Попал

Наум Макарович, начальник отдела аппаратного обеспечения, прежде чем тоже поздороваться, выдержал длинную паузу. Судя по хмурому лицу — он явно не одобрял моё предыдущее положение в пространстве, но от комментариев всё-таки удержался.

— Это очень хорошо, что вы зашли. Вы ведь по поводу нового железа? Я ничего не имею против смены мультипортовок, хоть на три по восемь, хоть на восемь по три, но в протоколе обмена идентификация клиента не предусмотрена, и добавлять её туда сейчас нет ни смысла, ни времени. Сейчас я знаю, что шестнадцатипортовая плата идёт на изделие, три блока по пять портов, а восьмипортовая — на резерв, два блока по три порта. А как я различу три одинаковые, если у них адреса при перезагрузке через раз меняются? Я ещё в прошлом квартале предлагал — давайте объединим логи и возьмём плату на двадцать портов. Ну или на двадцать четыре, если не объединять — и никаких проблем с идентификацией, разве что кто-нибудь очень сильный кабель не туда воткнёт. — Шеф фыркнул: анекдот про испытание для будущих монахов* я ему рассказал только утром, и впечатления, видимо, ещё не развеялись. — И унификация налицо: одна-единственная плата. Правда, с удешевлением ЗиПа не выгорит, тут спорить не буду, но если следовать такой логике — надо вообще четырёхпортовки брать. И два месяца на переделку обмена, благо, он только-только нормально заработал, ага. — Сарказм мне удалось удержать в рамках приличия... Ну, почти. Наум Макарович откровенно поморщился, но спорить не стал: сроки поджимают, это понятно всем.

* — Говорят, что в буддийских монастырях для прибывших на обучение детей устраивают испытание: дают доску с фигурными отверстиями и хитрые фигурки. Всех прошедших испытание делят на две категории: очень умных и очень сильных.

— Поймите меня правильно, Наум Макарович! — Проникновенно начал я. — Я одобряю унификацию и ещё больше одобряю экономию — но не за неделю до сдачи проекта. Вот сдадимся — и я весь ваш! Сядем с вашими ребятами, покумекаем, прикинем, что к чему — и озвучим варианты с примерными сроками. А сейчас, уж простите за прямоту, это просто саботаж какой-то получится!

— Но генеральный... — Начал было Наум Макарович уже известные мне сто раз аргументы.

— А что генеральный? У меня вот лежит его собственноручно подписанное распоряжение со вчерашней оперативки, что сейчас первоочередная задача — сдать проект. Хотите — можем вместе к нему сходить, объясним, что и как.

"Три по восемь — восемь по три". Мои собственные слова зацепили у меня какую-то мысль, которая никак не хотела всплывать.

— Погодите, Наум Макарович. А у нас есть какие-нибудь требования по развязке плат на изделие и на резерв? Мы ведь сейчас используем двадцать один порт: три независимых одинаковых блока по пять портов на изделие и два одинаковых блока по три — на резерв. Мы же можем на каждой восьмёрке выделить пять портов на изделие и три на резерв! Тогда у одной платы на той стороне по резерву никто не ответит, но это не страшно — сделаем обмен с резервом в три потока, и чтобы любой один по неответу отключался без ошибки. Ладно, уговорили, присылайте вашего хлопца, вынесу ему мозг безд-возд-мезд-но. — Посмотрев на очень удивлённое лицо Наума Макаровича, я спешно исправился. — Не обращайте внимания, Наум Макарович, местные идиоматические выражения. Молодёжь! — Я виновато развёл руки, Наум Макарович недоверчиво нахмурился, а за его спиной шеф демонстративно закатил глаза. Сам виноват — нефиг к нам посторонних водить без предупреждения!

С развязкой плат между устройствами всё оказалось совсем не радужно, но это были уже не мои проблемы, а железячников: сами придумали головную боль — пусть сами и мучаются! Почему-то вспомнился еврейский анекдот про "спи спокойно, пусть он теперь ворочается"*. Лично меня гораздо больше занимал неожиданный звонок капитана Кузнецова и предстоящий субботний визит на базу спецназа.

