Естественный отбор. Вторая редакция. Общий файл.

Естественный отбор.

ГЛАВА 1.

Пермь. 9 ноября. 2008 год.

...и что-то кольнуло в шею. Над ухом слышалось тяжелое дыхание. Я оцепенел, первым делом подумав про иглу. Но боль сменилась на резкую, жгучую, как удар ножа. Крик застрял в горле, на выходе превратившись в слабый хрип.

Глаза застилал туман, а звуки приглушились, сливаясь в противный гул. Руки, удерживающие в плену, разжались, и мое безвольное тело упало на грязный асфальт.

Больше никакого страха или сожалений. Лишь досада от столь нелепой смерти. Но я все равно принимал ее с распростертыми объятиями, как избавительницу от страданий.

Как вдруг что-то вновь вдохнуло жизнь. Замершее сердце резко забилось, а мучительный вдох наполнил легкие холодным воздухом.

И чья-то рука зажимала прокушенную сонную артерию.

— Да дышит он!

Хоть и все чувства вернулись, сфокусировать взгляд удалось не сразу. Оказалось, рука принадлежала склонившемуся надо мной милиционеру с разбитым лицом. Он был без головного убора, на синей форме с лычками сержанта виднелись следы крови.

Мужчина пытался спасти мне жизнь, пока его напарник-рядовой, тоже побитый, орал по рации:

— По Советской! По улице Советской в сторону перекрестка побежал! Да как ты его, твою мать, на машине не догонишь?! — дальше он начал материться.

Собравшиеся вокруг нас люди не скупились на комментарии:

— Что ж такое делается!

— На остановках нападают!

— Чертовы наркоманы!

Милиционер обернулся к сослуживцу:

— Скорую вызывай, что встал?!

— Да вызвал уже, — огрызнулся тот, прикладывая к синякам — Боюсь, не успеют. Хорошо парня цепанул...

Но почему? Боль же куда-то исчезла...

Я попытался встать, но рука сержанта крепко прижала к земле.

— С ума сошел? Не двигайся!

Но тут его что-то насторожило:

— Да нет у него раны, — милиционер убрал окровавленную ладонь с шеи.

— Как это нет? А кровь чья?

Прохожие над головой громко зашептались, но их слова тонули в шуме проносящихся по шоссе автомобилей.

— Похоже, бродягу на него кровью вырвало... Будет жить, — последняя фраза рядового словно была адресована кому-то другому.

Ничего не соображая, я потерял сознание до приезда скорой.

Пермь. 10 ноября. 2008 год.

Никогда раньше не снились столь запоминающиеся кошмары. В этот раз незнакомец довершил начатое, отрывал зубами целые куски плоти от моей шеи и глотал, даже не пережевывая. А бросившихся на помощь милиционеров парализовало...

Я сел на кровати. Мокрые от пота волосы неприятно липли ко лбу. После резкого пробуждения пальцы сразу нащупали шею, касаясь гладкой нетронутой кожи. Никакой раны. Но это не значило, что ничего не произошло. От воспоминаний по телу прошла дрожь...

Пары в институте закончились поздно, да и задержаться пришлось дольше обычного. Как результат — транспорта в такое время не дождаться. По закону подлости в сторону дома ходит так мало автобусов.

Утомленный, я поправил небольшую сумку на плече. Тогда заботила лишь рутина, что предстоит завтра. И мысли о родных стенах, где можно будет, наконец, расслабиться.

Зона комфорта, что с нее взять. Но реальность то и дело резко вытаскивает оттуда каждого...

Я мало придавал значения окружению. На остановке никого. Да и прохожих вокруг не так много. Но один все же привлек внимание...

Этот человек медленно подходил справа. Оборванец-алкоголик, каких часто встречаешь на улицах. Рваная куртка, шапка с пятнами краски, под которой плохо прятались свалявшиеся от грязи длинные волосы.

На покрытом густой щетиной лице промелькнула ухмылка, напоминающая оскал. Именно тогда разум заподозрил неладное и забил тревогу. Откуда у него такие здоровые зубы?..

Но его взгляд был направлен в другую сторону, и это отвлекло внимание. Тем не менее, оборванец остановился в десяти шагах. То и дело ощущался его пристальный взгляд.

Внутри я успокаивал себя, что все в порядке. Не подойдет, просто ждет транспорта, чтобы проехать без билета. А если подойдет, то попросит покурить или мелочи... и все!

Всегда напрягали такие люди. Неважно, проходят ли подобные мимо или просто стоят рядом. Несмотря на предсказуемость их желаний, воображение рисовало ограбление. Нож, приставленный к шее. Шепот, настойчиво требующий деньги и телефон, сопровождаемый удушающим перегаром. И твое холодное тело рядом с мусорным баком, если откажешь...

Уверенный в своей безопасности, я не сдвинулся с места, решив не поддаваться глупым страхам.

Но тут по шоссе пронеслось несколько грузовиков. Под громким шумом незнакомцу хватило секунды, чтобы подобраться вплотную.

Невероятно сильные руки схватили, не давая вырваться, что-то кольнуло в шею...

Теперь отчетливо вспомнился тот дикий парализующий ужас. Разум даже не попытался защититься. Просто сдался, став добычей этого хищника.

Из-за проехавших тяжелых машин неожиданно вынырнул милицейский УАЗ. Стражи порядка сразу увидели, что происходит, и выскочили из машины. Мужчина тут же разжал руки и кинулся навстречу. Самой драки я уже не увидел, но она точно закончилась не в пользу милиционеров. Как рассказали после, нападавший скрылся. Другой патруль умудрился его потерять.

Да и черт с ним...

После приехала скорая. В больнице обработали место укуса. Но даже промывать оказалось нечего. Поэтому все закончилось рецептом на успокоительные, а также анализами крови. Мало ли, какую заразу мог подцепить.

Но реакция до сих пор была заторможенной. Врач объяснил подоспевшим после моего звонка родителям, что это последствия сильного стресса.

Голова гудела. Не хотелось ни говорить, ни слушать. Поэтому отделавшись односложными фразами от обеспокоенных родных, я молчал на протяжении всей дороги домой. А по приезду сразу завалился спать...

Сейчас же три часа ночи. Сегодня придется идти к дознавателю, будут возбуждать уголовное дело. Но, как сказано раньше — к черту. Не надо его искать...

Освежающая холодная вода из-под крана успокоила и окончательно привела в себя. Нужно просто отпустить. Жить дальше. С другими людьми случаются вещи и пострашнее. А на меня всего лишь кровью кашлянули. Все будет в порядке, ничем я не заболею.

Боль же оказалась простой иллюзией, порожденной паникой. Но так ли это? Настолько сильная, что я даже не попробовал отбиться? Как же так...

Вот и вся подготовка к суровым реалиям жизни. Но разве можно винить себя, если ведешь домоседский образ жизни, отказываясь от любых авантюр и не признавая сознательной тяги к экстриму? Да, возможно. Но это удел других людей, и это решено уже давно.

Секунду... Показалось, или радужки глаз на секунду пожелтели?

Чертов псих... Напугал до смерти, теперь чудится всякое.

С трудом перетерпев дорогу обратно по темному коридору, сдерживая рисующее страшные картинки воображение, я вновь лег спать. Сон вновь пришел быстро, но на этот раз без кошмаров.

Пермь. 11 ноября. 2008 год.

Весь вчерашний прошел неудачно. Я сразу встал не с той ноги, огрызаясь чуть ли не на каждую сказанную фразу. Прописанные успокоительные не помогали. Раздражало буквально все. От не так расположенных на рабочем столе компьютера ярлыков до простого вопроса о самочувствии и других проявлений беспокойства...

Все же даже в таком состоянии хватило совести извиниться перед родителями.

Но потом на встрече у дознавателя все повторилось.

— Так как он выглядел? — женщина средних лет без милицейской формы сидела за столом, заполняя протокол от руки.

Я же смотрел в одну точку на полу, заламывая себе пальцы.

— Мне откуда знать? — сказано резко и грубо.

Будь со мной родители, не пожалели бы хорошего подзатыльника. Второго или третьего за всю жизнь, ибо таких выходок никогда себе не позволял.

Хорошо, что твердо настоял пойти один. В таком бешенстве я не боялся никого на улицах.

— Неужели не заметил никаких примет? — дознавателя сдерживала профессиональная этика, а вот ее взгляд говорил обо всем весьма красноречиво.

— Он меня сзади схватил! — правила хорошего тона окончательно испарились —

Мне, правда, не хотелось давать показания. Я не хотел смотреть в глаза оборванцу, если его найдут. Снова видеть эту ухмылку, странный взгляд... Нет, хватит. Тем более, что с него взять? Штраф за моральный ущерб? Откуда у него деньги?

Разумеется, такой разговор ни к чему не привел. После дачи показаний в ответ получил лишь сухое обещание найти преступника. Также обещали позвонить, когда что-то выяснится. Пускай звонят...

Осознавая вечером свое поведение, я чувствовал себя, как последнее быдло. Откуда агрессия? Когда пару лет назад на улице отобрали деньги, такого не было.

В расстроенных чувствах даже не мог вспомнить, как провел оставшийся день...

Но сегодня раздражительность сменилась жаром. Кости ломило, а мышцы ныли, как после ударной тренировки. Он все-таки чем-то заразил меня. Чем-то заразил! А, может, просто от стресса подхватил грипп... Хватит паниковать! Нечего раздувать из мухи слона.

Родные уже уехали на работу. Стоило позвонить, но... упрямство взяло вверх. Поэтому в ход пошли антибиотики из домашней аптечки.

Полегчало совсем немного. Но это не остановило от сумасбродной идеи пойти на учебу.

В институте удалось пересидеть лишь одну пару, прежде чем болезнь сломила окончательно. При этом с друзьями вообще старался не общаться. Впрочем, как и с другими людьми. Просто кивал или мотал головой, в зависимости от фразы собеседника. Все в один миг стали чужими...

Несмотря на заторможенное состояние, я все же не пошел на злополучную остановку, а сел на автобус в другом месте. Дорога до дома превратилась в вечность. К тому же удалось загреметь в небольшую пробку. От озноба стучали зубы, каждое движение давалось с большим трудом. Поэтому, едва заперев входную дверь квартиры, я вырубился прямо на полу прихожей, уткнувшись лицом в ковер.

Пару часов пролетели, как одно мгновение. Глаза резко открылись. Сквозь крепко стиснутые зубы вырвалось громкое мычание. Сердце с каждым ударом будто собиралось пробить грудную клетку. Сколько уже длится эта агония?! Кости словно горели, мышцы безвольно сокращались, а внутренности крутило, будто кто-то внутри менял их местами. Это невозможно терпеть!

Еще один приступ боли резанул по позвоночнику, отчего спина выгнулась, громко хрустнув.

Все. Закончилось... Полежав еще несколько минут, убедившись, что точно все, я поднялся на дрожащие ноги. Язык прошелся по пересохшим губам. Минутку!

Любопытство тут же вытеснило страх. В ванной при включенном свете сразу удалось найти причину беспокойства. Зубы... Нет, кариесом они никогда не страдали. Как и желтизной. Но идеально ровного ряда не было никогда. Кажется, некоторые даже немного поменяли форму, дабы идеально занять имеющееся пространство. Но как? Брекеты даже ставить не предлагали. А уж по белизне можно соперничать с людьми из рекламы зубной пасты...

Вдруг вспомнился оскал оборванца, и по спине пробежали мурашки. Нет, это все галлюцинации. От стресса или успокоительных. Не более того!

Живот заурчал от голода. В прострации, забыв снять обувь, я прошел на кухню, открывая холодильник. А следом морозилку. Внимание привлек запах замороженного мяса. Перед глазами встал образ матери. Я, правда, чувствовал запах ее рук, положивших туда мясо...

И не только! Нюх улавливал все новые и новые оттенки. Еда, растения на подоконнике, моющие средства в шкафу, открытые упаковки с приправой... Голова закружилась от такого неожиданного многообразия.

Нет, нет. Нет! Просто мое воображение. Даже прикосновения можно представить, что говорить о запахе? Пройдет. Должно пройти...

На ужине с родителями я старался не выглядеть бревном, скрыв утренние симптомы. И игнорировал новые и новые подробности, которые улавливало обострившееся обоняние. Главное добраться до кровати, и на следующий день все исчезнет.

Нужно быть сильным, и самому решать свои проблемы. Тем более, возраст обязывает. А не бежать с первой же ссадиной, как в детстве.

Такой настрой помог свыкнуться с воображаемыми ощущениями.

Больше всего пугало, что схватит новый приступ боли. Если вновь скрутит, скрыть не удастся. А, может, и к лучшему? Тогда я сам попрошусь лечь в больницу без отлагательств.

Кажется, изменившиеся зубы тоже лишь плод воображения. Пусть и язык продолжал их чувствовать. По крайней мере, родные ничего не сказали. Или все потому, что подсознательно старался их скрыть...

Пермь. 12 ноября. 2008 год.

Дрель, вгрызающаяся в каменную стену, неприятно резанула слух. Уже семь лет длится ремонт, и нет этому конца! Вскочив с кровати, я закрыл уши. Не помогло.

Хоть сверлил сосед недолго. Но вокруг были и другие звуки. Где-то шли новости по телевизору, где-то гремела посуда. Кто-то, наверное, дома...

А вот и нет... Я слышал, что происходит в других квартирах. Постепенно удалось привыкнуть к беспорядочному потоку звуков. Сознание 'регулировало' громкость. Захотел, прислушался, и все как надо.

Но как это возможно? Нос до сих пор ловил посторонние запахи, неведомые раньше... А что со зрением?

Выйдя на балкон, я начал всматриваться вдаль. Сердце забилось еще быстрее, а стук отдавался в ушах. Не приходилось жаловаться на зрение, очков или линз никогда не носил. Но видеть так далеко и четко, что творится на улицах... Это за пределами человеческих возможностей!

Нужно сказать родным... Этот псих что-то сделал со мной.

Стоп. И как это будет звучать? Мам, пап, у меня обострились чувства, вчера чуть не разорвало на куски от боли, а также все зубы встали ровно.

Или друзьям? Но я не привык делиться с ними проблемами такого рода... Наверняка, поймут, но не поверят. Как и родители.

Продемонстрировать новые способности? Это будет проблематично. Нормально только зрение можно протестировать, да зубы показать. И если действительно окажется, что галлюцинации, успокоительными дело не закончится...

Несколько часов за компьютером с телефонной трубкой в руке ничего не изменили. Так и не решился ни связаться по аське с друзьями, ни набрать номер родителей...

Пройдя в гостиную, я запустил подвернувшимся под руку деревянным стулом в стену. Казалось, не приложил усилий, а он разлетелся на куски.

Неизвестность сводила с ума. Страх порождал злость. И как раз вернувшаяся агрессивность не дала по достоинству оценить этот поступок. Нужно отвлечься, выместить весь негатив, не дававший спокойно сидеть на месте. И я знал только один способ...

Уже целых два часа прошло за тягой железа в спортзале.

Постепенно все страхи исчезли. Новый приступ боли можно перетерпеть, а к другим изменениям привыкаешь. А вопросы, что и как, подождут...

Но главные сюрпризы только начинались. Во-первых, разминка на беговой вместо привычных четырех минут на маленькой скорости растянулась на все десять. И скорость то и дело приходилось увеличивать. И это при сопровождавшей всю жизнь астме! Хроническая болезнь просто испарилась. Изначальная цель, почему вообще записался в эту секцию, теперь потеряла смысл.

Во-вторых, рабочий вес увеличился в полтора раза. И перерывы между подходами сократились до минимума.

Неожиданные открытия воспринимались как должное. Будто мышление тоже поменялось. Или все дело в эйфории, захватывающей с головой.

Я остановился только когда понял, что другие люди уже то и дело бросают любопытствующие взгляды. Такие стахановцы здесь редкость. Тем более, все знали меня как довольно слабого, на вид болезного, новичка.

Тренер пытался задать вопросы, но я мягко отказался отвечать, и собрался уходить. Надо же так забыться... Вообще весь день одно сплошное наваждение... Может, это сон? Как же тогда проснуться?..

В раздевалке после душа, перекладывая мобильный телефон из одного кармана в другой, я поймал взглядом свое отражение на темном экране. Нет, не показалось... Мои глаза светились мягким желтым огнем! От жуткой картины я отшатнулся, врезавшись спиной в шкафчики, оставив вмятину. Громкий звук перепугал переодевавшихся здесь людей.

Смущенно глядя на пол, я продолжил одеваться.

Пора бежать. И так слишком много натворил...

Уже дома, под прохладным душем, я пытался прийти в себя. Мысли путались. Может, это все же просто реакция на успокоительные? Нужно почитать про побочные эффекты. Следует прекратить прием и хорошенько проспаться. Потом выяснится, что в зале жал обычный вес и бегал столько, сколько позволяли слабые легкие.

Глядя в зеркало, обернувшись полотенцем, я видел лишь нормальные серые глаза. Что служит триггером для галлюцинаций? Причина может быть любой. Какой-то звук... Или как раз агрессия? Стоит проверить, разозлиться несложно...

Нужно только прокрутить все воспоминания, начиная с нападения. Все начинается с чувства, что нахожусь не в своей тарелке, потом тянущее чувство тревоги... И злость, что нет выхода из сложившейся ситуации.

Вот оно! Глаза пожелтели ненадолго. И тут оказалось, что руки крепко сжали раковину, отчего та тихо затрещала. Остались небольшие трещины.

Нет, нет. Это все разыгравшееся воображение. Последствия шока. Ведь сильных моральных травм в моей спокойной жизни не было. Отсюда чересчур эмоциональная реакция. Нельзя после одного случая вот так поехать крышей. Нужно еще раз все обдумать...

Снова взвешивая все 'за' и ' против' насчет того, чтобы признаться родным, я обнаружил себя на кухне. Пожирающим замороженное сырое мясо. Разорванный целлофановый пакет валялся на полу. Зубы сводило от холода, но это не мешало откусывать целые куски и с хрустом их пережевывать. При этом вкус просто умопомрачительный... Невозможно оторваться.

Проглотив последнее, я закрыл глаза, запрокинув голову. Язык медленно прошелся по губам, собирая последние отголоски вкуса.

Это словно прозрение, переход на новый уровень. Открылись доселе неведомые ощущения. Нет, не телепатия или другие пси-способности. Все гораздо приземлённее, на уровне инстинктов...

Тихий рык соскочил губ, выводя из приятного транса. Что... это?

Только сейчас я поверил, что происходящее реальность. Ответ лежал на поверхности. Но пришлось опуститься до низшего уровня, чтобы все понять.

Укус, обостренные чувства, сила, тяга к сырому мясу, агрессивность и желтеющая радужка глаз. Нужно лишь еще одно доказательство.

В Интернете это точно должно быть. Дрожащими, мокрыми от мяса пальцами я вбивал на клавиатуре нужный запрос. Лунный календарь... А вот и он. Декабрь две тысячи восьмого. Завтра полнолуние.

Руки обреченно опустились, а глаза непроизвольно метнулись в сторону окна. На небе, среди рассеявшихся облаков сразу нашелся тот самый белый шарик. Не хватало маленького кусочка... Отвести взгляд удалось только усилием воли.

Да. Нет смысла больше отрицать. Я превращался в оборотня. Вервольфа, волкодлака, кому что нравится. Тема мифических существ не была чужой. Сколько пересмотрено фильмов, прочитано книг, статей и опробовано компьютерных игр. Поэтому эта идея не пришла из ниоткуда. Разум сам подталкивал к этому ответу.

Я любил помечтать, но всегда характеризовал себя, как реалиста. Но после стольких доказательств бесполезно убегать от правды. Опять же нельзя вот так сойти с ума за несколько дней из-за простого нападения. Я точно не псих.

Меня укусили. Вероятно, вервольфу требовалось кровь. Подпитаться... Как обычному вампиру. Но с такой силой и возможностями вести такой жалкий образ жизни?.. Видимо, люди даже в шкуре зверя остаются людьми. Кто-то добивается всего, а кто-то предпочитает жить в грязи. Хотя, нельзя предполагать с такой уверенностью. Мне до сих пор мало что известно. Кроме собственного состояния...

Впервые за последние дни пришло долгожданное успокоение. Да, есть опасность навсегда остаться в звериной шкуре, потерять разум или деградировать до... Нет, не стоит об этом думать сейчас.

Для начала нужно убрать следы беспорядка в квартире, а уже потом решить, как поступить завтра.

Но стоит ли кому-то признаться? Этот вопрос снова не давал покоя. Хотя бы друзьям-то можно продемонстрировать... Нет, лучше не надо.

Дело даже не во мне. Существование оборотней в наше время ограничивалось не слишком правдоподобными фактами. За раскрытие тайны пострадать могу не только я, но и те, кого втянул по своей глупости.

Поэтому все просто останется как есть...

Пермь. 13 ноября. 2008 год.

После бессонной ночи день прошел на автомате. Пары были посланы к черту. Организм объявил голодовку. Я просто смотрел в монитор компьютера, вяло тыкая курсором и что-то набирая на клавиатуре. Любимое занятие в этой жизни. Было...

От вчерашнего настроя ничего не осталось. Ни спокойствия, ни агрессии. Ничего. Лишь гнетущая пустота, растущая с каждым часом.

Часто так бывает. Хочешь каких-то изменений в жизни. А когда они наступают, хочешь, чтобы все вернулось как раньше.

Раз за разом одолевают мысли, что скоро наступит конец. Зверь победит. Человеческое сознание погибнет. И не к кому обратиться за помощью. Где искать других, более опытных оборотней? Я один. С проклятием. Или даром, черт его знает...

В любом случае, весь окружающий мир практически перестал иметь смысл.

Ближе к вечеру позвонили родители на мобильный:

— Привет, ты видел записку? — раздался голос матери.

— Какую?.. — рассеянно спросил я.

— Нас пригласили друзья за город...

— А, да, да... Точно. Удачно отдохнуть. Я справлюсь.

Ведь говорили об этом в начале недели. Как удачно совпало. Меня же не приглашали, потому что знали отношение к любым поездкам за город и вообще путешествиям. Не так уж нравились стресс во время поездки и обживание на новом месте. Что поделать, такой характер...

— Что-то случилось?

Переборщил с дежурными фразами. Хорошие родители на то и такие, чтобы чувствовать подобные вещи. Мне с ними повезло. Только сейчас по-настоящему это ценю...

— Да, нет, все нормально, — в этот раз пришлось прибавить в голосе уверенности — Просто на занятиях утомился, бывает. Не заболел, ничего.

Зачем заговорил о болезни? Дурак.

Но вроде обошлось.

Однако в конце разговора больной рассудок сам выдал себя:

— Передай папе, что я... люблю вас обоих...

И не дав толком ей осознать, что к чему, я быстро завершил разговор и повесил трубку.

Телефон выпал из руки на пол. Глаза на мокром месте, но слезы удалось сдержать. Что сделано, то сделано. Пора оставить сожаления.

Через час я уже был за городом. А после конечной пошел дальше пешком, сунув руки в карманы теплой куртки. Ничего не взял, кроме часов. В квартире оставил записку, в которой подробно расписал все, что произошло. Поверят, не поверят, если не вернусь... Мне уже будет все равно. Большего здесь просто не сделать.

Небо давно заволокло тьмой, но глаза прекрасно видели в темноте. Способность открылась еще вчера ночью. Даже не удивился этому. Все-таки волком становлюсь...

Долгое изучение карты области не помогло. Все равно заблудился. Поэтому просто нашел самый густой лес, и пошел туда.

Раскинувшаяся природа нисколько не пугала. Наоборот, я чувствовал себя освобожденным. Нюх улавливал множество запахов, ноги сами с легкостью преодолевали препятствия. Даже если кто-то попытается напасть — его шаги будут услышаны за много метров.

Ближе к десяти вечера нашлось подходящее место для будущей трансформации. Небольшая поляна, которая будет 'алтарем'. Сверху через облака просматривалась Луна. Казалось, ее лучи чувствуются на коже, ласкают и успокаивают. Сосны вокруг тихо завывали от любого порыва ветра, будто оркестр на торжестве. Хотя, это лишнее романтизирование...

Пора готовиться. Сдернув ботинки с носками и куртку, я сразу ощутил на себе ноябрьский мороз. Следом последовали свитер и толстовка. Небольшие снежинки, попадая на кожу, тут же таяли.

Штаны специально подобрал спортивные, с широким поясом, который пришлось полностью ослабить. Если все пройдет гладко, стыдно как-то голым возвращаться.

По-хорошему стоило развести костер, чтобы не околеть до трансформации. Но к черту. Холод терпим. Наверняка организм обрел какую-никакую устойчивость.

Сев на колени, сложив одежду, я положил часы рядом на холодную, покрытую небольшим слоем тающего снега, землю.

Вот и все. Может, где-то стоило поступить иначе. Но не стоит сожалеть. Этот путь привел меня сюда.

Остается только ждать. Не тренироваться же выть по-волчьи. Или копать нору.

Но когда же все должно начаться? В полночь довольно-таки символично...

А может, ничего произойдет? Просто так случилось, что достались сила и обостренные чувства. А тяга к мясу и Луне... Глупые побочные эффекты.

С этими мыслями я прозевал начало. Беспокойные ощущения внутри настолько резко сменились нестерпимой болью, что крик вырвался на несколько секунду позже. Аааа! Как можно было забыть об обезболивающих?! Свечение Луны перешло с ласковых поглаживаний на жар, похлеще палящего солнца. Кости хрустели, меняя форму. Мышцы вздувались. Кожу словно пронзили миллионы игл, а ногти на руках и ногах рвали кусачками. На пике агонии сознание померкло, а лес огласил громкий рык...

...где... я? Что? Кровь? Кто она?!

Рядом лежала девушка с рваной раной на плече, ближе к шее. Снег вокруг краснел все больше и больше. Взгляд упал на свои руки. Покрытые шерстью, с длинными черными когтями. Во рту до сих пор ощущался приятный вкус еще теплой...

От этой мысли едва не стошнило. Но организм упорно не хотел отдавать заслуженную добычу.

Нужно что-то делать! Спрятать труп... куда? Утащить в лес...

Оказалось, что рядом находится дачный поселок. А вокруг лишь небольшая сосновая роща.

Неподалеку, сверкнув в темноте яркими фарами, с рокотом проехал автомобиль. Люди рядом!

Этого хватило, чтобы я кинулся бежать без оглядки. Встречный ветер свистел в ушах, а деревья вокруг мелькали с огромной скоростью. А стук сердца поражал своим бешеным ритмом.

Вкрадчивый шепот продолжал подгонять со словами: 'Убийца... убийца... убийца...'. А перед глазами стоял образ девушки...

Но мне повезло. Ноги привели обратно к месту трансформации. Упав на колени рядом с одеждой, я вцепился когтями в холодную твердую землю, хрипло дыша, порыкивая.

Массивное тело подрагивало. Истерика неминуема. Как можно так сглупить?! Выбрал, называется, место!

О да, память вернулась. Вернее, не было никакой амнезии. Просто потерял контроль над телом...

После трансформации я... Нет! Нельзя ассоциировать это существо со мной.

После трансформации зверь поднял морду и завыл. Вой завораживал. От такого стынет кровь в жилах врагов. Он извещал мир о рождении нового дитя ночи.

В ответ лунный свет нежно скользил по лоснящейся шерсти, под которой отчетливо виднелся каждый мускул.

Двухметровый оборотень поднялся на ноги и полностью выпрямился. Открыв пасть, полную острых, как бритва, зубов, оборотень высунул длинный язык, принюхиваясь. Его мучил голод.

Вопреки большинству мифов, он шел на задних ногах, мало чем отличаясь от вида прямоходящих. Разве что удивительным строением стопы и наличием когтей.

Постепенно монстр ускорился. Жажда крови гнала не хуже любой смертельной опасности.

Добычу не пришлось искать долго. Догнать зайца и разорвать его на куски не составило труда. Но этого оказалось мало.

Подходящая жертва нашлась ближе к людскому поселению, полному чуждых звериной натуре звуков и огней. Но глупо упускать такую лакомую добычу...

Одинокая девушка зашла неглубоко в лес на свою голову. Она тихо плакала и ругалась. Даже не захватила из дома куртку, поэтому мерзла, скрестив руки.

Ветер принес ее запах прямо в ноздри чудовища, отчего шерсть на загривке встала дыбом. Припав к земле, он начал незаметно подкрадываться, прижав длинные уши. Во тьме его могли выдать только горящие желтые глаза, в которых не осталось ничего, кроме голых инстинктов...

Зверь прыгнул вперед. Жертва успела обернуться в последнюю секунду, услышав рычание. И тут же оказалась сбита с ног. Короткий крик мигом прервался, когда оборотень начал грызть зубами податливую плоть. А когти неторопливо провели по шее, левому плечу и груди, оставляя глубокие порезы. Он просто наслаждался вкусом крови. Как аперитивом к главному блюду.

Девушка тихо простонала. Рука слабо коснулась морды чудовища, чтобы оттолкнуть... Но тут карие глаза закатились, а голова безвольно упала на бок. Разжав челюсти, монстр принюхался и приготовился оторваться кусочек посочнее. Но тут его взгляд помутнел, он зажмурился, недовольно зарычав.

И мне удалось вернуть контроль над телом...

Я убил человека. Зверь, не зверь, убийца все равно я. Ее уже нашли. Начнется расследование... Выйдут на меня... Посадят...

Но как? Истерия закончилась. Теперь нужно понять, что к чему. Такие раны не мог нанести человек. Но и зверь тоже. Ни у какого животного нет таких клыков и когтей. Это собьет всех с толку. Идем дальше. Мотива нет. Следы на земле тоже звериные. К тому же скоро занесет повалившим с новой силой снегом. И мой дом находится в десятках километров отсюда. У следователей просто нет шансов!

Так... теперь другая проблема. Я все еще в звериной шкуре. Неужели придется ждать рассвета, чтобы вернуться в город? Нужно попробовать сконцентрироваться, может, поможет... Оборотень на то и оборотень, чтобы менять форму.

По телу прошла болезненная судорога, но это не шло ни в какое сравнение с пережитым раньше. Еще долго не хотелось открывать глаза. Боялся увидеть, что ничего не вышло. Но знакомый холод заставил передумать.

Получилось... Человеческие руки медленно сжали снег. Как же приятно вернуться в прежний облик. На ощупь вроде ничего не изменилось, и ладно.

Повезло, что штаны уцелели. Но все равно всю одежду придется уничтожить. Нельзя оставлять никаких улик. Но сейчас главное убраться отсюда подальше...

Пермь. 14 ноября. 2008 год.

Спина сильно затекла. Я так и уснул на диване перед телевизором в неудобной позе, ожидая новостей.

Вчерашние события будто произошли с другим человеком. Но вместе с тем пришло полное принятие. Себя и окружающей действительности.

В утренних новостях региона ничего не прозвучало по поводу убийства в лесу. Как и в полуденных. Значит, делу не придали большого значения... Или труп не нашли. Ведь вскоре началась довольно сильная метель. И девушка могла оказаться не местной.

Или же... Нет, это глупо. После такой потери крови невозможно выжить. Клыки сомкнулись рядом с шеей. А когти задели артерию. Поэтому столько крови... Нет, она точно мертва... мертва.

Но совесть молчала. Странно... Да, убивал зверь. Никто не заставлял ее далеко уходить от домов. Но в тоже время я мог выбрать место получше. Чтобы монстр не успел дойти...

Минутку, откуда было знать, сколько продлится безумие? Да и произойти могло что угодно.

Ужасная ситуация... Но ведь изменить ничего нельзя. Как и обратить время вспять...

Ха...

Ситуация? Убийство нельзя так охарактеризовать. Я уже начал мыслить, как чудовище. И ничуть не стеснялся, действуя с холодным расчетом. Это настораживало.

Время ожидания очередного выпуска новостей скрасила стирка. А одежду, где следы крови не отстирались, пришлось выбросить. Да и ванну пришлось оттирать после душа. Ведь мылся там после страшной ночи.

Но ничего. Родители вернутся только завтра. Есть время, чтобы придумать оправдания.

Наконец, к вечеру, я решился проверить главное. И для этого встал обнаженным перед зеркалом в полный рост, в спальне. Закрыв шторы.

Не верится, что только в определенное время можно превращаться.

После первой луны человеческий облик изменился. Очертились мышцы рук и торса. Рост увеличился на пару сантиметров. Но при этом никакой лишней растительности на теле, клыков во рту или волчьих глаз, как в глупых верованиях средневековья. Даже щетина росла с нормальной скоростью.

Теперь нужно закрыть глаза и сосредоточиться. И представить, как происходит трансформация. Должно сработать, как тогда ночью.

Вскоре по телу прошло знакомое покалывание. Вот оно!

Осталось наслаждаться шоу. Вопреки ожиданиям, в этот раз никакой боли. Организм полностью приспособился.

Сначала пожелтела радужка. Зубы во рту удлинились, заостряясь. Позвоночник хрустнул, вытягиваясь. Вырастали крепкие мускулы, а плечи раздавались вширь раза в полтора. Прямо из кожи начала пробиваться густая черная шерсть, покрывающая все тело. Волосы выросли в длине до плеч.

Ноги свело, и я упал на одно колено. Стопы удлинились, изменяя центр тяжести. Вчера даже не пришлось привыкать к новой походке, пусть и окончательный результат больше походил на звериные лапы. Сросшиеся пальцы заканчивались длинными когтями. Такие же появились на руках.

Последнюю часть трансформации я встретил уже стоя. Уши переместились выше, став волчьими. Лицо медленно вытянулось в звериную морду. Из горла то и дело слышалось хриплое порыкивание.

В конце заломило копчик, что-то коснулось ноги, но в основном превращение закончилось. Новый облик потрясал, излучая силу и мощь. Принадлежащую только мне. Эйфория захлестнула с головой. Пасть открылась, и оттуда вывалился длинный шершавый язык. Руки непроизвольно сжались в кулак, и в мохнатые ладони уперлись когти.

— Черт... — к тому же едва не прикусил язык острыми зубами, украшавшими верхнюю и нижнюю челюсти.

Оказывается, в звероформе вполне можно разговаривать — изменившиеся голосовые связки на это способны. Только пониже тоном и с рычащими нотками.

Как оказалось, когти на руках успешно втягиваются. Как у семейства кошачьих... Неизвестно, как это работает, но весьма удобно.

Чувства обострились еще больше. Но само зрение не изменилось, что радовало.

Какая-то часть моего тела коснулась кровати позади. Так вот что это было. Хвост. Довольно длинный и пушистый. Уши стрельнули от удивления.

Только вот управлять им еще надо поучиться — моих команд он слушался плохо.

Сделав пару робких шагов вперед, стараясь не поцарапать когтями линолеум, я приблизился к зеркалу. Свой собственный взгляд завораживал. А мимика волчьей морды могла передать часть эмоций.

И выбор остановился на оскале, напоминающем довольную, высокомерную ухмылку.

Пермь. 15 декабря. 2008 год.

Постепенно жизнь вернулась в обычную колею. С родителями не возникло проблем. Да, им показалось, что стал выше. И все. Еще удивила моя жизнерадостность. Мелочи, не больше.

Пропущенные занятия удалось нагнать почти сразу. С обостренными чувствами пришло улучшенное восприятие информации. Да и благодаря быстрым рефлексам мозг соображал гораздо быстрее.

Раны же заживали на глазах. Выяснено после долгих экспериментов с ножом. Но и этим они не ограничились. Оборотни вроде боятся серебра. Но, просто трогая украшения матери, ничего добиться не удалось. А испытывать судьбу с открытой раной что-то не очень хотелось.

В любом случае, следовало действовать осторожнее. Где бы то ни было, нужно скрывать свою истинную сущность. Что накладывало свой отпечаток. Подозрительность привела к затворничеству. Пришлось сократить контакты с людьми до необходимого минимума. И общаться преимущественно по телефону или компьютеру. Тяжело, не спорю... Но пока что необходимо.

Имелись и другие минусы. Во время занятий взгляд скользил от одной до другой девушке. Как нормальный парень, я и раньше засматривался. Но не до такой степени. Любой жест, дыхание, естественный запах, пробивающийся сквозь косметику... Все это непреодолимо влекло. Приходилось сдерживать рвущиеся наружу инстинкты. Поэтому появился запрет на любые романы.

К тому же такой сильный организм приходилось постоянно подкармливать. Дай волю, опустошал бы весь холодильник начисто каждый день. Еда подходила любая. И никакой тяги к человеческому мясу или крови. Хоть на том спасибо.

На улицах же начались проблемы с собаками. Большие настороженно смотрели в мою сторону и начинали рычать, стоило пройти близко. А мелкие собачонки визжали и жались к ногам хозяев. Шавки...

Главной же проблемой оставался вопрос — что делать дальше? Как по полной использовать свои возможности? Выучиться, устроиться на работу, завести семью может любой.

А что делать оборотню? Каждодневное погружение в рутину становилось невыносимым. Городская среда угнетала, люди вокруг раздражали.

Дышать местным воздухом неприятно, особенно с волчьим нюхом. Стоит проехать мимо грузовику или пройти мимо мусорных баков, как начинались мучения.

Хотелось на природу. Жить свободно от всей этой суеты... Но в то же время нельзя вот так просто от нее отказаться. Слишком уж привык. Не хотелось кардинальных перемен.

Какие тогда варианты? Становиться народным мстителем? Нет уж, увольте. Многие идиоты так бы и поступили.

Пойти в спорт, побивать все доступные рекорды? Слишком заметно.

Видимо, только время покажет, где можно по полной раскрутить свой дар. Ведь других оборотней вокруг нет, чтобы спросить. Правда, ни одного. Не знаю, как обстоят дела в области, но в городе поиски прошли впустую. Даже укусивший собрат бесследно испарился. А ведь до конца неясно, зачем он это сделал...

Занятый своими мыслями, я возвращался поздно вечером из логова. После долгих поисков выбор пал на заброшенный завод в двух километрах от города. Вокруг деревья. Судя по запахам, даже бомжи там не живут. Идеальная площадка для тренировок и испытания возможностей в свободное от учебы время.

Сила в зверином облике превзошла все ожидания. Удары кулаком оставляли глубокие трещины в бетоне. Острые когти не ломались даже после ударов по железу. Мощные ноги позволяли прыгать метра на четыре в высоту.

Да и человеческий облик тоже радовал возможностям. Хотелось испытать себя в настоящей драке. Может, и выйдет. Когда-нибудь...

— Молодой человек!

Я резко обернулся. Ко мне быстрым шагом приближался милиционер. Внутри все замерло. Неужели выследили?..

