Шторма мира водной чаши

Все это было сделано так быстро и стремительно, что стоявший справа от двери страж с серьезным опозданием среагировал на движение противника, и лезвие его меча пронзило пустоту, вместо горла короля Эла. Зато клинок короля бил точно и беспощадно. Драгон только хищно свистнул, и шоколадный страж подземелья упал с разрубленной грудью, обливаясь кровью.

Второй воин, стоявший слева от входа, бросился на обидчика своего товарища с огромным боевым топором, намериваясь разрубить его от головы до пояса. От удара топора, крепко стиснутого руками крепкого стража, Эла не спас бы и щит, но он искусно ушел от сверкающей смерти. Быстро припав на одно колено, он ловко выставил перед собой клинок и нападавший на него воин наскочил на него в порыве атаки.

Особого искусства в этом случае не было. Скорее это можно было назвать голым расчетом, но в бою на ограниченном пространстве этого и не требовалось. Страж наскочил на удачно выставленный меч и, получив смертельное ранение, грузно рухнул на пол.

Звук от падения его большого тела не остался незамеченным внутри таинственной комнаты. Сейчас же над дверью властно звякнул колокольчик, явно отражающий недовольство того, кого стражники охраняли и призывающий их вести себя тише.

Посторонние звуки действительно сбивали Исая, что в это время оказывал отчаянное сопротивление солдатам Альвика. Ведомые им воины смогли выйти из теснины и потеснили противника. Для Легуса наступил критический момент и от полного разгрома, его спасла лишь помощь колдуна.

Из артефакта зуб дракона, что помощник Исая, бросил на землю перед ведущими преследование лестригонами, внезапно возникли неизвестные воины. Сначала это был только один воин, но затем он стал двоиться, с непостижимой быстротой. Не прошло и минуты как могучие, словно высеченные из камня с темным отливом, воины прочно заступили дорогу воинам Альвика, не позволяя им сделать и шагу вперед.

Храбрые лестригоны смело вступили в бой с колдовскими творениями, но их оружие оказалось бессильно против них. Удары мечей, топоров или копей не наносили им никакого урона, проходя сквозь воинов противника как по воздуху. Тогда как любой ответный удар врага оборачивался для лестригонов заметным уроном. Удары дубин любо сбивали их с ног, либо наносили им увечья.

Попытка обойти колдовской заслон также не увенчалась успехом. Куда бы, не двинулись солдаты Альвика, перед ними прямо из воздуха возникали фигуры противника, принуждая вступать с ними в схватку.

Колдовство Исая имело временное ограничение, с наступлением темноты воины должны были исчезнуть, но оно было крайне важно для потрепанного лестригонами воинства Легуса. Для исправления положения, он собирался подтянуть оставшиеся в его распоряжение силы, а затем при помощи колдунов уничтожить пришельцев.

Этот прием уже был однажды опробован и Легус был уверен в успехе. Ему было необходимо три-четыре часа, и неуязвимые воины давали ему шанс на победу.

Когда Эл рывком открыл дверь тайных апартаментов Исая, то был поглощен борьбой с лестригонами. Несносные пришельцы постоянно норовили обойти противника и колдуну, приходилось создавать на их пути все новых и новых зеркальных воинов. Склонившись над стеклянным ящиком, внутри которого виднелось поле боя между лестригонами и воинами Легуса, Исай увлеченно руководил своими колдовскими созданиями.

Верный старой привычки не сидеть спиной к двери, Исай оказался лицом к лицу с застывшим на пороге королем лестригонов, но поглощенный процессом творения, он упустил несколько важных для себя секунд. Когда же привлеченный появившимся сквозняком, колдун поднял голову и увидел нежданного гостя, было уже поздно. В его сторону летел боевой топор, позаимствованный Элом у одного из стражников.

Исай только успел разогнуть спину, как его стеклянный театр разлетелся вдребезги, отправляя в небытие созданных им воинов. Одновременно с этим, тяжелый обух топора с силой ударил колдуна в живот и тот согнулся, ухватив ушибленное место руками.

