Александр. Великий поход - 3

Другая же часть жрецов, чьи былые денежные запасы еще позволяли им проводить вполне независимую политику, по-прежнему выступали против сильного фараона. Тогда жреческие силы были относительно равны, но вверх одержали представители старой партии власти и в первую очередь жрецы Ра и Гора. Нектанеб отважно боролся на два фронта, но отсутствие денежных средств не позволило ему нанять необходимое число греческих наемников для отражения персов. Преданный всеми, фараон бросил все и тайком бежал из страны.

Пришедшие в Египет персы стригли все храмы под одну гребенку, не особо разбираясь, кто был противником фараона, а кто нет. Их непомерные налоги с храмов только увеличили число бедных культов, чем пополнили ряды жрецов соглашателей. И теперь соотношение в жреческой среде было не в пользу старой партии, у которой было лишь столичное влияние в Мемфисе.

Оазис Амона занимал промежуточную позицию по благосостоянию в жреческой среде, ибо пророчества и паломники сильно помогали храму держаться на плаву. Но верховный совет храма прекрасно понимал, что нового прихода персов, финансы храма не выдержат, и был склонен за сотрудничество с новым царем.

О желании Александра посетить храм, жрецы узнали от Нефтеха который смог за короткий отрезок времени сообщить амонийцам о предстоящем визите. В своем послании жрец так же упоминал желание царя проверить себя на божественное происхождение, это было единственное, что смог узнать Нефтех от Эвмена с которым как с лучшим знатоком Египта советовался Александр.

О том, что у царицы Олимпиады якобы были шашни с Зевсом Амоном, жрецы не знали, но Херкорну было достаточно одного намека на желаемые ответы, и он продемонстрировал свое искусство угадывания желания собеседника в полном блеске.

Теперь же стоя с глазу на глаз, хитрый жрец преподнести еще один сюрприз македонскому царю.

Выждав момент, он нарушил затянувшееся молчание и сказал:

— Из скромности своей ты не задал мне третий вопрос, который обычно задают все, кто пришел услышать божью истину из уст оракула.

— Да — с интересом спросил македонец, оторвав свой пытливый взор от узоров, покрывавших лежащий кругляш.

— Что же я забыл спросить великий жрец?

— Посетившие всесильного Амона цари, и фараоны непременно спрашивают бога, как долго они проживут и от чего они примут смерть. Великий бог открыл мне эту истину, и я говорю ее, тебя, хотя ты из скромности молчишь об этом.

Наступила звенящая тишина, но Александр не поспешил узнать волю бога. Херкорн выждал положенное время и произнес:

— Бог будет держать твою руку на всем протяжении похода против персов и их союзников. В битве ты будешь, непобедим, но опасайся ударов в спину подобно своему отцу. Тридцать три года будет для тебя опасным рубежом, за которым тебя ждет спокойное и длительное счастье. Помни об этом сын бога, ибо милость твоего отца может смениться завистью других богов, которая на время сможет пересилить ее.

По лихорадочному блеску глаз македонца, жрец понял, что удачно угадал своим предсказанием, и в третий раз поразил воображение монарха. Желая скрыть охватившие его чувства, македонец отвернулся от жреца и только тогда, мимолетно мазнув взглядом, кругляш увидел, что сквозь патину времени, на поверхности артефакта явно прорисовано человеческое изображение бога. В профиль на Александра смотрело грозное лицо бога, украшенное витыми бараньими рогами.

Рассказ матери нашел еще одно реальное подтверждение и Александр более не в чем не сомневался. Резко развернувшись к Херкорну, он крепко пожал плечо жреца и произнес:

— Я никогда не забуду твоих слов жрец.

Египтянин ликовал от услышанного царского обещания, прекрасно понимая, что отныне между царем и оазисом протянулась невидимая, но очень крепкая нить судьбы. Скромно склонив голову в самом преданном поклоне, который только позволяла эта ситуация, Херкорн поспешил заверить, что в его лице он приобрел верного друга и сторонника.

— Возвращаемся — властно приказал монарх и Херкорн поспешил исполнить пожелание царя. Обратный путь, был для Александра намного короче предыдущего. Наверх его несли невидимые крылья вдохновения и предчувствия великих свершений. Именно сейчас он в полной мере почувствовал и ощутил себя истинным полубогом, которому предстоит сделать массу великих свершений. И это моментально отметили ожидавшие своего царя в главном храме македонцы.

Лицо Александра сказочно переменилось, и если раньше оно было сгустком энергии и решимости, то теперь к нему прибавилась властная решимость вершить судьбы народов Азии отданных богом под его скипетр.

— Идемте друзья — произнес монарх, радостно покидая жилище бога и с новой энергией решивший заняться своими земными делами. Столь разительную перемену в своем властелине отметили все близкие к Александру друзья, и моментально среди них распространился слух о прямом общении царя с богом. Гейтеры строили массу предположений, что услышал царь в подземном храме Амона. Это любопытство еще сильнее подогрел сам Александр категорически отказавшийся обсуждать откровение оракула с кем — либо.