Вокруг глухой дворик. В домах горят окон пять от силы . Просто нужно врезать по лицу и удрать...

— Лейтенант Громов, — представился он — Ваши документы.

На страже порядка была униформа обычного патрульного. И на погонах действительно звездочки лейтенанта. Суровое лицо с грубыми чертами, холодные глаза создавали неприятное впечатление. Мутный мужик С таким лучше не шутить...

Проклятье, а ведь и вправду забыл паспорт в кармане куртки. Нет, не стоило отдавать... Сейчас вызовет подкрепление. И когда это мой фоторобот успели развесить повсюду?

— Виноват, — после проверки Громов отдал паспорт — Ошибочка вышла.

Сзади заревел автомобиль. Не придав этому значения, я убрал документы обратно в карман. И тут же в горло вонзились иглы тазера. Мощный заряд тока парализовал голосовые связки. Колени подогнулись, а дрожащие руки еле выдернули иглы.

Инстинкты приказывали бежать. Немедленно! Но попытка сорвалась. Машина подъехала сзади на огромной скорости. Лейтенант успел отскочить, а меня после удара отбросило в ближайший сугроб.

Этого оказалось мало. Из салона выскочили неизвестные с арматурами и бейсбольными битами. Даже встать толком не удалось. Первыми оказались отбиты руки, которыми пытался прикрываться. Удары были жесткими, наносились со знанием своего дела.

Ужас парализовал. О да, я узнал эти ощущения. Полная беспомощность, неверие в происходящее. Как во время укуса... Только в этот раз не перегрызают горло. На земле вскоре окажутся мои мозги...

— Все! Все, парни, хватит с него!

Передо мной возникла фигура Громова. Его припухлые от мороза губы разошлись в улыбке. Мрачные бугаи вокруг протирали окровавленные орудия избиения.

На моем же теле не осталось живого места. Дышать тяжело. Сломана пара ребер. Не обошлось без внутреннего кровотечения. Из горла доносились лишь хрипы, то и дело одолевал кашель с кровью. Правый глаз опух, закрывая обзор.

Где же регенерация... Все мои легкие чирканья ножом по руке ничего не доказали. Боялся причинять себе лишнюю боль... Зато теперь другие испытали болевой порог по полной.

— Кончаем его здесь? — спросил один из сообщников милиционера.

— Нет, — покачал тот головой — Повезем к себе. Допросим как следует. Узнаем, где его подружка...

Какая еще подружка?!

— Сбежит ведь, командир...

Будто в подтверждение этой догадки, я сделал отчаянную попытку подняться.

Но лейтенант резко надавил сапогом на грудь, вытаскивая пистолет в глушителем. Тихий хлопок, и правом плече застряла пуля. Всю руку и ключицу пронзили тысячи толстых игл. Потом еще... и еще... и еще! Нужно вытащить ее немедленно!

— С серебром внутри будет более сговорчив. К тому же мы знаем, где он живет. Вернется домой — убьем вместе с родителями...

Серебро... Охотники на оборотней! Меня выследили! Но как?! Где наследил? Из логова возвращался разными дорогами... Не чувствовал за собой слежки. Невозможно!

Наравне с ненавистью к врагам пришла обида. За то, что так легко попался. И теперь обречен...

— Неси транквилизатор, цепи. И в багажник его...

Нет.... Я все же пытался уползти. Любой ценой. Сбежать — наилучший вариант.

Но где-то через два метра в шею воткнулся шприц, впрыскивая в кровеносную систему свое содержимое. Движения становились вялыми с каждой секундой. Глаза сами закрывались, пока все не померкло окончательно...

На очередном ухабе голова больно ударилась о стенку багажника. Куда они везут меня? Транквилизатор прекратил действовать раньше времени? Может, успею выбраться...

Но что толку?! Догонят и пристрелят! Тем более, пуля продолжала нестерпимо терзать плоть. Ничего не слышно, кроме рева мотора и моего тяжелого дыхания.

Спокойно. Еще есть время. Для начала нужно снять ботинки... Не без проблем, но удалось их стянуть. Теперь стоит попробовать перекинуться, плевать на остальную одежду.

Превращение с серебром в ране заставило вспомнить первое полнолуние. Крепкие цепи стягивали растущее тело. Но и у них был предел. В багажнике и так было тесно. Но теперь вообще не пошевелиться. А еще как-то нужно вытащить серебро...

Ковыряться когтями в ране, когда машина то и дело норовит подскочить на какой-нибудь кочке, занятие малоприятное. Но хуже сделать уже просто нельзя.

Вот же... Удалось зацепить! Проклятье, это лишь один из кусочков пули! Счет времени попросту потерялся к тому моменту, когда все закончилось. Облегчению нет предела...

Дальше обратная трансформация. Одежда все же порвалась, но носить можно. Теперь главное натянуть ботинки и не привлечь внимание пассажиров. Только дурак побежит без обуви по морозу.

Готово. Осталась крышка багажника. Нет, выбить не получится. А вот если упереться спиной... Со скрежетом замок начал медленно поддаваться.

Резкий рывок, и вот мое тело вылетает на полной скорости из автомобиля. После нескольких кувырков на ухабистом асфальте, я вскочил на ноги и побежал со всех ног, скрывшись за углом.

Страх придавал сил. Теперь он — главныйсоюзник.

Охотники не успели выехать из города. Но мне было все равно. Главное — бежать. Без оглядки. Желательно по людным улицам. Даже если придется сбивать прохожих с ног.

Приходилось шарахаться от любого автомобиля. Казалось, в любой момент настигнет выстрел. И в этот раз последний...

Силы окончательно оставили где-то за городом. В бегах пришлось пересечь всю Пермь, после чего срезать по каким-то дачным участкам, свалками, пока не почувствовал себя в относительной безопасности в лесу.

Рана на плече пульсировала, продолжая кровить, сбивая обоняние. И не желала заживать, в отличие от побоев. Поганое серебро...

В глазах двоилось, во рту привкус металла. Вот он, предел оборотня...

Упав на снег, я перевернулся на спину, пытаясь хоть как-то успокоиться. Подумать.

'Милиционер' стрелял в плечо. Не хотел убивать. Значит, пуля в голову или сердце — смертный приговор. Хотели допросить... О какой же подружке шла речь? Собрат успел обратить еще кого-то, прежде чем бесследно исчез?

Как бы то ни было, я не знал, что делать дальше. Возвращаться домой нельзя. Достанут. И нечего противопоставить. Эти охотники — профессионалы. Застали врасплох с идеально спланированной засадой. И ничего не помешает сделать это снова... К тому же, снова чертово серебро!

Только в романтизированных книгах и фильмах главный герой, обретя могущество, рвет всех и вся. Но я не такой. Даже защититься толком не могу! И ничего не знаю о врагах. Обо мне же им известно все, что нужно.

Остается бежать, трусливо поджав хвост. Уйти в лес, где меня труднее всего будет достать. А не играть в непобедимого оборотня...

Уже давно чувствовал, что сознание будто разделилось на две половины. Звериную и человеческую. Первая слабо себя проявляла. Поэтому все решение принимала вторая. И человек решил сдаться.

Переведя дыхание, я встал, отряхнувшись от налипшего снега. Позади родной город. Впереди природа. Дорога обратно закрыта навсегда.

Сердце болезненно сжалось. Придется бросить родных. Что с ними станет без меня? Но и подвергать их опасности тоже нельзя...

От последних сомнений отвлек шорох позади. Я весь обратился в слух, замерев. Не показалось, точно не показалось

Рефлексы не подвели. Перекат в сторону через больное плечо позволил избежать внезапной атаки неизвестного существа. Больше не дам застать себя врасплох!

— Тебя легко выследить по запаху крови...

Существо прекрасно видно в темноте, благодаря ночному зрению. В глухом рычании слышались женские нотки...

За атакой стояла девушка-оборотень в звероформе, отличающейся от моей меньшим ростом и более хрупкой комплекцией. Под курткой поверх бурой шерсти выделялась небольшая грудь. Да и вся фигура была изящной и женственной. А мордочку можно даже назвать... милой. Если бы не взгляд карих глаз, полный ненависти.

Ее запах же оказался приятнее любого другого. Но... некоторые оттенки показались до боли знакомыми...

— Кто ты?! Что тебе нужно?! — отступив на пару шагов, я потребовал объяснений.

Нужно создать иллюзию уверенности. Не дать незнакомке заметить страх в глазах. Но уже поздно...

Она начала приближаться.

— Стой на месте!

Хоть бы что.

— Я долго искала тебя... Ты заплатишь за то, что сделал!

Я уже знал ответ, что именно....

Нет... Нет! Нет! Та девушка была мертва! Неужели укус подействовал?!

— О... Вижу до тебя начинает доходить.

Второе полнолуние прошло двенадцатого декабря. Мне самому, из опасения за близких, пришлось пережить его в лесу, тайно сбежав из дома. Нет, никакой потери контроля во второй раз. Наоборот, Луна дарила эйфорию, блаженство... Покой. Прекрасные мгновения...

Но реальность менее сладка.

— Послушай... — я поднял руки, пытаясь утихомирить девушку-оборотня — То, что произошло в лесу...

— Заткнись! — рык эхом пронесся по окрестностям.

Какой хороший сигнал охотникам... Но сейчас просто не до них.

— Ты даже не понимаешь, что сделал! Из-за тебя погибла моя семья, тварь!

О чем это...

В голове всплыл репортаж по телевизору. В одном из городков неподалеку найдена разорванная на куски семейная пара... и их шестнадцатилетний сын. Тогда просто не придал значения. Мало ли психопатов в мире... К тому же история с первым полнолунием уже давно перестала мучить. Полный идиотизм...

Внутри все оборвалось. Вот она — расплата. За глупость, цинизм, высокомерие... да за все! Смерть одной девушки? Да наплевать! А как насчет целой семьи?! Тоже плевать?! Где же теперь эгоистичная холодная расчетливость? Давай, заглуши совесть! Скажи, что все это чушь!

Я был опустошен. Вот что значит, иметь на своих руках кровь. Вот что могло случиться, узнай родители или друзья правду.

Нет, погодите-ка...

— Ты что... осталась в полнолуние в городе?

Хищница замерла с приподнятой для следующего шага лапой, и через секунду опустила.

Проклятье... Как же можно так ступить?!

А сам-то лучше? Попался на удочку охотников, как щенок.

— Может, я и виноват в том, что укусил тебя... — нужно как-то ее успокоить — Но... Своих родителей ты убила сама...

Слова подобраны крайне неудачно. Больше не церемонясь, незнакомка кинулась в атаку. Длинные когти оставили четыре глубоких полосы во все лицо, чуть не лишив зрения. Я подлетел, врезавшись в дерево. Затылок напоролся на острый сучок...

Уже не помня себя, я сбросил ботинки и перекинулся за несколько секунд, громко зарычав.

— Какие мы грозные! — волчица даже ухом не повела — Но ты просто так не умрешь. Сначала я тебя искалечу... А пока ты будешь валяться, убью твоих родителей. И тогда ты действительно поймешь, что натворил...

— Пошла ты! — стерев кровь с рубцом на морде, я наотмашь резанул когтями воздух.

В метре от противницы.

И в ответ мне подрезали бок. Но девушка-оборотень открылась для атаки. Сокрушающий удар кулаком пришелся в холодный черный нос.

Заскулив, она отшатнулась, зажимая ушибленное место. Не хотелось ее калечить сильно, поэтому пришлось перейти на кулаки. Простреленное плечо еле двигалось, но это не останавливало. Я бил не прицельно. Лишь бы попасть. И неважно куда. Даже перестал обращать внимание на ответные выпады, получая новые и новые царапины.

Случайный удар в солнечное сплетение выбил из легких волчицы воздух. А последняя атака пришлась коленом по горлу...

Я упал на колени, истекая кровью, льющейся из многочисленных порезов. Она лежала на снегу, еле дыша. Зато теперь можно поговорить...

— Мне... жаль...

Сколько грусти и сожаления можно вложить в рык, чтобы звучало искренне?

— Я не хотел этого... я сам не знал, что будет в первое полнолуние... Вот и ушел из дома... Чтобы пережить его.

Взгляд опустился на когтистые руки.

— Я не контролировал себя... Зверю невозможно сопротивляться в этот момент. Ты сама это испытала.

— Хватит оправдываться... — прохрипев, волчица с трудом перевернулась на бок.

Ее съедала злость. И наверняка досада от того, что недооценила врага...

Я же не чувствовал себя победителем.

— Я виноват! И признаю это!

Что еще нужно сказать этой помешанной на мести?..

— И что с того?! Ты трусливая тварь. Увидел меня, истекающей кровью... И сбежал!

— Если бы я знал, я...

— Что?! Что бы ты сделал? — она была непреклонной.

— Объяснил что к чему...

— Молодец! А теперь вернись обратно во времени и спаси мою семью! Можешь?! Можешь это сделать?!

— Хватит...

Меня хватало лишь на то, чтобы мямлить. В звероформе это выглядело особенно жалко. Хуже и представить нельзя.

— Я очнулась, поедая плоть своего брата... — волчица будто наслаждалась, пусть и в ее глазах стояла боль — Родители лежали рядом... Кровь была повсюду... Соседи с ума сошли от криков...

— Да прекрати! — взмолился я.

Тело била крупная дрожь. Из глаз текли слезы. А у нее нет! Уже все выплакала!

— Ты сама их убила! Сама, как дура, осталась сидеть в квартире! Мои родители здесь не причем... К тому же жизнь уже покарала меня...

— Это как интересно? — ее раны полностью восстановились, и теперь она стояла на ногах.

Но мне уже наплевать...

— Охотники... Охотники на оборотней. Выследили нас обоих, — переход на другую тему ненадолго заглушил боль внутри — Поймали меня. Хотели допросить... Думали, что знаю про тебя. Но мне удалось сбежать...

— Что за чушь ты несешь?

Вместо ответа я вскочил, резко притягивая девушку-оборотня к себе. Ближе к пулевому ранению.

— Видишь? Уже час как не заживает... Стреляют серебром. И их много. Вернемся в Пермь — выследят и убьют незамедлительно. Они знают все. Даже где я живу.

Ощущения близости ее тела были... странными. Даже приятными...

Но я все же поспешил разжать объятия и сделать шаг назад, сгоняя наваждение:

— Можешь идти в город. Тебя убьют раньше, чем ты доберешься до моих родителей.

Неизвестно, что сработало лучше. Доказательство силы охотников? Или ужас, стоявший в глазах?

Но она колебалась. Даже если не удастся изощренно отомстить, утешительным призом станет моя жизнь. Но ее будет не так просто забрать...

В конце концов, волчица тихо произнесла:

— Не смей идти за мной... Если встретимся, второй раз я тебя точно убью. Страдай... страдай от той боли, что причинил...

С этими словами она двинулась в противоположную от города сторону. Но облегчения не было. Страшная правда оставила шрамы, которые никогда не заживут.

Глава 2.

Глубоко в лесу. 18 декабря. 2008 год.

Природа все больше раскрывала свои объятия. Шаг за шагом я отдалялся от родного города, который покидал за свою жизнь два раза ради поездки в теплые края на отдых. И никогда — в одиночку.

Но зверь внутри только радовался. Торжествующе рычал, не давал покоя. Ему все равно, он просто радуется жизни.

Во время охоты, казалось, вновь терялся контроль. Как в первое полнолуние. Оказалось, что я просто не был готов к свободе. К жизни в лесах. Хотя, на первый взгляд, все не так плохо.

Ведь для жизни оборотню нужно не так много. Сильное тело, клыки и когти. И густой мех, что согревает холодными ночами во время страшных метелей.

Болезни, вроде простуды и гриппа, должны остаться в прошлом. Но что говорить о психике? Регенерация не спасает от воспоминаний...

После ухода девушки щемящая боль продолжала разрывать грудь. Будто вновь и вновь вонзали нож, медленно проворачивая. Заживающие порезы от когтей и ранение от пули больше не беспокоили. Как и то, что за мной ведется охота, как и то, что родители с ног собьются, пытаясь отыскать пропавшего сына... Все заглушил тяжкий груз на душе.

Нельзя отрицать очевидное. На мне три трупа. Разрушена жизнь целой семьи. Ненависть девушки заслужена с лихвой.

Хотелось как-то все исправить. Догнать ее и... попросить прощения? За такое никогда не прощают. И она права — нельзя повернуть время вспять...

— Страдай.

Такими были последние слова. Хищница знала, куда сильнее ударить. Смерть родителей довела бы меня до безумия. Но и осознание совершенного тоже сработало как нельзя лучше.

Я боялся спать по ночам. Не только из-за темного леса вокруг. Боялся кошмаров, что придут вместе с приятным забвением.

Разум вновь и вновь прокручивал все в голове, не давая покоя. Заглушить или отвлечься просто невозможно.

Да. Я начал желать себе смерти. Хотел вернуться обратно в город. Прямо в лапы охотникам. Или просто перерезать себе когтями горло. Но тут помешает регенерация...

Оборотню, как оказалось, не так просто умереть. Сколько крови потерял от пули и схватки с волчицей? И все равно на ногах. Но тут свои нюансы.

Если порезы затягивались четверть суток, то с простреленным плечом все не так просто. Даже через три дня, когда от обычных шрамов и следа не осталось, отверстие все еще осталось глубоким. Может, стоило сделать перевязку? Хотя, к черту!

Но все равно подвижность оставляла желать лучшего. Как удалось раненому победить в драке с себе подобной?.. Стоп, ведь она же не боец. Как, впрочем, и я...

Потом мысли вновь возвращались к позабытым на время проблемам. С родителями оказалось не менее тяжко.

Вчера я случайно набрел на автотрассу. Стоило уйти, но внимание привлек указатель. До ближайшего населенного пункта оставалось километра два. Глупая затея, но удержаться просто нельзя. В кармане порванной куртки еще остались гроши и паспорт.

Накинутый капюшон не спас от подозрительных взглядов на почте. Впрочем, как и во всем городе. Еще бы... Сколько на одежде осталось запекшейся крови.

Пришлось играть роль пьяного бродяги, придавая голосу более хриплое звучание. Но заветный конверт того стоил.

Да, это чистое безрассудство. Но я не мог поступить иначе. Неизвестно даже, дойдет ли письмо до дома, не перехватят ли его охотники... И все же попытаться стоило.

Добытой без особого труда ручкой писать пришлось за городом. И так привлек к себе слишком много внимания. Стоило идти вечером, а не переть средь бела дня. Но уже поздно.

Рука дрожала, с трудом выводя буквы. Мысли бессвязным потоком оказывались на бумаге. Потом даже не мог вспомнить, что написал. Единственное, что запретил, так это прощаться навсегда.

Когда конверт опустился в почтовый ящик на улице, я почувствовал небольшое облегчение. Легкую волну покоя, достигшую даже кончиков пальцев...

Но нужно спешить. Охотники знали обо мне все. Но не наоборот. Сколько их? В каких городах они действуют? Сколько понадобится времени, чтобы добраться сюда, если здесь есть парочка их информаторов?

Даже в таком захолустном поселке казалось, что за мной наблюдают тысячи глаз. Вновь полегчало лишь в лесу под тихое уханье сов. Деревья словно выстраивались шеренгой, способные защитить от любого врага.

Привычным движением я скинул ботинки и быстро связал шнурками друг с другом. Лучше так, чем вообще остаться без обуви.

Трансформация успокаивала. Ощущение могущества, пусть и подпорченное охотниками, все равно дарило эйфорию. Черный холодный нос втянул множество различных запахов леса. Пора охотиться...

Зверь помогал приспосабливаться. Человеческая сторона перестала испытывать страх перед природой. Хотя, скорее происходило нечто иное.

Постепенно все переживания сходили на нет, всплывая лишь ненадолго. Чтобы напомнить о содеянном.

Всю боль глушили инстинкты. Я больше и больше полагался на них. И, бывало, даже не анализировал обстановку. Вместо этого просто действуя. Куда иду и зачем... Неважно. Лишь бы не испытывать голод и иметь спокойный сон.

Это казалось настолько естественным, что не вызывало тревоги. Наоборот, это полузабытье было сладким. Будто первое полнолуние ничему не научило...

Сегодня удалось загнать целого оленя. Во время охоты вновь потерял голову. Существовала лишь добыча. Все вокруг растворилось в азарте погони. Адреналин курсировал по венам, заставляя сердце биться с бешеной скоростью. Пар вырывался из оскаленной пасти. А в желтых звериных глазах не читалось ничего, кроме сознания хищника.

Запрыгнув на крепкую ветку ближайшей сосны, я настиг с высоты свернувшее не туда животное. Не выдержав моей чудовищной массы, олень упал на снег. Когти вошли глубоко в крепкую шкуру, а клыки сомкнулись на артерии.

Желудок сходил с ума от нетерпения. Поэтому бедное травоядное все еще билось в конвульсиях, пока с него сдирали шкуру и отгрызали сочные куски мяса.

Я пережевывал лишь по привычке, хотя горло у оборотней вполне позволяет глотать и без этого.

Лишь после насыщения обычно отпускало окончательно. Но в этот раз все сложилось иначе. Мощный порыв ветра вместе со снегом с крон деревьев ударил в ноздри, колыша шерсть на загривке.

Новый, неизвестный запах вывел из забытья, заставляя ощетиниться. Сначала показалось, что я случайно наткнулся на девушку-оборотня. Но, нет. Неуловимые отличия настораживали. Неужели это... запах псины?

Колебания заняли не больше секунды. Трапеза откладывается. Встретить собратьев — это большая удача. Может, удастся получить ответы на вопросы, а может и стать членом их стаи. Гораздо лучше, чем слоняться одному, не имея какой-либо цели.

Ботинки, оставленные где-то позади, теперь легли рядом с тушей оленя. По запаху добычи гораздо проще ориентироваться.

Взяв след, уже невозможно потеряться. Поэтому напоминания завывающего ветра были излишни. Но снова странность. Я уже порядком отошел, а запах крови все равно дразнил нюх. Шершавый язык рефлекторно прошелся по носу, слизывая остатки. Не помогает.

Похоже, собратья тоже кого-то прикончили.

Когтистые ноги мягко ступали по снегу, стараясь издавать как можно меньше шума. Нельзя, чтобы все закончилось дракой. У меня же мирные намерения...

Я стоял на небольшом возвышении, а запах вел вниз. То, что предстало перед глазами, сложно назвать оборотнями. Три существа обгладывали человеческий скелет. Их тела напоминали волчьи, только большего размера. Каждый по росту будет, наверное, мне по пояс. Густая шерсть с разным окрасом, чуть приплюснутая морда. И лапы ничем не напоминали человеческие.

От омерзения на языке появилась горечь, а к горлу начал подкатывать тошнотворный комок. Нужно убираться отсюда...

Но поздно. Существа без прелюдий бросились в атаку, защищая свою добычу. Их скорость просто поражала! Бежать бессмысленно — догонят. Запрыгнуть на дерево? И что дальше? Они развернутся и уйдут?

Нет, одно дело охотники. Но я могу справиться с этими тварями! Вернее, это еще нужно себе внушить...

На высоте у меня было преимущество. Поэтому первый враг кубарем полетел обратно по склону. Двое других решили оббежать сбоку.

Инстинкты, пробудившиеся на природе, придавали храбрости. Взгляд внимательно следил за каждый шагом существ, а разум быстро подсказывал, как поступить.

Следующая тварь получила по морде когтями, лишившись глаза. Самый хилый противник. Сразу заскулил и вжался в ближайшее дерево. Но его собрат совершил быстрый прыжок, и клыки прокусили ногу, ближе к пятке. Тем временем, третий 'волк' уже бежал на встречу.

Наши глаза встретились. Там оказалась... пустота. Никакого сознания, только голые инстинкты. Нельзя испытывать к этим монстрам никакой жалости!

Его прыжок был предсказуем. Стоило выставить как руку, как тупая тварь сама наскочила на них, позволяя схватить за глотку. Несмотря на размеры, удерживать извивающегося врага было просто. Больше беспокоил тот, что продолжал грызть ногу. Но пара ударов о крепкую березу заставили противника разжать челюсти. И в следующую секунду моя нога опустилась на его мохнатую шею, нажимая, пока не раздался хруст.

Никакого страха. Никакого гнева. Никакой жалости. Сердце билось спокойно, а мускулистые руки прижали к себе задыхающееся существо, хладнокровно сворачивая шею.

Я бросил тело последнему врагу. Тот отскочил, а после пустился наутек. Надо бы догнать, вот только...Стоило ступить на левую ногу, как боль вернулась, а пасть покинул тихий скулеж. Нет, догнать можно только ценой болевого шока. Черт с ним...

Во время нелегкой дороги к телу, что стало сегодняшней добычей тварей, я размышлял над их происхождением. Почему в их запахе столько общего с оборотнями? Больше нас ничего не роднило.

Труп представлял из себя жуткое зрелище. Снег и земля вокруг просто пропитались кровью. Сначала существа сожрали все внутренние органы, потом наиболее мясистые части. После чего просто начали обгладывать все подряд, но не успели закончить. Тело невозможно опознать. Даже непонятно, кто передо мной — мужчина или женщина. Ширина скелета и небольшой рост мне ни о чем не говорили. Но хотя бы не ребенок.

Зря подошел. Запах оказался гораздо сильнее, чем у убитого животного, дурманя разум. Вроде не до конца доели. Осталось немного на ребрах, да к тому же...

В следующую секунду я отскочил от трупа. И тут же упал, громко зарычав от боли в прокушенной ноге. Это отрезвило еще лучше. Эти твари... И есть мы! Оборотни! Эта природа вокруг, возобладавшие инстинкты — все вело к неминуемой деградации. К настоящему одичанию!

Дикие оборотни. Существа, в которых человек умер окончательно. Для которых человеческая плоть — лучшая еда.

Нет... нет... Я не хотел разделить такую судьбу. Лучше смерть!

Пелена окончательно спала с глаз. Зверь внутри отступил, недовольно огрызаясь. Его время закончилось. Хватит водить меня за нос. Разум прекрасно работал, но только в нужную для него сторону. Именно так это происходит. Затуманить голову, пока сладкий сон не растянется на вечность. И все закончится превращением в одного из дикарей.

Прозрение вскрыло старые раны. За все в жизни рано или поздно приходит расплата. Вопрос в том — как скоро.

За то, что натворил, мне суждено страдать. Впрочем, теперь в том же положении, что и я...

Хватит. Еще не все потеряно. Вне леса ничего такого не было. Стоп, а как же тот, что меня обратил? Теперь его нападение имело смысл. Не смог приспособиться после жизни на природе. А проходя через город решил 'перекусить' мной. Только почему в таком людном месте?..

Ладно, нужно просто найти какой-нибудь город. Быстро раздобыть денег, купить одежду, и тут же сбежать...

Но сначала надо определиться, куда же меня занесло...

Черт, совсем забыл про трупы. Нельзя их просто так оставить. Наверняка охотники занимаются тем, что скрывают от человечества правду.

Я собирался внести свой вклад.

Когти неплохо справлялись с промерзшей землей. Рыть глубокую яму нет смысла. Кто будет копать в такой глуши? Так что кости диких не найдут.

Для человека стоило вырыть отдельную могилу. Но не хотелось задерживаться здесь дольше, чем нужно. Жутко от того, что произошло...

После погребения пришлось еще долго в человеческом облике оттираться от земли снегом.

Нога к этому времени уже более-менее зажила. Надо догнать сбежавшего дикаря.

Стойкий запах псины не дал сбиться с пути. Но метров через двести я наткнулся на широкую реку, еще не успевшую полностью покрыться льдом.

След обрывался у берега. Уплыл! Или утопился. Второе, конечно лучше. Но искать его по всей округе расхотелось.

Поэтому пришлось вернуться ни с чем к убитому оленю. Есть по-человечески, к сожалению, не получится. Так что пришлось действовать по-звериному. Третьего не дано. Не пропадать же хорошему мясу.

А после обеда надо определиться, куда же меня занесло, и где здесь ближайший город...

Глазов. 22 декабря. 2008 год.

Я сидел на крыше, собираясь с духом. Еще несколько дней, проведенных в лесу, довели до отчаянья. Казалось, что ничего не попадется, кроме деревень и небольших поселков прежде, чем окончательно сойду с ума.

И вот, в четырехстах километрах от родной Перми, наконец, повезло добраться до цивилизации. И теперь я с удовольствием окунулся в тесноту города. С его машинами, заводами и прочим. Да, здесь зверь гораздо слабее...

Но возникли новые проблемы. Деньги легально не достать. Просто нет идей, как заработать, не привлекая к себе лишнее внимания.

Прибыв в город ночью, я долго об этом размышлял. Сначала гуляя по темным улицам. А потом на крыше, забравшись на нее по пожарной лестнице.

Таки и не пришло ни одной мысли. Захотелось покинуть Глазов, раз ничего не сложится, но потом взгляд поймал одну контору. В голове родился в план.

Раз уж совершил непредумышленное убийство, то почему совесть должен волновать простой грабеж? Тоже ведь выживание, что и охота за оленем. Только в этот раз 'олень' кому-то принадлежит.

Нападения на людей привлекут ненужное внимание. Нужно получить за раз много денег и смотаться, чтобы потратить в другом городе.

Грабить банк — это безумно даже по меркам оборотня. Тем более, я плохо представлял, где там что находится.

А вот центр мобильный связи казался совершенно беззащитным. Занимая небольшое пространство на первом этаже, от улицы его отделяла стеклянная витрина. Никакой охраны, только сигнализация. Возможно, камеры.

Нужно лишь полминуты, чтобы обчистить все банкоматы. Сорвать крышку и вытащить внутренности, забрать купюры, и готово. Тем более, что много не надо.

Но еще неизвестно, очищают ли их от наличности перед закрытием. Поэтому я караулил на крыше почти весь день, аккуратно выглядывая. Да, это большой риск. Но из двух зол я выбрал меньшее. Лучше смерть от пули охотников, чем медленная деградация...

Повезло. Оба автомата оставили со всеми деньгами. Взяли только деньги из касс. Была шальная мысль забрать заодно и телефоны, насколько хватит карманов. Только вот куда их потом продать? Оно того все же не стоит.

И вот последние два часа я морально готовился к первому в своей жизни ограблению. Все больше чувствуя себя идиотом, кляня свой 'продуманный' план. К тому же то и дело подрагивая от нервов.

Люди представляют оборотней как угодно, но точно не так...

Больше тянуть не имело смысла. Для конспирации спустившись по пожарной лестнице, я внимательно оглядел пустующую улицу. Милиция не примчится мгновенно. Времени должно хватить.

Капюшон защитит лицо от объектива камер. А моих отпечатков пальцев точно нет в картотеке милиции. Вроде все продумано до мелочей, но это нисколько не успокаивало...

Встав напротив витрины, я глубоко вздохнул. Пора...

С помощью разбега пробить плечом стекло оказалось просто. Даже перестарался, отчего слегка врезался в противоположную стену. Сразу завыла сигнализация, больно ударяя по ушам.

Первый банкомат был скрыл в мгновение ока. Мягкий металл легко смялся под сильным ударом кулака. После чего содрать крышку с петель не составило труда. Но деньги внутри пришлось искать дольше, чем рассчитывалось. Пришлось выдирать внутренности машины, пока не посыпались купюры.

Сквозь вой сигнализации послышались сирены. Время вышло.

Сердце гулко отдавалась в висках, пока руки лихорадочно собирали деньги в одну пачку. Пока жадность меня не погубила окончательно, я стремглав покинул контору.

Путь до отступления тоже продуман до мелочей. Сначала сразу за угол, потом через темные дворы, постоянно петляя. А уже потом найти очередную пожарную лестницу...

План сработал как надо. Лежа в безопасном месте на крыше, слушая сирены, я пересчитывал добычу. Несколько тысяч. Маловато, но с моим образом жизни много и не надо.

Совесть до сих пор молчала. Хоть теперь официально стал преступником. Но это не значит, что я чувствовал себя хорошо. Если бы... Тем не менее, перейти черту оказалось гораздо проще, чем казалось. Хорошо, что родители не видят меня сейчас. И вообще ничего не знают о том, что произошло.

Когда сирены утихли, я спустился с крыши, и направился обратно в лес. Больше тут не осталось никаких дел. Деньги разумнее потратить в другом городе.

Пусть и с помощью грабежа, теперь есть возможность чередовать жизнь между цивилизацией и природой. Не дать себе потерять рассудок, и в тоже время не быть сцапанным охотниками. В теории звучит неплохо. Но реальность любит разбивать вдребезги любые ожидания...

В одном из темных переулков послышался громкий крик. Оттуда выбежал молодой парень с широко раскрытыми от ужаса глазами. Не разбирая дороги, он врезался мне в плечо, упав на снег, после чего вскочил и побежал дальше без оглядки.

Я же не шелохнулся. Стоит идти дальше. Не мое дело. Но внимание вновь привлек запах. Казалось, пора научиться на своих ошибках, и не давать собственному носу втягивать меня в неприятности, но... любопытство взяло вверх.

Да, это был собрат. Остается надеяться, что вменяемый...

Стоило завернуть за угол, как поспешное предположение тут же отпало. Невзрачный паренек низкого роста стоял над истекающим кровью человеком. Разум громко кричал, что связываться не стоит. Но я не послушался.

Вблизи удалось рассмотреть оборотня получше. Моего примерно возраста. Некрасивое лицо с простоватым взглядом. Стриженые под ежик темные волосы. Ростом максимум метр шестьдесят пять. Щуплый, кажется, что ветром сдует.

Стоило подойти, как собрат отшатнулся. Но, видимо, принюхавшись, успокоился. На его губах была кровь, как и на дешевой, безвкусно подобранной одежде.

А молодой мужчина лежал рядом со следами укусов на плече. Хорошо, что потерял сознание...

Быстро проанализировав ситуацию, я помрачнел, а после резко толкнул паренька в плечо:

— Ты что сделал? Зачем?

Тот словно заторможенный. Но все же соизволил ответить:

— Я давно за ними следил. Эти двое много чего плохого сделали... Особенно этот.

— Твое то какое дело?!

Внутри закипала ярость. Нужно что-то сделать, пока никто не пришел.

— Они и ко мне приставали, пока... Не покусали.

Он будто не был удивлен моему появлению, все принял как должное.

— Это не повод убивать. Ты совсем не соображаешь? Что с ним теперь делать? — я указал на лежащую жертву — Он ведь станет таким, как мы!

Мы это уже проходили, знаем. Скоро здесь повторится то же самое, что и в Перми.

Мои слова оборотень понял по-своему. Присев, он вонзил зубы мужчине в кадык, лишая того шансов на выживание.

Я отшатнулся от неприятного зрелища. Голова кружилась. Как? Что? Будто все это происходит не со мной.

Еле удалось оттащить собрата от издавшего последний хрип тела.

— Нахрена?!

Только этот вопрос и стоял в голове.

— Зато теперь с ним не будет проблем... — выплевывая кровь, ответил паренек, а потом будто собрался уходить.

Да, логика... А избавиться от тела? Убирать чужой мусор не хотелось, но что поделать. В растерянности я огляделся. Рядом, по счастью, оказался канализационный люк. Открыть его не составило труда. Как и скинуть вниз труп. Но предварительно пришлось убедиться, что он действительно мертв, поэтому руки неумело свернули шею.

А что делать с тем, кто сбежал? Хотя, кто ему поверит. Нужно убираться из города, о чем я незамедлительно сообщил собрату. Реакция меня поразила.

— Мне некуда идти.

— Что, значит, некуда?

Нужно найти место поспокойнее. И там поговорить. Надо бы побольше расспросить паренька обо всем. Любые сведения пригодятся. Хоть и новый знакомый вызывал сильную неприязнь.

Подходящим местом оказался небольшой двухэтажный магазин в паре кварталов. Да и на крышу оказалось удобно запрыгивать с гаражей.

При этом собрат был словно не здесь. Просто тупо следовал за мной. Может, осознает, что совершил?

Теперь можно вернуться к теме разговора:

— Так что значит, некуда бежать?

— Просто, некуда, — скупо ответил паренек, сунув руки в карманы.

Да что за тормоз попался?! Черт, даже лицо не вытер от крови. Теперь похож на вампира...

— Мне тоже было некуда бежать, когда объявились охотники. Они умеют выслеживать таких, как мы...

— Ну и что? Пусть приходят, — пожал плечами оборотень.

Твою... Он, что, серьезно? Ему тоже шрам от серебра надо показывать? Неделя потребовалась, чтобы рана затянулась окончательно, теперь остался шрам, который медленно исчезал.

Не знаю, что тогда больше бесило. Его отношение. Или же мое... Собрат не боится смотреть в лицо опасности, в то время как я бегу от всего. Ничего, он еще познает все на своей шкуре...

Зачем вообще его уговаривать? В дороге наверняка будет обузой. Да и неизвестно, как подействует природа. Возьмет и убьет с той же легкостью, как и того бандита.

Бандита ли?

Совсем не об этом я мечтал, когда хотел найти собратьев. Снова не повезло. Но стоит продолжать поиски.

Тут в край крыши что-то ударило. Где-то натянулась леска, и к нам с помощью специального троса поднялся мужчина. Лет под тридцать. Короткие, но отпущенные назад русые волосы. Под расстегнутым серым пальто был бронежилет, а на ногах тяжелые ботинки

Я остолбенел, пытаясь сообразить, что происходит. Собрат же начал принимать звероформу. Еще до того, как неизвестный отцепил пояс ремня от троса и выхватил револьвер.

Охотник! Все-таки меня выследили!

Враг стрелял быстро. Кинувший на него оборотень получил четыре пули. Одну в горло, и три в грудь. Следующая попала в мое бедро, стоило попытаться убежать в сторону, чтобы сигануть вниз.

Перекатившись по крыше, вскрикнув, я больше не пытался встать. А просто лежал, зажимая простреленную ногу. Ее словно парализовало, не говоря уже о 'приятных' ощущениях от серебра. Уже третий раз моей жизни угрожает страшная опасность, а сопротивления никакого. Встать!

Усилие воли было лишним. Даже с четырьмя пулями собрат смог подняться и наброситься сзади на охотника. Тот вел себя слишком самоуверенно, и поплатился за это. Оба повалились на крышу. Когти оборотня разодрали человеку все грудь, а зубы прокусили руку. Но в ответ он всадил ему еще две пули в живот.

Потасовка закончилась тем, что собрат обмяк и повалился на бок рядом с врагом. Охотник, сплевывая кровь, поднялся, направив на меня револьвер. В тот момент, когда я уже с трудом поднялся на ноги и собирался кинуться на помощь. Но замер, когда дуло револьвера вновь уставилось на меня. Это конец...

