Глава 103-120

========== Глава 103 ==========

Меня резко разбудил стук в дверь. Я быстро подскочила, схватив палочку, лежащую рядом с подушкой, всматриваясь в темноту, но в мою комнату никто не вламывался. В запертую дверь, остававшуюся на месте, кто-то снова негромко постучал. Не похоже на Долохова, а кто тут еще мог прийти? Может Барти? За окном еще темно, рань несусветная. Я зажгла светильник с помощью палочки и поднялась.

Когда я открыла дверь движением палочки, с удивлением увидела Драко Малфоя. Он выглядел, как обычно нервно и даже перепугано.

— Собирайся, приказано спуститься вниз, — негромко сказал он слабым голосом.

— Куда? — уточнила я, убедившись, что он один.

— Пока просто вниз, — ответил он, покачав головой, что не знает.

Я с сомнением смотрела на ожидающего Малфоя, который, видимо, не собирался уходить. Чую очередные неприятности, прям всеми фибрами чую! Ни один день тут спокойно не проходит! Но выбора нет.

Собираться мне долго не надо было, я спала в одежде, так что только мантию накинула и волосы в хвост завязала, чтобы быстрей. Малфой-младший подождал и я отправилась за ним, гадая, что меня ждет. Время довольно ранее — три часа утра. Можно сказать, что разбудили посреди ночи, хотя я и заснула вчера раньше, вымотанная. Зелья качественно поставили меня на ноги, руки не дрожали, а вот сонливость от бальзама и недосыпа перебило напряжение и осознание, что надо быть во всеоружии.

Прислушиваясь, поняла, что весь особняк еще спит. Чего-то крупного вроде не намечается, да и как я увидела через окна, перед домом тоже никакой толпы не заметно.

Малфой привел нас к вестибюлю и повел к входным дверям. Там уже ждал знакомый мне немного Пожиратель — Джагсон. Мужчина окинул нас обоих пристальным неприятным взглядом темных глаз под ярким светом верхней огромной люстры и приказал идти за ним. Малфой ни слова ни говоря пошел следом. Пожиратель по заснеженной за ночь дорожке вывел за пределы ворот, но я не остановилась, последовав за ними. Если это затея Лорда, а скорей всего это так и есть, то значит есть разрешение покинуть особняк. Он что-то приготовил, предчувствия нехорошие, но пока ничего не понятно.

За воротами, где заканчивался антиаппарационный барьер ждали еще несколько людей в черных мантиях Пожирателей. Когда мы подошли ближе, я узнала в одном из них Рудольфуса Лестрейнджа. Еще трое были незнакомы.

— Мы будем балласт с собой тащить? — поинтересовался один из них.

— Сказано тащить, будешь лично сторожить, — коротко отрезал ему Джагсон, видимо, находящийся за главного. — Вчетвером мы легко и так справимся, по сигналу приведешь их.

Говоривший недовольно скривился, но возражать не стал. Он наверное самый молодой из присутствующих Пожирателей. Хотя нет, у Драко же тоже метка. Кстати, он бледный и лицо напряженное, как будто его сейчас затошнит. Что-то мне кажется, он уже понимает, что будет дальше, да и у меня подозрения закрадываются.

Джагсон крепко схватил меня за предплечье и утянул за собой аппарацией. Когда ноги твердо стояли на земле, рядом раздались сразу еще несколько хлопков перемещения. Меня и Малфоя оставили с тем возмущавшимся Пожирателем, а все остальные, достав и надев маски, куда-то направились пешком, оставляя на тонком слое снега следы своих ног.

Я осмотрелась вокруг. По виду, стоим в каком-то закоулке в пригородной застройке. Справа забор, слева стена, кажется, гаража или просто торца здания без окон. С двух сторон виднеется улица, освещенная фонарями, но здесь в закутке темновато. Пожиратель-надсморщик достал сигарету и закурил, посматривая на нас ленивым взглядом и отслеживая выходы с двух сторон. Малфой стоял, засунув руки в карманы мантии и смотря себе под ноги застывшим взглядом.

Куда это меня втянули посреди ночи? Хоть и очень хочется сделать прямо сейчас ноги отсюда и выглядит так, будто это чуть ли не лучший для этого шанс... Сбежать не вариант, это явно не чья-то самодеятельность, действуют очень четко. Лорд хочет проверить, поддамся ли я порыву? Чтобы потом за это жестко наказать... Малфой еще тут зачем-то.

— Эй, — негромко обратилась к нему, подойдя ближе. — Есть догадки, почему мы здесь?

Он бросил на меня быстрый взгляд, я уловила легилименцией, что Малфой и правда имеет одни только догадки, но ответил Пожиратель:

— Оба будете доказывать свою верность.

— Верность? — не поняла я, нахмурившись. — У меня и метки нет. Кому доказывать?

— Темному Лорду, конечно, — фыркнул Пожиратель. — Раз тебя сказали взять, значит, есть подозрения на твой счет, как и на Малфоя.

Я заметила, что Драко при этих словах с обидой скривил губы, заговорив громким срывающимся шепотом:

— Разве мало я сделал? Я провел Пожирателей в Хогвартс и благодаря мне убили Дамблдора! Разве этого недостаточно?!

— Не ты же убил, — ухмыльнулся Пожиратель, наблюдая за Малфоем, которого начало трясти. — Я слышал, Снейп дружен с твоим отцом и часто у вас бывал. Это правда?

Малфой отрывисто кивнул и ничего не ответил на это, плотно сжав губы. Я начала догадываться, почему Малфой-старший так плохо выглядел на том балу и его все сторонились. После того, как Снейп был разоблачен, Лорд наверняка проверил все его связи до этого и, если Люциус Малфой с ним настолько был близко знаком, то наверняка в те дни он попал на неприятный сеанс легилименции. А то и не один.

Видимо, и на Малфоя-младшего попала тень. Обвинить его вроде не в чем, но уж очень он нерешительно действовал на Астрономической башне. Скорей всего от него хотят, чтобы он доказал верность более решительными действиями. Как бы нас нос к носу с ним не столкнули... Или не заставили совершить убийство, на которое в прошлый раз Малфою моральных сил не хватило.

Так, от меня тогда тоже, скорей всего, будут требовать подобного. Дело плохо. Лорд меня приравнял к другим Пожирателям и, думаю, от меня будут требовать замарать руки. Это надежный способ связать людей, как раз в духе Волдеморта. Думаю, они заставят делать что-то неприятное, сломить себя морально, чтобы дальше на подобное пойти было уже легче.

Я решилась действовать рискованнее и впилась взглядом в белки глаз сторожившего нас Пожирателя, пытаясь аккуратно прощупать его легилименцией. На нужные мысли он уже был наведен. Та-а-ак, какие-то маглы, семья. Судя по всему, 'испытанием' будет сделать что-то с ними. Раз остальные ушли, то нашей задачей будет не захват цели...

Пожиратель видимо был не слишком силен в окклюменции, легилименции самую малость сильнее чем поверхностная не почуял и не среагировал. Дальше я не рискнула упорствовать, и так узнала достаточно.

Вопрос в том, что мне делать... Резко смотать удочки не выйдет, даже Пожиратель наблюдает за нами внимательно. Застать его врасплох не вариант. Он хоть и моложе остальных, но ему как бы не где-то под тридцать, значит легко вырубить не получится, как минимум поднимется шум. Да и побег не освободит меня от последствий. Пожиратели скорей всего догонят, а там и перед Лордом отчитываться. А Волдеморт, как я уже думала, может на это только и рассчитывает, чтобы меня где-то надежно запереть и Круциатусить.

У меня метки нет, в Пожиратели не мечу, верность доказывать вроде ни к чему, Лорд в нее все равно не поверит. И если все равно с ним говорить, то надо к этому разговору изначально настраиваться. Лучше не усугублять его грядущее недовольство еще и побегом или атакой на Пожирателей. Оставлю этот вариант все-таки на крайний случай, только бежать придется от Пожирателей, скрепя зубы, сразу к особняку Малфоев. От меня не должны много требовать... но и делать ничего не хочется.

Надсмотрщик замер на секунду и бросил сигарету в снег, быстро достав из-за отворота мантии маску. Надел ее, сказав идти за ним. Похоже, получил сигнал. Я натянула капюшон пониже, заметив, что это же сделал и Малфой. Пожиратель повел нас быстрым шагом мимо спящих домов по улочке, где не хватало ламп в фонарях. Проходя под одним из них, присмотрелась, заметив стеклянное крошево — похоже все лампы лопнутые.

Вышли мы к одному из двориков, миновали расчищенную дорожку и газон, усыпанный снегом перед узким двухэтажным домом, зажатым между двумя соседними с темными окнами. В дверях уже ждал один из Пожирателей в маске, который провел нас внутрь. У лестницы на второй этаж был небольшой бардак в виде свалившихся на пол ваз с сухостоем. Похоже здесь оказали некоторое сопротивление. В гостиной на первом этаже ждали все остальные. Обстановка небогатая, можно рассмотреть, так как ничего не порушили, только отодвинули к стенам ненужную мебель.

На полу сидели четверо: двое пожилых родителей и, видимо, двое их сыновей. Одному на вид лет шестнадцать, второй постарше — около двадцати. Все в пижамах, у всех, кроме парня постарше, ужас на лицах, обращенных к вломившимся людям в масках. Парень же смотрит не только со страхом, а с ненавистью и бессилием.

Когда мы зашли, я обратила внимание, что один из Пожирателей стал у входа, перекрыв его. Остальные все рассеялись по комнате, вокруг пленных, оставив нас с Малфоем в центре импровизированного круга.

— Ваше задание — убить любого из них, — озвучил ничего не выражающим тоном Джагсон, искаженным через маску голосом.

Малфой неотрывно смотрел на семью, не только связанную веревками по отдельности, но и под Силенцио, не проронившую ни звука. Ужас, что на их лицах, что на лице Малфоя был почти идентичен. Он громко сглотнул.

Теперь, очевидно, что ошибки нет. При таких вводных конец точно будет один, как не крути. Без шансов. Я думала, что мне делать и осторожно исследовала их магически, увидев, что передо мной семья маглов и старший сын, видимо, маглорожденный. Ради интереса убедилась, что от Пожирателей идет черная аура. Пожиратели вообще были до странного спокойны и неторопливы. Если прислушаться, то на доме какие-то чары, скорей всего заглушающие в том числе.

— Аваду раньше пробовали применять? — спросил вновь Джагсон.

Что я, что Малфой покачали головами. Я думала о том, что что бы я ни сделала, итог их предрешен. Они попались. Им конец. Выбор только один — чьими руками.

— Как же нет, — хмыкнул один из Пожирателей. — Метку получил, а Авада так и не получилась?

Донеслись короткие смешки сквозь маски, от которых Малфой дернулся.

— А сами-то против семьи маглов впятером пошли, большие воители, — фыркнула я.

Смеяться им теперь не хотелось, даже не хмыкнули. Напряжение повысилось, но мне это и было надо.

— Не паясничай, — холодно отрезал мне Пожиратель слева.

Даже в маске, по очертаниям узнала Лестрейнджа-старшего.

— Герой, — повернулась к нему, хмыкнув. — А женушка-то даже в Министерстве маску не побоялась снять и показать, как она рада заданию.

Лестрейндж поднял левую руку, заставив остальных на него поглядеть и отстегнул маску, продемонстрировав непроницаемое, как обычно, лицо.

— Ни твои эмоции, ни мои не имеют значения, когда есть задание, — заявил он так же твердо и холодно. — Как видишь, я никакого удовольствия не получаю.

— Предпочитаешь применять Круциатус? — понимающе ухмыльнувшись, изогнула бровь.

Лестрейндж не изменился в лице, только взгляд более заледенел, чем прежде. Вывести его из себя сложно. Даже в лесу тогда он разозлился, но быстро взял себя в руки. Надо бы выбрать другого. Если я кого-то выведу из себя, то получится отговорка от участия и инициатором буду не я. Это же не я сопротивлялась, это Пожиратели свое задание завалили, ага. Но чем воздействовать на других не знаю.

— Тебе можно и Круциатус применить, — привлек внимание Джагсон, выдав разрешение.

Если он думал, что делает таким образом послабление, то он ошибался. Круциатус я действительно раньше применяла, но не к беззащитным и тем более, не к маглам. А маглы вообще тут чисто как подопытный образец, чтобы мы с Малфоем что-то на них доказывали. Тем более вся ситуация очень отдавала дежавю с Лонгботтомами.

Эх, а могла бы сейчас в кроватке досыпать и сны досматривать...

Оставалось гадать, почему все происходит прямо на месте происшествия. Хотя Министерство уже под контролем Лорда, так что не удивлюсь, если там это вполне законно утверждено.

— Не хочу, — коротко ответила ему.

— Что значит — не хочу? — голос Джагсона, стоящего справа, стал жестче. — Тебе сказано сделать.

— Не хочу на них применять, — пояснила я, сжав покрепче в руке палочку. — Могу на тебе, если хочешь.

— Мы не в игры играем, — сказал он со сталью в голосе.

— А я и не шучу, — сохраняя намеренное спокойствие ответила, готовая в любой момент применить палочку.

Лица Джагсона за маской не было видно, только колючие глаза прищурились на меня сквозь прорези в маске, а вот кулаки сжались, в том числе правая на палочке.

— Без желания ничего не выйдет, — вмешался незнакомый Пожиратель, сказав очевидное.

— Да что мы с ней возимся, — возмутился другой. — Хочет, не хочет, пусть делает. Я не собираюсь тут до обеда ждать.

— Твоего мнения вообще никто не спрашивал, — сказала я, услышав того возмущающегося и понимая, что у него как раз нервы могут сдать.

— Сейчас заговоришь по-другому! Круцио! — выпалил он.

Заклинание разбило вдребезги настенные часы. Я уклонилась, применив воздушный таран, прошедшийся волной в его сторону и впечатавший Пожирателя в стену и застекленные шкафчики. Дом встряхнуло, сверху что-то посыпалось, но я не обращала внимание. Применила свой мощный щит, ожидая еще одной атаки от кого-либо, но они ничего не предприняли, только палочки наставили.

После жеста Джагсона одному из Пожирателей, тот проверил соседа, сказав, что живой, только без сознания. Капюшон у него слегка темнел от крови, видно хорошо приложился затылком о шкафчики, а те осыпали фотографии, стоявшие на них на пол, но устояли. Его колега что-то поколдовал над его волосами, скорей всего лечебное.

— Может у тебя не получится, но ты должна попробовать, — заговорил вновь Джагсон, как будто ничего не произошло. — Попытку я засчитаю.

Ему явно не очень хотелось возиться. Правда, ожидать от пятнадцатилетней школьницы какого-то из непростительных заклятий довольно оптимистично. Другое дело, что у меня-то может и получиться, я же уже раньше пробовала. Еще бы Лорду надо дать понять, что я у него на поводу не пойду и руки пачкать не собираюсь. Тем более лезть с головой в это дерьмо, куда уже успела ступить. Уж лучше быть непригодным оружием.

Может на то и проверяет? Точно. Словам моим Лорд вряд ли поверил. Ему, конечно, возражать сложнее, чем Пожирателям, но я знаю, что Волдеморт не убьет и могу на это уповать. Так что, возможно, он просто проверяет способна ли я сделать это с расчетом, не отправлю ли я Аваду неожиданно для него. Так что, в принципе, у меня есть простор для маневра.

Щит я убрала, но атаки в ответ не последовало. Оставшиеся четверо продолжили ждать. Ждут скорее разрешения от своего командира, а вот он ждет от меня действий.

— Интересная у вас работа, — обратилась я к Джагсону, чтобы что-то сказать и еще немного потянуть время для размышлений. — Вы всегда школьников учите маглов убивать?

Я попыталась было проверить его поверхностной легилименцией, но почувствовала прочные щиты.

— Здесь не только маглы, — сказал он, проигнорировав выпад. — Если тебя только это останавливает, вон тот парень — грязнокровка. Притом грязнокровка не знающий своего места. Искал выход на Орден Феникса и присоединился бы к нему.

Связанный парень действительно зло смотрел на него и кажется беззвучно ругался под Силенцио. На диалог этот Джагсон не шел, выбесить его так же сложно, как Лестрейнджа, а остальные уже не поведутся — видно, что начальство уважают. Значит, вариант вывести кого-то из себя, чтобы начался бой и под его шумок смотать удочки не пройдет. Они так-то спокойно стоят, как будто приказ им был дан не дать никому сбежать. Малфой вот рыпаться даже не думает, сжался весь, опустив плечи, и пытается мимикрировать под мебель.

— Малфой, давай, — подначил его Джагсон, заметив мой взгляд. — Покажи пример девчонке.

Я заметила как кончик палочки Пожирателя чуть приподнялся и распознала этот жест, как угрозу. Драко, видимо, тоже правильно расценил что будет, если он не подчинится. Он поднял палочку на маглорожденного:

— Круцио! — более тонким чем обычно голосом завопил он.

Парень беззвучно забился на полу, вызвав приступ паники у остальных пленников. Малфой выдержал заклинание целых секунд пять, после чего устало опустил палочку.

— Так-то лучше, — удовлетворено протянул Джагсон. — Умеешь ведь.

Глянув на Драко встретилась с ним глазами и без труда уловила картины его воспоминаний, где его 'учили'... Сначала Беллатриса, затем Волдеморт заставляли применять заклинание. Причем Лорд тоже под угрозой Круциатуса, так что Малфою такой подход не нов.

Драко тяжело дышал, покрывшись испариной, его жертва медленно двигалась на полу, с трудом приходя в себя, пока его тормошили родственники.

— Теперь твой черед, — спустя пару секунд тяжелой тишины, обратился ко мне Джагсон.

Разве не только мне послабление выдали в виде Круциатуса? Или Малфою тоже можно? Так ведь с самого начала было сказано что доказывать именно Авадой что-то будем.

Я почувствовала, что все это время прикусывала губу. От напряжения все ощущения обострились и даже, кажется, если закрою глаза, все равно буду ощущать ауры магии и заклинания вокруг стен.

Вопрос даже не в том, смогу ли я принять то, что от меня требуют пытать или убивать по приказу, под угрозой Круциатуса. Об этом даже можно не думать, чтобы не терзаться. Вопрос в том, чего добивается Волдеморт. Он хочет проверить, правду ли я говорила, утверждая, что не смогу применить Аваду, или он дал приказ Пожирателям заставить меня это сделать, чтобы проверить сломаюсь ли? У них ограничений меньше, так как они ни о каком договоре не знают. Или вообще Волдеморт решил поставить меня в такую ситуацию, чтобы посмотреть что будет?

— Я дам тебе время собраться с силами, но не слишком затягивай, — заговорил Джагсон, заставив резко обернуться в его сторону. — Тебе надо сосредоточится и вызвать в себе желание причинить боль.

Похоже, он не знал, что я уже применяла это заклинание... или принял мои сомнения за неспособность вызвать в себе нужные эмоции. Не важно.

А ведь Джагсон сказал, что 'засчитает' мне Круциатус. Значит, четкого приказа применить именно Аваду не было. Вполне возможно, что он потребует ее применить после Круциатуса, но по его словам мне показалось, что мне такую скидку может сделать. Думаю, знает о моем 'особом' отношении к Круциатусу. Если он руководствуется своими мотивами, значит приказ все же был не жесткий. Выходит первоочередная цель Волдеморта все-таки сломить сопротивление. Оно и не удивительно, я уже как два дня ему осмеливаюсь перечить и было бы странно, если бы он мне это позволил. Даже его Круциатус на меня не повлиял, значит он дал Пожирателям приказ сломить мою волю... Плохо. Тогда получается, если применю Круциатус и на этот раз отделаюсь им, в следующий раз будет только хуже.

Цель не проверка мнимой лояльности, как думает Джагсон и остальные Пожиратели. Лорд не будет терпеть дерзости дальше и хочет добраться до моей головы. Вполне вероятно, что богиня выставила какие-то ограничения на этот счет и Лорд применял Круциатус только под видом обучения, чтобы обойти запрет. Это бы обьяснило, почему Морриган такое известие не взволновало.

Так что же мне просто одолеть Пожирателей и в наглую ему сказать 'нет'? Ага, как бы не так. Пятерых Пожирателей я прямо очень вряд ли одолею, а пятого уже привели в чувства и поставили на ноги. Насчет троих незнакомых мне еще можно было бы рискнуть, а вот эти двое, стоящих будто специально справа и слева... Джагсон как я поняла начальник Барти, а Лестрейндж вряд ли слабее жены. Мне и против одной Беллатрисы устоять шансов мало — мой козырный воздушный таран она легко разрубала и развеивала, — а тут целых двое. У-у-у, блин.

Внезапное ощущение летящего заклинания заставило отпрыгнуть в сторону даже прежде чем я краем глаза заметила красную вспышку или услышала негромкое 'Круцио' от Джагсона, неслышно переместившегося. Круциатус пролетел мимо, попав в главу семейства, на пару секунд испытавшего безмолвную муку. Пожиратель прервал заклинание со словами:

— Я же сказал, ждать долго не буду. Соберись и примени заклинание на ком-то из них.

Кажется, целился он специально мимо меня, чтобы я так сказать почувствовала пролетевшее мимо проклятье боли, так что если бы прозевала, то не попала бы.

— Я не обязана выполнять твои приказы, — отрезала я, держа палочку наизготове.

Все-таки мне и так, и так придется столкнуться с неудовольствием Лорда. Лучше бы, чтобы это 'нет' прозвучало не так дерзко, но этот прием заставил шевелиться волосы на затылке.

— Не обязана, значит, — протянул он как-то многообещающе и опасно.

Чувствуя, что сейчас что-то будет, старалась держать во внимании всех остальных и в любой момент снова применить щит Tueri. Самый мощный, что я знаю.

— Ты не знаешь о моей роли и думаешь, что я буду выполнять такую работу? — вздернула бровь с вызовом. — Так вот не буду. Мои способности позволяют мне не марать руки. Уверена, в твоем приказе не звучало, что меня можно убить за неподчинение. Даже сомневаюсь, что ты верно понял приказ, приведя меня сюда. Так что, что Лорд тебе сказал?

Глаза в прорези маски сверкнули раздражением и даже злостью, но будто тенью. Секунда и он снова сверлит меня ничего не выражающим взглядом:

— Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы, — произносит он явно сквозь зубы, но ровным голосом. — Я здесь не для того, чтобы объяснять свои действия тебе, девочка, и тем более не для обсуждения приказов.

— Не хочешь говорить? — деланно удивленно подняла я брови. — Что ж, тогда мы, конечно, можем пойти по другому варианту применения силы. Гарантирую разрушения и шум, а, если я сбегу от тебя, то у тебя будут бо-о-ольшие проблемы. Тебе ведь сказано было не спускать с меня глаз, так?

Он не ответил, но судя по взгляду я правильно все поняла. Джагсон лично держал меня за предплечье при аппарировании, так что Лорд точно не хотел, чтобы я могла сделать что-то, чего бы он не знал... или тем более сбежала.

— Ты играешь с огнем, — предупредил Джагсон, сверля мое лицо пронзительным взглядом, как будто видел каждую тень эмоции. — Не провоцируй меня на жесткие действия.

Остальные Пожиратели стояли напряженные, но ждали, видимо, какого-то знака или приказа.

— Это на какие же? Что тебе позволено делать? — поинтересовалась я, перестав играть интонациями. — Или не позволено ничего?

— Будешь и дальше продолжать дерзить, столкнешься с последствиями, — процедил Джагсон, медленно и тягуче приблизившись. — Твое самомнение необоснованно завышено от того, что ты немного сильнее сверстников. Этот высокомерный тон и эти дерзкие взгляды оставь для них.

Он остановился совсем близко от наставленного на него конца палочки, стоя так спокойно, как будто был уверен, что сумеет уклониться или выставить щит, если я атакую. И я была тоже не уверена, что атака будет успешной, но магия закручивалась внутри в клубок из колючей проволоки гарантируя, что заклинание будет по крайней мере мощным. Может быть, Пожиратель это почувствовал, остановившись и смотря сверху вниз с расстояния в полутора метра. Драко бочком ускользнул к остальным, став у стенки и пытаясь видимо освоить невидимость.

— Мое самомнение основано не только на превосходстве над сверстниками, — прохладно заметила, усмехнувшись и пытаясь храбриться.

Мои предположения по поводу приказа он ни подтвердил, ни опроверг, так что я чувствовала, что продолжаю идти по тонкому льду.

— Твой маленький бунт никому не интересен, — тяжело ронял слова Джагсон голосом, ставшим еще ниже обычного. — Ты можешь играть в свои дерзкие игры с отцом или с кем угодно, но не со мной. Я не потерплю неуважения.

Я выдержала его взгляд, но почувствовала, что дыхание стало чуть глубже. Пружина внутри закручивалась. Если так пойдет дальше, то придется пробиваться.

— Это не бунт, — ответила, чувствуя, что в голосе звучит сталь от гнева за его слова. И все же Волдеморт потом будет видеть и слышать все то же, что и он, поэтому: — Я не отказываюсь выполнять его приказы, я испытываю сомнения по поводу твоего понимания его приказов.

Переведенные стрелки Пожирателя не испугали.

— Тебе было сказано, что делать, — процедил он, ощутимо напрягаясь в плечах. Лица из-за маски я не могла видеть, но легко смогла представить злость. — Приказ прост и понятен. Я несу его волю, если тебе так удобней думать.

— Его волю я так и не услышала, — напомнила ему. — Уверена, он просто решил проверить, как далеко ты зайдёшь и все еще считаю, что ты неверно все понял, не зная кое-чего важного.

— И чего же? — прищурился он, ощутимо сдержав себя в руках.

Не могу же я ему сказать, что статус у меня так-то не ниже, чем у Лорда! Лорд мне четко запретил. Хотя если скажу, он вероятно их всех убьет или сотрет память, но и мне влетит, еще и договор расторгнуть может, как предупреждал.

— Он учил меня легилименции не для того, — ответила я, вспомнив о том, что мне разрешено говорить.

— Блефует, — неожиданно подал спокойный голос Лестрейндж. — Как обычно.

Видимо, репутация моя уже изрядно пострадала... Слишком часто я выкручивалась, приукрашивая правду.

— На этот раз нет, — хмыкнула я.

— Лорд не тратит время на тех, кто считает себя выше его приказов, — заметил Джагсон, упрямо продолжив свою линию: — Ты можешь сколько угодно говорить о том, что ты 'выше' этого. Если Лорд поручил это тебе, значит, ты годишься для этой работы.

Да уж, легилимент или нет, будь добра применяй непростительные заклинания, когда приказано. Вот же ответственный исполнитель! Да и в то что Лорд меня учит не поверил, похоже.

— Мы снова вернулись к тому с чего начали, — ответила я. — Раз не веришь, то можем проверить, блефую ли я. Либо мы начинаем бой за который обоих не похвалят, либо возвращаемся обратно спокойно.

— Мы можем это очень легко проверить, — снова вмешался Лестрейндж, пронзительно глядя на меня. — Только не пожалей об этом. За такую ложь тебя ждет серьезное наказание.

— Вперед, — хмыкнула я. — Это правда, а значит мне ничего не будет.

— Вопрос не в том, правду ли ты говоришь, — резко выдохнул воздух с раздражением Джагсон. — Есть четкий приказ, что ты должна сделать и...

Мой вздох и на секунду закатившиеся глаза заставили его прерваться, задохнувшись на полуслове. Глянув на Пожирателя снова, застывшего явно почти в бешенстве, расплылась в ухмылке, добив:

— Зануда.

Его правая рука с палочкой дернулась, я скользнула в сторону, выставляя на всякий случай сразу щит, но заклинание так и не слетело с его палочки. Лестрейндж резко подошел к нему, хлопнув по правому запястью:

— Она же только этого и добивается.

В целом, он был прав. Я была готова вернуться к первоначальному варианту, раз мирно мы не можем вернуться.

Несколько долгих тягучих секунд все стояли на своих местах. Трое Пожирателей коротко переглядывались, не забывая впрочем держать на мушке пленников. Доносилось только тяжелое дыхание Джагсона сквозь маску, Лестрейндж смотрел на нас обоих, будто предупреждая от каких-либо действий. Кажется, все-таки Лорд им что-то сказал, чтобы не перебарщивали.

— Значит, ты готова вернуться обратно и сообщить, что ты отказываешься выполнять приказы? — поинтересовался резко Джагсон, на что я просто кивнула.

— Подумай, — предостерегающе добавил Лестрейндж. — Ты действительно полностью осознаешь, что будет за твое неподчинение?

О да, но целый сет Круциатусов подряд мы уже проходили. Мрачновато так подумав, подтвердила:

— Ситуацию я полностью осознаю.

Еще с пару секунд меня сверлили взглядами, видимо, давая возможность передумать, а затем Джагсон резко скомандовал:

— Заканчиваем здесь.

Это явно относилось ко всем. Из палочек Пожирателей полетели зеленые лучи Авады и спустя мгновенье остались одни безжизненные тела. Я инстинктивно отступила, почувствовав, как их свечение ауры исчезло в моем восприятии. Ощущалось странно и я незаметно для себя впала в ступор, из которого меня резко вывели сжавшиеся до синяков на предплечье пальцы. Сразу же почувствовала тянущее ощущение аппарации и оказалась на дорожке перед особняком Малфоев с Джагсоном, тут же потащившего меня за собой. Он поднял правую руку, заставив напрячься, но только снял и спрятал маску, не сбавив шага, и заставляя поспевать за собой. Позади донеслись хлопки аппараций. Остальные быстро потянулись за нами. Я заметила и Малфоя, тянувшегося за остальными последним, будто вовсе забытый.

Пересекли ворота и дорожку, Джагсон сказал остальным не расходиться пока что и ждать, оставив их в вестибюле. Я дернула плечом, так как тут уже можно было бы меня отпустить, но он только сжал покрепче пальцы и потащил за собой дальше. Куда он меня вел, я сразу поняла. Припомнила, что недавно он меня даже видел у кабинета Лорда. Только у дверей я спрятала палочку в карман.

Стучать и ждать ответа пришлось некоторое время, но наконец разрешение войти отзвучало и дверь открылась.

— Повелитель, — обратился Джагсон, склонив голову в полупоклоне и быстро выпрямился, дернув меня за плечо, чтобы прошла вперед перед ним. — Она отказалась выполнять приказ.

Лорд перевел красные глаза на меня. Прежде чем он что-то сказал, я почувствовала, как же меня злит организованное им мероприятие с утра пораньше.

— Так и было, — кивнула я, прямо смотря в ответ, не дожидаясь вопроса.

Волдеморт испытующе смотрел мне в глаза, покрутив в пальцах палочку. В воздухе повисла распространяемая им угроза, но на меня нахлынуло убийственное спокойствие, сдерживавшее все еще сжатую внутри пружину.

— Причина? — коротко и опасно-негромко поинтересовался Волдеморт.

— Мне показался странным такой приказ, когда мы ясно говорили о том, что я не гожусь для грубой работы.

Он сверлил меня красными глазами, я не отводила взгляд. О том, для чего я не гожусь и делать не буду, говорила я, но возражений не было, а значит он согласился. Сообразив, что это определенно выглядит не просто дерзко, а почти как вызов, добавила, сделав тон максимально нейтральным:

— Двое Пожирателей пытались навредить мне, повелитель. Таков ли был ваш приказ им?

Волдеморт должен был сразу понять, что я имею в виду его обязанности защищать меня и данное богине обещание.

— Такое было, Маркус? — Лорд ненадолго перевел взгляд на Пожирателя, слегка, кажется, растерявшегося.

— Блечли хотел применить Круциатус, но не попал, — отчитался Джагсон.

— А ты? — повернулась к нему.

Джагсон снова кажется рассвирепел, его лицо ожесточилось и он резко встряхнул меня за плечо:

— Не дерзи!

Поморщившись, я продолжила вопросительно смотреть на него, так как перед Лордом он от ответа точно не сможет уйти. Волдеморт молчал, глядя на нас и Джагсон, встретившись с ним взглядом, сказал:

— Меня прервали.

Лорд, стоявший перед нами возле своего кресла, внимательно на меня посмотрел, его лицо оставалось непроницаемым, только глаза нехорошо блестели. В зале воцарилась тишина, и только тяжёлое дыхание мужчины рядом напоминало о напряжении, повисшем в воздухе.

— Калечить или убивать тебя я не приказывал, — изрек спустя паузу Лорд. — В моих планах этого не было и никто этого не сделал, но ты отказалась подчиняться, как я понимаю? Вы применяли другие методы воздействия?

— Да, повелитель, — хмуро ответил Джагсон.

Видимо, Лорд провел короткую легилименцию, просмотрев все произошедшее и Пожиратель с готовностью несколько секунд глядел ему в глаза не мигая.

— Значит, ты считаешь себя выше 'грязной' работы, — протянул, практически прошипев Волдеморт, снова вернувшись вниманием ко мне.

— Мне показалось, вы нашли мне более полезное применение, — ответила я, с трудом сохраняя спокойствие.

Заклятья он все еще не спешил применять, значит, я была права в том, что это была проверка на то, правда ли я 'непригодное оружие', как он выразился.

Волдеморт шумно втянул носом воздух, будто вздохнул. Его магия в помещении начала давить.

— Повелитель, еще она утверждала, что вы обучаете ее легилименции, — сдал меня Джагсон, видя, что злость Лорда направлена все же на меня.

— Вы сами сказали, что я могу это рассказать, — ответила, не дожидаясь вопроса.

— И ты, надо думать, применила этот навык на грязнокровке? — Лорд изобразил вопрос.

— Такого приказа не было, — нашлась я.

Волдеморт сверлил меня взглядом, будто я от него уже должна была корчиться в муках за такую наглость, но я стояла с самым невинным видом, на который была способна. И надеялась, что сдержу магию.

— Маркус, я с ней поговорю лично, — медленно выговорил Лорд. — Можешь идти.

Джагсон недолго помедлил, но отпустив меня, снова быстро поклонился и развернулся на выход.

Обернувшись следом за ним, не удержалась. Едва Пожиратель повернулся на секунду назад, бросив взгляд, прежде чем дверь закрылась, и показала ему средний палец, чтобы Лорд не видел. Успела даже заметить, как его глаза блеснули яростью. Приятная маленькая месть. Хоть я и решила не заводить здесь лишних врагов, он сам напросился.

Затем я повернулась обратно с самым непроницаемым выражением лица, сделав вид, будто ничего такого не было. Несмотря на то, что меня ждал очень неприятный 'разговор', я торжествовала, так как чувствовала, что все же выйду победителем. Лорд не в ярости. Раз в ход не пошло наказание при Пожирателе, будет именно разговор.

— Не смей думать, что ты выше остальных, — заговорил Лорд угрожающе, мгновенно вернув к себе внимание. — Ты даже слабее Пожирателей, которые были с тобой, и твоя дерзость выглядит неоправданной.

— Как скажете, повелитель, — без возражений отозвалась, кивнув.

— Не смей также больше прикрываться моим именем. Ты не заслуживаешь к себе особого отношения, — продолжил он цедить слова. — Ты неспособна даже безупречно выполнять мою волю. Ты опять проявляешь неподчинение мне.

— Нет, повелитель, — спокойно и негромко отозвалась. — Я вашего приказа не слышала.

— Значит, если услышишь мой приказ убить, выполнишь его? — вкрадчиво поинтересовался Волдеморт.

— Я непригодна для таких дел, — пришлось напомнить.

— Непригодна, — повторил он, как будто проверив это слово на вкус. — Ты упираешься изо всех сил моей воле. Для чего ты тогда годишься?

— Вы получаете мою магию, таким образом я уже приношу вам пользу, — все еще намеренно удерживая все эмоции, напомнила я. — Если вы хотите меня уровнять с другими Пожирателями, это совсем другие обязанности.

Он едва заметно двинул палочкой и меня чем-то приложило прямо по лицу, не успела толком и среагировать. Сцепив зубы, устояла на ногах, но круги перед глазами прошли только через несколько секунд.

— Не пытайся манипулировать мной, — раздельно сказал Лорд, придавив каждым словом. — Я должен тебе отдельно об этом напоминать?

Похоже он ждал ответа, так что я все еще морщась от боли, наливавшейся синяком на левой щеке, ответила:

— Нет, повелитель.

— Ты в положении жалкой ученицы и польза от тебя и так невелика. Если ты будешь проявлять неподчинение мне, я вынужден буду напомнить тебе твое место. Ты меня поняла?

— Да, повелитель, — отозвалась, уже чувствуя себя послушным болванчиком.

— Если я узнаю о еще хоть одном намеке от тебя о твоем особом положении, ты пожалеешь об этом.

Волдеморт сверлил меня взглядом, как будто я должна была что-то ответить.

— Я поняла, повелитель.

— После всего только один результат у тебя удовлетворительный — ты хотя бы смогла сдержать свою магию в узде. Постарайся, чтобы так было и впредь.

— Постараюсь, повелитель, — снова кивнула.

— Отдай ее мне сейчас, — потребовал он.

Я подошла ближе протянув правую руку. Он схватил ее левой и я не спеша подала магию. Колючая пружина внутри раскручивалась. Похоже, у меня действительно начинает получаться сдерживать магию.

Когда я отдала магию, почувствовала, что изнутри что-то перестало давить, из-за чего и эмоции стало сдерживать легче. К счастью, Волдеморт, видимо, решил закончить со внушениями и отпустил меня восвояси.

Выйдя, поспешно направилась в свою комнату. Вроде с утра я заметила несколько пузырьков с зельями на комоде. Не знаю, кто их оставил: Барти или Антонин, но сейчас мне не помешает что-то, чтобы обработать ссадину на лице. Не хочется светить ей перед остальными. И отойти подальше от кабинета Волдеморта, чтобы выдохнуть и успокоиться. Выпустить пар я не могу, так хоть надо отвлечься на что-то.

Обрабатывая рану и принимая душ, завершая утренние дела, заброшенные в спешке, все прокручивала в голове произошедшее. И приходила к выводам. Во-первых, Лорд мне не пенял за то, что не применила ни Аваду, ни Круциатус, значит это не было главной целью и повторного такого испытания вряд ли предвидится. Не пенял сильно и за неподчинение, а мог бы опять сделать вид, что это я ему перечу и бросаю вызов, заодно приложил бы намного сильнее, чем единичный магический удар. Да и этот скорее профилактический, чтобы не наглела. Может быть, все-таки сыграло роль, что я все время послушно кивала, но все же, думаю, я была права, предположив, что это такая проверка. Лорд предпочел быстро замять тему того, что мне могли нанести вред Пожиратели по его приказу, значит приказ был очень неточным, специально плохо сформулированным или наоборот настолько тонко сформулирован, чтобы дать Пожирателям и возглавлявшему их Джагсону очень урезанные полномочия, но с крайне грозным видом. Вполне в духе Редла. Если бы они сломили мою волю, он бы получил нужное чужими руками и не нарушив договоренности, а раз нет, то попинать меня можно немного за то, что прикрылась обучением легилименции да и только. Не думаю, что ему действительно на самом деле нужно было, чтобы я была готова выполнять такого рода приказы. Тот же Малфой, я убедилась, никогда Аваду так и не применял, хотя Круциатус не один раз. Да и хотел бы, Лорд рядом с собой поставил перед маглами и потребовал, а после еще первого урока с маглом и маглорожденным таких ситуаций не было.

Пожалуй, все прошло даже очень неплохо по результату. Переборщила разве что пригрозив, что если совсем меня уровняет с Пожирателями и навесит их обязанности, откажусь отдавать магию. Получилось слишком дерзко, даже странно, что не взвился от ярости. Я бы не смогла от этого отказаться из-за того, что это тоже часть договора, но тогда бы его пришлось еще раз изменить, а Лорд, видимо, зная, что я буду отстаивать свои границы, этого не хочет. Его все устраивает и не так уж надо, чтобы я гонялась за всякими маглорожденными, стремящимися вступить в Орден.

Собравшись, и даже позавтракав оставленными для меня блюдами, проверила время. До занятия еще оставалось два часа. Оставаться в комнате не хотелось, эмоции, в отличии от магии не улеглись, и я решила прогуляться на свежем воздухе и пройтись до тренировочной площадки пораньше.

Быстро покружив по все еще нечищенным дорожкам в парке, надышалась морозным воздухом, но отбросить мысли никак не удавалось. Мысленно возвращалась к той проверке-испытанию или что это было. Лорд при мне уже убил двоих, а тут еще четверо. В одно мгновенье. Просто и легко. Были они — и уже нет. Как будто человеческая жизнь ничего не стоит.

С самого начала было очевидно, что они не выживут. Пытаться спасать даже бессмысленно, мне бы точно сил не хватило даже сдержать на время пятерых Пожирателей в той ситуации, это если не думать о том, что было бы мне даже за попытку. Был вариант, что маглов могут оставить в покое, с ними не считаются, а тот маглорожденный уже был приговорен. Когда он искал выходы на Орден Феникса, он должен был понимать на что идет и чем рискует. Если он жил в одном доме со своей семьей, неспособной себя защитить от магов, то должен был об этом позаботиться или по крайней мере спрятать их отдельно и надежно. Маглов бы вряд ли стали сильно искать.

Прошлась и до тренировочной площадки, надеясь, что кого-то встречу. Вдруг кто-то прибыл пораньше, можно будет отвлечься разговором или вообще потренироваться. Я четко поняла, что стресс надо сбрасывать куда-то.

На тренировочной площадке еще издалека я заметила только одну фигуру, счищавшую снег, засыпавший площадку за ночь. Снежинки белыми волнами взлетали и разлетались в стороны, из-за чего вверх поднималась белая взвесь. Подойдя ближе, к уже расчищенному пространству возле огороженной площадки, узнала Рудольфуса Лестрейнджа. Видимо, тоже решил, что ложиться обратно спать уже бессмысленно или заняться нечем было. Он заметил меня, но свое дело не прекратил. Я постояла, пожевав губы на морозе.

Ну, вариант на самом деле не самый плохой. Женушка у него сильная колдунья, так что будет даже интересно с ним сразиться, не говорю уже про то что полезно. Выбесить его, наверное, с утра все же немного удалось, но он не выглядит взбешенным, значит не слишком сильно отделаюсь.

— Может тренировочный бой? — громко спросила я.

Мужчина замер и обернулся, хотя уверенна, что краем зрения за мной наблюдал и давно заметил.

— Тебя мало наказали сегодня?

— За одно наказали, за другое похвалили, — пожала плечами. — Я в порядке.

Лестрейндж молчал, меня разглядывая и, видимо, пытаясь понять, преувеличиваю ли я положение дел.

— Так что, покажешь из-за чего в тренера попал? — поинтересовалась я, прищурившись.

Может, ему хотя бы хочется отыграться за сказанные мной слова? Не хотелось бы, но могу пройтись по обнаруженной слабости и сказать, что Беллатриса меня в свое время не слабо помотала.

— Могу и показать, — видимо, принял он какое-то решение. — Только тебе придется выложиться на полную.

— Отлично, не буду сдерживаться, — ухмыльнувшись, прошла на площадку, разминая плечи.

Лестрейндж двумя быстрыми движениями взметнул в воздух оставшийся неубранным снег в пяти метрах за пределами площадки, показав, что до того явно не очень спешил, и вернулся, замерев напротив:

— Применяй все что можешь, — сказал он, подняв палочку и пронизывая внимательным взглядом. — Если хочешь победить, тебе придется вложить в заклинания все свои силы.

— Да-да, — протянула я нетерпеливо. — Вложить больше эмоций. Начинаем на счет три?

Он кивнул и сам стал вести отсчет. На счет три я применила Оглушающее и переместилась, уклоняясь от ответной атаки. Некоторое время происходил быстрый обмен заклинаниями, от одних я уклонялась, от других выставляла щит. Прошло то время, когда противник уровня приблизительно, как у Беллатрисы, мог применить два заклинания за то время, пока я только одно, но, должна признать, что тренировки с бывшими школьниками на пару с Гойлом очень расслабляли в этом плане.

Довольно быстро я почувствовала, что спина взмокла. А это была только разминка, по сути обмен несложными и быстрыми заклинаниями на скорость. Остолбеней, Петрификус, Инкарцеро... и я вдруг заметила, что Лестрейндж зеркально повторяет мои заклинания. Это осознание меня, видимо, замедлило на какое-то мгновенье и я пропустила Оглушающее, упав спиной назад на примерзшую землю, но тут же села, встряхнув головой. Площадка ослабила заклинание и то ощущение удара по голове, которое вызывало заклинание было очень приглушенным. И все же, думать во время такого быстрого боя опасно.

Какой же это уровень надо иметь, чтобы успевать заметить заклинание, что я хочу применить и повторить его почти в ту же секунду? Как будто он не просто через пару мгновений после вылетевшего заклинания повторил его, а будто даже иногда предвидел, что я применю. Успел высчитать мои обычные последовательности заклинаний?

Сначала мне казалось, что он придерживается того же почти стандартного набора для дуэлей, но Лестрейндж явно желал мне продемонстрировать разницу между нами. Долохов раньше демонстрировал ее, подгадывая нужный момент для унизительного удара, а Беллатриса просто и незатейливо задавливала мое сопротивление. Как и думала, до магов их уровня мне еще тренировать рефлексы, как минимум, и тренировать.

Хорошо, что я все-таки не рискнула первой начинать бой с ним и Джагсоном: при таком раскладе сил я по-прежнему имею шансы выбраться только при неожиданном и мощном заклинании, вроде воздушного тарана или Бомбарды, и то, как показала практика, может не помочь.

— Еще раз, — потребовала я, поднявшись на ноги.

— Отдышись сначала, — снисходительно ответил Лестрейндж, заставив нахмуриться.

Все-таки я тяжело дышала, чувствуя, что сердце все еще ускоренно бьется, он же не то чтобы совсем расслабленно себя чувствовал во время боя, но явно не находился на пределе своих сил.

Отдышавшись, повторила просьбу. Лестрейндж снова отсчитал до трех и завязался невербальный обмен заклинаниями. Выкрикивать заклинания я бы уже просто не успевала.

Уклониться, атаковать, снова атаковать, уклониться, попытаться контратаковать и тут же выставить щит. И перемещаться, обязательно перемещаться, чтобы сложнее было в меня попасть, но следить за расстоянием. Лестрейндж воспользовался этим, резко приблизившись в два широких шага под щитом и тут же применил Петрификус. До того я вошла в нужный ритм и теперь он резко прервался. Тело занемело и упало на бок, но быстрый разгон магии по телу мной был изучен давно для избавления от таких заклинаний. Петрификус вдобавок был ослаблен площадкой и я через несколько секунд уже разминала покалывающиеся мышцы, поднимаясь на ноги. Лестрейндж отошел обратно на первоначальную позицию, прекратив бой.

— Это дуэльная школа или здесь кто-то так учит? — поинтересовалась я, снова восстанавливая дыхание.

— Дуэльная школа Шармбатона, — кивнул Пожиратель, подтвердив предположение, но больше рассказывать об этом не стал.

То-то правил придерживается, прерывая бой, едва я попала под заклинание. Беллатрису это ни разу не останавливало. Не думаю, что все, что он умеет ему дала та дуэльная школа, которую он закончил сколько лет назад вообще, но определенно легче сражаться по правилам. Только он не применяет ничего, чего я не знала бы. Долохов, по-моему, тоже так делал, в основном, так что может это тоже своеобразное правило тренировочной площадки? Беллатриса применяла разные болезненные заклинания еще и плеть ту наколдовывала, за которой обязательно надо было следить, иначе обвивалась или била, а то и душила. В принципе, я и раньше не сомневалась что Беллатриса больше издевается, чем обучает, но все равно то, что пришлось тогда стерпеть того стоило. Натренировалась я, благодаря ей, сильно и быстро. Хотя теперь... после открывшихся подробностей вдруг подумалось, а не руками ли Беллатриссы тогда действовал Волдеморт? Слова же почти точь-в-точь те же: 'Будешь мне перечить — накажу'. Я же чувствовала, что она меня тупо хотела сломать. Хотя зная ее характер не удивлюсь, что она и без приказа такое организовала, например, в качестве мести Краучу-старшему, которого, как она призналась, во мне видела.

— Еще раз, — нахмурившись, решила я, чувствуя, что дыхание уже достаточно восстановила.

— Хватит, — отказался он. — Скоро уже начнут подходить для тренировки.

Я быстро проверила время. Почти без двадцати. Без пятнадцати или без десяти уже точно начнут подтягиваться.

— Последний раз, — окликнула, развернувшегося, чтобы покинуть площадку Лестрейнджа. — Я не применяла все, на что способна.

На вопросительный взгляд, пояснила:

— Ты же сказал использовать всю силу, а мы пока только размялись.

Лестрейндж недолго подумал, но в итоге вернулся обратно со словами:

— Если ты собираешься наконец сражаться на полную, то не сдерживай эмоции.

— Да-да, — поморщилась я, снова припомнив Беллатрису. — Испытать сильную ненависть.

Дьявол, как же она меня тогда достала своим требованием вызвать в себе нужные эмоции. Вложенная ненависть усиливает магию, но мне-то нужно тренировать скорость и реакцию в первую очередь. К тому же, я все еще считаю, что холодная голова, как минимум, лучше сказывается на внимательности.

— Я серьезно, — поморщился Лестрейндж и жестко потребовал: — Либо слушай, что я говорю, либо мы закончим на этом.

— Ладно, — недовольно протянула, вынужденно согласившись.

Все-таки необязательно вызывать в себе сильную ненависть аж до исступления, но попробую, как он сказал. Я же все равно собиралась проверить, как пройдет дуэль, если я использую воздушный таран.

— Выложи всю злость, что есть, — повторил Лестрейндж и, дождавшись, когда на моем лице отразятся нужные эмоции, снова начал отсчет.

На счет три я применила сначала Оглушающее, а затем сразу же воздушный таран, получившимся на загляденье. Он уклонился от первого заклинания и знакомым образом разрезал поток воздуха. Разлетевшийся по бокам от него порыв ветра еще не утих, а в образовавшуюся просеку он отправил ответное Оглушающее, от которого я уклонилась. Не успели воздушные вихри растаять, уйдя за его спину, как Пожиратель вызвал похожий сильный порыв ветра. Я инстинктивно использовала не щит, а повторила воздушный таран. Два противоположных потока воздуха встретились, сойдясь в борьбе, заставив с силой упереться ногами в землю и прищуриться, чтобы разглядеть расплывавшегося перед глазами противника.

Потоки ветра убавили силы и я применила заклинание почти одновременно с Лестрейнджем. Оглушающее пролетело мимо меня, а вот моя огненная стрела, больше похожая на копье, встретилась с выставленным щитом, разлетевшись языками пламени. Злость бурлила внутри и вызвала оскал — мне удалось сбить его копирование! Такой шанс я потерять не могу!

Сразу же применила еще один воздушный таран. Щит перед Лестрейнджем исчез и он заново разрезал потоки воздуха движением палочки, а затем двинул ей в быстром жесте справа налево. Почувствовав магию даже прежде чем увидела, призвала щит, поймавший на себя какое-то заклинание с шипением растворившее мой мощный Tueri. И снова я применила этот щит, уже неоднократно вызывавшийся из памяти, потому потребовавший на применение буквально секунду.

Плотный поток ветра врезался в мой щит, я смогла его удержать, чтобы не развеялся, но ноги заскользили по промерзлой вытоптанной земле. Меня отдавливало к краю площадки, словно щит был парусом. Целых секунд пять меня давило и отодвигало, как я не сопротивлялась, усиливая магией тело. Получалось разве что только не опрокинуться, хотя жилы со всех сил рвала.

Инициативу я уже потеряла и, очевидно, Лестрейндж хотел закончить поединок, едва я пересеку границу тренировочной площадки. Я сцепила покрепче зубы. Ну уж нет, так легко ты не победишь!

Его фигура расплывалась сквозь поток воздуха, но я видела, что он продолжает удерживать заклинание. Останавливать воздушный таран щитом было паршивой идеей, я и двинуться никуда не могу. Чтоб его! У меня была только одна идея, как выбраться. Она казалась рискованной, но в условиях тренировочной площадки в случае провала сулила мне меньше повреждений.

Резко оттолкнув щит от себя, точнее попытавшись — щит дернулся против движения воздуха и тут же развеялся, — я применила как можно более мощный воздушный таран. Злость все-таки помогла и поток воздуха превзошел атаку Лестрейнджа. Он понял это быстро и снова взмахнул палочкой будто разрезав воздух перед собой, отчего заклинание воздушного тарана распалось на две части. Я не медлила и прежде чем он это сделал, применила еще один таран, постаравшись направить его правее, а затем еще один левее. Пожиратель рубанул палочкой воздух раз, второй. Третий воздушный таран направленный прямо на него снова разрезал, а затем создал свой. Поток воздуха врезался в меня и отбросил прямо в кучи отброшенного от площадки снега.

Я тяжело дышала, прикрыв глаза на пару секунд. Все-таки три воздушных тарана подряд для меня уже сильно, притом, что все были мощные, а четвертый просто не смогла создать быстро.

— Живая?

Услышав вопрос, открыла глаза, заметив, что Лестрейндж уже подошел. Промычав что-то согласное, поднялась, отряхивая мантию от снега. Столкновение с потоком плотного воздуха подобно удару и тело таки ноет, но площадка ослабила этот удар достаточно, а вылетев из нее, я тут же попала в еще не залежавшийся снег, смягчивший падение. Хотя чары площадки и этот полет явно сократили, ведь по идее могла бы улететь куда дальше.

— На этом закончим, — произнес Лестрейндж. — Скоро общая тренировка.

И действительно, оглянувшись, заметила, что поодаль у особняка стоят начавшие собираться студенты. Судя по тому, что уже собралось человек десять, они решили постоять и поглазеть, а теперь не спеша двинулись сюда.

Лестрейндж отошел подальше, но из тех, кто пришел, я ни с кем не общалась, так что продолжала стоять в одиночестве, задумчиво сверля Пожирателя взглядом.

Конечно, я не настолько самонадеянна, чтобы считать, что смогу победить Пожирателя смерти из ближнего круга, ведь там явно лучшие из лучших. Я так же хорошо понимаю, что, когда мне удалось попасть в Беллатрису жалящим, мне просто повезло. Хотя кто знает, я была тогда на таком адреналине, что жалящее вызвало реакцию по всему телу. Моя магия тогда в очередной уже раз дала сбой, но в условиях стандартных, без этих вывертов, кажется, любой Пожиратель меня раскатает и не поморщится.

Воздушный таран явно потерял свою новизну и актуальность. Все так или иначе явно знают о моем фирменном приеме и момент неожиданности такой мощной атаки уже не сработает. Как ни посмотри, воздушного тарана нельзя было ожидать от меня в тринадцать лет, когда я бегала от Пожирателей по всему Отделу Тайн, но в пятнадцать это, видимо, уже не так необычно. Надо бы расширить арсенал. Хорошо бы ту черную молнию освоить, что Лорд показывал, но это, я так поняла, чисто прием присущий Лорду, а значит надо опять искать, где достать книгу с высшими чарами. Или найти того, кто сможет чему-то научить. Попробую с Долохова стрясти что-то потом.

Реальный бой, конечно, отличается от тренировочной дуэли. В том же Отделе Тайн все подростки бегали врассыпную, используя все возможные препятствия против преследователей и это изрядно помогло. Хотя здраво оценивая сейчас уровень некоторых Пожирателей, которые были там, подозреваю, те просто всерьез и не сражались против недоучек. Серьезных заклинаний мы не знали, а обезвредить нас было достаточно и простых заклинаний.

Так что будет очень неплохой практикой проверить свои силы здесь и потренироваться. Выгадать момента, чтобы потренироваться с Долоховым никак не удавалось, но если немного раньше приходить на площадку, то может хоть с Лестрейнджем пересекусь. Устроить дуэль, что с одним, что с другим будет полезно. Даже банально выбирают из атаки, контратаки, уклонения и щита что-то одно чаще или в разных комбинациях при почти одинаковых условиях. Долохов двигается неравномерно, из-за чего получается неожиданно, когда он что-то применяет. Лестрейндж атакует четко и выверено, но так быстро, как будто он машина, причем в руках у него не палочка, а тяжелый меч.

У всех свой стиль боя, свои приемы и движения. Изучив их, смогу что-то взять к себе на вооружение. Вот, что это было, когда Лестрейндж заставил заклинание как бы возникнуть сбоку? Или оно сделало крюк? Как та молния, которой управлял Волдеморт. Это явно какой-то прием, который требует определенного усилия, потому что раньше я подобного не видела.

Подошло время тренировки, но пока не мой черед выходить с Крэбом против двойки противников, разбирала в памяти прошедший бой и мысленно выбирала движения и связки, которые стоит потом попробовать повторить. То и дело ловила себя на том, что смотрю задумчиво на Лестрейнжа и хмурюсь, вспоминая, как он двигал палочкой. Все еще не пойму как же они так мой воздушный таран развеивают.

Из-за того, что глядела и заметила, когда Долохов к нему подошел и хмуро о чем-то заговорил. Лестрейндж ему что-то так же спокойно, как обычно, ответил. А после тренировки ко мне подошел Антонин, сказав задержаться и отойти в сторону.

Покосившись на учеников, которые явно пытались погреть уши, а теперь спешно уходили прочь, Долохов подождал немного и спросил:

— Что это между вами с Рудольфусом сегодня произошло?

— В смысле? — не поняла я.

— Не делай вид, что ничего не было, — нахмурился он. — Чуть ли не все у площадки обсуждают, что было утром.

А, так вот о чем он. Я видела, что студенты о чем-то шептались, но, похоже, в прошлый раз я достаточно их напугала, чтобы они следили за тем, чтобы я ничего не слышала.

— Ты же сам с Лестрейнджем разговаривал, — припомнила я. — Почему меня теперь спрашиваешь?

— Потому что хочу услышать твою версию, — скрестил он руки перед собой с видом, как будто готов был меня отчитывать.

— Хорошо, — вздохнула я, понимая, что никакой тайны тут нет. — Мы устроили тренировочный поединок на площадке.

Долохов все еще сурово смотрел на меня из-под бровей, отчего я удержалась от закатывания глаз и пожала плечами:

— Это все.

— Судя по тому, что говорят, это не было похоже на тренировочный поединок, — возразил Антонин. — Ты решила под видом дуэли ему попытаться отомстить?

— Ага, — хмыкнула я. — Только это он меня в снег выбросил, а не я его.

— Так, — протянул Долохов, будто не уловив сарказма, — а до того вы разругались?

— Нет, — помотала отрицательно головой, тем не менее припомнив, что во время той утренней проверки могла все-таки задеть его словами.

Видимо, что-то отразилось на моем лице и Долохов сделал свои выводы:

— Все-таки поругались.

— Да нет же.

— Ты начала первой?

— Нет, — уже сердито на него уставилась. — Хватит меня обвинять. Что бы я ни сказала, его это явно не задело и он просто согласился, когда я предложила дуэль. Он же тренер и тут больше никого не было.

— А тебя задело, когда он что-то сказал? — продолжал допытываться Долохов и увидев возражения на моем лице перебил: — Я видел, как ты на него сегодня смотрела. Ты разозлилась на что-то.

— А то не на что! — возмутилась я, припомнив чем мне не нравятся все Лестрейнджи. — Но тут это ни при чем. Я попросила тренировку, он согласился и все!

Судя по виду, Долохов мне не слишком верил, но допытываться или спорить дальше не стал. Сказал только:

— Давай договоримся, чтобы это, что бы там ни было, не выходило на всеобщее обозрение.

И на мой вопросительный взгляд пояснил:

— Незачем остальным знать такие тонкие места. Если что-то такое происходит, можешь обсудить это со мной или с Барти, но остальным постарайся не давать рычагов влияния на себя.

Кивнула, что поняла. Хоть никакого реального боя под видом тренировки не было, думаю, Долохов прав. Не стоит остальным знать подробности моих с ними взаимоотношений, которые могут использовать против меня. Итак уже многим слишком многое известно из-за чего даже здешние студенты перемывали мне косточки.

Этот Лестрейндж прям жутко спокоен, практически всегда держит себя в руках. Из-за этого я не могу сказать, что его прям жестко ненавижу — он показывал, что адекватен и даже когда возникла та неприятная ситуация с Ричардом ко мне отнесся снисходительно. Что не отменяет того факта, что он влепил мне-таки однажды пощечину, но я ответила на нее сразу же. Так что та же Беллатриса своим поведением вызывала куда более яркие эмоции и случись подобная ситуация с ней, она бы вдоволь поваляла меня в грязи и снегу. Потому не удивительно, что она тренировала обычно в подвальном помещении. Счастье уже, что я с ней в особняке Малфоев после того урока окклюменции близко не пересекалась.

Но на этом все не закончилось.

После обеда я, как обычно отправилась к четырем часам на тренировку к Лорду и у дверей встретилась с Рудольфусом Лестрейнджем. Он тоже подошел буквально только что, хотя сейчас без десяти. Если у него запланирована встреча, тогда Лорд отменит тренировку?

Лестрейндж тоже недоуменно глянул на меня, не изменившись в лице и постучал. Дверь открылась и оттуда донесся голос Волдеморта:

— Зайдите. Оба.

У меня появилось нехорошее предчувствие с которым я зашла следом за Пожирателем. Лестрейндж прошел чуть вперед и преклонил колени. Я замешкалась, но повторила за ним, став на оставленном пространстве справа от него. В прошлый раз, когда меня привел Джагсон, он просто поклонился и, так как он меня удерживал, я не выполнила обычного ритуала, но в этот раз по-другому. Да и от Волдеморта чувствуется сдерживаемый гнев почему-то.

— Вы уже знаете оба, что я не терплю внутренних конфликтов, — заговорил Лорд. — До меня дошли слухи, что между вами он возник.

Я мысленно выругалась, благоразумно перестав смотреть в лицо Волдеморту.

— Все на самом деле... — не успев договорить, закрылась левой рукой от магического удара, обжегшего кожу сквозь мантию и коротко выдохнула от боли.

— Говорить будешь, когда я спрошу, — процедил слова Волдеморт. — В прошлый раз, я видимо был к тебе слишком снисходителен, раз ты снова создаешь новые склоки.

Поджав губы, ничего на это не ответила, хотя было что. Очевидно, речь шла о том разговоре, после того, как Беллатриса ворвалась ко мне в комнату и бросалась Круциатусами. Тогда Лорд мне сказал, что оправдывает меня только то, что это Беллатриса ко мне пришла, а не я к ней.

— Сначала я хочу выслушать, что ты можешь мне об этом сказать, Рудольфус, — Волдеморт перевел внимание на Лестрейнджа, перестав меня сверлить убийственным взглядом.

— Слухи не совсем правдивы, мой Лорд, — ответил своим обычным нейтрально-прохладным тоном Пожиратель. — Между мной и ей не развилось конфликта.

— Тогда как ты объяснишь то, что утром она яростно атаковала тебя на виду у всех? — уточнил Волдеморт теперь пристально смотря на него и кажется, применяя легилимецию при этом.

— Она попросила меня о тренировочной дуэли, когда еще никого не было. Я сам сказал ей дать волю эмоциям при этом. Все понимают, что между нами могут быть распри и додумали остальное.

— Ты сказал ей разозлиться, — прищурился Волдеморт и Лестрейндж кивнул, подтверждая. — Зачем?

— Очевидно, у нее есть ко мне некоторые претензии, я решил встретиться с ними сразу, не дожидаясь пока они созреют достаточно, чтобы вылиться во внутренние разногласия.

Я не удержалась, взглянув на него. Так вот зачем он требовал разозлиться! А я все вспоминала его женушку с ее 'вызови в себе ненависть'.

— Довольно разумно, — не смог, видимо, не согласиться Волдеморт и снова посмотрел на меня. — Какие результаты по итогу?

— Считаю, не о чем беспокоиться, повелитель, — ответил Лестрейндж. — Она не теряет головы.

Оба смотрели на меня, а я на них, чувствуя, что меня этак оценивающе разглядывают. В принципе, даже есть чем гордиться. Видимо, мои результаты уже довольно хороши, раз Лестрейндж предположил, что я в будущем точно войду во внутренний круг Пожирателей, а значит буду с ним наравне. Волдеморт же предупреждал видимо не только меня, что не потерпит внутренних раздоров. История с Лонгботтомами же постоянно маячила где-то тенью и вылезти могла в любой момент, что, видимо, Лестрейндж хорошо понимал.

— Что ж, видимо, я все же тебя слишком преждевременно похвалил утром, что ты забыла мои наставления, — каким-то очень нехорошим тоном изрек Волдеморт, очевидно, обращаясь ко мне. — Я запрещаю любые поединки между вами двумя. Рудольфус, если она когда-либо еще пойдет на поводу эмоций перед тобой, она тут же будет наказана. Сообщи мне об этом.

— Слушаюсь, повелитель, — отозвался Лестрейндж с непонятной интонацией.

Я так и не поняла, рад ли таким известиям Пожиратель, злорадствует ли, ведь теперь он мне может грозиться в любой момент за что угодно нажаловаться на меня за какое-либо проявление эмоций. Не было же уточнено, что это именно злость или ненависть, хотя вроде подразумевалось. И это все притом, что Лестрейндж тоже явно считал, что голову от эмоций я не теряю.

— Можешь идти, Рудольфус, — сказал ему Волдеморт. — С ней я еще немного побеседую, — и так многозначительно повертел палочку в пальцах.

Пока Пожиратель поднимался на ноги и шел к двери, Лорд сверлил меня взглядом, в котором так и читалось желание припечатать меня Круциатусом, но когда дверь закрылась, отрезая все звуки снаружи и изнутри, не спешил что-либо предпринимать. Я благоразумно помалкивала.

Волдеморт подошел ближе, остановившись почти в полуметре. Неудобно было задирать голову, так что я рассматривала его черную, отливавшую немного изумрудно-зеленым под светом канделябра, мантию, свободно свисавшую до пола.

— Что в моих словах сдерживать свои эмоции и магию не достигло твоих ушей? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Я не теряла контроль, повелитель, — негромко отозвалась с ощущением, что от легкого движения палочки меня настигнет Круциатус, отчего моя магия будто сама готовилась его отразить. — К тому же он сам потребовал...

Магический удар знакомо обжег спину и правое плечо, заставив прерваться от боли. Почему-то магия не помогла его заблокировать так же, как Круциатус.

— Не важно кто и что от тебя требует, — властный тон не допускал возражений. — Я тебе сказал все время сохранять контроль над эмоциями!

— Я не теряла контроль, повелитель, — рискнула повторить и тут же поняла, что зря, так как новый магический удар по спине заставил зажмурится и выдохнуть от боли.

— Любая твоя несдержанность недопустима, — тяжело придавил он, будто меня не слыша. — Она ведет к тому, что ты применяешь магию больше остальных, что не свойственно ведьме твоего возраста. Это уже заметили мои Пожиратели смерти. Я говорил тебе, что за демонстрацию несдержанности перед Пожирателями, я могу разорвать наш договор.

Почувствовав холодок прошедшийся по спине и не связанный с магическими ударами, вспомнила совет Долохова молча стоять на коленях и просто склонила ниже голову. Он действительно предупреждал и за такую несдержанность можно было притянуть даже вызванный в себе специально гнев. Лорд же не дает мне буквально сказать, что гнев был контролируемым... или просто считает что это ничего не меняет.

— Ты слишком расслабилась, когда я сегодня сказал тебе, что ты успешно сдержала магию, и решила, что не будет ничего страшного, если поучаствовать в поединке с Лестрейнджем? — обманчиво мягко поинтересовался Волдеморт, на что я, не решив, стоит ли отвечать, отрицательно покачала головой. — А если бы он понял во время поединка, кто перед ним?

Тут уж я даже при желании не знала что ответить. Волдеморт очень не хочет, чтобы кто-то из Пожирателей узнал о моем титуле. Следы он бы все точно замел, но это при условии, если узнал бы один Лестрейндж, а за боем, как оказалось, наблюдали другие ученики. Кто же знал, что такое надо было скрывать. С другой стороны, если бы я, к примеру, попросила Долохова или Крауча меня потренировать, то удалось бы это скрыть в особняке Малфоев, где полно народу? И не было бы даже хуже, если бы вскрылись тренировки с ними? Лорд говорил ничего от него не скрывать, а тут прямо-таки тянет задуматься, что я такое там затеваю, что хочу скрыть от него.

Не дождавшись ответа, Волдеморт снова хлестнул по моей спине заклинанием, обжегшим кожу сквозь мантию, отчего я сжалась, сдержав громкий вскрик. По прежнему не получилось заблокировать это заклинание, как Круциатус.

— Я запрещаю тебе любые поединки с Пожирателями смерти, тренировочные или нет, — сказал он тоном не терпящим возражений. — Только с моего разрешения. Ты меня поняла?

— Да, повелитель, — негромко отозвалась, удержав тон нейтральным.

Похоже, плакали мои тренировки не то, что с Лестрейнджем, а даже с Долоховым. Вряд ли Лорд даст свое разрешение, если попрошу. Его, скорее, устраивает мой уровень не выше школьников.

— Вдобавок, в который это уже раз, я вынужден тебе вынести выговор за то, что ты слишком привлекаешь к себе внимание?

Сочтя вопрос риторическим, промолчала. Но снова ошиблась и, видимо, из-за этого выгнулась от боли, прошившей спину, и аж вскрикнула. Когда она уменьшилась, став терпимой и кожу только покалывало, нашлась с ответом:

— Простите, повелитель.

— Уже немного лучше, — судя по тону, Волдеморту пришелся по душе мой ответ и реакция. — Будем надеяться, ты запомнишь на этот раз мои слова.

— Да, повелитель, — подавив вздох, ответила, надеясь, что этого будет достаточно.

— Посмотри на меня.

После этого требования, приподнялась, задирая голову, чтобы видеть его лицо. Я приготовилась к легилименции, но похоже, Волдеморт не собирался ее применять, разве что считывать эмоции с лица. После чего ударил по левой щеке тем же раскаленным прутом, отчего, не удержавшись, взвыла, дернувшись вправо. Левую сторону продолжало жечь и больно было даже глаз приоткрыть.

— Сегодня ты получила свой урок. Можешь идти.

Получив разрешение, покинула комнату. Мысленно ругаясь, побрела к себе. Счет за сегодня выровнялся: утром выпуталась из передряги, избежав неприятных обязанностей, а вечером получила на орехи. И, вероятно, не прояви я хотя бы видимого послушания, получила бы еще больше, хотя и упрямствовать мне было ни к чему. Но остаться без возможности потренироваться с более сильным противником все равно жалко... Можно, конечно, попробовать сделать это тайно, но точно не здесь, в особняке Малфоев, да еще и получится либо обманом, либо уговорами убеждать нарушить приказ Лорда, на что вряд ли кто-то пойдет в своем уме.

Хотя, если так подумать, поверю скорее не в то, что Волдеморт печется о слухах или склоках среди ближников, а в то, что ему не понравилось само известие о тренировке. С одногодками или ребятами постарше, как здесь, быстро стало ясно, что мне слишком легко и даже скучно. Эти тренировки мне практически ничего не дают. Волдеморт же больше об обучении той черной молнии не заговаривал, да и ни разу не было урока вроде дуэли или тренировки заклинаний. Все себе в угоду выворачивал и единственное, пусть и крутое умение, мной получено не благодаря, а скорее вопреки, и то получилось защищаться только от Круциатуса, а от раскаленного прута как будто вообще не помогло. Не хватает силы что ли? Или умения недостаточно? Ну еще побочным продуктом легилименцию не слабо прокачала. Будет ли чему-то дальше Волдеморт обучать — большой вопрос, но деваться уже некуда. Во всяком случае, даже то, что я получила из умений, в обычных условиях не достигла бы.

Тренироваться же опять придется самостоятельно. Редл из медальона не мог мне показать на своем примере, как правильно двигаться во время боя и орудовать палочкой, а тут у меня была возможность понаблюдать за Пожирателями, чего в Хогвартсе даже не увидишь.

Жалко, что в школе нет дуэльного клуба, как в Шармбатоне. За год до моего поступления его хотели возродить, но что-то не задалось, и нынешние школьники при таких событиях в мире вообще не способны вести магический бой. Поневоле задумаешься — это результаты усилий Дамблдора или Министерства? Оно вмешивалось два года назад в дела школы очень активно, а до того не знаю. Еще у школы есть попечительский совет, тоже имеющий влияние на дела в школе, но и они как-то не сильно вмешиваются. Вроде, когда Малфой в тот год копал под директора и активно шевелил этот совет в нужную сторону, дуэльный клуб как раз и вернули где-то на полгода. Мда-а-а. Но я это все знаю только с просмотренных фильмов да рассказов Невила.

Уже без удивления обнаружила на двери сигнальные чары. Присмотрелась — даже два. Раньше такого варианта исполнения не видела, чтобы чары, контролирующие проход живого существа через проем в двери одни, а извещающих элемента — два. Немного потратила время даже, чтобы их изучить.

Проковыляла в свою комнату, выпила остатки заживляющего и обезболивающее зелья и присела на кровать, став дожидаться гостей. Возникло знакомое чувство, когда ссадины ускоренно рассасывались, из-за чего спину тут же нестерпимо захотелось расчесать.

Первым, к моему удивлению и досаде, пришел Барти. Увидев явно еще не сошедшую с лица длинную красную полосу, которую я уже успела рассмотреть в зеркале, помрачнел, подойдя ближе.

— Ты же обычно, вроде, позже возвращаешься, — сказал он. — Что-то произошло?

Не удержавшись, тяжело вздохнула, закатив глаза:

— Отменился урок.

— Почему?

У меня снова возникло желание раздраженно выдохнуть, но я его на этот раз подавила, ответив:

— Получилось так. Это ты зелья оставил? Можешь побольше оставлять?

— Это стандартная разовая порция. Больше нельзя, — пояснил Крауч и внимательно в меня всмотрелся, непонятно что желая увидеть: — Тебе не хватило ее? Есть серьезные раны?

— Нет, — ответила я, так как те ссадины зелье по моему опыту полностью заживит. Это с глубокими ранами потребовалось бы несколько раз его принять через определенные промежутки, но легче использовать что-то другое или вообще обратиться к лекарю. — О побочных эффектах я знаю и нужные временные перерывы тоже. Просто оставь несколько с запасом. Мало ли, разобьются.

Крауч посмотрел на меня прямо-таки с подозрением и спустя паузу решил:

— Нет, я лучше буду приносить сам каждый раз после уроков у Темного лорда.

Теперь уже я смотрела на него с подозрением. Говорит то же самое, что и Долохов. А еще мне кажется, что не столько не доверяет моей способности понять сколько и в каких порциях можно принимать зелья, сколько просто хочет быть в курсе того, что происходит. Как Антонин. Или вместо Антонина.

— Что вы вчера с Долоховым обсуждали? — поинтересовалась я.

— Не важно, — довольно резко сразу же ответил Барти.

Помолчали, глядя друг на друга. Ощущалось это молчание как-то неуютно.

— Так что произошло? — спросил он. — Урока не было, но тебя за что-то наказал повелитель? Или кто-то другой?

— Не важно, — в тон ему ответила, заставив Крауча нахмуриться.

Он постоял, слегка переминаясь с ноги на ногу, как будто не мог решить, что ему делать.

— Давай я попробую залечить, — предложил он, присев рядом со мной на кровати.

— А ты умеешь? — засомневалась я, взглянув на палочку, направленную на левую половину моего лица.

— Умею, — ответил Барти, кажется, даже с легкой обидой. — Синяки и небольшие раны затянуть смогу точно. И даже несложный перелом.

Я решила не сопротивляться и посмотреть что будет. Ощущения были не сказать, чтобы болезненные, просто неприятные, как будто что-то маленькое расползалось где-то в миллиметре под кожей. Но для меня такое не ново. Помню в детстве, еще до школы, Августа залечивала синяки на локтях и коленках, когда я падала. На лице, конечно, неприятней.

— Что-то ты рано, — выпалил Долохов, едва успев открыть дверь. Увидев Крауча, поприветствовал: — Здорово. Раз ты тут, я всего на пару минут и обратно к группе. Что стряслось?

Снова не удержавшись, закатила глаза, вздохнув.

— Ты давай мне это, не корчи рожи! — повысил голос Долохов, недовольно нахмурившись. — Нарвалась в этот раз?

— Ничего я не нарвалась, — проворчала уже я недовольно.

— Так что мне теперь у Лорда идти спрашивать что ли, что ты натворила? — спросил Долохов.

— Ничего я не натворила! — возмущенно уставилась на него. — Ты опять что-то выдумываешь! Он позвал Рудольфуса Лестрейнджа, услышав, что между нами утром был какой-то конфликт, но в ситуации по итогу разобрались.

— Ага, — сказал Долохов со странным выражением лица, как будто не поверил ни единому слову. — А наказал он тебя просто так? Барти, должно быть, перед нами наведенная иллюзия, которую ты уже почти развеял.

Крауч хмыкнул, отчего я резко перевела на него взгляд и прищурилась. Он сделал вид, что ничего такого только что не было. И вообще он занят и сосредоточен.

Ну и как я им обьясню это? Не могу же я сказать им, что Волдеморта разозлило то, что я просто привлекла к себе внимание и еще, вдобавок, выдал жесткое предупреждение, чтобы сдерживала эмоции по крайней мере среди Пожирателей. И уж тем более не могу признаться, что Лорд запретил участвовать даже в тренировочных поединках с кем-то из Пожирателей. Да они же первые этим фактом воспользуются, раз я сдачи дать не могу! Нет уж, увольте! Самозащиту никто не отменял и, если то будет требоваться, я буду защищаться, а там уже оправдываться, привлекая даже ту божественную сучность, если понадобится.

— Профилактически, — в итоге выплюнула я, скрестив руки перед собой и попыталась сердито отвернуться.

— Я почти закончил, не двигайся, — сделал мне замечание Барти.

Пришлось повернуться обратно, снова встретившись с ним взглядом.

— Ладно, раз порядок, я пойду обратно, — решил Долохов.

Кивнула ему, что да, порядок. Когда он уже ушел, мысленно возмутилась — если он порядком считает профилактические магические побои!

Вскоре Барти закончил и, все еще раздраженная, я ощупала левую щеку, убедившись, что кожа в порядке.

— Есть еще что-то, что надо залечить? — спросил он.

Молча закатала рукав на левой руке. Когда он залечил ссадину на коже и там, на секунду я даже задумалась, стоит ли показать ему мою спину, но тут же передумала. Во-первых, вопросов ко мне наверняка прибавится, потому что ударов туда пришлось побольше, а, во-вторых, когда Крауч залечивал лицо, я хотя бы видела его перед собой и что он делает. Так что пусть зелье справится самостоятельно. Да, немного дольше, зато спокойней.

— Что произошло между тобой и Рудольфусом утром? — спросил Барти и нахмурился. — Я ничего не слышал о произошедшем.

— Потому что ничего не было, — ответила ему. — Я пришла на площадку пораньше, увидела, что Лестрейндж там один и предложила тренировочный поединок. Он согласился, пока остальные не подошли. Кто-то увидел этот поединок и слухи все переврали, будто мы там реальный бой устроили или еще что. Вот Лорд и сделал замечание о недопустимости внутренних конфликтов, но мы ему все обьяснили.

Ага, 'мы'. Как бы я не пыталась, мне рот закрыл быстро и оставалось только молча слушать. Но не скажу же я Барти, как Волдеморт со мной обращается. Все равно повлиять ни на что не сможет, как бы только хуже не стало.

— Теперь понятно.

Я вдруг поняла, что ни он, ни Долохов не спросили ничего о том рейде или что это было в три часа утра. Не знали? Вполне возможно. Там не было Крауча, потому же, почему не было отца Малфоя. Но, если подумать, похоже, Джагсон руководил всеми и никто не возмущался по этому поводу, а Барти вроде с ним работает. Если же Барти там нельзя было быть, чтобы не помешал, то получается, на его место взяли Лестрейнджа. Скорей всего временно. Стоило бы еще тогда удивиться, что Лестрейндж спокойно признает подчинение Джагсону. Скорей всего и ему Лорд дал скользкие указания.

Крауч встал, подойдя к комоду. Я пронаблюдала, как он достает зелья из карманов на замену выпитым.

— В следующий раз, если раны не кровоточат или, по крайней мере, не сильно кровоточат и можно немного потерпеть, лучше подожди меня, — сказал он. — На зелья налегать сильно не стоит. Ты и так каждый день пьешь кучу всего.

Не могу не согласиться, но что поделать.

— Хорошо, подожду минут пятнадцать, — сказала я.

— Максимум полчаса, — поправил меня Барти. — Если я смогу, то за это время точно приду, а если нет... — он обернулся ко мне и поправился: — В общем, если я не буду занят, то я приду, как только будет сигнал. В боях я сейчас редко участвую, так что все будет в порядке. Сигнальные чары только не снимай.

— Угу.

Не нравится мне, что сигнальные чары на двери будут отслеживать, когда я прихожу или ухожу, но с другой стороны так кто-то будет знать вернулась ли я вообще с 'урока' и если еще раз произойдет такое рано утром, то это заметят.

Крауч задержался, как будто что-то еще хотел сказать. Не иначе опять нотации прочитать, но, к счастью, передумал.

— Тебе больше ни с чем помощь не нужна? — спросил он.

— Нет, — подумав немного, посомневавшись, все же обратилась: — Барти, а...

Крауч повернулся ко мне, скрестив перед собой руки и с явным неодобрением нахмурился.

— У меня к тебе вопрос, — решила я проигнорировать этот выпад. — Ты же работаешь в подчинении Джагсона?

— Пока что да, — слегка поморщившись, признался Барти и пояснил: — Скоро буду сам ответственен за другое направление. Пока что я набираюсь опыта в управлении.

А, точно. Барти же считает, что за все им сделанное, за сохранение верности и участие в возрождении Лорда, он должен быть вознагражден. Я усмехнулась, понимая, что его заставили 'набираться опыта', отчего Крауч опять свел брови:

— К чему такой вопрос?

— И часто вы с Джагсоном занимаетесь налетами на семьи маглорожденных?

Крауч пожевал губами, но не застыдился или еще что-то подобное. Тем не менее, глядя на меня будто понимал, что такую тему со мной не стоило бы обсуждать.

— Кто тебе это сказал? — напряженно спросил он.

— Сама узнала, — спокойно ответила.

Барти не спешил отвечать, а я смотрела ему в глаза, пытаясь прощупать поверхностной легилименцией правду. Получались какие-то неясные образы людей, но вроде они не кричали от ужаса или боли.

— Это информация об организации, так что многое я сказать не могу, — наконец, ответил он. — И ты не говори об этом больше.

Я кивнула, что поняла, став дожидаться продолжения.

— Джагсон со своими людьми занимается расследованиями, внешними или внутренними. Сейчас много кого надо разыскать, прячущихся от новых законов, бывает что и участвуем в захвате большой группой. Организация разрастается, возникает необходимость в увеличении числа людей, в том числе и для определения внедрения предателей и контроля доносчиков у врагов. У меня не хватает опыта для выявления путей их сообщения с сообщниками и подобным, но Темный лорд доверяет мне вопрос выявления предателей. Я ненавижу тех, кто предал и отвернулся от него в самую трудную минуту, кто потерял веру и предпочел сделать вид, что никогда не служил ему. Поэтому именно я лучше чем кто-либо другой подходил для этой роли. Для этого мне необходимо, чтобы у меня в том числе была нужная репутация, чтобы хотя бы мои подчиненные не смеялись за моей спиной благодаря моей дочери.

Начал так интересно, но на последних словах я снова вздохнула, отвернувшись. Опять за свое.

— Среди простецовых детей наиболее много желающих рискнуть всем, чтобы перевернуть существующий уклад и они часто неистово противятся воле повелителя, — продолжил Крауч, на удивление не став развивать предыдущую тему. — Терять им нечего, кроме самих себя и своей палочки. Но даже лишив их ее, они не желают возвращаться в мир маглов и продолжают лезть сюда.

— Так они с одиннадцати лет здесь, они по-другому уже не помнят как жить, — пожала я плечами.

— Именно поэтому отбирают палочки у других магов, — закивал Барти. — Ты не представляешь себе сколько было грабежей магазинов и не достаточно защищенных от обнаружения домов в поисках волшебной палочки или денег. Это еще не считая тех, которых приютили друзья, которых они ночью ограбили, а то и убили из-за палочки, а еще есть такой, кто банально стукнул по голове камнем нерасторопную ведьму и забрал ее палочку.

— Но ведь у них отбирают их палочки, — нахмурилась я, возразив. — Выдают те сертификаты еще...

— Именно, — перебил он меня. — Сертификаты выдали тем, за кого смогли поручиться чистокровные волшебники. И за это тоже получили 'доброту' в ответ.

Не могу в это поверить. Чтобы прямо куча таких случаев... Магов не так уж много на самом деле, неужели никто о подобном не слышал? Хотя Алекто что-то такое рассказывала на своем магловедении про злобных жадных маглов, которые спят и видят чтобы забрать палочки волшебников и грязнокровки, дескать, такие же как маглы.

— В таком отчаянном положении, запертые в магическом мире без палочки, они и нападают на тех, у кого видят палочку, — нашла, что возразить.

— Значит, добраться до Косого переулка они смогли, чтобы просить милостыню, а перейти назад через Дырявый котел в мир маглов — нет? — как мне показалось, в голосе Крауча звучала ирония. — Они сами предпочли попрошайничать у магов, но не пойти в мир маглов.

— Так они же привыкли уже жить в мире магов! — возмутилась я. — Они и не знают уже, как у маглов адаптироваться.

— Это распространенное заблуждение, — возразил он. — Пока они обучались в Хогвартсе, они каждые каникулы жили среди маглов. Они знают их уклад жизни. Да, они не хотят к нему возвращаться, но зато хотят сделать так, чтобы магический мир под них адаптировался.

Да, я знаю, что магическое общество очень консервативно и противится нововведениям из магловского мира, а самостоятельно развивается в своем русле довольно медленно. Иногда делаются какие-то научные работы, которые потом печатают в газетах, но в целом из-за долгожительства еще, наверное, очень старомодны. Даже радио переоборудовали для роботы на магии и в местах с повышенной концентрацией магии, где техника ломается, совсем недавно, а у маглов уже цветные телевизоры вроде как. Я в последние годы с магловским миром почти не контактировала, но все же поглядываю.

Конечно, сравнивать изобретения маглов с прогрессом магического мира глупо — маги уже давно пользуются связными пергаментами и даже имеются зачарованные зеркала, а маглы к видеосвязи еще только лет через пятнадцать дойдут. Так что прогресс в обоих мирах разный, но это не значит, что что-то нельзя позаимствовать из другого мира и адаптировать под свой.

— К тому же, — продолжил Барти. — Не всех магическое общество выгоняет за свои пределы. Некоторым выдаются сертификаты, подтверждающие их право остаться и приносить пользу обществу, но только тем, которые смогли влиться в наш мир, а не противиться или навязывать свои магловские правила.

Загрузил он меня... В чем-то это звучало даже правильно. В остальном — не очень. Маги должны идти своим путем, а не адаптироваться под маглов, впрочем, как и маглы. Вспомнить ту же историю с Гермионой и домовыми эльфами. Не вникнув в особенности их расы и договоренности на которых эльфы сотрудничают с магами, она тут же решила, что эльфы в рабстве у волшебников. Притом, домашние эльфы не дураки — они предпочитают служить только древним семьям, где магии довольно много. Но в ее глазах они не получали никакой платы за работу, не видя в этом симбиоза двух видов. В мире маглов расы только человеческие и отличия у них менее заметны, в мире магов же маги, домовые эльфы и гоблины кардинально отличаются, я уже не говорю о кентаврах, водяном народе, вейлах и прочих. Министерство пыталось их поделить на разумные и полуразумные расы, чтобы разделить закон в их отношении и до того, так что в чем-то политика сохранилась.

Но все это не отменяет того факта, что было написано в 'сертификате' Лиама — будто он принадлежит мне как вещь какая-то. Как домовой эльф. Это же тоже неправильно. Чистокровные и маглорожденные отличаются значительно меньше, чем маг и домовой эльф. Отличается мировозрение в некотором плане, но в школе они растут практически в одинаковых условиях.

— То, как подаются эти сертификаты все равно неправильно, — ответила я Краучу. — Там же написано ясно было принадлежность другому магу, но неясно на каких условиях оформлено такое сотрудничество. Я бы тоже не согласилась, если бы мне предложили кому-то так 'принадлежать'.

— Хотя бы это ты, надеюсь, не обсуждала на людях? — уточнил Барти. — Серьезно, жалеть их можно, но не показывай этого. Это может серьезно подорвать репутацию нашей семьи, — он вздохнул. — Я думал, тогда, еще когда мы были на Косом переулке, ты это поняла, но, видимо, некоторые моменты нам с тобой все же надо проговорить.

То-то они меня с Долоховым затыкали тогда. Хотя и сертификат тот, похожий на паспорт, едва уговорила показать. Не иначе как предвидели мою реакцию.

— Репутация, значит, для тебя важнее чем мальчишка, над которым вы все дружно издевались? — ядовито предположила я.

— Ничего мы не издевались, — возразил Крауч, нахмурившись опять. — Ему никто не вредил. Могли бы вообще к маглам вернуть, но оставили, чтобы он сразу понял, где он оказался. Выбрасывать его из нашего мира пока в таком юном возрасте глупо. Детей, которые нигде не были замечены в противозаконных действиях, никто не трогает, они спокойно учатся в Хогвартсе.

Тут я возразить не могла. Маглорожденные действительно остались в школе, кто не побоялся приехать. Некоторые со старшекурсников сбежали, а мелкие маглорожденные и не поняли, наверняка, что им может грозить. Им же сейчас грозило несколько особое положение в плохом понимании, но их специально не пытали, не били, да и не унижали, разве что слизеринцы могли оскорбить, но это не нововведение этого года. Учились они, как все, и даже ходили на занятия к Кэрроу. Смешно должно быть им было слушать то, что рассказывала о маглах Алекто на магловедении...

— Получается, сами ставите их с одиннадцати лет в такое неравноценное положение, — вернулась я к другому вопросу. — Кто же такое терпеть станет?

— Система пока еще не до конца отработана, — вздохнул Барти, прекратив опираться на комод. — Нужно еще несколько лет для отработки всех нюансов, но первые шаги в нужную сторону уже сделаны. Простецовым детям в новом мире будет выделено отдельное место, к которому они должны привыкнуть.

— Так они же чуть ли не на правах полуразумной расы, — нахмурилась я.

— Значит, им придется с этим смириться, — жестче повторил Крауч. — Если они хотят и дальше быть членами нашего общества и иметь право носить палочку.

Я все еще хмурилась, глядя на него. Понимаю, что с приходом к власти Волдеморта все поменялось, правила диктуются другие, но это не значит, что они верные. Если то, что говорил Барти — правда, то маглорожденные уже без палочки жить не смогут и ради нее будут готовы даже убить... Как и чистокровные маги, жаждущие магии от Темного лорда.

— А кто-то задумывался, что будет в долгосрочной перспективе? — поинтересовалась я. — Маглорожденные закончат школу, вырастут и захотят жить, как все остальные маги. Получается вы сами же приводите их к тому, чтобы они боролись за свое право жить нормально.

— Не 'вы', а 'мы', — поправил меня Барти. — Привыкай, что ты часть чистокровного общества магов. Пока что еще разрабатываются меры для предоставления места в новом обществе для них, но вскоре и это будет сделано. Пока что дел других хватает.

Как-то в картине мира чистокровных волшебников явно не было понимания, что делать дальше с нечистокровными в их понимании. Они так могут их привести к уровню домового эльфа. По сути тоже 'позволят' пользоваться своей магией за грязную работу, то есть, пользоваться палочкой. А без палочки многие маги не умеют колдовать вовсе.

— Мне кажется это скорее приведет к тому, что многие станут подделывать свою родословную, — озвучила вывод, к которому я пришла.

— Таких уже выявляют, — ничуть не удивился Барти.

Сомневаюсь что-то... но этот вопрос уже второстепенный. Есть и другой. Если маглы в этом мире будут развиваться так же, как и в моем, то их прогресс быстро скакнет буквально за десяток лет. Компьютеры уже появились, хотя и не так распространены, значит и общая сеть интернета скоро появится повсеместно.

— То есть магический мир идет к тому, чтобы полностью отрезаться от магловского в том числе через маглорожденных? — уточнила я и не увидев возражений, пояснила: — Так мы придем к тому, что вообще перестанем понимать, что они делают. Ты не считаешь это... — слово, которое просилось на язык я смягчила, — глупым?

Крауч как-то так глянул на меня, что я сразу поняла — не согласен. Но, отдаю ему должное, резко отвечать он не стал.

— Не считаю, — ответил Барти. — Нас ведет Темный лорд, нет смысла сомневаться в его решениях. И для нашего блага тебе лучше не озвучивать такие мысли вслух. Ты понимаешь, почему я это тебе говорю?

Покачала головой из стороны в сторону, чуть прикрыв глаза, признавая правду:

— Потому что тут легко бросаются Авадой, верно?

— Хотя бы поэтому, — кисло ответил он, поморщившись, но видимо спорить тоже не хотел. — Мне пора идти, завтра еще зайду.

Когда Барти, наконец, ушел тоже по своим делам, я еще раз окинула взглядом оставленные зелья. Раз у меня образовалось свободное время, можно позвать домовичку и попросить ужин чуть раньше. И наведаться к Луне. Зелий я оставила им с запасом, но возьму на всякий случай вместе с едой.

========== Глава 104 ==========

Каждое утро в особняке Малфоев начиналось одинаково... Честно говоря, я уже морально была готова к тому, что новый день не принесет мне чего-то хорошего. Но хотя бы отсутствие ранней побудки или других происшествий немного успокаивало.

У меня столько впечатлений кажется за весь год не было. Я смотрела в зеркало в ванной, видя и синяки под глазами, и уставшее лицо. Немного косметики, что была у меня с собой, полностью не могло это скрыть. Даже так, у меня сохранялось ощущение, что еще немного, еще чуть-чуть и я достигну цели, финиша, заветной ленты. Мне важно было выгрызть у Лорда хоть что-то полезное... Таковым можно было бы назвать умение полностью нивелировать Круциатус, но с натяжкой. Не такого умения я от него хотела получить. Тем не менее, вчерашний день ощущался, как добивающий, — мне даже снились те маглы и сон нельзя было назвать спокойным, — так что я была бы рада на этом взять паузу или закончить... хотя бы на некоторое время.

Пришлось не в первый раз уже напомнить себе, что Лорд меня не убьет пока что, а, значит, шансы есть: либо получить исключительные знания и навыки, либо свихнуться — тут как повезет. Надо только это пережить еще, перетерпеть первое время, пока не устаканится все с Лордом. Это сейчас он меня в жесткие рамки запихивает и проверяет, что я могу или не могу, дальше должно стать полегче. Деваться мне все равно отсюда некуда, так что надо держаться. По крайней мере, пока учеба в Хогвартсе не окончена, по окончании зимних каникул он должен меня выпустить туда.

