В петлях надежды

— Я верю тебе, Рем. — Нацуки обнял её в ответ. — Но пойми, мы здесь потому, что должны помочь Рике. Это наша цель, и если не выполним, то не вернёмся. А мы ведь оба хотим вернуться, так? — он коснулся подбородка Рем и слегка приподнял его, чтобы видеть её лицо. — Нам есть к кому возвращаться. Мне к Эмилии, а тебе к Рам. Мы же не хотим оставлять их одних против культа и прочих невзгод?

При упоминании сестры Рем вздрогнула, из её глаз начали катиться слёзы, и она вновь опустила голову и прижалась к парню.

— Рика не может быть нашим врагом. — тихо продолжил Нацуки. — Если она наш враг, то всё это не имеет смысла. Поэтому мне кажется, что ты просто не то услышала и не так поняла. Согласись, это же в духе их игр, заставить пройтись по всей деревне в костюме горничной до обожающего тебя врача.

— Субару-кун...

— Да, Рем?

— Субару-кун... а что... если мы не вернёмся?

— Мы вернёмся. — значит, не только его мучает этот вопрос.

— А если всё-таки не вернёмся?

— Останемся жить тут. Уж не пропадём.

— Тут... с этой Рикой... — Рем чуть сильнее сдавила его.

— Рем, в самом деле ревнуешь? — попытался улыбнуться Нацуки. — К десятилетней девочке?

— Да, сейчас ей десять лет. А через десять лет будет двадцать лет. И вы всё это время будете общаться, вместе делать зарядку и выкапывать трупы.

— Рем, ну ты чего. — растерянно ответил Нацуки. — Ты же не всерьёз. Да за эти десять лет мы жениться успеем и даже детей заведём, о какой ревности вообще можно говорить?

— Может, успеем. А может, не успеем. — Рем резко отодвинулась, со всё ещё заплаканным лицом. — Но сейчас, Субару-кун, ты веришь ей и не веришь мне. А раз так, то я докажу, что права.

— Рем? — девушка развернулась и побежала в сторону деревни.

— Не ходи за мной! — крикнула она на бегу.

— Рем! — но та исчезла из виду. Нацуки дёрнулся было бежать за ней — но куда? Она сейчас могла отправиться и к свалке, и к больнице, и куда глаза глядят, а догнать её теперь невозможно.

Да и как-то не хотелось, ибо внезапно вспыхнувшая обида затмила всё остальное. Почему Рем не хочет понять, что он верит ей, просто считает, что она ошиблась? Все ведь ошибаются, он сам постоянно ошибается. Ну примет он её сторону, начнёт подозревать Рику, в итоге они разругаются и будут перебиты поодиночке, а при следующем возрождении всё доверие уйдет, может даже безвозвратно. Они должны верить Рике, у них нет вариантов, кроме как верить Рике, и один случайный телефонный звонок ничего не значит.

Нацуки резко повернулся и отправился к дому. Пусть Рем побегает, потом к ужину всё равно явится, и тогда помирятся. Может даже что-нибудь полезное узнает и расскажет.

Едва только он взялся за ручку двери, как изнутри завопили:

— Не открывай!

— Просто закрой глаза, Нацуки-кун! — добавила Рика, парень послушно зажмурился и так вслепую зашёл в комнату.

— И когда открывать? — спросил он, аккуратно щупая воздух перед собой.

— Когда скажу! — вопила Сатоко. — Рика, серьёзно, у тебя других идей нет?!

— Миии. Тебе же нравится Ирие-сан, он добрый.

— То, что нравится, не означает, что я хочу прийти к нему в таком!

— Но ты же такая красивая в этой форме, нипа-а!

— Рика... — судя по стону, Сатоко уже осознала свою судьбу и сопротивлялась чисто из упрямства. — Ну не надо...

— Карточный долг, Сатоко. Или ты хочешь не выполнить наказание? Тогда Мион обо всём узнает. И будет очень недовольна.

— Вот пусть сама в таком и ходит. Ты там не подсматриваешь? — крикнула Сатоко прислонившемуся к стене Нацуки. — И не вздумай в следующие минут десять открывать глаза, понял? — возня с переругиванием продолжалась ещё какое-то время, а затем входная дверь резко хлопнула.