Начало схватки было более чем удачным, но тут Эл из-за врожденного благородства, допустил непростительную ошибку. Вместо того, чтобы атаковать колдуна и постараться как можно быстрее уменьшить численность злых волшебников на одну единицу, он стал терпеливо ждать когда тот разогнется.

Возможно, причина подобных действий заключалась в желании короля расспросить Исая о судьбе своей жены, возможно что-то другое, но сам того не ведая, Эл едва не поплатился за это жизнью. Когда он сделал к колдуну первый шаг, тот внезапно быстро распрямился, и яростно вращая глазами, вскинул руки, чтобы начать колдовать.

Для опытного колдуна сотворить заклинанье потребовало бы два-три движения и когда Эл, бросился на противника, у него не было времени достать Исая лезвием своего драгона. Колдун уверено сделал один взмах руки, второй и был готов обрушить на голову короля лестригонов сокрушающее заклятье, но не успел.

Тяжелое копье, брошенное крепкой рукой Горала, угодило точно в грудь магу и прочно пригвоздило его к стене. Нанизанный подобно жуку на булавку, Исай ухватился за древко оружия прервавшего его жизненный путь, отчаянно пытался выдернуть его из груди. Когда же поняв тщетность своих усилий, копье крепко сидело в деревянной панели покрывавшей стены тайной комнаты, Исай опустил руки и вперил полный ненависти взгляд в Эла.

Губы колдуна чуть шевельнулись, но на этот раз, Эл не допустил ошибки. Бывший капитан лесной стражи, бывший великий герцог, а ныне король, уверено снес голову колдуну.

Лишенная телесной связи с туловищем, она проворно запрыгала сначала по стульям и лавкам, а затем и по полу тайной комнаты. Наконец, наскочив на угол сундука с артефактами, она остановилась, ощетинившись ежиком густыми, жесткими волосами.

— Хороший бросок! — воскликнул Горал, подойдя к груде осколков лежавших возле обезглавленного тела колдуна. — Не знаю, к чему он привел, но главную фигуру ты всю выбил.

— С твоей помощью — не согласился с ним король, со злостью пнув ногой, отрубленную голову чародея. Он, только теперь осознавая, к чему могло привести его благородство в поединке с колдуном.

— Не огорчайся так, король, — попытался успокоить его Горал, прекрасно понимая причину ярости монарха. — Мы обязательно отыщем леди Анну. У колдунов должны быть слуги, которые помогут нам в её поисках.

Пока Горал и его люди приступили к поискам жены Эла, на поле боя чаша весов, полностью склонилась в пользу лестригонов. Со смертью Исая все магические чары рухнули, зеркальные воины пропали и ни что, не смогло помешать лестригонам, одержать победу над врагом.

Захватив врасплох Легус и его солдат, они быстро сломили их сопротивление и неудержимым потоком двинулись по направлению к пирамиде, чья верхушка уже появилась на горизонте.

Стоит ли говорить, с какой радостью встретились два отряда лестригонов у подножья колдовской пирамиды. Громкими криками приветствовали воины друг друга, но не все смогли разделить общую радость победы. Во время прорыва через каменную теснину пал один из вождей лестригонов Хокон, а в борьбе с воинами зуба дракона погибли Кайл и Форк.

В знак признательности король Эл приказал увеличить их долю добычи захваченной в пирамиде, в подвалах которой столетиями копились сокровища колдунов. Чего там только не было; и ларцы доверху набитые золотыми монетами, кубки, наполненные драгоценными самоцветами, богато украшенные боевые доспехи и оружие. Золотая и серебряная проволока, слитки благородных металлов, цепи различной длины и толщины. Одним словом сокровищница колдунов потрясала сознание и воображение, но самым главным сокровищем для Эла была его жена.

