Cбежавший из ниоткуда

Глава 1

Мрачные подземелья Дартфанга. Никогда дневной свет не освещал этих мест. Тысячелетиями здесь скрывались создания мрака в тщетных попытках спрятаться от создания куда более ужасного, чем все демоны Бездны. От человека.

Давным-давно люди вычистили древние пещеры, оставив за собой лишь пепел и мрак, но зло никогда не одолеть окончательно. Сменилось несколько веков, и вот, на месте сколопендр, виверн и орков, завелось новое отродье, на сей раз — людское.

Слабый болезненный стон нарушил тишину древних катакомб, прежде оглашаемую лишь падением капель воды с высокого потолка, да шипением безбожно чадящих факелов, только-только, что не позволяющих окружающему полумраку обернуться беспросветной тьмой. Молодой черноволосый парень, прикованный к алтарю, на мгновение открыл затянутые пеленой страдания темно-синие глаза и тихонько зашипел от боли.

Обычно, люди, из которых высасывают силу при помощи алтарей жизни — чувствовали страх и безысходность, но волшебник испытывал лишь досаду и разочарование. Это же надо было, суметь сбежать от одного из сильнейших архимагов Сопряжения, построить портал из башни вне времени и пространства, скрыть след перемещения, и в итоге попасться в лапы к полуграмотным колдунам из захолустного мирка! И теперь у него даже не было возможности освободиться, разве что умереть...

Приступ самобичевания навел мага на рискованную мысль. Умереть? Он, конечно, никогда этого не делал, но сейчас-то особого выбора не было. В любом случае — потеря невелика. Тяжело вздохнув, парень принялся за расчеты. Через несколько минут он вновь открыл глаза, мысленно пробежался по выстроенным формулам, задержал дыхание... и умер.

Прошла пара секунд, и над худощавым телом волшебника медленно начало формироваться облако серого дыма. Стоило источаемой чародеем дымке коснуться кандалов, и те почти мгновенно осыпались горкой ржавчины, напомнив о своем существовании лишь тихим шорохом. Как только оковы пали, облако окончательно окутало паренька, и стало медленно смещаться к краю алтаря.

Глухой стук, и тело волшебника неподвижно застыло на полу слабо освещаемой тревожно потрескивающими факелами пещеры. Несколько бесконечно долгих секунд ничего не происходило, но вот, мертвое тело стало медленно подниматься на ноги. Пустые, будто выцветшие глаза безразлично осмотрели окружающее пространство, и мертвец, неловкими деревянными шагами направился к выходу, сопровождаемый тихим шлепаньем босых ног. Сейчас его телом управляла не нервная система и наработанные годами жизни рефлексы, а сознание напрямую. С непривычки контроль оказался делом довольно сложным, но хуже всего, что мышцы, подчиняясь слабым импульсам магии, частью одеревенели, а частью расслабились полностью.

Кое-как встав, мертвец взмахом ладони погасил факела, и дергано шагая, будто марионетка, медленно побрел к зияющему провалу выхода.

— Стоять, не двигаться! Ты кто такой? — крикнул темной фигуре, стоявший у выхода из пещеры стражник из культистов, суматошно взводя арбалет. Слишком поздно.

По полноватому лицу еще довольно молодого светловолосого мужчины градом покатился пот, когда плечевые дуги при выстреле вдруг переломились.

— С-смерть! — Из-за недостатка опыта вместо ответа из горла парня вырвался какой-то невнятный хрип. Впрочем, едва ли в данном случае слова были важны.

Маг медленно поднял руку, направив ее в лицо трясущегося от ужаса человека в потрепанной кожаной броне без опознавательных знаков, и через секунду жгут серого тумана, сорвавшийся с его ладони, оборвал жизнь сектанта. Мертвое лицо брезгливо скривилось, глядя на распростертое тело. Это же надо, чародей с арбалетом, и эти люди смогли его пленить...

Снимая с мертвеца сапоги, парень поклялся себе навестить продавшего его культистам трактирщика. Дальше он шел, убивая всех попадающихся ему на пути. Серое облако вокруг него неторопливо росло, напитываясь энергией смерти, а противников становилось все больше, что лишь добавляло ему силы. Большинство из них даже не успевали вскрикнуть.

Когда маг уже почти добрался до жилых помещений катакомб, его окликнул заключенный в одной из узких, перегороженных ржавой решеткой, даже не комнат, ниш в стене. Первый, которого он здесь встретил.

— Эй, парень, ты ведь не из этих? Освободи меня.

На секунду задумавшись, волшебник приложил руку к замку на двери, и когда тот бесшумно осыпался грудой ржавчины, вошел в камеру.

Внутри, держа прикованные к стене цепями руки над головой, на пучке подгнившей соломы сидел светловолосый здоровяк, примерно его возраста. В паре шагов от пленника, в центре камеры, стояла жаровня на невысокой треноге, дым из которой как-то слишком целенаправленно тек в сторону заключенного, взмах руки, и едва тлеющие угольки в металлической чаше с тихим шипением погасли. Бросив заклятье тления на оковы, мертвец вопросительно осмотрел незнакомца.

— Кт-то т-тыы? — Слова с хриплым клекотом вырывались из задеревеневшего горла, но понять его речь пока еще было возможно.

— Паладин ордена Гнева, сэр Кристофер Бикслоу. — Голос блондина был удивительно спокойным, как для человека, повстречавшегося с живым мертвецом, впрочем, если действительно паладин...

Хриплый каркающий смех разнесся гулять по подземельям. 'Нет, надо же, как этим идиотам удалось взять в плен паладина? И как они вообще до такого додумались?'. Волшебник все никак не мог заставить себя перестать хрипеть.

Эти парни были способны обломать рога даже мелкому богу или архидемону, не то, что кучке недоучек из захолустья. Последние размышления он, как выяснилось, высказал вслух. Даже странно, что паладину удалось что-то в них разобрать.

— Ну, я только завершил поиск и даже не успел получить доспехи. Как раз по дороге к Цитадели в засаду попал — огорченно протянул здоровяк, отряхивая с рук хлопья ржавчины, — а потом доступ к силе мне быстро прикрыли. Гизрокский лотос, чтоб его!

Смачно ругнувшись, паладин от души пнул треногу, да так, что чаша с грохотом улетела в угол камеры, рассыпая на пол уголь и опаленные по краям крупные белые лепестки. Определив через пару секунд молчание, как проявление любопытства, здоровяк раздраженно поморщился.

— Цветок с моей родины. Его дым мешает устанавливать контакт с эээ... 'потусторонними сущностями'. Обычно используется против шаманов и демонопоклонников, но и жрецов с паладинами, если застать врасплох, лишает способностей. А ты маг, похоже?

'Все ясно', кивнул волшебник, только что прошедший обучение послушник, возвращавшийся с задания, хотя его все равно удивило, как смогли захватить паладина. Не иначе, сама Судьба постаралась.

— Пол-лагаю, мен-ня теперь ст-тоит наз-зывать — магистр Л-лориан.

После слов волшебника настала очередь хохотать сэра Кристофера.

— Магистр? А ты не слишком молод? Как мелкому культу удалось взять в плен магистра смерти?

Парня передернуло от воспоминаний. Скривившись, он поспешил развернуться к тускло мерцающей отраженным светом факелов стене.

— Хор-рошие учителя, но когда уч-чеба закончилась, был не совсем адекк-кватен. Попался в ловуш-шку. Потом — алтар-рем блокир-ровали. Не до конца.

Со слабым стоном поднявшись, сэр Кристофер, растирая запястья, вопросительно глянул на мага.

— Магистр, а вы не могли бы мне помочь? Понимаю, вы сейчас истощенны, и гораздо легче просто сбежать из подземелий, но, видите ли, этот Арг... Арг..., проклятье, да как же его зовут?

— Арг-гарол?

— Да, благодарю, так вот, когда я приплыл в Истхор, выполнив задание ордена, местный магистрат попросил меня избавить эти земли от Аргарола и его шайки. В общем, не поможете ли вы мне очистить подземелья от культистов? — С надеждой спросил паладин, нет, нет, да отводя взгляд от застывшего восковой маской лица собеседника.

— Оскорбил, обок-крал, прик-ковал к алтарю, и даже не удосуж-жился проследить, чтобы я не освободился. Разор-рву. — Закончив рычать, кивком подтвердил брюнет.

Дальнейший путь волшебник с паладином преодолевали вместе. Маг без особых усилий убивал всех попадающихся на пути, а сэр Кристофер тщетно пытался подобрать себе обувь и накидку по размеру. Увы, среди колдунов, хотя бы близких к нему по габаритам пока не попадалось.

— Магистр, не могли бы вы кого-нибудь из них парализовать, или хотя бы оглушить? Не зная, куда нужно идти, мы можем бродить здесь неделю. — Высказал через несколько часов давно назревшую проблему паладин.

— Н-нет. Пока действ-вует саван — не могу пользоваться заклинаниями, а если сейчас его снять — буду так-ким и дальш-шше. — Прохрипел маг, демонстрируя иссушенные руки.

Воин тяжело вздохнул.

— Хорошо, тогда следующего я — беру на себя.

Не вышло — следующими попалась пятерка культистов, так что магу снова пришлось пустить в ход жгуты праха.

— И это — волшебники! — Брезгливо скривился Лориан, отпихивая носком сапога обиженно звякнувший меч. Впрочем, сейчас по его лицу было достаточно сложно оценить, кривится он, или нет.

— Ну не всем же быть архимагами да магистрами... — Безразлично пожал плечами паладин.

— Жили бы в своих деревнях, крестьян от похмелья лечили.

Воин хмыкнул, но промолчал. Внутренние отношения магической братии, о которых он слышал еще в детстве из рассказов наставника, всегда вызывали у него желание посмеяться. Ученики — брезгливо смотрят на всех, кто лишен магического дара, маги — кривят губы при виде учеников и различных знахарей, магистры — насмехаются над пыжащимися от гордости простыми волшебниками...

Только архимаги не вписывались в общую картину, впрочем, те немногие, кому довелось увидеть кого-то из них вживую, называют этих существ странными. Люди, которым удалось сравняться с богами...

— И все же, в следующий раз, дайте поработать мне. Нужно еще узнать, где они держат наши вещи, и этого, как его? Арг... в общем, главного их найти надо. Мне за его голову целую гору золота обещали.

Волшебник брезгливо скривился, услышав о презренном металле, но согласно кивнул. Этого проклятого недоучку, он прибил бы с большим удовольствием и бесплатно.

— Справишься? Ничтожества. Много. — Какая-то часть сознания мага примирилась с существованием в новой форме, и он понял, что нужно как можно быстрее заканчивать. В теории высшая нежить должна уметь говорить достаточно связно, однако он уже начал чувствовать, что слова вспоминаются все труднее, а при виде противников все сильнее хочется свежего мяса. Впрочем, к контролю над связками он все же приноровился, теперь оставалось только следить, чтобы в самый неподходящий момент не закричать 'Мозги!'.

— Я — паладин. Убивать всякую мразь — моя работа!

Губы мага скривились в страдальческой усмешке. Конечно, все волшебники склонны к показушничеству, к этому, видимо, приводит избыток силы и недостаток общения, но высокопарные речи Лориан не переваривал. С пяти лет каждый день он выслушивал лекции о собственном ничтожестве и величии славного архимага Карона.

Впрочем, этот Кристофер не врал, говоря, что легко справится с культистами, со следующей тройкой он разделался одним пинком и парой зуботычин. 'Проклятье, да он силен как тролль', подумал волшебник, глядя, как от ударов воина с показавшимся ему оглушительно громким хлюпаньем лопаются черепа колдунов. Подавив невольное желание облизнуться при виде мозгов, Лориан осторожно встал за плечом паладина.

Из культистов в живых остался только тот, которому Кристофер ударил по ноге, и то, мгновенно потерял сознание от боли, заработав перелом бедренной кости. Однако пара пощечин, от которых колдун едва не лишился головы, быстро привела его в себя. Мысленно чародей содрогнулся, представив себе такую побудку.

— Ай, больно! Что вам от меня нужно?

Мертвые глаза волшебника безразлично осмотрели копошащееся на полу существо, но до ответа он не снизошел. И эти... взяли его в плен, подумать только. Может быть, прав был учитель, и лич-охранник из него получился бы гораздо лучше, чем маг?

— Раньше надо было думать, перед тем, как с мерзостью связываться. Быстро, говори, где ваш главный? — Несмотря на полные угрозы слова, тон постукивающего по свисающей с пояса рукояти трофейного меча блондина был совершенно спокоен.

Человечек затрясся от страха, но отвечать сразу же не стал.

— А вы после этого меня отпустите?

От улыбки паладина передернуло даже мага смерти.

— Конечно отпустим. Вопрос в том, куда.

— Тогда знаете что, ничего я вам не скажу, негодяи! Делайте со мной что хотите!

— Ну, раз ты настаиваешь... — Воин наступил культисту на сломанную ногу, и стал ждать, с явным удовольствием слушая крики колдуна.

Через пару минут, когда разбойник уже охрип, все же назвать этих существ магами у Лориана язык не поворачивался, паладин присел рядом с рыдающим остроносым мужичком лет так тридцати-сорока, и с сочувствием посмотрел ему в глаза.

— Так ты начнешь говорить, или по прежнему, будешь бесполезно растрачивать мое время? Учти, обижусь. — Внимательно всмотревшись в лицо сектанту, здоровяк укоризненно покачал пальцем.

— Хорошо, хорошо, Аргарол в ритуальном зале, заметив, что многие не вернулись с нижних уровней, он решил провести ритуал поиска. Зал — в левом крыле, на два уровня выше.

— Вот видишь, все не так страшно, как кажется. Да смилостивится над тобой Всеединый. — Свернув культисту шею, воин неторопливо встал, отряхивая руки. Лориан лишь удивленно покачал головой. Вот они, паладины, добрые и милосердные.

— Ну что, пойдем?

— Пойдем.

По дороге им встретились еще несколько отрядов культистов, но теперь нужды в информаторах не было, так, что маг использовал 'саван' на полную.

В ритуальном зале их уже ждали. Три с лишним десятка недоволшебников с мечами и арбалетами перегородили заставленное каменными столами помещение, а в центре стоял сутулый старик в сверкающей белизной мантии с аляповатой золотой диадемой на голове.

Кивнув паладину, чтобы держался за спиной, Лориан, по прежнему, деревянно шагая, направился к центру, изрисованного магическими схемами, круглого зала с куполообразным сводом. Наиболее близкое чувство к тому, что он сейчас испытывал можно было бы назвать торжеством, волшебник ощущал, что хочет вырвать старику горло и попробовать живой крови; все же, находясь в форме нежити испытывать какие-либо эмоции кроме голода затруднительно.

— Эй, Аргалор, или как там тебя? Помнишь, при нашей последней встрече, я пообещал оторвать тебе голову? Так вот, Лориан из Элуа* всегда выполняет обещанное.

Старик в разговоры вступать не пожелал, лишь криво усмехнулся, и почесав бородавку на длинном, несколько раз сломанном носу, флегматично кивнул подчиненным.

— Убейте их.

Десятки арбалетных болтов, одновременно сорвавшихся в полет, мгновенно заполонили своим свистом огромный зал. Впрочем, цели не достиг ни один.

Глядя на растущую у ног груду древесной трухи и ржавчины, маг все сильнее растягивал губы в зловещей усмешке.

— А теперь — моя очередь.

Серое облако, до того плотно окружавшее волшебника, словно взорвалось, выпуская десятки щупов дыма, рванувшихся к толпе недоучек, лишь по какому-то недоразумению, именующих себя магами. Естественно, большая их часть была направлена в старика.

Прошло несколько секунд, но падать замертво почему-то никто не торопился. Маг внимательно присмотрелся к старику, пытаясь сообразить, в чем дело. Этот Аргарол — даже на девятый круг едва ли вытягивает! А заклятие Савана относилось к двенадцатому, ему же просто нечем защититься, разве что...

Приглядевшись к огромному янтарю, вправленному в диадему, волшебник тихо выругался, поворачиваясь к паладину.

— Сэр Кристофер, не могли бы вы отрубить этому негодяю голову? Пока у проклятого старика диадема, я не смогу им повредить.

— Как скажете, магистр. С превеликим удовольствием — воин безразлично пожал плечами, пару раз взмахнув трофейным клинком.

'Демонов показушник, если старик сейчас ударит магией...' — мелькнуло в мыслях мага, глядящего, как старик медленно вскидывает руки навстречу недавним пленникам.

Ударил, однако, не помогло. Паладин лениво поймал ладонью направленную в лицо волшебника стрелу света, и, явно рисуясь, неторопливо зашагал навстречу противникам.

Естественно, ему попытались преградить путь, но толку от этого было немного. Глядя, как паладин разбрасывает со своей дороги кричащих от боли недоучек, маг почему-то вспомнил телекинетический молот в исполнении учителя. Эффект достаточно похож.

Сэр Кристофер потратил на дорогу к старику около минуты, ни на йоту не отклоняясь от выбранного размеренного темпа, и, одним, явно отточенным движением, отрубил главному культисту голову.

Немногие оставшиеся, словно по команде, тут же попытались бежать, но Лориан не дал им такой возможности, за секунду добив всех, к тому времени еще живых мерзавцев, в том числе, и корчащихся на полу раненных.

— Вот и все, осталось только разыскать наши вещи. — Обернулся к волшебнику паладин, стряхивая кровь с длинного меча.

— Да, а мои эти мерзавцы уже растащили. — Раздраженно кивнул маг, поднимая со стола даже на вид тяжелую книгу с деревянной обложкой, оббитой золотом. — Вот зачем вообще полезли? Очевидно же, что для того, чтобы преодолеть защиту, нужно разбираться в магии лучше, чем тот, кто её накладывал.

— Попытка не пытка, может быть, надеялись после пары десятков трупов что-то разгадать.

— Моя книга — артефакт смерти, чем больше дураков с её помощью умрет — тем сильнее она станет. Нужно иметь, как минимум пятнадцатый круг, чтобы преодолеть защитные чары.

— Им-то об этом, откуда знать? — Усмехнувшись возмущению жутковато выглядящего спасителя, блондин, будто извиняясь за необразованность погибших, развел руками. Только сейчас его медленно начало отпускать напряжение боя, ему тут же захотелось выпить, но... мерзавцы.

Раздраженно махнув рукой, волшебник неторопливо обошел зал, забирая свои, и не только свои вещи. Его собственных артефактов было не так уж много, тонкая золотая цепочка с амулетом-накопителем, книга, сумка с зельями и предметами для ритуальной магии, поляризующая линза, которую глава культистов прибрал в личное пользование, поскольку наложить на нее какие-либо чары невозможно, и короткий золотой жезл с крупным сапфиром.

Но все эти вещи не шли, ни в какое сравнение с тем барахлом, что колдуны использовали для своего, так называемого, 'волшебства', множество предметов из золота и драгоценных камней, на взгляд мага, годились разве что на переплавку. Ну, да хоть чего-то стоили. В его положении разбрасываться золотом было бы неразумно.

— Ладно, я закончил. — Сказал Лориан, закрывая кожаную наплечную сумку. — Пошли искать остальное.

На плаще волшебника был закреплен отслеживающий маячок, потому уже через несколько минут они с паладином нашли пещеру, в которой хранилась большая часть трофеев культистов.

_______________

* Название поселения, откуда родом волшебник. Находилось в одном из бесчисленных миров Сопряжения, к моменту повествования уничтожено.

Глава 2

Раскопав в очередной груде хлама свой меч, сэр Кристофер едва не пустился в пляс прямо посреди завала не слишком-то впечатляющих трофеев чернокнижников. Отчасти маг его понимал, ведь для воина оружие — отражение души, лучше лишиться руки или ноги, чем его потерять, это почти как дар для волшебника, только всегда виден и постоянно позвякивает на поясе.

В глубине пещеры Лориану все же удалось найти остаток своих вещей, темно-синий плащ из драконьей кожи, ботинки и черный камзол с рубашкой. Культисты просто свалили их на полу. Ему еще повезло, что хоть брюки оставили, когда приковывали к алтарю.

Переодевшись, он оглянулся на паладина и от удивления округлил глаза. Одежда воина была почти в точности такой, как у него, разве что не из столь экзотических материалов.

— А мне всегда казалось, что паладины, это такие здоровенные мужики, по уши закованные в железо.

Сэр Кристофер покаянно развел руками.

— Я только завершил поиск, вот когда вернусь в Цитадель, тогда и получу серебряные доспехи.

Собирая все более-менее ценное, попавшееся на глаза в этом бардаке в безразмерную сумку, волшебник с огромным трудом удерживался от ругательств. Магия требует трудолюбия, терпения, осторожности и огромной самоотдачи, а эти... даже вещи в хранилище сложить нормально не могли. Таких надо душить еще в колыбели!

Через несколько часов под весеннее солнце из мрачных пещер выбрались два потрепанных путешественника. Первым шел высокий блондин с прямой спиной потомственного аристократа и тяжелым взглядом убийцы. Довольно частое сочетание, если подумать. Но на фоне второй, шагающей, будто сломанная кукла фигуры, окруженной облаком серого дыма, воин просто терялся, несмотря даже на свой выдающийся рост.

Отойдя на пару десятков шагов от входа в пещеры, маг поднял руку с зажатой в ней поляризующей линзой.

— Подождите пару минут, сэр Кристофер, мне нужно кое-что сделать.

Паладин согласно кивнул, и волшебник разжал кулак. Маленький кусок обычного с виду хрусталя взлетел перед Лорианом, и серое облако стало медленно втягиваться в линзу. Не прошло и десятка секунд, как яркий луч света внезапно ударил в волшебника, и паладин ненадолго потерял его из виду. Когда поток света иссяк, Лориан все так же стоял с куском хрусталя в руке. Живой.

— Что это сейчас было? — Воин с трудом удержался от богохульства.

— Чтобы отменить действие 'Савана' нужно обратить полярность энергии. Еще повезло, что удалось накопить достаточно силы из смертей этих недоучек. Иначе — был бы сейчас ходячим трупом. — Вздохнул маг, убирая линзу в карман.

— Рискованная затея. — Нахмурился паладин, только лича в соседней камере ему не хватало. Впрочем, хоть отомстил бы.

— Особого выбора все равно не было. — Волшебник, усмехнувшись, безразлично пожал плечами, и тут с его правой руки отпали два пальца. Поймав их в воздухе, он приставил их на место и тихо выругался.

— Вижу, эксперименты с темной магией до добра не доводят. — Расхохотался блондин, с некоторым напряжением разглядывая товарища по несчастью. Как бы там ни было, возможность превращения спутника в лича — не та вещь, к которой стоит относиться легкомысленно.

— Смерть относится к тьме не больше, чем жизнь, вода или камень. Просто еще одна стихия, которой мало кто может пользоваться. Так что заклинание здесь ни при чем — покачал головой брюнет. Пусть, к 'темной магии' относили сотни и тысячи разделов волшебства, от демонологии, до магии крови, едва не во всех мирах, ошибки в классификации не становились от этого менее огорчительными для истинного ученого. Печально вздохнув, парень осторожно пошевелил приращенными пальцами, и, нахмурившись, спрятал руки в карманы. — Боюсь, это прощальный подарок учителя.

— За что же он вас так?

Лориан болезненно скривился, и, поведя плечами, набросил на голову капюшон.

— Решил создать какой-то новый тип высшей колдующей нежити. Я случайно наткнулся на его записи в библиотеке, и потому, пришлось очень быстро убегать в первый попавшийся мир с более-менее подходящей энергетикой. — И задумчиво почесав нос, добавил — ну, а перед уходом немного пошарил в кладовых башни...

— Ох уж эти архимаги...

— И не говорите. Так, где здесь ближайший город?

Воин оглянулся, и с сомнением посмотрел на текущую вдали за небольшим леском реку.

— Меня схватили на привале в лесу, в суточном переходе от Истхора, а проснулся уже в камере. Думаю, завтра-послезавтра доберемся. Главное — идти вдоль реки.

Кивнув, маг начал неторопливо спускаться к болотистому берегу, обильно поросшему камышом, то и дело, оступаясь на шуршащих под ногами камнях.

— Тогда незачем терять время.

Паладин согласно кивнул, и затопал следом. В подземельях осталось достаточно много пленников, о которых нужно было сообщить магистрату. Сначала он вообще-то хотел их освободить, но волшебнику удалось его убедить, что тащить с собой запуганных крестьян через дикие земли — далеко не самая лучшая идея. А за два-три лишних дня ничего страшного с ними не случится. Разве что поголодают малость, но крестьяне к такому привычны, да и вообще, в Рейкгарде* Кристофер как-то слышал, будто это даже полезно. Так что пусть с селянами разбирается стража.

Ближе к вечеру, устав от монотонной ходьбы, паладин повернулся к волшебнику.

— Магистр, если не секрет, чем вы планируете заняться, оказавшись в городе?

— Какие секреты? Мне, первым делом, нужно избавиться от проклятия. Учитывая, что в этом мире я уже больше месяца, а первые симптомы проявились только сейчас, думаю, год-другой у меня есть. Поищу сильных магов, если они откажутся помогать — наверное, придется наведаться к эльфам, хотя терпеть их не могу, да и расплачиваться с ними... — Скривившись, будто от зубной боли, парень безнадежно махнул рукой.

Перед тем, как отправиться в 'путешествие', он, разумеется, просмотрел информацию о том, куда отправляется, и прекрасно знал, что на Рейдине* обитают эльфы. В отличие от людей, долгожители были почти одинаковы во всех известных ему мирах, и везде это одинаково спесивые, высокомерные твари, с которыми очень непросто договориться. В лучшем случае, 'лечение' обернется многолетним рабством, только целители они все же отменные, так что, на крайний случай могли и сгодиться. Хотя... вряд ли, все же, чтобы одолеть заклятие архимага нужно, как минимум, понимать, что оно из себя представляет, а у детей леса даже владычица в лучшем случае, находится на семнадцатом круге магии жизни.

Кристофер задумчиво кивнул. Сейчас, после выполнения задания ордена он должен был отчитаться и поступить на службу. А учитывая дядю капитана, максимум, что ему светило — какое-нибудь посольство или жутко скучная должность при дворе одного из королей, где он своим видом будет внушать всем и каждому трепет перед Орденом.

Это, конечно, почетно, но желай он тихой, спокойной жизни, остался бы в родном графстве, принял наследство с титулом и помирился с церковниками. Пусть уж младший брат занимается семейными делами, он и в магии кое-что может, и книжек много читал, а паладин жаждал приключений. Магистру, как раз, могла понадобиться помощь в новом мире, и, судя по всему, скучно с его новым знакомым будет, хоть отбавляй. К тому же, долг жизни неплохо было бы вернуть...

В любом случае, до Истхора им предстояло добираться вместе, а там уже путники могли все обстоятельно и не торопясь обдумать. Да и от добычи избавиться нужно было, хотя, по хорошему, все трофеи принадлежали волшебнику.

* * *

К городским воротам они добрались ближе к закату следующего дня. Толстые гранитные стены высотой в два десятка ставших друг другу на плечи человек, состоящие из огромных гранитных блоков и высокая башня в центре города, показавшаяся из-за горизонта задолго до того, как двое вышли на окраину города, просто кричали о том, что все это было создано при помощи волшебства.

Осматривая их, волшебник сделал себе мысленную пометку позже выяснить причины появления столь странной архитектуры, ведь магия, так или иначе, удел избранных, а даже в самых богатых ей мирах Сопряжения чародеи редко страдали альтруизмом.

— Эй, стража, открывай ворота! — Выкрикнул маг, приближаясь к краю рва.

Один из стражников на крепостной стене брезгливо их осмотрел, и, свесившись с крепостной стены, заорал.

— Чего вы здесь забыли, оборванцы? Проваливайте отсюда, пока арбалетный болт не схлопотали!

Маг с паладином недоуменно переглянулись. Разумеется, после плена у культистов, оба путника выглядели не очень, особенно, учитывая, что вода в реке была еще слишком холодна, чтобы купаться. Но, как выглядят плащи волшебников, должно было быть известно даже последнему идиоту в Великом Сопряжении Миров*.

— У него что, со зрением плохо? — Почесал затылок волшебник.

— Даже если нет, сейчас — будет. — Паладин откашлялся, и заревел трубным голосом. — Слушай меня внимательно, урод и будущий калека, или ты сейчас же открываешь ворота, или я их вынесу твоей тупой головой! Считаю до трех.

На счет два, паладин с щелчком поймал перед своим лицом арбалетный болт. Лориан стоял совсем близко, потому ему удалось услышать тихий шепот.

— Да простит меня Всеединый, но избавить мир от такого идиота, будет ему большим одолжением.

В следующую секунду сэр Кристофер оказался на крепостной стене, а стражники в расписанных гербами красных сюрко и кольчугах, один за другим, начали с нее падать. Один, второй, третий... Лориан не удержался от завистливого присвиста. Он, конечно, мог ничуть не хуже, но вся проблема в том, что если нечто подобное устроит маг — через неделю за ним будут охотиться армии всех ближайших королевств, а паладинам — все сходило с рук.

Не прошло и минуты, как тяжелые, окованные железом дубовые ворота начали сотрясаться от ударов.

— Он что, действительно открывает их стражником? — Озадаченно пробормотал себе под нос чародей, увидев, как одна из обитых металлом досок треснула.

Определенно, сэр Кристофер — самый безумный человек, из всех, кого он знал. Может быть, после учителя. В любом случае, удара так после пятого, ворота с оглушительным грохотом рухнули под ноги волшебнику. Нет, паладин не выбил их, как обещал, просто кто-то из стражников догадался перерубить лебедку.

Когда пыль немного развеялась, перед глазами Лориана предстала чарующая картина.

Полтора десятка напуганных стражников со взведенными арбалетами нервно тряслись на значительном удалении от его нового знакомого. Сам же сэр Кристофер — стоял рядом с грудой постанывающего тряпья, которая еще совсем недавно была тем самым невежливым стражником.

— Сэр паладин, прошу вас, не убивайте Рорика, он сын коменданта, и только неделю, как на службе. Мне за него голову оторвут.

Сэр Кристофер выслушал седого сержанта, судя по всему, начальника караула, и напоследок пнул слабо постанывающее тело.

— Слышал, солдат? Служи достойно, а то, я ведь могу и вернуться.

Оставив городское ополчение разбираться с воротами, маг с паладином направились в центр города.

— Сэр Кристофер, как думаете, стоит нам идти в магистрат сейчас, или уже завтра с утра?

— Не знаю, как вам, магистр, а мне сейчас очень хочется пожрать, помыться и выспаться. А за деньгами можно и завтра зайти, все равно, на ночь из города никто выходить не будет.

Волшебник согласно кивнул, волочиться куда-то по темноте из-за крестьян, точно никто не станет. Зайдя в ближайший трактир, путники заказали у толстого усатого трактирщика ужин и пару комнат. Здешний хозяин, кстати, за бродяг их не принял, тут же приказал слугам греть воду, а кухаркам — подавать обед. Даже на счет оплаты не заговорил. Видимо опытный.

Уплетая сытное рагу, которое им подали вместе с парой кружек неплохого пива, волшебник мысленно напомнил себе, наведаться на постоялый двор где-то днях в пяти-шести пути отсюда. К тамошнему хозяину у него был серьезный разговор, нужно только сначала немного восстановиться после плена...

Утром Лориан проснулся в отличном настроении. После недели на алтаре, он наконец-то смог нормально поесть и помыться. Это дорогого стоило. Умывшись, он очистил одежду парой заклинаний, и, приведя в порядок голову, спустился по скрипящим ступеням в окутанный непередаваемыми ароматами пищи обеденный зал.

— Доброе утро, сэр Кристофер.

Паладин откинулся на спинку стула и звучно хлопнул себя по животу.

— Вы правы, утро и, правда, отличное.

Не успел волшебник устроиться за столом, как появившаяся из кухни служанка, мигом поставила перед ним кувшин молока, хлеб и яичницу с беконом. Жизнь была прекрасна.

— Позавтракаем, и в магистрат?

Опрокинув в себя кувшин молока так, будто хлещет вино на пиру в честь захвата вражеского города, паладин с хаканьем вытер подбородок и согласно кивнул.

— Так и поступим. Нужно доложить, что в подземельях остались живые пленники, да и награда не помешает.

Волшебник был полностью готов к выходу, он вообще старался не расставаться с вещами, а у сэра Кристофера, кроме меча на поясе, и вовсе ничего не было, так что, бросив трактирщику пару серебряков, путники вышли из трактира.

Весеннее солнце ласково коснулось щеки выбравшегося из зала мага смерти, вызвав на его лице мимолетную улыбку. Только глупцы могут считать обладателей силы мрачными негодяями, которые никогда не смеются и завтракают девственницами, ведь смерть такая же естественная часть мироздания, как и жизнь. Исключение, разве что, его учитель, тот — да, редкостный урод. Только вот магия здесь ни при чем.

Прохожие испуганно шарахались от странных путешественников, но, ни одного, ни другого, мнение простонародья не волновало. Пусть и по разным причинам.

— Я, пожалуй, подожду здесь. — Сел на лавку неподалеку от ратуши волшебник. — Терпеть не могу чиновников.

— Я тоже, но кто-то ведь должен следить за крестьянами...

— Жду — не дождусь, когда смогу построить башню, и испепелять молниями каждого, кто осмелится прийти ко мне за налогами. — Мечтательно вздохнул маг, косо посматривая на выкрашенное в белый цвет огромное трехэтажное здание ратуши.

Паладин весело хохотнул, и согласно закивал.

— Отличная идея, к счастью, членство в ордене — избавляет от подобных проблем. Я — недолго.

Когда воин ушел, Лориан хмуро задумался о том, что ему делать с проклятием. Еще когда он только вышел из подземелий, стало очевидно, что самому ему с ним не справиться. Лориан, даже начал предполагать, что это своеобразный выпускной экзамен учителя. Если найдет способ его одолеть — достоин звания ученика Карона, если нет — не особенно и жалко. В волшебные гильдии можно было даже не обращаться, ни один уважающий себя маг в подобную организацию не вступит. Практически такие же бездари и недоучки, как организаторы темных культов, только — на законном положении, даже методы почти одинаковые. Да и чем отрабатывать такое у гильдийцев — лучше было бы сразу пойти продаться ближайшему работорговцу.

Следовательно, требовалось найти достаточно сильного мага отшельника, либо — накопить достаточно энергии, чтобы смести проклятие голой мощью. Поохотиться на драконов, что ли? Лориан настолько глубоко ушел в размышления, что не сразу заметил, как его окружили.

— Сэр Винтерхейм, храмовая стража Всеединого, не могли бы вы с нами пройти?

____________

* Название мира, под которым он известен среди соседних. Созвучно названию того самого паладинского ордена на одном из древних языков.

Глава 3

Выходя из ратуши, сэр Кристофер с трудом удерживался от желания схватиться за меч. Градоначальник три часа промывал ему мозги, пытаясь отказаться выплачивать награду, мотивируя отказ тем, что уничтожение темных культов — личное дело Ордена. Пришлось даже пообещать, что в таком случае, следующая секта станет личным делом горожан. Он просто терпеть не мог этих жирных боровов из магистрата, но, увы, политика ордена предполагала вежливое и уважительное отношение к мирским властям. В разумных пределах, конечно.

Впрочем, свеженький приятно похрустывающий в кармане чек Национального Банка Хеллгорна* на три сотни золотых, несколько примирял его с существованием канцелярских крыс. Оглянувшись в поисках магистра, он тихо выругался сквозь зубы. Ну, куда еще этот волшебник мог подеваться? Приметный плащ из драконьей кожи должен был сильно выделяться в толпе, но колдуна нигде не было видно. На лавке, где собирался ждать маг сидел какой-то богато одетый старик в красном кафтане, лузгающий семечки.

Неужели решил сбежать с трофеями? Покрутив немного в голове эту мысль, паладин с сожалением её отбросил. Все трофеи и так принадлежали магу, как и половина награды за головы культистов. А о волшебниках, отказывающихся от денег, сэр Кристофер слышал разве что в анекдотах.

Рассеянно скользя взглядом по площади, воин заметил стоящего у ворот суда стражника.

— Господин...

— Брейтер. — Осторожно откликнулся усатый страж лет сорока.

— Господин Брейтер, пару часов назад, когда я пришел в магистрат, меня здесь остался дожидаться один мой знакомый. Молодой черноволосый парень в синем плаще, невысокого роста, серые глаза...

При виде стремительно бледнеющего охранника, паладина начали одолевать плохие предчувствия.

— Сэр, это не мое...

Кристофер тихо кашлянул.

— Говори. Пока по-хорошему спрашиваю.

Страж вздрогнул, видимо, до него уже донеслись вести об их эпическом появлении, и, отряхнув кольчугу, быстро затараторил.

— Сэр паладин, вашего друга увели на допрос храмовники...

Кулак с хрустом впечатался в стену рядом с головой охранника, выбив облако каменной крошки.

Сплюнув, воин тихо ругнулся сквозь зубы, и, придерживая левой рукой меч, быстрым шагом направился к храмовому кварталу. Проклятые мерзавцы, после заклинания магистр остался почти беззащитен. Особенно против жрецов.

Народ спешно расступался с пути едва не бегущего паладина, а тот все ускорялся, опасаясь поспеть как раз к моменту сожжения. Когда не надо жрецы очень уж быстрые.

Истхор — крупный город, пусть и далеко не столица. А потому, служителям Всеединого был выделен целый квартал. Высокий Собор, торговые лавки, дома священнослужителей, казармы храмовников...

Но спешил паладин к широкому приземистому зданию из серого камня на самой окраине квартала. Допросному дому.

Вход охраняла пара воинов в доспехах и толстый жрец с маленькими бегающими глазками и оплывшим лицом.

— Сегодня, на площади перед магистратом, храмовники схватили волшебника. Где он?

Толстяк презрительно осмотрел стоящего перед ним воителя и недовольно цокнул языком.

— Не твоего ума дело, паладин. Ты выполнил свое задание, так отправляйся назад к Камню Гнева. Черными магами занимается храм.

Синие глаза воина яростно блеснули, и через секунду, будто обратились в стекло, полностью лишившись эмоций. Тихий и спокойный голос сэра Кристофера словно пропитался ветром холодных северных гор.

— Я — паладин, и приказывать мне могут только Бог и магистр, а ты, бочонок сала, ни на кого из них даже не похож. С дороги!

— Богохульник, взять его! — Выкрикнул жрец, скрываясь за толстой дубовой дверью. Зря это он, если бы напали сразу, может и были бы какие-то шансы, а так...

Разведя падающие на него алебарды в стороны, паладин сдвоенным ударом отправил храмовников отдыхать. Даже аккуратно придержал обоих, то ли чтобы не ушиблись при падении, то ли не желая раньше времени поднимать панику, хотя вскрик толстяка в любом случае не остался незамеченным церковниками. С усмешкой проведя краем глаза шмыгнувших в храм послушников, Кристофер обернулся к высоким двустворчатым оббитым железом дверям.

Впервые со времен постройки, врата храма распахнулись от удара ногой, пропуская внутрь служителя собственного бога.

Жрец, не смотря на довольно упитанное сложение, почти успел добежать до конца коридора. Не помогло. Одним прыжком сэр Кристофер догнал его, впечатав толстяка головой в стену. Не слишком сильно, чтобы не убить, но достаточно, чтобы от удара поднялось облако штукатурки.

— Где волшебник? — Спросил паладин, приподняв трясущегося от страха человечка за шиворот.

Не дождавшись ответа, сэр Кристофер пару раз легко встряхнул его, и, улыбнувшись, повторил вопрос.

— Я не слышу!

— В... в... в подвале.

Довольно кивнув, паладин добродушно похлопал жреца по плечу.

— Вот видите, можете же когда хотите.

Стукнув его головой о стену, воин осторожно переступил через развалившуюся посреди коридора тушу, и неторопливо зашагал к лестнице в подвал.

Из дверей вдоль стен на шум стали сбегаться храмовники, но паладин пока даже не подумал браться за оружие, обходясь одними лишь пинками, да зуботычинами. У входа в темницы его ждали трое мужчин в латных доспехах с мечами наголо.

— Сэр Винтерхейм, храмовая стража, с кем имею честь?

— Сэр Кристофер, Орден Гнева.

Храмовник побледнел.

— Сэр, не подскажете, где сейчас находится волшебник, которого схватили на центральной площади?

— Полагаю, в Бездне. Где самое место этим чернокнижникам.

Глаза воинов встретились, и паладин положил руку на Беоринг. Холодный взгляд неизбежности против пылающего фанатизма. Именно таких, он клялся уничтожать без пощады. Храмовник шагнул навстречу, и клинки противников со звоном встретились в воздухе. Один удар, и все кончено. Беоринг легко разрубил сначала меч храмовника, а затем и его самого. Со следующим взмахом клинка оборвались жизни еще двух служителей Церкви.

Отряхнув с меча кровь, сэр Кристофер с щелчком загнал его в ножны. Даже если он опоздал, ему все равно было необходимо разыскать тело мага, как минимум, чтобы воздать мертвецу последние почести. Это меньшее, что он мог сделать в благодарность за спасение.

Пусть, снаружи здание и казалось небольшим, подземелья под ним оказались воистину грандиозными. Будто жрецы, подобно кротам пытались зарыться поглубже в землю, спасаясь от губительного для них солнечного света. Склады, камеры, допросные, туннели к другим зданиям храмового комплекса...

Нередко пленники окликали воина, но тот в ответ лишь ускорял шаг. Все же храмовники отлично чувствуют темную магию, и паладин сомневался, что среди заключенных нашлось бы много путешественников из других миров. Не то, чтобы это было такой уж редкостью, но обычно, если человек способен преодолеть границы мира, толпа шутов в золоченых рясах его вряд ли остановит.

Маг нашелся в одной из пыточных. Открывая очередную дверь, сэр Кристофер обнаружил голову нового знакомого на одной из полок рядом с бросающей на стены зловещие багровые отблески печью для кремации.

— Все-таки расчленили, твари.

От хлопка двери голова упала на пол, и покатилась паладину под ноги.

— И не говорите, сэр Кристофер, редкостные мерзавцы.

Воин едва не подпрыгнул от неожиданности, и тут же хлопнул себя по щеке. Магистр смерти, чего-то подобного от него стоило ожидать, к тому же, он ужи видел, как маг приращивал палец. Голова, конечно, совсем другое, но благодаря нескольким дням знакомства Кристоферу удалось достаточно быстро взять себя в руки. К тому же паладин вспомнил, как намаялся с вампиром, в Виндволле.

— Вас вообще невозможно убить?

Голова недовольно скривилась, склонившись в сторону.

— Да нет, для мага смерти умереть, разумеется, сложнее, чем простому человеку, но особенно сильный экзорцизм, дезинтеграция, расчленение на достаточно мелкие частицы, или кремация, помогли бы. Они, как раз, собирались приступить, перед тем как убежали на грохот.

— Удобно. — Пожал Кристофер плечами, разглядывая голову на полу.

— Не очень, иногда — лучше сдохнуть.

По тоскливому голосу волшебника паладин понял, что тот знает, о чем говорит. Взяв голову на руки, сэр Кристофер несколько растерялся, думая, что делать дальше.

— Эээ... магистр?

— Да, сэр Кристофер.

— А вас можно... ну, собрать что ли? — Несколько озадаченно повертел свою ношу блондин.

— Был бы вам очень обязан, тело под простыней.

Отбросив заляпанную кровью серую тряпку в сторону, Кристофер действительно обнаружил под ней тело волшебника. Нога, рука, туловище, еще одна нога немного в стороне...

И сердце, лежащее рядом с развороченной грудной клеткой. Паладин едва сдержал подступившую к горлу тошноту. Он ходил с отцом в боевые походы, с одиннадцати, но видеть изувеченные тела противников ему доводилось нечасто. Да и не до того, чтобы рассматривать всякую мерзость тогда было...

Кое-как приставив голову к шее, паладин решил прогуляться вдоль пыточной, чтобы не смотреть, как маг приращивает оторванные части тела. Справиться с тошнотой это помогло не особо. При каждом взгляде на различные инструменты палаческого искусства у воина все сильнее разыгрывалась фантазия. Да и хлюпающие звуки, с которыми срастались разорванные мышцы, не добавляли окружающему очарования.

'Нет, насколько все же изобретательны эти жрецы, когда не надо', озадаченно присвистнул Кристофер, дыба и стул с шипами — были едва не единственными механизмами, что ему удалось распознать сходу. Рядом с пылающей жаровней, в которой грелся котелок с оловом на подставке лежал целый комплект инструментов, отдаленно похожих на столярные. Напильники для зубов, сверла для костей, а для чего предназначена эта штука, похожая на рубанок, он и вовсе предположить не мог...

Ничего странного, что мир помогает таких уничтожать.

Подойдя к полке у стены, напротив все еще приводящего себя в порядок волшебника, паладин с некоторым удивлением заметил бледную худую руку.

— Магистр, это — случаем, не ваша?

— Вы, безусловно, правы, сэр Кристофер. Определенно моя. Не будете ли вы столь любезны, принести её мне?

Брезгливо скривившись, блондин схватил вышеупомянутую конечность у локтя, и отнес её магу.

— Все, я цел. Более или менее. Не пора ли нам покинуть столь негостеприимное место?

Паладин согласно кивнул. Попадать в подземелья чаще одного раза в неделю было явно слишком, как на его вкус.

Вещи волшебника храмовники сложили тут же, в углу камеры, видимо, собираясь сжечь сразу вслед за магистром, а потому и не стали куда-то далеко уносить. Ведь волшебные предметы, лишившись хозяина, могут доставить немало неприятностей всем окружающим.

Уже у дверей до ушей воина донесся тихий шепот, словно ввинчивающийся в мозг. Оглянувшись, он заметил, как с руки присевшего мага сорвался маленький очень яркий огонек.

— Что это вы сделали, магистр? — Напряженно спросил паладин, опасливо вглядываясь в нечистое пламя.

— О, хочу отблагодарить жрецов за проявленную доброту. — С улыбкой, которую только слепой принял бы за добродушную, почти пропел маг, поднимаясь с холодного пола.

— Неплохая идея, только поторопились... нам еще выйти нужно.

— Так не будем же медлить.

Убегая от разгорающегося пламени, паладин, подумал освободить пленников, но, во-первых, времени было мало, а во-вторых, все же, почти все они наверняка являлись чернокнижниками и еретиками, да и сгореть в чародейском огне, все равно для них лучшая участь, чем оставаться в руках Храма. К тому же, Всеединый в любом случае разберется, кого — на небеса, а кого — в Бездну.

— Как думаете, сэр Кристофер, куда делись храмовники? — Через несколько минут, не отвлекаясь от бега, заметил отсутствие жрецов волшебник.

— Не знаю, быть может, одумались? — Уловив на себе скептический взгляд, паладин печально вздохнул. — Согласен, едва ли.

Пламя, чтобы там ни говорил маг, распространялось слишком быстро. Когда убегающие от разворачивающегося за спиной кошмара путники оказались у выхода, одежда на них едва не горела. Выбравшись на свежий воздух, двое несколько минут тщетно пытались отдышаться, склонившись у ступеней Допросного Дома, из дверей и окон которого плотными столбами валил черный, ужасно едкий дым.

Оглянувшись на полыхающее здание, волшебник закашлялся. Да и остальные строения понемногу начинали дымиться, ведь практически все они были связаны единой системой катакомб.

— Сэр Кристофер?

— Слушаю, магистр. — Откашлявшись, медленно кивнул паладин.

— Полагаю, самое время перейти на 'ты'.

— Согласен.

— И еще одно... — Вновь кашлянув, волшебник перевел взгляд на площадь.

— Да?

— Они — не образумились.

__________________

* Государство дворфов, находится под горами на северо-востоке материка.

.

Глава 5

В центре площади стояли, крепко сжимая оружие, наверное, сотни полторы жрецов и храмовников. Очень злых жрецов, и еще более злых храмовников. Маг выдавил сквозь зубы какое-то ругательство на незнакомом паладину языке, а Кристофер, в свою очередь, с опаской ожидая дальнейших действий 'Коллег', припомнил несколько фраз на языке троллей.

Когда над священниками стало разгораться мягкое золотистое зарево, паладин дополнил свое высказывание единственной знакомой фразой на орочьем. 'Эти идиоты что, действительно, решили обрушить гнев всевышнего на Его воина?' — На мгновение мелькнуло в его голове, прежде чем, вскинув кулак к небу, сэр Кристофер заговорил ровным спокойным голосом, чудом удерживая рвущуюся наружу ярость.

— Именем Всеединого, да не смеют недостойные впредь называться слугами Его!

Сияние над служителями храма погасло, и маг заметил, что паладин удивленно переводит взгляд со своей руки на жрецов и обратно. Ощущение силы, до того исходившее от воина внезапно куда-то пропало, и волшебник поспешил проявить интерес к происходящему, пока было время.

— Что случилось, сэр Кристофер?

— Боюсь, друг мой, Всеединый решил, что дальше мы справимся сами. — Огорченно вздохнул паладин, присматриваясь к проему между зданиями неподалеку.

— И что теперь?

— А теперь — бежим.

Волшебник и заподозрить не мог, что эти неповоротливые закованные в железо башни, называющие себя паладинами, могут так быстро бегать. Сэр Крисофер, разумеется, был без доспехов, но в сознании мага все равно не укладывалось, откуда взяться такой прыти у человека, который даже до туалета скачет на лошади? Не иначе, как опыт. Впрочем, Лориан и сам не отставал, ведь умение быстро бегать — первое, чему обучается каждый хороший ученик архимага. Те же, кто не в силах усвоить этого, безусловно, полезного умения, пусть и столь далекого от благородного искусства волшбы, обычно ничему другому научиться попросту не успевают.

Храмовый квартал был огромен. За каменной стеной, отгораживающей его от города, находились десятки строений, в которых жили тысячи слуг, монахов и воинов. Размышляя о том, что мир, в который он попал, не так прост, волшебник даже на какое-то время забыл о режущей боли в боку. По сведениям из библиотеки учителя это был совершенно заурядный мир с относительно высоким уровнем магического поля. Ни сверхцивилизаций, ни особенно сильных богов. Заслуживали внимания только эльфийский лес, да пятеро поселившихся здесь в незапамятные времена архимагов. Для одного мира это много. Речь, разумеется, не об эльфах, некоторые миры вообще населены исключительно этими чопорными высокомерными существами. Были, разумеется, и миры, населенные исключительно архимагами, поскольку во Вселенной есть все, что только можно себе представить и множество вещей, которые даже представить невозможно. Впрочем, о подобных местах волшебнику пока и думать не стоило.

Стена, вокруг храмового квартала была примерно в три раза ниже окружавшей город, совсем немного уступая высотой храмовым постройкам, и потому паладин взбежал по ней, не замедлившись ни на секунду. Тихо ругнувшись, Лориан вложил в прыжок немного магической силы, после чего налетел на край стены животом. Сбитое дыхание и отсутствие привычки к подобным упражнениям едва не привели к тому, что волшебник свалился на пики догоняющих храмовников, но в последний момент уже начавшееся, было, падение остановила рука приятеля, схватившая мага за воротник.

— А неплохо здесь богатеи живут! — Присвистнул волшебник, с интересом разглядывая квартал зажиточных горожан с вершины стены, демонстративно игнорируя бушующую под ногами толпу. Сочная трава, посыпанные гравием дорожки и аккуратные, изящные деревянные домики, производили гораздо более легкое впечатление, чем похожий на огромную крепость город. Разлитые же в округе заклинания защищали много надежнее самых крепких гранитных укреплений.

— Думаю, они везде могут неплохо устроиться, магистр. На то и богачи.

— Ваша мудрость, сэр Кристофер, не иначе, как дарована самими богами!

В ответ на издевку, волшебник получил легкий хлопок по спине от приятеля, сбросивший его на землю. Паладин изящно приземлился рядом на ноги, а вот Лориан при падении в очередной раз сломал несколько костей. Хорошо, хоть на части не развалился.

— Вы так заботливы, сэр Кристофер, благодарю, что не позволили и дальше рассиживаться, было бы очень прискорбно вновь испытать на себе воистину несравненное гостеприимство Храма. — Простонал волшебник, вправляя кости.

— Не стоит благодарности, магистр, помогать другим — мой долг! — Улыбаясь, паладин вновь хлопнул привставшего чародея по плечу.

* * *

Вяло переругиваясь, путешественники вышли на прогулочную дорожку, и, оглядевшись, споро побежали к беседке, затянутой сочными побегами виноградной лозы.

— Пожалуй, лучшим вариантом сейчас для нас будет спрятаться. — Кивнул волшебник, усаживаясь за скамью. Стражи вокруг видно не было, но Лориан ни секунды не сомневался, что на их поиски сейчас кинется весь город, скорее всего, даже гильдию магов привлекут. И в этом была совсем не его вина, ведь одно дело — какой-то забредший в город заклинатель смерти, пусть и высокого статуса, и совсем другое — устроить массовое отлучение от церкви для всех жрецов города. Даже простые жители, если узнают, кто это устроил, разорвут их на части, а уж сами бывшие священники...

Где-то на краю сознания мага крутилась вялая мысль, что ему очень повезло со знакомством, подумать только, вчерашний послушник способен отлучить епископа! Волшебником уже завладел исследовательский азарт, уж очень интересна ему была природа неизвестной силы приятеля, однако, с сожалением задвинув её на задний план, он принялся думать о выживании.

— Потерпите немного, сэр Кристофер, сейчас будет чуть-чуть больно. — Через пару минут волшебник все же собрался с силами и смог наложить на себя с приятелем маскирующее заклинание.

Паладину с трудом удалось не закричать, когда по коже пробежала волна нестерпимого жжения, будто его окунули в чан с кислотой.

— Что это было?

— Всего лишь маскировка, при удаче она позволит нам уберечься от внимания стражи — увидев на краю стола разрисованную в клетку доску с фигурами, маг, протянув к ней руку, хитро усмехнулся — как на счет партии?

Полтора часа спустя, выругавшись после очередного разгромного поражения, сэр Кристофер вяло осмотрелся по сторонам. Отвернувшись от совершенно не обращающих на него внимание стражников, спешно марширующих по дорожке, он с интересом перевел взгляд на свои, покрывшиеся морщинами руки с парой тяжелых золотых колец-печаток на пальцах.

— И насколько надежна эта... маскировка?

— Сложно сказать, мне все же гораздо легче убивать, чем обманывать. Иллюзию смерти способен распознать практически любой волшебник, начиная с девятого круга, сенсоры и довольно сильные амулеты... — заметив, как лицо паладина расплывается в странной усмешке, Лориан с подозрением прервал речь — что-то не так?

— Да нет, просто... у меня та же проблема.

Глава 6

Благодаря предусмотрительности волшебника, еще вечером купившего у трактирщика запас вина и продуктов, проблем с пищей у путешественников не возникло. Перекусив прямо у игральной доски, они почти весь день продолжали практиковаться в искусстве полководцев. Сэр Кристофер неплохо играл, но все его таланты и в подметки не годились умению чародея, способного в одиночку рассчитать баланс энергий для открытия межмирового прохода.

— Как будем выбираться из города, магистр?

— Не знаю, сэр Кристофер, в крайнем случае, можем воспользоваться порталом. Но, чем больше я пользуюсь магией, тем быстрее демоново проклятье отправит меня в могилу, или хуже. Так что хотелось бы покинуть Истхор без лишних спецэффектов. — Отложив на край стола кувшин с вином, волшебник вновь расставил на доске фигурки и кивнул приятелю. — Твой ход, сэр Кристофер.

— А нельзя как-то вернуть тебе силу? На кладбище там сходить? — Паладин всегда ходил белыми, которые, по идее, всегда выигрывают, и потому вновь открыл партию, выдвинув вперед ополченца.

— Я, хвала всем богам, не некромант. Какого-нибудь слабенького зомби при удаче, может быть, и подниму, но энергию от них получать точно не получится. Я получаю силу из смерти, сэр Кристофер, и единственное подходящее для меня место — поле боя...

— Ха-ха, просто удивительно, сколько между нами общего.

Тяжело вздохнув, Лориан зеркально повторил ход противника. Жизнерадостность паладина начинала понемногу его раздражать.

— Так вот, можно, разумеется, устроить посреди города резню, но, очевидно, без достаточных причин это приведет к серьезным проблемам с вашим орденом, да и не вдохновляет меня подобная идея. Хотя, города три-четыре и...

— Нет, нет, что ты, это я так, теоретически... — Сплюнув, паладин раздраженно потряс головой. Вот до чего общение со всякими умниками доводит! — Но как нам покинуть Истхор?

— Через ворота. — Под насмешливым взглядом волшебника Кристоферу здорово захотелось врезать тому в челюсть, но понимая бессмысленность подобного действа, он лишь расстроено кивнул. — Если, ты, конечно, не знаешь какого-нибудь тайного хода. А что до резни, она, к сожалению, не подходит. Никогда не управлялся с такими объемами энергии, так что в лучшем случае попытка одолеть проклятие с помощью грубой силы закончится для меня смертью. Эх, в любом случае, чтобы с чем-то бороться, нужно для начала это 'что-то' обнаружить.

— Всегда знал, что от темных ничего хорошего ждать не стоит. Ты, наверное, еще и Смерти поклоняешься.

Невероятная злость во взгляде волшебника стала полной неожиданность для паладина. В последний раз он видел подобное выражение на лице матушки, когда, прихватив отцовский меч, вырвался на коне из родового замка.

— Я никому не служу и не поклоняюсь. И лучше тебе, сэр Кристофер, не забывать об этом, если не хочешь ссоры.

Паладин серьезно кивнул, он с большим уважением относился к чужим обетам и клятвам. Неожиданно ему пришла в голову мысль, что у свободных магов, скорее всего, существует какой-то собственный кодекс чести, в котором запрещено служение кому бы то ни было. Различные волшебные ордена и гильдии в его глазах стоили мало, чего стоило ожидать от организаций, в которые свободно берут различных крестьян-горожан? И даже их, начиная с высших магов, приравнивали к дворянству. Тогда младших магистров, вероятно, следовало считать чем-то близким по уровню к графьям, а архимагов приравнивать к королям и императорам.

На какую-то секунду в голове паладина мелькнула мысль, что его нового приятеля в таком случае стоит относить к герцогам, от чего по лицу сэра Кристофера расползлась самодовольная усмешка. Даже бегая от черни, он не ронял дворянской чести, поскольку важно не чем ты занимаешься, а в какой компании. Не то, чтобы его слишком волновали сословные предрассудки, в конце концов, право держать спину ровно, даже перед богами, было, едва ли, не главной причиной его вступления в Орден, конечно, после висящих на 'хвосте' храмовников, но это изрядно его веселило.

Паладины, фактически, были отдельным сословием, подчиняющимся исключительно совету магистров. И многие шли в Орден Гнева, именно желая достичь большего, чем положено по рождению. Конечно, лишь единицам удавалось в итоге прикоснуться к силе Камня, и потомственные дворяне составляли большую часть 'везунчиков', но и потомки простых обывателей имели определенные шансы. По крайней мере, Кристофер видел нескольких 'кандидатов' во время послушничества. Отсекая несвоевременные мысли, блондин раздраженно тряхнул головой.

— Разумеется, магистр, постараюсь запомнить — немного подумав, Кристофер все же согласно пожал плечами — в принципе, с магистратом нам делить нечего, и они, скорее всего, просто сделают вид, будто нас не заметили. Что же, в таком случае, подождем до вечера, и тогда попробуем выбраться из города. Остается только надеяться, что храмовников будет не слишком много.

После полудня улицу заполонили прогуливающиеся на свежем воздухе старики в дорогих одеждах, и паладин с удивлением смог наблюдать, как волшебник ведет одновременно шесть партий в игре, правила которой впервые услышал несколько часов назад. Более того, на ходы он тратил не больше пары секунд, при этом, почти не глядя на доски и активно обсуждая с состарившимися торговцами какие-то проблемы. В основном, безалаберную молодежь и вконец, распустившихся чиновников.

Торгаши обычно пользовались различными амулетами усиления памяти и внимания, да и сам Кристофер, как адепт боя, вплотную приблизившийся к рангу мастера меча, мог при необходимости провернуть нечто подобное, но то, с какой легкостью волшебник разделял внимание, вызывало у паладина искреннее восхищение.

Кристофера несколько раздражала необходимость сидеть среди торговцев, однако, судя по тому, что стража в их сторону даже не оборачивалась, маг выбрал лучшую маскировку, какая только могла бы быть. Вот только слушать стариковские жалобы... что ж, Всеединый помогает лишь тем, у кого есть терпение. Потому, сэр Кристофер лишь время от времени злобно одергивал иллюзорный расшитый золотом красный камзол, ощущающийся прямо как настоящий и невразумительно кивал каждый раз, как его о чем-нибудь спрашивали.

Со временем, слуги принесли чай со сладостями, которые паладин, к слову, терпеть не мог. Однако, отказываться было бы невежливо, из-за чего пришлось тихо давиться, попутно пропуская мимо ушей стариковские бредни. И лишь за пару часов до заката, в очередной раз, переиграв всех торговцев разом, волшебник поставил на край стола опустевшую пиалу с чаем и поднялся на ноги.

— Благодарим за прекрасно проведенное время, почтеннейшие. Было очень приятно вот так посидеть за чашечкой чая и умной беседой, но пора нам и честь знать. Увы, время — одна из тех немногих вещей, которые не удастся вернуть, ни за какие деньги. Приносим наши глубочайшие извинения, и желаем вам всего самого наилучшего, господа. — Замолчав, чародей вежливо раскланялся с отдыхающими, а через секунду, осознав, что пора уходить, к нему присоединился и паладин.

Глядя в спины удаляющихся путешественников, торговцы восторженно переговаривались, пребывая под впечатлением от великолепной игры. Ведь никакие заклятия и амулеты неспособны сделать человека умнее.

— Выдающиеся способности! Странно, что я никогда не видел этих двоих — с удивлением отметил один из торговцев, рассеянно набивая курительную трубку.

— Зато я видел, Торольд. Это братья Аргайл, редкие проходимцы, способные с выгодой продать в море воду русалкам. Вот только умерли они лет сорок назад... — расставив фигурки на доске, дед нынешнего градоначальника неторопливо потянулся к пиале с чаем — интересно, что эти двое такого совершили, раз сама Ледяная Госпожа сегодня выпустила их в мир живых?

* * *

Направляясь к рыночной площади, с которой можно было выйти к любым городским воротам, паладин то и дело подозрительно осматривал спутника, не в силах отгадать, где тот приобрел привычку постоянно сбиваться на высокий слог.

— Что-то не так, сэр Кристофер?

— Да нет, ничего. Просто, где ты научился так говорить, Лориан? Я не слишком частый гость при королевских дворах, но даже там говорят... проще.

— Ааа... я был учеником архимага, и он, вместе со мной, время от времени, заходил проведать приятелей, и приятели заходили к нам, да и на паре приемов пришлось побывать, в качестве разносчика, правда... — Поперхнувшись, чародей на ходу потряс головой. — Тут волей-неволей обзаведешься тактом. Первое, чему должен научиться каждый ученик волшебника — быстро бегать, а второе — быть предельно вежливым.

Хохотнув, паладин весело хлопнул приятеля по плечу, от чего последний едва не упал. Жестковато у магов, конечно, однако Кристофер не мог не признать, что оба умения в жизни весьма полезны.

— Думаешь, нам удастся просто так взять и выйти?

— Не думаю, что будет просто. Единственное, что могу сказать наверняка, сейчас за нами точно не следят, и поисковыми заклятиями на расстоянии не обнаружат.

Так и ходили. Истхор был довольно большим городом, шутка ли, больше тридцати тысяч жителей, и потому волшебнику ориентироваться в нем было нелегко. А поскольку паладин больше не мог чувствовать патрули храмовой стражи, вести к выходу пришлось именно магу, полагаясь лишь на путанные объяснения сэра Кристофера, который и сам раньше бывал здесь лишь проездом.

Путникам пришлось вдоволь попетлять по всему городу, и только каким-то чудом им удалось выйти к восточным воротам до наступления темноты. Из-за близости степи на ночь выходы из города перекрывали.

По мере приближения паладина с волшебником к городским окраинам, мага все больше одолевали плохие предчувствия. Они довольно легко уходили от патрулей, и, кажется, волноваться было не о чем, вот только окрестные здания в один прекрасный момент опустели. Разумеется, именно так и должны поступать власти в случае, если в городе ожидаются боевые действия с активным применением магии, но с какой стати магистрат стал помогать храму?

