Волна вторая: Последствия

— Возмещали, — поправила я.

— Да. Возмещали. И это хорошо.

Глава семнадцатая

Ох... Что со мной? Где я?! Темнота... Больно...

Я попыталась пошевелиться, и это движение разбудило боль. Но, что гораздо хуже — эта боль, пусть и сильная, разбудила память. Память о долгих часах ужаса, боли и унижения*, которые мне пришлось пережить. Но ведь теперь все позади? Меня спасли? Или... Нет! Этого не может быть! Я не хочу!

/*Прим. автора: я бы не слишком доверял ощущению времени девушки, подвергавшейся пыткам и изнасилованию*/

— Как Вас зовут? — незнакомый голос резонирующим гулом ударил по ушам. Я поморщилась. Начало разговора неприятно напомнило допрос. Если меня спасли Орден Феникса, или даже авроры министерства, то они должны знать, кого спасали. Неужели я все еще в плену? Нет... Пожалуйста, не надо...

— Анна Блейн, — имя назвать можно. Оно ничем и никому не повредит. Сирота, принятая в Хогвартс скорее ходатайством Дамблдора, чем благодаря какому-то сверхъестественному дару... У меня нет родственников. Нет и просто близких людей. Только Орден. Только Дам...

— На кого ты работаешь? — "Я — сотрудник министерства Магги"... я должна была сказать именно это. Но... Но губы сами собой прошептали:

— На Орден Феникса, — не может быть! Дамблдор обещал, что мне поставят блок, который не даст мне выдать... Я рванулась... и рухнула обратно, завывая от боли. Меня пытают?

— Не дергайтесь, мисс Блейн. Ваши травмы еще далеко не зажили. А встать Вам все равно не удастся, — голос, полный насмешки, ввинчивается в сознание. — Итак... Чем Вы занимались в Министерстве?

— Работала в отделе по связям с общественностью... — Ффух... здесь я могла просто ответить чистую правду.

— И что же потребовалось Дамблдору от отдела Министерства магии по связям с общественностью? — новичков на мне что ли натаскивают? От такого вопроса уйти легче легкого.

— Чтобы общественность поднялась на борьбу с врагом.

— И что же Вы предприняли для этого? — ох... думала обмануть... надо... надо мол...

— Дамблдор поручил мне собрать любые, даже откровенно недостоверные сведения, пусть даже слухи и сплетни о возможности проникновения в дома, защищенные Фиделиусом. И о перехвате контроля над заклинанием. — НЕТ! Почему я это говорю?! Я не должна... Почему не срабатывает блок?!

— Хм... — допрашивающий задумался. — А почему в отделе по связям с общественностью? А не, скажем, в отделе Тайн?

Да откуда же я знаю, почему именно я? Может быть, потому, что именно в наш отдел стекаются многочисленные слухи и сплетни, а может — просто потому, что в отделе Тайн этим занимается кто-то еще? Вон, Флетчера — вообще в Лютном направили разузнавать о том же самом... где ворюга и сгинул с концами.

Ой! Внезапно я осознала, что не просто обдумываю эти смутные идеи, но уже поделилась своими предположениями с врагами.

— Так. Понятно, — произнес допрашивающий. Этот голос показался мне каким-то... неправильным. Но вот в чем именно эта неправильность — я понять так и не смогла. — А что в лагере Дамблдора говорят о Гарри Поттере?

— Одни говорят, что Дамблдор его где-то спрятал, другие — что он дезертировал, сбежал от войны и сам спрятался где-то, третьи — что он переметнулся на вашу сторону, а некоторые даже стали поговаривать, что он и есть настоящий Темный лорд и наследник Слизерина, только все это время маскировался...

— "На вашу"... — голос наполнился иронией. — Как любопытно... И чего только люди не придумают! А зачем Дамблдору проникать в дома под Фиделиусом?

— Откуда же я знаю? — Ффух... вопрос безопасный. Я действительно ничего не знаю.

