— Смутно, — ответ был предельно честно.
— Это хорошо. А то некоторые свято верят, что я тут обучаю всех боевым искусствам... — оборотень усмехнулся, и я позволил себе небольшую улыбку.
— Так вот, моя обязанность состоит в том, чтобы объяснить, что творится в мире, рассказать о нашем виде и прочее... Раз ты, судя по тому, что мне на тебя прислали, не посвящен ни в какие тонкости.
— Первых собратьев я встретил лишь во Владимире, — воспользовавшись паузой, вставил я свои пять копеек.
Наверняка ему известно, где мой родной город.
— Тебе просто не повезло, — развел руками наставник — На востоке наши отряды бывают, но не так часто. Не можем позволить себе распылять ресурсы, плюс этот неудобный договор с лугару...
— Кем?
Название смутно знакомое, но вспомнить что-то не удается. Кажется, что-то из области мифологии, также связанной с оборотнями.
— Это другой вид... кхм... слово 'нечисть' в нашей с тобой ситуации, я считаю, неуместным. Его только охотники используют. В любом случае, лугару это достаточно враждебный нам вид, как и вампиры. Хоть сейчас мы и не в состоянии войны, лишь в перемирии, лучше ни с кем из них не связываться.
Внутри мне стало не по себе. Чувство тревоги постепенно овладевало разумом, провоцируя на глупые вопросы:
— И... зачем воюем?
Александр Дмитриевич не стал смеяться. Наоборот, его лицо помрачнело.
— А почему воюют люди? За идеологию? Ресурсы? Расовой принадлежности? В этом плане мы ничем их не хуже.
Горькая правда. Люди всегда останутся людьми, а мы, несмотря на наши звериные сущности, все равно ими остаемся. Только зверь в нашем случае приобретает человеческую расчетливость, и от того его жестокость становится еще более брутальной, что не снилось даже самому свирепому животному мира. Можно долго жаловаться на несправедливости этого мира, но все равно в нем придется жить.
— На меня нападут, если попадусь кому-нибудь из них на глаза?
— Нет, — покачал головой оборотень — Если только ты не в самом темном углу в глубине их территорий. Конечно, есть проблема с анархистами...
— А это еще кто?
Конечно, сама суть анархизма мне была отдаленно известна, но как-то сложно совместить это понятие с нашим видом.
— Странная группировка. Неизвестно как образовалась, но суть ее в том, что в ней находятся представители всех трех видов, сосуществующих друг с другом. Может, когда идея только зарождалась, все выглядело неплохо. Но сейчас это лишь неуправляемая банда, особенно среди молодняка. Вот это настоящие беспредельщики, с которыми лучше не связываться, — чтобы фраза выглядела более значительной, наставник поднял вверх указательный палец.
У меня всегда было негативное отношение к отморозкам и иже с ним. Подобной характеристики вполне достаточно, чтобы исключить возможность даже какого-либо намека на сотрудничество.
Конечно, странно, что Сивый ничего решил не говорить. Сержант и подавно молчал. Вместо этого подобные новости решили преподнести в такой вот обстановке, в разговоре тет-а-тет. Я все больше сомневался, куда попал. В стаю оборотней или серьезную организацию, у которой продумано все до мелочей.
Но если подумать, то именно так все нечеловеческие виды могут скрываться от чужих глаз. Во время скитаний не раз мысли возвращались к теме нашего происхождения, и как в истории не осталось ни одного намека на существование сверхсуществ, кроме легенд времен Средневековья. Теперь ответ лежал передо мной, достаточно лишь протянуть руку.
— Значит, придется воевать... — сделал я неутешительный вывод.
Если раньше в армию не удалось попасть по воле слабого здоровья, то теперь выбор невелик. Прямо как в Великую Отечественную. Если враг ворвется в твой дом, ничего не останется, кроме как дать отпор.
— Необязательно, — посмеявшись, ответил Александр Дмитриевич — Думаешь, нам не нужны гражданские профессии? На одних солдатах далеко не уедешь, даже полный профан в военном деле тебе это докажет. Так что не забивай себе этим голову.
И после небольшой паузы добавил:
— Другие наставники обычно предпочитают готовить своих подопечных, аккуратно подводить к этим неприятным новостям и так далее... Опираясь на свой опыт, скажу, что это не работает. Слабые духом все равно воспримут эту новость очень тяжело, как ее не преподноси.
Хорошая позиция, вот только я еще не знал, к кому точно себя отнести. Одиночество, тоску по дому, противоборство зверю внутри и чувство вины за содеянное удалось пережить и остаться более-менее в своем уме.
Но в любую секунду все может измениться...
— Ладно, — подвел итог оборотень, пригладив неряшливые пепельные волосы — На сегодня хватит отрицательных эмоций. Отдыхай, а завтра уже будем разбираться со всеми остальными вопросами.
Перед уходом мы обменялись рукопожатиями. Похоже, удалось произвести хоть какое-то положительное впечатление. Пусть и наставник не спрашивал ничего о моем прошлом. Похоже, решил ориентироваться по опыту личного общения.
