Вход и выход. Эпизод 1

— Твою ж мать, — потрясенно произнес Иван, глядя то на лежащего в луже крови старика, то на дробовик.

Как такое могло случиться? Корский не хотел стрелять. Он мог чем угодно в тот момент поклясться, что его палец даже не касался спускового крючка. Но почему оружие выстрелило? Зачем ему, Ивану Корскому, ещё один грех на душу?

В низкосортных фильмах обычно в подобных случаях оружие с грохотом выпадает из ослабших пальцев героя. Герой с трясущейся нижней челюстью, размазывая слезы и сопли по лицу, падает перед телом на колени, трясет руками над головой и кричит: 'Нет!.. За что?'

Иван не сделал так только потому, что услышал звук топота ног в прихожей и скрип открываемой двери. В следующее мгновение в дверном проёме возник здоровяк с топором в руке, габаритами ничем не уступающий Славнопобедскому. Скорее всего, это был сын Петра Васильевича. Уж больно он был похож на старого вояку в молодости.

Глянув на распростертое на полу бездыханное тело старика, бугай поднял над головой топор и с рычанием бросился на Корского. Он словно не видел оружия в руках Ивана. А зря, потому что, испугавшись, что Головко младший сейчас превратит его голову в кровавое месиво, Корский нажал на спусковой крючок. На сей раз выстрел не был случайным.

Верхняя часть головы младшего Головко разлетелась по стенам и потолку кровавыми брызгами. Вслед за тем грузное тело, разбрызгивая во все стороны кровь, рухнуло на пол. Топор так и остался в руке.

Как сказал бы любой из спортивных комментаторов, 2:0 в пользу гостей. И трибуны бы взревели от восторга.

Только Иван заревел не от восторга, а от ужаса. Ужаса от того, что сделал. Он возвышался над мертвыми телами посередине залитой кровью комнаты и плакал. Плакал от того, что ему было жалко и себя и тех двоих, которые лежали сейчас у его ног. Слёзы раскаяния оставляли бороздки на залитых кровью щеках.

'Как дальше жить? Что делать? — вертелось у него в голове. — Теперь меня точно посадят. Мне не отвертеться!'

От невесёлых размышлений его оторвал шум снаружи. В голове вдруг наступило какое-то прояснение.

Если терять время и пускать сопли, тогда можно оказаться за решёткой, решил Иван. И гарантированно не дожить до конца срока. Но он не хотел лишаться свободы. Он хотел жить, как раньше. Убивать людей ему было не впервой, поэтому он знал, что со временем всё начнёт забываться. И душевная боль утихнет, ибо, как показала жизнь, водка и время лечат всё. Как бы там ни было, нужно уходить. Любой ценой. Лучше уж застрелиться из того же дробовика, чем отдаться в лапы правосудия.

Отхлестав себя ладонями по щекам, Корский твердой походкой подошёл к телу старика, обшарил карманы его пиджака. Как и следовало ожидать, карманы были набиты патронами. Рассовав их по карманам своей ветровки, Иван прошёл на кухню. Там он принялся смывать кровь с лица и с одежды, благодаря небеса за то, что кровь с ветровки китайского производства счищается легко.

Глянув в зеркало над умывальником и поняв, что более-менее привёл свой внешний вид в порядок, Иван закинул на плечо дробовик и направился к выходу из дома.

Стоя на крыльце, осмотрелся. Ожидал увидеть толпу соседей, толпу ментов или и то, и другое сразу, но никого не увидел. Путь к отступлению был свободен, и Корский по щебеночной дорожке направился к воротам.

Он уже почти дошёл до ворот, как услышал шаги за спиной. Оглянувшись, увидел бегущую ему наперерез бабку с совковой лопатой в руках. Бабка бежала довольно-таки быстро, несмотря на преклонный возраст. Подбежав к Ивану, она сделала взмах лопатой, целясь Корскому в голову. Ивану ничего не оставалось делать, кроме как отойти на шаг и выстрелить, тем самым превратить большой, отвисший живот старухи в кровавую кашу.

