На нас таращились все, теперь даже не пытаясь отворачиваться. Надеюсь, на меня меньше всего — розоволосая девочка, парень с повязкой на носу и собственно Дамблдор должны привлекать больше внимания. На всякий случай даже уставилась себе под ноги, стараясь кидать только быстрые взгляды. Плевать, что Сатен должна была с любопытством оглядываться, можно и нужно ослабить вожжи.
Однако всё равно успела увидеть потолок и убедиться, что тот действительно отражает небо, сейчас быстро склоняющееся к закату. А в воздухе вновь летают свечи, столь огромными стаями, что никаких ламп не нужно.
Справа от меня — стол факультета Когтевран, вижу по синим галстукам и значкам на мантиях. Слева — стол Слизерина. Гриффиндор и Пуффендуй за ними, отсюда не видно, кто где. Весь путь изучать пол не выйдет, идём мы достаточно долго, в Большой Зал не то что квартира — весь мой дом влезет.
Но вот наконец дошли, и Дамблдор сразу указал нам на стол впереди преподавательского, где с одной стороны уже сидели пятеро людей. Четыре подростка, одна из которых выделялась ярко-огненными рыжими волосами, и взрослый в фиолетовой мантии, смотрящий куда-то в пространство, мимо вилки с нанизанной на неё котлетой. Комое-сенсей слегка удивлённо покосилась на него, но всё равно уселась рядом; я заняла место рядом с ней, а Тома устроился с самого краю.
— Прошу внимания! — Дамблдор прошёл за преподавательский стол, но там остался стоять, нависая над нами и зычно приглушая шепотки зала. — Первым делом я хотел бы представить наших дорогих гостей, любезно согласившихся участвовать в научно-магической выставке! Без сомнения, вам знаком Порри Гаттер и его друзья, а также их научный руководитель, профессор Мордевольт.
Черноволосый парень в очках встал и поклонился. И под "очками" я имею в виду нечто выглядящее как страстный сон фэнтезийного инженера: за пару секунд успела разглядеть прицел, лазер и увеличительное стекло. По крайней мере, ассоциации возникли именно с этим.
Второй парень, высокий шатен, очки носил уже обычные, и даже поправил их строгим жестом во время поклона. Рыжеволосая девушка же вскочила и, зажимая в руке куриную ножку, прыгнула — пробежалась по воздуху, сделала несколько ударов ногой с разворота, перевернулась, прокричала что-то боевое и приземлилась ровно на своё место, продолжив есть как ни в чём не бывало. Черноволосая девочка рядом с ней даже не подумала состязаться, просто встала и быстро поклонилась залу, а затем прошептала что-то до сих пор сидящему в прострации Мордевольту. Тот махнул вилкой, котлета слетела с неё и шмякнулась об пол; никто, в том числе сам профессор, не обратили на это внимания.
— Однако сегодня мы принимаем гостей не только из Первертса, но и не менее важного Академия-сити, — разве что Дамблдор приметил котлету и аккуратно шевельнул палочкой, заставляя ту уползать под стол. — Итак, прошу знакомиться: преподаватель Некой Высшей Школы профессор Цукуёми Комое!
Та вскочила со стула — особо не изменившись от этого в росте — и раскланялась с покрасневшими щеками.
— Мистер Камидзе Тома!
Я чуть ли не кожей почувствовала всколыхнувшие зал шепотки. Сомнений нет — про Тому и его правую руку здесь наслышаны. И хорошо, потому что сейчас вставать и кланяться мне...
— Мисс Сатен Рюко!
Встала и поклонилась так быстро, как могла. Думаю, особо никому не сдалась, все продолжали обсуждать Тому. Вот и хорошо, если бы весть обо мне и о моей истерике разнеслась бы людям на потеху, то просто не выдержала бы.
Изящные серебряные тарелки перед нами наполнились едой, и мы приступили к трапезе, хотя Дамблдор продолжал говорить про будущее наших связей. Тома протянул руку к бокалу с соком, я тоже неудачно шевельнула своей, мы соприкоснулись — и он отпрянул даже раньше меня.