Собиралась я не спеша. Снова взгрустнулось, едва вспомнила о том, что даже если будет возможность, не получится уговорить кого-то из взрослых на тренировочную дуэль. Было бы очень обидно пережить все это и не получить при этом хоть чего-то значимого. Чтобы не измучивать себя, гадая, что сегодня приготовит для меня Волдеморт, я знала, что надо отвлечься на какое-то дело. Так что я занялась тем, что взялась опять изучать ту зачарованную заколку.

Во всяком случае, это будет вечером, и, хоть в истерике бейся, лучше от этого не станет. Мне нужно сохранять силы и не опускать руки, иначе так я точно не выстою во время очередного сеанса легилименции.

Мысли плавно перескочили на вчерашний вечер к разговору с Барти. Ненависти к маглам или рожденным у маглов от него я никогда не видела. Было обычное для магов пренебрежение. Возможно, поэтому общество так легко приняло новые законы, не понимая еще, что будущего у такой дороги нет. Маглы прошли через это в сороковых годах, маги тоже не остались в стороне. И из-за того, что для магов практически нет границ, они условно поддерживаются на границах государств, действия Гриндевальда задели не только Европу, хотя в основном проходили там. Общество магов вообще малочисленно, так что потери в боях все же были весомыми, хотя сами бои не сравнимы по масштабам с магловскими, и вот снова все идет к тому же, как мне кажется. Волдеморт приведет их к новой войне. Почему я не то, что не прочитала книги, а хотя бы фильмы не досмотрела?! Я ведь люблю читать и эта история в свое время меня захватила! Теперь же я не знаю чего ожидать от будущего и живу со смутным ощущением, что все должно закончиться победой сил света. Это же детская книжка, не должно быть там никакой войны! Правда, открытого финала это не гарантирует... И, как ни посмотри, детская история переросла вот в это, в чем я сейчас живу.

Пришла на площадку я одной из последних, но не опоздала. Сегодня тренера собрали всех учеников и обьявили, что планируется снова тренировка вне площадки. На этот раз задача стояла другая. Все должны были разделиться на команды из пяти человек, чтобы отработать командную работу.

— Команда из пяти человек — стандартная большая группа, — пояснял Долохов громким голосом, отчетливо разносившимся над головами студентов. — У вас сейчас будет возможность выбрать тех, с кем вы хотите быть в одной команде, но не всегда так будет. Обьяснять тонкости работы в такой группе буду после, сейчас худшее, что вы можете сделать — это откровенно мешать друг другу.

Присутствующие студенты принялись переглядываться. Я стояла рядом с Малфоем, Крэбом и Гойлом. Группа почти готовая, надо только пятого подобрать.

Подход Долохова не нов для всех присутствующих, потому ничуть не удивил: точно так же нам дали попробовать себя в дуэлях два на два, а затем уже обьясняли тонкости лучшего взаимодействия в паре. Видимо, чтобы на практике больше поняли и внимательней слушали.

Долохов продолжил рассказывать детали, пояснив, что потом еще даст время выбрать входящих в группы. Слушали его внимательно.

Нас перенесут в какие-то дебри в разные места и, собственно, бросят там. Один из пятерых нес на себе знамя — длинную тряпку, размером с простыню, яркого и броского цвета, которую должен был обмотать через плечо. Задача состояла в том, чтобы отобрать у другой команды их знамя и принести на 'базу', то есть на холм, который хорошо будет видно издалека. Время ограничено двумя часами. Кто-то спросил можно ли делать ловушки — даже нужно, но вторую команду только оглушать. Без членовредительств и без всяких гадких проклятий, нарушившие запрет тут же выбывают. Аппарировать нельзя, и применять маскирующие чары на носящем знамя тоже.

Как всегда Долохов решил добавить мотивации:

— Кто придет только со своим знаменем будет бежать вокруг особняка три круга, а кто вообще без знамени — пять кругов.

И потом уже, когда толпа зашевелилась, разбиваясь на команды, а Малфой предлагал найти их однокурсника Нотта, который обычно держался одиночкой и в прошлые занятия попал в пару с кем-то незнакомым, — я только выискивала глазами знакомое лицо худощавого Нотта, — он вдруг прервался. Долохов подошел откуда-то сзади, сжав руку на шее, что я аж зашипела. Он задел еще не зажившие до конца раны от зубов Сивого, которые и зелья плохо брали, но едва я дернулась, хватку слегка ослабил.

— Если опять задержишься — убью, — шепотом сказал на ухо, отпустил и ушел, как будто просто прошел мимо.

Проводила его взглядом и повернулась, встретившись глазами с Малфоем, Крэбом и Гойлом. Они глядели непонятно, но ничего не сказали на это.

Нотта мы успешно нашли до того, как он присоединился бы к кому-то еще. Как я поняла из пояснений Малфоя, он всегда держался одиночкой, да и не на все занятия ходил, как, впрочем, многие здесь. Например, на самом первом занятии, когда участвовали оборотни, даже Малфой с дружками не приходил. Видимо, их родители считали такое взаимодействие не слишком безопасным для них.

Впятером стали ждать пока остальные определятся. Я осмотрела скучающих парней. Не лучшая команда мечты, но от этих хотя бы приблизительно понимаю чего ждать. Крэб и Гойл не слишком ловкие или умелые, но заклинания могут выдать неслабые. Кое-как они сумели подтянуть щитовые чары, пока были бои два на два, атакующие у них и так вполне приличной силы были. Малфой труслив, будет держаться все время за их спинами, к гадалке не ходи. Нотта плохо знаю, но во время тренировочных боев он тоже вроде не блистал в защитной и атакующей магии, впрочем и среди худших точно не был.

Затем экзаменаторы, подтягивающиеся все время и теперь стоящие рядком, сказали выстроиться, чтобы они видели команды. Экзаменаторов оказалось целых девятнадцать. Среди них я знала только Долохова, его знакомого Торфина Роули, обоих братьев Лестрейнджей, отца Нотта и двоих грузных мужчин, очень знакомо шкафообразных. Оказалось, что это отцы Крэба и Гойла. Команд же вышло девять.

Успев шепотом переговорить со своей командой, мы договорились, что знамя будет у меня. Из-за яркого цвета его сложно не заметить, да еще и снимать или прятать его нельзя. Нельзя также прятать чужие знамена. В то же время, носитель знамени явно будет главной целью, а я была достаточно ловкой, уклоняясь от заклинаний на тренировках или блокируя щитом. Ну и банально на ком-то вроде крупных Крэба или Гойла знамя будет видно еще лучше, чем на мне — я среди них самая низкая. Даже с условием, что знамя ярко-желтое, как флуоресцентная канарейка. Малфой и Нотт же явно не горели желанием брать на себя значок цели, так что никто не возражал.

Экзаменаторы разделились по двое на каждую команду и переместились в стартовую точку вместе с нами, используя портал. Едва мы оказались где-то в глухом лесу, притом заснеженном, двое незнакомых мне лично Пожирателей сказали, что будут наблюдать, чтобы мы не нарушали правила и отошли, исчезнув за деревьями. Думаю по следам на снегу их можно было бы найти, хотя кое-где у деревьев снег даже не припорашивал землю.

Окинув взглядом команду: двое туговатых здоровяков и двое трусоватых ребят, что предпочитают держаться в тылу, я предложила:

— Давайте разделимся.

— Зачем это? — не понял Гойл.

— Вы можете отправиться на поиски другой команды, а я буду тихо двигаться к тому холму, — указала на возвышение, прослеживаемое за кронами деревьев. — Так вы не будете рисковать потерей знамени при нападении на других.

— Ты слишком самоуверенна, — покачал головой Нотт, часто озираясь по сторонам. — Что, если кто-то нападет? Мы не сможем тебя быстро найти. Возле холма встретить кого-то шанс даже выше.

Нотт посмотрел на Малфоя, который стоял, прикрытый с двух сторон своими телохранителями и держал палочку наготове, видимо, рассчитывая на поддержку.

— Она себя сможет защитить, — сказал Драко. — Сомневаюсь только, что сразу от пятерых.

Я вздохнула, закатив глаза. Если эти пятеро покажут тот же уровень, что на тренировках, я уверена, что отобьюсь. По крайней мере, сбежать точно смогу.

— Вот-вот, не отходи далеко, Крауч, — поддакнул Нотт. — Пять на пять точно отобьемся же.

— Вообще-то впятером сложнее скоординировать действия, — сообщила я, но больше из вредности. — Вам же сказали, главное постараться друг другу не мешать.

— Давайте я для начала осмотрюсь, нет ли никого прямо рядом с нами, а потом уже будем думать? — проигнорировав меня, предложил Нотт.

Малфой кивнул, я решила посмотреть, что он будет делать. Теодор Нотт сначала преобразил упавшую небольшую ветку в небольшую серо-коричневую птичку, отправив ее лететь в небо, а затем что-то зашептал под нос с сосредоточенным видом. Спустя пару минут, он открыл глаза и известил:

— Насколько могу судить, в ста метрах вокруг нас никого нет.

Интересное заклинание. Комбинация трансфигурации и чего-то мне неизвестного, но позволяющего видимо видеть глазами птицы. Удобно. И наверняка непросто. Я такое могу делать только с фамильяром и не видела чтобы где-то упоминалось вообще об обычном животном, не то что трансфигурированом.

— По-моему, как раз логично было бы отправить четверых под дезилюминационным заклинанием, чтобы их не заметили подобным образом, — обратила я их внимание на сразу замеченную неточность в правилах. — Ведь нельзя маскироваться только тому, кто несет знамя, а остальным можно.

— Кто-нибудь из нас умеет накладывать дезиллюминационное? — уточнил Нотт.

— Под дезилюминационным нас все равно будет видно, — возразил Малфой, не ответив на его вопрос. — Лучше сделать ловушку и подождать.

— И долго? — уточнила я, не скрывая сарказма. — Может, все два часа? А тем временем все вокруг нас пройдут мимо.

— Предлагаю двигаться вперед, — сказал Нотт. — Пока не заметим кого-нибудь, тогда уже и сделаем ловушку.

Малфой на такой вариант согласился, Крэб и Гойл воздержались, мой голос оказался в меньшинстве, но я была не против, чтобы Нотт проверял наличие других групп. На самом деле, я понимаю, почему они не хотят разделяться. Даже если выйти вдвоем против пяти, имея даже хорошую командную работу, будет сложно.

Мне же просто хотелось что-то сделать... И не тащиться со всеми. После того запрета на любые поединки с Пожирателями, хотелось проверить смогу ли я поспевать сражаться против сразу нескольких противников ниже уровнем. Вполне возможно это тоже поможет мне в тренировках реакции. К тому же, Петрификус или связывающее заклинание я тренировалась развеивать, а если попаду под что-то другое, будет не лишним проверить смогу ли я заблокировать кожей, как щитом не только Круциатус. Все-таки заклинания Лорда причиняли мне боль, но может дело во вкладываемой магической силе?

После открывшихся перспектив, я очень желала проверить эту неуязвимость в условиях, приближенных к боевым, хотя и понимала, что этот козырь лучше не раскрывать больше. Тем более, если за нами присматривают Пожиратели. От этой мысли я слегка расстроилась, но пока и возможности поучаствовать в бою не видно. Думаю, все же во время общего боя, когда вокруг будут сверкать заклинания, можно будет проверить нужное незаметно для других. Во всяком случае, рваться мне точно не надо.

— Возле нас справа и слева красная и зеленая группы, — неожиданно известил Нотт. — Идут пока не в нашу сторону, может и не пересечемся, но, если столкнемся, вторая группа может услышать.

Все остановились, прекратив идти в направлении холма. Все парни молчали, переглядываясь, и я предложила, что делать:

— Давайте сделаем ловушку впереди. Часть задержит одну группу, а остальные будут ждать вторую на всякий случай.

— Это опасно, — отрицательно замотал головой Малфой. — И рискованно. Лучше миновать обоих и подождать другую возможность.

— Не помню, чтобы в Хогвартсе ты был таким занудой, — возмутилась я, припоминая, как Драко частенько неприкрыто бахвалился перед толпой.

— То время прошло, — хмуро ответил Малфой и отвернулся, смотря куда-то между деревьев.

— Крауч, ты можешь отвлечь зеленых, — предложил Нотт. — Когда они заметят тебя, тут же погонятся, а там мы их будем поджидать. Надо только отогнать их достаточно далеко, чтобы вторая команда не заметила.

— Или лучше вывести одну команду на другую, — предложила я. — Столкнем их вместе, а там отберем у победителей после боя их знамя.

— Этот план мне нравится, — довольно прогудел Крэб, расплывшись в улыбке.

Гойл посмотрел на дружка и тоже согласился. Нотт не выглядел довольным, Малфой отмалчивался, так что большинством голосов теперь, похоже, утвердили новый план.

-Это слишком рискованно, — сердито поглядел на Крэба и Гойла Нотт. — Если мы разделимся на две команды и каждая будет отвлекать противников, чтобы привести их к другому, рискуем оказаться меж двух огней. Мы должны будем все незаметно исчезнуть, а у вас двоих этого точно не выйдет.

— Не рискуя совсем останемся с одним знаменем, — отказался Крэб.

Гойл согласно закивал.

— Уж лучше с одним, чем совсем без него, еще и выбыть из соревнования, — заметил Малфой, поддержав Нотта.

Сообразив, что у них паритет мнений, оба уставились на меня, но вид их явно не выражал надежду на мою готовность не рисковать понапрасну.

— Я слышал, как Долохов тебя предупреждал, что сделает, если проиграем, — сказал вдруг Малфой мне. — Тебе не стоит рисковать.

— А тебе не стоит подслушивать, — парировала ему, впрочем все смотрели на меня с ожиданием, явно считая, что угрозы убить меня явно не тайна.

— Ладно, — вздохнула я неохотно, понимая, что я здесь не одна и по поводу незаметности замечание Нотта в точку. — Не будем рисковать зазря. Отвлекаем одну из команд.

Пришлось перейти на бег, чтобы обогнать обе команды. Через еще полчаса, Нотт опять проверил расстояние и сказал:

— Отлично, мы как раз на пути следования красной группы. Зеленая свернула правее. Думаю, ловушку можно сделать прямо здесь.

Я с сомнением осмотрела пространство между деревьев, здесь не так густо стоящих. Снега насыпало тут гораздо больше, следы будет видно.

— Здесь снег слишком густой, следы надо замести, — озвучил очевидное Малфой, пнув носком ботинка груду снега с полетевшими под ними мелкими камнями.

Нотт видимо, был довольно хорош в трансфигурации. Он превратил камни в длинные веревки, спрятав их под снегом и разметал снежинки, припорошив ловушку. Они живо напомнили мне лианы и... почему-то мой давний совет Невилу использовать растения для неожиданных атак. Крэб и Гойл занимались тем, что усиленно взмахивали палочками, вздымая в воздух снежную пургу, чтобы замести уже наши следы.

— Крауч, стой здесь, я привлеку их внимание сам, — Нотт указал мне на промежуток между двух крепких столбов деревьев. — Мои веревки схватят их сразу, если они подойдут ближе, а если нет, то мы тут же атакуем их. Тебе надо будет отбежать чуть дальше, если начнется бой.

— Ты чего это раскомандовался, Нотт? — подал голос Малфой. — Раньше сидел мышкой, а теперь проявить себя решил?

— А если и так, что с того? — ухмыльнулся тот. — Давайте уже по местам, они уже скоро будут тут.

Я замерла между двух деревьев, за которыми спрятались Крэб и Гойл. Более худощавые Нотт и Малфой отошли в стороны, спрятавшись за другими деревьями, чтобы окружить или вовсе ударить в спину. Дополнительно все, кроме меня, скрылись под дезиллюминационным заклинанием, но оно будет точно работать только пока они стоят неподвижно — когда двинутся, будут заметны искажения. Как ни странно, это заклинание даже сумели выполнить Крэб и Гойл.

— У Кэрроу научились, — услышала я голос Крэба, который явно довольно улыбался после моего вопроса.

— Ага, хоть что-то полезное на этом ЗОТИ, — прибавил басовито Гойл.

Мой слух уловил хруст сминаемого снега. Судя по замершим Крэбу и Гойлу, не рискнувшим высовываться, пока не будет команды, они тоже это слышали.

Метрах в ста я заметила мелькающие силуэты между деревьев. Они запоздало задергались туда-сюда, пытаясь спрятаться. Парня с красным знаменем, прекрасно различимым отсюда куда-то спрятали за дерево, а сами видимо набросили на себя дезилюминационное заклинание.

— Эй, Малфой, Нотт, это вы? — повысив голос крикнула я, чтобы уж точно заметили, куда идти. — Вы уже вернулись?

Дезилюминационное заклинание в лесу хорошо маскировало. Приближающиеся фигуры можно было заметить по едва отличимой ряби, когда их облик переходил от одного дерева к другому. Я пристально всматривалась, даже приложила левую руку козырьком, будто не могла ничего разглядеть. Подкрадывались они, выбирая участки без снега у самых деревьев, так что слышно практически ничего не было, но здесь деревья реже и им придется атаковать, как только подойдут ближе. Обернувшись к ним левым боком и сжимая в правой руке палочку, приготовилась применить Протего. Немного беспокоило то, что двое пошли вперед, а еще двое решили зайти с двух сторон, но по идее с ними должны справиться Малфой и Нотт.

— Остолбеней! — выкрикнули сразу два голоса и я на рефлексах выставила невербальный Протего, вышедший настолько мощным, что отбил их обратно.

Один попал под собственное заклинание и завалился на землю, а второго тут же атаковали вышедшие из-за деревьев Крэб с Гойлом. Я не смогла не отметить, что атаковать у них действительно получается лучше еще и в паре — они громко ревели Оглушающее и Чары помех, но применяли их быстро и уверенно. Я могла их различить по смазанным силуэтам, которые казалось становились отчетливей во время применения заклинаний.

Справа и слева Малфой и Нотт атаковали в спины двоим подкрадывающимся, оглушая их, и поспешили куда-то в сторону, откуда пришла красная группа, выискивая пятого — я убедилась в догадке, ощущая их своей магией. Я на всякий случай отступила подальше, как и договаривались, наблюдая за стычкой из-за деревьев. Похоже, возможности, поучаствовать в бою не представится. Ну да и ладно, здесь другая задача. Пятого знаменосца не было видно, надеюсь, он не успеет сбежать.

Крэб и Гойл справились с одним противником и застыли, утирая лбы и сняв окончательно маскировочные чары. Видимо, очень сильно усердствовали, осыпая его заклинаниями, парень совсем обмяк на снегу. Жаль только, что ловушка с веревками не сработала, я бы хотела посмотреть на это.

Почувствовав летящее заклинание я присела, развернувшись. Еще одна группа, где на каждом была повязана зеленая простыня держалась вместе и быстро приближалась, сыпя заклинаниями еще издалека. Я опять прикрылась Протего, отступая теперь в обратную стороны. Крэб и Гойл тоже успели сразу выставить щиты и теперь бросились в атаку, осыпая заклинаниями в ответ. Пока я удивлялась тактике, где они специально создали всем по подставному знамени, пятерка атакующих держалась довольно уверенно и слажено держала щиты, передвигаясь, как римская черепаха. Сначала улетел Крэб, стукнувшись об дерево. Гойл выставил Протего, пытаясь удержать его, но четыре оглушающих одновременно пробили щит и вырубили Гойла. Пока они их отвлекали, я тоже время не теряла, спрятавшись за деревом, и вспомнив задумку Нота, как раз находилась возле трансфигурированых веревок. Я нашла штук шесть и связала все в одну за те полминуты, что выиграли двое здоровяков. Затем взметнула вверх снежную взвесь, насыпанную здесь в изрядном количестве, которая сразу же частично перекрыла обзор. Дальше повинуясь движению моей палочки веревка взвилась и закрутилась вокруг так удобно стоявшей кучкой группы зеленых, обвязывая их с неимоверной скоростью. Через десять секунд, когда снег достаточно осел, улучшая видимость, они были немного неумело, часто крест-на-крест, связаны, но руки с палочками плотно прижимались к телу. Вряд ли кто-то из них сможет двинуть ими хоть на миллиметр. Все-таки иногда обычные чары на предмете бывают тоже полезны в бою.

Убедившись, что завязала узелок надежно на два раза, расколдовала Крэба и Гойла. Крэб со злостью, явно в отместку, пнул ногой ближайшего к нему парня в живот, заставив того согнуться, а заодно и всю 'черепаху' завалил следом на снег. Кто-то начал ругаться и я поочередно накинула на всех Силенцио, решив подстраховаться.

— Не усердствуй, — поморщилась я, держа на всякий случай на мушке всю группу зеленых, все же опасаясь, что кто-то сможет перерезать веревку невербальным. — Это же просто игра. Лучше сорвите со всех зеленые простыни, там выясним какая настоящая.

Два здоровяка с силой принялись стягивать со связанных, строивших злобные рожи, ярко-зеленые тряпки, рискуя те порвать от таких усилий. Отменять зачарования с помощью Фините, оказалось, умели оба здоровяка, так что вскоре нашли настоящее зеленое знамя, бросив обрывки чьей-то футболки, ранее превращенной в знамя, на землю.

Малфой и Нотт вернулись через пару минут. Они выглядели запыхавшимися и злыми, но заметив связанную группу противников, Нотт повеселел:

— А я уж думал ругать вас, что не помогли нам! Теперь у нас вообще три знамени!

Крэб и Гойл тоже выглядели воодушевленными, один Малфой просто кивнул:

— Давайте поскорее доберемся до холма и закончим с этим.

И одну, и другую группу, решено было оставить так, как есть, решив, что им ничего не сделается, так как за ними тоже должны были приглядывать экзаменаторы. Парни успели переругаться, решая, кто понесет зеленое знамя, при этом побрезговав красным, которое напоминало им гриффиндорское. Я решила напомнить им, что Нотт очень выручает со своим заклинанием для наблюдения, так что зеленая простыня досталась ему за наибольший вклад, и худощавый парнишка тут же задрал нос под завистливыми взглядами остальных. А красное забрала я, перевязав вместе с желтым. В конце концов, не было никаких правил по поводу ношения чужих знамен, кроме того, что его надо надеть на себя сверху.

Дальше шли осторожно и молча. Нотт проверял пространство вокруг, периодически выпуская птицу в небо. Остальные внимательно смотрели по сторонам, чтобы на нас внезапно не напали, если Нотт проглядел. Но видимо, кое-кому было скучно.

— Крауч, куда ты пропадаешь после обеда все время? — спросил Нотт.

— Это тебя не касается, — ответила я, почувствовав, что прозвучало грубо, отчего парень явно обиделся, но виду не подал.

— Я слышал, что тебе дает уроки лично Темный лорд? — заметил он, поглядывая на меня.

— Легилименции, — пришлось признать, так как информация уже явно пошла дальше, и пристально глянула на Драко.

Малфой отвернулся, делая вид, что всматривается в деревья. Здоровяки, обычно и так не слишком многословные, ничего не сказали, но наградили одобрительными и чуточку завистливыми взглядами. Нотт выглядел заинтересованным.

— Давайте не сейчас, — отмахнулась я. — Мы пока не выбрались отсюда.

Больше никто не стал любопытствовать, и мы сосредоточились на отслеживании окружения. Я чувствовала ауры идущих позади магов, но где-то аж на грани восприятия.

Не знаю зачем выделили аж два часа. По ощущениям нам понадобилось на все минут сорок и мы уже забирались на холм. Каких-то еще минут пятнадцать максимум и мы будем там. На холме деревьев почти не было, только мелкие деревца, едва пробивающиеся сквозь камни.

Здесь нас атаковали снова. Пятерка с фиолетовой простыней устроила засаду за особенно крупным камнем, замаскировавшись за ним, и атаковала оттуда. Укрыться было негде, поэтому я выставила Tueri, следя, чтобы не получить то, что щит не выдержит. Парни видимо решили так же и мы все быстро оказались сгруппированными еще под четырьмя щитами Протего, которые как-то странновато сливались, прикасаясь краями.

— Винс, Грег, держите щиты! — прикрикнул на них Малфой, так как щиты здоровяков заметно сияли слабее.

Кто-то из-за камня выпустил ветряное заклинание, рассекшее полосой сразу четыре щита. К счастью, мой устоял и парни поспешно обновили Протего, а Нотт быстро зашептал длинную формулу, создав явно что-то покрепче, переливавшееся синим.

Похоже на одну из разновидностей моего воздушного тарана. Точнее, в книге описывались его разные формы и это была одна из показавшихся мне более слабых. По действию, будто ветряное лезвие, которое и Секо помощнее заменить может. Наверняка, этот студент брал ту же книгу.

— Нельзя так стоять! Отходим назад! — нервно заорал Нотт.

Представив, как мы будем пытаться двигаться спиной вперед по неровным камням, где и при нормальном способе передвижения легко навернуться, я крикнула:

— Держите щиты! — и опустила свой щит.

Вингардиум Левиоса, которую я применила на камне, не сдвинула его с места — слишком крупный. Добавив силы, я заставила его закачаться. Камни поменьше рядом с ним рассыпались в стороны, катясь нам под ноги, но наша команда успешно отталкивала их, разделившись на двое: двое держали щиты, прикрывавшие всех, двое отталкивали камни и атаковали высовывавшихся из-за укрытия противников. Пытающиеся атаковать нас из укрытия что-то закричали, паникуя, пока камень раскачивался мной из стороны в сторону все сильнее и сильнее, постепенно поднимаясь выше.

Атакующая нас группа стала реже бросаться заклятиями, пытаясь двигаться следом за камнем, чтобы оставаться под его прикрытием, и судя по крикам, пытались не слишком организовано сменить стратегию. Нотт рискнул бросить Левиосой камень размером с футбольный мяч и явно кого-то задев по ногам, кто высунулся почти наполовину, отчего донесся болезненный вопль. Фиолетовая группа частично бросилась к товарищу, а частично усерднее стала слать проклятья: я разобрала Инкарцеро, Силенцио, чары Помех, Конфундус, разбившиеся о прикрывающие щиты. Практически ничего не отражалось обратно. Видимо им требовалось время на создание повторной мощной атаки или Нотту повезло нейтрализовать хотя бы на время того, кто применял мощные чары.

Валун вылез по ощущениям наполовину. Оставшаяся его часть была продолговатой и более узкой, а потому вылезла гораздо быстрее, выворачивая землю. Парни, использовавшие камень, как укрытие, задрали головы вверх на вылетевший валун. На их лицах и без легилименции было написано понимание, что будет если этот камешек упадет на них сейчас сверху. Несколько человек сориентировались быстрее, поднимая руки. Эту возможность моя теперешняя команда не могла упустить и тут же выкрикнули:

— Остолбеней! Петрификус Тоталус!

Парни, повалившиеся на землю, на вид были старше. Понятно почему заклинания были мощнее и они рискнули сделать засаду уже перед самым финишем. Я аккуратно опустила камень в стороне от всех, постаравшись, чтобы он не скатился вниз.

— Четыре знамени! — завопил радостно Нотт. — Четыре!

Раскрасневшиеся от натуги Крэб и Гойл радостно скалились, побежав снимать фиолетовую простыню. Я, равно, как и Малфой, не видела тут ничего особенного. Заклинания не мощные, команда сработала на троечку, но в принципе справились. Как для интересного досуга сойдет, поэтому я ответила вежливой улыбкой. Нотт чуть ли не подпрыгивал от восторга, ему такой реакции показалось мало. Он потряс меня за плечо:

— Мощная Левиоса, Крауч! Даром, что пятикурсница!

— Ее изучают на первом курсе, — напомнила я.

— Ага, на перьях, — продолжал широко улыбаться Нотт, не в силах спокойно стоять и дергая руками.

Я с недоумением на него взглянула, ведь точно помню, что Рон Уизли так поднял дубинку тролля прям тогда же на первом курсе. Невилл пересказывал это, как слух, но я из фильмов это точно помню.

— Разве не все так могут? — поинтересовалась я, не став напоминать про гриффиндорца.

— Да ты посмотри на валун! В нем не меньше тонны! — воскликнул Нотт.

Подумав, что он чересчур впечатлительный или сильно переволновался, я взглянула на камень. Оценить вес сложновато.

— Нет, точно меньше. Сам попробуй поднять его, — предложила я.

Нотт помялся, оглянулся и заметил, что на него смотрит Малфой, а Крэб и Гойл не могут решить, кто понесет фиолетовую простыню, переругиваясь и не обращая внимания.

— Давай, Тео, покажи класс, — ухмыльнулся Малфой, не скрывая издевки. — Ты же так хорошо себя показал со своей птичкой.

— Так я же говорю, для этого сил надо много вложить, — пробубнил Нотт, растеряв всю веселость разом. — А сейчас силы надо поберечь.

Малфой смотрел с таким издевательским прищуром, что я не сомневалась, хотел реабилитироваться за его счет, но тут раздался треск ткани.

— Вы, придурки! — завопил Драко на Крэба и Гойла. — Порвете знамя!

Двое здоровяков и правда успели разорвать треснувшую простыню, растягивая ее с разных сторон.

— Дайте мне ее сюда! — Малфой отобрал у них фиолетовое знамя, повязав на себе.

Все слегка поуспокоились и пошли дальше подниматься наверх, внимательно осматриваясь и готовясь в любой момент выставить щиты, ведь в такой яркой окраске с простынями — мы желанная добыча. Повторная атака из засады не должна стать для нас сюрпризом. Кое-как мы согласовали порядок действий и порядок движения, чтобы со всех сторон быть прикрытыми щитами.

К счастью, до самого верха нам повезло больше никого не встретить. Сборный пункт заметили издалека — с десяток студентов уже были тут и несколько наблюдающих. Зычный хохот Долохова разлетелся над всем холмом, где не было деревьев, только куча снега, в который проваливались ботинки по щиколотку. Хорошо, хоть погода не ветреная, но и так на холме оказалось ощутимо холоднее. Я наложила на себя Согревающие чары.

По мере приближения я заметила, что взрослые маги передают что-то Долохову.

— Давай не жадничай, Уилкис! — услышала я Долохова, затем заметив, что в руке названного Уилкиса блеснули золотом несколько галеонов.

— Мистер Долохов, вы ставили на три штуки, — различила я высокого блондина Роули.

— Раз никто на большее количество не поставил, то выиграл я! — уверенно заявил Долохов, забирая и у него из рук золотые монеты.

Начиная наконец, догадываться, что они делали ставки на 'знамена', я с остальными наконец подошла к стоящим магам и можно уже было развязать и снять эти надоевшие яркие простыни. Нотт снова выглядел не просто воодушевленно, но гордо поглядывая на остальных присутствовавших студентов. Малфой, вопреки ожиданиям, не горел желанием бахвалиться, брезгливо сбросив фиолетовую тряпку прямо на снег. Я бросила туда же две, которые были на мне. Нотт растягивал удовольствие, картинно снимая свою, чтобы бросить в общую кучу. Проследив за Крэбом я заметила, видимо, его отца, тот выглядел довольным. Двое подошедших за нами сопровождающих минут через пять присоединись к остальным Пожирателям.

Видимо, придется проторчать здесь еще целый час. Я вздохнула, пытаясь насладиться видом с холма. Здесь хотя бы ощутимо теплее, видимо, кто-то наложил чары на площадь. Правда, от них снег подтаял и под ногами неприятно хлюпает.

Столько времени прошло... Но все же интересно, Рон Уизли сам наложил Левиосу на дубинку тролля? Маги в экстренных ситуациях на эмоциях могут выдать мощную магию, это не секрет, но первокурсник? И это еще после слов Лорда, что Дамблдор кормил Гермиону серой магией.

Постепенно другие группы подтягивались, имея при себе две цветные простыни, а за ними через время и двойки наблюдающих Пожирателей.

— Руди! — воскликнул Долохов с улыбкой до ушей, поманив его рукой.

Я встретилась со старшим Лестрейнджем взглядом. Он коротко обжег глазами и подошел к Долохову, достав из кармана небольшую горсть золотых монет. Долохов никак не мог успокоиться и кивнул на груду разноцветных простыней:

— Руди, посчитай-ка сколько их.

— Надо было ставить на то, что у всех все заберет, — пробурчал Лестрейндж, вызвав новый приступ хохота Долохова.

— Как никак и так половина, считай, — с довольством выдавил он, отсмеявшись.

— А ты на что ставил? — полюбопытствовал какой-то Пожиратель.

— Что вообще не явится вовремя, — ответил Лестрейндж.

Я закатила глаза, с силой сунув руки в карманы и отвернувшись. Вообще-то у меня тогда палочка не работала и за мной гонялся оборотень, явно точивший на меня зуб, но доказывать ничего тому, кто меня отчитывал, еще и влепив пощечину, не собираюсь. И так как-то не слишком приятно знать, что кто-то решил развлечься, устроив ставки на гонку улиток, точнее студентов, и я в числе этих улиток.

— Ну, зря ты так, — судя по тону, Долохов продолжал посмеиваться. — Недооцениваешь. Вот попал бы ты под ее За-Ши-Бу...

Я почувствовала, как приливает кровь к щекам, и стала усиленней смотреть в лес, видневшийся отсюда и разглядывать серые тени холмов, видневшихся вдалеке. Я-то надеялась, он давно забыл об этом!

К счастью, ни его закадычный дружок, ни другие Пожиратели не стали его расспрашивать в подробностях, и сам Долохов через время успокоился.

Все пятерки так и стояли группами, так что я услышала, как Крэб сказал:

— Не пойму, вчера они явно поругались, а сегодня, как ни в чем не бывало.

Малфой зашипел на него и бросил быстрый взгляд в мою сторону, а встретившись глазами, отвел их. Но с помощью легилименции, я увидела, о чем они думали. Вчера после тренировки во второй половине дня, которую я пропустила, студенты могли наблюдать как Лестрейндж с Долоховым о чем-то спорили. Спорили экспрессивно — по крайней мере Долохов, — но недостаточно громко, чтобы понять о чем речь. И все же, вчера Долохов явно пришел раньше, чем закончилась тренировка.

Последними к обозначенному сроку подтянулись те, кто остался вовсе без знамени. Они до последнего, видно, надеялись его заполучить, но завидев толпу на холме, лица их приняли разочарованное выражение — все разноцветные простыни были уже здесь.

По возвращению я не стала с большинством студентов долго наблюдать и улюлюкать вслед бегущим вокруг особняка проигравшим, которых то подпинывали словесно, то каким-нибудь заклинанием некоторые экзаменаторы. У Долохова все еще было хорошее настроение и то и дело, его едкие замечания и взмах палочкой заставлял кого-то переставлять ноги быстрее.

Я поспешила пообедать и повторить упражнения перед следующим занятием. У меня не было возможности проверить свою теорию щита на коже, но надеюсь, сегодня это не понадобится. Прошло полдня, а я еще никуда не влипла — аж подозрительно.

Ждала урока я с нервозностью, но и каким-то даже нетерпением. Хотелось отделаться поскорее, я боялась что Волдеморт может еще придумать, и в то же время я все еще надеялась, что он поделится каким-то полезным знанием, чтобы все это было не напрасно. Вчера урока по сути не было, а позавчера я открыла очень многообещающую способность. Я одергивала себя, понимая, что Лорд придумает, что-то скорей всего неприятное и болезненное, а то снова приведет жертв, но некоторый восторг от открывшейся неуязвимости так и не улегся. По правде, хоть я и не понимаю, почему не получилось отразить что-то кроме Круциатуса, я уверена, что им защита не ограничена, но мотивация с его использованием была так высока, что я точно обучилась этой технике даже быстрее, чем ожидал Волдеморт. А то и неожиданно даже для него. Это невероятно обнадеживало. Сколько же еще Лорд знает подобных вещей, на стыке двух умений — легилименции, для контроля сознания и управлению магией в физическом плане? А если бы он учил всерьез, как Редл из медальона?

Постучав и получив разрешение зайти, как положено уже, преклонила колени и по-привычке осмотрелась, отметив, что никого, кроме Волдеморта, здесь нет. Он почему-то долго молчал, хотя я чувствовала на себе его взгляд, что значило, что он не погружен в раздумья. Отрывать я его тоже ни от чего не могла, так как время заранее оговорено.

— Повелитель? — осторожно спросила я, подняв глаза к его лицу.

И в самом деле, Волдеморт исследовал меня непонятным взглядом, что вызывало нехорошие предчувствия. В воздухе царило что-то такое, что заставляло думать о том, что день проходил до сих пор вполне неплохо и самая жесть начнется сейчас.

— Разве я не говорил тебе буквально вчера, чтобы ты не привлекала излишнего внимания? Или я тогда недостаточно ясно выразился? — прозвучало негромко, но пробирало до костей угрозой. — Что в твоей памяти остается, когда я не единожды требовал этого от тебя?

Я напрягла память. Вроде прямо такого не было, но я припоминаю его указания сидеть на месте и не высовываться, когда он меня предупреждал о Дамблдоре. Вчера сказал с Пожирателями не лезть в дуэли — это точно было, но сегодня я уже не лезла. Может быть, опять хочет напомнить мне о неуместной наглости? Так я вроде ничего подобного сегодня не делала.

— Припоминаю, — на всякий случай медленно кивнула я. — Но я ничего не делала такого сегодня, — встрепенувшись, добавила: — Повелитель.

Лорд смотрел все еще так, будто хотел чем-то приложить тяжелым. И моя заминка на секунду вряд ли его обрадовала.

— Или ты подумала, что мои предупреждения касаются только Хогвартса? — продолжил он, как будто ничего не слышал. — Что если ты не нарываешься на поединок с Пожирателями смерти, то можешь расслабиться?

С чувством, что уже начались наезды, а я до сих пор не поняла причины, осторожно сказала:

— Повелитель, я все еще не очень понимаю вас...

— Что именно тебе еще не ясно? — перебил меня Лорд, повысив голос, и не дав сказать что-либо. — Я тебе буквально вчера приказал умерить свой пыл! Или ты думаешь среди Пожирателей здесь найдется кто-нибудь глупее школьника Хогвартса?

Я промолчала, кажется, догадываясь, что его возмутило. С тренировки прошло максимум пара часов, но видимо, о том, как она прошла дошло известием уже и до Лорда. Не думала, что это привлечет вообще его внимание, раньше он как-то не интересовался этим. Эти тренировки он не запрещал, тут не учили чему-то особому. Но вроде сходится. Раньше Лорд неожиданно для меня требовал, чтобы я на Слизерине сидела тихо и не высовывалась, теперь и тут нельзя? Так, а что я такого сделала?! С Пожирателем в поединке не сошлась, не демонстрировала три воздушных тарана подряд. Много этих цветных тряпок собрала? Так это командная работа была. Камень большой подняла? Так что такого?!

— Это была заслуга всей команды. Нотт проявил себя не хуже меня сегодня, — заметила я. — Мой вклад был не так уж велик и я уверена, что не теряла контроль над своей магией.

— И тем не менее, ты привлекла внимание, — припечатал Лорд.

Я была не согласна, но решила, что спорить с ним себе дороже. Подозреваю, он все-таки обратил внимание на спор среди его Пожирателей, ну или Долохов продолжал веселиться чересчур громко. Его мало интересовали школьники и вообще эти тренировки раньше, но видимо услышал что-то что не понравилось. Только как? И когда? Неужто следит все время?

— Я постараюсь не привлекать внимание больше остальных, повелитель, — пообещала я.

— Уж постарайся, — ядовито ответил Лорд. — Хотя одних твоих стараний будет недостаточно.

Вместе с этим я почувствовала летящее заклинание и успела выставить правую руку. Зашипела от боли, снова почувствовав жгучую полосу на коже. Не заблокировала.

Как мне не привлекать внимание, если я уже тут с первого дня встреваю везде в неприятности? Личные уроки с ним вообще сами по себе привлекают интерес других. Разумеется, это я говорить не стану, иначе Лорд меня в этом виноватой сделает.

— Ты уверена, что ни одно живое существо не знает о твоем статусе? — спросил Волдеморт.

— Уверена, — кивнула, порадовавшись, что это правда, хотя одновременно может быть и неправдой, но ведь этого не известно?

— Хорошо... — протянул он, отходя от меня. — Сегодня ты должна закрепить полученные навыки управления защитой. Без должной тренировки они ничего не будут стоить...

Похоже, будет тренировка защиты. Я слегка кашлянула, желая спросить, перед тем как начнем. Лорд повернулся ко мне лицом, перестав смотреть куда-то в камин.

— Повелитель, а другие маги умеют так?

— Некоторые, но только достаточно сильные, — по виду Лорд на секунду только напрягся, но опять выглядел вроде бы спокойно.

— Уровня Пожирателей или Дамблдора? — уточнила я, пока он взялся отвечать.

— Уровня некоторых Пожирателей... Дамблдор определенно владел. Он тоже обладал искусной легилименцией и в управлении магии поднаторел.

Я вспомнила о том, как действовало Круцио мое и Беллатриссы на Дамблдоре. Ладно еще мое, первый раз применила, Дамблдор только слегка застонал, но уж Лестрейндж обладала немалым опытом. Любой другой бы на его месте кричал от боли и крутился по полу. Он скорей всего заблокировал Круциатус обоих, но изобразил будто он подействовал. Возможно, Беллатриса это поняла еще тогда, но надеялась, что проймет старичка хоть немного, раз он застонал.

Почувствовав, что самое время задать вопрос, который возможно при других обстоятельствах не заикнулась бы даже, спросила:

— Вы сказали 'владел', значит, после просмотренных воспоминаний Снейпа, вы уверены в том, что он мертв?

Волдеморт долго смотрел на меня сверху вниз, но я с усилием заставила не отводить взгляд и просто ждала.

— Совершенно точно, — наконец сказал Лорд. — Чтобы раз и навсегда поставить точку в этом вопросе, добавлю — Дамблдора поразило мое проклятье, убившее бы его и так через пару месяцев, но он решил скрыть факт его смерти от моей руки и приказал Снейпу убить себя, чтобы я больше доверял Северусу.

Я смотрела на него все еще в ожидании, но Лорд так и не озвучил прозвучавшее, как по мне, между строк о предательстве Снейпа. Решив, что больше он ничего не скажет, я рискнула изобразить недоверчивость, опасаясь, что настаивать дальше может быть просто опасно.

— Дамблдор всегда действовал опосредовано и одним ходом закрывал несколько целей, — сказал Лорд. — Но сейчас он окончательно мертв, а я продолжу урок. Можешь встать.

Едва я поднялась на ноги, он взмахнул палочкой. Из нее появилась какая-то черная ткань, и я почувствовала, как она быстро обвила мою голову, полностью закрывая обзор. Я по привычке сунула руку в карман за палочкой.

— Оставь ее, — донеслось откуда-то справа, хотя Лорд вроде бы стоял пару секунд назад почти передо мной. — Она тебе не понадобится. Мы поработаем над твоей защитой без палочки.

Я выпрямила руки, опустив их по швам, чувствуя себя непривычно и неуверенно в полной темноте, где я чувствовала только пол под ногами. Магически Лорд ощущался передо мной и медленно обходил. Почувствовав видимо, как я смотрю, отправил заклинание, от которого я уклонилась, присев, прежде чем подумала об этом.

— Встань, — холодно приказал Волдеморт и когда я выпрямилась, ожидая повтора, добавил: — Мы тренируем защиту, а не обнаружение. Я не для того закрыл тебе глаза.

Прикусив губу, заставила себя перестать исследовать магией пространство вокруг себя, как он требовал, и снова почувствовала себя неуверенно в полной темноте. Едва различимый шорох мантии, без звуков шагов, и голос Лорда доносится уже за моей спиной:

— Я буду применять заклинания так, чтобы ты не была к этому готова. Сосредоточься на своих ощущениях, почувствуй где я стою и куда я целюсь.

Несмотря на то, что я слегка вздрогнула от неожиданности, я почувствовала себя чуточку увереннее — летящие заклинания я уже умела определять и без магического исследования пространства. Как тут мне в лопатку что-то прилетело, обжигая кожу, что я вскрикнула.

— Сосредоточься, — также спокойно напомнил Лорд.

Закусив губу, я пыталась понять, что произошло. Обычно заклинания летели, издавая очень тихий звук, практически едва различимый, как будто что-то тонкое, как игла летит по воздуху. Тренируясь часами с ОСТами, я успевала реагировать быстрее, чем понимала, что слышала. По звуку иногда можно было понять даже мощность заклинания.

Сейчас я слышала звук, но какую-то долю секунды. Лорд, конечно, пользовался невербальной формулой и палочкой сильно не размахивал, так что я и движения воздуха не уловила. Притом он определенно стоит очень близко... и судя по повторившемуся шороху мантии уже куда-то передвинулся.

Теперь что-то обожгло коленку, отчего я на секунду зашипела, переминаясь на другую ногу. Бред какой-то! Я просто не успеваю среагировать и заблокировать! Мне что постоянно защиту на всем теле держать?!

— Не теряй концентрацию, — голос Лорда где-то передо мной стал требовательнее и я постаралась успокоиться, хотя ожидание летящего заклинания неимоверно нервировало.

Сосредоточилась на своей магии, чтобы знакомым образом напитать каждый сантиметр тела. Снова шорох мантии, но заклинание обожгло болью живот, заставив согнуться пополам. Да он же почти впритык заклинание применил! Звука почти не было! Да и заклинание подействовало так быстро, что я не успела и сориентироваться. Рассредоточенный по всему телу предполагаемый щит наверняка не имел даже шанса справиться.

— Так совсем не пойдет.

Почувствовав, как шевельнулись от дыхания выбивающиеся из-под повязки волосы у правого уха, я, не сдержавшись, вздрогнула. Как он так быстро и бесшумно передвигается?! Атакует и сразу перемещается?!

— Восстанови дыхание, я даю тебе перерыв на две минуты, — сказал Лорд так же негромко.

Пользуясь возможностью, я повторила дыхательные упражнения, пытаясь перестать нервничать и утихомирить сердцебиение, чтобы не вздрагивать от неожиданности. Назойливые идеи почему Лорд вообще взялся за такую тренировку с трудом удалось отодвинуть подальше, чтобы не терять время. Мысли удалось успокоить через полторы минуты и я, чувствуя, как время заканчивается, принялась думать, как я могу понять, откуда он атакует еще, ведь щит получится крепче, если его вовремя сосредоточить в нужном месте. Ответ пришел практически мгновенно: если слух и зрение не помогают, остается магия, тем более, что Волдеморт этому учил. Одна проблема: я тренировалась выпускать магию перед собой, пусть даже для этого не надо было глупо стоять с вытянутой рукой, но Лорд прямо запретил прощупывать ею пространство.

Я попыталась сосредоточиться на ощущении своей магии, но не направлять ее куда-то в конкретное место, а просто представить себя в подобии кокона. Получится не совсем щит, а скорее сигналка, которая поможет в обнаружении заклинания. Лишь бы Лорд и ее сказал не убрать.

— Ты при свидетелях использовала этот навык? — вопрос Волдеморта застал врасплох, сбив на секунду концентрацию.

— Нет, — ответила я.

— Ложь, — отчеканил он и тут же я почувствовала удар по лицу возле повязки.

Повертев головой и придя в себя, показалось, что Волдеморт стоит прямо передо мной и все еще ждет ответа. Похоже, он не делает различия между тем, как я использовала магию для обнаружения чьей-то ауры и просто исследовала все вокруг себя на расстоянии не больше метра. Ауру Лорда я все еще не чувствовала, он находился за пределом моих урезанных ощущений.

— Вчера утром я проверила тех маглов и маглорожденного, но я уверена, никто не заметил, — пришлось признать.

— Теперь верю, — мне показалось, прозвучало удовлетворенно. — И впредь не используй на ком-то или рядом с кем-то, кто хорошо чувствует магию. В частности, с кем-то сильнее тебя. Слабые не смогут ощутить необычности твоей силы, а сильные увидят разницу.

У меня зачесался на языке вопрос — почувствовали ли вчера Пожиратели необычность в моей магии, но здравый смысл подсказывал не акцентировать на этом внимание. Наверняка, Лорд убедился уже и у него есть ответ, но даже если Пожиратели что-то начали подозревать, мне лучше не проявлять интерес к ним. Не ради них. Крайней все равно буду я.

— Сделай расстояние меньше, — приказал он.

Очевидно, Лорд ощущал все мои манипуляции. Не желая этого делать, так как я уже поняла, что Лорд мелькнул в восприятии впереди, чуть левее от меня, я все же попробовала укоротить свой кокон.

— Еще, — услышала я голос Лорда, похоже продолжавшего беспрестанно кружить по комнате. — Магия должна сливаться с твоей кожей, более того — стать твоей второй кожей.

Я попробовала сделать, как он сказал, и сжать магию, не давая ей уходить далеко. Кожа чувствовала прохладу, но и только. Правда, не уверена, что смогу постоянно так держать. Вся моя концентрация уходила только на это.

Заклинание неожиданно прилетело в плечо, я дернулась от неожиданности, успев ощутить его за долю мгновения на коже и едва заблокировать, как и Круциатус ранее. Почему-то Круциатус было заметить легче, он ощущался как небольшой взрыв, по сравнению с тем что прилетело сейчас.

— Очень хорошо, — сухо заметил Лорд, — похоже, мне не придется тратить на тебя много времени. Круцио!

Я снова дернулась, но Круциатус, соприкоснувшийся с хребтом, почти вовремя заблокировала. Вытолкнуть магией удалось не все и кожу покалывало на спине, но это тоже результат, учитывая, что я сделала это почти рефлекторно, услышав произносимое заклинание и не видя, куда оно направлено.

Волдеморт применил затем невербальный Круциатус, целясь в правую руку, но я смогла заблокировать его, опять почувствовав покалывание. Я уже смирилась с тем, что не чувствую откуда летит заклинание и что оно в любом случае достигнет меня. Страх не исчез, но ушел куда-то далеко. Мысль о том, что Круциатус принесет боль или меня опять чем-то обожжет только мешала и я тоже отодвинула ее подальше. Только ощущение магии имело значение. Не будущее в ожидании боли, а настоящее в готовности встретить удар. Главное было вовремя его заметить. И сохранять спокойствие.

Жалящее отскочило от левой щеки, я успела только дернуть рукой, в попытке закрыться, но защита сработала быстрее движений. Так и надо. Чем плотнее защита, тем сложнее ее преодолеть. Круциатус, ударив в живот, растаял, но тут же жалящее ударило туда же и, вскрикнув, я снова согнулась пополам, присев на пол. Жалящее было мощным и кололо болью, казалось, все внутренности.

— Не расслабляйся, будто уже все умеешь, — голос Лорда звучал прохладно, но мне показалось, что он доволен своей хитростью.

Я пыталась осознать, где произошла ошибка. Первое заклинание успешно отразилось, но ощущение вложенной в него магии еще не исчезло и второе просто проскочило незамеченным.

Теперь Волдеморт применял заклинание практически одно за другим, то повторяя удар в то же место, то передвигая его, а то и каким-то образом обжигал Круциатусом плечо впереди, а потом тем же Круциатсом ударял по голени сзади. Так что если я даже приблизительно понимала, где он стоит по шороху мантии, это не значило, что заклинание будет только с той стороны. Через время я просто перестала концентрироваться на его передвижениях. В конце концов, я видела, как он изменяет траекторию заклинания.

Вскоре добавились другие заклинания и я блокировала одно за другим, будь оно слабее или сильнее. Напрягалась при этом изо всех сил. Заклятья летели все чаще, пока я не почувствовала, что спину как будто разрывают громадные когти и заорав, упала на пол, даже через повязку увидев расплывающиеся белые пятна перед глазами от боли. Я почувствовала даже, что Лорд что-то применил, отчего магия, прилипшая к моей спине, развеялась.

— Что, если все твое тело будет в огне? — спросил Волдеморт, отчего я, даже еще не придя в себя, почувствовала ужас.

— Вы же не станете сейчас... — поспешно начала я, но Лорд не дал договорить.

— Не стану. По крайней мере, сейчас. Тебе нужно еще потренироваться. Очевидно, что проклятья неограниченного действия ты пока не способна отразить.

Ощутив облегчение, я задышала, так как невольно прекратила это делать. Нет, к этому я была определенно не готова! Круциатус мог вызывать ощущение, будто кожа горит, но в том то и дело, что только ощущение!

Черная ткань слетела с моей головы и, несмотря на то, что света в кабинете по прежнему было мало, а именно один канделябр, я заморгала, не в силах смотреть на него. Я попыталась выпрямиться и для начала сесть, но поморщилась, чувствуя, что спина по прежнему болит. Ощупав ее, убедилась, что порезы там действительно есть и они кровят.

— У тебя есть с собой зелье? — уточнил вдруг Волдеморт и после моего кивка, разрешил: — Выпей.

Я достала Обезболивающее и Заживляющее, выпив одно за другим. Боль уходила медленно и неохотно, а спина сразу же сильно зачесалась.

— На сегодня закончим, — сообщил он через пару минут.

Дежурно поблагодарив за урок, я собиралась уже поковылять прочь, как Лорд требовательно приказал:

— Покажись!

С хлопком появился домовой эльф, согнувшийся в поклоне и слегка дрожащий. Я не могла разглядеть, видела ли я его, так как он весь сжался.

— Перенеси ее в ее комнату, — приказал Лорд. — Убедись, что мантия починена и прочие следы исчезли.

Я удивилась, ведь раньше такой доставки явно не предусматривалось. Видимо, я выглядела настолько удивленной, что даже последовали объяснения, прозвучавшие правда, как требование:

— Мы здесь занимаемся только твоим обучением легилименции.

— Да, конечно, — быстро заверила я, не собираясь отказываться от такого сервиса.

В комнате перенесший меня с собой домовик, а не та домовичка Нолли, что я уже видела, поспешно захлопотал, помогая и снять мантию, и принеся еще каких-то снадобий, которые принялся втирать мне в спину, чтобы не осталось шрамов. Я проверила у зеркала — кожа на длинных ровных порезах уже была затянута, а зелья ускорят процесс заживления. Затем я попросила домовика обработать тем же следы укусов заодно, которые продолжали беспокоить, если их задеть. В общем, весь сервис.

Долохов пришел гораздо позже, когда я уже переоделась полностью и лежала, отдыхая. Пришлось для этого с трудом, кряхтя, сесть.

— Сегодня поздно закончили? — спросил он напряженно.

— Нет, вроде, как обычно, — я бросила взгляд на часы, которые показывали уже девять часов ночи.

Ай, точно, я же дверь не открывала, вот и сигналка ему и Барти не пришла.

— Сегодня меня домовик обратно перенес, — сказала, чувствуя себя не очень уютно, как будто я пообещала сообщить о возвращении и не сдержала слово.

— Почему? — Долохов нахмурился, быстро окинув магловскую одежду на мне, в которую я переоделась, взглядом.

— Удобней же, — пожала я плечами намеренно непринужденно, стараясь не смотреть ему в лицо. — Чем идти через весь особняк.

Кажется, звучало все равно не очень убедительно.

— Опять нарвалась? — уточнил он убежденно.

— Нет, — недовольно поглядела на него, но рассказать подробней ничего не могла, да и придумывать не получалось.

Волдеморт сказал домовику скрыть все следы, так что все раны обработаны. Следов нет. Мало ли почему домовик перенес. По крайней мере, Долохов ощутимо расслабился, когда я легко сфокусировала на нем взгляд.

Антонин вздохнул и покачал головой, мол что с тебя еще взять, а затем посмотрел прямо на меня:

— Ты понимаешь, что у милорда терпение тоже не безграничное? Если ты ему там дерзишь, ему надоест с тобой возиться гораздо быстрее, — он едва заметно нахмурился, подчеркивая каждое слово. — И ты не отделаешься уже ссадинами. Мало тебе было в прошлые разы?

— Сегодня я ничего не натворила такого, — возмутилась я.

По-моему, в моем случае, чем больше я ему буду дерзить, с тем большим остервенением Лорд меня будет лупить, пока у меня еще хоть какая-то собственная воля осталась, но вслух я этого не сказала.

— Значит, сама признаешь, что обычно это не так, — заметил Долохов.

— Не придирайся к словам!

Антонин усмехнулся, его глаза слегка прищурились, когда он внимательно посмотрел на меня:

— А, то есть это просто мои придирки?

Что-то в его тоне такое прозвучало, что заставило насторожиться и потянуться к палочке. Как-то спокойней держать ее в руке. Конечно, Долохов это заметил, но надеюсь, это заставит его сбавить накал страстей.

— Ты не можешь отрицать, что легилименция ссадин не оставляет, — строго заметил он.

Так как домовик прибрал все следы и забрал мантию на чистку и ремонт (я предварительно переложила все из карманов), то никаких следов не было. Разве что сам факт, что меня перенес в комнату домовик — это значит, что я не могла дойти сама. Или Долохов имел в виду вчерашний вечер, когда он зашел ненадолго и, видимо, из-за присутствия Крауча не смог высказать все, что хотел? Кстати, Барти тоже должен скоро появиться.

— Значит, он учит не только легилименции, — негромко ответила, серьезно глянув ему в глаза. — Но не хочет, чтобы это знали.

Долохов, по-моему, все правильно понял, потому что тему продолжать не стал. И так сказала лишнее, лишь бы потом Волдеморт не притянул это за уши, обвинив в нарушении его приказа не говорить никому об ученичестве и своем статусе. Долохов помедлил, прежде чем заговорить снова:

— На всякий случай, уточню, ты точно знаешь, что делать, если ты его разозлила?

— Угу, — недовольно выдохнула. — Я помню: стать на колени и помалкивать.

Этот совет я уже вспоминала раньше. Хотелось бы верить, что он мне больше не понадобится, но...

Долохов, тем не менее, похоже ответом был удовлетворен, серьезно кивнув:

— Именно. Но лучше не доводи.

В дверь постучали. Я подняла палочку, повернув ручку, и без удивления увидев Крауча. Он встретился взглядом с Долоховым, но ничего не сказал, взглянув затем на меня и спросив:

— Как сегодня прошло?

— Нормально, — буркнула я. — Повреждений нет. Зелья обнови.

Барти окинул взглядом комод, откуда я забрала в карман и выпила сегодня Обезболивающее и Заживляющее.

— Значит, были? — уточнил он.

Не удержавшись, тяжко вздохнула, закатив глаза. Еще один решил придираться к словам!

Барти в недоумении обернулся. Антонин решил ретироваться:

— Ладно, разбирайся с ней теперь ты, а мне пора.

Барти ему просто кивнул, а когда тот вышел, строго посмотрел на меня:

— Что я пропустил?

— Ничего особенного.

Крауч все еще упрямо глядел, явно желая чего-то от меня добиться. Он исследовал меня внимательным взглядом.

— Я же сказал в прошлый раз подождать меня. Раны серьезные были?

— Нет. Зелья Лорд сам сказал выпить во время урока, — нашла я чем ответить. — Так что если есть какие-то претензии, адресуй их все не мне.

Настроение было не очень, так что долго разговаривать, благо, не стали. Не разругались и ладно. Барти обновил запас зелий на один раз и оставил меня отдыхать.

Я же осталась спокойно обмозговывать сегодняшний урок. Лорд пошел в сторону обучения защиты и лучше бы это действительно было знаком, что он взялся всерьез за свои обязанности, но червячок гложет, что это не так. Было действительно похоже на урок, а не как обычно, но все равно жутко болезненный. Лишь бы только это не подготовка к тому, чтобы меня морально сломать. Он ведь мог так безнаказанно под видом 'защиты' с помощью боли 'тренировать' меня до полной потери сопротивления. При этом я не то что пожаловаться, я рассказать никому ничего не могу!

Вымотал сегодня все силы, раны обработаны и быстро затягиваются, но я ощущаю себя выжатой. Если бы Лорд еще легилименцией приложил, то добил бы окончательно. Хотя голова работает, я бы, думаю, отбилась, но сейчас все равно хочется упасть и закрыть глаза.

* * *

Выходные здесь похоже не предвиделись, а ведь уже последний день года. Теперь выходили на тренировочную площадку пять на пять теми же командами, что и на вчерашней.

— Некоторые уже заметили плюс работы в команде, — разъяснял Долохов перед толпой. — Это прежде всего увеличение мощности. Одинаковые заклинания имеют свойство накладываться друг на друга не разрушаясь. Таким образом даже кожу дракона можно пробить. Но есть и минус — чаще всего стоять всем надо рядом с друг другом, чтобы направление траектории совпадало. А если стоять рядом, то легко помешать друг другу и дать противнику возможность одним заклинанием задеть всех. В зависимости от ситуации вы должны выбирать, когда нужно атаковать всем вместе, а когда нужно подумать о защите или уклонении. И самое главное, согласовывать действия. Сейчас вы должны потренироваться над согласованностью.

У меня не было какого-то энтузиазма, да и после слов не привлекать излишнее внимание, я больше защищалась, позволяя парням проявить себя.

Еще до того, как выйти на площадку, обговорили план общих действий, как: по команде рассыпаться или атаковать. Для этого кто-то должен был быть главным, на что претендовали и Малфой, и Нотт. Я сказала, что мне все равно кто, сославшись на лень, чтобы ничего не делать. Они сошлись на том, что будут по очереди пробовать себя в роли командующего.

По итогу, не только мы беспорядочно двигались, иногда врезаясь в сокомандников — все такие, но мы хотя бы не из самых худших. Такие вещи, как командная работа нужно просто отработать совместно. Редл рассказывал теорию, мы с ОСТами даже тренировались, но так как нас было немного, не хватало людей на две команды пять на пять. Тем не менее, я чувствовала себя увереннее остальных и могла больше наблюдать.

Действительно, Крэб и Гойл вроде такие чересчур простоватые, в школе по-моему не блистают, но вот бросаться атакующими заклятиями — это они могут, причем не выдыхаются долго. Если мы разделялись на атакующую и защитную команды, то они определенно шли в атакующую. Малфой, как по мне, слишком рвался вперед, чаще именно разделяя команду и бросая их в атаку, а сам то бестолково лез на рожон, то прятался позади за Крэбом и Гойлом. Нотт больше осторожничал, предпочитая, чтобы все держались раздельно и бегали туда-сюда, уклоняясь, выжидая момент для атаки. Получалось тоже так себе, так как выгадать этот момент сложно, а противники усиленно мешали.

После занятия хотела уже как обычно отправиться к себе на обед, но меня окликнул Нотт:

— Крауч, ты домой на обед?

— Нет, я здесь остаюсь, — ответила, вдруг сообразив, что остальные, похоже, все обедают не здесь, кроме разве что тренеров.

— Точно, тебе же аппарировать еще рано, — осознал он. — За тобой отец приходит?

— Нет, я же сказала, остаюсь здесь. Живу я здесь, — вздохнула я, предположив, что должно быть он ведет к тому, чтобы всех позвать куда-то в кафе.

После обьединения в группу, я заметила, что и остальные студенты старались теперь держаться своих пятерок. Наверное, это должно помочь лучше привыкнуть друг к другу, хотя вряд ли эти группы сохранятся после окончания каникул... если только на них у Лорда нет других планов. Многие уже давно позаканчивали учебу или на последнем курсе.

Нотт ощутимо растерялся, но спросил:

— Почему ты здесь живешь? У Краучей нет своего дома?

— Есть, — ответила, смерив его подозрительным взглядом. — Просто, видимо, так решили.

Я сама мало задавалась этим вопросом, а ведь остальные не только на обед уходили, но и на ночь не оставались. Одна я тут остаюсь постоянно, как будто Барти меня не рад дома видеть. То есть, я понимаю, какой может быть настоящая причина отчего Волдеморт держит меня на расстоянии вытянутой руки, но как он это обосновал?

— Уроки, наверное, поздно заканчиваются, — вдруг ухмыльнувшись, пояснил Нотту Малфой и когда на лице того появилось осознание о каких 'уроках' он говорит, Драко добавил: — Это все-таки мой дом, предлагаю всем остаться на обед.

Крэб и Гойл одобрительно загудели.

Как-то так сегодня я обедала не в одиночестве, а в гостиной, где домовики по приказу Драко принесли стол и накрыли его на пятерых.

— Столовая просторнее, — по-хозяйски оглядев гостиную, пояснил Малфой, — но уже занята и если вы не хотите присоединяться ко всем остальным...

Он не закончил, но желающих не появилось. Как по мне и гостиная настолько большая, что по ней забеги можно устраивать. Драко сел по одну сторону, справа и слева от него явно привычно присели Крэб и Гойл. Мне оставалось присесть напротив с Ноттом, на которого Малфой бросал насмешливые, даже вроде слегка издевательские взгляды, впрочем Нотт их либо не замечал, либо делал вид, что не замечает. Как бы Малфой не прибеднялся, мебель в гостиной стояла будто так всегда было, Крэб и Гойл иногда откровенно глазели на что-то, но Нотта ничего не удивляло.

Домовики быстро принесли еды, выставив на стол блюда и открывая крышки. Да-а-а, это не то же самое что обедать у себя в комнате. Вот это я понимаю тимбилдинг!

Все взялись за еду, но так чинно и прилично, что пришлось не спешить. Даже Крэб и Гойл умудрялись заиметь манеры, перед ними я не могла ударить в грязь лицом.

— Так ты отсюда никуда не выходила с начала каникул? — решил продолжить разговор Нотт, обратившись ко мне.

— Выходила со мной, — подал голос Малфой, стрельнув на него насмешливым взглядом. — По заданию с другими Пожирателями.

— Вас на задания уже берут? — удивленно и недоверчиво переспросил Крэб.

— Да, Винс, метка обязывает.

Как по мне Малфой вошел в свою привычную колею и начал бахвалиться, когда на самом деле там со страху чуть не помер. Но я не стала выдавать его небольшую ложь, позволив покрасоваться, только насмешливо поглядела в бесстыжие глаза.

— У Крауч же нет метки, — сообразил Гойл. — Или уже есть?

— Нет, — покачала головой.

Помнится мне эти два здоровяка как-то намекали, что не прочь кинуть Малфоя, но, видимо, передумали. Или же просто по привычке с ним? Так и не пойму есть ли между ними какая-то дружба или они просто привыкли. Или даже все проще и их родители сдружили? А когда Малфои стали терять позиции, Драко в школе откровенно сдал, Крэб и Гойл живо показали что не прочь поддержать нового лидера. Вряд ли это было интригой Малфоя... хотя, он только выглядит жалким и иногда глупым.

— Но тебя тоже взяли? — нахмурился Крэб.

— Взяли, — кивнула я, не став пояснять дальше.

— Кстати, Крауч, — обратился ко мне Драко с интересом. — Как ты потом выкрутилась? Джагсон вернулся злой до драклов.

— Я была по итогу права и он ушел ни с чем, — от воспоминаний, как я ему напоследок факушку показала, на моем лице расплылась улыбка. — Тебе же тоже засчитали тот раз?

Малфой на секунду посерьезнел и пожал плечами. Впрочем, тему он явно не считал исчерпанной:

— Значит, тебя туда по ошибке привели? Как это получилось?

— Как выкрутилась, ты имеешь в виду? — переспросила, сообразив откуда такой явно шкурный интерес. Пожалуй, это нужно обьяснить. — Вряд ли у тебя такой номер сработает. До этого тема моей роли поднималась и там не звучали подобного рода задания.

Остальные грели уши, жуя и явно пытаясь уловить неозвученные подробности. Малфой хмурился и поджимал бледные губы, забыв что нужно двигать ножом и вилкой.

— Ты сама подошла с этим вопросом к Нему? — спросил он напряженно, явно что-то просчитывая.

— Не совсем, — задумалась, как бы обойти эту тему. — Он сам заговорил об этом.

— У Него есть на тебя конкретная роль? — прямо уточнил Малфой даже без недоверия. — Поэтому учит тебя легилименции?

Хм, возможно, этот обед был не для укрепления связей команды, а для утоления любопытства без лишних ушей. Или даже не только любопытства. Крэб и Гойл всегда с Малфоем, но и Нотта он, видимо, достаточно хорошо знает.

— Возможно, — пожала плечами. — Потом, думаю, что-то конкретнее скажет.

Пусть сам Волдеморт придумывает как оправдывать эти уроки легилименции. Скорей всего выдаст какое-то задание потом больше для виду, но надеюсь постоянно нагружать не будет. Во всяком случае, я буду отпираться от этого всеми силами.

— Темный лорд с тобой разговаривает о чем-то? — полюбопытствовал Нотт, который выпрямился на стуле струной, хотя казалось и до того сидел прямо.

— Он обьясняет некоторые моменты, — уклончиво ответила ему. — В порядке обучения.

— Я имею в виду, о чем-то кроме урока? — уточнил Нотт.

Вряд ли этот разговор останется здесь между нами. Отмалчиваться совсем уж будет подозрительно, ответить правду о том, что Волдеморт рассказывает в перерывах между угрозами тоже не могу, но что-то рассказать для других надо. Вдруг в следующий раз при подобной 'проверке' Пожиратели уже будут сомневаться в приказе Лорда? Это же можно будет использовать.

— Иногда он интересуется тренировками, — ответила я и заметила большие глаза слушавших. — Не то, чтобы очень подробно, по ходу дела.

Все равно они смотрели на меня таким взглядом, что чуть ли не спрашивали 'она с ним разговаривает?!' или 'он интересуется нами?!', хотя ничего особенного я не сказала для такого шока. Что может быть странного в том, что Лорд обмолвился со мной парой слов? Понятно, что я не Пожиратель и с виду ничем от других школьников не отличаюсь — так и что с того? Как будто он не сказал бы что-то проходя мимо кого-то другого. К тому же, с кем-то вроде меня он обсуждать интересные темы не будет.

— Его интересует что-то конкретное в тренировках? — уточнил напряженный Нотт, который, кажется, и дышать чаще стал. — Или кто-то конкретный?

Малфой, вот, вообще дыхание явно задержал.

— В общих чертах, — ответила, заметив, как Крэб и Гойл обменялись многозначительным взглядами. — Если тебя это утешит, то я упомянула, что ты хорошо себя показал на общей тренировке в прошлый раз, — добавила и наблюдала за тем, как степень волнения Нотта выросла в разы.

Он нервно облизал губы, поведя невидящим взглядом перед собой. Я думала, остальные парни над ним подшутят, но Крэб с Гойлом не ухмылялись, а смотрели завистливо. Не думала, что упомянутое вскользь имя вызовет такую жгучую зависть, они буквально как будто хотели чем-то ударить худощавого Нотта.

— А обо мне ничего не говорил? — уточнил Малфой с некоторой тревогой.

— Да как-то не пришлось к слову, наверное, — слегка растерялась я, похоже, все-таки наговорив лишнего и решила попробовать перевести тему: — Кстати, Драко, раз это твой дом, ты можешь распорядиться чтобы мне домовики приносили с едой фрукты и сладости? Все-таки я ведь у вас в гостях.

На самом деле, на еду тут не могу жаловаться, но отсутствие таких вещей все равно создает ощущение какого-то тюремного заключения, особенно с общей гнетущей атмосферой.

— Раз мы с тобой в одной команде, могу, — с донельзя напыщенным видом, ответил Малфой, как-то явно наигранно приобретая обычный свой вид. — Но не подумай, что я буду бегать за этим для тебя лично...

— Я могу из дома принести, — перебил его Крэб.

— Я тоже, — поддержал его Гойл.

— Тогда вы будете здесь моими лучшими друзьями, — подытожила я, насмешливо улыбнувшись Малфою.

Еще бы запомнить их имена. Здоровяк с более мягким тембром голоса — Крэб. Малфой его назвал Винс... Вроде Винсент. Второй — с грубым ломаным голосом — по-моему, Грегори Гойл. Хоть я и называю их двумя из ларца, но Крэб шире в плечах, а Гойл — в животе. Не сказать, что они страдают от ожирения, но лишний вес явно есть, что видно даже по щекам обоих. А Нотта зовут Теодор: худощавый и какой-то нескладный подросток, но немного повыше Малфоя.

С обедом долго затягивать не стали. Парни отправились на послеобеденную тренировку, пообещав завтра принести что-то вкусное. Не то, чтобы мне это действительно было так нужно, — хотя я бы не отказалась, — но планировала отнести витамины и сладости Луне с Олливандером. Хотелось что-то еще прихватить со стола, но сделать это незаметно под общими взглядами возможности не представилось, а привлекать даже их внимание к тому, что я куда-то ношу еду рискованно.

Не так уж плохо будет иметь здесь кого-то, кого можно попросить об услуге. Барти может и не отказал бы, но чую была бы еще лекция на тему 'не хочешь меня слушаться — обойдешься без конфет', а Долохов мог вообще сообразить куда я отнесу сладости. Хорошо бы парни мне еще зелий принесли... Но уж нет, не буду рисковать. Зелья из чужих рук надо принимать с осторожностью. Если они вдруг окажутся в еде, артефакт для обнаружения ядов меня предупредит, но он не сможет подсказать, не примешали ли в зелье ничего лишнего.

После обеда отправилась на очередной урок к Волдеморту. Сегодня, как и вчера, он снова закрыл мне глаза наколдованной черной тканью и проверял мою естественную магическую защиту... как он это назвал. Прогресс понемногу вроде был, но вымоталась я точно так же и хорошего настроения это не прибавило. Хорошо, хоть смогла дойти на своих двоих на этот раз к своей комнате.

Первым на сигнальные чары пришел Барти буквально через пять минут. Окинул меня взглядом, мне показалось, убедился, что я одна, и спросил:

— Надо что-то залечить?

Лорд мне снова сказал выпить зелья, так что я отрицательно покачала головой и, вспомнив, спросила:

— Ответь мне, Барти... — Крауч при этом обращении прищурился, пристально и мрачно смотря мне в глаза, но я упрямо продолжила: — Почему я здесь все каникулы остаюсь? Остальные все по домам каждый вечер отправляются.

— Повелитель приказал, — так же мрачно ответил он.

— Почему? — продолжила я допытываться.

Барти не ответил, но я продолжала смотреть на него.

— Ты не хочешь забирать меня отсюда? — уточнила я, подняв брови.

— Нет же, — цыкнул он сквозь зубы, продолжая хмуриться. — Была бы моя воля, я бы забрал тебя на все каникулы, чтобы другие Пожиратели смерти не видели, как ты меня позоришь своей невоспитанностью. Одно дело, когда ты дома, а другое, когда другие тебя каждый день видят.

— Спасибо за похвалу, — сухо сообщила я. — На вопрос ответишь?

Барти явно моя реакция и ирония не пришлась по нраву, но он ответил:

— Ты раньше уже демонстрировала нелояльное поведение и Темный лорд заметил твои взгляды. К тому же, тобой раньше опекалась Лонгботтом, а тут еще Поттер появился в поезде, — Крауч устало вздохнул. — Пойми, ты вызываешь некоторые подозрения и тебе бы стоило вести себя чуть ли не идеально, чтобы от них избавиться. Вместо этого ты дерзишь и вызываешь проблемы.

— Конечно, это же я вызываю проблемы, а не все здесь меня пытаются убить, — теперь я раздраженно фыркнула на эти обвинения.

— Никто не пытается, — уверенно ответил Крауч. — Твои здесь приключения исключительно твоя заслуга. Будь уверена, я узнал все подробности того, что ты устроила, — его взгляд стал более жестким. — И почему ты с оборотнем встретилась, и как затем провоцировала Беллатриссу. То, что ты довела Рудольфуса и Долохова до такой точки, что они на тебя руку подняли... я, честно, ничуть не удивлён.

Ощутив, как внутри поднимается горячая волна негодования, сжала зубы, чтобы не повысить голос.

— То есть по-твоему ничего необычного? — с более отчетливым сарказмом переспросила. — Такое обращение со мной в порядке вещей?

— В этом нет ничего хорошего, но тебе следовало подумать о последствиях, прежде чем доводить кого-то до такого состояния, — твёрдо продолжил Крауч, не отводя от меня пристального взгляда. Его голос звучал спокойно, как если бы он просто зачитывал список моих ошибок. — Вот тебе еще один довод, что твое поведение неприемлемо. Ты ведь прекрасно понимаешь, что твои выходки оставляют за собой, а потом с этим приходится разбираться не тебе, а мне. А если не понимаешь...

— Выходки?! — резко выпалила я, перебив его. — Ты называешь это выходками?! — почувствовала, как по телу прокатилась волна раздражения, от которой сжались кулаки. Я резко вдохнула, чтобы сдержать магию и медленно выдохнула. Барти как будто видел, что я пытаюсь успокоиться и спокойно дожидался, глядя на меня ироничным взглядом, что только раздражало. — Может, ты, наконец, поймешь, что дело не во мне, а в том, что эти люди считают нормальным ставить меня на место? И не просто ставить, а не стесняться в методах, у меня же нет тут никого, кто бы заступился!

Я сверлила Барти взглядом, но он глаза не отвел, даже наоборот — упрямо и уверенно смотрел в ответ.

— В данном случае, заступаться за тебя ни к чему. Ты же додумалась и к Темному лорду неуважение проявить.

Я нахмурилась, не понимая о чем он. Точнее о чем он именно. Потому что Волдеморт мне мог что-то сделать уже банально за то, что забыла добавить обращение. Барти расценил это по-своему:

— Да, мне повелитель сказал, что ему самому лично приходится тебя воспитывать. Если ты считаешь этот факт поводом для гордости, то сильно ошибаешься.

То есть Лорд ему признался, как меня 'воспитывает'? Но он уж точно вряд ли рассказал о том, как пытался взломать мне голову или о том, как Круциатусами явно добивался не того, чтобы я их научилась блокировать.

— Что он тебе говорил? — уточнила я, насторожившись.

Упоминание Волдеморта каким-то образом помогло справиться с нахлынувшими эмоциями и магией. Наверное, от того, что я живо представила, как он появится здесь, как раньше и что он сделает мне после нескольких предупреждений ранее.

— Что у тебя есть потенциал и ты могла бы стать лицом нового поколения Пожирателей, но вместо того, чтобы учить тебя легилименции, он тратит время на твое воспитание, чего делать не должен, — изрек Барти наставительно. — Ты должна ценить время, которое тебе лично уделяет Темный лорд. Пока есть такая возможность, учись и внимательно его слушай, а не проявляй свой характер.

Не удержавшись, резко выдохнула воздух, но Крауч строго на меня посмотрел:

— Я не закончил. Прежде всего научись слушать. Повелитель не из тех, кто будет терпеть неуважение и ты рискуешь потерять эту редкую возможность только из-за своей глупости.

Как же, редкая возможность. Сомневаюсь, что Волдеморт забросит теперь меня куда-то на долгое время и забудет. От этого я криво ухмыльнулась, негромко фыркнув, на что Барти с осуждением на меня посмотрел и выдал:

— Нет, ты не понимаешь, насколько это ценная возможность. Ни на кого из детей других Пожирателей смерти Темный лорд не обращает столько внимания.

— Не вижу ничего странного, — пожала плечами. — У меня обнаружились способности к легилименции, а они довольно редки, так? К тому же я аппарировала прямо перед его носом в двенадцать.

— Редки, но найти учителя можно, — отмахнулся Барти. — А к семнадцатати все умеют аппарировать. То, что за тебя взялся сам повелитель, значит, что эти способности он готов дать тебе применить.

Уж этого так точно не хотелось бы. Глядя на мое кислое лицо, без намека на радость и энтузиазм, Крауч продолжил убежденно:

— Сама по себе легилименция не настолько впечатляющая, заклинание почти каждый применить может, но развить ее до искусного уровня тоже наверняка смогло бы больше магов, если бы получили возможность и необходимость. Самое важное, это то, что повелитель обучает тебя лично, — снова с нажимом повторил Крауч. — Он берется за обучение только в награду и за самых верных слуг. Он учил Беллатрису и меня, но не в таком же возрасте, как ты сейчас. В награду за мою верную службу Темный лорд обратил на тебя внимание и явно уже имеет на тебя планы. Просто пойми насколько ценную возможность получила!

Так вот что Волдеморт ему наплел... Как же, за верную службу, а не в угоду договора с некой темной сучностью. Узнаю Редла.

— Поняла и оценила, — закивала я, но видимо, не увидев восторга, а только разве что снисходительную ухмылку, которую, сжав с силой зубы, я пыталась выдавить, Барти продолжил напирать:

— Нет, не вижу, чтобы ты поняла! У тебя есть существенный недостаток в виде бесконтрольных выбросов магии. Уже из-за них, тебе могло бы ничего не светить, но повелитель взялся даже научить тебя контролировать их.

На мои поднятые брови, пока я пыталась осознать, как Лорд сюда ловко приплел еще и обучение по контролю магии, Крауч вздохнул:

— Что же ты такая бестолковая? Я бы забрал тебя сейчас же с собой, если бы повелитель позволил, но ты ему нужна здесь. Он хочет видеть, что ты контролируешь магию круглосуточно. Темный лорд лично выделяет несколько часов в день, пока у тебя каникулы, — Барти совсем разошелся и воздел руки, чтобы затем их резко опустить и выдохнуть. — Другие Пожиратели тоже это правильно расценили, будь уверена, но все упирается в твою неспособность использовать предоставленный шанс.

— Да-да, — я раздраженно вздохнула, закатив глаза на эту постановку. — Я не ценю предоставленную возможность. Ты уже говорил.

Видя, что он напрягся, нахмурился и опять хочет что-то сказать, добавила:

— Дай и мне договорить. Будь уверен, я внимательно слушаю все, что он мне говорит, и даже проявляю уважение, как он того требует. Если это все, то можешь уже оставить меня здесь одну.

Барти не выглядел довольным и даже не развернулся к дверям, хотя явно сообразил, что я его выгоняю. Мне же казалось, что все, что можно было, он уже сказал.

— То, что ты проявляешь полагающееся уважение перед повелителем, это хорошо, — серьезно кивнул Крауч. — Но хорошо бы ты научилась себя вести не только перед ним. Не хочу к этому прибегать, но если только этот метод для тебя действенен...

Он не договорил, но смотрел на меня так, что я нехорошо прищурилась.

— Барти, — повторила я, выделив обращение и заметив, как ему это снова не понравилось. — Мы с тобой договаривались сразу, что никакого применения силы. Знай, что я сейчас уже сдерживаю магию, но могу прекратить в любой момент.

— Ты должна прекратить мне угрожать, — припечатал Крауч твердо. — Я твой отец, помни об этом.

— Ты меня дослушай сначала, как я тебя слушала, — негромко ответила, медленно выдохнув воздух, а вместе с тем магия снова шевельнулась сквозняком по комнате, отчего он видимо насторожился, замерев. — Как только это произойдет, Лорд придет сюда и явно разозлится. Беллатриса в прошлый раз вломилась в мою комнату и попало не только мне, ей он тоже выдал порицание. Ты сам доведешь до того, что он сотворит, но я скажу, что это самозащита. Ты сейчас этого добиваешься?

— Конечно, я не хочу этого, — нахмурился Крауч. — Я все это говорил для того, чтобы ты не совершала подобных ошибок.

— Вот и не помогай мне их совершить, — резко выдохнула я. — Если не хочешь сам стать причиной по которой Лорд прекратит уроки.

Барти стал выглядеть недовольным, но видимо, ответить на это ему нечего. Он постоял, подумал. Я пыталась размеренно дышать и не хвататься за палочку.

— Я все это не для того говорил, чтобы ты осталась при своем мнении, — наконец, собрался с ответом Крауч. — Но сейчас важнее держаться за эти уроки, поэтому поговорим с тобой в другой раз.

— Отлично, — хмуро бросила в ответ, чтобы последнее слово осталось за мной.

Барти прошел к выходу, открыл дверь, но в коридоре на секунду замер, повернув голову в сторону.

— Понял, что я не вовремя, решил подождать, — услышала я голос Долохова.

— Что ты хотел? — резко ответил ему Крауч. — С ней все в порядке, я убедился.

Мимоходом я отметила, что нет больше 'мистера' Долохова. И заглушку на дверь тоже никто не поставил. Но мы хотя бы не орали.

— Передать, что завтра выходной, — прохладным тоном ответил Долохов. — Тренировок не будет. Не хочешь ее забрать домой?

— Не хочет, — ответила я вместо него.

Долохова я по-прежнему не видела, Барти оглянулся на меня, нахмурившись. Нет уж, если раньше я была бы рада покинуть особняк хоть ненадолго, то после таких угроз, думаю, лучше мне не оставаться один на один с Краучем. А то же не сдержусь.

— Почему это не хочешь? — спросил меня Барти. — Ты же только что хотела.

— А теперь не хочу, — мстительно ответила и чтобы у него точно отпало желание, добавила: — К тому же урок во второй половине дня вряд ли отменился.

Барти помялся, но затем закрыл дверь. Я прислушалась, но с коридора донеслись только тихие звуки удаляющихся шагов.

Выдохнув, нахмурилась, переваривая полученную информацию. Похоже, в первый день Волдеморт сказал, что меня здесь оставил, якобы из-за ненадежности. Но дальше, особенно, когда начались личные уроки, у причастных Пожирателей появилось больше вопросов и, видимо, Барти подошел, чтобы их задать, тогда Лорд придумал обьяснение посущественней с обучением контролю магии и легилименции.

Снова вздохнула: хотя бы магия сейчас под контролем, не хватало мне уже третье предупреждение получить. С учетом того, что серию Круциатусов мы уже прошли, просто стоять перед ним с виноватым видом уже не выйдет.

Ладно уж, чем мне тогда заняться завтра? Может парни все-таки выполнят свое обещание и принесут фруктов и сладостей? Да и если на площадке никого не будет, можно будет выйти потренироваться самостоятельно. Лучше бы с кем-то, но опять же — запрет Лорда. Можно еще поймать Малфоя, если он где-то здесь и узнать где библиотека, а заодно получить в нее доступ. Знала бы раньше, днем бы спросила.

========== Глава 105 ==========

Утром первого января Долохов заявился с хитрым видом и сказал:

— Пошли.

Я никуда не собиралась, отлеживаясь до последнего. Только его неожиданное появление, заставило меня подняться с недовольным видом, чтобы открыть дверь, а теперь еще и удивиться:

— Куда?

— Увидишь, — загадочно ответил он. — Собирайся.

Я накинула теплую мантию поверх обычной одежды, быстро приведя себя в порядок и вышла, не зная чего ожидать. На Долохове была не черная мантия Пожирателя, а вполне обычная, но я не могла никак придумать, что это может значить. Может, очередное мероприятие среди Пожирателей? Надеюсь хотя бы не очередная неприятность, как та в три утра. От кого, от кого, а от Долохова я не ждала какой-то очередной подставы Волдеморта, но настороженность сохраняла.

Он вывел меня из особняка по дорожке сада к воротам. Достал палочку, открыв их невербальным заклинанием и вышел за них. Я осталась на месте. На очередное испытание это уже не похоже...

— Ну, ты чего застыла? — обернулся ко мне Долохов, не услышав шагов следом. — Пошли.

— Куда? — спросила я.

— Тебе ли не все равно? Потом все увидишь.

Помня, что Лорд запретил покидать особняк, я засомневалась, что Долохов знает о запрете и действует по его приказу. Спрашивать об этом не хотелось — по загадочному виду Долохова я догадывалась, что плохого ничего не случится. Он также выглядел, когда водил меня кататься на гипогрифах. Может, и сейчас куда-то по-тихому собрался сводить? Тем более, что общие тренировки сегодня отменили.

— Ты же помнишь, что после обеда мне надо вернуться? — уточнила я в сомнении.

— Ты за кого меня принимаешь? — возмутился он.

Вздохнув, как перед прыжком в воду, пошла за ним. Долохов же крепко сжал мой локоть и аппарировал. Пару секунд перехода и я сразу узнаю улочку Косого переулка с кучей знакомых магазинов. Не смотря на зимнее время и недавний снег, дорожки, выложенные камнем, практически чисты, только на крышах видно, как припорошило белым.

— Ли! — окликает меня знакомый голос. Взбудораженый Ричард бежит навстречу и остановился напротив: — Наконец, вы прибыли!

Я заметила темно-рыжего старшего Лестрейнджа, который стоял до того видимо в ожидании вместе с Ричи. Ничего не понимаю.

— Эм... Привет, — поздоровалась с другом, оглянувшись на Долохова за обьяснениями.

— Папа сказал, что можем взять тебя с собой в Косой за покупками, — увидев мое выражения лица, пояснил Ричард. — Сегодня как раз людей не много, пойдем!

Я стояла на месте, хотя Ричи уже тянул за рукав мантии и смотрела на Долохова.

— Пошли, — подтолкнул он меня в спину, направляясь к Лестрейнджу. — Мантии у тебя поистрепались, вот и обновишь.

Подозреваю, меня не из-за мантий притащили, точнее не только из-за них, а просто прогуляться. Могу представить, как Ричи упорно упрашивал отца и даже ставил ультиматумы.

— Мог бы и сказать, — возмутилась я. — Я бы хоть тогда пару монет с собой взяла.

— Я куплю тебе все, что нужно! — Ричард, казалось, обрадовался этому еще больше.

— Ладно, — легко согласилась. — Я потом тебе верну.

— Не надо! — быстро отказался он, даже на секунду будто рассердившись от моих слов. — Это я тебе возвращаю, забыла?

От меня не укрылось, как взрослые мужчины обменялись понимающими взглядами, слегка ухмыляясь. Блин, теперь я точно уверена, что Долохов разрешения меня забрать не получал, отчего как-то не по себе. Как бы ничего не вышло... Я же его как будто подставляю, а теперь еще и Ричард тут. Хотя идея была не моя. Я подумала на очередную проверку, а Антонин не знает... так пусть и дальше не знает. А если все равно уже влетит, то лучше все же прогуляться, отдохнуть и потом уже получать на орехи, чем вернуться сразу и просто получать на орехи. А если совсем-совсем повезет, то прогулка останется незамеченной и я смогу чуть отдохнуть.

С этими мыслями, я решила и дальше молчать и, попытавшись расслабиться, пошла за упорно тянувшим меня вперед Ричардом. Немного подумав, я даже придумала чем буду оправдываться, если что, и окончательно успокоилась.

Я сильно не наглела, пару новых мантий действительно не мешает закупить, а лучше даже три, с такими уроками и тренировками. Репаро, конечно, чинит вещи, но они сильнее изнашиваются, и вообще теряют вид. После закупок новых мантий, зашли посмотреть котлы, а затем в кафе-мороженное. Фортескью на месте не было, вместо него управляла женщина. Вывеска осталась, обстановка тоже мало изменилась.

Пожиратели уселись за соседний стол, заказав кофе с мороженным. Это почти в январе-то месяце! Впрочем в кафе было тепло и теплые десерты в меню тоже присутствовали.

Покосилась на них, изредка обменивающихся фразами о чем-то незначительном. Было в этом что-то дико-неправильное, что Лестрейндж вот так спокойно 'выгуливал' меня вместе с сыном, но оформить конкретно свои ощущения не удавалось. Да, я оказывается не Лонгботтом, но осадок-то остался и он об это знает, более того, понимает и даже исходит в своих действиях из этого, как тогда во время тренировочной дуэли.

Лестрейндж сейчас делает вид, будто все так и должно происходить и ничего странного не замечает. Он хотя бы держится на расстоянии. Но все равно... А то я ничего не вижу! Я даже не особо хотела что-то заказывать, понимая, что именно он спонсирует Ричи и оплачивает прогулку. Ричарда это не смущало, но мне отчего-то было неприятно. С Рудольфусом Лестрейнжем я не разругивалась, как с Беллатрисой в силу его непробиваемого характера, но, скажем так, напряжение чувствовала. По крайней мере, когда он меня тогда с Сивым встретил, обругал на славу с каменным лицом, но, правда, затем вполне спокойно тренировочную дуэль провел. В общем, ощущения он вызывал смешанные, но всю прогулку держался в стороне вместе с Долоховым, как будто мы с Ричи одни и они — одни. Думаю, всех это устраивает.

Ричард не успокаивался еще с момента, когда мы издалека завидели вывеску, пытаясь выяснить, какое мороженое или пироженные я бы хотела. Он сразу определился, заказав большую вазочку разных вкусов. Мне показалось, Ричи уже был здесь не раз.

Чтобы его не расстраивать, убедила себя, что за сотворенное Лестрейнджами, они вообще мне еще много должны, и тоже заказала большую вазочку. Ну и что что январь? Зелья от простуды все еще существуют.

Надо сказать я с большим удовольствием после мороженного умяла горячий чай с пирожным. Чувствовала себя, как набитый доверху бочонок, но душу отвела. Оказалось, мне очень не хватало этого.

С Ричи болтали о всякой ерунде, по большей части о том, что видели за витринами, когда покинули кафе.

— Твои родители дают тебе какие-то уроки? — вдруг вспомнив, поинтересовалась я у него.

— Мама же нас с тобой вместе учила, — напомнил мне Ричард.

— Я имею в виду еще какие-то дополнительные, — коротко оглянулась назад на старшего Лестрейнджа, убедившись, что он вряд ли слышит. — Или может что-то обьясняют не связанное с заклинаниями?

— А ты об этом, — легко отозвался Ричи и задумался. — Когда ты об этом спросила, то вроде да. Мама продолжает тренировать меня, а отец больше занят всякой ерундой. Грозится, что отправит меня показаться деду на следующие каникулы.

— Деду? — удивилась я.

— Ага, он где-то не здесь, — Ричард пожал плечами, видно, не особо интересовался темой... или не желал говорить, что для него было необычно.

Мне же было любопытно. Оказывается у него еще есть родственники. Тогда большой вопрос каким образом Ричи остался один с чужой фамилией. Да и я не слышала, чтобы мелькали еще где-то Лестрейнджи. Может, конечно, Августа знала, но не нашла повода рассказать нам. Все же, если Ричи не хочет говорить, спрошу то, ради чего завела разговор:

— Значит, он тебя учит этикету?

— На самом деле, не только, — наморщил Ричард лоб, пытаясь подобрать слова. — Рассказывает много о семье в целом, заставляет заучивать про предков и особенно про выдающихся. Символику опять же надо знать наизусть, причем не только свою, родовую. Такое и в ритуалах нужно, и в представлении перед другими магами.

— Вот как, — нахмурилась и я.

Крауч что-то начинал говорить о моей невоспитанности, но не было ничего подобного. По крайней мере, не было какого-то основательного подхода.

— Да, но это не всегда скучно. Например, интересно, что на гербе у нас ворон, — продолжил Ричард, задумчиво поглядев вперед на улицу. — Это потому, что когда-то одному из моих предков явился ворон, но это был не просто обычный ворон, а посланник богов. Он заговорил с ним человеческим голосом, сказал, что даст ему свою силу в обмен на преданность.

Видимо, заметив мой изменившийся взгляд, Ричи вопросительно повернулся ко мне и тут же поспешно добавил:

— Это что-то вроде семейного предания. Будь верен своему слову и тебе воздастся, — процитировал он кого-то. — У Краучей наверняка есть что-то похожее.

— Не слышала, — протянула я.

— Не обязательно с вороном, — сказал Ричард. — По преданию, высшие сущности могут вселяться в других животных.

Догадываюсь, о какой такой 'сучности' это предание. Так что верю, охотно верю. Раз она тут уже ходит где-то сотни, если не тысячи лет... А ведь я буквально залипала на фестралов. Раньше они прямо взгляд притягивали и я на какое-то время выпадала из реальности. Стала их сторониться, но со временем будто схлынуло наваждение.