— Проклятье!

— Я же говорил, будет непросто. — Согласно кивнул маг, глядя на столпившихся у выхода стражу и храмовников, да и пара гильдейских магов, удерживающих в раскрытых ладонях по огненному шару, затесалась, пусть это и было странно. Не то, чтобы волшебники чувствовали какую-то солидарность, или еще как-то старались помочь друг другу, но очень немногие из них согласятся иметь дело с магом смерти без весомого повода. Хотя бы потому, что с него нечего взять. Алхимия, практикующим этот раздел волшебства, по очевидным причинам, практически не доступна. Артефакты и необходимые для ритуалистики предметы, благодаря весьма специфичной энергетике, с легкостью убьют всех незадачливых 'коллег по цеху', вздумавших играться с магией одного из самых опасных разделов. Конечно, кроме таких же магов смерти, как сами владельцы артефактов, но более сильных.

Что там, даже тело Лориана не годилось на опыты из-за крайней перенасыщенности энергией смерти. Отчасти этим объяснялась его невероятная даже для мага живучесть; с детства привыкший к силе смерти организм просто отказывался умирать, что учитель называл сверхкомпенсацией. И, как венец всему, вздумавшим на него напасть идиотам, в случае смерти волшебника, пришлось бы иметь дело с разъяренным личем. А если у него к тому моменту еще и осталось бы достаточно много энергии в резерве, костяк вовсе мог получить приставку 'архи'. Проще говоря, связываться себе дороже.

— Осторожнее, сэр Кристофер. Ты же сам говорил, дальше нам придется справляться самим. — Невозмутимо изрек волшебник, выдернув паладина с пути огненного шара.

Скользнув за угол ближайшего дома, маг тихо выругался сквозь зубы, почувствовав, как сзади к храмовой страже подходит подкрепление.

— Извини, магистр, лет семь уже от заклятий уклоняться не приходилось. Отвык я от этого.

— Разве ваш Всеединый не завещал надеяться лишь на себя?

— Увы мне, лентяю бездумному, надо будет, как вернусь в крепость, раза в два продлить пост. — Огорченно схватился за голову паладин, стараясь, однако, держаться в стороне от линии огня.

— А разве паладины постятся? — Недоуменно спросил волшебник, осторожно выглядывая из-за стены.

— То-то и оно, друг мой, то-то и оно...

— Почему они даже не попытались с нами заговорить? — Зло посмотрев на обитые сталью дубовые ворота, чародей раздраженно сплюнул, попутно загасив внезапно вспыхнувший над правой рукой ком серого пламени, и скрылся от глаз противников за крепкой стеной гранитного трехэтажного здания.

— Боюсь, это очевидно, магистр. — В ответ волшебник лишь недоуменно приподнял бровь.

— Проклятье, как же не хочется колдовать, но выбора, судя по всему, нам особого не предоставят— Раздраженно тряхнув головой, волшебник резко махнул рукой в направлении севера. — Оттуда к нам пока никто не идет, так что, если успеем дойти до стены, прежде чем те милейшие люди нас догонят, я постараюсь её обрушить.

Быстро шагая вслед за приятелем, магистр твердо решил, что в случае, если вдруг вздумает создать свою Темную Империю, первым делом, на захваченных землях обратит в нежить всех чиновников. Ведь золото лишает разума только живых, а мертвым оно ни к чему.

Навстречу приятелям то и дело выступали храмовники. К счастью, большая часть бывших служителей Церкви, давно оставалась за спинами путников, а те, что должны были их задержать, не могли ничего противопоставить сэру Кристоферу, разлетаясь, будто палочки при игре в городки от ударов ножнами. Даже стук был похож.

К счастью для храма, паладин не намеревался никого убивать, дабы не усугублять и так уже неизбежный конфликт его ордена с церковью. Конечно, между ними и так ни на секунду не прекращалось то, что можно равно назвать как 'холодной войной', так и 'вооруженным перемирием' с самого момента основания Ордена, но открытое столкновение было неприемлемо для обеих сторон.

Волшебник понимал, что их гонят в ловушку, оставляя открытыми лишь те пути, в конце которых их ждут храмовники, так что, еще не видя блокпоста на воротах, начал придумывать новый план.

— Налево, сэр Кристофер, нам нужно пробиться к северной стене! Если у меня будет немного свободного времени, сможем пройти под землей.

Запустив очередного храмовника в толпу его братьев по оружию, паладин лишь кивнул, ускорив бег. Противники его совершенно не впечатляли, и он вполне обоснованно считал, что сможет дать волшебнику десяток-другой минут и без божественной помощи.

Впрочем, их чаяниям не было суждено сбыться. Стоило путникам выбраться к городской стене, и вокруг них вспыхнул широкий круг багряного пламени.

— Именем Всеединого! Вы, проклятые еретики, отринувшие веру в Истинного Бога, и поднявшие руку на Его служителей, приговариваетесь к смерти.

— Кто бы говорил, урод. — Пробормотал паладин, со злостью зыркнувший в глаза истхорского первосвященника. Ссылаться на бога после отлучения, вот что было ересью.

— Одиннадцатый круг, уровень старшего мастера. — Остановившийся у края огненной стены волшебник, казалось, напрочь забыл об окружающем мире. — Забавно, сэр Кристофер, кажется, к нам пожаловал глава местной гильдии.

— Словами не передать, как я этому рад, магистр. — Паладин изо всех сил старался обратиться к почти всегда незримо поддерживающей его силе, но могущественная сущность не была намерена так просто менять своих решений. — С удовольствием бы с ним поздоровался, но увы, мне нужно спешить в Цитадель.

— Что же делать, что же делать... — Бешено вращающий головой по сторонам волшебник от накопившегося нервного напряжения даже начал заговариваться. — Ах, проклятье, да чтоб вас всех! Извини, сэр Кристофер, похоже, без спецэффектов не обойдется.

Рванув с шеи сияющий солнечным светом амулет, чародей резко развел руки, от чего огненная стена тут же погасла. Через мгновение он направил артефакт на стену, прямо над головами волшебников и яростно выкрикнул какое-то заклинание.

Паладин лишь ощутил легкий порыв ветра, а вот стену разнесло, будто дощатый забор при ударе тарана. В ответ на удивленно вскинутые брови сэра Кристофера, волшебник лишь криво усмехнулся, ответив слабеющим голосом.

— Убить можно и заклинания. — В следующую секунду маг начал безвольно падать на землю.

Глава 7

Открыв глаза, Лориан несколько секунд бездумно разглядывал нависающую над его головой еловую ветвь. Звездный свет с трудом пробивался к нижнему ярусу леса, сейчас погруженному в темноту, но для мага отсутствие освещения — не большая помеха. Как и для любого другого существа, воспринимающего мир не глазами.

Он понятия не имел, как долго пробыл без сознания, и к тому же, чувствовал себя так, будто разваливается на части. Справедливости ради, стоит отметить, что чувства в этом его не слишком обманывали.

Маг прекрасно понимал, что любое применение волшебства в его состоянии может быть смертельно опасно, но других способов покинуть город в тот момент просто не видел. Слабо усмехнувшись пришедшему в голову каламбуру, брюнет приподнялся на локте, и слабо морщась, осмотрелся по сторонам.

Легкий храп товарища как ничто говорил, что они в безопасности, и погони, судя по всему, ждать не стоило. Сосредоточившись, Лориан стал просматривать окружающую обстановку. Так и оказалось, никаких крупных животных в округе не было. Вот у корней старого клена мышь поедает жучка, в следующее мгновение на нее пикирует бурый филин, разрывая когтями позвоночник. Через несколько секунд поужинавшую птицу достал древесный ящер, выстреливший в нее языком с закрепленным на конце жалом. В лесу было полно жизни, и ничуть не меньше смерти, а каждая смерть приносила магу немного энергии.

И почему никому невдомек, что для того, чтобы силы волшебника росли, жизни должно быть больше? Разумеется, существовали такие индивиды, что живут лишь ради разрушения, оставляя за своими спинами только выжженную землю, и трупы, но подобных, как правило, отсеивали еще во время отбора в ученики. А немногих самоучек из темных, волшебники обычно убивали при каждом удобном случае сами.

Грустно вздохнув о человеческой глупости, Лориан перевел задумчивый взгляд на приятеля. Сейчас та странная сила, что окутывала паладина пусть и спала, но воспринималась совершенно отчетливо. Это был первый человек на его памяти, над которым не властна смерть. Лориан видел, что однажды умрет даже учитель, пусть его гибель и была скрыта за дымкой тысячелетий. Да что там, учитель, боги, даже сама Вселенная однажды погибнет, отжив свое! А простой человек, пусть, только пока он служит этой своей странной, непонятной силе, бессмертен.

В последние дни Лориан со все большим трудом сдерживал исследовательский интерес, и останавливала его лишь непредсказуемая реакция паладина на подобное предложение. А ведь подобные знания открывали такие перспективы...

Очевидно, почувствовав внимание приятеля, сэр Кристофер потряс головой и открыл глаза.

— Рассвет скоро, — протерев глаза, воин неторопливо поднялся с плаща — проклятье, полночи бежал, пока не появилось уверенности, что за нами гнаться не будут, а потом еще и охранку создавать...

Широко зевнув, блондин с наслаждением протер глаза, попутно оглядывая шумящий со всех сторон лес.

— Интересно, почему нас не стали преследовать? Взяли бы свору охотничьих собак, и... — Скривился от собственной задумки волшебник. То, что собаки, съевшие темного мага — отравятся, честно говоря, не слишком-то утешало.

— И получили бы войну с Орденом. Это в городе, под присмотром магистрата и волшебников жрецы имеют какую-то власть, и при удаче смогли бы казнить еретика и темного мага. А здесь — было бы нападение на паладина при исполнении. К тому же, в Истхоре сейчас не осталось ни одного священника. Их теперь либо в степь продадут, либо на рудники отправят. — Вздохнув, воин стал собирать расстеленный плащ, одновременно разминая шею. Судьба святош его не особенно интересовала.

— Кстати, сэр Кристофер, не объяснишь мне, как паладин, насколько я понял, притом не закончивший посвящение в орден, может обладать властью, большей, чем у епископа?

— Это тебе лучше у кого другого спросить, магистр. Я во всех этих заморочках не разбираюсь. И мы и жрецы можем одинаково обращаться за помощью, вот только если у них почти всегда сила зависит от места в иерархии, кроме разных чудотворцев, и они всегда знают, каким будет ответ, то нам, воинам, Всеединый отвечает, когда повезет, и далеко не всегда так, как нам того хочется. Некоторые считают, что это происходит от того, что паладины обладают чистыми сердцами и святостью.

— Ты уж извини, Кристофер, но на святого, что-то не очень похож. Да и не особенно религиозен, как я заметил.

— Да я знаю — паладин раздраженно дернул щекой — будь мы все святыми, не появлялось бы столько разной мрази и отступников. Может быть, Богу просто иногда хочется поиграть?

— Может и так. Учитель рассказывал, что они вообще на редкость веселые ребята.

— Не путай. — Паладин угрожающе ткнул в направлении волшебника пальцем. — За такое тебя могут и убить. Одно дело — воплощенные стихии, которым поклоняются язычники, а другое — Всеединый. У нас принято считать, что он сама Вселенная. Так оно в действительности, или нет — хрен его знает, но если не хочешь отправиться на костер, лучше не сравнивать.

— Понял, понял, не буду — волшебник примиряющее вскинул руки — ты куда сейчас?

— Нужно отчитаться о выполнении задания, потом, наверное, другое. Кстати, я бы посоветовал тебе отправиться со мной. Так можно будет надеяться, что тебе не придется драться при следующей встрече с Храмом, ну и документы какие-никакие в Городе Гнева дадут. В Семи Королевствах* межмировое сообщение не особенно налажено, только архимаги туда-сюда по желанию ходят, но возле Цитадели есть стационарный портал, и различного народу там постоянно множество крутится, так что, и канцелярия есть.

Маг лишь печально вздохнул.

— Хотелось бы сначала в одну деревушку зайти, крестьян за винцо с последующим алтарем отблагодарить. — Лориан отчетливо хрустнул кулаком, и, по примеру товарища, принялся собираться в путь. — А так, даже не знаю, стоит ли тратить время. Ублюдки они, конечно, еще те. А с другой стороны — жив остался, и, слава богу, Всеединому, то есть. Умнее в следующий раз буду.

— Так, — поправив перевязь с мечом, воин расправил плечи — умнее или нет, это еще вопрос, а что погани они продались, это доказано. И если сейчас оставить такое без внимания, неизвестно, чем еще они в следующий раз займутся. Может быть, сами попытаются колдунами стать. Показывай дорогу.

И пришлось ведь показывать. За неделю, что они обходили Истхор по широкой дуге, Лориан не раз и не два успел проклясть себя за излишнюю болтливость. К тому же, набрать в городе достаточно припасов для такого путешествия, они все же не догадались, а потому уже через три дня были вынуждены положиться в деле добывания пищи на паладина. Быть может, сэр Кристофер неплохо охотился с загонщиками, собаками, поварами и прочей свитой, волшебник всего этого не видел. Но вот без свиты, охотником он был, мягко говоря, посредственным.

Самому Лориану приходилось оценивать траперские навыки спутника, молча, поскольку до недавних по лес он видел только лишь на гравюрах, а убитыми с помощью его магии существами кормить можно было только врагов. Ведь, пища насыщенная энергией смерти приведет, как минимум, к несварению. Будь он сам, конечно, можно бы попробовать и так, но есть одному на глазах у голодного товарища, было несколько неудобно. К тому же, подобное поведение навредить налаживанию доверительных отношений. А немного поголодать — вообще полезно, разные ядовитые вещества выводятся...

Единственное, что хоть как-то поднимало настроение волшебнику — безразмерная сумка, предусмотрительно прихваченная из башни учителя. Ну, и репутация волшебников, как людей крайне запасливых, зиждилась вовсе не на пустом месте. Лориан носил с собой комплект всего необходимого для выживания в любых условиях, от ледяной пустыни до диких джунглей. Да что там, на всякий случай он даже прихватил с собой походную кузницу, притом, что совершенно не умел ковать.

У него были довольно серьезные познания в обработке металлов, но вот пользовался он наковальней всего несколько раз за всю жизнь. Учитель чародея только убедился, что при необходимости, Лориан сумеет разобраться, как работать с металлом, и большего от него не требовал. Конечно, в идеале волшебник должен знать 'ВСЕ', вот только, чтобы передать человеку знания, скопленные архимагом за тысячелетия, нужно гораздо больше времени, чем длится и десяток человеческих жизней.

Впрочем, совершенно голодными путники не оставались. Во-первых, оба при необходимости могли продержаться и гораздо больший срок, а во-вторых, наущенный волшебником паладин очень быстро приспособился сбивать птиц и крупную дичь 'святыми стрелами'. Кто-то бы сказал святотатство, но ведь все в мире происходит по воле Всеединого...

Да и сам волшебник в меру сил добывал различную пищу. Оказаться в лесу совершенно незнакомого мира, о котором раньше читал лишь общие описания, было... познавательно. Изучение свойств различных трав, корней, листьев, ягод, коры, и даже древесины растений, грибов, мхов и животных, настолько захватило мага, что даже часть времени, отведенного на сон, он уделял сбору гербариев.

Ведь только глупцы могут думать, будто могущество чародея зиждется на использовании заклинаний. Знать, как устроен мир, гораздо важнее.

* * *

— Эй, Лориан, ты что, опять? На кой тебе эта палка? — Увы, не все в этом мире способны проникнуться тягой к исследованиям и постичь величие окружающей их природы. Уже неподалеку от цели их путешествия, когда маг, присев у походного костра, выхватил из вязанки дров очередную деревяшку, возмутился паладин.

— Годовые кольца дают здесь очень необычный рисунок. И... — попробовав палку на вкус, волшебник задумчиво заключил — содержатся какие-то эфирные масла. У меня есть походная лаборатория, но не сейчас же анализы делать, эх. Не подскажешь, что это за дерево?

— Мне-то откуда знать? Демоновы умники... — Тихо выругавшись под нос, сэр Кристофер подбросил дров в костер. Когда маг начинал так себя вести, это его жутко раздражало. Будто пришелец с другой планеты... технически, оно так и было, но ведь нельзя же, совать нос в каждую дыру! Кроме того, глядя на занятия волшебника, паладин почему-то начинал чувствовать себя неполноценным. — Этими глупостями же только всякие травники и занимаются! Нет, чтобы, как все приличные маги, на звезды смотреть, книжечки какие-то читать...

— Но-но! — Значительно возведя палец к небу, Лориан принял невероятно напыщенный вид, который, судя по всему, по его мнению, соответствовал высокому званию магистра. — Как мне постоянно, каждый день, долгие годы, говорил учитель, без хорошего фундамента крепкий дом не построишь! Эх, старые добрые времена...

— Он собирался превратить тебя в лича! — Хохотнул паладин.

— Не в лича, а... — поперхнулся волшебник, не сумев сходу подобрать точный термин для названия существа, превращения в которое избежал лишь чудом — ...и вообще, если человек негодяй, это еще не значит, что он ошибается!

Сплюнув от досады, Кристофер достал нож, и принялся свежевать подбитого по дороге при помощи святой силы зайца. Он сам удивлялся, как раньше не приходило в голову применять Силу Его для охоты, ведь действительно: 'Если бы Бог был против, воспользоваться святой энергией для охоты не удалось бы'.

Глава 8

Появление странников в деревне не осталось не замеченным. Еще бы: переодевшийся в кожаные доспехи маг с коротким мечом на поясе, выглядел гораздо богаче воина, в плаще из простой мешковины. Вот только полуторник последнего явно указывал на благородное происхождение, в то время, как в Лориане, максимум, признали бы удачливого наемника. И то, как сказал сэр Кристофер, 'рожа слишком грамотная'.

Крестьяне, впрочем, заметного интереса или беспокойства не проявляли, все так же занимаясь, на виду у путников, своими делами. Дети гнали недовольно мычащий и блеющий скот на пастбища, а взрослые Паладин не был уверен, что хочет знать, то ли для местных, путешествующие пешком дворяне не такая уж редкость, то ли, маг наложил на них какое-нибудь рассеивающее внимание заклинание.

— И все равно поражаюсь, как можно было незаметно подлить сонное зелье магистру? Неужели, такие талантливые отравители? — На полпути к таверне, после долгих сомнений, все же задал, мучавший его вопрос, сэр Кристофер. Эта ситуация, действительно, не укладывалась у паладина в голове. Человека, обладающего подобными талантами, с радостью примет любая столичная гильдия убийц. Да что там, двор любого короля был бы счастлив приветствовать такого умельца.

— Да все просто. — Отвечая, волшебник мрачно скривился. — Не было никакого яда. Я больше двадцати лет безвылазно просидел в башне, и когда добрался до первого же кабака...

— Ах, вот оно в чем дело. — Понимающе кивнул паладин. Как действует ветер свободы после долгого затворничества, не понаслышке было знаком и ему самому. — Помню, как сбежал из отцовского замка, целый месяц будто провел в тумане. Как меня тогда не убили и не ограбили... наверное, Господь воистину милосерден к скорбным умом. Ну, или папаша все же приставил ко мне охрану...

— За это нужно будет как-нибудь обязательно выпить. — Голосом, не терпящим возражений, заявил волшебник.

— Хех, вот и таверна, так что, по кружечке?

Скривившись, брюнет лишь отрицательно покачал головой. Зарекаться он не собирался, но надеялся, что в следующий раз, если вздумает пить, то займется этим обязательно в собственной башне, под защитой самых могущественных заклинаний, какие ему только были известны.

— Ну, нет, так нет. Ладно, друг мой, раз не пьянка, так хоть подеремся. Смотри и запоминай, сейчас молодой, но очень благородный и уже умудренный жизнью высокий лорд, будет учить тебя основам куртуазного времяпрепровождения. — С этими словами, паладин пинком вышиб дверь в единственный, а потому лучший в Рикворте трактир, носящий гордое название 'Свиное копыто'.

Как водится, разбираться, кто в трактире хозяин, а кто просто зашел промочить горло, паладин не стал, первый же подвернувшийся ему под руку здоровяк, тут же оказался сбит с ног тяжелым ударом в челюсть. Двое крестьян за ближним к двери столом, даже не успели оглянуться, как уткнулись лбами в тарелки, и только попытавшийся, было, выскользнуть на кухню, щуплый трактирщик уснул на полдороги к двери, повинуясь короткому жесту волшебника.

— И зачем было его усыплять? Эх, все веселье испортил только. — Разыскав за стойкой веревку, паладин принялся неторопливо связывать пострадавших, попутно возмущаясь тем, что не удалось вволю побегать за подельником темных магов.

Безразлично пожав плечами, волшебник лениво поправил короткий пехотный меч на боку и прислонился спиной к дверному косяку на входе. Лишние свидетели при допросе бандитов были им совершенно ни к чему.

Немного попинав для острастки трактирщика, сэр Кристрофер привел его в сознание, вылив на голову, прихваченную со стойки бутыль вина, все равно, дешевое пойло, которым только свиней поить. Или крестьян. С точки зрения паладина, разница была не столь уж принципиальна.

— Добрый день, уважаемый, мы к тебе собственно, по какому поводу. — Добродушно улыбаясь, сэр Крисофер ладонью указал испуганному трактирщику на дверной проем. — Не знаешь ли ты, случайно, сего достойнейшего волшебника?

Увидев нависающего над собой паладина, похожий на крысу мужичок с бегающими глазками, начал всхлипывать, стараясь при этом забиться в щель между половыми досками. По крайней мере, его телодвижения на полу, навеяли чародею именно такие мысли.

— Никого не знаю, ваша милость. Врет он все, магик проклятый! — Попытался ткнуть пальцем в сторону брюнета трактирщик, за что тут же был наказан ударом по почкам. Очевидно, весьма неприятным.

От избытка чувств Лориан едва не хлопнул себя по лицу. Не то, чтобы он строил какие-либо иллюзии по поводу судьбы извивающейся на полу крысы, туда ему и дорога, но лгать столь безыскусно...

Волшебник на его месте попробовал бы рассказать слезливую байку о детях в заложниках у разбойников, может чего и вышло бы. Впрочем, не с человеком из Ордена Гнева.

— Милейший, а тебе никогда не доводилось слышать слухов, будто паладины умеют отличать ложь от правды? — Дождавшись неуверенного кивка от рыдающей падали, сэр Кристофер присел рядом с трактирщиком и отечески похлопал его по плечу. — Так вот. Слухи не лгут.

Не желая выслушивать плачь, вперемешку с мольбами и оправданиями, Лориан отклеился от дверного проема и вышел на улицу. Принимать участие в дознании, учитывая, что ему только недавно довелось побывать в уютных казематах храмовников, чародею совсем не хотелось.

Селяне, тем временем, начали собираться перед крыльцом, хотя агрессии пока не проявляли. Волшебник вполне обоснованно подозревал, что в этом деле замешан староста, а может быть и местный барон, и потому заранее подготовился в случае неожиданностей применить усыпляющее заклятие. Эх, насколько все же легче бороться с крестьянами, чем с обвешанными с ног до головы амулетами стражниками.

И ожидания оправдались, не прошло и десятка минут, как подзуживаемые приземистым толстым стариком с длинной седой бородой, деревенские начали роптать. Пока еще явных попыток что-либо сделать крестьяне не предпринимали, но громко возмущающиеся, потрясая дрекольем мужики, Лориана, довольно сильно раздражали. К счастью, до бунта дело не успело дойти.

Из темного проема, будто направленный заклинанием, вылетели трактирщик в компании с вышибалой. Что удивительно, пособник культистов внешне оставался, совершенно невредим.

— Добрый день господа, удачно, что вы сейчас здесь собрались. — Показавшийся из проема воин наступал на крестьян, будто волна на скалу. В каждом его жесте проскальзывало что-то такое, что селяне даже не вспомнили о своих недавних мыслях 'прекратить непотребство'. — К сожалению, вынужден вам сообщить, что в вашей деревне проживают несколько пособников темного культа, еще несколько дней назад бесчинствовавшего по соседству.

— А не подскажете, кто, ваша милость? Мы уж энтих гадов... — Потряс кулаком крепкий черноволосый мужик лет сорока, вооруженный граблями.

Едва заметно поморщившись от подобного титулования, все-таки, наследнику графа, к которому обращаться должны не иначе, как 'Ваше Сиятельство', слышать, что к нему обращаются, будто к захудалому барону было довольно неприятно, паладин красноречиво кивнул на пребывающих в каких-то далеких мирах, трактирщика с вышибалой.

— Вот эти милые господа, а также ваш староста и два торговца, Кирк Розенхайм и Джон Магнус.

Не успел староста открыть рот, как ему по голове тут же стукнула чья-то палка.

— Вот мерзавцы-то. Вы не волнуйтесь, ваша милость, все сделаем по обычаям.

Волшебник не мог не восхититься, у него просто в голове не укладывалось, что какая-либо организация может обладать подобным авторитетом. Разумеется, демонопоклонников, магов крови и прочее отребье никто не любил, но обычно крестьяне стараются спрятать своих даже от королей, а тут, стоило паладину указать на виновных, и селяне тут же, поверили, даже не задав, ни одного вопроса!

— Погодите, почтеннейшие. — Привлекая внимание местных широким взмахом руки, паладин негромко откашлялся, прочищая горло. — В этом деле замешан ваш барон, так что настоятельно рекомендую на ближайший месяц где-нибудь спрятаться. Либо отправиться в тот же Истхор, там как раз скоро должен появиться отряд Инквизиции. Мы же с другом, как можно быстрее поскачем к Камню Гнева, чтобы магистр отправил отряд для разбирательства. Ибо мерзавец не должен уйти от ответственности!

Последнее предложение сэра Кристофера крестьяне активно поддержали одобрительным ревом, размахивая над головами своим импровизированным оружием.

— Единственное, о чем вас попрошу, к моменту встречи с дознавателями, староста должен быть жив. — О семьях неудачливых 'дельцов' сэр Кристофер тактично умолчал. С одной стороны, они как бы ни в чем не виноваты, а с другой, именно глава отвечает за будущее семьи, и если его не смогли удержать от преступления, домочадцы должны быть готовы столкнуться с последствиями.

— Помоги вам Боги, ваша милость, жизнями вам обязаны! — В следующую секунду на сэра Кристофера обрушился не слишком изысканный, но довольно бурный поток крестьянской благодарности. Вволю поотнекивавшись от различных предложений помощи, награды и заверений в вечной признательности, паладин, в конце концов, попросил селян собрать еды на дорогу, тем временем, кивнув волшебнику на конюшню.

— Вот и транспортом обзавелись, теперь точно недели за три домчимся. — Довольно хохотнул сэр Кристофер, перебрасывая магу небольшой приятно звякнувший в руках мешочек, как только они скрылись от лишних глаз в пристроенной к таверне конюшне.

— Что я вижу, сэр Кристофер, грабеж? А разве Всеединый не запрещает? — Иронично прищурился чародей.

— Не грабеж, но трофеи, добытые по священному праву победителя. — Значительно возвел к потоку палец рыцарь. — И упускать их, наоборот, едва ли не худший из возможных грехов. Всеединый терпеть не может идиотов.

— Ну-ну, а как же доброта, помощь милосердие и все такое? — С сомнением хмыкнул волшебник.

— Это еще не значит, что они ему нравятся.

Глава 9

Быстро покинуть деревню путникам, к их огромному сожалению, не удалось. Когда волшебник попытался забраться на смирную гнедую кобылку, стоящую на краю конюшни, оказалось, что учитель подгадил ему и с транспортом. Почуяв враждебную всему живому силу, лошадь разъяренно всхрапнув, лягнула его так, что от очередного перелома ребер его едва спас даже усиленный магией нагрудник из драконьей кожи. А паладин, вместо того, чтобы посочувствовать незаслуженно пострадавшему почтенному магу лишь злорадно рассмеялся, к тому же, назвав его неудачником...

Пока разыскали телегу, уговорили селян её отдать, запрягли лошадей и, наконец, собрали припасы, на деревню давно уже опустились сумерки. Так что, пришлось им остановиться на постой в том самом 'Свином Копыте'. Благо, хозяин сейчас был привязан к столбу посреди деревни рядом со старостой, и мести от родни отступников можно было не опасаться. Крестьяне вообще не часто мстили господам, а уж за темных — так и вовсе слова доброго никто не скажет. Ведь именно сельские жители больше всех страдали от этой заразы.

* * *

— Магистр, ну ты и негодяй! Другого времени, чтобы читать найти не мог? — Оторвав задумчивый взгляд от книги, волшебник недоуменно уставился на сидящего на 'козлах' повозки воителя.

— А в чем дело, сэр Кристофер? Делать все равно сейчас нечего, так хоть чем-то полезным займусь.

— Но мне скучно. С самого утра ни одного вшивого крестьянина по дороге не встретили. — Как-то уж слишком нарочито, вздохнул паладин.

— Мы уже убедились, что если я переберусь ближе к лошадям, они понесут. Так что, увы, но придется мне лежать на сене. И еще одно, — патетически возвел палец к небу волшебник, — я не читаю, а делаю заметки в дневнике. Возможно, любая из записанных сегодня мной мыслей однажды спасет чьи-то жизни.

— Скорее — кого-то убьет.

— Это всегда так. — Высокомерно задрал подбородок волшебник. — Одних спасаешь, другие гибнут...

— Да ты прямо философ. — Раздраженно сплюнул паладин, оглядывая вставшие стеной по обе стороны от дороги деревья. День за днем плестись по тракту в повозке ему было невыносимо скучно. И, как назло, никаких разбойников по пути не попадалось. Двое медленно плелись к границе Харкхайра с землями Ордена, а здесь регулярно наводили порядок стоявшие на службе у Цитадели рыцари. Торговля приносила Ордену Гнева неплохой доход с налогов, а без регулярных рейдов караваны стали бы слишком большим искушением для местных благородных. Короли, конечно, мягко говоря, были не в восторге от прочесывающих их земли отрядов латной конницы, но ссориться с паладинами никто не хотел. К тому же, кроме разбойников, рыцари уничтожали тварей и помешавшихся на получении силы любой ценой темных магов.

— Есть такое. Кстати, ты это, ехал бы, что ли поровнее... — мягко предложил приятелю внимательнее следить за дорогой маг.

— А не пошел бы ты... пешим ходом? Чтобы я, паладин, работал извозчиком для какого-то мага смерти...

— Магистра смерти. — Уточнил Лориан. — Это важно. К тому же, только подумай, неужели ты хочешь, чтобы я путешествовал по семи королевствам в одиночестве? Жуткий магистр смерти, для которого вся ценность человеческой жизни состоит в том, что отняв её, можно получить немного энергии будет ходить по населенным мирными жителями землям, собирая богатый урожай для своей госпожи...

— Ты сам говорил, будто вам запрещено поклоняться любым сущностям. Да и не похож что-то на маньяка... — С явным сомнением осмотрел волшебника паладин.

— Но любой крестьянин, едва завидев меня, тут же, наверняка бросится с вилами наперевес. Не говоря уже о церковниках... неужели ты позволишь просто так погибать многочисленным людям, единственное преступление которых состоит в глупости?

— Глупость — сама по себе достойная причина для смерти. А для выживших, подобная встреча окажется неплохим уроком... — Гордо вздернул подбородок сэр Кристофер, для экспрессии помахивая вожжами.

Так, за дискуссиями о доброте и человечности, быстро летели дни, а с ними и километры, отделяющие путешественников от главной орденской крепости. Через две недели, деревья вдоль дороги стали попадаться значительно реже, и, наконец, в какой-то момент, лес окончательно сменился уходящей за горизонт зеленеющей степью. Дорога постепенно расширялась, и все чаще путникам попадались попутчики, а в какой-то момент, они и вовсе выехали на тракт, где различные телеги, повозки, кареты и прочий транспорт, шли сплошным потоком.

— Далеко нам до крепости еще? — У волшебника была довольно значимая причина торопиться, и потому, именно с этого вопроса начинался каждый привал. С расчетом на суточный переход вдоль дороги располагались трактиры, так что с выездом в цивилизованные земли, путешествие стало гораздо комфортнее.

Чтобы замедлить проклятие, волшебник обмотал большую часть тела бинтами, предварительно начертив на них поглощающие излишек разрушительной магии знаки. Пусть заклинание учителя только начало действовать, и его влияние обещало растянуться на несколько лет, но брюнету очень хотелось избавиться от него как можно быстрее, ведь оно обещало смерть хоть и безболезненную, однако достаточно неприятную.

— Уже завтра-послезавтра покажется на горизонте. Потом еще день на спуск... — В ответ на вопросительный взгляд мага паладин лишь самодовольно хохотнул, протягивая руку к кувшину, одиноко стоящему на не слишком чистом деревянном столе. — Сам увидишь. Цитадель Гнева — зрелище просто невероятное.

— Ну-ну. Видел бы ты башню архимага... вот это зрелище, не то, что всякие варварские постройки.

* * *

— Что-то не впечатляет. — Широкая башня на горизонте не показалась волшебнику каким-то особенным зрелищем. Квадратное сечение, зубцы... совершенно ничего необычного. Даже странно, что подобное называют крепостью, ведь ни стен, ни каких либо других укреплений чародей не заметил. Несколько выводил из равновесия явно ощущаемый даже на таком расстоянии пространственный пролом, но вот внешне, на громкое звание 'цитадель', подобное сооружение, на взгляд волшебника, не тянуло.

— О, это нужно рассматривать вблизи. Поверь мне, зрелище того стоит. — Скептически хмыкнув в ответ на уверения приятеля, брюнет лишь удобнее разлегся в телеге.

По мере приближения башня росла и росла. Лориан часто видел самые причудливые сооружения, и потому двухсот метровым донжоном его было не удивить, однако, уже ближе к вечеру, когда они подъехали достаточно близко, волшебник вынужден был признать свою ошибку. Издалека он не мог заметить, что земля перед главной башней 'проваливается', и сейчас лишь удивленно открывал и закрывал рот, глядя на гигантскую Цитадель, расположившуюся в центре огромного кратера, к которой широкой рекой сразу с семи направлений стекались торговцы, и столько же отъезжало.

— Как такое вообще возможно? — Он бы не слишком удивился, узнай, что подобную крепость построил какой-нибудь архимаг, но чтобы обычные люди...

— Кратер здесь был изначально. Точнее, появился, когда с небес упал Камень Гнева...

— Ты так часто о нем упоминаешь, но до сих пор толком не можешь сказать, что это такое.

— А никто не может. — Хохотнув, паладин кнутом направил лошадь вслед за остальными путниками, по довольно широкой дороге, спиралью спускающейся к цитадели.— Ходит легенда, будто давным-давно, еще во времена древних богов, одаренных людей едва ли не сразу после рождения забирали в храмы и посвящали тому или иному божку. И, разумеется, люди от подобных порядков были, мягко говоря, не в восторге. То есть, большинство-то, конечно, максимум, были способны пожаловаться соседу на жизнь за кружкой пива, как и сейчас, впрочем, но, находились и те, кто сражался и прятался. Свободные маги тогда старались держаться подальше от людей, и в попытках защититься изучали такое, что даже самое жуткое нынешнее чернокнижие на фоне волшебства тех времен покажется невинными детскими шалостями. Разве что с демонами не заигрывали, но тогдашние чародеи, думается, могли бы дать фору иному демону.

Покопавшись в рюкзаке, и вытащив из его недр бурдюк с вином, паладин сделал пару крупных глотков, прежде чем вернуться к рассказу.

— Впрочем, таланты древних волшебников к этой истории не относятся. Магов старались прятать, и так уж случилось, что первого архимага нашего мира участь служителя культа миновала. А быть может, он просто был первым из спасшихся, неважно. В общем, скрывался себе этот чародей в лесу, женился, детей завел... короче, как обычный охотник жил, пока в один прекрасный день к его дому не подошли подручные служителей одного из богов. Что там дальше происходило, рассказывать не буду; это и так понятно. А закончилось все тем, что искалеченный маг, ранее не проявлявший особых способностей, рядом с пепелищем своего дома поднял с земли обычный камень, и бросил его в небеса. — Уловив скептический взгляд Лориана, паладин довольно хмыкнул. — Ты, наверное, сейчас задаешься вопросом, с чего бы я тебе всякую чушь о разных психах рассказывал? Вижу, можешь не переживать, я в своем уме. Дело в том, что тот парень очень разозлился, душу в бросок вложил, так сказать, и в итоге у нас полностью обновился пантеон. Некоторое время было безвластие, потом демоны пришли, несколько тысяч лет хаоса... и когда казалось, что уже все, быть нашему миру уничтоженным, как на портал в нижние миры с неба свалился измазанный кровью камень. Портал как раз там, где сейчас верхняя площадка центральной башни, располагался.

— И сколько в этой занятной истории правды? — С явным скепсисом хмыкнул маг, продолжая разглядывать не такой уж маленький город, раскинувшийся в глубине кратера. Непрерывно здесь присутствовали в основном паладины, но и торговцев было немало, а с ними и челяди. Единственный во всем мире постоянный портал в Сопряжение, это даже не золотая жила, пожалуй, это будет получше любых алмазных копей.

— А демоны его знают. Но легенда красивая. В любом случае, однажды на самом дне разрушенного форпоста нашли необычный камень. Долгое время никто не мог понять, что с ним делать, а все, кто его касались — мучительно умирали, но в один прекрасный день, к булыжнику пришел почувствовавший его 'зов' человек. Он мало того, что не умер от прикосновения, но еще и получил необычные силы, позволившие ему на равных сражаться с кишащими повсюду демонами. Впоследствии именно он стал основателем и первым магистром Ордена Гнева. Лорд Ивейн. Хотя, о нем упоминать не любят.

— Почему же? — Вяло поинтересовался маг, с гораздо большей сосредоточенностью он следил за противно жужжащим над головой оводом: непредсказуемое кружение мерзкого насекомого все никак не давало прицелиться, но вот проклятое порождение Бездны село на край телеги, и тут же, окутавшись едва видимым серым облачком, выпало на дорогу. История, рассказанная приятелем, произвела на него впечатление отборнейшего бреда, так что слушал ее чародей, скорее, из вежливости.

— В конце концов, Первый Магистр начал считать будто лучшее, что с этим миром можно сделать — его уничтожить, и даже успел по этому поводу кое-что предпринять, за что в итоге был кхм... смещен своим заместителем Гахерисом.

— Забавные вы ребята, я погляжу.

Спуск мало того, что тянулся мучительно медленно, так еще и сопровождался оглушительным ржанием, мычанием, кудахтаньем, блеянием и прочими звуками, издаваемыми многочисленной живностью, которую торговцы доставляли в крепость. Шутка ли, прокормить почти три сотни тысяч человек. Представителей Ордена, разумеется, была едва ли двадцатая часть от этого числа, но также здесь проживали слуги, представительства соседних королевств, маги, чиновники, да и самим торговцам есть что-то было нужно.

В конце концов, не выдержав этого издевательства над собственным организмом, волшебник поднапряг мозг и наложил на телегу немного модифицированный 'Полог Забвения'. Магия смерти — далеко не самый подходящий вид волшебства для бытовых заклинаний, что тут же подтвердили заволновавшиеся вокруг люди и животные, однако лучших способов обеспечить себе спокойную ночевку у него сейчас не было. До тех пор, пока не узнает сути проклятья, Лориан не желал использовать даже простейшие стихийные преобразования ввиду их чудовищной энергоемкости в его исполнении. Во время изменения стихии эффективно преобразовывалось всего два процента энергии, в то время, как у большинства волшебников коэффициент преобразования находился в диапазоне от трех десятых, до половины. Обратная сторона его без преувеличения уникальных способностей заключалась в том, что Смерть не любит конкуренции.

Оставалась, конечно, еще возможность самогипноза, но, как и любому разумному, собственная безопасность была волшебнику гораздо дороже чужих неудобств. Рассеяно осмотрев приближающийся снизу город, брюнет подложил под голову сумку и прикрыл глаза. Его последней мыслью перед сном была: 'А все же смерть, это самое то, чтобы обеспечить покой себе и окружающим'.

Глава 10

Перед самым рассветом мага разбудил какой-то странный приглушенный гам неподалеку от повозки. Открыв глаза, он тут же увидел причину своего пробуждения. У одной из телег торговцев слетело посреди дороги колесо, и сейчас толпа шумно выясняла отношения, не стесняясь в выражении чувств. В ход с одинаковой легкостью шли, что тумаки, что слова. Впрочем, до серьезной драки так и не дошло, несколько хмурых мужиков приподняли отчаянно заскрипевшую телегу, а еще двое быстро поставили на место лопнувшего колеса новое, после чего движение возобновилось.

Паладин все это время, судя по всему, не слишком радостно сидел 'на козлах', с кислой миной наблюдая за какой-то приближающейся к нему на лошади блондинкой в латном доспехе. Сняв 'Полог', Лориан тут же понял, что не ошибся в своих предположениях.

— Приветствую, Кристофер, вижу ты, наконец, понял, что Орден это не для тебя, и нашел себе более подходящее занятие. — Лицо паладина на секунду приобрело такой вид, что волшебнику лишь чудом удалось сдержаться от смеха.

Нет, воин, конечно, догадывался, что братья по ордену его осмеют по приезду, потому, собственно, и не хотел занимать место извозчика. Но каким тоном это было сказано... Лориан едва не зааплодировал.

— Мириэн, сколько лет, сколько зим. Я так давно тебя не видел, что уже начал робко надеяться, будто уже и не встречу. Ты разве не должна сейчас, вместе с группой, зачищать логово химер в Драконьих Скалах? — На этот раз незаурядную мимику продемонстрировало лицо девушки. Эти двое были так похожи, что какой-то момент волшебнику показалось, будто между собой разговаривают брат и сестра.

— Там возникли некоторые... трудности, поэтому, пришлось ненадолго вернуться в Цитадель. Лейтенанту необходимо доложить обстановку, и получить от магистра новые указания. — Недовольно поморщилась воительница, резко одернув поводья.

— Опять черные? — Лениво спросил паладин, и потянулся за бурдюком.

— К счастью, нет, но, похоже, орки роют очередной туннель через скалы. Неужели эти тупоголовые коротышки не понимают, что после первого же нападения королевства объединятся и раскатают орду тонким блином по степи? Да еще и дворфы с радостью присоединятся. — Девушка расстроено пожала плечами, а Кристофер пришел в не свойственную ему задумчивость.

— И после этого темные, конечно, начнут тыкать в нас пальцами, крича о порушенном равновесии, может быть, вообще где-нибудь войну объявят. Надеюсь, мастер Ур`так что-нибудь придумает. — Прикрикнув на, наконец, начавших разъезжаться торговцев, паладин все еще о чем-то размышляя, кивнул воительнице. — Ладно, нам то, что этим головы забивать? Поеду я, пожалуй. Сейчас на конюшни и в цитадель. В любом случае, там еще встретимся. Ты ведь сейчас домой?

Заметив согласный кивок девушки, паладин паскудно ухмыльнулся.

— Вот и отлично, извозчиком я, хотя, пока, к сожалению, и не работаю, но если переоденешься в платье — с удовольствием тебя покатаю...

— Ах ты...!

— Эх, женщины. — Почесав пойманным не глядя метательным ножом затылок, паладин закрепил его на перевязи и принялся править к устроенным неподалеку от окраины орденским конюшням.

— Старая подруга? — Провожая взглядом позвякивающий на поясе приятеля трехдюймовый клинок со стальной рукоятью, Лориан вновь и вновь прокручивал в голове мысль, что никогда не видел человека безумнее.

— Шутишь? Она же бешеная.

— Кто бы говорил... — покачав головой, брюнет на секунду прикрыл глаза. — Впервые вижу, чтобы женщина была на две головы выше меня, подумал бы на болезнь, но пропорции правильные. Ты выше, это понятно, свежий воздух, утренние пробежки с конем на плечах, здоровая пища, что там еще у вас, но в сравнении с остальными-то...

Тяжело вздохнув, маг одернул полу плаща и раздраженно махнул рукой.

— Ах, не обращай внимания, кажется, я только что, ощутил себя карликом.

Хмыкнув, паладин довольно улыбнулся и в очередной раз стегнул лошадь по крупу.

— Торнхольмцы все такие, Мириэн в сравнении с большинством даже низковата. Одна из моих прабабок по отцу была из тех мест, так что на меня не ровняйся.

Удивительно, тем не менее, улицы необычного города были совершенно чисты и хорошо освещены даже в столь ранний час. Волшебники, может быть, и не любят Орденцев, однако, деньги они обожают, и потому, в крепости был зачарован едва ли, не каждый камень.

Оставив разбираться с повозкой конюха, путники довольно быстро прошли к площади перед цитаделью ордена по соединенным между собой крышам зданий. Высокие двустворчатые ворота охраняли двое закованных в доспехи воинов, при виде волшебника взявшихся за копья, но стоило сэру Кристоферу мимоходом бросить им 'Он со мной', и больше никто их не беспокоил вплоть до самого приемного зала.

— Почему на меня не обращают внимания? А если бы я взял тебя под ментальный контроль?

— Здесь? Ха-ха, давай, попробуй. — Криво усмехнулся паладин. — Только вот за последствия не отвечаю.

Пожав плечами, чародей счел за благо воздержаться от необдуманных экспериментов. Во внутренних помещениях охраны и вовсе не было, так что приятели без промедления предстали перед собравшимся с самого утра советом ордена. Три дюжины разумных разного возраста, среди которых помимо людей присутствовали два дворфа и один орк, сидели на креслах в конце огромного зала, способного вместить в себя несколько тысяч человек. Стены из серого, явно не декоративного камня, алые знамена с кулаком, окруженным солнечной короной, потемневшие от времени деревянные лавки, золотые канделябры вдоль стен и свет, падающий откуда-то с потолка, волшебник видел места и более впечатляющие, но должен был признать, что приемный зал выглядит довольно... уместно.

Учитывая, что волшебства в освещении не ощущалось, парень предположил, что организовано все при помощи системы зеркал. Впрочем, сейчас явно было не время для таких размышлений.

— Маг, оставь нас пока. — Не терпящим возражений тоном обратился к Лориану высокий седой старик, со светящимися голубым светом глазами, и тот предпочел последовать предложению; в коридоре Лориан видел пару вполне удобных с виду лавок, и разумно решил уделить нежданно освободившееся время здоровому сну.

* * *

— Добрый день, Кристофер. Хорошо повеселился? — Под тяжелым взглядом магистра паладину едва не стало плохо, однако, быстро взяв себя в руки, он гордо задрал подбородок.

— Так точно, сэр. Равновесие в безопасности.

— Равновесие говоришь? Откуда ты вообще такое слово знаешь. Виндволл до сих пор не отошел от бойни, что ты учинил. А месяц назад еще из Истхора сообщение пришло. Не хочешь ли объясниться, как за одно задание можно было сжечь два, я повторяю, два храма?

— Второй сжег не я. — Паладин почувствовал, что оправдания выглядят жалкими, но просто не смог удержаться. Теперь на нем скрестились взгляды всех членов совета. Впрочем, едва ли не половина смотрела, скорее, подбадривающе.

— Да ты понимаешь, что творишь? Неужели так хочется развязать войну? — Громко и весьма эмоционально возмутился глава ордена, впрочем, Кристофера не покидало чувство, будто бьет рукой по подлокотнику он как-то привычно.

— В Виндволле жрецы укрывали вампиров, у меня не было выбора. А в Истхоре — решили казнить человека, спасшего мне жизнь без всяких на то оснований. — Равнодушно пожал плечами воин.

— От него смертью за милю несет. И ладно сжег, но отлучать от церкви их было зачем? — Пересиливая давление взглядов собравшихся магистров, паладин неопределенно хмыкнул.

— На то была воля Всеединого. Я всего лишь её провожу, но не в моей власти сделать, что либо, против.

Тяжело вздохнув, верховный магистр, вяло махнул рукой, и, покачав головой, указал блондину на выход.

— Ты эти сказки горожанам рассказывай. Ладно, так или иначе, испытание ты прошел. Ты мне не нравишься, но Всеединый почему-то к тебе прислушивается. Можешь забрать в арсенале свои доспехи. — Злорадно усмехнувшись, седой паладин почесал гладко выбритый подбородок. — Да, в связи с тем, что отныне ты полноправный член Ордена, нарекаю тебя Кристофер-Осквернитель. Выметайся.

Уже на полдороги к выходу, паладин неожиданно вспомнил, что вообще-то пришел сюда не только за доспехами.

— Сэр, волшебник, которого я привел, проклят...

— Я видел, учителем. — Безразлично кивнул глава ордена.

— Да, не могли бы вы ему помочь избавиться от проклятия? — Не обращая внимания на язвительность в тоне сюзерена, паладин все же задал интересовавший его вопрос.

Задумчиво покачав головой, магистр побарабанил пальцами по подлокотникам.

— Мог бы. Но не буду. Если так хочется помочь этой мерзости, советую поговорить с кем-нибудь из архимагов. Обычно они не слишком приветливы, но вдруг вам, ха-ха, повезет.

Тяжело вздохнув, Кристофер с явной грустью склонил голову.

— Благодарю вас, сэр. Вы очень помогли. — В его голосе почти не было никакого сарказма...

— На Драконьем Клыке живет один мой старый знакомый, не думаю, что в ближайшее время вам будет легко встретиться с кем либо, еще. Отряд Касиаса из Бронны отправляется в тот район после обеда, так что часть пути вы можете проделать вместе. — Тяжело вздохнул старик, откидываясь на спинку кресла. — И чтобы в ближайшие лет пять, в крупных городах, ты не появлялся.

Подняв голову, воин на этот раз явно радостно козырнул и едва не бегом отправился по делам.

— Злости в нем много. Не понимаю я, друг, твоего решения. — Через минуту, после того, как паладин покинул зал, обернулся к нему один из магистров, из-за возраста, вместо доспехов одетый в темную мантию. — Талантов особенных нет, только за счет Бога и способен на что-то. И страха совсем нет, удивляюсь, как жив до сих пор.

— Никому из нас Всеединый так не отвечает. К тому же, чтобы ни произошло, это случится еще не скоро. Кристофер либо вырастет, либо погибнет. — Непререкаемым тоном заявил Первый Паладин.

— Либо выживет благодаря удаче, а затем приведет Орден к гибели. — Вмешался в разговор более молодой магистр, лет сорока, чья броня выделялась тяжелыми шипованными наплечниками.

— И это тоже возможно. Но удачи не существует. А если что-то подобное все же произойдет, такова будет воля Всевышнего.

Глава 11

— Что за кошмарная штука! — Не в силах побороть дрожь, волшебник спрятал руки в карманы плаща. Каменная плита, на которую паладины спокойно выводили сейчас лошадей, едва не заставляла его скулить от ужаса.

— Обычный портал, Лориан, что здесь страшного? — Весело усмехнувшись, ткнул его в плечо паладин, заставляя ступить на площадку. Сейчас, закованный в блестящие латы с цельнометаллическим щитом на левой руке, паладин выглядел еще более внушительно, чем обычно.

— Тебе может и нечего, а вот я отлично представляю, как он устроен. Брр... — Нервно передернул плечами маг. Бросая хмурые взгляды на степенно занимающих свои места 'операторов порталов'. По сути, это были даже не маги, а так, приученные к определенной последовательности действий обыватели с третьим-четвертым кругом магии и легкой склонностью к пространству.

— Ты ведь сам говорил, что провел больше двадцати лет учеником архимага, а у него в башне наверняка должна была быть целая куча всяких занятных вещиц. Как же ты выжил, если всего так боишься? — Подначил приятеля паладин, сам ступая на плиту, исписанную магическими узорами.

— Сам удивляюсь. Жил и боялся, жил и боялся... — парировал Лориан — к тому же, там эти вещи не находились в руках дилетантов. Без обид, ребята.

Последнее предложение он адресовал собравшимся вокруг отбывающих, операторам. По сути, это были даже не маги, а так обыватели, обученные выполнять определенную последовательность действий. Третий-четвертый круг, так что едва ли кто-то из них мог даже костер силой мысли поджечь. Впрочем, здесь не было ничего необычного, пространство — стихия гораздо более редкая, чем даже смерть, и сильные пространственники во всем Сопряжении встречались нечасто. Да и не стал бы никто из них целыми днями сидеть у портала, переправляя путников.

В любом случае, Лориану делить с 'операторами' было нечего, и потому, в отличие от гильдийцев, его существование портальщиков нисколько не смущало. Обычная работа, ничем не хуже, и не лучше других. Хотя, магами называть, он бы, конечно, подобных специалистов не стал.

Когда весь отряд собрался на плите для перемещения, седовласый дежурный в исписанной странными узорами белой хламиде с красным воротником дождался хмурого кивка командира отряда, после чего вонзил в специально предназначенное для этого углубление в плите, посох.

В ту же секунду за тысячи километров к северу от Камня Гнева в ярко-золотой вспышке на такой же плите материализовались переместившиеся воины.

— Кхе-кхе, брр... — Опираясь на камень, волшебник несколько секунд простоял на четвереньках, со смирением ожидая, стошнит — не стошнит. На этот раз ему повезло.

— Чтобы я еще раз...

— А обратно — как? — По-прежнему улыбаясь, подколол приятеля паладин.

— Проклятье. — Придя в себя, волшебник встал на ноги и потряс из стороны в стороны головой, пытаясь отогнать тошноту. — Вообще, я умею ходить Дорогами Мертвых... хотя да, для остальных такой способ, скорее всего, не подходит. Обычные люди — живыми снова точно не станут, а вот паладины... не хочешь проверить?

— Извини, как-нибудь в другой раз. Жить пока что охота, но как только возникнет желание превратиться в зомби, знай, друг, ты будешь первым, к кому я обращусь.

— Я это...

— Прекращайте паясничать, идиоты, живо по коням. Из-за вас двоих сеть целый день ждать не будет! — Вяло ругнулась давешняя блондинка, спускаясь с площадки. Заместитель главы отряда была сегодня не в настроении для шуток, а может быть, вовсе была лишена чувства юмора...

Запрыгнув на гнедую кобылу, сэр Кристофер мигом ее пришпорил, галопом сорвавшись с портальной плиты.

— Ты так любезна Мириэн. Ах да, кстати, держи нож.

— Придурок.

— Я тоже тебя люблю, красавица. — Послал воздушный поцелуй паладин.

— Девочки, не ссорьтесь, нам до вечера надо добраться до перевала. — Кивнул лейтенант на возвышающуюся к западу от портового города горную гряду. Стройный черноволосый мужчина лет сорока с жестким колючим взглядом, своей манерой держаться чем-то неуловимо напоминающий магу клинок, лишь парой слов успокоил этих двоих, и отряд, собравшись в тесную группку, молча направился по дороге к горам. Лориан видел на лице лейтенанта доброжелательную улыбку, но ни она, ни мягкий спокойный голос, не помогали ему чувствовать себя в обществе этого человека уютно. Интуиция мага просто вопила, что с лейтенантом лучше не ссориться.

Внимательно разглядывая паладинов, волшебник уже успел заметить, что у всех у них глаза имеют синеватый отблеск. И если у магистра ордена они практически горели, то у большинства воинов этот странный эффект можно было легко списать на необычный цвет глаз. Лориан даже начал предполагать, что интенсивность свечения зависит от положения воина в иерархии Ордена. Либо, от длительности взаимодействия с их необычной силой. Данных для точного анализа пока катастрофически не хватало.

День у волшебника был довольно богат на события, и потому необходимость плестись в горы его откровенно не вдохновляла. Сначала пришлось в крепости получить документы, благо у паладинов даже бюрократия была скорее военной, и после недолгих расспросов ему тут же выдали в канцелярии соответствующий амулет.

А вот дальше — начался ад. За шесть с небольшим часов Лориану пришлось оббежать практически весь город: сбыть золото в банке, открыть счет, и запастись, наконец, продуктами да ингредиентами, в то время, как 'уставший' паладин отправился спать в таверну. Разумеется, до этого он всю ночь вел телегу, но волшебников-то бог не поддерживает!

Так или иначе, он справился, и сейчас с хмурым видом топал по заснеженной тропе за отрядом воинов. Только идиот, или владелец волшебных животных будет ездить в горах верхом, и потому, плестись сначала до нужного перевала, а затем и в пещеры, им предстояло несколько суток.

* * *

— Проклятье, как же х-хол-лодн-но. — Выпустив изо рта облачко пара, громко пожаловался сэр Кристофер, укрывшись шерстяным одеялом и качая в руках горячую кружку с похлебкой. Пронизывающий ветер на высоте быстро выдул из металла остатки тепла, и даже те крупицы, что попадали в организм вместе с пищей, моментально забирало железо.

— Неужели славного воина испугает какой-то холод? Я-то думал, что вы, паладины, покрепче. — При этих слова на волшебнике сомкнулись шесть пар озлобленных глаз. Сбросив на землю плащ, Лориан с удовольствием подставил огню очередной кусок мяса, проткнутый длинным прутом, нарочито не обращая на них внимания.

— Да при такой погоде даже собаки дохнут. — От злости паладин даже на секунду перестал стучать зубами. Неожиданно его слова подтвердил порыв ледяного ветра, едва не загасивший костер. В воздухе кружились снежинки, зло жалящие сгрудившихся вокруг огня путников.

— Вот именно, мой друг. Вот именно. — Широко улыбнулся волшебник, впрочем, из-за повязки на лице этого никто не заметил.

— Проклятые чернокнижники! — Возмущенно взревел паладин. Впрочем, конечно же, в шутку, перепалки хоть немного отвлекали от холода.

Лориан лишь покаянно развел руками. При всем желании, помочь отряду с обогревом он сейчас не мог. Точнее, стихийные превращения, пусть, и кое-как ему давались, но, магия всегда оставляет след. Для огненного мага нет никакой разницы, если созданная им вода окажется на несколько градусов теплее. Можно даже ввести поправку, добавив в заклятие аспект холода, и тогда об источнике сил колдующего скажут лишь слабые краткосрочные изменения в магическом фоне и немного сдвинувшееся, в отличие от действий чистого водника, направление потоков окружающего воздуха.

Со смертью все немного сложнее. Ее отпечаток остается вокруг всегда, и если для боевых заклятий это, скорее полезно, то для всего остального... Как магистр, Лориан мог лечить окружающих, превращая свою силу в энергию жизни и подпитывая ей заклинания. Вот только, приятного в таком лечении для 'пациентов' было немного.

— Не беспокойтесь, братья... — По привычке оценив фигуру воительницы раздевающим даже сквозь доспехи и одеяло, взглядом, лейтенант весомо добавил — и сестры. Через два дня мы уже сможем отогреться в пещерах. А там только химер зачистить, да с орками договориться...

— Хах, Договориться с орками. Дело и правда обещает быть жарким. — Скептически хмыкнула воительница.

— Вот не пойму, Мириэн, в кого ты такая кровожадная? Что Арнульф, что Ингрид — вполне уважаемые степенные люди. Только раза два, в молодости, на поле битвы и сталкивались. А тебя почему-то понесло воевать. И ладно бы, отцовскую армию под начало взяла, так нет, именно в паладины... — Оглянувшись на воительницу, сэр Кристофер в следующую секунду невольно сглотнул. Сияние ее глаз сейчас было даже сильнее, чем у магистра.

— Потому что я чувствую ярость.

Когда девушка отошла от вставшего лагерем отряда, волшебник бросил на приятеля укоризненный взгляд. Сам по себе, в его исполнении он был не слишком эффективен; в конце концов, сидя в башне, актерское мастерство не отточишь. Но вот вместе с хорошим ментальным посылом...

— Мириэн, ты это... извини, в общем. Потянуло что-то на казарменный юмор, от холода, наверное, зуб на зуб не попадает, а так, хоть поговорить есть о чем.

Удивленно осмотрев паладина, будто сомневаясь, не заболел ли, девушка через несколько секунд все же ему кивнула.

— Ничего, Бигслоу. Мог бы уже привыкнуть, на дураков не обижаются.

Лориан и сам не знал, почему взял на себя обязанности совести приятеля. Как и любого мага, военизированный Орден, представители которого почти неподвластны волшебству, и к тому же обладают какими-то странными способностями, его откровенно пугал, да и девы-воительницы явно не привлекали волшебника. К тому же, незаметно влиять на человека, которого, пусть и не так давно знакомы, называешь другом, он считал чем-то постыдным. В итоге, маг решил временно остановиться на собственном неприятии подобного юмора.

Перед сном, когда Лориан все же завернулся в одеяло, не столько из реальной необходимости, сколько не желая обращать на себя излишнее внимание, маг заметил, что лейтенант ему хитро подмигнул.

Глава 12

Дорога сквозь пещеры действительно оказалась гораздо легче путешествия на 'свежем воздухе'. Волшебник с легкостью выполнял то, для чего был собран целый отряд паладинов, издалека обнаруживая и отправляя на тот свет измененных волшебством тварей. Лориан вовсе не был сильнее никого из них, сравнительный анализ возможностей паладинов, жрецов и волшебников — вообще, занятие достаточно трудоемкое, но в данном случае главную роль сыграл правильно подобранный противник. Ни с одним из разумных, посвященных какому-либо богу, подобный трюк не прошел бы, а вот неразумных существ без серьезной магической подпитки, Лориан мог уничтожать хоть тысячами.

Разумеется, у них все равно ушло на зачистку пещер чуть больше двух недель, но только из-за того, что логово этих тварей оказалось невероятно огромным. Отряду так и не удалось узнать, сами местные шахтеры пробили сюда вход, или наоборот, химеры пробились к медному руднику, почуяв сквозь толщу камня 'запах' живой плоти, так или иначе, после того как подземелье было от них очищено, рудокопы со временем смогут снова вернуться к работе.

— А вот и орочий знак. — Кивнул лейтенант на прибитое к стене тело с выкрученными руками. — Пробив ход, они столкнулись с химерами и вынуждены были временно забаррикадироваться, но наверняка, как только поймут, что тварей больше нет, тут же, устроят набег.

— Почему ты в этом так уверен? — С сомнением протянул Кристофер. С дикими орками он ранее не сталкивался, но те, которых паладину доводилось видеть, были вполне вменяемыми... орками. Сплошь разбойники, конечно, но...

— Чтобы эти коротышки полезли в шахту работать? — Хохотнул Касиас. — Запомни раз и навсегда Кристофер, если видишь зеленокожего с приличным оружием, значит, он, либо кого-то ограбил, либо стащил его из могилы. Им вера предков работать не позволяет.

Разумеется, цвет кожи орков в значительной степени зависел от их условий проживания, встречались среди них и серые, и черные, и землисто-зеленого цвета, и даже темно-синие, но большинство людей это не слишком-то волновало.

— А что мы при встрече с ними делать-то будем? Я себе как-то слабо переговоры с людоедами представляю. — Задумчиво почесал подбородок Кристофер, тут же сморщившись от прикосновения к лицу заледенелой перчатки.

— Да как всегда. Сначала — они нападут, а когда потеряют хотя бы полсотни, выдвинут переговорщика.

У волшебника появилось какое-то нехорошее предчувствие.

— Ребята, а может, я вас где-нибудь у входа подожду? Против орков мои способности, наверняка, будут не слишком полезны. — Судя по тому, что никто из отряда даже на секунду не отвлекся от обсуждения того, что они называли 'тактикой', волшебник с тоской заключил: его просто-напросто проигнорировали.

— К тому же мне для полного счастья не хватало только встречи с шаманом. — Совсем уж безнадежно протянул он, и поплелся вслед за скрывшимся в глубине прохода отрядом, стараясь оставаться за пределами круга света, бросаемого факелами.

Блуждать в поисках противника отряду долго не пришлось. Уже через несколько сотен шагов они столкнулись с десятком гоблоидов, охранявших завал, по видимости, созданный для отпора химерам. Орки успели выстрелить из луков, однако, это им не слишком-то помогло. Казалось, каждое прикосновение рыцарей тут же уносило жизнь очередного зеленокожего.

Уродливые, кое-как одетые карлики нападали неорганизованной толпой, будто совсем не страшились смерти, и, покопавшись в памяти, маг решил, что это не далеко от истины. Конечно, в теории эти существа являлись долгожителями и с некоторым трудом могли дожить лет до пятисот-шестисот, но на практике до такого возраста доживали только избранные старейшины и шаманы. Представители этого вида могут считаться взрослыми, начиная с одиннадцати, и погибают, как правило, в лучшем случае к двадцати-тридцати.

