Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А сам мистер Фадж знает о ваших волонтерских похождениях? — хмыкнул Поттер, и стал наслаждаться той яростью, что полыхала у нее в глазах и не могла выйти наружу. — но, вернемся к делу. Как вам, наверное, уже известно, мадам Боунс, я стал жертвой нападения дементоров и в связи с этим был вынужден применить заклятие Заступника, спасая свою жизнь. Примите также во внимание тот факт, что по пути ко мне эти твари, которые по идее должны нас защищать от Азкабанских преступников, напали на моего кузена, в котором я души не чаял. Он мне был как брат. Простите, — решив, что от рези в глазах, а особенно от влаги ею вызываемой, тоже может быть толк Гарри достал платок и протер глаза, — мне трудно вспоминать его обездушенное лицо.
— Это и не потребуется, Гарри. Я снимаю с тебя все обвинения.
— Благодарю, — встав и попрощавшись, Гарри отправился обратно в дом Блэков.
13.09.2010
20
— Гарри, — утром первого сентября ворвалась Гермиона в комнату Поттера и застыла на месте, сраженная вдарившим в нос перегаром, смешанным с густым, тягучим запахом разгоряченной кожи и чем-то еще, чему она не находила определения.
Если не считать того, что в комнате творился форменный бардак и наблюдались следы торнадо с цунами в одном флаконе, то все было вполне привычно для спальни подростка. Ровно до того момента пока Гермиона не заметила явно женскую руку и фиолетовую макушку, выглядывающую из-под одеяла.
До последнего момента Гермиона не хотела верить в то, что здесь происходило ночью, но её быстро убедил нагой вид Поттера, что только что выбрался из-под одеяла и донесшийся из-под того же одеяла знакомый сонный голос.
— Гарри, ты куда?
— Принять ванну, выпить чашечку кофе, — мечтательным голосом протянул Поттер, а затем, вытянув Тонкс из-под одеяла и взгромоздив её себе на плечо пошел в ванную комнату, прихватив свободной рукой пару штанов. — Гермиона, — донеслось уже из конца коридора, — скажи там внизу, что раньше чем через час нас могут к завтраку не ждать.
Через полтора часа, как и было обещано, Поттер спустился на кухню и выпил-таки свою чашечку кофе, схомячив попутно яичницу с беконом, совершенно не обращая внимания на укоризненный взгляд Гермионы и отсутствующий взгляд Рона, который только тем и занимался, что стирал несуществующую пыль со своего значка старосты с таким усердием, что, казалось, вскоре и от самого значка ничего не останется.
— Чего ты так мучаешься, Рон, — молвил насытившийся Поттер, — набей себе на лбу татуировку в виде этого значка и тогда уж точно всем будет видно, что ты староста.
Реплика осталась без внимания, поэтому Гарри не придумал ничего лучше, чем закончить трапезу и подняться за своими вещами, догнав остальных уже на пороге дома.
— А где Тонкс? — спросила Гермиона, когда они уже спускались по ступеням крыльца, которое тут же исчезло, как и весь дом Блэков, стоило только им шагнуть на тротуар.
— Где-то партизанит поблизости, — ответил Гарри. — Грюм, после отсидки в сундуке, совсем параноиком стал и удумал организовать охрану.
На дорогу к вокзалу Кингс-Кросс ушло полчаса и поэтому на прощания, обнимания и прочие розовые сопли не осталось никакого времени. Все отправляющиеся вскочили в вагон буквально за секунду до того, как поезд тронулся, обдавая провожающих густыми клубами белого пара и свища так, что уши закладывало.
Когда перрон скрылся из виду, а Гермиона и Рон, махавшие руками своим родителям, оторвались от окон и обернулись, то Гарри уже и след простыл. Решив, что он отправился искать свободное или хотя бы не полностью забитое купе они с чистой совестью отправились в вагон для старост, где им и полагалось быть в силу своего статуса.