Тело пробила дрожь, когда оружие издало тихий щелчок. А потом еще один. Приоткрыв один глаз, я увидел, что человек перезаряжает оружие. С трудом, зажимая раны на груди. Кровь пропитала всю одежду и капала на крышу. Он слабел с каждой секундой. И бросил занятие на полпути, рассыпав часть патронов на крыше.

— Проклятье... — выругался враг, пока из его рта текли красные ручейки.

Вдалеке послышались сирены милицейских машин. Револьвер упал на крышу, а сам охотник медленно пошел к краю. Я хотел что-нибудь сделать или сказать, но лишь наблюдал весь в напряжении.

— Тебе повезло, — лишь бросил он мне и резко перемахнул через ограду.

Но... зачем?..

Снизу донесся лишь удар упавшего на асфальт тела. Убил себя, потому что укусили? Вот, черт! Нет, я не почувствовал облегчение от его смерти. Вообще вид лежащего внизу тела заставил отшатнуться от края.

Пора валить отсюда и быстро! Но с простреленной ногой быстро не получится. Быстро перекинувшись, я быстро достал пулю когтями. В этот раз осталась цельной, не разлетелась на обломки, как в прошлый раз.

Тело собрата же напоминала решето. Казалось, не дышит. Но стоит попытаться спасти ему жизнь. Никто не достоин такой смерти...

Запах крови пьянил, но я это игнорировал, судорожно ковыряясь в ранах. От вида внутренностей живота появились рвотные позывы. Надо держаться.

Милиция внизу уже приехала. Но их должен отвлечь труп охотника. Еще немного!

Сердце не задето. Остальное заживет. Или он уже получил смертельную дозу серебра?! Осталась последняя в горле!

Вот и все. Кажется, даже не душит. Я приложил ухо к черному носу, после чего резко ударил кулаком в сердце. Давай же!

Переборщил. Едва не сломал ребра. Но через секунду оборотень мучительно и хрипло вдохнул, так и не приходя в сознания. Живой...

Можно уходить. Взгляд упал на оброненный врагом револьвер. Пригодится. Хотелось заодно найти пули, но заскрежетал замок люка, что вел на крышу. Вот, хотя бы один патрон есть. Черт, черт, черт! Сунув оружие в уцелевший карман куртки, я быстро схватил бессознательно тело собрата и, еле таща за собой раненую ногу, спрыгнул вниз.

Путь до другой крыши оказался мучительным. Дело не только в ранении. Парень в звероформе, хоть и был поменьше меня, но все равно весил изрядно. Поэтому карабкаться по пожарной лестнице напоминало подъем в Гималаи с огромным грузом. Сейчас даже плевать, если кто-то увидит. Главное добраться!

Перебросив тело через небольшую ограду, я вскарабкался следом, падая на спину. Тяжелое дыхание паром выбивалось из пасти. Остается надеяться, что никто ничего не видел.

Когтистая рука вновь сжала ноющую рану на бедре. Почему охотник был один? Это даже не похоже на засаду. Он просто появился из ниоткуда и собирался нас перестрелять. А я... а я повел себя как обычно, нечего тут даже обсуждать.

Взгляд перешел с темного неба на оборотня. Тот так и не пришел в сознание. Сюда скоро доберутся по следу крови. А он даже не может принять человеческий облик. Что за напасть... Но винить не кого. Сам подписался. Захотелось проверить, кто там такой — вот и результат.

Только еще неизвестно. Это за мной следили или за ним?..

Нет, надо идти дальше. Скоро отпустит адреналин. Пусть лучше это случится в лесу, где уж точно поспокойнее.

Глубоко в лесу. 24 декабря. 2008 год.

Я порыкивал при каждом шаге. Простреленная нога сильно замедлила. Если охотники возьмут след, то сбежать не удастся. После последнего случая сомневаться в этом глупо.

Собрата удалось перетащить подальше от места бойни. Остается надеяться, что придет в себя и тоже сбежит из города. А ведь даже ничего о нем не узнал... Даже имени. Не стоило его бросать, но, похоже, что охотники все же за мной. Поэтому лучше разделиться...

Когтистая рука не отпускала трофейный револьвер. Семизарядный револьвер РСА. Я как-то увлекался оружием, поэтому знал многие модели. Один патрон в барабане создавал иллюзию безопасности. По крайней мере, будет пуля для самоубийства. Охотники получат лишь труп.

Хотя, скорее меня ждет голодная смерть. Загнать добычу не выйдет. Можно, конечно попытаться подстрелить, но опыта нет никакого. Только пневматика в тире.

Пока стоит придерживаться старого плана. Деньги есть, ночная вылазка в город, и дальше к следующему. Нужно на запад, к наиболее населенным городам. Где можно получше спрятаться. Может, удастся найти и собратьев. Неужели охотники так их прижали? Может, тот оборотень укусил меня затем, чтобы наш вид выжил? Нет, все же вряд ли.

Как много изменилось за столь короткое время. Обычного студента к вервольфу. А от вервольфа к загнанному зверю. Кстати, о нем. Еще сильнее хотелось поддаться, забыться. Пусть он решает проблемы. Я же словно проживаю чужую жизнь. Кто-то другой должен быть здесь, в этом лесу. Раненый, голодный, постепенно деградирующий. Способный стать убийцей и вором...

В эту ночь за мной кто-то следил. Сначала, показалось, паранойя. Но нет. Где-то вдали в темноте сверкнула пара звериных глаз. Ветер, как назло, дул в другую сторону, поэтому запах никак не уловить.

— Что вам надо?! — в конце концов, не выдержал я, направляя в их сторону оружие.

Может, крыша поехала окончательно? Не мудрено, сколько крови повидал...

Но тут из ближайшей рощи выскочил дикий оборотень. Палец со страху сам нажал на курок. Выстрел эхом раздался на природе. Пуля угодила врагу в пасть, и тот упал замертво.

Проклятье, это тот самый сбежавший дикарь. Хилое тельце и шрам от моих когтей на глазу только подтверждали догадку.

— Ты на что надеялся?! — мощный пинок отбросил труп на метр, оставив на животе глубокие порезы — Меня не так просто убить, тварь!

Тут вдалеке послышался топот лап. Сколько же их? Зря подошел к телу, потерял фору! Черт, какие же они быстрые!

Раненое бедро свело нестерпимой судорогой шагов через пятьдесят. Ничего не остается, кроме как сражаться.

Я отбросил свои скудные пожитки вместе с оружием, приготовившись к последней схватке. Впервые за долгое время пришло смирение. Если суждено погибнуть, то уж этих тварей надо забрать с собой.

Их оказалось четверо. Двое большие, матерые. Одна самка. И еще один дохляк, по типу только что пристреленного. Неужели одноглазый дикарь их привел? Действительно ли они умнее, чем казалось?

Больше думать некогда. Схватка началась. Я перехватил первого дикого, перебросив через себя. От второго попытался отмахнуться рукой. Но он оказался слишком тяжел. Мне с трудом удалось удержаться на ногах. Когти вцепились в плечи. В нос ударил удушливый запах псины. Пришлось подставить руку под острые клыки, чтобы защитить горло.

В это время самка зашла сбоку и вцепилась в бок. Дохляк же не решался атаковать. Глухо рыча от боли, я первым делом перерезал когтями глотку грызущему руку дикому. Тот разжал челюсти, и повалился на снег в предсмертных конвульсиях. Самку пришлось игнорировать. Второй матерый готов был наброситься сзади. Но пролетел над моей головой, стоило присесть.

Тогда я схватил его за пушистый, линяющий хвост и притянул к себе. Стоило врагу повернуть морду, как по ней прошелся кулак. Он заскулил, падая на спину.

Теперь наступила очередь самки. Разжать ее пасть оказалось непросто. Даже умудрился перестараться. Оторвал дикой нижнюю челюсть. Уши едва не оглохли от пронзительного воя. Швырнув тварь в дохляка, я вновь принялся за матерого. Руки давали неоспоримое преимущество перед лапами. Стоило схватить за шкирку дикаря и поднять, как тот ничего уже не смог поделать. Хоть и удержать такую тварь тяжело.

Когда оборотень тоже упал на снег с перерезанным горлом, на меня, наконец, кинулся дохляк. Но внимание отвлекла самка, решившая попробовать таран, раз челюсти больше нет. Удар пришелся в пулевое отверстие. Боль согнула пополам. Глаза закрыла кровавая пелена. Кровь обильно орошала землю. Дыхание было хриплым и тяжелым. Но мне уже все равно. Сердце гулко билось, перегоняя все больше адреналина в кровь. Существовала только битва. И враги, которых нужно одолеть, во что бы то ни стало.

Самку удалось поймать и свернуть шею. Как в следующую секунду дохляк вцепился в горло. Я упал на спину, пытаясь вырваться. Челюсти смыкались все сильнее, а вместе с тем жизнь все быстрее покидала тело. Взгляд все сильнее заволакивала тьма.

Разжать пасть не получалось. В отчаянии когти вцепились в черепную коробку дикаря, пробивая кость. Рывок из последних сил, и вот его мозги ничего теперь не прикрывает. С тихим 'стоном' последний противник обмяк.

Мое тело само приняло человеческий облик. Сбросив тварь, я попытался подняться. Бесполезно... Похоже, в этот раз действительно все.

В этот момент я жаждал смерти. Нет больше смысла сопротивляться. Изначально было ясно, что мой тип людей не выживает в таких ситуациях. Теперь же меня ждет освобождение...

Глазов. 24 декабря. 2008 год.

Шрам.

Дворники серого внедорожника Паджеро скребли по замерзшему лобовому стеклу, счищая налипший густой снег. За рулем сидел широкоплечий, лысый мужчина со шрамом от ожога, покрывающего подбородок, часть щеки и шею. Хмурый сердитый взгляд не менялся ни на секунду. А лицо вообще позабыло, что такое улыбка. Да и с таким увечьем улыбаться тяжеловато...

Под теплым расстегнутым пальто пряталась кобура с парой пистолетов, рукояти которых поблескивали в свете пролетающих мимо фонарей ночного города. Глаза мужчины обратились в сторону пассажирки, а губы неприятно скривились, после чего он продолжил следить за дорогой.

На переднем сиденье дремала, прислонившись головой к стеклу, молодая девушка с бледноватой кожей. Черные волосы, чтобы не мешались, были завязаны в длинный хвост. Ее глубокие зеленые глаза медленно открылись, а руки поправили кожаную куртку. Изящные ноги в свободных теплых джинсах порядком затекли от долгой поездки. Встряхнувшись, девушка посмотрела на напарника:

— Что, опять потерял его след?

Ответ прозвучал не сразу. Мужчина стиснул зубы, будто сдерживал себя изо всех сил:

— Он оставляет столько улик, что даже новичок не потеряется.

— Мы нашей охотой всколыхнем этот город больше, чем эта тварь... — брюнетка натянула кожаные перчатки.

— Ты можешь помолчать, Кэтрин? Смотри лучше внимательнее по сторонам, — грубо оборвал ее мужчина.

Раздраженно цокнув языком и отвернувшись, она замолчала.

Охота и вправду складывалась неудачно. Простое задание по ликвидации двух оборотней обернулось трагедией. Шрам до сих пор не мог поверить, что один из лучших охотников Ордена погиб. Или все же нет?

Следователи не нашли тело. Вернее, когда милиционеры все же решили проверить за забором заднего двора магазина, там были только следы крови. Может, он действительно жив.

Но потом в городе начались убийства. Три резни за вчерашний день. Бандиты и прочее криминальное отребье кто-то истреблял с маниакальной жестокостью. Вместе с ними погибли невинные люди, которые оказались не в том месте и не в то время. Но даже с них тварь сдирала шкуру живьем и пожирала плоть.

Все, что они могли сделать — это избавить город от монстров навсегда. Дело бы шло быстрее, не будь их организация настолько ограничена в ресурсах. А так приходилось действовать по наводкам тайного канала в следственном отделе. Но и эти связи таяли с каждым годом...

Шрам сдерживал ярость. Ничего, город маленький, никуда они не денутся. Вот только напарник в этот раз попался далеко не приятный. Но, что поделать, сейчас Кэтрин придется как нельзя кстати.

— Вот он! — девушка вывела охотника из раздумья, указав на темный сквер.

Попался...

Паджеро остановился за углом, после чего представители Ордена начали спешно вооружаться, достав сумку с заднего сиденья. Брюнетка жаждала с этим разобраться не меньше, чем сам Шрам, быстро прикручивая глушитель к автомату АКСУ. Охотник же достал тяжелый дробовик SPAS-12, вставляя в обойму один за другим красные патроны.

— Давай только без глупостей, — предупредил он напарницу — Действуем быстро.

— Отвали, — огрызнулась Кэтрин, вешая на плечо небольшую сумку с мешком для трупа внутри.

Дело оставалось за малым. Но нужно действовать аккуратнее, вокруг могут быть люди. Впрочем, рисковать не впервой.

Шрам всегда был сосредоточен на охоте. И не испытывал к жертвам никакой жалости. Но и после убийства не чувствовал удовлетворения. Все равно очистить от заразы этот мир не получится. Поэтому приходится довольствовать тем, что есть.

Пряча дробовик под пальто, охотник пошел с другой стороны, в то время как Кэтрин шла напрямую к сидящему на скамейке сутулому невзрачному пареньку. Его одежда в крови, и хоть бы что. Сидит прямо под фонарем.

Жертва удостоила брюнетку лишь беглым взглядом. Даже не заметил оружия, купился на невзрачный вид беззащитной девушки.

Оборотень не ожидал удара в лицо. Упав со скамьи, он пытался вскочить, но во рту тут же оказалось дуло автомата, а на груди подошва сапога с небольшим каблуком. Следом над ним навис охотник, приставив дуло мощного дробовика к его лбу.

Убийца мычал и вяло дергал руками, широко раскрыв глаза от ужаса.

— Что, страшно, тварь? — зло усмехнулась Кэтрин — Ответишь на наши вопросы или всажу пулю тебе в глотку.

Паренек быстро-быстро закивал. Боится за свою шкуру. Как и все ему подобные. Жалкие шакалы.

— Где охотник, который напал на тебя два дня назад? Где оборотень, с которым ты был на крыше? — процедил Шрам.

Стоило пареньку получить возможность говорить, как он залепетал:

— Я не знаю, куда он ушел!

— Кто ушел?! — топнула по его груди брюнетка, от чего тот скривился.

— Оборотень...

— Сбежал, значит. Боюсь, мы его потеряли... — раздасованно сказал охотник — А где охотник?

Оборотень долго собирался с духом:

— Я избавился от тела...

Шрам увидел, как напарница начинает поднимать оружие, и остановил ее жестом:

— Как ты избавился от него?

— Когда очнулся от ран, успел вернуться и подобрать тело раньше ментов... А потом... Утопил в реке...

Нет. Такая бездарная смерть... Ее никто не заслуживает.

— Зачем ты это сделал?! — тут уже охотник повысил голос — Зачем потом начал убивать всех направо-налево?!

Оборотень не успел ответить, как Кэтрин выпустила очередь из автомата ему в лицо. Потом еще и еще. Пока дергающееся тело не издало последний хлюпающий звук.

Шрам попытался остановить ее, оттолкнуть, но это оказалось не так просто. Напарницу отрезвил только крепкий хук в правую скулу.

— С ума сошла?!

Кэтрин, упав на снег, не спешила подниматься. Лишь потупила взгляд, прошептав:

— Хантер...

В гневе лицо охотника было еще страшнее.

— Иди в машину. Только мешок оставь.

Нет, он не смягчился. Просто посчитал ее бесполезной. Все лучше сделать самому.

Брюнетка с отсутствующим видам направилась к машине, в то время как Шрам начал собирать многочисленные гильзы и укладывать труп с изуродованным лицом в черный мешок.

Глубоко в лесу. 25 декабря. 2008 год.

Клыки смыкались на незащищенном горле. Чья-то крепкая лапа упиралась в грудь, мешая дышать. Старые раны жгло нестерпимым огнем, а губы пытались произнести мольбы об избавлении, но не получалось ничего, кроме хрипа.

Звуки перемешивались в мучительном оркестре. Рев диких, выстрелы охотников, обвинения девушки-оборотня отдавались эхом в пустое пространство вокруг.

Да, это ад. Только наказание слишком мягкое. Но разум все равно жаждал пробуждения сильнее, чем затерявшийся в пустыне глоток чистой воды...

Освобождение от кошмара подарил морозный ветер. Оказалось, что я лежу в палатке на спальном мешке, накрытый небольшим одеялом и лохмотьями, бывшими когда-то моей курткой. Раны же кто-то перевязал. И теперь регенерирующие порезы нестерпимо зудели.

Срывать окровавленные прилипшие бинты — то еще удовольствие. Сколько прошло времени? Все довольно прилично зажило. И кто принадлежит палатка?

Кажется, сейчас утро, но из-за туч и густых веток деревьев было темно. Снаружи пахло костром, но рядом никого не видно. Но, кажется, справа кто-то тихо дышит.

Стоило выбраться, двигаясь ногами вперед, как в висок справа уперлось дуло двуствольного ружья.

— Я тебе говорила, что мне не показалось! — послышался женский голос — Он один из них!

— Опусти оружие, — с нажимом сказал голос постарше — Он не такой. Правда?

Вопрос явно адресован мне. Но ответить сразу не позволила первая незнакомка:

— Мы и так сильно рискуем! Он убьет нас.

— Нет! — громко возразил я, подавив дрожь в голосе — Я не опасен, правда!

Они не охотницы. Иначе бы не стали перевязывать раны. Действовали на свой страх и риск, желая помочь тому, кого даже не знают. Может, это все же рай? Где, наконец, появились люди, которые действительно могут помочь...

— Нина, опусти ружье.

Я с облегчением выдохнул, когда дуло вертикальной двустволки перестало прижиматься к виску, и поднялся на ноги. Но лучше не делать резких движений.

Мороз усилился за последние дни. В звериной шкуре наплевать на такие колебания температуры. Но стоять человеком, к тому же полуголым, в снегу, без какой-либо обуви, не слишком приятно. А перекинуться сейчас будет плохой идей...

Наконец, удалось увидеть незнакомок. Первое, что бросилось в глаза, это схожие черты и одинаковый цвет радужки. Первая блондинка лет двадцати. Лицо с невинными чертам сочеталось с сердитым взглядом зеленых глаз. И в них читался страх. Именно она держала ружье. Девушка постарше и повыше была брюнеткой средних лет. Внимание сразу привлек пистолет в руке. Похоже, с этими дамами связываться себе дороже.

Обе одеты достаточно тепло. Около палатки лежали большие рюкзаки. Неужели, они живут в этом лесу?

— Пойми, — тактично начала брюнетка — Мы впервые видим... Таких, как ты. Мы видели тебя монстром, а потом ты вдруг превратился в человека. Истекал кровью. Казалось, вот-вот, умрешь...

— Послушайте, — я поднял ладони вверх для большей экспрессии — Я никому не хочу причинять вреда. Тем более тем, кто старается помочь...

— Нельзя ему верить. Ты сама видела, что!.. — возмутилась Нина.

— Он не такой, — внимательно оглядев меня, женщина не дала ей закончить — Ведь, так? Эти существа, что напали на тебя...

— Нет, они другие, — я огляделся.

Трупы все еще лежали поодаль. И как удалось пропустить запах разложения?

— Они убивают людей, нападают на таких, как я... И... Мне кажется, что в этот раз они шли за мной.

Мне правда хотелось убедить их. Они первые люди за долгое время, с кем можно наладить контакт. То, что мое присутствие подвергает их опасности... Нет, тогда я об этом не думал.

— Или ты поссорился со своей маленькой стаей! — вновь возникла блондинка, то и дело собираясь поднять ружье.

— Так, хватит! — повысила голос старшая — Давайте сядем и все спокойно обсудим.

Прекрасная идея. Только надо все-таки одеться. Ботинки оказались рядом с палаткой. А порядком износившаяся за эти дни куртка выглядела ужасно, но хоть как-то скрывала тело. Но у костра даже в этих лохмотьях удалось быстро согреться.

Стоило все же уйти, чтобы не пугать больше незнакомок. Но... Хотелось хоть с кем-то поговорить. Опять эгоизм, но, похоже, от него уже никак не избавиться.

Девушки сели напротив, не выпуская из рук оружие. Блондинка прошептала своей напарнице на ухо, думая, что я не услышу:

— Пусть лучше уходит...

— Перестань, — сердито посмотрев на нее, ответила брюнетка — Я видела много падали в своей жизни. Он чувствует себя не лучше, чем мы...

Что правда, то правда. От того, что удалось выжить, на душе нисколько не полегчало.

— Как тебя зовут? — не зная толком с чего начать, спросила старшая.

Вот тут возник ступор. Не стоит называться своим именем. Ради их же безопасности. Поэтому назвался первым попавшимся именем:

— Максим.

Хоть это нечестно, но... Выбор уже сделан.

— Меня зовут Анна, — представилась брюнетка — А это моя сестра, Нина.

Сестры, значит... То-то показалось, что чем-то похожи. Но не так уж и сильно.

— Что вы забыли в лесу? Так далеко от города? — следующий вопрос уж задал я.

— Мы в двадцати километрах от поселка, не так уж и далеко, — фыркнула блондинка.

Стоп, разве? Дикие пошли за мной так далеко к людям?.. Черт... Если бы не раненая нога, сестер бы просто разорвали. Но не стоит это упоминать.

— Сначала скажи, что ты здесь делал, — мягко потребовала Анна.

Все-таки не доверяют.

— Я в бегах...

Нет смысла скрывать. Внешний вид и затравленный взгляд говорили сами за себя.

— От милиции? — насторожилась Нина.

— Нет... Я... — голова опустилась, пальцы сжались в кулаки — Все гораздо сложнее.

Стоит ли рассказывать все детали? Черт, да они наверняка видели меня в звероформе... Нужно объяснить все. Кто им поверит в то, что я скажу? Охотники? Даже если и так, я буду уже далеко.

Поначалу слова приходилось вытаскивать из себя клещами, но постепенно пауз становилось все меньше, пока фразы окончательно не превратились в бесконечный поток. Весь накопленный за безумные дни негатив нашел выход в виде исповеди. Но рассказ велся с холодным спокойствием, лишь один раз пришлось потереть рукавом глаза. Да и голос ни разу не дрогнул.

Сейчас самым сильным желанием было не вернуться домой, избавиться от охотников, или даже стать нормальным, а чтобы мне поверили. И, кажется, это удалось...

Нина потупила взгляд, окончательно убрав ружье в сторону.

— Ты должен перестать винить себя, — Анна села рядом, слегка приобняв меня.

В этот момент я уже готов был окончательно разрыдаться на ее плече. После исповеди стало легче, но все равно осталось это горестное, тянущее ощущение внутри, выбивавшее слезы из глаз.

Но мужская гордость не позволила последнюю слабость:

— С какой стати?

Только мои решения привели к смерти и страданиям. Никто больше не виноват. Ни волчица, ни охотники, ни даже тот паренек.

— Ты не желал никому не зла. Тебе не плевать на то, что произошло. Значит, ты не хладнокровный убийца. Но и мучить себя нельзя.

Наши взгляды встретились. Сколько же мудрости в этих зеленых глазах... Но в таком настроении я не способен на долгий зрительный контакт, поэтому отвернулся и прикрыл половину лица ладонью.

Судьба загоняла меня в тупики. И вот теперь мне пытаются помочь от чистого сердца, но я настолько привык плутать в этом лабиринте, что выход просто невозможно найти.

— Что толку, что я раскаиваюсь? По моей вине погибли люди. Я крал, — рука достала смятые окровавленные купюры из кармана куртки — Бросил собрата на произвол судьбы. Убил тех, кто раньше были людьми, — и сделал кивок в сторону трупов диких.

— Ты думаешь нам, чтобы выжить, не приходилось приступать закон? — глядя исподлобья, прошептала Нина — У тебя хоть была нормальная жизнь, ты не знал боли до того, как стал... зверем.

— Хватит, — укоризненно взглянула на нее сестра — Не обращай внимания, нам и правда пришлось пережить тяжелые времена...

— Она права, — я покачал головой, убирая деньги обратно в карман — Я был совершенно не готов к такой жизни. Если бы не... зверь... Я был бы уже мертв.

Или ничего бы этого не произошло. Жил бы как жил. Закончил институт, нашел работу, женился... А теперь словно проживаю чужую жизнь. Судьба приготовила сценарий, но ошиблась с актером.

— Вот именно. Ты жив. Значит, тебе нельзя сдаваться, — продолжала убеждать Анна.

— Мне хотелось умереть в этом бою... — горько усмехнулся я — Но она завещала: страдай. Можно сказать, ее ненависть уберегает меня от гибели.

Глупая мысль, но в данный момент ничего умнее бы и не придумал.

— Оставь лишний драматизм, — ободряюще похлопала меня по плечу брюнетка — Главное, не сдаваться. Из всех, кто достоин жизни, на мой взгляд, ты один из самых достойных. Если не сломаешься.

Развившийся цинизм не позволил в этот момент оценить истину, что крылась в ее словах. Но и без этого они достаточно ободрили.

— Мне пора идти...

Я чувствовал, что зря обременяю их.

— Только от трупов нужно избавиться.

— А мы только собрались с них шкуру сдирать. Сами закопаем, — пожала плечами Нина.

Нет, так нельзя. Я поднялся на ноги:

— Вы занимаетесь браконьерством?

— Да. Тебя это смущает? — чуть прищурив один глаз, спросила Анна.

— Нет... Просто... Вы же ничего знали об оборотнях до этого. И... Нужно, чтобы так оставалось.

— Тебе какая разница? Пусть голова болит у твоих охотников, — достав нож для разделки и проведя по лезвию пальцем, заявила блондинка.

— А что если мои собратья где-то занимаются конспирацией нашего вида? Тем более... Если такие шкуры окажутся в продаже, охотники рано или поздно выйдут на вас. Они могут. У них есть для этого люди и ресурсы.

— Я же говорила, что он будет против. Убери нож, — приказала сестре Анна.

Нина недовольно воткнула лезвие в снег:

— Что мы тогда принесем? — насупилась Нина — Две заячьих шкуры? Эти твари небось пожрали всю добычу в округе.

Хотелось предложить свою помощь. Если даже оленя выследить удалось, то наловить дичи не составит... Нет. Любое промедление чревато. Не хотелось подставлять сестер. За мной и так тянутся одни несчастья.

— Мы разберемся, не в первой, — спокойно сказала брюнетка, протягивая мне лопатку — Я помогу тебе их похоронить...

— Эм... кхм... — я смущенно покосился на трупы — Обычно это делает по-другому. Думал оттащить их подальше, чтобы... ну... К тому же тут холодно.

Меня поняли не сразу. Первой догадалась Нина, и с опаской сделала пару шагов назад.

— Как тебе удобнее, — увидев реакцию сестры, спокойно сказала Анна.

Все еще чувствуя сильное смущение, я отошел к трупам и, сняв куртку и ботинки, принял звероформу. Сразу стало теплее. Шерсть на загривке встала дыбом от любопытных взглядов. Первый раз люди видят мое второе 'я', и дело обошлось без криков.

Но не стоит обольщаться. В этот раз повезло, но дальше пойдет череда новых неудач. Чтобы потом произошло что-то хорошее. Такая неожиданная встреча тому подтверждение. И сдаваться действительно нельзя. Тут уже не перед собой стыдно, а перед девушками.

Спустя полчаса и два сломанных о корни деревьев когтя, трупы оказались погребены под землей. Если бы с воспоминаниями все было также просто...

— Знаешь, тебя вполне можно назвать красивым, — раздался неподалеку голос Анны.

Удивленно стрельнув ухом, я поднялся во все два метра роста и скептически прорычал:

— Сомневаюсь...

Все-таки физиология оборотня отличается от людской. Равно, как и понятия о красоте. Впрочем, будучи лишь наполовину зверем, я не утратил влечения к обычным женщинам. Но в данном случае было как-то не до этого, хоть нюх и дразнили приятные запахи...

К счастью, все быстро перебил запах поджаривающегося мяса. Нина готовила пойманных кроликов.

— Не скромничай, — усмехнулась брюнетка, вновь привлекая мое внимание — Все волчье в тебе сочетается с человеческим просто идеально. На мой взгляд...

— Спасибо, — я повернул морду в сторону, скрывая новую порцию смущения.

Что ж, все дела сделаны — пора отправляться в путь.

— Может, останешься хотя бы на обед? — предложила Нина, что было довольно неожиданно.

— Нет, мне пора. Я и так задержался. Не знаю, следуют ли за мной сейчас или нет, поэтому не хочу рисковать.

— Что ж... Удачи, Максим, — улыбнулась на прощания Анна — Не беспокойся, мы сохраним твою тайну, и тайну твоего вида.

— Спасибо... За все.

Они и вправду мне помогли. Если бы не эта встреча, то через пару дней я просто, если бы не потратил пулю на дикого, пустил ее себе в лоб. Ушел бы тихо, чтобы никого не потревожить...

Кстати, где револьвер?

Я спохватился, когда лагерь сестер уже скрылся за лесом. Наверное, так и лежит в снегу. Черт с ним. Хоть и с оружием спокойнее, лучше избавиться от этой штуки...

— Подожди! — окликнули меня сзади.

Это оказалась Нина. Немного запыхавшись, она приблизилась и протянула злосчастный револьвер:

— Случайно наткнулась. Думаю, тебе пригодится...

Случайно? Вокруг был расчищенная площадка, а она занималась костром... Какого черта я такой подозрительный?

Как оказалось, не зря.

— Послушай... Извини, что я так с тобой поначалу, — сконфуженно произнесла блондинка — Просто я одна увидела тебя... таким. И испугалась.

— Все в порядке... — забрав оружие, я не рискнул оскалиться, чтобы изобразить улыбку.

Поэтому просто пошел дальше. Но Нина не отставала:

— Но теперь... После твоей истории... Я даже не знаю, как это сказать...

— Не надо ничего говорить, — с небольшим нажимом прорычал я.

Не хотелось ее обижать, но этот разговор мне не нравился. Чутье не подвело.

— Ты ведь можешь делать людей себе подобными... — она встала на пути — Сделай тоже самое со мной.

— Ты не знаешь, о чем просишь.

— Знаю. Ты объяснил, как все происходит...

— Все не так просто. Это опасно.

— Мы привыкли к опасности...

— Это другое...

— Что тебе стоит? Сестре я все объясню. Она поймет...

— Зато я никогда не пойму, — пришлось аккуратно обходить ее сбоку.

— Тебе нужно сделать один укус. И дальше ты можешь идти, не оглядываясь... Я просто устала быть слабой...

Воодушевление постепенно сходило на нет. Как объяснить, что после недавних событий одна даже мысль об этом для меня порочна? Нина не знает, о чем просит, хоть постарше меня. Не знает, с чем придется жить. Нет. Нельзя, чтобы все повторилось... Нельзя, чтобы они пострадали.

Почувствовав руку ее руку на своем плече, я просто рванул вперед, не оглядываясь. Даже если вслед мне что-то кричали, все заглушал свист ветра в ушах.

Ижевск. 28 декабря. 2008 год.

Впервые после побега мне удалось выйти в город по-человечески. Хоть страх и удалось преодолеть не сразу. Но решиться помогла мысль, что охотник тогда выследил не меня, а паренька. Учитывая, как он наследил, это не удивительно.

Но это не значит, что не стоит быть осторожным, как никогда. Даже накинутый капюшон на голову может не спасти от опознания. К тому же, если обычные милиционеры решат обыскать или попросят документы, то найдут оружие. Придется снова давать деру...

Ижевск был больше, оживленнее. Здесь проще смешаться с толпой. Дешевую и достаточно теплую одежду удалось раздобыть в одном из поселков по дороге. Удалось даже всучить пару окровавленных купюр, но после я оставил при себе только чистые, чтобы потом меньше привлекать внимания.

Город был украшен к празднику, но мне было абсолютно не до этого. Даже то, какой сегодня день, удалось узнать только из информационного табло на одной из улиц. Здесь нужно посетить только одно место...

Найдя интернет-кафе, я в первую очередь начал искать сводки новостей о событиях в Глазове. Столько убитых... разорванных на части... А этот паренек среди без вести пропавших. Значит, добрались. Он ведь не хотел уходить...

Печальный, но ожидаемый конец. Я не чувствовал своей вины. Этот оборотень контролировал себя. И убивал сознательно. Поэтому жалости не заслуживает. Но все равно на душе было неспокойно.

Следующим шагом было создание нового почтового ящика. Это самый безопасный способ послать весточку родителям, благо у них имелась электронная почта. Короткое письмо в несколько предложений было в голове заранее. После чего удалив историю посещению в браузере, я быстрым шагом покинул кафе.

В этом городе больше нельзя задерживаться. Всем необходимым можно разжиться в городах поменьше. К тому же нужно запутать след, постоянно менять направление на пути к Москве. И попытаться найти собратьев. Те, кто кусает, не могли появиться из ниоткуда.

Плевать, что это потакание инстинктам, что заставляют искать свою стаю. Мне это нужно. Потому что одному долго не протянуть...

Глубоко в лесу. 29 декабря. 2008 год.

Шрам.

— Да чтоб тебя!.. — выругался охотник, провалившись в очередной сугроб.

Кэтрин в пяти метрах от него двигалась легко и грациозно, несмотря на неподходящие для похода в зимний лес сапоги.

Шрам в тайне завидовал ей, но не подавал виду, упрямо двигаясь вперед. Хоть и знал, что со стороны выглядит крайне неуклюже. Здесь определенно не его стихия.

— Впереди костер, — предупредила брюнетка, взяв наизготовку автомат.

— Где? — сам Шрам костра не видел.

— Там, через полкилометра в роще.

— Ну, пошли, что стоять-то? — буркнул он, проверяя, не замерз ли затвор ружья.

Конечно, сейчас не сорокаградусный мороз, но ожог на лице неприятно зудел от каждого порыва ветра, пригоняющего острые колючие снежинки.

Когда охотники приблизились к лагерю, их уже ждали. Брюнетка и блондинка держали в руках двустволки. Причем у первой во второй руке еще и охотничий нож.

— Вы всех животных здесь в компост решили превратить? С таким-то оружием... — усмехнулась старшая, кивая на оружие гостей.

— Мы охотимся на особую дичь, — ответила Кэтрин, только успел Шрам открыть рот — Крупную. И вам не конкуренты.

Незнакомки опасались. Блондинка вон готова выстрелить при любом резком движении.

— Улов тут плохой. Только зайцы. Один раз видели оленя. И все, — торопливо проговорила светловолосая, желая поскорее избавиться от общества охотников.

— А не было таких крупных волков? — вклинился Шрам, кладя дробовик на плечо — Может, стая, может, одиночки?

— Был один, — нахмурив лоб, вспомнила брюнетка — Глубже в лесу. Мы на хищную живность не ходим. Опасно, знаете ли.

— Понимаю, — угрюмо кивнул охотник, удаляясь.

— Простите за беспокойство, — тактично извинилась Кэтрин, прежде чем пойти следом.

Стоило отойти подальше, как женщины начали о чем-то перешептываться.

— О чем они говорят?

— Да черт пойми... — фыркнула напарница, поправив черный локон волос — Мы идем за этими тварями или нет?

— Раз они живы, нет тут никого. Дикие нападают на всех, кого увидят.

— А пропавшие?

— Много кто пропадает в лесу. Хватит вопросов, — отрезал Шрам — И вообще, прекрати раскрывать свой рот, когда не нужно.

Кэтрин отреагировала сдержанно, хотя ее глаза на секунду покраснели.

— Да и твои хваленые способности... Ничего они не дают.

— Иди к черту, придурок контуженный...

Охотник пропустил эти слова мимо ушей.

Глава 3.

Владимир. 30 января. 2009 год.

Долгие скитания не прошли даром. Даже чередуя природу и цивилизацию, я чувствовал, что постепенно теряю себя. Не воспоминания, а свой собственный моральный облик. Скромного тихого парня в лесах заменял хладнокровный охотник, а в городах боящийся каждой тени параноик. Борьба за жизнь и с самим собой происходила каждый день, изматывая, лишая нормального сна.

После того, что произошло с охотниками, про воровство в городе можно забыть. Скорее всего, именно так меня и вычислили в первый раз. Либо следили за тем неудачливым убийцей. Но суть одна. И стоит вновь совершить ошибку, как меня тут же обнаружат. Как предыдущие два раза. Только в третий раз уйти уже не удастся.

Несмотря на чрезвычайную осторожность, мне все же удалось вляпаться в пару неприятных историй. Например, решив воспользоваться тем, что первого января люди не столь внимательны после праздник, пошел купить новую одежду в подвернувший под руку небольшой городок. Мне дважды повезло с тем, что после Нового Года магазин был открыт. Ибо я уже потерял счет времени, не знал, какой сейчас день и месяц. Хотя какая разница? Даже если и знал, то праздновать ничего бы не стал... Потому что незачем,

Как бы то ни было, после приобретения на выходе уже ждала милиция. Кто-то из местных стукнул, что появился какой-то неопрятный оборванец со следами крови. И с деньгами. Похоже, благодаря высокому росту, меня приняли за уголовника, находящегося в федеральном розыске. Или сельского маньяка-убийцу. И отчасти, они, как ни крути, правы.

Удивительно, но кое-где еще остались сознательные граждане. Правда, сейчас они появились очень некстати...

— Докум... — сразу, без лишних приветствий, потребовал один из милиционеров.

Но не успел докончить фразу, так как я быстро накинул капюшон, скрывая лицо, и рванул через черный ход. Даже не заплатив.

Детали побега сложно вспомнить. Адреналин ударил в голову, отчего тело выполняло лишь одну задачу: сбежать. Единственное, что запомнилось, так это, что одна из задних дверей оказалась закрыта на крепкий замок, и ее удалось вышибить лишь со второго разбега. И не удайся это снова, начал бы принимать звероформу. Другого выбора просто не оставалось.

Глупо вышло, но это очередной урок. Понятно, что дело не в моей силе. Всего-навсего везло. Ни навыками выживания, ни многими житейскими премудростями я не обладал. Жизнь в цивилизованном обществе, полном комфорта, к этому не располагает. От этого глупые ошибки.

Одно утешало. В этот раз жизнь решила подшутить надо мной безболезненно...

До середины января я игнорировал крупные города. Поиск себе подобных не стоил подобного риска.

Тем более, что лес давал в основном все, что нужно. Вопреки заверениям многих природолюбов, разной живности вокруг просто умопомрачительное количество. Но нужны обостренные чувства оборотня, чтобы это понять и оценить масштаб.

А кров со звериным обликом просто не нужен. Теплая шерсть согревала лучше любой шубы даже в самую жуткую метель. Только спать во время нее все же не рекомендуется.