— На гербе Краучей змей, — припомнил Ричи. — Наверняка, это с чем-то связано. Спроси отца.

— Это морской змей, — поморщилась я, при упоминании Барти. — У него еще по две передние лапы с когтями.

Змей был изображен на фоне высоких морских волн, так что сомнений в том, что змей морской не было. Герб я видела не раз на некоторых вещах в доме, особенно магических. Так же он был на входных воротах. Пока я жила с Августой, такого не было, по крайней мере, не припомню. Видно, не концентрировали внимание на такой символике, либо же это связано с частыми вынужденными переездами.

— Уверен, найдется какая-то история связанная с морем, — уверенно закивал Ричард.

— Возможно, какой-то предок Барти участвовал в охоте на них, но не факт, — безразлично пожала плечами, ведь ни о чем подобном мы не разговаривали. — Звери эти довольно редкие.

Чем больше я спрашивала, тем больше внутренне мрачнела, но виду не показывала. Ричарда заставляли учить не только свои родовые заморочки, но немного знать о других чистокровных семьях, в частности знать с кем в родстве, а кому перешли в свое время дорогу. Некий предок-почти-тезка его отца даже был Министром Магии в Британии. От Ричи же я узнала (я польщена, что он это запомнил), что бабушка Барти была тоже из Блэков. Я вспомнила, что Лонгботтомы тоже с ними в родстве. И когда мы начали с трудом доставать из памяти родственные связи Блэков (главным образом из памяти Ричарда), выяснилось, что эти женщины были, похоже, сестрами.

Я с трудом переваривала кто кому приходится родственником, но в магическом мире это обычное дело, так как численность магов и ведьм примерно как у небольшого городка.

Все это привело меня к мысли, что Барти... в некотором смысле забил на меня? Он утверждал, что дал мне время, целых два года, чтобы привыкнуть и адаптироваться. Во многом, должна признать он не напирал, часто уступал и некоторое упорство проявлял только заговаривая о замужестве. Глядя на Ричи, который за эти два года не просто вырос, а и выглядеть стал иначе: горделиво распрямил плечи, взгляд стал уверенней, а теперь еще и выяснилось, что знания ему выдавали (сомнительной полезности, но все же время этому явно выделяли немало) — глядя на него, у меня невольно появляется вывод, что Барти не просто забил, а решил, что мне это не надо. Не надо в меня вкладываться. Главное выдать замуж. А там смена фамилии и другая семья. И стоило только его обожаемому Темному лорду обратить на меня внимание, показать, что есть другие перспективы, Крауч схватился за голову — я же оказывается каких-то правил не знаю и позорю его.

В принципе, я от Барти многого и не ожидала. Он сейчас строит свою карьеру, пусть строит. Я и шла к нему только, чтобы Лонгботтомов в покое оставили. Долохов мог быть прав, что Крауч просто 'играется'. Если Лорд хотел меня держать где-то под рукой... Хотя о чем я вообще? Барти теперь меня по крови запросто найдет, после присоединения. Теперь-то я понимаю, что не только Барти меня преследовал, Волдеморт явно знал о моем титуле и в покое не оставил бы в любом случае, просто действовал через Крауча, а держать меня где-то под рукой и поглядывать иногда гораздо надежнее. Просто явился бы потом более неожиданно для меня и, скорей всего, сразу убил после семнадцати. Так что... чтобы там себе не держал в голове Крауч, мне свое дело делать. Спасибо, что хотя бы базовыми потребностями обеспечивает. Все равно, я не планировала задерживаться у него после совершеннолетия, если его переживу. Надо только придумать что-то с поиском по крови. Августа что-то делала, так что способы наверняка есть, ну и надо припомнить то, что Редл из медальона советовал.

Кстати, Августа меня в Гринготс водила вместе с Невиллом. У гоблинов хорошая память, так что даже если после смерти Августы Невиллу ключ от сейфа не передали, они помнят его бабушку и родителей, к сейфу доступ бы не потерял, а при необходимости родство можно доказать. Даже без магических ритуалов, многие просто знают, кто чьи дети — опять нюанс тесного магического мира. А вот Крауч меня туда так и не сводил. Давно он уже в наказание лишил меня карманных денег, но меня это не напрягало, хватало своих накоплений, и, было похоже, что Барти об этом забыл. Может и так. Но сомневаюсь, что я смогу легко получить доступ к сейфу Краучей даже сейчас.

Надо сказать у детей магов вообще ограниченные права доступа, то есть любой наследник явившийся в банк столкнется может не с отказом, но с долгими расспросами зачем, извещением родителей или требованием предоставить какие-то доказательства разрешения родителей. В случае же преждевременной смерти других взрослых, доступ к сейфу переходит полностью. В связи с этим у меня опять есть вопросы к Барти. Он забыл или...

Надо признать, что все же Крауч и до моей встречи с Волдемортом, а значит и его вмешательства, все-таки притащил меня на кладбище. Забрал с собой. То есть у него было стремление позаботиться о своей крови, он так и говорил 'моя кровь'. Хотя это все равно не значит, что он считает нужным давать что-то больше базовой необходимости.

Ричи продолжал все рассказывать, я слушала вполуха, переваривая свое, а он, благо, был слишком увлечен, чтобы это заметить. Настроение все же скакнуло опять в отметку ниже нуля, но выгнать из головы непрошенные мысли опять помогло сладкое. Мы купили сладостей и взяли с собой, так что если мои новые друзья в особняке Малфоев не сдержат свое слово сегодня, не страшно. Это помогло успешней выбросить из головы пришедшие не вовремя мысли и просто наслаждаться тем, что выбралась из четырех стен.

Видимо из-за первого дня года людей в Косом было очень мало, а те, что проходили мимо, старались не смотреть на наших сопровождавших. Рожи у них очень уж приметные, хотя плакатов 'Разыскивается' уже не висит на каждой витрине.

Еще я заметила то, что меня очень впечатлило и в прошлый раз — прямо на Косом переулке сидели попрошайки. Магические попрошайки вообще непонятное для меня явление, но я раньше их видела, когда бродила, разыскивая то брачное агентство. Обычно они прямо на главной улице не сидели, предпочитая прятаться по боковым переулкам, вроде Лютного и видела я их единицы. Были ли это именно попрошайки? Как знать. Выглядели оборванными, глазели исподволь по сторонам, сидя на месте. Но сейчас именно что попрошайки — не только ободранные и грязные, слышно как просят подкинуть монет громким заунывным голосом.

Сложно представить, как маг может вести такой образ жизни... но всякое бывает. Странно другое: их до подозрительного много. Разбегались они, также заметив Пожирателей, пусть те и были в обычных мантиях.

— Тц, развелось падали, — услышала я ворчливо-раздраженное голосом Долохова, который, как я убедилась, тоже обратил внимание на странность, провожая взглядом сбегавшего за угол дома.

— Почему их так много? — остановившись, спросила я, подумав, что они-то могут знать.

— Плохо работают в аврорате, — хмыкнул он теперь издевательски. — Их работа теперь таких разгонять, и то не делают.

— Я не о том, — помотала головой. — Как можно вообще быть попрошайкой, имея палочку?

— Они ее не имеют, — ответил вдруг Лестрейндж. — Комиссия по учету грязнокровок в Министерстве лишает палочек тех, кто их не заслуживает.

Долохов бросил на него предостерегающий взгляд, но едва заметив, что я смотрю, принял обычный вид. Видимо, после истории с Лиамом, он понимал, что спокойно я на такое отреагировать не могу. Я же нахмурилась, сообразив, что это, похоже, то, о чем упоминал Крауч.

— И на каких основаниях комиссия отбирает у них палочки? — уточнила я, сохраняя голос ровным, но он все равно звучал, как натянутая струна. — Кто это решает?

— Мелкий, хорош скучать, там какие-то амулеты продают, — кивнул Долохов на лавочку с новенькой вывеской.

Ричард с заново проснувшимся энтузиазмом повел всех туда, явно, отвлекая от непростого разговора. Я это поняла, Пожиратели понимали и Ричард, думаю, тоже. Еще я понимала, что такие разговоры с Пожирателями вообще не стоит вести. Барти об этом тоже предупреждал. Но ведь никто не запрещал спрашивать?

Мы прошлись вдоль полок магазина, где продавались амулеты со встроенными чарами для тех, кто не умел использовать какое-то заклинание. По крайней мере маленький кругляш на веревочке, размером с монету был аналогичен заклинанию Агуаменти. Оно создавало чистую воду, изучалось правда на шестом курсе, но как по мне было очень упрощенной формой управления стихией. Ричи тоже не впечатлило:

— Зачем вообще он нужен? Мама учила нас управлять водой, с этим и третьекурсник справится, — уверенно заявил он.

— Я бы не сказала, что прям любой справится, — заметила я, улыбнувшись ему, — только талантливый.

Ричард зарделся. Беллатриса учила нас обоих управлять стихией огня и воды чисто своими силами и это было действительно непросто. Если у меня постоянно что-то выплескивалось не туда из таза с водой, Ричи долго пытался воду заставить двигаться, но у него в итоге получилось. Совсем не то же самое, что учили в Хогвартсе, хотя не знаю, может на старших курсах и изучают подобное.

После этого в книжный, куда я хотела заглянуть, не пошли. Я не стала настаивать, видя, что интересно это только мне. Ричи указал куда-то вперед:

— Пошли туда!

В той стороне ярким пятном на серой улице выделялся магазинчик братьев Уизли. Я оглянулась на идущих за нами на некотором расстоянии Пожирателей, которые о чем-то тихо говорили с расслабленным видом сканируя взглядом окрестности.

— Ну, не знаю... — протянула я. — Это магазинчик Уизли, вряд ли они будут рады нас видеть.

— Ничего, — решительно заявил Ричард. — Потерпят, — и он стремительно направился туда.

Как-то так мы там и оказались. Полки магазина 'Вредилок', которыми было уставлено все помещение, были заполнены всякими непонятными штуками, и чтобы рассмотреть все, прочитать вывески, пройдет немало времени, но мы прогуливаемся, так что как раз. Тут и какие-то мелкие тварюшки, похожие на маленькие комки пыли, смешно ползают по контейнеру, то и дело переваливаясь друг на друга, и забастовочные завтраки с кровопролитными конфетами, пользующиеся ранее популярностью в школе, — теперь-то чтобы прогулять урок кого-то из Кэрроу было мало просто истекать кровью из носа или обильно блевать. Вообще такой гадости, от которой то язык резко удлинялся до полуметра, то поднималась температура, то вовсе обрастал перьями, превращаясь в подобие большой желтой канарейки на несколько минут, было полно. Я здорово подозревала, что организму даже мага это здоровья не прибавит, но школьники ели такую гадость, чтобы сбежать с уроков или подсовывали ради смеха кому-то.

Я оглянулась, проверив, стоят ли все еще мужчины у входа. Они решили остаться у самых дверей, и делали вид, что скучали, но близнецы Уизли с них глаз не спускали, стоя в дальнем конце за стойкой. Судя по виду, они ожидали чего угодно, вплоть до налета. Посетителей было довольно много, по сравнению с остальными магазинами, но заглянувших Пожирателей, стоявших за вырвиглазным стендом, они, видимо, не заметили.

Приглядевшись, я заметила, что внимание Пожирателей привлекли фальшивые палочки-надувалочки, которые при взмахе могли превратиться в какую-то бесполезную вещь прямо в руке, а то и ударить по голове попавшегося волшебника. Я стала на них поглядывать на всякий случай, желая не упустить зрелище, если кто-то из них решится попробовать, хотя и сомневаюсь, что они не прочтут инструкцию.

Ричи указал на феерверки, действие которых я видела, когда в школе была Амбридж, желая тут же купить такое, а я обратила внимание на 'грезы наяву'. По описанию на коробке, такая конфетка позволяла погрузиться в некие мечтания или сны на целых полчаса с рекомендацией применять на особенно скучных уроках. Действие уж очень напомнило мне о наркотиках и я задалась вопросом, а изготовление подобных вещей контролируется как-то? Школьники на зельеварении часто работали с ингредиентами, которые вызывали сонливость, запутанность сознания или просто веселили, так что сильно сомневаюсь. По идее, раз есть продажа в магазине, то Министерство должно проверять товары. Правда, я мало понимаю что именно проверяет министерство и как оно такое разрешает. И все-таки одно дело такие штуки в школе из-под полы продавать, а другое — в магазине и официально.

— Это для девчонок вроде, — протянул Ричард, когда мы приблизились к следующему стенду ярко-розовых цветов, что аж подташнивало. Ричи тут же опомнился: — Если тебе интересно, давай задержимся.

Останавливаться у ядреного цвета стенда мне не хотелось, но я заметила мелькнувшие с другой стороны в просвете ярко-рыжие волосы и задержалась, сделав вид, что рассматриваю пузырьки с любовным зельем — тоже кстати, не похоже на простую шутку, но у магов вообще понятие 'опасность' сильно сдвинуто.

Ричи пытался незаметно с интересом посматривать вперед, где виднелись кусачие тарелки. Я засунула руки в карманы, сделав вид намеренно расслабленный, и сжала палочку в правой руке. Мне, кажется, просто разойтись мы не сможем, но я надеялась, что обойдется злобными взглядами. Не такая же она дура, чтобы братьев подставлять, да еще и при Пожирателях... Ведь она заметила их, правда?

Еще раз оглянувшись, я убедилась, что двое Пожирателей стоят за пестрым стендом. Именно там, у входа, куча пестрой рекламы товаров, все мельтешит и крутится у витрины, привлекая к себе внимание. Я взглянула в другую сторону, на близнецов Уизли. Те вот точно двух Пожирателей не в форменных мантиях видели и неотрывно следили, как будто те собирались этот стенд вынести из магазина.

Этот розовый стенд передо мной тоже довольно высокий и полки уставлены многочисленными товарами. Но высота с мой рост, она же меня повыше будет немного, значит специально пригибается? Может мне показалось и никого с той стороны полки нет? Если бы.

Я двинулась к кусачим тарелкам, заметив, как Ричи откровенно скучает и тот направился к ним даже впереди меня. Там был другой проход, и можно свернуть в соседний ряд товаров, что я и собиралась сделать, но свернув, нос к носу столкнулась с Джинни Уизли, которая замерла так резко, будто в стену врезалась. Среагировала она мгновенно, бросив в меня кусачую тарелку. Готовая к чему угодно я достала палочку и мгновенно отбила ее куда-то в стеллаж одним взмахом. Такие штуки я видела — вцепляются наколдованными зубами, если их не поймать рукой не касаясь края.

Лицо Уизли выглядело перепуганным и она тут же сделала хорошо знакомый мне жест палочкой. Из ее палочки вылетели летучие мыши, я перехватила контроль и отправила их обратно. Рыжая громко завопила. Наблюдая за тем, как летучие мыши запутываются в ее волосах острыми когтями и крыльями, я отстранено подумала о том, что это, видимо, ее любимое проклятие, раз она даже не подумала применить что-то другое. Как тут летучие мыши увеличились в размере в два раза, став похожими на карликовых поросят, которые повалили Уизли на пол, а Ричард торжествующе оскалился, опуская свою палочку.

Ближайшие маги и дети отступили подальше, но раньше чем Пожиратели и близнецы Уизли среагировала Молли Уизли, завопив:

— Джинни! Да что же это делается?! Почему вы на нее напали?! Вам нельзя пользоваться палочками!

Женщина, находившаяся где-то недалеко, видимо, выскочила из отдельной комнаты торгового зала, и с помощью палочки развеяла черных крылатых поросят.

— Вам должно быть очень стыдно! — сердито принялась отчитывать нас Молли Уизли.

Она явно не узнала Ричи, узнала меня, слегка растерявшись, но добавить ничего не успела. Сбежались все заинтересованые стороны.

— Она первая начала! — возмутился Ричи, указав на Джинни пальцем.

Завидев Долохова и Лестрейнджа, Молли Уизли стремительно побледнела так, что кажется, как и в прошлый раз, готова была упасть в обморок. Прижав к своей груди сопротивляющуюся Джинни, как будто прикрывая ее, она принялась бочком отступать, с беззвучно в ужасе открытым ртом.

— Случается у нас в магазине разное. Вы не видели тут маленького клаксона? Это наша новая разработка, — сказал один из близнецов.

— Выпускает в случайно наступившего стайку летучих мышей, — поддержал второй, заглядывая под стеллажи. Он пошарил под одним рукой: — А вот и она! Как раз мы вчера потеряли.

Выглядело ужасно натянуто и, как по мне, очевидно, но вещали они быстро и с уверенным видом. Пожиратели на них хмуро поглядели. Лестрейндж взглянул вопросительно на Ричарда. Завидев, как он открыл рот, поспешила спросить у близнецов:

— Вы продаете эту штуку? Хочу приобрести.

— Это опытный образец, — деловито заверил близнец, пряча клаксон в карман. Его взгляд заметил лежащую на полу кусачую тарелку. — Можем вместо него предложить скидку на кусачие тарелки или любой товар для юных леди, представленный на этом стенде.

— Вы может быть уже что-то выбрали? — спросил второй.

— Среди этого дешевого мусора? — фыркнул Лестрейндж-старший. — Мне нет нужды приобретать что-то совершенно бесполезное. Идем отсюда.

Молли Уизли пыталась безмолвно дергать за рукава то одного близнеца, то другого.

Ричард принял такой же напыщено-пренебрежительный вид, как у отца и поспешил за ним, довольно резко направившимся на выход. Долохов дернул меня следом, схватив за мантию на плече.

— Знал же, что ничем хорошим не закончится, — пробурчал Долохов уже на улице. — Руди, погоди!

Долохов выглядел обеспокоенным и я поняла, что Лестрейндж похоже сильно разозлился хотя тон у него был обычный холодный. Когда он остановился, обернувшись, лицо его заострилось, а темные глаза метали злые молнии.

— Ну, ты чего, — сказал ему Долохов. — Ничего опасного там не было.

— Они напали на моего сына! — прорычал Лестрейндж. — Я знаю, что их сейчас трогать нельзя, но они поплатятся!

Ричи поглядывал на него слегка испугано, но заворожено.

— Почему нельзя? — сразу спросила я, уловив странность, ведь это же Уизли, известная семейка из Ордена и младший вообще его друг.

— Присматриваемся пока, — буркнул коротко Долохов. — Руди, успокойся, поплатятся. Поговоришь с Яксли, он к ним кого-то отправит.

— Кстати, — нахмурилась я. — Они продают грезы наяву и любовное зелье. Разве на такие вещи не нужно получать лицензию?

— Вроде, да, — озадачено почесал затылок Долохов, к которому я обратилась. — Вот за это им тоже можно проверку устроить, слышал, Руди?

Лестрейндж не выглядел успокоившимся от этих слов и я решила добавить для честности, чтобы ему не пришло в голову Ричи где-то изолировать для безопасности:

— Вообще-то она на меня проклятье бросила, не на Ричарда.

— С чего это? — не понял Долохов и нахмурился: — Я вроде их видел уже в прошлый раз.

— Та женщина в девичестве Пруэтт, — практически выплюнул Лестрейндж.

— А-а-а, — протянул Долохов понимающе и почесал щеку с уже отросшей короткой щетиной. — Мерзкие твари. Понятно, почему она на меня так смотрела, — и пояснил уже на мой вопросительный взгляд, ухмыльнувшись: — Ее два братца решили, что раз я один, то легко убьют меня. Ох, и преподал я им урок, пока подмога не поспела. Так это из-за мести напали?

— На меня? — не поняла я. — Я в первый раз это слышу, так что не думаю. Просто подслушивала, видимо, — пожала я плечами. — А когда поняла, что попалась, бросила проклятье, не задумываясь. Два года уже как одно и то же.

— Вечно она сует нос не в свое дело! — поддержал меня Ричи. — И поделом ей!

Лестрейндж вздохнул, зарылся левой рукой в густую шапку из волос на голове Ричарда и погладил. Ричи стал выглядеть довольным, подняв на него глаза, расплылся в улыбке. Выглядело умилительно.

А затем лицо Лестренджа резко исказилось на пару секунд. Он быстро одернул левую руку, опустив вдоль тела и напряженно посмотрел на Долохова. Я успела испугаться за Ричи, на секунду подумав, что он что-то сделает ему, но тоже взглянула на Долохова. У того лицо также стало каким-то чересчур напряженным и он держался правой рукой за левую. Теперь я мгновенно все поняла, и поневоле задержала дыхание, чувствуя холодок, прошедшийся по спине.

— Возвращаемся, — кивнул Лестрейнджу Долохов.

Ричард все еще выглядел растерянным и даже открыл рот, спросив:

— Почему мы так быстро...

Лестрейндж схватил его за плечо, Долохов крепко сжал пальцы на моем плече и оба аппарировали.

Мы появились там же, перед воротами. Пожиратели почти синхронно взмахнули палочками, отпирая их и потащили за собой.

— Если что молчите, — сказал Долохов, за быстрым шагом которого я еле поспевала и вывернулась, чтобы он перестал меня тащить за собой с риском упасть.

— Говорить будем мы, — добавил Лестрейндж, обернувшись и придавив тяжелым взглядом Ричарда для надежности. — Сказано было взять всех, кто с нами, с собой. Если Темный лорд будет что-то спрашивать, отвечать честно и коротко. Без разрешения рот не открывай и не забывай проявлять уважение, понял?

Ричи, переняв напряженное настроение отца, кивнул. Долохов схватил меня за капюшон мантии, снова потащив за собой, видимо, чтобы я ускорила шаг, и добавил:

— Ты тоже давай без глупостей.

— Угу, — мрачно ответила я, понимая, что или точнее, кто нас ждет.

Я боялась, что особенно достанется Ричарду. Взрослые мужики еще как-то выдержат, а вот Ричи... Настроение у Пожирателей мрачное, надо понимать, они знают, что хорошего не следует ждать.

Пожиратели привели нас в вестибюль на первом этаже и резко замерли, едва сделав два шага от дверей. Лорд стоял прямо напротив, там где луч света снаружи не доставал, и смотрел с такой яростью, что оба Пожирателя без раздумий упали на колени, дернув и нас с Ричардом. Степень холодной ярости ощущался и в магии, которая давила физически. Долохов, видимо, помня предыдущие разы, для надежности, схватил опять рукой за шею, задев все еще не зажившие до конца укусы, отчего я коротко выдохнула, и заставил склонить голову.

— Мы пришли по вашему зову, Повелитель, — заговорил взволнованым тоном Лестрейндж. — Чем можем вам услужить?

— Я запретил покидать девчонке особняк. По какой причине, вы оба осмелились нарушить мой приказ?

Встревожившись, хотела было поднять голову, чтобы что-то сказать, но Долохов переместил руку на затылок и надавил на голову сильнее, негромко, но раздраженно выдохнув. Я поймала его предупреждающий взгляд, прежде чем он вновь взглянул на Волдеморта:

— Моя идея, милорд. У всех выходной, а девчонка тут торчала без дела. Не ровен час вытворила бы что-то. Вот и взял ее вместе с Рудольфусом с собой на прогулку. Не знал, что был запрет от вас, думал, это Барти.

Как бы я не пыталась высвободиться, стараясь сильно не дергаться при этом, Долохов слишком сильно сжимал пальцами голову. Поняла, что бесполезно и замерла, прикусив губу. В конце концов, не так уж и плохо, что можно не смотреть в глаза.

— Она знала, — возразил ледяным тоном Волдеморт. — Не удосужилась сказать вам?

Появилась пауза, которую я расценила, как предложение мне ответить. Антонин скосил глаза на меня, но не отпустил и нехорошо прищурился, встретившись со мной взглядом.

— Джагсон мне сказал, что Пожиратели несут вашу волю, — ответила я, изо всех сил сдерживая тон ровным, без намека на издевку. — Я посчитала, что это было организовано по вашему приказу, даже если мне ничего не сообщили.

Выкуси! Я имею право на нормальный выходной!

Внутренне я ликовала, хотя успешно владела эмоциями и не позволила этому проявиться, будто я просто указала на несостыковку в его словах. Но воцарилась настолько прохладная пауза одновременно с ощущением утяжелившегося воздуха, что я каким-то чувством поняла, что его это все равно взбесило. Еще и Антонин, которого я могла видеть, как-то сильнее прежнего напрягся, бросая наверх тревожные взгляды. Я услышала, как Волдеморт подошел ближе и буквально процедил ледяным тоном:

— Значит, ты решила, что мои приказы можно истолковать себе в угоду?

Он явно обращался ко мне, еще и Долохов убрал руку, перестав давить на затылок и я смогла поднять голову, увидев перед собой Волдеморта с непроницаемым лицом и различимой яростью в глазах.

— Нет, повелитель, — отозвалась я, удержав тон ровным, хотя ликование уже и так сменилось опаской. — Но в прошлый раз...

— Я давал тебе четкие указания оставаться в доме, а ты нашла повод их обойти? — перебил он меня, опасно повысив тональность. — Если так, то ты должна была и в прошлый раз остаться здесь! Здесь только я отдаю приказы! Или ты решила, что можешь выбирать по своему усмотрению, когда меня слушаться?

Я нахмурилась, но краем глаза заметила взгляд рядом сидящего Долохова. Мог бы так и не смотреть, я и так поняла, что лучше сейчас молчать, пока отчитывают. Но все равно, неужели не очевидно, что его указания противоречат друг другу? А если бы я тогда уперлась руками и ногами, когда меня выдернули с кровати в три утра и потащили на какую-то проверку, мне бы Лорд потом все равно втык сделал за то что не послушалась? Ясно же, что Джагсон действовал по его приказу!

Да уж, лучше не буду смотреть вверх, поразглядываю-ка я доски пола, чтобы Лорд не увидел, что я думаю обо всем этом. И покачаю отрицательно головой на заданный вопрос.

К счастью, продолжать давить на меня Волдеморт не стал, переключившись на Пожирателей:

— Что касается вас двоих... Я считал, что в вашей преданности мне не нужно сомневаться. Вы же двое по собственному усмотрению увели ее, даже не удосужившись уведомить, не то, что спросить моего разрешения.

Теперь я видела, что Долохов вскинулся с желанием возразить, но рта не раскрыл, видимо, дожидаясь разрешения.

— Антонин, ты меня совсем не удивляешь, но поумерил бы ты свой пыл, — так же прохладно обратился к нему Волдеморт. — Я уже за нее взялся лично. Не знал о моем приказе? Если возился с девчонкой, стоило бы знать.

Долохов прикусил губу, но все еще ничего не сказал. Видимо, следует своему совету и помалкивает, а раньше вмешивался, потому что не его отчитывали. Я припомнила, что Волдеморт его ценит за выявление ценных кадров, должно быть, поэтому он не удивлен поведению Антонина.

— От Долохова, я бы мог подобного ожидать, не удивлен подобной промашке. Его энтузиазм иногда слишком чрезмерен. Но ты, Рудольфус? Как ты на это согласился? — вкрадчиво обратился Волдеморт. — Тренировочная дуэль, теперь прогулка. Что дальше?

— Милорд, я не знал, что вы выдали ей запрет покидать особняк, — обычным тоном ответил Лестрейндж, но когда повернулась к нему, увидела, что он бледнее и взволнованнее обычного. — Я собирался выйти на прогулку с сыном, Долохов захотел присоединиться и девчонку выгулять заодно. Раз вы обратили на нее внимание, ей рано или поздно придется привыкнуть к нашему обществу.

Я сообразила о чем он. Все то же, замять разногласия и неприязнь. Волдеморт после той тренировочной дуэли вроде принял этот довод. Мне стало интересно, как Лорд вообще оправдывает всю ситуацию для них. Как по мне, выглядело уже достаточно странно, не удивительно, что он выдержал паузу на подумать.

— Как ты думаешь, почему я сказал, что девчонка должна оставаться здесь? — полюбопытствовал Волдеморт на что я недоверчиво приподняла брови.

— У меня нет предположений, милорд, — ответил Лестрейндж.

— Долохов?

— Барти сказал, что у нее хорошие способности в легилименции, но неустойчивая магия, — ответил тот. — Что вы обучаете ее контролировать.

— Именно, — припечатал Волдеморт. — Поэтому, Антонин, я не желаю, чтобы кто-то забирал ее отсюда в выходной ради развлечений.

Долохов кивнул, показывая, что понял, а я все еще хмурилась. Не думаю, что Антонин ко мне так хорошо относится и все время поддерживает, замышляя что-то нехорошее. Я бы заметила какие-то тревожные звоночки. Вот и Лорд, кажется, упомянул, что Долохов занимается тем, что присматривает таланты.

— Ваше незнание не спасет вас от ответственности, — продолжил Волдеморт. — Мои приказы должны выполняться абсолютно, я считал, что вам я не должен об этом напоминать. На вас будет наложено наказание, чтобы ваше желание проявлять милосердие было укрощено раз и навсегда.

Долохов напрягся, как и Лестрейндж, но ни один ничего не сказал, склонив головы и таким образом показав, что не собираются спорить. Волдеморт поднял палочку и отчетливо произнес 'Круцио'. Красный луч врезался в Долохова возле меня и он распластался на полу, завопив сквозь сжатые зубы. Круциатус держался долго, заставляя его извиваться от боли и лупить кулаками по полу возле меня, затем все прекратилось и пришел черед делать то же самое Лестрейнджу. Я поймала испуганный взгляд Ричарда, который, кажется, оцепенел, и покачала головой, чтобы он не думал и дальше что-либо делать. Лишь бы Лорд на него внимание не обратил.

Наконец, Родольфус Лестрейндж тоже обессилено распластался, а затем медленно подобрал под себя руки и ноги, садясь обратно и восстанавливая дыхание, как будто прокатившийся с горы кубарем.

— В следующий раз подумайте дважды прежде чем что-то делать, — оставил за собой заключительное слово Волдеморт, на что оба Пожирателя что-то устало пробормотали, похожее на выражение согласия и извинения. Но не успела я толком разобрать синхронное бормотание, как напряглась и дернулась, ощутив магический удар в плечо. -Ты, иди за мной. С тобой будет отдельный разговор.

Не успела я подняться на ноги, как Долохов меня поймал за рукав.

— Повелитель, я хотел бы лично ее наказать за то, что не сказала, — добавил Долохов. — В следующий раз хорошо подумает, чтобы сообщить мне, — не успела я возмущенно на него уставиться, как заговорил Лорд.

— Закончилось время, когда ты мог ее наказывать. Теперь этим займусь я, — заявил Волдеморт, тоном давая понять, что не потерпит возражений.

Антонин разжал пальцы. Я поднялась на ноги, поспешив за направившимся прочь Лордом, успев поймать еще один предостерегающий взгляд Долохова, который все еще тяжело дышал и был явно весь в поту.

Оглядываться не стала, хотя то, что он переживал за то, что меня теперь ждет, было видно. За себя я не столь переживала. Круциатусами Лорд меня не удивит уже, на Ричи глянул, но вроде внимания особого не обратил и оставил с Лестрейнджем.

Над этим я с усилием перестала думать, хотя бы потому, что Волдеморт мог обернуться и уловить мысли. Зато обратила внимание, что мы стали спускаться по лестнице вниз на первом этаже. Еще одно подвальное помещение, освобожденное от запасов провизии или чего бы то ни было еще. Абсолютно пустое, как я смогла рассмотреть в свете белого шарика размером с шарик для бадминтона — светильник, созданный Волдемортом.

Лорд остановился и обернулся ко мне, засверлив красными глазами.

— Я смотрю раскаяния ты совсем не испытываешь, — изрек он.

Опомнившись, что пора опять демонстрировать уважение и страх, присела на колени с виноватым видом, склонив голову. Как по мне все уже и так было сказано, так что я решила следовать отработанному методу Пожирателей и помалкивать.

— Отвечай! — повысил он голос, одновременно с этим отправив в меня какое-то заклинание, от которого я закрылась правой рукой.

Руку тут же обожгло болью, заставив замычать сквозь сжатые зубы. Волдеморт знал чем бить так, чтобы я не защитилась магией. Это явно было что-то мощное, что подействовало даже сквозь защиту.

— Повелитель, не слишком ли вы сейчас... усердствуете? — осторожно задала я вопрос, попытавшись переменить тему. — У Пожирателей появятся вопросы из-за вашего запрета, я не знаю, как на них отвечать.

— Ты все прекрасно знаешь, — процедил он раздраженно. — Отправляй их с этими вопросами ко мне, если кто-то заинтересуется. Мы сейчас говорим не о Пожирателях смерти, а о тебе. Ты считаешь возможным коверкать мои приказы или просто их игнорировать?

Видимо, вопрос был риторический, потому что вместе с ним в подставленную левую руку будто врезался раскаленный прут, заставив сжаться и прижать руку к себе. З-з-зараза!

— Простите, повелитель, — выдавила, едва сумев говорить. — Я запуталась в ваших указаниях.

— Ты все прекрасно поняла, — повторил он тем же ядовитым тоном и снова ударил каким-то заклинанием.

Заново подставленную правую руку снова обожгло болью, заставив с силой зажмуриться. Я же использую магию, как щит! Все точно, как во время тренировки! Что же оно так пробивает?!

— Все это время я оставалась под присмотром, — напомнила я и не успела ничего больше сказать, как заметила быстрое короткое движение палочкой.

Руки уже жгло болью, так что я просто вжала голову в плечи, отвернувшись и почувствовав как раскаленным прутом теперь обожгло спину. Чтоб его! Он действительно вкладывает больше магии, чем во время тренировок, потому и не получается отбить полностью! Моя магическая защита разлетается как слабенький Протего.

Когда боль утихла, я не спешила двигаться, пытаясь выровнять дыхание и собраться с силами обратно. Оправдания Лорду не нужны. Он не хочет даже слышать о том, что его приказы противоречат сами себе, вызывают ненормальный уровень подозрительности у его подчиненных и вдобавок сегодняшняя безобидная прогулка определенно не стоила такой взбучки. У всех же выходной и у меня должен быть!

К счастью, пока я молчала, экзекуция не продолжалась.

— Посмотри на меня, — услышала я требовательный приказ.

Сообразив, что сейчас может быть легилименция, морально приготовилась к ней, сделала глубокий вдох и подняла голову.

— Тебе есть, что еще добавить? — спросил Волдеморт, пристально всматриваясь в мои зрачки.

— Нет, повелитель, — ничего не выражающим тоном ответила, тем не менее он отчего-то нехорошо прищурился.

— Похоже, ты не до конца понимаешь, что значит нарушить мой приказ, — опасным тоном негромко произнес Лорд.

Я мрачно смотрела в ответ, с желанием ответить, что уже поняла, но промолчала и взгляд не отвела, заставляя свое лицо не выражать никаких эмоций. Уж лучше проявлять нейтральное внимание, кажется, сейчас не найти какой-то реакции, которая не вызвала бы нового магического удара. Демонстрировать же, что он меня пугает, может быть чревато.

— Ты думаешь, что прогулка — это пустяк? Или что правила, которые я устанавливаю, можно обойти, если ты найдёшь для себя удобное оправдание? — так же тихо и отчетливо продолжил Волдеморт. — Я не просто так предупреждал тебя об ослушании и наказании, которое за ним последует.

Я сжала зубы, но удержалась, понимая, что это бессмысленно, так как он все видит по глазам.

— Чем ещё ты попытаешься оправдать своё ослушание? — он продолжал пристально смотреть, не сводя глаз.

Я почувствовала, как слова застревают в горле, понимая, что любое возражение только усугубит положение. Оправдания ему точно не нужны, значит...

— Ничем, повелитель, — выдохнула, чувствуя, как свело челюсть от сжимаемых с силой зубов.

— Правильно, — шипяще протянул он, прищурившись и припечатав: — Ничем. Ты нарушила мой приказ вполне сознательно. Этому нет оправданий.

Комната наполнилась тяжёлой тишиной, которая, казалось, давила так же сильно, как его взгляд. Холодок прошелся по спине, хотя по сути он уже наказывал. И все же, я прикусила губу — кажется, Волдеморт ждет какой-то реакции.

— Этого больше не повторится, повелитель.

Можно быть тысячу раз правой, но что это поменяет, если тебя просто задавят силой? Он ведь этого добивался чуть ли не каждый 'урок'!

Лорд выдержал паузу, его голос стал еще более холодным и ядовитым:

— Смотри-ка, разум в тебе наконец начинает просыпаться.

Я на секунду прикрыла глаза, ничего больше не сделав. Он явно с презрением окинул меня взглядом, но как-то оценивающе. Надеюсь, что Волдеморт уже думает о том, можно ли на этом закончить отчитывание.

— Я дал тебе право жить, но не давал права на собственные суждения. Мое слово должно быть для тебя выше твоих порывов и эмоций. Каждое твое действие должно исходить из одного понимания: ты существуешь здесь, потому что я так решил. Я не потерплю, чтобы ты забывала об этом.

Лорд ощутимо давил словами, интонацией и взглядом. Он заметил мой едва уловимый вздох, и на его лице промелькнула тень удовлетворения, как будто он чувствовал власть надо мной, и наслаждался каждой её каплей.

— Да, повелитель, — сглотнув и выдержав голос безэмоциональным, отозвалась я. — Я помню, я — только инструмент.

— Посмотрим, — произнёс он, все еще смотря на меня не моргая и теперь в нем читалось удовлетворение. — У тебя будет достаточно времени, чтобы обдумать значение этих слов в одиночестве, и, надеюсь, ты сделаешь нужные выводы. Твоя магия не должна себя проявить, пока ты здесь. Запомни, я не повторяю дважды.

Он меня здесь оставляет? Похоже, да.

— У меня еще есть к тебе вопросы и я хочу услышать ответы, — слегка прищурился Волдеморт, теперь ощутимо считывая меня поверхностной легилименцией.

— Долохов проявляет к тебе особое отношение. С какой такой радости он это делает? — сказал Лорд уже гораздо пристальнее всматриваясь в мои глаза.

Почувствовав кольнувший страх, затолкала его обратно.

— Он сказал мне, что всегда приносит вам то, что вы хотите. Постоянно рычит на меня, учит, как правильно себя с вами вести. А узнав про мои способности в легилименции, сказал, что теперь точно не оставит в покое, пока Пожирателем не стану.

— Очень... на него похоже... — протянул Лорд, улавливая поверхностной легилименцией образы Долохова, который предупреждает, чтобы я не дерзила при Повелителе и как он обрадовался, спрашивая, не загорелась ли я идеей получить метку.

Эти вопросы я ждала давно и успела подготовиться.

— А Рудольфус? — неожиданно спросил он.

— Он не проявляет вообще никакого отношения, — я даже слегка удивилась такому вопросу и растерялась, как передать наши взаимоотношения. Потом решила ответить просто: — Кроме того боя, я с ним почти не контактировала и не разговаривала.

Я вспомнила, как Лестрейндж ругался на меня при всех в лесу, когда меня привел Сивый, еще и замахнулся ударить. Показала эти воспоминания, так как они были еще яркие, правда, скрыв, что я потом его магией оттолкнула. Про тренировочный бой Лорд и так в курсе, но вкинула еще несколько обрывков из него.

Решила не показывать, как он спокойно отреагировал, когда я ему сгоряча выговорила в кабинете директора, что ему бы надо лучше справляться с родительскими обязанностями. Сегодня он даже как-то чересчур отреагировал на сцену в магазине...

— А ты что о них думаешь? — продолжил допытываться Волдеморт.

— Оба Пожиратели, — я попыталась пожать плечами и поморщилась от боли, дернувшей спину. — Долохов пытается сделать меня Пожирателем и, думаю, что-то за это получить. С Лестрейнджами у меня со всеми отношения натянутые.

Я понимала, зачем Лорд это спрашивает. Его не отпускает навязчивая мысль, что кто-то среди Пожирателей может предать его, узнав о моем титуле. Мне кажется, это глупо, сомневаться в их верности, они просидели за него в Азкабане четырнадцать лет. Не ради того же, чтобы кинуть теперь? Да еще и я не похожа на Лорда ни капли. В общем, как не посмотри, это только чрезмерная осторожность, а Долохов просто хитрый жук. Про Лестрейнджа могла бы ничего и не скрывать, но из-за Ричарда решила перестраховаться.

Волдеморт стоял замерев, глядя оценивающе и будто взвешивая мои слова:

— Похоже, ты говоришь мне правду, но я хочу убедиться в этом наверняка.

Нахмурившись, выдохнула и отрицательно качнула головой, зная, что за этим может последовать.

— То есть ты все еще отказываешься впускать меня в свое сознание?

— Мое сознание, как и прежде только мое, — я коротко кивнула подбородком и не удержавшись, спросила: — Желаете сейчас провести тренировку легилименции?

Прозвучало действительно не совсем нейтрально, ну так и раньше я сопротивлялась легилименции. Волдеморт снова ударил меня тем же заклинанием, целясь в лицо. Я успела закрыться и левую руку сильно обожгло болью. Медленно опустила ее, видя, что на этом может все не закончится — Волдеморт раздраженно крутил в руках палочку, задумчиво смотря на меня и будто что-то решая.

— Отдай свою палочку, — вдруг потребовал он.

Я замерла. Отдать палочку... и остаться полностью беззащитной в особняке Малфоев? Да это даже хуже, чем оказаться без оружия в доме Крауча, когда там была Беллатриса! С другой стороны — это не мысли, если Лорд захочет отобрать палочку силой, то отберет.

— Вы оставите меня без возможности защитить свою жизнь? — прямо спросила я.

— Ты здесь под моей защитой, — процедил Лорд с явным недовольством. — И ты не покинешь это помещение без моего приказа.

Он требовательно протянул левую ладонь, но я заметила, как напряглась правая с палочкой. Снова бесшумно выдохнув воздух, пришлось признать, что выбора у меня нет — я достала палочку из кармана и протянула ее вперед развернув боком. Затем проследила, как Волдеморт спрятал ее куда-то тоже в карман, почти неразличимый за складками мантии и встретилась с Лордом глазами.

— Теперь передай свою магию, — потребовал он снова.

Снова бесшумно вздохнув, протянула ладонь. Он схватил ее, как обычно и на некоторое время мы оба замерли: я позволяла магии переходить к нему, Лорд слегка запрокинул голову, прикрыл глаза и впитывал ее. Через некоторое время я прервала спокойный мягко льющийся поток силы, едва ощутимо круживший по помещению и Волдеморт тут же отпустил мою руку. Он снова задержал на моем лице взгляд, после чего холодно усмехнулся:

— Ты останешься здесь одна. Будешь стоять на коленях и не покинешь этих стен, пока я не приду и не скажу, что твое наказание закончилось. Это произойдет, когда ты осознаешь, что означает следовать моим приказам безоговорочно. Если это все еще будет недостаточно ясно и ты осмелишься ослушаться еще раз, мы немного раньше перейдем к тренировкам сопротивления огню.

Он смотрел на меня будто чего-то ожидая, но я не поняла чего.

— Ты меня поняла? — опасно мягким тоном уточнил Лорд.

— Да, повелитель, — выдержав голос также нейтрально-прохладным, ответила.

Поглядев на меня с высоты своего роста и, видимо, удостоверившись, что я достаточно впечатлена, он затем отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Когда Волдеморт покинул этот неуютный подвал и дверь закрылась, а вместе с тем ушел и единственный свет, я только через пару минут позволила себе набрать в щеки побольше воздуха и медленно выдохнуть, дав возможность выбраться наружу обуреваемым эмоциям. Ругаться вслух я даже сейчас не рискну, но зажмуриться, бесшумно шевелить губами, сжимать пустые руки в кулаки... Вот же сволочь безносая!

Нет, я вполне уже осознала, что Волдеморт будет давить во мне любое сопротивление, но даже притворяться сложно! Тем более в таком вопросе, как легилименция я уступить просто не могу!

Даже магия от моего негодования зашевелилась, хотя я только что сбросила все излишки, но помня предупреждение не проявлять ее, принялась повторять дыхательные упражнения, пытаясь ее успокоить. Хорошо хоть при Лорде она не рвалась наружу, все-таки его внушения действуют хотя бы на нее.

Потратив еще некоторое время на то, чтобы утихомирить эмоции, которые даже толком выпустить не могла, зажгла беспалочковый Люмос на кончиках пальцев и принялась обдумывать свое положение. Палочку забрал, да я даже с ней против Пожирателей из ближнего круга не выстою. На дверях, я проверила, никаких чар нет — просто заперт замок. Смогу открыть беспалочковой Алохоморой, но куда дальше? Пройти через весь особняк, рискуя встретиться с Лордом и Пожирателями без оружия? Аппарировать без палочки, даже если мне вдруг повезет выбраться за ворота — это прямая дорога в Мунго. Риск крупного расщепа слишком велик. Думаю, Волдеморт специально не наложил никаких чар, понимая, что я никуда отсюда не денусь. Разве что с той стороны может стоять какая-то хитрая сигналка, которую я не заметила. Рваться отсюда глупо, но глупо было бы с его стороны не подстраховаться.

Пройдясь обратно к стене, постаралась присесть там как можно удобней на грубо вытесанных холодных камнях, которые холодили и спину, которой я оперлась о стену. Жаль, что мне не хватает навыков без палочки трансфигурировать мебель. Волдеморт сказал стоять на коленях, видимо, чтобы прониклась сильнее своим подчиненным положением, но... к горгульям его. И так колени затекли, пока слушала его. Если же заявится, услышу и быстро сменю положение, а воспоминания, как я тут стояла часами, выполняя его указание, смогу сделать качественно.

Кстати, насколько он меня оставил в этом подвале? Хорошо, что тут хотя бы не сыро, как и в подвале, где держат Луну, и все же, сидеть тут сколько часов?.. или дней? Казалось бы, уже причинил боль, убедился, что я морально подавлена, так нет же — второе наказание выдал. И вряд ли с этим все так просто.

Хоть он и не может меня сейчас убить, угрожал Волдеморт вполне внушительно, меня пробирало. Я помню, что сказала Морриган — мое убийство просто отложено, к тому же по сути он может разорвать договор в любой момент, едва поймет, что получил все, что хотел. И все это с пониманием, что даже не убивая, Лорд может мне изрядно испортить жизнь, что уже доказывает неделю. Возможно, если мне удастся убедить его в том, что он добился от меня подчинения, это заставит его увериться, что угрозы от меня можно не ожидать и успокоится. Если бы одно 'но' в виде вероятных неприятных приказов. К тому же, вряд ли мне удастся его убедить в этом, не позволив вывернуть свое сознание наизнанку. Одна надежда, что со временем он смирится с тем, что это ему недоступно или мне удастся провернуть фокус вслед за Снейпом и скрыть все, что я не хочу показывать. Увы, повторить за ним уже не выйдет, этот трюк Лорд знает, к тому же, я не горю желанием раздавать клятвы своей жизнью ради эксперимента. А без уверенности, что Волдеморт не достанет компромата, я не стану рисковать.

Может быть, попробовать уговорить Морриган, чтобы она убедила его, что ему не нужно знать, что в моей голове? Ага, как же, держи карман шире — эта сучность моим просьбам следовать не станет. Даже если позову ее сейчас и нажалуюсь на Волдеморта, далеко не факт, что она ко мне прислушается, зато может еще добавить. Сам Лорд, похоже, успешно делает вид, что 'защищает'. Он забрал палочку, оставив беззащитной, но пока я здесь видимой угрозы жизни не видно, несмотря на все происходящее. К тому же, может она сказать, это просто воспитание 'учителя'. Ее не смущал даже применяемый им Круциатус. Тогда Лорд явно прикрылся обучением и тренировкой, а сейчас может заявить, что в своем праве учителя. Вряд ли Морриган будут интересовать ньюансы нарушения мной его приказа, ей это должно быть вообще до лампочки.

Сейчас двенадцать часов. Сидеть на месте в окружающей тишине и полутьме сразу стало ужасно скучно. Не настолько скучно, чтобы творить глупости, рискуя нарваться, но все же. Хоть магии достаточно, чтобы постоянно свет поддерживать, а то совсем тошно было бы. Луна, вон, как минимум неделю так сидит, так что пришлось мысленно себя встряхнуть.

Зелья я уже выпила, хорошо, что приберегла в кармане заживляющее, так что я лишь слегка почесывалась. Потренировалась накладывать без палочки согревающие чары. Вполне успешно. Так что нечего жаловаться. Оставили меня в покое и то хлеб. Если подумать, не такая это большая проблема.

Так прошло еще два часа. Два часа прогулки стоили мне двух часов в подвале. Похоже, я все-таки здесь надолго.

В какой-то момент я почувствовала что-то и замерла, затем послышался шорох и появился будто сам по себе кувшин с водой. Я догадалась, что его принесли домовики — эти умеют быть незаметными. Ложная тревога.

Услышав негромкие шаги, напряглась, переместившись на колени и потушив свет. Вполне возможно, это возвращался Лорд. Дверь открылась, я прищурилась на свет. Глаза не успели отвыкнуть, но яркий свет от конца палочки слепил все равно недолго — вошедший сделал движение, от которого свет отделился и завис под потолком ярким шариком. Затем я почувствовала какие-то заклинания направленные в сторону двери и что-то похожее на заглушающее вдобавок обволокло помещение. На меня хмуро смотрел Долохов, но я все равно расслабилась, устроившись поудобнее, едва удостоверилась, что он один.

Говорить Антонин не спешил, взирая на меня сверху вниз тяжелым взглядом, как будто уже от одного этого я должна была расколоться и сознаться во всех мыслимых грехах. Спросит или скажет хоть что-то? Я вопросительно изогнула бровь. От этого он резко выдохнул, как будто выразив сдерживаемую злость и упер руки в пояс, наклонившись вперед:

— Ты хоть понимаешь, что натворила? — его голос звучал громче, чем обычно, но злым его я уже видела и это была совсем не та ярость, но что-то явно кипящее внутри.

— Полностью осознаю, — кивнула я.

— Ты надо мной издеваешься?! — резко спросил он так громко, что звук голоса отскочил от потолка и стен эхом. — Мне надо говорить, что я предупреждал?! Он дал тебе приказ? — он выдержал короткую паузу, будто ожидая ответа, но не успела я рта раскрыть, как рявкнул: — Дал! Так какого же... — он осёкся, прикусив язык, явно чтобы не выругаться и отступил назад.

Перемнувшись с пятки на носок и посмотрев куда-то в стену, Долохов пошевелил челюстью, как будто пережевывал слова, которые хотел сказать.

— В наказание я тут обязана сидеть. Не вижу минусов, — спокойно сообщила. — Чего ты так завелся?

— Просто сидеть? — недоверчиво переспросил он с явно различимым сарказмом. — Хочешь сказать нам Круциатусов отсыпал, а тебя просто запер?

— Да, — пожала плечами, решив умолчать о разговоре до того, как Лорд сообщил о заключении. — Жаль, конечно, что тебе перепало, я надеялась, что обойдется.

Долохов тяжело дышал, смотря на меня тяжелым взглядом, так что я не могла понять о чем он думал. Легилименция в этом плане тоже не помогла, встретившись с щитами, а упорствовать я не стала.

— Ты хоть раз думала, чем это для тебя могло кончиться? Тебе повезло, что только заключением здесь. Что тебе стоило сказать мне, что запрет выдал Темный лорд? Расставляй приоритеты правильно! Приказ Лорда выше твоего желания покинуть особняк! — Долохов говорил быстро, с нарастающим раздражением, как будто слова лились сами собой и теперь снова почти кричал. — Что тебе мешало сказать мне все, как есть?! Я что не нашел бы другого способа развлечься в выходной, вместо того, чтобы испытать на себе Круциатус?!

Он вдохнул воздуха, резко проводя рукой по волосам, словно пытался выместить раздражение. Я не знала, что ответить на это отчитывание. Почему-то только сейчас подумалось, что — да, наверное, прогулка бы совсем уж не отменилась, просто заменилась бы на прогулку по особняку. Долохов же мне назло ничего не делал. Почти. А получился худший вариант — и Лорд узнал, и получили все сразу, и без скидок на противоречивые приказы и незнание. Я почему-то думала, что хоть со своими Пожирателями он будет чуть более справедлив.

— Прости, я не думала, что и тебе перепадет, — начала было я, что прозвучало как оправдание.

— Не хотела? Ну, отлично, — он рассмеялся, но смех прозвучал как горький кашель. — Так вот, поздравляю: ты не хотела, но получилось как всегда!

Он прошёлся по комнате, бросая на меня тяжёлые взгляды, затем остановился напротив, указав на меня пальцем.

— Ты должна была сразу все сказать мне! — с нажимом произнес Долохов. — Я тебе говорил не относись так легкомысленно! Я удивлен, что он решил просто запереть тебя здесь, а не придумал что-то похуже. Темный лорд — не тот человек, который прощает нарушение любого приказа, особенно если ты ещё и пытаешься выкрутиться.

Это я и сама понимаю. Как по мне, оправдание своих действий для Пожирателей Лорд выдал слабое. Его внимание чересчур странно выглядит. Хотя вопросы ему прямо, вероятно, побоятся задать, но это не значит, что они исчезнут. Поэтому я не удивилась заданному следом вопросу:

— Он что-нибудь еще говорил?

— Словесное отчитывание считается? — уточнила я, попытавшись криво улыбнуться.

— Поязви мне еще тут! — опять прикрикнул на меня Долохов. — Настроение слишком хорошее? Так, знай, если наказание кажется слишком слабым, это только значит, что милорд его не полностью озвучил!

— Не кажется, — ответила я.

— Правильно, что не кажется, — его тон неожиданно стал серьезнее. — Что я по-твоему здесь делаю?

Такая резка смена настроения слегка выбила из колеи, но я уже задумалась, что бы это могло значить. То есть Волдеморту показалось мало всего уже сделанного? Он что-то еще задумал, на что намекает Антонин? Правда, Долохов не знает, что тут происходило и чем угрожал Волдеморт, может поэтому ему кажется, что будет что-то еще? Или на самом деле Долохов что-то знает, просто сказать не может?

— Пришел узнать, как я? — не слишком уверено предположила. — И возмущаться?

— Это тоже, — нахмурив брови, сверлил он меня взглядом.

— А зачем еще? — я действительно не поняла.

— За твою глупость тебя как минимум следует хорошенько выпороть, — произнес Долохов мрачным тоном. — И такое желание не у одного меня возникнет.

Я недоверчиво на него глядела. Напряглась было на секунду, но поняла, что Антонин не спешит выполнять свою угрозу. Значит на что-то намекает... Но Волдеморт и так меня тут морально загнобил. Я уже поняла, что тут в ходу больше физические наказания и 'учитель' уже применял такие методы. Так что если Лорд решит еще зайти, я не удивлюсь.

— Барти уже в курсе, но ничем помочь тебе не сможет, — продолжил Долохов спустя паузу, как будто подбирал слова. — Так что терпи... — он снова замолчал и внимательно на меня посмотрел: — Разговаривать здесь с тобой никто не будет, но Круциатус не применят.

Что-то мне это не нравится...

— Можешь сказать конкретнее? — осторожно уточнила я.

— Нет, — твердо ответил Долохов, но, видно, мое напряжение его странным образом успокоило. Хотя продолжил он так же мрачно: — Нарушение прямого приказа Темного лорда просто так не прощается. Тебе нужно доказать, что ты осознала ошибку и не сделаешь этого вновь. Если ты не убедишь в этом всех, то...

Пожиратель оборвал себя на полуслове, посмотрев на меня с холодной серьезностью, от которой внутри всё сжалось. Но я догадалась — Круциатус или Авада? Круциатус меня уже не возьмет, Аваду Волдеморт применить на мне не может. Может, все-таки хитрым способом заставит применить Аваду кого-то из своих Пожирателей?

— Запомни одно — повелитель не повторяет дважды. Если он посчитает, что урок ты не усвоила, он решит вопрос окончательно и не посмотрит на твой потенциал или редкие способности к легилименции.

Прикусив губу, просто кивнула на это. Предупреждение это хорошо, тем более, что Долохов явно не должен был этого делать и, вероятно, рискует. Он не знает, что Волдеморт не может сделать из-за договора, но обходные пути может найти. На мой взгляд Волдеморт уже добивается успеха в подавлении 'соперника', тем более, что я стала куда осторожнее в словах и действиях, но вряд ли он считает это успехом.

— От меня чего-то ожидают? — уточнила я, постаравшись сформулировать вопрос достаточно расплывчато, чтобы если Лорд будет все же просматривать Долохова легилименцией, не нашел ничего.

— Милорду не нужны те, кто не слушает его приказов. Я не слышал какие приказы он отдавал тебе, — ответил Антонин, пристально в меня всматриваясь и видно тоже пытаясь о чем-то догадаться.

Приказ? Вроде ничего такого не звучало — обычное бу-бу-бу о том, что я не имею права на собственную волю и должна ему полностью подчиняться.

Видимо, поняв это по моему лицу, Долохов, решил закругляться и вдруг присел, похлопав по моему плечу, как мне показалось ободряюще:

— Лорд, конечно, суров, но он ценит тех, кто знает своё место и умеет исправлять ошибки. Твоя задача сейчас — показать, что ты поняла. Терпение и послушание — вот что от тебя требуется.

Глаза оказались на одном уровне со мной, смотрел он серьезно, но уже не так жестко, как раньше и заговорил без нажима, как-то мягче и тише:

— Ты справишься. Главное — не спорь, не дерзи. Покажи, что можешь быть не только умной и сильной. Это не слабость — знать, когда нужно опустить голову и подчиниться.

Было в этом что-то показавшееся мне слишком откровенным. Мне показалось, Долохов понимал, почему я сопротивляюсь и испытывал нечто похожее. Я смогла только коротко кивнуть, не зная чем можно ответить на эту... заботу, уж как не назови. Пожиратель коротко кивнул и поднялся, направившись к двери. Свет исчез следом за ним еще до того, как закрылась дверь.

Беспокоило это предупреждение. Долохов явно приходил не только для того, чтобы выплеснуть эмоции. Обращаться к богине по поводу того, что Волдеморт, похоже, намерен обойти условия договора пока не с чем. У меня только одни предположения. А вдруг Долохов просто сгустил краски, чтобы я отнеслась ко всему серьезнее? Он же сам сказал — Круциатус не применят. Если бы была угроза Авады от Пожирателей, сказал бы ждать этого. Да и пришел бы тогда разве что попрощаться. Нет, Волдеморт не может отдать прямой приказ. Будет что-то другое руками Пожирателей, а Долохов пришел предупредить, чтобы я не откинула копыта от этого?

В задумчивости достала камень воскрешения, сжав его в ладони левой руки. Нет, вызывать ее пока одни лишь догадки не стану, но на всякий случай камушек поближе буду держать. Мало ли что. Я уже поняла, что надо только сосредоточить мысль на образе того, кого хочешь вызвать, даже вслух может вовсе не обязательно звать, и подать в камень магию, хотя он и так ее вроде тянет понемногу. Чуть что — сделаю вызов, а правой буду собирать магию для беспалочковых заклинаний. Волдеморту это не понравится, но раз уж стоит вопрос выживания...

А ведь Волдеморт напомнил мне еще раз сдерживать магию. Получается, если я его послушаюсь и буду сдерживаться, есть риск, что меня таки убьют, а если нарушу для самозащиты, оправданием это не станет. Звучит плохо, как ни поверни.

Я задумчиво поглядела на камень в своей руке. Похоже, это третий путь. Но думая о Морриган и Волдеморте, я вспомнила о Редле из медальона. Он-то нашел бы выход из этой ситуации.

Пронзившая вдруг догадка заставила дыхание участиться. Что если я вызову часть души Волдеморта камнем? Его забрала Морриган, значит, он в загробном мире. Она не позволила его оставить, но может быть камень сработает? Это уже не крестраж, но и не полноценная душа. Тем не менее, Редл из медальона нормально соображал и разговаривал. А ведь все сходится! Я помню, как богиня сказала Волдеморту что-то вроде 'часть тебя согласилась' — это ли не значит, что Редл из медальона может так вернуться?!

С усилием заставив себя успокоиться, сосредоточилась на его образе, который видела в подсознании. Открыла глаза, исследовав под светом Люмоса взглядом каждый уголок. Никто не появился. Я снова закрыла глаза, сосредотачиваясь на образе медальона и голосе Редла, так похожем на голос Волдеморта. Снова открыла глаза — и снова ничего.

Я продолжила попытки, но сколько бы ни пыталась — ничего не получалось. В подвале я не чувствовала каких-то заклинаний, которые могли бы блокировать действие камня хотя бы теоретически. Камень должен работать безотказно, значит проблема в том, что я пытаюсь вызвать кусочек души.

После ухода Долохова, никто больше не появлялся долгое время, будто усыпляя мою бдительность. По идее, мне надо только выждать до конца каникул, дальше меня Лорд удерживать не сможет.

Раз я тут надолго, решила зря время не терять. Потушила Люмос и прикрыла глаза, погружаясь в собственное сознание. Стоит пройтись еще раз и проверить, насколько я хорошо все запомнила, что рассказывал Лорд о его работе. Затем поупражнялась в мягком воздействии — рискнула, раз есть время и легилименты в пределах досягаемости, чтобы починить вдруг что. Прошел тест вполне неплохо и я потренировалась, создавая образы, вспоминая, как Лорд ловил меня в ловушки и придумывая свои. Надо отработать достоверность, как минимум. Я не позволила Волдеморту смотреть сегодняшние воспоминания, понимая, что он не станет ограничиваться только ими, но рано или поздно он меня просто задушит, так что надо бы усердно тренироваться в сокрытии части воспоминаний.

Через какое-то время я встрепенулась, сообразив, что звук какого-то двойного щелчка и скрип доносится из реальности и вылетела из подсознания, поспешно пересаживаясь на колени и щурясь на свет. Глаза медленно привыкали, сначала я поняла, что это свет волшебной палочки, затем сообразила, что фигура мага, держащего его не похожа на высокую фигуру Лорда. Даже на мгновенье показалось, что это вернулся Долохов.

Палочка, испускавшая ровный яркий свет резко двинулась, и меня что-то хлестнуло по щеке. Звук получился громкий, но заклинание я заблокировала полностью — это был далеко не раскаленный прут. И все же я нехорошо прищурилась опять, пытаясь рассмотреть вошедшего. Накрутила при этом всю свою реакцию на полную, готовая отбиваться от неведомой пока угрозы.

Колдун присел на корточки передо мной, отведя палочку, испускавшую свет в сторону и я смогла рассмотреть лицо Рудольфуса Лестрейнджа. Он смотрел на меня молча, я ждала, стараясь дышать ровно. Пока непонятная степень угрозы, но магия всполошилась.

Не успела я до конца успокоиться, Лестрейндж, видимо, решил, что я его игнорирую, влепил еще одну пощечину, нагло смотря на меня, только теперь левой рукой. Я резко выдохнула со злостью повернувшись к нему. Какого...?!

Он снова замахнулся рукой, я скорее инстинктивно выбросила вперед правую руку для защиты, почувствовав, как магия выплескивается вперед не сформировавшись ни во что конкретное, но Пожиратель успел среагировать быстрее. Лестрейндж движением палочки выставил щит, поглотивший магический выброс.

Я медленно выдохнула, почувствовав, как спина упирается в холодную стену, возле которой я сидела. Не слишком хорошее положение. В прошлый раз мне удалось его хотя бы оттолкнуть, но это видимо заслуга момента неожиданности.

Припомнив предупреждение, постаралась успокоить эмоции. Если Лестрейндж хотя бы об этом донесет, для меня обернется хуже некуда, но будем надеяться он не знает, что так можно. Выброс магии был слабый, надеюсь Лорд его не заметит.

'Не выпускать магию', — сжав зубы, повторила я про себя несколько раз. — 'Не выпускать спонтанную магию'.

— Так и будешь молчать? Тебе запрещено говорить? — спросил Лестрейндж, смотря на меня неприятным холодным взглядом.

— Не запрещено, — процедила сквозь зубы. — Зачем ты это делаешь? Поиздеваться пришел?

— Поиздеваться? — он скорчил презрительную рожу, которую я могла рассмотреть нормально только наполовину из-за света палочки в его правой руке. Его голос заледенел: — Имею полное право. Я не обязан терпеть твои выходки и расхлебывать вместо тебя последствия.

— По-моему, это я имею полное право для расплаты, — хмыкнула я, стараясь держать лицо и сохранять непринужденность.

Ситуация, когда я без палочки, да еще и не могу врезать в ответ, угнетала, но не собираюсь давать ему понять его преимущество. Достаточно и того, что даже в честной дуэли у меня пока шансов мало.

— Хочешь мне отомстить, имей смелость мстить мне лично, — все тем же ледяным угрожающим тоном процедил Лестрейндж, вдруг ожесточившись лицом. — Я твоего годовалого брата не тронул, хотя мог.

Нахмурившись, не сводила глаз с его лица, стараясь не упустить из внимания любое движение палочкой, при этом не привлекая к этому внимания.

— В этот раз я не собиралась никому мстить, — сообщила я, не зная пока как реагировать на направленную на меня угрозу.

От моих слов он вроде бы поостыл, взгляд по крайней мере перестал быть таким диким, но в остальном все еще исходила угроза.

— Мне казалось ты не испытываешь ненависти к моему сыну, даже наоборот, — заметил он прохладно. — Или это притворство было лишь для виду?

— Это не притворство, — возразила я, сообразив, что его задело больше всего. — И я не знала, что ты там будешь с Ричардом.

— И все же ты промолчала, — заметил Лестрейндж, на что я пожала плечами.

С недобрых полминуты он смотрел на меня, а я на него, не зная, чего еще ожидать. Как по мне, реакция Волдеморта была уж слишком, просто слишком. Неужели для них это не так? Оправдывают все нарушением приказа? Лестрейндж вроде выполняет приказы безропотно, значит, может ожидать того же от других.

Лестрейндж вдруг издал резкий звук, как будто фыркнул своим мыслям и цыкнул сквозь зубы одновременно.

— Ты знала, что тебе это с рук не сойдет, — сообщил он. — Если не планировала это как месть — даже хуже, ты просто безответственно отнеслась к тому, что от тебя требовали. Если у Барти на тебя рука не поднимается, у меня такой проблемы нет.

Я напряглась, поневоле почувствовав, как магия собирается в правой руке, готовясь привычно сформироваться в Секо.

— Осмелишься ли еще раз? — спросила я, услышав, как мой голос прозвучал с такой же ледяной интонацией.

— У тебя хватит сил меня остановить? — с вопросом Лестрейндж одновременно с вызовом изогнул бровь.

Я не ответила и заметила быстрое движение палочкой. Закрывшись правой рукой, почувствовала еще один магический удар. Не слишком сильный, но громкий. Магическую защиту опять не пробил, но на этом хорошие новости заканчивались.

— Не сопротивляйся, тебе же хуже будет, — холодным тоном посоветовал Лестрейндж, отчего я поморщилась.

Ладно еще Лорд лупил, но позволить какому-то там Пожирателю, пусть и из приближенных к нему... Щас!

— Предупреждаю в последний раз, не делай то, о чем потом пожалеешь, — ответила я, пытаясь сохранить лицо при изначально плохой игре.

— Я слышал о твоих выбросах, — тем же ровным уверенным тоном ответил Лестрейндж. — Давай проверим, что сильнее — твоя детская стихийная магия или я.

Видя его уверенность, но не расслабленность, только убедилась, что Пожиратель готов отразить магическую атаку. Надо было раньше бить! Хотя бы шанс был, хотя наверняка он был готов к подобному. И я решила делать то, что делаю всегда в таких безвыходных ситуациях — блефовать.

— Что ты вообще здесь забыл? Тебе Лорд лично приказал сюда явиться? Не боишься еще раз нарушить его приказ?

— Именно, — ответил вдруг другой голос и дверь снова открылась.

Лестрейндж не накладывал никаких заклинаний на помещение, а Долохов убрал все свои, как ушел. Так что я почувствовала, как что-то нехорошее упало вниз в желудке, узнав голос Джагсона, а затем уже увидев его рожу.

— Думал, сначала подождать пока ты закончишь, но решил присоединиться, — сказал он Лестрейнджу и перевел взгляд на меня, заметив. — Ты смотри-ка, опять выпутывается.

Гипорифа ему в бабушки! Я без палочки, а тут уже не один Пожиратель, а два!

Прикладывая усилия, чтобы сохранять хотя бы внешнее спокойствие, уточнила:

— Что значит твое 'именно'?

— Ты успела оттоптать ноги сразу нескольким магам выше по статусу и сильнее тебя, — ответил Джагсон. — Такая дерзость не могла сойти тебе с рук и милорд любезно предложил всем желающим поквитаться.

Сволочь безносая! Еще и магию с палочкой разом забрал! Я, конечно, чувствую, что от эмоций рвется уже наружу, но это совсем не то же, что было тогда, когда стены дрожали. Похоже об этом пытался предупредить Долохов.

— Что же он вам разрешил делать? — смогла спросить, едва удерживая голос почти спокойным.

Пожиратели переглянулись на какое-то мгновенье, а затем не сговариваясь атаковали заклинаниями. Я пригнулась, сумев уклониться и подняла правую ладонь сформировав режущее заклинание, которое захлебнулось об щит. Меня быстро парализовали и так же быстро спеленали заклинаниями, пока я пыталась сбросить парализующее. Руки что-то удерживает над головой, даже не двинуть для беспалочкового. Я понимала, что без палочки у меня нет шансов, но все равно обидно!

Так как перед моим лицом была стена, я повернула голову, скосив глаза, чтобы хоть что-то увидеть. Кто-то из них уже наколдовал белый шар света, плавно освещавший каменную кладку.

— Я бы тебе сломал пальцы, чтобы в следующий раз подумала кому и что показываешь, — услышала я негромкий, но отчетливый голос Джагсона и тут же почувствовала, как он дернул сзади за волосы, заставляя запрокинуть голову.

Он сделал ошибку, подойдя почти впритык, и позволив нашим глазам встретиться. Я была так зла, что мне очень детально, прямо в подробностях, удалось воссоздать то видение, что насылал на меня во время урока Волдеморт. Но эпизод с удушением прервался — я потеряла концентрацию от боли в боку. В физическом мире Джагсон продолжал держать меня за волосы и легко смог ударить, сбив легилименцию. Сам он, едва вернувшись в реальность, отступил назад мне за спину, чтобы прервать зрительный контакт, я морщилась, чувствуя синяк ниже ребер. И все же, я усмехнулась, слыша, как он тяжело с натугой и хрипами откашливается.

— Что произошло? — спросил его настороженно Лестрейндж.

— Легилименция.

Они оба почему-то замолчали. Возможно, продолжался какой-то безмолвный диалог или они просто переживали осознание, что меня Волдеморт все-таки чему-то научил. Только зрение вдруг подвело — перед глазами потемнело. Очевидно это было проклятье слепоты, но разогнав магию по телу, я смогла от него избавиться легче, чем от Петрификуса. Повернув голову набок, постаралась разглядеть чьи-то глаза... Только затем я почувствовала как плотная повязка обвилась вокруг головы, перекрывая весь обзор. З-зараза!

— Предлагаю применить простой и проверенный метод, — услышала я Лестрейнджа и почти сразу он дал понять о чем он.

Я почувствовала магический удар пониже спины. Дернулась, но скорее по инерции. Магия, напитавшая тело, вовремя заблокировала и я выдохнула.

— Слабовато, — заметил Джагсон. — Способности не по возрасту, а наглости выше всякой меры.

Теперь это, видимо, был удар от него, потому что пробило магическую защиту. Я зашипела сквозь зубы. Заклинание явно не слабее того, чем бил Волдеморт пару часов назад. Плохо дело.

— Так-то лучше, — в голосе Джагсона отчетливо прозвучало довольство.

— Тебе же хуже, — процедила я в ответ со злости. — Ты опять лезешь, не зная куда.

— Знаем мы эту твою песню, — лениво протянул он в ответ. — На этот раз все вполне ясно и однозначно. В следующий раз, вспомни об этом, прежде чем посылать кого-нибудь.

— То есть на это ты больше всего обижен? — хмыкнула я, ухмыльнувшись и повернув голову вбок, чтобы он это видел. — Не на прекрасное видение?

Ответом мне был удар в спину от плеча до бедра. По ощущениям, как будто резануло болью от раны. Мне совсем не хотелось их радовать воплями, но вырвалось само.

— В следующий раз придумаю что-то для тебя поинтереснее, — в сердцах пообещала ему.

— Подрасти сначала, — ответил Джагсон.

— Остынь немного, — услышала я Лестрейнджа. — Теперь моя очередь.

Лестрейндж то ли откорректировал вкладываемую силу в заклинание, то ли применил что-то другое, но меня практически впечатало в стену. От боли перед глазами заплясали белые пятна. Он подождал немного и ударил снова.

Камень я по-прежнему крепко сжимала в левой ладони, но понимала, что это точно не нарушение договора! Даже не смешно!

Лестрейндж бил все время пониже спины и как-то не исхитрялся больше. Джагсон, который снова сменил его, последовал той же методике, но легче не стало. Я уже ног от боли почти не чувствую!

Даже наплевав на предупреждение, я чувствовала, что магии для выброса, который мог бы их хотя бы оглушить силой, как тогда Долохова, просто не хватает. Они просто и незатейливо пороли, но так сильно, что я все силы тратила банально на поддержание магической защиты. Боюсь представить что было бы, если бы она не глушила хотя бы часть силы заклинаний.

Жутко хотелось спросить — 'я забыла, а какое стоп-слово?', но как и при Волдеморте такие шутки в такой момент шутить не стала. Тут бы лицо удержать, а то холодной испариной покрылось и покрепче зубы сцепить. Одна надежда на магический выброс, но что-то никак.

— Это щекотка по сравнению с Круциатусом, — заметил Лестрейндж.

— Знаю, — огрызнулась в ответ.

— Смотри-ка, еще дерзости хватает, — хмыкнул Джагсон. — Ничего, мы только начали.

— Я тебе обещаю, ты пожалеешь об этом.

— Жду не дождусь, — ответил он мне на это с насмешкой.

Мысленно я проклинала и их, и Волдеморта заодно. Вслух ругаться не получалось, я старалась держать зубы сжатыми, чтобы не кричать им на радость. Все ощущения напряжены, а мысли сосредоточены только на поддержании защиты. Но горячее желание ответить им тем же только росло. Что-то вроде дергалось внутри в ответ на это желание, но для магического выброса сил все еще не хватало.

Они продолжали наносить удары, я пыталась выжать все возможное из своей злости, чтобы усилила магию, а затем вдруг что-то щелкнуло. Я замерла. Казалось, щелкнуло в районе шейных позвонков, но боль все еще была сосредоточена пониже спины. На секунду я похолодела. Очередной удар и одновременно с этим знакомо рвануло: по позвоночнику прошелся будто разряд тока, вместе с ощущением собственной силы и мощи. Я успела на мгновенье насладиться им, зная, что сейчас эта мощь обрушится на них, а затем все померкло.

* * *

Глаза разлеплялись с трудом. Зрение плыло и не сразу удалось сфокусировать взгляд. Когда это произошло, я поняла, что лежу, и хотела было сесть, чтобы осмотреться, но слабость была такая, что даже опереться на руки не сразу получилось. Бросив попытки приподняться, попыталась осмотреться так.

Хорошо знакомые палаты больницы святого Мунго. Отделение пострадавших от магических заклятий. Похоже, в этот раз, как и тогда после Отдела Тайн, я схватила жесткую отдачу. На этот раз даже, по-моему, хуже, чем в прошлый.

Прислушалась к себе. Синяки хоть подлечили, уже хорошо. Беспокоит только слабость. Магия ведет себя спокойно, ощущается вполне обычно, хотя некоторое напряженное ожидание все равно вызывает. На мне стандартно выдаваемая пижама для пациентов.

Вызвав дежурную, смогла увидеться с лечащим лекарем. Это оказался Медоуз, которому раньше уже передали мое дело после Сметвика. Он и сообщил, что меня доставили с травмами и магическими повреждениями, но все оперативно залечили. Похоже, все-таки произошел мощный стихийный выброс, повредивший сдерживающие печати и его отдача заставит меня полежать здесь некоторое время. Я попросила его задержать меня здесь до конца каникул, как минимум. На всякий случай. Достаточно проникновенно попросила, пусть и шепотом, благодаря чему лекарь серьезно кивнул, пообещав, что не выпустит из Мунго раньше, чем заживут все повреждения, а магические требуют особого внимания.

Я заметила охрану у дверей палаты и думаю, что она здесь не для кого-то из моих соседей. Двое молодцев в аврорских мантиях имели хмурые рожи. Не уверена, что они из аврората, но даже если так, это мало что меняет.

Медоуз сказал, что я была без сознания чуть меньше суток, но все обошлось. Магическая структура на моем теле дала трещину, но как могли ее подлатали.

— Пожалуйста, в следующий раз будь осторожней и старайся не перенапрягаться так, — предупредил он.

'Угу, не перенапрягаться' — подумала я, но вслух этого не сказала. Я вспомнила, что Августа говорила убрать эти печати совсем и спросила об этом.

— Не думаю, что это разумно, — нахмурившись, возразил Медоуз. — Структура очень сложная и состоит из нескольких ступеней. Даже группа старших лекарей, которая сейчас залатала ее со мной вместе, не может гарантировать, что эта затея завершится успешно. Тем более, как показала практика, даже надлом сдерживающих печатей привел тебя к нам.

— Есть какой-то способ уменьшить этот риск? — уточнила я. — Мне говорили с возрастом я смогу справиться со своей магией.

— У тебя будет больше шансов справиться, — поправил меня лекарь. — Лучше отложить это дело до совершеннолетия или вовсе не рисковать.

— Так что же молиться только остается, чтобы они не сломались сами? — фыркнула я от негодования.

— Я уже отправил сову твоему отцу, — сменил тему Медоуз и поднялся на ноги, переставив стул для посетителей на место. — Скоро он прибудет сюда.

Да, тема эта была сложная и неприятная, в прошлый раз он тоже уходил от вопросов, но не потому что вредил, скорее, мне кажется, просто не был уверен в результатах и предпочел не трогать, пока все работает. У меня возникло ощущение уже не первый раз, что такого там наворочено, что лекари и трогать боятся.

Пошарив у кровати и в тумбочке, не нашла свою палочку. Похоже, мне ее не вернули.... И тут я похолодела. Камень! Воскрешающий камень, который я держала в левой руке! Исчез!

Резко от этого разволновавшись я даже почувствовала новое шевеление магии, прошедшееся по палате и заставившее соседей вертеть головами по сторонам. Она ощущалась будто едва затянувшаяся коркой рана, норовившая опять закровоточить, так что я постаралась успокоиться. По ощущениям объем магии как будто немного вырос, но проверить это сейчас точно невозможно... Да и проверять как? Ощущается так, словно дернешься — и все, шов разошелся. Во всяком случае, буду надеяться на то, что камень выпал из моей ладони и валяется сейчас где-то в том подвале.

Барти явился довольно оперативно, не прошло и двадцати минут с ухода Медоуза, но только для того, чтобы начать мне громким шепотом выговаривать опять о том, что я не послушала приказ Лорда и вот к чему это привело. Прямо он его имя не называл, хотя видел, что соседи прислушивались.

Пока Крауч выплескивал негодование, я лениво смотрела мимо его правого уха.

— Ты меня слушаешь?! — возмутился он.

— Да, слушаю, насколько может слушать человек только что проснувшийся в Мунго, — кивнула я, заметив, наконец, некоторое смятение на его лице. — Надеюсь, ты скоро перейдешь к новостям?

— Каким новостям? — переспросил Барти.

— Например, что там произошло, а то я ничего не помню, и где моя палочка? — я постаралась принять самый непонимающий вид, надеясь, что Крауч сможет принести ее мне.

— Должна быть у тебя, — нахмурился он, обшарив глазами поверхность прикроватной тумбочки. — Лекари обязаны оставлять у кровати.

— Тут ее нет, — подсказала я. — У меня ее забрали до того, можешь узнать, когда вернут?

— Спрошу, — кивнул Барти. — Лекарь уже приходил?

Заверив его, что Медоуз проверил мое состояние и сказал, что опасности для жизни нет, еле спровадила, сославшись на то, что мне надо отдыхать. От повторного вопроса, что произошло, Крауч снова увильнул, так что я не видела причин его задерживать.

Зато на следующий день после обеда пришла моя команда на каникулах: Малфой, Крэб, Гойл и Нотт. Мне не казалось, что мы стали так уж близки, но, похоже, это был простой визит вежливости. Они постояли, не подходя близко к кровати, на которой я сидела. Крэб и Гойл, как и обещали, притащили сладостей, а Нотт вручил фруктов, так что я довольно добродушно их всех встретила и не понимала чего они такие скованные.

— Правила приличия, Крауч, — вздохнул Малфой, когда я об этом спросила и указал на авроров, которые косили со стороны открытых дверей.

Я почесала щеку, но поняла о чем он намекал. Хотя в том же больничном крыле Хогвартса парни спокойно навещали девушек. Все-таки школа это особое место, может нравы несколько проще... а может просто среди слизеринцев другие правила, чем у гриффиндорцев. Так хотелось спросить как это соотносится с двумя Пожирателями, которые меня лупили в подвале (звучит так же плохо, как и было на самом деле), но я смогла промолчать, не желая расказывать подробности.

В любом случае то, что меня навестили было хоть неожиданно, но приятно.

Еще они мне рассказали о последствиях моего магического выброса. Прямо о том, что это был слабо контролируемый магический выброс в массы не говорилось, так что я оставила их во мнении, что все было сделано специально и заклинанием.

— Подвал обрушился, вместе с верхним этажом, — пояснил Малфой. — Еще мой дед укреплял его дополнительно заклинаниями, какое это ты заклинание применила?

Интерес в его голосе звучал шкурный, хотя, кажется, таким вопросом больше должен был задаваться его отец.

— А тот подвал тоже обрушился? — спросила я напряженно, сообразив, что где-то там неподалеку должна была быть Луна и Олливандер.

— Нет, соседние помещения выстояли.

Хоть это хорошо.

Парни ушли, не задержавшись и на пятнадцать минут. Про судьбу Пожирателей они толком ничего не могли ответить, только сказали что были пострадавшие, но без смертельного исхода. А я-то надеялась их размажет тонким слоем по стенке.

В больнице было жутко скучно, как обычно, но альтернатива была хуже. Я с некоторым содроганием думала о том, что сделает Волдеморт, когда меня выпишут из больницы. Конечно, я буду ссылаться на то, что все еще восстанавливаюсь, это должно связать ему руки в действиях, но что если нет? Он не из тех, кто не выполняет обещаний, а мне совсем не хочется экстренно переходить к обучению защите от ожогов.

Существуют заклинания для полной нейтрализации высокой температуры, я читала о ведьмах, которые ради забавы позволяли себя сжигать маглам в период гонений, но сильно сомневаюсь, что удастся быстро его изучить и перевести в беспалочковое. Я бы уже могла попросить Барти или даже моих новых 'хороших друзей' поискать нужные книги, чтобы изучить их пока я в больнице, но как сказал Крауч — лучше мне отдыхать, а не заниматься магией. Он наведывался почти каждый день. Медоуз тоже крайне не советовал перенапрягаться. Скоро я уже чувствовала себя лучше, но мой план задержаться здесь до конца каникул мог таким образом провалиться.

Так что я занималась в основном тренировками легилименции. Тем более, со стороны это выглядело так, будто я дремаю, закрыв глаза.

Зимние каникулы короткие и, как и обещал, Медоуз сказал, что меня можно забирать, сразу же на следующий день после их окончания. Поезд уже должен был отбыть обратно вчера утром, так что я слегка жалела, что не смогла вчера поймать моего лекаря, чтобы отпустил меня ровно вовремя. Больше всего я нервничала и ощущение чего-то неприятного впереди только усилилось, когда меня пришел забрать Барти. По виду он спешил, но выслушал наставление также обеспокоенно выглядевшего Медоуза, что меня надо беречь от нагрузок еще некоторое время и желательно периодически приводить для осмотров, раз случился неожиданный выброс.

Мнение о Медоузе, моем лечащем враче у меня улучшилось после того, как он с пониманием отнесся к просьбе отложить выписку. После Сметвика, который, как оказалось, работал на Дамблдора, я была крайне насторожена, а Медоуз просто, кажется, не любит рисковать. И на Крауча как-то стал смотреть насторожено, по-моему, предположив, что это из-за него я настолько не спешу покидать лечебницу. Барти тираном не выглядел и все же лекарь смотрел на него с легкой неприязнью.

Крауч не говорил куда мы отправляемся, но я не удивилась, когда вышла из камина в особняке Малфоев. Прислушалась, надеясь увидеть опасность заранее, но в доме было тихо, даже слишком тихо.

— Идем, — сказал Барти, направившись прочь.

Я последовала за ним. Вещей у меня с собой не было. Все остались здесь, одежду только доставили в больницу. Мне оставалось радоваться, что хотя бы мантию-невидимку я, по какому-то наитию не иначе, оставила в тот раз в своем рюкзаке в комнате. Палочку тоже не вернули. Крауч сказал только, что вернет, когда выпишут.

Очевидно, что Волдеморт, как обычно, меня уже ждал. Иногда мне казалось — у него что ли никаких других дел нет? Наверняка есть, но было в этом что-то чисто Редловское, в таком педантичном планировании и разделение времени по задачам. Очевидно, Барти спешил прийти вовремя и мы как раз в двадцать восемь минут девятого вышли из камина.

Комната как обычно была погружена в полумрак, и тени от пламени свечей играли на стенах, как будто сама обстановка была против гостей. Крауч сразу же склонился с порога в поклоне, отойдя в сторону, чтобы пропустить меня вперед:

— Повелитель, я привел ее.

Его голос звучал только слегка взволновано, но я не разобрала чем вызвано это волнение: переживает за мою судьбу или все-таки просто переживал, что опоздает.

К этой встрече я, как могла подготовилась, обдумав свои действия, и не мешкая присела на колени, склонив голову. Легилименцией Лорд мог почувствовать транслируемую вину, раскаяние и страх. Лучше всего, посчитала я, показать ему то, что он хочет увидеть, потому что как показала практика, оправдания не работают. Но по крайней мере, присутствие Барти немного успокаивало, ведь при нем может Лорд и не рискнет делать, как обычно.

Волдеморт ничего не ответил. Он подошел ближе.

— Ты привёл её сюда, потому что она переступила границу, — обратился Лорд, очевидно, к Краучу. — Надеюсь, ты понимаешь, что на этот раз я не могу позволить себе снисхождения.

— Это мой долг следить за тем, чтобы она вынесла нужные уроки, повелитель, — голос Крауча прозвучал ровно, но сдержанно. — Если позволите, она всего лишь ребёнок, из воспитания которого, я, очевидно, упустил много вещей, которые намерен с этого момента исправить. Уверяю, у нее хватает глупости, но не будет откровенного намерения вредить.

Я рискнула скосить на него глаза, немного приподняв голову. Звучало одновременно так, будто Барти пытался выгородить меня, вытащив из неприятностей, и в то же время сулило мне новые неприятности от него. Причем звучало очень похоже на то, как он выгораживал меня перед Лестрейнджем, когда считал, что я повинна в том, что пытался сделать с собой Ричард. Но я ничего не стала на это говорить.

Рискнув поднять глаза на Волдеморта, встретилась с холодным взглядом, как-то меня оценивающе рассматривающем, и быстро опустила глаза в пол. Было в красных радужках что-то такое жесткое, что сулило мне больше, чем неприятности. На всякий случай у меня подготовлены образы тревожных метаний по больничной палате, но для достоверности, не стану спешить их демонстрировать, пока сам не скажет поднять голову. А пока я демонстрирую раскаяние только так. Я надеялась, что он будет держать себя в руках, если я сделаю вид, что еще не до конца восстановилась, но одновременно я опасалась, что он может это как-то использовать.

— Её возраст или способности не оправдывает её действий, — услышала я голос Волдеморта, очевидно, снова обращавшийся не ко мне. — Моя терпимость не безгранична, Барти. Если она не научится подчинению сейчас, последствия будут куда хуже в будущем. Или ты хочешь, чтобы я закрыл глаза?

Барти от слов Волдеморта долго не мог подобрать ответ и взял паузу.

Разговор заставил меня усиленно морщить лоб. Я переживала, что речь зайдет о том, что я не сдержала магию, как он требовал. Не знаю, насколько пострадали присутствовавшие Пожиратели, но никто не умер и при этом дом восстановили. Оставался неясным только вопрос понял ли по стихийному выбросу магии кто-то из Пожирателей о моем статусе — это я ни у кого кроме Лорда не могла выяснить. Но он этот вопрос со своими подчиненными явно не обсуждает, так что в вину мне ставили... что? Умышленное нападение? Или нежелание подчиняться и сносить боль? Долохов говорил терпеть, значит это от меня ожидалось и другими Пожирателями. Я много думала над тем, чего Волдеморт желал этим добиться и как подал Пожирателям, чьими руками действовал. Получается, как и Барти, им он сообщил, что причина в моей ненадежности?

— Прошу вас только быть справедливым, милорд, — ответил Крауч. — Жестокость быстро учит, но в ее случае, я считаю, простое непонимание.

На этот раз я не поднимала глаз, но буквально почувствовала, как сверлят красные глаза затылок. Очевидно, решалась моя дальнейшая судьба, причем для Пожирателей Волдеморт должен ее подать более правдоподобно. Мне неясно только наплюет он на их мнение, как и раньше, или в этот раз побоится открыто игнорировать.

— Ты слышала своего отца, — я слегка вздрогнула, услышав, что Волдеморт теперь обращается ко мне. — Я оставлю за ним право судить, достаточно ли ты осознала свою ошибку. Но помни, любое повторение — и ты не только подставишь себя, но и его.

Я нахмурилась, пытаясь понять смысл сказанного. Значит, наказание лично отменяется, сплавляет меня на руки Барти, чтобы отец воспитывал, как и положено? А последнее уже явная угроза — еще одна такая несдержанность и пострадает Крауч.

Рискнула снова скосить глаза на Барти. Тот тоже хмурился, но ничего не сказал, только перевёл взгляд тоже на меня. И едва заметно кивнул.

— Я поняла, повелитель, — ответила я.

— Подними голову, — услышала я приказ и, выполнив, снова встретилась взглядом с Волдемортом.

Он смотрел сверху вниз явно не слишком довольно, даже раздраженно, но я ощутила прикосновение легилименции и подключила нужные картинки с эмоциями, отчего раздражения явно поубавилось.

— Не думай, что я забыл о тебе, — прозвучало с угрозой. — Еще одна ошибка... или несдержанность и ты будешь стоять здесь передо мной на коленях, отвечая за нее. Надеюсь, Барти достаточно доходчиво обьяснит тебе все. Пока же ты не можешь контролировать свою магию, твое обучение на этом закончено.

— Закончено? — не удержалась, выпалив в удивлении.

Крауч шикнул на меня, наградив сердитым взглядом, но я хотела увидеть реакцию Волдеморта. Тот слегка прищурился и повторил:

— Ты меня слышала.

Я в неверии подняла брови, но сумела теперь промолчать. Показалось, что, возможно, это было сказано только для Барти, ну не мог же он... В любом случае, мне лучше всего выбраться из этого особняка и избежать полностью риска дополнительных мучений. Есть у меня такое неприятное предчувствие, что обучение может и закончилось, а вот мучения — нет... Но будет видно.

— Свободны.

После разрешения идти, Барти не стал дожидаться, пока я приду в себя, и, едва Волдеморт отошел, отвернувшись, помог быстро подняться на ноги. Я медлила, смотря в спину Лорда. Сомневаюсь, что он не следил за нашими действиями.

— Пошли, — поторопил меня Крауч.

— Палочка... — так же, как и он, шепотом, напомнила.

Барти замер, в нерешительности повернувшись к Лорду.

— Повелитель, она сказала мне, что у вас ее палочка... — начал он издалека.

— Совсем забыл, — спокойно ответил ему Волдеморт, приманив ее откуда-то с книжной полки и заставив перелететь ему в быстро протянутую руку.

Крауч низко поклонился и снова потащил меня прочь. Удаляясь от кабинета Волдеморта, Барти яросно зашипел на меня, не рискуя повышать голос:

— Довольна?! За твои выходки отвечать мне прикажешь? Теперь уж попробуй только заикнуться, что мы об этом не договаривались. Я не рассчитывал, что ты будешь меня так подставлять, и не намерен больше ничего тебе спускать с рук.

Я его не слишком слушала, заметив, что он спрятал мою палочку в карман, почему-то не отдав сразу. К тому же, наконец, я могла немного дать волю внутреннему негодованию. Волдеморт просто впечатлял... своей бессовестностью! Мало того, что его Пожиратели меня чуть в могилу не свели — если смогу доказать, что это нарушение договора с его стороны, надеюсь, удастся хотя бы выбить с него какой-то штраф. Так еще и заявил что уроки скоропостижно закончились после всех измывательств?! Причем под предлогом неумения контролировать магию из-за которой я и просила уроки! Нет, я точно вызову Морриган и на него нажалуюсь! Даже, если он именно из-за этого 'забыл', как угрожал мне за стихийный выброс!

Резко остановившись, обнаружила, что мы уже почти дошли до моей комнаты здесь. Барти нетерпеливо дернул за предплечье:

— Не стой, как истукан. Тебе надо собрать вещи и я отправлю тебя в Хогвартс.

Фух, ну хоть в школу вернусь, а то условия монастыря здесь уже достали.

— Мне надо спуститься в тот подвал, где... — я неопределенно повела рукой, до сих пор не зная, что же конкретно там произошло.

Крауч остановился, как-то странно на меня глянул и, недолго думая, сказал:

— Если надо, попроси об этом, как следует.

Я в недоверии воззрилась на него. Что это он хочет увидеть? Я должна его слезно умолять туда сходить?

То, что Барти еще и так самоуверенно на меня глянул, строя из себя взрослого, меня так взбесило... что магия прокатилась волной по коридору. Не сформированная никак толком, потому показалось, что прошелся ветер, но Крауч напрягся. Я этого не хотела, так как считала что на другом конце особняка все равно недостаточно далеко нахожусь от Волдеморта. Наверное, от всего пережитого я уже выдохнула от облегчения и преждевременно расслабилась. Я быстро взяла себя в руки, даже раньше, чем Крауч надавил интонацией, потребовав:

— Прекращай манипулировать своими стихийными выбросами, — он раздельно произнес чуть ли не каждое слово. — Кончилось время, когда на этом можно было смотреть сквозь пальцы — тебе уже пятнадцать. Один раз тебе может сойти с рук, что пострадали другие Пожиратели смерти, в следующий раз с тебя спросят за это по всей строгости, как со взрослой.

Его слова слегка покоробили, но я предпочла больше сосредоточиться на сдерживании, да и настоящих причин злости Лорда от моих стихийных выбросов он не знает.

— Я не манипулирую, они действительно стихийные, — только проворчала в ответ, оглянувшись в коридоре, в попытке припомнить дорогу. — Если не хочешь меня отвести, сама схожу, я не хочу тут надолго задерживаться.

Я направилась к повороту, но Крауч быстро меня нагнал, схватил за плечо и резко развернул к себе лицом.

