Эпизод I: На границе двух миров

— Ступайте, Антоний, — видимо, он все таки не смог удержать лицо и она догадалась о вспыхнувшем желании оказаться как можно дальше отсюда. — Забудьте о том, что говорили со мной, забудьте о том, что видели — и все у вас будет хорошо.

Мужчина только кивнул на ее слова и, торопливо откланявшись, поспешил обратно в свой кабинет, старательно отгоняя мысли о том, что стоило бы вызвать полицию. Если странная посетительница действительно беглая преступница и хотя бы наполовину так же безжалостна как ему показалось, то попытка ареста выльется в реки крови и уничтоженную репутацию. А так может все еще обойдется...

И только у себя в кабинете, налив полный стакан дешевого виски, к которому питал необъяснимую слабость, он с вновь вернувшимся холодом во внутренностях осознал, что не называл девушке своего имени...

А сама назвавшаяся Сэйной, проводив взглядом растерянного владельца ресторана, с усталым вздохом откинулась в кресле, обхватив узкими ладошками кружку уже не дымящегося, но все еще горячего кофе.

Расслабленно прикрыв глаза, она вновь отдалась на волю царившего в "Синем веере" уюта и покоя. Пожилая супружеская пара напротив молча обедала, наслаждаясь голосом певицы и изредка обмениваясь дежурными фразами — просто ежегодная традиция, романтика уже умерла, любовь и верность — осталась; за соседним столиком — молодая пара на первом свидании, они просто фонтанируют любопытством, весельем и постепенно набирающей силу симпатией; а вон той парочке, прижимающейся друг к другу на танцполе, — глубоко наплевать на всех окружающих, они видят только друг друга, слышат только возбужденный шепот возлюбленного и не думают ни о чем.

"Сэйна" вздохнула, — это место расслабило ее, сделав непозволительно мягкой и невнимательной. Подумать только — на мгновение ей захотелось поговорить с этим Антонием, банально пожаловаться на жестокую судьбу, будто она и правда была несчастной девчушкой, которой разбили сердце!

Но о чем она могла рассказать ему?..

...О том, что она, с самого детства, слышит мысли и эмоции других людей?.. О том, что видеть людей такими, какими они являются — лишает любых иллюзий, в мире которых так уютно живут все остальные?..

...О том, что таких, как она разыскивают агенты Конфедерации, забирают из семьи и превращают в живое оружие? Учат убивать, голыми руками, холодным, электромагнитным или огнестрельным оружием, Даром, вилкой... подушкой, в конце концов!

...О том, что первую жизнь она отняла в четырнадцать?.. Полностью осознавая, на что идет, не ведая в тот момент ни сомнений, ни колебаний, с одной только мыслью: "лучше он, чем я"?

...О жестоких до бесчеловечности инструкторах, избивающих тебя до полусмерти, а потом требующими повторить все приемы, примененные ими против тебя?..

...О том, что общаться со сверстниками ты могла только в те редкие моменты, когда вас, словно диких зверей, стравливали в закрытом наглухо, бронированном танковой броней зале?..

...О том, что единственными, с кем ты могла поделиться своими чувствами были внимательные психологи, ласковыми голосами разговаривающими с тобой через барьер, сквозь который ты не могла уловить их мысли?..

...О желании быть самой лучшей, самой сильной, самой безжалостной и преданной, тщательно выпестованном все теми же проклятыми психологами?.. О том, что со временем ты стала убивать так же легко, как дышать?..

...О бесконечных заданиях, после которых на стандартную процедуру стирания памяти ты шла с радостью?.. Тебя ко многому успели подготовить, но жизнь временами умудрялась переплюнуть даже фантазии садистов, занимавшихся твоей подготовкой.

...О маленьком чипе в твоем голове, по сигналу извне отключающему критичность восприятия? О маленьком чипе, активировав который, любая мразь с нужными полномочиями могла заставить тебя сделать все, что угодно?..

