— Страж нашего храма, почтенный Верез, говорил, что выпивая кровь призрак поглощает саму сущность человека, и если опоздать с его освобождением, то вместе с призраком исчезнет из бытия и суть человека! А, а еще он сказал, что в таком случае есть лишь одна крохотная возможность спасения... Это привести двойника...

— Что! — взревел Великан, да так что даже вековые дубы опасливо пригнулись, — Значит это не настоящая Дикая?

Хасти тут же подскочил:

— Чего орешь, орясина, дослушать надо сначала!

— Чего слушать, двойник...

— Да заткнись же! — как оказалось Гралик умел рявкать не хуже Великана, что как-то стушевался и обижено бурча, уселся на прежнее место.

Залинка опасливо глянула на громадину, перевела взгляд на Хасти и ободренная храбро продолжила.

— Страж говорил, что в отличие от призрака, человек умрет не сразу, он будет действовать как кукла, пока не сломается совсем. Помочь можно если... Я разбила зеркало, все осколки, в которых отражался призрак, я бросила в огонь. Я нашла один, где отражались вы, и спрятала, чтобы на него не попал свет, иначе бы вы исчезли навсегда. А потом вы вернулись с плененным Конте-ясом. Как только я увидела вас, госпожа, то поняла, вы уже ломались, я помолилась Оку и прошлась рядом с вами, мне удалось. Вы посмотрели в осколок. Потом вы застыли. А потом...

— А потом, я отпустила Конте-яса. — Задумчиво закончила Дикая, Залинка кивнула.

— Правда госпожа, я до сих пор не знаю, правильно ли я сделала, но если бы пришлось, я бы снова это сделала, никакой призрак не вправе владеть человеком!

— И ты права, малышка, — одобрительно пожал ее плечо Хасти, — после этого госпожа стала больше похожа на себя, и память ее возвращается, правда иногда она странно говорит, но все ж лучше, чем когда та тварь держала ее на поводке!

— Мда! — Дикая тряхнула головой, — все это много чего объясняет, но...

— Я еще не сказала, госпожа, страж Верез, он говорил, что двойник, это как считают одни, суть человека из его снов, а по другому считается, что это человек, отраженный во всевидящем Оке... а сам Верез думает, что сны это тоже жизнь, мы там живем по настоящему, но не помним этого или не все помним. А еще, — тут Залинка понизила голос до шепота — Верез думает, что мы тоже чьи-то сны, а наши сны чья-то жизнь!...

— Большей чуши выдумать нельзя! — возмутился Великан, — Я есть я и все!

— Ну да, кто ж еще захотел бы быть вот такой горой мяса, с таким вот маленьким-маленьким...— ехидно захихикал Хасти, на что великан сразу подхватился:

— Чем это маленьким?

— Ну чем-чем, мозгом, а что, у тебя еще есть что-то маленькое-маленькое, а?

— А-а! — и пошла потеха, Великан носился за Хасти в праведном ослеплении, а Хасти, да благословит его Око, помог своей шалостью отвлечься Дикой от самокопания. Хотя в этой идее стража Вереза есть что-то такое. Мы тоже, чьи-то сны...

Это, конечно, все занимательно, однако с Залинкой нужно было что-то делать. Все что пока знала Дикая указывало на то, что мальчика нужно во... даже трудно мысленно признаться самой себе! Но все говорило в пользу того, что ребенок о чьем благополучии она так пеклась — НАСЛЕДНИК. А раз так, то, ох, не помнит она, где слышала, но есть такая дельная мысль — "чем ближе к опасности, тем безопаснее!", так что ей снова придется отправляться в обратную сторону, но теперь не лесом, спасибо лесным призракам, но больше ее нервная система общения с ними не выдержит! Потому путь лежит через море.

