Глава 100, 101, 102

— Лорд будет всегда знать где ты и жив ли ты, и ты можешь вызвать его в нужный момент к себе на помощь, но это в редких случаях. Лучше таким не злоупотреблять, за ложные вызовы он скорее разозлится, чем поможет. В принципе, все владельцы метки почувствуют вызов и тоже могут прийти на помощь. Лорд опять же связаться с каждым может.

— И это все? — уточнила я, напряженно размышляя.

Долохов смотрел так, будто пытался понять, чем вызван мой интерес, явно сообразив, что не огромным желанием служить Волдеморту.

— Тебе этого мало? — изогнул он бровь. — С чего спрашиваешь?

— Может, при получении клятву надо приносить? — спросила я более прямо.

— Надо, — кивнул Долохов. — Но не магическую. Просто это обычно торжественно происходит при всех, и нужно пообещать верно служить.

— Точно не магическую? — не поверила я.

— Да если бы каждый Пожиратель клятву приносил, Темный Лорд был бы ими обложен со всех сторон. Мороки много, еще и клятва при каких-то обстоятельствах может сработать ложно из-за формулировки. Дураков предавать и так нет, а тех что были, Лорд нашел, — пожал он плечами.

Я задумалась. На клятву маги бы так легко не согласились, как на метку. Думаю причина еще в этом. Клятва обязывает к чему-то, а Лорд набирает в свои ряды многих, причем не у всех даже есть метки. Если клятва не магическая, то Волдеморт может все-таки метку мне поставить. Будет ли достаточным основанием избегать ее немагическая клятва, учитывая слова Морриган? Хотя мне он может поставить ее не торжественно, без формального ритуала. Тогда упирать на то, что у метки функция маячка и таким образом это можно тоже считать подчинением. Формулировки, чтоб их. Узнаю только если появится богиня и прямо скажет согласна с этим или нет.

— Это все? — прервал мои размышления Долохов, так как я уже довольно надолго ушла в себя.

Я оглянулась. Студентов уже меньше видно, но некоторые бредут к особняку в области видимости. Думаю хватит, чтобы разговор не было слышно.

— Я не приду к трем на тренировку.

— Почему? — потребовал он обьяснений.

— У меня есть планы к четырем часам, — расплывчато ответила я, не желая говорить правды.

— Какие планы? — продолжал он допытываться, скрестив руки перед собой и требовательно на меня взирая сверху.

— Не могу сказать.

— А ты скажи. Иначе я тебя приволоку на площадку, — пообещал Пожиратель.

Выбора нет. Вот бы Лорд как-то подгадывал время, чтобы не пересекаться с тренировками, но тут скорее наоборот надо. У Волдеморта дела в любом случае важнее и график плотнее.

Предчувствуя, что сейчас будет, я набрала воздуха под его требовательным взглядом и негромко сказала:

— Мне Лорд сказал к четырем зайти.

— Что ты опять натворила?! — громко практически прорычал он, мгновенно изменившись в лице.

Пусть я и ожидала чего-то подобного, все равно слегка аж подпрыгнула на месте, отпрянув. Краем глаза я заметила, что на нас обратили внимание и оглядываются, явно услышав этот крик.

— Ничего, — честно ответила, не зная, что мне конкретно можно говорить. — Просто... поговорить хочет.

— Просто поговорить, — с грозным видом повторил Долохов, потянувшись за палочкой.

Я быстро отступила на два шага, разрывая расстояние и доставая свою тоже. Лицо Долохова постепенно разглаживалось, он быстро взял себя в руки.

— Думаешь метку поставит? — все еще нехорошо на меня глядя, уточнил он, сделав свои выводы и пряча палочку обратно, как будто и не доставал только что. Но голос выдавал, что не совсем и успокоился. — Так это вряд ли, ты точно не заслужила еще.

Я пожала плечами, с сомнением тоже убирая палочку, здорово подозревая, что это обманный маневр, но продолжать стоять так уже может восприняться, как угроза.

