На свои места (Закончен)

Бета: Тайри

Пэйринг: Гарри Поттер

Рейтинг: PG-13

Жанр: Adventure

Размер: Макси

Статус: Закончен

События: Путешествие во времени, Гарри На темной стороне

Саммари: Смерть не является решением всех проблем. Она является только их началом.

1

По адресу Тисовая улица Љ4 на втором этаже в маленькой спальне сидел пока еще пятнадцатилетний паренек, которого некоторые опознают как Гарри Поттера. На данный же момент он скорее походил на смертную тень, ибо вот уже месяц не просыхал.

Не просыхал в том смысле, что горевал со страшной силой и слезы нескончаемым потоком лились из его полуприкрытых глаз. Вот уже месяц он практически безвылазно сидел в своей комнатушке и не разговаривал ни со своими родственниками, ни с кем бы то ни было еще.

Бывшее некогда немного мускулистым и в меру упитанным тело, откормленное на хогвартских харчах, теперь походило на наглядный справочник по анатомии. Причиной его такого состояния стало произошедшее не так давно событие, а именно смерть его крестного отца Сириуса Блэка, чаще именуемого Бродягой.

Сей субъект в конце прошлого учебного года, когда Гарри и его молодая команда поперлись в Министерство по ложной наводке Вольдеморта, бросился спасать своего крестника и в ходе битвы с подоспевшими на "вечеринку" Упивающимися смертью был скинут шальным заклятьем в Арку смерти — древний и загадочный артефакт с непонятными свойствами.

И горевать бы Поттеру от силы неделю по своему крестному, если бы не тот прискорбный факт, что он считал себя виновным в его смерти. Хоть и говорил ему мудрый старец ака Дамблдор, что во всем этом виноват Вольдеморт — местный маньяк с замашками на мировое господство, но Поттера этот факт не убедил.

Где-то в глубине подсознания юного Гарри затесалась мысль, что винить во всем старину Волди как-то банально и уже слишком привычно, а вот обвинение себя любимого да еще в таком страшном деле как смерть крестного было для него в новинку.

Да и лучшие его друзья прислали за все это время лишь одно письмо, которое опустило Гарри еще глубже в пучину уныния. Дело в том, что в письме вместо искомых Гарри строк утешения он прочел о том, что его лучшие друзья теперь встречаются, весело проводят время и ему желают того же.

День проходил за днем, а состояние Поттера не улучшалось. Справедливо сказать, оно только ухудшалось, и теперь он вообще не выходил из комнаты, почти не двигался и только тем и занимался, что беззвучно рыдал и иногда смотрел в потолок, когда рыдать уже было нечем.

В один из таких однообразных для Поттера дней, отличавшийся лишь тем, что на улице хлестал ливень, какого еще не видели в этом замшелом городишке, дверь в маленькую комнатушку отворилась и зашел Гарин дядя, мистер Вернон Дурсль.

Морщась от кисловато-тошнотворного запаха, пропитавшего комнату, он долгую минуту обводил её взглядом, пока не увидел некое подобие человеческой фигуры, лежащей на кровати и пустыми глазами уставившейся в потолок.

— Поттер, — рявкнул толстый, похожий на моржа из-за своих усов мужик, по совместительству являющийся тем самым дядей Верноном, — не то чтобы я особо беспокоился, жив ты тут или нет, но боюсь у меня нет выбора. Думается мне, если ты издохнешь в моем доме, неблагодарная скотина, то твои ненормальные дружки не скажут мне спасибо за это, несомненно, благое деяние.

Закончив свою пламенную речь и не найдя должного отклика от его единственного слушателя, Вернон, никогда не отличавшийся сдержанным нравом, вытащил Поттера с кровати, отволок к входной двери и, как нашкодившего котенка, вышвырнул на улицу под ливень.

Пролетев метра два, Поттер свалился на землю, разбив при этом себе скулу, содрав кожу с рук и коленей, и кажется, сломав левую руку в двух местах. Еще минут двадцать он лежал на сырой земле со стеклянным взглядом, пока его голову не посетила первая за всё это время здравая мысль: "когда же это всё закончится?".

Эта первая, робкая мыслишка, казалось, прорвала некую плотину и голову заполонили другие мысли и образы. Сразу вспомнились всё годы, проведенные в Хогвартсе, и то что он успел там пережить.

— Как же мне всё это надоело, — пробормотал Поттер, со стоном вставая с промозглой земли и направляя свои стопы в сторону ближайшего парка, так как вход в дом ему на сегодня был заказан, — еще и года такого не было со дня моего поступления в Хогвартс, чтобы меня не пытались убить или я не убил кого-то.

Продолжая бормотать себе под нос Поттер медленно, но уверенно двигался в выбранном направлении, не смотря на то, что ветер иногда норовил оторвать его от земли.

— Это же немыслимо, — продолжал он говорить сам с собой, — стать убийцей в одиннадцать лет, зверски замочивши, а точнее сжегши своего же преподавателя. И то, что учитель был под контролем Вольдеморта, не отменяет тот факт, что я его хладнокровно спалил и еще радовался этому.

Гарри руками, точнее одной не сломанной рукой и ногами уцепился за фонарный столб, пережидая особо сильный порыв ветра, заметив при этом, каким он дохляком стал. Это еще немного опустило его и так невысокое настроение.

— А на втором году, — отцепившись, он побрел дальше, постоянно сплевывая кровь от разбитой о столб губы, — мало того, что меня всё считали новым Тёмным Лордом, так еще и пришлось тысячелетнего василиска изничтожить, спасая эту рыжую дуру Джинни. При отце, работающем в отделе по обезвреживанию зачарованных объектов, она могла бы и догадаться, что непонятного вида книжонку со странными свойствами лучше не трогать, так нет же.

Поттер наконец-то зашел в парк, по случаю дождя пустынный, но легче ему от этого не стало. Постояв немного, выбирая направление он решил отправиться на еще с детства любимую поляну с одиноко стоящей там скамейкой.

— Третий год тоже порадовал выше крыши, — сказал он, садясь на скамейку и привязывая себя к ней поясом, дабы не сдуло, — сначала беглым преступником, который как оказалось и не преступник вовсе, а затем, будто мне этого было мало, веселенькой сценкой отбивания от сотни дементоров сразу. И это в тринадцать лет, сказать кому-нибудь — не поверят.

Поерзав немного, устраиваясь поудобнее на скамейке и кое-как пристроив свою изломанную руку под рубашкой Поттер немигающим взглядом уставился в пространство на несколько минут, а затем, вздрогнув, продолжил изливать душу дождю.

— И вот, казалось бы, четвертый курс должен пройти как положено, то есть без всяких значительных происшествий с моей знаменитой персоной. Ага, как бы не так. Нет, конечно, всё было более-менее хорошо и я даже обрадовался, что в турнире ввели ограничение по возрасту, ровно до тех пор, пока гребаный Кубок гребаного Огня не выбрал меня еще одним Чемпионом для турнира. — Гарри смачно сплюнул на тротуар сукровицу из вновь потревоженной губы. — Это превзошло всё то, что было в предыдущее года. Теперь вместо одной смертельной опасности, как это было прежде, у меня их стало целых три: один из свирепейших в мире драконов, неведомые подводные твари в озере Хогвартса, кидающий в меня Круциатусом и Авадой воскресший Вольдеморт самолично.

— Пятый год, — продолжил Гарри, после того как напился падающей с неба в его открытый рот воды, — казался просто Раем Небесным. Никаких угроз жизни, василисков, драконов и маньяков, если не считать эту жабоподобную курву Амбридж. И Снейпа. Но Снейп это Снейп, ему так же необходимо допекать меня как дышать и, несмотря на все пять лет взаимной ненависти, он даже спасал мне жизнь пару раз. Но вот под конец года я по своей доброй воле поперся в Министерство с выпученными от усердия глазами. И каков результат? Хуже некуда. Сириус мертв, половина моего отряда с ранениями, и я скастовал Круциатус. Не то чтобы мне не понравилось, но...

Гарри поднял глаза от земли и только теперь увидел, что на улице практически темно, и дождь уже не льет с той же силой. Промерзшими пальцами единственной целой руки он сподобился отстегнуть себя от скамейки и пошел домой, если это место можно было назвать домом.

— Образумился таки, негодный мальчишка, — проворчал Вернон, открыв дверь и увидев своего племянника с уже нормальным взглядом, а не полудохлый труп.

— Спасибо что вразумили, дядя, — ответил Поттер и, оставив удивленного дядю на пороге, стал подыматься в свою комнату.

Окно в комнате было распахнуто настежь, видимо в целях проветривания. Пол, половина кровати и письменный стол были залиты водой. Сидящая в клетке немалых размеров полярная сова недовольно зыркнула на своего балбеса-хозяина и нахохлилась еще больше.

При взгляде на своего верного фамилиара у Гарри в голове родилась, пожалуй, самая бредовая, и в то же время самая действенная идея по поводу прекращения его мучений. Открыв свой сундук, он вытащил кусок пергамента, перо и учебник, чтобы подложить его под пергамент, когда будет писать.

" Дорогой Том" — начал, было, Гарри свое письмо, но потом подумал и пришел к выводу, что такое письмо он даже читать не станет.

" Товарищ Вольдеморт.

Если ты читаешь это письмо, то можешь со спокойной совестью прыгать от радости, созывать вечеринку или еще что-нибудь подобное, ибо я к тому времени буду уже мертв.

Да, тебя не обманывает зрение, и у тебя не начались галлюцинации из-за старческого маразма. Я решил, что с меня хватит всего этого. Делай с этой страной всё, что в голову взбредет, эти тупые ублюдки заслуживают взбучки.

Ах, да. Вот еще что, считай это последней волей: когда будешь убивать Дамблдора, сделай так, чтобы он мучился подольше.

Р.S. Покорми сову и оставь её у себя.

Гарри"

Привязав письмо к лапке своей совы, и дав ей необходимые указания, Гарри принялся искать свою палочку. Найдя сей незаменимый для волшебника инструмент, он уже было решил себя заавадить, но здравая мысль о том, что как и в первый раз может ничего не получится, остановила его. Вместо этого он поднес палочку в виску и, прижав поплотнее, сказал:

— Reducto!

18.07.2010

2

Еще никогда Альбус Дамблдор не был настолько растерян и обеспокоен. Вот уже два часа сидел он в своем кабинете, смотрел в одну точку немигающим взглядом и прокручивал в голове события сегодняшнего утра.

Солнце едва успело показаться из-за горизонта, а в кабинете директора Хогвартса уже была несвойственная такой рани суета. Причиной всего этого был, как ни странно, Аластор Грюм, закаленный в боях ветеран и форменный параноик.

Он еще полчаса назад ворвался в святая святых с пренеприятнейшим известием о смерти Мальчика-Который-Выжил. Теперь же директор поднял в ружье весь Орден Феникса для решения этой ситуации. И вот теперь, когда в кабинете собрались все представители ордена, он с выражением вселенской скорби на лице сообщил:

— Друзья, сегодня произошло то, что может поставить наш мир на край гибели, — директор обвел всех присутствующих взглядом и, собравшись с духом, продолжил, — умер Гарри Поттер.

Шок и неверие застыли на лицах присутствующих. Северус Снейп, мрачный зельевар и шпион по совместительству, обхватил голову руками и тихо взвыл: он не хуже директора понимал, что теперь им всем конец. Минерва МакГонагалл, декан факультета, на котором учился Поттер, строгая, но справедливая женщина, тихо заплакала. Остальные члены ордена, не так тесно знакомые с парнем склонили головы в знак сочувствия. В конце концов, люди не должны умирать в столь юном возрасте.

— Директор, — с некоторым смущением начал Кингсли Шеклболт, темнокожий аврор, — это всё конечно очень печально, но я никак не могу понять, чем так ценен Поттер, что вы нас всех здесь собрали.

— Бессердечный ублюдок, — прозвучало со стороны Тонкс.

— Я понимаю твое замешательство, Кингсли, — ответил Дамблдор. — Только я, Северус и Вольдеморт досконально знаем ценность мистера Поттера. Всё дело в том, что еще до его рождения было сделано истинное пророчество, гласящее, что только он сможет убить Тёмного Лорда. Теперь же, когда Гарри мертв, нам придется очень туго, и я не рискну утверждать, что мы победим в этой войне.

Собравшееся люди начали обеспокоенно перешептываться друг с другом, строить всяческие предположения. Снейп через окно задумчиво смотрел в сторону леса и поглаживал тёмную метку на левом предплечье.

— Как это произошло? — спросила МакГонагалл.

— Аластор, не будешь ли так любезен повторить то, что рассказал мне?

— Так и быть, — отозвался со своего места старый аврор. — Ни для кого из вас не секрет, что, как и в прошлом году, мы приглядывали за Поттером, дежуря у его дома. Сегодня ночью была моя смена. Прибыв на место, я увидел, что Гарри как раз возвращается с улицы, продрогший и промокший до нитки: его дядя решил устроить ему шоковую терапию. И, по всей видимости, она сработала, так как парень, пребывавший всё это время в состоянии сомнамбулы, очнулся, поблагодарил дядю и поднялся к себе в комнату. Потом он написал и отправил письмо, приложил палочку к виску и снес себе голову мощным взрывным заклятьем. Я не успел ничего сделать: когда я аппарировал в комнату, поняв, что он хочет сделать, то стал свидетелем лишь кровавых брызг.

— Он у... убил сам себя? — неверяще произнесла Тонкс, — Н...но этого не может быть. Я знала его, он бы не сделал такого.

— Похоже, смерть Сириуса его окончательно добила, — донеслось от МакГонагалл. — Альбус, как ты мог оставить мальчика одного в такой трудный момент и отправить его к тем ужасным маглам?

— Я думал только о его безопасности в тот момент, — с неподдельной горечью в голосе произнес старик. — Все эти годы Гарри показывал невероятную крепость духа, и мне даже в голову не приходило, что смерть Сириуса станет для него последней каплей.

— Ты говорил, что Гарри отправил письмо, Аластор, — сказала Молли Уизли, мать огромного семейства и заодно гарриного лучшего друга, — но я точно знаю что ни Рон, ни Гермиона, которая в данный момент гостит у нас, не получали писем от Гарри. Его сове хватило бы времени долететь до нас, за то время, пока ты нас собирал, Альбус.

— Но тогда кому же он написал? — Удивилась Тонкс, прекрасно зная, что Рон и Гермиона являются лучшими друзьями Гарри.

— Вольдеморту, — прошипел вскочивший со своего места Снейп, хватаясь за предплечье с меткой и выбегая из кабинета, чтобы побыстрее аппарировать к Тёмному Лорду.

После воскрешения Тёмный Лорд Вольдеморт абсолютно не нуждался в отдыхе, его новое тело было неутомимо и сильно, хоть и не походило на человеческое в полной мере. Но на какие только меры не пойдешь ради бессмертия.

Вот и сейчас он решил не терять времени даром и сидел в своем кабинете, составляя план атак на маглов. Его верный фамилиар Нагини, здоровенная змея, мирно спала у его ног, свернувшись в клубок. Ничто не предвещало каких-либо экстраординарных событий в эту ночь.

Идиллию нарушил немало удививший Тёмного Лорда стук в окно. Так стучали только совы, но он точно знал, что никакая сова не может пролететь сквозь все те защитные заклятья, что он наложил на этот дом. Тем не менее, за окном виднелась большая полярная сова с письмом, привязанным к лапке.

Решив, что ничего плохого не случится, прочитай он это послание, Вольдеморт взмахом руки убрал стекло и впустил сову внутрь. Большая белая птица грациозно опустилась перед ним, громко ухнула, как бы восхваляя себя за то, что смогла выполнить волю хозяина и протянула лапку с письмом.

Проверив его на наличие проклятий, зелий, порошков и прочих пакостей, Вольдеморт распечатал конверт и принялся за чтение. Несколькими секундами позже он протер глаза, наложил на себя несколько диагностирующих заклятий и, убедившись, что он не спит и не страдает галлюцинациями от старческого маразма, прочел письмо еще раз. Когда содержание странного послания не изменилось, радостная, но для не подготовленного человека страшная, улыбка засияла на его губах.

— Хвост! — крикнул он в сторону двери, из-за которой незамедлительно появился невысокий лысеющий мужичок с водянистыми, красными и опухшими от недосыпания глазами. — Метку.

Мужичок покорно закатал левый рукав и старался не вскрикнуть от боли, когда палочка его господина прижалась к татуировке на его предплечье. Затем Вольдеморт встал и отправился в тронный зал, но возле самой двери обернулся.

— Покорми сову, Хвост.

Тронный зал уже стал заполняться людьми в черных балахонах и белых масках. Они с подачи своего господина именовали себя Упивающиеся смертью. И представляли собой в основном аристократию с расистскими замашками или откровенных психов и садистов.

— Господа, — из неприметного коридора вышел Вольдеморт и направился к трону. Шум в зале мгновенно стих и все подобострастно склонились перед их повелителем, — я собрал вас в столь неурочный час, дабы сообщить радостное известие: Гарри Поттер мертв.

Шум в зале тот час возобновился, люди перешептывались друг с другом, делились мнениями. Шум в зале всё нарастал, но виновник торжества, в роли которого за неимением Поттера выступал Вольдеморт, не спешил наказывать своих слуг за неподобающее поведение. И вот вперед вышел человек в такой же как и у всех черной мантии и маске и низко поклонился.

— Простите мою дерзость милорд, но мне не понятно чем так ценен был Поттер, — спросил поклонившийся, а стоявший неподалеку Северус Снейп только закатил глаза, удивляясь, насколько всё-таки похожи люди в обоих противоборствующих лагерях.

— Я удовлетворю твое любопытство, — сказал своим шипящим голосом Вольдеморт. — Когда-то давно было сделано пророчество о том, что только Поттер сможет меня убить. Доволен?

— Да милорд, спасибо милорд, — еще раз поклонился вопрошавший, как со стороны трона послышалось:

— Crucio! — любопытный упиванец свалился на пол под действием пыточного проклятья. — Это за чрезмерное любопытство. — Сказал Тёмный лорд и дал всем знак расходиться.

Когда зал опустел, он вернулся в свой кабинет и принялся пересматривать все свои планы. Теперь, когда Поттера больше нет, он не станет мелочиться, волшебный и магловский миры узнают, что такое война, а особенно война против Лорда Вольдеморта.

На следующий день волшебный мир Британии потрясла новость, которую люди узнали из утренней газеты. На передовице огромными буквами написано следующее:

" Мы все умрем. Гарри Поттер, наша последняя надежда, мертв".

Ниже следовал текст письма присланного Вольдеморту и комментарии автора вместе с вспоминанием всех заслуг неудавшегося героя перед волшебным миром и интервью с Тёмным Лордом, где он подробно и в красках описывал, что их всех ждет, если они не склонятся перед его волей.

В этот момент директор Хогвартса наконец-то очнулся от своих тяжких дум и закинув в рот надкушенную лимонную дольку, что еще со вчерашнего вечера валялась у него на столе, произнес:

— Как же ты мог всех нас так кинуть, Гарри?

18.07.2010

3

Еще до того, как большая белая полярная сова успела покинуть пределы Тисовой улицы, а Грюм материализоваться перед обезглавленным телом, произошло нечто странное даже для повидавшего немало странностей Поттера.

Вся странность была в том, что Гарри Поттер, он же Мальчик-Который-Выжил, он же спаситель всего магического мира, очнулся в странном месте. Ощупав голову и убедившись что с ней всё в порядке, он было хотел схватиться за свою палочку чтобы повторить попытку, но палочки при нем не оказалось.

Тогда он решил осмотреться, за неимением альтернативы. Место, в котором он себя обнаружил, ни в коей мере не походило на его спальню, Хогвартс, Министерство или любые другие знакомые ему места. Огромных размеров комната была полностью красной. Стены, пол и потолок были усеяны рунами, непонятными письменами и кругами, похожими на те, что он однажды видел в книге по ритуальной магии.

Встав с пола и обнаружив, что не только его голова была в полном порядке, но и недавно сломанная рука была как новая, он стал присматриваться к стенам в надежде обнаружить выход или хотя бы окно. Но таких не было.

Через какое-то время, показавшееся ему вечностью, раздался тихий скрип и ничем не примечательный участок стены отъехал в сторону. За этой своеобразной дверью стояло человекоподобное существо, вот только от людей оно серьезно отличалось наличием хвоста и небольших рожек.

Существо стало приближаться к Гарри и теперь он увидел еще и устрашающего вида вилы в одной из рук незнакомца. В другой руке он держал кусок пергамента.

— Гарри Джеймс Поттер, родился 31 июля 1980 года, — больше утверждая, чем спрашивая сказало существо.

— Да, это я, — в тон ему ответил немного ошарашенный Гарри.

— Добро пожаловать! Добро пожаловать в Ад, мистер Поттер, — улыбнулся черт.

— В Ад? — уставился на него Гарри, и на всякий случай еще раз ощупал голову. — То есть я умер?

— Именно так, в Ад, — невозмутимо ответил черт. — А вы ожидали чего-нибудь другого, снеся себе голову взрывным проклятьем?

— Никогда не думал, что Ад существует на самом деле.

— Вы не первый, мистер Поттер. Ну а теперь следуйте за мной, вам необходимо встретится с администратором. Там вам всё объяснят и назначат "процедуры".

Хоть Гарри и не знал, что черт имел ввиду под словом "процедуры", но решил не спрашивать, так как всё объяснит Администратор. Несколько минут и пройденных коридоров спустя Гарри всё же выразил свои опасения.

— Что-то на Ад не похоже. Я, знаете ли, его себе другим представлял.

— Дайте угадаю: котлы со смолой, столбы серы вырывающиеся из под земли, кричащие души грешников. Так?

— Да, примерно так.

— Всё это вы еще успеете увидеть. Мы сейчас находимся в Преддверии. Здесь проходит вся бюрократическая волокита и встреча прибывших душ. Да, именно душ. Ваше убиенное тело так и осталось валяться на Земле.

Пройдя еще несколько коридоров, они остановились напротив массивной деревянной двери с табличкой: "Администратор".

— Всего хорошего, мистер Поттер, — сказал черт и ушел.

Гарри немного постоял, переминаясь с ноги на ногу, но все же собрался с духом и открыл дверь. Его взору открылся довольно просторный кабинет с большим заваленным бумагами столом посередине и такими же заваленными полками у стен. За столом сидела миловидная девушка с крыльями, рожками и хвостом.

— Заходите, мистер Поттер, — сказала она мелодичным голоском. — Меня зовут Анита, и я являюсь администратором сектора прибытия-убытия. Присаживайтесь. У вас наверняка есть вопросы, не стесняйтесь, задавайте их.

— Почему я попал в Ад, и что со мной теперь будет?

— Начнем по порядку, — она сверилась с лежащими перед ней записями. — Вы здесь по следующим причинам: убийство — три штуки, попытки суицида, в вашем мире именуемые геройством — пятнадцать штук, неимоверная глупость — несоизмеримое количество.

— Н..но как убийство? — спросил Гарри дрогнувшим голосом. — Я же никого не убивал... ну разве что Квирелла.

— Как вы сами сказали, это были Квирелл, затем разумное существо, у вас именуемое василиском, и затем один упиванец при бое в Министерстве, — она вновь сверилась с записями. — И по этому поводу я могу сказать вам следующее: вы довольно состоятельный человек по нашим меркам.

— Разве здесь принимают галеоны?

— Конечно, нет. Наша валюта — это забранные тобой души. Душа василиска, по текущему курсу, приравнивается к тридцати человеческим. Итого, у тебя на счету тридцать две души.

— И что мне это дает, искупление грехов?

— Нет. Видишь ли, предаваться мучениям в чистилище ты будешь только шесть дней в неделю. В воскресенье, на Рождество и на Пасху у нас выходные. В это время можно себе чего-нибудь заказать, массаж там, маникюр, педикюр, экскурсию или какого-то суккуба или демонессу.

— Гм... понятно.

— Отлично, люблю понятливых, — она достала какой-то пергамент. — А теперь давай посмотрим, что тебя ждет. У нас есть котлы с кипящими смолой, маслом, водой; котлы с отравленной кровью младенцев, — она вычеркнула несколько пунктов. — Извини, но это только для вампиров, как впрочем, и котлы с молоком, которые для нежити. Также у нас есть всяческие виды пыток, как то растягивание на дыбе, колесование, четвертование... Впрочем, не буду тебя утомлять, ты и так успеешь всё это перепробовать за тысячу лет.

— Угу, — только и смог выдавить из себя Гарри. — А вы не знаете, где мои родители?

— Знаю. Твой отец в данный момент жарится на сковородке в тридцать одна тысяча четыреста сорок первом секторе, а мать забрали туда, — она многозначительно ткнула пальцем вверх, — за то, что она пожертвовала своей жизнью ради тебя.

— Спасибо.

— Ну, коль вопросов больше нет, тогда тебе туда, — она указала на неприметную дверь сбоку от себя.

— А что будет, когда тысяча лет пройдет?

— Ну, тут есть несколько вариантов: ты решишь остаться здесь, тебя заберут наверх, или ты переродишься на Земле.

— Ясно, — Гарри взялся за ручку двери. — Тогда до встречи через тысячу лет.

— И не вздумай пытаться сбежать, — послышалось, уже когда он наполовину переступил порог, — иначе попадешь в Геенну Огненную, где твоя душа будет уничтожена.

Гарри переступил порог и закрыл за собой дверь.

18.07.2010

4

За дверью оказалась комната размером с большой зал Хогвартса. Огромные окна выходили на что-то вроде лавовой пустыни, с серными гейзерами и огромным провалом посередине. Иногда к провалу подплывали странного рода конструкции, чем-то напоминающие парусные корабли и сбрасывали что-то вниз.

— Это Геенна Огненная, — раздался приятный голос сбоку и Гарри, обернувшись, обнаружил там небольшую группу людей и... одного суккуба. — Попытаешься сбежать и сам туда попадешь.

— Э... эм... а разве местные тоже сюда попадают? — Гарри не нашел ничего лучше чем задать первый пришедший в голову вопрос.

— Ты уже шестой кто это спросил, — она скрестила руки на груди. — Для нас это что-то вроде ваших тюрем и исправительных колоний.

— А ты кто таков будешь? — старик в черной рясе ткнул в сторону Гарри сучковатым пальцем. — И за что тебя сюда?

— Я Гарри, — ничего лучшего ему в голову не пришло чем немного похвастаться, тем более что контингент подходящий и это могло сработать ему на пользу. — Совершил тройное убийство.

— О, наш человек, — рыкнул устрашающего вида мужик. Он был весь в шрамах, без одного глаза и крюком вместо левой руки. — Капитан Арчибальд Кровавый Крюк, убийца и развратник.

— Рад знакомству, сэр.

— Зови меня Арчи, парень, — хлопнул бывалый пират Гарри по плечу, — будет время, я еще расскажу, как скормил одного парня акулам, славная была потеха.

— Я Кара, — представилась суккуба.

— Безбожники проклятые, — зло гаркнул старик в рясе и осенил их крестным знаменем. За что тут же поплатился. Ослепительная молния, сорвавшись с потолка, ударила его прямиком в темечко, и хотя особого вреда это не нанесло, но подергивать старика будет еще долго.

— Идиот, — констатировала факт Кара и указала на табличку, висящую на стене. На табличке словами и картинками было доступно объяснено, что креститься и молиться запрещено.

— Слушай, парень, — обратился к Гарри пират, — а чем ты на Земле занимался? Я-то понятно — пиратствовал. Она, — кивок в сторону Кары, — соблазняла и совращала.

— Именно, — соблазнительным голоском сказала она и провела руками по бедрам, отчего Гарри немного порозовел и поспешил отвести взгляд.

— Я волшебник, хотя еще только учусь, — Поттер почесал затылок, — занимался тем, что из года в год пытался выжить. А тебя за что сюда, Кара?

— Нагрубила демону, как мне потом сказали, в особо извращенной и циничной форме. Козлы, — она яростно сплюнула на и без того уже не чистый пол, — сто лет вкатали.

— Меня на двадцать тысяч, — не то рыкнул, не то хохотнул пират, — и как сказала эта администраторша, легко я не отделаюсь.

— Я бы н...

Кару прервал звук распахнувшейся двери, в которую вошел трехметрового роста демон, с огромными черными крыльями за спиной, мясистым хвостом и внушительными рогами. На бедре у него висела кожаная сумка с торчащими из нее пергаментами, а в левой руке он держал внушительной длины кнут.

— Для новичков объясняю, — начал зычным голосом он с порога уже давным-давно заученную речь, — сейчас я проведу вас к местам исполнения ваших наказаний. Любая попытка к бегству добавляет к вашему сроку еще сто лет. По выходным и праздникам я же буду вас забирать и отводить в город. Вопросы?

Вопросов не последовало и все двинулись на выход. За дверью, из которой появился демон, на многие километры вперед уходил широкий мост над пропастью, заполненной раскаленной лавой. Временами из протекавшей внизу реки вертикально вверх били лавовые потоки и отлетавшие в сторону моста брызги доставляли идущим по нему немало "радостных" минут. Демона, прикрытого энергетическим щитом, они никак не беспокоили.

— Он может колдовать? — спросил Гарри, идущую рядом с ним Кару.

— Да здесь все наши умеют колдовать, в какой-то мере, — она подчеркнула слово "наши". — Даже ты по идее сможешь, раз на Земле был волшебником.