Гарри, который, как правильно предположили его друзья, пошел искать места, вовсе их не искал. Пользуясь тем, что однажды все это с ним уже происходило, он целеустремленно направился к известному ему купе, которое занимала слегка чокнутая ревенкловка.
На подходе к купе, он заметил пыхтящего и обливающегося потом Невилла Лонгботтома, одной рукой тащившего сундук, а другой придерживающего норовящую смыться от него подальше жабу размером с футбольный мяч. Тряска и раскачивание поезда явно не облегчали ему задачу, и Гарри даже расслышал пару трехэтажных фраз, процеженных сквозь зубы.
— О, Гарри, — пропыхтел Невилл. — Я тебя и не узнал сразу в этой одежде. Ты свободного купе нигде не видел?
— Как раз туда иду и тебя приглашаю, — Гарри взялся за ручку двери. — Кстати, сундук можно было и отлевитировать.
— Привет, Луна, — Поттер вошел в купе и уселся к окну, наблюдая как Невилл, с третьей попытки поднял-таки сундук в воздух простейшим левитационным заклятьем и загнал его на багажную полку. — Этого парня зовут Невилл, он рад знакомству.
Удостоверившись, что все друг друга знают, он порылся в висевшей на поясе бездонной сумке и вытащил оттуда книгу в кожаном переплете, собираясь скоротать время поездки за чтением. Час спустя в купе заглянула рыжая голова и, признав в читающем у окна подростке Поттера, вошла внутрь. Владельцем головы оказался Рон Уизли, который тут же плюхнулся радом с Гарри и заглянул в книгу, но, увидев, что она не о квиддиче, потерял к ней всяческий интерес.
— Что читаешь? — в купе вошла Гермиона.
— "Зельеделие в полевых условиях", — не поднимая от книги взгляда, ответил Гарри. — Вот, послушайте: "...для усиления эффекта потребуется жабья печень. Чем большего размера жаба, тем лучше. Убейте жабу самым жестоким способом, который только сможете придумать, и незамедлительно снимите с нее кожу. Эта кожа в дальнейшем может стать неплохим амулетом, защищающим от нежелательного внимания. Для этого кожу необходимо намазать собственной кровью, и завернуть в нее цветы и корни Буревестника синего. Сердце жабы также можете положить в зелье для усиления длительности его действия...".
— Гм... Гарри.
— Что? — Он поднял глаза от книги. Жаба Невилла забилась в угол и смотрела на Поттера огромными полными ужаса глазами. Ее хозяин тоже был не в лучшем состоянии. Луна оторвалась от журнала, который она до этого читала, и теперь с интересом поглядывала на попутчиков. Рон уставился на книгу так, будто она могла в любой момент вырваться из рук Поттера и совершить те зверства, что в ней описаны, а Гермиона, казалось, вообще не верила в то, что её друг добровольно такое читал, да еще и декламировал.
— Да ладно вам... — в этот момент дверь купе открылась и на пороге вырисовался Малфой, у которого это уже стало ежегодной традицией.
Увидев его, Гарри принялся лихорадочно рыться в книге, то и дело поглядывая на блондина оценивающим взглядом, от которого всем присутствующим стало еще больше не по себе. В конце концов белобрысый этого не выдержал:
— Какого черта ты творишь, Поттер?
— Да вот пытаюсь найти зелье, в котором бы пригодилась шкурка свежеубитого хорька или на худой конец Малфоя, — безмятежным голосом ответил Гарри и оторвался от книги. — Ты не стой на пороге, еще просквозит, а я не знаю, как это может отразиться на эффекте зелья.
— Ты псих Поттер, — рявкнул Малфой и, хлопнув дверью, удалился восвояси.
Это его поспешное бегство разрядило напряженную атмосферу, что до этого царила в купе и остальной путь они проехали, обмениваясь шутками и историями о том, как провели лето.
