Cбежавший из ниоткуда

— Поздравляю, мой друг, ты первый, кому удалось напугать орка до усрачки, из всех, о ком я когда-либо слышал. — Хлопнув по плечу закашлявшегося мага, Кристофер бодрым шагом подошел к остальным, с радостной улыбкой, протягивая руку для приветствия.

В сражении с орками лошади пали первыми, и потому, чтобы покинуть загаженную территорию у путников ушло около получаса. По понятным причинам, шаманов тащить никто не хотел, но, они были, пусть не единственной, но все же, в данный момент, самой большой возможностью выполнить задание Ордена без по-настоящему большой крови. Так что им распутали ноги и, связав, погнали вслед за лошадью сэра Кристофера.

— Располагайтесь пока, господа... и дамы. Сейчас добрый маг смерти о вас позаботится. — Внимательно осмотрев довольно потрепанный отряд, у членов которого не хватило сил даже скептически хмыкнуть, благо, свидетельств его доброты накопилось целое поле, Лориан в первую очередь занялся исцелением. За время боя каждый из паладинов получил несколько довольно серьезных ран, и не поставь ему Гунмар стабилизирующую каналы печать, кто-то наверняка остался бы инвалидом, так что, сегодня им повезло.

Закончив, возиться, волшебник кивнул приятелю, указывая на поклажу, и принялся совместно с ним обустраивать лагерь. Как бы там ни было, рыцарям сейчас было жизненно необходимо смыть кровь и немного поспать. Лориан был сегодня столь добр, что даже поставил свою палатку для девушки.

Когда паладины, разбредшись по спальным мешкам, забылись коротким беспокойным сном, волшебник, до этого мрачно глядящий в костер, испытующе посмотрел на приятеля.

— Часах в пяти-шести ходу к юго-востоку я чувствую крупное скопление живых существ. Думаю, это зимняя стоянка.

— Женщины. — Болезненно скривился сэр Кристофер. Если там действительно были орчанки с детьми, отряду требовалось при первой возможности выступать на зачистку. Дело было не в жестокости, или чем либо подобном, просто...

Срок беременности у орков составлял три месяца, затем — месяц на кормление и можно снова беременеть. При их общественном строе, то, что было для этого народа отдаленным аналогом женщин, на деле являлось не больше, чем фабриками по производству детей. Учитывая, что рожали они, минимум, четверых-пятерых, а чаще — около восьмерых-десятерых 'детишек', средняя орчанка за время фертильности, то есть, начиная с одиннадцати и до тридцати лет, производила на свет от трехсот до тысячи, карапузов.

— Проклятье. Не об этом я думал, когда вступал в Орден. Первое же задание закончилось сожжением сразу двух храмов. Дальше — массовые убийства. — Устало махнул он на заваленное трупами поле боя. — А теперь придется устраивать геноцид. Что дальше? Наверное, темные маги среди знакомых, действительно плохо сказываются на характере...

— Не думал когда-нибудь вступить в Пылающий Легион? — В тон ему усмехнулся волшебник.

— А что, сможешь устроить по блату?

— Сам — вряд ли, но если найдешь толкового демонолога, с удовольствием подскажу пару имен.

— О, приятель, я так тебе благодарен...

Глава 16

Стоя на краю орочьей стоянки, волшебник зябко передернул плечами, попутно пнув парализованного ужасом шамана. Где-то глубоко в душе он был рад, что ему не нужно находиться внутри. Орки смогли обезопасить её от слабых площадных заклинаний, а на что-то могущественное он растрачиваться не собирался. Конечно, на Лориана приходились те, кто будут пытаться сбежать, но к ним, по крайней мере, не нужно подходить близко.

Волшебник прекрасно знал, что орки — существа, мягко говоря, неприятные. Но поголовно вырезать, в том числе, их 'почти детей' и 'почти женщин'... нет, пусть этим занимаются те, кому за это платят. Разумеется, орки — каннибалы, и как саранча опустошают все, до чего только могут дотянуться, но здесь ведь дело не в добре или зле, как о том всем желающим рассказывают священники. Просто такова их природа.

Мага немного мучила совесть за то, что оставляет на паладинов грязную работу, однако он быстро её заткнул. В конце концов, не стоило позволять кому-либо из орков выбраться. В очередной раз, с брезгливостью осмотрев пылающий лагерь, Лориан обновил заглушающее крики заклятие.

Через три часа все было кончено. Волшебник не сомневался, что лица паладинов, покидающих разоренное поселение, наверняка засядут в памяти до конца его дней. Впрочем, это было неудивительно, учитывая абсолютную память и то, что, в общем-то, осталось не так уж долго.

— Завтра выходим к совету племен. Сдадим этих тварей, предъявим ультиматум и уходим. — Стирая снегом с лат кровь, лейтенант не преставал болезненно морщиться. — Я сыт этой степью по горло.

