Тем не менее, я бросил на барона несколько изучающих взглядов, пытаясь оценить его состояние. Арбалетчик все еще выглядел бледным, но, кажется, был вполне в силах одолеть спуск. В крайнем случае, Филисити сумеет его подхватить ветром. Я тихо предупредил об этом девушку и попросил ее следить за Роном краем глаза. Просьба колдунью, кажется, не обрадовала, но она постаралась не подать вида.
Филисити начала спускаться первой, я держался рядом. Девушка смотрела на меня с сомнением и не доверяла моим знаниям местности. Ей казалось, что одного воспоминания о спуске в Чегрессию недостаточно, чтобы вести нашу группу вперед. Со своей стороны я вовсе не пытался перенять на себя роль проводника, лишь хотел убедиться, что все останутся целы.
По дороге вниз я решил, наконец, рассказать друзьям в подробностях о том, какое воспоминание посетило меня, когда я коснулся блуждающего огонька. Филисити с интересом слушала о Кастере и о том, как мне удавалось общаться с дексами еще до обращения. Ольцига же заинтересовало другое.
— Ты хочешь сказать, что темные твари владеют искусством письма? — недоверчиво спросил монах, когда рассказ дошел до имени декса, и я невольно улыбнулся, понимая, что dassa, наконец, преодолел свое нежелание со мной разговаривать. Так и знал, что любопытство возьмет верх.
— Это то, что мне вспомнилось, — пожал плечами я, аккуратно спускаясь вниз еще на метр, — не знаю, насколько по этому можно судить обо всех детях Отра, но факт остается фактом. Декс написал мне свое имя.
— Не каждый крестьянин умеет писать, — немного ворчливо продолжал dassa, — мой отец, к примеру, не умел. В Капирре вообще было мало грамотных. Только староста. Ну и, может, еще пара человек.
С каждым словом Ольциг все больше начинал тараторить, и его повествование становило все более забавным. Я облегченно вздохнул, поняв, что монах окончательно забыл о былых тревогах и обидах и теперь ближайший час готов рассказывать нам о быте капиррских крестьян.
— Слышали бы сейчас твои мэтры, как ты болтаешь о своей деревне, — хмыкнул Роанар, — вам же не положено вспоминать о том, что было до Ордена.
Монах важно вскинул голову и с вызовом отозвался:
— Я и сам, между прочим, мэтр!
Филисити звонко засмеялась.
— Пока что ты монах, не сдавший последний экзамен, который, к тому же, одет в неподобающие одежды, — снова поддел его Роанар. На мой вкус, это было излишне, но Ольциг уже погрузился в свое нынешнее настроение и ответил с присущей ему нарочитой торжественностью:
— Одежда ничего не значит. Dassa, как и мэтром, нужно быть в сердце! Да, пока я еще не мэтр, но стану им, когда вернусь в Дираду! Я проводник, единственный в своем роде, и мое место в высших кругах Ордена. Меня запомнят: я принесу много новшеств. После меня dassa смогут становиться не только мальчики, но и ведьмы вроде нее, — монах небрежно кивнул вниз, и Филисити снова отозвалась смешком. Похоже, обращение "ведьма" от Ольцига сейчас казалось ей забавной шуткой, хотя меня до сих пор оно нисколько не радовало.
— Что я говорил тебе по поводу "ведьмы", dassa? — закатив глаза, спросил я.
— Прости, — протянул Ольциг, — но вообще, леди да-Кар могла бы подумать о том, чтобы спустить нас вниз намного быстрее с помощью своей магии, а не заставлять карабкаться по опасному склону самим.
Девушка хмыкнула.
— Если честно, я не подумала об этом, — сказала она почти виновато. Я нахмурился.
— Может, пусть Филисити вообще всю дорогу заставляет ветер таскать тебя, чтобы ты не ходил своими ногами, господин мэтр?
— Что ты за человек, Райдер! Вечно ты бросаешься в крайности. Как, кстати, твоя рана?
Ольциг так быстро сменил тему, что я даже не сразу понял, о чем он спрашивает. Но, как только осознал, что речь снова о моей предстоящей возможной смерти, тяжело вздохнул и покачал головой.