— Ты будешь меня слушать, когда я говорю, — теперь он заговорил со злостью, но все еще голос не повысил до крика.

Я вырвала свое плечо с хватки, отойдя от него и уставилась в ответ так же свирепо:

— Ты хочешь начать сейчас выяснять отношения или чтобы я быстро собралась без риска вызвать еще раз внимание Лорда?

Крауч скривился, но я не стала дожидаться, что он ответит, и поскорее развернулась, поспешив дальше. Мне нужен воскрешающий камень!

К счастью, Барти не стал останавливать меня силой или применять палочку, хотя я следила за тем, не ударит ли он мне в спину. Видимо, все же предпочел избежать лишних проблем.

Нужный подвал я нашла сама, хотя и не слишком была уверена, что это нужный, но Крауч подтвердил, что восстанавливали этот. Мы зашли в пустое помещение, Барти зажег яркий свет под потолком, но подвал от этого уютней не стал. Я не стала на этом концентрировать внимание, принявшись быстро обшаривать взглядом пол.

Камень очень маленький, размером с ноготь... Может, где-то закатился в уголок?

Никакой мебели здесь по прежнему не было, но я все равно облазила почти на четвереньках все углы и не нашла ничего. Стоило бы признать, что камня здесь нет, но я облазила все еще раз.

— Что ты потеряла? — поинтересовался Крауч тоном, означавшим его долгое терпение.

— Неважно, — буркнула в ответ.

Больше он спрашивать не стал. Облазив все в третий раз, наклоняясь чтобы осмотреть пол на уровне с ним — так я бы заметила любую неровность на камнях, я вынуждена была смириться. Камня здесь нет. Значит... Его кто-то забрал? Волдеморт? Как выяснилось Дары Смерти ему неинтересны, мертвые его вряд ли интересуют, но может он знает о том, что с его помощью можно вызвать Морриган? Хотя если бы камень оказался в его руках, он бы узнал свой бывший крестраж и точно задушил бы меня вопросами. Так что нет, камень хотя бы точно не у него.

Значит кто-то из Пожирателей прихватил... Лестрейндж, Джагсон... или те, кто восстанавливал помещение. Может камень просто замуровали где-то в стене, если они были разрушены? Если их восстанавливали магией, обычно лишние элементы в предмет, который чинят, не вплетаются.

— Кто занимался ремонтом? — спросила, усиленно хмурясь.

— Малфои, — пожал плечами Крауч. — Почему это так для тебя важно?

Я не ответила, закрыв глаза и с усилием помассировав переносицу. Как я могла его потерять?! Если бы я оставила его в скрытом кармане мантии, в больнице его не должны были вытащить и сейчас он был бы у меня!

— Если ты закончила, пошли, — услышала я Крауча снова. — До обеда ты должна быть в Хогвартсе.

Все еще думая о воскрешающем камне, я поняла, что оставаться в этом подвале больше нет смысла и пошла за Барти в свою комнату. По крайней мере, я убедилась, что мантия-невидимка на месте. Рюкзак тоже защищен чарами, но, не сомневаюсь, тут нашлось бы немало умельцев, способных взломать защиту. К счастью, мои вещи, похоже, никого не интересовали.

Затем Крауч повел меня к камину, на ходу поясняя:

— Постарайся чтобы в течение недели мне не присылали на тебя жалоб. На выходных я за тобой сам приду.

— Зачем? — без особого интереса уточнила, мысленно все еще переживая за потерянный артефакт.

— Будет время поговорить с тобой, — оглянулся он, смерив меня внимательным взглядом. — Сейчас не до этого.

Больше эту тему он развивать не стал, а я не слишком переживала из-за грядущей беседы. Наверняка же нотации читать будет.

Наконец, камин на первом этаже, подключенный к сети летучего пороха. Барти протянул мне мою палочку. Я развернулась спиной к стене, последний раз глянув на Крауча, успела пожалеть, что не могу проведать Луну, и бросила под ноги щепотку, четко произнеся место назначения. Знакомо потянуло по сети летучего пороха, но, несмотря на не самые приятные ощущения, внутренне я ощущала легкость, как будто глубоко выдохнула.

========== Глава 106 ==========

В Хогвартсе я вышла из камина в директорском кабинете. Круглое помещение в одной из башен я быстро узнала и оно мало поменялось с прошлого года: строгий, аскетичный дизайн без лишних вещей. Стоял все тот же стол директора на возвышении. Здесь уже ждали оба Кэрроу. Они приподнялись с кресел посетителей, повернутых к камину, видимо, едва вспыхнуло пламя, а завидев меня заухмылялись практически идентично и как-то глумливо.

— Явилась, не запылилась, — поприветствовала меня Алекто.

— Ну, чо? — осклабился на меня Амикус, заметив, как я поморщилась. — Теперь допрыгалась!

— А-то ж, смотри какая гордая, только Лорд может приказывать, — фыркнула Алекто.

— Прочувствовала на себе? Надо думать, будешь знать теперь, что нас слушаться и не выкобениваться намного приятней, — добавил ее брат.

— Оставьте свои фантазии при себе, — снова поморщилась я, намереваясь поскорее покинуть директорский кабинет.

— Не спеши! — рявнул Амикус, резво преградив путь.

— Мы же тебе говорили, ты на особом счету, — присоединилась к нему Алекто, подходя и снова глумливо улыбаясь. — Не будешь нас слушаться, мигом уведомим и получишь так же.

— Это же надо было так досадить Лорду, чтобы он лично сказал мне докладывать еженедельно о всех твоих выбрыках, — продолжал насмехаться Амикус, но я напряглась, что они оба явно заметили.

— Да, крошка, у тебя способность раздражать окружающих на высшем уровне, — ухмыльнулся он.

— Как будто вы раньше не докладывали, — огрызнулась я испытывая неприязнь к его роже.

— Представь себе, не докладывали, — хмыкнула Алекто, подходя сбоку. — Столько учеников, но ты умудрилась одна вызвать такое внимание. Что натворила такого?

— То есть про уроки легилименции вы не слышали? — ядовито усмехнулась в ответ. — Ай-яй, видимо, вас выбросили из своего Пожирательского кружка в Хогвартс, что до вас даже слухи не доходят.

Они переглянулись. Похоже, слухи и правда еще не настолько распространились. Я уж думала среди Пожирателей это дело быстрое.

— Так это правда? — деловито поинтересовалась Алекто. — Ты ей правда владеешь на высоком уровне?

— Продемонстрировать? — еще шире улыбнулась я, чувствуя огромное желание ответить за придирки и плохое настроение.

— Темный лорд тебя в самом деле лично учил? — недоверчиво переспросил Амикус.

— Что тебя в этом так удивляет? — подняла с вызовом брови.

Кэрроу снова переглянулись. Я попыталась уловить что-то поверхностной легилименцией, но уловила непонятные обрывки мыслеобразов. Четко могу сказать только, что они очень недоверчиво относились к этим слухам, но это и так было видно.

— Легилименция за две недели не учится, — сказала Алекто, кажется, больше брату, чем мне. — А те, кто легко и непринужденно козыряет снисхождением к себе Темного лорда, плохо заканчивают.

— Не подумайте, что я пустословлю, — ответила, сообразив, что они сами себя убедят в мнимой безопасности.

Мне же хотелось их, наоборот, припугнуть. В прошлый раз, когда появилась Беллатриса, я заметила, что авторитетов Кэрроу достаточно сильно боятся. В моих интересах заставить их относиться ко мне лояльнее.

— Как я понимаю, директора Снейпа больше на месте не будет, — я посмотрела сначала на одного, потом на другого, убеждаясь, что они правильно меня услышали. — Я же вам говорила, он не задержится на месте.

Алекто посерьезнела, а вот Амикус недоверчиво кривил лицом:

— Ха! Хочешь сказать тебе удалось его снять с должности? Не смеши! — воскликнул он.

— Удалось и не только снять с должности, — загадочно усмехнулась, решив больше ничего не говорить, чтобы не получить по шапке. Раздраженно выдохнула: — Долго вы меня еще будете здесь задерживать?

Не дожидаясь ответа, обогнула Кэрроу и без проблем добралась до дверей и лестнице за ними.

Покинув директорский кабинет, снова нахмурилась. Судя по тому, что Кэрроу расслабленно ожидали в директорском кабинете, то они теперь ему замена. Ожидаемая, но не слишком приятная новость. Буду надеяться, что раз никто из них не сидел именно за директорским столом, я ошибаюсь.

Другое дело воскрешающий камень... Потеря камня, это серьезно. Но может, если позвать Морриган по имени, она услышит? Волдеморт говорил, что она слышит, так что может сработать.

Проверила время на часах, услышав за одной из дверей небольшой шум. Все еще шли уроки. Я направилась в гостиную, решив, что поздно уже спешить на последний урок до обеда. В слизеринской гостиной было непривычно пустынно, но зато мое появление осталось незамеченным. Будет время еще собраться с духом, чтобы держать лицо.

В спальне соседки не было и я с огромным удовольствием рухнула на кровать, наконец, почувствовав, что могу расслабится. Облегчение накатило волной сразу на все тело.

— Адские каникулы, — пробормотала я и обвела взглядом комнату, от которой успела слегка отвыкнуть.

Зимние каникулы короткие, но мне показалось, что прошло гораздо больше времени. Как будто я была здесь последний раз где-то в прошлом году, а может и раньше. Открывшиеся подробности о задании, выданном мне богиней, о моем титуле, а затем еще неожиданное ученичество, сильно выбило из колеи, и теперь прошлая школьная жизнь казалась чем-то таким отдаленным, как детство или предыдущая жизнь. Я тогда думала будет сложно выстоять перед Кэрроу, а на каникулах только и думала, как бы пережить новый вечер на уроке с Волдемортом.

Не хочу ставить себе новые диагнозы, уже имеющихся достаточно, но не это ли называют постравматическим синдромом, когда ты только прошелся по коридорам школы, а уже чувствуешь, что это что-то слишком тихое и чужое для тебя?

Приняв душ и немного придя в себя, отправилась на обед пораньше. Всегда считала, что вкусная еда поднимает настроение.

Уже там увиделась с Самантой, которая очень обрадовалась моему возвращению и засыпала вопросами, почему я задержалась прямо за столом. Я с наслаждением накладывала себе на тарелку все, до чего могла дотянуться и отвечала односложно в перерывах, когда рот был не занят едой. Зато проявил неожиданную инициативу Нотт, подсевший неожиданно рядом с другой стороны и поздравил с выздоровлением, видимо, в дань вежливости.

— Шпашибо.

Кивнула ему, не взглянув в ответ, отчего он видимо, решил, что этого недостаточно и добавил:

— Уверен, ты крепче, чем кажешься. Только глупцы могут думать, что Лорд бы взялся обучать кого-то безнадежного, кто не умеет управлять магией.

Слухи? Я нахмурилась, быстро поведя взглядом вдоль стола. Как всегда многие грели уши, кто заметно, кто не очень. Хорошо, что еще пока мало собралось учеников, но все же, слухи — это неприятно. Не скажешь же, что я в самом деле не умею иногда управлять магией, с чем мне должен был помочь аж целый Темный лорд.

Так что я хотела было сказать ему, что если даже знают о уроках, не обязательно открывать рот, но жареная куриная ножка... В конце концов, видимо, я уже вписалась в группу на каникулах, и Нотт решил не только сообщить о пошедших слухах, но и щелкнуть по носу острословов информацией о личных уроках.

— Нотт, разве ты тут обычно сидишь? — за спиной Нотта появился Кан, голос которого стал выше и прохладней.

— А здесь где-то на лавке написано твое имя? — улыбнулся в ответ Нотт улыбкой, которую никак нельзя было назвать дружелюбной.

— Эм... Привет, — помахала ему рукой, предложив сесть напротив. — Здесь разве на лавках места личные?

Мой вопрос почему-то проигнорировали. Может нововведение какое-то? Обычно все садились где хотели, выбирая, где почище и никто до этого не сидел.

— Когда это ты с ним успела подружиться? — с подозрением посмотрел на меня Кан.

— На каникулах и подружились, — снова как-то сладко улыбнувшись ему, ответил Нотт. — Вместе с Малфоем, Крэббом и Гойлом тренировки проходили. Какие-то проблемы с этим?

Кан хмуро смотрел на него, я в непонимании перестала жевать, наблюдая за ними и не понимая причину назревающего конфликта.

Внимание к себе привлекли Крэбб с Гойлом, которые уверенно прошли и заняли лавку напротив, дружелюбно оскалившись и поздравив с возвращением. Малфой шел за ними позади и сел сбоку, почему-то сердито поглядывая на здоровяков. Нотт понимающе им ухмыльнулся. Наверное, после того, как я сказала, что похвалила Нотта перед Лордом, появилось много желающих проявить себя. Ожидаемо.

— Самуи, если хочешь можешь сесть рядом со мной, — не слишком уверенно предложила Сэм. — Места же еще много.

Кан бросил сумку с учебниками рядом с собой на пол и бросив почему-то на меня сердитый взгляд сел рядом с Самантой, выглядящей при этом довольной. И вся эта театральщина за несколько минут. Да что не так-то?!

Думая о своем возвращении в Хогвартс, я представляла обьятия с Каном при первой встрече. Конечно, при всех в Большом зале за обедом этого не сделать, но по крайней мере я ожидала какой-то улыбки или облегчения, показывавшего, что он волновался.

Кан, обедая, сердито поглядывал на всех, Сэм делала вид, что ей интересно разваливать пирог на кусочки. Ричи, которого я заметила, видимо, увидел меня раньше и практически подбежал с радостным лицом. Ну хотя бы кто-то еще просто рад меня видеть!

— Ли! — воскликнул он, подбежав и почему-то изменившись в лице на тревогу. — С тобой все в порядке?! Я так разозлился! — брови свелись на переносице, глаза зло сощурились. — Отец мне сказал, что все в порядке, но он!..

— Погоди! — выставила я руку, остановив его, чтобы не болтал при всех, и тут меня посетило озарение.

Я встала из-за стола, отведя его в сторону за собой. Удачно, что слизеринский стол у стены, хотя все равно многое обсуждать тут не следует.

— Ричи, у меня к тебе серьезное дело, — начала я, но он меня перебил.

— Ли, отец сказал, что не сильно навредил тебе, — снова скорчил он виноватое лицо, сильно волнуясь. — Правда не сильно?

— Как сказать, — прохладно ответила.

— Так и знал! — снова воскликнул он, из-за чего я зашипела на него. Ричи сбавил тональности и быстрым шепотом продолжил: — Отец после того вернулся в ранах. Залечил почти все, но я-то видел. Так это он, а что с тобой было тогда?! Вы сражались? Какое это было наказание?

Похоже, Ричи деталей не знает, да и о том, что его отца приложили Круциатусом из-за меня позабыл. Это мне на руку, хотя у меня подготовлено обьяснение на всякий случай. Вздохнув, положила руки ему на плечи, чтобы успокоить:

— Ричи, как видишь со мной все в порядке, подробней мы можем поговорить потом и не при всех. Я с удовольствием послушаю в деталях все и расскажу, что со мной было. Сейчас у меня есть важный вопрос, — удостоверившись, что он сосредоточен и внимательно слушает, продолжила: — Я кое-что там потеряла. Возможно, это забрал с собой твой отец. Это небольшой драгоценный камень. Ты видел что-то в его руках, когда он вернулся?

— Отец бы никогда не взял чужую вещь, — твердо возразил Ричард.

— Значит, не видел? — уточнила я, но встретилась с тем же уверенным кивком.

Я прикусила губу. Остается еще Джагсон, но как проверить у него ли камень? К тому же, не обязательно Лестрейдж держал бы воскрешающий камень в руке — он настолько мал, что легко помещается в любой карман.

— Ты можешь у него как-то спросить, когда будете наедине, может он все же нашел на полу такой камень? — спросила я еще раз, показав двумя пальцами размеры.

— Хорошо, я спрошу, — согласился Ричи. — Но я уверен, что это не он.

— Хорошо, спроси, — кивнула, возвращаясь к столу.

Кан смерил Ричи таким же недобрым взглядом, на что тот поморщился и ввиду отсутствия свободных мест поблизости, еще раз глянул на меня и сел чуть поодаль.

Ну, хотя бы все после этого помалкивали и можно расслабиться, продолжив обед. Если это не Лестрейндж и не Джагсон, тогда придется искать дальше и пытаться вызнать у Драко Малфоя, знает ли он что-то. Драко не выглядит как тот, кто всегда в курсе всех дел, но он может спросить у отца тоже. Правда тогда риск пропорционально увеличится с количеством узнавших о пропаже, так что лучше не спешить и действовать тихо.

После обеда я намеревалась пойти вместе с Самантой на следующий урок, но теперь уже меня отвел в сторону Кан. Вряд ли для обьятий, потому что из дверей шли ученики, разбредаясь дальше на занятия в разные стороны.

— Что произошло на зимних каникулах?

— Много чего, — вздохнула я. — Потом, после занятий расскажу, когда все соберутся, чтобы десять раз не пересказывать.

Кан выглядел явно неудовлетворенным таким ответом. Но, правда, не ожидает же он, что я буду прямо у выхода с Большого зала рассказывать?

— Что у тебя за дела с Ноттом, Малфоем, Крэббом и Гойлом? — нахмурившись, задал он еще один вопрос.

— Никаких дел, — честно ответила. — Они просто подошли поздравить с выздоровлением, как ты видел.

Кан выглядел недоверчиво, так что я добавила:

— Серьезно, нужно было обьединиться с группу из пяти человек, пришлось выбрать хоть кого-то знакомого. Твое недоверие к ним понимаю, но других вариантов не было. В серьезных делах я все равно им не стану доверять.

Видимо, такое обьяснение его удовлетворило. По крайней мере, он перестал смотреть волком. Да уж, ладно бы мои ОСТы из других факультетов заподозрили, что я доверяю не им, а слизеринцам, и возмутились, но Кан-то тут всю эту кодлу знает и меня с самого начала года остерегал не доверять никому. Было очевидно, что после перевода с Гриффиндора меня тут будут мягко говоря недолюбливать и строить козни, так что я потому и общалась только с Сэм, кроме тех, кого и до того знала: Кана, Ричи и Лиама.

* * *

Конечно, школьная рутина норовила затянуть со всей силой и преподаватели после каникул решили повторно взбодрить пятикурсников напоминаниями о скорых экзаменах СОВ (повторяя это несколько раз для уверенности, что запомнили), но все равно первейшем своим домашним заданием в первый же день я поставила поиски и отработку чар, которые могли бы хоть на короткое время защитить от влияния повышенной температуры. Легче и быстрее, наверное, было бы найти зелье, тем более, что такое как раз быстро нашлось. Его я на всякий случай заказала сварить у знакомого кружка исследователей-зельеваров, но больше рассчитывала справиться своими силами. Вряд ли Волдеморт мне даст возможность выпить это зелье, а его угрозы не стоило забывать, даже если все в этот раз обошлось.

Собравшись с ОСТами после занятий, рассказала о своих адских выходных, послушав ребят, делившимся своими новостями. Рассказала я, конечно, без подробностей и про открывшиеся новости умолчала, и про наказания. Такие знания могут быть опасны, прежде всего из-за Волдеморта, а некоторые детали о побоях им вообще ни к чему.

Ричи хотел тоже навестить меня в больнице, как узнал, но отец его не пустил. Я не знаю, почему вообще Лестрейндж ему что-то сказал о произошедшем там, но, возможно, не смог умолчать или вид был у него достаточно потрепанный. Остальные ребята, конечно, просто не знали, но просили в следующий раз сообщить, если попаду в Мунго, чтобы зайти проведать.

Кана я попросила задержаться и остальные понятливо ухмылялись, покидая наше место собрания. Ричард задержался до последнего, делая вид, что борется с замком на сумке, а потом завязывает шнурок, но все же и он пошел на выход. Оставшись один на один, я тяжело вздохнула и потянула руки обняться. Наконец получилось остаться вдвоем и я могла вдохнуть его запах. Кан обвил руками плечи, а когда объятья затянулись, погладил по спине. Мне тяжело было ждать этого момента, пока на публике он вел себя прохладно.

— Непросто пришлось?

— Ага... — только и ответила я, припомнив, сколько всего на самом деле не рассказала.

У него могло сложиться впечатление, что 'непросто' было из-за общих тренировок или уроков легилименции с Лордом, в подробности которых я не вдавалась, но прояснять этот момент даже оставшись один на один все равно опасно.

— Не думаешь, что это опасная затея с легилименцией? — спросил Кан. — Может лучше изобразить, что у тебя не получается ничего?

Его лица я не видела, да и он моей горькой усмешки тоже.

— Не думаю, что теперь получится.

— Не обязательно заходить так далеко, — в голосе Кана звучало натянутое струной беспокойство. — Эти тренировки... Кто знает, что в следующий раз от тебя потребуют?

Я прикусила губу от того, как сильно хотелось сказать, что уже 'потребовали'. Та проверка с Джагсоном... Да и условия поставленные Волдемортом... Инструмент без права на собственную волю и желания — вот, что он хотел из меня сделать. Причем, Морриган, похоже, дала добро на такое с самого начала. Я надеялась, что хоть как-то мне удастся отстоять свое 'я', показать свои границы, но чем дальше шло дело, тем меньше у меня уверенности, что действительно получится. Я уже раньше замечала, что Волдеморт вместе с Краучем слишком мной заинтересован, а теперь понимаю причину и также понимаю, что назад дороги нет и никогда не было. Причем, как я того и опасалась, все мои личные связи, не просто могут оказаться, а уже под угрозой.

С огромным трудом я заставила себя разжать обьятия и отступить на шаг, подняв глаза на его лицо с напряженными бровями. Кан первый со мной согласился, что надо думать о безопасности, но теперь я не знаю, где же найти эту безопасность.

— Нам надо поменьше демонстрировать нашу привязанность, — с тяжелым сердцем озвучила я очевидное.

— Еще меньше? — недоверчиво поднял он брови, потом тяжело выдохнул, прикрыв глаза и отвел глаза в сторону. — Куда уж меньше и так...

Что-то он не договорил, но я и так догадывалась о чем он может сейчас думать. Наши отношения шли ни шатко ни валко. Вроде и сохранялись теплые отношения, но демонстрировать их нельзя было, да и дальше поцелуев не заходили... хотя уже было бы можно, наверное, но точно не сейчас.

Пришел мой черед тяжело вздыхать и я предложила:

— Идем.

Кан кивнул и мы направились вместе к выходу. Едва дверь Выручай-комнаты раскрылась, мой взгляд тут же натолкнулся на Ричарда, ожидающего у противоположной стены. Его сверлящий взгляд скользнул мне за спину. Я нахмурилась.

— Не знал, что ты любишь подслушивать, — с отчетливым сарказмом заметил Кан, прежде чем я успела что-то сказать.

— Просто решил подождать здесь, — голос Ричарда прозвучал в противовес со злостью. Он смотрел на Кана, вставшего рядом со мной. — Нам в одну сторону идти.

— Ты слышал о том, что третий лишний? — напряженным тоном поинтересовался Кан.

Ричи пытался подслушать? У меня в голове не укладывалось. Двери Выручай-комнаты полностью отрезают все звуки внутри, так что это предположение ошибочно. Но я быстро оглянулась в обе стороны коридора, убедившись, что он пока что пустынен.

— Идем, — повторила я. — Увидеть нас вдвоем и правда наведет на определенные мысли.

К счастью, непонятные мне препирательства на пустом месте они продолжать не стали и пошли к лестнице, чтобы спуститься вниз к подземельям слизеринцев. Хорошо, что Ричи подумал о том, что было бы лучше, появись мы в общей гостиной втроем.

* * *

Очень быстро приблизились первые выходные. Крауч прислал письмо совой, что будет ждать меня у Хогсмида. Я успела несколько позабыть о его обещании 'серьезного разговора'. Но тут и Ричард передал, что связался со старшим Лестрейнджем и тот, подтвердив, что камень у него, захотел лично передать. Что-то у меня от этого известия екнуло, но выбора не было. По крайней мере пропажа нашлась быстро, тут аж от сердца отлегло. Придется лично встретиться и где же еще? Конечно, в Хогсмиде в субботу.

Так как меня уже ждал там Барти, я решила не знакомить его лично с моими друзьями, которых он мог узнать еще с Отдела Тайн, и разделилась, отправившись туда с очень оптимистично настроенным Ричи. Он был уверен, что все пройдет хорошо и мою вещь мне без проблем вернут.

Как и думала, Крауч ждал у дороги, ведущей из Хогвартса и мимо мы бы не прошли. Он хотел сразу меня забрать домой, но мы вдвоем обьяснили ему, что старший Лестрейндж ждет встречи и Барти, подозрительно прищурив глаза в мою сторону, все же решил пойти с нами. Мое волнение с его присутствием только увеличилось. Я совсем не уверена, что Крауч встанет на мою сторону вдруг что. Зато еще один Пожиратель узнал о существовании камня. Разумеется, даже Ричи я не сказала ничего о воскрешающем камне, только попросила никому о нем не говорить, но Барти просто не мог обойтись без обьяснений куда и зачем мы идем.

Лестрейндж ждал в условленном месте, в закутке недалеко от почты. Все еще центральная улица, но учеников тут ходит заметно меньше, чем у магазинов, а у этого поворота вообще людей нет. Пружина из тревоги в животе только сильнее сжалась, когда я заметила вместе с ним Джагсона. Они оба стояли в обычных мантиях и капюшонах, чтобы не привлекать внимание, но само их присутствие...

Лестрейдж-старший как повернулся лицом, стало видно огромный ожог на его левой щеке: огромный настолько, что растянулся почти на всю щеку и кожа при этом выглядела красно-бордовой, стянутой и блестящей, будто ожог свежайший. Выглядело мерзковато, что заставило поморщиться.

Когда мы подошли поближе, Крауч с ними поздоровался, поочередно пожав руки, а те только на него отвлеклись и снова на меня уставились какими-то уж слишком пристальными взглядами. Я попыталась слегка прочитать их легилименцией, чтобы не слишком заметно, но встретилась опять с крепкими щитами, закрывавшими даже малейшие эмоции. Единственное, что я поняла — они слишком напряжены для простого возвращения моей вещи, но возможно это потому, что я держала правую руку в кармане и была готова в любой момент применить палочку.

— Отец, у тебя тот драгоценный камень? — нарушил неуютное молчание Ричи намеренно бодрым голосом.

— Сперва, обьясни-ка нам откуда он у тебя? — опередил Лестрейнджа хмурый Джагсон, сжимавший кулаки в черных кожаных перчатках с весьма угрожающим видом. — Как он попал к тебе в руки?

— А что? — с вызовом подняла брови. — Тебе есть разница?

Барти поморщился, обжегши меня взглядом:

— Тебя спросили, — зачем-то напомнил он мне, надавив интонацией. — Так ответь.

Я хмуро на него взглянула, но решила проигнорировать этот выпад. Знала же, что помощи от него не будет.

— Вы кажется, хотели мне его вернуть. Зачем для этого вдвоем пришли?

— Дело в том, что точно такой же камень был когда-то у милорда, — ответил Лестрейндж. — Уж слишком характерный узор. Значит, либо он тебе его почему-то отдал, что вряд ли, либо ты его украла.

Теперь уже все повернулись ко мне, видимо, ожидая обьяснений. Такой поворот для меня оказался неожиданным, хотя я знала, что камень ни в коем случае нельзя показывать Волдеморту, но не думала, что его сможет узнать кто-то из Пожирателей. Хотя стоило сообразить — в воспоминаниях, что тогда Дамблдор передал Поттеру был какой-то однокурсник Редла с фамилией Лестрейндж. Это точно не Рудольфус, но может его отец или дед. Даже Джагсон... Он старше, возраста приблизительно, как Долохов, может он был с Редлом, когда тот еще носил перстень с этим камнем и помнит его. И все же одна несостыковка была мной замечена, о чем я спросила:

— Если вы так уверены, что это его, то почему сами не спросили у него?

— Мы решили спросить сначала у тебя, почему в твоей руке был этот камень, — ответил Лестрейндж дернув лицом и тут же поморщившись, видимо, от дернувшего болью ожога.

Я усиленно соображала. Сказать, что Волдеморт мне его отдал? Тогда могут спросить почему. Предположу, что они ничего не сказали Лорду только потому, что не хотели попасть под горячую руку, если взяли какую-то вещь, которую он добровольно отдал, но не думаю, что отдадут, если заподозрят, что я ее получила даже не то, что выкрав, а просто другим путем. Ведь по сути украла, но у Дамблдора из-под носа, и не я, а Августа и Сириус Блэк.

— По-моему, вы лезете не в свое дело, — ответила я, понимая, что напряженная пауза стала затягиваться. — Раз камень был у меня, значит так надо.

Они тоже, похоже, обдумывали, какое решение принять, но даже не переглядывались. Будто все уже успели обсудить до того и, похоже, я не сказала для них ничего неожиданного. Ричи в недоумении наблюдал, явно не зная куда себя деть, а Барти вообще будто пришел вместе с Пожирателями и стал еще сбоку от меня, как будто в готовности остановить, если будет попытка побега.

— То есть ты хочешь убедить нас, что повелитель добровольно отдал тебе в руки этот камень? — уточнил Джагсон.

Его голос звучал серьезно, без угрозы, но я словно чувствовала подвох. Похоже, без обьяснений меня не отпустят уже, Барти тоже с подозрением глядит.

— Да, — выдохнула, с вызовом посмотрев на Джагсона и поневоле задержала дыхание. — А теперь верните его мне.

Пожиратели не спешили вообще что-либо предпринимать, будто взвешивая все за и против. Переглянулись, как будто только убедились в чем-то и подозреваю в том, что Волдеморт мне в руки камень не отдавал. Вроде это была фамильная ценность его семьи со стороны матери...

— Зачем он тебе его дал? — спросил Крауч, Пожиратели с этим вопросом почему-то медлили.

— Это касается только его и меня, — отрезала я, всем видом выражая уверенность.

— Тогда мы сейчас же пойдем с тобой и спросим его, — решил Крауч.

— Ты мне не веришь? — почувствовав, как сердце ушло в пятки, я вскинула брови, услышав как собственный голос растерял уверенности.

— Если это правда, то ничего же не случится, так? — пристально глядя на меня, сообщил Барти. — А если не правда, то лучше тебе сказать все, как есть сейчас, пока дело не приняло более серьезный оборот.

Вот же подстава! Я могла бы ожидать такой подставы от этих двоих, на которых я уже затаила обиду, но Крауч... И как не повернись, все равно намерен сообщить Волдеморту.

— Погоди, Барти, — вдруг заговорил снова Джагсон. — Ранее Лорд уже устраивал проверку твоей дочери и крайним из нее вышел я.

Неожиданная помощь меня скорее насторожила, чем обнадежила.

— Я хочу знать, почему этот камень оказался у тебя и почему милорд дал нам указ тебя наказать, — твердо добавил Джагсон.

Снова все ожидали от меня ответа. Я только поняла, что, как минимум, Джагсон считает, что это могла быть проверка для них и предпочел действовать осторожнее. Зная Волдеморта, такая подстава для своих же слуг действительно может иметь место. Эх, вот бы эти слова Джагсона, да в уши богине...

— Я же предупреждала вас, что придется поплатиться за сделанное, — не удержалась от ухмылки, пытаясь сохранять уверенный вид.

— Ну хватит, — решил Крауч. — Так мы ни к чему не придем. Если продолжаешь утверждать, что получила его честно, то ничего страшного не произойдет.

Барти схватил меня за плечо, аппарируя. Мы снова оказались недалеко от ворот особняка Малфоев. Я мысленно застонала. Джагсон и Лестрейндж появились спустя секунд двадцать. Думаю, задержались из-за Ричарда, потому что его с ними не было. Молча все направились пешком по дорожке. Как ни странно, Лестрейндж и Джагсон держались позади на некотором расстоянии, может все-таки опасались еще одного выброса магии от меня, потому что я не скрывала неприязни к ним. Барти был настроен даже более решительно чем они, так что я решила выбросить все лишнее из головы и сосредоточиться на том, как мне ответить на допрос следом, которого уже точно не избежать.

Волдеморта был чем-то занят, пришлось его подождать некоторое время. Затем, получив разрешение, все вошли, поклонились и замерли. Лорд отложил в сторону перо и свернул пергамент, взглянув на нас:

— У вас, похоже, возникла очень веская причина, чтобы прийти сюда ко мне... — и опять я встретилась с ним взглядом, поневоле отведя глаза в сторону.

Если он намекал, что уже был уверен, что из-за меня все собрание, то был определенно прав. Джагсон и Лестрейндж тоже ощутимо растеряли остатки уверенности, а вот Крауч ее будто заново набрался и вышел вперед, все еще удерживая меня за плечо.

— Милорд, я привел ее, чтобы прояснить ситуацию. Речь идет о вашей вещи.

Глаза Волдеморта на мгновенье сузились, но он не перебил.

— У нас возникло сомнение, что вы отдали свою вещь моей дочери, и на всякий случай мы решили убедиться.

Крауч повернулся к Лестрейнджу и Джагсону, но те явно не горели желанием говорить чуть ли не меньше моего.

— О какой вещи, принадлежащей мне, идет речь? — уточнил Волдеморт прохладным тоном.

Джагсон медленно полез рукой в карман и протянул руку в кожаной перчатке, разжав ладонь с блеснувшим крохотным черным камнем.

Волдеморт резко поднялся на ноги, заставив всех напрячься, а руку с камнем дрогнуть. Он подошел к Джагсону, всматриваясь в камень и спустя секунду резко повернулся ко мне:

— Откуда он у тебя?

— Вы сами сообщили мне, — ответила я, приложив усилия, чтобы выглядеть не перепугано, как Пожиратели от такой реакции.

Ответ я специально построила таким образом, чтобы звучало не как ложь и заодно смотря ему в глаза отправила образ медальона.

'Медальон?' — услышала я в своего голове голос Волдеморта и едва заметно кивнула.

Соврать так же мысленно намного сложнее. Хотя Лорд умеет распознавать ложь, я надеялась что такое самоубеждение в говоримой правде сработает. Такой метод советовался для противодействия Веритасеруму, надеюсь, с легилименцией тоже сработает. По сути я узнала о камне в перстне из воспоминаний с участием молодого Редла, а значит можно считать, что он действительно сам на него указал.

Если бы Лорд стал копаться глубже, моя ложь быстро посыпалась, но Волдеморт пристально всмотрелся в глаза Джагсона перед ним и тот ощутимо напрягся и побледнел, видимо, почувствовав легилименцию, но отвести глаза не отводил. Через пару секунд Лорд перевел внимание на Лестрейнджа и произошло то же самое.

— Почему сразу не пришли ко мне? — ледяным, аж до изморози, тоном поинтересовался Волдеморт.

— Милорд, мы хотели сначала сами разобраться в ситуации, — ответил Лестрейндж, на которого он все еще смотрел. — Джагсон полагал, что это ваша собственность, я не был уверен, что это камень из вашего перстня.

— И вы решили, что мне не нужно сообщить в ту же секунду о возможной краже? — резко перебил его Волдеморт, отчего оба Пожирателя как-то повинно склонили головы, явно не ожидая ничего хорошего от такого тона.

Если бы я не боялась подать лишний звук, я бы присвистнула. Пожиратели по одной интонации, похоже, улавливали степень опасности для себя. Оправдываться даже никто не пытался.

— Выйдите все, — таким же ледяным тоном вдруг приказал Волдеморт, забрав камень. — Я хочу поговорить с ней один на один.

Затягивать никто не стал, все Пожиратели снова поклонились и попятились. Джагсон и Лестрейндж по-моему только уверились в мысли, что влезли куда не следует, только Крауч выглядел сбитым с толку, но возражать тоже не осмелился да и вообще присмирел, сбавив энтузиазм.

— Я хочу услышать подробности, — потребовал Волдеморт, когда дверь была заперта и все звуки снаружи отрезаны. — Почему мои Пожиратели смерти обратились к тебе, а не пришли ко мне?

Вопрос слегка выбил из колеи, но тут мне скрывать было точно нечего.

— Не знаю, повелитель.

— Что произошло тогда в подвале? Они определенно почувствовали твою магию. Задавали тебе вопросы об этом?

Разве он не должен был буквально только что увидеть все о чем я с ними сегодня и тогда беседовала? Неужели опять схватил приступ паранойи?

— Они спрашивать только откуда у меня этот камень, — честно ответила я, чтобы не влипнуть в еще какие-нибудь подозрения на мой счет.

— Когда ты не сдержала магию, они смотрели тебе в глаза? — задал Волдеморт странный вопрос.

Если бы была попытка легилименции, я бы точно ее заметила, а когда мое сознание отключилось, они уже ничего не смогли бы с ним сделать. Поэтому вопрос и странный, но у меня есть простой ответ:

— Они не могли применять легилименцию.

— Дело не в легилименции, — раздраженно выдохнул Волдеморт, заставив напрячься еще больше. — Или ты и этого не знаешь? В моменты сильной ярости, отличительная особенность Темного лорда — это покраснение радужек глаз. Я тебя спрашиваю — могли ли они видеть это или намекали на то, что видели это?

Волдеморт демонстрировал раздражение и судя по тону, терял терпение, обьясняя, но я все равно ответила не сразу. Припомнив все, что они спрашивали, уверенно ответила:

— Таких намеков не было, а во время наказания, они завязали мне глаза, чтобы я не могла применить легилименцию.

Волдеморт явно не был до конца уверен в этом и хотел убедиться наверняка, из-за чего я почувствовала прикосновение легилименции и без зазрения совести показала несколько отрывков из того подвала, когда мне завязали глаза и сегодняшней встречи. После быстрого просмотра, он снова вернулся к вопросам:

— Когда и почему медальон тебе сообщил и где ты нашла перстень?

Здесь соврать было бы уже намного труднее, так что я принялась рассказывать, как есть, но подбирая слова:

— В кабинете Дамблдора лежал этот камень в золотом перстне. Вы... — здесь было уже сложнее. — Он из медальона не сказал мне прямо, что это за перстень, но когда Морриган забрала его, оставив пустой медальон, Дамблдор положил этот медальон рядом с перстнем и... я догадалась, что это может быть такой же предмет.

Когда я назвала одно из имен богини, Волдеморт нехорошо прищурился. Не буду тешить себя, скорей всего он понял, что я надеялась, что она заглянет на огонек. Камень вот он — в руках Лорда и я сомневаюсь, что он мне его отдаст. Тем более, ему явно не понравилось появление в истории Дамблдора. Думаю, он уже понял, что старый директор нашел его крестраж.

— Звучит не слишком убедительно, — подвел итог Волдеморт, но по крайней мере, не обвинил во лжи.

Чувствуя, что нервное напряжение только увеличивается, я решила перевести тему:

— Повелитель, вы правда решили прекратить мое обучение из-за того, что я не могу сдержать магию?

— Это временное наказание, — почти прошипел он, с ощутимой угрозой подходя ближе, отчего у меня чуть ли не волосы дыбом встали, но я заставила себя стоять на месте ровно. — Ты, вопреки моему приказу, не смогла сдержаться, не смогла стерпеть полагающееся наказание. А теперь ты оказывается не поняла. Физическое воздействие для тебя ближе?

Он намеренно медленно поднял палочку с намеком на уровне моего лица, я, не сдержавшись, сделала шаг назад.

— Значит, это всего лишь на время? — поспешно спросила. — Вы не уточняли сроков.

— Месяц, а затем посмотрим на твою готовность обучаться у меня дальше.

Звучит не очень обнадеживающе. С одной стороны месяц передышки от этих издевательств — это хорошо, но вообще-то он как раз должен обучать управлять магией. Морриган тоже не появляется. Может не услышала?

Похоже, Волдеморт заметил мой взгляд и снова спросил опасно и вкрадчиво:

— Зачем ты оставила у себя только камень?

— Не знала, где его могла бы безопасно оставить на хранение, — честно ответила.

— Дамблдор что-то говорил о том, откуда у него перстень?

— Нет, повелитель, — смирно покачала головой, понимая, что разговор этот очень уж щепетильный.

— Зачем ты хочешь вернуть этот камень? — продолжался допрос.

С ответом я замешкала, пытаясь подобрать безопасный и ничего получше в голову не пришло:

— Он мне дорог как память.

— Раз так, я не могу вернуть его тебе, — ответил он с виду спокойно, но следил за моей реакцией так пристально, что я не сомневалась уловит любую эмоцию.

Я сосредоточилась на том, чтобы держать лицо и пыталась придумать, как его выпросить обратно. Для чего бы мне нужен был этот камень еще? Какой-то повод так и не находился. Вот, знала же, что как только увидит — тут же заберет!

— Повелитель, но вам ведь он тоже не нужен? — осторожно спросила я. — Раз вы оставили этот перстень где-то, значит, и камень для вас не слишком ценен?

— Зачем он тебе на самом деле? — еще тише и более вкрадчиво поинтересовался Волдеморт, нависая и заставляя задирать голову.

Сжав губы, пыталась придумать убедительный ответ, но кроме как 'вещь на память' или 'напоминает о Редле' ничего на ум не приходило.

— У меня нет насчет него никакой конкретной цели, — нашла я обтекаемую формулировку.

— Верни его, — вдруг донеслось.

Мы оба резко повернулись влево. Там соткалась из ее привычного черного дыма Морриган, отчего кабинет, и так не слишком ярко освещенный, сразу же погрузился во тьму. Свет, исходящий из зажженного камина и светильника на столе сразу стал как-то меньше и более блеклым.

Морриган спокойно взирала на нас. Я почувствовала, как медленно выдыхаю от облегчения. Пришла-таки.

— Я хочу, чтобы этот камень хранился у нее, — продолжила она без вопроса, озвучив это как требование. — Это часть ее испытания.

Я медленно прикрыла глаза на секунду, почувствовав как Волдеморт резко перевел на меня внимание. Вот, сучность же... Зачем было про испытание говорить?

— Кроме того, возможно, в отличии от тебя, она сможет раскрыть потенциал камня и для тебя это тоже может быть полезным, — туманно закончила Морриган.

— Что значит раскрыть потенциал? — выпалил Волдеморт уже не скрывая злости. — У этого камня есть какие-то способности?

— Конечно, — произнесла небрежно богиня. — Люди называют это также регалиями Темных лордов, но на самом деле, только Темный лорд может открыть весь его потенциал.

— Почему это я не могу сделать? — недовольно, с недоверием, спросил Волдеморт.

— Когда он был в твоих руках, тебе удалось открыть хоть одну его способность? — мягко полюбопытствовала Морриган и его аж перекосило. — Дам подсказку. При должной тренировке, она сможет вернуть в строй твоих утраченных насовсем слуг.

Я нахмурилась. Что это должно значить? Но Волдеморт задумался о ее словах тоже.

— Но мне послышалось, что ты решил прекратить на время ее обучение, — продолжила Морриган, как ни в чем не бывало. — Тебе такая возможность не нужна?

Волдеморт, на которого я искоса глянула, промолчал.

— Значит, камень позволяет вернуть любого? — только уточнил он.

— Есть несколько ограничений на разницу сил и необходимое умение. С текущим уровнем, она на подобное не способна, но, возможно, если она будет обучена, я позволю вернуть тебе... — белая маска на ее лице расползалась в широкой улыбке, — твой медальон.

Я в недоверии переводила взгляд с нее на Лорда, уже не таясь. Если я правильно поняла, Морриган сказала, что может вернуть Редла из медальона назад, хотя сама же его забрала? Что-то мне кажется, богиня не только мне подставы устраивает, а что-то такое приготовила и для Волдеморта. Но это может быть мне на руку, так что промолчу.

— Что насчет тетради? — уточнил Лорд, пристально всматриваясь теперь в нее.

— Теперь она одно целое с медальоном.

Я снова почувствовала, что забываю дышать. Тетрадь, то есть дневник, тоже была крестражем. Теперь с той стороны кусочки обьединены?

— Как по твоему я могу обучить ее, не зная, как он работает? — спросил богиню Волдеморт.

— Начни с того, чтобы научить ее управлять собственной магией, — снисходительно, как мне показалось, ответила Морриган, добавив: — И так же, я хочу чтобы ты вернул ей камень, чтобы я видела прогресс и все, что происходит. А ты, — она придавила взглядом теперь меня, — постарайся его больше не терять.

— Я его не потеряла, у меня забрали его Пожиратели, — оскорбилась я таким обвинениям, а раз такой повод, продолжила жаловаться: — Учитель забрал у меня палочку и оставил своих слуг издеваться, из-за чего я попала в больницу, а они забрали камень.

Морриган не спеша перевела взгляд на Волдеморта и на ее маске, изображавшей лицо, мне показался написанным вопрос 'Что?', вызвавший внутреннее ликование.

— Она не смогла сдержать свою магию и навредила сама себе, — процедил Лорд.

— Раз так, то пусть, — ответила Морриган, на что я негодующе нахмурилась, но она продолжила с более стальными нотками: — Но оставлять ее безоружной больше не смей. Ты не забыл, что пообещал мне защитить ее, пока она слаба?

— Я помню свои обещания, — мягко говоря недовольно произнес это Волдеморт. — Я запретил им серьезно вредить, но и она должна была усвоить наказание.

— Осторожней с этим, — только и сказала Морриган, не став настаивать.

Я наблюдала за ними, поэтому уловила ненормальное напряжение. Интонации тоже буквально сквозили угрозой у обоих. Настаивать или еще как-то влезать сейчас посчитала для себя опасным.

— Если ты все сказала, зачем пришла... — начал Лорд.

— Ах да, — вздохнула она. — Раз ты взял месяц перерыва от части своих обязанностей, можешь месяц не обращаться ко мне. Затем я подумаю.

Морриган совершенно непринужденно развернулась и растворилась, исчезнув так, будто ее тут и не было. Волдеморт застыл так, как будто был готов взорваться от ярости. В принципе, иногда она у меня вызывала схожие чувства, поэтому я тоже замерла и с опаской ожидала, когда он успокоится.

Видимо, Волдеморт о чем-то думал с полминуты. Не было видно, что успокоился, но в руках себя держал, только магия выдавала гнев.

— Вон, — указал он на дверь, протянув левую руку с камнем.

Я без лишних слов поймала в раскрытые ладони воскрешающий камень, когда он его выпустил, и бочком двинулась к двери, опасаясь поворачиваться спиной. Едва вышла, заметила ожидающих в коридоре хмурых Пожирателей. Их взгляды тут же скрестились на мне, отчего я не удержалась, ухмыльнувшись, и продемонстрировав им камень в сжатых пальцах. Не успели они еще больше помрачнеть, как из-за открытой двери донесся приказ:

— Зайдите.

Я отошла в сторону, с довольным видом наблюдая, как они потянулись один за другим в кабинет мимо меня. Крауч сказал, заходя последним:

— Подожди меня здесь.

Я оперлась о стену и буквально через минуту, приглушенно из-за наложенных на стены чар, донесся чей-то вопль боли. Перекатив камешек в руке, рассматривала его и вспоминала прошедший разговор. Приятно, когда не я получаю по шее. Вдвойне приятно, когда кто-то может заставить даже Волдеморта бессильно сжимать зубы от ярости. Сегодня для меня определенно удачный день.

С той стороны снова сквозь чары донесся чей-то вопль другим голосом. Думаю, теперь и для них начался допрос. Хотя скорей всего Волдеморт просто на них срывает злость... но даже Барти сегодня заслужил. Вот что ему стоило не тащить меня сюда? Те двое явно предчувствовали такое развитие событий... Крауч сказал, что они тогда пострадали, а Ричи говорил, что его отец 'почти все залечил'. Может, и правда что-то поняли из того стихийного выброса, как опасается Волдеморт? Если и так, мне такие союзнички не нужны.

Лорд вытянет из них всю подноготную. Хотя эти Пожиратели явно обладали приличными окклюментными щитами. Я, конечно, не пыталась ломать эти щиты, так что не могу с полной уверенностью утверждать об их качестве, но, думается, за годы службы они должны уж привыкнуть к паранойе Волдеморта и легилименции.

Значит, меня может выдать не только магия, но и глаза... То-то у Лорда они всегда красные. Всегда, значит, магию использует на максимуме или всегда в режиме ярости? Или это постепенный процесс изменений? В воспоминаниях, что тогда показывал Дамблдор Поттеру у Волдеморта с годами цвет глаз постепенно сменялся и добавлялась краснота. Не хотелось бы мне такую выдающую штуку заполучить. Я раньше ничего подобного не замечала... хотя, помнится, кто-то из моих ОСТов как-то заметил, что-то странное в моих глазах. Не уверенна, правда, что именно красноту. Трейси, по-моему, посчитала, что ей показалось.

Снова, нахмурившись, вспоминала все фразы, сказанные Пожирателями. Да нет же, ни на что подобное они не намекали. Но я уже так думала про камень, и не просчитала, что кто-то из Пожирателей может его узнать. Так что если исходить из варианта, что они все-таки что-то поняли... думаю им хватит ума скрыть это от Лорда. Иначе он точно их убьет.

С той стороны снова донесся долгий крик боли. Заклинания приглушали даже крики, так что о чем там идет разговор никак не услышать. Но опять же, такая реакция Волдеморта очень говорящая. Даже если у них не было уверенности, Пожиратели уже обратили внимание на необычное и необъяснимое отношение ко мне Лорда, а тот посчитал, что им хватит минимальных объяснений или вообще обошелся без них. Конечно, Волдеморт их может заставить молчать, поэтому, наверное, не переживает об этих странностях, что на мой взгляд уж очень опрометчиво.

Исходя из худшего для меня варианта, Пожиратели все правильно поняли. Мне их сейчас не жалко совсем, даже если Волдеморт их убьет, чтобы замолчали навсегда. Барти, правда, терять не хочется. Он в последнее время достал, конечно, но... Да он и не мог видеть что-то, как те двое, так что должно обойтись. Хорошо хоть Долохова здесь не было. Прежде всего Волдеморт точно бы заподозрил их двоих с Краучем в неуместных знаниях. И если Антонину я могла простить то, что он сделал, учитывая сколько он всего сделал до того и как заботился после, забирая меня едва живую после уроков Лорда, то Лестрейнджа и Джагсона прощать не за что. Жаль только, что месть вышла случайно и чужими руками. Если они выживут, все равно им ничего не забуду.

Проблема тут даже в другом. Если они все уже знают и Лорд оставит их в живых, значит, он уверен, что может им доверять. Тогда возрастает риск, что он убьет меня с их помощью... Хотелось бы знать о чем и как идет сейчас там разговор, но проверить это никак. Только держать ушки на макушке.

Пожиратели вышли спустя больше чем полчаса, один за другим. Точнее будет сказать проковыляли. Вымотанные все, бледные, на лицо последствия Круциатуса. Барти глянул на меня слегка поплывшим взглядом и передал, что теперь мне нужно еще раз зайти. Я нахмурилась, так как считала, что мой допрос окончен, но пошла.

Волдеморт выглядел заметно успокоившимся. Как бы я того не опасалась, бросаться заклинаниями не стал, а сказал еще раз рассказать о перстне: где и как он попал ко мне в руки. Я повторила то же самое, благо Волдеморт не стал еще раз спрашивать почему Редл из медальона сказал мне об этом, после чего... просто отпустил. Это было так необычно, что я даже невольно ушла поскорее, переваривая это. Для Барти, ждущего снаружи, это похоже тоже было странно, впрочем он был так вымотан, что сказал только:

— Идем, я отведу тебя обратно к Хогвартсу. Встретимся на следующих выходных.

* * *

Пара магловедения. Я отстраненно сидела на задней парте, не напрягаясь. После той недели зимних каникул, даже скучное магловедение за счастье. Я могла бы и вообще не слушать распинающуюся Алекто, как в принципе и другие ученики, но Кэрроу говорила достаточно громко и бодро, не давая ученикам засыпать, поэтому я уловила ее слова:

— Маглы крадут нашу магию. Крадут то, что принадлежит нам! А если мы еще и будем с ними спариваться, это будет значить, что мы сами добровольно позволяем им пользоваться нашей магией!

Вспомнив пояснения Морриган и Лорда, я невольно задумалась — сколько правды в этой чуши? Эту мысль я отмела. Нет, чушь как есть. Другое дело, что Алекто может даже сама в нее верить только частично, но рассказывает то, что обязана. Ей тут целый год о чем-то рассказывать надо, при том, что понимания маглов и их жизни у нее явно нет. У нее даже задача не в том, чтобы познакомить с ними, а чтобы вызвать отвращение и злость. И надо сказать слизеринцы слушали ее тоже без особого интереса, но слушали. Они тоже даже представления не имели о мире маглов, зато считали себя выше их. А вот с моей стороны так посмотреть... у меня магию оказывается могут украсть. И кого-то вроде Дамблдора, похоже, такое устраивало.

Интересно, почему он просто не сказал мне поделиться своей магией? Претило? Считал себя выше этого? Относил себя к светлым магам, хотя, оказывается, никакого деления по сути у здешней магии и нет? Есть темная магия от богини и... что-то вроде ее остатков (?) которые впитываются растениями и животными. Дамблдор верил в то, что это и есть светлая магия? Интересно, насколько осведомлен в его мнении Орден Феникса? Пожиратели знают, что берут, по крайней мере, ближний круг.

На следующий день меня снова заставил вернуться к этой мысли Амикус Кэрроу, который рявкнул на когтевранца, который позеленел и оставил свой завтрак на полу из-за описаний 'профессора' о подробностях процессов инфернала, при поднятии магией:

— Что нос воротишь?! Светлым магом заделался что ли? Это чем-то хуже перебирать флоббер-червей или помет докси? Так я тебе быстро организую неделю отработок! И это... Двадцать балов с Когтеврана!

Здесь с первого курса учат избавляться от брезгливости, даже странно, что кого-то на пятом курсе еще тошнит от чего-то. Даже сладости и то могут сделать мерзкую подставу. Может быть это парень из только в этом году переведенных?

Так, если вся магия правда от богини, которая дает силу через Темного Лорда, то она в любом случае темная. Откуда же это пошло мнение про светлых магов? У них может быть какой-то другой источник получения магии? И чисто теоретически, я была свидетельницей ритуала, усиливающего магию, но могут же быть другие способы? Пусть не такие эффективные... Скажем, вот Каа очень нравилась моя магия, наги говорили, что он как магическое существо ее поглощает, рядом со мной, и поэтому растет... Чтоб их кентавры отлюбили, даже наги что-то знали! Но не я! Так вот, если находясь рядом со мной магические существа могут поглощать магию, может и с магами так работает? То есть я вполне могла усилить магию ОСТов во время общих тренировок. Сложно сказать, случилось ли это, ведь мы все еще учимся и растем, наша магия растет вместе с нами. Но если это так работает, то, как сказал Лорд, и магла в мага превратить можно? Ладно, вряд ли в сильного, раз есть ограничения на способности принять и переварить магию, но все же — это выходит, возможно. Правда я не слышала таких случаев, чтобы маглы, живущие рядом с магами, сами становились магами. Алекто рассказывала о том, что есть такие места, наполненные магией, что маглы там даже находиться не могут, она их душит, но если выживают, то поглощают магию и иногда становятся магами. По ее словам это было доказательство того, что маглы жаждали заполучить магию, но большинство слишком слабы и никчемны, чтобы ее действительно заполучить, оттого и пытаются украсть, соблазнением и обманом заполучая детей-магов. Одна когтевранка потом в коридоре заметила, что глядя на Алекто как-то засомневаешься, что ее будет вообще кто-то сооблазнять даже ради магии. Близняшки-родственницы Кэрроу заступились и пришлось даже разнимать потасовку.

Как-то так все снова влилось в ту же размеренную колею, что адские каникулы казались уже чем-то далеким и не страшным. В первые дни я повстречалась по-отдельности со всеми друзьями, убедилась, что все в порядке, забрала моего фамильяра Шерлока и проводила много времени в библиотеке. Честно сказать, даже все свободное время.

Я нашла заклинание, которое обволакивало кожу магией с элементом охлажденной воды и теперь тренировала его. Кроме того я не нашла ничего про Темных лордов, но нашла способы укрепить кожу, как щитовыми чарами. Можно использовать зелье, правда насколько оно защитит от заклятья разнилось от изготовления. И защитить оно могло от слабых заклинаний, а сильные разве что ослабить. Было очень похоже на тот 'шкурный' щит, что я изучила. Все равно считаю эту способность имбовой, пусть даже полностью защитит только от более слабых чар.

Я углубилась в эту тему, пытаясь понять, каким образом действует зелье, надеясь таким образом почерпнуть для себя что-то. Получалось, что ингредиенты магических существ давали такой эффект, но над усилением действия, чтобы получить кожу как у дракона или великана, бились до сих пор. По крайней мере, в не самой новой книге о новых модификациях ничего не говорилось, хотя и без того ингредиенты выходили недешевыми.

Еще я пыталась найти что-то о черной молнии, которую показывал однажды Волдеморт. Уж очень мне понравилась идея научиться выпускать ее левой рукой, пока в правой держу палочку, но заклятья, создающие молнии, были из раздела высших чар. Теоретические книги и исторические были на полках, а вот учебник уже был у кого-то на руках. С досадой я дальше стала искать что-то еще хотя бы в теоретических книгах.

Как ни странно после нескольких дней после возвращения в школу, магия не давила. Возможно напряжение, которое преследовало в особняке Малфоев, уменьшилось, вот и стало легче, или просто в Мунго обновили печати, сделав надежней. Но мне показалось, что магии стало будто еще больше. Заклинания стали даваться легче, интуитивней. Когда я снова попробовала управлять водой в небольшом количестве, вода разлетелась в стороны пуще прежнего, но какую-то часть я смогла удержать в воздухе.

Появившаяся Алекто, сорвавшая меня с урока Трансфигурации к неудовольствию Макгонагал, не на шутку встревожила. Я уж было подумала, что вызывают на ковер, и не задавала вопросов, но Кэрроу привела меня в одну из пустых классных комнат. Там я, к своему удивлению, увидела Амикуса Кэрроу с предвкушающей ухмылочкой на лице и несколько стоящих у стенки учеников: Невила, Джинни, еще одного гриффиндорца-семикурсника Симуса Финигана и два пуффендуйца, по виду тоже семикурсники. Парни высокие, сверлят Кэрроу и меня заодно упрямыми взглядами. Невилл прикусил губу, переводя быстрый взгляд с меня на Кэрроу, а Джинни аж раскраснелась от злости.

— А вот и Крауч! — обрадовался мне, как никогда, Амикус Кэрроу.

Он подошел ближе и положил руку мне на плечо, поворачивая к связанным ученикам. Алекто осталась на месте, как будто сторожила двери. Выглядело тоже, будто предвкушала что-то хорошее.

— Это те, кого мы подозреваем за разрисовкой стен, — пояснил Амикус, с хищной улыбкой смотря на учеников. — Сегодня ночью кто-то опять оставил мазню. Уверен, это кто-то из них. Выясни у них, кто еще им помогал.

Повернув к нему лицо, я подняла руку и кончиками пальцев взялась за рукав мантии, отнимая его ладонь от моего плеча.

Встретившись со мной взглядом, его лицо убавило торжества, он видимо, вспомнил, что я не обязана выполнять его указания.

— В общем, ты все равно умеешь, — сказал Кэрроу, пытаясь сгладить ситуацию и сделать вид, что все по плану. — Вот и загляни к ним в мозги.

Семикурсники все, как один, расширившимися глазами уставились на меня после этих слов.

— С чего вы вообще взяли, что я что-то обязана для вас делать? — поинтересовалась я, желая скрестить руки перед собой, но это желание подавила, чтобы держаться поближе к палочке. — Это вообще-то ваша работа выяснять кто пишет на стенах.

— То есть ты отказываешься с нами сотрудничать? — спросила улыбающаяся Алекто, стоящая у двери. — Поосторожней, мы можем подумать, что ты кого-то из них покрываешь.

Я оглянулась на нее, сообразив, на кого она намекает.

— Ты же знаешь, нам отчет писать еще, — напомнил Амикус, стоя близко и сутулясь, отчего казалось, что нависал. — И мы можем написать, что ты отказалась помогать нам, значит препятствуешь.

— Ну и пишите, — сказала, сделав свой голос с усилием нейтральным. Раздражение скрыть не удалось, но холодок прошедшийся по спине они вряд ли заметят. — Может быть меня после этого на ваше место поставят, раз я лучше справляюсь.

Лицо Амикуса раздраженно перекосилось, что я могла наблюдать вблизи и толкнула его в грудь, чтобы отошел. Он поднял руку с палочкой, будто хотел что-то сделать, я тоже достала свою, но Алекто крикнула ему:

— Амикус! Не глупи. У нас легилимент на руках, Крауч, как таким не воспользоваться. Тебе же все равно тренироваться надо.

— Ха, дык, вот ты чего хотела, Крауч! — воскликнул Амикус. — Ты что-то хочешь за свою работу! Так бы и сказала сразу, чего ломаться?

На самом деле, я пыталась найти выход из ситуации и как-то увильнуть, но приемлемого выхода не видела. Невилл смотрел на меня с яростью, явно не сомневаясь, что я уже их предала по десятому кругу.

— Научу я тебя интересному проклятью, хочешь? — предложил Амикус.

Я стояла, раздумывая. Скорее всего, Кэрроу и так избрали легкий путь — привести меня, чтобы выведать все и наказать виновных, вместо того, чтобы наказывать всех, пытаясь узнать, кто виноват. Я уже увидела поверхностной легилименцией тех ребят, что делали это, ведь ученики передо мной думали об этом, причем с опаской и страхом. В мыслях некоторых, правда, сейчас ночные прогулки сменились на постыдные поступки, о которых они бы хотели умолчать. Но это левые мысли, главное решить, что я могу сказать.

Если ничего не скажу, они доложат Лорду. Я ведь блефовала. Если они реально доложат, Лорд может не только устроить мне еще одну 'веселую' тренировку, но и дать прямой приказ, чтобы не сидела без дела, а ослушаться — это уже может потянуть на новый круг неприятных наказаний. Не хочу даже думать, что он сделает, если обнаружит такой удобный метод воздействия на меня, как Невилл, или вовсе заподозрит, что я как-то сочувствую Ордену и их молодым стажорам.

Проклятья от Кэрроу в виде подарков мне тоже не нужны, это не высшие чары, а мне не стоит распыляться сейчас на то, что даже царапину Лорду не оставит. Разве что то черное пламя могло бы пригодиться, но с ним опасно иметь дело, если случайно попадешь не туда... Нет, у меня есть идея получше. Кэрроу может меня подстраховать. Он и так закрывал глаза на отлучки из школы, а тут вообще правила ужесточились и надо убедить их скрыть этот факт не только за ящик огневиски.

— Мне нужно кое-что другое, — сказала я Амикусу. — Услуга от вас обоих, но я скажу потом лично.

— Какого рода услуга? — не поняла Алекто, заподозрив неладное.

— Вы уже ее делали, ничего сложного, — ухмыльнулась я и посмотрела на Амикуса: — То же самое, но днем, на несколько часов и без огневиски.

Амикус ухмыльнулся:

— Это можно.

Алекто по виду не так уж была с ним согласна, но ничего не сказала. Думаю, она не знала о том, что Амикус продался за огневиски.

— Ну, давай, делай, — хлопнул он меня по плечу.

Шерлок высунулся из капюшона и прикусил ему палец, отчего Кэрроу дернулся и убрал руку, скривившись и вытерев выступившую кровь об мантию. Ну, хотя бы руки тянуть перестанет. Уже решив все, я выставила палочку на Уизли и сказала:

— Легилименс.

В самом деле, не надо же им всем знать, что мне не надо применять никакого заклятья и тем более произносить его вслух? Пусть остаются в неведении. Быстро просмотрев несколько эпизодов с участием Джинни Уизли у нее дома, начинавшегося от раннего детства, когда она бегала украдкой за метлами в сарае и аж до путешествий ночью с Майклом Корнером, жарких поцелуев в потайных переходах школы, зимних каникулах в Норе, где Молли Уизли ей делала сильнейший крикливый втык по поводу ее поведения, чтобы она не делала глупостей в школе.

— Это были трое: Уизли, Колин Криви и, — я перевела взгляд на брата, — Невилл Лонгботтом.

Невилл уставился с такой ненавистью, как будто хотел испепелить меня взглядом. Увы, если бы я не назвала его, а Кэрроу узнали, что он там был потом, то у них возникли бы вопросы. К тому же, двое стояли по две стороны коридора, а именно он рисовал. Остальные присутствующие, как ни странно, оказались действительно просто поблизости. Или по крайней мере, шатались чуть дальше. Ну хотя бы младшекурсников не втянули в историю на этот раз.

— Отлично, отлично, — скалил зубы Амикус. — Алекто, сходишь за Криви, это вроде грязнокровка? А я пока этих двоих познакомлю с подземельями. Остальные, — он развеял веревки на непричастных, — пока что свободны.

Невил и Джинни смотрели почему-то испепеляюще на меня, пока Кэрроу их повел перед собой. Уизли еще и процедила что-то негромко вроде похожее на 'продажная шкура'. Впрочем, те, кто ушел на своих двоих, тоже 'обласкали' неприязненными взглядами. Я пожала плечами.

Вечером троицу отпустили, слизеринцы видели их в коридорах и вид был уж очень им приятен. Утром и я увидела помятых, бледных пострадавших, с подрагивающими руками. Судя по всему, последствия Круциатуса. Ну, сами нарвались, я им не доктор.

Уизли выскочила после завтрака за мной, перехватив в вестибюле. Невилл поспешил за ней, но ни вперед не полез, ни остановить ее не попытался. У меня возникло ощущение дежавю.

— Ты пожирательская подстилка! — закричала Джинни. — Грязная предательница! Собственного брата не пожалела!

— А с чего я должна жалеть того, кто нарушает школьные правила? — спросила я.

Слизеринцы, которые тоже следом вышли в вестибюль, как мне показалось, угодливо захихикали. Ну, Нотт так точно. Он шел чуть позади, вроде и не со мной, Сэм, Лиамом и Каном, но вроде тоже в сторону слизеринских подземелений. Кан смерил взглядом Нотта, отчего тот замялся, делая вид, что нос зачесался.

— Это правила Пожирателей смерти! — сделав голос еще выше, завопила она, даже Невилл попытался ее одернуть, потянув за рукав.

Хафлпафцы, вышедшие как раз из большого зала, поспешно ретировались назад.

— Колина вообще из-за тебя чуть не убили! Его выгнали из школы и сломали палочку!

Слизеринцы глумливо захохотали, вполголоса добавив что-то оскорбительное про грязнокровок. Их было достаточно много, пусть и не слишком мне знакомых, чтобы я чувствовала превосходство в колличестве.

— Сам виноват, — я пожала плечами.

Он маглорожденный, притом на пятом курсе, ему бы вообще не высовываться лишний раз. Хотя его бы и так из школы выгнали после окончания пятого курса, такие новые правила, может поэтому и полез?

— Прячешься за спинами новых дружков?! — заводилась дальше Уизли, непонятно чего этим пытаясь добиться. — Тебя вырастили, надеясь исправить дурную кровь, обогрели и простили, а ты вот так отплатила?! Готова убивать маглорожденных?

— Заткнись, дура! — не выдержал Лиам.

Я поспешно придержала мальчика, который вытащил палочку, не успев ответить ей на то, как обогрели и за что простили. Не знаю, что он хотел применить, учась на первом-то курсе. Хотя со злости может выйти что-то экстравагантное, но скорее Уизли желала этого и выглядела обрадовано, заметив, как он палочку достал.

— Она тебя за раба рядом с собой держит! — переключилась на него Джинни. — Ты сам не понимаешь, что тебя продали ей, как скот! Ее подружка, Кэрроу, расскажет тебе, что твое место у ног чистокровных снобов!

Но тут Уизли, с беззубой злобы которой слизеринцы только насмехались, издала мычащий звук и ее язык вырос, аж выпав из ее рта до пола. Она стала издавать фыркающие звуки, достав палочку и пытаясь расколдовать самостоятельно.

— Фифите! Фифите!

Слизеринцы покатились со смеху, загоготав от представления, и заулюлюкали ухмыляющему Ричарду, который появился из Большого зала с палочкой. Очевидно, это он заколдовал.

Джинни обратилась к Невилу за помощью, тот нервно оглядывался на всех, находясь в меньшинстве, и пытался повторить 'Фините', но не получалось. То ли там другая формула превращения, то ли у Невилла просто нервы шалят. Скорей всего это заклинание трансфигурации, Невиллу она плохо дается, а еще с ними Фините очень часто не имеет эффекта, там всегда нужно контрзаклятье, чтобы обратить эффект вспять. Ричард решил добавить еще одно заклинание, заставив Джинни упасть на четвереньки и замычать, как корова, что с длинным языком выглядело умопомрачительно. Никто не остался равнодушным к зрелищу и гогот залил весь вестибюль. Теперь и я засмеялась.

Уизли не кричала от боли, просто безумно вращала глазами и продолжала издавать смешные звуки. Палочка из ее рук выпала и лежала рядом. Слизеринцы захлопали, кто-то похвалил представление.

— Папа научил, — похвастался польщенный Ричи, подходя ближе. — Она ничего тебе не успела сделать?

— Нет, только болтала, — ухмыльнулась я, наблюдая за рыжей 'коровкой' и Невиллом, который продолжал бесплодные попытки расколдовать ее, но из-за повторяющегося 'Фините', менялись только звуки и теперь она издавала козье меканье, вызывая новое веселье.

— И поделом ей, — фыркнул Ричи, уверенно. — Будет знать, как свой поганый рот открывать.

Не могу с ним не согласиться, но и осадить его вроде надо. Слизеринцы же только рады поглумиться, им только дай повод, но Уизли как раз заслужила. Привыкла, что словами может безнаказанно оскорблять, а я с ней переругиваюсь больше на виду, она не испугалась даже численного преимущества на моей стороне. Ну и Ричи, аж цветет, приятно смотреть.

— Ладно, пошли, пусть сами расколдовываются, — решила я просто оставить как есть, видя, что Невиллу не хватает умения.

Выбежавшие из зала гриффиндорцы, среди которых я узнала Финнигана, от такой сцены решили атаковать всех слизеринцев. Для торжества справедливости, надо полагать. Завязалась массовая дуэль стена на стену с применением всяких заклятий вроде выросших зубов и ушей, к счастью, Ричи успел уйти с линии огня грифов. Прекратили бой появившиеся на шум профессор Макгонагал и Амикус Кэрроу, сняв очки с гриффиндорцев, как зачинщиков, по желанию Кэрроу. Макгонагал отыгралась, назначив наказание после уроков всем. Кэрроу спорить не стал, видимо, тоже считая, что слизеринцев надо подуспокоить. Правда, грифиндорцам достался вечер в подземелье с Филчем, а слизеринцам помощь в подготовке инградиентов для зелий у Слизнорта.

Вообще, с начала этого года ввели новые виды наказаний, но они были не так страшны, как можно было подумать. Только Филч радовался более действенным физическим наказаниям, которые должны были уж точно приструнить учеников. Кому ж приятно висеть вверх ногами, подвешенным за щиколотки или та же порка розгами. Не оправдываю, но в коридорах перестали появляться феерверки и прочие пошутилки. За мелкие проступки, вроде опозданий и того у прочих профессоров кроме Кэрроу можно было отделаться устным выговором. А оба Кэрроу за такое разок могли приложить чем-то вроде того же хлесткого удара. Сама не попадала, но по виду не слишком сильное это заклинание, может, на уровне оплеухи, не больше.

Слизеринцам правда редко доставалось что-то, к ним лояльно относились Кэрроу, а другие профессора наоборот, я скорее исключение, ввиду 'особых' отношений с Амикусом Кэрроу, который мне и назначил порку, на которую я не пришла.

Настроение подпортилось. Если бы ее выражения услышала Кэрроу или ее братец, Уизли бы еще досталось, а с ней, как соучастнику и Невиллу, вероятно. Не то, чтобы Джинни сказала что-то новое, но слова про обогрели задели за живое. Совсем недавно зашевелилась вина перед Августой за свой уход к Краучу. Я просто поставила ее перед фактом. А закончилось все вот так... И вот, я приняла скорей всего еще одно очень плохое решение, попросив Лорда учить меня. Как он 'учит' ощутила на своей шкуре. Но если бы не попросила, то вышло бы еще хуже, я думаю. Он бы меня в покое не оставил так точно, а потом убил бы через два года, даже уже меньше.

Что сделано, то сделано. Я постаралась отвлечься на мысли о том, почему Уизли это делает. В принципе, ее безнаказанность, как мне кажется, появилась из-за множества братьев, которые всегда могли отомстить обидчику. При том, насколько я видела в башне Гриффиндора, она больше общалась с близнецами — теми еще 'шутниками', которые как-то подсыпали соседу по комнате порошок, вызывающий волдыри по всему телу. Им тогда даже все сошло с рук, только очередную отработку получили, но не раскаивались. Так что это кое-что говорило и о Джинни, как по мне.

Она обо мне много всего знает, жили даже на Гриммо какое-то время в одной комнате. Может быть, привыкла, что я ей не отвечаю, как следует? Я бы и ответила, особенно за то, что именно она разболтала кому-то где будут находиться Невилл с Августой. Не знаю, зачем ей это надо было, но считаю ее виноватой едва ли меньше Снейпа. Раньше я ее не трогала, потому что Дамблдор был, а семейка Уизли, как ни посмотри члены Ордена. Их даже Пожиратели не трогают, используя как живца что ли. Сейчас все ее братья за пределами школы, так что опасаться возмездия толпы тоже не надо. Другое дело, что мне кажется слишком малым даже повторить с ней то, как я отомстила Панси. До гриффиндорских спален опять же сложнее добраться будучи на Слизерине. Поймать ее где-то среди бела дня... Да даже если удастся сделать незаметно, пропажу заметят, а потом и последствия тоже. Если вообще в лесу ее закопать, трансфигурировать во что-то, по примеру Барти, и прикопать, то все равно у всех возникнут вопросы. У меня и так рыльце в пушку уже, другие ученики смогут уж составить два и два и что из врагов Уизли она цепляется больше всего ко мне. Отец-Пожиратель опять же. Власть-то в Британии сменилась, но тихо, и маги еще насторожено относятся, косо поглядывают.

Отношение к убийству тут вообще двоякое. Старые семьи, из которых состоит большая часть Пожирателей, еще практикуют кровную месть и вызовы на дуэли, о чем меня предупреждал Барти, поэтому друг к другу маги относятся уважительно, но только если собеседник обладает примерно той же силой и влиянием. Нахождение в услужении Волдеморта их вроде уравнивало, хотя и там были 'любимчики', но они легко сменялись, так же как например пропал Снейп имевший наибольшее благоволение и что-то те же Кэрроу не заволновались. Поэтому все носители метки были как бы обьединены под одним знаменем, а возникающие конфликты могли решить словесно или Лорд, как главный должен был рассудить, но с другими семьями — как повезет. То, что Пожирателей много шло им в плюс, так как не-Пожиратели из старых семей тоже не могли идти против толпы. Правда и минус был — Лорд ясно давал понять, что не потерпит любые конфликты, так что, похоже, Пожиратели вынуждены были искать более сложные или неприятные решения споров.

В то же время, если говорить в целом о магическом обществе, смертоубийства не привечались. Как я поняла, Министерство сквозь пальцы смотрело на разборки магов, но в то же время пытались регулировать законодательством конфликты. И пока закон этот не отменили, решить конфликт можно вызовом на дуэль, а если без официального вызова, то это уже самосуд и карается. Теоретически, потому что кто его знает, как сейчас законы действуют на Пожирателей. Барти, вон, например, действовал по указу Лорда против Крауча-старшего, и ничего ему естественно не было.

Выходит, что если эта история все же закончится победой 'сил света', то мне надо хоть сохранить приличное лицо. Да и без того, репутация мстительной и бешеной дочки Пожирателя не то, чего хотелось бы.

Пытаясь думать со стороны Уизли, я не понимала, чего она добивается. По идее, она должна понимать, в чьих руках сейчас власть и что обзывать Пожирателей или их детей, как это делает она, бессмысленно, глупо и опасно. Ну да, у нее всегда были проблемы с пониманием, что глупо и опасно, гриффиндор головного мозга, как говорится. Будучи на Гриффиндоре я таких примеров насмотрелась.

Или это из-за того, что их семью не трогают никак и ее старшие братья-близнецы спокойно продолжают держать магазинчик? Вроде слышала, что и Уизли-старший, отец семейства, продолжает работать в Министерстве.

Мда, вот и лезет Уизли откровенно на рожон. Пока что она за свои слова получала не так чтобы сильно. А еще... Может не все гладко у них там в остатках ОД? Вот она и показывает, что враг близко и его можно достать. Это ж не к кому-то из Кэрроу лезть, те быстро Круциатус кинут и распинаться не будут. Да, им они ничего не могут сделать, вот и пишут свои надписи на стенах, непонятно кому нужные. Напоминают о себе. Такое вот движение сопротивления — одно название. Только Кэрроу все равно обязаны на такое реагировать и даже за это наказывают.

И словно назло всем той же ночью, кто-то избежал патрулей и оставил новую надпись на пятом этаже: 'Маглорожденные тоже имеют право учиться! Боритесь за свои права вместе с ОД!'. Маглорожденного они профукали в своей компании и не заметили, что вызывало у меня только высоко поднятые брови.

Быстро пролетела вторая неделя. Крауч снова забрал меня, встретив у дороги в Хогсмид и перенес к дому. Нас встретила Винки, но Барти отказался от чая или кофе, поведя к своему кабинету. Все больше кажется, что всякий уважающий маг должен иметь свой личный кабинет, даже у Августы всегда он был, хотя мы несколько раз переезжали. А еще зельеварня, хотя не всегда, но еще нужен зал для тренировок, хотя это дополнительно.

Крауч уселся за стол, не предложив присесть. Я осмотрелась и не заметила ничего похожего на кресло или стул, отчего хмуро поглядела на него, но решила посмотреть что будет дальше. Барти же положил подбородок на сложенные руки и мрачно сверлил меня взглядом. Я вопросительно изогнула бровь, у него появилось на лице недовольство, но заговорил он не проявив его в тоне:

— Начнем с того, что у тебя тоже есть обязанности перед своей семьей и главой семьи в моем лице.

Неслышно выдохнув, я стала рассматривать люстру на потолке, настроившись на длительный бубнеж.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — потребовал Барти, практически не размыкая рта, и с явной то ли злостью, то ли раздражением, продолжил меня сверлить взглядом.

Пожалуй, я изобразила даже чрезмерное внимание на лице, отчего Крауч как-то обреченно вздохнул, на секунду прикрыв глаза.

— В который раз я задаюсь вопросом, чем вообще занималась Лонгботтом все это время, — изрек он, как будто размышляя вслух. — У тебя нет даже элементарного понимания ситуаций, твоего положения и последствий твоих слов и поступков. Ты меня специально подставила в прошлые выходные, не предупредив?

— Ты вообще-то сам меня потащил к Лорду, — напомнила я, сообразив, что это он о воскрешающем камне, который удалось вернуть.

— Так сложно было сказать, что Лорд не против, что у тебя этот камень? — продолжил Крауч, как будто меня не услышав.

— Я тебе вообще-то говорила, — снова напомнила я.

— Ты должна была сказать, что даже если это правда, мы вызовем гнев Темного Лорда, если придем к нему.

Раздражало, что он говорит так, будто меня здесь нет и я повторила громче:

— Я тебе и твоим дружкам так и сказала, чтобы просто вернули мое!

— Я твой отец! — Крауч резко поднялся на ноги, хлопнув ладонями по столу, на что я рефлекторно вытащила палочку.

Барти смотрел на меня внимательно, но не спешил доставать свою. Уверена, был к этому готов, едва я направлю палочку на него, но пока сверлил меня недобрым взглядом.

— Я твой отец, — надавил он обычным, пусть и раздраженным тоном. — Слушай, пока я говорю, не перебивая, и не используй таких слов при мне.

— А то что? — с вызовом поинтересовалась, припомнив его оговорки.

— Ты намерена использовать палочку против своего отца? — спросил он, проигнорировав вопрос. — Я чуть ли не единственный, кто желает тебе добра, и при этом ты хватаешься за палочку, когда я только повысил голос.

— Эти рефлексы у меня не просто так появились, — ядовито ответила ему.

— Отдай мне свою палочку, — вдруг раздельно произнес Крауч.

— С чего это? — поразилась я его требованию.

— Я конфискую ее, пока ты здесь, как твой отец и на правах главы рода. Пока ты находишься в этом доме, я не хочу, чтобы ты устраивала разрушительные истерики от того, что я с тобой просто разговариваю.

— Истерики? — нехорошо прищурилась я, почувствовав усилившуюся злость. — Это так ты называешь мою самозащиту, когда отец-Пожиратель меня пытался похитить или когда его дружки чуть с меня кожу не содрали?

— Это совсем другое, — поморщился Крауч. — В этом доме тебе ничего не грозит, от меня тем более. Положи палочку на стол.

— Нет, — твердо ответила ему. — Раз ты начал со слов Лорда, то он бы точно сказал мне этого не делать.

— Темный Лорд тебе так сказал? — нахмурился на секунду Крауч.

По сути это потребовала Морриган от него, но думаю Волдеморт прислушался бы к ее словам, так что я кивнула:

— Считай, что сказал.

Видно было, что Крауч не очень верит моим словам. Глядел на меня так, будто пытался по лицу понять может ли это быть правдой. Так же внимательно глядя, озвучил:

— Сомневаюсь, что повелитель тебе еще не обьяснил, что будет, если ты вдруг так же достанешь палочку в его присутствии.

Я поморщилась, припомнив этот эпизод. Да уж, такое и правда можно было принять за вызов. Если Волдеморт взбеленился так от моего рефлекторного жеста, то и Пожирателям он тоже спуску не давал.

— Похоже, я оказался прав, — кивнул сам себе Крауч. — Если бы ты меня изначально слушала, такой ситуации бы не возникло.

— Когда это я должна была тебя слушать, если тебя даже поблизости не было? — проворчала я, чтобы что-то сказать.

— Оставь здесь палочку, потом заберешь, когда будешь отправлять обратно в школу, — повторил Барти. — Может, для милорда твои разрушительные стихийные выбросы и выглядят незначительными, но я не хочу в ближайшее время заниматься ремонтом. Положи палочку. Так ты хотя бы будешь думать чуть дольше, чем начнешь делать.

— Не положу, — отказалась я, обидевшись на такие слова. — Я умею себя в руках держать, а жизнь научила не расставаться с палочкой для выживания.

— Я сказал — положи! — повторил Крауч, снова попытавшись надавить интонацией и принялся мериться со мной взглядом.

Зря это он, я решила в отместку его немного проучить и отмела в сторону окклюментные щиты, увидев, что он приготовил мне с кем-то встречу. Затем Барти встряхнул головой, избавляясь от зрительного контакта и разозлившись от этого, снова посмотрел на меня, но кажется куда-то возле правого уха:

— То что ты умеешь так делать, не значит, что надо применять это против своего отца, — принялся он опять отчитывать строгим тоном. — Зря я пошел у тебя на поводу и сразу не обьяснил, что нельзя такими вещами баловаться. Если ты так сделаешь с кем-то сильнее тебя, можешь вполне проснуться в Мунго.

— Знаю, — хмыкнула я. — Так что это за женщина, с которой ты хочешь меня познакомить? У тебя новая пассия?

Крауч медленно и шумно выдохнул воздух, но затем все же ответил:

— Сначала я хочу быть уверен, что ты не выкинешь очередную глупость. Не хочешь оставлять палочку — хорошо. Но если ты ей как-то навредишь, разрушишь что-то даже стихийным выбросом или еще что-нибудь натворишь, будешь наказана.

— Это как? — хмуро поинтересовалась. — Ты помнишь, что мне обещал?

— Я все еще не собираюсь переходить к физическим методам, но если не я, то милорд тебя научит. Поэтому лучше уж я.

— Только попробуй, — спокойно предупредила его.

Крауч снова рискнул глянуть мне в глаза, убедившись, что я обещаю на полном серьезе, что он столкнется с последствиями.

— Не думай, что не смогу, — прохладно и так же уверенно ответил он мне. — Сначала я просто запру тебя, если заключение не поможет, то голод убедит.

— Ты вроде меня только на выходные забрать собирался? — уточнила я таким же прохладным тоном.

— Ничего, я предупрежу школу, что ты задержишься где-то на неделю. Поверь, лучше обьясню я, чем Темный Лорд.

Угрозы мне не понравились и, похоже, Крауч это заметил. У меня же были планы, да и банально просиживать в заключении нет желания. Мне нельзя терять время.

— Собрался мне устроить то же, что и твои дружки Пожиратели недавно? — уточнила я.

— Если этого будет недостаточно, — кивнул Барти. — Не думай, что я хочу делать это. Я хочу чтобы ты сразу увидела свои дальнейшие перспективы и не делала того, о чем потом пожалеешь.

Значит, всерьез угрожает за несдержанность. Знакомая песня. Что ж...

— Можешь не утруждаться, — с ядом ответила на это. — Не думай, что я набрасываюсь специально на людей. Даже стихийные выбросы у меня случаются только тогда, когда есть внешняя угроза.

Крауч снова кивнул, выходя из-за стола:

— Тогда идем.

Барти больше не стал настаивать на том, чтобы я отдала палочку и повел за собой в коридор, к камину на первом этаже. Там бросил щепотку, но полностью заходить в камин не стал, засунул голову в зеленый огонь и пригласил кого-то зайти. Едва Крауч выпрямился, как зеленое пламя снова взвилось и появилась та женщина, которую я видела.

На самом деле, я не думала, что это новая пассия — женщина старше Барти раза в два, широкая в бедрах и плечах, лицо непритязательное, с выражением застывшей легкой надменности. Она была одета в простую мантию с белым кружевным воротником, темные волосы собраны в пучок. Поздоровавшись с 'мистером Краучем' и получив ответное приветствие, она перевела на меня взгляд, окинула от челки до носков ботинок, выглядывающих из-под мантии и чуть сильнее поджала и так плотно сжатые губы.

— Значит, это и есть мисс Крауч, — произнесла она, отчего я слегка нахмурилась.

— Да, это она, — вздохнул Барти. — Желтая гостиная подготовлена, как вы просили.

— Тогда пройдемте туда, — кивнула женщина, которая ни сама не представилась, ни мое имя не спросила.

Крауч пошел вперед и, похоже, затем собрался нас оставить вдвоем.

— Может, все-таки хотя бы обьяснишь, кто эта женщина? — спросила я, скрестив руки перед собой.

— Не беспокойтесь, мистер Крауч, я возьму это на себя, — без улыбки с тем же выражением лица ответила женщина.

— Вам точно хватит два часа? — спросил ее Барти. — Я считаю, потребуется больше чем два часа в день.

— Сегодня только познакомимся, затем я озвучу свои выводы вам.

Барти слегка помялся, потом глянул на меня и нахмурился, напомнив:

— Без глупостей. Я буду недалеко и все услышу.

Услышит? Значит, женщина намерена проводить со мной 'серьезный' разговор, вместо Барти, который он обещал? Ну, я уже догадалась, что это вроде няньки, но зачем, а главное нафига? Крауч понял, что сам не справляется?

Барти оставил нас и прикрыл за собой дверь. Женщина повернулась прямо ко мне:

— Добрый день, — её голос прозвучал чётко и отчётливо, будто отрезая каждое слово. — Меня зовут мисс Агнес Селвин. Я буду вашей наставницей. В этом доме вы обязаны со мной сотрудничать, подчиняться и учиться. С этим вы согласны?

Я поглядела в ее глаза, которые почему-то мне не понравились, и ответила:

— Неа.

Женщина окаменела на месте, словно не веря своим ушам. Её тонкие брови поднялись всего на долю секунды, после чего она медленно опустила их.

Ну, я знала, что мой ответ прозвучал резко, но такое приветствие вместе с надменным, тяжелым взглядом сверху-вниз мне не пришлись по душе. К тому же, хватит мне в наставниках Волдеморта.

Женщина стояла и до того прямо, а тут прямо вытянулась еще больше, смерив меня еще более холодным взглядом:

— Неа? — переспросила она, тщательно выговаривая это слово, словно пробуя на вкус что-то доселе невиданное. — Давайте сразу уясним. От вас такое слово я слышу в последний раз. Неа — это не ответ, это непочтительность, которую я искореню.

Непочтительность... А она не родственница Редла? Селвины вроде даже родственники Лонгботтомам, значит, магический род и судя по этой особе — чопорные поборники старых правил.

— Еще раз, повторите за мной, да, мисс Селвин, — поправила она ледяным тоном. — Вежливость — ваш первый урок. Теперь представьтесь. Полное имя, ваше отношение к этому дому и небольшое пояснение о себе, как подобает приличной молодой особе.

Ее поведение выворачивало прямо изнутри. Меня все каникулы мордовали требуя выражать уважение и почтительность, что теперь больше всего хотелось ухмыльнуться ей в лицо, что я и сделала:

— Думаю, вы и так знаете мое имя. Разве вы не нарушили правила вежливости, не сразу представившись?

— Я вас не просила думать, мисс, — прозвучало её ледяное замечание. — Я потребовала представиться.

— Да? — продолжила ухмыляться, испытывая какое-то мстительное удовольствие от этого. — Стоило бы для начала попросить.

По ощущениям, она еще больше окаменела, даже посерела, будто вот-вот превратится в мрамор.

— Здесь я вас обучаю, а не вы меня, — попыталась она меня одернуть. — Требовать соблюдения правил от своей подопечной — моя обязанность. А вот ваша ухмылка и дерзкий тон — это пример грубейшего нарушения. И, поверьте, это последнее предупреждение.

— Значит, Барти позвал вас обучить меня правильно представляться? — изогнула я бровь.

— Это только первый урок и вы его уже провалили, — все тем же ледяным тоном отчитала она. — Если вы так же собираетесь представляться другим, вам лучше не озвучивать вслух свою фамилию, иначе ваш отец отречется от вас.

Да уж, вряд ли после того как преследовал меня и пытался похитить...

— Выходит, Барти вас нанял обучать меня этикету? — поняла я. — С этого стоило начинать.

Женщина осмотрела меня так, будто увидела таракана забравшегося в тарелку и два раза моргнула.

— Вы только что еще раз назвали своего отца по имени, — заметила она. — Для приличной девушки вашего возраста и положения, подобное обращение — это вопиющая наглость. Уважение к родителю — это не просто обязанность, мисс. Он человек, которому вы обязаны не только жизнью, но и всем, что имеете.

— Оставьте этот вопрос решать нам самостоятельно, — ответила я таким же прохладным тоном. — Вас наняли обучать правилам этикета, вы объяснили почему мне так не следует делать и пойдем дальше. Следовать ли вашему совету, я сама решу.

Она дернулась, как будто задохнулась.

— Вопиющая бестактность! Ужасная невоспитанность! — восклицала женщина, звуча на середине каждого слова для меня, как задыхающаяся утка. Она выглядела так, будто вот-вот лишится чувств от оскорбления. — Не знаю, как вы можете позволять себе такие слова, мисс! Это не просто дерзость, это полное отсутствие всякого понятия о приличиях!

Лениво на нее поглядывая, пожала плечами, дожидаясь, пока успокоится. Агнес Селвин же глядела на меня так, будто я должна была расколоться надвое под ее взглядом и тут же осознать свою неправоту.

— Что вы считаете бестактным? — поинтересовалась я. — Я лишь сказала, что буду обдумывать ваши советы. Вы же не думали, что я буду брать за истину ваше мнение?

— Это не мое мнение мисс, а истина, вылитая в золото! Вы обязаны, просто обязаны уважать старших, а особенно своего отца! Вы меня услышали, мисс?

— Услышала, — кивнула я.

— Не 'услышала', а да, мисс Селвин, — поправила она тем же ледяным тоном, аж дрожащим от переполнявших ее чувств. Я изогнула бровь, снисходительно на нее поглядев. Она потребовала: — Повторяйте за мной.

— Я уже сказала, какой формат обучения меня устраивает, — ответила я. — Если вы не согласны его придерживаться, мне нужен другой учитель этикета.

— Это не вам решать, — припечатала женщина уже ощутимо теряя терпение. — А теперь представьтесь, как следует. Полное имя и связь с этим домом. И попробуйте удивить меня тем, что вы способны на уважительный тон.

— Айрли Крауч, дочь Бартемиуса Крауча, — представилась я ровным, прохладным тоном.

— Отлично. Вот видите, мисс Крауч, вы всё же способны говорить, как подобает. Теперь расскажите немного о себе. Уверена, это будет полезным упражнением. Например, что вы считаете своей сильной стороной?

— Терпение, — не удержалась от сарказма.

Женщина прищурилась, будто раздумывая, стоит ли воспринимать это как вызов, но, видимо, решила больше не заострять ситуацию с препирательствами, так как я полностью игнорировала ее негодование.

— Посмотрим, насколько это соответствует истине, — прохладно произнесла она, смотря на меня сверху вниз словно перед ней не человек, а черновик, который срочно требовал исправления.

Оставшееся время из выделенных двух часов прошли еще скучнее. Мисс Селвин, как она требовала к себе обращаться, просила представить простые ситуации, где я нахожусь то в компании девушек-одногодок, то в компании мальчика моего возраста, то в ситуации, где Крауч меня представляет кому-то старшего возраста или младшего. Скучнейшее занятие, на самом деле. Не в силах иногда удержаться от иронии, доводила до приступов негодования эту чопорную даму. Причем, через час, когда дошли до общения один на один с противоположным полом, она сама уже перешла на оскорбления:

— Какой мужчина захочет взять в жены такую наглую, беспокойную и дерзкую девицу? Мужчины могут оценить женскую утонченность, учтивость и способность проявлять мягкость, но вы, судя по всему, даже не понимаете, что такое быть женщиной.

— Странно слышать это от незамужней дамы, — заметила я, слегка улыбнувшись, так как ее колкости меня не трогали.

Видимо, это замечание ее пробило насквозь. В лице она практически не поменялась, но интонация выражала многое:

— Вы думаете, что ваше поведение демонстрирует вашу взрослость? Нет, мисс Крауч, это всего лишь жалкая демонстрация детской невоспитанности, которая, несмотря на вашу фамилию, ставит вас на уровень обыкновенной гордой маглокровки, решившей, что её наглость — это сила. Уверена, без моей помощи и с таким поведением вы скоро окажетесь на улице, где ваши 'достойные' манеры придутся к месту.

— Какое глубокое наблюдение, мисс Селвин, — ответила с улыбкой, видя, как у нее подернулась бровь.

— Все еще считаете уместным такой тон, мисс? — звенящим голосом спросила женщина.

— Следую вашему совету благодарить за комплименты, — пояснила, так же слегка улыбаясь.

Когда подошло время и вернулся Барти, дама уже сверкала глазами, но завидев его, ощутимо взяла себя в руки:

— Мой вердикт, мистер Крауч: она — полный провал, — прозвучало, как приговор. — Если будут занятия один раз в неделю, выправить такое поведение будет практически невозможно. Она не понимает ни самых основ вежливости, ни основ приличия. Это не просто наглость, это полное отсутствие воспитания. Заниматься ей придется каждый день, и за быстрый срок результатов можете не ждать.

