Прыжок

Не отрывая взгляда от берега, он помолчал и потом с горькой улыбкой признался:

— Когда мы вернулись из похода в Таркийские горы, я не знал, чем занять свое свободное время, воспоминания о мести горцам, об убитом сыне Дориане и жене Милене рвали душу на части. Идти напиваться в таверну, или искать продажной любви мне не хотелось, и я как-то незаметно увлекся чтением книг, а еще у меня в сотне был воин из Империи Дзен, с ним мы постоянно тренировались в фехтовании. Удивительной силы воли и умений человек, а их философия это вообще что-то непонятное. Звали его Арибун Токогава. Он на голову превосходил меня в воинском умении, но почему-то к офицерскому званию не рвался. Когда перевели в Гвардию, то я как занимающий офицерскую должность имел доступ в библиотеку. Вот там, в основном и набрался знаний о прошлых битвах и событиях и еще много о чем. Слушай Артем, сколько у тебя еще вопросов, ты их что за пазухой хранишь, все-то ты хочешь знать. Если отдыхать не будешь, то садись и сторожи, а я отдохну, хватит разговоров, Лес не то место, где можно разводить разговоры. Как сделаем дело и доберемся до дома, так и поговорим, а сейчас, прежде всего дело. Мало доплыть и продать, надо еще добраться до дома, ну так что, пойдешь отдыхать, или посторожишь?

Было понятно что, таким образом, Даго просто хочет закрыть неприятный для него разговор, всколыхнувший пласт воспоминаний о погибшей семье и я нисколько его за это не винил. Спать не хотелось, и я, решив что можно и посидеть на страже, ответил:

— Посторожу, можешь отдыхать, разбудить когда?

— Как начнет смеркаться, буди, если орки будут возвращаться, то тоже разбудишь, но это навряд ли, скорей всего уйдут по ручьям вправо, там есть неплохие охотничьи угодья, сам там было дело, браконьерствовал, — Тангар расстелил шкуру и как ни в чем не бывало через несколько минут заснул.

За то время что я просторожил, почти ничего не произошло, только под вечер, наверху с гребня берега, сорвалась крупная птица, и шумно взмахивая крыльями, полетела над рекой. Потом из травы показалась лобастая голова Гончей, и внимательно осмотрев окрестности, спряталась, как только я вскинул арбалет, собираясь угостить хищника болтом. Из чего я сделал вывод что эта зверюга знает, что такое арбалет, да и людей наверняка, тоже видела. Когда начало смеркаться, я разбудил охотника и мы, раскидав ветки с плота и лодки, и выпихав плот на середину реки, поплыли на место встречи с торгашом. Когда мы выплыли на середину реки, уже почти стемнело и путь осветило бледное сияние большой луны и звезды, ярко светящие с ночного неба. Я до последнего думал, что мы напоремся на орков проплывших мимо нас днем, но обошлось, видимо Даго оказался прав и охотники заночевали на заимке. Отмахали по Скорте километров десять, и стало понятно, что мы уже на территории людей, стали попадаться вырубки леса на берегу, а еще через несколько километров на берегу мелькнуло какое-то строение обнесенное частоколом. За частоколом горели костры и раздавался смех и говор мужских голосов.

— А это что такое? Им что, соседство орков не мешает? — поинтересовался я негромко у Тангара, мне почему-то думалось, что в этой принадлежащей людям десятикилометровой полосе, никто не живет.

— В этом лагере помимо лесорубов и охотников как минимум егерей человек тридцать, а в километрах трех еще и крепость с гарнизоном егерей стоит и при ней пара военных кораблей, так что, чего им боятся? С орками последние годы нормальные отношения и потому кроме зверья никто им не угрожает. Еще километра два и мы на месте, как причалим, помалкивай что да как, разговаривать буду я. Давай бери шест, надо плот ближе к левому берегу направить, — и подавая пример, Тангар налег на шест.