— Что ж Хасти, придется нам расстаться! — с самой доброй улыбкой произнесла Дикая, на что весело кривлявшийся мужичок отреагировал весьма ожидаемым образом. Ага, побледнел, скуксился, а то! Не только ему позволено шокировать ее! Вот, чтоб, значит, не расслаблялся! С удовольствием, послушав его невнятные стенания, она милостиво снизошла до объяснений, пока этот прохиндей не пустил крокодилову слезу, ведь явно сумеет выжать!

— Ты как всегда Хасти торопишься. Ты вместе с Залинкой, — тут Дикая кисло ухмыльнулась на то, как он воспарил духом, — так вот, вместе с Залинкой вы отправитесь к Лийскому пригороду, там частенько встают на якорь быстроходные кораблики, не принадлежащие венценосным, ну...

— А то! — Хасти сиял почище солнечного зайчика, — так мы это, сразу и в путь, тут чуток вернемся, та дорога как раз и к морю ведет, верно громадина? — пихнул он локтем затихшего Великана, тот неприязненно покосился на маленького, но о-чень вредного человечка и нехотя кивнул:

— Ведет, только к чему тебе море? — Великан не был доволен ее планом, ну что ж, это ее мало волновало. Она считает это правильным, и ему придется с этим смириться. Поэтому она продолжила говорить с Хасти.

— Много денег не обещай, сам понимаешь, Залинку особо не свети, лучше ее как-нибудь замаскировать, слишком уж... Как назваться решай сам... Залинка, лучше б конечно он назвался твоим мужем, но это уже твое дело.

Залинка стыдливо потупила глазки, но не выдержала и сверкнула в сторону Хасти, тот тоже зарделся, и она тихо ответила:

— Раз лучше, то пусть будет мужем, я не против...

Тут мышкой сидевший Гралик шумно прочистил горло и деловито засобирался.

— Ну раз решили, то пора двигаться?

— Да пора, так как мне назваться, госпожа?

— Как хочешь, хотя... скажи что ты Джек — воробей... — неожиданно для самой себя выдала Дикая и с трудом сдержала смешок. Но Хасти отреагировал вполне прилично.

— Дшек воробей, ничего, воробьев я люблю, шустрые птички. Так и спрашивайте Дшек воробей с женой. Я выберу приличную гостиницу, но не дорогую, слыхал, там есть... эт как его...

— "Морской узел" — договорил за него Гралик, Хасти просиял,

— Точно, он самый, там и остановимся, говорят место что надо, да?

И Гралик и Дикая неопределенно пожали плечами, оба знали об этом месте лишь понаслышке.

— Ну и это... Когда вас ждать-то?

— Счет пошел на дни, Хасти. В течение этой недели ты все подготовишь. К началу следующей мы должны отплыть... Все должно быть хорошо, самое позднее думаю во вторник, ты будешь готов?

— А как же, всенепременно...

Так они и расстались. Дикая ссудила Хасти львиную долю наличности и не стала исправлять произношение Хасти, Джек или Дшек, неважно. Главное что бы все получилось. Однако забавно, Залинка и Хасти... то-то он так оберегал ее! Дикая обернулась еще раз на парочку, ставшую ее верными друзьями тогда, когда она сама не знала кто есть кто, или как там... Стиснув зубы она мысленно прошептала молитву, хотя скорее это прозвучало угрозой, но ведь главное истинное стремление, правда?

"Всевидящее и неусыпное Око, пусть уж с ними все будет хорошо, иначе, клянусь всем святым, кому-то придется очень нехорошо!"

Глава 14.

Найти маленького мальчика, которого ищут многие...

Весь следующий день Великан обиженно дулся, Гралик тоже чего-то играл бровями, но никто не сбавлял хода. Ближе к ночи, когда темнота обложила так, что стало ни зги не видно, они остановились, по молчаливому всеобщему согласию костра запаливать не стали. Подчищая остатки припасов гостеприимного замка призраков Дикая, переборов нежелание, заговорила.

— Сначала ты, Гралик.

Мужчина вскинулся.

— Я? А что?

— Давай, давай, не люблю неясностей, а ты с самого ухода Хасти чего-то мутишь.