...О том, что ты была самой результативной, самой сильной и талантливой, изо всех сил доказывая начальству, что использовать тебя как оружие — выгоднее, чем в качестве инкубатора по производству Призраков?..

...О том, что технология стирания памяти не была отработана до конца?.. О том, что твой проклятый разум научился с ней бороться, возвращая стертые воспоминания смутными ночными кошмарами, от которых ты не можешь проснуться?..

...О том, что ты до сих благодарна всем богам за то, что тебе хватило мозгов никому об этом не говорить?..

...Или, может быть, рассказать ему от глупом спонтанном побеге после одной из миссий, предпринятом потому, что ты больше не могла терпеть, потому что больше не могла скрывать, что ты разучилась ЗАБЫВАТЬ?.. Призраки должны быть преданными Конфедерации и свято хранить ее грязные тайны. Тех, кто по тем или иным причинам перестал соответствовать этим критериям просто и без особых выкрутасов усыпляли, как бешенных собак, пустив газ в личную комнату.

...Возможно, ты хотела рассказать ему о том, как скрывалась от бывшего начальства уже четыре месяца?.. Как пряталась по самым отвратительным клоакам десятков городов и нескольких планет? Что к тебе не липнет их грязь, а тьма в душах их обитателей не может тебя коснуться, потому что ты грязнее любого из них, потому что тьмы внутри тебя хватит, чтобы погрузить во мрак все мироздание?..

...О, или хочешь рассказать ему, как тянешься к местам, подобным "Синему вееру", наполненным любовью и уютом и сидишь в них часами, будто пытаясь выжечь чужим светом собственную тьму?.. Давай, расскажи ему о том, что это не помогает!..

Девушка, назвавшаяся Сэйной, вздрогнула, когда осознала, что уже некоторое время слышит только мягкую ненавязчивую мелодию — ни томного голоса певицы-толстушки, ни любовного воркования влюбленных, ни беззаботного смеха.

Они застыли неподвижными статуями, бессмысленным взглядом пустых глаз буравя пространство перед собой, — беззащитные перед тем, что ее психологи называли Даром, а она сама — не иначе как Проклятьем. Они все были в ее полной власти — чуть усиль давление и из ушей, глаз и носа брызнет кипящая кровь пополам со сваренной вкрутую серой жижей. Картина, которая давно перестала вызывать у нее рвотные позывы, но по-прежнему заставляла чувствовать отвращение и страх перед собственной силой, которую она не может до конца контролировать.

Смазанной черной молнией она бросилась прочь из ресторанчика, обитатели которого позволили ей хоть ненадолго почувствовать себя человеком. Ничего страшного не успело случиться — всего полчаса без давления ее Проклятья и они придут себя, и лишь сильная головная боль и тошнота будут напоминать о глупой ошибке беглого Призрака, которому захотелось искупаться в их светлых эмоциях.

А с этой планеты нужно бежать. Те, кто за ней охотятся, прекрасно знают, что искать и мимо такого следа пройти просто не могут.

...Он нашел ее через пару дней, когда она уже присмотрела себе лайнер, на котором она сбежит с этой планеты. Самый разыскиваемый преступник сектора, бескомпромиссный террорист и заклятый враг Конфедерации — Арктур Менгск, глава мятежной организации "Сыны Корхала". Человек, которого СМИ называли кровавым маньяком и бездушным мясником, — не правда ли, подходящая компания для самого результативного Призрака Конфедерации, давно потерявшей счет павшим от ее руки?..

Он молча протянул ладонь, на которой блестел крохотный чип в пятнах запекшейся крови, чип, который она мгновенно узнала, — тот самый, что делал лучших воинов Конфедерации рабами Правящих Семей; тот самый, извлечь который, сохранив жизнь носителю, считалось невозможным.

— Его бывший хозяин жив, а я пришел сюда, чтобы предложить тебе свободу и месть... Сара Керриган.