Так и поступили. Только сначала позаимствовали дюжину лошадей из пасущегося поблизости от стоянки табуна. Вообще, орки разводили их на мясо и молоко, сами предпочитая передвигаться на волках, так что и характер у 'лошадок' был соответствующий. Не говоря уже об отсутствии выучки. Паладины громко ругались, тщетно пытаясь приспособить этих мелких злобных мохнатых тварей хоть как-нибудь, а вот Лориану неожиданно повезло. Слушалась доставшаяся магу кобыла не лучше, чем остальные, и пыталась его грызануть при малейшей возможности, однако, совершенно не боялась его не самой полезной магии. А с первой проблемой он быстро справился, приложив её ментальной плетью. Красные, полыхающие злобой глаза будто бы стали стеклянными, и править лошадью теперь приходилось при помощи чар, но это было все же лучше, чем ситуация у остальных.

С первыми лучами яркого, но совершенно холодного зимнего солнца, путники подняли, кажется, совершенно обезумевших шаманов и погнали их на юго-запад. Бескрайняя заснеженная пустыня от горизонта до горизонта. Людям иногда казалось, будто степь это совершенно другой мир, никак не связанный с человеческим. Из которого им уже не выбраться. Многие дни они шли по безбрежной ледяной пустыне, и далеко не в каждый из них, волшебник чувствовал хотя бы одно живое существо на самом пределе своего восприятия. Степь принадлежала оркам и мертвецам, и крайне неприветливо относилась к непрошенным гостям.

Тогда Лориан и осознал всю предусмотрительность паладинов, принципиально не берущих с собой выпивку в походы. Мрачная аура, повисшая над отрядом, вводила в уныние даже его, в теории способного полностью управлять своим психическим и физическим состоянием. Что уж говорить про остальных, тем более, что им пришлось лично убивать орчанок и разбивать их младенцам головы. Броня может быть у орденцев и железная, но люди — нет,

Первый звонок того, что они уже не одни, прозвучал лишь на третьей неделе пути. Горы остались далеко на северо-востоке, а заснеженная земля под ногами постепенно стала оборачиваться жидкой грязью. Путники уже несколько дней подумывали остановиться, подождать пока не распогодится, но каждому слишком хотелось как можно быстрее покинуть степь. В какой-то момент Лориан замер на лошади, с сосредоточенным лицом прислушиваясь к себе, и вскинув руку, кивнул лейтенанту.

— Нас окружают.

Касиас лишь кивнул, и спрыгнул на чавкнувшую под ногами землю.

— Спешиваемся.

Лошадей усыпил волшебник, наложив на них 'Смертное оцепенение'. Не самое безопасное заклинание, к тому же постепенно разрушающее нервную систему живых существ, однако, особого выбора у него сейчас не было. Большинство целительских заклятий с подобным эффектом были не слишком надежны, а множество волков в округе, наверняка бы вселили в небольшие мозги лошадей ужас. Не переговариваясь, паладины встали по кругу импровизированного лагеря, проверяя доспехи, и как выходят из ножен мечи. Последние дни оказались настолько утомительными для отряда, что по виду воинов стало сложно сказать, волнует ли их исход предстоящей схватки.

Лориан занял место в центре защитного круга паладинов. Он бы вообще предпочел воздержаться от активного применения сильной магии, равно как и от драки, но именно у него, в случае, если боя избежать не удастся, была возможность сильнее всего навредить оркам. Ожидание — худшая часть в войне. И, несмотря на то, что волшебник к происходящим между степью и королевствами событиям сам по себе не относился, он успел прекрасно понять, что оказался на самой настоящей войне.

Пусть, мирный договор между людьми и орками действовал уже сотни лет, все это время война не прекращалась ни на секунду. Потому что две расы слишком разные, чтобы жить сообща. Это архимаги могли позволить себе запереться в башнях, поплевывая с небес на тех и других, а простым, и даже не слишком простым людям, в любом случае однажды придется сражаться.

Вздохнув, волшебник принялся чертить на земле узоры, тщательно выбрав положение для пленных. Либо, шаманы послужат заложниками и будут отпущены по окончанию переговоров, либо пойдут ему в качестве усилителя для заклинаний. Выстоять против орды у семерых шансов не было, но попасть в лапы к оркам живым, было совсем не тем, чего мог бы желать разумный, так что сдаваться без боя никто не собирался.

Земля задрожала задолго до того, как первые признаки орков появились на горизонте. В очередной раз, оглядев усталые лица соратников, волшебник на секунду прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться. Так уж вышло, что в отличие от большинства направлений, магия смерти не требует особенно тяжелых расчетов и построения сложных заклятий. В большей степени она основана на логике и тонкой игре с определениями. Это давало, как свои преимущества, так и недостатки, которых, кстати, было гораздо больше. Лориана мало волновало, что вместо того, чтобы создавать собственные шедевры волшебного конструирования он всю жизнь будет вынужден, в основном, лишь вычеркивать отдельные переменные из бесконечного уравнения жизни, но и радости подобная ситуация приносить не могла.