Однажды подобное едва не стоило потери конечностей от обморожения. Спасла лишь регенерация. Но что поделать? Не рыть же норы, право слово...

А вот дикие этим занимались. Лично с ними больше не встречался, но вот брошенные жилища находились. По размерам определенно превосходили волчьи. Кое-где до сих пор валялись иссохшие человеческие кости. Определенно, лучшее предостережение для того, чтобы держаться ближе к цивилизации, если не хочу закончить жизнь таким же жалким существованием.

Поэтому, я, в конце концов, решился и отправился в город, предварительно схоронив револьвер под первым попавшимся развороченным пнем. Лучше попасться сотрудникам правопорядка просто без документов, чем с оружием.

Тем более, все равно не знаю, где достать патроны. Тем более серебряные. Впрочем, не очень уж и хотелось. Слишком свежи воспоминания. Хоть и раненая серебром нога вернула подвижность быстрее, чем ожидалось. А старая рана на плече вообще зажила без следа. Но лучше сразу в голову, чем снова испытывать эту боль...

Быстро обойдя основные районы города ночью, так и не найдя следов собратьев, я дождался утра на крыше, и спокойно зашел в интернет-кафе. Нужно узнать, что творится в мире. Может, удастся найти какие-нибудь следы.

Но черт дернул посмотреть в первую очередь новостную сводку по Глазову. Среди пропавших без вести числился тот самый парень, которого я спас. Пропал всего через несколько дней после моего побега. Сердце неприятно защемило в тревоге. Либо все-таки последовал совету и драпанул, либо... Нет, скорее второе. Учитывая, с какой уверенностью говорил, что ему некуда идти.

А что насчет меня... Никакого объявления о пропаже. Отчасти отлегло от сердца. Все-таки телеграмма дошла. Но этого мало. Быстро создав почтовый ящик, я отправил письмо на электронный адрес отца. Короткое, но достаточно ясное. Без каких-либо подсказок, которые помогут меня вычислить.

Теперь нужно бежать. Да, это настоящая паранойя, но кто знает, какие у охотников есть средства? Может, они способны пасти своих жертв даже со спутников? Иметь полный доступ в сеть, вычислять по ай-пи адресам...

Но это им не поможет. Даже если смогут отследить мой след, это не значит, что они знают точно, куда я иду. Двигаясь на запад, я постоянно менял направление, делал крюки, стараясь как можно больше запутать возможных преследователей.

Понимание того, что ты одинок, а также каждую секунду на волосок от смерти, выматывало морально. Если бы не тот разговор с сестрами, моя личность бы уже давно разбилась на миллионы осколков.

Я сразу запретил себе разговаривать самому с собой, полагая, что это один из верных способов, чтобы окончательно свихнуться. Мысли о покинутом доме согревали первое время, но постепенно воспоминания начали тлеть, растворяясь в мутной пелене. Внешний вид родной квартиры, даже лица друзей и родителей начали забываться. Словно ничего этого никогда не было. Просто родился полузверем-получеловеком, прячущимся от всего и вся.

Последнее, конечно, с каждым днем все меньше и меньше относилось к реальности. Депрессия, сменившаяся отчаянием, переросла в неконтролируемые вспышки ярости. Будто весь мир должен поплатиться за ту несправедливость, что произошла с моей жизнью. Обычная охота превращалась в кровавый декаданс. Мои несчастные жертвы умирали в страшных мучениях вместо милосердного перерезания горла или сворачивания шейных позвонков. Хотелось рвать, терзать, ломать хрупкие кости и выдирать внутренности, давя их в кулаке, превращая в неприятное на вид месиво.

Мой пыл остудила схватка с медведем. Несчастный зверь просто защищал свою территорию, по которой я пер, как танк, не замечая перед собой ничего.

Но его атака не осталась незамеченной. К сожалению, даже с возможностям оборотня этой тяжелой туше удалось меня повалить. Пасть была готова сомкнуться на горле, но когтистые руки успели схватить пасть. Острые клыки оставляли глубокие раны. Челюсть у животного ничуть не уступала моей. Когти врезались в грудь, не говоря уже о том, что как минимум три центнера удобно расположились на теле, не давая подняться.

Но звериные инстинкты ничто против человеческого интеллекта. Резко сунув сжатую в кулак руку глубоко в пасть медведю, я начал бить другой по горлу.

Лучше лишиться конечности, чем жизни. Тем более, должна же отрасти на крайний случай... Правда, проверять теорию как-то не хотелось.

Не ожидая такого напора, зверь отскочил, едва не переломав мне кости при этом. Битва могла и закончиться. Стоило просто развернуться и уйти. Но боль в хлещущей кровью ране не оставила никаких возможностей для пресечения конфликта.

Теперь уже я накинулся на несчастное животное, вдавив в ближайшее дерево, прижимая локтем шею, не давая снова меня укусить. Лапы с когтями пытались что-то сделать, но что это против человеческой конечности?

Несколько сокрушительных ударов коленом в брюхо окончательно остудили пыл зверя. К этому моменту голова уже окончательно потеряла возможность соображать. Разум растворился в кровавой вакханалии, объявляя торжественную победу примитивных инстинктов.

Хруст шеи, брызги крови и окровавленные когти, вновь и вновь рвущие толстую шкуру. Только этот момент навсегда остался в памяти, яркое напоминание о звериной безнаказанности и дикости. Эмоциональная смесь истинного восторга и глубокого отвращения одновременно.

Покончив с этим страшным развлечением, я просто ушел. Не оглянувшись на то, что сделал. Потому что прекрасно знал, что увижу...

С тех пор подобных вещей больше не происходило. Вернулись внимание и осмотрительность. А все благодаря одному важному выводу...

Если моя жизнь и будет состоять из крови, то я хочу увидеть все своими глазами, а не через призму звериной сущности, которая только и жаждала подчинить себе.

Но откуда взять силы? Из-за меня умирают и страдают люди. Жизнь в бегах. Иногда действительно проще сдаться, раствориться в звере, забыть о проблемах. Навсегда.

Если раньше сожаления о том, как круто повернулась моя жизнь после обращения, возникали редко, то теперь я все чаще представлял свою жизнь, не окажись я не в том месте, и не в то время. Скучная, обыденная, но безопасная. С людьми вокруг.

Проводя сравнение, начинаешь осознавать, насколько жалко выглядит теперешнее существование. Может, две тысячи лет назад я бы чувствовал себя в своей тарелке. А после жизни в развитом цивилизованном обществе без настоящих забот и проблем, удивительно, как вообще удалось зайти так далеко.

Именно по тому, что я столько пережил и остался в своем уме, нельзя сдаваться. Даже после всего, что произошло, внутри остались капли личной гордости, на которые следовало опираться.

Люди всегда борются с собой, но мало кому выпадает возможность схватиться с таким противником, как вторая сущность. Это не так просто, как преодолеть лень, переступить через гордость или проявить сочувствие к незнакомому человеку. Здесь нужно бороться с каждой неправильной мыслью, любой возможностью искушения. Ежесекундно.

Для этого я старался больше проводить в человеческом облике, игнорируя холод и другие неудобства. В городах общаться с людьми и принимать пищу. Хоть это и опасно...

Но приходилось балансировать меж двух зол. И это крайне изматывало. На подходе к Владимиру разум уже толком не осознавал, что вокруг происходит.

Мои послания родителям становились все более бессвязными. Я опасался проверять почту, потому что каждый раз заводил новый электронный адрес. Но стоило догадаться, как это их беспокоило, и какие приходили ответы. Но как-то это не волновало...

Отчасти даже стало наплевать, что произойдет дальше. Меня могли бы окружить, наставив со всех сторон оружие, но дождались бы только безразличного взгляда. Я мог сойти с ума, принять звероформу и начать рвать в клочки ни в чем неповинных горожан, пока зверя не угомонит тяжелый калибр. Дошло до того, что перестал прятать оружие в лесу. Словно бегать от сотрудников правопорядка вошло в привычку. Или превратилось в игру.

Апатия окончательно победила страх. Прямо как тогда, перед самым первым полнолунием. Но, как и тогда, это лишь затишье перед бурей. Один неосторожный толчок, и весь скопившийся негатив обрушится на любого нарушителя спокойствия...

Этим нарушителем оказался неизвестный, что смог абсолютно бесшумно подкрасться сзади, пока я созерцал город с крыши девятиэтажки в поисках хоть какого-нибудь намека на присутствие собратьев.

Ветер принес его запах в последний момент. И не стал разбираться, друг это или враг. Главное, что еще шаг, и ему ничего не стоит меня схватить.

От неуклюжего удара ногой с разворота я едва не полетел вниз, поскользнувшись на замерзшем краю пологой крыши. Незнакомец же просто отскочил с настоящей природной грацией. Даже не вытащил руки из карманов.

Стоило вскочить, как ловкая подсечка вновь выбила почву из-под ног. Теперь еще и, не успев сгруппироваться, расшиб себе затылок в кровь.

— Ну, все, хватит уже... — в голосе не было высокомерия или насмешки, но сама постановка фразы разозлила еще больше.

С громким ревом я ринулся на врага, врезаясь в его тело. Но это как пытаться сдвинуть товарный состав. А неумелые удары кулаками по бокам не приносили никого результата. Скорее руки разбивались о крепкие мышцы под курткой.

В конце концов мужчине это надоело. Сильный толчок, и меня буквально насадили на кулак животом, подняв в воздух. Дышать стало невозможно, и все тело парализовало. Хотелось просто лечь в позе зародыша, пока окончательно не удастся отхаркаться кровью...

Лишь в последний момент перед ударом по голове я все же смог разобрать запах незнакомца. Вот такой была долгожданная встреча с собратьями...

Я не помнил, как оказался здесь. Что-то произошло раньше, но память не хотела поддаваться и делиться сведениями.

Вокруг были зеркала. Но неясно, как далеко от меня они находились. Может, через два метра, а может, и за много километров.

Тело находилось в привычной уже звероформе. Но отражение показывало человеческое обличье. Еще до того, как жизнь превратилось в ад...

Позади кто-то взвел курок. Медленно обернувшись, я увидел себя. Человека. Осунувшегося, с покрытым щетиной лицом и затравленным взглядом. Усмехнувшись, моя вторая половина нажала на курок револьвера...

Убежище охотников. 31 января. 2009 год.

Шрам.

Грохот на стрельбище разносился на половину подземного бункера. Дешевые звукоизолирующие материалы нисколько не спасали положение, но все живущие здесь уже давно с этим смирились.

— Хватит переводить патроны, — отключил движение мишеней Шрам, не дав Кэтрин расстрелять обойму АК до конца.

— Мне нужна практика, — сухо ответила девушка, но все же осторожно разрядила и убрала оружие, стараясь не касаться раскаленного ствола.

— Но не по несколько сотен патронов в день. У нас, знаешь ли, не бесконечные запасы, — скрестил руки на груди охотник.

Несмотря на сырость и холод, он носил одну лишь камуфляжную футболку, не скрывающую следы сильных ожогов на руках.

— Хантер стрелял столько, сколько требовалось, чтобы достичь мастерства.

Она специально надавила на больное место. Подтверждением маленькой победы стал дернувшийся шрам от ожога на угрюмом лице мужчины.

Но это пиррова победа. От напоминания боль медленно начала разливаться в душе брюнетки.

Благо еще остались патроны в пистолете. Даже не прищуриваясь, девушка стреляла по головам мишеней, не чувствуя отдачи. Результат смазался только на двух последних. Поспешила...

И все же от этого хоть немного полегчало. Если бы все проблемы можно было решить выстрелом...

— Все? — Шрама ничуть не впечатлили такие результаты.

— Все, — устало отозвалась Кэтрин — Тебе еще что-то нужно?

— У Мастера для нас новое задание.

Охотники покинули оружейную, направившись по коридорам, слабо освещаемым в целях экономии. Проходящие мимо коллеги либо никак не реагировали, либо приветствовали лысого мужчину коротким кивком. При этом провожая брюнетку презрительным взглядом.

— Это не... — начала было девушка.

— Нет, — жестко отрезал охотник.

За железной дверью внутреннее убранство кабинета главы Ордена также не поражало воображение. Спартанские условия с мебелью старинного образца. Украшением являлся лишь широкий письменный стол, за которым сидел с ноутбуком облысевший старик с белыми седыми усами и бородой во все лицо. Серый костюм достаточно плотно облегал фигуру военного в отставке.

Мастер снял очки и разгладил руками усы. Но не спешил вставать, а жестом предложил сесть вошедшим.

Ясные голубые глаза смотрели твердо, но без излишнего напряжения. А каждое движение было уверенным и, будто бы, тщательно взвешенным.

— ...Мастер, — тихо спросила девушка, поначалу собираясь обратиться к нему совсем по-другому — Ничего не удалось выяснить насчет убийцы Хантера?

— Нет, — покачал головой старик — Я знаю, тебе будет неприятно это услышать, но мы прекращаем поиски. Его второй убийца, пропал, не оставив следов...

Кэтрин сдерживала весь поток горя, что скопился внутри. Длинные пряди не могли скрыть изменившиеся зрачки глаз, поэтому пришлось закрыть их.

Шрам же сидел с каменным лицом, хотя его ожог на лице слегка подергивался. Но смириться помогало то, что сейчас у Ордена есть другие важные проблемы, и нужно уметь расставлять приоритеты. Жаль только, что вот его напарница это плохо понимает...

— Нужно всего лишь надавить, и мы получим результат, — процедила брюнетка.

— Мы не можем, — возразил Мастер.

— Можете! Я разговаривала с доктором Бер...

— Доктор ничего не сделает без моего приказа.

— Хорошо... ладно... — глубоко вздыхая, прикрывая рот, прошептала девушка — Тогда отправь меня в Москву... Я буду их искать. Я... я их вижу! И найду всех!

— Нет, ты прекрасно знаешь почему, — твердо ответил глава Ордена, теряя терпение.

— Я не могу больше сидеть здесь... В этой сырой дыре. Я должна их убивать! Не лишай меня хотя бы этого права!

— Выйди.

— Но...

— Выйди! — встав с кресла, Мастер указал на дверь.

От всей этой ситуации внутри девушка смеялась внутри горьким смехом. Но гнев отошел в сторону. Оглядев присутствующих мужчин уже нормальным взглядом, она покинула кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Суровое лицо главы Ордена превратилось в образ грустного уставшего человека. Вернувшись обратно в кресло, он обратился к охотнику, что до этого не проронил ни слова:

— Я меняю ваше задание.

— И кто за него возьмется?

— Коготь.

— Хм... — Шрам лишь пожал плечами — К чему эта рокировка? Неужели из-за тех двух инцидентов?

— Это не инциденты, — Мастер достал пару фотографий из ящика стола.

На каждой убитые охотники, лежащие в морге бункера. Если обычно трупы либо нашпигованы свинцом, либо разорваны в клочки, то здесь просто аккуратные черные точки во лбу.

— Снайперы... Кто-то слил всю информацию, — быстро оценил охотник, пытаясь найти еще какую-нибудь зацепку.

— Раньше засады тоже случались. Но благодаря тому, что теперь мы точно определяем цели, наш враг либо уходит заранее, либо ждет во всеоружии, — глава Ордена показал еще и фотографии покинутых убежищ.

Квартиры, дачные дома, склады и корпоративные учреждения. Каждое покидали в спешке, словно кому-то удавалось предупредить обитателей в самый последний момент.

— При всем уважении, Мастер, — отложил фотографии Шрам — У нас не такой большой круг подозреваемых.

Старик поднял руку, не давая ему договорить:

— Она все время под наблюдением. И у нее нет никаких контактов...

— У нее может быть сообщник... Мы должны отрабатывать все версии, и не можем впутывать личные...

— Дело не в личных мотивах, — отрезал Мастер — Расследование будет продолжаться по стандартным процедурам. А ты... Останешься ее напарником.

— С ней невозможно работать, — фыркнул охотник, скрестив руки на груди — Ее... кхм... природа неконтролируема.

— В мое время, несмотря на ненависть, радовались, когда кто-то подобный сражается с тобой бок о бок.

— Я не из таких, Мастер.

— Мне все равно. Это приказ, — лицо главы Ордена приобрело прежнюю суровость.

Карие глаза Шрама неприятно сверкнули, но он не стал спорить. Лишь молча отдал честь и покинул кабинет.

Владимир. 31 января. 2009 год.

— ...не очнулся еще?

— Нет. На фига так по голове бить? Неужели настолько бешеный попался?

Пробуждение от кошмара оказалось не таким приятным, как хотелось. Голова трещала по швам. К горлу подкатывала тошнота.

Стоило открыть глаза и сесть, как закружилась голова, а мигрень продолжала нарастать. Правый висок разбит в кровь. Еще немного осталось на губах. Точно, внутренностям также досталось...

Револьвер?! Где револьвер? Ни оружия, ни куртки. Вокруг темная комната без окон с одной лишь дверью, из-за которой и раздавались голоса. Один из них, кажется, знаком.

— Зашевелился. Пойдем, проверим...

Заскрежетал ключ в замке. Проклятье! Все стены из бетона. Не выбраться! От резких поворотов головой снова стало не по себе. Нет, больше сил сопротивляться нет...

Вошедшие не стали включать свет. Зачем? Оборотни и так прекрасно видят в темноте.

Конечно же, я узнал первого. Это тот мужчина с крыши. На вид не дашь больше тридцати пяти. Серые короткие волосы, уверенный взгляд. Лицо настоящего солдата, как в фильмах про спецназ или войну.

Другой, помоложе, светловолосый, чертами явно попроще. Хотя, зеленые глаза определенно бы искупали недостатки. Если бы не передавали сразу любую эмоцию своего обладателя.

— Давай, сейчас попробуем поговорить спокойно, хорошо? — старший достал из-за двери стул и сел передо мной, закинув ногу на ногу.

Я же сидел напряженно на кровати, до сих пор не веря в то, что встретил собратьев. Но сулит ли эта встреча что-то хорошее?..

— Да расслабься ты, никто тебя не тронет, — махнул рукой светловолосый — Да и ты сам хорош...

— Сивый, — остановил его оборотень, и тот куда-то ушел — Как тебя зовут?

Назваться настоящим или соврать? Что лучше?.. Дать случайную наводку к своей семье или дать поймать себя на лжи?

— Максим, — стараясь не заикаться, соврал я.

Тем временем вернулся Сивый с ватой и небольшой склянкой, судя по запаху, спирта.

— Дай посмотрю.

Хотелось запротестовать, но светловолосый в мгновение ока начал протирать висок от остатков засохшей крови. Рану зажгло, заставляя на секунду отдернуть голову.

— Само заживет, без повязки обойдешься, — ухмыльнулся 'врач', дружески взъерошив мои порядком отросшие волосы, вызвав новый приступ мигрени.

— Хорошо. Неважно, твое настоящее это имя или нет, нам надо как-то к тебе обращаться, — продолжил тем временем старший — Кем будешь? Ясно, что одиночка. Тебя укусили или родился таким?

Ах, такими еще и рождаются... В принципе, логично, просто никогда об этом не думал.

— Укусили... Какой-то бродяга набросился на остановке и начал пить кровь.

Вроде удалось немного расслабиться. Определенно, зла здесь не желают. Но поверить в то, что весь пережитый кошмар закончился, оказалось непросто.

— Не редкость, — усмехнулся Сивый — Еще легко отделался.

За это ерничество он удостоился от меня злобного взгляда, но хоть бы что. Свою шутку считает просто гениальной.

— В каком городе? — задал следующий вопрос старший оборотень.

— В... — какой смысл врать — за мной тянется крайне заметный след — В Перми. Охотники выследили меня там, пытались убить, но мне удалось вырваться...

О девушке, которую обратил по воле случая, я не стал упоминать. И собирался в дальнейшем отрицать любую причастность к этому делу. Пусть... пусть ее укусил тот, кто и меня обратил. Раз говорят, что подобное не редкость.

— Долго же перся, — присвистнул Сивый.

Как же он напоминал пару парней из института. Тоже любили говорить не вовремя. Будь они оба людьми, не побоялся бы в этот раз врезать. Но, спасибо, тумаков уже хватило надолго.

— Расскажи обо всем подробнее. Думаю, ты понимаешь, что мы должны это знать. Может, где-то ты случайно нарушил секретность. Хотя, тогда мы бы о тебе уже услышали... — старший продолжил спрашивать, при этом так и не называя своего имени.

В этот раз рассказ не занял так много времени, как с сестрами. О многом не хотелось вспоминать подробно. К тому же, не хотелось показывать слабость. Особенно перед Сивым.

Но у после рассказа у светловолосого вообще исчезла усмешка с лица. Похоже, наконец, понял, что смеяться здесь не над чем.

— Признаюсь, я впечатлен, — признал старший оборотень.

Большую часть времени он просто слушал, задавая лишь уточняющие вопросы по поводу дат и мест. И, похоже, по его сведениям тоже все сходилось.

— Мне придется сообщить тебе неприятную новость. Тот парень в Глазове был застрелен охотниками.

Весть о его смерти не удивила меня. Чего еще можно ожидать? Что он живет долго и счастливо, в то время как я сам едва не умер? Глупо такое предполагать.

— Значит, вы были там?

Осторожный вопрос. Но хотелось знать, глупым ли ходом было уйти оттуда. Явись в город собратья, не пришлось бы выживать в лесах.

— Да. Подчищали следы, — не стал скрывать старший — Ты разве не знал, что твой друг раскрылся, прирезав восемь человек. Семеро были бандиты. И один невинный...

У меня все похолодело внутри. Они хотят знать, мог ли я в этом участвовать. Значит, та его жертва была не первой?.. Вот повезло стать соучастником преступления...

— Когда я его встретил, то помог спрятаться один труп с улицы. Это все.

— Похвально, что хоть у кого-то из молодняка есть мозги, — слегка улыбнулся оборотень — У меня больше нет вопросов.

От сердца немного отлегло. Но что будет дальше?

— В таком случае все по стандартной процедуре, — поднявшись, старший кивнул Сивому и удалился.

На секунду волнение ворвалось в душу. Стандартная процедура? Мысли в голове путались. Сложно сказать, какую силу представляют из себя собратья. Какая у них организация? Как удается скрываться среди людей? И еще множество других вопросов. Но главное набраться терпения. Что стоят даже два дня после месяца скитаний?..

— Пойдем, — позвал за собой Сивый.

Оказалось, что в квартире находится еще один оборотень. Брюнет с крайне серьезным выражением лица и янтарного цвета глаза, выражавшие полное безразличие к происходящему. На столе перед ним лежал разобранный для чистки пистолет, который, казалось, поглощал все его внимание.

— Это Сержант, — представил собрата светловолосый.

Тот лишь ответил мне слабым приветственным кивком, возвращаясь к своему занятию.

— Вы так и обращаетесь друг к другу по кличкам? — без желания обидеть поинтересовался я.

Все-таки такое непривычно. Ладно в школе или в кругу друзей, но здесь вроде как взрослые деловые люди. Если, конечно, можно их так охарактеризовать. Обоим на вид чуть больше двадцати.

— Личное дело каждого, — пожал плечами Сивый — Прошлые имена теперь ничего не значат, а новые прописаны в личном деле.

Значит, это нормально, брать себе новое имя... Пожалуй, действительно лучше не возвращаться к тому, что связывает с прошлым, которое потеряно навсегда.

— Ясно... А кто был тот... Старший?

Определенно, общаться с кем-то более тесно, чем общими фразами, было непривычно после долгого перерыва. Здесь никто не желал зла и старался помочь. Казалось, нужно радоваться, но ощущалась лишь пустота. Неужели для меня уже слишком поздно? Или все-таки нужно время, чтобы залечить душевные раны?

— Командующий Эдвард, — не стал скрывать светловолосый — Большая шишка. Сейчас в отпуске от основной работы, вот и помогает нам, — после чего оборотень огляделся, будто что-то забыл — Ладно, приступим к делу. Нам велели к утру сняться с этой точки. Займемся документами...

Подобный быстрый подход захватил, не давая спрашивать глупые вопросы. Оказалось, что у собратьев организовано все очень серьезно. В четырехкомнатной квартире с занавешенными окнами изготавливали фальшивые документы, хранили оружие, а также много чего еще для целей, которых я не знал и знать не мог.

Для новой фотографии пришлось побриться. Конечно, осунувшееся лицо выглядело не лучшим образом, но с этим ничего поделать нельзя.

— Вот, подходящий паспорт, — порывшись в стопке темно-коричневых книжек, Сивый выудил нужный — По нему тебе двадцать лет и прописка в Москве.

Значит, на два года старше? Восемнадцать мне исполнилось за время моих скитаний. И я вспомнил об этом факт только сейчас...

— Да и по имени подходит, — оборотень показал то, что нашел.

На фотографии парень совсем на меня не похожий. Максим Громов...

— Откуда эти документы?

— Пропавшие без вести, которых давно бросили искать... — после чего, спохватившись, светловолосый добавил — Мы не имели отношения к их исчезновению.

Я и не думал их подозревать. Похищать и убивать человека ради какого-то паспорта? Может, кто-то и способен на эти глупости, но точно не те, кто серьезно подходит ко всей организации.

Определенно Сивого и Сержанта обучали подделке паспортов, прежде чем отправить сюда. Уже через полчаса в документе красовалась новая фотография. Как влитая, будто там и была изначально.

От меня же потребовались еще отпечатки пальцев. На секунду даже почувствовал себя подозреваемым в преступлении.

Тут в руке Сивого блеснул нож, и он мгновение ока срезал кусок ткани с внутренней стороны моей расстегнутой куртки. Я дернулся, непонимающе глядя на оборотня, пока он упаковывал полученное в непроницаемый пакет.

— Это еще зачем?!

— И то и другое, чтобы тебя быстрее найти, если пропадешь.

Пожалуй, с охотниками, постоянно наступающими оборотням на пятки, это вполне разумная мера предосторожности. Первого похищения хватило с лихвой.

После всех процедур мои данные под нужной пометкой были быстро уложены в специальную 'картотеку', представляющую из себя огромный железный шкаф с разделенными по алфавиту полками внутри.

— Что мне делать дальше? — вытирая пальцы салфеткой от следов черного порошка, спросил я — И мне вернут оружие?

Не то чтобы револьвер без патронов принесет реальную пользу, но с ним все равно как-то спокойнее.

— Ага, конечно, — усмехнулся Сивый — Ты и так с ним уже набегался. К тому же новичкам оружие не положено.

— То есть, нам защищаться только когтями?

— Нет, теперь за тобой будут приглядывать. И если не будешь делать глупости, то потом будет тебе оружие. И не только.

После небольшой паузы оборотень все же ответил на мой первый вопрос:

— Дальше ты отправишься в тренировочный лагерь. Тебе объяснят там, что как устроено, вдобавок посмотрят, что ты из себя представляешь.

— В смысле, могу ли я случайно озвереть? — подняв бровь, спросил я.

— Нет... — отвел взгляд беловолосый — Это меньшая из проблем. Не забивай сейчас голову... Сержант, давай собираться.

Другой собрат так и не проронил ни слова, закончив к этому времени чистить пистолет. Оборотни начали собирать в небольшие сумки важные вещи и документы. Кое-где даже заметил пачку денег крупными купюрами. Такое количество в своей жизни воочию никогда не видел...

Но стоило мне подняться на ноги, что сделал довольно резко, как все симптомы вернулись. Потирая висок, я решил отвлечься от боли:

— Так куда мы конкретно направляемся?

— В Москву. Там ближайшие тренировочные лагеря.

Куда я и изначально направлялся. А ведь повернись судьба по-другому, мог бы спокойно обойти этот город стороной. Как бы тогда меня приняли? Могли бы просто убить за агрессивное поведение. И нельзя будет их винить...

После недолгих сборов мы втроем покинули квартиру. Определенно, брали самое необходимое. Остальное тогда должны вывезти совсем другие люди. Или оборотни... Меня не слишком волновал этот вопрос. Главное, чтобы переезд не был вызван моим приходом.

Казалось, что вот оно, главная цель достигнута и можно расслабиться. Но мои мысли вновь и вновь возвращались к тому несчастному парню, от которого избавились охотники. Ведь, будь у меня больше сил и мужества, может, удалось бы спасти его.

И что там сказал Эдвард? Этот оборотень начал убивать бандитов. Похоже, возомнил себя уличным мстителем или супергероем. Или же просто личная месть.

Подобная ситуация вызывала смешанные чувства. С одной стороны, да, он нарушал законы, рушил конспирацию нашего вида. С другой не боялся защищаться и даже нападать в ответ. Отчасти я завидовал ему...

Но в любом случае жизнь рассудила, кто будет жить, а кто умрет. Или же дело в простом везении...

Владимир. 1 февраля. 2009 год.

Шрам.

Когда охотник получил известие о потери связи с Когтем, то сразу понял, что произошло. Он ведь предупреждал Мастера, что поменять их местами ничего не изменит. Конечно, его коллега работал совсем по-другому, тихо. Но если засада расставлена, против оборотней можно действовать даже за несколько километров — все равно найдут.

На сигнал о помощи уже откликнулся небольшой отряд, который действовал за городом. Но Шраму и Кэтрин было приказано к ним присоединиться для страховки.

Джип аккуратно въехал во двор, где находилась нужная квартира. Окна разбиты, кое-где на снегу виднелась кровь. Другая команда уже оказалась здесь. Часть осматривала место преступления в милицейской форме в качестве маскировки для глаз простых обывателей. Но надолго здесь, средь бела дня задерживаться не стоит.

Лысый охотник нахмурился, и вышел из машины. Брюнетка же решила остаться в теплом салоне. Все равно от нее ничего не требовалось.

— Чья это кровь? — с ходу спросил Шрам.

— Сложно сказать, — ответил один из коллег — Может, Когтя, может оборотня, может обоих. Но от трупов они точно избавились.

Рядом небольшая дорожка из капель крови, но она вела обрывалась рядом с дорогой. Значит, кто-то раненый уехал на машине.

— Внутри что-нибудь есть?

— Пусто, как и в прошлый раз. Там определенно было убежище, но к нашему приходу все вывезли подчистую.

— Ладно, уходим отсюда... — скомандовал охотник.

Хватит здесь красоваться. Но потеря еще одного человека — это крайне дурной знак. Кто-то действительно сливает врагам информацию об их операциях.

Тут у одного из мужчин зазвонил телефон.

— Это Коготь...

— Что? — Шрам вырвал у него трубку — Ты где?

— В убежище... — ответил слабый хриплый голос — Между железными птицами и поиском твердой земли...

Подобная шифровка была придумана на случай прослушки. Все составлено таким образом, что возможные инкрипторы максимум смогут определить район поисков, но не более.

В городе же располагалось по одному-два в каждом городе. Но со времен упадка Ордена большинство удалось сохранить лишь в европейской части России.

Вторую команду Шрам отпустил. Если это будет ловушка, то уж лучше пусть погибнут только они. Хотя о ловушке определенно речи не шло. Такие как Коготь ничего не выдадут врагу. Все-таки человек старой закалки, который чтит Кодекс охотников.

Убежище находилось в неприметном загородном доме, участок которого зарос плотным бурьяном. Даже ворота с трудом открывались.

— Он здесь один, — посмотрев в окна дома, доложила Кэтрин.

Внутри на пыльной кровати у печки лежал сорокалетний рыжеволосый худощавый мужчина. Плечо некачественно перевязано окровавленным бинтом, а левая рука лежала в повязке.

— Зачем она здесь?! — открыв глаза, резко вскочил Коготь, что отдалось ему неприятными последствиями — Пришла завершить начатое, тварь?!

Кэтрин первые секунды непонимающе смотрела на охотника, но потом крепче сжала АК в руке, двинувшись вперед, но Шрам остановил ее, вытянув руку в сторону.

— Что произошло?

— Что произошло?! — морщась от боли, коллега сел обратно на кровать — Ты меня спрашиваешь, что произошло? Это ее заслуга. Никто не мог знать, что я собираюсь сделать, как собираюсь к ним подойти! Я не как какой-то дилетант засел с винтовкой на самом очевидном месте! Меня никто не мог видеть...

— Ты сам облажался, и обвиняешь в этом меня! — не стала давать спуску брюнетка — Да чтоб ты сдох!

— Видишь! Она же бешеная и ненавидит всех нас. У них это в природе!

— Хватит! — прикрикнул на обоих Шрам, ожог которого опять неприятно дернулся от накаляющейся обстановки — Оба, отставить! Мы во всем разберемся.

— Вгони ей пулю в голову, только так мы во всем разберемся...

От этих слов девушка задохнулась, но под тяжелым взглядом напарника промолчала.

— Как тебе удалось сбежать?

— Как как... — невесело усмехнулся Коготь — Пришлось прыгать с третьего этажа, — он кивнул свою опухшую, оголенную до колена ногу — Потом эта сволочь выстрелила в меня, я в ответ. Кажется, ранил. После прыгнул на меня и схватил за руку, все запястье, наверное, в труху раздавил...

— Я так полагаю, тебе удалось смыться на машине?

— К чему этот допрос, Шрам? Цель, сбежала, да, но я не укушен...

— Это не допрос. За тобой могли следить.

— Убежище в любом случае придется прикрыть. Мой телефон был разбит, пришлось звонить прямо отсюда, иначе бы я просто свалился. Так что давайте уже уберемся отсюда...

— Кэтрин, помоги ему дойти до машины, — приказал охотник.

— Пусть даже не смеет меня трогать! — резко возразил Коготь.

В ответ Кэтрин лишь горделиво повернулась и вышла из дома.

Москва. Тренировочный лагерь. 2 февраля. 2009 год.

Дорога до Москвы оказалась весьма интересной. Сначала с вокзала на электричке до окраины области, потом на автобусе дальше на юг. И уже только после на попутке мы оказались в самом городе.

На мой вопрос, зачем это нужно, ответ был прост:

— Мы не единственные, кто живет в том городе. И наше присутствие не слишком приветствуется в тех районах.

После Сивый попросил больше ничего не спрашивать, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание. На все вопросы мне должны дать позже.

Что ж, придется набраться терпения. Хотя перспектива, что оборотни — не единственные в мире сверхъестественные существа, не внушала оптимизма.

В самой Москве я был всего лишь один раз в менее сознательном возрасте. И тогда она не казалась столь многолюдной. После жизни на природе такой большой город оказывал сильное давление на все органы чувств, в первую очередь на слух и обоняние.

Практически сразу появилось желание сбежать обратно. Но позади меня не ждало ничего хорошего. К тому же среди своих, да в большом городе наверняка безопаснее. Поэтому придется привыкать ко всему заново...

Тренировочный лагерь представлял из себя небольшую территорию, огороженную бетонным забором с колючей проволокой. Внутри двор для парковки автомобилей перед высоким зданием, напоминающим снаружи какой-то офис прямиком из девяностых. Впрочем, именно неказистый вид наверняка и обеспечивал неплохое прикрытие. И чтобы его поддержать, собратьям нужно было расстаться со мной за пару кварталов от места назначения.

— Удачи, — оборотни явно торопились и, и мы, обменявшись рукопожатиями, разошлись в разные стороны.

Дальше я остался сам по себе. На секунду возникла иллюзия свободы. С новыми документами вполне можно попробовать чего-нибудь добиться самому. Но ведь до сих пор окружающий мир — загадка. Поэтому лучше не стоит искушать судьбу.

По дороге я уловил по запаху двоих-троих собратьев. Один прошел мимо и даже отвел взгляд, в то время как я, будучи идиотом, продолжал на него пялиться. Лишь после дошло, что так подрывается любое прикрытие. Оставалось надеяться, что в случае каких-нибудь проблем меня не бросят в беде.

Через контрольно-пропускной пункт пройти не составило труда. Один вид паспорта, кивок в сторону входа — и все.

Здесь все, кто мне встречался, являлись оборотнями. Похоже, людей сюда совсем не допускают. Или... раз это тренировочный лагерь, не хотят, чтобы они пострадали. Хотя откуда мне знать, есть ли у нашего вида контакты среди людей?

Столько вопросов... Остается надеяться, что именно здесь удастся получить все ответы.

Уже в самом здании на входе меня остановили двое охранников с автоматами и начали обыскивать. Безопасность организована что надо.

— Паспорт, — попросил то ли вахтер, то ли секретарь, сидящий за компьютером.

Просто, без приветствия, продолжая что-то строчить на клавиатуре с немалой скоростью. Оказалось, что все мои данные уже в местной базе. Точно, Сивый же что-то отправлял с ноутбука после соблюдения всех формальностей.

— Твой наставник Александр Дмитриевич. Третий этаж, Тридцать восьмой кабинет.

Сухо, по-деловому. Казалось, что мне здесь попросту не рады. Будто оказался в какой-то бюрократической конторке, где якобы много других клиентов, а я задерживаю несуществующую очередь.

Но следовало засунуть свое самолюбие куда подальше. Я здесь не единственный, поэтому не заслуживаю безраздельного внимания.

Подойдя к нужному кабинету, я уже хотел постучать, но дверь резко открылась. На пороге стоял мужчина с пепельного цвета волосами, ростом ниже меня. Цепкий взгляд оббежал меня с ног до головы.

— Заходи.

Тоже, без лишних церемоний. Определенно, эти ребята привыкли переходить сразу к делу.

В кабинете на столе стоял ноутбук и лежала целая кипа папок. Вообще вместе со шкафами комната номинала настоящую картотеку. Определенно мои ожидания от воссоединения с собратьями не включали в себя какую-либо бумажную работу. Впрочем, если быть честным, я по-настоящему не знал, чего можно ожидать. Наверное, какого-то полудикого разбойничьего образа жизни, когда можно упиваться свободой, не стесняясь своей природы. Романтизирование — крайне плохая черта.

Оборотень жестом указал сесть на черный кожаный диван, в то время как сам подтащил стул и сел напротив. Вот это точно называется 'разговор с глазу на глаз'.

Я даже не знал, с чего начать. Стоит ли представиться или молчать, пока собеседник не заговорит первым. И дело не в месяце, проведенном в лесу, что, конечно, одно из самых значимых событий в моей жизни...

Такая неуверенность в общении преследовала всю жизнь, и надо как-то с этим бороться, чтобы создать более приятное впечатление.

Но прежде чем удалось собраться с духом, мужчина решил эту дилемму:

— Значит, Максим... — он поправил свой галстук поверх синей рубашки — Я Александр Дмитриевич. Буду твоим наставником. Ты понимаешь, что это означает?

— Смутно, — ответ был предельно честно.

— Это хорошо. А то некоторые свято верят, что я тут обучаю всех боевым искусствам... — оборотень усмехнулся, и я позволил себе небольшую улыбку.