Раньше я обижалась на то, что нам, вступившим в Орден уже после возрождения Того-кого-нельзя-называть, так мало говорят. Сейчас я рада этому. Просто потому, что понимаю: второй раз того, что со мной уже сделали — я просто не выдержу. Хотя допрашивающие, несомненно, постарались привести меня в пригодное для допроса состояние... но боль там, внизу, и от груди... Она из ослепляющей и лишающей сознания — сделалась просто тупой и саднящей. И блок, который должен был помешать мне предать — не работает...

Стоп! От груди? Неужели мне это не привиделось, и меня, в самом деле, заклеймили каленым железом, как какую-нибудь корову?! Нет!!!

— А предположить можете? — Только не отвечать, только не отвечать...

— Говорят, что Поттер, потеряв разум после гибели подружки, сбежал и укрылся в каком-то доме под Фиделиусом. — Нет! Я должна... я должна молчать! — И теперь господин Дамблдор хочет пройти туда, и поговорить с мальчиком по душам, возможно — подлечить его...

— Все интереснее, и интереснее... — Голос отдается тяжелым металлическим гулом в моей голове. — А кто решил, что мисс Грейнджер — погибла? Вроде бы Поттер ее вытащил? -Откуда они знают?! Это же знали только члены Ордена! В наших рядах — предатель? Снейп! Это точно он, проклятый Пожиратель! Это он доносит обо всем своему хозяину! Я должна выжить. Должна предупредить... — Отвечать! — приказ бьет оп нервам... и мои губы, независимо от сознания, начинают произносить слова.

— Молли Уизли говорит, что та, которая пришла с Поттером — это не может быть Гермиона Грейнджер, тихая заучка, влюбленная в ее сына. Мисс Грейнджер никогда не стала бы становиться на пути счастья ее дочери, не стала бы изменять Рону...

— Понятно... — протянул голос. Наверное, если бы я могла видеть того, кто меня допрашивает — мне было бы легче... Или нет? — Петрификус тоталум. Мобиликорпус.

Я почувствовала, как меня куда-то несет, а потом все исчезло.

* * *

Осмотр спасенной дал любопытные результаты. В ее мыслях обнаружился ментальный блок. Похоже, это была не случайная жертва подонков, но захваченный пленник из враждебного лагеря. А кто у нас "враждебный лагерь" для Темного лорда? Дамблдор, не так ли?

— И что с ней делать будем? — поинтересовался я. — Просто отпустим? Или все-таки попробуем что-нибудь узнать?

— Можно попробовать... — задумалась любимая. — Пожалуй... Кричер!

Некоторое время Гермиона бродила вокруг обнаженной девушки, что-то бормотала, взмахивала палочкой, поминутно залезая в толстенные книги, которые ей одну за другой таскал домовик Блэков. И то, каким счастьем светился старый Кричер, говорило о содержании книг как бы не больше чем переплеты, обтянутые кожей с более чем говорящими символами Но в итоге кивнула, скорее своим мыслям, чем отвечая на мой вопрос.

— Мы можем кое-что узнать. Как ни странно, блок в ее мыслях, но... — Гермиона помолчала, подбирая слова. — Он — халтурный, — наконец решилась она. — Такое ощущение, что его вообще не подгоняли к ней, а взяли стандартную конструкцию, и грохнули, особенно не разбираясь: подходит она, не подходит. Вот и торчит из-под нее.... Разное, за что этот блок можно подцепить и сдернуть.

— Сдергивай! — твердо сказал я. — А я... Кричер! Принеси из комнат, выделенных профессору Снейпу... — я даже сам удивился, как легко соскользнуло с моих губ это сочетание... — ...хрустальный фиал с литерой "V".

— Подожди...

Гермиона, при помощи заклятья Мобиликорпус перенесла спасенную, а теперь — и подследственную, в ритуальный зал и сформировала уже знакомый мне диск. Я с удивлением посмотрел на любимую. Неужели придется...

— Этот диск можно использоваться не только для пыток и изнасилований, — правильно интерпретировала мой взгляд Гермиона. — Хотя это и является его основным предназначением.

— А побочное? — заинтересовался я.

