— Ставишь мне условия? — нахмурился правитель Прайдленда, тут же теряя всякую серьезность и переворачиваясь на спину чтобы раскинуть руки в стороны. — Излагай, дозволяю.

— Твой рогатый союзник не должен пережить эту войну. — твердо заявила Сараби. — Мне не нужны какие-либо сплетни и последствия, которые могут всплыть через годы.

— Поверь, Торасу уготована участь великого героя. — хохотнул король зажмуривая глаза. — Посмертно. В конце-концов, он предает свой народ и доверять ему после этого...

— Зато можно под него после этого подкладывать свою жену? — приняв сидячее положение, золотая кошка сложила руки под грудью, заставляя аппетитные окружности заманчиво приподняться.

— Пока что Торас еще не предатель. — заметил Муфаса, самцовое естество коего начало реагировать на провокацию. — Так что все в пределах допустимого... Мррр.

Примечание к части

Вот как-то так.

Не судите строго.

Жду отзывов.

ВРАГ

Не уверен, ради чего наши отряды выставили против вернувшихся с севера ветеранов, дав задачу оборонять самолично воздвигнутые укрепления, но своих целей командование скорее всего добилось (по крайней мере лишнюю спесь из слишком горячих голов, среди которых была и моя, повыбивали качественно). Уже вернувшись с поля побоища в южную заставу и развалившись во весь рост на койке в бараке, я раз за разом прокручивал в голове картины того, как десяток закованных в тяжелую броню медведей, набрав разбег таранным ударом сносит хлипкие стены, после чего в пролом врываются легковооруженные волки, лисы, белки...

"Кажется я видел барана".

Организованное сопротивление прекратило существовать меньше чем за пять минут, после чего сражение разбилось на отдельные схватки где выигрывали не командные действия больших групп, а выучка и мастерство каждого бойца, а так же численность и умение ударить в спину или фланг.

Обидно это признавать, но нас разделали как котят, сперва выбив слабейших, затем измотав и завалив телами тех кто остались. Затупленное оружие конечно не оставляло рваных ран, да и гравимантией в полную силу никто не пользовался, но ушибов, вывихов и даже переломов, избежать не получилось.

После показательного избиения, новобранцев построили в несколько шеренг и командующий форта произнес речь, в которой подробно разжевал все допущенные ошибки, делая акцент на отсутствии взаимодействия между отрядами и развитыми разных рас (у "стариков" такой проблемы не было, что позволяло успешно дополнять скорость и мощь медведей, ловкостью и коварством кружащих рядом лисов). Кошек среди наших сегодняшних противников почти не было, но это не сильно помогло уроженцам Прайдленда...

— У меня болят даже те места, о наличии которых я не подозревал. — жалобно простонал Зазу. — Это вообще что такое было?

— Можешь считать ритуалом посвящения в члены банды. — фыркнул с нижней полки двухъярусной кровати Копа.

— Какой еще банды? — не понял молодой лев.

— "Добровольцы", "Расходное мясо", "Северные смертники"... сам выбирай что больше нравится. — отозвался бывший дезертир, настроение которого после нашего избиения, непонятным образом поползло в гору.

— Я так рад, что вы наконец-то подружились. — насквозь фальшивым веселым тоном заговорил Рокот. — Может быть хоть теперь не будете вести себя как кошки отдавившие друг другу хвосты.

— Да пошел ты... — почти синхронно возмутились оба закадычных "друга".

— Уже спелись. — решив подыграть тигру, усмехаюсь и перевернувшись на бок спрашиваю. — Может вы и мысли друг у друга читать научились?

— Босс... — удрученным голосом произнес Зазу. — Если бы мне не было так больно двигаться, я бы тебя убил.

— Учту. — заявляю совершенно серьезно, одним этим словом обрывая начавшееся было веселье. — Буду стараться не терять бдительность.

— Рм... Босс, я же пошутил. — слегка растерялся собеседник.

— Я... тоже. — отвечаю медленно, тоном в котором невозможно определить, правда это или шутка.

— Изначальный, с кем приходится служить... — печально протянул Копа. — Сплошные юмористы вокруг.

— И ты один из них. — добавил свое мнение тигр.

— Один из нас! Один из нас... — заголосили Кион и Кион.

— Да заткнитесь вы! — проревел медведь живущий в одном из соседних закутков. — Дайте страдать в тишине и покое....

После последних слов, раздались глухие смешки постепенно переросшие в неудержимый хохот. Когда же все отсмеялись, наиболее выносливый, а от того и получивший от ветеранов больше всего ударов "зеленый" зверянин медведь, глухо проворчал:

— Придурки.

* * *

В тот день из-за того, что примерно треть новобранцев не смогла нормально провести вечернюю тренировку, от дальнейших мероприятий было решено отказаться. Зато на утро, когда ушибы поджили и мышцы больше не гудели при каждом движении, Артист назначил добровольцев на строительство арены, территорию для коей разметили севернее форта. Как несложно догадаться, мой неполный десяток оказался в числе счастливчиков отправленных на совершение трудовых подвигов.

