Свиток Змея

Пролог.

-Смерть убийце! — толпа в ярости. Толпа в экстазе. Толпа требует зрелищ. Не каждый день убивают императора. На всю страну объявлен траур. Люди везде обсуждают самое громкое за последние двадцать лет событие. Обсуждают самую известную ныне личность. Младший сын герцога Эл Раута, Викхарт Раут, герой империи, защитник Севера, и... убийца императора. Сегодня ты в ботинках, завтра под ботинком. Мде... я отдал все этой стране, как отдал все и прошлой, хоть там и выбора особо не было. Я мог жить припеваючи, ничего не делать и прожигать свою жизнь с вином и шлюхами, и хе-хе блэк джеком. Но нет, я влюбился как последний кретин и теперь иду на эшафот, и самое интересное то, что я ни о чем не жалею. Я живу уже второй раз, и в обеих жизнях не дожил до тридцати, и в обеих жизнях иду на смерть осознанно. И ведь не поспоришь, сам выбрал, теперь отвечай, умирать страшно, но во второй раз легче, надеюсь. Сука, по голове попал, ну конечно, почему бы не кинуть что-нибудь в убийцу. Плевать, главное чтобы она жила, а я, мне уже поздно что-нибудь менять или пытаться изменить, кроме одной вещи. Оп, уже дошли.

-Викхарт Раут, именем ее императорского величества, вы признаетесь в убийстве императора Риллата Третьего, вы лишаетесь всех титулов и будете заклеймены предателем в истории империи навечно, ваше имя как защитника Севера стерто, приговор смерть. Приговор принести в исполнение немедленно, пересмотру и обжалованию не подлежит. На колени его! — эй эй полегче, полегче, я ведь пока не сопротивляюсь. Хе-хе, как я и думал, я знал и очень надеялся, что мой многоуважаемый и очень до хрипоты любимый 'друг' захочет лично казнить меня. О да, за щекой нащупал лезвие, такое маленькое, маленькое, вот только стоит зажать его зубами сильнее, и внутри лопается маленькая ампула, да-да с ядом, одна царапина и ты еще неделю будешь ходить, как ни в чем, не бывало. А потом небольшая сонливость, легкая тошнота, обмороки и привет предкам. Яд редок, его обнаружить сложно, а когда он начнет действовать, уже поздно что-либо делать. Ага-ага, это мне мой мастер (спасибо ему) передал, ух как долго я этого ждал. Как внутри меня жгло при одном только виде на него, с первого нашего знакомства, я понял, что один из нас должен сдохнуть, но видимо сдохнем мы оба, что по большому счету тоже меня устраивает. О, закончил секиру точить. Не идет, а плывет, тьфу павлин. Правильно Юнька говорила, прогнили аристократы, прогнили. Поворачиваю голову к императорскому ложу, держись Юнионна, держись, любовь моя, правитель не должен показывать свои настоящие чувства. Вижу грустную улыбку, да любимая, вот именно твоей улыбки мне будет не хватать. Улыбнулся в ответ. Лезвие на изготовку, ждем-с.

-Ну что, Вик, я ведь говорил, что я лично тебя отправлю на тот свет, а потом и Юна моей станет. Она хоть и попользована тобой, но теперь императрица, а императрицам нужен император. А там глядишь и эта шлюха тоже сдохнет. Зря ты императора убил, ах зря, такой шанс был. Дочка императора в постели, до трона рукой подать, мог бы стать правителем. — тц, как дураком был, так дураком и остался, не император целью главной был, не он. Да и тебе уже никто не позволит вместить с трона Юну. Мне стало грустно, перед глазами до сих пор эти события, а до Юны я тебе, тварь, не дам добраться. Ты только подожди чуть-чуть, я тебе обещаю.

— А ты только и мечтаешь, что задницу на тепленькое место то подставить, гомик и на имперских островах гомик, да? Как и папаша твой, который к графу постоянно бегает, любит на тепленькое садится. Ха-ха-ха. — давай, злись, подойди еще чуть чуть поближе. Давай, ты никогда не умел хорошо держать эмоции в узде. Облегчи мне задачу, прошу!

— Заткнись! Как же ты меня достал за все эти годы, но ничего, вот этим топором я тебя в бездну и отправлю! — да, правильно, еще шаг, СЕЙЧАС! Поднимаюсь с колен, лезвие зажато передними зубами, давлю со всех сил, чувствую хруст, резкий поворот головы, есть. Тонкая царапина на щеке, глотаю лезвие, на всякий случай. Неприятно, очень не приятно, но лучше перебдеть, чем недобдеть. Ага, было страшно. Страшно, что не удастся, но теперь все в порядке, теперь я спокоен, теперь я готов в последний путь. В глазах у него, непонимание со страхом, сменяется, злостью и злорадством. Кха, воздуха, мне воздуха. Все равно бьешь, как баба.

-И все? Ха! Великий Викхарт Раут, от которого бегут норды, оставил только царапину? — радуйся, радуйся, это не надолго. А после твоей смерти, Юнионне уже никто не посмеет возражать. Это мой последний подарок тебе любимая, пусть сейчас тебе больно, пусть ты думаешь, что я тебя оставляю одну, пусть. Главное, что теперь тебе никто не помешает и твоя жизнь будет в относительной безопасности. А дальше твой характер возьмет верх и ты откроешь новый золотой век Империи.

-На колени его. Ну Вик, будь паинькой, пока там демоновы отродья с тобой будут развелаться. — Ну вот и все, все дела сделаны, все долги розданы, последний взгляд на Юньку, просто улыбаюсь. Все у тебя будет хорошо, сладкая. Теперь все будет хорошо. Свист. Боль. Темнота.

Глава 1. Доброе начало.

Ааа, как же больно, грр, не могу шевельнуться, что за?! В глазах все плывет, черт, все тело ломит, рука! Я резко дернул рукой, арр, ожог с пальцев до локтя. Где я? Какого черта? Надо осмотреться, только осторожнее, ммм, осторожнее я сказал. Как же мне плохо. Что же ты меня жизнь в покое то никак не оставишь. Я огляделся, зрение стало возвращаться в норму. Огонь, вокруг все пылает, телега горит, а это... Фу, чьи-то кишки, не очень приятно, но не впервой. А вот, чьи, человек лежит навзничь и его потроха рядом, дальше еще, женщины и да, дети. Я сам убивал, немало убивал, после начала войны пришлось научиться, по другому не выжить, так сложилось. Я смотрел, как наши насиловали женщин, смотрел как стреляли в детей, иногда делал это сам. В первый раз шальная пуля, моя пуля, задела мелкую, что спряталась за ящиком, в легкое навылет. Время для меня в тот момент просто остановилось. Я держал ее за руку, пока она умирала на моих глазах. Она смотрела на меня и не понимала, это я запомнил на всю жизнь. Как я был себе противен, и сейчас противен. Но человек, тварь живучая, ко всему привыкает, и я привык, мне не стало лучше, нет. Просто я смирился.

Еще раз оглядев тела, я приподнялся и встал на колени, рука жгла словно до сих пор в огне. Маленькими рывками, раз нога, два нога, я встал. Надо идти, но куда?

-Кха-кха — дым от огня мешает нормально дышать. Ладно пойду прямо. Идти тяжело, так, там дальше человеческие силуэты. Надо быть осторожнее. Раздался крик, женский, нет даже детский. Я присел, и медленно стал приближаться. Схватил деревяшку с земли, и направился в ту сторону.

-Хахах, ну что? Хочешь, дядя с тобой поиграет? — мужик в странной одежде, держал мелкую на вид лет эдак 5 девчонку. Нужно быть осторожнее. Рядом вроде никого, кроме них.

А девчонка то уже поняла, что с ней собрались сделать. Но ничего сделать не может, и на лице застыла маска безразличия, я уже видел подобное, надежды нет, только ждешь, когда все закончится, надо помочь или нет? А если рядом кто-то из нападающих, тогда и мне будет хана. Да я себя сейчас уважать перестану, что за мысли, два раза ты идешь на смерть осознанно, а тут ссышь помочь и кому? Ребенку?

-Убей, убей, убей. — раздался шепот в ушах. Не мешай. Сам знаю, будет тебе жертва.

Тихо подбираясь, к нему из-за спины, деревяшка в руке, один конец заостренный, значит можно воткнуть, только куда, нужно что-нибудь мягкое, а то глубоко не войдет. Значит шея, три метра, два, один, правой неповрежденной рукой, замах...

-Чафк. — Хорошо вошла, он дернулся и поворачивается снова, не дам я тебе время, ирод, выдираю, еще, еще, еще, кровь брызнула фонтаном, это хорошо. -Еще, еще, еще. — снова этот шепот, отстань, не лезь. Хватит пока.

-Кххх...то шшша хххень...-были его последние слова пока он не затих. Как там девчонка, подбегаю к ней, ясно все, шок.

-Тише, тише, все уже хорошо.— Сажаю ее, и при обнимаю. Она смотрит ошалелыми глазами то на жмурика, то на меня, но сама вцепилась мне в руку крепко. Рефлекс? Маска безразличия не спала, это плохо, но в глазах где-то там что-то появилось, надежда? Это уже хорошо. А держит то крепко, но мне нужна рука, пытаюсь отцепить, нет не выходит, только сейчас заметил что я не сильно то больше ее. Да сил нет, но если прилягу сейчас, потом не встану точно.

— Только не шуми, помимо него кто-нибудь еще тут был? — спросил ее. Сейчас это важнее всего.

Кивнула и махнула рукой в сторону леса. А глаза красивые, ну вот и слезы пошли в бой, хорошо, значит шоковое состояние отходит. Но сейчас не время — Тише, сейчас нельзя шуметь, могут услышать и вернутся. -шепчу ей. Замолчала, слезы катятся, но молчит, только носом шмыгает, молодец. — Не трясись, и сиди споко..-договорить я не успел.

-Рико! Ты там долго еще, *ля?! Мы уже закончили со шмоном и все перетащили. Что за? Рико! Пацан ты что сделал?! — Взревел еще один странный персонаж, вытаскивая тесак из-за спины, плохо, очень плохо. Я ни хрена нормально двигаться не могу, а этот уже идет сюда. Ну все, северный зверек. Вот и третья твоя смерть, смертник, блин. Задвигаю, девчонку за спину. Бежать поздно, а сделать ничего не могу. Ну давай не тяни.

Свист! И он заваливается на бок, в виске торчит звезда? Сюррикен, подсказывает память. Что? Бум! Взрывы со стороны леса доносятся до нас вместе с ветром. Рядом приземляется еще какой-то тип, вот его не было, и раз, он есть. Смотрит на нас, почему-то кажется смутно знакомым, улыбается, поворачивается к нам спиной и несется в сторону леса. Вот это да, втопил. Любой рекордсмен мира тихо стоит в углу и не отсвечивает.

-Арг..хх — не удержал я хрипа, девчонка попыталась вцепиться и во вторую руку, и резко отпрянула. Посмотрела на обожженную руку, потом на меня, а глаза то, вот она детская непосредственность, такого я у взрослых не видел, вот так без слов, так искренне просить прощения и так же бояться, но не за себя, а за тебя. Другой рукой погладил ее по голове, — Нормально, не беспокойся. — кивнула, а потом отодвинулась и отцепилась от меня. Села рядом, и начала строить какие-то фигуры пальцами и ладонями, что за? Нихуа-хуа великая порода! Руки засветились мягким светло-зеленым светом. И потянулась к моей больной руке, я дернулся, все чего я не понимаю, я инстинктивно опасаюсь. Она снова заглянула мне в глаза. Понял, я понял, сидеть на попе ровно, вот с детства в девочках уже растет женщина. Страшная и не понятная. О, мне легче стало, боль уходит, свет прекратился и она снова ухватилась за меня, но больную руку уже трогать не стала. — Спасибо — кивнула. БАМ-ТЫДЫЩЬ.

Со стороны леса прилетела еще одна волна воздуха. Ну все бежать поздно, да и бесполезно, как я понял эти что в жилетах, точно догонят. А вот и выходят, уже спокойно шагают, а нет, один бежит. Вроде не опасно, сел рядом с нами, опять эти знаки, со стороны, честно говоря, выглядит глуповато. Ну, зеленый свет мы уже видели, но тут он плотнее, причем намного плотнее. Тянется ко мне, мотаю головой. — Она первая — показываю в сторону девчонки. Вот и остальные подтянулись. Один из них главный, видимо, запоминается больше всех, каштановые волосы, острый подбородок, капельки у глаз, и как сказать, аура что ли, спокойствия и уверенности. И у меня вырвалось. (Не знаю! Оно само!)

-Дядя Сарутоби? — Какой еще Сарутоби? Ёмаё, я ,кажется, догадываюсь, нет надо убедиться, или лучше не надо убеждаться? Мне и так неплохо живется если честно...

-Орочимару-кун.. — ... хотел что-то сказать, в глазах помутнело, и я начал опускаться на спину. Кто-то придержал меня. А я уже закрыл глаза. Все режим адреналин раш закончился.

Глава 2.

Интерлюдия.

— Мама! Мама! А сегодня уже можно? — Она улыбается, и хватает меня на руки. — Нет, Оро-кун, папа же тебе говорил, что еще рано? М? — Какая же она у меня красивая...

— Ну пааа, еще чуть-чуть. Я честно ненадолго, можно? — Отец стоит в воротах нашего дома, и хмурится, но папа меня отпустит, это же папа!

— Слушай внимательно, видишь ту повозку? — Она указала в сторону телеги. — Я хочу, чтобы ты залез под нее. — И внимательно смотрит на меня.

— М? Зачем? Я лучше с папой еще поиграю. — А где, кстати папа?

— Он сейчас занят, если залезешь под телегу и пообещаешь не вылезать, то я и папа начнем тебя учить, ты же хотел? — Ух тыы, наконец-то, а то мал да мал, бла бла бла.

— Да! А потом я стану самым крутым синоби! — Мама улыбается, встает на одно колено и крепко меня обнимает, опять эти нежности, надоело я уже взрослый!

— Все беги, давай. — Мне показалось или она плачет...?

Конец интерлюдии.

— Ха..хахх — вот оно как. Воспоминания нового меня ответили на часть вопросов. И снова здравствуйте. Орочимару, очень приятно. Будущий саннин, преступник, злой гений и беспринципный Франкенштейн местного разлива. Ах, чуть не забыл. А также герой одной очень известной японской манги (комикс, иллюстрированная книга, не суть) и аниме, от которого не мало зависит сюжет. Самое интересное, это возраст. Шесть лет. Еще ничего не началось, это начало пути. Моего пути. А я собираюсь жить по другому. Теперь можно немного расслабиться.

Размышляя о своей удачи, что такого удачливого меня засунула в такого удачливого ребенка, в такой удачливый момент, когда он остался совершенно один, я разглядывал палату в больнице. Ну а где мне быть еще? Либо в больнице, либо там умирать и оставили бы, а вот и дядя пришел, друг отца и да, походу будущий Хокаге.

— Оро-кун, я тебе тут фруктов принес. — Какой-то он больно заботливый, неужто с отцом такими близкими друзьями были?

— Спасибо. — а что еще сказать? Молчим.

— Я понимаю, что тебе тяжело, но нужно решить это сейчас, в общем я собираюсь взять над тобой опеку, как думаешь? — он прервался, выжидая, затем продолжил — в принципе ты можешь жить в доме своих родителей, там есть и библиотека и полигон, конечно в том случае если решишь стать синоби и пойти по стопам отца и матери. — мне показалось или я слышал отголоску боли в голосе, похоже они действительно были друзьями.

— Спасибо вам, дядя Сарутоби — я попытался поклониться, на что он поморщился, а потом улыбнулся. Попытался улыбнуться, но слезы сами навернулись на глазах. А так же где-то из глубины пришла грусть, много грусти, боли и сожаления. Возьми себя в руки.

— Прекрати, зови меня Хирузен. Как никак мы с тобой не чужие люди да и после оформления опеки я буду считаться тебе отцом, приемным. — уточнил он. Хм, а это шанс наладить отношения и попробовать набиться к нему в ученики.

— Можно тогда я буду называть вас просто дядей? Все же вы часто заходили к нам, да и папа вас иногда братом называл. — побольше смущения в голос и ждем реакцию. Воспоминания пацана, как вовремя.

— Кхм кхм — прокашлялся он, — Ладно пусть будет дядя. — не понял... чему он расстроился?

Снова молчим, каждый думает о своем, я думаю, что надо бы набиться в ученики, если я не ошибаюсь, то уже сейчас он минимум джонин А ранга, а это уже элита, по моим воспоминаниям. В комнату постучали, и в дверь зашла моя первая в этом мире знакомая, или не знакомая, я ведь даже не знаю как ее зовут, а вот рассмотреть ее можно повнимательнее, круглое личико, ну это детское, ростом наверное как я, скорее всего одногодки мы, хм серебристые волосы смотрятся очень красиво, особенно если на них падает свет, зеленые глазки, но я не привык к таким расцветкам, и ни одной эмоции на лице, в общем простите за тавтологию, налицо все признаки тяжелой психологической травмы. Мде. Она прошла на середину комнаты и встала ко мне лицом, а затем села на колени и ААА? Поклонилась и уперлась лицом в пол. Не понял.

— Привет. — сказал я, удивленно. — Ты в порядке?

— Да, господин. Я благодарна вам за спасение, и прошу взять меня в качестве вашей слуги. — это что-то новое.

— Кхм, но мы же еще маленькие, да и что с моим домом я еще не знаю.

— Оро-кун, дом у тебя не маленький, и места много. К тому же тебе будут готовить и стирать. Плюс она будущий синоби, если захочет, может пойти обучаться в академию. — подал голос этот поклонник обезьян (контракт на призыв с обезьянами), а хихикает-то как, за такой смех надо сразу убивать это точно. — Ладно, пойду я. Позже зайду Оро-кун, завтра тебя выпишут, я отведу тебя домой. Остальное обсудим позже. — иди уж, первый день знакомы а видеть тебя уже не могу. Небось почувствовал, что-то, интуицией своей.

— Хорошо, дядя. Да встань ты уже, раздражает. — начал заводиться я. Когда Сарутоби вышел.

— Господин прошу, я не доставлю вам проблем, я могу спать на полу, или во дворе, я буду готовить и стирать, как сказал синоби-сан, прошу, меня с детства воспитывали, как будущую прислугу. И в Коноху мы с семьей — она прервалась, собираясь с силами. — ехали, чтобы наняться в прислугу. — под конец она уже стала прерываться, всхлипывать и лить слезы. Глупая девочка, ладно. Да и я дурак. Нет у нее никого. А думаю о себе, проблемы мне , блин, не нужны. Кажется, сознание прыгает в этом теле. Какой-то я совсем из крайности в крайность. Так, собрался.

— Возьми себя в руки. — Я вытянул из себя усталую улыбку. — Хорошо. Дом, как слышала есть, там хватит места. — как будем в доме там и разберемся.

— Спасибо. — радостно произнесло это чудо.

-Ладно уж. Кстати как тебя зовут? И встань уже с колен, не нужно так делать, ладно?— встала. Кивнула. Молодец, послушная.

— Сая Аками, господин. — Улыбнулась. Так намного лучше.

Интерлюдия.

Пусть поговорят немного, им это нужно. Кто же думал что все так произойдет, риск был минимален, они не должны были попасть под удар. Кто-то сдал, но что делать мне теперь? Зайду к главе отделения, может подскажет что, да и узнать было бы очень интересно, больно у Орочимару глаза стали необычные. Да и чакра течет странно. Я не ирьенин, поэтому не могу сказать сразу, но как синоби с опытом то, что у него не все в порядке скажу точно. Еще и война намечается, диверсионные отряды уже во всю обмениваются ударами, подорвать поставки, вывести из строя стратегически важные объекты. Мы тянем время, сенсей собирает силы, но мы

не успеваем. Нам нужно больше времени, вся надежда на то, что Суна с Ивой быстро не договорятся, союз пусть и временный быстро не делается, надеюсь, еще пару лет у нас есть. Кумо тоже зашевелились, но пока не лезут. Только Кири заняты у себя и не отсвечивают, они только недавно образовались и еще не разобрались со своими проблемами.

— Сато-сан? Здравствуйте, давно не видились. — хе, ничего не меняется, так и Сато, глава по генетике все также любит свои фигурки. Весь кабинет завален фигурками разных синоби с кеккай-генкай и разнообразными чакра-аномалиями.

— Сарутоби-сан! А я уже закончил, вы хотели узнать результаты осмотра и анализов? — Сато сидел за столом держа две бумаги, одну читал а в другой помечал свои заключения.

— Да, хотелось бы решить с этим поскорее, парнишка мне не чужой и хочется убедиться что он здоров. Да и девчонка, хе, как мне кажется теперь будет ходить за ним хвостиком. Так что там?

— Девчонка в порядке, аномалий нет, чакрой уже пользуется, неплохой контроль, в будущем может стать довольно сильной куноичи, в общем ничего интересного. А вот психически она пострадала не слабо, в ее глазах, любой мужчина сейчас выглядит как кровный враг и угроза ее жизни... Кроме мальчишки с которым ее сюда вы и принесли. Вот тут-то и начинается самое интересное, психоаналитики говорят, что позже у нее могут начаться проблемы с общением со сверстниками и отношением к Орочимару. Парень в ее глазах, тот кто спас ее, тот кто защитил ее, и как она считает единственный человек, кто ей не угрожает. При попытке разговоров с ней она либо игнорирует, либо равнодушно отвечает на вопросы, а вот если начать разговор об Орочимару, и начать отзываться о нем в не лучшем свете, то она становится крайне агрессивной. — он взял стакан с чаем и сделал глоток. — так о чем мы, если наоборот начать хвалить его, то сразу переходишь из условно-враждебных в условно-дружеские. Кхм — он задумался на пару секунд , а потом ухмыльнулся — Все это они выяснили на личном так сказать опыте, одного она даже покусала, ха, видел бы ты его рожу, когда она вцепилась в него зубами потому что руки были зафиксированы. В общем, Вот так-то. — закончил рассказ.

— Ясно. — улыбнулся я, вспоминая, где она теперь скорее всего будет жить. — Хорошо, с этим выяснили, что насчет Орочимару, я почувствовал какую-то неправильность в его токе, а так же почему белок его глаз голубой и зрачок раза в два меньше нормы? — главное тут выяснить, с остальным разберемся потом. Скорее он сам будет разбираться. Надо научить его самостоятельности, в его положении, чем более независимым научишься быть, тем легче станет потом. Сиротам всегда сложно, даже если они под опекой.

— Ооо, вот тут, Сарутоби-сан, самый смак. Новое додзюцу! Ха-ха-ха , кха кхм — закашлялся когда я посмотрел на него. — Вот, ты представляешь? Сейчас вся его чакра, исключая малую часть, уходит в чакраканалы в области глаз и головы! А какое там разветвление, ты бы видел, сейчас идет рост этих каналов, от глаз до мозга. Думаю примерно через годик полтора, если учитывать темпы роста, закончится, так что придется тебе таскать его сюда каждый месяц на осмотр. Но мне нужно больше материала. Крови и всякой куче других мелочей. Даааа, этот момент — он зажмурился, а потом широко улыбнулся. — будет одним из лучших. А если его додзютсу не окажется очередной кривой аномалией, то самым лучшим! Так, что придется тебе его таскать.

— Почему мне? — удивился я.

— Оформление опеки, друг мой, если ребенок находится в больнице, проходит через отделение больницы в котором лежит больной, так что я недавно держал эти бумаги. — перед лицом мне помахал бумагой. — Вот она, уже подписал. О чем мы? Точно! Ты бы видел его кейракукей! Не знаю, из-за глаз это, может причина в другом, но началась перестройка, не сильная, но и это не стоит сбрасывать со счетов, поднялся уровень общей регенерации, она в среднем выше чем у простых синоби, хоть и не дотягивает до уровня Узумаки. Поэтому завтра уже можешь его забрать, все анализы я взял, у меня еще много работы, хочу изучить их получше, если что заходи. А теперь кыш-кыш Сарутоби-сан. У меня тут завал. — гонят меня ото всюду, пойду чтоли на горячие источники? Сегодня женский день, хи-хи-хи-хи. А если серьезно, то я волнуюсь. Аномалия, додзютсу? Откуда? Глупо гадать. Все станет видно в скором будущем.

Конец интерлюдии.

Глава 3

Глава 3. Работать негры, солнце еще высоко!

С больницы меня отпустили через пару дней. Перед уходом, пришел мутный тип по имени Сато, и взял крови. Гааад, он ее пьет что ли? В общем Хирузен отвел меня с Саей домой, а потом свалил, пробубнил что-то вроде второй женский день, и еще что сегодня должно быть удачней. И оставил нас одних. Дом я помнил, но решил осмотреть его еще раз, это была скорее дача, родители были достаточно обеспечены, предки были торговцами, так что вклады есть, с них и жили, теперь жить буду я. В общем за воротами был немалый дворик, с деревьями, и да, куда без нее, сакурой, ну или вишней, по нашему. Двух этажный дом, с подвалом, большая гостиная на первом этаже для принятия гостей персон так на 50, малая трапезная для своих, и туалетная комната. На втором этаже было поинтереснее, четыре комнаты, одна родительская, одна моя, и две видимо гостевых. Саю отправил обжиться в свою, наказав перенести моё шмотье в родительскую. Там и кровать больше и места тоже, плюс оказалась дополнительная комната в кабинет.

Подвал это отдельная тема, там была святая святых, библиотека! Кхм, две камеры, для чего объяснять не нужно? Решетки, цепи, классика. А для чего здоровая круглая каменная комната я не понял. То, что это печати, я понял, а что они вообще делают, нет.

Был поход по магазинам, Сая, как оказалась, неплохо готовит, но она ребенок, так что старался ее не загружать. С Сарутоби мы и так договорились, перед выпиской, я попросил его меня подтянуть или дать программу для тренировок. Согласился, даже уговаривать не пришлось. Сказал правда, что с чакрой работать не раньше чем через год. Мне сейчас 6, в академию пойду в 8, Сая кстати тоже. Она решила идти со мной. Уговоры, вроде, зачем тебе это или убеждения, что она и так очень полезна, не помогли. Значит, лет в 7 начну учить пользоваться чакрой, почему так поздно если Сая уже умеет, Хирузен ответил, что у меня идет формирования и перестройка кейракукей (ядро и место, где вырабатывается, а также хранится большая часть всей доступной чакры) и системы чакроканалов в глазах. Насколько я понял, у меня есть додзюцу, только рано радоваться, еще неизвестно полезно ли оно. Бывают аномалии такие, что лучше бы слепым ходить. От очень сильной близорукости, до разнообразных искажений. Подумав об этом, мне стало страшно. Всю жизнь видеть карикатуры, ками-сама. Но меня он успокоил и сказал, что каналы формируются там довольно складно, и скорее всего это гены, а не аномалия. Ну, я успокоился, а что делать? Вот только никаких глаз в каноне у оригинального меня не было. Первая развилка. Глаза кстати и вправду побаливали, но это норма. Кстати, я смотрелся в зеркало. У меня голубой белок. Смотрится.... Оригинально. Таинственно. Ну и прохожие некоторые шарахались в стороны. Хорошо, хоть люд здесь привычный, и не такое видали.

Сарутоби пришел на следующий день, чуть позже того как я встал. Сая спала рядом, ночью перебралась на мою кровать, а я не стал ей запрещать. Просто проснулся от того, как кто-то шмыгнул ко мне под одеяло, ну я и схватил ее в обнимку и уснул. Под утро она убежала делать завтрак, а я дрых дальше. Хирузен поел с нами, потом начал расписывать мое рабство, то есть мои тренировки тела и духа как он сказал. Этот год весь он решил уделить основам физической подготовки. Меня ждал бег, отжимания, приседания, и все другое счастье, ну еще обещал месяцев через пять дать вводную по тайдзюцу. Как он сказал. Погода сегодня была прекрасная, а настроение как раз для занятий.

— Ты сам напросился, так что не ной, у меня ты будешь работать так как и сколько захочу я. Если я сказал стоп, значит стоп, если говорю беги, значит ты бежишь, упал, встаешь и бежишь, я знаю сколько и как тебе нужно. Остальное не мои проблемы, есть согласен работать по моему графику, Саю я предупрежу и скажу чем и как тебя кормить. Остальное обсудим по мере необходимости.

И он начал. Как же больно он бьет палкой садист! Бег... я ненавижу бег. Я ненавижу Хирузена, я ненавижу палки и любые деревянные предметы. А еще я ненавижу фразу сказанную садистом — Синоби должен хорошо бегать! *шплах* — сукаааа.... Еще ни разу после этого высказывания моя задница не оставалась в покое. Радует только то, что Сая тоже занимается вместе со мной. Не в том смысле, что мне нравится ее мучения, хотя иногда страдать вдвоем лучше, чем в одиночестве. А в том, что смотря на нее, невзирая на то, как ей тяжело, она встает и прет напролом. Однажды даже сумел расслышать тихие слова после особо хорошего наставления Сарутоби, что-то вроде господину слабаки не нужны и я не могу быть слабой. После этого берутся силы бежать вперед паровоза, а то девочки шестилетние не жалуются, а я тут драму и вой на луну устроил. Нет-нет, он ее еще забирает на работу с чакрой, а мне завидно. Зато у меня получается держаться с ней на равных! Иногда получается... Но все же! При том условии, что она пользуется чакрой, а я нет. Ладно, пару секунд получается. Но все же! Кого я обманываю.

Свободное время трачу на домашнюю библиотеку. Книги и записи о чакре, быте синоби, даже архивы некоторых миссий нашел. Там, же нашел меч. Катана. Без цубы, темного однородного цвета. Взяв ее в руки не хотелось отпускать. Чакро-проводящий метал, работа мастера. Это мне поведал сенсей. Немного длиннее своих стандартных сестер. Я, это, влюбился. Но с катанами никогда дел не имел. И фехтовать ими не привык. Придется учиться. И мое прошлое тут мне не поможет.

Еще спрашивал Сарутоби насчет фуин-печатей, он нет, нет, заходит обновить их в доме, да чакру пополнить. Все же тут все работает на фуин и чакре, подогрев, холодильник и остальное по мелочи. Лучше бы я молчал, вечером я прихожу на дрожащих ногах, и дрожащими руками начинаю рисовать, да да рисовать. Садист Сарутоби (не спроста с одной буквы слово и имя начинаются) подкидывает мне разных печатей и книжку, с основами фуин выведения. В общем, кисточкой пытаюсь что-то нарисовать. Получилось в первый раз, только через три недели. А СС (садист Сарутоби) только ухмылялся, мол в бою рисовать будешь и дрожащие руки не помеха. Я ему не Узумаки в бою их рисовать! Хотелось сказать, но промолчал, я уже понял, если есть силы говорить, то СС сразу берет на заметку. Все, закончил, аааах, спать.

Глава 4

Глава 4. Ну наконец-то!

Сегодня! Сегодня будем работать с чакрой! Прошло уже четырнадцать месяцев с момента моего попадания. И наконец сегодня я начну познавать сиё великое, чакрой именуемое. Доктор Сато сказал, что чакра, что тратилась на чакра-каналы в области головы закончили перестройку, и мое кейракукей стабилизировалось, поэтому я сразу поставил условие учителю, чтобы сегодня, наконец, занялся со мной чакрой, или я запрещу Сае давать ему печеньки. Хе хе хе, а он на них подсел. Просит больше чем ест. Видимо с собой забирает. А мне самому мало! Но приходится делиться. Пробурчав что-то о малолетних вымогателях, он таки дал согласие и вот я уже полчаса сижу и пытаюсь почувствовать эту чакру.

— Расслабься, закройся от мира и вглядывайся в себя, постарайся почувствовать, как стучит сердце, как течет кровь по твоим жилам. А я снова пущу немного чакры в твои каналы, ты должен почувствовать, понять, заметить что-то чужеродное в тебе. Давай. — Поймешь тут, когда над ухом тебе инструкции читают. Так, расслабиться, заглушить, не слушать. Не обращать внимание на все, что снаружи. Есть только я, и я чувствую, да, вот оно, чужое, что мешает мне, чакра, как вода, прохладная и приятная, она течет везде и является моей частью, как дополнительная рука, но ее нужно разрабатывать, а если попробовать заставить ускорить движение. Так, вот оно, давай, пошла, родная. Есть! Гха! Больно, глаза, совсем забыл о них. Жжется, колит, чешется...

— Орочимару! Орочимару! — я вынырнул из себя и открыл глаза. Твою мать, это... это не описать, столько красок, такая четкость, словно всю жизнь жил с закрытыми глазами, и только сейчас проснулся. Невероятно. Я уставился в одну точку и просто смотрел. Смотрел, так, как никогда раньше. Это не объяснить, тому, у кого нет этой возможности. Видеть так, как теперь вижу я.

— Со мной все в порядке, сенсей. Кажется, мои глаза. — Я поднял взгляд на Хирузена, и заглянул ему в глаза. Он присмотрелся и стал разглядывать меня.

— Интересно, очень интересно. И как ощущения? Что поменялось? — закончив осмотр спросил он.

— Ммм, необычно, четко и все хорошо видно. И красиво. — Выдал я свои ощущения. СС задумался, а потом выдал.

— Ничего не могу сказать вот так сразу, хотя, я поищу в библиотеке, а пока поздравляю! Кстати внешний вид твоих глаз тоже изменился, так что, я пойду, а тебе советую сразу отправиться в больницу, Сато-сан давно ждет, а после того, как каналы восстановились, чуть ли не писает катоном. Так что беги, мне нужно отлучиться, я сегодня не на долго зашел. Не забудь про медитации, и спроси Сато-сана на эту тему, скажи, что я попросил, потому что не успел. Бывай, буду через неделю. — закончил СС. Что-то он быстро ретировался. Небось рыться пошел в библиотеке или действительно на миссию вызвали. Какой-то он иногда не совсем адекватный со мной, или он со всеми так. Надо будет потом спросить, когда общие знакомые появятся. А то неизвестный фактор плохой знак долгой и счастливой жизни.

Вот еще одно явление фанатиков от науки. Этот Сато чуть ли не вылизал меня от пальцев ног до макушки. Приговаривая, что это очень интересно. А потом издаст что-то типа АХ, запишет в блокнот и все повторяется заново. Брр... В итоге он сказал, что я могу деактивировать глаза, вот только как, должен догадаться сам, потому что процесс он и сам пока не понимает до конца. Да и боли начинаются, голова начинает болеть от обилия информации, сложно воспринимать все, что попадается в обзор. Что это они не могут сказать, но то, что это не аномалия точно. Комплексные чакроканалы, сеть от глаз на весь мозг, разветвленная система и закольцевание, что позволяет прогонять большие объемы чакры, а так же плотность самих каналов четко указывают на клановое додзюцу, другой разговор, что его никто не видел и о нем ничего не известно. Им не известно. А я в зеркало смотрел. Смотрел и матерился. ТАКУЮ плюшку я получил, что минут на пятнадцать просто выпал из реальности. Зрачок расширился и подошел почти в плотную к кольцам, шесть колец на равном расстояния друг от друга, четко выраженного темно синего почти черного цвета, на синем белке. Ринненган. Одно слово, глаза бога. Я лежу в своей комнате и блаженно улыбаюсь. Кстати получилось деактивировать, просто лишить их подпитки чакрой, и все вернулось в норму. Кольца стали светло-синими и на синем белке их почти не видно. Тишь да гладь.

Так я и размышлял лежа на кровати, уснуть не получалось, слишком много впечатлений, хм? Вот и Сая пришла. Притворюсь спящим, за этот год, она всегда уходила раньше, чем просыпался я и приходила позже, после того, как я засну. Ну, она так думает. А я просто иногда притворяюсь. Думаю, что ей просто одиноко одной, дом большой, живем мы вдвоем. Иногда по ночам ей снятся кошмары, не знаю какие, но я просто крепче прижимаю ее, и она успокаивается. Впрочем, как и я. Мои кошмары, они другие. Это воспоминания, самые больные, самые неприятные, они стали возвращаться. И голос в голове проснулся. Этот шепот невыносим. Но он все, что осталось от меня прошлого. И хотя бы это не дает мне отчаяться. Вы думаете это так просто взять и начать с начала? Попасть в подобную ситуацию? Сколько я не думал об этом, сколько я не старался держаться на позитиве, все в итоге возвращается к самому началу. Как там они без меня? Друзья, Юна, мои братья. Сон, избавь меня от переживаний. Подари мне отдых без кошмаров, хотя бы сегодня. Под такую своеобразную мантру, я заснул.

...

Две недели, две чертовы недели понадобилось, чтобы научиться ходить по вертикальным плоскостям. Удар по моему эго, радует, что Хирузен наоборот считает это очень быстрым темпом обучения. Сая сказала, что ей понадобилось около месяца. Но надо стремится к лучшему. Далее все зависит от меня, СС занят делами, и просто советовал заниматься самостоятельно. Вот сижу и верчу бумагу на ладонях, сложно, но терпимо, сначала она только дергалась. Выпускать чакру оказалось сложнее, а уж управлять ею вне тела, еще сложнее. Одним словом контроль.

Глаза тоже не оставляю без внимания, за прошедшее время я научился активировать и деактивировать их без напряга. Стоит только подумать, и чакра сама устремляется в голову. Также привыкаю к объему воспринимаемой информации. И еще я заметил, что дальность обзоро и угол увеличиваются. Что несомненно хороший знак. Развиваемся.

Нужно быть готовым, кто его знает есть, тот канон или его нет. Дождь начинается, я поднял глаза к небу. Усмехнулся и легким бегом отправился домой.

Глава 5

Глава 5. Первый раз в первый класс.

Академия, это огромный учебный комплекс, в котором проходят обучение юные синоби. При поступлении нас осматривал ирьенин, проверяли физическую подготовку и умение пользоваться чакрой, для тех, кто умеет, конечно. Я за себя горд. Я попал в А1-класс, элита, одним словом. В основном тут клановые, но есть и обычные чакроюзеры, попав в этот класс, тебя уже берут на заметку, не только руководство Конохи, но и другие клановые представители. Сильных синоби, стараются, либо забрать к себе, либо не дать забрать другим. Используются разные средства. Женитьба, найм, вливание посредством создания побочной ветви и так далее.

Перед академией собралось много народу, клановые держатся особняком в стороне, вон стоят Хъюги, свободные одежды похожие на кимоно светлых тонов, серебристые глаза и темно-синие волосы. А лица то, орел на муравья внимания не обратит, что-то такое, хе. Дальше Учихи, Темные волосы, черные глаза, темные тона одежды, и агрессия, которая прямо витает рядом с ними. Зыркают направо и налево. И дальше стоит колоритная компания и весело беседуют. Это Яманака, Акимичи и Нара со своим выводком. Голубоглазые блондины и лучшие мозголомы нашей деревни, Яманака, здоровяки под два метра ростом, широкоплечие и упитанные Акимичи, прирожденные бойцы ближнего боя, а также флегматичные и скучающие Нара, щупленькие, худенькие и вообще походу умеющие спать стоя. Отдельно стоит упомянуть Сенджу, да уж, зеленые тона одежды, и прямо таки сиятельно-счастливое выражение лица. Считается самым дружелюбным кланом Конохи, непробиваемые оптимисты. Сарутоби, стоят не отсвечивают, обычные на вид, но если присмотреться, то можно заметить дорогие одежды, торговцы ставшие синоби, они урвали довольно большой кусок поставок различных продуктов в свое время, а еще табак. 90% Всех табачных изделий проходит через Сарутоби. Как руки чешутся закурить. Далее я заметил Абураме. Любители жуков, самый закрытй и нелюдимый клан Страны Огня. Плотные мешковатые одежды, закрывающие и скрывающие большую часть тела. Темные очки, капюшон, и это все в тридцати градусную жару. Инудзука. Кхм, это ходячий зоопарк, все при собаках, у детей щенки, где только не сидят, на головах, на плечах, некоторые таскают на руках, а у кого-то вообще выглядывает из-под майки. Взрослые же особи сидят и наблюдают. Внушает, здоровые собаки под метр с лишним в высоту, я бы покатался, но кто мне даст. А также клановый окрас в виде красных клыков на щеках. Это из тех, что я знаю. Были еще кланы, но о них я не слышал, надо будет поискать информацию.

Далее вышел высокий мужик с седыми волосами, одним взглядом заткнув всех на площади, так вот ты какой второй хокаге Сенджу Тобирама. Впечатляет, один из сильнейших синоби. Тот уровень, к которому стремятся все. Монстр, опыт плюс сила и заточенный разум. Машина смерти, как и мы в будущем, кто выживет, точнее если выживет и сможет добраться до S-класса.

— Поздравляю всех с поступлением в Академию синоби Коногакуре-но-Сато. Мы очень гордимся, что среди вас столь много многообещающих и перспективных детей. С сегодняшнего дня, и в течении следующих шести лет, вы будете обучаться и готовиться влиться в ряды синоби, и только от вас зависит насколько успешными вы можете стать дальше. Вы новое поколение Воли Огня и станете достойной заменой нам, а мы в свою очередь приложим все усилия, чтобы дать вам возможность стать сильнее. — дальше шло краткое объяснение, что как и зачем. Краткая история деревни и некоторые постулаты этой огненной воли.

Я зашел в класс, вслед за учителем, и сразу выбрал место сверху и слева на самый край к стене. Сая селя рядом, всем видом показывая, что она, рядом и никто ее от меня не отлепит. Да уж. Сенсей, подождал, пока мы все рассядемся и представился.

— Привет класс, меня зовут Огано Рико, я очень рад, что стал вашим сенсеем, надеюсь мы подружимся. — улыбнулся он. Я на мгновение активировал глаза, хм искренне. Буквально недавно заметил, что активируя 'глаза' могу улавливать, самые сильные эмоции, словно свои только на заднем фоне. Это было важное и очень удобное открытие. За этот год, я сильно продвинулся, тренировки дали результат, а глаза стали сильней, я вообще заметил, что у меня не тот 'Риннеган',что я видел у 'Пейна'. Мои больше похожи на 'Шаринган' с элементами 'Бъякугана', впрочем, если взять за теорию, что они произошли от 'Риннегана', становится понятно. Скорее всего, это ответвления моих глаз, 'Бъякуган' стал сенсорным плюс более глубокое видение чакры и каналов, а вот Шаринган ушел в боевой вариант и память. Мои же глаза имеют и то и другое, однако слабее в сравнении с остальными. Т.е. за универсальность платится силой. — Дальше каждый из вас, слева на право начиная с первого ряда, будет выходить и представляться. — закончил сенсей.

Сенсей у нас был невысокого для синоби роста, около ста семидесяти сантиметров, не крепкий, среднего телосложения и видимо боец средней и дальней дистанции, хотя могу ошибаться. А вот его отношение к детям меня радует, он действительно любит свою работу, и как я уже проверил, действительно был рад нам. На имена я даже не обращал внимания, прослушав почти всех, размышляя, и тут же пожалел об этом. Этот класс элита, ладно спрошу у Саи потом. Моя очередь.

Я встал, и спустился по лестнице, держа нейтральное лицо, и слегка улыбаясь. Вот только когда некоторые передернулись, понял, что лучше мне не улыбаться. Орочимару, карма на нас общая, но менять выражение уже поздно. Встав у доски, я написал свое имя.

— Меня зовут Орочимару, надеюсь мы поладим. — и приветственно поклонился.

— Приятно познакомится, — похлопал меня по плечу сенсей. Что за фамильярность. — садись, так дальше! — и я потопал назад, мимо меня прошла Сая. Эстафету передал, шепнул я ей, и я удовлетворением заметил, как она встала в ступор, а затем, поклонившись мне, продолжила путь. Последнее время мне нравится ее подкалывать, пока ни разу не удалось пробить ее маску, на людях. Дома она все же более эмоциональна. Такая вот актриса. Правда, стену отчуждения между нами держит сама, я пока сильно не настаивал, но начинает напрягать. Да и не дело это, она очень сильно подчеркивает границу вассал — господин. На словах, и в общении. Что совершенно не мешает ей ночью прибегать ко мне под одеяло.

— Сая Аками, приятно познакомится. — сказала Сая, и пошла обратно. В классе поднялись шепотки, парни обсуждали одноклассницу, то тут, то там, доносилось, 'милашка', а вот девчонки после милашки стали волком на нее смотреть. Блин, восемь лет, а уже конкуренция. Вот только Сае вообще по барабану и она все пропустила мимо ушей и села обратно.

Ох какие люди, Джирайя, безумие Конохи, наслышан о тебе, о мой будущий товарищ по команде. Вот только, мне это не интересно, сейчас. Со временем. Будем решать проблемы, если понадобится. Хм, и Тсунаде тоже, если я не ошибаюсь, да точно, представилась. Деваха то, вырастет красивой, уже сейчас видно, тоже личность известная, уже сейчас работает в больнице, хоть и как младшая медсестра, но сам факт. Будем держать лицо, холодное отношение ко всем, с легкой улыбкой на лице. Эта маска мне нравится, наверное, потому, что я привык. Мне сложно вообще искренне улыбаться, иногда рядом с людьми, с которыми я очень хорошо знаком и считаю если не друзьями, то хотя бы очень хорошими товарищами, которым можно и спину доверить. Дела.

Но, кажется, скучно не будет.

Глава 6

Глава 6 Тренировки, учеба, проблемы.

— Господин, ваш обед. — Мы сидели рядом с академией, в тени дерева возле спортивной площадки. Мне вообще нравится тут сидеть, а Сая заметив мои, посиделки стала носить мне обед, а затем и вовсе его готовить, правда сама убегает в столовую. Пробует, пытается что-то приготовить по рецептам. Повара привыкли и только улыбаются. А повара тут мастера, отношение к детям здесь серьезное, если еда, то лучшее, учеба максимально информативное и разжевывают для всех, есть, конечно, исключения, вроде Джирайи, но этот абрикос, якобы будущий учитель апельсина (Наруто имеется ввиду). В общем и целом, совершенно не послушный, шебутной, и довольно веселый (Однако! Кто бы услышал это от меня, впал в ступор), слушает очень редко и только на уроках чакро-манипуляции, тайдютсу и на стрельбище превращается в послушного ученика, да и то не всегда. Другие... Вот тут у меня возникла проблема, женская. Мне приятно, когда ко мне столько женского внимания, было приятно. Такая головная боль. Сначала все были просто заинтересованы, ну симпатичный парень, необычные глаза и улыбка, даже девчонки поначалу боялись подходить, хорошую я выбрал улыбку. Затем, затем я стал учиться, очень хорошо учится, а что интересно же! И стал одним из лучших. Лучше бы не становился, такой наплыв симпатии, брр. Я даже глаза стараюсь не часто активировать, тем более что за последние года чувствительность увеличилась, но об этом расскажу позже. Только Цунаде держалась особняком, глазками стреляла, мимо проходила часто, специально, я как-то раз проследил, ради интереса. Но статус "химе" клана отыгрывает. У неё, кстати, тоже проблемы, как и у Саи, хотя той по барабану, ей вообще мысль, как можно обращать на кого-то внимания кроме своего господина, кажется глупой. Ммм, а девочка то растет.

Я заметил, что дети синоби растут быстрее, в чем причина мне не известно. Так, как В Конохе живут и обычные люди, у меня была возможность сравнить. Почему в свои двенадцать лет я выгляжу на пятнадцать? Другие не задаются подобным вопросом, но я могу сравнивать по своему опыту, и скажу, что это не нормально. Я сделал вывод, что дело в чакре, но как она влияет на рост организма понять не смог. Сделал себе заметку спросить у Сато-сана. Еще последнее время стало тяжелее контролировать свои желания. Так и хочется, сделать какую глупость, неадекватно реагирую на внешние раздражители. Надеюсь это временно. Пока держу себя в руках, но надолго ли?

Далее о чем я? Ах, Цунаде, она страдает от поклонников тоже, только проблема там немного другая, она девочка действительно красивая, а стала еще красивей, но вот статус химе, ее будущий муж, имеет право стать консорт-принцем клана Сенджу. И тут в игру вступают дети и клановые и безклановые и сироты. Эмоции у них не блистают разнообразием. Есть и действительно влюбленные, но большинство либо предвкушают наживу, либо прямо таки сияют похотью, даже глаза включать не требуется. Наверное, поэтому она ко мне и питает симпатию, я, то в стороне, и вообще мне это не нужно, в самом деле, я собираюсь становиться сильнее, потому, что знаю, что всех ждет большой песец в будущем и я, походу мазохист, буду бежать впереди паровоза, синдром героя у меня, кажется. Мало мне было в прошлом, но здешний мир действительно красивый, и будет жалко его потерять. Хотя в манге события закончились счастливо, мир и бобры всем. Но довериться канону может либо 'фанатик' верящий в мир и любовь, либо идиот верящий в то же самое.

— Сая, поешь сегодня со мной. — за последние года я привык к Сае и она стала намного ближе, чем я думал. Тяжело держаться вдали от человека, который каждый день о тебе заботиться, ухаживает за тобой после тяжелых и глупых травм на полигоне, во время моего первого чакро-истощения, я три дня лежал и чуть ли на стену не лез от зуда и боли во всем теле. Сая все это время была рядом, три дня кормила и поила меня, спала сидя на стуле готовая в любой момент сорваться в больницу или принести мне воды, менять тряпки и протирать влажной водой. Это было в первый раз, когда я нашел в библиотеке дневник отца, там были описаны основные подготовки и программы на развитие силы, выносливости, скорости, контроля и объема чакры. Сборник и выписки из разных источников, а также личные добавления. Так вот там было написано, что раз в месяц можно доводить себя до полного чакро-истощения, что будет больно и неприятно, но не было 'написано' что будет, чертовски больно и неприятно! Хотя говорится, что с каждым разом будет легче. Было также и о риске, если слишком часто доводить себя до истощения, то общие показатели будут только падать, но это не главное, каналы могут просто не выдержать. Постоянное течение чакры в каналах это норма, если прогонять слишком много, то можно порвать, а если ее там вообще не будет, то они могут высохнуть, чакра как смазка, в умеренных количествах. Зато зная меру, можно получить очень хорошие плюсы в работе с чакрой, что в моем случае приводит к увеличению объема. Укреплению каналов, а также развитию скорости пополнения кейракукей.

— Но господин, так не положено и... — похоже ее это удивило, хех, подруга после того, как ты бегала со мной и продолжаешь заботиться, и будешь заботиться в будущем, мне стоит приблизить тебя. Не хочу быть просто господином для тебя, больше не хочу. Я стану для тебя другом или старшим братом, родственной душой. Твои кошмары до сих пор мучают тебя, вот только однажды когда я показал, что, знаю, что ты приходишь ночью, ты перестала это делать. Вы не подумайте, она красивая, серебристые волосы, ровный небольшой носик, тоненькие губки и большие зеленые глаза. Плюс быстрое взросление, и получаем вполне сформировавшуюся девушку, но, никаких близких отношений. Я даже не задумывался. Возможно, будет, но не сейчас. Она еще не забыла, то, что с ней хотели сделать, она может думать, убеждать себя, что я другой, но подсознание штука сложная, иногда она непроизвольно дергается и пугается, когда я случайно ее задену. Такие вот проблемы. Но теперь иногда я сам прихожу к ней, когда ей особенно плохо, даже через комнату слышно, как она ворочается и кричит во сне. Только идиот на моем месте не заметил бы ее отношение ко мне. А ведь я воспринимаю ее как члена своей семьи.

— Сая, Сая, Сая, сколько мы живем вместе? Уже шесть лет, шесть лет ты готовишь мне, шесть лет ты ухаживаешь за мной, ты была рядом, когда мне было плохо, была рядом, когда мне было хорошо, забудь то, что положено и то, что не положено. Забудь. Поэтому сейчас ты, как послушная девочка сядешь рядом, — я похлопал по траве рядом с собой. — и мы поедим вместе. Погода хорошая, настроение у меня хорошее, еда есть, не хватает только красивой девушки рядом, поэтому ты останешься, ты стала очень красивой, и мне будет приятно, если ты посидишь со мной. — Она мило покраснела. Какая же она красивая, когда смущается.

Все еще красная как рак, она присела рядом, и несмотря мне в глаза положила себе в чашку еду и потихоньку ела. Я активировал глаза на мгновение и остался доволен. Радость, смущение и снова радость. Вот это эмоции, после таких эмоций самому становится хорошо. Так и ели мы в молчании, да и на следующий день тоже, и на следующий, а потом это стало традицией. Просто, посидеть, молча, наслаждаясь едой и спокойствием. Сая была счастлива быть рядом, а я 'кайфовал' соответственно от ее эмоций. Однажды я заметил, что Сая начала дергаться со мной тет-а-тет. Догадался только через неделю, пока анализировал. Она просто хотела близости, не той, что вы подумали. А во время созерцания в тени полюбившегося мне дерева, я просто накрыл ладонью ее руку. Она замерла, и так и не двинулась, пока я не убрал руку до звонка на следующее занятие. Так и сидели. Дома иногда я брал ее за руку, сидя на веранде. Тихо, мирно, просто наслаждаясь наличием друг друга. А через месяц...

Раздался стук в дверь. Сая? Уже довольно поздно, она обычно уже ложится спать в это время. Сая тихо вошла, на ней было белое кимоно, краснея и немного, потоптавшись, она подошла ближе, я отложил книгу, и вопросительно посмотрел на нее, что-то странное, неужели? Додумать я не успел, она сбросила кимоно, оставшись без одежды. Красивые груди примерно второго размера, маленькая талия и ровное ножки в свете горящей свечи смотрелись очень соблазнительно, я смотрел на нее и ничего не мог сказать, здесь и сейчас она была прекрасна.

— Господин. Можно мне остаться сегодня у вас. Как девушка. — запинаясь, с каждым словом, тише и тише проговорила она, готовая убежать в любой момент. Дурочка, я встал и схватил ее на руки, она пискнула, нежно положив ее на кровать, я лег сверху и поцеловал ее. Целоваться она не умела, но старалась, и все больше и больше ей это нравилось, я гладил ее по внешней стороне бедра и талии, медленно, но верно возбуждая ее, помял ее грудь и получил тихий стон с ее стороны. Медленно раздвинул ее коленки и уже собирался к более смелым действиям, как она дернулась, блин забыл. Ринненган, страх, отчаяние и паника медленно сменяли положительные эмоции. Я отодвинулся и просто лег с боку, и прижал ее к себе поближе. Не прошло, а на что я надеялся? Такое просто никогда не проходит.

— Ты еще не готова, Сая. — сказал ей на ушко. — Простите меня, я просто не знаю, что случилось. Прошу дайте давайте попробуем еще. — ммм, плакать то зачем. — Тише не плачь, мы сделаем по другому, смотри на меня. — Она поднял глаза, я слизнул слезинки, и поцеловал ее.

— Спокойной ночи, Сая. Засыпай. — сказал я, накидывая легкое гендзютсу. Все же многие навыки можно использовать не только в боях. Вот и мой первый якорь в этом, кажется уже не чужом для меня мире. Не чужой просто потому, что появился не безразличный мне более человек. Человек полагает, а судьба располагает.

* * *

Утро началось рано, как обычно. Ежедневные тренировки сказываются и на режиме. Привычка. Саи уже не было в постели. Одеться и в душ. Какие планы. В академию идти не надо, сегодня отдыхаем, завтрак готов, время уже ближе к шести утра. Начну по стандарту, затем, то к чему я готовился все это время.

— Доброе, Сая-чан. — ммм как вкусно пахнет, плотно набить желудок одно из самых важных условий в бытности синоби. Все же энергии тратится уйма, при использования чакры, да и нагрузки, плюс растущий организм. Сая вон, тоже ест, меньше меня конечно, но если бы столько ели девушки из моего первого, да что там и второго мира, то было бы печально.

— Доброе утро, Орочимару-сама, завтрак готов. — какая счастливая, все же мало нужно для счастья некоторым людям.

Уффф... Еще раз. Сложить печати, четко представляя результат в голове, не теряя концентрации пустить чакру, дождаться пика и проговорить ключ-слова.

— Нинпо: Теневой клон. — В слух, пока чем громче, тем легче.

Ух, каналы горят, не легкая техника. Тело начало выделять немалое для меня количество чакры, словно синее облако отделяется от меня и зависает передо мной, формируя отдаленно напоминающую человеческую фигуру. Есть! Прямо передо мной стою, стоит, в общем я, клон. Третий день занимаюсь только клоном в свободное время, технику которого нашел в библиотеке. Как я был рад, если она действует так, же как в аниме, то нельзя упускать возможность ускоренного обучения вместе с ней.

— Ну как? — спрашиваю вглядываясь в другого себя.

— Хммм, я знаю, что я это ты, но в то же время понимаю, что я лишь часть и ты основной. А вот чувствую себя очень не привычно, сложно объяснить. Развей и поймешь. — отлично, рассуждает как я, и пока никаких минусов. Вот только чакру ест, трети как не бывало. А ведь у меня уже очень неплохой запас, я в классе второй, после некоего представителя Сенджу, и нет это не Цунаде.

— Хорошо, сосредоточься на информации, что хочешь мне передать. — Печать концентрации. — Развейся. — никакого дыма, клон просто распадается снова на чакру, только в этот раз она просто расходится в разные стороны исчезая. Отклик, действительно странное ощущение. Но работает! А странно то, что чувствуется чакросистема или как в данном случае ее подобие, но очень правдоподобное подобие. А вот некоторая легкость, ведь внутри нету ни крови ни органов, но на все тратится чакра. Даже на разговоры, да и просто она сжигается, думаю с интенсивной работой, его хватит максимум на час. А вот то, что я его развеял не вернуло мне ничего. Обидно. Ладно, создаю еще одного и отправляю в библиотеку, только не забыть, чтобы предупредил меня перед тем, как развеяться, опасно. Нужно прежде сесть в медитацию, сознание мое привыкло к большим объемам информации, но эта информация поступает разом, как архив одним файлом резко открываясь как попадет в меня.

Ну-с начнем, снимаю пояс с металлическими брусками, очень полезные вещи. Тело уже неплохо сформировалось, несмотря на возраст, да и Садист дал добро. Стойка, встаю чуть боком к макиваре, левая рука слегка вытянута вперед, правая в районе груди, ноги слегка согнуты в коленях. Ладонь не сжимается в кулак, пальцы свободны. Ближний бой, дергаюсь, как маятник, переходя от плавных до резких движений, чередуя ритм, пальцы только дотрагиваются до жизненно важных точек и тенцецу, заранее отмеченные на макиваре. Это лишь подготовка, наметки будущей техники, рукопашный бой взят за основу из прошлого мира, так как стиль боя теневика, на которого я был обучен, как никак лучше подходит к тому, что я решил сделать. Сложно держать ритм, надо ускориться, активация глаз, мир замедляется, ускоряю ток чакры в теле и начинаю наносить удари практически на максимально скорости, стараясь не ошибиться в движениях, с виду кажется, что я совершенно случайно переключаюсь от головы, до рук, живота, нанося редкие, но точные удары ногами. На самом деле, я мысленно представляю движение противника и стараюсь отвечать подстраиваясь под его действия. Сложно без живого противника, но ничего не попишешь. Садист, как обычно где-то на миссии. А Сая, вот с ней проблемы. Она занимается, не забывает, но последнее время делает это, как бы по инерции. Она сильна, среди не клановых ей почти нету соперников, с клановыми сложнее, но и тут неплохо. Вот только, мне видно, что ей этого хватает, а так нельзя. Даже странно, я думал, она наоборот будет упорно не жалея себя заниматься, учитывая, как мы начинали. Все, больше не могу. Это предел, пока. Тело не успевает за глазами.

Несколько минут восстановить дыхание, и зайти домой.

Сесть в позу медитации перед зеркалом, и начать увеличивать ток чакры в глазах. Хорошо, отлично, глаза меняют, цвет с светло-голубого на синий, круговые линии проявляются сильнее, поехали, больше чакры. Отлично, на первом кольце повилось первое томое, детализация увеличилась, еще, второе томое, теперь то, ради чего я уже второй месяц бьюсь возле него, аргх, да! Мать твою, да! Третье томое, быстро выбегаю во двор, никаких изменений, ан нет. Чакра, да я вижу чакру, в виде разноцветных пятен, это печати на воротах, на самом доме, и особенно заметные на полигоне. Глаза слезятся, недельку минимум придется привыкать. Пока еще есть чакра, забегаю обратно.

— Сая! Ты где? — кричу, блин меня хватит секунд на тридцать.

— Господин? — вышла Сая из комнаты. Есть, лишь намеки, но синий пар исходящий от нее я вижу.

— Господин, ваши глаза. Поздравляю! — искренне сказала она. Вот, а еще она радуется всем моим успехам вместе со мной. Прекрасный день.

Глава 7

Глава 7 Силачом слыву не даром, я троих одним ударом.

— Ну, Цу-ча...аагхммм — это было первое, что я услышал, войдя в класс.

— Еще раз так меня назовешь, я тебе ребра переломаю. Понял? Джирайя-Бака. — ух, боевая баба.

— Ну, Цу..наде-чан, пошли со мной на свидание! Я такое место знаю классное! — каждый день это представление, только герои, точнее героини меняются. Но чаще всего конечно Цунаде, кстати, Джирайя еще один довольно искренний человек, по отношению к Цунаде, я бы не сказал, что он влюблен, просто смотря на его эмоции понятно, что никаких особых целей он не преследует, скорее, просто достает ее. Нет, желание, конечно, чувствуется, но оно какое-то незатейливое, не похотливое. — Ну давай, ммм?

— Ррр, как же ты достал, я сказала нет! Иди других доставай. — Цунаде.

— Злая ты! А к Орочимару по другому относишься, хотя постоянно тебя зову! — обиделся Джи.

— Бака, он не ведет себя как ты. И вообще он лучший ученик курса, да и сам симпатичный. И вообще не отвлекай меня. — хм. Вот оно как. Да я такой, себя не похвалишь ну и так далее. А вообще можно и пошутить, благо они меня не заметили, урок еще не начался. А остальные уже привыкли к их перебранкам. Тихо подхожу, и жду пока меня заметит Цунаде.

— О, Орочимару-кун, привет! — улыбается. Хе-хе-хе.

— Привет, Цунаде-чан. — класс замирает. Я очень не общительный, по крайней мере им так кажется. Просто мне скучно было с ними. А потом как-то привык. И обычно, просто киваю на приветствия. А тут еще использовал суффикс, чего раньше себе не позволял. — Спасибо тебе. — говорю подходя по ближе.

— За что? — еще не отойдя от удивления говорит Цу. Хмм, а эмоции, смак. Принцесса ты или нет, это так приятно.

— За симпатичного. — улыбаемся и машем. Покраснела. Мило. Прохожу мимо, в классе тихо зашушукались девчонки. Мда, надо было хотя бы в коридоре это говорить. Сколько стыда, смущения, щечки покраснели, и даже радость присутствует.

Охотницы за перспективными синоби. Это бич мой. Попытки совращения и соблазнения. Чего я только не натерпелся. Сая мне в помощь. Это мой ручной цербер. Или дракон? Но она такая смешная, когда отгоняет эти стаи волчиц от меня. Кстати, за это ее многие не любят.

— Так класс, сели по местам. — в аудиторию зашел Огано-сенсей. А мы быстренько разбежались по местам.

— В прошлый раз мы подробно изучали экономическое и политическое направление стран большой пятерки, А именно страны Огня, Воды, Земли, Ветра и Молнии. Также разбирали скрытые деревни, этих же стран, а также их влияние и роль. Гоку почему пять стран называют Великая пятерка? — спросил учитель.

— Ммм, потому что, в каждой из этих стран находится по скрытой деревне? — выдал мой одноклассник.

— Нет, Гоку. Ты чем слушал в прошлый раз? В стране Дождя и стране Скрытых источников тоже есть селения синоби, но в список Великих стран они не входят. Орочимару? — все перевели внимание на меня.

— Потому, что у них самая большая военная сила и экономические ресурсы. — А я что, я ничего. Такая выжимка вышла из прошлой лекции.

— Правильно, именно потому, что это мало того, что крупнейшие страны, они являются сильнейшими, как в плане экономики, так и армии. В данный момент между ними сохраняется вооруженный нейтралитет, который длится с первой мировой войны синоби. И продолжается до сих пор. Цунаде, назови главную причину первой войны. — сенсей.

— Передел сферы влияния. — раздался спокойный голос Цу-тян и химе Сенджу в одном флаконе. — а также..

— Джирайя, отстань от Мегуми, извини Цунаде, Джирайя продолжи. — переориентировал вопрос учитель.

— ааам, кхм, потому что, ммм — ну этот как всегда.

Вот в таком виде проходят не практические уроки в Академии.

В большинстве своем здесь все еще феодальный строй. Скрытые деревни практически не лезут в политику (если верить, книге) и занимаются своими делами. Что-то вроде выполнить побольше миссий, а также подложить свинью соседу, но так чтобы подумал на другого соседа. В стране главным лицом считается дайме, в селении провозглашенные каге, с добавкой приставки в зависимости от страны. Страна Огня, деревня скрытая в листве (Конохагуре но Сато) глава Хокаге,. Вода, деревня скрытая в тумане (Киригакуре но Сато) Мизукаге. Молния, селение скрытое в облаке (Кумогакуре но Сато) Райкаге. Земля, деревня скрытая в камне (Ивагакуре но Сато) Цучикаге. И последняя по списку, но не по силе страна Ветра с деревней скрытой в Песке (Сунагакуре но Сато) Кадзекаге.

Помимо этого есть селение, скрытое в Водовороте (Узушигакуре но Сато) главой которого является Узукаге, и находится на острове между Водой, Молнией и Огнем. Являясь в военном союзе с Конохой. Водоворот не принадлежит ни к одной из стран, и полностью состоит из синоби клана Узумаки. До сих пор является независимым за счет клановых поставок печатай и являются одними из лучших мастеров Фуиндзютсу. Стиль боя также основывается на печатях, кеккай-генкай Узумаки смысл которого в плотной (плотнее других чакре), а также больших ее запасах, которые позволяют записывать, точнее прожигать печати без специально сделанных на собственной крови чернил, прямо в бою. Сильнейшие из этого без сомнения очень сильного клана способны выжигать печати прямо в воздухе. Это если не брать во внимание из очень не слабую регенерацию. Правда остается слабость, контроль и гендзютсу. По моему личному мнению, Узумаки однозначно в десятке сильнейших кланов мира синоби. Один представитель, которого кстати учится с нами и двое в параллельных потоках.

После уроков отправился в библиотеку, здесь тоже много интересных вещей, мне нужны были упражнения на равномерное развитие всех тенкецу, дойдя до двери, хлопнул себя по лбу и создал клона. Использую их в тренировках и развитию контроля чакры, но чтобы отправить его в библиотеку и не теряя времени заняться на полигоне отработкой моей пока еще не законченной техники для ближнего боя, я иду сам. Инертность мышления.

Возвращаясь в класс, Саи нет, куда ушла? Выходя из Академии, услышал голоса на заднем дворе. Странно, обычно я тут остаюсь до поздна, да и Сая, которая всегда меня ждет. Дети убегают сразу, за редким исключением, да и в библиотеке не много, кто сидит. Учителя пишут отчеты и разбираются с макулатурой. Посмотрим, что там. Сая, и еще трое человек. Я их знаю, местная шпана, старше нас на год. Выпускной класс, двое клановых и один семейный. (Семейный, имеется ввиду, что не клан, но один или оба родителя были или есть синоби, То есть, родители обучают ребенка. Орочимару, тоже, считается семейным). Один из Учих, второй как ни странно, Нара, и вот семейный. Приходилось слышать, но никогда не замечал, ко мне они не лезли. А так, Учиха просто малолетний садист, считающий заслуги клана своими, Нара, вот это меня и удивило. Нара очень благоразумный клан, мало, того, что они не по возрасту умны, они очень хорошо избегают проблем. Никогда не видел Нара, получавшего удовольствие от хорошей драки, никогда не видел задир среди них, а вот удовольствие за игрой сёги, от вовремя вставленной фразы, от наблюдения за окружающем миром, это да. Это видел. Видимо, в семье не без урода. А семейный, это и есть семейный. Я и сам такой.

Чакру разогнать, сосредоточиться на слухе, встать за угол и не отсвечивать. Понаблюдаем.

— Эй Сая, а Сая? Слышали, что ты живешь у своего одноклассника, потому что своего дома нету. — Начал семейный. — Скажи, а как ты оплачиваешь свое проживание? — откуда они это узнали, то что мы с Саей живем вместе не должны были никто знать. Возможно кто-то видел? Но ведь тогда уже на следующий день весь класс галдел бы об этом.

— Зачем вы меня позвали? — Холодно поинтересовалась Сая. Уверен, что она смогла выбить их из колеи, все таки имитировать этот холод и безэмоциональность она умеет хорошо.

— Ты знаешь, у нас есть деньги. Тебе твой господин наверное не дает денег, да и ребенок он еще, не знает, как нужно правильно благодарить девушек. — Сказал Учиха, Нара ухмыльнулся, но промолчал.

— Не интересует. — Блин они, что не могли придумать способ получше познакомиться? Или кланы прикроют их в случае чего. Нет, здесь очень ценится сила, если они огребут, по честному, то никто не будет вмешиваться. Потрещат зубами, запомнят, но не вмешаются. Сая уже собралась уйти, как.

— Ну, выбора у тебя особого тоже нет. Нас трое, учителя заняты. Твой мелкий одноклассник тоже где-то ходит. Мы старше и опытней тебя, да еще и сильннее. — Подал голос Нара. — И поздно, ребят вяжите ее. — Глупо Сая, как ты могла пропустить, он же просто разговором отвлекал тебя. Хидзютсу Нара, это умение использовать свою тень, при соединение с твоей Нара способен управлять тобой через нее. Я же рассказывал. Но рано, Сая сможет найти выход, вспоминай, раскручивай чакру сильнее, чтобы пересилить, все его движение ты будешь зеркально повторять. Разгоняй чакру сильнее, и постоянно сопротивляйся, чем больше сопротивляешься, тем больше он тратит чакры на удержание. Давай, Сая.

Тем временем, Учиха уже подошел к Сае, и начал ее лапать.

— Не бойся, хе. Тебе понравится, нас трое, тебя на всех может не хватить, жаль. — Он начал трогать ее, развязывая пояс на кимоно. Как же я забыл, ее травма, надо помочь. Она просто не сможет ничего сделать, 'глаза'. Точно, паника, ее выбило из колеи, паника и страх самой ситуации, от которой она чуть не пострадала в детстве. Все выхожу. Только сделаем немного по другому.

— Осано-сенсей, тут на заднем дворе дерутся! — имитация голоса, одна из самых простых техник. Которую мы проходили на третьем году обучения.

— Ты слышал? — сказал Учиха.

— Валим. — Кивнул Нара, и она смылись. Зато я знаю куда, здесь драться опасно, застукают получим все. А вот Сая как стояла, так и села, обняла колени и просто тихо плакала.

Подхожу сзади и обнимаю ее. Она вздрогнула, и начала вырываться.

— Тихо Са-чан. Это я. И кричал тоже я. — вроде больше не вырывается. — Са-чан, все уже хорошо, никого тут больше нет. Слышишь? Успокойся и вытри слезы. У тебя есть пол минуты, чтобы привести себя в порядок, я тебе хочу кое-что показать. Слышишь, зайка? — кивнула, и покраснела на зайку. Хорошо, отвлечем. Поднял ее, схватил за руку и пошагал на то место, где могут быть эти уроды. Саю я так и не отпустил, держал крепко за руку, да и она не вырывалась. Первое место пусто, хм, что еще было, полигон! Старый полигон недалеко от Леса Смерти. Он редко используется, потому что давно не обновлялся. Потянул Саю туда.

— Сая, послушай меня. — Начал объяснять ей по дороге. — Мы будущие синоби, ты сама мне сказал, что хочешь поступать в Академию. То, как ты реагируешь на попытку изнасилования, — сжала мою руку крепче. — может обойтись плохо тебе в будущем, понимаешь? Хорошо, что понимаешь. Так вот, еще последнее время, я заметил, что ты стала меньше тренироваться. Сейчас, мы найдем тех мерзавцев, и я тебе покажу, что ты теряешь. Если про них забывать. Я не буду использовать свои глаза, о возможностях которых, правдиво знают, только ты, дядя, и доктор Сато. Пришли. — заметил я эту компанию. — Смотри внимательно.

Интерлюдия. Сая Аками.

— Смотри внимательно. — сказал он. Оро-кун двинулся к тем, что хотели... меня. Меня трясет внутри, мне страшно. Когда речь заходит о близости, страх выходит изнутри, даже когда я думала, что уже справилась. Как в тот самый день, когда я пришла к господину. Я не смогла. Я думала, что навсегда потеряю его. Ему было все равно. Любимый, Оро-кун, наверное, я никогда не смогу так его назвать вслух, но мне все равно. Я должна быть рядом. Когда я вспоминаю те события, внизу живота становится тепло, а сердце начинает быстро биться и хочется бегать и кричать, как мне хорошо. Тогда был первый раз, когда я получила такое удовольствие. Я читала книги, когда Орочимару не видел. Готовилась к близости, а когда не получилось, он просто доставил мне удовольствие. А его глаза, нет, не те, благодаря, которым он уже сейчас, скорее всего, сильнейший среди учеников нашего класса, а те, которыми он смотрел на меня. Понимающие, успокаивающие. Иногда, кажется, что он много старше, чем кажется. Я решила, что в следующий раз смогу точно. Ты только подожди немного. Я обещаю, что смогу справиться с собой.

Я смотрела в спину единственному человеку, которому доверю даже свою жизнь. И начинаю понимать, как же я его не достойна.

— Йо, привет ребят. — Улыбнулся он. — Как дела? Нормально? А я тут слышал, что кто-то из вас, уродов, обидел Саю. — Улыбка превратилась в кровожадный оскал.

— Ты кто? Ты знаешь, кто мы такие? — Начал Учиха. Нара пригляделся и подобрался. А третий кажется растерялся.

Ни говоря больше и слова, Орочимару резко кинул пару кунаев. И сразу отпрыгнул вправо, на том месте, где он стоял появилась тень, повернулась под углом в девяносто градусов и ринулась за ним. Орочимару не останавливаясь, побежал к Учихе, два размытых движения, и он заваливается на бок, а Орочимару уже бежит к третьему. Прыгая, время от времени, от тени. Рывок и его рука уже летит в лицо противника. Не увернется. Увернулся. Нара использовал тень на своем товарище и они синхронно наклонились, увернувшись от удара. Два сенбона в сторону Нары и ему приходится прыгнуть вперед, а вместе с ним и (блин как же его зовут) налетел на Орочимару. Два и раздает вскрик, переходящий в вой. Остался последний. Кунай и три сенбона движутся один за другим, не давая противнику шанса на контр-атаку или побег.

— Стой, стой, сдаюсь. Были не правы. — Причитал Нара.

— Поздно. — Орочимару всем весом сбивает его, Нара пролетает пару метров и с трудом встает. Орочимару замер.

— Попался. — хрипит Нара. — Я тебя поймал.

— Яре-яре, ты так в этом уверен, Нара-кун? — дежурная улыбка Орочимару. Стоят не двигаются, Нара медленно движется навстречу к Орочимару, Орочимару зеркально повторяет его движения. Дойдя в плотную, Нара собирался что-то сделать, но не успел. Локоть Орочимару бьет в висок. Бой закончился.

— Чакро-истощение. — пробормотал Оро-кун, осмотрев лежащего Нару. Орочимару немного прихрамывал, мне стоило больших усилий не броситься прямо к нему. Он сказал смотреть.

Я задумалась, Орочимару сейчас показал, как мне стоило поступить. Сначала неожиданно напав во время разговора, выбить сильнейшего контактника, затем разобраться с тем, кто ближе всего. Пользуясь тенью Нара, что взял под контроль своего друга, выбил его. А затем, разгоняя чакру, сам будучи под тенью, во всю сопротивляясь, чтобы заставить противника потратить чакру, сделал рывок потратив не малое количество чакры, выбрался из под контроля и закончил бой.

— Зайка, ты все поняла? — обратился, мой господин ко мне. Я стыдливо кивнула. Мне нечего сказать, он прав. Он мне все объяснял, как и с кем лучше работать, когда отступить, а когда можно и рискнуть. Сарутоби-сенсей тоже. Я обязана стать сильнее, расслабилась. Думала, что уже достаточно сильна. Считала, что из-за того, что раньше начала пользоваться чакрой, буду сильнее или на уровне любимого. Дура, пока я читала книжки, он уже ушел вперед. Я разозлилась на себя. Я не отстану. Не имею права. Решимость стать сильнее, я должна, обязана. Я стану.

Орочимару подошел ко мне и приобнял за талию. Как приятно.

— Пошли домой. Хватит впечатлений на сегодня. — я бросила взгляд на лежащих выпускников. Кивнула, и пошла рядом.

— Кстати, осталось восемь месяцев до их выпуска. Аккурат до выпускного, ты обязана суметь победить каждого из них, один на один. Я смогу устроить вам спарринг. — добавил Оро-кун. — Покажи, что они слабее. Это будет удар по репутации. Стоило бы их убить, но проблем не оберемся.

Глава 8.

Глава 8

— Тоха, держи. — Она кинула мне пачку сигарет и присела на пол. Я вытащил одну, порылся в кармане и закурил.

— Ты в порядке? Возьми себя в руки, никто не знал, что так получится. Ты не виноват. — она забрала пачку и закурила тоже. — Сейчас время такое, скорее всего она просто не успела уйти со всеми.

— Знаю, блин. Знаю. — Усталость навалилась втрое сильнее. — Только мне от этого лучше не становится. — Я поднял голову и посмотрел ей в глаза. — Скажи, как мы дошли до этого. Почему даже когда от мира остались осколки, мы продолжаем резать друг друга. Вот только больше всего страдают, те, кто этим не занимается. Я смотрел в ее глаза, не в силах отвернутся. Мне казалось, если отвернусь, то предам не только ее, но и себя. — Тоскливо закончил я.

— Правильно. Каждый должен нести ответственность за все свои поступки и принимать последствия. Это вышло случайно, твоей вины здесь нет, но что вышло, то вышло. Терпи и никогда не забывай лицо первого ребенка, которого ты убил. — Она грустно улыбнулась, дотянулась и погладила меня по руке.

— Тоха! Ты что тут один делаешь? Всех почти эвакуировали, отступаем, скоро пойдет вторая волна. — Один из моего отряда подошел ко мне, протянул мне руку и помог подняться. Мы пошли к переходной линии. Я обернулся, оглядев станцию, надеясь в последний раз. Станцию, где случился очередной этап в моей жизни, печальный этап.

— Не забуду. — сказал в пустоту.

— Что? — обернулся мой сопровождающий.

— Ничего. Пошли. — ответил я.

Я открыл глаза. Настроение паршивое. Ничего не хотелось делать, но есть такое слово 'надо'. Обвел лицо руками, пытаясь отстраниться ото сна. Пора. Встал и направился в душ. Завтрак был уже готов. Сая крутилась и заканчивала накрывать на стол.

— Доброе. — откинулся я на стул.

— Доброе утро, господин. — радостно ответила Сая. — Как спалось? — Она села рядом и начала накладывать мне еду в тарелку. За один день человек может измениться. Вот и Сая стала немногой другой из-за недавних событий. В глазах появилась уверенность и решимость идти до конца. А дома она стала намного живее и ведет себя естественнее.

— Нормально. Дел по горло. Какие планы на сегодня? — спросил я.

— Схожу на рынок. Надо взять продукты, затем собираюсь последовать вашему совету и займусь тренировкой. — просветила меня Сая.

— Молодец. В библиотеке в третьем ящике стола лежат пару дневников. Прочитай их. Там много полезного, не волнуйся, я их уже прочитал, так что, можешь взять к себе в комнату. Ничего пока оттуда не начинай, что будет не понятно, спроси. — Я поднялся со стола. — Спасибо было очень вкусно. Мне надо в больницу, вернусь к вечеру. Займись пока общей подготовкой. — Я подошел и чмокнул ее в щечку. — Не скучай. — Махнул рукой на последок.

— Удачного вам дня, господин. — проговорила смутившаяся Сая.

— Сато-сан? Можно? — Спросил я, стоя в дверях.

— Орочимару-кун? Заходи. Сегодня же выходной у вас в Академии. Что-то случилось? — Спросил Доктор Франке... то есть Сато-сан.

— Сато-сан, я пришел просить вас об услуге. — Встав в позу просящего сообщил ему.

— М? — Удивился Сато. — Какой услуги?

— Помогите обучиться ирьендзюцу Сато-сан. Мне хотелось бы хотя бы иметь хотя бы базовые навыки. — Я уже долго обдумывал это, на мой взгляд, это очень хорошая перспектива. До уровня Цу, я не доберусь однозначно, однако, уметь подлечить себя в перерывах между боями или в критических ситуациях, может очень пригодится.

— Скажи Орочимару. Я так понял, ты не собираешься становится ирьенином? — я кивнул. — Так же ты не собираешься делать упор на лечении других кроме себя? — я снова кивнул, но уже осторожнее. — Хм, это будет интересно. Знаешь, говорят, если ученик готов, то учитель сам придет. Вот в нашем случае совсем наоборот. — Он так улыбнулся, что мне стало не по себе. Не сказать, что улыбка была неприятной, но что-то здесь меня настораживало.

Как оказалось, то чему он стал меня обучать, это боевой аспект ирьиндзютсу. Ирьинины делятся помимо своих рангов, вроде синоби от D до S, так же на специализацию, которой очень много. От боевых ирьенинов, которые, являются квалифицированными полевыми врачами и опасными бойцами, до мастера, скажем костей. Специализаций много, что конечно не мешает изучать только одно или несколько направлений сразу. Так, вот Сато-сан помимо генетики, специализируется так же на самоконтроле, как он сказал. Таких как он, не мало, но людей на его уровне и его опытом, можно пересчитать по пальцам. А на самом деле это ирьенины специализирующиеся конкретно на себе, все ирьенины так или иначе могут себя подлечить, следить за процессом собственного организма. Просто этот тип ушел дальше, контроль тока крови, уровень адреналина в крови, а также много других интересных процессов. И все это можно использовать в бою, не сильно отвлекаясь от противника. Я когда услышал, обрадовался, словно маленький ребенок. Меня быстро остудили. Сначала основы. Основы, на которые обычно уходят минимум года два. Только потом мне снова дадут основы, но уже того, чего я хочу. Осталось только согласиться.

— Ученик просит учителя, развеяв тьму незнания, указать путь. — сказал я ритуальную фразу.

— Учитель укажет путь, но лишь от ученика зависит пределы развития. — ответил Сато теперь уже сенсей.

Набрав список литературы, и выслушав вводную лекцию, обсудив расписание, а также дежурство в больнице, отправился в библиотеку. Сато-сенсей выписал пропуск, и дал неделю на освоение литературы. А ее было не мало, но вода камень точит. Уж такую простую истину я сумел понять, за свои пару жизней. Будем биться, пока не пробьемся. Создав два клона, начал читать. Времени у меня еще целый день, так что, будем работать.

Уф. Вот это день, я брел домой, уставший и пустой. В голове гудела колокольня. А то, два клона, просидевшие со мной. Пришлось прямо там, садиться в медиативную позу для нормального усвоения информации.

Дом, милый дом. Так, Сая видимо на полигоне. Зашел на кухню, набрал себе на перекус и был таков. На полигоне Сая била макивару. Встал недалеко и стал наблюдать, доедая то, что удалось найти. Все таки кухня — территория женщин.

Лист. Заготовка под стиль, который преподают в академии. Очень полезная штука, включает в себя наборы разных ударов, связок и контр-атак. До партера они стараются не доводить. Но Лист включает в себя и этот аспект. В общем дают, то из чего можно развить индивидуальный стиль боя, подходящий лично тебе, лично под твой способ ведения боя. Легок в обучении, и прост в применении. Мне не нужен, потому как я уже выбрал свой. Но изучаю, на всякий случай. Вот и Сая отрабатывает простейшие приемы и связки. А нет, вижу что-то новое. Грубое, не отточенное, заготовка. Но интересное применение. За прямым ударом ладони в область шеи, который лишь отвлекает. Следует удар ногой в область голени и резкий отскок с одновременным выбросок железа. Два сюррикена прилетели ровно в центр солнечного сплетения и другой ноги. Отвлек, удар, отход и одновременно атака в разные точки. А что, может сработать. Вот только, если противник быстрее, не поможет, но это ведь только заготовка.

— Господин? — Сая заметила меня. Повернулась и подошла ко мне. — Вы давно тут?

— С момента твоей последней связки. — сказал я. — Хорошая идея, только сырая.

— Да, господин, — радостная от похвалы Сая. — Я как вы и говорили, решила плотнее заняться навыками, и мне захотелось опробовать что-то свое. — уже смутилась под конец.

— Ну вот и хорошо. Давай устроим спаринг. И посмотрим на твои сильные и слабые стороны. Да и мои найдем. — решил я скрасить вечер.

— Конечно, господин. — сказала Сая, удивленно следуя на центр поляны.

— Готова? Начали. — скомандовал я.

Сая не спешила подходить. Медленно уходя влево, она пошла на сближение. Я все также стоял в расслабленной позе. Это я называю, уверуй в слабость. Вроде и настораживает и раздражает противника. Непонятно, то ли силен, то ли издевается. Когда осталось всего пару метров, Сая на максимальной ускорении пытается врезать мне ногой в пах. Видела мой бой и сразу уяснила, что сдерживаться со мной бесполезно. Отскок и резкое сближение, но уже с моей стороны. Бью правой в висок, блокирует, слишком жестко. Ее колено летит в печень, уход влево, одновременно выбивая опорную ногу. Ей приходится резко ставить другую ногу на землю, но я уже слева и локтем целюсь в висок. Уходит присев, футбольный удар. Перекатилась. Еще, снова перекатилась. Встает и несется ко мне, я на встречу. Носок в солнечное сплетение, отвожу левой рукой, правой ногой обозначаю удар в колено, не опуская ногу толкаю ее уже своим коленом по корпусу, усиливая удар чакрой. Откатилась, перевернулась. Встала. Один ноль в мою пользу. Раунд два.

...

— В целом хорошо, для уровня академии. Вот только Сарутоби-сенсей нам говорил, что такие простые трюки в поле не пройдут. По большому счету, твой Лист, лучше моего. (Мой кунг-фу, круче твоего кунг-фу) Ты лучше комбинируешь, лучше реагируешь на смену связок. Вот только ты очень плохо контролируешь дальнюю дистанцию. И слишком жестко блокируешь. — сказал я. — Не всегда жестко это хорошо. Мягче надо быть Сая. — Но две проигранные схватки из пяти, с моей скоростью. Это результат. Лист действительно не основной мой стиль, однако тот факт, что Сая в скором времени обгонит меня, радовал и расстраивал одновременно.

— Я поняла, — задумавшись сказала Сая. — но господин, вы ведь не этим стилем пользовались, когда бились тогда. — задала она вопрос. Правильный вопрос. Я посмотрел на нее с некоторым уважением. Заметить такие вещи в таком юном возрасте, я пересмотрел свое мнение на ее счет. Мне хотелось просто дать ей стимул стать сильнее, поэтому поставил еще условие победить их через год. Может Нара или того третьего, она бы и победила, насчет Нары не факт. Все же каким бы уродом он ни был. Он очень умело просчитывал действия, опыта нет. Поэтому проиграл. А вот Учиха забьет ее одним тай. (Сокращение от тай-дзютсу, будет нередко использоваться далее, так же нин, ниндзютсу. И ген, гендзютсу.)

— Не этим. — Согласился я. — Я просто хотел посмотреть на разницу между нашими базовыми стилями. Тот, что ты видела, другой. Там минимум прямолинейности, нет жестких блоков, все основано на отводах, резких рваных движений чередующиеся с мягкостью и плавностью, рассчитанный на обман и болевых точках. Он еще не закончен, тогда я лишь испытал его, но меня это не удовлетворило, не будь я просто быстрее, меня бы забил Учиха. Его стиль на контратаках был более совершенен. — сказал я, вспоминая те события. До сих пор нога ноет. А ведь не вру, мне не хватает чего-то, что-то, что позволило бы мне меньше тратить время на уколы в болевые точки, мне приходится вкладывать слишком много сил в них, а от этого я многое теряю. У меня есть наметки, но нужно время. Мне нужен спарринг партнер. Вот Саю и будем натаскивать, а мини-экзамены будем пробовать с Сарутоби-саном.

— Ладно, давай закончим на сегодня. Я устал немного. — подвел я итог. — Да и есть охота.

— Ой, господин я накрою на стол. — пискнула Сая и свалила на третьей космической в дом. Забыла приготовить заранее чтоли? Думал о странности поведения Саи, тоже направляясь в дом. Только шел я не торопясь, нужно еще раз обдумать что, можно сделать, чтобы усовершенствовать свое тайдзютсу.

Глава 9.

Глава 9.

Вены вокруг его глаз вздулись. Стойка напоминала тигра готового к прыжку. Но и я не лыком шит. Пора опробовать то, чем я занимался последний год. Хьюга Мидотору, один из сильнейших выпускников этого года. Гений своего клана, за что и был переведен в главную ветвь. Выше меня, крепко сбит, но не видно тугих мышц. Острый нос, тонкие почти незаметные брови. Постоянная морщина на лбу, отчего кажется, что он постоянно хмурится. И отличительные темно-синие волосы Хьюга, затянул резинкой на манер конского хвоста. Мягкая ладонь, клановое тайдзютсу клана Хьюга. Неопасные на первый взгляд движения и легкие касания во время боя, если вы так думаете, то вы труп. Выброс чакры, используя пальцы, тонкий контроль, мгновение и ваши каналы не могут проводить чакру. А синоби без чакры, это мясо и занятое место на кладбище. Как так получилось, что мы стоим друг на против друга, готовые убить (тавтология) друг друга. Пожалуй начну с начала. С того самого момента, как я решил узнать свою стихию.

Достать чакробумагу оказалось не проблемой. Мне как раз понадобилась для перехода на следующий уровень фуин. Заодно и подумал узнать свою стихию. К тому, же я очень надеялся, что у меня будет ветер, ну или хотя бы вода. Почему я хотел их? Я все думал, что же не хватает моему стилю тай и подумав решил, что ему как раз не хватает стихийной составляющей. Взяв в руки листок, положил его между средним и безымянным пальцем правой руки. Ветер. Вода. Я зажмурился, кто тут бог в местном пантеоне, Синигами? Рикудо Саннин? Дай мне пожалуйста ветер или воду. Они, как-никак, лучше всего подошли бы к моему стилю, ветер дал бы мне возможность даже не доводить удар непосредственно до тела. А воду добавила бы мне больше маневра. Открыв глаза, расстроился. Молния. У меня Райтон, блин горелый, начал думать я и тут меня осенила идея. А ведь это выход. Что если концентрировать чакру на пальцах, как делают Хьюга, только вместо взрывного высвобождения, добавить элемент молнии.

Дальше начались попытки сотворить чудо. Стоит отдельно упомянуть, что больше всего времени ушло на развитие контроля над молнией. И это лишь попытка сконцентрировать их в пальцах. Вызвав три клона, я схватил обычную бумагу, и раздал всем задание съежить ее также, как съежилась чакро-бумага. Мы пыхтели, мы злились, мы пытались медитировать. Пока не достигли нужного эффекта. Точнее клон достиг, а я нагло развеяв его, начала пользоваться его опытом. Потом сильно пожалел, потому что, самосовершенствование резко прервалось из-за объема полученной информации. Больно. Забыл, что нужно быть осторожнее. Пришлось отложить до следующего дня. Затем на смену бумаге пришла леска. С металлом проще, ее нужно было использовать как проводник, постепенно повышая количество подаваемой стихийной чакры. Все это делалось не за один день. Упражнения на контроль, каждый раз усложнялись. От метала, до воды, до концентрации на руках, попытках концентрации на пальцах. Через две недели и кучу клонов, а также головной болью от недосыпа, перегрузок и нервов, мне удалось добиться нужного результата. На голом контроле концентрирую чакру на концичках пальцев, постепенно добавляя элемент молнии. Пальцы немного покалывали, а внешне выглядело как пальцы слегка светились и тихо потрескивали. Я был очень раздражительный в это время, и кажется чем-то обидел Саю. Надо будет потом спросить об этом. Главное не забыть.

А теперь о том, что я придумал. Молния самый непостоянный элемент. Ее техники легче всего использовать для точечных атак. Она очень сильна в пробивании, к примеру, чидори (рокот тысячи птиц) Хатаке Какаши. Или... *барабанная дробь* парализация! Шок мышечных волокон вызываемый электричеством, а если оно на основе чакры, то попав в каналы чакры временно лишала их проходимости. Не много, от секунды до минуты, по крайней мере, то количество, что за миг во время моего прикосновения, хватает на столько. Но во время боя это словно глоток воздуха для меня, если противник окажется сильным. Молния проникает и пробивает насквозь или парализует. Это ее основные свойства, есть еще много различных и похожих, но это те, что мне нужны сейчас. Так вот, добавив это к моему стилю, я могу попытаться добиться эффекта нейтрализации, как делают Хьюги бить касанием. Только Хьюги блокируют тенкецу и каналы выбросом своей чайкры. Я же могу парализовать те точки, в которые попаду. Далее можно попробовать использовать пробивание, как кому удобно. Но тут нужна концентрация посильнее. Итак начнем.

С тех пор я и работал над этим. Помимо этого у меня были занятия с Сато-сенсеем, занятия в академии, время нужно было уделить Сае (которая, точно немного обиделась, хоть и не показывает), с книгами и уроками вместе с фуин справлялись клоны. Мне жутко не хватало дополнительных часов в сутках, хотя бы для сна. Но с первыми результатами появилось второе дыхание.

Сая времени даром тоже не теряла. Шлифовка ее стиля шла семимильными шагами. Потенциал у нее оказался высоким. Время подходило для реализации моей идеи со спаррингом. После урока, я подождал пока все уйдут и подошел к Огано-сенсею.

— Сенсей. — обратил на себя его внимание.

— М? Орочимару-кун, ты хотел что-то спросить? — он сидел за столом и писал в тетради, покусывая кончик пера при этом.

— Сенсей, у меня к вам просьба. — начал я издалека. — Скажите, если у кого-то к кому-то есть претензии, но этого кого-то, есть, кому прикрыть.

— Стой, стой. — перербил сенсей. — Что за ерунду ты несешь. Говори понятнее.

Эм, и вправду, завернул как.

— Вы знаете Учиху Киято? — спросил я, наблюдая за его реакцией. Огано-сенсей отложил перо, уперся рукой на стол и, ждал, пока я продолжу, не забыв кивнуть. — А также Котодасаме Нару? — я говорил ровно, без эмоций, но сенсей уже понял меня. — а еще...

— Тадакира Ваки — закончил сенсей. — Я тебя понял. Сегодня же поговорю с руководством. Это уже ни в какие ворота не лезет. Никакой дисциплины, будущие нукенины. — выругался он. — На этот раз они легко не отделаются. — видимо у него наболело, или они уже насолили сенсею.

— Нет-нет — я замахал руками. — Они, конечно, много взяли на себя. Но никому говорить не надо. Я просто хочу попросить вас устроить несколько боев между нашим классом и их потоком. Скажем, что бы выпускники показали с кого брать пример, и к чему мы должны стремиться. Единственное ,нужно, чтобы Сая попала в спарринг с этими тремя. Больше ничего. Я был бы очень благодарен вам, сенсей. — я поклонился.

— Зачем устраивать, хм. — он задумался. — Сая Аками, она несомненно перспективная куноичи, и учителя ее хвалят, но ее уровня не хватит для нормального спарринга. — это был толстый намек типа, давай выкладывай, если хочешь помощи. А то, что он вообще задумался, это плюс. Значит он может это устроить, это главное.

— Сенсей, вы наверняка знаете, что Сая живет у меня. И то, что мы под опекой Сарутоби-сана. — Другими словами, у вас есть досье, и не говорите, что академия не подотчетна АНБУ. А АНБУ не держит учителей в курсе. Сенсей улыбнулся самой невинной улыбкой, но кивнул.

— Почти год назад, произошло одно не очень приятное событие. И мне и Сае пришлось столкнуться с этой троицей. Я поставил их на место и хоть некоторые нападки и попытки уязвить продолжались, они уже не слишком лезли ко мне. Да и незнакомы мы были до этого. Тем более, расписание занятий у нас разное, и мы очень редко пересекаемся даже во время перемены. А Саю, они обидели сильно. Но если Сая может простить, хоть и кажется слишком холодной, я не могу дать этому так и остаться. Сая должна закрыть этот счет, это очень важно для нее. Вы же знаете, что случилось в детстве? — уже утвердительно сказал я. Это тоже, наверняка, вложено в ее психологический портрет. — Так вот я хочу, чтобы она перешагнула эту часть себя. Но ей об этом знать не надо, я преподнес это под другим акцентом, что-то вроде стать сильнее. — Последнее, я говорил уже совершенно искренне.

Огано-сенсей пожевал губами, поиграл жвалами, потер лоб и сказал, что попробует, да и нам будет полезно. Главное, чтобы Сая попала с ними тремя. То, что в этой истории будут торчать мои уши, это видно невооруженным глазом. Но, если я не ошибся в Огано-сенсее, то все будет в порядке. Он наверняка не обычный учитель. Ну не может обычный учитель преподавать сборной солянке из клановых наследников, и талантливых детей. Тут куда не плюнь гений. Все же сильнейший класс. И то, что Сая учится тут, также накладывает свои плюсы. Такими ресурсами обычно не разбрасываются. Вот только, я только что, добровольно задолжал, и кто его знает, что они попросят сделать в будущем. Думаю, все сделают, как надо. Главное, чтобы не просили невозможное, а долги я всегда отдаю. Лишь бы не пожалеть об этом.

...

Вот так и стою перед Хьюгой. По велению судьбы или особо умных составителей боев, я попал против лучшего выпускника. Бой проходил на малой арене Академии. Посмотреть пришли многие родители и даже Хокаге (Оглядеть костяк будущих синоби Конохи, так сказать в деле). Обычных обывателей не пустили, кто же им даст. А вот некоторые чуунины и джонины, на полевом патенте, (не состоящие в спец. Службах, являются относительно свободными синоби. Выполняют миссии и в некотором роде свободны в своем выборе миссий, им, конечно не будут давать жизненно важных миссий, если не уверены в их верности, однако очень удобная вещь, этот патент. И деревне полезен выполняя миссии, и сам выбор относительно миссий свободен. Но везде есть своя ложка дёгтя. Полевики отдают 40% от оплаты миссии деревне. В то время, как синоби в разведке и контр-разведке, соответсвенно АНБУ и Корень АНБУ (что кстати непонятно, кто чем занимается, т.к. и самой разведкой и ее сестрой они занимаются оба.) во время обычных миссий оставляют налог в виде 10%.) все же тут присутствуют.

Интерес к нам большой, и открытием шоу молодых убийц, стал наш бой. Я честно говоря не готов. Противник очень серьезный, опасный и откровенно говоря, немного пугающий. Спокойный, цепкий взгляд, казалось, видел насквозь. Ясно. Бой будет идти до первой ошибки. Но это шанс, Райкен, совсем сырой, но именно здесь и сейчас, я смогу, воочию убедиться, на правильном ли я пути, пора проверить клинок в бою. Новый стиль, против сильнейшего стиля Конохи. БОЙ!

Интерлюдия. Митодору Хьюга.

День должен был быть, как обычно, скучным. Обучение в клане почти окончено. Осталось только набирать опыт и подстраивать стиль полностью под себя, внося или убирая некоторые мелочи, из которых состояла вся система. Митодору Хьюга, гений клана. Принятый в главную ветвь, как сильнейший представитель молодого поколения. Тошнит. Как же меня тошнит от ваших восхвалений, гордость клана, ксо. Мне скучно. Я хочу вывести тай на новый уровень, но мне не с кем. Я знаю много синоби намного сильнее меня, но мне нужно другое. Мне нужен соперник, мне нужен равный боец, который на одном тай сможет выстоять против меня. Заставить меня увидеть свои ошибки, а они есть, я даже не сомневаюсь. Не бывает идеального стиля боя. Это сказки, у всех есть свои слабые и сильные стороны. Но чертов клан, так восхвалил свой стиль, как сильнейший, что это отразилось и на мне. Я просто не ВИЖУ! Все у всех идет, как под копирку, с различием на мелочи, возможности и некоторую импровизацию. А в спаррингах со своими все решается скоростью, одинаковые приемы, тактика и картина боя.

Вот и сегодня. Администрация решила устроить бой между нами и потоком на год младше. Чтобы мы показали к чему нужно стремиться. Если противник окажется слабым, я сделаю из него инвалида. Решено.

Мне на встречу, к центру малой арены, шла моя жертва. Уверенная походка, довольно высок. Темные, почти черные волосы до плечей. Хиловат. Не впечатлил. Что мне с ним сделать. Нарушить работу кейракукей, перегрузить каналы или просто перебить позвоночник. Я задумался, бывает у меня такое. Стоит передо мной. Активирую глаза. Встаю в стойку... Хооо, мы встали в стойки одновременно. В отличии от мягкой руки, его стойка была похожа на змею, да, это будет ближе всего. И глаза. Додзютсу. Не видел раньше такого. Я присмотрелся. Круги на голубом белке, были похожи на волнение воды, когда в спокойную воду кидаешь маленький камень. На первом круге были два томое, Шаринган? Нет, точно не он. Но не это главное. Он собрался биться со мной в тайдзютсу. Глупый ду... я чуть не поперхнулся. Взгляд. Спокойный, цепкий и, откровенно говоря, немного пугающий. Ясно. Даже наши мысли похожи. Бой до первой ошибки. Я ошибся, о боги если вы есть, спасибо. БОЙ!

Как я и сказал, он напоминает змею. Готовую, к смертельному прыжку, ядовитую, опасную и очень быструю. Я понял это, когда не дал ему дотронуться до себя. Великолепно, райтон соединить с тай, я восхищен. Ну что же, если ты змея, то я стану мангустом.

Увести ногу с траектории удара, отвлекающий, ШАНС! Провожу связку правая бьет в плечо, левая в район трицепса, ушел. Мне нужно всего одно касание, ксо, смещаю голову в бок, возле уха проносятся пальцы, с характерным трескающим звуком. Нога, не успеваю, разгоняю чакру до максимума. Нет времени усилить отдельный участок тела, усиление идет полностью на все тело, так быстрее. Успел. Его нога ударила мне под колено, кость треснула, но перелома нет. Контратакую, пока он близко. Максимально приближаюсь, его лицо напротив моего, действуя на полном ускорении. Как же мне плохо будет после боя. Резко останавливаю все течение чакры, смягчить, перенаправить. На полную связку меня не хватит. Напрягаю глаза на максимум. Голосовая активация. Начнем.

— Ладонь восьми триграмм: 32 касания небес. — выдохнул я, активируя всю чакру в теле, и направляя ее по телу заставляя его на несколько секунд стать невероятно быстрым. А также разгоняя восприятие для направления ударов. Первое касание. Второе. Четвертое. Восьмое. Шестнадцатое. Тридцать... Что? Как? Нет, я отказываюсь в это верить. Он начал уходить от них. Только одно из трех-четырех касаний достигают цели. Последнее касание, мимо. У меня очень мало чакры, слишком я его недооценил. Даже несмотря на то, что я приготовился к бою серьезно, я все равно недооценил. Нужно заканчивать, тех касаний, что он отхватил, хватит, чтобы быть на уровень выше его по скорости. Делаю шаг ближе. Удар, касательный. Задел локоть, синяк не более. Еще, еще, еще. Он становится медленнее, надо усилить натиск, я уже на пределе. Вот оно, открылся, иду вплотную. КСО! Его руки резко заискрились, и приняли форму похожую на когти, три когтя из райтона. Он загнал меня, если меня заденет, я проиграю. Я. Не. Могу. Проиграть. Одна рука летит к лицу, вторая к сердцу.

— Ладонь восьми триграмм: Кайтен (Небесный вихрь.) — выпустить всю оставшуюся чакру равномерно через все тенкецу, резкий выброс чакры, все я пуст. Встать на носочки и легкий прыжок буквально на пару сантиметров от земли и максимально быстрый оборот вокруг себя.

Бой закончен. Он лежит. А я стою, нет. Теперь я упал тоже. Невероятно. Ты невероятен. Я хочу тебя. Я хочу тебя убить. Надеюсь ты тоже хочешь моей смерти. Только так можно сделать свой стиль сильнее. Только в схватке на грани можно заново понять и переосмыслить все, что ты учил. Если выживешь. Отныне, ты мой соперник, до тех пор пока кто-то из нас не умрет в схватке друг с другом. Но это будет не скоро. У меня появилось очень много идей, как стать еще сильнее. Закрываю глаза. Это самый счастливый день в моей жизни. Я нашел того, кого убью с большой радостью, и от руки кого готов умереть без грусти.

Конец интерлюдии.

Глава 10

Глава 10. Немного о прошлом.

Интерлюдия. Сая Аками.

Я сидела в первых рядах. Бой был потрясающий. Длился он всего несколько минут, мне было страшно. Бой слишком стремительный, они кружили и сходились в схватке. Загоняя друг друга в ловушку, прощупывание защиты, узнать кто, на что способен. Этого не было. Орочимару-сама сразу бросился в схватку. И Хьюга ответил ему тем же.

Это была ничья. Но зная господина, он посчитает, что проиграл. И тогда я должна быть рядом. Восхищаться им, показать, насколько он необычен, силен и неповторим. Быть может, Орочимару-сама не будет огорчаться, однако как служанка, я должна его поддержать. Где бы он ни был, и чтобы он ни делал. А свои чувства нужно уметь вовремя закрыть внутри себя. Я повзрослела за этот год. Сейчас мое волнение за него, и чрезмерная забота могут лишь оттолкнуть господина. Поэтому я собрала всю свою волю и закрыла страх, волнение, и панику глубоко внутри.

Пора. Медики закончили. Сенсей помог перенести Орочимару-сама на трибуны. Я сказала, что присмотрю за ним. Истощение чакры и перегрузка нервной системы, в основном из-за элемента молнии. Его ждет неделя постельного режима и обильного питания. Очнутся должен уже через тридцать минут. А пока, я должна следить за боями. Чтобы суметь вовремя пересказать господину, если он будет интересоваться, тем, что было пока он был без сознания. А он будет. Я улыбнулась, иногда у меня получается точно знать, что Орочимару-сама захочет в следующий миг, наверное, как писалось в книжке, это и есть любовь.

Конец интерлюдии.

...

Я следовал за девушкой, что шла сквозь рыночную толпу. Люди пихались, кричали и толпились вокруг разнообразных лавок. Девушка, ловко пробиралась между людьми, ее светлые волосы, казалось, блестели под лучами солнца. А люди, не замечая ее легкую походку, продолжали заниматься своими делами. Я шел за ней, держась в отдалении. В тени зданий и мелких переулков, простой бродяга не покажется подозрительным. Грязный балахон до колен, большие дырявые сапоги, слипшиеся волосы закрывающие половину лица, взгляд устремлен в землю, сутулая спина и грязный мешок за спиной. Тяжелая походка и противный шаркающий звук при каждом шаге, который так раздражает прохожих.

Девушка зашла за угол и я сквозь дома пошел параллельно ее пути. Через небольшие просветы переулков, я следил за ней, чтобы не потерять. Спустя некоторое время и большое количество пройденных улиц, я начал подозревать, что меня заметили и пытаются сбросить с хвоста. Однако в тот, момент когда я решил брать ее, она зашла в бордового цвета здание и скрылась в нем.

Я расположился с боку от здания, чтобы видеть оба выхода, главный и черный, с другой стороны, во внутреннем дворе. Трехэтажное здание, на деревянной, местами треснутой табличке, висящей у входа, нарисована кабанья морда в профиль, пьющая из большой пинты пиво. А выше висела красная тряпка, завернутая на манер банта. Значит трактир на первом этаже, а также бордель выше. Что тогда на третьем?

Он там, на третьем. Точно там. Я второй месяц слежу за передвижением Кларисы, и это первое место, отличное от маршрута за все время. Не зря отец так хвалит брата за его аналитические способности. Через три дня после убийства, когда императорские следователи только приехали, брат уже знал откуда дует ветер. Барон Бенхаузер фон Григс, доверенный друг и управляющий активами моей сестры, предатель и убийца. У меня заскрипели зубы, но я волевым усилием подавил вспыхнувшую ярость. Ждать, мне нужно лишь немного подождать. Мне доверили это задание, это мой экзамен, мой брат свет, а я тень. Так было из поколения в поколение до нас, так останется после. Все во благо семьи, все во благо страны.

Через три часа, когда уже стемнело, я забился в угол и краем глаза заметил силуэт в капюшоне. Клариса, вышла через задний двор и скрылась в неизвестном направлении. Пора.

Я скинул балахон, сапоги и грязную одежду, завернул все в комок и бросил в мусорный бак. Вытащил два пузыря объемом в пол литра и один из них вылил туда же. Раздался шипящий звук, кислота разъела все содержимое бака, вместе с дном. Содержимым второго намазал все тело, а также ножницами срезал грязные волосы. Теперь на пол часа у меня нет запаха и никакие собаки не учуют меня, остатками раствора пропитал одежду из сумки, затем облачился. Кожаный костюм с закрытым воротником, темного цвета, а также узкие сапоги с тонкой и мягкой подошвой. Стилет прикрепил на левом предплечье, а также накинул капюшон. Перчатки решил не брать, взял только алхимический огонь, веревку и стеклорез.

Я пошел на другую сторону здания, постоянно оглядываясь и следя за окнами. На другой стороне, приблизился к стене и по водосточной трубе полез вверх, на втором этаже, труба ушла в право и за угол. Осторожно, не издавая звука, руками держась за трубу, а ногами упираясь в стену, двинулся в право. Дойдя почти до угла, резко остановился. Окно надо мной открылось, а я постарался слиться со стеной.

— Ты зачем окно открыла? — послышался глубокий мужской баритон.

— Воздухом хочу подышать, жарко здесь. Ммм, — простонала женщина над моей головой. — подожди, давай хоть до кровати дойдем.

— У тебя такое длинное платье, что когда ты облокотилась на подоконник, мне захотелось узнать, что под ним. — ответил мужчина.

— Будто ты там ничего не видел! — воскликнула она. — ммм, стой, аааах, да да, еще. — она наклонилась и почти в упор смотря на меня продолжала стонать. Если бы тень, так удачно не падала, то она бы меня заметила. Мне пришлось бы зачистить эту парочку тоже. Минут через десять, когда у меня уже начали неметь руки, мужик издал последний стон, и они наконец отошли от окна. Пока они не начали снова, я быстро полез дальше, а затем все по той же трубе забрался на третий этаж. Да я прямо ниндзя, усмехнулся про себя. (Как же он прав! Жаль поймет только в следующей жизни.)

Двигаясь от окна к окну, я заглядывал в каждое. Большинство были пустые довольно богато обставленные комнате и почти не различались между собой. В одной из комнат увидел немолодую женщину лет пятидесяти, которая красилась сидя на против зеркала. В другой был совсем юный парень лет пятнадцати со столь же молодой девушкой, они играли в шахматы, держа в руках бокалы с вином. Уже за третьим углом, когда я сменил трубу и карабкался по выпирающим кладкам кирпича, я нашел своего клиента. Барон, крепко сбитый мужчина, лежал на кровати и спал. В комнате было темно, лишь свечка в углу у комода, немного разгоняла тьму. Закинув веревку на крышу, я кошкой зацепился за выступ. Обмотав себя веревкой, чтобы руки были свободны, я вытащил из-за спины стеклорез. На вытянутых ногах, параллельно к земле, я начал тихо вырезать стекло, только тихий скрип во время среза был слышен мне и спящему человеку. Но, как я и думал, он так и не проснулся.

Я медленно залез в комнату, и медленно не издавая звука, подошел к кровати. Барон лежал на спине, раскинув руки и ноги подобно морской звезде. Правой рукой вытащил стилет, или как мы теневики называем его, игла, левой рукой закрыл Барону рот, и резко перевернул его на живут, коленом прижимая его в районе поясницы. Левой рукой, не отпуская его рот, натянул его на манер мостика, чтобы он прогнулся и не мог двигаться. Приблизился к его левому уху и прошептал:

— Привет тебе от Раутов тварь, это за мою сестру. — не слушая его мычания, я воткнул иглу через правую ушную раковину и внутреннее ухо, до упора, пока гарда стилета не уткнулась в его голову. Острие иглы вышло чуть выше виска с другой стороны. А тело еще дергалось, когда я его отпустил.

Я присел у кровати и вздохнул. Сколько я его выслеживал? Интересно, а сестра там наверху рада его смерти, или плачет над тем, кем я стал. Она всегда была против нашей семейной традиции. И собиралась ее изменить, породнившись с северным лордом, забрав меня с собой. Несмотря на ее действия, отец был совсем не против, как оказалось ее свадьба должна была принести союз империи с северным королевством. Но как всегда, нашлись те, кто против. Кто-то из тени, не показывал своего лица, начал подрывать наши попытки создания союза с севером. А затем они убили сестру. На моих глазах болт разорвал ее грудь, она была в розовом свадебном платье, умирая у меня на руках, попросила меня улыбнуться. Я так и не смог подарить ей улыбку, я кричал, обещал казнить всех лекарей, если они ее не спасут, но никто не смог ей помочь.

Дверь в комнату скрипнула, а в проходе стояла Клариса. Почему она еще жива? Ее должны были убрать на выходе из города.

— Так вот, как вы меня нашли. — сказала она, затем посмотрела на мертвого Барона. — Ты убил его. — утвердительно сказала она, по ее щекам стекали слезы.

Она резким прыжком прыгнула ко мне, я перекатился в сторону, задев стеклянный столик у кровати. Встал на ноги, перехватил правую руку, в которой был зажат кинжал, резкая боль скрутила меня. Оттолкнув ее от себя, я нащупал второй кинжал у себя под ребром.

— Почему? — прохрипел я. — Почему ты предала нас? Сестру? Помогла убийце твоей подруги скрыться?

Она остановилась, через несколько секунд сказала.

— Он не убивал Вилену. — глотая слезы, она крикнула мне. — Это была я! Нам обещали, что мы сможем уйти, скрыться, забиться в самые дальние края, и жить вместе. — пауза. — Ты отлично знаешь, что таких, как мы не отпускают. Мы всю жизнь будем делать работу, на благо империи. Делать то, что другие делать не смогут. Во имя мира и императора. Но теперь все кончено, ты его убил, а смысла жить дальше у меня кроме Бена у меня нет. И ты его забрал. Тебя я заберу с собой! — крича в мою сторону полетел еще один кинжал. Я принял его на предплечье. Усилием воли поборол боль и разогнавшись сбил ее плечом. Раздался звук лопающего стекла, я выглянул в окно, на дороге сломанной куклой лежала Клариса. Вытащил алхимический огонь, бросил со всей силы, разбив его, на пол. Вспышка света, полыхнуло жаром, половина комнаты оказалась в огне. Не разбирая дороги, я спустился по лестнице вниз, сбивая прохожих. Выбрался из здания и побежал подальше отсюда. Через двадцать минут бега, свалившись на землю, прислонил голову к стене. И только черный дым в небе напоминал мне о сегодняшнем дне.

...

Я открыл глаза. Тени прошлого. Давно меня не мучили кошмары. Перед моим лицом застыло лицо Саи. Она с волнением в глазах смотрела на меня. Я почувствовал, что лежу у нее на коленях. Да уж, что здесь, что там. Близкие люди волновались за меня, пытаясь помочь решить мои проблемы. За что часто платили кровью. Но ведь тут не так? Это ведь не та жизнь? Значит прошлое не повториться? Кто я, и зачем я живу. Я не могу ответить на этот вопрос, пока что. Сам не знаю, может стоит воспринимать жизнь, как игру. А Сая тоже игра? Не могу, тогда это буду не я. Это будет хуже чем, мое нынешнее существование.

Задавив в себе вдруг вспыхнувшие мысли я обратился к Сае:

— Что было пока я был без сознания? — спросил я. А Сая как-то странно улыбнулась, и шепотом больше себе сказал "Точно любовь". На мое вопросительное выражение лица, она лишь покачала головой.

Глава 11

Глава 11.

Пока я был без сознания, прошли еще несколько схваток. Пропустил схватку между Цунаде и Абураме. Сам бой шел в медленной манере, Цунаде не спешила сокращать дистанцию, а Абураме не мог в свою очередь достать Цунаде. Она периодически закидывала его водными техниками, не слишком чакрозатратными, но очень не приятными. Жукам сгустки и всплески воды не понравились. Поэтому Абураме решил сократить дистанцию, а жуки разделились на маленькие группы и медленно окружали противника. Цунаде заметив, как изменился рисунок поединка, отступила к стене, а затем просто ударила по площади. Большая водяная волна пришлась, как, никак кстати. Жуки были сметены прочь, Абураме взобрался по волне, которая перекрывала ему обзор, и сразу получил удар от Цунаде, которая двинулась сразу за волной. Итог, сломанная челюсть и тяжелое сотрясение. Пожалел, что не увидел бой.

Джирайя отдельная история. Поединок начался с того, что Джи просто ринулся напролом. Как сказала Сая, это выглядело очень глупо. Я, вспомнив свои действия с Хьюгой, промолчал. Надеюсь я не выглядел также глупо. Противник, которым оказался один из клана Сарутоби, бегал от него по всей арене, попутно закидывая металлом. Здесь Джирайе стоило бы применить, что-либо дальнобойное. Но видимо, как раз этого у него не было. В отличие от меня, которому в наследство кое-что осталось, да и приветы из прошлого, что повлияли на мой стиль тай, этого у него не было. Зато было много энтузиазма, храбрости и желания идти до конца. К концу боя, когда Джи напоминал ежика, бой остановили во избежание. Сарутоби отделался легкой разминкой.

Остальное оказалось не столь интересным. Стоит только отметить, как легко один Узумаки выбил из игры девушку из клана Инудзука. Он вытащил длинную цепь, и поймав ее пса, обездвижил. Пес оказался вне игры. Затем был бой на близкой дистанции, где Узумаки проигнорировал большинство ударов, и защищался только от тех, что били не по одежде. Сая заметила эти мелочи, и мы, попытавшись разобраться, что к чему мы пришли к очевидному выводу. Печати. Если можно укрепить внешнюю стену Конохи посредством печатей, то почему нельзя сделать это с одеждой? Вот только я нигде не видел подобных вещей. Либо их нет в продаже, либо продаются в очень ограниченном количестве. Сделал себе еще одну заметку.

На трибунах с одной стороны сидели участники, на другой зрители. Зрителей стало больше. О, Сарутоби-сан тоже пришел. Он вроде должен был вернуться вчера, но он так и не зашел. А я был занят тем, что гадал насчет сегодня. Активировал глаза. В голову сразу ударил эмофон. Постарался закрыться, не вышло, запаниковал. Что за дела? Зажмурился. Стало еще хуже. А если, не закрываться, а оставить лишь на заднем фоне. Попробовал, стало легче. Но этого мало, сосредоточился, понятно. Выдержав еще пару секунд, деактивировал. Это что-то новое, на ровном месте появились проблемы с восприятием чужих эмоций. Они стали слишком сильными. Попытка закрыться ни к чему не привела. Когда я сосредоточился, стало намного хуже. Я был обескуражен. Привыкший к своим серым эмоциям, я просто растерялся. Они воспринимались как свои. Досада, обида и затаенная боль. Но больше всего в нем было страха. Отключив глаза я вернулся к обычному состоянию. Что это было? Мое самокопание прервал сенсей.

— Сая, твой выход. — сказал он. Я с трудом слез с ее колен. Тело не слушалось. Усевшись поудобнее начал наблюдать. Сая спрыгнула на арену и встала к рефери. С другой стороны вышел Тадакира Ваки. Шел неуверенно. Сая стояла расслабленно, но как человек, который ее давно знает, могу сказать, это лишь видимость. Сая была напряжена. Это ее бой, ее вызов. Переборов себя здесь, она сможет отпустить многое из прошлого.

— Учебный поединок. Сая Аками и Тадакира Ваки. Приготовились. — рефери поставил их на расстоянии около двадцати метров. — Начали!

Сая сразу пустила пару сюрикенов. И побежала к противнику. Ваки ушел вбок. И ответил кунаями с двух рук. Оба ушли мимо. Сая, не сбавляя скорости, продолжала сближение. Ваки встал, и его руки начали складывать печати. Я присмотрелся, не могу разобрать, глаза включать боюсь, а так разбираться бесполезно. Сближение, успеет не успеет? Успел. Голос Ваки раздался над ареной:

— Катон: Струя жидкого пламени. — прислонив правый кулак к губам, в момент как между ними осталось всего несколько метров. Он прыгнул, и прыгнул высоко. В воздухе, меняя положение, оказался над Саей, ногами вверх, выдул струю пламени. Сама струя очень тонкая, отдаляясь от создателя, увеличилась в объеме. Я резко встал, и почти сразу повалился обратно. Все тело свело судорогой. Саю накрыла струя, под пролетающим Ваки, диаметр выжженной земли составлял порядка десяти метров. Он спрыгнул на землю, и из пламени на него сразу вынырнула Сая, правым боком вперед. Вся правая сторона была обожжена, одежда обуглилась, а волосы скрутились в кудряшки. Лицо перекосило от боли и ярости, не останавливаясь она схватила обожженной рукой его за одежду и левой ударила в горло. Ваки не успел среагировать, он никак не ожидал такой выходки от Саи. Схватившись за горло Ваки согнулся, чем случайно спас себя от удара в лицо. Сая не возвращая руку, схватила его за затылок и пробила коленом в область скулы. Удар должен был попасть в нос, но Ваки слегка повернул голову в правую сторону. Сая не останавливаясь, повторила удар, на этот раз уже в нос. Заглушенный стон Ваки, перекрыл ярыстный крик Саи, которая больше не контролируя себя ударила того по яйцами, а когда он опустился на колени, добавила локтем сверху вниз по макушке.

— Хватит! — крикнул рефери. — Победитель Сая Аками.

Ваки откинулся назад, опустившись спиной на землю. Бой был окончен. Но Сая не прекращая, с размаху ударила того по ребрам, взвывший Ваки, схватился за них и попытался свернуться. Краем глаза, я заметил рефери, что ринулся к ним с другой стороны арены, и медиков, бежавший за ними. Сая же только распалялась, не дав тому свернуться тем самым, хоть немного обезопасить себя, Сая подняв ногу, опустила ее на одно из самых важных мест мужчины. Я скривился, писк Ваки задел за живое даже меня. Я даже не хочу представлять, что он сейчас чувствует. Сколько не тренируйся, к этому не привыкнуть. Сая успела еще дать по ребрам, и взмахнуть рукой, прежде чем Рефери схватив Саю за руку, просто откинул ее. Сая перевернулась и встала с земли. Не смотря на результат своих рук, она развернулась и пошла на трибуны. На лестнице ее перехватили медики, и утащили вглубь, к медицинскому пункту.

На арене установилась тишина, Ваки положили на носилки, затем вынесли вслед за Саей. Сарутоби покачал головой. А мои одноклассники просто не ожидали от нее такого. За ней никогда не замечали жестокости. А мне было понятно, страх, что она испытала в прошлый раз, и ненависть, что перекинулась на Ваки. Хорошо, что не убила. Будь это в поле, то просто прирезала бы, и была бы права. Прощать нужно уметь, но не здесь и не это.

Продолжать нет смысла. Прошли еще несколько спаррингов, но на них я не обратил особого внимания. Во первых я просто не в состоянии, во вторых все мои мысли занимало моя невозможность контролировать поступающие эмоции. Это может стать проблемой.

...

— Как ты? — я зашел в палату. За последние два дня ничего не изменилось. Саю госпитализировали. Ожоги второй степени. Она держалась на одной силе воли. Я лежал в другом крыле. Меня положили тоже. Попробовав активировать глаза еще раз, я перегрузил каналы, которые и так пострадали после моего поражения. Странно, но обиды я не чувствую вообще, досада есть немного, но ни злости, ни желания взять реванша не было. Все эти семь лет, что я здесь нахожусь, я словно робот. У меня есть программа, того какие я чувствую эмоции, но они бледные, блеклые, прозрачные, одним словом неполные. И никаких мыслей по этому поводу у меня нет. Когда чувствую боль, мне больно, я чувствую удовлетворение от хорошей работы. Но если движение есть жизнь, то мое движение лишь существование. Когда я перестал жить? Нет, не так, когда я перестал наслаждаться жизнью? Это нужно решить, и чем скорее, тем лучше.

— Нормально, господин. — она отвернулась от окна, и посмотрела на меня. Бледное лицо, короткий ежик на голове. Да, перепало ей не слабо, и нет я не про ранения, как не смотри, но не так страшно, меднины у нас хорошие. Она стала другой. Морально, еще один этап в ее жизни оставил свои следы. Ей нужно отдохнуть, да и мне тоже неплохо бы уединиться. Поболтав о разных мелочах, я вышел. Скучно, лежать в больнице очень скучно. СС снова свалил. С Саей после нашего разговора говорить тяжело. Это было через день после окончания боей. Старший выпуск состоится через две недели. Показавшим хорошие результаты, поставили зачет за некоторые дисциплины. Из нас взяли людей на заметку. Уверен, некоторым предложат места в Полиции или АНБУ. Кланы начнут разыгрывать карты для заманивания перспективных детей. Меня тоже это ждет. Слишком выделился, думал задницей, не рассчитал последствия, думал а давайте сенсей устроим. Влез в долг к некоторым службам, своей просьбой. Завал. И какая будет отдача от моих действий, я понятия не имею. Ну не умею я хорошо анализировать, вот Валлис умел. Поэтому и стал главой, я не умел. Поэтому был руками, мечем, кинжалом. Но головой никогда. Я вообще не любил решать за других. Да за себя решал не часто, проще плыть по течению, верно? Дураком был, дураком остался, да Валл?

В тот день, я встал с кровати и сразу пошел искать палату Саи. Медсестра подсказала куда идти. Дав обещание, что перенапрягаться я не собираюсь, я смог выйти из своего крыла и пошел в другое, где была палата Саи. Она просто лежала и смотрела в потолок.

Молча подошел и сел рядом. Правая сторона скрыта под бинтами. Что сказать?

— Ты как? — выдавил я из себя. Она даже не глядя на меня, продолжая смотреть в потолок ответил:

— Нормально, господин. — я удивился ее странному поведению. Она никогда не была такой, безжизненной, уставшей, что ли?