Бабку отшвырнуло назад, как тряпичную куклу. Перелетев через куст смородины, она упала на землю. Так и осталась лежать, раскинув в разные стороны руки и ноги, устремив остекленевшие глаза в небо.

Лопата осталась лежать на дорожке. Отшвырнув её ногой в сторону, Иван пошёл дальше.

Не забыв закрыть ворота на щеколду, он сел в машину и поехал к выезду из дачного посёлка.

Уже на полпути к автостраде понял, что кое-что забыл сделать. Остановившись, открутил регистрационные номера от бамперов и кинул их в багажник.

Захлопнув крышку багажника, выжал педаль газа до упора и уехал.

Это то, что он вспомнил. Но этого ему вполне хватило, чтобы сердце учащенно забилось, тело покрылось липким потом. Видя, что от нахлынувших воспоминаний Корский может лишиться чувств, Алекса поднялась с табуретки, достала из холодильника ещё одну банку пива, открыла её и поставила на стол перед Иваном.

— Выпей ещё...

— Ага, — Иван запрокинул банку, кадык его судорожно задергался.

Когда он поставил полупустую банку на стол, обхватил голову руками и выдавил из себя:

— Ещё три трупа. Охренеть! В рай уже точно не попаду!

— Три?! — Алекса поднялась с табурета, нависнув над Корским. — Ты помнишь только три? А девка, которую ты сбил, когда выезжал на шоссе? А твоя жена, её новый муж? Дочь нового мужа и её хахаль?.. Может, это восстановит твою память?

Перед Иваном вдруг возник включенный ноутбук. Его экран пестрел заголовками новостей: 'Курганский маньяк убил семью в загородном посёлке', 'Неизвестный расстрелял троих человек и задавил автомобилем девушку', 'Новые жертвы маньяка', 'Осторожно, в городе появился маньяк!'. Были там и более громкие заголовки.

Корский начал пролистывать статьи. В некоторых уже имелись его описания, к некоторым было прикреплено одно и то же видео, на котором видны горящие машины, лежащие вокруг них трупы, и мужчина, палящий во все стороны из дробовика.

Несмотря на то, что видео было низкого качества, в мужчине, который расстреливал людей, Иван без труда узнал себя. Трудно было не узнать собственное лицо и ветровку.

— Я был даже без маски! — потрясенно произнес Корский. — Вот лошара!

И тут в его голове словно щёлкнул выключатель, который включил его память.

Корский вспомнил, как приехал домой, достал из холодильника водку и начал пить её прямо из горла. Его трясло от страха. Так страшно ему, пожалуй, ещё никогда не было. И страшно ему было, в первую очередь, за своё будущее. Он был на все сто процентов уверен, что в любой момент в квартиру ворвутся полицейские и наденут наручники на его белые рученьки. И будет он сидеть в заточении до конца своих дней и страдать от этого.

Водка начала действовать, и Корский вдруг осознал, что не хочет страдать один. Пусть ещё и жена пострадает, а вместе с ней и её новый муженёк. Ведь это они виноваты в том, что Иван оказался в таком положении. Только эти сволочи, которые сломали ему жизнь! А теперь он сломает их жизни. Двумя жертвами больше или двумя меньше, уже значения не имело. Всё равно посадят надолго.

Эти твари не будут радоваться жизни, пока он будет томиться за решеткой. Не будут — и всё тут!

Поэтому Корский без промедления засунул дробовик в спортивную сумку и поехал к бывшей жене и её новому мужу — Максиму Эдуардовичу.

Увы, дома их не оказалось. Но это была суббота, значит, они могли быть только в загородном доме Эдуардовича. Туда Иван и поехал.

Как в боевике, он машиной снёс ворота, открыл огонь по охране, убив всех охранников, которых было двое, не так уж и много. Потом Корский достал из багажника своей машины канистру с бензином, облил им все стоящие на парковке машины и поджег их.

Где-то в отдалении играла музыка, слышался смех, а языки пламени поднимались к небу. Никто из гостей Максима Эдуардовича не появился. Видать, все приняли звуки выстрелов и взрывов машин за салют. Это их и сгубило, так как Илья пошёл на звуки веселья.