Со вздохом подняв осточертевшую за последние сутки деревяшку, набившую уже на ладонях мозоли, я стал помогать охотнику. Лагерей окруженных частоколом по типу того, что мы видели первым, стало попадаться чаще, да и вырубок леса заметно прибавилось. Я обратил внимание, что при вырубке леса старые деревья валили, а молодняк старались не трогать, видимо, королек думал о будущем и о том, что лес рано или поздно закончится.

Глава 5.

Вскоре впереди показался еще какие-то строения, но эти производили впечатление не времянок с частоколом, а более капитальных строений. Помимо частокола присутствовала пристань и несколько вышек над воротами и по углам ограды. Сами строения в темноте особо не разглядишь, единственное что было понятно это то, что основное здание двухэтажное, а вокруг него есть еще несколько одноэтажных строений. В самом большом здании, в окнах второго этажа горел свет, и мелькали тени, народ тут явно не спал.

Подогнали плот к пристани, Тангар сразу же направился к воротам, а я, привязав плот, потопал вслед за ним. Похоже, наши мучения с плотом из черной древесины подходят к концу, и это не могло не радовать. Но, следуя совету охотника, я не расслаблялся, и оружие держал при себе. Отдохнем, дома у Тангара, если конечно доберемся туда, видимо я заразился пессимизмом Даго. Охотник уверенно подошел к воротам и стал стучать в калитку подвешенным возле нее на шнурок молотком. За воротами залаяли собаки, а следом послышалась какая-то возня, и скрипучий немолодой голос проворчал:

— Кого там ночью принесло, хозяин велел никого не пускать, идите своей дорогой, пока собак не отвязал.

Тангар перестал дубасить по калитке и сказал с насмешкой в голосе в ответ:

— Открывай Сторм, а то, я тебя на место собаки привяжу, и Витольда позовите, скажи, Даго к нему по делу пришел.

За воротами что-то пробурчали в ответ, что, было не расслышать, потому как одновременно загремели засовами, и следом открылась калитка в воротах. Калитку открыл здоровенный амбал практически заслонивший собой немаленькую калитку, в правой руке у него была секира, а в левой факел. На детинушке была кольчуга и шлем с наносником и кольчужным плетением, закрывающим шею с боков и сзади и достающим до самых плеч. Прямо не гостям дверь открыл, а в бой собрался. Тангар за оружие не хватался, просто отступил от калитки на пару шагов и спокойно ждал, когда эта туша освободит проход. Я уже подумал, а где же мужик, который ворчал на нас, как появился и он. Осветив факелом, пространство перед воротами и нас двоих стоящих перед ними, амбал ничего не говоря вернулся во двор, а из калитки выглянул бородатый старикан и ворчливо позвал нас:

— Заходите, Витольд сейчас спустится. А где Люций и Гирмут? Они же вроде с тобой были, а вернулся вообще неизвестно с кем, — спросил Сторм Даго и неприязненно посмотрел на меня, как будто это я его на цепь грозился посадить. Кстати, а где же эти самые собачки, наверное, убрали за дом.

— Нет больше их, погибли, а на Артема не косись, он со мной и я ему доверяю, у вас тоже смотрю новый человек, — сказал Тангар, входя во двор, и кивнул на воина стоящего недалеко от крыльца.

— Жалко, хорошие были охотники, — со вздохом сожаления пробормотал старикан и, посмотрев на детину, с опаской в голосе продолжил: — Это Торвальд, хозяин его неделю назад нанял, зачем только, непонятно...