22.09.2010
21
— Вротмненоги, — пробурчал себе под нос Поттер, войдя в Большой зал и узрев за преподавательским столом розовое пятно. При детальном изучении, оказалось, что у пятна имеются в наличии похожие на человеческие части тела, а также намек на голову, хотя это могла быть и злокачественная опухоль, как подозревал Гарри. — Это что, скрипт такой?
— Гарри? — спросила идущая рядом Гермиона, где-то читавшая, что разговоры с самим собой — признак надвигающегося безумия. А учитывая, как в последнее время изменился её лучший друг...
Но Поттер не обратил на нее, ровным счетом, никакого внимания, лишь бросил на преподавательский стол злобный взгляд, и, недобро ухмыльнувшись, направился к столу Гриффиндора. За столом алознаменного факультета, как и за остальными, уже собралось немало народу, у Гарри даже возникло такое ощущение, что это он и его компания каждый год едут до школы каретами, а остальных переносит Фоукс. Каждый из сидящих, стоящих или находящихся в промежуточном положении учеников, уже по старой традиции, просто обязан был бросить на него взгляд, отыскать глазами знаменитый на всю Англию шрам и лишь удостоверившись, что оный до сих пор на своем законном месте, продолжить беседу с другом.
— Всем новичкам, — звучным, чуть звенящим голосом заговорил Дамблдор, радостно улыбаясь и приветственно простирая руки, — добро пожаловать! Добро пожаловать и всем старым знакомым! Но, не в моих правилах преждевременно портить ученикам аппетит. Поэтому садитесь и — налетайте!
— Вот и чудненько, — довольно сказал Рон, и принялся накладывать в тарелку всё, до чего мог дотянуться своими загребущими лапами. Это больше напоминало работу зерноуборочного комбайна, чем ужин. За несколько минут он успел сожрать, а иначе и не назовешь, не меньше чем за троих человек, и при этом на тарелке еще оставалось столько, что хватило бы оказать гуманитарную помощь бедным странам.
Когда все наелись и в зале снова загудели голоса, Дамблдор поднялся из-за стола. Разговоры сразу же стихли, и все головы повернулись к директору. Гарри одолевала приятная, сытая сонливость, Рон пальцем пропихивал кусок картофелины за щеку...
— Разрешите мне на несколько минут отвлечь ваше внимание от этого великолепного пиршества и сказать то, что я всегда говорю в начале учебного года, — обратился к школе Дамблдор.
— То есть несусветную хрень, — начал суфлировать Гарри.
— Во-первых, первоклассникам следует усвоить, что лес, окружающий школьную территорию, является запретной зоной для всех учащихся...
— Национальным героям, вольдемортам всяким и их свите, а также злобным тварям всех мастей вход свободный.
— Позволю себе также выразить надежду, что к настоящему моменту этот факт дошёл и до сознания некоторых старшеклассников.
— Хрен тебе собачий по всей морде, в три слоя, — после этой реплики Рон все же умудрился подавиться той картофелиной, которую минуту назад со всем доступным ему усердием запихивал в рот.
— Далее, — продолжил Дамблдор, после того как Уизли подняли с земли, хорошенько огрев при этом по спине, в медицинских целях, разумеется. — Школьный смотритель мистер Филч просил меня напомнить вам, как он уверяет, в четыреста шестьдесят второй раз, что вам запрещено колдовать во время перемен в школьных коридорах, а так же запрещен и ряд других действий, список которых висит на двери кабинета мистера Филча.
— И которым вы все, в принципе, можете подтереться.
— Кроме того, в этом году в нашей школе произошли некоторые изменения в преподавательском составе. Мы очень рады вновь приветствовать в этих стенах профессора Грубль-Планк, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами, а также счастливы...
— До усрачки, просто.
— ...представить вам профессора Амбридж, нового преподавателя защиты от сил зла.
— Кхе — кхе, — начала было она, но едва заметное движение поттеровской палочки превратило это покашливание в надрывный кашель безнадежно больного человека. Минуты на три Амбридж скрутило в три погибели, и лишь раскаты грома... то есть кашля звучали под сводами Большого зала.