— Что-то случилось? — я подался ближе, чтобы посмотреть ей в глаза, но она все также лежала. Она повернула голову на бок.

— Тадакира Ваки скончался в реанимации. — в уголказ глаз появились слезы. — Я ведь хотела его убить, — тихо сказала она. — и у меня получилось.

Я удивился. Но ведь удары были не смертельные? Что-то прочитав в моих глазах, Сая добавила.

— Стечение обстоятельств. Меднины сказали, что у него была застарелая травма, а я ее расшевелила, когда ударила по ребрам. — Я вновь задумался, травма, застарелая, ребра. Неужели? — Всего лишь случайность. — горько усмехнулась она. — Господин, а тогда, год назад, после того, глупого происшествия, вы сказали, что я должна победить, и вы все устроите, — она с такой надеждой посмотрела на меня. — вы ведь это имели ввиду? Я ведь не подвела вас? — зачастила она. — если это вы, то все нормально. Ведь убила не я, ведь... вы сказали.

Господин несет ответственность за своих слуг, да? Я посмотрел на нее, не готова она была убивать.

— Сая, — я схватил ее за руку. — Ты не виновата. Ты сделала так, как я хотел, и даже лучше. — Я задумался, мне его жаль? Нет, почему? Потому, что я ни хрена не чувствую. Снова. — Его застарелая травма, она ведь моя, тогда я сломал ему ребра. Наверное, он не пошел к врачам. — Скорее, так и было. За каждую травму, начиная со средней тяжести, в Конохе ведется учет. — Все закончилось Сая, ты не виновата. Он заслужил, ты просто делала, как я сказал. Ты просто слушалась меня. Слышишь? — я схватил ее за голову и заставил ее смотреть на меня.

— Да. — сказала она, отводя глаза.

Глава 12

Глава 12. Начало перемен.

— Команда номер 6: Абураме Сендзо, Инудзука Дори и Сая Аками, Наставник Сенджу Морияма. — со стула встал широкоплечий мужик, со шрамом от левого виска до правого уха. Широко улыбнулся, отчего многие в классе передернули плечами. Улыбка больше напоминала оскал. Рявкнув: За мной! Он вышел из класса. Учитель проводил его взглядом, вздохнул и продолжил:

— Команда номер 7: Цунаде Сенджу, Джирайа... — учителя прервал радостный возглас:

— Яхуууу, Цу-чаан, мы в одной команде! — проголосил Джирайа. Огано-сенсей вздохнул во второй раз. А потом неожиданно улыбнулся.

— И Орочимару. — продолжая улыбаться произнес он.

— ЧТО?! Цу-чааан, обещай и мне показать свои больш... — звук 'хрясь' звонко пробежал по аудитории, а затем 'шлеп', это уже я приложился рукой ко лбу. Такая картина предстала перед наставниками, что сидели дожидаясь своих подопечных. Крепко сбитый беловолсый мальчуган, сидел зажимая голову двумя руками, слева от него сидела и симпатичная, светловолосая девушка, которая недовольно хмурила брови. Слева же от нее, сидел мрачный темноволосый юноша, приложивший руку ко лбу, и пытающийся абстрагироваться от всего мира. Сколько можно это терпеть. Как же он меня достал за этот год. После боя с Митодору, Джирайя вдруг воспылал ко мне соперничеством. Ага, небось потому что охота девушек за мной, особенно клановых, сменила статус с 'проблемы' на 'выживание'. И соперничеством он доставал меня весь год. Везде. Во всем. Он даже учиться лучше стал. Нет серьезно, как боевик он всегда был силен. Как показал его бой, ему не хватало тактического мышления и разнообразия приемов. Но учеба шла, как попало. И вот этот индивид, из конца списка, на котором был все последние пять учебных лет, за ШЕСТЬ месяцев выбрался в пятерку лучших. А про крики, и его недвусмысленные намеки всем хоть немного симпатичным девушкам, вообще ходят анекдоты среди учителей. Яркая личность. Я выругался сквозь зубы.

— Наставник: Сарутоби Хирузен. — ну хоть канон не изменился. А ведь я много совершил ошибок.

СС встал, улыбнулся, и махнул рукой призывая следовать за ним. Выйдя из Академии, мы потрусили в местный парк. Лавочки, скамеечки, фонтаны. Идиллия. И как я не замечал это место, все это время. Посадив нас на скамейку, Сарутиби сам решил не садиться. И встал перед нами.

— Привет! — радостно улыбнулся он. — Меня зовут Сарутоби Хирузен. Джонин Конохи, и просто очень хороший человек. — эк, как завернул. — Давайте сразу поясним кое-что, вы все закончили Академию, и уже считаетесь взрослыми, но для меня, пока вы не докажете, что способны действовать, как синоби, думать, как синоби, я вас даже на низко ранговые миссии не выпущу. — он резко перестал улыбаться. А мы замолкли. Затем снова улыбнулся, как ни в чем, не бывало. — А теперь представьтесь. Вся нужная информация о вас у меня есть. Однако, мне больше интересно, что скажете вы, чего вы хотите, о чем мечтаете, к чему стремитесь? Начинай. — он ткнул пальцем в Джирайю.

— Джирайя. — выпятил грудь он. — Меня зовут Джирайя. Ммм, я люблю девушек. Разных, больших и маленьких, красивых и иногда не очень, и даже когда у них маленькие, но особенно, когда — он зыркнул в сторону Цунаде. — у них такие, как у.. АЙ, Цу-чан, хватит биться. — обиженно засопел он, смотря на Цунаде.

— А ты прекрати нести ерунду! — Цунаде гневно посмотрела на Джирайю, однако тот посмотрев на учителя, и найдя одно только ему понимание в его глазах, широко улыбнулся.

— Ладно. -махнул он рукой. — Мечтаю я стать сильным синоби, чтобы девушки липли ко мне и мы с ними... АЙ — снова вскрикнул он. — Теперь то, за что?

— За, то же самое. Джирайа-бака.

Сарутоби хрюкнул, улыбнулся и посмотрел на Цунаде, взглядом предлагая ей продолжить.

— Цунаде Сенджу. — правильно поняла она Сарутоби. — Цель: стать лучшим меднином, превзойдя своего деда, первого Хокаге. Мечта, — она задумалась. Потом погрустнела. — Мечтаю выйти замуж за человека, который мне нравится. — на непонятный взгляд Джирайи, пояснила. — Как правило у Химе клана, нету свободного выбора. Клан превыше всего.

Я кивнул в такт ее словам, мне это знакомо.

— Орочимару. — я задумался. — цель: не решил еще. Мечта: найти свое место в жизни. — Сарутоби кивнул, грустно смотря на меня. А Цунаде с Джирайей выразительно посмотрели на меня. Не ожидали да? Грустно подумал я, такой весь из себя лучший ученик, один из сильнейших выпускников, не знает, что ему делать в мире. Раньше мне просто говорили, что нужно сделать, и я делал. Я был лучшим исполнителем. А теперь? Тьфу, ничтожество. Самому себя жалко, но как измениться? Я активировал глаза, и заглянул в себя. Да, я разобрался. То, что я чувствовал на арене. Это были мои эмоции. Те, которые я когда-то закрыл в себе. Просто забил их в такой угол, куда сам добраться не смог. Теперь, чтобы чувствовать что-либо, мне приходится читать самого себя, и все равно это не то.

— Ладно. — Сарутоби похлопал в ладоши. — Давайте сначала решим главный на сегодня вопрос, затем я вас отпущу. В общем, завтра в шесть утра жду вас на двадцать восьмом полигоне, этот полигон теперь закреплен за нашей командой. Там я вам выдам тест на сообразительность. И если вы его не пройдете, то два месяца будет пахать на самых дешевых, бесполезных и глупых миссиях, которые я найду. — все это он говорил, сопровождая своей улыбкой. — Перед тестом не завтракайте. Это не совет, кто позавтракает, того сразу исключу. Все ясно?

Дружный хай, был ему ответом.

— Ну тогда, до завтра. — он махнул рукой, и просто испарился. На самом деле, он поместил нас в гендзютсу, а сам ушел под землей. Это одна из его профессиональных привычек, да и я за все время знакомства уже притерпелся.

— Ладно, я тоже пошел. — сказал я, вставая со скамьи.

— Орочимару-кун? — позвала меня Цунаде. Я повернулся в ее сторону, — Может сходим вместе куда, отмети окончание?

Я присмотрелся немного. Цунаде раньше никогда не звала меня. Неужели решилась? Вот только настроения у меня нет, совсем. Весь год был, как в тумане. Я просто делал, что делал обычно. Тренировался. Ел, спал, учился. И ничего нового мне не хотелось. Тьфу, размазня, снова началось.

Я выдавил из себя улыбку, — Давай не сегодня? Потом договоримся. Ладно?

— Хорошо. — погруснела она. И я быстренько свалил.

...

— Так, — хлопнул в ладоши Сарутоби. — Вот два бубенца. — он поднял кулак, в которым были зажаты два колокольчика. Помню, помню. — Задача: забрать бубенцы любым способом. Время выполнения, — он вытащил песочные часы и перевернул их. — три часа. Тот, кто останется без бубенцов окажется привязанным к столбу до вечера, тот, кто получит их, — он вытащил из-за спины свиток и распечатал его. На свитке появились две большие тарелки риса с мясом, — поест фирменного блюда Акимичи, рис с мясом двухбородого кабана из леса смерти. Кстати, очень вкусная вещичка. Чуете запах? — я ненавижу его улыбку. У всех заурчали животы. Я заглянул в себя, да, мне нужны эти бубенцы. Краем глаза посмотрел на Джирайю и Цунаде. Как мне сплотить команду. Нужно ли это вообще? Я вздохнул. Ты пообещал себе поменяться, ты хотел измениться. Но КАК?! К черту. Ничего делать не буду.

— Вопросы? — довольным взглядом оглядел нас сенсей.

— Это что же выходит? — спросила Цунаде. — Мы должны отобрать у вас, ДЖОНИНА, колокольчики, и при этом их всего два?

— Ага. — улыбнулся сенсей.

— Давайте начинать уже! — крикнул Джирайя. — Жрать охота!

Я промолчал. Задача ясна. Любыми способами выбить эти колокольчики.

— Все? Больше нет вопросов? Тогда начали! — после слов ССа, Джирайя сразу побежал на него. Ничему не учится. Ан, нет, отправив в него пару железок, он скрылся в лесу. За всем этим, я наблюдал с кроны дерева, на котором спрятался. Мне нужно, что Сарутоби отвлекся, с ним шутки плохи, и если он устроил этот своеобразный спарринг, то жалеть он нас, а особенно меня не будет. Сколько сломанных костей он оставил мне в память о себе, я даже перестал считать, после того, как число перевалило за третий десяток.

Шел второй час теста. И Сарутоби видимо устал ждать. Он сорвался с места в мою сторону, я приготовился, но он пробежал мимо. И двинулся глубже. Я привстал и перепрыгивая с ветки на ветку, последовал за ним. В дали произошел взрыв. Прибыв на место, я затаился. Активирую глаза. Видение мира изменилось. Мое восприятие усилилось, а вся вокруг кроме людей покрылось еле заметной белой дымкой. Цвета стали ярче и глубже, все живые организмы в радиусе сто метров от меня, стали видны как на ладони. Вон силуэт Джирайи прыгает вокруг силуэта Сарутоби и посылает в него красные сгустки, это катон. Сарутоби покрылся коричневой дымкой, которая собралась в его правой ноги, и топнул о землю. Весь сгусток ушел в землю, и перед ним выросла стена из земли, которая приняла на себя красные сгустки. Это дотон. А где Цунаде? Как? Она сидела, аккурат на три ветки ниже от меня, как я ее не заметил? Она же похоже, прекрасно осведомлена о том, где я нахожусь. Чего она ждет? Меня?

Я спустился к ней. Она обернулась и сделала вид, что удивилась. Не став разыгрывать комедию, я сразу перешел к делу.

— Объединимся? — сказал ей. Она улыбнулась и кивнула.

— Хорошо, смотри, что мы будем делать. Быстро пока Джирайя еще отвлекает его, я спрячусь на дереве, а ты должна загнать его в спиной ко мне. Я атакую сверху. Идет? — спросил ее. Чувствуя ее эмоции, я понял, что она со мной не согласна. Однако, вместо этого она просто кивнула. Странно.

Я снова залез выше. Двигался я, старательно пытаясь заглушить, испускаемую мной, чакру. Но эта дисциплина, всегда у меня шла не очень. Поэтому я просто надеялся, что Сарутоби слишком занят. Хотя внутренне зная, что кто-кто, а он всегда осторожен. Это привычка всех опытных синоби. Затаившись, прямо перед небольшой поляной, где Джирайя старательно пытался достать Сарутоби, а Сарутоби в свою очередь просто играл с Джирайей, я стал ждать.

Вот Цунаде тоже покрывается коричневой дымкой, и уходит вниз под землю. Под землей, она со скоростью шага обычного человека, двинулась в сторону битвы. Как она чувствует и ориентируется там? Нужно будет спросить. Оказавшись под сенсеем, она остановилась и стала ждать. Я заметил, как Сарутоби немного напрягся. Он знает, но ждет. Хочет увидеть, что она ему приготовила. Джирайя же сложив печати:

— Катон: огненная спираль. — Джирайя, делая пасы вокруг своего рта, выдохнул пламя, которое завертелось на манер спирали, и полетело в сторону Сарутоби. (прим. Автора: Помните красную гетсугу пустого Ичиго, когда он использовал теншо против Бьякуи, что-то похожее.)

Буквально за секунду до столкновения, Сарутоби сделал четыре шага на право, встав ко мне спиной. Далеко. Спираль пролетела мимо него, сжигая траву и оставляя борозды на земле. Сразу за спиралью, по пояс из земли выбралась Цунаде, молниеносно складывая печати.

— Суйтон: Водные плевки. — держа руки на манер молитвы, кончиками пальцев у подбородка, Цунаде выплюнула подряд четыре водяных шара, размером в два кулака. Которые с очень большой скоростью полетели в сенсея. Прыжок и сенсей в воздухе, три... два... один... он оказался на моем уровне. На пределе сил, отталкиваюсь от дерева, концентрируя преобразованную райтон чакру в руках, резко разтопыриваю пальцы, до боли проталкиваю чакру через каналы к подушечкам пальцем. Приближаю руки к груди и резко раскрываю их в стороны.

— Райтон: Желтые когти. — три когтя с одной руки, и три с другой, крест на крест, летят на зависшего в воздухе Сарутоби...

...

Мы сидим и жуем мясо какого-то там бородатого кабана. Я стараюсь жевать правой стороной зубов, потому что, с левой их почти не осталось, также стараюсь не переносить вес на левую ногу. Точнее колено, которое оказалось выбито, и приносило жуткий дискомфорт. Джирайя жевал и лыбился, несмотря на порванное ухо, но благо не кричит, потому, как со сломанными ребрами, особо и не поговоришь, там не то, что кричать, дышать больно. Цунаде же повезло больше всех, у нее просто большой синяк на всю спину, из-за неудачного приземления об дерево.

После нашей атаки, хоть Джирайя и не знал о ней вообще, Сарутоби быстро раскидал нас, показав разницу между свежеиспеченными, пусть и талантливыми геннинами, и опытным Джонином высшего S ранга. Несмотря на наш полный разгром, Сарутоби был доволен. Мы объединились, пусть не так, как от нас ожидали, однако команда способно работать вместе, а это главное.

Глава 13. Решение.

Интерлюдия.

В комнате сидело три человека, они неспешно разговаривали, шутили и делились своими впечатлениями. Такие редкие встречи как эта, были для них очень ценны. Здесь они могли поделиться проблемами и просить совета не как начальник и подчиненный, или учитель ученик, а как близкий друг, названный брат. Никто не забывался, но сама атмосфера во время этих встреч неуловимо, совсем немного меняла их. Однако сегодня для одного из них не все было столь радостно.

— Чего это ты такой задумчивый последнее время? Снова с горячего источника палками отгоняли? — глубоким, спокойным голосом, сказал один из них, улыбнувшись.

— Тц, — зажмурившись от крепкого напитка, ответил второй. Затем вздохнул и ответил: — Если бы...

— Тебя это так волнует? Сейчас? — голос третьего был немного хрипловат и тих, он стелился, словно осенняя листва, что сбрасывают деревья, на землю. — Ты ведь так и не сказал ему? — продолжил он, заметив, что на него обратили внимание.

— Угу, сейчас. — ответил второй. — И да не сказал. Все равно это ничего не изменит. Меня устраивают наши отношения.

Первый покачал головой, он не одобрял его выбора, но не мешал ему, лишь однажды сказав, что такие вещи не скрывают. Однако момент был потерян и сейчас уже поздно что-либо менять, кланы слишком заинтересованы, чтобы отдать такую добычу.

— Тогда в чем проблема? — задал вопрос первый. — Ты слишком его опекаешь. Это может навредить ему.

— Ему уже ничего не навредит, он сам себе навредил, а я не заметил. — второй посмурнел, было видно, что эта тема ему неприятна, не от того, что он не хочет делиться, а от того, что он не знал, как ему поступить. — И как решить, я не знаю.

— А что тут решать? — голос третьего был, как всегда тих. — Брось его в самое пекло.

Второй горько усмехнулся.

— Тут скоро везде будет пекло. — атмосфера резко изменилась с веселой на мрачную. — Нужно решить до того, как все начнется, быть может тогда у него и появится шанс выжить, когда все начнется. Он слишком перспективный синоби, чтобы разбрасываться такими ресурсами. В противном случае, он сольется в первой серьезной заварушке. — закончил второй.

— А в чем собственно проблема? — третий был немного удивлен. — На арене он показал, отличные результаты. Согласен, как командир или лидер он слаб, однако, но как боец он очень неплох для своего возраста.

— И сколько у нас этих бойцов? Мяса нам достаточно, нам не хватает лидеров групп. Да и мне просто хочется видеть его живым. — второй накинулся на третьего. — Это тебя устраивают подобного рода подчиненные, понимаешь, иногда нужно думать вне рамок. А ограничивать себя, все равно, что остановится в развитии.

— Зато у меня нет проблем, такие люди умрут, но выполнят задачу. А это в моем направлении просто незаменимо. — прошелестил третий.

— Куклы. — презрительно высказался второй. — Ты губишь талантливых людей. Такие люди смогли бы и выполнить задачу и выжить. — он покачал головой. — Тебе я его точно не отдам.

— А зря. — третий начал закипать. — Почему ты постоянно недоволен моими действиями. До сих пор, я отлично справлялся с задачей, и никто не жаловался. Потому, что жаловаться некому. А это главное в нашей работе. — выразительно посмотрел на второго.

— Да, чтобы ты знал... — повысил тон второй.

— Хватит. — спокойный голос первого остудил спорщиков словно ведро холодной воды. — Вы слишком много собачитесь. Мне и Инудзук хватает с их постоянными склоками. — выразил свое мнение первый, относительно спорщиков.

— Но сенсей.. — тихо сказал третий и осекся, увидев его взгляд. Он всегда не любил пустые споры. И этому учил других, единство, вот к чему первый стремился. — может, вы что предложите. — поменял продолжение фразы третий.

— Свободный поиск. — емко высказал первый, свое видение решения этой проблемы.

— Что? — второй был озадачен. -Сенсей, это не решение проблемы, это избавление от нее. Ведь шанс на успех слишком мал. — зачастил второй.

— Тебе же повезло. — высказал свою точку третий. — И изменения, что несет с собой контракт, ведь это он так повлиял на тебя? — обратился он ко второму.

— Нет, не контракт несет изменения, сам принцип поиска не известен. Теорий большое количество, но самые известные из них... — автоматически начал отвечать второй, затем дернул щекой и недовольно посмотрел на третьего, в глазах, которого стоял смех. Кличка 'Профессор', появилась не на пустом месте. Вздохнул, и продолжил. — Сейчас не это важно. Важен сам факт того, что успех стремится к нулю. К тому же, разделять команду сейчас, с одной стороны, они еще не слишком притерлись, с другой, они уже неплохо сдружились. — попытался найти дополнительный аргумент второй.

Третий поднял бровь, он не видел здесь каких-либо проблем. Он понимал, почему второй, так печется о мальчишке. Однако не видел проблем с тем, чтобы дать ему поиск призыва. В конце концов, это не такая тайная техника. Да, риск велик, слишком мало людей возвращаются, но ведь ничего ему не мешает просто сказать о риске, прежде чем передать печати. А насчет команды, да стандартные квадраты наставника с тремя учениками, всегда строились на доверии и желательно дружбе. Это все при том условии, что они способны бросить товарища, если это требуется, долг превыше всего. Как показала практика, такое разделение эффективней просто сработавшейся команды. Но и разделенных команд хватает, изначально соединив этих троих, мы рассчитывали на очень высокий результат. У всех троих были большие перспективы добраться до высокого, а то и высшего ранга. А такая команда в будущем став джонинами, дарила деревне еще один пункт в ее боевой мощи. 'К тому же, мы сами начинали также...' — подумал третий.

— Дай всем троим. — спокойный голос первого вырвал из размышлений третьего, а также прервал второго. Они оба слишком удивились, это было на него непохоже. — Пусть получат, а решать идти или нет, будут сами.

— Сенсей, вы уверены? Ведь... — третий подался вперед, не закончив вопрос, ведь он понятен.

— Она хотела независимости. Возможность самой решать за себя. — первый усмехнулся, вспоминая что-то только известное ему. — В наших глазах, они всегда останутся детьми, но иногда нужно дать им свободу, ведь иначе они так и не вырастут. — улыбнулся первый. Продолжив: — А мы просто подождем и будет надеяться, что все будет в порядке. — затем резко посерьезнел. — А в случае успеха, мы получим не слабых бойцов. Что будет очень актуально в преддверии грядущих событий.

На этом разговор затух. Единственное, что второй поставил условие, что для начала он посмотрит на их действия во время миссии. Быть может еще можно, что-то исправить, не приходя к последнему шансу. К тому же, только для одного он последний, для других же просто неоправданный риск.

Конец интерлюдии.

— УФ... закончил. — стряхнул руки Джирайя. — Орочимару! Ты чего лежишь отдыхаешь? — крикнул он в мою сторону.

Я приоткрыл левый глаз и посмотрел на него. Что со мной не так? Почему мне так безразлично все, пусто и безцветно. — Я закончил копать свою сторону. — сказал ему, махнув рукой на перекопанную часть поля.

— Мог помочь мне или хотя бы Цунаде! — указал он пальцем в мою сторону, а потом резко обернулся к сенсею, — Сенсей! Сколько же можно уже, а?! Мы и так устаем после тренировок на командные действия, а тут еще всякую ерунду заставляете делать! Мы не для того столько учились, чтобы терять время этом поле. — картинно размахнул руки Джирайя, показывая на поле, где нас заставили работать. — Дайте нам миссию! Нормальную миссию! — во весь голос жалобным тоном сказал он.

Цунаде заинтересованно, повернула голову. Видимо ее это тоже достало. Только мне казалось все равно, что и как делать. Не видел смысла жаловаться, нас сказали, мы сделали. Сарутоби посмотрел на Джирайю, Цунаде, чуть дольше задержал взгляд на мне, затем вздохнул и:

— Хорошо, будет вам миссия.

Глава 14. Миссия или полный провал.

Мы собрались у главных ворот. Я облачен в темно-серое, свободное кимоно. Под кимоно, на голое тело была чакро-проводящая сетка с рукавами, длинною до паха. Рукава сетки заканчивались и плотно стягивались у локтей. Черные штаны, поверх штанов по бокам удобно свисали металлические набедренники. Голень и предплечья я замотал бинтами, чтобы в движении, задев что-либо не поцарапаться. Знак Конохи, удобно завязал на правом плече.

Цунаде оделась в стандартных зеленых тонах своего клана. Ее вариант сетки был полным, начиная с кистей и заканчивая стопой. Темно-зеленая футболка и плотные, облегающие шорты до колен. Поверх футболки был надет жилет, с металлическими вставками, похожий на жилет чуунинов, однако отличающийся от них, более тонкой толщиной и не имеющий карманов.

Джирайя сидел в своем белом кимоно с красными огненными языками пламени. Сетку я не увидел, но уверен, он тоже не пренебрег такой простой, но очень удобной вещью, что можно пропитать чакрой и усилить защитные свойства. Такие же черные штаны, отличающиеся лишь белыми полосами по бокам.

Мы ждали сенсея. Джирайя таки добился, чего хотел. И через три дня после памятного разговора, Сарутоби выбрал подходящую нам миссию. Ничего особо важного нам дать не должны, не заслужили еще. А вот испытать нас, это да. Слишком легко согласился Сарутоби. Вот только зачем мне строить предположения? Мне ведь по большому счету параллельно. Сделать работу и домой. С остальным пусть другие разбираются. Вот только, чувствую что-то неправильное, в себе. Будто я чему-то сопротивляюсь, не могу объяснить. Что-то гложет меня, какой-то беспорядок внутри. Глаза. Заглянул в себя, это уже стандартная процедура. Так ничего нового я и не придумал. Третье томое на первом круге, это мой предел. Однако, чем их больше я подключаю, тем глубже могу взглянуть в себя. Точно, будто меня облили водой, грязью, поставили в холодильник и начали крутить на вертеле с большой скоростью. Меня выбросило из состояния созерцания, и я чуть не сел там же, где стоял. Что это было? Все настолько перемешано, что не выходит разобраться где, какие эмоции. Я потрогал свой лоб, и вытер холодный пот. Не понимаю. Настроение мигом испортилось.

Сарутоби появился перед нами. Я отвлекся.

— Привет, ученики. — махнул он нам рукой.

— Здравствуйте, сенсеееееей. — хором в разнобой ответили мы.

— Так, слушаем брифинг. — подозвал он нас поближе к себе. — Миссия простая, найти и уничтожить. — он выдал нам информацию по нашей задаче.

Кратко, в трех днях пути в сторону страны железа, есть небольшой городок. Называется он Сатума. Город ничем особо не отличается от большого количества ему подобных городов. Через него не проходят торговые караваны, там не выпускают никакой важной продукции. Он сам себя снабжает едой, выращиваемой на полях, одежду они шьют дешевую и практичную. Население около тысячи человек. Иногда город поставлял излишки продуктов в соседние города, но очень редко. Недавно появились беженцы, они стали разбегаться в разных направлениях от него. Некоторые дошли и до нас. Оказалось, что в городе обосновались разбойники местного разлива, мусор. И вроде как, какие проблемы, солдаты даймё страны Огня обычно отвечают за подобные проишествия. Но отряд посланный туда не вернулся. Из сорока солдат, выжил всего один. Он притворился мертвым и спрятался под телами своих товарищей. По его рассказу там были синоби. Какие и чьи синоби, определить не смог. Тогда к нам и пришел заказ от даймё на зачистку. Опасно? Для нас да, для сенсея нет, поэтому он и взял эту миссию. Миссия ранга С, и ничего выше геннинов в рядах нукенинов не прогнозируется, максимум чуунин, но в случае его появления за него возьмется сенсей. Найти и уничтожить, все просто. Сама банда после убийства солдат, отступила вглубь леса на север. И до сих пор находится там, так как, раз в три дня, приходят несколько бандитов, забирают еду и питье, накладывают в телегу и также уходят. В случае неповиновения, обещают вернуться всем скопом и вырезать город подчистую. Многие быстро собрали монатки и уехали в поисках лучшей жизни. Другие остались, по разным причинам.

Патрульная пара, что предоставила информацию, могла и сама справиться, однако наверху решили, что подобного рода задачи, отлично подходят для обучения молодежи.

— Так, контрольная проверка снаряжения и (так и хочется сказать 'по коням') выдвигаемся. — Сарутоби с нами наравне начал рыться в своей сумке. Я поднял рюкзак с земли, открыл его и начал перебирать выходной набор. Аптечка здесь, высококалорийные витамино-минеральные пилюли, или коротко ВВП, что поставляют нам Акамичи, два набора здесь. Боевые стимуляторы здесь, малый набор печатей комфорта здесь, боевой средний набор печатей здесь, свиток переноса здесь. В свитке по отдельности перепроверил сменную одежду, питьевую воду, одну бутыль оставил лежать так, чтобы был быстрый доступ к ней. Ну и конечно положил в самый удобный и близкий карман, последнюю надежду. Этот стимулятор в свободном доступе не найти, выдают до миссии, забирают после, в случае потери большие штрафы много волокиты с бумагой. Акимичи, куда же без них, поставляют последнюю надежду деревне, со времен первой войны. Как они ее вывели не известно, клановая тайна, но говорят, что на войне много пленных синоби, не обладающих ценной информации, забирали на тестирование. Тестирование чего, не говорилось, однако много новых вещей появилось после нее. Все же война двигатель прогресса. Последняя надежда, что она из себя представляет, сильнейший стимулятор, опасен для жизни, это последняя надежда забрать противника с собой в могилу. Заставляет организм работать не просто на износ, а использовать все резервы, организм синоби съедает самого себя, высвобождая огромное количество энергии. Последняя надежда пожалуй чем-то похожа на высвобождение врат, в отличии от мастеров этого направления, при высвобождении не удается взять энергию под контроль, вся не использующаяся энергия будет просто выбрасываться, как излишек. Ты ломая кости, не обращая внимания на рвущиеся мышцы и связки, в течении всего одной минуты пользуешься этой надеждой. Одна минута, столько времени у тебя есть, прежде чем, твое сердце просто разорвется из-за перенапряжения. Я сложил все вещи, просмотрел на всякий случай еще раз, закрыл рюкзак и закинул его на плечи.

Моя команда была уже готова и все ждали только меня.

...

Третьи сутки в пути. (слышь браток не грусти) Мы третьи сутки движемся в сторону Сатумы. Обозначение в трех днях пути, означает, что три дня со средней скоростью Джонина без остановок. Мы же делали привалы, так же ночной четырех часовой сон, еще и погода. Начался сильный дождь. Ливень мешает двигаться, одежда мокнет. Благо холода нету, все же в Стране Огня холодных мест мало. Весь год делится здесь на длинное лето, чуть более короткую весну и остаток на осень. Сейчас началась осень. Ливень будет лить несколько недель, затем небо отчистится и снова появится солнце. Такая погода просто подарок для мастеров Суйтона. Поставлю себе заметку, проверить на родственность к этой стихии, помимо молнии.

Сегодня я начинаю дежурство. Остальные уже легли спать. Сарутоби-сенсей на пару с Цунаде, пользуясь Дотоном, соорудили нам навес. Чуть приподняли уровень земли, на которой мы расположились, чтобы вода не затекала к нам, затем Цунаде просто техникой Суйтона, предназначенной для сбора воды, осушила этот участок. Затем за дело взялся Джирайя, и тут же Цунаде оставила ему кучу шишек на голове. Вместо того, чтобы высушить одежду он ее чуть не сжег. Мы перевели стрелки на сенсея и он нам ее уже нормально высушил.

...

До города добрались только на пятый день. Применив Нинпо: Хенге, мы притворились обычными путниками и зашли в город. В Сатуме царила мрачная полу разрушенная обстановка. Жителей не было, город казалось вымер. Мы осмотрели некоторые дома, любая ценность в них была вынесена. Многие двери оказались выломаны, кое-где лежали полу сгнившие трупы. Джирайя был мрачен, Цунаде держала себя в руках, но ей тоже было не по себе. Мне, как обычно, было все равно. Всю дорогу сюда, Сарутоби бросал на меня странные задумчивые взгляды. В центре деревни, мы обнаружили выкопанную яму, где плавали мертвые жители деревни, вода набежала в яму, поэтому опухшие и неестественно раздутые тела плавали на поверхности. Мужчины, старики, и дети. Женщин было мало. Я подошел ближе и посмотрел на ближайшее тело. Женщина, лет за шестьдесят, лежала на спине, без жизненные глаза смотрели в небо. Подул ветер и тело медленно развернуло на воде, головой в мою сторону. Умерла, так как кто-то снес ей верхнюю часть головы, срез начинался со лба, показывая часть почерневшего и опухшего от воды мозга. Мне кто-то сжал плечо, я повернул голову и увидел Джирайю. На нем не было лица.

Он, что решил меня поддержать? Вот те раз. Вот только ничего внутри меня совершенно не задело. Хорошо, что дождь пошел. А то была бы ужасная вонь на весь город.

Сарутоби ходил по кругу площади и кое-где ненадолго останавливался. Он что-то говорил в пол голоса, и ходил кругами на некоторых участках.

Цунаде стояла в стороне с немного бледным лицом. Я отметил, что для человека, который в первый раз видит такое, она держится молодцом. Все же вид не очень приятный.

— Сенсей! Мы должны найти их. — обратился Джирайя неестественным для него серьезным тоном. В его глазах горела решимость.

— Вы что-то нашли? — Цунаде вышла из ступора и решила присоединиться к разговору.

Сенсей посмотрел на нас, за тем снова стал ходить кругами, мы тихо ждали.

— Цунаде, иди сюда. — позвал ее сенсей. Джирайя двинулся за ней. Я остался.

— Можешь отчистить этот участок от воды, только осторожнее, не выводи ее слишком резко. Я пока поставлю навес. — услышав это, я тоже пошел к ним, стоять под дождем не очень приятно.

Поставив земляной навес, который выглядел, как прямоугольный пласт, выходящий из земли и поднимающийся над нами, Сарутоби встал возле Цунаде, которая раз за разом складывала печати и медленно водила руками над участком, который ей показал Сарутоби. Сенсей иногда ее подправлял и они продолжали его чистить. Чуть позже, когда первая половина была отчищена, сенсей тоже присоединился и начал воссоздавать рисунок земли. Гдето углубляя землю, гдето выравнивая. Еще через некоторое время перед нами предстал странный рисунок. Круг диаметром в два метра, в центре круга не выходя за линии был треугольник. Что-то это мне напоминало.

— Что это? — Цунаде была озадачена, — ради этого мы столько мучились?

— Следи таких фигур, находятся по всей площади. Мне показалось это странным. — ответил Сарутоби и погрузился в себя.

— Ладно, — вернулся он в наш бренный мир. — Мы осмотрели здесь все, если вы не заметили, то тут очень мало женщин. В основном только мужчины, дети и старики. — сказал сенсей. — А значит...

— Их забрали с собой. — кивнул Джирайя. — Нам надо поторопиться.

— Да. Двигаемся два-один-один. Джирайя со мной, Орочимару замыкает. — сказал сенсей и рванул вперед. Мы поспешили за ним. Джирайя догнал его и побежал с ним наравне на расстоянии около двух метров, между ними на расстоянии в метр сзади бежала Цунаде, я пристроился за ней.

Добравшись до опушки леса, сенсей поднял руку и мы остановились. Он присел на колено, поднял руку ко рту, надкусил палец до крови и резко, другой рукой держа надкусанную руку у кисти, опустил ее на землю. Я активировал глаза, вокруг сенсея собралась чакра.

— Техника призыва: Скрепление контракта кровью. — кровь с пальца сенсея, потекла сильнее, и начала собираться в знаки на земле. Вся чакра, что собралась вокруг него, просто исчезла. Перед ним из воздуха появились три человеко-подобные обезьяны. Все трое были светлого окраса, ростом до плеча, длинными почти до земли руками и пушистыми хвостами.

— Хирузен? Давно ты нас не призывал. — женским голос сказала обезьяна в центре.

— Нет времени. — сразу перешел к делу Сенсей. — Здесь в лесу, где-то находится группа людей. Сколько не известно, мне надо срочно их найти, прочешите округу, мы двинемся по центру. — мартышки кивнули, и в один миг запрыгнули на деревье, через секунду их не было. Мы двинулись дальше.

— Сенсей! Что это было? — Джирайя был сильно заинтересован.

— Техника призыва. — ответил Хирузен. — Техника призывающая разумных животных связанных с призывателем контрактом.

— Это большая редкость. — подала голос Цунаде. — Призыв сам по себе не секрет, а вот синоби, заключивших контракт, мало.

Сарутоби чуть повернул голову в сторону Цунаде, задев взглядом меня. И просто кивнул.

— Сенсей! А вы меня научите? — Джирайя небось представил себе полезность этой техники, а так же, как круто он будет смотреться, когда будет призывать.

Сарутоби некоторое время молчал. Снова посмотрев на меня, он ответил:

— Научу. Только учти, это очень опасно. Лучше хорошо подготовить прежде, чем ее использовать. Неизвестно куда вы попадете, и с кем придется заключать контракт.

— Э? Я думал вы будете учить нас призывать обезъян, как вы. — удивился Джи.

— Я не могу. Я еле договорился с ними, и она стребовали с меня, что я не дам подписать другим их контракт. — сказал сенсей, снова повернув голову к нам. — Вас я тоже научу, это может пригодиться. Но решать использовать ее или нет, будете сами.

— Цунаде, что думаешь? — Джирайя казался очень довольным.

— Я... — Цунаде задумалась. — Мне надо подумать.

— А что тут думать, вон Орочимару и думать не будет, это же возможность стать сильнее. А риск... когда мы решили стать синоби, мы уже приняли риск, как своего спутника. — Джирайя удивил всех, его слова не были лишены смысла. Однако, я тоже сделаю это. Раз дают бери. Но я бы наверное, не смог попросить научить меня этой техники, не знаю почему, есть у меня чувство, что после нее многое изменится. А я не люблю перемены. — Сенсей, а этот призыв, с ним можно сражаться? — спросил Джи.

— Конечно! — воскликнул Сарутоби. Заметив мои задумчивое лицо. — Призыв, что вы сейчас видели, это обезьяньи бегуны, они лучшие разведчики. Несмотря, на то, что они не слишком скрытные, они очень быстрые в те, моменты, когда нужно быстро что-то найти. Я с трудом могу двигаться с ними на равне по прямой, однако на деревьях, их уже не догнать. — просветил он нас. — Еще есть обезьяньи монахи. Они мастера шеста. Сильные противники, они мельче бегунов, но в контактом бою очень опасные противники, виртуозно владеющие посохом. В свое время обучаясь у них, они мне много нервов потрепали. — передернул он плечами.

— У них еще можно обучаться?! — воскликнул Джирайя. Сенсей кивнул, Цунаде слушала их в пол уха и думала о чем-то своем.

— Круто! Я даже знаю, кто мне попадется, — Джирайя покивал головой, — Тигры! Или Львы. Да, я буду ездить на них по Конохе, и приглашать красивых девушек покататься со мной. — ухмыльнулся Джирайя. Сарутоби тоже ухмыльнулся и они оба захихикали. Однако, сбоку мелькнула тень, мы остановились и приготовились к бою. Перед нами приземлилась одна из обезьян.

— Туда, час бега, они уходят вглубь. — мужским серьезным, басистым голосом поведала обезьяна, махнув рукой. — Не тяни время, отзывай, чакра тебе понадобится. Синоби там нет, но есть двое, очень странных человека, опасны, еще около двадцати вооруженных и пятьдесят женщин. — сказал он.

Сарутоби кивнул. Сложил правую руку в печать концентрации и произошел небольшой всплеск чакры вокруг него. Обезьяна словно фотография обесцветилась, а затем исчезла.

...

— Слушайте внимательно. — мы сидели в тени деревьев, в пол километра от идущих сквозь лес бандитов. — Цунаде и Орочимару заходите сзади и вырезаете всех, внимательно следя за обстановкой, если станет опасно, не рискуете и отступаете, разбойники вам не противники, но те два человека в красных жреческих одеждах, меня волнуют. Есть в них, что-то не нормальное. — Сенсей ставил нам задачу.

— Далее, Орочимару, твоя задача прикрывать Цунаде, — он повернулся к Цунаде. — Цунаде, если противник будет скапливаться, бей по площадям. Старайся не задеть пленников, мы не за тем, сюда пришли. — Он перевел взгляд на Джирайю. — Джирайя, не увлекайся, держись рядом со мной, сильный ливень лишает твоих огненных техник, львиной доли силы. Поэтому, пользуйся железом, закидывай их издалека, к жрецам не лезь, — его взгляд потяжелел. — Это всех касается, я возьму их на себя, и помогу вам по мере возможности. Считайте, это вашей выпускной миссией. Если справитесь, больше не будет D — ранговых миссий. — закончил Хирузен.

Мы кивнули. Шутки кончились. Пора начинать.

Мы разделились, я шел спереди и мониторил глазами окрестность. Пока мы разговаривали, колонна прошла чуть дальше, мы двигались по деревьям позади нее. Осталось только подождать, пока сенсей с Джирайей отвлекут их спереди. Бандиты шли в разнобой, с закрытой телеги доносились женские крики, пленники сидели в телегах-клетках. С закрытой телеги вылез бородатый мужик, и обратился к другому, идущему немного позади.

— Иди! Она еще сопротивляется, не то, что другие. Хе, — причмокнул он губами. — Так даже интересней.

Цунаде поморщилась, я посмотрел на нее. Это жизнь. Есть те, кто над, есть те, кто под. Я резко остановился. А ведь правда, я горько усмехнулся, я всегда был под. В моей первой жизни в школе, меня всегда посылали за всякой ерундой, позже я так и остался мальчиком — на — побегушках в офисе. После начала войны, был простым солдатом, подай, принеси, добавилось только убей. Затем приказ задержать наступление, пока наши выберутся в безопасное место. И на смерть отправили меня с еще десятком, таких же, как я. Я помотал головой, на вопросительный взгляд Цунаде, потом. Все потом.

Звуки бьющегося метала и шуршание земли, при использовании техник дотона, пробились сквозь дождь. Пора, мы выпрыгнули, и быстро пошли на сближение к колонне, люди отвлеклись и побежали вперед. Первый упал с перерезанным горлом, кровь ударила небольшим фонтаном, и он захлебываясь упал на землю. Я быстро посмотрел в сторону Цунаде, она воткнула кунай в затылок бандиту. Нас еще не заметили, мы двинулись дальше. Женщины в клетках начали голосить. Дуры, из-за них группа из пятерых человек обернулась. Я схватил по два сюрикена между пальцами на руку, и бросил их в сторону группы. Цунаде пробежала мимо меня и добила выживших. Один из них был в красном балахоне. Ничего не обычного в нем не было.

Цунаде стояла возле трупов, а затем резко отпрыгнула ко мне. Я непонимающе смотрел, на человека что держал в руке косу, в шее у него торчал мой сюрикен. Взглянул на Цунаде, она зажимала руку, вдоль предплечья была глубокая царапина. Рванув зубами бинты с рук, я бросил их Цунаде. Она кивнула и быстро стянула царапину. Готовый броситься к этому существу, я наблюдал как он слизал с косы кровь. У меня закрались плохие подозрения.

Противный смех, раздался на всю округу, ему вторил еще один с другой стороны колонны.

— *банные Синоби! — хрипло смеясь, он вытащил сюрикен из шеи, откуда сразу же потекла кровь. — Дзясин-сама будет очень доволен! Ку-хи-хих Ха-ха-ха СДОХНИ! — ВСПОМНИЛ! Плохо дело, я рванул к нему, только сейчас обратив внимание, что такой же знак, какой Сарутоби с Цунаде восстановили, уже был под ним. Словно в замедленной съемке, его кожа стала чернеть, и белеть в тех местах, где находятся кости, повторяя их изгибы и форму. Двадцать метров, быстро складываю печати.

— Нинпо: Покров чакры. — Стараясь удерживать чакру, что выпускает мое тело, я концентрирую ее вокруг себя, моя скорость увеличилась, и я из всех сил двинулся на него.

Он вытащил из складок балахона резной нож, и направил его в сердце. Снова складываю печати, это будет рискованно. Но что мне терять? Моя жизнь и так, пуста и безсмысленна.

— Райтон: Покров молнии. — мир смазался, глаза слезятся от напряжения, тело жжет, замечаю, как начинает обугливаться кожа, а сердце бешено стучать. Нож уже заходит у грудь, хватаю его за кисть, и дергаю его руку вместе с ножом в право, вместо того, чтобы проткнуть грудную клетку, нож прорезал глубокую рану от сердца до ребер, но само сердце не задето. Туманно представляя, что делать дальше, хватаю кунай, плечом выталкивая его из круга, наваливаюсь на него. Мы падаем, я сверху, резанул кунаем по горлу, недостаточно. Еще раз, его черно-белая расцветка, начала исчезать. Еще раз, кровь брызнула мне в лицо, сразу испаряясь из-за моего покрова, принося вонючий запах. Еще, наконец его голова отделилась от тела.

Покров спал, все тело в ожогах. Движение приносит адскую боль. Я встал, не слушая, визги и оскорбления отрубленной головы, еле добрел до Цунаде, что сидела, кашляя кровью, и пыталась стянуть с себя жилет. Жива. Я упал рядом с ней, ее крик, казался таким далеким. Почему я так волновался за нее? Глупость какая.

Глава 15. Переходная.

Все плыло. Кто-то кричал, размазанные лица мелькали надо мной. Я плыл в водовороте смазанных красок. Где-то далеко, чувствовалась боль. Она была настойчива, и все пыталась заставить меня прочувствовать ее. Но я не поддавался. Я забывался, затем снова через полу-закрытые глаза, наблюдал за буйством красок. Затем снова уходил в забвение. Мне казалось такое состояние столь прекрасным, что мне не хотелось просыпаться. Сон. Да, это был прекрасный сон, не было проблем, не было ничего, что бы меня тяготило. Я был свободен, в первый раз в жизни я был свободен. А затем она сумела добраться до меня.

Хрип, что вырвался из меня, задел каждую клетку моего тела, волна боли, подобно огню прошлась по мне. Оставив после себя ноющие раскаленные угли. Тысяча игл прошлись по моим нервам, меня подбросило на кровати и я отчаянно пытался потерять сознание, уйти туда, где не больно. Связно мыслить было настолько сложно, да я и не пытался, лишь бы выбраться из этого ада. А затем пришло что-то белое, и протянуло ко мне руки, ангел, подумал я, и оно освободило меня. Отправило туда, где боли нет.

Интерлюдия.

— Ну как они? — Хирузен сидел мрачный. Первая миссия, и такой провал. Двое при смерти, ранг С, мать твою. Он пнул рядом стоящую урну, оставив на ней глубокую вмятину.

— Не нужно портить больничное имущество. — строго выговорила ему медсестра. Затем подобрела, посмотрев на его состояние и продолжила. — Обоим провели операцию, обе успешны. — Сарутоби выдохнул. А услышав следующие слова, вновь задержал дыхание. — Однако, если состояние первого стабильное, и никаких осложнений не предвидится. То состояние, второго, находится на грани. — сказала она. — Каждый день мы будет проводить чистку и по чуть-чуть заменять ему кожный покров, ему категорически нельзя просыпаться еще в течении минимум трех недель. — она строго посмотрела на Хирузена. — Хорошо, хоть вы додумались запечатать их, иначе они просто бы не дожили.

На весь коридор раздался хрип, а затем крик боли. Медсестра рванула с места, Хирузен последовал за ней. Ворвавшись в палату, он увидел, как медсестра подносит руку светящуюся зеленой чакрой, к голове Орочимару. Стоны прекратились. Медсестра взглянула на Сарутоби, покачала головой и толчками выпроводила того из палаты. В коридоре она договорила то, что хотела:

— Просыпаться ему нельзя еще долго. — повторила она. — Боли, что приносят его ожоги, он не выдержит и умрет от болевого шока. Пока мы не почистим и не заменим кожу, а так же не избавимся от остатков чакры молнии, он будет спать. — закончила она.

Сарутоби постарался откинуть рвущееся раздражение, и взял себя в руки:

— Что с Джираей? — двое, двое его учеников были при смерти, благо у Цунаде ранение не смертельное. Она сама смогла залечить рану, в поле, без инструментов. Из нее выйдет отличный полевой медик.

— Состояние стабильное. Рука и нога прижились без осложнений, срез был ровный. — Сарутоби поморщился, если бы она знала, что это фактически он срезал ему руку и ногу. Что это за техника, которая позволяет полученные раны переносить на противники, и что это за люди, что не умирают даже с отрубленной головой. Джирайя слишком глупо подставился, но на тот момент Сарутоби не волновался, ведь это просто царапина. Затем противник стал меняться, а под ним появился тот же знак, что он заметил на площади. Подлетев к нему, он одним ударом отрубил ему руку и ногу, противник вылетел за круг, а Джирайя взвыл, повернувшись Хирузен увидел своего ученика, без руки и ноги. — Через пару дней, к нему уже будет можно пускать посетителей.

Ну хоть одна хорошая новость. Интересно, как идет допрос, Хирузен усмехнулся, вспомнив, выражение лиц дознавателей, а также каменное лицо Хокаге, что всего на секунду, но изменилось в немом удивлении. Надо будет и Данзо туда затащить, вместе с Кохару и Хомурой.

Конец интерлюдии.

...

Сегодня наконец меня выпустят. Я посмотрел на прописавшуюся в моей палате Саю, затем перевел взгляд на спокойно сидящую Цунаде. А ведь, как хорошо все начиналось. После того происшествия, Цунаде воспылала ко мне глубокой благодарностью. А Сая невзлюбила ее, считая мою госпитализацию, ее виной. Что за глупости. Последнее время на меня накатывает раздражение, много раздражения, если меня сегодня не выпустят, я всех поубиваю нахрен!

Дверь в палату открылась. Зашла медсестра. Я улыбнулся, вспоминая, кем она мне показалась во время моих галлюцинаций. Она занесла мою анкету, проверила, уже в который раз мое состояние, и наконец вписала туда запись, 'Здоров'. Быстро забрав манатки, я свалил. Сая увязалась за мной. Нужно валить быстрее, пока не пришел Джирайя, он обещал зайти на мою выписку. Зная его воображение, мне не хотелось с ним встречаться, совсем. Только его мне не хватало. Я же точно перебью здесь всех. Цунаде исчезла, странно. Чтобы не накликать на себя беду, я схватил Саю за руку и быстро побежал домой.

Забежав домой, я впустил Саю и резко закрыл дверь. Пронесло. Звук взрыва, произошел у меня за спиной, присев на корточки, я перекатился и уставился на это: Джирайя стоял с хлопушкой в руках, Цунаде держала здоровый торт, Сарутоби облакатился на перила и улыбался, Сая присоединилась к ним (когда успела?), а на всю стену висел плакат, 'С выпиской, Орочимару и Джирайя'. А затем они хором:

— Добро пожаловать домой! — стоят хлопают в ладоши. — УРРРРАААА! — добавил Джирайя. Я осторожно встал, отряхнулся, и начал сверлить их недовольным взглядом. Значит не пронесло.

...

Я сидел на скамейке, у себя во дворе и наблюдал за звездным небом. Эти звезды мне не знакомы, из дома доносился шум, я поморщился, это же такой бардак будет после них.

— Скучаешь? — я вздрогнул. Рядом сел сенсей. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он.

— Необычно. — помедлил я с ответом. — Сенсей, можно задать вопрос? — я посмотрел на Сарутоби, он кивнул. — Зачем вам отправлять нас в свободный поиск? Нет, не так, зачем вам нужно обязательно отправить меня? — Хирузен смотрел на небо, чуть повернул голову в мою сторону.

— Давно догадался? — я покачал головой.

— Нет, просто все эти две недели было нечего делать в палате, вот и заметил все эти мелочи. — сказал я честно.

Сарутоби помолчал, затем вздохнул и задал мне вопрос, который обескуражил меня.

— Скажи зачем ты живешь? — он наблюдал за моей реакцией. — Когда ты последний раз просто радовался жизни? Когда ты, наконец, хотел сделать что-то не потому, что надо, а потому, что тебе хочется? — продолжал давить он. Я вышел из ступора.

— Давно заметили? — наконец выдавил я из себя слова.

— С самого начала. — уже вконец добил он меня. — Я думал, что это из-за потери родителей. Но это длится, слишком долго. Психологи не видят в этом ничего особого, таких как ты много, они просто делают свою работу, просто живут, просто выполняют миссии. Просто умирают. — уже грустно закончил он.

— Я... — я не знал, что ответить. Просто не знал. — Я не знаю. — наконец сказал я.

— Поэтому призыв. — видя мое непонимающее лицо, добавил. — Тебя перенесет туда, где ты сможешь найти ответы на свои вопросы. Другое дело, сможешь ли ты выжить? — я задумался.

— А вы...

— Я тоже имел свои проблемы. Мне тоже нужно было встряхнуться. И у меня получилось. — ответил он на мой не заданный вопрос. — Пришлось очень постараться, но это того стоило, я много пересмотрел в своей жизни, в отличие от тебя, я знал, чего хочу с самого начала. — он помолчал. — Просто я не мог найти в себе силы переступить через себя. — закончил он.

— Вы думаете, я смогу...

— Сможешь. — вновь перебил он меня. — Я в тебя верю. Твои друзья в тебя верят. Твоя подруга Сая тоже в тебя верит. — друзья, грустно подумал я. У меня никогда не было друзей.

— Тогда я сделаю это. — я решился. Что мне терять, если это способ найти себя, тогда давно было пора. Хватит откладывать. — А что насчет остальных? — задал я мучающий меня вопрос.

— У всех свои причины, ученик. У всех свои причины. — ответил Сарутоби, нет, сенсей. Сейчас я действительно, в первый раз, посчитал его своим сенсеем. На этом разговор затух.

— Ну, пошли что ли обратно, а то как может идти праздник, без одного из главных лиц сегодняшнего дня? — сказал он, я кивнул. Да.

Глава 16. Призыв. Ты лишь добыча.

— Хорошо, смотрите внимательно. — Сарутоби начал складывать печати. Я активировал глаза. Свинья, собака, птица, обезьяна и овца. Он до крови прокусил палец, и вдавил руку в землю.

— Призыв: Скрепления контракта кровью. — Рядом, будто сбросив невидимость, появилась человекоподобная обезьяна. — Ммм, Хирузен, дорогой, ты так по мне соскучился? Хочешь я тебе... — начавшая говорить обезьяна, соблазнительным женским голосом, тут же исчезла. Хирузен, почесал затылок, натянуто улыбнулся на хихикающего Джирайю, и продолжил:

— Печати не сложные, не торопитесь, отработайте, прежде чем, пустить чакру. — Он пару раз заставил нас сложить печати, пока не убедился, что мы все верно запомнили. Полигон мы выбрали тот, что был закреплен за нашей командой. Сарутоби вытащил длинный свиток, и порубил его на более мелкие части. Затем заставил нас каждого капнуть кровью на особо крупные части этого свитка. По одной части на каждого из нас. И развесил их в окрестностях полигона. На наш вопросительный взгляд пояснил:

— Оповестительная система печатей, самая простая, и самая надежная. — Цунаде кивнула. Я промолчал, а Джирайя не изменил своего лица. Сенсей вздохнул. — Капаешь кровью, и когда вернешься, я буду знать. — Джирайя скривился.

— Я не дурак, сенсей! Мне интересно зачем такие сложности, ведь по возвращению, мы все равно первым делом отчитаемся. — немного обиделся Джи.

Сарутоби покачал головой, — А если кто-то из вас будет ранен? — затем снова вздохнул и пробубнил, — Молодость... Так все всё взяли? Учтите, возможности вернуться может не быть, нужно быть готовыми ко всему. — смотря, мы киваем головами, он перестал шутить. Я ощутил давление, мои глаза забегали и определили опасность, это был сенсей. Сейчас он уже не казался, таким добрым, он словно стал больше, страшнее. Меня пробило на пот. Вот, что такое настоящее Ки. Жажда убийства. Включив глаза я не заметил ничего не обычного, но мой страх перед ним не исчез. Цунаде стояла бледная, а Джирайя сжался. Я заметил, что у меня трясутся руки. Тем временем, Сарутоби начал говорить, каждое его слово, вбивалось в сознание, как гвоздь под ударом молотка, больно, страшно, и очень тяжело забыть или выкинуть их из головы.

— Это не миссия, там не будет меня, там не будет вашей команды, — говорил он. — Вы пойдете туда совершенно одни, и биджу знает, куда вы попадете. — он повысил голос. — Так, что если я говорю ВНИМАТЕЛЬНО проверьте, все ли вы взяли, то вы должны ВНИМАТЕЛЬНО проверить, а не кивать головой, уверенные в том, что перед выходом уже все смотрели. — давление исчезло. Мы одновременно выдохнули, и сразу принялись очень внимательно просматривать вещи. Никому не хотелось повторения, ками, я такого никогда еще не чувствовал. Ощущения были словно под гипнозом, страшно смотреть, но не можешь оторвать взгляд и с каждой секундой, ты словно вязнешь в болоте.

Стандартный набор, как перед выходом на миссию. Плюс еда на несколько месяцев, запечатанные в переносном свитке. Пилюли ВВП, на месяц. Большой набор печатей комфорта, так же большой ограниченный боевой набор, куда входят помимо взрывных печатей, так же, парализующие, подавляющие чакру, комплекс малого барьера Узумаки на три квадратных метра, и одна большая огненная печать. Большие наборы печатей, выдал нам Сарутоби. Это набор джонина, но видимо, сенсей решил поднять наши шансы в случае чего. Я вздохнул, выдохнул, пытаясь сбросить остатки давления. Так, четыре комплекта сменной одежды, и отдельный свиток с большим количеством питьевой воды. Мне дорого влетел этот свиток, его преимущество в том, что при распечатывании можно не только регулировать количество подаваемой воды, но и в случае если мне понадобится набрать новой воды, то в свиток встроен фильтр. Как он устроен, я разобраться не смог, не мой уровень, но надеюсь все еще впереди, и это не билет в один конец для меня.

— Готовы? — спросил сенсей. Дружное хааай, громче обычного было ему ответом. Мы еще были под эффектом его ки. — Хорошо, — кивнул он. Затем отошел подальше, и скомандовал. — Начинайте.

Мы встали подальше друг от друга. Сложили печати, и резанули кунаем ладонь, пустив чуть больше крови, чем требуется, для более стабильного перехода. Собираю побольше чакры, контролирую, чтобы излишки не ушли в молоко, а возвращались в мою чакро-систему. Упереть руку в землю и немного изменить слова активации:

— Техника призыва: Свободный поиск контракта. — хором, четко проговаривая слова, сказали мы.

Я почувствовал, что меня куда-то затягивает, в груди появился неприятный холодок, а затем мир дернулся. Никакого тоннеля, никаких путешествий сквозь что-либо, я не почувствовал. Я был там на полигоне, а через секунду окружающее пространство просто мигнуло, и я уже в другом месте.

Я стоял на зеленой равнине, яркое солнце голубого цвета освещало небосвод. Вдали виднелись горы. Цепь гор, больших и не очень уходили далеко вдаль за горизонт. Я осмотрелся, поправил рюкзак и двинулся в сторону гор. Это место, казалось прекрасным, я оглядывался, но ни одного живого существа не было видно. Однако природа жила, шелест травы под моими ногами, легкий ветерок дарил блаженство. Хотелось лечь, раскинуть руки и лежать не думая, ни о чем. Я подавил сиюминутный порыв, нельзя расслабляться. Сенсей говорил, что здесь нужно быть всегда на стрёме. Я набрал скорость, и побежал в среднем темпе. Через несколько часов я добрался до предгорья, никаких тропинок здесь, естественно не было. Проверив глазами окрестность в поисках опасности, я ничего не заметил. Прыгая с выступа на выступ, двигаясь по плоским местам, я начал подниматься. Через несколько часов хода, я взобрался на гору. Открывшийся вид удивил меня еще больше. Горы за горами, бесконечные цепочки, без конца и края. Я решил сделать привал. Торопиться некуда, а силы восстановить надо.

...

Какая это по счету гора? Я давно сбился, перестав считать их после первой сотни. Сейчас я сидел в тени небольшого дерева странной формы, листья которого падали и росли, примерно каждые пол-часа. Падающие листья, не долетая до земли, распадались на мельчайшие кусочки, исчезая совсем. Как я не вглядывался, глаза ничего не показывали. Меня потихоньку накрывала апатия. Но были и хорошие новости, живность. Чем дальше я шел, тем больше животных встречались мне на пути. Они были самой разнообразной формы, в небе я видел двух-главую птицу, на некоторых деревьях, сидели крылатые грызуны. А однажды сев на камень, меня выкинуло с него, это оказалась голова каменного червя, что странно он на меня не напал, хоть я этого и ожидал. Он снова спрятал тело под землю, а его голова в виде камня, заняло свое место. Я не решился подойти ближе и просто ушел. А также здесь не было ночи, совсем. Поэтому было очень сложно считать время, приученный с детства в мире синоби, четко определять время по солнцу в небе, я потерялся. Не готовый к такому повороту, я просто махнул рукой, пытаясь считать по количеству съеденной еды. Так вот, у меня остались только пилюли. Значит, минимум месяц я брожу здесь.

Повернув голову, я заметил еще одну гору, но она была другая, ее форма напоминала свернувшуюся в кольцо змею. Да, это просто не может быть совпадением. Обрадовавшись, я рванул к ней, время от времени следя за окрестностями. Самое необычное было в том, что я не чувствовал зверей своими глазами, они словно не отличались от окружающей природы, однако приспособившись, я находил их обычным зрением, усиленным благодаря моему первому томое. Мне хотелось поскорее добраться и заключить, наконец, этот чертов контракт. А также, вспоминая слова сенсея, понять, что мне делать дальше. Как мне найти себя, здесь. Пока, все, что я нашел, это разных неразумных зверюшек, горы, траву и деревья. Я поежился, на вершине оказалось намного прохладней, спускаясь с горы, прыгая и перепрыгивая через выступы, я рвался к тому месту.

Она оказалось дальше, чем кажется на первый взгляд. Добрался я лишь через восемь съеденных порций. Ох, вот это вид. Огромное озеро, в центре которого и была эта гора. Нет, не гора, это невероятных размеров статуя высеченная из горы. Кто бы это не сделал, он был невероятен.

Змея обвивающая гору, и положившая свою огромную голову на вершину. На ней были четко видны маленькие крылышки, под которыми была радуга. Да, под ними была радуга. Это необычайно красивое зрелище. На огромной голове, были видны черные рожки, а сама змея была высеченна из белого камня, и даже напрягая глаза, я вижу огромное количество чешуек, они выстраивались в разные рисунки, самых разнообразных змей, меняя цвет, и если долго смотреть на них, казалось, что они движутся. Движутся, продолжая историю, что когда-то нанесли на этот шедевр.

Тряхнув головой, я медленно встал на воду. Сконцентрировав чакру на подошвах ног, я постоянно подстраивал и менял ее интенсивность в такт к движениям воды. Я двинулся ближе. Добежав до нее, я начал осматриваться в поисках входа или какой-либо подсказки. Оббежать ее по кругу удалось только через восемнадцать приёмов пищи. Это статуя была просто гигантская. Взобраться на нее не удалось. Я очень удивился, потому что, не мог приклеиться чакрой ни к одной из ее частей. Не пользуясь чакрой, чешуйки начинали двигаться. ОНИ ДВИГАЛИСЬ, когда я до них дотрагивался, и сбрасывали меня. Моему удивлению не было предела. Сколько раз я возвращался на сушу, отдыхал, ел и снова пытался найти хоть что-то.

Я стоял у статуи и просто смотрел на ее чешуки. У меня кончились идеи. Мне хотелось сдаться, я хотел вернуться, но не знал как. Провести остаток жизни здесь, при этих мыслях я думал о суициде. Может, умерев, я рожусь, где-то еще, на самом деле надеясь, что это будет конец. Апатия накрыла меня с головой.

Я даже не заметил, как волны на воде усилились, автоматически подправляя интенсивность чакры на подошвах. Когда волны начали качать меня словно на каруселях, я вышел из своих мыслей. Удержавшись на следующей волне, я заметил темное пятно подо мной. Последнее, что я увидел, были четыре огромных клыка, и темнеющее небо надо головой. Пасть твари закрылась.

...

Пришел в себя я рывком. Откашлявшись от воды, я поднял голову. Я был в огромных размерах пещере. Здесь стоял полумрак, что создавали огромные свечи в разных ее частях. Я присмотрелся, нет, это не свечи. Это был огонь. Сгустки огня просто висели в воздухе, они постоянно меняли цвет, от синего до красного, фиолетового и зеленого. Меня так это увлекло, что я, не обратил внимание на шипение рядом со мной. Подняв голову, я попытался отпрыгнуть, но хвост стянул мое тело, и обездвижил меня. Большая змея, светло-синего окраса, переливалась и блестела в свете этих огней. Меня подняли на уровень глаз, ярко-желтый змеиный зрачок чуть сузился, рассматривая меня, прошипев, змея резко развернула меня.

— Зачем ты пришшшел в Рьючидо (перевод. Пещера драконьих земель), двуногая добыча? — тихий шелест его голоса, прошелся по всей пещере. Белая змея, колоссальных размеров, его тело лежало кольцами по всей пещере, удлиняясь куда-то вглубь. Насколько же она длинная. Как я не смог его заметить. Я сразу понял, в честь кого, или чего была та статуя из горы. Я вижу это воочию, те же небольшие крылья, с радугой под ними, те же черные рожки на голове, единственно различие, это огненно-рыжие волосы на затылке. У основания головы, его стягивал золотой браслет с драгоценными камнями. И он настоящий, живой. Из глубин моих смешанных эмоций, из всего неясного урагана, отделилось восхищение, чистое и не замутненное. Я выпал из реальности, наблюдая за ним. Отмечая другие детали, я заметил, что его верхняя часть, обвившись вокруг каменного трона, лежала на подлокотнике. Во рту он держал длинную курительную трубку, изредка выдыхая, большие облака дыма.

Вдруг по мне прошлась волна жгучего холода, вымывая все мои переживания, и давая мне возможность, снова мыслишь трезво. Я понял, что от меня ждут ответа.

— Я хочу... — мне пришлось собраться с силами. — Я пришел просить заключить со мной контракт. — смог я сформулировать свои слова.

Его глаз открылся, я почувствовал, что он видит меня насквозь. Лишь посмотрев на меня, он уже понял, что я из себя представляю. Всего лишь за мгновение он оценил меня и закрыл глаз.

— Ты не доссстоин, двуногая добыча. Добыча не имеет права просссить или требовать. Ты можешшшь лишшшь надеяться. — он пустил облако дыма и опустил голову.

Змея, что держала меня, сдавила меня сильнее, до хруста костей. Все мои силы уходили лишь на то, чтобы вздохнуть.

— Древнейшшший, можно я его сссъем? — шипящим голосом поинтересовалась змея.

Великий змей шевельнул крыльями, — нет, отправь его в охотничьи угодья, пусссть малышшшня развлекаетссся. Я даже не мог возразить или что-либо сказать. Мне просто не дали.

Змей двинулся в глубь пещеры, в обратную сторону от каменного трона. Меня потянуло за ним, двигаться я не мог совершенно, его кольца лишь чуть-чуть ослабили хватку. Мы забрались в другую пещеру поменьше, и я увидел другую змею. Она качалась из стороны в сторону, коричневая расцветка с черными полосами от рта до кончиков хвоста, немного извивались в такт с ее движениями.

Синий змей, что нес меня, остановился перед ним, — Охотничьи угодья. — прошипел он.

Коричневая змея замерла, а затем начала извиваться, танцуя диким танцем. Она двигалась, меняя направление движения столь быстро, но при этом плавно, и чувствовался в этом танце глубокий смысл, что мне не дано понять. Двигаясь быстрее и быстрее, она смазывалась в воздухе, так, что я не мог уследить за ней, а затем она остановилась, потянулась вперед и открыла свою пасть. Ее рот растянулся, став вчетверо больше ее самой, и казалось это не предел. Там в глубине ее пасти, я увидел разноцветный вращающийся круг. Меня выбросило в ее пасть, и долетев до круга, я на миг потерялся в пространстве. Я почувствовал, что врезался во что-то твердое и влажное. Открыв глаза, я увидел землю. Осмотрелся. Я оказался в неизвестном лесу. Огромные деревья, почти скрывающие свет, тянулись к небу, звуки природы и животных доносились со всех сторон. Встав с земли, я заметил, что совершенно голый. Плюнув. Я двинулся вглубь. Мне было обидно, очень обидно, ярость клокотала во мне. Сколько я добирался сюда, и ради чего? Чтобы меня выбросили, как ненужный мусор? *ука.

Интерлюдия.

На троне лежал Великий Змей. Он неспешно курил свою любимую трубку, думал о вечном и созерцал свой внутренний и богатый мир. Его созерцание отвлек шипящий голос:

— Хакуджа Сссенин-ссама, вы уверены, что ссстоило отдавать его на сссъедение в угодья? — полностью черная змея, вынырнула из тени и встала так, чтобы ее было видно. Матово-черный цвет, казалось впитывал в себя весь свет, что излучали висящие в воздухе сгустки огня. — У нассс очень давно не было контрактников, может ссстоило дать ему шшшанссс?

Хакуджа Сеннин, не открывая глаз, неспешно тихо ответил:

— Я дал ему шшшанссс, ровно на ссстолько, на сссколько он зассслуживает. — его голос был полон спокойствия и умиротворенности. — Он лишшшь добыча, не доссстойный заключить с нами контракт.

Черный змей стоял не двигаясь, шевельнув кончиком хвоста, он подполз немного ближе.

-Что вы в нем увидели, Древнейшшший? — Черный змей был удивлен, заметив совсем немного заинтересованности в голосе Хакуджа. Если двуного не убили сразу, значит на то есть причины, Древнейший никогда не ошибался.

— Я видел ссслабого двуногого, — Хакуджа Сеннин говорил всегда спокойно и размеренно, никуда не торопясь. — ссслабый духом, но не телом. Потерявшшший вкуссс жизни, ведомый, не желающщщий двигаться сссамому. — выпустив облако дыма. Он продолжил. — Он ссспрятал всссе сссвои желания, ссстремления и сссвободу глубоко внутри. — Хакуджа приоткрыл глаз, дважды за сегодня, что бывало очень редко. — Однако, там же внутри, я видел часссть его нассстоящего. Того, кто сссможет заключить контракт. — Хакуджа-сама замолчал, взяв паузу и закрыв свой глаз. — Есссли он выживет, то нить судьбы его мира изменитьссся. Тот мир, откуда он пришшшел, грядут перемены. Есссли он выживет...

Черный змей снова замер. Хакуджа-сама открыл одну и множества возможных линий будущего. Если двуногий выживет, значит нить возможного будущего станет толще.

Глава 17. Перерождение.

— Тебе удалось? — спросил меня брат. Мы сидели в дешевой таверне почти на окраине столицы. В особняк брат не заехал, его, якобы, в городе вообще быть не должно. Поэтому передо мной сидел загримированный темнокожий рабочий.

— Да, — я кивнул, и передал ему всю информацию, что мне удалось нарыть, осторожно в виде небольшой папки для бумаги, под столом. А то, что мне удалось узнать, это был провал. Провал для нас. Он кивнул, и мы попрощались, через двадцать минут, я зашел в комнату, снятую в гостинице, на улице красных фонарей. Брат уже сидел там. Снятая в борделе девушка лежала без чувств на кровати. Ее голая грудь с торчащими сосками, мерно поднималась, она крепко спала.

— Теперь можно поговорить. — Валлис указал мне на кресло перед собой. Я сел, он разлил мне и себе вина. Кхм, дешевое и очень крепкое, то, что сейчас нужно. Хочется напиться. — Смотря на твое лицо, я так понял, что мы в *опе. — подтвердил мои мысли брат.

— Еще какой. — я хмыкнул, в *опе, это еще мягко сказано. То, что случилось это полный *издец. Мы чуть не предали императора. Мы один из трех столпов императорского трона, его защитники и самые верные подданные. Наша семья всегда и независимо от того, кто сидит на троне, была самая верная из всех. Псы императора. Убийцы из тени. Мы следим за аристократами в империи, предотвращаем или провоцируем заговоры, а затем тихо и без шума убираем участников. В свою очередь, по устным договоренностям между нами, император обязуется не давить и не репрессировать нас. А то, куда я влез, многоликий убереги, зато теперь я знаю карты противника. — Император не несет ответственности за смерть сестры.

Брат мрачно оглядел меня, и залпом опрокинул весь бокал в себя.

— Дальше. — потребовал он. Конечно, брат ошибался всего несколько раз в жизни, в своих анализах. И никогда еще не было столь близкого провала. Мы чуть не утопили страну в крови, и чуть не запятнали честь семьи.

— Верховный канцлер. Его сводный брат, от седьмой жены прошлого императора. — сказал я. У прошлого императора осталось много детей, и после его смерти разразилась подкулисная война за престол. Мы заняли сторону нынешнего императора, а сам император, объединившись со своим братом, сейчас верховным канцлером империи, смог удавить остальных претендентов, став новым наместником богов.

Брат постучал пальцами по столу, а затем схватил бутылку и со всей силы запустил ее в стену. Он ругался сквозь зубы, я впервые увидел его проявляющего столько чувств. Я хмыкнул, хоть мы и братья, он отдает приказы и я давно отучился смотреть на него как на брата вне дома семьи. Я встал, вытащил еще одну бутылку, схватил один бокал, налил и протянул его Валлису.

Брат снова опрокинул в себя вино. Затем сел в кресло и принял свой обычный серьезный вид.

— Все сошлось. Все сошлось еще лучше чем, при первом варианте. — наконец сказал он. Я кивнул. — А значит, с нами провернули потрясающую комбинацию. — я снова кивнул. До этого даже я додуматься смог. — А еще это значит, что война с Севером была не случайна. — вот тут я навострил уши, слушая его соображения. — Договор сорвался, из-за смерти сестры. Мы начали шерстить империю в поисках зацепок. — он потер свой подбородок. — Все зацепки вели в императорский дворец. Затем пришла война, а ты остался оборонять Северный предел. — я вспомнил то время, это были семь месяцев непрекращающихся засад, вылазок и постоянного хождения по грани, когда от тебя зависит судьба целого города, а то и страны. Северный предел, территория семьи Раут. — Наши силы вместе с тремя императорскими легионами были стянуты на Север. Слишком много людей пришлось снять с их мест, поэтому мы и не заметили, как прямо у нас под носом стерли все следы и подложили другие. — да, так оно и выходит теперь. — Ведущие к императору. — Он посмотрел на меня, — я так понял тебе удалось побеседовать с императором. — утверждающе сказал брат.

Я кивнул. — Канцлер набрал слишком много сторонников, и ему бы удалось, если бы не твое задание втереться в доверие во дворце. — к горлу подступил комок, — Мне удалось навязать близкие отношения с дочерью императора. — а еще влюбиться без ума, но я не стал это озвучивать. — Через нее, я вышел на императора. Он к чему-то готовился, я был готов убрать его в любой момент, а затем поступил твой приказ начинать. — и я бы убил его тогда, если бы не Юнионна, которая просто закрыла его собой. Я не смог убить ее тогда, были крики, слезы, а затем и разговор. — Тогда мне и удалось с ним побеседовать. Все доказательства, — я глазами поискал папку с документами, но не нашел ее. Значит он ее уже припрятал. — находятся в папке. Я так понял, переворот отменяется?

Брат фыркнул. Переворот, да мы собирались сместить императора и дать взойти канцлеру. Какие же мы идиоты. Нас вели с самого начала, и от этого брат злится еще больше.

— Отменяется. Но я сделаю все тихо и найду причину убедить канцлера отложить его на время. — вино кончилось. Мы допили бутылку, однако никто из нас не был пьян, не то состояние. — Ты будешь делать вид, что ничего не произошло, до следующих распоряжений. Стянуть войска и поменять приказы займет у меня около месяца при секретном режиме. — Он уже собирался встать, когда я рукой попросил его остаться. Он сел обратно и внимательно на меня посмотрел.

— Император предложил другой выход из ситуации. — я медленно начал рассказывать, это не было на меня похоже, но я чувствовал, что я все равно сделаю так, независимо от приказа, я впервые пойду против брата, если он не согласится. — И тогда, убив их всех во время этого собрания, вы должны поддержать Юнионну, когда она взойдет на трон. — закончил я.

Брат долго сидел молча. Он смотрел в одно точку за моей спиной, пока не посмотрел на меня снова, и было в его взгляде что-то новое. Словно он увидел совершенно другого человека перед собой.

— Ты уверен? — спросил меня Валлис. Я только кивнул. -Думаешь ему удастся собрать их вместе? — я кивнул, я не сомневался. — Если выйдет так, как ты говоришь, то лишив их почти всей верхушки командования, нам будет намного легче зачистить остатки. И тогда, возможно, даже удастся избежать гражданской войны. — высказал свое мнение брат. Я вздохнул, он согласен.

— А ты изменился, — он ткнул в меня пальцем.

— Я влюбился. — грустно улыбнулся я. Брат непонимающе посмотрел на меня, затем в его глазах появилось понимание. Он ухмыльнулся и сказал:

— Сейчас ты больше похож на человека, чем на его тень.

— Ага, — ответил я. — Позаботься о ней, когда меня не станет. — я ожидающе на него уставился.

— Не беспокойся, — он качнул головой. — Наша семья станет ее псами. А ты в семейных хрониках останешься героем. — он усмехнулся. — Прям как в той постановке, что мы с тобой придумали в детсве. — сказал он.

— Ты придумал. — сказал я, вспомнив о чем он. В той истории, я играл роль убийцы, что не смог убить свою жертву. А Валлис играл роль заказчика, который позже отменил контракт, поменяв его на новую цель. Да, история похожая вышла. — Ладно, уже утро, я должен быть на месте через пару часов. Когда все начнется, не прозевай момент. — решил пошутить я, перед смертью не надышишься, ведь так. Мы оба знали, что говорим мы в последний раз, после того, как меня задержат, у них просто не будет времени навестить меня, начнутся чистки.

— Поучи еще меня. — хмыкнул он. Затем крепко сжал мою руку, — Смерть не конец, братишка. — сказал он нашу семейную фразу.

— А лишь начало. — ответил я. Если бы ты знал, как же ты прав Валлис, если бы...

...

— Ты понял? — она стояла склонив голову надо мной. — Это был первый раз, когда ты сделал то, что сделал, не по приказу, а по своему личному решению.

Она была одета в белое платье, прямо как в тот день, на станции. Ростом мне по пояс, черные лохматые волосы, что создавали некоторый неопрятный вид. Почему ты приняло именно эту форму. Именно ту, что доставляет мне больше всего боли.

— Потому, что ты сам создал меня такой. — ответила она на мой мысленный вопрос.

Я вспоминал, как оказался в такой ситуации. После того, как меня выкинуло в это место, я бродил по округе, охотился на местных зверюшек, а они охотились на меня. Змеи, здесь было очень много змей. Маленьких и больших, но они не были разумны. Обычно я прятался, или бежал пока у меня не кончалась чакра. В тот день, полил сильный дождь, тучи заволокли небо и здесь среди огромных деревьев, стало темно словно ночью. Я сильно промерз, и бродил в поисках укрытия.

Я набрел на нору величину в человеческий рост, было очень холодно, я был изнурен и не думая забрался в нее. В норе было тепло, оперся на корни дерева и прикрыл глаза. Почувствовав шуршание рядом с собой, я не сразу отреагировал. Сильный удар отправил меня в полет. Ударившись о стену, я почувствовал что меня сжимает. Змея. Снова змея. Из последних сил, я сконцентрировал чакру на кончиках пальцев без печатей и без добавления какого-либо элемента, я ударил ее в первое место куда дотянулся. Руку прожгло болью, а я понял, что снова в полете. Посмотрев на руку, я увидел три сломанных пальца. Я с трудом поднялся на ноги, через боль, выровнял пальцы и сложил печти.

— Нинпо: покров чакры. — не останавливаясь, я продолжил складывать следующие печти.

— Райтон: покров молнии. — в пещере отразился свет от моего покрова. Моя скорость рывком увеличилась, сжав как мог кулаки, я двинулся ей навстречу. Самая обыкновенная змея, серого цвета. Отличалась от своих собратий она лишь размерами, но здесь, похоже все страдали гигантоманией. Я усмехнулся, мне было все равно. Мы столкнулись лоб в лоб, вспышка и снова стоим друг на против друга, змея ринулась ко мне, а я отодвинув одну ногу назад, начал концентрировать молнию в руке, покров на руке заискрился и стал плыть, образуя подобие пилы, но не подбирая печатей, эти действия забирали слишком много внимания на контроль.

Я и пропустил ее удар. Открыв пасть, она заглотила меня, так даже лучше. Попав к ней в желудок, я начал пробиваться наружу через стенку. Жуткая вонь была у нее внутри, в виде еще не переварившихся кусков разной живности и желудочного сока. Я не начал растворяться, лишь потому, что меня защищал покров. Однако надолго мне чакры не хватит, поэтому махая рукой, время от времени теряя концентрацию, я рубил себе проход наружу. Змею шатало, она извивалась, поэтому я чувствовал себя, словно оказался в стиральной машинке, низ с верхом менялся с такой скоростью, что только благодаря глазам, я вновь и вновь находил то местно, где начал рубить стенку. Стенка стала тоньше, и концентрируя молнию на обеих руках, я ударил ими одновременно, пробив насквозь. Словно занавеску я раздвинул себе выход и вывалился наружу.

Радоваться было рано, несмотря на дыру у себя в теле, змея не издохла. А лишь яростно продолжила меня атаковать, уже не пытаясь проглотить, меня давили, пытались перемолоть, я бегал по стенам, прыгал на потолок нанося удары ей по голове. У нас установился паритет. Я не мог так легко пробить ее шкуру, оставляя лишь глубокие царапины, а она не могла по мне попасть. Чакры почти не осталось, собрав волю в кулак, я нырнул под ее кольца, и запрыгнул к ней на морду. Держась за ее ноздрю, я пробил ей глаз. Глаз словно пузырь лопнул из-за чакры райтона, а меня ударило об потолок, змея не считаясь с собой врезалась головой в него, я держался за нее и почти дотянулся до второго глаза, как она тараном врезалась на этот раз в стену. Мои ребра треснули, несмотря на покров. Из последних сил я рывком, прыгнул в район второго глаза, и на удачу вмазал со всей силы. Рука опустилась в глаз по плечо, не вынимая руки я постарался ударить ее током посильнее. Так мы кружились по всей норе, пока змея не перестала дергаться. Я свалился рядом. Чакры не осталось, у меня было истощение. Сломанные пальцы на руке, снова были вывернуты в неестественном состоянии, на ноге был открытый перелом, голень была сложена пополам и кости острыми концами торчали наружу. Ками-сама, как же больно. Я не смог даже двинуться, и все это дополняло чакро-истощение. Несмотря на свой организм и чуть более сильную регенерацию, мне оставалось жить недолго. Вот и все.

Вдруг я услышал смех, и передо мной явилась она.

-Уже сдаешься? — она улыбалась и насмехалась надо мной. — Какой же ты слабак. А ведь я думала, что в конце своей прошлой жизни, ты наконец понял хоть что-то.

Сил говорить не было. Я попытался прохрипеть и спросить кто она, но не смог.

-Хахаха, -она звонко рассмеялась. — Кто я? — лукаво улыбнувшись она провела меня по щеке. — Я твоя галлюцинация. Я та, кто всегда находится с тобой. Я та, кто больше всего тебя ненавидит, и та кто любит тебя больше всех. — она щелкнула меня по носу. — Можешь называть меня П-О-Д-С-О-З-Н-А-Н-И-Е. — растягивая каждую букву, сказала мне.

Какое к черту подсознание, такого не бывает. Раздвоение личности?

— Неа, — мотнула она головой и уселась на корточки передо мной. — Я бы сказала, деградация одной личности и создание другой на основе спрессованных чувств, в глубине подсознания. Когда-то давно ты просто засунул все свои желания, чувства, и стремления в меня. Тогда я и обрела подобие разума. — она приблизила ко мне свое лицо, и показал язык. — В отличие от тебя, я люблю наслаждаться каждым мгновением жизни, ненавижу подчиняться кому-либо, и не делаю того, чего не хочу. Ты же, — она указала на меня пальцем. — Только кукла, у которой остались внутренние переживания и целый вагон самоунижения наравне с самокопанием. Я помню все что ты видел когда-либо в своей жизни, помню каждую секунду начиная с лона матери. Имею все твои несбывшиеся мечты, и знаю самые сокровенные желания. Поэтому и зову себя подсознанием.

Она легла на спину, подняв свою худую ножку и начав мотать ею загибая грязное белое платье, до детских трусиков.

— А хочешь узнать как это свершить свою судьбу самому? — она перевернулась на живот и мило улыбнулась.

Решить свою судьбу. Я понял о чем она, как тогда. Ведь тогда я сделал так, как мне хотелось.

Она встала и обозначила удар мне в висок, лишь дотронувшись до него.

Передо мной закружились воспоминания.

...

— Ты понял? — она стояла склонив голову надо мной. — Это был первый раз, когда ты сделал то, что сделал, не по приказу, а по своему личному решению.

Она была одета в белое платье, прямо как в тот день, на станции. Ростом мне по пояс, черные лохматые волосы, что создавали некоторый неопрятный вид. Почему ты приняло именно эту форму. Именну ту, что доставляет мне больше всего боли.

— Потому, что ты сам создал меня такой. — ответила она на мой мысленный вопрос.

— Ты отдал мне почти все, что имел сам. И теперь пришло время мне вернуть, и снова стать целой. — она по доброму улыбнулась мне. Меня выгнуло судорогой, что это?

— Ты рождаешься заново. — прошептала она мне на ухо. — Я же говорила, что знаю все что ты когда либо видел. Скажи чем отличается этот мир от того, где ты появился?

Боль мешала думать, но я чувствовал что это важно, я начал перебирать варианты. Чем был важен призыв, какая разница между этими двумя мирами. Животные разумны, они могут появляться в мире синоби. Что еще?

— Глупый. — прошептала она. — Дело в энергии, здесь очень много природной энергии.

Сенчакра? Причем здесь она?

— Боже, боже, — она закинула на меня ногу. — Как ты выживал все это время? Слушай, — она начала загибать пальцы. — У тебя истощение чакры, организм находится на пределе, — она загнула второй палец. — Ты давно не ел, поэтому тело ищет любой источник энергии. — она взлетела перевернувшись через себя и зависла в воздухе вниз головой. — а тут ее в избытке, как думаешь что будет дальше?

Я завис, я стану змеей? Или превращусь в камень, как показывали жаб?

— Ага, — она уже стояла на земле и осматривала змею. — А чтобы этого не случилось тебе надо поесть, ну и очень хотеть выжить. Нужно уравнять баланс твоей чакры с сенчакрой.

Ее лицо было напротив моего. А голос доносился отовсюду, проникновенно влетающий в мое сознание. — Ты хочешь жить? Жить и радоваться ею в полной мере, а не тем обрубком чувств, что ты делал раньше? — я заворожено смотрел на нее. Хочу. — Что? — Хочу! Я хочу *лять жить! — Уже лучше. Тогда живи, хватайся за жизнь каждой клеткой своего тела, доверься мне. — ее ослепительная улыбка полная радости и искренней любви ко мне. — Доверься себе.

Это были последние слова, что я услышал. Да, она, то есть я прав. Я должен выжить. Хахаха, нет не так, я выживу! Мне стало весело, в какую же задницу, я сам себя загнал. Через боль я пополз к змее. Я рвал из ее открытых ран куски мяса и ел, до тех пор пока желудок не был набит полностью.

Меня скрутила боль, я настроился на свой организм, как учил Сато-сенсей, и увеличил скорость переработки еды настолько насколько смог. Меня снова скрутило, хотелось спать. Я не стал сопротивляться и закрыл глаза.

Вокруг пылал огонь. Много огня, иногда появлялась вода, редко дул ветер и не было земли под ногами.

— Ты наконец пришел. — моя вторая половинка. Или, я даже не знаю, как ее назвать.

— И не надо. — сказала она. — Как такового имени у меня никогда не было. И в этом нет ничего страшного. — она улыбнулась.

— Что это за огонь? — спросил я осматриваясь вокруг.

— Огонь. — сказала она очевидную вещь. — Огонь твоего желания жить. Он горит настолько сильно, насколько ты хочешь жить. — сказала она. Я сосредоточился, и огонь загорелся яростнее, будь это в настоящем мире, от нас не осталось бы и пепла.

— Хорошо, так намного лучше. Наклонись немного ко мне. — она позвала меня пальцем. Я наклонился, и она прильнула ко мне губами, поцелуй был совсем мимолетным. — Вот и все, теперь мы едины, как должны были быть всегда. — были последние слова, что я услышал. А затем я открыл глаза, тело казалось мне незнакомым, противным и не своим. Я доверился инстинктам и почувствовал себя внутри, я вытянул руки наверх, раздвинул рот словно резину и выбрался из своей старой шкуры, словно змея, которая ее сбросила.

— Хахахахахаха! — я не сдерживался и смеялся во весь голос. Мне было так хорошо, я чувствовал себя свободным. Я улыбнулся во всю ширь, чем бы теперь заняться?

Глава 18. Один день из жизни Робинзона.

Ветер обдувает лицо. Я стою и улыбаюсь. Последнее время я часто улыбаюсь. Не так, как раньше, а искренне. Я осмотрел свои руки, изменения после моего рождения были несколько необычны. Я стал бледнее, намного бледнее. Я в который раз потрогал языком свои клыки, на ощупь обычные клыки. Только очень острые. Открыв пошире рот, я почувствовал, как из под мембраны у меня во рту, клыки удлинились и под изгибом были направлены мне в пасть. Змея, я усмехнулся, точно змея. Еще бы яду, вот только его нет. Пробовал, а жаль. Он бы отлично завершил картину моих изменений.

Я спрыгнул на нижнюю ветку дерева и затаился. Шкура из убитой мной змеи, была накинута на плечи и перевязана на груди, полностью закрывая спину. Она была довольно крепкой, вот я и решил ее использовать плащ. К тому же она чакро-проводящая. А это просто подарок для меня. Ее голову я натянул на свою. Ну прямо-таки Геракл, местных джунглей. Змея вместо льва, и собственно я сам, вместо полубога.

Рядом с тем, местом где я затаился, был небольшой родник. А вот и добыча. К роднику приближался необычный зверь. В холке он был с человеческий рост. Две пары ног, с копытами, располагались очень близко рядом сзади. И одна пара спереди. Короткая коричневая шерсть, местами покрытая черными пятнами. Буду называть тебя, пятнистый. Большой свиной нос, полу-открытая пасть, с большим количество острых зубов в первом ряду, и квадратных зубов во втором. Всеядный. У пятнистого были два маленьких глаза, чуть выше его пятачка. А также, я заметил довольно длинный хвост, что волочился за ним, на кончике хвоста, оставляя небольшую борозду за собой на земле, был костяной нарост. Он выглядел как черное, неровное ядро, с одной стороны и плоская поверхность, с шипов с другой. От этого шипа и была борозда за ним. Заметил я эту поверхность, когда Пятнистый поднял его и ударил об землю, тем самым снова воткнув это шип. Он подошел к роднику и снова ударил хвостом. Мне показалось это странным, я уже отучился сравнивать здешних обитателей с обычным зверьем. Они пользовались чакрой, инстинктивно, неэкономно, но сам факт.

Глазами пользоваться бесполезно, они перестали отвечать после рождения. Если я их лишился, то я не сильно расстроился. Во первых, я не уверен, что лишился их, они чувствовались в чакро-системе, во вторых, постоянно поглощали чакру. А в третьих, это была бы небольшая цена за мое состояние.

Я медленно, стараясь не издать ни единого звука, слез с дерева, сложил ряд печатей, на покров молнии, что мне удалось объединить с покровом чакры, добавив к пяти основных еще четыре печати. Теперь мне не нужно поочередно вызывать покров чакры, а затем покров молнии. Какая малость, а такая полезная. Держа печать концентрации, тем самым закрепив печати, я двинулся к Пятнистому со спины. Еда, еда, еда. С этими экспериментами по подбору печатей к новой вариации техники пилы, что я использовал в бою со змеей, я совсем забыл о еде. А когда вспомнил, понял, что зверски голоден.

Пятнистый пил воду из родника, не замечая, как к нему подкрадываюсь я. Почти дойдя до удобного для атаки расстояния, я приготовился. Но прежде чем, я успел сделать хоть что-то, хвост Пятнистого поднялся и со звуком опустился на то же место. Почти одновременно, как опустился его хвост, Пятнистый отпрыгнул вбок и развернулся, сверля меня своими маленькими глазами.

Так-так-так, что это было. Не теряя времени, я активировал покров, складывая за ним печати пилы.

-Райтон: Пилорама. — покров молнии начал концентрироваться на моей правой руке, тем самым ослабляясь и утончаясь в других местах. Мелкие электрические зубья покрыли руку до локтя, на некотором расстоянии от кожи, двигаясь столь быстро, что казалось, что они стоят на месте, издавая при этом шипящий звук.

Пятнистый стоял и не двигался, мне хотелось посмотреть, на что он способен и что делает его хвост. Лишь по этой причине я его не атаковал сразу, как пилорама легла мне на руку. Его хвост вновь поднялся и на этот раз намного сильнее ударил в землю, я на рефлексах прыгнул на ближайшее дерево и встал на ствол параллельно земле. В том месте где я был секунду назад, из под земли торчали земляные колья, в количестве пяти штук, разной длинны и толщины. Я восхитился, какой необычный хвост, но если это все, то пора заканчивать. Урчащий желудок, подтвердил мои мысли.

Оттолкнувшись от ствола, я прыгнул к Пятнистому напрявляя пилорамой в его сторону. Он снова ударил хвостом, в этот раз немного слабее чем, когда появились колья, но сильнее чем в первый, когда он меня заметил. Передо мной появилась стена из земли, которую я легко пробил пилой. Не теряя времени, я уперся в стену ногами и оттолкнулся, тем самым высвобождая застрявшую руку. Раздался глухой удар, на это раз Пятнистый ударил по стене, в тот самый момент когда я только оттолкнулся. На стене появилось множество неровных шипов.

Так, пора заканчивать играть, и взяться серьезно за дело, ибо это становится опасно. Пятнистый вышел из-за стены держа свой хвост на весу и время от времени дергая им, словно хочет ударить. Значит на этом расстоянии он до меня не дотянется, я стою слишком далеко. Следя за ним, одновременно пытался понять, что же я увидел. Пятнистый пользуется дотоном. Роль высвобождения чакры играет ядро на кончике хвоста. В зависимости от силы удара, меняются приемы, что он используется. А это значит, что когда он меня заметил, тоже была его способность. Скорее всего, он бьет им, чтобы через окружающую землю видеть, что на ней находится. Так, сказать очень ограниченный сенсор, завязанный на дотон. Значит, нет хвоста, нет проблем. Райтон сильнее дотона, и это просто прекрасно.

Я ринулся к нему, за десяток метров от него, он начал бить хвостом. Двигаясь зиг-загом, я избегал постоянно появляющиеся колья. Чем ближе я подбирался к нему, тем истеричней он бил хвостом. Самое интересное, что он почти не двигался. Значит, он не может передвигаться и активно пользоваться хвостом одновременно. Также, с сокращением расстояние, стало сложнее их избегать. Несколько кольев появляются прямо передом мной, на такой скорости я не могу резко свернуть, что является одним из минусов моего покрова. Пилой прорубив себе путь сквозь колья, я почувствовал как земля начала немного трястись, я прыгнул вверх, сверху наблюдая, как вокруг Пятнистого волнами из земли вылезали колья, покрывая все пространство земли собою. А сам хвост был полностью погружен в землю. Я прыгнул свечой, конец моего прыжка будет аккурат на его спине, только дотронувшись до него ногами, я сразу срубил хвост.

Рев Пятнистого немного оглушил меня, скинув меня с себя, он ринулся на таран. Отвести ногу назад, и сразу перед ударом уйти вбок, пилой распаривая его правую сторону от морды до брюха. Фонтан крови облил меня с головы до ног. Пятнистый лежал мертвым чуть дальше, пробежав по инерции несколько метров.

Я отменил пилу, а затем покров. Проверив уровень чакры, я немного удивился, пила жрала чакру, как не в себя. Оставив мне лишь половину резерва. Это нужно решать, более длительный бой, и я буду без чакры. А синоби без чакры в бою, это мертвый синоби.

Сложив печати и проговорив активацию 'когтя молнии', я срезал самые хорошие куски, отделив их от зверя. Затем огляделся и увидев куст с большими листьями, завернул мясо в них. Положив их друг на друга, я поднял их. Тяжелые. Килограм двадцать есть точно. Мне хватит надолго. Я двинулся в пещеру, по деревьям. Постоянно осматриваясь. Терять бдительность, смерти подобно.

...

Я сидел на вершине дерева, сытый и довольный жизнью. Мясо, несмотря, на то что сырое, было довольно вкусным. Либо это изменения со мной, либо оно само по себе такое. Мне нравится сидеть и наблюдать за тем, как далеко, в даль уходит этот поистине огромный лес. Прекрасное зрелище. Издалека в мою сторону летели стаи птиц. Я насторожился, их было много, они поднимались в воздух и громко вопя на своем птичьем, собираясь в стаи, улетали. Сюда кто-то приближался, сделал я вывод. И это что-то опасное, раз птицы так бегут, уверен, и животные скоро доберутся досюда. Я усмехнулся, что ни день, то событие. Внутренне раздумывая дождаться и узнать, что это или бежать, я стал заранее готовиться к бою. Увеличивая скорость переработки еды, для более быстрой выработки чакры, я решил набить желудок еще раз. Мало ли что это будет, и будет ли у меня возможность спокойно поохотиться, когда придет опасность.

Глава 19. Вдох-выдох.

Звери и всякая живность двигались мимо меня. Чтобы меня не задавило, я передвигался по деревьям, иногда я поднимался выше, чтобы увидеть что-либо вдали. Затем снова спускался, наблюдая за бегущими зверями. Внутри нарастала тревога, что может так напугать, по большому счету, самих по себе опасных зверей настолько, что они не разбирая пути бегут прочь. Это я и собирался выяснить. Я дожевал остатки мяса и выбросил лист, в который его завернул. На запас, я оставил себе еще два завернутых в листы куска, по килограмму каждый, завязав его за спину лентами от моей накидки. Нужно поспешить, мне не терпится увидеть, что же это за чертовщину тут творится.

Ветки мелькали перед глазами, я уже двигался по кронам деревьев. В лицо время от времени били волны сильного ветра. Ветер был необычным, он словно слизывал меня, пробуя на вкус, затем неудовлетворенно летел дальше. Чем ближе я продвигался к эпицентру, что создает этот ветер, тем сильнее нарастало внутреннее напряжение. Что бы это ни было, оно очень могущественное.

Деревья менялись тоже. Я словно иду сквозь времена года, от летнего времени, перешло на осень. Листья стали желтыми, и начали опадать, и чем дальше я бежал, тем сама природа была более мертвая.

Спустя несколько часов бега, я уже смотрел на безжизненный лес, пустые ветки, холодная земля. Ни намека на жизнь, и легкий дискомфорт. Пусто, здесь пусто на жизнь. Вот почему вся живность бежала, это инстинкт выживания, как панический страх животных во время лесного пожара. Только это не пожар, все казалось намного хуже...

Я чувствую, что иду в правильном направлении. Ветер становился сильнее, и приобрел некий привкус. Неприятный привкус. Но разве меня это остановит? Я улыбнулся, как же, мне страшно, неприятно, но любопытство сильнее, и оно гонит меня, тянет выяснить или хотя бы узнать причину. Или может мне нравится сама близость с опасностью и любопытство здесь не при чем? Хе, или все сразу.

Однако, стоит подготовиться. Я прогнал, мысленно, разные ситуации, пытаясь поставить себе программу реагирования на опасность. Но представить хотя бы примерно ее не удалось. Поэтому я перестал маяться дурью и более внимательно следил за окружающей средой. Дискомфорт перерос в настоящее неудобство, я остановился. Прислушался к себе, из меня вытекает чакра, и вытекает она опасно быстро. Сосредоточившись, я закрыл глаза и представил свою чакросистему. Пользуясь своими ощущениями, я определил места утечки. И это меня напугало. Из всех моих тенкецу, равномерно, вытекала чакра. Совсем маленькими порциями, но общее количество всех этих порций, грозило скорому истощению. Что делать? И как решить эту проблему, с одной стороны, осталось совсем немного добраться до места. С другой я могу быть безоружен. Дилемма. И хочется и колется.

Глубоко вздохнув, я сосредоточил свое внимание на токе чакры внутри моих каналов. И загнал все, до чего смог дотянутся в кейракукей. Ограничив ее количество в СЦЧ (система циркуляции чакры), я ослабил себя, но избавился от львиной доли проблем по ее потере. Встав, я уже по земле побежал дальше. Чакрой я временно пользоваться не могу, или ее снова начнет вытягивать из меня. Пришлось загонять ее глубоко в кейракукей, тем самым еще и ослабляя скорость выработки чакры.

Количество деревьев начало редеть. Наконец-то, я почти у цели. Ускорившись, я заранее приготовился высвободить всю чакру, навесить на себя покров молнии и использовать сто первый прием каратэ. Бежать так, чтоб пятки сверкали, умирать совсем не хотелось. Только жизнь налаживается.

Передо мной появилась поляна. Я осмотрелся, идеально ровный круг. Лес и деревья стояли на одном и том же расстоянии от центра поляны. Я шагнул, и вошел в этот круг, послышался шорох. Я резко обернулся, но ничего не увидел. Показалось? Возможно. Но не стоит терять бдительности. Я сделал еще пару шагов, но ничего страшного не произошло. Пустая, идеально ровная земля, могло показаться, что это камень, но нет, я поковырял ногой, оставив небольшую ямку. Земля, самая обычная, если не считать ее безжизненности, земля.

С центра поляны, ударила волна ветра, окрашенного в темный цвет. Пролетев сквозь меня, она забрала за собой больше половины оставшейся чакры, прямо из кейракукей, если бы не обучение у Сато-сана и мой контроль, я бы даже не заметил. Никакой боли или других признаков. Волна откинула меня на несколько метров, тем самым сбив с ног. Из-за отсутствия чакры, я больно ударился о землю. Неприятно. Поднялся на ноги, потер ушибленный копчик и небольшими шагами двинулся к центру. Я пришел сюда узнать, что происходит, и я добьюсь своего. А затем мысленно добавил. Если не помру в процессе.

Снова раздался шорох, я обернулся. Я точно не ошибся, всмотрелся, в одну точку. Через нее словно преломлялся свет. Я приготовился, но ничего не происходило. Эта марь не двигалась, а я в свою очередь не спускал с нее взгляда. Марь покачнулась, словно волны на воде, обрисовав длинную фигуру, и так же спала.

Передо мной оказалась черная, меньше своих собратьев, но более заметная змея. Высотой около двух метров и полностью черная. Свет словно поглощался ее шкурой. Я отвел ногу назад. И всмотрелся в нее, стараясь заметить любое движение.

— Ты изменилссся, двуногий. — прошипела змея. — Впрочем, древнейшшший знал, что ты будешь здесь, и не пропустишшшь столь прекрасное зрелище.

— О чем ты? — настороженно спросил я. Змей махнул черным хвостом, словно отбивая заданные мною слова, и лишь прошипел:

— Сссмотри. — указал он хвостом в центр поляны. Я повернул голову, не упуская из вида змею.

А посмотреть было на что. Земля покрылась полупрозрачными линиями, что тянулись к центру. Линий становилось все больше, словно неправильная паутина, они тянулись со всех сторон. Я посмотрел под ноги, они были везде, изгибаясь под разными углами, линии начали чернеть.

— Что это? — заворожено произнес я, оборачиваясь к змее.

— Лессс готовитьссся вздохнуть. — прошипел черный, смотря в центр. Я тоже повернул голову туда.

В воздухе, где соединились все линии, метрах в двух от земли, появлялась сфера. Белоснежная сфера, пульсировала, словно сердце. Сердце! Не может быть. Как это возможно?

— Сссердце лесса. Квинтэссенция всссей рассстительности и сссамой жизненной энергии лессса. Никто не знает, почему и зачем он это делает. — змей также заворожено смотрел на сферу, отвечая на мой вопрос. Я даже не стал обращать внимание, на то, что произнес свои мысли в слух, как и на то, что голос черного доносился прямо над моей головой.

Это поистине великое зрелище, всполохи на поверхности сферы завораживали и заставляли задержать дыхание. Она медленно крутилась в хаотическом порядке, меняя движение с каждой пульсацией. Свет, что она излучала не слепил глаза, и не приносил неприятных чувств. Мне казалось, что я готов смотреть на это вечно.

Вдруг сфера остановилась, и начала раздуваться. Я почувствовал, как меня обхватили. Я сбросил наваждение и посмотрел на змея. Змей быстро полз к крупному многовековому дереву, что стояло неподалеку от поляны. Я не сопротивлялся, хотел бы убить, убил бы еще в первый раз, когда я не обратил внимания на шорох. К тому же, держал он меня нежно, не сдавливая, при этом не давая мне выскользнуть из хватки. Добравшись до дерева, черный всем телом обхватил его, прижимая и меня за одно. Я насторожился.

— Что ты делаешь? — стараясь чтобы мой голос звучал ровно, и избавляясь от остатков восторга в нем, спросил его.

— Держу нассс, чтобы мы не чувствовали сссебя птицами во время вздоха. — ответил он.

— Что это вообще за вздох? — сколько раз он упоминал его, но я никак не мог понять, с чем он связан.

— Терпение, двуногий. Сссмотри. Такого ты больше не увидишь, поэтому лови каждое мгновение. — в его шипении, казалось появились нотки укоризны и нетерпеливого ожидания.

Я снова посмотрел на сферу. Она стала больше и слово шарик с водой начала терять свою форму. Издалека послышался гул, я посмотрел за сферу, с той стороны шла огромная темная волна, движущаяся со всех сторон к центру, оставляя за собой еще более унылый вид мертвой природы, хотя казалось куда еще. Все те волны ветров, что постоянно шли от этого места, когда я добирался сюда, объединились и возвращались обратно, неся с собой колоссальное количество энергии. Тяжесть навалилась на меня, будто на меня положили гору. Я почувствовал, как змей сжал меня крепче. Волна прошла сквозь нас, высасывая из меня остатки чакры, я так же увеличивая десятикратно ощущение давления. Миг, что она проходила сквозь меня, показался мне вечностью. А затем все исчезло.

Я вздохнул, и почувствовал уже привычную пустоту внутри себя. Истощение. Снова. Посмотрел на сферу, что приняла уже привычную идеально ровную форму, но на этот раз, смотреть на нее было сложно. Свет слепил так, что я долго не мог проморгать.

— Всся ссен-чакра, жизненная энергия сссамой природы, за много сссотен километров вокруг, сссобаралась в этой сссфере. — прошипел змей, смотря как, я стараюсь восстановить зрение. — Твои глаза сссейчас ссслепнут, так же как мои, потому что, мы змеи, а теперь и ты, можем видеть природную энергию. — я замер. А затем прислушался к себе. Глаза, мои глаза стали другими. Я осмотрелся, не считая самой сферы, что просто лучилась энергией, словно солнце. Все вокруг в моем зрении, было словно черная фотография. И на этом фоне, сфера слепила еще сильнее.

Но ведь я чувствую, что они совсем другие. Как?

— Древнейшшший ответит на твой вопроссс, когда мы вернемссся подписссать контракт. — по его ответу, я понял, что снова сказал вслух. Я зацепился за его последние слова, Древнейший передумал и все таки решил подписать контракт? Подумал я. А Черный тем временем, дернул меня и сказал.

— Сссмотри, это поссследняя стадия. — отвлек его голос меня от размышлений.

Я закрыл глаза, и смотрел на сферу, даже так она была слишком яркой. Сфера сужалась, становясь все ярче, и тогда когда я уже думал, что ослепну, она взорвалась. Вся энергия разошлась по округе, той же волной, что пришла. Я думал меня сдует, но когда она прошла, я почувствовал необычайную легкость. Я был полон энергии, резерв чакры был переполнен и продолжал наполняться, а сама чакры была чище.

Змей мягко спустил меня, и лег на землю. Я лег рядом. Не знаю, сколько мы так лежали, но лично я, наслаждался той чистой чакрой, что была внутри меня. Она дарила чувство эйфории, но не резкой, когда ты теряешься в пространстве и ни о чем не можешь думать, а мягкой, когда ты наслаждаешься каждой секундой, при этом способен трезво реагировать на окружающую среду.

— Как же хорошо. — протянул я вслух. Змей рядом зашевелился. Я приоткрыл глаза и скосил на него взгляд. Его черная шкура, потеряла свой насыщенный цвет, и теперь выглядела словно черный полиэтиленовый пакет, т.е. не естественно для кожи. Она начала лопаться, и из нее вылез он. Белый змей, с множеством мелких чешуек, так похожий на Древнейшего.

— Ты изменился. — на этот раз это были мои слова.

Змей осмотрел себя и кажется остался доволен.

— Хакуджа сеннин, сказал, что найдя тебя, я пойму, — прошипел он.

-Что поймешь? — спросил я, разглядывая его новый вид.

— Это сейчас не важно, лучшшше осссмотрись вокруг. — после его слов я осмотрелся, и замер.

Лес изменился. Он будто заново родился, после долгой спячки. Я сосредоточился, и увидел линии. Значит мои новые глаза могут видеть сенчакру. Белые линии были везде, находясь хаотически. Они были в каждом растении, дереве и травинке. Отличались лишь размером и своим уникальным рисунком. Сколько я не искал, я не увидел ни одной одинаковой. Хахахах, это великолепно! Особенно меня заинтересовали места, где пересекаются несколько и более линий, эти места были ярче и соответственно энергии в них было больше. Я почувствовал нарастающую головную боль, и попытался отключить зрение энергий. Глаза послушались легко, стоило лишь пожелать и приправить желание толикой чакры.

Лес цвел. Для него наступила весна. Столь быстро он ожил и казалось, пытался расцвести как можно быстрее, но не забывая про красоту. Я не пожалел, что влип во все это. Ради этого действительно стоило рискнуть.

Вспомнив про глаза, я попросил змею нагнуться. Заглянув в его глаза, я увидел свои. Это было что-то новое, вертикальный змеиный зрачок без радужки на обычном белом белке, и четыре разного цвета точки по бокам от него. Синяя, желтая, красная и зеленая. Точки почти незаметные, больше никаких кругов, или томое, как было раньше. Я вгляделся, и активировал их, белок потемнел, становясь почти черным, а точки увеличились, я отшатнулся. Затем снова взглянул, да, это не точки. Это радужки со зрачками. Ками-сама, это нужно видеть.

(увидеть рисунок глаз, вы можете пройдя по ссылке http://samlib.ru/m/mekebaew_n_b/drakoniyglaza.shtml , или найдя файл с названием драконьи глаза на http://samlib.ru/m/mekebaew_n_b )

Четыре радужки со зрачками в каждом глазу, которые почти в тот же момент исчезли. Осталась только зеленого цвета радужка со змеиным вертикальным зрачком. Я снова видел сен-чакру. Значит этим я могу видеть энергию. Я попытался вытащить другие, но у меня ничего не вышло. Ну и хорошо, мне нужно переварить эту новость.

Я обратился к теперь уже белой змее.

— Ты говорил, что Древнейший согласен заключить конракт? — спросил я его. Он утвердительно прошипел.

— Вот только я не знаю, дороги назад. — поведал я ему. — Ты проводишь меня? — спросил я.

— Провожать долго, вы двуногие ссслишком медленные. Я тебя довезу. — удивил он меня.

— Хорошо. — кивнул я. Пора закончить эту историю в моей жизни. Я слишком задержался, мне не терпелось вернуться домой.

Глава 20. Возвращение.

Змей двигался очень быстро, я обхватил его чуть ниже головы. Он скользил по лесу, легко обходя любые преграды, при этом не теряя скорости. Я словно маленький ребенок, иногда хохотал на резких поворотах. По пути мы периодически разговаривали.

Меня интересовало сердце леса. Белый змей рассказывал о нем все, что знал. Никто не знает, почему так происходит. Но раз в несколько десятков тысяч лет, лес делает вздох. Поэтому увидеть его, считается большой удачей. Но причины не известны даже змеям. Он делал это еще до того, как змеи пришли сюда. Кстати, Хакуджа-сеннин, Древнейший змей, видел вздох два раза. Сколько Древнейшему точно лет, не известно даже ему самому, он перестал считать их очень давно. Это с его подачи, соединили пещеру с лесом, используя уникальную змею, которую зовут Нигендзю (имя сокращенное, Нигендзюцу перев. Две реальности). Она живет в двух телах одновременно, и это через нее меня выкинули сюда. Ее способность, это портал. Для нее все это одно тело, пусть они находятся в разных местах. И образно говоря, она просто глотает одним ртом и сплевывает другим.

Однако ее основная работа, это соединять Рьючидо с Охотничьими угодьями, тем самым усилив ток сен-чакры, которую вырабатывает лес в пещеру Рьючидо. На мой вопрос, зачем им это надо. Край (перев. Тень) сказал, что сен-чакра питает яйца змей, а увеличив ее количество, они подняли свою численность. Даже не смотря на это, змей не так много. Всего насчитывается чуть больше тысячи особей. Имеется ввиду, разумных особей. Лес используют, как территорию пропитания, однако он считается священным наравне с пещерой драконьих кряжей. Змеи же рождаются не разумными, нужно еще какое-то условие, о котором он мне ничего не сказал.

Так и двигались болтая о разных вещах, я интересовался бытом змей. И не очень удивился, узнав, что большую часть времени они проводят греясь на солнце и раздумывая обо всем. Но есть и исключения, например Край. Его любимое занятие — это подкрадываться к змеям, точнее было, пока он был черной раскраски. Сейчас ему предстоит обучение у Хакуджо-сеннина. Став похожим на него и получив похожую раскраску шкуры, наряду с уникальными мелкими чешуйками, является признаком змей провидцев. Они способны видеть нити реальности, и отбирать из бесконечного множества, самые вероятные. Узоры на шкуре, как у Древнейшего, обозначают опыт и силу предсказателя. Насколько я понял, Древнейший был единственным провидцем среди них, до этого момента.

Для себя я сделал вывод, что либо он готовит себе преемника, либо провидцы появляются настолько редко, что он шерстил вероятности в поисках ученика. И раз он его сюда направил, значит нашел наиболее вероятную, и не ошибся.

До нужного места мы добрались лишь через сутки. За время пути, я доел оставшийся запас мяса, а Край поохотился. Животные успокоились, и все потихоньку возвращалось на круги своя.

Пришли мы на то место, где я появился в первый раз. Я осмотрелся, не считая цветущего леса, ничего не изменилось. Я посмотрел на Края. Тот, прошипел что-то, чего я не понял. Из дупла дерева, вылезла знакомая мне по переходу, змея. Такая же коричневая шкура, как когда я увидел ее впервые. Она по дереву слезла на землю и начала свой танец.

— Почему она танцует перед переходом? — спросил я Края, смотря на завораживающий танец Нигендзю.

— Нигендзю настраивается на свое тело, чтобы мы не потерялись во время перехода. — Объяснил он мне. Мне был интересен сам принцип этого действа. Но я не стал докучать ему, сначала заключу договор, там и узнаю все.

Завершив свой танец, змея открыла рот, и я уже без страха вошел туда, небольшая потеря ориентации, и я сижу на полу. Снова голый. Жаль свой трофей. Я вздохнул. Затем увидел свою старую одежду, что принесла с собой небольшая змейка. Я улыбнулся, значит переходит только тело, ничего с собой взять нельзя, но вещи сохраняются. Край наблюдал за моим одеванием.

Переодевшись, я направился за ним. Он вел через извилистые коридоры, был полумрак, но Край не давал мне заблудиться. Мы пришли к каменному трону, на котором расположился Древнейший. За все прошедшее время, он кажется даже не сменил своего положения.

— Подойди ближе, двуногий. — прошипел он.

Я подошел ближе, почти к самому трону. Разница между нами была слишком огромна, поэтому он спустил голову с трона и приблизил ее ко мне. Хакуджа-сеннин внимательно разглядывал меня.

— Более не добыча, а охотник. — прошипел он, смотря на меня, — ты достоин заключить контракт. Змеи будут слушаться тебя, как своего дальнего родича. — я приподнял бровь. Хакуджа выдохнул облако дыма, которое на несколько секунд снизила мой обзор.

— Ты переродился. Став к нам ближе, но оставаясь при этом двуногим. — пояснил он. Я кивнул, я сам это чувствовал, он лишь подтвердил мои догадки. Но все это время меня интересовало совсем другое.

— Вы с самого начала знали, что так произойдет? — задал я вопрос. Ведь если, Край пришел меня искать, тогда получается и Древнейший знал, что я выживу. И тогда, он специально отправил меня туда.

Хакуджа смотрел на меня, а затем прошипел:

— Нет, я увидел вероятность, что все так произойдет, только когда ты предстал передо мной. — он приподнялся чуть выше, закрыв глаза и вспоминая, тот момент.

— Но эта вероятность, была необычайно мала, чем меня и заинтересовала. Я давно не верю в судьбу, но возможно это еще одно доказательство того, что она есть? — скорее в пустоту спросил он.

Я покачал головой, мне не хотелось бы, чтобы это была судьба. Ведь получается, что все это время меня кто-то вел. Нет. Я сам решаю свое будущее и только я выбираю себе судьбу, а не она меня.

Древнейший вновь приблизился ко мне, на этот раз повернув голову. Я оказался напротив его желтого глаза.

— Покажи мне свои глаза. — я активировал глаза, секундное помутнение, и мир окрасился в игры красок. Это гора была средоточием энергии. Сен-чакра, ее было много, но она была глубоко внизу. Здесь же были толстые каналы по которым она текла, и на пересечении их, стоял трон Хакуджы-сеннина.

— Драконьи глаза. — прошипел змей, спустя секунды молчания. — Ты точно достоин контракта, как и в нас, в тебе течет их дух.

— Драконьи? — почти прошептал я. — Здесь есть драконы? — воскликнул я. Хочу увидеть, хочу, хочу, хочу. Любопытство поднялось из глубин. Огромные летающие ящерицы, описанные в легендах, дышащие огнем. Кто бы отказался увидеть их?

Древнейший изобразил подобие смеха, звучало это как, прерывистое шипение.

— Ши-ши-ши, словно маленький змееныш, когда услышал о драконах. — обратился он ко мне. — Драконы оставили после себя много следов своего существования. Но никто их не видел. — продолжил он. — Даже во времена моих путешествий, я лишь натыкался на доказательства их существования.

Вся моя радость превратилась в обиду и немного злости, будто меня обманули. Жаль, а я так хотел их увидеть.

— Тогда почему вы назвали мои глаза драконьими? — на мой вопрос он ответил сразу же.

— Потому, что переродившись ты много взял от змей. А твои глаза лишь приняли наиболее удобный для твоего духа вид. Пробудив силу предков. — ответил Хакуджа.

— Духа? — не понял я. Сеннин снова засмеялся.

— Это лишь значит, что сбросив шкуру в следующий раз, они останутся с тобой. Когда-нибудь ты поймешь. — сказал он, и, не объясняя смысла, открыл рот. Изо рта вылез язык, а на нем было три свитка. Один большой, и два маленьких.

— Свиток призыва. — пояснил змей. — Пришло время заключить контракт.

Я взял свиток, тяжелый. Положил его на землю и раскрыл. Затем разрезал себе ладонь кунаем, как же я по ним скучал. Подождал пока, крови будет достаточно, размазал по всей ладони и прислонил к свитку, на том месте, где должна стоять подпись.

Что-то изменилось. Не могу сказать точно, но я чувствовал некую связь. Да, интересное ощущение.

— А это что? — я указал пальцем на два оставшихся свитка.

— Это маленький подарок, за то, что поднял мне настроение. Давно мне не было интересно, так перебирать вероятности. — Я немного насторожился, но подошел и потянулся к свитку.

— Не этот, — сказал Древнейший. — Другой.

Я снова бросил на него взгляд, но все-таки взял свиток, а затем медленно словно сапер, открыл его. В нем была печать, она выглядела, как змея которая кружится спиралью.

— Положи руку в центр и сделай призыв. — Край был сзади. А Хакуджа уже вернулся на свой трон и изредка открывал глаза. Я покосился на края, затем вздохнул и используя ту кровь, что еще осталась после заключения контракта. Сложил печати, направил чакру и положил руку в центр спирали.

— Призыв: Скрепление контракта кровью. — кровь как обычно начала расходиться, но вместо того, что выстраиваться в печать призыва, он растеклась к рисунку змеи. Рисунок зашевелился, я попытался отдернуть руку, но свито прилип к руке. Я разозлился, и уже собирался использовать пилораму, когда:

— Успокойся, просто подожди. — Край был спокоен, посмотрев на него, я тоже успокоился. Вот блин, предупредить нельзя, да. Я уже хотел порубить свиток к чертовой матери.

Змея резво задвигалась и так же резво перелезла со свитка на мою правую руку. Я почувствовал, как она обхватывает мое запястье. Пришло тепло, которое превратилось в жар. Кожа зашипела, я стиснул зубы. Я вам еще припомню.

Жечь перестало и я уже смотрел на татуировку на моей руке. В виде кольцами обвившую мою руку змею.

— Что это? — ни к кому, особо, не обращаясь, сказал я.

— Формула призыва. — прошипел Край. И я сразу понял о чем он. Я мазнул левой рукой крови с правой ладони и провел линию по татуировке. Без печатей, лишь слова:

— Призыв: скрепление контракта кровью. — когда рука дотронулась до земли, рядом с моей рукой, появилась маленькая змея. Она подняла на меня голову, и я понял, что она неразумная. Однако я попробовал приказать ей.

— Ползи отсюда. — и о чудо она уползла. Но она ведь не разумная? Хм, стоит сделать заметку себе на память, чтобы в будущем разобраться. Когда змея отдалилась, я просто отменил технику.

— Спасибо. — Обратился я к древнейшему. — Это очень полезная вещь. А что со вторым свитком? — я указал на другой свиток. Древнейший ответил не раскрывая глаз.

— Это свиток змея. Для чего он тебе, решишь сам. А теперь уходи. Мне хочется подумать. — с каждым словом он говорил все тише и тише, последние слова я различил с трудом. Пожав плечами, я поклонился ему в благодарность. Махнул Краю и пошел на выход из зала.

Когда мы вышли. Я обратился к Краю:

— Ну что, пора прощаться? Подписав контракт, я теперь могу использовать обратный призыв. Теперь сюда я смогу попасть, только если кто из вас меня призовет.

— Иди уже в свое гнездо, двуногий. — прошипел Край махнув хвостом. Я усмехнулся, это он прощаться не хочет со мной что ли? Затем тоже махнул ему рукой и сложил печати.

Интерлюдия.

— Мы наконец получили контракт. — Край вполз в тронный зал. — Древнейший, теперь нас может стать больше? Почему, чтобы наших братьев стало больше, нам нужен обязательно контрактник?

Хакуджа кивнул, он казалось думал совсем о другом и летал где-то далеко. Но все же ответил:

— Теперь часть чакры, что тратится на призыв, будет усваиваться змеей. Чакра людей, лучше всего подходит нам для того, чтобы наши малыши обрели разум. — он сидел с закрытыми глазами и курил трубку. — Без этого они так и останутся обычными змеями.

Край свернулся в кольцо.

— Это получается, что первые из нас, стали разумными лишь благодаря людям? — Край всегда любил, когда Хакуджа-сама разъясняет некоторые стороны, о которых не принято говорить с другими змеями.

Древнейший выпустил облако дыма.

— Не обязательно. — сказал он. — Или ты думаешь, мы только с людьми заключаем контракты?

— А с кем еще? — не понял Край. — Я не слышал о ком-то кроме людей.

— Это было давно, но иногда к нам приходят и другие разумные существа. — Хакуджа затих, и Край понял, что ему не стоит мешать, когда он уходит в такие далекие воспоминания.

Конец интерлюдии.

...

Полигон почти не изменился. Погода стояла жаркая. Я осмотрелся и не заметил ничего необычного. Сколько меня не было? Я улыбнулся, я вернулся! Живой и другой. Хе, будет весело, но первым делом...

На большой скорости я двинулся к дому, за время проведенное в лесу, я стал сильнее, внимательнее и быстрее. Приходилось выживать. По дороге я осматривался по кругу, как же не привычно, этот шум, люди. Буквально через несколько метров, я резко остановился.

Передо мной стояли трое в униформе и масках АНБУ. Они меня узнали, видимо, сенсей их предупредил. Только почему меня не встретил он сам.

— Орочимару-сан? — обратился ко мне парень в маске орла. Я кивнул.

— Хокаге-сама приказал встретить вас в случае его отсутствия. — продолжил он.

— Хокаге? — удивленно спросил я. — Зачем я понадобился Сенджу-сама?

Парень в маске покачал головой.

— Третий Хокаге Сарутоби Хирузен-сама просил встретить вас. Сообщение ему отправлено. Он сейчас на фронте, и не смог вас встретить. Так же распоряжение, вам явиться в отдел, для подтверждения статуса синоби. — Что он там говорил, я не слушал дальше. Третий Хокаге, потрясенно прошептал я. Значит второй погиб, черт, неужели я опоздал? Я собирался предупредить его, через сенсея, чтобы были осторожны с Кинкаку-Бутай.

— Стойте, — немного резковато сказал я. — Когда погиб второй Хокаге?

— Пол года назад, когда столкнулись наши основные силы. — ответил он. — Всю нужную вам информацию, вы получите завтра. — они развернулись, но затем Орел обернулся и сказал:

— Поздравляю с приобретением контракта. — в его голосе была слышна некоторая зависть.

Я тряхнул головой, завтра все завтра. Интересно Джирайя с Цунаде уже здесь? Скорее всего да. Но сейчас домой. Я забежал в дом. И не успел закрыть за собой дверь, как меня начали душить.

Я взглянул на убийцу покусившегося на мою жизнь, Сая со слезами на глазах, крепко повисла на мне. Я улыбнулся и погладил ее по голове. Схватил на руки, и понес наверх. Я уже не мог терпеть.

— Орочимару-сама, вы вернулись. — в голосе Саи было столько радости и облегчения.

— Точно, и со мной все в полном порядке, долго меня не было? — спросил я, смотря как она начинает сиять.

— Год. — просто сказала она. Я остановился посреди лестницы. А потом снова тряхнул головой, завтра, все завтра. Сейчас мне нужно только одно.

Зайдя в спальню, я положил Саю на кровать, и поцеловал ее. Ее глаза округлились от удивления, но отталкивать меня она даже не подумала. Лишь прижалась еще сильнее. Я остановился, затем принюхался, и снова схватив пискнувшую девушку, пошел в ванную комнату. Зайдя в нее, я быстро разделся в четыре руки, и залез под душ. Блаженство. Периодически мыться в родниках и озерах, когда с тебя уже грязь слезает, это одно. А домашний комфорт, совсем другое. Правильно говорят, что мы не ценим многих вещей, пока не потеряем их.

К моей спине прижалась Сая, она помогла мне намылиться, то и дело принимая сексуальные позы. Я осматривал ее, она выросла. Грудь так и осталась где-то вторым размером. Но изгибы ее фигуры, стали намного сексуальнее. Волосы отросли за этот год, а так же немного изменился взгляд. Она мылила меня, иногда, словно невзначай задевая мое достоинство. Я улыбнулся, и смыл с себя пену вместе с грязью.

Все не могу больше. Я прижал Саю к стене и впился в ее губы. Руками грубо трогая ее грудь. Мой был давно готов, и я уже еле сдерживался, когда Сая его задевала.

Я развернул ее, и надавив рукой ее голову, заставил нагнуться. Мне не хотелось сейчас доставлять ей удовольствие или растягивать момент. Мне хотелось сбросить напряжение и ничего более.

Больше не теряя времени, я просто вошел в нее. Девственной плевы я не почувствовал, ну еще бы, с такими нагрузками на занятиях, как у синоби, я сомневаюсь, что она у кого-то еще сохранилась.

Сая вскрикнула. Немного подождав, чтобы она привыкла. Я начал двигаться. Чем быстрее тем лучше, но Сая была еще слишком узенькой и я, еще немного себя сдерживая, давал ей привыкнуть. Затем когда услышал, что она начала постанывать, я разошелся. Я схватил ее за бедра, и не обращая на ее голос внимания, ускорился. Быстрее, я почувствовал, что уже скоро. Руками дотянувшись до ее плечей, я старался войти как можно глубже. Уже на самом пределе, я вытащил младшего из нее и кончил ей на спину. Сая выглядела немного обиженной, я помог ей смыть с себя семя.

Затем просто схватил ее на руки и понес наверх. Вот теперь уже можно развлечься и подумать о том, как получить побольше удовольствия.

Глава 21. Команда снова вместе.

Отпустили меня лишь к вечеру. Я решил прогуляться и немного подумать, как сильно изменилась обстановка, за то время, что меня не было.

Моя команда была доукомплектована за то время, что меня не было. Стал ли я лишним для них уже? Сомневаюсь, но если это так, то мне будет намного сложнее держать руку на пульсе. Да и весело мне с ними, в конце концов. Я впал в ступор, но третьим членом команды оказался Учиха Киято. Тот самый, которого несколько лет назад попинал по полигону вместе с его дружками. Хм, а ведь это кажется таким далеким, словно проживал это и не я. Я кивнул в такт со своими мыслями, затем улыбнулся, точно, так и есть.

Меня вернули в старую команду и дали приказ выдвигаться вместе со свежими группами. Значит нас будет теперь четверо, плюс командир группы. Которые меняются чуть ли на каждые пару месяцев. Я сплюнул. Три дня. У меня есть три дня на подготовку, Сая находится в резерве вместе со своей командой. Они отправятся через три недели. Пересечемся мы или нет, не известно.

Дела... Я прикинул так и эдак. Что я знаю об истории войн, и что я помню об этом из прошлого. Если попробовать как-то объединить всю информацию, можно хотя бы предположить примерно, что меня ждет.

Первая война, по истории, что нам преподавали, началась буквально через несколько лет после основания Конохи. В этой войне был полный бардак и каждый сражался сам за себя. Первый Хокаге, а так же один из основателей Конохи, был далеко не дурак. И знал, что война неизбежна. Расположение земли Огня, на территории которой находитя Коноха, как раз в центре между остальными странами. И львиную часть заказов мы перетянули на себя. Но и это не главная причина. Одна из важнейших причин, так сказать Елена Прекрасная, что погубила Трою, были хвостатые звери. Первый Хокаге, Хаширама Сенджу, один из сильнейших синоби, когда-либо существовавших, решил разделить биджу между деревнями, таким образом создав подобие баланса. И стоило бы мне назвать его чертовым идеалистом, однако Сарутоби-сенсей, мне на пальцах разъяснил, что устроив переговоры по перетягиванию хвостатых одеял, Хаширама-сама выиграл нам время на подготовку. Всех зверей все равно не удержать, объединятся и нас раздавят. И пусть они же и стали причиной войны, однако мы успели подготовиться.

В войне победителей не было. Были лишь те, кто сумел отделаться меньшей кровью. Биджу летали словно футбольные мячики, от стран к странам. Синоби создавали союзы, предавали, резали своих, чужих, и не причастных. Под удар попали все абсолютно. Единственный нерушимый союз оставался между Водоворотом и Конохой, именно это дало нам возможность продержаться до конца, будучи окруженными врагами со всех сторон. А также, то что никто так и не смог нормально договориться между собой и объединиться против нас. Несмотря на союз, потери были катастрофическими, синоби лишали друг друга людей очень терпеливо и настойчиво, на протяжении многих лет войны. Там же погиб и Первый Хокаге. Второй взял власть в свои руки и начал некоторую переорганизацию, минусы которой стали видны во время войны, но возможности исправить на месте не было. Когда уже начиналась война на полное истребление, ценой своей жизни, страны, наконец, подписали мирные договора.

Итогом войны стали более менее точные земельные границы, разделенные и поделенные хвостатые, целая туча смертельных и разнообразных, новых боевых техник, а также крах экономики, обескровленные военные силы, десятки пустых городов без жителей, и миллионы сломанных судеб.

Сарутоби-сенсей застал только конец войны. Но и то, что он рассказывал, а рассказывал он мало, было достаточно, чтобы я смог прикинуть размеры развернувшихся боевых действий. Если такое повториться, то тем кто выживет, а их будет очень мало, придется очень туго в оставшемся хаосе.

Что я знаю о том, что происходит сейчас. Только общедоступная информация, но ее достаточно, чтобы попробовать свести факты вместе, получив более полную картину.

Суна начала постепенно стараться выбить нас с арены приграничных с ней стран, война между деревнями шла всегда. Но это по нашим меркам и войной не назовешь, мешает кто, прирезал. Часто у заказчиков разные цели, одному нужно, допустим, сохранить товар, другому его уничтожить. И нанятые синоби лишь выполняют свою работу. То, что синоби погибают на задании в конфликте с синоби других деревень, нет совершенно ничего необычного. Мы так работаем, и всех это устраивает.

Суна теряет влияние и единственный способ для нее остаться на плаву, это потеснить нас, а она начала делать это уже давно. Это скорее всего длилось в течении нескольких лет, что в итоге привело к войне. Война была лишь вопросом времени.

Водоворот, как союзник участвовать будет лишь в случае, если война перейдет вглубь на наши территории. И будут правы. Окруженные с одной стороны Кири, с другой Кумо, они сами находятся в состоянии постоянной тихой войны. Узумаки оказались в числе лучших по поимке биджу. Несмотря на наличие, других кланов не многим уступающим Узумаки в печатях. Конкретно в запечатывании биджу, лучшими оказались Узумаки. И как джинчурики, сосуды для хвостатых их тела подходят много лучше. И это немаленькая угроза. В глазах других стран, если Узумаки смогут собрать всех хвостатых, то мало не покажется никому. А то, что у них не хватит ресурсов на такую операцию, никого не волнует. И будь я на их месте, меня не волновало бы тоже. Сейчас нет, а потом?

Это кстати одна из причин почему мы держимся друг друга, мы просто нужны друг другу. Вместе легче. Нам нужны качественные печати, им мы даем боевую поддержку. Союз был еще до Конохи, с Сенджу. Так, что какое-никакое, но доверие было.

Основные боевые действия ведутся на территории страны Рек и Дождя. Мы должны удержать фронт, не дать пройти им дальше. Затем надавить и постараться закончить войну, обескровив силы Суны. В идеале уничтожить полностью.

Пока, что это все. Особо важную информацию мне никто не доверит. Сенсей быть может разъяснит. Да и Цу должна знать больше, даже Джи за это время знает ситуацию лучше меня.

Я вздохнул свежего воздуха и зашел домой. Мне нужно собраться и подготовиться. Война всегда война, простите за тавтологию, и я должен быть готов. Из огня да в полымя, я хмыкнул. Вспомнив одну веселую мелодию и напевая себе под нос, я начал готовиться.

Хорошо, все будет хорошо,

Все будет хорошо, я это знаю...

...

Страна Рек, территория находится между страной Огня и страной Ветра с одной стороны, и на севере также граничит со страной Дождя. Страна не имеет особого влияния, но из нее поставляется небольшое, но очень редкое оружие. Это оружие сравнимо с мечами Кири, поговаривают, что кузнец сковавший семь мечей Тумана, был родом отсюда, а не из страны Железа.

Поставками занимается некая организация синоби, малочисленная и незаметная. Все, что мне о ней известно, так это то, что ее создал некто по имени Сеймей. О нем ходит много слухов, но какие верны, какие нет, мне не известно. В книге Бинго, он носит имя 'Абсолютное Оружие', и больше ничего. Многие готовы заплатить за него большие деньги, ха. Если ничего не известно, значит, никто еще не выживал в охоте за ним.

Мы добрались до основного лагеря. Всех раскидали по нему, а я отправился к Хокаге. Мне предстоит разговор. Надеюсь несложный, не хотелось бы открывать слишком много, мало ли, что будет в будущем.

В стране Рек, находится три больших лагеря, один на территории Огня, на случай прорыва. И один на территории страны Дождя. Окрестности постоянно патрулируются, за пол года войны, страна Рек оказалась на грани развала. И никого не волнует, что с ней будет. Своя рубашка всегда ближе к телу, лучше они, чем мы.

Здесь сейчас находится около двух тысяч синоби, от геннинов до джонинов. Тут же и главный штаб, здесь идет распределение на остальные лагеря. И моя команда тоже должна быть тут, раз Сарутоби-сенсей здесь.

Я вышел к штабу, подивившись, как быстро можно все организовать с помощью техник. Земляные дома, палатки, чего только тут не было. Я подошел ко входу, где предъявил пропуск, меня посверлили глазами, я напрягся внутри, какой он, этот шаринган. Затем наконец пропустили.

Обстановка внутри была спартанской, большой зал, стол для совещаний со стульями и все. Тут тоже стояло двое синоби, в жилетах чуунина. Мне указали на дверь, и я пройдя весь зал, чувствуя на себе больше взглядов, чем было здесь человек. Значит их было не двое. Я покачал головой, нельзя расслабляться. А если бы это был враг?

Постучав в дверь, я услышал, как мне разрешили войти. Открыв дверь, я зашел.

Сенсей сидел за столом, окруженный стопками бумаг, ну точно Хокаге. На нем были легкие доспехи, с кольчужным капюшоном, который не был одет. Он что-то быстро подписывал, меняя бумаги с большой скоростью. Поднял на меня глаза и улыбнулся:

— С возвращением, ученик. — сказал он, уставшим, но радостным голосом.

— Учитель. — я поклонился. — Хокаге-сама... — хотел я продолжить.

— Забудь, — махнул он. — давай как раньше. — он вздохнул. Затем махнул рукой на стул, — Рассказывай. Почему так долго?

Я немного замялся, решая с чего начать.

— Сенсей, все началось... — я начал рассказ, не рассказав про перерождение, но намекнув, что глаза стали немного другими. Он кивал, и переспрашивал в некоторых моментах. Про вздох я не рассказал тоже. Это мне показалось, несколько личным наравне с перерождением. Рассказал о том, как попал и как долго искал дорогу. Рассказал про статую, что словно живая и про главу змей, что оказался немного не от мира сего. Рассказал, о том, как долго находился в лесу и как, меня забрал Край. Затем подпись контракта и возвращение.

— Не знаю, для меня прошло намного больше времени, чем мне казалось. Здесь прошел всего год. — поведал я ему.

Он кивнул. Покрутил пергаментом, подписал что-то, затем посмотрел на меня:

— Значит змеи. — он усмехнулся. — Вы втроем оказались очень необычными, Джирайя вернулся с жабами, Цунаде со слизняками, а ты вообще со змеями. — его взгляд стал намного пристальней, что почувствовал себя неуютно. — Ты изменился.

Я вздохнул. И кивнул:

— Да... Мне много пришлось пережить. — он поднял руку останавливая меня.

— Не нужно. Я рад, что ты вернулся. Другим, живым не только физически, но и духовно. Хоть и долго. — сказал он.

Я улыбнулся. Сенсей усмехнулся тоже.

— Что с Цу и Джи? — спросил я волнующий меня вопрос. Мы уже сидели за небольшим столиком в углу комнаты и пили чай.

— А что с ними станется? — сенсей был очень уставшим, но видимо не настолько, чтобы прогнать меня и лечь спать. — Живы они. Джирайя вернулся уже через два месяца. Цунаде еще через месяц после него. Живые, здоровые, да и контракты им достались довольно легко. Не считая, того, что Цунаде пришлось доказывать свои навыки в медицине. — сенсей усмехнулся. — Слизни оказались мастерами в ирьендзютсу. Так, что Цунаде очень повезло. — Сарутоби улыбнулся. — Джирайя же несмотря на непримечательный вид жаб, был очень доволен. Говорил, что жабы оказались тоже очень круты. Но он был, чем-то обеспокоен. Я спрашивал, он лишь сказал, что много интересного на него там навалилось. — он поднял на меня глаза. — Так, что вы все трое с призывом. Это большая редкость.

Я был с ним согласен. Чудо, что мы все вернулись. Я уверен, что они все стали сильнее. Мы уже не те, что были. Цунаде с Джи успели повоевать, пока я выживал в лесу, нужно быстрее их найти. О чем я и сообщил сенсею. Мы еще долго разговаривали, затем пришло время закругляться.

— Орочимару. — сказал сенсей, протягивая мне документ с направлением в южный лагерь. — Они там. Пойдешь утром вместе с подкреплением. Командир вашей группы, временно назначен Хатаке Сакумо. — я посмотрел на сенсея. — Вижу, что знаешь. — усмехнулся он. — Сильный синоби, пока не возобновились активные действия, и он со своей командой не отправился на задание, советую понаблюдать за ним. Он недавно достиг S класса. Все остальное узнаешь на месте. Удачи. — сказал сенсей.

Мне осталось только промычать что-то неразборчивое, похожее на согласие. Сакумо Хатаке. Я вышел из лагеря и направился на ночевку в доступную палатку по распределению. Думая о новом командире. 'Белый клык Конохи'. Мастер в кендзютсу, один из самых результативных синоби Конохи. Говорили, что он гений в ниндзютсу и владеет четырьмя стихиями сразу.

Да уж, я вздохнул. Голова тяжелая, много информации на сегодня. Пора на боковую.

...

— Ну здравствуй. — сказал я шепотом. Присел, увернувшись от руки с кунаем, и отпрыгнул, пока не попало, чем потяжелей.

Время идет, а Цунаде все такая же агрессивная. Хе, я улыбнулся, когда она поняла, кто перед ней стоит.

— Кха... — вырвался у меня притворный хрип, — раздавишь. — сказал я ей, обнимая ее в ответ. — Давно не виделись.

— Мы думали, ты не вернешься, — сказала Цу. А затем врезала мне в скулу, не сильно, но земля под ногами покачнулась. — Не делай так больше. — В то место куда, меня ударили, она положила ладонь с активированной техникой мистической руки. Я только кивнул. Не спорь с женщинами, когда они в таком состоянии. А еще не спорь с одним из самых перспективных меднинов Конохи. Ударит, да залечит, чтобы ударить вновь. Что я ей и сказал.

Она посмеялась. Ответив:

— Просто я волновалась, мы же команда. — она погрустнела. — Многое произошло. Я стала меднином А класса. — я улыбнулся.

— Поздравляю! — радостно сказал я, отметив, что она похорошела.

— С таким количеством практики, что была здесь... — она не договорила. — Ладно не будем о грустном.

— Кха... — уже не притворно хрипнул я. Заметить то, я его заметил, бежал как слон, но кто же знал, что он так крепко сожмет меня.

— Ну наконец-то! — крикнул он мне в ухо. — Ты опоздал! — в ушах уже начало звенеть. Он повернул голову к Цунаде и сказал: — Я же говорил, никуда он не денется. А ты волновалась. Небось отдыхал там, пока мы воюем.

— Хватит, блин. — сказал я. — Задушишь. Я смотрю ты стал сильнее. — заметил я разминая ребра.

— А то! — Джирайя был как всегда весел. Но в глазах я видел уже совсем другого человека, того, кто многое успел увидеть. Война меняет людей. — Я теперь чуунин. — он дотронулся до жилета. — Цунаде кстати тоже. — показал в ее сторону пальцем. — Только ты отстаешь. Ха! Лучший ученик группы. — Он рассмеялся.

Я улыбнулся тоже.

Глава 22. Учиха Киято.

Я осторожно вздохнул. Собрал чакру, обволакивая ее вокруг себя, печать за печатью медленно не теряя концентрации. Ноги начали проваливаться в землю, чакра вокруг меня смягчала землю, давая мне некий контроль над ней.

— Дотон: Землянной крот. — выдохнул я полностью покрываясь чакрой. Ждать.

Через пятнадцать секунд я был под землей. Неплохо. Я уже третий день бьюсь над этой техникой. Одна из базовых, но сложных техник Дотона. Откуда Дотон? Сам не знаю. Решил проверить, может после событий в мире призыва, мне удастся изучить какую-либо стихию. Взяв листок, и заблокировав чакру молнии, он покрылся корочкой и рассыпался. Я был удивлен. В прошлый раз, после блокировки он лишь слегка намочился, что означало очень слабые принадлежности к воде. Тогда я решил заняться этим позже, верно рассудив, что раз молния моя основная стихия, то воду изучу, как контроль над ней будет в порядке.

Теперь у меня Дотон. Причем не плохая предрасположенность. Освободив чакру молнии, я снова взял листок. Он сжался. Значит основная стихия осталась старой. Хорошо, я уже привык к ней. Проблема лишь в учителях. Приходится учится самому, у нас очень мало людей с подобной стихией. Чаще Огонь, Вода, и Земля. Это в порядке убывания.

Хм, я немного усилил подачу чакры, и медленно с закрытыми, но активированными глазами двинулся по кругу. Мне нужно привыкнуть.

Спустя минут двадцать я вылез, отряхнулся и присел, подставив лицо к солнцу. Погода была хорошая, на полигоне мало людей. Кто-то бьет макивару, кто-то разминается. Люди стараются отвлечь себя от войны, даже тем, что на ней используют. В лагере с моего приезда прошло две недели. На миссию мы выходили один раз, в составе патруля. Все кроме Цунаде. Сейчас она находится в медицинском корпусе, как один из меднинов. Несмотря на возраст, ранг А, за красивые глаза не дается. Этим она доказала свою исключительность, став одним из докторов, что заведуют в корпусе.

Постоянные раненые бойцы, атаки и контр атаки, не дают хорошего настроения ни врачам ни бойцам. Что приводит к некоторым брожениям. За эти две недели, из тысячи синоби, что расположились здесь, погибло две сотни, сотня раненых, что удалось спасти. Яды Суны оказались страшным оружием, быстро действующие, тяжело диагностируемые, к тому же противоядие, что приходится делать каждый раз заново. Универсальные противоядия действуют лишь в двух случаях из десяти. Цунаде все время экспериментирует, выдавая различные противоядия. Синоби из Суны в ответ выдают более новые яды. И это у нас не началась активная фаза, сейчас мы сидим по лагерям, изредка выходя, нанося точечные удары по расположению противника. Нужно время на подготовку, Суна тоже к чему-то готовится. Обе стороны тянут время.

Я потянулся. Нужно усилить контроль над стихией, несмотря на неплохую предрасположенность, она не основная и работать над ней нужно усердней, чтобы добиться таких же результатов в контроле, как над молнией. Уже собираясь вставать, услышал легкие шаги за спиной. Их я не спутаю ни с кем. Он стелется, словно кошка подбирающаяся к добыче.

— Скучаешь? — спросил Учиха. Я не удивился, как сказал ранее я не спутаю его шаги. Слишком они необычны. Такие шаги больше подходят опасному зверю. А в лесу я привык доверять инстинктам. Хотя по характеру, он более похож на падальщика.

Я посмотрел ему в глаза:

— Что-то случилось? — постарался я улыбнуться. Не знаю почему, но увидев его в первый раз, после моего отсутствия, он просто вызывал во мне желание убить его. Ничем он не давал мне повода, так считать. Однако...

— Да нет, — сказал он, присев рядом. — я просто наблюдал за тобой. — он повернул голову в мою сторону и улыбнулся, мне захотелось всадить кунай ему в глотку здесь и сейчас, но я сдержался. Да что со мной. — Ты начал изучать вторую стихию, это здорово. — восторженно сказал он.

Я просто кивнул.

— Не то, что я, мне только Огонь доступен. — сказал он. Я вопросительно взглянул на него.

— Только у некоторых Учиха появляются способности к дополнительной стихии. — указал он пальцем себе в глаз. — Ты не знал?

— Не знал, — медленно ответил я, держа себя в руках. — То, что Хьюги не могут изучить больше одной стихии, знал, а вот насчет Шарингана не знал. — сказал я.

Странное явление, глаза влияют на стихию? Возможно, несколько стихий у Учих редкость? Бред, хотя кто их знает. Они настолько скрытные, что чтобы это узнать, нужно словить несколько образцов и изучить их. Я тряхнул головой, чего это я? Я усмехнулся, нет. Если и ловить, то только нукенинов, слишком велик риск. Да и не буду я портить отношения с теми, с кем живу, хожу на миссии и воюю. Коноха мое гнездо. Я усмехнулся, змееныш, как сказал Древнейший.

— Такие вот дела. — сказал он, заметив, что пауза стала длиннее. — Зато у нас есть глаза. Как и у тебя. Кстати не скажешь, что они делают? — спросил он. Я подозрительно покосился на него.

— Не подумай лишнего. С тех пор много воды утекло, Ваки был нам товарищем, но мы все поняли, что загнули. Да и мне больше не хотелось иметь с ними ничего общего. — вроде как, искренне сказал он. — Да и погиб он совершенно случайно. — добавил в конце.

Я пристально посмотрел на него. И нехотя кивнул. Внутренне не особо ему веря. Чем же он так, раздражает меня.

— Мои глаза, ничем особым не отличаются. — начал я нагло врать. — Просто я неплохой сенсор. И вижу чакру, не определяя ее свойства.

Он покивал в такт, к моим словам. Я решил перевести тему. Мне с ним еще работать. И эта новость ставит меня в сомнения, как я могу ему доверять, если все мое естество кричит убей эту тварь. Почему, за что? Не понятно.

— Понятно. — ответил он после небольшой паузы. — Не хочешь провести небольшой спарринг? — предложил Киято. Я задумался, а почему нет. Так хоть спущу немного злости.

— А давай. — бодро ответил я, вставая с места, пора опробовать новые техники, а также посмотреть, как они будут действовать в связке со старыми.

Мы встали друг на против друга, на расстоянии примерно в пятнадцать метров. Люди вокруг немного заинтересовались, но не сильно. Все же я еще геннин, а Учиха чуунин. Уровень нашего боя не обещает быть особо высоким, джонины просто проходили мимо.

— До признания поражения, не доводя до травм. Мы можем в любое время отправиться в бой. — Сказал Киято.

Я снова кивнул. Внутренне предвкушая, как попинаю его, и мне станет легче.

Руки на изготовку. Он исчез. Просто исчез, я на автомате ушел в землю. Скорости хватило, чтобы выставить печати, в этот раз вышло намного быстрее. Активировал глаза, и почувствовал его чакру. Какое было удовольствие узнать, что я чувствую не только сен-чакру, но и обычную. Так же могу различать ее по цвету, как раньше, но здесь глубже. Так вот, его чакра, выглядела как темно-синий сгусток, с черными вкраплениями, это было... Противно.

Я вылез в трех метрах от места, куда провалился в землю. В месте, где я стоял торчал кунай. Перекат, блокирую руками, пропускаю удар по ребрам. Что за? Очень сложно следить за ним, когда смотрю глазами, сгусток чакры смазывается, мешая нормально реагировать и отделать руки и ноги. Я улыбнулся, а если так. Деактивирую один глаз. Просто отлично. Несмотря на головную боль и некоторую потерю ориентации в пространстве из-за двойного зрения, я видел одним глазом чакру. Не столь хорошо, как двумя, но достаточно на близком расстоянии.

Вторым же я видел обычным зрением. Киято стоял свободно в четырех метрах от меня и немного улыбался. Мне захотелось стереть его мерзкую улыбку. Да, что ж я так неадекватно реагирую на него.

Серия печатей:

— Нинпо: Покров чакры. — чакра покрыла тело, я ускорился и двинулся на сближение. Вот сейчас поиграем. Он снова исчез, хотя вторым глазом я видел его сгусток. Вот ведь, я присел на корточки, пропустив удар в лицо, и прыгнул на пару метров вверх, снова складывая печати.

Приземлившись на землю, я сразу прислонил их к ней:

— Дотон: Двойной пресс. — этой технике меня обучил один ветеран, с еще первой войны. Ему было лет за сорок, и он успел повоевать еще в первой войне. Я с интересом слушал его истории, часто интересуясь разными техниками. Двойной пресс, техника, что создает две земляные стены, справа и слева от противника, резко сжимаясь, превращая все, что было между ними в лепешку.

Он снова исчез, но в этот раз я не упустил его сгусток. Это сложно, но выбора нет. Шаринган с тремя томое, что я заметил у него в глазах. Вот, что постоянно вводит меня в заблуждение. Ген-дзютсу. Если бы не мой второй глаз. Три томое, твою мать, когда успел? Это будет намного сложнее, чем я ожидал.

Его сгусток оказался над ударившимися друг о друга плитами, я пустил сюррикены в то место. И двинулся на сближение, его чакра покраснела, и тут иллюзия спала, я увидел, как он сложил печати:

— Катон: Большая струя огня. — в меня полетела струя, словно из огнемета, огонь расплавил мои сюррикены. Я не успевал сложить печати, поэтому сделал проще. Печать концентрации, вытаскиваю свиток. Что легко раскрывается прямо перед струей. Никаких печатей, подача чакры:

— Фуин: Запечатывание. — Струя попадая на свиток, просто исчезала, правда моя чакра тоже исчезала, это ведь разовое запечатывание, а я его держу в постоянном активе. А это необычайно чакразатратно.

Поток закончился, и я прокусив себе палец, мазнул его по свитку, оставляя чакрой таймер в три секунды, бросил свиток вверх в сторону Киято. Почти долетев до него, свиток разности накопленным пламенем в разные стороны. Конец свитку. А он не дешевый, блин.

Киято стоял слегка обгорелый, но кроме одежды, его не задело. У меня болели ребра, которые я потихоньку лечил на протяжении всего боя. Мы одновременно сблизились.

Ловлю руку, делая в воздухе захват ногами на локоть и получаю в лоб от его ноги. Приземляюсь на ноги, и сразу ухожу влево, свист кулака раздался в том месте где я был. Силен, млин. Концентрирую чакру молнии в пальцах на одном контроле, как тебе это. Концентрированную чакру в пальцах резко сжимаю, закрывая плотно глаза. Даже за закрытыми глазами я увидел вспышку, не теряя времени наношу удар по паху, но не попадаю, непонятно как, но он просто уходит, одновременно руками тря свои глаза.

Сближаюсь снова, не успеваю, он пришел в норму. Удар за ударом, я проигрываю схватку, его додзютсу имеет слишком большое преимущество в ближнем бою. Мои же глаза совершенно заточены под другие цели. Напрягаюсь, на грани фола, время замедляется, зрение всего на секунду становится великолепным, я видел все движения, но это в один миг прошло, и я получил удар в челюсть ногой с разворота, нехило так усиленную чакрой. Прокатившись по земле, я встал.

Усмехнулся и потер челюсть. Хочешь всерьез? Будет тебе...

— Остановились! — рявкнул тяжелый мужской голос у меня за спиной. Я повернулся и посмотрел на Хатаке-сана. Это был беловолосый мужчина, примерно двадцати пяти лет на вид. Клык Конохи, собственной персоной, а так же наш командующий. Несмотря на молодой возраст, ему двадцать два года. Он способен очень хорошо тактически и стратегически мыслить, чем заслужил свой пост. К тому же он сильнейший синоби среди нас в этом лагере, а тупым достигнуть этого ранга просто не дано.

— Что за балаган вы тут устроили? — спросил он нас. Голос его был раздражен, видимо не очень приятные новости нас ждут.

— Спаринг. — успел ответить Киято первым, улыбнувшись. Меня снова это раздражало.

Мне оставалось только кивнуть.

— Заканчивайте здесь, жду вас у себя, — он посмотрел на небо. — Через двадцать минут. Еще раз увижу такое, будете спаринговаться со мной. — Я вздохнул, да уж. Были здесь случаи нарушения дисциплины. И лучше не вспоминать, что было после того, как он поработал с ними. Дисциплину нарушать нельзя. Вот к чему сводились эти уроки, вместе с хрустом ломающихся костей. Самый смелый и наглый, который попытался отправить командира на тот свет, помер сам. Это была показательная казнь, для всех нас. Шутить никто не собирается.

Ничего не остается, как подчиниться. Он умный мужик, поэтому возможны мы и не правы.

Киято Учиха подошел ко мне и протянул руку:

— Хорошо позанимались. Давай как-нибудь повторим. — искренне он сказал, но мне не хотелось верить в это.

Я просто ответил:

— Да, давай.

— Ладно, у нас двадцать минут. Я найду Джирайю. — Я проводил его взглядом пока он не скрылся за полигоном. Что, ж в тебе такого-то. Загадка это хорошо, но не тогда, когда она настолько угрожает тебе и твоим товарищам, один удар в спину в самый серьезный момент и прощай жизнь. Ты не показал всего, что умеешь, как и я. Но этого боя достаточно, чтобы понять, что ты намного сильнее, чем показал.

Я мотнул головой и направился в палатку надо переодеться и смыть с себя грязь.

...

Мы втроем стояли перед домом главнокомандующего. Его он себе сам сделал, мы постучались. Дверь открылась, за ней стоял лысый синоби, с шрамом на голове. Он кивнул, и показал жестом куда нам идти. Я пошли за ним. Убранство в доме, было стандартным. Пайки, кунаи, сюррикены, лежали словно на складе. Хатаке-сан сидел над печатями и запечатывал вещи.

— А это вы. — он кивнул нам. Джирайя оглядывался по сторонам, я же просто смотрел подмечая каждую мелочь, а Киято выглядел так, словно, что только у него и бывает каждый день. — Есть задание. Командиром назначен Мидотору Хьюга.

Я чуть не взвыл. Да, что же такое. Земля круглая да.

Глава 23. Вечер у костра.

— Всю остальную информацию вы получите непосредственно от ваших командиров... бла бла бла — Джирайя передразнил Хатаке Сакумо, показывая этим свое отношение к его решению. По мне, так, может быть несколько причин почему нас не вводят в курс дела. Либо кого-то подозревают, либо считают, что знать не нужно. Есть правда еще третий вариант, и он мне не нравится, еще больше. Возможно, нас хотят использовать, как мясо. Мне тоже интересно. Посмотрим, что скажет Мидотору.

— Не стоит. — я положил ему руку на плечо. Учиха, стоящий рядом, кивнул. — Ерунда это все. Вот будешь командовать, тогда сделаешь по своему. — я картинно призадумался, — Хотя вряд ли...

— Почему это? — возмутился Джи.

— Ну, — я потер подбородок. — Потому, что к тому времени, как ты станешь командующим, я уже буду Хокаге. — я широко улыбнулся. — И делать ты будешь по-моему. — я улыбнулся еще шире.

— Эй! Я вообще-то уже чуунин, а ты еще геннин. Ха! — он указал на меня пальцем, улыбаясь как я. — Так, что слушаться, придется тебе.

Я покачал головой. А потом рассмеялся, представляя, что может натворить Джирайя, дай ему стать Хокаге. А потом смех, чуть не перешел в плачь. Нет, не дай Ками. С его любви обильностью, лучше не надо. Джирайя видимо понял что-то по моему лицо, сначала хотел возмутиться, но передумал и посмеялся со мной. Киято стоял молча, не влезая в наши переругивания.

Мы сидели вокруг костра, скоро должна подойти Цунаде. Ее смена как раз заканчивается. С нами были еще двое геннинов и один чуунин из другой команды. Особо мы не общались, ребята просто попросили присоединиться, так как, они тоже ждут своего командира. Все командиры собрались в штабе и обсуждают задачи, включая наших.

Рядом плюхнулась Цу. Она выглядела бледной и уставшей. Просто кивнула нам и облокотилась на сверток вещей, что принесла с собой. Повисла пауза.

— Устала? — спросил Джирайя. Цунаде посмотрела на него, желая адские муки взглядом.

— Все-все молчу. — попятился он. — Да ладно тебе, мы вон тоже завтра, после завтра отправимся на миссию. — добавил он.

Цунаде проснулась:

— Миссию? Значит, я тоже? — спросила она.

Я покачал головой. Повернул к ней голову и сказал:

— Состав уже определен. Я, Джи, и Киято. Командиром назначен Митодору Хьюга.

— Митодору? — переспросила она. — А это не тот, что... — я просто кивнул.

— Но разве мы не команда? — огорченно спросила она, понимая, что приказ менять не будут, а она и тут очень нужна. — И потом я ведь полевой медик.

— Полевой, — согласился с ней я.

— Но пока ты здесь принесешь больше пользы. — продолжил за меня Киято.

Я тоже прилег поудобней. Пока мы здесь сидим спокойно, у нас есть немного времени поговорить.

— Как все началось? В смысле война. — уточнил я, глядя в небо. Раздумывая о том, сколько продлится эта война.

— Просто. — сказал Джи. — Взяла и началась. После того, как вернулась Цунаде-чан, мы дожидались только тебя. Сенсей потихоньку тренировал нас, но на миссии мы так и не ходили. — он посмотрел на меня. — А потом, как дождь в ясную погоду нас собрали и объявили о началах боевых действий.

— Мы тогда даже удивиться особо не успели, — продолжила Цунаде. — всех мобилизовали, и в спешке отправили навстречу войскам Суны. — она начала рыться в сумке, продолжая говорить. — Дед говорил, что война неизбежна, но разведка опростоволосилась со временем, и мы узнали о выдвижении Суны, лишь когда они уже прошли границы страны Рек. — закончила она.

Джирая покивал, и добавил:

— А потом был марафон, при том условии, что наши силы двигались частями, мы не понимали, их расположение, а в дороге нам никто ничего не объяснял. — сказал он.

— Хм, получается Суна дошла до Огня? — спросил я.

— Неа, — помотал головой Джи. — Был марафон, мы выступили и перехватили их прямо на границе. В бой вступили сразу, все было обговорено между командованием заранее. Ушел только день на перегруппировку. Отбить сумели, — сказал он ровным голосом. Но я чувствовал, что он сдерживался. — Бой был...

— Мясорубка. — подал голос Киято. — Это была чертова мясорубка. Если бы мы не разделились, нас бы снесло ветром. Они использовали посмертные техники.

— Посмертные? — удивился я.

Киято лишь кивнул, не ответив на мой вопрос.

— Синоби жертвует всей чакрой, примешивая жизненную энергию, на технику, которая просто выпивает его до дна. — ответила Цунаде. — Это было... — она замолчала.

— Страшно. — озвучил ее мысли Джи. — Это было страшно. Мы просто не знали, где укрыться. Затем барьерщики ограничили часть поля, все деревья были сдуты к синигами. Наши пробивались с левого боку, а мы пытались держаться, не зная, куда себя сунуть.

— Синоби вообще редко сражаются подобным образом. Мы не собираемся большой кучей, так обычно мы лишь мешаем друг другу. Легче наносить удары наскоком, чередуясь друг с другом, но видимо Суна хотела снести нас одним ударом. Поэтому, вот так и вышло. — Цунаде поежилась.

Я кивнул, и немного приобнял Цунаде. Она благодарно кивнула мне, и положила голову на плечо.

— А что дальше? — попытался я продолжить тему. Я понимал, что им сложно, но мне было интересно и важно знать, что примерно ожидать.

— Дальше. — протянул Джи. — А дальше мы сумели отодвинуть их в страну Рек. И началась скрытая война. — он усмехнулся. — Жалить из под тишка, подходит нам как никак кстати. Мы активно убивали друг друга из засад, стараясь нанести максимальный урон по сильнейшим из синоби. Лучшие бились с лучшими очень редко. — он зевнул. — Просто легче завалить телами. Нам вот попался Джонин.

Я оглядел их более внимательно, если они живы, это ну очень большое достижение. Видимо увидев мое отношение к этому, Джи покачал головой.

— Он почти убил всех нас. Нам просто повезло, что рядом продвигалась команда во главе с джонином из Нара. — я кивнул. Джи продолжил: — Он сумел без потерь, словами заставить нас работать командой, почти не вмешиваясь в бой. В последний момент, он взял его на тень. А Киято добил его пронзив ему сердце. — Джи кивнул в сторону Киято, получив от него такой же кивок.

— Все же Нара гениальные стратеги. С небольшой помощью, он сделал так, что шесть геннинов смогли убить Джонина. Ну ты сам знаешь.. — сказал он.

Я кивнул, да. Джонин это машина для убийства. Я уверен, что достиг уровня чуунина, но против джонина, максимум, что я смогу, это попытаться сбежать. И то, сильно зависит от того, в чем он специализируется. Они все более или менее универсалы, но у всех есть сильные стороны. К примеру, я хороший контактник и неплохой засадник. Джи у нас боец среднего и ближнего боя, Цу хороший универсал. А Киято... я взглянул на него, о нем я мало, что могу сейчас сказать. Но то, что в контакте он силен, он показал мне лично.

— Так мы и получили чуунинов. — сказал Киято. Я взглянул на него, но не увидел никаких эмоций. Раздражает.

— Ясно,— сказал я.— Значит выбивали сильных. — добавил я. — Действенная тактика, чем меньше останется сильных бойцов, тем легче будет позднее.

— Деда тоже убили. — я погладил ее по руке. — Вот только как, оказалось непонятно. Там была чакра Биджу, но дед бы не проиграл джинчурики Суны. — сказала Цу. На ее глазах появились слезы, но тут же исчезли. Мы синоби должны быть готовы к смерти. Но это еще не значит, что не должны цепляться за жизнь.

Я снова задумался. По канону второго убили Кинкаку и Гинкаку, но вот только откуда они были родом я не помнил. Но точно не из Суны. Хм. Здесь же неизвестно, кто убил Второго. Да уж.

Кинкаку и Гинкаку, что я о них помню. Очень опасная пара. Золотой и Серебряный братья. Они вроде были из облака. Но ведь они нукенины. Или я ошибаюсь? Я мотнул головой. Не о том речь. Все, что помню это историю, о том что они некоторое время провели в желудке у Кьюби, питаясь его мясом. Я усмехнулся, сумасшедшие, откуда они тут взялись? Воюют за Суну? Сомневаюсь, у Облака и Песка очень натянутые отношения. Я вздохнул, чего гадать. Может это вообще не они были.

К нам подошел Митодору Хьюга. А он изменился. Зеленый жилет на нем, темное кимоно и знак Конохи на одетый на шею. Лицо немного вытянулось и приобрело острые черты. Его взгляд задержался на мне, я заметил мимолетную улыбку, которая тут же исчезла. Осмотрев остальных, он просто присел напротив нас. К ребятам, что сидели с нами, подсел их командир, я понял это по их лицам, похожие на наши, ждущие объяснений.

— Меня зовут Митодору Хьюга. Я ваш новый командир на время задания. — сказал он.

— Что нужно делать? — взял быка за рога Джи.

— Нас будет три команды, — сказал он, не обратив внимания на Джи, чем вызвал огоньки злости в его глазах. Я покачал головой, плохая методика, перед заданием. — Еще команды будут распределены по всему фронту. Выдвигаемся завтра. — он встал и собрался уйти.

— Что будем делать. — повторно спросил Джи, закипая. Я цыкнул, еще драки тут не хватало.

Митодору некоторое время смотрел на него, затем нехотя сказал:

— Отвлекать внимание. — мне послышалось неодобрение в его голосе. — Мы должны вступить в бой и отступить, потянув время. Пошуметь, как можно громче. Джонинов не хватает, поэтому пойдут три команды. Возможно будет шанс выбраться. Хоть кому-то. — тише добавил он. И ушел.

Лишь повернувшись почти в двадцати метрах от нас:

— Завтра на рассвете выдвигаемся.

Я посмотрел на Джи, в его голове были те же мысли. Цу уснула на моем плече. Я взял ее на руки и понес в палатку. Надеюсь она не слышала Митодору. Незачем ей волноваться. У нее и так забот хватает.

Значит мясо. Отвлекающий маневр. Я усмехнулся, ну твари, на войне без жертв не обойтись да?

Стиснул челюсть, подавляя никому не нужную ярость. Я выживу, и своих вытащу.

Глава 24. Бей и беги.

Город Микаса. Население около двадцати тысяч человек. Но это ненадолго. Наша задача зайти с южной стороны и начать убивать всех Суновцев, что попадутся на пути. Пфе, легко сказать. Здесь располагается один из пунктов патруля Суны. Их задача предупредить появление противника в этой части страны. После того, как сообщение будет отправлено, мы отступаем к точке сбора.

С севера, юга и запада тоже зайдут по три команды. До пункта, с южной стороны, добираться дольше всего. Это значит, что в бой мы вступим последними, но также это значит, что возможно нарвемся на отступающих, или нападающих как посмотреть. В этом пункте базируются порядка семидесяти синоби Суны. Нас около сорока. Чуунины, пару джонинов и геннины с каждой стороны. Могут просто задавить, но если напасть резко, внезапно и нагло, то противник не обратит внимание на свое численное превосходство. В когда заметит, надеюсь, мы уже отступим.

Пункт, по словам Хьюги выглядит как одноэтажный небольшой магазинчик. Но под ним, находится построенная с помощью Дотона, база. Это и есть наша цель, выкурить их. Нанести максимальный урон.

— Время. — Хьюга шепнул и сделал распальцовку. Значит сразу при входе делимся, но далеко не отходим. Следуем к пункту максимально быстро.

Четыре смазанных тени в ночи перепрыгнули через стену города. Я приземлился на крышу одного из домов и ринулся к месту назначения. Дома были деревянные и еле стоящие, трущобы одним словом. Смрад, несмотря на ветер, стоял сильный. Пролетая над одним из переулков, краем глаза заметил, как двое человек шмонают тело мертвого мужчины.

Я усмехнулся, люди. Мы такие люди. Жаль город, они ни в чем не виноваты, но это война. Джирайе понять это сложнее всего. Я видел его лицо, но так нужно. Бой синоби в городе это всегда разрушение и гибель мирных жителей. Хааа, выдохнул я и ускорился. Вдалеке послышался шум боя. Началось. Нужно торопиться.

Активировав глаза, я сосредоточил взгляд в сторону, откуда шел шум боя. Разные цветовые гаммы словно освещали ночь. Я ускорился, краем глаза, стараясь не терять из виду товарищей. Джи двигался чуть позади метрах в пятисот слева от меня. Киято бежал впереди него метрах в двухстах. Мидотору же был справа, и старался держаться наравне с нами, постоянно корректируя свою скорость.

Кто же знал. Хе, я усмехнулся. Токубецу-джонин по тайдзютсу. Да ты крут, Хьюга-сан. Интересно было бы устроить с ним спарринг. Я тряхнул головой, не о том думаешь. Улыбка сама наползла на мое лицо. Последний раз, я так себя чувствовал в лесу Змей. Опасность, и ты будешь в центре ее.Я облизнул губы, как же мне этого не хватало.

Хьюга приостановился, что это? Он резко ушел вбок, по дуге двигаясь в мою сторону. Светло красная, почти прозрачная, чакра, меня откинуло волной. Волна сухого воздуха пронеслась снося нас с места, кожа немного зашелушилась. И так же все закончилось.

— Что, мать твою, это было? — Джирайя был у меня за спиной.

— Катон? — предположил Учиха.

— Нет, — я мотнул головой. — Не катон. У катона другой окрас. — я указал пальцем на глаза. — Могу предположить, что это кеккай-генкай, и в нем есть элемент катона.

Джирайя вгляделся в мои глаза, покивал головой, хлопнул по плечу и тихо шепнул:

— Они другие, не такие какие были. С тебя рассказ, ну и рамен. — добавил он.

— Что? — возмутился я, — какой раме...

— Хватит трепаться, — голос Мидотору, — пока вы здесь болтаете, наши товарищи погибают в бою. — он рванул с места.

Я посмотрел на Джи, мы одновременно кивнули. И ринулись за ним. Правильно, сначала дело, потом все остальное. Глубокий вдох, и я ускоряюсь. Складываю печати на бегу, готово. Теперь глаза, точнее один. После разбора боя с Учихой Киято, я пришел к выводу, что способ активировать только один глаз, очень удобен. Я могу следить за чакрой, определяя заранее, какую стихию будет использовать противник, а также не терять его силуэт за красками чакры.

Нам на встречу двигались синоби.

— Суна. — Хьюга использовал свои глаза. — Пятеро. У двоих жилет чуунина, остальные по запасу чакры геннины. — я пригляделся. Точно. Запас чакры, можно определить только примерно, однако, этого примерно в девяноста случаях из ста хватает для оценки противника. Определяется он просто, плотность. Чем плотнее, тем больше. — Перехват. Ликвидация. — приказал Мидотору. — Мой блондин. Орочимару, берешь со шрамом на щеке. Геннины на оставшихся, быстро разбираетесь с ними и на подмогу к нам, если мы еще не закончим. Мы отвлечем чуунинов. За сто метров делимся, атакуем и разделяем их. — мы кивнули.

Значит со шрамом. Пошел. Мы побежали им на встречу, сенсора среди них нет, раз еще не заметили. Плюс звуки боя мешают определить противника. Вот теперь заметили, но уже поздно, ускоряюсь. Сто метров. Прыгаю с крыши вниз, не снижая скорости несусь в их сторону, вытаскивая свиток из кармана. Раскрываю его и выбрасываю наверх. Складываю печати, выпрыгиваю прямо перед ними:

— Нинпо: Замена. — перед глазами сюррикены и кунаи. Момент дезориентации, я разворачиваюсь лицом вниз. Я над ними. Отвлекающий маневр удался. Момент пока они закидывали меня железом, воспользовалась команда, Мидотору выбил блондина в сером жилете чуунина в глубь домов. Киято с Джи ринулись за разбегающимися в разные стороны геннинов. Кунай в одну руку, три сюррикена в другую. Руки по швам, словно стрела, лечу вниз на своего противника.

Тот меня заметил, и отпрыгнул в сторону, получив лишь порез на щеке, аккурат по месту шрама, от глаза до подбородка. Группируюсь, чтобы приземлиться перекатом. Не вышло. Крыша оказалась слабой, я спиной пробил ее, приземлившись на ноги уже в доме.

Раздался чей-то крик, но мне не до него. Я отпрыгиваю, на месте где стоял я секунду назад, с пылью появляются следы словно от лезвия. Спасибо глазам, я заметил, прозрачно-синий окрас стихии ветра. Сосредотачиваюсь, за спиной, присел на корточки, не глядя махнул кунаем назад, не попал. Ловлю в блок удар ноги, меня сносит, через деревянный стол, плечом пробиваю шкаф. Сильный, тварь. Держи подарок, посылаю сюррикены в него, уходит, посылая мне сенбоны. Не обращая внимание на раздавшийся визг и плач, я ложусь на пол, пропуская железо над собой. Резко встаю, прыгая на потолок и бегу на сближение.

Перепрыгиваю на стену, прыжок, и нацеленный кунай ему в горло, перехватывает его рука. Я улыбнулся ему в лицо, мы смотрели друг другу в глаза, знак Суны стандарты базировался на его лбу. Добавляю сил и плечом его толкая, пробиваю стену дома, вываливаясь вместе с ним в другой комнате. Спальня, автоматически заметил я. Рывок, пропускаю кулак возле уха, в момент перед возвратом, когда рука на мгновение останавливается, зажимаю руку между головой и плечом. Быстро вытаскиваю еще кунай, голову мотнуло, я рукой прикрыл глаза, чтобы щепки от разлетевшегося об мою голову стула, не попали в глаза. Он вырвал руку, но получил пинок в грудь от меня. Прокувыркнувшись два раза, он встал на ноги и начал складывать печати. Я не теряя времени тоже:

— Дотон: Стена. — Деревянный пол пробила моя стена, и вовремя.

— Футон: Вакуумные пули. — его приглушенный за стеной голос, а затем мою стену пробили три дыры размеров в кулак. Сколько он чакры в них влил, но я уже с другой стороны прикладываю руки к стене:

— Дотон: Стена шипов. — Грохот с той стороны. Комната поделена надвое моей стеной. Колья, что выросли из стены, пробили и стену наружу. Это я определил, благодаря глазам, что видят чакру, включая колья наполненные ей. Он там. Выбегаю, через пробитую нами дыру. И захожу через дверь в комнату.

Пригнувшись, обхожу колья и подхожу к противнику. Он висел, наколотый на копье, которое пробило ему живот. Я посмотрел в сторону его прыжка, хотел выпрыгнуть в окно, но не успел. Кунай в сердце. Один враг, один труп. Выхожу из комнаты, в сторону выхода. Бой прошел хорошо, но мне нужно несколько минут, чтобы придти в себя, ничего не дается просто так.

Выйдя снова на кухню, чтобы выпрыгнуть в пробитую крышу, заметил плачущую женщину, которая сидела, склонившись над мужчиной. Он лежал истекая кровью, два сюррикена пробили его тело на вылет, один застрял в кости руки. Я вздохнул, подошел к ним, ударом руки по шее, вырубил женщину. Достал кунай и перерезал мужчине горло. Он не жилец, просто милосердная и быстрая смерть.

Оказавшись снаружи, начал искать своих. Так Джи и Киято уже движутся сюда, а вон и Мидотору. Я ринулся к нему. Добежав до него, увидел лишь падающее тело с крыши. Мидотору повернулся ко мне лицом:

— Мертв. — сказал он. — Выдвигаемся.

Джи и Киято, как раз подошли. Мы двинулись к месту. То тут, то там поднимались столбы дыма, разрушенные районы, вот и мы.

Мы выбежали к месту назначения, точнее к тому, чем оно было. Хьюга активировал глаза:

— Туда. — он указал рукой. — Двое, один из Суны, один наш.

Добежав до места, мы увидели как синоби из Суны пробил рукой грудь геннина из нашей деревни. Заметив нас до того, как мы успели напасть, он повернул голову и произнес:

— Сколько же вас крыс развелось. Ну ничего, мы с Паку вас всех выведем. — он исчез.

— Под землей! — крикнул я отпрыгивая, из под земли, вырвался шар огня. Черт.

— Джи, ты первый. Оро, Киято, — голос Мидотору. — Схема три два один.

Я ринулся обратно, сразу как огненный шар, ушел в небо. Печати:

— Райтон: покров молнии, — следующее — Райтон: Пилорама.

Мы нарвались на джонина. Это хреново, очень. Схема значит, что мы втроем должны отвлечь его, пока Джи подгадав момент, жахнет чем-нибудь по сильнее. Из дыры выпрыгнул синоби. Он был худой и высокий, лысеющий на макушке, с козлиной бородкой и голубыми глазами. Бело-серая мешковатая одежда, со знаком Суны на плече. В руке он держал маленький веер.

Мир смазался, миг и я за стою за его левым плечом. Пилорама сосредоточенная на моей правой руке пробивает ему спину насквозь. Джонин, ХА! Я лечу кувырком, пробивая стены домов, и вылетая на следующей улице. Когда успел! Это был земляной клон, в момент удара, он совершил замену. Ррр...

— Кха... — сплюнул кровь. Ощупал ребра, начал малое лечение, обезболил нервы, сосредоточился в себе и увеличил приток адреналина, сейчас нельзя экономить.

Я выпрыгиваю на крышу, и ловлю летящего ко мне спиной Мидотору. Оставив небольшую борозду, торможу его полет. Он кивнул мне и сложил кулак, разжав его. Работаем в паре, стараться не дать использовать техники. Я кивнул и снова максимальное ускорение, я оказался рядом с этим синоби, в этот раз лицом к лицу. Прямой удар левой рукой, присесть, правая нога по колену, разрываю дистанцию, в бой вступает Хьюга. Клановой тай, его движение смазываются, чакра словно нити струится вокруг него. Джонин улыбается, затем подгадав момент хватает его за руку и бросает вверх. Я снова рядом, миг и я тоже нахожусь в воздухе.

— Катон: Большой огненный шар. — сложив печати, в нас летел шар диаметром метров шесть. Ногой со всей силы толкаю Хьюга, и создаю клона, который выкидывает меня в сторону. Шар прошел мимо, буквально на метр, обдав меня жаром и пропалив волосы. Клон развеялся. Не люблю теневых клонов использовать в бою, они слишком чакрозатратны. Приземлился на ноги, и не выпуская из вида противника, двинулся в сторону к Мидотору. Стараясь не обращать внимания на боль в ноге.

— Неплохо, детки. — подал он голос. — Но недостаточно, — где Киято, почему он не вступает в бой. — Назовитесь. — сказал он приказным тоном.

— Хооо... — ухмыльнулся я. — Орочимару. — назвал свое имя. Все же это считается честью, если противник сильнее тебя спрашивает твое имя.

— Хьюга Мидотору, — сказал тайчо, мы уже стояли рядом.

— Собаку но Дайдзори, — представился Джонин. — Продолжим? — он сложил печати и перекинув веер в левую руку:

— Футон: Волна ветра. — чакра собралась в его веере, млин, я ринулся вперед, главное успеть.

— Катон: Огненный поток. — Он выпустил большую струю пламени, махнув веером, соединившись, они создали огромную стену огня, что со скоростью ветра махнула в нашу сторону. Надо успеть, складываю печати:

— Дотон: Земляной крот. — ухожу под землю, краем уха, слыша, как Хьюга использует Кайтен. Отлично, мы находились слишком далеко, чтобы скооперироваться. Двигаюсь ближе к джонину из клана Собаку, но не приближаюсь слишком близко. Сосредоточься:

— Дотон: Земляной Клон. — Земляной клон, это марионетка, в которую заложена программа, он не сможет действовать вне этой программы, как и любой другой стихийный клон. И только теневой, способен ограниченно мыслить и действовать по ситуации, только ест эта техника чакры намного больше, да и тот, кто придумал ее настоящий гений.

Клон отправляется вперед, и хватает синоби за ноги. Я концентрирую покров чакры молнии, и словно нож сквозь масло движусь быстрее, очень затратно, но эффективно, скорость набирается почти такая же как на земле. Чувствую вибрацию движения, Хьюга сразу атаковал Дайдзори, движусь складывая печати и останавливаюсь в пяти метрах от него, клон уже уничтожен, создаю еще одного, затем:

— Дотон: Множественные колья. — В сторону Джонина летят множество земляных кольев, Есть! Он отпрыгнул в то место, где находился я. Печати уже готовы:

— Дотон: Клетка. — выпрыгиваю и хватая его со спины, обматывая ноги и руки, стараясь не выпустить его из еще формирующейся клетки. Врешь не уйдешь. Кидая в разные стороны взрывные печати:

— Орочимару! Один! — Крик Мидотору.

-Нинпо: Замена. — замена на земляной клон, который оказывается в той же позе, что был я, держа противника. Я снова под землей, давит, складываю печати, без техники земляного крота, очень сложно здесь находится. Слышу взрыв. Выпрыгиваю наверх, откашлявшись от земли, увидел сам момент, как Джи с одной стороны, стоя на крыше и Киято с другой выкрыкивают:

— Катон: Великий Огненный Дракон! — Джи.

— Катон: Адский вихрь! — Киято.

Джирайя на миг будто покрылся огнем, затем из окружающего его огня, сформировался дракон, что тут же ринулся к клетке, снося все на своем пути. Киято тоже покрылся огненной аурой, но она сконцентрировалась и вихрем понеслась к клетке с другой стороны. Встретившись они усилила жар друг друга и я со всех ног побежал подальше.

— Отступаем! — крикнул Мидотору. Я подхватил Джи под плечо, Киято был в порядке. Джи нужно оклематься, техника еще не его уровня. — Быстро движемся параллельно пути по которому пришли.

— А как же.. — хотел было сказать Джирайя.

— Выполнено. — оборвал его Хьюга. — Уходим.

Все теперь бежать, и чем быстрее тем лучше.

Отступление.

Город горел, люди были в панике, никто не мог ничего понять. Разрушенные районы, тела людей придавленные обломками домов. Ближе к центру, где была лишь выжженная земля, находилась статуя человека из черного камня. Статуя треснула и начала опадать кусками на землю. Из статуи вышел человек, отплевавшись:

— Вот молодежь.. — сказал он смотрю в сторону отступивших врагов. — Не ожидал. Хе, — улыбнулся он. — Ну ничего.

— Дайдзори. — раздался крик. Синоби Суны повернул голову в сторону крика и увидел девушку в черно-фиолетовой одежде, с черными волосами и рыжей челкой, свисающей по щекам.

— Пакура! — помахал он ей рукой. — А я тут, кхм с детьми поиграл. Вот только, они убежали. Ну ничего, далеко не уйдут. Мда. — пожевал он губами.

— Отступаем. — сказала она, выслушав его.

— Эй, а как же..

— Это приказ, — оборвала она его. — Уходим. Коноха начинает наступление.

— Здесь? — мигом собрался он.

— Нет, Казекаге начал сбор. Мы обязаны не дать им прорваться в Суну. Это был отвлекающий маневр. — не оборачиваясь ответила Пакура.

— Тск, — нервно мотнул головой Дадзори, снова посмотрев в сторону убежавших синоби. — Ясно. Но детки оказались перспективными, было бы правильно убить их сейчас, чтобы не принесли проблем в будущем.

— Забьешь в книгу награду. Там и найдутся желающие. — предложила она решение.

— Эх, ладно. — вздохнул Собаку, двигаясь в след за Пакурой. — Много потеряли?

— Меньше половины. — сказал она, повернув к нему голову. — Твари подгадали момент.

— Ха, зато убежать не многие смогли. — произнес Дайдзори. — Так ведь?

— Тебе вообще плевать на потери? — сверкнув глазами сказала куноичи.

— Тише-тише, — поднял он руки. — Конечно не плевать, но и каждый раз расстраиваться не имеет смысла. Мы синоби, должны быть готовы к смерти. Ну так, сколько? — спросил он.

Пакура вздохнула:

— Сколько убежало от тебя? — спросила она.

— Четверо. — ответил он, не понимая, к чему это.

— Вот столько и сумели отступить. — закончила она.

Дайдзори помолчал секунд пять, а потом громко воскликнул:

— Это че? Только я упустил чтоли? — проорал он, возмущенным тоном.

Пакура улыбнулась и уже с издевкой сказала:

— Ага. Только ты.

Конец отступления.

— Что делаем? — меня интересовали дальнейшие распоряжения.

— Ждать бесполезно, — сказал Мидотору. — Если не пришли, значит уже не придут.

Мы были на точке сбора после отступления. Значит выжили только мы, или опоздали и нас не дождались, что вряд ли. Черт, я пнул камень, затем скривился от боли в ноющей ноге. Джи спал, а Киято отправился за дровами.

— Что дальше? — задал я вопрос.

— То, же что и раньше. Идем на Юг, к основным силам. — он взял палку и начал рисовать маршрут, вторая рука была замотана в бинт и зафиксирована, перелом. — Через перевал, к городу Газаси, где через три дня должны проходить наши силы.

— Они разве не разделились? — я смотрел на рисунок маршрута.

— Вторая часть уже находится здесь. — он ткнул в город. — Мы должны успеть и прибыть до того, как Хокаге отдаст приказ о наступлении. Потому, что в той рубке, что начнется потом, до нас не будет никакого дела. — сказал он главное.

— А так до нас есть дело, — задумчиво сказал я. — Ты ведь знал, что нас отправили на заклание? Нам очень сильно, просто невероятно повезло нарваться на джонина и выйти из схватки малыми ранениями. — я смотрел ему в глаза.

— Хочешь уйти? — ответил он на мой взгляд. — Стать нукенином?

— Я такого не говорил. — я придал стали в голосе. — Но и сдыхать сразу по первому слову тупого идиота, что придумал такой способ отвлечения внимания, я не хочу. Ведь можно было увеличить группы и просто снести их, двигаясь от пункта к пункту. Тогда и риск того, что нас раскроют, был бы меньше, — я набрал воздуха и уже спокойно продолжил. — потому, что и выживших бы не было. А если сообщение и отчеты не приходят, значит там был враг. Здесь же, нас видели, уничтожили, и судя по количеству нападающих, видно, что это лишь отвлечение внимания. Думаешь, они настолько тупы, что не заметят этот толстый факт?

— Что ты от меня хочешь? — спросил он, смотря на небо. — Я в точно таком же положении. Мне ничего не говорили, есть приказ, выполнять.

— Ладно, — махнул я рукой. — Когда выдвигаемся? — толку сейчас требовать, но потом я просто обязан узнать, кто у нас такой умный.

— Лучше бы сейчас, но.. — Мидотору посмотрел на спящего Джирайю, — вечером выйдем.

Я кивнул. Чакроистощение, он влил в дракона всю чакру, от чего взрывом нас просто вынесло. Радует, что в эпицентре был джонин. Какая же между нами разнца, ведь было видно, что он играл с нами. И серьезно начал биться лишь под конец. Я потянулся, ладно. Живы и хорошо.

Ухмылка сама наползла на лицо. А там будет видно.

Глава 25. Перевал Весеннего Снега.

Через два дня мы вышли на контрольную точку. От перевала до города еще сутки пути. Перевалом оказался проход из одной горной долины в другую. Есть большая вероятность, что перевал контролируется, так как это важная стратегическая точка. Войска Конохи шли другим путем, потому что, зашли с южной стороны границ. Мы же решили рискнуть, надеясь что Суна готовится к сбору сил и отозвала большую часть людей, либо вообще оставила эти точки. В любом случае, Хьюга сказал всем быть настороже, однако его Бьякуган не выявил угрозы. Рука его еще не зажила, Джи выглядел потрепанным и бледным. Только я с Киято находились в более-менее боевой готовности.

Перевал Весеннего Снега. Романтическое название, и необычная история. Во время первой войны, здесь бились первый Кадзекаге Ретто, что являлся одним из сильнейших синоби того времени, он же и основал деревню скрытую в песке. Все, что мне о нем известно, по книгам, это твердость характера и стальная воля, он не любил людей, что полагаются на эмоции во время важных решений. Это была одна из причин почему он недолюбливал первого Хокаге Хашираму Сенджу. Говорят, во время подписания мирного договора, после первой войны, когда окончательно делились биджу, Ретто сказал, что Песок уже запечатал одного биджу и им хватит, однако потребовал в компенсацию часть плодородных земель и денежные выплаты с каждой деревни, что имеет больше одного биджу. В случае отказа, он не собирался подписывать договор и был готов продолжать войну. Договор был подписан, поэтому можно предположить, что Ретто получил свое. Его противником на перевале, который только после их битвы стал перевалом, был первый Тсучикаге Оогами Камизуру (ничего о нем не нашел, кроме клана Камизуру к которому, он возможно относился, поэтому пришлось выдумывать) по кличке Бог-камень синоби. Как-то слышал, что ничем кроме земли Оогами пользоваться не мог, однако в этой стихии ему не было равных. Его техники ужасали своей простотой и эффективностью. Так же после себя, он оставил огромное количество новых техник стихии земли, свиток, что хранится в главной резиденции деревни скрытой в Камне.