_______________________________________

*-Сэйна — образовано мной от французского "saint", призрак. Видимо, французский не успели совсем забыть:)

Глава 4.0. Первая кровь

Открыв глаза, я резко сел на кровати, растирая ладонями лицо и некоторое время слушал глухой стук поднятых в воздух вещей по деревянному полу.

Тяжело вздохнув, я тихо выматерился себе под нос, проклиная весь мир в целом и шаливший Дар в частности. Это началось чуть больше двух недель назад — липкие ночные кошмары, безликие и незапоминающиеся, оставляющие после себя лишь память о чем-то огромном, пристально вглядывающемся тебе в душу, да глухую тревогу при пробуждении.

Среди прочих возможностей псионики особняком стояло ясновидение, или, как его называли Тамплиеры — боевое предвидение. Воины протоссов годами и десятилетиями развивали в себе эту способность, но лучшее, чего они могли добиться — это пара мгновений весьма условного знания будущего. Предвидение не зависело от силы Дара, подчиняясь каким-то своим правилам, и временами даже слабейший из зилотов мог переплюнуть в этом сильнейших из Высших.

А у меня так вообще не предвидение, а ерунда какая-то — ничего, кроме смутного предчувствия грядущих неприятностей.

Впрочем, и это уже кое-что.

Усилием воли выпихнув из памяти ночной инцидент, я рывком поднялся с кровати и принялся наводить порядок, — ручками. Приходится отвыкать пользоваться телекинезом — уж больно нервно на это реагируют жители Нью Салембурга.

Я на мгновение остановился около ярко-синего доспеха, стоявшего в углу, и смахнул рукавом пару осевших на него за ночь пылинок.

Сколько надежд я возлагал на эту груду металлолома! Я мечтал, что выйду к людям, разрушу стену своего одиночества, смогу просто общаться и игнорировать тот факт, что я чужой всему миру — не протосс, но и не человек. Мне казалось, что я смогу справится с проклятием любого телепата — возможностью видеть людей настоящими, а не теми, кем они хотели бы быть. Мне казалось, что я смогу смириться с их несовершенством, их мелкими страстями и тщательно оберегаемыми темными тайнами.

Наверно, меня ввели в заблуждение Джим и Генрих — единственные из людей, с которыми я плотно общался в новом качестве псионика-телепата. Джим был настоящим рыцарем в сверкающих доспехах, несмотря на то, что старался казаться битым жизнью разочаровавшимся циником. Генрих — увлеченным ученым, получившим классическое воспитание и искренне считающим, что его исследования должны служить только на благо людям.

Остальные... остальные были другими. Старающиеся быть примерными семьянинами (и даже бывшие ими), и сальными взглядами провожающие любую юбку; приветливо улыбающиеся друзьям и знакомым — и не испытывающие и десятой доли тех чувств, что пытались показать... Я могу продолжать этот список бесконечно.

Я знаю, что то, что это стало для меня тяжким ударом, было следствием исключительно моей наивности и неопытности. Помимо недостатков я видел и искренность, и сочувствие, и бескорыстие, но... но все это таким причудливым коктейлем перемешивалось с завистью, похотью, равнодушием, что в конце концов я стал закрываться не только от мыслей, но и от эмоций окружающих.

Меньше знаешь — крепче спишь, да...

Однако, свою задачу доспех все же выполнил — я смог спокойно выбираться в город, гулять по улицам и делать покупки самостоятельно, не напрягая Джима. Хотя с общением и работой возникли проблемы — переделанная ходовая часть, большей частью скопированная мной у Голиафа, один экземпляр которого был в распоряжении ополчения Мар Сары, выдавала меня с головой. Легенда безжалостного головореза Конфедерации исправно выполняла свою изначальную задачу — превращала меня в невидимку безо всякой псионики.

Так что я продолжал подрабатывать на Джима в качестве ходячего детектора лжи, "проедать" чек, полученный от Арктура и потихоньку ковыряться со своими исследованиями, уделяя большую часть времени способу замаскироваться под обычного человека.