— Сохранение жизни и умственного здоровья пытаемого, — жестко улыбнулась Гермиона. — Помнишь, я тебе говорила, что на нем Джинни даже потерять сознание не сможет?

— Помню, конечно, — кивнул я. Ну еще бы! Такое забудешь...

— Так что если я и напортачу, снимая блок — девушке ничего не будет грозить... — Я еще раз кивнул. Действительно, соображения были понятные, и вполне справедливые. В конце концов, мы только начали под руководством профессора Снейпа мы только начали изучать методы защиты собственного сознания... а уж с чужим никто из нас вообще еще не работал. Так что подстраховаться и вправду не помешает.

На секунду я отвлекся, вспоминая, как нелегко было заставить себя обратиться к профессору Снейпу с просьбой возобновить занятия не только по зельям, но и по окклюменции... Но я справился, а профессор, поймав челюсть, чуть не пробившую пол, согласился.

— Готово, — Гермиона расположила жертву на диске поудобнее, и повернулась ко мне. — Как скажу — капнешь из флакона на диск.

Непроизвольно я задержал взгляд на спасенной. Обнаженное тело с развороченной, окровавленной промежностью, и ожогом на груди, складывающимся в слово "whore"*, вызывало странное возбуждение. Я постарался скрыть его... но не преуспел. Любимая улыбнулась мне и прошептала на ухо (хотя я так и не понял, от кого она скрывалась):

— Вот закончим — и я твоя. Можно прямо на этой штуке.

/*Прим. автора: подстилка, шлюха (англ.)*/

Я смог только деревянно кивнуть. К счастью, сегодня любимая, обычно, безо всякого стеснения разгуливавшая по дому нагишом, надела пушистый халат... Но воображение рисовало ее тоненькое тело там, под халатом... Пришлось выполнить несколько упражнений на концентрацию, рекомендованных профессором, чтобы преодолеть возбуждение.

— Готов? — спросила Гермиона. Я снова кивнул. Теперь мне удалось обратить внимание не то, что у лежащей на пыточном диске завязаны глаза. Я вопросительно посмотрел на любимую. — Это чтобы она нас не узнала, — улыбнулась Гермиона. — Я еще на нее заклятье наложила, из арсенала близнецов... Оно помешает ей опознать наши голоса, и ей будет казаться, что с ней говорит один человек. Ну что, начинаем?

Глава восемнадцатая

Вот кой Мордред занес меня сегодня в Хогвартс? Сидела бы себе в управлении аврората, и в ус не дула за отсутствием оного, бумажки перебирала! Нет! Тонкс у нас птица гордая... Вот и пнули. Бегом, говорят, в школу — выясняй, откуда взялось проклятое ожерелье! А ведь можно было вызваться добровольцем, помочь разбираться в архиве... Но это же надо подумать головой и понять, что после Ночи Всех святых у всех старших, как бы это сказать помягче, "нерабочее настроение". Так что любое случившееся происшествие обязательно свалят на того, кто окажется не при делах...

Расследование мое началось шустро... и столь же шустро закончилось.

Саму пострадавшую, разумеется, было не допросить: в глубокой коме ее доставили в Мунго и врачи отнюдь не ручаются, что она вообще заговорит когда-нибудь, не говоря уже о "ближайшем времени".

Ее подруга, и, по совместительству — главная свидетельница, сама ничего не знает, и клянет себя за то, что стала вырывать у пострадавшей непонятный и показавшийся ей опасным предмет, в результате чего упаковка порвалась и девушка коснулась проклятого предмета, заполучив проклятье.

А больше никто ничего не знал, никто ничего не видел... И как искать того, кто вручил мисс Белл столь опасный дар — был непонятно. Хоть волком вой!

Волком... Это слово напомнило мне о Люпине... Его нюх мог бы помочь... но после принятия законов об оборотнях... да его даже к школе не подпустят.