* — Анекдот ещё из советских времён. Абрам и Сара лежат в постели, Абрам всё ворочается, не может уснуть. "Абраша, шо такое, почему ты не спишь?" — "Да вот должен Изе сто рублей отдать, таки их у меня нету". Сара решительно лупит кулаком в стену. "Изя, тебе Абраша сто рублей должен?" — "Ну да" — "Таки он их тебе не отдаст!". Сара поворачивается к Абраму: "Спи спокойно, пусть он теперь ворочается!".

* * *

Павел Остапович уже четвёртый раз за день вспоминал анекдот про крокодилов "четвёртый день летим — и всё четверг"*, но совпадение его нисколько не радовало. С понедельника он успел уже по несколько раз поговорить со всеми ответственными лицами, несколько раз устроить им перекрёстные очные ставки, но воз и ныне был там. Квартира есть, но не дадим, ибо вдруг самим понадобится, да и агенту с точки зрения конспирации лучше жить на стороне, а не на казённой площади. Снабдить униформой для тренировок, безусловно, можно, но где документы о зачислении в штат? Зачислить в штат тоже не проблема, но ведь нужно сначала кадры проверить — вдруг это не наши кадры? Ну и что, что проверять нечего — всё равно положено, месяц — и точка. Питание — не вопрос, вот талоны в столовую, в любом нужном количестве, хоть тройную норму, как штангисту-тяжеловесу. Что значит "не та диета"? У нас здоровое сбалансированное питание (тут Павел Остапович не мог не согласиться — в столовой кормили действительно отлично: и сытно, и вкусно, и на любого привереду, вот только сырое мясо... м-да), рецепты одобрены Самим и ради трёх новичков никто ничего менять не будет.

* — Летит стая крокодилов. Самый молодой спрашивает у вожака — "Какой сегодня день недели?" — "Четверг" — "Странно, четвёртый день летим — и всё четверг". Анекдот особенно хорошо воспринимается именно в четверг, если всю неделю вкалывать без результата.

Словом, майор вполне серьёзно подумывал завалиться к генералу в неурочное время и поговорить по душам, подробно и без эвфемизмов изложив ситуацию. Тот к таким вещам относился неодобрительно, но если не злоупотреблять и действительно по делу — терпел. Выручил его неожиданно тот же самый Фёдоров, что невольно навёл его на так по-дурацки пропущенное море информации, уже порядком перерытое спецами Отряда из тех, что были на короткой ноге с буржуйским наречием.

— Слушай, если тебе так квартира нужна — тебе же по званию, выслуге и всем делам самому казённая положена — вот и потребуй! Как уж ты её будешь использовать — никого не трогает, обязаны предоставить, и точка. А через полгода-год, если оно и вправду по делу — переоформишь, и вся любовь!

После победы над этим весьма незначительным, по мнению Сергиенко, затруднением, остальные сложности вдруг стали рассыпаться, как дамба, из которой вынули тот самый камешек. Первой ласточкой стало питание:

— У вас же там своя лаборатория, верно? С подопытными животными? Ну вот и проведи, как корм для них! У нас в столовой отдельная линия есть, "специальная термообработка", как раз на такой случай — сделаем всё в лучшем виде!

Затем уже интендант неожиданно сам нашёл майора:

— А чего так много комплектов на троих-то?

— Специфика тренировок. Ожидается очень сильный износ экипировки.

— Так это же замечательно! Что же ты сразу-то не сказал? У меня как раз лежат опытные партии — повышенной носкости, с какими-то новыми материалами, в общем, на испытания, а добровольцев нет, а отчёт... не важно, короче, главное — размер как раз твой, самый что ни на есть баскетбольный!

С режимом ситуация тоже разрешилась — пусть и не окончательно, но добро на привлечение "гражданских специалистов без допуска" он получил, вместе с тремя комплектами бумаг.

Решив, что это добрый знак, Сергиенко созвонился с Васиным, чуть не представившись на радостях настоящим именем, и договорился о субботнем визите — так сказать, в пробном порядке.