"Одно хорошо: ничего сложного делать не надо".

По широкому кругу в землю на глубину метра вкапывались столбы, к которым при помощи железных скоб приколачивались прямоугольные щиты из толстых досок длинной и высотой по два метра. Таким образом вскоре нашими усилиями был создан многоугольник достаточной площади чтобы вместить пару сотен зверян, которые смогут спокойно выстроиться вдоль внутренней стены периметра. Несмотря на то, что одновременно работали несколько десятков развитых, закончили мы только после обеда, пропустив общее построение и традиционную зарядку (впрочем, никто по этому поводу не расстроился).

За несколько часов до ужина, всех новобранцев собрали на импровизированной арене, в середину коей уже доставили большой глухой ящик. Часть старослужащих вооруженных нормально заточенными мечами, а так же топорами, копьями и даже молотами, окружили контейнер, будто бы готовились вступить в бой с его содержимым, остальные же сторожили за стеной, подтянувшись к самому началу представления.

— Так, блохастые задницы. — начал свою речь развитой волк, прохаживаясь перед зрителями заложив руки за спину. — До меня дошли слухи, что не все из вас верят в то, что мы сражаемся против мертвецов с севера. Какие-то умники смеют утверждать, будто бы Рубежное королевство — это результат невиданных масштабов аферы, созданной для двух целей: чтобы командующие жили в роскоши, попутно готовя армию для захвата Пентаграммы. Шрам!

— Никак нет. — отвечаю рефлекторно. — Это не я.

— Знаю что не ты. — махнул рукой Артист. — Выйди из строя и возьми меч... Да не свой, а нормально заточенный. Сейчас вы на примере своего товарища увидите, что враг, как и угроза которая от него исходит, более чем реальны.

Послушно выхожу на середину арены, принимаю из рук рыжего лиса его оружие (короткий прямой обоюдоострый меч с рукоятью обтянутой потертой кожей), затем вопросительно смотрю на командира, с нашей первой встречи воспылавшего ко мне нездоровой привязанностью. А может быть он просто отыгрывается за оказанное мне одолжение, что позволило без свидетелей переговорить с Копой.

"И пусть за нами следили: они-то думали, что мы сбежать попытаемся, а потому засели за стеной форта на почтительном расстоянии".

— А теперь, мои неверующие блохастые хвостоносцы, узрите то, против чего приходится выступать вашим братьям и сестрам по оружию дабы защитить Пентаграмму от участи, что страшнее смерти. — патетично вскинув правую руку, волк повернулся к бойцам стоявшим рядом с ящиком и дал отмашку.

С щелчками навесные замки открылись, после этого боковые стенки контейнера начали падать в разные стороны открывая взглядам собравшихся грубую металлическую раму, в которой стоял высокий и худощавый кабан. Его руки и ноги были разведены в стороны на всю ширь и при помощи коротких но толстых цепей, прикованы к каркасу конструкции.

Этот зверянин ростом не уступал развитому медведю, шириной плеч мог бы поспорить с быком, вместо стоп ног имел раздвоенные копыта, а морду украшали два мощных клыка. Посеревшая шкура свисала с костей будто одежда подобранная на несколько размеров больше, выступающие ребра словно бы не имели на себе мяса, половые же органы вовсе отсутствовали. Я бы принял существо за мертвеца, если бы оно не начало шевелиться, пытаясь высвободить руки из кандалов, но сумело только поднять голову и открыв большие глаза, посмотреть на меня безжизненным взглядом не отражающим совершенно никаких эмоций.

От зрителей раздались шепотки, многие не верили что этот кабан может быть опасен. Однако же дисциплины хватило чтобы никто не осмелился высказываться в полный голос.

— Ты готов, воин? — низким голосом спросил медведь, незаметно подошедший к раме с пленником.

— Так точно. — в моих словах отчетливо слышалось напряжение, что по видимому полностью устроило вопрошающего.

В ушах зазвучало тиканье маятника, сознание разогналось до предела, а мир вокруг наоборот замедлился. Я отчетливо видел, как зверянин дотягивается до замка на цепи развитого кабана, услышал щелчок механизма освобождающего пленника.

Звон опавшей цепи едва успел достичь моих ушей, а пространство уже разрезал оглушительно-громкий, дезориентирующий визг исторгнутый пастью монстра. Враг бросился вперед с неожиданной для его состояния скоростью и грацией, радужки его глаз засветились фиолетовыми ломанными полосами складывающимися в причудливый узор.

На всей доступной скорости шагаю вперед и влево, попутно совершая рубящий взмах мечом целясь по сжатой в кулак правой руке кабана. Выпад пришелся чуть ниже локтя, с легкостью отрубая конечность, но не успел я развить свой успех, как уже моя рука на уровне предплечья оказалась стиснута хваткой тонких пальцев моего противника.

От силы сжатия мои кости захрустели, кисть сама собой разжалась выпуская рукоять оружия, но благодаря медитации боль не помешала мыслить четко и быстро. Выбросив вперед левую руку с раскрытой ладонью, отправляю в цель фиолетовый сгусток уплотненной гравимантии, который попав в тощую грудную клетку взорвался, разбрасывая в стороны ошметки шкуры, куски ребер и легких. Только вот желаемого эффекта это не принесло.

