Свиток Змея

— Сенсей! Мы должны найти их. — обратился Джирайя неестественным для него серьезным тоном. В его глазах горела решимость.

— Вы что-то нашли? — Цунаде вышла из ступора и решила присоединиться к разговору.

Сенсей посмотрел на нас, за тем снова стал ходить кругами, мы тихо ждали.

— Цунаде, иди сюда. — позвал ее сенсей. Джирайя двинулся за ней. Я остался.

— Можешь отчистить этот участок от воды, только осторожнее, не выводи ее слишком резко. Я пока поставлю навес. — услышав это, я тоже пошел к ним, стоять под дождем не очень приятно.

Поставив земляной навес, который выглядел, как прямоугольный пласт, выходящий из земли и поднимающийся над нами, Сарутоби встал возле Цунаде, которая раз за разом складывала печати и медленно водила руками над участком, который ей показал Сарутоби. Сенсей иногда ее подправлял и они продолжали его чистить. Чуть позже, когда первая половина была отчищена, сенсей тоже присоединился и начал воссоздавать рисунок земли. Гдето углубляя землю, гдето выравнивая. Еще через некоторое время перед нами предстал странный рисунок. Круг диаметром в два метра, в центре круга не выходя за линии был треугольник. Что-то это мне напоминало.

— Что это? — Цунаде была озадачена, — ради этого мы столько мучились?

— Следи таких фигур, находятся по всей площади. Мне показалось это странным. — ответил Сарутоби и погрузился в себя.

— Ладно, — вернулся он в наш бренный мир. — Мы осмотрели здесь все, если вы не заметили, то тут очень мало женщин. В основном только мужчины, дети и старики. — сказал сенсей. — А значит...

— Их забрали с собой. — кивнул Джирайя. — Нам надо поторопиться.

— Да. Двигаемся два-один-один. Джирайя со мной, Орочимару замыкает. — сказал сенсей и рванул вперед. Мы поспешили за ним. Джирайя догнал его и побежал с ним наравне на расстоянии около двух метров, между ними на расстоянии в метр сзади бежала Цунаде, я пристроился за ней.

Добравшись до опушки леса, сенсей поднял руку и мы остановились. Он присел на колено, поднял руку ко рту, надкусил палец до крови и резко, другой рукой держа надкусанную руку у кисти, опустил ее на землю. Я активировал глаза, вокруг сенсея собралась чакра.

— Техника призыва: Скрепление контракта кровью. — кровь с пальца сенсея, потекла сильнее, и начала собираться в знаки на земле. Вся чакра, что собралась вокруг него, просто исчезла. Перед ним из воздуха появились три человеко-подобные обезьяны. Все трое были светлого окраса, ростом до плеча, длинными почти до земли руками и пушистыми хвостами.

— Хирузен? Давно ты нас не призывал. — женским голос сказала обезьяна в центре.

— Нет времени. — сразу перешел к делу Сенсей. — Здесь в лесу, где-то находится группа людей. Сколько не известно, мне надо срочно их найти, прочешите округу, мы двинемся по центру. — мартышки кивнули, и в один миг запрыгнули на деревье, через секунду их не было. Мы двинулись дальше.

— Сенсей! Что это было? — Джирайя был сильно заинтересован.

— Техника призыва. — ответил Хирузен. — Техника призывающая разумных животных связанных с призывателем контрактом.

— Это большая редкость. — подала голос Цунаде. — Призыв сам по себе не секрет, а вот синоби, заключивших контракт, мало.

Сарутоби чуть повернул голову в сторону Цунаде, задев взглядом меня. И просто кивнул.

— Сенсей! А вы меня научите? — Джирайя небось представил себе полезность этой техники, а так же, как круто он будет смотреться, когда будет призывать.

Сарутоби некоторое время молчал. Снова посмотрев на меня, он ответил:

— Научу. Только учти, это очень опасно. Лучше хорошо подготовить прежде, чем ее использовать. Неизвестно куда вы попадете, и с кем придется заключать контракт.

— Э? Я думал вы будете учить нас призывать обезъян, как вы. — удивился Джи.

— Я не могу. Я еле договорился с ними, и она стребовали с меня, что я не дам подписать другим их контракт. — сказал сенсей, снова повернув голову к нам. — Вас я тоже научу, это может пригодиться. Но решать использовать ее или нет, будете сами.

— Цунаде, что думаешь? — Джирайя казался очень довольным.

— Я... — Цунаде задумалась. — Мне надо подумать.

— А что тут думать, вон Орочимару и думать не будет, это же возможность стать сильнее. А риск... когда мы решили стать синоби, мы уже приняли риск, как своего спутника. — Джирайя удивил всех, его слова не были лишены смысла. Однако, я тоже сделаю это. Раз дают бери. Но я бы наверное, не смог попросить научить меня этой техники, не знаю почему, есть у меня чувство, что после нее многое изменится. А я не люблю перемены. — Сенсей, а этот призыв, с ним можно сражаться? — спросил Джи.

— Конечно! — воскликнул Сарутоби. Заметив мои задумчивое лицо. — Призыв, что вы сейчас видели, это обезьяньи бегуны, они лучшие разведчики. Несмотря, на то, что они не слишком скрытные, они очень быстрые в те, моменты, когда нужно быстро что-то найти. Я с трудом могу двигаться с ними на равне по прямой, однако на деревьях, их уже не догнать. — просветил он нас. — Еще есть обезьяньи монахи. Они мастера шеста. Сильные противники, они мельче бегунов, но в контактом бою очень опасные противники, виртуозно владеющие посохом. В свое время обучаясь у них, они мне много нервов потрепали. — передернул он плечами.

— У них еще можно обучаться?! — воскликнул Джирайя. Сенсей кивнул, Цунаде слушала их в пол уха и думала о чем-то своем.

— Круто! Я даже знаю, кто мне попадется, — Джирайя покивал головой, — Тигры! Или Львы. Да, я буду ездить на них по Конохе, и приглашать красивых девушек покататься со мной. — ухмыльнулся Джирайя. Сарутоби тоже ухмыльнулся и они оба захихикали. Однако, сбоку мелькнула тень, мы остановились и приготовились к бою. Перед нами приземлилась одна из обезьян.

— Туда, час бега, они уходят вглубь. — мужским серьезным, басистым голосом поведала обезьяна, махнув рукой. — Не тяни время, отзывай, чакра тебе понадобится. Синоби там нет, но есть двое, очень странных человека, опасны, еще около двадцати вооруженных и пятьдесят женщин. — сказал он.

Сарутоби кивнул. Сложил правую руку в печать концентрации и произошел небольшой всплеск чакры вокруг него. Обезьяна словно фотография обесцветилась, а затем исчезла.

...

— Слушайте внимательно. — мы сидели в тени деревьев, в пол километра от идущих сквозь лес бандитов. — Цунаде и Орочимару заходите сзади и вырезаете всех, внимательно следя за обстановкой, если станет опасно, не рискуете и отступаете, разбойники вам не противники, но те два человека в красных жреческих одеждах, меня волнуют. Есть в них, что-то не нормальное. — Сенсей ставил нам задачу.

— Далее, Орочимару, твоя задача прикрывать Цунаде, — он повернулся к Цунаде. — Цунаде, если противник будет скапливаться, бей по площадям. Старайся не задеть пленников, мы не за тем, сюда пришли. — Он перевел взгляд на Джирайю. — Джирайя, не увлекайся, держись рядом со мной, сильный ливень лишает твоих огненных техник, львиной доли силы. Поэтому, пользуйся железом, закидывай их издалека, к жрецам не лезь, — его взгляд потяжелел. — Это всех касается, я возьму их на себя, и помогу вам по мере возможности. Считайте, это вашей выпускной миссией. Если справитесь, больше не будет D — ранговых миссий. — закончил Хирузен.

Мы кивнули. Шутки кончились. Пора начинать.

Мы разделились, я шел спереди и мониторил глазами окрестность. Пока мы разговаривали, колонна прошла чуть дальше, мы двигались по деревьям позади нее. Осталось только подождать, пока сенсей с Джирайей отвлекут их спереди. Бандиты шли в разнобой, с закрытой телеги доносились женские крики, пленники сидели в телегах-клетках. С закрытой телеги вылез бородатый мужик, и обратился к другому, идущему немного позади.