— Прости, — и сразу прошептал как-то испуганно. — За всё ещё раз прости. Что бы там не называли моей неудачей, но...
— Это ты прости, — я тоже прошептала, Комое-сенсей и так уже взглянула на нас. — Я сама не знаю, отчего так взбесилась. Ты не сделал ничего такого, так что давай забудем. И не надо бояться касаться меня, я сама буду себя контролировать.
— Хорошо, — отозвался он с заметным облегчением. — Я тоже буду контролировать.
Я рискнула повернуться к нему, улыбнуться — и после ответной улыбки углубиться в тарелку.
Что бы там у меня ни было, но контролировать себя надо.
Следующая истерика вряд ли пройдёт столь легко.
* * *
Даже преграда в образе двоих учителей не помешала ученикам Первертса обратить на нас внимание.
Точнее, на Тому.
— Камидзе Тома! — рыжеволосая девочка, которую я знала как Мергиону Пейджер, качнулась на стуле, неведомо как удерживая острый угол между собой и полом. — Настоящий Камидзе Тома! Без горы мускулов и хищного взгляда!
— Осторожнее, Мерги, — шатен Сен Аесли опять изящно поправил очки. — Говорят, он ещё и ауру соблазнителя испускает.
— Да нет здесь никакой ауры! Порри, подтверди!
Порри послушно взглянул на Тому, и его очки зашевелились, переместив прицел под правый глаз.
— Никакой ауры не вижу, — сказал он через пару секунд. — Опасаться нечего.
— Эээ... — неуверенно сказал Тома; он понял, что на него обратили внимание, но беседа шла на английском и я не спешила переводить, так что не понимал ни слова.
— Ох, прошу прощения! — Порри вынул палочку и прикоснулся к очкам. — Башню-не-снесло!
Сен и Мерги повторили движение, только приставив палочки к вискам, и черноволосая девушка, Амели Пулен, сделала то же самое.
— Вот, теперь нормально, — Порри заговорил на прекрасном японском и помахал Томе, тот помахал в ответ. — Я Порри Гаттер, а это мои друзья, Сен Аесли, Мергиона Пейджер и Амели Пулен.
Мы оба также представились; Комое-сенсей тем временем пыталась вызвать Мордевольта на беседу, но тот продолжал таращиться в пространство и не реагировал.
— А что это у вас с учителем? — кивнул на него Тома.
— О, профессор Мордевольт занят очередным глобальным проектом, направленным на раздвигание границ науки! — голос Порри приобрёл оттенок преданного фаната. — Он намерен столкнуть фотоны и фаэтоны, чтобы посмотреть, что из этого выйдет, записать полученный результат и когда-нибудь потом найти ему практическое применение!
Сен и Мерги улыбались скорее со скептицизмом, но Порри сиял и гордо смотрел на учителя.
— А выглядит профессор так, потому что не хочет отвлекаться от вычислений на внешний мир. И, как сказал, — он перешёл на почти благоговейный шёпот. — Он уже несколько дней прожил с профессором МакКанарейкл, и вынужденно приобрёл такой навык.
Сейчас все закивали понимающе, даже я согласилась вопреки женской солидарности.
— Зря он так говорит, — а вот Мерги не стала плыть по течению. — Мисс МакКанарейкл редкой души женщина, игнорировать её попросту опасно!
— Конечно, дорогая, ты абсолютно права, — сказал Мордевольт в пространство, и мы на несколько секунд умолкли.
— А что вы подготовили на выставку? — Порри тем временем сообразил новую тему. — Мы вот привезём машину, способную работать на магии. Сел в неё утром, зарядил картридж с заклинанием Тесла-круче-Эдисона и весь день можешь ездить. А у вас что?
Мы с Томой переглянулись — речи о том, что мы должны подготовить конкретное изобретение, вообще не шло. Однако сейчас Комое-сенсей пришла на помощь.
— Это секрет, — заговорщически произнесла она. — И вы всё узнаете в своё время. Обещаю, будет интересно.
