У корветов с мореходностью все в порядке. У пассажирских катамаранов тоже неплохо. Поплавки, бывшие галеры, полностью закрыты надстройкой и палубами. Так что несмотря на увеличение осадки и уменьшение надводной части борта, большая волна им не страшна. Ну относительно большая — черноморская. Только при этом катамаран подозрительно скрипит, так что злоупотреблять этой мореходностью не стоит. Но короткий небольшой шторм катамараны должны легко перенести.
Корвет 'Арес' у нас пока остаётся у побережья Кавказа, осман к морю не подпускает. Поэтому катамараны потянут 'Юпитер' и 'Борей'. У фрегата мореходность получилась совсем замечательная — осадка и длина у него рекордные. Черноморскую волну он не замечает, идет как по рельсам. Ну может мне так кажется после всех этих небольших кораблей. Да, я уже и на корвет смотрю немного свысока, после того как впервые вышел на нашем фрегате в море. Восемьсот тонн полного водоизмещения и семьдесят метров длины — это очень много, а по местным меркам — уникально. Когда мы его достраивали, у нас было много кораблестроителей, и тут еще османы 'в график не укладываются'. Балкер конструктивно совсем простой, и много ресурсов на себя не отнимал. А под конец над ним только корабелы-плотники работали. Так что у нас была возможность достроить 'Борей' до приличного состояния, а не так как 'Арес' — 'быстрей-быстрей, и так пойдет'.
Почти все, что задумали сделать на фрегате — сделали. Один из самых важных проектов — механический цех на нижней палубе: два токарных станка, два фрезерных, сверлильный, круглошлифовальный, заточный. Самые новые и совершенные наши станки. Все на электрическом приводе. Еще два сварочных аппарата — один генератор на главной машине, другой — автономный САГ. Электролизерный кислородный резак. В цеху немного тесновато, но работу с крупными деталями мы продумали. Можем отремонтировать любой агрегат на кораблях, хоть гребной вал проточить. Только отлить стальную или чугунную деталь не сможем, а мелкую бронзовую — пожалуйста. Бронзовые вкладыши подшипников — наша постоянная расходка. По всей номенклатуре запас большой, но мало ли что.
Но сделали не только станки. Электрооборудование сделали не все, электродвигателей не хватает. Но освещение двойное — основное на люминесцентных лампах, аварийное — на светодиодах. Связь между капитанским мостиком и машинным отделением — и телефонная и световая электрическая сигнализация. Большие аккумуляторы, на двенадцать и двести двадцать вольт.
В танках более пятидесяти тонн пресной воды. Про Лампедузу я не забываю. Насос с приводом от машины и второй насос от электромотора. Паровые эжекторы для аварийной откачки воды.
Грузовые трюмы на 'Борее' есть, но относительно большой только один, его люк между носовым орудием и надстройкой. Угольные ямы расположены вдоль бортов, на уровне нижней палубы, в районе кочегарок. Загружать их через люки в верхней палубе неудобно — надо сначала поднять уголь на высокий борт, а потом он летит вниз по шахте. Придумали сделать люки в бортах, на уровне среднего твиндека, чтобы было удобнее грузить с баржи. Но проблема герметизации и отсутствия резины нас сильно ограничивают. Поэтому люков только два, в самые большие угольные ямы — слева и справа. Люки приходится затягивать на несколько болтов, так как уплотнитель — промасленный пеньковый шнур, ничего лучшего как-то не придумали.
Жилые каюты даже как-то отделали и оснастили мебелью. Вот только та мебель, что сделана была из бука, от влажности на корабле сильно покоробилась, дубовая меньше. Стены кают отделали ясенем, неплохо получилось. Но для палубного настила никак не подберем древесину. Дуб неплох, но его мало, и от него железо сильнее ржавеет. Ясень и желтая сосна мягкие, быстро изнашиваются и темнеют. Красной сосны и лиственницы тут нет, и в Воронеже нет. Вот бы тик сюда, англичане считали его самым правильным корабельным деревом. Но он где-то в Индии растет. Может мамлюкам заказать? Ага, привезут, по цене специй.
Еще тут белая акация растет, ее татары ценят, для луков используют. Наши плотники заинтересовались, но ни одной нормальной доски из акации я так и не увидел. Пила тупится быстрее, чем допиливается бревно сухой акации. Сырую древесину смогли распилить, но при сушке все потрескалось. Накололи на бруски, топорища из акации получаются очень хорошие. Местные корабелы из акации нагели делают, держат почти как бронзовые.
Но хожу я по отделанному и окрашенному фрегату, все равно не покидает ощущение, что это всего лишь стальные листы нужной формы, сваренные под нужными углами. Много разных стальных листов. Сотни тонн. И все вместе они составляют этот суперкорабль. Какое-то двойственное восприятие. Это потому что я каждый этот кусок металла рассчитывал и чертил. Хотя много рассчитывал когда строили первый 'Гефест', я из сопромата не вылазил. А после, когда понял зависимости, что для такого пролета нужна такая высота ребра, и такая его толщина, стал больше интуитивно назначать размеры. Проверял расчетами — обычно примерно сходиться. Ну еще чаще все в плюс округляешь. Хуже не будет, запас плавучести всегда есть. Рассчитывал чаще ответственные и крупные детали — обшивку и кильсоны. Они сильно на вес корабля влияют.
Кстати, из-за того, что фрегат трехпалубный, с очень высоким бортом, элементы продольной прочности не особо толстые, несмотря на большую длину корабля. Толщина борта всего четырнадцать миллиметров. Этот высокий борт дает очень высокую жесткость и прочность — это как ребро жесткости. А сам корпус с палубами и переборками подобен сотовой конструкции. Убери из него среднюю или верхнюю палубу и переборки — он сложится на первой большой волне.
Вот чего не доделали — так это иллюминаторы на средней палубе. Они должны быть герметичны, волна до них достает, а это очень сложно оказалось сделать. Сделали только два иллюминатора, долго с ними провозились. Моделировали нагрузку от волны — стекло лопается. Уже хотели проемы заварить. В конце концов склеили два стекла ацетилцеллюлозной пленкой — получился триплекс. Но очень мутный, сквозь него почти ничего не видно, только что свет пропускает.
На нижней палубе иллюминаторы даже не пытались сделать — они будут под водой почти все время. Так что на нижней и средней палубах у нас искусственные вентиляция и освещение. Да еще ламп не хватает. В некоторых отсеках у нас только одна аварийная лампа на три светодиода, если надо — ходят с фонарями.
Еще пришлось причал для фрегата удлинить. С полной нагрузкой его осадка ушла за три с половиной метра. Перед отправлением еще все танки залили пресной водой из речки, так что стоит 'Борей' в воде почти по верхнюю марку. Хоть и людей на нем много — все места заняты, но 'железа' на него грузили не очень много. Еще есть запас, если придётся перевозить что-то тяжелое.
Места на фрегате довольно много благодаря большой двухэтажной надстройке, из-за этого фрегат стал похож на пассажирский пароход, на который почему-то поставили две орудийные башни. Всего же на корабле двести тридцать коек. Сейчас мы берем столько же пассажиров, но если надо будет перебросить войска, то можно будет перейти на 'горячие койки', спать в две смены. Тогда войдет около четырех сотен. А в теплую погоду, если спать на палубе, то и пять сотен поместиться. Но будут мешаться работе с парусами.
Но зато каюты довольно большие, а у меня их целых две — одна жилая, там Фрося и Юля обживаются, вторая — кабинет. Юле уже год, недавно исполнилось, вовсю ходит. Говорит непонятно, только Фрося ее понимает. А в кабинете устроили филиал штаба. Штаб сейчас размещается в кают-компании фрегата, но там шум и суета, как в офисе крупной организации. Да еще работают по ночам, потому как дальняя связь только ночью устанавливается. Но если я сижу в своем кабинете, то постоянно ко мне кто-то заходит посоветоваться. Потом к ним присоединятся еще кто-нибудь, и получается заседание президиума штаба. То есть у меня как бы две каюты, а на самом деле ни одной.
У нас в штабе стояла осьмушка глобуса, очень большая. Ни в одну каюту она не помещается по высоте. Пришлось делать ее разборной, разделили на три части. В штабе поставили две нижних, верхняя сейчас даже и не нужна. Но не все геометрические построения на фрагменте глобуса возможны без Северного полюса, так что на Лампедузе надо будет строить большую комнату под штаб.
Вот так мы и обжили и фрегат, и катамараны — хоть сейчас отправляйся в путешествие. Но когда к планированию подключился штаб — всплыло множество неучтенных проблем. Все-таки некоторая системность в их работе уже просматривается.
Один момент я исподволь готовил давно. На катамаранах у нас уходят семьи мастеров и рабочих, среди них есть и те, кто работает на домне. Домна у нас продолжает лить чугун, нельзя упускать такую возможность. Так что для этой работы отобрали и подготовили всех одиноких, несемейных. Они позже приплывут на баржах. Но это было несложно, в основном там загрузка руды и кокса в домну. Льют чугун в простые слитки, около пуда весом, чтобы было удобно грузить. Ни конвертер, ни прокатный стан уже не работают. Так что почти весь Адлер уплывает в дальние края, а домна продолжает дымить.
Еще заранее подготовили стальные буксировочные канаты, потому как пеньковые с буксировкой тяжелых пассажирских катамаранов не справлялись. Стальные канаты мы и раньше делали, но тут надо было получить проволоку на полную длину каната. Сначала мы пытались сплетать канат из коротких проволок, но они жесткие, и вылазят наружу в виде опасных колючек. Из низкоуглеродистый стали проволоку большой длины мы давно умеем делать, но для канатов нужна углеродистая проволока. Тонкая углеродистая проволока плохо переносит термообработку, какая-то у нас технология непродуманная, пришлось увеличить диаметр проволоки — получили три троса по семьдесят метров, один запасной. Пришлось его вешать снаружи одного из катамаранов, в бухту свернуть не получается, слишком жесткий. А крепления для буксировки на катамаранах мы предусмотрели еще при строительстве. Их тоже два, по числу поплавков, от каждого идет по канату к рыму главного каната. Изменяя натяжение этих канатов можно даже немного изменять направление движения катамарана, рулить. Так что на каждый катамаран поставили экипаж из трех матросов, будут рулевыми. Да и сигналы от кораблей надо адекватно отрабатывать.
Еще надо всех собрать в караван, а 'Гефест' с 'Деметрой' ушли в Шахтинск, отвезли туда части коксовой батареи и несколько мастеров по ее сборки и работе. Обратно везут сто пятьдесят тонн угля, в пути будут нашими угольщиками. Почему не двести тонн? В Мавролако будут догружаться более важными грузами. Там на складе куча всего нужного лежит, такое впечатление, что там весь Адлер заскладирован.
После расчетов и обсуждений решили не брать в караван балкер 'Кронос'. Слишком тихоходный, будет всех тормозить. Решили оставить его в бухте Адлера, последним оплотом. А то 'Арес' мотается вдоль всего побережья, может не успеть, если османы вдруг неожиданно прорвутся. Перетащили на балкер несколько изб, которые хотели тут бросить. Кривые, но как временное жильё — пойдет. Поставили два 65-мм орудия на полевых лафетах, так что балкер вдруг стал военным кораблем.
Теперь металлурги 'последней смены' будут жить на 'Кроносе'. Тесно, конечно, надо будет им еще тут сараев построить — доски есть. Тут же будут базироваться егеря, что воюют на перевале. В случае угрозы прорыва осман, все поднимаются на борт, и балкер отходит от причала. При наличии на борту егерей и двух пушек — совсем неприступная крепость. Надо не забывать грузить на балкер остывшие чугунные слитки.
