Ведьмы 21го века. Три части.

— Самую малость. Штаны, — секунду я любовался ее притворно огорченным личиком. Надутые губки и глаза полные грустного разочарования. Взгляд оторвался от ее лица и прошелся по нашим телам все так же лежащим на каменной плите. Чуть пошевелившаяся девушка убедила меня, что я действительно прижимаю голое и соблазнительное тело... которое наверняка замерзло. И как поистине порядочный асур я просто обязан позаботиться о ее здоровье и из чистой солидарности... — Но все еще можно исправить.

В грозовой ночи на побережье Черного моря сверкнул портал... или то была всего лишь вспышка молнии?

Елена, адепта тьмы

Открывать глаза было откровенно лень... как и всегда утром. Пожалуй, полежу еще немножко. Только вот отползу от стенки, а то уже носом в нее тычусь. Странная, кстати, стенка. Гладенькая, мягонькая, приятно пахнет морем и грозой, а еще она дышит. ДЫШИТ??? Спокойно. Так. Что еще за интересные свойства появились у моей стенки? Немного подвигаемся, словно что-то мне приснилось, наморщим носик и дернем ножками. Ага. Кусок бетона меж тем меня активно обнимает и не только руками. Наблюдается странное количество конечностей. Руки, которые меня поглаживают по спине, ноги, которые переплетены с моими, и хвост, обкрученный вокруг моей талии. Занятное строение нынче у стен. И, если я не ошиблась, стеночка-то абсолютно голая, как впрочем, и я. Назревает вопрос. Что ж вчера было? Очень сложный вопрос. И очень животрепещущий. Прям как дыхание стены у моего уха. По ходу, она меня не уважает и просто уже еле сдерживается от смеха. Придется открыть глазки и посмотреть, во что или в кого я вляпалась.

Хананель, ответственный за мир среди чисти и нечисти

— ... мать, — вырывается из ведьмочки одновременно со страдальческим стоном.

— Тебе нужна моя мать? — с удивлением уточняю у девушки. Интересная у нее реакция на утро в объятиях мужчины.

Ведьма меж тем явно в шоковом состоянии медленно приподнимается с кровати. Быстро выпутавшись от объятий, она обводит глазами сначала мой хвост, потом себя, взгляд бегает по комнате и потом затихает на мне, напряженно наблюдающем за ней. Издав еще один стон, девушка начинает биться головой о подушку.

— А почему не об стену? — как можно более едко осведомляюсь. Голос уже где-то на грани рыка. Не привык я к такой реакции женщин после ночи со мной.

— А мозги от этого добавятся? — с отчаянием в голосе слышится приглушенный подушкой голос. Головка ведьмочки отрывается от подушки, и ее глаза с надеждой смотрят на меня.

— Не слышал о таком, — не выдерживаю и хватаю девчонку за плечи, приподнимаю с кровати и хорошенько встряхиваю. — Ты можешь внятно сказать, что с тобой?

Опс, как говорят молодые демоны при виде моей охранки на кабинете. Ведьмочка и так на взводе была. А теперь видно я еще добавил. Не любит она, когда на нее рычат. Хотя вчера ночью вроде сама чуть порыкивала под моими руками. Сейчас опять что-то выдаст. Тьма уже разукрасила ее тело витиеватыми вензелями. Такое у нее, когда она над собой контроль теряет, как я понял.

— Что со мной??? Что? Я просыпаюсь в чужой кровати!

— Она моя.

-...Непонятно где!

— Мы в пригорьях Карпат.

— ...Голая!

— Ты такая со вчерашнего вечера.

— ...С идеальным мужчиной!

— Ты меня мертвым не видела.

— ...Тоже голым!

— Ты сама мне пиджак и рубашку порвала. Но брюки, каюсь, сам снимал. Не доверял твоим коготкам.

— ...И он меня обнимает! Даже хвостом!

— Скажешь, неприятно было?

— ...И ночью мы уж точно не стихи читали!

— Не читали, но ты очень красиво мурлыкала.

— ...Меня инициировали!

— А вот об этом могла и предупредить. Было бы не так больно.