— Да. Есть немного... — Гралик помолчал, а потом выдал такое, что Дикая едва ушам поверила:

— Просто скользкий он тип, этот Хасти!

— ?!

— Девушка, она простая, но такой голову задурить просто, а вы еще столько денег отсыпали, он же...

Дикая наконец-то овладела голосом и замахала на Гралика руками:

— Ох, Гралик, хватит. Ты ведь несерьезно, нет, и не продолжай, ты уж извини, парень, но Хасти я не зря доверяю, да и Залинка, несмотря ни на что показала, что способна на многое!

— Ну, да, только...

— Нет, Гралик, не надо, если это единственное что тебя волновало, то выброси это из головы. Если все пойдет не так, как я рассчитываю, то не по их вине! И я очень надеюсь, что с ними все будет хорошо в любом случае, ясно?

— Да госпожа.

Дикая кивнула, что ж, как она и думала у парня забота была мелкой, поэтому она и принялась за него первого, а теперь... Великан.

— Теперь ты, большой, мы должны выяснить все до того как доберемся до него. Чтобы между нами не лежало, нашей цели оно помешать не должно.

— Да! — буркнул Великан, но согласия в его тоне не слышалось.

— Ну так что? — ожидая его ответа она тихо закипала. Ей не так-то и хотелось копаться в их разногласиях, но косые взгляды, несмотря на всю ее толстокожесть уже доставали, пришла пора положить этому конец.

Может, Великан почувствовал ее озлобленность, все ж таки лесной человек, потому что перекипеть он ей не дал.

— Это опасно!

— Что? — максимально спокойно спросила она, видать, чересчур спокойно, потому что ответ последовал незамедлительно и торопливо.

— Море, ты хочешь отправиться морем, но это ненадежно! Море опасно! И куда ты хочешь плыть? К врагам, как же Его безопасность?

— А что ему хорошо было в безопасности, предоставленной лесом и тобой? Он живет, так как должен? У него есть все что нужно? Он доволен такой жизнью?

— ... Но... — Великан смешался, спорить он не любил, да и не умел, но чувствуя свою правоту, все же попытался отстоять свое мнение. — Но Он жив, и руки злодеев его не достали!

— Пока! Пока не достали, мой большой друг. Он не сможет всю жизнь просидеть как крыса в норе. Рано или поздно это перестанет быть безопасным. И потом, ты может, не знаешь, но очень скоро у него больше не будет ни единого шанса!

— А сейчас... — Нет, Дикая больше не дала Великану возразить.

— А сейчас у него все еще есть маленький, крохотный шансик обезопасить свою жизнь раз и навсегда. Я не могу не использовать его!

— Но ты бросила его! — все же Великан стоял до последнего, но тут и Дикая была в своем праве.

— Теперь ты догадываешься почему, согласись ни ты, никто другой не в силах противостоять один на один с Призраком Любви, не имея в своем вооружении хотя бы осколка зеркала! ДА! Я глупо попалась. Но такова воля Ока, мне повезло, что я вообще не сдохла и жива, а потому еще есть шанс для малыша! И после всего, что я пережила и узнала, я не могу упустить его.... В конце концов, я думаю, что и ты это понимаешь, но боишься признать...

На это ее упрямый большой собеседник долго молчал, но когда заговорил, то Дикая облегченно вздохнула.

— Ты права, он решил бы также, будь он сейчас с нами. Другого выбора у нас нет.

После этого они, наконец, отдали ночи заслуженный сон.

* * *

Даток не получил того удовлетворения, какого ожидал. Единственное, что утешало, он придушил Тенчи собственными руками, но сам он и жалкие остатки его отряда были с триумфом захвачены слугами венценосных. С изрядной долей иронии рыцарь подумал о том, что единственной надеждой для него, как и прежде является... Дикая.

* * *

На взгляд Дикой и Гралика все было спокойно, но то, как задергался Великан это опровергало.

