Дети богов. Академия.

— Испугался неподъёмных долгов после отчисления, — я пожал плечами. — Ты же знаешь, он в травах разбирается не намного лучше меня. Разбирался, — тихо поправил я себя. — Но чтобы совсем не сдать? И не надеяться за год выучить? Не верю. Он ведь даже не просил об оставлении на второй год.

— Лера подготовила ему задания на пересдачу, — как бы про себя произнёс Фер. — Я читал. Их даже вы смогли бы сделать, не в обиду будет сказано.

— В какую обиду? Меня же вообще никто не учил травам, их только ведьмы и колдуны знали. Магам только заклинания дают. Это только мы всему подряд учим. А он что, не смог?

Фер помолчал, глядя, как падает снег.

— Пересдача на сегодня была назначена, — как бы нехотя сообщил он. Я с удивлением посмотрел на Фера.

— Он что, даже пересдачи не дождался?

Фер кивнул.

— Очень на него не похоже. Я всего полгода его знаю, но он точно не мог так сразу сдаться! Не спорю, я к студентам не приглядывался, но по нему никак нельзя было сказать, что он так может...

— Я тоже считаю, что здесь что-то не так. Но у нас нет никаких доказательств! Пойдём уж, хватит тут мёрзнуть.

Мы покинули маленькой кладбище при Академии. К четырём могилам, моей, как погибшему в пожаре ректору, девушки, попавшейся зимним вечером стае голодных волков и двух старшекурсников, неудачно экспериментировавших с разрушительными заклинаниями, добавилась ещё одна. Сумир, студент четвёртого года обучения, был найден повесившимся в туалете. В предсмертной записке он просил никого не винить в своей смерти и сетовал на то, что потратил столько времени, чтобы понять, что он никчёмный маг и неудачник.

Зимние каникулы закончились, начались обычные учебные будни. Я чувствовал себя обманутым. Когда я был ректором, то завидовал простым преподавателям. А почему бы и не завидовать? Принял экзамены в конце триместра, принял пересдачу через половину десяты и свободен почти целый месяц. Можешь хоть домой уехать к родным, как многие студенты, хоть свой дом навестить, если уже успел им обзавестись. Можешь пропасть в библиотеке, как учитель Септим в последнее время. Кажется, он там и поселился. По крайней мере, последние несколько дней я его совсем не встречал. Даже в столовой в обеденное время не видел. Да можно хоть в запой уйти! Были уже прецеденты с алхимиком. Он всё омолаживающий эликсир изобретал, только почему-то всё время основанный на крепком алкоголе.

В мою бытность ректором постоянно приходилось крутиться. То договариваться с торговцами о поставках продовольствия, то разбирать жалобы из Бирента на разгулявшихся студентов, то, постоянно путаясь в бумагах, составлять учебные планы по почти всем предметам. Сейчас, как простой преподаватель и куратор группы, я оказался загружен не намного меньше. Прачечная не работает или в столовой подали отвратный обед — "учитель Ирвин, сделайте что-нибудь, пожалуйста!" Дарий с Левием опять попали на отработку на кухне — "Ирвин, проведите с ними воспитательную беседу, ваши же студенты!" Половина курса не усвоила материал и не сдала зачёт — опять "Ирвин, разберитесь, вы же их куратор!". Будто это куратор виноват, что старый маг вместо того, чтобы объяснять особенности создания заклинаний из сферы природной магии, вспоминал свою бурную молодость.

Я уже начал жалеть о том, что узнав о своей "гибели" в пожаре три года назад, позволил Феру уговорить меня остаться. Жил бы сейчас, как лет двадцать назад, где-нибудь в лесу около глухой деревушки, плевал бы в потолок и не торопясь исследовал природу магии и Силы. Поручение Каана я, можно сказать, выполнил — Академия исправно выпускала в свет пятнадцать-двадцать молодых магов ежегодно. И, кажется, на этом не собиралась останавливаться. Всё больше желающих обучаться приходило после весеннего триместра. В планах уже стояла постройка отдельного общежития и переоборудования текущих жилых помещений в учебные. Хотя с прижимистым ректором Марком этим планам ещё долго не сбыться. Но, по слухам, в Империи уже появился конкурентная академия под руководством моего прежнего ордена. Так что механизм уже запущен, моё вмешательство больше не нужно.