Но и плодятся, как саранча, именно поэтому их излюбленная тактика — нападать, имея на своей стороне подавляющее численное превосходство, кто-то, да выживет. Рассмотрев упавший ему под ноги труп, Лориан заключил, что орки ему определенно не нравились. Один из них, Ур`так был магистром Ордена Гнева, однако этот зеленокожий мало походил на сородичей. Ни тебе язв, ни горба, ни лишних конечностей... неправильный орк какой-то. Или наоборот, впрочем.

А вот дальше начался ад. На счет полусотни лейтенант, все же, был слишком оптимистичен. Столь кровожадных, свирепых и диких существ, у которых напрочь отсутствует чувство самосохранения, ранее маг встречал только среди соплеменников.

Хуже всего в этом походе было то, что для ухода за лошадьми приходилось постоянно оставлять двух человек в лагере, который отряд устроил в очищенном логове. Благо там текла подземная река и была неплохая вентиляция. Оставшиеся на страже подвергали себя нешуточной опасности, и если волшебника вряд ли смогли бы застать врасплох, паладины в вопросах разведки оставались обычными людьми. Вот только чародей был гораздо полезней, находясь в рейде.

— Зачем тебе эта зубочистка, маг? Ты же все равно не умеешь ей толком пользоваться.

— Прекрасная леди, во-первых, это не какая-нибудь 'зубочистка', а знаменитый меч 'Ухорез', принадлежавший моему отцу, а во-вторых, в отличие от простых смертных, у меня полно времени, чтобы этому научиться. — Гордо вздернул подбородок Лориан, одергивая плащ.

— Да, ты рассказывал, что-то около пары лет, верно?

Неверный свет факелов осветил скривившееся, что было заметно даже через маску, лицо волшебника, когда тот осторожно прикоснулся к лезвию. Честно говоря, оружием он владел не так уж и плохо. Разумеется, до рыцаря или мастера меча ему было далеко, но вот с простым человеком, которого не тренировали с младенчества, мог справиться без особых усилий. Пусть, и за счет немного большей силы со скоростью.

— Умеете вы подбодрить. — В следующую секунду Лориан почувствовал в воздухе что-то неладное. С момента появления в Драконьих Скалах он почти непрестанно использовал магию, и сейчас видел все в сером цвете, ощущая сильные токи энергии лишь от четырех своих спутников. Прислушавшись внимательнее к тому, что ему показалось неправильным, он невольно усилил поток магии сквозь глаза.

— Осторожно! — Волшебник только и успел шагнуть в сторону, прикрыв воительницу от двух копий. Одно вошло ему в живот, а второе — угодило куда-то в район сердца.

Не растрачивая ни секунды, он срубил левому противнику голову, и, перебросив клинок в другую руку — проткнул насквозь второго.

— Шаманы. — Уже оседая, лишь успел он махнуть рукой.

Отряд, тут же сбив строй, ринулся в атаку в указанном направлении, игнорируя отовсюду раздававшееся шипение 'Смееерть' на мерзком нечеловеческом наречии. В этот раз орков было по настоящему много, но сильнее от этого они не стали. Паладины выкашивали их, как траву, к тому же, то один, то другой, падали на землю без видимых повреждений; Лориан, даже оказавшись на полу, даром времени не терял, отправляя на тот свет простых орков, и пробуя защиту шаманов.

Бой был жарким, но итог все равно оставался легко предсказуем. Темные чары орков не могли повредить паладинам, и были слишком просты, чтобы суметь запутать волшебника. Шаманы могли лишь немного усилить своих бойцов, однако, против орденцев это не слишком-то помогало. Каждый из них был несколько раз ранен, и, тем не менее, за считанные минуты они, прорубившись через нестройную уродливую толпу, быстро оглушили орочьих колдунов, частью перебив, частью разогнав остаток нападавшего отряда.

— Лориан, ты мне жизнь спас. — Сбросив шлем, воительница присела возле раненного волшебника, не побрезговав даже залитого кровью пола. — Это...

— Кхе... — Хрипло откашлявшись, маг сплюнул красным, и криво усмехнулся. — На моем месте, так поступил бы каждый.

— Могу я что-нибудь для тебя сделать?

— Если ты хочешь, назови в честь меня кого-то из сыновей. Возможно, мое имя продолжит жить, хотя бы, так...

Несколько минут Кристофер продолжал со смирением слушать эту высокопарную чушь. Его тошнило, а лицо исказилось в болезненной гримасе, но, казалось, никто не обращал на это внимания. Касиас скромно улыбался, наблюдая за этой кошмарной сценой, недостойной даже самого скверного бродячего цирка, Мириэн — с грустной улыбкой смотрела в лицо волшебника, не замечая вообще ничего вокруг, а по щеке Бьёрна, третьего в их группе, и вовсе текла одинокая, скупая мужская слезинка.

— Лейтенант, доставай масло и факела!

Глава 13

— Зачем масло и факела? — С явным напряжением в голосе спросил волшебник, опасливо кося взглядом на расположившуюся у ног Касиаса сумку.

— Как зачем? Мы же не хотим, чтобы в Драконьих Скалах объявился лич? Гунмар нас за это не поблагодарит. — Прежде, чем Лориан успел даже пошевелиться, паладин подскочил к нему вплотную и вырвал из груди копье.

— После того, как я видел трюк с четвертованием, ни за что не поверю, что какая-то деревяшка сможет тебя убить. — Второе копье вышло из мага, и он смог только болезненно вскрикнуть.

— Они были зачарованы. — Полностью осознавая всю шаткость своих аргументов, пролепетал маг.

— Да? — С ехидной усмешкой, хмыкнул Кристофер. — Неужели колдовство каких-то дикарей способно причинить вред магистру?

— Не стоит недооценивать орочью магию... — Сейчас, когда его раны смыкались прямо на глазах, Лориан по-настоящему испугался. Оправдания выходили даже более жалкими, чем когда он перебирал их мысленно.

— Ах ты! — Поймав занесенную для удара руку воительницы, что было далеко не просто даже с использованием волшебства, маг начал легко водить над ней окутавшейся золотистым свечением ладонью. Во время боя через броню прошел только удар в сочленение лат, рана от которого сейчас стремительно исчезала. Дальше последовало бедро и щель между краями кирасы. Глубоко про себя он облегченно вздохнул, всем своим видом, тем не менее, демонстрируя строгость внимательного врача. Буря, кажется, миновала. — Ох, проклятие, как же больно. Будто каленым железом жжет.

— Простите, леди, но исцеление все же, несколько противоположная моей специализация. Зато шрамов не останется.

— Лучше уж шрамы, чем терпеть это. И мы еще поговорим. — Вырвала руку из захвата воительница.

Когда девушка отошла к связанным предводителям орочьего отряда, маг приглашающе махнул рукой остальным.

— Становитесь в очередь, господа.

Пропуская мимо ушей многочисленные проклятия 'пациентов', Лориан за несколько минут излечил не менее многочисленные раны паладинов. К счастью, серьезно в схватке никто не пострадал, и пусть оружие орков нередко носило на себе слабые чары и яды, но ничего такого, с чем он не мог бы справиться, здесь не встретилось. К тому же энергии вокруг было полно. Без 'Савана' ему доставалась лишь малая часть, но пока хватало и этого. Мага беспокоило, что мельчайшие энергетически каналы в его теле стали пропускать больше силы, и сейчас ей было сложнее управлять, от чего, собственно, и доставались остальным незабываемые впечатления, но кому-либо жаловаться на это он не видел смысла. Здесь для помощи нужен был кто-то уровня архимага.

По возвращении в лагерь, отряд ждала привычная картина только что завершившейся битвы. Живописно разбросанные по округе тела и довольные усмешки на лицах, оставшихся на страже Дерека с Альфредом, ясно говорили, что им тоже не пришлось бездельничать.

Когда лагерь был убран, а каша на разведенном костре аппетитным дымом заставила паладинов глотать слюни, волшебник обратил задумчивый взор на лейтенанта.

— Теперь мы можем пройти на Драконий Клык, а значит, наши пути расходятся. Что вы теперь будете делать? Возможно ли, что мы встретимся на обратном пути? — Спросил чародей закованного в броню мужчину с окруженным солнечной короной кулаком на плаще, замерев на развилке.

— Допросим орков, когда проснутся, и пойдем налаживать 'мирный контакт' с их племенем. Понятия не имею, сколько это займет. Но и вы неизвестно, как долго пробудете у отшельника, так что возможно все. Удачи тебе, волшебник. — С улыбкой протянул ему ладонь Касиас.

Пожав руку предводителю отряда, Лориан попрощался с остальными, напоследок все же вымолив прощение у воительницы. Девушкой она была веселой, и юмор оценила, что, впрочем, не помешало ей назвать мага с Кристофером 'братьями по разуму' и пожелать провалиться в ближайшей бездне, где их без сомнения дожидается толпа близких родственников.

В общем, прощание было теплым, и, когда они с приятелем покинули отряд, скрывшись в одном из туннелей, в мыслях мага даже на какое-то мгновение мелькнуло, что он сможет приспособиться к этому миру. Ведь когда у тебя есть друзья, совершенно любой мир становится не таким уж и плохим местом...

* * *

Вдвоем путникам пришлось блуждать по подземельям еще почти целый месяц. Когда они все же выбрались на поверхность, снаружи лютовал мороз, как, впрочем, и всегда в этих землях. Слепящее солнце, не дающее ни капли тепла, и то, показывающееся лишь в те редкие моменты, когда вокруг не бушует буря. Снег сверху, снег снизу, снег в одежде... путешествие было еще то.

Волшебнику пришлось отдать другу свои одеяла, впрочем, сам он в них не нуждался. И все равно, время от времени, приходилось лечить паладина от обморожений. Без помощи мага сэр Кристофер бы здесь просто не выжил.

* * *

— К-кажет-тся, м-мы д-добрались.

На паладина, указывающего в направлении тонкого белого шпиля, ярко сияющего чуть в стороне от Драконьего Клыка, было больно смотреть. Закутанный в два плаща и несколько одеял, он с самого выхода на поверхность не спускался с седла, но это ему не особенно помогало. Вздохнув, волшебник согласно кивнул и двинулся вслед за лошадью по узкой горной тропинке.

— А п-почему д-дверь не откр-рыта?

— Полагаю уже то, что мы видим вход, само по себе является приглашением. — Осторожно поводив руками над высокой двустворчатой дверью из блестящего белого камня, Лориан выпустил из ладоней серый туман, ласково облепивший проем. Несколько минут прошло в молчании, а когда облако рассеялось, дверь продолжала стоять, как ни в чем не бывало.

— Не получилось. Плохо. Если её не проняло 'Дыхание Вечности', придется нам сидеть здесь, пока Гунмар не решит нас впустить. Если он, вообще, решит впускать таких неудачников. — Волшебника весьма беспокоило состояние друга, но и собственное самочувствие волновало его ничуть не меньше. Как маг смерти, он мог не давать умереть человеку долго...

— Да будь я проклят! — Глаза на лице паладина вспыхнули синевой, и он спрыгнул с лошади, будто бы вовсе не умирал от холода каких-то пару минут назад. Кулак сэра Кристофера окутался голубым сиянием, и двустворчатая дверь от его удара ввалилась внутрь башни, громогласно грохнув о землю.

— Не слишком вежливый способ приходить в гости к архимагу, молодые люди, вам не кажется? Не сказал бы, что им стоит пользоваться тем, кто хочет жить хоть сколько-нибудь долго и не совсем уж ужасно. И да, если уж зашли, не могли бы вы, хотя бы представиться?

Глава 14

Вид высокого длинноволосого старика в белой робе заставил Лориана серьезно напрячься. Его собственный учитель постоянно выглядел, как коротко стриженый брюнет лет сорока-пятидесяти, и был всегда гладко выбрит, но это совершенно ничего не значило. При необходимости даже волшебник десятого круга мог играть своей внешностью, едва ли не как пожелает. Что уж говорить о магистрах и тех, кто выше.

— Сэр Кристофер Бигслоу, паладин Ордена Гнева. — Глухо ударив по замотанной в одеяло груди, бодро произнес приятель.

— Тот самый? Покалечивший пятерых братьев по ордену, еще будучи послушником, и после первого же задания прозванный Осквернителем? — Не глядя на скривившегося Кристофера, волшебник тепло улыбнулся. — Весьма польщен. А вы, что молчите, молодой человек? И не стесняйтесь, проходите, раз уж пришли.

Пожав плечами, Лориан с каменным лицом прошел в башню прямо по двери, с интересом разглядывая обстановку. Разумеется, внутри башня оказалась значительно больше, чем снаружи, и, несмотря на то, что в ней совершенно не было окон, чистый солнечный свет проникал, кажется, отовсюду. И конечно, внутри было тепло.

При ближайшем рассмотрении архимаг оказался вовсе не старым; белая борода и волосы сбивали с толку, но на лице у него брюнет не заметил, ни единой морщины. Будто смотрел на двадцатилетнего.

— Лориан из Элуа, свободный магистр. Четырнадцатый круг.

— Магистр смерти, молодой человек. Говорите уж сразу.

Округлив глаза, брюнет извинеющеся взмахнул руками.

— А разве это имеет какое-то значение?

— В жизни мелочей не бывает, молодой человек. Ох, да что же мы это стоим. Простите, гости у меня бывают не часто. Отвык за последние лет триста. — Стоило Гунмару взмахнуть рукой, и пространство вокруг закружилось, перенося гостей и хозяина в удобно обставленную гостиную. В действительности, Лориан зарекся бы говорить, что именно сейчас произошло: маг перенес их в пространстве, пространство, послушное воле Гунмара перенеслось к ним троим, или же вовсе башня просто изменила обстановку в помещении. Даже сам архимаг вряд ли знал точный ответ на этот вопрос.

— Присаживайтесь, господа. — Указал им на пару кожаных кресел у небольшого стеклянного столика Гунмар.

Лориан лишь завистливо присвистнул. В его понимании, именно так и должен был жить уважающий себя волшебник: многочисленные книжные шкафы из красного дерева, заставленные бесценными фолиантами, мраморный камин, в котором весело потрескивают дрова, вино, одни боги лишь знают, какой выдержки. Возможно, что разлитый им по хрустальным бокалам красный напиток старше иных богов. В общем, брюнет злобно и неприкрыто завидовал.

Пригубив лучшего из вин, что ему, когда либо, доводилось пробовать, маг с удовольствием на несколько секунд прикрыл глаза, полностью предаваясь непередаваемым ощущениям.

— Что вы так трясетесь, молодой человек? Не копался я в ваших мыслях, не думаю, будто там обнаружится хоть что-то для меня интересное. К тому же, Эрик говорил, что это далеко не самая сильная ваша сторона.

Посмотрев на скривившегося паладина, Лориан самодовольно усмехнулся. Уж он-то точно знал, архимаги врут.

— Вы знакомы с магистром?

— О да, почему бы мне не быть знакомым с собственным внуком? И не стоит столь скептически улыбаться, ученик Карона. Это действительно так.

— Я больше не ученик. — Без тени улыбки твердо ответил маг.

— Интересно, согласится ли с этими словами ваш учитель?

Опрокинув в себя остаток вина, Лориан громко стукнул им по столу, и злобно сжав зубы, мрачно уставился на волшебника.

— Меня его мнение не волнует.

— А должно бы. Ты пришел ко мне, желая исцелиться от наложенного на тебя заклятья. Так знай, даже боги не в состоянии тебя от него избавить.

— Но магистр... — Попытался, было, возразить ему паладин.

— Эрик, возможно, сейчас в чем-то даже сильнее меня, но, увы, иногда неспособна помочь никакая сила.

— Хм. Сменить тело? Найти какого-нибудь деревенского дурачка и... — Отчаянно принялся гадать чародей. В волшебстве всегда есть несколько путей достижения цели. Как, впрочем, и в жизни.

— Увы, молодой человек, не поможет и это. Старый мерзавец проклял вашу сущность, и теперь вы избавитесь от этой заразы только после полного перерождения. На вашем месте, я бы уже вызвал Карона, и слезно молил его о пощаде.

— Да я лучше сдохну, чем соглашусь превратиться в зомби, послушно выполняющего все, что ему прикажет хозяин. — Под испытующим взглядом белесых глаз Лориан сознательно нагнетал в себе злость, так было чуть легче, гнев заставлял на время отступить безысходность.

— Что же, это ваш выбор. Возможно, в вас от волшебника немного больше, чем думает старая развалина. — Тяжело вздохнув, архимаг взглядом заставил графин вновь наполнить бокалы. Ему действительно было жаль молодого человека, настолько, насколько, он еще помнил слово жалость.

— Благодарю за информацию. Не скажете, сколько мне осталось?

— Думаю, года два, не больше. Я могу поставить на вас печать, и тогда все это время вы сможете колдовать почти без препятствий. Желательно, воздержаться от заклинаний выше двенадцатого круга, иначе, она может слететь, но, по крайней мере, до тех пор, пока ваша сила не станет настолько агрессивной, что съест даже мою печать, вы не превратитесь в бесформенный, но все еще живой кусок мяса.

Слова архимага звучали, как приговор. Два года... Лориан и раньше чувствовал это, просто не хотел верить. Уронив голову на руки, он принялся раскачиваться из стороны в сторону. Мага смерти весьма непросто вывести из равновесия, но и не каждый день узнаешь, сколько тебе осталось, особенно, если еще вчера собирался жить вечно.

— Буду весьма признателен.

Не говоря ни слова, архимаг встряхнул ладонью, и в сторону Лориана полетели какие-то странные золотистые знаки. Когда графические отражения заклятий заняли свои места на его теле, маг осторожно коснулся бинтов на лице, и принялся их неторопливо разматывать. Когда молодое правильное лицо с серыми глазами полностью освободилось от разрисованных рунами полос ткани, он встал на ноги и благодарно склонил голову перед старшим коллегой.

— Тогда мы, наверное, пойдем?

— Конечно, ничуть не задерживаю. И простите за не самые приятные новости.

Пространство вновь на секунду подернулось белой пеленой, и когда оно вновь стабилизировалось, волшебник с паладином вновь оказались на пороге башни, рассматривая совершенно целые, сейчас открытые двери.

— Вам не за что извиняться. — Горько усмехнулся маг. — В любом случае, лучше знать.

— Конечно. — Согласно кивнул Гунмар. — Подождите, сэр Кристофер, у меня есть для вас подарок. Возможно, он поможет вам выжить.

Не успел паладин возразить, что никаких даров ему не надо, как на его плечах оказался сияющий белизной плащ. Шагая, подталкиваемый легкими порывами ветра, он даже не успел оглянуться и поблагодарить. Несколько секунд чародей стоял перед закрытыми створками двери, открывая и закрывая рот, прежде чем смог повернуться к приятелю.

— А мне не холодно. — Удивленно заключил Кристофер через некоторое время, попутно развязывая плащи-одеяла.

— Выброси, как только покинем этот район. — Зло прошипел ему маг.

— Почему? Похоже, он вполне нормальный мужик. Поверить не могу, что у нашего магистра такой крутой дед.

Лориан безнадежно вздохнул.

— Никогда не доверяй архимагам. От них еще никто и никогда не видел чего-то хорошего. И они никогда ничего не делают бесплатно. Можешь позже спросить у своего магистра.

Паладин, слабо усмехнувшись, кивнул.

— Обязательно. И так, друг мой, что ты собираешься делать дальше? — За действительно, друга, было обидно, но лезть к нему сейчас в душу с сочувствиями сэр Кристофер не собирался. По своему опыту знал, что от подобных соболезнований становится только хуже. Чем-то кроме поддержки сейчас он помочь ему был неспособен.

— Давай, пожалуй, попробуем отыскать отряд Касиаса. Вдруг, им нужна наша помощь? А потом... не знаю, я собираюсь найти самую дрянную таверну, какую только смогу, и постараюсь лично проверить, сколько пива способен вместить человеческий организм.

— Знаешь, думаю, я составлю тебе компанию.

Глава 15

Пятеро сражались уже третьи сутки. Солнце успело два раза взойти и скрыться за горизонтом, заставив паладинов биться под тусклой луной, а орки и не думали отступать. Стена тел вокруг ставших плечом к плечу рыцарей уже возвышалась по пояс, но проклятые твари все лезли и лезли. Будто рубка дров, работа не воина, палача.

Пот заливал их глаза, прикрытые шлемами, так что не было никакой возможности смахнуть его со лба, а мечи с окровавленными рукоятями скользили в ладонях. И только улыбки на мордах плененных шаманов сверкали яростным торжеством. Даже в случае победы соплеменников им было не жить, но не то, чтобы орков подобные вопросы хотя бы чуть-чуть волновали.

— Паршиво. Если не произойдет чудо, нас прикончат уже через пару часов. — Совершенно спокойно, скорее, даже просто подумал вслух Касиас, плавным взмахом клинка добавив к поднимающемуся валу еще пару тел.

Положение у них действительно было не ахти. Каждый из пятерых уже успел выпить по флакону стимуляторов, а без отдыха новая порция убьет их вернее орков. В этой битве вообще не было смысла. Для коротышек убийство отряда обернется карательной экспедицией, а рыцарям и вовсе нужно было просто упредить их от вторжения на человеческие земли, но тварям просто хотелось драться.

— Жалко, что с нами нет мага. Он какой-то странный, но вынуждена признать, с волшебством у него ловко выходит. — Не успела воительница закончить фразу, как во фланг оркам ввинтилась ярко голубая молния.

Когда пыль и кровавая взвесь, повисшая в воздухе, немного осела, замершие в изумлении паладины определили раздающего визжащим тварям направо и налево удары воина в развевающемся за спиной белом плаще, как сэра Кристофера. Сбившиеся в толпу орки все же сумели его задержать, но с предводителями вражеского отряда к тому времени уже было покончено.

Воины не сразу обратили на это внимание, но когда пал последний из орочьих колдунов, вражескую армию тут же окутало облако серой хмари. Мир на какое-то мгновение посерел, и в следующую секунду поле боя превратилось в кладбище. Они с некоторым суеверным ужасом смотрели на темную фигуру, медленно приближающуюся к ним сквозь облака колдовского тумана. Разглядев сэра Кристофера, все в отряде уже поняли, что приближается к ним знакомый волшебник, но сейчас смутный силуэт, лишь амулет, на шее которого горел ярче солнца, мало напоминал им того, ставшего уже почти своим, постоянно прячущего лицо паренька.

— Я не ослышался, леди сказала, будто ей меня не хватает? — Стоило туману рассеяться, и жуткая иллюзия бесследно пропала. С широкой улыбкой волшебник шел сквозь завалы трупов, стараясь по мере возможности обходить самые неприглядные, и в особенности, крупных черных волков. Некоторые из них все еще продолжали шевелиться. В последнее время Лориан уже успел позабыть, насколько это приятно, не скрывать лицо капюшоном, дышать свежим воздухом, ощущать ветер на коже, впрочем, конечно, не здесь. Остановившись перед импровизированным укреплением, он широко развел руки в приветствии, и небрежно стряхнув с плеча несуществующую пылинку, задорно подмигнул воительнице. — Предупреждаю сразу, меня немного нервирует слово 'Странный' в моей оценке.

— И не мечтай.

Не успели паладины упасть там, где стояли, как им пришлось срочно менять дислокацию; при виде мага пленные, дико вращая глазами, испортили воздух.

— Поздравляю, мой друг, ты первый, кому удалось напугать орка до усрачки, из всех, о ком я когда-либо слышал. — Хлопнув по плечу закашлявшегося мага, Кристофер бодрым шагом подошел к остальным, с радостной улыбкой, протягивая руку для приветствия.

В сражении с орками лошади пали первыми, и потому, чтобы покинуть загаженную территорию у путников ушло около получаса. По понятным причинам, шаманов тащить никто не хотел, но, они были, пусть не единственной, но все же, в данный момент, самой большой возможностью выполнить задание Ордена без по-настоящему большой крови. Так что им распутали ноги и, связав, погнали вслед за лошадью сэра Кристофера.

— Располагайтесь пока, господа... и дамы. Сейчас добрый маг смерти о вас позаботится. — Внимательно осмотрев довольно потрепанный отряд, у членов которого не хватило сил даже скептически хмыкнуть, благо, свидетельств его доброты накопилось целое поле, Лориан в первую очередь занялся исцелением. За время боя каждый из паладинов получил несколько довольно серьезных ран, и не поставь ему Гунмар стабилизирующую каналы печать, кто-то наверняка остался бы инвалидом, так что, сегодня им повезло.

Закончив, возиться, волшебник кивнул приятелю, указывая на поклажу, и принялся совместно с ним обустраивать лагерь. Как бы там ни было, рыцарям сейчас было жизненно необходимо смыть кровь и немного поспать. Лориан был сегодня столь добр, что даже поставил свою палатку для девушки.

Когда паладины, разбредшись по спальным мешкам, забылись коротким беспокойным сном, волшебник, до этого мрачно глядящий в костер, испытующе посмотрел на приятеля.

— Часах в пяти-шести ходу к юго-востоку я чувствую крупное скопление живых существ. Думаю, это зимняя стоянка.

— Женщины. — Болезненно скривился сэр Кристофер. Если там действительно были орчанки с детьми, отряду требовалось при первой возможности выступать на зачистку. Дело было не в жестокости, или чем либо подобном, просто...

Срок беременности у орков составлял три месяца, затем — месяц на кормление и можно снова беременеть. При их общественном строе, то, что было для этого народа отдаленным аналогом женщин, на деле являлось не больше, чем фабриками по производству детей. Учитывая, что рожали они, минимум, четверых-пятерых, а чаще — около восьмерых-десятерых 'детишек', средняя орчанка за время фертильности, то есть, начиная с одиннадцати и до тридцати лет, производила на свет от трехсот до тысячи, карапузов.

— Проклятье. Не об этом я думал, когда вступал в Орден. Первое же задание закончилось сожжением сразу двух храмов. Дальше — массовые убийства. — Устало махнул он на заваленное трупами поле боя. — А теперь придется устраивать геноцид. Что дальше? Наверное, темные маги среди знакомых, действительно плохо сказываются на характере...

— Не думал когда-нибудь вступить в Пылающий Легион? — В тон ему усмехнулся волшебник.

— А что, сможешь устроить по блату?

— Сам — вряд ли, но если найдешь толкового демонолога, с удовольствием подскажу пару имен.

— О, приятель, я так тебе благодарен...

Глава 16

Стоя на краю орочьей стоянки, волшебник зябко передернул плечами, попутно пнув парализованного ужасом шамана. Где-то глубоко в душе он был рад, что ему не нужно находиться внутри. Орки смогли обезопасить её от слабых площадных заклинаний, а на что-то могущественное он растрачиваться не собирался. Конечно, на Лориана приходились те, кто будут пытаться сбежать, но к ним, по крайней мере, не нужно подходить близко.

Волшебник прекрасно знал, что орки — существа, мягко говоря, неприятные. Но поголовно вырезать, в том числе, их 'почти детей' и 'почти женщин'... нет, пусть этим занимаются те, кому за это платят. Разумеется, орки — каннибалы, и как саранча опустошают все, до чего только могут дотянуться, но здесь ведь дело не в добре или зле, как о том всем желающим рассказывают священники. Просто такова их природа.

Мага немного мучила совесть за то, что оставляет на паладинов грязную работу, однако он быстро её заткнул. В конце концов, не стоило позволять кому-либо из орков выбраться. В очередной раз, с брезгливостью осмотрев пылающий лагерь, Лориан обновил заглушающее крики заклятие.

Через три часа все было кончено. Волшебник не сомневался, что лица паладинов, покидающих разоренное поселение, наверняка засядут в памяти до конца его дней. Впрочем, это было неудивительно, учитывая абсолютную память и то, что, в общем-то, осталось не так уж долго.

— Завтра выходим к совету племен. Сдадим этих тварей, предъявим ультиматум и уходим. — Стирая снегом с лат кровь, лейтенант не преставал болезненно морщиться. — Я сыт этой степью по горло.

Так и поступили. Только сначала позаимствовали дюжину лошадей из пасущегося поблизости от стоянки табуна. Вообще, орки разводили их на мясо и молоко, сами предпочитая передвигаться на волках, так что и характер у 'лошадок' был соответствующий. Не говоря уже об отсутствии выучки. Паладины громко ругались, тщетно пытаясь приспособить этих мелких злобных мохнатых тварей хоть как-нибудь, а вот Лориану неожиданно повезло. Слушалась доставшаяся магу кобыла не лучше, чем остальные, и пыталась его грызануть при малейшей возможности, однако, совершенно не боялась его не самой полезной магии. А с первой проблемой он быстро справился, приложив её ментальной плетью. Красные, полыхающие злобой глаза будто бы стали стеклянными, и править лошадью теперь приходилось при помощи чар, но это было все же лучше, чем ситуация у остальных.

С первыми лучами яркого, но совершенно холодного зимнего солнца, путники подняли, кажется, совершенно обезумевших шаманов и погнали их на юго-запад. Бескрайняя заснеженная пустыня от горизонта до горизонта. Людям иногда казалось, будто степь это совершенно другой мир, никак не связанный с человеческим. Из которого им уже не выбраться. Многие дни они шли по безбрежной ледяной пустыне, и далеко не в каждый из них, волшебник чувствовал хотя бы одно живое существо на самом пределе своего восприятия. Степь принадлежала оркам и мертвецам, и крайне неприветливо относилась к непрошенным гостям.

Тогда Лориан и осознал всю предусмотрительность паладинов, принципиально не берущих с собой выпивку в походы. Мрачная аура, повисшая над отрядом, вводила в уныние даже его, в теории способного полностью управлять своим психическим и физическим состоянием. Что уж говорить про остальных, тем более, что им пришлось лично убивать орчанок и разбивать их младенцам головы. Броня может быть у орденцев и железная, но люди — нет,

Первый звонок того, что они уже не одни, прозвучал лишь на третьей неделе пути. Горы остались далеко на северо-востоке, а заснеженная земля под ногами постепенно стала оборачиваться жидкой грязью. Путники уже несколько дней подумывали остановиться, подождать пока не распогодится, но каждому слишком хотелось как можно быстрее покинуть степь. В какой-то момент Лориан замер на лошади, с сосредоточенным лицом прислушиваясь к себе, и вскинув руку, кивнул лейтенанту.

— Нас окружают.

Касиас лишь кивнул, и спрыгнул на чавкнувшую под ногами землю.

— Спешиваемся.

Лошадей усыпил волшебник, наложив на них 'Смертное оцепенение'. Не самое безопасное заклинание, к тому же постепенно разрушающее нервную систему живых существ, однако, особого выбора у него сейчас не было. Большинство целительских заклятий с подобным эффектом были не слишком надежны, а множество волков в округе, наверняка бы вселили в небольшие мозги лошадей ужас. Не переговариваясь, паладины встали по кругу импровизированного лагеря, проверяя доспехи, и как выходят из ножен мечи. Последние дни оказались настолько утомительными для отряда, что по виду воинов стало сложно сказать, волнует ли их исход предстоящей схватки.

Лориан занял место в центре защитного круга паладинов. Он бы вообще предпочел воздержаться от активного применения сильной магии, равно как и от драки, но именно у него, в случае, если боя избежать не удастся, была возможность сильнее всего навредить оркам. Ожидание — худшая часть в войне. И, несмотря на то, что волшебник к происходящим между степью и королевствами событиям сам по себе не относился, он успел прекрасно понять, что оказался на самой настоящей войне.

Пусть, мирный договор между людьми и орками действовал уже сотни лет, все это время война не прекращалась ни на секунду. Потому что две расы слишком разные, чтобы жить сообща. Это архимаги могли позволить себе запереться в башнях, поплевывая с небес на тех и других, а простым, и даже не слишком простым людям, в любом случае однажды придется сражаться.

Вздохнув, волшебник принялся чертить на земле узоры, тщательно выбрав положение для пленных. Либо, шаманы послужат заложниками и будут отпущены по окончанию переговоров, либо пойдут ему в качестве усилителя для заклинаний. Выстоять против орды у семерых шансов не было, но попасть в лапы к оркам живым, было совсем не тем, чего мог бы желать разумный, так что сдаваться без боя никто не собирался.

Земля задрожала задолго до того, как первые признаки орков появились на горизонте. В очередной раз, оглядев усталые лица соратников, волшебник на секунду прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться. Так уж вышло, что в отличие от большинства направлений, магия смерти не требует особенно тяжелых расчетов и построения сложных заклятий. В большей степени она основана на логике и тонкой игре с определениями. Это давало, как свои преимущества, так и недостатки, которых, кстати, было гораздо больше. Лориана мало волновало, что вместо того, чтобы создавать собственные шедевры волшебного конструирования он всю жизнь будет вынужден, в основном, лишь вычеркивать отдельные переменные из бесконечного уравнения жизни, но и радости подобная ситуация приносить не могла.

Впрочем, если целитель, спасая больного, делает его здоровее, маг смерти способен просто убить болезнь. Чтобы колдовать таким способом нужен был совершенно особенный склад ума, и волшебник, к сожалению, не мог утверждать, будто им обладает. Если самые могучие из чародеев были способны уничтожать не то, что богов и стихии, но даже сами понятия, ему удавалось представить подобное разве что в рамках концепции. Сосредоточиться на понятии 'человек', и просто вычеркнуть его из Вселенной. Немного успокаивало, что энергии на подобный трюк хватит у считанных единиц разумных существ, и у каждого из них есть множество гораздо более важных занятий, чем истреблять ползающих под ногами букашек.

И все же он был учеником архимага. В последние дни Лориан часто думал над 'проклятьем' учителя, пытаясь понять, что оно из себя представляет. Если его магия становилась все агрессивней, быть может, достаточно было бы убить в себе агрессию? Он бы наверняка попытался, в конечном счете, лучше жить неполноценным, чем умереть или превратиться в нежить, однако маг был уверен, что распад энергоканалов всего лишь внешнее проявление того, что происходит в глубине его дара, и к сути изменений не относится вовсе.

В какой-то момент он ощутил появление духов. Бесплотные твари злобно кружили вокруг раскинувшегося над отрядом куполом, бессильно завывая от ярости. Подавив наползшую на лицо усмешку, Лориан успокаивающе кивнул паладинам. В отличие от людей, почти каждая раса обладала каким-то своим, особенным волшебством. Даже самый последний эльф легко победил бы в лесу полного мага, а то и младшего магистра. Каждый орк может попытаться наслать на кого-либо одержимость или порчу, в то время, как дворфы обладают поразительной властью над металлом и камнем. Однако, даже сильнейшие из них и в подметки не годились тем немногим из людей, что по какой-то странной случайности обладали даром. У 'Детей Хаоса' было свое преимущество: являясь в стихийном плане полным отражением Вселенной, некоторые люди могли в плане магии заткнуть за пояс драконов, элементалей и высших демонов. Еще несколько месяцев назад Лориан и вовсе не переживал бы из-за какой-то стычки с дикими, полуграмотными недомагами, впрочем, за последнее время многое изменилось.

Черная полоса на горизонте появилась со всех сторон. Прошло несколько минут, и паладины, наконец, смогли разглядеть отдельные пасти и лапы волков, равно как и бессчетных наездников. Уже половина видимой степи была занята ордой, а конца бесконечному потоку тварей видно все не было.

— Кто вы, и что делаете на наших землях? — На расстоянии в пару сотен шагов от вставших кругом воителей орда остановилась, и из её рядов выехала вперед довольно оригинально выглядящая тройка орков. Они все далеко не красавцы по человеческим меркам, но эти помимо присущих этим уродливым существам пропорций, так же обладали просто невероятным количеством шрамов. Обратившегося к ним скособоченного, горбатого орка в разномастных доспехах, часть которых поблескивала синеватым гномьим металлом, волшебнику захотелось убить, хотя бы из милосердия.

— Мы — Орден Гнева. И мы пришли напомнить вам о договоре Ург`лот. — Выступивший вперед лейтенант в этот момент, казалось бы, вырос в пару раз, и говорил настолько уверенно, что Лориан даже начал переживать за свое и так слишком часто на его вкус страдающее самолюбие. Чтобы избавиться от чудовищного, сводящего с ума диссонанса между тем, что показывало зрение и тем, что открывало ему восприятие мага, волшебник был вынужден закрыть глаза. Рассудок просто отказывался воспринимать, что один человек может нависать над армией.

Лориан настолько запутался в ощущениях, что даже не сразу осознал изменившийся тон приятеля, и неестественную тишину, в которую погрузилась орда. Сущность, сейчас занявшая место, или, скорее просто поддерживающая паладина, внушала ужас даже ему, что уж говорить об орках.

Наверняка негромкие слова Касиаса сейчас были слышны даже за горизонтом. Впрочем, так просто сломить вождя, или шамана, или кем там был заговоривший с ними орк, не удалось. Или, что вероятнее, Сущность, которую паладины почитали Богом, никому без причины вредить не собиралась.

— Разве мы о нем когда-либо забывали? — Злобно оскалился предводитель орды, и чувства мага на мгновение засекли над его головой огромный дух какой-то птицы, готовый вот-вот проявиться в реальности, чтобы попытаться защитить своего последователя.

— Вы прорыли туннель сквозь Драконьи Скалы. — Едва не вбивая шамана в землю давящим взглядом, почти прорычал лейтенант.

— Не знал. Но даже если и так, это была личная инициатива местного племени. Совет не забывает своих слов и не отказывается от них. — Совершенно спокойно ответил орк.

Стоящий за спиной Касиаса сэр Кристофер с сомнением фыркнул. И в принципе, Лориан его понимал. Чего оркам не занимать, так это сплоченности; если человека, отдавшего свою жизнь ради спасения других, при удаче, будут вспоминать и через тысячелетия, для гоблоидов самопожертвование считалось нормой. Они с радостью сложат головы целым племенем, если это принесет какую-то пользу их народу. Возможно, именно потому их до сих пор и не смогли уничтожить. Конечно, стоит учитывать, что тем, кто могут их уничтожить легко, орки неспособны создать проблем в принципе.

— Ты говоришь правду, Ург`лот. И никаких претензий сейчас мы к тебе иметь не можем. — Взмахнув рукой, Касиас приказал паладинам отнести оркам шестерку шаманов. — Но помни, стоит вам атаковать королевства, и мы принесем в степь мир. Навеки.

Военачальник, было, зарычал, и даже потянулся к носимому за спиной мечу, кстати, единственному приличному предмету его экипировки. Однако, в последний момент все же оторвал пальцы от рукояти. Дернув щекой, он кивнул своим заместителям на скулящие, пускающие на земле слюни тела, и те, прихватив кинжалы, спрыгнули с варгов.

— Я слышал эти слова и сто и две сотни лет назад, паладин. Твой прадед еще не родился, когда я подписывал соглашение, о котором ты непрестанно здесь повторяешь. Ответь мне, если ради спасения, столь лелеемого тобой мира, тебе понадобится уничтожить человечество, пойдешь ли ты на это с такой же легкостью?

На лице лейтенанта на секунду отразилась нешуточная борьба, но уже через несколько мгновений он уверенно кивнул, подтверждая согласие.

— Да, так и будет.

Волшебник про себя выругался. Технически, к людскому роду он относился постольку поскольку, но если паладины с такой же невозмутимостью, с которой недавно вырезали орков при необходимости отправятся воевать с человечеством, принять этого Лориан не мог. В его понимании, если в мире не будет существовать людей, то и жизнь будет бессмысленной. Даже для бессмертного. А значит, от Ордена ему следовало держаться подальше.

— Хорошо. Могу я узнать, почему с вами, плечом к плечу, стоит враг всему живому? — Под злобным взглядом орка, волшебник, сначала осмотрев отряд в поисках какого-нибудь другого 'врага', недоуменно пожал плечами.

— Он с нами. И остальное не должно тебя волновать. — Тон лейтенанта ни на йоту не изменился, но Лориан мог бы поклясться, что на его лице сейчас играет кривая усмешка.

Орк снова взрыкнул, но, тут же расслабился и махнул рукой. Смотреть на лицо военачальника было одно удовольствие, вот только волшебнику и самому почему-то жутко не понравилось, как это самое 'С нами' звучит.

— Твои слова услышаны, паладин. А теперь уходите, вы и так уже причинили этой земле слишком много зла. — Замолчав, Ур`глот махнул рукой, и армия начала разворачиваться обратно прямо на глазах у опешившего отряда.

Глава 17

— Проклятье. Такое ощущение, будто меня только что вывернуло наизнанку! — С кряхтением поднимаясь с каменной плиты, простонал сэр Кристофер.

— Технически, так оно и было. — Самодовольно усмехнулся волшебник. В этот раз при перемещении паладины испытали то, что происходило во время ухода из цитадели с ним. — Зато быстро.

Именно из-за скорости он и рискнул строить портал из степи. Пришлось рассчитать достаточно сложный ритуал, ждать несколько дней подходящего положения звезд и даже использовать энергию из накопителя, но все равно он едва-едва смог уложиться по сложности узора и количеству затраченной собственной энергии в двенадцатый круг. Лориан прекрасно осознавал, что рискует перегрузить сдерживающие печати, но тратить несколько месяцев и так обещавшей стать крайне непродолжительной жизни на путешествие по не самым гостеприимным землям, не собирался.

— Вы сейчас на доклад, или сначала приведете себя в порядок? — Безразличным тоном поинтересовался маг, спрыгивая с телепортационной площадки.

— Мы сейчас — в кабак, друг мой. — Значительно поднял палец сэр Кристофер. И под недоумевающим взглядом мага весомо добавил. — Традиция.

— Ах, я не против. Готов поспорить, что смогу проспать неделю. — Вздохнул волшебник, взяв лошадь за повод.

— Никакого сна. Сейчас помоемся, и... — Не в силах выразить всю переполняющую его гамму чувств, паладин громко причмокнул и с оглушительным звоном хлопнул в ладоши.

— Как скажешь, приятель. Как скажешь.

Оставив лошадей в Цитадели, отряд, не расходясь, отправился по узким улочкам Города Гнева в ближайшую таверну. Как всегда в этот час, повсюду мельтешили торговцы и прочий рабочий люд, и в иных обстоятельствах было бы им не пройти, но перед шестеркой одоспешенных рыцарей, окруживших волшебника, народ расступался мгновенно.

Ступая по мощеной камнем дороге Лориан полной грудью, дышал свежим воздухом. Торговый центр, объединяющий с десяток захолустных миров, здесь постоянно попадались шагающие навстречу люди самого разнообразного вида и в самых причудливых одеяниях. Почти горцы, в шкурах животных из Лионера, чернокожие обитатели мира саванн, одетые лишь в пальмовые листья и ожерелья с браслетами, разодетые в шелк авантюристы с Флиба, с какими-то странными железными палками у поясов рядом со шпагами...

В основном, в Город Гнева приходили торговать только люди, потому что другие расы, не говоря уж о видах, как правило, слишком отличались, чтобы иметь дело с людьми, впрочем, по дороге к трактиру, мимо волшебника проскользнули несколько стелящихся по земле сухопутных осьминогов.

* * *

Ванна. Сколько всего в этом слове. После многих недель пути Лориану категорически не хотелось из нее вылезать. Пусть, грязь в путешествии к нему не приставала, но за удовольствие просто полежать в этом шедевре артефакторики с самоочисткой и подогревом, он бы, наверное, с радостью отказался от пары недель отмеренной ему жизни.

К сожалению, дольше пары часов предаваться неге ему не позволили. Стоило магу только-только прикрыть глаза, окончательно расслабляясь, как от двери донесся ужасающий грохот.

— Кого там Бездна принесла? Проваливайте! — Вежливо намекнул он нежданным посетителям о своем нежелании с кем-либо сейчас разговаривать.

— Спускайся, магистр, трактирщик уже все приготовил. — Ответил ему голос паладина, сопровождаемый непрекращающимися ударами о дерево.

— Чтобы ты провалился, сэр Кристофер. Сейчас спускаюсь. — Встав на пол, волшебник щелчком пальцев убрал влагу с поверхности кожи и принялся облачаться. Его одежда не нуждалась ни в стирке, ни в каком либо еще уходе, потому много времени сборы не заняли.

Уже через пять минут Лориан в прескверном настроении спустился на первый этаж, где за накрытым столом его уже ждал весь отряд. Еще бы, ему-то никогда не приходилось шагать строем или одеваться на время. Паладинам запрещено владеть личным имуществом, кроме оружия и доспехов, но помимо недостатков, также это несет и насколько явных достоинств.

Во-первых, при передвижении по Семи Королевствам, им не нужно носить с собой груду снаряжения и припасов, а во-вторых золото у них тоже общее, и любой рыцарь может получить в любом банке столько, сколько захочет. А потому скромную жизнь из них ведут крайне немногие. Тем более, находясь в фактически принадлежащем им городе.

К сожалению, происходящее за столом крайне слабо напоминало праздник. В победе над орками доблесть могла быть разве, что для крестьянина, тем более, в этот раз они не защищались, а сами пришли в степь. Даже при худшем варианте развития событий, уничтожение племени давало людям несколько лет. Пока орки повоюют за внезапно освободившиеся земли, пока поделят их, пока восстановят численность...

Честно говоря, все это слабое утешение. Лориан не знал, сколько отряд уничтожил разведчиков, пока они с другом находились у архимага, но даже без них получалось более восьми тысяч. Великолепный кабанчик и отличное выдержанное вино слабо скрашивали попойку, а заунывная музыка, которую с наступлением заката принялся наигрывать бард, привела лишь к тому, что Бьёрн запустил в него кружкой. Понятливый менестрель быстро сбежал, а рослый трактирщик лишь неодобрительно покачал головой. Сегодня таверна работала лишь для них семерых.

Время близилось к полуночи. Как Лориан и предвидел, с каждым кубком настроение рыцарей ухудшалось. Даже он сам чувствовал угрызения совести, справедливости ради, стоит сказать, довольно слабые. Все же трудно чем-либо удивить человека, прожившего не один десяток лет под одной крышей с архимагом. Чародей уже подумывал тихо встать и уйти к себе в номер, когда на его плечо внезапно легла тяжелая рука, закованная в латную перчатку.

— Помнишь, волшебник, я обещала тебе беседу наедине? — Донесся до уха мага злой шепот, и он не нашел ничего лучшего, чем осторожно кивнуть. — Так пойдем-потолкуем.

Под сочувствующими взглядами рыцарей мага за воротник увели на верхние этажи.

* * *

— Только не думай, что у нас что-то серьезное. — Оставив, доведенного до изнеможения мага, лежать на кровати, Мириэн медленно и нарочито демонстративно одевалась в утренних лучах солнца, пробивающихся сквозь мутноватое окно. — Просто, нужно было сбросить напряжение. Впрочем, если будешь в городе, а я буду свободна от службы, заглядывай, если хочешь. Шестнадцатая квартира, район восьмой северо-восточный.

Лориана не привлекали играющие в войнушки дамочки, но сейчас у волшебника перехватило дыхание. Будто отлитое из стали совершенное тело не портили даже несколько шрамов, и все же девушка их явно стеснялась.

— Если хочешь, могу убрать. — Указал он на косой разрез чуть ниже левой груди. Каждый шрам является маленькой смертью, и пусть, сила защищала Мириэн от него, почувствовать историю этих ранений для мага не составляло труда.

Чародей был уверен, что этой ночью сломал несколько костей, которые сейчас напоминали о себе болью, но эту боль можно было и потерпеть. К тому же, травмы, нанесенные при помощи божественной силы, пусть и таким оригинальным способом, лечатся при помощи магии крайне скверно.

— Не стоит. Это память, и к тому же, не хочу, чтобы это выглядело, как плата.

Откинувшись на подушки, Лориан лишь слабо кивнул. Он все понимал, никаких долгов, никаких обязанностей. Вот только маг не может быть несерьезен, и уж тем более, не имеет возможности позволить себе расслабиться. Такие долго не живут.

— И все же хорошо, когда кто-то хочет излечить твои шрамы. Возможно, когда-нибудь и придет время...

Слушая стук железных ботфортов за дверью, волшебник не переставал улыбаться, разглядывая покрытый древесными узорами потолок и вдыхая её запах. Сейчас он был уверен, что найдет способ выжить, чего бы это ни стоило. Учитель любил повторять, что первейшая задача каждого мага — научится обманывать природу. Если необходимо полное перерождение, — Лориан обязательно придумает способ сохранить свои силу и память, чтобы позже вернуть их душе. Для этого необходима сила, сравнимая с божественной, но паладины здорово ему задолжали. Нужно только придумать, как все это провернуть. Времени немного, но у большинства обычно нет и этих двух лет. Он найдет способ, ведь в мире нет ничего, что не под силу волшебнику.

* * *

Маг нашел в себе силы спуститься в зал только ближе к обеду. К тому времени отряд Касиаса уже разошелся отчитываться о выполнении задачи перед магистрами, и встречал мага только потягивающий пиво приятель, чуть менее потрепанный, чем сам чародей. Приветливо подняв кружку при виде хромающего к столу брюнета, сэр Кристофер весело усмехнулся.

— Добрый день, дружище. Вижу, ты вовсю знакомишься с орденом этих ужасных фанатиков. Сначала — самоубийственное задание, а не успел вернуться — тут же оказался в 'Железной Деве'.

Лориан согласно кивнул, а в следующую секунду в зале на мгновение потемнело, и паладин с грохотом вылетел в оконную раму. Вяло отряхнув кулак, он не торопясь сел за еще совсем недавно занятый столик, и меланхолично стряхнув со стола несколько стеклянных осколков, недоуменно приподнял бровь, глядя на показывающего ему большой палец трактирщика.

Через секунду маг вспомнил, что паладины время от времени 'перегорают', и прежде чем вернуться к службе могут жить несколько лет, а то и весь остаток жизни, как простые горожане, за исключением пары нюансов. Возможно этот плотный рослый мужчина под сорок, как раз был одним из 'перегоревших. Довольно ему подмигнув, маг принялся ждать обеда.

Сумасшедшие все в Ордене, или нет, этот город начинал ему нравиться.

Глава 18

— Должен признать, это было болезненно, хотя и заслуженно. — Невозмутимо заметил паладин, осторожно придерживая скулу укутанной латной перчаткой ладонью, не прошло и минуты, как он вернулся в зал, причем, через окно. — Что это было? У меня даже на секунду в глазах потемнело.

— Направленная вспышка неструктурированной магии. Обычного человека — убило бы. — Задумчиво почесал переносицу маг, пока сэр Кристофер проветривался на свежем воздухе, служанка поставила перед ним глубокую глиняную тарелку наваристого супа, пахнущего ароматными пряностями, так что он, не откладывая, приступил к позднему завтраку.

— Ты хоть знал, что я выживу? — Безнадежно вздохнул паладин, присаживаясь за соседний крепко сбитый деревянный стул.

— Был почти уверен.

— Ненавижу черных магов.

— Брось, приятель, разве можно устоять перед нашим темным очарованием? — Хохотнув, волшебник взмахнул над столом пустой ложкой. — Нет, это совершенно невозможно.

— Придурок.

— Наверное, поэтому мы и находим общий язык. — Паладин надулся, и говорил обиженным тоном, но Лориан прекрасно видел, что в действительности тот ничуть не обижается. Странное ощущение, будто понимаешь человека без всякого чтения мыслей, было для него внове.

— Точно. — Обреченно вздохнул сэр Кристофер, кивая служанке на пустую кружку пива.

Спокойно пообедать друзьям не дали. Не успел чародей после второй тарелки потребовать третью, как в обеденный зал ворвался худой паренек лет пятнадцати, в сияющем серебром кольчужном доспехе и сюрко, неистово вращающий глазами. Разумеется, как у всех благородных, на поясе парня висел меч.

— Сэр Кристофер! — Завопил он так, что воитель едва не свалился со стула.

— Генри, во имя Всеединого, что случилось? — Поморщившись, тихо спросил паладин, болезненно потирая виски.

— Магистр Эрик просит вас с колдуном прибыть немедленно в Цитадель! — Бодро отрапортовав, паренек бросил такой взгляд на мага, что сэр Кристофер, не сдержавшись, хлопнул себя по лбу.

— А кричать-то зачем? — Удивился паладин, осторожно прочищая указательным пальцем ухо.

— Но магистр...

— Ты свое поручение выполнил? — Не дожидаясь ответа, паладин утвердительно кивнул. — Выполнил. Так что, можешь идти. Свободен.

Послушник попытался, было, возразить, так что сэр Кристофер для ясности помахал ему рукой. Когда паренек, сглотнув ком, умчался обратно в крепость, Лориан с недоумением взглянул на приятеля.

— Что это было?

— Неструктурированный поток эээ... забыл, как там дальше.

— Болтовни. — Сделал догадку маг.

— Да. Эм, нет. Ты что, издеваешься надо мной? — Возмущенно привстал из-за стола паладин.

— Это ты надо мной издеваешься!

— Ну, есть немного. — Тяжело вздохнув, сэр Кристофер допил остатки пива из кружки. — Так о чем именно ты спросить-то хотел?

— Как-то он смотрел на нас странно, с меня вроде бы как кожу снять хотел, а тебя, по-моему, вовсе побаивается.

— А, ты об этом. — Когда стол остался девственно чист, паладин, молча, кивнул другу на дверь. — Идем, по дороге расскажу. Дело в том, что Генри из Флемхелда, культисты у него кого-то из семьи похитили. А я заслужил там определенную славу. Когда отец доверил мне возглавить дружину, я немного повоевал на границе...

Волшебник не сомневался, что какую бы славу приятель ни заслужил, наверняка — скверную.

— В общем, там в последние несколько лет моим именем детей пугают. — Окончательно стушевавшись, паладин, будто бы извиняясь, развел руками. — Не то, чтобы это было заслуженно.

Согнувшись над столом, Лориан не слишком старательно попытался замаскировать смех кашлем.

— Может быть, действительно стоит тебе записать пару имен? Если однажды надумаешь уйти от святош, в Пылающем Легионе человека по прозвищу 'Осквернитель', наверняка примут с распростертыми объятьями.

— Да ну тебя. — Обижено отмахнувшись от приятеля, сэр Кристофер поднялся на ноги. — Еще посмотрим, что о тебе скоро говорить начнут.

Следуя по кривым извилистым улочкам за приятелем, волшебник никак не мог избавиться от терзающего его плохого предчувствия. Если уж о паладине, пусть, явно ненормальном, но вроде бы неплохом человеке, магу наверняка припишут поедания не менее пяти младенцев каждый ужин.

Впрочем, о волшебниках подобные слухи врут не так часто, как кажется, особенно, в отношении разменявших не одну тысячу лет. Они уже мало похожи на людей, по крайней мере, по сути, даже если внешнее сходство остается абсолютным. Некоторые из них действительно могут пристраститься к человечине, и для архимага, или даже магистра, подобные кулинарные предпочтения, в лучшем случае, будут считаться несколько экстравагантными. А уж если не окажется выбора, к примеру, в случае попадания в область нестабильного магического фона, любой старый волшебник сделает все, чтобы выжить. Когда внешний облик, раса и даже пол целиком зависят от прихоти... лучшее, что может сделать простой человек, столкнувшись с волшебником — попытаться как можно быстрее уйти с дороги.

С той же легкостью, с которой чародеи меняют тела, они могут менять на том или ином отрезке жизни собственные жизненные принципы. Стать орком среди орков, гномом среди гномов, или даже превратившись в огра, жить какое-то время среди диких племен, только чтобы узнать что-то новое, а может быть, просто развлечься. Из известных волшебнику рас только с эльфами, обладавшими какой-то связью с лесами, магам почти никогда не удавалось ужиться. Впрочем, Лориан бы не удивился, узнай он, что кто-то сумел эльфийский лес обмануть, или договориться с ним за спинами обитателей.

Сам парень полноценным волшебником не был, и дело даже не в силе или знании заклинаний. За его плечами попросту отсутствовали те века и тысячелетия жизни, с постоянной сменой лиц и имен, что непременно делают мага чем-то неизмеримо большим, или неизмеримо меньшим, чем человек, о чем он ничуть не сожалел. Лориан подозревал, что если ему удастся прожить достаточно долго, однажды он станет таким как учитель, но пока эта проблема не станет актуальна, предпочитал не волноваться. Тем более, что меняли облик не все. Некоторые архимаги, как Гунмар, предпочитали строить башни и изучать непосредственно магию, пространство, время, и все, что только взбредет им в голову. В конце концов, именно свобода и отличает волшебника от человека, в том числе, свобода от человеческой сущности.

Лориан превосходно помнил слова учителя о коллегах: 'Если кто-то говорит, будто стремится оберегать человечество — он лжет. Никто не станет защищать то, к чему не имеет отношения. И хуже всего, если такой маг лжет сам себе, самообман ничего кроме бед не приносит'. Конечно, Карон Заклинатель Бурь, редкий мерзавец, но это еще не значит, будто он ошибался.

В этот раз паладин вел приятеля не через центральные залы, как было в прошлое их посещение Цитадели, а сразу после входа в донжон свернул в правое крыло, и, поднявшись по длинной винтовой лестнице на несколько этажей, через длинную анфиладу залов вывел мага к кабинету старшего магистра. Как понял Лориан, в прошлое их появление в Цитадели должны была состояться официальная церемония принятия сэра Кристофера в паладины, и только из-за этого их встречал совет, разумеется, та его часть, что тогда присутствовала в Цитадели.

Осторожно ступая по выглядящему совершенно новым ковру, от которого слабо тянуло магией, Лориан начал быстро выходить из себя. Слабый артефакт, предназначенный исключительно для успокоения тех, кто по нему ходит, здорово разозлил мага. Его действие было едва заметно и ничего плохого не подразумевало... если забыть, что паладинов нельзя одурачить при помощи колдовства.

Эта вещь явно предназначалась для тех, кто не состоит в ордене, к примеру, торговцев или послов соседних королевств. Чародей смог легко блокировать чары, вот только он все равно не любил, когда на него пытались незаметно воздействовать, и уж тем более — рыться в мозгах. Жизнь под одной крышей с архимагом — крайне малоприятный опыт, хотя и весьма ценный. У чародея было множество причин недолюбливать собственного учителя, но ненавидеть — нет. Даже учитывая, что последний собирался превратить его в немертвого слугу и проклял. Магия того стоила, вообще, Лориан был готов расстаться ради нее со всем, кроме, пожалуй, души.

Постучавшись, путники вошли в довольно большой светлый кабинет с крупным окном за спиной магистра. Вдоль стен помещения стояли высокие книжные полки, без всякой, на первый взгляд системы, заставленные различными книгами, а под потолком над входной дверью тикали довольно громоздкие механические часы. Паладинам они не особенно и нужны, так что Лориан заподозрил, будто они здесь находились исключительно ради престижа.

— Сэр Кристофер, ученик Карона. — Окинув взглядом вошедших, магистр кивком указал приятелям на стулья напротив заваленного картами и документами рабочего стола из темного дерева. Могучий воин, пусть и давно состарившийся выглядел в мантии как-то неправильно, чародей сам не мог сказать почему, но вид этого человека, заваленного горами документов, вызывал у него сочувствие. В голосе магистра не было ничего, кроме вежливого приветствия, однако Лориан уже был несколько взвинчен ковром с дополнительными чарами и изо всех сил пытался найти в словах главы ордена второй смысл...

— Мое обучение завершено. — Присаживаясь, преувеличенно серьезно кивнул волшебник.

— Ты сбежал.

— Это так, но это несущественно. Если ты смог выйти из башни архимага, значит, достоин зваться волшебником. — Пожал плечами брюнет.

— Даже если сбежал обманом?

— В этом случае — тем более. Однако, сомневаюсь, будто мне хоть на секунду удалось одурачить учителя, думать всерьез об этом, было бы слишком самонадеянно. — Погрустнев, развел руками маг. — Скорее всего, он решил, что возиться со мной дальше нет смысла, или, к примеру, захотел устроить мне экзамен в большом мире, не знаю. Причин может быть множество, вплоть до самых безумных. Едва ли существует какая-то другая возможность узнать ответ на вопрос, 'почему он меня отпустил?', кроме как спросить его самого.

— Благодарю за пояснения, знание того, как думают волшебники подобного уровня бесценно. — Серьезно кивнул магистр.

— Ни боги ни смертные неспособны понять, что на уме у архимага, об этом знает любой балаганный шут. Так что пользы от этих знаний... — Прищурившись, Лориан с сомнением пожал плечами, глядя на рвущийся к небу за окном, город.

— Не скажи... — оборвавшись на половине фразы, магистр раздраженно махнул рукой — впрочем, я вас позвал не для того, чтобы обсуждать особенности мышления отдельных магически одаренных личностей. Рад, что ваш поход завершился успешно.

Магу стоило серьезных усилий удержаться от скептического смешка. С одной стороны, действительно, они вернулись и даже целыми, а с другой... польза от путешествия к Гунмару, конечно, была, но называть такое успехом...

— И конечно, я должен поблагодарить вас за помощь команде Кассиаса, вполне возможно, без нее ребята не выбрались бы. С точки зрения политики, может быть, Ордену это было бы выгоднее, но мы воины, а не политики, и людьми не торгуем.

Сэр Кристофер лишь понимающе кивнул, а вот волшебник только с огромным трудом удержался от желания пощупать шею: 'Если кто-то заявляет тебе в лицо, будто он не политик, тебе стоит проверить, не надели ли на тебя за время разговора ошейник с ценником'. Магу начало казаться, будто учитель иногда видел будущее...

— Ты, сэр Кристофер, отныне назначаешься лейтенантом. — Тем временем, будто не заметив никакой заминки, размеренно продолжил магистр. — Ты только недавно вступил в Орден, но учитывая твои проблемы с работой в команде, думаю, это будет наилучшим выходом.

Паладин в ответ лишь безразлично пожал плечами.

— Но ты, маг смерти, в Ордене не состоишь, так что я должен тебя спросить, какой ты желаешь награды, сделаем все, что в наших силах — внимательно осмотрев мага, старик серьезно кивнул — конечно, в пределах разумного.

Глава 19

Лориан весело оскалился. Он надеялся на что-то подобное, в конце концов, путешествие по пустошам было не такой уж легкой прогулкой. Маг ожидал, что паладинов придется долго убеждать и упрашивать, впрочем, ему пока всего лишь пообещали помощь в 'Разумных пределах' которые могут варьироваться напрямую от желания обещавшего, так что эти слова еще ничего не решали.

— Я хочу изучить камень.

— Нет.

Вот так просто. Видимо, все же придется уговаривать.

— Почему?

— Твоя помощь Ордену весьма ценна, однако это нисколько не меняет того, что ты вор и предатель. — Усмехнулся верховный магистр, постучав костяшками пальцев о стол.

Болезненно скривившись, чародей передернул плечами. Глава ордена говорил совершенно будничным, спокойным тоном, будто вовсе и не собирался его оскорблять. Впрочем, это было не оскорбление, а простая констатация факта.

— Всего лишь, достойный ученик своего учителя. — Единственное предательство, которое действительно невозможно простить — совершенное по отношению к себе. Учитель действительно натаскал его добросовестно.

— Возможно, но все же 'Нет'.

— Могу я хотя бы узнать, почему? Существует какой-то запрет, или...

Тяжело вздохнув, старик за столом, помассировал виски.

— Это не попытка тебя обидеть, в конце концов, обижать мага словами... камень тебя попросту не подпустит. К нему могут подойти лишь люди, не обладающие 'даром', а прикоснуться — только те, кому дано слышать его 'Зов'. Причем, предатели обманщики и клятвопреступники даже из простых людей неспособны к нему подойти. Любого же мага он убьет задолго до того, как тот спустится в нижний зал.

Задумчиво побарабанив пальцами по столу, прикидывая возможности, маг все же вынужден был признать, что лучшего варианта, чем камень у него сейчас не было. Теоретически мог бы подойти любой божественный артефакт, вот только вокруг них, кроме собственной защиты, обычно во множестве находятся и служители культов. А если здесь единственное препятствие — нелюбовь камня к предателям, возможно, что-то удастся с этим сделать. А если и нет, в любом случае, для начала было бы неплохо взглянуть.

— Сначала мне достаточно будет ощутить его силу, а там, возможно что-то и придумаю. Собственная жизнь мне дорога. — Осторожно проговорил он, тщательно подбирая слова. В какой-то момент у волшебника возникло ощущение, будто он ходит по лезвию бритвы.

— Еще бы. — Безрадостно усмехнулся магистр. — Ладно, хочешь совершить самоубийство — воля твоя. Я попытался тебя отговорить. Остается вопрос, где ты будешь жить.

— Если мне разрешат построить временную башню на краю кратера, было бы отлично. Энергия в городе давит на меня слишком сильно. — Спрятав руки в карманы плаща, тяжело вздохнул маг.

— Договорились. Со строителями будешь разбираться сам. А теперь, ты не мог бы остановить нас с Кристофером наедине?

