Человек без прошлого

— Тётушка Альма, что тут случилось?

— Тоже самое я хочу спросить и у тебя! Что за люди сюда приходили и чего они от тебя хотели?!

— Какие ещё люди, тётушка?! Расскажи, что тут произошло!

— В лавку зашли люди, мне незнакомые! В округе-то я всех, более или менее, но знаю! А по этим сразу видно — чужаки! Спросили где находится в доме твоя комната. Якобы ты попросил их кое-что оттуда забрать. Я-то сразу заподозрила неладное и попыталась их выставить за дверь, но они грубо меня оттолкнули в сторону и прошли в дом!

— Сколько их было?

-Так человек пять или шесть! Пять! Точно пять! Двое у входа из лавки в дом встали и нас туда не впускали, а остальные всё в доме перевернули!

— Что они искали тётушка?!

— А мне почём знать?! Я тебя спросить хотела! Куда ты уже вляпаться успел?!

Георг отвечать не стал, так как не знал, что на это ответить. Он прошел через дверь, ведущую из лавки в дом, к лестнице. Спешно поднялся по ней на второй этаж и вошел в свою комнату. В комнате стоял жуткий беспорядок. Перевернутая к верху дном постель, вскрытые сундуки, а вся одежда, хранившаяся в них разбросана по всему помещению. Всё что стояло на настенных полках сейчас также было свалено на полу.

— Они явно что-то искали... — прозвучал за спиной голос Ларса.

— Да, но что?! — стараясь не сорваться на крик, спросил Георг.

— Друг мой, Георг! Я знаю это не моё дело... но я твой друг! И всегда готов тебе помочь! Скажи мне честно, не таясь, ты и вправду приехал сюда по своему желанию и интересуешься пришельцами сугубо из личного любопытства?

— О, господи, конечно, но причём тут это?!

— Сдаётся мне что кто-то считает иначе! И старается найти письмо...

— Какое ещё, к чёрту, письмо?!

— Друг мой, Георг, не горячись! Ну подумай сам. Ты приезжаешь в Гамбург из Московии, где твой отец служит при дворе московского царя. И так как ты являешься племянником Альмы Зиверс, весьма известной в купеческих кругах города, всё вышесказанное не является тайной. При этом ты активно интересуешься не только диковинными вещицами пришельцев, но и самими тринидадскими колдунами. Вполне возможно, кто-то из сильных мира сего решил, что ты тут находишься по приказу царя.

— Что за бред! Какой ещё приказ?!

— Так у тебя точно нет никакого письма от московского царя, адресованное предводителю тринидадцев?!

— Я же уже говорил не раз, я приехал сам, по своему желанию и только! И кто эти сильные мира сего? Которые так подло себя ведут, место того чтобы открыто спросить?

— Ну этого я не могу знать, дружище Георг! Я лишь предполагаю, только и всего!

— Я отказываюсь что-либо понимать... — простонал Георг, сел на пол и обхватив голову руками, принялся раскачиваться вперед — назад, стараясь хоть на немного забыться...

Примечание:

1) Колет — мужская короткая приталенная куртка без рукавов (жилет), обычно из светлой кожи, надевавшаяся поверх рубахи (дуплета). Была распространена в западной Европе в XVI-XVII веках.

Часть третья

Галопом по Европам

1

Ночь выдалась на редкость ясной и светлой, впрочем, как и всегда в северных широтах во время летнего солнцестояния. Звезды, слабо различимые на бледном ночном небосклоне, едва заметно мерцали и подрагивали, а с залива Таун-Бич, разбивая об валуны низкие ряды пенистых волн, накатывал легкий морской бриз. Городок Хью-Таун, раскинувшийся на западной оконечности острова Сент-Мэрис, самого большого в британском архипелаге Силли, спал. И только старый смотритель маяка стоял на причале и с тревогой вглядывался в горизонт. Там, в более чем в миле от пристани, сразу у входа в залив, проглядывались четкие очертания корпусов двух массивных кораблей, стоявших на рейде под прикрытием тени береговой линии острова Самсон. Расстояние, отделяющее их от городской пристани, составляла не меньше мили. Но даже с такого расстояния тёмные силуэты 'незваных гостей' казались странными и неестественными. Старик, как не вглядывался в подзорную трубу, но не мог разглядеть у них ни кормовых надстроек, ни высокого квартердека. Сами же корпуса судов казались слишком приземистыми и сильно вытянутыми в длину.

Вдруг, от борта одного из кораблей отошла шлюпка и резво направилась в сторону причала. Смотрителю на миг показалось, что она идёт даже быстрее, чем следовало бы, и... без вёсел. Но вот лодка подошла ближе, и старик с облегчением выдохнул, он различил-таки вёсла, чьи лопасти то синхронно исчезали из виду среди волн, то взлетали на уровень верхнего края борта шлюпки.

'Святые угодники, померещиться же! Совсем старый стал, глаза подводят' — подумал смотритель.

Тем временем шлюпка подошла к берегу и аккуратно пришвартовалась к небольшой деревянной пристани. Немедля ни минуты, из лодки на пристань, выбрались два человека. По виду прибывших гостей было ясно видно, что джентльмены далеко не бедные люди. В свете летней ночи с легкостью можно было разглядеть их богато расшитые одежды с золочёными перевязями и, окаймленные золотой тесьмой, головные уборы, в виде треуголки.

— Доброй ночи, старик, — обратился к смотрителю один из богато разодетых господ, — не подскажешь ли ты, любезный, где тут можно остановиться на ночлег?

— Доброй ночи, сэры, — ответил старик, — ежели люди хорошие, так отчего же не подсказать! Меня зовут Джейкоб Грант. Я местный смотритель маяка. А кто вы, господа хорошие, будете?

— О, господи! Извините нас великодушно, мы забыли представиться, — незнакомец, стоявший ближе всего, чуть подался вперед в почтительном поклоне, — Я сквайр Фрэнк Райли Карр, а мой спутник, мистер Уоррен Гилмор, бывший судовладелец из Нью-Йорка. Мы прибыли сюда из Новой Англии, и нам нужно как — то добраться в Бристоль.

Тем временем из шлюпки высадились четверо человек. Двое из них, судя по одежде, были матросами, а оставшиеся двое, облаченные в простые одежды, скорее всего, являлись слугами. Они вытащили из шлюпки два, средних размеров, сундука и поставили их на деревянный настил, рядом с господами. Смотритель, краем глаза наблюдая за разгрузкой, спросил:

— Но, почему же вы, предпочли высадиться здесь, а не продолжили свой путь до Бристольского порта?!

— Видите ли, мистер Грант, у владельца сих необычных кораблей, коим является видный купец из Тринидада, не входило в планы заходить в английские порты. И он лишь благодушно согласился высадить нас, мимоходом, на один из южных островов Силли, а так как на тот момент не нашлось ни одного судна, направлявшегося к берегам Англии, то нам пришлось согласиться.

Услышав это, глаза старика в миг расширились, а челюсть отвисла от удивления. Спустя мгновение, на его лице уже читалось замешательство. Но смотритель быстро взял себя в руки и спросил:

— Тринидадские колдуны здесь? И это их корабли?

— В точности так, мистер Грант, — с лёгкой улыбкой ответил тот, что представился, как Фрэнк Райли Карр.

— Надо разбудить господина мэра и предупредить его об опасности!

Излишне возбужденный от услышанной новости старик, развернулся было в сторону спящего городка, но Фрэнк Р. Карр, ловко поймал его за локоть и успокаивающим тоном сказал:

— Мистер Грант, никого будить и будоражить среди ночи не надо! По крайней мере сейчас. Это обычные купцы и направляются они по торговым делам в Гамбург. Только и всего!

— Год назад, точно такие же купцы из Тринидада, тоже просто направлялись в Гамбург, да говорят, попутно весь военный флот Его Величества на дно Дуврского пролива отправили!

— Уверяю вас, дорогой Джейкоб, ваши опасения напрасны! Этот тринидадский купец, добрейшей души человек! И никого, напрасно, на дно отправлять не станет! Дайте поспать бедному мэру и всем честным людям вашего прекрасного города, — и широко улыбнувшись продолжил, — негоже гостей на ветру держать! Может пригласите нас в гости и угостите горячим ароматным чаем? А мы вам расскажем все последние новости из Нового света. А по утру, отправимся к вашему мэру вместе. Согласны?!

Смотритель, немного помешкав, всё же согласился. А за время, пока между ними продолжался разговор, прислуга достала со дна шлюпки ещё пару увесистых баулов. После чего двое матросов, помогавших в загрузке, вернулись обратно и заняли свои места у вёсел. Один из слуг отшвартовал шлюпку, и та отошла от пристани, взяв обратный курс.

2

В это же время на ходовом мостике барка 'Фортуна' стояли: купец, он же владелец судна, Юрий Топалов, а также капитан барка, в прошлом декк-офицер Кайзерлихмарине с "Карлсруэ", Густав Лемке и 'судовой завхоз' Маноло.

Юрий, на пару с Густавом наблюдали в окуляры биноклей за береговой линией острова Сент-Мэрис, где от пристани, в их сторону, отходила шлюпка, а в противоположном направлении, в сторону ночного города, удалялись пять человеческих фигур. А Маноло стоял чуть поодаль и, со скучающим видом, смотрел в никуда, изредка прикрывая сонные зевки ладонью. По большому счёту, на мостике, его никто не держал, и торчал он тут, подле хозяина, сугубо по своей инициативе, а мог бы запросто остаться в каюте и со спокойной душой завалиться спать, но Маноло, как истинный слуга, считал своим долгом, находиться рядом с доном Хорхе, чтобы быть всегда у него под рукой. Вдруг хозяину что нужно будет, а он тут как тут.

Между тем Лемке опустил бинокль и шумно вздохнул:

— И всё равно не пойму я, Юрий Алексеевич, почему именно здесь и именно ночью? — сказал он по-немецки, — извините меня за излишнюю резкость, но это смахивает на абсурд! Ведь 'лимонникам' быстро станет ясно, как они попали на остров, да ещё человек этот на пристани.

К чести Густава Лемке, уроженца Восточной Пруссии, он вполне сносно мог разговаривать по-русски ещё до своего 'попадалова' в это время. А за неполных четыре года он подтянул свои знания в области русского языка настолько, что говорил на нём фактически без акцента. Но когда они оставались с Юрием Топаловым вдвоём, то между собой старались общаться больше на немецком языке. Таким образом Топалов подтягивал знание немецкого до более высокого уровня.

— А может оно так было и задумано, Густав Мартинович? Два английских патриота бегут от тринидадских оккупантов на тринидадском же купце, — Юрий усмехнулся, — а значит, могут о них много знать и поведать не мало! А ночью высадку достопочтенных сэров произвели, так чтобы не светиться тринидадскому купцу лишний раз перед доблестным 'Роял-Неви'! Да и вообще, это не нашего ума дело. Мы люди посторонние! Нас попросили, а мы не отказали.

Для них обоих не было секретом, что благополучно высаженные на берег джентльмены вышли прямиком из 'конторы доктора Карпова' и ясно понимали: их высадили здесь не семьями дружить. Более того, одного из них, и Топалов, и Лемке, хорошо знали. 'Сквайр' Фрэнк Райли Карр таковым не являлся, а являлся он бывшим матросом фрегата 'Кагуэй', принадлежавшему некогда бывшему приватиру, в данный момент добропорядочному негоцианту Новороссийской колонии Северной Америки, Роберту Сирлу. И звали его Майклом Коуплендом, по прозвищу 'Фермер'. Знакомство с ним состоялось тогда, когда Топалову и Лемке, по долгу службы и в торговых делах, частенько приходилось пересекаться с негоциантом Джоном Стаффордом и его подопечным Сирлом. У которых Фермер и состоял, какое-то время, на службе. К слову то, что Джон Стаффорд совсем не Джон Стаффорд, а бывший офицер спецназа Российской Федерации, с позывным 'Корнет', капитан барка 'Фортуны' Густав Лемке даже не подозревал, как, впрочем, и все немцы, прибывшие в этот мир на крейсере 'Карлсруэ". Да и нечего им знать лишнего.