— Ты все об этой маленькой царапинке? Я уже и забыл о ней.
— В таком случае тебе надо было брать себе фамилию не Лигг, а Отэлесса! — фыркнул монах, точно недовольный лакомством избалованный кот.
Я удивленно посмотрел вверх на dassa.
— Это еще почему?
— Потому что othelessa — значит "легкомыслие". Легкомыслие — твое второе имя.
Возможно, еще сегодня ночью я бы страшно разозлился, но сейчас, особенно после разговора с Роанаром, я несколько смягчился к Ольцигу. Да к тому же его тон в данный момент не мог вызвать ничего кроме улыбки. Я хохотнул и качнул головой.
— Знаешь, dassa, меня не дексы сведут в могилу, а твоя забота.
— Очень смешно, Райдер! — обиженно воскликнул он.
— Простите, что прерываю, — в наш разговор вмешался Роанар, — но я кое-что заметил. Точнее, кое-чего не заметил на Тритоновом перевале. Кирландцы должны были пройти в Чегрессию целой армией, и, думаю, остались бы следы, что там прошло большое количество человек.
Я нахмурился. А ведь арбалетчик был прав.
— К тому же и подъем, и спуск с перевала неудобен для прохождения армии. А Ярлок лежит восточнее Таира... — продолжил барон.
— Они пошли в обход, — согласился я, — решили обойти горы Онкода с восточной стороны.
На лице Филисити, спускавшейся рядом со мной, отразилось ликование. Она, наверное, хлопнула бы в ладоши, если бы не надо было цепляться за выступы.
— Они ведь потеряют неделю! Мы все еще опережаем союзников! — воскликнула девушка.
Dassa громко хмыкнул.
— Погодите, но мы ведь отказались от идеи опережать союзников. Или планы снова поменялись?
Упрямо цепляясь за выступы, мы переглянулись с Роанаром и Филисити. У нас не было разговора о планах, но, кажется, все подумали об одном и том же: если я могу управлять дексами, возможно, удастся с их помощью проникнуть в Орсс незамеченными и убить Виктора Фэлла еще до начала боевых действий. И, если верить моим обрывочным воспоминаниям, демоны... могут пойти за мной и после. Какой бы сильной ни была орсская армия, она не сможет противостоять детям Отра. Проблема заключалась в том, что помимо меня в подчинении Виктора Фэлла ходит еще не один верный страж Орсса, и неизвестно, за кем пойдут дексы: за мной или за ними. Собственная самонадеянность почему-то подсказывала, что за мной, но никаких подтверждений, кроме обрывков детских воспоминаний у меня не было. К тому же теперь есть еще и риск, что до Fell de Arda мне не дойти, поэтому спешить с переменой планов не стоило.
Я качнул головой, понимая, что пауза затянулась, а Ольциг ждет ответа.
— Будем смотреть по ситуации, dassa, — на моем лице отразилась усмешка, — в конце концов, ты сам говорил, что я могу не дожить до Орсса. Возможно, вам придется строить свои планы без меня.
Монах, весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро убеждавший меня, что мне осталось жить два дня, тут же расширил глаза, лицо его вытянулось и, казалось, даже чуть побледнело от возмущения. Удивительный он все-таки малый! Пожалуй, мне еще не встречался человек, настроение которого менялось бы так быстро. Это с учетом того, что я не раз имел дело с высокородными дамами, которые могут кардинально поменять отношение к тебе на прямо противоположное за несколько секунд...
— Ольциг! — окликнул я, всерьез испугавшись, что монах вот-вот сорвется, — равновесие не потеряй. Среди нас только один целитель.
Помрачневший dassa продолжил спуск молча и больше не задавал вопросов. Пожалев, что так испортил ему настроение, я решил возобновить рассказ — свое сбивчивое воспоминание — в котором, быть может, друзья смогут углядеть что-то полезное.