Ох, чует моё сердце, что нам обоим придётся как следует поработать над этим интересным!
* * *
Компания не стала требовать уточнений — напротив, все согласились, что секреты это хорошо, и с чуть ли не синхронным подмигиванием сказали, что у них тоже есть свой секрет, очень-очень тайный секрет, который прям никому. И вопреки всем подмигиваниям и намёкам действительно ничего не сказали.
Мерги заинтересовалась повязкой на носу Томы, предположив, что это шрам от сражения с могущественным злым магом; я слегка напряглась, но Тома просто сказал, что неудачно упал с лестницы, ничуть не смутившись от разочарованной мордочки рыжеволосой волшебницы.
Со мной тоже разговаривали, но я не столь охотно шла на контакт. Надо бы, но отчего-то все трое (Амели тоже преимущественно молчала) не вызывали симпатии. Слишком шумные, слишком словоохотливые и... слишком дружелюбные?
С Уихару было хорошо, Уихару вела себя естественно. Надо бы ей написать, телефон Томы, естественно, успел вырубиться, но мой работал. Однако не сейчас, не на виду у всех, ибо обязательно потянутся посмотреть, кому, на чём и что именно.
Дамблдор ближе к концу ужина произнёс ещё одну речь, в которой объявил, что выступление перед выставкой состоится завтра в Большом Зале, в десять утра. Участники представят свои работы и проведут соответствующие лекции.
— Комое-сенсей, — тихо спросила я, склонившись к учительнице. — А от Хогвартса тоже кто-то будет участвовать?
— Не только от Хогвартса, но и от каждого факультета, — столь же тихо ответила та. — Но не бойтесь, я чуть позже вам всё разъясню, когда пойдём отсюда в общежитие.
Позже так позже. Я немного волновалась, потому что даже если весь смысл этой выставки в сюжете, то подготовиться всё равно надо. Ибо встану прямо сейчас перед толпой ожидающих от меня научных знаний, и что им скажу? Ничего не скажу, только опять опозорюсь.
* * *
К общежитию мы пошли сразу же — прочь из замка, в сторону двух карет с терпеливо ожидавшими фестралами. Комое-сенсей специально попросила всех рассесться по разным каретам, и заговорила сразу же, как только мы с Томой оказались в одной:
— Честно говоря, я не очень одобряю такой план подготовки, но мне было рекомендовано придерживаться его. Вот, возьмите свои блокноты, — учительница забрала их ещё на выходе из самолёта, заявив, что в замке лучше ходить налегке, и прятала в небольшой сумочке. — Знаю, вы не успели их изучить до конца, так что постарайтесь сегодня перед сном.
— А... — начал Тома.
— Понимаю, Камидзе-сан! — Комое-сенсей ласково погрозила ему. — Услышать всё из уст любимой учительницы куда лучше! Но я и так собиралась. Видите ли, ребята, наука — это не только изобретение классных механизмов, сами понимаете. Наука — это огромное множество задач, целей и действий. И поэтому мы завтра обратимся к немного, может быть, непривычному для вас ответвлению науки. А именно: расскажем о нашей повседневной жизни в Академия-сити.
— Зачем? — спросили мы оба.
— Потому что для нас она повседневная, а для остального мира фактически социальный эксперимент. Сотни тысяч подростков с разным уровнем сверхспособностей вынуждены регулировать сами себя, при недостаточном контроле взрослых. И, как мы видим, вполне успешно справляются, — Комое-сенсей довольно улыбнулась. — Поэтому я хочу, чтобы вы просто рассказали о том, с чем встречаетесь в обычной жизни. Как ходите в школу, что видите на улице, как общаетесь с друзьями. У вас, Сатен-сан, есть контакты в Правосудии, я правильно поняла? Можете рассказать о его работе, о том, насколько они справляются и каких успехов добились. Никакой заранее отпечатанной лекции, просто обычный рассказ.