Занятый себя-жалением, я чуть не сбил с ног Руфанию, стоящую слегка в стороне от остальной группы.

— Что вы здесь делаете?

Студенты перегородили весь проход по коридору, странно, что я их сразу не заметил. Хотя, не ожидал такого. По расписанию у них сейчас были занятия, но где и у кого, я точно не помнил. Не может же вся группа одновременно прогуливать?

— Мы учителя Септима ждём. Он уже на четверть часа опаздывает, — сказала Тайра, выйдя вперёд. — Я хотела пойти его поискать, вы не знаете, где он может быть?

— Не знаю. Я его сегодня не видел, — я пожал плечами. — Вы подождите здесь, я узнаю, что случилось.

"А так же я не видел его вчера и позавчера, — подумал я, уходя в сторону преподавательской. — Третьего дня вроде он до обеда был в библиотеке, а вечером Аверий смеялся, что Септим ходил в лес по грибы среди зимы. Чушь, конечно, да и три дня прошло. Заблудился?"

Я быстро прошёл в преподавательскую. Одиноко сидящий стихийник только развёл руками на вопрос о Септиме. Артефактора не было и в библиотеке. Так же мне сказали, что он, вопреки обыкновения, уже несколько дней не появлялся.

Безуспешно потоптавшись перед запертой дверью в комнаты Септима и так и не получив ответа на стук, я вернулся к студентам.

Молодые люди недоумённо загудели, не зная, чем занять внезапно появившиеся несколько свободных часов. На четвёртом году и позже, в день ставили максимум два занятия, по три-четыре часа каждое. Случись такое в конце триместра, студенты бы только радовались возможности лишний раз освежить знания или доделать хвосты, но сейчас триместр только-только начался.

Отпустив студентов, я вернулся к поискам Септима. Он ещё никогда не позволял себе опаздывать, и невозможность его обнаружения укрепляла мою уверенность, что что-то случилось. За час я обошёл все помещения в Академии, не исключая и жилые комнаты. Учителя Септима нигде не было, и, как показал опрос всех встречных, его не видели уже два-три дня.

Убедившись, что старый артефактор не забыл о времени за книгами в библиотеке, и что он не прячется в кладовой при кухне, откуда меня еле прогнали повара, не любящие покушений на свою вотчину, я отправился в кабинет к Феру. В конце-концов он отвечает за учебные процессы, должен же знать, что случилось с преподавателем!

— Ферниджин! Ты почему манкируешь своими обязанностями? — требовательно спросил я растрёпанную голову, склонившуюся над бумагами, во множестве разложенными на столе.

— А? Что? — Фер поднял голову. В глазах стояло непонимание, кто я, что я здесь делаю и что вообще мне тут надо, настолько сильно Фер погрузился в работу.

— Я спрашиваю, куда учителя Септима дел, охламон? — я продолжал наседать, не давая Феру времени опомниться.

— Септима? — переспросил он, всё ещё поглощённый делом, которого я его так грубо вырвал. — Сейчас, минуту.

Фер сдвинул стопку бумаги на край стола и вытащил почти из-под самого низа большой исписанный лист.

— Септим... Септим... — Фер водил пальцем по бумаге, ища нужное имя. Наконец, палец замер в одном из углов листа. — Вот! У него сейчас занятия с четвёртым годом в малом лекционном зале.

— Фер, дорогой мой, я расписание читать тоже умею. Оно, если ты ещё не знаешь, на первом этаже висит. И, как ты думаешь, спрашивал бы я тебя, если бы Септим был в зале и вёл занятие?

— То есть, его в малом лекционном нет?

Я согласно кивнул.

— А в библиотеке? Он мог зачитаться, и всё позабыть.

— Нет его там. Проверял.

— Может, у себя?

— Стучал. Тишина.

— А где же он тогда? — теперь в голосе Фера звучало растерянное удивление. То, что занимало его голову, когда я пришёл, наконец ушло, позволив думать о другом. Раньше я за ним такой увлечённости работой не замечал. Скорее, он меня постоянно охолаживал.