Филисити сильно заинтересовалась тем, что моя мать была родом из Таира. Девушка попыталась припомнить кого-либо с именем Литиция, но заверила, что никогда даже не слышала о ней. Я мог лишь пожать плечами. В конце концов, когда моя мать попала в Орсс, Филисити могла быть еще совсем маленькой девочкой или вовсе не родиться. Думаю, старожилы Таира смогут рассказать о Литиции хоть что-то.
— Странно, что она не говорила на международном языке, — заметила колдунья, — ортодоксов, которые знают только kadae, в Таире совсем немного. Если они вообще остались. Да и в Орссе, похоже, международный язык в ходу. Ты ведь говоришь на нем. И... — она помедлила, — твой брат говорил.
Я усмехнулся. Похоже, мои друзья искренне считают, что мой брат — некая запретная тема, и мне всеми силами хочется ее избегать. Весьма странное предположение, учитывая, что я не давал повода так думать.
В вопросе, касающемся моего брата, лично меня больше сбивали с толку временные промежутки между событиями, которые мне виделись, и я поспешил это озвучить:
— Так или иначе, мои воспоминания — не самый богатый и достоверный источник знаний. Они играют со мной, и не все передают, как есть.
Роанар опустил на меня вопрошающий взгляд.
— В смысле? — спросил он.
— В моих снах о Fell de Arda я видел момент, как Виктор Фэлл идет по коридору с Кастером после убийства Литиции. И брат казался мне мальчишкой. Таким же, каким я увидел его в последнем воспоминании. Но я ведь сражался с Фэллом в ту же самую ночь, тогда и потерял память. И вскоре каким-то образом оказался в Гранаде. Мне тогда было предположительно шестнадцать лет, а Кастер старше меня на три года. То есть, в ночь убийства Литиции он должен был быть юношей, почти как наш dassa.
Ольциг бросил на меня быстрый хмурый взгляд и никак не отозвался.
— Но то был сон, а не воспоминание. Точнее сказать, не совсем, — утешительно предположила Филисити. Я улыбнулся ей.
— Знаю. Просто предупреждаю на всякий случай, что мои воспоминания могут обмануть нас всех. Чтобы потом снова случайно не оказаться в ваших глазах пособником Виктора Фэлла.
Сказав это, я тут же прикусил язык, но было поздно. Теперь настроение испортилось у всех. Декс меня сожри, когда же я научусь вовремя затыкать рот? Может, еще на каждом шагу начать голосить, что я страж Орсса, а то меня, кажется, одолела тоска по оковам! Где, спрашивается, нотации Дайминио и лорда Гариенна, когда они так нужны?
— Простите, я не то хотел сказать...
На самом деле, это самое глупое извинение, которое только можно вообразить. Подобные фразы всегда казались мне бредом неумелых лицемеров. Браво, Райдер! Жалкая была попытка. Проще будет спасти обоих дуэлянтов-противников на альгранской арене, чем доказать, что ты "не то хотел сказать".
Чтобы не испортить всем настроение еще сильнее, я предпочел продолжать спуск молча. В конце концов, мы достигли земли и, перекинувшись парой сухих ободряющих фраз, продолжили путь через Вару, но теперь уже двигались со стороны Чегрессии. По сравнению с кирландскими чащобами здесь я чувствовал себя как на лугу. Через кроны деревьев пробивалось много дневного света, а дорогу было видно на несколько сотен метров вперед.
Полдня пути, и мы окажемся в Таире. Странно, но я чувствовал необъяснимое волнение. Как будто этот город должен что-то открыть мне. Больше скажу: у меня даже не было в этом сомнений. Но меня пугало другое. К своему ужасу я понимал, что действительно чувствую, будто возвращаюсь домой. Словно пара сбивчивых снов и воспоминаний действительно могла потянуть меня обратно в Орсс.
"Этому не бывать!" — убеждал я себя, — "это просто любопытство. Или действие темной крови, но никак не тяга к дому. Мой дом в Дираде, в Элле. А моя семья — это Дайминио и три моих нынешних попутчика. Клянусь Тремя Плачущими Ангелами, что у одиночки вроде меня никогда не было никого ближе и дороже..."