Окинув вопросительным взглядом приятеля, Лориан получил утвердительный кивок, и откланявшись, вышел за дверь. Все складывалось довольно неплохо, и даже подождать, пока другу будут устраивать очередной разнос, если он правильно понял, было не слишком обременительно.

* * *

— Какой интересный молодой человек... — Задумчиво обронил магистр, задумчиво разглядывая украшавшие его пальцы перстни. — Жалко, волшебник.

— А что не так с волшебниками... сэр? — В последний момент опомнился Кристофер, глядя, как приятель общался с магистром на 'ты', ему внезапно захотелось последовать дурному примеру. — Если вы меня спросите, отличный парень.

— С ними все не так, Кристофер. Внешне хорошие ребята, дружелюбные, всегда помогут... одна беда, единственное, что их интересует — они сами. И конечно, могущество. Ради него любой маг с радостью продаст в рабство родную мать, или уничтожит десяток-другой миров. Все, чтобы стать хоть немного сильнее, а остальные... с какой стати бессмертному обращать внимание на тех, кто по их меркам не проживет и мгновения?

— Что-то Лориан не похож на бессмертного...

— Он молод и умирает. И потому многократно опаснее любого здорового. Сейчас твой приятель так же непредсказуем, как вся их братия и с радостью ухватится за любую возможность. Лишь Боги знают, какие чудовищные способы продлить собственное существование взбредут ему в голову. — Тяжело вздохнул верховный магистр, задумчиво почесывая подбородок. Косые солнечные лучи из окна бросили на его лицо глубокие тени.

— Вы предлагаете мне следить за ним? — Нахмурился паладин. Его рука невольно поползла к ножнам с клинком, но к счастью, сидя извлечь его было не так уж легко.

— Если бы я мог — с радостью приказал бы. Но я не могу, так что просто предупреждаю. Возможно, зная, с чем он столкнется, ты сможешь удержать друга от необдуманных поступков. Некоторое время он проведет, изучая Камень, и когда не достигнет успехов, начнет суматошно пытаться сделать хоть что-нибудь. Был бы рад ошибиться, но однажды судьба этого мага будет зависеть от твоего решения. Постарайся сделать выбор, о котором не придется жалеть. Ни тебе, не всем остальным.

Слова главы ордена будто придавили паладина к стулу. Каким-то шестым чувством он ощущал, что магистр прав, однако подобная правота ему совершенно не нравилась. Они 'Орден Гнева', а не какая-нибудь 'Гильдия Весов', чтобы заранее все подсчитывать и готовиться к последствиям еще не произошедших событий.

— Почему вы так уверены, что с Камнем ничего не выйдет? — Тихо спросил блондин, разглядывая механические часы.

— Потому что его нельзя использовать. Многие в свое время пытались его изучать, в том числе архимаги. К тому же, специфика способностей твоего друга сама по себе не позволит ему узнать что-то стоящее. Мало что так же плохо подходит к таким исследованиям, как сила Смерти.

— Благодарю, сэр. Мне многое нужно обдумать. — Поднявшись на ноги, блондин благодарно кивнул магистру. По его мнению, подобные 'предупреждения' людям стоило бы держать при себе, однако вслух произносить такое он, разумеется, не стал, лишь хлопнув по прикрытому кирасой сердцу перед уходом.

— Не стоит. Будто я ничего не понимаю. Иди уже. — Раздраженно махнул ладонью старик, откидываясь на спинку стула. Главу ордена ждали многочисленные дела.

* * *

Остановившись у выхода из кабинета, паладин сдавленно хохотнул: невозмутимо сидящий на деревянной лавке маг, высунув от усердия язык, выписывал в своей книжке какие-то загадочные знаки, при этом вдохновлено кривляясь, несущим стражу послушникам. Те почему-то усиленно обливались потом.

— Не дает покоя слава Ужаса Цитадели?

— Точно, дружище. Этот титул просто обязан принадлежать кому-то более интеллектуальному. — Гордо вздернул подбородок чародей, убирая книгу на пояс.

— Вот мерзавец. Сэр, были бы вы благородны, я вызвал бы вас на дуэль!

— Повезло мне, да? — Хохотнул волшебник, отряхивая плащ.

— Еще бы, я бы от тебя и мокрого места не оставил.

— А пользоваться своим преимуществом это точно по-паладински? Как-то не слишком это благородно... — Задумчиво протянул маг, краем глаза наблюдая за едва не падающими от страха в обморок послушниками. Почему-то, слушая разговор двух приятелей, те начали трястись еще сильнее.

— По-паладински. Не по-рыцарски, это верно, но мы готовы на все ради торжества справедливости. — Гордо задрал подбородок сэр Кристофер,хотя в его тоне отчетливо читались нотки недовольства.. — Без исключений.

— Да что же это такое, сплошные мерзавцы вокруг. — Обреченно вздохнул волшебник, пряча лицо в ладонях. — В каком жутком мире я оказался.

Глава 19

Следующие недели пролетели для мага в одно мгновение. Сначала Лориан долго бродил вокруг котлована, в котором располагался город, а когда наконец нашел подходящее для строительства место, ему пришлось договариваться о подвозе стройматериалов с артелью каменщиков. Эти пройдохи торговались как дворфы! Даже зловещее звание мага смерти, распоряжение о содействии от верховного магистра и присутствие друга, по идее, внушавшего трепет всему живому, не слишком помогли сбросить цену на подвоз гранита. Найдись кто-то желающий спорить, Лориан побился бы об заклад, что эти три пункта ее лишь увеличили.

Вообще, он не слишком разбирался в здешних ценах, впервые увидев золото лишь несколько месяцев назад, ему было бы нелегко это сделать, да и последующие события повышению знаний в области экономики не способствовали. Однако интуиция мага просто вопила, что его здорово надули, оставалось только понять 'где именно' и 'на сколько'.

Также паладины сдержали слово, позволив ему спуститься на подземные уровни цитадели. Как ожидалось, первая попытка подойти к Камню закончилась безуспешно. Лориан начал терять контроль над рассеянной в воздухе магией за шесть этажей до ритуального зала и дальнейший спуск начал угрожать ему разрушением печатей Гунмара. Определенные результаты он получил, но для дальнейших исследований требовалось построить башню. Не большую, и сотворенную целиком из овеществленной магии, как у деда архимагистра Ордена, и тем боле, не из костей богов, как у учителя, а простое каменное строение, позволяющее фокусировать энергию. Даже не слишком высокое.

Конечно, маг с радостью создал бы полноценную башню, способную перемещаться между мирами, в теории ему это было по силам, однако такие вещи строятся не годами, и даже не десятилетиями. Когда-нибудь, если удастся вывернуться...

Пока же оставалось начертить план и дожидаться прибытия гранита из гор на северо-востоке. Учитывая, что большую часть времени Лориан проводил в компании воительницы, иногда пересекаясь с паладинами ее отряда и получившим повышение приятелем, ожидание не было слишком тяжелым.

* * *

— Хорошо рисуешь. — Отвлек развалившегося в постели мага от чертежей голос подруги.

— Не слишком. Единственное, в чем я действительно хорош — умение разрушать. Таким уж родился, а во всем остальном меня хватает только на простенькие фокусы. — Печально развел руками Лориан.

— Кто-то ведь должен заниматься и этим. Основатель нашего Ордена однажды сказал: 'Лучшее, что я могу сделать для этого мира — убить кого-нибудь плохого'.

— Это не он после пытался этот самый мир уничтожить? Мне Кристофер, помнится, что-то такое однажды рассказывал. — Хохотнул волшебник, откладывая книжку на журнальный столик.

— Негодяй, у тебя, что совсем ничего святого нет? — Получив толчок в бок, от чего едва не свалился с кровати, брюнет вскинул руки в примирительном жесте.

— Да с какой стати мне считать этого... — припоминая имя, Лориан щелкнул пальцами, вспомнить это не помогало, однако немного снимало нагрузку на нервную систему — Лорда Ивэйна святым? Насколько я знаю, его и у вас часто припоминать не принято?

— Наглый самовлюбленный павлин, а казался таким скромным пареньком... — оттолкнув руку волшебника, воительница обиженно надула губы, на какой-то момент став похожей на обычную девушку какой-нибудь совершенно мирной и далекой от бесконечной войны профессии. Конечно, если забыть о шрамах, которые постоянно напоминали, что мирная жизнь только игра, и едва ли продлится долго.

— Это профессиональное. Любой, даже самый никчемный маг, только и способный, что мухлевать с картами, искренне считает себя центром вселенной. Впрочем, в какой-то степени это выражение справедливо для всех. — Задорно подмигнул чародей подруге.

— Вот уж воистину. И откуда в твоей голове берется столько разумных мыслей? Все никак не могу понять, сколько же тебе лет?

— Сам не знаю, — парень неопределенно пожал плечами, — там, где я находился, время — понятие относительное. Думаю, на ваш счет немногим меньше тридцати, в пять измерение времени меня не слишком-то волновало, а когда вырос — стало поздно, магия не позволит определить мой возраст ни мне, ни кому-либо другому. А мысли... пока волшебник не завершил обучение, у него гораздо больше общего с попугаем, чем, собственно, с кем-то разумным.

— Это шутка? — Хихикнула девушка.

— Не совсем. — Лориан, веселясь, развел руками. — Когда тебе с завидным постоянством вбивают в голову мудрость рассыпающихся пылью фолиантов, думать самостоятельно просто некогда. Скорее, даже вредно, поскольку всегда есть готовые ответы, которые гораздо лучше тех, что малолетний глупец способен придумать самостоятельно.

— Но разве так можно стать волшебником? Просто много читать?

— Нет, конечно. В лучшем случае — библиотекарем. Беда в том, что универсального способа стать чародеем нет. К примеру, бывалые воины лет сорока-пятидесяти идеально подходят, чтобы стать боевыми магами. Когда тело начинает понемногу сдавать, но опыт и своеобразное понимание мира дают возможность выйти за пределы способностей человека. Только вот многие ли из них к тому времени все еще стремятся к чему-то большему? Узнать, почему возникает дождь, зачем птицы осенью улетают на юг, понять законы движения звезд, разобраться, как возникает молния?

— Единицы. — Вздохнула воительница. Спорить с очевидным было бессмысленно.

— Верно, и даже из тех, кто желает, еще меньшее число способно по-прежнему видеть. Набивать же книжными знаниями детей — вернейший способ загубить в них волшебника. Некоторые способности, может быть, и останутся, особенно, если отбирать с наиболее развитой энергетикой. Но человек, неспособный думать самостоятельно, никогда не сможет развиваться. Хорошо, если такой 'одаренный', сможет слегка модифицировать знакомое заклятье, или придумать что-то на основе изученных принципов. Ни о каком постижении законов вселенной и создании чего-то выходящего за рамки 'программы обучения' для гильдийцев говорить не приходится.

— И что, единственный способ — пойти в ученики к архимагу? — С сомнением прищурилась воительница.

— Этот способ — худший из всех возможных. Процент переживших учебу у кого-либо из них даже меньше, чем мечтающих о чудесах старых насильников и сохранивших рассудок после многолетней промывки мозгов студиозусов.

— Ох, значит передо мной уникум, и вообще, 'настоящий волшебник'? — С усмешкой, поудобнее устраивая голову на плече парня, уточнила девушка.

— Сам не знаю. С одной стороны, мне доступен четырнадцатый круг, и покинув башню учителя, я получил право зваться магистром. Только я пока еще ничего не создал, и к тому же, даже сейчас всего лишь повторял когда-то прочитанное. Чтобы зваться волшебником нужно больше. — Отвечая, Лориан помрачнел неожиданно для самого себя. Неопределенность собственным статусом волновала его гораздо сильнее, чем парень мог ожидать.

— Неужели такая каша в голове у каждого мага? — Прищурившись, воительница потерлась щекой о шею волшебника.

— Нет, конечно. — Отверг чародей гнусные инсинуации. — У большинства все гораздо хуже.

— Кошмар.

Лориан лишь неопределенно поморщился и пожал свободным плечом. Не то, чтобы он был не согласен, но с этим ничего не поделаешь. Получив силу, необходимо чем-то за нее заплатить, и уже не важно, хотел ты ей обладать, или нет. Знания и могущество — слишком большая наживка, чтобы суметь от них отказаться. Даже притом, что золото может дать силу ничуть не меньшую, а если использовать определенные эликсиры, простой смертный точно также может растянуть свою жизнь на тысячелетия.

Хотя, таких торговцев, королей и прочих власть предержащих, способных благодаря своему уму и таланту продлевать собственные жизни неопределенное время, скорее всего, тоже стоило бы относить к магам. Все они в конечном итоге так же приходят к так называемой 'морали долгожителей', и начинают сходить с ума от бешенства при любой попытке сравнения их с 'человеком'.

Разобраться в мотивах архимага невозможно, но парень все сильнее убеждался, что побег был чем-то наподобие выпускного экзамена. И некоторые основания так думать у него были: дело в том, что Лориан за годы ученичества узнал многое. Даже слишком. В какой-то момент знания перестали влиять на его образ мыслей и просто стали скапливаться бесполезным грузом. Он успел овладеть многими профессиями: травника, кузнеца, гончара, архитектора, мог рисовать картины, или при желании заняться лицедейством.

Разумеется, соперничать с мастерами своего дела ему было не по силам, но понимание множества нюансов в тех или иных занятиях, а также довольно обширные знания о строении мироздания, должны были позволить ему быстро подтянуться до уровня неплохого ремесленника, или актера, или кого-нибудь еще. В пять он инициировался сразу на двенадцатом круге, а перед тем, как сбежал из башни, поднялся до верхней границы четырнадцатого. Проблема в том, что долгое время перед уходом ему не удавалось продвинуться вперед ни на шаг.

Три круга за несколько десятилетий — результат выдающийся, обычно к уровню магистра движутся веками. Возможно, Карон увидел, что ученик достиг собственного предела. Размышляя об этом, Лориан болезненно поморщился.

Его сила была едва ли не уникальна, и по разрушительности уступала лишь стихии разума. Практически полное сродство к магии Смерти и значительный резерв, который еще в четыре был на уровне возможностей младшего магистра, делали его крайне опасным противником для кого угодно сопоставимого уровня возможностей. Сложно что-то противопоставить сопернику, который разрушает твои заклинания еще до того, как они подействуют, может легко уничтожить почти любую защиту, и теоретически способен убить любого, кто принципиально смертен. А ведь даже сама Вселенная не будет существовать вечно...

Беда в том, что Стихия смерти — инструмент крайне специфический, обычно ей пользуются немногочисленные магистры и архимаги, прибегая к стихийным преобразованиям, пожирающим львиную долю энергии, либо вовсе призывали существ с подобными способностями для боевых столкновений. Фактически, с ее помощью сложно что-то сделать, кроме убийства. Лориан мог уничтожить почти любую болезнь, удерживать кого-нибудь на границе жизни, пока не закончатся достаточно серьезные запасы энергии, накладывать иллюзии, перемещаться в пространстве довольно оригинальным способом и освоил еще несколько простеньких умений, не связанных напрямую с убийством и разрушением, но для всего остального ему приходилось прибегать к стихийным преобразованиям. А при них с пользой расходовалась, максимум, двадцатая часть силы. В общем-то, это бы ничего не значило, если бы не многократно увеличивающаяся при стихийных преобразованиях сложность заклятий.

Уровень мага вообще определяет не сила, а именно сложность заклинания, которое он способен сотворить. В конце концов, всегда можно напитать заклинания за счет накопителей, общего фона, силы звезд или жертвоприношений. Неважно даже, как быстро маг может творить заклятия, ведь нет никакой разницы, уничтожишь ты противника только что созданным, или подготовленным месяц назад заклятием, даже если прыгал над ним неделю. Существовали способы расчета заклинаний по частям, многократно облегчающие работу, однако они не были панацеей, и предельная сложность составленных со всеми хитростями заклятий как раз являлась показателем уровня мага.

Чтобы сотворить что-то из верхнего предела четырнадцатого круга школы Смерти, Лориану бы потребовалось несколько лет расчетов и наполнения формул энергией, однако устраивать локальный прорыв мира мертвых у него не было ни малейшей необходимости. Это вообще способность крайне специфическая, и пригодная лишь для массового уничтожения слабых противников. Ну, как слабых, любой архимаг, бог или высший демон от одностихийной атаки наверняка защитился бы, или, в крайнем случае, успел сбежать, а для всех остальных хватило бы чего-то попроще.

И вообще, он пока не ссорился ни с кем достаточно сильным, чтобы пришлось воевать против армии, с кем-то воевать он вовсе не собирался, благо были дела поважнее. Лориан никогда не мог прийти в равновесие с собственной силой, что впрочем, в его случае делало волшебника лишь сильнее. Грохот боевых заклятий, схватки на пределе сил и прочие глупости, которыми он в последнее время, к собственному стыду, только и занимался, вопреки распространенному пьяными бардами мнению, вовсе не были основным занятием чародеев. Для подобных балаганных фокусов маги обычно предпочитали призывать существ из иных реальностей, или, в крайнем случае, находили какого-нибудь здорового дурака, которому можно было вручить волшебный меч и отправить совершать подвиги, обосновав их необходимостью спасения мира. Негласный этикет чародеев предполагал всего добиваться наименьшими усилиями, и в идеале волшебник вообще не должен был показывать своих способностей окружающим.

Разумеется, это никоим образом не относилось к гильдейским недоучкам и подобным им заклинателям кинжалов по пять золотых. Наиболее предпочтительной для мага считалась трансмутация благородных металлов, которая Лориану была практически недоступна, и умение 'пудрить' окружающим мозги, неважно, с чарами или без.

Глава 20

Всего через две недели после памятного разговора, отряд Мириэн ушел из Цитадели выслеживать очередной ковен темных колдунов, да и сэр Кристофер не сидел в городе безвылазно. Волшебник же вынужден был ждать прибытия гранита и понемногу колдовать, пытаясь разобраться, как именно излучение Камня влияет на его силу. В большей степени исследования были теоретическими и заключались в основном в анализе разрушения собственных заклинаний. Еще впервые столкнувшись с действием Камня, он твердо уверился, что схожесть их действия с проклятьем учителя отнюдь неслучайна. В любом случае, до возведения башни раскрыть для себя этот вопрос он не мог.

Впрочем, кое-какие результаты принесло и такое поверхностное изучение: опытным путем ему удалось определить, что если держать при себе примерно треть резерва, разрушительное действие проклятия немного ослабевает, а нагрузка на печати снижается, причем собственная энергосистема мага на таком уровне еще не испытывала симптомов истощения. От силы это могло выиграть ему пару месяцев, но в данном случае Лориан был бы рад и нескольким дням.

Большую часть времени до самого отъезда отряда парень проводил в паладинском районе, где успел здорово примелькаться, и даже поставил там после переговоров с магистром портальную плиту, чтобы не рассчитывать каждый раз координаты для переноса. Пространственная магия требовала достаточно длинных и сложных расчетов, которые Лориану давались с некоторым трудом.

Теоретически магистр любой стихии, кроме Хаоса и Порядка должен уметь перемещать себя в любую точку пространства на расстоянии пяти дней конного хода, и ему хватало для этого сил даже с учетом ограничений и использования трети резерва, однако все портила математика. Нет, забравшись подальше в степь, он бы справлялся с определением необходимой энергии и координат часа за пол на каждый перенос, в Городе же сильно мешали источники энергии и пространственный разрыв над крышей Цитадели. Слишком много переменных, которые необходимо учитывать, и пусть любой достаточно продвинувшийся в менталистике чародей мог совершить их с легкостью, Лориан не унывал, поскольку даже таких как он, 'дутых' магистров в округе не наблюдалось.

Горожане несколько нервно реагировали на его появление, так что, оставшись в одиночестве, парень предпочел поселиться рядом с местом предстоящего строительства. Он не слишком хорошо владел бытовой магией, но уж обеспечить себе более-менее приемлемые условия, находясь буквально в шаге от города, было не слишком сложно.

До первых поставок камня оставался еще, минимум, месяц, и чтобы не бездельничать, Лориан нашел себе немного неожиданный источник дохода. Хладное железо. Выкованные без огня оковы, прутья для решеток и наконечники стрел, а кроме них этот мягкий материал мало на что годился, были смертоносны для нежити, духов и порождений магии. Местные использовали только редчайшее самородное железо из проклятых мест, в то время, как Лориану было достаточно напитать собственной силой руду, чтобы она лишилась своей формы и приниматься за работу.

В итоге получалось не совсем то, особенно, если учитывать, что о кузнечном деле он до недавнего времени больше читал, но паладины радовались и такому материалу. Никому другому маг продавать подобные вещи не стал бы, даже если бы расчет происходил золотом по весу руды, но и просто договорившись о сбыте с орденским кузнецом он быстро окупил все затраты на строительство.

* * *

— Ваша милость, вам велено сообщить, что первый караван снаряжен и прибудет через неделю. — К замершему на краю обрыва волшебнику в один из вечеров прибежал мальчишка-гонец. Лориан каждый день бывал в городе, однако найти его там было непросто, и каменотесы предпочитали отправлять переговорщиков к нему на край кратера.

— Наконец-то. Держи, заработал. — Бросив пареньку серебрушку, Лориан принял протянутые ему перо и свиток, и размашисто на нем подписался. Бюрократия проникла даже сюда: любой представитель вестовой службы, должен был обязательно предоставить отчет с подписями клиентов начальству. Волшебник понемногу привыкал к городу, но то, насколько в этом мире человек повязан законами и традициями все никак не укладывалось у него в голове.

Представители буквально каждой профессии в обязательном порядке состояли в гильдиях, от трубочистов и золотарей, до торговцев с оборотом равным бюджету небольшой страны. В других городах даже нищие, убийцы и воры объединялись в собственные гильдии, чего здесь, разумеется, не было.

Город Гнева целиком и полностью принадлежал паладинам, а все остальные работали по найму, обслуживая орден. И эти бронированные ребята едва ли допустили бы появление конкурентов. Конечно, в городе время от времени происходили преступления, в конце концов, люди везде одинаковые, но, ни о какой организованной преступности речи и быть не могло.

Гонец давно убежал по своим делам, а волшебник все продолжал смотреть на разгорающиеся в глубине кратера ночные огни. Как бы там ни было, Город Гнева достаточно интересное место, хранящее в себе множество тайн. Оставалось только надеяться, что он не останется здесь навечно.

* * *

К тому времени, как из Горлонда начали приходить первые партии гранита, маг успел вырыть яму под фундамент и начертить вокруг места будущего строительства колоссальную печать, вытягивающую из округи энергию. По краям кратера, в котором располагался город, находилось больше дюжины башен, и 'местные' чародеи были не слишком рады нарушенному в пригороде балансу энергий, никому не хотелось перенастраивать накопители и магические детекторы.

Впрочем, особенных проблем они парню не доставляли, поскольку сильнейшим из них был огневик одиннадцатого круга. Не то, чтобы все решала сила, да и трехсотлетнему старику грубить было неудобно, однако Лориан справился. Возможно, дело было как раз в том, что вместо боевого мага он увидел разодетого в золоченый камзол и тонкий алый плащ с безумной вышивкой, дряхлого деда, на шее которого висела серебряная цепь с одиннадцатью звеньями, украшенная амулетами со знаком огня. У большинства здешних магов такие использовались для демонстрации личной силы, когда это нужно.

Одного взгляда на старика парню оказалось достаточно, чтобы определить, что огневику осталось жить от силы летпятьдесят. Даже без каких-либо знаний о целительстве он, теоретически мог бы прожить лет так до семисот, просто постоянно гоняя энергию по собственному телу, и кто знает, вдруг бы поднялся еще на круг, а там уже недалеко до вечной молодости.

Из-за такого пренебрежения знаниями и собственными жизнями Лориан не мог относиться к местным иначе, как с пренебрежительной снисходительностью. Он вообще считал, что волшебник должен стремиться узнать и понять все, что только сможет. Конечно, это была въевшаяся в мозг точка зрения его учителя, но от того она не переставала быть верной.

Впрочем, местные возмущались больше для вида, а вот навестившие чародея незадолго до прибытия гранита эмиссары Академии... парень сильно удивился, заметив в одно прекрасное утро на границе выделенной ему архимагистром ордена территории двух переминающихся с ноги на ногу типов, укутанных в темные дорожные плащи, и скрывающих лица под капюшонами. Довольно странный выбор одежды, учитывая, что сейчас было лето, тем более, в степи.

Совсем недавно он сам вынужден был одеваться подобным образом, чтобы не фонить опасной для чужого здоровья магией, но... подмастерья, шестой и восьмой круг. У этих, с позволения сказать, 'коллег' совокупный резерв энергии был меньше, чем Лориан выбрасывал в пространство где-то за полчаса. Конечно, чужая слабость — не причина презирать окружающих, впрочем, волшебник неплохо знал, что для презрения к кому-либо не обязательно нужны причины. В конце концов, это личное дело каждого человека, как, и к кому относиться.

— Лориан Аз Карон? — Даже первые слова того, что был выше, насторожили парня, одно дело, когда по поводу ученичества его поддевали магистр Ордена или архимаг, и совсем другое, слышать такое от этих.

— Иногда меня называют и так, чем могу помочь, господа?

— Мы слышали, вы недавно появились на этих землях. Чтобы вы могли подтвердить свою квалификацию, Академия Гринхельм предлагает вам пройти аттестацию. Только после нее вы получите разрешение практиковать на территории семи королевств, а также станет возможно рассмотреть вопрос о вашем вступлении в Ассоциацию... — слушая распинающегося посланника, Лориан хищно усмехнулся. Эти двое боялись его до дрожи.

— Прошу прощения, господа, не заинтересован. — Новый мир с завидным упорством избавлял парня от высокомерия, и кое-какую информацию о единственной на континенте академии он загодя получил от паладинов. Ректором в ней был некий Теодорих Варн, с высоким сродством к свету, звуку и воздуху. Магистр двенадцатого круга. Если бы Лориан отправился в Гринхельм 'подтверждать квалификацию', возник бы закономерный вопрос, кто чью квалификацию будет проверять?

Возраст для мага серьезное преимущество, но многие знания, которые парень получил от учителя, провинциальному колдуну было просто негде достать, а чтобы дойти до них самостоятельно, даже архимагу может понадобиться столько времени, что иной 'Вечный Лес' успеет рассыпаться в труху от старости.

Собственные исследования считались самым престижным занятием для чародеев, но поскольку для получения сколько-нибудь вразумительных результатов нередко приходилось ждать десятилетиями и даже веками, чаще маги добывали знания о природе Вселенной, путешествуя. А больше — обменом и воровством. Периодически волшебники высоких ступеней посвящения пытались объединить силы для совместных исследований, но, как правило, каждая такая попытка быстро завершалась всеобщей грызней, а затем, катаклизмами.

В Рейдине с определенной периодичностью жили целых пять архимагов и их ученики. Также представляли опасность на своей территории Лес и верховные шаманы орков, а гильдии... не стоили внимания. Запретить магистру что-либо делать они не могли, и в любом случае, парень уже получил документы у паладинов, так что он мог не опасаться недовольства здешних королей. Поскольку, в случае чего, имел полное право ответить.

Оставалась возможность, что подошлют убийц, но Лориан вообще сомневался, будто старший маг академии когда-либо о нем слышал. А если и знал о появлении нового магистра на людских землях, едва ли бы стал ссориться с ним без причины.

— Что же, мы передадим ваши слова ректору. Но предупреждаем, вы находитесь не в диких мирах, чтобы и дальше сохранять свое благополучие вам стоит быть осмотрительнее.

Лориан немного ослабил контроль, и 'маги' заметив, как трава под его ногами обращается пеплом, припустили вниз по склону. Вспомнив слова приятеля о том, что убивая болванов, ты делаешь этот мир лучше, на какую-то секунду парень почти решил принести идиотов в жертву, но все же, вынужден был признать, что такой шаг едва ли придется паладинам по вкусу. Хотя... это, наверное, смотря кому.

Глава 21

Когда гранитные блоки наконец-таки привезли, наблюдать за тем, как волшебник будет в одиночку возводить башню, собралась едва ли не половина города, по крайней мере, его постоянных жителей. Лориан то и дело срывался на ругань, украдкой оглядываясь через плечо на шумную пеструю толпу, явившуюся к окрестностям стройки, будто для пикника.

— Давай, дружище, народу хочется представления, ты который месяц здесь все перепроверяешь, точно тебе говорю, схема верная. — Единственным, кто отважился наблюдать за действом в непосредственной близости, оказался вернувшийся с охоты на оборотня приятель, притащивший с собой к печати огромный жбан пива, и, чтобы было удобнее его распивать, бесцеремонно позаимствовавший лавку из палатки волшебника. Лориан даже начал понемногу жалеть, что эманации смерти действуют не на всех...

Невозмутимо закончив проверку, парень вынужден был согласиться с приятелем, все расчеты он совершил правильно. Когда привезли последнюю плиту, Лориан потратил немало времени, оставляя магические отметки на каждой, чтобы правильно их собрать в единое целое. Много мороки, но все же, лучше, чем нанимать строителей, кодекс волшебника недвусмысленно утверждал: все о собственном доме должен знать лишь хозяин, и пренебрегать этим заветом Лориан вовсе не собирался.

Исчезновению рабочих Орден бы вряд ли обрадовался, а портить отношения с фактически хозяевами этого мира, парню было не с руки. Необходимость постоянно учитывать в своих действиях реакцию окружающих магу в последнее время изрядно опостылела, но ничего с этим он пока поделать не мог. Глядя на зачерпывающего из бочонка уже третью кружку пива приятеля, он постоянно себе напоминал, что эти люди ему пока что нужны. Скорее от злости, чем в действительности серьезно, но...

Застыв на несколько секунд в нерешительности, маг резко вздохнул и громко прищелкнул пальцами, одновременно запуская комплексные чары. Какое-то время ничего не происходило, но довольно скоро многотонные каменные блоки стали по очереди подниматься в воздух, и в строго определенном заклятьем порядке, укладываться в фундамент. Толпа восторженно загудела. Лориан ненавидел толпы.

— Ого, кажется, наши чародеи впечатлены. — Когда последняя плита заняла свое место в зубчатой короне башни, паладин наполнил вторую кружку, тут же протянув ее приятелю.

— Еще бы, это им не заученные формулы переписывать, настоящая магия. — Хохотнул Лориан, весело подмигнув шестерым собравшимся на границе заколдованной области чародеям.

— Ты только не лопни от гордости.

Недоуменно оглянувшись на облаченного во все еще помятые доспехи паладина, маг лишь презрительно хмыкнул. Он действительно мог называть Кристофера другом, но некоторые привычки рыцаря буквально сводили Лориана с ума. Речь даже не о посредственном юморе, которым блондин буквально искрился, а хотя бы о том же внешнем виде. Максимум, на что хватало паладина — время от времени мыться, да изредка сбривать бороду.

Не то, чтобы маг сам был помешан на аккуратности, но когда кто-то вокруг выглядел немногим опрятнее уличного бродяги, ему жутко хотелось привести неряху в порядок каким-нибудь заклинанием, причем, специально обойдясь без стихийных преобразований, чтобы было как можно больнее. Нечесаная, спутанная грива волос, непонятно чем заляпанный плащ, обгрызанные ногти... тьфу. Да еще и постоянно сопутствующий аромат, в лучшем случае, пива. Единственные две вещи, которые паладин содержал в чистоте — оружие и доспехи.

На пару секунд зажмурившись, чтобы не видеть этого позора, Лориан болезненно кривясь, покачал головой. Он пытался объяснить приятелю, что если ему так безразлична реакция окружающих, постараться выглядеть, как человек, стоит, хотя бы ради себя, но лишь узнал маршрут в несколько довольно далеких мест.

— Постараюсь этого избежать. Извини, в гости не приглашаю, пока остаточный фон не будет поглощен накопителями, в башню лучше не заходить. Даже тебе. — Быстро попрощавшись с приятелем, Лориан быстро шмыгнул к открытому зеву башни, и, как только переступил порог, приказал выдвижной плите встать на место.

Поступок не слишком вежливый, скорее, это можно было бы назвать трусостью или ребячеством, но паладин с таким апломбом заявил, будто башня не будет прочной, если ее не обмыть, что брюнет счел за лучшее убежать. После возвращения из орочьей степи он зарекся пить с паладинами, по крайней мере, конкретно с этим.

* * *

На то, чтобы привести новый дом, пусть и временный, в относительно жилой вид, у волшебника ушел почти месяц. Разумеется, большую часть этого времени он был предоставлен своим делам, и лишь по мере необходимости, настраивал неправильно развернувшиеся заклятия, исправлял мелкие недоработки, настраивал многочисленные проклятия и ловушки, да и вообще, потихоньку обустраивал быт.

Поскольку исследование артефакта под Цитаделью не могло продолжаться, пока башня не обретет стабильность, маг изнывал от безделья. В какой-то момент он даже поймал себя на глупой мысли, что неплохо было бы вспомнить навыки фехтования.

За время ученичества Лориан успел дотянуться до границы четвертой-пятой ступени, что примерно соответствовало младшему ученику в школе меча. Не так плохо, как кажется на первый взгляд: первой ступенью считался уровень рекрутированного крестьянина, кое-как обученного махать клинком на срочной службе, вторая соответствовала ветерану и большинству профессиональных наемников, вполне умело, как для человека, обращающихся с мечом, третья — благородным без особых способностей.

Именно третья ступень была пределом для обычного человека, и даже для ее достижения обычно требовались различные алхимические препараты и воздействие мага-менталиста, что, кстати, довольно дорого обходилось. А четвертая уже позволяла немного влиять на саму реальность своим искусством мечника. Не одиннадцатая, конечно, на которой, судя по всему, до конца своих дней застрял Кристофер, но для того, кто брался за оружие, в лучшем случае, раз в неделю, это был очень неплохой результат. Причем, у Лориана имелась возможность улучшать его в течение целых эпох. В теории.

Магия. Любой человек обладал к ней способностями, как бы не пыжились гильдийцы, пытаясь убедить всех в обратном. Классическая — да, была доступна не всем, но каким-то количеством 'силы духа' обладает каждый. Магию можно вкладывать во все: умение драться, лепку горшков, рисование или музыку. А для тех, кто сумел подняться от простого ремесленника до волшебника, со временем становится доступна и 'классика'. Потому все, достигшие в своем деле успехов, становятся магами, а те, кто обладали силой изначально, легко постигают практически любые сферы деятельности.

Лориану большинство занятий в силу особенностей собственной энергетики не подходили, кому нужен артефакт, который будет опасен в первую очередь для владельца? Или дом, где невозможно жить? Но учителя это нисколько не волновало. Архимаг способен изменять собственные способности, лишь с немногим большим трудом, чем тела, а значит, когда-нибудь эти знания могут и пригодиться.

Впрочем, Лориан судить программу наставника не брался, в конце концов, спорить с ним о том, кто знает, как правильнее, было бы глупостью, но вместо фехтования, все же, продолжил искать защиту от силы Камня. В конце концов, если ему удастся найти решение, мечемахательством можно будет занять себя и потом, а если нет, фехтование ему не пригодится вовсе.

* * *

— Собираешься сегодня спуститься? — Лениво поинтересовался блондин, безразличным взглядом обшаривая город, укрывшийся на дне кратера.

— Рано. Заклинания только начали анализировать энергию камня. Зато сейчас хоть перемещаться можно по-человечески. — Устало вздохнул маг, проводя рукой по зачесанным назад волосам. В отличие от приятеля, который как бы 'целый граф', но способен пойти к цирюльнику, только если попадет под огнешар, вид Лориана вполне соответствовал гордому званию магистра.

Еще один месяц остался позади, осень уже потихоньку начала вступать в свои права, а заметного прогресса с решением все не было. Двое сидели на лавках за грубо сбитым столом у старого костровища, оставшегося еще со времен проживания чародея в палатке у основания теперь уже построенного черного шпиля. Называться полноценной башней, возведенная Лорианом постройка не заслуживала, будучи даже меньше тех, в которых обитали местные 'фокусники': так, в лучшем случае 'башенка', с тремя надземными этажами и двумя — под. Впрочем, мага данное обстоятельство волновало не слишком, поскольку постоянно жить он здесь не собирался.

— Ну-ну. Ты теперь, наверное, и в туалет ходишь порталом, всегда удивляло, почему среди волшебников так мало толстяков? При вашем-то образе жизни... — Сделав пару глотков из бурдюка с какой-то скверно пахнущей жидкостью, Кристофер вновь попытался пошутить.

— Энергия позволяет организму принять наиболее оптимальную форму. В действительности, фигура значения не имеет, я вполне могу вырасти на две головы или растолстеть, если понадобится изменить свой облик. А целители способны и пару лишних конечностей отрастить, они, по-моему, самые мерзкие.

— Да, еще некроманты... — с неопределимым тоном протянул Кристофер. Адепты 'продвинутой магии жизни' доставляли паладинам немало проблем. Хотя Орден, конечно, доставлял им проблем еще больше.

— Не знаешь, как там отряд...

— Мириэн? — Хохотнул паладин, не дав закончить приятелю. — Нормально, в Хеллгорне какая-то дрянь с нижних уровней снова полезла, так что сейчас ползают по туннелям. Ребята до сих пор не могут поверить, будто у вас что-то вышло. Да я сам не верю!

— Просто мы похожи. — Задумчиво протянул маг, почесывая бровь. — Знаем, какого это, когда ты один, а тебя со всех сторон окружает тьма...

— Угу, главное, чтобы было, за что подержаться.

— Не надо завидовать столь открыто. Это льстит, но зависть ведет к озлоблению, а злоба — первый шаг на пути во тьму. — Важно покачал головой волшебник, наблюдая, как вытягивается лицо приятеля.

— Темный маг, а говорит так, будто наш исповедник... куда катится этот мир? — Немного посокрушившись, паладин отхлебнул из бурдюка, и двое загоготали в голос. — Кстати, паршиво выглядишь, такое впечатление, будто ты за пару месяцев на десяток лет постарел.

— Чувствую себя еще хуже. — Заметив обеспокоенный взгляд, Лориан отрицающе махнул рукой. — Дело не в магии. Просто... я на Рейдине всего лишь полгода с небольшим, а кажется, будто провел здесь вечность. К тому же этот проклятый камень, он совсем не похож на проявление божественной силы. И сама история его появления: камень, брошенный в небо, убил дюжину богов, а вернувшись через несколько тысячелетий на землю, прибил архидемона. Трудно поверить в такую историю, даже если она — сплошные метафоры. Три месяца, восьмая часть отпущенного мне срока, а я ни на шаг не приблизился к разгадке. Проклятье, мне страшно.

— А есть какие-нибудь другие способы одолеть 'подарок' твоего учителя?

— Покажи мне любой легко доступный артефакт, обладающий силой, своим уровнем близкой к божественному, и я обязательно им воспользуюсь. — Хмыкнул маг, наливая себе в кубок вино. В отличие от бормотухи, что пил Кристофер, брюнет предпочитал красное полусладкое четвертьвековой выдержки с клейнхолдских виноградников. Конечно, он предлагал паладину не гробить здоровье, но тот с возмущением заявил, будто пить не ради градуса — лицемерие.

— Нда.

— То-то же. Еще можно выйти на 'Тропу Мертвых', уж там силы достаточно, вот только не хочу я такого перерождения. Если пройти 'Тропой', дорога в миры живых окажется для меня закрыта. А если и появлюсь, вряд ли лича народ будет встречать с распростертыми объятьями. Лучше уж умереть окончательно и бесповоротно. — С таким же выражением лица, с каким приятель несколько минут назад пил 'сивуху', Лориан схватил со стола кубок, и опрокинул его содержимое в себя, совершенно не замечая вкуса.

— Ты справишься.

— Откуда бы? У меня нет в запасе миллиона лет, чтобы сравняться с учителем в опыте, а без подходящего источника силы я не смогу сделать так, чтобы его проклятье подействовало на меня без последствий. Не могу даже начать придумывать ритуал, пока не буду знать точно, каким типом энергии придется воспользоваться.

— Сам ведь говорил: чтобы стать магистром у других уходят тысячелетия, а ты справился, за сколько там? — Попытка паладина упрекнуть приятеля в хвастовстве увенчалась успехом лишь отчасти: дорогущее вино по семь золотых сестерциев оказалось приконченным за два глотка, но по крайней мере, с лица чародея пропало желание отправиться кого-нибудь убивать.

— Ни за сколько, можно сказать, 'повезло' с рождения. А, ладно, не бери в голову, наверное, я просто слишком устал. — Мрачно сплюнув, маг на секунду отвернулся к полю, и тут же возмущенно сплюнул. — Вот уроды!

С ладони брюнета сорвался полупрозрачный сгусток серого тумана, и буквально через секунду на окраине участка сочной зеленой травы, растущей вокруг башни, обреченно замычала корова.

— Зачем? — Не слишком-то любопытствуя, вскинул бровь Кристофер. Крестьяне интересовали его лишь в плане 'кто будет работать', и потому немедленный ответ за покушение на территорию чародея его нисколько не возмутил. В конце концов, всегда можно найти новых.

— Какие-то они у вас не пуганные. Не понимают, чья эта башня. Даже пытался объяснить идиотам, что кормить животных этой травой небезопасно, но... — маг безнадежно вздохнул — идиоты.

— А что с ней не так? Выглядит свежей, пахнет замечательно, а ведь осень наступила уже. — Без всякого любопытства спросил паладин.

— Башня поглощает 'Энергию Смерти', потому растения до сих пор не пожелтели. Вроде бы ничего, но в них, да и во всем вокруг изменяется баланс силы. Энергии жизни становится все больше, и она никуда не исчезает. Если кормить животных таким кормом, у коров сначала телята с двумя головами начнут рождаться, а потом, у тех, кто их молоко пил, появятся дети с тремя руками. Подумываю настроить систему защиты Башни так, чтобы немедленно уничтожала всех незваных посетителей очерченного зеленой травой круга, так эти идиоты иногда путь себе сокращают... черепами, что ли все здесь украсить? — Задумчиво хмыкнул Лориан. Учитель предпочитал решать проблему нежелательных соседей более радикально, однако соседство с городом накладывало свои ограничения.

— Предлагаю посадить на кол пару крестьян, тогда точно отвяжутся. Еще и заколдовать, чтобы живыми оставались... — поделился богатым опытом управленца Кристофер, под конец речи, все же скривившись от омерзения, — ...точно отвяжутся.

— Нет, такой поступок испортит мне репутацию. Лучше уж тогда вообще позволить им делать, что захотят. — Брюнет начал понемногу догадываться, за что приятель получил в народе столь 'своеобразную' славу. Блондину до сих пор запрещали появляться в крупных городах, и, наверное, это было к лучшему. Для всех.

— Уродов же наплодят! — Возмущенно вскинулся Кристофер.

— Зато я честно предупреждал, и никто не будет обижен, а лишняя рука в хозяйстве — только подмога...

Через несколько минут, сопровождающихся лишь редким хлюпаньем бурдюка да стуком кубка, паладин устало вздохнул, глядя на ослепительно синее небо.

— Интересно, кто из нас двоих хуже.

— Ты. Потому что я не пытаюсь казаться хорошим.

Глава 22

'12.8.100500.17 по летоисчислению Сопряжения (35 секста год 12453 со Дня Гнева по Рейдину). ...Восьмая попытка пройти к ритуальному залу завершилась частичным успехом. До Камня осталось пройти четыре уровня. Дальнейший спуск представляется невозможным в связи с многократным усилением излучения. Необходимо убедить Эрика в необходимости снять охрану с одного из путей в катакомбы. Ума не приложу, чем бы таким убедить старика'.

Отложив дневник, Лориан тяжело вздохнул. Не найдя подходящей конфигурации щитов для защиты от влияния энергии камня он не нашел ничего лучше, чем усилить обычные. Все равно, что ломать защищенный от вскрытия замок при помощи лома, но для изящных решений у него попросту не было времени.

Собственной энергии для преодоления пути ему уже не хватало, и единственным вариантом напрашивалось прихватить с собой несколько артефактов, чего чародею совсем не хотелось делать. Зачарованные им предметы жутко 'фонили' смертью, и весьма плохо влияли на окружающих, а аргументы, чтобы убедить магистра хотя бы на несколько часов снять охрану с проходов на нижние уровни цитадели не лезли в голову. В общем, охрана там не особенно нужна: складов или сокровищницы под Цитаделью не было, а о любых злоумышленниках Камень способен позаботиться сам, однако маг здорово сомневался, что подобные аргументы подействуют на паладинов.

Можно было бы попытаться привлечь на свою сторону приятеля, однако Кристофера буквально несколько дней назад произвели в послы. Разумеется, из-за весьма 'горячих' отношений последнего с Церковью, ни одно цивилизованное королевство такого 'посла' бы не приняло, так что паладин был перенесен порталом в Истхор, а оттуда — должен был отправиться в степь.

Орки — народ кошмарный, так что и переговорщика к ним 'послали' соответствующего. Нет, никаких провокаций со стороны Степи в этот раз не было, но у дикарей почему-то начала вставать нежить, и в этот раз они сами вынуждены были обратиться к Ордену.

Новоявленному 'послу' даже назначили ученика из послушников. В теории, Крис должен бы просвещать его на тему мудрости Всеединого, а также готовить нести гармонию и равновесие всему живому, однако пока все ограничивалось пробежками подопечного до ближайших постоялых дворов за выпивкой.

Честно говоря, Лориану даже представить страшновато было, чему приятель, сам, кстати, прошедший посвящение лишь считанные месяцы назад, может научить молодежь.

Смешно, молодежь... между паладином и учеником была, от силы, пара лет разницы, да и Лориан не страдал от избытка жизненного опыта, однако при виде постоянно встающего в гордые позы паренька, начинающего с огнем в глазах говорить о чести и должном поведении, стоило кому-либо сделать вид, будто готов его слушать, чародей мог только безнадежно качать головой. Может быть, действительно каждое следующее поколение глупее предыдущего? Отряхнувшись, чтобы вырваться из воспоминаний, брюнет печально вздохнул. Правду говорят, чтобы почувствовать себя старым, нужно всего лишь немного пообщаться с кем-то моложе.

Впрочем, даже сам Кристофер считал, что 'подопечного' к нему приставили скорее для наблюдения, ну, и чтобы не увлекался. При всем своем раздолбайстве и показной недалекости он был далеко не глупцом. Все же, являясь наследником графа, 'Осквернитель' получил неплохое образование, был знаком с основами магии, и если не приврал, где-то с четырнадцати какое-то время водил дружину. Конечно, военщина — дурачье все поголовно, но сложить 'два и два', по мнению мага, некоторым из них все же, было по силам.

Удивительно, но то, что его отправили помогать оркам, сражаться с нежитью, оказалось сюрпризом только для самого Кристофера и тех, кто его более-менее близко знал. Это для знакомых он был одним из самых больших неудачников в истории Ордена, неспособным пройти мимо любой начинающейся в дне пути драки, а при взгляде со стороны... маг едва не скончался от смеха, когда понял, как выглядит очередное назначение друга для рядовых представителей ордена. Самый молодой лейтенант, личным указом магистра получивший право действовать в одиночку, непримиримый противник двуличной церкви, боец, способный голыми руками забить насмерть вурдалака...

А, что храм в Виндволле загорелся во время боя с вампиром, когда Кристофер выманил тварь на поверхность, из храмовых, кстати, коммуникаций, что Истхорский собор — достижение одного мага смерти, что совет магистров повысил паладина, только, чтобы не приписывать к какому-либо отряду, в конце концов, что с вурдалаком друг встретился, когда развлекался на сеновале с дочкой деревенского старосты, и перевязь с клинком во время нападения твари затерялась где-то в глубине стога...

Всего этого, как и множества других нюансов подвигов, совершенных отважным защитником справедливости, никто не знал. Лориан был почти уверен, что об истории с вурдалаком не было известно даже совету магистров, так что отношение простых рыцарей, рядовых послушников и паладинов к другу, вызывало у него приступы безудержного веселья.

В какой-то момент по городу даже поползли слухи, будто небрежность паладина в мирских делах — лишь обратная сторона его глубинной связи с 'божественным'. Всего-то и нужно было, сменить одежду, да выпить пару кружек в таверне. Прозвище 'Осквернитель', конечно, играло против подобной теории, но люди так доверчивы, а темные маги обожают вводить их в заблуждение... оставалось только жалеть, что в отличие от церковного, устав Ордена Гнева не предусматривал целибат. Даже намеков не было, а чародей так хотел помочь другу впредь 'не грешить'...

Обведя скучающим взглядом бедно обставленный кабинет: большая часть обстановки, включая стол, кресла и книжные полки были сделаны из гранита, Лориан плеснул себе в бокал немного вина, и залпом его опустошив, растворился в на секунду возникшем из ниоткуда облаке серого тумана. Как он ни издевался над привычками друга, кое-что из его образа жизни маг, к собственному сожалению, подцепил. Будто заразу.

* * *

— Чего тебе, маг? — Устало спросил верховный магистр замершего на пороге его кабинта парня.

— Мне нужен 'чистый коридор' к подземельям. Защитные артефакты, необходимые мне, чтобы пройти к 'Камню' фонят смертью, и нежелательно, чтобы с ними взаимодействовал кто-либо кроме меня. На паладинов не подействует, однако остальные...

— Хорошо.

— Но вы дали мне... что? — Ответ был настолько неожиданным, что Лориан начал заготовленную речь прежде, чем согласие магистра добралось до его сознания.

— Второй северо-восточный проход тебя устроит? Полагаю, тебе понадобится некоторое время на приготовления, скажешь, когда снять с постов охрану. — Заметив, что маг вовсе не собирается убираться восвояси, старик удивленно приподнял бровь. — Что-то еще?

— Кхм... — закашлявшись, Лориан выиграл себе немного времени на размышления, собственно, он даже понятия не имел, о чем стоило бы спросить, — почему?

— Что ты знаешь о целях нашего ордена? — Откинувшись на спинку кресла, магистр переплел над столом пальцы и стал с интересом разглядывать чародея. Лориану не нравилось такое внимание, серые глаза старика смотрели на него с таким выражением, будто в кресле сидит насекомое.

— Мир, гармония, процветание? — С явным сомнением протянул чародей. Учитывая основной источник, из которого он 'почерпнул' эту информацию, догадка была неплоха.

Тем временем, пока магистр переваривал столь лаконичный ответ, Лориан изо всех сил прогонял из памяти спор о преимуществах того или иного занятия: в мыслях так и слышался наглый голос '...А зато нам все бабы... и наливают везде бесплатно!', вот, вот, как нужно привлекать новичков в Орден!

— В целом верно, но не хочешь подумать, зачем?

— Потому что так велит Всеединый? — иронично приподнял бровь маг.

— А если на секунду оставить божественное — Богам? Ну же, не поверю, что идиот мог стать магистром. — Не остался в долгу Верховный.

Вполне уместную мысль, будто идиот мог им родиться, Лориан предпочел оставить при себе. Такие мысли стоило обдумывать в одиночестве.

— А подсказать? На любителей нюхать цветочки вы не очень похожи. — Чародей отчетливо осознавал, что безобразно грубит, однако ничего не мог с собой поделать, дурной пример заразителен. К тому же, ему казалось, будто уставшего от постоянного преклонения старика подобный стиль речи, скорее забавляет. Впрочем, архимагистр мог делать такой вид из вежливости. — Без обид.

— Что тебе известно об устройстве Вселенной?

— По сравнению с безграничностью Мироздания любые знания — несущественны... — глядя, как правая рука старика постепенно сжимается в кулак, Лориан спешно оборвал поток словоблудия — кое-что слышал.

— Знакомо ли тебе такое понятие, как дрейф миров?

— В зависимости от соотношения сил миры понемногу перетягивает в домен той или иной стихии. Порядок, Хаос, Огонь, Дерево... что угодно. Главное — чтобы данная сила преобладала, но это ведь только для...

— А теперь скажи, почему из всех миров Сопряжения ты выбрал именно Рейдин?

— Эээ...? — Сказать, что волшебник был озадачен, значит, ничего не сказать.

— Дай, сделаю пару догадок: относительно высокий магический фон, почти нет проблем с демонами, Боги практически лишены власти, длинноухие тихонько сидят на своем острове, а из 'коллег' только несколько стариков с учениками, давно уже не вмешивающихся в дела мира, да несколько слабых гильдий. Ничего не пропустил? — Глядя в шокированное лицо брюнета, глава ордена недобро усмехнулся. — Если ты думал, будто сам выбрал наш мир, вынужден разочаровать, тебя привело сюда равновесие.

— Бл... кхм! — Под укоризненным взглядом предводителя паладинов Лориан несколько смущенно закашлялся. Мир без хозяина, направляемый лишь магическими течениями... точнее, хозяин был, тот самый камень на нижнем уровне Цитадели. — Надеюсь, хоть пророчеств обо мне никаких нет?

— А что, надо? В принципе можем и поискать. Что-то я такое слышал о 'Вестнике Смерти'...

— Да твою же...! — Еще раз закашлявшись, маг неверяще потряс головой. Очевидно, старый п... паладин над ним издевался. — Прошу прощения, ваше святейшество.

Лориан не был уверен, правильное ли подобрал обращение, но если уж Крис взмахом руки отлучил епископа...

— Пошел вон. — Добродушно улыбаясь, вежливо предложил глава ордена.

Когда волшебник скрылся за дверью, архимагистр откинулся на стуле, устало потирая изборожденное морщинами и старыми шрамами лицо. Как на собственный вкус, в последнее время он слишком часто повторял эти слова.

* * *

Стоя на площади перед главными вратами Цитадели, Лориан как никогда остро сожалел, что в свое время не спросил у приятеля, где тот доставал свою жуткую бормотуху. Задумчивым взглядом окинув близлежащие питейные заведения, брюнет небрежно оправил плащ и пошагал к кварталу алхимиков. По его ощущениям, чтобы привести себя в порядок, одного вина сегодня окажется недостаточно.

Глава 23

Вода сверху, вода снизу, вода повсюду. Судорожно цепляющийся рукой за поводья лошади паладин где-то глубоко в душе во весь голос клял судьбу такими словами, которые не положено знать ни одному цивилизованному графу, однако они вполне пришлись бы к месту в военном лагере. Стукнув по голове не вовремя взбрыкнувшую четвероногую тварь, он изо всех сил потянул поводья, заставляя проклятую скотину пройти еще несколько шагов вперед. Неподалеку со скорбным лицом тащил собственного коня 'ученик'.

В какой-то момент серые свинцовые тучи на секунду разошлись, открывая путь солнцу, и ласковый лучик счастья прилетел блондину точнехонько в глаз. На мгновение ослепший паладин тут же поскользнулся на неудачно подвернувшемся камне.

С зубовным скрежетом поднимаясь из лужи, он, на миг подняв взгляд, громко сглотнул, чтобы не начать богохульствовать. На небе сияла радуга. В груди испачканного после падения в грязь паладина что-то запело. Он, как никогда остро почувствовал, насколько же эта жизнь... прекрасна.

— Сэр, простите, нам долго еще? — Запредельно вежливым и уважительным тоном обратился к поднимающемуся с земли лейтенанту совершенно чистый ученик.

Это Кристофера раздражало особенно. А еще то, что 'ученик', скорее всего соглядатай совета магистров. Конечно, доносить на своих, в Ордене было не принято, а в случае возникновения недопонимания между двумя паладинами, обычно этот вопрос решался либо за столом, либо в поединке. Послушник же еще не был полноправным членом ордена и потому, в случае, если какие-либо действия наставника посчитает неподобающими, вполне мог обратиться к совету. Вообще, Кристоферу в оруженосцы полагался прошедший испытание паладин без звания, однако поскольку все они были старше и опытнее, приписывать кого-либо из них к салаге, магистры не рискнули. Может быть, это и к лучшему.

— Три часа, Алек. Смотри внимательнее, дым на горизонте. — По чести сказать, под проливным дождем не так уж легко было хоть что-нибудь разглядеть, но к счастью на стороне Кристофера был Бог. Паладин знал это точно. Просто, у старика своеобразное чувство юмора.

— Ничего не вижу, сэр. — Озадаченно пролепетал оруженосец, для верности, протерев глаза.

— Потому что пытаешься смотреть глазами. — После падения в лужу, речь наверняка звучала не столь впечатляюще, впрочем, с подаренного Северным Магом плаща грязь стекла почти моментально, и только доспехи и слипшиеся волосы напоминали о только что произошедшем позоре. В любом случае, при такой погоде — все равно ненадолго. Даже испачкавшийся и мокрый Кристофер не терял надежды научить остолопа правильному пониманию Бога. — Чтобы в действительности не оказаться слепым, ты должен видеть Мир в своем сердце.

Блондин сказал, и тут же почувствовал мудрость собственных слов. За почти восемь лет в Ордене Кристофер подобной высокопарной чепухи ни разу не слышал, однако с избытком натерпелся ее в детстве от приставленного к нему капеллана. Непростые отношения с Церковью сложились у него, едва не с младенчества.

Впрочем, послушнику такое послушать было полезно: если достаточно умен, научится развешивать лапшу на уши идиотам, а пользу от такого умения сложно переоценить даже для паладина, если же нет, то и возиться с придурком не стоит. Пусть идет в храмовники.

— Да, пока не забыл, как только выйдем к стоянке, не отходи от меня ни на шаг. Орочьего ты все равно не знаешь, а с меня старики потом шкуру снимут, если тебя вдруг съедят. — Хмуро кивнул паладин, понадежнее перехватывая поводья.

— Сэр, я мастер меча! — Отпустив повод, 'ученик' раздулся от возмущения, размахивая руками. — Тринадцатая ступень!

— Отлично, для орков мастера меча — большой деликатес, не часто им удается здесь с ними встретиться. Ах, чтоб тебя, коня лови, недоумок! — Глядя на бегущего за обретшей нежданную свободу лошадью послушника, паладин раздосадовано хлопнул латной перчаткой себя по лицу, из-за чего тут же скривился от боли. Путешествие обещало быть долгим.

* * *

Сидя в каменном кресле личного кабинета, маг, одетый в расшитый серебром темный камзол из бархата, задумчиво смотрел куда-то вдаль, в тоже время на стене, будто сама собой, расцветала вязь формул. Очередная попытка пройти на нижний уровень Цитадели завершилась неудачей. На столе лежал странного вида доспех: кожаные штаны и куртка с приклепанными к ним толстыми свинцовым пластинами, созданными для экранирования магии Камня.

Затраты энергии в подземельях превзошли расчеты в несколько раз, и Лориан остался с половиной энергии за два уровня до центрального зала. Едва выбрался: незадолго до выхода энергия закончилась, и ему пришлось тащить на себе почти центнер металла исключительно за счет собственных сил. Всего три десятка шагов, но... последние сантиметры до выхода он преодолевал, цепляясь ногтями за щели между плитами на полу.

— Экспонента. — Болезненно скривился маг, глядя на окончательную формулу. Это единственное, что объясняло столь резкий скачок магического фона по мере приближения к нижнему уровню. Ему оставалось только надеяться, что рост фона не будет продолжаться до бесконечности.

За размышлениями маг настолько глубоко ушел в себя, что совсем потерял счет времени. В какой-то момент он почувствовал, что кто-то приближается к башне, и лишь тогда вышел из своего рода ступора. Начав подниматься с кресла, окончательно он выпрямился уже у ворот башни.

— Магистр! — Едва не налетел на волшебника худой паренек в кольчуге и сюрко с орденской символикой. Вообще-то он выглядел почти ровесником Лориана, но, то ли из-за дерганности и суетливости, казался младше, то ли наоборот, излучающий спокойствие маг производил впечатление зрелости. Кто бы мог подумать...

— Добрый вечер, Эрих. Что в этот час вас сюда привело? — Выставив вперед ладонь, чтобы послушник не сбил его с ног, Лориан попытался успокоить подростка увещевающим тоном. Безрезультатно.

— Сэр, капитан Кассиас от лица совета просит вас прибыть в лечебницу для помощи в исцелении члена его отряда. — Скороговоркой выпалил вестовой, вытянувшись во фрунт.

— Хорошо, сейчас буду. Можешь идти. — Нахмурившись, маг в облаке серого тумана переместился в город. О том, что с единственным интересным ему представителем отряда все в порядке, ему было прекрасно известно: изучая рассеянную в подземельях энергию Лориан не нашел эффективного способа от нее защититься, или как либо навредить готовому к бою паладину, но незаметно подсунуть следилку...

Конечно, это мерзкий поступок, ущемляющий свободу личности и все такое, и он даже не пытался перед собой этого отрицать: в конце концов, такие действия вполне типичны для темного мага. В последнее время Лориан вообще все чаще стал ловить себя на мысли, что война — не женское дело, а приличному Темному Властелину обязательно нужно заключить в башне принцессу. Принцессы не было, но парень вполне согласился бы и на княжну. В конце концов, ему самому далеко до архимага, так что обоим оставалось, куда расти. От немедленных действий его удерживали только вполне обоснованные опасения за сохранность собственного жилища, да нежелание оставлять за собой слишком прочные связи. Мириэн знала о доставшемся ему 'прощальном подарке', но из походов непременно возвращалась к нему, а маг слишком хорошо знал учителя, чтобы всерьез рассчитывать на удачу. Он, конечно, боролся, и вроде бы даже нащупал выход, но окончательно себя связывать опасался.

Чародей прекрасно понимал, что в отношениях им стоит как можно быстрее определиться, поскольку даже ему, при всем недолгом опыте жизни в 'большом мире' было известно, что для 'редких дружеских встреч' существуют различные служанки-крестьянки, или, в крайнем случае, всегда можно призвать суккубу, впрочем, 'секс за ману' никогда его не привлекал.

Таким образом, Лориан не мог сделать какой-либо серьезный шаг навстречу, а в разрыве тем более не было смысла. Во-первых, он бы не принес обоим ничего, кроме боли, а во-вторых, маг вовсе не собирался сдаваться без боя.

Однажды обдумав возможность неудачи, он принял решение жить так, будто смерти не существует. Потому что готовиться к ней заранее — настоящий идиотизм. В случае, если справишься — будут упущены множество возможностей, а если нет... на той стороне прошлое несущественно.

Лориан имел некоторые догадки, куда именно попадет его душа, и это определенно были не светлые боги, так что, по возможности, он хотел бы жить долго. А еще лучше — вечно. В общем, пока приходилось улыбаться и лгать друг другу в лицо о 'легких, ни к чему не принуждающих отношениях'. Все это было очень сложно и жутко не вовремя.

Наверху солнце только подбиралось к горизонту, а в городе уже разгорались уличные фонари, хотя горожан было на улицах лишь немногим меньше, чем днем. Чародею вообще казалось, что этот город никогда не спит. В разных мирах положение светил в одно время могло быть совершенно разным, впрочем, и в пределах одного континента при перемещении с противоположных сторон разница во времени также могла быть существенной, так что многие торговые дома и гостиницы работали круглосуточно.

Просторное здание, к которому перенесся волшебник, было залито ярким светом магических светильников. Вообще, в городе проживало удивительно много разного рода магов, как для паладинской твердыни. Лекари, алхимики, боевики, артефакторы... все не выше десятого круга, но если ненадолго отбросить снобизм, что впрочем, не так уж легко, Лориан вынужден был признать, что для обычного города уровень их подготовки находился на довольно высоком уровне.

Умом парень понимал, что в данном случае 'профессиональные навыки' — далеко не самый подходящий критерий в оценивании человека, более того, отлично осознавал, откуда у него взялась такая привычка, однако ничего не мог с собой поделать. Все, кто посмели называть себя магами, при этом, не достигнув хотя бы двенадцатого круга, в его понимании не то, что не были равными, Лориану было сложно заставить себя воспринимать их хотя бы немного иначе, чем как мелких вредителей. Вроде мышей.

При разговоре то и дело приходилось подавлять подсознательное желание посадить таких 'чародеев' в клетку и начать проводить на них опыты. В принципе, Лориан вполне мог все исправить, покопавшись в своем подсознании пару часов, но разум такая сложная штука...

В общем, собственное душевное равновесие было ему куда дороже комфорта каких-то незнакомых магов при общении. Тем более — таких слабеньких.

Выкинув глупости из головы, маг прошел через раскрытые двустворчатые двери лечебницы. Регистратор в приемной лишь бросила на него косой взгляд, видимо, ожидая вопроса, однако Лориан ее без лишних раздумий проигнорировал: даже без учета того, что он чувствовал, куда нужно идти, цель его путешествия было прекрасно слышно.