— Молодец! — язвительно похвалил я своего бывшего ученика. — Я, если ты не заметил, с этим вопросом и пришёл к тебе. Кто из нас должен знать, почему преподаватели не приходят на занятия?

Забавная, наверно, картина была со стороны. Недавно принятый преподаватель, всего триместр отработавший, распекает ректора по учебной части, а тот только стоит, потупившись, даже не пытаясь оправдываться. И внешне я сейчас выглядел не намного старше его, спасибо кристаллу принятия, до сих пор почти не старею, чтоб этих богов о стенку кинуло с переворотом!

Фер смутился и стал неловко запихивать расписание обратно под остальные бумаги. Стопка на краю стола не выдержала и неравномерной дорожкой рассыпалась по полу. Фер кинулся собирать бумаги, пока они окончательно не перепутались.

— Что это? — он удивлённо поднял письмо, явно отличающееся от остальных бумаг, среди которых и было зарыто. — Кажется, от Септима...

— Ну-ка, — я бесцеремонно выхватил письмо. — Так... Глубокоуважаемый... ты что ли? Ну, ладно, простим. Нижайше прошу простить меня... бла-бла-бла, это неинтересно... Ага, вот! — я дочитал почти до конца. — В связи с этим я вынужден покинуть Академию, чтобы успеть добраться туда в указанные сроки. Надеюсь, вы меня сможете заменить, найдя другого достойного преподавателя артефакторики, так как я взад не вернусь. С любовью, целую, ваш Септим.

— Что, так и написал? — ошарашенно спросил Фер, когда я закончил читать.

— Ну, в общем, да.

— Вот так прямо "с любовью" и "взад не вернусь"?

— А, ты про это... Ты ещё "целую" забыл. Я немного сократил и своими словами передал. Там строк десять извинений и церемонных обязательных фраз. Сам знаешь, как я не люблю всё это.

— Дайте, пожалуйста, — Фер протянул руку за письмом.

— Не доверяешь? — сделав обиженное лицо спросил я, но письмо не отдал.

— Доверяю. Хочу сам посмотреть и дату узнать.

— Ах да, дата.. — я нашёл последнюю строчку перед подписью. — Шестой день третьей десяты Снеговея. Четыре дня назад, — я протянул письмо Феру. — Как раз тогда Септима и видели в последний раз.

— Да, точно. Сообщает об отъезде, — пробормотал Фер, быстро пробежав глазами по бумаге. — Придётся пока кого-нибудь на замену поставить, а мне в Роску или даже в Империю ехать, нового артефактора искать. Здесь, в округе нет таких, чтобы согласились и знали достаточно.

— Интересно, когда и как оно у тебя оказалось? И почему ты раньше его не заметил? — я покрутил письмо в руках. Обычная бумага, но от неё слегка отдавало магией, скорее всего из-за чернил в подписи. Сам такими пользовался.

— Времени не было всё это разбирать, — смущённо ответил Фер, подбирая с пола оставшиеся документы. — А принесли его, скорее всего, накануне. Оно среди этих бумаг лежало, а я их как раз тогда на угол переложил. А почему вы спрашиваете? Есть же дата.

— Дату можно какую угодно написать.

Я провёл рукой над подписью. Чернила на мгновение вспыхнули багряным и поменяли свой цвет, будто подписывали золотой краской. Да, именно от чернил чувствовался отголосок магии на бумаге. И больше ничего.

— Хотя подпись подлинная, — разочарованно произнёс я, глядя, как золото в чернилах постепенно исчезает.

— А вы сомневались?

— Конечно. Когда маг оставляет не пыльное денежное место с такой поспешностью, что никто об этом не успевает узнать до его отъезда, сложно не заподозрить неладное. Ты сходи в казну, проверь деньги на всякий случай. Или запасники для алхимиков. Хотя, лучше по музею пробегись. Там много интересного и привлекательного лежит. А я сбегаю, заначку пересчитаю. Сосед, всё-таки.

Оставив Фера недоумевать, серьёзно я ему советовал проверить ценности или же, по своему обыкновению, издевался, я направился в жилое крыло. Заначки у меня не было, здесь я Феру соврал, но кое-что сделать надо было побыстрее. И пусть я сам считал, что три дня безвозвратно потеряны, я надеялся, что мне повезёт. Ну почему Фер, вопреки обыкновению, не разобрал почту сразу же? Тем более, что письмо не было почтовым, его принесли и положили к остальным документам уже в самом кабинете.

Я остановился перед дверью в комнаты Септима. Длинный полутёмный коридор как обычно был пуст. Слева комнаты Аверия, он редко возвращался к себе среди дня. Справа — мои и студенток. У девушек сейчас нет занятий, сам отпустил, не найдя артефактора. Не думаю, что они у себя, скорее, опять к парням в гости убежали. Да если и увидят меня, то вряд ли обратят внимание. Но свидетелей мне иметь не хотелось. Убедившись, что коридор пуст, я склонился перед замком. Двери в Академии все были крепкими и массивными. Быстро не выбьешь, только шум поднимешь. Замки стояли им под стать — тяжёлые, из хорошего металла. Перепилить язычок, даже если удастся просунуть пилу в тонкую щель между дверью и косяком, заняло бы не один час. Казалось, что проникнуть внутрь без ключа или желания хозяина комнаты невозможно, однако, замки имели один серьёзный изъян. Их можно было открыть банальнейшим гвоздём. Я сам это обнаружил совершенно случайно в самом начале работы Академии, когда утопил в помойной яме связку ключей.

Ещё раз оглядевшись, я поковырял в замке позаимствованным со стола у Фера шилом. Тонкий штырь, предназначенный делать дырки в стопке бумаги для переплёта, справился и с замком. Громким щелчком дверь сообщила, что она открыта и впустит начинающего домушника в охраняемые ею покои. Я приоткрыл дверь и быстро проскользнул в щель.

Сердце возбуждённо колотилось — в чужое жильё я впервые заходил без приглашения и в отсутствие хозяев. Хорошо, солнце уже взошло, и не было нужды зажигать лампу. Мягкий, рассеянный зимними облаками свет заливал жильё — зеркальное отражение моего. Большая гостиная. Налево, сразу от входа, дверь в гардеробную. Чуть дальше — в спальню. Между дверьми примерно посередине стены — камин. Перед ним два кресла. Вдоль стен книжные шкафы и стеллажи, небольшой столик у окна. Всё пустое — книги, вещи, безделушки, наверно, собраны в дорожный сундук и саквояж, оставленные напротив входа. Ждут, когда за ними придут носильщики. Септим упоминал об этом в письме. Мол, пришлёт людей за вещами, что не смог сразу забрать. Я прошёл в спальню и там тоже увидел только следы сборов. Ничего личного Септим не оставил. И вправду, надолго уезжать собрался, не рассчитывая скоро вернуться.

Осторожно я открыл саквояж и сундук и оглядел содержимое. Ещё слегка удивился, почему преподаватель артефакторики не повесил защитных заклинаний или не создал особый замок, чтобы вещи не разошлись по рукам носильщиков. Потом вспомнил, что и сам долгое время не запирал свою башню и не защищал вещи при переездах. Принадлежность магу охраняла их от случайных рук надёжней замков.

С лёгким разочарованием я вышел из комнаты Септима. Не знаю, что я хотел найти и зачем вообще пошёл на взлом, ведь если Септим что и украл, то вряд ли оставил это в открытом сундуке. Уж я бы точно увёз бы с собой.

Прошла десята. Фер уехал несколько дней назад, не желая тратить время на поиск нового преподавателя. Артефакторику пришлось заменять мне — все остальные маги были слишком заняты своими предметами, да и то, что вёл Фер, тоже пришлось распределять. В Академии ничего не изменилось — студенты учились, маги вели занятия, мороз лютовал. Молодёжь, раньше творившая рискованные эксперименты на дальнем дворе и на пустыре у забора, от холодов была вынуждена перенести забавы внутрь здания, приводя преподавателей в ярость. В общем, всё, как всегда.