Перед отправлением в Европу, по поводу господ 'сквайра' Карра и 'сэра' Гилмора, как Юрий, так и Густав были дополнительно проинструктированы Карповым лично и, перед тем как принять дорогих гостей на борт 'Фортуны', устроили целый спектакль для своей же команды. Дабы убедить их, что данные лица действительно 'чистопородные наглы'. И люди Топалова в эту легенду поверили безоговорочно. А во время всего пути ограничили 'сэрам' и прибывшими с ними слугам, которые, кстати, сами не знали кто есть 'ху', так как были наняты позже Уорреном Гилмором на Мартинике, общение с командой фактически до нуля, мотивировав это тем что среди команды барка есть как испанцы, так и ирландцы, не слишком проявлявшие любовь к британцам. Впрочем, за всё время пути не одного инцидента так и не произошло.

Высаживать 'добропорядочных джентльменов' на берег ночью не было обязательным условием. Попросту к архипелагу Силли подошли, когда стемнело, а уже на месте Юрий и принял это решение, руководствуясь тем, что большая часть команды, как раз в это время, отдыхает и маловероятные, но всё же возможные, конфликты можно будет избежать.

Тем временем, шлюпка проплыла более половины пути на веслах, после чего, её команда запустила движок, и лодка, на малых оборотах, пошла по глади моря гораздо резвее.

— Шлюпку на борт и всем отдыхать, — распорядился Юрий, — уйдем под утро, когда совсем рассветет. Не будем торопиться. Пусть с берега лучше разглядят, кто к ним пожаловал.

Лемке согласно кивнул в ответ и немедленно удалился. А Маноло всё так же стоял на прежнем месте, склонив голову на бок и, казалось, дремал стоя. В освещении светлой ночи он выглядел словно застывший зомби из низкопробного штатовского ужастика.

— Маноло! — громко позвал его Юрий. Маноло мгновенно встрепенулся и вопросительно посмотрел на хозяина.

— Иди отдыхай, всё уже кончилось, — сказал Топалов и, не давая возразить старику, открывшему было рот, добавил, — иди отдыхай! Тебе утром провизию на камбуз выдавать. А для этого выспаться надо!

Маноло возражать не стал и, смиренно опустив голову, поплёлся в свою каюту. Топалов проводил его взглядом, тоже направился к себе, справедливо решив, что немного вздремнуть и ему не помешает.

В этот переход он взял с собой Микаэлу. Не потому что сам захотел, попросту напористая Мика решительно настояла на своём. Нет, Юрий не был подкаблучником и далеко не всегда потакал её капризам, но жену свою любил и уважал, а главное, не просто слушал её, но и слышал, если необходимо было услышать, вот и пошел на поводу. В то время, когда его торговые интересы ограничивались лишь рынками Нового Света, Микаэла за него хоть и переживала жутко, но прекрасно осознавала: мир вокруг, пусть и огромен, но знаком ей и понятен, а её мужчина находится под защитой самого господа бога, да его могущественных товарищей, для которых нет ничего невозможного. Да и последние полтора года её муж сидел в Форте-Россе безвылазно, взяв на себя функцию руководителя и занимаясь торговлей через своих доверенных людей. Но Европа — это не только новый и неизученный рынок, а прежде всего что-то абсолютно незнакомое и чуждое, для молодой женщины, никогда не покидавшей Нового Света. Поэтому Мика и решилась на переход через Атлантику с мужем, испугавшись потерять любимого человека. Она уговорила-таки взять её с собой, на что Юрий согласился, категорически отказавшись, правда, брать в это рискованное путешествие детей, поэтому Ивана и Софью было решено оставить на попечение няни.