— Но у меня нет палочки.

— Научишься и без палочки, тем более, твоя магия никуда не делась. Времени у тебя навалом.

Дальнейший путь прошел в тишине, нарушаемой лишь ревом гейзеров и проклятиями в их адрес от Крюка. Наконец, через показавшееся Гарри вечностью время, они подошли к огромным кованым вратам.

— Это вход в Чистилище, — провозгласил демон, когда врата открылись.

Внутри был широченный коридор, по которому то и дело проходили демоны с группами людей от одной расположенной по бокам коридора двери к другой. Демон достал из сумки свиток пергамента и, развернув его, стал вчитываться.

— Так, начнем, пожалуй, с тебя, святоша, — последнее слово он практически выплюнул, указывая на старика в рясе. — Четвертование, колесование и сжигание на костре. В любой последовательности в течение ближайших двухсот лет.

Мы подошли к одной из дверей, и демон несколько раз пнул её когтистой ногой. Из открывшейся двери показался седой старик в заляпанном кровью, некогда белом халате. При виде его Кара уцепилась за руку Гарри и спряталась у него за спиной, говоря шепотом:

— Хорошо, что мы к нему не попали. Я даже не представляю, что этот святоша совершил, что его сюда отправили.

— А, это ты, Ганц, — сказал старик, прищурившись и рассматривая демона. — Кто на этот раз?

— Этот вот, — Ганц толкнул вперед старика в рясе и протянул палачу свиток пергамента.

Дверь закрылась, и они двинулись дальше по коридору, остановившись метров через тридцать. На этот раз дверь открыл черт с вилами, немного похожий на того который встречал Гарри по прибытии. В коридор пахнуло запахом серы, и послышались леденящие кровь завывания.

— Поттер, тебе сюда, — сказал демон, в тоже время протягивая черту свиток. — Можешь считать это своим домом на ближайшие сто лет.

— До воскресенья, Гарри, — Кара улыбнулась. — Я покажу вам с Арчи город.

Гари шагнул вперед, и дверь за его спиной резко захлопнулась. Черт пошел впереди, в такт шагов постукивая вилами о мощеную булыжником дорожку. Вскоре они вышли на открытое пространство и стали шагать по мосту, висящему высоко над землей, но как раз вровень с бортиками громадных котлов с кипящей смолой. Эти котлы были всюду, простираясь до самого горизонта. Мост ветвился и изгибался вокруг котлов с сотнями грешников внутри.

У одной из обочин было сооружение, похожее на автобусную остановку. Туда они и направились.

— К твоему котлу минут двадцать ехать, — сказал черт и стал ждать стоя на остановке. — Радуйся, там только четыре тысячи душ сейчас, вместо двадцати. Пока не заполнится, будет довольно свободно, даже поплавать сможешь.

— Плавать в кипящей смоле? Да я, наверное, и думать то не смогу от боли.

— Первые лет пятьдесят так оно и будет, — со знанием дела заверил его черт, — а потом привыкнешь.— Не зря же здесь понапридумывали такую уйму наказаний. Привыкаешь к одному, переводят на другое и так до тех пор, пока не закончится время твоего пребывания здесь.

Через пару минут к остановке подплыла четырехместная лодка, вися в полуметре над дорогой. Они забрались в нее, и черт легко стукнул вилами о борт. С умопомрачительной скоростью лодка понеслась по извилистой дороге, едва не вставая на бок при поворотах. Двадцать минут спустя она остановилась возле едва заполненного душами котла.

— Вот мы и на месте, Поттер, — черт подтолкнул Гарри к краю котла. — Залезай и учти, что колдовать во время отбывания наказания строжайше запрещено. Это в городе можешь творить все, что в голову взбредет.

— Угу, — обреченно вздохнул Гарри. — А какой сегодня день?

— Вторник, — проворчал черт и ткнул Гарри вилами пониже спины.

С громким "Ой" Поттер пролетел метров двадцать и плюхнулся в кипящую жижу.

19.07.2010

5

— Внимание всем смотрителям сектора, — разнесся над котлами громоподобный голос, — построить заключенных в колонну по четыре и направить к выходам.

Едва сообщение отгремело, как обычно пустующие проходы между котлами стали заполнятся с невероятной скоростью. Смотрители — то есть черти — принялись усердно работать вилами, подгоняя нерасторопных душ.

Души покорно выстраивались в необходимом порядке и шагали к одному из многочисленных выходов. Над их головами то и дело проносились уже не четырехместные лодочки, а огромные корабли, перевозящие порой до двадцати тысяч душ за раз.

— Поттер, — еще раз безуспешно рявкнул черт и ткнул вилами в едва виднеющуюся над поверхностью смолы спину. — Вечно с этими новичками приходится возиться.

Поплевав на руки он снова взялся за вилы и прищурив один глаз для лучшего прицеливания со всей силы ткнул ими в спину паренька. Вилы вошли на всю длину своих зубьев и, черт поднатужившись, вытащил парня, наколотого как сосиска, на брусчатый плот.

Парень зашелся в кашле, с каждым спазмом выплевывая смолу и извиваясь как змея. Ему казалось, что прошло не меньше тысячелетия, полного невероятной боли.

— Хватит дергаться, — проворчал черт и придавил Поттера копытом, пытаясь при этом вытащить из него явно застрявшие вилы. — Возись с ними тут, а у меня, между прочим, тоже выходной и жена с детьми дома ждет.

Выдернув наконец-то свой инструмент из тщедушного тела, лежащего перед ним, черт стукнул вилами о край плота. Плот поднялся в воздух и под чутким руководством рогатого штурмана направился к ближайшему выходу, где его уже встречали.

Плот летел практически в каких-то сантиметрах над головами идущих внизу, дабы не столкнуться с каким-либо кораблем. Вскоре показалась дверь, и черт замедлил скорость. Его единственный пассажир стал приходить в себя и даже пытался встать на четвереньки, но безуспешно. Черт смеху ради закладывал настолько крутые повороты, что незадачливый паренек каждый раз валился с ног.

— Ганц, принимай своего, — буркнул он, когда они долетели и вышли в коридор, навстречу демону.

— Привет, Гарри, — махнула рукой Кара. — Нам только Арчи забрать осталось и можно в город идти.

— С нами же еще тот святоша был, — Гарри сфокусировал взгляд и вновь пересчитал встречающих

— Двигайтесь, — рыкнул "всегда приветливый и добродушный" Ганц. — Некогда мне с вами целый день возится. Тот святоша, скажем так, потерялся по дороге.

До следующей двери шли молча, стараясь действительно не потеряться в толпе, заполонившей коридор. Демон, будто ледокол, могучими плечами, крепким словом и взмахами кнута раздвигал людской поток.

Один из проходов, в который они свернули, был перекрыт силовым полем со светящейся надписью на нем: "Сектор 14002 закрыт вследствие аварии и выброса токсичных газов".

— Да чтоб тебя, — Ганц двинул по преграде ногой и развернулся к остальным, доставая веревку из своей сумки. — Обвяжитесь. Будем идти через Туманные Залы, там потеряться, что раз плюнуть, и никто никогда потом вас не найдет.

Все трое обвязали веревку вокруг пояса и двинулись к ближайшему лифту, ведущему на нижнее уровни. Несколько минут спуска, и дверь лифта открывается в густой, словно кисель, туман. Он будто был живым, Гарри даже показалось, что он различает человеческие лица в белесом мареве перед ним.

— Построились в колонну за мной и двигаемся нога в ногу, — проинструктировал Ганц. — На разного рода шумы, крики, хватания и прочие неприятные ощущения не обращать внимание.

— Хватания и крики? — Гарри широко распахнутыми глазами уставился на стену тумана перед ним. — Он что, живой?

— Давным-давно, когда еще даже моего деда в проекте не было, — начал Ганц небольшой экскурс в историю, в то же время проверяя, хорошо ли привязана его веревка, — здесь этого тумана и в помине не было, были лишь души грешников, которым нет прощения. Они должны находиться здесь вечно. С тех пор таких душ значительно прибавилось и места стало не хватать, но на расширение пространства средств не дали. Точнее их дали, но разворовали. Что интересно, — добавил он секундой спустя, — большинство из томящихся здесь душ в прошлом являлись серьезными религиозными деятелями, или фанатиками. Впрочем, одно другому не мешает.

— Этот туман и есть души грешников, — неверяще сказал Гарри и пристальнее всмотрелся в него. Теперь он был уверен, что ему не показались искаженные в беззвучном крике человеческие лица.

Стоило им пересечь ту невидимую черту, что отгораживала кабину лифта от внешних воздействий, как со всех сторон навалилась неимоверная тяжесть. Двигаться было так тяжело, словно они увязли в цементе. Видимость упала до нуля, Гарри даже не мог увидеть своих рук, поднесенных к глазам вплотную.

Уши тут же заложило от криков, доносящихся со всех сторон, к спине и ногам стали прикасаться сотни невидимых рук. Лишь веревка, тянущая Гарри вперед, давала надежду не сойти с ума и не остаться в этом ужасном месте навечно.

Ему казалось, что они прошли едва ли сотню метров, а прошло при этом не одна сотня лет. Хватающие со всех сторон руки становились все настырнее в своем желании поймать незадачливого путника, имевшего смелость, а может и глупость, зайти это место.

Всеми силами отбиваясь от цепляющихся к нему и тянущих назад душ Гарри и не заметил, что обхватывающее его талию тугое кольцо сначала ослабло, а потом и вовсе исчезло. Десять минут спустя, когда он это осознал, паника и чувство безысходности сковали его сердце, по крайней мере, такими были ощущения.

Гарри старался двигаться в том же направлении что и до того как веревка отвязалась, но за неимением ориентиров ему казалось что он стоит на месте. Души все настырнее старались ухватиться за него и не дать сделать больше ни шагу, оставить его здесь, с ними. Навечно заточив в этой белесой темнице.

Страх грубыми когтистыми пальцами пробежался по гарриной спине, когда он понял что окончательно "попал", и вместо обещанной тысячи лет проведет здесь вечность. Когтистая лапа вновь чиркнула по его спине, а потом еще раз и еще раз, пока не схватила за шею... и не вытащила из тумана пред ясны, то есть тёмны с красными прожилками, очи демона.

— Я же сказал привязаться потуже, — рявкнул Ганц, держа не верящего в свое счастье Поттера в паре сантиметров от своего лица.

-С...спасибо, что вытащили.

Они стояли в такой же лифтовой кабине, что и в прошлый раз, но теперь подымались наверх. Когда дверь открылась, перед ними предстало пространство, усеянное котлами, вот только теперь Гарри не видел ни клубов серы, вырывающихся из-под земли ни кипящей смолы в котлах. Ганц, перед тем как выйти из кабины создал вокруг своей головы воздушный пузырь.

— Здесь в котлах вместо смолы серная кислота, — объяснил демон, — и я не хочу её испарениями повредить себе легкие. Вам же это всё равно не грозит.

— Мне то не грозит, — привычный ко всякого рода неприятностям Гарри и не думал беспокоится о себе, — но Кара одна из ваших.

— Спасибо за заботу, Гарри, — ответила стоящая рядом Кара, — но я здесь тоже в духовном виде. Мое тело находится в стазисе, пока я отбываю свое наказание.

Решив, таким образом, возникшие вопросы они двинулись к виднеющейся впереди остановке, так как требовалось попасть на другую сторону этого поля, где их уже должен поджидать Арчи. На полпути к остановке Гарри отвлек странный блеск, и он отошел к краю моста, чтобы посмотреть поближе.

А увидав что там блестело так и застыл с открытым ртом, не в силах поверить своим глазам и отвести взгляд от сверкающей на одном из котлов надписи: "А́льбус Пе́рсиваль Ву́лфрик Бра́йан Да́мблдор".

— Эй, ты чего там застыл? — крикнул ушедший немного вперед Ганц.

Но Поттер этого не слышал, он в данный момент ничего не слышал, а просто, то есть тупо, пялился на золотистую надпись, перечитывая её снова и снова. Этого ведь просто не могло быть, по мнению Гарри. Ведь Дамблдор является Светлым магом, добрейшим из известных Гарри людей, его все любят и уважают.

В этот судьбоносный момент всё его мировоззрение с, казалось слышимым, скрежетом ломалось и перестраивалось заново, ему будто глаза открыли. Оказалось добро не такое доброе, а зло не такое уж и злое, взять например его новых знакомых и того же Ганца.

— Поттер, очнись! — рявкнул демон в самое ухо мальчишке и для усиления эффекта съездил по его спине кнутом.

— Я...я, — Гарри вернулся в реальность и теперь сконфуженным взглядом смотрел на демона, — я знаю этого человека. Но он просто не может сюда попасть, это... это просто невозможно.

— Небесная канцелярия никогда не ошибается, а уж если они нам его спустили задолго до его смерти... — многозначительно изрек Ганц, для пущей убедительности подняв указательный палец вверх на манер восклицательного знака. — Да и персональные котлы, знаешь ли, не для каждого ставят заранее. Не удивлюсь, если он и к доктору Барчо загремит, руку даю на отсечение, что док для него уже именные инструменты приготовил.

— А кто этот Барчо?

— Тот старик в белом халате, которому святошу сдали, — с недобрым оскалом ответил демон и двинулся дальше.

Через полчаса они сходили с борта небольшой лодочки, чтобы увидеть одиноко стоящего Арчи. Обменявшись приветствиями, они вышли в общий коридор и направились в сторону огромных, настежь открытых врат. За вратами едва рассвело.

— Значит так, — сказал Ганц, когда они дошли до лодочной остановки, — город в той стороне, в любом случае дорога одна, так что не заблудитесь.

Выдав каждому по пергаменту с разрешением находится в городе, он расправил могучие крылья и быстро скрылся из виду.

22.07.2010

6

Лодка неслась с огромной скоростью. Поля застывшей в причудливых формах лавы проносились по обеим сторонам дороги, встречный ветер едва не выбрасывал пассажиров наружу, а нещадное солнце стремилось превратить их в жаркое.

Крюк, несмотря на ветер, обливался потом и проклинал всех и вся. Кара, по-видимому, привычная к таким температурам, вовсю наслаждалась поездкой. Гарри Поттер, недавно только имевший сомнительное удовольствие знакомства с кипящей смолой, воспринимал жару как легкий морской бриз и просто рассматривал пейзажи.

Хотя смотреть там было не на что. Во все стороны от них раскинулась огромная красно-черная пустыня. На многие километры вокруг был только вулканический песок и камни. Иногда вдалеке проступали контуры гор, или можно было увидеть какое-то животное. Гарри даже представлять не хотел, какими же должны быть те твари, которые могут спокойно гулять по этому негостеприимному миру.

Они летели вот уже полтора часа, а города все не было видно. Но вскоре (по прикидкам Поттера — минут через двадцать) на горизонте показался иссиня-черный шпиль, из кончика которого в небо то и дело выстреливали красные молнии.

— Видите тот шпиль? — обратилась Кара к своим спутникам, перекрикивая ветер. — Это...

Но она не успела договорить. По пустыне пронесся вздох... Именно вздох, как будто сам мир тяжело вздохнул после непосильного труда. В следующий же миг всё завертелось в водовороте красок, треска и боли. Лодочка вмиг потеряла все свои уникальные свойства и стала обычным куском дерева, летящим над каменной дорогой с огромной скоростью.

— Какого...? — прокряхтел Арчи, подымаясь на ноги.

— Судя по всему, это была вспышка на солнце, — тоже кряхтя и матюгаясь сквозь зубы, ответила Кара, выбираясь из придорожной канавы.

— Нихрена себе вспышка... — Поттер тупо лежал на дороге, раскинув руки в стороны.

Кара тем временем взобралась на ближайшую возвышенность и принялась осматриваться, но не найдя ничего интересного, вернулась обратно.

— Вспышка, как вспышка, — сказала она, услышав комментарий Поттера. — Просто эти лодочки вот уже несколько тысяч лет держатся на честном слове и трехэтажном мате, который какой-то идиот когда-то принял за заклинание. Современный транспорт не страдает от солнечной активности, а вот такая рухлядь... — она нагнулась, подняла с дороги табличку что раньше, судя по всему, была закреплена на лодке и бросила её Поттеру.

— "Транспортное бюро Харона", — прочитал тот.

— Лекция это конечно хорошо, — вмешался Арчи, — но что нам делать дальше, и как добираться до города?

— Всё равно можно не спешить, — Кара повернулась в сторону виднеющегося вдалеке шпиля. — До города нам за оставшееся время не добраться, назад тоже не успеем до того, как они закроют врата.

— И? — Поттер, как всегда, горяч и нетерпелив.

— Будем пробиваться в город всю следующую неделю, — и, увидев недоумевающие лица, пояснила: — Все шесть дней, кроме воскресенья, врата чистилища закрыты, а в эту пустыню выпускают гончих и прочую шушваль, отлавливать беглецов. Коими и мы теперь являемся.

— Но мы же никуда не сбегали! — воззвал к очевидному горячий британский парень.

— А им на это плевать, — просветила его Кара на счет суровости местной жизни. — Если не вернемся, а мы не вернемся в Чистилище к завтрашнему дню, то нас посчитают беглецами.

— Администраторша говорила, что за побег уничтожают, — сказал бредущий рядом Арчи.

— Это имеется ввиду побег с планеты.

— Какой планеты? — в унисон спросили Арчи и Гарри.

— С этой, естественно, — Кара посмотрела на них как на детей малых, особенно на Поттера и принялась объяснять. — В этой звездной системе, то есть вокруг местного солнца, вращается три планеты: Инферно, Чистилище и Эдем соответственно. Как вы, наверное, поняли, мы находимся на Чистилище, второй планете системы Солнца.

— Солнца? Но тогда это должна быть Венера...

— Это в твоем пространстве она Венера, — все еще видя непонимание в глазах её спутников, Кара продолжила объяснять. — Мы, скажем так, в параллельной вселенной. Наши знания позволили нам пробраться к вам когда-то давным-давно. И с тех пор так оно и повелось, что мы у вас частые гости, как и вы у нас.

— Н...но в чем тогда смысл этих всех пыток? Зачем вы вообще всем этим занимаетесь?

— Энергия, — просто ответила Кара. — Из каждой души, находящейся здесь, мы получаем энергию. Вся эта планета только для этого и предназначена. Для того же и эти пытки, как ты выразился. Нам оставалось только подвести под них религиозную основу в вашем мире, чтобы вы не особо удивлялись. Кстати, энергия идет только на Инферно. У тех, что на Эдеме свои методы добычи, хоть и не такие эффективные. Собственно поэтому и столетия не проходит, чтобы они не шли на нас войной, пытаясь прибрать к рукам эту планету.

— А та башня это...

— Передатчик, а заодно и межпланетный телепорт, — подтвердила Кара его догадку. — Именно так можно сбежать с планеты.

— Так, а теперь объясните мне тупому понятным человеческим языком все, что только что говорили, — сказал Крюк недовольным голосом.

— Их народ пользует наш народ как топливо, — сообщил Гарри продолжая шагать в сторону города.

Следующие несколько часов они шли молча, каждый думая о своем и переваривая полученную информацию. Шли и соответственно молчали долго, информации было много, и не все привыкли быстро и без подсказок со стороны её усваивать.

Вскоре Солнце стало клониться к закату, и в пустыне заметно похолодало. Сначала это принесло некое облегчение страждущим, но когда светило полностью ушло за горизонт, путники об этом пожалели. Поднялся ветер такой силы, что сбивал с ног. Поттера через некоторое время оттащило к краю дороги и повалило на землю. Следом за ветром накатила пыльная буря, не давая даже ползти. Песок забивался всюду, не давая нормально дышать и тем более кричать.

Когда буря стихла, было уже практически утро. Гарри обнаружил себя под толстым слоем вулканического песка и камней. Когда он откопался и отплевался, то совершенно не знал, где находится, ибо дороги рядом и в помине не было, да и шпиля ни с какой стороны не наблюдалось, как и его спутников. Во все стороны простиралась бескрайняя пустыня. Песок, камни и ничего больше.

Начинался рассвет.

25.07.2010

7

Жарко. Припекает со всех сторон. Сверху, где висит безмолвное Солнце. Снизу, где песок и камни уже никогда не остывают. Воздух тоже не доставляет особой радости: он скорее напоминает невидимое пламя, выжигающее легкие, сушащее кожу...

Километры и километры песка, пот застилает глаза, во рту разместилась точная копия этой пустыни — там так же сухо, жарко и нет и капли влаги. Второй день шел без остановки по этому пеклу черноволосый паренек. Шел в том направлении, которое он считал правильным, но на самом деле ему было всё равно куда идти.

Он отчетливо понимал, что попал в это ужасное место по доброй воле и теперь должен сполна "насладится" местными красотами. Хотя, по правде говоря, он всего этого не ожидал. Когда он тем вечером прикладывал палочку к голове, он даже не задумывался о том, что с ним будет после того, как губы прошепчут заклинание.

Всё, чего он тогда желал — это покоя. Его жизнь казалась ему ужасной и несправедливой. Но попав сюда, он наконец-то понял, что раньше было не так уж и плохо. Теперь ему приходиться вот уже второй день тащится по этой пустыне, обжигая ноги и глотая песок.

Много мыслей успело пробежать в его голове за это время. Ему все равно нечем было заняться, не было с кем поговорить, кроме как самому с собой. За те годы его прежней жизни он мастерски освоил это искусство — неслышные разговоры с самим собой, чтобы отвлечься, скоротать время или просто пожаловаться на несправедливую жизнь.

В какой-то мере он был даже рад, что попал сюда. Это место открыло ему глаза на многое, на что он не обратил бы внимания никогда. Зерно сомнения в его понимании мира было заложено два дня назад, в тот момент, когда он увидел что человек, которому он доверял безгранично, которого считал непогрешимым, на самом деле очень уж желанный гость в Аду.

И тогда включил он мозг, которым уже давно не использовался по его прямому назначению, и стал переосмысливать свою жизнь. Начиная с момента рождения, а если быть точным, то даже немного раньше.

Страшные выводы сделал давно не используемый агрегат внутри его головы: вся его жизнь была изначально спланирована и расписана по нотам. Первые десять лет были лишь для того, чтобы заставить его буквально полюбить седого старика с добродушной улыбкой. Еще бы, попасть в сказку, где есть добрые волшебники, замки, драконы.

Любому ребенку это вскружит голову. А потом сказка стала еще сказочней, в ней появились приключения, в которых каждый ребенок захочет поучаствовать. Не все, конечно, но многие.

С такими вот невеселыми мыслями, роящимися в его голове, шел Гарри по пустыне. Солнце нещадно жарило макушку, взор давно был затуманен набившимся в глаза песком, а все внимание было сосредоточено на самокопании и прочей психологической ерунде.

Поэтому и не заметил он приближающуюся со стороны горизонта точку. Точка летела прямо на него, оставляя за собой пыльный след, и не собиралась сбавлять скорость. Лишь когда до его ушей, которые еще работали более-менее нормально, донесся шум, издаваемый странным объектом, он оторвался от своих тяжких дум, и посмотрел вперед.

Увиденное ему не понравилось. Очень.

На него несся корабль. Довольно большой, трехмачтовый, даже было видно экипаж на борту. Казалось, он должен радоваться подобному, ведь это шанс на спасение, хоть потом все равно придется лезть в котел, но там хоть нет песка. Так бы оно и было, если бы не пиратский флаг на этом корабле.

Гарри бросился бежать в сторону от пути следования корабля. Но его заметили. Корабль снизил скорость и пристроился сзади. Послышался свист и улюлюканье с его стороны. Так продолжалось несколько часов. Как бы ни старался Гарри менять направление или бежать быстрее, корабль всё равно оставался в десятке метров за ним.

Потом пиратам это надоело, и в Гарри вонзился гарпун. Как рыбешку его втащили на борт. Он ожидал увидеть чертей, демонов, людей, в крайнем случае, но не нежить. Капитаном корабля был обтянутый кожей человеческий скелет с горящими потусторонним пламенем глазами, а в его подчинении полусгнившие трупы чертей, нескольких демонов и неведомых тварей.

Гарри, особо не церемонясь, затолкали в трюм, где кроме него уже было несколько невольников и пара здоровенных псов, которые одним своим видом внушали ужас. Остальные обитатели трюма даже не шелохнулись при его появлении. Псы лишь повернули морды, а потом со скучающим видом вновь уставились в пространство перед собой.

Еще несколько раз корабль замедлял ход, после чего в трюме прибавлялось народу. Гарри решил особо не отсвечивать, поэтому забился в угол и тоже ни с кем не говорил. Сколько продолжалось его путешествие, и куда его завезли, он не знал, да и не было желания узнавать. Гарри уже не было разницы, где его будут мучить, в Чистилище или в пиратском логове.

Спустя несчетное количество дней, которые показались Гарри годами, корабль остановился. Открылся люк в его борту, и внутрь зашли несколько уголовного вида чертей. Их тела покрывали татуировки, рога были покрыты металлом, хвосты утыканы пирсингом по самое "не балуй".

Потыкав вилами во всех находящихся в трюме, и тем самым отделив совсем вялых от еще шевелящихся, и едва успев уберечь хвосты от собачьих пастей, они погнали невольников наружу. Как выяснилось, корабль причалил в небольшом поселении.

Дома были сделаны из камня и песка, порой кое-где обвалившегося. Встречные жители, большинство которых были чертями, особым богатством не отличались. По правде говоря, они были уже далеко за чертой бедности.

Невольников разделили на две группы: "вообще никакие" и "кое-как шевелящиеся". Собаки, Гарри и еще пара душ попали во вторую. Их вели по городу, изредка подсказывая направление путем тыканья вилами в бок, пока не привели в павильон, где находились еще не менее сотни душ. Псов увели в отдельную клетку, а остальных втолкнули в павильон. Как в ту же минуту убедился Гарри, бежать не было возможности, даже при том, что никакой охраны пираты не оставили. Павильон был накрыт щитом.

Проходили дни и даже недели. Казалось, что о томящихся здесь невольниках полностью забыли. За все это время добавилось еще несколько душ, но приводившие их черти не сказали ни слова. Они вообще старались не задерживаться.

Изредка приходил хмурый демон с порванным крылом и, помогая себе плеткой, забирал невольников и уводил их в неизвестном направлении. На попытку Гарри задать вопрос, он ответил получасовой лекцией на тему вредности разговоров как таковых. Лекцию читал его хлыст, и оттого Гарри еще больше захотелось вернуться в кажущийся таким родным и уютным котел со смолой.

Но настал день, в который демон пришел за Гарри, вместе с ним забрав еще и десяток самых бодрых узников. Щедро раздавая удары, их погнали на какой-то помост, выстроили в ряд и оставили так ждать. За попытку шевельнутся огревали хлыстом промеж глаз.

Как заметил ставший от нечего делать чересчур наблюдательным Гарри, демон и те черти, которые приводили пленников, выглядели так, будто к ним едет ревизор. Демон то и дело проходил вдоль ряда невольников, дергал раненым крылом, чесал затылок рукоятью от кнута и недовольно зыркал во все стороны. Черти то и дело прикладывались к бутылке и о чем-то спорили, стоя в стороне.

Через час такого ожидания тьма в переулке сгустилась и оттуда не спеша бесшумно вышла, но можно было сказать, выплыла, фигура в черном балахоне со здоровенной косой, перекинутой через плечо. Демон, недовольно фыркнув, еще раз прошелся вдоль пленников, проверяя, все ли на месте. Черти, спрятав бутылку, поклонились и что-то залепетали прибывшему.

Фигура подходила к каждому пленнику и ненадолго задерживалась напротив каждого, ничего не говоря. Какое-то время спустя та же участь настигла и Гарри. Замерев напротив, незнакомец уставился на него, казалось изучающим взглядом, хотя под капюшоном ничего не было видно. Несмотря на жару и отсутствие ветра, холод сковал Гарри, мурашки побежали по спине, а в горле застрял крик, непонятно откуда взявшийся, когда в его грудь уперся костлявый палец, и единственное слово послышалось из-под капюшона:

— Этот.

26.07.2010

8

Как только костлявый палец прикоснулся к Гарри, его сознание заполонила тьма, и он почувствовал, что куда-то проваливается. Остальные узники в ужасе отскочили, нарываясь на поучительный удар хлыстом, когда что-то темное, практически осязаемое, окружило обоих, растворяя их в себе и исчезая, как предрассветный туман.

Спустя мгновение Гарри вместе с его "сопровождающим" обнаружил себя в просторном светлом кабинете. У стен стояли шкафы с разными книгами, приборами, непонятной хренью, оружием и доспехами. На одной из стен была коллекция черепов самых разных существ: от человека до демона. У окна стоял массивный деревянный стол, заваленный бумагами, книгами, перьями для письма.

Пока Поттер оглядывался, второй человек кинул свою косу подбежавшему импу (они здесь были вместо домовых эльфов), который оттащил её в угол и принялся полировать, скинул балахон и полюбовавшись минуту на свою коллекцию черепов, обернулся к Гарри.

— Присаживайтесь, мистер Поттер, — по мановению его руки появилось кресло. — Можете звать меня Смит, мистер Смит. Отныне я ваш начальник.

— Извините за дерзость, мистер Смит, — Гарри нервно взъерошил вечно торчащие волосы, — но не могли бы вы объяснить, что все это значит и почему я ваш подчиненный?

