Иван - Вождь Племени Аборигенов

Однако спешить на поверхность не стал. Вместо люка он взялся за перископ.

— Ну что там, а? — не терпелось узнать Ивану, как и Катерине.

Вперёд них к перископу подошёл Сергей Иванович. Он и сменил Завихрушкина у прибора, а затем его — Вера Васильевна. Она и убрала перископ.

Дети не знали, что и думать по данному поводу.

— Катастрофа! — сел Иван на пол, обхватив руками голову.

— Не так уж всё плохо, парень, — поспешил Завихрушкин успокоить его. — Ты идёшь с нами на выход?

Иван выскочил первым на волю. Дома над ними не было, как и чуть поодаль — забора. На месте дачного участка соседа оказалась ровная площадка, а вместо травы чёрная земля. Однако Ивана заботило родное подворье.

Бревенчатое строение выдержало взрыв, но что-то всё-таки настораживало его обитателя.

— Чего-то явно не хватает, — молвил Иван. И не мог понять чего.

— Крыши, — выдала Катерина. И оказалась права.

Её сорвало ударной волной при взрыве.

Входной двери тоже не было на месте. Её Иван обнаружил открытой на пол плашмя, очутившись на пороге дома.

— Мама, папа, — произнёс он охрипшим голосом. — Вы живы?

Ответа не последовало. Он обнаружил их там, где покинул. По щеке Ивана покатилась слеза. Он предположил самое худшее из того, что могло произойти с ними.

— Сиротой тебе не быть, — поведал старик.

— Правда? — просветлел взгляд у Ивана. Слёз как не бывало. — Неужели мои предки спят?

— Что за шум? — молвила недовольно мама сквозь сон. И открыла глаза. — Не поняла?!

Она зажмурилась и вновь очнулась. Над головой в небе плыли облака.

— А где крыша? Куда она подевалась, дорогой?

Папа не ответил.

— Кто развалил наш дом?

Вскочив с завалинки, мама узрела на пороге сына с гостями.

— Ты жив — цел? — принялась она осматривать его на наличие увечий. — Две руки, две ноги, голова. На ней два глаза, нос, рот. Зубы покажи!

— Неужели собралась пересчитывать их? — удивился Иван.

— Да!.. Двадцать восемь! Кошмар! А где ещё четыре? Потерял?

— Не выросли, являясь зубами мудрости.

— Ах да! Что это я? — сочла мама пальцы рук. И потребовала, чтобы сын снял обувь и носки для той же цели.

— Со мной всё в порядке, мама, — заверил Иван. — А вот с тобой — не сказал бы. Ты чего суетишься? Сядь для начала и успокойся!

— Ага, — согласилась мама. Но тут же вскочила со стула.

Её взгляд устремился в окно.

— А где забор и твой дом, сосед? — заметила она того на пороге с иными тремя гостями. — Вы что натворили, пока мы спали?

— Вы такое с папой проспали, что это ваше счастье, а не несчастье, — уведомил Иван.

— Честно?

— Разве я когда врал, мама?

— Нет, но никогда ещё не говорил всей правды, что одно и тоже!

— Сейчас не тот случай.

— Правда-правда, — закивали гости, не найдя ничего лучше, что ответить.

За пределами дачного участка раздалась сирена.

— Это ещё что такое? — насторожились гости Зябликовых.

К ним в дом влетел председатель дачного посёлка. Вместо привычного портфеля с документами у него оказалась лопата.

— Чего стряслось? — выдал Иван.

— То же самое я в свою очередь хотел спросить у вас! Что горело? И где дом на соседнем участке? Куда подевалось строение? Только не говорите: взлетело на воздух!

— Нет, скорее ушло под землю, — умно сорвал Завихрушкин. И повёл председателя к бункеру, дорогу к которому преграждал пожарный расчёт и толпа зевак с вёдрами, баграми и прочими средствами защиты для тушения пожаров.

— Вот, — открыл Завихрушкин люк. — Милости прошу в мою землянку.

Произведя ревизию, председатель остался вполне удовлетворён увиденным зрелищем.

— Ну что же, крыша над головой, как говорится есть.