— Значит, так, — бескомпромиссно отчеканил Долохов. — Я вечером зайду и проверю твое 'просто поговорить'.

— Ко мне? — не поняла я.

— Нет, блин, к Лорду, — ответил он таким тоном, что стало ясно, что все-таки ко мне.

— Я не знаю надолго ли это, — сообщила я, подозревая, что у меня после урока, как минимум, сил не будет, как вчера, да и вообще лучше будет переварить все в одиночестве. — Давай лучше завтра.

— Сегодня, — смерил меня тяжелым взглядом Долохов. — Не проторчишь же ты там до полуночи.

— Уж надеюсь, — вздохнула я, не удержавшись.

Когда Долохов после этого пошел к особняку, мне стало любопытно, где же они обедают, но преследовать не стала. Это знание точно того не стоило. Я же вернулась в комнату, где к половине второго появилась домовичка, которая и принесла мне еды. Она не стала стоять над душой, исчезнув, как обычно по делам, как будто ее вовсе не было и еда сама по себе появилась. Вернется потом и заберет все. Ну, хотя бы кормят нормально.

На этот раз в обед также входили два пирожка. Я не стала есть их, подумав, завернула в салфетку и положила в карман. Подумав еще немного, положила в другой карман побольше мандаринов. Хоть Долохов сказал не появляться там, но... он-то в три часа точно должен был быть на тренировке. Я же осторожно спустилась в три-десять на первый этаж и, проверив, что никого не видно, быстро юркнула к лестнице в погреб, несмотря на то, что я была под мантией-невидимкой Поттера.

Внизу у самых дверей стоял стул, сидя за которым и опершись на стенку справа от него, посапывал Петтигрю. Я осторожно вытащила палочку из-за складок мантии и применила на нем Сонное заклинание, которое должно было погрузить его в крепкий сон часа на пол точно. В данном случае, скорее перестраховка, он не заметит ничего, просто сон станет крепче.

Я сначала коротко постучала по дверям, чтобы меня там чем-то не огрели с той стороны, и позвала негромко:

— Луна!

— Айрли? — удивленно донеслось с той стороны слегка отстраненным голосом блондинки.

Я сняла мантию-невидимку, запихав ее в карман, побыстрей отперла двери и прикрыла их за собой на всякий случай.

Луна снова щурилась на свет палочки в полностью темном подвале. Хоть бы свет сделали что ли! Невозможно же в полной темноте все время сидеть. Наколдовала, конечно, светящийся шар, но его все равно придется убрать потом.

Подойдя к Лавгуд, быстро достала пирожки, вложив ей в руки, достала из другого кармана мандарины и присела, выкладывая их горкой прямо на пол. Потом потянулась за зельями, выложив целый набор из своих запасов: Кровевосстанавливающее, Обезбаливающее, Заживляющее, Зелье сна без сновидений, Успокоительное. Луна поспешно положила пирожки подмышку, не заботясь о том, что испачкается и взяла один из пузырьков, которые я ставила рядком, рассматривая.

— О, это очень кстати, — сказала она буднично, как будто мы не находились сейчас в подвале. — Мистеру Олливандеру как раз не помешают зелья. Что здесь?

Я перечислила, чуть переместившись, чтобы свет попал на Олливандера, который как будто и не перемещался от той стены. Седой и худощавый маг сидел, сжавшись в углу и подслеповато щурился на свет направленной на него палочки, закрываясь руками.

— Как он? — спросила, заметив синяки и красные полосы на его лице и руках.

Все остальное скрывала потрепанная мантия.

— Слаб, но раны не так серьезны, — заметила Луна, перебирая бирки у пузырьков. — Мистер Олливандер, тут есть и Обезболивающее и Заживляющее, но мне кажется, лучше принимать их небольшими порциями, чтобы не было так заметно.

— Да, разумеется, — Олливандер зашевелил пересохшими и потрескавшимися губами, сказав это едва слышно. Он наконец привык к свету и рассматривал меня выцветшими светлыми глазами, все еще щурясь. — Мисс Лонгботтом... Спасибо вам.