— Так вот, моя обязанность состоит в том, чтобы объяснить, что творится в мире, рассказать о нашем виде и прочее... Раз ты, судя по тому, что мне на тебя прислали, не посвящен ни в какие тонкости.

— Первых собратьев я встретил лишь во Владимире, — воспользовавшись паузой, вставил я свои пять копеек.

Наверняка ему известно, где мой родной город.

— Тебе просто не повезло, — развел руками наставник — На востоке наши отряды бывают, но не так часто. Не можем позволить себе распылять ресурсы, плюс этот неудобный договор с лугару...

— Кем?

Название смутно знакомое, но вспомнить что-то не удается. Кажется, что-то из области мифологии, также связанной с оборотнями.

— Это другой вид... кхм... слово 'нечисть' в нашей с тобой ситуации, я считаю, неуместным. Его только охотники используют. В любом случае, лугару это достаточно враждебный нам вид, как и вампиры. Хоть сейчас мы и не в состоянии войны, лишь в перемирии, лучше ни с кем из них не связываться.

Внутри мне стало не по себе. Чувство тревоги постепенно овладевало разумом, провоцируя на глупые вопросы:

— И... зачем воюем?

Александр Дмитриевич не стал смеяться. Наоборот, его лицо помрачнело.

— А почему воюют люди? За идеологию? Ресурсы? Расовой принадлежности? В этом плане мы ничем их не хуже.

Горькая правда. Люди всегда останутся людьми, а мы, несмотря на наши звериные сущности, все равно ими остаемся. Только зверь в нашем случае приобретает человеческую расчетливость, и от того его жестокость становится еще более брутальной, что не снилось даже самому свирепому животному мира. Можно долго жаловаться на несправедливости этого мира, но все равно в нем придется жить.

— На меня нападут, если попадусь кому-нибудь из них на глаза?

— Нет, — покачал головой оборотень — Если только ты не в самом темном углу в глубине их территорий. Конечно, есть проблема с анархистами...

— А это еще кто?

Конечно, сама суть анархизма мне была отдаленно известна, но как-то сложно совместить это понятие с нашим видом.

— Странная группировка. Неизвестно как образовалась, но суть ее в том, что в ней находятся представители всех трех видов, сосуществующих друг с другом. Может, когда идея только зарождалась, все выглядело неплохо. Но сейчас это лишь неуправляемая банда, особенно среди молодняка. Вот это настоящие беспредельщики, с которыми лучше не связываться, — чтобы фраза выглядела более значительной, наставник поднял вверх указательный палец.

У меня всегда было негативное отношение к отморозкам и иже с ним. Подобной характеристики вполне достаточно, чтобы исключить возможность даже какого-либо намека на сотрудничество.

Конечно, странно, что Сивый ничего решил не говорить. Сержант и подавно молчал. Вместо этого подобные новости решили преподнести в такой вот обстановке, в разговоре тет-а-тет. Я все больше сомневался, куда попал. В стаю оборотней или серьезную организацию, у которой продумано все до мелочей.

Но если подумать, то именно так все нечеловеческие виды могут скрываться от чужих глаз. Во время скитаний не раз мысли возвращались к теме нашего происхождения, и как в истории не осталось ни одного намека на существование сверхсуществ, кроме легенд времен Средневековья. Теперь ответ лежал передо мной, достаточно лишь протянуть руку.

— Значит, придется воевать... — сделал я неутешительный вывод.

Если раньше в армию не удалось попасть по воле слабого здоровья, то теперь выбор невелик. Прямо как в Великую Отечественную. Если враг ворвется в твой дом, ничего не останется, кроме как дать отпор.

— Необязательно, — посмеявшись, ответил Александр Дмитриевич — Думаешь, нам не нужны гражданские профессии? На одних солдатах далеко не уедешь, даже полный профан в военном деле тебе это докажет. Так что не забивай себе этим голову.

И после небольшой паузы добавил:

— Другие наставники обычно предпочитают готовить своих подопечных, аккуратно подводить к этим неприятным новостям и так далее... Опираясь на свой опыт, скажу, что это не работает. Слабые духом все равно воспримут эту новость очень тяжело, как ее не преподноси.

Хорошая позиция, вот только я еще не знал, к кому точно себя отнести. Одиночество, тоску по дому, противоборство зверю внутри и чувство вины за содеянное удалось пережить и остаться более-менее в своем уме.

Но в любую секунду все может измениться...

— Ладно, — подвел итог оборотень, пригладив неряшливые пепельные волосы — На сегодня хватит отрицательных эмоций. Отдыхай, а завтра уже будем разбираться со всеми остальными вопросами.

Перед уходом мы обменялись рукопожатиями. Похоже, удалось произвести хоть какое-то положительное впечатление. Пусть и наставник не спрашивал ничего о моем прошлом. Похоже, решил ориентироваться по опыту личного общения.

Так даже лучше. Не нужно вновь рассказывать моменты, о которых совсем не хотелось вспоминать...

Москва. Тренировочный лагерь. 5 февраля. 2009 год.

Здесь, среди собратьев, я действительно почувствовал себя в безопасности. Тревога ушла и постепенно в душе наступил покой. Казалось, все последующие препятствия будет легко преодолеть, и самое страшное позади.

Каждый из новичков жил в отдельной комнате со всеми удобствами. Денег на обустройство точно не жалели.

Даже телевизор был. В качестве интереса, коротая свободное время, я смотрел новости, пытаясь найти следы деятельности нашего вида. Но куда там, следы заметать умели прекрасно. Компьютер и Интернет же пока запретили. Странное ограничение на мой взгляд. Неужели и вправду бояться шпионов?

Хотя, если судить по инструктажам Александра Дмитриевича, такое возможно. Постепенно картинка в голове продолжала складываться. Рождалось истинное понимание нашего мира, хоть и предстояло узнать еще очень многое.

В первую очередь, виды нелюдей представляли из себя не банды, а настоящие полувоенные формирования, занимая одно, а то и несколько государств, плотно связываясь с правительственными структурами. Высшие чины всегда были в курсе происходящего.

Тогда получается, что и многие войны проходили при участии оборотней, вампиров и лугару. Но насчет нашей истории наставник не распространялся. По его словам архивы ведутся, но доступ к ним крайне ограничен. Слишком велика вероятность утечки. Пусть большинство людей посчитает все написанное бредом, но если некоторые факты попадут не в те руки, ситуация может оказаться неприятной.

В основном все-таки нам объясняли ситуацию по поводу Москвы и окрестностей. На расчерченной карте четко обозначены территории, где появляться не стоит. При этом метро, соединяющее собой большую часть города, считалось абсолютно нейтральной зоной.

Также удалось узнать об упрощенной системе иерархии в нашей, как оказалось, весьма многочисленной стае, насчитывающей как минимум двести тысяч оборотней. И это без учета тех, кто живет за рубежом, ведя жизнь одиночки или небольшими группами.

На самом верху стоял вожак. Сейчас это место занимает некий Маркус, о котором наставник говорил с нескрываемым восхищением. От одного из новичков, находящегося под началом другого наставника, я услышал, что он правит видом уже около полвека. И, в целом это единственный достоверный факт, который удалось узнать. В остальном личном вожака стаи была окутана туманом. Многие даже не знали его в лицо.

Поначалу мне казалось, что нельзя построить власть, будучи фигурой в тени. Но, как обычно, ошибся. Исполнительной властью являлись высшие командиры. Их число также держалось в тайне, но, опять же, по слухам, не больше десятка.

И Эдвард оказался одним из них. Из-за чего то вероломное нападение стало, пожалуй, самым глупым поступком в моей жизни. Например, я бы, может, и не был столь милосерден к такой агрессии...

Хотя, кто знает. Карьерная лестница у нашего вида весьма длинная. Высшим командирам подчинялись все оборотни от мала до велика. А там уже столько должностей, разделенных по разным категориям, что даже столь долгой жизни не хватит выучить.

Такая организация убедила в том, что я имею дело не с какой-то бандой, называющей себя стаей. Иллюзии окончательно исчезли.

Каждый наставник следил за тремя-пятью учениками. Но, как оказалось, далеко не все оборотни обязаны проходить данную 'школу'. Среди нас не было никого старше двадцати-двадцати пяти лет. Уже взрослые мужчины занимались делом прямо на месте. Да и общий процент новообращенных среди молодежи гораздо больше. Никто не хочет возиться с ничего не знающими щенками, их вполне можно понять.

Некоторые либо далеко не сразу показать себя с лучшей стороны, а кто-то мог просто откровенно борзеть.

Именно с такими типажами мне предстояло работать в одной команде. Обучение мы начали вдвоем с парнем по имени Дмитрий. Хоть и по возрасту ему было семнадцать, выглядел парень на все пятнадцать, к тому же маленького роста и худой. И ведь, при этом еще и оборотень. Вот уж кого охотники вообще заподозрить не должны.

Ничего плохого сказать о нем нельзя. Всегда дружелюбный, с ним легко в общении. Но это не значит, что мы тут же стали друзьями. То ли от ставшей свойственной мне отчужденности, то ли от того, что как-то мало было точек соприкосновения. Парня обратил неизвестно кто, пока он истекал кровью, попав на нож малолетнего грабителя. И никого не покалечил во время полнолуния. А так он жил в Московской области, то быстро наткнулся на собратьев.

Хотя, жизнь Димы до обращения была далеко не сахар. Поэтому у него не было сожалений о потерянном доме или о чем-то подобном. Может, это и неправильно, но иногда внутри меня душила черная зависть из-за этого.

Поэтому парень далеко не всегда получал с моей стороны нужную поддержку. Хотя, казалось, все равно привязался, равно как и к наставнику. Будто, оставшись один на один с собой, просто не сможет совладать со всем остальным миром. И снова сволочная сущность показывала себя не с лучшей стороны. Почему-то приятно осознавать, что есть кто-то беспомощнее, чем ты сам.

Во многом я одобрял политику Александра Дмитриевича. Пусть мы и одна команда, но нужно уметь и самому за себя постоять. Поэтому никакого шефства не было и в помине.

Но оно бы потребовалось третьему ученику. Обучение нас двоих начали раньше, потому что, по сведениям, последний оборотень прошел хорошую жизненную школу самостоятельно. Поначалу хотелось возмутиться и рассказать о своих 'подвигах'. Но потом стало ясно, что нас здесь держат не столько, чтобы рассказать о правилах, нормах и прочем. Это заняло бы два дня, не больше.

На самом деле, наставники наблюдали за поведением каждого. Проводимые иногда психологические тесты это подтверждали.

Проходя раньше по грани между зверем и человеком, я понимал, зачем это нужно. В городской среде вторая сущность практически себя не проявляла, но чем черт не шутит.

Вторая же причина до недавнего времени оставалась загадкой. Пока не пришел тот самый, третий ученик.

Я в это время находился в кабинете наставника, заполнял кое-какие бумаги данными о себе, когда дверь резко, чуть ли не с пинка, открылась.

Низковатый, немного смуглый девятнадцатилетний парень с презрительной ухмылкой переступил порог, держа руки в карманах зимней куртки. Даже шапку в помещении не снял, будто ненадолго зашел.

— Явился... — с напускным торжеством, даже не поднимаясь с кресла, раскинул руки Александр Дмитриевич — Что ж ты еще три дня не погулял?

— Погулял бы, да этот патруль... — дальше пошел мат, но оборотень с пепельными волосами лишь улыбнулся шире.

— Вампира, значит, завалил, а от патруля отгреб? Как же так...

Я вновь отвлекся от бумаг. Ухмылка гостя стала еще презрительнее. Убил вампира? Нет, конечно, они вроде как наши враги, но... Иметь дела с убийцей как-то не по себе. Но ведь и у наставника на счету могут быть жертвы. Да и мои грехи не лучше.

Но от этого типа просто не знаешь чего ждать. Я не никогда не хотел убивать, а Александр Дмитриевич, возможно, делал это потому что этого требовал долг. А некоторым же может просто нравиться убивать...

— Чо, мне приказали сюда явиться. Давайте, бырей...

— Что бырей? — спокойно переспросил наставник.

— Документы там... и все, зачем я сюда припереться должен был.

— Одну секунду... — оборотень начал что-то быстро проверять на ноутбуке.

Мне казалось, что он специально затягивает, чтобы больше позлить не слишком вежливого гостя. Хотелось даже улыбнуться, но такие сразу подмечают подобные вещи, а дальше предъявляют претензии.

— Так... Клим... как-то там... Да, кое-что на тебя имеется. Правила поведения объяснять тебе не нужно, а вот курс в лагере ты пройти должен.

— Это еще с какого?! — громко возмутился Клим.

Я вновь оглянулся. Дверь так и осталась нараспашку, поэтому проходившие мимо оборотни с удивлением заглядывали внутрь, интересуясь, что у нас происходит.

— С такого, — Александр Дмитриевич оторвался от компьютера — Посмотрим получше, что ты из себя представляешь.

— Эй! Я могу убивать вампиров! В чем проблема?

— Веке в пятнадцатом, ты бы сразу был более чем ценным приобретением. А сейчас, изволь подчиняться правилам. Которые, кстати не мной придуманы, и не мне их менять.

Клим заворчал, но, как показалось, смирился.

Его появление, конечно, не перевернуло тренировочный лагерь с ног на голову. Среди нас были те, кто подходил ему по характеру. От нас, несмотря на то, что мы втроем были под началом одного наставника, держался подальше. Что, честно, радовало. А Дмитрия, так он вообще пугал. Парень признался, что именно такой малолетний бандит напал на него с ножом.

Почему наставники возятся с такими, непонятно. Неужели у оборотней настолько все плохо, что каждый член стаи на счету?..

Однажды, я решился спросить об этом Александра Дмитриевича после очередной лекции по поводу того, где расположены по России наши опорные точки. Оказалось, весь юг европейской части России пустовал. Зато ее север, солидная часть Урала и Дальнего востока были неплохо заселены. Правда, кроме Москвы, вампиры находились еще и на юге Урала. Занимали территорию по одному из договоров, которые пришлось заключить, когда оборотни оказались в неприятном положении, чтобы вести войну.

Подробности будто специально утаивали, но я слушал все внимательно, стараясь не пропустить ни одной мелочи. Дмитрий же улавливал только, если повезет, только половину. А Клим откровенно скучал, и всем своим видом это показывал. И часто высказывал свое презрительное отношение по любому поводу. Но во всех спорах наставник одерживал вверх в силу возраста и опыта. Единственное, в чем я был солидарен, так это в том, что хотелось действовать.

После проведенного времени в лагере сидеть в четырех стенах стало совсем тошно. Выйти погулять во двор не возбранялось, но после активной жизни в лесах этого оказалось не достаточно. Даже с моей тягой к домоседству и покою. Похоже, многие изменения в личности все-таки остались необратимы...

Однако, Александр Дмитриевич и сам не хотел со всем этим тянуть, поэтому сегодня каждый из нас должен получить по заданию. Конечно, никто действовать самостоятельно не даст, все под присмотром. Но, тем не менее, вещь крайне ответственная.

Когда меня позвали, остальные уже ушли. Наставник уже собрался куда-то уходить.

— Насчет тебя договориться не удалось. Мы ненадолго залегаем на дно со всей деятельностью, потому что кое-кто начал задавать ненужные вопросы... Но, — оборотень посмотрел на часы — У меня есть одно дело, и ты можешь там поприсутствовать. Заодно, ознакомишься с нашими методами работы.

Я лишь пожал плечами:

— Это лучше, чем сидеть здесь.

— Я тоже так думаю, — пройдя мимо, Александр Дмитриевич стукнул меня по плечу.

Ночь уже окончательно вступила в свои права. Медленно падал снег. По улицам проносились редкие машины. Успокаивающая обстановка для города. К сожалению, насладиться ей по полной не удавалось.

Под плотной курткой у наставника в кобуре лежал пистолет — удалось подсмотреть случайно, когда он полез во внутренний карман за бумажкой с нужным адресом. Неужели не доверяет своей памяти?

— Пф... — фыркнул оборотень, остановившись у входа в метро — Так и знал, что адрес перепутали. Плохо сейчас учат улицы города, плохо...

Оказалось, перепутали станцию метро, и от бесполезных метаний туда-сюда спасла только железная память Александра Дмитриевича.

Во время поездки в метро в полупустом вагоне он объяснил весь расклад:

— Пару дней назад произошла заварушка между нашими и кровососами. И был один свидетель. Через Интернет его найти не составило труда.

— И что с ним делать?

— Меня, как имеющего опыт в подобных делах, послали разобраться со всем по-тихому. Придем, поговорим, надавим. А там уже разберемся.

Последние слова совсем не воодушевили. Что будет, если мирного решения проблемы не найдется?

Местом назначения оказалась неприметная пятиэтажная хрущевка. Подъезды, разумеется, 'радовали' чистотой и уютом. По дороге наверх я все же задал мучивший меня вопрос:

— Это со всеми случайными свидетелями так приходится работать?

— Нет. Кто-то будет скрывать нашу тайну добровольно, кого-то придется подкупить. А кое-кому стереть память. Иногда наркотиками, если что-то произошло недавно, но это не такой надежный способ, ведь память может проснуться в любую минуту. В самом крайнем случае обращаемся к лугару. Они телепаты и могут стереть человеческую память. Правда, не у всех, и есть риск, что человек останется идиотом на всю жизнь. Что, впрочем, тоже решение проблемы...

Пусть я и принадлежал роду, существующему в сказках и легендах, существование телепатов в этом мире способно удивить. Вообще об этом виде нечисти известно крайне мало. Могут принимать звероформу, но их облик представляет собой обычного волка, только размерами побольше. Легко спутать с диким. Только дикие не обладают пси-способностями, как телепатия, телекинез и пирокинез...

— А память оборотня они стереть могут?

— Задокументированного случая не было, — честно ответил наставник, и от сердца немного отлегло.

На выходе из лифта, Александр Дмитриевич накинул капюшон куртки, и я последовал его примеру.

Глубокие капюшоны достаточно хорошо скрывали наши лица в хорошо освещенной комнате, но закрывали обзор. Правда, с обостренными чувствами это не страшно.

В темном подъезде никого не было, но все равно нужно вести себя как можно тише.

— Следи за тылом... — приказал оборотень, а сам присел перед старой деревянной дверью в квартиру, достав отмычку.

Как он догадался, что попадается простой замок и не железная дверь? Хотя, будь так, нашли бы другой способ. Вплоть до банального постучать.

Замок заскрежетал последний раз и поддался.

На пороге мы оба замерли. Два запаха, но дыхание слышалось одно. Значит, свидетель один. Едва не запнувшись о выступ по глупости, я закрыл дверь. Человек спал крепко. Это хорошо. Его вопли никому не нужны...

Александр Дмитриевич безошибочно нашел нужную комнату. И, уже не скрываясь, войдя, включил свет.

Худой парень в грязной мелкой майке и трусах вскочил с кровати, продирая глаза и ища на ощупь на столе неподалеку очки. Комната, впрочем, как и вся квартира, также не радовали чистотой и ремонтом. От стоявшего неприятного запаха пришлось с непривычки закрыть лицо рукой.

— Так, это он, — обратился ко мне наставник, сверяя фотографию на телефоне с ошарашенным лицом свидетеля

— Вы кто такие?!

— Закричишь еще раз, и нам придется тебя заткнуть. Сядь! Никто тебя бить и грабить не собирается.

Весь дрожа, паренек сел на кровать. Мой взгляд же скользил по комнате. Повсюду разбросаны остатки еды, одежды, тетради и другие учебные принадлежности. Похоже, что студент. Снимает квартиру. Параллельно работает, чтобы вовремя платить за жилье. Уж слишком напоминало квартиру одного знакомого, с кем учился в институте. Как же давно это было...

— Сюда никто не придет?

— Н-нет... Хозяйка квартиры приходит раз в неделю...

— Это хорошо, — оборотень прошел глубже в комнату.

Я не отставал ни на шаг, чувствуя себя, как в знаменитой сцене, когда бандиты приходят к жертве, заставая ее в неудобном положении, собираясь стребовать долг. Потому что на простое запугивание свидетеля это походило слабо.

— У меня... нет денег... — заикаясь, вновь подал голос несчастный.

Его даже стало жалко. Поменяйся с ним местами, и ничего не изменится. Также забьюсь в угол и буду дрожать.

— Ты глухой? Это плохо, потому что нам нужно поговорить. Вернее, по большей части говорить буду я, а тебе надлежит слушать. Справишься?

— Да...

— Помнишь третье февраля?

— Да...

— И что помнишь?

— В смысле? — поднял на нас непонимающий взгляд парень, а после все-таки решился надеть очки.

— В смысле, события, — наставник скрестил руки на груди, показывая, что теряет терпение.

— Вы про... про... бойню?

— Если для тебя это подходящее определение, да.

— Я почти ничего не видел... Была ночь... А они... Дрались так... Как в кино, в общем. А потом... один из низ превратился в... в... я не могу описать во что. Я смотрел лишь несколько секунд, а потом убежал, — рассказывая, он судорожно сжимал вспотевшие руки — Все...

— Отлично. Пошли отсюда, — кивнул мне Александр Дмитриевич.

Я на секунду помешкал, не сразу поняв ситуацию. Так это все? Все, что требовалось? Никаких внушений? Уколов наркотиков? Даже никакого подкупа. Наставник просто услышал спутанный рассказ и собрался уходить.

В полном непонимании я отправился следом, но в этот момент в свидетеле вдруг проснулась невиданная смелость. Вскочив, он вцепился в мою куртку стоило обернуться.

— Вы ведь такие, как они, да?! Вы ведь можете сделать меня таким?! Можете?! Пожалуйста?!

Я остолбенело смотрел на этого идиота, не заметив, как с меня слетел капюшон от его эмоциональных действий. Но в следующую секунду он отлетел в сторону от легкого толчка, распластавшись на полу.

Наставник, тем временем, вытащил пистолет, что оказался с глушителем, и, возвышаясь сверху, наставил на несчастного.

— Еще один такой фокус, и будешь лежать с пулей в голове. Хоть где-то увидим тебя поблизости, хоть где-то кто-то услышит от тебя хоть слово... Я вернусь и закончу начатое. Мы друг друга поняли?

Парень судорожно закивал, после чего оборотень хлопнул меня по плечу, и мы удалились из этой квартиры, оставив дверь нараспашку.

На мой взгляд, все вышло просто ужасно. Но наставник не выглядел злым.

— Он же ненадежен, — когда мы вышли из подъезда, я решился высказать свое мнение.

— Ничего он не скажет. Он и не пуганый два слова нормально связать не может, а уж после шока и подавно. Пусть хоть бежит в милицию заявление катать, там только посмеются.

— Но мое лицо...

— А что твое лицо? Москва немаленькая. А даже если узнает, то что с того? Я же сказал, что, в крайнем случае, завершим начатое.

Это совсем не убедило. Но кто я такой, чтобы спорить с более опытным собратом? Тем более, какая может быть альтернатива? Предложу убить, и мне прикажут нажать на курок в таком случае. Смогу ли? Не знаю.

— Главное, что ты показал себя хорошо. Молчал. И вообще действовал хладнокровно.

Ну да... Против слабого трудно действовать по другому.

— Я был не один, и по сути ничего не делал. В другой ситуации...

— Что? — усмехнулся наставник — Обратил бы его?

— Я... — на секунду его слова заставили задуматься — Нет.

— Почему же? Он тебя так сильно просил. Наши ряды же пополнятся.

— Он... Он был не справился с этой силой.

Я давно задумывался, почему не каждый, кто знает о нашем существовании, хочет вступить в наши ряды. Как оказалось, кто-то не хочет связывать свою жизнь с нами навсегда, а кому-то отказывают. Судя по рассказам, деградировать до дикого может любой. Как и сойти с ума. Как и пойти своих собратьев. Пример — те же анархисты.

— Рад, что ты это все понимаешь. Многие из нас страдали, не выучив этот урок вовремя.

Тогда я посмотрел на наставника. Похоже, настал подходящий момент для этого щекотливого вопроса. Мне не хотелось говорить плохо о собратьях, но...

— А что же Клим? Он справляется?

Александр Дмитриевич встретился со мной взглядом. Да... Похоже, мы понимали друг друга.

— Какой, по-твоему, может быть выбор? Если мы не удержим его у себя, то он пойдет к анархистам. Или просто станет одиночкой, который создает вокруг себя проблемы. Для тех и других у нас один метод борьбы.

— Я не предлагал...

— Я на это надеюсь. Ничего, с возрастом это ребячество пройдет, и тогда он станет перспективным членом нашего общества.

Всю остальную дорогу до тренировочного лагеря царило молчание.

Убежище охотников. 10 февраля. 2009 год.

Шрам.

В этот раз небольшой брифинг Мастер проводил не в своем кабинете, а в звукоизолированной комнате убежища. Кроме охотника с обожженным лицом присутствовали еще трое других мужчин, в том числе уже шедший на поправку Коготь. Рука все еще в гипсе, но ходил уже без костылей, пусть и сильно хромая.

— Вы, четверо — мои наиболее доверенные люди, — начал глава Ордена, прохаживаясь по тускло освещаемой комнате — И все, что мы будем обсуждать, не должно покинуть этих стен до самого последнего момента.

Коготь кивнул, остальные же остались бесстрастными.

— Вчера со мной связался новый глава западного Ордена.

Присутствующие переглянулись. Еще в шестидесятых-семидесятых годах прошлого века единая организация раскололась на две части. Ушедшие эмигрировали в Америку, где, по слухам, построили могущественную организацию. Но это первый контакт с ними за все прошедшие десятилетия.

— Новый? — уточнил Шрам.

— Да, Ричард Майерс. Его предшественник скончался, — в глазах старика промелькнула грусть — Но это он так говорит... В общем, нам предлагают сотрудничество.

— Что заставило их пойти на такой шаг? — скептически поинтересовался Шрам — Ни слуху ни духу столько времени...

— Собираются расширяться. Настолько успешно действуют в Америке, что готовы безвозмездно помочь нам, — Мастер точно не верил в сказанное, но пара охотников воодушевилась от этой мысли.

— Этот вопрос стоит рассмотреть... — заявил один из них.

— Я знаю, что стоит, — оборвал его глава Ордена — Но я не знаю Майерса. Не знаю, можно ли ему доверять.

— Они предлагают сразу начать сотрудничество или лишь встретиться и все обсудить? — Шрам продолжал размышлять над ситуацией.

Все это ему не нравилось. Не то что бы помощь от других людей что-то плохое, но о западном Ордене ходили настолько неприятные слухи, что колебания Мастера вполне обоснованы.

— Пока только встреча. Хотят встретиться в Москве. В убежище им нельзя, так что операцию придется долго готовить, причем в строжайшей тайне.

— А как он с вами связался? Кто-нибудь еще об этом знает? — проявил осторожность Коготь.

— Связались по защищенной частоте, давно устаревшими кодами. Некоторые из вас еще даже не родились, когда мы ими пользовались. Так что с этой стороны утечки не будет.

— В таком случае можно арендовать какое-нибудь здание на окраине города...

— Нет, — отрезал старик — Они хотят более людное место.

— Ишь ты какие... — фыркнул один из охотников.

— Будет сложно, — признал Коготь — Вряд ли Москва перестала быть пристанищем для разных тварей...

— Главное, что твари не ждут такого шага. В этом преимущество, — высказал догадку Шрам.

Глава Ордена говорил так, будто этот вопрос уже решен, поэтому перечить бесполезно. Тем более, это одна встреча не принесет вреда. Может, сотрудничество действительно окажется плодотворным, и черная полоса для организации, наконец, закончится.

— Тогда Коготь на организации, а вы трое будете в группе, что пойдет на встречу.

— Я тоже хочу пойти... — заявил уязвленный охотник.

— Твое лицо достаточно засветилось во Владимире, хорошо, что жив остался. Свободны.

Шрам уже поднялся со стула, как старик попросил его остаться:

— И еще один момент...

— Я слушаю.

— Ты будешь прикрывать их снаружи вместе с Кэтрин.

От этой новости ожог на лице охотника неприятно задергался.

— Зачем это?

— В случае подставы я должен быть уверен, что на встречу придут именно люди, а не кто-нибудь из нечисти, — объяснил Мастер — К тому же, если что-то пойдет не так, она заметит это раньше...

— Проще взять собак, — глухо процедил Шрам.

— Это приказ.

— При всем уважении, это бессмысленный приказ.

Мастер опустил голову и тяжело вздохнул:

— Хорошо... Тогда я объясню свои мотивы. Если что-то случится, мне нужна гарантия, что от нее будут отведены подозрения. Ты скажешь ей обо всем лишь в машине, когда вы уже поедете на место.

Охотник сузил глаза, глядя на главу Ордена. Его рука сжалась в кулак:

— То, что она для вас родная кровь, рано или поздно нас погубит. Но я выполню этот приказ.

Отдав честь, Шрам оставил старика в одиночестве.

Москва. 20 февраля. 2009 год.

Постепенно я втянулся в работу с собратьями. Поручения давали разнообразные. От работы курьером, патрулирования с более опытными оборотнями до разных визитов к людям, с которыми требовалось поговорить. В основном приходилось работать с так называемыми оперативниками. Их основное отличие от солдат как раз состояло в том, что они выполняли мелкие поручения, в то время как те могли сосредоточиться полностью на своей главной функции.

Предысторию многих поручений я не знал, и узнавать не собирался. Но все равно, вопреки желанию, картина постепенно складывалась. Мы не ограничивались одной лишь подделкой документ. В ход шли финансовые махинации, взятки и прочее, что помогает добиться желаемого. Связи не ограничивались милицией. Довелось посмотреть на несколько разномастных преступников, которые, впрочем, были вполне довольны сотрудничеством. Оборотни бы не отличались от простой преступной группировки, не развивайся все это в масштабах целой страны. А то и за рубежом.

Но я не испытывал угрызений совести или стыда, что участвовал во всем этом. Обычные преступники совершают подобное ради собственного обогащения. А оборотни — ради того, чтобы можно было нормально существовать. И такое не купишь просто за деньги. Так как наш вид держал свою территорию под контролем, нужно было прилагать усилия для сохранения порядка. Поэтому некоторых требовалось ставить на место. Кто-то нарушал условия сделки, кто-то совершал преступления против нас. Хорошо, что еще никого убивать не приходилось. Насилие заканчивалось несколькими ударами, после которых жертва теряла сознание. Или же нам просто не показывали, что делают в крайних случаях...

Нет, я не считал, что мы выше людей, благодаря чему имеем право творить то, что вздумается. Скорее, наш вид держит себя в настолько больших рамках, что подобные шалости совсем не меняют ситуацию.

Благо, есть с чем сравнивать. Анархисты занимались настоящим криминальным беспределом. Рэкет, торговля оружием и наркотиками, убийства и бесконечное насилие.

Как-то напоролись на троих представителей во время ночного патруля. Под предводительством более опытного анархиста, двое помладше пытались совершить нападение на группу людей, зря зашедших в район на границе между территориями. Но стоило им нас завидеть, как троица тут же свинтила, разбежавшись кто куда.

Но несмотря достаточно накаленную обстановку, я все равно чувствовал среди своих себя гораздо лучше, чем в одиночестве в лесу. Будущее перестало волновать, позволяя полностью отдаться в руки судьбы.

Поэтому мне хватало терпения находиться в лагере столько времени. Многим другим это уже осточертело, особенно Климу. Его отношения с наставником окончательно испортились. По слухам, Александр Дмитриевич даже писал бумаги о переводе неподконтрольного ученика в другой лагерь, но ему было отказано. При этом ни тот ни другой на уступки идти не собирались.

Но после новости, что каждому из нас осталось максимум пара дней нахождения под присмотром, оборотень вдруг успокоился.

И даже соизволил вступить с нами в диалог, когда мы втроем шли к месту очередного задания. В этот раз требовалась вся команда, но что именно будет, никто не сказал.

— Чо планируете дальше делать?

Клим уже зарядился по полной по дороге всем 'необходимым'. Курил, поочередно прикладываясь к бутылке пива, сводя мое обоняние с ума и тем и другим. Сложно упрекать оборотня с панацеей в виде регенерации в том, что он гробит свое здоровье...

— Найти работу, может быть, — чисто из вежливости, ответил я, сам толком еще не определившись с планами.

Дмитрий же просто промолчал, стараясь держаться ближе ко мне.

Поперхнувшись пивом, Клим засмеялся глупым смехом:

— У вас обоих, похоже, это чисто реальная мечта!

— А что в этом такого? — страха вступать в конфронтацию не было.

Что он может сделать? Его уже порядком ставили на место.

— Посмотри на этих лохов вокруг, — он указал на прохожих — Чо, хошь быть, как они?

— Мне повторить мой вопрос?

— Не парься, я тя понял. Мелкие вы еще, жизни не знаете.

— Ты зато знаешь, — мой голос звучал сердито — Из подворотен и приводов в милицию.

— О, какой базар начался, — на его лице засверкала та самая ухмылка.

После нее такие обычно делают резкий выпад ножом.

— Думаешь, лучше меня? Да ты не стесняйся, чо. Батяня наш, вон не стесняется, сразу на мое место указывает.

Похоже, что обида на наставника у него останется на всю оставшуюся жизнь.

— Через два дня все закончится, и можешь валить на все четыре стороны.

Спорить с ним на тему того, кто из нас лучше, я не планировал. Да и бесполезно здесь что-то доказывать. Если человек не может посмотреть на ситуацию с другой точки зрения, навязывая лишь свою, никакого конструктивного диалога не получится.

— Так и сделаю, — хмыкнул оборотень — К черту все эти ваши правила и прочую...

Он не успел договорить. Мимо нас пронеслись две фигуры, вынырнувшие с другой улицы. В нос ударил неприятный, отторгающий запах. Значит, вот как пахнут вампиры...

Стоило посмотреть вслед двум первым беглецам, как позади возник третий и, словно специально, толкнул Клима.

Оборотню это хватило, чтобы бросить сигарету и бутылку, чтобы помчаться за обидчиком.

Выругавшись про себя, я кинулся следом.

— Эй, вы куда?! — Дмитрий помешкал, но все-таки побежал следом.

По дороге пришлось набирать смс на телефоне. Их выдали каждому для страховки. Вбит один единственный номер, звонить и отправлять сообщения можно только по нему. Хорошо, что по дороге удалось разглядеть хотя бы название улицы и ближайший дом. Больше ничего писать не требовалось. За ложное донесение предстоял серьезный разговор. А так к этому месту уже двинуться оперативники, что находятся неподалеку.

Только бы удалось остановить этого дурака... Несется прямо как я после того, как выпрыгнул из багажника охотников.

Последний вампир, казалось, никуда не спешил, поджидая в те моменты, когда мы могли потерять след. Уже тогда стоило остановиться. Но Климу это понять сложно. А я пообещал себе, что больше не буду бросать собратьев...

Хотя, какой от меня толк в схватке с вампирами? В городе нельзя принимать звероформу, тем более в солнечное время. Ночью еще кое-как допускается при самых крайних обстоятельствах с минимальным риском. Поэтому нужно было успеть перехватить оборотня, пока не поздно!

Петляя переулками, вампиры уперлись в тупик. Двое уже запрыгнули на крышу. А последний развоплотился в туман в последний момент, когда Клим уже готов был на него накинуться.

Нам рассказывали об этой способности. Кровососы-новички ей вообще не обладают, постарше могут находиться в ней недолго. В основном используется для уклонения атак и перемещения на большие расстояния.

Как сейчас. Враг оказался на крыше, но оборотня это не остановило. Цепляясь за все, что можно, он быстро оказался наверху.

Лезть следом оказалось страшно. Неизвестно, что ждет наверху. Но хотя бы стоит одним глазком посмотреть...

Карабкаться по зданию оказалось гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. Боясь сорваться, я, запрыгивая на верхние выступы, часто перелетал, больно ударяясь торсом о каменную стену.

В самом конце чьи-то руки схватили меня за плечи и закинули наверх. Ориентация в пространстве окончательно исчезла. А после неприятного приземления на крышу, покрытую небольшим слоем снега, лицо столкнулось с чьим-то тяжелым ботинком. В носу громко хрустнула кость...

— Пусти! — Дмитрия тоже закинули на крышу и, чтоб не дергался, выбили весь воздух из легких ударом в живот.

Стоило увидеть перед собой шесть человек, чьи лица были наполовину скрыты шарфами, внутри появилось то самое знакомое чувство страха и беспомощности. Тут просто нет шансов что-то противопоставить...

Три вампира, два оборотня и еще один, судя по всему главный, учитывая, как держался перед остальными. Запахом напоминал наш вид, но с небольшими отличиями. Значит, это лугару.

Учитывая, странный набор этой компании, не осталось сомнений, что это те самые анархисты.

— Обыскать, — приказал главарь.

При этом будто специально говорил тихо и хрипло. Чтобы по голосу не опознали что? Да его запах за полкилометра учуять можно!

Телефоны нашли быстро, а за отправку сообщения меня еще раз угостили ударом по лицу, разбив губы. Вновь удалось почувствовать, как бьют свои. Зрение помутилось, а в ушах появился звон.

— Значит, времени у нас немного, — по приказу лугару нас подняли на ноги.

— Че тебе надо от меня?! — огрызнулся Клим.

С ним обошлись гораздо хуже, но держался оборотень хорошо и бодро, питаясь от кипящей внутри ярости.

— Условия просты: либо вы присоединяетесь к нам, либо мы вас убьем. Нам всегда нужны новые братья. При этом не нужно следовать дурацким правилам и прочему, что навязывает вам Маркус. И только у нас вы сможете раскрыть весь свой потенциал...

Значит, вот как оказываются в их рядах... Под страхом смерти! Без пути назад!

Теперь бешенство съедало изнутри уже меня. Чертовы головорезы...

— Я с вами! — тут же, без лишних раздумий заявил Клим — А этих убейте, они будут только мешаться...

Жаль, что нельзя испепелять взглядом. Не было сомнений, что оборотень предаст в первый же удобный момент, но последнее просто... выходит за все возможные рамки. Нет, варианта присоединиться к этим подонкам никогда не было, но так поступают только последние твари. Они точно споются вместе...

— Это не тебе решать, — спокойно заявил лидер отряда — Хотя... Можешь доказать свою лояльность сразу.

Из-под кожаной куртки лугару достал сверкающий армейский нож. Мое сердце замерло. Неужели его лезвие сделано из серебра?..

— Убей одного из них, — он протянул оружие Климу.

Тот, секунду помешкав, поудобнее перехватил смертоносное лезвие, направившись к Дмитрию.

— Ты... — парень отступил на шаг и уперся в стоящего позади оборотня, тут же получив от него толчок в спину — Ты не можешь...

