Пари с последствиями

На наше счастье, разговор никому не мешал — кресла рядом пустовали, а господин сзади тихонечко похрапывал, источая винный аромат, который сумел перебить даже одеколон Риманна.

— Лиадэйн, я был женат четыре раза, и в состоянии отличить флирт от дружеской беседы. Тем более, что в твоих платьях даже покупка редиски на рынке будет расцениваться, как попытка познакомиться поближе. Но в них ты сногсшибательна! — быстро добавил издатель, догадавшись, что я буду спорить. — Успех Киары среди мужчин тебе принесли именно они. В наше время очень мало таких смелых и независимых девушек.

Закрыв глаза, я медленно выдохнула. Дай мне спокойствия, покровитель! Риманн никогда не хотел меня обидеть, и наша дружба как раз и ценна тем, что в общении с друг другом мы обходимся без лести и общепринятых условностей. На самом деле, я очень ценю то, что Риманн может говорить мне в глаза то, что думает. Но это не значит, что такая правда не задевает.

— Твоя последняя жена умела быть милой, — ответила я для того, чтобы слова о платьях не повисли в воздухе.

— А ещё она умела быть милой с моим младшим редактором, — в голосе Риманна послышалась давняя обида.

Он любил Хайолэйр, а она любила его деньги. Очень недолго любила. Решив, что уже достаточно богата, она развелась при первой же крупной ссоре. Брак с ней стоил моему другу половину всего, что он имел, лишь каким-то чудом издательство осталось неприкосновенным. Любовь бывает жестокой. Апофеозом всего стала роскошная свадьба Хайолэйр и того младшего редактора.

— Хватит об этом! — резко оборвал Риманн. — Сейчас нас должна волновать только книга ставок. Госпожа Моррайан твоя давняя поклонница, её участие было бы очень кстати...

— Она уже с нами.

Её записку я сожгла, но Риманн ни на секунду не усомнился. Он довольно потёр руки.

— Отлично, отлично, отлично! Ключевые игроки, способные повлиять на общественное мнение, уже заняли свои позиции. Кроме Князя. Не в его привычках потакать Ордену, но и твоим обожателем он отнюдь не является. Будем надеяться на его нейтралитет. Единственно прошу, больше никакого флирта с ним! Пиши, а я займусь Августом. Мы должны выставить его в дурном свете, это может перетянуть несколько ставок на тебя.

Я нервно сцепила руки в замок, ожидая продолжения мысли Риманна, но почти сразу же вернула их на место. Полностью уверена, что копаться в прошлом людей подло, кем бы они ни были, но чего ради я так реагирую? Это всего лишь Август, и мне плевать на него и на его Нору.

— Чем больше знаешь о враге, тем крупнее оружие, которым ты сможешь его ударить, — Рим процитировал какого-то классика. — Пошлю своего человека в столицу разузнать об этом журналисте. Криминальная колонка в ведущей газете Республики слишком престижна, чтобы Август ушёл оттуда по собственному желанию, тем более в жалкое провинциальное издание.

— Риманн, он нам не нужен, — раз спокойно мои руки лежать не желают, взяла веер и принялась пощипывать кружева. — Я напишу книгу...

— Не сомневаюсь. Допустим, книга выйдет даже классной, но её могут не купить, если идеалы Августа людям придутся по душе больше, чем твои. Мы должны контролировать ситуацию. Разумеется, если Август переехал в Порт-Марио, чтобы ухаживать за больной матерью, мы это не станем обнародовать.

— Как у тебя всё сложно! — я схватилась за виски, пытаясь упорядочить мысли и чувства. Где-то в глубине головы начинала пульсировать боль. Та боль, которую можно снять лишь бокалом коктейля.

— Подумай о том, чего лишишься, если проиграешь пари. Подумай о том, чего лишусь я. Подумай об угрозе настоятеля Аластара. Просто подумай, а действовать буду я.

И Риманн замолчал, переключив внимание на оперу. То, что началось, как невинная игра, мой издатель превращает в битву. Битву, в которой не будет победителей...

Домой мы возвращались вместе с Алаисом. Шли пешком и наслаждались прохладой южной ночи, пропитанной запахом сирени. С братом было не страшно идти, и никакие мысли про секту Гематита в голову не лезли. Никто не нападёт на двоих. Алаис был хорошим магом, но его магия — это искусство. У него потрясающее чувство вкуса, а как он вплетает нотки волшебства в музыку! Моя же магия более приземлённая — силовая, как её называют, но потому и в самообороне от меня было бы больше толка.

Брат заложил руки за спину и устремил взгляд чуть выше линии горизонта. Он ни на минуту не замолкал, рассказывая о своём оркестре. Мы с ним так редко проводим время вместе, что я наслаждалась каждым шагом. Не важно, что он говорил; я не слушала. Просто шла рядом.

— В детстве мы частенько возвращались домой вот так вот за полночь, — вспомнил Алаис.

— Да, — я тоже это помнила. — Ты просил: 'Лиа, давай сходим на ярмарку, одним глазком поглядим на акробатов. Мы быстро, мама и папа даже не узнают'. Только родителям итак было всё равно. Раньше утра эти пьяницы домой не приползали.

— Не начинай, сестрёнка, — поморщился брат и глубоко вздохнул. — Мы шли по этой же самой дороге и жевали печёные в сахаре яблоки, которым нас угощал господин Элфрид.

— И мечтали уехать из Порт-Марио, когда вырастим.