Я кивнула, решив его не поправлять со своей фамилией.

— Я постараюсь зайти еще, правда зелий у меня больше нет, а достать их тут проблемно. Но еды могу принести. Вас тут скорей всего плохо кормят, так ведь?

— Не стоит из-за еды так рисковать, — мягко сказала Луна, сгрузив возле Олливандера на пол все, что я ей надавала. — Побереги себя, фиолетовый фестрал.

— Эм, — слегка опешила я от обращения.

Похоже она мне придумала кличку. Не лучшую на самом деле. Но упираться сильно не буду, а то точно прилипнет.

— Может, не стоит называть меня так? — предложила я.

— Почему? — искренне удивилась она. — Лучше ведь, чем называть твое имя. Вдруг его кто-то услышит.

— Аргумент, — согласилась я с таким доводом.

— Здесь много места, — задумчиво сообщила Луна. — Пузырьки мы наверняка сможем спрятать где-то. Надо поискать.

Настоящая когтевранка. Сразу же стала обдумывать, как сделать правильно и лучшим образом. Я честно не очень задумывалась, что будет если пустые пузырьки обнаружат. Просто надеялась, что их смогут спрятать в карманах мантии, но я не рассматривала варианты, где их например могут периодически обыскивать.

— Давай я что-нибудь трансфигурирую, чтобы выглядело как камень или балка, — предложила, заметив толстые деревянные балки под потолком, видимо опоры.

Луна нашла выход быстро. У одной из стен остались какие-то деревяшки, прикрепленные магией к камню. Судя по следам надломов, здесь стояли стеллажи с чем-то, но остались только кое-где торчащие гвозди. Несколько гвоздей я трансфигурировала в короткие деревянные доски, которыми можно было бы накрыть пузырьки с зельями, чтобы не бросались в глаза и не отсвечивали боками под светом палочки.

— Так гораздо лучше, — подтвердила Луна, осмотрев укрытие со всех сторон, больше похожее на кучку сваленного мусора, но на деле это было почти коробкой.

— Это не настоящее дерево, продержится может с неделю или две, вряд ли больше, — сообщила я, чтобы следили за этим. — Вытащить я вас не могу, но если есть еще какие-то пожелания, то могу помочь, чем смогу.

— Этого пока достаточно, — дружелюбно улыбнулась Луна. — Спасибо. Если развеется раньше, я просто разобью пузырьки. Стекло быстро исчезнет.

— Тогда я пойду, пока охрана не проснулась, — кивнула и быстро зашагала обратно.

Мантию я накинула за дверью. Петтигрю спал так же крепко, аж похрапывая. Удивительный послеобеденный сон. Я не хотела показывать Луне мантию, опасаясь, что она спросит откуда или узнает мантию Поттера, или того хуже кто-то прочитает ее сознание и увидит там эту мантию. А Петтигрю можно было и память в случае чего стереть. Мантию я сняла только покинув зал на первом этаже и спрятавшись на всякий случай за доспехами, проверив, чтобы даже картины не имели обзора сюда.

И все-таки Луна странновата, но мне определенно приятна, как человек. Ни тебе расспросов, ни упреков, что не могу ничем больше помочь, хотя хожу тут с виду свободно. Думаю, она все же хорошо держится.

Проверив время, поспешила в кабинет к Волдеморту. Я потеряла минут двадцать в подвале и пока туда прокрадывалась, пока обратно шла еще минут двадцать. В принципе, могла успеть забежать еще к себе, но, во-первых, носиться по коридорам тут подозрительно, а, во-вторых, все самое ценное я предпочитаю носить с собой в потайных карманах. Их даже при проверке перед забегом по лесу не обнаружили, хотя там проверяли не очень тщательно, в основном карманы снаружи и проводили артефактом, как металлоискателем для поиска вредностей. Тут вообще, как по мне, безопасного места нет, так что это самый надежный вариант.