Упросив царя дать гоплитам два дня отдыха перед ответным марш-броском через пустыню, некоторые стратеги попытались подкупить жрецов, что бы узнать содержание беседы Херкорна и царя. Больше всех в этом деле преуспел Птоломей, который за золотой талант нашел общий язык с одним из младших жрецов стоящих в охране статуи Амона во время беседы.

Египтянин добросовестно пересказал все, что услышал в храме, но не смог в полной мере воспользоваться своим сокровищем. Через два дня, здоровый молодой мужчина умер во сне благодаря бдительному оку начальника тайного сыска Мернепты.

В оазисе Амона не любили предателей и всегда их уничтожали, не желая при этом выносить сор из избы. Единственным человеком кто смог свободно поговорить об этом с иноземцами, был Нефтех, который слышал весь разговор по потаенной отдушине, приглашенный лично Херкорном в храм по подземному ходу. Осторожный жрец продолжал скрывать свое лицо под видом проводника бедуина даже среди своих собратьев жрецов.

Обо всем услышанном Нефтех откровенно рассказал Эвмену поздно вечером, когда двое молодых людей сумели встретиться в палатке начальника канцелярии.

— Почему оракул сказал царя о тридцати трех годах, это чем-то обусловлено или действительно бог желает предупредить царя.

— Ты удивляешь меня своей удивительной смесью решимости творить великие свершения и детской верой в предсказанья. Поистине вы греки остаетесь детьми истории, которые верят в добрых и злых богов, циклопов и прочих чудишь.

— Ты хочешь сказать, что богов нет.

— Видишь ли, господин, они, конечно, были, но покинули нас в незапамятные времена, оставив свои великие знания на которых зиждется вся жреческая сила. Опираясь на эти знания, жрецы и смогли возвыситься над воинами и ремесленниками, которые приняли это за божественную милость к этому сословию и согласились кормить их как избранных богами людей, которые могут напрямую общаться с ними. Тщательно охраняя эти свои знания, каждый из храмов имеет свои школы закрытые для простолюдинов и для выходцев из других храмов. Зачастую они борются друг с другом, что бы узнать чужие тайны и сохранить свою. Так знание хиреет, не принося ощутимой пользы людям. Теперь боги только у нас в душе, когда мы возносим к небесам свои молитвы с горестями и радостями, печалями и торжеством.

Нефтех говорил эти слова твердо и уверенно, от чего все внутренне восприятие мира Эвмена разом рушилось, от убедительности жреца.

— Мы сами себя судим и оправдываем от их лица, ибо всегда хотим, что бы кто-то кто лучше и сильнее нас руководил нашими действиями. Как сказал один мудрец нет для человека более строгого судьи и опасного врага, чем он сам. Так и боги. Мы сами выдумали их и самозабвенно поклоняемся им, позабыв о своем величии, так как с детства были воспитаны в этом духе.

— Ты говоришь страшные вещи Нефтех. Слушая тебя, я начинаю сомневаться в твоем жреческом сане.

— Страшные вещи? Но подумай логически сам Эвмен. Либо боги ничуть не лучше нас и забавляются страданиями нашей жизни, не желая облегчить муки простых людей, либо им просто наплевать на людей и они позабыли нас, как забывают ненужную вещь на прилавке торговца.

От подобных философических рассуждений Эвмен досадливо крякнул и потянулся в чаше разбавленного вина. Он не был готов к столь резкому изменению своих религиозных взглядов и Нефтех почувствовал это.

— Мы отвлеклись мой друг от твоего первого вопроса.

— Да, — обрадовано подхватил грек, — растолкуй мне слова жреца.

Бритоголовый египтянин снисходительно улыбнулся своему слушателю, чуть сузив свои миндалевидные глаза и с чувством доверительного превосходства начал свое толкование.

— Херкорн ничем не рискует, обозначив для Александра срок опасности в тридцать три года. Во-первых, это чисто каноническая дата, когда человек подходит к началу максимума своих возможностей и при правильном толковании под нее всегда можно будет подвести убедительные подтверждения. В этом случаи все полностью зависит от умения предсказателя убедить своего клиента.

Нефтех с удовольствием наблюдал, с каким интересом слушал кариец его откровенную речь. " Право как ребенок" — подумал при этом жрец.

— Во-вторых, такому человеку как Александр с его кипучей деятельностью обязательно будут угрожать заговоры и прочие опасности царской жизни. Все это легко объяснить происками злых богов, на которых мы легко надеваем маски людских недостатков.

— Твои слова интересны жрец, но в них очень вериться с большим трудом — со вздохом признал Эвмен.

— Что ж время покажет, мой господин, — смиренно произнес Нефтех, — осталось только подождать. Не знаю как тебя, а меня боги терпением не обидели.

Пальмы оазиса мирно колыхали свои листья над головами двух человек, которым предстоял долгий и дальний путь к заветным целям.

Глава VII. Ночные разговоры и сговоры.

Обратный переход через пустыню был удачен для македонцев. Нефтех также уверенно провел македонцев через знойные пески Ливийской пустыне прямо к озеру Мерида, возле которого расположились знаменитые царские усыпальницы древних фараонов Египта.