— Заражение зашло слишком далеко, его уже не спасти! Здесь и магистр жизни не справился бы, практикуй в городе хоть один. Ваше вмешательство лишь продлевает его агонию!

— Черта-с два я позволю какому-то коновалу убить моего подчиненного!

Вслушиваясь в звуки разгорающегося скандала, Лориан не переставал расслабленно улыбаться. Совсем недавно он за собой заметил, что обожает, когда вокруг ссорятся. Точнее, ссоры не обязательны, просто ему нравилось, когда вокруг кипят эмоции. Он не питался ими и не поглощал энергию, как демоны или эмпаты, просто... чувствовал в эти моменты себя чуть живей, чем обычно.

Качество, больше подходящее мелкому пакостнику, нежели чародею, впрочем, Лориан по этому поводу не особенно переживал. Каждый уважающий себя маг должен обладать какими-то странностями, а эта была далеко не самой плохой. И вообще, даже среди простых горожан сумасшедшими называют лишь неудачников, а те, кто хотя бы чего-то добились, считаются эксцентричными.

— Всем добрый вечер, я что-то пропустил? — Невозмутимо спросил маг, с добродушной улыбкой заглядывая в палату. Когда он только открывал дверь, было довольно шумно, но стоило прозвучать вопросу, и все разговоры мгновенно стихли.

Касиас расслаблено щурился, отстукивая пальцами какой-то задорный мотивчик на рукояти клинка, при этом ободряюще улыбаясь двум заметно нервничающим молодым целителям. Старший — был прижат к стене, а у его горла замер кинжал, удерживаемый рукой воительницы. Лысый полноватый мужчина по виду лет сорока отчаянно потел, то и дело бросая опасливые взгляды на приставленный к шее клинок.

Лориан на секунду задержал дыхание: даже в скрывающих фигуру пластинчатых латах Мириэн была прекрасна. Длинные пшеничные волосы до плеч, осанка, совершенное лицо... картину немного портили полыхающие синим огнем глаза, впрочем, это уже дело вкуса. Самому чародею воительница нравилась в любом виде.

— Добрый, Лориан. Извини, что отвлекли, но если не ты, даже не знаю, сможет ли кто-то вытащить Дерека. На этих — все равно надежды нет. — Безнадежно махнул капитан на всех трех целителей разом. — Бесполезные идиоты.

— А что с ним? Мне казалось, что вас в бою зацепить — практически нереально. — Обернулся маг к узкой деревянной кровати.

— Так то, в бою. Покушение это было. Знаешь же, как у нас: пока в Город не вернулись, миссия не закончена. Но рядом с форпостом на границе Хеллгорна — родная деревушка нашего 'героя'. Вот и решили на ночь остановиться, отдохнуть...

— Отдохнули. Так что это было? — Маг с явным сомнением принялся разглядывать крупное черное пятно на спине бывшего со-командника. Мало того, что эта штуковина выглядела отвратно сама по себе, так еще и многочисленные исходящие от нее темные линии, внешне похожие на вены, расползающиеся по организму, делали зрелище еще менее аппетитным. — Выглядит паршиво.

— Не знаю, что это, какой-то артефакт. Дерек вечером отправился к своей бывшей, а среди ночи мы почувствовали, что его убивают. Когда ворвались в дом, он лежал без сознания на кровати, а рядом с ним — эта сука со свернутой шеей. — Вздохнув, Касиас присел на одну из свободных кроватей у стены. Под весом опустившихся на нее доспехов несчастная мебель угрожающе заскрипела, однако все же каким-то чудом выдержала тяжесть задницы паладина. — У дамочки в руке была ручка, то ли от шила, то ли от еще чего-то такого.

— Где она?

— Держите, магистр. — Разумеется, рукоять была у старшего целителя, после вопроса передавшего ее воительнице, все еще удерживающей у его горла кинжал.

— Значит наконечник еще внутри. Сейчас разберемся. — Пару секунд покрутив в руках простую деревяшку с железным кольцом на одном конце, маг неторопливо подошел к Дереку. На несколько мгновений он замер, будто прицеливаясь, а затем ударил тремя пальцами точно в центр пятна на спине паладина. Когда пальцы волшебника погрузились в плоть их товарища, присутствующие лишь с огромным трудом удержали подкатившую тошноту. Конечно, кроме целителей, жизнюки вообще были привычны к подобным вещам.

— Так, так... — Что-то нащупав, маг потянул руку на себя, и вслед за его пальцами из тела паладина показалась длинная черная игла, из которой к Дереку тянулись бесчисленные черные нити. Серый туман, исходящий из ладони волшебника медленно их в себе растворял, пока они не рассыпались безобидным пеплом.

— Вот и все. Я сделал все, что мог. — Скорбным голосом сообщил чародей, глядя на постепенно бледнеющее пятно.

— Он умрет?

— Непременно... — осознав, что тянуть паузу дальше будет неблагоразумно, маг поспешно добавил, вскидывая ладонь с иглой — но не от этого. Мастер Джахар, принимайте пациента.

Кивнув помощникам, пожилой целитель тут же развил кипучую деятельность вокруг пребывающего в бессознательном состоянии паладина.

— Спасибо, Лориан.

— Не за что, всегда рад помочь друзьям, счет передашь совету. А стоимость лечения пусть укажут господа медики, в конце концов, большая часть исцеления ляжет на них. — Лицо старшего мага жизни выдало такую улыбку, что у Лориана не осталась никаких сомнений: лечение обойдется ордену дорого.

— Даже без учета того, что все, кому по силам обезвредить 'Иглы Мрака', в деньгах не нуждаются, думаю, выйдет не меньше восьми тысяч золотом.

От озвученной суммы Касиас оторопело присвистнул: примерно такую сумму стоило неплохое баронство с парой деревень и каким-нибудь рудником, а за небольшой город нужно было заплатить лишь наполовину больше. Конечно, управление мировой транспортной сетью давало ордену возможность обеспечивать своих представителей лучшим, и жизнь любого паладина стоила гораздо дороже, но то, что такую сумму можно заработать за пару минут, выдав несколько непонятных слов, да немного поводив руками, плохо укладывалось у него в сознании.

— А если совет откажется? Работа-то уже сделана.

— Спасибо, что напомнил, эту штучку оставлю-ка я пока при себе. — С беззаботной улыбкой маг бросил черную иглу в карман. — В случае чего — верну все, как было.

— Ну ты и... целитель должен спасать жизни, не помышляя о выгоде! — Даже не пытаясь казаться серьезным, рассмеялся паладин. Он понимал, что брюнет вряд ли шутит, но именно такие принципы исповедовал орден, равно как и большинство благородных: всякая работа должна быть оплачена. Паладины могли помочь жителям, неважно, военной силой, или же золотом, но принимающий помощь был обязан за нее когда-нибудь расплатиться. А вот святоши лишь плодили паразитов своей 'бескорыстной помощью'. Так что, будучи жутким злодеем с точки зрения Храма, маг оставался вполне добропорядочным человеком для Ордена.

Почесав подбородок, капитан тяжело вздохнул. Собственно, когда-то общая религия уже давно раскололась на две неравные части, одной из которых в большинстве своем придерживалась чернь, а другой — состоятельная часть населения, независимо от происхождения. А в последние лет триста единственное, что объединяло жреческую и паладинскую ветви культа Всеединого — общий Бог, и то, существовали разные толкования...

Именно церковь, скорее всего, стояла за нападениями на паладинов, в том числе и попыткой убийства Дерека. У ордена было много врагов, но святоши — самые многочисленные. Полмиллиона против полутора тысяч паладинов, четырех тысяч рыцарей и шести с половиной — послушников. При прямом столкновении, как ни странно, победа бы наверняка осталась за орденом, в конце концов, Орден всегда мог нанять магов, и заблокировав силу святош, устроить им массовую встречу с Создателем, однако церковники всегда хорошо работали с паствой. Потому разногласия между Орденом и Церковью почти не выходили за рамки мелких провокаций и взаимного 'обмена любезностями'.

Церковь использовала шантаж, угрозы и фанатиков, заставляя нападать на представителей ордена тех, кого сложнее всего убивать, а именно: стариков, детей и женщин. А паладины в ответ, в общем, тоже за словом в карман не лезли. Потому и особенно 'выделившегося' недавно Бигслоу в Цитадели были готовы едва ли не на руках носить. Столь явное воспевание 'Осквернителя' вызывало острое недовольство у Церкви, но едва ли еще сильнее испортить с ней отношения было возможно.

— Как же это хорошо, что я — не целитель. Вы уж простите, но кодекс чародея запрещает мне работать бесплатно. — Поправив плащ, парень извиняющеся развел руками.

— А если со мной что-то случится, — тоже потребуешь плату? — Подмигнула, спрятавшая кинжал в ножны, Мириэн. Потусторонний огонь из ее глаз давно пропал, и сейчас она почти ничем не отличалась от совершенно обычной девушки... в доспехах.

— Конечно. Но если у тебя не будет при себе золота, думаю, мы найдем альтернативные способы расчета... — задумчивым взглядом маг пробежался по застежкам лат. Он всегда терпеть не мог эти железки, но изучать особенности конструкции паладинской брони таким образом, был очень даже не против.

— Какой же ты негодяй...

— Так, вы двое — убирайтесь отсюда, мне от вас тошно. — Мягко, но настойчиво порекомендовал парочке капитан. — И Лориан, не мог бы ты завтра зайти в Цитадель? Нужно, чтобы ты посмотрел на одну вещицу.

— Без проблем. — На прощание кивнув паладину, парень протянул руку Мириэн. — Леди, вы со мной?

— Да куда уж я денусь. Идем уже.

Глава 24

Сопровождаемый легким клацаньем сапог по отделанному мраморными плитами коридорам Цитадели, помятый волшебник, на каждом шагу морщась от боли в ребрах, неторопливо шагал к кабинету капитана. Ночью ему сломали несколько, а раны, нанесенные под влиянием паладинской энергии, плохо заживали.

— Добрый день, Касиас, чего ты хотел от меня? — Осведомился, застыв у порога.

— Добрый, Лориан. Да ты не стесняйся, входи. — Приветливо кивнул на свободный стул капитан, сидящий за столом из темного дерева, лишь самую малость, отличающегося, от того, что стоял в кабинете верховного. Подняв взгляд от документов, он хмыкнул, рассматривая скособоченного мага. — Бьет она тебя что ли? Хотя, нет, даже не хочу этого знать. Но вы бы все-таки поосторожнее, будет обидно, если однажды она тебя убьет.

Безразлично пожав плечами, маг переступил порог, и неторопливо пройдя по ковру, развалился в кресле.

— Меня — не убьет. Да и вообще, смерть не самая... — закашлявшись, брюнет оперся на подлокотник, на секунду прикрыв глаза. На краю сознания плавала какая-то мысль. — Кстати, совет ничего мне не передавал?

Глядя, как волшебник растирает что-то между большим и указательным пальцем, капитан сокрушенно покачал головой и достал вексель из ящика.

— Держи, сэр Эрик просил передать, что ты крохобор и засранец.

— Да пусть называет хоть кем, пока платит — не возражаю. — Даже не пробежав взглядом сумму, волшебник спрятал бумагу в кармане плаща. — Так зачем ты меня звал?

— Сейчас. — Скрывшись за столом, Касиас несколько минут активно шуршал ящиками, пока наконец не выложил на столешницу небольшую четырехгранную пирамидку, исписанную резкими, будто высеченными зубилом письменами. — Эту штуковину мы нашли возле провала в покинутую часть Хеллгорна. До недавних пор она была замурована, а затем кто-то разрушил стену, оставив в проходе лежать вот это. Орден желает тебя нанять, как эксперта.

Какое-то время брюнет задумчиво молчал, глядя на пирамиду. Слов не было.

— Ты в своем уме? — Осторожно поинтересовался маг у сложившего на столе пальцы замком капитана.

— Что?

— Повторяю. Ты. В своем. Уме? — Медленно, будто обращаясь к слабоумному, проговорил волшебник.

— Да, что такое? Я не совсем... — Опустив челюсть и удивленно сморщившись, Касиас оторопело уставился на чародея

— Понимаешь ли, я в Рейдине, дай-ка посчитаю... — загибая пальцы так, будто действительно никак не мог определить, сколько же он пробыл в этом мире, маг принял крайне задумчивый вид — ах да, целых семь месяцев. Энергия течет одинаковая по всей Вселенной, но вот подходы к ее использованию могут различаться кардинально. И я говорю даже не о разных школах исполнения: в пределах одного и того же раздела магии слова заклятия могут кардинально различаться в зависимости от структуры используемого языка. Это еще не говоря об образе мыслей обитателей того или иного мира, который формируется вследствие условий среды и социального устройства... — Глядя как глаза паладина постепенно начинают вылезать из орбит, Лориан понял, что лекцию пора заканчивать.

Как и любому другому магу, ему вообще было трудно найти общий язык с людьми: манера, то изъясняться слишком сложными выражениями, то начинать дотошно разбирать очевидные каждому вещи, подхватываемая волшебниками от учителей, делала их речь весьма трудной для восприятия. С возрастом же, благодаря обособленному проживанию, привычка заговариваться усугублялась настолько, что достаточно древних чародеев могли понять только им подобные. И это еще в том случае, если помешанные на безопасности собственных секретов маги не изобретали собственный язык, как один из старых знакомых учителя. Чирикающий оборванец, способный усилием мысли гасить звезды это... благодаря заботе 'обожаемого' учителя, Лориан точно знал, что некоторые вещи все еще способны его испугать.

Причем, паладины, в своем большинстве, люди достаточно образованные, еще кое-как общаться могли, а вот с горожанами магу приходилось быть крайне осторожным в словах. Лориан тяжело вздохнул: несмотря на то, что учителя также частенько заносило, он не уставал повторять, что занудство — отличительная черта не столько волшебников, сколько зануд.

— Конечно, я могу перевести письмена, сказать, для чего эта штуковина предназначена и проанализировать ее эффективность, но вам ведь не это нужно? — с сомнением вздернул бровь маг, одарив собеседника задумчивым взглядом. Решение нанять, как эксперта по местной магии, выходца из другого мира, казалось волшебнику, как минимум, странным. Разве что, капитан предложит ему сейчас разделить пополам прибыль...

— Мда, хотелось бы, в первую очередь, узнать, откуда она там взялась, а также, кто ее изготовил. — Закашлялся капитан, не отрывая изучающего взгляда от собственных боевых перчаток.

— Так почему не нанять кого-то из местных?

— Магистр Игельм... — увидев, что маг, закашлявшись, ухватился за стол, чтобы не упасть, паладин обеспокоенно вскочил с кресла — что-то не так?

— Магистр... кха-кха, магистр! — Сдавленно кашляя, волшебник смахнул невидимые слезы с лица. — Не бери в голову.

— Может хватит? Это уже не смешно. Должность у человека такая, не звание. Так вот, глава гильдии Игельм — надавил на имя огневика капитан — сказал, что это древний дворфский маяк, приманивающий порождений магии, и что вся эта чехарда в Хеллгорне — их внутренние интриги.

— А почему — древний-то? На первый взгляд, ему года так два, не больше, хотя скорее — полтора. — Усомнился волшебник. Впрочем, ничего странного в некомпетентности огневика не было. Чтобы разобраться в построенном на магии земли артефакте, нужен был толковый адепт земли, а не престарелый выдыхатель огня.

— Ты уверен?

— Если кому-то по силам обмануть мое восприятие... — остановившись на полуслове, волшебник беззаботно начал свистеть.

— То нам поможет разве что архимаг.

— Видишь, Касиас — добродушно, будто маленькому ребенку улыбнулся брюнет — ты не совсем безнадежен.

— Ты худший из всех людей, кого я знаю... второй худший. — Глядя, как чародей, будто бы извиняясь, разводит руками, удерживая на лице жутко противную самодовольную ухмылку, паладин безнадежно покачал головой. — Если тех смертных, кто может тебя обмануть, можно пересчитать по пальцам одной руки, а богов дворфы не интересуют, да и не стали бы последние пользоваться подобными ухищрениями...

— В отличие от служителей.

— Эти — да, могут, но дворфам покровительствует Валланд, а он не допустит, чтобы чужие жрецы нанесли вред его народу — тяжело вздохнул капитан. — В общем, остается только тебе поверить. Но кто мог подделать дворфовский артефакт?

— Только одна раса — маг громко хмыкнул. В действительности, он не был уверен, что вопрос не риторический.

— Люди. Проклятье. Теперь, как Дерек немного придет в себя, нужно будет отправиться в Гринхельм. Если в нашем мире и есть такие умельцы, они должны быть оттуда.

Чародею, наконец, удалось поймать за хвост норовившую ускользнуть от него мысль.

— Если вы меня достаточно заинтересуете, я, так и быть, могу составить вам компанию на время расследования.

— Но у тебя ведь... — озадаченно приподнял бровь капитан.

— Только расчеты — маг громко хлопнул по закрепленной на поясе толстой книге. — Пока в башне не накопится достаточно энергии, все равно нет смысла продолжать здесь торчать.

— В таком случае, буду рад снова с тобой работать. — Встав, паладин и волшебник пожали друг другу руки.

— Ладно, до вечера. Пойду — куплю цветов девушке, надеюсь, при здешних ценах на какой-нибудь небольшой букетик хватит. — В Городе Гнева, центральном узле транспортной сети нескольких миров, можно было купить почти что угодно, кроме наркотиков и определенных предметов, необходимых для некоторых весьма занятных разделов магии. В том числе, можно было приобрести и цветы из иного мира в середине осени. Другое дело, что позволить себе такое способны лишь короли и герцоги. Впрочем, магистр, это почти как герцог, только ему не нужно заботиться о толпе идиотов.

Власть над стихиями вообще привлекала Лориана гораздо сильнее власти над толпой: заботишься об этих кретинах, десятилетиями не смыкаешь глаз, а в итоге вся слава достается какому-нибудь дураку с мечом, который однажды снесет тебе голову, и все веками собираемое богатство, в конце концов, будет спущено за пару недель на празднества. Нет, идея стать королем определенно не привлекала волшебника...

— Фигляр.

* * *

Сидя на бревне у кострища в центре походного лагеря, сэр Кристофер полной грудью вдыхал ароматы орочьего поселения, попутно наслаждаясь видами звездного неба. Романтика! Особенно романтично в отблесках пламени выглядел развалившийся напротив него шаман: одна рука длиннее другой, горб на спине, лицо покрытое язвами и наростами, из кривой пасти торчали ничуть не менее кривые желтые зубы, оборванные острые уши с кольцами и костями, а одета на нем была мерзко попахивающая волчья шуба с перьями. Перья почему-то мозолили паладину взгляд больше всего.

Причем, в сравнении с основной массой сопровождающего его отряда, этот выглядел еще относительно прилично. В прошлое посещение этих негостеприимных мест паладин имел глупость спросить одного знакомого 'Почему они так выглядят?', на что получил совершенно ясный и недвусмысленный ответ: 'Нестабильный геном'. Еще бы знать, что это значит... клятые умники.

— Чего вы от меня хотите, уроды? — Кристофер согласился на это задание, но никто от него не требовал быть при его исполнении вежливым. К тому же, эти твари все равно сочтут любую попытку нормально вести разговор проявлением слабости, так что разводить политесы не стоило в любом случае.

Приложившись к бурдюку, паладин вновь ощутил себя прирожденным политиком: примерно в таком же ключе он в свое время договаривался с занимавшимися грабежами на границе его земель баронами. Впрочем, если учитывать, чем тогда все закончилось... мда. Постигающий мудрость и истину под его чутким руководством 'мастер' меча, тем временем, чистил лошадей, как это водится, свою и наставника.

— Зло пришло к нам. Мертвые восстают из могил. Это вы провели в наши земли вестника смерти, и еще смеете называть себя защитниками. — Злобно принялся цедить шаман, то и дело, сплевывая в костер.

Глаза паладина на секунду полыхнули синевой, но почти тут же, пламя успокоилось, продолжая сверкать лишь где-то в глубине зрачков воина. Как можно при таком-то жизненном укладе оставаться настолько наивными в области договоров и законов, совершенно не укладывалось у него в голове. Непонимание вызывало гнев, а гнев... божественная сила не оставляла его уже несколько недель, с тех самых пор, как он встретил орочий дозор в паре часов пути от лагеря.

Кристофер это чувствовал, а орку не давал забыться голос, будто разделяющийся на два независимых во время разговора. Паладин прекрасно знал староимперский, язык магов и аристократии, говорил на горском наречии, поскольку сам был родом из тех мест, и даже немного мог общаться на дворфовском; в то время, когда руководил отцовской дружиной, Кристофер предпочитал закупать снаряжение именно у коротышек. Не для пехоты конечно, но десяток латников с клинками из Хеллгорна у него под рукой ходили. Однако из тролльего и орочьего паладин знал только ругательства.

Вообще, Кристофер бы сказал, что слава дворфов, как лучших кузнецов несколько преувеличенна. Да, изделия карликов на голову превосходили все, что можно было найти в человеческих лавках, но заказанные у мастеров клинки...

Доставшийся ему от прадеда клинок — Беоринг, к примеру, с легкостью рубил хваленую дворфью сталь. Вообще-то, рубил с большим усилием, но сам факт. Другое дело, что среди людей толковые оружейники появлялись далеко не в каждом поколении, и за их клинками начиналась самая настоящая охота. А может быть, дворфы действительно лучшие кузнецы, просто сбывают брак на поверхность...

Встряхнув головой, избавляясь от несвоевременных воспоминаний, паладин сделал крупный глоток из бурдюка.

— Неужели вы в степи настолько все дикие? Маг, который приходил сюда с нами — управляется со смертью, не жизнью. Он убивает, в том числе и мертвых, а вот из могил поднимают чересчур заигравшиеся целители. И шаманы. — Глядя, как вытягивается лицо уродца, Кристофер мрачно усмехнулся: может быть, он обладал не самым светлым умом, но даже для него не было тайной, что мертвяки беспокоят орков только потому, что становятся несъедобны.

А вот для ученика, судя по паре неодобрительных взглядов, полученных от него паладином, эту нехитрую истину в детстве раскрыть никто не удосужился. Рука блондина снова подняла бурдюк. Так и случается: подберут торгаши детишкам толкового учителя по фехтованию, отдадут в церковную школу, малышам же, как подрастут — добро пожаловать в Орден. А жрецы все поголовно, либо не в своем уме, либо ублюдки: то на костер первого встречного тащить готовы, то у них орки с эльфами такие же разумные, как и люди, а убийцы с ворами — просто запутались и нуждаются в помощи.

Кристофер точно знал, какого рода помощь подобным 'заблудшим' необходима: ничто так не очищает души, как личная встреча с Господом. Кроме того она еще и лишает самой возможности согрешить в будущем.

В детстве ему часто пытались объяснить, почему так поступать нельзя, но паладину всегда с большим трудом давались сложные концепции, принципы длиннее, чем 'Встретил ублюдка — убей' очень ненадолго задерживались у него в голове.

— Смерть, жизнь, они находятся в равновесии. Пришел враг — поднимаются мертвые, убьешь его — равновесие установится, и древние снова лягут в могилы. — С убежденностью, достойной лучшего применения, прохрипел шаман.

— Господи, чем я таким прогневил тебя, что орки заговорили со мной о равновесии? — Горестно вскинув руки, паладин обратился к небу. Последнее, как всегда, не ответило, впрочем, иного он и не ждал.

Гоблин во время одностороннего разговора с начальством скривился, плотнее завернувшись в свои обноски, правда, не сказать, будто это его сильно портило. — Шаман, тебе не кажется, что мне о нем известно поболее некоторых?

— Ты еще не раз пожалеешь о своем неверии. — Мрачно надувшись, орк злобно сплюнул в костер, и, взяв длинной рукой бубен, заковылял к своему шатру.

— Тебя не учили, что пророчить паладинам — бессмысленно? Если тебе не сказали этого в детстве, знай же уродец, судьба над нами не властна! — Ковыляющий орк даже не обернулся к смеющемуся паладину, а когда тот скрылся за рядом палаток, Кристофер вновь потянулся к полупустому бурдюку. Предсказания — действительно не могли влиять на последователей всевышнего, но на душе почему-то было противно.

Глава 25

Насвистывая себе под нос что-то немузыкальное, чародей, едва не пританцовывая, расставлял на столике неподалеку от башни блюда с завтраком. Погода сегодня оказалась под стать его настроению: ярко светило солнце, не смотря на середину осени вокруг его жилища зеленела трава, по которой было очень приятно ходить босиком, а воздух оставался теплым, будто бы осень лишь начиналась, и что самое замечательное, за пределами небольшого огороженного зеленью пятачка лил проливной дождь.

Лориан обожал природу, особенно, когда сам же ее контролировал. Без его вмешательства ливня в округе бы сейчас не было, но... за удобство нужно платить. В основном — расплачивались горожане, живущие в низине, впрочем, парень не замечал, чтобы город затапливало. Магия ли работала, а может быть какая-то особенно эффективная дренажная система, так или иначе, но никакого озера на дне кратера не наблюдалось.

— Привет, ты уже и в городе побывал? — Несмотря на надетые, отполированные до зеркального блеска, доспехи, воительница подобралась со спины совершенно беззвучно, впрочем, едва ли на его собственной территории от внимания чародея могло ускользнуть хоть что-то.

— Нет, завтрак доставляют из 'Пьяного рыцаря'. — Пожав плечами под ставшим серьезным прищуром, маг кивнул на стоящее неподалеку укрепление паладинов. — Все равно стражу снабжают, а я когда голодный — злой бываю, да и расхаживающий по тавернам волшебник моей специальности обязательно вызовет беспокойство среди простого народа. Присаживайся.

На простой, да и не очень, народ, ему, честно говоря, было плевать с вершины этой самой недавно построенной башни, а не показывался он в городе потому, что ему не слишком нравились люди. По крайней мере, та большая часть, которая, даже читать умела кое-как. О чем можно говорить с такими людьми?

Не то, чтобы маг совсем заперся; Лориан все же пару раз в неделю обязательно выходил в город, сменив одежду и внешность, хотя бы просто послушать новости и узнать, не собираются ли ему на днях устроить аутодафе. Да и пустить пару слухов, а затем наблюдать, как они распространяются по городу, и как в зависимости от его слов меняются взаимоотношения между жителями, было занятно. Мелко и недостойно магистра самой смертоносной стихии, но ведь об этом никто не узнает?

К тому же, для всевозможных обвинений у чародея была отличная отговорка: на восприятие любого адепта стихия накладывает свой отпечаток, а значит, и обвинять в плохом характере стоит, в первую очередь, смерть. Конечно, верно будет и то, что маг связан с той силой, которая наиболее полно отвечает его сути, но к счастью, очень немногие в достаточной степени разбираются в магии. А уж о том, как с ней взаимодействует кто-то уровня магистра и выше...

— Кстати, в городе женщины как-то странно в последнее время на меня смотрят, будто прокаженного видят, стоит мне появиться на улице, и все, кто моложе пятидесяти и легче сотни, тут же пытаются скрыться, не знаешь почему? Ведь когда я только здесь появился, такого не было... — Задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола волшебник, внимательно разглядывая подругу.

Странная реакция горожанок действительно поставила мага в тупик. Ненадолго. Да, может быть, у него не было шикарной золотой шевелюры, его рост при небольшой доле лести стоило бы назвать средним, а из-за бледности волшебник здорово походил на свежего покойника, но! Уже само по себе звание магистра любой, за исключением Хаоса, стихии, делало привлекательным в женских глазах даже кого-нибудь с внешностью орка. Возможно, не лучших женщин, но факт есть факт. Золото и шанс на вечную жизнь — немалое искушение. В общем, оставалось только развеять последние сомнения.

— Откуда бы мне это знать? Все же смерть — одна из самых страшных стихий, может быть, боятся? — Глядя на хитрый прищур подруги, волшебник улыбнулся в ответ.

Каждое слово — правда, но вместо четкого объяснения встречный вопрос. Учитель потратил немало времени и усилий, вдалбливая в голову 'бестолковому идиоту' способы ввести в заблуждение себе подобных, и уход от сути вопроса был одним из первых. Только дилетанты считают умение определять искренность собеседника панацеей.

Вообще, многие приобретенные под чутким руководством 'обожаемого' наставника навыки оказались в самостоятельной жизни удивительно полезны, хотя сам чародей до недавних пор считал, будто парочка лишних, как можно более разрушительных заклинаний, гораздо важнее умения притворяться кем-то другим, или, к примеру, строить дома. В действительности получилось так, что с самого появления на Рейдине он использовал боевую магию всего пару раз, причем, пленения, как и проблем с церковниками, будь он немного осмотрительнее поначалу, с легкостью можно было бы избежать.

— Лориан, все хотела спросить, почему ты решил отправиться с нами в Гринхельм? Разве не важнее сейчас разобраться с твоей ммм... проблемой? — Внимательно всмотрелась ему в глаза девушка. Какой-то самоотверженности, или чего-то подобного она от него не ждала, но если он просто ленится... живой маг, в данном случае, для нее был гораздо предпочтительней мертвого.

Чародей принялся опустошать крынку молока, выигрывая себе время на размышление. Говорить о том, что он придумал, ему совершенно не хотелось, но вот если промолчать, вполне можно было в будущем получить в какой-то мере обоснованные подозрения. К демонам!

— Кажется, я нашел способ пройти к камню, но мне нужно время, чтобы провести кое-какие расчеты и точно убедиться, что все сработает. Ты ешь, кстати, отличный гуляш!

— Но какое отношение это имеет... — Резким взмахом руки маг оборвал девушку на полуслове, так что она поспешила пододвинуть к себе тарелку. Мириэн улыбнулась, не будь это в принципе невозможно с паладинами, она бы решила будто брюнет иногда читает мысли.

— Когда мы говорили неделю назад с капитаном, разговор как-то зашел о природе силы вашего ордена, и я как-то вспомнил, что твоя энергия мне не вредит. Ну, почти. — Немного стушевался волшебник.

— Интересно, о чем же таком вы разговаривали?

— Эм, неважно. — Быстро оборвав неудобный вопрос, брюнет поспешил отвлечь подругу от щекотливой темы. — В общем, тогда мне пришла мысль, что если мы с тобой спустимся в подземелья вместе, и я буду скрыт за твоей аурой, велика вероятность, что камень мне не навредит.

— Рассчитываешь воспользоваться чувствами доверчивой девушки? — Задорно подмигнула блондинка, состроив обиженное лицо.

— Какие такие чувства? О них никакого договора не было. Ты же сама сказала: только развлечение и ничего больше. — Категорически отверг всевозможные обвинения маг, в качестве подкрепления своих аргументов, проведя в воздухе ладонью черту.

— Это подло. — Воительница попыталась принять оскорбленный вид, но, то ли у нее не слишком хорошо получилось, то ли темных магов таким не проймешь.

— Так я сияющие доспехи и не ношу... — задумавшись, Лориан немного сконфужено добавил — на себе, по крайней мере.

Еще немного подумав, чародей совсем уж тихо проговорил.

— То есть не одеваю... эмм, на себя.

Ну да, носил из комнаты в комнату, и когда часть вещей из дома воительницы забирал, и на тренировки... вообще, чужие доспехи он в последние дни переносил, как на свой вкус, слишком часто. Лориан печально вздохнул, с появлением в ней женщины, башня вообще лишалась немалой части своего мрачного очарования: несколько помещений на первом и втором этажах пришлось отделать светлым камнем, добавить деревянные панели, приобрести мебель, освещение...

Ничего из этого списка самому ему не было нужно, а кромешная тьма во внутренних помещениях и вовсе являлась частью системы защиты, однако маг благоразумно предпочел переделать интерьер башни заранее. Хуже всего, он почему-то был абсолютно уверен, что расставлять на вершине собственного жилища черепа — плохая идея. Стоило убежать от одного управляющего твоей жизнью тирана, чтобы в ней тут же начал распоряжаться кто-то другой.

Разумеется, об этом он размышлял в большей степени в шутку: как бы его ни раздражала необходимость идти на уступки, отдать что-то ненужное, делая вид, будто расстаешься с величайшими ценностями, было довольно легко, да и свободы выбора никто не отменял. Просто приятно, когда есть с кем о чем-то поговорить. И помолчать.

— Ты такой смешной. — В следующую секунду магу пришлось испытать, каково это, обниматься с кем-то в латных доспехах. И было это далеко не столь приятно, как выглядело со стороны. Как только всякие принцессы это выдерживают?

— Интересно, я хоть когда-нибудь увижу тебя в платье? — Тихо прошептал маг, оторвавшись от припухших губ подруги.

— Когда-нибудь — может быть. — Задумчиво произнесла воительница, будто бы внезапно заметив что-то интересное среди туч.

— Только и обещаешь.

— А что поделать, здесь их надеть некуда. Но если так хочешь, мы всегда можем перенестись в Торнгард. Заодно и с родителями познакомлю. — Глядя на перекошенное лицо мага, девушка заливисто рассмеялась.

— Уела. — Лориана не слишком-то беспокоила перспектива встречи с родителями своей чересчур боевой подруги, в конце концов, паладины не подчинялись мирской морали и сами определяли, что для них приемлемо, а что нет, а волшебник — это волшебник, сам по себе государство и армия, чтобы от него что-то требовать, нужно иметь возможность заставить. Но и ускорять знакомство без необходимости желания у него не было.

— Мириэн, я хочу попросить тебя об одной вещи. — Подойдя к кратеру, брюнет серьезно посмотрел в глаза подруги.

— Слушаю.

— Пообещай, что если у меня ничего не получится, переселишься в башню. — Не отрывая взгляда от лица девушки, почти прошептал волшебник.

— Но зачем? — вопросительно пожала плечами блондинка — я все равно не владею магией, и уже слишком давно.

— Она тебя защитит.

— От чего?

— От всего. Цитадель великолепно защищена от высших существ, но простым людям паладинов слишком легко застать врасплох. Башня же... будет большой ошибкой кому-то пытаться ее штурмовать. — Переведя взгляд на город, чародей немного помедлил, прежде, чем сказал последнюю фразу. — Мне так спокойнее.

— Хорошо, обещаю. — Серьезно кивнула воительница, крепко сжав ладонь мага.

— Не расстраивайся, я сдаваться не собираюсь. — Горько хохотнул брюнет. — Лориан из Элуа никогда не проигрывал!

— Наверное, потому, что он никогда не играл. — Проведя ладонью по плечу чародея, от чего последний, едва заметно поморщился, лукаво улыбнулась блондинка.

— Эй, ты мне помочь хочешь, или добить? — Патетически воскликнул брюнет, заламывая руки. — Только хуже делаешь. Только хуже!

— А что бы ты предпочел?

— Уже не уверен. — Маг сокрушенно покачал головой.

* * *

Несколько минут постояв, в обнимку, рассматривая кратер, двое, в конце концов, были вынуждены вспомнить о дожидающихся обоих делах. К сожалению, ни что не может продолжаться вечно.

— Лориан, мне нужно в тренировочный зал, не подбросишь? — Отпустив друга, воительница состроила умоляющее лицо.

— И кто из нас кого использует? — Задумчиво почесал подбородок маг, преувеличенно серьезно рассматривая княжну.

— Каждый получает то, что ему нужно, разве должно быть не так? — Весело подмигнув, девушка беззаботно пожала плечами.

— Ладно, иди сюда. — Облако тумана скрыло обнявшиеся фигуры, и через секунду двое уже стояли на краю площади перед крепостью.

— Все же поразительно, как это делается? Раз и туда.

— Дело в том, что пространство — всего лишь иллюзия, попытка несовершенного разума представить реальность. В действительности мы не перемещаемся, а всего лишь меняем набор параметров... — оборвавшись, маг с некоторым подозрением посмотрел на спутницу — ты не хотела, чтобы я это объяснял, да?

— Да.

— Никто не хочет знать, как устроена вселенная, это так грустно. — Шагая по улице, по направлению к тренировочным помещениям чародей полным тоски взглядом рассматривал город. Люди никогда не прекращали преподносить сюрпризы: вот тебе кажется, что разочаровываться в них дальше попросту некуда, но в самый неподходящий момент обязательно выяснится, что раньше ты о них еще слишком хорошо думал. Капли дождя тактично огибали задумавшегося чародея со спутницей.

— А есть смысл разбираться в этом, если все равно никак не сможешь использовать? — С сомнением хмыкнула девушка, обходя по широкой дуге затор из повозок торговцев. Волшебник не отставал ни на шаг.

— Наверное, ты права, но посмотри на этих людей вокруг. Каждый день сюда прибывают и отправляются тысячи человек, и даже если кому-либо из них приходит в головы вопрос, как это происходит, они тут же идут в таверну, чтобы залить неуместное любопытство кружкой-другой свежего эля. Пока люди не начнут задумываться, как работает окружающий мир, их не ждет ничего хорошего.

— Брось, каждый должен разбираться в своей области. Ты, к примеру, смог бы торговать зерном?

— Думаю, да. Вот — в Гизроке снова взлетели цены, а в Виндволле наоборот стоят груженные этим самым зерном корабли, которые со дня на день отправятся к эльфам за бесценок. Но никто и не думает вместо того, чтобы продать остроухим пшеницу за бусы, наладить торговлю с горным королевством. А ведь только Гизрок граничит с дворфами. Почему-то выходит так, что торговцы убеждены, будто менять зерно на ткань и вина, гораздо выгоднее, чем на клинки... — Тут же пустился в пространные рассуждения чародей, что-что, а уж это он искренне любил и умел.

Прослушав занятную лекцию о ценообразовании, Мириэн лишь ошарашено покачала головой. Она уже была готова признать, что задавать подобные вопросы магу — плохая идея. Они по умолчанию должны пытаться разузнать все.

— Думаешь, эльфы как-то воздействуют на торговцев?

— Не знаю. Но со стороны все выглядит именно так. О местных древовидных в справочнике было написано: 'Условно враждебны, по возможности — избегать'. Вселенная бесконечна, в ней есть все, что только можно себе представить, и много такого, что невозможно даже придумать, но если говорить о Сопряжении, миры, где эти существа не пытаются подмять под себя остальные расы, можно пересчитать по пальцам одной руки. Хотя, все пытаются завоевать друг друга, а уж человеку обвинять кого-то в воинственности... — Лориан весьма слабо представлял себе структуру вселенной, хотя, пожалуй, лучше большинства разумных обитателей Рейдина.

Он знал, что вселенная — не что иное, как совокупность энергий стихий, уникальное сочетание которых в том или ином мире является для магов координатами, ему было известно о хронопотоках и оси вероятностей, но эти вещи необходимо в первую очередь чувствовать и понимать, а с этим у него были некоторые проблемы. Да, отпечаток стихии значительно углублял его восприятие, но также и ограничивал, делая для него сложными многие аспекты жизни, очевидные даже для обычных людей.

— Хм, 'Древовидные'? — С нечитаемым выражением на лице повторила воительница. — Видимо, твой учитель не слишком-то любит эльфов.

— Говорил — не вкусные, мясо жесткое, и его совсем мало, немного помогает, только если переложить лесными травами. — Вяло поморщился маг.

— Надеюсь, это он так шутил? — Приподняв брови, с сомнением спросила девушка.

— Эм, не уверен.

— Какой широкий кругозор у человека... он ведь человек?

— Только если речь идет о виде, к которому он принадлежал изначально. — Впрочем, Лориан не мог гарантировать даже этого. Верить архимагам на слово нельзя, да и не распространялся он особенно о своей жизни, а внешний вид, в данном случае, еще ни о чем не говорил. Вполне вероятно, Карон Заклинатель Бурь, начал свое существование в виде думающей амебы, или вовсе являлся порождением бездны. Чародей бы не удивился.

— Веселая у тебя жизнь была. — Сочувственно вздохнула воительница, продолжая шагать по узкому коридору, вдали уже показался конец пути.

— Обхохочешься. — Скривившись, волшебник болезненно прищурился.

Остановившись у двери в зал, воительница обернулась к спутнику.

— Не хочешь с нами потренироваться?

— Пожалуй... — сделав вид, будто серьезно задумался над вопросом, брюнет поддержал интригу, бдительным взглядом осматривая маникюр на левой руке — нет.

Это было для нее вполне ожидаемо, но...

— Лориан, я хочу тебя попросить поговорить с Дереком. Кажется, после этой истории, он меня почему-то начал бояться.

— Я бы тоже начал, наверное, Чтобы ты... а тебя... — Сжав кулак, чародей резко потряс головой, тщетно пытаясь избавиться от возникшей в воображении жуткой картины. — Кхм, не повезло, так не повезло.

— Но...

— Нет, я, конечно, могу 'вытащить из скорлупы', 'исцелить душу', и все такое, но кажется, он — не того пола. А если попросить помочь с этой мелкой проблемой мастера Джахара, есть подозрение, что бедняга просто сойдет с ума. — Будто бы извиняясь, волшебник развел руками.

— Ну ты и...

— Знаю, само обаяние. — Тяжело вздохнув, чародей устало склонил голову, тем самым, вроде бы признавая свое поражение. Чем спорить с женщиной... — ладно, постараюсь узнать, что с ним. Но разве всем этим не руководитель отряда должен заниматься? Взял бы бочонок вина, выпили, поговорили, как это по-мужски у рыцарей делается, я не уверен, потом — на недельку в Виндволл...

— И это — хваленая мудрость ученика архимага? По твоему, любую проблему можно решить пьянкой с последующим походом в бордель? Это... как-то не вдохновляет. — Девушка подозрительно осмотрела спрятавшего руки в карманы брюнета.

— Конечно, можно, как предложили целители, давать целебные настои и прописать медитации, но зачем изобретать что-то там, где прекрасно справляются старые добрые методы? — Шмыгнув носом, лениво пожал плечами маг. — Только, почему не Касиас? Может быть, я и само очарование, но не думаю, будто Дерек обрадуется компании темного мага в таком интимном деле, как обретение душевного равновесия. Мы для этого слишком мало знакомы.

— Фигляр!

— Кстати, у меня неплохо получаются фокусы. — Сделав вид, будто что-то разыскивает в рукаве, маг, ловко встряхнул рукой, и в его ладони появилась красная роза. Как оказалось, даже на шесть тысяч золотом можно купить довольно много цветов.

— Ладно, так и быть, на сей раз, прощен. — Быстро поцеловавшись, двое вошли в тренировочный зал.

— Да что это такое? Сначала в городе, теперь здесь... почему все так на нас смотрят? — Обернулась к магу воительница, глядя, как паладины при появлении парочки, выбившись из ритма тренировки, начинают усмехаться и перемигиваться.

— Не знаю, наверное, рады за нас. — С улыбкой ответил чародей, в очередной раз, разглядывая надпись, возникающую в сознании при виде подруги: 'Собственность Лориана из Элуа. Держаться подальше всем, кто не хочет провести в Бездне остаток вечности'. Да, в эти игры можно играть и вдвоем.

* * *

Сидя на деревянной скамейке в углу зала, Лориан расслаблено наблюдал за проходящей у паладинов тренировкой. Даже спустя многие месяцы проживания поблизости от Цитадели, Орден до сих пор оставался для него до конца не понятен. Многие принципы паладинов до боли напоминали ему то, чему он учился, особенно, их своеобразное толкование 'Равновесия'. Предтеча с неизвестным именем, одним ударом проломивший тринадцать небес, архимаг — предок старшего магистра, да и сама эта их 'Священная ярость'...

Он чувствовал, что стоит добавить в головоломку лишь несколько деталей, и Орден перестанет быть загадкой, но как раз их ему пока не хватало. Какая-то связь между истинными владыками этого мира и паладинами однозначно существовала, но у мага было недостаточно информации, чтобы судить о ее природе. Он не знал, какие цели преследовал Орден, и очень хотел разобраться с этим их 'Всеединым'.

Лориан привык рассматривать Вселенную, как хаотичное смешение стихий с тех самых пор, как ему стало известно это понятие. Боги, как воплощения стихий, или даже как сумму энергий того или иного мира были ему известны, и даже о ходящей по многим мирам концепции 'единого бога' ему доводилось читать, даже учитель, пусть и посмеивался, вспоминая о фанатиках, все же не исключал возможности того, что у Вселенной также может быть самосознание.

Только нигде, нигде она не проявляла себя, как ответ на мольбы разумных. Чародею очень хотелось увидеть что же лежит на нижнем уровне цитадели. Некоторые подозрения у него уже появились.

Мысли об Ордене нисколько не мешали Лориану наблюдать за отрабатывающими движения паладинами, всеми разом. Кроме тех, кто устраивал друг с другом тренировочные поединки, остальные работали каждый со своим оружием: кто-то с двуручником, кто-то со щитом и бастардом, их было большинство, а кто-то и с такими экзотическими инструментами, как двулезвийная секира или парой клинков. Ну а ближе к дальней стене зала отрабатывался бой без оружия, какая-то неизвестная магу борцовская техника.

Несмотря на тяжелые латы, паладины вовсе не были строевыми бойцами. При общей численности в полторы с небольшим тысячи на весь материк, заставлять их сражаться строем, было бы расточительно, да и сложно представить такую ситуацию, где не справится один из них, конечно, если не считать вторжение какого-нибудь сумасшедшего бога, или нашествие демонов. Разумеется, нельзя, исключать возможности отравления и того, что враги могут попытаться завалить количеством, из-за чего молодая часть ордена обычно состояла в пятерках, пока не наберется опыта, ну и специальные боевые отряды наподобие того, которым руководил Касиас, как выяснил маг, такие пятерки назывались 'Кулаками', видимо в честь символа веры. Впрочем, сила ордена отнюдь не в оружии. С 'божьей помощью' паладин мог порвать голыми руками хоть дракона. Проблема в том, что Всеединый далеко не всегда отзывался на призывы своих вассалов.

Как стало известно Лориану, опытные в использовании этой силы бойцы практически всегда могли заранее определить, придет им в каком либо действии помощь, или же нет, в то время, как новички довольно часто попадали в кхм, неловкое положение. Собственно, навыки обращения с оружием им нужны были только в тех случаях, когда Господь молчит, правда, в ситуациях, если паладин был способен справиться своими силами, молчал он почти всегда.

В остальных же... паладин, либо 'не смог', либо Всеединый проявил 'высшую справедливость', тем самым показав, что даже 'Его' последователи могут проигрывать, либо находились еще какие-нибудь причины. В придумывании различных оправданий и обоснований люди вообще на диво изобретательны.

Кстати, доспехи у членов ордена были удивительно легкими для своего типа, поскольку вместо стали содержали какой-то особый сплав. К сожалению, состав, как и множество других вещей, остались для чародея неизвестными, поскольку даже притом, что ему относительно свободно позволяли разгуливать по городу и 'разнюхивать', Лориан был в ненамного лучшем положении, чем любые появляющиеся здесь люди, разве что видел лучше да старался озвучивать гораздо меньше замеченного.

Положив на колени книгу, маг, более не отвлекаясь на лязг стали и болезненные вздохи тренирующихся, погрузился в чтение, иногда переписывая те или иные слова в тексте мизинцем. Тренировка обещала быт долгой, а времени у него оставалось все меньше.

* * *

— Господин маг, вы-то что здесь делаете? Неужели тоже решили позвенеть мечами?

— Привет, Дерек. Увы, мне здесь тренироваться — только позориться. Пятая ступень, а у вас ниже десятки даже послушников днем с огнем... — улыбаясь, маг расслабленно оперся о стену — впрочем, у меня много времени, чтобы освоить искусство мечника, в теории.

Паладин сдавленно рассмеялся.

— Что?

— Ничего, сэр, просто отец обожал рассуждать, чем отличается практика от теории на примере родни, особенно, когда устраивал с друзьями пиры.

— Ну, у меня примерно так же пока, в теории — тысяча золотых, а на практике... не рановато тебя отпустили? — Поддержал шутку маг. Понимание того, как двигается противник, как сокращаются его мышцы, куда крепятся сухожилия, как проходят нервные импульсы, и даже того, как он думает, не дает значимых преимуществ в сранении с развитым навыком махать мечом.

— Уже пятый день на ногах, после того, как вы поработали, целителям только эти, 'остаточные явления' снять осталось. А мастера-целители и мертвого поднимут.

— Потому их так и не любят, то мертвого поднимут, то живому когти с клыками отрастят... — может быть, это пресловутое 'влияние стихии', но магов жизни Лориан считал самыми неприятными. Ведь некромантия, химерология и эпидемии — лишь малая часть воистину неиссякаемого арсенала целителей, даже с 'Кровью', как со стихией впервые начали работать именно 'жизнюки'. Умом чародей понимал, что последователи любого другого направления опасны ничуть не менее, а уж ему рассуждать о том, как ужасна магия жизни и вовсе будет лицемерием, однако он ничего не мог с собой поделать. Магия жизни при исследовательском и боевом применении была, как минимум, самой неприятной, конечно, если с ее помощью не выращивать цветы и пшеницу. Впрочем, о повышении урожая почему-то думали очень немногие из толковых целителей.

— На глазах у Ордена, господин маг, никто такими чарами заниматься не будет, и даже если будет, то очень недолго. А мастер Джахар не первый век людей лечит.

— Может быть, потому до сих пор и мастер.

— Может быть — паладин безразлично пожал плечами — но он спас жизней гораздо больше, чем любой из этих надутых индюков в Гринхельме, а может, и побольше, чем вся хваленая гильдия Метцена. — В ответ Лориан смог выдать лишь кривую ухмылку. Здешней гильдии магов жизни не повезло настолько, что даже он сам в редкие моменты, когда его посещало хорошее настроение, готов был им слегка посочувствовать. Метцен — королевство без короля, так же известное, как Вечный Престол и Город Тысячи Храмов, был совсем не тем местом, где волшебник мог бы чувствовать себя уютно.

— Так эта деревенька тебе принадлежит? — Удивленно приподнял бровь волшебник.

— Старшему брату, конечно. В Ордене нас вообще большинство, младшие дети дворян, магов и просто богачей, кому не светит родительское наследство, и нет достаточных способностей к волшебству, но есть желание чего-то достичь. Разумеется, отбор проходит хорошо, если один из сотни, а остальные устраиваются, как могут. Мы действительно элита Рейдина, хотя старшее дворянство вступает в Орден довольно редко.

— Кристофер, насколько я понял, должен был быть сейчас графом. — Будто бы невзначай заметил волшебник, начавший старательно уделять внимание проходившей тренировке с оружием.

— Да, господин маг, сложись все иначе, мой брат был бы его вассалом. Десять лет назад в Гизроке было безвластие: после смерти старого короля церковники попытались усадить на трон его умственно отсталого сына. Пока в верхах шел дележ власти, многие решили, что это очень удобный момент свести давние счеты, увеличить территорию за счет соседа, и просто пограбить, как это обычно бывает. Сэр Кристофер незадолго до начала гражданской войны вступил в отцовскую гвардию, и можно сказать, с двенадцати не прекращал воевать, мотаясь вдоль границы графства с отрядом. К четырнадцати его авторитет среди гвардейцев вырос настолько, что он смог встать во главе гвардии, оставив при себе наставника-капитана в качестве советника. Беспорядки продолжались почти пять лет, и все это время сэр Кристофер провел, утихомиривая разошедшихся соседей. Возможно, он был не самым милосердным человеком, и далеко не самым праведным, но никто из попытавшихся творить разбой на его землях соседей, не ушел безнаказанным. К началу правления Конрада IV о нем уже ходили легенды, что характерно, по разные стороны границы — совершенно различные. Жители увеличившегося на треть графства считают его национальным героем, особенно, после того, как стал паладином, а соседи никак не могут забыть распятых на воротах замков разбойников, вместе с семьями.

— Пугают детей...

— Да, сэр, это война, а на ней нельзя быть хорошим для всех. — Безразлично пожал плечами закованный в серебристые латы воин. — Но это только начало истории: незадолго до конца смуты старый граф окончательно слег, даже жена, маг жизни восьмого круга, в конечном счете, не смогла его вытащить, а младший брат Кристофера, талантливый волшебник и хороший боец, как это водится, оставшись без надзора, связался с дурной компанией. Или храмовники придумали эту 'дурную компанию', сейчас уже не разобрать. Так вот, является во главе дружины сэр Кристофер в родной замок, дабы оплакать отца, а мать с Паллином, его братом, сидят в казематах, и всюду распоряжаются инквизиторы. Естественно, сэр Кристофер возмутился, причем возмутился настолько, что к вечеру по его приезду начальство охраняющего замок гарнизона отправилось на плаху, а все религиозные... деятели висели на воротах храма.

Лориан пораженно присвистнул, за время совместного путешествия он успел убедиться, что приятель довольно... гм, вспыльчив, и, в общем-то, подобная история вполне вписывалась в его представления о первом на Рейдине... друге? Но почему-то маг уже привык считать его более, приземленным, что ли.

— Занятная история, правда, сэр? — Не дожидаясь ответа, паладин с горькой усмешкой продолжил. — Так некоронованный граф Варн стал всем известным сэром Бигслоу: покидая графство, ему пришлось взять девичью фамилию матери, чтобы официально отказаться от претензий на отцовский титул, ну, и, конечно же, вступить в Орден, из которого выдачи нет. И он пришел сюда не один, немалая часть графской гвардии последовала за своим сюзереном.

Уловив вопросительный взгляд мага, паладин отрицательно покачал головой.

— Нет, я нахожусь при Ордене почти с детства, и слышал эти рассказы от воевавшего вместе с ним брата. Так же, некоторая часть рыцарей и послушников, служила под его началом. Считанные разы за всю историю случалось так, чтобы вслед за кем-то в Орден Гнева вступало такое количество вассалов. Может быть, сэр Кристофер и отвратительный маг, а его фехтовальные навыки далеки от идеала, но лидеров, подобных ему, во всем мире можно счесть по пальцам одной руки.

— Я бы сказал, что он и собой-то командовать не в состоянии. — Усмехнулся Лориан.

— Плохой период. — Лениво отмахнулся Дерек. — С каждым случается. Это все потому, что сэр Кристофер вообще не должен был стать паладином.

— Как это? — Волшебник с интересом прищурился, он даже начал подумывать о том, чтобы перебраться в таверну, он слышал, что подобные истории под разбавленное пиво идут даже лучше. Впрочем, паладинский город — скучнейшее место, здесь даже пиво не разбавляли.

— А так: наставники решили, что камень для него слишком опасен, иногда по неизвестным причинам те, кто пытаются приобщиться к Его силе, вспыхивают и обращаются в пепел. Собственно 'послушничество', в большей степени оценка способности пережить приобщение, чем что-то иное. Наставники не могут знать заранее результат 'соприкосновения' наверняка, но риск сводится к минимуму, а 'не прошедшие', если Орден сочтет их полезными, могут стать рыцарями, и продолжать служить Верховному Сюзерену, если таково их желание.

— Ну? — В нетерпении волшебник едва не подскочил на скамье.

— В тот же вечер, когда сэра Кристофера сочли недостойным, он взял бочонок вина, добавил в него сонных трав, принял антидот, и отправился отмечать с охраной прохода на нижние уровни. Стража там всегда была, скорее, церемониальной, все же на всех важных объектах устроены собственные посты охраны, Камень сам вполне способен о себе позаботиться, а отваживать самоубийц...каждый сам волен определять собственную судьбу.

— Да уж, занятная история. — Тяжело вздохнул маг, поднимаясь со скамейки, сейчас ему уже очень не хотелось делать то, что задумал, но обещание... протянув ладонь паладину для рукопожатия, он заглянул ему на секунду в глаза.

Подозрения подруги оправдались, и проникнуть в чужое сознание оказалось удивительно просто, даже синие вспышки 'божественной силы', то и дело мелькавшие на периферии зрения не слишком мешали. Травма оказалась гораздо глубже, чем просто физическая рана, в подсознании соратника по приключениям поселился страх, делающий его уязвимым для внешнего воздействия. В самих по себе страхах и сомнениях не было ничего необычного, любой человек испытывает их постоянно, и сам Лориан боялся, пожалуй, даже слишком многих вещей. Вот только свою 'темную сторону' он вполне контролировал, и вообще, волшебников подобное только гонит вперед, а вот для паладина... для паладина это смерть. Нельзя его брать с собой в чародейский город.

— Что это было, сэр? Будто на секунду заглянул в пропасть.

— Извини, Дерек, ты еще не совсем здоров, вот и увидел на секунду мир моими глазами. Этого не должно было произойти. — Неискренне извинился волшебник. Такого действительно не должно было произойти, и даже причины он назвал верные, но произошло-то все отнюдь не случайно.

— Жутко. Показалось, будто мы все умрем.

— А я привык, и к тому же, мы действительно все умрем. Однажды.

Паладин ушел разминаться, а Лориан, доблестно преодолевая муки попробовавшей на секунду взбрыкнуть совести, принялся искать взглядом подругу. Вдобавок ко всему прочему, ему предстояло сейчас найти капитана. Маг озадаченно покачал головой, вот как так получается? Пытаешься сделать что-то хорошее — выглядишь плохо. А ведь всю жизнь учили делать что-то плохое, продолжая выглядеть в глазах окружающих хорошо.

Глава 26

— Как результаты? — Обеспокоенно спросила воительница по дороге из зала. Состав отряда не менялся уже несколько лет, и состояние старого друга и боевого товарища волновало ее гораздо сильнее, чем она показывала.

— Он сейчас уязвим для влияния, причем, лучше, то есть я, конечно же, хотел сказать, проще, без магии. Неосознанный страх перед людьми. Всеми. Что? — Возмущенно воскликнул маг, под хитрым взглядом воительницы.

— Лучше, да? Вижу, ты все никак не успокоишься. — Весело пихнула чародея в бок девушка. Лориану было больно.

— Брось, да зачем мне на него как-то влиять? Он совершенно не в моем вкусе: нос картошкой, волосы жидкие, выше меня на три головы, борода...

— То, что я выше на две, тебя, стало быть, не смущает? — весело подмигнула воительница.

— Смущает, но скрепя сердцем, я готов смириться с таким чудовищным недостатком. Может быть, позже что-то придумаю, дабы избавить тебя от гигантизма... — В голове чародея так и звучал размеренный голос учителя: заставь ее сомневаться в себе, постоянно напоминай о недостатках, вымышленных или действительных, заставь думать, что никто кроме тебя на нее никогда не посмотрит... милейшей души... существо, архимаг Карон.

Все эти трюки действовали только тогда, когда жертва не подозревает, что происходит, потому это была не 'попытка манипулировать' а всего лишь относительно невинное развлечение, плюс нежелание терять форму. А может быть, чародей, по вдолбленной за годы учебы привычке, просто в собственных глазах себя обелял.

— Лориан!

— Я уже очень давно Лориан, знаешь ли. Ты спросила, я ответил, кто же виноват, что людям не всегда нравится правда? И вообще, тебе стоит обвинять, в первую очередь не меня, а родителей. Да и не такой уж это большой недостаток. В Дереке меня гораздо сильнее нервирует именно борода...

— Наверное, потому что у самого даже усы не растут. — Одарив волшебника преувеличенно высокомерным взглядом, девушка громко хмыкнула.

— А надо? Всего пара секунд... — Приподняв свободную руку, волшебник приготовился щелкнуть пальцами.

— Стоять! Только попробуй отрастить щетину! И не пытайся меня отвлечь, думаешь, я не вижу, как ты пытаешься манипулировать окружающими?

— Подумать только, это говорит женщина, которая использует меня вместо зонта и повозки... — Разочарованно протянул Лориан, учтиво открывая перед подругой дверь.

— Паладины ездят только верхом!

— Я заметил. Кстати, ты не могла бы... поосторожнее? — Для наглядности, маг болезненно скривился и потер ребра.

— Ты... — набрав полную грудь воздуха, воительница тяжело вздохнула — ты неисправим.

— Зачем чинить то, что и так неплохо работает?

— Ты себе льстишь. — Вернула подачу княжна.

— О...

— Кстати, как у тебя это получается? Большинство людей и за половину сказанного тобой лишились бы головы. — Воительница намекающе опустила ладонь на рукоять меча.

— Харизма. Животный магнетизм, мое неподражаемое обаяние... — Закатив глаза, с упоением принялся перечислять список причин волшебник.

— Ты хоть иногда бываешь серьезен? — Лориан раздраженно передернул плечами. Пикироваться чародею нравилось, быть может, это не самый здоровый фундамент для отношений, но...

— Ладно, если ты так хочешь это услышать: глаза, голос, слова, жесты, запах... — много параметров. Ты хорошо контролируешь лицо и жесты, и из-за твоих способностей я не могу наверняка знать, что ты чувствуешь или думаешь, но поскольку мы достаточно долго вместе, это можно довольно точно предполагать. И я никогда не лгу, стихия не дает мне сделать это сознательно, так что харизма и обаяние тоже в деле. — Именно так, чем сильнее связь волшебника со стихией, тем больше ограничений она накладывает, высказавшись, маг вздохнул с показным облегчением.

Если волшебники, владеющие магией на уровне одиннадцатого круга и ниже, в принципе, могли иногда лгать и нарушать обещания, то для всех, кто сильнее, обязательно необходимо было учить риторику. Отвечать на вопросы так, чтобы тебя не поняли, или подумали совсем не то, что имелось в виду. Для любого сильного мага существовала опасность оказаться пойманным на слове, впрочем, учитывая, что волшебники в изобретательности относительно исполнения договоров могли легко заткнуть за пояс любого демона, использовать против магов их обещания осмеливались только самые отчаянные из смертных. Вечная жизнь при отсутствии вечной молодости и падение десятков тонн золота на голову пожелавшего, на фоне того, что иногда вытворяли пойманные на слове волшебники, могли бы показаться вполне неплохими сделками.

— Жить, все время, подстраиваясь под чужую реакцию, такому не позавидуешь.

Лориан оглушительно расхохотался. Отчасти, именно потому, что от него этого ожидали,

— Я разве так сказал? Знать и подстраиваться, это совсем не одно и то же. — Чародей задумчиво щелкнул пальцами, пытаясь подобрать правильное объяснение. — То, что я вижу, как отреагируют на мои слова другие, еще не значит, что я постоянно что-то высчитываю, или только и мечтаю о том, как бы всем угодить, большую часть работы вообще делает подсознание. Вот, смотри: видишь толстяка, вот этого, в фартуке?

Маг указал пальцем на лысого полноватого мужчину лет сорока-пятидесяти, в грязной льняной рубахе, темных штанах и заляпанном фартуке, растеряно остановившегося у входа в таверну.

— Судя по запаху, у него скисло пиво, и сейчас он мучительно соображает, присмотрись к складкам над бровями, стоит ли подливать его гостям города, или лучше не связываться с Орденом?

— Ты видишь морщины даже на таком расстоянии?

— А я о чем. Или, вон та потаскушка, идущая за руку с мужем. Три дня не прошло, как у нее был кто-то другой, а если обратить внимание на блуждающий мечтательный взгляд, становится ясно, что благоверный сегодня вновь отправится по делам, а прекрасную 'леди' ждет очередной визит 'сердечного друга'. Или вот...

Получив толчок в плечо, Лориан на секунду запнулся.

— ...Прошедший мимо нас конт из Виндволла, переместился в город через Цитадель, собирается вступить в Орден, и прямо сейчас думает, будто деньги помогут ему решить все проблемы. Он еще не подозревает о разочаровании, которое его ждет, когда придет в гостиницу и после требования оплаты потянется к кошельку.

Уловив непонимающий взгляд подруги, маг, резко тряхнул плащом. Послышался звон набитого монетами кошеля.

— У нас вообще-то за это руку отрубают.

— Хоть голову, главное, чтоб не сожгли. — Как всегда, сделав кому-нибудь гадость, Лориан получил заряд бодрости и хорошего настроения. И едва ли здесь была замешана магия.

— Иди ко мне. — Усмехнулся чародей, протягивая руки к княжне.

Мир в глазах обоих на мгновенье померк, а когда их зрение восстановилось, они уже находились в донжоне.

— Кстати, почему ты никогда не перемещаешься в помещениях? — Скорее, из обычного любопытства, чем какой-то насущной необходимости, спросила воительница. — У этих 'Троп' есть какие-то ограничения?

— Просто это невежливо.

— Невежливо?

— Не совсем, то слово. Если маг перемещается в башню другого мага, это все равно как... к примеру, барон приходит в гости к соседу с дружиной и открывает крепостные ворота тараном. Даже хуже, если ты проникаешь в средоточие чужой силы скоростным перемещением, это значит, что ты не считаешь хозяина башни хоть сколько-нибудь заслуживающим внимания противником. Так, чем-то вроде клопа. Еще подобное может продемонстрировать учитель бывшему ученику, если желает продемонстрировать тому его полнейшую несостоятельность, а также подстегнуть к самосовершенствованию, но во всех остальных случаях справедливо правило: пришел в дом порталом — убей хозяина.