— Вообще-то мне нужно готовиться к сдаче СОВ. Каждый день я так развлекаться не могу, — посчитала нужным напомнить им.

— Другого я и не ожидал, — смирившимся тоном выдал Барти, глянув на меня. — Вы правы. С таким поведением, конечно, нелегко справиться, но вы беретесь?

Женщина взглянула на него с выражением решимости, чуть приподняв подбородок:

— Да, я беру на себя эту задачу, — произнесла она, не сомневаясь. — Для меня это вызов. Конечно, это самый запущенный случай за всю мою практику, но именно такие случаи проверяют настоящий профессионализм.

Барти от ее слов приободрился, я недоверчиво подняла брови. Не то, чтобы я ее тут же возненавидела, но Агнес Селвин не слишком приятная для меня особа, главным образом из-за ее пренебрежительного отношения ко мне. Тем не менее, бороться с этим вполне можно иронией, а знание этикета — штука полезная. Августа меня вроде учила элементарным правилам приличия, но в среде Крауча и ему подобных, в среде слизеринцев, часто все более старомодно и знать неписанные правила будет как минимум полезно. Следовать ли им — другой вопрос.

Крауч проводил мисс Селвин до камина вместе со мной, сказав, что проведет меня и попросил о встрече обсудить подробней план занятий. Напоследок, она остановилась и сделала паузу, тщательно подбирая слова:

— Вам, мистер Крауч, придется набраться терпения. Уроки будут трудными и иногда болезненными для неё, но в конечном счете результат не заставит себя ждать.

— Целиком полагаюсь на вас, мисс Селвин, — кивнул ей Барти.

Меня Крауч аппарировал к территории Хогвартса у самого края барьера против аппарации.

— Завтра я снова жду тебя здесь, — сообщил мне Барти. — Подумай, в какой день тебе удобно, чтобы я тебя забрал посреди недели вечером и подготовь заранее все домашние задания, чтобы у тебя было время.

— Ты что думаешь мне не надо к экзаменам готовиться вообще? — нахмурилась я.

— Умом ты пошла в меня и двенадцать СОВ от тебя никто не требует, — уверенно ответил Крауч. — Как минимум два раза в будни и два выходных будет в самый раз, но если можешь три раза в будни, еще лучше.

Подумав еще немного, сказала ему:

— Я завтра хочу выходной. Один раз в неделю я хотя бы должна отдыхать от учебы.

— Скажу Кэрроу, чтобы сопроводили тебя, — спокойно сообщил Барти и, видимо, чтобы оставить последнее слово за собой взял и аппарировал.

Я выругалась. Специально же отложила свое Дело после выходных, даже договорилась заранее с Кэрроу уже — и тут тебе на. Не просто свободного времени лишают, так еще и весь план под угрозой.

Направилась к замку, пиная ботинками нетронутый снег у протоптанной дорожки. Нет, все-таки план не поменяется. Если Барти попросит Кэрроу проконтролировать, то те могут сказать, что в нужный день я занята. По сути, я же и так собиралась прикрыться отработкой у кого-то из них вечером.

С Кэрроу я уже договорилась, что они прикроют мое отсутствие в Хогвартсе и откроют проход в Хогсмит для меня. Могла бы и не договариваться, не строить такую сложную схему, если бы не одно 'но' — мне нужно было покинуть школу на довольно долгое время, почти на полдня. Такое провернуть незаметно для слизеринцев сложно, а мне не хотелось привлекать даже малейшее внимание. Разумеется, Кэрроу не знали о лазе через Тайную комнату, поэтому мне и нужно было, чтобы они открыли мне путь, не знали и зачем мне нужны эти полдня. Им я сказала, что просто хочу прогуляться в Лондоне.

В воскресенье прошло еще одно занятие. То ли наставница по этикету, то ли гувернантка одновременно мучила и развлекала меня упреками и замечаниями. Но все же ей пришлось признать, что с некоторыми правилами приличия я знакома, только не следую им, а еще дословно: 'хотя бы осанка пристойная'.

Заметив что-то лежащее в моем капюшоне, она не стала даже спрашивать, за что Шерлок и укусил ее за палец, когда она полезла.

— Ах! — вскрикнула она, отдернув руку, а я резко повернулась. — Что за...

Шерлок выскользнул из капюшона и схватился за прядь моих волос из-за моего резкого движения, чтобы не упасть. Хорек злобно зашипел и щелкнул зубами в воздухе на Селвин. Я сначала нахмурилась, но теперь улыбалась.

— Это ещё что за мерзкое создание?! — возмущенно выкрикнула Селвин, быстро залечив палочкой небольшой порез.

Я вздернула бровь после такого вопроса и прохладно ответила:

— Это мой фамильяр. Неужели вас, учительницу этикета, не учили не совать руки к чужой собственности?

Лицо Селвин окрасилось в глубокий оттенок красного.

— Фамильяр?! — почти выкрикнула она. — Значит вы постоянно таскаете это... это зверье на себе?!

— Да, и похоже, он повоспитаннее некоторых дам будет, которые не отвечают на заданный вопрос, — с сарказмом ответила.

— Что за наглость?! — громко воскликнула Селвин и голос ее эхом откатился до потолка. — Мало того, что носите животное на своей одежде, так еще и позволяете себе такие выпады в мою сторону?!

— Что я сказала неверно? — в очередной раз отсыпала ей яду в интонации, изгибая бровь, и всеми силами сохраняя спокойствие.

Гувернантка открыла рот, но на мгновение не смогла найти слов. Её гневные глаза буквально прожигали меня насквозь и я видела, что мое спокойствие ее выводит только сильнее.

— Это просто неслыханно! — наконец выкрикнула она, притопнув ногой. — Ваш отец поручил мне сделать из вас достойную юную ведьму, а вы больше похожи на какое-то уличное создание, которое не понимает границ приличия!

Я наклонила голову, не сбавляя сарказма в голосе:

— О, достойную ведьму? А что, по вашему, делает достойная ведьма? Унижает, кричит, и лезет туда, куда её не приглашали?

— Довольно! — Мисс Селвин ткнула пальцем в мою сторону. — Вы обязаны меня слушаться, мисс Крауч! Немедленно уберите этого зверя и извинитесь!

Я хотела было скрестить руки перед собой и посмотреть на нее максимально выразительно, но пришлось остановиться на взгляде, потому что руку лучше держать поближе к палочке. Слишком уж она вышла из себя.

— Вы слишком много хотите, — холодно сообщила ей.

— Я сообщу вашему отцу! — её голос звенел, как натянутая струна, но больше она, похоже, ничего не могла сделать.

— Сообщайте, — хмыкнула я.

Селвин резко развернулась и покинула кабинет, видимо, чтобы выполнить угрозу. Через полчаса она вернулась, уже снова спокойная с надменным выражением лица, похожим на сушеную рыбу. Разговор о фамильяре она не стала продолжать, сделав вид, что ничего не было и сказала продолжать писать. Шерлок, я чувствовала, шебуршился в капюшоне, выглядывая оттуда, видимо, в готовности укусить ее еще раз, если что, отчего на моем лице сама собой появилась улыбка.

Чтобы заставить меня перестать по словам Селвин отучиться пререкаться, она выдала задание написать письма, которые я могла бы отправить из школы, а затем делала в них исправления, чтобы речь звучала мягче и более красиво. За почерк это отдельная песня: хотя я всегда считала, что он у меня довольно приличный и понятный, видя примеры похуже, по словам нанятой учительницы этого недостаточно.

После урока, растянувшегося на четыре часа с перерывом минут на двадцать, болели пальцы от пера и гудела голова.

Что ж... Сама же жаловалась, что в обучение Ричи вкладываются, а в мое — что-то не очень.

Один день перерыва и во вторник снова то же самое. Правда, Барти оказался чем-то занят и забирала меня у ворот Хогвартса Камилла Вульф — пассия Крауча, которую тот неизвестно где нашел. Мне раньше казалось, что Барти специально подобрал такую, чтобы меня строила, поэтому я ничуть не удивилась, что Камилла быстро нашла общий язык с Агнес Селвин и они, крайне одобрительно друг другу улыбаясь, словесно обосрали мой внешний вид, начиная от выбившихся прядей из прически и заканчивая непонятно когда появившимся пятном на мантии. Конечно, все происходило при моем присутствии, но так, как будто я их не могла слышать, а когда я напомнила им, что они переходят границы приличий, меня ткнули носом в то, что юная дева не должна перебивать старших и в особенности свою мать, а должна слушать и внимать.

Позже, когда Камилла оставила нас вдвоем, я обьяснила женщине, что Камилла не моя мать.

— Боюсь, вы снова ошибаетесь, Айрли, — снисходительно на меня поглядела Агнес, за это время перейдя на имя уничижительное в ее исполнении. — Очевидно, что уважающая себя ведьма может жить с мужчиной только в замужестве. Если вам не сообщили данную новость лично, это только значит, что это довольно очевидно.

Не сообщили лично? Это заставило меня нахмуриться. Ошибаюсь я или Селвин?

— Как Барти мог бы не сообщить мне лично? — возразила я.

— Возможно, ваша реакция заставила вашего отца повременить с известием или обстоятельства вынуждали оставить это в тайне на некоторое время, — изрекла поучительным тоном женщина. — Я склоняюсь к варианту, что ваш отец, которому вы не демонстрируете минимального уважения, не хотел, чтобы вы устроили скандал.

Да уж теперь я ему точно устрою скандал!

— Самое лучшее, что вы можете сделать, принять нового члена семьи, — продолжила с советом Селвин. — Вы считаете себя вправе вести себя как угодно с отцом и, я вижу, не готовы принять ее как мать, но это не так. Вам придется смириться.

— Не думаю, что я обязана принимать новую жену Крауча, — буркнула я, пытаясь совладать с разрозненными чувствами, которые вызвала эта новость.

— Мачеха, — она сделала ударение на слове, — это официальный статус, признанный вашим отцом и этим домом. А значит, вы обязаны проявлять уважение, даже если вам это не по душе. Ваше положение в доме не самое прочное. Давайте разберемся, почему: вы неожиданный для вашего отца ребенок, которого он лично не вырастил, но дал свою фамилию и защиту рода. Ваша мачеха — сознательно избранная им супруга, с которой он намерен продолжать жить дальше. В случае конфликта между вами, в чью сторону качнется благоволение вашего отца?

Я внимательно на нее поглядела. Это ей Барти выдал задание заставить меня смириться и сообщить такую новость, чтобы я его не приложила чем-то? Или рассчитывает, что я все-таки сорвусь на учительнице этикета?

— Вижу, что вы прекрасно меня поняли, — у Агнес Селвин даже дернулись кончики губ в намеке на улыбку, показывающую превосходство. — Не в ваших интересах начинать конфликт. Даже наоборот. Давайте займемся планированием и попробуем представить дальнейшее развитие событий.

— Попробуем, — согласилась я, изобразив задумчивость. — Если меня не достают и я никак не пересекаюсь с новообретенной мачехой, которая явно намерена меня поучать, возможно, я ее случайно не покалечу.

— Неверно, — отчеканила Селвин, ничем кроме интонации не выдав раздражения. — Попробуйте заглянуть немного далее. Когда ваши права в доме неустойчивы и вы не похожи на образец примерной дочери, очевидно, что ваш отец сочтет лучшим выходом поскорее выдать вас замуж, не слишком тщательно выбирая партию, возможно даже не учитывая вашего мнения, чем терпеть устраиваемые вами склоки в доме.

Здесь она для меня ничего нового не сказала. Барти уже намекал, что неплохо было бы заранее подобрать подходящую партию. Но я не рассматривала это в свете того, что его к этому могла подталкивать новая гостья в доме. Хотя это тоже не факт, так как неизвестно, когда она вообще появилась тут.

— Сомневаюсь, что Барти сможет выдать меня замуж вопреки моему желанию, — слегка усмехнулась я, но наблюдала за реакцией собеседницы, так как надеялась убедиться, что такого способа действительно нет.

— Я бы на вашем месте не слишком на это рассчитывала, — расплывчато ответила Селвин. — Пока что вы — очевидная проблема и приносите скорее ущерб репутации фамилии, но если вы будете вести себя достойно, все сложится для вас более удобным образом. Ваш отец явно намерен устроить вас в жизни и подобрать влиятельного, богатого мужа, для чего и нанял меня.

— Мои планы могут расходиться с его ожиданиями, — пробормотала я и поскорее перевела тему.

Неожиданное осознание, что в какой-то момент Крауч успел обзавестись миссис Крауч, слегка выбило из колеи. Я бы предпочла видеть в качестве мачехи Дженну, которую я подобрала лично, но раз уж с ней не сложилось, не обязательно должно было сложиться с этой Камиллой. Как-то Барти уж слишком поспешил — сколько он с ней знаком? Год? Или это мне он ее представил, а знаком был раньше?

Ладно, мне его выбор не нравится, но вообще-то меня это не слишком должно касаться. Я и так не планировала после школы, по достижении совершеннолетия, оставаться в его доме. Это еще при условии, что я как-то Волдеморта переживу, но рассматривая теоретический вариант без переменной в его лице... Меня лично устраивал Кан. Мы с ним не заходили далеко, но я его давно знаю и мне он нравится. Вышла бы я за него замуж?.. Так далеко я не заглядывала, так как точно уверена, что не намерена сразу после семнадцати окольцовываться. Но что если у Крауча, а теперь и у Камиллы правда есть возможность не спрашивать моего мнения?

Пусть только попробует! Не очень хочется прятаться, но раз уж другого выхода не будет... Я давно уже нашла информацию по поиску по крови и изучила методы блокирования его. Раз уж им так хочется избавиться от проблемы в моем лице, то я с радостью уйду сама. Средства на жизнь у меня уже есть, остался вопрос пережить совершеннолетие... Кстати, сейчас я могу ссылаться на Лорда, раз он меня учит. Для Крауча такие мои перспективы явно стали неожиданностью, но игнорировать он их не сможет. Да уж, мало мне было проблем...

В конце концов, я решила не ломать пока голову, так как до семнадцатилетия еще есть время, смогу ли я пережить Лорда вопрос открытый, да и богиня что-то мутит, так что пока это не главное.

На следующий день я планировала большое дело и мне нужна была светлая и чистая голова, так что пришлось заняться дыхательными упражнениями, которые Сэм приняла за медитацию, для успокоения.

Я договорилась с Кэрроу на среду, но тут меня словила Алекто и отвела в сторону:

— Сегодня сказано тебя привести в восемь вечера.

— Вы сказали о сегодняшнем?! — возмутилась я, зашипев на нее шепотом.

— Не выдумывай, — остановила она меня, начинавшую уже злиться и паниковать одновременно. — Ни я, ни Амикус ничего не сказали и не скажем, мы не можем выпускать учеников из школы. Тебе лучше знать, зачем тебя вызвал Темный лорд. Приготовься.

Я кивнула и она отпустила меня на урок. Мысленно чертыхнувшись, я только порадовалась, что не успела никуда собраться. Отменив встречу с Дженной, написав ей через связующий пергамент, я морально готовилась... к чему угодно на самом деле.

После семи вечера всем ученикам запрещено было выходить из гостиных факультетов, но я вышла в половину восьмого под взглядами некоторых слизеринцев. Боюсь, такие отлучки мне репутации еще добавят и вопросов, конечно, тоже.

У входа ждал Амикус, который и проводил меня в директорский кабинет, где ожидала Алекто. Пока Снейпа нет и нового директора так и не назначили, Кэрроу вместе исполняли обязанности заместителя, правда даже вдвоем справлялись так, что постоянно приходилось просить помощи Макгонагал, которая раньше справлялась с этими обязанностями. Над этим перешептывалась вся школа.

— В чем дело? — спросил Амикус, когда я замерла перед камином на секунду, не спеша брать летучий порох.

— Вы точно ничего не говорили про мою запланированную отлучку в Хогсмид? — спросила я, обернувшись.

— Поджилки теперь затряслись? — усмехнулся Амикус. — Не говорили, но и ты смотри, помогай нам своей легилименцией. Того и глядишь и не скажем.

Зря я спросила об этом. Если Лорд прочитает это в его мыслях из-за того, что они были на поверхности...

— Тогда и не думай об этом, — прямо сказала я ему.

— Ты что думаешь, я первый день Пожиратель?! — возмутился Кэрроу. — Окклюменции обучен, как и все! Давай не ссы и иди уже! Тоже мне легилимент!

Голос Кэрроу потонул в зеленых языках пламени. Я перенеслась в особняк Малфоев и отошла в сторону. Появившийся через секунду Амикус выглядел так, будто хотел еще поорать, но практически рта не раскрыв, выплюнул:

— Пошли, — и попытался схватить меня за мантию, чтобы тащить за собой.

Я успешно увернулась, пойдя впереди, ведь дорогу я знаю. Когда дошли до дверей кабинета, Кэрроу негромко постучал, несвойственно для себя. Когда дверь открылась, он низко поклонился и лелейным тоном заговорил:

— Повелитель, я привел ее.

— Зайди первым, Амикус, — услышала я прохладный голос Волдеморта. — На пять минут. Пусть она подождет снаружи.

— Как прикажете, Повелитель, — слегка нервно, но услужливо улыбнулся Кэрроу, проходя вперед.

Я осталась ждать в коридоре в одиночестве, теряясь в догадках. Волдеморт сказал в прошлый раз, что уроки продолжатся через месяц. Решил раньше начать? Тогда зачем первого позвал Кэрроу? Скорей всего, что Лорд спросит у своего Пожирателя о делах, моем поведении, проверит еще точно ли не было выбросов. Хотя обо всем Кэрроу и так должны были докладывать, но может Лорд хотел услышать все лично? Или Лорд уже знает о запланированной отлучке? Или сейчас узнает?

Повторив дыхательные упражнения, заставила себя успокоиться. Нервничать точно нельзя. Отлучка запланирована была еще на той неделе, если бы Кэрроу сказали, то могли сделать это раньше. Правда, чтобы убедиться наверняка, мне пришлось бы конкретно покопаться у них в мозгах. Но поверхностная легилименция не показала каких-то сцен готовящейся подставы.

За пять минут я успела себя еще раз накрутить, а затем Амикус вышел, вроде целый и по лицу не прочесть ничего. Он жестом пригласил зайти и закрыл за мной дверь. Подумав, поклонилась, как Кэрроу.

— Похоже до сих пор ты не выучила правила поведения, — прохладно заметил Лорд, стоя напротив. — Или это посещение школы избавило тебя от желания преклонить колени передо мной?

— Я подумала, что взять пример с Пожирателя будет правильно, — честно призналась я, склонив голову.

Кажется, начинается все сначала и, как и на первом уроке, Волдеморт будет показывать мне мое место, так что лучше демонстрировать лояльность.

— Поклониться мне может мой слуга, если занят рабочим вопросом, — пояснил Волдеморт. — Во всех остальных случаях, при докладе, например, или тем более, если провинился...

Я невольно дернулась, поежившись, и замерла. Он же специально сделал паузу и такую интонацию! Специально! Зная, как Лорд может вывести на правду, когда он уже ее знает, все равно промолчала, решив молчать до последнего.

— В любом случае, это демонстрирует степень подчинения — продолжил Волдеморт, спустя небольшую паузу, очевидно, наблюдая за мной. — И, если ты не сделаешь это, это будет значить, что ты хочешь бросить мне вызов.

— Повелитель, это же просто правила хорошего тона? — спросила я, чувствуя, что горло все же пересохло. — Я не брошу вам вызов таким образом.

— Как же ты это сделаешь? — казалось, проявил он любопытство.

Я хотела было сказать, что запрошу дуэль, как он и сказал, но вовремя сообразила, что ответить:

— Я не собираюсь бросать вам вызов.

Лорд помолчал, ничего на это не ответив и исследуя мое лицо взглядом. Обвинить во лжи он меня не может, потому что действительно я не собиралась даже в ближайшее время делать нечто подобное. На колени падать сейчас уже поздно. Тем более, мне кажется, от моей реакции он только заподозрил, что совесть не чиста.

— В данном случае, — наконец заговорил Волдеморт, — у меня к тебе есть вопросы и мы выясним, является ли этот случай виной...

Понимая, что он играет словами, я подавила в себе желание схватиться за палочку или все-таки стать на колени. Волдеморт вроде требует этого, но не говорит прямо, еще и легилиментит слегка, так что если преклоню колени сейчас, значит, признаю вину, о которой он может только подозревать. Не хочу чтобы он сильно копался, по крайней мере, пока не пойму, знает ли он что-то или просто выпытывает.

— Мы уже говорили, если ты помнишь, о слизеринцах, над которыми ты осмелилась выделиться, — продолжил Лорд и замолчал, предлагая видимо, оправдываться за это опять.

— Они заинтересованы в вас, повелитель, — ответила я. — Тем более после слухов об обучении у вас, они хотят знать подробности.

Действительно, тот же Нотт пытался выведать хоть что-то, чему меня обучает Волдеморт, но он пытался выведать интересные подробности, а некоторые только вскользь делали какие-то намеки и то о них мне подсказал Кан. Крэбб и Гойл вообще прямолинейные пни и спрашивали прямо в лоб.

— Ты, разумеется, ничего не рассказывала?

— Ничего, — помотала головой и заметив, как он медленно поднял руку с палочкой, исправилась: — Не рассказывала, повелитель.

Он так же неспешно и плавно опустил палочку, но я не расслаблялась, чувствуя на себе его взгляд и напряжение, продолжавшее висеть в воздухе. Как будто моя казнь только отложена на время.

— Что насчет твоих выбросов магии?

— Не случались с тех пор, как прибыла в школу, повелитель.

— Это похвально, — как всегда сухо заметил Лорд. — И нет никакого давления?

— Есть, — вынуждена была признать я. — Но не критичное. Я думаю, как минимум еще неделю я бы точно выдержала без проблем.

— Неужели тебе хочется сделать наши уроки более редкими? — ядовито заметил Лорд, явно намекая на то, что я хочу избежать боли и частых встреч с ним.

Я пыталась не реагировать на намеки и подначки, даже немного выдохнула, сообразив, что вызов может быть связан с передачей магии, но понимала, что расслабляться рано.

— Школьные уроки и домашние задания тоже занимают время, повелитель, — уклончиво ответила я.

Волдеморт помолчал некоторое время и я не нарушала тишину, просто смотря перед собой, но ниже его лица.

— Смотри на меня, — приказал Лорд и, едва я встретилась с ним взглядом, холодно поинтересовался: — Чем ты занималась все это время?

Конечно, сказать, что отдыхала после таких зимних каникул, это самоубийство, но и свою подготовку никак нельзя раскрывать.

— В этом году мне со всеми остальными сдавать экзамены СОВ, я готовилась к ним, — честно ответила, не соврав, но и не договорив о внеурочных занятиях.

Волдеморт сверлил меня взглядом и я чувствовала слабую легилименцию, но сохраняла спокойствие.

— Как ты думаешь сдашь экзамены? — неожиданно спросил он.

— Не знаю?.. — слегка растерялась я, словив диссонанс от того, что Темный лорд интересуется какими-то результатами экзаменов.

— Ты не уверена в своих знаниях? — изобразил он интерес, слегка склонив голову и прищурившись, будто рассматривал меня под микроскопом.

— Повелитель, я думаю, что сумею сдать большую часть предметов на 'выше ожидаемого' и 'удовлетворительно'... — медленно протянула, пытаясь понять, чего он добивается.

Возможно, это такой способ узнать насколько я уверена в своей силе и знаниях? Но, правда, какой же школьник, тем более только пятикурсник, сравнится с ним по знаниям?

— Уж постарайся сдать все получше 'выше ожидаемого'. Тот, кто учится у меня, не должен быть посредственным магом.

Его слова меня снова несколько обескуражили. А я-то уже подумала, что он потребует, чтобы я наоборот их завалила, чтобы еще и так показать, что ни на что не годна, как Темная леди, хотя эта мысль и показалась мне довольно глупой. Но еще страннее, когда Темный лорд передо мной требует сдать на 'превосходно' экзамены в школе. Я так чувствую, что если провалю что-то, он еще и разозлиться может... Носочки Дамблдора, не к ночи будь он помянут, так с меня еще никто отличницей быть не требовал.

— Конечно, повелитель, я приложу все усилия для этого, — ответила я, понимая, что требуется ответ.

— Есть еще что-то, что я должен знать? — поинтересовался Волдеморт, спустя паузу.

— Вряд ли вас заинтересуют обычные школьные будни, повелитель, — ответила я, чувствуя, как сердце забилось чаще, но голос прозвучал ровно.

Я уже в принципе поняла, что его 'определитель лжи' не работает, если говорить в уверенности своей правоты и хотя бы частичную правду. Другое дело, что слишком расплывчатых ответов лучше избегать. Такое Волдеморт точно заметит.

— Неужели ничего выбивающегося из череды занятий и домашней работы? — снова спросил он, показав, что вопрос не исчерпан.

Я ненадолго задумалась, взяв для этого паузу. Если бы Лорд знал о готовившейся затее, то с самого начала заставил бы закрываться руками от болезненных заклятий. С другой стороны, он меня уже так разводил с медальоном и за ложь разозлился пуще прежнего. Но если он и правда не знает, мне придется рискнуть и продолжать в том же духе.

— Все то же, что и в первом семестре, повелитель, — пытаясь сохранять хотя бы видимую легкую расслабленность и подавить нервозность, пожала плечами.

— А Кэрроу?

Я прикусила губу. Не мог же Амикус до того выложить все? Если бы Лорд его крепко легилиментил, я бы заметила хоть испарину или бледность. Сам же он не должен был даже заикаться о затее, потому что за такие рокировки и послабления для меня, Волдеморт бы точно его Круциатусом приложил. Не должен был Кэрроу пойти на это, он бережет свою шкуру.

— Мы с ними в том семестре не сошлись во мнениях, но тогда же вроде все решили. Я не ввязываюсь с ними в конфликт, — пояснила я, чувствуя, что нервозность прорывается наружу и покрепче стиснула кулаки, чтобы не было видно, как дрожат пальцы.

— Это правильно, — неспешно протянул Волдеморт, всматриваясь в мое лицо.

Все что он мог видеть, это на скорую руку приготовленные обрывки воспоминаний, как оба Кэрроу говорили мне гадости и угрожали. Я помню, что Волдеморт говорил, что не терпит склок между Пожирателями, когда ошибочно принял тренировочный бой с Лестрейнджем за настоящий, поэтому возможно теперь до него дошли слухи о моих стычках с Кэрроу?

— Ты, мне кажется, что-то не хочешь договаривать, — продолжил Лорд, отчего я снова почувствовала себя на волоске.

— Боюсь, я не совсем понимаю... — осторожно начала было я.

— Что ты не понимаешь?! — с этими словами я заметила быстрое движение и вовремя отвернулась, прикрыв голову левой рукой, которую тут же обожгло раскаленным прутом, что я аж зашипела от боли, не сумев заблокировать все воздействие. — Ты не хочешь говорить, что демонстрируешь им свои умения в легилименции?

Волдеморт резко и угрожающе подошел ближе, отбросил мою левую руку, движением кисти, от которой я почувствовала магический импульс, и заговорил громко, с шипением, но без крика:

— Я тебе говорил не выделяться, не демонстрировать своей силы! Или ты думала я на этот месяц забуду о тебе?

Появилась пауза, во время которой он видимо ожидал ответа, поэтому я покачала головой, рассматривая пол. С такого расстояния я и среагировать не успею, даже хотя бы закрыться руками, разве что хоть смягчить удар магическим щитом. Видимо, он понимал это так же, как и я, а то и рассчитывал, что у меня нервы сдадут и я выдам все то, что хотела бы скрыть. От этого мне даже лучше удалось взять себя в руки.

— Простите, повелитель, — негромко отозвалась, стараясь не смотреть на него. — Я не думала, что это надо скрывать, ведь все и так знают о моих способностях в легилименции.

Волдеморт не перебил, не повысил голос и палочку не поднял. Пауза показалась мне исполненной ожидания продолжения и я продолжила:

— Кэрроу попросили меня проверить нескольких учеников, которые устраивали беспорядки. Если я не должна была выполнить их пожелание, то в следующий раз я им откажу.

— Они попросили тебя только об этом? — деловито поинтересовался Волдеморт.

— Да, повелитель.

— Расскажи обо всем инциденте, — потребовал он.

Я быстро смекнула, что укрывать детали не следует и рассказала, как Кэрроу меня позвали, кто там стоял и что я увидела в головах нарушителей порядка. Не стала скрывать и участие Невилла, но никак не акцентировала на нем. Очевидно, что все детали Волдеморт мог узнать у своего Пожирателя. К тому же, вряд ли его заинтересует деятельность нынешнего укороченного Отряда Дамблдора, потому что ничего существенного они так-то не делают, а все протестные настроения могут подавить Кэрроу.

— Значит, твой сводный брат среди зачинщиков? — уточнил Волдеморт.

Как я и думала, он все-таки обратил на него внимание.

— Да, — поморщилась, признавая факты. — Мы с ним поругались с начала года из-за Крауча, кажется, он мне так тоже мстит.

Тут я, возможно, передергивала, но в самом деле могу допустить, что нужный настрой у Невилла появился не только из-за Августы, но и из-за меня.

Волдеморт молчал и я рискнула взглянуть, заметив, что он все еще сверлит меня взглядом, но уже без того напора. О чем-то видно задумался. Возможно, слишком поспешно я заявила о разорванных с Невиллом связях, поэтому я попыталась исправиться, изобразив волнение, будто меня больше интересует другой вопрос:

— Повелитель, вы не говорили помогать Кэрроу, но и не запрещали. Я не думала, что это вызовет ваше недовольство. Мне дальше им помогать или нельзя?

На самом деле меня устраивали бы оба варианта — не связываться с Кэрроу и стребовать с них еще больше плюшек за помощь, но я постаралась сместить акценты на то, что я боюсь наказания из-за очередной непонятной ситуации с запретами и приказами.

— Помогать ты можешь, но не слишком усердствуй, проявляя инициативу, — Лорд опять стал выглядеть задумчиво. Я так и не поняла, что значит не слишком проявлять инициативу, но переспрашивать не стала. — Кэрроу должны проявить себя в этом году и если будут слишком полагаться на тебя, их не за что будет наградить.

— Вы с ними тоже поделитесь магией? — полюбопытствовала я и тут же прикусила язык, от того, что его взгляд резко ожесточился.

— Как я буду их награждать тебя совершенно не касается, — с прозвучавшей сталью в голосе, сказал Волдеморт. — Ты еще не осознаешь рамки дозволенного тебе?

— Простите, повелитель, я полезла куда не следует, — пришлось поспешно признать, снова рассматривая носки ботинок, выглядывающие из-под мантии.

В подтверждение моих мыслей, я уловила движение палочкой, но не успела закрыться руками. Левую щеку обожгло раскаленным прутом, я зашипела сквозь зубы, крепко зажмурившись на пару секунд. Могло быть и хуже.

— Хорошо, что ты уже это понимаешь, — изрек Лорд. — Как я и сказал тебе раньше, тебя должно быть не видно и не слышно в Хогвартсе. Но раз уж ты обратила на себя внимание, пришло время тебе побыть полезной.

Сосредоточив внимание, рискнула вопросительно взглянуть на на него. Только бы не очередная 'проверка'...

— Завтра Барти отведет тебя в Министерство, где ты должна проверить сознание указанных людей на предмет честности. Подробности и подозрения на их счет узнаешь там. Все ясно?

Я хмурилась, переваривая услышанное и не в силах поверить, что меня ради этого, похоже, из школы опять выдернут. А как это вообще в Министерстве оформят, когда в допросах участвует подросток-недоучка?

— Это будет после уроков, повелитель? — уточнила я, затолкав остальные вопросы подальше.

— В час дня.

То есть я еще и уроки после обеда пропущу... Прелестно.

Больше вопросов задавать не стала, заверив, что сделаю, как сказал. Порадовавшись, что наконец покинула осточертевший уже кабинет, задумалась. Кэрроу ждал здесь, прямо у дверей, и тут же отвел через камин обратно в Хогвартс, по пути сообщив, что завтра я должна без пятнадцати подойти к кабинету директора, откуда меня отправят в Министерство. Видимо, Амикус выслушал все указания еще до меня.

Фух, похоже, все-таки о планирующейся вылазке, Лорду не известно. Хотя настораживает, что Волдеморт позвал меня буквально в тот же день, а на следующий выдал задание, но это не в его стиле делать такие намеки. Если бы Лорд заподозрил хоть что-то, реакция бы последовала незамедлительно, он не дал бы времени одуматься. Настораживал и интерес к Невиллу. Довольно очевидно, что Лорд будет прощупывать мои уязвимые точки, так что лучшее, что я могу сделать, это изобразить безразличие.

========== Глава 107 ==========

Конечно, слизеринцы проявили живейший интерес к тому, куда меня отводили. О аудиенции у Лорда решила умолчать, а то вообще бы жизни со своим любопытством не дали, так что отвечала, что это их не касается. Кану, Ричи и Лиаму пришлось ответить правду, но без подробностей — что завтра меня заберут для какого-то дела в Министерство.

Как и было условлено, я пришла к директорскому кабинету, заблаговременно сменив школьную форменную мантию на обычную. Видимо, только здесь открыли камин. Вышла я уже в атриуме Министерства и едва успела осмотреться.

Атриум, когда я здесь была в прошлый раз еще с медальоном, был пуст, теперь же здесь деловито сновали по своим делам маги и ведьмы. Кто-то направлялся к камину, кто-то от камина целеустремленно шел к лифтам, кто-то просто беседовал, отчего по просторному залу шло неразборчивое эхо, похожее на шуршание.

Крауч быстро меня заметил и уже быстрым шагом приближался, окидывая меня придирчивым взглядом. Он был одет как с иголочки, причем он всегда опрятный прям до деталей, но сегодня как-то особенно. До того он видимо стоял у статуи на месте фонтана, которая единственная изменилась с того момента два года назад. Статуя была не блестяще-золотой, а из черного матового камня и изображала колдуна и колдунью, строго взиравших вниз на людишек под ногами. Троны их показались сначала сделанными то ли из вьющейся лозы, то ли из насекомых.

— Идем, — сказал Крауч, подхватив меня под локоть левой рукой и поведя к стойке проверяющего.

Проходя мимо я заметила, что стулья статуй буквально состоят из человеческих тел с глупыми или безумными лицами, замерших в движении. Тонкая работа, но жутковатая. Все время хотелось обернуться.

Здесь мы вынужденно задержались у поста проверяющего охранника, которого я раньше не видела на месте. Их даже было двое — один взглядом дохлой рыбы окидывал атриум, следя за проходящими чиновниками, а второй — неопрятный, плохо выбритый маг почти скрывшийся за газетой, откинувшись на стуле. При нашем появлении второй опустил газету, которую читал — я издалека успела заметить колдографию с кем-то летящим на метле, — и достал длинный тонкий золотой щуп. Перед ним стояла табличка 'Охрана', так что мы здесь остановились и охранник провел вдоль нас этим щупом, как металлоискателем сверху донизу. Видимо, ничего подозрительного не обнаружилось. Затем взяли палочки, взвесили их на чем-то похожем на весы, которые выдали клочок пергамента с составляющими палочки и ее длиной, после чего вернул обе. Мне показалось, Барти он узнал, но Крауч делал вид, что совершенно не знаком с ним. Второй охранник любопытно поглядывал на нас уже с более осмысленным видом. Цель посещения они не спрашивали.

Уже когда мы зашли в лифт и оказались вдвоем, Крауч методично начал, смотря в защитную решетку лифта перед собой:

— Постарайся не выдать чего-то, как обычно. Делай все, что тебе сказано, не дерзи, голос не повышай. И за взглядом следи, если тебе кто-то не понравится, лучше опусти глаза. Палочку не вынимай из кармана, постарайся никого не проклясть...

Я быстро перестала вслушиваться в его советы, поняв, что не услышу ничего нового. Да и я сама сказала себе, что не буду терять бдительности. И меня, и Барти беспокоило выданное задание, причем без конкретных рамок. Лорд не уточнял для меня их лично и это к лучшему, но вопросов-то меньше не стало.

— Тебе сказали, что от меня требуется? — вклинилась я в его поучения.

— Без подробностей, — нахмурился Крауч. — Ты должна показать чему научилась за это время.

Значит, вот как подал это ему Волдеморт. Если он хотел обьяснить Пожирателям, что такое внимание ко мне оправдано и теперь я принесу им пользу, то, как по мне, только больше внимания привлечет. Кстати, наверное, мне не стоит слишком усердствовать, чтобы не показать слишком хорошие результаты — Волдеморту это вряд ли понравится, но и совсем уж плохие выдать нельзя.

Двумя этажами ниже, когда лифт остановился огласив 'Отдел международного магического сотрудничества', двери открылись и зашла полноватая колдунья с проседью в волосах, перебирающая пергаменты в ее руках на ходу. Когда она на секунду оторвала от них взгляд, и увидела Крауча, удивленно распахнула глаза:

— Барти!.. — при звуке своего имени, Крауч помрачнел. Она исправилась: — То есть, Бартемиус... — стушевалась она снова, но продолжила, явно чувствуя неловкость от такого прохладного ответа: — Так давно вас не видела. Вы сильно изменились.

— Конечно, — он изобразил холодную вежливую улыбку, — вы же видели меня только ребенком.

— Да... — растерялась она еще больше.

Женщина взглянула на меня, но тут же быстро перевела взгляд, перестав смотреть и на меня, и на Крауча. Теперь я могла видеть только профиль колдуньи.

Воцарилось молчание, исполненное глухого ожидания и, когда двери снова открылись буквально на следующем этаже, где велся контроль за магическими популяциями, колдунья пулей вылетела из лифта, поспешив по своим делам. Барти оставался мрачно-сосредоточенным и эта встреча только все ухудшила. Пока мы ехали, я вспомнила, что хотела задать ему пару вопросов, но решила с этим немного обождать. Пока что дело поважнее есть.

— Уровень второй, — огласил бесплотный женский голос. — Отдел обеспечения магического правопорядка.

Крауч не стал ее дальше слушать (голос перечислял отделы) и повел по коридору, украшенному длинным лиловым ковром, где было множество деревянных дверей. Мы проходили мимо редких окон за которым был абсолютно разный пейзаж. Я не сразу вспомнила, что мы находимся под землей, а значит — это чары иллюзий. Но надо сказать благодаря им в коридоре становилось светлее.

Барти стремительно шел вперед, уверенно свернул и постучался в одну из дверей. Она почти сразу открылась. Из-за стола поднялся светловолосый мужчина крепкого телосложения и с грубыми чертами лица. Пышная, изукрашенная мантия на нем смотрелась не к месту, возможно из-за коренастого телосложения: выглядело словно качок надел костюм фигуриста. Я не большой ценитель моды, но мантия шикарнейшая со стороны рунического зачарования. Защитные руны едва-едва угадываются, сливаясь в узоры. Такие мантии в обычном магазине не купишь и у меня, конечно, подобных вещей не было, но я и не видела такого на витринах.

— Крауч, — протянул он правую руку для приветствия Барти. — Я вас ожидал. Значит, это и есть... — на его грубом лице, обратившемся в мою сторону, отразилось сомнение, а губы поджались, — легилимент?

— Да, моя дочь, — ответил Барти прохладно.

— Вы не представитесь? — спросила я, так как мне надоело просто смотреть на явно не скрываемое разочарование.

— Корбан Яксли, — безразлично бросил мужчина. — Глава Отдела обеспечения магического правопорядка.

Поневоле глянула на его левую руку. Почему-то кажется, что если подтянуть рукав, точно увижу там метку.

— Что ты умеешь? — спросил он меня покровительственно.

— Очевидно, использовать легилименцию, — не сдержала сарказма в ответ на глупый вопрос.

— Кхм, — кашлянул Крауч, посмотрев на меня предупреждающим взглядом, но обратился к Яксли с неожиданной сталью: — Начнем с того, что от нее ожидается.

Мужчина коротко глянул на него и, видимо, решил перейти к делу.

— Задание предельно простое, — начал Яксли, голосом, в котором послышалась едва заметное раздражение, когда он посмотрел на меня. — Твоя задача — смотреть на допрашиваемых, слушать их слова и говорить, правда это или ложь.

— Кого допрашивают? — уточнил Барти.

— Не наших, некоторые на ключевых постах, — пояснил ему Яксли. — По большей части я уверен, что ожидать от каждого, но полная проверка не помешала бы для надежности. Есть несколько личностей требующих особого внимания. Как минимум мне нужно знать, врут они или нет.

Мужчина опять повернулся в мою сторону и смерил меня взглядом, недовольно прищурившись:

— Я понимаю, что мне выдали неопытного легилимента, но хоть правду от лжи ты отличить сможешь?

— Смогу, — буркнула я.

Барти не сделал замечание, хмуро поглядев на Яксли:

— Много их?

— Довольно много, — подтвердил тот. — Не переживай, остановимся, когда перенапряжется. Сейчас зайдем возьмем пару свободных людей из аврората на всякий случай и приступим.

Он вывел нас из, очевидно, своего просторного кабинета, быстрым шагом направившись в ту сторону из которой мы пришли.

— Постарайся, но сильно не перенапрягайся, — негромко выдавал мне наставление Крауч, пока Яксли шел впереди. — Не успеем всех, в следующий раз продолжим.

Я просто кивнула ему. Похоже, меня собрались использовать, как полиграф. Никогда не концентрировалась именно на определении лжи, да и как показала практика с Лордом, обмануть при этом или не договорить вполне можно, но практика определенно полезная. Только что мне можно показывать? Определение лжи — это один из простых навыков? Вроде помню, что для этого не обязательно лезть в голову, достаточно уловить снаружи 'трепыхание' сознания. То есть, когда человек врет, его пульс учащается, но и сознание находящееся в панике, теряет защищенность. Мне кажется, Волдеморт считывает еще и поверхностной легилименцией для подтверждения, то есть это уже уровень посложнее и, думаю, такое мне не нужно показывать.

Яксли завернул в местное отделение аврората, где я уже когда-то была, когда за мной явилась Беллатриса. Самое удивительное — взял с собой двоих авроров, один из которых как раз тот, что меня допрашивал. Не уверена, что он узнал меня, но я-то такие события каждый день не переживаю.

Следующий пункт назначения оказался этажом ниже. Здесь же была дверь ведущая в Отдел Тайн, но Яксли с аврорами свернули налево, не доходя до нее и спустились по лестнице. Здесь коридор изначально показался темнее, чем должен был — канделябры у стен практически не разгоняли тьму сверху, да и ковер под ногами как-то посерел. Ощущение чужого внимания заставило задрать голову вверх и передернуться — под потолком зависли в воздухе по меньшей мере пятеро дементоров, практически сливаясь черными плащами с окружающим мраком.

Крауч крепко схватил меня за плечо левой рукой, притянув поближе, хотя коридор был достаточно просторный.

— Они не приблизятся к нам. У них здесь постоянный пост дежурства, — остановившись с нами, пояснил Яксли, заметив напряжение и слегка усмехнулся, когда встретился со мной взглядом: — Разумеется для нашего легилимента это не должно стать проблемой.

— Они будут присутствовать? — нахмурилась я. — Они будут меня отвлекать.

Побледневший Крауч же достал палочку, негромко шепнув заклинание Патронуса. Я перестала сверлить взглядом Яксли, удивленно отметив появившегося яркого ежика, который быстро-быстро подбежал прямо по воздуху и остановился над нашими головами, разливая слабый, но теплый свет.

— Телесный Патронус, — прокомментировал Яксли, пока я стояла с раскрытым ртом. — Впечатляет. Экспекто патронум.

Видимо, он тоже решил козырнуть умениями, потому что из его палочки вырвался светло-белый скорпион, который присоединился к ежу. С двумя патронусами воздействие дементоров практически не ощущалось и вся небольшая процессия беспрепятственно продолжила путь.

Крауч продолжал прижимать меня к своему боку, держа вплотную. Заметно было, что его нервировало присутствие дементоров намного сильнее остальных — он то и дело поглядывал наверх, поджав губы, но в остальном держал себя в руках.

Наверное, все дело в том, что он побывал в Азкабане, хоть и не долго. Мне даже подначивать его по поводу испытываемого страха не хотелось. Тем более ежа, пусть и гораздо более блеклого, чем скорпион, он смог наколдовать.

Меня впечатлило то, что по сути темные маги могли наколдовать Патронуса, который считается светлым заклинанием. Видимо, только условно. Это только утвердило меня в том, что деления по сути никакого нет. Есть темные искусства, к которым относятся как существа, не похожие на магических животных, так и чары, которые приносят вред. Это получается, что само определение Темных искусств... В учебниках пишут, что Темные искусства предназначены для причинения вреда, это магия, которая создана или сформирована только с желанием причинить боль, страдания или смерть. Кэрроу это дополнительно не обьяснял, но было бы интересно услышать его интерпретацию.

Вторая впечатлявшая меня вещь — форма патронуса Крауча. Ёж. У меня же тоже еж... Но как?! Барти ни разу не видел, как я создаю патронуса и я до этого тоже не видела его патронус. Его форма бывает не совпадает с анимагической, потому что патронус — отражение внутренних качеств, состояния души и эмоций. Характер человека может меняться со временем, так и патронус может изменять форму. Я читала о случаях, когда у молодых магов, которые проходили через битвы и испытания патронус становился чем-то более агрессивным, у тех, кто был эмоционально раздавлен патронус часто просто не получался, но если они находили в себе силы на него, он мог принять более безобидную форму. Бывало даже от чувств сильной привязанности и любви патронус может принять форму чужого патронуса, это бывает не только у пар, но и у родителей с детьми. Но это явно не мой случай!

Пока я находилась в непонимании данного феномена, мы добрались до места назначения и зашли один за другим в зал с высоким потолком. Подняв голову, убедилась, что дементоров тут нет, так как патронусы тут же растаяли, а затем осмотрелась.

Впечатление было несколько угнетающим: стены из черного камня шли кругом из-за чего казалось, что находишься на дне широкого колодца. Канделябры, прикрепленные на стенах, отражались в отполированном до блеска камне и освещали пустые скамьи, разместившиеся по окружности вокруг стула посередине. Скамьи прямо напротив входа располагались чуть выше остальных и там уже сидели двое.

Женщина с розовой кофточкой, прямо поверх мантии поднялась на ноги, хотя не стала от этого заметно выше.

— Добрый день, Яксли! — поздоровалась она звонким голоском, который заставил поморщиться от узнавания. — Мы с Муфалдой уже все приготовили, можно приступать.

Авроры по указу Яксли сели по одному справа и слева на свободные скамьи, а нас с Барти он повел к Амбридж и маленькой, совсем немного выше бывшей преподавательницы ЗОТИ, ведьмы в очках, которая сидела в окружении стопок папок справа, слева и прямо перед ней.

Когда мы поднялись по небольшим ступенькам на этот помост, все поздоровались, представились и присели рядом.

Амбридж покровительственно улыбнулась мне, когда дошел мой черед. Ничто в ней не выдавало то, что не так уж давно она пыталась меня отправить на принудительное лечение, чтобы убрать еще одного свидетеля возрождения Темного лорда, а теперь она сидела рядом с Пожирателями, как ни в чем не бывало.

— Когда начнем? — спросил Барти.

— Минут через пять должны начать подходить в порядке очереди, — ответил Яксли.

— Что она здесь делает? — спросила я негромко, не зная у кого конкретно это спрашивать.

— О, дорогая, я, как второй заместитель министра, присутствую при плановом допросе работников Министерства от его лица, — ответила Амбридж, опять покоробив обращением, которое даже Августа себе только изредка позволяла. — Прошу, не отвлекайся на меня и сосредоточься на исполнении своего долга. Уверена, у тебя все получится.

— Мда? — не удержалась, изогнув бровь. — Раньше вам так не казалось.

— Не отвлекайте ее пустыми разговорами, — отрезал вдруг Крауч. — Ей надо подготовиться.

Амбридж умолкла, прервав зрительный контакт. Яксли только спокойно озирал зал для допроса. Я отметила, что стул, который, видимо, предназначен для допрашиваемого стоит достаточно близко. Я без особых проблем смогу применить легилименцию, да и другие смогут рассмотреть его лицо.

Затем снова перевела взгляд на Крауча. Тот сегодня был не такой, как обычно. После коридора с дементорами все еще практически незаметно бледноват, но глаза горят опасным блеском. Может, и правду он говорил, когда утверждал, что ко мне относится снисходительно и с пониманием, потому что сейчас он ощутимо жестче, как приготовившаяся к рывку пружина. При том, уверена, он забил на меня в некотором смысле, но в подобных опасных ситуациях, все же заботится, как умеет. С Джагсоном он был тоже другой, но тот вроде старший коллега, а тут Яксли, к которому он явно не испытывает никакого пиетета, несмотря на должность, и какая-то Амбридж.

Пока ожидали, я засверлила взглядом Амбридж. Ей тоже было нечем заняться, но болтать ей, видно, больше не хотелось, поэтому она безбоязненно вопросительно взглянула в ответ, изобразив улыбку с намеком на дружелюбие. Я уже немного применила на ней легилименцию, когда задала вопрос. Щитами там и не пахло, но по-моему, использовался амулет. Если чуть надавлю, думаю, смогу преодолеть его защиту и при желании просмотреть всю голову, но это мне не надо. Достаточно и того, что увидела с поверхности — Амбридж, которую представили, как вторую заместительницу министра, занимала еще пост главы комиссии по учету магловских выродков. Той, о которой упоминал Лестрейндж. Я увидела даже, видимо, последнее дело, где подсудимый ею человек бился в истерике и умолял не отправлять его в Азкабан. Амбридж смаковала это мысленно и теперь, видимо, надеялась, увидеть похожее с более влиятельными людьми.

Странные вкусы этой дамы отдельная песня. Не похоже, что она кого-то убивала и тем более — я прощупала всех магически, — у нее нет метки. След Волдеморта в магическом плане ощущался мной на темных аурах. То есть она служит, как и раньше Министерству, не испытывая никакого диссонанса.

Яксли как-то странно острым взглядом глянул на меня, так что я быстро свернула магическое прощупывание. К слову, Пожиратели, да и присутствующие авроры все имели 'черные' ауры, а та же Амбридж бледно-серая, что значит колдунья она так себе... или сама, как минимум, полукровка. Обалдеть. Выбралась на такую должность, будучи весьма слабой магически... что в принципе было понятно еще когда она преподавала в школе.

Артефакт для окклюменции у нее тоже так себе. Я рискнула полюбопытствовать:

— Мисс Амбридж, вы используете артефакт для защиты своего сознания?

— Разумеется, дорогая, — благодушно улыбнулась та. — Дорогостоящая вещь, но, видно, стоит своих денег. И ты молодчина, что заметила.

Она так приторно улыбнулась, что я отодвинулась поближе к Краучу, чтобы она не перевесилась через Яксли и не схватила меня потрепать по щечке.

— Смею надеяться, что способностей у тебя достаточно, чтобы и у допрашиваемых заметить артефакты, — приободрился Яксли.

— У тебя не должно быть никаких сомнений по этому поводу, — мрачно ответил ему Крауч, не скрывая некоторой угрозы. — Обучал ее лучший легиллимент.

— Я не сомневаюсь в ее учителе, — сохраняя непроницаемость, ответил Яксли. — Несомненно, у него достаточно опыта в этом деле, чего я не могу сказать с уверенностью про нее.

— Ее квалификацию сочли достаточной, значит, тебе не в чем сомневаться, — процедил ему Барти.

Я вдруг вспомнила слова Крауча, что он ненавидит всех Пожирателей, которых считает предателями, а фамилию Яксли я не видела на плакатах разыскивается. Они уставились друг другу в глаза, но по ощущениям, драки не планировалось, а через минуту дверь открылась, впуская незнакомого мне колдуна.

Потянулась череда чиновников, они заходили один за другим, садились на стул напротив и отвечали на вопросы. Кто-то сохранял самообладание, кто-то не мог удержаться и искоса поглядывал на авроров.

Вопросы задавал в основном Яксли, причем все как один стандартные: кто такой, являются ли родители магами, как относишься к текущей политике, поддерживаешь ли некоторые новые законы, мог бы оспорить и тому подобное. Иногда Амбридж вклинивалась, задавая больше уточняющих вопросов, когда допрашиваемый явно слишком нервничал, а она будто наоборот желала его потопить.

В основном приходили главы каких-то отделов, но хватало и помощников. Как я поняла, Пожиратели были не на всех местах. Некоторые допрашиваемые скрывали наличие артефакта для защиты сознания, приходилось говорить об этом и тогда их просили убрать. Когда вопросы заканчивались, Яксли бросал на меня взгляд, я кивала, что сказанное правда, и переходили к следующему.

Не всегда сказанное было правдой. Одна ведьма по фамилии Кларк, которая пыталась спрятать артефакт для окклюменции, ощутимо приврала на вопросах о родителях. Она не испытывала той уверенности в том, что была полукровкой и Амбридж топила ее так, что она даже начала заговариваться, но чисто чтобы прекратить это издевательство я сказала, что все сказанное ею правда. Яксли и Амбридж мне не слишком поверили, смерив подозрительными взглядами, похоже собирались взяться за нее всерьез, но пошли дальше.

Зашел Артур Уизли. Я, честно сказать, напряглась, сообразив, что у нас тут не только проверяется лояльность Министерству. Отец большого семейства Уизли меня явно тоже узнал, но вел себя подчеркнуто вежливо-нейтрально.

— Вам известно, почему вы здесь? — после обычных вопросов об имени, должности и родословной, добавил Яксли.

— Видимо, плановые проверки, — ответил Артур Уизли.

Лицо он пытался держать и, в принципе, ему это удавалось, хотя нервозность в голосе и чувствовалась.

— Имеете при себе артефакты, защищающие от легилименции? — с каменным выражением лица уточнил Яксли.

— Нет, сэр.

Яксли бросил взгляд на меня, я коротко кивнула. Похоже, Уизли тут совсем не случайно, но пока его не смогли в чем-то уличить. Или держат как приманку. Долохов говорил, что их сейчас не трогают специально и, видимо, выжидают. Решили подковырнуть?

— Состоите ли вы в каких-либо сообществах или группах, которые можно назвать незаконными?

— Нет, сэр.

Ух ты, а он и правда считает Орден полностью законной организацией?

— Вас видели в компании людей, известных своими незаконными действиями, — продолжил Яксли, сверля Уизли взглядом. — Как вы это объясните?

— Я уже говорил раньше, — устало начал Уизли, вздохнув и прикрыв глаза чуть дольше, чем следовало бы, стал смотреть куда-то на стол перед судьями. — Мой младший сын учился на одном курсе с Гарри Поттером, как и все остальные в общей спальне Гриффиндора. Конечно, мальчики общались и мы приглашали его в гости.

— Кхе-кхе, — привлекла к себе внимание Амбридж, продолжив приторным тоном: — Уизли, вы же знаете регламент допроса. Нельзя отводить взгляд.

— Да, конечно, — встрепенулся тот, став смотреть на Амбридж, которая была ровно на другом краю скамьи от меня. — Прошу прощения.

— Если вам нечего скрывать, смотрите сюда, — одернул его Яксли, указав на меня, после чего Уизли перевел взгляд куда указано. — Отвечайте, вы видели Гарри Поттера начиная с прошлого лета?

— Я не видел его после того, как появились плакаты о розыске, — напряженно ответил Артур Уизли, как-то неодобрительно прищурившись в мою сторону.

Снова почувствовав требовательный взгляд Яксли, удержалась от закатывания глаз, и вздохнула, ответив ему:

— Правда.

Яксли с досадой скривился, но продолжил задавать вопросы. Попытался зайти с другой стороны, выяснить знает ли он, где может находиться Поттер, но тут Уизли тоже нечего было скрывать — он просто не знал. Яксли стал задавать вопросы о 'незаконной организации', то бишь об Ордене, заходя с разных сторон. Ответы Уизли были лаконичны 'Не был' и 'Не привлекался'. Яксли не поворачивался ко мне, кажется, и сам понимал, что тот врет. Не спуская с Уизли пристального взгляда, спросил:

— Где вы были 27 июля прошлого года?

— Сложно уже вспомнить все в подробностях, — напрягся Уизли, наморщив лоб. — Утром я был дома со своей семьей, как обычно в субботу.

— Ночью с 27 июля на 28 вы прибыли по адресу Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом четыре?

Артур Уизли ощутимо напрягся и побледнел:

— Да, меня попросили помочь вывезти мальчика из дома.

— Кто попросил?

— Он сам и попросил. Это было еще до того, как его обьявили в розыск.

В свете факелов стало заметно, как кожа на лице Уизли блестит от пота. Похоже, легенда была очень складная, потому что вела в тупик и что интересно, лжи я не почувствовала. Мне стало понятно, что орденцы забирали Поттера из дома его родственников, я даже уловила картинки некой погони в небе на метле, но оправдание своих действий хотя бы для виду они продумали. Отрицать свою причастность Уизли даже не пытался, очевидно, что Поттер часто у них гостил, да и Уизли не скрываясь поддерживали Дамблдора, но подавали все так, что, по крайней мере, уличить в незаконности действий их было нельзя. В ином случае — несколько капель Веритасерума выдали все даже без моей помощи.

Я не была уверена, что Пожирателей волновала законность, но поди ж ты — Артура Уизли опять отпустили. Правда, посмотрел он на меня так неодобрительно, на грани презрения, что Барти аж вскинулся, после чего Уизли-старший быстро ретировался от греха.

С дочуркой его у меня есть некоторые счеты, но неприязни именно к отцу семейства у меня не было, чтобы ему в чем-то насолить. И все же, когда Яксли спросил где Уизли соврал, честно ответила, что когда отвечал на вопросы об участии в 'незаконной организации'. Врать уже Яксли было ни к чему — я была уверенна, что Пожиратели и так в курсе кто является членом Ордена. Да хотя бы видели тех, кто помогал Гарри Поттеру покинуть дом родственников.

Затем подобную проверку устроили Перси Уизли, который занимал должность секретаря. Он твердо и более уверенно отвечал на вопросы, которые должны были выявить его лояльность Министерству и текущему порядку. Уличить его даже при таком желании было не в чем — он банально никогда не участвовал в начинаниях Ордена, а значит даже утверждать, что он в нем состоял нельзя.

После Уизли зашел Кингсли Бруствер. Пошли заново те же вопросы с попыткой вывести старшего аврора, в чьей должности Бруствер ходил, на чистую воду. И опять помучили и отпустили. Кингсли держался лучше Артура, но и Яксли проводил его допрос куда агрессивней. Опять же, не имею ничего против Кингсли — тот меня вообще когда-то полуживую помогал тащить в штаб-квартиру Ордена на себе, но пришлось сказать что он ранее помогал Дамблдору. Кингсли отпустили с допросной, но в его глазах я увидела, что он намерен тут же сбежать. Видимо, опыт подсказывал ему сделать это раньше, чем его окончательно прижмут. Предупреждать об этом никого не стала.

На этом закончили. Я чувствовала себя уставшей, хотя больше морально от однотипных вопросов и ответов. Крауч сказал, что хватит, я уже вымоталась. Когда он поставил перед фактом Яксли, что забирает меня, я не возражала.

Пока шли обратно по пустому коридору с дементорами и патронусом, помалкивали. В лифте тоже постоянно кто-то заходил, так что один на один никак не получалось переговорить. Меня подмывало спросить о Камилле, но оказалось, не я одна мучилась вопросами.

— Тебя в Хогвартс отправить или домой отдохнуть? — быстро спросил Барти, остановив меня и отведя чуть в сторону, когда мы оказались в атриуме. — Я могу предупредить, что ты вернешься только утром.

Предложение было заманчивым. Но стоило только вспомнить, что в доме также будет Камилла...

— Барти, ты когда собирался мне сказать, что женился? — прямо спросила я, а увидев, как он растерянно замер, прищурилась: — Ты вообще собирался мне сказать?

— Я же говорил называть меня отцом, — Крауч отвернулся, будто осматривался, никого ли поблизости нет, кто мог услышать, но мне показалось только для того, чтобы уйти от вопроса.

Так как я продолжала требовательно на него смотреть, скоро он не смог продолжать избегать взгляда на меня и сказал:

— У нас будет потом время поговорить. В Хогвартс или домой?

— В Хогвартс, — недолго думая, бросила в ответ.

Очевидно, что говорить об этом Барти не хотел, а мне не хотелось дополнительно сегодня выслушивать поучения. И так слишком много впечатлений, которые надо переварить.

Следующим утром за завтраком передо мной на стол спикировала почтовая сова и протянула лапку с письмом. Развернув его, прочла короткое сообщение в официальном тоне, что Бартемиус Крауч и Камилла Крауч заключили союз и ныне Камилла Крауч считается моей матерью.

Скомкала письмо и запихнула в карман с огромным желанием выбросить. Не уверена даже, что писал Барти — у него другой почерк. Возможно, это вытяжка из какого-то документа. Неважно.

Скандал устраивать уже теперь поздно — сообщил же, но осадочек остался. Что мне с этим теперь делать даже, правда, не знаю, но пока других дел хватает.

Я решила обождать со своим задуманным делом и правильно сделала. На следующий вечер Кэрроу опять сказали, что меня ждут и Амикус проводил в кабинет в особняке Малфоев. Тут уже мне Лорд устроил допрос по поводу того, как все прошло. Рассказала ему все в деталях. Как обычно получила люлей.

— Подробней! — потребовал Волдеморт, хлестнув уже слишком хорошо знакомым заклинанием, похожим на удар раскаленного прута. — Почему ты не вывернула их мозги наизнанку, если поняла, что Поттер был у них совсем недавно и они могут что-то знать?!

— Не похоже, что они соврали, утверждая, что не знают, где он сейчас. К тому же, вы мне сказали не слишком демонстрировать способности, — негромко напомнила.

Не знаю почему, но он приложил тем же заклинанием еще раз, но по крайней мере вопрос отпал.

На самом деле, я уверенна, что Пожиратели уже проверили всех известных орденцев в поисках информации о Гарри Поттере, и пока оставили их, надеясь словить его на живца. Хотя это было не слишком-то в духе Редла — тот предпочитал решать проблемы более категорично, но может Волдеморту кто-то подсказал, как их использовать, не устраивая массовой казни. Если хоть кто-то из них попадется за укрыванием у себя Поттера, казнят скорей всего обоих, но и остальных избавит от желания устраивать какое-либо сопротивление. Так я рассудила, решив, что изящный ход, закрывающий сразу несколько вопросов, все-таки в духе Редла.

Хоть и получила за не проявление инициативы, после этого Волдеморт меня отпустил. Удивляюсь, конечно: то сиди тихо и носа не высовывай, то почему не проявила активности. Но мне кажется, на самом деле, ему только нужно было профилактически сделать мне втык, так как две недели уже как уроки закончились — вдруг я забуду, насколько он велик и ужасен?

Приближался конец недели, так что я решила отложить свое дело опять на следующую, потому что Барти таки забрал меня на очередной занудный урок этикета. Тему о мачехе мы не поднимали. Я не видела в этом никакого больше смысла — меня же просто поставили перед фактом и даже тортиком не угостили. Наверное, просто вымоталась. Правда, не видела смысла и для Крауча это скрывать. Спросила об этом у Селвин.

— Мужчины вроде вашего отца, — надменно начала она, — часто уверены, что таким образом ограждают от потрясений. Он, вероятно, надеялся, что вы привыкнете к новой ситуации постепенно.

— Он же уже ранее познакомил меня с ней, чего теперь-то умолчал? — не поняла я, услышав в своем голосе возмущение.

— Ведёте себя как ребёнок, которому не купили игрушку, — снисходительно искривила она губы в улыбке.

Я поглядела на нее, испытывая раздражение за то, что она продолжает позволять себе такие оскорбительные высказывания, но сдержалась. Во-первых, магия чутко реагировала на эмоции даже после того, как я отдала часть Лорду, а, во-вторых, не знаю никого еще с кем можно относительно безопасно обсудить такой вопрос да еще она, возможно, с Краучем обмолвится словом после. Женщина же вздернула брови и продолжила:

— Почему вы считаете, что ваш отец обязан был сообщить вам эту новость? Ваш отец сделал выбор. Не ваш выбор, но его право. И ваш долг — понять и принять.

— Но зачем это скрывать? — снова нахмурилась я, незаметно выполняя короткое дыхательное упражнение, которое уже почти довела до автоматизма.

— Потому что ему не нужно ваше одобрение, — хладнокровно отрезала Селвин. — Ваш отец — глава семьи, а вы — всего лишь избалованная девчонка, которая считает, что мир крутится вокруг неё.

Я сделала вдох и медленно выдохнула, испепеляя ее взглядом.

— Вы не способны принять эту новость, — продолжила женщина с усмешкой. — Ваше поведение говорит само за себя. Вы даже сейчас не в состоянии признать, что ваш отец имеет право на личную жизнь, которую не обязан вам объяснять.

— Я признаю, что он имеет право на личную жизнь, — отрезала я. — Но это больше похоже на то, что он со мной не хочет считаться.

— На мой взгляд скорее похоже, что ваш отец решил, что объяснять что-то ребёнку, который не умеет вести себя прилично, — пустая трата времени, — жестко ответила она.

Я резко поднялась на ноги, оставив пергамент и перо — Селвин считала, что так лучше запоминается, но женщина явно была готова к подобному. Она уже держала палочку в руках и чем-то хлестнула меня прямо по затылку, отчего я чуть ли не поцеловалась лицом со столешницей. Успела все же выставить руки, но каким-то образом выплеснулась магия и все посыпалось из-за стола. Заодно попадали на пол сложенные в стороне кучкой запасные пергаменты. Я замерла и постаралась дышать глубже, чтобы успокоить магию, но яростного взгляда с женщины не спускала, чтобы не упустить еще раз подобное. Спускать подобное с рук не в моих правилах, но и Крауч выдал предупреждение, и ответ все-таки хотелось узнать.

— Чего и следовало ожидать, — удовлетворенно сообщила Селвин. — Неспособность в вашем возрасте контролировать стихийные выбросы говорит о вашей недоразвитости. В вашем положении, вести себя так, как вы себя ведете — верх глупости.

— Оставьте при себе свои оскорбления, — отрезала я и с ядом добавила: — Очевидно, спрашивать вас было с самого начала глупо, так как вы не способны на какой-то дельный ответ.

— Отчего же, — снисходительно поглядела она на меня. — Сядьте, мисс Крауч на место и привыкайте к новым правилам, ведь ваше место в этом доме теперь совсем не так крепко, как вы привыкли думать. Рано или поздно у вашего отца появятся другие наследники, смею предположить, лучше вас сегодняшней во всех отношениях.

Наследники? Эта новость меня несколько огорошила, сбив настрой. А ведь все логично. У Камиллы будут свои дети, Барти их сам вырастит так, как сочтет нужным. К тому же, я все еще на правах приведенной в семью со стороны, вне законного брака, а это открывает неприятный вопрос очередности наследования. Если других детей не будет, то у меня есть право наследования где-то на уровне с Камиллой, может даже она первей меня, тут надо шерстить законы, но если у нее будут дети, они точно будут впереди всех... Меня вообще слабо волнует вопрос наследства, я и фамилию не особо хотела принимать, но все это накладывает отпечаток на атмосферу в семье и, как оказалось, на восприятие в обществе. С другой стороны, я уже все равно решила, что если переживу совершеннолетие, буду свою жизнь отдельно устраивать, так какая мне разница? Доступа к семейным закромам я и так не имею, связи в обществе разве что через Пожирателей. Все, что я имею — крышу над головой, оплату обучения в школе, сопутствующие жизненно необходимые расходы, да и все вроде. Даже перспективы, которые может предложить Крауч, как глава семьи, плотно связаны с Темным лордом. Это все, конечно, уже не так мало, но если я смогу сама обеспечить себе необходимое после школы, то цепляться мне не за что.

— Рада, что в вашей голове буквально на моих глазах зародилось что-то похожее на сознание, — самодовольно продолжила Селвин в том же духе.

— Я не позволяла себя оскорблять и, сомневаюсь, что Барти позволил, — выдала я ей холодным тоном предупреждение.

— Пока вы смеете называть вашего отца по имени, я буду иметь право исправлять вас так, как посчитаю нужным, — ответила она. — Сядьте, мисс Крауч, и продолжим на чем остановились.

Смерив ее взглядом, подавила в себе желание что-то ей ответить и с шумом передвинула стул, присев. Переговариваться с ней можно бесконечно и если она продолжает так обращаться, то выходит Барти был не против? Посчитал, что так и надо, а у самого духу не хватило?

— Кажется, вас не учили уважать имущество, мисс Крауч, — выдала Селвин новое замечание, видимо из-за ножек стула проскрежетавших по полу. — Или вы считаете, что раз можно не рассчитывать на наследство, то вправе переломать тут все?

— Вы кажется, забываетесь. Здесь вашего имущества тоже нет, — я смерила ее испепеляющим взглядом.

Она как будто специально поставила себе за цель вывести меня из себя.

— Я слышала вас воспитывала Августа Лонгботтом, это так? — спросила Селвин и не дожидаясь ответа, продолжила: — Не удивительно, что получилось то, что я вижу. Она никогда не блистала хорошими манерами.

— И тем не менее я также не позволяла вам оскорблять ее в моем присутствии, — сквозь зубы ответила ей ледяным тоном.

— А я не позволяла вам говорить со мной в таком тоне, — с ядом ответила она, слегка покраснев от гнева. — Ваш дурной характер должен кто-то выправить, так слушайте же меня теперь.

— Если бы от этого была хоть какая-то польза, — с сарказмом ответила.

Вместо ответа, она с неимоверным возмущением на лице сделала жест палочкой. Я резко отодвинулась от стола, по которому что-то хлестнуло на место, где лежала моя рука.

— Вы посмели... — почувствовав, как вскипела кровь, медленно протянула, резко повернувшись к ней.

— Руки, — требовательно произнесла Селвин.

Я изогнула бровь. Палочка в какой-то момент сама оказалась в моей правой руке.

— Протяните руки, мисс Крауч. Это традиционный метод привить послушание, который я использовала десятки раз. И поверьте, он дает превосходные результаты.

— Да вы похоже совсем спятили, — гневно выпалила я.

Селвин сжала губы, ее лицо побагровело, а глаза сверкнули кажется точно такой же яростью.

— Я вам сказала, что сделать, — произнесла она, почти не размыкая губ. — Ваша дерзость перешла все мыслимые пределы моего терпения. Мне поручено сделать из вас достойную юную ведьму, даже если придётся выкорчевать ваше безобразное поведение!

— Если вы ещё раз попробуете... — я практически заскрипела зубами.

— Что вы сделаете? — перебила она меня, хотя сама требовала не перебивать собеседника. — Пожалуетесь отцу? Или устроите ещё одну сцену? Ваши угрозы жалкие. Я в последний раз говорю вам протянуть руки.

Я показательно фыркнула и приняла стойку, как перед дуэлью, чтобы она видела. Мне хватило и Пожираталей в прошлый раз, еще раз ничто не заставит меня подобное стерпеть. Я ведь уже предупреждала ее не раз.

Селвин похоже не собиралась уступать. Она сделала резкий взмах палочкой наискосок, я пригнулась, скользнув влево, подальше от стола. Не успела я толком решить, чем ее побольнее ударить в ответ, чтобы не забыла, как хотела меня по рукам бить, как что-то вспыхнуло на кончике моей палочки и одновременно с этим женщина оглушительно завопила, упав на колени и прижав к себе руки. Она продолжала кричать, но уже на другой ноте, и прижимала к животу руки. Так как ее палочка откатилась в сторону, я просто наблюдала, не понимая, что это я применила такое. Лечебная магия мне не давалась никогда, так что даже появись такое желание, помочь я не могу.

Похоже было на выброс магии, но не из тех, которые стихийно разлетались по округе, а намеренно кому-то вредили. Раньше это был Малфой, Крауч... теперь, похоже, Селвин?

Барти ворвался в выделенный кабинет, резко распахнув двери, и пару секунд переводил взгляд, пытаясь понять, что происходит. Женщина потихоньку сбавила громкости и теперь стонала.

— Что произошло? — спросил Крауч.

— Она прокляла меня! — истошно заорала Селвин, потеряв всякие манеры. — Дряная девчонка! Как ты посмела!

Раз уж я уже не стерпела, направила на нее палочку, собираясь напомнить, что она не в том положении, чтобы продолжать оскорблять, как Барти быстро наколдовал щит Протего, отделивший меня от них обоих. Из-за него я наблюдала за тем, как Крауч пытается осмотреть ее руки, на которые видимо и пришелся удар, пытается что-то колдовать и одновременно успокаивать ее. Щит ломать я не стала. Попыталась было сказать, что она первая начала, но Барти сказал пока заткнуться. Мол, сначала с пострадавшей разберется. Взял ее под руку, придерживая, и повел прочь, сказав ждать его возвращения. Пока он вел женщину, успела рассмотреть, что ее руки все в мелких, но глубоких красных полосах, как будто кожу посекло что-то крохотное.

Оставшись одна, все-таки сломала щит, отправив в него оглушающее, чтобы спокойно присесть в кресло, которое обычно занимала Селвин. Хотя учила она какой-то фигне, честно говоря. Совсем не то, что рассказывал Ричи. Может, конечно, зашла прямо с самых-самых основ, но выглядело так, как будто она пыталась меня сделать тихой затюканной барышней, глаза которой не видно, а голос не слышно, зато манеры вышколенные. Так что я не сильно расстроюсь, если уроки прекратятся или сменится учительница.

Барти вернулся где-то минут через двадцать. Я не стала подскакивать с кресла, почувствовав в том, как он открыл дверь и ступал по ковру, что настроен Крауч мрачно и решительно. Смотрела в окно, краем глаза следя за ним и позволяя заговорить первому.

— Ты действительно думаешь, что я оставлю это без последствий? — раздался ровный, но напряжённый голос.

— Да уж, надеюсь, — скучающе ответила, переведя взгляд на Барти и повторила то же, что раньше: — Эта дама собиралась меня ударить.

— Только скажи, что было не за что, — фыркнул он, подойдя ближе и остановился напротив.

Мне стало не по себе. Захотелось встать, чтобы было больше свободы движения, но я только покрепче сжала палочку в руке и посмотрела ему в глаза, твердо ответив:

— Ничего нового я не сказала ей, так что я не считаю себя в чем-то виноватой.

Крауч выдохнул, на секунду прикрыв глаза, как будто подавив раздражение.

— Чего-то подобного я и ожидал, — признался он. — Агнес Селвин учила нескольких детей, у нее прекрасные отзывы и широкий опыт, но нет — по хорошему ты не понимаешь.

Я прищурилась, пытаясь прочесть в глазах Барти что-то. Вроде плохого ничего не замыслил, но есть какая-то мрачная решимость и неясные образы. И только я попыталась рассмотреть их получше...

— Прекрати это делать! — вдруг взревел он, отчего я даже дернулась. — Я обладаю достаточным уровнем окклюменции, чтобы заметить твои попытки прочесть меня!

О, а он похоже подучился окклюменции. Раньше я могла легче и незаметней его прочесть. Впрочем, думаю, при необходимости, я все еще могу нанести мощный ментальный удар и оглушить его.

— По-хорошему ты не хочешь меня слушать! — выпалил Крауч и напряженно замер. — Ты пообещала мне, что не выкинешь ничего, не навредишь ей и будешь держать себя в руках. Свое слово ты не сдержала! Значит, пришел мой черед выполнить свое обещание.

Я медленно, без резких движений, поднялась на ноги, следя за его движениями, потому что Крауч уже достал палочку, но спокойно возразила:

— Мы не договаривались, что я должна терпеть ее попытки меня ударить.

Добавлять про то, что стихийный выброс невозможно было сдержать не стала, потому что до того уже хотела что-то ей сделать за то что она осмелилась, но не успела придумать что. Тетка сама по себе мерзкая и доводила меня явно сознательно в отместку за прошлую свою неудачу.

Эти слова, казалось, вывели Барти из равновесия.

— Хорошо, — сказал он угрожающе тихо. — Если ты так любишь упираться, значит, посидишь в своей комнате. У тебя появится время подумать о своём поведении.

— Серьезно? — переспросила, не веря своим ушам и едва не фыркнув.

— Абсолютно, — кивнул Крауч. — Ты слишком привыкла ставить точку в споре силой. Прокляла Селвин в этот раз, а в прошлый раз — меня. Если так и дальше пойдет, если ты не сделаешь правильных выводов... — он глубоко вздохнул, я прищурилась. — Думаешь я хочу переходить к таким методам? Что мне еще делать, если ты меня не хочешь слушаться?

— А теперь ты меня послушай, — я мгновенно закипела. — Я не обязана выслушивать оскорбления в свой адрес! Я и так слишком долго ее терпела!

— Ты не обязана?! — выкрикнул Крауч. — А что ты обязана?! Ты меня до сих пор при других по имени называешь! Даже эту каплю уважения не можешь проявить!

— Я тебе уже говорила на этот счет, — процедила я сквозь зубы, но он меня тут же перебил.

— Не смей мне говорить, что это не имеет значения! — оборвал он меня, заорав еще громче. — Это имеет значение, Айрли! Каждый раз, когда ты так делаешь, ты показываешь всем вокруг, что тебе наплевать не только на меня, но и на традиции, на уважение, на то, что делает нас семьей!

— Семьей? — вдохнула я воздуха, чувствуя, как закипело от этого внутри. — Это ты мне о семье говоришь?! Когда втайне женился, даже не удосужившись сообщить мне?!

Его глаза зло сузились, и на мгновение я подумала, что Крауч доведен до ручки и сейчас все-таки начнется бой с заклинаниями, но он только тяжело дышал и побледнел.

— Этот разговор не о моих решениях, — Крауч перестал кричать, но его голос все еще звучал отчетливо и натянуто. — А о твоём поведении. Сейчас же иди в свою комнату.

— Серьезно? — фыркнула я, теперь уже не удержавшись. — Собираешься запереть меня?

— Хватит дерзить мне! — он дернулся вперед, а из палочки в руке посыпались красные искры, заставив меня инстинктивно отступить на шаг. — Ты уже достаточно перешла черту!

Я открыла было рот, чтобы ответить, как он опять с гневом взревел:

— Еще слово — и я запру тебя так, что даже свет не увидишь! Марш в комнату!

Я смотрела на него. Отметила я и напряженные плечи, и вены, выступившие на висках. В глазах Крауча было что-то такое, что я могла бы на первый взгляд расценить, как готовность к бою. Что-то такое свирепое, что он мне почти не демонстрировал, но проявил совсем недавно в Министерстве, как будто тогда лишь немного приоткрыв завесу. Дышал Крауч тяжело, как будто изо всех сил сдерживался, чтобы не убить меня на месте.

Решив на этом закончить спор, который еще немного и перешел бы на уровень применения палочек, но оставшись при своем, развернулась и направилась к выходу. Не удержалась, хлопнув дверью. Шерлок выскочил на плечо, но я не обратила на него внимание, стремительно направляясь по коридору.

Спор, наверное, изначально был бесполезный. Сначала я направилась в сторону комнаты, которую мне здесь выделили, но решила послать все в пропасть и спустилась по лестнице вниз — прямо к камину. Бросила щепотку... и ничего. Он оказался закрыт. В голове слегка прояснилось от злости и... похоже все-таки обиды — это дом Крауча, он легко может закрывать камин и открывать. Я прикрыла глаза, повторив упражнение.

Да, верно, не стоит творить что-то сгоряча. Даже если пойти к воротам, наверняка, Крауч и их запер. К тому же, защитные системы у дома тоже присутствуют, пусть меня в них никто не посвящал. В лучшем случае, Барти просто догонит и даст по мозгам, а я сомневаюсь, что он сильно уступает тому же Лестрейнджу. Я говорю в лучшем, потому что в худшем затем может ждать реакция Лорда на такой показательный побег. Я уже поняла, что бегать от него бессмысленно. Даже если я вернусь в Хогвартс такая намеренная провокация ничего мне не даст.

Так что я постаралась вернуться к полному спокойствию, во избежание магических выбросов, и отправилась к себе. Посидеть в четырех стенах какое-то время — не проблема. Это даже не темный подвал. Наоборот, тихое и спокойное место, где можно погрузиться в свое сознание и уделить много времени упражнениям с ним.

Так я и поступила. Когда же открыла глаза, вернувшись в реальность, за окном было уже темно. Похоже, Крауч решил не возвращать меня пока в Хогвартс, ну и ладно. Я сразу списалась с ОСТами, обьяснив, что задержалась дома.

Вызванная мной Винки, ответила, что Барти тоже здесь, в доме и передала его наказ не кормить меня, так что ужин пролетел мимо. Я не слишком расстроилась, так как взяла за привычку носить в кармане что-то сьедобное. Каждый раз, как покидала Хогвартс, даже не к Лорду, все равно предпочитала брать что-то с собой в запас вместе с зельями, вот и прихватила пару кусков сладкого пирога. К тому же при возможности, будет с чего сделать передачку Луне и Олливандеру. Каждый раз, когда я попадала в особняк Малфоев, была рядом с кем-то, от того же Кэрроу так просто не избавиться, но возможность на то и возможность, что может выпасть редко и неожиданно.

Узнать, предполагался ли завтрак утром не вышло. Крауч зашел в десятом часу, когда я уже клевала носом, решив не продолжать тренировку, и сказал собираться:

— Вызывают, — коротко и серьезно пояснил он, явно стараясь выглядеть при этом отстраненно.

Собираться мне было нечего, причесалась и накинула мантию только, отправившись за ним вместе с плохим предчувствием. Причина неожиданного ночного вызова была на виду и ничего хорошего я не ждала, потому Шерлока решила на всякий случай оставить в доме.

Крауч отвел меня к кабинету Волдеморта. Тот по-видимому, ничем не был занят и только нас ждал. Магия не давила по всему помещению, выдавая гнев, но смотрел он довольно испепеляюще, из-за чего Барти осторожно зашел, низко поклонившись и негромко сообщив, что нас звали.

Встретившись взглядом с Лордом, решила не искушать судьбу и сразу преклонила колени, источая всем видом и эмоциями вину.

— А вот у твоей дочери, Барти, похоже, нет вопросов о причине вызова, — заметил Волдеморт. — Озвучь нам ее.

С недоумением рискнула взглянуть на него. Волдеморт говорил серьезно, но я сомневаюсь, что он требует обьяснить прям все. Он же даже Крауча не выгнал, для разговора тет-а-тет.

— Вы говорили мне сдерживаться, чтобы не было стихийных выбросов, — подобрав слова, ответила я.

Конечно, сообщать об этом я ему не спешила, но не сомневалась, что тот же Барти мог каким-то образом проболтаться. Не хотелось думать, что Лорд за мной еще как-то следит, а других причин и нет, вроде бы.

— Верно. Что же я узнал сегодня? Это и произошло. Но это не единственное неприятное известие, — Лорд говорил прохладно, как будто в пространство, но медленно повернулся к Краучу. — Оказалось, тебя забирали из Хогвартса без моего ведома.

Пока я мысленно чертыхалась, что сама сболтнула свой косяк, понимая, что ошиблась, Барти, долго не раздумывая, бухнулся на колени и пояснил уже склонив голову:

— Повелитель, я забирал ее только для необходимого обучения.

Волдеморт сверлил его глазами, отчетливо применяя легилименцию на нем.

— Насколько мне стало известно, сегодня оно прервалось по весьма прозаичной причине — она атаковала женщину, что ты нанял. Ты совсем не хочешь заниматься ей лично, Барти.

На обвинение, прозвучавшее в словах, Крауч принялся оправдываться:

— Я подумал, что женщина сможет найти к ней более понятный подход. К тому же, Селвин обучала многих детей, опыта у нее много, мне тоже было полезно услышать несколько советов.

— Послушай тогда мой совет, Барти, — непререкаемым тоном заговорил Лорд. — Все что ей нужно — крепкая рука. Не думал, что ты проявишь в этом вопросе неожиданную и постыдную слабость.

Крауч нахмурился, но ничего не ответил на это. Я тоже хмурилась, пользуясь тем, что Лорд не видит моего лица, и искоса поглядывала. Похоже, что он науськивает Барти.

— Возвращаясь к причине, почему она сегодня же не вернулась обратно в школу? — донесся вкрадчивый вопрос.

Я не удержалась, подняв на Волдеморта взгляд. Он полностью серьезно утверждает сейчас, что Барти должен ему был сообщать, когда берет и возвращает меня со школы? Крауч судя по виду, тоже от этого удивился и даже слегка растерялся. Причины Лорд не обьяснял, но это для меня они очевидны, а вот для Барти все выглядит, похоже, более чем странно. И Волдеморт опять не собирается ему ничего обьяснять?

— Я оставил ее в наказание дома, — ответил Крауч.

— Как же ты ее наказал? — вкрадчиво вопросил Лорд.

— Запер, — Барти помешкал и едва заметно передернул плечами, видимо, ощущая неправильность происходящего. Под пристальным взглядом, он и сам понял, что это жалко звучит и пояснил: — Я хотел, чтобы она успокоилась и подумала над сделанным.

— Это не наказание, — возразил Волдеморт. — Барти, ты меня удивляешь.

— Простите, хозяин, — пробормотал Крауч на опасные интонации.

— Ты должен был наказать ее как следует, но не сделал то, что полагалось, — продолжил ставшим опасно мягким голосом Лорд. — Круцио!

Я дернулась, но поняла, что заклинание полетело не в меня, а затем Барти заорал от боли, извиваясь на полу. Волдеморт выждал секунды три и прервал заклинание. Крауч тяжело дышал, приходя в себя. Я переводила глаза с одного на другого.

— В следующий раз, предупреждай меня о долгих задержках, — сказал Волдеморт Краучу и хоть что-то решил пояснить: — У меня на нее имеются некоторые планы и я хочу быть уверен, что ты, как минимум, знаешь где она находится.

Крауч что-то снова пробормотал похожее на 'да, милорд'.

— Встань, Барти, — приказал Волдеморт и тот поспешил исполнить приказ, хотя явно покачивался и тяжело дышал. — Накажи ее, как следует. При мне. Я хочу видеть это.

Только-только я не удержалась, возмущенно взглянув на Волдеморта, подумав 'какого...', и вовремя сумела прервать мысли, так как он впился в меня красными глазами.

'Не сопротивляйся, это приказ' — донеслось в моей голове.

Я нахмурилась, переведя взгляд на Крауча, который пока палочку даже не поднял, смотря на меня. Снова взглянула на Волдеморта, но тот и не смотрел, казалось, в мою сторону, переведя все внимание на Барти.

То есть я все-таки не должна показывать, что могу блокировать Круциатус? Если не смогу убрать усиленно переводимую Лордом защиту в рефлекторную, тот мне всыпет за еще одно нарушение приказа. Определенно, всыпет. Но вопрос даже не в этом. Чего он за Барти взялся и выдавливает из него то, что тот, похоже, делать не хочет?

— Я бы не хотел применять именно это заклинание, повелитель, — не слишком уверенно возразил Крауч.

О причине, которую он не договорил, я догадывалась, и думаю Лорд тоже. Но Волдеморт не принял это за оправдание и поторопил Крауча:

— Это приказ, Барти.

Кажется, мы оба услышали в стальном тоне, что если он не сделает это, он еще раз применит Круциатус на Крауче.

Барти поднял палочку. Я нахмурилась, прямо смотря ему в глаза: он хмурился, в глазах читалась решимость. Рука с палочкой слегка дрожала, а лицо было бледным после заклинания боли от Волдеморта.

— Круцио, — отчетливо произнес он, скривившись.

Заклинание врезалось мне в грудь, но последовал только небольшой укол, как от иголки. Я растерялась и быстро перевела взгляд на Лорда, который шумно втянул воздух. Кажется, он и без моих обьяснений 'это не я', все понял сам. Заклинание у его Пожирателя вышло слабым... что просто не может быть.

— Я вижу, ты не хочешь причинять ей боль, — изрек Волдеморт с ощутимым нетерпением, на что Крауч низко склонил голову.

— Повелитель, это моя вина, так что наказывать надо меня. Я выбрал не те слова или методы, но я исправлю все. Я уверен, что смогу решить этот вопрос без... крайних мер, — прозвучало довольно твердо, хотя Барти и говорил это все, быстро и с придыханием, ни на кого не глядя.

— Ты снова хочешь вступиться за нее? — поинтересовался Волдеморт и хорошо знакомым жестом принялся крутить палочку в руках с явным раздражением. — Хватит делать это. Ее воспитанию это совсем не помогает.

— У меня все получится, милорд, — снова забормотал Крауч, смотря не на Лорда и не на меня, а куда-то себе под ноги. — Я обещаю, она не принесет проблем.

Почувствовав исходящую от Волдеморта злобу, задержала дыхание. Крауч, по-моему, сделал все только хуже. Он не знает всего, но не сомневаюсь, что это не помешает Лорду его заподозрить в предательстве в мою пользу.

Я глянула на Барти, который демонстрировал нежданое упрямство. Глянула на Волдеморта, яростно прожигавшего его взглядом. Если я сейчас скажу что-то, да хоть намекну, что Крауч ничего не знает и это его личные тараканы, это только утвердит Лорда в подозрениях. Если, наоборот, скажу, что Барти духу не хватило на Круциатус, мало того, что он может взбеситься и выдать мощное заклятие, так еще и Волдеморт может решить, что Крауч вообще на моей стороне. Вот уж, блин... на ум приходит только совет Долохова помалкивать и не лезть. Если Лорд применит легилименцию, он и так увидит, что я Краучу и намека не давала.

— Я не буду настаивать, Барти, — неожиданно сказал Волдеморт тем же прохладным тоном. — Но если не это заклинание, то другое. Например...

Я дернулась от неожиданности и едва успела закрыть голову руками. Знакомый раскаленный прут ударил по ним и по спине, отчего я вскрикнула. Волдеморт опускал палочку, снова вернувшись вниманием к Краучу.

— Ты должен быть готов взять на себя обязанности, — заявил ему Лорд. — Зачем ты просил меня оставить ее в живых и передать тебе, если не то, что не можешь, а не хочешь выполнять роль отца?

— Повелитель, я... — начал было Крауч.

— Именно не хочешь, — перебил его попытку возразить Волдеморт. — Если проблема в заклинании, используй другое. У тебя было достаточно времени, чтобы понять, что избранный тобой путь не работает. Ты демонстрируешь неподобающую моему Пожирателю слабость, притом одному из лучших моих Пожирателей!

Крауч дернул головой, я видела только, как он закусил губу. Похоже, Волдеморт знал куда давить. Но зачем он это делает? Барти дал мне обещание и его пока не нарушил, хотя и угрожал. Сейчас он по-моему тоже не хочет его нарушать и тем более применять проклятье боли, хотя сам же мне подсовывал книгу, где обьяснялось, что это обычное дело.

— Что ж... — протянул Лорд, снова насторожив прохладным тоном. — Если ты не можешь это сделать, то придется делать мне.

— Не надо, повелитель, — Крауч отчетливо попросил, подняв глаза и посмотрев на него.

Волдеморт пристально смотрел на него в течении длинной минуты, не прерывая тишину, затем нехорошо прищурился:

— Похоже, ты не хочешь, чтобы это делал я, но и сам не желаешь? Что за чистоплюйство, Барти? Тебе нравится, как тебя макают в грязь?

Крауч не сразу ответил. Стоял, снова закусив губу, видимо, подбирая слова.

— У нее нестабильная магия, я не хочу сделать хуже, — признался он.

— Если у нее нет желания причинить вред, то и стихийная магия не появится, — пояснил ему Волдеморт.

Похоже Лорд уже пролегиллиментил его сознание, потому что говорил спокойно, терпеливо объясняя.

— Взгляни, я уже научил ее молчанию, — продолжил он и сделал быстрый жест палочкой.

Я поспешно отвернулась, почувствовав, как обожгло плечо и зажмурилась. Как ни защищайся магически, все равно больно.

— Таким образом и проблема с магией будет решена, — уверенно сказал Волдеморт. — Если же нет, я все еще готов напомнить ей, что будет за несдержанность.

Я постаралась подавить вспыхнувшие эмоции, а пока тоже не смотреть ему в красные глаза. Вот чего он добивался. Не всегда Лорд может уследить за мной, да и постоянно уделять мне 'внимание' будет странно. Пожиратели, это точно приняли за странность. Но если этим будет заниматься Крауч, то никого этим не удивит.

Подтверждая мои подозрения, Волдеморт добавил так же без угрозы:

— Если она и дальше не будет слушаться, то я всегда готов ее наказать за стихийный выброс. Ты должен будешь просто сказать мне.

— Я так и сделаю, повелитель, — поклонился ему Крауч.

— Как я и сказал, я хочу видеть, что ты примешь правильные меры, — тоном не терпящим возражений сказал ему Волдеморт, явно пресекая попытку быстро откланяться. — Приступай.

Находясь под его давлением, Барти все равно не спешил. Я хмурилась, пытаясь найти выход из ситуации, но, похоже, совсем без урона мне не уйти. Вопрос только в том, кто это будет... и уж лучше все-таки Крауч.

Когда наши взгляды встретились, я едва заметно кивнула ему. Судя по тому, как он застыл, он увидел это движение. Чтобы ему сделать легче, прикрыла веки.

— Повернись спиной, — услышала я даже чрезмерно безэмоциональный голос Крауча и переместилась, не став даже подниматься на ноги.

Почувствовав летящее заклинание, дернулась, резко выдохнув воздух и замерла, будто пережидая, пока пройдет боль. На деле, как я и надеялась, заклинание было слабее, чем у Лорда. Эмоционально я, думаю, удалось сделать все верно, потому что буквально пару минут назад Волдеморт сильнее приложил, да и банально сидя легче изображать болезненные ощущения. Можно даже голову наклонить, что поможет мне скрыть напряжение на лице и отсутствие нужных эмоций на нем.

— Сильнее, Барти, — холодно одернул его Лорд. — Ты способен на большее, так покажи ей это.

Похоже, даже Волдеморт заметил, что заклинание вышло слабым. Плохо если он увидел, что я защищаю кожу магией, но если бы так произошло, уже сказал мне еще раз, чтобы я прекратила.

Крауч повторил заклинание. Оно предприняло попытку пробить магическую защиту, спину не слишком сильно резануло болью. Почувствовав это, постаралась вложить все свое актерское мастерство, вскрикнув и выгнувшись вперед. Мои старания оценили:

— Молодец, Барти, продолжай, — похвалил его Волдеморт.

Крауч выждал немного. Длинная пауза напрягала, била по ощущениям, в ожидании заклинания в спину — я боялась прозевать его на такое ценное мгновенье. Потому когда заклинание снова коротко резануло по спине, выдохнула от облегчения, снова громче вскрикнув, в том числе потому, что он попал по месту, куда уже ударил Лорд.

Пожалуй нужно больше постараться над внешней достоверностью. Волдеморт, думаю, видит, что моя защита работает, и должен видеть сейчас как она разлетается. Только бы не понял, сколько из этих чар преодолевает щит. Контролирую я пока эту защиту плохо, но кое-как вроде бы получается.