Впрочем, если целитель, спасая больного, делает его здоровее, маг смерти способен просто убить болезнь. Чтобы колдовать таким способом нужен был совершенно особенный склад ума, и волшебник, к сожалению, не мог утверждать, будто им обладает. Если самые могучие из чародеев были способны уничтожать не то, что богов и стихии, но даже сами понятия, ему удавалось представить подобное разве что в рамках концепции. Сосредоточиться на понятии 'человек', и просто вычеркнуть его из Вселенной. Немного успокаивало, что энергии на подобный трюк хватит у считанных единиц разумных существ, и у каждого из них есть множество гораздо более важных занятий, чем истреблять ползающих под ногами букашек.

И все же он был учеником архимага. В последние дни Лориан часто думал над 'проклятьем' учителя, пытаясь понять, что оно из себя представляет. Если его магия становилась все агрессивней, быть может, достаточно было бы убить в себе агрессию? Он бы наверняка попытался, в конечном счете, лучше жить неполноценным, чем умереть или превратиться в нежить, однако маг был уверен, что распад энергоканалов всего лишь внешнее проявление того, что происходит в глубине его дара, и к сути изменений не относится вовсе.

В какой-то момент он ощутил появление духов. Бесплотные твари злобно кружили вокруг раскинувшегося над отрядом куполом, бессильно завывая от ярости. Подавив наползшую на лицо усмешку, Лориан успокаивающе кивнул паладинам. В отличие от людей, почти каждая раса обладала каким-то своим, особенным волшебством. Даже самый последний эльф легко победил бы в лесу полного мага, а то и младшего магистра. Каждый орк может попытаться наслать на кого-либо одержимость или порчу, в то время, как дворфы обладают поразительной властью над металлом и камнем. Однако, даже сильнейшие из них и в подметки не годились тем немногим из людей, что по какой-то странной случайности обладали даром. У 'Детей Хаоса' было свое преимущество: являясь в стихийном плане полным отражением Вселенной, некоторые люди могли в плане магии заткнуть за пояс драконов, элементалей и высших демонов. Еще несколько месяцев назад Лориан и вовсе не переживал бы из-за какой-то стычки с дикими, полуграмотными недомагами, впрочем, за последнее время многое изменилось.

Черная полоса на горизонте появилась со всех сторон. Прошло несколько минут, и паладины, наконец, смогли разглядеть отдельные пасти и лапы волков, равно как и бессчетных наездников. Уже половина видимой степи была занята ордой, а конца бесконечному потоку тварей видно все не было.

— Кто вы, и что делаете на наших землях? — На расстоянии в пару сотен шагов от вставших кругом воителей орда остановилась, и из её рядов выехала вперед довольно оригинально выглядящая тройка орков. Они все далеко не красавцы по человеческим меркам, но эти помимо присущих этим уродливым существам пропорций, так же обладали просто невероятным количеством шрамов. Обратившегося к ним скособоченного, горбатого орка в разномастных доспехах, часть которых поблескивала синеватым гномьим металлом, волшебнику захотелось убить, хотя бы из милосердия.

— Мы — Орден Гнева. И мы пришли напомнить вам о договоре Ург`лот. — Выступивший вперед лейтенант в этот момент, казалось бы, вырос в пару раз, и говорил настолько уверенно, что Лориан даже начал переживать за свое и так слишком часто на его вкус страдающее самолюбие. Чтобы избавиться от чудовищного, сводящего с ума диссонанса между тем, что показывало зрение и тем, что открывало ему восприятие мага, волшебник был вынужден закрыть глаза. Рассудок просто отказывался воспринимать, что один человек может нависать над армией.

Лориан настолько запутался в ощущениях, что даже не сразу осознал изменившийся тон приятеля, и неестественную тишину, в которую погрузилась орда. Сущность, сейчас занявшая место, или, скорее просто поддерживающая паладина, внушала ужас даже ему, что уж говорить об орках.

Наверняка негромкие слова Касиаса сейчас были слышны даже за горизонтом. Впрочем, так просто сломить вождя, или шамана, или кем там был заговоривший с ними орк, не удалось. Или, что вероятнее, Сущность, которую паладины почитали Богом, никому без причины вредить не собиралась.

— Разве мы о нем когда-либо забывали? — Злобно оскалился предводитель орды, и чувства мага на мгновение засекли над его головой огромный дух какой-то птицы, готовый вот-вот проявиться в реальности, чтобы попытаться защитить своего последователя.

— Вы прорыли туннель сквозь Драконьи Скалы. — Едва не вбивая шамана в землю давящим взглядом, почти прорычал лейтенант.

— Не знал. Но даже если и так, это была личная инициатива местного племени. Совет не забывает своих слов и не отказывается от них. — Совершенно спокойно ответил орк.

Стоящий за спиной Касиаса сэр Кристофер с сомнением фыркнул. И в принципе, Лориан его понимал. Чего оркам не занимать, так это сплоченности; если человека, отдавшего свою жизнь ради спасения других, при удаче, будут вспоминать и через тысячелетия, для гоблоидов самопожертвование считалось нормой. Они с радостью сложат головы целым племенем, если это принесет какую-то пользу их народу. Возможно, именно потому их до сих пор и не смогли уничтожить. Конечно, стоит учитывать, что тем, кто могут их уничтожить легко, орки неспособны создать проблем в принципе.