— Почти, — согласился Завихрушкин. — Во всяком случае, будем считать так.

— Значит, претензий нет?

— Да, председатель.

— Они есть у нас, — закричала Варвара Сергеевна. — У нас нет крыши над головой!

— Ну и что? Это уже ваша проблема! — ответил председатель.

— Почему?

Он взял дачницу под руку и отвёл в сторону.

— Потому что Завихрушкин — учёный с мировым именем! А вы кто такие?

— Мы — Зябликовы!

— Да! Что-то я ничего не слышал о ваших достижениях в мировой науке.

— Значит, ещё услышишь!

— Где?

— На суде!

— А вот этого не советую делать!

— Почему?

— Вам это лучше меня объяснит участковый. Петя, поди сюда, — поманил его председатель.

— Вы утверждаете, гражданка, что являетесь свидетельницей теракта на соседнем участке? — молвил с ходу он.

— Ничего не знаю! Я спала!

— Днём?

— Да. А что?

— То, что нормальные люди ночью спят.

— А мы никак все...

— Ненормальные?

— Сам псих!

— Вот психиатр и установит, кто из нас двоих нормальный. Или я классифицирую вас как подозреваемых N1 по уголовному делу!

— За что?!

— Было бы за что — сразу арестовал. А пока ещё мило беседую с вами, тратя попусту своё рабочее время, вместо того, чтобы делом заниматься!

— Чего?

— Это я спросил, чего вы делали сегодня ночью? — настоял на ответе участковый.

Варвара Сергеевна оказалась озадачена подобным поворотом событий. Угроза психиатрической клиники становилась реальной, поскольку она выдала, пытаясь сказать правду:

— Воевали...

— С кем — с соседом? — решил участковый, что у цели — нашёл террористов.

Не тут-то было.

— ...с пришельцами, — прибавила задержанная.

— С какими пришельцами? Что летают на тарелочках?

— Не знаю. Во всяком случае, точно утверждать не берусь, на чём они летают. Может и на блюдечках, а то и на кастрюлях.

— Петя, — окликнул участкового председатель.

— Да, Павло.

— Идём — отойдём.

Варвара Сергеевна догадалась, о чём они вели разговор. Жесты, отпущенные в её адрес, говорили сами за себя. Председатель крутил пальцем у виска и стучал кулаком по лбу участкового.

Прислушавшись, Варвара Сергеевна уловила последний клочок фразы в свой адрес:

— ...контуженная она! Понял?

— Ага.

— Вижу: не очень.

— Так точно!

— Другое дело...

— Мужики, — обратилась мама Ивана к ним.

— Да, — отреагировали те. — Можете отдыхать... пока. Мы после обо всём поговорим.

— Не стоит! Бог с ней с крышей. У меня нет претензий. Согласны?

— Тогда квиты.

На том и расстались — каждый при своём: председатель с участковым, что ничего страшного не произошло, списав всё на стихию, а Варвара Сергеевна, что с семьёй на свободе, хотя и без крыши над головой.

— А где авто? — очнулся папа.

— Умнее, Растяпа, ничего не мог спросить? — разозлилась мама. — У нас нет чердака!

— Ой! Не заметил! — пытался оправдаться папа.

— Вот так всегда! А слона и не заметил!

— Ну не преувеличивай, родная! Не делай из мухи слона.

— Что ты сказал?!

— Спокойно, Варя, не становись варваром! Я-то тут причём?

— Притом, что я хотела на юг к морю, а ты завёз меня с сыном чёрти куда! Всё, уезжаем! И немедля!

— Хорошо-хорошо, родная. А на чём? — напомнил папа про авто.

— Чёрт! Не на своих двоих же! Так мы далеко не утопаем!

— Ага, на пути полигон, а там военные могли отгородиться от посторонних людей минными полями.

— Слушай, Растяпа! Ты можешь не нагнетать и без того нервозную обстановку в доме? — грохнула мама кулаком по столу — разлила блюдце с варением и перепачкалась. Готова была заплакать.

— Не надо, птичка моя. Мы с Иваном что-нибудь придумаем.

— Что? — вопросил сын. И всё ещё больше усугубил.

— Мы всё исправим, — заверили гости.