— ... А я ни черта, ни лешего, ни демона лысого не помню!!!!

— Тут нас только двое было. Так. Как это, ничего не помнишь? — Наверно, моя смерть не так больно ударила мне по самолюбию.

— Я не помню!!!!!

— И часто с тобой такое, ведьмочка? — потихоньку ослабляю хватку на плечах и уже скорее обнимаю девушку. Память дело наживное и ведьмочку я отпускать не собираюсь уж точно. Ни из рук, ни вообще от себя. Не зря же я дарил ей часть своей души. Она моя. И душа ее не против меня, раз сразу приняла, не до конца, конечно, но это пока. Кажется, я снова влипаю во что-то веселое из-за женщины. Женщины, кстати, моими стараниями. Надеюсь, перед началом веселья я успею хоть пару раз сегодняшнюю ночь повторить.

— Никогда со мной такого не случалось! — хлюпает носом нежное создание, повелевающее тьмой.

— Может, ты забыла и про то, что когда-то забывала? — выдал на автомате и прямо залюбовался выражением на ее лице. Сначала напряженная работа мысли, потом недоверчивый взгляд на меня и опять глубокая работа мысли.

— Помню все утро перед балом и как собиралась. Помню, как летела на щетке на бал. Помню, как встретила девчонок. Королеву. Потом помню, как выхлестала стакан спирта. Потом танец, но смутно, — еще один недоверчивый взгляд на меня. — Потом какой-то унылый пейзажик. Еще помню пули перед носом. Все. Дальше ничего. А что еще было?

Ой, как мы боимся услышать, что было. Неужели думает, что я буду рассказывать все, что творилось в постели? Я лучше повторю. И она стесняется? Ну-ну. Так я и поверил. Можно подумать я ее взглядов на ничем не прикрытого себя не замечаю. И румянца у нее на щеках.

— Хм... Что было? Давай по порядку. Как тебя зовут?

— Ты еще и не знаешь как меня зовут??? — кажется, у нее уже истерика. Темные вензеля на теле начинают змеиться, — Да ты...ты...ну просто слов нет!!!

— Как. Тебя. Зовут, — как можно спокойней повторяю.

— А на кой оно тебе надо? Записываешь все победы для истории? — ух, сколько злости и яда! Кажется, приходит в себя. Хороший я вопрос выбрал, чтобы заставить ее злиться. Но самое интересное, что я действительно не знаю, как ее зовут. Мне как-то не до этого было. Да и "ведьмочкой" ее называть довольно забавно.

— Нет, просто хотел проверить, помнишь ли ты его. Но раз не помнишь, буду называть тебя "ведьмочкой".

— Лена, — буркнула адептка тьмы.

— Лена? — Кажется, я сейчас получу от нее по рогам. Ну не мог я не заржать! Не мог! Девчонка с именем "Солнечный свет" играет с тьмой. Интересное чувство юмора у родителей было.

— Ну, знаете ли! Я вот тоже вашего имени не знаю! — вздернула чуть длинноватый носик ведьмочка.

— Ну что ж. Меня зовут Хананель. — Вырываю из-под нее простыню и обматываю вокруг талии. Отвешиваю безукоризненный поклон и целую руку обескураженной быстрой сменой моего поведения, девушке. Нет опыта у малышки в большой политике, вот там научат держать лицо и сменять маски быстрее, чем оборотни ипостась. А целовать ее руку мне понравилось, что и продолжаю делать с большим удовольствием. Кажется, она даже дышать перестала. Ум. Руки мне мало. Отрываюсь от ее ладошки и уже тянусь, чтоб посадить ее себе на колени, но тут ловлю ее взгляд. Полный страсти и нежности, а где то на глубине все еще непонимание и растерянность от потери памяти. Все-таки усаживаю ее себе на колени и обнимаю.

— Рассказать что мы вчера еще чудили? Вчера мы после посещения Ирана и Ирака ты дорвала на мне одежду, и немного искупалась в море. Пыталась утонуть, но мне показалось, что грязное штормовое Черное море для этого не лучшее место.