Погруженный в свои мысли, я рассеяно совершал священное таинство утреннего моциона, когда за окном раздалось утробное рычание двигателя ховербайка.

— Надеюсь, никого не зарезали, — вздохнул я.

— Эй, чешуйчатая морда! Выходи!

— А если не выйду? — кричать было лениво, поэтому спросил я мысленно, прикоснувшись Даром к разуму шерифа.

— Стрелять буду! Или таранить... Или вообще кучу под дверью наложу.

— Ну, если кучу...

Тихо щелкнув замком, дверь гостеприимно распахнулась перед шерифом, едва не заехав тому по носу. А я продолжал ковыряться в яичнице, добрым словом вспоминая Генриха и даже не пытаясь скрыть легкую улыбку, появившуюся после визита Джима.

Изначально его частые визиты ко мне были продиктованы простой предосторожностью (о злых инопланетянах снимали фильмы до сих пор), а так же обыкновенным любопытством. Правда, если Генриха в основном интересовали культура и научные достижения протоссов, то первое, о чем спросил Джим — не собираются ли мои чешуйчатые собратья однажды включить в свой рацион человечинку. Так и спросил, да, заставив меня тихо хихикать себе под нос.

Отсмеявшись, я все-таки ответил ему, что протоссам глубоко наплевать, каковы терране на вкус, чем они занимаются, и кто ими правит. Правда, затем с неохотой признал, что рано или поздно столкновение неизбежно — стремительная по меркам протоссов экспансия человечества однажды заставит долговязых телепатов настучать по башке понимающему только силу человечеству. Правда, случится это не на его веку и расхлебывать последствия придется, скорее всего, его правнукам.

На этом Джим, вроде как, успокоился, но потребовал от меня выдать всю информацию по боевым возможностям и тактико-техническим характеристикам войск протоссов. А когда получил ее, долго чесал в затылке, заставляя меня тихо посмеиваться над его озадаченным видом. Его можно было понять — на данный момент только лишь Золотая Армада, бывшая хоть и самым мощным, но всего лишь "одним из" флотов протоссов, была способна не оставить от человеческой цивилизации камня на камне. Все это кончилось тем, что шериф записал всю выданную мной информацию и, как он сам признавался, пытался придумать чудо-стратегию, как победить войска протоссов. На что я посмеялся, и мы сели думать вместе — все равно я не верил, что эти знания когда-либо будут применены на практике.

Так началась наша дружба — с попыток придумать, как помочь одному моему народу победить другой мой народ. И пускай мы так ничего и не придумали, но сам факт до сих пор меня забавлял. Джим продолжал приглядывать за мной "чтобы у тебя шарики за ролики не заехали и ты не принялся расширять свой рацион", а я... а мне просто нравился Джим. Нравилась его честность и открытость, его решительность и идеализм... Думаю, имеет смысл сказать, что мы увидели друг в друге... друг друга, как бы бредово это не звучало.

Как бы то ни было, я мог назвать Джима своим другом. И это было здорово.

Блуждающий по комнате взгляд остановился на обклеенной распечатками стене, отчего настроение моментально рухнуло на пару пунктов вниз.

"Корхальский Сенат объявил о выходе из состава Конфедерации!", "Представитель семьи Фаулер заявил, что правящие семьи не оставят выступление сепаратистов безнаказанным!", "В личном интервью нашему изданию Минерва Логан назвала обвинения в убийстве Ангуса Менгска и его семьи бойцами подразделения Призрак просто смехотворными", "Восстание на Корхале-IV набирает обороты! Арктур Менгкс, возглавивший сепаратные силы после смерти отца, заявил, что не намерен больше терпеть "бесчеловечное" правление Конфедерации!", "Мятеж достиг своего апогея — база 28-ого моторизированного батальона "Шагающая смерть" была взята штурмом!", "Конфедерация покидает Корхал-IV! Неужели мятежники добились своего?".