Открылась дверь в дом, и Сторм резко замолчав, отошел от нас. На крыльце и возле ворот висело по фонарю и потому хорошо было видно человека вышедшего из дома. Невысокий пузан ростом примерно метр шестьдесят с копейками, вальяжно спускался по ступеням. Короткие черные волосы, круглое без следов растительности щекастое лицо, нос картошкой, толстые ручки и ножки, пальцы как сосиски в кольцах и темная кожа, как у полукровки африканца. Сапоги на ногах чем-то напоминающие яловые, штаны и кафтан сшиты из синего материала похожего на бархат, а может и из бархата, рубашка белая с каким-то свежим пятном на вороте. Для себя, я его охарактеризовал так: Любитель вкусно пожрать, хорошо приодеться и покомандовать, это видно по поведению. Скорей всего с целой кучей комплексов из-за своего роста, происхождения и весовой категории. Не знаю почему, но морда лица данного индивидуума мне сразу, и очень не понравилась. Меж тем колобок докатился до нас и, поприветствовав писклявым голосом Даго, сходу перешел к делу. Я прихватил фонарь, и мы вчетвером пошли на пристань, Торвальд молча и без всяких указаний со стороны Витольда, увязался следом за нами. Поставив фонарь на пристань, я отошел в сторону от торговца и Тангара спорящих о цене товара, и присел на бревно с таким расчетом, чтобы видеть и их и амбала. Наконец торгаш причитающий так, как будто у него отбирают последнее, согласился на условия охотника и, махнув Торвальду, потопал к воротам, наверное, за деньгами. Даго перекинул на пристань мешки со своим скарбом, потом шесты и парашют и мы, навьючившись всем этим, пошли вслед за колобком. Зашли во двор, и Тангар позвал старикана:

— Сторм! Ты где?

Почти сразу дедок вышел из-за угла дома и подошел к нам.

— Ну, что кричишь?

— Как там наши лошадки? — спросил охотник ворчливого старика, сваливая возле ворот наше барахло.

— Твой конь нормально, да и Гирмутов с Люциевским живы — здоровы, — ответил дед нейтральным тоном, поглаживая свою бороденку.

Не знаю как Тангар, но я сразу заметил, как старикан разделил имущественную принадлежность коней, когда отвечал на вопрос.

— Эээ Сторм, ты тут давай не хитри, думаешь, как охотники не вернутся, так и коней их приберете, не выйдет. Лошадей они у меня брали, и я их забираю, а то смотри, раскрыл клюв, старый хрыч. Вот видел, — с угрозой в голосе сказал, сходу въехавший в ситуацию Даго, и помахал перед носом у струхнувшего Сторма своим кулаком размером с хорошую кувалду.

— Да я что, я ничего, — пробормотал растерявшийся дедок и отступил назад, с явным намерением слинять.

— Стой, куда собрался, я сейчас пойду с Витольдом дела улажу, а ты принеси топор побольше и коней нам оседлай. Артем возьмешь топор и поруби шесты кусками метра по два, а то не увезем, потом помоги Сторму оседлать коней, и выводите их во двор. Вещи на моего Серого не грузить, навьючьте на какую-нибудь из оставшихся двух, — раздав всем задачи, Тангар ушел в дом.

— Во как раскомандовался, как будто он здесь хозяин и куда спрашивается, на ночь, глядя, собрались? — обиженно пропыхтел еле слышно Сторм, провожая взглядом уходящего охотника.

Старикан притащил здоровенный топор и ничего не говоря кинул его под частокол. Забрав фонарь с воротного столба, он открыл ворота в стоящем отдельно от дома здании и зашел внутрь, видимо конюшню. Подобрав топор, я порубил шесты на куски метра по два. Несмотря на то, что топор был острым и довольно тяжелым, для того чтобы разрубить шест надо было рубануть по нему несколько раз, и желательно в одно и то же место. Порубив, связал кусками строп получившиеся двухметровые жерди. Осмотрев изуродованное лезвие топора, я хмыкнул и задумался, а что же это за меч у Даго, что он с двух ударов сносил молодые деревца Черного дерева, послужившие нам шестами. Закинув затупленный вконец топор обратно под частокол, я направился в конюшню. Надеюсь у них тут лошади нормальные, а не какие-нибудь монстры с зубами и когтями, подумал я, заходя в конюшню. Но мои опасения не оправдались и лошади оказались самыми обычными лошадьми. Седла оказались не такими, к каким я привык, мы-то ездили на облегченных скаковых, а здесь оказались какие-то кавалерийские, ну оно и к лучшему. Проверив как лежат потники, затянуты подпруги и застегнуты все ремни на уздечках двух уже оседланных лошадей, я помог Сторму оседлать последнего коня. Серый жеребец с черным пятном на лбу крупнее предыдущих двух, никак не хотел стоять на месте, и мне пришлось подержать его за узду, пока старик накидывал потник с седлом и затягивал подпруги. Открыв денник, Сторм сказал:

— Выводи, там возле ворот коновязь.