— Почему?

— За годы жизни бок обок даже маги успевают составить какое-никакое представление о способностях друг друга, и подготовиться к визиту. При попытке пройти ко мне в башню любой портал, 'тропа', или прокол будет направлен в миры смерти, а чтобы оттуда выбраться, какое-то время потребуется даже архимагу. Несколько секунд, или столетий, как повезет. Нестабильное пространство — скорее оружие последнего шанса, чем нормальная защита, но я, по крайней мере, могу сделать хоть что-то. — С недовольным видом пожал плечами волшебник. Чувствовать себя букашкой, как и любому другому разумному существу, ему было, мягко говоря, неприятно, в тоже время, он был слишком честен к себе, чтобы пытаться отрицать очевидное.

— Ладно, я сейчас в ванну. — Обернувшись к следующему по пятам магу, воительница резко добавила. — Одна.

— Кхм.

Лориан несколько секунд ошарашено смотрел на закрывшуюся прямо перед его лицом дверь. Учитывая, как прошел разговор, это было вполне ожидаемо, но... когда маг уже собрался уйти, дверь на секунду приоткрылась, и показавшаяся оттуда латная перчатка затащила волшебника в комнату. Согрешить пару раз утром, днем, вечером, и за ночь несколько, жизнь волшебника была бы прекрасна, если бы не постоянно терзающие мысли сомнения о том, кто же кого развращает.

* * *

— Мириэн, как ты могла? — Капитан отряда был зол, и это еще мягко сказано. Гораздо сильнее, чем сидящая напротив него парочка, паладина выводили из себя сложившиеся обстоятельства, но в этом он едва ли готов был признаться даже себе.

— Как тебе вообще в голову пришло просить темного мага залезть своему боевому товарищу в голову? — Едва ли не зарычал паладин, устраивая в своем кабинете разнос подчиненной прямо на глазах у волшебника.

— А почему нет то? Если есть возможность проверить, как Дерек, сам Всеединый велел ей воспользоваться. — Беззаботно пожала плечами девушка.

Услышав отповедь воительницы, Касиас лишь болезненно зажмурился на несколько секунд, пытаясь правильным дыханием снять клокочущую в груди ярость. Отвечать у него не было никакого желания. Переждав вспышку злости, он кивнул вопросительно приподнявшему бровь чародею.

— Без обид, но я просто не могу себе позволить тебе доверять.

— Только рад, что в Ордене есть здравомыслящие люди. Даже если их всего несколько. — По тону волшебника, как всегда, было сложно понять, серьезен он, или нет. — Но Дерреку действительно сейчас нельзя на задание, любой сколько-нибудь сведущий в магии разума чародей с легкостью сможет им управлять.

— И много таких?

— Я-то откуда знаю? Это, позволь мне напомнить, именно твой мир. Должно — большинство, но у вас здесь сплошные дилетанты. Трудно сказать, учитель говорил, что это должен уметь любой порядочный чародей. — Выговорившись, Лориан неопределенно пожал плечами.

— Прекрасно, возможно угроза, о которой вы мне здесь говорите, вообще нереальна. Не скажешь, под понятие 'порядочный чародей' по мнению твоего наставника попадает хоть кто-то ниже магистра? Если нет, то таких на весь мир не более трех десятков, и кроме одного, все они — уважаемые солидные люди, живущие не первый век, которым незачем ссориться с Орденом. — Грозно раздувая ноздри, Касиас едва не шипел от злости. И в принципе, маг его понимал. За исключением того, почему он нанял для изучения дворфьего артефакта адепта смерти, и почему не пытается помочь подчиненному. Аргументы, вида, 'В кулаке пять пальцев' Лориана как-то не особенно впечатлили.

— Я бы на подобное не надеялся. Уверен, жрецы также могут влиять на...

— ...На паладинов? Лориан, ты, случайно, жонглировать не умеешь?

— Умею, а что? — Мгновенно заверил маг, лишь чуть позже сообразив, что такие вопросы лучше оставлять без ответа.

— Ничего, просто тебе бы на площади выступать... комедиантом.

— Поступай, как знаешь, — раздраженно махнул рукой чародей, то и дело, посматривая на выход, — но на твоем месте, я бы не поворачивался к нему спиной.

— А что бы ты сделал, будь у тебя такая проблема? — Вздохнул капитан, тяжело откидывась на спинку стула.

— Есть такое занятное заклинание 'Лабиринт Ужаса', позволяет встретиться со своими страхами и взглянуть на свою жизнь по-новому. Только оно не подходит.

— Почему?

Отвлеченно разглядывая свою ладонь, брюнет болезненно поморщился

— Боевое. У наставника была привычка им меня подгонять. Если ты не справишься со своими страхами, они наверняка справятся с тобой, так что тем, кто не умеет работать с сознанием лучше и не пытаться. Не хочу знать, каково находиться в пределах видимости сумасшедшего паладина. Без обид, вы все — те еще психи, но... — маг неопределенно пожал плечами.

— Как всегда, вместо реальной помощи постоянные увертки и бесполезные фокусы. Ты настоящий волшебник, Лориан.

— Спасибо, я знаю. — Довольно улыбнулся маг, занимая на стуле более удобное положение. — Однако не уходи от темы, чем тебя не устраивает перед заданием прогуляться с Дереком в Виндволл? Как говорил учитель, лечить душу нужно ощущениями, а ощущения пусть лечит душа. Крис рассказал мне про парочку злачных мест. — Поймав на себе недоверчивый взгляд воительницы, Лориан почти привычно начал оправдываться. — Мы тогда по лесу бродили после Истхора, говорить было не о чем...

Может быть, отправившись в 'свободное плавание', чародей пока еще не открыл каких либо великих тайн мироздания, но кое-что о жизни он в последнее время узнал: если женщина говорит, будто ей нужны 'легкие, ни к чему не обязывающие отношения', она лжет. В любом мире и в любом времени. Впрочем, он не особенно возражал.

— Ты уверен, будто от такого 'похода' станет лучше? — С явным сомнением протянул паладин.

— Конечно.

Раздраженно дернув головой, Касиас с подозрением уставился на закутанного в плащ брюнета.

— Что Дерреку станет лучше.

— Нет. Он либо преодолеет кризис, либо сломается, скорее — первое. Но вот отряду в любом случае станет лучше. Ясность всегда предпочтительнее неопределенности. — Безоговорочно заверил брюнет.

— Арргх! Проклятые маги, клянусь Гневом, сам Всеединый не разберет, что творится у вас в голове! — Паладин со злостью обрушил закованный в латы кулак на столешницу.

Поймав на полпути к полу, прежде, стоявший на краю стола кувшин, Лориан невозмутимо поставил его на место, и, закинув ногу на ногу, укоризненно покачал пальцем.

— Твоя беда, Касиас, в том, что ты ищешь подвох там, где его нет, и не может быть. Мне попросту незачем устраивать смуту в отряде. Мне, честно говоря, вовсе плевать на вас, признаю, вы неплохие ребята, но кто я такой, чтобы кому-то мешать свернуть себе шею? А вот Мириэн — другое дело, если с ее головы упадет, хоть волос, я знаю с кого спросить.

С грохотом кресло под паладином улетело к окну, и уже через секунду разгневанный капитан вглядывался в глаза чародея, угрожающе схватившись за меч.

— Да что ты о себе возомнил, недомерок, думаешь, можешь мне безнаказанно угрожать? Давай-ка выйдем на поле и проверим, кто из нас чего стоит! Хочешь сохранить голову на плечах, так не забывайся.

На протяжении всей тирады маг с каким-то отрешенным выражением разглядывал лицо Касиаса, но стоило тому закончить, собрал вместе несколько мыслей и 'с размаху' впечатал ему их в сознание. Это не было атакой, и реакции опекающей паладинов силы не вызвало, но мысли тоже можно передавать по разному...

'Похоже, это ты немного забыл, с кем разговариваешь. Помнишь, старики, дети и женщины. Не думай, будто я собираюсь махать с тобой кулаками'.

Поднявшись, Лориан раздраженно одернул плащ, и вежливо улыбнулся нервно сжимающему клинок паладину.

— Что-то здесь начал портиться воздух, вижу, вам нужно пошептаться о каких-то своих орденских секретах наедине, так что, пожалуй, подожду-ка на улице.

* * *

— И что это было? — Дар речи вернулся к воительнице только после того, как дверь за волшебником оглушительно хлопнула. — На секунду мне показалось, будто вы сейчас друг друга поубиваете.

— Возможно, это было бы к лучшему. — Тяжело вздохнул Касиас, вытирая стекающую с виска каплю пота. Рассеяно оглянувшись, он осторожно поднял лежащее у окна кресло. — Жуткий тип, маги все немного с 'приветом', но этот... проклятье, от него вообще не знаешь чего ожидать. Неужели ты его не боишься?

— Ты ведь слышал, 'Если с ее головы упадет хоть волос...', обо мне даже отец капитану Ордена такого не говорил! И знаешь... — воительница, мечтательно глядя вдаль, улыбнулась — я просто не чувствую, будто он может сделать мне что-то плохое.

— А что, если он просто водит тебя за нос? Какова вероятность того, что долгожителя действительно заинтересует смертная? О таком только в сказках пишут. — Недоверчиво покачал головой капитан. — Мириэн, ты сама сказала: без тебя Камень его не подпустит, может быть, он лишь цепляется за шанс выжить? Тогда и беспокойство о твоей безопасности выглядит в совсем другом свете...

— Мне все равно. — Усмехнувшись, воительница небрежно пожала плечами. — Я помогу ему, чем смогу, а дальше... дальше, время покажет. В любом случае, Лориан прав, если Дерека кто-то способен взять под контроль, брать его на задания становится слишком опасно. Что делать будешь, капитан?

— Не знаю, но мне уже очень хочется выпить.

* * *

— Проклятье, ненавижу ваши порталы! — Горестно воскликнул волшебник, вместе с отрядом взбираясь на крышу Цитадели. — Нет, чтобы как приличные люди, поселиться на вершине горы, дне океана, в гигантской пещере, или просто отгородиться от мира какими-нибудь чарами, так эти недоумки, не придумали ничего лучше, чем поселиться на летающем острове! Маги смерти не летают, у меня это получается только вниз!

С тех пор, как Лориан очутился на Рейдине, ни разу не упускал возможности побрюзжать и пожаловаться на жизнь. Он вовсе не был 'нытиком', просто возможности понудеть о превратностях судьбы у него не было лет с пяти. Архимаг тогда его слишком пугал, и чем больше времени чародей проводил в башне, тем страх становился сильнее, а жаловаться запертым в клетках подопытным ему не приходило в голову даже тогда. В конце концов, всегда находится кто-то, кому еще хуже. Паладины если и не понимали его причуд, то, по крайней мере, молча, их игнорировали. Волшебник сам не знал почему, но ему казалось, что жаловаться обязательно нужно кому-то живому, или, хотя бы двигающемуся, а вот если говорить с самим собой в одиночестве — это странно.

— Почему у тебя с ними такие проблемы? — Обреченно вздохнула воительница, не отрывая взгляда от ругающегося напропалую мага.

— Дело в том, Мириэн, что я сильнее всех наших отправляющих вместе взятых, в моем случае переход — все равно как проталкивать медведя через кроличью нору... — Аналогия была довольно своеобразной, тем не менее, старший из отправляющих согласно кивнул, подтверждая слова волшебника. — Если точнее, в плиту поступает меньше энергии, чем есть у меня, потому при переносе возникает второй центр притяжения, и...

— Это не опасно?

— Безопасно настолько, насколько вообще безопасны порталы. Скорей неприятно. По крайней мере, из нас всех, я точно буду последним, кого эта штука убьет. — Успокаивающе кивнул маг на площадку для переноса.

— Спасибо, так приятно услышать от понимающего человека о том, что всю жизнь рискуешь быть распыленной по изнанке мира...

Брюнет беззаботно подставил лицо лучам утреннего светила, слушая сочащийся ядом голос. Остальные члены отряда уже со злостью стали посматривать на медлительных операторов.

— Не бойся, пока ты рядом со мной, умереть не получится. Если что-то пойдет не так, нужно будет просто собрать, что останется, и отнести это к целителям.

— Какой же ты... — Воительница обреченно покачала головой.

— Предусмотрительный?

— Зануда.

— Должны же быть у меня хоть какие-то недостатки, мир и так несправедлив к смертным...

— Когда-нибудь я тебя придушу.

— Давай вечером?

— Арргх... — Паладины, судя по всему, мечтали оказаться где-нибудь подальше от парочки, но увы, мир действительно был несправедлив.

Когда суетящиеся вокруг плиты маги, наконец, расставили знаки, определяющие координаты перемещения, в правильном порядке, старший оператор порталов сам себе кивнул, и резко воткнул посох в гнездо. Белая вспышка и лишь эхом доносятся слова портальщика.

— Переход.

* * *

В следующий момент маг снова лежал на плите. Ругаясь, чтобы не застонать, он медленно начал подниматься, попутно, натягивая капюшон. Собираясь в Гринхельм, он вынужден был снова натянуть глухой плащ с капюшоном, закрывающим лицо до самого подбородка и кожаные доспехи с камнями, что вовсе не добавляло ему хорошего настроения.

— Зачем ты так вырядился? От этого наряда все равно никакой пользы, даже орк смог копьем проткнуть. — Хмыкнула девушка, покачав головой при виде барахтающегося на земле мага. — Держи руку, болезный.

— Дорогая, а тебе не приходило в голову, что этот доспех должен защищать совсем не меня? — Весело подмигнув, что все равно осталось незамеченным, Лориан отряхнул плащ. — Видишь ли, не хотелось бы устраивать бойню, ничего с этого не получив, потому будет лучше, если окружающие не почувствуют моей магии. Люди почему-то не любят чародеев моей направленности, и с криками от таких, как я, разбегаются, а иногда божественное терпение и миролюбие магов смерти вовсе вводит селян в опасное заблуждение о собственных силах, и они почему-то пытаются нас прирезать.

— Действительно, почему бы? — Не заметил бы иронии в ее голосе только глухой, впрочем, Лориан этого и добивался.

Как бы там ни было, гораздо лучше иногда казаться шутом, чем все время — воплощением ужаса. Или, как минимум, безопаснее. Паладины не забыли орочье поле, но видя, что имеют дело с человеком, не испытывали перед ним страха. Он даже не притворялся кем-то другим, благо, даруя могущество, стихия и отнимала немало, просто показывал людям то, что они желают увидеть, постепенно подводя их к правде, и, насколько мог судить Лориан, избранный им метод работал. Еще бы, учитывая, кто его этому научил. Хотя, с равной вероятностью паладины могли попросту быть сумасшедшими. Брюнет старался об этом не думать.

Отвлекшись от перебранки, он окинул взглядом окружающее пространство. Телепортационная площадка находилась на краю острова, и стоя на ней можно было разглядеть проплывающие внизу облака. Шумно втянув носом воздух, Лориан тихо выругался.

— Демонами несет.

— Не может быть, демонология на Рейдине запрещена. — Хмуро произнес капитан, настороженно обшаривая взглядом город.

— Запретить что-то студентам? — Брюнет едва ли не подавился от смеха. Его учитель когда-то давно, как и многие другие архимаги, создал свою академию, надеясь, что уж у него-то в отличие от осталных бездарей и недоумков, обязательно все получится, как должно. Через несколько веков он же ее и разрушил. — Впрочем, ничего определенного, скорее всего, какие-нибудь задроты пытаются разучить призывы в напрасной надежде лишиться девственности. Но лучше бы нам убраться отсюда, как можно быстрее, если это не остаточные следы... не хочу встречаться с кем-то, способным скрыться от моего взгляда.

Учитель стер собственную академию с лица земли, вместе со всеми ее обитателями.

— Не любишь учебные заведения?

— Они бесполезны. Карон, Заклинатель Бурь, всегда говорил: 'Где толпа, там нет мудрости, хочешь постичь природу — иди в лес. Среди людей можно найти лишь смрад, нечистоты и испорченный воздух...', старик просто обожает людей, он мог распинаться о них часами.

— Почему же ты сам тогда не в лесу? — Касиас раздраженно дернул щекой, на что Лориан едва не ответил боевым заклинанием. Паладинов шло пятеро, и потому парню было трудно оторвать презрительный взгляд от затылка капитана с самой городской площади.

Учитель мага был не самым приятным в общении существом, но чего у него не отнять, достаточно проницательным. С ним было тяжело спорить, и ни разу пререкания не завершались в пользу ученика, в лучшем случае, оказывалось, что наставник нарочно сбивал его с мыслей, заставляя думать самостоятельно. Только проведя на свободе несколько месяцев, Лориан осознал, что давно начал превращаться в скверно сработанную копию собственного учителя. Поскольку не обладал ни его силой, ни умом, ни, чего уж от себя скрывать, талантом. Это болезненно било по самолюбию, но волшебник в свое время довольно крепко запомнил, что любая попытка пойти против истины, в конце концов, закончится встречей с реальностью, и это будет куда неприятнее уязвленного самомнения.

Старый мерзавец если когда и слышал о слове 'мораль', наверняка тут же его выбросил из головы, как очередные глупые выдумки смертных, было только одно качество, с обладателями которого архимаг отказывался иметь дело: малодушие. Выглядящий лет на сорок-пятьдесят всегда одетый с иголочки темноволосый мужчина со строгой стрижкой постоянно имел дела с различными ворами, убийцами, работорговцами, контрабандистами, как человеческой природы, так и демонической, и одни боги знают, какой еще, но вот трусов и слабаков не терпел совершенно. 'Даже если с ними приятно выпить-поговорить, таким существам все равно не доверишь ничего серьезного, а значит, и просто иметь с ними дело — не более, чем пустая трата времени'.

Даже сейчас, после полугода свободы, накрепко вбитые в голову догмы по-прежнему диктовали едва ли не каждый поступок мага, а также определяли само его отношение к жизни, да, он сбежал, но пока так и не освободился. Возможно, именно потому чародею нестерпимо хотелось чем-нибудь угостить капитана. Желательно — ядом.

— Да я, Касиас, собственно, только оттуда.

Глава 27

Гринхельм быстро подтвердил худшие опасения мага. Нет, выглядело это место отлично: широкие улицы, лужайки, высокие 'воздушные' светлые здания, чинно прохаживающиеся по искусно выложенным аллеям волшебники, мечущиеся повсюду мальчишки, торгующие газетами с последними новостями, показывающие фокусы студенты...

Но вот чтобы просто попасть на прием к секретарю академии, требовалось ждать десять дней своей очереди. Лориан подозревал, что такой срок вызван исключительно тем, что аудиенцию требовали паладины, впрочем, ожидание его ничуть не расстраивало. Лишнее свободное время давало ему возможность лучше поработать с расчетами, а в приемной академии волшебства располагались очень удобные кожаные диваны. Хм, конечно, вряд ли закованные в броню паладины могли по достоинству оценить их удобство, может быть, потому и злились?

— Проклятье, пока мы здесь сидим, даже у Альфреда вырастет борода! — Мрачно пробурчал похожий на медведя шатен, в бессильном раздражении уставившись на стойку администратора.

— Эй, я уже второй год бреюсь каждое утро! — Возмутился черноволосый потомок виндволльских купцов, проводя пальцем по тонкой линии усов. — Мерзкая клевета, это такая мода!

— Вот, у Дерека нормальное, чистое лицо — весомо ткнул закованным в броню пальцем Бьерн — а у тебя на роже, ента, как у вас там, 'интимная стрижка'.

Под смешки остальных Альфред спрятал в ладонях лицо. Ему было невыносимо стыдно за своего недалекого сокомандника...

— Господин магистр? — прервала незатейливое коротание времени, коим, ожидая аудиенции, уже третий день в приемной развлекали себя паладины, остановившаяся у дивана с компанией девушка-секретарь в скромной темной академической мантии, обратившись к волшебнику.

Вообще, удивительное место, эта академия магии, украшенные лепниной залы, выстланные красными ковровыми дорожками полы, девушки, каждая первая из которых, чуть подучившись, тут же исправляют себе внешность. Да, поскольку женщины, в своем большинстве, лучше способны к тонкому восприятию мира, академия походила на самый настоящий цветник. И пусть, уже среди мастеров, мужчины наоборот встречались впятеро чаще, а уж среди магистров и архимагов людей-женщин вовсе можно было пересчитать по пальцам, в академии повсюду призывно маячили упругие... хм.

— Слушаю — кивнул Лориан, не поднимаясь с места.

— Ректор Теодорих просит о встрече с вами. — Паладины поддержали новость дружным тяжелым вздохом.

— Что же, будет грубо отказывать хозяину этого прекрасного заведения... — элегантно поднявшись с дивана, попутно проведя ладонью по руке подруги, маг вежливо кивнул секретарше — ведите.

* * *

— Приветствую, коллега. Я — Теодорих Варн, магистр света, воды и воздуха. Двенадцатый круг. Присаживайтесь. — Легко склонив голову, сидящий на золоченом троне мужчина в белоснежной мантии указал на установленное напротив рабочего стола кресло. Белое с позолотой, такое же, как и все в кабинете. Выглядел ректор лет на тридцать с небольшим, хотя Лориану было прекрасно известно, что когда-то именно он этот город и построил.

Гораздо сильнее мага удивило то, что лицо ректора было ему знакомо.

— Варн, конечно, следовало догадаться... — помассировав виски, Лориан сокрушенно качнул головой. Чародей невольно передернул плечами, и ворон тут же перебравшись на резной белый стол, начал по нему важно прохаживаться, постоянно кося суровым взглядом на хозяина академии. Несмотря на до боли знакомое лицо, здешнего ректора брюнет невзлюбил с первого взгляда: не только маникюр на увешанных перстнями руках, магу показалось, что ногти были еще и крашеными, без единой складки одежда, осанка, темные глаза на идеальном, будто высечено талантливым скульптором лице, зачесанные назад темные волосы...

Можно сказать, он почувствовал в кабинете сладковато-приторный запах разложения, почти незаметно витающий по всему Гринхельму. А еще, ректор был выше и шире в плечах, хотя и не настолько, как его дальний потомок. Конечно, все это могло ничего не значить, и быть простой завистью, но учитель всегда ему говорил: 'Только поверхностные люди не судят по внешности'. Так, спешно оценивая собеседника, чародей, демонстративно расслабившись, устроился в кресле.

— О чем вы, молодой человек?

— Прошу прощения, просто мой первый знакомый в этом мире, с которым можно было иметь дело, в прошлом носил титул 'Граф Варн'. Вы похожи.

— О, стало быть, вы знакомы с далеким потомком моего младшего родственника... забавное совпадение. Вообще, я за ними не слежу, этот мерзавец, Ингвальд, в свое время несколько раз пытался убить меня, и натравил церковников... — замолчав, ректор выжидающе уставился на собеседника.

— Лориан из Элуа. Магистр смерти, четырнадцатый круг. Рад знакомству. — Вежливо кивнул маг местному владыке. Лориан был сильнее, что для волшебника равнозначно умней, но разница в жизненном опыте едва ли не полностью нивелировала данное преимущество. Драконы, к примеру, обладают гораздо большими способностями к волшебству, чем почти любой маг, вот только в столкновении крылатой ящерицы и чародея обычно побеждает последний. Конечно, статистика утверждала обратное, но если исключить из нее неспособных к чему-то толком подготовиться недотеп...

— Вина, или, может быть, чая, мой друг? — Брюнет никому называть себя 'другом' не позволял, но лишь вяло поморщился от столь фамильярного отношения. Ссориться по пустякам с Теодорихом ему вовсе не улыбалось.

— Пожалуй, вина.

Одобрительно кивнув, ректор позвонил в установленный на столе колокольчик, и уже через несколько секунд в кабинет вошла молодая волшебница с подносом, на котором покоились бутылка вина, бокалы и ваза с фруктами. Чародейка была не та, что сидела в приемной. Подавив наползающую на губы усмешку, Лориан принял серьезный сосредоточенный вид. Похоже, кое-кто здесь неплохо устроился.

Сосредоточенно прищурившись, брюнет с искренним интересом присматривался к измененной при помощи магии кукле. Близкие к нулевым способности, и подаренные чужим волшебством внешность и молодость. Парень перевел взгляд с девушки на магистра, затем — на дверь кабинета, усмехнулся, и лениво пожал плечами.

Осуждать кого-то другого он едва ли имел право, к тому же, каждый из них получал то, чего хочет, но Лориана это не останавливало. Даже молчаливо осуждать остальных иногда бывает очень приятно.

— Ты что-то хотел мне сказать?

— Да нет, просто осматриваю обстановку. Интересно здесь все обставлено. — Сказал он, рассматривая отвратительно белый шкаф, заставленный стройными рядами книг в золотых и серебряных переплетах. Здешняя обстановка неприятно напоминала волшебнику башню учителя. Все такое же белое и помпезное, ну, уже радовало, что Гринхельм хотя бы построен не из костей.

— Шестой век здесь, было много времени все обставить. — Тяжко вздохнул хозяин, прикладываясь к бокалу из тонкого хрусталя.

— Сочувствую — преувеличенно серьезно кивнул волшебник.

— Благодарю — столь же чинно ответил ректор. — Давно бы грохнул эту помойку об землю, но учитель... эх, приходится получать хоть какое-то удовольствие.

— Учитель? — озадаченно вздернул бровь чародей, поерзав на вдруг ставшем не слишком удобным стуле.

— Да, сказал сидеть здесь и не показываться ему на глаза, пока не пойму... что-то. — Развел руками ректор. — Вот и сижу, пытаюсь понять.

— Ушел бы. — Безразлично пожал плечами брюнет.

— Шутишь? Мы рабы, коллега, и не получим свободу в каком бы мире не оказались, нам не сбросить ошейник даже в самой преисподней. — Покачал головой ректор, наливая себе вина.

— Я где-то слышал, будто свобода — состояние внутреннее. И если ты не желаешь кому-либо подчиняться, все зависит исключительно от твоей воли. — Хохотнув, Лориан подставил плечо, и на него тут же перелетел кракнувший прямо в ухо ворон. — К тому же, плох тот магистр, что не мечтает однажды стать архимагом.

— Разве что так. За знакомство! — Залпом, опустошив бокал, Теодорих с грохотом опустил его на столешницу.

* * *

Посиделки с хозяином летучего города, к взаимному удовольствию обоих, затянулись до самой ночи. Лориан с любопытством ознакомился с некоторыми деталями положения здешних магов, а ректор... казалось, ему просто особенно не с кем поговорить. Отточенный ум и опыт тысячелетий сыграли с ним злую шутку: скованный необходимостью управлять академией, он вынужден был вариться в собственном соку, когда прочие волшебники его силы могли полностью посвятить себя постижению магии и Вселенной. Печальное зрелище. Причем настолько, что даже маг смерти немного посочувствовал 'светлому'.

В общем, чародеи устроили банальную пьянку, в течение которой вместо чего-то серьезного лишь жаловались друг другу на жизнь, обсуждали политику, а когда оказалась наполовину распита бутыль дворфьего самогона, перешли к обсуждению устройства Вселенной. И даже притом, что в этот вечер в кабинете ректора собрались 'Величайшие умы', как минимум, летучего города, дискуссия оказалась ничуть не более плодотворной, нежели подобный спор двух пейзан в таверне. Что же, по крайней мере, неплохо расслабились, и почему-то, какая жалость, так и не вспомнили о паладинах с их просьбой аудиенции...

С упоением полной грудью вдыхая чуть прохладный и восхитительно свежий воздух, чародей с удовольствием любовался пейзажами ночного города по дороге к резиденции паладинов, на ходу позвякивая золотой магистерской цепью с четырнадцатью звеньями, украшенную брелоком в виде оскалившегося черепа. Где-то между второй и третьей бутылкой Теодориху удалось-таки всучить магу в руки аналог здешнего, хм, диплома. Поскольку постоянно носить при себе побрякушку не требовалось, а в городах с ней можно было рассчитывать, что местные не примут его за маскирующегося лича, Лориан не особенно и протестовал.

Очень интересная штучка, материальное заклинание, принимающее вид в зависимости от способностей обладателя. К примеру, у Теодориха на цепочке было двенадцать звеньев и три брелока: капля воды, перо и солнце. А еще отображение способностей можно было сознательно изменять, принизить количество звеньев в цепи, оставить только часть используемых стихий, но не завысить. Прекрасный подарок, способный на долго занять любого истинного исследователя, пусть, и сначала пришлось его избавить от всех незадокументированных функций, прямо на глазах у ректора. Тот, впрочем, иного и не ожидал.

* * *

— Мириэн, может нам стоит сходить в театр? В Городе Гнева можно встретить только лишь менестрелей, трубадуров, да уличных артистов, и все они далеко не лучшего качества... когда еще выпадет шанс приобщиться к культуре? — Осведомился маг, сидя за обеденным столом в представительстве Ордена. Из окна, находящегося рядом с обеденным столиком весь город был как на ладони: стройные ряды башен, каждая выше другой, и самый высокий шпиль в центре острова — главное здание академии, и по совместительству, — резиденция ректора.

— А давай. Кстати, именно в Гринхельме сейчас находится театр 'Созвездие'. Лет триста назад одному драматургу из соседнего мира, Уилшрек, или Уиллшек, не помню, как его звали, пришло в голову, что создать театр, в котором будут выступать лучшие труппы ближайших миров, может оказаться довольно прибыльно, и на главной площади, прямо напротив Цитадели был возведен огромный театр.

— Что-то не помню я там никакого театра... — задумчиво пробормотал маг, спешно восстанавливая в памяти площадь Города Гнева.

— О том и речь, как оказалось, подобное удовольствие по карману очень немногим, а кроме паладинов и особенно сильных магов, никто не способен понять, что там лопочут на совершенно чужом языке. В общем, сейчас это здание — филиал торговой компании 'Балин и Балин', дворфы даже оставили в актовом зале орган и теперь играют на этой штуке по праздникам. Почему-то они испытывают какую-то странную тягу ко всему большому.

— Это называется 'комплексы'. Трудное детство, жизнь в окружении шахтеров, постоянно снующие вокруг мускулистые суровые парни с кирками... эээм, кажется, меня куда-то не туда занесло. — Закашлявшись, немного смутился волшебник, он только что чуть не подумал о дворфах плохое.

— Да нет уж, начал, так договаривай!

— Лучше как-нибудь потом. Когда будем наедине. — Весело подмигнул маг.

— Только и умеешь, что обещать — нарочито грустно вздохнула воительница, поднося к губам чашку. — Так вот, со временем, конечно, придумали, что можно в каждый билет встраивать соответствующий краткосрочно действующий амулет-переводчик, и подобное развлечение стало довольно модным среди аристократии всех семи королевств, и даже из Метцена иерархи церкви и старшие маги иногда заглядывают, но лучший театр, минимум, трех дюжин ближайших миров, находится под покровительством Теодориха.

Чародею было интересно побывать в таком месте, хотя Рейдин, и по видимости, три дюжины ближайших миров, его откровенно не впечатляли. Для любого по-настоящему развитого мира все местные достижения, в лучшем случае, сошли бы за поделки деревенского умельца, впрочем, сам в таких местах он никогда не бывал, и в ближайшее время не собирался. Силу можно найти лишь там, где трудно выжить, а где развито общество, тяжело найти человека. Когда не нужно драться, люди быстро становятся толстыми, и едва могут двигаться, а где нет стимула думать...

Может быть, кому-то миры, где люди нашли способ заставить выполнять за себя всю работу артефакты, машины, или же духов, покажутся раем, но для любого волшебника нет ничего ужаснее. К тому же, у всякого стада обязательно есть хозяин, который наверняка не испытывает проблем ни с мышлением, ни физическими возможностями. Учитель упоминал, что если в каком-то мире все счастливы, скорее всего, им заправляют демоны, так что Лориан был согласен и на провинциальный театр вдалеке от центральных миров Сопряжения. Да и в любом случае, в таких делах главное — компания, а не само представление.

— Похоже, тебе не слишком-то нравится Гринхельм.

— Это все — учитель. Он всегда говорил, будто магия — удел избранных, что эти знания не должны попасть в руки тех, кому не по силам ими распорядиться. Здесь же достижения величайших умов буквально валяются у местных жителей под ногами, но никто не удосуживается даже просто за ними нагнуться. Трудно на это смотреть. — Лориан тяжело вздохнул и поставил на стол чашку травяного отвара. — Не думаю, что у меня знаний больше, чем соберется в здешней библиотеке, просто всех гораздо сильнее интересует золото и развлечения.

— Но ты сам сказал, магия — величайший дар, кому-то его достается больше, кому-то меньше, стоит ли обвинять людей в том, что они просто хотят жить в удобстве? — Озадаченно спросила воительница, придвигая к себе хрустальную вазочку с печеньем.

— Даже последний крестьянин при должном упорстве способен овладеть волшебством, и если он посвятит ему жизнь, сможет когда-нибудь потягаться могуществом и с богами. Жить изо всех сил, посвящая каждый свой вздох постижению Мира, это и есть настоящее призвание мага. К такому способны единицы, и лишь потому волшебство — удел избранных, вовсе не из-за 'Дара'. — Покачал головой чародей. — В действительности, те, кому повезло обладать силой с рождения, обычно с возрастом ее лишь теряют, а к самому верху пробиваются только упорные.

— Так ты тоже, как прочие 'везунчики', со временем состаришься и умрешь? — Удивленно спросила Мириэн, отворачиваясь от окна. — Если на время забыть о проклятии.

— Не знаю, если тогда я смогу ответить, задай мне этот вопрос лет через сто.

* * *

— Да, я дождался этого! — Застыв посреди приемной, чародей вскинул руки в победном жесте. — Мириэн, ты прекрасна!

И маг ничуть не преувеличивал: зеленое узкое атласное платье, серебряные серьги, инкрустированные изумрудами, блестящий плащ под тон... картину не портили даже перевязь с мечом и кинжалом на тяжелом наборном поясе, серебристые наручи и придерживающий волосы тяжелый обруч, ударом которого можно проломить кому-нибудь голову.

— А ты, что, так и пойдешь?

— Да. — Переплетя, затянутые в перчатки, пальцы перед лицом, чародей злорадно расхохотался.

— Порепетируй еще, у тебя отвратительно получается. — Слабо поморщилась Мириэн. — Отвратительно.

— В том и задумка. Смех главного злодея просто обязан всех раздражать.

— Боюсь спросить, но с чего ты взял, что ты главный? Может быть — так, мелкое препятствие на пути настоящих героев, и будешь убит еще до конца третьего акта?

— В худшем случае — согласен на роль мудрого, всезнающего мага, помогающего отважным героям, который в конце забирает с собой принцессу и золото, потому что подвиги должны совершаться не ради награды, а исключительно для человечества. — Гордо вздернув подбородок, Лориан куртуазно подставил руку.

— Балабол.

* * *

На улице, не смотря на все еще светлое небо, уже вовсю сияли звезды. Развлекающиеся студиозусы силой мысли строили замки, мыльные пузыри, запускали фейерверки...

— Простые нетребовательные чудеса, почему-то никогда их не любил в детстве. Помню, отец водил меня иногда посмотреть что-то похожее на ярмарках, а я в то время грезил о том, что стану могучим боевым магом, буду сметать тысячи врагов силой стихий и стирать с лица земли города. Почему-то в том возрасте никто не задумывается, что у 'врагов' тоже есть семьи, родные, собственные жизни... — Печально вздохнул волшебник, проматывая перед глазами события оставшейся по ту сторону пространства и времени, жизни.

К собственному сожалению, он даже не мог быть уверен, будто его воспоминания — настоящие. С архимагами вообще ни в чем нельзя быть уверенным. Быть может, он пятилетним был создан в башне, с зачем-то подложенными воспоминаниями, а возможно и вовсе, сделал свой первый вдох уже в Рейдине. Или, память правдива, только он никогда не покидал дома учителя, а все вокруг просто искусно созданная иллюзия?

Оступившись, он несколько раз резко тряхнул головой, мысль, что сжимающая его локоть рука легко может оказаться ненастоящей все же смогла пробить обычно переполнявшее его спокойствие мертвого. Похоже, у него все же появилось несколько поводов ненавидеть учителя. Кодекс Мага в таких случаях советовал подвергать сомнению все, но считать нереальными только те вещи, чьей иллюзорности есть веские доказательства. Однако нельзя было забывать об источнике этих проклятых знаний.

Возможность выдержать встречу с Бездной и Хаосом, стоила ли она того? Волевым усилием, отбросив сомнения, волшебник вздохнул. Стоила. Лучше постоянно подвергать сомнению само собственное существование, чем однажды попасть в иллюзию, не имея возможности даже понять, что в ней оказался, не говоря уж о том, чтобы освободиться.

— Я тоже в детстве мечтала стать боевым магом, так что не вижу здесь ничего странного.

— Наверное, разница в том, что я им и стал, а реальность совсем не похожа на ту мечту. — Реален окружающий мир, или нет, волшебнику приходилось принимать его, как данность, пока не возникнет весомых причин утверждать обратное.

— Интересно, хоть у кого-то жизнь совпадает с детскими мечтами?

— Едва ли. — Оглушительно шмыгнул носом брюнет.

* * *

Вдоволь нагулявшись по городским улицам, двое, в конце концов, вышли в парк, неподалеку от театра. Все же, Гринхедьм был очень красив: клумбы с цветами, ажурные кованые магические светильники, трава цвета чистейшего изумруда... еще бы людей убрать, и волшебник бы в этот город влюбился.

— Лориан, какая кошка пробежала между тобой с капитаном? — Присев на одну из свободных лавочек, воительница тут же поймала глаза волшебника цепким взглядом.

— А что, что-то не так? — С показным недоумением ответил брюнет, удивленно округлив глаза.

— Да, вы поубивать друг друга весь день были готовы!

— Не люблю трусов. — Не сдержав презрения, хмыкнул маг.

— Он один из храбрейших людей, что я только знаю. — Зло прошипела девушка, непроизвольно потянувшись к рукояти кинжала.

— Тогда тебе стоит пересмотреть свои представления об отваге. Потому что того, кто подвергает весь отряд опасности из-за страха за одного единственного человека — очень непросто называть храбрецом. Или, он просто предатель, думай сама. — Отвернувшись к небу, Лориан с преувеличенным любопытством принялся разглядывать звезды. Он не любил ругаться, а именно это, судя по всему, им двоим сейчас предстояло.

— Мы решили все это вместе. Четверо. — Оборвавшись на полуслове, воительница с подозрением оглядела волшебника. — Погоди, что значит 'отряд'? Я думала, ты за себя беспокоишься.

— Он — капитан, и ответственность за решение лежит на нем. А я, в отличие от вас, себя, как раз, обезопасил. — Хмыкнул волшебник, почесав за ухом возникшей, будто из ниоткуда, черной иглой.

— Что ты...? Нет, даже не хочу знать, что сделал. Лучше давай, забудем об этом разговоре, и просто пойдем в театр.

Пожав плечами, волшебник подставил руку.

* * *

— Ты уверен, что нам за это ничего не будет? — Обняв чародея, девушка осторожно шла с ним по пустому холлу. Странное заклятье невидимости, наложенное брюнетом, заставляло выглядеть окружающий мир так, будто исчезли все краски, а люди выглядели под ним смутными облачками тумана.

— Конечно, Мириэн, это же театр для магов! Если ты можешь в него пройти так, чтобы тебя не заметили, то конечно имеешь право бесплатно наблюдать представление. — Пустил брюнет в ход всю свою убедительность.

— Не вижу, чем бы это отличалось от любого другого театра. — Все так же сомневаясь, покачала головой воительница. Впрочем, шагая, след в след, за магом.

— Отличий и нет, только в данном случае — все законно.

— Слушай, мне под этими чарами как-то не по себе. Что это такое? — Пройдя мимо охраны на второй этаж театра, девушка уже не могла не обращать внимания на ужаснейший дискомфорт. Ни цвета, ни температуры, ни запахов... жуткое состояние.

— Можешь гордиться, ты одна из немногих смертных, что живой побывала в преддверии мира мертвых. Стоит пройти на полшага глубже, и можно будет отправиться дорогами Мертвых в иные миры. Очень полезная способность, жаль, я не могу провести сюда кого-то, кроме тебя, да и это получилось только после того, как начал изучать возможность скрыть кого-либо в чужой ауре. Вырваться, таким образом, из Истхора было бы гораздо проще.

— Просто великолепно, так приятно узнать, что твой... ставит на тебе опыты.

— Кто?

— Что?

— Ты сказала, твой... кто?

— Тебе лучше знать, Лориан, как решишь, скажешь сам. — Хитро прищурившись, воительница улыбнулась.

Даже пряча лицо под капюшоном, маг едва нашел в себе силы удержаться от того, чтобы поморщиться. Движение стихий предрекало ему большие проблемы. Впрочем, чтобы это понять, вовсе не нужно было прислушиваться к волшебству.

— Вот, гляди, свободная ложа. Займем?

— Как я могла связаться с жуликом? — Патетически возвела глаза к потолку княжна.

— Любой волшебник — немного жулик.

— И чем больше магии, тем больше обмана?

— Точно. Так... — переступив через отгораживающую вход цепочку, Лориан свободной рукой поманил воительницу.

— Нет, безумец, это личная ложа Теодориха!

— Но сегодня-то здесь свободно. Думаю, он с радостью уступит ее на один раз своему собрату-магистру. — Задорно подмигнул чародей.

— Сумасшедший.

— Брось, разбираясь с орками, мы спасли тысячи человеческих жизней. Все расходы паладинов на своих землях, в любом случае, берут на себя семь королей, а мне, чтобы покрыть затраты достаточно просто создать немного железа. Только и разницы, что сейчас мы прошли инкогнито.

— Это плохо. — Встряхнув головой, воительница попыталась на шаг отступить от ограды, однако рука волшебника держала крепко. — Отпусти! Ты пытаешься...

— Что?

— ...пытаешься сделать из меня отступника, зачем? — Женские слезы были совершенно не тем, что Лориан хотел бы сейчас увидеть.

— Погоди, разве я в чем-то неправ? Скажи мне.

— Так ведь всегда и бывает, выворачиваете истину наизнанку, так, что она становится хуже самой кошмарной лжи. Отпусти меня.

— Нет.

— Отпусти!

— Стой, сначала я должен сказать. Я уже давно наблюдаю за Орденом, вижу, как вы говорите правильные слова, но почему-то не желаете вникнуть в их суть. Церковь поклоняется свету и созиданию, но Орден, Орден служит Вселенной в целом, разве не так? — Чародей говорил с невероятной убежденностью в голосе, и, замерев на секунду, девушка тут же растеряла решительность куда бы то ни было уходить. Будто оказавшись под чарами.

— Так, но зачем ты мне все это говоришь?

— Вселенная устроена гораздо сложнее и проще, чем принято о ней думать. И так уж вышло, что кроме порядка в ней есть и хаос, кроме жизни — смерть, кроме света — тьма. Только все это вместе и есть мир, что нас окружает. Пока ты не поймешь, что нельзя признавать одно, полностью отрицая при этом другое, тебе не овладеть своими силами. — Воодушевившись секундным успехом, принялся дальше давить волшебник.

— И ты думаешь, я тебе просто поверю?

— Почему нет, разве я до сих пор как-то пытался тебе навредить? Я даже не сказал ничего, что бы противоречило вашему учению. Вспомни магистров, так ли они добродетельны? — Усмехнувшись, брюнет вопросительно пожал плечами.

— Хорошо, Лориан, я поняла. — Стерев слезы, воительница переступила через ограждения вслед за магом. — Но если ты меня обманул, и попытаешься, хоть как-то навредить моим братьям по ордену, тебя не спасут никакие чары.

* * *

Дни ожидания аудиенции пролетели для мага в одно мгновение. Справедливости ради, стоит отметить, что он, собственно, вместо ожидания занимался, в основном, поиском оптимального способа подобраться к камню, и возможно, даже использовать его силу. 'Подопытная' сидела в приемной академии по соседству с волшебником, держась за его руку.

Помогая паладинам, он столкнулся с явлением, которое его учитель называл 'Дилемма мудреца'. Маг либо делится знаниями с окружающими и четко указывает на нужные выводы, тем самым превращая их в безвольных марионеток, либо — не вмешивается. Был способ ее обойти, чем Лориан, собственно и занимался, но 'обход', был похож на прогулку по эльфийскому лесу, где за каждым кустом есть ловушка, а на каждом дереве по злобной ушастой твари с луком. Юлить, недоговаривать, изворачиваться... казалось, ничего не изменилось со времен ученичества. Даже зависший над головой клинок архимага никуда не исчез.

Оставалось только надеяться, что попытка сделать подругу сильнее не обернется чем-нибудь нехорошим. Все же, черпать сразу из двух источников гораздо сложнее, чем полагаться только на ненависть, или только стремление к справедливости, которое и есть пресловутый 'Праведный Гнев', история Ордена была тому подтверждением. Получить, желающего уничтожить весь мир паладина-отступника волшебнику хотелось меньше всего, а с другой стороны не было желания пересекать ту самую грань между помощью и манипуляторством. Последователи и слуги были совсем не тем, в чем брюнет сейчас испытывал необходимость.

'Злодейский план', призванный посеять сомнения в душе воительницы удался полностью, и последнюю неделю личная ложа Теодориха была занята нежданными посетителями на каждом вечернем представлении. Видимо, местный владыка не слишком любил театр, или же у него было попросту слишком мало времени на развлечения, но за все эти дни в ней никто так и не соизволил появиться.

Лориан был готов спорить, что узнав, о некоторых происходивших в его ложе событиях, местный магистр наверняка приказал бы заменить в ней все сиденья... и перилла, если подумать, тоже. Впрочем, сам виноват, нужно все-таки больше времени уделять культуре.

В действительности, ему было почти жаль хозяина Гринхельма, насколько вообще может волшебник жалеть конкурента. Променять личное развитие на завалы бумажек и возню с подчиненными... впрочем, Варн подобную свою жертву с большой выдумкой компенсировал.

Роскошные мраморные дворцы на окраине и все сильнее возвышающиеся над землей по мере приближения к центру, башни. Парки, сады, фонтаны, разносящаяся повсюду музыка, рестораны... здесь было приятно отдыхать, но каждый раз разглядывая город с крыши орденской резиденции, Лориан не мог избавиться от ощущения, будто угодил в гигантскую мухоловку. Вся эта мишура отвлекает слабых, и медленно утягивает на дно сильных. Брюнет заподозрил бы за всем этим чьи-то козни, впрочем, учитель обычно советовал ему не искать злой расчет там, где все можно объяснить простой глупостью. Призвание чародея — ходить там, где до них не ступала нога разумного, видеть миры, запретные для простых смертных, собирать знания, которыми не дано распоряжаться никому другому...

Волшебник должен находиться вне мира смертных, а здесь они сами создали собственное сообщество. В представлении Лориана любая гильдия магов должна была быть чем-то наподобие клуба по интересам, где время от времени собираются старые знакомые, чтобы обсудить последние новости, сыграть в карты, обменяться какими-нибудь мелкими услугами, и просто поговорить с умными людьми. Но то, что он встретил на Рейдине, мало чем отличалось от гильдий каких-нибудь сапожников. То же строгое разделение обязанностей, прием заказов на работу исключительно через гильдию, строгая иерархия, обязательные членские взносы, грызня за власть...

Лориан смотрел, и не видел ни одного волшебника, такие же люди, как прочие, только и разницы, что умеют чуть больше. Архимаг не часто принимал гостей, и сам в обществе ученика редко куда-либо отправлялся, но в каждом из немногочисленных посетителей учителя, неважно, какими силами они обладали, и обладали ли, чародей ощущал что-то едва ли, не демоническое. Он бы назвал это 'Дыханием вечности' и ни в ком из местных волшебников Лориан ничего похожего не замечал.

— Напомни мне, капитан, какова официальная позиция Ордена по отношению к убийству тех, кто систематически портит окружающим жизнь. — Задумчиво протянул Лориан, с некоторым любопытством разглядывая стойку администратора.

— Убивать негодяев — богоугодно. — Будто всерьез обдумывая представшую перед ним проблему, Касиас красноречиво взглянул на стойку консьержа. — Конечно, лучше направить оступившегося на путь исправления, но, как правило, когда приходят паладины, исправлять, к сожалению, уже нечего. А в чем дело-то?

— Да так... — задумчиво почесав подбородок, волшебник внимательно оглядел приемную — в голову мысль пришла, может, просто убьем здесь всех? В этом Господом проклятом городе сплошные колдуны-чернокнижники, от них простым людям все равно одни беды. Если начнем сейчас с нижнего города, к вечеру, скорее всего, сможем закончить с Академией.

— Нельзя, — с показным сожалением вздохнул капитан — от магиков, конечно, ничего хорошего ждать не стоит, но и пустое кровопролитие Всеединый не одобряет. И магистры — не одобрят тем более.

— Ну, нет, так нет, мое дело — предложить — в иных обстоятельствах шутка не удалась бы, но Лориан с момента появления в Гринхельме постоянно скрывал свою силу, а в темных плащах обожали ходить представители, пусть, и не слишком дружелюбного, но все же, иногда сотрудничающего с паладинами Ордена Инквизиции. Хотя, последнюю неделю он с большим удовольствием распугивал местных брелоком-черепом на золотой цепи... — Кстати, если рассматривать Сопряжение по оси Порядок-Хаос, в нижних мирах наверняка сплошные чиновники. Бюрократы просто созданы превращать в хаос все, что им только доверили, и наказание для грешников наверняка состоит в том, что их души обречены вечно скитаться из одного кабинета в другой, стоять в очередях и получать все новые бесполезные справки и выписки.

— Какое ужасное место ты только что придумал, Лориан. — Подыгрывая, Касиас нервно передернул плечами. Отряд сидел, ожидая приглашения, вот уже шесть часов, и дискуссия о загробном мире была хоть каким-то развлечением. Особенно развлекало паладинов выражение лица консьержа.

— Самое жуткое, что где-то во Вселенной оно наверняка существует. — И это, как ни печально, вовсе не было шуткой...

К сожалению, должного влияния на местных бюрократов дискуссия не возымела, и ожидание продолжилось вплоть до самого вечера, пока консьерж с ехидной усмешкой не соизволил им сообщить, что рабочий день секретаря уже завершен, и он покинул стены академии. Паладины пришли в бешенство, маг... маг пытался показать им сочувствие и приободрить, впрочем, достаточно осторожно, чтобы железнолобые не заподозрили, будто над ними насмехаются. Самому парню вход был открыт, впрочем, он вовсе не торопился доводить эту новость до сведения окружающих. .

* * *

— В последнее время ты постоянно о чем-то думаешь. — Рассеяно водя пальцем по груди чародея, прошептала воительница.

— Ты так говоришь, будто это что-то плохое, — усмехнулся Лориан, поудобнее устраиваясь на расстеленном плаще. В Гринхельме, несмотря на высоту и время года, было тепло, будто летом. С небес ярко светили звезды, отсюда кажущиеся значительно ближе и ярче. Рейдин был относительно небольшим миром, вращающимся вокруг желтого карлика, всего один большой остров, и три континента, спутников у планеты не было. Магу нравилось смотреть на звезды, лежа на крыше, тем более, он заметил, что кое-кто регулярно покидает резиденцию по ночам. Конечно, может быть, чтобы просто навестить когда-то спасенную от костра деву, или поговорить с осведомителями, но излишняя доверчивость — совсем не то качество, которым можно обзавестись под наставничеством архимага.

— Интересно, это правда, что у каждой звезды есть собственный мир, где живут такие же люди? — Устремив мечтательный взгляд на небо, будто в воздух, спросила воительница.

— Вокруг, разве что, одной из миллиарда, вращается мир, в котором есть жизнь, и большинство из них населенны чем-то весьма сложным для понимания. Во-первых, обитатели большинства едва ли разумны. А большую часть остальных занимает разумная слизь, кристаллы, что-то похожее на медуз... если выйти за пределы, так называемых, 'воплощенных' вселенных, большая часть миров окажется вовсе нематериальной, да и сами эти пространства, мало похожи на то, что есть здесь. Для людей пригодна весьма небольшая часть Вселенной. Впрочем, именно между такими мирами люди обычно перемещаются. В остальных местах — все равно делать нечего. Архимаги, конечно иногда заглядывают, но для них в том, чтобы на какое-то время превратиться в разумное насекомое и пообщаться феромонами с местными — не слишком большая проблема...

— Зануда.

— Еще скажи, будто тебе это не нравится. — По-злодейски расхохотался маг.

— О, Господи, я раскрыта! Обожаю мужчин с большими... знаниями.

— Тогда мне беспокоиться не о чем. — Приподнявшись на плаще, волшебник хитро усмехнулся. — Кстати, пора кое-что из них продемонстрировать...

Глава 28

Как бы сильно здешние маги ни пытались избежать посещения академии паладинами, игры бюрократов все равно не могли продолжаться вечно. Еще несколько дней члены ордена доблестно стояли в очередях, отважно вступали в словесные поединки с различными секретарями и заместителями, бестрепетно ходили между десятками кабинетов, получая перенаправление из одного в другой, и, в конце концов, бюрократия была повержена. Будто свет, что как известно, есть в конце любого туннеля, перед паладинами предстал декан факультета артефакторики.

Крупный светловолосый мужчина, внешне лет так пятидесяти, с короткими усами и крайне важным выражением на лице, гордо вздернув нос, изучал представшую перед ним делегацию. Лориан не мог судить, насколько сей муж разбирается в собственном предмете, однако выглядел он очень солидно и представительно. Даже слишком, как для волшебника, настолько, что брюнету показалось, будто и во времена ученичества, мастер артефакторики передвигался исключительно шагом, значительным и неторопливым.

Чародей даже почти завидовал: здешние студенты не рисковали получить молнией в лоб за нерасторопность, быть сожранными демонами, попасть на сеанс вивисекции в качестве рабочего материала... эх. Хотя, глядя на горожан, он понемногу задумывался, что быть учеником архимага вовсе не так уж плохо.

Все время до встречи с главным здешним знатоком артефактов маг не прекращал веселиться, осторожно подтрунивая над спутниками. Было непросто выяснить баланс, чтобы шпильки отвлекали паладинов от ожидания, а не раздражали, однако Лориану это вполне удалось, более того, он его по большей части выдерживал.

— И все же еще раз взгляните на этот артефакт, господин Роллин, кто бы его мог, по вашему мнению, изготовить? — Предельно вежливо, будто обращаясь к родному отцу, вновь пододвинул пирамидку декану Касиас.

— Очень искусная работа, очень. Если бы не возраст, я бы предположил будто этот маяк — изделие древних дворфов. Какие умельцы были... — Мечтательно вздохнув, пузан еще раз повертел в руках пирамидку. — Даже и не знаю, кому в наши дни по силам такое...

Лориан не сумел сдержать саркастической ухмылки, впрочем, поскольку он стоял в дальнем углу кабинета, никто на это не обратил внимание. По степени изворотливости и умения разливать воду, декан превосходил подчиненных, как гигантский дракон в самом конце пещеры превосходит остальных монстров, или, как некромант, засевший на самой верхушке башни, превосходит порождения собственной магии. Три часа разговора, и паладины не продвинулись ни на шаг...

— ...господа, конечно, было очень приятно с вами поговорить, но я действительно понятия не имею, кто бы это мог быть. Единственное, что могу сказать точно, этот чародей довольно талантливый артефактор. Даже я сам не сразу обратил внимание, что энергетические узоры слишком четкие для предмета, изготовленного не одну тысячу лет назад. С удовольствием бы с вами еще пообщался, но простите, мне нужно работать.

На какой-то миг брюнету показалось, что капитан сейчас достанет кинжал и отрежет пузану несколько пальцев, или попросту вскроет брюхо, но нет, началась лишь очередная волна увещеваний, угроз и обещаний награды от Ордена. Где-то минут через двадцать чародей решил, что еще один день подобного не выдержит даже он. Да и заклятие на днях закончил...

— Господа, неужели вы неспособны увидеть, что своим упорством слишком давите на почтенного мастера? Вы просто не даете ему сосредоточиться. Дайте мне поговорить несколько минут наедине с собратом-волшебником. — Откашлявшись, Лориан отклеился от вот уже который час подпираемой им стены кабинета.

Услышав голос волшебника, паладины переглянулись, и после недолгих раздумий, Касиас устало махнул рукой.

— Ладно, мы будем за дверью, все равно уже вечер скоро.

Стоило последнему воину выйти из кабинета, и маг, предварительно закрыв дверь, с широкой улыбкой обернулся к артефактору, откидывая капюшон.

— Кто ты? — Оторвав взгляд от стола, мастер столкнулся с пустыми серыми глазами мертвеца. В кабинете как-то мгновенно похолодало, а еще секунду назад светившее за окном солнце вдруг как-то резко убавило яркости.

— Неважно. Говори, что знаешь о создателе 'маяка', иначе, я вырву у тебя душу, и заброшу ее так далеко, что даже демону в тех местах покажется неуютно.

* * *

Через десять минут ожидания, и без того пребывающие на взводе паладины уже были готовы вернуться в кабинет артефактора, когда из открывшихся створок двери показался, как всегда, жизнерадостный и едва не подпрыгивающий от кипящей в нем энергии чародей.

— Ну как результаты, что-то узнал? — Скептически осведомился Касиас.

— Без проблем, держи адрес. — Ответил волшебник, с не менее ядовитой усмешкой протягивая капитану свиток.

— Но... как тебе это удалось?

— Ничего сложного. — Добродушно усмехнулся маг. — Просто подобрал правильные слова.

* * *

Покидать Гринхельм за несколько часов до заката было бессмысленно, так что отряд еще на одну ночь остановился в резиденции Ордена. Вообще, всей транспортной системой Рейдина владел Орден Гнева, и потому в каждом достаточно крупном городе находилась их штаб-квартира, где постоянно несли службу, как минимум, двое паладинов и несколько рыцарей. Едва ли подобная монополия нравилась хоть кому-то, но больше нигде в цивилизованных землях не было стабильных разрывов в пространстве, из которых можно было легко извлекать энергию для перемещений.

Конечно, теоретически любой желающий мог заняться самостоятельным изучением магии, и, поднявшись до двенадцатого круга в любой стихии — перемещаться куда угодно в свое удовольствие, что довольно часто повторяли представители Ордена жалующимся на цены. Однако, реалистичность подобной возможности вызывала вполне обоснованные сомнения.

Наверняка когда-то давно первый во Вселенной волшебник появился именно так, ушел в леса, говорил с водопадами, научился понимать язык птиц и зверей... даже при отсутствии силы для того, чтобы стать чародеем, достаточно упорства и желания понимать. Ах, да, также нужны мозги. В любом случае, условия не столь сложны, чтобы достаточно значительная часть людей, теоретически, могла овладеть магией. Почему-то не получается. А здешние... о местных 'волшебниках' Лориан с удовольствием забыл бы и не вспоминал.

Ночь он также, как предыдущие, встречал на крыше. Не то, чтобы чародей был большим ценителем астрономии, но на свежем воздухе было легче думать. И спать. Пусть, во сне он нуждался не так сильно, как обычные люди; стихия вообще способна при нужде избавить от многих потребностей: пища, вода дыхание... полностью от ограничений бренной оболочки избавлены лишь архимаги, но и мастер, правильно настроившись, мог провести без движения несколько десятилетий. А магистр, магистр где-то посередине. И все же спал в последнее время Лориан плохо. Закрывая глаза, он начинал видеть дороги мертвых.

Впрочем, была отдыха на свежем воздухе и другая причина. За пару часов до рассвета дверь резиденции тихо скрипнула, и вдоль улиц быстро мелькнула бесшумная тень. 'Все же не Дерек' пронеслось в мыслях приподнявшегося волшебника. Если исключить двоих, под подозрением оставались Касиас, Бьёрн и Альфред. И он знал, кого стоит подозревать, в первую очередь.

— Что-то случилось? — Отвлек его от надевания штанов сонный голос воительницы.

— Спи. — Немного силы в слова, и слух мага вновь начал улавливать ровно дыхание спящего человека. Как чародей себя за это мысленно ни называл, удержаться от того, чтобы подобрать ключ к чужой защите было выше его сил.

Плащ на плечи, и можно отправляться вслед за тихушником. Примериваясь к земле, Лориан немного пригнулся, рассчитывая расстояние до земли, и, некоторое время проведя в таком положении... грустно вздохнув поплелся к лестнице. Сломанные ноги — не беда, но вот в том, что приземлиться удастся бесшумно, чародей здорово сомневался. Каждому свое.

Запах. Неизвестный ночной гуляка сумел его замаскировать, впрочем, идти за ним по улице это волшебнику ничуть не мешало, а подозрения постепенно перерастали в уверенность. Полчаса блужданий по центральным улицам, и след постепенно начал забирать к окраинам.

* * *

— Выходи, маг, я знаю, что ты следишь за мной. Ты, видно хочешь о чем-то меня спросить? — Капитан, замерев на самом краю обрыва, рассеяно смотрел на подсвеченные звездами облака, проплывающие под летучим островом.

— Не то, чтобы это меня прямо интересовало, но все-таки любопытно, почем же сейчас продают ордена? — Сбросив бесполезную маскировку, Лориан осторожно приблизился к капитану. — Я бы не спрашивал, но по дороге встретил чем-то жутко довольного инквизитора, вот и интересуюсь. Или с темными они не договариваются принципиально?

— Ты наблюдателен. Только ничего не понимаешь, пришелец. Я никого не продавал. — Покачал из стороны в сторону головой паладин.

— А как же Орден, собратья, честь? — весело хохотнул волшебник. Насколько ему было известно, все предатели говорят именно так.

— Что может быть магу известно о чести? — Безучастным голосом спросил капитан, все так же наблюдая за облаками.

— Да так, слышал краем уха что-то — демонстративно поковырявшись мизинцем в упомянутом органе, Лориан обрадовано вскинул указательный палец — точно, что-то связанное с обрядами и суевериями смертных. Предрассудки, если мне память не изменяет.

— Не думай, будто сумеешь вывести меня из равновесия. В отличие от младших, я подготовлен к подобным штучкам. — Лениво качнул головой из стороны в сторону паладин.

— И все же, кто дергает тебя за нитки, Касиас? — Капитан, конечно, предупредил, но волшебник все равно собирался попытаться вывести его из себя. Что бы он ни планировал, Лориан сейчас не мог ему помешать, а так, хотя бы была возможность примерно оценить уровень той самой 'подготовки'.

— Никто, приказывать мне может лишь Бог и магистр, и по-другому не будет.

— Но не верховный, верно? — Криво усмехнулся маг. — Зачем эти глупые игры?

— Никаких игр, чародей. Ты не так плох в сравнении с вашим поганым племенем, и только по этому, я разговариваю с тобой перед смертью. — Задумчиво кивнув, капитан, дабы не возникло недопонимания, уточнил. — Твоей, конечно. Моя верность принадлежит Ордену, и только ему. Церковники, короли, маги, все они спят и видят, как уничтожив нас, станут делить золото за транспортировку, да и к сокровищам Цитадели приложить лапу будет рад каждый.

— Причем здесь...?

— Притом. Нашему миру нужна война. С дворфами, орками, остроухими, с кем угодно. Несколько лет мира, чуть меньше проблем с чернокнижниками и стервятники быстро договорятся между собой. Наш отряд должен был навеки остаться в степи, но вдруг пришла ненужная помощь. Почему вы не повернули тогда обратно? — Вздохнув, Касиас перевел взгляд на звезды. — С дворфами действовать будет сложнее, но несколько лет у нас еще есть. В Хеллгорне не должны узнать, кто стоит за их проблемой с порождениями глубин, Ордену придется лишиться части авторитета, но если это будет способствовать его сохранению... мы готовы на эти жертвы.

— Это все, конечно, очень занимательно, но кроме тебя в отряде кто-нибудь знает об этом? — Волшебнику стоило бы сейчас чувствовать страх, но к демонам, он слишком часто боялся за свою не такую уж долгую жизнь. Ему вдруг стало как-то легко и весело. — И нельзя было придумать что-то более мирное? Не то, чтобы я особенно возражал против крови и смерти, но...

— Никто не знает. Я — капитан, и это моя ответственность. — Брюнет едва не подавился смешком, еще немного, и он заподозрил бы за собой дар предвидения. — А мир, какой может быть мир, когда у одной стороны есть меч, а у другой — мешок с золотом?

Все так же задумчиво улыбаясь, Касиас толкнул сапогом к краю пропасти камешек, и долго смотрел, как он падает в облака.