Крауч снова выжидал чего-то секунд пять, затем снова применил заклинание. Похоже, он сам понял, что попал по месту предыдущего удара и теперь целился ближе к другому плечу. Я прилагала все усилия, тяжело дыша, резко выдыхая или задерживая дыхание, зажмурив веки и сжав кулаки — опыта для достоверного изображения хватало. Барти применял не обжигающее заклинание, а что-то явно попроще. Похожее использовала Беллатриса во время тренировок.

Хоть я и могла спокойно это вынести, тем не менее, дюжина таких ударов начала причинять неудобства. Не сильное, но пришлось добавить больше 'страданий' и небольшую дрожь. Тогда Крауч сказал:

— Повелитель, я думаю этого хватит.

Тот задумался ненадолго, я на него не смотрела, замерев в ожидании вердикта.

— Хорошо, Барти, можешь ее забирать. Не стесняйся повторять ей этот урок и запомни, если он перестанет на нее влиять, ты можешь прийти ко мне. Я найду для нее полчаса.

Крауч заверил его, что сделает, как он сказал.

Я поднялась на ноги, постаравшись сделать это медленно, как будто с трудом, но смотрела вниз, чтобы не встречаться ни с кем взглядом. В глазах могут что-то увидеть. Пожалуй, можно изобразить злость на лице — если буду слишком подавлена, Волдеморт, который успел меня уже изучить, может что-то заподозрить. Так что злость, но сдержанная и в попытке спрятать ее.

Почувствовала, как подошедший Крауч сильно сжал руку на предплечье и не спеша повел меня к выходу. Позволила ему это сделать, не поднимая высоко ноги и шаркая подошвами. Неспешно дошли до камина. Я без слов взяла летучий порох и пошла первая.

В гостиной в доме Крауча, где располагался камин, успела только облегченно выдохнуть, как зеленое пламя вспыхнуло вновь за моей спиной, отбросив отблески по стенам.

Так, надо бы как-то поскорее от него избавится...

— Пойми, у меня не было выбора... — протянул Крауч и замялся, стоя над душой. — Я не хотел...

— Лучше ты, чем он, — рискнула поднять на него глаза, признавая данный факт. — Разве не ты так говорил?

Барти выглядел подавленным и мрачным. Притом, мне показалось, что в глазах его были какие-то злые искры, как будто ему самому не нравилось сделанное. Я постаралась изобразить обиду и отвернулась:

— Я хочу вернуться в школу.

— Сейчас нельзя, — краем глаза заметила, как он помотал головой и отвернулся почти неслышно выдыхая. В его тоне появилось еще больше мягкости, когда он предложил: — Сначала дай я затяну раны.

— Не надо, — пожалуй слишком поспешно отказалась, но тут же исправилась: — Я зелье выпью.

— Не спорь, — проявил он упрямство, опять схватив меня за плечо, видимо, чтобы не схватила порох и не сбежала обратно в камин. Но затем его тон снова стал мягче: — Я ведь обьяснял, что ты и так слишком много зелий пьешь. Позволь я залечу, а затем сможешь отправиться в школу.

Я сжала зубы, пытаясь придумать, что делать. Никак нельзя показывать ему спину, ведь тогда он увидит, что там нет никаких ран, максимум царапины и, возможно, небольшие синяки.

— В школе залечат в медпункте, — нашлась я.

— Нельзя, чтобы в школе пошли слухи, — снова проявил он настойчивость. — Нечего давать им новый повод, ты ведь понимаешь? Для тебя так будет лучше.

— Заживляющее зелье у меня есть с собой, — подняла на него упрямый взгляд, надеясь, что отступит, как обычно.

— Хорошо, но ты посидишь здесь, пока оно подействует, — согласился Крауч, указав на кресло недалеко от камина.

С таким компромиссом пришлось согласиться. Крауч придвинул два кресла к камину и уселся на одно из них, указав на второе. Позвал домовичку Винки, сказав принести горячий шоколад для меня, а себе — какой-то коньяк, стоящий сейчас в столовой.

Сохраняя осторожность села, так как кресла были со спинкой и не следовало опираться на нее. Достала зелье из кармана, как Крауч остановил меня, схватив за запястье:

— Сначала поешь что-то, — хмурясь, предупредил.

Пришлось подождать, пока Винки принесет запрошенное и поставит на кофейный столик вместе с одним кусочком мясного пирога, который явно предназначался мне.

Барти разжег огонь в камине и потягивал коньяк из стакана, смотря в огонь, пока я быстро прикончила этот несчастный кусочек и выпила зелье.

— Откуда у тебя оно? — спросил он первым делом, видимо, краем глаза все-таки за мной наблюдая.

Хорошо, что решила не жадничать и не изображать, что пью.

— Неважно, — буркнула я, не зная уже когда бы можно без подозрений смыться, а то постоянно следить за своими движениями и вовремя морщиться напрягает.

— Покупать в аптеке в Хогсмиде безопасно, но если у кого-то взяла с рук... — напряженно заговорил Крауч.

— Его несложно сварить, — коротко ответила, не став вдаваться в подробности, что те у кого я его беру, варят его гораздо дешевле и пока подозрений никаких не вызывали.

Воцарилось неудобное молчание. Мне казалось, Крауч что-то хочет еще сказать, не считая, видимо, разговор оконченным, так что я ждала каких-нибудь еще нотаций, но он просто еще раз с мрачным видом приложился к стакану.

— Послушай, я помню, что тебе обещал... — начал было он снова и снова замолчал, смотря куда-то в камин, как будто там в огне появилась огненная саламандра, но ничего подобного не было.

— Я же сказала, лучше ты, чем он, — выдохнула я уже слегка раздраженно и взяла кружку с остывающим какао. Подумав еще немного, добавила: — Я не против, если ты будешь и дальше так наказывать, но ему не говори.

Волдеморт решил, что будет проще науськивать Крауча, так мне же лучше. Передав Барти эту обязанность, чтобы не вызывать любопытства у Пожирателей, он даже сделал мне большую услугу. Надеюсь, только не догадается об этом.

Крауч почему-то тяжело вздохнул и признался, по прежнему не глядя на меня:

— Я не хочу этого делать. Но ты же видишь... Ты могла убедиться, как это видят другие. Ты можешь меня ненавидеть за это, но подумай о себе. Хотя бы для виду не плюй в меня при остальных.

С сомнением скосила на него взгляд. Чего это его потянуло оправдываться и просить, после того что он сделал? Ему бы радоваться надо, что разрешение свыше выдали и теперь он может им оправдываться за нарушение своего обещания.

— Как ты видела, повелитель наказал и меня, и тебя, — нахмурился он, продолжив пялиться в камин. — Хочешь ты того или нет, мы оба Краучи и когда один из нас вытирает ноги об другого, еще и показательно, при других, это роняет честь всей семьи.

Снова начал свои нотации. Готова признать, некоторый смысл в них есть... Когда говорят 'эти Лестрейнджи' или 'эти Лонгботтомы', то имеют в виду всех, связывая репутацию воедино. Если Лестрейнджи натворили грязных дел, то такая репутация у всей фамилии — даже Ричарду, который родителей до определенного момента не знал вообще, приходится с этим смириться. На Невила же всегда давила Августа, что он должен не ронять честь семьи, быть похожим на отца и прочее. С другой стороны, я-то что такого сделала, что он считает плевком? Отцом не называю? Это ведь касается нас двоих. Может, перегнула с этим палку, но тогда Барти сам нарвался. Хотя та же Селвин...

Крауч что-то говорил, я его не особо слушала, так как он явно заходил в ту же тему, что обьяснял мне еще в особняке Малфоев, и спросила:

— Ты поэтому позвал Селвин? Чтобы она мне обьяснила, как воспринимает общество взаимоотношения между нами?

— Да, поэтому тоже... — Крауч немного удивился от смены темы, но быстро взял себя в руки, даже повернувшись ко мне. — Возможно, ты не привыкла у Лонгботтомов, с тебя не требовали вести себя, как часть их семьи, но именно так как она, видят тебя и меня мои коллеги и другие магические семьи.

Я нахмурилась. Гадостей та дама наговорила много, но если это правда... То получается то, что она грозила мне все время тем, что меня Крауч из дома выбросит и лишит фамилии — это чуть ли не стандарт? Так а чего они все ожидают, учитывая всю историю с самого начала?

— Раз я поняла, значит, теперь ее уроки уже не нужны? — уловила я важное.

— Нужны, — ответил Крауч и напрягся, видимо, заметив, как я вскинулась. — Мисс Селвин сейчас в Мунго. Когда там разберутся с твоим проклятьем, я ожидаю, что она вернется к твоему обучению... — пояснил он. — Я скажу ей, чтобы она больше не смела поднимать руку, но ты должна слушать, что она говорит и больше ее не проклинать.

Приятного мало слушать все ее оскорбления, но есть надежда, что она не захочет возвращаться сюда, раз с проклятьем пришлось обращаться в Мунго. Если бы его было легко снять, то уж Крауч бы справился, да и среди Пожирателей наверняка найдутся знатоки даже стихийных проклятий.

Крауч, видимо, воспринял мое молчание правильно:

— Можешь проверить, я говорю правду. Не хотел применять силу, если бы нас обоих не вызвал повелитель, я бы не перешел к этим методам.

Раз он позволяет... Глянула с поверхности, пользуясь тем, что Крауч разрешил. Он ослабил окклюментные щиты, но копаться сильно и не пришлось. Похоже, не просто правда... Он действительно разозлился, но хоть и угрожал, к физическим методам переходить не собирался. Видел он это, как очередное чтение нотаций, надеясь, что раз уж меня впечатлила его вспышка злости, то я в этот раз прислушаюсь к его словам.

— Многие в нашей среде не понимают меня, но некоторые согласны с тем, что применять силу против тебя вредно, — твердо сообщил Крауч, когда я закончила. — И все же, для большинства выглядит так, будто у меня не хватает сил, чтобы просто поставить дочь на место. Для них не важно, есть ли у тебя обиды и хочу ли я сохранить хорошие отношения с тобой, они видят только мою слабость, как и повелитель. Моя мнимая слабость, значит, что они меньше будут считаться с моей личной силой, влиянием и благосклонностью милорда. Что по-твоему это значит для тебя?

Так, он уже говорил об этом: утеря им влияния, значит, что и я следом как носительница той же фамилии получу то же самое. Хоть влияния у меня никакого и нет в их среде, перспективы это режет сильно. К тому же, общественное мнение не ограничивается только кругом Пожирателей...

Крауч явно ожидал ответа, глядя на меня, но теперь я изображала, что хочу смотреть только в огонь в камине.

— Да, проблема, конечно, — пришлось признать.

— Пойми, будь на моем месте кто-то другой, он бы не позволил такой ситуации даже появиться, — с большей горячностью продолжил Барти. — Как бы они не любили своих детей, они бы не позволили, чтобы они вели себя неуважительно к ним при других. В мою жалость никто не поверит...

Я перевела на него взгляд пожалуй слишком резко, что он запнулся и добавил:

— У меня не та репутация, но я не жалею тебя, а хочу лучшего для нас обоих.

И снова пришлось признать, что это похоже на правду. Тот же Лестрейндж показал, что размотает меня в бою один на один легко и не запыхается. Крауч, который явно действовал какое-то время с ним в одной группе не должен сильно ему уступать, а раз Барти метит на место Джагсона, занимающегося контрразведкой, то личная сила у него должна быть на уровне. Получается, действительно на кону стоит только личная мотивация? Беда с башкой, иначе говоря, травма на почве собственного отца, которая и вынуждает его продолжать попытки быть родителем.

Видимо, Крауч прочел что-то по моему лицу и понял это по-своему:

— Если ты все равно не хочешь признавать во мне отца, спорить с данным фактом все равно глупо. Зачем делать из меня врага? Я единственный, кто о тебе хочет позаботиться.

От этих слов я нахмурилась и Барти, к счастью, решил поставить на этом точку, снова взяв стакан и отхлебнув из него. Длинная пауза пришлась к месту. Мысли, которые появились, надо было обдумать. Я надеялась сделать это уже в Хогвартсе...

Конечно, Крауч не единственный. У меня есть еще ОСТы и я уверена, что я могу на них положиться... Но они, как и я, школьники, и никакой реальной властью не обладают, а их личная сила находится в лучшем случае на моем уровне. Складывается же так, что враги у меня — одни из лучших бойцов. В Отделе Тайн я ошибочно расценила разницу сил: оказалось, что Пожиратели всерьез драться не хотели, да еще и, похоже, не до конца восстановились после многих лет в Азкабане. Теперь я смогла оценить разницу между мной и одним из Пожирателей внутреннего круга, и оказалось, что пренебрегать их фигурами слишком глупо. Даже если я раскачаюсь до уровня, чтобы быть в силах выстоять против Волдеморта, они вряд ли будут стоять в стороне и просто наблюдать. Ладно, наверняка, не все Пожиратели настолько умелы и сильны, но их все равно довольно много и становится только еще больше.

Так что как ни посмотри, лучше вспомнить свой же совет себе и не плодить лишних врагов. Мне нужно выжить, пережить Волдеморта, еще и найти и окончательно прикончить Дамблдора. Уже озвучив этот план можно понять, что в этой жизни что-то явно пошло не так... Барти мог быть и врагом, тогда я бы совсем осталась сама с собой, так не лучше ли воспринимать его... хотя бы нейтрально.

Конечно, когда я шла к нему, я считала, что это временно, но теперь возвращаться некуда. Для Лонгботтомов я уже — из Краучей. Невил, по-моему меня ненавидит и я даже не могу развеять его мнение на мой счет.

Крауч даже нарушив свое слово, сделал мне только лучше, так как с его помощью можно избежать истязаний у Лорда. К тому же, Барти уже заступался в критичных ситуациях за меня перед ним, подставляя свою шкуру. Как-то даже по-свински подставлять его перед другими Пожирателями...

— Скажи мне только одно, — повернулась я к нему и что-то почувствовав в моем взгляде или тоне, Крауч повернулся, показав внимание. — Где ты был, когда меня в подвале истязали?

— Пытался убедить их не вредить всерьез.

Барти смотрел мне в глаза прямым взглядом и я воспользовалась ранее данным разрешением, применив легилименцию. Далеко искать не пришлось — я и так чувствовала, что он не врал. Я увидела какое-то помещение, где собралось несколько Пожирателей, которые уже были мне знакомы: Крауч, Долохов, Лестрейдж и Джагсон. Долохов пошел вперед, сказав, что и так не собирался. Поэтому Лестрейдж и Джагсон и задержались...

Причем Крауч не только просил старших товарищей, как раньше Лестрейджа: он действовал угрозой, требованием, компромиссом, даже обьяснением дальнейших выгод от небольшого отступления от приказа. Лестрейдж и Джагсон не могли его просто проигнорировать, так что задержались, пытаясь сойтись во мнении насколько 'не сильно' вредить они должны, а мнения расходились. А чуть дальше, точнее раньше, когда они все собрались перед Лордом, звучал четкий приказ:

— Наказать, пока не будет повиновение.

Волдеморт, видимо, понял, что Барти хочет возразить и более чем прямо сказал ему не вмешиваться, и что мне же от этого будет только хуже. Лорд хотел быть довольным результатом и посчитал, что Крауч может этому помешать.

Вернувшись в реальность я снова смотрела в глаза Барти, который прямо с ожиданием сверлил меня. Он не мог бы развить за такое время настолько свои навыки в окклюменции, чтобы все это подделать. Хотя уверена, попробуй я посмотреть что-то другое, сверни хоть вправо, хоть влево, он бы засопротивлялся, но хотел, чтобы я это увидела сама.

Крауч пытался мне сейчас дать понять, что сложа руки не сидел. Приказ Лорда обойти никак не мог, но пытался убедить остальных смягчить последствия. Конечно, упирал на то, что я глупая и не ведаю, что творю, но... Барти не позволял другим Пожирателям даже думать, что они его могут ограничить и поставить на место. Рискнул даже Волдеморту возразить в лицо — а тут такое делают только смельчаки.

Пожалуй мне все-таки повезло, что в какой-то момент Барти решил, что я его дочь, и он меня забирает, а не что я какой-то выкидыш орденцев и меня надо мочить, как выразился Джагсон.

— Хорошо, — решила я, решительно поставив кружку с остывшим какао на столик. — Я буду уважительно относиться к тебе по крайней мере при других, но взамен я хочу чтобы ты считался со мной и более добросовестно выполнял свои обязанности отца.

Крауч выпрямился в кресле, взволнованно повернувшись ко мне и тоже отставив стакан. На всякий случай, глянула ему в глаза, убедившись, что он не слишком опьянел. Он и трети стакана не выпил, но мало ли как на него действует алкоголь. Все-таки, я уже знаю, что ощущения после Круциатуса лучше запивать чем-то горячим или горячительным.

— По-твоему я недостаточно добросовестно выполняю их? — удивился он, хмуро на меня поглядев.

— Да, если мне что-то будет нужно кроме еды и одежды, я хочу знать, что могу обратиться к тебе с просьбой.

— Ты и так можешь обратиться ко мне с чем угодно, — казалось, даже оскорбился он.

— И ты не должен ставить мне условия, что я должна сделать взамен, — закончила я свою мысль, припомнив, как он требовал вести себя так, как он хочет, не желая давать зелья в особняке Малфоев.

— Зависит от того, что именно ты попросишь, — Крауч решил не давать конкретных обещаний, но и возражать не стал, на что я решила просто кивнуть.

Будет совсем неплохо, если в ситуации подобно той, что возникла в особняке Малфоев, он мне принесет зелья и все необходимое, но сделает это вовремя. Против других Пожирателей, в случае возникновения проблем, он тоже может помочь, но требовать этого сейчас бесполезно. По крайней мере, видно, что он и сам что-то может. Посмотрим по ситуации, но смогу напомнить Барти этот разговор, тогда и будет ясно чего стоят его слова.

— Скажем, я хочу сделать огранку для этого камня, — достала я из потайного кармана маленький воскрешающий камень. — Чтобы в следующий раз его было не так легко потерять, но его нельзя держать на виду, и отдать я его тебе тоже не могу. Даже знать о нем ненадежному человеку не стоит. Сделаешь?

Крауч хмурился, внимательно рассматривая камень в моей руке и о чем-то раздумывая.

Конечно, у меня был знакомый специалист по финансам, который, наверняка, мог бы дать мне нужный контакт ювелира, но все упиралось именно в конфиденциальность.

— Могу сделать, — наконец, произнес он, оторвавшись от него, и решительно поглядев на меня: — Но покажи мне, что сдержишь свое слово. Обратись ко мне, как положено.

Вздохнула, чувствуя, что несмотря на все разумные доводы и принятое решение, все равно приходится бороться с собой. Поэтому едва смогла выдавить:

— Хорошо, отец.

Получилось ужасно неестественно, но Крауч просветлел лицом. Так и захотелось его сбить с небес на землю.

— Говоря, что ты не добросовестно выполняешь свои обязанности отца, я имею в виду, что ты мне даже письмом не посчитал нужным сообщить, что женишься.

Барти замялся, поведя глазами в сторону.

— Родственники Камиллы хотели, чтобы ты не присутствовала, — неохотно признался он. — Тебе бы это вряд ли понравилось. Поэтому, я не хотел тебе сообщать.

Поймав его взгляд, убедилась, что это правда. Кто-то там явно не хотел 'позора', но письмом хотя бы сообщить об этом Крауч вполне мог бы.

— Они не знают, что упустили, — хмыкнула я.

Барти резко подавился воздухом, но попытался скрыть это за покашливанием.

— Если мы договорились, то помни о том, что обещала выполнять также и свои обязанности, — строго напомнил Крауч. — Слушайся меня.

Прищурившись, решила тоже не давать конкретных обещаний:

— В пределах разумного. И когда мы одни я не хочу соблюдать все правила.

— Договорились, — также пристально прищурился в ответ Барти.

Я хотела бы еще сказать, чтобы точно от уроков у Селвин избавиться, но больше настаивать не имело смысла, иначе это будет выглядеть, как ультиматум. Крауч, я видела, тоже хотел бы выставить более четкие рамки, но он тоже, видимо, решил, что настойчивость скорее повредит.

Чуть позже я смогла отправиться обратно в Хогвартс. Я еще точно успевала на послеобеденные занятия, но мысли были о другом.

Запоздало засомневалась, не делаю ли я еще одну ошибку, заключая такой устный неофициальный договор? Пока что я разграничивала себя с ним, думала, что у меня получается лавировать между изображением лояльности к Краучу и собственной позиции 'жертвы', которую заставили перейти в его семью силой.

Пришло время выбирать и я рассудила, что раз уж я нахожусь в стане Пожирателей, то придется здесь адаптироваться. Крауч эту кухню получше меня знает. Такое долгое промедление в такой неопределенной позиции сулило дальше только неприятности, так что выбор в конце концов пришлось бы сделать. Лорд явно поставил на то, что Барти за мной будет лучше следить, еще и наказывать, так что ссориться с ним мне совсем не выгодно. Придется поставить на него и надеяться, что он хотя бы продолжит вытягивать из неприятностей. Как ни посмотри, это уже чего-то стоит, пусть он и требует за это что-то.

И все же, что если это все же мир той же сказки и 'светлая' сторона в итоге победит? Крауч тогда проиграет. Но сейчас нет никакого намека на это. Зато есть Волдеморт, который настроен меня убить. Есть Пожиратели, которых нельзя упускать из виду. И где-то все еще есть Дамблдор, против которого придется сражаться, объединившись с Волдемортом.

========== Глава 108 ==========

Комментарий к Глава 108

Скучаю по комментариям в стиле "Когда же это адище закончится?" 🥲

На мой вкус начинается самое интересное, напишите, если это не так.

Я планировала эту главу уже очень давно и с такой музыкой: "Shinedown — Her Name Is Alice" и "Alice's Theme". В группе телеграма прикреплю

То, что я задумала сделать, не вязалось никак с тем, что я решила полностью держаться лояльности с Краучем и не нарываться у Волдеморта. В некотором смысле даже противоречило. Уж очень слабая у меня оставалась уверенность, что 'светлая' сторона все-таки победит... но подстраховаться все равно не помешало бы. К тому же, я решила это сделать давно и обещала Августе.

Когда я вернулась в школу, погруженная в себя, на следующий день ко мне подошел Кан, сказав, что какой-то третьекурсник с фамилией Селвин распространяет информацию, что мне дают уроки для самых маленьких. Кан тоже был удивлен самому факту таких уроков, и слухи его удивили. Видно, родственница о чем-то сообщила остальной семье, и теперь по факультету Слизерин поползла информация. Надо сказать, что это оказалось неприятно, но не более. Быстро выяснилось у моих знакомых, что практически всех обучали репетиторы правилам поведения... правда еще до школы.

Я пошла выпускать магию в Выручай-комнате на манекенах, обнаружив, что это хоть и небольшая неприятность, но она накладывается на общее напряженное состояние. Так что просто на всякий случай сходила. А затем еще написала Краучу письмо, сообщив о таких слухах. Если уж печется о репутации, пусть хоть от Селвин меня избавит.

План выбраться из Хогвартса тайно я не оставила, но на всякий случай отложила на пару дней, чтобы успокоить нервы и мысли. Тем не менее, откладывать надолго в долгий ящик не стоит, ведь месяц с окончания уроков закончится быстро и что дальше ожидать — неизвестно.

Пока я ходила хмурая, первые дни ОСТы не сильно приставали, желая собраться на тренировку все вместе, а на деле, мне кажется, просто желая собраться. Я некоторое время отнекивалась, ссылаясь на занятость, но все же решила собраться, да заодно обьяснить, что меня чуть ли не целый день не будет, чтобы не потеряли.

Бросила клич через связные пергаменты, чтобы собраться вечером после занятий в Выручай-комнате. Она приняла форму зала с тренировочным полем и в одном углу находилось множество подушек для сидения. Хоть и собирались потренироваться, столько тем для разговоров нашлось, что почти час просто сидели на этих огромных подушках, болтая.

Так как все были заняты после окончания каникул, я только сейчас рассказала ребятам о новой технике для защиты, притом без палочки, попросив ни с кем больше ей не делиться и не став уточнять кто этому научил, но Трейси все равно сказала:

— Ли, тебе не кажется, что это... прямо скажем, невозможно? — с сомнением протянула она.

— Возможно. У меня же получилось.

Я рассказала пока о первом этапе, где нужно было определить место удара проклятьем и заблокировать.

— И я хочу чтобы мы друг другу помогли с тренировками, — осмотрела ребят. — Начнем с меня. Будете бросаться со всех сторон заклинаниями, а я буду пытаться их отражать.

Идея явно вызывала сомнения, отражавшиеся на лицах, хотя я предлагала легкий вариант проклятий, считающихся почти детскими. Хелен моего энтузиазма вообще не разделяла и переглянулась с Трэйси:

— Ли, ты не думаешь, что это как-то чересчур? Если ты поймаешь на себя сразу несколько заклинаний, это вообще-то может быть опасно.

— Ну, я же их заблокирую, — пожала плечами.

— Макгонагал когда четыре Оглушающих поймала, в Мунго лежала, — напомнила она мне, но видя, что не убедила, сменила вопрос: — Ладно еще щитовые чары отрабатывать, но за это как вообще взяться?

Я честно попыталась обьяснить, что надо просто напрячь окклюменцию, в общем, все свои способности владеть сознанием, чтобы владеть и телом, сосредоточиться на ощущении магии, для начала очень поможет ощущение летящего заклятья. Пояснила все, что вспомнила из скудных обьяснений Лорда. Оглядев их, поняла, что и парни тоже без энтузиазма к этому относятся.

— Давай я попробую, может получится, — первым решился Захария.

— Я следующий! — выпалил Ричи.

Мы начали не с Круциатуса, конечно, а с проклятья фурункулов. Гадость вредная, но относительно безобидная и легко развеивается. Я показала пример, проклятье, угодившее в руку, на которой я заблаговременно закатала рукав, развеялось, не возымев эффекта. Даже Сьюзен Боунс теперь уверилась, что такой трюк реален. Кстати, Маклагена я не позвала, он вроде мялся и его больше интересовал квидич, чем такие тренировки. Не было уверенности, что он с нами останется, ну а такой трюк вообще лучше выдавать только проверенным людям.

Захария попробовал, но не получилось, Ричард тоже. Трейси, у которой неплохо получалась оклюменция потерпела провал. Кан сказал, что и не рассчитывал, что получится, тем более с первого раза. И так попробовали все, последним был Этан, мой одногодка.

— Мне кажется, только у тебя такое получится, Ли, — сказал он. — Щит Протего даже не у всех учеников до сих пор выходит с палочкой. Без палочки нереально подобное создать.

— Ничего подобного, — нахмурилась я, увидев их упаднические настроения. — Надо просто потренироваться, у меня тоже далеко не с первого раза вышло. Зато оно того стоит.

Ребята не слишком воодушевились, решив, видимо, заранее, что такое им не под силу. Ну да, когда мы все вместе изучали легилименцию и окклюменцию, я ушла далеко вперед, но теперь они считали, что именно это станет преградой. Хорошо хотя бы сказали, что согласны пробовать еще, но не сегодня. Сегодня всем хотелось размяться в дуэлях. Долго упорствовать, чтобы исходить седьмым потом для тренировки естественной магической защиты не стали, как по мне это было ни к чему. Сделают перерыв и еще раз смогут попробовать.

* * *

В день Ха, что Амикус, что Алекто то и дело следили за мной во время обеда. Я ощущала, что они проверяют на месте ли я, ведь после обеда я должна была как раз отправляться. Они назначили мне вчера отработку на сегодня, как и договаривались. Думаю, они попробуют проследить за мной, намереваясь выяснить куда пойду, ведь в прошлые разы они явно не поняли, как я покидаю школу. Раньше я им просто сообщала постфактум, но и уходила вечером совсем ненадолго. В этот раз пришлось заручиться их согласием, так как в Мунго, куда я собиралась, приемные часы заканчивались в пять часов, а ночью я вообще туда вряд ли попаду.

Как я и думала, Амикус пошел следом за мной и потеряв, принялся быстро оглядываться, а затем решил, что я спустилась по лестнице. Наверное, думал, что пошла к потайному ходу из школы, которые были опечатаны с начала года. Думала некоторое время им воспользоваться... но там мог сесть хвост, да и чем меньше людей знает, тем лучше. Не имей я уже готовой протоптанной дорожки, то пришлось бы воспользоваться лазом и надеяться, что дежурившие на том конце колдуны все-таки меня выпустят, как обещали Кэрроу.

Подождав под мантией-невидимкой, пока Кэрроу пройдет дальше, пытаясь двигаться бесшумно, убедилась с помощью карты, что Алекто не видно, и пошла к спуску в Тайную комнату. Там был скрытый лаз в Запретный лес. Оттуда я смогу уже аппарировать. А Кэрроу пусть разыскивают меня в Лондоне, куда я сказала, что отправляюсь, хе-хе. Правда, аппарировать прямо туда не стала. Чтобы запутать следы я действительно появилась у почтового отделения в Хогсмиде, а оттуда сетью летучего пороха отправилась в 'Дырявый котел' в Лондоне. Оттуда вышла в сторону немагической части Лондона, накинула снова мантию-невидимку и зашла на Гриммо проверить девочек.

Дженна еще с начала зимних каникул меня просила зайти для какого-то не срочного разговора. Не хотелось его откладывать и дальше, да и как знать когда еще будет удобный момент.

Лиззи была с уже большим животом, ей оставался где-то месяц до родов, по дому заправляла в основном Дженна и Кикимер. Чтобы не терять много времени я договорилась о встрече на полчаса, так что меня уже ждали.

Дженна заверила, что не собирается никуда уходить по крайней мере до родов, да и вообще не бросит Лизу одну с ребенком потом, будет приходить помогать, так как я почти все время в школе и кроме домовика по сути помочь некому, а матери, как и ребенку нужен будет какое-то время уход. Притом, Дженна обладала навыками лекаря и могла помочь чем-то, если потребуется. Мы надеялись, что роды пройдут спокойно, в домашних условиях, но если пойдет что-то не так, придется срочно вызывать лекаря из Мунго, а то и переправлять Лизи туда. На всякий случай, к этому тоже готовились.

Мы сидели в гостиной, где они рассказывали о своих приготовлениях. Разговор об этом мог затянуться надолго, но в общих чертах я была уже в курсе. Припомнив, ради чего звала меня Дженна, я спросила:

— Так как зовут твоего жениха? — вспомнила я, что она так и не сказала.

Дженна замялась, отчего у меня появились нехорошие подозрения.

— Понимаешь, Айрли, — начала она, переглянувшись с Лизой за поддержкой. — Когда ты сказала мне сходить проветриться в бар, где был твой отец, я там его впервые увидела, но не познакомилась толком.

Я кивнула, что помню. Когда я еще жила у Крауча, изгнанная временно из школы, он сказал, что вечером пойдет прогуляется в бар, ну и не скрывал название. Я написала Дженне, но та потом сказала, что ничего не вышло — Крауч был с компанией, а потом вообще появилась Камилла Вульф, которую Барти представил, как будущую жену. Эта дамочка еще до официального бракосочетания, примеряла на себя роль мачехи и пыталась меня воспитывать. Наверное, к тому все уже тогда шло.

— Ну, вот, я же хожу за покупками, чтобы Лизу не напрягать. Мы с ней, конечно, прогуливаемся на свежем воздухе, но все же иногда надо выйти и в Косую Аллею...

Я хмурилась, не понимая, к чему эти объяснения, я же и так знаю, что Лизе надо беречь себя на таких сроках. У меня время вообще-то ограничено и мне кажется мы теряем драгоценные минуты. Сегодня я все равно с ним встретиться не собиралась, но хотела узнать больше о том, куда собралась Дженна.

— Дальше, — кивнула я.

— Мы с ним один раз пересеклись, второй, познакомились, он показался приятным человеком. Пообщались, он пригласил в кафе, всегда был обходителен.

— И? — изогнула я бровь, начиная терять терпение.

— В-общем-его-зовут-Рабастан-Лестрейндж, — выпалила Дженна.

Я моргнула.

— Что?!

Дженна нервно заломила руки и бросила умоляющий взгляд на Лизу, как будто надеялась, что та спасет положение. Лиза погладила свой большущий живот, будто привлекая к нему внимание:

— Мисс, мы знаем, что он Пожиратель Смерти и знали, что вы так отреагируете, — сказала она, также нервно двигая руками, будто не зная куда их деть.

— В смысле, Рабастан Лестрейндж?! — воскликнула я, невольно повысив голос.

Обе девушки напряженно, даже как-то боязливо выпрямились от такой реакции, хотя обе старше меня чуть ли не вдвое. Я закрыла глаза и помассировала переносицу.

— Мисс, он ни разу Дженну не обидел... — поспешно сказала Лиза, снова перейдя на вежливые обращения, хотя мы уже вроде давно забыли эту стадию.

— Во-первых, Лиза, мы перешли на ты, — сказала я, убирая руку с лица. — Во-вторых, какого черта?!

Девушки снова едва не подпрыгнули, а Лиза обхватила руками живот. Пришлось напомнить себе, что они обе зависимы от меня.

— Лиза, — обратилась я, заставив себя не кричать. — Подожди где-нибудь, тебе нельзя нервничать и меня нервировать с моими выбросами магии. Я поговорю с Дженной.

Чтобы не навредить случайно Лизи и ребенку, я раньше предупредила, что у меня бывают выбросы, но обычно я чувствую их приближение, так что в таких случаях, во избежание, лучше Лизе отойти подальше. Ну и Дженне заодно тоже.

Лизи взглянула на чуть более старшую подругу. Дженна кивнула ей и девушка вразвалочку направилась в другую комнату.

Пока она медленно передвигалась, разговор не продолжался, и я могла успокоиться, даже немного подумать. Ну, вот даже запрети я ей с ним видеться, разве она меня послушает? Мы с ней по сути ничем не связаны, она только помогает по дому, да я позволяю здесь располагаться еще ее лежачей матери. Дженна и так немало помогает с приведением дома в порядок, да и за Лизой мне больше некого оставить присматривать, так что расставаться с ней не хочется, но я уже решила еще до того, как пришла, что это неизбежно, просто я не знала к кому она пойдет. Ей изначально нужно было наладить свою жизнь и если Лестрейндж ей пообещал помочь... А у Лестрейнджей с финансами все точно в порядке. Их сейф ждал их все время и был закрыт, об этом Ричи возмущался. Он-то вполне мог им пользоваться, но просто не знал о нем, а учебу в школе и так оплачивали из сейфа Лестрейнджей, а не из дотаций.

Что я вообще по сути о нем знаю? Я часто вижу его рядом со старшим братом. Рабастан более худощавого телосложения, чуть выше брата, да волосы не медного оттенка, а темнее. Если с Рудольфусом как-то не заладилось, то Рабастан не особо мелькал даже. Все что я от него слышала, это вроде восклицаний 'девка' и он мне ответил, что Барти нет в особняке Малфоев, когда я его разыскивала, пока старший брат надо мной откровенно издевался. Но это вообще не показатель. Он был вместе с Беллатриссой, Рудольфусом и Барти тогда и тоже пытал Лонгботтомов.

Дверь за Лизой давно закрылась и, видя, что я молчу, хмуро погружаясь в свои раздумья, Дженна заговорила:

— Я знаю, что он был осужден за то, что сделал с твоей матерью, — тихо сказала она мягким тоном. — Мы это обсуждали. Но для меня он совсем другой человек.

— Ты рассказала ему обо мне? — резко переспросила я.

— Нет, я ничего не рассказала ни о тебе, ни о Лизе, — так же мягко, хоть и нервно ответила Дженна. — Я сказала, что живу с подругой и мы друг другу помогаем. Я писала тебе, что он предложил помочь финансово, я отказалась, сказав, что это надо обсудить с тобой. Он спешит жить, хочет сразу жениться. Я знаю, что он делал плохие вещи, но для меня он обещает быть хорошим мужем.

Я снова помассировала переносицу, вздохнув и отвернувшись. Почему отказалась-то? Разве ей не нужны средства для матери? Да и так у Лестрейнджей сейчас не только деньги, но и влияние есть, он мог бы ее устроить в хорошем месте, если не хочется полностью зависеть от него финансово. И все-таки замужество это не непонятное обеспечение от пятнадцатилетней девочки, это стабильней. Сомневается?

— Почему отказалась? — решила все же спросить, пытаясь все еще совладать с эмоциями.

— Я обратилась в то брачное агентство от безысходности, — голос ее стал тверже, что значило вопрос уязвил. — Сейчас у меня есть выбор.

— Значит, дело не в деньгах и ты действительно хочешь просто выйти за него замуж? — подытожила я.

— Да.

Я внимательно смотрела на нее, уловив в глазах образ явно свидания. Мужчина в дорогой мантии поддерживал ее за руку, выглядели они максимально прилично, прогуливаясь где-то по улочкам городка. Образ улыбающегося лица Рабастана врезался хорошо в память Дженны. Я его лицо таким мягким, расслабленным, конечно, не видела и едва узнала.

Божечки, да что ж такое-то... Мой друг оказался сыном двух Лестрейнджей, Дженна твердо уверена, что хочет выйти за третьего, а я сама дочка Крауча, который очень вряд ли спрашивал согласия у моей матери.

Чувствуя, что уже не выдерживаю, села в кресло и обхватила голову руками, делая глубокий вдох. Какой-то тонкий звенящий звук привлек внимание. Вазочка с печеньем и чашки с чаем в блюдцах на столе подпрыгивали. Я прикрыла глаза, помассировав ладонями лицо и попыталась вернуться к дыхательным упражнениям.

Дженна поднялась на ноги и осторожно подошла ближе. Я не смотрела, но ощущала ее напряжение. Вазочка и чашки перестали звенеть через пару минут.

Дженна присела передо мной, положив руки мне на колени и пытаясь заглянуть в лицо:

— Айрли, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — снова мягко сказала она.

— Очень вряд ли, — ответила я ядовито.

— Просто дай ему шанс, — продолжила уговаривать Дженна. — Он хочет встретиться с подругой, которая мне помогала. Я уверена, он все поймет и не сделает ничего плохого. Он точно захочет извиниться за сделанное тебе.

Да как ты не понимаешь, что мне нельзя вообще с ним видеться?! Хотелось так закричать, но магия внутри собралась, как пружина и я не рискнула повышать голос, опасаясь еще одного воздушного тарана. Но даже если бы он действительно, увидев меня, решил, что надо как-то извиниться и все еще был готов отблагодарить за помощь Дженне... меня же Лорд убьет, если узнает, что я покинула школу. И вообще, не знаю, что он со мной сделает, узнав о моем укрытии на Гриммо, которое притом еще было раньше укрытием Ордена. Притом опять поди включит свою паранойю о предательстве Пожирателей. Не хочу я так рисковать, проверяя донесет ли младший Лестрейндж или нет. Тем более за несколько галеонов, которыми он скорее всего откупиться собрался за будущую жену.

Кое-как совладав с собой, опустила руки и сказала:

— Мне нельзя с ним встречаться, иначе у меня будут проблемы. Дженна, если ты уже все решила, то зачем ты меня спрашиваешь? Делай, как считаешь нужным.

— Но я не хочу так с тобой расставаться, — сведя брови домиком к переносице, заявила Дженна. — И с Лизи, и с тобой я не хочу расставаться. Если бы мы убрали эту преграду, мы бы даже смогли жить вместе, если захочешь. Он дружен с твоим отцом, значит, мы могли бы поддерживать связь. Даже если не хочешь с ним разговаривать, не страшно, он, я думаю, поймет.

— Да не в этом дело! — мой голос опасно зазвенел, вазочка издала тонкий звон, кажется, треснув, тяжелые портьеры покачнулись. Я сглотнула и сказала спокойней: — Дело даже не в том, что я хочу или нет. Он не должен узнать про этот дом и про Лизу, и про маленького Блэка. Он не должен увидеть меня вне школы. Спасибо, что хотя бы не сказала ему мое имя, избавив меня от какого-нибудь допроса с пристрастием. Я буду благодарна, если ты больше ничего ему не расскажешь с момента знакомства со мной и постараешься не выдать это даже мысленно.

— Айрли... — она попыталась взять мои руки в свои. — Я не расскажу, обещаю.

Оказывается я сжала кулаки и Дженна принялась их успокаивающе поглаживать. За это она мне всегда нравилась. За спокойствие и умение успокоить. Лиза сама бы, наверное, с приведением дома в порядок не справилась, а Дженна всегда умела все организовать, продумать и даже предложить варианты, если были какие-то ограничения. Ну и распоряжаться наемными волшебниками она тоже умела, ей можно было такое доверить. Как же было бы проще, женись на ней Крауч...

— Дженна, я понимаю, что он тебе рассказал, что он исправился и весь такой хороший, — я вздохнула, чувствуя, снова чувствуя, что не хочу ее отпускать. — Но он вообще-то продолжает служить Лорду и выполняет ту же работу. Кто тебе сказал, что он не сделает подобного еще раз?

— Нет, — все так же мягко, но уверенно, возразила она. — У него есть причины продолжать службу, это причины выше денежных, и я понимаю, почему он готов на все ради Сама-Знаешь-Кого.

Хмурясь, я догадывалась теперь, о чем она говорит. Нет, дело не в безмерной верности без причины или фанатичности к движению. Неужели, Лестрейндж ей рассказал о магии, которой делится с ними Лорд? Об увеличении магической силы и сохранении молодости. Они об этом, я так понимаю, помалкивают, рассказывая только 'своим'. Но он тогда очень рисковал, рассказывая это Дженне. Она, вот, опасается мне сказать прямо.

— То есть ты согласна с тем, что он сделал бы еще раз то же самое с Лонгботтомами? — переспросила я, чувствуя, что голос не получается сделать ровным.

— Он не сделает то же самое с Лонгботтомами, — сказала она, продолжая гладить мои руки и коленки. Я вопросительно изогнула бровь. — Потому что ты была Лонгботтом. Тебя он не обидит.

— То есть других все же можно?

— Айрли... — набрала она воздуха. — Если бы у тебя пропало что-то, а точнее кто-то очень для тебя ценный, ты бы сделала все что угодно, чтобы его найти?

Магия такое ощущение стала комком поперек горла. Да сделала бы... Пропади так кто-то из близких и ценных мне людей, сделала бы что угодно, но не пошла бы пытать других людей... Крауч говорил, что они не знали, где пропал Лорд и знали только, что после Поттеров он должен был отправиться к Лонгботтомам. И пошли в гости к Лонгботтомам. Невила не тронули, все же это была добыча Лорда, но считали, что раз дом Поттеров разрушен, то именно Лонгботтомы что-то сделали и Лонгботтомы могли знать что-то. Про маленького Гарри Поттера они, конечно, не знали. Лонгботтомы тоже ничего не знали, потому и сказать ничего не могли, даже если бы во время пыток захотели.

Я сжала с силой руками коленки. Захотелось оттолкнуть Дженну, соврать, сказав, что я на их месте не сделала бы такого. Я вот так-то их лучше. У меня где-то моральные устои. И вообще, может Лестрейнджи и сейчас пытают кого-то каждую неделю. В том, что такое может практиковать Беллатриса, даже не сомневаюсь. Я вообще без понятия чем они занимаются. Но вспоминая мои 'моральные устои'...

Я же знала, что Лорд за ученичество запросит подчиняться беспрекословно, применять Круциатус и Аваду, и кто знает, что еще. И кто над Панси издевался, мстя за ее паршивое поведение? Я бы и над Джинни так поиздевалась, если бы она только не поняла при этом, что это я. Ну да, я бы вряд ли убила, так и Лестрейнджи не убили... И вообще, я ж к Краучу сама пошла, тогда все выглядело логично и правильно. Сама решила перевести Барти в раздел союзников. А если бы осталась с Августой, то и с ней бы все хорошо было, и Дамблдор бы может на алтарь не положил, и не ввязалась бы в эти Пожирательские делишки. Ну, в Ордене так бы и осталась белой вороной, пожирательской дочуркой и прочая, ну, так не все ли равно, что они там думают, а шпионить для них отказалась бы. Тогда, казалось, что мне не дали бы отказаться, а сейчас — что могла бы найти другой выход.

Видимо, я так погрузилась в свои мысли, что Дженна забеспокоилась.

— Я его не оправдываю, — взволновано сказала она. — Но ни тебе, ни мне он точно не навредит.

Потерев лоб, вздохнула. Сейчас не до самокопаний. Дженне ведь на самом деле и мое согласие не нужно, она просто хочет сделать все по-хорошему. Мне же стоит думать о том, чем мне это может грозить.

— Дженна, я понимаю, что не могу тебя остановить или отговорить, — сказала я, собрав всю решительность и волю в кулак. — Ты сама вольна решать, насколько опасно и стоит ли связываться вообще с таким человеком или нет, но ты можешь навлечь на меня большие неприятности.

— Я этого постараюсь не сделать, — заверила она, продолжая поглаживать мои руки. — Я ничего ему не рассказала и не расскажу о тебе, если ты так того хочешь. Мне показалось, что раз ты дала своему отцу шанс, то и он достоин его получить.

И опять она нанесла мне новый удар, вызвав ощущение собственной бессовестности.

Точно, я же еще думала, хорошо бы Дженна вышла замуж за Барти, на минуточку, такого же Пожирателя, как и Лестрейндж. У меня была бы хорошая союзница, более того хорошая мачеха, да и Барти бы получил родного человека рядом, раз уж со мной не получалось... А получается все так, что... Отдать Дженну Лестрейнджу? Не хочу! Просто не хочу. Мало ли что он сделает ей, мало ли что наговорит. Пока его брат с Беллатриссой зачали Ричарда, а Крауч решил тоже с ума сойти, кто знает, что делал в это время младший Лестрейндж?! Может, сойдись звезды по-другому и он бы вообще моим отцом оказался?!

Вазочка на столе со звоном надкололась, а чашки расплескали остававшееся содержимое. Застекленный шкаф у стены с разным декором тоже зазвенел и послышался скрип дерева.

Мне не нужен тут выброс магии. Я же не хочу чинить Гриммо, да и Дженне навредить не хочу.

— Айрли, если не хочешь, я откажу ему, — вдруг выпалила Дженна.

Я подняла на нее глаза. Прозвучало отчаянно и ее лицо выражает прямо-таки муку выбора, притом, в мою пользу. Ну, или боязнь моего выброса магии. Боже, и зачем я только посмотрела? Они ж там еще целовались в каком-то закутке, спрятавшись, как подростки. Зажимались, гладили друг друга... Больше смотреть точно не буду или я рискую увидеть то, что потом не смогу забыть.

Отведя глаза от ее лица, я сказала:

— Я не хочу тебе ничего плохого, потому и не хочу, чтобы ты с ним... — сказать я этого не смогла. — Но я не хочу, чтобы ты отказывала только из-за меня. Ты права, он точно такой же, как Крауч, а Барти так-то не совсем потерянный, — я нахмурилась, понимая, что это правда.

Даже когда Волдеморт заставил его причинить мне боль, вернувшись домой, он все равно вернулся к своим методам 'переговоров'.

Правда еще и в том, что если Дженна сделает выбор в мою пользу, это отнюдь не значит, что она через время не вернется к этому Лестрейнджу. Так что удерживать ее насильно бесполезно и даже вредно. Более того... не хочу об этом думать, но если за действиями Лестрейнджа стоит Волдеморт... Все примет совсем скверный оборот. Быстрых и необдуманных действий лучше не предпринимать.

— Если ты так уверена в том, что он не причинит тебе зла, можешь идти, — решила я. — В конце концов, я с ним иногда пересекаюсь, может мне и так тоже выгодно будет. Мы же с тобой в деловых отношениях, так?

Жестко и по делу, только сухие факты. А факты в том, что она мне тоже может информацию в таком случае дать, если не проболтается. Я за ней не смогу так присматривать, как если бы она была в доме Краучей, но все же связные пергаменты есть. А потом посмотрим, обнаружатся ли за этим действия Волдеморта.

— Так... — тихо протянула Дженна.

— Вот и все, — кивнула я. — Я не смогла обеспечить тебе замужество, как обещала, ты нашла его сама, могу только поздравить, — не удержалась с ядом добавив: — Если он, конечно, действительно сдержит слово, а не морочит тебе голову.

— Но я же все еще могу тут остаться? — в ее голосе прозвучало волнение и тревога, причем вполне искренние, судя по тому, что мне говорила легилименция.

— Не стану скрывать, для меня это риск, — внимательно посмотрела на нее и прикрыла глаза на секунду, чтобы избавиться от очередной приторной сцены, как кто-то кормил Лестрейджа пирожным. Как это развидеть обратно? Иногда я жалею, что стала легилиментом. — Если ты не хочешь обрывать контакт с Лизой и со мной, ты подставляешь нас обоих под удар, а что случится с маленьким Блэком вообще не берусь сказать. Поэтому я хочу взять с тебя клятву, что ты никогда ему не скажешь об этом месте и не приведешь его сюда. Вообще никого не приведешь, — подумав, добавила я.

— Хорошо, я могу поклясться, — сразу согласилась Дженна, вызвав подозрения, что она не знает, что такое магическая клятва.

— Ты поклянешься магией также в том, что не выведешь Лизу или ее ребенка за пределы дома в какую-то ловушку, — добавила я.

— Хорошо.

Клятва получалась уже слишком обширной, а перекрыть все возможности Лестрейнджу навредить нереально. Он может воспользоваться Дженной, не уведомляя ее и забрать ребенка. Вполне возможно в этом кроется его план? Лиза тоже за себя постоять не сможет. В доме только две женщины и домовик, я даже среагировать не успею. Вдобавок, если вплести в клятву именно Лестрейнджа, он может попросить кого-то другого сделать это. Если же за этим всем стоит Волдеморт, который прознал, что этот дом принадлежит мне... Документы я переоформила на свое имя и в Министерстве должна быть информация. Вопрос в том, искал ли ее кто-то среди архивов?

— Мне надо посоветоваться с миссис Блэк, — решила я, поднявшись на ноги.

Я отправилась к лестнице, спускаясь вниз. Дженна сначала вроде решила остаться в гостиной, но затем догнала. Подумав немного, не стала ее прогонять, ведь речь пойдет о ней и ее судьбе.

— Миссис Блэк, — обратилась к большому портрету в прихожей.

Мать Сириуса относилась ко мне вполне спокойно и приняла идею внука даже с одобрением. Сейчас ее никто не завешивал, потому что она не была недовольна домочадцами и не орала, как резаная... По крайней мере не постоянно.

Другие портреты изображали отсутствие интереса, но я не сомневалась, что слушали внимательно. Колдунья с портрета кивнула с достоинством и слегка присела, склонив голову в качестве приветствия:

— Рада снова видеть тебя в доме, — степенно заявила Вальпурга с портрета. — В этот раз ты долго отсутствовала.

Я заметила, как ее темные, казавшиеся черными глаза метнулись на Дженну, остановившуюся слева от меня, и, казалось, обожгли, но в лице она не изменилась.

— Не было никаких гостей? — спросила я, заодно пробежавшись взглядом по другим портретам.

— Никаких, — так же степенно с достоинством ответила миссис Блэк.

— Один ухажер Дженны, — не удержалась от колкости, — Может пытаться проникнуть в дом или навредить как-то Лизе и ее ребенку. Есть способ, который надежно защитит их или хотя бы оградит его от дома?

— Защита на доме работает, как и прежде, — ответила она, казалось, не удивившись, но задумалась: — Но возможностей у него будет масса. Обычной клятвой тут не обойтись, следует подумать.

— Для вас это не новость, — поняла я, что хоть дама и держит лицо, но учитывая ее эмоциональность, все равно не могла бы так спокойно отреагировать на угрозу единственному наследнику.

— Я сказала этой девочке, что она должна немедленно сообщить тебе, иначе кто-нибудь из нас сообщит.

Потому что я следила немного за другими портретами Блэков, заметила что некоторые прямо ожгли ее свирепым взглядом, но тут же закивали с остальными. Кто-то поглаживал бороду, кто-то поправил монокль. Какая-то дама обмахивалась веером. Они похоже отдавали всю беседу Вальпурге Блэк, хотя громко вопили ругательства вместе с ней, когда здесь жил Орден.

— Я считаю, клятва на Дженне не сможет решить проблемы, — сказала Вальпурга. — Все со мной согласны?

Портреты снова закивали с серьезным видом, явно соглашаясь.

— Будет лучше, если клятву даст и тот юнец, — решила Вальпурга. — Для этого тебе нужно встретится с ним и поставить такое условие, если он хочет забрать эту женщину.

Юнец? Лестрейндж-младший? Да ему где-то сейчас, как Барти, может на пять-десять лет и старше, но... ай, да я зареклась угадывать возраст! И все равно, что-то меня прямо настораживает, словно улавливается странность, несоответствие. Портретов тут много и Вальпурга сказала, что она поставила такое условие Дженне, скорей всего под угрозой, что она не просто мне расскажет, а потребует изгнать ее и стереть память, или что-то подобное — это же горячие головы Блэков. Значит, Блэки успели обсудить это все за прошедшее время с каникул точно и только делали вид, что задумались. Набивали себе цену, наверное... Но и Дженна не слишком высоких кровей. У нее всего четыре поколения магов, по сравнению с фамилией Лестрейндж или Блэк, для них это ничто. Вон и Дженна стоит, помалкивает, не вмешиваясь в разговор с портретами. С ней они поди через губу только разговаривают. Я так и не припомню, чтобы Вальпурга напрямую с Дженной разговаривала хоть когда-то.

Допустим им на нее плевать, но почему тогда не предложили просто избавиться от проблемы, как Вальпурга сказала избавиться от Сириуса? Последний Блэк, исключая Сириуса, это весомый повод для паранойи.

— Есть причина, почему я не могу с ним встретиться, — сказала я, так как пауза стала затягиваться. — Есть риск, что он, если и не задумал ничего, то после этого точно принесет проблем.

— Это можно выяснить только личной встречей, — продолжила гнуть свою линию Вальпурга. — Можешь нанять магов для охраны, представься дальней родственницей нам, мы поможем тебе составить легенду.

Портреты снова ее поддержали. Нет, точно, гады, уже все продумали и подводят к чему-то своему.

— Почему вы уверены, что он согласится дать клятву? — нахмурилась я, заметив и эту странность.

Даже для напыщенных и самоуверенных Блэков слишком самонадеянно.

— Тебе нужно будет проявить волю, — заявила Вальпурга. — Если эта женщина стала твоей слугой, то ты имеешь право не только убедиться, куда она собралась, но и требовать чего-то взамен, если он хочет взять ее в жены.

— Я не стала слугой, — возразила Дженна.

— Молчать! — рявкнула Вальпурга, посмотрев на нее свирепым взглядом, и остальные портреты согласно загудели.

— Она не моя слуга, — нахмурилась я, взглянув на Дженну, которой явно не понравилось такое предположение, а то и обидело.

— Лучше бы была! — заявила Вальпурга знакомо непререкаемо. — Иначе стереть память и вышвырнуть отсюда, раз не желает оправдать возложенное доверие!

Портреты разделились. Одни выкрикивали, что это не решение, стереть память недостаточно, другие тоже возмущались наглости девушки и утверждали, что она должна быть благодарна за то, что ей дано, третьи говорили, что только смерть гарантирует сохранение тайны.

— Решаю я! — повысила я голос, чтобы их всех перекричать. — Вы всего лишь портреты, так что можете только советовать!

Когда они прекратили болтать и замолчали, я добавила:

— Другие варианты есть?

— Требуй при встрече, что для заключения брака требуется твое благословение, — ответила опять Вальпурга, видимо, продолжив гнуть свою линию.

— Что оно может гарантировать? — нахмурилась я, так как никогда о чем-то подобном не слышала.

Обычно благословение давали родители, но это по-моему больше условно. Есть какой-то магический эффект? Взаимоотношения с Дженной я никак не закрепляла магически, так что хоть я ей и покровительствую, фактически мы не в таких отношениях.

— У тебя сильная магия, значит, благословение не даст расторгнуть брак, — пояснила колдунья. — Связанный с ней магически, он также не сможет навредить ей, пытаясь выведать расположение дома.

Блэки, похоже, видели истребовать клятву с Дженны и Рудольфуса Лестрейнджа лучшим выходом, полагаясь на то, что Дженна не сможет выйти за него самостоятельно. Их взгляд был явно старомодный, я лично не видела причин почему Дженна до сих пор не могла привести его в дом, кроме того, что не хотела делать это. По крайней мере, я убедилась, что она понимает корень проблемы и без проблем озвучила мне клятву, которую скрепила Лиза.

Это был хотя бы минимум, который было возможно сделать сразу, хоть до этого Дженна до сих пор вроде бы не выдала меня.

Портреты Блэков в прихожей и по всему дому. Видимо, так они и узнали о Лестрейндже, когда Дженна поделилась этим с Лизой. Но в случае опасности они могут только сообщить об этом, не более. Так как кто-то озаботился наложить на эти портреты заклятье вечного приклеивания, они сохранились в прихожей, у камина, и в некоторых гостиных, но поэтому же я не могу, например, взять чей-то портрет с собой чтобы постоянно держать связь с площадью Гриммо.

Про разговор с Лестрейнджем я обещала Дженне подумать. Хотя думать вроде бы было нечего, но всю ситуацию нужно было детально обмозговать без спешки. Сегодня у меня еще были дела и я уже отклонялась от своего графика.

— Значит, я могу остаться в доме? — спросила еще раз Дженна.

— Можешь, — я хмурилась, но взвесив все, уверенно кивнула. — Вы с Лизой сдружились, я не могу вам запрещать общаться, но будь осторожна. Когда-нибудь Лестрейндж заинтересуется куда ты пропадаешь и где живешь, — снова подумала и вздохнула, признавая очевидное. — Лизе сейчас действительно надо кто-то рядом для помощи и поддержки. Но его ноги чтобы тут не было.

— Хорошо, — Дженна слабо улыбнулась, что я заметила краем глаза. — Не обижайся на меня, ладно? Я помогу ей всем чем смогу и тебе тоже.

— Я не обижаюсь, — ворчливо ответила я. — А теперь извини, даже появись у меня такое желание на него взглянуть, я уже не успеваю. Меня ждет другое дело.

— Дать тебе с собой что-нибудь сладкого? — спросила она снова мягким тоном, снова взяв мою правую ладонь в свои руки и продолжая гладить. — Мы испекли пирог и шоколадное печенье еще свежее. Кикимер тоже может что-то быстро приготовить. У нас же есть еще минут десять-пятнадцать?

Все равно придется посидеть какое-то время, чтобы успокоиться. Не могу же я отправиться дальше в таком состоянии. Если не успокою магию, того и глядишь вообще придется вернуться обратно да отправиться на ковер к Лорду отдавать лишнее.

— Чаю пожалуй выпью, — кивнула я.

К чаю Кикимер принес не только печенье и пирог с патокой, но и кремовые пирожные. Я медитировала над кружкой, перебравшись на диванчик у стола, куда меня попросила пересесть Дженна и сама села рядом, невзначай то и дело продолжающая меня поглаживать по плечу. Я делала вид, что не замечаю этих ухищрений, но... это приятно успокаивало, как раз то, что нужно.

Самое опасное, это что Лестрейндж все-таки узнает про этот дом и донесет Лорду о его владельце. Но до сих пор вопросов от Лорда о доме не было. Возможно, он решил действовать осторожно и тайно, но что ему могло помешать прижать меня к стенке? Ничего. Редл склонен строить сложные планы, но вряд ли бы он их строил, когда можно решить все так легко силой. И вряд ли бы он упустил случая ткнуть меня в то, что я от него что-то скрываю. Поэтому я склоняюсь к мысли, что Лестрейндж все-таки действует один, но совсем не отказываюсь от варианта, где наоборот.

Я сумела утихомирить и спрятать эмоции. Мне они сегодня ни к чему, меня ждет важное дело и я не могу отложить его по такой глупой причине, как нестабильность магии. Второй раз отпрашиваться так у Кэрроу будет проблемно, я должна отправиться в Мунго. А все остальные эмоции оставить, Рабастан Лестрейндж тоже подождет. В конце концов, подумать о том, что я сама подтолкнула Дженну к Краучу, можно и потом. По сути разницы между Краучем и Лестрейнджем и нет... Так, все! Оставила эти мысли в покое.

Дженна внимательно всматривалась в меня, проводив с тревогой к камину. Я собиралась и дальше отправиться сетью летучего пороха. В приемной Мунго был как раз общественный камин и я вышла из него, накинув только капюшон на голову.

Главное, не встретиться со знакомыми лицами. Я бы могла, конечно, накинуть мантию-невидимку, но в Мунго на первом этаже как всегда много посетителей, тут проблемно пройти незаметно, ни с кем не столкнувшись. Да и вспыхнувший огонь в камине кто-то бы рассмотрел, а там и сажа сверху на мантию может осесть. Тем более, я учла этот момент и решила заодно сходить на консультацию для дополнительной конспирации, если что-то пойдет не так.

Очередь к приемной состояла из весьма странного вида людей, которые страдали от различных травм или проклятий и не могли от них избавиться. В окошке приемной я записалась на консультацию к дежурному лекарю в отделении лечения проклятий, сказав, что мне нужна помощь с проклятием. Другие отделения мне вообще не подходили, проклятия тоже не совсем то, но я решила попробовать. На каждом этаже была отдельная приемная с дежурным лекарем, не уверена, что он мне может помочь, но все же...

Я не боялась, что лекарь меня сдаст, уж ему-то по идее доносить лично Лорду нет смысла, имя мне незнакомое, так что решила не включать паранойю.

Лекарю выдала принесенные с собой бумаги, которые оставила Августа. Там была моя история болезни, то есть все, что делали со сдерживающими печатями. Так как Медоуз мне толком ничем не мог помочь, я решила обратиться на всякий случай к другому врачу, чтобы он хотя бы помог разобраться во всех этих бумагах. Когда я их получила, я пыталась разобраться, но ничегошеньки не поняла из-за медицинских терминов. Возможно, если лекарь обьяснит, мне станет яснее хотя бы что там написано, а еще лучше если найдет причину моих участившихся срывов. Все-таки нестабильность магии напрягала и я не готова была просто махнуть рукой, списав все на эмоции, бушующие в подростковом теле или последствия обнаружившегося титула. Это Лорд мог махнуть рукой, понадеявшись, что таким образом я сама загнусь, но не я.

Лекарь уделил мне полчаса приема, хотя явно был недоволен, что задерживаю. Читая, комментировал он мало, в общих чертах. Хотелось бы подробней, но когда я об этом попросила, поняла, что стало только непонятней из-за терминов.

— Почти с рождения сдерживающие печати... — покачал лекарь головой. — Интересно... А что с...

Пролистав несколько страниц с самого начала, лекарь сразу оказался где-то чуть ли не на середине.

— Ага, угрожающая нестабильность магии в подростковом возрасте... Ну вот же, — оторвался он от чтения страниц, — наложены магические печати, ограничивающее криптус инфестэнс, чтобы он забирал лишнюю магию. Изящное решение, рассчитанное на долгие годы, чтобы расти вместе с вами, — лекарь пролистал несколько страниц вперед, открывая какие-то наугад и спросил: — Я так понимаю, он все еще с вами?

— Кто? — не поняла я, подумав, что он опять что-то непонятное обычным людям называет, не надеясь даже, что его поймут.

— Криптус инфестэнс, — повторил название видимо какой-то сдерживающей печати лекарь.

Мы уставились друг на друга. Я пыталась понять, к чему этот вопрос.

— Да, сдерживающие печати все еще на мне, но последние годы они ослабевают, как мне говорили, — сказала я то, что поняла. — Вопрос, сколько будут они еще держаться? И можно ли их обновить или усилить?

— Усилить? — лекарь внимательно посмотрел на меня, я так и не поняла, что это за взгляд. — Наши лекари и так сделали очень многое, соорудив такую конструкцию. С вашей растущей магической мощью, очень вряд ли удастся найти что-то еще действенное. Это ваш и дар, и проклятие. Даже паразит, откормленный вашей магией уже не справляется.

— Паразит?! — шокировано распахнула глаза. — В смысле?!

— Никакие печати на теле не сдержат взрослого мага надолго, — пояснил лекарь серьезным тоном, который явно не должен был дать мне распсиховаться. — А у вас с младенчества такой порок или благословение к магии, как у взрослого мага.

Чернильница на его столе неожиданно попыталась перекинуться, я вовремя схватила ее рукой, поставив на место, и усиленно задышала, подавляя эмоции.

— Давайте подробнее, — попросила я, сделав голос ровным. — Что это за паразит, какие от него проблемы и как от него избавиться.

Лекарь с сомнением посмотрел на меня и на чернильницу, которую я оставила в покое, но обьяснил:

— Это паразит, который бывает прицепляется к детям и питается их магией. Обычно они небольшие, и не вырастают сильно. Печатями его закрепили и он не приносит вреда, съедая только то, что поступает к нему через специальный канал для еды.

— Если он ест, то есть и обратный процесс? — уточнила я.

— Да, но с этим тоже справляются наложенная печать, — лекарь перелистал в самый конец. — Судя по последнему обследованию, этот червь отьелся уже до предела и его срок жизни подходит к концу. Однажды он поест в последний раз и тогда вы останетесь сами с собой. Вам нужно будет в этот момент прийти, чтобы заменить его другим, — он нахмурился, видимо, это было не простое дело. — Вам следует продолжать плановые обследования, вы стали их слишком редко проходить. Судя по записям, это существо уже приготовлено для замены и находится у нас на хранении. Хотя, мне кажется, будет непросто заменить вашу взрослую особь обычным экземпляром.

Так подождите... это как?

До меня только дошло. То есть Августа специально не давала мне вникать в это все, выгоняла всегда, когда разговаривала с лекарями... Ну, так и она напоследок сказала, что не доверяет лекарям, что надо попробовать снять печати.

Или это было к тому, чтобы я избавилась от паразита? Думаю, Августа понимала, что узнав об этом, я в ту же секунду начну искать способ его уничтожить. Как ни посмотри, это паразит, такое никому не принесет пользы... Но все же он сдерживал магию долгое время, видимо, сьедая то, что я не могла контролировать в младенчестве, а затем уже то, что было лишним в более сознательном возрасте. Неужели другого способа не было? Чья это вообще была идея?!

— Там написано, кто это придумал? — хмуро спросила я.

— Целая комиссия лекарей, — кивнул он. — Думаю, они знали, что делали. Вначале обходились без него, — лекарь перелистал снова куда-то в начало, — но в определенный момент стали происходить критичные выбросы. Я вижу заметки о смене и модификации сдерживающей печати. Изначально рассчитывали постепенно ослаблять их, чтобы удерживать стабильный прирост и снимать скопившиеся излишки, но пришлось больше сосредоточиться на сдерживании из-за нестабильности.

Я хмурилась, пытаясь переварить эти слова. Лекарь посмотрел на меня, заключив:

— Это необычный случай, не помню таких больше, но они нашли единственное решение. Если бы не нашли, вы вероятно бы здесь не сидели.

Я хмуро обменялась с ним взглядами. Лекарь смотрел внимательно, явно пытаясь внушить, что поспешные действия ни к чему.

— В любом случае, вам не стоит тревожить почтенных лекарей, — подытожил лекарь. — Они уже сделали все что могли, и судя по последним записям, решений лучше на данный момент действительно нет. Осталось только ждать и готовиться. Будем надеяться, замена этого существа положительно скажется на вашем контроле магии или как минимум, добавит стабильности всей системы.

Готовиться? К чему? К тому, что червяк-паразит помрет, а у меня магия еще будет хуже контролироваться?!

Я снова поймала закружившуюся по столу чернильницу. Лекарь наблюдал за этим с неудовольствием. Хорошо, что это непроливайка.

— Если это все равно рано или поздно случиться, почему бы не сделать это прямо сейчас? — спросила я. — Снимите с меня этого паразита или убейте, что угодно, по крайней мере, если что-то пойдет не так, я уже в Мунго. Если что здесь же у вас и запасной хранится.

Лекарь все еще сомневался, но препираться долго не стал. Соглашаться впрочем тоже, но посмотреть и попробовать не смог отказаться. Видимо, ему было любопытно. Он все равно продолжал настаивать, чтобы это сделала комиссия целителей, боясь ошибиться.

Лекарь дал мне указание сидеть ровно и, изрядно нервируя этим, стал за спиной, наставив палочку мне на шею. Я услышала его шепот и одновременно почувствовала легкое покалывание, прошедшееся по шее к затылку и по позвоночнику. Покалывание быстро прошло, потом повторилось. Лекарь убрал палочку, я уж было обрадовалась, что все закончилось и сейчас он объяснит детали, но по его лицу увидела, что явно есть какая-то проблема.

— У меня не получится его обезвредить, я не могу даже считать его состояние из-за печатей, — признался лекарь. — Все-таки случай нестандартный. Не читал о случаях, когда эти существа вырастали до таких размеров. К тому же, лучше все-таки совершать такие сложные манипуляции комиссией.

— Я вас поняла, — пробормотала я, пытаясь переварить эту мысль. — Значит, у меня с рождения эта... аномалия?

— Верно.

— Мне обещали с возрастом это пройдет, — пожаловалась я. — А получается мне просто с рождения подцепили на спину магического паразита?

— Не с рождения, — поправил он, заглянув в бумаги. — Только в июне 1996 года, когда вы попали к нам с критическим уровнем магии. Сначала достаточно было просто сдерживающих печатей, магия накапливалась в них. Все-таки ваша магия растет вместе с вами и со временем они перестали справляться, как следует.

Обнадеживающе звучит, конечно... Я знала, что моя магия растет, но видимо, это было только предположения лекарей, что со временем тело привыкнет и все станет нормально. Мне ничего не остается, как поблагодарить за обьяснения, забрать бумаги и попрощаться.

Покинув кабинет, остановилась на минуту. Лето 96 года... Это не после Отдела Тайн ли? Тогда Редл сорвал печати, я надолго попала в Мунго. Но недавно похожее повторилось и без медальона. Я сама тогда надорвала печать просто на эмоциях что ли? Но паразита не сменили... Видимо, починить было легче.

Ладно, я понимаю, когда этого паразита подселяли, возможно, другого решения не было. Ограничивающие печати уже были и вопрос стоял ребром. В конце концов, я как-то заклинания применяю, даже магию ощущать научилась, только срывы и беспокоят. Как-нибудь переживу это. Я даже тренируюсь управлять магией без палочки благодаря Лорду, и вообще давно уже несколькими беспалочковыми заклинаниями владею. Все должно быть просто отлично! Мои одногодки и беспалочковой магией не владеют, не каждый может выдать мощную стихийную магию, да хотя бы просто мощную! При этом проблема появилась именно у меня! Сниму печати и собственная магия меня прибьет.

С лекарем я уже распрощалась, но, на всякий случай подробней расспросила о том, как избавиться от подселенца к попаданке. С этим он сказал, что не может помочь. Обычно таких паразитов находят на детях, которые выглядят вяло и болезненно, а затем быстро уничтожают взрослые своей магией. Паразиты малозаметные, цепляются ножками-щупальцами и сливаются с магической аурой. В нормальных условиях, такие червячки слабые и не переносят сильной магии, едят немного, могут долго прожить без еды, но мой содержится в плотном защитном коконе и получает питание. Каким-то образом он отожрался до ненормальных размеров. Хотя почему каким-то? Лорд кормит Пожирателей магией, я — какого-то червяка.

Его применили с пользой, лекарь заверил меня, что это полностью безопасно выглядит. И он понимает, почему другие лекари сказали мне, что надо просто подождать и рано или поздно он сам уничтожится.

По итогу, осталось какое-то невразумительное впечатление, как будто лекарь сам не понимал, что советовать — подождать, пока проблема сама решится, попробовать избавиться от него или поискать другое решение. Посоветовал обратиться к комиссии лекарей, но, мне кажется, от собственного непонимания как тут что-то сделать.

Буду сдерживать эмоции, чтобы паразит не подавился лишний раз в самый неудобный момент, а там как-то с комиссией вопрос решу, чтобы ее собрать. Того же Крауча напрягу... Хотя пока ему, наверное, не стоит это все сообщать. Он ведь должен был быть и так в курсе проблемы. Волдеморту тоже это не понравится, так как он уверен, что корень всей проблемы — моя неспособность контролировать магию Темного лорда. И отчасти это так. Возможно, через какое-то время эти упражнения по контролю магии принесут эффект, надо все-таки немного подождать.

Оставив кабинет дежурного лекаря позади, я двинулась в другую сторону этажа. Пока шла, все думала об открывшихся подробностях. Августа наверняка именно для этого оставила эти бумаги для меня в магловском сейфе. Лекари, похоже, даже сменив Сметвика, все равно решили не говорить мне таких подробностей. Наверное, чтобы не пугать подростка или еще почему. Не важно. Об этом я тоже могу подумать потом.

На пятом этаже, где я как раз была, располагались и палаты, куда я зашла. В дальнем конце длинного коридора, как я знала, располагалась дежурная целительница. Она выглянула из своего кабинета, услышав, как открывается дверь и судя по виду, сразу же узнала меня.

— Айрли, вы к родителям?.. — ее приветливое лицо подувяло и она неловко закончила: — Проходите, проходите, если так угодно.

Я улыбнулась ей, понимая, что целительница, наверняка, читала те статьи обо мне, как же, все-таки дед был главой Отдела международного магического сотрудничества и в свое время метил на пост министра магии, а отец Пожиратель смерти. Она снова улыбнулась, сказав негромко, что не будет мешать, открыла мне двери Алохоморой в изолированную палату, и исчезла в своем кабинете. Мне же лучше, что не будет над душой стоять. Может быть, конечно, стоило бы подстраховаться и поработать над ее памятью, но после замечания Лорда о том, что Пожиратели тренированы взламывать Обливиэйты, если я вдруг решу поэкспериментировать, у меня появилось некоторое недоверие к способам изменения воспоминаний. Тем более, что Джинни Уизли удалось вспомнить что-то, когда я назвала ее Джин-Джин, и она вытащила это из памяти. И она же вряд ли тренирована. Так что, буду использовать такое только в самых крайних случаях.

Свернув в нужную палату, отметила быстрым взглядом занятые койки. Здесь была какая-то женщина, у которой вместо головы была голова собаки. Она заметила меня и гавкнула, как будто поздоровалась.

— Вы ко мне? Хотите автограф? Я сейчас выпишу! — с энтузиазмом резко выпрямился на кровати маг с яркими светлыми волосами.

— Нет, я не к вам.

Его широкая улыбка быстро увяла.

— Ну, если вам все же захочется... — пробормотал он, продолжив перебирать кучу своих фотографий и рассматривать их придирчиво со всех сторон.

Вся стена возле его кровати была заклеена его же фотографиями с разных ракурсов и на разном фоне. С виду безобидный, но чувствовалась в нем какая-то потерянность, словно он не понимал где находится. Его лицо показалось смутно знакомым, но не более. Вряд ли он как-то связан с Пожирателями, скорей всего где-то видела уже его фотографии. Остальные койки к счастью пустовали. Дальние две были огорожены ширмой, туда я и направилась.

Алиса и Фрэнк Лонгботтомы находились в пижамах на своих кроватях. Мужчина, как всегда безучастно пялился в потолок, не двигаясь, а женщина сидела, опираясь на подушки, дергая в руках фантик без какого-либо смысла. На ее лице застыло пустое выражение и взгляд словно смотрел в никуда. За столько лет ничего не изменилось, улучшений не произошло, они выглядели блекло, на еще не старых лицах виднелись морщины, а в волосах проседь. Им было около двадцати пяти, когда все случилось, а сейчас им уже перевалило за сорок вроде. Не следила как-то. Для волшебников, конечно, возраст не такой старый, но все же, выглядели они оба блекло и измучено. Постоянное пребывание на больничной койке сделало их тела тонкими, словно скелеты обтянутыми кожей.

Они оба никак не отреагировали на мое появление, как всегда, и я на секунду задумалась с кого начать. Может быть... точнее даже очень вероятно, что с первого раза не получится. Хорошо, если я не наврежу. Алиса явно в чуточку более сознательном состоянии, а Фрэнк совсем никакой, как в коме, если и ошибусь, не так будет страшно...

Мысленно дав себе подзатыльник, даже разозлилась на себя. У меня все должно получиться и никак иначе! И что это вообще за отвратительная мысль, что Фрэнк уж совсем чужой, как будто его менее жалко из-за этого. Вообще-то, это Фрэнк сын Августы, а не Алиса. Я их обоих так-то не знаю, да и они меня не узнают. Надо просто начинать со случая попроще.

Задернув ширму, я подошла к Алисе, которая все еще никак не реагировала на мое присутствие. Подтянула к кровати стул, сев на него и всмотрелась в ее болезненно-худое лицо, на котором отчетливо выделялись округленные глаза.

Вздохнула, собираясь с силами. Все должно получиться нормально. Лорд показывал мне тонкости работы мозга, я уже много тренировалась, отрабатывая воздействие. Лонгботтомов лечили, так что проблема не в физическом плане, повреждено сознание. Если проблема в сознании, то я с ней справлюсь. Мозг же, по крайней мере, у Алисы точно работает. Явно не вовсю, явно не так как надо, но работает.

Женщина никак не реагировала на мое присутствие, продолжая комкать в руках фантик от конфеты.

Аккуратно положив руку поверх ладони Алисы, подалась вперед, чтобы оказаться прямо перед ее лицом, так как она по прежнему смотрела только вперед. На всякий случай, сожму слегка руку, это поможет мне понять, если от моих действий она как-то отреагирует в реальном мире... и если что-то пойдет не так.

Сосредоточившись на ее зрачках глаз, мягко проникла в сознание. Щитов никаких, конечно, не было, я легко попала в самую сердцевину и тяжело вдохнула воздух, хотя тут и не требовалось дышать. Фиолетовые опухоли к которым я так привыкла, выглядели не как морской риф, а как кухонная мочалка, которую пора бы уже давно выкинуть. Надо с чего-то начать, но с чего? Попробую дать немного магии, все-таки Долохов говорил, что Лорд им как-то мозги вправил после Азкабана и у меня нет других предположений. Не думаю, что это хоть немного не поможет, как минимум придаст сил.

Едва я подала немного магии, как сознание встрепенулось, рука в реальности с силой сжалась. Я не услышала ничего снаружи, потому решила, что там все тихо и спокойно, но остановилась.

Вернувшись на секунду, убедилась, что в реальности все по-прежнему. Отыскала нужные элементы для работы мозга — здесь они частично не работали, но я как могла подсоединила, наклепала заплаток из своей магии и удовлетворенно осмотрела дело рук своих. Выглядело получше, но заработает ли все, как следует, еще вопрос. Попробую поискать подсознание Алисы. Оно по идее где-то заперто. Спать оно не должно, раз Алиса бодрствует.

Создав поисковик, я нашла огороженную часть, в которую нельзя было легко пройти. Но я наловчилась уже преодолевать простые щиты, а это было именно что обычным щитом, пусть и крепким, не превращавшимся в нечто страшное. Мне даже удалось пройти сквозь него мягко, не разламывая.

Здесь оказалось даже чересчур ярко, отчего я зажмурилась на секунду, осматриваясь. Сознание Алисы чувствовалось где-то здесь, среди густой крупной зелени... и вырвиглазного цвета грибов и цветов, как из детского рисунка. Ну, у каждого свое понимание укромного места.

Решив не обращать на это внимание, прошла вперед, раздвигая перед собой заросли, которые были выше меня ростом раза в два. Эта созданная комнатка была совсем маленькой, так что далеко идти не пришлось.

Среди сложившихся домиком нескольких крупных лопатых листьев, сидела точно Алиса, но моложе. На вид ей было примерно, как мне, будто она еще даже не закончила школу. Одета она была в голубое закрытое платье, поверх которого был повязан белый накрохмаленный фартук. Он бы непременно стал зеленым среди такой зелени, но это в конце-концов мир Алисы, так что здесь все, как она пожелает. Женщина... или девочка, сосредоточено складывала цветочки с листочками в букет.

— Привет? — вдохнув для смелости воздуха, позвала я.

— Ты кто?! — мгновенно дернулась Алиса, уставившись на меня испуганным, но вполне осознанным взглядом.

Мне даже чуточку стало легче. По крайней мере, сознание работает, реагирует и даже выдает речь.

— Друг, — сказала я и поинтересовалась: — Что делаешь?

Она с шорохом, показавшимся знакомым, выставила букет вперед, как меч и со злым лицом воскликнула:

— Ты пришла за принцем! Хочешь навредить ему?! Я тебе не позволю!

До того мягкая трава под ногами стала колоть ступни через обувь, а высокие кустарники как будто насторожено встряхнулись, готовые атаковать. Понятия не имею, что за принц, но... искусный легилимент должен быстро адаптироваться.

— Нет, я не за принцем, — с трудом сохраняя спокойствие, ответила я, будто не видела длинных листьев, похожих на обоюдоострые лезвия копий. — Я к тебе. Хочешь, я помогу тебе с чем угодно?

На ее лице отразилось смятение. Листья тоже как-то дернулись и вроде смягчились.

— Ты поможешь защитить принца? — переспросила она.

— Да, — закивала я.

— Ты точно не из этих? — уточнила снова Алиса.

— Точно. Я пришла тебе помочь. Я твой друг.

Очевидно, мышление давалось ей с трудом, из-за чего я говорила тоже простыми фразами и мягким тоном доктора. Круглощекая здесь Алиса недоуменно смотрела на меня с пару минут, затем спросила:

— Ты кролик?

Я слегка даже растерялась от такого вопроса и изогнула бровь:

— Ты хочешь чтобы я была кроликом?

— Да, белым кроликом.

И тут до меня дошло. Алиса в стране чудес! Очевидно же! Она уцепилась за эту сказку и создала внутренний мир, спрятавшись в ней и явно представляя себя в нем главной героиней. Единственный друг в этой сказке вроде как раз был белым кроликом, правда он скорее провожатый... но это-то мне как раз и нужно!

На мне сам собой появился фрак вместо мантии. Я жестом фокусника достала из кармана ободок с белыми ушками и нацепила их на голову:

— Не люблю других белых кроликов, вот и прячусь, — пояснила я, передернувшись в самом деле от воспоминаний о кролике Хелен, который часто портил мои вещи.

— Понятно, — Алиса такое обьяснение приняла и вернулась к сбору букета.

Трава и кустарники снова стали безобидными. Безумцы всех умней, кажется, так говорят, но у нее какая-то логика явно присутствует, попробую ей следовать.

— Ты не хочешь пойти со мной? — осторожно предложила я.

— Куда? — без интереса спросила она.

— Как куда? За белым кроликом в страну чудес! — не увидев на ее лице энтузиазма, я, вспомнила о сказанном ей и спросила: — Или может ты хочешь моей помощи в защите принца?

Алиса встрепенулась и снова обратила на меня внимание. Похоже сказка не стандартная.

— Да, — решительно кивнула она. — Я хочу отдать ему эти цветы. Они должны быть идеальными, когда он придет.

Она снова принялась перебирать букет, видимо, неудовлетворенная результатом. Но я наконец поняла, что это за шорох, несвойственный мягким листьям. Скорее это шорох бумажной обертки, как тех оберток с конфет, которые она отдавала Невилу и явно берегла их до его прихода. Мой мозг усиленно заработал.

— Почему бы тогда нам самостоятельно не пойти к нему, а не ждать пока он придет? — предложила я.

— Нельзя выходить, — покачала она головой. — Иначе они увидят. Они навредят принцу.

Я предположила, что она называет принцем Невила и желает его защитить — понятно. Ее сознание зацепилось за что-то ценное, наверное, самое ценное для нее.

— А если я дам тебе зелье, которое сделает тебя сильнее? — предложила я снова, вспомнив сказку. — Выпьешь его и станешь большой и сильной. Тогда тебе легче будет защитить принца.

Алиса подумала и кивнула. Я достала из кармана большой пузырек с темной жидкостью, на котором было написано 'Выпей меня'. Алиса без раздумий открыла его и сделала глоток. Я не просто так это предложила. Кроме силы самовнушения я все еще надеялась, что смогу полагаться на магию и снова передала ей немного в реальности, едва она выпила.

Алиса вскрикнула, осматривая себя. Судя по лицу она испытывала боль, но явно не слишком большую, а затем она и вовсе стала расти. Это уже было не мое влияние, а ее, так что я заставила свой образ тоже вырасти следом за ней. Трава под нашими ногами становилась все меньше и меньше, и вот уже кустарники выше головы едва доставали до колен. Здесь сверху были деревья, громадные и высокие, а лес образованный ими густым, недружелюбным и темным. Алиса задрожала, обхватив себя руками. Я подошла ближе, осторожно положив руку на ее плечо.

— Как ты? — участливо спросила я. — Не бойся.

— В п-порядке, — встряхнулась она, продолжая озираться, будто кто-то мог напасть, и я тоже напряглась, ожидая чего угодно.

Если себе Алиса по идее не должна навредить, то вот мне могла.

— Мне нужно отлучиться по делам на секунду, время поспешить, — как сказочный белый кролик-провожатый, я достала часы из нагрудного кармана. — Я скоро вернусь.

Алиса не успела ничего сказать, я покинула ее укромный мирок и сходила проверить центр сознания. На удивление, но к счастью, я заметила, что некоторые части стали лучше выглядеть. Я проверила места, о которых рассказывал Лорд, они отвечали за связь сознания с телом. Мои заплатки держались. Сложно, конечно, понять, хорошо это или плохо, но чуток покопавшись и убрав одну, я даже отдернула руки, пронзенная как электрическим током. Зрительно, я представляла эти связи, как большие медные провода и они не выглядели уже более целыми, но все еще перетершимися и изношенными. Думаю, это все же хороший знак.

Вернувшись к Алисе, я обнаружила ее сидящей на большом камне. На соседнем точно таком же камне-близнеце сидела зеленая гусеница размером с человека и говорила поучительным тоном:

— Салфетку для горячего складывай треугольником, конвертом либо трубочкой. Когда блюда стоят перед приборами, то изделие кладут между ложками и вилками.

Ее голос определенно принадлежал Августе, что заставило меня застыть на месте. Я даже не удивилась заметив на зеленой гусенице шляпу с грифоном и лису на одном из верхних сочленений. Даже не знаю, как на это реагировать, но похоже гусеница была занята своими инструкциями, чем наблюдением за окружающим.

— Кролик! — заметила меня Алиса, перестав слушать гусеницу, которая дальше наставляла, как располагать приборы за столом.

— Хочешь остаться или пойдем дальше? — спросила я, не понимая, что сделать будет правильнее: позволить остаться Алисе с пробивающимися воспоминаниями или попробовать найти еще.

Алиса сама решила, ловко спрыгнув с камня:

— Пойдем. Главное найти принца. Кролик, ты знаешь куда нам идти?

— Это не имеет значения, — ответила я, заметив, что и говорить она стала чуть связанней. — Иди вперед и подумай о том, где ты хочешь быть, ноги сами приведут тебя куда надо.

Алиса решительно кивнула, долго не думая, и пошла вперед, а я за ней. По ходу ее движения появлялись все новые и новые деревья, а те что оставались позади исчезали. Она изменяла свой внутренний мир сама, что не могло не радовать. Я старалась сильно не вмешиваться, боясь больше навредить, но это придется сделать, если ситуация наберет обороты.

Шли мы довольно долго и такое ощущение бесцельно, а пейзаж не менялся. Я на всякий случай спросила:

— Алиса, куда ты хочешь попасть?

— К принцу. Но он далеко. Если я к нему приду, они ему могут навредить, — пояснила она.

— Червонная королева? — предположила я, припомнив сказку.

— Со своими мерзкими лакеями, — выплюнула со злостью Алиса и обернулась, остановившись: — Ты поможешь мне их победить?

— Да, — с готовностью кивнула. — Вдвоем мы с тобой непобедимы.

Ее лицо приняло нерешительное выражение. Видно, мне не удалось ее убедить и я, припомнив Дженну, взяла ее руку в свои ладони, погладив. Она улыбнулась, сжав мою руку и повела за собой, не отпуская. Лес ощутимо стал убавлять темноты, как будто становился реже. Через еще минуту он исчез.

Погода быстро сменилась, пришли дождевые тучи и потемнело, как в сумерках. Теперь мы стояли у не очень высокого каменного забора, который при желании можно было просто перелезть. Алиса спряталась за ним, я повторила за ней, и вместе мы осторожно выглянули. Чуть поодаль на деревянном возвышении стояли два стула-трона. На одном была Червонная королева: женщина в старомодном платье, похожем на одежку карт, с темными волосами, уложенными короной на голове. Я не могла не узнать Беллатриссу Лестрейндж, правда с трудом, потому что она была ощутимо моложе, лицо имело здоровый цвет, волосы не имели проседи, разве что взгляд темных глаз был тот же. Она с ненавистью подняла палочку и направила ее на кого-то перед возвышением, скрючившегося на полу:

— Круцио!

Человек на полу пронзительно закричал от муки, Алиса рядом со мной закрыла уши и села, поджав к себе колени. Я не была уверена, что мне делать и снова посмотрела на трон, вглядевшись в Червонного короля: старомодная одежда с белым широким воротником, шорты и белые колготы, медные волосы, надменное лицо, да это же Родольфус Лестрейндж! Не удержавшись, усмехнулась от такого вида. Тогда рядом с ним... Точно, его брат Рабастан, закованный в броню, как рыцарь без шлема, но тоже с палочкой в руке. А Барти в еще более ярких одеждах: пышный гофрированный воротник, дутый костюм с шортами и белые колготки. От такого вида я не удержалась опять и хихикнула. Все выглядели моложе, а Барти, которому на вид не больше двадцати, совсем щуплый и еще больше похож на веснушчатого ушастого подростка.

— Что смешного?! — возмутилась Алиса. — Они опять пытают Вальта! Если они заметят нас, нам конец!

Я всмотрелась в того, кого она назвала Вальтом и с трудом различила в искаженном лице черты Фрэнка Лонгботтома. Видимо, у нее появлялись и плохие воспоминания, воплощаясь в пречудном виде.

— Взять их! — закричала Червонная королева и Алиса в ужасе застыла.

Выглядывая из-за ограды я увидела, как Барти-подросток и рыцарь направились в нашу сторону. Мне казалось, свое-то подсознание Алисе не навредит, но видимо, я могу ошибаться. Это я его могу контролировать и принудить их исчезнуть или даже превратить в резиновых уток, а Алиса заставляла их атаковать и причинять боль. Конечно, вряд ли осознавая, что это все иллюзорно.

Я долю мгновения думала действительно одолеть их каким-то фокусом, но выглядело бы это для Алисы приемлемо? Мне кажется она должна сама взять под контроль свое сознание, а значит мне нельзя вмешиваться. Я быстро достала два новых пузырька с надписью 'Выпей меня':

— Выпей этот и станешь такой незаметной, что они пройдут мимо или этот — и найдешь силы, чтобы их победить.

Алиса поспешно выхватила первый, не дослушивая, и сделала глоток. Спрятав второй, ведь выбор ею сделан, я опять передала ей немного своей магии, отчего девушку скрутило и она застонала, впрочем в тот же миг ее облик сменился. Похоже на дезиллюминационное заклинание. Я тоже сменила свой облик таким же образом и Барти с рыцарем пошарив глазами вокруг, так и не нашли никого, вернувшись к королеве. Алиса, едва они ушли, тут же сорвалась с места и побежала прочь. Я решила воспользоваться возможностью и сходить опять посмотреть на ее сознание.

Выглядело все действительно лучше, мне в прошлый раз не показалось. Такое ощущение, что ее тело самостоятельно восстанавливается. Кому скажешь — не поверят. Темная, куда уж темнее, магия Темной леди излечивает! Хотя точнее будет сказать придает сил для восстановления. Я вынырнула даже в реальность, убедившись воочию, что Алиса стала выглядеть отчетливо здоровее.

Странная штука магия. А темная так вообще... Мне никогда не давались целебные заклинания, но вот посмотрите-ка, как и говорил Долохов, магия Лорда творит чудеса вместе с моими заплатками. Видимо, она делала тело выносливей и крепче, и разум восстанавливается или что-то в этом роде. Мне на самом деле кажется, что Алиса восстанавливается самостоятельно, а магия лишь дает силы для этого.

Вернувшись, я обнаружила Алису за накрытым в саду столом. Вновь было светло, как днем, все дружелюбно зеленело и цвело. Она сидела с кружкой чая вместе с кем-то в шляпе, очевидно прообразом Безумного шляпника из сказки. Лицо ее было мне не знакомо, но похоже это тоже какое-то ее воспоминание.

— ...Доклад на двенадцать дюймов пергамента! А ему все еще недостаточно данных?! — возмущалась шляпница. — Да ему, конечно, из кабинета главного аврора виднее, случайно ли подбросил он зелье маглам или нет, а все равно оправдательные заключение и жалкий штраф!

— Кролик! — обрадовалась мне Алиса, как будто мы уже давно знакомы. — Ты как раз вовремя на чай.

Сделав для себя выводы, что это видимо какая-то ее знакомая с работы, я поприветствовала всех и присоединилась к чаепитию.

— Кролик, мы как раз думали о том, что нам нужно какое-то оружие, чтобы победить королеву и ее прихвостней, — сообщила мне Алиса, а я не могла не отметить, что ее речь стала еще более связной и логичной. — Может быть, ты знаешь, где можно достать оружие?

— Конечно, — с готовностью отозвалась я.

— Где же оно находится? — глаза Алисы загорелись интересом.

— А ты как думаешь? — поинтересовалась я.

— Королева с прихвостнями забрали мою палочку, — с горечью сообщила Алиса. — Скорей всего она где-то у них, если не сломали еще.

Понятно. Скорей всего, палочку у нее забрали Пожиратели, так что такой ответ, перенесенный из реальности вполне мог быть и здесь.

— Ну, твоя палочка не единственная существующая. Ты можешь получить такую же палочку, которая не уступает, а то и получше их будет.

— Где? — тут же спросила Алиса.

— В моем домике конечно, — ухмыльнулась я. — Идем.

Чтобы не идти сражаться с созданными врагами с пустыми руками, придется вмешаться. Я создала образ небольшого домика в земле, похожего на кроличью нору. Алиса нетерпеливо толкнула круглую дверь и зашла внутрь. Я решила спрятаться и понаблюдать сверху.

Алиса, кажется, и не заметила что я пропала. Она осмотрела деревянную утварь, шкаф, кровать, и ее взгляд упал на деревянный стол, где лежала палочка и еще один пузырек с зельем. Алиса оглянулась, открыв рот и желая спросить или сказать что-то, но не обнаружила меня на месте. Мне было интересно, как она ведет себя, когда я пропадаю. Ну, и я надеялась впихнуть в нее добровольно еще одну порцию темной магии. Почему-то когда она принимала ее добровольно, она явно лучше усваивается.

Алиса взяла палочку, заткнув ее за пояс фартука... хотя не фартука уже, а мантии. Ярко-голубой цвет платья сменился на темно-серую мантию прямо на глазах. Белый фартук вовсе растворился без следа, оставив только как напоминание декоративные швы на мантии. Ничего себе! Это точно прогресс!