Жрец специально отклонился к югу по просьбе Александра пожелавшего увидеть своими глазами знаменитый лабиринт. Исполняя пожелание царя, египтянин преследовал определенную цель, желая продемонстрировать чужаку великолепия и грандиозность страны, над которой ему предстояло властвовать.

Едва щитоносцы обогнули восточный край озера, как их глазам предстали два огромных колосса высеченных из камня. Высота их достигала двадцати метров, и оба они изображали сидящего человека на блестящем пьедестале. Только сравнив расстояние до Нила, лениво плескавшего свои воды невдалеке от них, позволили македонцам правильно оценить масштабы самих статуй и пьедестала.

— Кто это? Неужели легендарный Мемнон погибший под стенами Трои — почтительно спросил Александр у едущего в стороне от него проводника.

— Великий фараон Аменемхет — с почтением ответил по-прежнему скрывавший лицо Нефтех.

— А, что это? Лабиринт, где египетские цари хранили свои сокровища?— воитель указал на огромное блестящее здание, величественно возвышавшееся над желтым песком.

— Да, это — лабиринт. Он был сооружен по воле фараона Аменемхета — с достоинством подтвердил Нефтех, видя, что царь по достоинству оценил размеры архитектурного творение созданного руками его соотечественников. Наслаждая открывшимся им видом, царь и его свита медленно скакали навстречу Лабиринту.

Справа по ходу движения македонских всадников был виден небольшой египетский город, стоящий на маленькой речушке, вытекавшей из Мериды и питавший своими водами священный Нил.

— Крокодилополь — пояснил Нефтех, упреждая вопрос, готовый сорваться с уст Александра. — Там живут жрецы бога Себека, ежедневно приносящие священным крокодилам жертвы в виде мяса и рыбы.

От его слов, лица македонцев удивленно вытянулись. Они с трудом представляли себе бога, в виде мерзкого чудовища успевшего погубить при переправе через Нил Гектора сына Пармериона.

Когда лодки с македонцами пересекали Нил, одна из тварей решилась атаковать гребцов, хищно раскрыв свою острозубую пасть. Воины не испугались грозного чудища и отбили его атаку мечами и копьями. Разозленный крокодил ударил по корпусу судна своим мощным хвостом, от чего стоявшие в рост люди попадали в воду.

Македонцам удалось спасти почти всех павших в воду, кроме двоих в числе которых был и начальник легкой кавалерии царя молодой Гектор. Вода попавшее в горло македонцу вызвала его рефлекторный спазм и моментальную смерть от удушья. Поэтому любое упоминание о крокодилах в рядах царских товарищей вызывало ужас и неприязнь.

Отвернув голову в сторону от города крокодилов, они подъехали к сверкающим стенам лабиринта, укрытого плоской кровлей. Некогда его охраняла многочисленная пешая и колесничная стража, зорко стерегущая собранные в его стенах богатства. То был неприкосновенный запас страны. Тратить его фараон мог только в крайних случаях, и только с согласия верховного бога Ра, чья статуя должна была дать свой ответ на запрос жрецов. Обычно перед ней клали два черепка, на один из которых, по воле бога опускалась рука статуи.

Очевидцы рассказывали, что в главной сокровищнице Египта лежали глиняные бочки, наполненные золотыми самородками, сверкали груды драгоценных камней в чашах, доставшиеся фараонам в качестве военной добычи. Огромными поленницами лежали кованные золотые и серебряные ленты, которые в любой момент можно было превратить в монету и обратить в дело.

Однако все это, как и слава страны Хапи было в далеком прошлом. Богатство лабиринта было расхищено завоевателями, которые спокойно унесли все золото, столь старательно накопленное жрецами и фараонами. Теперь в лабиринте проводились лишь религиозные праздники и приносились жертвы многочисленным богам Египта.

Но, даже теперь находясь в запустении и упадке, здание подобно магниту притягивало к себе взор всех людей, впервые побывавших на берегах Нила. Вне зависимости от национальности и вероисповедания своей мощью и красотой.

Сделанный из белого камня дававшего живительную прохладу при любой жаре, Лабиринт был ровно разделен пополам, на северную и южную половину, каждая из которых состояла из шести огромных залов. Все они имели свои входы и располагались один против другого, соединенные одним общим коридором. Каждый зал был посвящен одному богу Египта и в свою очередь был разбит на несколько палат, попасть в которые можно было через узкие извилистые проходы.

С замиранием сердца шагнули македонцы под своды Лабиринта, оставив своих коней на попечение его служителей. Несмотря на прошедшие века, на величественных стенах строения хорошо просматривались росписи и рельефные изображения жизни и подвигов, определенных богов и фараонов, сумевших надолго пережить своих творцов.

Переходя из палаты в палату, из коридора в коридор, царь поражался всему увиденному. Особенно ему понравились колонны залов сложенных из отшлифованных кусочков белого камня. Выстроенные с точным математическим расчетом, колонны буквально искрились в темноте от наружного света, попадавшего на них через специальные проемы. Благодаря этому, для осмотров помещений не требовалось факелов, что особенно поразило молодого царя.