— И что я пропустил? — спросил Нацуки, рискнув открыть глаза; Рика стояла посреди слегка захламлённой одеждой комнаты и аккуратно собирала всё в кучку.

— Переодевание Сатоко в горничную, нипа-а. — весело ответила она. — Проиграла мне сегодня в клубе, так я и придумала к Ирие-сану отправить в таком виде, он её обожает.

— А я что говорил? — обрадовался Нацуки. Рика перестала собирать одежду и повернулась к нему.

— Что ты говорил? И... где Рем?

— Рем это... — парню тут же стало неуютно. — Убежала.

— Куда?

— Не знаю.

— Почему?

— Она... — вот как это сказать нормально. — она подслушала, как ты звонишь доктору, и приняла на свой счёт, ибо костюм горничной и всё это. Решила, что ты хочешь отправить её в больницу на опыты. Я попытался объяснить, что она неправа, но вместо этого опять заревновала и заявила, что пойдёт искать доказательства...

— Иди за ней.

— Чего?

— Чего? Твоя девушка пришла к тебе с тем, что посчитала важными сведениями, а ты весь "пфф, да это глупости", обидел так, что убежала, а теперь чегокаешь? Иди за ней и извиняйся.

— Я не знаю, куда она убежала...

— Ох, да чтоб вас. — Рика рванула на улицу. — Идём вместе, поищем. Не так уж и много мест, куда она может пойти, раз доказательства против меня нужны.

Рем чуть ли не плакала. Субару-кун, её милый Субару-кун, с которым она только сегодня утром впервые поцеловалась, и так, что даже поспешила уединиться и тихонько повизжать от восторга... не поверил ей. Решил, что она несёт чушь. Сразу встал на сторону этой Рики, не попробовал хотя бы проверить её, выяснить и разобраться... с места — ты неправа, Рем. Ты ошибаешься.

Когда Субару-кун ошибается, Рем всё равно остаётся на его стороне — даже когда эта ошибка касается её. Но когда Рем ошиблась, то Субару-кун мигом встал на сторону Рики. Как он посмел! Мало ли что эта девочка занимается с ним физкультурой вместе... Рем бы тоже пришла заниматься, но не хочет беспокоить Субару-куна, потому что тогда он будет точно так же конфузиться, как когда она и госпожа Эмилия находятся в одной комнате...

От мысли об Эмилии настроение Рем ещё больше испортилось. И там Эмилия, и тут "Эмилия". Рем понимает, что в сравнении с прекрасными королевскими полуэльфийками она никто, но... тут-то маленькая девочка! С обычными волосами! В потасканном платье!

И после того, как Субару-кун её встретил, он... она сделала ему то, что, по словам Рам, мужчина больше всего обожает, и он даже не поблагодарил её, не приласкал, не попросил ещё, а ведь она готова и сама хочет, в любой момент... даже если думает, что изменяет госпоже Эмилии, то всё равно бы хоть как-то... да и какая измена, изменить хозяйке с горничной невозможно... вместо этого сразу упёрся в эту Рику... как будто она сможет дать ему то, что не сможет Рем...

Решено. Даже если Рем ошиблась насчёт Рики, то всё равно должна сделать что-то. Например, найти уже те самые записи. После этого Субару-кун сразу поймёт, кто именно ему полезен, без кого он не сможет прожить. Не какая-то задрипанная девочка с речевыми тиками и вымышленным другом, а она, Рем, его любимая и верная Рем. Сейчас она отправится к фургону и, если потребуется, разберёт его на части, но найдёт эти записи и принесёт их Субару-куну. А если эта Рена появится там...

Рем коснулась сумочки, в которой незаметно лежало её оружие. Если Рена появится там, если попробует помешать ей доказать Субару-куну свою любовь... лучше бы даже не пытаться.

Рука Рем сжала цепь моргенштерна, за которым пришлось бежать, потому что Субару-кун оставил его там же, где взял. Рика сказала ей, что не хотела его загружать, но... разве это тяжесть? Субару-кун сильный, он бы спокойно утащил. А и устанет — уж Рем-то прекрасно знает, как снять его усталость и заодно поблагодарить. Но нет — Рика сказала, что надо оставить, и Субару-кун послушно оставляет.