Как будто не заметив перемен в одежде, она потянулась к флакончику, к которому была прикреплена этикетка 'Для придания силы и смелости'. Открыв флакон, она без раздумий резко глотнула. На этот раз я дала ей чуть побольше своей магии. Алиса согнулась пополам и упала на колени, тяжело дыша. Я видела, как ее лицо исказилось от боли, но она терпеливо переносила это, стиснув зубы. Да, план постепенно увеличивать магию, пока она не получит такой вот негативный эффект, я взяла из тактики Лорда. Он тоже давал своим Пожирателям столько, сколько те могли вынести и надо сказать даже подсознание Алисы подергивалось от ее неприятных ощущений. Это при том, что я передавала очень небольшой обьем.

Алиса вскоре успешно поднялась на ноги с решительным видом. Я быстро сходила еще раз проверить ее сознание и проинспектировать связи с телом. Чтобы не упустить сражение с врагами, я как можно скорее вернулась.

Застала я Алису вместе с Аластором Грюмом. Он выглядел, как деревянный солдатик, даже его кожа, казалась деревянной, и когда он двигался, слышался стук, как от его деревянной ноги в реальности. Здесь он тоже был моложе, с двумя глазами и целым носом.

— Что я тебе говорил?! Никакого сочувствия! Атакуй прежде чем они убили тебя! — орал Грюм на вытянувшуюся по струнке Алису. — Лучше убей нескольких, иначе в следующий раз они вернутся и их будет еще больше! Хочешь чтобы они тебя окружили?! Они будут мстить и убьют всю твою семью! Ты этого хочешь?!

Алиса замотала головой и заметив меня, обрадовалась, ощутимо выдохнув от облегчения:

— Кролик!

Молодой Грюм выглядел живее всех живых и в отличии от гусеницы и шляпницы обратил на меня внимание, даже заговорив:

— Разговорчики! Почему опаздываем на работу?!

— Я вовремя, — ответила, достав их кармана часы и продемонстрировав их, одновременно пытаясь решить, как мне на него реагировать.

— Стать в строй! — рявкнул Грюм. — Хватит со мной препираться, иначе поставлю в ночную смену!

Я встала рядом с Алисой, которая пошевелила бровями и улыбнулась в поддержку, прошептав:

— Старый зануда, да?

— Кто там назвал меня занудой?! — заорал аврор-солдатик.

— Вам послышалось, мистер Грюм, — ответила Алиса и подмигнула мне.

Я заулыбалась. Выглядело так, будто Алиса вспомнила строгого начальника и отыгрывалась. Но меня порадовало, что она называет его по-фамилии, а не просто Солдатиком.

— Так, нечего стоять на месте, — сказал Грюм. — За дело! Наше задание — освободить Вальта!

Пытаясь сохранять серьезность я последовала за этими двумя. Видимо, Алиса создала его, чтобы чувствовать себя увереннее в бою.

Мы снова оказались у того же каменного забора. Четверка делала то же самое, как будто и не прошло никакого времени с тех пор. Червонная королева громко кричала 'Круцио!', король, рыцарь или Барти безмолвно по очереди исполняли приговор. Больше тут никого не было.

Погода все так же была мрачной и с соответствующим мрачным гневным настроем Грюм и Алиса бросились в бой. Я держалась чуть позади, чтобы посмотреть, как он пойдет и, так сказать, не выпасть из лора происходящего. На удивление пошел вполне обычный обмен заклинаниями. Четверка бросалась с возвышения только Круциатусами, Алиса и Грюм, сменяя друг друга явно по отработанной схеме, атаковали Парализующим, Оглушающим, Взрывным заклятьями, и блокировали щитами. Противники не использовали щиты, но заклятья на них как будто не действовали. Алиса оглянулась, крикнув:

— Кролик, помоги!

Я достала из нагрудного кармана фрака палочку, которая в нормальных условиях не могла там поместиться и взмахнула ею. Ноги забавного Барти превратились в коробку, а сам он повис, как на пружине. Дернувшись беспомощно на этой пружине туда-сюда, его втянуло в закрывшуюся коробку. Червонная королева противно завизжала от ярости, Алиса, воодушевившись, крикнула:

— Ридикулюс!

Именно с боггартом, который показывал страхи и заклинанием, которое превращало его во что-то смешное, похоже у нее сработала ассоциация. От взмаха ее палочки голова Червонной королевы надулась, став похожей на воздушный шар, руки разбухли, выпуская палочку, а сама она взмыла в воздух под появившимся порывом ветра, понесшего ее визжащую куда-то вдаль.

Алиса торжествующе воскликнула, сообразив, наконец, как сражаются в подсознании и широко улыбаясь, засмеялась. Грюм продолжал сражаться с рыцарем, отвлекая его. Король гневно сведя брови, оскалился и пошел в атаку, бросаясь Круциатусами. Алиса ловко уклонялась от них, так что я пока не вмешивалась, а затем она уличила момент и широко улыбнувшись, снова воскликнула:

— Круцио!

Король упал на спину, закрутившись и закричав в агонии. Широко открыв глаза, я в удивлении смотрела на Алису Лонгботтом, которая применяла заклинание с большим удовольствием. Наверное... это такая реализация желания мести? Я была готова к тому, что она применит Ридикулюс опять, придумав какой-то забавный эффект, даже к реальным заклинаниям, но просто более успешным...

Заставив Червонного короля мучиться с десять долгих минут, добрая девочка оставила его в покое... и применила Круциатус на рыцаре. Доспехи ему, конечно, не помогли. Закончив с ним, снова применила Круциатус на Червонном короле. Я пыталась понять, как до этого дошло и как выбраться из похоже замкнутого круга, который она не хотела прекращать. Мой взгляд упал на продолжавшего лежать Вальта.

— Алиса, надо помочь Вальту! — окликнула я ее.

Вспомнив о нем, Алиса заставила доспехи рыцаря сжаться со всех сторон, как будто их кто-то пережевал. Остатки покореженного метала со звоном упали и остались лежать. В завершение дела она отсекла голову злому королю и уже затем подошла к Вальту.

— Фрэнк! — позвала она, видимо, узнав его лицо и присела, затормошив. — Фрэнк, ты в порядке?!

Фрэнк в старомодной одежде сел, кивнув. Я отметила, что мантия Алисы снова претерпела изменения, став красной форменной аврорской. Да и сама она стала выглядеть решительней и даже чуть старше, не напоминая испуганную девушку, которую я увидела с самого начала. Я еще раз взглянула на отсеченную голову из которой медленно вытекала струйка крови. Создавалось впечатление, что она бутафорская, из обычной пластмассы, но я не уверена, что это влияние Алисы, а не мое. Мне не хотелось видеть что-то подобное, хотя я уже всякого насмотрелась.

Алиса с Фрэнком обнимались, счастливо улыбаясь. Наверное, это защитный механизм такой. Все-таки мы в подсознании, тут возможно все что угодно и оно покажется самым настоящим.

— Теперь мы можем пойти к принцу, — напомнила я, отвлекая их от чувств.

Я отметила, что ненастоящий Фрэнк вел себя зеркально Алисе, уже плачущей от счастья, а Грюм стоял молчаливо поодаль, как будто оставленный и забытый в игре солдатик.

— Да, но как нам его теперь найти? — Алиса осмотрелась по сторонам, поднявшись на ноги и вытерев лицо. — У тебя есть какое-то зелье для этого?

Интересно, она уже сама поняла принципы царивших правил и закономерностей.

— Конечно, — улыбнулась я, доставая из кармана новый пузырек. — Выпей и подумай о том, как сильно ты его хочешь увидеть и ты найдешь нужную дверь.

По моей задумке, Алиса должна была сама создать себе двери, чтобы выбраться из пузыря подсознания, в которое сама себя загнала. Так, мне кажется, лучше всего. Не тащить же мне ее наружу силой?

Алиса взяла пузырек и какое-то время смотрела на него, собираясь с силами. Видимо, понимала, что будет еще сложнее чем в прошлые разы. Затем, решившись, быстро проглотила содержимое и тут же упала на землю, громко закричав от боли.

Я снова выглянула наружу, ненадолго покинув ее. Сознание все-таки впечатляет. Так быстро восстанавливаться! Уже выглядит практически нормально. Я убедилась, что сознание нормально соединяется с телом, кое-где аккуратно даже поправив, надеясь, что это не сделает хуже. Ну по-крайней мере, стоило мне приложить немного усилий, все вставало на свои места без каких-либо реакций атаки.

Вернувшись обратно, я застала Алису на пустой поляне. Грюма и Фрэнка не было видно. Алиса стояла, задрав голову и рассматривая что-то наверху. Присмотревшись, я увидела в голубом небе, где не было ни облаков, ни солнца, плывущую луну. Она выглядела, как в полнолуние, но была изрядно больше, чем обычно выглядела в реальности.

— Принц там? — спросила я и Алиса, заметив меня, резко обернулась.

Она осмотрела меня с головы до ног, будто впервые увидев, и вдруг спросила:

— Кто ты?

— Кролик, — намеренно удивленно приподняв брови, я улыбнулась.

— Это ведь не по-настоящему? — спросила она, как будто уже начала понимать, что происходит что-то не так. — Грюм и Фрэнк остались там и исчезли. А ты — нет. Это все ты делаешь?

— Я? — я снова удивленно приподняла брови, не удержавшись. — Это все ты, а не я.

— Нет, раньше тебя не было, — отрицательно замотала она головой. Я не могла не отметить, что теперь она выглядела внушительно и говорила более резко. — Как только ты появилась, все поменялось. Как будто я все время спала и теперь проснулась. Это все сон?

Посерьезнев, я внимательно посмотрела на нее:

— Что ты последнее помнишь?

— Я и Фрэнк... — она нахмурилась и лицо ее потемнело. По-видимому эти воспоминания тоже прорвались. — Почему Червонные король и королева, паж и рыцарь... Почему Грюм солдатик, почему Доркас и гусеница?.. — она схватилась за голову, но ее лицо скорее выражало смятение, а не боль.

Похоже, она столкнулась с пониманием, что это все не похоже на реальность или реальность какая-то вывернутая, и теперь пыталась справиться с этим, теряясь. Не уверена, что такой шок не отразится на восстанавливающемся сознании, но по крайней мере она точно приходит в себя. Стоило бы сходить проверить, но думаю бросать ее сейчас не лучшая идея.

— Так ты уже поняла, что ждет тебя там? — я указала на луну, маячащую в небе единственным ориентиром.

— Принц... — она с трудом сфокусировала взгляд на мне, перестав метаться вокруг. — Принц мой сын, так? Принц мой сын!

Воскликнув это она как будто сама это только что поняла.

— Как мне туда добраться до него? — спросила она меня. — Нужно выпить еще одно зелье?

— Не думаю, что нужно еще одно, — сказала я. — В прошлый раз тебе было очень больно после него.

Алиса кивнула, но смотрела решительно:

— Это неважно. Я потерплю, если надо, сколько угодно. Можешь меня доставить к сыну?

Нет, магию ей давать больше может быть опасно. Все-таки Лорд не зря останавливался, едва принимающие выказывали признаки боли, а я тут пробовала несколько раз и последний она мучилась слишком сильно, не сумев много принять. А вот доставить к той луне... Не проблема, но я не знаю, что там будет. Не похоже, что она действительно представляет дверь наружу. Там ее выдуманный мирок не заканчивается точно. Но все равно придется сходить посмотреть с ней.

Протянув руку и предложив взяться за нее, я создала ступеньки, которые вели к луне прямо по воздуху. Ступеньки лестницы были как раз той ширины, которая позволяла подниматься двоим людям. Мы поднимались выше и выше, оставляя землю далеко позади. Алиса смотрела только вперед, а луна, к которой она стремилась, приближалась, но не увеличивалась в размерах.

Вскоре и она и я смогли рассмотреть маленького мальчика, наверное годовалого. Он уже стоял сам и, когда Алиса нерешительно позвала: 'Невил!', замахал ей в ответ. Я забеспокоилась, и беспокойство полностью оправдалось. Едва мы оказались на этой маленькой планете, которая в диаметре была не больше пяти метров, Алиса схватила мальчика, принявшись его зацеловывать и ласково называть лягушонком. Очевидно, дальше она никуда не собиралась идти.

— Собираешься тут оставаться до бесконечности? — спросила я.

Алиса будто снова вспомнила о моем присутствии и прижала ребенка к себе с таким видом, как будто я собиралась его отобрать.

— Я все еще не знаю кто ты, — напомнила она мне. — Ты не ответила. Что тебе надо?

Сделав два шага по маленькой планете, я снова взглянула на Алису. Угол обзора сменился из-за округлой поверхности.

— Я спросила, собираешься оставаться на этой маленькой планете навсегда?

— Сначала ты ответь на мои вопросы! — воскликнула Алиса.

Я задумчиво перекатилась с пятки на носок. Вздохнув, сняла ободок с белыми длинными ушками кролика. Он тут же исчез в моих руках. Нет, рассказывать ей кто я определенно не стоит. По крайней мере, точно не сейчас.

— Я же сказала в самом начале, я пришла тебе помочь, — напомнила ей. — Разве ты не поняла еще, что это все ненастоящее? И мальчик в твоих руках тоже.

Алиса позволила себе немного отнять от груди ребенка, чтобы всмотреться в него. Мальчик выглядел очень даже реальным, без глупых костюмов, даже издавал какие-то звуки, похожие на попытки говорить.

— Он исчезнет тоже? — спросила она слабым голосом. В ее глазах появились слезы, а голос задрожал: — Он исчезнет, как Фрэнк и Грюм?

— Он здесь пока ты хочешь, чтобы он был здесь, — сказала я. — Но Невил, настоящий Невил, жив и уже вырос.

Алиса уставилась на меня. Понимаю, что мои слова, наверное, звучат довольно странно.

— Ты хочешь забрать его, — не то спросила, не то ответила она, побледнев и повторила: — Хочешь забрать его у меня, но я не отдам.

— Разве я до сих пор не помогала тебе? — поинтересовалась я. — Разве я чем-то тебе навредила?

— Ты привела меня сюда зачем-то, — возразила она, достав и направив на меня палочку. — Привела, потому что сама не могла, для того чтобы забрать моего мальчика.

Я тяжело вздохнула. Вроде и соображает уже нормально, явно на улучшение пошла, а вроде и заново с ума сходить начала.

— Я могу здесь делать все, что захочу. Мне не нужна твоя помощь, — пояснила я и жестом руки заставила ее палочку исчезнуть. Могла бы и без жеста, но так она должна понять, что это сделала я. — Палочку тебе дала я, провела тебя я. И я тебе сказала — ты можешь выбраться отсюда, если захочешь. Ты ведь уже поняла, что все не настоящее, так почему веришь, что мальчик настоящий?

Алиса снова посмотрела на ребенка, который безучастно реагировал на происходящее, даже не заплакав ни разу, несмотря на ее срывающийся голос.

— Но Невил где-то есть, так? — спросила она, все еще бледная, потерянная и недоверчивая. — Настоящий Невил. Ты меня обманываешь с этим ненастоящим, а где-то есть настоящий?

— Я обманываю? — не удержавшись, переспросила я. — Ты сама его создала, не я.

— Но если ты здесь всем заправляешь, то все это создано тобой? — пыталась, видимо, разобраться в происходящем Алиса. — Зачем ты все это делаешь? Почему издеваешься надо мной?

— Издеваюсь? — изогнула я бровь. — Я могла тебя оставить там, среди травы с букетом цветов. Считаешь, так стоило поступить?

— Зачем-то ты же все это делаешь, — Алиса с вызовом взглянула на меня, будто готовясь к неравному бою, не иначе. — Значит, тебе что-то от меня нужно.

Подумав о том, что я могу сказать и самое главное, что я хочу сказать, я ответила:

— Скажем так, я просто возвращаю долг. Уверяю, моя цель только в том, чтобы помочь тебе выбраться отсюда.

— Отсюда? — уцепилась за последнее слово Алиса. — Откуда отсюда?

— Этот мир не настоящий, — снова пояснила я и постучала по виску. — Все это в твоей голове. Я могла бы вытащить тебя силой, но, согласись, это было бы неприятнее.

— Получается, ты играешь со мной!

Я, снова не удержавшись, вздохнула, закатив глаза. Этот разговор начинал утомлять, но ничего с ним сделать нельзя. Надо, чтобы она сама пришла к выводам, тащить ее силой действительно не хочется. Я не уверена, что это пройдет без последствий, тем более для ее мозга, который только-только восстановился достаточно. Будет лучше, если у нее будет понимание.

— Ты заодно с Пожирателями, что мучили нас?

Я видимо, как-то изменилась в лице, отчего Алиса продолжила увереннее:

— Ты действуешь с ними заодно и хочешь выведать куда исчез их хозяин, так? Так вот, у тебя ничего не выйдет! Я тренировалась в окклюменции!

Выдувая медленно из надутых щек воздух, я мысленно прикидывала, отразится ли на ее сознании шок от осознания, что прошло уже пятнадцать лет с того момента, а Лорд успел умереть и возродиться за это время. Нет, пожалуй, эти новости надо приберечь на потом.

— Нет, я не заодно с ними и ничего из этого меня не интересует, — ответила я. — Подумай, разве я вредила тебе? Твоя окклюменция не помогла тебе ни разу, значит, меня бы не остановила, вздумай я что-то сделать плохое.

Отчасти это правда, отчасти я не уверена, ведь она довольно ловко управляла пространством, пусть и явно не всегда осознано.

Алиса все еще не выглядела убежденной и спросила:

— В чем тогда подвох?

Ох уж эти недоверчивые авроры. Профессиональное наверное, от того же Грюма досталось.

— Много времени прошло с того момента, что ты помнишь, — пояснила я. — Скажем так, я не хочу говорить тебе все, что изменилось и произошло, но ты можешь узнать это, когда выберешься отсюда сама. Это твой мирок, укромный уголок в твоей голове, которого не существует в реальности. Здесь может быть все так, как ты захочешь. Реальность же страшная и совсем не простая, но это реальность, где ты сможешь жить настоящей жизнью. Там настоящий Невил.

Алиса с сомнением еще раз посмотрела на ребенка в ее руках, который безучасно смотрел на нее глазенками, затем окинула взглядом маленькую луну, висящую в воздухе, и снова взглянула на меня:

— Ты хочешь какой-то платы за то, чтобы вывести меня отсюда?

— Я же сказала, я просто возвращаю долг, — я едва удержала тон ровным и не раздраженным. — Считай, что все уплачено раньше, мне хватит и того, что мы разойдемся потом и ты не будешь пересекаться со мной или тем более вредить. Конечно, я буду рада, если ты будешь благодарна мне и в дальнейшем поможешь в ответ, но не более. Что касается вывести, то тебе надо просто захотеть. Представь дверь, если тебе так будет легче, и открой ее.

Хорошо бы клятву взять... но подействует ли она тут? Да и вообще кто ж мне ее даст. На самом деле, мне действительно ничего конкретно сейчас от них не нужно, они и дать-то ничего не могут, но будет приятно иметь страховку на тот случай, если мизерный шанс победы сил 'света' сработает. Тогда я и смогу напомнить про это хорошее дело.

— А что с этим Невилом? — спросила Алиса, имея в виду ребенка на руках.

— Отпусти, — посоветовала я.

Мальчик, напоследок угукнув, растворился в воздухе. Алиса пошевелила руками, как будто проверяла не стал ли он просто невидимым, но вскоре слегка разочаровано опустила руки. Закрыв глаза, она с сосредоточенным и напряженным видом замерла, видимо, считая, что так получится точно. Я почувствовала, как стенки этого мирка задрожали, а затем появилась дверь.

Алиса открыла глаза, уставившись на нее, и как мне показалось, собираясь с духом. Затем подошла, повернула ручку и толкнула двери вперед. За ними ничего не было, яркий свет затопил все пространство.

Напоследок заглянув еще раз в ее сознание, чтобы убедиться наверняка, что все в порядке, я собралась уже выбраться в реальность тоже, но внезапная мысль, которая, видимо, все же сидела подспудно давно, вызвала во мне... не сказать, чтобы любопытство, скорее интерес.

Говорил ли мне Крауч правду? Раньше казалось, что вряд ли, он сторона заинтересованная, но узнав его получше, это может быть правдой. Правда... Когда наконец он заманил меня в ловушку, не дав быстро сбежать, и рассказал о том, что это было не изнасилование...

При мысли, что меня может там ожидать, возникало неприятное чувство, даже мерзкое, но я все равно хочу знать.

Сознание Алисы еще восстанавливалось, она в пограничном состоянии, где я ее задержала, я думаю, у нее сейчас имеется некоторая спутанность мыслей, но воспоминания улеглись и не было уже так рискованно залезать в мозги безумной. Я задала запрос и увидела...

Судя по всему, это какой-то магловский дом. Окна занавешены, но одна лампа слабо светит на комоде, освещая фотографии какой-то семьи с двумя детьми. Кроме комода, картин и единственного кресла, мебели почти нет, но судя по следам на ковре, то она когда-то стояла. В кресле сидит один человек и я без труда узнаю в нем Барти. Он моложе чем сейчас, такое ощущение, что он едва школу закончил и выглядит ужасно устало, будто после недели экзаменов. На припухшем от недосыпа лице под глазами темные круги. На полу лежат двое. Они даже не связаны, но не двигаются. Я тоже их узнаю, хотя Фрэнк и Алиса выглядят плохо, кое-где виднеется засохшая кровь из мелких ран. Они одеты в повседневную домашнюю одежду, а вот Барти в черном плаще Пожирателя.

Алиса подает голос, называя Крауча по имени. Барти хоть и смотрел все время на них, но только сейчас сфокусировал взгляд. Судя по разговору, они действительно были знакомы, может и правда учились вместе. А нет, видимо, виделись в Министерстве: Алиса замечает, как удивительно, что Барти, сын главы Отдела магического правопорядка, которому пророчили тоже блестящую карьеру в Министерстве, переметнулся на службу к Темному Лорду. Крауч, уже знакомо мне, обвиняет отца и боготворит Лорда. Алиса спрашивает зачем он с Лестрейнджами, зачем они это все делают, почему не остановятся, если метка не реагирует и Лорд видимо мертв. Барти отвечает односложно, но резко. Говорит, что они уверены, что его еще можно найти.

По тону Крауча даже мне стало ясно, что он сам не верит в то, что говорит. Видимо, прошло много времени с той злополучной ночи, когда Лорд самоубился об Поттера.

Алиса просит выпить алкоголя, увидев в серванте у стены бутылку со стаканами. Барти не отказывает, призывая бутылку с чем-то бурым, но оставив стаканы.

— Магловское пойло, — буркнул он. — Не особо рассчитывай, что подействует.

Тем не менее Алиса предлагает ему выпить первым, аргументируя тем, что там может быть яд или сыворотка правды. Я удивленно изогнула бровь, наблюдая за тем, как Барти хлебнул из горла, встал с кресла и передал бутылку Алисе, которая с трудом села.

Я подошла ближе, всмотревшись в лицо Крауча. Взгляд и так слегка расфокусированный, не думаю, что он понимает, что идет на поводу у пленницы. Лицо Алисы тоже усталое и измученное, с синяком на лбу, искусанными губами... но глаза сосредоточенные. То ли от алкоголя, то ли от чего-то еще даже поблескивают.

Понимая вполне трезвым умом, что Барти бестолочь, которая опасно близко находится к пленнице, хотя и держит палочку наготове, я перевела взгляд на Фрэнка. Дыхание тихое и рваное, непонятно спит или без сознания. Судя по виду ему все же больше досталось. Намного больше.

Я отвлеклась услышав резкий звук. Повернув голову, застала Барти и Алису соприкоснувшимися губами. Не думала, что они так быстро дойдут до дела, вот как-то и пропустила, как это вышло. Они точно ничего не говорили и неясно, кто стал инициатором.

Барти оттолкнул ее. Алиса прервалась, но схватила Крауча за руку и зашептала:

— Ты же не плохой парень, я знаю. Всегда прилежно учился, когтевранец... Я знаю, как тебе тяжело...

Наблюдая за этим с желанием сказать 'не верю!', я едва расслышала от Барти:

— Я такой же как они, я не тот Барти, которого ты знаешь.

Алиса принялась расстегивать его мантию, он как-то ошалело и отстранено за этим наблюдал, я хлопнула ладонью по лбу и закрыла глаза. Не то, чтобы я не знала, что я увижу... но настолько банально?! Очевидно, что это какая-то уловка. Не уверена, что Алиса в таком же состоянии, как Барти, который от усталости что ли или от алкоголя вообще вяло реагирует. Может потому, что он моложе ее.

Крауч немного реабилитировался в моих глазах, буквально на секунду, когда схватил ее за руку, остановив.

— Хочешь знать, где ваш хозяин? — тут же спросила Алиса, облизав нервно губы. — Я могу тебе сказать, что знаю.

Барти впился в нее взглядом, отпустив руку и схватив за плечо:

— Говори! — приказал он твердым голосом с чем-то почти безумным в глазах.

— При одном условии, — Алиса ответила тем же шепотом, приложив палец к его губам и мягко провела подушечкой.

Глаза Барти заметались с одного ее глаза на другой. Судя по движениям, Алисе явно досталось меньше Фрэнка. Ее пожалели? Зато теперь у нее есть возможность забалтывать Барти, рассказывая о всякой чепухе типа последнего желания.

Раньше я не собиралась смотреть, как дойду до этого момента, но теперь мне стало интересно. Они ерзали в одеждах, так что даже отводить глаза не надо было, а так... довольно скучная порнушка. Алиса проявляла инициативу по полной, наверное, поэтому Барти решил, что ему ничего делать не надо... или, возможно, у него просто еще не было опыта. И вот, наконец, тот момент, которого я подспутно ожидала. Барти достаточно расслабился, что даже палочку положил на пол рядом с собой. Алиса взяла ее, создав небольшой яркий шар света, превратившийся в лису, — очевидно, патронус, — который тут же унесся в окно. Барти даже не сразу заметил и запоздало встрепенулся, оглянувшись в сторону окна, но женщина его отвлекла. Пытаясь вяло отстраниться, он нащупывал палочку, которую Алиса подсунула ему под руку.

Ох и долбень ты, Барти... Даже пропажу палочки не заметил.

Крауч, очевидно, был слишком увлечен другим делом и близок к концу, судя по издаваемым звукам, как тут со стороны двери донеслись быстрые шаги сразу нескольких ног и дверь резко распахнулась. Я узнала более молодую, еще без седых прядей, Беллатрису и ее мужа, хотя они оба тоже выглядели как фрукты не первой свежести. Она заорала на Барти, осыпая его ругательствами, из которых едва было ясно, что патронуса они заметили. Рудольфус не орал, но со злым лицом коротко выплюнул:

— Придурок! — он развернулся, крикнув и куда-то побежав: — Басти! Пора убираться!

Я догадалась, что он пошел искать брата. Барти отскочил от Алисы, как ужаленный, на ходу пытаясь застегнуть одежду. Беллатрисса не была столь беспечна, обезоружив невербальным Экспелиармусом Алису, выхватившую палочку у Крауча, и тут же применив Круциатус. С ненавистью на лице, она держала проклятье боли и держала.

Почувствовав какое-то сопротивление, я не сразу поняла, что это, видимо, попытки Алисы прервать эти воспоминания. Глядя на то, как извивается и вопит от боли аж до звона в ушах Алиса в воспоминаниях, я решила, что достаточно для утоления любопытства. Видимо, таким образом их и поймали...

Я знала, что увижу что-то пострашнее хоум-видео. Но... Правда оказалась еще более безжалостной.

Вернувшись в реальность, я какое-то время сидела неподвижно, пытаясь решить, как относиться к увиденному. Барти, однозначно, дурень, но все же тогда получается правду говорил... Его это не оправдывает, ведь мог остановиться, но... просто молодой дурень. Стокгольмский синдром, как же! Его тупо обвели вокруг пальца.

Алиса, все еще полусидя на подушках, подняла к своим глазам исхудавшую тонкую руку и рассматривала через тонкую кожу кости или вены. Непривычно было видеть на ее лице какие-то эмоции, хотя сейчас у нее, видно, шок. Там, внутри, все ощущается совершенно иначе, одни чувства становятся ярче, а все остальные исчезают. Я внимательно наблюдала за ней, ожидая чего-то. После всех расспросов и подозрительности, не будет удивительно, если она еще и закричит или выкинет что-то. Тем более, после увиденного, я начинаю понимать, на что она способна. Хотя тело у нее слабое, все-таки она сама передвигалась, так что сил на что-то да хватит. На всякий случай, я была готова броситься в нее оглушающим, хотя делать это сразу после пробуждения может быть опасно.

Алиса посмотрела на меня, будто заново рассматривая лицо. Очевидно, сразу узнала.

— Кто... — она что-то хотела спросить, но голос ее с непривычки засипел, и я жестом попросила ее замолчать.

— Не шуми, я закончила только с тобой, — и кивнула на ее мужа, лежащего на соседней койке.

Она проследила за моим взглядом и на ее лице смешались сразу множество эмоций: непонимание, страх, неверие, изменившиеся до паники и ужаса.

— Фрэ...! — попыталась громко и скрипуче позвать она.

Я применила Силенцио, пояснив шепотом:

— Прости, не могу позволить тебе привлечь внимание дежурной целительницы. У меня еще остались силы и я бы хотела закончить с вами обоими сегодня. Так что подожди немного.

С той стороны занавески послышался голос того странного мужчины с фотографиями:

— А? Меня кто-то звал?

Я мысленно чертыхнулась. Не хотелось на пациентах применять какие-то заклинания или тем более менять память. Все-таки они и так здесь травмированы, не хотелось бы сделать хуже. Да и если бы начали говорить что-то о странной посетительнице, на их слова не обратили бы внимание из-за недугов. Но вот если они призовут целительницу, то это проблема. К счастью, мужчина успокоился. Я осторожно выглянула, проверив, что он вернулся к своему делу и что-то черкал пером на фотографиях.

Убедившись, что все в порядке, я размяла затекшую шею и плечи, забрала стул и переставила его к кровати Фрэнка. Алиса провожала меня взглядом, в котором мне увиделась какая-то мольба. Я приложила палец к губам и улыбнулась ей ободряюще. Настроение, несмотря на препирательства недавно, теперь было хорошее. У меня ведь получилось! Правда получилось! В это все еще не верилось как-то, но для закрепления успеха, действительно надо довести дело до конца.

Я проверила время, убедившись, что прошло почти два часа и еще осталось часа три до того момента, как закроют посещения. То есть, мне вполне должно хватить.

Мешкала я только от того, что не знала, не выкинет ли что-то Алиса. Связывать ее рискованно, так заметит дежурная целительница, если вдруг зайдет. Жаль я не взяла с собой какого-нибудь снотворного зелья, надо взять в привычку.

— Если кто-нибудь зайдет, лежи и просто смотри перед собой, не реагируй ни на кого и ни на что, если хочешь, чтобы я помогла Фрэнку, — дала я наставление Алисе и, после ее кивка, сняла с нее Силенцио. — Предупреди меня только если кто-то зайдет.

Затем повернула голову безучасного ко всему Фрэнка набок, чтобы заглянуть ему в глаза.

========== Глава 109 ==========

Воодушевленная и обнадеженная успехом, не обращая внимание на ощущение легкой усталости, я взялась за работу. Медные провода в сознании Фрэнка я видела не просто истершимися, а как будто их жевал до того кролик Хелен и остатки выплюнул. Сплела обратно, соединила бинтом-изолентой из собственной магии. Сигнал по ним пошел, но слабый. Пришлось потратить много времени, наделав еще заплаток. Это должно помочь, как гипс, и срастить все обратно. По крайней мере, с Алисой такое сработало.

Теперь пора бы поискать его подсознание. Поисковик помог, как обычно, я попала в подсознание Фрэнка Лонгботтома... и едва успела выставить щит. Меня тут же почти поразила молния, а отбившись от нее созданным щитом, я увидела, что грозные красные молнии бьют то и дело везде в землю рядом со мной, выбивая крошку из камня. Не опуская щит, я осмотрелась, ища мужчину, который должен был быть где-то рядом.

Обстановка ни капли не была похожа на зеленое укрытие Алисы. Куда ни глянь безжизненные серо-оранжевые скалы. Воздух тяжелый, ветер бросает песок в лицо. Сверху в темном небе гремит гроза и то и дело бьют красные молнии, окрашивая небосвод и оранжевые скалы в алый. Хорошо, что мой щит не пробивают. Этот внутренний мир явно куда агрессивней. Странно, Алиса выбрала для себя уютное укрытие... Хотя у нее и состояние получше было.

Я задумчиво смотрела в небо, чувствуя, что эти молнии по форме мне что-то напоминают, а едва подумала об этом, пришло озарение — заклятье Круциатус из палочки, очевидно же! Однако, конкретно же оно его достало.

В этот раз я подошла к делу уже с некоторым опытом и изменила вид своей одежды с привычного плаща-мантии на более походный костюм песочного цвета с оранжевыми вкраплениями, подходящего для исследования такой дикой местности. Такого же цвета создала небольшой походный рюкзак, не мешающий обзору и движению, шляпу и платок, чтобы закрыть лицо от летящего песка. Это должно навести Фрэнка на мысль, что я часть его внутреннего мира и не придется быстро импровизировать, как с кроличьими ушками.

Глядя под ноги, я пошла по скалам, аккуратно перепрыгивая прорехи. Камни твердые, не рыхлые и не скользкие, но кое-где намело песка, поэтому ступала осторожно. Красные молнии не выбивали из них большие куски, но вскидывали в воздух мелкие камушки и песок.

Фрэнка я не сразу заметила, почти случайно заметив, что один из камней в щели между скалами серого цвета. Посмотрев вниз, только убедилась, что этот 'камень' слегка шевелится. Видно, что он дрожит, скрутившись в этой маленькой расщелине внизу в позе эмбриона, куда молнии не доставали, но били совсем рядом. Одежда на нем серая, рваная и грязная, только босые ступни видно, больше ничего не разобрать.

Аккуратно спустившись вниз, спрыгнула рядом с этой щелью между двух рядом стоящих скал. Укрытие он выбрал крохотное и не очень надежное. Скалы находились не в плотном стыке, но если молния попадет в него, то достанет. Но получше здесь ничего нет, скалы не создают навесов и больше похожи на неровные насыпи.

Мое приближение, казалось, он не заметил, но раз это его подсознание, вряд ли это так. Он должен был меня почувствовать, но не реагировал.

Представиться путницей или проводницей? С одной стороны проводник может просто указать дорогу, что очень похоже на белого кролика, но я пока не понимаю, к чему его надо привести. Путница в свою очередь не обязывает к чему-либо, но навязаться в спутники проще. Решила сначала с ним поговорить.

— Эй! — позвала я. — Я вас вижу!

Фрэнк дернулся, как-то изогнулся, подобрав к себе ноги поближе и повернул голову. Показались глаза из-за плеча и тут же спрятались обратно. Он снова замер... решил меня игнорировать? Притворяется камнем или как опоссум?

Я подняла глаза, посмотрев на прозрачный щит над своей головой, который вспыхивал красным, когда в него врезались молнии. Да... Обьяснить его появление логично и просто будет сложно.

— Идите сюда, ко мне, — позвала я дружелюбным тоном. — Рядом со мной безопасно.

Голова снова высунулась немного, показались глаза. Я успела рассмотреть серое от грязи лицо и спутанные длинные волосы, как между скал в него попала молния, заставив дико закричать от боли. Фрэнк выполз из ущелья в скалах с другой стороны и побежал прочь, пригибаясь к земле. По пути в него снова ударила молния, сбив с ног, но он поднялся и продолжил бежать, исчезнув из обзора.

Я с сомнением взглянула на крохотное ущелье меж двух скал. Слишком узкое, чтобы в него пролез взрослый мужчина. Хотя это же не реальность.

Протиснувшись между скал боком, направилась искать беглеца. Обнаружился он прижавшимся спиной почти у отвесной скалы.

В первую очередь надо бы создать спокойную безопасную обстановку, чтобы спокойно поговорить, но видно мое укрытие под щитом казалось ему ненадежным или я не внушала пока доверия, поэтому создала небольшую пещеру в скалах и позвала:

— Сюда! — заметив, что Фрэнк не спешит двигаться с места, видимо, опасаясь новых ударов молний, уже стоя в этой пещере, я поторопила: — Скорее!

Он сорвался с места, пулей метнувшись к укрытию, но все равно снова попал под удар красной молнии, издав вопль. Но он добежал и свалился, казалось, без сил, почти дымясь, чтобы в следующую секунду отпрянуть к противоположной стене и уставиться на меня круглыми выпученными глазами.

Пещерку я специально создала с человеческий рост и от стены до стены было метра три всего. Теперь я могла его получше рассмотреть... Непрезентабельное серое тряпье и длинные грязные спутанные волосы с бородой были еще цветочками, по сравнению с видимыми участками лица и тела, выглядывающего сквозь истрепавшуюся одежду. Он действительно оказался ужасно худой, отчего походил скорее на высохшего старика, а кожа была испещрена множеством шрамов. В реальности он выглядел даже моложе и здоровее, по сравнению с этим.

В глазах обращенных ко мне, читалась опаска, смешанная со страхом, а в напряженном теле — готовность тут же сбежать или защищать свою жизнь.

— Мы здесь в безопасности, — озвучила очевидное, чтобы сконцентрировать его внимание на этом. — У меня есть вода и еда.

Я медленно и без резких движений скинула лямки рюкзака, открыла его, следя за мужчиной так же, как и он за мной, и достала оттуда большую флягу воды, вяленое мясо, хлеб и сыр — все, что я смогла быстро придумать для перекуса в дорогу. Протянула было ему флягу, но видя, что не внушаю доверия, поставила все на пол посреди пещерки, отойдя немного в сторону. Это не помогло. Я говорю простыми словами, но лучше, пожалуй, подкреплять это жестами и действиями. Тогда я сама отпила воды и откусила по кусочку от всего.

Он подошел, словно я могла бы тут же обратиться каким-нибудь тигром и съесть его, взял флягу, принявшись шумно глотать воду. Здесь не было разницы, ешь ты что-то или пьешь, но испытать жажду или голод вполне можно. Это было бы лишь ощущением, возможно, не связанным с реальной потребностью, но определенно приносило чувство облегчения и сытости.

Фрэнк взялся за хлеб, отрывая небольшие кусочки. Я заметила, что у него не хватает большинства зубов, а ногти все изломанные.

Весь его вид и реакции буквально кричало о том, что внутренний мир в его подсознании скорее какой-то выживательный хоррор, не то что у Алисы. У нее хоть и исковерканная, но сказка, где можно угадать дальнейшие события, и еще сильная привязанность к сыну, которая вынуждала ее к действиям. Вполне вероятно, что у Фрэнка будет что-то похожее, но это предстоит выяснить.

Подождав немного, пока он утолит жажду и голод, взявшись отламывать кусочки от сыра в попытке прожевать, я попробовала поговорить:

— Вы меня понимаете? — спросила я. В ответ донеслось мычание, надеюсь, связанное только с набитым едой ртом. — Если понимаете, но не можете сказать, кивните.

— Мнм... — отчетливей донеслось.

Я прищурилась, внимательней всматриваясь в глаза, пытаясь уловить там какую-то работу мысли.

Голос звучал слабо и сипло, но по крайней мере он понимает. Возможно, я что-то напортачила с функцией речи? Или требуется более длительное время для заживления?

— Да, — повторил он чуть громче, но так же сипло и неразборчиво, видимо, из-за отсутствия зубов.

Я выдохнула. По крайней мере, что-то работает. Но лучше буду говорить не спеша и отчетливо. В нормальной ситуации стоило бы начать с того, чтобы узнать его имя, но...

— Куда путь держишь? — спросила я.

Ответом мне послужил пустой взгляд и не изменившееся лицо. Когда пауза стала затягиваться, стало ясно, что ответа не последует. Он сидел словно белый лист, пустой от чего-либо. Тогда...

— У меня есть лекарство для твоих ран, — сказала я, достав из рюкзака пузырек с зельем. — Но будет больно. Возьмешь? — протянула его вперед.

Фрэнк не спешил. Смотрел то на меня, то на зелье. Ободряюще улыбнулась в ответ, поставив пузырек так же посередине пещерки. Тогда он так же осторожно забрал его.

— Пей не спеша, — предупредила я, так как хотела растянуть процесс и передавать магию по чуть-чуть, максимально осторожно.

Когда он перевернул пузырек, я осторожно подала магии. Его скрутило мгновенно. 'Зелье' было тут же отброшено, но я передала еще немного, прежде чем он забился в агонии. Тогда перестала и внимательно наблюдала.

Он продолжал лежать на животе, тяжело дыша, но я могла видеть немного, как разглаживается часть шрамов. Мне хотелось тут же сходить проверить изменения в сознании, но я подождала пока он сядет, снова смотря на меня. В глазах читалась больше чем опаска. Он весь скукожился, как кот, который вот-вот зашипит.

— Я выйду ненадолго, — сказала ему, изобразив дружелюбие и доверие. — Можешь оставаться в этом укрытии.

Покинув укрытие, свернула за скалу на всякий случай, чтобы исчезнуть из обзора и сходила к внутреннему сознанию. Влить в него мне удалось немного, но оценить стало ли плачевное состояние хоть чуточку лучше сложно. Отклеила для этого на проверку пару своих 'заплаток' и заклеила обратно.

Вернувшись во внутренний мир Фрэнка, застала его все же в пещере, хотя опасалась, что после такого 'лекарства' сбежит. Судя по виду рюкзака, который я оставила, даже не вспомнив, в нем порылись, но так как я ничего больше не придумала, в нем было только одеяло, в которое завернулся мужчина. Температура ощущалась достаточно комфортной, так что я сделала его скорее для создания объема. Ну и закутаться во что-то в таком неуютном мире мне показалось приятным.

Заметив что я вернулась, Фрэнк встрепенулся, поднимаясь, но остановился, медленно протянув руку и указав пальцем на рюкзак, и сказал первым:

— Я сложил.

Я поняла, что он сложил, видимо, флягу и остатки еды в рюкзак. Присмотревшись, отметила, что изменения продолжали происходить после того, как я ушла, так как у него явно стало больше зубов и меньше шрамов. При общем откровенно плачевном состоянии это бросается в глаза.

— Хорошо, можешь взять, — сказала, махнув на одеяло, из которого он выбрался, боязливо смотря, будто я заберу, и присела обратно напротив него. — Так, куда путь держишь?

Он отрицательно помотал головой.

— Может быть, ты здесь с какой-то целью? — попробовала спросить по-другому.

Он снова помотал головой, не давая мне каких-то зацепок. Прикусив губу от досады, стала думать.

'Зелье', конечно, помогает заживлению, но подсознание тоже должно работать, как следует. Ему нужно прийти к мысли, что все ненастоящее, как Алиса. Осознав это, он легко вернется в реальность. Вытягивать его силой, тем более в таком состоянии, как сейчас, может обернуться очень плохо, как мне кажется.

— У тебя есть семья?

К моему удивлению, он опять помотал головой. Похоже, не помнит.

Никто не говорил, что будет легко. У Алисы уже была сильная 'привязка' с самого начала. Человеческое сознание любит такие цикличные, а потому предсказуемые события, вот она и ждала все время появления маленького 'принца', которого, видимо, генерировало ее подсознание, когда Невилл приходил ее навещать. Она ведь его видела в реальности, пусть и смотрела куда-то мимо, что-то даже ему мычала. А Фрэнк все время лежал безучастный ко всему. Его мир крайне агрессивен к нему, почему-то подсознательно он заставляет его таким быть и причинять боль. Хотя почему почему-то...

Августа всегда утверждала, что Фрэнк и Алиса были бойцами и у меня не было повода усомнится в ее словах. Алиса была бойцом, а Фрэнк уже привык бояться молний. Если же это своеобразные джунгли, то ему надо научиться выживать здесь, так? Цели у него все равно, похоже, нет. Если он правда был бойцом, то можно напомнить ему об этом. Придумать 'цель'...

— Я путешествую, — начала я придумывать на ходу что-то логичное. — Никуда не спешу. Я собираюсь провести здесь некоторое время. Хочешь я тебя сделаю сильнее?

Похоже, я заставила его зашевелить мозгами, потому что нахмурил лоб Фрэнк сильно.

— Почему? — только и спросил он.

— Что почему? — не поняла я.

— Почему помогаешь? — выдал он более осознанно, немного удивив этим вопросом.

Алиса задавалась им гораздо позже, но тут, возможно, играет роль, что я изначально представилась другом, а в этом безлюдном агрессивном мире такого не могло быть.

— Мне нужен кто-то в спутники, — придумала на ходу. — Так что, пойдешь со мной?

— Зачем? — снова спросил он.

— Одной путешествовать скучно, — терпеливо объясняя, словно маленькому, пожала плечами. — К тому же, хорошо, чтобы помощник был тоже сильным, не находишь?

Мысль, видимо, снова была слишком для него сложной, из-за чего он подвис, но через некоторое время Фрэнк кивнул. Ну хоть что-то.

— Для начала тебе нужно научиться защищаться от молний, — сказала я.

— Нас заметят, — вдруг быстро предупредил он. — Надо прятаться.

— От кого?

Фрэнк резко повернул голову в сторону выхода, его глаза в ужасе расширились. Я быстро обернулась туда же, заметив краем глаза, что свет стал ярче, а затем увидела как молнии складываются в какую-то фигуру, зрительно похожую на человеческую. Похоже, вместо путешествия я навела его на мысли о врагах.

Недолго думая, не поднимаясь, вскинула руку из которой вырвалась так понравившаяся мне черная молния. На самом деле я разрушила его волей, но инстинктивно создала такой эффект.

Когда существо из молний полностью исчезло, с минуту мы еще смотрели в ожидании появления еще одного. Ну, я так точно ждала. Фрэнк замер, сжавшись, и смотрел на меня почти с ужасом, так что я поспешила добавить:

— Меня не надо бояться. Я тебе не наврежу.

Он исподлобья хмурился, глядя на меня явно с подозрением. Руки, которыми он сжимал поджатые к себе колени, как мне показалось, тряслись, будто он боялся меня еще больше прежнего. Снаружи все еще доносился непрерывный треск электричества, но больше врагов не появлялось. Вероятно, Фрэнк отвлекся на меня. Я пыталась придумать, как разрядить обстановку, но еду и воду я уже ему предлагала.

— Значит, здесь есть и такие существа? — вернулась я к прерванной беседе, решив сделать вид, что ничего не случилось. — Кто они?

Фрэнк снова медленно покачал отрицательно головой, смотря на меня так, будто ждал, что я на него нападу. Не удержавшись тяжко вздохнула, и он быстро добавил:

— Враги.

— Думаю, тебе лучше еще выпить этого зелья, — сказала, доставая из кармана куртки новый пузырек. — Чтобы восстановить силы.

Он дернулся, как будто ожидал удара, но взглянув в мои глаза и не увидев в них угрозы, неслышно выдохнул. Фрэнк, видимо, на этот раз меньше испытывал подозрений, потому что принял зелье из моей руки, но видно было, ему не хочется испытать те же ощущения. И все же он выдохнул едва заметно, будто понимал, что выбора нет, и опрокинул в себя его содержимое.

Тут же сжал кулаки, согнувшись. Я заметила, как он сжал зубы, покраснел от усилий, пытаясь, видимо, перетерпеть без крика, и когда он все-таки вырвался, я прекратила. Прямо на глазах затягивались крупные шрамы, исчезали морщины и болезненная худоба, становясь не такой критичной. Остались синяки под усталыми глазами, грязные спутанные волосы и борода, да такая же одежда. Мне пришла в голову идея, показавшаяся хорошей.

— Идем, — поднялась на ноги. — Недалеко отсюда есть укрытие для таких путешественников, как я.

Фрэнк тоже поднялся на ноги, но выйти рискнул, только убедившись, что над моей головой щит защищает от молний, продолжавших бить в землю за радиусом в два метра от меня. Подойдя ближе, он все еще, видно, не верил, что такое возможно и, пригибаясь, щурился, задрав голову. Видно опасался, что щит его не прикроет. И видимо из-за этого сверху в мою защиту тут же участились удары молний.

— Расслабься, — посоветовала я. — Со мной безопасно.

Молнии убавили частоты только минут через пять. Фрэнк старался идти в шаг слева от меня и не отставать больше чем на пол метра, хотя и подходить близко будто боялся, выдерживая постоянно почти одинаковую дистанцию.

Побродив по ущелью, свернули за очередную скалу и... Фрэнк неверяще распахнул глаза, уронив челюсть. Похоже, не стоило так сильно вмешиваться, но идея же была шикарная!

Метрах в пятидесяти перед нами был небольшой приземистый деревянный домик, сливающийся с пейзажем из-за двух плоских скал, которые служили ему крышей.

Фрэнк, за реакцией которого я следила все время, пока к нему шли, шокировано и недоверчиво на него пялился. Очевидно, что это был уже сильный перебор, но раз уж взяла инициативу, то надо его вести за собой и дальше. Я и так постаралась сделать его максимально замаскированным под пейзаж, чтобы Фрэнк от этого недоверия не заставил домик исчезнуть. Долго ждать, пока он сам разродится на какую-то 'цель' я не могу, да и ждать этого будто бессмысленно. Попробую стимулировать его созданием безопасных условий.

До домика мы успешно добрались и я толкнула двери, заходя внутрь.

Фрэнк сглотнул. Я расслышала это прекрасно в тишине укрытия, разительно контрастировавшей с шумом снаружи. Треск молний слышался и тут, но гораздо тише и будто очень издалека.

Убранство небогатое, но было бы странно, будь оно таким среди этих оранжевых скал. Тут даже дерева нигде нет, но мне не хотелось делать кровать, стол и шкафчики с полками из камня. Ух, даже пройтись по деревянному полу приятней, еще бы ковер хотя бы! Я оглянулась, Фрэнк тоже рассматривал убранство и, пока он всматривался в шкафы на стене, заполненные баночками и тарелками, я быстро добавила мягкий мохнатый ковер посреди комнаты, стилизованый под мех. Да, так определенно уютнее.

Фрэнку ковер очевидно тоже очень понравился. Ступив на него босыми ногами, он так и застыл, смотря вниз.

— Можно... я... останусь? — выдавил он слова так тихо, что я едва расслышала.

Пожалуй, домик получился слишком уютным. Нельзя создавать здесь место, из которого он не захочет уходить, только подумала я об этом уже запоздало.

Фрэнк испуганно дернулся, когда я с досадой негромко вздохнула, и я, пытаясь сгладить это, предложила:

— Хочешь чаю? Или поесть? Ванная за той дверью.

Это его ощутимо сбило с толку и я таки уговорила его сходить в ванную, создав горячий заварник с чаем и чашки на столе. Подумав, создала еще горячей еды. Я создала здесь печку, хоть не была уверена вначале, может ли в походном домике храниться скоропортящаяся еда, но вспомнила о специальных чарах хранения и решила не париться, тем более в подсознании.

В ванной я так же создала сменную одежду и Фрэнк вышел после душа сразу в обновках. Недолго думала и решила все же сделать походный комплект, как у меня, но с длинным плащом, по крою похожим на аврорскую мантию.

Алисе удалось сменить одежду даже не заметив этого. Это скорее было отражение ее внутренних изменений. Я надеялась, что обратное тоже будет верно.

Насколько же приятней стало смотреть на чистые волосы до плеч и лицо без неопрятной бороды. Несмотря на видимую седину, теперь назвать его стариком ни у кого язык бы не повернулся — он определенно выглядел где-то на свой текущий возраст... хотя Алиса себя осознавала явно моложе, без учета годов, проведенных в Мунго. Осознал ли их Фрэнк или может еще стать моложе? Хотя, если он помнит себя более молодым и здоровым, то это нельзя назвать возвращением. А вот взгляд точно стал другим. Более осмысленным.

— Кто вы? — спросил он хрипло, остановившись перед столом и с трудом оторвавшись взглядом от парящих тарелок.

Не удивившись вопросу, приподняла в удивлении брови, и ответила:

— Путешественница.

Ответ его явно не удовлетворил и он настойчивей повторил:

— Как ваше имя?

— А ты свое помнишь? — ответила вопросом на вопрос, заставив его нахмуриться.

Взгляд его ощутимо поплыл, будто ничего перед собой не видя, но затем он выдал:

— Фрэнк, — и уставился на меня.

— Можешь звать меня просто другом.

Он продолжал глядеть на меня, будто пытаясь понять, кто я, или может все-таки что-то еще вспомнить. Хоть я уже разговаривала с ним, как с другом, пытаясь внушить доверие, Фрэнк все еще глядел на меня с неприкрытой опаской, будто ожидая нападения.

— Называть кого-то могущественного 'просто другом'? — спросил он, явственно выделив обращение сарказмом, что очевидно было знаком улучшений.

— Верно, — кивнула, сделав вид, будто этого не заметила. — Я только 'за' опустить формальности.

Предложила ему поесть нормально, сама медитативно наблюдая за ним над кружкой чая. Больше всего похоже на зеленый и по вкусу и по запаху.

Глядя на то, насколько сильно я вмешиваюсь, не удивительно, что Фрэнк удивлен и посчитал меня кем-то более могущественным. Но, думаю, это не плохо. По крайней мере, он не будет пытаться противиться, а его подсознание — выгнать меня прочь. В таких условиях сложно вписаться гармонично.

Мысли его тут не просмотришь, да и не хочется лезть в поврежденную голову, но я ощущаю от него все ту же опаску или страх. Но то, что он пытается думать, строит более сложные мысли и предложения, явно хороший знак.

После еды, я перешла к делу, достав из кармана полный флакон:

— Чтобы стать сильнее, тебе придется еще выпить это зелье.

Фрэнк посмотрел на него, как на яд, но без возражений принял из рук. Встал из-за стола и, явно, предвидя последствия отошел, присев на ковер. Снова то же самое. Он сжал руки в кулаки, которые упер в пол, и заскрипел зубами, пытаясь явно выдержать боль. Я сосредоточилась на своих ощущениях, отслеживая его состояние. Все-таки он уже выдержал даже, кажется, побольше чем Алиса, значит, прогресс идет и вовсе лучше? Может быть, он просто покрепче, а может — польщу себе немного, — все так быстро и легко потому что я уже имею опыт.

С каждым разом ему было все тяжелее, потому что я передавала в реальности чуть больше, и в этот раз он долго приходил в себя, тяжело дыша. Когда он снова пошевелился, поднимаясь на ноги, но мало изменившись, я снова потянулась к закромам в карманах:

— Теперь тебе понадобится оружие.

Фрэнк уставился на палочку в моих руках, как будто впервые ее увидел.

— Ты же помнишь, как ей пользоваться? — засомневалась я.

Палочка для любого волшебника — это ценная вещь, без которой он не может себя представить. Большинство магов без палочки ни на какую магию не способны, а с той, что получили в одиннадцать лет часто ходят всю жизнь. Здесь она не нужна, но это точно должно пробудить его воспоминания на самом примитивном уровне.

Внимательно наблюдая за Фрэнком, заметила, как он побледнел, нервно облизал губы и не слишком уверенно кивнул.

— Возьми ее, — предложила я, передвинув ее по столу в его сторону. — Она твоя.

Я продолжала внимательно следить, ожидая всего, чего угодно, но Фрэнк просто держал ее в руке перед собой, рассматривая и видимо, прислушиваясь к себе.

— Помнишь какое-то заклинание? — предположила я.

Он отрицательно замотал головой. Плохо. С другой стороны, возможно, практика лучше поможет.

— Подними что-нибудь в воздух, — предложила я.

Он уверенным жестом направил палочку на чашку перед собой, которая, задрожав, медленно отлевитировала на пять сантиметров выше.

— Молодчина, — обрадовалась я.

Наверное что-то такое чувствуют лекари, когда неизлечимо больной делает первые шаги.

— Вот, видишь, ты что-то помнишь, — похвалила его, желая приободрить. — Значит, я смогу научить тебя создавать щит от молний.

От этих слов Фрэнк вздрогнул и сжался, вжав голову в плечи, глядя на меня взглядом кота, которого собираются искупать. Я думала, это его приободрит, но... Нет, ну какова Августа, все время рассказывала, что Фрэнк был чрезвычайно смелым магом, а они с Невилом явно имеют несколько общих черт. Впрочем... я несправедлива к нему. Все-таки Фрэнк здесь все время находился под ударами молний от собственного сознания. Я надеюсь, до моего появления он хотя бы не ощущал это реальным настолько или иногда засыпал, но надежды на это мало, честно говоря.

Я снова направилась к выходу, но Фрэнк не поднялся на ноги и сидя на стуле, зажмурился, замотав отрицательно головой, как ребенок.

— Пойдем, — повторила я настойчивей.

Фрэнк снова отрицательно замотал головой еще сильней.

— Мне что выгонять тебя? — спросила я, уперев руки в бока. — Или может совсем уйти? Тогда и мой домик исчезнет. Ты хочешь этого?

Фрэнк с отчаянным видом поднялся на ноги и медленно, оттягивая время, побрел к дверям, как на эшафот.

Хоть я блефовала, но я действительно могу исчезнуть из его поля зрения и заставить укрытие раствориться. Ему тогда придется пытаться самостоятельно создать его. Не хотелось бы конечно доводить, но сидеть без дела я не могу ему позволить долго.

Пропустив Фрэнка вперед на улицу, я закрыла двери, чтобы не искушать его укромным местом. Он оглянулся на меня непонятным взглядом в котором я распознала что-то похожее на мольбу.

— Не бойся, я никуда пока не ухожу, — сказала я. — Я хочу научить тебя защищаться самостоятельно, а тогда у тебя точно получится выбраться отсюда. Возьми палочку и представь перед собой очень прочный щит, — дала я руководство.

Больше инструкций и не требовалось, но Фрэнк выставил перед собой палочку и ничего не произошло. Странно, желания должно быть достаточно. Веры в свои силы не хватает?

— Попробуй сказать 'Протего', — предложила я, надеясь, что это разбудит у него рефлексы.

Фрэнк выдохнул сипло: 'Протего', что-то даже сверкнуло в воздухе, но пропало, едва чуть поодаль ударила в скалы молния на границе моего щита. Он при этом отпрыгнул назад, ближе ко мне, вжав голову в плечи.

— Давай еще раз, — я обрадовалась и такому результату.

Фрэнк отрабатывал щит все уверенней и полупрозрачный Протего вскоре стал выглядеть вполне крепко. Я предложила его опробовать, убрав свой щит. Фрэнк направил вверх палочку, присев к земле, когда молнии стали бить в его щит. Причем били не просто некоторые, они как будто притягивались его щитом. Фрэнк взвыл одновременно с тем, как молнии разрушили щит с треском. Я едва успела закрыть его, иначе сразу бы несколько молний ударили.

— Думаю, для первого раза прошло довольно неплохо, — подбодрила я, видя, что Фрэнк весь дрожит от страха, а видимо, страх и заставил молнии бить прицельно.

В таком состоянии продолжать было бессмысленно, а давить сильно может быть вредно. Решив сделать перерыв, я предложила вернуться в укрытие ненадолго. Чай пить снова не хотелось, да и время много терять тоже. Достаточно было бы просто посидеть и отдохнуть. Так что я присела за стол, поинтересовавшись:

— Как ощущения?

Фрэнк неуверенно дернул стул, чтобы сесть. Я заметила, что у него дрожат руки, да и весь он бледный, покрытый испариной.

— У меня получается, — ответил он, но прозвучало не слишком убедительно.

— Хмн... — я задумалась, как бы его подвести к нужным мыслям. — Скажи, в каком тебе месте хотелось бы сейчас оказаться?

Он странно на меня посмотрел, как будто я сказала что-то глупое. Но все же ответил:

— Дома.

— Как он выглядит? Твой дом.

— Там... тихо, — ответил он.

— Да, — согласилась я, поневоле повернув голову к окну, за которым виднелся пейзаж в отсветах красных молний. — Этот треск уже изрядно начинает раздражать.

Вернувшись вниманием к Фрэнку, не заметила каких-то подвижек. То есть он помнит, что у него есть дом, но... какая часть воспоминаний вернулась? С Алисой было видно, что идет прогресс, персонажи сказки принимали образы ее знакомых, Фрэнк же очень немногословен.

— У тебя похожий дом? — попробовала снова его разговорить. — Или отличается от этого? — Фрэнк продолжал молчать. — Он больше? Там много комнат?

— Не помню, — выдавил он, сильно хмурясь.

Грустно постучала костяшками пальцев по столу.

— Ты жил дома один? — попробовала зайти с другой стороны.

— Нет, — все еще сильно хмурясь, Фрэнк уставился куда-то в столешницу, плотно сжав зубы.

Теперь я не торопила его, задавая другие вопросы. Похоже, пошел какой-то процесс.

В следующее мгновенье Фрэнк дико взвыл, вскочив, перекинул стул, споткнулся об него и упал назад спиной, изрядно меня перепугав. Продолжая выть и стенать, он кричал:

— Пожалуйста, нет! Пожалуйста, не надо!

Что-то оглушительно загремело, пол под ногами задрожал и, кажется, весь домик пошел ходуном. Что-то пыталось его разрушить и я приложила усилия, чтобы он устоял. В окне стало видно несколько тех же существ, сотканных из красных молний. Точное количество разобрать сложно, они выпускали из рук-щупалец молнии в сторону нашего укрытия, но крепко держалось даже стекло в рамах. А я-то думала, почему они не появлялись раньше, когда Фрэнк тренировал щит? Похоже, тогда он о них просто забыл.

Фрэнк прекратил выть так же резко, как и начал, но лежал, скрутившись в позе эмбриона и постанывал то ли от боли, то ли от страха.

— Ты как? — спросила его.

Он не ответил, сильно дрожа. Хотелось его успокоить и утешить, поэтому я присела рядом, медленно погладив его по голове.

Фрэнк только пошевелился слегка на это и я добавила:

— Они сюда не могут зайти. Ты тут в безопасности.

Словам моим он, видимо, не очень поверил, но приподнявшись и увидев в окне чудищ, тут же упал обратно, забившись в угол, где обзора из окна не было. Снова что-то грохотнуло сверху и почувствовался удар на этот раз явно пришедшийся по крыше. Фрэнк вздрогнул и попытался стать меньше, чем он есть.

Я шумно вздохнула. Как прикажете с ним работать, когда какие-то чудища в пик его работы над собой появляются и мешают? А то и вовсе откатывают прогресс назад — мантия Фрэнка прямо на глазах становится изношенней. Пойти что ли развеять их? От Фрэнка сейчас такого явно рановато ожидать.

— Подожди здесь, Фрэнк, — сказала ему как можно мягче, погладив по плечу. — Я скоро вернусь.

Ответом мне послужили перепуганные глаза, но он точно меня услышал. Я направилась к дверям, открыла их, и прикрыла за собой, осмотревшись. Тю, всего четыре. А гремели, как дюжина. Развеять их не было сложно. Все их атаки состояли в испускаемых молниях, которые я просто блокировала щитом, а от черной молнии они тут же рассеивались красными искрами. Я не стала сильно напрягаться и изобретать что-то новое.

Я хотела было вернуться обратно к Фрэнку, но замерла и прислушалась, услышав голос снаружи. Быстро выскочив в реальность, я застала дежурную целительницу уже заглядывающей сквозь шторки. Свет поменялся — похоже включили магические светильники.

— Вам уже пора, — сказала она. — Приемные часы закончились.

— Понятно, — протянула с сожалением, оглянувшись на Фрэнка, лежащего на кровати, и попыталась встать.

Его пальцы судорожно сжались, как будто он почувствовал, что я хочу отнять ладонь.

Фрэнк сейчас в укрытии, он будет в безопасности и, наверное, сможет подождать там, но... Укрытие я поддерживала, сможет ли он поддерживать его еще какое-то время, пока я заново не смогу прийти? Только, если будет верить в то, что оно не разрушится... К тому же жалко бросать дело, когда вроде бы почти. Да и Алису тут оставлять я не могу уже, скоро могут понять, что она очнулась, а тогда добраться до Фрэнка будет сложнее.

— Могу я остаться еще ненадолго? — спросила я у продолжавшей стоять целительницы.

— Сожалею, — она не отвлеклась от разглядывания застывшей в одной позе Алисы, не заметив судорожного движения Фрэнка. — Завтра снова будут приемные часы. Приходи утром.

Мне показалось, она заметила, что Алиса изменилась. Дело даже не столько во взгляде, намеренно устремленном прямо перед собой, но вполне осмыслено, изменения стало видно внешне. За прошедшие часы ее кожа слегка порозовела и даже волосы казались не такими блеклыми, хотя может дело в отблесках светильников.

Но целительница уже наверняка что-то заметила. Она известит других лекарей и завтра скорей всего можно ожидать проверку. Думала и собиралась я не долго, незаметно достав палочку и шепнув:

— Империо.

Целительница приняла безмятежный вид, сообщив мне:

— Я должна совершить обход больных и закрыть двери на этаже на ночь.

Я кивнула скорее сама себе и отправила ее делать свои обязанности, указав перед этим, чтобы она не беспокоила меня, как будто тут никого нет и выдала что-нибудь снотворное для пациентов, если есть безопасное.

И все же, когда она ушла, я выдохнула, почувствовав, что внутри разжалась пружина. Беллатриса не особенно уделяла внимание этому заклинанию, сказав, что оно может быть просто 'удобным', когда обьясняла его мне и Ричарду на тренировке.

А Барти как-то о его использовании говорил, не найдя более подходящей темы для беседы с дочерью, вот и вспомнил школьный урок под личиной Грюма. В исполнении оно казалось простым, но ровно до тех пор, пока не понадобится отдать сложный приказ. Следовало к тому же передать собственную волю в этот приказ. То есть приказать целительнице уйти — легко. Приказать ей напоить приемлемой безопасной дозой пациентов снотворным и ждать затем в своем кабинете — сложнее. Тут надо было именно вложить мысль, причем настолько точную и не двоякую, чтобы это мог исполнить идиот. К тому же, никто не гарантирует, что подверженный заклинанию его не преодолеет своей волей.

Поэтому я отдала приказ своему фамильяру — Шерлоку проследить за ней и предупредить меня, вдруг заклятье спадет. Хорек спрыгнул у меня из капюшона, вызвав поднятие бровей у Алисы, и проворно исчез за шторкой, слабо колыхнувшейся следом.

Я боялась, что не получится, раньше я применяла Империус на Панси, но раньше так много и не зависело от того не слетит ли заклятье подчинения. Но действительно... удобно. Надо только будет проверить и подчистить память целительницы перед уходом, ну и надеюсь что она все-таки не сбросит заклятье. Я и так сильно рискую. Можно было бы заколдовать дежурную с самого начала, но все-таки тот же Барти преодолел Империус через время, я тоже справилась не сразу, а значит чем больше времени проходит, тем больше риск. Будем надеяться, что мои ощущения верны и Фрэнк близок к возвращению.

— У меня не было выбора, — пояснила я Алисе, которая ничего не говорила. — Не хочу бросать дело, не доведя до конца. А потом неизвестно когда смогу снова прийти.

Алиса кивнула и все же спросила шепотом:

— С Фрэнком все будет хорошо?

— Надеюсь, — хмуро ответила я, вспомнив, что пришлось его оставить. — Постарайся и дальше не отвлекать меня, но следи за обстановкой и замычи что ли.

Она, смутившись, согласилась.

У меня нехорошие предчувствия от того, что пришлось Фрэнка там бросить одного. На работу с его сознанием пришлось потратить гораздо больше времени и усилий, а с подсознанием пока не очень ясно. Ладно, у меня есть еще время, надо постараться управиться за сегодня. Я просто вернусь в школу позже, чем рассчитывала, скажу, что Кэрроу задержали на отработке.

Отерев лицо рукавом, сосредоточилась, всматриваясь в глаза Фрэнка. Я уже устала, но лучше это дело закончить.

Сначала проверила идет ли процесс восстановления сознания, а затем отравилась к подсознанию. Снова оказавшись среди оранжевых скал и темного грозового неба рядом с домиком, заметила вернувшихся существ. Они опять лупили молниями по укрытию и то уже выглядело изрядно потрепанным и побитым. Снова развеяла их и восстановила укрытие. Так и думала, что нельзя оставлять его надолго.

Открыв дверь, остановилась, осматривая пустую комнату в которой царил беспорядок. Стулья лежали, посуда разбилась, попадав на пол. Стол, видимо отнесло к стене, ковер вообще исчез. А нет... ковер комком лежит за столом и дрожит. По моему желанию, все сломанное починилось и вернулось на свои места. Остался только стол и ковер.

— Фрэнк? — позвала я. — Все в порядке, они исчезли.

Он осторожно выглянул из-за ковра, которым укрывался, убедившись, что это действительно я, но вылезать не спешил.

— Вы... — начал он хрипло. — Еще уйдете?

Видимо, он ощутил, что я полностью исчезла из его подсознания. Если он заинтересуется куда я смогла уйти, у него может возникнуть мысль, что он тоже сможет пройти тем же путем.

— Прости, что пришлось оставить тебя, — ответила я. — Мне нужно было срочно уйти.

— Вы снова уйдете, мадам? — вместо ожидаемого вопроса спросил он, отчего я помедлила, подняв брови.

По тону я и так чувствовала некоторую формальность, что списывала на осторожность, но 'мадам'? И, главное, не слышно ни капли сарказма, а смотрит прямо и серьезно.

— Слишком формально звучит, как будто я женщина в возрасте, — фыркнула я, тем не менее улыбнувшись.

Фрэнк не улыбнулся. Я вздохнула. Что еще требовать с того, кто себя заново должен собирать? Я, конечно, не представилась, но можно же по-другому?

Ладно, вернемся к более насущному вопросу.

С одной стороны, я могу остаться, наверное, хоть на всю ночь, потому что бросать его на растерзание своему подсознанию не хочется, с другой — это может придать ему мотивации и все равно утром я должна вернуться.

— Скоро мне придется это сделать, — ответила я серьезно и стараясь, чтобы это прозвучало внушительно. — Поэтому давай постараемся сделать так, чтобы ты смог пойти со мной.

Он кивнул и выбрался из-за стола, все еще подрагивая. Отлевитировав стол и стулья на место приглашающим жестом махнула присесть.

— Давай попробуем разобраться, — предложила я, присев напротив. — И давай договоримся без 'мадам'.Ты что-то вспомнил, верно?

— Да, — неуверенно дернул Фрэнк подбородком, хмурясь. — Они пытали меня и мою жену... Я ничего не мог сделать.

Так, он начинает вспоминать и хорошо, что готов говорить об этом.

— Ты помнишь имя своей жены? — отрицательное покачивание в ответ. — Что-нибудь еще?

Фрэнк, уперев локти в столешницу, обхватил руками голову. Он забормотал что-то бессвязно и неразборчиво себе под нос, я не могла ничего понять. Но земля не дрожала и за окном чудища не появлялись.

Хм-м-м, Алиса тоже представляла похитителей в образе врагов даже в своем мирке и стремилась к тому чтобы их одолеть. Правда там, видимо, отголоском воспоминаний пытали дорогого для нее 'Вальта', хотя она имя только под конец вспомнила. Вполне возможно, что Фрэнк представляет четырех существ из молний, либо не в силах вспомнить лиц, либо из-за повреждения сознания.

— Что они от тебя хотели? — спросила я, пытаясь подвести его к нужным воспоминаниям.

— Меня пытали... о Темном лорде, — слабым голосом сказал он, едва слышно и поднял на меня отчего-то снова перепуганные глаза. — Вы... Мэм... Тоже хотите узнать?

— Нет, мэм, это же то же самое, — легко ответила, слегка улыбнувшись и покачав ладонью перед лицом, будто отгоняла это, чтобы он не посчитал, что я продолжу дело его палачей. — Ты не заметил, я не задаю вопросов? Я хочу тебя сделать сильней и вывести отсюда.

— Зачем? — выпалил он с таким видом, будто ожидал, что нападу и в подтверждение моих наблюдений достал палочку, наставив на меня.

— Фрэнк, — снисходительно посмотрела на палочку, все же почувствовав, как подсознание стало ощущаться гораздо враждебнее. — Тебе незачем меня бояться. Я дала тебе это оружие, я провела тебя в безопасное место. Если бы я хотела сделать тебе больно, то не делала бы ничего из этого.

Он медленно опустил дрожавшую в руке палочку на столешницу, чтобы ее конец смотрел в сторону. Судя по всему, что-то все-таки вспомнил и теперь его всего аж трясет.

— Чаю? — предложила я.

Снова помедитировали над чашками с чаем, дожидаясь пока Фрэнк успокоится. Взгляд у него все-таки изменился. Как будто некоторые ответы он получил и что-то пытается понять.

— Давай подумаем, — предложила я. — Что нужно сделать, чтобы покинуть это место?

Фрэнк думал недолго:

— Одолеть их. Они меня в покое не оставят. Но я должен еще потренироваться с вами, мэм.

Слегка поморщившись, не стала его заново поправлять. Судя по тому, как он на меня смотрит, считает тоже 'чудищем', но хоть не враждебным. Сложно его винить, если считать этот мир реальным и увидев, что я тут творю.

— Хорошо, пойдем потренируемся, — легко согласилась.

— Я хочу успеть до того, как вы уйдете, — добавил он серьезно.

— Меня только радует твое рвение, — ответила не став уточнять сколько я смогу еще тут оставаться.

Мы вышли за дверь наружу. Осмотрелись, убедившись, что одни, и Фрэнк снова взялся тренировать щит. Я не смогла не отметить, что он куда увереннее стал себя чувствовать на тренировке — даже молнии не столь агрессивно лупили по щиту, прочно державшемуся.

Значит, бой... Его подсознание решило, что чтобы вернуться к нормальной жизни надо перешагнуть прошлое, внушавшее боль и ужас. Вряд ли этот бой пройдет легко, хоть эти существа и ведут себя довольно пассивно, все время оставаясь на одном месте. Вероятно, попробуй я даже убедить Фрэнка, что вовсе необязательно с ними сражаться, они тут же сами появятся, едва он надумает уйти.

Когда Фрэнк уверенно держал свой собственный щит, подошла к нему, желая наметить план действий, чтобы убедиться в том, как он себе его видит.

Фрэнк считал, что чудовища скоро снова появятся сами по себе и найдут его, как было всегда, когда он один. И все же, изъявил желание отправиться на поиски его дома, который он вспомнил. Фрэнк не смог четко описать, как он выглядит и где его найти, но то, что у него появилось такое желание меня уже обнадежило. Так что мы собрали небольшой запас еды в рюкзаки (второй неожиданно 'нашелся' в домике) и отправились в дорогу.

По ощущениям прошло несколько часов среди однотипных оранжевых скал. Мы держались рядом, но мало разговаривали, так как беседа не могла завязаться из-за того, что Фрэнк ничего не помнил. И все же я пыталась разговорить Фрэнка, расшевелить его подсознание.

Мы сделали привал в созданной мною незаметно для него впереди еще одной пещере. Темное грозовое небо стало еще заметно темнее, что похоже было сменой ночи, но молнии, продолжавшие неустанно бить о камни, освещали пространство почти так же, разве что вид из пещерки был даже в чем-то загадочный. Если не всматриваться, будто одноцветные фейерверки стремительно падали вниз, распадаясь искрами.

Фрэнк во время пути заметно успокоился, находясь под защитой от молний и не в одиночестве. Сидя у противоположной стены, не пытался даже смыкать глаз, вроде смотрел тоже на пейзаж, но я чувствовала его взгляд утайкой на себе. Положив рюкзак под голову, изобразила сон. Вскоре и Фрэнк лег отдыхать. Я заверила его, что в пещере мы в безопасности и я замечу, если будет нападение. Сон мне здесь не требовался. Да и вообще, мы находились в пути по меньшей мере полдня, но так как это подсознание, время здесь идет по-другому.

Ночью, я сходила проверить, как идет восстановление сознания и помочь ему с настройкой. Затем вышла ненадолго в реальность, убедившись, что прошло от силы полчаса.

Вернулась уже, когда светало... немного, правда, с моей помощью. Фрэнк не спал и пришлось изобразить, что уходила буквально за ближайшую скалу.

— Вас не было часа четыре, мэм, — подловил он меня.

— Быстро время пролетело, — пожала плечами и поскорей сменила тему: — Ты завтракал? Нет? Тогда перекусываем и в путь.

Всю дорогу Фрэнк хмурился, явно о чем-то думая, но успевал смотреть под ноги и по сторонам. Вскоре мы нашли блокнот в коричневой кожаной обложке. Он лежал, раскинув страницы вниз так, будто его кто-то бросил. Мне показалось это неспроста. Догадка подтвердилась, когда Фрэнк поднял ее, принявшись листать записи, в которых кое-где лежали закладки. Я подошла ближе, убедившись, что блокнот похоже для его записей, причем как рабочих, например: 'проверить район у старого водостока', 'отрицает всё, но держится нервно', 'обновить защитные чары', 'очередной идиот, попытавшийся наколдовать дракона' так и личных: 'купить для отца настой для поясницы и напомнить о зелье для суставов', 'нужно брать меньше ночных дежурств', 'купить подарок Алисе на годовщину'.

Фрэнк пролистывал закладки, поводя пальцем по буквам на листах и на этой записи остановился, подняв на меня глаза:

— Мою жену зовут Алиса.

Фрэнк перечитывал блокнот и второй ночью, всматриваясь в отблесках молний в очередной пещере. Я снова оставила его ненадолго, отправившись проверять и чинить его сознание, но к этому он уже отнесся спокойней, зная, что я вернусь.

На следующий день мы нашли игрушку-лягушонка. Фрэнк долго всматривался и пояснил, что это его сына. Все вещи он складывал в рюкзак. Затем на третий день мы нашли тело стервятника, похоже настолько не первой свежести, что даже запаха не чувствовалось. К счастью, Фрэнк не стал его брать с собой.

К вечеру я решила создать что-то получше пещеры и сделала еще один домик среди скал, только с отличающейся обстановкой, но со всеми благами цивилизации и горячей едой.

В пути Фрэнк стал задавать вопросы. Много о себе отвечать не хотелось, но в общих чертах отвечала. Он признался, что не мог сначала определить возраст, из-за чего по ошибке обратился 'мадам', но это, видимо, было также проблемой из-за поврежденного сознания.

На вопрос о семье ответила, что 'все сложно', просто потому что даже не знала, как нормально обьяснить сложившуюся ситуацию, да и Фрэнку сейчас такие подробности, мне кажется, ни к чему. Рассказала, что еще учусь, есть учитель, у которого 'некоторые проблемы с головой', но больше даже ругать его не стала. Про отца тоже не стала много говорить, сказав, что немного бестолковый, но, в принципе, пойдет.

Мы продолжали находить разные вещи, которым тут неоткуда было взяться. Фрэнк обычно комментировал, например, что этот плакат висел у его соседа по работе, прямо напротив, он фанат этой квиддичной команды, а какую-то фотографию даже не показал, сказав, что это из его школьных вещей. Подглядев потом на эту фотографию, утолила любопытство и убедилась, что ничего необычного — просто какая-то вполне симпатичная колдунья только в шляпе, державшая метлу в руках.

Почему мы находим эти вещи — Фрэнк таких вопросов мне не задавал, но знал, что эти вещи так или иначе касаются его. Когда мы заговорили он ответил, что должно быть потерял их. Тогда я согласилась, да, только 'потерял'.

Вопрос, как же столько вещей помещаются в его рюкзак не появился, но помня о расширенных пространствах, его и задавать не надо было.

Ночами я каждый раз уходила проверить работу сознания и починить, где требуется, но Фрэнк привык к моим отлучкам и спокойно дожидался возвращения. Так же я понемногу давала ему новые 'зелья лечения' для ускорения восстановления.

Раз уж мы дошли до фотографий из спальни мальчиков в Хогварсте, то я посчитала, что должно быть пришло время. Фрэнк стал увереннее себя чувствовать и вести, чуть больше разговаривать, хотя по-прежнему упорно называл меня 'мэм', кажется, в отместку за то, что я так и не представилась.

— Ты говорил те чудища сами тебя находят, — напомнила я.

— Наверное, не рискуют напасть, пока вы рядом, мэм, — ответил он.

— Я думаю, скорее, как только ты захочешь уйти, они тут же и появятся, — изрекла я, не желая оставлять его одного и не видя у Фрэнка такого желания. — Ты сам, как считаешь, готов?

Он сглотнул, остановился, быстро повернувшись и, по-моему, с готовностью кивнул.

— Тогда начнем? — подняла брови.

Фрэнк еще сильнее нахмурился, но медлил.

— Вы останетесь сражаться со мной вместе? — спросил он.

Тут уж я задумалась на секунду:

— Если тебе понадобится помощь, конечно, но постарайся одолеть их сам.

Этот ответ его удовлетворил. Он замер, прислушиваясь к треску молний о камень и кося по сторонам. Пару секунд еще ничего не происходило, а затем они появились и сразу окружили нас.

Красные молнии соткались в человекоподобные фигуры выбросив вперед правые щупальца, как один. Фрэнк напрягся, шустро зашевелил палочкой и вокруг нас появились четыре щита, заключив нас словно в коробку.

Существа сделали перерыв в атаке, видимо, готовясь к повторной. Пользуясь моментом, Фрэнк выбросил вперед правую руку и в одно из них врезалась обычная белая молния, выстрелившая из конца палочки, тут же развеяв его. Существа снова атаковали, Фрэнк снова использовал щит, и снова атаковал в перерыве... Как я и говорила, эти враги атаковали довольно шаблонно.

Наконец, последнее существо из молний было повержено и рассеялось красными искрами. Теперь только так же беспорядочно, но ритмично, били молнии об скалы. Я уже хотела поздравить его, как молнии, перестав беспорядочно бить о скалы, снова соединились дугой, мощнее предыдущих, стали черными и как-то перетекли в новую фигуру, словно впитавшую в себя всю грозу.

Фрэнк замер, я замерла, тишина казалась оглушительной после непрерывного треска. Незнакомец в черной мантии смотрел на нас красными глазами с пренебрежением, перетекавшим в презрение. Он выбросил вперед руку и в Фрэнка врезалась черная молния, сбив с ног и отбросив его назад, куда-то мне за спину. Его крик прервался, сменившись тяжелым дыханием со стоном. Я едва успела выставить щит, чтобы прервать атаку.

Честно говоря, я не могла взгляд оторвать, но не потому, что незнакомец был по общим меркам красив, — нет, хотя он буквально модельной внешности, — а потому что его лицо оказалось смутно знакомым.

Взрослым Редла я видела только в воспоминаниях Дамблдора и там ему было, кажется, около тридцати. Этот же выглядел постарше, может лет на сорок пять, но все еще худощавой статуры. Скулы стали шире и острее, кожа бледной, как восковая, волосы все еще спадали волной на черепе, только глаза стали похожи на знакомую мне змееподобную версию, но без вертикального зрачка и не такого ярко-алого оттенка.

Новую черную молнию я встретила своей молнией, нейтрализовав атаку. В желудке что-то перевернулось, подпрыгнув вверх. Он ведь не настоящий, это все подсознание Фрэнка, значит никакой вызов я ему не бросаю.

Ненастоящий Редл снова предпринял ту же атаку, но еще мощнее. Молнии разветвились по широкому полукругу, норовя зайти с обоих сторон. Но подсознание Фрэнка не могло сравниться со мной по силе. Создав черную молнию, которая показалась мне правильной, еще мощнее чем у него, заставила не только развеяться его атаку, но и поразила облик Редла. Его ударило прямо в грудь и фигуру перестало быть видно за скоплением молний. Раздался оглушительный рев, а затем он исчез так же, как и предыдущие красные существа.

Почему-то тяжело дыша, видимо, много сил вложила, повернулась, ища глазами Фрэнка, среди скал, которые выглядели даже непривычно без бьющих в них молний. Тот замер присев и наполовину согнувшись: видимо, пригнулся, чтобы не задело, да и застыл так. Глаза широко открытые, тоже тяжело дышит.

— Предупреждать же о таком надо! — громко возмутилась, сбросив напряжение.

Нам обоим потребовалось несколько минут, чтобы перевести дыхание и прийти в себя. Сама я с трудом вернула самообладание. Встреча с Редлом, даже ненастоящим, совсем выбила из колени. Хорошо, что своими ожиданиями я невзначай не сделала его сильнее, а то сама же себя в ловушку и загнала бы.

Осмотрев окружающий пейзаж, который стал спокойней выглядеть и даже посветлел оттого, что грозовые тучи разходились, спросила:

— Полагаю, больше нет никаких преград? Или тебе нужно самому его победить?

Фрэнк быстро отрицательно замотал головой, правда исправившись:

— Нет, я бы его никогда не одолел. И никто бы не одолел.

Он встал, не выпрямившись до конца, и сказав это, замер, осторожно на меня поглядывая, как будто что-то должно было произойти.

И тут меня пробило осознание.

Черная молния... Я с самого начала ее использовала... И если Фрэнк встречался с Волдемортом... Конечно, он его видел! Три раза они с Алисой с ним пересекались и наверняка однажды Фрэнк видел ее! Потому и этот 'ненастоящий' Редл, то есть Волдеморт, использовал черную молнию, которую мне однажды показал, сказав, что это концентрированная черная магия.

Я с подозрением взглянула на Фрэнка. Это может быть совсем не так и такую молнию могут создавать не только обладатели одного титула, но кажется, что Фрэнк провел параллели. Ох, лучше бы нет...

— Разве ты с ним раньше не сражался самостоятельно? — спросила, сделав вид, будто ничего не поняла, а потому с усилием расслабив выражение лица.

— Мне хватило сил только избежать смерти, — мрачно ответил Фрэнк.

Августа, мне кажется, ты многое нам с Невиллом приукрасила... А еще как бы так спросить, чтобы он не понял, что я знаю? Агх, почему вообще Волдеморт здесь появился?!

— Значит, ты вспомнил еще что-то? — спросила его, стараясь не скрипеть зубами вслух.

— Да, — насторожено на меня глядя, ответил Фрэнк, но не продолжил.

— И что же? — с ожиданием уставилась на него.

— Вы заберете меня с собой, мэм? — вместо ответа, спросил Фрэнк.

Я могла бы ответить, что он сам может это сделать, создав дверь наружу, но меня беспокоило то, что я не знаю о чем он думает, и я медлила. Хоть сейчас я в его подсознании и имею доступ к любому воспоминанию, стереть воспоминание обо мне или заставить его забыть что-то конкретное, произошедшее здесь, будет сложно. Я никогда этого не делала, но книги и Волдеморт одинаково говорили, что материя подсознания лежит слишком глубоко, на уровне с рефлексами и инстинктами, поэтому в обычном смысле работать с воспоминаниями здесь практически невозможно.

— Ты можешь вернуться домой, к жене и сыну, как только захочешь, — вздохнув, ответила я.

— Они живы? — выпалил Фрэнк. — С ними все в порядке?!

— Да, хотя они выглядят не так, как ты их помнишь, уж очень много времени прошло, — ответила, понимая, что говорю уже с более осознанным человеком и уже достаточно много раз проговаривалась, и наконец, придумала вопрос: — Как ты думаешь, кто я?

Фрэнк не ответил, но посмотрел на меня так, что ответ не требовался. Словно я какое-то чудище, как он и сказал 'могущественное'. Ага, которое путешествовало с ним как минимум две недели, а сколько времени я еще 'не ощутила' из-за того, что покидала его подсознание? Чтобы разрядить обстановку, улыбнулась, насмешливо приподняв бровь, как тогда, когда он направил на меня палочку.

— Леди, — ответил он спустя долгую минуту.

К чему-то подобному я была морально готова, но не думала, что будет так прямо. Показательно осмотрев свой походный костюм, вопросительно посмотрела на него, улыбаясь:

— По-моему, я ни капли не похожа на леди.

Фрэнк нервно облизнул губы, несмотря на мой намеренно расслабленный вид. Палочку он держал в руке опущенной, также не демонстрируя угрозы.

— Сколько времени прошло с тех пор? — спросил Фрэнк.

— Шестнадцать лет.

Его глаза удивленно расширились, но он совладал с собой.

— Предыдущий Лорд мертв, верно?

Интересные, однако, вопросы он задает. Сомневаюсь, что до него долетали новости. Но 'предыдущий', а не просто Темный лорд или Сама-знаешь-кто.

— Если родился новый, значит, предыдущий умер, — пояснил Фрэнк, не став дожидаться моего ответа. — И видимо давно, раз вам, мэм... как раз около тринадцати-четырнадцати лет, верно?

Криво улыбнувшись от того, что я все еще не выгляжу на свой возраст, я пыталась переварить тот факт, что пролежавший считай в коме шестнадцать лет маг знает побольше некоторых. Даже побольше меня до недавнего времени.

С молнией я спалилась, но в реальности же я ее не повторю. Не думаю, что удастся его переубедить, он считает, что имеет неоспоримые доказательства и чем больше буду усердствовать с отрицанием, тем больше он уверится в своей правоте. Лучше сделать вид, что не понимаю о чем он. В конце концов, потом он поймет, что все это было не по настоящему, а значит и доказательств нет. Я же смогу обьяснить также, что видела это у Волдеморта, когда он меня учил, но пока об этом лучше помалкивать.

— Как оказалось умер не до конца, — ответила я, проигнорировав все остальное, сделав вид, что ничего не поняла. — У тебя еще будет время почитать новости. Ты ведь не передумал? Или собираешься остаться в этом уютном местечке? — спросила, неопределенно поведя рукой в сторону оранжевых скал, таких тихих и спокойных теперь.

— Не передумал, — серьезно ответил он, решительно вдохнув. — Что от меня требуется?

— Просто представь дверь, — посоветовала и пожала плечами.

Фрэнк нахмурился, но закрыл глаза, усиленно морща лоб. Вскоре из воздуха возникла большая закрытая стальная дверь с круглой тяжелой ручкой в форме головы льва. Я не стала прерывать Фрэнка, подождав, пока он сам откроет глаза и будто на проверку бросит на меня взгляд.

Я наблюдала со смешанными чувствами, больше всего чувствовался подьем сил перед ожиданием финиша, но зудело какое-то неприятное чувство опаски. Подопечный успешно освоился, взяв все под свой контроль, а теперь, наконец, произойдет то, к чему я шла долгие годы. А остальное будет видно потом...

Едва он потянул ручку на себя, я перепрыгнула в его сознание, в последний раз убедившись, что тут все более-менее и затем в реальность. Открыв глаза в реальности я сразу сладко потянулась, поднимаясь на ноги и разминая еще сильнее затекшую шею, плечи и спину. Фрэнк моргнул, лежа на кровати. Я даже замерла, наблюдая, как его серые радужки прямо на глазах темнеют, как будто кто-то налил туда чернил и приобретают осмысленности. Впрочем, цвет быстро перестал быть черным, а глаза стали серыми, но не такими бесцветными, как раньше.

— Фрэнк! — воскликнула Алиса и, чуть не упав, слезла со своей кровати, бросившись к мужу.

Отойдя в сторону, я оставила ее обнимать его и помогать сесть. Глаза сильно болели и я рискнула прикрыть их, помассировав, заодно проверяя связь с Шерлоком.

Фрэнк мало двигался, но думаю, его смогут быстро поставить на ноги лекари. Пока что же он просто пялился во все вокруг и хрипел, пытаясь что-то сказать. Алиса уже, видно, пообвыкла и не так хрипела, как по началу.

Чувствуя, что эмоции тоже буквально скачут где-то на отметке восторга, я, наконец, решилась сунуть руку в потайной карман, отвернувшись от Лонгботтомов, и сжала в руке камень, позвав:

— Августа!

Воздух загустился, собираясь в серый полупрозрачный облик в хорошо знакомой зеленой мантии и шляпе. Алиса и Фрэнк резко замолчали. Появившаяся Августа смотрела мне за спину. Я переместилась, став боком, чтобы видеть всех, чувствуя при этом, что довольно улыбаюсь. Страшно было вызвать Августу раньше, но ради такого дела...

— Тебе удалось, — выдохнула Августа очевидное, посмотрев на меня, и вдруг спросила, сбив мой торжествующий настрой: — Ты сделала все, что я велела с моим телом?

— Да, все как следует, не беспокойся. Вызвать тебя я смогла особым артефактом, больше ни у кого такого нет, — удивившись, ответила я, быстро сообразив, что она переживает, похоронили ли ее особым образом.

Как всегда Августа меня шокирует, быстро собравшись и заговорив по делу, отличающемуся от того, что перед ней и более важному.

— Отлично, — улыбнулась она сухими губами, теперь уже с гордостью смотря на Алису и Фрэнка, так и застывших на месте, словно парочка перепуганных пингвинов, увидавших человека.

Ну, Фрэнк еще не может двигаться, но Алиса у его кровати застыла в полуприседе, опираясь на его кровать, и широко отрытыми глазами смотря то на меня, то на Августу, похожую на призрака, но необычного.

— Вы двое, — Августа приняла грозный вид, — не опозорьте семью, отплатите должным образом. Помогайте ей и поддерживайте. Не смейте отказаться от своего долга.

— Мама, — Фрэнк с усилием прохрипел, сдвинув брови.

В его голосе чувствовалась уверенность и укор.

— Не говори им, — выпалила я, обращаясь к Августе.

— Они все равно узнают, — твердо заверила Августа.

— Не говори, — упрямо повторила я. — Пусть потом сами все узнают, постепенно.

Фрэнк и Алиса явно не понимали о чем идет речь, а вот я заподозрила неладное точно вовремя. Августа собиралась подбить их на то, чтобы не отказывались от такого ребенка. Я вообще не уверена, что хочу сейчас поднимать эту тему. Может быть, потом и расскажу, а лучше вообще забыть обо всем и позволить им жить своей жизнью. Идеально, если бы они вовсе не знали о моем существовании, но что поделать... статьи в газетах уже давно вышли. Жаль не догадалась скрыть лицо, не думала, что будет нужно. Я бы хотела, чтобы они знали меня разве что как того, кто их вытащил.

Августа окинула взглядом видимое пространство, огороженное шторками.

— Не вижу толпы членов Ордена, — прямо заявила она, поджав губы. — Я так понимаю, ты опять делаешь все сама на свое усмотрение.

— Да, — вздохнула я, понимая, что Августа есть Августа. — Не беспокойся, у меня проблем не будет.

— Миссис Лонгботтом, вы похожи и не похожи на призрака, — заметила Алиса. — Вы можете обьяснить нам кто нам помог?

— Не сейчас, дорогая, — сохраняя невозмутимость, ответила бабушка и снова обратилась ко мне: — Значит про двух легилиментов была все-таки ложь?

— Да, — кивнула я, все-таки испытывая до сих пор наслаждение, от того что Августа увидела все своими глазами. Мне казалось без этого дело не завершенным. — Все оказалось даже проще, чем я думала.

— Ты рискнула сама? Нашла хотя бы учителя легилименции? — грозно посмотрела на меня из-под бровей Августа.

— Нашла, — кивнула, не пугаясь такого вида.

— Дамблдор? — изогнула она бровь.