Мы с Томой неуверенно переглянулись. А ведь ему сложнее, чем мне, его-то повседневная жизнь с безопасностью и успехом не имеет ничего общего. Хотя, в принципе, ничего сложного, даже я не как Сатен уже смогу поведать всякое.
— Хорошо, мы постараемся, — пообещала я, и Тома подтвердил.
— Блокноты прочтите, там гораздо подробнее расписано, — посоветовала Комое-сенсей.
* * *
Общежитие для нас и учеников Первертса выстроилось на окраине Хогсмида в облике двух палаток. Любой другой счёл бы это издевательством, но я парой слов объяснила удивлённому Томе и вместе с Комое-сенсей залезла в палатку, помеченную "для девочек".
Как и ожидалось, там оказалась просторная квартира с кухней и спальней на четырёх человек. Мерги быстро бросилась на одну из кроватей, засталбивая её телом; на другой уже лежал чемодан с моей одеждой. Комое-сенсей и Амели также быстро выбрали себе места, после чего выдвинулись на кухню (не готовить, просто изучать обстановку), я же устроилась на кровати и открыла блокнот, надеясь продолжить чтение. Мерги посмотрела на меня, после чего заявила, что проверит парней, и вышла из палатки.
Стало неожиданно спокойно, едва ли не впервые за день. Кухня особо не шумела, парни в гости не заваливались, никто не отвлекал.
Отвлекла я сама себя, минут через десять вынув телефон и наконец-то написав Уихару. Не на уровне доклада, и полностью умолчала о падении Томы, но всё остальное кратко рассказала. Уихару скоро ответила, сообщение от Микото тоже давно мигало, и ещё через пару минут я полностью отложила блокнот, сосредоточившись на чате.
* * *
Весь остальной вечер прошёл спокойно. Я поболтала с девочками и умилилась тому, как они за меня переживают. Успела взять блокнот до того, как Комое-сенсей заглянула в комнату. Мерги примчалась ровно перед отходом ко сну, ни слова не сказав о возможной неудаче Томы. Душевые оказались раздельные и закрытые, я аж поблагодарила придумавшего это — сверкать голым телом перед тремя другими девушками разных возрастов тоже совсем не хотелось. Затем мы быстро разбрелись по кроватям и столь же быстро уснули.
Все, кроме меня. Я лежала, смотрела в потолок и пыталась исполнить данное в больничном крыле обещание состыковать итоговую картину.
Итак, в данном мире умещаются сразу несколько вымышленных произведений — думаю, с десяток точно. Разных жанров, разных систем магий, разных мест действия, даже законы реальности у всех разные.
Первый и единственный кандидат, ответственный за безобразие — начитавшаяся всякого Судзумия Харухи. Её сил более чем достаточно для переписывания мира под желания хозяйки, и на этот раз всё получилось столь глобальным, что даже фракции инопланетян, путешественников во времени и эсперов не сумели справиться. Им пришлось как-то приспособиться к новым реалиям, принять их как должное и перевести внимание на явившиеся бонусом глобальные угрозы.
В случае Нагато этой угрозой стала игра SBURB, и оно абсолютно справедливо. Копий игры несколько, и каждая из них запускает свой сеанс, приводящий к падению метеоритов сначала на дома игроков, а затем на всю планету. И это только начало, конец умещается в монстре по имени Лорд Инглиш, чьё дыхание разрушает реальность.
По всей видимости, Нагато изъяла не только копию Харухи, но и все остальные, дабы не было более никаких сеансов. А затем, по непонятной причине, устроила свой. Вместе с невесть откуда и почему вылезшими Оказаки Ушио и Алисой Селезнёвой — а также, подозреваю, Рокси Лалонд.
Рокси Лалонд... то есть наш мир это мир альфа-детей. Значит, где-то тут должны быть Джейн Крокер и Джейк Инглиш. А соответственно... ох. Соответственно, должна быть и Бетти Крокер, она же Снисхождение, она же королева троллей и существо, с которым лучше не иметь никаких дел.
И она не просто тут, она подготавливается к тому, чтобы одиннадцатого ноября, то есть через два месяца, атаковать мир и полностью затопить его.