— Иди! Она еще сопротивляется, не то, что другие. Хе, — причмокнул он губами. — Так даже интересней.

Цунаде поморщилась, я посмотрел на нее. Это жизнь. Есть те, кто над, есть те, кто под. Я резко остановился. А ведь правда, я горько усмехнулся, я всегда был под. В моей первой жизни в школе, меня всегда посылали за всякой ерундой, позже я так и остался мальчиком — на — побегушках в офисе. После начала войны, был простым солдатом, подай, принеси, добавилось только убей. Затем приказ задержать наступление, пока наши выберутся в безопасное место. И на смерть отправили меня с еще десятком, таких же, как я. Я помотал головой, на вопросительный взгляд Цунаде, потом. Все потом.

Звуки бьющегося метала и шуршание земли, при использовании техник дотона, пробились сквозь дождь. Пора, мы выпрыгнули, и быстро пошли на сближение к колонне, люди отвлеклись и побежали вперед. Первый упал с перерезанным горлом, кровь ударила небольшим фонтаном, и он захлебываясь упал на землю. Я быстро посмотрел в сторону Цунаде, она воткнула кунай в затылок бандиту. Нас еще не заметили, мы двинулись дальше. Женщины в клетках начали голосить. Дуры, из-за них группа из пятерых человек обернулась. Я схватил по два сюрикена между пальцами на руку, и бросил их в сторону группы. Цунаде пробежала мимо меня и добила выживших. Один из них был в красном балахоне. Ничего не обычного в нем не было.

Цунаде стояла возле трупов, а затем резко отпрыгнула ко мне. Я непонимающе смотрел, на человека что держал в руке косу, в шее у него торчал мой сюрикен. Взглянул на Цунаде, она зажимала руку, вдоль предплечья была глубокая царапина. Рванув зубами бинты с рук, я бросил их Цунаде. Она кивнула и быстро стянула царапину. Готовый броситься к этому существу, я наблюдал как он слизал с косы кровь. У меня закрались плохие подозрения.

Противный смех, раздался на всю округу, ему вторил еще один с другой стороны колонны.

— *банные Синоби! — хрипло смеясь, он вытащил сюрикен из шеи, откуда сразу же потекла кровь. — Дзясин-сама будет очень доволен! Ку-хи-хих Ха-ха-ха СДОХНИ! — ВСПОМНИЛ! Плохо дело, я рванул к нему, только сейчас обратив внимание, что такой же знак, какой Сарутоби с Цунаде восстановили, уже был под ним. Словно в замедленной съемке, его кожа стала чернеть, и белеть в тех местах, где находятся кости, повторяя их изгибы и форму. Двадцать метров, быстро складываю печати.

— Нинпо: Покров чакры. — Стараясь удерживать чакру, что выпускает мое тело, я концентрирую ее вокруг себя, моя скорость увеличилась, и я из всех сил двинулся на него.

Он вытащил из складок балахона резной нож, и направил его в сердце. Снова складываю печати, это будет рискованно. Но что мне терять? Моя жизнь и так, пуста и безсмысленна.

— Райтон: Покров молнии. — мир смазался, глаза слезятся от напряжения, тело жжет, замечаю, как начинает обугливаться кожа, а сердце бешено стучать. Нож уже заходит у грудь, хватаю его за кисть, и дергаю его руку вместе с ножом в право, вместо того, чтобы проткнуть грудную клетку, нож прорезал глубокую рану от сердца до ребер, но само сердце не задето. Туманно представляя, что делать дальше, хватаю кунай, плечом выталкивая его из круга, наваливаюсь на него. Мы падаем, я сверху, резанул кунаем по горлу, недостаточно. Еще раз, его черно-белая расцветка, начала исчезать. Еще раз, кровь брызнула мне в лицо, сразу испаряясь из-за моего покрова, принося вонючий запах. Еще, наконец его голова отделилась от тела.

Покров спал, все тело в ожогах. Движение приносит адскую боль. Я встал, не слушая, визги и оскорбления отрубленной головы, еле добрел до Цунаде, что сидела, кашляя кровью, и пыталась стянуть с себя жилет. Жива. Я упал рядом с ней, ее крик, казался таким далеким. Почему я так волновался за нее? Глупость какая.

Глава 15. Переходная.

Все плыло. Кто-то кричал, размазанные лица мелькали надо мной. Я плыл в водовороте смазанных красок. Где-то далеко, чувствовалась боль. Она была настойчива, и все пыталась заставить меня прочувствовать ее. Но я не поддавался. Я забывался, затем снова через полу-закрытые глаза, наблюдал за буйством красок. Затем снова уходил в забвение. Мне казалось такое состояние столь прекрасным, что мне не хотелось просыпаться. Сон. Да, это был прекрасный сон, не было проблем, не было ничего, что бы меня тяготило. Я был свободен, в первый раз в жизни я был свободен. А затем она сумела добраться до меня.

Хрип, что вырвался из меня, задел каждую клетку моего тела, волна боли, подобно огню прошлась по мне. Оставив после себя ноющие раскаленные угли. Тысяча игл прошлись по моим нервам, меня подбросило на кровати и я отчаянно пытался потерять сознание, уйти туда, где не больно. Связно мыслить было настолько сложно, да я и не пытался, лишь бы выбраться из этого ада. А затем пришло что-то белое, и протянуло ко мне руки, ангел, подумал я, и оно освободило меня. Отправило туда, где боли нет.

Интерлюдия.

— Ну как они? — Хирузен сидел мрачный. Первая миссия, и такой провал. Двое при смерти, ранг С, мать твою. Он пнул рядом стоящую урну, оставив на ней глубокую вмятину.

— Не нужно портить больничное имущество. — строго выговорила ему медсестра. Затем подобрела, посмотрев на его состояние и продолжила. — Обоим провели операцию, обе успешны. — Сарутоби выдохнул. А услышав следующие слова, вновь задержал дыхание. — Однако, если состояние первого стабильное, и никаких осложнений не предвидится. То состояние, второго, находится на грани. — сказала она. — Каждый день мы будет проводить чистку и по чуть-чуть заменять ему кожный покров, ему категорически нельзя просыпаться еще в течении минимум трех недель. — она строго посмотрела на Хирузена. — Хорошо, хоть вы додумались запечатать их, иначе они просто бы не дожили.

На весь коридор раздался хрип, а затем крик боли. Медсестра рванула с места, Хирузен последовал за ней. Ворвавшись в палату, он увидел, как медсестра подносит руку светящуюся зеленой чакрой, к голове Орочимару. Стоны прекратились. Медсестра взглянула на Сарутоби, покачала головой и толчками выпроводила того из палаты. В коридоре она договорила то, что хотела:

— Просыпаться ему нельзя еще долго. — повторила она. — Боли, что приносят его ожоги, он не выдержит и умрет от болевого шока. Пока мы не почистим и не заменим кожу, а так же не избавимся от остатков чакры молнии, он будет спать. — закончила она.

Сарутоби постарался откинуть рвущееся раздражение, и взял себя в руки:

— Что с Джираей? — двое, двое его учеников были при смерти, благо у Цунаде ранение не смертельное. Она сама смогла залечить рану, в поле, без инструментов. Из нее выйдет отличный полевой медик.

— Состояние стабильное. Рука и нога прижились без осложнений, срез был ровный. — Сарутоби поморщился, если бы она знала, что это фактически он срезал ему руку и ногу. Что это за техника, которая позволяет полученные раны переносить на противники, и что это за люди, что не умирают даже с отрубленной головой. Джирайя слишком глупо подставился, но на тот момент Сарутоби не волновался, ведь это просто царапина. Затем противник стал меняться, а под ним появился тот же знак, что он заметил на площади. Подлетев к нему, он одним ударом отрубил ему руку и ногу, противник вылетел за круг, а Джирайя взвыл, повернувшись Хирузен увидел своего ученика, без руки и ноги. — Через пару дней, к нему уже будет можно пускать посетителей.