Свистнул клинок рассекающий воздух, вторая рука кабана отделилась от тела и упала на землю, а в следующую секунду меч Артиста подрубил ноги немертвого развитого. Находясь под эффектом транса и всего произошедшего, отступаю на пару шагов назад и слышу довольный голос волка, достигающий моего разума будто через слой ваты:

— Твари вроде этой крайне живучи, так что убить их можно только отделив голову от тела. Боли они не чувствуют, не нуждаются в еде и воде крайне долгий срок, но и мясом зверян не брезгуют ради восполнения своей массы. Сильны, быстры, не слишком умны: в отсутствии погонщиков, превращаются в хищников нападающих на первого живого, кого только увидят, при этом игнорируя всех остальных пока не убьют цель. Гравимантией владеют на примитивном уровне, боеспособность сохраняют даже при утрате нижней половины тела... Ах да: их сердца вполне съедобны, в отличие от всего остального. Запомните это, так как в условиях перебоев поставок продуктов с юга, другой еды под рукой может не оказаться.

С этими словами волк наклонился, запустил руку в развороченную грудную клетку и вырвал указанный орган, начавший капать на землю неприятной на вид темно-синей жидкостью. Разогнувшись, командир кинул мне кусок мяса с ехидной улыбкой на морде и произнес:

— Можешь сохранить в качестве трофея... Клыки я заберу себе. Ну а теперь, блохастые задницы, слушаю ваши вопросы! Не стесняйтесь: тупых вопросов не бывает, бывают только развитые недоумки...

Держа в руках сердце кабана, все еще дергающегося у ног Артиста невзирая на все повреждения, смотрю перед собой каким-то растерянным взглядом. В голове же крутится один сложный и одновременно простой вопрос: "Что это вообще такое было?".

Из прострации меня вывел хлопок по левому плечу. Обернувшись вижу лиса, морду которого разрезает ехидная улыбка, глаза прищурены и в них читается понимание. В руках же ветеран держал плоскую фляжку с откупоренным горлышком, которую протягивал мне.

— Выкинь эту дрянь и лучше выпий. — посоветовал лис, кивнув на мясо в моих руках. — У Артиста отвратительное чувство юмора и с годами оно не становится лучше.

Примечание к части

Жду отзывов.

ОТБЫТИЕ

Еще вчера с неба капала мелкая морось, а земля хлюпала под ногами жидкой грязью, но стоило сегодняшним утром выглянуть из барака на улицу, как моему взгляду предстало белое полотно застелившее внутренний двор форта. Наверное у меня и других котов были очень глупые выражения морд, так как все знакомые медведи, волки, белки, лисы, ежи и бобры, посмеивались над нашей реакцией на снег.

В прайдленде несмотря на соседство с Рубежным королевством зимы довольно мягкие и весьма теплые. Конечно же снег время от времени выпадал укрывая поля белым покрывалом, но таял достаточно быстро, редко когда держась больше нескольких часов. Тут же покров замерзших капель влаги был настолько толстым, что доставал до лодыжек, морозя стопы ног и вызывая мурашки по всему телу, из-за чего шерсть на загривке встает дыбом. Заниматься в таких условиях зарядкой было невыносимо, так что стоило появиться нескольким минутам свободного времени, как мой десяток (до сих пор не полный), отправился в барак за вещами для утепления.

В этот день вместо обычной тренировки новобранцы работали лопатами, расчищая пространство внутри южной заставы. Не скажу, что это занятие настолько уж сложное, но привычными лопатами перекидывать пушистый и рыхлый снег довольно муторно.

Впервые я искренне порадовался тому, что нам выдали обувку для ног, которая хоть и не полностью, но все же спасала стопы от обморожения, да и шерсть сохраняла сухой. Однако же к ходьбе приходилось привыкать едва ли не заново, так как кожа все же была очень гладкой, в результате чего скользила при каждом шаге, что в свою очередь стало причиной нескольких забавных, болезненных и обидных ситуаций...

...

— Впервые в нашей программе: полет льва! — громогласно объявил Зазу, после чего разбежался и проехавшись по утоптанному снегу на своей обуви, подпрыгнул и расставив руки в стороны плюхнулся прямо на высокую белую кучу. — Ауч... кто положил сюда ведра?

— А я-то гадал, где же их оставил. — состроив самый невинный вид заявил Кион старший.

— Зато какой звук получился... как от удара в колокол. — восторженно заметил Кион младший. — Так бывает только тогда, когда что-то твердое ударяется обо что-то пустое...

— Мы не специально. — сцепив ладони перед грудью, братья поклонились отплевывающимуся напарнику, на краткий миг ставшие совершенно одинаковыми и подозрительно послушными.

— Я вам верю. — по доброму улыбнувшись близнецам, новоявленный летун смахнул с морды налипший на шерсть снег. — И даже мстить не буду... Скорее всего.