— Ты оставил его здесь?

— Да, и снова да, но его уже искали здесь и искали чересчур хорошо, они нашли все убежища!

— Только не говори мне, что мы опоздали!

Великан опустил на нее печальные глаза и обречено пожал плечами:

— Разве может быть по-другому? — и вздрогнул, когда она с яростью прошипела:

— Еще как может! И не смей! Не смей, мать твою, слышишь, только не сейчас, я бы узнала, я бы почувствовала, будь уже поздно, понимаешь?

От ее тирады глаза Великана сделались совсем больными, но он послушно кивнул и вновь приступил к поискам.

* * *

То, что происходило, казалось дурным кошмаром, но очнуться не получалось. Он, благородный Конте-яс стал низким предателем достойным самого страшного порицания. Он никак не мог понять, как все сложилось так, что он поборник справедливости встал не на ту сторону? Он вновь и вновь спрашивал себя и не находил ответа. Единственное, что приходило на ум — Венценосная Каад. После встречи с ней его жизнь сложилась таким постыдным образом.

Конте-яс вкушал изысканные яства и отпускал велеречивые комплименты царственной особе сидящей на возвышении и думал о том, что у предательства, как оказалось слишком сладкий и приторный вкус... но, впрочем, ему ли перебирать?

* * *

Бут сильно ослаб, это было не укромное местечко в глухом лесу, как казалось раньше. Нет, это был проходной двор! Может это место специально обозначено на карте — "здесь прячется Бут!"? В последнее время его разыскивали слишком тщательно, настолько, что хитроумные схроны Великана один за другим раскрывались. Порой ему приходилось сутками лежать без движения, без еды, без надежды. Великана слишком долго не было. Это могло означать все самое ужасное. Хотя чем больше он прятался, тем больше сомневался в своих усилиях. К чему, что может его спасти, говорят легкая смерть это благо.... Дедушка, он был умным, и много рассказывал ему, любимому и единственному внуку, наследнику, он многому научил, но не уберегся сам и не смог защитить его. Легкая смерть, вскоре эта мысль стала очень заманчивой.

* * *

Каад начинала скучать. Конечно, не все ее проблемы были решены, пока, но все же.... Все настолько предсказуемо! Дикая крепкий орешек, но где она? Ее время практически вышло. Даже если она каким-то чудом взялась за ум и решила отыскать мальчишку, то ее шансы просто смешны. Пока ее возлюбленный братец нападал на нее в призрачном мире умная Каад запустила очень тоненький и очень неприметный щупик, рассказавший ей столько интересного! М-м теперь ей было известно, где прячется отродье, без которого все потуги Дикой напрасны. О, она конечно не оставила без внимания отступника грубияна, что предпочел сокровища службе ей... Жаль, она не успела спасти Тень, увы. Но с другой стороны, дав себя убить Тень тем самым доказала свою несостоятельность! Так же как и красавчик, что лизал ей ноги сейчас.... Хотя, признаться делал он это просто великолепно! Ведь не каждому дано справиться с Дикой, а столь красивого подкаблучника у нее еще не было.... Пусть поживет, иначе станет совсем скучно!

* * *

Гралик первым заметил нападавших и первым встретил. Дикая ринулась в бой с воодушевлением. Присутствие врага означало надежду, что Наследник еще в безопасности. Великан же с тоской махал здоровенными кулаками, ну не любил он делать больно...

Из забытья, частенько теперь посещавшего Бута его вытащили вопли и скрежет металла. У него даже проснулось слабое любопытство. Обычно его искали очень тихо, чтобы не вспугнуть. Как ему представлялось, ему больше не на что было надеяться. Он прятался в последней затаенке. Детской, найденной им самим. Он едва успел забраться в нее истощенный голодом и страхом. А теперь, он не чувствовал ни того ни другого, вот только... кто с кем не поделил его труп?

Ее клинки вязали дивный узор, собирая кровавую жатву, теперь, так близко от надежды она была всесильна.