Горал оказался прав и до смерти напуганные слуги, показали лестригонам то место подземелья, где колдуны содержали своих пленников. Именно там и произошла долгожданная встреча двух любящих людей, ради которой им пришлось столько пережить.

Вынутая из корзины Анна полностью лишенная сил. С огромным трудом она улыбнулась мужу и из её усталых глаз покатились слезы. От их вида у короля затряслись руки, и он с большим трудом смог напоить свою изнеможенную супругу специально приготовленным Амвросием целебным отваром. Глотая его небольшими глотками, Анна не могла говорить и только глазами улыбалась своему спасителю, так долго искавшего её.

Когда Эл на руках вынес её из каменных сводов подвалов пирамиды наружу, слезы вновь покатились по ещё щекам градом, но на этот раз причиной их был дневной свет. После захвата пирамиды, небосклон затянули облака, стояла пасмурная погода, однако и это было нестерпимым испытанием для глаз несчастной узницы.

Все три дня, что победители провели у подножья пирамиды, основательно очищая её закрома, Эл был рядом с женой и говорил, говорил, говорил. Одним из самых важных вопросов, что король задал жене, был о том, как она спаслась в жутком шторме.

— Не знаю, — честно призналась мужу Анна. — Шторм начался так внезапно, что я ничего не успела сообразить. Не успела прочитать даже молитвы, только подумала о тебе и нашем ребенке и тотчас я ощутила, как стало неистово пульсировать кольцо, что ты мне подарил. Также как в замке Модель, но только с ещё большей силой или мне тогда так показалось.

Белое лицо Анны нахмурилось от неприятных воспоминаний, и король немедленно подал ей целебный отвар. Его действие сказалось на женщине самым лучшим образом. Уже к концу первого дня она смогла погладить Эла по лицу. На второй день худо-бедно, но стала управляться вилкой и ложкой, а на третий даже попыталась сама сесть на кровати.

— Кольцо жгло с такой силой, что я подумала, будто там вместо камня находится уголь, но повинуясь какому-то внутреннему призыву, я его не сняла. Сколько длилась эта пытка я не помню. Может минуту, может меньше или больше, но когда все прошло, в кольце, вместо сапфира был изумруд.

— Зеленый Могул, — прервал её Эл, осторожно рассматривая камень в кольце на руке своей жены. — Амвросий говорил, что только такой талисман может спасти своего хозяина от различных катаклизмов и напастей. Как говорит наш умник, таких камней крайне мало и они в основном известны по описаниям.

— Вот значит как его имя, — удивилась Анна. — Теперь понятно, кому я обязана своим спасением на море и на земле. Особенно на земле.

На лице у женщины появилась грусть, которую король поспешил развеять.

— Не беспокойся дорогая, все твои обидчики понесли достойное наказания и аль Маруф и Жак, и местные жрецы!

— Зная тебя, я нисколько не сомневаюсь — проговорила кронпринцесса, вспомнив отрубленную голову Исая, посаженную на пику возле входа в пирамиду.

— Мерзкие люди. Если бы ты только знал, в каких муках умирали приносимые ими в жертву люди. И сколько радости было в их лицах в момент совершения этого ужасного ритуала. А эти отвратительные рептилии, которым жрецы сбрасывали тела казненных людей на съедение! С каким хрустом они их терзали и поглощали — от столь страшного воспоминания Анну передернуло всем телом.

— Не беспокойся — повторил ей муж. — Со всей этой нечистью полностью покончено, начиная от жрецов и кончая зухрусами и алтарем для жертвоприношения.

— Как!? — обиженная женская душа требовала доказательств и незамедлительно их получила.

— Алтарь полностью сломали мои лестригоны, а против зухрусов, я применил один из артефактов, найденных в сундуке колдуна — ответил Эл, мудро опустив некоторые подробности. Алтарь был сломан воинами проводившими поиски спрятанных жрецами сокровищ, а с зухрусами вышел совсем смешной случай.