За домом располагалось патио под навесом, огороженное с трех сторон зеленой изгородью из деревьев, названия которых Корский не знал.

Человек пять с видом опытных шашлычников крутились у мангала. Остальные, не меньше десяти, дергались под звуки какого-то попсового хита на небольшой площадке, которую Максим Эдуардович называл танцполом.

Там были все: бывшая жена Ивана, бывший босс, подчиненные Эдуардовича и партнеры по бизнесу. Была там и Лиза. В танце она сексуально вертела задницей перед каким-то мужиком, видимо, изображая похотливую шлюху.

Когда Корский вышел из темноты и вскинул дробовик, никто даже не обратил на него внимание. Зато когда раздались первые выстрелы, и первые жертвы начали падать на мраморный пол, заливая его кровью, все забегали и заорали так, что своими воплями перекрыли звуки музыки.

Несколько человек пытались убежать через зеленую изгородь, но застряли в ней. Они были тут же расстреляны Корским. Их тела так и остались стоять в нелепых позах, зажатые между экзотическими деревьями.

Расправиться с остальной кучкой людей для Ивана особого труда не составило.

Закончив своё тёмное дельце, он направился к воротам. Перед тем, как сесть в машину, он окинул взглядом место побоища: горящие машины, трупы, плавающие в лужах крови... И громкая, попсовая музыка, как реквием. В тот момент Корскому пришла в голову мысль: интересно, было ли что-нибудь похожее в фильмах Квентина Тарантино? Наверное, нет. А если и было, то, наверняка, эту сцену вырезали из фильма.

Иван посмотрел на дом. Если в той, другой, жизни он казался Корскому богатым и гостеприимным, сейчас дом выглядел мрачным и отталкивающим, несмотря на то, что был освещён пламенем машин. Захотелось поджечь его, как те машины, но где-то в отдалении послышался вой полицейской машины. И Корскому ничего не оставалось делать, кроме как прыгнуть в свою машину и быстро покинуть место преступления, место расправы над своим неудачным прошлым.

Разделавшись с прошлым, отплатив ему за всё сполна, он вдруг задумался о будущем. И понял он, что нормальное, безоблачное будущее вполне возможно. Возможно, если только хорошо спрятаться в надежном месте, где его, Ивана, никто не найдёт и не подумает искать. А что это за место? Да всё просто: это место находится по ту сторону портала. И всё равно, что там его ждёт. Главное, что он не будет сидеть за решёткой. Он будет свободен.

Сделав глоток водки из бутылки, которая лежала на пассажирском сидении, Корский закурил и направил машину в сторону СНТ "Дружба", где была его дача, которая уже навсегда останется его дачей и только его! И жена уже не сможет претендовать на неё никогда. Никогда!

Иван вспомнил, как выстрелил в спину своему бывшему боссу, когда тот пытался убежать через изгородь, вспомнил, как его бывшая жена — предательница — рухнула перед ним на колени, и губы её шевелились в мольбе о пощаде. Жаль, что из-за посторонних шумов невозможно было расслышать, что она говорит. Но её голова разлетелась, как разбитая ваза, а из неё во все стороны брызнули кровь, мозги, волосы и осколки черепа. Вспомнив это, Иван тогда улыбнулся. И он не сомневался, что всегда будет вспоминать это с улыбкой.

Приехав на дачу, он сразу же побежал к порталу, который манил его своим светом в темноте, как мотылька. Корский уже подбегал к калитке в заборе, но тут, откуда ни возьмись, на его пути возникла эта старушенция, эта Алекса.

Иван не мог вспомнить, о чем они говорили, но со дна памяти вдруг всплыли слова 'этой старой ведьмы': 'Я здесь для того, чтобы помочь тебе, дурень! Ты тоже мне поможешь, но не сегодня, а позже, так как время у тебя ещё есть. Сегодня призрачный проход не для тебя, так как ты в жопу пьяный. Приведи себя в порядок и иди. Но не сегодня! Не сегодня!'