Клим остановился прямо перед жертвой, а я отвел взгляд. Двое вампиров вооружены пистолетами. Стоит дернуться, и все будет кончено.

— Могу... — его шепот буквально въелся в мой разум.

Но это не сравнимо со звуком, с которым клинок, разрывая плоть и ломая ребра, проникает в сердце...

Все было кончилось мгновенно. Оборотень резко вырвал клинок из бездыханного тело Дмитрия, толкнув его ногой.

— Красиво... — не сдержался от комментария лидер лугару.

Он приблизился ко мне, но я смотрел куда-то в сторону. На что надеялся? На то, что подмога подскочет в последнюю секунду? На то, что Клим развернется и ударит этим ножом анархиста?..

Пусть я жив, но бездействие приводит лишь к смерти других. Пусть, наконец, приведет и к моей...

— Теперь ты. Что ты решил?

Ответа он не дождется. Не в этой жизни.

— Его тоже кончай, и уходим...

Я знал, с каким наслаждением этот подонок захочет забрать мою жизнь. Лучше бы просто пристрелили, чем дали его гнилой душе восторжествовать. Хотя, какая теперь разница...

Но в последнюю секунду страх смерти оказался сильнее желания самой смерти. Очередная слабость, благодаря которой этот мир от меня не избавится.

Тело приняло звериный облик за долю секунды. Но страшную боль от столь резкого перехода заглушали эмоции.

Предатель не успел среагировать, когда я с громким рыком вцепился клыками в плечо, отрывая руку, сжимавшую нож. И в следующее мгновение он уже летел вниз с крыши.

Вампиры оказались горе-стрелками. Выпустив по моей огромной черной туше по половине обойме, они лишь слегка зацепили в районе локтя. И то пуля даже не серебряная.

Но лугару оказался не так прост, как его подчиненные. Создав в руке пульсирующий огненный шар, он воспользовался тем, что я отвлекся на кровососов. Горящий сгусток ударил в грудь, поджаривая шерсть. Но это не помешало вспороть когтями глотку одному из анархистов. Но двое собратьев уже приняли звероформу, поэтому резня была короткой.

Выплевывая кровь от мощных ударов в грудь, я лежал на крыше, пока от тела шел дым, сочетаясь с запахом паленой шерсти.

Да... Теперь все хорошо. Теперь все правильно. Борьба за жизнь, хоть и закончившаяся проигрышем, очищает. Чувствуя в пасти не только собственную кровь, но и кровь врагов, я был горд собой.

Теперь нужно что-то сказать напоследок подонкам...

Но стоило перевернуться, как головы оборотней-анархистов оказались продырявлены. Остальные бросились наутек. Неизвестные спасители, прежде чем оказаться на крыше, смогли достать еще одного несколько пулями в грудь.

Это оказались старые знакомые — Сивый и Сержант. В этот раз первый даже не думал начинать шутить, сразу увидев труп Дмитрия. Жаль, может быть подняло настроение...

Они о чем-то спрашивали, но я просто молчал, приняв человеческий облик, слегка касаясь сильных ожогов на груди. Потому что знал, что если начну говорить, то просто сорвусь...

Поэтому лучший выход — отстраниться от всего...

ГЛАВА 4.

Москва. УВД. 22 февраля. 2009 год.

Андрей.

— Значит, записываем в висяки? — закрывая папку с делом, спросил лейтенант в синей униформе следователя юстиции.

Капитан, сидящий за соседним столом, сосредоточенно размышлял. Непричесанные темные волосы идеально сочетались с двухдневной щетиной. Голубые глаза казались безразличными к происходящему.

— Лавр? — вновь пытался привлечь его внимание чуть полноватый коллега с круглой головой.

— Да, похоже, на то. Тогда не знаю, зачем поручать его нам, — вздохнув, следователь Лавров откинулся на спинку кресла. — Ведь с таким успехом можно сразу списать все на мальчишек с петардами.

— Начальство сказало — мы выполняем, — развел руками лейтенант. — Вернее, ты настоял на дополнительном расследовании.

— Так и будешь меня обвинять? — рассердился капитан. — Не сходил один вечер в боулинг — вся неделю коту под хвост из-за этого?

— Ладно, ладно, тебе, — понимающе пошел на мировую коллега. — Хотя, пожалуй, товарищ капитан, вам тоже бы развеяться не помешало.

— Может, ты и прав, — поднял глаза к потолку Андрей.

Очередное дело, которое требуется закрывать из-за недостатка улик. Следователь любил свою работу, но вот этот момент незавершенности ненавидел всей душой. Как и любую незавершенность вообще.

Но, хорошо, это неотъемлемая часть повседневности. Уже пора смириться. Однако, столько в последних пяти делах, да еще и семи у коллег, столько темных пятен, что, кажется, будто вглядываешься в Черный квадрат Малевича.

Стрельба на крыше. Выстрелы слышало тридцать человек. Пятеро видели, как с нее упало двое. Но уже через минуту все оцепил ОМОН, говорят, для полной зачистки здания. И вычистили его настолько, что ни одного трупа в округе не осталось. Знакомый из ФСБ шепнул, что там побывала еще и оперативная группа из его конторы.

Лавров все это понимал. Вполне стандартная процедура, если нужно скрыть что-то грязное или требуемое для другого расследования. К примеру, разборки крупных ОПГ, угроза национальной безопасности и прочие вещи высших интересов.

Тогда зачем отдавать расследование простому УВД? Что там расследовать? Сергей Геннадьевич велел создать видимость следствия, а после причислить его к нераскрытым.

Но следователя всерьез заинтриговало это дело. А сбивчивые и противоречивые показания свидетелей только подогрели интерес. Настолько, что он притащил на место преступления своего знакомого криминалиста. Тот, разгребая снег на крыше в двадцатиградусный мороз, клял Лаврова какими только можно словами. Даже подумал, что тот издевается и притащил его туда, где преступления вообще не было. Оперативная группа хорошо постаралась, заметая улики.

Но все-таки удалось найти следы крови. К несчастью, прошло уже много времени, да и ее было слишком мало, чтобы провести полноценный анализ. Правда, это удалось найти еще кое-что. Совсем чуть-чуть обгорелой черной шерсти. Может, с чьей-то куртки? Следователь не решился отдавать 'улику' на анализ и без того пребывающему не в лучшем настроении криминалисту.

Казалось, что дело можно закрывать, но тут позвонил один из свидетелей, который сказал, что видел одного из упавших с крыши на востоке Москвы. Но даже подробное описание не помогло. Кто бы не был тот парень, больше там он не появлялся.

А свидетель не только начал отрицать свои показания, но и вообще делал вид, что никогда не звонил Лаврову.

Остались одни лишь домыслы и догадки. Дело даже не 'сошьешь', если очень захочется. Последним следователь не занимался, пусть и страдала зарплата от недостатка раскрываемости. Кто-то занимался этим по крупному, кто-то по мелочи. А он сам преступал закон лишь три раза, пока не находились настоящие улики, специально затягивая процесс, чтобы преступник не успел умотать из города или натворить еще бед.

Последней же зацепкой стала информация от того же знакомого из ФСБ. Один из найденных на месте преступления ножей с серебряным покрытием имел серийный номер. Но база данных ничего не дала, пришлось поездить по нескольким конторам, на что на него вчера и злился лейтенант.

Пусто. По нулям. Если этот серийный номер и проходит где-нибудь, то точно не в России. Да и серебряное покрытие — это что-то новенькое. Какой-нибудь член ОПГ заказал себе что-то такое приметное? Почему сразу не золотой Калашников или пистолет на манер диктаторов банановых республик?

— А зачем ты вообще так серьезно отнесся к этому делу? — спросил коллега.

— Не знаю...

Этот вопрос задавали Лаврову не раз, но, кажется, только сейчас он был готов ответить:

— Может, потому что дело такое запутанное, что слишком походит на заметание следов. Чьих? Может, нечистых на руки сотрудников ФСБ. А, может, кто-то из авторитетов им хорошо заплатил, чтобы скрыть косяк своей банды. Может, хотел вывести их на чистую воду и стать героем... А, неважно. В следующий раз такую ошибку не повторю.

— Амбиции у вас, товарищ капитан, не к черту, — усмехнулся лейтенант, убирая папку в ящик стола.

— Чем уж грешен...

Тут в кабинет без стука вошел мужчина в униформе с погонами подполковника. Возраст за сорок, маленький рост, облысевшая макушка и пышные усы. На вид совсем не грозный начальник.

— Сергей Геннадьевич? — встав из-за стола, Андрей тут же сел после жеста гостя.

— Говорят, вы вчера прям с места сорвались...

— Виноват... — сразу начал капитан. — По делу с крышей вскрылись новые обстоятельства, вот мы и решили проверить.

— И что нашли?

— Ничего, тупик.

— Ну, значит, так тому и быть, — подполковник сел на стул напротив следователя. — Значит, дело закрываем?

— Да, за недостатком улик, — поддакнул лейтенант.

— И правильно. Пусть ФСБ само разгребает то, что наворотило, — усмехнулся Сергей Геннадьевич — Нам же будет спокойнее...

— Только, вот...

Лавров запнулся, увидев вопросительный взгляд начальника, но все же продолжил:

— Слишком много вещей не сходится. Одно дело, когда ФСБ просто может скинуть дело, потому что не хочет им заниматься. А другое, когда его скинули и обрубили все концы. Будто для успокоения собственного начальства.

— Я понимаю твое беспокойство, но...

— Это все для отвода глаз, чтобы кого-то прикрыть.

— Может, и так. Но кто мы такие, чтобы решать такие вопросы? — пожал плечами подполковник.

— Пожалуй, никто...

Оставшись вдвоем с лейтенантом, Лавров быстро заполнил все бумаги и начал собираться.

— Не рановато? — поинтересовался коллега.

— Я отработал две смены подряд позавчера, нормально, — набрасывая серое пальто, ответил капитан.

— Чего ты все за ней бегаешь? Нашел бы в конце концов нормальную девушку... а эта... больно ветреная...

— Да много ты знаешь, человек без личной жизни? — усмехнулся следователь, закрывая дверь.

Но успел заметить, как коллега раздраженно махнул рукой в его сторону.

Москва. 5 февраля. 2009 год.

После трагедии я опасался, что могу сойти с ума. Психологи, проводившие каждый день тесты, тоже. Больше всего их беспокоило мое каменное спокойствие.

Единственным открытым проявлением плохого морального самочувствия были сны. Кошмары, возобновившиеся со времени скитаний, вновь вступили в силу в ночное время.

Но время лечит. Я в этом убедился после всех ужасных событий, что пришлось пережить. Чувство вины за гибель родителей девушки притупилось. Страх, заставивший бежать из Глазова, теперь казался обоснованным.

Пройдет и это. Картинка чужой смерти будет постепенно забываться и стираться из памяти. Вот только зияющую внутри пустоту осталось чем-то заполнить, и будет порядок. Только это не так просто. Будто мне вонзили кинжал в сердце, оставив дыру размером с кулак...

До сегодняшнего дня Александр Дмитриевич не показывался мне на глаза. То ли его вызвали для более важных дел, то ли шло расследование этого неприятного дела. Или же он просто не хотел отвечать на мой немой вопрос: 'Как так вышло?'.

Что до других оборотней в лагере, то об инциденте решили умолчать. Хотя бы не стала придумывать лживую версию, а просто не отвечали на вопросы. Но рано или поздно сказать хоть что-то все же придется. И я был рад, что не услышу этого...

Когда наставник вызвал меня к себе в кабинет, то внутри сразу появилось чувство, что все сейчас закончится. Так или иначе.

Он сидел за столом, мрачнее тучи. Но взглядом встречаться не боялся. Даже, наоборот, попросил смотреть на него, а не куда-то в стенку.

Впрочем, как и психологи....

— Мне сказали, что дела у тебя идут неплохо, — после большой паузы, начал разговор Александр Дмитриевич. — А ты как сам оцениваешь?

— Сейчас получше, — пожав плечами, спокойно ответил я.

Да, отчасти так оно и было. Но все равно один вопрос до сих пор не давал покоя:

— Его не поймали?

Может, распятый сожженный труп Клима помог бы восстановить душевное равновесие.

— Нет, — коротко ответил наставник, и больше ничего не сказал.

Для нас обоих это была неприятная тема. Но страх куда-то испарился вместе с чувством такта.

— Значит, он вместе с анархистами. Там где и должен был быть изначально...

Я ожидал крика, но вместо этого оборотень саркастично улыбнулся. После чего достал папку из одного из ящиков, показав на первой странице печать.

— Думаешь, наверху сидят идиоты, которые не видят проблемы? Мои доклады и все остальное не читают?

— Но...

— Скажи, ты действительно считаешь, что в нашей организации все так просто? Что все люди настолько просты, если ты рассматриваешь их со своей позиции?

— Нет... — я не знал, что еще ответить.

Не похоже, что наставник оправдывался. Да, вину за произошедшее ощущал, но не более того.

— Не думай, что он у нас такой первый был. Весь такой независимый, с развитым юношеским максимализмом и ворохом комплексов с моральных недостатками. Бывало и хуже. Но со временем даже такие становятся не только полноценными членами нашего общества, но и хорошими солдатами, готовыми защитить наш вид.

Нечем крыть. Да, сам Александр Дмитриевич не любил с такими работать, но против логического расчета не попрешь.

— Он еще получит свою заслуженную пулю, — убрав папку, продолжил наставник. — Они все получают.

Оборотень отвел взгляд. Похоже, это не первый его неприятный опыт.

— Что дальше? — поинтересовался я.

Нечего больше обсуждать эту тему. Не мне судить эту систему, к которой, по сути, еще не имею непосредственного отношения. И она ничем мне не обязана.

— Сверху рассмотрели твое дело и пришли к выводу, что тебе больше нечего делать в лагере. Жилье и работу тебе предоставят. Если будет сложно остаться в Москве после всего, то есть возможности и в других городах. А дальше ты сам должен решить, чем займешься по жизни.

— А какие варианты?

Уйти из стаи даже не обсуждалось. В военной зоне хоть с кем-то лучше, чем одному в самом комфортном месте. Учитывая, сколько в нашем мире врагов.

— Можешь спокойно заниматься чем-нибудь на гражданских должностях. Или пойти в оперативники и солдаты. Если выберешь военную карьеру, то иди к оперативникам. У них работа поспокойнее. К тому же, — оборотень вытащил из кармана бумажку с телефонным номером, — те парни, что тебя вытащили из той передряги спрашивали о тебе. Сказали, чтобы ты позвонил, если собираешься пойти к ним.

Согласиться? Или все-таки для меня бой уже окончен? По сути... Нет, сейчас не время решать этот вопрос.

— Москва сойдет, как вариант, — беря телефонный номер, решил я.

— Отлично, тогда осталось заполнить несколько бумаг...

Перед самым уходом я все же решился задать вопрос:

— А... родные Димы знают, что с ним произошло?

— У него никого не было, — ответил Александр Дмитриевич, и на этом разговор закончился.

Москва. Музей Великой Отечественной войны. 7 февраля. 2009 год.

Шрам.

Западный Орден насильно навязал это место встречи. Им было наплевать, насколько сложной будет организация. Но пара старых связей помогла все решить.

Выбор достаточно символичный. Именно по окончанию этой войны образовалась единая организация охотников. В первую очередь из военных, прознавших о существовании нечисти. Немцы, русские, американцы, англичане и другие — все, кто не хотел мириться с тварями в своих рядах, да и в мире в целом, поклялись, что будут бороться с монстрами до конца.

Охотник с ожогом на лице не застал эту эпоху. И даже не видел развал Ордена на две части. В конце восьмидесятых упадок был заметен даже глазу непосвященного. В то время как западная часть крепла и росла. Мастер догадывался о причинах такого успеха. Но даже если слухи окажутся правдой, их половина организации никогда не пойдет этим путем.

— Не ерзай, — сделал Шрам замечание Кэтрин.

— Не ерзай... — усмехнулась она в ответ. — Не забывай, что у нас кого-то могут засечь, и вся операция пойдет к черту.

— Меня тоже могут засечь, но я держу себя в руках.

— Да у тебя вообще никаких эмоций нет...

Весь этот бессмысленный спор утомил охотника, поэтому он промолчал. Мнение насчет приказа не изменилось. Как ему работать с такой? Хантер, может, и мог с ней сладить. Но вот Шрам был другого склада характера, и меняться не собирался.

— Что-то они там долго... — бросив взгляд на здание музея, а после, посмотрев на часы, заметила девушка.

— Это тебе не прогулка в парке. Такие встречи не каждый день проводятся.

Тут захрипела рация в машине.

— За нами кто-то наблюдает... — раздался шепот Фреда, одного из охотников, посланных на встречу с западными коллегами.

— Где?

— Прямо в зале...

— Что говорят гости? — напрягшись, спросил Шрам.

— Они и заметили это. Похоже, потр... Что?..

Связь резко оборвалась.

— Твою... — охотник быстро завел машину и погнал ее ко входу в музей.

Сейчас там была лишь пара охранников. Которые не стали им мешать, когда широкоплечий мужчина в длинном пальто и с ружьем наперевес отстрелил замок и побежал в зал, где проходила встреча. Кэтрин бежала следом, проверяя каждый угол через прицел автомата, как учили. Если уж охотник так хочет получить пулю в спину — его проблемы.

Но, как оказалось, предосторожность была излишней. В круглом белом зале никого не было. Кроме пяти трупов. У каждого на горле красовался аккуратный порез от ножа. То тут, то там остались следы кровавых брызг.

— Уходим, мы им ничем не поможем, — прикрывая тыл, оглянулась в сторону Шрама девушка.

Но тот все же решил проверить тела парламентеров. И под одним из них оказалась мина...

— В сторону!

Тело брюнетки превратилось в туман. Она оказалась рядом с охотником и оттолкнула его далеко в сторону. Но к моменту взрыва ее силы успели иссякнуть, и девушка вернулась наполовину в свою физическую форму.

Ее обгорелое тело отбросило к стене. Шрам не сразу пришел в себя после контузии. Перед глазами все плыло.

А как им удалось выбраться, он не помнил, окончательно придя в себя только лишь в автомобиле, держа в свободной руке дробовик. А на задних сиденьях лежала бессознательная Кэтрин.

— Больно... — прохрипела она.

— Потерпишь!

— Дай... Пистолет...

— Замолчи! Не до тебя сейчас...

— Какой же ты... все-таки подонок...

— Я мог оставить тебя там! Да и сейчас могу из машины выкинуть! Так что заткнись.

Более-менее мужчина смог успокоиться лишь за городом. Его шрам продолжал изредка подергиваться. Но девушка больше ничего не говорила. Похоже, отключилась. Или...

Охотник все же решил проверить. Стоило чуть коснуться одного из заживающих ожогов, как она проснулась.

Ее губы приоткрылись, обнажая удлинившиеся клыки:

— Мне нужно...

— Нет, уж, потерпишь до дома. Кормить тебя я не собираюсь...

С отвращением захлопнув заднюю дверь, Шрам вернулся за руль.

Москва. УВД. 10 февраля. 2009 год.

Андрей.

— Что скажешь нового насчет недавнего взрыва в музее?

Напротив Лаврова сидела молодая красивая девушка с темно-рыжими волосами средней длины волосами, уложенными в аккуратную прическу. Модный женский костюм, идеально сидевший на элегантной фигуре, вкупе с ухоженными ногтями и дорогой косметикой создавал образ дорогой, но не слишком интеллектуальной модницы. Что было только на первый взгляд. В общении раскрывался весь скрытый потенциал. Иначе не занимать ей пост журналиста на государственном телеканале. Причем, далеко не последнего.

— Ир, как будто ты не знаешь, как решаются подобные дела, — усмехнувшись, ответил следователь. — ФСБ занимается этим делом, к тому же это не мой район. Тебе поручили писать про это статью? Репортажей в вечерних новостях было недостаточно?

— Нет, но дополнительные сведения не помещают, — улыбаясь, ответила Ира. — Как и в твоей работе.

— Не забывай, что наши профессии сильно различаются. Тебе достаточно изложить все на бумаге, а там уже дело масс — верить или нет.

— Если бы все было также просто, как ты сказал, я писала бы обо всем, что информаторы приносят мне на блюдечке.

— А, то есть я теперь не больше, чем информатор? — сохраняя веселое выражение лица, заметил Лавров.

— Нет, ты один из немногих, кому я даю взамен хоть что-то ценное.

— Прямо камень с души...

— Я серьезно. Большинство других получают либо процент, либо денежное вознаграждение. Но никому больше в работе я не помогаю.

— Что ж, я польщен, — признал Андрей.

В принципе, это ему и так было известно. Они взаимовыгодно обменивались информацией уже год, с тех пор как вновь встретились после университета. Вернее, они начали учиться вместе, но на третьем курсе Ирина резко перескочила на журналистику, руководствуясь известными одной лишь ей мотивами. Постепенно сложная учебы для обоих в разных вузах заставила их разорвать только начавшие развиваться отношения.

И вот теперь они оба, уже добившиеся какого-никакого успеха, встретились вновь, и теперь работали вместе, хотя и с осторожностью, опасаясь косых взглядов начальств.

Хотя, казалось, девушке на это почти наплевать. Вот сегодня, совершенно не таясь, пришла к нему в кабинет.

При этом как-то подгадав момент, что коллега будет отсутствовать. Но здесь, скорее, просто повезло.

А, вот и он... Легок на помине.

— Лавр, я уже не знаю, как разговаривать с той сумасшед... Ой, привет, Ир, — лейтенант расплылся в улыбке и, медленнее обычного, плюхнулся в свое кресло. — Может, пригонишь сюда каких-нибудь операторов? А то у меня сын ждет не дождется, когда же я в телевизор попаду, раз в милиции работаю.

— Слава тебя совсем испортит, — махнула рукой журналистка, вновь обращая взгляд на Андрея.

— Ой-ой... — лейтенант начал перебирать бумажки.

— Ладно, мне пора. Удачи в твоим делах... Лавр...

— Эй, только я могу его так называть!

— И тебе пока, — она послала коллеге Андрея воздушный поцелуй.

Пока сам следователь встал из-за стола, чтобы ее проводить.

Москва. 12 февраля. 2009 год.

Когда наставник говорил о жилье, я совсем не ожидал, что получу отдельную квартиру, оплаченную на полгода вперед. Не говоря уже о приличной сумме денег на первое время. Любой несведущий в делах организации подумал бы, что от него хотят откупиться. Но это вполне стандартная процедура.

Но кое в чем повезло. Жилье досталось с мебелью. Раньше здесь жил другой оборотень, но никаких личных вещей не осталось, а запах практически выветрился. И никаких личных вещей не осталось. Да и о его судьбе никто не распространялся...

Обживаясь на новом месте я удивился, что страха за пределами лагеря не появилось. Да и на улицах тоже ничего не изменилось. По крайней мере, не хотелось оглядываться чаще, чем нужно.

Первой же серьезной покупкой стал небольшой ноутбук. Оказалось, что у охотников нет таких ресурсов, чтобы выслеживать меня по сети, поэтому я спокойно открыл один из старых заведенных почтовых ящиков. Ответные письма от родителей приходили. И, удивительно, но они были достаточно сдержанны. Нет, вряд ли они приняли ситуацию с моим побегом, как должное. Но хотя бы знали, что со мной все в порядке. Поэтому нужно было немедленно наверстать упущенное за долгое молчание...

У меня была мысль вернуться домой. Вести двойную жизнь. Но что это даст? Охотники все равно вновь смогут выследить меня, и тогда родители окажутся под ударом. Этого нельзя допускать.

Вообще, большую часть времени я проводил в размышлениях, что делать дальше. Казалось, все просто. Место работы подберут, а дальше уже все само наладится. Но голову не покидала мысль, что все вновь может рухнуть, как карточный домик. Потому что весь наш вид находится в состоянии войны. И неизвестно, как сложится завтрашний день.

Какая разница между тем, что ты встретишь опасность в бою лицом к лицу или будешь ждать, пока она сама тебе постучится в дверь, при этом живя в постоянном страхе?

Моя изначальная цель — найти стаю и жить спокойно так и осталось нереализованной до конца. Покоя не будет, пока будут существовать наши враги. Если не во всем мире, то хотя бы в России. Но можно долго об этом причитать, а можно взять и что-то с этим сделать. Или хотя бы попытаться. Чтобы то, что произошло с Дмитрием... не повторилось.

Моя рука несколько раз тянулась к телефону. Но пока не развеялись сомнения, я так и не решился набрать номер. До сегодняшнего дня.

— Сивый? — следовало удостоверится, что позвонил нужному оборотню.

— Да, кто это?

— Это я, Максим...

— А, Макс, здорово! — судя по голосу собеседника, тот был слегка навеселе — Слушай, мы тут с Сержантом в баре. Заходи к нам...

— Да я просто хотел тут сказать...

— Вот здесь и скажешь! Давай, подходи.

Внимательно выслушав адрес, я начал быстро собираться.

Нужное место находилось недалеко. Сложнее оказалось найти неприметную вывеску над входом, ведущим вниз в подвал.

По дороге в голове сложилось впечатление, что меня позвали в заведение, где собираются многие собратья. Но нет. Может, сюда и заходили другие, но редко. Сейчас же там, кроме Сивого и Сержанта были только люди.

Впрочем, оно и правильно. Нечего всем скапливаться в одном месте на радость врагам.

Светловолосый оборотень даже встал из-за стола, чтобы меня поприветствовать. После рукопожатия и хлопка по плечами предложил сесть. Его напарник же ограничился простым кивком.

— Ну, рассказывай, — оборотень хотел обратиться к бармену и спросил. — Пить что будешь?

— Безалкогольное что-нибудь...

— Да ладно тебе? — усмехнулся Сивый.

— Нет, я серьезно.

— У нас печень вроде как не страдает.

— Дело не в этом, дело просто в принципе, — пояснил я.

Никакой тяги к спиртному никогда не было, и приобретать ее не хотелось. Особенно в контексте недавних скитаний в лесу, где любое затуманивание разума было одновременно приятным и пугающим. Пожалуй, не стоит повторять подобный опыт.

— Ну, как знаешь.

— Я, кстати, так и не успел поблагодарить вас обоих...

— Ой, да оставь, — махнул рухнул оборотень. — Мы просто находились в патруле рядом не более того. К тому же, мы в одной стае и должны держаться вместе.

Да, теперь я точно понимал, что это значит. Нужно не только получать все блага, но и упорно трудиться в ответ. Меня спасли от гибели, от одиночества, от безумия. А это меньшее, что можно сделать в ответ.

— Я подумываю присоединиться к оперативникам.

Теперь назад дороги нет. Конечно, еще не до конца ясно, о чем я прошу. Но мало что сейчас может повлиять на мое решение.

— Ты уверен?

Сивый немного, но удивился этим словам. Конечно, он сам предложил такой вариант, но вряд ли был уверен, что у меня хватит духу согласиться.

— Не, не пойми неправильно... — тут же продолжил оборотень. — Тут тупо все без проблем. Но смотри сам — я и Сержант войну прошли, знаем, что это такое. А ты, насколько я знаю, ни фига. В Грузии вещи пострашнее творились, так что мы-то закаленные...

— На войне тоже брат брата резал? — после большой паузы спросил я, озадачив, в свою очередь, светловолосого.

Сержант же просто слегка подтолкнул его локтем. Похоже, они давно дружат и понимают друг с друга с полуслов.

— Тогда без проблем. Я направлю твое дело на рассмотрение Глебу.

— Кому?

— Высший командир, отвечающий за безопасность Москвы. Раньше командующий оперативниками занимал отдельную должность, но когда пришел этот, то решил все контролировать все сразу. Пока справляется.

Учитывая, какая в стае сложная иерархия, удивительно, что подобным занимается один из высших командиров. Но после встречи с Эдвардом уже нет места неловкости, что мое дело будет рассматривать такая шишка.

— И что будет потом, когда мою кандидатуру одобрят? — задал я последний вопрос.

— Потом... — Сивый хрустнул костяшками пальцев. — Потом у тебя будет еще много причин, чтобы отказаться от этой затеи.

Убежище охотников. 12 февраля. 2009 год.

Шрам.

— Мастер, я могу все объяснить... — начал было Шрам.

— Смысл?! — старик бесновался, казалось, его вот-вот хватит сердечный приступ. — Какой смысл?!

Они смогли вернуться на базу лишь сегодня, до этого отсиживаясь в убежище. Кэтрин чувствовала себя ужасно, но охотник смог оказать какую-никакую медицинскую помощь. Теперь же пускай с ней нянчатся другие.

А сам мужчина пошел 'на ковер' к главе Ордена. Его шрам то и дело подергивался. Реакция Мастера казалось ему довольно мягкой, учитывая обстоятельства.

— Мне уже все подробно объяснил Майерс! — продолжал кричать тот. — Про то, что мы главные подозреваемые! Или про то, что мы не смогли обеспечить безопасность встречи!

— Что сказал Коготь на этот счет? — осторожно спросил Шрам.

Смена темы помогла немного остудить пыл старика:

— Его организация была безупречна, я сам все перепроверил. Никто не должен был узнать об этом!

— Значит, Майерс плохо прикрыл своих людей. Они могли спалиться на таможне, на выходе из аэропорта. У оборотней повсюду глаза и уши.

Несмотря на накаленную атмосферу, охотник старался мыслить логически. Хотя, говори он сам с главой Западного Ордена, то вряд ли бы смог сохранить хладнокровие. Потому не верил, что кто-то из своих мог выдать нужные сведения. Как и в то, что они провалились в организации. Может, организация и находится в упадке, но все не настолько плохо. Они сами со всем справляются. И даже без помощи проклятых лугару! Да! Именно это Шрам бы и высказал в лицо Майерсу.

— Я так и заявил этому заносчивому мальчишке! — сжал кулаки Мастер, падая в кресло.

Охотник обеспокоенно посмотрел на его бледное лицо, но тот, заметив взгляд, отмахнулся.

— А он что?

— Сказал, что раз мы ни на что не годимся, то не станет вести с нами дел. И оборвал связь.

Шрам лишь пожал плечами:

— И черт с ним.

— Тебе легко говорить, — усмехнулся старик — Тебе не приходится каждый день решать множество проблем. Твое дело лишь убивать, не более. А теперь скажи, что там произошло?

Эти слова собеседник не расценил, как оскорбление. Свое место он прекрасно знал.

— Связь резко оборвалась. До этого Фред сказал, что заметил слежку. Когда мы добрались до места, то увидели лишь трупы. Каждому перерезали горло. Это не мог сделать человек. Такое мастерское владение ножом ему неподвластно. Я видел в действии Хантера, даже он бы не смог сделать подобное.

— Значит, оборотень?

— Наверняка.

Причем, сделал это в человеческом облике, чтобы проще было маскироваться. Как он смог спрятаться в том зале?..

— Мне доложили, что там произошел взрыв, — напомнил Мастер.

— Враг поставил мину и накрыл ее телом Фреда. Я и Кэтрин выжили лишь чудом...

— Да? — поднял седую бровь старик. — А она сильнее пострадала...

— Она оттолкнула меня в последний момент, — нехотя признался охотник.

— Я полагаю, ты ее даже не поблагодарил?

— А это имеет какое-либо значение? — мужчина хмуро посмотрел на главу Ордена.

— В теперешней ситуации... нет, не имеет, — не стал объяснять очевидные вещи собеседник.

Все равно бы Шрам с ними не согласился.

— Будем пытаться наладить отношения с Майерсом? — после минуты молчания все же спросил охотник.

— Он достаточно четко выразил свою позицию. И кое-что удалось раскопать насчет него...

На столе лег сложенный пополам лист. Короткая сводка о теперешнем главе Западного Ордена. Без фотографии.

— Ричард Майерс. Сорок шесть лет... родился в США, Кентукки... служил в Афганистане... тесно работал с ЦРУ... дослужился до звания майора... уволен с позором... — читал вслух отдельные моменты Шрам. — Как он дослужился до такого звания с таким психологическим профилем? Да еще и работал с ЦРУ, — фыркнув, он бросил листок на стол. — Это просто сумасшедший мясник. Или в Афгане американцы настолько были в отчаянии, что там воевал подобный сброд?

— Я не знаю, — скрестил руки на груди старик. — Мне стыдно за свою историческую родину. Такие мрази хуже нечисти... Мы не будем иметь с ним никаких дел, даже если тот прибежит на коленях молить о сотрудничестве.

— Думаю, нам еще стоит залечь на дно...

— Да что ты? — усмехнулся Мастер — Разумеется, после такого, мы вообще никого никуда посылать не будет, какая бы ценная разведка к нам не приходила. Но это еще не все... Больше скрывать правду нельзя. Будет проведено тщательное внутреннее расследование.

— И кто главный подозреваемый? — с подозрением спросил охотник.

Такая перетряска ничего не достать. Даже если виновный среди них, то выследить его будет крайне сложно. Это крайне хитрый человек, имеющий доступ ко всей секретной информации. И сознается только под пытками.

— Ты, Шрам, — честно признался старик.

Охотник стойко принял эту пощечину. Отчасти глава Ордена был прав. У него была возможность сделать это, к тому же он подозрительным образом остался в живых.

— А что насчет Кэтрин? Когтя?

— Ты сообщил Кэтрин обо всем за день перед операцией?

— Нет, вообще у самого музея.

— Какие к ней тогда могут быть вопросы? — Мастер начал стучать пальцами по столу, пока собеседник вообще не двигался, — А насчет Когтя... Да, он тоже под подозрением. Но меньшим. Особенно после недавнего случая, едва не стоившего ему жизни.

— Хорошо, а что с мертвыми?

— С мертвых спросу нет... Но и версия с ними будет отрабатываться по полной.

— В таком случае, удачи, — встав со стула, охотник отдал честь, прекрасно зная, что никакого доступа к ведению расследования у него не будет.

Подобное оскорбляло. У него нет никакого мотива предавать организацию. Но, похоже, мотивы и их искренность играют в этом фарсе последнюю роль.

Поэтому Шрам пообещал себе, что если сам найдет предателя, то убьет собственными руками без суда и права на последнее слово.

Москва. Башня Маркуса. 29 мая. 2009 год.

Меня приняли в оперативники на следующий день после подачи заявления. Обычно дела рассматривались по неделе, а то и больше, но, по слухам, мое заявление вместе с личным делом попались Глебу сразу.

Никакого собеседования или тестов. Просто зеленый штамп. Основные тесты должны начаться во время тренировки. Но уже то, что на меня решили потратить время и средства, было довольно приятно.

Сивый сдержал обещание. Так как меня приняли в его отряд, то всеми тренировками занимались непосредственно он и Сержант.

В первый же день оказалось ясно, что физическая сила и ловкость, если умеешь ими пользоваться, не дадут никакого преимущества. Во время рукопашного боя оборотни двигались так быстро и стремительно, что не было никакой возможности защитить. Такое уже было с Эдвардом, но тогда я ссылался на то, что он высший командир, и такая мощь ему положена по должности.

Но, как оказалось, некоторого успеха в этом плане может добиться каждый. Для начала главное забыть, что ты больше не человек. Раз тело способно двигаться быстрее, то нужно это использовать по максимуму. А для этого нужно стереть старые привычки.

В практиках по стрельбе зрение и реакция оборотня также играли свою роль. Не говоря о том, что пользоваться оружием в реальной жизни гораздо сложнее, чем в компьютерных играх.

Зато всякие интеллектуальные занятия, по типу вождения, работы с различными документами, а также психологические тренинги давались гораздо лучше. Сказывалось прошлое тихони-домоседа.

Казалось, оборотню больше не нужно работать над своими чувствами — они и так обострены до максимума. Но Сивый показал, что недостаточно лишь чувствовать гамму запахов, выделяя какой-то конкретный. Нужно знать, что означает каждый. Иногда это может спасти жизнь.

Слух также нуждался в тщательной тренировке. Откуда звук? С какой стороны и на какой высоте находится источник? Что он означает? Все эти тонкости требовалось тщательно различать, ибо враг не всегда нападает с огнестрельным оружием.

А вот насчет значимости физической подготовки я поначалу усомнился по глупости. Зачем тренировать легкие, если можешь бежать на километры? Зачем качать мышцы, если и так способен с легкостью поднять сто килограмм?

Если в рукопашном бое я во всем винил отсутствие навыков и банальное неумение двигаться, как подобает оборотню, то в регулярные спринты показали, что, может, я и могу пробежать километры, но сражаться после этого не в состоянии.

Каждый должен уметь перемещаться по городу, как заправский паркурщик, поэтому данная дисциплина, в отличие от остальных, была каждодневной. Вернее, еженочной. Как раз в такие моменты становилось окончательно ясно, что нужно слушать, что тебе говорят более опытные собратья.

Я регулярно отставал, спотыкался и падал. А то и просто недолетал до следующей крыше. Один раз умудрился рухнуть с высоты пятиэтажки. Сдержать крик при паре открытых переломов ног было невозможно.

— Хватит орать, — Сивый, быстро оказавшийся рядом, не стал меня жалеть и больно пнул в бок. — Давид Белль ты недоделанный... Ладно, через два часа все заживет.

Пока меня поднимали, я уже успел обматерить всю ситуацию много раз.

Но хуже всего оказался бой в звероформе. Мое массивное тело двигалось неуклюже, когти пролетали мимо цели. Даже умудрялся ранить сам себя. Все оказалось настолько плохо, что даже приходилось тренироваться жать на курок пистолета, чтобы его не сломать, не выстрелить раньше, а то и вообще не сжать рукоятку оружия до такой степени, что патроны начинали застревать в обойме.

В бою же один на один Сивый валил меня с ног за десять секунд. Сержант же во время спарринга не знал, что такое жалость. Словно, есть какие-то счеты. Но каждый раз он помогал мне подняться на ноги, при этом в его глазах играло лишь любопытство. Так что стоило принять тот факт, что ради моего блага стараются, и следует отвечать тем же.

Только вот драться с себе подобным — это не то, чему можно научиться за месяц-два. Никаких тебе подробных инструкций, ибо противник, благодаря скорости, может атаковать чуть ли не с любой стороны. Тело должно само реагировать, быстрее, чем сам разум осознает, что и как происходит. А разум при этом должен осознавать все моментально, что казалось просто невыполнимой задачей.

А как драться против вампиров и лугару мне объяснили лишь на пальцах. По слухам, раньше, во время войн, пытались использовать пленников для спарринга, но слишком уж велика вероятность побега.

Впрочем, не так это и страшно. Оперативников не обучают сражаться с регулярной армией. Наши главные противники — анархисты. А там, в основном, с подготовкой все гораздо хуже. Ее просто нет. По крайней мере, происходившие то и дело стычки это подтверждали.