Осматривая тайную комнату Исая, Эл обнаружил две небольшие колбы с прочно пригнанными пробками, синего и зеленого цвета. Не желая понапрасну испытывать судьбу, король приказал бросить их в озера зухрусов с помостов, с которых кормили пресмыкающихся.

Приказ был отдан без всякой задней мысли, но имел ошеломляющий результат. От удара с большой высоты обе колбы разбились, и их содержимое вылилось в воды озер. Синяя жидкость в мгновение ока превратило одно из озер в огромный кусок люда и все находящиеся в нем животные замерзли. Зеленая же жидкость преобразовало прекрасное озеро в плотное торфяное болото, и все его обитатели задохнулись от нехватки воздуха.

Стоит ли говорить, что столь случайные действия сослужили королю лестригонов хорошую службу. Среди гиммерийцев сразу пошли разговоры, что Эл настоящий колдун, ловко скрывающийся под маской обычного человека.

— Теперь понятно, почему он так легко прошел озера зухрусов, убил Исая и уничтожил зеркальных воинов. Колдун, а прикидывается нормальным человеком! Знаем мы таких простых королей, что пьют кровь младенцев и живут только с девственницами!— с гневной радостью обличали гиммерийцы наглого захватчика своего острова.

Все они открыто ненавидели пришельцев, но страх перед королем колдуном не позволял им напасть на чужестранцев, пока они предавались вкушению радости от одержанной победы.

— А откуда у тебя появилось столько денег, чтобы нанять такое большое число воинов? Отдал Малагу в заклад рагузским ростовщикам или насобирал денег у соседей?

— Бери выше, дорогая, — самодовольно усмехнулся ей в ответ Эл. — Все эти люди мои поданные и пришли сюда по моему приказу.

— Так ты король лестригонов!?

— Да. По совету Амвросия я отправился на их остров, прошел испытание Лабиринтом и добыл себе королевскую корону. Вот, можешь на неё полюбоваться — Эл отошел от ложа Анны и вскоре принес ей свой золотой трофей.

— Какая занятная вещь, совсем не похожа на корону — произнесла Анна, с интересом проводя пальцами по краям и изгибам главной регалии лестригонов.

— Конечно, в первую очередь — это боевой шлем. Древний символ королевства воинов — в подтверждении правильности своих слов, Эл надел корону на голову, но у Анны было иное мнение.

— Больше всего, эта корона мне напоминает чашу.

— Сами вы чаша — больная, — не согласился с женой Эл, — это лишний раз подтверждает, что мужчины и женщины по-разному смотрят на мир и оценивают его.

— Согласна, мой король, — усмехнулась кронпринцесса, — с войском все понятно, но скажи мне как ты вообще смог найти меня?

— Ты будешь долго смеяться, но вычеркнуть тебя из списка мертвых и отыскать среди живых, мне помогло одно хвостатое создание из Сонного леса.

— Сима!? — радостно воскликнула Анна.

— Она самая. Точно сказала, что ты жива, но в опасности. Что охраняет тебя зеленый камень и что забрал тебя тот человек, что дал прежде — аль Маруф. Все остальное было делом времени.

— Вот видишь, ты был несправедлив к несчастной кошке, называя её предсказания смешными — напомнила Анна мужу.

— Каюсь, каюсь — был неправ — Эл шутливо приложил руку к сердцу.

— А ты знаешь, я, кажется, поняла слова Симы относительно трех шкурок, которые я должна поменять. Не сейся, там, — Анна повела подбородком в сторону пирамиды, — у меня было много время подумать и поразмышлять. Тишина, да и обстановка, очень к тому располагали.

— И что ты поняла?

— Шкурка — это парадная одежда. В замке Модель я стала маркграфиней, в Малаге я сменила наряд маркграфини на наряд кронпринцессы, а теперь, я так понимаю на платье королевы. Или ты намерен сделать королевой Викторию? — Анна устремила на мужа внимательный взгляд, и тот с честью выдержал испытание.