* * *

Не могу сказать, что удивился сильно, но удивился всё равно. Адрес для субботней тренировки существенно отличался от места первой официальной встречи, и, встретив меня в дверях, капитан сразу повёл куда-то в подвалы. Потом был ещё затяжной спуск на лифте, где вместо подсознательно уже ожидаемого серого бетона нас встретили вполне уютные стены, обшитые деревянными панелями, и одинаковые двери с номерами без подписей.

За дверью 2481 оказался ещё один коридор, на этот раз всего-то метров сорок, ещё одна дверь (уже без номера) и типичный школьный спортзал — если не считать отсутствия окон.

— Раздевалка там. — Пётр Васильевич указал налево. — Душевая тоже там, направо, налево — туалет. Через десять минут подойдут два наших сотрудника, а вы пока переодевайтесь и... Что вам там нужно ещё. — Как-то неловко скомкал он фразу.

— Десять минут — это только переодеться. — Вздохнул я. — Учитывая всё... Эм... А у вас нет в штате, случайно, сотрудниц? — Последнее слово я выделил голосом. И пояснил в ответ на удивлённо поднятую бровь капитана. — Чтобы они помогли девочкам освоить разные... женские хитрости.

Мы обменялись понимающими взглядами. Расстегнуть бюстгальтер одной рукой — это фигня, а вот надеть его обратно, чтобы было удобно... И это только вершина айсберга!

Я вытащил из кармана три покеболла.

— Полагаю, ваши учёные захотят их исследовать, но я был бы очень признателен, если бы они начали с этого. — Я достал четвёртый, переданный мне Леной, трижды поклявшейся, что он к ней больше не привязан и с ним можно делать что угодно. — Этот — моей жены, он ей больше не нужен... Ну, я же говорил, что они — её давние знакомые? Можно даже сказать — немножко родственники. — Пояснил я в ответ на искреннее удивление капитана. — Когда узнал — сам был в шоке! Она уже не покегёл, а покевумен — достигла второй зрелости, и Ната — обычная девочка... Пока, по крайней мере. — Мрачные мысли, которые я старался держать под замком, снова попытались вылезти на поверхность. — Ладно, думаю, с этим мы разберёмся немного позже, если вы не возражаете. Не самая приятная тема и однозначно отвлекающая.

Три красных вспышки и сёстры предстали перед нами во всей красе: за два метра роста, роскошные чёрные волосы волной спадают на спину, закрывая попу, во всех смыслах выдающаяся грудь вольно колышется под просторными спортивными курточками, и даже не менее просторные спортивные брюки не скрывают очертания стройных сильных ног. Словом, появление удалось весьма эффектным.

— Глаша, Даша и Таша. — Я вежливо указал в сторону сестёр. Глаша коротко кивнула, Даша сделала книксен и подмигнула, Таша просто небрежно помахала ручкой. Я повернулся к капитану. — Кузнецов Пётр Васильевич. Мы будем работать с ним здесь. — По-русски я говорил медленно, тщательно проговаривая слова и стараясь донести смысл каждого до сестёр. До полного понимания было ещё далеко, но прогресс определённо наблюдался. Плюс что-то осталось от моего двойника, пусть и с некоторыми отличиями — другой мир, триста лет, все дела.

— Ааа... Здравствуйте? — Акцент у Даши был сильным, но понять её было можно без труда.

— Хэлло! — Несколько мрачно вернул любезность капитан.

— Мы стараемся больше говорить по-русски, чтобы девочки быстрее изучили язык. — Пояснил я. — В том мире национальные языки сохранились плохо, повсеместно используется английский, но девочкам в этом плане повезло — мой... предшественник... любил русский и фундамент у них уже есть. А теперь идёмте, нам надо переодеться.

Выложенные комплекты одежды заставили меня тяжело вздохнуть. Плотные спортивные топы и бюстгальтеры. Футболки и шорты. Просто спортивные костюмы. Носки. Ну ладно, с носками, положим, всё просто — до первой трансформации, но всё остальное... И ни одной женщины, способной объяснить без неизбежного в моём случае хихиканья.