— Гарри, она же профессор, так же нельзя, — зашипела на него Гермиона, стоило кашлю стихнуть до того уровня, когда можно расслышать собеседника. — И, кстати, чем ты её так? Небось, это из той книжки, что ты постоянно читал летом.
— Нет, это проклятье было в "Сборнике заклятий стрёмных для желаний тёмных" авторства Вальбурги Блэк.
— Гарри...
Когда заклятье спало, Амбридж, как ни в чем ни бывало, продолжила свою речь, теперь уже более приятным голосом, в сравнении с тем что Гарри слышал раньше.
— Благодарю вас, директор, — сопровождая каждое слово гримасой боли, заговорила профессор Амбридж, — за тёплые слова приветствия. Должна сказать, что я очень рада вернуться в Хогвартс! — Она скривилась еще сильнее, держась за горло одной рукой. — И очень рада видеть ваши милые счастливые личики!
— Еще бы, после такого-то представления не осчастливиться, — прокомментировал Поттер и обернулся к близнецам Уизли, что сидели по левую руку от него и уже едва сдерживали слезы из-за его комментариев. — Фред, Джордж, если к зимним каникулам вы сделаете так, что она станет квакать вместо того чтобы говорить, то получите по сто галеонов. А если еще и в жабу её превратите на пару дней, то накину по две сотни каждому.
— Не знаем...
— ...чем она тебе так...
-... насолила, Гарри. Но, за такие...
— ...деньги мог бы и киллера нанять.
— Так вы беретесь или нет? — спросил Гарри, в то же время представляя, как он жнецовской косой сносит голову этой розовой жабе. Его огорчало только то, что такую косу на Земле не сыщешь.
— Что за вопрос, Гарри? — в один голос заявили близнецы, и хитро прищурились. — За столь щедрое вознаграждение мы ей устроим небо в алмазах.
— Ну-ну, если так и дальше пойдет, то я вас найму Вольдеморта убивать.
07.10.2010
22
— Гарри, Гарри, вставай! — вот уже десять минут Рон пытался добудиться своего лучшего друга и все безуспешно. Единственное, чего он смог добиться, так это бессвязного бормотания и неслабого пинка ногой, который, впрочем так и не достиг своей цели. — Ну, знаешь, сам напросился. Aguamenti!
— Ах, ты ж ... твою ... мать, ...! — якобы пожелал ему Гарри доброго утра.
— У нас десять минут до конца завтрака, вставай! — не поняв ничего из той тарабарщины на незнакомом языке, Рон продолжил тормошить Поттера.
В конце концов, его усилия не пропали даром, и злой, не выспавшийся, и, как оказалось, голодный Поттер соизволил встать, одеться и, зевая со страшной силой, спуститься в общую комнату, где их уже ждала лучшая подруга. Судя по её лицу, им теперь грозила гневная тирада в духе МакГонагалл по дороге в Большой зал.
И Гермиона не заставила себя упрашивать, разразившись пламенной речью по поводу того, какие они оба раздолбаи, лентяи, бездари и вообще, если бы не она, то они бы давно лежали в могиле. Парни не стали её перебивать или пытаться как-либо разубедить, ибо знали, чем это чревато, да и не хотели они этого делать, так как прекрасно понимали, что подруге просто требуется самоудовлетвориться за счет высказывания своего превосходства над ними.
Хотя они и спешили, но как это обычно случается, ничего путного из этого не вышло. К большому залу они добрались аккурат через пять минут после окончания трапезы и стали свидетелями того, как последние крохи еды исчезают со столов.
— Я так и знал, — недовольно проворчал Рон. — Теперь, мало того, что не знаем какой у нас первый урок, так еще и голодными остались.
— Вечно ты о еде. Гарри, надо вернуться в спальню за картой и посмотреть, где все наши.
— Учеба учебой, а завтрак по расписанию, — сказал Гарри и двинулся к гриффиндорскому столу.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |