Танцы с духами

Официант, возникший перед привычным и всегда приходившим в одиночестве гостем, молча налил в чистый бокал красное вино и удалился, бросив любопытный взгляд на рисунок. "Этот малыш — его сын?" — Подумал он, спеша к следующему столу.

Двое пацанов висели на металлическом парапете набережной, глядя в серые холодные волны быстрой реки, несущейся с гор.

— Интересно, если отсюда поплыть на лодке, далеко уплывешь? — Мальчишка, что поменьше ростом, сдвинул на затылок съехавшую к носу красную вязаную шапку. Из-под ее края выскочил русый завиток и повис длинной, постепенно намокающей от водной пыли, сосулькой.

— Не знаю. — Сказал тот, что повыше. — Думаю, если течение лодку не перевернет, можно добраться до южных земель!

— Вот бы туда попасть! — Сказал первый, варежкой вытирая лицо и покрасневший нос. — Там тепло и не бывает снега! Давай, когда вырастем, отправимся путешествовать!

— Только вдвоем? — С сомнением сказал второй. — А нас отпустят?

— Балда! — Мальчишка в красной шапке спрыгнул на землю. — Когда мы вырастем, можно ни у кого не спрашивать!

— А, ну тогда давай... — Улыбнулся его друг. — Постой спокойно, я заправлю твои волосы. Они снова выбились наружу.

— Перестань. — Махнул мокрой варежкой первый пацан. — Пусть болтаются. Везет, что тебя так коротко стригут! А меня каждое утро причесывают, как куклу. Мама говорит, что дети аристократического семейства не должны выглядеть босяками. Рочен, а что такое босяк? — Светлые глаза под темными ресницами требовательно посмотрели в лицо друга. — Разве кто-то в такую погоду может ходить без обуви?

— Это такое выражение. — Второй мальчишка поправил шарф себе и приятелю. — Пойдем отсюда. Если ты промокнешь и заболеешь, нас больше не отпустят в город.

— Я все равно убегу и возьму тебя с собой. — Мальчишка в красной шапке запрокинул голову к затянутому снеговыми тучами небу. — Смотри: снежинки... Какие крупные!

— Может, пойдем домой? Сейчас начнется метель, а нам еще спускаться к замку!

— Ну, Рочен! — Пацан посмотрел по сторонам и вдруг схватил друга за руку. — Айда в нашу пещеру?

— Ты чего? — Ужаснулся тот. — Если тропу завалит снегом, мы не сможем вернуться обратно до того, как растает снег! И тогда нам попадет... или мы замерзнем!

Но шустрый мальчишка уже развернулся и бегом припустил к пешеходному мостику над рекой, перекинувшему выгнутую спину к верхнему городу.

— Лисенок, стой! Туда нельзя!

Но красная шапка уже мелькала над высокими перилами моста.

Своего мелкого приятеля Рочен догнал только на узенькой улочке прикрытого заиндевевшими крышами посада.

— Ты чего творишь? — Резко дернув капюшон остановившегося мальчишки, спросил он. — Нравится тебе или нет, но мы возвращаемся!

— Смотри... — Вытянул тот палец в сумерки падающего впереди снега. — Почему он так на нас уставился?

— Кто там, Лис? Я ничего, кроме бурана, не вижу! — Забеспокоился старший, прижимая мальчишку к себе. — Пойдем!

— Нет! — Вырвался из его рук упрямый парень. — Этот дядька, хоть и выглядит страшно, на самом деле, очень добрый. Рочен, — черные ресницы пацана слиплись белыми комочками, и от этого казалось, что на глазах застыли слезы, — давай к нему подойдем. Мне почему-то кажется, что это важно!

— А если тот, кого я не вижу — горный дух? Помнишь, нам о них рассказывала твоя няня? Они заманивают детей в свои пещеры, превращая в слуг!

— Ну да... — мальчишка опустил голову и засопел. — Только он обещает, что ничего плохого с нами не случится! Ну, Рочен! Мы просто поговорим — и все!

— Тогда ты дашь мне руку и не станешь убегать?

— Да, обещаю!

— Ну ладно. — С сомнением сказал Рочен, вглядываясь в вертящуюся между низких домов снежную муть. — Но руку ты мне дашь прямо сейчас!

— Ага!

Детские пальчики крепко переплелись, черпая в живом тепле друг друга недостающую уверенность. И тут Рочен тоже увидел светлую фигуру высокого мужчины с косматыми бровями и яркими точками глаз. "Иди сюда, маленький маг". — Вдруг раздался в его голове голос. — "Разве тебе не интересно твое будущее?"

— Не очень! — Честно сказал парнишка. Но этот дядька назвал его магом! Как он смог угадать самую тайную его мечту? Ведь сынишка замкового повара, в отличие от своего младшего друга — наследника аристократического дома наместника провинции Сенко, не имел ни малейших магических задатков. А это значило, что во взрослой жизни Лисенка для него не останется никакого места... Но так думать даже сейчас, когда они рядом, было невыносимо больно! Ведь они знали друг друга с того момента, как маленького Лиса впервые выпустили ползать по одеялу в саду! На глазах Рочена появились слезы, которые он стер заснеженным рукавом пальто.

Тем временем, Лисенок сделал первый шаг, и их крепко сцепленные руки натянулись, а замерзшие пальцы ослабли и медленно разжались.

— Лис! Не уходи! — Прошептал Рочен, растирая побелевшую ладонь. — Ты не смеешь уходить один, без меня!

Догнав приятеля, он обхватил его шею и прижал к себе.

— Говори, если хочешь, так! Я не отдам тебе моего друга! — Крикнул он снежной карусели. — Он — только мой!

Дядька рассмеялся и посмотрел Рочену в глаза.

— Тешишь себя иллюзиями, сын повара? Ты — слишком слабый, чтобы удержаться рядом с тем, кому уготовано тяжелое бремя. Я хотел помочь, но ты только что отказался. Прощай.

Глаза духа теперь смотрели исключительно на мальчишку в красной шапке.

— Служение — путь одиночества и отречения от личных радостей. Ты вознесешься высоко, оставаясь рабом уз, опутывающих твой род. Хочешь ли ты для себя такой судьбы?

— Я... не понимаю. — Прошептал ребенок побелевшими губами. — Дядя, зачем ты меня пугаешь?

— Несомненно, ты можешь остаться в родительском доме, подарившем тебе при рождении ошейник раба. Или выбрать свободу гор и природной магии, которой ты щедро одарен. Я научу тебя такому, о чем даже не подозревают глупые люди. Ты сможешь повелевать духами стихий, играя извержениями вулканов и ураганами. Иди ко мне, талантливый мальчик! Я готов принять тебя и твоего друга. Разве вы не поклялись всегда быть вместе?

— Не слушай его, Лис! Он заберет нас в горные чертоги и никогда больше не отпустит! Бежим отсюда! — Закричал Рочен.

Схватив друга за руку, он потащил его за собой. Тот споткнулся и чуть не упал. С головы в снег упала слишком большая красная шапка, и белые снежинки сразу запорошили светлые локоны и лицо.

Рочен не помнил, как они пробежали узкий мост над рекой, и как постепенно стихла метель. На город упали ранние зимние сумерки. Мокрые волосы Лисенка теперь прятала синяя шапка друга и капюшон, надетый сверху. Кажется, мальчишка хлюпал простуженным носом.

— Чего молчишь? — Неожиданно зло спросил старший друг. — Почему ты меня не послушал и убежал за реку? Тебе говорили, как опасны горные духи! Но нет, тебе стало любопытно! Ты подумал о своей маме? А об отце? Твоя старшая сестра выплакала бы все глаза и отложила свои первые смотрины. Вспомни, как она к ним готовилась! Но если ты пропадешь в горах, объявят годичный траур. Твоему Дому из-за необдуманного поступка одного глупого мальчишки придется закрыть свои двери даже для принца Корвеса — хозяина провинции!

Лис шел за хмурым другом, изредка шмыгая носом, а потом и вовсе остановился. Шмыганья послышались чаще.

— Эй, ты чего? — Окликнул его Рочен. — Устал? Терпи. Сам во всем виноват!

Мальчишка что-то неразборчиво сказал.

— О чем ты бормочешь? — Рочен сам удивлялся своей злости: еще ни разу он не разговаривал с Лисенком таким тоном.

— Значит, я — раб? — Услышал старший парнишка. — И должен делать все, чтобы хорошо было другим? А как же я?

— Ты — внук наместника провинции.

— Значит, ты дружишь со мной только из-за этого? — Серые глаза с застывшими в них слезами внимательно посмотрели в голубые. — Из-за дома, которому я принадлежу?

Рочен смотрел в переливающийся серой жемчужностью взгляд и никак не мог вынырнуть из странного оцепенения, вдруг на него навалившегося. Не хотелось ни утешать, ни объяснять... "Почему ты не поймешь, что ближе тебя у меня никого нет?" — Вертелась в пустой голове печальная мысль. — "Я хочу всегда быть с тобой. Хочу защищать тебя в том пути, по которому ты пойдешь. Но ты растешь и растет твоя сила... А я даже не видел духа, пока ты не взял меня за руку! Значит, дух прав, и я бесполезен?"

— Что ты молчишь, Рочен! Отвечай! — Крикнул мальчишка, сжав кулаки. — Тебя заставили, да? Заставили быть моим другом?

По лицу Лиса текли прозрачные слезы и падали на мокрое от снега пальто.

Рочен повесил голову.

— Я тебя ненавижу! — Маленькие кулаки ударили ему в грудь. — Как ты мог так поступить! Ты — предатель, Рочен!

Старший мальчишка вздохнул и крепко прижал мелкого к своему холодному пальто. Они одни стояли на пустой улице, и холодный ветер немилосердно трепал белые волосы сына повара, вымораживая шею и уши. Но пошевелился он только тогда, когда Лис перестал плакать и сунул холодный нос между складками шарфа, касаясь теплой кожи друга.

— Дух сказал, что ты уйдешь. Туда, где для меня не будет места. — Прохрипел Рочен и закашлялся. — Лисенок...

— Не стоит слушать речей незнакомцев. — Улыбнулся Лис и снял с головы чужую шапку. Надев ее на друга, себе набросил капюшон. — Идем домой. Мы и так задержались.

Той ночью у сына повара поднялась высокая температура. В бреду он снова видел горного духа. "Как станет совсем тяжко", — говорил тот, — "приходи. И я сделаю тебя сильным!" А потом перед ним развернулась дорога, у обочины которой стоял новенький аэромобиль. В нем сидел Лис и улыбался: "Видишь, тем холодным днем ты вынудил меня выбрать долг. И теперь я — вечный раб чужих обязательств. Прощай, Рочен!"

А утром, когда температура немного спала, он открыл глаза и увидел лежащего рядом Лисенка. Его глаза были закрыты, а рука сжимала потную ладонь друга. "Какое счастье, что это всего лишь был сон!" — Подумал Рочен, вытирая бегущие по щекам бесконечные слезы.

Тогда он не знал, что до главного несчастья его жизни осталось всего несколько лет...

Мужчина смахнул никем не замеченную одинокую слезу и посмотрел на изрисованные карандашом страницы. Ради того, чтобы помнить, ему пришлось брать уроки у одного столичного художника. Конечно, можно было бы пересматривать их общие снимки... Но они были слишком статичными. Лисенок всегда получался испуганной мышью: светло-русые волнистые волосы и проглядывающие сквозь них маленькие розовые ушки. Он был таким забавно-серьезным... Тогда они называли себя друзьями. Но после того долгого загула в метели провинившийся сын обслуги не должен был появляться на глаза господам. И отец отправил мальчишку учиться в городскую школу. А Лисенка продолжили обучать репетиторы. Пробираясь поздними вечерами под чердачную крышу, они тайком встречались перед сном, чтобы рассказать друг другу обо всем, что случалось с ними днем, поделиться радостью или огорчением...

Несколько легких росчерков карандаша, небольшая растушевка — с листа блокнота вновь улыбнулся сероглазый мальчишка — такой, каким он был тогда... в далекие годы детства.