После они прошли в дом, выпили на кухне, и Корский впал в 'кому'. Из коматозного состояния он периодически выходил для того, чтобы сходить в туалет по нужде и снова выпить. При этом старуха, которая всегда была на кухне, бросала на него пренебрежительные взгляды и укоризненно качала головой...

Всё! Все пазлы сошлись, сложившись в одну картину. Многое стало понятным.

— Ничего себе — 'Вспомнить всё'! — Иван сделал глоток пива, поперхнулся и кашлянул.

— Ага, — Алекса улыбнулась своей кривой улыбкой. — Пока ты был в отключке, я два фильма с таким названием посмотрела. С разными актерами, но одинаково хорошие.

Иван мельком глянул на окно, за которым стало ещё темнее, перевёл взгляд на Алексу.

— А сегодня у меня получится уйти?

— Сегодня — самое время! — Старуха захлопнула ноутбук, дрожащей рукой положила его на широкий подоконник. — Менты уже близко. Они уже в жопу тебе дышат...

— Может, в затылок? — Корский решил поправить Алексу, но та оставила его реплику без внимания.

— Какая разница? Если протормозишь, то сядешь. И твой большой друг тебе не сможет ничем помочь, ибо сейчас он о-о-очень далеко, и насрать ему на тебя, так как он думает только о прелестях своей царевнушки.

— Значит, я пошёл!— Иван поднялся из-за стола.

— Подожди! Ты что, даже не поешь на дорожку? А то я, пока ты дрых, из твоего ружья зубастого перга подстрелила. Разделала его тушу, часть мяса убрала в морозилку, часть засолила и спрятала в погреб. Кости и прочую требуху пришлось спрятать от глаз людских подальше.

Алекса достала из микроволновки тарелку с дымящимися кусками жареного мяса, поставила его перед Корским.

— Кто такой 'перг'? — удивился Иван, принюхиваясь к мясу.

— Зверь, живущий в нашем мире. Если бы не я, Россия не досчиталась бы некоторых своих граждан. Может, многих.

— Ох, какой запах! — Корский нагнулся над тарелкой и принюхался. Действительно, запах был восхитительным. Хотя есть не хотелось, он положил в рот кусок мяса, прожевал. Мясо было очень вкусным, нежным. Казалось, что оно само так и просится в рот. Поэтому Иван за минуту расправился со всеми остальными кусками, уже хотел было попросить добавки, но вспомнил, что времени у него в обрез и пожалел, что вторую порцию съесть не получится. — Божественно!

— А как иначе? Это же был молодой и сильный перг! Кстати, глянь, какое я ожерелье из его костей сделала! — Алекса с гордостью расстегнула кофточку, продемонстрировав Ивану украшение из косточек и зубов животного из её мира. — Это для меня как батарейка, которая заряжает энергией. Я даже помолодела чуток. Ты разве не заметил?

— Заметил, — соврал Корский. Даже если Алекса и помолодела, для него она всё равно была 'старой каргой', на которую даже смотреть не хотелось. — Выглядишь моложе. Ладно, пойдём.

Он поднялся из-за стола и направился в прихожую, ощущая мощный прилив сил каждой клеточкой своего тела. Что ни говори, а мясо перга, действительно, обладало мощной энергетикой.

Старушенция последовала за ним.

— И я с тобой. Провожу хоть тебя, дурня, дам пару советов на прощание... Ты, главное, оружие своё не забудь и ветровку надень. В карманах ветровки лежат патроны. Я их заговорила, поэтому они тебя не подведут ни в этом, ни в том мире. Ружьё своё не забудь.

— Не забуду, — Корский подхватил дробовик, который был прислонен к стене у входной двери.

Спустя какое-то время, когда Иван и Алекса стояли перед порталом, глядя на голубой потрескивающий круг, Корский вдруг ощутил необъяснимое чувство тревоги, от которого защемило сердце. И тут он услышал шум, доносящийся со стороны дома. Подойдя к забору, сквозь щель между досками он увидел, как вооруженные люди в форме через ворота забегают на его приусадебный участок, окружают дом, через окна и двери вламываются внутрь.