С ними был того же мнения старик.

— Глаза б мои вас не видели, — произнесла навзрыд Варвара Сергеевна, облизывая руку в варении: увлеклась сладостью, и сама не заметил, как успокоилась. Ненадолго.

Во время обеда над дачным посёлком сгустились тучи, и пошёл мелкий дождь.

Иван предложил маме воспользоваться зонтом вместо крыши над головой, а потом предложил сменить туфли на сапоги из-за образовавшейся под столом лужи. Да и на столе текли ручьи, барабаня крупными каплями по твёрдой основе, и разлетались брызгами.

— Приятного всем аппетита, — молвила хозяйка жилья без крыши, а про себя подумала: "Чтоб вы подавились, гости дорогие!"

Они сидели перед ней, точно в горле кость.

Прочитав состояние души соседки по лицу, Завихрушкин предложил ужин провести у себя в бункере. Жилище под землёй оказалась вполне сносным, глав-ное — там было сухо, что в данном случае играло немаловажную роль в принятии приглашения.

Дождь усиливался, вскоре и вовсе превратившись в ливень.

— А мы не утонем в этой землянке? — настороженно поинтересовалась Варвара Сергеевна, боясь: бункер к утру может превратиться в герметичный бассейн, став своего рода ловушкой для них.

— Мое подземное строение герметично. И здесь нам не грозят никакие сюрпризы природы и прочие невероятные катаклизмы, которые могут очередной ночью устроить незваные гости, — напомнил старик о пришельцах.

— Не беспокойтесь по их поводу, — заверил Сергей Иванович. — Мы разберёмся с ними, обладая всей необходимой информацией.

— Покидаете нас? — догадался Завихрушкин.

— Как? — растерялся Иван.

— Бросаете одних на произвол судьбы? — поняла всё сугубо по-своему его мама.

— Да, но о неприятностях забудьте, голубушка, — уверила Вера Васильевна.

— Считайте, что всё уже позади, — прибавила Катерина.

— И наша встреча с тобой? — не мог Иван отпустить её от себя.

— Мы ещё увидимся, — пообещала она при расставании.

— Когда? И как скоро?

— Я дам знать, больше ничего не могу обещать.

— Но почему?

— Не имею права. Моя жизнь — это тайна.

— Даже для меня?

— Пока да, а дальше — кто знает. Всё в большей степени будет зависеть лично от тебя и Завихрушкина.

— Я сделаю всё возможное и даже больше того — невозможное для встречи с тобой, Котёнок.

— А я помогу тебе в том, — подмигнул Завихрушкин, прощаясь с юной гостьей и её вымышленными родителями.

После ужина они скрылись в неизвестном направлении. Иван хотел проследить. Ему помешал случай. И он был запланирован ими. На него выскочил волкодав, и, повалив наземь, принялся лизать.

— Обрадовался, — отметил старик.

Иван придерживался иного мнения.

— Предатель! Животное и есть!

— Не груби, парень! Волкодав не заслужил упрёка. Он спас тебя, рискуя жизнью!

— Прости, лохматость, — потрепал Иван за ухо волкодава. — Я это сказал не со зла, а не подумав.

Сейчас он думал о Катерине. Приключения ничуть не волновали его.

— Ох-хо-хо... — вздохнул тяжело старик. — Не грусти, Ваня, а то и мне становится не по себе. Иначе решу: ошибся в тебе. Ты нужен мне активным и задорным, как прежде.

— Неужели и сегодня намечена прогулка в ночном лесу с волкодавом?

— Да. Нам следует убедиться, что пришельцы оставили нас в покое благодаря гостям.

— А кто они на самом деле?

— Придёт время — узнаешь.

— А сейчас нельзя?

— Всему своё время, Иван. Поэтому наберись терпения. Оно залог твоего будущего успеха.

— В чём?

— В том к чему я стану готовить тебя с завтрашнего дня.

— А почему не сегодня — рано?

— Да если честно, обучение уже началось. Достаточно вспомнить чудовищ с пришельцами.

— Уговорили. Не буду суетиться раньше времени.

И они пошли с волкодавом к бункеру.