Без двух минут я уже стояла у дверей кабинета и постаравшись успокоить учащенное дыхание, постучала. С той стороны донеслось холодным тоном: 'Заходи' и я повернула ручку, толкая дверь.

Волдеморт стоял в ожидании посреди комнаты. Сразу же в глаза бросились двое связанных мужчин в магловской одежде: куртках, теплых брюках и ботинках. Оба похоже оглушенные, с закрытыми глазами, цвет кожи ровный, слегка бледный, но видно, что живые. У меня засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.

Не вижу причин, по которым Волдеморт мог бы меня заставить сделать что-то... такое. Но я подозревала такое развитие событий и пока, пожалуй, не буду спешить с выводами.

Я вздрогнула, оторвав от них взгляд, когда дверь позади меня сама собой захлопнулась. У Лорда в руках была палочка. Он сверлил меня недобрым взглядом и молчал. А потом сделал короткий жест кистью, взмахнув палочкой, и я почувствовала, что что-то тяжелое придавило на шею сзади, отчего я свалилась вперед лицом, едва успев выставить руки, но ударившись подбородком. Это нечто продолжало давить, как будто обвиваясь вокруг шеи. Я в порыве попыталась нащупать это рукой и сорвать, но рука нащупала просто воздух, когда шею будто холодный железный прут обвил. Я закашлялась, когда перехватило дыхание, но в голову ни одно подходящее заклятье не пришло. Не зная, что это такое, я применила без слов обычное Фините, но не помогло.

К счастью, когда я засипела от недостатка воздуха, железный неосязаемый прут на шее остановился и немного ослаб. Ощущался он неимоверно тяжелым, я даже голову не смогла поднять. Едва-едва я смогла разглядеть подол мантии подходящего ближе Волдеморта. Только едва различимый шорох мантии при ходьбе выдавал его движение. Я снова сказала себе, что он меня не может убить.

— Сколько раз мне тебе еще напоминать о необходимости проявлять уважение? — холодным тоном поинтересовался он.

— Простите, — просипела негромко, насколько позволял двигать горлом прут. Чтоб задобрить его добавила: — Учитель.

— И не обращайся ко мне учитель. Называй меня повелителем, как все, — потребовал он.

Я поняла, что Редл из дневника или медальона может быть и был польщен, когда его называли учителем, а вот эта версия вполне уже распробовала другое обращение.

— Хорошо, повелитель, — согласилась я.

— Я чую от тебя недовольство, — заметил Волдеморт. — Ты чем-то недовольна сейчас?

Да, прут на шее немного мешает. Возмутиться я могла только мысленно и то постаралась подавить эмоции и рвущийся яд. Он-то явно это все сам видит. Скорей всего просто хочет напомнить мое место.

— Немного неудобно говорить, — ровным тоном ответила я, едва поднимая лицо от пола.

Молчание показалось мне полным уже его недовольства, хотя я не могла видеть лица.

— Больше ничего не хочешь добавить?

Звучит не как вопрос, но я задумалась. Нарываться прямо с порога все-таки не надо. А надо демонстрировать уважение и почитание, спрятав настоящие эмоции.

— Простите, я была слегка удивлена и не сразу сообразила.

Неожиданно меня что-то хлестнуло по спине, обжигая кожу сквозь мантию, что я вскрикнула. Задело и не зажившие до конца укусы Фенрира на холке.

— Это не первый раз, когда ты забываешься. Даже сейчас ты не проявляешь должного уважения.

Морщась от медленно проходящей боли, я опять же мысленно была возмущена и не очень понимала, что от меня требуется. Я и так на полу распласталась, на колени не станешь, отвечаю вроде нормально, но не заискивающе.

— Боюсь, я не очень понимаю, что вы имеете в виду, — сказала я. — Не могли бы вы...

— Я сказал тебе, как ко мне обращаться! — зло прозвучало, как будто даже эхом отскочив от стен.

Хорошо, что он не видит моего лица... Мне что теперь через каждое слово выделять обращение?!

Неслышно вздохнув, успокаиваясь, повторила, с усилием сохраняя тон ровным: