Золото апачей

Герберт воспринял это как свой триумф и спокойно продолжил путь в жилища на скалах, и солнце сушило его одежду, пока он шел. Он нашел Чарльза очень взволнованным, но сам был абсолютно спокоен. Он выдержал серьезное испытание, и теперь ощущал себя настоящим сыном дикой природы.

Они вместе вновь обыскали ущелье в поисках лошади и мула, но не обнаружили никаких следов. По мнению Чарльза, они бродили в каком-нибудь небольшом овраге, ответвлявшемся от каньона, и когда-нибудь снова вернутся. Он слишком хорошо знал их привычки, чтобы поверить в иное.

Тем временем, они с Гербертом продолжали заниматься своим домом. Они настреляли побольше диких индеек и засушили их мясо на солнце. Они также сохранили перья, полагая, что найдут им какое-нибудь применение, а на плато подстрелили еще двух оленей. Они также высушили их мясо, и обработали шкуры, грубо, но вполне удовлетворительно. Чарльз думал о том времени, когда им может понадобиться теплая одежда.

Они только что закончили работу с последней шкурой и сидели на террасе. Наступил холодный вечер, они развели огонь — они по-прежнему готовили пищу на открытом воздухе. Сгущались сумерки, большой каньон из синего превращался в черный.

Чарльз откинулся назад и глубоко вздохнул. Затем сказал своему товарищу:

— Герберт, старина, ты никогда не спрашивал меня, что я здесь делаю.

— Кажется, ты как-то раз сказал, что искал золото.

— Но я, похоже, сказал совсем не многое, не так ли?

Герберт улыбнулся.

— Ты спас мне жизнь, — сказал он. — Какое у меня есть право вмешиваться в твои дела?

— Да, я ищу золото, но только не такое, о каком ты думаешь. Точнее, я должен был бы сказать, мы ищем его. Конечно, мы, ведь ты — мой партнер! Я был очень глуп, отправившись на поиски в одиночку, и мне повезло больше, чем я это заслужил. Мы ищем золото, но не золотую жилу, а утраченное сокровище.

— Утраченное сокровище! — воскликнул Герберт; его глаза широко раскрылись от волнения и удивления.

— Да, утраченное сокровище, старое испанское сокровище. Поскольку мы партнеры, пятьдесят на пятьдесят, и должны делиться друг с другом всем, я расскажу тебе все, что знаю, хотя знаю я совсем немного.

И он рассказал историю Анании Брауна, его последние слова. Герберт с интересом слушал, его глаза поблескивали, когда он слышал "золото", "Старый Тандергаст" и "за завесой". Его романтическая душа жаждала приключений.

— Конечно, это не выдумка! — воскликнул он. — Утраченное сокровище существует, и оно где-то здесь. Белая гора вон там — это Старый Тандергаст, я в этом уверен. Мы обязательно останемся здесь, пока не найдем это сокровище, Чарли, и я хочу помочь тебе в этом. Но мне не нужно никакого золота. Ты можешь все его забрать себе.

Чарльз улыбнулся.

— Хороший бы из меня вышел напарник, — сказал он, — если бы ты работал со мной наравне, а потом я все золото забрал бы себе. Нет, сэр, все пополам. Таково мое условие.

— Ну, хорошо, партнер, если ты настаиваешь, — согласился Герберт.

Ночью он плохо спал. У него перед глазами возникали картины сокровищ и мужчины с черными шрамами на ладонях. Но на следующее утро он постарался ничем не выдать своего нетерпения, поскольку его товарищ считал, что им необходимо запастись едой и всем необходимым на предстоящую зиму.

Чарльз решил попытаться поймать форель. Маленькая речка, в которой, вероятно, никогда прежде не отражалось лицо белого человека, давала им возможность разнообразить свое меню, и когда им хотелось чего-нибудь особенного, они спускались к ней. Чарльз достал из своих вещей катушку, леску и крючки, после чего отправился на рыбалку, полностью экипированный.

Он двинулся вдоль берега по направлению к водопаду, глядя в прозрачную, быстро текущую воду. Это была прекрасная речка, бравшая свое начало среди вечных снегов, и он мог видеть золотистую форель, метавшуюся между камнями. Но там, выше по течению, имелся глубокий разлив между скалами, в котором, скорее всего, стояла крупная рыба, и он не собирался бросать снасть в других местах.

Разлив был достаточно большим и затененным, а рыба, скорее всего, держалась возле крутой скалы. Но он считал, что сможет спуститься по ней, по крайней мере, до половины, и ловить оттуда.

Но стоило ему сделать шаг, как он поскользнулся. Он уронил свои снасти, которые упали в воду, и ухватился за камень. Он удержался, но при этом так ударился головой, что перед глазами забегали искры. Он чуть не потерял сознание, и на мгновение ослабел. Тем не менее, он удержался и повис, понимая, что слабеет, что вскоре он упадет вниз и утонет. Ему в голову пришла страшная мысль, что пройдет совсем немного времени, и он покинет этот красочный, чудный мир.

— Не разжимай пальцы, мой мальчик, и мы тебя вытащим! — произнес кто-то, и над краем обрыва возникло длинное, загорелое лицо.

— Еще полминуты, и ты будешь в безопасности, — сказал другой голос, и над краем обрыва, рядом с первым лицом, появилось второе. На носу второго человека имелись массивные очки в золотой оправе, а на голове — огромный пробковый шлем.

Эти два голоса и два лица вернули Чарльзу Уэйну надежду. Он из последних сил вцепился в камень скалы, а над его головой что-то пронеслось. Он почувствовал, как по нему ползет веревка. Затем она затянулась.

— Чудесно, — произнес первый голос, — теперь ты не упадешь, мой мальчик. А ну-ка, профессор, хватайтесь, и тянем вместе. Йо-хо-хо, Нэнси Ли, жена моряка!

Чарльз почувствовал, что поднимается. В голове все еще звенело, темнота еще плыла перед глазами, но он чувствовал, что находится в крепких руках друзей. Он медленно, но неуклонно поднимался вверх, к вершине скалы, к безопасности.

— А теперь, Джедедайя, поддержи его голову, пока я волью в него немного виски! Да ведь это же наш молодой друг, мистер Чарльз Уэйн! Какая странная встреча! И какая удачная! У тебя здоровенный синяк на голове, но это не страшно. Прекрасно! Он приходит в себя. Да-да, перед тобой твои покорные слуги, Эразм Дарвин Лонгворт и Джедедайя Симпсон, собственной персоной.

— Джедедайя Симпсон из Лексин'тона, К-и, ужасно рад тебя видеть!

Чарльз открыл глаза и сел. Маленький человечек и его высоченный товарищ смотрели на него с тревогой и заботой; он радостно схватил и пожал им руки.

— Как вы здесь оказались? — воскликнул он.

— Как мы здесь оказались? — печально повторил Джед. — Мы оказались здесь, спасаясь от апачей, которые гонялись за нами, и, должен тебе сказать, это была отнюдь не увеселительная прогулка. Мы прошли через такие испытания, что у меня совершенно отпала охота музицировать!

Несмотря на свое самочувствие, Чарльз рассмеялся словам Джедедайи.

— Мы были на краю пустыни, — добавил профессор Лонгворт, — когда они напали на нас. К счастью, они были пешими, а мы — на конях; нам удалось оторваться от них, но мы потерялись в горах и блуждали несколько дней. Мы услышали ваш крик, непроизвольный крик, когда вы падали, и вот мы здесь.

— К счастью для меня, — с благодарностью сказал Чарльз. — Потому что вы уже во второй раз спасаете мне жизнь, профессор; и теперь я приглашаю вас в дом, где живу я и мой партнер, Герберт Карлтон.

— Вы здесь живете! — удивленно воскликнул профессор.

— О, да! — ответил Чарльз, который был в восторге от встречи с Джедом и профессором Лонгвортом. — Я занимаюсь разведкой золота, и у нас с партнером отличный каменный дом. Мы живем в деревне, недалеко отсюда. Правда, она была построена тысячу лет назад, но архитекторы и рабочие оказались настолько хороши, что она и теперь вполне пригодня для жизни.

Глаза профессора блеснули.

— Понимаю, — воскликнул он. — Это одна из деревень исчезнувших скальных жителей.

— Именно так, — сказал Чарльз. — И я хотел бы, чтобы вы с Джедом были нашими гостями.

— В вашем доме, построенном кем-то одну или две тысячи лет назад, — сказал Джедедайя Симпсон. — Это должно быть любопытно и интересно. Мне не терпится его увидеть.

— И мне тоже, — присоединился профессор.

— Мы вам рады, — серьезно сказал Чарльз. Даже если бы они не оказались здесь в тот самый момент, когда их присутствие спасло ему жизнь, он все равно был бы рад их видеть. У него имелось предчувствие, что им с Гербертом угрожает серьезная опасность, а потому появление профессора и его спутника было как нельзя кстати.

— Идемте, — сказал он им и повел по каньону. Сначала они отыскали рыболовную снасть, имевшую большую ценность, поскольку ее ничем нельзя было заменить, и им посчастливилось найти ее на краю речки, — она зацепилась за куст. Затем они добрались до скалы, а когда поднимались по тропе, пробитой древними обитателями, Джед с восхищением произнес:

— Это любопытно и интересно. Мы с профессором бывали в разных странных местах, но это превосходит все виденное нами прежде. Кажется, мы взбираемся на вершину горы посредине острова, и мы — цари всего окружающего мира. "На всем пространстве, ограниченном морем, ты повелитель зверей и птиц". Только я не вижу ни зверей, ни птиц.

— Птицы есть, — сказал Чарльз. — На вершине скалы их много. Дикие индейки, большие и толстые. Ах, Джед, если бы ты знал, какие они нежные и сочные!

— Та-та-та! — облизнулся Джед. — Это становится все более любопытным и интересным! Вперед!

Профессор остановился возле террасы и окинул взглядом обширное пространство гор и леса, удивительно яркое в золотых солнечных лучах.

— Один из чудеснейших регионов земли, — сказал он, — это огромное плато на юго-западе. Я путешествовал по многим странам, и рад, что оказался здесь.

Чарльз мог видеть, как сияют его глаза за большими стеклами очков, и сам испытывал ликование. Теперь, вместо двоих, их было четверо, и он был уверен, что им по силам справиться с любыми испытаниями.

— Где вы оставили ваших животных, профессор? — спросил он.

— Они привязаны в овраге; там они будут в безопасности, пока мы не вернемся.

Чарльзу захотелось устроить Герберту сюрприз, и он сказал Джедедайе Симпсону:

— Джед, вы не могли бы спеть "Дом, милый дом"?

— Я? — удивленно воскликнул Джед. — Я спою это самым наилучшим образом, и сделаю это прямо сейчас, если ты заставишь профессора дать обещание не хвататься за пистолет.

— У меня есть на это определенная причина, — сказал Чарльз, обращаясь к профессору. — Мне хочется сделать сюрприз для своего партнера.

— В таком случае, обещаю не стрелять, — со вздохом произнес профессор.

Джедедайя Симпсон обладал баритоном, не плохим, но очень грубым, и запел старую-престарую песню. Со второй строчки Чарльз присоединился к нему, а когда голова его показалась над террасой, он заметил фигуру с ружьем в руке, направлявшуюся к ним.

— Не стреляй, Герберт, это всего лишь мы, — крикнул он. — Профессор уже пообещал этого не делать, и с твоей стороны было бы нарушением законов гостеприимства — встретить нас пулей. Просто мои очень хорошие друзья помогают мне отпраздновать мое возвращение домой.

Глаза Герберта широко распахнулись, когда он увидел длинную фигуру Джедедайи Симпсона, а затем маленькую — профессора Эразма Дарвина Лонгворта, увенчанную огромной головой, а ту, в свою очередь, пробковым шлемом, еще большего размера.

— Перед вами, джентльмены, — сказал Чарльз, — находятся Шато де Карлтон, замок Уэйна и другие великолепные шато и замки. Все к вашим услугам. Герберт, это мои старые друзья, они решили посетить нашу летнюю резиденцию. Мистер Герберт Карлтон, профессор Эразм Дарвин Лонгворт и мистер Джедедайя Симпсон из Лексин'тона, К-и. Герберт, как у нас с обедом? Надеюсь, птичьи языки готовы, поскольку мистер Симпсон очень разборчив и даже немного эпикуреец.