8. ОБОРОТЕНЬ.

К тому времени начали сгущаться сумерки и родители Ивана заждались их. Они боялись выйти, так как ими казалось: кто-то ходит над ними. До их слуха доносились шаркающие шаги по песку.

— Ты как думаешь, милый, это эти? — задрожал голос у мамы.

— Кто — эти? — насторожился папа. Его тоже одолевало чувство страха.

— Ну, те...

— Которые?

— Которые прошлой ночью атаковали дачный участок соседа. Или забыл, как таранил одного из них машиной?

— Согласен, дорогая, дураком был.

— Не был, а есть по жизни, Растяпа.

— Ты о чём?

— О том самом — машины жалко и дом, — напомнила мама, что они остались ещё и без крова над головой.

— А я думал: они пришли мстить?

— Всё может быть, милый!

— А Иван? Что будет с ним?

— Ой! — переполошилась мама. И предложила супругу вооружиться.

— Чем, Варя?

— Ты ж мужчина, а не я! Я — женщина! Ты обязан защищать меня и семью! Вот сам и придумай!

— Не могу.

— Почему?

— Мысли путаются. Так сразу и не соображу, что можно использовать тут в качестве оружия.

— Я тебе помогу, милый, чем смогу, — заверила мама. — Первое правило, которым руководствуемся мы, женщины, при необходимости самозащиты — это хватаем первый попавшийся под руку предмет.

— Кажется, понял, — чуть упокоился папа, схватив кружку со стола.

— Подойдёт?

— Ну, как сказать — мелковата посуда для удара даже по голове.

— Сейчас исправлюсь.

В руке у папы оказался чайник, и он издал крик на высоких нотах. Обжёгся.

Шаги наверху на миг прекратились. Тот, кто бродил там по бывшему дачному участку соседа замер.

Оторопь взяла Варвару Сергеевну. Она поднесла кулак к носу мужа.

— Ещё один звук и я сама успокою тебя вперёд пришельца! Сделаю ушельца! Понял?

В ответ папа кивнул той частью тела, которую ему грозила оторвать мама. Поэтому догадался в первую очередь экипироваться надлежащим образом. На голове у него появилась кастрюля.

— Она-то тебе зачем, Растяпа?

— Много ты понимаешь, Варя! А ещё варвар! Это шлем!

Мама проверила его на прочность. Папа при ударе вжал голову в плечи и попросил:

— Не кричи!

— Я и не пыталась!

Затем папа нацепил на себя крышки — на спину и на грудь, связав их за ручки. Так получились доспехи. После чего он соорудил не без помощи мамы наколенники, налокотники и наплечники.

— Ой! О самой главной детали забыли! — выдала мама.

— О щите, Варя?

— Почти! О защите самого уязвимого места при схватке с пришельцем.

Мама нацепила папе маленькую крышечку туда, куда он явно не ожидал. После чего с иной стороны на "тыл".

— Вот теперь можно взять щит...

— И меч?

— Да, но желательно, чтобы он напоминал дубинку, а не мяч.

— Ага, — улыбнулся папа, гремя "доспехами", вызывая смех у супруги. Из-за чего она прикрывала лицо.

Ситуация была убийственная, а маму вдруг пробило на истерический смех до слёз.

— Не грусти, жена. Я не подведу тебя. И помни: едва я выйду, закрывайся!

— Угу, — кивнула она.

— Тогда я пошёл.

— Погоди!

Поверх кастрюли мама водрузила папе ведро.

— Зачем?

— Во-первых: для смягчения удара, а во-вторых: с той же целью для спасения головы. Вдруг пришелец захочет тебя лишить её. Срубит ведро. Всё понял?

— Ага. А может я это...

— Чего?

— У двери постерегу старика с сыном. Когда явятся, откроим им люк?

— Если им уже не каюк! Иди и ничего не бойся! Помни: я с тобой душой и сердцем. Это всё чем я могу помочь.

— Угу.

— С богом, — перекрестила мама воздух, кладя крестное знамение на папу. А следом вытолкнула.

На поверхности за пределами бункера раздался грохот вкупе с недовольством воина в "доспехах". Мама замерла, прислушиваясь.