— Так и быть, — мистер Смит, средних лет черноволосый мужчина с правильными чертами лица, в строгом деловом костюме, сел за свой стол и раскурил трубку. — Я известен под многими именами у вас на Земле. Чаще всего люди зовут меня Смерть, хоть это в корне не верно. Смерть это чисто биологический процесс.

Смит прервался попыхивая трубкой, а Гарри переводил взгляд то на него, то на косу.

— Я Жнец, — продолжил он, — и если уж быть совсем точным, то я начальник второго дивизиона жнецов в Европе. Наша, а теперь и твоя, работа заключается в том, чтобы доставлять души с Земли в наше пространство.

— Но почему я?

— Ты маг, — как будто что-то само собой разумеющееся сказал Смит, — а это значит, что работать тебе будет легче и выработка будет больше, что есть хорошо. Теперь о главном, — сменил он тему. — За той дверью тебя ждет имп. Он проводит тебя на склад, где тебе выдадут униформу и косу, мы ими пользуемся на манер ваших волшебных палочек, также ты получишь служебную инструкцию и пройдешь "курс молодого жнеца". Отпуск — две недели в году, зарплата — по тарифу. Еще вопросы есть?

Подумав и решив, что таких уж срочных вопросов он не имеет, Гарри попрощался и вышел в оказавшуюся за его спиной дверь. Перед ним тут же оказался имп, дернул его за штанину и попросил следовать за ним.

Пропетляв несколько минут по коридорам, полным других жнецов и спешащих по их поручениям импов, они вышли из офисного здания и направились к складам. Первое, что кинулось Гарри в глаза — это то, что они больше не были на Чистилище.

Небо было голубым, в отличие от уже привычного серо-буро-пошкарябанного. В воздухе витали ароматы цветов, и слышалось пение птиц. Гарри так и застыл на одном месте, пораженный этим, и не в состоянии надышаться чистым, без примесей серы, воздухом.

— Привилегии нашей профессии, — многозначительно изрек подошедший к Гарри жнец. — На нас держится вся энергопромышленность что Инферно, что Эдема. Вот и выбили себе штаб в этом райском уголке. Ты новенький?

— Да. Направляюсь за снаряжением.

— Ну, тогда не буду задерживать, — он похлопал Гарри по плечу и продолжил свой путь.

Подумав, что скоро уже перестанет чему-либо удивляться, Гарри поспешил догнать ушедшего немного вперед импа. Они перешли небольшую площадь с фонтаном посредине и углубились в парк, по крайней мере Гарри посчитал это парком. Складом служило небольшое двухэтажное здание со всех сторон окруженное деревьями. Нигде не было видно ни охраны, ни караула.

— Наверное, это себе дороже, связываться со жнецом, — пробормотал Гарри, входя в помещение.

— Ты даже не представляешь насколько прав, парень, — повернулся к нему дед, сидящий за столом, и Гарри успел заметить какие-то обрубки торчащие у него со спины. — Я когда-то по молодости сглупил, так получил косой по крыльям, только перья полетели.

— Сочувствую, — Гарри опять взлохматил волосы. — Я за снаряжением...

— Да уж точно не пообедать на склад приперся, — проворчал старик и двинулся вдоль стеллажей, уставленных косам, клинками, топорами и прочими орудиями смертоубийства. В дальнем углу Гарри заметил полуприкрытые тряпкой доспехи. Дед выбрал ничем не отличающуюся от других косу, подхватил какой-то сверток и направился обратно к столу. — Значит так, — порывшись в столе, он достал журнал в кожаном переплете, перо и какую-то книгу, — вот тебе коса, балахон и служебная инструкция. Поставь подпись в журнале и дуй на полигон.

Сделав всё так, как от него требовали, Гарри схватил снаряжение и побежал на полигон, следуя за проворным и, казалось, неутомимым импом. На этот раз пришлось минут двадцать петлять между деревьев. Но наконец-то лесок закончился, и перед ним оказалась огороженная со всех сторон площадка в несколько квадратных километров.

На этой площади находилось не менее сотни жнецов, так же, как и он, вооруженных косами. Внимательно присмотревшись, Гарри обнаружил, что косы деревянные. У всех, кроме одного. Решив, что этот субъект является кем-то вроде тренера Гарри пошел к нему.

— Добры... — не успел и слова сказать Гарри.

— Только тебя и ждем, — рявкнул тренер. — Бери учебную косу и становись в строй.

Гарри поспешил исполнить команду, не желая испытать на себе гнев этого, чем-то похожего на Аластора Грюма, жнеца.

— Моя задача, — начал тренер зычным голосом, — вдолбить за год в ваши пустые головы навыки обращения с основным оружием жнеца — косой. А также научить вас прокалываться между мирами и сопровождать души умерших к нам.

— А зачем нам тогда коса? — удивился какой-то новобранец.

— Коса это ваш транспорт и ваше оружие. В основном вы будете использовать его между мирами. Там можно нарваться на весьма неприятных тварей. А теперь ты, — он указал на задавшего вопрос парня, — пятьдесят кругов по стадиону.

28.07.2010

9

Догорал летний день. Диск солнца уже коснулся горизонта. На землю потихоньку опускались сумерки. Ещё немного, и на потемневшем небе робко зажгутся первые звёзды.

На опушке леса распластались три облачённых в мантии-невидимки человека. Маскировка была отменной, рядом пройдёшь — не заметишь.

— А они сегодня будут?— шёпотом спросил один из них.

— А то как же, — так же шёпотом ответил старший группы.

Третий в разговор не вступал: он наблюдал за участком мощеной камнем дороги, что вела к большим кованым вратам. По тому, как он это делал, было заметно, что он далеко не новичок, а очень даже опытный.

— Ну что, не видать? — взглянув на часы, спросил его старший группы.

— Сейчас будут, по ним часы сверять можно, педанты...

И точно, спустя несколько секунд, на дорогу перед вратами аппарировали три десятка человек в черных балахонах и белых масках. В них сразу можно было распознать Упивающихся Смертью.

— Они здесь на ночь остановятся, — продолжил третий, — я за ними неделю наблюдаю. А может и дольше, если будут готовиться к крупному рейду. Никогда не знаешь, что в голову взбредет красноглазому ублюдку.

— Боятся, гады, воевать по нормальному, все на маглов кидаются, это у них в крови, — презрительно процедил сквозь зубы старший группы.

Тем временем, прибывшие начали что-то обсуждать, бурно жестикулируя и матюгаясь, как не подобает аристократам, коих в упиванцах было большинство. Это обстоятельство начало было злить старшего группы, но тренированная воля разведчика быстро подавила раздражение. На задании не место эмоциям.

— Когда они затихнут?— спросил он.

— Когда вспомнят о живительном круциатусе от их "милостивого" господина, — фыркнул третий.

— Ты смотри, совсем беспечно себя ведут, — удивился второй, показывая на дорогу, где спор разгорался с новой силой.

— Так привыкли к тому, что здесь тихо, не боятся...

— Ничего, научим бояться, — пообещал старший.

Тем временем сумерки начали переходить в темноту. Упиванцы соизволили-таки скрыться в поместье, и ночную тишину нарушал лишь стрекот насекомых, да комары, которым было начхать на мантии-невидимки.

— Лучшее время через три часа, они тогда совсем бдительность потеряют, — сказал старший группы.

— А что, если я отвлеку их? — предложил молодой боец: ему не терпелось действовать.

— Я тебя отвлеку,— одёрнул его старший. — Забыл приказ? Себя не раскрывать до атаки. А вообще, твоё дело пока наблюдать.

Тот, который второй, хмыкнул:

-Успеешь ещё...

— Прекратить разговоры и смотреть в оба, — дал команду старший группы.

Все послушно затихли. Нужно было выждать время. Тьма уже полностью вступила в свои права, только на западе был светлый кусочек неба. Но вскоре темнота добралась и туда.

Было безоблачно, после недавних дождей воздух был чист, а звезды — особенно ярки. Казалось, что они даже стали ближе. Неожиданно за кронами деревьев начало светлеть, и вскоре над ними взошла полная луна.

— Как некстати эта люстра, — подумал про себя сержант. — Всё как на ладони.

Молодого всё время клонило в сон, но он мужественно боролся. Старший понимал его, сам когда-то был таким.

— На, — он протянул молодому сухарь. — Помогает.

— Ну, что там? — спросил он второго.

— Ждем-с, — подавив зевок, ответил второй. — Сигнал к атаке — три зеленых свистка.

Разговоры снова стихли, и все трое принялись ждать, всматриваясь в пустую дорогу и от скуки считая количество комариных укусов. Когда они уже практически были готовы не ждать никакого сигнала и бросится в атаку самим, ибо даже при наличии согревающих и массажных чар они продрогли и отлежали себе всё что только можно было отлежать, по лесу пронеслось три свистка, от которых всё перед глазами на секунду позеленело.

— Пора, — сказал старшой.

Тихо поднявшись, не снимая мантий и стараясь не наступать на сухие ветки, они двинулись к воротам. Невыразимцы уже пошаманили над защитой особняка, и проникнуть внутрь не составило особого труда.

Вся когорта упиванцев собралась в бальном зале на втором этаже. О бывшем назначении этого некогда величественного помещения теперь напоминал лишь вычищенный до блеска пол. Теперь в зале располагалось несколько диванов, кожаные кресла, что стояли вокруг большого круглого стола, на котором лежали карты Лондона и окрестностей.

В особняк проникли не только группа разведчиков, но и три десятка авроров, по уши накачанных разного рода боевыми зельями, с желанием перебить здесь всех. Пока доблестные авроры месили упиванцев с переменным успехом, трое разведчиков вплотную занялись картами, расположенными на столе.

И всё было бы хорошо, если бы не было так плохо. Когда авроры явно начали побеждать и теснить упиванцев, в темном вихре появился Вольдеморт собственной персоной. Он обвел собравшихся взглядом своих красных глаз, недобро хмыкнул и взмахнул палочкой. Половина авроров и пара упиванцев, что не успели уйти с линии атаки, оказались мелко нашинкованы. Один из упиванцев, что стояли в стороне, при этом одобрительно закивав головой, узнав свое любимое заклятие Sektumsempra, усиленное в сотню раз.

Тёмный Лорд еще одним взмахом палочки скрутил остальных авроров и разведчиков Ордена Феникса, что собирали карты и были незаметны для всех остальных. Через пару минут в зале остался только сам Вольдеморт, который так и застыл с широко раскрытыми глазами, не веря в то, что он видит перед собой.

Когда упиванцы покинули зал с аврорами на плечах и сам Тёмный Лорд уже собирался исчезнуть, в зале появилось около сотни фигур в темных балахонах и косами в руках.

— Значит так, смотрим и запоминаем, второй раз показывать не буду, — зычным голосом провозгласил один из жнецов, отойдя от остальных, чтобы его было видно.

Он склонился над одним из покромсанных тел и легонько прикоснулся к нему пальцами. Из тела выплыл светящийся белый шарик с алой искоркой посредине и замер у него на ладони.

— Всем видно? — спросил он и вытянул руку вперед, чтобы все узрели свежеизвлеченную душу. — Присмотритесь внимательно и вы сможете увидеть алую искру внутри. Ты, — он ткнул косой в одного из жнецов. — Шаг вперед и отвечай, что это значит.

— Алая искра внутри человеческой души означает, что оная душа должна быть доставлена в Ад, товарищ инструктор, — как по учебнику ответил он.

— Именно, — довольным голосом подтвердил инструктор и спрятал душу в висящий на поясе под балахоном мешочек. — Рассредоточится и приступить к сбору урожая.

— Товарищ инструктор, — подошел к нему один из жнецов, — тот тип нас видит.

Все дружно повернулись к всё так же стоящему с широко открытыми глазами Вольдеморту. То, что он может видеть жнецов, Тёмный Лорд заметил еще после четвертого крестража, но в таких количествах одновременно видел их впервые. Хотя — вспомнил Вольдеморт — Долохов клялся, что не только жнецов, но и зеленых чертей видит после четвертой бутылки.

— Все посмотрели туда, — сказал инструктор и ткнул пальцем в красноглазого. — Этого парня местные именуют Вольдемортом и боятся пуще смерти. Вследствие экспериментов с душой и телом он может нас видеть и слышать. Так что поздоровайтесь.

— Здравия желаем, товарищ Вольдеморт! — гаркнуло около сотни глоток.

Считая, что после такого и ему не помешает тяпнуть чего покрепче, Тёмный Лорд беззвучно аппарировал из этого странного места, а жнецы, тихо посмеиваясь, вернулись к работе.

— Поттер! — рявкнул инструктор. — Живо вернулся в сбору душ. Мы не имеем права мочить живых... в этом мире.

31.07.2010

10

Вечерело. Солнце медленно укатывалось за горизонт, бросая последние на сегодня крупицы тепла на этот неблагодарный мир. Якобы светлый маг Альбус Дамблдор со спокойной совестью предавался ничегонеделанию в своем кабинете и попутно грыз еще на удивление целыми зубами завалявшуюся еще с прошлого года в его кармане лимонную дольку.

Но недолго продолжалось мимолетное счастье пожилого волшебника. Едва солнце скрылось за горизонтом, и вспыхнули расставленные по периметру кабинета свечи, разгоняя мрак; едва директорский фамилиар Фоукс засунул голову под крыло, чтобы немного подремать, как в кабинет ворвалась Минерва МакГонагалл.

— Альбус! — крикнула Минерва с порога.

Кричать Минерва умела громко и со вкусом. Правда это редко кто слышал, а те, кто слышал, старались не вспоминать о самых страшных моментах в их жизни. Фоукс, который уже начал было засыпать, выдернул голову из-под крыла и издал недовольную трель на грани ультразвука. От этого крика у меланхолично посасывающего конфету Дамблдора заломило в висках, да так, что он прикусил себе язык и зашелся в кашле от попавшей не в то горло конфеты.

— Альбус, — продолжила нормальным голосом декан Гриффиндора, отдышавшись и дав Дамблдору время прокашляться, — на Святое Мунго напали несколько десятков Упивающихся вместе с самим Вольдемортом. Авроры и целители забаррикадировались внутри, но долго они не продержатся. Наша разведка сообщает, что дементоры уже на подходе к больнице. И еще, — она перевела дыхание, — Кингсли сообщил, что Фадж дал разрешение на использование драконов.

Услышав последнее известие, Дамблдор мигом лишился всей той меланхоличности, что обычно сопровождала его всюду. Теперь за директорским столом Хогвартса сидел непревзойденный стратег и лидер; и уже просчитывал все возможные варианты развития событий.

— Минерва, немедленно собери Орден, — не терпящим пререканий голосом произнес он и встал со своего места, направляясь к камину. — Я же попытаюсь отговорить Корнелиуса от использования нашего мощнейшего оружия. Сейчас не время давать Тому знать, что у нас есть эскадрилья драконов.

Как только он исчез в зеленом пламени камина, Минерва вновь сыпанула туда летучего пороха и принялась вызывать членов Ордена Феникса. Сидящий неподалеку феникс, который принимал немалое участие в названии ордена, тоже не остался без дела и принялся доставлять в кабинет тех орденцев, что не имели на данный момент доступа к камину.

* * *

В это же время на Эдеме было не всё так спокойно, как могло показаться неискушенному в творимых жнецами делах наблюдателю. В то время как вся остальная часть планеты ни ухом ни рылом ничего не подозревала, в стане жнецов царило необычайное оживление.

Сирена боевой тревоги внезапно вырвала Поттера из объятий Морфея, коих он не знал вот уже как месяц. Но не суждено было ему, как и всем остальным на базе, отоспаться этой чудесной ночью. Натянув штаны, набросив балахон и схватив косу, он спустился в казармы, где уже подымались его подчиненные.

— Рота подъем! — решив поддать им расторопливости, гаркнул Гарри в лучших традициях его инструктора, то есть так, чтобы стекла задрожали. — Смиррна! Нале-во! На плац, бегом марш!

На залитом искусственным светом плацу уже построились и ожидали указаний несколько других рот. Между ними то и дело шныряли импы, выполняя мелкие поручения или, как заметил Гарри, доставляя некоторым идиотам забытые в казармах косы.

— Внимание! — прокатился громогласный голос Смита над плацем, когда весь дивизион был собран. — В ближайшие минуты на Землю будет прорыв из межмирового пространства. Сейчас командиры каждой роты получат координаты одной из точек прорыва, и вы отправитесь на зачистку. Отправляйтесь по готовности.

Импы теперь забегали еще шустрее, только на этот раз раздавая пергаменты с приказом и координатами. Некоторые роты, едва получив листок, прокалывались на Землю лишь бы проколоться, решив, что доберутся до места быстрее, будучи уже там. Гарри взглянул на координаты с узнаванием: прорыв должен был быть в районе больницы Святого Мунго.

— Слушай мою команду, — крикнул он в сторону своих архаровцев. — Кроме уничтожения тварей не забывайте про души убитых, коль такие будут.

Наискось рубанув воздух косой он, без каких либо спецэффектов, исчез. Проделав тот же маневр с разрубанием воздуха, исчезли и все остальные.

* * *

Сильнейший тёмный маг этого столетия и просто "красавец" Вольдеморт стоял у границы щитов больницы Святого Мунго, усердно выписывая палочкой сложнейшие фигуры и постоянно подавлял желание высунуть, и немного прикусить от усердия, свой змеиный язык.

— Милорд, — полным притворного обожания голосом обратился к Вольдеморту один из упиванцев, — Дементоры прибудут через одну минуту.

Никакого ответа не последовало. Лорд Вольдеморт не собирался отвлекаться от своего занятия и тем самым просрать полтора часа беспрерывного кастования чар, необходимых для снятия щита над больницей. Но вот последний штрих был завершен, и купол, накрывающий здание, на мгновение побелев, пал. Вольдеморт, порадовавшись, что его новое тело больше не потеет, кивнул головой в подтверждение каких-то мыслей и обернулся туда, где должен был стоять упиванец с известиями о дементорах, но искомого человека там не было. Вместо него в полуметре над землей висел дементор.

— В радиусе пятидесяти километров от больницы не должно остаться ничего живого, — отдал он распоряжение, и вновь повернувшись в сторону шестиэтажного здания, которое и было больницей, махнул рукой, начиная штурм.

Он и его верные последователи двинулись вперед неспешным шагом, тем самым нагоняя немало страху на авроров и персонал больницы, что укрывался внутри здания. Но не суждено было им дойти без происшествий. Навстречу им аппарировали члены противоборствующей организации с безвкусным, по мнению самого Вольдеморта, названием Орден Феникса.

Завязался нешуточный бой. Упиванцы и прибывшие орденцы не научились за прошедшие годы ничему новому, например тактике боя и залповой стрельбе смертельными проклятьями, поэтому принялись по старинке месить друг друга, разбившись на пары и тройки.

Вольдеморт, показывая удаль молодецкую, по старой традиции стал соревноваться с Дамблдором в мощности проклятий и мастерстве боевой трансфигурации. Тёмный Лорд, все же высунув от усердия язык, хоть в относительной темноте этого и не было видно, одновременно поддерживал четырех исполинских огненных змей и посылал непрерывным потоком Авады в седого старика.

Седой старик, несмотря на почтенный возраст, что уже вдвое превышал возраст его оппонента, лихо уклонялся от зеленых смертоносных лучей и превращал воздух в непреодолимые преграды для огненных змей.

Естественно, никто из магов не подумал о том, что их маленькое шоу прекрасно видят маглы. Так что скоро приехала полиция и в добавок к всякого рода проклятьям полетели пули и дробь. Полиция, естественно, не могла справиться со всем этим, а поэтому какой-то умник запросил поддержку с воздуха, и через четверть часа небеса пролились свинцовым дождем с бортов прибывших вертолетов.

Дементоры тоже свой хлеб, то есть души, не за просто так ели. Подчиняясь прямому приказу, они не обращали внимания на творящееся возле здания больницы безобразие. Выстроившись по границе заданного радиуса чтобы не дать кому-либо сбежать, хладные монстры начали сжимать кольцо и высасывать души у всего, что попадется по пути.

Но такое размеренное течение событий внезапно прервалось таким образом, который никто из присутствующих предвидеть не мог. Посреди чистого звездного неба, на котором не было ни одного облачка, ни с того ни с сего образовалась туча идеально круглой формы. В тот же миг в окрестностях и внутри Святого Мунго стали появляться полупрозрачные, похожие на призраков фигуры неведомых зверей.

С каждой секундой фигуры становились всё чётче и чётче, наливались силой и приобретали материальность. Ни Лорд Вольдеморт, ни, как некоторые считали, всеведающий Дамблдор не могли дать этому какого-либо объяснения.

Как только фигуры обрели материальность, послышались издаваемые ими нечеловеческие крики и вой, от которого даже у бывалых упиванцев стыла кровь в жилах. Прибывшие звери оказались далеко не дружелюбны. Они принялись изничтожать всех, до кого могли дотянуться.

* * *

Рота жнецов количеством в двадцать штук появилась и зависла в полусотне метров над развернувшимся полем боя. Дамблдор и Вольдеморт завершили свой эпический поединок и принялись за неведомых тварей, что с переменным успехом рвали их подчиненных. Магловские войска давно были покромсаны в капусту, и на их останки никто не обращал внимания.

— Внимание, всем выйти в нормальное пространство, — крикнул Гарри и они начали, так же как и те твари, проявляться в этом мире. — Зачищаем территорию и забираем души, на живых не отвлекаться.

— Командир, замечены дементоры, — приблизился один из жнецов к Гарри, — они приближаются со всех сторон и через несколько часов будут здесь.

— Сначала твари, а как закончим, то потрясем душесосов, — сказал Гарри и махнув в сторону поля боя. — На зачистку полтора часа. Вперед.

Ведомые праведным гневом за то, что им не дали как следует выспаться в законный выходной, жнецы ринулись в гущу боя, сразу показывая, кого здесь надо бояться. Точными взмахами кос фигуры в черных балахонах отделяли от своих противников все, что только можно отделять, до тех пор, пока твари не затихали.

Пока его команда резвилась внизу, Гарри вручную, ибо никак по-другому это не делалось, закрывал дыру в пространстве. Занятие сие было трудным и энергоемким, поэтому он не гнушался подписываться заранее запасенными как раз на такой случай душами, что хранились в мешочке у него на поясе.

Закончив свое нудное занятие за час с четвертью, он обернулся посмотреть что творится внизу и был приятно удивлен результатами работы его подчиненных. Оные уже закончили месить пришлых тварей и принялись за тварей местных, дементорами зовущихся. Но вскоре и с ними было покончено.

— Возвращайтесь на базу, — приказал Гарри слетевшимся к нему жнецам и забрал причитающуюся ему часть извлеченных душ, — а я здесь задержусь ненадолго.

Когда приказ был исполнен, Гарри нашел стоящего на отшибе Вольдеморта и его людей, они собирались аппарировать отсюда. Гарри подлетел к своему некогда заклятому врагу и дотронулся до него перед самой аппарацией.

— Ну, здравствуй, Том, — сказал Гарри, когда они появились в тронном зале, и немного сдвинул капюшон, чтобы было видно его лицо. Никого из упиванцев рядом не было, судя по всему, они сразу отправились по домам. — Не угостишь чаем старого знакомого?

31.07.2010

11

— Вы меня серьезно подвели, мистер Поттер, — с печалью в голосе произносит Смит.

На этот раз Гарри некогда было рассматривать кабинет своего начальства. Сейчас он смиренно сидел в кресле перед столом мистера Смита и молчал в тряпочку, осознавая то, что болтовней здесь не поможешь.

Да и сам кабинет, будто отображая мысли своего владельца, был неуютным. За окном вместо животворящего солнца на бескрайнем небе теперь отображались тучи и проливной дождь, деревья, согнутые ветром, лужи, грязь...

— Вот скажите мне, мистер Поттер, неужели у вас нет и капли самоконтроля и здравого смысла?

Что мог ответить Гарри на подобное заявление? Он лишь склонил голову, стараясь не встречаться взглядом со своим начальством, и принялся со всей доступной ему скрупулезностью изучать мелкие царапины на стоящем перед ним столе.

Конечно, можно было, как в былые годы, закричать, начать крушить всё вокруг, показывая свою круть и магическую силу. Но он отчетливо понимал, что перед ним не Дамблдор, отношение к которому, кстати, в корне изменилось за последнее время, а существо, которое не будет ему потакать. Да и не хотелось Гарри кричать и крушить, ибо вырос он из этого состояния. Состояния ударенного головой о стену имбецила.

— Молчите? — всё тем же тоном осведомился Смит. — Правильно делаете что молчите. Я даже начинаю подозревать, что ваш разум всё-таки проснулся... ну, или, по крайней мере, просыпается.

Гарри лишь мог согласится с этим и продолжать буравить взглядом стол. Также он, за неимением альтернативы, прокручивал в голове те события, что привели к столь печальным последствиям и в тысячный раз убеждался, что все, кто вокруг него крутятся, так или иначе гибнут. А всё начиналось с такого простого. Он всего лишь захотел поговорить с Вольдемортом.

— Ну, здравствуй, Том. Не угостишь чаем старого знакомого?

Том угостил. Гарри, до этого думавший, что жнецы неуязвимы для используемой людьми магии, серьезно поплатился за свои недалекие мысли. Хоть те заклятья, что использовал Тёмный Лорд и не могли убить жнеца, но вот подарить пару "незабываемых" минут — запросто.

Вольдеморт, который до этого момента был в твердой уверенности, что он не боится никого и ничего... кроме себя самого по утрам в зеркале, серьезно струхнул и обрушил на нежданного гостя все известные ему заклятья высшей магии, как темной, так и светлой. Но недолго продолжалось веселье. Заклятья те были слишком энергоемки даже для такого сильного мага как он, да и на гостя произвели воздействие сравнимое разве что с круциатусом.

— Поттер, — прошипел Вольдеморт, сваливаясь в свой излюбленный трон, обвитый его излюбленной змеей и вытирая выступивший от запредельных магических нагрузок пот со своего лба, — ты же вроде умер.

— Умер, — в тон ему прошипел Гарри, вставая с каменного пола и взмахом косы сооружая себе кресло напротив его собеседника. — Жнец я теперь. И поведай-ка мне, друг мой сердешный, почему ты до сих пор с этой войной возишься? Меня уж больше года нет, а ты все мелким терроризмом промышляешь.

— Да как тебе сказать, — Вольдеморт почесал лысый затылок, подбирая слова и попутно удивляясь, с чего бы это его на откровения потянуло, а затем щелчком пальцев соорудил стол со всякой снедью, — Дамблдор каким-то образом ухитрился привлечь на свою сторону иностранные войска. Лишившись тебя — своего главнейшего оружия — он стал вертеться как уж на сковородке. И довертелся. Франция и Германия дали свою помощь.

— И это всё?

— А русские, — Вольдеморт казалось не заметил реплику Гарри и продолжал говорить, одновременно накладывая себе в тарелку гарнир к отбивной, — сказали что накроют весь остров Гневом Господним, если я таки одержу победу.

— Это еще что за хрень?

— Аркан, — он на секунду запнулся, прожевывая, а затем продолжил: — массового уничтожения. Его изобрели еще во времена инквизиции, но использовали только раз и то на треть мощности. Маглы назвали это Тунгусским метеоритом. Вот и приходится промышлять, как ты выразился, мелким терроризмом. Знаешь ли, перерождение — процедура не из приятных.

— Да уж могу себе представить... Что тебя вообще в Тёмные лорды податься сподвигло? Наследник древнего рода, сильный маг, с отличием закончил Хогвартс, а все туда же... в уголовники.

— Дамблдор, — просто выплюнул ненавистную фамилию Тёмный Лорд, зло ткнув вилкой в кусок мяса. — Если бы не эта бородатая погань, то я бы уже давно был Министром и не парил бы себе мозг этой "войной". Или ты думал, что я не пытался добиться власти бескровным методом? Но этот гад сделал всё, чтобы я пошел именно этим путем. Ему, мать его за ногу, нужен был новый Тёмный Лорд, дабы его победить и снова быть в лучах славы и почета.

— Я, кстати, видел в Аду именной котел для него.

— Туда ему и дорога, — удовлетворенно кивнул Том. — Вот только в этот раз весь его план так неудачно подосрало то пророчество, да и я затупил, когда поперся тебя в младенчестве мочить.

Установилась тишина, нарушаемая лишь скрипом приборов о тарелки. Вольдеморт всё никак не мог сообразить, чего вдруг его пробило на откровенности, но потом все же решил что это к лучшему. У Поттера тоже проскакивали подобные мысли, и в перерывах между мыслями проскакивала в желудок еда.

— Что значит "в этот раз" и причем здесь пророчество?

— Напряги мозги... извини, Поттер, не хотел обидеть непосильным заданием, — раздалось шипящее покашливание, чем-то напоминающее смех. — Грин-де-Вальд и Дамблдор были друзьями, пока Геллерт не заинтересовался тёмной магией. Тогда-то наш "добрый дедушка" и узрел свой шанс стать знаменитым и влиятельным человеком. А по поводу пророчества ты должен был уже сам догадаться: только ты и никто другой может меня убить. Как бы они не старались, я буду жив всегда, тем более теперь, когда ты мертв.

— Но так и быть, — выдернул Гарри из раздумий голос Смита, — ваше дезертирство, а иначе и не назовешь, гибель половины вашего отряда, в то время как вы ужинали на Земле и прочие глупости я, думаю, смогу замять. Не без вашей помощи конечно.

— Я... я сделаю всё, что потребуется, мистер Смит, — поднял голову Поттер и уверенно посмотрел на своего собеседника. В любом случае, — подумал Гарри, — хуже не будет.

— Замечательно, — он удовлетворенно потер ладони. — Вы должны явится на Инферно в течение ближайшего часа. Там вас встретят и объяснят, что надо делать. Пока не справитесь с работой, вы будете в полном их распоряжении.

Гарри благодарно кивнул, встал из кресла и направился к выходу, радуясь тому, что так легко отделался. Ему вовсе не хотелось возвращаться в котел со смолой.

— И вот еще что, мистер Поттер, — сказал Смит, когда Гарри уже открыл дверь. — Лучше воспользуйтесь телепортом, подпространство нынче штормит, и если вы исчезните хрен знает куда, будет совсем не смешно.

Вняв его совету, Гарри кивнул и вышел в коридор, с которого он когда-то и начал свой путь жнеца. Взмахнув косой, он переместился к башне межпланетного телепорта и прошел внутрь, невзирая на очередь — никому не хотелось получить косой по крыльям.

"Прыжок Эдем — Инферно через пять секунд" — прозвучал женский голос под сводами огромного зала. Гарри поудобнее перехватил косу, чтобы ненароком не сбрить кому-нибудь голову.

"Три"

"Две"

"Одна"

05.08.2010

12

Судя по ощущениям, точнее по их отсутствию, Гарри понял, что перемещение прошло успешно, и направился к выходу. Его, конечно, удивило то, что кроме него в этом зале никого не было, хотя он точно помнил, что перед отправлением зал был забит до отказа.

Единственная дверь бесшумно скользнула в сторону и явила его взору пеструю компанию из одной симпатичной демонессы в неком подобии делового костюма и двоих демонов с лицами, не обезображенными интеллектом.

— Мистер Поттер, — постучала демонесса ногтем по пергаменту, что был у нее в руке, — а мы вас уже и заждались.

— Прибыл как только так сразу, я небось поставил рекорд...

— Да уж поставили, можете в этом не сомневаться, — она жестом показала следовать за ней и направилась вглубь башни. — Вы добирались сюда восемьсот лет. Хотя это и не ваша вина, а следствие непредвиденных обстоятельств. Так уж случилось, что вы исчезли с лика вселенной на всё это время и лишь сейчас вернулись. Весьма вовремя, смею заметить. Не стойте столбом, мистер Поттер и следуйте за мной. Сколько бы там времени не прошло, проблема, из-за которой вас вызвали сюда, осталась.

— Э...да... Может, объясните всё по порядку?

— Именно поэтому я здесь и нахожусь. Мы с вами сейчас поднимемся на самый верх башни, в то место, о существовании которого знают лишь четверо в этой Солнечной системе, — они подошли к лифту который в считанные мгновения вознес их на самый верх. — Добро пожаловать в Зал темпоральных манипуляций, — она открыла дверь в небольшую, совершенно пустую комнату, — или как его еще называют — машину времени.

— Типа хроноворота? Вы собираетесь отправить меня в прошлое?

— Ваша проницательность на грани фантастики, — после этой реплики перед глазами Поттера так и всплыло воспоминание о мрачном зельеваре Северусе Снейпе. — Эта машина имеет мало общего с хроноворотом, за исключением того, что они оба вмешиваются в ход времени. В связи с тяжелым положением дел на Земле правители планет нашей системы сообразили на троих, — она многозначительно щелкнула пальцем по горлу, — и нашли единственно верный выход — отправить вас в прошлое, чтобы вы всё исправили.

— А можно поподробнее и с иллюстрациями? — попытался съязвить Поттер.

— Как пожелаете, — она щелкнула пальцами, и перед ними появился экран и видами нынешней Земли.

То что увидел Гарри, не поддавалось никакому объяснению, по крайней мере для него. Города лежали в руинах, небольшие группы выживших людей прятались в глуши, перебиваясь подножным кормом, но чаще голодая. Планета обещала превратиться в кусок лысого камня в ближайшие годы.

Затем картинка сменилась полями сражений. Сражений между магами и маглами, между людьми в черных мантиях и устрашающего вида машинами, что оставляли после себя безжизненные земли. Тысячи, если не миллионы, трупов и остовов механизмов устилали поля сражений вплоть до самого горизонта.

Видя всё это, Гарри понял, что в этом всем виноват не Вольдеморт, хотя так хотелось свалить всё на него. Он сам был во всем виноват, виноват тем, что умер, и было некому остановить Тёмного Лорда. Именно он допустил такое, именно на его плечи должен лечь груз ответственности за все те жизни, что погубила война.

— Насмотрелись? — экран исчез. — Теперь я объясню то, что вы там увидели. Это последствия войны Дамблдора и Вольдеморта, в которую были втянуты и маглы. Война, между прочим, ведется до сих пор. Но начнем с начала.

После вашего разговора с Вольдемортом и вашего исчезновения в недрах телепорта прошло сорок лет, прежде чем Великобритания полностью подчинилась Тёмному Лорду. Как и было обещано, русские стерли остров с лица планеты. А затем так же стерли Германию и половину Испании, где прятался Вольдеморт. На полвека всё затихло, пока он не возродился и не начал всё заново.

На этот раз маглам не успели пустить пыль в глаза, и они тоже ввязались в войну. Их военные технологии на то время уже смогли составить серьезную конкуренцию всему тому, что могли противопоставить маги. Города и страны уничтожались с катастрофической скоростью.

Дамблдор, насосавшись Эликсира Жизни, гонялся за Вольдемортом по всей планете, сотрясая бородой со страшной силой. Том Риддл тоже не остался в стороне и, захватив Кремль, обрушил Гнев Господень на все известные места пребывания остатков Ордена Феникса. Планета буквально вскипела.

За все эти годы Вольдеморт погибал и возрождался четырежды, с каждым разом все быстрее и быстрее. В последний раз он возродился через два дня после гибели. Дамблдор, тоже не желая погибать в случайном взрыве, создал себе крестражи по образу и подобию вольдемортовских.

— Крестражи?

— Именно, — но, увидев непонимание в его глазах, она решила объяснить и этот аспект нелегкой жизни любого уважающего себя Тёмного Лорда. — Крестраж — это очень сильное и очень темное колдунство, Гарри. При помощи длительного ритуала, человеческих жертвоприношений и прочей ерунды маг раскалывает свою душу и помещает её в разные предметы. Таким образом, после уничтожения или смерти тела мага, его душа остается на Земле.

Они до сих пор там воюют и это нам не выгодно. Своей войной на уничтожение они подрывают нашу экономику. Мы пытались их остановить, были посланы лучшие войска, в составе которых были не только ангелы и демоны, но и жнецы. Всё без толку. Из-за того пророчества только ты можешь убить Вольдеморта окончательно.

Именно поэтому была построена эта машина времени. В отличие от хроноворота, она посылает твою душу назад по временной оси, а не в обход её. Это значит, что время не распараллелится, создав тем самым новую вселенную. Эти восемьсот лет исчезнут, будто бы их и не было вовсе.

— Поверить не могу, что от меня зависит судьба вселенной.

— А придется. Есть несколько ключевых моментов в твоей жизни, которые непосредственно влияют на всю картину будущего в целом. Это твое рождение, поступление в Хогвартс и зачисление на алознаменный факультет соответственно, возрождение Вольдеморта в конце четвертого курса и твоя смерть. Было решено отправить тебя за несколько минут до того, как ты взорвешь себе голову. Ты окажешься в своем теле, и у тебя сохранятся все воспоминания. Надеюсь, ты хорошо запомнил то, что ты видел.

— Нет, — сказал Гарри, потирая подбородок и что-то обдумывая. — Отправьте меня за несколько минут до того как я прикоснусь к кубку-порталу в конце третьего испытание Турнира Трех Волшебников. Так я смогу предотвратить возрождение Вольдеморта и выиграть время на поиск этих его крестражей.

— Звучит логично, — она сверилась со своим пергаментом и видимо не найдя там ничего, что могло бы помешать исполнить его просьбу кивнула. — Так и быть. А теперь приготовьтесь к перемещению — разденьтесь и сдайте косу. Всё равно материальные предметы не перенесутся.

-Э... — замялся Гарри, прежде чем спросить. — А меня не наделят какой-то суперсилой или неведомыми знаниями, для успешности миссии, так сказать?

— Может тебе еще и ключи от квартиры, где деньги лежат дать? — хмыкнула она и саркастически изогнула бровь. — Наши знания и силы ты не сможешь использовать чисто физически — тип энергии не тот. А теперь становись в центр комнаты.

Гарри послушно снял с себя всё, отдал косу тем двум громилам, которые за время разговора не проронили и слова. Как подозревал Гарри, их целью было не дать ему отвертеться от перемещения, если вдруг столь крамольные мысли посетят его буйную голову.

Убедившись, что он стал, как надо, демоны покинули комнату. Через несколько минут она начала дрожать и как бы плавиться, терять очертания.

"Перемещение через три... две... одну..." — зазвучал голос в его голове.

Затем всё пространство вокруг заполонил белый свет.

"Верни всё на свои места, Гарри"

06.08.2010

13

Как и было задумано, Гарри оказался за несколько минут до того, как взял кубок. Он стоял на постаменте метрах в тридцати от него. Гарри перешёл на бег, и тут прямо перед ним с боковой дорожки выскочила какая-то тёмная фигура.

Седрик доберётся до кубка раньше...— промелькнула крамольная мысль, но тут же была отогнана грузом его воспоминаний.

Гарри увидел, что слева из-за изгороди, стремительно двигаясь по дорожке, пересекающейся с той, по которой они бежали, показалось нечто огромное. Это нечто перемещалось с такой скоростью, что Седрик непременно должен был с ним столкнуться, но взгляд Седрика был устремлён на Кубок, и он не видел ничего вокруг...

Но он оглянулся как раз вовремя, прошмыгнул мимо громадного существа и сумел избежать столкновения, но, к сожалению, споткнулся. Гарри видел, как палочка вылетела из руки Седрика, и как на дорожку вывалился гигантский паук и зашагал прямо на хогвартского чемпиона.

— Avada Kedavra! — выкрикнул Гарри, помня, сколько неприятностей доставил им этот паук в прошлый раз.

Зеленый луч, как и положено, вырвался с кончика волшебной палочки и упокоил паука навеки. Седрик испуганно переводил взгляд то на Поттера, то на паука. И что-то в его мозгу переклинило. Скорее всего виной были вечные подозрения всего окружающего Гарри народа о том что он тёмный маг. Не помня себя от страха, Диггори вскочил на ноги и рванулся к своей палочке.

— Stuperfy! — вскричал он, выставив палочку в сторону Поттера, но трясущиеся руки не дали ему нормально прицелиться, и заклятье пролетело мимо.

— И тебе Stuperfy, — лениво взмахнул палочкой Гарри и его заклятье, пробив впопыхах выставленный вторым чемпионом щит как кирпич бумагу, отправило того в непродолжительный полет. — И Obliviate заодно.

Разобравшись, таким образом, с последней преградой на пути к Кубку Гарри пошел вперед. Тяжелые мысли проносились в его голове. Перед ним стоял выбор: сделать всё как положено и утихомирить Вольдеморта или дать тому возродиться и поучаствовать в последующем веселии. В былые времена он бы выбрал первый вариант не задумываясь, но, пробыв год жнецом, он стал иначе относится к смертям, да и замочить Дамблдора в одиночку он явно не мог. А то, что он отправит старика в уготовленный ему котёл, Гарри даже не сомневался.

Откинув прочь всякие сомнения он шагнул к Кубку и схватил его за ручку, в тот же миг почувствовав характерный для портала рывок. На этот раз приземление оказалось куда удачнее: ноги у него были целы, да и опыт портирования имелся. Вокруг простирался уже знакомый пейзаж заброшенного кладбища. Наверху расположившегося недалеко холма всё так же располагался старый особняк. Впрочем, по-другому и быть не могло.

Среди могил к нему приближалась темная фигура с каким-то свертком в руках. Но Гарри уже изменил ход времени, оставив Седрика в лабиринте и поэтому события стали развиваться немного быстрее чем он помнил.

Петтигрю взмахом палочки связал и отлевитировал его к могильной плите с надписью "Том Риддл". Для надежности приковав его к сырому холодному камню и убедившись, что путы крепки и вырваться пленник не сможет, всё так же безмолвно отошел.

Возле его ног раздались какие-то звуки. Он опустил глаза, и увидел в траве подползающую гигантскую змею. Она широким кольцом обвилась вокруг могилы. Откуда-то со стороны послышалось частое, свистящее дыхание Петтигрю, оно становилось всё громче. Судя по звукам, он тащил что-то тяжёлое. Скоро он появился в поле зрения — оказалось, что он толкает к подножию могилы каменный котёл, доверху наполненный водой или другой жидкостью — до Гарри доносились всплески — и этот котёл был больше, чем любой из котлов, который когда-либо видел Гарри. Хотя нет, — подумал Гарри, — один раз я уже такой котел видел и, как ни странно, в этом же самом месте.

Существо в свёртке завозилось сильнее, словно пытаясь высвободиться. Хвост с палочкой в руках суетился возле днища котла. Внезапно под днищем, потрескивая, заплясал огонь. Гигантская змея уползла в темноту.

Жидкость в котле нагревалась очень быстро. На поверхности не только забурлили пузыри, но и начали вылетать бешеные искры, как будто сама жидкость горела. Пар становился всё гуще, постепенно скрывая очертания Питера, следившего за огнём. Шевеление свёртка стало ещё сильнее. И Гарри услышал высокий, холодный голос:

— Поторопись!

Жидкость в котле сделалась живой от пляшущих искр. Она словно была инкрустирована алмазами.

— Всё готово, господин.

— Скорей... — приказал ледяной голос.

Хвост размотал свёрток, обнажив то, что лежало внутри. Оно имело очертания сжавшегося в комок ребёнка, только трудно было себе представить что-нибудь меньше похожее на ребёнка. Это было сырого красно-чёрного цвета, безволосое, покрытое какой-то чешуёй... Тонкие руки и ноги поражали беспомощностью, а лицо, — ни у какого ребёнка не могло быть такого ужасного лица! — плоское, змееподобное, с горящими красными глазами.

Существо казалось совсем слабым; оно протянуло тонкие ручки, обвив Питера за шею, и тот поднял его. Гарри хоть и видел это всё когда-то не смог сдержать гримасу отвращения. Затем Хвост опустил существо в котёл, раздалось шипение, и оно ушло под воду; Гарри слышал, как слабое тельце мягко ударилось о дно.

Петтигрю заговорил. Казалось, он испуган до полной потери рассудка, его голос очень сильно дрожал. Он воздел палочку, закрыл глаза и заговорил, обращаясь к ночи:

— Кость отца, без ведома данная, возроди своего сына!

Могильный холм под ногами у Гарри дал трещину. Гарри следил, как, повинуясь заклинанию этой крысы, в воздух взвилось, а потом мягко просыпалось в котёл лёгкое облачко пыли. Алмазная поверхность, зашипев, взбурлила. Во все стороны полетели искры. Жидкость приобрела яркий, ядовито-голубой цвет.

Питер почему-то принялся всхлипывать. Он достал из-под робы длинный, тонкий, сверкающий серебряный клинок. Голос его сорвался на отчаянные всхлипы:

— Плоть — слуги — с ж-желанием данная — оживи — своего господина!

Он вытянул перед собой правую руку — ту, на которой не было пальца. Потом крепко сжал левой рукой кинжал и широко замахнулся.

Гарри даже не подумал отвести глаза в сторону и с каким-то садистским удовольствием наблюдал, как Хвост отрубает себе руку. По мнению Гарри, этого предателя следовало подвергнуть бесчисленным пыткам. Сам же предатель стонал, задыхался в агонии.

— К-кровь врага — силой отобранная — воскреси — своего противника!

Питер надрезал ему руку и собрал немного крови в приготовленный заранее фиал. Затем, спотыкаясь, вернулся к котлу и вылил ёе туда. Жидкость мгновенно сделалась ослепительно белой. Хвост, завершив свою работу, упал у котла на колени, а после повалился набок и остался лежать на земле, задыхаясь от рыданий, баюкая обрубок руки.

Котёл бурлил, рассыпая во все стороны яркие алмазные искры, такие ослепительные, что из-за них всё остальное делалось бархатно-чёрным. Больше ничего не происходило...

И вдруг, внезапно, бурление улеглось, искры исчезли. Из котла повалили клубы белого пара, скрыв собою всё вокруг. Через минуту, сквозь туман, он различил медленно поднимающийся над котлом чёрный силуэт высокого, худого, похожего на скелет человека.

— Одень меня, — приказал из пара высокий ледяной голос, и Петтигрю, стеная, всхлипывая, по-прежнему нянча изуродованную руку, торопливо схватил с земли чёрные одеяния и одной рукой облачил в них своего господина. Не сводя глаз с Гарри, скелет шагнул из котла.

Вроде бы всё идет, как положено, — подумал Гарри.

12.08.2010

14

Наконец, Вольдеморт отвёл взгляд от Гарри и стал осматривать своё тело. Длинные белые пальцы нежно касались бледных рук, больше похожих на паучьи лапы, груди, плеч, лица... Красные глаза с кошачьими прорезями зрачков светились ярче, чем прежде. Потом он вытянул перед собой ладони и с восторженным, экзальтированным выражением лица принялся сгибать и разгибать пальцы. Он не обращал внимания ни на истекающего кровью, корчащегося на земле Питера, ни на гигантскую змею, медленно, с шипением укладывавшую длинное тело вокруг могилы.

Неестественно-длинными пальцами Вольдеморт залез глубоко в карман робы и вытащил волшебную палочку. Он любовно погладил её, а затем направил на Хвоста. Того сразу же приподняло над землёй и швырнуло к надгробию, к которому был привязан Гарри. Петтигрю рыдающим комком обмяк у края могилы и остался лежать неподвижно. Вольдеморт обратил багровые глаза к Гарри и засмеялся высоким, ледяным, безжалостным смехом.

— Как не старайся, а всё равно в шестнадцать лет ты выглядел куда лучше, — промолвил Гарри скучающим тоном.

— Тем не менее, я жив и буду жить вечно, Поттер. А вот ты сейчас умрешь на глазах верных мне Упивающихся.

— Сильно в этом сомневаюсь.

— Неужто думаешь победить меня Лорда Вольдеморта, щенок?

— Не-а, — просто ответил Поттер. — Ты, насколько я знаю, кое-чего соображаешь в легиллименции... — он насмешливо поднял бровь, но в следующий миг посерьезнел. — Вот и загляни в мои воспоминания.

— Legilimens! — Тёмный Лорд не стал долго ждать. В любом случае мальчишка никуда не денется, а Вольдеморт еще с детства отличался любопытством.

Том решил не заморачиваться, и начал просматривать воспоминания с самого начала. Он увидел всё. Начиная с первого воспоминания в младенчестве, которым, как ни странно, оказался он сам и пущенная им Авада, и заканчивая разговором перед отправкой Гарри назад во времени. За этим занятием прошло несколько часов, и спина Гарри основательно затекла, ноги свело судорогой, а валяющийся возле надгробия Петтигрю, казалось, впал в кому, если не умер.

— Знаешь, это всё заняло бы намного меньше времени, если бы ты не начал с самого начала и потом не зациклился на той порнушке в моем исполнении, — пробурчал Поттер, когда Вольдеморт снял заклятье.

— Я и не думал, что с крыльями и хвостом можно вытворять такое, — отстраненно произнес тот, глядя в никуда, но потом опомнился и вновь устремил взгляд своих устрашающих глаз на Гарри. — И что мне мешает тебя убить теперь, когда я узнал всё это?

— Например, то, что они вновь отправят меня в прошлое, и я не стану дожидаться, пока меня свяжут и прикуют к камню, а сразу шмальну Авадой, — уверенно ответил Гарри. — Может, освободишь меня, и поговорим по-человечески?

В тот же миг веревки исчезли, и он с тихим стоном повалился на землю. Спина болела нещадно и ни в какую не хотела разгибаться. Ноги тоже были не в лучшем состоянии.

— Crucio! — прошипел Вольдеморт, и на несколько секунд Гарри накрыло волной боли.

— Ты что творишь? — прохрипел Поттер, вставая на ноги.

— Ты еще скажи, что тебе не стало легче, — хмыкнул Лорд. — Круциатус — первое средство при всякого рода судорогах и затекших мышцах, проверено.

Гарри и вправду ощутил себя намного лучше, чем был до этого. Спина хоть и продолжала ныть, но он мог стоять прямо. Подобрав свою палочку, он развернулся к Вольдеморту, который тем временем приделал Питеру металлическую руку.

— Предлагаю уговор, — начал Гарри. — Ты не трогаешь меня, я не трогаю тебя, при возможности мочим Дамблдора и все довольны.

Лорд на это ничего не ответил, а, закатав рукав на левой руке Питера, притронулся к тёмной метке, вызывая своих слуг. Неожиданно воздух наполнился шуршанием мантий. Из-за деревьев, из-за могил, со всех сторон появлялись аппарирующие колдуны. Все они были в капюшонах и масках. Они подходили один за другим... медленно, осторожно, словно не веря собственным глазам. Вольдеморт замер и молча ждал, когда они приблизятся. Затем один из Упивающихся Смертью упал на колени, подполз к Вольдеморту и поцеловал край его чёрного одеяния.

— Господин... господин... — залепетал он.

Остальные сделали то же самое, каждый подползал на коленях и целовал подол, после чего, пятясь, отползал назад и поднимался на ноги. Упивающиеся Смертью образовали кольцо вокруг Гарри, Вольдеморта, могилы Тома Риддла и бессознательного Петтигрю. И всё же в этом кольце имелись промежутки, будто собравшиеся ожидали прибытия ещё кого-то. Но Вольдеморт, похоже, никого больше не ждал. Он обвёл багровым взором скрытые капюшонами лица, и, хотя было безветренно, по шеренге пробежал трепет, некое общее содрогание.

— Ладно, Поттер, согласен, — сказал он на змеином, чтобы его понял только Гарри, а затем развернулся к прибывшим. — Приветствую вас, мои преданные Упивающиеся... и прежде чем я начну раздавать круциатусы тем, кто это заслужил, позвольте представить нашего нового союзника — Гарри Поттера.

Все взгляды дружно переместились на Гарри, и он приветливо помахал рукой.

— Теперь свободен, Поттер, — прошипел Лорд на змеином. — Как понадобишься, я свяжусь с тобой через шрам.

— Отдай мне Петтигрю, попользоваться, — на том же змеином прошипел Поттер и, дождавшись кивка, призвал Кубок-портал и исчез вместе с бессознательным телом.

Они приземлились на траву перед судейскими трибунами, прямо возле входа в лабиринт. Остальные чемпионы уже выбрались оттуда и теперь стояли в стороне, о чем-то разговаривая. Петтигрю повалился на землю, так и не приходя в сознание.

К Гарри тут же подбежали Дамблдор и Фадж, принялись выяснять, в чем дело. Фадж говорил что-то о награде, совершенно не обращая внимания на тело Питера возле его ног.

— Профессор Дамблдор, Министр, — сказал Гарри, а затем, приставив палочку к горлу и усилив свой голос, обратился ко всем присутствующим: — Все дружно заткнулись и посмотрели сюда. Здесь и сейчас будет происходить невиданное зрелище — торжество справедливости. Этот человек, что валяется у моих ног никто иной, как Питер Петтигрю, якобы убитый много лет назад моим крестным Сириусом Блэком. И, следовательно, возникает вопрос: какого хрена Блэк сидел за решеткой все эти годы когда этот гад, — Гарри ткнул Питера ногой под ребра, — жив и почти здоров?

— Мы во всём разберемся, — заверил его Дамблдор. — А ты пока постой здесь.

Вокруг тела Петтигрю собралось немало народу. Всем хотелось убедиться в правдивости гарриных слов. На Министра было жалко смотреть: он теперь отчетливо понимал, что еще один срок на посту ему не светит.

— Хреново выглядишь, Поттер, — раздался за спиной голос Грюма. — Пошли со мной, я отведу тебя в лазарет.

— Валил бы ты отсюда, Барти, — тихо ответил Гарри, — пока не поймали. Тёмному Лорду сейчас как никогда ранее нужны преданные слуги, а такие преданные как ты — в особенности.

12.08.2010

15

Барти, в образе Грюма, что-то прикинул в уме и, широко улыбнувшись, отчего и так не шибко симпатичное лицо легендарного аврора превратилось в жуткий оскал, поспешил скрыться с глаз долой. В это время Фадж вызвал нескольких авроров, чтобы те забрали Петтигрю. Он так и оставался без сознания, но они решили перестраховаться и наколдовали веревок. Связав его по рукам и ногам, они создали портал и исчезли в беззвучной вспышке.

Дамблдор принялся что-то объяснять министру, но Гарри не вслушивался в слова старика. Больше всего его сейчас волновали только две вещи: Сириус Блэк, с которого теперь должны были снять обвинения и он, как и обещал когда-то, заберет Гарри жить к себе, и Лорд Вольдеморт, от которого хоть и не знаешь что ожидать, но теперь он хоть не станет на него охотится и всячески стараться убить.

Гарри уже предвкушал, как он, сойдя с поезда, пойдет не к машине с ожидающими его Дурслям, а к своему крестному и они аппарируют в дом на Гриммо, где и будут жить дальше. У Гарри даже появились некоторые идеи по поводу того, как заставить Кричера выполнять свои обязанности. И в этот раз — заверил себя Гарри — Сириус не умрет из-за его идиотизма.

Потом Гарри задался вопросом: а не сдать ли местоположение Дурслей Вольдеморту? Он бы мог послать туда несколько своих архаровцев — подумал Гарри — и устроить жирным ублюдкам "сказочный" вечер. Вечер полный магии, пугающих теней, шорохов по углам от которых замирает сердце и желудок хочет выскочить наружу через глотку. Вечер, в который Дурсли запомнят, что такое боль.

— Гарри, мальчик мой, — Поттер даже не заметил за своими размышлениями как к нему подошел Дамблдор и немного вздрогнул, подняв глаза и стараясь не встречаться со стариком взглядом, — пойдем ко мне в кабинет. Ты должен рассказать мне все, что случилось в лабиринте, и откуда там взялся Питер.

— Северус, — Дамблдор подозвал мрачного зельевара, — будь добр, сходи за успокоительным для мистера Поттера и явись с ним в мой кабинет.

Северус Снейп в своей обычной манере взглянул на Поттера колючим взглядом и, развернувшись на каблуках, направился в сторону замка. Дамблдор тронул Гарри за плечо и тоже направился к замку. По дроге они не разговаривали.

Через десять минут неспешной ходьбы они подошли к каменной горгулье, что стерегла вход в святая святых Хогвартса — директорский кабинет. Назвав пароль, Дамблдор пригласил Гарри внутрь и указал на кресло перед своим столом.

— Лимонную дольку? — предложил он, как предлагал всем кто являлся к нему в кабинет. — Нет? Ну как хочешь, а вот я не откажусь от одной. Итак, Гарри, — старик уселся за свой стол и бросил в рот конфету, — расскажи...

В этот момент в кабинет вошел Снейп с фиалом в руке. По всей видимости это и было успокоительное зелье. Поставив зелье на стол, он скрестил руки на груди и так и остался стоять, возвышаясь над Поттером, словно смертная тень.

— Думаю, что вы хотели попросить меня рассказать о том, что произошло в лабиринте, прежде чем нас прервали? — осведомился Гарри, совершенно не обращая внимания на пузырек с зельем и, дождавшись кивка от директора, приступил к рассказу: — Войдя в лабиринт, я сильно удивился тому что на моем пути практически никто не встречался. Вообще, понимаете?

— Неужели вы жалуетесь, Поттер? — ехидно поинтересовался зельевар.

— Я вообще-то рассказываю, как было, и вообще-то говорю с директором, или вас не учили, что перебивать попросту некультурно? — парировал Гарри, не поворачивая головы. — Я вообще удивляюсь тому, что вы до сих пор здесь находитесь, выполнив возложенную на вас миссию по доставке зелья.

— Гарри, продолжай, — вставил директор, прежде чем Снейп успел рот открыть.

Мысленно усмехнувшись, и практически слыша зубовный скрежет Снейпа, Гарри продолжил:

— Не встретив на пути практически никаких препятствий, я добрался до Кубка и схватил его. Кубок оказался порталом в неизвестное мне место, где меня непонятно зачем поджидал Петтигрю. Приземление было не совсем удачным, поэтому пущенное им заклятье пролетело надо мной, и я успел его оглушить, прежде чем он пустит следующее. Потом я схватил его и Кубок и перенесся к входу в лабиринт. Дальше вы знаете.

— Я так понимаю, ты хочешь снять обвинения с Сириуса?

— Именно так. Где он кстати? — Гарри отлично помнил, что в прошлый раз Блэк присутствовал здесь в образе собаки.

— В безопасности, Гарри, — Дамблдор закинул в рот еще одну конфету. — Он не смог сегодня прийти.

— Я полагаю, что могу жить с ним, когда его оправдают, директор.

— Боюсь, что нет, Гарри. Обвинения снимут не раньше чем через месяц — ответил старик. — И к тому же защита что подарила тебе мать, держится на доме твоей тёти и она сильнее даже хогвартских щитов. Пока ты называешь тот дом своим, он является самым защищенным местом на Земле.

— Бред сивой кобылы и вы это прекрасно знаете, профессор. Я вот уже четыре года не называю то проклятое место своим домом, — сказал Гарри и поднялся, направляясь к выходу. — До свидания, директор.

Когда Гарри скрылся за дверью, зельевар занял освободившееся кресло напротив директора.

— Теряете хватку, Альбус, — сказал он, принимая чашку с чаем. — Если Поттер будет жить с Блэком, то это до добра не доведет. К тому же он что-то не договаривает, нутром чую.

— Успокойся, Северус, — старик снял очки, и устало потер переносицу. — Как бы мне не хотелось это делать, но придется устроить мистеру Поттеру "веселый" пятый курс. И, в конце концов, он сам придет ко мне за помощью.

На следующий день Гарри проснулся с на удивление хорошим настроением. Которое тут же испортили. Его, как он когда-то считал, друг Рон, всё никак не мог уразуметь своим ущербным мозгом, что Поттер не жаждет славы и это не он кинул своё имя в Кубок. Рыжий недоумок бросал на него неприязненные взгляды все утро, и даже когда они вошли в Большой зал.

Гермиона, хоть и не показывала этого, тоже считала Гарри лжецом. Но в отличие от Уизли, она имела такт и не распространялась на эту тему. Она не хотела разрушить их дружбу и стать изгоем без поддержки Поттера.

В Большом зале уже присутствовали все профессора, Министр Фадж и естественно директора других школ магии. Когда все расселись за своими столами, Дамблдор встал и обратился к залу.

— Вот и закончился Турнир, не сомневаюсь, что вы все получили немалое удовольствие от него. Я также рад, что наша школа победила в этом соревновании. Давайте же поздравим чемпиона Гарри Поттера.

Зал стал рукоплескать и выкрикивать поздравления. Гарри определенно понравился гомон толпы и поздравления в свой адрес. Это было куда лучше, чем в прошлый раз, когда его считали сумасшедшим.

— Гарри подойди сюда, — сказал Дамблдор, когда шум утих, а Министр поднялся со своего места.

Гарри направился к преподавательскому столу. Его собственный факультет естественно был вне себя от радости хотя и остальные в долгу не оставались и как того и требовала обстановка кричали, свистели и хлопали в ладоши. Даже студенты проигравших школ, скорее из вежливости, поддержали общее настроение.

— Поздравляю с победой, — сказал Фадж, вручая ему мешочек с тысячей галеонов и протягивая руку для рукопожатия.

— Спасибо Министр, — Гарри пожал руку и добавил, так чтобы кроме Фаджа никто не услышал: — Принимайте правильные решения, и моя поддержка на следующие выборы вам обеспечена. Иначе, — подумал уже про себя Гарри, — я сотру вас в порошок.

12.08.2010

16

Жарко. Гарри Поттеру было жарко, и пот лился ручьем с его поджарого тела. Конечно, до стандартов Чистилища эта жара не дотягивала, но приятного было мало. Он лежал в саду под тенью от забора, невдалеке от кустов его тёти, за которыми она ухаживала самолично. И предавался ничегонеделанию.

В этот раз он не прислушивался к новостям с маниакальным упорством. Ему не надо было знать, что там творит Вольдеморт, как он помнил, тот залег на дно и копил силы, так что не было смысла тратить свои нервы.

Также Гарри заметил, что его неусыпно стерегут. То и дело он замечал шуршание в неположенном месте или взявшийся, казалось бы, из неоткуда, запах перегара. Его удивило это, ведь он не сказал Дамблдору о возрождении Тёмного Лорда. Ну, — подумал Гарри, — пусть себе следят, всё равно я ничем не занимаюсь.

Дни проходили незаметно, так называемые друзья не писали, тётя и дядя поначалу орали, что он лодырничает ... Ровно до того момента как он пригрозил, что пригласит своего крестного, которого они считали закоренелым преступником и матерым убийцей. С тех пор они стали шелковыми, если это слово вообще к ним применимо. Его перестали замечать, словно и не было никакого Гарри Поттера в этом доме.

Как и в прошлый раз, он направился в парк. Не только потому, что там было прохладнее под сенью деревьев, но и потому что он отлично помнил, что случилось в тот день... точнее в этот. Гарри было жутко интересно: появятся ли дементоры в этом всеми забытом городишке в этот раз?

По идее — думал Гарри — появятся, еще и как. И в таком случае ему предстоит наблюдать прелестную картину того, как его кузена лишат души. На сей раз, он решил не вмешиваться в происходящее до тех пор, пока это не будет угрожать его жизни.

Как оказывается просто — думал Гарри — делать что-то нехорошее чужими руками. Иногда достаточно не вмешиваться.

С такими новыми для него мыслями он добрался до парка, и стал ждать своего часа, расположившись под кроной могучего дуба. Теплый ветер, шелест листвы и умиротворенное настроение сделали свое дело — он завалился набок и заснул спокойным сном, лишенным всяких кошмаров.

Через несколько часов, когда на улице совсем стемнело и зажглись фонари, он проснулся с чугунной головой и зарекся на всю оставшуюся жизнь ложится спать днем. Взглянув на старые наручные часы, подумав при этом, что имидж-то надо поменять, он убедился в том, что проснулся как раз вовремя, для того, чтобы увидеть всю компанию его кузена.

Эта компания состояла из нескольких отморозков, в число которых, естественно, входил и сам Дадли, или как его нынче величали: "Босс". Сейчас они как раз проходили по соседней улочке, и Гарри мог видеть их силуэты на фоне уличных фонарей, что озаряли пространство неярким желтым, словно зубы старика, светом.

Встав и потянувшись так, что слышен был хруст в спине, Гарри направился за ними. Когда он подошел достаточно близко, они уже попрощались, и Дадли пошел в сторону Тисовой улицы, насвистывая себе под нос мелодию явно неприличной песенки: других произведений эти гопники не слушали.

— Эй, свинья, — вежливо обратился Гарри к своему кузену.

Тот, игнорируя это, продолжал насвистывать мелодию и идти неспешным шагом. Впрочем, Гарри это нисколько не расстроило, ибо он ожидал именно такой реакции. Даже, несмотря на то, что Дадли стал чемпионом по боксу среди юниоров, что говорило о его немалой силе, он все равно трясся от страха, когда Гарри доставал палочку.

— Так вот, свинья, — Гарри поравнялся с кузеном и пошел рядом с ним, — ты в курсе, что сегодня умрешь?

— Не мели ерунды, Поттер, — наконец соизволил ответить тот. — Тебя выгонят из твоей чертовой школы, если ты мне что-то сделаешь.

— Я? — Гарри засмеялся. — Я не собираюсь пачкать руки о тебя. Видишь вон те странные тучи? — Гарри указал на небо по левую от них сторону, где с большой скоростью образовывались темные, жуткие по своему виду облака. — Это дементоры летят. Существа такие, они душами людей питаются и страх нагоняют. Вообще-то они за мной, в смысле это меня они убить хотят, он от лишней душонки никогда не откажутся.

— Думаешь, я тебе поверю? — фыркнул тот. — Заливай больше.

Но тут его голос дрогнул на последнем слоге и по телу пробежали мурашки. Уныние и печаль закрались в его сердце, а в голове стали проносится самые ужасные для него картины. Лужа неподалеку от них сначала покрылась изморозью, а затем и вовсе превратилась в лёд.

— Чувствуешь? — хитро прищурив глаза спросил Поттер. — Это они.

— Т...то...тогда ты т...тоже умрешь, — не попадая зубом на зуб, еле выговорил Дадли.

— Пару лет назад, — усмехнулся Гарри, с трудом переваривая тот факт что прошло далеко не пара лет, — я одним взмахом палочки сотню таких отогнал. Да и умирал я уже однажды. Не так страшно, как кажется. — Поттер хлопнул кузена по плечу. — Но твою-то душу сожрут, так что ничего не гарантирую.

Дадли было бросился бежать, но не успел ступить и шагу, как растянулся на земле, ободрав ладони и колени о холодный асфальт. Попытка встать была грубо пресечена пинком по рёбрам. Последнее что видел Дадли перед тем, как его перевернули, и нечто невидимое для него начало высасывать из него душу, были удаляющиеся на приличной скорости кроссовки Гарри.

Как бы ему того не хотелось, но Гарри не собирался стоять и смотреть на всё это. Он собирался убраться отсюда подальше и желательно перебраться на соседнюю улицу, чтобы обеспечить себе алиби, на всякий случай.

Через пять минут быстрого бега он стал задыхаться, но своей цели он добился. Теперь он был далеко от того места, где валялся теперь уже овощеподобный Дадли. Дементоров его бег нисколько не удивил и они, подчиняясь отданному приказу, продолжили преследование. По скорости они не уступали хорошей гоночной метле и поэтому нагнали Гарри в считанные секунды.

— Expecto Patronum, — не оборачиваясь, проговорил он, указав палочкой через плечо. Дементоров как ветром сдуло.

Гарри уже покойно пошел к дому Љ4, и даже завидел в небе серую точку. Министерская сова несла ему послание о том, что его исключают из Хогвартса и палочку сломают. Гарри даже не вскрыл конверт, когда она сбросила письмо ему на голову в двух метрах от порога.

Гарри зашел в дом и сразу направился на кухню, по пути крикнув что пришел именно он, а не их драгоценный сынок. Сварганив себе ужин, он стал ждать появления других сов: от Дамблдора, от Уизли, от Сириуса в конце концов.

Кстати о Сириусе. Гарри вот уже второй месяц кукует у Дурслей, а этот пес так и не собирается его отсюда забирать. Поттер тут же приписал столь странное поведение своего крестного дурному влиянию Дамблдора. Наверняка — подумал Гарри — старик внушил ему, что здесь мне будет безопаснее.

Так и не дождавшись никаких писем, чему несказанно удивился, Гарри отправился спать. Несколько дней ничего не происходило. Жизнь текла своим чередом: он просыпался, ел, смотрел телевизор и опять шел спать. Такая размеренная жизнь была следствием того, что Дурслей практически не было дома. Они возили своего сына по больницам, пытаясь понять, что с ним приключилось.

12.08.2010

17

Щелк! — с характерным звуком открылась банка пива.

Дурслей сегодня опять не было — они повезли лишившегося души сыночка к очередному доктору. Наслаждаясь тем, что он в доме остался один, Гарри выудил с холодильника несколько банок пива, настрогал закуси и уселся смотреть телевизор.

Внезапно посреди гостиной и, соответственно, прямо перед Гарри материализовалось несколько человек, среди которых он тут же узнал Люпина, Грюма, Тонкс с её фиолетовыми волосами и Сириуса Блэка. Прибывшие стали оглядываться по сторонам, явно ожидая увидеть немного другую обстановку.

— Avada Kedavra, — крикнул Гарри, делая очередной глоток и поднимая с тарелки кусочек колбасы.

Как он и предполагал, все, кроме Грюма, попадали на пол и повытаскивали палочки в ожидании очередных проклятий. Грюм же вперил свой волшебный глаз в Поттера (его же вроде Барти заграбастал — подумал Поттер), и одобрительно хмыкнул.

— Гарри, зачем ты это сделал? — спросил встающий с пола Сириус.

— Затем, что нефиг посреди гостиной появляться, как у себя дома, — безразличным голосом ответил Поттер, перелистывая каналы. — Я тут, между прочим, наслаждаюсь жизнью в кои-то веке.

— Далеко пойдешь, парень, — рыкнул Грюм, усаживаясь в кресло. — Заставил ты Дамблдора побегать. Но можешь теперь не беспокоиться: никто твою палочку ломать не станет и со школы не исключат, но дисциплинарное слушанье всё равно произойдет.

— И чтобы сказать это нужно четыре человека? — изумился Гарри. — Не проще было послать сову?

— Мы здесь не только за тем чтобы сообщить тебе об этом, но также и для того чтобы забрать тебя отсюда, — сказал Люпин.

Тонкс, похоже, вовсе забыла, зачем она здесь: она уселась на соседнее с Гарри кресло и, вскрыв одну из банок, принялась увлеченно смотреть футбол. Сириус с Люпином отошли в сторону, но так и остались стоять.

— А мое желание кто-то спросил? — Гарри повернул голову к Люпину. — Впервые в этом доме я чувствую себя человеком, и собираюсь сполна насладится этим чувством.

— Извини Гарри, но ничем не могу помочь, — вздохнул Люпин. — Дамблдор сказал забрать тебя. Становится небезопасно, смутные времена настали, Гарри.

— С чего бы это вдруг? — Гарри сплющил пустую банку. — Последний раз, когда я выглядывал на улицу всё было в порядке... если не считать дементоров.

— Вольдеморт вернулся, — сказал Грюм со своего места. До этого времени он мыл глаз в наколдованном стакане с водой. — Мы считаем, что это он прислал дементоров.

— Сочувствую, Гарри, — донеслось со стороны Тонкс. — Мы знаем, что случилось с твоим кузеном. По-моему никто не заслуживает такой участи. Это ужасно.

— Для кого как, — ответил Гарри, подымаясь со своего места и направляясь в сторону лестницы ведущей на второй этаж. — Если бы я знал, что один дементорский поцелуй для Дадли так улучшит мою жизнь, то еще на первом курсе попросил бы старину Томми прислать сюда парочку.

Не обращая внимания на удивленные взгляды, он поднялся к себе в комнату и принялся собирать вещи. Но взглянув на всё свое добро, он достал Карту мародеров, мантию-невидимку, и забрав клетку с его верной совой, спустился вниз. С палочкой он не расставался даже во сне, поэтому она постоянно торчала у него из кармана.

— А где твои вещи? — удивился Сириус, когда Гарри спустился вниз с пустыми руками.

— Куплю новые, мне уже в печенках весь тот хлам, что до сих пор назывался моими вещами, — Гарри обвел собравшихся взглядом. — Как добираться будем?

— Аппарацией, — ответил Сириус и протянул руку, чтобы Гарри взялся за нее. — Я достаточно силен, чтобы перебросить нас двоих.

Гарри взял его за руку, и в комнате прозвучало четыре хлопка. После нескольких мгновений, полных мерзопакостных ощущений протягивания сквозь резиновый шланг, Гарри обнаружил себя и своих сопровождающих на площади Гриммо. Люпин достал с кармана листочек с адресом дома Блэков и, в тот же миг, как Гарри его прочитал, необходимое здание возникло перед его глазами, потеснив соседние.

Входя внутрь, Гарри уже приготовился к могучим объятиям миссис Уизли и ожидания его не подвели. Она стиснула его так, что ребра затрещали, и из легких вышибло весь воздух.

— Как же ты похудел, — произнесла она ставшую стандартной фразу. — Но ничего, скоро пойдем ужинать.

— Если вы меня не отпустите, — еле выдавил Поттер, — то откармливать будет некого.

— Извини, Гарри, — выпустила она его из объятий, и повернулась к остальным. — Собрание уже началось, давайте не будем задерживаться. Гарри, иди наверх, на второй этаж, там Рон с Гермионой тебя уже заждались.

Гарри пошел наверх, уже не удивляясь висящим на стенах головам эльфов и мрачным картинам. Поднявшись на нужный этаж, он сразу заметил свет из под одной из дверей и направился туда, хотя он и так прекрасно знал, что его друзья находятся именно в этой комнате.

Гарри пересёк грязную лестничную площадку, повернул дверную ручку в форме змеиной головы и открыл дверь.

Перед ним, как видение, мелькнула мрачная комната с высокими потолками и двумя одинаковыми кроватями; затем раздался громкий клёкот и ещё более громкий вопль, и Гарри перестал видеть, что бы то ни было, кроме густой массы кудрявых волос. Бросившаяся с объятиями Гермиона чуть не сбила Гарри с ног, при этом крошечная сова Рона от восторга выписывала бешеные круги над их головами.

Гарри не стал стоять столбом и тоже обнял её и ради интереса лизнул в ухо. Гермиона дернулась, но не отстранилась. Решив, что не все так плохо как казалось, Гарри разжал объятия и уселся на одну из кроватей.

— Какого хрена мне не писали? — тут же спросил он. — Почему о том, что Волди снова жив, я узнаю последним?

— Не злись, Гарри, — ответила Гермиона. — Дамблдор взял с нас клятву ничего тебе не рассказывать. Мы, правда, очень хотели...

— Плохо хотели, — буркнул Гарри и махнул рукой, не желая повторять уже состоявшийся когда-то разговор. — Ну, ладно, проехали. Хрен с ним, с Дамблдором, Вольдемортом и остальными нехорошими. Чем вы здесь занимались?

— Уборкой, будь она неладна, — Рон развалился на второй кровати. — Моя мать будто помешалась на приведении этого дома в нормальный вид. Ни секунды покоя. Держат тут нас за домовых эльфов...

— Кстати об эльфах, — сказал Гарри, вытягиваясь на кровати по примеру Рона, — я тут видел одного, когда подымался. Напрягли бы его уборкой.

— Гарри, как ты можешь такое говорить, — тут же завела старую пластинку Гермиона. — Мы не должны использовать рабский труд...

— Да уймись ты уже с этим. Домовики для того и созданы, чтобы их эксплуатировали. У каждого в этом мире есть свое предназначение, смирись с этим.

— Смирится с...

— ...чем?

Два хлопка, и в комнате материализовались два рыжих близнеца. Озорные ухмылки никогда не покидали их лица, вот и сейчас они ухмылялись так, будто соорудили еще одну из своих шуток.

— Хотите послушать, чем там Орден занимается?

— У нас сохранилась еще пара подслушек.

— Это же класс, — вскочил со своей кровати Рон. — Я вообще не понимаю, почему они нам ничего не говорят...

— Рон, если нам ничего не говорят, то значит так нужно, — как всегда правильная Гермиона тут же вскинулась на защиту орденских тайн, но, тем не менее, тоже встала со своего места, намереваясь пойти подслушивать.

— Гарри, ты идешь? — близнецы уже вытащили подслушки и принялись их разматывать.

— Нет, не интересно.

19.08.2010

18

— Гарри, — Гермиона влетела в библиотеку Блэков, если эту запыленную и всеми забытую комнату можно было так назвать, — ты опять здесь. Сириус строго-настрого запретил нам сюда заходить, в этих книгах исключительно тёмные заклинания...

— И не только заклинания, и не только тёмные, — Гарри повернул книгу, которую он как раз читал, обложкой к Гермионе, чтобы она могла прочитать название: "От Света к Тьме. Альфард Блэк". — Здесь, например, описывается, как практически любое светлое заклятие сделать тёмным, что может усилить его воздействие в десятки раз.

Гарри поудобнее устроился в старом кожаном кресле черного цвета и перелистнул несколько страниц в книге.

— Вот, например, заклятие Sanguis Sistere, — произнес он, ткнув пальцем в страницу, — относится к медицинским и предназначено для остановки мелких кровотечений путем свёртывания крови на поврежденном участке, но после несложных манипуляций, о которых ты и знать не желаешь, это заклинание свернет кровь во всем организме сразу.

Гермиона скривилась, представив такое, и подошла к Гарри. Она хоть и любила почитать и выучить что-либо новое, но не одобряла всё то, что может нанести серьезный вред человеку.

— Гарри, еще только восемь утра, а ты уже здесь сидишь...

— Да? — Гарри взглянул на свои наручные часы. — Я не "уже здесь сижу", Гермиона, я "еще здесь сижу". Со вчерашнего вечера, если быть точным.

Гарри поднялся с кресла, потянулся, разгоняя кровь, и положил книгу на полку.

— Пошли завтракать, — он направился в сторону двери. — Я еще сегодня собираюсь наведаться в Косой переулок. Пойдешь со мной?

— Я не думаю, что нам разрешат выйти из дому, особенно в такое время...

— Такое время? — полным удивления голосом осведомился Гарри. — В этом доме у всех размягчение мозга началось? С того момента, как Волди вернулся, не было ничего подозрительного. Вообще. Спорю на свой шрам, что он залег на дно и копит силы, собирает армию и выставляет Дамблдора полным идиотом в глазах Министерства. У тебя же вроде соображалка всегда работала, Гермиона. Так почему ты сейчас тупишь?

Дав ей, таким образом, пищу для размышлений, Гарри спустился на кухню. Несмотря на то, что было довольно рано, и большинство обитателей этого дома еще спало, на кухне вовсю орудовала поварешкой миссис Уизли, готовя завтрак на всех. Как уже успел убедиться Гарри, миссис Уизли, как и любое другое вещество во Вселенной, могла пребывать в трех агрегатных состояниях: готовка, уборка и нравоучения всех и вся; и зачастую была на грани перехода в четвертое состояние — плазму, когда орала на Рона или близнецов.

— Доброе утро, Гарри, — сказала она, не отворачиваясь от плиты. — Будешь завтракать?

— Нет, я пришел сюда только потому, что мне негде больше посидеть и нечем заняться, — хотел было ответить Гарри, но сдержался и сказал следующее: — Да, насыпайте всего и побольше.

Она поставила перед ним большую миску овсянки, яичницу на три яйца, с беконом и несколько хорошо прожаренных тостов.

— Поможешь сегодня с уборкой?

— Конечно... нет. У меня и так дел по горло, и вообще скажите спасибо, что вправил мозги Кричеру и он, как и положено, приводит дом в благопристойный вид, — Гарри довольно ухмыльнулся, вспомнив, каким именно образом он "вправлял мозги" домовику.

— Вот здесь мы и будем сегодня работать, — на второй день после прибытия Гарри в дом Блэков миссис Уизли развила бурную деятельность, к которой решила приобщить и Гарри.

Теперь сам Гарри, Рон и Гермиона, не считая миссис Уизли, стояли в довольно большой комнате, заваленной всяким хламом, пылью, паутиной и вообще являющуюся пристанищем для всякого рода насекомых, как волшебных, так и не очень.

Естественно, что весь этот бардак им предстояло разгребать вручную, потому что запрет на колдовство несовершеннолетними никто не отменял, да и необходимые заклинания могла знать только Гермиона. Но никто не был в этом уверен.

— Да мы здесь и за десять лет не управимся, — взвыл Рон, оглядев фронт работ.

Гермиона в это время стояла с таким видом, что эта комната должна была тотчас же сгореть в синем пламени. Она, конечно, понимала, что нужно помогать в благоустройстве дома, но в то же время никак не могла уразуметь, на кой чёрт вычищать весь дом, когда Орден едва занимал десятую часть комнат.

— Не говори глупостей, Рон, — отмахнулась миссис Уизли и, наколдовав необходимый для уборки инвентарь, удалилась к остальным членам семьи, давать указания по поводу уборки соседней комнаты.

Тяжело вздохнув, Рон закатал рукава и взялся за тряпку, когда в дверь вошел Сириус, помахивая волшебной палочкой.

— Этой комнатой не особо пользовались еще в те времена, когда я здесь жил, — сказал Сириус и, указав палочкой в угол, уничтожил накопившийся там мусор. — Так, что немного магии вам не помешает.

— Скажи мне, Сириус, — повернулся к нему Гарри. — Какого лешего ты не заставишь своего эльфа прибраться в доме? Он же должен тебе повиноваться.

— Он меня бесит, Гарри, — Сириус испепелил подранные занавески. — Всё время ворчит, что я недостойный сын своих родителей и извращает суть любого приказа, устраивая какую-то пакость. После его помощи хлопот не оберешься.

— Так долбани его круциатусом, — хмыкнул Гарри, и принялся ловко собирать больших, с грецкий орех, пауков в найденную тут же банку.

В комнате воцарилась тишина. Было слышно, как ударяются капли воды о пол, падая с мокрых рук Рона. Гермиона неверяще уставилась на своего лучшего друга, не понимая, как Гарри мог предложить что-то столь бесчеловечное. Сириус, никогда особой сдержанностью не отличавшийся, а после Азкабана так и подавно, вытащил палочку и позвал Кричера.

— Долбани сам, если такой умный, — Сириус бросил палочку Гарри и скрестил руки на груди, выжидающе уставившись на крестника. Он ожидал, что тот начнет отнекиваться, скажет, что это была всего лишь неудачная шутка или что-то в таком роде, но не тут то было.

Гарри ловко поймал палочку, и тут же нацелил её на Кричера, у которого от удивления глаза расширились и стали размером с золотую монету.

— C... — начал, было, Гарри, когда Сириус понял, что это не шутка и бросился выхватывать палочку, которая до этого еще ни разу не использовалась для кастования Непростительного.

— Нет! — одновременно с Гарри крикнула Гермиона и тоже кинулась к палочке, только мешая Сириусу. Рон же только и мог, что открыть рот и уронить на пол тряпку, которую до этого держал в руках.

— Coruscus! — таки закончил Гарри далеко не Непростительное, хотя и тёмное проклятье, прежде чем кто-либо успел до него добраться.

Ослепительная молния, сорвавшаяся с кончика его палочки, осветила комнату на миг и отбросила домовика к противоположной стене. И вновь всё застыло. Все повернулись в сторону привалившегося спиной к стене эльфа, которого как минимум трое считали мертвым. Но эти маленькие создания были куда живучее, чем казались на вид.

Кричер, у которого еще тлели кончики ушей, встал, ошалело переводя взгляд то на Сириуса, то на Гарри и ощупывая немного поджаренную кожу в том месте куда попало заклятье, упал на колени и зашелся слезами, сквозь которые можно было услышать:

— Наконец-то, наконец-то в этом доме объявился нормальный волшебник, — сквозь всхлипы бормотал Кричер, — и наставил молодого хозяина Сириуса на путь истинный. Наконец-то старый Кричер может быть спокоен, — домовик вытер слезы и выжидающе уставился на Сириуса не безумным и презрительным взглядом, как было ранее, а уверенным и ждущим приказов.

— Ну, — Гарри засунул палочку в карман Сириусу, поднял банку с пауками и направился к выходу из комнаты, — прикажи ему заняться домом, пока он окончательно мхом не зарос.

— Гарри, — уже на полпути к его комнате нагнала его Гермиона, — нам же нельзя колдовать летом...

— А ты не знала, — Гарри удивленно посмотрел на неё, — что пока этот дом скрыт Фиделиусом, то Министерство может лишь зафиксировать факт нарушения закона о колдовстве несовершеннолетними, но не может узнать, где и кем это было сделано?

— Гарри, Гарри... — вырвал его из пучин воспоминаний голос Рона, что теперь сидел напротив него за столом и поглощал свой завтрак, — ты бекон доедать будешь?

— Конечно, буду, — ответил тот, когда Рон уже потянулся к его тарелке. Закинув бекон в рот, он поднялся из-за стола и направился к камину.

— Косой переулок!

23.08.2010

19

Зеленое пламя, не удивив никого, так как многие им постоянно пользовались, взметнулось в камине Дырявого котла — захудалого бара и прохода в Косой переулок, по совместительству. Из пламени вышел черноволосый паренек в круглых очках и шрамом на лбу, и любой маг, от мала до велика, тотчас же опознал бы в нем Гарри Поттера. Но в баре помимо хозяина находилось всего несколько посетителей и они, несмотря на ранний час, находились не в том состоянии, чтобы кого-либо распознавать.

— Рад видеть тебя, Гарри, — поднял глаза Том — бармен и хозяин Котла. За неимением посетителей он занимался излюбленным делом всех барменов мира — протирал стаканы.

Гарри никогда не имел ничего против Тома, поэтому, кивнув ему, направился к проходу в Косой переулок. Отсчитав положенное количество кирпичей на стене, и постучав по ним палочкой, он вошел на самую оживленную улочку волшебного Лондона.

Поскольку до отправления в школу оставалось не так много времени — двадцать дней, улочка была забита спешащими родителями и их детьми. Те, кто додумался купить чемодан или другую тару для купленных пожитков чувствовали себя более-менее комфортно, в то время как остальные недоумки, тащившие перед собой пакеты и свёртки, то и дело подымали их с земли. Особенно в этом преуспевали маглорожденные, родители которых по очевидным причинам не могли уменьшить свертки.

Шум, толкотня, крики детей, что тащили своих родителей к тому или иному магазину, чтобы купить очередную бесполезную вещицу или игрушку, окончательно испортили его настроение. В кои-то веке Гарри вспомнил Дурслей добрым словом за то, что избавили его от всего этого, и его память была незапятнанна подобным поведением.

Помогая себе локтями и крепким словом Гарри все же смог добраться до Гринготса. Двадцатью минутами позже он вышел оттуда счастливым обладателем тысячи галеонов, с запозданием вспомнив, что точно такую же сумму он забыл на Тисовой улице. А всему виной память о событиях прошлого времени, в котором он отдал ту тысячу близнецам.

В который раз, за сегодняшний день, проклиная министерство за то, что ему нельзя пользоваться магией, он окунулся в бурлящую толпу и стал проталкиваться к магазину мадам Малкин, где собирался обзавестись новым гардеробом, взамен той ветоши, что была на нем одета в данный момент.

— Чем могу помочь? — довольно холодным тоном осведомилась хозяйка магазина, но увидев знаменитый шрам, тут же расплылась в подобострастной улыбке и продолжила уже куда более дружелюбно. — Простите, мистер Поттер, не узнала. Проходите, я займусь вами через минуту.

— Какие люди и без охраны, — послышался со стороны узнаваемый голос Малфоя — младшего.

Развернувшись в его сторону, Гарри смерил белобрысого паренька таким взглядом, которым он обычно ставил на место своих подчиненных. Малфой побледнел еще сильнее, чем обычно и сделал неуверенный шаг назад, чувствуя себя козявкой пред ликом Бога. А иначе и быть не могло, ведь этот взгляд, который даже матерых жнецов вгонял в легкую панику, Гарри в свое время скопировал у мистера Смита.

— Ты-то мне и нужен, Малфой. Давай, принеси пользу всему человечеству в моем лице и подбери мне нормальную одежду, в аристократическом стиле.

— Твой шрам окончательно вскипятил тебе мозг, Поттер. С какой это стати я должен тебе что-то подбирать? — с расстановкой произнес он последние слова, всё еще с опаской поглядывая на Поттера.

— Например, с той, что мне не составит никакого труда чиркнуть маляву Вольдеморту со словами "Малфой — шпион", — ответил ему Гарри, наблюдая, как блондин бледнеет еще сильнее и становится похожим на призрака. — Так, что шевелись, холоп.

Переступив через свою гордость, Драко направился к полкам с одеждой и принялся выискивать всё необходимое. Когда через двадцать минут с примерками было покончено, и Поттер представлял собой классический образчик молодого аристократа из древней и благородной семьи, вернулась мадам Малкин.

— Мальчики, простите за задержку, случилось нечто непредвиденное, — с порога начала извиняться она.

— Ничего страшного, мадам, — с фальшивой улыбкой ответил Гарри, — Драко быль столь любезен, что предложил мне свою помощь и подобрал всё необходимое. Он вообще любит помогать страждущим, хоть и скрывает это.

От кислой рожи, которую скрючил стоящий вне её поля зрения Малфой, наверное, испортились все ингредиенты для зелий в аптеке напротив. Еще раз оглядев себя в зеркало, Гарри отправился за новым сундуком, а точнее сумкой.

При новой одежде и выражении лица, не обещавшем ничего хорошего тому, кто осмелится с ним столкнутся, Гарри довольно быстро и с комфортом добрался до интересующего его магазинчика. Распахнув дверь пинком ноги, он оглядел пустующее помещение и скучающего продавца за прилавком. В дальнем углу какой-то невзрачного вида мужичек подбирал себе барсетку.

— Эй, — обратился Гарри к продавцу и щелкнул пальцами вдобавок.

— Ээ... — замялся тот, потом его глаза зацепились за расположенный на лбу шрам и едва не вылезли из орбит, а рот открылся, словно у выброшенной на берег рыбы.

— Биться в экстазе и пускать слюни будешь позже, — осадил его Гарри, — а сейчас покажи мне безразмерные сумки.

Обзавевшись оной и прикупив все остальные необходимые ему вещи, Гарри вернулся обратно в дом Блэков. Где и был пойман разъяренным Сириусом.

— Какого хрена ты никому ничего не сказав, ушел из дома? — рявкнул Блэк, едва Гарри вышел из камина.

— А что, нельзя? — отстраненно ответил Гарри, в то же время очищая себя от сажи и недовольно морщась, глядя на то, во что превратилась его новая одежда после путешествия по гребаной каминной сети.

Это сбило Сириуса с воинственного настроя, и он в бессильной ярости прошелся по комнате, сдерживая себя от того чтобы не перекинуть мальчишку через колено и не выпороть в лучших традициях своего семейства.

— Я твой крестный, Гарри и я беспокоюсь о тебе.

— Я тоже раньше так думал. Ровно до того момента как я практически собственными руками снял с тебя обвинения, поймав Петтигрю. И что в итоге, Сириус? — Гарри смерил его обвиняюще-презрительным взглядом. — А в итоге ты не делаешь ничего, что должен делать крестный отец.

— Гарри, Дамблдор сказал...

— Вот это я и ожидал услышать, — вынес вердикт Гари. — Стоит старику щелкнуть пальцами, как его безмозглая собачка тут же бежит выполнять любое его поручение, виляя хвостом и вывалив от радости язык.

Оставив потерянного от таких заявлений Сириуса Гарри, стал подниматься к себе в комнату, благо в доме их было много, и он выбрал себе одну, чтобы спать отдельно. Но не суждено было ему отдохнуть и побыть одному после шумной толпы и толчеи Косого переулка. Едва поднявшись на второй этаж, он был затащен близнецами в их комнату. И там кроме них уже были Рон со своей сестрой и Гермиона.

— Гарри... — начал один из близнецов.

— ... мы заметили, что ты в последнее время...

-... сильно изменился.

— Гениальное наблюдение, ребята, — хмыкнул Гарри. — Вам на него понадобился месяц, надеюсь, если я издохну, то это незначительное событие заметят раньше. И не пялься на меня так, Рон, то, что ты на мне видишь, называется одежда.

— Зачем ты вырядился как Малфой? — возопил предпоследний Уизли дурным гласом.

— Потому что негоже богатому человеку ходить в обносках с магловского плеча. Еще вопросы? Нет? — не дав им ничего сказать, даже если у кого и было желание что-то спросить, Гарри развернулся на каблуках и открыл дверь. — У меня завтра слушанье в Министерстве, так что постарайтесь меня не беспокоить.

На следующий день миссис Уизли с утра пораньше подняла весь дом на уши, так как думала, что Гарри отправится в министерство с её мужем, но после нескольких ехидных замечаний со стороны одного взъерошенного парня в круглых очках все согласились что Гарри сам прибудет в министерство посредством каминной сети и потом Артур Уизли проводит его к кабинету мадам Боунс, где и будет слушание.

За четверть часа до назначенного времени в атриуме Министерства, один из каминов полыхнул зеленым пламенем и из него, в толпу и толчею не хуже той, которая была в Косом переулке, вышел паренек. Так как служащие Министерства по натуре своей люди чрезвычайно занятые, то никто не обратил на этот исторический факт ровным счетом никакого внимания.

Гарри, ранее уже бывавший в этом, для неподготовленного человека, жутком месте, стал прокладывать путь к стойке регистратора, возле которой его ждал Артур Уизли, перекидываясь ничего не значащими фразами с мужиком, чьим занятием было изо дня в день взвешивать палочки приходящих в министерство людей. И, как и ожидалось, подобное святотатство было совершено и с палочкой Поттера, после чего Артур повел его в лифтам, попутно здороваясь с каждым вторым встречным.

— Тебе не стоит беспокоиться, Гарри, — сказал он, когда они вышли на втором уровне, где и располагался отдел обеспечения магического правопорядка и кабинет мадам Боунс заодно. — Амелия строгая, но справедливая. Просто расскажи всё, как было.

Попрощавшись с мистером Уизли, который и так опаздывал на вызов, Гарри вошел в кабинет. В отличие от виденного им кабинета мистера Смита, кабинет Амелии Боунс не поражал воображение какими-то трофеями или непонятными приборами, как у Дамблдора. У наколдованного окна стоял письменный стол, обе стены были заняты шкафами с разнообразной документацией. Перед столом находилось пара стульев для посетителей. В углу примостилась вешалка с красной мантией Визенгамота на ней.

Но как бы не старался Гарри детальнее рассмотреть кабинет, этому всячески мешала сидящая на одном из стульев для посетителей жабоподобная особа. И мешала не она лично, а резь в глазах, вызываемая нестерпимо розовым цветом её мантии.

— Садитесь, мистер Поттер, — Амелия сделала приглашающий жест и указала на свободный стул, и, заметив удивленный взгляд направленный на "розовое чудо" пояснила: — Это Долорес Амбридж, первый заместитель Министра.

— Передайте Корнелиусу мои соболезнования по этому поводу, мадам Боунс, — со скорбной миной, будто кого-то хоронили, сказал Гарри. — Но, давайте к делу...

— Кхе-кхе, — с блаженной улыбочкой, при виде которой в голове Гарри то и дело всплывало Второе Непростительное, прокхекала жаба. — Мистер Поттер...

— И вам кхе-кхе, коль не шутите, — во все тридцать два зуба улыбнулся Поттер, при этом удивляясь, как это он умудрился не вывихнуть себе челюсть. — Позвольте узнать о цели вашего присутствия.

— Я помощник министра, первый помощник, и, я считаю, что мое присутствие необходимо при разборе дела такой известной личности как вы, — хоть и говорила это все она елейным голоском, которым впору пытать грешников в Аду, но глаза её полыхали яростью.

— А сам мистер Фадж знает о ваших волонтерских похождениях? — хмыкнул Поттер, и стал наслаждаться той яростью, что полыхала у нее в глазах и не могла выйти наружу. — но, вернемся к делу. Как вам, наверное, уже известно, мадам Боунс, я стал жертвой нападения дементоров и в связи с этим был вынужден применить заклятие Заступника, спасая свою жизнь. Примите также во внимание тот факт, что по пути ко мне эти твари, которые по идее должны нас защищать от Азкабанских преступников, напали на моего кузена, в котором я души не чаял. Он мне был как брат. Простите, — решив, что от рези в глазах, а особенно от влаги ею вызываемой, тоже может быть толк Гарри достал платок и протер глаза, — мне трудно вспоминать его обездушенное лицо.

— Это и не потребуется, Гарри. Я снимаю с тебя все обвинения.

— Благодарю, — встав и попрощавшись, Гарри отправился обратно в дом Блэков.

13.09.2010

20

— Гарри, — утром первого сентября ворвалась Гермиона в комнату Поттера и застыла на месте, сраженная вдарившим в нос перегаром, смешанным с густым, тягучим запахом разгоряченной кожи и чем-то еще, чему она не находила определения.

Если не считать того, что в комнате творился форменный бардак и наблюдались следы торнадо с цунами в одном флаконе, то все было вполне привычно для спальни подростка. Ровно до того момента пока Гермиона не заметила явно женскую руку и фиолетовую макушку, выглядывающую из-под одеяла.

До последнего момента Гермиона не хотела верить в то, что здесь происходило ночью, но её быстро убедил нагой вид Поттера, что только что выбрался из-под одеяла и донесшийся из-под того же одеяла знакомый сонный голос.

— Гарри, ты куда?

— Принять ванну, выпить чашечку кофе, — мечтательным голосом протянул Поттер, а затем, вытянув Тонкс из-под одеяла и взгромоздив её себе на плечо пошел в ванную комнату, прихватив свободной рукой пару штанов. — Гермиона, — донеслось уже из конца коридора, — скажи там внизу, что раньше чем через час нас могут к завтраку не ждать.

Через полтора часа, как и было обещано, Поттер спустился на кухню и выпил-таки свою чашечку кофе, схомячив попутно яичницу с беконом, совершенно не обращая внимания на укоризненный взгляд Гермионы и отсутствующий взгляд Рона, который только тем и занимался, что стирал несуществующую пыль со своего значка старосты с таким усердием, что, казалось, вскоре и от самого значка ничего не останется.

— Чего ты так мучаешься, Рон, — молвил насытившийся Поттер, — набей себе на лбу татуировку в виде этого значка и тогда уж точно всем будет видно, что ты староста.

Реплика осталась без внимания, поэтому Гарри не придумал ничего лучше, чем закончить трапезу и подняться за своими вещами, догнав остальных уже на пороге дома.

— А где Тонкс? — спросила Гермиона, когда они уже спускались по ступеням крыльца, которое тут же исчезло, как и весь дом Блэков, стоило только им шагнуть на тротуар.

— Где-то партизанит поблизости, — ответил Гарри. — Грюм, после отсидки в сундуке, совсем параноиком стал и удумал организовать охрану.

На дорогу к вокзалу Кингс-Кросс ушло полчаса и поэтому на прощания, обнимания и прочие розовые сопли не осталось никакого времени. Все отправляющиеся вскочили в вагон буквально за секунду до того, как поезд тронулся, обдавая провожающих густыми клубами белого пара и свища так, что уши закладывало.

Когда перрон скрылся из виду, а Гермиона и Рон, махавшие руками своим родителям, оторвались от окон и обернулись, то Гарри уже и след простыл. Решив, что он отправился искать свободное или хотя бы не полностью забитое купе они с чистой совестью отправились в вагон для старост, где им и полагалось быть в силу своего статуса.

Гарри, который, как правильно предположили его друзья, пошел искать места, вовсе их не искал. Пользуясь тем, что однажды все это с ним уже происходило, он целеустремленно направился к известному ему купе, которое занимала слегка чокнутая ревенкловка.

На подходе к купе, он заметил пыхтящего и обливающегося потом Невилла Лонгботтома, одной рукой тащившего сундук, а другой придерживающего норовящую смыться от него подальше жабу размером с футбольный мяч. Тряска и раскачивание поезда явно не облегчали ему задачу, и Гарри даже расслышал пару трехэтажных фраз, процеженных сквозь зубы.

— О, Гарри, — пропыхтел Невилл. — Я тебя и не узнал сразу в этой одежде. Ты свободного купе нигде не видел?

— Как раз туда иду и тебя приглашаю, — Гарри взялся за ручку двери. — Кстати, сундук можно было и отлевитировать.

— Привет, Луна, — Поттер вошел в купе и уселся к окну, наблюдая как Невилл, с третьей попытки поднял-таки сундук в воздух простейшим левитационным заклятьем и загнал его на багажную полку. — Этого парня зовут Невилл, он рад знакомству.

Удостоверившись, что все друг друга знают, он порылся в висевшей на поясе бездонной сумке и вытащил оттуда книгу в кожаном переплете, собираясь скоротать время поездки за чтением. Час спустя в купе заглянула рыжая голова и, признав в читающем у окна подростке Поттера, вошла внутрь. Владельцем головы оказался Рон Уизли, который тут же плюхнулся радом с Гарри и заглянул в книгу, но, увидев, что она не о квиддиче, потерял к ней всяческий интерес.

— Что читаешь? — в купе вошла Гермиона.

— "Зельеделие в полевых условиях", — не поднимая от книги взгляда, ответил Гарри. — Вот, послушайте: "...для усиления эффекта потребуется жабья печень. Чем большего размера жаба, тем лучше. Убейте жабу самым жестоким способом, который только сможете придумать, и незамедлительно снимите с нее кожу. Эта кожа в дальнейшем может стать неплохим амулетом, защищающим от нежелательного внимания. Для этого кожу необходимо намазать собственной кровью, и завернуть в нее цветы и корни Буревестника синего. Сердце жабы также можете положить в зелье для усиления длительности его действия...".

— Гм... Гарри.

— Что? — Он поднял глаза от книги. Жаба Невилла забилась в угол и смотрела на Поттера огромными полными ужаса глазами. Ее хозяин тоже был не в лучшем состоянии. Луна оторвалась от журнала, который она до этого читала, и теперь с интересом поглядывала на попутчиков. Рон уставился на книгу так, будто она могла в любой момент вырваться из рук Поттера и совершить те зверства, что в ней описаны, а Гермиона, казалось, вообще не верила в то, что её друг добровольно такое читал, да еще и декламировал.

— Да ладно вам... — в этот момент дверь купе открылась и на пороге вырисовался Малфой, у которого это уже стало ежегодной традицией.

Увидев его, Гарри принялся лихорадочно рыться в книге, то и дело поглядывая на блондина оценивающим взглядом, от которого всем присутствующим стало еще больше не по себе. В конце концов белобрысый этого не выдержал:

— Какого черта ты творишь, Поттер?

— Да вот пытаюсь найти зелье, в котором бы пригодилась шкурка свежеубитого хорька или на худой конец Малфоя, — безмятежным голосом ответил Гарри и оторвался от книги. — Ты не стой на пороге, еще просквозит, а я не знаю, как это может отразиться на эффекте зелья.

— Ты псих Поттер, — рявкнул Малфой и, хлопнув дверью, удалился восвояси.

Это его поспешное бегство разрядило напряженную атмосферу, что до этого царила в купе и остальной путь они проехали, обмениваясь шутками и историями о том, как провели лето.

22.09.2010

21

— Вротмненоги, — пробурчал себе под нос Поттер, войдя в Большой зал и узрев за преподавательским столом розовое пятно. При детальном изучении, оказалось, что у пятна имеются в наличии похожие на человеческие части тела, а также намек на голову, хотя это могла быть и злокачественная опухоль, как подозревал Гарри. — Это что, скрипт такой?

— Гарри? — спросила идущая рядом Гермиона, где-то читавшая, что разговоры с самим собой — признак надвигающегося безумия. А учитывая, как в последнее время изменился её лучший друг...

Но Поттер не обратил на нее, ровным счетом, никакого внимания, лишь бросил на преподавательский стол злобный взгляд, и, недобро ухмыльнувшись, направился к столу Гриффиндора. За столом алознаменного факультета, как и за остальными, уже собралось немало народу, у Гарри даже возникло такое ощущение, что это он и его компания каждый год едут до школы каретами, а остальных переносит Фоукс. Каждый из сидящих, стоящих или находящихся в промежуточном положении учеников, уже по старой традиции, просто обязан был бросить на него взгляд, отыскать глазами знаменитый на всю Англию шрам и лишь удостоверившись, что оный до сих пор на своем законном месте, продолжить беседу с другом.

— Всем новичкам, — звучным, чуть звенящим голосом заговорил Дамблдор, радостно улыбаясь и приветственно простирая руки, — добро пожаловать! Добро пожаловать и всем старым знакомым! Но, не в моих правилах преждевременно портить ученикам аппетит. Поэтому садитесь и — налетайте!

— Вот и чудненько, — довольно сказал Рон, и принялся накладывать в тарелку всё, до чего мог дотянуться своими загребущими лапами. Это больше напоминало работу зерноуборочного комбайна, чем ужин. За несколько минут он успел сожрать, а иначе и не назовешь, не меньше чем за троих человек, и при этом на тарелке еще оставалось столько, что хватило бы оказать гуманитарную помощь бедным странам.

Когда все наелись и в зале снова загудели голоса, Дамблдор поднялся из-за стола. Разговоры сразу же стихли, и все головы повернулись к директору. Гарри одолевала приятная, сытая сонливость, Рон пальцем пропихивал кусок картофелины за щеку...

— Разрешите мне на несколько минут отвлечь ваше внимание от этого великолепного пиршества и сказать то, что я всегда говорю в начале учебного года, — обратился к школе Дамблдор.

— То есть несусветную хрень, — начал суфлировать Гарри.

— Во-первых, первоклассникам следует усвоить, что лес, окружающий школьную территорию, является запретной зоной для всех учащихся...

— Национальным героям, вольдемортам всяким и их свите, а также злобным тварям всех мастей вход свободный.

— Позволю себе также выразить надежду, что к настоящему моменту этот факт дошёл и до сознания некоторых старшеклассников.

— Хрен тебе собачий по всей морде, в три слоя, — после этой реплики Рон все же умудрился подавиться той картофелиной, которую минуту назад со всем доступным ему усердием запихивал в рот.

— Далее, — продолжил Дамблдор, после того как Уизли подняли с земли, хорошенько огрев при этом по спине, в медицинских целях, разумеется. — Школьный смотритель мистер Филч просил меня напомнить вам, как он уверяет, в четыреста шестьдесят второй раз, что вам запрещено колдовать во время перемен в школьных коридорах, а так же запрещен и ряд других действий, список которых висит на двери кабинета мистера Филча.

— И которым вы все, в принципе, можете подтереться.

— Кроме того, в этом году в нашей школе произошли некоторые изменения в преподавательском составе. Мы очень рады вновь приветствовать в этих стенах профессора Грубль-Планк, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами, а также счастливы...

— До усрачки, просто.

— ...представить вам профессора Амбридж, нового преподавателя защиты от сил зла.

— Кхе — кхе, — начала было она, но едва заметное движение поттеровской палочки превратило это покашливание в надрывный кашель безнадежно больного человека. Минуты на три Амбридж скрутило в три погибели, и лишь раскаты грома... то есть кашля звучали под сводами Большого зала.

— Гарри, она же профессор, так же нельзя, — зашипела на него Гермиона, стоило кашлю стихнуть до того уровня, когда можно расслышать собеседника. — И, кстати, чем ты её так? Небось, это из той книжки, что ты постоянно читал летом.

— Нет, это проклятье было в "Сборнике заклятий стрёмных для желаний тёмных" авторства Вальбурги Блэк.

— Гарри...

Когда заклятье спало, Амбридж, как ни в чем ни бывало, продолжила свою речь, теперь уже более приятным голосом, в сравнении с тем что Гарри слышал раньше.

— Благодарю вас, директор, — сопровождая каждое слово гримасой боли, заговорила профессор Амбридж, — за тёплые слова приветствия. Должна сказать, что я очень рада вернуться в Хогвартс! — Она скривилась еще сильнее, держась за горло одной рукой. — И очень рада видеть ваши милые счастливые личики!

— Еще бы, после такого-то представления не осчастливиться, — прокомментировал Поттер и обернулся к близнецам Уизли, что сидели по левую руку от него и уже едва сдерживали слезы из-за его комментариев. — Фред, Джордж, если к зимним каникулам вы сделаете так, что она станет квакать вместо того чтобы говорить, то получите по сто галеонов. А если еще и в жабу её превратите на пару дней, то накину по две сотни каждому.

— Не знаем...

— ...чем она тебе так...

-... насолила, Гарри. Но, за такие...

— ...деньги мог бы и киллера нанять.

— Так вы беретесь или нет? — спросил Гарри, в то же время представляя, как он жнецовской косой сносит голову этой розовой жабе. Его огорчало только то, что такую косу на Земле не сыщешь.

— Что за вопрос, Гарри? — в один голос заявили близнецы, и хитро прищурились. — За столь щедрое вознаграждение мы ей устроим небо в алмазах.

— Ну-ну, если так и дальше пойдет, то я вас найму Вольдеморта убивать.

07.10.2010

22

— Гарри, Гарри, вставай! — вот уже десять минут Рон пытался добудиться своего лучшего друга и все безуспешно. Единственное, чего он смог добиться, так это бессвязного бормотания и неслабого пинка ногой, который, впрочем так и не достиг своей цели. — Ну, знаешь, сам напросился. Aguamenti!

— Ах, ты ж ... твою ... мать, ...! — якобы пожелал ему Гарри доброго утра.

— У нас десять минут до конца завтрака, вставай! — не поняв ничего из той тарабарщины на незнакомом языке, Рон продолжил тормошить Поттера.

В конце концов, его усилия не пропали даром, и злой, не выспавшийся, и, как оказалось, голодный Поттер соизволил встать, одеться и, зевая со страшной силой, спуститься в общую комнату, где их уже ждала лучшая подруга. Судя по её лицу, им теперь грозила гневная тирада в духе МакГонагалл по дороге в Большой зал.

И Гермиона не заставила себя упрашивать, разразившись пламенной речью по поводу того, какие они оба раздолбаи, лентяи, бездари и вообще, если бы не она, то они бы давно лежали в могиле. Парни не стали её перебивать или пытаться как-либо разубедить, ибо знали, чем это чревато, да и не хотели они этого делать, так как прекрасно понимали, что подруге просто требуется самоудовлетвориться за счет высказывания своего превосходства над ними.

Хотя они и спешили, но как это обычно случается, ничего путного из этого не вышло. К большому залу они добрались аккурат через пять минут после окончания трапезы и стали свидетелями того, как последние крохи еды исчезают со столов.

— Я так и знал, — недовольно проворчал Рон. — Теперь, мало того, что не знаем какой у нас первый урок, так еще и голодными остались.

— Вечно ты о еде. Гарри, надо вернуться в спальню за картой и посмотреть, где все наши.

— Учеба учебой, а завтрак по расписанию, — сказал Гарри и двинулся к гриффиндорскому столу.

— Вообще-то обед, — вставила свои пять копеек Гермиона. — И что-то я не вижу здесь еды. Неужели собрался стол погрызть, с голодухи?

— Я не такой всеядный как Рон, так что нет, — Гарри уселся на свое законное место и немного подумав, сказал: — Добби.

— Счастье-то какое, — едва появившись, эльф залился слезами, — Гарри Поттер вспомнил о Добби. Чем я могу служить?

Через пятнадцать минут сытые и довольные ребята вышли из большого зала, узнав из принесенного тем же Добби, расписания, что первым уроком была История Магии — вещь унылая и не несущая никакой смысловой нагрузки, с чем, после непродолжительных дебатов, согласилась даже Гермиона. Оправдывая это тем, что Гарри на нее плохо влияет, и вообще их компания способствует её деградации. Впрочем, она быстро перестала ворчать по этому поводу, после того как пришлось по слогам объяснять Рону, что такое "деградация".

По давно уже устоявшейся привычке, все занятия алознаменного факультета проходили в то же время и в том же месте, что и у ненавистного львами Слизерина. И не сносить бы золотой троице голов, если бы они ТАК опоздали, к примеру, на зельеварение. Но Бинс не Снейп — в котел не засунет. Максимум, что может этот унылый призрак, так это довести пару десятков человек, сидящих в классе, до летаргического сна своими монотонными речами о гоблинских восстаниях.

Распахнув дверь пинком ноги, и тем самым разбудив половину класса, Гарри как ни в чем ни бывало уселся на заднюю парту и занялся ничегонеделанием. Через пять минут Рон уже спал богатырским сном, а Гермиона, пытаясь что-то записывать, зевала и едва ли не пальцами удерживала глаза от закрытия.

" — С этим надо что-то делать, — возникла здравая мысль в шрамированной голове. — Вот только бы слова вспомнить. И как же Ганц тогда говорил то..."

— Стааф, — немного неуверенно, в сложенные руки, чтобы никто не услышал, прошептал Гарри, — уб'х'ор кеер, — Поттер сморщил лоб, почесал затылок, уставился в одну точку, пытаясь вспомнить последние слова и уж совсем неуверенно произнес, — ан иеш.

Но лицезреть результат трудов своих ему так и не довелось, а причиной тому стал до зубовного скрежета за пять лет надоевший звон колокола, оповещавшего о конце урока. Едва услышав этот звон, Бинс скрылся, пролетев сквозь стену, за пару мгновений до того, как были произнесены последние слова. И почти сразу же со всех сторон начали раздаваться заспанные и недовольные голоса.

— Ну, наконец-то...

— Я уже думал, что сдохну...

— Вставай давай, ленивая скотина, — тормошил Малфой то ли Крэба, то ли Гойла. Что, впрочем, не давало какого— либо эффекта. Соотношение размеров и масс сводило на нет все попытки белобрысого сдвинуть такую тушу.

— Гарри, Рон, вставайте, — так и не заснувшая от монотонного гудения призрака Гермиона уже собралась и всем своим видом демонстрировала готовность к следующему уроку, каким бы противным он ей не был. — У нас сейчас зелья будут, так что давайте поторопимся. Я не хочу выслушивать причитания Снейпа по вашему поводу.

— Ты же, — Рон едва не вывихнул челюсть, зевая и демонстрируя всем заинтересованным свой кишечник, — вместе с нами опоздаешь.

— Еще десять секунд и я отправляюсь, с вами или без.

— Злюка, — буркнул Рон, и титаническими усилиями подавил еще один богатырский зевок. — Гарри... — он повернулся в ту сторону, где по его мнению должен был сидеть его лучший друг и с удивлением обнаружил, что Поттер уже стоит в дверях.

— Приготовьтесь, — ледяным тоном сказал Снейп, захлопнув за собой дверь.

В призыве к порядку не было никакой необходимости: едва услышав стук закрывающейся двери, ученики прекратили возню и затихли. Как правило, один только вид зельевара гарантировал полную тишину в классе.

— Прежде чем приступить к сегодняшнему уроку, — начал Снейп, стремительно подходя к доске и оборачиваясь к классу, — мне кажется уместным напомнить, что в июне вам предстоит очень важный экзамен, где вы должны будете показать, насколько хорошо научились готовить и использовать волшебные снадобья. И хотя, бесспорно, некоторые из вас отличаются редкостным слабоумием, я надеюсь, что при сдаче экзаменов на С.О.В. вы все сумеете получить как минимум "приемлемо". В противном случае я буду... крайне вами недоволен.

Его взгляд задержался на Невилле. Тот судорожно сглотнул слюну, покрылся холодным потом, и поспешно отвел взгляд, стараясь стать как можно менее заметным, а то и вовсе слиться со стеной, возле которой он сидел.

— Сегодня вам предстоит изготовить Смирительный Настой, снимающий беспокойство и возбуждение. Но учтите: если вы проявите неловкость при обращении с ингредиентами, то сон человека, принявшего ваше зелье, будет тяжёлым, а в некоторых случаях и непробудным. Состав и способ приготовления, — Снейп чуть заметно взмахнул палочкой, — на доске перед вами, а всё, что вам нужно, вы найдёте, — он опять взмахнул палочкой, — в шкафу, — на приготовление отводится полтора часа... Приступайте.

— А растолковать особенности взаимодействия компонентов, нюансы, или, на крайний случай проблемы, с которыми мы можем столкнуться при варке? — в абсолютной тишине спросил Поттер и с ехидной усмешкой снисходительно посмотрел на зельевара.

— Десять балов с...

— Да хоть все сними, клал я на них с прибором.

— Что вы себе позволяете, Поттер? Я...

— Я позволяю себе возмущаться твоей бездарностью, Снейпи-бой.

— Можешь идти собирать чемоданы, Поттер, — едва ли не прошипел Снейп. — Уже к вечеру будешь дома.

— Если добьешься моего исключения у Дамблдора, то я лично тебе памятник поставлю, в атриуме Министерства. Чтобы все знали первого в мире человека переспорившего Старика. Так что вперед и с песней.

Класс, ожидавший, что угрюмый и доведенный до крайней степени бешенства зельевар как минимум пойдет к директору и вышвырнет из Хогвартса зарвавшегося мальчишку, или, хотя бы проклянет его как-нибудь позаковыристее, с удивлением увидел, что Снейп при упоминании о Дамблдоре скривился и, махнув рукой, сел за свой стол.

— У вас осталось на десять минут меньше, чтобы сварить это зелье, — произнес он в своей обычной манере, будто и не было никакого препирательства с Недобитым Мальчиком. — И учтите, что огненный корень следует нарезать именно соломкой, а не кубиками, как это делает Гойл. Evanesco!

— Гарри, — уже после урока, направляясь в кабинет ЗОТИ, Гермиона решила воззвать в совести Поттера, — зачем было так грубо себя вести со Снейпом? Я, конечно, понимаю, что он далеко не лучший человек, но всё же...

— Но всё же он козел, каких мало, и порядком меня достал.

— Правильно, Гарри, так держать, — поддакнул идущий рядом Уизли.

— Я надеюсь, что ты не будешь так же вести себя на защите.

— Давай пари: если Амбридж действительно окажется хорошим учителем, то я исполню любое твое желание...

— А если нет?

— Тогда ты, — Гарри наклонился к её уху и прошептал так, чтобы Рон не услышал, — станцуешь для меня стриптиз.

10.11.2010

23

— Ты знал! — воскликнула Гермиона, едва они вышли из кабинета ЗОТИ.

— Не понимаю, о чем ты.

— Вот только не прикидывайся шлангом, Поттер, — она стукнула его в плечо. — Я не знаю, откуда тебе стало известно, что эта противная, мерзкая, розовая жаба будет не лучше Локхарта.

— А...

— Даже не думай мне об этом напоминать, — будто его мысли прочитала Гермиона, явно не желая заводить разговор о своей детской влюбленности в идиота.

— О чем спор? — из кабинета вышел Уизли.

— О том, что я прав, а Гермиона — нет, — и на секунду не запнувшись, ответил Поттер. — И поэтому мы с ней идем в библиотеку. Будем выяснять. Присоединишься?

— Мерлин упаси! — отмахнулся тот. — Я достаточно корпел над книгой на уроке. Идите без меня.

С этими словами Рон закинул сумку на плечо и быстрым шагом сбрился в направлении гриффиндорской гостиной, торопясь и опасаясь, как бы его друзья не изменили свое мнение и не потащили его в это всеми богами проклятое место — библиотеку.

— Гарри, а ты вообще в курсе, что библиотека в другой стороне?

— Если Рон думает, что мы пойдем туда, то это еще не означает, что так оно и будет, — с умным видом изрек Поттер. — К тому же я сильно сомневаюсь, что мадам Пинс позволит тебе там исполнять непристойные танцы.

— Я... я думала ты уже и забыл о том споре, — попыталась так ненавязчиво съехать Гермиона.

— Я, конечно, немного "того", — Поттер покрутил пальцем у виска, — но склерозом не страдаю.

— Н... но Гарри, я же не умею, ну...

— Не беспокойся, всё у тебя получится, как надо, — заверил ее Поттер. — Почти пришли.

Он прошел несколько шагов вперед и начал ходить туда-сюда возле стены с таким задумчивым видом, будто решает вопросы мироздания.

— Это уже не "немного того", Гарри, — пробормотала Гермиона, — это уже на пожизненное в Святом Мунго тянет.

— Для таких буйных, как я, у них палаты не найдется.

Там, где только что была стена, теперь появилась массивная резная дверь со здоровенными латунными ручками. Упершись плечом в одну створку, Гарри приоткрыл дверь и пригласил Гермиону внутрь.

Комната приняла вид светского салона. Панели красного дерева, стены, задрапированные красной тканью, красные бархатные шторы на окнах, зеркала в золоченых рамах на стенах и потолке, мягкий персидский ковер в золотисто-красных тонах, изящная мебель с изысканной обивкой, из стен и с потолка лениво льется золотистый свет, оставляя комнату утопать в интимном полумраке.

Некоторые лампы источают красноватый свет, от чего в комнате как будто плывет туман, создавая нужную атмосферу непринужденности. В глубине комнаты возвышается небольшой круглый подиум; посреди него до потолка возвышается хромированный шест. Шторы на окнах задернуты, чтобы не отвлекать видом из окон. Из неизвестного источника доноситься волнующая, тихая музыка. В воздухе ощущается аромат восточных курений, от которого в голове становиться легко и свободно.

Посреди комнаты, на некотором расстоянии от своеобразной сцены удобный диванчик, а возле него столик с угощениями и напитками. Среди них фрукты, восточные сладости, шоколад, французская карамель, вино, глинтвейн и напитки покрепче.

На этом диванчике и устроился Поттер, наблюдая за стоящей возле шеста Гермионой. Она с интересом смотрит на Гарри. На ней была обычная школьная роба, но стоило Поттеру щелкнуть пальцами...

Мантия исчезла, юбка стала очень короткой, а клеточки на ней стали красно-черного цвета. Рубашка преобразилась в белый топик с рукавами фонариками, пуговиц осталось всего две, которые оставляли открытым больше чем скрывали. На шее висел малюсенький галстучек, в тон юбке. Длинные девичьи ноги были одеты в белые гетры, чуть выше колен и черные лаковые туфли с ремешком поперек ступни. Непокорные длинные русые волосы с каштановым отливом, образовали два кудрявых хвостика.

Оглядев себя в ближайшее зеркало, она довольная повернулась к наблюдавшему за ней парню и лукаво улыбнулась, ответная улыбка озарила, его до этого сосредоточенное лицо. Подмигнув ему, она развернулась и пошла к шесту.

Музыка немного изменилась, и девушка, взявшись за шест, принялась, с его помощью, исполнять не вполне пристойные телодвижения. Став к нему спиной, и держась за него, она изящно сползла вниз, присев на носочках раздвинула бедра, показав при этом снежно-белые трусики. Затем сдвинула ноги и с шаловливым видом, посмотрела на парня, который лениво вертел в руке бокал красного, тягучего вина, неспешно его потягивая. Получив молчаливое одобрение и поощрение, снова медленно раздвинула их и почти сразу сдвинула. Грациозно встав, потянулась как кошка, взявшись за шест, медленно обошла его, а потом, зацепившись за него одной ногой, скользнула вокруг него с гибкостью акробата, сделала на нем еще несколько па, с мастерством профессиональной стриптизерши.

Как бы опомнившись, неохотно вернулась в стоячее положение. Облокотившись спиной о шест, она принялась гладить свое тело, медленно и провокационно скользя по нему, то пальчиками, то ладонями. Случайно, а может и нет, на пути пальчиков попали пуговицы рубашки, медленно расстегнув их, так же медленно сняла кофточку и, держась за шест, грациозным движением бросила ее Гарри. Она упала ему на колени, странно глядя на кофточку и по инерции взяв ее в руки, он отбросил её на диван и перевел затуманенный взгляд на девушку.

Та с невинным видом продолжала гладить себя и исполнять волнующие движения всем телом. Затем пальцы нашли новое препятствие — лоскут ткани, то было некое подобие юбки. Повернувшись спиной к своему единственному зрителю, она аккуратным движением, расстегнула молнию на левом боку, затем, покачивая бедрами, спустила юбку вниз, показав белые с множеством мелких оборочек трусики, бросила взгляд на парня, закусив сочную пухлую нижнюю губку.

Переступила через жалкий кусочек ткани и взмахом ноги, отбросила ее прочь. Покачивая бедрами, и делая волнообразные движения телом, вернулась к шесту. Там, извиваясь вокруг него в невероятных комбинациях и с акробатической гибкостью, позволяла парню насладиться видом своего молодого тела, отражающегося во всех зеркалах, создавая эффект, что она не одна, что ее много.

Среднего роста, но с длинными ногами, с красивыми линиями девичьих бедер, упругая попка, плоский животик, небольшая, но красивой формы грудь, длинная шея, хорошенькая мордашка, огромные карие глаза, сочные спелые губки-вишенки, разметавшиеся волосы, смуглая мерцающая кожа.

Вволю навертевшись, вернулась на пол, танцующей походкой направилась к застывшему Гарри, который, держа в руках пустой бокал, даже и подумал его поставить, так заворожила она его своими движениями. Покачивая бедрами, изгибаясь, проводя по разгоряченному телу руками, остановилась в паре шагов от него, и продолжила волнующий танец, затем повернулась спиной и большими пальцами расстегнула застежку белоснежного бюстгальтера. Держа его спереди обеими ладонями, опустилась на колени с намереньем ползти и глянула в глаза парню с лукавым блеском в глазах. От напряжения, забытый бокал в его руке, разлетелся тысячей осколков.

— Так, стоп! — Гарри хлопнул в ладоши и все замерло. Стихла ненавязчивая мелодия, потускнели зеркала. Казалось, что даже свет и тот застыл. Гермионе вернулся её прежний вид, и она с недоумением оглядывалась, будто не веря, что то, что она творила минуту назад делала именно она, а не кто-то другой.

— Гарри, я никогда раньше не делала подобного и я... я просто не понимаю как это все получилось. И вообще, что это за место?

— Выручай-комната, или как её еще называют Комната-по-требованию. И насколько я знаю, она может воплощать желания того, кто её открывает, в разумных пределах конечно.

— Но это не объясняет того, что со мной было!

— Я хотел, чтобы ты хорошо станцевала, — Поттер направился к выходу, — и вот результат. Похоже, это место может как-то влиять на разум.

В это же время, в совсем другой части замка, а если быть точным — в кабинете директора, этот самый директор, которого некоторые знали под кодовым именем "Дамблдор" уплетал лимонные дольки с чаем и подводил итоги первого учебного дня со своим заместителем. Хотя, по правде говоря, итоги были уже обсуждены, жалобы выслушаны, а заварник наполнен в пятый раз. И вот уже когда МакГонагалл собралась было уходить:

— Похоже, и в этом году в школе будут происходить весьма занимательные события, — задумчиво проговорил старик.

— Опять плетете интриги, Альбус?

— В этот раз я абсолютно ни при чем, — отмахнулся он. — И если бы вы были немного внимательнее, Минерва, то заметили бы, что из замка исчезли все призраки.

— Думаете это Тот-Кого-Нельзя-Называть?

— Полноте вам ломать язык, — хохотнул старик. — Называйте его по имени, коль не можете кличку выговорить. И нет — я не думаю что это его рук дело — размах не тот. И вот что интересно: когда я последний раз видел Пивза, а это было как раз в момент окончания первого урока, он был белее мела, несся с невообразимой скоростью к ближайшему окну и орал во все горло: Жнец!!!

21.11.2010

24

— С этим надо что-то делать, Гарри, — Гермиона опустила книгу по ЗОТИ и решительным взглядом уставилась на Поттера.

— Если ты о книге, — он указал пальцем на ни в чем не повинный учебник, — то можешь её сжечь.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я. Вот уже месяц как начался учебный год, а мы все книгу читаем.

— Она права, Гарри, — поддакнул сидящий у дивана Рон. — Читать надо поменьше — это вредно для здоровья.

— Вредно говорить такое, сидя спиной к человеку, который за хорошую книгу убить готов, — хохотнул Поттер, наблюдая, как Рон с молниеносной скоростью передислоцируется на кресло.

— Гарри, надо с этой Амбридж что-то делать, иначе нам вовек экзаменов не сдать, а что еще хуже — мы сдохнем при первой же стычке с упиванцами.

— Вот тебе два варианта на выбор: можем её связать и оттащить на ужин Арагогу, или наслать одно из этих чудесных проклятий, — Поттер ласково провел пальцами по переплету из черной кожи, судя по всему человеческой.

— Посадят, — откликнулся Рон. — Статья пятнадцатая, пункт второй. До пяти лет с конфискацией.

— Ого, — изумилась Гермиона, — а ты откуда знаешь?

— От Фреда с Джорджем слышал.

— Предлагаю не доводить дело до крайностей и просто начать заниматься самостоятельно, — выдвинула Гермиона самую благоразумную идею.

— Ты еще предложи тайную организацию создать, — как бы намекая, пробурчал Поттер.

Лучше бы он этого не говорил. Глаза Гермионы загорелись как у кота, дорвавшегося до валерьянки. Она тут же достала из сумки перо и пергамент и начала что-то в нем усердно записывать. Зная её повадки, можно с уверенностью было предположить, что она составляет детальный план всего мероприятия.

— Я поговорю с людьми, — сказала она, оторвавшись от пергамента, — многим эта жаба надоела и, я думаю, они согласятся.

— Вперед и с песней, — дал добро Гарри. — Те, кто согласятся пускай приходят в "Три Метлы" в эти выходные.

— А может лучше в "Кабанью Голову"? — вставил свои пять копеек Рон. — В Метлах слишком много народу, нас могут подслушать и сдать.

— А в Голове, где отродясь не было студентов, а тем более их большого количества, мы типа будем менее заметны, — хмыкнул Поттер. — И вот еще что, Гермиона, приглашай, начиная с третьего курса и только тех, у кого нормальные результаты по практической части. Я не собираюсь учить их люмосу.

— И не говори мне, — сказал Поттер, отвечая на две пары удивленных глаз, — что ты уже не вписала меня на эту должность в своем списке.

Оставшиеся до выходных дни пролетели с молниеносной скоростью. К пятнице Гарри уже отчетливо замечал на себе взгляды своих будущих учеников. Благо идиотов не было, и никто не стал нарушать конспирацию, подходя с глупыми вопросами — Гермиона правильно поняла смысл слов "тайная организация" и смогла это донести до остальных.

Поэтому к десяти утра в субботу в одном из углов бара "Три Метлы", за предусмотрительно сдвинутыми столами собралось две дюжины учеников из ближайшей, а за неимением других, то и единственной школы магии. Для незаинтересованного взгляда это больше походило на стандартную, выверенную веками процедуру отравления алкоголем молодых организмов. Главенствовавший в этом бесстыдном мероприятии, юноша бледный со взором горящим, то и дело вставал со своего места, что-то говорил, стучал кулаком по столу... но ничего из этого не было слышно остальным посетителям из-за мощных шумоподавляющих заклятий.

— Выбор у вас небольшой, товарищи, — дождавшись пока народ угомонится и перестанет задавать идиотские вопросы или давать не менее идиотские советы, Гарри постучал кулаком по столу, да так, что трещины появились. — Первое: ставите подпись на вот этой бумажке и я вас научу, как можно легко и относительно просто уделать взрослого мага типа "Пожирателя", и второе: отказываетесь, получаете Обливиэйт и считаете что просто хорошо провели время в хорошей компании, похмелье тоже входит в этот комплект. Выбирайте.

— Я, конечно, не против... — протянул один из собравшихся, — но меня настораживает твоя уверенность в возрождении Того-Кого-Нельзя-Называть. Я и мои родители категорически отрицаем это.

— Мне пофигу во что ты и остальные здесь собравшиеся верят, — фыркнул Поттер. — Это вас и ваши семьи будут убивать в скором времени. Я уже сражался с Пожирателями, Вольдемортом, прочими нехорошими и до сих пор жив, а семьи у меня нет и никогда не было. Так что выбирайте.

Сидящие за столами начали тихо перешептываться друг с другом. Одни с остервенением доказывали, что никакого Темного Лорда нет и быть не может, но в то же время соглашались, что научится парочке убойных заклятий будет довольно неплохо. Другим было явно наплевать на то, чему их будет учить Поттер, им главнее было то, что это Поттер. Третьи так и не определились со всем этим, но отказываться не спешили. Лишь двое твердо заявили о своем нежелании участвовать в этой авантюре.

— Всё? Нашушукались? — прервал общий гомон Поттер. — Вот пергамент, вот перо — ставьте подписи.

— А чернила?

— Чернила не понадобятся, — с недоброй ухмылкой усмехнулся Поттер, неосознанно потирая руку там, где у него в прошлой жизни был шрам.

Один за другим ученики ставили подписи на пергаменте, не подозревая о том, во что они ввязываются. Вскоре с этим было покончено и пергамент, весь в именах и закорючках подписей, вернулся к Поттеру. Едва тот взял его в руки, как он удлинился и обзавелся ранее невидимым текстом.

— А это еще что? — ткнул в сторону пергамента пальцем один очень глазастый парень.

— Это залог того, что вы никому об этом не проболтаетесь, по крайней мере, до тех пор, пока я не уничтожу этот листок. И чтобы в ваших головах не возникало глупых мыслишек объясняю — то, что я вам буду рассказывать и показывать на наших занятиях из вас не вытащить даже под пытками и зельями, до тех пор, пока вы не хотите об этом рассказать добровольно. Это "Заговор Молчаливого Джейкоба" или по-простому "Заклятье доброй воли". Но мне этого было мало и я добавил туда "Кровавый аркан таинства тёмного" и стоит вам только первый слог сказать того слова, о котором посторонние слышать не должны, как вы сгорите заживо, один пепел останется.

— Ты не имел на это права, Поттер, — вскричал Захария Смит и вскочил, едва не опрокинув стул.

Больше половины собравшихся поддержали его согласным гомоном.

— Так иди, пожалуйся Директору, — хмыкнул Поттер.

Воцарилось угрюмое молчание. Сидящие за столом с видом обреченных поглядывали на Поттера, некоторые угрюмо и зло, некоторые покорно и смиренно. Лишь Гермиона, нечто подобное ожидавшая, исходя из ее наблюдений за изменениями поведения Поттера, просто покачала головой.

— Все знают где висит гобелен с Вараввой Вздрюченным? — спросила Гермиона и, получив удовлетворительные кивки, достала мешочек с галеонами и небрежно бросила его на стол. — Соберетесь там, когда эти галеоны нагреются. Серийный номер монеты сменится на число и время... в общем не тупые — разберетесь.

Разобрав монеты, все стали собираться. Гарри не стал их дожидаться и вышел на улицу первым. Вдохнув полной грудью свежего, не наполненного всякими посторонними запахами воздуха, он направился в сторону замка, тем более что надо было еще подготовить Выручай-комнату к занятиям.

— Гарри, — его догнала Гермиона, — тебе надо меньше читать книг по Тёмной магии. Ты, может, сам этого не замечаешь, но твое поведение меняется и в худшую сторону. Раньше ты таким не был.

— Это не из-за книг по Тёмной магии, — он приобнял её за талию, — это из-за книги "Как стать циничным ублюдком за семь дней".

13.01.2011

25

Храп. Богатырский храп, с посвистываниями и подвываниями разносился по спальне пятого курса Гриффиндора. Источником этого безобразия, как можно было догадаться, служила рыжая голова, и как думал Гарри, не только голова, Рональда Уизли. Храп был настолько могуч, что немного подпрыгивали и тряслись очки, которые Гарри вечером положил на прикроватную тумбочку. От чередующихся с этими раскатами грома посапываний и повизгиваний тело покрывалось холодным, липким потом, а воображение рисовало адских тварей, явно состоящих в родстве с дементорами.

Конечно, нельзя сказать, что Гарри находился в такой ситуации впервые. Как-никак он делит спальню с рыжим уже не первый год и за это время наслушался всякого. Но, похоже, в этот раз у него было обострение. И это подтверждалось тем, что Гарри поймал себя на мысли, что желает очутится в одном из кошмаров своего прошлого, лишь бы не слышать этого храпа.

А началось всё с того, что в такой прекрасный, светлый и спокойный поттеровский сон пробились раскаты грома. Проснувшись, он было подумал, что это за окном бушует природа, но когда установленные на полог кровати звуковые щиты не продержались и минуты, Гарри заподозрил неладное. Еще через секунду из памяти всплыла одна пренеприятнейшая деталь, которая сопровождала храп рыжего. Стихийная магия. Именно эта необузданная сила превращала не такой уж и назойливый для волшебника недуг в ночной кошмар. А терпения у Поттера с каждой секундой становилось все меньше и меньше.

— Рыжий! — рявкнул уже вконец озверевший Поттер. — Встал и вышел!

Уизли тут же проснулся и неведомая сила, не особо спрашивая его согласия, потащила его к выходу из спальни.

— Спасибо, — послышалось с другого конца спальни и несколько вздохов облегчения вслед за этим.

Взглянув на часы и увидев, что до подъема еще как минимум часа четыре Гарри принялся досматривать свой сон.

Уизли, оказавшись на лестнице практически в чем мать родила и не добившись никаких успехов в возвращении обратно в спальню, зло пнул ногой ближайшую стену и тихо взвыв пополз к дивану в общей гостиной. Кое-как устроившись и вспомнив незлым тихим словом родных Поттера до седьмого колена включительно, он заснул, на этот раз без храпа.

Утро выдалось хмурым и неприветливым. За окном лило как из ведра, и в голове Гарри зародились подозрения по поводу причастности Уизли к этому безобразию.

Спустившись в гостиную, он увидел на диване скрючившегося в позу эмбриона рыжего. Рон дрожал от холода и нервно дергал ногой. Сжалившись, Поттер ткнул его пару раз палочкой, чтобы разбудить и направился к выходу.

— Гарри, — уже в проеме, его догнала Гермиона, — что это с Роном?

— Храпел, — зевая от уха до уха, ответил Поттер.

Содрогнувшись, Гермиона не стала больше ничего спрашивать, и они отправились на завтрак.

— Гарри, я назначила собрание сегодня в половине десятого.

— Нет в жизни покоя, — вздохнул тот, — могла хотя бы предупредить. Суббота, знаешь ли, бывает лишь раз в неделю.

— И что? Это, между прочим, была твоя идея, организовать клуб.

— Ладно, сегодня так сегодня, — махнул рукой Поттер и с видом обреченного зашел в Большой зал.

Поскольку он и Гермиона были в числе первых проснувшихся сегодня, то Большой был заполнен едва ли на треть.

Позавтракав и выждав двадцать минут после назначенного срока, Гарри направился к месту сбора. Как оказалось, он правильно сделал, что опоздал, так как не все в его новой армии уже уяснили, что такое пунктуальность.

— Мы посреди коридора заниматься будем? — спросил какой-то голос из толпы, когда все собрались, и ждать уже было некого.

— Мы будем заниматься в Тайной комнате, — сказал Гарри, и, что-то прошипев на змеином языке, пнул стену, в которой тотчас открылся полутораметровый круглый проем. — Это одна из тех труб, по которым лазил василиск, и вам надо в нее прыгнуть.

— А не разобьемся?

— Хватит задавать идиотские вопросы, — с раздражением в голосе ответил Поттер. — Встали в колонну и прыгнули в трубу с интервалом в полторы секунды.

Гарри отошел от стены и принялся наблюдать, как один за другим они исчезают в проеме.

— Мелкий ублюдок, — прошептал Захария Смит перед прыжком, но Гарри его услышал.

— Гарри, — к нему подошла Гермиона, — а нам обязательно было забираться аж сюда, чтобы попасть в Тайную Комнату?

— Конечно, нет. Я на днях разблокировал вход на втором этаже, и мы могли войти там, но так было бы не интересно.

Съехав по трубе, Поттер оказался в небольшой, всего-то десять метров в диаметре, комнатушке, из которой был единственный выход, не считая еще нескольких труб. Не обнаружив на месте никого из тех, кто спускался по трубе, Гарри сделал единственно правильный вывод — они уже отсюда вышли.

И действительно, все уже были в огромном зале, где он когда-то бился с василиском, и оглядывались по сторонам. От этого было мало пользы, так как свет зеленых факелов на стенах едва создавал полумрак. Гарри что-то прошипел, и комнату залил свет от нескольких искусственных солнц, что парили под потолком.

— Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, — жизнерадостно сказал Поттер. — Смит, выйди-ка пред мои ясны очи.

— Чего тебе? — с неохотой вышел из толпы Захария.

— Crucio! — почти ласково сказал Поттер и несколько секунд наблюдал, как тот корчится в муках. — Я не мелкий ублюдок, Смит, я крупный ублюдок и если я еще раз услышу неподобающее обращение, то это закончится для кого-то зеленой вспышкой.

Несколько человек, которые слышали, как выглядит смертельное проклятье, побледнели, а остальные, видя их реакцию, как минимум, испугались.

— Так, — сказал Поттер, — теперь нам нужно выбрать название нашей организации.

Сразу послышался гомон — некоторые обсуждали названия. Гарри поднял руку, призывая к тишине.

— Но, я не буду обременять вас иллюзией выбора и сам возьму эту привилегию, — сказал Поттер. — Мы будем называться "Армия Поттера". Гермиона, запиши где-нибудь.

— А не слишком ли пафосно?

— Не, как раз по мне, — отмахнулся он и повернулся к остальным. — При нормальных обстоятельствах я бы заставил вас для начала привести себя в хорошую физическую форму, но...

— А зачем? — выкрикнул кто-то.

— ... обломно это делать, — закончил фразу Поттер и решил объяснить, чтобы потом возникало меньше вопросов. — Магия, сила, манна, цы — называйте как хотите, суть не меняется — вырабатывается энергетическим ядром, которое является неотъемлемой частью души мага. За единицу времени ядро вырабатывает строго определенный для каждого объем энергии, и его не всегда достаточно для того, чтобы выполнить какое-либо заклятье. Поэтому энергия накапливается в том куске мяса, которое вы зовете своим телом, и, соответственно, чем лучше развито тело, тем больше энергии оно может накопить.

— Почему мы тогда не будем его развивать?

— Потому что есть способы более эффективные, — ответил Поттер, — и я даю вам на выбор два из них: ритуал и руны. Руны необходимо раскаленной серебряной иглой выжечь на коже в определенных местах и все. Недостаток лишь в том, что останутся шрамы и если чье-то шальное заклятье повредит комбинацию, то вы, скорее всего, превратитесь в пепел из-за выброса избыточной энергии. Ритуал, помимо увеличения запаса хранимой энергии, улучшит силу, скорость и выносливость.

— В чем подвох? — спросил Рон.

— Нужна человеческая жертва, — ответил Гарри таким тоном, будто о погоде говорил, — соответственно по одной жертве на каждого. Я не требую давать ответ немедленно, — продолжил он, — на нашу следующую встречу приносите либо магла либо иголку, это и будет ответом. Магла можно поймать в любом городе и потом, трансфигурировав его во что-то мелкое, пронести в замок.

Повисла напряженная тишина.

— Я сказал, решение будете принимать потом, — рявкнул Поттер, заметив, что все застыли. — А сейчас выстроились в шеренгу и демонстрируем мне, как точно вы можете бросать заклятье.

03.02.2011

26

— Слушай, а это было не слишком сурово?

— О чем ты?

— О ритуале и этом "иглоукалывании", — Гермиона поморщилась. — Я, конечно, всё понимаю, но это было уже слишком.

— Почему ты тогда сидишь здесь и разговариваешь со мной, вместо того чтобы... ну, не знаю, быть где-то еще?

— Потому, что хоть ты и сошел с ума, но ты всё еще мой друг, — она недовольно посмотрела на Поттера.

— Я и вправду сошел с ума, раз мог забыть об этом, — горько усмехнулся Поттер. — Прости.

— А теперь, может, расскажешь, зачем тебе всё это понадобилось, чего ты добиваешься, заставляя людей, которые тебе доверяли, тебя возненавидеть?

С непередаваемым выражением лица, в котором сочетались боль и неприязнь к ранее принятым решениям, а также решимость и необходимость довести дело до конца, Гарри уставился в пространство на несколько минут.

— Подобные решения дались мне непросто, — начал он, — и ты даже не представляешь насколько. Мне пришлось, буквально, душу из себя вынуть, чтобы понять, что все, что я делал до сих пор, было всего лишь грамотно и цинично срежесированным спектаклем.

— Но это не дает тебе права...

— Дает, — негромко, но твердо прервал Гарри уже начавшую заводиться подругу. — Я обладаю знаниями и возможностями, недоступными ни одному смертному. Я не буду рассказывать где, как и за какую цену я их получил, но это дает мне право поступать так, как я захочу. А возложенная на меня миссия является именно той целью, которая оправдывает любые средства.

— Миссия? — удивилась Гермиона, при этом помня, что с больными на голову лучше во всем соглашаться.

— Существует пророчество, истинное пророчество, если тебе это хоть о чем-то говорит, — Гарри дождался, пока Гермиона извлечет из глубин своей бездонной памяти информацию о том, что такое истинное пророчество и продолжил: — Оно гласит, что только я могу убить Вольдеморта. И как показывает практика обращения с подобными пророчествами, если я этого не сделаю, то всем нам будет очень и очень плохо.

— И ты думаешь, что горстка запуганных подростков поможет тебе в этой самоубийственной мисси? — фыркнула она.

— Когда я с ними закончу, то каждый из них играючи уделает троих обученных взрослых магов, не говоря уже о магглах, — уверено сказал Поттер, — это, между прочим, и тебя касается.

Они неспешно свернули за угол, где их уже ждала немаленькая толпа, и Гарри прошипел что-то лишь одному ему известное в направлении ближайшей стены. В стене, как можно было и ожидать, открылся проход, куда и направились собравшиеся.

Добравшись до недр Тайной комнаты, все остановились и принялись рассматривать произошедшие здесь изменения. А посмотреть было на что. Комната стала сухой и чистой, практически стерильной, даже самый придирчивый глаз не смог бы найти пылинки. Но не это заставило их остановиться. А то, что из просто мрачного этот величественный зал превратился в Очень Мрачный. Едва горящие красным светом волшебные светильники с трудом справлялись со своей работой, и мрак потихоньку отвоевывал пространство.

Вдоль стен почетный караул несли статуи могущественных демонов, чей едва видимый в полутьме лик вгонял неподготовленного человека в панику. Чтобы демонам не было "скучно", их ряды разбавляли высокие, закутанные с ног до головы в черные балахоны фигуры, которых можно было бы спутать с дементорами, если бы не косы в их руках.

По центру зала, на полу, занимая едва ли не все свободное пространство, красовался магический круг. Уникальным образом переплетенные линии геометрических фигур и древних как мир символов могли свести с ума слабого духом, а сильного отправить в глубокий транс... если повезет.

— Ну как, нравится? — спросил Гарри, выводя толпу из ступора. — Можете не отвечать, я и так вижу. Сваливайте принесенных магглов в угол, там, где силовая клетка, и закройте кто-нибудь рыжему глаза, а то круг вскипятит ему мозг.

— Эм... Гарри, — скомкано и неловко, в общем, как обычно, начал Невилл, — я так и не смог выбраться из замка чтобы...

— Ладно, — Гарри почесал затылок и громко, чтобы каждый услышал, спросил. — Народ, у кого-то есть запасной магл?

— У меня есть, — отозвалась Гермиона и залилась краской. — Ну, я подумала, что что-то может пойти не так и...

— Берите с нее пример, как надо думать, — похвалил девушку Поттер и задумавшись спросил: — Сколько их у тебя?

— Пять, — почти шепотом ответила та и уперла взгляд в пол.

— Пять? — вскричали хором все присутствующие в зале Уизли.

— Гермиона, да ты маньяк, — подвела итог общим мыслям Джинни.

— И наверняка разносортные, насколько я тебя знаю, — протянул Гарри.

— Ты не сказал, какой именно надо, поэтому я взяла разных: чернокожего, азиата, латиноса, белую женщину и...

— И...?

— Ребенка, — совсем уж потупила взгляд Грейнджер.

— Ёб твою мать, — донеслось из толпы, и Гарри был полностью согласен с этим всеобъемлющим восклицанием.

— Сколько лет ребенку?

— Семь или восемь, я не особо приглядывалась, темно было.

— Хорошо, с него и начнем, — вынес вердикт Гарри, пресекая шепотки и начавший зарождаться гул. — А теперь разделитесь на тех, кто принимает участие в ритуале и тех, у кого кишка тонка.

В числе тех, у кого не хватило духу на то чтобы притащить маггла, оказалось не так уж и много народу. Все присутствующие рыжие, близняшки Патил, Майкл Корнер, наверняка из-за Джини, и Колин Криви. Остальные, на удивление Поттера, оказались более хладнокровны.

— Отлично, — сказал Гарри, потирая руки, — те, кто не участвует, отойдите в сторону, наколдуйте себе стульев и не мешайтесь под ногами. Ритуал проходит следующим образом: один маг, один магл и я становимся в тот здоровенный круг, я читаю заклинание, и мага уносят из круга, складируя в том углу. Все просто. Гермиона, ты первая.

Гарри показал, где ей нужно встать и она застыла как статуя. Объяснив, что так и надо он подошел к вольеру с магглами и вытащил оттуда мальчишку семи или восьми лет отроду.

— Не надо, я ничего не сделал, — кричал, плакал и размахивал руками тот, — я буду хорошим, я ничего никому не скажу. Отпустите меня. Пожалуйста.

Не обращая внимания на мольбы и крики, лишь немного морщась от их громкости, Гарри поставил мальца на его место в круг и достал из кармана толстенную книгу. Будь в зале чуть светлее, а люди чуть внимательнее, то может кто-то и заметил бы название "Ритуалы колдунов нервных для призыва сил древних", но никто этого так и не заметил.

Повесив книгу в воздухе прямо перед собой, Гарри возвел руки к небу, точнее к потолку и начал, громко, с надрывом, читать заклинание на языке, который не то что на Земле, но и на Инферно уже все давным-давно забыли. Красное пламя факелов взметнулось к самому потолку, образующие круг линии налились багрянцем и стали напоминать потоки лавы, темный, казалось липкий дым начал появляться в круге и подтягиваться к скованному силовым полем мальчишке.

Несколько слов и, приняв свою жертву, дым исчез, породив своим уходом еще одну вспышку факелов, а Гермиона повалилась на пол.

— Так, вы двое, — ткнул пальцем в темноту Гарри, — оттащите ее за пределы круга. Не использовать магию.

Еще два десятка раз повторился ритуал, пока не иссякли маги желавшие принять в нем участие. Гарри достав фляжку с водой и промочив пересохшее от многократного чтения вслух длиннющего заклинания горло повернулся к ожидающим своего часа любителям нательного выжигания.

— Готовы? — спросил Поттер, — А то у нас еще пара магглов осталась.

— Я ни за что не соглашусь принести кого-то в жертву, — со всей возможной серьезностью в голосе заявила Джинни и решительно вышла вперед, сжимая в руке иголку.

— Как будет угодно, — пожал плечами Поттер и жестом показал двигаться за ним.

Пересекши зал по диагонали, они оказались возле не примечательной деревянной дверцы, что вела в небольшую, похожую на операционную, комнату. Одно из трех искусственных солнц, что раньше освещало зал, теперь парило под здешним не слишком высоким потолком. Посреди комнаты стоял металлический стол, какие можно обычно найти в операционных кабинетах маггловских больниц, и, судя по всему, оттуда его и притащил Гарри.

— Раздевайся полностью и ложись на стол, — сказал Гарри, зажав иглу в пальцах и что-то прошептав, отчего её кончик стал раскаляться. — Ах, да, это будет очень, очень больно.

24.02.2011

27

Величественный зал, свод которого терялся в высоте, то и дело озарялся разноцветными вспышками. Непонятные для непосвященного человека слова ежесекундно разрывали тишину. Причиной этого форменного безобразия, которое вряд ли стерпел бы прежний хозяин этого помещения, были два десятка подростков, которые отрабатывали заклинания под чутким руководством небезызвестного Поттера.

После недавних событий не все здесь присутствующие разделяли его идеи, а некоторые так и вовсе ненавидели как самого Поттера, так и его методы. Но никто ничего не мог с этим поделать — жить хотелось всем. Особенно его невзлюбили представители рыжего семейства, после того, что им пришлось перенести по причине собственного упрямства и глупости.

— Белл, чем ты это занимаешься? — уставшим голосом спросил Гарри. Его уже перестала удивлять людская тупость, а уважение к хогвартским преподавателям просто зашкаливало. Он просто не понимал, как можно за столько лет никого не убить. Убить просто из жалости, чтобы человек не мучился от своей же тупости.

— Кастую обезоруживающее, — очевидно не понимая, почему он спрашивает очевидные вещи, ответила она. — Я что-то делаю не так?

— Единственное что у тебя "так" это наличие палочки в руке, — Поттер ткнул пальцем в её палочку для усиления эффекта его слов. — Я еще в начале говорил, что выкрикивать заклинания, а тем более махать палочкой на манер кавалеристской сабли, не нужно и даже вредно. Всё что тебе нужно делать, это указать палочкой в нужном направлении и проговорить заклятие. Не прокричать, а именно проговорить. Попробуй.

Убедившись, что хотя бы один человек в точности исполняет его распоряжения, Гарри покачал головой и отправился в сторону гигантской статуи Слизерина, где располагался его "преподавательский" стол, на котором стоял графин с водой, и лежала простая маггловская тетрадка с учебным планом.

— Остановитесь все, — сказал Поттер, усилив голос заклинанием. Когда все повернулись на звук его голоса, он убрал палочку от горла и продолжил говорить уже с нормальной громкостью. — Это никуда не годится. Обезьяны с палочками, вот вы кто. Наверное, когда я говорил, что орать и махать палочками не надо, меня никто не услышал, кроме Гермионы, Невилла и Луны. Остальные оглохли?

Гермиона при его словах самодовольно улыбнулась — ей всегда нравились похвалы от учителей, и, хотя на этот раз учителем был её друг, это мало что меняло.

— Показываю, как должно быть, — Гарри направил палочку на трансфигурированную из мусора мишень и та в ту же секунду разлетелась в пыль. — Никаких взмахов палочкой, заметили?

— Мы еще не изучали невербальное кастование, — сказала Джинни Уизли.

— Я сейчас говорю о палочкомахательстве, а не об издаваемых звуках, — закатив глаза к потолку, ответил Поттер. — До невербальной магии вам еще как до Лондона раком. И ввиду того, что меня никто не слушает, я вынужден перейти к интенсивным методам обучения, хотя мне этого не очень то и хочется. Отныне тот, кто с первого раза не понимает, что надо делать и не обращается ко мне за разъяснениями, а упорствует в своем идиотизме, будет получать порцию живительного круциатуса.

— Не имеешь права, — крикнул кто-то с галерки.

— Выйди сюда и скажи мне это в лицо, — хмыкнул Поттер. — Я могу делать с вами все что угодно, но я иду на уступки и предоставляю вам хотя бы иллюзию выбора, так что не усугубляйте свое положение моим неудовольствием.

— Я тебя ненавижу, — прошипел Рон, в лучших традициях змееустов.

— Это хорошо, — кивнул Поттер, — ненависть даст тебе сил, благодаря ей ты обретешь мощь, может даже пойдешь на подвиг. Главное, приобретая таким образом силу, не потерять разум.

— Reducto! — ткнув палочкой в сторону Поттера, рявкнул Уизли.

Из-за расстояния, всё что успел сделать Поттер, это поднять палочку, в кончик которой и ударило заклятье. Несколько мгновений ничего не происходило, и когда все уже подумали, что обошлось, палочка Гарри просто разлетелась на куски, оставив лишь рукоятку, которая сочилась красноватым дымком. Рон, осознав последствия своих действий, побледнел так, что стал напоминать призрака.

— Хм, — хмыкнул Поттер, рассматривая остатки палочки, — ведь можешь, когда хочешь. Молодец.

Все с удивлением посмотрели на рыжего, ожидая непонятно чего: то ли еще какого-то проклятья в адрес Поттера, то ли смерти идиота. Самому же Поттеру было не до того, чтобы вправлять рыжему мозги. Потеря палочки никак не входила в его планы, хотя по сути ничего и не меняла.

— Гермиона, — Поттер отбросил теперь уже бесполезную деревяшку, — принимай руководство, пока я не разживусь новой палочкой.

Не говоря больше ни слова, он пересек огромный зал и скрылся в одной из труб, что вела прямо ко входу в Хогвартс. Добравшись до Хогсмида, он, не теряя времени даром, переместился в Дырявый котел по каминной сети. Несмотря на выходной день, то есть субботу, народу в баре практически не было, чего не скажешь о самом Косом переулке. Создавалось впечатление, что вновь наступил конец августа, когда здесь столько же народу делает покупки к учебному году.

Лавка Олливандера встретила его тем же обшарпанным фасадом и вывеской, которой не меньше тысячи лет. Внутри не было ни души, лишь уходящие вдаль стеллажи с коробочками, каждая из которых таила в себе уникальный магический инструмент.

— Гарри Поттер, — старик появился буквально из ниоткуда заставляя Гарри думать, что он, как и Дамблдор, умеет становиться невидимым безо всяких приспособлений на манер мантии-невидимки, — не ожидал увидеть вас здесь посреди учебного года. Что-то случилось с вашей палочкой?

— Она взорвалась, — развел Гарри руками, — вернее сказать — её взорвали.

— Полагаю, это была дуэль. Палочки нередко бывают взорваны на дуэлях, особенно когда впитывают чужое заклятье.

— Ага.

— Насколько я помню, вы очень необычный клиент, — старик задумчиво почесал бороду, — поэтому выбирайте: или мы тратим весь день на практически безуспешный перебор палочек, или вы можете попробовать кое-что новенькое.

— Мне бы не хотелось проторчать здесь до ночи, — выдал Гарри очевидный ответ.

— Я знал, что вы это ответите, — Олливандер скрылся за прилавком и через несколько минут извлек оттуда небольшое деревцо в глиняном горшке. — Я готовил его специально для таких необычных клиентов как вы. Три года бессонных ночей...

— И что мне делать?

— Прикоснись к нему, — Олливандер в этот момент походил на молодого ученого, который завершил первый в его жизни эксперимент и теперь с нетерпением ждет его результатов.

Гарри протянул руку и одним пальцем прикоснулся к одному из многочисленных листочков. Деревцо встрепенулось, как живое, и тут же сбросило все свои листочки.

— Превосходно! — вскрикнул старик и одним движением выдернул растение из горшка. — Вот из него и будет тебе палочка.

Ловко орудуя ножом, старик избавил будущую палочку от всего лишнего, оставив только корень, длинный, погнутый и сморщенный, как кожа двухсотлетней старухи. Сделав надрез, он снял с корня кожицу и протянул его Гарри.

— Взмахни ею.

На ощупь корень оказался будто покрытый лаком, хотя он и не сделался менее сморщенным. Покрутив его в руке Гарри с удивлением обнаружил, что держать его новую палочку гораздо удобней, чем старую, она будто по его руке была сделана, вернее сказать выращена. Как и положено, при взмахе палочка выпустила сноп искр и на том успокоилась.

— Очень хорошо, — радостно сказал Олливандер, — а теперь сотвори какое-то заклятие. Можешь не опасаться министерства — здесь колдовать разрешено в любом возрасте.

Он, не мудрствуя лукаво, очистил прилавок от комьев земли.

— С тебя пятьдесят галеонов.

Оплатив покупку, Гарри направился обратно в Хогвартс.

19.03.2011

28

Пока не бечено.

Дождливая погода, сбивающий с ног ветер, грязь и неимоверная сырость никому в замке не добавляли радости и приятного настроения, а уж Поттеру так и подавно. Единственное здравое решение, которое ему пришло в данной ситуации — залезть в горячую ванну и предаться ничегонеделанью. Что он и сделал, забив на уроки, преподавателей и вообще всех и каждого. За неимением желающих искупаться конкурентов он отправился в ванную для старост и наполнив её до краев притворился трупом, то есть лег, раскинув ноги и руки, и закрыл глаза.

Долго ли, коротко ли плавал Поттер подобно айсбергу, наслаждаясь минутами спокойствия и расслабленности, история не ведает, но то, что это спокойствие в определенный момент закончилось ей точно известно. И мало кто мог представить, что закончится оно именно так.

В один прекрасный момент Гарри понял, можно сказать всем своим естеством ощутил, что в комнате кроме него самого кто-то есть. Открыв глаза и осмотревшись мутным, из-за попавшей в них воды, взглядом он обнаружил держащую его на прицеле Гермиону, пару раз моргнув и прояснив зрение он также обнаружил его полуживую палочку торчащей у неё из кармана.

— По-моему, тыкать в кого-то палочкой не лучший метод соблазнения, — задумчиво проговорил Поттер, всё так же лежа в воде с раскинутыми во все стороны конечностями.

— Я не за этим сюда пришла, — сказала она, стараясь не отрывать взгляд от его лица, так как пены Гарри не добавлял и чистая вода ничего не скрывала, — просто, когда ты в воде и безоружен мне будет спокойнее задавать тебе неприятные вопросы.

Прикинув в уме полдюжины беспалочковых проклятий, взвесив все за и против и придя к выводу, что лучшие подруги на дороге не валяются, он вздохнул и сказал:

— Спрашивай.

— Ты сильно изменился Гарри, — начала с очевидного она, — и я хочу знать почему.

— Поверишь мне на слово?

— Я беспокоюсь о тебе и мне нужны ответы...

— Ну, тогда слушай, — сказал он и прикрыл глаза. — Начну с того, что я умер...

Несколько часов Гарри Поттер неспешно и с подробностями вспоминал свое "веселое" приключение в реальности, о которой мало кто знает не понаслышке. Рассказывая, упоминая каждую деталь, чувство, эмоцию он сам не заметил, что стал проецировать свои воспоминания, превратив ванную в огромный думосброс. Гермиона, как завороженная смотрела, как по воде проносятся картины мира, который еще не топтала нога ни одного живого человека, как легионы Жнецов шагают на параде, как надравшиеся вдрызг демоны месят ангелов в небольшом трактире...

— А этого тебе лучше не видеть, — спохватился вдруг Гарри и картинка стала исчезать. Последнее что заметила Гермиона, была чья-то, явно женская, обнаженная спина.

— Я... я даже не знаю, что сказать...

— Например: "Извини меня, Гарри. Я больше не буду лезть к тебе в душу", — не удержался от колкости Поттер.

— И какие у тебя планы?

— Планы?

— Ну... ты же не просто так вернулся, — неуверенно предположила она, — как я видела тебе и там неплохо было.

— Прям день открытия всех карт, — пробурчал Поттер и стал вылезать из воды, чем заставил Гермиону покраснеть и отвернуться. — Ладно, сейчас пойдем в Тайную комнату, покажу тебе кое-что интересное и проясню все свои планы. Можешь гордится своей настойчивостью.

Одевшись и мимоходом забрав свою палочку из кармана Гермионы, Поттер быстрым шагом направился в ближайшей от выхода из ванны старост стене. Повинуясь шипящей команде стена открыла проход в одну из труб. Стремительный спуск, от которого сердце уходит в пятки, а желудок просится наружу и они прошли к центру Тайной комнаты, где Поттер тут же принялся чертить сложный геометрический рисунок на полу.

— Сколько у нас там магглов осталось? — не отрываясь от работы, спросил он.

— Трое, — ответила Гермиона, глянув на висящих в стазисном поле людей.

— Было же четверо, вроде, — удивился Поттер.

— Так ты на прошлой неделе, по пьяни, одного Большому Кальмару скормил, ради дружбы и процветания наших народов, так сказать, — ответила она, и увидев, что рисунок отличается от того, что она видела раньше спросила: — Зачем это?

— Хочу вызвать Посредника, — ответил Поттер, вставая с колен и отряхивая руки от мела. — Даже не спрашивай кто, или вернее что он такое. Этого никто не знает. Известно лишь то, что у него можно купить или арендовать всё что угодно, начиная от зубочистки и заканчивая Легионами Мрака, лишь бы было чем платить.

Вытащив из стазиса всех магглов, Поттер бросил их в центр начерченной фигуры, после чего от них лишь остался мерцающий пепел, медленно оседающий в воздухе.

Мгновением спустя, в центре фигуры показывается нечеткая фигура худощавого человека. Облаченный в синий деловой костюм, в руке он держит небольшой кейс, с которым, по слухам, он никогда не расстается. Несколько секунд и фигура обретает материальность.

— Мисстерр Поттер, — говорит он спокойным, умиротворяющим голосом, немного растягивая слова, — какая неожиданная встреча. Не думал, что из всех людей в мире именно вы ко мне обратитесь. Что же вам нужно?

— Нужна коса Жнеца, класс А, имперской эпохи, — с трудом сказал Гарри, из-за пересохшего от волнения горла. Аура властности этого человека подавляла не хуже гидравлического пресса.

— Хотя вы и достаточно состоятельный человек, по нашим меркам, но на покупку столь ценной вещи у вас не хватит...хм... финансов.

— Тогда лизинг, а потом я её выкуплю, — сказал Поттер.

— Это возможно, — Посредник извлек из своего кейса какие-то бумаги. — Берите и пишите: вверху справа ваше полное имя, а затем следующие строки — "Прошу выдать со склада во временное пользование прибор энергетический универсальный "Коса Жнеца", одна штука и инструкцию по эксплуатации ПЭУ "Коса Жнеца", одна штука". Число, подпись и капля крови в тот кружочек.

Взяв из рук Гарри бумагу и убедившись, что всё правильно он протянул ему следующий листок.

— Это договор, — пояснил человек в синем костюме, — просто подпишите внизу.

Когда с формальностями было законченно, он сложил бумаги обратно в кейс и извлек из него красную монтировку и толстую книгу.

— Постарайтесь не потерять, — сказал Посредник, прищурив глаза, — один мой работник очень ею дорожит.

— Так... — Поттер начал листать инструкцию, после того как Посредник исчез, — "... может принимать любую форму, по желанию пользователя...", "...для активации боевых функций необходимо придать форму холодного оружия...", "...гарантийный срок — двести сорок лет со дня производства".

Немного подумав, Гарри превратил монтировку в кожаный ремешок и завязал его на запястье.

— А вот о моих планах ты узнаешь завтра из газет, Гермиона, — сказал Поттер и исчез.

15.04.2011

29

— Люциус, у тебя неделя сроку и я не потерплю отговорок.

— Да, мой лорд, — Люциус поклонился и тихо вышел, стараясь не потревожить задумавшегося повелителя.

А задуматься ему было над чем, и делал он это в последнее время довольно часто. Пользуясь тем, что Орден не особо лезет в его дела и подчиненные выполняют поручения точно и в срок, Лорд думал в основном о будущем. Он детально и в подробностях представлял себя на месте Императора магической Британии и не только её. Взор его не останавливался на этом жалком кусочке суши и устремлялся в Европу.

Он, со всем его прилежанием, разрабатывал военные стратегии и сразу же законы и порядки в его будущей империи. И сегодня для таких размышлений был особо удачный день, ибо всё, что надо было сделать, уже сделано, подчиненные осчастливились новыми заданиями, а особо нерасторопные залечивали последствия хозяйского гнева.

Но, подобная идиллия не могла продолжаться вечно, и только Лорд прикрыл глаза, как дверь с грохотом распахнулась, судя по всему от удара ноги, и в зал вошел тот, кого он ожидал увидеть меньше всего — Гарри Поттер.

— Возрадуйся бессмертный, ибо я принес благую весть, — громко сказал он и взмахом руки закрыл и запечатал дверь.

— Надеюсь она того стоит, — пробурчал Том, недовольный тем, что его оторвали от столь полюбившегося занятия, — иначе я забуду о всех наших договоренностях и вздерну тебя на дыбе.

— Можешь, конечно, попробовать, но не советую, — хмыкнул Поттер. — Я, собственно, пришел, дабы оказать тебе невероятную услугу.

Поттер встряхнул рукой и в ней появилась большая, цельнометаллическая коса, наточенная до такой степени, что казалось будто воздух расслаивается от соприкосновения с лезвием. Демонстрируя это чудо магической мысли Поттер заметил на древке неброскую надпись: " Manufactured by Infernos Craftmanship Guild. All rights reserved". И чуть ниже заводского штампа свежая гравировка: "The property of Mr. Gordon Freeman".

Хмыкнув еще раз, Поттер взглянул на Лорда, который заметно напрягся при виде оружия, которому ему нечего было противопоставить.

— Расслабься. Если есть желание, то этот предмет станет твоим, только сегодня, только сейчас и совершенно бесплатно.

— В чем подвох? — Том облизал пересохшие от волнения губы и впился в Гарри взглядом.

— В том, что вещичка не моя, и поэтому заблокирована, — Гарри стукнул древком о землю и сел в материализовавшийся стул, — доступны только несколько самых примитивных функций... ну и можно еще траву скосить.

— Продолжай.

— Можно её хакнуть, но энергии понадобиться уйма, — Гарри задумчиво посмотрел на косу и продолжил: — но я знаю, что нужно делать.

— Не тяни кота за яйца, Поттер, — Лорд уже начинал злиться.

— Ладно, буду краток, — Гарри достал из кармана толстый свиток и развернул его так, чтобы Том мог видеть. — Это карта Лондона и пригорода, на которой обозначены места будущих массовых жертвоприношений, которые совершат твои архаровцы. Всего точек двадцать семь, но здесь нарисовано только восемнадцать.

— И в чем проблема?

— В тебе, а точнее в твоей покалеченной душонке, — ответил Поттер и для большей доходчивости ткнул в Лорда пальцем. — Я не могу рассчитать векторы сил, пока не знаю где находятся твои крестражи.

— Вот теперь, мне это перестало нравиться.

— Могу дать тебе клятву, что не буду использовать эту информацию против тебя.

— Давай, и заодно объясни, зачем тебе это все нужно.

Посмотрев на Вольдеморта как на врага народа и расхитителя социалистической собственности, Поттер дал клятву и принялся объяснять:

— Я хочу нормальной, обычной, простой жизни как у обычного человека, но пока ты не у власти мне этого не видать как собственных ушей. С этим девайсом, — он потряс косой, — ты будешь править страной через сутки после ритуала, а я заживу нормальной жизнью. Дошло?

— Вполне. Что мне нужно делать?

— Или сказать мне где крестражи, или собрать душу воедино. Учти, если солжешь и я, из-за этого, допущу ошибку в расчетах, то от тебя, меня и половины Лондона останется только излучение.

Том, почесав репу, прикинув все плюсы и минусы, молча подошел к карте и ткнул пальцем в те места, где были заныканы куски его души. Гарри кивнул и обозначил остальные точки, в которых должна состояться резня.

— Твои люди должны в этих местах, что обозначены зеленым, покрошить в капусту человек двадцать, не меньше. А в тех, что красным — сотню. Затем они все, вместе с нами собираются на этой площади и через десять минут ты полноправный владелец этого чудо-оружия. Вопросы?

— Что будет на площади?

— Несколько слов и жуткий поток энергии, который вы все должны будете замедлять и направлять мне. Ничего сложного. Ах да, закончить приготовления надо до полуночи.

Лорд щелкнул пальцами, призывая своих последователей, и они принялись ждать. Не прошло и получаса, как в зал прибыла толпа упиванцев при полном параде. Зал набился до отказа. Лорд взмахнул палочкой и карта размножившись полетела в толпу.

— Разбейтесь на четверки и восьмерки, — начал он давать указания. — Четверки берут себе зеленые точки, восьмерки — красные. Ваша задача — устроить в обозначенных местах резню. В зеленых точках по двадцать человек, в красных — по сто. Закончите до полуночи и соберетесь на обозначенной площади. Приступайте!

Упиванцы разбились на группы и аппарировали прямо из зала. Через пять минут ничто не напоминало о том, что здесь было около двухсот человек. Поттер наколдовал игральные карты и они с Томом принялись коротать время за игрой в покер.

Несколько часов спустя они перебрались на площадь, куда уже начали прибывать упиванцы. До обозначенного срока оставалось десять минут. Когда все доложили о готовности Гарри отошел в сторону и сказал:

— Стали все кругом, в два ряда, быстро! Том, подь сюда и стань напротив меня. Твоя задача взять косу в свои руки сразу после вспышки.

Закончив с приготовлениями, Поттер взялся за древко обеими руками и приподнял оружие лезвием к верху, кончик древка был в нескольких сантиметрах от асфальта. Ровно в полночь коса начала светиться белесым светом, разгораясь всё ярче и ярче. Вскоре на неё невозможно было смотреть, не рискуя ослепнуть. От концентрации магической энергии зудела кожа и закладывало уши, и лишь слаженная работа десятков упиванцев, что контролировали этот поток, позволяла Поттеру оставаться целым, а не испариться в тот же миг как часы пробили двенадцать.

Если бы кто-то в этот момент взглянул на Лондон и окрестности с высоты, то увидел бы огромный, красный узор причудливых очертаний, что сходился в яркой белой точке.

Стиснув древко покрепче, Гарри произнес всего два слова, прежде чем стукнуть кончиком об асфальт:

— Я желаю...

Вспышка белого света заполонила все обозримое пространство, испепеляя всё на своем пути, разрывая пространство, коверкая время и воплощая в реальность желание безумца, что воспользовался ритуалом, запрещенным во всех мирах, где он был известен.

Поттер открыл глаза.

Он находился в нескольких шагах от Тремудрого Кубка, в стороне валялся оглушенный Седрик и убитый акромантул. Усмехнувшись, он посмотрел на запястье, где дымился кожаный ремешок и подошел к кубку.

— Аркан Желаний это вам не хухры-мухры, — пробормотал он и прикоснулся к чаше.

Портал переместил его на уже знакомое кладбище. Не теряя времени даром, Поттер выпустил разрубающее заклятье в ту сторону, откуда должен был появиться Петтигрю. Сдавленный всхлип и булькающие звуки подтвердили попадание.

Гарри подошел к трупу крысоподобного мужика с перерезанным горлом и недобро улыбнулся. Пнув его несколько раз, для профилактики, он обратил внимание на недовольно шипящий сверток.

— В этот раз не отвертишься Томми, — пнув и его ногой, Поттер приложил к свертку руку с кожаным ремешком и насладился зрелищем подзарядки артефакта путем поглощения куска души.

Прикоснувшись к мертвецу, Поттер призвал кубок и в следующий миг появился перед толпой зрителей, Министром и Дамблдором.

— Это Питер Петтигрю, — сказал Поттер в наступившей тишине и указал пальцем в Министра, — и ты, ублюдок, снимешь с моего крестного все обвинения.

Сказав это, Поттер отошел в сторону, где его уже поджидал Дамблдор, и вытащил из кармана карту, на которой были обозначены места хранения крестражей.

— Я своё дело сделал, Дамблдор. Остальное за вами, — Гарри потрогал кожаный ремешок, ухмыльнулся: — И не смейте больше лезть в мою жизнь.

Конец.