— Это я-то! — откликнулся Джед. — Понятия не имею ни о каких птичьих языках. И я не очень-то разборчив! Я готов съесть самый жесткий стейк из двадцатилетнего быка, и вы не услышите от меня ни слова по этому поводу.

— Хорошо, Джед, — смеясь, сказал Чарльз. У него было отличное настроение.

Профессор шагнул вперед и сердечно приветствовал Герберта, от его острого взгляда за толстыми стеклами очков не укрылось ничего. Он сразу понял, что это тот самый нежный мальчик, от которого не осталось и следа. И он приветствовал этого нового так же сердечно, как некогда приветствовал прежнего. После чего Герберт и Джед обменялись крепким рукопожатием.

— Мы особенно гордимся видом, открывающимся с террасы нашей летней резиденции, — продолжал Чарльз. — Может быть, найдутся места, которые могут с ним соперничать, профессор, но вряд ли найдется такое, которое сможет одержать верх.

Джедедайя Симпсон из Лексин'тона, К-и, осмотрелся по сторонам.

— Не сможет, — подтвердил он. — Мы с профессором побывали во многих странных местах, мы видели много необычных пейзажей, но это, я думаю, самое прекрасное. Мне кажется, Чарльз, у вас нет недостатка в чистом воздухе, и нет докучливых соседей.

Профессор взглянул на него.

— Очень интересное место, — сказал он. — Идеально подходящее для обитателей скал, которые, вероятно, прожили здесь тысячу лет, и могли бы жить до сих пор, если бы апачи или юты не обнаружили и не прогнали их. Молодым джентльменам очень повезло, что они нашли эту деревню.

— Мы тоже так думаем, профессор, — серьезно сказал Чарльз.

— Потому что, будучи золотоискателями, как вы мне об этом сказали, — продолжал профессор, — вы останетесь здесь на долгое время, а когда наступит зима, в горах обычно выпадает глубокий снег и долго лежит.

— Мы к этому готовы, — ответил Чарльз.

После чего мальчики проводили профессора и Джедедайю в свой дом, а затем, на террасе, угостили олениной и дикой индейкой.

— Как ваши изыскания, профессор? — спросил Чарльз. — Вам удалось доказать, что горы Северной Аризоны являются самой старой частью суши?

Профессор печально покачал головой.

— Сомнений быть не может, но доказательство откладывается, — ответил он. — Я напал на след горной породы, которая могла бы решить этот вопрос раз и навсегда, когда наш собственный след был обнаружен апачами. И тогда возник вопрос сохранения наших скальпов.

Джед провел рукой по своим волосам.

— Представить себе не могу, чтобы такие замечательные волосы, которые когда-либо вырастали в Лексин'тоне, К-и, оказались висящими внутри грязного жилища какого-нибудь апача, копченые и высушенные. Мы с профессором не могли вынести подобной мысли. Мы просто вспрыгнули на наших мулов, и подались прочь, оставив в покое скалы еще, может быть, на несколько миллионов лет.

— Почему бы вам не остаться с нами? — серьезно предложил Чарльз. — Сила — в союзе. Это наш девиз, Джед, и это правильно. Эта деревня, профессор, прекрасный предмет для ваших исследований, а Джеду, насколько я понимаю, нужен отдых.

Чарльз уже успел перекинуться парой слов с Гербертом по поводу своего плана, и товарищ полностью его одобрил.

— И вы, парни, действительно можете приютить нас, так что мы не помешаем вашим планам? — спросил профессор.

— Мы будем вам рады, — сказал Чарльз, и Герберт согласно кивнул.

— Тогда мы остаемся, — провозгласил профессор. — Как вы сказали: в союзе — сила; пока что вы здорово помогли нам, но может так случиться, что и мы окажем вам помощь. Апачи могут появиться в этом каньоне в любое время, и в этом случае четверо лучше, чем двое.