— Нет. Но он точно один из лучших, если не лучший, — ответила я с гордостью, но не собираясь выдавать личности. — И вышло даже легче, чем я думала, реально можно было бы попробовать и раньше. Не знаю почему никто этого не сделал.

Заметив знакомый пристальный взгляд Августы, добавила, сменив тему:

— Осталась одна проблема. Я не рассчитывала, что их придется забирать сразу, а оставлять уже опасно. Может посоветуешь кого-нибудь?

Честно говоря, когда шла, на полном серьезе не думала, что придется их в тот же день вытягивать с больницы. Я рассчитывала, что они тут пробудут еще какое-то время, изображая больных, я буду постепенно приходить и пытаться, а потом я свяжусь через Невила с братом Августы — Элджи и его женой. С этими родственниками наша семья хорошо общалась, хотя они часто в разьездах. Но теперь действовать надо быстрее, ведь они вряд ли смогут притворяться даже пару дней. Я знала, что семья Алисы хоть и имеет несколько поколений волшебников, но, судя по тем крохам, что я слышала, уступает семье мужа. Это Лонгботтомы успели породниться с чуть ли не всеми магическими семьями, но при этом не поддерживали связь ни с кем, а родственники с той стороны были почти свежей кровью. Я надеялась, что они помогут. Еще у Августы склочный характер, но у нее тоже были друзья.

— Род Алисы прервался. По матери она из Фортескью, но с оставшейся частью рода связи я не поддерживала и ее почившие родители тоже. Элджи и Энид единственные из наших родственников, кому я могу доверять, — горько усмехнувшись, ответила Августа, лишь подтвердив мои мысли. Она странно ухмыльнулась с мрачным торжеством: — Но я знаю, кто должен, просто обязан помочь! Орден.

— Орден? — не поняла я. Затем вспомнив, что Августа не знает, что Дамблдора нет, пояснила: — Орден сам скрывается, а Дамблдора их прикрыть нет.

— Ничего страшного, милая, — отозвалась Августа, демонстрируя просто отличное настроение, но звучащее до странного хищно. — Ты не знаешь из каких передряг эти двое выбирались. Они справятся.

Фрэнк и Алиса совместно решительно и с готовностью кивнули. Фрэнк хотел что-то еще сказать, но захрипел и закашлялся. Алиса подала ему стакан воды, стоящий рядом с кроватью на комоде и помогла попить. Она и сама выглядела ненамного лучше, сидя на краю кровати Фрэнка.

— Орден мне многое обещал, да только ты, дорогая, сделала все сама, — сказала Августа мрачно.

Я же в этот момент думала о том, насколько реальна эта идея. С одной стороны, просто отличная — зачем напрягать родственников, которые, на секундочку, возраста Августы, или их детей с которыми я даже не общалась, если можно припахать Орден? Который, как я понимаю, обещал Августе излечить Лонгботтомов или, зная Дамблдора 'сделать все возможное'. А если вспомнить оговорки Августы раньше, так они еще не просто не помогали с обеспечением содержания пострадавших членов Ордена в Мунго, а и требовали еще что-то с Августы, в том числе денежных вложений за то, что спрятали ее и детей. Должно быть, Августа просто в бешенстве. Но ситуация такая, что надо действовать, а не буйствовать.

Конечно, оставался вариант с Гриммо, но это я бы предпочла не использовать. Все-таки Фрэнк и Алиса были аврорами и членами Ордена в прошлом, а не невинные овечки. Когда они окрепнут, что им будет справиться с двумя девушками, одна из которых беременна, а вторая в ближайшее время покинет дом? Да и вообще потом не сдать мое укрытие, честно отжатое у Блэка. Я уже увидела их подсознание и они действительно могут преподнести сюрпризы, что один, что другой. К тому же, по крайней мере первое время им нужен еще будет уход, а взваливать еще двоих на Дженну — чересчур. Даже если не брать внимание появление ее 'ухажера'.

— Ты уверена? — нахмурившись, уточнила я у Августы. — Может быть, все же лучше какие-то друзья? У них же они тоже наверняка остались?

— Все их живые друзья остались в Ордене, — ответила Августа, смерив Лонгботтомов на больничной койке оценивающим взглядом и сказала: — Вы, двое! Уясните, что Орден и Дамблдор лично ни пальцем не пошевелил, чтобы помочь вам. Только голову мне морочили. И запомните — вы им ничего не должны.

Лонгботтомы смотрели, как оглушенные, но Фрэнк опомнился первым, повторив еще более настойчиво и с большим укором:

— Мама!

— Не надо мне тут! — возмутилась Августа. — Знаю, я тебя. Делай что хочешь, но девочку не обижай.

Подтверждая, что она имеет в виду меня, а не Алису, Августа кивнула в мою сторону. Фрэнк смотрел на Августу практически со злостью, видно так хотел что-то возразить, но, открыв рот, опять закашлялся. Я наколдовала ему еще воды в стакане, чтобы смочил горло.

Колдовать в Мунго я не опасалась, по крайней мере, пока колдовство не шумное. В таком месте его точно не отслеживают, обычно несовершеннолетних ловят только в местах, где нет других магов или в магловских районах.

Раз уж зашел такой разговор, мне пришла в голову мысль, что надо бы Лонгботтомов попытаться не только настроить против Ордена, чтобы те не стали под его знамена, но и раскопали все, что можно в самом Ордене по интересующей теме.

— Я тоже могу подтвердить, что в Ордене делать нечего, — добавила я, — он планировал избавиться от Августы, но чужими руками. У меня доказательств нет, кроме Снейпа в исполнителях. Но я согласна, что они должны поставить вас на ноги, я, увы, не располагаю такими возможностями.

— Похоже многое поменялось, — произнесла Алиса. — Кому-то можно верить в Ордене? Если Дамблдора, который нам обещал защиту, больше нет, то кто руководит?

Задумавшись над этим вопросом, в конце концов, пожала плечами:

— Сами и выясните, — подумав еще немного, добавила: — Но сохраняйте осторожность и не говорите обо мне. Вам безопаснее всего будет ничего не помнить, будто вы проснулись сами и пока не восстановитесь, никуда не высовываться.

Двое пострадавших с промедлением кивнули. Не смотря на разницу в возрасте, из-за того, что я сделала, они отнеслись к моим словам серьезно.

Все-таки вариант с Орденом звучит прекрасно. Рискованно, но очень вкусно. Тем более, если потом удастся через них получать информацию. Но раз Августа согласна, а двое спасенных не возражают, явно пытаясь только разобраться в том, что происходит...

Как же с ними связаться? У меня нет выходов на них и я не знаю, где они сейчас скрываются. Уизли известные Орденцы, но до них далеко, да и поди дом защищен. Если их не трогают Пожиратели, так и вовсе присматривают, ожидая, что Поттер явится или еще чего. Эх, не было печали, так все получилось хорошо сегодня, так быстро, что теперь надо бы все только завершить как следует.

Сегодня мне просто обязано везти до конца. С утра день начинался идеально. Очень удачно не было пары после обеда, а вторую пару Трансфигурации я и вовсе прогуляла, за что мне назначили отработку на сегодня же Кэрроу. С ними все улажено, так они прикроют мое отсутствие, правда, мы с ними договаривались, что я вернусь к половине шестого. Я проверила время, вспомнив о нем, и поморщилась: почти восемь часов. Кэрроу будут ворчать. Громко ворчать, но это не главная проблема. Я могу вернуться тихо под мантией, они и не заметят.

Кстати о Макгонагал... Она ведь тоже в Ордене. Хорошо бы она помогла в этом деле, а не только приходила ко мне с моральной поддержкой, предлагая покаяться во всех грехах и шпионить для Ордена! Но идти к ней с просьбой точно не хочу, потом еще запросят плату.

— Мне нужно письмо, я смогу передать его Минерве Макгонагал, — сказала я. — Останется только подождать, пока они тихо проберутся сюда, желательно без шума.

— Лучше патронусом, — согласилась с предложением Августа. — Надежней и быстрей. Алиса, дорогая, ты ведь помнишь, как передавать сообщение патронусом?

Я поневоле скосила глаза на Августу. Не намекает ли она сейчас на что-то? Но та смотрела только на невестку.

— Помню, — кивнула не слишком уверенно Алиса, вышедшая из комы немногим ранее. — Но у меня нет палочки.

— Дорогая, одолжишь свою палочку на минуту? — обратилась ко мне Августа. — Алиса отправит сообщение о том, что они с Фрэнком пришли в сознание.

— Я смогу наколдовать, — прохрипел-просипел Фрэнк, с трудом подаваясь вперед в попытке оторваться от подушек и сесть.

— Одолжишь? — повторила Августа, проигнорировав его и глядя на меня.

Я не горела желанием отдавать кому-то в руки свою палочку и его прекрасно поняли все.

— Можешь довериться им, — сделав голос мягче, сказала Августа. — Они обязаны тебе жизнью. Лонгботтомы всегда платят по счетам.

Я смотрела на Алису и Фрэнка, думая о том, кто из них действительно будет готов мне помочь. Едва они узнают кто я, вряд ли хоть один вспомнит об этом. А если Фрэнк прям все-все понял... Но он не демонстрирует и в реальности враждебности, и не бросает злых взглядов, даже та первоначальная настороженность пропала. Ну, не будут вредить хотя бы из-за слов Августы и то хлеб. Да и я отдаю долг, так что мы сейчас уже друг другу ничего не должны.

Что касается Алисы... Когда-то она узнает о кровной связи между нами, конечно, но я не думаю, что должна быть тем, кто ей это скажет. Не берусь предугадать ее реакцию. Сейчас может быть просто шок, который не поможет восстановлению, потом — неприязнь и неприятие. Во всяком случае, достаточно будет того, что она будет считать себя обязанной. Хотелось бы, конечно, рядом целых двух доверенных людей, но пока я с ними не настолько хорошо знакома, доверять тоже не буду спешить.

Не только поэтому мою палочку я не хотела отдавать им в руки. У меня после той прогулки в лесу в зубах Фенрира появилась опаска при одной мысли дать кому-то мою палочку. К счастью, я быстро нашла решение и сказала, что сейчас вернусь, пояснив, что на палочке потом останется след заклинания, что мне совсем не нужно.

Пройдя за шторку, я убедилась, что дежурная напоила чем-то успокоительным или усыпляющим других пациентов, как я ей и велела. Она уже позапирала все двери и сидела у себя, как и приказано, в ожидании. Я забрала Шерлока, спрятав в капюшон мантии и обновила Империус, забрав ее палочку. Эту палочку я и собиралась вручить Алисе, вернувшись. Августа призраком преследовала меня, точнее следуя скорее за воскрешающим камнем. Благо, хотя бы молчала.

Приготовившись на всякий случай ко всему, от Экспелиармуса до щитовых чар, я протянула палочку дежурной вперед. Фрэнк слегка разочаровано смотрел, как ее взяла Алиса, так как он сам едва руки мог поднять на десять сантиметров от кровати при неимоверных усилиях на лице.

Можно было, конечно, отправить сообщение не Макгонагал, но я по крайней мере знала, где она сейчас находится, что не скажешь про других членов Ордена. Будет не очень приятно отправить голосовое сообщение в не самый удобный момент еще и раскрыть кому-то информацию. Восемь часов ведь. Взрослые маги могут как сидеть в кругу семьи, так и гулять где-то в кабаке. Макгонагал же жила одна и в это время должна быть в своих комнатах в Хогвартсе. Августа согласилась со мной, она знала других членов Ордена, но немногие на ее взгляд были достойными доверия. Макгонагал она уважала и считала, что та точно не проигнорирует сообщение.

Алиса сосредоточилась и через мгновенье из конца палочки выпрыгнуло что-то не до конца оформившееся, промчавшись прямо сквозь стекло окна на улицу. Возможно, та же самая лисица, но уж очень слабенький патронус. Видимо, для телесного патронуса у нее маловато сил. Алиса без промедления протянула палочку обратно.

— Тогда на этом все, мне пора спешить обратно, — кивнула я одному и другому.

Я забрала палочку дежурной, которую намеревалась вернуть обратно. Затем повернулась к бабушке, чувствуя, что сказать это оказывается трудно:

— Августа, мы потом сможем поговорить еще.

— Не забудь свое обещание, — кивнула она на это, растворяясь в воздухе.

Я разжала камень в руке и отвернулась, спрятав его во внутренний карман.

— Может останешься? — хрипло и, мне показалось, даже с надеждой спросил Фрэнк.

Обернувшись, взглянула напоследок на Фрэнка и Алису, исхудавших, все еще болезненных, в больничных пижамах, но с горящими глазами.

— Не могу. На этом мы попрощаемся. Буду благодарна, если вы скажете, что проснулись сами по себе и ни слова про Августу. Память вашу не должны проверять сразу после пробуждения, да и не советую кому-то лезть, пока вы еще восстанавливаетесь.

Развернувшись, отодвинула шторку и поспешила. Вернувшись к дежурной, разбудила ее. Судя по взгляду, она все еще под Империусом. Как можно мягче поправив ей память, стерла воспоминания о моем появлении с самого начала и, конечно, Империусе. Способ я все еще считаю ненадежным, но, если сильно допрашивать ее не будут, то не откопают. По крайней мере, очень на это надеюсь. Я все это заменила обычными воспоминаниями из ее дежурств, так что она не должна заметить что-то. После этого сказала ей выпить то же снотворное и вложила ей палочку в карман.

Накинув мантию, оставила спящей дежурную и... нет, это может и глупо, но я решила остаться, чтобы убедиться, что Орден придет. Не доверяю я им и все. Мантия у меня особая, под ней никто не обнаружит.

По идее после сообщения патронуса, орденцы должны быстро явиться. Еще не совсем поздно, но как раз самое время, чтобы тихо и под покровом ночи все провернуть. Завтра уже будут обходы, куча посетителей и прочая.

Пока ждала, я запоздало подумала о том, что надо было узнать какое именно сообщение вложила Алиса в патронуса. С другой стороны, она легко могла соврать. Надеюсь, она все же сказала только то, что сказала Августа — что они просто очнулись.

Орденцы явились не слишком оперативно. Я проверила время — почти девять. Этак я еще после комендантского часа вернусь в школу. Скорость реагирования почти в час это как-то слишком медленно, хотя тут вроде не срочно, но все же...

Я стояла в коридоре, проследив, как фигуры в полутьме одна за другой заходят в палату, и оттуда доносятся охи и ахи. Хриплые голоса Фрэнка и Алисы отвечали односложно, но радостно. Семь человек как по мне, это многовато все же. И кажется они ожидали какой-то ловушки, судя по тому, что я слышала. Я узнала Кингсли, Блэка и Люпина, остальные были мне незнакомы. Блэк и Люпин закинув руки Фрэнка на плечи, практически тащили его на себе. Незнакомый курчавый волшебник поддерживал Алису.

— Я подумала, что палочку лучше вернуть дежурной, — услышала я ее обьяснения. — Пока мы не совсем разобрались в происходящем.

— Ух, парень, да ты бодрячком, — перебило ее голос веселое и громкое подбадривание Сириуса, похлопавшего Фрэнка по спине. — Глядишь и на метлу сядешь скоро!

Двигались они продумано, открывая двери и проверяя не идет ли кто-то. При этом оглушили дежурных, которые все же вышли на шум и похоже еще когда сюда шли взламывали запертые на заклинания на ночь двери. Это даже было мне на руку, так как они надежно затрут мои следы. Я просто пошла следом за ними, скрытая мантией-невидимкой прямо до первого этажа, где располагалась площадка для аппарации. В остальной больнице нельзя аппарировать, но на первом этаже, на этой площадке, как раз можно.

Камин по идее должны были закрыть на ночь. Дежурная на первом этаже могла его открыть по требованию, но ее оглушили и она лежала лицом на столешнице. Орденцы один за другим исчезли, я аппарировала после них прямо в мантии-невидимке.

Едва я подумала о месте назначения и появилась на отдаленной улочке Хогсмида, как взвыла сирена. Кричала она противно и тревожно и я заозиралась, услышав бегущих людей. Они точно приближались. Черт, совсем забыла, что комендантский час и в городке у Хогвартса! Попытавшись аппарировать, я ужаснулась — ее заблокировали!

Понимая, что если барьер уже опущен, то скорей всего и рядом с городом, а значит бежать далеко, я быстро запихала мантию в карман и обратилась в росомаху — мою анимагическую форму. Если слухи не врали, то сверху дежурят еще и дементоры, так что звериный облик мне поможет не только быстрее бежать. А вот снег, обильно посыпавший улицы выдаст даже в мантии.

Как можно скорей я помчалась из города прочь. Едва не столкнулась с группой магов, выбежавшей навстречу и свернула на другую улочку, услышав:

— Тьфу ты, какой-то зверь.

Я помчалась только быстрее, стараясь держаться теней. К счастью, мне повезло оторваться и выбежать за пределы городка. Удача мне еще похоже благоволит сегодня, но надо было все-таки аппарировать сразу в лес. Побоялась ночью туда соваться, да и подумала, что смогу здесь заскочить за пропущенным ужином, что уж теперь... Желудок думает больше меня. Хватило ума хотя бы не стучаться в общественный камин в Хогсмиде, тот работает до шести вечера. Голова дурная и глаза болят после всего — несколько часов легилименции выматывают.

Антиаппарационный барьер вокруг Хогвартса располагался на большом расстоянии от него и мне все равно пришлось бы идти приличное расстояние пешком до скрытого лаза в Тайную комнату. Вот и решила аппарировать в Хогсмид, а оттуда уже по опушке леса дойти до нужного места.

В результате, пока я делала крюк, не рискуя превращаться обратно, чтобы не напороться на дементоров, потеряла еще времени. Затем еще пока прошла по лазу, переоделась обратно в школьную мантию, поднялась в замок, накинув мантию-невидимку, пошла по коридорам, стараясь не шуметь, чтобы не напороться на патрулирующих коридоры вечером... А они ж правда патрулировались, уже ведь пол одиннадцатого ночи.

У входа в гостиную Слизерина меня поджидал сюрприз в виде сидящего на табуретке Амикуса Кэрроу. Я знала о нем раньше, чем увидела лично, так как смотрела на карту Мародеров, но подумала, что как-то договорюсь. Вид он имел крайне злой, так что план договориться было решено отложить или вообще заменить на 'не показываться на глаза, как минимум до завтра'. Даже если бы он заснул сидя, то думаю, мог бы услышать как открывается вход.

Разумней, думаю, будет вернуться в Тайную комнату или пойти переночевать в Выручай-комнате, а утром сказать, что я давно уже была в своей комнате и вообще спала, а ждали меня зря. Но насколько было бы легче, если бы не ждали!

Рассудив так, я тихо отступила и пошла назад, но тут навстречу в этом же коридоре выбежала кошка Филча — миссис Норис. Она видимо, почуяла меня под мантией, как Шерлок помогал мне найти Поттера и ко под мантией, я поняла это, едва кошка повела носом, и поняла, что я в ловушке, еще до того как услышала шаркающие шаги Филча. Увы, карту я спрятала и надеялась, что не придется доставать ее в мантии-то.

Я не успела выйти из коридора и получилось так, что ответвлений просто нет, впереди Филч, позади Кэрроу. Кошка тем временем подбежала ближе, громко мяукая. Мантия не скрывала ни запах человека, ни звук. Оглушать кошку поздно, уже слышу приближающиеся шаги, набатом отдающие в ушах. Быстро рассудив, что уже без вариантов попалась, я поспешно стянула мантию, запихав в карман и как раз вовремя: впереди появился Филч.

— Кто там? Ученица не в постели! — с торжеством воскликнул он. — Ох, ты получишь!

Я поспешно отошла, избегая его и не позволив схватить меня за рукав мантии.

— Иди сюда, не крутись! — прорычал старый Филч, едва ковыляя.

========== Глава 110 ==========

Спешно пытаясь придумать, как выкручиваться, я отступала назад и услышав шаги, только краем глаза заметила, как позади тоже появилась фигура. Кэрроу подкрался на удивление тихо и успел схватить меня за капюшон мантии, с силой дернув вверх и назад, что у меня ноги от пола оторвались.

— Попалась! — торжествующе возвестил он, продолжая держать руку выше, чтобы я не доставала до пола, за что и поплатился, так как Шерлок выбрался из капюшона и укусил его за руку. — Ай!

Кэрроу зашипел сквозь зубы явно что-то нецензурное, отдернув руку, но схватил меня за правое запястье, подняв мою руку с палочкой высоко над головой так, чтобы конец смотрел в потолок. Я развернулась к нему боком, чтобы видеть их двоих.

Усилив тело магией, резко дернула рукой в попытке вырваться, зажмурившись от прострелившего болезненного ощущения в запястье — Кэрроу стиснул пальцы еще сильнее, и вдобавок левой достал из капюшона шипящего на него и извивающегося хорька.

— Это я вовремя к вам шел, профессор, — услужливо осклабился Филч. — Подвесим в подземелье на всю ночь?

— Я тебе подвешу, — буркнула, походя думая о том, что мне будет если обоих их оглушу легилименцией.

С Кэрроу бы по-хорошем лучше договориться, он же меня прикрывает как никак. Оглушу его и поправлю память — а вдруг он тоже тренированный вскрывать такие заплатки? По Амикусу, конечно, не скажешь, что он может что-то, но во всяких проклятьях он точно спец. И даже если рискнуть, он-то явно меня ждал у входа в гостиную факультета, так что ему будет куда копать в пробелах памяти. Даже если стереть весь день, все равно будет что искать, не говоря уже про то, что он будет ходить, как чудной. Это, если мне вообще хватит сил еще применить легилименцию сегодня с такой головной болью.

— Я сам с ней дальше разберусь, — сказал Кэрроу со злобным предвкушением и одновременно встряхнул меня, отчего я клацнула зубами, едва не прикусив язык, под писк хорька. — Подвесить за щиколотки на всю ночь будет точно мало. А ты, Филч, иди.

Старый смотритель заверил, что будет продолжать патрулирование и, когда он с довольным видом ушел из виду, я повернула голову насколько смогла, чтобы его видеть, и сказала:

— Можешь уже отпустить.

— Да щас! — фыркнул Кэрроу. — Ты что говорила?! До полшестого! Это твое полшестого?!

— Незачем так орать, — поморщилась я, чувствуя что в левом ухе уже звенит. — Задержалась ненадолго, бывает.

— Ты что думаешь это тебе с рук сойдет?! — продолжил он повышать голос.

Шерлок, удерживаемый в левой руке, сменил шерстку на черную, но выбраться это ему не помогло. Кэрроу отпустил меня только чтобы достать палочку и оглушить его (безрезультатно) и успешно спеленать сказывающим заклинанием.

— Спрячь палочку, а то я тебе в двойном размере наказание выдам! — рявкнул он.

Кэрроу уже не держал мою правую руку с палочку, внимательно следя за мной и сжимая в левой руке моего фамильяра. Я решила не заострять и все-таки попробовать договориться, сунув палочку в карман, но на всякий случай держа руку к ней поближе. Схватив снова за капюшон, Кэрроу потащил идти за собой дальше. Ворот мантии от того, что капюшон тянулся вперед неприятно давил на шею, но волновало меня другое:

— В смысле? — не поняла я.

— Уговор был до полшестого, за нарушение получишь наказание, как и положено! — рявкнул он. — Опробованный метод для тебя уже есть!

Метод? Не понимаю, что он имеет в виду.

Мне понадобилось долгих пять минут, чтобы порыться в памяти. Вроде Кэрроу меня ничем не доставали, кроме подставы и кражи Шерлока. Беллатрисса тоже им тогда не помогла, да и разрешилось все в итоге, похоже, благодаря вмешательству ее и Барти. Шерлок только в его руках, но он бы так и сказал, если бы собирался им шантажировать, нет? Решив не ломать голову, спросила:

— И какой же это метод?

— Розги тебе в прошлый раз очень понравились? — осклабился Амикус. — Так я тебя с ними еще раз познакомлю!

Точно! Я едва не подпрыгнула. Это Саманта вместо меня сходила на 'отработки' Кэрроу, которые те мне еще в начале учебы назначили. Вот и забыла.

— Ай-яй-яй, профессор Кэрроу, — сказала я с такой ехидной интонацией, что Амикус даже притормозил, повернувшись ко мне лицом. — Интересно, что мой отец скажет, когда узнает у профессора Кэрроу такой интерес к его несовершеннолетней дочери?

— Интерес к твоей заднице у меня только с розгами, — рявкнул он зло и снова осклабился: — Мне даже интересно, что бы сказал твой отец, когда узнал бы, что ты опять школу покидаешь. Или опять мадам Лестрейндж попросишь не пороть?

— Ты пообещал прикрыть отлучку, — нахмурилась я, напомнив.

— Вот и не скажу ему ничего, если будешь придерживаться уговора, — буркнул Кэрроу, наконец, перестав орать. — Ты вообще-то ученица и не можешь вот так пропадать, как тебе вздумается.

— Ученица факультета Слизерин, — напомнила я, указав на нашивку на мантии.

— Неважно! — опять рявкнул Кэрроу. — А я заместитель директора! Вот получишь и наглеть больше не будешь!

— Так и помогать вам в следующий раз не буду тоже, — спокойно заверила я.

— Больно надо нам твоя помощь с учениками справиться, — фыркнул он громко.

— Так зачем обращались тогда? — усмехнулась, приподняв вопросительно брови.

Кэрроу уступать не хочет явно ни в чем, но надо бы додавить. Лучше с ними договориться, чем оглушать, тем более, что Кэрроу дополнительно связанного заклинанием Шерлока обратно в капюшон закинул, сменил руку и в правой руке уже палочку держит.

— Чтоб без дела не сидела! — гаркнул он опять. — Не такой-то ты еще полезный легилимент, а уже невесть что о себе возомнила!

Понятно, значит, попсиховали пока ждали и решили, что договариваться им со мной неудобно. Опять пытается давить.

— Посредственного он, наверное, не стал бы учить, — снисходительно заметила. — И я все еще предрекаю вам большие проблемы, если сдадите.

— Прорицательницей еще заделайся! — заорал Кэрроу снова, намотав капюшон на кулак и продолжив тащить за собой. — Вот получишь от Алекто, тогда и поговорим.

— Я спать хочу, — сказала я, зевнув. — Может в другой день?

Кэрроу выругался, упомянув горгулью, и целеустремленно пошел дальше, таща меня уже по лестнице и больше явно не слушая.

Вздохнув, пожала плечами. Ну, по хорошему не хочет, придется по плохому. Участвовать в физических наказаниях желания все равно нет, да и уступать Кэрроу по прежнему нельзя, иначе только хуже будет. Хоть рискованно, все равно придется память менять, только я бы лучше отправилась отдыхать после такого непростого дня, а не возилась с чужими воспоминаниями.

Палочку из кармана удалось достать незаметно. Тыкнув в его бок, не касаясь, применила беззвучно Петрификус. Кэрроу вдруг взвился, изогнувшись и выпустив капюшон и отразил заклятье щитом, а затем быстро отправил в меня тоже Парализующее, которое я успела отбить.

— Крауч, ты совсем охамела?! — заорал он, держа меня под прицелом палочки.

— Хорошая реакция, — сказала я, изрядно этому огорчившись. — Или защитный артефакт?

— Да я тебя сгною на отработках! — пригрозил Кэрроу. -Теперь ты легко не отделаешься!

— Тебе не кажется, что мы это уже проходили? — ухмыльнулась я, чувствуя уверенность в своих силах после провернутого сегодня большущего дела. — Ты и Лестрейндж жаловался и подставлять меня пытался, а все бестолку. Вот только-только вроде договорились и ты уже хочешь опять отношения испортить?

Воздушный таран был готов сорваться с палочки в любой момент и я демонстририровала это, позволив ветру слегка закручиваться на конце. Знаю, что его можно отразить, но в прошлый раз у Кэрроу это не вышло. Да и надеюсь до такого не дойдет, мне надо только пригрозить.

— Ты кем себя возомнила, я спрашиваю?! — заорал он гневно, но не так как прежде. — Ты мелкая соплячка ни во что меня не ставишь, еще и напасть вздумала?! И ты думаешь это тебе как всегда сойдет с рук?!

— Ты же отбился, — напомнила я, изогнув бровь.

— Конечно, отбился! — рявкнул он. — А если ты это сейчас осмелишься применить, я тебя потом по кусочкам твоему отцу отправлю, поняла?!

Мда, неудобная ситуация, еще более неудобная, чем если бы он потом восстановил стертые воспоминания. Ну хотя бы не атакует, видимо, не уверен, что сможет защититься от воздушного тарана, который ему в прошлый раз кости переломал. На диво таран тогда очень мощный получился, видимо, на эмоциях. Зная теперь, что магия может выдать меня на эмоциях, странно даже, что Кэрроу ничего не понял тогда. Хотя... Вспоминая его состояние потом...

— Что теперь собралась делать, паршивка, а? — осклабился Кэрроу, приняв мою задумчивость за что-то другое. — Опусти палочку и будь послушной девочкой.

— А ты не веди себя, как старый извращенец, — огрызнулась я.

— Не дури, — сказал он. — Если со мной подерешься, тебе это точно с рук не сойдет.

— Скажу, что ты превысил полномочия, — пожала плечами.

— Это где же я превысил? — взвился он, но тут же ощутимо угомонился и продолжил: — Подумай сама, что тебе отец сделает, узнав, что ты покинула школу и напала на учителя.

Я поморщилась, цокнув языком. В первую очередь я, конечно, подумала не о Барти, но и он, если узнает, может сопоставить потом где я была.

— Хорошо, ты авторитеты не признаешь, — усмехнулся Кэрроу. — Но авторитета Темного Лорда это не касается, ведь так? А он тебя точно не похвалит за такие поступки, если узнает, и мадам Лестрейндж не обещала тебя прикрывать всегда, так?

Кэрроу будто знал куда давить и смотрел на реакцию, но я не обольщалась — вспомнила, как сама ему с сестрой сказала подобное. С Беллатриссой в прошлый раз вышло неплохо, Кэрроу оба утихомирились, но, видимо, пока не поняли, какого рода отношения нас связывают. Она меня в прошлый раз не сказать, чтобы защитила от них, пригрозив, чтоб не трогали.

И тем не менее, да, Лорд по головке не погладит, тут Амикус более чем в точку, уж не знаю сколько он знает. А если с Кэрроу разругаюсь опять, те могут и выдать мою отлучку, даже если подставят и себя из-за этого. Амикус не сказать чтобы осторожный или предусмотрительный. Даже если дойдет до Крауча, может дойти и до Лорда при неудачном стечении обстоятельств. Лучше бы уж Сэм подговорила подменить! Но не хотела же. Тогда я была бы в школе, но Сэм на занятиях не будет и Кэрроу могут предположить, что она под Оборотным зельем. Я не хотела раскрывать такой козырь, когда имеются другие пути.

— На один раз я еще могу глаза закрыть, — Амикус, видя, что я успокаиваюсь и сам слегка расслабился, хоть и хищно, но довольно улыбался, чувствуя что его взяла. — Атакуешь меня еще хоть раз, быстро получишь.

Неприятно, но вынуждена признать, что надо сдать назад. И так уже опростоволосилась с внезапным нападением, уже за это мне бы могло влететь, но, на счастье, Кэрроу не хочет продолжать конфликт. Даже так, с моей репутацией, никто не удивится такому поступку.

— Если на этом все, то я пойду спать, — сказала, вздохнув и опустив палочку. Глаз я с него не спускала, да и спиной не оборачивалась, стараясь отойти боком.

— Куда собралась? — громко спросил Кэрроу, почувствовавший уверенность.

— Проблемы со слухом? — не удержалась от колкости. — Спать.

— Я тебя не отпускал.

— А я и не спрашивала разрешения.

Мы снова уставились друг на друга испепеляющими взглядами. Кэрроу щурил маленькие черные глаза, кривя губами.

— Я сказал, что могу закрыть глаза один раз, но не на твое опоздание, — выплюнул он. — Я не услышал от тебя слов извинений и раскаяния. Ты идешь со мной.

— Нет, — просто ответила я.

— Что — нет? — переспросил Амикус, как будто не понял.

— Не иду.

— Ты так точно напросишься у меня! — опять повысил он голос. — Сдам все твои отлучки!

Значит, понял, что меня действительно забеспокоило. Я нехорошо прищурилась:

— И что потом? Хочешь опять на ножах быть? Так я тебе тоже могу веселую жизнь в школе устроить. Ты с гриффиндорцами не можешь справиться, но это ты еще не знаешь, какие неприятности я могу организовать. Вылететь из должности тебе еще за счастье покажется.

— Ах ты мелкая... — перекосило его. Он снова заорал: — Да как ты смеешь мне еще угрожать?!

— Просто напоминаю, — огрызнулась я, чувствуя, что настроение уже стремительно упало. — О Снейпе я позаботилась, будешь много на себя брать тоже вместе с ним пропадешь.

Амикус ощутимо пылал злостью, но зубы сцепил, всматриваясь в мое лицо.

— Расскажи, что с ним случилось, — предложил он, неудачно пытаясь сделать голос ровным с перекошенной улыбкой и яростью в глазах.

— Нет, — твердо ответила.

— Да ты блефуешь просто, — хмыкнул он наиграно, сам явно пытаясь обмануть впечатления, но неумело. — Где ты, а где Снейп. Он, наверняка, отправился куда-то или схватил проклятье и отлеживается. А ты себе приписываешь в заслуги.

Я изогнула бровь, демонстрируя недоверие к этому спектаклю. То, что я ничего на это не ответила и не продолжила убеждать, видимо, только сыграло мне на руку и Кэрроу впечатлился, хотя он явно рассчитывал на подробности. Он посерьезнел и с ощутимым трудом, написанном на лице, задумался.

— Если мы все решили, то я пошла, — сказала я, устав от этого разговора да и не только.

— Стой!

Я возмущенно уставилась на него с ожиданием.

— Проведу тебя, дурында, — ворчливо и недовольно пояснил Кэрроу, не спеша и без резких движений подходя ближе. — Иначе опять на Филча напорешься.

Пожав плечами, пошла с ним рядом, следя за тем, чтобы Амикус не доставил неприятностей неожиданным ударом. При чем не только заклятьем каким-то, я старалась держаться расстояния дальше вытянутой руки.

У скрытого входа в гостиную Слизерина я сказала пароль. Каменная кладка зашевелилась, открывая проход.

— Будешь нарушать, в следующий раз разговор будет другой, — коротко и после всех криков негромко сказал Кэрроу.

Кивнув, что услышала, быстро зашла в практически пустую гостиную, где сидела только группка шестикурсников, и поспешила в спальни. Сэм уже спала, освобожденный Шерлок, тут же спрыгнул, развалившись на моей подушке и завертелся, мешая разбирать постель.

Когда, наконец, ко сну все было готово, я с удовольствием распрямила спину и, наконец, облегченно выдохнула. День казался ужасно длинным, как будто вместил в себя по крайней мере два. Хотя, наверное, это потому что с Фрэнком я за пару часов успела прожить пару недель. Время внутри чужих подсознаний тоже нагрузка на мозг, еще и проголодалась... Но я довольна.

Очередная пикировка с Кэрроу была легко забыта и я заснула с чувством, что достигла важной цели.

* * *

Заснула я сразу же, едва голова коснулась подушки, так вымоталась, но утром я проснулась с отличным настроением. Даже Саманта, пока мы собирались, заметила, что я как-то непривычно улыбаюсь. В зеркале я увидела, что улыбка кончиками губ так и просится сама. Хотелось поскорее узнать сообщили ли уже Невилу и я поспешила на завтрак.

В Большом зале Невила за столом Гриффиндора я не заметила, так что села за стол слизеринцев так, чтобы видеть входящих и стол гриффиндорцев.

— Ты какая-то больно довольная, — заметил Кан, к которому я присоединилась.

— Значит, ожидаю чего-то интересного, — ответила я загадочно, но шепотом, помня о том, что тут полно чужих ушей.

— Пакость той рыжей? — полюбопытствовал Ричи, также присаживаясь с другой стороны, опережая Сэм. Сегодня я встретила его в гостиной и мы пошли вместе. — Ты поэтому вчера...

Я посмотрела на него внимательным взглядом и Ричард понятливо закрыл рот. Конечно, я предупредила ОСТов вчера, особенно слизеринскую часть, что буду не на связи и чтобы не беспокоились за назначенную мне отработку Кэрроу, хотя и не говорила, куда пойду.

Появившийся к завтраку, Невил вел себя, как обычно. Я взглянула на Макгонагал за преподавательским столом. Похоже, она не сказала еще. Скорей всего не стала подымать его ночью и скажет позже. Может так и лучше, чтоб без лишнего шума.

Уроки потянулись один за другим. Во время обеда Невил был бледным и еще более неуклюжим. У него все валилось из рук, он то спотыкался, то кого-то задевал, и мыслями был далеко. Видимо, почувствовав мой взгляд, поднял глаза от тарелки, к которой не притронулся. С такого расстояния сложно применить даже поверхностную легилименцию. Я ничего решила пока не делать. Хотелось с ним переговорить, тем более, что Лонгботтомы с ним точно захотят встретиться, а там могут раскрыться все карты. Очень хотелось увидеть лицо Невила в тот момент, когда он поймет, что ошибался на мой счет. Слова мои его не убедили, так может действия убедят? Подожду пару дней, посмотрим, скажет ли мне эту новость Невил.

После обеда на чарах, в кабинет заглянул Амикус Кэрроу. Увидев его рожу, у меня сразу же появились плохие предчувствия. Он не обманул, сказав, что ему надо меня забрать с урока. Я вышла, оставаясь настороже, впрочем заметив, что Амикус напряженный, двигается как-то не так и бледноват.

— Пошли, — буркнул он.

— Куда? — спросила я, ощущая, как усилилась тревога.

— Тебя позвали, — коротко ответил Кэрроу, обойдясь без издевательских подколок.

Я сразу поняла кто и куда позвал, и не удивилась, сообразив, что Кэрроу ведет меня в кабинет директора, наверняка, к камину. Настораживающие знаки обрели, наконец, форму. Лорд позвал среди бела дня? Жди проблем. Точно не для урока же, они оговорены по вечерам. Причем повода далеко искать не надо. Неужели ему стало известно о вчерашнем?!

Незаметно отдала приказ Шерлоку спрыгнуть с капюшона и спрятаться где-нибудь, пока я не вернусь.

— Ты что, доложил? — сквозь зубы спросила я, когда мы уже были недалеко от директорского кабинета.

— Нет, — мрачно посмотрел он на меня, тоже, похоже, терзаясь плохими предчувствиями. — Но похоже он узнал. У тебя есть какой-то другой вариант вызова?

Я отрицательно качнула головой.

— Ты бестолочь! — заорал он вдруг, отчего я достала палочку. Но Кэрроу просто продолжил со злостью повышать голос: — Ты где-то показалась вчера?! Учти, я буду топить тебя! И если не скажешь, как ты из школы выбираешься сейчас, то не рассчитывай, что я буду молчать!

— Не скажу, — сказала, удерживая направленную на него палочку. — Не психуй, может и обойдется.

Кэрроу палочку будто не замечал и, резко развернувшись, продолжил идти, бросив:

— Поспеши и не отставай!

Я заметила, что он с силой сжимает левую ладонь в кулак. Похоже, метка поторапливает.

— И почему именно к тебе такое внимание... — следом пробурчал Кэрроу.

Понятно, что если Лорд узнал о вчерашней отлучке, то прилетит и Кэрроу, причем обоим. Они должны следить за учениками, а если раскроется, что они сами меня еще и прикрыли... Подозреваю, Кэрроу даже не знают, насколько сильно он может рассердиться, учитывая недавнее наказание за прогулку в Косой переулок на часок. Хотя для Долохова и Лестрейнджа все тогда вроде обошлось если не полностью, то малой кровью, в смысле Круциатусом за то что его темнейшеству не сообщили.

Отправившись через камин в особняк Малфоев первой, я снова отошла в сторону, дожидаясь сопровождающего. Кэрроу появился и также быстрым шагом повел вперед. Я же все думала, как и где прокололась. Может, увидел кто-то из Пожирателей в Мунго? Или увидели в Хогсмиде, когда я отправлялась через камин из него? Хотя если не видели в момент отправления, то цель назначения может остаться в секрете. Все-таки там общественный камин. Людей в Хогсмиде немного, но все же несколько раз на день он работает и не зная точного времени, не отследить, хотя такой риск тоже остается. Но даже так — можно только сказать, что я переместилась в Лондон.

Постучав и получив разрешение зайти, Кэрроу очень низко поклонился и с заискивающей интонацией сообщил:

— Повелитель, я привел ее, как вы приказали.

— Зайди первым Амикус, она пусть подождет снаружи, — сказал холодный голос Лорда.

Выглядывая из-за спины Кэрроу я не смогла толком разглядеть его лицо, но оно вроде такое же непроницаемое. Впрочем, Амикус только нервно улыбнулся и прошел вперед, закрыв передо мной дверь. Я осталась стоять, как на иголках, вспоминая, что я вчера делала, и пытаясь понять, где прокололась. Может вообще сдал кто-то из слизеринцев? Да, они вроде, как и любой другой заинтересовавшийся моей пропажей, должны были узнать, что я на отработке Кэрроу. Урок прогуляла один, но за один урок вызывать так срочно вроде не с чего. Уж если Лорд будет интересоваться моими прогулами, то это вообще... Гриффиндорцы, которые присутствовали при сговоре вряд ли что-то могли понять, но они бы и сдать не могли. Разве что где-то болтали так громко, что кто-то из слизеринцев услышал.

За дверью раздался приглушенный крик боли, прорвавшийся сквозь заглушающие чары. Я вздрогнула. Угх... Шерстяные носочки Мерлина... Так долго кричать можно разве от Круциатуса, если Амикуса, конечно, там только не режут заживо.

Что если у Лорда в Ордене глаза и уши? Это вполне возможно, говорилось же не раз, что за ними присматривают и не факт, что только издали. Тогда он уже знает о пробуждении Лонгботтомов. Можно, конечно, отрицать мое участие, но связать два и два не сложно. Надо подумать, как я могу это обосновать...

Дверь открылась сама по себе. Я увидела Амикуса сидящего на коленях ко мне спиной и слегка дрожащего. Лорд опустил палочку и приказал зайти, заставив мысленно встряхнуться. Я обошла Кэрроу, опустившись на колени сбоку от него в сторону Лорда. Не буду его раздражать лишний раз, делая вид, что не понимаю зачем это делать.

— Расскажи мне, — обратился ко мне Волдеморт намеренно мягким и вкрадчивым тоном, но с ощутимой угрозой. — Что такого важного заставило тебя нарушить мой прямой приказ тебе покидать школу? Или я недостаточно доходчиво объяснил тебе в прошлый раз?

Не удержавшись, наклонив голову, незаметно скосила глаза на Кэрроу, который опустил низко голову, из-за чего не могу рассмотреть его лицо или прочесть легилименцией. Знать бы, что Лорд его спрашивал хотя бы!

— Очень доходчиво, — ответила, чтобы что-то ответить, чувствуя, что сердце колотится уже где-то под горлом.

— Я все еще жду твоих обьяснений, — напомнил Лорд. — Не заставляй меня терять терпение.

Я снова незаметно глянула на Кэрроу. Нет, никакой возможности получить хоть какую-то подсказку! Подняв голову, решилась отправить мысль:

'Повелитель, вы уверены, что настолько пристальный интерес к моей скромной персоне не вызовет вопросов у ваших Пожирателей?'

'Я сам в силах определить, возникнут ли у них вопросы' — прилетело ядовитое в ответ, но я почувствовала его настоящие эмоции.

Не удержавшись, сглотнула. Ярость. Огромная ярость. Если бы он точно не знал, то не злился бы так сильно. Хотя и лицо держит непроницаемым и тон почти ничего не выдает, кроме нетерпения. Но что именно узнал?! Он же уже так делал, когда спрашивал про медальон! На самом деле, знает, но пытается узнать больше, выяснив таким образом действительно ли знает все.

— Простите, повелитель, я захотела отдохнуть после зимних каникул и прогуляться вечером в Хогсмиде, — сказала и тут же закрылась руками, почувствовав движение.

Как и ожидалось, меня ударило раскаленным прутом по левой руке и плечу.

— Очень неразумно пытаться обманывать меня, — таким же тоном заметил Лорд. — Амикус, подскажи мне, разве в Хогвартсе уже отменили прогулки в Хогсмид по выходным?

— Нет, не отменили, повелитель, — негромко подал голос Кэрроу, так же смотря в пол.

Пытаясь поймать его взгляд, я заметила, что Лорд будто этого и ждал. Он снова взмахнул палочкой, я едва успела закрыться правой рукой, на которую пришелся удар и зашипела. Как будто специально сделал это, запрещая пытаться прочесть сознание Кэрроу.

Опустив руку, ответила, смотря на руки Лорда, чтобы заметить очередной удар:

— На выходных у меня были другие занятия, а прогуляться очень хотелось. Каникулы же были... — я сделала паузу, подбирая слово, и признала: — жесткими.

Да, если Лорд знает только то, что где-то была за пределами школы, то можно обойтись малой кровью и не выдавать всего. И так, по крайней мере, будут ясны мои мотивы. И я не соврала нигде, я действительно хотела проветриться после всех испытаний на каникулах, что он мне устроил.

— Смотри сюда, — приказал он явно смотреть в глаза, что я и сделала. — В Хогсмиде ты не задержалась. Где именно ты была?

Значит наблюдателей в Хогсмиде достаточно. Оно и не удивительно, учитывая место. Так что вряд ли там дежурят только ночью. Но неужто там меня в лицо знают?

Долго я не думала, выдвинув вперед далеко не свежие воспоминания, как я прогуливалась по магловской части Лондона, купив уличной еды. В прошлые разы, когда график не был таким плотным, я могла сходить вечером в какое-то кафе, покушать что-то вкусное, так что я выдала эти воспоминания за свежие. Погода тогда тоже была сырой и пасмурной, а отсутствие снега заменяется мокрой грязью.

— Я отправилась в Лондон и просто прогуливалась по улицам, — сказала, забеспокоившись, почувствует ли он это как правду, если это было давно.

— Хочешь сказать ты прогуливалась девять часов? — уточнил Лорд.

— Да, получается так.

Едва заметив движение, закрыла руками голову и вовремя — раскаленный прут ударил по ощущениям намного сильнее на этот раз по спине, заставив вскрикнуть.

— Я предупреждал не лгать мне, — практически зазвенел от проявившейся ярости голос Лорда. — Ты ничему не учишься. Я накажу тебя за это, но буду милосерднее, если ты скажешь правду. Что ты делала в больнице святого Мунго?

Почувствовав, как пересохло горло, я воспользовалась тем, что не смотрю сейчас ему в глаза и позволила мыслям на секунду заметаться. Знает о Лонгботтомах или нет? Если бы знал наверняка, не пытался выведать шантажом. В больнице мог кто-то просто узнать меня. На этот случай у меня есть правдивое обьяснение, которое я продумала заранее.

— Повелитель, я сходила туда к другому лекарю по тому же вопросу. В прошлый раз мне не дали точных ответов по 'тому' вопросу и я хотела спросить другого.

— Результаты были те же? — уточнил Лорд.

— Не совсем, — вынуждена была признать.

Такими деталями я была готова пожертвовать. Подняв глаза, рискнула пояснить мысленно:

'Лекарь изучил документы и похоже после Отдела Тайн мне подсадили некое существо, паразита, которое питается моей магией. Из-за чего, возможно, появилась теперь нестабильность'

'Удалось от него избавиться?' — донесся вопрос в моей голове. Лицо же Лорда не выражало ничего, чтобы понять, как он к этому отнесся, но эмоционально почувствовала его интерес.

'Нет. Лекарь попробовал, но сказал, что его сил недостаточно. Мне надо будет еще раз сходить, чтобы попробовала комиссия'

Последнее я сообщила, изобразив на лице раскаяние, но при должном везении я получу в следующий раз разрешение.

'У них тоже вряд ли получится', — донеслось в ответ с ощущением снисходительности. — 'Темная магия, которой наелся этот паразит должно быть сделала его достаточно крепким'

Я нахмурилась. Эта мысль мне тоже в голову приходила. Все-таки я потом не раз бывала в больнице и паразита так и не сняли. Хотели ли снять, другой вопрос, конечно, но даже после смены лекаря ничего не сделали. Или не могли уже сделать.

'Где эти документы?' — спросил Лорд.

Недоумевая, я все равно полезла в карман, достав бумаги с историей лечения и неуверенно протянула вперед. Хотя лечения ли уже — неясно.

— Ты все время носишь эти бумаги с собой? — уточнил Лорд вслух.

— Я просто не выложила их.

На самом деле, я редко что-то выкладываю из карманов, из-за чего там собирается куча хлама, который я периодически вытряхиваю.

Волдеморт забрал скрепленные в небольшую папку листы, переложив их на стол. Я не была уверена зачем ему они, но видимо, решил изучить и убедиться во всем самостоятельно. Надо было сделать копии...

— Это все? — пристально меня рассматривая, спросил Лорд.

Я кивнула. Больше мне точно нечего сказать и надеюсь, ему нечего больше спросить.

— Тогда как ты покинула школу?

Этого вопроса я тоже ожидала, так что долго не думала, хоть ответ и был несколько рисковым:

— Обернулась зверем и ушла через Запретный лес.

И правда, выйдя из лаза я ради скорости и развлечения оборачивалась росомахой, чтобы добраться побыстрее до Хогсмида. Утверждать, что прошла через тайных ход не буду, там такая защита, что снять ее довольно сложно, притом, что с другой стороны тоже охрана.

— Амикус, — он вдруг обратился к Кэрроу, — как, по-твоему, стоит верить в это?

— Нет, мой Лорд, — четко и уверенно ответил Кэрроу. — Защита над школой по прежнему стоит и если бы кто-то прошел к опушке леса, охрана бы тут же его заметила, зверь это или нет.

Вот сволочь, а раньше это не мог сказать?!

Предчувствуя что будет дальше, закрыла руками голову, чтобы не повредить и удар пришелся опять по спине. Вскрикнув от боли, зажмурилась, пытаясь все равно думать. Охрана действительно мелькала иногда вокруг школы, но Хагрид так же водил школьников по опушке леса на уроки. Выглядело вполне вероятным вариантом, незаметно пройти мимо.

— Так что же, у охраны внезапно возникла слепота? — поинтересовался Лорд.

— Не думаю, повелитель, — отозвался Кэрроу, впрочем дрогнув голосом.

Волдеморт посмотрел на меня.

— Мне все же удалось пройти, — не отступила я от версии.

— Покажи, — потребовал Лорд.

Тут у меня тоже был приготовлен ответ. Я прокрутила воспоминания, слепленные из более давних отлучек и как я еще не рисковала заходить далеко в лес, гуляя по опушке в облике росомахи. Легкое ощущение подсказало, что воспоминания просмотрены.

— Амикус, тебе следует подготовиться к проверке в ближайшее время, — вынес решение Лорд. — Похоже, кто-то решил там недостаточно ответственно подойти к своим обязанностям, видимо, посчитав, что никому не хватит ума сунуться в Запретный лес.

— Да, повелитель, — отозвался Кэрроу, теперь ощутимо выдохнув от облегчения.

— Расскажи мне, Амикус, теперь ты, — обратился к нему Лорд, казалось, потеряв ко мне интерес, наконец. — Как она себя ведет? Были ли другие проблемы?

— О да, повелитель, — Кэрроу ощутимо воспрял духом, подняв на него глаза. — Я, конечно, всячески призывал ее к дисциплине разными методами, но ее отец и, на удивление, Беллатрисса Лестрейндж...

'Молчи, придурок, иначе я расскажу о твоем огневиски!' — отправила я, едва на секунду Кэрроу глянул в мою сторону, и тут же вскрикнула, зажмурившись от удара по лицу знакомо обжегшим кожу.

Из-за отправленного сообщения, которое, я надеюсь, все же услышал поморщившийся Кэрроу, прервав этим зрительный контакт, я не успела увидеть взмах палочки Волдеморта.

— Ты еще смеешь делать это на моих глазах?! — голос его опасно повысился. — Думала, я не замечу?

— Простите, повелитель, — откликнулась я, осторожно посматривая не ударит ли еще раз.

Правую щеку все еще жгло. Лорд шумно дышал от злости с занесенной надо мной палочкой, но повторения не последовало.

— Продолжай, Амикус, — более ровным тоном обратился к Кэрроу Лорд. — Что они сделали?

Кэрроу коротко и ошарашено взглянул на меня, видимо, удивляясь такому способу сообщения прямо в мозг, но быстро взял себя в руки:

— Оба сказали воспитывать, но не трогать никого другого. Сын мадам Лестрейндж с ней дружен, она беспокоилась о нем, — продолжил Кэрроу ябедничать. — Но если просьбу быть с девчонкой помягче от отца я еще понимаю, то настойчивое пожелание от мадам Лестрейндж я все равно не мог проигнорировать.

— Как ты уговорила Беллатрису? — обратился ко мне Лорд, пристально рассматривая с подозрением. — Мне не показались вы близки.

Должно быть он помнит совсем недавние события, когда она вломилась ко мне в комнату на каникулах и мне даже удалось ответить ей. А подозревает, что Беллатриса прознала про мой титул.

Понимая, что Лорд спросит ее потом об этом и уж Белла не будет от него ничего скрывать, я решила раскрыть подробности, ведь он уже знает о медальоне.

'Беллатриса напоила меня Веритасерумом и я сказала ей, что меня учил Редл'

'На тебя подействовал Веритасерум?' — донесся в моей голове вопрос Волдеморта.

'Какое-то время' — вынуждена была признать, вспомнив о том, что окклюменты должны быть устойчивей к зелью.

Взгляд, которым он меня наградил, все мне сказал, что он об этом думает. Мне стало за это немного стыдно, но, по крайней мере, мне поверили, что я говорю правду.

'Что еще она узнала?'

'Больше ничего ценного' — ответила я, надеясь, что Белла восприняла это, как чушь. — 'Я сопротивлялась и мне это удалось. Но больше она об этом не спрашивала, а за мое молчание о ее знании заплатила парой уроков'.

— Что же, я узнаю об этом у самой Беллы, — вслух вынес вердикт Лорд, все еще с подозрением меня рассматривая, и вернулся вниманием к Кэрроу только, когда тот снова поспешно заговорил.

— Повелитель, девчонка совсем не признает нашей власти в школе, — выпалил Амикус. — Вы мне доверили дисциплину в школе, я ответственно выполняю задачу, но она постоянно перечит и нарывается. Позвольте мне ее наказать по-жестче, чтобы никто не вмешивался.

— Значит, проявляет характер? — переспросил Лорд, казалось, задумчиво на меня посмотрев и мне эта задумчивость совсем не понравилась.

— Они придирались ко мне специально, — пожаловалась я. — К тому же, я не мешала им выполнять работу. Вашу власть я не оспаривала и прямо сказала им, что приказывать мне можете вы, а не они.

— В самом деле? — обратился Волдеморт к Кэрроу и тот скривившись признал:

— Было такое. Признает пока только ваш авторитет, а хамила всем, даже Лестрейнджам.

Вот сволочь! Но прежде чем я успела что-то сказать или бросить на него злой взгляд, сказал Лорд:

— Покажи, Амикус.

Кэрроу с готовностью не мигая уставился в красные глаза. Так, что я там успела наговорить?.. Нахамила на эмоциях Рудольфусу Лестрейнджу, но тот отреагировал на удивление спокойно тогда. Это сейчас я его уже, похоже, достала, что он раздражен и даже зол за тот случай с Косым переулком... И, похоже, проверку я тогда не прошла, или наоборот Лестрейндж, замеченный за моей тренировкой, ее прошел. Если Лорд подозревал их в измене или просто в знании о моем титуле, то мог ожидать такой реакции. Хотя это мало что поменяло...

Пока я погрузилась в свои мысли, Волдеморт уже просмотрел, видимо, что хотел и сказал:

— Амикус, сходи и принеси мне этого хорька.

Я похолодела. Кэрроу ухмыльнулся, глянув на меня, и в тишине встал, поклонившись:

— Как прикажете, милорд.

Кэрроу вышел за дверь, я сжала кулаки, чувствуя, что эмоции выбираются из-под контроля. Шерлок должен где-то спрятаться и найти хорька в большом замке задача непростая... но в прошлый раз его поймали.

— Твой контроль все еще плачевный, — заметил Лорд. — Но у нас будет еще сегодня возможность потренировать его на прочность.

— Зачем вам мой фамильяр? — спросила я, чувствуя, как горло пересохло.

— Фамильяр? — переспросил Лорд, сохраняя видимое спокойствие. — Это многое объясняет. Животные могут принимать магию так же, как и люди. Твой фамильяр напитался темной магией, начав превращаться. Он легко может выдать тебя для знающих магов.

Я поняла о чем он сразу. Черная шерстка Шерлока, которая была гораздо прочнее и отражала заклятья, правда от связывания это все равно не помогало. Я знала, что в нем произошли изменения, но думала это вполне нормальное, даже обычное дело для фамильяра.

— Но Кэрроу ничего не поняли, — заметила я поспешно. — Значит, другие тоже не поймут.

— Кэрроу из не слишком догадливых, — пояснил Лорд негромко и вкрадчиво. — Что касается того эпизода. Судя по тому, что я видел, ты не умеешь доходить до конца. Не умеешь ненавидеть так, чтобы проявить всю силу темной магии.

— Вы же не хотите, чтобы я вас ненавидела? — спросила я, чувствуя мурашки.

— Отнюдь, — нехорошая усмешка искривила его безгубый рот. — Ты можешь меня ненавидеть сколько угодно, но ты будешь бояться достаточно, чтобы даже не помыслить отомстить. Ты должна уяснить, что бесполезно от меня что-то скрывать. От наказания тебя убережет только безоговорочное подчинение. Для меня неважно чьих и сколько жизней оборвется, прежде чем ты примешь это.

Лорд говорил негромко и так вкрадчиво, почти шипящим шепотом, что, казалось, в полутьме еще осталось на секунду его шипение. Как бы я не сопротивлялась, страх проходился холодом по лопаткам, где еще пекли следы от ударов и сворачивал внутренности. Я уже поняла, что накажет, но накажет убийством фамильяра? Это же не просто хорек, питомец или животное — это часть меня! Мы связаны!

— Повелитель, не надо его трогать, — попросила я, чувствуя подкатывающее отчаяние от того, что Кэрроу сейчас принесет Шерлока на гибель. — Я его спрячу и больше не покину школу без разрешения.

У меня волосы вставали дыбом от одного только предположения, а в том, что Лорд решит вопрос кардинально, я даже на секунду не засомневалась.

— К слову, об этом я еще не закончил, — задумчиво изрек он, снова той же опасно вкрадчивой интонацией. — Я предупреждал тебя не лгать мне, но ты меня не послушала и не рассказала всего.

Я напряглась, но только вопросительно с непониманием посмотрела в ответ.

— Лонгботтомы. Ты наведалась в больницу и после этого они оба необъяснимым образом проснулись, — он буравил меня красными глазами и прищурился, разъяренно почти выплюнув: — Одновременно.

Я поджала губы, но не спешила отвечать, чувствуя магию собиравшуюся вокруг Волдеморта. Почему-то появилась уверенность, что не закончи я с Фрэнком вчера, то его бы убили, чтоб точно не проснулся.

— Какое странное совпадение, не правда ли? — он с намеком покрутил палочку в руках. — У тебя есть версии произошедшего?

— Я решила потренироваться, — пересохшим горлом ответила я и не заметив ни выражения торжества на его лице, что добился правды, ни угрожающих жестов, продолжила: — Я хотела проверить полученные знания на практике, а если бы ошиблась им бы хуже уже не стало. Не считаю, что сделала что-то неправильно.

— Тем не менее, ты понимала, что мне это не понравится, — изрек Волдеморт, показательно неспешно подняв палочку.

Я отвернулась вовремя, прикрывшись рукой, которую и обожгло заклинанием, вырвав судорожный выдох.

— Что я говорил тебе о проявлении своих способностей? — продолжил Лорд, как ни в чем не бывало. — Что в словах, если я услышу о тебе хоть что-то, ты пожалеешь об этом, звучит неясно?

Новый удар, который пролетел мимо рук, ударил по склоненной спине, заставив выгнуться от боли. З-зараза!

— Я уже не говорю о том, что эти двое смели противостоять мне и тут же отправились к Ордену, — со злостью закончил он, снова сорвавшись, нанеся новый магический удар. После чего опять спросил: — Ты связалась с Орденом Феникса?!

Понимая, что все только начинается, я тяжело дышала, ожидая продолжения, пока мы остались один на один. Смотреть в глаза не рисковала, но рискнула оправдаться:

— Я просто оставила Лонгботтомов там, повелитель.

Чистая правда, в которую я тут же поверила сама, так как он мог это почувствовать. Слова сами будто ложились так, как надо:

— Они не выглядели до конца выздоровевшими, я их оставила и не знаю, где они. Просто оставила там.

— Зачем? — спросил Волдеморт не скрывая раздражения.

— А зачем они мне? — рискнула поднять на него глаза, показав уже подготовленную версию, как я одна аппарирую из Мунго.

Легкое ощущение щекочущей прохлады на затылке подсказало, что все нужное просмотрено. Волдеморт резко выдохнул воздух плоским носом.

— Значит, ты не связывалась ни с кем из Ордена? — снова спросил он.

— Нет, повелитель. Я никаких сообщений Ордену не передавала.

Лорд пристально буравил меня красными глазами с вертикальным зрачком.

— И тебе не помогал твой сводный брат?

— Нет, повелитель, — снова честно ответила, мысленно отметив, что это и хорошо. — Я с ним не общаюсь.

— Ты собиралась связаться с Лонгботтомами позже?

— Нет, повелитель, — сохраняя спокойствие, ответила, смотря ему в глаза, понимая, что это допрос.

— Ты понимаешь, что если ты мне опять лжешь, я заставлю тебя пожалеть об этом? — снова сделав голос опасно мягким, спросил Волдеморт.

— Понимаю, повелитель, — ответила намеренно ровным и нейтральным голосом.

— Значит, ты рассматривала их исключительно, как экземпляров для тренировки? — издевательски спросил он. — Почему просто не обратилась ко мне? Я бы нашел для тебя пару подопытных.

— Чинить сложнее, чем ломать, — на этот раз я все же, чувствую, не удержала лица, прикусив губу. — Как я и говорила, если бы я ошиблась, им бы хуже не стало, а знания на практике я закрепила, пока вы взяли перерыв в обучении.

— Не волнуйся, скоро мы продолжим, — прозвучало многообещающе с неприкрытой угрозой. — А пока тебя ждет наказание за это самовольство.

— Вы в самом деле собираетесь убить моего фамильяра? — неслышно вздохнув, уточнила я, чувствуя тяжесть.

— Не просто собираюсь, а убью, — легко подтвердил Лорд, по-моему, еще и наслаждаясь тем, что я ничего не смогу сделать. — Слабый фамильяр это непростительная роскошь.

— У вас ведь тоже есть Нагайна, повелитель, — напомнила я.

— Она несомненно ценна, но также хорошо защищена. Всем известно, что это моя змея, она часто со мной и никто не удивляется ее силе.

Черт, он ведь правда его убьет! Я смогу передать эмоции Шерлоку, если он будет недалеко, но как бы не было уже поздно. В прошлый раз Кэрроу посадил его в клетку. Может хоть в этот раз Шерлоку удастся от них сбежать? Я же отсюда никак не смогу выбраться, да и остановить Волдеморта тоже не смогу. Сил не хватит, еще и сама напорюсь на условие противостояния и могу так же условно бросить вызов. Но и бездействовать тоже не могу!

— Успокой свою магию, — услышала я ровный голос Лорда и заметила теперь, что в помещении будто стал воздух плотнее.

— Не делайте этого, — повторила я, вдохнув побольше воздуха для смелости. — Иначе у меня появится повод действительно бросить вам однажды вызов.

— Даже так? — изогнул он пустую надбровную дугу с недоброй усмешкой. — Смеешь мне угрожать? Хочешь сказать ты ни разу не думала о том, что в будущем, когда наберешь силы, бросишь мне вызов?

Совру, если скажу, что не думала о таком варианте. Но пока что, в ближайшие годы даже, у меня точно таких сил не появится.

— Я не считаю себя соперником вам, — твердо ответила.

— Пока не считаешь, — как-то даже понимающе протянул он. — Но если хочешь сохранить жизнь фамильяру, пожертвуй кем-то другим. У тебя ведь хватает друзей. Например, тот мальчишка, пострадавший недавно — Захария Смит. Или подружка с гриффиндора, имя не запомнил, но я могу приказать Кэрроу привести ее, он-то точно помнит.

Я сжала зубы, чувствуя, что от сдерживания магии уже голова кружится. Или даже не от магии.

— Или может мальчик, который тебе нравится — Самуи? — добивал Лорд и как будто знал, что я скажу, добавил: — Мы можем проверить дороги ли они тебе еще или нет, приводя одного за другим, пока ты не скажешь, что хватит.

Сжимая руки в кулаки, что аж ногти впивались, я отчетливо поняла, что может случится то, чего боялась. Только не от рук Кэрроу, а от рук Волдеморта. Защищая, получилось, что я же и подставила под удар.

— Хватит, — выдавила из себя. — Я вас поняла. Подобного не повторится. Это я решила, что могу это сделать, накажите меня.

— Нет, так не пойдет, — с ощутимой ядовитой иронией отказался Лорд. — Как ты тогда научишься избегать полумер и идти до конца? Как твой наставник я не могу не подать тебе пример.

Чувствуя себя довольно жалко от того, что не смогу остановить его сама, я склонила голову и попросила:

— Остановитесь, повелитель.

Он поглядел на меня крайне довольно, но я стоически готовилась к чему угодно, лишь бы его остановить.

— Поднимись, — вдруг приказал Лорд.

Я встала на ноги с надеждой, что он передумал. Волдеморт приказал идти за ним и я послушно последовала. Он повел куда-то вверх и привел в одну из комнат. Она была на удивление пустая, даже обоев не было, хотя кажется, когда-то были, но в ней чувствовалась концентрация магии. Такая себе темно-серая коробка с окрашенными стенами, даже непривычная в роскошном особняке Малфоев. На полу были начерчены рунические круги, покрывавшие всю комнату. Я успела рассмотреть руны для защиты и перенаправления магии.

Лорд приказал стать в одном из окружностей, почти в центре. К таким чертежам на полу я отношусь насторожено, но сейчас не стала долго думать и выполнила. Лорд сделал несколько пасов руками — почувствовав давление, я опять опустилась на колени, — и меня связали появившиеся откуда-то из стен цепи: одна связала руки за спиной, другая привязала руки к телу. Сколько еще их, не позволивших мне сдвинуться с места, обвязав вокруг туловища и потянув к полу, не знаю. Кажется, все разворачивается только хуже. Я теперь не то, что палочку не достану, я и безпалочковое из-за спины не наколдую.

На мой вопросительный взгляд, Лорд сказал только ждать его здесь. Как будто я сейчас смогу куда-то уйти. И сам ушел.

Кажется, что-то определенно идет не так, но я вообще не вижу, что можно сделать! Успокаивает только надежда, что Шерлока все-таки не найдут. Но если так... Волдеморт говорил все это всерьез? Как же еще... Значит решил перейти к более серьезным угрозам? Не сомневаюсь, что он способен, но я думала он не угрожал кого-то убивать, чтобы не растить себе врага. Так-то я практически демонстрировала лояльность, а с Лонгботтомами вышла такая накладка, но предпосылок к тому, что я буду работать на его врагов нет. Он же мне сам так даст повод. Будет надеяться на силу внушения страха, что я буду его больше бояться и не строить козни? Как бы не так!

Волдеморт вернулся, когда прошло больше часа по ощущениям... держа в руке клетку в которой бился беззвучно о стенки почерневший Шерлок. Мне поплохело.

— Повелитель... — просипела я, смотря то на Лорда, то на клетку.

— Смотри внимательно, не хочу чтобы ты что-то пропустила из этого урока, — произнес он, поставив клетку на пол и направив палочку: — Круцио!

Шерлок запищал от боли, его тельце закрутилось извиваясь за прутьями клетки, я почувствовала, как внутри сдавило, передавая по связи его боль, словно через призму и тоже согнулась, сцепив зубы.

— Перестаньте! — закричала я. — Не надо! Я и так буду вас слушаться беспрекословно!

Он прервал заклинание. Шерлок обмяк на полу клетки, я тяжело дышала.

— Это единственное животное, напитавшееся твоей магией, надеюсь? — спросил Волдеморт.

— У меня только один фамильяр, — прорычала я сквозь зубы, но вышло не слишком громко, скорее отчаянно.

— Не слышу от тебя полагающегося уважения, — заметил он холодно. — Или мне стоит приказать привести еще кого-то?

Лорд смотрел на меня красными глазами, я чувствовала, что хочу его послать, но понимая последствия, выдавила:

— Не надо, повелитель.

— Не слишком убедительно, — так же холодно заметил он, не демонстрируя эмоций, потому неясно чего ожидая после такой демонстрации. — Впрочем, я мог бы остановиться на причинении боли, если бы это был не твой фамильяр. Надеюсь, ты понимаешь почему я это сделаю?

Я смотрела на него, чувствуя просто кристально ясное до тупости желание, но стараясь его всеми силами заглушить в себе, чтобы он этого не увидел.

— Ты завела фамильяра без моего ведома, — припечатал Лорд. — Само его существование тебя выдает. Я этого не могу позволить.

— Я его спрячу, — выпалила я с заново отчаянно проснувшейся надеждой.

Волдеморт смотрел на меня тяжелым взглядом. Его губы изогнулись в змеиной усмешке:

— Поздно. Авада Кедавра!

Зеленый луч вырвался из его палочки и попал в клетку. Маленькое черное тельце внутри замерло и затихло, не двигаясь. Внутри буквально что-то выжгло, вырезалось, как сердцевина из яблока. Я буквально закричала, почувствовав, что голос повысился до предела: 'Нет!'.

Казалось, из пустоты, где раньше чувствовалась магическая связь с фамильяром, вырвалось что-то болезненно сжавшее внутренности, находившееся намного глубже, я практически ощутила треск этого пролома вместе с подступившей тошнотой. Что-то не имевшее границ, ощущавшееся горячим, как огонь, но одновременно леденящим. Я не сдерживалась и не чувствовала, что смогла бы это сделать. Зажмурившись от боли, ощущавшейся почти физически, я слышала только громовой грохот, заглушавший все звуки, как будто что-то звенит, скрипит и сминается. По сравнению с внутренними ощущениями это было ничто.

Одновременно, я чувствовала, что цепи, явно магически усиленные, так же крепко держат, не давая сдвинуться. Они словно впитывали в себя это нечто и раскалились, казалось, до предела, обжигая кожу.

Я не сдерживалась, надеясь, что стихийный выброс хотя бы покалечит Волдеморта, или Редла, не важно. Как ни странно, я ощущала, что передо мной стоит что-то столь мощное и крепкое, что моя магия не могла пробить. Магия шла и шла, вместе с моими силами.

Ощущая слабость, почувствовала, что если продолжу, то не удержу и оно меня убьет, захлестнет как волной, — стоило применить усилие и все прекратилось.

Тело все трясет, как в лихорадке, перед глазами пелена, но вроде не слезы, а что-то гуще — кровь что ли? Втянула носом резко воздух, часто заморгав. Так и есть — из носа тоже течет кровь. В ушах что-то, как вода. А если бы не остановилась...

Глаза закрывались. Волдеморт стоял впереди как ни в чем не бывало, но его фигура расплывалась перед моим взглядом. Он применил какой-то щит, но стихийная магия перенаправилась или самостоятельно разлилась в стороны и я почувствовала только теперь морозный воздух. Стены частично исчезли. Веки стали неподъемными. Я прилагала усилия, чтобы остаться в сознании, но все-таки провалилась в темноту.

* * *

Не хотелось открывать глаза. Уже через секунду после пробуждения навалилась не только физическая боль, но лежать так дальше, упиваясь ею, было еще хуже.

Открыв глаза, увидела знакомый потолок. Слегка повернула голову, увидев другие больничные кровати. Похоже, опять загремела. Руки едва ощущаются, слабость сильная, все тело ватное, как будто не мое. И голова болит... Все-таки сдается мне кровь из глаз было плохим знаком, если даже в Мунго не смогли быстро убрать все последствия.

Едва сумев передвинуться, чтобы потянуть за веревочку и вызвать колокольчиком рядом с кроватью дежурную, попросила что-то дать мне обезболивающее. У дверей снова дежурили двое хмурых типов в аврорских мантиях. Одного из них я даже узнала, когда в голове слегка прояснилось после зелья, принесенного дежурной лекаршей — этот тип когда-то мне проводил допрос с Веритасерумом. Значит, точно авроратский.

В этот раз стихийный выброс мне дорого обошелся. Лекарь Перкс, которая пришла меня осмотреть, сказала, что сдерживающие печати на моем теле удержались, но был риск поломать все. Они залатали все обратно, но предупредили сдерживаться от подобных магических выбросов.

Когда она ушла, я прикрыла глаза, надеясь провалиться обратно в сон. Разбудил меня заново наведавшийся Барти. Присел у кровати и принялся негромким и настойчивым шепотом тут же отчитывать, за то какой учинила беспорядок.

Перестала его слушать практически сразу же, прикрыв глаза и надеясь обратно провалиться в сон. Голос Крауча слился в непонятный бубнеж, вполне себе монотонно-успокаивающий, но затем я почувствовала, что меня тормошат.

— Айрли, ты меня слушаешь? — спросил он, когда я заново открыла глаза.

— Нет, — флегматично ответила, на что Барти тяжело и обессилено вздохнул.

И замолчал. Чего будил тогда спрашивается? И едва я опять закрыла глаза, он еще тише спросил:

— Ты это сделала, потому что я сказал, что у тебя больше никого кроме меня нет?

Мне потребовалось приложить усилие, чтобы переварить и осознать вопрос, а затем столько же, чтобы вспомнить, когда мы об этом говорили. Но я все равно не поняла о чем он, поэтому просто промолчала, заново прикрыв глаза, и понадеялась, что Крауч больше не разбудит. И он не разбудил.

* * *

Слух уловил какой-то шорох, не похожий ни на что. Я проснулась и замерла, пытаясь понять что это было. Заставила себя открыть глаза, но видимо веки были неподъемные или, что вернее, в палате ночь, потому что я не увидела ровным счетом ничего. И все же, что-то меня взбудоражило так, что я проснулась. Я помню, как такое пробуждение спасло меня однажды и я заметила проникнувших в дом посторонних.

Не чувствуя в себе сил хотя бы сесть, прислушалась и обратилась к магии, пытаясь прощупать пространство вокруг.

— Делаешь успехи, юная леди, — в кромешной тьме услышала я голос, который ни с чем не спутаю.

Такой нечеловеческий, вроде женский, а вроде звучащий не из чьего-то рта, а издалека. Морриган. И сколько не смотрю даже лица-маски ее в темноте не вижу. Не чувствую даже соседей по палате, а она... вроде слева.

— Успехи? — переспросила, не скрывая яда, хотя голос заскрипел, как не смазанная дверная петля. — Если вы не заметили, я в больнице и едва живая.

Я повернула голову влево, не уверенная, что она стоит там, потому что голос как обычно раздавался из ниоткуда, но ощущения твердили, что она там... Ощущение магии. Я напряглась сильнее, направив магию и почувствовала что-то ощущавшееся, как черная бездонная пропасть. Прикоснувшись к ней, почувствовала как магия куда-то исчезает, проваливается, даже втягивается, как в вязкую топь.

— Раз ты прикасаешься ко мне, то не обессудь, — услышала я ее веселый тон, а затем почувствовала, как нечто ледяное прикоснулось к горлу и провело, едва касаясь.

Боясь пошевелиться, я замерла, пока она вела по ощущению чем-то острым до подбородка. Я смогла выдохнуть, слегка содрогнувшись от напряжения. Лучше бы помнить, с кем говорю. В прошлый раз она играла, как с маленьким ребенком, исчезала, неожиданно появляясь за спиной, раз даже лизнула, но это не выглядело угрожающе. Не ощущалось так. Она перешла к угрозам всего однажды и к этому была предпосылка за ложный вызов. Мне даже в голову раньше не приходило пытаться к ней прикасаться.

— Не бойся, — услышала я вновь ее голос. — Спи и становись сильнее.

Заснуть при ней я меньше всего хотела, да еще почувствовала опять ее ледяное прикосновение, но глаза сами слиплись обратно.

* * *

Только через пять дней я начала по ощущениям приходить в себя и перестала хотя бы почти непрерывно спать.

Тот ночной визит, если он мне не приснился в дурном сне, — а могло быть вполне и так, — обескуражил. Мне хотелось ей пожаловаться на Волдеморта, который меня загнал в какой-то ритуальный круг, кажется, предназначенный как раз для сдерживания магии и убил моего фамильяра у меня на глазах. Хотя бы ей и хотя бы пожаловаться, так как я понимала, что сделать я пока ничего не могу. Но для себя решила, что Волдеморт себе выписал смертельный приговор. Как бы это громко не звучало при такой разнице сил... Хоть и обосновал убийство фамильяра, наверное, больше для Морриган, он перешел черту, и угрожал дальнейшими убийствами. Я знала с кем имею дело, но чтобы переварить и смириться с этим понадобилось время. Благо его в больнице было хоть отбавляй.

Забирать меня пришел не Крауч, а Амикус Кэрроу. Он сказал, что сопроводит меня сразу в школу. Чувствуя, как изнутри зашевелилась магия от желания его придушить, я тем не менее поняла, что надо успокоиться и принять тот же отрешенный вид.

Кэрроу выглядел довольным. Он грубо толкнул меня в зеленое пламя камина. Когда мы перенеслись по очереди и оказались в пустом кабинете директора, Кэрроу положил руку мне на плечо, с силой сжав пальцы и ухмыльнулся перед лицом:

— Ну что, доигралась, чертовка?

Я подняла на него глаза, увидев, как его веки расширились, словно в замедленной съемке. В темных радужках я даже различила свое небольшое отражение, прежде чем я позволила выйти тому порыву магии изнутри. Кэрроу смело к противоположной стене. Он нелепо расставил руки в полете, но приземлившись, разгромив при этом какой-то шкаф с бумагами, поспешно достал палочку. Я к этому моменту уже достала свою и недолго думая выкрикнула:

— Круцио!

Амикуса подкинуло в воздух. Истошно завопив, он выронил палочку, изогнувшись на секунду, как в судороге. Почувствовав, что не хватает сил, словно я нырнула глубоко в воду, я отменила заклинание, тяжело задышав. Ощущение было, как будто я задержала дыхание и наконец вдохнула. Кэрроу медленно приходил в себя, поэтому связала его Инкарцеро.

— Мразь, ты за это ответишь! — заорал Кэрроу, пытаясь ощутимо развеять путы без магии, едва пришел в себя. — Ты поплатишься за это!

— Круцио! — повторила я, присев прямо на стол, так как ноги от слабости едва держали.

Кэрроу опять громко и душераздирающе заорал, портреты директоров забегали в своих рамах, причитая что-то вроде: 'Что же это творится-то?!'. У меня в голове засела только одна мысль: 'Довести дело до конца'. Единственный, кому я могу отомстить прямо сейчас, на кого я могу направить палочку и отплатить за все пережитое, передо мной. Я его определенно хорошенько накормлю Круциатусами.

Амикус во время агонии, разорвал веревки и теперь тяжело дышал, растирая ладонью лицо, видимо, в попытке быстрее прийти в себя. Заметив, как он вытянул руку, я успела первой призвать его палочку, выпавшую ранее, которая оказалась в моих руках.

— Стерва! — выругался он. — Тебя ждет такое наказание, которое тебе и не снилось!

Я подняла палочку и он запел по другому, уговаривая:

— Опусти палочку. Мы с тобой можем договориться, а если это дойдет до Лорда...

— Круцио! — выкрикнула я.

Из палочки вырвался красный луч, но попав в Кэрроу, в этот раз он заставил его только коротко вскрикнуть и дернуться. Амикус осклабился:

— Не хватает сил, девчонка? — он стал медленно подыматься. — Или почувствовала страх наконец?

Кэрроу едва не рванул в мою сторону, чтобы вырвать палочку из рук силой, но меня хватило на то, чтобы отправить режущее в него, которое мне всегда быстро удавалось в любом состоянии. От Секо Амикус уклонился каким-то образом проявив ловкость даже после Круциатуса. Полетевшее следом Инкарцеро создало веревки, от которых он попытался отбиваться, разрывая руками.

Надо собраться. Не думала, что магия меня подведет в такой момент. Понятно еще слабость от долгого нахождения в больнице, уже ощутимое чувство голода, но магия? Моя магия могла принести сюрпризы, действуя не всегда так, как я того хотела, но чтоб не хватало сил? Возможно, Круциатус тянет больше сил, чем другие заклинания, и поддерживать его довольно сложно долгое время... или мне не хватает желания причинить боль.

Оставался еще один вариант: попробовать вызвать эти эмоции. Пробудить ту ненависть, которая добавит мне сил, потому что отступать я уже точно не стану.

Я снова применила Инкарцеро, чтобы обезвредить Кэрроу. Веревки получились вроде с виду как обычно, но двигались заторможено и неловко. Кэрроу сумел их избежать и еще немного и добрался бы до меня, схватив за правую руку с палочкой. Увидев его лицо с маленькими темными глазами вблизи, я наконец почувствовала, как сквозь пустоту и отрешенность сумело прорваться что-то вроде ненависти. Она пробилась с уже знакомым треском и мне удалось его отбросить от себя даже без оформленного заклинания левой рукой. Едва успела.

Кэрроу снова с грохотом и хрустом впечатался в стену. Стекла в округлом кабинете в той стороне выбило, шкафы с наградами порушило, но многолетняя кладка устояла. Амикус все равно подымался, шатаясь и тряся головой. У виска стекала кровь.

Первая вспышка эмоций утихла, как будто унесенная вместе с магией, но я собралась еще раз, припомнив в чем он виноват и повторила:

— Круцио!

Кэрроу закричал на такой высокой ноте, что почти завизжал. Он скребся по полу и бился об него. Значит, получилось лучше.

Прервав заклинание, снова задышала, чувствуя, как не хватает воздуха, хотя мороз из разбитых окон уже задувал в кабинет. На фоне ругались из картин предыдущие директора. Я вдруг вспомнила и оглянулась, не услышав того голоса. Одна из картин в самом конце пустовала. Перед ней определенно картина Диппета — предыдущего директора школы, значит это она. Из того колодца выплеснулась еще ненависть и я отправила мощный, даже чересчур мощный, Инсендио в пустой бело-серый холст. Полотно мигом загорелось, истлевая на глазах. Директора из соседних картин перебежали друг к другу подальше от огня, вопя и ругаясь, так как огонь рисковал перекинуться дальше. Они что-то вопили о Снейпе и я догадалась, что это должно быть приготовлен для него портрет.

Кэрроу после действительно мощного Круциатуса едва двигался, но двигался, пытаясь подмять под себя ноги и подняться, хотя его мышцы уже бил тремор.

— Я говорила тебе молчать, — выдохнула я. — Говорила...

— Учишься применять Круциатусы помощнее? — все еще храбрясь, криво скалился Амикус. — Круциатус, которым наградит тебя за это Лорд будет мощнее в разы!

— Уж ты-то можешь сравнить, — почувствовав вспышку гнева, я вытянула с того пролома еще магии и повторила, выдохнув: — Круцио!

На какой-то миг, прежде чем я произнесла заклинание, я заметила, как глаза Кэрроу снова удивленно расширились, а затем его снова подкинуло в воздух, заставляя биться в агонии. Меня все еще хватило секунды на три и заклинание вновь прервалось. Я тяжело дышала, Кэрроу хрипел с одышкой и едва ворочался в груде обломков и наградных кубков.

Пожиратель лежал на животе, полубоком, отвернувшись к стене, и перестал двигаться как-то разом обмякнув. Меня что-то насторожило в этом и я применила заклинание левитации, чтобы развернуть его и откинуть к стене. Едва я это сделала левый рукав его мантии опал вниз, а Кэрроу осел по стене и уже сидя не сказал никакой колкости, просто сверля меня темными глазами. Я похолодела, не веря, что он это сделал. Он серьезно... вызвал его по метке? Да нет, не может быть, за ложные вызовы он наказывает, не совсем же он...

В камине вспыхнуло зеленое пламя, отбросив отблески по стенам. Я медленно повернула туда голову. Волдеморт стоял, как нечто чужеродное и абсолютно не вписывающееся в директорском кабинете, и сверлил меня красными глазами. По его взгляду я не смогла ничего прочесть, в ярости ли он за вызов или раздражен. Казалось, наоборот, для него ничего неожиданного не произошло. Даже Кэрроу и тот не произнес ни звука, не пояснив почему произошел вызов, но я не рискнула даже скосить на него взгляд, и медленно слезла со стола, став рядом с ним. Ноги, казалось, стали еще более ватными, хотя куда уж больше.

Уверенность в том, что это спланировано Волдемортом с самого начала только крепла, и я пыталась понять поступила ли я так, как он хотел бы и что мне теперь грозит.

— Поясни, — смотря на меня, приказал Лорд.

— Вы сказали мне избавиться от полумер и довести дело до конца, — сказала я, порадовавшись, что голос прозвучал ровно, пусть и упрямо, с некоторым вызовом.

Волдеморт явно ожидал продолжения, но я не знала, что еще можно добавить. Не скажу же я, что немножко едва не убила его Пожирателя. У него их еще много.

— Поразительная точность памяти, — прозвучало с изрядной долей яда от Лорда. — Я не запретил тебе атаковать профессоров Хогвартса и едва отпустил тебя, ты тут же решила отомстить?

Опустив глаза, ничего не ответила, так как добавить было нечего, а отрицать бессмысленно. Сначала мелькнула мысль, что он как и в прошлый раз повторит наказание, а затем уже я только подтвердила свое предположение, что это была проверка. Действительно приказа не трогать Кэрроу не было. Но это вроде подразумевалось изначально, разве нет?

Теперь я рискнула скосить глаза на Амикуса, но тот сидел, почти не шевелясь, насколько позволяли еще подергивающиеся мышцы. Он внимательно наблюдал, тяжело дыша с одышкой. Лорд предупредил его? Да если бы предупредил, он бы палочку так легко не потерял, даже с учетом моих стихийных выбросов на эмоциях. А Кэрроу с самого начала был беспечен и уверен в том, что я теперь побоюсь ему даже ответить.

— Амикус, — перевел на него тоже внимание Лорд, — что она делала?

— Круциатус, мой Лорд, — отозвался тот твердо охрипшим голосом.

— Похоже, он был довольно неплох, — буднично заметил Лорд.

— Частично, мой Лорд. Чувствуется ваша рука, но ей еще учиться и учиться. Разрешите спросить?

Чувствуя себя, как на экзамене, я бросала взгляды то на одного, то на другого. Кэрроу отчего-то максимально собранный, даже подался слегка вперед и получив кивок, взволнованно облизал пересохшие губы:

— Я заметил странность в ее глазах. Это ваша преемница, повелитель?

Взглянув на Лорда, мне стало даже интересно, что он ответит. Кажется, Амикус как-то сообразил о моем титуле по глазам, как и говорил Волдеморт, а Лорд акцентировал внимание на том, чтобы я скрывала это. В любом случае, если Лорд его убьет за эти знания, я буду совсем не против.

— Ученица, — пояснил Волдеморт, пристально всматриваясь в его лицо и, мне кажется, применил легилименцию. — Ответь мне, Амикус, она пыталась тебя убить?

— По-моему, только причинить побольше боли, мой Лорд, — кажется, Кэрроу почувствовал облегчение, но смотрел не моргая.

От обилия акцентирования внимания на обращении как-то даже не возникало сомнений, что Кэрроу все понял.

Появился шум перестука ботинков по лестнице. От входа с горгульей вбежала в кабинет Алекто Кэрроу. Она запыхалась и выглядела встревожено, но поднявшись по лестнице, будто в стену врезалась и через пару секунд неловко поклонилась Волдеморту, нервно пояснив:

— Прошу прощения, что помешала. Я почувствовала вызов и хотела узнать, почему мой брат это сделал.

— Не переживай, Алекто, я приказал ему это сделать, — пояснил Лорд спокойно. — Помоги своему брату вылечиться, кажется, у него сломаны ребра, а затем приберитесь тут.

Я присмотрелась, но не смогла рассмотреть какие-то признаки переломов. Амикус только дышал натужно, но после Круциатуса вообще тяжко. Хотя побросала я его об стены наверняка достаточно для трещин.

— Амикус, — обратился к нему Лорд. — Надеюсь, мне не надо обьяснять, почему ты должен молчать и что будет за нарушение?

— Нет, мой Лорд, — ответил Кэрроу, заискивающе улыбнувшись.

Несмотря на травмы и пару вышедших неплохо Круциатусов, он держал подергивавшееся лицо в остальном вполне достойно.

— С тобой мы еще поговорим, — сказал Лорд, отчего я слегка вздрогнула, сообразив, что это уже мне. — Ступай обратно.

Делать нечего, я подошла к камину, стараясь не полностью поворачиваться спиной и держать его на виду, взяла щепотку летучего пороха и ступила в зеленое пламя. Оказавшись снова в особняке Малфоев, отступила в сторону и осмотрелась, убедившись, что никого не видно. Почти сразу через камин пришел Лорд и нашел меня взглядом. Выглядел не слишком довольным. В ожидании немедленного удара я напряглась, но Волдеморт направился куда-то быстрым шагом. Я без напоминаний пошла за ним.

Он привел в тот же самый кабинет. Не знаю, даже радоваться, что не повел обратно к тем руническим кругам в комнате наверху, или нет.

Лорд прошел к креслу, сев и тут же уставился взглядом, как мне показалось с ожиданием чего-то. Я понятливо села на колени, повинно склонив голову. Вроде, конечно, прямого приказа не нападать на Кэрроу не было, но все же за нападение вряд ли привел сюда хвалить.

— Ты специально позволила ему увидеть свои глаза? — ледяным тоном спросил Волдеморт.

Понимая, что влипла по самое не балуй, я усиленно думала, как мне себя сейчас вести, и осторожно ответила:

— Нет, повелитель... я не заметила.

— Я тебе говорил об этом, — припечатал Лорд. — В момент сильной ярости, проявляется сила. Ты позволила ему это увидеть.

Прозвучало с обвинением. Не имея чего возразить, молча склонила голову, став рассматривать пол. Все произошло слишком быстро. Кэрроу меня тогда явно сдал и подставил, его только давить за это, потому что он после одобрения у Лорда и не такое бы выдать мог. Давить... но до Авады все-таки не дошла бы. Просто потому, что задавишь совсем — другой появится и начинай сначала. Но, кажется, эмоционально была готова.

— Я требовал от тебя не просто так контролировать свои эмоции и предупреждал, что такое произойдет, — с нараставшей угрозой продолжил Волдеморт.

Чувствую, как будто и не было никакого перерыва и сейчас продолжится то же самое... А ведь, похоже, он все просчитал и знал, что я не сдержусь, знал, что от ненависти к Кэрроу появится красный цвет глаз, который многим хорошо известен. Я вообще не почувствовала каких-то особенных изменений в глазах, разве что зрение как-то четче становилось, но когда так захлестывают эмоции, вообще все восприятие искажается. Так если Лорд знал, то что теперь задумал?

— Молчишь? — спросил Волдеморт.

Воздух как будто стал гуще от магии. Тишина, воцарившаяся, едва он замолчал, тоже сдавила.

Оправдываться нечем. Точно будет бить. Сильно бить. Но это не самое худшее — лишь бы не привел кого-то еще. От этого страх и сидел как морской еж изнутри.

— Я не заметила, когда это произошло, повелитель, — прозвучало хрипло, горло пересохло, и по-моему откровенно жалко.

— Но ты не побоялась отомстить, — заметил Лорд прохладно. — Ты дала волю эмоциям. Ты осознаешь хотя бы теперь к чему это тебя привело? Что я с тобой сделаю?

Вопрос так и вертелся на языке, но спрашивать сейчас опасаюсь да и вообще спрашивать напрямую о таком... Волдеморт подозревал всех и каждого, особенно Пожирателей о том, что они знают, а теперь чуть ли не сам позволил Кэрроу узнать правду? Уверен в его верности? Да уж, скорее наоборот. Не сомневаюсь, что когда он пригласил Амикуса первым, тот охотно признался, что сам позволил и прикрыл мою отлучку из Хогварста. Так почему тогда Волдеморт его на месте не убил? Наверняка, намерен дальше его использовать.

— Я буду осторожней, повелитель, — поспешно пообещала я, так как что-то надо было ответить.

— Осторожней в чем? — резко переспросил он. — В том, чтобы замышлять что-то без моего ведома? Или скрыть от меня запугивание моих Пожирателей?!

Как сказанул-то... Как будто я их всех запугиваю и вообще способна на это. Вот, Кэрроу — да, тут без вариантов, с ними иначе не ужиться. Так значит, Волдеморт предвидел, что я отомщу Кэрроу и вмешался. Амикус после такой взбучки, наверняка, вынужден был бы наступить себе на горло и покрывать меня дальше, что Лорда не устроило бы. Хотя зная Кэрроу, он скорее взъерепенился бы и пытался дальше права качать, тогда после одобрения у Лорда так и будет делать.

— Опять молчишь, — снова заговорил Волдеморт. — Выходит, понимаешь, что пытаться действовать самостоятельно за моей спиной было глупо с самого начала. Я тебе обещал, что буду наказывать. За это я буду наказывать особенно жестоко.

Не увидев, но почувствовав формирующееся заклинание, рефлекторно наклонилась вправо. Плечо резануло болью, но краем — основная часть заклинания резанула по доскам пола, оставив глубокую опаленную рытвину, от которой я с трудом оторвала взгляд. Волдеморт неспешно приблизился, остановившись прямо передо мной, отчего я резко обернулась обратно, задрав голову.

— Не смей сопротивляться, когда я наказываю, — ледяным тоном произнес он сквозь зубы.

Хотелось ему напомнить, что он вообще-то передал это право Краучу, но оплошность была в том вопросе, где Волдеморт не мог доверить дело ему. А если я попрошу передать ему меня, то Лорд еще и заподозрить может неладное.

— Морриган это может не понравиться, — поскорее выпалила я имя богини, чтобы ей там икнулось.

— Я наказываю ученицу за дело, — протянул он прохладным, но довольным тоном. — Что ей в этом может не понравится? Из-за твоей несдержанности придется раньше вернуться к твоему обучению.

Да он издевается... Морриган не явилась. Не показалась и тогда, когда он стал наносить магические удары. Я всеми силами сосредоточилась на повышении естественной магической защиты тела, но обжигающие заклинания стали еще сильнее, чем прежде. Волдеморт лупил заклинаниями самозабвенно и, по-моему, с крайним удовольствием. Все, что мне оставалось — закрывать голову, шею, грудь и живот, потому что было очень больно.