Однако помимо этого голоса в моей душе говорил еще один. Он убеждал меня, что настанет час, когда я не смогу сопротивляться Отру. Меня пугало родство, которое я чувствовал к дексам, пугало прошлое и, наверное, впервые пугало будущее... с каждым мигом мне все больше хотелось разобраться с этим и встретиться с Виктором Фэллом лицом к лицу. И одновременно не хотелось этого...
Полдня, что мы шли по Варскому лесу, я провел в раздумьях. Общее настроение постепенно пришло в норму, Ольциг повеселел, они с Роанаром перекинулись парой едких замечаний, Филисити звонко рассмеялась, и на моем лице невольно растянулась улыбка. С этого момента девушка, казалось, даже взяла более быстрый темп.
Вскоре по лесу начала стелиться едва заметная дымка, и Филисити замерла в волнительном предвкушении. Ее тонкая рука вытянулась вперед, указала направление, и вдалеке мы разглядели широкую стену с большими воротами.
— Это он, — благоговейно сообщила девушка, — мы подошли к воротам Таира.
* * *
С каждым шагом дымка тумана, тянущегося с Тайрьяры, становилась все гуще. Я вышел чуть вперед и повел друзей за собой. На этот раз Филисити не возражала. Она тут же отошла и теперь была замыкающей. Возвращение в Таир, похоже, пугало ее не меньше, чем меня — посещение Орсса.
Мы остановились, я вытащил эсток из кольца на поясе и постучал его черной рукоятью в закрытые ворота города.
На массивной стене из серого камня не началось никакого движения. Ни стражи, ни дозорных, никого. Лишь закрытые деревянные ворота и четыре путника по эту сторону, которых туманный город, кажется, вовсе не жаждал.
— У вас так принято? — удивленно спросил Ольциг, — почему заперли городские ворота?
Филисити лишь пожала плечами и не успела ответить монаху.
— Назовите себя, — строго послышалось с той стороны. Говорил мужчина. Точнее сказать, юноша, если не назвать его мальчишкой. Голос еще не сломался до конца и казался предательски срывающимся. Это повергло меня в искреннее удивление: никогда прежде не видел желторотых юнцов в роли городских стражников.
— Пожалуй, говорить лучше тебе, — полушепотом обратился я к колдунье, — среди нас ты здесь самый желанный гость.
— Надеюсь, это все еще так, — неуверенно шепнула девушка в ответ и подошла вплотную к городским воротам. Стражник не потрудился даже приоткрыть прорезь, чтобы посмотреть на незваных гостей, — я Филисити да-Кар. Дочь барона Занка да-Кара, наместника... бывшего наместника Таира. С кем я говорю?
С той стороны ответить не потрудились. Филисити посмотрела на нас беззащитно и неуверенно. Я пожал плечами. Теперь, когда я понял, как можно воззвать к тьме, притаившейся внутри меня, мне не терпелось проверить ее в действии. Интересно, сможет она по моему приказу отпереть городские ворота?
Я улыбнулся лишь уголком губ и азартно прищурился.
— Только скажите, миледи.
Думаю, намерения мои были вполне понятны, так что завершать реплику словами "и я разнесу эти ворота в щепки" не понадобилось. Девушка нахмурилась.
— Почему закрыты ворота? — строго обратилась она к стражнику.
— Если вы Филисити да-Кар, то должны бы знать, — не скрывая язвительности, отозвался юнец по ту сторону.
Я закатил глаза.
— Мне это надоело.
— Нет, Райдер! — зашипела на меня колдунья и тут же одними губами произнесла, — темную кровь здесь не жалуют. Прибереги силы на Орсс...
Пришлось согласиться. По рассказам Филисити, Виктор Фэлл давно терроризирует Таир. Вряд ли моя попытка с помощью темного облака магии вышибить городские ворота придется местному совету по вкусу. Перспектива снова стать пленником меня нисколько не привлекала. Да и создавать проблемы Филисити тоже было бы не самым лучшим поступком с моей стороны. Что ж, значит, будем ждать, пока желторотик соблаговолит впустить нас. Правда, вряд ли моего терпения хватит больше, чем на несколько секунд. Стражнику лучше бы взяться за ум прямо сейчас.