Когда Рем вернётся с записями, то это будет последний раз, когда Субару-кун слушал другую девушку.

От волнения даже шея зачесалась.

Весь путь до фургона она напряжённо оглядывалась, вслушивалась и внюхивалась — и только внутри немного расслабилась.

Записи. Где они могут быть? Рем с минуту оглядывалась и вспоминала прошлый обыск, а затем подошла к небольшому комоду и аккуратно простучала по нему пальцами. Тогда тайник был сбоку, совершенно незаметный, но если аккуратно подцепить... вот так... и выдвигается целая полка, пустая в тот раз.

Но не сейчас. Сейчас там лежала большая тетрадь с серой обложкой. Рем на всякий случай открыла первую страницу, но лишь убедилась, что там всё на японском, который она не могла читать. Субару-кун ещё в прошлом мире рассказывал ей о том, что их язык он понимал сразу, а вот с чтением были проблемы.

Ничего, он в итоге выучился, значит, и Рем выучится. Но не сейчас. Это определённо те записи — они не находили такой тетрадки в прошлом обыске, и что ещё может находиться в тайнике — и надо как можно быстрее доставить их Субару-куну. Он похвалит свою Рем, извинится перед ней, погладит по голове — и, может, не только по голове...

— Я так и знала.

Окно фургона хлопнуло, и перед резко повернувшейся Рем предстала Рена. Не весёлая, улыбающаяся и желающая утащить домой Рена — нет, эта девушка была мрачной, холодной, зловещей.

И в её руке угрожающе поблескивал тесак.

— Это было слишком хорошо. — Рена говорила спокойным, даже каким-то равнодушным тоном. — Приехавшая из ниоткуда девушка сразу является ко мне в костюме горничной. Я чуть даже не повелась.

— О чём ты? — так же спокойно спросила Рем, незаметно опустив руку в сумочку и сжав цепь.

— Втереться в доверие. Притвориться хорошей девочкой. Воспользоваться этим, чтобы украсть записи Такано-сан. — Рена наклонила голову вправо. — На кого ты работаешь? На правительство?

— Я ни на кого не работаю. — Рем уже понимала, что мирно разойтись не удастся, но пока с ней говорят — надо отвечать. Вдруг Субару-кун успеет прийти на помощь.

— Тогда почему же ты взяла записи? Почему же? — ещё тише прошептала Рена. — Почему ты была горничной, почему? Ты не хочешь, чтобы все узнали про вирус? Чтобы все умерли?

— Какой вирус? — Рем прекрасно знала, какой, но надо было потянуть время.

— Какой? — Рена сжала тесак. — Болезнь Ояширо-сама. Его наказание. Мы все им больны. Мы все не сможем от него спастись. Мы все никогда не покинем Хинамизаву. Все больны. Кейчи болен. Мион больна. Рика больна. Сатоко больна. Шион больна. Рена больна. — она перешла на безостановочный шёпот, глаза потускнели, а дыхание стало тяжёлым, прерывистым. — Папа Рены болен. Каждый болен. Все больны. Никто не сможет уехать, никто не сможет сбежать, ибо Ояширо-сама всех найдёт, всех заставит вернуться...

— Тогда лечитесь. — ответила ей Рем. — Пригласите врачей. Расскажите на всю страну.

— Рена хочет. Но в правительстве не хотят. В правительстве хотят изучать вирус, изучать нас... у них везде люди, любой может оказаться их агентом... Такано-сан потому и передала мне записи, чтобы спрятать, дать им шанс, ибо её подозревали, её преследовали, она никому не могла доверять... и в итоге умерла... И ТЫ УМРЁШЬ, ЕСЛИ НЕ ОТДАШЬ ЕЁ ЗАПИСИ!

Переход случился так резко, что Рем не успела как следует отреагировать — и тесак Рены взрезал воздух перед ней, зацепив руку и выплеснув сгусток крови на открытый комод. Рена махнула ещё раз, но Рем врезалась в неё, сбила с ног — и бросилась к выходному окну. Задержалась всего на секунду, чтобы открыть — но этой секунды Рене хватило для того, чтобы прямо с пола метнуть тесак.