Это не значило, что все делалось для того, чтобы сразу бросать оперативников в самое пекло. Наше дело малое. С кем-то поговорить, доставить что-то важное, кому-то пригрозить. Разобраться по-тихому с кем-то, но без убийств.

Оружие, разумеется, было положено каждому. Всем выдавали Макаровы из соображений, что серебряная пуля с останавливающим действием способна обезвредить оборотня или вампира. И к тому же застрянет в теле, причиняя боль.

Только вот патроны не целиком состояли из серебра. Дорогое это удовольствие. Но и сплав сам по себе, по заверениям оружейников, крайне неприятен. Да и если оружие попадет в руки противника, у потенциальных жертв больше шансов выжить. А вопрос с бронежилетами решался быстро — у большинства анархистов их просто не было.

Собственно, так и проходила большая часть дней. Вечером до поздней ночи тренировки, а днем работа в качестве работника техподдержки. Хотя, начальник сразу сказал, что в случае, если напарникам понадобится мое присутствие незамедлительно, то меня сразу отпустят.

Вообще, казалось, не имело никакого смысла горбатиться на двух работах, но так будет меньше вопросов, если кто-то начнет копать в мою сторону по какой-либо причине. И докопается лишь до того, что я занимаю скромную должность в одном из небоскребов столицы. А вот с объяснениями, как удалось туда попасть, потеют те, кто занимается нашей маскировкой.

Сивый и Сержант работали в автомастерской, обожая автомобили едва ли не больше девушек. А вот я положился на распределение, и мне выпала эта должность. Зарплата невысокая, но работать в одном из главных для нашего вида зданий большая честь.

Башню на набережной между собой оборотни называли башней Маркуса — именно там располагалась его резиденция. Оно представляло собой комплекс из трёх полукруглых зданий разной высоты, размещенные меньшие вокруг большего, выполненные из стекла и бетона.

Работа на тридцатом этаже самой высокой части комплекса оказалась совсем несложной, несмотря на незаконченное высшее образование. Тут играли роль не знания, которые рано или поздно приобретаемы в процессе работы, а умение быстро соображать. Но остальные вполне относились с пониманием, когда не все получалось сразу. Все-таки целый этаж был выделен оборотням целиком.

Пару раз удалось увидеть по дороге к лифту Глеба или других высших командиров. А вот самого вожака Маркуса повстречал лишь однажды. После работы, когда выходил из лифта.

Стоило дверям, открыться, как я столкнулся лицом к лицу с высоким черноволосым мужчиной в сером деловом костюме без галстука, с расстегнутой белой пуговицей рубашки. Казалось, суровые черты лица не имели значения. Даже абсолютно белый правый глаз не привлекал столько внимания, как подавляющая энергия, что исходила от него, вызывающая благоговение и страх. Это выражалось во всем. Во внешнем виде, запахе, даже, казалось, по телу проходили заряды электричества, когда он был рядом.

Но это были лишь первые ощущения, потом все сгладилось. Я поспешил выйти из лифта, уступая его Маркусу и двум его телохранителям. Мы лишь на секунду встретились взглядами. После чего вожак потерял ко мне всякий интерес.

Маркус.

Оборотень поднялся на один из последних этажей, где располагался его кабинет. После прохода по длинному коридору, телохранители вышли вперед, чтобы открыть широкие двустворчатые двери.

Внутри стоял большой стеклянный стол для конференций, за которым сидело пятеро мужчин, а неподалеку стоял еще один. На одной из мраморных стен висел широкий плазменный экран. А напротив двери было огромное, во весь рост, окно, с которого открывался неплохой вид на город.

Кивнув присутствующим в знак приветствия, вожак сел во главе стола. Стоящий рядом оборотень склонился и что-то прошептал ему на ухо что-то так тихо, чтобы никто другой не смог услышать.

— Я понял, Семен, — поднял руку Маркус. — Поговорим об этом после совещания.

Высшие командиры, в рядах которых присутствовали Эдвард и Глеб, молчали, ожидая, когда заговорит вожак.

Но тот первые десять секунд просто сидел задумчиво, глядя куда-то в сторону, пока, наконец, не вернулся в эту реальность:

— Прочитав ваши отчеты, я обнаружил пару неточностей. В первую очередь, это касается, тебя Эдвард. Твоя работа во внешней разведке похвальна, но мне интересно, откуда ты берешь сведения о том, что происходит в США?

— Ответ тебе не понравится, — откинувшись на кресле, оборотень слегка пригладил серые волосы.

— Я не могу доверять этому источнику. А что насчет африканского клана?

— Лугару болтают громче, чем нужно, вот и все.

— Эту информацию тоже фильтруй, — приказал Маркус. — Я понимаю, что без разведчиков в поле сложно найти что-то стоящее, но мы пока не можем рисковать.

— Я учту...

— Теперь, Глеб, — тут же перешел к другому командиру вожак.

Среднего роста мужчина крепкого телосложения с трудом, но выдержал взгляд оборотня, хотя, казалось, его белый глаз прожигает душу.

— Что ты скажешь насчет этого?

Семен вытащил из папки, что держал в руках, нож с серебряным лезвием. Казалось, с него специально не смысли кровь, для усилия эффекта.

Холодное оружие поехало вперед по стеклянному столу, пока его не поймал Глеб, начав внимательно рассматривать.

— Разреши-ка, — вклинился Эдвард, забирая нож. — Долго же меня не было... Этим начали пользоваться вампиры?

— Более того, — подал голос помощник вожака, — Это уже в руках анархистов. И не у элиты, а простых панков...

— Как ты объяснишь это? — холодно, но без гнева, спросил Маркус. — Я бы понял, если бы вампиры бегали с ними на востоке. Там не так просто наладить разведку, да и влияния у нас там меньше.

Хоть его ни в чем не обвиняли, но командир восточных регионов вжал голову в плечи.

— Я разбираюсь с этой проблемой, — прежде чем Эдвард успел сказать что-то в упрек, твердо сказал командующий обороной Москвы. — Ножи — лишь вершина айсберга. Анархистам идут поставки пистолетов, автоматов, патронов и даже бронежилетов. От вампиров Юрия. А ему, в свою очередь, все это по контрабандным каналам присылает клан из Америки. Мои люди вычислили местоположение большинства схронов, и теперь готовы их уничтожить.

— То есть, я бы обо все узнал, когда по городу прокатились взрывы? — вожак скрестил руки на груди.

— Раньше. Я собирался согласовать все детали операции... — высший командир вертел в руке сигарету, которую не собирался закуривать в присутствии Маркуса, ибо тот это крайне не любил.

— Теперь я буду контролировать эту операцию. Мы не мафия, Глеб, где ты просто должен был бы доложить мне о результате и 'отдать долю', а то, как ты все это провернул, меня не волнует. У каждого действия есть последствия, помни об этом.

Он был всего несколько лет в этой должности, поэтому каждый видел, что вожак не проявляет такого же доверия, как к остальным.

— Перейдем к следующим вопросам, — расценив молчание высшего командира, как согласие, продолжил оборотень.

После обсуждения еще нескольких десятков вопросов, стоявших на повестке дня, Семен и Маркус остались в кабинете вдвоем.

Часть командиров отправится в другие регионы, а остальные будут решать проблему в Москве. Ситуация в скором времени обещала стать жаркой.

Вожак сидел в своем кресле, сосредоточенно глядя в монитор ноутбука. Его помощник посмотрел туда же, и после некоторого молчания тактично сказал:

— Неужели ты веришь, что в этот раз все получится?

— Сейчас это нужно, как никогда, Семен. Ты сам знаешь, сколько изъянов в нашем плане. И если все получится, то практически все из них можно закрыть...

— Да, и создать новые? Тебе так не кажется?

Семен на первый взгляд, благодаря худой фигуре не выглядел совсем уж по-боевому. Короткостриженые под ежик волосы и моложавое лицо скорее подходили недавнему дембелю, чем правой руке такой фигуры. Но, похоже, оборотень обращал данные качества себе в пользу, дополняя это несколько неряшливым костюмом, а жестикуляцию натренировал специально, чтобы показывать неуверенность.

Но когда доходило до споров с Маркусом, он высказывал все, что думает, будучи единственным, кого он всегда слушает до конца.

— С новыми справиться будет проще, поверь, — ответил вожак. — Хватит об этом. Что насчет Юрия?

— Сидит на севере и вроде как не при делах. Как обычно.

— Тогда посмотрим, как он отреагирует на уничтожение своего товара. Я более чем уверен, что Волк за него еще не заплатил...

Москва. 5 июня. 2009 год.

Об операции мне стало известно за несколько часов до ее начала. В этот раз никаких тебе разборок с зарвавшимися бандитами. Настоящая боевая вылазка на территорию анархистов.

До этого мне приходилось сражаться, но лишь с людьми. До убийств дело не доходило, нужно было лишь преподать хороший урок. Даже подробностей не узнавал. Просто, это нужно сделать, раз приказано.

После достигнутых успехов самоуверенность заставила забыть об осторожности. Противники оказались вооружены. Пули, конечно, не серебряные, но пара все-таки пробила грудь. Ощущения малоприятные. За это Сивый и Сержант прострелили каждому колени, делая инвалидами на всю оставшуюся жизнь.

Но главный урок я успел усвоить. Будь это серебро — мне бы тут же наступил конец. Поэтому уж на этой операции следовало быть осторожнее. Ведь нужно будет пойти туда, где серебра навалом...

— То есть, это не простая зачистка? — уточнил я, когда Сивый объяснил все вкратце.

— Нет, нам нужно будет разобраться с боеприпасами.

Подробности должен рассказать Глеб, к которому мы сейчас и направлялись. Оборотень заехал на своей черной иномарке за мной. А Сержант уже ждал на месте.

— Что-то Сержант часто пропадает. У него еще одна работа? — поинтересовался я просто так, сменив тему.

И так ясно, что придется применять взрывчатку, и говорить об этом не хотелось.

— Да черт его пойми, — махнул рукой светловолосый — Вообще, во многом мы отдалились друг от друга. Не то, что раньше...

Сложно было представить, насколько крепкой была их дружба раньше, если и сейчас, судя по виду, до сих пор они не разлей вода.

— А что произошло?

О своем прошлом оборотни не распространялись, равно как и о настоящих именах. Единственное, что как-то случайно в разговоре выяснилось, что оба были сиротами. Только с шестнадцати лет у Сивого открылись его способности. Удивительно, но без всякого безумия в полнолуние. Такое нормально для того, кто родился от связи оборотней или оборотня и человека, а не был укушен.

— Да призвали нас в армию. И через два года оказались мы на южной границе, так как служили недалеко.

Меня всегда удивляло, как светловолосому удалось скрыть свою принадлежность к нашему виду от медкомиссии. Как потом выяснилось, не смог. Просто все сведения шли до нужных рук, пока шла служба в армии. Так их после войны и нашли собратья. До этого же он их поиском не заморачивался и жил сам по себе, в остальном стараясь скрыть свою натуру.

— Пока держали оборону, нас вдвоем крепко прижали. Сержанта ранило, смертельно. Вот я и его и обратил.

А дальше я уже слышал эту историю. Их обоих нашли люди Маркуса и приняли в стаю, так как их прикрытие в армии после войны могло исчезнуть в любой момент.

Но, тем не менее, оборотень продолжил:

— После полнолуния он что-то совсем замкнулся в себе. Другие сказали, что такое бывает. Не все хорошо переживают первую луну...

Да, уж, тут не поспоришь... Учитывая, что Сивый поделился такой достаточно личной истории, мне оказано огромное доверие, которое нельзя никоим образом предать. А, значит, на операции все должно пройти как надо.

Башня Маркуса.

Всех оперативников собрали в огромной аудитории. В общей сумме собралось человек пятьдесят. Пара отрядов, что прибыли с опозданием, получили нагоняй от Глеба и едва не были выставлены за порог. Невооруженным глазом было видно, что высший командир немного нервничает.

Покуривая сигарету, он включил проектор. На большом экране появилась карты Москвы с пометками. У определенного места висел номер отряда, какой должен туда отправиться. Нас вообще кидали на окраину города на востоке. Еще глубже на территорию анархов.

— Наша цель на сегодня — разобраться со складами людей Волка. Нам удалось доподлинно выяснить их местоположение, сколько человек охраняет и прочие подробности.

После чего оборотень подошел к столу, где находились запечатанные конверты:

— Здесь лежат подробности задания для каждого отряда. В остальном вы должны знать, что операцию контролирует лично Маркус. Это значит, что все должно пройти без проблем и вдали от глаз людей. На всякий случай в разных точках будут группы прикрытия. Это на случай, если вокруг будут группы прикрытия. Если нет вопросов, свободны...

Вот и весь брифинг. Кратко, по делу и без долгих разглагольствований о долге и прочем. Мы сами подписались на эту работу и получаем за это деньги. Так что поздно отказываться.

В конверте оказались не только частоты для рации на случай призыва помощи, но и карта здания, примерное число врагов и расположение вражеских постов. А это они как достали?

Каждый отряд должен по разному разобраться со складом. Кто-то что-то вывести. А кто-то просто уничтожить.

Нам досталось второе. Взрывчатку выдали в тоже месте. Сивый даже решил поприкалывать и предложил мне ее нести. Чертов шутник... Но по его заверениям, она не должна рвануть при перевозке. Ключевое слово 'должна'... Для оборотня это просто бездарная смерть.

Андрей.

Ресторан.

Последние несколько месяцев были затишьем. В том плане, что никаких больше серьезных дел не подворачивалось. Но хоть рутины по ограблениям и бытовым убийствам хоть отбавляй, что не давало окончательно заскучать. Иногда еще, конечно, развлекали сумасшедшие персонажи, которые, неизвестно как, пробивались к следователю. Именно одну такую историю он сейчас и поведывал Ире, сидевшей напротив за столом:

— ...и потом, как обычно, оказалось, что он был психически ненормальным.

Отсмеявшись, девушка пригубила вина:

— Знаешь, я рано или поздно оформлю все твои истории в книгу.

— Я думал, ты будешь про свою журналистскую деятельность, — усмехнулся Лавров. — У тебя там более интересные истории, чем у меня.

— Не скажи. У нас все-таки происходит регулярное искажение фактов, вырывание из контекста, а также простое умалчивание. А твои истории прямо из жизни, чистые и незамутненные.

— Вот почему я больше не смотрю телевизор. Даже твой канал.

Девушка шутливо состроила недовольный взгляд, окончившийся новой порцией смеха со стороны обоих.

— Иногда правда может быть слишком болезненной, — пожала она плечами после. — Надеюсь, ты с этим согласен?

Андрей кивнул. Ему с этим приходилось сталкиваться по жизни не раз, так что цену правде и ее последствия он знал даже слишком хорошо. Но о некоторых вещах все же промолчать не мог.

— Как думаешь, у нас что-то могло сейчас получиться после все того, что было?

А было и расстояние, и романы с другими людьми. Вспоминать ни он, ни она ничего не хотели. Просто сохраняли дружеские отношения.

— Что-то тебя с вина потянуло на такие вопросы, — усмехнулась Ирина. — Пожалуй, я поведу.

— Ну, машина ведь есть только у тебя, — с улыбкой ответил Лавров.

Ушла от темы, значит, не стоит пытаться больше счастья. В ее глазах читалось 'да', но они оба знали, что обстоятельства выше их. А если заводить семью по серьезному, то кому-то придется бросить работу. Что для двоих трудоголиков смерти подобно.

Правда, когда журналистка задала этот вопрос на другой встрече, то у него не было ответа. Кажется, это у них общая черта...

Склад анархистов.

Машину пришлось припарковать в ближайшем переулке, на другой стороне здания, с которого мы наблюдали за небольшой базой. Точнее, это базой сложно назвать. Неброское каменное двухэтажное здание из старого, потрескавшегося от времени красного кирпича, вокруг огорожено бетонным забором.

То ли что-то собирались переделывать, то ли здание было частью завода неподалеку, где все еще шла работа. По крайней мере, шло сцепление вагонов и грузовой кран все еще работал. Это поможет обеспечить прикрытие.

Во дворе стояло двое часовых. Но вампиры-оборотни, на глаз сложно определить.

— Ладно... — положив большой сверток на крышу, сказал Сивый, как командир отряда, и мы быстро отошли от края. — Я вас прикрою отсюда, на случай, если кто приедет или попытается убежать. Но на все про все у вас пять минут. Сверьте часы.

Я проверил часы, а также передернул затвор выданного на операцию пистолета. В этот раз Макаров с глушителем. Оружие специально для поля, можно выкинуть в случае чего. Никаких номеров и прочего. А вот перчатки снимать крайне не рекомендуется, чтобы случайно не оставить отпечатки пальцев.

Светловолосый, развернув сверток, явил миру снайперскую винтовку Драгунова. Без глушителя. Так как это всего лишь запасной вариант на крайний случай.

Сержант же вооружился пистолетом-пулеметом с глушителем.

— Действуем по плану, — продолжил Сивый, и тут вспомнил. — Да, еще кое-что, Макс.

Он вытащил из одной из сумок револьвер и протянул мне:

— То, что у тебя конфисковали. О нем совсем забыли, а потом, может, и не доведется отдать...

Что-то какой-то пессимистичный настрой, но я принял оружие из рук оборотня, повертев в руке. Тот самый револьвер, доставший нечестным путем после встречи с охотником.

— Смазанный и заряженный. Только не пали из него почем зря. Ладно, начинаем...

Пока командир отряда заряжал винтовку, мы спустились с другой стороны здания вниз, и побежали в сторону цели, пользуясь прикрытием бетонного забора. Дождавшись очередного громкого звука, мы перепрыгнули через препятствие, оказавшись под прикрытием бетонного мусора, скрывавшего нас в полный рост.

Горе-охранники ничего не заметили. Горе-охранники ничего не заметили. Сквозь небольшую щель я увидел у них бутылку. Похоже, им просто наплевать на ситуацию. Или настолько уверены, что никакой атаки не будет. Дураки в обоих случаях.

И теперь их предстояло убрать. Мне было страшно перед операцией, что вновь придет то чувство беспомощности. Когда надо что-то сделать, и просто нет сил совладать с собой. Но... Похоже, что-то внутри переломилось. То ли от недавнего потрясения, то ли от навалившихся событий, то ли тренировки дали свои плоды...

В любом случае, палец хладнокровно снял пистолет с предохранителя. Да, это убийство по указке, не более. Однако эти звери сами заслужили себе репутацию.

Казалось, стоит их связать и устроить суд, узнать прегрешения каждого, а уже потом вынести свой вердикт. Но идет война. А на ней врага не спрашивают, кто он и что сделал в своей жизни.

Мы заняли позиции, и по команде Сержанта, когда вновь грохнул контейнер на погрузке, я снял левого анархиста. Палец плавно нажал на курок, без колебаний. Раздался хлопок, и пуля вылетела с другой стороны его головы. Оказалось, это так просто...

Но стрелять — это не убивать голыми руками. Здесь секунда, и все закончено. Не видишь ни боль жертвы, ни страха, заставляющие почувствовать жалость. А здесь... просто холодное безразличие.

Гордости я не ощущал, как и угрызений совести. Этот подонок напал бы тут же, представься такая возможность.

В мгновение ока оказавшись рядом с телами, мы оттащили их в сторону от окна, на всякий случай. Теперь понятно, что моей первой жертвой стал оборотень. Но таких не поворачивается язык назвать собратьями.

Дальше дело оставалось за малым. Гранат для штурма нам не дали, поэтому придется действовать по старинке. Сержант на секунду заглянул в окно, и шепнул:

— Двое...

Его голос я слышал не впервой, но каждый раз слегка вздрагивал от неожиданности.

Дальше объяснять ничего не нужно. Берем ничего не подозревающих врагов элементом неожиданности, надеясь нашпиговать их пулям прежде, чем это сделают они.

Напарник выбил с ноги дверь и ворвался внутрь, поливая сидящих за столом с картами противников шквальным огнем из пистолета-пулемета.

— Э, че за... — только успели они открыть рот, как получили серебра под завязку.

Я добавил одиночными, стреляя то по одному, то по-другому. Они ведь не люди, могут найти в себе силы на ответный выстрел даже с продырявленой грудной клеткой.

— Дверь, — получив команду, я начал караулить лестницу, пока оборотень проверял углы, огороженные разным хламом.

Стоило отвлечься на какой-то шум, как я упустил момент. Дверь наверху резко распахнулась, и гулко ухнувший дуплет из обреза едва не снес голову.

Сержант в последнюю секунду успел оттащить в сторону и нашпиговать пулями вылезшего вампира.

— Я отвлекся, — виновато сказал я, но оборотень просто прошел дальше наверх.

В ухе до сих пор свербило от громкого выстрела в замкнутом помещении, но к такому тоже не забыли подготовить, заставляя отрабатывать на стрельбище без какой-либо защиты для перепонок.

Вся охрана состояла из пяти человек. И все ради каких-то жалких двух ящиков с патронами. Сержант осмотрел их, и в одной только маленькой коробке внутри я навскидку насчитал столько патронов, что хватит положить больше двух десятков собратьев. Но вот взрывчатки слишком много для такой диверсии. Но не отрывать же от нее кусок...

Позволяя эксперту работать, я вновь встал на стреме, в этот раз внимательно наблюдая прямо перед собой. Но винтовка Сивого молчала, значит, все в порядке.

Когда напарник закончил, то просто хлопнул меня по плечу, проходя мимо. Сивый увидел наш выход, и уже ждал в машине.

— Молодцы! Все нормально прошло?

— Едва не подстрелили, но в остальном нормально, — честно признался я, садясь на переднее сиденье.

— Сержант, дай детонатор, — взяв небольшое устройство, он положил его в мою ладонь. — Устрой им фейрвейк...

Сомнительная честь похоронить трупы в огне, но внутри многих из нас есть мальчишка, любящий пиротехнику.

Поэтому я без раздумий нажал на кнопку. И ничего не произошло...

Даже после пяти нажатий.

— Дай-ка...

Сивый забрал устройство и постучал о внутреннюю сторону ладони. Опять ничего.

— Ты точно все правильно установил?

Напарник, сидящий позади, ничего не ответил, а просто указал вперед.

Из-за угла здания показался черный Хаммер.

— Знаешь, в этом случае мог бы и не поскупиться на слова...

Андрей.

— Странно, дорогу что-то перекрыли, — увидев знаки заграждения рядом с милицейской машиной, Ира повернула свою синюю Хонду налево.

— Попробуем проехать вокруг. Я как-то был здесь при задержании, — сказал сидевший рядом следователь, — Там дорога не очень, но выйдет короче.

Тут из-за поворота вынырнула на бешеной скорости сначала серая Ауди, а за ней черный Хаммер. Второй пронесся так близко, что едва не сшиб на машине журналистки боковое зеркало.

— Что за урод!

— Куда наши коллеги из ГИБДД смотрят? — возмутился Андрей, вытаскивая телефон. — Ты номер запомнила?

— Ой, да перестань... Бывает, в конце концов...

Она не успела договорить, как за пару зданий от них что-то громко рвануло. И это не просто взрыв, взвившийся вверх заревом пожара. Это сопровождалось большим количеством хлопков, как на Новый Год.

— Там, что, был склад с патронами? — следователь быстро начал выбирать другой номер из адресной книги.

— Надо посмотреть!

— Не смей!

— Не бойся, я знаю, как близко стоит подъезжать.

В ее любопытстве никакие здравые аргументы подчас не могли остановить его подругу от подобных вещей. Даже гарантия второго взрыва...

Улицы Москвы.

— Есть! Да! — ударил по рулю Сивый, когда мы услышали взрыв. — Может, там просто таймер стоял?

— Нет, — с изрядной долей безразличия защищал свою работу Сержант.

— За нами все еще гонятся... — заметил я, оглядываясь.

Стоило пронестись мимо заметной синей Хонды, как Хаммер нас практически догнал, и начал таранить. И даже пост милиции позади ему был не указ.

Но те даже не думали броситься в погоню.

— Это Игорь, — вцепился в руль оборотень, после чего сделал резкий крен, едва ли не разворачиваясь, чтобы повернуть на пропущенном повороте.

— Кто?..

Мне не успели ответить. Мало того, что при таком лихачестве сложно удержаться, чтобы не летать в машине, так еще и преследователь открыл огонь из пистолета, другой рукой держа руль.

Сержант высунулся и начал стрелять в ответ. Но смог разбить лишь фары и немого повредить лобовое стекло.

— Есть еще гранаты... — напомнил он.

— Ну, щас еще! Подорвем людей, нам сам Маркус потом голову открутит!

— Да он же один, просто разберемся с ним! — предложил я, снимая револьвер с предохранителя.

— Да что ты говоришь?! — светловолосый совершил еще один резкий поворот, едва не оторвав руль. — Мы сдохнем за несколько секунд! Это один из ближайших лейтенантов Юрия.

Где же проклятая группа поддержки, которую нам обещал Глеб? Стоило вызвать другую, но в такой атмосфере некогда набирать номер.

Пытаясь сделать что-то полезное, я выбил стекло локтем, так как руки были заняты.

— Какого черта машину портишь? — успел только возмутиться Сивый, прежде чем удалось высунуться почти по пояс и открыть огонь с двух рук.

Но попасть даже в такую крупную мишень оказалось не так просто, учитывая, что напарник крутил руль туда-сюда, как бешеный. А Хаммер то и дело врезался, сминая багажник серого седана и сбивая прицел.

Одну из пуль Игоря, казалось, пролетела совсем рядом. От этого пальцы стали беспорядочно давить на курки, пока обе обоймы не опустели. Нет, стрелять по-македонски, как фильмах, совсем не так просто.

А потом светловолосый просто затащил меня в салон за ремень на джинсах.

— Рэмбо! Сядь и пристегнись!

Впереди показалось оживленное шоссе, так что оборотень давил на гудок со всей силы.

— Аккуратно! Куда прешь?! Твою...

Сержант прекратил стрелять и полез в сумку на соседнем сиденье. Похоже, что за патронами...

Казалось, что Хаммер отстал, поглощенный потоком других автомобилей. Через квартал Сивый было уже расслабился, как черный автомобиль вынырнул на из другого переулка немного позади, жестко подрезая.

Наш седан, будучи на повороте, от такого мощного удара перевернулся и даже подлетел в воздух. Мир вокруг кружился в вальсе, не давая понять свое положение в пространстве.

Сознание вернулось, когда где-то вдалеке хлопнула дверь. Еще не видя ничего, стискивая зубы от боли в шее и спине, я расстегнул ремень безопасности. И тут же упал на крышу перевернутой машине, скребя руками по осколкам разбитого стекла.

— Три... два... один... — обернувшись, я увидел, как Сержант что-то отсчитывал.

Снаружи раздался взрыв, от которого вынесло последние уцелевшие стекла. А потом все заволокло дымом.

— ...такое было? — как только вернулся слух, раздался голос Сивого.

— Граната... — коротко ответил напарник.

Меня вытащили за руки из покореженной машины. При себе остался только разряженный револьвер.

— Пошли, нечего ждать, пока он очнется!

Оглянувшись лишь на секунду, я побежал следом.

Стоящий в пяти метрах Хаммер Игоря взорвался, а его владелец лежал, отброшенный к стене ближайшего дома. Да, действительно лучше не испытывать судьбу...

— Как в его машине оказалась граната? — спросил на бегу светловолосый, когда мы оказались на крыше.

— Закинул, — было единственным ответом.

— Бейсболист... Глеб нам всыплет по первое число...

После долгого бега мы оказались на границе территории. Никакой погони больше не было. Но вдалеке виднелся еще один столб дыма. Похоже, другим ребятам повезло, может, даже больше.

— Главное, что операция выполнена, — резюмировал Сивый, садясь на крышу, приходя в себя после заварушки.

Я же чувствовал себя нормально. Но это пока. Вот поток адреналина пройдет, тогда мозг осознают всю опасность пережитых приключений.

— А этот Игорь... — спросил я на всякий случай, — будет нас преследовать?

— Да плевал он, — махнул рукой напарник. — У него полно других дел. Сейчас на нас наткнулся, кажись, случайно, вот и погнался... Ведь этот вампы продают анархам оружие...

Да, все это знают. Но почему-то никто ничего с этим не делает. Почему настоящим преступникам позволяют иметь оружие? Причем, на территории России. Нашей территории...

— Короче, по домам. Приведем себя в порядок... А то выглядим, как... — оборотень оглядел нас и не нашел нужных слов.

Да, грязная одежда и засохшие кровоподтеки то тут, то там, говорили сами за себя.

— Но все равно будь осторожен! — сказал мне вдогонку напарник, когда мы разошлись.

Точно. Те слова, которые сейчас нужно было услышать...

Москва. Гостиница Космос. 6 июня. 2009 год.

Юрий.

Пусть вампир и молча слушал то, что ему говорили по телефону, но все эмоции прекрасно отражались на суховатом лице со впалыми светло-серыми глазами. Которые тут же покраснели, а во рту показались длинные клыки.

После последних слов Юрий едва не прокусил случайно губу, но вовремя взял тебя в руки:

— Волк... Я даже не знаю, стоит ли мне вообще на тебя орать вместо того, чтобы просто приехать и пристрелить.

— Наша сделка в силе, — раздался голос в телефонной трубке. — Но мы не сможем воевать без потерянного оружия и патронов...

— Ты сам виноват! Охрана твоя ни к черту!

— Я не мог хранить все вооружение в одном месте. Это было бы очень глупо, тебе не кажется?

— Да, твой план просто прекрасно сработал! Потерял половину всех ресурсов! Следующая партия будет стоить денег.

— Я дал тебе обещание, которое нарушать не собираюсь, — голос Волка стал еще тверже, отдавая сталью. — Но чтобы его выполнить, мне нужно оружие. И деньги тоже. Свою же поддержку ты получаешь из кармана самого повелителя. Согласуй с ним этот вопрос.

Юрий стиснул кулак, вдавливая костяшки в стол неподалеку. Об этом он говорить с повелителем не мог...

— Не умничай. Я еще подумаю, стоит ли мне связываться с теми, кто не умеет воевать.

— Я, в отличие от тебя, умею оценивать противника.

— Пошел ты!

Повесив трубку, вампир устало приложил к мобильный к голове, портя прическу пепельных волос средней длины.

Тут раздался стук в дверь номера.

— Кто там еще? — откинув телефон, Юрий подошел и рывком открыл дверь.

За дверью оказался среднего роста мужчина в черном деловом костюме с красным галстуком. Внимательные глаза были весьма выразительны из-за дорогих очков с прямоугольными линзами с прозрачной оправой.

— А тебе чего надо?

— Я уже слышал новости. От Игоря. Он вернулся... не совсем целым. Вот я и решил, что это нужно обсудить...

— Нечего обсуждать! — резко возразил вампир и вернулся в темную комнату.

Но дверь не захлопнул, так что гость медленно вошел внутрь.

— А я думаю, есть. Если так дальше пойдет, то слухи о твоей маленькой афере могут достичь ушей...

— Достигнут, и что? — резко повернулся Юрий. — У меня есть полномочия, чтобы вооружить врагов наших врагов.

— Нет, я говорю об истинных...

— Ты сюда пришел моральные дилеммы устраивать или предложить что-нибудь конкретное? Аналитик чертов! Тебя прислали в качестве помощи, которую я не просил.

— Меня прислали... — мужчина поправил очки, — чтобы я давал советы в сложных ситуациях. Повелителю понравилась моя работа в Штатах, и теперь он уверен, что...

— Много говоришь о себе. Скромность — не твоя природная черта. Думаешь, я не вижу тебя насквозь, человечишка? — глаза Юрия ярко засверкали красным в темноте. — Ты здесь совсем за другим. Но твою игру мне пока не раскусить.

— Уверяю, здесь нет никакой игры, кроме вашей. Которая может закончиться очень неудачно, если план не будет выполняться последователь и без лишнего шума.

— Все сказал?

— Нет, — после небольшой паузы продолжил человек. — Может, анархистам стоит заняться исполнителями? Чтобы показать, что это просто личная месть, не больше?

— Это ничего не даст... Трата времени.

— Напротив, это отвлечет внимание. Посудите сами. Вы продали им оружие, они его потеряли. Но ответный удар многие расценят, как...

Все это просто выходило за рамки. Одно присутствие этого червяка бесило до невозможности.

— Знаешь... — прервал его Юрий, показав на него пальцем, — Нет, просто запомни. Если я сказал 'нет'. Значит, мой приказ может отменить только повелитель. Понял?

— А так как я не могу сказать повелителю об этом, чтобы не лишиться головы, у меня связаны руки. Все более чем ясно.

Гость безразлично пожал плечами и оставил командира вампиров наедине с темнотой.

Москва. УВД. 6 июня. 2009 год.

Андрей.

Этим утром Лаврова сразу вызвали к начальству, стоило только переступить порог родного Управления. Но плохое предчувствие появилось лишь у самой двери в кабинет Сергея Геннадьевича.

Внутри, кроме него, находилось еще двое незнакомых мужчин в пиджаках с иголочки. Еще не хватает темных очков и передатчика в ухо для образа.

— Капитан Лавров, садитесь, пожалуйста, — начал разговор один из них вместо подполковника, который беспомощно сидел за своим столом.

Не снимая пальто, Андрей прошел в кабине и сел на один из свободных стульев:

— Вы из ФСБ?

Один из незнакомцев посмотрел на коллегу, а после вполне честно ответил:

— Да. Но наши имена и звания вам ничего не скажут. Поэтому перейдем к сути дела...

— Мне прежде нужно поговорить с майором Кузнецовым, — сразу пошел в атаку следователь, требуя время, чтобы поговорить со своим знакомым из конторы для выяснения обстоятельств.

Тогда у него будет шанс оказать достойное сопротивление. Потому что по их взглядам сразу ясно, что разговор предстоит крайне неприятный.

— Майор Кузнецов отстранен от дел до выяснения обстоятельств, — ответил другой человек из ФСБ.

— Как отстранен?

— Он подозревается в разглашении важной информации. Но вас должна больше волновать ваша судьба.

Лавров отвел взгляд. На него смотрели, как на прокаженного. Нет, скорее как на жертву хищника.

— Андрей, дело серьезное, — вмешался Сергей Геннадьевич. — Прошу тебя, не юли...

Такая просьба была, скорее, жестом отчаяния. За кого он больше боится? За свое место или все же за него?

— Если мы закончили с любезностями, — ФСБшник вытащил из кармана флешку, а также несколько фотографий.

Последнее было лишним — портативное устройство Андрей сразу узнал.

— То, что там было, не предназначалось для новостей, — сразу сказал следователь.

Да, Ирина засняла кое-что на фотоаппарат. И, похоже, кое-что на скрытую камеру, что имелась у журналистов. Но после того, как он вчера хотел все отобрать, пообещала, что все это останется между ними.

Неужели ФСБ так обиделось на то, что они смогли заснять преступника? Или то, что преступник способен прыгать на три-четыре метра? Что в этом такого, там наверняка был трос или нечто подобное.

— Неужели? — усмехнулся незнакомец. — Тогда почему один из сотрудников новостей обнаружил эту флешку на ее рабочем месте?

Внутри Лаврова все оборвалось. Теперь все кончено. Возможно, для них обоих... но...

— Я беру всю ответственность на себя.

— Это ни к чему. Никакого преследования не будет, если вы выполните два условия. Первое: отдадите все другие возможные копии, а также подпишите бумагу, что их больше нет. Если солжете, то делу будет дан ход. А этот вариант очень не устраивает вашего начальника, поэтому мы пошли ему навстречу.

— Что за второе условие? — холодно спросил Андрей.

— Вы подадите в отставку. Мы хотим исключить возможный... риск, что ситуация повторится. Причем, подавайте заявление именно об уходе, а не переводе. Ищите работу в области юриспруденции, — казалось, человек из ФСБ просто упивается данной ему властью, с каким отточенным мастерством он произносил каждую фразу.

Бросив взгляд на подполковника, следовательно быстро обдумал все возможные перспективы:

— Разве у меня есть выбор?

После тяжелого разговора и соблюдения чертовых формальностей Андрей чувствовал себя сокрушенным. Бесцельно бродя по улицам, он держал в руке сотовый, но так и не смог пока набрать номер журналистки. Наконец, пальцы бессознательно сделали все за него.

— Андрей... — голос в трубке неприятно резанул по сердцу. — Ты в порядке?

— А моей жизни могло что-то угрожать? — безразлично поинтересовался бывший следователь.

— Я не это имела...

— Как это вообще произошло?

— Я случайно ее взяла, уверяю тебя! — начала торопливо объяснять девушка. — Стоило ненадолго отойти, как кто-то покопался в моей сумке...

— Просто так, без причины? И как-то сразу понял, что на флешке?

— Андрей, я правда не знаю, как... — ее голос срывался, было ясно, что по ее лицу текут слезы.

— В любом случае, все более-менее обошлось. Дело на нас не заведут, а я воспользуюсь советом и попробую попытать счастья в юриспруденции.

Он не хотел, чтобы холод так отчетливо отдавался в каждом слове. Но тогда следовало отложить этот разговор... но лучше все решить здесь и сейчас.

— Я могу помочь...

— Не стоит. Чтобы лишний раз не злить ФСБ лучше ограничить встречи на какое-то время. Пока.

Без лишних слов мужчина оборвал вызов и, вытащив симкарту, разломал руками напополам. Может, в нем говорила обида. А, может, он просто хотел как лучше. Время покажет...

Москва. Улицы. 7 июня. 2009 год.

Казалось, после убийства нескольких собратьев и не только, а также пережитой умопомрачительной погони, никакого сна мне не видать в ближайшие пару недель.

Но, похоже, мозг настолько устал, что отключился сразу, стоило лечь в кровать. Утром тоже ничего не изменилось. Я не чувствовал ничего. Просто, что случилось, то случилось. Не больше. По сути, это должно пугать, но... лучше посчитать это плюсом. Следующая работа пройдет также гладко.

Весь вчерашний день я отсиживался в своей квартире, как в убежище, хотя для любого анархиста ничего не стоит в нее проникнуть. Но даже в полной изоляции кое-какие слухи доходили. Говорят, нашу группу поддержки засекли чьи-то камеры, но проблему быстро решили. Главное, что все нормально закончилось.

Сегодня же возникла идея пойти на работу. Все-таки надо отрабатывать зарплату, хоть за последнюю операцию на счет перечислили немалую сумму. Даже не знаешь, на что бы ее потратить...

Глубоко погрузившись в эти мысли, я уже готовился войти в переход метро, как в затылок врезалась пуля...

Дорога в трех километрах от Москвы. 7 июня. 2009 год.

Кэтрин.