Вывели лошадей и старик помог мне навьючить на коня наши вещи. Когда я уже забеспокоился долгим отсутствием охотника, открылась дверь в дом, и по ступенькам сбежал довольный Тангар. Из чего я сделал вывод, что окончательные торги состоялись удачно, и прижимистый толстяк отдал всю причитающуюся нам плату. Привязав повод нагруженной лошади к задней луке своего седла, Даго одним движением запрыгнул в седло, ну а я выпендриваться не стал и, вставив ногу в стремя, уселся в седло, оказавшееся намного удобнее скаковых вариантов. Когда мы выехали за ворота и дедок начал их закрывать, Тангар остановился и окликнул его:

— Сторм, подойди.

Старикан нехотя вышел за ворота, явно ожидая еще какой-нибудь гадости от Даго.

— Ну, чего опять не так?

— На держи, за заботу о лошадях, — охотник дал Сторму монету, и когда монета исчезла в руках старика, спросил его.

— Что-то Торвальда не видно было, когда мы пришли с пристани, неужели спать пошел?

— Не знаю я, то, не моего ума дело, — коротко ответил дед.

— Ну, а если подумать, — переспросил его Тангар, крутя между пальцев еще одну монету. — Если вспомнишь, то еще и этот серебряный будет твоим.

— Хм, кажется, я вспомнил, — сказал Сторм, с опаской оглянувшись на почти закрытые ворота, и снова жадно разглядывая серебряный, добавил:

— Но я бы вспомнил еще быстрее, за два серебряных.

— Хорошо, держи, — и еще две монеты перекочевали к старику.

Спрятав монеты, Сторм еще раз с боязнью оглянулся на ворота и произнес вполголоса:

— Он выехал через другие ворота пока ты, и Артем были на пристани. Витольд приказал, когда ты заявишься, оседлать незаметно от тебя коня и отдать его Торвальду, как только он потребует. Больше ничего не знаю, — и старикан быстрым шагом зашел за ворота и загремел запорами.

— Ну, что поехали Артем, — сказал Даго, трогаясь с места, и когда мы отъехали метров на двадцать, процедил:

— Думается мне, мы сегодня ночью еще встретим этого Торвальда, хотя конечно, может я и ошибаюсь.

Свет двух лун и звезд освещал нам путь и мы, подстегнув лошадей с шага на рысь, потрусили по дороге. Кони застоялись и потому, их даже подгонять не надо было, а наоборот приходилось постоянно придерживать, чтобы не сорвались в галоп. Хоть дорогу и было видно, но ночь есть ночь, стоит лошади чего-нибудь испугаться и, сорвавшись в галоп, угодить в яму или споткнуться и запросто можно покалечиться, или свернуть себе шею. Дорога тянулась вдоль берега, леса здесь уже почти не было, лишь время от времени попадались поляны пеньков с молодыми деревцами. По дороге встретилось еще пару лагерей, за частоколами, горели костры, разговаривали и смеялись люди, а еще готовили еду. Услышав запах жарящегося на костре мяса, я подумал, что сейчас бы тоже не отказался плотно поужинать, умыться и завалится поспать. Последние сутки дались мне нелегко и вот когда, впереди замаячил долгожданный отдых, какой-то урод решил меня лишить не только его, но и жизни. Если конечно, я правильно понял расклад, торгаш сука, решил, раз Даго больше в Лес не пойдет, то надо и концы сразу рубить. Заодно за наш счет прикормить своего головореза Торвальда, эх недаром эта жирная свинья мне не понравилась с первого взгляда. Интересно, а сколько мы срубили на этом деле. Лошади как раз перешли на шаг, и не откладывая в долгий ящик, я дал под бока своему коньку и, поравнявшись с охотником, поинтересовался по данному вопросу. Заодно спросил его о Сторме и почему Тангар его ни в грош не ставил при разговоре: