-Уверена: он без сторонней помощи показал бы хороший результат. Сам собрал робота, сам написал программу. Новосибирск только сэкономил время на тестах, проведя их в виртуальности и указав на слабые места. Алексей и сам бы справился.
-Может быть да, а может быть нет. И ты слышала, как он охарактеризовал последнюю предложенную мной конфигурацию сети? Критиковать чужую легко, а свою предлагать не хочет — говорит, боится взять на себя такую ответственность. Боишься предлагать — значит не критикуй!
-Чем ворчать и наговаривать на братские людям искусственные интеллекты, лучше бы поцеловал меня— попросила Наташа.
Это просьбу Мотылёк исполнил с удовольствием. И ещё несколько раз подряд. Пока сзади не раздался весёлый голос: -Только посмотри, Света, какой пример подаёт молодым кадрам старший научный сотрудник.
Командиры комсомольских отрядов, Коля Гончар и Малиновская Света, встречались. Мотылёк знал об этом, но как-то и не обращал раньше внимания. Сейчас оба стояли в паре шагов позади. Рука Гончара лежала на Светиной талии. Она прижималась к нему плечом и улыбалась. Гончар тоже улыбался и протягивал руку: -Привет.
Отвечая на пожатие, Мотылёк проворчал: -Утром виделись.
-Так то на работе!— отмахнулся Николай: -Вы в театр? Билеты есть? Здорово, у нас тоже.
-Тогда идём— дёрнул плечом Мотылёк, всё ещё недовольный тем, что его общение с Наташей бесцеремонно прервали.
Две пары влились в спешащий к зданию театра общий поток. Чернореченцы сегодня выглядели более нарядными, чем обычным вечером. Многие держали в руках воздушные шары ярко-красного цвета. Шары тянули за ниточки, звали держащих их людей в небо.
-Сегодня уровень искажений достиг позавчерашнего максимума...— заговорил было Гончар, но Света взмолилась: -Сколько можно об одном и том же? Три раза нет! Ты бы ещё протокол прошлого комсомольского собрания обсудил.
Николай сделал вид будто задумался: -Хорошая мысль...
Света воскликнула: -Язык мой — враг мой.
-Тогда давай его сюда!
-Только посмотри на них— прошептал Мотылёк на ухо Наташе: -Идут посреди улицы и целуются. Мы хотя бы к обочине прижимались. Никого не стесняются. Слушай, я тоже так хочу.
Считается, что театр, как вид искусства, родился из древнейших сельскохозяйственных и охотничьих ритуалов. Воспроизводя в аллегорической форме трудовые процессы или явления природы, древние люди считали, будто могут влиять на них. Во всяком случае, проводя ритуал, они настраивали себя на нужный лад и сплачивали коллектив, что само по себе дорого стоит.
Во времена зарождения театра не было разделения на зрителей и участников — участниками были все. По мере развития человечества — науки и искусства дифференцировались, разделялись и усложнялись. Развитие часто представляют, как подъём по бесконечной лестнице. Но здесь скорее применима аналогия со спиралью. Круг замыкается, но мы оказываемся не в исходной точке, а на уровень выше. Нет ничего удивительного, что к сегодняшнему дню театр вернулся к истокам, но на другом, совершенно ином уровне.
Театр начала двадцать четвёртого века отменил пассивных зрителей. Все пришедшие на представление становились его активными участниками. Каждый получал роль и сохранял свободу действий в рамках полученной роли. Представление не было статичным, оно становилось живой, развивающейся сущностью. И сегодняшнее представление могло изрядно отличаться от вчерашнего поставленного в том же театре, той же группой актёров, но с другими зрителями. Развитие технологии проецирования трёхмерных картин, позволяло не заботится ни о костюмах, ни о декорациях. Однако на самих актёров ложилась куда большая нагрузка, чем раньше. Теперь они не просто играли заученную роль, по сто и по двести раз совершая одни и те же действия, произнося одни и те же слова. Сегодня театральное представление жило, развивалось в динамике и актёры из основного состава становились кем-то вроде садовников, выращивающих основной сюжет и не дающих ему отклоняться в сторону слишком далеко. Это было сложно, даже очень. Но и безумно интересно.
Московский театр по праву считался одним из сильнейших в Союзе. Привезённое им в Чернореченск представление основывалось на работах историков Ласточкиных, исследовавших переломные моменты трагичного и вдохновляющего двадцать первого века. О глобальных событиях тех времён можно прочитать в учебниках, а московский театр ставил своей задачей рассказать о смешных и грустных хитросплетениях судеб простых людей того времени, из суммы которых и складывался далёкий двадцать первый век. Представление содержало семнадцать ключевых моментов, где совокупное участие зрителей могло существенно повлиять на развитие событий, и сорок четыре основных вариантов концовки. Впрочем, основные варианты концовки почти никогда не реализуются в чистом виде. Скорее они опорные точки, синтезом которых обычно заканчивается представление.
-Чувствую себя снеговиком— пожаловалась Наташа. Белый театральный комбинезон оставлял открытым только голову. До начала представления ткань висела складками, как у огромного, не по размеру, плаща.
Завернутый поверх собственный одежды в такой же комбинезон, Мотылёк подбодрил девушку: -Самым лучшим снеговиком на свете.
С началом представления висящая складками ткань изменит форму (с помощью искусственных аналогов мышечных волокон) в соответствии с полученной ролью. Кто-то превратится в толстяка, у другого, может быть, раскроются за спиной жёсткие, не предназначенные для полёта, крылья. Театральный комбинезон облегчает проецирование голографического облика, позволяя компьютерной системе отслеживать перемещение зрителя-актёра и, синхронно передвигать его голографическую копию. Кроме того, изменение формы одежды помогает участникам представления не забыть о своих изменившихся, в соответствии с ролью, габаритах. В противном случае может получиться небольшой конфуз, когда сказочный великан, забыв об увеличившемся росте, попытался бы пройти в обычную человеческую дверь.
-Спасибо— поблагодарила за комплимент Наташа.
К ним подошли успевшие переодеться в театральные комбинезоны Николай и Света.
-А разве я не самый лучший снеговик?— потребовала ответа Малиновская, услышавшая конец разговора Мотылька с Наташей.
-Конечно самый лучший — успокоил подругу Гончар.
Света капризно показала на Мотылька: -Вот этот товарищ считает иначе.
-Нам придётся сражаться за честь своих дам!— подхватил игру Николай: -Я дам вам свою запасную шпагу.
-Между прочим, у него действительно дома есть настоящая шпага, а может быть и запасная найдётся— просветила Малиновская: -Коля в школе увлекался исторической реконструкцией и фехтованием.
Наташа взяла замявшегося Мотылька под руку и нежно проворковала: -Ты ведь не отступишь, любимый? Каждую вторую среду я буду приносить на могилку цветы. Думаю, гвоздики вполне подойдут.
-У нас нет причины для ссоры, амиго— сказал Мотылёк с любопытством ожидающему, как он собрался выкручиваться, Николаю: -Женщины и их красота, суть форма искусства. А, как известно, искусство субъективно.
-Неплохо выкрутился— одобрила Малиновская.
Мотылёк спросил: -У тебя правда дома есть шпага?
-Ученическая— признался Гончар: -С затупленным концом. Да и кривовата немного. В клубе исторической реконструкции предполагалось, что каждый должен лично сковать себе шпагу. Сначала полгода учился кузнечному делу. Но какой из школьника выйдет кузнец, всего за полгода и то урывками? Не разваливается при ударе и ладно. Зато, когда во дворе играли в мушкетёров или в поход Вещего Олега на Константинополь, мне без спора доставались главные роли.
-Мой рыцарь в красном плаще— сказала Света.
-Товарищи, уже началось распределение ролей, идём?— предложила Наташа.
И правда, среди собравшихся зрителей началось распределение ролей. Процесс не был полностью случаен, так как многие пришедшие вместе хотели бы вместе играть в одних и тех же сценах. По возможности их пожелания удовлетворялись. На заре возникновения голотеатра в новостях писали о курьёзной истории, когда рассердившаяся на мужа жена возжелала театральной мести и пронзила мужниного персонажа огненной молнией, что было совсем не по сюжету. Актёры сумели спасти представление, но с тех пор старались не ставить рассерженных женщин играть роли античных богинь. Это вопрос личной культуры человека. Считает ли он допустимым испортить представление сотням других людей ради удовлетворения личных спонтанных желаний.
-Вы, четверо, вместе?— спросила программа.
-Не обязательно— ответил Мотылёк зная, что чем большее количество зрителей хотят играть совместно, тем сложнее системе распределить их по списку свободных ролей: -Если надо, можем разбиться на две пары.
-Большое спасибо— поблагодарила программа. А может быть, это был человек, которому приходилось подключаться к распределению ролей в особенно сложных случаях, когда программа не справлялась. Даже умеющие поддерживать разговор программы пасуют в сложной ситуации. Все, кроме одной. Хотя называть искусственный интеллект программой, всё равно, что сказать, будто человек не более чем животное. Недоговорить и намеренно утаить часть правды — значит солгать. По крайней мере, в Советском Союзе, в начале двадцать четвёртого века.
Споры по распределению ролей закончены. Представление начиналось.
Высокотехнологичный актовый зал чернореченского театра представлял собой несколько больших помещений, каждое размером с пару футбольных полей и выкрашенных в однотонной белый цвет. Под управлением операторов сцены, конфигурация помещений могла изменяться, формируя лестницы или арки. Как ни правдоподобно выглядит голографическая лестница, но по ней невозможно подняться и потому возможность изменять конфигурацию помещений жизненно необходима театру.
Не участвующие в данный момент в сценах зрители собирались вдоль стен, за тонкой, как волос, красной чертой. Там же можно было присесть или выпить сока. Главным условием была тишина. Мощная голографическая система театра "сужала" стены так, чтобы играющие роль в данный момент не видели собравшихся за красной чертой зрителей. Четыре отдельных помещения необходимы, чтобы можно одновременно разыгрывать сразу до четырёх сцен. А "временно свободный" зритель, так же как и те, кому не хватило билета, могли самостоятельно выбирать на какую из сцен обратить внимание.
Так как требования к аппаратуре и оснащению театра прилагались немаленькие — хорошие, большие залы можно пересчитать по пальцам четырёх рук. Чернореченский театр являлся законной гордостью города. По легенде сначала собирались строить гораздо меньший по размерам театр, но вмешался сам Кречинский, и Чернореченск получил в распоряжение прекрасную жемчужину. Считается, что знаменитый архитектор, несмотря на преклонный возраст, лично участвовал в работе над проектом.
-Товарищи!— раздался молодой задорный голос ведущего режиссера: -Сегодня наше последнее представление в вашем прекрасном молодом городе. Городе-рабочем. Городе-учёном. Городе-друге. Наша группа бесконечно благодарна всем вам за интерес к нашему творчеству.
Темой представления мы выбрали судьбы четырёх человек. Это настоящие люди, когда-то действительно жившие в начале двадцать первого века. Вполне возможно, что кто-то их собравшихся является их далёким потомком. Они не герои и не совершили великих открытий, хотя один из них был учёным, честным тружеником науки, из тех, кто по крупице собирают великое здание. Однако тысячу раз будет неправ посмевший сказать, будто их жизни прошли бесследно! Дети своего трудного века. Плоть от плоти своего времени и своей страны, вместе с ней прошедшие через поражения и победы. Непризванные рядовые в армии завтрашнего дня. Не значившиеся в смете на выплату заработной платы строители светлого будущего человечества. Просто люди. Наши предки.
Сегодняшнее представление посвящается учёным и исследователям, под руководством академика Евгения Лишенко и капитана корабля Андрея Мисло, в данный момент, летящим на корабле-станции "Гамаюн" к Меркурию. Уверен, вы все знаете о грандиозных целях и задачах их экспедиции и следите за её ходом. Пожелаем удачи нашим товарищам!
А теперь приготовьтесь. Мы начинаем...
Представление длилось два с половиной часа, с получасовым перерывом, между актами. Усталые, но необыкновенно довольные, зрители получили в коммуникаторы по копии голографической записи. По обещаниям группы театральных режиссеров ещё одна копия будет отослана на борт "Гамаюн"-а. Правда Мотылёк сомневался, что её там кто-нибудь будет смотреть. Играть гораздо интереснее. А для развлекательного просмотра, между записью театральной постановки и новым интересным голофильмом, обычно выбирают последний.
-В наше время наслаждение искусством — это тяжкий труд— выдохнула Наташа, когда они вышли на улицу.
Выходящие из театра зрители растекались по близлежащим улицам полноводной рекою.
-И не говори— подхватила Малиновская: -Чувствую себя апельсином, выжатым в апельсиновый сок. Но классно повеселились?
-Ещё как— согласилась Наташа: -Помнишь, ту сцену в магазине? Не могу поверить, чтобы в то время за каждой кассой сидело по девушке. И так во всех магазинах. Это сколько народу тратило своё время на то, чтобы выполнять работу простых роботов? В начале двадцать первого века уже изобрели вычислительные системы?
-Их изобрели ещё в середине двадцатого и даже раньше— сказал Мотылёк.
-Вот видишь! Разве можно тратить труд и творческий потенциал стольких людей на то, что спокойно могут делать автоматы?
-Ещё бы Средневековье вспомнила или Античность— подначила Малиновская.
Наташа замотала головой: -К Античности у меня претензий нет.
-А к двадцать первому веку, значит, есть?
-Есть! Как можно было продолжать жить так, будто социалистическая революция вообще не происходила? Я не понимаю.
Мотылёк поцеловал Наташу, а Гончар сказал: -Не нужно думать, будто предки были глупее нас. Знаешь, сколько ума надо было, чтобы придумать, хотя бы вот колесо или рычаг? Может быть побольше, чем для разработки основных положений физики солнца! Легко поучать дремучих предков, потребив разжёванные и подготовленные для скорейшего усвоения знания в современной общеобразовательной школе.
-Ну что вы на меня напали— расстроилась Наташа: -Я просто так сказала.
-Никто не нападает— ответил за всех Мотылёк: -Мы просто дискуссируем на темы социо-исторического развития и корреляции социальной культуры и технологического уровня общества.
Поправляя волосы, Света заявила: -Не хочу дискуссировать. Хочу мороженого.
-Строго говоря, дискуссировать можно одновременно с поеданием мороженого— улыбнулся Гончар.
-Нет, нельзя. Увлечёшься и забудешь о вкусе. И зачем тогда было грызть мороженое?
Глава6
Я смотрю на него и думаю: "Митька, Митька, что мы из тебя сделаем? Как мы разрисуем твою жизнь на советском фоне?"
Макаренко Антон. Педагогическая поэма
С Луны приходили отрывочные, противоречивые новости. Они держалась в топах новостных порталов, но практически ничего не объясняли. Какое-то непонятное движение, в темноте, под толстым одеялом большой политики. Неизвестные террористы атаковали советские военные базы, расположенные в сухих лунных морях. Снаряжение и вооружение неизвестных произведено в США и было точно замечено, что отступая, они отходят к американским базам.