Все, пароход отправляется! Басовитый гудок заглушил шум моря и распугал чаек. Первым отчалил корвет 'Юпитер' и потянул за собой катамаран. Пассажиры радостно закричали — впереди их ждали новые земли и новая жизнь. Следом из бухты вышел гигант 'Борей', с таким же прицепом. Мало того, что это самый длинный и самый тяжелый корабль в мире, на настоящий момент, так на нем еще три мачты, высотой почти сорок метров. Прошли полосу встречного бриза, и стали поднимать паруса на этих мачтах. Гафель на бизани подняли быстро, а прямые паруса поднимали постепенно. Работа не из легких, даже с применением электрической лебедки. Да и подготовка моряков желает лучшего, большинство палубных матросов — недавно нанятые греки, часть — бывалые со шхун. Но ни те, ни эти опыта работы с большими прямыми парусами не имеют. Но последние три недели все они усиленно тренировались, ходили вблизи Адлера. И теперь уверенно бегают по палубе и вантам.
Но работа с парусами на парусно-винтовых корветах и фрегатах имеет свои отличия. По боевому расписанию паруса убирают, чтобы не мешались, бой ведут на машинах. Так что быстро надо только убирать паруса перед боем или штормом, поднимать можно аккуратно и тщательно. Вот и сейчас, усилиями матросов, мачты примеряют на себя гардероб. И все путешественники безотрывно смотрят на растущую вверх гору парусины. Казалось нереальным, что эта конструкция, попирающая небеса, сделана человеческими руками, руками этих же мастеров.
А 'Юпитеру' на ветер наплевать, у него нет ни одного паруса. Одна короткая мачта, но на ней марс сигнальщика, сигнальные флаги и антенна радиостанции. Из всех корветов паруса имеет только 'Зевс', на остальные не успели даже мачты поставить. 'Потом' — как всегда. Зато в этот раз не забыли уменьшить шаг винтов на 'Борее' и 'Юпитере', потому как они буксируют тяжелые катамараны, и с меньшим шагом винта это делать эффективнее.
Еще очень хорошо себя проявил новый котел на фрегате, с принудительной подачей воздуха. Когда он работает с наддувом, пара он производит столько, что фрегату хватает на крейсерский ход, и можно не подключать два обычных котла. И кочегары хорошо об этом котле отзываются — с ним проще работать, шлак на колосниках меньше влияет на тягу, она теперь искусственная.
Система подачи воздуха получилась несколько сложноватой — воздушный насос 'улитка' приводится от главной машины, и расположен рядом с ней. Из машинного отделения идет довольно крупный воздухопровод, около кочегара шибер с ручкой, для управления потоком воздуха. Потому как перед открытием топочной дверцы надо принудительную подачу воздуха отключать. Может этот вопрос как-то на настоящих котлах решили, но у нас, если открыть дверцу без отключения воздуха, в кочегарку летит дым и огонь. Еще пришлось увеличить высоту дымовой трубы, а то искры сильно вылетают. Фрегат выглядит как солидный пароход. Так что поставить 'наддув' на другие корабли сходу не получится.
Фрегат и корвет идут прямо на запад, вдали от берега, чтобы не грести против течения. 'Гефест' и 'Гермес' с баржами загрузились в Мавролако, и уже идут у берегов Крыма. Встреча намечена у входа в Босфор, там сейчас дежурит 'Спартак'. Корвет 'Арес' сейчас около Ло Вати, балкер 'Кронос' около Адлера. Все — больше у нас кораблей нет, только шхуны. Казалось, что у нас целая флотилия, но сейчас Чёрное море мы контролируем только номинально.
Пассажиры катамаранов наслаждаются путешествием. На крышах надстроек сделали навесы от солнца. И если погода хорошая — обедают там. Шикарные условия, круиз настоящий. Только спиртного нет, про черные баллы все помнят.