Так даже лучше. Не нужно вновь рассказывать моменты, о которых совсем не хотелось вспоминать...
Москва. Тренировочный лагерь. 5 февраля. 2009 год.
Здесь, среди собратьев, я действительно почувствовал себя в безопасности. Тревога ушла и постепенно в душе наступил покой. Казалось, все последующие препятствия будет легко преодолеть, и самое страшное позади.
Каждый из новичков жил в отдельной комнате со всеми удобствами. Денег на обустройство точно не жалели.
Даже телевизор был. В качестве интереса, коротая свободное время, я смотрел новости, пытаясь найти следы деятельности нашего вида. Но куда там, следы заметать умели прекрасно. Компьютер и Интернет же пока запретили. Странное ограничение на мой взгляд. Неужели и вправду бояться шпионов?
Хотя, если судить по инструктажам Александра Дмитриевича, такое возможно. Постепенно картинка в голове продолжала складываться. Рождалось истинное понимание нашего мира, хоть и предстояло узнать еще очень многое.
В первую очередь, виды нелюдей представляли из себя не банды, а настоящие полувоенные формирования, занимая одно, а то и несколько государств, плотно связываясь с правительственными структурами. Высшие чины всегда были в курсе происходящего.
Тогда получается, что и многие войны проходили при участии оборотней, вампиров и лугару. Но насчет нашей истории наставник не распространялся. По его словам архивы ведутся, но доступ к ним крайне ограничен. Слишком велика вероятность утечки. Пусть большинство людей посчитает все написанное бредом, но если некоторые факты попадут не в те руки, ситуация может оказаться неприятной.
В основном все-таки нам объясняли ситуацию по поводу Москвы и окрестностей. На расчерченной карте четко обозначены территории, где появляться не стоит. При этом метро, соединяющее собой большую часть города, считалось абсолютно нейтральной зоной.
Также удалось узнать об упрощенной системе иерархии в нашей, как оказалось, весьма многочисленной стае, насчитывающей как минимум двести тысяч оборотней. И это без учета тех, кто живет за рубежом, ведя жизнь одиночки или небольшими группами.
На самом верху стоял вожак. Сейчас это место занимает некий Маркус, о котором наставник говорил с нескрываемым восхищением. От одного из новичков, находящегося под началом другого наставника, я услышал, что он правит видом уже около полвека. И, в целом это единственный достоверный факт, который удалось узнать. В остальном личном вожака стаи была окутана туманом. Многие даже не знали его в лицо.
Поначалу мне казалось, что нельзя построить власть, будучи фигурой в тени. Но, как обычно, ошибся. Исполнительной властью являлись высшие командиры. Их число также держалось в тайне, но, опять же, по слухам, не больше десятка.
И Эдвард оказался одним из них. Из-за чего то вероломное нападение стало, пожалуй, самым глупым поступком в моей жизни. Например, я бы, может, и не был столь милосерден к такой агрессии...
Хотя, кто знает. Карьерная лестница у нашего вида весьма длинная. Высшим командирам подчинялись все оборотни от мала до велика. А там уже столько должностей, разделенных по разным категориям, что даже столь долгой жизни не хватит выучить.
Такая организация убедила в том, что я имею дело не с какой-то бандой, называющей себя стаей. Иллюзии окончательно исчезли.
Каждый наставник следил за тремя-пятью учениками. Но, как оказалось, далеко не все оборотни обязаны проходить данную 'школу'. Среди нас не было никого старше двадцати-двадцати пяти лет. Уже взрослые мужчины занимались делом прямо на месте. Да и общий процент новообращенных среди молодежи гораздо больше. Никто не хочет возиться с ничего не знающими щенками, их вполне можно понять.
Некоторые либо далеко не сразу показать себя с лучшей стороны, а кто-то мог просто откровенно борзеть.
Именно с такими типажами мне предстояло работать в одной команде. Обучение мы начали вдвоем с парнем по имени Дмитрий. Хоть и по возрасту ему было семнадцать, выглядел парень на все пятнадцать, к тому же маленького роста и худой. И ведь, при этом еще и оборотень. Вот уж кого охотники вообще заподозрить не должны.
Ничего плохого сказать о нем нельзя. Всегда дружелюбный, с ним легко в общении. Но это не значит, что мы тут же стали друзьями. То ли от ставшей свойственной мне отчужденности, то ли от того, что как-то мало было точек соприкосновения. Парня обратил неизвестно кто, пока он истекал кровью, попав на нож малолетнего грабителя. И никого не покалечил во время полнолуния. А так он жил в Московской области, то быстро наткнулся на собратьев.
Хотя, жизнь Димы до обращения была далеко не сахар. Поэтому у него не было сожалений о потерянном доме или о чем-то подобном. Может, это и неправильно, но иногда внутри меня душила черная зависть из-за этого.
Поэтому парень далеко не всегда получал с моей стороны нужную поддержку. Хотя, казалось, все равно привязался, равно как и к наставнику. Будто, оставшись один на один с собой, просто не сможет совладать со всем остальным миром. И снова сволочная сущность показывала себя не с лучшей стороны. Почему-то приятно осознавать, что есть кто-то беспомощнее, чем ты сам.
Во многом я одобрял политику Александра Дмитриевича. Пусть мы и одна команда, но нужно уметь и самому за себя постоять. Поэтому никакого шефства не было и в помине.
Но оно бы потребовалось третьему ученику. Обучение нас двоих начали раньше, потому что, по сведениям, последний оборотень прошел хорошую жизненную школу самостоятельно. Поначалу хотелось возмутиться и рассказать о своих 'подвигах'. Но потом стало ясно, что нас здесь держат не столько, чтобы рассказать о правилах, нормах и прочем. Это заняло бы два дня, не больше.
На самом деле, наставники наблюдали за поведением каждого. Проводимые иногда психологические тесты это подтверждали.
Проходя раньше по грани между зверем и человеком, я понимал, зачем это нужно. В городской среде вторая сущность практически себя не проявляла, но чем черт не шутит.
Вторая же причина до недавнего времени оставалась загадкой. Пока не пришел тот самый, третий ученик.
Я в это время находился в кабинете наставника, заполнял кое-какие бумаги данными о себе, когда дверь резко, чуть ли не с пинка, открылась.
Низковатый, немного смуглый девятнадцатилетний парень с презрительной ухмылкой переступил порог, держа руки в карманах зимней куртки. Даже шапку в помещении не снял, будто ненадолго зашел.
— Явился... — с напускным торжеством, даже не поднимаясь с кресла, раскинул руки Александр Дмитриевич — Что ж ты еще три дня не погулял?
— Погулял бы, да этот патруль... — дальше пошел мат, но оборотень с пепельными волосами лишь улыбнулся шире.
— Вампира, значит, завалил, а от патруля отгреб? Как же так...
Я вновь отвлекся от бумаг. Ухмылка гостя стала еще презрительнее. Убил вампира? Нет, конечно, они вроде как наши враги, но... Иметь дела с убийцей как-то не по себе. Но ведь и у наставника на счету могут быть жертвы. Да и мои грехи не лучше.
Но от этого типа просто не знаешь чего ждать. Я не никогда не хотел убивать, а Александр Дмитриевич, возможно, делал это потому что этого требовал долг. А некоторым же может просто нравиться убивать...
— Чо, мне приказали сюда явиться. Давайте, бырей...
— Что бырей? — спокойно переспросил наставник.
— Документы там... и все, зачем я сюда припереться должен был.
— Одну секунду... — оборотень начал что-то быстро проверять на ноутбуке.
Мне казалось, что он специально затягивает, чтобы больше позлить не слишком вежливого гостя. Хотелось даже улыбнуться, но такие сразу подмечают подобные вещи, а дальше предъявляют претензии.
— Так... Клим... как-то там... Да, кое-что на тебя имеется. Правила поведения объяснять тебе не нужно, а вот курс в лагере ты пройти должен.
— Это еще с какого?! — громко возмутился Клим.
Я вновь оглянулся. Дверь так и осталась нараспашку, поэтому проходившие мимо оборотни с удивлением заглядывали внутрь, интересуясь, что у нас происходит.
— С такого, — Александр Дмитриевич оторвался от компьютера — Посмотрим получше, что ты из себя представляешь.
— Эй! Я могу убивать вампиров! В чем проблема?
— Веке в пятнадцатом, ты бы сразу был более чем ценным приобретением. А сейчас, изволь подчиняться правилам. Которые, кстати не мной придуманы, и не мне их менять.
Клим заворчал, но, как показалось, смирился.
Его появление, конечно, не перевернуло тренировочный лагерь с ног на голову. Среди нас были те, кто подходил ему по характеру. От нас, несмотря на то, что мы втроем были под началом одного наставника, держался подальше. Что, честно, радовало. А Дмитрия, так он вообще пугал. Парень признался, что именно такой малолетний бандит напал на него с ножом.
Почему наставники возятся с такими, непонятно. Неужели у оборотней настолько все плохо, что каждый член стаи на счету?..
Однажды, я решился спросить об этом Александра Дмитриевича после очередной лекции по поводу того, где расположены по России наши опорные точки. Оказалось, весь юг европейской части России пустовал. Зато ее север, солидная часть Урала и Дальнего востока были неплохо заселены. Правда, кроме Москвы, вампиры находились еще и на юге Урала. Занимали территорию по одному из договоров, которые пришлось заключить, когда оборотни оказались в неприятном положении, чтобы вести войну.
Подробности будто специально утаивали, но я слушал все внимательно, стараясь не пропустить ни одной мелочи. Дмитрий же улавливал только, если повезет, только половину. А Клим откровенно скучал, и всем своим видом это показывал. И часто высказывал свое презрительное отношение по любому поводу. Но во всех спорах наставник одерживал вверх в силу возраста и опыта. Единственное, в чем я был солидарен, так это в том, что хотелось действовать.
После проведенного времени в лагере сидеть в четырех стенах стало совсем тошно. Выйти погулять во двор не возбранялось, но после активной жизни в лесах этого оказалось не достаточно. Даже с моей тягой к домоседству и покою. Похоже, многие изменения в личности все-таки остались необратимы...