— И все же, поразительное могущество. Представить себе не могу, сколько же силы нужно, чтобы удерживать в воздухе такую махину. — Рассеяно покачал головой капитан.

— Нисколько, это не левитация, а пространственное искажение. Просто где-то на земле есть плита, на которую давят все эти тонны массы...

— Поражаюсь тебе, волшебник, находишься на краю гибели, и все никак не можешь закончить занудствовать. — Отвернувшись от пропасти, паладин сделал несколько шагов Лориану навстречу.

— Что поделаешь, с детства набивали голову всяческой чепухой — беззаботно пожал плечами брюнет, — не могу не поделиться накопленным. И что мне край, когда я сам по себе граница между живыми и мертвыми. Что будешь делать теперь, убьешь меня?

— О, нет. Мы можем чувствовать ложь, и получится весьма неудобно, если кому-то придет в голову задать мне этот вопрос. — Приятельски улыбнувшись, капитан поманил кого-то рукой. — Дерек, иди сюда, не стесняйся.

Оглянувшись, Лориан, поморщившись, хлопнул себя по лицу. А вот и 'слабое место' отряда, ха-ха. В глазах паренька застыла мутно-зеленая радужка без зрачков, окруженная едва заметными золотыми кольцами. Верный признак одержимости.

— Прощай, чародей. Жаль, что все так повернулось, и знай, для меня было частью с тобой познакомиться. — Серьезно кивнул Касиас, протягивая магу руку.

— Я тоже буду скучать, дорогой. — Лориан, вместо рукопожатия, послал паладину воздушный поцелуй.

— Дерек, убей колдуна.

Капитан, не оборачиваясь, зашагал в город, а в сердце волшебника вонзился окутавшийся голубым сиянием бастард. Мгновение, и удар кинжала отрубил ему голову. Лориан не сразу лишился сознания: падая сквозь облака, он успел увидеть, как удар кованого сапога сбрасывает его тело с обрыва, и даже успел огорченно подумать об окончании третьего акта.

Глава 29

Посреди бескрайнего поля, где-то на границе Айнора и Гизрока на камне лежала голова. Очень недовольная и грустная голова, тоскливо глядящая единственным глазом на звезды.

Почти минута свободного падения показалась волшебнику удивительно неприятной. И он сам не знал, стоит ли относить это к не слишком удачному приземлению, или к тому, что падение происходило по частям. К тому же, перепад давления, на высоте, сумел его на несколько мгновений лишить сознания.

Было больно и унизительно, да еще и тело упало где-то далеко позади, а отыскать собственную голову, полагаясь исключительно на осязание — задача далеко не из легких. К тому же, тело чесалось. Если верить собственным ощущениям, туловищу повезло гораздо больше, чем голове, и упало оно куда-то в стог сена, а не на камень.

Неудобства мало страшили мага, гораздо сильнее его расстраивало собственное бессилие. Лориан почти никогда не злился по настоящему, 'мудрые наставления', в свое время, отучили его от этого, так что он никогда не бросался в драку, заранее не убедившись в ее исходе. Затаив обиду, он мог ждать годами, чтобы хотя бы немного насолить учителю. Сейчас — он с удовольствием вернулся бы в Гринхельм, и заживо спустил с негодяя шкуру.

Хуже всего, что левый глаз мага при падении вылетел из глазницы, и сейчас угрюмо взирал на мрачные небеса в двух десятках шагов от головы. И как выбраться из столь щекотливого положения Лориан догадывался крайне смутно. Он с радостью попробовал бы подчинение на каком-нибудь трупике животного, но что-то их в поле зрения не попадало. Будто отвечая мыслям волшебника, через пару минут разглядывания пейзажей, с неба спикировал огромный жирный ворон.

'Нет' мелькнуло в мыслях у мага, когда проклятая птица ухватила глаз клювом. Было очень неприятно одновременно смотреть на вскинувшего голову ворона со стороны, и заглядывать твари в глотку, к тому же, он чувствовал, будто что-то сдавливает глазницу. На какой-то миг птица замерла, высоко задрав голову, откинула ее назад, и в следующую секунду половина зрения чародея пропала.

'Тварь', грустно подумал он, оставшимся глазом разглядывая довольно каркнувшего ворона. Впрочем, улететь мерзкий пернатый уже не смог. Далеко не самая полезная магия свалила падальщика уже через пару мгновений. Тщетно попытавшись злорадно захохотать, маг лишь поморщился от досады: для того, чтобы иметь возможность смеяться, в трахею должен был поступать поток воздуха.

Лориан с нетерпением ждал, пока проклятая птица, наконец, сдохнет, но умирать пернатая тварь почему-то не торопилась. Вот уже светило взошло над горизонтом, и с завидным упорством начало пытаться окончательно ослепить мага, а сердце ворона продолжало все также размеренно биться.

Чародей уже, было, решил вздремнуть до полудня, помня, что после сна думается лучше, когда почувствовал, будто у него чешется... клюв. 'Чт...' Стоило ворону открыть глаза, и в сознание мага хлынул поток информации. Он видел сразу почти во все стороны, и гораздо лучше, чем когда смотрел своими глазами. Невероятно четкие контуры предметов, удивительно яркие краски, на какой-то миг ему нестерпимо захотелось зажмуриться, и птица послушно закрыла глаза.

'Фамилиар' страдальчески скривились губы волшебника. Так глупо. Нет, чтобы наладить связь с каким-нибудь драконом, высшим демоном, могущественным духом, или еще кем-нибудь подобающим, его угораздило связать себя с долбанным огородным вредителем! Не то, чтобы все действительно все было настолько трагично, просто у мага сейчас было подходящее настроение, чтобы чуть-чуть пострадать

'Давай, фамилиар, лети теперь, ищи туловище', скосив взгляд, маг наблюдал за вычищающим перья мерзавцем.

— Каррр! — Неторопливо расправив крылья, ворон оглядел мага презрительным взглядом, но все же взлетел.

* * *

Тело чародея нашлось не так, чтобы особенно далеко. В десятке минут полета к югу от головы, ворон обнаружил небольшой хутор, у одного из сараев которого была проломлена крыша. Убедившись, что тело находится именно там, ворон принялся летать по округе, изучая местных жителей.

Лориану обязательно нужна была помощь в транспортировке, однако его виски покрывались потом, стоило ему подумать, что произойдет, если голову обнаружат дети. Без подходящей причины становиться детоубийцей у него желания не было, а участь спортивного снаряда для малолетних засранцев, не привлекала парня тем более.

К счастью, подходящий кандидат на роль курьера нашелся достаточно быстро: черноволосый бородатый детина, склонившийся над колодцем, по виду, старший в этом маленьком поселении, по крайней мере, выглядел, как человек, с которым можно будет хотя бы заговорить. Кто-то достаточно глупый, чтобы общаться со способной говорить головой, но не настолько, чтобы причинять этой самой голове неприятности.

'Прости, дружище, так надо, и поверь, я получу от этого удовольствия не больше твоего', мысленно извинившись перед новоприобретенным, демоны бы его побрали, питомцем, Лориан перехватил контроль над телом птицы. На мгновение, зависнув в воздухе, чародей, подбодрив себя тем, что выживают лишь самые приспособленные, примерился, и, пикируя, изо всех сил клюнул селянина в задницу. Впрочем, парень уже отнюдь не был уверен, что ему хочется так жить.

* * *

Привести крестьянина к нужному месту оказалось достаточно легкой задачей. Ситуацию несколько осложняло то что, едва не свалившись в колодец, преследующий ворона деревенщина прихватил с собой вилы, однако чародея это волновало не так уж сильно. Гораздо больше его занимала необходимость наладить постоянный поток воздуха через гортань, чтобы суметь произнести хоть что-то. Лориан терпеть не мог стихийные преобразования.

— Мертвяк. — Удивленно пробормотал крестьянин, глядя на лежащую посреди поля голову.

— Нет.

— Говорящий мертвяк. — Неоспоримо заключил примеривающийся для удара крестьянин.

— Стоять, деревня! Говорят же тебе, не мертвяк я! — Резко осадила мужика с вилами голова. В принципе, он мог бы его убить и на какое-то время взять под контроль, да и просто зачаровать, хотя сейчас сомневался, что хватит силы, но, кодекс мага советовал получать необходимое с минимумом волшебства, и по возможности, добровольно. А вот если не получится...

— А хто тогда? — Не желая разговаривать с тугодумом, Лориан скосил взгляд на небо. Последовавший его примеру крестьянин пришел к своим, совершенно ошеломительным выводам.

— Бог? Не верю.

— В Бога? — Удивился волшебник.

— В Него — верю, в тебя — нет. — Получив возможность вздохнуть, чародей не преминул ею воспользоваться. В голове зародились смутные сомнения, кто из них с крестьянином глупее.

— Волшебник я. Болван! — Разозлился Лориан.

— Ааа, так из этих, Гринхельмоских-то, стало быть? — С каким-то даже разочарованием предположил здоровяк.

— Оттуда.

— А остальное хде? — Удивленно приоткрыл рот крестьянин.

— Разлетелось по окресностям. Я поэтому тебя и позвал. Не мог бы ты, уважаемый, отнести меня к сараю с пробитой крышей, что на вашем без сомнения, замечательном хуторе?

— Так это твоя бешеная птица, стервец? И нету у нас такого сарая с дырявой крышей!

— Теперь — да. И первое, и второе. — Не сдержал злорадства волшебник.

— Клеваться-то было зачем? Не по-людски поступаешь, магик. — Обижено протянул бородач.

— А как тебя было еще сюда позвать?

— И то верно. — Почесал затылок крестьянин, оглядывая поле.

— Так что, поможешь, деревня? Меня, кстати, Лорианом зовут.

— Чудные имена ноне пошли, ей богу, будто эльфя какого назвали. А меня Йоханом кличут.

— Родители так решили. — Нахмурился маг. — Мама очень любила театр...

— Соболезную. — Решительно кивнул поселянин, поглаживая свободной рукой бороду. — А помочь, магик, так это, почему бы и нет, коли надоть-то? Помогу, конечно, токмо вот...

— Что?

— Токмо в руки я тебя не возьму. Не проси даже.

Лориан обреченно покосился на черенок от вил. Он уже всерьез подумывал стереть себе память, когда все это закончится.

* * *

— Вот и все — прирастив голову к телу, волшебник с удовольствием размял плечи. Как ни удивительно, магистерская цепь осталась на месте, и, увидев ее, крестьянин стал чуть менее подозрителен. Впрочем, это еще как сказать, если судить по репутации магов среди простого народа, последние окажутся немногим лучше голодной нежити. — Хотя, нет, рука.

Наугад пошевелив недостающей конечностью, чародей напряженно прищурился единственным оставшимся у него глазом.

— Что-то твердое... полукруглое... так. — Обернувшись к крестьянину, он громко и четко к нему обратился, будто к дурачку. Впрочем, крестьянин не возражал, а волшебнику это немного приподнимало настроение. — Слышь, деревня, дрова, где у вас лежат?

— Баньку стопить хошь? Дело доброе, малых сейчас кликну, мигом справим. — Звать никого и не нужно было. Если не все, то уж точно большая часть населения хутора, во все глаза наблюдала за собеседниками, делая вид, будто активно работает. Трое пацанят, лет по десять-двенадцать, уже пятый раз пробегали мимо с пустыми ведрами...

— Где. Лежат. Дрова?

— Дык здесь же, прямо за стеной под навесом они и лежат. — Отмахнувшись от глупого вопроса, крестьянин принялся причитать, глядя на пролом в потолке. — Летають тут, падають, всякие, честным людям житья не дають...

Раздраженно тряхнув головой, брюнет дернул щекой и пошел добывать укатившуюся конечность, ворон ее уже разглядел. Он не совсем понимал, кому бородач жаловался на жизнь.

— Еще что-то забыл, точно. — Отправив птицу высматривать фокусировочную линзу, которую постоянно носил на шее, чародей, поправив ножны с мечом, обернулся к селянину. — Йохан, ты извини, что так вышло, но золота я с собой как-то не захватил...

— Золото мне и не надоть. — Категорически отверг всяческие попытки расплатиться за помощь крестьянин. — Двадцать два медяка.

— И их тоже нет. — Точность бородача волшебника скорей позабавила, чем разозлила. В конце концов, он сначала помог, а затем просто оценил причиненный ущерб. Даже, если только лишь потому, что глуп. В любом случае, важны не причины, а сами поступки... — Но, может быть, я могу тебе отплатить чарами? Вредителей с полей вывести, здоровье кому поправить, если болеет кто из родни... еще что подобное.

— Болеет, как не болеть. Жена моя, Хильдушка, как урожай собрали, так и слегла. Токмо я тебя до ней не пущу. — Категорически заявил крестьянин.

— Почему это?

— У деревне рассказывають, шо вы, городские, усе того... — Лориан секунд десять не мог понять, что же могли бы значить эти хлопки в ладоши.

— Ты охренел что ли? Я тебе сейчас голову снесу!

— Погодь, кудесник, так ты шо, нормальный что ли? То-то ты не хотел хвататься зубами за палку... вруть стало быть. — Как-то, даже обиженно, произнес толстяк.

Лориан красноречиво опустил руку на меч.

— Более того, у меня своя почти-жена есть, нахрена мне еще одна?

— Тадыть извини, паря, непонятка вышла.

Тяжело вздохнув, Лориан прикинул высоту светила. По всему выходило, что торопиться сейчас ему уже некуда. Чтобы ни происходило сейчас наверху, вмешаться он в это никак не мог, а вот отдохнуть стоило. И выспаться, ночка все же была еще та.

— Ладно, болезный, пойду-посмотрю, что там с твоей женой, а ты пока стол накрывай, баню топи, и что там еще полагается. Устал я.

* * *

Столб пепла, возвышающийся до небес, окружающий мир, напрочь, лишенный красок и разрывающий барабанные перепонки крик. Детский крик, перешедший из кошмара в реальность. Очнувшись, Лориан почти минуту не мог сообразить, где находится, и просто смотрел пустым взглядом в потолок. Дети Йохана просто что-то между собой не поделили и сейчас выясняли отношения во дворе, а мага настиг отзвук из совсем другого мира и возможно, даже другого времени. Только в прошлый раз кричал один, остальные даже не успели осознать, что случилось.

За окном землю окрасил багровым светом закат, и, отряхнувшись, чародей принялся собираться. Жена крестьянина подхватила какую-то лихорадку, и не вставала с постели уже больше месяца, но для мага это проблемой не оказалось. Лориану стоило огромных усилий, подобно адептам жизни выращивать кому-либо новые конечности, или проводить омоложение, сама природа его силы тому мало способствовала. Точнее будет сказать, что он знал, как это делается. Ему не хватало контроля для столь сложных преобразований.

Впрочем, адепту смерти болезни лечить даже легче, чем жизнюкам. Достаточно было прислушаться к организму, найти, что выбивается из общего ритма, и постепенно уничтожать, заменяя поврежденные части, созданными при помощи стихийных преобразований. Каждый человек — миллиарды живых существ, спаянных общей волей, и гибель нескольких обычно происходила без последствий для остальных, конечно, если поврежденных будет не слишком много.

Такое, с позволения сказать, 'лечение', конечно, не могло сравниться с методами магистров жизни, которые были способны устранять дефекты на уровне генов, а то и улучшить, но и после него обычный человек мог прожить лет до двухсот, или даже немного больше, особенно если обладал какими-никакими зачатками магии. После Хильды Лориан, решив, что совершенное здоровье для кого-то одного мало похоже на благодарность за помощь, все ж переборол лень и незаметно подлечил всю семью. Можно было, конечно, вылечить только болезнь и распрощаться, однако брюнет не привык 'халтурить', да и сделать одно доброе дело ему было не в тягость, если уж собрался лить кровь. Как минимум, двое паладинов отряда были живы, и даже здоровы, но это уже личное.

К тому же, несколько тешило самолюбия, что крестьяне об этом дне сложат легенды. Не то, чтобы чародея особенно интересовали байки пахарей, однако, почему-то думать об этом ему было приятно.

На столе в общем зале дома крестьянина стояла крынка молока, видимо, оставленная специально для мага, сам Йохан со старшими детьми занимался крышей, его жена, довольно молодая, однако измученная долгой болезнью женщина, лежала на печи здесь же, восстанавливая силы, а старики с младшими наверняка возились со скотом и птицей. Напившись, волшебник вернул пустую посуду на стол, почесал подбородок, а затем резко одернул со стола скатерть.

Под столом сидел четырехлетний карапуз. С мечом в руках. Клинок чародея был коротким и совсем нетяжелым, однако едва ли многие из разумных смогли бы его взять без опаски. Лориан ненавидел, когда кто-то прикасался к его вещам, но сейчас только с любопытством разглядывал мальчугана.

— Пацан, ты, что это делаешь?

— Теплый. — Будто бы это все объясняло, ответил рыжий карапуз, водя ладонью по черному матовому клинку. — Дядя, а ты, правда, колдун?

— Ну... как бы да — Лориан терпеть не мог детей. Честно говоря, он их откровенно побаивался.

— Докажи.

— Эм, ладно, смотри. — Вздохнув, маг кое-как припомнил, как складывать ладони, и показал малышу фокус с пальцем.

— И я так могу! — Недовольно надулся мальчуган.

Лориан лишь печально вздохнул, его способности совершенно не впечатляли людей, по крайней мере, та их часть, что относительно безопасна.

— И как же тебя зовут, о могущественный повелитель магии? — Даже не глядя на ауру, брюнет мог сказать, если начал отлынивать от работы уже в таком возрасте — однозначно будущий волшебник. Аура выводы чародея подтверждала, у малыша была явная склонность к огню, хотя и не слишком сильные способности, немного выше среднего местного уровня. Он предполагал шестой круг после инициации и восьмой — где-то годам к пятидесяти. Ничего выдающегося, впрочем, пахать землю пареньку придется едва ли.

— Тен.

— Для меня огромная честь с тобой познакомиться, Тен. — Протянув руку к перевязи с ножнами, Лориан хитро улыбнулся мальчишке. — А теперь дай-ка мне меч. Как бы ни было приятно с тобой говорить, у меня сейчас мало времени, нужно повергнуть несколько злобных эмм... рыцарей, и спасти прекрасную принцессу, вообще-то княжну, но...

В очередной раз заговорившись, чародей лишь расстроено покачал головой. Едва ли ребенок был способен уловить разницу.

— Держи. — С крайне серьезным лицом подал клинок малыш. — Ты хороший.

— Конечно, ведь злых волшебников не бывает. — Потрепав мальчишку по волосам, Лориан принял оружие. Злых волшебников не бывает, они, как правило, по ту сторону. Это будет, пожалуй, похуже.

Опоясавшись, маг вернул скатерть на место, скрывая маленького клептомана, и вышел на улицу. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, и если он хотел вернуться в город чародеев до рассвета, стоило поторопиться.

— Так и пойдешь, кудесник? Конь у нас токмо один, я завтра у деревню могу поехать, так и тебя прихватил бы. — Окликнул мага отвлекшийся от починки крыши крестьянин.

— Не надо, Йохан. У нас свои пути, и ездить в повозке мне — только время терять. Но за беспокойство спасибо. — К остановившемуся на окраине хутора брюнету прилетел ворон с золотой цепью в клюве, тут же усевшийся на плече. Одного взгляда парню оказалось достаточно, чтобы понять, что линза безнадежно испорчена. Придется теперь заказывать новую у дворфов, и самому наносить чары. Было обидно, едва ли кустарные поделки карликов смогут по качеству хотя бы приблизиться к вещи, 'позаимствованной' у архимага. Еще один повод заставить кое-кого медленно и мучительно умирать.

— Ну, тады ладно. Ты, это, заходи, ежели чаво, токмо на крышу больше падоть не надоть.

— Хорошо, постараюсь больше не падать. Счастливо, деревня! Может, когда и увидимся. — Потянув из ножен клинок, маг прикинул расположение звезд и принялся чертить схему для переноса. Несколько минут стараний, и, возникшая из ниоткуда, пелена серого тумана, полностью скрыла фигуру волшебника.

* * *

Когда туман рассеялся, чародей оказался в заклинательном зале собственной башни. Ворон, в очередной раз противно каркнув, тут же, спрыгнул с плеча, и отправился по каким-то своим важным вороньим делам.

Бросив цепь на каменный стол, маг огляделся в поисках убойных артефактов, способных сжигать города и ставить на колени богов. Не обнаружив оных, он горестно вздохнул и поплелся переодеваться, мысленно прикинув, что над этим моментом стоило бы поработать.

* * *

Мрачно перебирая отчеты о поставках продовольствия, фуража, финансовых операциях и прочих бумагах, которыми вот уже полсотни лет вынужден был заниматься, верховный магистр Ордена Гнева едва не сходил с ума от бешенства. Каждый член ордена, от послушника до паладина был грамотен, и вынужден иногда заниматься бумажной работой. Посторонним подобную работу не доверишь, но в ордене состояли совсем не те люди, которым бы хотелось заниматься бухгалтерией.

Обычно за два-три года подобных обязанностей служащие начинали сходить с ума от бумагомарательства и принимались воровать и разбрасываться золотом, просто потому, что могли. В общем-то, любой паладин мог обратиться в банк Хеллгорна, и взять столько денег, сколько ему нужно, да и большая часть услуг для них оказывалась за счет 'цивилизованных' королевств, но ведь это так неспортивно, нет никакого азарта.

Конечно, некоторый контроль за тратами осуществлялся, так что любителей распивать вина столетней выдержки и брильянтовых уздечек для лошадей обычно направляли какое-то время сторожить порталы, однако, в целом, в Ордене смотрели на подобные шалости сквозь пальцы. Один 'герой', к примеру, во время двухмесячной охоты на вампира в Виндволле умудрился спустить половину годового бюджета сего прекрасного портового города на 'подарки девочкам', впрочем, сейчас этот умник сейчас топал по орочьим пустошам...

Даже за 'воровство и растраты' серьезно наказывать никого и не думали, пусть иногда из-за развлекающихся с заказами идиотов, в опорные пункты ордена могли приходить поставки бочек икры осетровых рыб, дамское белье из эльфийского шелка и обозы с игристыми винами для 'поднятия морального духа', при недостаточном внимании проверяющих. Шутникам просто усиливали нагрузки на тренировках и отправляли... да, сторожить порталы на пару месяцев, хотя это обязанность орденских рыцарей.

И только магистры вынуждены были годами просиживать штаны в Цитадели, наживая геморрой и копаясь в бумагах из-за долбаных юмористов. Впрочем, именно сегодня бумаги были наименьшей проблемой Эрика. Утром пришли известия о гибели дежурных в Гринхельме, и пропал отряд, отправленный на расследование происшествия в Хеллгорне. Направившуюся туда группу встретили перепуганные портальщики и два трупа в штаб-квартире.

Пребывающего в дивном мире отчетов архимагистра неожиданно вернул к реальности громкий раздражающий стук. Встряхнув головой, старый воин отодвинул документы и с недоверием уставился на весело долбящего клювом по резному дубовому подоконнику наглого жирного ворона. Кого-то эта птица ему определенно напоминала...

— Как жизнь, старик? — Не слишком вежливо перемещаться напрямик в помещение, однако чародей считал, что быть вежливым с теми, кто неспособен уследить за собственными подчиненными — лишнее.

Магистр тут же понял, воспоминания о ком ему навевал ворон.

— Добрый вечер, не жалуюсь, Лориан. Если ты здесь, могу я спросить, что произошло в Гринхельме? — Первый паладин с облегчением выдохнул. Конечно, маг смерти был совсем не тем, кого из членов отряда он желал бы узреть, впрочем, увидеть его, было вполне ожидаемо. Сколько себя помнил, глава паладинов интересовался, почему хорошие люди умирают легко, а всякая гнусь — живучее тараканов, и все никак не находил ответа.

— А стоило бы. Я, кстати именно об этом пришел поговорить. Крысы у тебя завелись...

По мере того, как волшебник, не стесняясь в выражениях, рассказывал о путешествии в Гринхельм, и особенно, последнем разговоре с Касиасом, лицо архимагистра все сильней и сильней наливалось кровью. В какой-то момент его глаза засветились ласковым голубым сиянием, а к концу рассказа засветилась и кожа. Многие моменты, дабы не смущать старого человека Лориан опустил, впрочем, он сомневался, будто старик откроет для себя что-то новое, да и о встрече с местными крестьянами у чародея описывать как-то желания не было, так что рассказ оказался не слишком долгим.

— А что с твоим глазом случилось?

— Потерял по дороге — лениво отмахнулся брюнет — не волнуйся, я уже присмотрел, у кого возьму новый. Ты мне лучше скажи, насколько слова Касиаса соответствуют действительности?

Паладин тяжело вздохнул, этот... господин был последним, о ком он стал бы переживать, да и отвечать на такие вопросы ему не хотелось.

— Соответствуют. Мы даже обсуждали подобные планы с советом, и больше половины высказались за войну. — Несмотря на то, что старик достаточно быстро с собой справился, и чародей почти не ощущал в нем сейчас неизвестной силы, спокойным паладина это не делало.

— Прекрасно! — Лориан хлопнул в ладоши и схватился за голову. В последнее время он все лучше и лучше начинал понимать учителя. Жизнь в лесу или горной пещере с каждым днем казалась ему все привлекательнее. — Просто прекрасно!

— Не нервничай так. В целом все не настолько плохо. Нас поддерживают маги, да и в случае чего из других миров всегда можно привести наемников. Никто в здравом уме не станет связываться с Цитаделью. Да и церковь никогда не пойдет на прямую конфронтацию.

— А если порталы закроют? — Лориан полагал, что достаточное количество церковников вполне может закрыть разлом между мирами на какое-то время. С другой стороны, он видел, как Кристофер отлучил всех священников в Истхоре, так что вопрос, кто кого, для него оставался открыт. Впрочем, это были не его проблемы, чародей и сюда заглянул лишь потому, что внезапная смена власти или война могла плохо сказаться на его самочувствии.

— О, боюсь, тогда будет плохо.

— Ты пойдешь за ними. — Через несколько минут молчания скорее приказал, чем спросил Первый.

— Да.

— Я отправлю с тобой...

— Кого? Старик, ты уверен, что можешь доверять хоть кому-то? Напомню, в деле может быть замешана едва ли не половина совета. — Сощурился маг. Он решил заглянуть сюда только по той причине, что совсем не был уверен, не ожидает ли 'Верховного' внезапный импичмент. Или почетная отставка, как-то все не было нужды уточнить здешний механизм перехода власти...

— И что же ты собираешься делать?

— Найду ублюдка, выдавлю ему глаза, сниму заживо кожу, выдерну по одному зубы, заставлю сожрать собственные яйца... — в мечтах о встрече с капитаном, Лориан ненадолго закрыл глаза, явно смакуя предстоящую расправу — постараюсь вернуть живым и готовым для разговора.

— Касиас так тебя разозлил?

— Разочаровал, а это гораздо, гораздо хуже. Нельзя предавать веру в людей, он же — подло ударил в спину, поразил меня в самое сердце, сбросил с вершины на землю, а лететь было одиннадцать километров, ограбил, да еще и посмел забыть убедиться в моей гибели. Было больно, но физические страдания — ничто, в сравнении с тем, какую боль он причинил моему духу. Жду не дождусь момента, когда стану заставлять его каяться. — Магистр скептически оглядел собеседника. Меньше всего тот был похож на кого-то морально раздавленного. Он не солгал ни единым словом, но все равно больше походил на шута.

— Боюсь, едва ли у тебя получится воплотить эти планы в жизнь. Не могу утверждать, стал ли Касиас отступником, но в любом случае, они не лишаются своей силы, а нередко и увеличивают. Будет чудом, если сумеешь внезапно его оглушить и удерживать какое-то время без сознания, но попытка его допросить будет последним, что ты совершишь в этой жизни. Появится возможность — убивай сразу. — Брюнет удивленно приподнял бровь, рекомендация о том, что стоит делать с, по всему, уже бывшим капитаном, вместо просьбы убедить в ошибочности взглядов или чего-то подобного, по его мнению, несколько реабилитировала магистра.

— Жаль. Придется оторваться на ком-нибудь из помощников, или все-таки поглумиться над мертвым? Эх, вот в чем вопрос...

— А мне-то как. Это просто кошмар, пытаться выявить предателей, когда не можешь никого допросить. — На глупый пассаж паладин не обратил внимания. Это был далеко не первый маг, с которым ему приходилось общаться, и даже если он не шутил, у главы Ордена сейчас было полно других забот.

— А уж если они не совсем и предатели... — хохотнул чародей, хотя ему было совсем не так весело, как показывал. — Ладно, пойду я, пожалуй. У нас обоих впереди много дел.

Когда маг растворился в клубах серого дыма, а его кошмарный питомец, на прощание, долбанув по позолоте и злорадно каркнув, упорхнул через окно, архимагистр тяжело поднялся из-за стола и прошел к заваленному грудой бумаг сундуку с доспехами. Ночь в Цитадели обещала быть жаркой, несмотря на позднюю осень.

Глава 30

Очередное перемещение при помощи портальных плит прошло для Лориана удивительно легко. Его энергия все равно создавала второй центр притяжения во время переноса, но в отсутствие необходимости заботиться о безопасности остальных перемещающихся, брюнет мог управлять собственным положением в пространстве.

Приземлившись в Гринхельме на ноги, он обвел грозным взглядом дежурящих у портала операторов и под одобрительное карканье усевшегося на плече ворона неторопливо направился к местному храму. Точнее, попытался.

— Магистр!

Не успел чародей спуститься с плиты, как к нему обратился старший из дежуривших магов. Покопавшись в памяти, брюнет даже припомнил его имя.

— Гюнтер, если не ошибаюсь?

— Верно, сэр. Ректор Теодорих просил передать просьбу о встрече, когда вы появитесь. — Заявил пожилой портальщик, нервно отводя взгляд от пустой глазницы. Несмотря на то, что толком привыкнуть к тому, что половина ранее обозреваемого им мира ныне была бесцветной, а при взгляде через глаза ворона все вокруг становилось чудовищно ярким, резким и фиолетовым, чародей еще не успел, но что-то такое в новом облике определенно было...

С трудом удержав на языке пару слов демонского наречия, брюнет осторожно кивнул. Едва ли что-то могло укрыться от взгляда магистра на его землях, конечно, если он специально на время не отвернется в другую сторону. С одной стороны, брюнету сейчас было не до Теодориха, а с другой... он все равно собирался немного 'пошуметь' в городе. Устраивать же бойню, не предупредив хозяина, было бы, по меньшей мере, невежливо.

— Спасибо, первым делом — зайду к нему. — Бросив взгляд на только темнеющий здесь, наверху горизонт, Лориан тяжко вздохнул и зашагал к академии. Как же все это не своевременно.

Путь по знакомой дороге не продлился долго. Парень шагал по идеально подогнанной мостовой среди постепенно разгорающихся фонарей и не уставал поражаться необычному городу. Будто бы совершенно другой мир в сравнении с тем, что на земле. Лужайки, клумбы, дворцы, люди в дорогих тонко выделанных одеждах...

Пожалуй, только люди его здесь и раздражали. Ни у кого, встретившегося ему по дороге к академии, не висело на поясе не то, что меча, но даже завалящего кинжала. Конечно, оружие мага, в первую очередь, — его разум, а уже потом такие вещи, как сила, заклятия, золото, артефакты и прочее. Вот только слова 'волшебник' и 'безоружный', по его мнению, плохо умещались в одном предложении. Последняя линия обороны, возможность защитить себя, когда недоступна магия, а тут... эх.

Парень ненавидел носить доспехи, да и с мечом упражнялся редко, и то, только потому, что нужно, но пользоваться им умел. Пусть у любого толкового мечника его навыки вызвали бы приступ смеха, как минимум, один удар у чародея всегда оставался в запасе, а хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Впрочем, все это лишь второстепенные причины носить оружие. Не каждый воин должен быть магом, но каждый маг обязан быть воином. У него эти слова даже где-то были записаны.

За размышлениями парень достиг академии, равнодушно пересек холл, в котором до этого просидел неделю с отрядом, приветливо кивнув консьержу, и стуча сапогами по каменным плитам, принялся взбираться по лестнице. Благо, дорогу знал.

Спустя несколько этажей и пустых коридоров, разумеется, пустых только в том смысле, что там никого не было из людей, а так, глядя на хрустальные люстры под потолком, паркет и многочисленные фрески, Лориан начал предполагать, что у паладинов с волшебниками идет какое-то негласное соревнование, кто кого переплюнет в ненужной роскоши. Эх, а ведь на эти деньги можно было накормить кучу детей... хотя посмотрев на храмы и золотые рясы жрецов, обвинять в чем-то паладинов и магов было как-то даже слегка неудобно. Эти, хотя бы зарабатывали сами. Да и чужих детей кормить... гм, да ладно.

— Магистр Теодорих свободен? — Вежливо постучавшись, после того, как вошел, обратился к сидящей в приемной магине жизни, брюнет.

Разумеется, он видел, что никого, кроме самого ректора и множества всевозможных чар в кабинете никого нет, но пройти, не спрашивая, было бы грубо, а его с детства приучили, что даже выдавливая кому-то глаза, истинно культурный человек обязан оставаться вежливым, и предельно тактичным.

— Одну минуту, пожалуйста. — Волшебница на мгновенье зажмурилась, после чего подтверждающее кивнула. — Можете пройти, магистр.

Набрав полную грудь воздуха, чародей резко выдохнул, и отворил дверь.

* * *

— Боги, кого я вижу, это же знаменитый нарушитель частной собственности, Лориан из Элуа! — преувеличенно бодро воскликнул ректор, поднимаясь из-за стола. Похоже, ложа в театре все-таки находилась под наблюдением...

— Брось, Теодорих, кто старое помянет, тому... кхм — невесело пошутил маг, пожимая протянутую для приветствия руку.

Оставив глупых людей заниматься пустыми разговорами, ворон тут же перебрался на резной белый стол, и начал по нему важно прохаживаться, постоянно кося суровым взглядом на хозяина академии.

— Думаю, не сильно ошибусь, если предположу, что тебе хотелось бы посетить церковь? — Усаживаясь обратно, поинтересовался ректор.

— Не совсем то слово, но в целом верно. — Согласно кивнул чародей. — А что, есть какие-то возражения?

— Возражений нет, но есть пара условий. — Сосредоточенно поджав губы, цепким взглядом впился в лицо собеседника Теодорих.

— Слушаю. — Лориан лишь безразлично кивнул, ссориться без насущной необходимости он уж точно не собирался.

— Во-первых, мои люди в это время оцепят квартал, а во-вторых, с тобой пойдет часть моей гвардии.

— С чего бы такая честь? Я и сам вполне справлюсь.

— Каким бы он ни был, это мой город. И мне не хотелось бы разрушений. Равно, как и проблем с Вечным Престолом, так что лучше пусть обойдется без драки, или, хотя бы у нее будут свидетели, которые укажут интересующимся на виноватых. Убивай кого хочешь, только не в Гринхельме.

Задумчиво побарабанив пальцами по столу, Лориан с недовольным видом кивнул. Он хотел крови, но в данном случае можно и потерпеть.

— Согласен.

* * *

Шагая по улицам Гринхельма в компании двух сотен гвардейцев, брюнет с ленивым интересом крутил в руках граненый шарик из розового хрусталя, размером с ноготь большого пальца, попутно избавляя очередной подарок Теодориха от обилия 'неуказанных функций'. 'Ключ от города', позволяющий определить его координаты из любой точки мира, сам по себе оказался набит множеством отслеживающих заклинаний, да и сама структура ключа постоянно норовила сложиться во что-то занятное, поскольку в этот раз ректор использовал отслеживающие структуры в качестве составных компонентов целого заклинания.

Лориан превосходил коллегу почти на три круга, так что подарок был для него не более, чем занятной головоломкой, хотя при этом, и неприятно напоминал о головоломном заклятии Гунмара. Стабилизирующая энергоканалы структура тоже почти наверняка была снабжена чем-нибудь эдаким, но разобраться в том, что едва можешь ощутить, не стоило и пытаться.

Зачем в городе магов гвардия из обычных людей? Брюнет полагал, что именно для таких случаев. Все же слуги богов — слишком неудобные противники для большинства обладателей дара. Если посвященные стихийных богов просто прибавляли себе возможностей за счет 'даруемой' энергии, то последователи различных концепций единобожия — как правило, проводили в мир силу порядка, угнетающую стихии. Магам в их присутствии было сложнее колдовать, да и сами по себе ощущения при встрече с этой энергией, возникали весьма далекие от приятных. Существа же, полностью зависящие от волшебства, могли и погибнуть.

Конечно, по-настоящему создавали проблемы кому-то достаточно могущественному лишь единицы, а большинство тружеников религии шли в качестве мяса, но попав к ним в руки в Истхоре, маг чувствовал себя беззащитным. В отличие от носителей более распространенных стихий, у него всегда был легкий способ восполнить затраты энергии в городе, но помимо того, что 'способ' сам по себе вдохновения не вызывал, так еще и после его применения пришлось бы столкнуться с неодобрением Ордена. А уж если 'шуметь' слишком громко, могут выразить укоризну и архимаги с богами, а такие вещи, пожалуй, будут хуже аутодафе. Да и просто гадить на чужой земле — некультурно.

Собственно, из-за нейтрализующего воздействия на стихии в Гринхельме наверняка и позволили возвести храм. Множество волшебников, даже если сами по себе слабы, постоянно выбрасывают в пространство океан энергии, что грозит дестабилизацией пространства и визитами гостей с другой стороны. А иметь дело с вторжением демонов...

Лориану в этом смысле везло. Если люди опасались его способностей в своей массе потому, что не понимали, и для большинства разница, как оканчивать жизненный путь, была несущественна, ведь маг огня способен убивать почти также легко, и к тому же гораздо зрелищней, то демонов сама мысль о смерти приводила в ужас.

Чародей не обладал достаточными возможностями, чтобы уничтожить кого-либо бесповоротно и окончательно, но вред нанести мог достаточно ощутимый. Обычный экзорцизм выбрасывал тварей туда, откуда пришли, а вот оказаться бесплотным духом без капли энергии в мирах смерти, было для них перспективой, весьма неприятной. Разумеется, все это относится лишь к тем, кто слабее, и, столкнувшись с более-менее широким провалом в Хаос, даже для магистра единственная сколько-нибудь значимая возможность выжить — как можно быстрее ретироваться.

* * *

Когда последний из воинов пересек границу квартала, в небе радостно загорелся голубоватый купол, отрезающий храмовников от остального города. Не более, чем простая предосторожность. Как Лориан ни сожалел, драка представлялась не слишком-то вероятной.

Будто отзываясь худшим ожиданиям мечтающего сорвать на ком-нибудь злость брюнета, храмовники выстроились в ряд у входных ворот, окружая небольшую горстку жрецов. Два десятка стражи и четыре священника. Убирая игрушку в карман, парень едва не заплакал от огорчения. В кои-то веки наступило его любимое соотношение сил, а эти трусы взяли и отказались сражаться. Будь 'слуги богов' благородны, маг обязательно постарался бы их оскорбить, но как раз с ними это было пустой тратой времени. О какой гордости можно говорить у существ, которые даже душами своими не распоряжаются? Тараканы.

— Что тебе нужно от нас, маг? — Обратился к парню жрец в наиболее роскошных одеяниях. От обилия вышивки казалось, будто ряса мужчины целиком сделана из золота, зато из всех четверых ни один, что удивительно, не был толстым. Чародей даже, было, предположил корреляцию популярности среди прихожан с объемами живота...

'Ваши жизни', добродушно подумал Лориан, широко улыбаясь в ответ, мало кого он так не любил, как обряженных в рясы лицемеров. Тем не менее, в слух он произнес другое.

— Господа, вчера ночью, или, скорее, уже сегодня утром, с предводителем отряда, с которым мне выпала честь путешествовать, разговаривал один из достойнейших инквизиторов. Худой, выше меня где-то на полторы головы, крупная серебряная печатка на безымянном пальце левой руки... не подскажете, где я смогу его увидеть? — 'Ну же, скажите, что такого не знаете', не теряя присутствия духа, думал волшебник под забавными взглядами священников, в которых смешивались страх и презрение. Стоя здесь, он мог бы найти инквизитора по запаху.

— Достопочтимый Грэхем молится Всеединому...

— Рановато начал. — Кивнул маг, шагая вперед.

— Что вы...?

— С дороги. Я всего лишь добавлю его мольбам немного искренности.

Оттолкнув священников, Лориан застыл на несколько мгновений перед вратами храма, с ностальгией припоминая начало знакомства с Рейдином, и открыл их. Пинком.

* * *

Стоило чародею пересечь врата храма, и на его плечи обрушилась тяжесть, сродни той, что он испытывал под взглядом учителя. Осторожно шагая по огромному полутемному залу, освещенному тысячами свечей, он впервые за последнее время вновь почувствовал себя букашкой. Неприятное ощущение, о котором маг с удовольствием бы забыл. Птице здесь тоже не нравилось.

В этом месте невозможно было скрываться, и его сила обернулась вокруг волшебника серым дымом подобно плащу. Тысячи свечей, символизирующих души, ушедшие к свету, гасли в чародейском тумане, и по мере того, как в зале становилось темнее, Лориан чувствовал облегчение.

— Ты рискнул осквернить храм своим присутствием, только чтобы нарушить мою молитву? Не ждал от ученика архимага подобной низости. — Когда брюнет оказался на полпути от входа до алтаря, не оборачиваясь, к нему обратился сидевший на коленях перед каменным алтарем человек в темной мантии.

— Просто хотел убедиться, что ты встретишься прежде со мной, чем с создателем, инквизитор.

— Не боишься произносить подобные речи здесь?

— Я уже слишком много боялся, чтоб продолжать. Хватит. К тому же, едва ли мне что-то здесь угрожает, если только твой бог не придет защитить тебя лично. — Остановившись напротив одной из немногих все еще не погасших свеч, волшебник несильно дунул.

— Я не сбежал бы. — Покачав головой, инквизитор поцеловал висевший на цепочке символ церкви, и медленно поднялся с колен. — Сейчас это уже бессмысленно. Тысячи невинных жизней отправятся к свету прежде своего времени из-за одного единственного спасающего свою шкуру мага.

— Тысячи невинных жизней каждый день преждевременно отправляются к свету и по причинам гораздо более прозаическим. — Ухмыльнулся Лориан, он специально не думал о том, только ли спасает себя, или нет. Он не понаслышке знал, что если заглянуть в человека слишком глубоко, увиденное будет малоприятно. — Где отряд?

— Вистлбрук. Это горная крепость, на севере. У настоятеля в кабинете есть карта, где она отмечена.

Маг тихо выругался. Подобная покладистость его изрядно настораживала, к тому же, вернулось пропавшее, было, давление на плечи.

— Что, чем-то недоволен, колдун?

— Почему ты так просто все выложил? — Лориан на секунду прикрыл глаз. Ему показалось, будто мир слегка дернулся, что-то с этим инквизитором определенно было не так.

— А зачем запираться? Иерархи церкви начали договариваться с королями о совместном нападении на Орден Гнева. Определенная группа при патриархе решила, что уничтожение ордена повлечет за собой политическую катастрофу, и потому связавшись с частью совета магистров, мы передали им кое-какую занимательную переписку. В церкви далеко не одни фанатики.

— Да, еще властолюбцы... — Лориан начал понимать, куда клонит этот худой, выбритый до синевы мужчина с колючим взглядом. В принципе, сам по себе Орден интересовал его не больше, чем Гринхельм... хотя нет, в городе магов был неплохой театр и рестораны. Почему-то голова болела все сильнее.

— Мы собирались спрятать отряд Касиаса на несколько лет, пока не разберемся с заговором королей, а затем — отпустить на свободу. В итоге все вскрылось бы, но к тому времени, уже ничего не значило. Сейчас же... к чему лишние жертвы? — Невнятно пожал плечами инквизитор, разглядывая темного мага.

— В первый раз они должны были остаться в степи. — С явным скепсисом усмехнулся Лориан

— Тогда это имело смысл.

Качнув головой, волшебник отступил на несколько шагов. В зале давно не осталось ни единого источника света, но давление этого места все нарастало, серая пелена давно распалась, и сейчас лениво втягивалась обратно. Рука мага невольно потянулась к клинку.

— Как они выбрались из Гринхельма?

— За алтарем есть тайный ход. Если по нему спуститься, внизу будет площадка с баллистами. Сам тоннель укрывает от магии храм, а площадка находится ниже дозорного рубежа.

Парень недовольно поморщился, пережидая очередную вспышку света в глазу. В то, что магистр воздуха мог пропустить столь очевидную дыру в системе безопасности, было сложно поверить. С другой стороны, вполне вероятно, между землей и Гринхельмом существовал какой-то поток контрабанды, а здешний хозяин получал со всего какую-то часть прибыли. Неучтенные гильдиями зелья, артефакты, или что-то подобное.

— Последний вопрос. Почему у тебя на голове рога?

— Увидел. — Вздохнув, инквизитор сбросил капюшон, открывая обычное человеческое лицо с двумя небольшими рожками на лбу. Инкуб, какая мерзость. — Я же сказал, далеко не все из нас фанатики и глупцы. Давным-давно инквизиторы освободили меня от демонологов. С тех пор как-то...

— Знакомо.

— Всякое случается, верно. — Тяжело вздохнув, демон вытащил из под полы плаща клинок. — Если победишь, ты теперь легко сможешь их отыскать, если же нет...

— Фуух, думал, уже не дождусь.— Лориан попытался пошевелиться, но ничего не получилось. Дурманящая сила света, на этот раз он ощутил ее совершенно ясно, сейчас едва не бросила волшебника на колени.

— Не бойся, все будет быстро. — Медленно и плавно приближающийся демон уже примеривался к его горлу, а сбросить оцепенение все никак не получалось. Мага едва не выворачивало от усилившегося давления, но сил хватало только на то, чтобы просто стоять.

— Эм, знаешь, Грэхем, или, как там тебя? Вспомнил я одну забавную вещь...

— Какую же?

— Ну, как связь со стихиями влияет на характер волшебников. Взять магов света, настойчивы до фанатизма и просто обожают находиться в центре внимания, жизнюки — пышут здоровьем и жизнерадостностью, огненные вспыхивают с полуслова, у воздушников — в голове сплошной ветер...

— К чему ты клонишь? — Остановившись напротив чародея, инкуб с недоумением приподнял бровь.

— Это я к тому, что со смертью не стоит заигрывать. — Ударом клинка маг проткнул инквизитора насквозь, и, приподняв над землей, шагнул вперед, сверху пришпиливая его к алтарю.

— Прощай, демон. Да упокоится твоя душа с миром. Кхм, куда бы она ни отправилась. — Выдернув клинок из камня, парень вытер его о сутану мертвеца и с щелчком, вернул в ножны.

С сомнением осмотрев получившуюся композицию, он перевел настороженный взгляд на дверь. Почему-то объяснятся с местными, ему до ужаса не хотелось. Обойдя алтарь, маг довольно быстро нашел скрытый рычаг-факелодержатель, и, повернув его, открыл вход в подземелье.

Второй раз падать желания тоже не было, но при таком выборе... оставалось только сначала зайти за картой.

Глава 31

— Проклятые твари, как Всеединый мог допустить, чтобы подобное существовало? — Сквозь зубы прошипел оруженосец, выглядывая из-за холма. Стройная вереница нежити, вяло плетущаяся куда-то на северо-запад под тоскливо-серым, затянутым тучами небом, уже почти месяц непрерывно маячила у него перед глазами. А в последние дни еще и заморозки начались.

— Не нервничай, Алек, Господь ничего не делает без причины. Возможно, он их сотворил, чтобы нам было с чем сравнивать?

— Сэр... — обернувшись к наставнику, изучающему задумчивым взглядом шамана, оруженосец осторожно его поправил — я вообще-то о нежити.

— Вот как? Хм, ну... причины от этого не меняются.

Шаман раздосадовано поморщился, но ничем иным своей реакции не проявил. Орки. Иногда Алеку казалось, будто сэр Кристофер не только может с ними говорить, но даже думает с этими тварями на одном языке. Вот и сейчас, стоило одному уроду что-то прорычать, и все четверо, включая паладина, разведчика, и шамана с учеником, разразились приступом хохота.

— Стемнеет скоро, говорят, нам в лагерь пора возвращаться, все равно, ничего интересного больше здесь не увидим. — Поднявшись на ноги, блондин с явным облегчением отряхнулся. — Проклятье, как же не хочется соваться на Старое Кладбище одному.

— Сэр, а что там?

— Ничего хорошего, Алек. Ничего хорошего. — Провожая задумчивым взглядом стелющихся над землей орков, Кристофер шумно втянул носом воздух. — Когда-то давно, задолго до того, как наступил День Гнева, там находился город. Город, такой же крупный, как руины под Метценом. В темные тысячелетия он был осажден ордой демонов и уничтожен. Западная часть континента вообще гораздо сильнее пострадала от нашествия, потому здесь кроме орков никто не живет. Хм, а может, они и есть потомки местных жителей..?

Почесав затылок, паладин раздраженно сплюнул.

— Твою мать, и откуда, только берется? — Тряхнув головой, блондин рыкнул на практиканта. — Алек, хочешь бесплатно хороший совет?

— Да, сэр. — Все же с некоторой настороженностью ответил оруженосец.

— Увидел темного мага — убей. Так вот, о чем я, Ург`лот говорит, что эти — Кристофер указал обнаженным мечом на вереницу вяло плетущихся мертвецов — подняты при помощи магии духа. И происходит 'поднятие' не из-за некромантов или заклятий, а, как же оно... природное явление, в общем. Что-то в том городе выбрасывает энергию в небо, а когда она возвращается на землю, оживают дохлые орки, и их тянет обратно к источнику. Отсюда и тучи, насколько я понял.

Вздохнув, паладин достал платок, и стер со лба выступившие на нем капли пота. Нет, приятеля все же стоило поблагодарить: магистр смерти оказался неплохой подготовкой перед знакомством с шаманом. Ург`лот, мало того, что был также зануден, так еще и орочий язык, мягко говоря, слабо приспособлен для отвлеченных бесед. Приходилось объясняться наполовину мимикой в сочетании с жестами, и разговаривать, к несчастью, было нужно.

Кристофер почти сожалел, что способен понимать орка; оказавшись в дали от себе подобных, шаману нестерпимо хотелось с кем-нибудь подискутировать о справедливости и природе вселенной, и единственным, с кем он не считал для себя зазорным об этом спорить, был паладин. Ученик-то глуп, молод, и все повторяет, как островной попугай. Единственной отдушиной для паладина было совместное осуждение подрастающего поколения, хоть в чем-то их взгляды полностью совпадали.

— Идем, Алек. Хотя, нет, еще одно... — Толкнув оруженосца на землю, паладин резко взмахнул мечом. — Не отвлекайся, мы все же не в отпуске.

Приподнявшись с земли, паренек оглянулся и увидел рассеченное надвое тело орка.

* * *

Вистлбрук, замок на окраине людских земель. Единственная причина, по которой здесь когда-то отстроили крепость — защита дворфьего 'Золотого Пути', или, что будет вернее, заработок на его защите. Крепость уже много веков принадлежала Церкви, и, не имея возможности стрясать с проклятых карликов налог 'За язычество' жила, в основном, поиском крамолы в ближайших селениях. Север Цивилизованных Земель Рейдина был населен далеко не так густо, как большая часть остальных территорий, так что сюда отправляли лишь проштрафившихся храмовников. Впрочем, если хорошо поискать, крамолу с ересью можно найти где угодно.

Огромный черный ворон летал под полуденным солнцем, время от времени, лениво каркая. Конечно, эта птица была далеко не единственным мусорщиком в округе, так что на него никто ни из стражи, ни из обслуги, не обращал внимания. Наверное, зря.

Будь кто-то из наблюдателей немного внимательнее, он бы тут же заметил, что странная, неопрятная, появившаяся несколько дней назад птица летает как-то слишком систематически, будто бы выясняя расписание караулов. Иногда ворон подолгу сидел неподалеку от беседующих стражников, и тогда могло показаться, что птица внимательно прислушивается к их разговорам, а когда никто не смотрел, ворон нырял в бойницы и окна, продолжая изучать уже внутренние помещения замка. К сожалению, никого достаточно наблюдательного не нашлось, а может быть, дело в том, что всем, кто принимался считать ворон, здесь достаточно быстро находили работу...

Вот и сейчас, среди бела дня усевшись на подоконник одного из окон четвертого этажа донжона, ворон принялся сверлить не по-птичьи злым взглядом спину закованного в доспехи черноволосого воина. Такая злоба может быть только у человека.

Раздраженно вышагивая из угла в угол кабинета, Касиас то и дело оборачивался к подчиненным. Пытался заговорить, и, наткнувшись на презрительные взгляды, вновь замолкал. То ли пленники, то ли гости, свободно ходили по крепости, разумеется, в сопровождении, а оружие и доспехи их были переданы в арсенал, но иных неудобств паладинам не доставляли.

— Бьерн, Альфред, как вы не понимаете? Я действительно не предатель. — Остановившись напротив бывших соратников, расположившихся на роскошном оббитом зеленым бархатом диване, обратился к ним паладин. — Небольшая война и легкая чистка в рядах Церкви с мирскими властями — единственная возможность спасти Орден. Посидим здесь, пока все решится, да выйдем. Если вы пообещаете, что не сбежите, вам даже вернут оружие. Сможете тренироваться.

— Посмотри на Дерека, он прямо у тебя за спиной. Не предатель. — Хмуро ткнул пальцем за спину бывшему капитану Бьерн. Короткая каштановая борода мужчины топорщилась от гнева, впрочем, бросаться на мерзавца он не спешил. Против вооруженного-то. — Если ты не заметил, он одержим.

— С тобой все ясно. Альфред? — Вместо слов, самый молодой, не считая Дерека, член отряда, дернул цепочку с флаконом, источающим цветочный дым, такой же, как у двух остальных паладинов, и сложил руку в весьма характерном жесте.

— Мири...

— Ублюдок, как только будет возможность, я найду самый тупой нож, какой только смогу, вскрою им тебе живот и задушу твоими же собственными кишками. — Не дожидаясь вопроса, девушка рванулась навстречу бывшему капитану. Ее, единственную из всех, сковывали цепи, так что добраться до старого друга, с которым прошли через огонь и воду, не получилось.

— Молчать, шлюха! — Раздраженно дернув щекой, Касиас кликнул стражу.

— Двоих — закрыть в комнатах, эту — в казематы. Может, одумается еще. Бегом.

Ворон на подоконнике громко каркнул, взмывая в воздух, впрочем, к нему никто не обернулся. А на холме в нескольких километрах от замка, худая фигура в темном плаще с капюшоном, рассеянно что-то рисующая на земле веткой, огорченно покачала головой.

— Зря ты так. — Тихо произнес волшебник, но, разумеется, кроме ветра его никто не услышал.

* * *

Сидя на вершине холма, черноволосый парень задумчиво поглаживал ворона, попутно рассматривая плоды своего творчества. Крепость была большой. Не Цитадель, конечно, но гарнизон под три тысячи человек заставлял относиться к идее штурма скептически. Если бы он состоял из обычных людей, проблемы бы это особенной не составило, а так...

К тому же маг опасался за пленников. Предсказать реакцию Касиаса и храмовников на собственные поступки брюнет не мог.

— Что же нам делать, Дружок?

— Каррр!

— Нет, миром мы договариваться не будем. — Посмотрев на сияющую в закатных лучах крепость, маг вновь вернулся к уходу за пернатой мерзостью. Будь он уверен, что паладинам ничего не грозит — просто постучался бы в ворота и милосердно предложил сдаться. Ну, последнее — все-таки вряд ли, но в любом случае — попытался бы их максимально обезопасить.

По тем же причинам отпадала возможность нанять наемников. Скрытно пробраться в Вистлбрук у них едва ли бы получилось, магических существ — обязательно обнаружат, да и где можно 'взять напрокат' армию, чародей представлял довольно расплывчато.

Тяжело вздохнув, брюнет расстроено покачал головой. На миг он представил, как на его месте поступил бы учитель, и невольно обернулся на юго-запад. Город находился не слишком-то далеко, и, набрав там достаточно энергии, можно было покончить с гарнизоном одним ударом. Конечно, вмешивать в свои дела смертных — плохой тон, но ради спасения собственной жизни иногда можно побыть немножечко грубияном.

Только вот применять что-то избыточно сильное совсем не хотелось. Мало того, что Гунмар настоятельно рекомендовал воздержаться от магии высших кругов, парню было не трудно догадаться, как воспримут подобное 'спасение' паладины. Конечно, под 'паладинами' он подразумевал не Альфреда, не Бьерна, и уж точно не Касиаса...

— Скрытно, говоришь?

— Каррр! — Маг недоверчиво покосился на птицу.

В собственных способностях к тайному проникновению, а точнее их полном отсутствии он не заблуждался. Впрочем, 'скрытно', это совсем не обязательно значит, что залезать на стену. А еще нужно было как-то устроить, чтобы никто не смог пройти в казематы.

— А ты выдержишь-то?

— Каррр!

Вздохнув, маг пересадил птицу на землю, и, почесав нос, положил на колени лежавшую до этого на земле книгу.

— Так, где-то я что-то подходящее для случая видел... — брюнет быстро пролистал страницы, пока не нашел раздел, посвященный передаче энергии — хм, сложно, но вроде бы должен справиться.

Полчаса помучившись над текстом, Лориан захлопнул том, и, отложив его в сторону, подставил палец, на который тут же порхнула птица.

— Поехали.

Дальнейшее, если бы кто-нибудь посторонний наблюдал за холмом, показалось бы ему крайне неаппетитным. Из открытого рта волшебника в птицу хлынул поток пронизанного редкими золотистыми нитями серого дыма. Несколько минут магия переходила от хозяина к питомцу, и по мере того, как струи тумана проникали в ворона, кожа чародея становилась розовой, а птица, наоборот, с последними клубами дыма стала похожа на не слишком свежий труп.

— Ох, я уже почти забыл, каково это. — Когда поток прервался, волшебник тут же плотней завернулся в плащ. Воздух вдруг как-то внезапно похолодал. Впрочем, разумеется, дело было не в воздухе.

— Ладно, спрячься пока где-нибудь, как придет время, я тебя позову. — Кивнул одноглазый парень внимательно слушающей птице. — Удачно все-таки вышло. Надеюсь, калек у вас не рекрутируют. И да, прихвати меч, мне он пока не понадобится.

Когда ворон с перемотанным золотой цепью клинком в лапах скрылся за горизонтом, волшебник, закопав некоторые из вещей, принялся спешно собираться в город. Чтобы пройти в замок с обозом, для начала нужно было раздобыть крестьянскую одежду.

* * *

Подвода вяло тянулась к вратам Вистлбрука, тихо поскрипывая несмазанными колесами. Солнце стояло высоко, и большая часть крестьян суетилась под строгими взглядами воинов Храма, надеясь успеть разгрузить продовольствие дотемна. Кроме селян неразберихи добавляли скованные между собой длинной цепью девушки. Ведьмы. Конечно, едва ли хотя бы одна из них обладала теми пугающими способностями, в которых их обвиняли, иначе, они бы, как минимум, не попали в руки церковников живыми, но... гарнизону в пятьсот человек нужны были женщины. Едва ли храмовники в этом смысле чем-то отличались от наемников, или рыцарей в пограничных замках, только что остальные не прикрывались Богом. Впрочем, о служителях Церкви ходили еще кое-какие слухи.

Впрочем, все это никак не касалось посапывающего в повозке молодого парня, почти подростка с темной повязкой на левом глазу. Повязку пришлось надеть, чтобы в глазницу не попадала грязь, и не началось нагноение. Лишившись, пусть даже на короткое время способностей, Лориан вмиг почувствовал себя настоящим калекой. Холод, голод, боль, жажда, все это — он прекрасно мог ощущать и раньше, но никогда они не приносили ему столько неудобств, как в последние дни. Узнать, каково это, быть простым человеком, на себе, оказалось весьма неприятно. Магу совсем не понравилось постоянно чувствовать себя полуслепым и беспомощным.

К тому же, бедно одетого парня с довольно своеобразной раной, по виду которого, даже последний глупец мог определить, что тот в своей жизни не проработал и дня, деревенские приняли не слишком-то хорошо. Ведь, если отбросить такие возможности, как эксцентричный маг или аристократ, оставалось только два варианта. А поскольку лютни у волшебника не было...

— Просыпайся, шельма, приехали! Будешь следить за черноногими, чтобы опять чего не напутали!

Скривившись от пинка, Лориан, даже не взглянув в спину храмовнику, спрыгнул с повозки. Оскорбления, побои и унижения, все как в старые времена, следовало ли ради этого сбегать из башни? Только и разницы, что архимаг бил не сам.

В первый день крестьяне приняли его за вора-неудачника. Потому что, на разбойника Лориан был не похож. Слишком хилый, как ему сообщили. Даже попытались, было, выгнать его из деревни. Впрочем, после нескольких сломанных ребер, отбитых внутренностей у пары кретинов, и короткого ржавого ножа из дрянного железа, приставленного к горлу старосты, крестьяне с удивительной скоростью передумали. Правильно говорил учитель, для того чтобы наладить контакт с людьми и сгладить противоречия, волшебнику совсем не обязательно нужна магия.

Крестьяне почему-то считали парня высокомерным, и тихо шептались за спиной о драконовом нраве. Ничтожные земляные черви, они должны были гордиться, что магистр облагодетельствовал их своим присутствием, и даже позволил себя везти в их презренной повозке! Конечно, крестьяне даже не подозревали, кого везут, но перед ликом истинного могущества непременно должны были ощущать инстинктивный трепет.

Построить простолюдинов оказалось просто, и это даже сыграло на руку 'легенде', а вот с храмовниками, к сожалению, все было далеко не так радужно. Эти самодовольные болваны с ведрами на головах не считали нужным разбираться, во внутренней иерархии челяди и легко могли отвесить подзатыльник или дать пинка за 'нерасторопность', 'дерзкий взгляд', просто из-за плохого настроения, кому угодно. Кого волнуют эти грязные землееды...

Лориан ненавидел насилие, особенно, когда его совершали над ним самим, но приходилось терпеть. Ничего, осталось недолго, а там выпадет и возможность припомнить. Благо, чтение укрепляет память.

— Чего встали, бараны? Каждый схватил по мешку, и бегом на кухню! — Дабы крестьяне быстрей шевелились, чародей отвесил ближайшему подзатыльник. Без кольчужной рукавицы прием был далеко не так эффективен, но для налаживания здоровой рабочей атмосферы хватало и этого.

Проследив, чтобы каждый схватил по мешку, а особо отличившиеся, по два, он повел новоявленных подчиненных на кухню. Работа в крепости не привлекала слуг, ни за какие деньги, и потому храмовники набирали по окрестностям первых попавшихся, время от времени, сменяя обслуживающий персонал, чтобы чересчур не возмущались. И чародей, как всякий вежливый человек, просто не мог упустить возможности указать людям на их ошибки.

* * *

На то, чтобы примелькаться у стражи Лориан потратил три дня. Все это время он непрерывно чистил, убирал, красил, выбрасывал мусор... естественно, руками рабочих. Сам он немного познакомился с рядовым составом крепости, да обыграл несколько простофиль в кости. Дурачье! Додумаются же, садиться играть с волшебником. Конечно, о том, что играют с магом, никто не знал, но как говорят мудрецы, невежество не аргумент.

Несколько раз он видел издалека паладинов, но подходить к ним не торопился. Пленники постоянно были окружены охраной, а капитана... с капитаном маг собирался встретиться на своих условиях.

— Борх, скажи, вот как это у тебя выходит? Деревенские чуть ли не строем ходят, как эти на плацу, даже лучше, и делают, что им ни скажи, быстро. А мои, эх. Тьфу. — Возмутился пузатый повар, выставляя на кухонный стол перед одноглазым кружку пива, одновременно грозно зыркая на поварят.

— Генри, ты слишком пугаешь их. — Отломив ногу у курицы, волшебник укоризненно покачал головой, с сочувствием поглядывая на суетящихся по кухне мальчишек.

— Да... неделю не пробыл здесь, а уже Лютым прозвали. И слушаются все, а эти... ей богу, руки будто из задниц растут.

— Насилие, конечно, лучший способ решать проблемы, и однозначно, самый честный, но это очень тонкий инструмент. Его нужно применять дозировано. Вот вспомни, я хоть кого-то ударил в замке, или покалечил?

— Нет, не слышал вроде. — Повар задумчиво почесал затылок.