Ногу обожгло, и Рем вывалилась из фургона прямо на плиты, продолжая сжимать записи и сумочку. Лезвие сверкнуло рядом с ней, тоже свалившись, а затем Рена быстро выпрыгнула на Рем, схватила её за шею сзади и начала сдавливать. Рем выпустила записи и попыталась отодрать руки противника, но те держали мёртвой хваткой. Тогда она напряглась, мощным рывком выпрямилась и впечатала Рену в край другой плиты, оглушая её и вынуждая разомкнуть захват. Пока та приходила в себя, Рем успела развернуться и вынуть руку из сумочки.

За то время, пока Рена говорила, она незаметно намотала цепь на руку так, что ощерившийся лезвиями шар не достигал земли. Для ближнего боя самое то, но Рена ничуть не испугалась грозного орудия, наоборот, зло сощурилась.

— Всё-таки ты из них. — практически выплюнула она. — И твой брат, да? Если он тебе брат. А Рика? Она тоже на вашей стороне?

Рем не отвечала. Порезы на руке и ноге болели, болели сильнее, чем обычно. Выносливость демона никуда не пропала, но без целительной магии даже такие раны будут кровоточить и ослаблять её.

— На вашей. — сама себе ответила Рена. — Тварь, а ведь я ей верила... и всем верила... получается, все меня предали... — она затряслась. — Ненавижу. Ненавижу. НЕНАВИЖУ!!!

Она сорвалась с места, и Рем отпрыгнула. Рена тут же подхватила тесак с плиты и рванула вновь. Шар пролетел к ней, со свистом рассекая воздух, но девушка успела отшатнуться и атаковать, на этот раз промахнувшись. Неудача лишь разозлила её, и Рена принялась бить вновь и вновь, и с каждым ударом Рем отступала.

Моргенштерн даже укороченный был жутко неудобен. Он постоянно цеплялся за всякий хлам из мусорных куч, к которым они переместились, сбрасывал его на землю и на девушек, замедлялся — и Рена легко уходила от него. Рем в свою очередь уходила от тесака, но тот ещё пару раз легко поцарапал её, и враг не собиралась сбавлять темп.

И ведь Рену нельзя убить. Эта Рика тогда расплачется, Субару-кун будет недоволен и Рем окажется виноватой, хотя она всего лишь защищалась. Придётся вырубить, но для этого надо подойти, и наверняка получить ещё несколько ударов...

Ладно. Ради Субару-куна, даже если он этого не ценит. Рем дождалась очередного взмаха Рены и швырнула в неё первым, что оказалось под рукой — старинными массивными часами. Они попали Рене прямо в грудь и уже едва не опрокинули на землю, а налетевшая Рем добавила ещё и сильный удар по голове.

Рена не только не упала, а схватилась за Рем и изо всех сил дважды ударила её тесаком по шее. В последнюю секунду девушка отдёрнулась, но лезвие всё равно вошло в грудную клетку и забрызгало мир кровью. Рем упала на колени — теперь уже и не пытаясь встать. Рана смертельная, это она поняла сразу. Пару минут, может, ещё и проживёт на силе воли, но не больше. А похоже, что и меньше — Рена вновь занесла тесак, теперь уже целясь ровно в голову.

— Умри. — равнодушно сказала она и опустила оружие. Но вместо головы оно ударило выставленную руку Рем, рассекло её между средним и указательными пальцами — и застряло, когда покалеченная девушка с диким воплем сжала кулак и схватилась за лезвие, которое мигом начало пропитываться её кровью.

А затем рывком подняла голову и продемонстрировала светящийся белым рог и огромную, неестественную ухмылку.

Рена не успела ни удивиться, ни испугаться, ни отшатнуться. Рем, по-прежнему удерживая лезвие, размахнулась и заехала колючим шаром ей в бок с такой силой, что явственно послышался хруст, а девушка издала громкий вопль взрывающей мир боли. Лишь тогда Рем отпустила лезвие, и обе они окончательно рухнули.

Рена продолжала громко кричать, а затем булькать, когда задёргалась и каша из раздавленных костей начала впиваться в тело. Рем лежала недвижимо и думала лишь о том, что умрёт совсем скоро. Режим демона пропал — уйти стоило с ясным рассудком.