Как ни странно, но мысль о Люпине потянула за собой и мысль о Снейпе. Возможно, в его арсенале найдется что-нибудь, способное проявить хоть какие-нибудь следы? Хотя, если след тянется к Пожирателям смерти — то тут он скорее предпочтет эти самые следы затереть, чтобы набрать очков в своей шпионской игре... и может быть, ему в этом стоит поспособствовать. А заодно — отчитаюсь о том, что предприняла все возможные в моем положении действия. И я двинулась к подземельям, где, неподалеку от лабораторий, в которых проводились занятия по зельеварению, и обитал профессор Снейп.

Впрочем, дойти мне не удалось. Примерно на полпути прямо передо мной открылось то, что Гарри и Гермиона называли "окном козырного контакта". Хотя при чем тут карты — мне сообразить так и не удалось.

— Привет, Тонкс! — Гарри довольно улыбнулся мне. Из-за его плеча выглядывала Гермиона. И вид у обоих был... Нет, до стратегических запасов сметаны данная кошачья парочка еще не добралась, но, по крайней мере, можно подумать, что уже узнала где они хранятся. — Ты это где? В Хогвартсе? Как замечательно!

— Что тут замечательного? — злобно поинтересовалась я. — Ковыряться тут в этом...

— О! Так ты не просто так, а по делу? — заинтересовалась Гермиона. — Как аврор?

— Вот именно, — согласилась я. — Тут такое стряслось... — Я замолчала, вспомнив, что аврор не имеет права рассказывать о следствии посторонним. Впрочем, и рассказать-то я практически ничего и не могу, кроме общеизвестных фактов.

— Ладно, — оборвал меня Гарри. — Потом расскажешь. У нас тут пострадавшая... Подбросишь ее до Больничного крыла?

Пострадавшая? Доэкспериментировались! Зная о привычке Гарри и Гермионы ставить опыты в более чем небезопасных областях, я сразу решила, что пострадать они могли только из-за этого. Но кто?!

Так... Джинни я, кажется, видела в толпе девушек в углу Большого зала. Они там что-то очень напряженно обсуждали... Значит...

— Что случилось с Луной? — спросила я.

— С Луной?! — удивился Гарри. — А что с ней? Сейчас узнаю...

Руки парня скрылись за обрезом окна портала, и вскоре за ребятами открылось еще одно окно, в котором виднелась живая и совершенно здоровая Луна. В чем я ошиблась? Или у Гарри появилась еще одна любовница?

— Луна, привет! — обратилась к подруге Гермиона. — С тобой все в порядке? А то Тонкс тебя потеряла.

— Привет Гарри, — встряхнула светлыми волосами девочка. — Привет, Гермиона. Со мной все хорошо. Просто я с утра преследую розового плоскошмыга... кажется, он собирается найти себе подругу... Это так любопытно!

Окно закрылось. Гарри повернулся ко мне.

— Вроде у нее все в порядке. Сама видела: ищет очередную невозможную тварюшку, подозреваю — просочившуюся из варпа.

— Стоп! — внезапно дошло до меня. — Она в Запретном лесу что ли? — где же еще девочка могла остаться не в курсе о происшествии с Кети Бэлл!

— Ну да, — согласился Гарри.

— Это же опасно! — меня аж затрясло. Пятикурснице бродить в Запретном лесу... Это же додуматься надо!

— Фестралы не дадут ее в обиду, — отозвалась Гермиона. — Да и Гарри за ней приглядывает в полглаза. Если что — выдернет.

Я немного успокоилась. Или, скорее, успокоилась немного. Но... если Гарри и Гермиона здоровы, Джинни я видела и с Луной все в порядке, то кто пострадал?

— Тогда что у вас там стряслось, что вы стали искать меня?

— Вот!

Через окно пролетело явно удерживаемое заклятьем тело. Приглядевшись, я вспомнила, что видела эту девушку на одном из собраний Ордена. Но... Мерлин и Мрогана! В каком она была виде! Начать с того, что девушка, имени которой я так и не смогла вспомнить, была абсолютно голой. К тому же кровавые пятна на бедрах говорили о том, что последние часы для нее никак не были приятными. Дополнял этот вывод воспалившийся ожог на груди, складывающийся в надпись "шлюха".

— Что с ней? — встревожилась я. — И кто ее так?!