— Я тонула? Тогда все ясно. Такое уже было. Меня тогда Лия вытащила из моря, я еще пол дня ничерта не помнила, а потом она меня напугала своим домашним осьминогом и я все вспомнила. С водой как-то не дружу. Я из водной магии знаю только одно заклинанье.

— Так ты не из-за птичьей болезни "перепил" все забыла?

— А кто сказал, что я выпила тот стакан самогона? То заклинание, что я знаю, превращает любую жидкость в дистиллированную воду. Сильно меня скрутило?

— Пришлось за тобой нырять и разминать сведенное судорогой тело.

— Размял тело, — едко но, явно шутя, прокомментировала ведьмочка.

-Тебе не понравилось? — я сейчас точно разозлюсь, и кто-то получит по симпатичной попке.

— Я не помню, — лукаво пожаловалась девушка и невинно захлопала длинными ресничками.

— Сейчас напомню, — обещаю я. Я, кстати, всегда сдерживаю обещания.

Через два часа она все вспомнила, но не признавалась еще долго.

Елена, адептка тьмы

Второе пробуждение было не таким приятным. Нет, конечно, я не проснулась одна, голая и непонятно где. Просто когда тебя поглаживают по ногам хвостом, руками путаются в волосах, а ты аж мурчишь от этого, то какой бы любительницей музыки стиля металл ты не была, а вот такой звонок мобильника заставляет подпрыгнуть на добрый метр и вцепиться ногтями во что-то мягкое... что первым попадется. Первым под ногти мне, конечно же, попался Хананель. Точнее его живот. Ну ж на чистом автомате! А он уже брови хмурит. Смотрю в его невозможные глаза, и, не отпуская взгляд, начинаю слизывать выступившую кровь, при этом исцеляя ранки. Кажется, кто-то забыл про мобилку. А вот она о нас не забыла. Кстати, классная музычка. Надо будет потом спросить, что за группа. Ну вот, десятая ранка исцелена. Можно и повыше подняться. А этот гадский мобильник продолжает разрываться! Хотя, под музыку лежать даже веселей. Ну вот как он щелчком звонок выключает? Я тоже затихаю, уткнувшись носом ему в шею.

— Интересно, что Аквиталю так срочно от меня надо,— философски отвечает асур на новый виток телефонной металлической трели.

— Может ответишь, — кошу на него взглядом из-под спутанных волос.

— Придется, — поцеловав меня в нос, Хананель потянулся за орудием пытки инквизиторов 21 века.

— Алло. Был занят. Вот именно "кем-то"! Какой Совет? Нет, других я не знаю, но вот время сбора мне не нравится. Разбор полетов сразу после бала. Уверен инкуба нашего не найдут. Сынка его придется искать. Будут все? Ну-ну. Сатана рвет и мечет? Хррр ... А ты был бы доволен, если б тебя из постели выгоняли мирить таких же послепостельных демонов? Как всегда сделать? "Как всегда" не получится. Я ее вообще отпускать никуда не собираюсь. Угу. Не опять, а снова. Мало ли что я говорил, это было пару веков назад. Я тоже за себя рад. Чей там голосок на заднем плане? Невесты? Быстро ты. Хорошо, всех остальных соберу. До заката.

Отправив телефон в недлительный полет до кучи электрогитар в углу комнаты (так значит это его собственная музыка на звонке стоит!), Хананель вдруг обнял меня, словно я собиралась куда то от него бежать. Руки стальным кольцом сжали плечи, а хвост полностью обмотал ноги. Уткнувшись мне носом в макушку, он выдал:

— У меня плохое предчувствие. Никуда не хочу уходить. И тебя отпускать от себя не хочу.

Я подняла на него глаза и улыбнулась со всей нежностью, на какую была способна. Этот мужчина так быстро объявил, что я принадлежу ему, что я даже и поспорить с ним не успела, и если честно, не хотелось. Я уж точно не была против. Чтобы повелевать тьмой, надо погрузить на время свою душу в эту стихию полностью. Тьма поглотит все твои чувства и не отдаст, пока не заслужишь. Вчера тьма отдала мне любовь. Наверно решила сделать подарок на первый бал. Словно удар, словно силы покидают тело, словно без него не сделаешь ни вздоха, и ноги могут нести тебя только к нему. Всего секунда боли, которая сменяется абсолютным штилем, а теплое чувство бьется в груди. И знание, что ОН тоже будет мой, как и я его с этого мига, хоть он об этом еще и не знает. А частичка стальной души в моей груди мне тоже кое-что нашептала и попросила "не предавай". Наивная, куда ж я от него теперь? Только вот...