Их битва поменяла ландшафт, что в итоге привело к появлению большого количества горной местности здесь. До сих пор, местами можно увидеть неестественные горы и слишком гладкие срезы, кратеры и огромные пещеры.

Свое название перевал получил из-за, как бы банально это не звучало, весеннего снега. Когда битва была закончена, один путешественник попал в тот момент, как начался снег. Из-за того, что он не помнил этой местности здесь, он решил, что потерялся, но не захотел сворачивать с пути. Обойдя по дуге, он нашел перевал. Из-за снега, перевал показался ему невероятно красивым и он нарисовал его, после дал название этой картине. Картина, спустя несколько лет попала в руки к местному даймё, даймё заинтересовался и посетил место, изображенное на картине. С тех, пор он и зовется перевал Весеннего Снега. Много интересного в свое время я вычитал, но читая об этом, даже не предполагал, что пригодится.

Рассказал товарищам, Джирайе понравилась история, и я смог немного скрасить наш путь.

Перевал выглядел как узкий проход между двумя скалами. Метров пятьдесят в ширину. Легким бегом мы двинулись в проход. Через пару часов бега, мы наткнулись на завал. Я сразу определил, что он искусственный.

— Уходя, решили усложнить задачу, на случай прихода противника. — озвучил я свое мнение.

— Точно искусственный? — спросил Джи, — с виду просто навалило камней. Да много, но мы и не по таким поверхностям двигаться приучены.

— Не торопись, — немного резко сказал Хьюга. — Здесь может быть ловушка. — его глаза были активированы и он еще минут пять вглядывался в камни.

— Ну как? — Джи был немного нервным, мне тоже казалось здесь что-то не правильным. Киято просто сел на землю и прикрыл глаза. Я тоже активировал свои, и ни черта не понял. Какого?

— Мидотору, — сказал я немного тише, однако все включая Киято обратили на меня внимание. — мне это очень не нравится, здесь словно вымерло все.

Я, привыкший к обязательному элементу чакры, везде, где-то больше, где-то меньше, но она была везде. Здесь же я ее не видел вообще, один раз, когда я стал свидетелем вдоха леса змей, я видел подобное. Но ведь, такое не может быть здесь.

— Видишь что-нибудь, — снова обратился я к нему.

— Нет, не вижу. — вздохнул он. — Мне тоже не нравится.

— Может стоит обойти? — произнес Киято.

— Не успеем, — сказали мы с Хьюго одновременно, затем Мидотору продолжил. — Слишком долго обходить, потеряем два дня, даже если пойдем по скалам. К тому же, можем потеряться. Точной карты местности у меня нет, а Бьякуган не видит на огромные расстояния.

— Так, что делаем? — Джирайя.

Хьюга молчал несколько минут, затем сказал:

— Движемся максимально осторожно. Любой намек на опасность, сразу говорите. Идем средней коробкой. Я и Орочимару на передних углах.

Мы двинулись по камням, квадратом, на расстоянии в пятнадцать шагов друг от друга. Скорость заметно снизилась, глаза я выключил, потому что, нет ничего приятного вглядываться в пустоту, к тому же это сильно отвлекает.

— Стой! — крикнул Хьюга.

Мы затормозили. На наш невысказанный вопрос, он указал рукой. И двинулся к тому месту. Я пригляделся, взрывные печати. Много взрывных печатей. Но пустые. Я подошел ближе и присел на корточки, осторожно сорвал одну печать, под подозрительным взглядом остальных.

— Пустые. — выдал я свое открытие. — Все.

— Это как? — переспросил Джи.

— А вот так, — сказал я. — в них нет чакры, совсем. Либо тот, кто их ставил идиот, либо кто-то выкачал всю чакру.

Тут я широко раскрыл глаза, и быстро сказал:

— Все! Быстро прикрывайте тенкецу. — меня не поняли, но прежде чем я успел объяснить.

— Черт, — рявкнул Хьюга. — глушите чакру, как в засадном положении. Прикрывайте и загоняйте в кейракукей. — дал он указание. Чакра тянулась из тенкецу и уходила в пространство. Словно в том лесу, однако слабее, намного слабее, но и этого достаточно, если при выходе мы встретим врагов, то пустых нас раскидают, как котят. -Ускоряемся, своими силами, чакру стараемся не тратить. Чем быстрее выйдем, тем лучше. Пошел! — дал он команду.

Мы двинулись дальше, перевал вилял, иногда уходя по дуге то вправо, то влево. Камни закончились и мы спрыгнули на землю, потеряв часть чакры на укрепление при прыжке. Выход был близок, мы ускорились, я уже был пусть на четверть. Джи было сложнее всех, вот и выход, однако тут нас уже ждали.

— А вот и клиенты. — довольным голосом произнес синоби в странной броне, со знаком синоби в виде одной загнутой линии и двух ровных, расположенный горизонтально. Такуми но Сато. Деревня ремесленников, одни из крупнейших поставщиков оружия.

Его броня выглядела, как куски разных доспехов, спаянных вместе. Позади него стояли еще двое человек. Темноволосая девушка и такой же мужчина, лет двадцати пяти на вид. Внешнее сходство говорило о их родственных связях. На них была такая же броня. Также, лидер держал в руке металлический кнут. У девушки были два небольших топора. А у ее родственника длинное копье.

— У нас война с Песком, — взял я слово, затем посмотрел на Мидотору, он кивнул. Пока он командир группы, по уставу, я могу вести переговоры только с разрешения, что немного меня злило. — С вашей деревни мы не конфликтуем, дайте нам пройти, и мы обойдемся без крови.

— Крови? — цедя слова, словно сплюнула девушка. — Вы пришли в нашу страну, устроили здесь войну, — она говорила все громче и яростней, — и вы хотите обойтись без крови?!

— Тагари, — спокойным голосом обратился к ней ее родственник.

— Что Тагари? — дернув плечом сказала она, — эти уроды губят нашу страну, а мы ничего не может поделать, сидим в деревне и надеемся, что нас пронесет. — она злобным взглядом смотрела на меня.

— Успокойся, — как ни в чем не бывало продолжил ее родственник, — мы затем и пришли, чтобы хоть немного взять крови врагов, раз уж на достойным ответ не хватает сил. Но если ты не можешь держать себя в руках, то отправишься обратно. — закончил он.

— Такие вот дела. — с улыбкой развел руками их лидер. — Сдавайтесь, и мы обещаем легкую смерть. — уже угрожающим тоном сказал он. Кто, млять сдастся после такого. Я внутреннее начал готовиться, мы все еще в мертвой зоне, но там где стояли они, она заканчивалась, я осторожно задвинул руку за спину и начал подавать знаки, объясняя наше положение.

— Уверены, что справитесь? — выкрикнул Джи за моей спиной, выигрывая мне немного времени на разъяснения и давая Мидотору шанс раздать приказы.

Тагари оскалилась:

— Уверены. — сказала она. — У вас много чакры осталось? Как вам прогулка по перевалу? Понравилось, как утекает чакра? — она улыбалась, наслаждаясь нашим положением. Она от части права, мы хорошо потратились, но смогли заметить, спасибо опыту, я уже имел дело с подобной ситуацией. Но нужно еще немного времени, пока я разгоню загнанную чакру по телу, и приготовлюсь сложить печати. Поэтому я решил сыграть, искренне надеясь, что у меня получится.

— Чакра? — переспросил я, широко открыв глаза, а затем немного заметался, — как?

— Хахахаха, — засмеялась Тагари, остальные тоже не спешили нападать, улыбнувшись краешком губ. Сработало.

— Это место, — она развела руками, — как вы знаете, называется перевалом Весеннего Снега. Он появился...

— От битвы двух Каге, знаем. — я был уже готов. Поэтому постарался немного вывести ее из себя. Краем глаза обернулся, чтобы увидеть кивки товарищей. Но мне все же было интересно, откуда взялось это место. — Я читал историю этого места, — обратился я ней. — Почему здесь улетучивается чакра?

— Первый Тсучикаге, — почти прошипела она. — Такой же урод и захватчик как вы. Приходите и делаете, что хотите, и плевать вам, сколько гибнет людей, плевать вам что это чужая страна, и плевать, что она не хочет войны. — Тагари начала набирать обороты. Ее товарищи перестали улыбаться, заметив как поменялся разговор, а мой голос стал увереннее, однако нападать не спешили.

Тагари же продолжила:

— Он использовал какую-то технику, из-за которой вся растительность в округе высохла, а на месте лугов, лесов и озер, здесь появились горы. И теперь вся местность вытягивает чакру, пытаясь восстановится, поэтому... — Ее оскал должен был показать, что следует дальше. Но меня занимало другое, вот оно как получается, я что-то подобное и думал об этом. Возводить разом горы, можно, если ты биджу, либо можешь пользоваться природной чакрой. Как вспомню, что в манге главный герой собирал природную чакру, но представив количество которое использовал Тсучикаге, я внутренне содрогнулся. Если все Каге такие, дело дрянь, зато можно представить каким можно стать, найдя свой путь к силе. Я тряхнул головой, не сейчас позже.

— Тагари, — вновь оборвал ее слова родственник. Однако его голос на этот раз был жестче. Взяв копье в две руки он принял странную стойку.

Девушка покрепче сжала топорики, а лидер расправил кнут. Значит пора.

— Один, три, вперед. — крикнул Хьюга. Я резко отпрыгнул в бок. Сейчас будет удар. Числа значат, что один отвлекает, остальные пробиваются.

— Катон: Великий огненный шар. — выдохнул Джирайя, ну что за идиот, сплюнул я, складывая печати. Зачем перенапрягаться. Большого бы хватило.

Мимо пронесся огромный шар, дышать стало сложнее. Я создал пилораму, не используя покров, из-за малого количества чакры. И двинулся на сближение к копейщику. Стараясь обойти его справа и выйти из зоны. Звон бросаемых кунаев и еще один шар пронесся мимо, Киято тоже решил поддержать его. Их разделило, двое слева, один справа. Значит копейщик мой.

Я прыгнул, оказавшись у него с боку, и начал сближение. Свободной рукой отправляя в него железо, стараясь отвлечь его, чтобы он использовал копье для защиты. Он закрутил копьем отбивая все, что я в него послал. И воткнул его в землю.

— Гх-ах, — вскрикнул я, скорее от неожиданности, чем от боли. На правой ноге не было мизинца, если бы я промедлил, не было бы и остальных пальцев. Кончик копья скрылся под землей и он вытащил его. Между нами было больше пяти метров. Частью, концентрируясь и останавливая кровотечение, не выпуская врага из виду, я сложил печати:

— Доттон: Сгустки грязи. — концентрируя чакру в горле, и трансформируя в грязь на кончике языка, а так же усилив легкие для скоростного выдоха, я потравил куски грязи в него.

Он улыбнулся, я присмотрелся. Рывком его чакра отправилась в копье, равномерно концентрируясь по всей поверхности, и копье кругами резко удлинилось. Нифига себе, становясь длиннее, оно однако становилось тоньше. Увеличившись на пять метров, он мастерски закрутил его, сбивая все мои сгустки. Я отпрыгнул, не давая брызгам попасть в меня. Техника была опасна тем, что грязь попадая сразу высыхает, лишая мобильности, но здесь, она просто не долетела.

Ну раз так:

— Дотон: Землянной клон. — Я топнул ногой, три клона вылезли из земли, и начали складывать печати. Пока я используя технику крота ушел под землю, опасно, но если выйдет.

— Дотон: Грязевая волна. — хором выкрикнули клоны и выплеснув жидкую волну грязи развалились на куски земли, истратив всю чакру, что я вложил в них.

Под землей я постарался максимально сблизится двигаясь наравне с волной. Приглушенно слышу, и вижу, благодаря глазам как, он отправил струю пламени в волну, заставляя ту засохнуть перед ним. Складываю печати, успеваю, однако. Он снова накачал копье чакрой и ее кончик зигзагом ушел под землю, нужно убираться.

Вылетаю из земли недалеко от него, приземляюсь и снова отпрыгиваю, от копья, он увеличил скорость, и двинулся мне на встречу. Биджев хвост, он ушел от места где стоял. Я рванул к нему, извиваясь, словно уж, получая царапины и не давая нанести мне серьезных ранений. Он начал отступать, не давая мне сблизиться, вот она моя родная.

— Ррра, — яростно отрубил он голову змее, что обвилась вокруг его ноги. Но поздно, она успела укусить, яд не смертелен, но он обезболивает, погружая конечность в состояние анестезии. Теперь ты не чувствуешь ногу, одна ошибка и ты мой. Я оскалился, добыча загнана в угол. Так и хочется с ней поиграть, на мгновение сканирую состояние товарищей. Киято лишь на половину пуст, Джи пуст, Хьюга еще немного тоже окажется в ауте. А их давят, нужно закончить быстрее.

Рванул к копейщику. Он оперся на правую ногу, оставив левую немного на весу, хитро. На бегу забрасываю его сюрикенами, пока один который он не отбивает, потому что он летел не в него, не уходит ему за спину. Печати уже готовы:

— Райтон: Цепь молний. — электрический разряд с огромной скоростью летит в ближайший сюррикен, а затем по цепочке двигается к последнему, но копейщик у нее на пути. Попался.

Пока есть несколько секунд его ошеломления, подбегаю, прогибаюсь на мостик, пропуская перед глазами копье, на поднимаясь обратно бью своей ногой по его левой ноге, выбивая его из равновесия. Он остается стоять на одной ноге, в моей руке кунай, он перевернул копье, обратная, тупая сторона копья от всплеска чакры превращается в кол. Моя рука с кунаем несется к его шее, я уже сейчас вижу, что я быстрее.

— Уру! — крик и боль в руке, в бицепс впился топор, вот сука. Рука дернулась, но все равно успею. По леске от топора прошел разряд.

— Хаааа, — рука ушла в сторону и повисла, а топор с болью выдернула хозяйка, так как, Хьюга, видя ситуацию насел на нее сильнее. Ставлю руку на пути копья. Мою ладонь на сквозь пробивает, задевая лишь плечо. Отлично, легко отделался, времени думать нет, и я делаю первое, что приходит в голову. Открыв рот и выпустив клыки, что появились у меня после моего удачного путешествия в земли Змей, впился ему в шею, и рванул головой вниз распаривая ему глотку. Фонтан теплой крови обливает мое лицо, а противник падает на спину, не отпуская копья.

Я шиплю и падаю на него, его предсмертный хрип, словно музыка для меня, сколько же ты проблем принес. Зубами удерживаю копье, и выдергиваю проткнутую ладонь. Давя рвотный рефлекс от большого количества крови, попавшей мне в рот. Встаю на ноги и тут же откатываюсь, плеть распаривает землю передо мной, отрезая ноги моему уже, почти мертвому противнику.

Я смотрю на лидера этих синоби, что чуть не поделил меня на два небольших Орочимару, сил почти нет.

— Ладонь восьми триграмм: Кайтен! — Тагари отлетает в сторону с распоротым боком, падая рядом с Джирайей, что бился невдалеке с лидером, пытался биться, но он не подпускал его близко. Великолепная идея, схватить по кунаю в руку и использовать кайтен, Мидо. Но Хьюга тоже припадает на одно колено. Глубокая рана от бедра до колена. Учиха закидывает лидера огненными техниками. Сука! Я двинул к лидеру, он давил на них, отбивая выпады Джи и уходя из под техник Киято, принимая некоторые на свою броню, что не смотря на подпалины выглядела целой. Черт, черт, черт, нельзя тебе здесь сдохнуть.

Джи держись. Рука не работает, печати не сложить, ПЕЧАТИ! Кровь есть, больше ничего не надо:

— Техника Призыва: Скрепление множественного контракта кровью! — я остаюсь на коленях, пуст. Но несколько десятков змей на остаток чакры, благодаря мысленному позыву двинулись к этому рыцарю. Киято вылетает, получив сильный удар в воздухе, во время прыжка, часть ударов уходит на змей, но это тебе не снаряды, они хаотически ползут, их задача лишь отвлечь внимание, Джи пробивается сквозь этот ураган из ударов, и присев ударом ломает ему колено, крик не успев сорваться с уст, прерывает кунай в виске. Я выдохнул воздух, все.

— Живы! — устало улыбнулся Джи, направляясь в мою сторону. Я ответил ему улыбкой, это все на что я способен, хорошо, что еще не завалился, а остался на коленях.

Вижу движение, Хьюга дернулся в прыжке, Тагари с топором за Джирайей, Джирайя передо мной.

Холод пробежался по моим внутренностям, не успеет. Никто, не успеет. Я встретился взглядом с этой сукой. Глаза резанули болью, а с моих уст хрипом сорвались слова:

— Остановись. — на секунду мы оба застыли каменными изваяниями, струйка крови на шее Джирайи, но топор лишь дотронулся до нее, последнее, что я увидел, это как голова Тагари отделяется от тела, а мое лицо больно бьется об землю.

...

— Ха! — я проснулся рывком.

— Лежи! — гневным тоном гаркнули над ухом так, что я не думая повиновался. Свет резал глаза, но спустя некоторое время, я проморгался и смог немного оглядеться.

— Привет, Цу. — хрипло сказал я. Улыбки не вышло, я чувствовал себя разбитым.

— Орочимару... — улыбнулась Цунаде, но вот ее улыбка, была слишком агрессивной, скорее оскал.

— Виноват, исправлюсь. — решил сразу дать заднюю я. Так на всякий случай, и ничего я не боюсь. — Как остальные? — видимо меня пришлось нести, я вздохнул, уже второй раз.

Она вздохнула и махнула рукой:

— Дурак. — схватив мою руку, я скривился от боли, она продолжила, — Все нормально. Полежишь пару дней и придешь в норму, остальные тоже в порядке. Много ран, еще больше порезов, но ничего фатального, первую помощь оказали на месте, затем Джи и Хьюга доставили тебя и Киято сюда. Так, что спи. — она положила руку на мой лоб.

— Посто.. — договорить я не успел.

Интерлюдия.

— Ну и как он? — как Орочимару уснул, в комнату вошел Сарутоби, вместе с Джираей.

— Теперь нормально, руку и ногу удалось спасти, мизинец, правда, на левой ноге придется новой вырастить, либо пересадить, но это решаемо. Хоть и займет много времени. — Цунаде отвечала бодро, несмотря на большие мешки под глазами. Затем словно проснувшись, она повысила голос, — Так а вы тут, что делаете? Ну ка, марш отсюда, не мешайте ему восстанавливаться.

— Цу-чан, Цу-чан, — Джи махнул перебинтованной рукой, вторая держала костыль. — Не заводись, мы думали он проснулся, — он стал серьезнее, — надо кое-что обсудить.

— Ну-с, ученики, есть для вас плохая и хорошая новость. — Сарутоби-сенсей улыбнулся, чем вызвал улыбки остальных членов команды номер семь, вспоминая, как весело в свое время проводила эта троица, пока все не поменялось. Несмотря, на тренировки и жесткого стиля обучения Сарутоби-сенсея, он умел устроить веселые дни отдыха и оторваться, а также посидеть в небольшой компании и просто поговорить по душам. Даже после того, как он стал Хокаге, как только находилось немного времени, он выделял его для того, чтобы поделиться новостями, теми которыми можно поделиться, или пообщаться со своими подопечными, если позволяла ситуация.

— Орочимару передадите как очнется, — сказал сенсей. — Во первых, у вас есть время придти в себя, подготовиться к предстоящим боевым действиям.

— А что будет? — спросил Джи. Цунаде тоже повернулась к нему лицом.

— Мы должны удержать этот город до прибытия подкрепления с Конохи. — сказал Хокаге.

Все молчали, ожидая продолжения.

— Данный город, дает возможность перекидывать синоби в разные части страны, а также неплохо укреплен на случай наступления. — Сказал Хирузен. — Здесь же, мы собираемся укрепиться, прежде чем давить Суну и попытаться выбить их на территорию страны Ветра. Проблема в том, что войска, с которыми прибыл я, сменили здешние. А первая часть сразу по прибытию ушла к стране Дождя. Так, как у нас есть серьезные опасения о атаке с той стороны. Осталось только удержать город. — несмотря на спокойной тон Сарутоби-сенсея, все подобрались и боялись пропустить хоть слово. Глаза сенсея выдавали его, и Цунаде догадывалась, что дело плохо. У Джирйи не было опыта в этом направлении, однако интуиция тоже подсказывала, что хорошего ждать не придется.

— Это как я поняла плохая новость? — проговорила Цунаде. — Есть и хорошая?

— Команда номер семь в полном составе снова вместе. — торжественным полу-шутливым тоном сказал сенсей, чем вызвал еще одну волну улыбок. А так же, смог немного разрядить обстановку.

Глава 26. Подозрения и осада.

— Орочимару! — рука легла на мое плечо, я дернулся, ч-черт, собака гавкнула и рванула на всех парах. Не выходит, не могу двигаться во время 'Гипноза', да, так я называл свою новую способность глаз. Она пробудилась из-за огромного количества адреналина, чувства страха и желания не дать Джи погибнуть. После выписки, когда меня всего проверили вдоль и поперек, признали здоровым и отпустили, я первым делом попытался понять, что же произошло, тогда на перевале. Стараясь вспомнить каждое мгновение, пытаясь заново все пережить, я пришел к выводу, что Тагари замерла не случайно. Это я заставил ее остановиться, а затем взыграл интерес. Любую свободную минуту, я тратил на попытки повторить это действие, я смотрел в глаза прохожим, хватал первое попавшееся животное, как правило, кошку или собаку, смотрел им в глаза и пытался заставить их замереть. Раз за разом, провал за провалом, но меня не могло это остановить, я помнил, что это возможно, пока наконец не получил результат. Да, сегодня, наконец, мне удалось, собака, которую я забрал прямо с улицы, замерла, после того, как я глядя ей в глаза, всем своим естеством желал, чтобы она не двигалась. Интересно, что без слов, мне не удается это сделать, но используя слова, вкладывая в них то, что я желаю, я получал нужный мне результат. И нашел один огромный минус, пока не разорвать зрительный контакт, или не потерять концентрацию, что приводит к тому, что эффект паралича снимается, я не мог двигаться тоже. Так и стояли мы в попытке получить что-то новое. Да это даже хуже теней клана Нары! Они могут двигаться, и плевать, что противник двигался вслед за ними, я же тупо стоял и не мог ничего сделать. Меня сильно бесило это, но останавливаться было нельзя. Далее я выяснил, что слова не имеют особой роли, они просто должны быть, как звуковая команда. Гипноз, возможно, действовал, именно как гипноз, то есть создавал якорь на гипнотизируемого, вставляя образ и приказ действовать в сознание, а сам приказ активировался моим голосом. Хоть кричи табуретка, мне показалось это веселым и некоторое время я развлекался произнося разные слова. Собачка, кстати, с каждым разом смещалась к краю полигона, на который я ее притащил, я задействовал гипноз, отпустил, она успела сделать пару шагов, затем снова. Наверное, очень я ей надоел, раз она так рванула, даже гавкнуть успела, забавно. Кстати, меня вроде как отвлекли...

— Орочимару! — голос ударил по ушам, я поморщился и сфокусировал взгляд перед собой. Цунаде была зла, Цунаде хотела крови, видимо, долго я ее игнорировал.

— Кхм, — прочистил я горло, хотелось глотнуть воды. — Прости, я задумался.

— Я тебя зову уже десять минут! — ярилась она. — Идем, мы опаздываем. — меня схватили за руку и потащили за собой. Я тихо выдохнул, казнь отменяется, но смотря на злую Цу, скорее всего, ее просто отложили. Силы ей не занимать, да я и не сопротивлялся. Мы двигались к центру города, выходные, что нам выдали после миссии, я тратил на тренировки. Смотря на Цунаде, которая тащила меня, мне стало немного стыдно. Я ведь просто забил на всех и вся, разбираясь с новыми возможностями. Друзья приходили и забирали меня, да та же Цу мне еду носила, но честно говоря, я не особо помню, что они хотели от меня, потому как при первой возможности я снова смывался. Надо извиниться.

Улица сияла яркими фонарями, яркие ленты и украшения на каждом доме придавали праздничное настроение. Воздушные змеи, раскрашенные радужными красками, летали над головой, иногда опускаясь, едва касались голов прохожих, затем подхваченные потоком легкого ветра, устремлялись ввысь снова. Ребятня отбивалась от родителей в поисках приключений и разнообразных вкусностей, перебегая от лавки к лавке к улыбчивым продавцам. День города один из самых важных праздников здесь в Газаси. Война не война, а люди хотят улыбаться, некоторые улыбки были натянутыми, но наблюдая за искренне веселящимися людьми, мое настроение тоже начало подниматься. Наши ходили среди них, пьяные и под хенге, не стоит нервировать народ, все таки праздник, а мы тут лишь нежеланные гости, которые привели с собою несчастья. И это правда, мы сражаемся за свою страну и готовы пожертвовать ради нее другой. Правильно это или нет, неважно, так было и так будет, это жизнь. Я перевел взгляд и всмотрелся дальше, внутри все перевернулось.

Сарутоби-сенсей, Джирайя и... Сая стояли и весело переговаривались, рядом стояли еще трое человек, небезызвестный Сенджу Морияма со своими подопечными. Наставник Сенджу Морияма, я помню его, здоровый и широкоплечий мужик, с угрожающей улыбкой, которая на фоне шрама от уха до виска становилась поистине грозной. Но сейчас была скрыта под хенге, а его ученики, один из Абураме, второй из Инудзук, лишь сняли повязки и не смотря на свой колоритный вид, лаконично вписывались на фоне праздника. А я ведь даже не вспомнил о ней, все так завертелось, что у меня не было времени, да что там говорить, я просто пытаюсь себя оправдать. Настроение снова упало до отметки 'Мне стыдно, ударьте меня'. Картина резко поменялась, мир смазался и я стоял в небольшом переулке, между домами, прижатый к стене. Рука Цунаде упиралась мне в грудь и с неженской силой не давала мне двигаться.

— Орочимару-кун, — растянула она мое имя, мило улыбнувшись. Наверное, если бы кто нас увидел, то лишь покачал бы головой, поворчав на невоспитанную молодежь, что жмется, где ни попадя. А будь я на его месте, я бы только хмыкнул и пошел дальше. Но сейчас мне было тревожно, милое личико Цунаде при рассмотрение ближе, становилось угрожающим. Поджатая нижняя губа, не естественно сощуренные глаза и отведенная назад, свободная рука, готовая ударить.

— Орочимару-кун, — она вновь повторила мое имя. — У нас был отгул после твоей выписки. Команда наша снова объединена, но вместо того, чтобы провести время вместе ты таскал всякую живность на полигон и ни на кого не обращал внимания. — она поджала губы и ее улыбка исчезла. — Твоя подруга Сая вместе с командой прибыла в город два дня назад.

Это был удар, но почему она не нашла меня. Спросить я не успел, так как Цунаде, предугадав вопрос ответила:

— Она почти сразу нашла тебя. Но ты ее не заметил.

Я отвел взгляд.

— Ты и меня не замечал, да и Джи не смог до тебя достучаться. А сенсей лишь попросил оставить тебя на время. Я думала, что хоть Сая сможет тебя растолкать, но и ее ты проигнорировал.

— Извини.... — я попытался сказать хоть что-нибудь, но подобрать нормальные слова просто не выходило. Я ведь не отдалялся от них, как могла подумать Цунаде, а лишь полностью ушел в себя в попытках выяснить свои новые возможности. Поэтому, мне срочно нужно объяснить это ей, просто недопонимание.

— Хватит! — резко оборвала она мои попытки оправдаться. — Ты изменился, сильно изменился, я была очень рада, когда ты вернулся, ты ведь знаешь я... — он замялась, а затем потянула меня к себе, резко оттолкнув. Я спиной ударился о стену, и пока находился в некотором замешательстве от подобного отношения.

— Не пытайся сегодня сбежать, проведи этот день с нами, хорошо? — Цунаде выжидательно на меня смотрела.

Я кивнул, и улыбнулся в ответ. Не смотря, на резкость в ее действиях, я не мог испытывать к ней негативные эмоции, как бы то, не было она мой друг и товарищ. Правда пугает меня немного ее постоянная смена настроение и резкие переходы от агрессии до веселости, будто что-то тревожит ее.

— Ладно, пошли. — прервал я молчание, указав глазами на ее руку, что до сих пор прижимала меня к стене. Х-хе прижали к стенке, блин.

Она смутилась и отпустила меня, буркув 'извини'. Затем просто взяла меня под руку и мы пошли к компании. Время летит незаметно, постоянные миссии чередующиеся с тренировками на полигоне в поисках силы, возможности выжить в этой рубке, что называется войной.

Сая, те же зеленые глаза, одетая, в праздничное кимоно с узорами из красных цветов, а так же серебряной нашивки в виде птицы на рукавах, выглядела очень красивой. Я скосил глаза на Цунаде, одежду которой я заметил только сейчас. Светло-зеленое платье, без рисунков и чуть выше колен. Ками-сама, ничего лишнего, на фоне ее светлой кожи платье просто гармонировала с ней, подчеркивая то, что нужно, а нужного у нее было много. В волосах на макушке, собранные в шишку волосы, торчали золотые палочки, спицы, не помню название, но лишними они не казались. Я чуть приблизился к ней и шепнул:

— Отлично выглядишь, Цу-чан.

— Спасибо. — так же шепотом ответила она, ничуть не смутившись на справедливый комплимент.

Сарутоби улыбался смотря на нас. Он вообще много улыбался, часто не искренне, но с нами я никогда не видел натянутой улыбки, ведь мы команда, это намного больше чем просто товарищи. Сенсей Саи обратил на нас внимание, и тоже улыбнулся своим мыслям, его взгляд остановился на руке Цунаде, а затем более внимательно оглядел меня. Точно, они же соклановцы, а Цу-чан еще и химе клана. Два парня из команда Саи весело общались, точнее весело говорил Инудзука, а Абураме лишь иногда вставлял фразы, но Инудзуку не смущала неразговорчивость друга и он продолжал что-то рассказывать размахивая руками. Джи показал мне большой палец, вот дурак, вечно о своем. А Сая просто глядела на меня и казалось светилась, да я тоже рад видеть тебя Сая-чан.

— Привет Сая. — я обнял ее крепко, не думал, что так соскучусь. Затем повернул голову к другим.

— Сенсей, Джи, Сенджу-сан и вам привет ребята. — махнул рукой я Абураме и Инудзуке.

— Ну привет, потерянный. — хохотнул Джи. Абураме с Инудзукой лишь кивнули, немного нехотя и рассматривали меня.

— Орочимару-кун, отошел? — улыбнулся сенсей.

Я посмотрел на них, и почесав затылок извиняющееся улыбнулся:

— Отошел, извините ребят.

— Нормально, — махнул рукой Джи. — Все в сборе? Погнали веселиться! И вообще я жрать хочу..

Мы двинулись вслед за ушедшим вперед Джирайей. Сарутоби общался с Мориямой, Сая не отпускала меня и рассказывала обо всем, что с ней случилось пока меня не было. Цу шла с другой стороны и слушала, но не встревала в разговор.

— Цу, — обратился я к ней. — Все нормально?

— А? — обратила она на меня внимание. — Извини, просто задумалась.

— Что-то случилось? — мне стало интересно.

— Да нет, — мотнула она головой. — Просто... Потом расскажу.

— Ладно, — сказал я. — Если понадобится помощь, только скажи.

Она улыбнулась. Я перевел взгляд на Саю.

— Ты стала сильней Сая. — я сразу обратил внимание на то, как изменилась ее походка и то, как она незаметно для себя, подмечала разные детали в окружающем пространстве.

— Спасибо, Орочимару-сама. Сенсей тренировал нас и гонял на миссиях. — улыбнулась она похвале, немного смутившись. Затем погрустнела и немного поежилась. — Да и война тоже.

— Как с кендзютсу? — перед отправкой на фронт, я вручил ей семейную катану, у нее была некоторая проблема в тай на средней дистанции. Обмозговав, мы решили сбалансировать эту слабость оружием, а неудобство в использовании печатей, взял на себя ее сенсей. Вот мне стало интересно, как далеко она продвинулась, да и тему сменить стоит, все мы через это прошли.

— Хорошо! Кусанаги первое время очень сложно было управлять. — воскликнула она. Да есть такое, все же длинна у меча будет по больше чем, у ее стандартных аналогов. — Но сенсей подсказал мне в каком направлении работать.

— Вот и отлично, беги беги, не волнуйся за меня. — ободряюще улыбнулся я ей, когда друзья позвали ее. — Мы ведь снова вместе, успеем наговориться. — но отпускать ее все же не хотелось. Она крепче сжала мою руку, но все же отпустила и они втроем пошли по лавкам.

— Ну, Цу-чан, проголадалась? Пошли догоним Джирайю.

Время мы провели очень весело. Сенсей развлекался с нами, Джи, кажется, перепробовал все, что тут было и то чего не было тоже. Особенно мне понравилась игра, где надо было поймать рыбку. Бумажный сачок рвался от любого неосторожного движения, да даже у меня не вышло плавно поймать ее с первого раза. Джи ругался и матерился сквозь зубы желая поймать эту рыбку, потому как девушка, с которой он тут познакомился, очень хотела получить ее. Мы смеялись над ним и ждали момента, когда он сдастся наконец. Но влез Абураме и поймал ее, отдав Джи. Я присвистнул, плавные движения рук, впечатлили меня и пусть это не показатель, но толику моего личного уважения он заслужил. Веселились почти до утра, мы выносливые синоби умаялись за это время, но были довольны. Это точно того стоило. А далее, когда отправились на боковую, Цу попросила ее проводить. Помня, что она обещала мне рассказать, мы отправились в дом, что временно выделили ей, как химе, по дороге разговаривая о всякой ерунде. А проблема оказалась серьезной.

Остановившись у нее, она сделала чай и мы уселись за небольшим столиком в ее комнате. Каждый получил по комнате, кто-то больше кто-то меньше, но в городе для нашей армии место нашлось, каким способом я не выяснял, да и зачем, и так все понятно.

— Ну, — я отхлебнул немного чаю. — что случилось, Цу-чан.

Она молчала, а затем отвернувшись и посмотрев в окно спросила:

— Бабушка против, чтобы я тебе говорила, да и сказала я ей, что никому не скажу, пока не выяснится точно. Пообещай, что никому не скажешь, даже сенсею.

Теперь мне пришлось взять паузу. Стоит ли влезать в это, чем бы оно ни было, а уж если тут еще и бабушка Цунаде замешана, то обдумать нужно еще тщательней. Но Цу-чан моя подруга, да и держать руку на пульсе событий стоит, решено.

Цунаде Сенджу.

Цунаде напряглась, ожидая ответа, и уже десять раз пожалела, что решила рассказать, поддавшись мимолетному желанию. Орочимару она знала давно, чтобы достаточно ему доверять, да и не казался он ей в этом замешанным. Но сам факт, что он так близко связан с Хокаге, да что там говорить, она сама доверяла Сарутоби-сану, но то, что ей сообщили, вызывали опасения. Но верить этому не хотелось, не мог он так поступить, просто не мог.

— Обещаю. — наконец сказал он.

Цунаде выдохнула. Раз уж начали, то стоит говорить до конца, а внутренние противоречия между долгом и чувствами, да пошло оно все к черту. Сколько раз она ошибалась и сколько еще ошибется, ей тоже хочется довериться человеку, который ей всегда нравился, не способностями, которыми он выделялся, а отношением к ней. Орочимару никогда не смотрел на нее, как на химе клана, да и не лебезил перед ней, в поисках выгоды, ему было плевать, и это ее и зацепило. Она понимала, что ведет себя нелогично и откровенно глупо, ставя многое под удар, но не он, точно не он.

— Ты близко связан с сенсеем? — спросила она.

— Ну, он мой опекун, ты ведь знаешь, да и он был другом моих родителей до того как...

— Извини.

Все это Цунаде и так знала, информация, что попадает в ее клан, откровенно говоря, самый информированный клан в Конохе, сильнейший клан Сенджу, всегда вел досье на любого до кого дотянется. Это было сделано ради безопасности, да и возможность следить за деревней, если вдруг АНБУ что-то пропустят, как говорил второй дед, безопасность превыше всего. А Орочимару всегда отличался от других, взять хотя бы его глаза. Еще второй поставил наблюдение за ним, и оставил постоянную опеку. Сколько раз они предотвращали его похищение, и сколько удалось наловить шпионов на разных постах. Его глазами многие интересуются, и не только чужие, только благодаря протекции клана Сарутоби, и по просьбе сенсея, клана Сенджу, его не влили в другие кланы, а то и не отправили на подробное изучение. А после его возвращения, кто-то снова слил сведения на сторону, но война уже набрала обороты и если правильно воспользоваться, где-то подменить документы, где-то изменить имя, легко затерять его на фоне всего бардака.

Для Цунаде, которая варилась в этом дерьме, а она считало все это настоящим дерьмом, было в порядке вещей знать и понимать многое. Сердце ее становилось все тверже, а знание некоторых махинаций во имя безопасности деревни и клана, сделали из нее достаточно циничную личность, но ее неконтролируемая реакция и желание идти напролом, а иногда и наивность в некоторых вещах, мешали ей стать настоящим политиком. В отличие от ее бабушки Узумаки Мито, чему Цунаде была даже рада. В деревне достаточно людей, которые могут взять эту ответственность на себя, было достаточно людей, если верить доставшимся ей сведениям.

— Орочимару, — обратила она на себя внимание. — мой клан, считает, что нас предали. Не все конечно, но часть верит этому.

— Предали в чем? — задал он вопрос. Цунаде вздохнула, была ни была.

— Мне пришло письмо от бабушки сегодня утром. В нем говорилось, что на войне, слишком большие потери. Но это вписывалось бы в общую картину на фоне активной войны, если бы не выделялась в том, что львиную часть этих потерь несут Сенджу и Учихи. — она замолчала, наблюдая за реакцией небезразличного ей Орочимар. Она была готова напасть на него, если он связан с этим, но чувствовала, что не сможет этого сделать, он был дорог ей, за все это время, она накрутила себя достаточно, чтобы влюбиться или полюбить его, но не дождавшись от него хотя бы шага, решила не лезть к нему, а его подруга Сая... Ну, кто опоздал тот опоздал, и ничего здесь не поделать, а бороться, бороться можно будет потом, когда все уляжется. А ведь хочется. Но нельзя, она химе, чтоб им пусто было.

— Твою мать... — пробормотал Орочимару, чем немного напряг Цунаде. — Поэтому ты была такая задумчивая сегодня. И что? Кто это есть идеи?

— Есть. — ответила Цунаде, внутри готовясь к любой реакции.

— И? Чего ты молчишь? — начал терять он терпение.

Цунаде посмотрела на него и назвала лишь имя.

— Сарутоби Хирузен.

Орочимару открыл рот, закрыл рот, откинулся на кресло, а затем твердо произнес Цунаде, смотря ей в глаза:

— Нет, сенсей не мог. — это прозвучало несколько угрожающе, затем смягчившись, он накрыл ладонью руку Цунаде. — Да и зачем ему делать это? Он же не идиот, чтобы ослаблять деревню посреди войны, это звучит глупо.

Цунаде могла сказать многое, каких только идиотов не бывает, но сенсей и правда не дурак.

— Я не знаю. Я была на фронте, и вообще я медик! — нервы не железные, а узнать когда кто-то близкий тебе может желать смерти тем, кто является частью твоей семьи. Поэтому ей хотелось просто закрыть глаза и проснуться. — Думаешь, мне приятно узнавать такие новости?! Думаешь я не верю учителю, который опекает нас и является нашим другом! Но бабушка меня обманывать не будет...

— Тише, тише. — Орочимару дернулся и встав со стула, подошел к ней обняв ее. Цунаде сдержала слезы отчаяния и немного расслабилась, Орочимару смог успокоить бушующий в ней океан.

— А теперь давай по порядку, как и почему пришли к такому выводу. — тихо сказал он.

— Я не знаю, бабушка сказала, что есть подозрения и косвенные улики. Но если все соединить они указывают на него или на его приближенных, Хомура, Митокадо и Данзо. Все бумаги, проходят через них, у них в руках рычаги на многих синоби, а кланы имеют слишком большое влияние на остальных, к тому же у меня есть младший брат, которого... — она испуганно посмотрела ему в глаза, понимая, что сболтнула лишнего.

— Которого. — повторил Орочимару намекая на то, что раз уж сказала, то.

— Которого готовят на место следующего Хокаге. — тихо договорила Цунаде, отводя взгляд.

Орочимару присел на корточки упершись лбом о спинку стула.

— Великолепно. — усталым голосом произнес он. — Я понимаю, что Хокаге это важно, особенно из-за риска потери во время боевых действий, но я так понял твоего брата готовили на смену второму?

Цунаде осталось только кивнуть. Наваки должен был стать сменой Тобираме, его с детства готовили к этому, да и сам он стремился к этому титулу. А клан не собирался терять влияние, которое дарил пост главы деревни. Вспоминая Наваки, у Цунаде на лице появилась улыбка, ее братик с его наивным взглядом на жизнь, который так и не меняется, не смотря на то, что он невольно узнает о клане и деревне. Один из тех, кто помогает ей не зачерстветь на фоне окружающей ее реальности.

— А Учихи? — спросил он.

Цунаде раздумывала стоит ли говорить или нет.

— Последнее время у них в клане идут подозрительные шевеления. К чему они готовятся неизвестно, но у них наступает раскол, и хорошо если они не начнут убивать друг друга. А причины не известны даже нам, хранить тайны они умеют не хуже нас.

-Ладно, хватит на сегодня. Мне нужно все обдумать, и Цу-чан. — позвал он ее. Цунаде повернула голову, встретившись с ним взглядом, а их лица находились очень близко друг к другу. — Спасибо, что доверилась мне. Сейчас главное ничего не предпринимай, смотри в оба глаза, я тоже буду. Если заметишь что-то подозрительное, обязательно скажи мне, постараемся решить вместе. Ну не верю, я что сенсей может так поступить, но постараюсь быть готовым к худшему. И Джирайе лучше пока не говорить, во первых он как и я не поверит, а во вторых не нужно его втягивать в это. Все беды от знаний.

Его слова немного расслабили пружину, что натянута у нее в душе, ведь нести груз поделившись с кем-то легче, чем в одиночестве.

— Тебе, наверное, пора. — глухо сказала Цунаде, а все потому, что ей были приятны объятия, в которых держал ее Орочимару, сам того не замечая.

Орочимару встал и пошел к двери. Цунаде проводила его, и уже закрывая дверь подумала — 'А какого черта?'.

Конец.

Как только я вышел, я остановился вдохнув воздух, и понимая куда я вляпался. А ведь она права, в каноне почти все Сенджу так или иначе погибли, а от клана осталась она одна. Но дверь не захлопнулась и резко открылась. Женские руки обняли меня и затащили обратно, затем резко развернули и Цунаде впилась в мои губы. Я автоматически ответил на ее поцелуй, но собравшись силами разорвал его. Цунаде была прекрасна в полутьме комнаты, глаза ее словно горели, но ведь у меня есть Сая.

— Цу-чан, — я попытался остановить ее, но они лишь прижалась ко мне поближе, вновь делая попытку поцеловать. — Я и Сая...

— Знаю. — ответила она. А мне в голову пришла мысль, 'А какого черта?'. Теперь уже я поцеловал ее.

Сегодня мне нормально поспать так и не удалось.

...

Дождь лил словно из ведра. Небо освещала молния, с запоздалым грохотом грома. Я не знаю как, но синоби Суны умудрились нагнать сюда тучи, а постарались они на славу. Вода лишает нас большой части техник огня, которыми славится наша страна, плюс их техники ветра будут надувать капли в нашу сторону, что в свою очередь будет мешать нам. Попробуй разлепить глаза, когда вода несомая ветром будет бить по лицу словно камни.

Я стоял на стене, которую помогал воздвигнуть вокруг города. Мы старались сделать ее крепкой и высокой, но времени было в обрез, а к осаде мы мягко говоря не готовы. Надо лишь продержаться, пару дней, пока не придет подкрепление, надо только продержаться...

Повернув голову и посмотрев вниз на город, я сдержал стон. Люди попрятались в дома, подсобки и погреба, жались в страхе, город словно вымер. Мне как пользователю стихии земли, придется встречать первую волну, которая начнется с минуту на минуту. Удар будет совершен со всех сторон, затем меня заменят и я побегу к Цунаде, как ее телохранитель. Мы с Джи должны ее защищать, пока она будет носиться по стенам и лечить раненых. Черт, я сжал кулаки, последние новости, несмотря на проведенные ночи вместе с Цу, портили настроение не хуже начинающейся осады. Сенджу, Учиха, Сарутоби, что же вы творите, и вы ли?

Сая находится в тылу, они в группе поддержки, задачу которых жалить врагов, пока те будут отвлечены основным боем. С ней я тоже спал, мда. И к кому я питаю больше нежных чувств, не знаю, сложно выбирать, да и бесполезно. Сейчас бы выжить, и благослови Ками-сама, чтобы мои друзья выжили тоже. Сенсей же находится на противоположной стене, там, где планируется основной удар. Его познания в Дотоне, намного превосходят мои, да и как Хокаге, символ, он должен стоять впереди планеты всей, пусть это и глупо. Но его будут страховать, мы не позволим упасть нашему знамени, Коноха не сдается, Коноха победит. Я усмехнулся, мне в агитаторы нужно, буду агитировать других синоби присоединиться к Конохе, ага. Посреди поле боя. Уже вижу эту картину:

— Господин, джонин страны Ветра. Зачем вам Суна? Там жарко, постоянный песок лезет в трусы, да еще и однохвостый нет-нет, да буянит. Вы лучше к нам переводитесь, у нас и девушки красивше и погода лучше. А какой у нас делают рамен! Закушаетесь... — и бровками верх вниз, чтобы понял и проникся.

Тьфу, ёмаё, это все нервы. Слишком многое навалилось на меня.

Начинается. Группами синоби ветра, двигаясь зигзагом приближаются к стенам.

— Берегись! — крикнул кто-то.

И стена ветра, несущая море воды обрушилась на нас. Сука, не видно нихрена. Прикрыв рукой глаза, я попытался рассмотреть, что твориться там. Синоби кидались техниками со стены, почти вслепую, хитрые жучары, продумали все, и мы оказались в заднице. Пора и мне вступить в игру.

— Дотон: Колья! — я сложил по больше чакры в технику, и стена покрылась земляными кольями подо мной, пробив насквозь тех, кто не ожидал этого, кто-то спрыгнул со стены, а кто-то увернулся, так нельзя, я сразу вернул их в стену, чтобы они по ним не забрались. Эта контратака больше действовать не будет, они теперь готовы к подобному.

Но для своей части стены я выиграл время, наблюдать за остальными не могу, слишком опасно, могу пропустить. Напарник, имя которого я так и не узнал, поливал тонкой струей воды осаждающих, разрезая их пополам, лишая лишних конечностей, я закидывал железом во все что шевелится, но не особо успешно. Ветер на их стороне, а прицеливаться слишком долго.

Да чтож это такое, откуда столько.

— Сверху! — крикнул я, заметив темную тучу, которая приближалась к нам. Как они это сделали?! Это была не туча, это были кунаи, много кунаев. — Закрывайтесь, это кунаи! — проорал я во все горло, подрагивающим от волнения голосом.

— Дотон: Купольный щит! — в последнюю секунду, прежде чем нас накрыло, я успел использовать технику. Щит в виде купола закрыл нас спереди и над головой, оставляя открытой спину. Некоторые кунаи, до отказа заполненные чакрой просто прошивали его насквозь, но меня не задело, а вот некоторые повалились набок. Я слышал крики падающих со стены товарищей, надеюсь, они успеют затормозить, здесь метров сорок лететь вниз, но благо стена была под наклоном наружу. Поэтому если удачно упасть, то успеешь затормозить перед встречей с землей.

Да вы издеваетесь?! Сердце сжалось в попытке найти выход из ситуации. Взрыв-печати...

Меня оглушило, а купол просто разорвало на куски, резкая встряска всего организма, которая отдалась болью во всем теле. Спасибо возможности контроля своего организма, перегрузив нервные окончания на маленький миг, я резко пришел в себя. Боли нет, боли нет. Кунаи в две руки, воткнуть в стену, ногами затормозить, фух, успел. А теперь наверх, ножками, ножками, тварь. Что есть силы, я двигался на вершину, с которой слетел, ублюдки, вы пожалеете.

Выпрыгнув, как черт из табакерки, я встретился лицом к лицу с синоби Суны, миг, чтобы разобраться, кто есть, кто, и пинок в грудь отправляет его со стены, слишком далеко, чтобы зацепиться, он сдохнет, один считай готов. Осталось всего лишь дохрена.

— Я тоже так могу. — проговорив сквозь зубы эти слова, не обращая внимания на крики боли, потом все потом. Я вытащил свиток, распечатав из него еще больший свиток, открыл его на всю длину. Вот вам подарок, ублюдки.

— Фуин: Кай! — сотни кунаев и сюрикенов, распечатанные и полетевшие вниз навстречу врагам. Меньше, чем послали нам, но ведь еще не вечер, я все долги верну. Почувствовать чакру во всех, закрыть глаза, пора. Резко открыл глаза, активируя все.

— Кац. — тихим голосом, который прозвучал, как приговор. Искусство это взрыв, а также смерть и крики боли.

Горячий воздух ударил в лицо, суша волосы, словно фен. Чтобы через секунду исчезнуть, под напором дождя. Я проморгался, и стал дальше закидывать их железом, иногда разбавляя техниками земли и молнии. Страха нет, есть только стремление выжить, все остальное тлен. Боли нет, есть только реакция нервных окончаний. Глаза слезились от боли и ужасной нагрузки, с каждой секундой становилось вся тяжелее, но из глубины души приходило то, чего я боялся больше всего. Удовольствие. Камни и каменные пули свистели, как сверху так и снизу. Лезвия ветра собирали жатву, оставляя семьи где-то далеко без отцов, детей, братьев и сестер. Кровь лилась ручьями, стекая со стены, падающие вниз навстречу врагам, подрывали себя, в попытке забрать с собой в желудок Синигами. Безрукие, безногие кричащие обрубки, которые зубами держали оружие, готовые к последнему рывку. Смех маньяков, находящие свою красоту в происходящим. Плач, тех кто потерял товарищей, и злобные, рычащие возгласы, обещающие отомстить. Вот, что такое война. И нет тут ничего прекрасного, победа любой стороне достается такой, что все равно окажется поражением. Но почему мне становится так хорошо...

Удар, подогнуться, схватить ногу, сломать колено на опорной ноге и отправить его в низ. Отскок, блокировать руку с кунаем, удар лбом в нос и кунай протыкает глаз, добираясь до мозга. Прыжок, звон стали в воздухе и голова отделается от тела. Резкий рывок вперед и удар в спину врага, что сражался с союзником. Отправить сюрикены в полет, печати:

— Райтон: Грозовой дракон! — огромное количество чакры просто исчезло, электричество принявшее вид головы драконы с бешенной скоростью, прыгая по летящим железкам разило врагов. Этого мало, мы не выдерживаем. БУМ. Я еле удержался на ногах, стену изрядно тряхануло. Это что было мать твою?

Чья-то рука легла на плечо, и развернула меня, заблокировав вторую руку с кунаем. Дрожащими руками начал складывать печати.

— Стой! Свои! — крикнул он в лицо, из-за окружающего шума, приходилось кричать.

— Иди вниз! Там прорыв, я заменю! — он толкнул меня в спину.

Ррра, разбежаться по стене вниз, это нелегко, но скорость которую можно набрать пользуясь этим способом огромна. Ускорение падения, плюс постоянные толчки ногами от стены. Контроль чакры нужен не слабый, у меня он есть. А еще это способ отвлечься, совсем на немного, но мне это необходимо или я просто сорвусь.

— Райтон: Покров молнии. — вот оно ощущение скорости, я сам есть молния. Дыра в стене, в километре от меня, мне туда, двигаясь по диагонали и разгоняя максимальную скорость. Из подкрепления я прибуду туда одним из первых, с каждой части на прорыв отделились синоби, готовые своими телами закрыть дыру, но не дать врагам пройти. Мы такие, ценим свою жизнь, но в любой момент готовы пожертвовать ею ради друзей, семьи и главное страны. Но я выживу. Выживу. Выживу. Я читал это как мантру, ускоряясь и двигаясь на предельной скорости.

А вот и гости.

— Не дайти им прорваться! Бейте пока они жмутся близко друг к другу! — команда дана, вдох, выдох.

Течение чакры обдало прохладой, легкая дрожь прошла по телу. Да, это похоже на возбуждение, когда ты преобразуешь чакры в элемент молнии, резкое и неожиданное, но такое приятное. Обманчивое чувство, потеря концентрации, любая ошибка и весь этот разряд, что кажется такой приятной дрожью обрушится на тебя. Сюрикены в руки, обмотка проволки на локоть, напрягаю все мышцы и закидываю сюрикенами в пробитую дыру, откуда ломятся Суновцы. Зубами и руками словно куклы на нитях, управляю полетом, стараясь охватить как можно больше людей. Колени дрожат из-за напряжения, руки двигаются плавно, нельзя ошибаться, не сейчас, не здесь.

Вы в моей паутине, твари. Дергаю нити проволки, затягивая их, это ваша петля. Злобно улыбаюсь, да.

— Райтон: Разряд. — р-раз и вспышкой разряд устремляется по нитям даруя боль, убить не убьет, но парализует, это шанс.

— РРРАААА! — издает яростный клич синоби, что стоит рядом со мной, и устремляется в проход, вытаскивая большой тесак и поднимая его над головой.

Это вопль подбадривает нас и мы бежим следом за ним. Ровняюсь с ним и наравне собираюсь врубиться в строй врагов, неся смерть и разрушения. Нет, нет, нет, как я не заметил!

Дергаюсь вправо пытаясь оттолкнуть этого смелого мечника, протягиваю руки к нему, ловя только часть его головы от глаз и выше, отделенную клинком, что вылез из руки стоящей в проволке... куклы. Марионетки.

Удар и меня отбрасывает, кувырком по земле. Головой пробиваю деревянную стену дома, лишь для того, что пробить еще одну с другой стороны. Ударившись о стену следующего дома, но не пробив ее, повалился на живот. Больно. Не могу дышать, в глазах все плывет, звон в ушах и тягучие, словно резина мысли. Редкие и короткие вдохи, в попытке уменьшить боль, пытаюсь перевернуться, но лишь чувствую, как брызнули слезы из глаз от боли. Толчок и:

— АААА! — меня перевернули, перед глазами девушка с темными, длинными волосами, узким срезом глаз, одетая в серую хламиду. Уложив меня на спину и не обращая внимания на мои стоны, они сложила печати:

— Нинпо: Мистическая рука. Нинпо: Кровавая рука. — грудь заволокло тепло.

— Ххххра... — нет сил стонать, на этот раз вырвался лишь хрип, от постепенно встающих на место ребер. Покров молнии защитил, не дав умереть, я родился не просто в рубашке, в дубленке.

— Терпи, солдат. — мило улыбнулась она, отвлекая меня от боли. Хотелось ее расцеловать. Бросив взгляд назад, она повернулась ко мне, в глазах была тревога, но я не могу видеть, что у нее за спиной. — Как зовут тебя, милый?

— Оро.. кха, Орочимару. — выдал я, попытавшись улыбнуться, на такой простой способ отвлечения внимания.

— Какое необычное имя, Орочимару-кун, — вновь улыбнулась она. — А меня зовут Харухи. Сейчас мы тебя подлечим и все будет в порядке, уже скоро, потерпи еще чуть-чуть, терпи, сейчас будет больно.

Гуооо... Рывком все встало на свои места, я озабоченно смотрел на нее, в черных волосах появилась прядь седых волос, милые морщины углубились став слишком явными, а сама она словно постарела на пару лет.

— Ты...

— Нормально, не обращай внимания, это мой долг.

— Спасибо.

Я чувствовал себя намного лучше, не смотря на боль. Да, я должен помочь, нельзя дать пропасть отданным годам жизни зря.

Свист, на лицо попали брызги крови, кунай торчал из шеи Харухи. Суки! Ногами бью ее в грудь отталкивая от себя, сам стараюсь с положения лежа отпрыгнуть. Отпрыгнул, чтобы снова упасть. Взрыв! Куски ее тела раскидало взрыв-печатью на кунае.

Поднялся и ринулся к проходу, сдерживая бушующую ярость. Сломанные марионетки лежали на земле. Акимичи огромными ладонями опускали на головы синоби, превращая их в кровавые лепешки, чакры почти не осталось. Почувствовав прилив сил, повернул голову, проследив за рукой, что передала мне чакру. Светловолосый синоби, с отличительными знаками клана Сенджу, лишь кивнул на мой благодарный взгляд, прежде чем ринуться в мясорубку. Они прорвались, замечаю тройку синоби, что пытаются ударить ему в спину, хе, нужно отдать долг. Блокирую направленный клинок в спину, чтобы с разворота ударом ноги, отправить его в полет.

Обмен ударами и мы движемся вглубь города. Волна ветра, вспышка и десятки домов у нас перед глазами как ни бывало. Оказавшись на перекрестке, встаем спиной к спине, ожидая удара.

— Как зовут?

— Сенджу Оомари.

— Орочимару.

— Идут.

Меняемся местами, руки к земле.

— Дотон: Поток шипов. — по прямой от меня земля бугрится, чтобы разразиться каменными шипами, задевая неудачников, что решили напасть на нас, по пути разрушая несколько домов, что стояли слишком близко друг к другу. Но это еще не конец, снова меняю направление и вытаскивая свиток, открываю его и принимаю поток небольшого урагана, запечатав больше половины, остаток пролетел мимо. Сенджу заметив мои действия кричит:

— Сюда, высвобождай!

Двигаюсь к нему, на ходу напитывая свиток чакрой, смазать кровью:

— Фуин: Высвобождение!

— Суйтон: Водяная пушка.

Соединившись техники устроили водяной ураган снося все на своем пути. Я наклонился опирась на свои колени.

— Отступают. — выговорил, пытаясь отдышаться.

— Да. — подтвердил Оомари.

— Пошли, еще ничего не закончилось. — Сенджу прыгнул на крышу и двинулся к стене, где наседают особо сильно. Я двинулся за ним. Мне нужно найти Цунаде с Джирайей, они как раз в той стороне.

Двигаясь в среднем темпе, чтобы не вступить в бой слишком уставшими, мы молча смотрели вперед.

— Ссзади. — шепнула змейка, высунувшись из моей одежды.

— Оомари! — я ринулся в сторону, Сенджу поняв все тоже резко сменил направление движения. Сиюрикены, что должны были ударить в спину, пролетели мимо. Я поздно отреагировал, противник подскочил ко мне, тычки и удары наносились в огромном количестве, и он словно знал, как и куда бить, максимум, что успел это блокировать жизненно важные точки.

Плюясь и поднимаясь из той кучи мусора, в которую я влетел, я не сразу обратил внимание на то, что стало слишком тихо. Чувствуя беду, запрыгнул повыше, уже готовый вступить в бой, пока не заметил нападавшего, стоящего возле лежащего Сенджу. Я только мог смотреть на него, активировав глаза, я лишь подтвердил свою догадку. Мертв. Когда ты знаешь, что на войне многие умирают это одно, а когда рядом с тобой, на расстоянии вытянутой руки гибнут товарищи, это другое. Злость, на всех и вся, вот что, заполнило меня без остатка.

Переводя взгляд на незнакомца, скрытого под капюшоном, одежда полностью скрывает тело, поэтому распознать его практически невозможно. Маска похожая на АНБУ, в виде традиционного изображения синигами на нем. Все это я подмечал уже в движении, складывая печати, 'Покров', 'Пилорама', глаза, которые бесполезны, потому как, он в моем спектре зрения смотрелся как серая масса непонятно чего, с черными вкраплениями. Мне захотелось вырвать, поэтому я отключил глаза.

Прыжок! Сцепка, удар, уйти, удар, махнул пилорамой в попытка отрубить ему руку, ушел, сука. За ним, я быстрее, но он маневреннее и он предугадывает мои намерения. Предатель, это и есть предатель, о котором говорила Цунаде. Он не из Суны, элементы из его тай, четко указывают на школу Конохи, но оно рваное, лишь редкие немного знакомые мне движения и приемы. Не хочешь, чтобы узнали, да. Придется брать живьем, а это в разы труднее.

— Сдавайся! — загнан в углу. Попался, урод.

Он лишь хмыкнул, а затем прыгнул мне на встречу, в попытке защититься я махнул рукой, а он не увернулся, оказавшись разрезанным в области таза. *ля! Развернувшись я тупо уставился на пустую улицу. Так, спокойнее, спокойнее. Ушел, и искать его бесполезно, но теперь я знаю достаточно, чтобы понять, в каком направлении копать.

...

— Джи! — крикнул я, подходя к сооруженному на скорую руку лазарету.

Джи выглядел откровенно херово, да и я не лучше. Он сидел спиной к стене на земле, с закрытыми глазами. Открыв глаза, он посмотрел мутным взглядом на меня, подсохшая кровь на его лице и замотанная нога, а так же отсутствие разума в глазах.

— Ты в порядке?

— А да, Орочимару. Ты где был?! — наконец проснулся он. — Ты должен был прибыть сразу после первой волны атакующих!

— Извини, — я помог ему подняться, я был рад видеть его. — нас оттеснили, затем меня чуть не выбили к чертям, а потом вообще загнали вглубь города. Но я в порядке и пришел, как только смог. Где Цунаде?

— Внутри, возится с, — он отвел взгляд.

— Джи... — надавил я на него.

— Твою подругу сильно задело. Стой! — он схватил меня за руку, не давая ринуться внутрь. — Сейчас нельзя, ты только помешаешь. Да стой же ты! — уже держа меня двумя руками он оттащил и закрыл вход с собой. — Успокоился?

— Что случилось? — приложив ладони к лицу и потерев глаза спросил я.

— Мы вышли как только начались основные действия, затем Суна проникла подкопом в северной части. Там были наибольшие потери, пришлось вытаскивать прямо под обстрелом, а они продвигались вглубь большой группой. Резерв, в котором была Сая ударил им в спину, взяв их в тиски мы выбили почти всех, но Сае не повезло... Ее противник пробитый мечем, подорвал себя. Она была слишком близко.

Я присел рядом с ним. Остается только ждать. Пожалуйста Ками, не дай ей умереть. Сколько мы провели времени в ожидании, не знаю. Для меня время тянулось слишком долго.

Цунаде вышла из палаты, на ней не было сухого места, кровью было заляпано все. Я тут же поднялся и обнял ее, затем отстранившись:

— Как она? — пытаясь скрыть напряжение, чтобы не заставить нервничать еще и ее, я требовательно смотрел в глаза Цу.

— Жить будет. Множественные ожоги, и несколько тяжелых разрывов от осколков, но мне удалось вытащить все до того, как стало бы поздно, — мы выдохнули одновременно. — но синоби ей уже не быть. Левую ногу до колена уже не восстановить, ее просто разорвало уничтожив и оборвав чакроканалы... Я не смогу восстановить ее, извини..

— Ничего, — я прижал ее покрепче. — Главное, что она жива.

Было тяжело и больно, но она жива, а остальное, остальное решим. А Цунаде я очень благодарен, она не доверила ее другим меднинам и лично осталась прооперировать ее, это нарушение устава, но спасибо ей, большое спасибо.

...

Схема простая, влететь отвлекая атакующих на себя, пока Цунаде занимается ранеными, по возможности вытащить, в случае слишком интенсивного огня, не лезть. Как бы не было цинично, меднины на вес золота, а такие, как Цу вообще желательно не выпускать в поле, но против воли химе далеко не попрешь, она выбрала свой путь.

— Там! — мы врубились в бой, стараясь не ввязываться в поединки и обходя их стороной, я, Джи, и еще двое страхуют Цунаде.

— Дотон: Двойная стена! — плотное и толстая стена встала передо мной. — Вытаскивай!

Мы схватили раненых, по одному на человека и понесли из очага. Дотон прекрасный элемент для защиты, атакующие свойства у него медлительные, но здесь и сейчас, я был очень рад, что стал его обладателем. В бой вступали всего пару раз, но не доводили его до конца, у нас другая задача. Окружали ее, пока она занималась лечением, отвлекали на себя огонь и бегали, бегали, бегали. Носились по полю стараясь вытащить всех, но всех не спасти. Еще совсем немного, подкрепление уже скоро, день сменялся ночью, дождь закончился, что дало нам шанс ударить сильнее. Битва не прекращалась ни на мгновение, спать хотелось неимоверно, все держались лишь на силе воли, и боевой дух падал в геометрической прогрессии. Еще немного, еще немного.

— Выходим! — подал знак Джи.

Мы двинулись сквозь огонь синоби, уже привычные и готовые реагировать в любой момент. Стена дрогнула и огромный кусок длинной в сотню метров просто пробило черной тучей. Песок, черт.

— Отступаем! — крикнул я, хватая Цунаде и таща ее обратно.

Нихрена себе. Сарутоби-сенсей в полном боевом облачении бился с Нидайме Казекаге, нас накрывало ветром от встречи ударов их техник. Железный песок был везде, но Хокаге использовал Дотон просто поднимая пласты земли и закрываясь ими, огнем плавил песок двигаясь с огромной скоростью, на любой плоскости, а его посох король обезьян Энма, выносил и косил врагов десятками.

Огромный огненный шар поднялся с центра города. Я посмотрел на Джи, он кивнул, да, он защитит Цунаде. 'Покров', мне понадобится скорость, самое быстрое, на что я способен. Стены не просто так сделаны под наклоном, сейчас все свободные синоби должны установить взрыв печати у основания стен, чтобы обрушить их на головы нападающих, а затем последует последний рывок. Лишь бы не опоздало подкрепление.

Я несся паралельно стене, оставляя кунаи с печатями, Суна пока не догадалась отвлеченная яростной атакой, которая должна отвлечь внимание на себя. На встречу мне несся свой, встретившись мы развернулись и заняли позиции, ждем. УДАР, меня откинуло куском земли пролетевшим рядом, бой каге набирает обороты, кажется Казекаге догадался, но поздно. Еще один огненный шар поднялся, я чувствую чакру оставленную в печатях.

— КАЦ!

Цепь подрывов по всей окружности стены, это... Выглядело красиво, землетрясение от множественных взрывов чуть не сбило меня с ног. Стена наклонилась еще сильнее, наши в спешке спускались, и удар. Грохот от падения просто подкинул землю, и все ринулись в атаку. Отчаянную, на последних силах. Мы врубились в ряды врагов продвигаясь, как можно глубже. На массовые техники уже не хватает чакры, однако так хорошо начавшаяся атака захлебнулась буквально через пару десятков метров. Нас меньше, я отмахивался и не обращал внимания на полученные ранения. Лишился уха и пару пальцев на левой руке, но на это даже не обратил внимания. Все можно вернуть, сейчас просто нет времени думать об этом. Мы жались спина к спине, пока не оставались в одиночестве лишь затем, чтобы снова искать товарищей и сражаться вместе, умирать вместе. И вот казалось, еще немного и конец, как с флангов ворвалось подкрепление под предводительством Шимура Данзо.

— Они отступают!

-Дави их!

— Я жив!

— Не дайте сукам уйти!

Каждый кричал, что мог, подкрепление одним ударом раздавило сопротивление, они тоже были уставшие, а я просто опустился на колени. Закончилось. Все закончилось. Живой...

Глава 27. Остаться человеком.

Свет заходящего солнца едва пробивался сквозь листву, освещая осенний лес, во всей его красоте. Должен был освещать, однако вся красота леса меркла на фоне сломанных деревьев, местами прореженных участков, глубоких ям и пожара. Синоби Суны бежали. Они были смелыми воинами, но при этом чтили и любили свою жизнь, умея определять силу врага, тем самым сохраняя свои жизни своевременным отступлением. Сейчас надо бежать. Последнее задание прошло успешно, им удалось показательно убить несколько влиятельных личностей Страны Рек, убив их таким образом, чтобы тень легла на синоби Конохи, еще сильнее напрягая обстановку между недовольными людьми и занявшими их страну пришлыми. На их след напали, поэтому им пришлось двигаться через южный фронт, где в данный момент велись активные боевые действия, сбивая преследователей со своих следов. Сбить удалось, и даже удалось почти не ввязываясь в бой пройти через кривую линию фронта, избегая особо активные участки. Вот только, почти выбравшись, когда безопасная территория была близка, только протяни руку, они нарвались на 'Собирателей'. Крайне неприятные и, честно говоря, страшные противники. Кровожадные, неустрашимые и бесстрашные синоби листвы. О них гуляет множество слухов, от тех, что их воспитывали как зверей, скармливая им людей, пытая и убивая в них все человеческое. До абсурдных, что они посланники Синигами, пришедшие на поле боя в поисках свежих человеческих душ. И эти монстры сейчас преследовали их по пятам.

Хисоги Мисузу, токубецу-джонин не верил подобным слухам, до тех пор, пока однажды не встретился с ними, и едва оставшись живым, сумел спрятаться под телами мертвых товарищей, больше никогда не желал с ними встречи. Он боялся, боялся до неконтролируемой паники, может быть — война на него так повлияла, а может это его инстинкт самосохранения, однако самой проблемы это не решало. И сейчас, когда собиратели висели на хвосте, ему все больше казалось, что он слышит шепот. Шепот твердит ему: 'Беги... спасайся. Сохрани свою жалкую жизнь...'. Сидя у дерева и пытаясь восстановить сбитое, из-за многодневного перехода, дыхание, он постоянно оглядывался, всматриваясь в каждую щель, в каждую тень, но не находил ни источника шепота, ни собирателей.

— Устроим засаду. — нарушил молчание командир.

— Но... — попытался возразить Хисоги.

— В противном случае, мы не оторвемся. Мы и так, еле ушли от АНБУ Конохи, и не льстите себе, нам повезло. — закончил он, строго прожигая взглядом Мисузу.

— Я согласна с семпаем. — сказала Кисако.

— Сестра...? — вопросительно посмотрела на нее Сизако.

— Если сейчас не прибить преследователей, то даже если оторвемся, то оставим четкий след за собой. А в Суне за это по головке не погладят. — нервно усмехнулась она, поясняя младшей сестренке ее вопрос.

— Тогда решено, устроим гостям небольшой сюрприз, а выживших добьем. — командир хлопнул себя по коленям, поднимаясь.

Хисоги осталось только промолчать, его все равно не послушают. Они не встречались с ними, они не знают, его внутренний голос твердил, о том, что он сильно пожалеет об этом.

— 'Надо защитить девочек'. — подумал он, бросил взгляд на сестер близняшек.

Кисако и Сизако, две сестры близняшки, с которыми он познакомился на фронте. А когда их определили в одну команду, то счастью Хисоги не было предела. Быть в среде таких красавиц, и наблюдать за ними, было очень ему приятно. А когда они его ублажали ночью вдвоем, словами не описать. Хотя... кто кого ублажал, было большим вопросом, все же такая девушка, как Кисако, не может быть под кем-то, она смелая, самостоятельная и очень сообразительная, к тому же она как старшая приглядывает за сестренкой. Поэтому, когда они пришли к нему ночью, он сразу понял, что она что-то хочет от него. Глупым он не был, а позже понял, что она тем самым обезопасила себя и сестру и надеялась таким образом, в случае опасности заставить вытаскивать их Хисоги. Одно может сказать Мисузу, у нее получилось, он уже не раз и не два лез в пекло, чтобы вытащить их вместе или по отдельности, лишь бы сейчас снова не пришлось. Младшая же была более мягкой и предпочитала роль ведомой, чуть ли не заглядывая в рот старшей сестре, которая казалась ей идеалом и самым настоящим защитником, синоби с белым кунаем.

Хисоги не был удивлен, узнав, что они балуются инцестом, все же даже с виду их отношения кажутся не очень обычными. Сизако была женственной, доброй, и война ее так и не испортила, а Кисако была готова любому глотку вырвать зубами за свою младшую сестренку.

Но не о том речь, расставив взрыв печати на разных точках, а затем тщательно их скрыв, Хисоги вместе с остальными занял позицию. Осталось только ждать, и главное не трусить. Они ведь тоже люди, и кровь у них красная. Его резко что-то кольнуло в ноге, Хисоги дернулся, но не заметил маленькой змейки, что успела скрыться за деревом. Повертев головой, и так не поняв, что с ним произошло, он принялся ждать. Видимо из-за усталости ему немного стало хуже, но это терпимо, своего предела он еще не достиг, все же джонин, пусть и токубецу, за красивые глаза не дают. Хотя в Конохе, может кланам Учиха и Хьюга, как раз за красивые глазки и выдают.

Идут. Хисоги сделал тихий глубокий вдох и такой же тихий глубокий выдох. Чакра скрыта полностью, все тенкецу закрыты наглухо, это очень вредно, но это не на долго, несколько минут, может чуть больше.

Среди деревьев не торопясь шли трое... Мужчины или женщины определить было невозможно, потому как... Хисога чуть не вскрикнул вслух, они такие же... они такие же... еще с первой встречи он помнил эту ужасную одежду. Полностью закрытый доспех, почти везде покрытый мелкими шипами, на которые собиратели, проткнув, вешали глаза и уши убитых врагов. Если на поле боя вы видите трупы, оставшиеся без глаз и ушей, то с вероятностью в семьдесят процентов, здесь проходили они. Жутко, противно и мерзко, вот какие чувства испытывал Хисоги смотря на обвешанные трофеями доспехи.

— 'Сколько же они убили...' — беззвучно прошептал он, ища свободные участки, но не в состоянии их найти.

А дальше к его чувствам прибавился страх... пришел он тогда, когда он взглянул на их лица. Не на их лица, а на кожу, свежую кожу, еще сочащуюся кровью, грубо сшитую частями из лиц врагов. Они резали и снимали кожу лица, сшивая ее и одевали, словно маску. Хисоги действительно стало страшно, ему казалось, что из глазниц мертвой кожи, на него смотрят глаза демона. Хисоги опустил лицо, силой заставляя себя не смотреть, пытаясь унять дрожь в руках, он терпеливо ждал взрыва, надеясь, что он никогда не произойдет и собиратели, не увидев никого, уйдут в ту дыру, из которой они вылезли. Время текло медленно, у него появилась надежда, что они и вправду ушли восвояси, пока его не накрыл с головой грохот взрыва, наряду с горячим воздухом, который чуть не снес его с места. Все же печатей они не пожалели, и решили бить наверняка, чтобы быть уверенным, что если выживут, то точно будут ранены.

Как только порыв ветра успокоился, Хисоги выпрыгнул, сжимая в ладонях кунаи, готовый добить выживших противников. Он вздрогнул от крика Сизако, но успел повернуться, как руки из под земли схватили его за ступни утащили в землю по пояс. Рядом вылез собиратель, и взглянув ему в глаза, от которых веяло смертью и безумием, они прожигали заглядывая ему в душу, а затем он увидел то, от чего его мочевой пузырь не выдержал, зрачок глаза, закатился за веко, а с другой стороны выкатился другой. Собиратель ударил его по лицу, от чего его голова мотнулась, а мир поплыл. Больше не обращая внимания на Хисоги, собиратель пошел сквозь огонь в сторону командира. Позже Мисузу долгое время вспоминал, почему так и не сдвинулся с места, а лишь наблюдал за тем, как умирают его друзья.

Сложив печати, собиратель прошептал технику и вытянул в сторону командира руку. Командир отпрыгнул в сторону, и на том месте, где он стоял, вылезла огромная рука, сотканная из земли. Но Хисоги задержал дыхание, потому, что ему казалось, что она сделана из плоти, сочащая кровью, отваливающимися кусками мяса и червями, кишащими внутри. Командир сумел избежать этой... руки. Но за его спиной появился еще один собиратель, который собирался схватить его сзади, однако ему помешала Кисако, встав на защиту своего командира. Снова раздался крик боли ее сестры и это выбило ее из колеи, заставив отвлечься от противника и словить сильный удар, который отправил ее к третьему собирателю, что в свою очередь заключила ее в технику водяной тюрьмы до того, как она успела сориентироваться. Техника подавила ее чакру, не давая ей воспользоваться техниками и выбраться. Командир словил сюрикены в спину, но держась на ногах попытался сложить печати, стоящий рядом собиратель взорвался молниевыми разрядами и исчез, появившись рядом с командиром, пробив ему спину рукой насквозь. Хисоги смотрел, как лидер команды упал на колени, но оставался живым. Один собиратель схватил его за плечи, удерживая и не давая ему двинуть, а второй, тот, что пробил его насквозь, ушел и скрылся за горящими деревьями.

Вернулся он, волоча за волосы скулящую и ноющую от боли Сизако, которая оставляла на земле следы крови из отрубленных ног. Кинув ее недалеко от себя, он подошел к водяной тюрьме и дождавшись, пока его товарищ развеет технику, схватил старшую сестру и не давая ей времени, отрубил ей руки. Вой боли разнеся по лесу, но никто ей не ответил, лишь плачущая Сузако, заплакала еще громче. Так же, схватив ее за некогда красивые волосы, ныне испачканные в грязной земле и своей крови, он поволочил ее к остальным. Далее последовало то, что Хисоги никогда не забудет и то, что будет преследовать его в кошмарах всю оставшуюся его жизнь, а жизнь как на зло, у него будет долгая.

Его товарищи, любовницы и лидер умирали у него на глазах, и как умирали... Собиратель подошел к командиру, и поставив его на колени так, чтобы видели все остальные протянул руку к животу, где у него сквозила рана. Из под его рукавов полезло множество змей, которые ринулись в открытую рану и начали пожирать его изнутри, не давая тому согнуться, его держали остальные, наслаждаясь криками боли и агонии умирающего человека, которого скормили змеям.

— Нет! Прошу прекратите! Остановитесь... — всхлипывая кричала Сизако, пытаясь доползти до сестры, при этом закрывая уши руками.

— Мисузу! Помоги! Спаси ее! — крик Кисако донесся до Хисоги, и он найдя ее глазами, безрукую, но еще не сдавшуюся, попытался двинуться. Но вой боли постоянно отвлекал его внимание, и он невольно продолжал смотреть на командира, боясь двинуться.

Змеи уже выбирались из его рта, ее давая тому кричать, а лишь стонать. Вот стоны прекратились и наступила тишина, долгожданная тишина, но это было лишь временно. Собиратель подошел к пытающейся подняться Кисако, что еще не теряла надежды, ожидая помощи от Хисоги, но ее мольбы были тщетны. Дождавшись пока она встанет хотя бы на колени, он схватил ее за подбородок, и заставил взглянуть в его глаза, полные наслаждения и безумия.

— Что, сука... — сплюнула она ему в лицо. — теперь мой черед?

Собиратель помедлил, но указал рукой на ее сестру. Все сопротивление Кисако сдуло ветром, и она дрожащим голосом голосом, сбиваясь на каждом слове, попыталась вымолить ее жизнь.

— Постойте... прошу, о-ставьте ее, возьмите меня, я сделаю все, что угодно... только прошу, не троньте ее. Она больше не может стать синоби, а меня вы можете использовать как хотите... — слезно умоляла она.

Собиратель наклонил голову набок и сквозь маску послышался леденящий душу голос, полный удовлетворением и садисткой радости:

— Съешь ее... — смотря в ее глаза, произнес он.

Несколько секунд ничего не происходило, а затем он отпустил ее, и Кисако, лишенная рук, поползла извиваясь, словно змея по земле, сломанная нога, с костьми наружу, не позволяла ей идти. Добравшись до сестры, Кисако попыталась залезть на нее, опираясь на свои обрубки, и совершенно не обращая внимания на боль. В ее глазах стоял ужас, из глаз текли слезы, но она не могла произнести и звука, лишь мольба в ее глазах, говорила о том, что она делает это не по своей воле.

— Кисако... — Сизако не понимала, что хочет ее сестра, надеясь лишь на милосердную и быструю смерть.

Когда Кисако открыла рот, слова застряли в ее горле, она дернулась, затем дернулась еще раз и укусила свою младшую сестренку за горло, прокусывая его и вырывая кусок мяса, что сразу начала жевать и жадно глотать.

В глазах Сизако, ее сестра, которая всегда защищала ее, застыл животный страх, от ужаса которого, она пыталась спрятаться, за непониманием того, что происходит. Она мечтала проснуться в кровати, в плену, плевать, лишь бы вырваться отсюда. Руки даже не пытались защититься, ведь ее сестра никогда не причинит ей вреда. Второй укус закончил жизнь Сизако, а ее сестра продолжала жевать и глотать, жевать и глотать... Пока перед ее глазами истекая кровью, захлебывалась единственный самый близкий для нее человек в мире.

Хисоги заскулил, чем привлек внимание собирателей, которые резко и одновременно повернули головы к нему. Это стало последней каплей, он яростно вырвался из земли, и с громким криком убежал прочь, пытаясь скрыться, исчезнуть, несясь туда, куда глаза глядят.

Когда синоби Суны, крича, убежал с поля битвы, собиратель поднял руку к лицу и снял маску. Остальные сделали так же, картина вокруг них, казалась совершенно другая. Три из четырех убитых синоби, лежали мертвые с различными ранами, созданными в основном от режущих предметов. У одной были отрублены ноги, у второй руки, третий умер в тот момент, когда его пронзил Орочимару. Никаких змей пожирающих изнутри, никакого каннибализма, лишь то, что случается на войне. Смерть и конец.

— Ненавижу эту маску... — прошипел Орочимару.

— Фуф... я думал, он так и не убежит, хех — Джирайя издал нервный смешок. — Ты чем его так? Его крики в соседней стране были слышны.

— Кха... — Орочимару опустился на одно колены.

Цунаде тут же ринулась к нему, снимая с него доспех с этой гадостью, которую они носят на себе.

— Не страшно, — обратился он к ней. — В лагере залечишь, лишь небольшое ранение. А что насчет твоего вопроса... то, это был галлюциногенный яд, с примесью психоделиков в его составе. Страшная штука, вытаскивает из подсознания самые жуткие вещи, мозг воображает то, что испугало бы человека, обращая его воображение против себя самого же.

— Задачу мы выполнили, теперь он разнесет слухи о 'собирателях', так ведь нас называют, вроде как. — сказал Цунаде.

— И что он видел? — поинтересовался Джирайя.

— Хм. Знаешь... я пожалуй даже не хотел бы знать. Мне и так впечатлений хватит на всю жизнь. — помедлив ответил Орочимару, чем погрузил всех в молчание. Разговор на этом и закончился.

Собрав тела в свитки, а так же потушив пожар, они скрылись с места сражения.

Мы сидели у костра, наслаждаясь отдыхом и стараясь расслабиться. Я курил успокаивающие травы, забив ими трубку. Во второй руке был короткий клинок, вакидзаси, на который я насадил кусочки мяса и держал в его, ожидая пока они поджарятся до хрустящей корочки. Джирайя сидел напротив, а малышка Цу дремала у меня на плече, прикрыв глаза. Поглядев на нее, я улыбнулся своим мыслям о том, какая она умиротворенная, когда спит, свободная от войны и грязи.

Переведя свой взгляд на костер, я погрузился в воспоминания. Два года прошло. Два тяжких и длинных года, которые пролетели словно жизнь. Многое произошло за это время, включая то же, что мы стали собирателями. Надутый слух, который активно поддерживается обоими сторонами, Суна, правда, не в восторге от этого, но лавина уже пошла. Нас боятся, нас остерегаются избегают. Там, где мы появляемся, бегут враги. Собирателей, точнее их костюмов много, и они то тут, то там появляются на разных частях фронта, активно поддерживая страх перед собой, пользуясь разными средствами. А как мы ими стали, это другая история.

Всему посодействовал Данзо. Мы с Цунаде решили, что если хочешь узнать правду, заберись в самую глубь предполагаемого противника, стань одним из его людей. Вот только Данзо тоже не дурак, и решил нас проверить, посмотреть на что мы готовы, и насколько способны действовать в интересах Конохи. По мне, так мы ничего не нашли. Замечаем странности и ищем их причины, а так же того, кто дергает за ниточки. Четыре подозреваемых, Сарутоби Хирузен, Шимура Данзо, Хомура Митокадо и Кохару Утатане. Есть у меня наметки, но их нужно мало того, что проверять, так это еще и очень тяжело сделать находясь на войне. Тут выжить бы, и не свихнуться.

— Эй, Орочимару. — обратился ко мне Джирайя. — Как думаешь, долго еще будет все это?

— Что ты имеешь ввиду? — ответил я.

— Ну, — вздохнул он. — долго мы еще будем искать... то самое.

— Не знаю. — ответил я глядя в костер.

— Знаешь, а ведь мне с каждым разом тяжелей снимать эту маску. Такое ощущение, что она вживается в меня, хочет стать мной. А те лица, будто смеются и ждут момента. — поделился я с ним.

— Хм. — фыркнул он. — Не тебе одному. Я понимаю, зачем это надо, понимаю. Но, честно говоря, в душе не принимаю.

— Знаю... — улыбнулся я. — Ты самый добрый из нас. Чистый, я бы сказал. Было бы по больше таких как ты, и глядишь не было б войны.

— Ага, было бы. Но таких как я, ты нигде не найдешь. — усмехнулся он. — Я эксклюзив, родился в одном варианте.

— Ну, — протянул я. — может тогда стоит поделиться с миром маленькими Джирайками?

— Че? — не понял он. — Ааа, иди ты. Я еще не готов к трудностям семейной жизни. — подняв палец верх, сказал он.

— Я ценитель! Я должен распробовать женщин, прежде чем успокоиться. — ухмыльнувшись добавил он, не дав вставить мне колкость.

— Ну, тогда мы так и никогда не увидим мелких, белобрысых спиногрызов, которые будут ходить в общественные бани в поисках своего непутевого папаши, который боится вернуться домой, потому что жена его держит за одно место. — глянув на него, сказал я.

— Я тоже бы сходила, — проснулась Цунаде. — настучать тебе по голове за подглядывание.

— О чем ты? — испугался он. — Я вообще завязал!

— Ну да, конечно! — хором ответили мы с Цу-чан.

— Честно-честно... — он сделал честные глаза.

— Ладно, заканчивай. — сказал я. — Джи, может ты закончишь? Ну, я же вижу, как тебе сложно. Сложнее, чем мне или Цу. Перейдешь под покровительство сенсея, и будешь воевать, как нормальный синоби.

— Так, я не понял. — Джи вгляделся мне в глаза. — Ты это о чем? А как же ваши поиски?

— Сами справимся. — высказал я. — просто ты не создан для этого, друг.

Джи молча поднялся, я поднялся тоже. Он подошел ко мне, и всмотрелся в мое лицо. А потом просто врезал мне, от неожиданности я плюхнулся на задницу.

— Орочимару, — прошипел он. — еще раз, ты попытаешься отвадить меня от себя, оградить от опасностей или скрыть ее от меня. Если ты попытаешься, решать проблемы, которые просто не можешь решить в одиночку, оставляя меня не у дел, тогда, когда я могу помочь хоть чем-то, то я перестану тебя считать другом. Я тебе обещаю.

Сказав это, он отвернулся и ушел в свою палату. Ладонь Цу, легла мне на губы, заживляя разрыв.

— А ведь он прав. — прошептала она.

— Знаю. — я кивнул. — Но так хотелось, чтобы хотя бы он не лез во все это дерьмо, которое может закрутиться, да и крутится здесь. Мы с тобой уже повязаны, ты кланом, я, как свидетель и прямой участник. А он...

— А он, как наш друг.

— Да, — согласился я. — но как мне не хочется этого, ты бы знала.

— Знаю. — она уткнулась мне в спину. — пойдем?

Мы встали и взявшись за руки, отправились в свою палатку.

Лежа и глядя в потолок, я размышлял о том, что будет, или точнее о том, что может быть. Цунаде лежа у меня на груди, напевала колыбельную песенку. Она вообще любит петь перед сном, вспоминая мелодии, которые ей пела мама в детстве. А затем ее мама, вместе с ее отцом погибли на миссии. Наверное таким способом, она не дает себе забыть ее, вспоминая самые счастливые моменты с ее участием в ее памяти.

— Цу, — прошептал я. — Как думаешь, Коноха изменилась?

— Волнуешься? — так же шепотом ответила она. — Не стоит. Приедешь, и увидишь. Или ты беспокоишься о Сае?

Я промолчал.

— Не бойся. — сказала она. — Сая будет рада тебя видеть.

— Надеюсь. И еще я... Надеюсь, что остался тем же, остался человеком, которого она помнит. — повернувшись сказал я ей.

— Глупыш, — хихикнула она. — Мы давно не люди, — погрустнев продолжила. — все, что нам остается, это сохранить то все человеческое, что осталось от нас. Или обрести... А теперь иди сюда.

Дорого домой. Ха! Я отправляюсь в Коноху! Было немного непривычно, все же давно я там не был. Да и Сая, надеюсь она в порядке. Два года войны, и у меня, как и у многих других, наконец появился отпуск, если так можно выразиться о трех недельном отгуле. Свежие силы поступили вчера, глядя на их восторженные и полные романтики лица, мне стало их жаль. Не то это место, но портить им праздник, я не решился. Пусть. Может, кто из них и сохранит то чудо, которое они испытывают сейчас.

Добирались мы долго. Очень долго, караван был длинным, и людей было много, не только синоби. Беженцы, торговцы. С кем я только не успел пообщаться, в дороге делать нечего, тренировки давно привычны и делаются на автомате. Придумывать новое, я сейчас не готов. Но чувствую, что того уровня силы, что я достиг мне мало. Очень мало, я просто не готов к будущим событиям. Да, я джонин. А-ранг, но разве это предел? А как же будущие сражения, с которыми я обязательно столкнусь, просто не могу не столкнуться. Я верю в закон подлости, но и верю в то, что из любой ситуации есть выход. А сила, в большинстве случаев, это универсальный выход. А ведь война будет на два фронта, вот только когда... В Конохе будет время обдумать.

Вот и врата.

— В ад. — хихикнул я. Мда.

Оказавшись в ставшей мне родной, деревне, я вдохнул воздух полной грудью. Прекрасно, прелестно, класс.

— Я домой. — обратился к товарищам. — Свяжемся вечером?

— Конечно! Хочу напиться и нагуляться! — воодушевленно проорал Джи.

Цунаде поморщилась:

— Я в клановый квартал. Думаю, улажу все до вечера. Не скучайте. — она поцеловала меня в губы и чмокнула Джи в щеку.

Я дал ему подзатыльник.

— Не засматривайся, а то придет злой и коварный змей и будет душить тебя подушкой. — сказал ему на прощание, и не слушая возмущенное 'Эй!', я двинулся в сторону дома по крышам.

Дом с виду не изменился. Но немного не убранный двор и общая атмосфера мне совсем не нравилась. Открыв дверь, я зашел внутрь и... ничего. Таак...

— Сая! — крикнул я. — Я дома!

Тишина, секунда, две, затем стук наверху, вот ты где... Я ринулся наверх, ожидая чего угодно, но не этого. Войдя в ее комнату, я обнаружил Саю, лежащую на кровати, и смотрящую в потолок.

— Сая! — я присел рядом. — Ты в порядке?!

Она повернулась и посмотрела на меня, да чтож такое... Вгляделась и широко открыла глаза.

— Орочимару-сама! — с криком она обняла меня. — Вы вернулись!

— Да, Сая-чан. Вернулся. Я вернулся. — поглаживая ее проговорил я.

Сидя в гостиной и попивая свежезаваренный чай, я понимал, что все плохо. Для Саи. Она сникла, очень сильно сникла, эти два года для нее превратились в ад. Без ноги, ей приходилось использовать костыли, а сама она чувствовала себя бесполезной, брошенной, хоть ее никто и не бросал. Мне было очень больно наблюдать за такой Саей, и я не представлял, чем ей помочь. Я, конечно, буду рядом с ней, пытаться поддержать ее, но этого не достаточно, я уеду и она снова останется в одиночестве. А кто, кроме меня у нее есть? Никого... Товарищи на фронте, я тоже вскоре вернусь туда, поэтому нужно было срочно решать эту проблему. Поблагодарив и поцеловав ее, (кобель), я вышел на улицу и спокойным шагом решил прогуляться. Подумать и попытаться хоть как-то решить эту проблему. Что можно придумать? Так прогулял я до заката, пока в меня кто-то не врезался. Опустив голову вниз, я увидел золотистого цвета шевелюру, растрепанную и пышную голову. Присмотревшись, я понял, что это ребенок. Ну, приехали, уже не можешь определить кто перед тобой.

— Здаров пацан. — взяв его за руку, я поднял его на ноги. — Не ушибся?

— Нет. — удивительно спокойным голосом ответил парнишка. Затем слегка потупившись, — Извините.

— Ничего страшного, молния. — хохотнул я. — Осторожней на поворотах.

Пацан заразительно улыбнулся, заставив мою улыбку расшириться еще сильней, хотя вроде бы уже больше некуда. И пошел дальше. Интересный мальчонка, одним своим видом поднял мне настроение. Я застыл. Вот оно.

— Стой. — крикнул я, одним прыжком, сокращая дистанцию, хотя расстояние было не маленьким.

Если он испугался, то я даже этого не заметил. Смелый.

— Как тебя зовут? — добродушно сказал я.

— Минато. — помедлив ответил он, не понимая к чему это.

— Минато... — прошептал я. — Знаешь Минато, давай-ка я с тобой прогуляюсь, ты ведь приютский? Сколько тебе лет?

— Ммм, ладно. Да, я с приюта. Как раз бежал обратно, чтобы не опоздать на ужин. И мне 5 лет. — гордо сказало это чудо.

— Ужинать значит... А давай я тебя угощу, все что хочешь, ну все что есть в этой деревне. — предложил я ему.

— А меня не поругают? — он поднял на меня глаза, да чтож такое-то а. Чтоб я, будущий змей и гроза синоби умилялся, но вот же ведь! Прямо перед глазами!

— Если я скажу, не поругают, потом отведу тебя обратно, идет? — протянул ему руку.

— Хорошо! — снова улыбнувшись, он пожал ее в ответ.

Место мы нашли сразу. Угадайте какое? Ичираку рамен... совпадение? Не думаю, кажется это передается в ДНК, улыбнулся я своим мыслям. Во дела. Ужин прошел на ура, меня нашел Джи, который присоединился к нам, и мы весело проболтали. Пацан оказался жизнерадостным и шаловливым оболтусом, не по возрасту умным и рассудительным. Любил розыгрыши и казался маленьким солнцем на фоне остальных людей, сияя не хуже Джирайи. Они быстро нашли язык и мне оставалось только вставлять иногда фразы, направляя курс разговора. Родителей не помнит, но клан Намикадзе знает. Наследства не осталось, война лишила небольшой клан всего, включая его родителей. В два года попал в приют, патруль нарвался на бушующий пожаром дом и сумел вытащить ребенка. В рубашке родился, ни завал, ни пожар его не задели. Поев и попрощавшись с Джи, я отвел его в приют, дорогу мне он показал. Решили не торопиться и поболтать еще, мне он понравился.

Дойдя до приюта, мы зашли и я попросив его никуда не убегать, нашел главного, то есть главную и мы уединились в кабинете.

— Орочимару-сан, я правильно поняла, вы хотите усыновить Минато? — спросила она меня.

— Да. — сказал я. — В этом есть что-то странное?

— Нет, простите, не поймите не правильно, но вы ведь вскоре отправитесь на фронт? — ах вот в чем дело.

— Да. — улыбнулся я. — Но моя, ммм... девушка, останется здесь. Она получила ранение и не может отправиться со мной, поэтому она позаботится о нем, пока меня не будет.

— Ясно. — кивнула она. — вы женаты?

— Нет. — растерялся я. — Это важно?

— Как сказать, — протянула она, роясь в бумагах. — Минато хороший ребенок, и мы все сильно к нему привязались, поэтому я волнуюсь.

— Не волнуйтесь, — улыбнулся я. — Вы сможете, заходить к нам, когда захотите, я оставлю адрес. Бумаг много заполняться нужно?

— Достаточно, но если вы решились точно, то ребенка можно будет забрать уже сегодня. Через месяц, я приду к вам и проведу беседу с Минато и если все будет в порядке, он останется у вас. — сказала она.

— Это просто отлично! — я обрадовался.

Выйдя из кабинета, увидел Минато, терпеливо дожидающегося меня.

— Ну, пацан, теперь у тебя будет дом. — обрадовал его.

— Дом?

— Дом.

Помолчали.

— Дом?

— Дом.

Помолчали еще.

— Дом?

— Ты издеваешься?

— Немного.

Похоже, не все так просто, как мне казалось, думал я, ведя его домой. Пацан оказался, с юмором. Или это я, юмора не понимаю. Но стоя перед дверьми дома с Минато за руку, которого, к слову, стоит отучить наивности, которую он мне показал сегодня, я чувствовал себя отлично. Ну, Сая... теперь тебе ничего не останется, кроме как жить. А Минато уж устроит тебе веселую жизнь, я обещаю.

Глава 28. Тяжелое положение.

Я осмотрел тело, на котором не осталось свободного места, вздохнул и убрал его обратно в свиток для переноса. Вытащил второй и распечатал. Предо мной предстало второе тело, которое я подобрал, когда мы попали в стычку на юге Страны Рек. Взять за руки и закрепить его, вот же морока, теперь ноги... отлично. Кунай в руку и надрез у кисти, половину банки крови хватит с головой. Залечить порез, сделано. Чернила в другой банке уже готовы, нужно осторожно смешать, на этот раз в отношении 1 к 3, иглу в руку. Провожу трубку к специальной игле, через которую будут проходить чернила и выплескиваться через специальное отверстие под кожу.

— Попытка номер триста двадцать один... — прошептал я, уставшим голосом.

Начнем с груди. Для начала, наношу контур будущей печати, все должно быть ровно и аккуратно, одна лишняя линяя, точка и прощай результат, хотя его пока вообще не удалось добиться. Далее идет само нанесение, пропитывая чакропроводящую иглу и соответственно чернила чакрой, повторяя все контуры печати, работа долгая и нудная, а отвлекаться чревато.

Волна освежающей чакры прошла по телу, временно снимая усталость и наполняя тело силой. Печать на груди готова, пора проверить. Активирую глаза и рассматриваю ток чакры в печати, которая в ключевых точках соединена с чакроканалами, и по задумке должна от них питаться, в идеале активироваться без печатей и крови. Наполняю тело собственной чакрой, отторжения нет так как его кейракукей и ткани уже мертвы. Тело охотно вбирает в себя чакру, но я концентрирую ток чакры вокруг печати, руки заняты тем, что расположились одна над печатью, другая под ней. Поэтому, кусаю себе язык и кровь падает ровно в центр печати, вижу, что чакра внутри нее всколыхнулась, наконец-то. Отпускаю ток чакры, и хватаю ближайший, попавший под руку предмет, кладу на печать и делаю процедуру запечатывания снова. Хм, деревянная статуэтка вороны, отделанная в лучшем стиле Страны Волн, поплыла и начала втягиваться, словно в воронку. Секунда, две, ускоряю ток, потому как медленное запечатывание тоже пользы не принесет, нет, нет, нет... в последнюю секунду успеваю закрыть рукой лицо. Слышу треск и легкая волна воздуха проносится по подвалу.

— Неудача, снова! — отплевываясь, прохрипел я.

Да, что же это такое? Больно блин! Куски дерева, впившиеся неглубоко в кожу, почти везде, не считая лица, которое я успел прикрыть, шипели и болели. Теперь лечиться, концентрируюсь и начинаю медленно извлекать их... статуэтку жалко. Думать надо, прежде чем хватать все, что под руку попадется. Ай, блин, тело! Убираю его обратно в свиток, пока вонять не начало. Еще один день на смарку. Вся суть в том, что я уже какой день пытаюсь нанести печать переноса на кожу человека. Ну очень, мне захотелось нанести себе такую, было бы удобно иметь печать, которую нельзя потерять и можно использовать в любой ситуации. Результата, я естественно не добился, секрет нанесения печати на живую ткань, бережно хранят Узумаки, и делиться они, конечно, не хотят. Вот и делаю, что могу. А тела со свитками... я в свое время сберег парочку, как видно не зря. Экспериментировать на себе, у меня не было никакого желания, хотя вру, желание было, но здравый смысл взял свое. Ладно, к черту все. Пора выбраться из норы и подышать свежим воздухом, усмехнулся сам себе.

Выбравшись и проморгавшись от яркого света, я решил пообедать. На кухне в кастрюле нашел готовую еду, Сая-чан обо всем позаботилась. Далее, надо бы заглянуть к мелкому, который неплохо у нас прижился. Сая-чан была вне себя от радости и умиления, особенно после того, как я сказал, что мы усыновили его как родители. Но прежде... душ.

После душа, почувствовал себя намного легче. Огорчение от неудачи в нанесении печати, ушло на задний план. Сейчас я сидел и наблюдал, как Сая гоняет Минато по полигону, разнообразными путями учит его правильно двигаться и относится к тренировкам. Сейчас они в виде игр, хотя лично я считаю, что это не нужно. Минато на удивление смышленый ребенок и неплохо понимает, что и зачем он сейчас делает, и почему это так важно. Нужно лишь объяснить, а путь синоби, который он без сомнения уже выбрал, требует постоянных тренировок и самосовершенствования, всегда и везде. А Сая... Сая... хм.

Подкрался сзади и обнял ее, заставив вздрогнуть:

— Ну как он?

— Орочимару-сама! — она попыталась обернуться, но я не дал. Она еще немного подергалась и расслабилась, опершись на меня, бросая на землю костыли. — Вы меня испугали.

Естественно испугал, у нас довольно большая разница в силе, все же... когда она получила свою травму, она еще была генином, сильной, на уровне чунина, но генином. Я же уже допрыгнул до джонина. И надеюсь вскоре повысить свой ранг, разнообразив свой арсенал. Наработки уже есть, осталось только вписать их в боевые связки. Я давно занялся тем, что начал работать над последней, доступной мне стихией.

Я зарылся в ее волосы и глубоко вдохнул ее сладковатый запах, чем заставил ее посмеяться от щекотки.

— Ну как он? — повторил я вопрос.

— Хорошо, у него талант. Быстро адаптируется, и скоро можно будет начать работу с чакрой.

— Как скоро?

— Через год, уже будет готов, — помедлив, ответила она.

— Ясно... используй записи, по которым с нами занимался Сарутоби-сенсей и своди его к меднину, на всякий случай, прежде чем начинать работать с чакрой.

— Знаю, — кивнула она.

Я улыбнулся. Сая сильно изменилась, это уже не та, девочка, которая слушается меня буквально во всем, она осмелела и стала более независимой, самостоятельной. И такой она нравится мне намного больше, к тому же, она осталась самой верной из всех моих знакомых, никогда не предаст, да и знает обо мне больше всех.

— Слышали новости? — спросила она.

— Слышал, — нахмурившись, ответил.

— Что думаете? Минато-кун! Начинай разминку!

Я проследил за тем, как запыхавшийся ребенок, начал растягивать и разминать мышцы, под строгим взглядом Саи, не пропуская ни одной.

— Думаю... — проговорил я. — Думаю, что дальше станет только хуже, мы не готовы. Нам нужно добить сопротивление Суны, и разделив войска сейчас, мы растянем войну на еще более длинный срок.

— Считаете, что они нападут?

— Нападут, — я кивнул. — Все на это указывает, единственное, что мне не понятно, почему сейчас? Почему не раньше? Или позже, когда война еще более истощит нас. И кажется мне, что это не просто так, Ооноки хитрый ублюдок, который кость съел на политической арене, и он никогда ничего не делает просто так, тем он и опасен, не считая того, что как синоби ему могут противостоять лишь единицы, включая нашего каге.

— А как же перемирие? — спросила Сая, понимая, что дела деревни становятся все хуже и хуже.

— А что перемирие? Договор был составлен давно и он, фактически не нарушен. Понимаешь, Сая-чан, тогда была война всех со всеми, и огромными усилиями удалось прекратить этот хаос, а сейчас мы воюем только с Суной, а у Камня давно к нам территориальные претензии. Никакого объединения с Суной у них не будет, все дело в Стране Дождя, где растет наше влияние, и если честно, эта война будет отлична от войны с Песком.

— Минато, начинай ката. И чем же, Орочимару-сама? — полуобернувшись ко мне, задала она вопрос.

— Чем? А тем, что за пределы Страны Дождя она не выйдет, весь конфликт будет, практически, в том, что две большие и сильные страны будут мериться пени... кхм, силой на нейтральной территории. Камень ослабит наше влияние там, да сама страна после таких потрясений перестанет нас интересовать.

— Это как-то...

— Эгоистично? Нечестно? — я вздохнул. — А ты думала, что мы будем нести всем мир и правосудие? Это политика Сая-чан, я даже не знаю, что должно произойти, чтобы объединить все деревни, — не хочу ее обманывать, но я знаю, что должно произойти. Но не говорить же ей, что будет такая война, и как объяснить, откуда я это знаю. Все, что мне остается сделать, это попытаться ее предотвратить. Такая война, обескровит все деревни на очень долгое время, да и не факт, что победа останется за людьми. Кагуя это не человек, и ее лучше вообще не выпускать.

— Ведь то же самое стало и со Страной Рек, как думаешь, ведь не просто так нас бояться простые люди. Дело не в том, что мы сильнее, быстрее и пользуемся техниками. Дело в том, если в бою встречаются два синоби, то страдают окружающие, если начинается война между нами, то страдают все. Мы жестоки, это наше воспитание, и выбирая между жизнью обычных людей и своей деревней, мы сама знаешь, что сделаем.

— Знаю... но это не отменяет того факта, что мы не правы, подставляя под удар невиновных, — прошептала она.

— Ну, правы, не правы. Думаешь, это волнует кого-то? Знаешь, тебе надо пообщаться с Джирайей, мне, кажется, вы найдете общие темы для разговора. Может, что придумаете, — улыбнулся я.

— Это, тот, твой товарищ, у которого известность на всю деревню, как у извращенца? — она переключилась на другую тему.

— О да, — я ухмыльнулся. — Это он. Но ты не волнуйся, он хороший. К тому же, добрый, честный и общительный. А то, что будет пытаться заглянуть тебе под юбку, это так, мелочи. Ты, если что, тресни его посильнее, и он отстанет. Временно, правда, — усмехнулся я.

Сая рассмеялась, представив его поведение. Она его знает, но не так, чтобы хорошо. А свою известность, Джи уже заработал. Причем в первый же день нахождения в деревне. Я то, думал, почему он такой помятый, когда мы вместе с Минато ели рамен. На следующий день выясняется, что некий человек, засветился почти во всех горячих источниках, подглядывая за девушками и при этом, противно хихикая. Поэтому, когда я вижу бегущего Джи, я просто отхожу в сторону, не обращая внимания на его крики помощи. Один раз помог, хватило, еле ноги унес. Это деревня синоби, и будь готов, что даже без знаков отличия, девушка вполне может накостылять мужику. А если их много... в общем, будь ты хоть хокаге, не стоит стоять на пути рассерженных фурий. Чревато, тяжелыми травмами.

— Орочимару-сан? Вас вызывают в АНБУ. — нас отвлек, внезапно появившийся, синоби в маске козла. Я присмотрелся.

— Как ты сюда проник? — задал я вопрос.

— Простите? — ушел он в незнайку, точно козел. Придется перепроверять всю систему обнаружения и искать дыры. Потому, что теперь я совсем не уверен в своей безопасности, повернув голову посмотрел на напрягшуюся Саю и хлопающего глазами, Минато, ну и своей семьи.

— Ладно, веди.

Стартовав, мы в быстром темпе направились к отделению АНБУ. Мимо проходившая полиция Конохи, хотела было остановить нас, но заметив представителя АНБУ, который на ходу предоставил документ, не предприняла ничего. Двигаясь за ним, я подумал о том, что хорошо быть глазастым, восприятие может у меня и не такое скоростное, как у Учих, но документ и я успел разглядеть. Пусть я потерял возможность копировать увиденное и моментально вспоминать детали, после моего... кхм обновления, однако некоторые плюсы остались, не считая новых возможностей, совершенно отличных от тех, что у меня были изначально. И это еще не конец, ведь насколько я могу судить, необычное строение своих глаз, я могу пользоваться лишь двумя из четырех доступных мне свойств. Первое — видение любого типа чакры, включая сен, возможность рассмотреть ее более детально, чем у любого другого глазастого представителя клана. Второе — гипноз. Отличная и очень удобная вещь, ограниченная некоторыми, пусть будет, правилами, но все же очень функциональная. Остальное пока неизвестно, и как к ним подобраться я не знаю. Скоро начнется такой замес, что мне жизненно необходимо все, до чего я могу дотянуться, лишь бы усилить свои возможности.

А вот зачем я понабился в АНБУ, напрягает. У меня отпуск и миссии выполнять в данный момент не намерен. К тому же, условием работы было невозможность разорвать нашу троицу. Никому доверять, кроме проверенных я не был намерен, как и Цу, так и Джи, когда узнал зачем мы вступаем, как полевые агенты.

Добравшись до места, я зашел в неприметное здание, точнее пристройку возле главной резиденции Хокаге, чтобы увидеть пол сотни разных синоби, включая моих друзей, и не очень.

— Орочимару!

— Привет, Цу, — я обнял ее в ответ, и пожал руку Джи.

— Зачем нас собрали?

— Эй, я тоже только пришел, за мной послали маскача, и он молчал всю дорогу.

— Я знаю, зачем. Сейчас, когда всех соберут, мы уйдем в подземный зал. Там все расскажут.

— А сейчас?

— Джи, сначала послушай, что тебе там скажут, а потом я договорю, то, что вам недосказали.

В комнату вошел представитель АНБУ и оглядел всех.

— За мной, — скомандовал он.

После брифинга мы вышли полностью обескураженные. Кроме Цу, которая заранее знала, какая жопа нам предстоит. Это не шутки, это было кое-что похуже. Я до боли сжал кулаки. Теперь понятно, почему Ооноки сделал ход именно сейчас, и понятно, почему пойдут только полностью лояльные люди. Нельзя допустить, хотя бы возможность утечки. Я потер плечо, на которое установили печать молчания, и она будет стоять до тех пор, пока информация станет уже не актуальной.

— Где можем обсудить? — я обратился к Цунаде.

— У меня в квартале, — ответила она.

— Тогда чего ждем?

Путь до квартала, занял немного времени. Завалившись туда, Цунаде провела нас в гостиную и активировав печати, выдохнула.

— Что будем делать? — нервно задал вопрос Джи.

— Работу свою делать, — недовольно ответил я. — Цу, что нам не сказали?

— Для начала объясните мне, что нам сказали, — попросил Джирайя.

Цунаде вздохнула и присела рядом со мной:

— Все просто и в то же время сложно. Водоворот запросил помощи, и мы обязаны ее выслать.

— Но?

— Но, открыто мы сделать это не можем.

— Почему?

— Да потому! — сорвался я. — У нас война с Суной и уже начались стычки с Камнем! Если сейчас мы выйдем в открытую против Молнии и Воды, то нас задавят, они только этого и ждут.

— Не ждут, я надеются, — меня поправила Цунаде. — Камень слишком вовремя вступил в конфликт с нами, в то время, как Кумо и Кири решили ударить по Водовороту. Официально у нас мир, но вступив в конфликт, мы объявим им войну, и тогда Коноху просто вырежут в четыре руки.

— Но у нас же союз! — похоже, Джирайя понял задницу, в которой мы оказались.

— Поэтому мы и действуем скрытно.

— Не выйдет, они узнают. Спецы других стран не хуже наших, — заметил я.

— Доказательств не будет. Печать уничтожит тела и на даст проговориться, а форму сменим недалеко от места действий.

— И какое прикрытие? — поинтересовался Джи.

Цунаде пожала плечами:

— Нукенины.

Я рассмеялся.

— Более трех сотен нукенинов уровня джонин, ты шутишь?

— Нет, — она помотала головой. — Все равно они ничего не докажут, печать не даст. Это изобретение Узумаки, оно надежно.

— Нельзя полагаться только на это, — покачал я головой. — В других деревнях тоже есть мастера печатей, и они не хуже.

— Но и не лучше, — возразила она. — Принцип работы этой печати совершенно иной, нас не раскроют, поймут, но не раскроют. А дальше сможем отбрехаться всеми правдами и не правдами.

— Сука! — Джи ударил рукой по столу, сломав его пополам. — Извини...

Цунаде понимающе махнула рукой.

— Так, — сказал он. — Я правильно понял, что нас тупо разыграли в целях лишить нас союзника. Камень начал войну, чтобы разделить наши войска и отвлечь нас, поставив в безвыходное положение, в то время как, Вода и Молния совместно уничтожают Водоворот. Если мы открыто помешаем им, то от Конохи не останется и камня на камне, а послать мы можем только тех, кто не на фронте и тех, кому можем доверять. Поэтому мы, прикидываясь нукенинами отправляемся не дать взять Водоворт. Я ничего не проспустил? — уныло сказал он.

— Пропустил, — я посмотрел ему в глаза.

— И что же? — он напрягся.

— Мы не сможем спасти Водоворот.

— Что? Стой... но ведь...

— Он прав, — было видно, что эти слова Цу даются очень тяжело. — У нас не хватит сил, чтобы отбить деревню.

— Но зачем тогда?

— Чтобы спасти тех, кого сумеем, и не дать врагам покуситься на наследие Узумаки.

— А мы, значит, покусимся... — сказал я в тишине, которая настала после ее слов.

— Орочимару! — зло выкрикнула она, — мой клан не позволит!

Клан... клан, Сенджу!

— Цунаде, сколько идет из Сенджу? — я схватил ее за плечи.

— Что? — не поняла она. — Больше половины...

— Блять! — я судорожно думал. — Ты не подумала, почему так? Что насчет Учих?

— Немного, — ответила она, не понимая к чему я. — может десяток не больше.

— Не доверяете?

— И это тоже, — нехотя сказала Цунаде, Джи сидел молча.

Вот оно, даже вступи мы в самом конце, и ударив в спину ничего не ожидающего врага, потери будут огромными. Не уверен, что хотя бы половина вернется домой, тогда почему здесь дохрена Сенджу, и мало остальных кланов? Кто получит выгоду от ослабления Сенджу? Хокаге? Получит, но Сарутоби не будет этого делать, у него война на носу, ему мало того, что не выгодно ослаблять деревню сейчас, так еще и смертельно опасно. Данзо? Не смешите мои тапочки, этот человек, жесток, бесчеловечен, он не дрогнув рукой способен отправить тысячи на убой, но он верен деревне и не даст ее ослабить, и способен сделать подобное лишь в том случае, когда из-за действий клана, деревне будет угрожать опасность. Да, Сенджу имеют большое влияние, да они амбициозны и сильны, но они не расшатывают лодку пока, что... удар на предупреждение? Брехня, не вижу логики, здесь чувствуется ненависть, желание уничтожить вообще, лишить возможности восстановиться. Кукловод хочет стереть Сенджу с лица земли, отсюда следует, что это Учиха...

— Это не они, — послышался голос.

— Что? — я оглянулся, встретившись взглядом с Цунаде.

— Это не они, — повторила она. — Это не Учихи.

— Я говорил вслух?

— Нет, просто я поняла, к чему ты ведешь. И повторю снова, это не они.

— Почему ты так в этом уверена? — я нахмурился.

— Я... не могу тебе сказать, но это не они. По крайней мере, это точно не глава клана, по некоторым причинам я не могу тебе рассказать... сейчас. И не думай про раскол, который у них настал, несмотря на некоторое ослабление и разные взгляды на политику клана. Кроме главы клана, ни у кого не хватит влияние такое провернуть.

— А когда сможешь? — удивился я. Все же, она очень редко не может мне что-то сказать, ведь она пошла против воли бабушки и посвятила меня в детали тогда.

Какой разнос ей устроила Мито-сама, даже по ее рассказам, это было жутковато. Но, сейчас-то в чем дело?

— Ммм... — Цунаде покраснела. Тааак, мне это не очень нравится. — Я смогу тебе рассказать, если ты... если... — она подвинулась ближе ко мне.

— Если что? — подозрительно покосился на нее.

— Если ты женишься на мне, — выдохнула она.

Ступор. Ступор это все на что я был способен в тот момент.

— А, эээ... — кажется, я выгляжу как идиот, но ничего не могу с этим поделать. Слишком не в ту степь зашел разговор. — Ты... это... в общем...

— Все молчи, — она подняла руку, обиделась что ли. — Потом поговорим.

Джи сидел молча, но его трясущиеся плечи выдали его, когда я посмотрел на него, тот расхохотался и долго не мог успокоиться.

— Ты... видел свое лицо? — продолжая всхлипывать, с трудом проговорил Джирайя. — Я... ээээ, это... — передразнил он меня.

— Все стоп! — разозлился я. Джирайя сделал вид, что успокоился, но улыбка так и не сошла у него с лица. — Все, на сегодня закончим. И Цунаде, — я почесал затылок. — Давай отложим этот вопрос, стой!

— Что еще? — недовольно сказала она.

Я обнял ее, покосившись на Джи, который намек понял и ретировался.

— Давай подождем немного. Это важный шаг, ну и потом сейчас война, а после уже можно будет думать.

— Ладно, — сжав кулаки и сквозь зубы, ответила она.

Мда. Я ее понимаю, но я даже не думал об этом! Какая там женитьба? Война тут, заговор здесь, а я лишь пылинка, которую таскает по сторонам. Сила, везде всегда нужна сила, чтобы решать. Снова.

Надо отвлечься, я вышел из квартала слишком задумчивый. Учихи отпадают, но так, как Цунаде не сказала мне причины, почему... то, я все же не буду вычеркивать их. В то, что Хокаге будет делать это, я не верю, но вера и дело различаются, слишком хитрый план, много неизвестных факторов, но как результат, их влияние падает. Сенджу становится все меньше, а теперь и это. Данзо фанатично предан деревне, но у него очень острый интеллект, он в курсе всего или большинства, значит, он должен быть в курсе того, что происходит, но не приду же я к нему со словами: 'Я все знаю, давайте решать проблему вместе'. Да и кто я, и кто он. Это не говоря о том, что он может быть в этом замешан! Как все сложно, и запутано! Хомура и Митокадо... а вот о вас я ничего не знаю, знаю, что воевали вместе с Данзо и Хирузеном, знаю, что занимаете пост советников с ограниченной властью. И все. Надо отвлечься.

— Джи, слушай, не хочешь сбросить пыль? Обновить навыки?

— Че? — не понял он.

Сказано сделано, не слушая его возражений, я потащил того на полигон.

— И зачем мы здесь? — Джи стоял напротив меня.

— Я хочу отвлечься. Давно мы не сражались, а?

— Хоооо, хочешь взять реванш? Но результат будет тот же! — гордо сказал он.

— Хех, — усмехнулся я. — Тебя спасло только то, что я обещал поддаться тебе, ради той штучки, на которую ты хотел произвести впечатление.

— Пфе, — фыркнул он. — Ты готов? — уже более серьезным тоном сказал Джи.

Я только кивнул.

Печать за печатью, но Джи не дает мне сосредоточиться, присел, кунаи просвистели над головой. Готово!

— Суйтон: Водяной пистолет, — преобразовав чакру в воду, во рту, я сжал кубы в трубку и выпустил максимально узкую струю воды, под огромным давлением разрезающую все на своем пути.

Джирайя ушел в сторону и приблизился ко мне, не давая времени повернуть голову, я прервал технику и вошел в клинч, бью коленом, мимо! Подножка и я лечу спиной к земле, не дамся. В полете меняю положение и руками отталкиваюсь обратно на ноги, но стараюсь приземлить в стороне. Джирайя времени не теряет и в меня летят огненные лепестки, которые я избегаю скрывшись под землей. Земляной клон и призыв множества мелких змеек, которые отвлекут его внимание.

Бах! Рядом со мной пролетает... острие катаны? Выбираюсь наверх, чтобы увидеть затоптанных змей и разрезанного пополам клона. Вот же жаболюб... здоровая метра в три роста жаба, с катаной в руках и курительной трубкой во рту, предстала передо мной.

— Знакомься! — ухмыльнулся Джи. — Это будущий жабий босс!

— Это еще, что за малявка, — пробасило это... это...

Ну ладно...

— Нинпо: Призыв! — секунда и я нахожусь на уровне Джирайи, или даже повыше. — Привет, Манда, — обратился я к большой змее, с фиолетовым окрасом и черными полосами по всей длине.

— Сссс... — прошипела она и попыталась меня цапнуть. — Зачем позвал, пища?

Нет, это уже наглость, собираю чакру, добавляя в нее элемента молнии, в кулак и обрушиваю удар по макушке. Змея дернулась, но перестала пытаться меня съесть.

— Так-то, — кивнул я сам себе, — и нечего на меня шипеть! Я сам тебя растил! И для своего роста ты пользовался моей чакрой! Что? Сам иди туда! Хочешь еще раз дам по голове? Нет, тогда слушайся, и хватить пытаться меня съесть... в кого ты такой агрессивный? Вон, смотри! Жаба! Давай ее ешь!

Когда жаб и змей схлестнулись, нас просто выбросило в сторону. Да чтож такое. Они поднимали тучу пыли и бились раскидывая куски земли в разные стороны. Отодвинувшись метров на двести от нас, они носились по полигону.

Я присел, и огляделся, а нет, вот он. Джи лежал метрах в пяти от меня.

— Джи. Джи! — позвал я его.

Тот огляделся и тоже принял сидячее положение.

— Напомни мне, чтобы я не призывал босса, когда ты с этим как его там...

— Мандой, — кивнул я, продолжая наблюдать за боем между змеей и жабой. Скажу вам, что это необычно зрелище, о вход пошли некоторые техники.

— Джи, давай напьемся.

— А как же эти? Хотя... аааах, — он махнул рукой в их сторону. — Пошли, пусть веселятся.

Глава 29. Крушение Водоворота.

Поправив на себе плотно прилегающие доспехи, которые мне с трудом удалось подогнать под себя, я проверил содержимое сумок и пересчитал все свитки. Заранее заготовив несколько тузов в рукавах, на случай опасности, а опасность будет, я в этом даже не сомневаюсь. Отдых закончился, не успев начаться. Война всегда преследует воина, а смерть идет в один шаг с синоби, это я зарубил себе на носу. Сложно чувствовать спокойствие, которое источала деревня, вернувшись с фронта, это заметили все, включая моего новообразовавшегося сына, пусть он не понимал в чем причина, но мое поведение казалось ему не естественным. Спать в пол уха, просыпаясь от каждого шороха, каждого скрипа, звука и чувства опасности, некоторого подобия интуиции, которое выработалось на протяжении постоянной угрозы моей жизни на передовой, в самой гуще схваток. А побывал я во многих, как и мои друзья.

Я оглянулся, посмотрев на хмурого Джирайю, и сосредоточенную Цунаде, им тоже не нравилось текущее положение, однако это наш долг, наше призвание — решать подобного рода проблемы. Рисковать жизнью во имя селения, множества знакомых и незнакомых людей, на ходу решая кучу личных проблем, которые хоть как-то, но отвлекают от не слишком веселых мыслей. Обстановка и постоянное напряжение давит и нарушает психику, от чего у человека появляется множество заскоков, вроде крайне обострившегося желания подглядывать и постоянно попадаться за этим делом у Джирайи, а он все же профессиональный ниндзя. Не считая того, что подглядывает он за куноичи, но по уровню он повыше будет, а разница в силе всегда влияла на общие умения. Или крайне агрессивное поведение Цунаде, которая сначала бьет, а потом лечит, если остается, что лечить. Война отучает от таких вещей, как умение сдерживать себя, и каждый удар это удар на поражение. И это лишь малая часть того, что ты получаешь в итоге.

Или мое чувство облегчения, когда я наконец выбрался из тихой и мирной недельной жизни дома, самое противное то, что приходится скрывать это, выставляя напоказ серьезность или недовольство, не поймут. Даже от самых близких людей приходится скрывать некоторые вещи, в силу того, что меня не поймут не потому, что не хотят, наоборот, близкие всегда поддержат, а потому, что не могут. Они мыслят по другому, и мое рвение и чувство того, что я на своем месте там, где смерть, крики боли и чувство безысходности, могут понять далеко не все. Но есть в этом и светлая сторона, а именно то, что я не сторонюсь этого, я не чувствую того, что делаю не правильно, я тайно радуюсь возможности становиться капельку сильнее в каждом бою, и чем сложнее и опасней бой, тем мне легче. Поиск сильных противников не ради проверки своей силы, а ради возможности наступить им на горло, поднявшись чуточку выше, чем был, став чуть больше, чем есть. И сейчас, я доволен предстоящей опасностью, предвкушая смертельный бой, довольство от отлично выполненной работы. А именно спасти, как можно больше союзников, при этом убив как можно больше противников. Именно это я сохраню в себе, не раскрою никому, это мое личное.

Я понимаю стремление канонного Орочимару к бессмертию, силе и знанию. Это — похоже, отличие лишь в том, что бессмертие мне даром не нужно, не мое это, но сила и знание... другой разговор. Однако пути у нас разные, если тот я, терпеть не мог кого-то над собой, предпочитая избавиться и скрыться, припомнить все запреты и предательство, по его мнению, то я глубоко завяз в Конохе. Это мой дом, мое гнездо, я змея, которая с каждым днем становится сильнее, и выходит на охоту за ее пределы, но возвращаясь обратно, оберегает свою нору. А то, что кто-то задумал пошатнуть стены моего дома, надеюсь, заметит змею слишком поздно, ведь никто, не обратит внимания на небольшую змейку, пусть она и смертельно ядовита.

Что касается данный ситуации, то это шанс найти если не ответ, то подсказку к нему. Такое количество Сенджу, готовых придти на помощь к союзникам, кукловод не пропустит и обязательно проконтролирует их уничтожение. Не всех, конечно, но если знать, куда смотреть, то задача становится проще. А я знаю, ведь в моей команде химе этого клана, и она будет в гуще событий. Если не она, то есть другой список возможных целей недоброжелателя. И все это нужно суметь объединить вместе с основной задачей, выданной бабушкой Цунаде. Мито-сама доверила ей, а она нам миссию, основную цель нашего отправления.

Любой ценой, мы должны вытащить Узумаки Кушину, следующую джинчурики девятихвостого демона лиса. Она наиболее подготовленная кандидатура на эту роль, жертва частично лишенного детства ради возможности усмирения и более высокого контроля над ним. По идее, она уже давно должна была находиться в Конохе, но по стечению обстоятельств вызванных этой неожиданной атакой, она осталась в деревне. Водоворот уже, который день держит осаду, и именно своей внучке, а соответственно нам, людям, что примут прямое участие в задании, в сопровождении из сильнейших членов Сенджу, нужно вытащить ее оттуда и в сохранности доставить в деревню. Интересно, в той истории этим тоже занимались мы? Ответа на этот вопрос я не узнаю, здесь творится своя собственная история. Но если Кушина и в правду будущая возлюбленная Минато, то это дополнительный стимул вытащить ее из того ада. Чем больше у меня будет рычагов давления на деревню, включая джинчурики, тем безопаснее я буду себя чувствовать. Да и руку на пульсе держать проще, когда будущие участники истории будут не просто под рукой, а будут твоими приближенными. Тогда и возможностей для того, чтобы не дать им погибнуть будет больше. Сложно это, с одной стороны ты незаметно загребаешь под себя контроль над будущей элитой деревни, с другой волнуешься о их благополучии. Главное не переступить черту, и самому быть готовым к резким поворотам.

Не забывать быть начеку, ведь помимо тех проблем, что могут появится во время боя, не стоит недооценивать самих синоби Кумо и Кири, это великие страны, и они сильны. Пусть они будут в некоторой степени измотаны, пусть не будут готовы, но они все равно остаются такими же машинами для смерти, как и я сам. Ошибка стоит смерти, и это фраза стала настолько привычна, что уже не доставляет никакого волнения, всего лишь констатация факта.

— Ор, ты в порядке? — обратил на меня внимание Джи.

Я засмотрелся на него, и продолжал смотреть в раздумьях, это он и заметил.

— Да, — кивнул я. — Готовы?

— Если к такому можно быть готовыми, держи, — Цунаде протянула мне сверток.

Схватив сверток я вытащил дождевой плащ и одел протектор нукенина деревни скрытой в Водопаде. Здесь такой выбор в протекторах, что диву даешься. Коноха видимо хранит все полученные протекторы как раз на такой случай.

— Дождь даст им преимущество, — одевая свой протектор сказал Джи.

— Не факт, — качнула головой Цу. — Для Сенджу это тоже родная стихия.

— Он про меня, в воде они искусней...

— У тебя есть молния.

— Как и у Кири, Цу-чан, — усмехнулся я. — Идеальные союзники, их стихии отлично подходят друг к другу. Как и мы с Песком, только постоянный союз невозможен, в силу стены ненависти между деревнями.

— Потянуло на размышления?

— Куда же без этого, наличие мозгов располагает к размышлениям.

— Меня этим не заденешь, я привык, — хмыкнул Джи.

Я лишь пожал плечами, не задену, так найду чем задеть в следующий раз.

— Сколько унести сможешь Джи?

— Человек десять, не больше. Она еще не выросла...

— Хватит, — подумав, ответила Цунаде.

— Кто нас понесет? И что будет, если твой призыв уничтожат?

— Лучше об этом не думать, — ухмыльнулся он. — Совсем...

— Придется рискнуть, — задумчиво прошептал я, — так кто нести будет?

— Я, — раздался голос за спиной.

Обернувшись, я едва узнал старого знакомого. Ну, здравствуй, Хьюга Митодору. Полностью скрытый под плащем с капюшоном, а глаза скрывают темные очки, дабы не дать лишних подозрений противникам.

— Давно не виделись, тайчо, — едва улыбнувшись, сказал я.

— Почти два года, — кивнул Хьюга. — Но теперь ты тоже тайчо, — одарил меня ответной улыбкой.

— Ты только не потеряй нас, — хохотнул Джи.

— Обязательно.

— Нинпо: Призыв!

Нас потряхивало, наверху становилось жарковато. Сейчас моя команда и сопровождающие нас синоби находились в желудке 'Ныряющей жабы', технике призыва Джирайи, которая позволяет переносить большой объем не только вещей, но и людей. В отличие от свитка переноса, что не очень хорошо сказывается на организм человека, жаба позволяет проглоченным находиться в сознании и выбраться в любой удобный момент. Минусы же... смерть жабы, смерть нам.

Цель миссии известна. Я снова и снова прокручиваю в голове план, и с каждым разом понимаю, что в большей степени это голая импровизация. Слишком много неизвестного и чем это закончится, не решатся сказать даже лучшие стратеги Нара.

Первая часть нашей мини-армии нанесет удар в спину атакующих синоби и попытается прорвать заслон, который они выставили вокруг Водоворота, носитель же, Хьюга, должен высадить нас незаметно в деревне и вместе с синоби Узумаки продолжать сдерживать осаду. А если еще точнее, то они, скорее всего, направятся по деревне, проходя по очагам боевых действий и уведомляя командиров к общему сбору. К моменту как мы готовились пробиться, Кири и Кумо уже прорвали стены, но уверен, что одним махом они разобраться никак не могли и их сдержали, но уже глубже в деревне. Жаба, незаметно, насколько это возможно для жабы, направится к центру, избегая всех. Джирайя сидит в трансе и управляет ею, и судя по его лицу, это сложно, а ведь мы даже еще не начали двигаться самостоятельно.

Вторая часть армии, сидит тихо и ждет сигнала, чтобы собравшихся, в основном синоби, мужчин и женщин, которые вместе с первой частью будут пробиваться с одной стороны, встретить и отвлечь внимание, связав боем, пока они не скроются. Жертва, их задача сдержать настолько долго, насколько это возможно. Все это понимают, они в первую очередь, поэтому за день до боя, в лагере творилось черте что. Выпивка плохо влияет на контроль, наркотики еще хуже. И когда я вышел из своей палаты, то описать то, что происходило, будет сложно, но как не странно, можно одним словом. Оргия. Кто куда попадет, никто, кроме нас не знал. Нам очень повезло, мы заранее шли на спасение Кушины, а вот остальным сообщили лишь на следующий день, поэтому и мужчины и женщины развлекались в последний раз, отгоняя от себя мысли о смерти таким способом. И в этом нет ничего необычного, я вижу это не в первый и не в последний раз, поговорите о морали, когда окажетесь в такой же ситуации. Мы с Цунаде, правда, уединились, она химе, у нее слишком много ограничений, а я из-за нее, рука у нее тяжелая.

Кушину держат в главной резиденции Узукаге, как особо важную персону, скорее всего там держат и остальных детей. Силы нужно беречь, ведь она наиболее приоритетная цель, потерять ее сейчас, это потерять шанс на управляющего силами джинчурики, а она ой как нам нужна.

В отличие от остальных деревень, джинчурики которых, уже вполне умеют пользоваться силами биджу, Мито-сама является лишь клеткой для демона. Слишком взрослая она была во время запечатывания, а перезапечатывание приведет к ее смерти, Мито-сама не тот человек, чьей жизнью можно пожертвовать. Во первых, она глава клана Сенджу, не смотря на то, что сама по себе Узумаки, во вторых слишком ценный сотрудник для деревни, один из сильнейших мастеров печатей когда-либо живших, и только она способна запечатать девятихвостого надежно и с возможностью пользования его силами. Каждый биджу отличается и у каждого своя, особенная чакра, чакра девятихвостого отличается особой ядовитостью для организма человека. Мито-сама на протяжении очень долгого времени изучала этот вопрос и нашла выход, создав печать двух элементов, более сильный аналог той, чем пользовались Узумаки изначально, и применив его при запечатывании лиса в себя.

Цунаде рассказала, что печать не была идеальной, в виду того, что лис, да и все биджу сильно отличаются друг от друга, и если эта печать вполне подходит для остальных, то для лиса нужен был немного иной подход. Лиса вполне удается сдерживать, но пользоваться его силой, оказалось невероятно опасно для здоровья, поэтому ее работы над печатью продолжились и привели к созданию еще более улучшенной и подогнанной конкретно для лиса, версии. Печать трех элементов, была создана с учетом ошибок прошлой и именно эта печать предназначалась для Кушины, которая по анализам и данным расчета, оказалась невероятно выносливым, даже на фоне Узумаки человеком, и если ей удастся пользоваться силой лиса, то наша деревня получит большое преимущество и уравняет нас с остальными. Если раньше, мы наваливались кучей и гасили джинчурики противников, то теперь можно столкнуть наши оружие против друг друга, а кто победит, будет уже зависеть от того, как хорошо они умеют пользоваться своей силой. А это значит, что Кушину будут тренировать очень интенсивно в надежде на будущее.

Но они не знают того, что знаю я. А именно печать четырех элементов созданная Йондайме Хокаге, а именно, теперь уже моим, сынишкой Минато, которую он, в свою очередь, по канону должен наложить на своего сына. Вот тут и возникает моя проблема и сомнения на его счет. По данным анализов, полученных мной по старому знакомству в больнице Конохи, Намикадзе владеет очень необычной чакрой, очень похожей на чакру Узумаки, но все же отличающейся от них многими нюансами. Насколько я смог выжать из данных, Минато в будущем имеет огромный потенциал в печатях, и скорости их создания. Он не сможет выжигать их прямо в воздухе подобно Узумаки, но на любой поверхности, стоит ему лишь приложить руку и имея достаточную концентрацию, скорости в их наложении ему не будет равных, а главное, что его отличий вполне хватит для освоения большинства техник этого красно-волосого клана. И конечно же уровень чакры у него не превышает нормы, а значит это единственное сходство с ними. Так же выяснились и большие минусы, на мой взгляд, даже слишком большие. Стихийные дзюцу. Путь стихийника для него не закрыт, но ему будет сложнее, в разы, в отличие от обычных синоби, преобразовывать чакру в стихийную. Такое вот свойство, зато уровень контроля в нейтральных путях ниндзюцу вырос настолько, насколько усложнился в стихийном дзюцу.

И вот мои сомнения сводятся к тому, что я опасаюсь напортачить в его обучении. Я очень неплох в фуин искусстве, но все мои фуин техники сводятся к тому, что я всегда их переделываю на себя, и к тому, что у меня просто нет той обширной библиотеки, которая есть у Водоворота, веками накапливающего знания именно в этом разделе. А значит, что при возможности я обязан схватить что-нибудь, и не быть пойманным, не очень приятная процедура, но выбора нет, одна ошибка и Минато не станет тем, кем должен, и история может повернуться, став намного хуже, чем была. А была она тоже, не очень хорошей.

— Народ, готовимся, — отвлек мое внимание, на миг открывший глаза, Джирайя.

Я встрепетнулся, отгоняя размышления подальше вглубь и настраиваясь на худший исход. Разгоняя чакру по телу, уже в двадцатый раз перепроверяя свитки и кунаи, я кивнул, оставшись довольным. Я готов.

— Внимание, мы приближаемся, все внимание отвлекли на себя остальные, но основной удар все равно пришелся на центр деревни, Узукаге оттянул основные силы в северо-восток, ближе к обрыву на крутые берега, — Джирайя тяжело вздохнул, снова закрывая глаза. — Резиденция под атакой, но ее сдерживают барьеры, нам нужно пробиться внутрь, но как объяснить им, мы не знаем.

— Хорошо, — я кивнул, и уже обращаясь к остальным, — Главная задача, Узумаки Кушина, остальное вторично, ни на что более не отвлекаемся. Первая группа, берет на себя весь удар, вторая группа поддержка первой и третьей, ирьенины в тыл, как пробьемся сразу меняете сторону, надеюсь, что синоби, что держат барьер поймут, что мы свои, — уже тише добавил я. — Я, Джи и Кавахиро пробиваемся к барьеру, Цу бери на себя медиков.

— Джи, — я обернулся к нему. Джи кивнул, он сообщит мне, когда выходить.

Мы у цели, нервы на пределе и ждать становилось все сложнее, пока, наконец, Джи не открыл глаза, но я понял все без слов. Набрав воздух в легкие, я рявкнул:

— На выход!

Выбираться из жабы, еще хуже, чем забираться в нее... ощущение не из приятных. Когда тебя глотают — это одно, а вот когда тебя выблевывают, лучше промолчу. Сбросив с себя слизь вперемешку со слюной, мы резво, стараясь незаметно, слились со стеной. Техника камуфляжа идеально подходит под данную ситуацию, совместно с сокрытием чакры, позволяет покрыться чакрой, которая поляризирует свет и преломляет его, делая пользователя невидимым. Проблема в движении, любое резкое движение и техника срывается, а чакра разносится по округе, давая обнаружить себя врагам. Палка о двух концах.

— Вы наверх, — показал я пальцами, медленно снимая с них технику. — Медики ждут, остальные за мной.

Но как только я раздал команды, со стороны прилетело множество водяных пуль, делая из стены решето, словно под пулеметом.

— У них сенсор! По плану!

Прыжок, за спину смотреть не буду, не дети, в команде работать умеем. Складываю печати, ухмылка наползла на лицо, и только волнение за друзей портит мне бой.

— Дотон: Каменная стена, — передо мной поднялась не слишком большая каменная стена, закрывая меня чуть выше головы, но она нужна мне не для защиты. Снова ряд скоростных, привычных мне печатей. Прислоняю руки к стене, наполняя ее чакрой, сосет словно пылесос.

— Дотон: Множественное дробление. Дотон: Направленный взрыв выстрелов!

Стена в один миг раздробилась на большое количество мелких осколков, но, не успев развалиться, взрывается, разносясь полукругом передо мной на огромной скорости, полные чакры, они с непредсказуемым направлением, дырявили всех, кто не успел укрыться. Насквозь проходя через плоть, обрывая десятки жизней, кому не посчастливилось узнать технику или уйти с ее траектории. Первые крики боли сразу же заглушили новые техники. Я рванулся вперед, прямо передо сразу появился противник со знаком деревни скрытой в воде на лбу, не сбавляя скорости я пошел напролом. Времени использовать техники у него не было, поэтому он напитав руку чакрой, выбросил ее вперед с большой скоростью. Вспышка чакры молнии в моем теле на пару секунд дала мне время, чтобы сравняться с ним по скорости и левой рукой мягко отвести удар, не теряя скорости опираясь на правую ногу, делаю круг на ноге в сто восемьдесят градусов, нанося удар локтем ему прямо в голову. Удар вышел сильным, но последствия мне неизвестны, потому что я рванул дальше, надеюсь, его добьют за мной.

Резиденция выглядящая, как большой куб, со знаком водоворота на стене, находилась примерно за половину километра передо мной. Вокруг него, стоял слабо видимый, отдающий зеленым барьер, покрывая стены здания словно пленкой. Под ударами техник, он становился ядовито зеленого цвета, но каждый раз он тускнел все сильнее.

Я не тешил себя мыслью, что доберусь до резиденции так просто, но одна группа взяла на себя большее внимание, тем самым упрощая мне и моей команде путь.

Прыжок вправо, прыжок влево, снова вправо, назад! Избегая маленькие на вид сгустки воды, но убойные в своей силе, прошивающие землю на несколько метров вглубь. Вижу команду справа на жилом здании, нужно убрать, мешают и сильно.

— Дотон: Зеркальная рука, — одна из моих любимых техник, направленная в сторону врагов, рядом со зданием, где они находится, сотканная из земли, поднимается рука, которая точь в точь повторяет движения моей. Минусы техники в том, что я стою абсолютно неподвижно, двигая только одной рукой, вторая находится в печати концентрации. Рука открыла ладонь и синхронно с моей рукой накрыла все здание, разваливая его и погребая команду чунинов под ней. Почему чунинов? Потому, что джонины бы ушли, или я их переоценил, что вряд ли.

Сбоку от меня из под земли выдвигается еще одна стена, это Джи защитил меня от атаки с фланга, вот, что значит командная работа и знание техник друг друга. Сколько же их? Нужно проредить ряды, иначе прежде чем я доберусь, даже избавляясь от слишком настырных, у меня закончится чакра. Рискну потратить по больше, но с пользой.

— Джи, Кавахиро, прикрывайте!

Ответ излишен, они все знают. Моя рука на секунду исчезает из виду, появляясь перед глазами уже со свитком, еще мгновение и свиток открывается, не теряя времени бросаю его в воздухе перед собой, кидая брызги крови с порезанной руки.

— Фуин: Высвобождение!

Свиток одарил меня волной воды, опасно, ею могут воспользоваться противники, но мой расчет оказался верен, не смотря на дождь, льющийся, как из ведра, мне все равно ее не хватало. Печати складываются отдельно от моего контроля, все проработано на автомате во время тренировок и схваток, которых за время войны у меня было огромное количество.

— Совмещение: Суйтон: Множественные водяные клоны! — не давая им времени сформироваться, заканчиваю технику, — Райтон: Насыщение молнией!

Около тридцати водяных клонов, насыщенных чакрой молнии поднялись на ноги, сразу срываясь в разные стороны в поисках целей, забитых в программу создания. А именно атака на любого с опознавательным знаком воды или облака. Но это еще не конец, отвлечь внимание они отвлекут, даже распадаясь, они оставят после себя лужу с зарядом молнии, которая осложнит и так непростую жизнь мои врагам, ну и союзникам тоже, если попадут. Но этого мало:

— Призыв: Нашествие змей!

Улыбка сама налезла на мое лицо, наблюдая, как из печати контракта повалило множество белых, неразумных, но верных мне змей. Кушайте змейки, пируйте!

— Дальше! — мазнув взглядом на потрепанных товарищей, которые все это время, что я был занят, защищали меня. Я двинулся вперед, к зданию. То время, пока я был занят техниками, нас тоже атаковали. Но я добился того, чего хотел. Перед нами временно образовался коридор, главное успеть. Не смотри назад! С Цунаде все будет в порядке!

Наклонившись вперед, я ускорился, не оборачиваясь. Но удача отвернулась от меня в этот раз. Лицом к лицу я встретился с новым противником, намного более опасным, чем те которых я обезвредил по пути сюда.

— Кагуя... — узнал я его по характерной клановой раскраске лица в виде красных тонких линий, являющихся символом жажды боя этого клана. — Джи, слушай меня внимательно, отправляйтесь дальше, пока еще есть время, я займусь им.

— Но...

— Отставить! Это приказ! Открой этот чертов барьер... и чем быстрее, тем лучше.

Кивнув, они рывком попытались обойти его и... им это удалось. Я удивленно-напряженно смотрел на своего противника.

— Почему пропустил? — спросил я.

Кагуя пожал плечами и, улыбнувшись, ответил:

— Ты меня больше заинтересовал.

Не говоря больше не слова, он смазался в один момент, появившись передо мной. Всплеск райтон чакры в организме и я перекатом ухожу по диагонали под его рукой, для того, чтобы поднявшись на ноги сквозь зубы выматериться и начать лечить довольно глубоко поцарапанные руку и бок. Обернувшись, увидел, как кости втягиваются в его тело с левой стороны, как раз там где я сделал перекат. Информация в книге бинго устарела или не верна, Геко Кагуя, еще опасней, чем я предполагал, раз уровень контроля над своими костями, позволяет выращивать их настолько быстро.

— Ты мне нравишься, — широкая улыбка появилась на его лице, — я не ошибся, когда выбрал тебя.

— Не могу сказать того же о тебе, — хмыкнул я, складывая печати, буду биться в полную силу. Этот синоби довольно известен в наших кругах, отличный боевик, мастер тай своего клана, высокая награда за его голову, остальное шелуха.

— Райтон: Покров молнии, — он очень силен в тай, но я тоже не слаб. У меня скорость, у него широкое направление, посмотрим, насколько мое нинтайдзюцу будет эффективно.

Смазался уже я, глаза в активированной форме, мне нужно максимальное восприятие, рукой с концентрированной молнией наношу удар в шею, но прежде чем успеваю ударить, одергиваю ее, не теряя скорости лоу-киком слева, чтобы не доходя снова отдернуть ногу, не давая ей нанизаться на выросшие кости. С особой внимательностью, насколько это возможно на таких скоростях, пропускаю мимо себя его ладонь из которой с огромной скоростью вылезла кость, похожая на кол. Кость вернулась обратно, но его рука на обратном пути схватила мое плечо, силой наклонив вперед, чтобы встретиться с его направленными пальцами. Боясь быть нанизанным на них, я собрал чакру в ноги и прыгнул, прежде чем кольями стали его пальцы. Но он меня обманул, вместо кольев его пальцы выстрелили своими же фалангами, с ужасающей скоростью вращения в мою сторону. Все, что мне оставалось сделать, это хоть немного сместиться в сторону, ни на замену ни на что-либо другое времени просто не было.

Больно... Кувырком пролетев по земле, я снова отпрыгнул на соседнее здание в воздухе исполняя ряд печатей. Всех выстрелов мне избежать не удалось, поэтому я с трудом остановил кровь в пробитом на вылет животе, благо позвоночник не задет. Но кишки не в порядке. Весь мир остановился лишь на противнике, на остальное я перестал обращать внимания. Момент приземления сопровождался ключ-фразой:

— Совмещение: Плюющий водой земляной дракон!

Дом на который я приземлился разрушился из-за создания дракона, который выплевывал сгустки воды, двигаясь к своей цели. Кагуя показывая мастерство тай, избегал атак, хоть и с трудом, пока наконец я не поймал его направив дракона ему на перерез. Следующий самый мощный, на весь остаток чакры, находящейся в драконе, он избежать не смог. Меня горько удивило, что перед ударом, кости его руки разрослись, создавая неприятный на вид костяной щит, который принял на себя удар. От удара его пронесло назад, но достаточного урона не нанесло. Пока он отвлекся, я создал теневого клона, задача которого, отвлечь внимание, а сам ушел под землю в панической попытке подлечить и хотя бы остановить кровь из пробитого живота.

Клон сумел отвлечь время на достаточное количество, чтобы я хоть немного привел себя в порядок. Выделив два земляных клоны, я отправил их наверх, а сам на ощупь чакры попытался проткнуть его из под земли, кольями. Когда колья ушли в сторону Кагуя, через несколько секунда мне пришел ответ из множества костей, напитанных чакрой, пронесшиеся мимо меня.

— 'Идиот, не стой на месте' — обругал я себя, наворачивая круги и двигаясь из стороны в сторону.

Думай, сука, думай. Анализируя весь бой, на скорую руку, мне казалось, что я что-то упускаю, что-то важное. Вот он наклоняет меня рукой, держа за плечо, вот направляет в мою сторону другую руку, чтобы как я думал нанизать меня, как бабочку на булавку... вот оно! Почему он не пробил мне шею той же рукой, которой меня держал, ведь ему ничего не стоит отрастить еще костей. Надеюсь я прав...

Выпад, я выпрыгиваю из земли, определив его положение, прямо у него за спиной. Он развернулся.

— Райтон: Пилорама.

Удар в шею блокируется выросшими костями на ней, которые настолько напитаны его чакрой, что легко блокируют мою пилораму, не будучи разрезаны пополам. Но это по плану, я смотрю на его широкую улыбку, которая превращается в оскал, подобно той, что у меня на лице, словно мое отражение. Приседаю, пропуская над собой костяной клинок в миг оказавшийся в его руке, чиркая пилорамой по его колену, которое тут же снова блокируется выросшими костьми, пора. Резко выпрямляюсь и снова удар в шею, но в этот раз он не блокирует, его зрачки расширились и он пытается увернуться. Кровь брызнула из шеи, но рана не смертельная. Кагуя рукой зажимает порез, и морщится от остатка чакры молнии на нем.

— Догадался таки, — произносит он, — ты не первый, кто додумался, но так быстро...

— Все случается в первый раз, — внешне спокойно пожал плечами, но внутри я готовый броситься на него, копил силы для удара. Тело ныло и кости трещали по швам. Покров износит тело, да и техники, произведенные в таком большом количестве сразу, дают нагрузку на организм. Ничего не происходит бесследно, надорваться я не боюсь, я боюсь не вовремя потерять контроль над своим телом. Как не смотри, но обмен не в мою пользу, а пока он болтает, я восстанавливаюсь, и даже если он тоже, то в этот раз, я знаю его слабость. Он не может выращивать кости в одном и том же месте подряд, ему нужно время, для восстановления. Эдакий интервал между ростом костей, хе, может чакрой наполнить, может что другое. Как, и что происходит у него в организме, я не знаю, но дико хочется узнать после этого боя.

— Вокруг идет бой за деревню, а ты ко мне прикопался, — улыбнулся я. — Понравилось? То еще будет, — мой голос перешел на шипение, удобный момент, я на мгновение оглянулся, чтобы оценить обстановку и зря.

Воспользовавшись моментом, он снова оказался рядом, два скоростных шага назад, я топнул ногой ставя последнюю печать, вытащил два куная:

— Суитон: Водяные клинки, — открыв рот, я выпустил плотную струю воды, переполненную моей чакрой, которая покрыла кунаи, удлиняя их и превращая в мечи, длиной в пол метра, тоньше нежели стандартные катаны, но не в этом их преимущество. Кагуя ухмыльнулся и опустил голову, его шея вздулась и закинув руку назад, он вытащил клинок, состоящий из его позвонков. Это было... противно, но не мне судить. Клинок был похож на... да на позвоночник он и был похож, только его края были острыми и там же концентрировалась основная часть чакры, что говорит о том, что его режущие свойства намного выше, чем у других, которые я видел прежде. Но и это еще не все, поставив левую руку перед собой, она начала ломаться, изгибаясь под разными углами, словно под кожей у него происходят множественные переломы, и со всех сторон полезли кости, превращая руку в подобие широкого щита, который закрывал почти все его тело.

Зрелище было необычное, с щитом в одной и мечом в другой руке, он стал напоминать некое подобие рыцаря. Рывок, сцепка, обмен ударами, щит принимает на себя большинство, оставшееся пресекает его костяной клинок. Подача чакры в клинки, привела к тому, что они увеличились в длине. Собравшись с силами, я сделал глубокий выдох, сближение, оба клинка бьют параллельно сверху, я быстрее, маневреннее, он сильнее и крепче. Меняю длину клинков в руках, благодаря их водной основе, мешая ему привыкать, кружа вокруг него и не давая полностью воспользоваться своим тяжелым щитом, жду момента, я устал, очень сильно устал. Но это не важно, важно то, что мой враг тоже устал и он отступает, шаг за шагом, сантиметр за сантиметр он движется назад. Делаю широкий шаг назад, на ходу трансформируя правый меч на водную плеть, не позволяя ему опомниться, наношу удар плетью в обход щита. Водная плеть изгибаясь просто обошла щит и ударила Кагуя по щеке. Это шанс, мой яростный крик переходит в рычание, пользуясь моментом я делаю последнюю длинную серию ударов, под которой его лицо меняется с довольного на обеспокоенное, наконец. Присед, протыкаю ногу, удар ногой с разворота и он падает на землю. Нужно добить.

— Тайчо, в барьере дыра, — меня отвлек знакомый голос, а затем этот человек схватил меня помогая удержаться на ногах. — Нужно торопиться.

Я повернул голову, свои... кивнул ему и мы двинулись в открытый проход не теряя времени на добивание. Зашли туда одни из последних, барьер восстановился за нашей спиной, но его цвет вновь стал прозрачней. Нас подхватили медики и увели вглубь здания, Цунаде первым делом принялась за меня, молча делая свою работу. Я выслушивал доклад, так как формально являюсь командиром группы, а на деле, я веду на место, а сработанная группа почти все делает сама. Их задача сопровождение и защита.

— Барьер держится на последнем дыхании, синоби Узумаки, в скором времени, будут не в состоянии поддерживать его, а тратить нашу чакру на поддержку барьера, считаю нерациональным. Предлагаю вытаскивать цель, оставив несколько бойцов как приманку.

Я вздохнул:

— Найти сможете? — получив кивок, я продолжил: — Исполняйте, берите детей на свободные места, уходить будем тем же способом, не надо морщиться, если есть возможность забрать детей, берем. Считай это вкладом в будущее. Куруру прочеши окрестности, узнай наиболее безопасный путь, Татсуми, возьми на себя организацию обороны, если уж кого оставим, то дадим им шанс выжить. Ганзиро, к тебе у меня отдельная просьба, будешь нести Кушину на своих плечах, отвечаешь за нее головой, в бой не вступать, отвечать будешь непосредственно перед Мито-сама и Хокаге. Свободны.

Раздав указания, я с оставшейся группой и местным командиром прошел по резиденции обсуждая последующие планы, изначально, он отнесся ко мне скептически, слишком молодым я ему казался, но разводить политесы времени не было, поэтому я в крайне грубой форме объяснил ему свою точку зрения, заработав уважительный кивок и нормальное отношение. Меня выбивает из колеи отсутствие страха перед смертью у Узумак, они абсолютно не волнуются, нет паники или истерик, это казалось слишком странным, и я решил расспросить это лично у представителя этого клана. Улыбнувшись, Узумаки приподнял майку, показав странного вида печать, вроде многоугольника, с множеством мелких символов внутри. Как оказалось, эта печать способна в некоторой степени убирать эмоции, так же имелся некоторый выбор на устранение чувств. Когда они начинают мешать работе, печать активируют и ликвидируют эмоцию, что создает проблемы. В данном случае была убрана такая вещь, как страх, можно влиять на гнев и даже инстинкт самосохранения. Это... неоднозначная вещь, не решаюсь судить, но лично я бы отказался от нее, много плюсов, равно как и минусов. По мне, лучше уметь держать их в узде, а чаще без них не выжить. Защита, вскоре, падет, и нам срочно нужно думать, как выбраться.

— Барьер прорван!

— Удерживайте позиции! Джи, что там?

— Почти все на месте, девочка внутри, остался только ты и Цунаде.

— Хорошо, Цунаде, мать твою! Оставь его, мы уходим!

Цунаде растерянно посмотрела на меня, да что мать твою такое... быстром шагом я дошел до нее. Она лечила паренька, которому пробило грудь, парень может выжить, но не в этих обстоятельствах, почему она не обращает на меня внимания? Я схватил за руку Цунаде, которая стала упираться, оглянувшись я взглянул на паренька, вот оно как. Он почти полная копия Наваки, даже волосы отдают каштановым оттенком.

— Цу, оставь его! Мы уходим, быстро! — крикнул я на нее, ноль реакции.

Действовать пришлось жестко, ее переклинило, я вытащил кунай и быстро перерезал горло ребенку, так же резво развернувшись, я отвесил ей пощечину, и схватив за руку толкнул к Джирайе, призыв которого проглотил ее, скрыв с глаз долой.

— Лезь! Я понесу!

После того, как Джи скрылся в жабе, я схватил ее и не церемонясь, приказал своей змее обхватить ее так, чтобы она не выпала. Ситуация выходила скверная, нас давили со всех сторон, и мы оказались в явном меньшинстве. Прорыв должен пройти через центральный вход, постоянно приходилось следить, чтобы на голову не упал кусок рушащегося здания. Сколько получилось, мы запихали детей, благо места они занимают мало, но всех спасти не удастся, я не знаю, что будут с ними делать Узумаки, но приказ не сдаваться в плен был четко дан от Узукаге.

Помимо меня, на прорыв шел почти весь сопровождающий нас отряд из тех, кто остался в живых. В жабе на защиту осталась только пятерка особо целых, остальные отвлекут внимание, включая меня. Количеством в тридцать с лишним человек, мы начали пробиваться наружу, меня защищали, словно я даймё, и это было правильно.

Выбиться удалось только пару десятков метров от резиденции, пока не стало понятно, что нас всех тут положат. А если положат еще меня, то жаба может и не скрыться, а это недопустимо. Блять! Значит это мое последнее веселье... складываю печати вбухивая чуть ли не половину резерва.

— Нинпо: Призыв! — на этот раз змей было не просто много, их было очень много. Волной они появились и начали расползаться по всем направлениям, среди них затесалась еще одна, чуть толще в своей основе, так как проглотила жабу. Все, я сделал все, что смог, надеюсь они смогут выбраться. Мне же остается только продать свою жизнь подороже...

Рубка началась, нас просто продавили обратно к резиденции, желая загнать в каменную ловушку. Из-за желания не понести слишком большие потери, давили нас грамотно и осторожно, преимущество было у противников, на пару десятков человек. Снова на перерез пошла группа, обмен железом, я столкнулся с непонятно откуда взявшимся чунином. У него вышло отвлечь меня, нас сумели разделить на четыре небольшие группы... уже три. Паника накатывала волнами, мне хотелось жить. Я рубился со всеми, вертел головой в поисках выхода, но ничего кроме пути назад не имело шанса на успех. Взвесив все за и против, я создал теневых клонов, и мы бросились в разные стороны.

Память клонов пришла вместе с очень тяжелым ударом, который сразу переломал мне ребра и впечатал в стену, но и этого оказалось мало. Видя, что мы разрозненны, вымотаны и морально задавлены, несколько синоби Кири запустили гигантскую волну, к сожалению, я заметил ее слишком поздно, чтобы хоть что-то сделать. Вода накрыла меня с головой и с ужасающей силой, не терпя сопротивления потащила дальше, я попытался выбраться наверх, но она была полна чужой чакры, а меня кувырком потащило в неизвестном направлении. Мои мысли не вовремя сосредоточились в вопросе о том, куда делись синоби Кумо.

Почему так темно? Удар по лицу разбудил меня и я застонал от боли. Продрав глаза, я увидел перед собой лишь тени, все плыло и кружилось, и я никак не мог заставит себя сконцентрироваться.

— И что здесь делает нукенин Водопада? — прозвучал незнакомый голос.

— Брать его?

— Нет, избавься от него. У нас нет возможности тащить его с собой, — сердце застучало быстрее, под напором адреналина и желания жить.

На ощупь я схватился за кунай и резанул ближайшего по ноге, второй на инстинктах нанес мне очень сильный удар. От его удара меня пронесло кувырком несколько метров, но я сжав зубы, в полете складывал печати, и как только мир перестал кружиться, отправил им на встречу несколько водяных пуль, прошив того, кому успел поранить ногу. Второй синоби принял их на себя, и они прошли сквозь него, не причинив вреда. Мои глаза широко распахнулись, я ничего не понял и это мне не нравится. Организм на пределе, целых ребер почти не осталось, множественные трещины везде, где только возможно, но я держусь за счет медицинской чакры и навыков ирьенина. Чакры почти нет, придется экономить на техниках, потому, что в тай в таком состоянии я бесполезен.

— Суйтон: Режущий дождь!

Отправив, преобразованные из воды, сенбоны в противника, я внимательно наблюдал за его действиями, и его снисходительная улыбка, мне совершенно не нравилась. Сенбоны воткнулись в его тело, прошив его насквозь без вреда, снова. Но теперь мне понятно в чем причина.

— Хозуки... — прошипел я, я не уйду от него. Чакры не хватит, сегодня мне очень везет на синоби с улучшенным геномом. Он приблизился ко мне и пробил кунаем плечо, пришпилив к стене. Удар ноги по животу и меня выворачивает вместе с кровью, внутренние органы держатся на честном слове. Жаба уже должна была выбраться, надеюсь с ними все в порядке и они на пути в Коноху.

— Кто ты? — вопрос сопровождался ударом.

Я, отчаянно молчал, не хотелось прослыть предателем, но если возьмутся за допрос, то сломают. Всех ломают, и не нужно считать себя исключением. Удар... стон боли вырывается независимо от желания. Снова удар, вопрос. Удар, стон, вопрос. Но помощь пришла в тот момент, когда я уже не рассчитывал пережить следующую пытку.

— Катон: Цветы феникса!

Глаза заплыли, мне оставалось только слушать.

— Суйтон: Водяной прорыв!

— Катон: Огненный шар! Катон: Дыхание дракона!

Помещение заполнилось паром, дышать стало еще трудней, я начал терять сознание, но вдруг раздался крик и все прекратилось. Меня кто-то поднял и потащил прочь, от прикосновение тело забилось в судороге, боль стала еще сильнее. Куда и зачем мы шли я не запомнил. Я то терял сознание, то снова слышал дыхание человека.

— Ты умираешь, — раздался голос, я чуть приоткрыл глаза и нервно рассмеялся, закашлявшись кровью.

— Киято... никогда не думал, что буду рад тебя видеть...

Учиха рассмеялся в ответ.

— Где мы?

— В подземной библиотеке, я решил забрать то, что осталось от нее. И я никак не ожидал встретить тебя здесь.

— Да уж... вот только мне немного осталось, как ты и сказал.

— Жить хочешь?

— Хочу, но ты не ирьенин... — слова давались с огромным трудом, я уже понял, что происходит. Я долго мусолил это в голове, но доказательство передо мной.

— У меня есть кое-что получше, несмотря на то, что я против, но один человек посчитал, что ты будешь полезен, — на миг активировав глаза, я заметил в его чакре черную составляющую, такую же, какую видел в день осады, когда я пытался поймать предателя. В тот раз, я попал под гендзютсу, и ему удалось скрыться. А гендзютсу такого уровня могут очень не многие, и я не ошибся.

— Вы предали деревню...

— Ха-ха-ха, ты ничего не знаешь.

— А что тут знать, — с болью я сделал вдох, — Учихи решили поднять головы, пользуясь моментом и избавиться от ненавистных Сенджу, что стоят на пути, разве не так?

— Глупость, мой клан потерял право носить фамилию Учих, они слабы, лишь некоторые пошли за нами, а Сенджу это только первый шаг к исполнению плана, и ты в нем сыграешь не маловажную роль. Клан упал в моих глазах, когда я узнал о вечном союзе между главными ветвями, который держали в тайне и на глазах всей деревне разыгрывали неприязнь.

Вот о чем не могла сказать мне Цунаде, секрет двух кланов. Вечный союз двух сильнейших кланов это огромная власть, если они захотят сместить Хокаге, они это сделают. Их сил хватит, что взять всю деревню под контроль и отправить под нож все остальные кланы, поэтому они и скрывают этот союз, поэтому Цу и не могла сказать мне правду, это приравнивается к придательству. От него начала отделяться черная субстанция, которая приняла форму человека, не естественная хрень, что стояло передо мной вызывала рвотные позывы, а мои глаза активировались независимо от моего желания, и изнутри ко мне пришло чувство омерзения и желание уничтожить это... но сил подняться не было. Вспомнились картины из будущего, ситуация оказалась еще хуже, чем я думал, намного хуже.

— Знакомься, черный Зецу, — с некоторой гордостью с голосе поведал мне Учиха. — Ты достаточно приближен к Хокаге и принцессе Сенджу, поэтому ты так ценен. Его тело твое.

Я пошарил рукой в поисках кунаев, но нашел кое-что получше. Умирать, так умирать красиво. Собравшись с последними силами я гордо взглянул ему в глаза.

— Пошел ты, — с этими словами, я схватился взрыв печати и отправил в стену, схватив с его рук свиток с техниками Узумаки, испорчу все что успею, я отпрыгнул и упал без сил. Прогремевший взрыв принес с собой тучу пыли, и обломки, которые придавили мне ноги. Нас разделил обвал, вот только выход остался с его стороны.Ног я не чувствовал, скорее всего их раздавило в лепешку. Жаль, умирать вот так, не сообщив никому то, что я сумел узнать. Шипящая змейка вылезла из под одежды и приблизилась к моему лицу. Улыбка наползла на мое лицо:

— Ты все слышала, прошу... предупреди моих друзей, — прошептал я, проваливаясь во тьму.

Глава 30. Предатель. Часть 1.

С высоты открылся вид утренней, еще не проснувшейся Конохи. Рассвет только-только одарил деревню своей благодатью и теплыми лучами падал на лицо. Основная масса, проживающих здесь людей, еще не проснулась. Но самая энергичная прослойка населения уже во всю двигаются к своим торговым лавкам и, потирая ручками, ждут прибыльного дня. Открываются магазины, улочки постепенно наполняются народом, носятся курьеры и потихоньку появляется шум живого города.

Вдохнув свежего воздуха и, подставив вторую половину лица под мягкие и ласкающие лучи солнца, с легкой улыбкой на лице, я поудобнее устроился на твердом камне, что оказался носом первого Хокаге деревни скрытой в Листве. И нет, это не неуважение, причина в том, что именно отсюда открывается прекрасный вид на дорогое моему сердцу селение. А утро, желательно начинать с приятного, ведь кто знает, как обернется день, но хорошее настроение — это задел для удачного дня.

Коноха выглядела так, как выглядела всегда, сколько себя помню. Большие и маленькие дома, самых разнообразных форм и цветов. Она больше напоминала детскую разукрашку, с легкой детской руки, расскарашенной на вкус и воображение простого ребенка. Желтые, красные, голубые, оранжевые крыши, стены и трубы, на общем зеленом фоне множественной растительности, целых участков густых лесов прямо посреди города, вгоняли меня в щенячий восторг.

Впервые меня сюда привел сенсей. Один из тех людей, благодаря которым, я могу быть собой. Так вышло, что я оказался одним из множества сирот. Нас много, дети порожденные войной и живущие ею, и дорога таким лишь одна. Синоби. Подобное не красит характер и отношение к людям, чувство жгучего одиночества, приправленное леденящим страхом перед будущем, и горькими слезами от понимания, что другим плевать на твою судьбу. Улыбайся, люди любят идиотов. Мне казалось подобное поведение единственно верным. Мне хотелось привлечь внимание людей, хоть кого, в глубине души понимая, что от этого станет лишь хуже. Меня ругали, меня били недовольные мальчишки, ставшие целью моих шуток, меня обходили стороной, относясь с настороженностью. Но ведь в жизни не может быть всегда плохо, так и со мной. Я медленно обрастал связями, знакомился, дружил, завидовал, ненавидел, влюблялся и огорчался. Так незаметно, маска исчезла, мне больше не нужно было притворяться, я просто стал тем, кто я есть. И как оказалось, мой характер не столь сильно и отличался от маски, просто в особо тяжелые периоды и радоваться было сложно. Но я уверен, что несмотря на сложную жизнь, я сохранил искру в себе, самое дорогое, что есть во мне. Позже я сам понял, что именно эта искра и есть та самая Воля Огня. Искра воспламенилась в тот момент, когда я понял одну маленькую, но от этого не менее важную истину. Я больше не один.

Эта малая истина, выросла в еще более важное понимание, что Коноха не только мой дом, Коноха мое сердце и душа. Место, которое я буду беречь, как зеницу ока. А люди в моем доме, моя семья. И неважно кто они, рабочие, торговцы, синоби и простые крестьяне, все они моя семья.

Взмах руки и из рукавов моего хаори вылетает свиток. Еще один взмах и свиток раскрывается обнажая бумагу, на которой переплетена вязью, печать хранения. Сейчас главное не потерять концентрацию, ибо то, что я задумал слишком важно, чтобы из-за небольшой глупости потерпеть неудачу, будучи просто неосторожным. Капельки крови попадают ровно в центр печати, а я посылом чакры высвобождаю предмет. Свиток исчезает внутрь рукава, но я не обращаю на это внимания. Моя рука ловит крупную чашку, не давая расплескаться ни капли жидкости из нее. Чашка удобно разместилась на моих коленях, а я схватит палочки для еды, раскинув руки в стороны, соединяю их в молитвенном жесте:

— Итадакимас!

Горяченькая! Свежая и такая изумительная лапша, исчезает перед глазами. Ноздри затрепетали, улавливая запах из чашки. Я не могу удержаться, и оглянувшись, нет ли кого рядом, начинаю невоспитанно, но довольно причмокивать, а иногда и откровенно чавкать. Все же рамен у этого пацана Теучи выходит отменный. Говорят он хочет открыть забегаловку, так вот, я буду там первым.

Рамен закончился, и я грустно вздохнув, тянусь за пояс, чтобы вытащить бутылочку саке. Лицо более не выражает улыбки, а на меня налетела легкая грусть и тоска. Две рюмки наполняются самым дорогим саке, из того, что я смог достать. Только в особые дни, я могу позволить себе глотнуть немного 'Дай Гинджо'. Недешевое удовольствие, скажу я вам.

— За тебя, друг.

Я опрокинул одну рюмку в себя, вылив содержимое второй вниз. При падении саке разбилось на множество каплей и казалась покрыло всю Коноху.

— Я скучаю... — обратился я в пустоту.

Два года прошло, а я до сих пор не верю. Мне казалось, что смерть могла догнать любого, кроме тебя. Думал, что она обходит тебя стороной, ведь ты выживал там, где выживали самые удачливые. Но время шло, а счастливчики так же погибали, и только ты шел вперед, просто отмахиваясь от опасности. Наши отношения не заладились с самого начала, но ведь это и неважно, мы стали друзьями. Настоящими, верными и будь хоть малый шанс, я бы отдал свою жизнь, чтобы ты продолжал жить.

Встряхнув головой, я отогнал грустные мысли. Жизнь идет вперед, и я не должен отставать от нее. Так бы ты мне сказал.

Сегодня последний день, когда я могу вот так посидеть и поглядеть на этот пейзаж. Завтра мне придется вернуться на фронт, двухнедельный отдых закончился. Война это грустно. Слишком много боли, слишком много крови. Когда я его найду? Человека, которому суждено стать величайшим. Человека, что став моим учеником принесет мир нам, остановит войны и не даст им возобновиться. И пусть сказано, что он может принести море боли, если пойдет по иному пути, я уверен, что сделаю все от меня зависящее, чтобы не допустить этого.

— Ай-яй-яй — если я сейчас не свалю, будет бо-бо.

Прыжок на крышу, и валим, валим, валим.

— Стой, поддонок!

— Ага, счаз... — пробурчав, я ускорился еще сильнее.

А все таки, какой удачный день. Меня пробило на хихиканье. Какая фигуристая девчонка, а какие груди, а как она мылась. Шшш, надо слюни вытереть. Все отстала? А как иначе, не бегать же по селению голышом, хотя... шшш, надо слюни вытереть. Прыгнув еще выше, я лишь носочками ног отталкивался от подоконников. Крыша, вот место где меня не достанут. Оп, отлично, быстрее, быстрее, пока не забыл.

— Где же ты была... А!

Записная книжка легла мне в ладонь. Перо уже находилось в руках, осталось только собраться с мыслями.

'Я не мог, не подглядеть за нею,

Все мои мысли заняла она.

Лишь глядя на нее пьянею.' — Кхм, нет, не так.

Лишь глядя на нее фигею.' — Ааа, не то.

И телом я ее владею.' — И вот несу я ахинею, шшш...

Лишь глядя на нее краснею.

Моя любовь. Моя судьба.'

— Хм, — почесал свой подбородок, — пожалуй, включу это в книгу. Да.

Я нахмурился, как не вовремя, тц.

— Я слушаю. — сказал погромче.

Рядом появился безликий, обычная ничем не примечательная маска, и черный балахон. Простой курьер, ну насколько курьеры могут быть простыми в АНБУ.

— Джирайя-сан, вас вызывает Мито-сама. — слегка поклонился он, тут же исчезнув.

Мда.

Подо мной проносились здания, а в голове метались мысли. Что ей от меня может быть нужно. Особых отношений между нами нет, не считая того, что я напарник ее внучки. К тому же, с каких пор бабушка Цунаде пользуется курьерами АНБУ, хотя это не загадка. Сенджу служат в АНБУ так же, как и все остальные, включая курьерскую работу. Вот и прибыл, раньше начнем, раньше закончим.

Перед глазами показались главные врата в клановый квартал, громоздкие, большие и... деревянные, да. Дерево, естественно не простое, в свое время Первый Хокаге много чего успел построить, и много с кем успел, но не о том. Подойдя ближе, мне даже представиться не пришлось. Охрана лишь кивнула и открыла ворота. Оперативно.

Войдя внутрь, я присвистнул. Не первый раз здесь, но каждый раз меня просто восхищает обилие разнообразных цветов и деревьев. Такие и в Лесу Смерти найти сложно, а тут все под рукой. Это стоит зарисовать, подойдет для одной главы.

— Джирайя! — ну вот, порисовать не дали.

— Цу-чан! — я искренне улыбнулся, и совсем не удивился, не получив улыбки в ответ.

Цунаде изменилась, нет, не так, она почерствела. Сложно остаться с собой, когда теряешь близких, а она многих потеряла. Не считая своего возлюбленного, ее клан потихоньку вымирает. Кто-то постепенно вырезает всех Сенджу, и ни деревня, ни я, ничем помочь не можем. Мы пытаемся, но последние пару лет, они словно залегли на дно. И это пугает.

— Тебя хочет видеть бабушка, — развернувшись она пошла по коридору, я расположился за ней.

— И Джи, — остановилась Цунаде, — давай без своих глупостей.

— Какие глупости, Цу-чан, — возмутился я, — ты же меня знаешь!

— В том-то и дело, — хмыкнула она. — Я тебя предупредила.

Пожав плечами, мы двинулись дальше. Цунаде открыла передо мной дверь, и пропустила меня вперед. Осторожно зайдя, я оглянулся и уже не особо обращая внимания на очень богатую обстановку, заметил за столом Мито-сама.

Мито-сама, одна из сильнейших куноичи, когда-либо живших, жена Сенджу Хаширама и глава клана. Легкое кимоно, с хорошим вырезом, темно-красного цвета. Симпатичная, красноволосая как и прочие Узумаки, но глаза стараюсь держать при себе, хотя нет-нет, взгляд опускается на ее грудь. Вот в кого пошла Цунаде, значит. Мысленно потер руки, у меня появилась новая идея для своей книги.

— Мито-сама, — я поклонился.

Поклон вышел не очень, но я не получал воспитания в клане, так что сойдет. Глава кивнула мне и глазами указала на место напротив нее. Рядом уместилась Цунаде. Сидя на коленях, за низким столом, я всем видом выражал ожидание. Про себя повторяя: Не грубить, не смотреть на сиськи, не грубить, какие сиськи...

Мито-сама заметив мой взгляд слегка улыбнулась, вот только меня пробрала легкая дрожь. Ее легкая, красивая улыбка, не выражала даже намека на агрессию, однако рядом сидит ее внучка, которая кажется многое от нее взяла. Так, что скажу и не ошибусь, что лучше не смотреть... но они большие! И такой вырез! Я, несколько поспешно схватил чай, и начал его пить. Оторви взгляд, кажется, мне будет плохо, улыбка с ее лица так и не пропала, а я подавился чаем.

— Джирайя-кун... — пропела она.

— Да, Мито-сама! — чуть ли не выкрикнул я.

— Куда это ты смотришь? — весело спросила меня.

— Кха... кха... — снова подавился чаем, за что? — спасибо. — просипел я, после того, как Цунаде ударила меня по спине. Будет синяк.

— Простите, Мито-сама.

Глава лишь рассмеялась, а я тихо выдохнул.

— Не беспокойся, мне даже приятно, что молодые люди обращают на меня внимание. — с той же легкой улыбкой поведала мне.

— У вас ко мне просьба? — постарался сменить тему, а то наговорю сейчас комплиментов, вовек не отмажусь.

— К делу, да. — хмыкнула она. — Расслабься, мы не на приеме, да и встреча эта неофицальная.

— Если коротко, — улыбка пропала с ее лица, — Наваки на фронте.

— Что? Почему? — я был крайне удивлен, и мазнув взглядом на Цунаде, понял почему она столь напряжена в последнее время.

— Почему... — положив свой пальчик к подбородку, растянула она, — Он будущий глава. Этого достаточно.

— Всмысле? — не понял я.

Но вместо Мито, ответила Цунаде:

— Да потому, что он мелкий, непослушный засранец! — с нее будто выдернули стержень, она опустила плечи и уже тихо добавила, — он уже год, как закончил Академию, и все его одногодки давно на фронте.

— Будущему главе не пристало прятаться, когда идет война, — вставила Мито-сама.

— Уважать не будут, — буркнул я, на что остальные лишь кивнули. — Но это же риск еще больший! Разве кто-то не вырезает Сенджу?

— Сенджу так просто не вырезать! — стальным голосом обрушила Мито-сама, недовольно посмотрев на Цунаде.

— Но как раз поэтому я и хотела с тобой поговорить, — уже спокойным тоном поведала мне.

— Я слушаю.

— То, что Наваки на фронте, знает очень мало людей. Как раз из-за риска того, что за ним объявят 'охоту', — выделила она это слово. — Наваки в курсе того, что на клан давят, но и оставить его здесь никак было нельзя. Синоби встречают смерть лицом к лицу, и сидеть в клане в страхе от неизвестного, глупость и трусость.

— Мито-сама, простите, что перебиваю. Но ведь это слишком большой риск, к тому же нет гарантии, что его не найдут.

— По другому было нельзя и как раз этим я вас и позвала. А вот и третий.

Раздался стук в дверь, и только сейчас я почувствовал чужую чакру. Тц, расслабился.

— Мито-сама, вы вызывали...

— Заходи, — перебила она.

Дверь открылась, и сопровождающий впустил в комнату Киято. Внутри поднялись волны настороженности. Учиха Киято, парень нормальный, на первый взгляд. Довольно улыбчив, нет той чрезмерной агрессии, что присуща его клану. У нас было немало миссий вместе с ним, и он последний, кто видел моего товарища, а также принес вести о его смерти. Цунаде с ним не конфликтует, но и не доверяет, а вот если его вызвала Мито-сама... Все же без АНБУ и возможно Корня тут не обошлось. А на кого их двух работает Киято, даже Цу-чан не знает.

Киято зашел, кивнув всем сел рядом с нами.

— Все на месте. Я вас всех вызвала, чтобы вручить миссию ранга S.

Я задержал дыхание.

— Защитите Сенджу Наваки, даже ценой своей жизни.

Это прозвучало, как приговор, потому что отказаться было уже нельзя.

Мне хотелось материться, кидаться на людей и выть на луну. Миссия оказалась совсем не такой, как может показаться. Если объяснять без высокопарной речи, то куда не кинь всюду клин. С одной стороны, мы не единственные, кто будет защищать будущего главу, но единственные, кто знает большинство нюансов. Правая сторона, клан Сенджу, доверил великую честь быть живым щитом мне. Тьфу. Нет, само по себе такое доверие стоит очень многого, я и не надеялся, что это пролетит мимо меня. Все же я доказал свою честность и силу будучи рядом с Цунаде товарищами, меня не пронесло мимо внимания всех заинтересованных людей. Но сама миссия... Попробую объяснить на пальцах. Есть Наваки, наследник клана, есть война, на которую он отправился. Немногие знают об этом, но еще меньше знают о том, что информация вскоре просочится, и вот тут в дело вступаем мы. Если вы еще не поняли, то Наваки самая настоящая приманка. Червячок для рыбка, спаси Ками, чтобы Цунаде этого не слышала. И если мы не справимся, то лучше валить с Конохи или погибнуть прямо там на месте. Тьфу еще раз!

Но отказаться я права не имею, во первых я уже знаю все детали, а во вторых он младший брат Цу-чан, и я обязан всеми силами помочь ей, не потому что так сказала глава клана. А потому, что она мой друг.

Надо отвлечься.

— Синоби-сама! Вы зачастили к нам в последнее время! — на входе стояла улыбчивая женщина в самом рассвете сил. Я улыбнулся ей.

— А вы не рады меня видеть? — спросил подняв бровь. (долго тренировался)

— Что вы, что вы! — наклонилась она, давая мне разглядеть все свои прелести. — Вам мы всегда рады.

— Ну тогда зови Куса-чан и ее сестренку. Бутылочку саке, и расскажи мне о новеньких девочках.

Хозяйка улыбнулась, и вышла. Через минуту она вернулась с подносом и села рядом со мной. Пока не пришли девочки, пора узнать о новеньких, а точнее, о том, что творится в мире. Я внутри буквально слезами обливался, столько денег улетит.

— Суйтон: Потоп!

Волна воды двинулась на встречу синоби Ивы, отвлекая внимание и сбивая концентрацию. Некоторые ушли под землю, а те у кого нет сродства со стихией Земли, запрыгнули на деревья, где их и встретили с кунаем и сюрикенами в руках.

Те же, кому не повезло избежать волны, сейчас окажутся в тюрьме.

— Суйтон: Водяная тюрьма!

Как я и сказал, эти отправятся на допрос. Некоторые отступили, но не все пробились через кольца окружения. На самом деле, самое обычное расходное мясо. А Наваки носится со всеми, это уже третий загон всякой мелочи, на которую мы выходим. Скажу честно, сидеть в скрыте целыми днями, очень сложно и невероятно скучно. Вовремя отловить сюрикен, сбить кунай и не дать себя раскрыть, при том, защищая наследника. Наследник, правда, носится везде и лезет в каждую нору. Но благо его страхуют и нам вмешиваться часто не нужно. Интересная картина, три Джонина сидят в кустах и стерегут мальчишку, два Джонина его сопровождают, а еще один притворяется генином и является его товарищем по команде. И как он может так понижать свои навыки. Если вы думаете, что это легко, то вы ошибаетесь. Многие вещи происходят на автомате, и задавить их очень сложно. Но результат на лицо, неуклюжий ребенок, который вроде, как и не слабак, но и не силен особо. Так поддержка. На самом деле является матерым убийцей, и способен враз сбросить маскировку и вытащить наследника из дерьма, которое тот ищет с завидной упертостью. Подарок Данзо. Этого, черствого ублюдка, который воспитывает кукол, пфе. Не нравится он мне, совершенно.

— Все, отступайте. Остальное оставьте нам.

Секунда, и мы так же тихо движемся за отступающими. Наваки с его командой вышли вперед и на всех скоростях двинулись в укрепленный лагерь. Я только тихо вздохнул, вот куда он торопиться. Город Виниядзаки мы обошли стороной. Он ничем не примечателен, так что его решили не трогать. Но с начала войны уже были сожжены более трех десятков населенных мест, инфраструктура которой и до этого особо не было, в этой стране теперь лежит кучкой пепла. Синоби Дождя воюют и с нами и с Ивой, постоянно меняя место дислокации, и пока вполне удачно. Многих подловили, все же родная страна и они отлично знают где, как и почему.

Лидером скрытого Дождя является Ханзо Саламандра, тот еще человек. Жесток, агрессивен но держит всех в железных рукавицах. Хороший стратег и тактик, а так же один из сильнейших синоби нашего времени. S ранг, да с нашим Хокаге бился когда-то, и оба вышли из боя живыми и не особо потрепанным. Значит решили, что причина по которой они бились, не стоит того, чтобы умирать. А в боях синоби такого уровня, как правило умирают не только участники, но и наблюдатели. По этой же причине Хокаге на фронте, с Ханзо очень сложно справиться и он щипает нас больно и умело.

Прошел слух, что самури из страны железа так же что-то с ним не поделили, и нет нет я вижу отряды самураев появляющиеся в стране Дождя. Однако в саму войну между Листом и Камнем они не вмешиваются, их цель только Дождь. Поэтому нам пришел приказ сверху, самураев не трогать и стараться не задевать, торговые соглашения с ними слишком тяжело выбились в свое время и менять или создавать конфликт на пустом месте никто не хотел. С Ивой, уверен, тоже самое. Так, что в одной стране четыре заинтересованных стороны. Камень, Лист, Самураи и Ханзо.

Пострадавшей стороной, как обычно, оказались горожане. Я уверен, что погибших простых людей будет больше чем наши потери за обе войны, с Суной и Камнем вместе взятых. Беженцы, пустые и оставленные селения, дикие дети, стаи собак и бездомных, сильнейшая бедность и толпы голодных людей, которые превращаются в зверей в свете последних событий и желания выжить. У меня сердце кровью обливается, когда я все это вижу. Война настолько осточертела, что с каждым убитым ко мне приходит апатия. Самое смешное то, что я не понимаю за что мы воюем. С Суной ясно, они начали нас давить, мы начали давить в ответ, одна искра и началась война, и надеюсь вскоре закончится, потому что фронт продвинулся глубоко внутрь Суны и приближается к границам их Селения. И мы бы додавили и наконец закончили это бессмысленное кровопролитие, но тут вылез Камень, осада Узушикагуре, где начались такие потери, что иногда гуляя по Конохе, можно увидеть целые пустые районы, где проживали синоби. Когда война закончится, мы еще долго не сможет отойти от этого. Хотя в это же время, Молния и Вода набирают силу, а мы ее наоборот теряем.

Что же с Ивой. Все просто и сложно, у нас идет игрушки в Войну, мать ее. За дождь не выходит, и Каге тупо меряются пенисами, как я считаю. Почему нельзя решить все миром? Я знаю, что я не политик, у меня не было подобного образование, и я знаю, что многого просто не понимаю, но со стороны обычных синоби это выглядит как глупое противостояние, и народ начинает роптать. Слишком устали, постоянные бойни, срывы. Знаете скольких мне лично пришлось ликвидировать, потому что они сходили с ума, превращаясь в конченных маньяков? Много, а ведь они наши товарищи, и времени его изолировать не было, они могли кинуться как на своих, так и на чужих.

Да, синоби воспитывается с детсва, да мы прирожденные бойцы и убийцы, воины и солдаты. Но даже у нас есть пределы, которые не все могут выдержать. Синоби тоже умеют ломаться. Как правило у таких путь один, смерть или бегство. Уровень нукенинов за последний год вырос в три с лишним раза и среди них немало людей их Конохи. А это очень сильный удар по авторитету. Каждый нукенин из Конохи, это шпилька в наш адрес, не уследили, не воспитали, не остановили.

В глазах заказчика мы теряем авторитет, значит заказов станет меньше, экономика будет трещать по швам, и это я не учитываю расходы на войну. А ведь приходится ловить нукенинов, вешать награду за их головы, выделять бойцов для их поимки, и надеяться, что они ничего не натворят. В глазах обычных людей, наш знак путь и перечеркнутый станет символом бандитизма. К тому же один интересный факт, в данный момент количество нукенинов Листа на первом месте. Удар по экономике уже нанесен. Осталось только надеяться, что она не порвется на части.

Тц, как все сложно. Это не моя ипархия, но даже я понимаю к чему все идет. Сильнейшая страна может в момент стать слабейшей.

Так в раздумьях и тяжких мыслях мы добрались до лагеря. Наваки убежал искать Цунаде похвастать о сегодняшнем бое, не зная о том, что она все отлично, с первых рядов, видела. Я отправился промыться в ближайшем озере, и хоть немного расслабиться. К тому же, надо поддержать Цунаде и попробовать уговорить ее не отказываться от ухаживаний одного интересного человека. Като Дан пару месяцев как положил на нее глаз, но видимо не рассчитал или не ожидал такого упрямого отказа. Правда парень старается, да и не хочет сдаваться. По мне так, он один из достойнейших синоби Листа. Добр, справедлив, патриотичен и очень легок в общении. Я видел его серьезным, но никогда не видел, чтобы он злился. Кстати, именно он поддержал Цунаде, когда та внесла требование обучать хотя бы одного их тройки команды ирьендзюцу. В идеале вообще ввести обязательное обучение медика для всех у кого есть хоть малый талант в этом. Цунаде ему благодарна, а сенсей тогда выслушал много хороших слов от Като, но, кажется, даже не обиделся. Как-то я даже видел, как они бухали, но на людях держаться холодно. Да уж, смешно было тогда, когда Като заявил, что сам станет Хокаге и примет это нововведение, если Сарутоби ничего делать не будет. Хокаге тогда тоже удивился, но с улыбкой на лице ответил, что с радостью даст дорогу молодым, если они окажутся достойными. Правда после этого на него взъелся Наваки, вызвал на бой и, естественно проиграл. Назвал его вечным соперником, сказав, что Хокаге станет он, и свалил. Мне было очень весело, так же как и Цунаде.

Вечер прошел скучно, Цунаде слушала о похождениях Наваки, охая и ахая в нужных моментах, а я вставлял едкие комментарии и бегал от него по лагерю. Дан сидел с нами и весело общался со всеми. А утром...

— Ай! — проснулся от пинка.

— Джи, собирайся быстрее!

— Да что случилось-то?

— Снимаемся с лагеря, объявили всеобщую мобилизацию.