— Лиа, — по изменившемуся голосу брата я поняла, что сейчас он скажет нечто важное: — Наш художественный руководитель предложил Республиканскому Оркестру мою кандидатуру.

— Здорово! Просто чудесная новость!

Алаис улыбнулся и расслабился.

— Я хотел сказать тебе об этом ещё в начале недели, но у тебя были другие проблемы. И, честно говоря, боялся, что тебе это не понравится. Через несколько недель к нам приедут столичные представители для прослушивания. У меня и Блэйтин из рода Морганита есть все шансы попасть в Республиканский Оркестр. Об этом я никогда даже мечтать не смел!

— Блэйтин?

— Госпожи Блэйтин, — поправился Алаис, опустив взгляд на свои ботинки. — Она виолончелистка. Приходила к нам домой на днях. Ты была... немного занята у себя в кабинете. Но я вас обязательно познакомлю.

— Тебе нужно было меня позвать.

Такая потрясающая новость, но даже Мирна держала язык за зубами. Алаис никогда раньше не приглашал в дом гостей-девушек, я даже не знаю, какие женщины ему нравятся. Однако, моя улыбка продержалась недолго:

— Республиканский Оркестр?

— Да, Лиа...

— Который в столице?

— Лиа... Ты же прекрасно знаешь, что я не буду жить в твоём доме вечно.

— Это наш дом! — я резко остановилась и посмотрела на брата.

В тусклых лучах магического светляка у дороги Алаис казался старше, и был серьёзен, как никогда.

— Дом твой. Мы оба знаем правила наследования: дочь наследует род матери и её имущество, а сын — отца. Если в семье один ребёнок, всё имущество отходит к нему. Однажды я заведу семью, и мне будет нужен свой дом. Если Республиканский Оркестр одобрит мою кандидатуру, я не буду сомневаться. А он одобрит, у меня очень высокие шансы.

— Вот как.

Я постаралась взять себя в руки, чтобы не наговорить брату глупостей, о которых потом буду жалеть. О, Бирюза!

Мы снова двинулись к дому.

Счастливчик Симас не всегда был Счастливчиком. Он умудрился потерять свой дом ещё до рождения Алаиса. Эту историю папочка преподносил, как щедрые пожертвования на благо животных. Но это означало только то, что он проиграл дом на собачьих бегах. Видя такой расклад, мой дед, один из настоятелей Ордена Обсидиана, воспользовался связями в городском Совете и перевёл семейное состояние на меня в обход своей дочери.

Все эти годы я даже мысли не допускала, что Алаис захочет уйти. Тем более в девятнадцать лет, тем более в столицу. Столица Каменной Республики — Долерит — находится далеко на севере. Как же я буду жить... одна?

Весь оставшийся путь мы больше не поднимали этой темы, но оба чувствовали, что разговор только начат. Пожелав мне спокойной ночи, Алаис поднялся к себе. Услышав, как хлопнула дверь его спальни, я схватила первую попавшуюся бутылку из шкафчика, открутила крышку и сделала большой глоток прямо из горлышка. Внутри оказался очень сладкий вермут, после которого захотелось плеваться. Голова разрывалась от копошащихся там мыслей. Мой уютный внутренний домик разрушался на глазах. У меня никогда не было людей ближе и роднее брата, никому я не доверяла больше, чем ему, и в конечном итоге всё, что я делала, было для него. Во что превратится моя жизнь без смысла?

Захотелось лечь прямо здесь на полу и очнуться, когда всё закончится. Закрыла глаза, но мелькающие в голове образы и кусочки событий не отпускали, калейдоскопом кружились где-то внутри и взрывались фейерверком. Файн и Мэйв. Две девочки, ожиданий которых я не могу обмануть. Потом пари, которое я не должна проиграть. Чем, а главное, кем я буду без брата и без любимого дела? Риманн, который может лишиться всего. Август, о котором совершенно не хочу думать, но даже сейчас чувствую на себе его взгляд.

— Убирайся из моей головы!

Бутылка разлетелась осколками об стену, забрызгав вермутом картины и ковёр. Звук бьющегося стекла и чувство вины перед Мирной, которой завтра придётся убирать это, отрезвили. Я справлюсь! Со всем и с каждым.

С трудом встав с пола, поднялась к себе в кабинет. Я обещала дочерям Князя финальную часть историй Киары, и они её получат. Стянув платье с ненавистным корсетом, бросила их на пол, и в чём была села за работу.

— Киара, верная моя подруга, не подведи.

Перо порхало по листу бумаги, как фея над цветами сирени. Вновь писать о Киаре оказалось на удивление легко и приятно. История оживала и искрилась...

— Теперь ты довольна? — поинтересовалась у картины, написав слово 'конец', и обведя его сердечком. — Вы с Павлом вместе. Ради тебя он заключил сделку с Мирами. Отныне и навеки вы счастливы! Прости, что ничего не написала про детей, с этим сами разберётесь.

В первых лучах восходящего солнца нарисованная Киара выглядела довольной, а вот я не очень. Вдохновение не вернулось, сегодняшняя история — лишь угли прежнего костра. Чего-то совершенно нового по старым шаблонам не создать. Неужели Риманн был прав, и я в самом деле ни на что больше не способна?

Выкинув упаднические мысли из головы, я смогла ощутить удовлетворение от проделанной работы и воспользовалась оставшейся парой часов, чтобы поспать.

...Ведь самое сложное только начиналось...

Полная версия на "Призрачных мирах".