— Потому что такого не было. Слуги видят, что зря никого не трону, и потому работают, не отвлекаясь. Страх тоже нужно направлять и контролировать, будешь давить сильнее, чем надо, и у них все станет валиться из рук, а то и прирежут в каком-нибудь темном закоулке.

— Да я им!

— Сел. — Уже подскочивший, было, повар, рухнул обратно на табурет, схватившись за грудь.

— Видишь, совсем не обязательно кого-то бить, чтобы напугать. — Удовлетворенно развел руками волшебник. — А ты вон мальчишку ошпарил. Хотя... наверное калекой ему будет лучше.

— Отож, убьют почем зря, или забреют в стражу, подонки. Иногда самому хочется сопляков передушить, чтобы этим тварям не достались, так ведь грех же, да и рука не подымется. — Расстроено вздохнул повар. — Ты, мил человек, мне вот что скажи, как при таких знаниях в прислугу загреметь умудрился? Здесь много народу бывало, и книжники, и разорившиеся купцы, и душегубы, солдатня иногда заходит жратвы попросить, опять же, и ты ни на кого из них не похож. Не ясно даже, то ли жизнь тебя потрепала, то ли эдакий грамотей среди лихих людишек выискался.

— Знать бы самому, кто я, Генри. Знать бы самому. А как попал? Да как все, жизнь привела. Ладно, пойду я, пожалуй, пока мои придурки ни на кого не нарвались, а то эти железнолобые порежут еще кого.

— Ты это, вечерком еще загляни, господа собираются откушать кабанчика, так и мы заодно, еще, наверное, Рагнор подойдет с винцом.

Вставая из-за стола, волшебник неопределенно покачал головой. Не считая его, из прислуги более-менее приемлемые условия жизни могли себе обеспечить только повар и ключник. Зато эти двое — наверняка жили получше некоторых храмовников.

— Обязательно, от такого предложения — грех отказываться.

* * *

Посиделки после не особенно тяжелого, но кошмарно нудного дня затянулись едва ли, не до полуночи. Свечи находились под строгим учетом, но считал их ключник, высокий сухощавый мужчина с залысинами и пронзительно синими глазами, так что ужин и последующее празднование знакомства протекали при даже более ярком освещении, чем у командования. Повар же припас для ужина лучшее мясо. Притом, что оба были почти полными бездарями в смысле магии, и тем более, никогда ей не учились, в этих двоих явно было что-то от чародеев.

Какое бы высокое положение среди слуг ни занимали ключник с поваром, в случае, если бы их застали за распитием храмовничьего вина, ничего хорошего бы всем троим не светило. Конечно, серьезно не наказали бы, и даже в карцер посадить не могли. Поскольку вместо повара пришлось бы командовать на кухне кому-то другому, без ключника — в крепости не найти ничего из запасов, и даже вместо мага кому-то из офицеров пришлось бы следить за крестьянами самому, пока из них не выделится кто-то достаточно смышленый и уважаемый. А рыцари возиться с челядью ох как не любили. Но вот врезать от души могли запросто.

К счастью, 'рыцари' не имели привычки бродить вечерами по замку, и отдыхающим никто не мешал. Обычно воины Церкви либо засыпали прямо за столом, либо расходились 'отпускать грехи ведьмам'. Их-то все равно потом на костер...

Мысль, что все это его не касается, успокаивала, но сдерживать желание сломать кому-нибудь шею волшебнику становилось с каждым днем все сложнее. И ведь все люди такие, или почти все. Конкретно ему эти храмовники ничего плохого не сделали, но даже за несколько дней нахождения поблизости, Лориан выработал к ним стойкое отвращение.

Когда новые знакомые уснули прямо в каморке у ключника, маг, подыскав себе масляный светильник, погасил свечи и побрел к своей койке в помещении для слуг, стараясь как можно тише ступать. По дороге ему к счастью никто не встретился.

Подобным образом прошли еще два дня, а укладываясь спать на третий, Лориан обнаружил у себя на подушке антрацитово-черное воронье перо. Птица выполнила свою задачу, и значит, пора было начинать.

Глава 32

— Смазку говоришь, для дверей... ладно, сейчас найдем, посиди пока — отвернувшись от мага, Рагнор успел сделать лишь шаг, когда ему в затылок ударило тяжелое основание подсвечника. Лориан не собирался убивать ключника, и к счастью последнего, знал, как бить правильно.

— Извини, приятель, ничего личного.

Перенеся тело на лежанку в углу каморки, маг несколько минут шарил в столе, в поисках нужной связки ключей. Обнаружив искомую, Лориан захлопнул громко хрустнувший ящик, и прихватив со стола пару ножей, вышел в коридор.

Волшебник шагал по замку совершенно спокойно, ничем не выдавая охватившего его напряжения. Как бы там ни было, предстоящий бой вовсе не вызывал у него предвкушения. Пять сотен солдат, пусть даже полноценных храмовников из них было меньше пятидесяти, зарождали у него вполне обоснованные сомнения в своих силах даже притом, что с утра в котел отправилось несколько интересных корешков из лазарета. Легкая головная боль, тошнота и повышенное давление здоровья не добавляют, но травить насмерть было опасно. И капитан, если что-то пойдет не так...

Впрочем, год жизни, или несколько дней, разница не так велика. Можно бы потратить оставшееся время с умом, проведя оставшееся время в портовом городе, среди шлюх и наркотиков, но хорошо это или плохо, Лориана всегда интересовали вещи чуть более материальные, чем счастье. Если ты всю свою жизнь только и делал, что занимался поиском истины, очень непросто заставить себя перестать смотреть на мир трезво.

Когда он остановился перед стражей у двери в кабинет капитана, храмовники только и успели, что удивиться, прежде чем кухонные ножи вошли им под горло. Прижав левого локтем к двери, маг, немного пошелестев ключами, отворил дверь.

— Добрый день, капитан, давно не виделись

* * *

Отвлекшись на щелчок поворачиваемого замка, Касиас отложил в сторону письмо и с удивлением смотрел, как двое храмовников входят в кабинет, спинами вперед. Сделав несколько шагов, как стало понятно, мертвецы, обрушились на пол, тем самым открыв взгляду паладина того, кого он меньше всего ожидал увидеть.

— Магистр? Вот уж действительно неожиданность. К сожалению, не могу сказать, что приятная.

— А вот я, очень даже и рад. — С очень довольным видом ослепительно улыбнулся волшебник, перешагивая через трупы.

— Почему я тебя не чувствую?

— Если магии нет, то и ощутить ее не получится, но ты не волнуйся, сейчас все будет. — Прикрыв позолоченные двери, Лориан сделал несколько шагов вглубь кабинета, и тут в окно влетел ворон. — Уже.

Приняв брошенную птицей перевязь, парень неторопливо размотал золотую цепь с черепом, и накинув её на шею, начал прилаживать ножны к поясу.

— Как ты выжил?

— Хех, поменялись местами, да? — Злорадно оскалился маг, приближаясь к столу. — Обожаю это. Все просто. Я спас Дереку жизнь. Я — единственная причина, по которой он все еще дышит и разговаривает. Впрочем, благодаря тебе, в последнее время поговорить ему удается не часто. К его энергии примешана часть моей, но будь он в здравом уме, это меня не спасло бы, а так... шрам на шее, груди с обеих сторон и сердце — остался. Наверное, даже удалять не буду, послужит мне хорошим напоминанием.

— И все же, на что ты рассчитываешь, маг? Против меня у тебя шансов нет. — Ухмыльнувшись, капитан откинулся на спинку стула.

— У меня — нет, но к счастью, ты сам вручил мне оружие.

— Не понима... — На половине фразы из груди паладина с противным хрустом вышел клинок. За его спиной, как всегда стоял верный телохранитель. Только вокруг радужки вились на этот раз не золотые кольца, а черные.

— Не сложно, да? — резко хлопнув ладонями о стол с документами, волшебник взбешенно заревел — как в твою тупую голову вообще пришло, использовать против темного мага одержимого?

— В одиночку кхе... я мог не справиться... мы... легко определяем... ложь... узнали бы... — кашлянув кровью, паладин, сосредоточившись, через некоторое время все же продолжил говорить — в деревне... его чуть не убили, понятия не имею, кто это... но не использовать возможность... было глупо.

— Радует, что ты хоть в чем-то не виноват. — Кивнув птице, Лориан с удовольствием принялся смотреть, как от нее тянется тонкий серый дымок к паладину. — Кстати, не волнуйся, ты не умрешь. По крайней мере, не быстро.

Усмехнувшись, капитан отрицательно покачал головой.

— Последний вопрос, маг... не знаю... ответишь ли... ты себя сейчас спасаешь, или ее? — Сплевывая кровью, прошептал капитан.

— Приятно, когда одной стрелой можешь поразить сразу две цели, не так ли? — На некоторые вопросы он не был готов ответить и самому себе. К счастью, оба варианта в данном случае не меняли действий.

Капитан как-то загадочно улыбнулся, дернулся и внезапно обмяк. У Лориана тут же появилось гадостное чувство, что в эту секунду ублюдок ощущал себя победителем. Заставив ворона выделить больше энергии, маг попытался удержать душу мерзавца, или хотя бы подправить направление ее полета в другие миры, но оказалось, что душа паладина легко сжигает энергию смерти. Притом, достаточно болезненно, и легко покинула тело. Только в иные мира она не отправилась, ощутить, что произошло точно, Лориан не мог, но отчетливо ощущал, что пределов Рейдина душа паладина не покидала.

— Сэр, что здесь происходит? — Выпустив клинок из руки, Дерек панически огляделся по сторонам. — Где мы?

— Успокойся, ты только что убил предателя. — Подняв руки перед глазами паладина, волшебник начал их медленно опускать, говоря все медленнее и медленнее. Вроде бы подействовало.

— Предателя? Капитан... — Немного придя в себя, тряхнул головой Дерек.

— Что помнишь последним? — Покачав головой, Лориан тяжело вздохнул.

— Переулок, инквизитор смотрит в глаза...

— Вот видишь. — Маг довольно всплеснул руками. — Кстати, можешь не переживать, он тоже мертв.

— Эээ...

— Погоди, мне кое-что сделать надо. — Приблизившись к капитану, брюнет умоляющим взглядом окинул питомца, стягивая повязку. — Дружок, не подсобишь хозяину?

— Каррр! — С вскриком птицы, из ее клюва вырвалась очередная струйка дыма, только в этот раз она направилась магу в глазницу.

Подойдя к уже мертвому капитану, волшебник, примерившись, с резким чавкающим звуком запустил тому пальцы в глазницу.

— Что вы делаете сэр?

— Ему глаз все равно уже не понадобится.

Не обращая внимания на побледневшего паладина, маг без лишних предосторожностей вставил глаз с болтающимся нервом в глазницу.

— Так, по-моему, размер великоват... жмет немного, дергается... зато вижу. — Несколько секунд, по видимости, определяясь с ощущениями, поводив взглядом по комнате, маг с гораздо меньшим воодушевлением добавил. — Не вижу!

Посмотрев в лицо магу, Дерек согнулся на полу в чудовищном приступе рвоты. Склера левого глаза высохла за несколько мгновений, и волшебник вновь принялся деловито копаться пальцами в глазнице, пытаясь вытащить испорченный орган. В конце концов, глаз упал прямо перед лицом паладина, тут же расплывшись лужицей отвратительной гнили.

— Уууээээ...

— Нет, так нет. Ну, ладно, как-нибудь поищу другой. А ты чего пол пачкаешь? Тебе и в половину, не так противно, как мне.

— Ууууээээ!

— Ладно, ладно, болезный, вставай. — Похлопал по плечу волшебник, скорчившегося на полу паладина. — Ты мне вот, что скажи, меч сейчас держать сможешь?

* * *

— Конечно, магистр. — Прикрыв рот ладонью, все еще бледный парень болезненно потряс головой, и выдернул меч из стула.

— Дружок, теперь ты — погладив уродливую птицу, маг протянул руку с сидящим на ней вороном к оконному проему — возвращайся пока в казематы. Через двор. Помни, от тебя зависит моя жизнь.

Оглушительно каркнув, ворон сорвался с предплечья волшебника и полетел. Дерек с некоторой оторопью отметил, что тень под птицей расползается во все стороны, и мир под ней становится бесцветным.

— Надеюсь, слуг во дворе сейчас немного.

— Сэр, это какое-то заклинание? — Шагая к двери, паладин, морщась, прикрыл глаза, слушая доносившиеся с улицы крики, грохот сапог и стук падающих на землю тел.

— Да, к сожалению, велика вероятность, что на нас нападут, а драться со всем гарнизоном...

— Но убивать всех без разбора?

— Всех, кто уличен в вольной, или невольной поддержке заговора, Церковь официально признала еретиками. Конечно, это не наше дело, но их в любом случае не ждет ничего хорошего. В общем, убивай только тех, кто на тебя нападает, а там пусть сами между собой разбираются. — Сняв с тела капитана ножны с кинжалом, волшебник кивнул каким-то своим мыслям. — Кстати, выдвигайся вперед, будет очень неприятно, если меня сейчас ранят, так что буду прикрывать с боку.

— Хорошо, сэр. — Серьезно кивнув, Дерек размял плечи и опустил забрало.

Апартаменты паладинов находились этажом ниже, так что путь не занял много времени. По пути двоим, встретились несколько бегущих в панике стражников, но никаких серьезных проблем они не составили. Так, несколько лишних пятен крови на одежде.

— Открывайте дверь, паладины! Наше терпение подходит к концу. Если вы сейчас же не сдадитесь, можете не надеяться на снисхождение! — Ревел огромный воин в сюрко поверх хауберка с горшковым шлемом на голове, в компании десятка чуть беднее одетых храмовников колотящий в дверь.

— Ульрих, ты видел, что во дворе творится? Это маг. И если я не ошибся насчет того, кто это, клянусь Гневом, сейчас он идет прямо к вам! — Ответил ему веселый голос Бьерна из-за двери.

— Пока он придет сюда, мы десять раз успеем вас зарубить!

Прерывать беседу двух благородных господ было невежливо, но Лориан не любил зря терять времени, и потому, остановившись на лестнице, тихонечко кашлянул.

— Вообще-то, господа, он стоит прямо за вами. — Когда храмовники рванули навстречу, Лориан только и успел, что крикнуть спутнику — здоровый — мой!

Не смотря на выгодное стратегическое положение, чародею в бою пришлось нелегко. Короткий меч и кинжал против бастарда был далеко не самым лучшим выбором.

Приходилось отводить оружие противника в сторону и быстро сокращать расстояние для удара, а учитывая, что храмовники вполне грамотно прикрывали друг друга, сделать это было довольно сложно. В первые же секунды боя маг получил несколько неприятных царапин на левой руке, за что один из навалившихся на него храмовников расплатился кинжалом в забрале, а второй остался истекать на ступенях кровью со смятым шлемом.

Краткий успех, впрочем, не слишком сказался на общей ситуации. Опасающегося получить серьезную рану мага достаточно быстро оттеснили выше по лестнице, а паладина принялись избивать рукоятями мечей и щитами, прижав к стене. С секунды на секунду кто-то должен был сообразить достать кинжал или мизерикорд, но к счастью из-за отворившейся двери на помощь товарищу бросились Бьерн с Альфредом, вооруженные канделябрами.

Углядев, как подбив ноги храмовнику, бородач перекинул ему через горло светильник, и упершись коленом в спину, ломает шею, Лориан смог полностью сосредоточиться на своих двух противниках.

Похожий на огромную башню комендант был медлителен, но легко удерживал мага на расстоянии, размахивая двуручником, а прикрывающий его оруженосец имел скверную привычку опасно атаковать щитом.

Постоянно отступая, чародей судорожно искал способ выкрутиться, однако ничего путного в голову не приходило. Градом катящийся пот заливал единственный глаз, и поднявшись обратно на четвертый этаж, он уже почти ничего не видел, к тому же, оруженосец Ульриха постоянно норовил зайти слева.

Осознав, что если все будет так продолжаться, его скоро прикончат, волшебник решился на отчаянный шаг. Улучив момент на передышку, Лориан смахнул капли пота со лба краем рубахи, и бросился в брешь между двумя противниками. Оруженосец не упустил возможности приложить вертлявого мага щитом.

Получив удар, напрочь, отсушивший ему левую руку, Лориан на ходу повернулся и рубанул оруженосца по шее. Удар был недостаточно силен, чтобы обезглавить противника, но на это и был расчет, едва не заваливаясь на ступени, чародей сдвинул воина под замах двуручника Ульриха.

Как-то отреагировать рыцарь уже не успел, и его клинок развалил собственного оруженосца, едва не до пояса. Не давая времени храмовнику что-либо предпринять, Лориан шагнул вперед и со всей силы воткнул короткий меч в прорезь шлема противника. Даже когда меч пронзил ему мозг, комендант продолжал стоять несколько секунд, прежде чем начал заваливаться на спину, увлекая за собой мага.

— Жизнь, я люблю тебя! — Через несколько минут, когда появились силы вздохнуть, залитый с ног до головы кровью волшебник расхохотался. Если бы паладинов победили, сейчас любой из храмовников мог бы добить его, не прилагая усилий, но мага это почему-то ни в коей мере не волновало.

— Лориан, ты как, жив?

— Как никогда мужики, как никогда! — Хохочущий маг вскинул вверх окровавленный кулак.

Переглянувшись между собой, все трое синхронно пожали плечами, наблюдая, как брюнет пытается слезть с тела коменданта. Впрочем, Дерек — тоже, судя по всему, сейчас стоял на ногах только по той причине, что спиной упирался в стену. Если уж даже не стал поднимать забрало.

Через какое-то время магу все же удалось сползти на ступени. Прислонившись спиной кольчуге храмовника, Лориан срезал рукав, и тихонько что-то напевая под нос, принялся перевязывать себе руку.

— Фух, жаркое дельце! — Вздохнул Бьерн, наконец-то выбрасывая ставший бесполезным канделябр. — Кстати, магистр, пятая ступень, говоришь?

— А, что?

В ответ ветеран красноречиво обвел взглядом трупы.

— Рассказывай о ней кому-нибудь другому. Поверить не могу, я слушал, как мне плачется о своей неумелости человек, который завалил Ульриха, да еще и с оруженосцем. — Оглушительно хмыкнул Бьерн, разглядывая тела.

— А он, что, какой-то известный мастер меча? — С недоумением пожал плечами брюнет.

— Нет, знаменитый убийца магов.

— Ну, не знаю, учитель все время ругался. — Не желая продолжать спор, Лориан выдернул застрявший в прорези топхельма клинок, и тщательно вытерев его об одежду противника, вернул в ножны.

— Какой интересный человек, хотелось бы однажды с ним встретиться.

— Да спасет тебя Всеединый от такой встречи. — Осторожно, по стеночке, вставая на ноги, маг непрерывно кряхтел и тихонько постанывал от боли. — Ладно, парни, давайте-ка проведу вас сейчас в арсенал, а там уже отправлюсь спасать прекрасную деву.

— Ты сейчас на ногах едва держишься! — Хмыкнул Бьерн.

— А, не обращай внимания. — Кривясь, и продолжая тихо шипеть, волшебник начал спускаться вниз, постоянно опираясь плечом на стену. — Это такая специальная методика, чтобы эффективнее втираться в доверие. Нужно просто казаться более жалким, и слабым, чем есть.

— Мда? — Закинув руку мага себе на плечо, скептически усмехнулся бородач. — Что же, получается у тебя превосходно.

— Еще одно — сосредоточившись на обвивающих шеи паладинов цепочках с дымящимися флаконами, брюнет легко щелкнул пальцами — можете снимать.

* * *

Дальше большую часть препятствий в виде паникующих храмовников взяли на себя Альфред и Бьерн, попутно следившие, чтобы их израненные боевые товарищи по дороге где-нибудь не уснули. Если магу только немного помяли ребра и отсушили руку, то Дереку отбили... все. К счастью, хоть ничего не сломали.

Добирались до арсенала довольно долго, но скорее по вине последних двоих, чем из-за активного сопротивления. Большая часть воителей церкви, тренировалась во дворе, а их основную массу перевел в мир мертвых ворон.

Хранитель арсенала, старый вояка без двух пальцев на правой руке, оценив силы, решил не сопротивляться, и даже показал, где лежат броня с оружием паладинов, а также сумка и доспехи волшебника. Слава Гневу, капитан забрал снаряжение мага в Вистлбрук.

У Лориана в сумке было несколько мазей и эликсиров, так что, повозившись несколько минут, чародей привел себя с Дереком в относительный порядок. Собираясь в дорогу, он даже подумать не мог, будто медицинская помощь понадобится ему самому. Когда все четверо полностью снарядились и подготовились, отряд направился к главному ходу крепости.

— Твою... будто чума прошлась. — Пораженно прошептал Альфред, замерев на пороге донжона. По двору крепости нельзя было шагу сделать, чтобы на кого-нибудь не наступить.

— Чума? — Рассеяно улыбаясь, волшебник мечтательно прикрыл глаза, будто пробуя слово на вкус. — Громковато конечно, но знаешь, мне нравится. Лориан Чума...

Несмотря на всю серьезность ситуации, паладины синхронно закашлялись.

— Бьерн, пожалуй, это к тебе. Собери слуг, и пусть убирают трупы, стражников, если решат сдаться, наверное тоже стоит подключить к делу. Когда я верну себе силы, скорее всего, с неделю на ноги встать не смогу. Ну, и казначея найдите, пусть показывает сокровищницу.

— Неужели ты собрался ограбить Церковь? Они этого не простят.

— Еретиков, Бьерн. Еретиков. — Значительно покачал пальцем волшебник. — К тому же, раз уж убил, надо бы и ограбить.

— Как знаешь, но церковники вряд ли этим удовлетворятся.

— А я не блудница, чтобы их 'удовлетворять'. Крепость принадлежала еретикам, так что золото мой законный трофей.

— Тут не поспоришь — тяжело вздохнул Бьерн — только вот скажи, зачем тебе оно вообще нужно?

— Хм, да хотя бы затем, чтобы не досталось Церкви. — Лориан озадаченно покачал головой. Как можно не понимать очевидного?

— Ясно все с тобой... герой!

— Да иди ты! — Вздохнув, чародей высоко задрал голову, и, стараясь поменьше наступать на трупы, гордо прошествовал к казематам. — И чтобы к моему возвращению все сверкало!

Оставив за собой последнее слово, брюнет открыл дверь и вошел в тюрьму. За пропускным пунктом стражи, на котором мертвецы, как и при жизни, продолжали нести дежурство, сразу же начинались клетки. К добру, или к худу, одной защитой пленницы ворон не ограничился. Была мертва не только охрана, но и многие из заключенных. Те самые 'ведьмы', к примеру, и некоторые заключенные здесь крестьяне. Оценив, насколько позволяло скудное освещение, погибших, маг решил, что падальщик добил тех, кто серьезно покалечен, или просто сошел с ума.

Огорченно покачав головой, Лориан вынул из кольца ближайший зажженный факел, и сопровождаемый лишь звуками собственных шагов, да слабым шипением пламени, осторожно направился к подземельям, где отчетливо чувствовал ворона.

— Хм, забавно. Маг. — Остановившись напротив клетки на втором подземном этаже тюрьмы, Лориан с любопытством принялся разглядывать свернувшегося у стены рыжего паренька в ошейнике. Забавным, разумеется, был не горе-волшебник, а надетое ему на шею украшение. Сделав себе на память зарубку поговорить с кузнецом в Городе Гнева, брюнет задумчиво кивнул. — Сейчас.

Примерившись к навесному замку, волшебник после нескольких неудачных попыток его срубил. Сдвинув засов, Лориан вошел в камеру, однако пленник, вопреки ожиданиям, вместо того, чтобы подойти ближе, забился в угол.

— Слушай, ты часом не тот гений артефакторики, о котором Роллин мне рассказывал? Что дворфью методику зачарования пытался переоткрыть? Риордан, или как там тебя?

— Мастер Роллин? Да, это я. — Приглядевшись к парню внимательнее, Лориан определил, что в глазах паренька из-за пелены ужаса потихоньку проступают искры разума. Даже понимая, что в любой другой темнице в этом мире все точно также, по пути через казематы, он не раз испытывал желание вернуться наверх, поднять всех, и убить еще раз. К сожалению, не умел. — Только не переоткрыть, а подделать.

— Да, толстый такой, самодовольный, с поросячьими глазками... — пытаясь подобрать еще какие-нибудь слова для описания почтенного мастера, волшебник неопределенно покрутил левой рукой — солидный, с усами такой...

— Вы за мной?

— Конечно, за тобой. С чего бы еще мне быть здесь? — Стараясь говорить, как можно более успокаивающим тоном, брюнет осторожно приближался к рыжему. Когда паренек наконец-то отвлекся, Лориан резким взмахом разрубил цепь.

— Там наверху где-то должны быть трое железнолобых. Пойдешь к ним, скажешь, что от Чумы. Хотя, нет, они еще не привыкли, просто говори, 'Из казематов', сами поймут. — Весомо кивнул волшебник вновь затрясшемуся от ужаса пареньку. И чего было пугаться? — Будешь... в общем, будешь делать, что они там тебе скажут. Заодно и ошейник снимут.

Паренек почему-то смотрел на мага умоляющим взглядом.

— Эм, еще что-то? — Недоуменно приподнял бровь чародей.

— Господин, а можете еще один факел поджечь? Страшновато в темноте идти.

Лориан на несколько мгновений задумался, детально представляя себе путь до поверхности.

— Знаешь, лучше иди без света. Опасности нет, гарантирую, но видеть некоторые вещи... просто постоянно касайся рукой стены, и иди наверх. Часа через пол выберешься, если не слишком торопиться. Иди.

— Хорошо, господин.

Глядя в спину удаляющемуся артефактору, волшебник лишь раздосадовано покачал головой. Еще одна потенциальная жертва демонологов и менталистов, у него в голове не укладывалось, как люди могут быть такими беспечными. Когда паренек, на каждом шагу испуганно вздрагивая, скрылся в темноте, Лориан продолжил спуск.

— Вот где ты, тупая, жирная птица! — Два уровня спустя, брюнет, остановившись напротив стола дежурного, ласково обратился к питомцу, задорно клюющему повалившегося на стол мертвеца в затылок.

— Каррр!

— Не оправдывайся, думаешь, я не вижу, что ты сейчас даже взлететь не сможешь? — Укоризненно ткнул волшебник в ворона пальцем.

— Каррр! — Возмутился ворон, тем не менее, ему даже по столу идти было трудно.

— Ладно, куда уж тебя девать. — Подхватив упирающуюся птицу под мышку, Лориан снял с мертвеца связку ключей.

— Хм, так, вроде бы этот. — Немного повозившись с замком, чародей все же подобрал правильный ключ, когда замок щелкнул, он осторожно открыл отчаянно скрипящую дверь.

— Лориан? Ты жив?

Остановившись посреди пыточной, маг, расслабляясь при помощи правильного дыхания, медленно оглядел обстановку. Сейчас он уже жалел, что перебил местных так быстро. От ворона повалил серый туман.

— Минут сорок назад, не был в этом уверен, но сейчас все в порядке. Тебя пытали? — Старательно подавляя злость, обратился он к прикованной к стене девушке в зеленом платье, мимоходом погасив жаровню с цветочными лепестками.

— А? Нет, конечно. Но заставляли смотреть. Два часа назад приковали, собирались привести очередную... потом поднялся шум, и больше никто не входил. Думали, будто я увижу здесь что-то новое. Уроды.

— Я бы показал, да сейчас уже не на ком. — Огорченно вздохнул чародей, почесывая переносицу.

— Так, а что это у тебя с глазом? — Серьезно всмотрелась в лицо мага воительница.

Нарочито испугано оглядевшись, брюнет обвиняющее ткнул пальцем в ворона. Последний, возмутившись таким поведением, тут же попытался его цапнуть клювом.

— Он сожрал!

— На минуту нельзя одного оставить. — Патетически вздохнула блондинка.

— Хм, знаю, будет невежливо об этом напоминать, но вообще-то в цепях не я. — Усмехнувшись, Лориан уже совсем другим взглядом осмотрел жаровню и пыточные инструменты. — Кстати...

Медленно прокравшись к двери, маг с размаху вышвырнул в коридор птицу, и мгновенно захлопнул дверь.

— Что ты...? Лориан, нет! — Глядя на приближающегося с усмешкой на лице мага, девушка испуганно вскрикнула.

— Да.

— Я грязная.

— А я вообще весь в крови. — Оказавшись вплотную, флегматично заметил брюнет.

— О, Господи...

Что происходило в пыточной дальше, известно лишь этим двоим, однако по подземельям еще долго гуляли стоны.

Глава 33

Когда двое вышли из казематов, светило уже скрылось за горизонтом. Серые тени застилали двор крепости, с которого до сих пор не успели убрать все тела. Что-то втолковывающий крестьянам, забрасывающим на телеги трупы, паладин, тут же сорвался на бег, едва завидев мага, перебросившего себе через шею руку прихрамывающей воительницы, несшей под боком чудовищно мерзкого ворона.

— Сэр, неужели эти...?

— Успокойся, Дерек, все нормально. — Остановившись напротив парня, маг дружески похлопал его по плечу. Паладин не внял.

— Но, Мириэн, проклятье, ты вся в крови! Неужели тебя пытали?

— Часами, Дерек. Часами. — Серьезно ответила девушка, сжав магу шею так, что ему только чудом удалось не скривиться от боли.

— Практически, по частям собирал. — Прикрыв слезящиеся глаза, прошептал Лориан.

— Ох, простите. — Побледнев, паладин даже отступил на несколько шагов.

— Ничего, мы справимся. — Почувствовав, как хрустят шейные позвонки, всхлипнул маг. — Пойдем, поищем свободную комнату, нужно отдохнуть и привести себя в порядок. Пока я был внизу, никаких происшествий не происходило?

— Что вы сэр, нет, конечно. Солдатня — кто разбежались, кто сдался. Примерно четыре сотни мы пока заперли в казармах. Нужно определиться, что с ними делать, но это не срочно.

— Ладно, мы тогда пойдем.

Оставив паладина дальше возиться с крестьянами, двое вяло поплелись к донжону. По дороге Лориан отвлек от работ пару крестьян, приказав им подготовить лохань в гостевых покоях на втором этаже и принести ужин. Слуг уже просветили о том, кто все это устроил, да и были эти, как раз из 'попутчиков', так что когда крестьяне сорвались с места, у мага даже возникла шальная мысль, будто они телепортировались

— Откуда ты знаешь, какие помещения здесь свободны? — С любопытством ткнула волшебника в ноющий бок подруга.

— Так я здесь уже несколько дней. Чистил, убирал....

— Ты?

— Ну, не я, но все равно, чистил, убирал... присматривал.

— Все с тобой ясно. — Хмыкнула девушка.

— А что не так-то? — На мгновение остановился маг у открытых нараспашку ворот.

— Ничего, Лориан, все в порядке.

— В порядке, так в порядке. — Весь путь до примеченных апартаментов брюнета не покидало смутное чувство, будто где-то над ним посмеялись, и он все не мог понять, где же именно.

Пока двое калек, вяло препираясь между собой, поднялись на второй этаж, слуги уже поставили ужин на стол, и вовсю наполняли лохань водой. Споро перекусив окороком с картофелем и грибами, брюнет остановил, было, схвативших мочалки слуг.

— Свободны, господа. Дальше мы как-нибудь справимся сами. — Стоило магу взмахнуть рукой, и 'помощники' тут же испарились, как не бывало.

— Чего это они? — С недоумением оглянулся брюнет на хлопнувшую дверь.

— Неужели, сам не догадываешься?

— Догадываюсь, но все же, хотел бы услышать. — Вздохнув, парень принялся с интересом разглядывать потолок.

— О, Всеединый, чем я тебя разгневала? Он еще и нарцисс!

— Учитель всегда говорил: 'Скромность украшает лишь тех, кому нечем хвастаться'. Неужели что-то не так? — Сбрасывая плащ, с хитрым прищуром осведомился маг.

— Да нет, я уже почти привыкла. — Скинув лямку платья с плеча, блондинка хитро прищурилась, глядя на мага. — Потрешь спинку?

— Конечно, да, с удовольствием — к сожалению, радужным планам мага не суждено было сегодня осуществиться. Едва Лориан, сбросив одежду, окунулся в горячую воду, как его сознание без остатка поглотила тьма, и последним, что он перед этим услышал, было злорадное карканье.

* * *

С трудом разлепив глаз, Лориан выяснил, что в Вистлбруке наступила ночь. Глядя на серебрящуюся под потолком паутину, он ощущал мерное дыхание подруги на своей щеке и осторожно пытался разобраться в остальных чувствах. Были они удивительно противоречивы.

С одной стороны, даже тогда, лежа головой на поле, а телом в сарае, его физическое самочувствие не было настолько паршивым, но в остальном — просто отлично. Только вот магу казалось, будто его сначала разрезали на маленькие кусочки, а затем склеили, забыв удосужиться анестезией. Дабы не потревожить воительницу пришлось сжать зубы и молча терпеть, потихоньку покрываясь холодным потом.

— Ммм... что с тобой? — Чуть повернув голову, волшебник столкнулся с серьезным изучающим взглядом.

— Ничего, спи.

— Ты не умеешь врать, что случилось днем, и почему лежишь сейчас, будто бы проглотил столб?

— Перенапрягся. Ничего серьезного. — Все же немного поморщившись, ответил волшебник.

— Да неужели?

Вздохнув, Лориан болезненно покачал головой.

— Что тебе известно о сущностях, составляющих человека?

— Тело, дух, душа, дар... это?

— Да. У каждого они развиты в строго определенной степени. Собственная гармония. Мастера меча в первую очередь, уделяют внимание телу и духу, и со временем дар сам развивается до определенной степени, мудрецы и подвижники исключительно дух, а тело и дар у них остаются на уровне обычного человека. Волшебники же развивают дух и дар, уделяя телу внимание в последнюю очередь. Кроме жизнюков. Пока все составляющие уравновешены, опасаться нечего, но мне пришлось временно отделить от себя дар. Магия делает меня сильнее, быстрее и выносливее обычного человека. Я уже не помню, каково это, быть ограниченным способностями телесной оболочки. И сила духа легко позволяет мне это. Проблема в том, что обычно тело постоянно питает магия, а лишившись привычного источника энергии, оно принялось сжигать само себя. — Полностью сосредоточившись на рассказе, Лориан смог ненадолго отвлечься от раздирающей его тело боли.

— Как ты мог забыть о таком? — Поймав взгляд подруги, маг удивленно приподнял бровь. Подруга смотрела на него... укоризненно?

— Я и не забывал. Просто, это приемлемая жертва.

— Сумасшедший. — Вздохнула девушка.

— Как любой другой маг. Вистлбрук в наших руках, а боль... боль — всего лишь препятствие. — Ненадолго прервавшись, брюнет кивнул на трюмо, у которого была свалена одежда. — Будь добра, принеси сумку, раз уж проснулась.

Накинув на плечи халат, не смотря на пелену страданий, Лориан заметил, что это был его халат, воительница подошла к столику, и, подхватив безразмерный рюкзак, вернулась к кровати.

— Банка с зеленой пастой — оборвавшись на полуслове, волшебник на несколько секунд замолчал, пережидая очередной приступ боли — там осталась еще где-то половина.

— Эта?

— Да.

Через несколько минут, когда весь оказался, намазан снимающей боль и ускоряющей заживление пакостью, маг, расслабившись, откинулся на подушку.

— Вот, теперь я вижу, что оно определенно того стоило. — Убежденно заявил он усевшейся на него сверху блондинке.

— А раньше, стало быть, сомневался?

— Ай! Нет, конечно, ведь сейчас в твоих руках моя жизнь, как бы двусмысленно эти слова ни звучали... — Волшебник, было, подался вперед, однако немедленно был прижат обратно к кровати.

— Молчать, больной!

— Когда ты произносишь 'больной', мне почему-то начинает казаться, будто под этим словом подразумевается что-то плохое. — Поймав губами, золотистый локон волос, усмехнулся волшебник.

— Иногда то, что нам, кажется, все-таки соответствует действительности. — Покачала пальцем воительница.

— Ох, я поражен в самое сердце. Снова. Подлые паладины. Сейчас быстро разочаруюсь в жизни, и как только немного приду в себя, немедленно уйду в монастырь.

— Почему-то мне кажется, что как только весть о сегодняшних событиях разойдется по континенту, монахи сами начнут сжигать свои обители, едва на их пороге появится тень мага смерти. Чтобы не позволить осквернить пристанище бога. — То ли всерьез, то ли в шутку заявила девушка.

— О, этот безумный и черствый мир, неужели в нем совсем не найдется места для одного-единственного темного мага?

— Даже если и не было, похоже, уже расчистил. — Без всякого сочувствия оборвала брюнета девушка, попутно мягко пресекая посягательства на свою, гм, честь.

— Точно. Кстати, не скажешь, куда делся этот крылатый поганец?

* * *

Следующие два дня прошли для мага в блаженном безделии. Он бы с радостью провел так всю жизнь, если бы не испытывал трудностей даже с тем, чтобы просто дойти до отхожего места. Храмовники принципиально отрицали магию, и потому купаться приходилось в деревянной лохани, а чтобы справить нужду, забираться на крепостную стену. Зато кормили с ложечки. Впрочем, главное — кто кормил.

Что хуже всего в сложившихся обстоятельствах, как только Лориан выходил из апартаментов, за ним тут же увязывался новый поклонник. Прогулявшись по подземельям и увидев груду тел, сваленную на крепостном дворе, артефактор что-то себе придумал, и повсюду ходил за магом, поедая его преданными глазами.

— Опять сбежал? — Хмыкнула Мириэн, принимая на наруч, ворона-перебежчика. Пернатая тварь оказалась характером вся в хозяина.

— Нет, я так, мыслю тут, созерцаю потихоньку... — Невозмутимо ответил чародей, рассеянным взглядом осматривая окрестности.

— Ну-ну, а в основании башни, будто благородный рыцарь, мечтающий о взгляде прекрасной дамы, сидит Риордан. Интересно, будь здесь где-нибудь лютня, он бы начал петь тебе серенады? — Глядя, как волшебник пытается спрятаться в самых неожиданных местах Вистлбрука, девушке было трудно удержаться от подначек. Она и не удерживалась.

— Не сыпь мне соль на раны. — Печально заметил Лориан, поправляя наброшенный поверх рубахи плащ. — Как же этот рыжий говнюк меня достал.

— Так в чем проблема? Нагруби ему, прокляни, или в лоб дай. Не замечала, чтобы у тебя с этим были проблемы. — С очевидным скепсисом хмыкнула девушка.

— Но это так приятно, когда кто-то относится к тебе с фанатизмом — мечтательно прикрыл глаза маг, опираясь на парапет — отличный контраст, в сравнении с ужасом и попытками закидать камнями. Вот будь он хоть в половину, не так навязчив...

— Бедненький, иди сюда, я тебя пожалею. — Протянув закованную в латную перчатку руку к волшебнику, девушка издевательски надула губки.

— Нет уж, сначала броню сними. Я еще недостаточно оправился от боя, чтобы вновь входить в клинч с железным болваном.

— Вот, продолжай в том же духе, и уверена, ты сможешь достаточно быстро оттолкнуть всех окружающих.

— Что-то не очень-то получается. — Саркастически усмехнулся маг.

Несколько минут двое, застыв бок о бок, любовались закатом. Горы, леса, речка вдали, красивая девушка, и трупы врагов за воротами крепости. Что может быть прекраснее?

— Ты сейчас точно в порядке?

— Да, еще неделя-другая и смогу использовать заклинание переноса.

— Я не об этом — осторожно подбирая слова, заговорила воительница — больше шестисот разумных погибло... как ты себя чувствуешь?

— Не думай, что я буду переживать из-за них, к добру или к худу, убивать без колебаний и сожалений — то, что у меня получается лучше всего. К тому же, если ты готов заживо жечь разумных только за то, кем они родились, стоит подготовиться и к тому, что на костер однажды потащат тебя. — Оторвав взгляд от горизонта, маг медленно, будто чего-то опасаясь, повернулся к подруге — осуждаешь?

— Нет... — приблизившись вплотную к брюнету, девушка уверенно заглянула ему в лицо — трудно сказать, я одновременно согласна и не согласна с тобой. Если убивать всех без разбора, чем мы в итоге будем отличаться от инквизиторов? Но осуждать... нет, ты спас нас четверых, а возможно, и Орден тоже.

— Что же, тогда мне, тем более, не о чем беспокоиться — на какое-то мгновение маг задумался, что все-таки неплохо было бы подрасти сантиметров на двадцать, впрочем, тут губы девушки коснулись его собственных, и всякие глупости вышибло из головы.

— Лориан, скажи, ты испытываешь ко мне что-то? Пойми, я, в любом случае, помогу тебе, как только смогу, но... твое место там, в Неизведанном. Шагать по Вселенной, наблюдая, как рождаются царства и гаснут звезды. Что будет, когда ты излечишься? Все началось как шутка, а сейчас... не хочу, чтобы мне кто-то морочил голову.

Наткнувшись на серьезный выжидающий взгляд, маг тяжело вздохнул. Притворяться, говоря то, что хотят услышать, ему не хотелось, да и ответ был важен в первую очередь ему самому. А заглядывать в себя было страшно. Он совсем не желал с точностью знать ответ, есть ли там внутри что-то, кроме доставшейся с рождения силы и вбитых наставником знаний.

— Что-то определенно испытываю. И полагаю, я в любом случае здесь надолго. Давай, еще раз поговорим, когда все это кончится. Не хотелось бы обманывать... нас обоих.

— Ловлю на слове, болтун.

— Кстати — потирая ушибленный бок, волшебник, нарочито скривился — можешь бить меня понежнее? Вообще, я не против, но при таком исполнении, это достаточно неприятно.

— Извращенец!

— Кто бы говорил...

На какое-то время, забыв о проблемах, двое целовались на вершине окрашенной закатом в малиновый цвет башне. Над волшебником все еще нависало проклятье, а Орден Гнева, вполне возможно, ожидала война за само право существования, но сейчас они могли позволить себе короткую передышку. В конце концов, когда еще будет время, заняться чем-то действительно важным?

* * *

Гостить в Вистлбруке отряду пришлось еще целых две недели, в ожидании наблюдателей от Церкви и инквизиции. Лориан к тому времени вполне восстановился, вернул себе способности колдовать, и даже раскопал спрятанные у холма пожитки, но ходить все равно повсюду предпочитал с охраной, тактично умалчивая при этом, кто кого охраняет. Не обижать же даму.

Незадолго до появления инквизиции, слуг распустили по домам, выделив немного меди и серебра из казны. Все остальное перекочевало чародею в сумку, как и большая часть продовольствия, заодно с арсеналом. С одной стороны, магу хотелось бы оставить в крепости одни голые стены, а с другой он не желал набивать бесценный артефакт ничего не стоящим хламом, так что в качестве компромисса, перекладывал только то, что чего-нибудь стоит. Посуду, подсвечники, столовые приборы, так же, он прихватил одну люстру.

Не то, чтобы Лориан был скопидомом, но давать что-то, кроме увечий с проклятьями людям, желающим его убить, было против принципов чародея. Будь его воля, он бы здесь вообще все обрушил, а пленных солдат посадил на колья. К его глубочайшему огорчению, никто из паладинов данную идею не поддержал.

Примерно за день до появления инквизиторов в крепости, что заметил наматывающий круги по окрестностям ворон, состоялся один примечательный разговор мага с поваром и ключником.

— Генри, Рагнор, проходите, присаживайтесь. Как ваши дела в последнее время?

Немного потоптавшись под тяжелым взглядом развалившегося на троне волшебника, мужчины все же последовали предложению и сели на лавку. Лориан просто обожал зал для аудиенций. К сожалению, его башню, кроме Кристофера и Мириэн никто пока не посещал, а перед ними играть в могучего властителя чего-нибудь, было бессмысленно.

— Все хорошо, господин маг. — Будто близнецы, одновременно кивнули оба.

— Бросьте, за одним столом ели и пили, называйте меня по имени. — Вздохнул Лориан, поудобнее устраиваясь на троне. — Кстати, Рагнор, извини за подсвечник, если бы меня поймали, у тебя оказалось бы гораздо меньше проблем.

— Неудобно как-то. — Пробормотал повар.

— Хм, знаешь, Генри, чем для волшебника король отличается от крестьянина?

— Чем? — От неожиданности мужчина даже на пару мгновений забыл о волнении.

— Количеством гонора. — Без всякой улыбки ответил маг.

— И все?

— А есть что-то еще? Одеждой, так королевства разные бывают, где-то и повелители ходят в рубищах, а где-то последний нищий носит одежду с иголочки. Умом? Так смею тебя заверить, попадаются, как умные простолюдины, так и глупые короли — маг неопределенно пожал плечами — редко, конечно, но бывают.

— Кхм.

— Я вас, почему позвал, чем планируете заниматься после ухода из крепости? — Задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику чародей. — Не думаю, что вам стоит встречаться с Церковью.

Повар уже, было, захотел что-то ответить, однако был прерван до того, как успел что-то сказать. Шикнув на приятеля, ключник осторожно откашлялся.

— А что, Борх, есть какие-то предложения? Предлагай, мы тогда будем думать, отказываться, или нет. — Рагнор, по привычке, оговорился, впрочем, Лориан не стал его поправлять.

— Вообще, да. Как вы смотрите на то, чтобы открыть таверну в Городе Гнева?

— Так это же золота... — Повар все же не удержался от комментария, за что тут же был вознагражден товарищеским подзатыльником.

— Можно спросить? — не дожидаясь разрешения, Рагнор кивнул своим мыслям — зачем магу таверна?

— Как минимум, хочу, чтобы в городе было место, где мне не станут пытаться заглянуть в рот, надеясь обнаружить клыки. Раздражает немного, да и готовит этот толстяк неплохо. — Ткнул пальцем в удивленно приоткрывшего рот повара. — Дам вам денег на открытие и встать на ноги, а потом будете отдавать мне треть прибыли, кормить бесплатно, ну и, время от времени, может быть, буду что-нибудь через вас покупать.

Осадив подскочившего на ноги повара, Рагнор неторопливо кивнул.

— Мы подумаем. — Переглянувшись между собой, оба тут же уверено повернулись к магу. — Мы подумали. Мы согласны.

* * *

— Лориан из Элуа, Вечный Престол в целом, а также Орден Святой Инквизиции в частности приносит вам свою благодарность за предотвращение заговора и рвение в борьбе с крамолой и ересью... — Громко вещал пришедший с храмовниками священник. По пяти подбородкам и расшитой золотом рясе Лориан предположил, что делегат занимает достаточно высокое положение в их иерархии. Впрочем, не слишком; как он слышал, у наивысших священнослужителей подбородков должно быть не меньше двенадцати, а передвигаться они обязаны исключительно на носилках, то есть, конечно же, в паланкине.

Рассеяно слушая речь, плавно перетекшую в проповедь, маг с интересом разглядывал застывшего по правое плечо от священника инквизитора. Этот мужчина неопределимого возраста в черном балахоне с капюшоном, похоже, физической формой не пренебрегал, равно как не испытывал страха, смешанного с лютой ненавистью. Одна половина крепостного двора была занята только появившимся у ворот гарнизоном, а вторая — огромным вычерченным на земле узором. Все же переносить с собой пятнадцать человек, из которых, к тому же, один маг, задача достаточно трудоемкая. Впрочем, портал направлялся на башню, вокруг все еще было полно энергии, да и запасливый ворон кое-что сохранил.

— ... таким образом, мы надеемся в дальнейшем на сотрудничество и добрососедские отношения... — церковники въехали в крепость на рассвете, и вот, светило уже давно перевалило за полдень, а 'божий слуга' все не унимался.

Повар, ключник, поварята и артефактор, давно сидели в центре магического узора, и даже паладины, в конце концов, поспешили убраться от 'братьев по вере', оставив на растерзание пожирателю мозга волшебника. Уже начавший предполагать, что когда-нибудь подбородки на лице собеседника, кстати, за все эти часы не позволившего ему вставить и слова, эволюционируют в щупальца, маг бы с огромным удовольствием заткнул жирдяя, однако, это было невежливо, и что хуже, чревато.

— Почтенный Йорген, неужели вы не видите, что наш, отмеченный Всеединым герой, несколько утомился? — Стоило инквизитору укоризненно покачать головой, и поток словоблудия тут же прервался, как небывало. — Прошу прощения, магистр, капеллан только что оторвался от паствы, и еще не привычен вести дела с теми, кто непричастен к конфессии. Когда мы получили вести о падении Вистлбрука, чтобы не задерживаться, вынуждены были собирать новый гарнизон прямо в Омрине, а здесь не нашлось кого-то более знакомого с дисциплиной. Ничего, со временем подучится. Прослежу.

С последними словами балахонника, священник тихо ойкнул. Помассировав надбровные дуги, Лориан сочувственно кивнул толстяку, и все еще не совсем отойдя от этой жуткой ментальной атаки, вопросительно уставился на инквизитора.

— Кроме упомянутой капелланом благодарности, Орден Инквизиции хотел бы попросить вас, время от времени, предоставлять нам консультации по вашей профессии. Разумеется, на бесплатно.

— Да без проблем, адрес, полагаю, знаете.

— Конечно, молодой человек. Скоро всему Рейдину будет известно, что возле Города Гнева воздвиг свою башню магистр смерти.

Несколько минут в нерешительности потоптавшись перед замолчавшими представителями Церкви, маг вопросительно приподнял бровь.

— Еще что-то, господа?

-Ни в коем случае, магистр, не смеем далее вас задерживать.

— Счастливо оставаться, господа, не смею далее вас... тьфу, — Резко тряхнув головой, маг на какое-то время вернул себе способность связно мыслить — надеюсь, впредь вам такие мои услуги не понадобятся.

Убежав к сочувственно глядящим на него паладинам, подлые трусы, парень поспешил запустить перемещение, пока церковники не решили поговорить с ним о чем-то еще.

Глава 34

Замерев посреди зеленеющего травяного ковра, волшебник очаровано смотрел в кратер. Вистлбрук находился гораздо севернее Цитадели, но именно здесь сейчас шел первый снег. Первая зима в новом мире. Тряхнув головой, будто сбрасывая наваждение, брюнет подключился к энергетике башни, краем глаза продолжая следить за падающими снежинками. Каркнул ворон.

— Ну что, кого куда перебрасывать? Бесплатно — только сегодня.

— Мне бы домой. — Кивнул Бьерн

— И мне.

— И мне тоже. — Третьим поддержал боевых товарищей Альфред.

— В таверну.

— И...

Немного подумав, чародей отрицательно качнул головой.

— Хрен вам, перенесу всех на площадь, а там сами, куда надо, топйте.

— Приводим себя в порядок, складываем пожитки и через пару часов встречаемся у ворот Цитадели. Риордан, тебя это тоже касается. Полагаю, верховный магистр захочет с тобой немного поговорить. — Резво вклинилась в зарождающийся спор Мириэн. — Против традиций, конечно, но учитывая обстоятельства....

— Через два часа на площади. Ясно. — Почесав бороду, кивнул Бьерн.

— Да, Лориан, по дороге домой, не забудь взять чего-нибудь перекусить. — Раздав ценные указания, девушка развернулась и пошла к входу в башню.

Поймав на себе участливые взгляды окружающих, волшебник едва не заплакал. Спрашивается, и кто здесь хозяин?

— Давайте уже.

Перенесшись через мгновение на площадь, маг на время простился с паладинами, отправившись устраивать Генри с Рагнором, а также артефактора и галдящую толпу поварят. Приходилось следить, чтобы никто из них, непривычных к большому городу, не потерялся в толкучке. К тому же, на улицах оказалось полно нервничающей стражи, да и рыцари мелькали среди толпы отнюдь не случайно. Сорвавшийся заговор, поставил весь город на уши, и пусть, с его раскрытия прошло уже несколько недель, местных все еще лихорадило.

Оставив компанию на попечение слуг в 'Пьяном Рыцаре', маг дал ключнику денег на расходы, договорившись о встрече через неделю, когда эти двое разберутся со здешними ценами и определят, где ставить таверну. Заодно заказал еду.

— Проклятье, магистр, кажется, вы потихоньку превращаетесь в подкаблучника. — Задумчиво пробормотал чародей, появляясь у башни с пятью ломящимися подносами на руках. Что примечательно, говорил он достаточно тихо, чтобы не быть услышанным.

* * *

— Вот, значит, как было. — Задумчиво проговорил Верховный, разглядывая представшую перед его глазами компанию. — Мы снова тебе обязаны. Кроме того, дворфы так же узнают, кто помог Ордену разобраться в сложившейся ситуации. Возможно, они тоже решат выразить тебе благодарность.

На протяжении рассказа глава Ордена, время от времени, болезненно кривился при каждом взгляде на обхватившую руку мага воительницу. В платье. Последнюю фразу, он даже явно цедил сквозь зубы.

Впрочем, вполне возможно, отвратительное настроение старика было вызвано вовсе не темным магом, а помятым с правого бока нагрудником. Заговор шести магистров оказался раскрыт лишь в последний момент, и центральный зал Цитадели все еще нес на себе следы боя: кое-где на стенах виднелись выбоины, а двустворчатую дверь до сих пор не избавили от копоти.

Волшебник обезоруживающе улыбнулся совету. По сравнению с прошлым посещением Цитадели изменилось вроде бы немногое, но в воздухе так и витало напряжение. Магистры Ордена были одеты в доспехи, и почти все пребывали в мрачном настроении. Только единственный орк в совете довольно скалился, то и дело, поглядывая на три пустых кресла, а во время пересказа резни в Вистлбруке, демонстративно показал чародею большой палец.

Остальные паладины, едва ли не тысяча, то есть, по видимости, все находящиеся в городе, кроме дежурных, стоя за спинами компании, хранили торжественное молчание. Тысяча мужчин и женщин в тяжелых латах, явно недолюбливающие темных магов, в месте, где сила практически не откликается, несколько нервировали чародея. Хотя сейчас они вроде бы были настроены достаточно мирно...

— Бывает.

— Лориан из Элуа, может ли Орден как-либо отблагодарить тебя? — Вздохнул магистр, очевидно пытаясь тяжелым взглядом просверлить в волшебнике дырку.

Даже понимая, что этот шут специально постоянно провоцирует окружающих, чтобы их легче читать, Эрик при каждом взгляде на мага едва не скрипел зубами от раздражения. Можно бы было подумать, будто черная повязка и птица, сидящая на плече, заставят колдуна выглядеть более угрожающе, но нет, он все равно скорее походил на писаря, случайно выколовшего себе глаз пером. Наверное, все дело в том, что Первый Паладин не любил гражданских.

Оглядевшись по сторонам, чародей крепко задумался. Что ему нужно было, он и так давно получил, а что взять с людей, не владеющих магией, даже если они могут торговать в нескольких ближайших мирах, ему в голову не приходило.

— Эм, как на счет памятника?

— Пошел вон.

Пожав плечами, брюнет развернулся, и подмигнул подруге.

— Буду ждать через час на выходе. — Вальяжно шагая к двери, он мог поклясться, что многие паладины с трудом сдерживают смешки.

Впрочем, ни через час, ни через два, застывший на краю площади маг никого не дождался. Вот уже трое, весело переговариваясь, покинули Цитадель, на прощание, сообщив брюнету, что таверна уже заказана, вот покинул общество старших паладинов Риордан, решивший, пока не возвращаться в Гринхельм, редкими ручейками расходились по своим делам свидетели 'чествования героев'...

А той, которую он дожидался, все не было. Когда Мириэн наконец-то вышла из Цитадели, вокруг давно стемнело, и всюду горели магические светильники.

— Что-то случилось? Неужели тебя уволили? — Попытался он оригинальным способом поднять спутнице настроение. Не получилось, побледневшее лицо девушки все равно осталось совершенно бесстрастным.

— Магистр, позвольте представиться. Мириэн Бешеная, капитан Ордена Гнева.

— Кхм, поздравляю? — Выпучил от удивления единственный глаз волшебник. Мыслей в его голове сейчас не было.

— Пока не с чем. До того, как отряд вновь будет укомплектован, мы останемся в Цитадели. К нам должны присоединиться еще два человека. — Уловив вопрос во взгляде брюнета, девушка резко пожала плечами. — Дерек уходит.

— Ну, все равно поздравляю. — Чародей деловито пожал плечами, и приобнял подругу.

— Как думаешь, это назначение — из-за тебя?

— Не только. Бьерн и Альфред, при всем уважении, едва ли годятся в лидеры, — задумчиво почесал переносицу маг. — Интересно, кем окажутся эти двое?

— Ты их знаешь. — Тяжело вздохнула блондинка, опуская руку чародея чуть ниже.

— Дай, угадаю. Неужели Крис с оруженосцем? — закашлявшись, Лориан ошеломленно покачал головой. Похоже, совет решил крепко привязать магистра к себе, или просто мания величия вновь разыгралась? В любом случае, сейчас ему было не до Ордена с их интригами. Наступала пора побороться свою жизнь. Благо, сейчас он мог называть собственное существование жизнью без всяческих оговорок.

— Именно.

— Будет весело. — Хохотнув, брюнет мечтательно закатив глаза.

— Этого я и боюсь. Ладно, идем праздновать, нас обоих давно уже ждут.

* * *

— Значит, ты точно решил уйти из Ордена? — Спросил волшебник, помогая приятелю навьючивать на лошадь доспехи. Остальные трое паладинов в это же время нагружали припасами заводную, тут же стоящую посреди двора.

Уже следующим после возвращения в Цитадель утром, Дерек стал готовиться к отъезду, так что празднование успешного выполнения миссии, заодно оказалось и проводами. Особенного настроения кутить в этот раз ни у кого не было, впечатления от произошедшей в Вистлбруке бойни за время вынужденного ожидания инквизиторов успели выветриться, и к тому же, всех ждали дела. Впрочем, на похороны вечерние посиделки также не походили. Все просто собрались отдохнуть, немного выпить в хорошей компании, да посудачить о жизни. Хотя, ближе к утру, Бьерна с Альфредом понесло куда-то на приключения

— Да, сэр. И чем быстрее я это сделаю, тем будет легче. — Кивнул паладин, хмуро осматривая покидаемый дом. Уходить в добровольное изгнание ему было страшновато, конечно, его беспокоили не столько подстерегающие опасности, сколько расставание с привычной жизнью. Но и оставаться здесь дальше — невыносимо.

— Надолго ли?

— Не знаю, магистр. Орки, это ранение, капитан... мне нужно многое обдумать, и как следует, разобраться в себе. Может быть, все это вообще не мое, а может, вернусь через пару месяцев. Как получится. — Пожал плечами Дерек, и немного грустно улыбнулся.

— Что же, в любом случае, желаю тебе удачи. Не пропадай. — Волшебник пожал паладину руку, и весь отряд неторопливо отправился к Цитадели, провожая, теперь уже бывшего боевого товарища.

Остановившись у края плиты, четверо вскинули кулаки в прощальном жесте. Даже Лориан последовал общему примеру, дабы не выделяться.

— Не буду говорить прощай, Дерек, скажу до свидания. Где бы ты ни очутился, помни, у тебя есть друзья. И мы всегда поможем, если вдруг что-то понадобится. Возвращайся скорее, нам будет тебя не хватать.

— Слушаюсь, капитан! — Хохотнув, парень хлопнул себя кулаком по груди. — Сделаю все, что смогу. Вы тоже постарайтесь не попасть в неприятности.

— Мне не дадут, — улыбнувшись, воительница приобняла мага.

— Счастливо.

Когда паладин растворился во вспышке портала, четверо еще несколько мгновений вместе смотрели на пустую плиту.

— Надеюсь, с ним ничего не случится.

— Не беспокойся, все будет в порядке, — уверенно кивнул брюнет.

— Ты...? — с подозрением прищурилась девушка, разглядывая беззаботного чародея.

— Судьба благоволит лишь тем, кто ничего не оставляет на волю случая, — хмыкнув, парень пожал плечами.

* * *

Следующие два месяца прошли без сюрпризов и потрясений, что не могло не радовать ужасного темного мага. Лориан понемногу, без лишней спешки, свел все расчеты воедино и приготовился к встрече с камнем.

Рагнор и Генри с поварятами выкупили пустующее здание на окраине центральной площади у разорившегося торговца, и, немного приведя его в порядок, открыли таверну, назвав ее 'Глаз покойника'. Для обстановки начинающие трактирщики заказали искусственную паутину, несколько вороньих чучел, нашли какого-то сумасшедшего, сделавшего им множество деревянных муляжей скелетов, и, как венец всего, заставили не торопящегося возвращаться в родные пенаты Риордана зачаровать им вывеску. Паладинам, к немалому удивлению обоих 'предпринимателей', место пришлось по вкусу. И не только им, кстати.

Риордан, остановившийся в Городе Гнева, где-то раздобыл денег и основал собственную лавочку. Неожиданно, в первую очередь, для самого себя, артефактор отказался вступать в гильдию. Местные, было, уже собирались на него 'надавить', но увидев паренька в кампании темного мага и паладинов, решили временно отступить. Лориан пока сам не знал, что с ним делать, заставить как-нибудь приносить пользу, или позволить гильдийцам раздавить 'прилипалу', потому пока делал то, что умел лучше всего. Спокойно наблюдал за развитием событий со стороны.

О Кристофере-Осквернителе, тем временем, не было никаких вестей. Сгинул ли он среди древних могильников, или же в полном здравии возвращался сейчас к Цитадели, оставалось тайной, покрытой мраком.

Даже сейчас, с головой окунувшись в водоворот жизни, чародей не забывал временами смотреть на небо. Он видел, как над Рейдином сгущаются тучи. Война, способная искорежить и оборвать жизни тысяч, миллионов смертных, готова была вспыхнуть в любой момент. Впрочем, как и всегда.

Пока что Орден Гнева держал равновесие, принуждая всех к никому не нужному миру, однако даже глупцу понятно, что так не могло продолжаться вечно. А Лориан из Элуа был кем угодно, только отнюдь не глупцом. Волшебник не знал, стоит ли вмешиваться, когда начнется война, и если да, то на чьей стороне, но что она неизбежна был убежден. О ней гремела гроза, пел ветер, и конечно, шептали мертвые. А уж они, в отличие от живых, действительно никогда не обманывают.

В любом случае, прежде чем вмешиваться в проблемы чужого мира, ему нужно было решить свои собственные, а там... время покажет.

* * *

— Ты готов?

— Нет, но все равно надо идти. — Вздохнул маг, с опаской поглядывая на вход в подземелье. Идея спуститься туда без защиты, после того, как не один раз едва-едва выбирался наружу, с каждой минутой промедления казалась все менее привлекательной.

— Все будет хорошо, не волнуйся.

— Я и не переживаю, идем. — Взявшись за руку подруги, волшебник сделал несколько глубоких вдохов, и твердым шагом направился в темноту.

Когда граница зоны действия оказалась преодолена, а его все еще не скрутило из-за разрушающейся магии, Лориан, наконец, смог перевести дух и немного расслабиться.

— Видишь? У тебя все получится. Только не разжимай руку. — Приободрила его воительница, хотя чародей, все равно немного подрагивал от страха.

— Надеюсь, что ты права.

Вопреки опасениям, совместный спуск в подземелья действительно оказался легкой прогулкой, там, где раньше каждый шаг давался с чудовищным трудом, и постоянно приходилось бороться с чудовищным давлением окружающей силы, сейчас Лориан не испытывал ни малейшего дискомфорта. Будто бы вышел прогуляться по парку.

Только у входа в зал с Камнем, парень застыл на несколько минут, не в силах противиться нахлынувшей на него оторопи. Свет, недоступный человеческому взгляду, мага едва ли не ослеплял.

— Лориан, что-то не так?

Покачав головой, парень отряхнул плащ, и, шумно вздохнув, перешагнул порог.

— Ничего не вижу. Снова, как тогда, в Вистлбруке, — мрачно кивнул брюнет, подразумевая нечеловеческую часть восприятия. Эманации силы напрочь глушили все, даже связь с оставшимся на поверхности Дружком не пробивалась сюда. А затем перед ним предстал Он.

Чародей долго всматривался в огромный, сияющий белым светом скругленный булыжник, высотой где-то ему до пояса. И чем дольше маг на него смотрел, тем отчетливее на его лице проступало узнавание. Конусовидная форма, характерная приплюснутость справа, темные, будто пульсирующие прожилки...

— Мириэн, — дрожащим голосом прошептал волшебник, медленно пятясь к выходу — это не камень.