— Ничего со мной не будет. На закате мы с девчонками собираемся в одной пражской кафешке. После своего Совета найдешь меня там. Я буду ОЧЕНЬ ждать.

Пожалуй, с поцелуем я переборщила. Ну что сделаешь, он хороший учитель, а я неплохая ученица. А вот на закат мы можем опоздать...

Эпилог

Закат особо прекрасен в городе ста башен. Он разливается на золотых шпилях багрянцем и окунает крыши в марево нереального света. В одной из многочисленных уютных кафешек исторического центра Праги был забронирован столик. Наверно, служащие кафе удивились бы, когда узнали, что никто не приходил и не звонил им, чтобы заказать пять мест возле громадных окон выходящих на берег реки. Хотя в назначенное время заказчицы все же явились.

Когда кровавого цвета солнце уже начало прятаться за горизонт, первая из сегодняшних необычных посетительниц открыла старые и потресканые двери. Невысокая девушка с заколкой в виде диковинной ракушки счастливыми глазами обвела зал, чуть ухмыльнулась на еще пока пустой столик, и уселась на понравившийся стул возле аквариума с непоседливыми рыбками. Не успела первая посетительница заскучать, как дверь открылась и осветила багряным закатным светом зал во второй раз. В волосах стремительно вошедшей девушки, казалось, запутался закат и не хотел оттуда уходить. Впитав последние лучи дневного светила, ее непослушная прическа теперь маленьким солнышком маячила из-за спинки старого стула, на котором примостилась пришедшая. Посетители уже не удивились, когда буквально через секунду старенький дверной колокольчик звякнул еще раз. Пришла еще одна девушка. Закат? Какой закат? В ее глазах уже светили звезды темной весенней ночи. Теплая вечерняя мгла расползалась от ее фигуры, пока она шла через зал кафе к подругам.

Наверно, все же хозяевам скоро придется менять старушку-дверь, не одно десятилетие служившую им. Словно ураганный ветер вдруг обрел форму и начал открывать двери перед очаровательной и, словно невесомой, девушкой с небесами вместо глаз. Казалось, ее стройные ножки и вовсе не касались шлифованного камня на полу кафе. Когда четыре высоких стула обрели своих хозяек, все еще не проронивших ни слова, дверь открылась в пятый раз. В карих глазах вошедшей блондиночки бушевала мощь и запредельное счастье. Казалось, каждому ее шагу радовались каменные стены здания кафешки, стараясь понравиться, сбрасывая пыль десятилетий и обнаглевших пауков с вычурной лепнины.

И вот уже все пятеро сидят за овальным столом, покрытым вышитой скатертью. Еще ни одного слова не прозвучало между ними, только взгляды — счастливые, шальные, живые и полные любви ко всему в этом мире... и кому-то особенному в нем. Звонкий смех одновременно развеселившихся девушек смешался с пока далеким раскатом грома. Словно околдованные, все пятеро поднимались из-за стола и подходили в огромному витражному окну. Не в силах оторваться от зрелища приближающейся грозы, не имея возможности отвести глаз от бушующей силы природы, что быстро накрывала старый город, они стояли, обхватив собственные хрупкие плечи, а чувство приближающийся беды не давало их сердцам покоя.

Темная туча так сильно приковала их внимание к окну, что никто не заметил как мгновенно опустело кафе, как за их спинами соткалась из воздуха еще одна фигура, как ее зеленые глаза почти с жалостью посмотрели на пятерых молоденьких ведьм, и как всего на мгновение на ее лице отразилось сострадание. Колдовской огнь из-под рыжей челки Геллы, а это была именно служанка Сатаны, затмил все эти чувства. Приказ есть приказ, проклятье все равно необратимо.