Подняв взгляд от стола, он нашел светлую куртку официанта. Тот, обслужив столик с мужчиной и двумя смеющимися дамами, мгновенно обернулся. "Интересно, на такую работу принимают людей со слишком чувствительной кожей?" — Подумалось ему в тот миг, когда официант направился в его сторону.

— Слушаю Вас, господин!

Что ему нравилось в вольном нравами ресторанчике — это прекрасное и ненавязчивое обслуживание. А еще — приходившие сюда люди. Которые настолько погружались в свои страсти, что им не было никакого дела до чужих.

— Бутылку фиолетового пюи тридцать третьего года. Кажется, я видел ее в вашей винной карте.

— Да, господин. Позволите рекомендовать Вам бланкетт из телятины и яблок? Изысканная острота этого блюда прекрасно сочетается с прохладным ароматом фиолетового пюи.

— Маленькую порцию.

— Прошу прощения за вопрос... — Голос официанта снизился к шепоту. — Вон та милая дама... Она сожалеет, что Вы грустите в одиночестве.

Гость выплеснул на молодого парня прозрачный холод голубых глаз. Тому показалось, что спина покрылась инеем.

— Извините. — Смиренно поклонился он и заскользил между столиков за заказом. А мужчина открыл в блокноте чистый лист.

Все произошло далеко не сразу. Холодная зима сменилась весной, весна — летом, а там наступил новый год с повторяющейся сменой сезонов. Господа сменили гнев на милость, и сына повара снова начали пускать в принадлежавшие семье наместника покои. Но только теперь он старался незаметно проскользнуть по коридорам мимо шикарных гостиных с их обитателями и запереться с Лисом в игровой комнате. Самым любимым занятием мальчишек было разглядывание карты материка в одной интересной книжке, подаренной дедом любимому внуку. Если открыть разрисованные горами и лесами страницы, то они поднимались над книгой, словно живые. Лежа на животе, можно было разглядывать города и горы, работающих на полях землепашцев и, через несколько страниц в разделе "осень", вызревший на них урожай. Но самый живой интерес у двух сидящих в северном замке сорванцов вызывала столица. Ей было посвящено почти сорок страниц. Мальчишки с наслаждением разглядывали широкие проспекты, по которым ездили колесные повозки, запряженные лошадьми, и обычные машины. Лис тогда прочитал в пояснении, что для полетов над городом необходимо специальное разрешение. Ведь неосторожный или неопытный водитель вполне мог врезаться в большой новый дом или упасть на крышу старого одноэтажного строения. Кроме восхищавших детское воображение перспектив современной высотной застройки им нравились древние узенькие улочки исторического центра, выложенные желтым кирпичом. Эти веселые светлые дорожки каждое утро поливали дворники. А вода самотеком сбегала по ним снова к реке. Там, где подъем на холмы был слишком крутым, местные жители пользовались простенькими подъемниками с крюками, к которым они цепляли свои сумки.

— Вот бы пробежаться по этим дорожкам вместе! — Улыбался Лис. — Когда мы вырастем, давай поедем туда учиться!

Рочен улыбался и молчал. Каким бы умным он ни был, в университет просто так не поступишь. Ведь за посещение лекций со студентов брали плату. И она была не по карману дворцовому повару из отдаленной провинции, который, к тому же, считал учебу блажью.

А потом, когда им надоедало валяться на ковре, Лис захлопывал книгу и, подмигнув хитрым глазом другу, вытаскивал откуда-то из кучи старых детских игрушек веревочную лестницу с крюками и спускал ее из окна второго этажа, где находилась его комната. В горы мальчики теперь не ходили, но в старом замковом парке, в дальнем его конце, они нашли огромную, толстую иву с дуплом, куда забирались вдвоем. Иногда они болтали о всякой всячине. А иногда сползали по наклонному суку к пруду и сидели, болтая ногами, над самой водой. Лису было интересно все: как весной у лягушек появляются головастики, как плавают под водой яркие тритоны и выбравшиеся на охоту за ними черные гадюки. Как скользят по поверхности водомерки и ныряют среди корней быстрые выдры. Еще они играли в прятки среди развалин старой стены и заброшенной надвратной башни.