— Так, девочки, раздевайтесь. СТОП! НЕ ДО КОНЦА! — Сразу же пресёк я все ненужные, хоть и очень соблазнительные мысли. Да, это будет непросто. Я взял в руки топ и бюстгальтер. — Это — чтобы грудь не прыгала и не потеряла форму. Да, я знаю, что вам это не грозит, но так вам будет удобнее. Хорошо, так будет удобнее МНЕ, потому что ваша грудь не будет отвлекать. Да, мне нравится ваша грудь. Но мы сюда пришли тренироваться. Тренироваться! А ещё — познакомиться с коллегами Петра Васильевича, и на тренировке они совершенно точно предпочтут видеть вас одетыми! Да, я уверен. Потому, что это тренировка!

Так, этот раунд я выиграл... Кажется... Во всяком случае, упаковать достоинства в лишний слой одежды они согласились.

— Меряйте, кому что удобнее. Я помогу застегнуть, с непривычки это может оказаться сложно. — Кто бы сомневался! Все три немедленно захотели надеть именно бюстгальтеры и им сразу же оказалось неудобно. Ха! Не на таких напали! — Кто первая сама оденется — поцелую! — Так-то!

Минус один бюстгальтер... Минус два... Ага, Даша сообразила и натянула топ.

— Чуммммр бемммз яммзыммммкамм! — Насилу вырвался я. — Про язык уговора не было! Только ты его задом наперёд надела. Смотри, идея в том, чтобы он поддерживал и придерживал грудь, тогда во время резких движений её не будет мотать в разные стороны... Нет, она у тебя не дряблая! — "Мать-мать-мать, по привычке отозвалось эхо". — Она у тебя замечательно упругая и нежная! Просто попробуй резко повернуться. Умница, а теперь сними и попробуй ещё раз! — Весьма задумчивое выражение лица Даши стало мне лучшей наградой... И отличной рекламой для остальных. — Так, топы померили? А теперь всё-таки померьте бюстгальтеры, сколько их там осталось... И после тренировки решите, что вам удобнее. Да, конечно, я застегну — я же обещал!

Очаровательное зрелище трёх спин с "беспомощно" придерживаемыми застёжками бюстгальтеров и крайне провокационно оттопыренными попами... М-да, хорошо, что у меня была неделя привыкнуть!

— Надели? Отлично. А теперь попробуйте чуть-чуть попрыгать и покрутиться — нигде не жмёт? Не трёт? Не давит? Вообще, конечно, лучше бы посоветоваться с какой-нибудь женщиной, но в этот раз не судьба.

Разумеется, им жало, тёрло и давило, и всенепременнейше требовалась именно моя помощь, чтобы поправить.

— Девочки, я вас тоже очень люблю, но давайте я вас просто минутку потискаю и мы продолжим? — Давить, жать и тереть сразу перестало. Подгонка нижнего белья добрым словом — что-то новенькое в чудесах, однако!

Через три с половиной минуты (и если вы думаете, что это было по минуте на каждую — то вы сильно недооцениваете челове... в общем, изобретательность) мы наконец-то добрались до собственно спортивных костюмов и обуви. Здесь простора для фантазии осталось куда меньше, но это не значит, что сестрички не постарались.

— Ну ладно, для первого раза нормально, но в следующий раз это надо делать быстрее, а то после тренировки времени на бонусы не останется! — Выражение их лиц, одинаковое у всех троих, когда они полностью поняли мою мысль и все вытекающие последствия — в частности, что сегодня с "бонусами", похоже, пролёт — было невероятно забавным и милым. — В следующий раз. Сегодня нормально, мы даже в наши десять минут уложились... Вроде бы. — Поправился я, услышав вежливый стук в дверь.

За дверью, помимо капитана, нас поджидала крайне колоритная пара: невероятно широкий, практически кубических форм человечище, из-за ширины казавшийся даже ниже своего вполне среднего роста и второй — немного повыше, но донельзя похожий на Александра Филиппенко в роли Кощея из "Там, на неведомых дорожках". Такая же синяя, как и у девочек, спортивная форма без каких-либо эмблем и такие же мягкие борцовские полусапожки, забыл, как они правильно называются.