Девушка привычно отдыхала на переднем сиденье автомобиля, пока Шрам вел машину. Он и до этого был угрюмым и нелюдимым, а теперь вообще стал замкнутым и невероятно раздражительным с этим расследованием Мастера.

Отстранение от охоты на несколько месяцев — для него просто смерти подобно. Но Кэтрин его жалеть вовсе не собиралась. Наоборот, даже еще больше действовала на нервы, чем раньше, чтобы жизнь медом не казалась.

Один раз даже попытался ткнуть ей в лицо дулом оружия, но вовремя осознал, с кем разговаривает. После чего она долго шла за спиной, не скрывая торжествующую улыбку, показывая идеально белые ровные зубы.

Вот и сейчас после операции охотник сидел, вцепившись в руль, смотря только прямо.

— Может, радио включишь? А то слушать скрежет твоих зубов, может, и приятно, но уже надоело.

Даже не посмотрев на нее, Шрам переключил скорость. Но брюнетка заметила, как его ожог немного, но дернулся.

Тогда девушку потянулась за своим автоматом в сумке на заднем сиденье, чтобы повозиться с ним, но резкий взгляд напарника дал понять, что это ему не понравится.

— Ладно... — пожала та плечами, поправив волосы, собранные в длинный хвост. — И вообще ты зря так переживаешь... расследование же ничего не дало. Значит...

— Не говори о том, о чем не имеешь ни малейшего понятия, — процедил охотник.

— Слушай, в нашем гребаном Ордене не все такие козлы, и кое-кто со мной все же разговаривает. Так что, кое-что я знаю.

— Больше ни слова...

— Нет, а вообще...

Машина резко вильнула в сторону обочины и, не успел Шрам толком затормозить, как его сильная рука сжалась на тонкой шеи девушки.

— Да ты вообще должна благодарить Бога или в кого вы там, твари, верите, что ты сейчас дышишь! Вампир, кровососущая тварь, вот кто ты! Хантер должен был тебя пристрелить! Мастер должен был тебя пристрелить! Но оба тебя пожалели! Я тебя жалеть не стану и просто вышибу тебе мозги, если ты не перестанешь действовать на нервы!

Кэтрин, с трудом осознавая, что это происходит в реальной жизни, пыталась пережать запястье охотника, но тот оказался крепким и выносливым, терпел боль. Она знала, что он не сможет ее задушить голыми руками — сил не хватит. Да и без кислорода могла обойтись дольше, чем самые лучшие в мире дайверы.

— Твоя доля — сидеть тихо, как мышка, и выполнять наши приказы беспрекословно! Это твоя плата за жизнь! Поняла? — он притянул ее ближе к себе.

Казалось, до контуженного начало доходить, что он 'немного' перегнул палку, но брюнетка, задыхаясь от ярости, не могла оставить это безнаказанным.

Удар в морщинистый лоб ладонью, и охотник ударился затылком о боковое стекло внедорожника. До крови.

Кэтрин успела почувствовать ее запах, прежде чем выпрыгнула из машины.

Ее глаза горели красным огнем, а клыки удлинились от невольно проснувшейся жажды, которую сейчас она не контролировала.

С трудом удерживая себя в сознании, стараясь не отключиться, мужчина вышел из машины следом.

Но вампирши и след простыл в ближайшей роще.

— Стой! — донеслось лишь до ее ушей.

Размечтался...

Кэтрин не знала, сколько прошло времени, пока она брела куда-то в неизвестном направлении, перепрыгивая препятствия, не слишком сильно заботясь о маскировке. Контуженный смог расковырять болезненную рану с помощью топора, другого сравнения нельзя придумать.

Впору упасть прямо здесь на траву и безудержно рыдать, но у брюнетки уже давно не осталось слез.

Все заменила ярость и злоба, которую она пыталась прятать под маской безразличия, хоть и понимала, что никакой надежды на что-либо у нее нет. И все можно было закончить давным-давно, но она почему-то упрямо идет вперед.

Как сейчас девушка брела вперед по улице, не обращая внимания на гудки машины за спиной. Казалось, что Шрам ее выследил, но нет, гудок не похож.

И правда, на ободранной Волге ехало четверо... вампиров. И оборотней. И, похоже, один лугару. Какого?..

— Красавица... — только стоило услышать слово из поганого рта, откуда несло сигаретами и алкоголем так, словно у него там устраивали вечеринку не первую неделю.

Слово и тон, с которым оно было сказано, не оставляли сомнений на то, что нужно этим полудуркам.

Пускай только попробуют. У нее был пистолет, и им она не побоится воспользоваться.

Девушка ускорила шаг, и потом ее остановила рука, что легла на плечо и развернула на сто восемьдесят градусов. Лишь для того, чтобы ее обладатель получил серебро в живот.

— У нее волына!

Кричавший тут же упал с простреленным ртом. Запах хлещущей крови определенно был гораздо приятнее.

Уклонившись в форме тумана от атаки двоих оставшихся, Кэтрин собиралась покончить и с ними, как появившиеся позади противники повалили ее на землю, вырвав оружие.

Ногами эти идиоты бить не умели, но все компенсировали количеством и силой, подаренной проклятием.

Казалось, эта вакханалия ударов никогда не закончится...

— Хватит с нее, — раздалось где-то вдалеке. — Потащили к нам, там разберемся...

Москва. Заброшенные пятиэтажки. 7 июня. 2009 год.

Сознание возвращалось медленно. Сложно покинуть желанное забытье, когда подсознательно осознаешь, что впереди будет только боль. Началось все с затылка, куда угодила пуля. Потом нестерпимое ноющее ощущение в плечах и чуть выше колена.

Оказалось, что я голый по пояс привязан железными цепями к стулу в комнате с железной дверью и замурованным окном. Света не было, впрочем, и рассматривать из окружения вокруг нечего. Только еще один железный стул, накрепко приделанный к полу, заляпанному запекшейся кровью.

Чем же меня обезвредили? Обычной пулей? Да, у оборотней есть шанс выжить после попадания в голову, причем высокий. Но ее еще нужно вытащить, прежде чем жизнь окончательно покинет тело.

Это и сделали похитители...

Я не собирался ждать, пока они вернуться, поэтому пытался вырваться. Цепи плотно приковывали тело к железной спинке, а ножки оказалось не так-то просто оторвать от пола, да и ноги оказались к ним прикованы крепкими наручниками, хоть и дававшими хотя бы маленькую свободу движения. Следовало перекинуться в звероформу, но именно в этот стало ясно, что же это за ноющая боль в конечностях.

Из моего тела торчали кончики игл. Серебряных. Где они их, черт возьми, достали?! И вытащить их не было никакой возможности. До плеч, а уж тем более до коленей зубами не дотянуться. Все продумали...

Через десять минут бесплотных попыток я замер, склонив голову. Страху и отчаянию не давала прорваться злоба и слепая надежда, что меня успеют найти.

Но когда в замке начал поворачиваться ключ, эта надежда угасла.

— Проснулся уже... — заявил вошедший в комнату вампир.

Следом за ним появился тот, кого видеть больше никогда не хотелось. Клим... Но почему-то я не был удивлен. Кому еще так сильно захочется отомстить, чтобы пойти на похищение?

Но теперь умолять или договариваться бесполезно. Я знаю, как хладнокровно предатель умеет убивать...

— Когда этот Игорь заплатит? — вдруг не вовремя спросил вампир Клима.

Ответом ему была матерная тирада, после которой тот вжал голову в плечи и удалился, закрывая дверь.

— Я думал, ты все это по своей инициативе... — пока у меня еще было настроение бить по самолюбию злейшего врага. — А тебе просто опять сунули нож в руку...

Оборотень не стал расщедриваться на ответ, и просто врезал со всей силы мне по лицу, разбивая губу и нос, а также заставив пару зубов шататься.

Опрокинувшись вбок, я сплевывал кровь, параллельно замечая, что бьет-то он рукой, которая была отрезана несколько месяцев назад.

— У меня уже есть своя команда в подчинении, в то время как ты просто мелкая шестерка, — наконец, соизволил что-то сказать Клим, возвращая меня в исходное положение.

Лишь для того, чтобы ударить по скуле с другой стороны.

— Сбродом управлять несложно...

Я нарывался. Потому что нечего терять. Потому что остались лишь отголоски страха. Нет, он не был побежден. Просто исчез сам, так что это не совсем заслуженная победа.

Победой будет умереть здесь, от руки предателя. И никто об этом не узнает. Но моя главная и единственная задача — сделать так, чтобы он не получил от этого никакого удовольствия.

— А ты все еще не заткнешься со своими профессорскими лекциями, а?

Дальше пошли удары по животу, сминающие внутренние органы. Казалось, я захлебнусь кровью, но этот подонок хорошо натренировался здесь.

— Просто я прав... — прохрипел я, воспользовавшись паузой, — и тебя это бесит...

— Бесит? Меня?! — после Клим заржал, как идиот. — Ты думаешь, меня хоть когда-нибудь волновало твое мнение или мнение этого придурка-наставника? Вы можете сколько угодно считать, что вы лучше, выше, чище и прочее...

Вновь сорвавшись на нецензурщину, оборотень вытащил из-за пояса нож с посеребренным лезвием. И без лишних слов воткнул его мне в бедро. Вспоминая уроки, где учили терпеть боль, я сжал зубы, подбрасывая угли в жаровню злобы внутри. Ничего, кроме глухого рычания, мучитель не дождался. И тогда, крепче взявшись за рукоять, он повернул лезвие...

Тихий болезненный вскрик вызвал тот самый зловещий оскал, который так хорошо запомнился:

— Не такой уж ты и крепкий, каким хочешь казаться... Да кем ты себя возомнил? Убиваешь братанов, взрываешь нашу собственность. А на самом деле как я и говорил... Бесполезный и слабый...

Нож уже проделал пусть вокруг своей оси, разрезая плоть и царапая бедренную кость. Лезвие покинуло тело с куском мяса на нем, но это не помешало Климу в следующую секунду провести острием по щеке, оставляя некрасивый шрам...

Дальше последовал сильный удар по голове рукояткой.

— Для начала хватит... Ты меня, сука, умолять о смерти будешь... — слова эхом отдавались в голове, пока я окончательно не отключился.

— Это еще что такое?..

— Ну, а куда ее...

— Я еще раз спрашиваю, что это такое?!

— Баба Юрия, наверное... не знаю...

— Да ты тупой что ли, а?!

Весь этот разговор проходил практически рядом, но с мутным зрением ничего разглядеть не удалось.

— Она одного нашего подстрелила... а другого вообще убила...

— Ну, сажай ее тогда! Добазарим...

Кажется, остался только один анархист. Но добавился еще один запах. Женский, но с примесью вампирского аромата. Что вообще твориться?..

Проморгавшись, я увидел, как неуклюжий увалень-лугару пытался усадить бессознательную черноволосую вампиршу на второй стул.

Но тут она пришла в себе и, телепортировавшись в сторону, с помощью подсечки повалила врага на пол. Как вдруг ее отбросила к стене неведомая сила.

Мгновенно среагировав, я выбросил ногу вперед, все-таки умудрившись надавить на горло анархиста, не давая тому закричать и позвать на помощь. Черт, они же телепаты...

Незнакомка определенно была в курсе, поэтому резко отпрыгнула от стены и оказалась на противнике, впиваясь отросшими клыками в артерию, заставляя замолчать навсегда.

Похоже, охранников снаружи рядом не было. Нужно воспользоваться шансом.

— Развяжи меня, — попросил я, стараясь, чтобы голос звучал не жалостливо и без хрипоты, но вряд ли хорошо получилось. — Я помогу...

— Ты знаешь это место?

— Нет, — оставалось надеться, что мой ответ прозвучал достаточно честно.

— За что они тебя? — подойдя к цепям, поинтересовалась вампирша.

Сомневается. Не уверена, что выберется сама, но при этом не знает, можно ли мне доверять.

— Мы воюем с ними... они просто преступники и убийцы, не более...

Нужно доказать, что я не отношусь к анархистам. Хотя... кажется, брюнетка уже все решила. Два крепких замка, удерживающих цепи, упали на пол.

Какое же облегчение... не только освободиться, но и вытащить эти проклятые иглы! Но стоило встать на ноги, как дала о себе знать рана в бедре.

Я упал на колени, глухо зарычав. Все же постепенно удалось свыкнуться с болью и даже идти, пусть и сильно хромая.

— Лучше перекинься, а я возьму оружие, — предложила незнакомка, вытаскивая пистолет из штанов мертвого лугару.

Несмотря на следы побоев, подчеркнутых оставшейся на губах кровью убитого, она двигалась легко и грациозно, будто ничего и не произошло.

— Я хорошо умею стрелять, — сразу захотелось возразить на это предложение.

— Да, зато их много и они драться умеют. Отберут оружие и пристрелят сами, если не прикроешь...

Пришлось согласиться. Из-за ран превращение было болезненным, но по его окончанию нога перестала хромать так сильно.

— Как тебя зовут хоть? — поинтересовалась брюнетки.

— Максим.

— Кэтрин.

Выйдя за железную дверь, мы двигались тихо по коридору. Здесь точно кто-то проводил несогласованный ремонт, снеся некоторые стены, в том числе и несущие. По крайней мере, это слабо походило на обычные жилые хрущевки, что приходилось видеть.

В одной из комнат перед выключенным телевизором на диване спал оборотень. Голый по пояс и, судя по тому, сколько здесь всякого добра для хорошего наркотического забытья, он сейчас в нем пребывал очень и очень глубоко. Но рисковать нельзя... Если проснется и будет буйным — проблем не оберешься.

Свернуть шею не так просто по привычке, но когда все решает сила, навык не нужен. На его голове остались кровоточащие следы от моих когтей. Стоило обернуться, как взгляд столкнулся со взглядом красных глаз вампирши.

— Я думал, тебе достаточно того лугару...

— Заткнись, — раздраженно буркнула девушка и пошла дальше.

Пожав широкими мохнатыми плечами, я пошел следом. Дальше в большой комнате мы столкнулись с тремя анархистами. Знакомый запах... они были вместе с Климом, значит, и предатель недалеко.

Это окончательно разубедило в первом пришедшим на ум плане побега. А именно расковырять ближайшее замурованное окно...

Совершив мощный прыжок, игнорируя боль в ноге, я кинулся на одного из врагов, в то время как Кэтрин телепортировалась за ближайшее укрытие, нашпиговывая остальных пулями.

Жертва подо мной пыталась сопротивляться, но мои челюсти моментально сомкнулись на чужой шеи, практически полностью ее перекусывая.

— Э, сюда, тут стрельба! — раздалось где-то сверху.

Перехватив у своей жертвы пистолет, я прицелился в сторону лестницы. Но враги появились из бокового коридора. Видимо, там в потолке имелась дыра...

Стоило отвлечься, как с лестницы на меня бросился Клим, на лету приняв звероморфу. Но мне удалось убить двоих, оставляя последнего анархиста Кэтрин.

Как уже говорилось выше, драка в звероформе была моей слабостью. Даже избавиться от разрядившегося пистолета оказалось не так просто из-за длинных когтей. Но зато им удалось ударить повалившего меня предателя висок. Но лишь со второго раза он отцепился, упав рядом на спину. Когти, что впились в грудь, покинули тело, оставив рваные раны.

Но никакой боли. Только адреналин, ярость и инстинкт самосохранения. Я уже хотел было навалиться на Клима в свою очередь, но болезненный удар кулаком по носу заставил откатиться к ближайшей стене.

Вампирше же тоже приходилось несладко. Она и противник-оборотень также остались без оружия. И ей пришлось использовать всю свою ловкость, что уклониться от когтей и клыков. Но телепортации давались не так просто. Для нормального продолжения требовалось больше крови. Благо анархист не блистал умением в драке, а просто махал длинными руками, не позволяя приблизиться.

Но все решилось достаточно просто. Подкат, прыжок, и вот девушка уже вонзила клыки врагу в шею, крепко обхватывая руками-ногами массивное мускулистое тело. Но через несколько секунд телепортировалось в сторону, так что оборотень врезался спиной в стену просто так. Из артерии хлестала кровь, и рана не желала быстро затягиваться. Постепенно анархист так ослаб, что на нормальный удар его просто не хватало. Кэтрин просто подошла спереди и, взявшись руками за морду и затылок, просто свернула шею. После чего, не медля, поспешила мне на помощь.

А дела шли довольно паршиво. Из останков куртки Клим вытащил нож и сразу оказался рядом, не давая уйти от стены. Но смертельный удар удалось остановить, перехватив руку. Без тренировок он бы давно меня зарезал, никакой адреналин бы не помог...

И, тем не менее, предатель все равно оказался сильнее. Острие находилось всего в сантиметре от глаза. Никакие удары коленом в живот не помогали — оборотень стойко терпел боль.

Пока я не отклонился, пожертвовав волчьим ухом, в которое и вонзился нож. Пришлось позволить Климу отвести руку с оружием назад, чтобы освободиться. Но только для того, чтобы подлезть мордой под оружие врага и крепко вцепиться в запястье. Боясь в очередной раз потерять конечность, анархист зарычал и выпустил нож, второй рукой ударив мне по горлу, заставляя разжать челюсть.

Как раз в этот момент на него налетела брюнетка, сделав красивый пируэт, после которого оборотень ушел в сторону, получив по нижней челюсти ногой. Да так, что так начала как-то неестественно смотреть чуть направо.

Пока я мучился с адской болью в гортани, то пропустил почти всю драку, увидев лишь окончание. Окончательно разъяренный Клим схватил Кэтрин за горло и кинул в ближайшую стену. Так оказалась ни к черту, и девушка пробила ее своим тело насквозь. Но все равно отключилась после неприятного приземления.

Казалось, вот он, подходящий момент. Но оборотень оказался не так прост и ждал нападения. Я отскочил назад в последний момент, получив четыре глубоких царапины во все тело.

Никаких слов. Никакого оружия. Просто звериная ярость с обеих сторон, показывая себя во всей кровавой красе с помощью смертоносных черных когтей. Мы просто полосовали друг друга, пока не вцепились друг другу в плечи, вновь заключив себя в противостоянии, сопровождавшееся одним лишь рычанием.

Я переоценил свои силы. Кровь стремительно покидала тело вкупе с открывшейся раной на ноге, на которой стало совсем больно стоять. Клим изначально был в выигрышном положении... его хотя бы не пытали.

Уже в отчаянии пришлось вонзить когти в его череп и при этом не дать ему сделать тоже самое. Но в последний момент что-то изменилось. Кости оказалось пронзить также просто, как и тонкую деревяшку. Не говоря о том, чтобы просто так его сорвать, отламывая от остальной части.

Клим на прощание подарил мне полный удивления и страха взгляд, прежде чем повалился на меня своей тушей, заставляя сделать несколько шагов назад. Только для того, что упасть рядом, глухо хрипя.

Пожалуй, да, такая смерть гораздо лучше. В бою, да и еще и отомстил предателю за смерть Дмитрия. Да... так гораздо лучше...

— Черт! не умирай... — донеслось откуда-то издалека.

Глаза приоткрылись, и я увидел Кэтрин, зачем-то перегрызающую себе запястье. Через секунду в мою пасть полилась теплая кровь, которую с непривычки оказалось не так просто проглотить.

Зачем она это вообще делает?..

Проглотив, казалось, целый литр, я закашлялся и окончательно отключится, впадая в сладкое забытье.

Я от кого-то бежал. Ботинки увязали в глубокой грязи, замедляя ход. Все тело трясло от холода под ледяным дождем. Казалось, стоило обернуться... мой преследователь наверняка отстал... но стоило это сделать, как я врезался в какую-то преграду. Медленно посмотрев вверх, я увидел оскаленную пасть. Это было последнее, что удалось увидеть, прежде чем клыки начали рвать мое тело на части...

Башня Маркуса. 7 июня. 2009 год.

Сивый.

Нападения на собратьев продолжались. Кого-то похищали, а кого-то просто расстреливали прямо из машины при свидетелях. А некоторым удалось отбиваться и даже пристрелить нападавших. Но в общей сумме день заканчивал десятью убитыми и двенадцатью ранеными. А всех пропавших без вести нашли и освободили. Кроме одного...

Светловолосый долго искал Глеба, который, в связи с обстоятельствами, оказался просто неуловим.

Наконец, высшего командира удалось настигнуть в одном из коридоров.

— Нет, мы не нашли твоего напарника, — лишь мельком посмотрев на оборотня, сразу сказал он.

— Тогда дайте мне группу, я его найду.

— Хочешь лезть вглубь территории анархистов? Если он там, то уже мертв. А так мы уже ищем его.

— Но... — пытался возразить Сивый.

— Вас всех предупредили, что могут быть последствия, — высший командир остановился, чтобы закончить мысль. — Идет война, и мы все делаем то, что от нас зависит. Это понятно?

— Так точно... — хмуро по-армейски ответил светловолосый, в то время как Глеб пошел дальше один.

Мало того, Сержант тоже куда-то запропастился. Но хотя бы на звонки отвечает, что уже хорошо.

Но это не значит, что оборотень собирался мириться с ситуацией. Когда еще можно что-нибудь сделать...

Неизвестная квартира. 7 июня. 2009 год.

Я резко вскочил, чем перепугал Кэтрин, которая от неожиданности телепортировалась в сторону. Такое ощущение, что кто-то резко достал меня с того света и вернул обратно в тело... нет, просто последствия кошмара, порожденного в наполненном кровью и насилием мозге.

— Прости... — после первой реакции сразу на ум пришел логичный вопрос, — где мы? Почему она не оставила меня там, а принесла сюда? Хорошо, что тело опять само приняло человеческий облик, иначе бы тащить по городу такую массу даже для вампирши было бы крайне непросто. Да и слишком заметно.

— В безопасном месте, это главное, — успокоившись, ответила Брюнетка, садясь на обветшалый стул неподалеку. — И за нами некому было следить. К тому же я подожгла весь этаж, чтобы замести все следы.

Так вот откуда сквозь сон помнился запах дыма.

— Но, почему? Я думал, наши виды друг друга не любят. Да и вроде эти анархисты, которых мы убили, сотрудничают с Юрием...

Да, Клим говорил о том, что Игорь собирался им заплатить. Вероятно, за мою голову. Черт, а как же остальные? Остается надеяться, что они в порядке. Сейчас, с такими ранами я им не помогу...

Кстати, о ранах. Нога все еще ныла, но больше не кровоточила. Остальные раны уже затянулись, образовав шрамы. Неужели это вампирская кровь так помогла? Стоит это запомнить.

— Я не работаю на Юрия, — коротко ответила Кэтрин, — Даже не знаю, кто это такой.

Одиночка? Тогда что она делает в России? Таким гораздо лучше живется в Европе или Америке, нежели здесь.

Да, это меня сильно смутило. Вряд ли в такую ситуацию часто попадает кто-то из собратьев. На самом деле ненависти к другому виду не было. Только к врагам. И не потому что они от нас отличаются, а лишь потому что хотят нас убить. Все просто. До того, как окажешься в таком положении, когда твою жизнь спас тот, кто не должен был этого делать.

— Спасибо... — наконец, выдавил я, подавляя смущение, — за то, что вытащила. Почему ты решила, что твоя кровь мне поможет?

Вопрос возник после того, как взгляд упал на перевязанное запястье вампирши.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Может, потому что мне помогает. А мы, в некотором роде одинаковы...

Я не понял, что она имеет ввиду. Но спросить не успел, так как был опережен вопросом:

— А как ты стал таким?

— Укусили... — коротко ответил я, не собираясь подробно распространяться относительно своего прошлого.

Не то чтобы принадлежность собеседницы не к нашему или человеческому роду играла здесь роль, просто не хотелось в который раз рассказывать всю историю. Иногда прошлому лучше остаться прошлым.

— Хм... меня тоже. И что ты ощущаешь? Не жалеешь об этом?

Такой мирный разговор, несмотря на ситуацию... я окончательно запутался. Да еще такие вопросы... которые сильно заставляют задуматься.

— Я... не знаю. С одной стороны да, с другой нет.

Вот только с какой стороны не жалею? Лишиться семьи, дома, постоянно жить и знать, что есть враги, желающие твоей смерти... ради чего? Я не мог назвать себя ура-патриотом собственной стаи. Мои мотивы менее идеализированные.

Это не значит, что подобные мысли вообще не приходили в голову. Но тогда, скорее всего, просто успокаивала мысль, что вернуть утраченное невозможно. Не это ли моя мотивация... потому что нет выбора?

— И что же на другой чаше весов? Свобода, сила? Превосходство над людьми? — слегка улыбнулась Кэтрин, закидывая ногу на ногу, что не ускользнуло от моего взгляда.

— Мы не хвастаемся нашим превосходством над людьми, потому что должны сосуществовать с ними бок о бок, — я поудобнее уселся на кровать.

Шесть миллиардов человек против миллионов представителей нелюдей. Эту войну нельзя выиграть. Охота начнется повсеместно, и даже такое преимущество, как возможность кого-то обратить не изменит ход войны. Главный урок усвоен даже слишком хорошо: нельзя обращать кого попало.

— Тебя послушать, вы прям святые...

Нет, это не так...

Финансирование наша стая получает не всегда из легальных источников. Волей не волей пришлось стать частью того, что люди называют коррупцией, рейдерскими захватами, воровством в особо крупных размерах, финансовыми махинациями. Это не значит, что повсюду так. Большая часть доходов абсолютно легальна, но и без нарушений закона не обходится. Не говоря уже об убийствах. И речь не только о вампирах или анархистах...

— Мы делаем то, что нужно для выживания. Но это не значит, что мы устраиваем геноцид или что-то в этом роде...

— Да, насчет первого ты более чем прав, — грустно усмехнулась вампирша, поднимаясь со стула и садясь рядом на кровать, отчего я вновь почувствовал себя неловко.

Но никакого чувства опасности почему-то не наблюдалось. Откуда такая уверенность, что мне удастся просто так отсюда уйти?

Стоило возникнуть такой мысли, как девушка сама разрешила дилемму:

— Перед уходом я стянула кое-какую одежду с пары трупов. Следов крови практически нет...

Она указала кивком на стул немного позади меня. Да уж, с таким экспертом спорить бесполезно. Вампиры видят все не так, как мы, люди, лугару. Они видят ауры других существ, а кровь для их зрительного восприятия так вообще едва ли не светится.

— Спасибо, — поблагодарил я, решив примерить одежду сразу.

А то сидеть перед Кэтрин по пояс голым в одних разорванных во многих местах штанах не слишком вежливо. А куртки и ботинок более чем достаточно. Вторые немного жали, но вполне терпимо. То, что это одежда с трупов, к тому же при этом несла следы жизни предыдущих хозяев в виде запаха — вполне можно смириться. Главное, что жив...

— Да не за что, — махнула рукой брюнетка, улыбнувшись. — Это я должна тебя благодарить. Сама бы я оттуда не выбралась.

Кто знает... но благодарность слышать приятно.

— А как... — я запнулся, резко меняя тему, — ты стала такой?

— В смысле как меня укусили? — девушка расслабленно расправила плечи.

Казалось, мы обсуждаем вчерашние новости по телевизору — настолько непринужденно звучала беседа. Хотя нет, я стоял на ногах, да при этом внешне все равно видно странное беспричинное напряжение. Наверняка, опять отхожу от адреналина и, возможно, клинической смерти, если таковая у оборотней вообще бывает.

— Да...

Я не был уверен, история моего изменения будет столь же интересна. Укушен на улице слабым оборотнем... что может быть глупее.

— Не беспокойся, это не больная тема. Уже нет...

Раз уж завел этот разговор, стоит довести его до конца. Поэтому я вновь сел на кровать чуть поодаль от вампирши.

— Я и... один дорогой мне человек были в лесу, когда на нас напал вампир. Он оказался не просто маньяком-убийцей, а извращенцем психопатом. Укусил меня, но его не тронул. Собственно, это вся история...

Отведя взгляд от ее погрустневшего лица, я решил вновь перевести тему:

— А мне пришлось бежать из родного города... меня засекли охотники, — ее удивленный взгляд не вызвал никаких подозрений. — Лишь чудом удалось скрыться.

— Кого пришлось оставить позади? Семью?

— Родителей...

— Что мешает вернуться? Или переехать с ними куда-нибудь в другое место?

Да, такая мысль приходила в голову, и не раз. Но где в нашем мире будет безопасно? Точно не за рубежом. Но и вообще для испытывая судьбы на таком уровне у меня пока еще нет такой храбрости. Может, страх за свою жизнь — вещь проходящая. А вот страх за близких... это неискоренимо. Навсегда останется слабостью.

— Слишком опасно. Лучше пусть все останется как есть.

Откровенничать я не боялся. Собратья, оформлявшие документы, аккуратно подтерли все бумаги, касающиеся моей прошлой жизни, до которых смогли незаметно дотянуться. Так что проследить мою биографическую линию теперь достаточно сложно. И нужно иметь ресурсы и связи превосходящие наши.

— Даже не знаю, что хуже, — задумалась Кэтрин. — Потерять близкого человека навсегда или знать, что он жив, но ты не можешь приблизиться к нему ни на шаг...

Эта фраза окончательно убедила в том, что не стоит спрашивать, как вампирша дошла до жизни такой. И так все понятно, что произошло.

Но теперь до меня дошло, почему мы сидим здесь и ведем этот разговор. Одиночество. Вот вся причина. Если до этого все плохие мысли как-то проходили мимо, пока шли тренировки и операции, то теперь... может, в этом причина плохого сна и редких кошмаров? Причина, почему не хочется сидеть в четырех стенах, а пойти на очередную перестрелку или драку... чтобы почувствовать себя живым.

Потому что в остальном... я один. Напарники — мои друзья, безусловно, но это не значит близкие отношения. Дружбу навек, как у Сержанта и Сивого. А от других что-то немного, но отталкивает.

Когда все внутри переломилось? Почему это произошло? Я не знал ответа.

Но теперь для меня Кэтрин, что ощущала на своей шкуре тоже самое... проклятье внутри дара... была родственной душой. Наиболее близким человеком. Лучшего теперешний мир предложить не в состоянии.

Я не заметил, как оказался практически рядом с вампиршей, прижимаясь плечом к ее. Она не протестовала, наоборот, прижалась теснее. Время шло, а молчание никто нарушать не собирался, словно боясь испортить момент.

— Ты бы хотела, чтобы все было по-другому? — у меня все же хватило смелости прервать тишину.

При этом я посмотрел в этот раз на лицо брюнетки, больше не отводя взгляд при малейшем ответе с ее стороны.

Чувствительный нюх продолжал улавливать запах. Хоть и есть та примесь, что заставляет внутренне чувствовать себя напряженно при виде вампира, но здесь... здесь не так. Простой женский аромат был гораздо сильнее.

— Будь у меня сейчас возможность вернуться назад? — она повернулась ко мне в ответ. — Не знаю. Не думаю, что жизнь вокруг бы сильно изменилась, не будь мы такими, какие есть.

Да, за исключением того, что ничего не знаешь обо всей этой теневой войне, что проходит мимо людей. И ты счастлив в своем неведении.

Нет. Кэтрин права. Мир вокруг нас останется прежним, даже если мы забудем о существовании тех, кто живет среди человечества. Пора перестать оглядываться и рассматривать варианты, которые никогда не удастся воплотить в жизнь.

Мы были близко к друг другу, чувствовали дыхание. Горячее для обоих. Совершенно не понимая, что делаю, я медленно обвил рукой узкую талию вампирши, придвигаясь ближе, пока наши губы не соприкоснулись в поцелуе. Согласие на который она подтвердила, закопавшись тонкими пальцами в мои волосы на затылке...

Все прошедшее казалось сном. А пробуждением стал момент, когда я стоял в дверях квартиры, провожаемый Кэтрин.

Никаких прощальных поцелуев. Мы не пара. Никогда ей не будем. Не из-за каких-то сложностей. Просто у каждого из нас свой пусть и обязанности. И пусть жизнь девушки так и останется неразрешенной загадкой, то моя как на ладони.

Сложно сказать, стало ли лучше на душе, или это просто временный бальзам, порожденный эйфорией. Но последние сомнения насчет того — кто я и зачем живу — исчезли без следа. И даже если выбор сделан неправильно, нет смысла о нем горевать.

Стоило выйти на улицу, как я узнал этот квартал. Совсем недалеко от родной территории. Нужно только предупредить ребят, что все в порядке. Но до ближайшего убежища стаи меня перехватила одна из машин, занимавшаяся поисками.

Оказалось, что погибло всего несколько наших. Остальные либо отбились, либо их спасли. Отделались малой кровью...

— Как тебе удалось выбраться? — спросил Сивый, которому я сам позвонил по телефону, что одолжил у собрата.

— Анархисты, что меня похитили оказались полными идиотами. Больше мне нечего сказать.

Лгать не хотелось. Но утаивать правду можно, если это никому не навредит. Напарник лишь посмеялся, значит, эту тему можно закрыть навсегда. Никто не должен знать, что произошло в том здании. Кроме того факта, что я убил предателя...

Кэтрин.

Девушка крутила в руке телефон, что отобрала при обыске трупов. Пальцы начинали набирать номер, но вновь и вновь нажимали на сброс. И все же... больше рисковать на сегодня не стоит.

— Ты где была?! — раздалось в трубке рычание Шрама, — Я тебя по всей Москве ищу!

— Я на старой квартире, забери меня, — игнорируя крик, холодно сказала брюнетка.

— Слушай... — контуженный все-таки сбавил обороты, — Я...

— Не делай то, что тебе неприятно, не стоит, — фыркнула Кэтрин и повесила трубку.

Нужны больно его лицемерные извинения... наверняка, делает это лишь потому, что получил нагоняй от Мастера, не более того.

Посмотрев на свое отражение в ванной, вампирша проверила, не осталось ли следов побоев. На лице особо заметных уже нет. А то начнутся лишние вопросы... впрочем, полностью их избежать нельзя. Не лучшего вида одежда даст о себе знать. И улики могут остаться в этой квартире. Что ж, сама виновата, но другого варианта не было. Кроме как оставить ни в чем не повинного парня умирать...

Не повинного? Быстро скакнуло мнение к этим тварям. Она не всегда была согласна с радикальными догмами Ордена, но разделяла убеждения охотников.

Ладно, нет смысла об этом думать. За ошибку чуть не поплатилась жизнью, в следующий раз все будет иначе. Если этот следующий раз вообще выпадет.

Каждый день Кэтрин ожидала, что проснется и увидеть пистолет с глушителем, что прекратит эту жалкую пародию под названием 'жизнь'...

Москва. Гостиница Космос. 7 июня. 2009 год.

Юрий.

— Ты! Будешь! Слушать! Мои! Приказы! — выкрикивал при каждом ударе лидер московских вампиров, пока бил Игоря по лицу, держа за горло.

Тот не сопротивлялся, несмотря на сильную боль от ударов по ранам на лице, незажившим до конца после взрыва.

Отведя душу, Юрий пнул подчиненного в живот, и тот врезался в стену совсем недалеко от стоящего рядом человека в очках и деловом костюме. Тот стоял, скрестив руки на груди, безразлично наблюдая за избиением.

— А ты! — вампир указал на него, — Тут не обошлось без твоего совета. Этот подонок самостоятельно мыслить не умеет!

— Боюсь, вы ошибаетесь, — возразил человек, — Лейтенант Игорь обладает хорошим интеллектом. Ему нужна лишь возможность, чтобы развернуться.

— Замолчи, Павел, — резко прервал его Юрий и вновь обратил взгляд лейтенанта, что сплевывал кровь на хороший ковер, сверля лидера холодным взглядом.

Короткая стрижка, бандитские черты, кожаная куртка. Если бы не статус, его можно было бы легко принять за анархиста. Рядом с более аристократичным главой московских вампиров и одетым с иголочки Павлом он смотрелся несколько нелепо.

— Ты платил этим придуркам из своих денег?

— Да, из своих, — подтвердил Игорь. — Я должен был отомстить за то, что они сделали.

— Нашел кого нанимать...

— Но своих людей вы бы мне не дали.

— Да. Не дал бы, — Юрий сел в свое кресло. — Потому что у нас есть дела поважнее, чем твоя маленькая личная месть. Мог бы и сам подкараулить их у подъезда. В девяностые у тебя была большая практика...

Игорь оскалился, когда тот вспомнил о его прошлом:

— Нет смысла мериться происхождением.

— Да? А я вот, думаю, стоит...

— Семьдесят лет назад ты был бы ниже меня, власовец...

— Пошел отсюда!

Чувствуя свою небольшую победу, лейтенант покинул кабинет.

— А ты, серый кардинал, останься, — велел Юрий.

Павел поправил очки и внимательно посмотрел на вампира.

— Убей его.

— Что, простите?

— Убей Игоря. Пусть он сдохнет. Мне все равно как. У тебя неделя, — взгляд Юрия показывал всю серьезность намерений.

— Нет, — спокойно возразил человек.

— Нет? Что, уже теперь не такой крутой, да?

— Дело не в этом. Он хороший вампир...

— Он отвратительный вампир, невыполняющий приказов, вот он кто, — процедил лидер.

— Это была моя идея.

— Аха... я так и думал. Но почему ты так за него впрягаешься?

Не удостоив Юрия ответом, Павел спокойно вышел из кабинета, оставив того багроветь от ярости в своем кресле.

Москва. Башня Маркуса. 10 июня. 2009 год.

После похищения мне даже дали двухнедельный отпуск с работы. Но я воспользовался им лишь для того, чтобы отдохнуть от операций. Достаточно кровавых событий на этой неделе, пожалуй.

На обычной работе все шло своим чередом, и это радовало. Хотя, изредка казусы все равно случались. Как сегодня, ни с того ни с чего на этаж поднялся незнакомый человек.

Нет, это не значит, что такого не бывало. Но обычно люди, что поднимаются сюда, в курсе происходящего.

— Макс, человек этажом, кажется, ошибся, проводи, — быстро смекнул начальник отдела, параллельно разговаривая с другим работником.

Поднявшись со своего кресла, я увидел мужчину в костюме, внимательно осматривающего офис, держа в одной руке бумагу, а в другой небольшой дипломат.

Андрей.

Бывший следователь не мог поверить, что удача когда-нибудь повернется к нему лицом после того, что произошло. Кажется, тут не обошлось без Сергея Геннадьевича, что хотел помочь после того, как он потерял работу. И отказ, похоже, его не остановил.

Но что б настолько... работа в богатой фирме адвокатов одного из замов... странный выбор. Этот вопрос он обязательно задаст на собеседовании. Вот только найти бы нужный кабинет.

Пропуск ему выдали гостевой, но вот в бумагу с точным местонахождением кабинета выдали, похоже, с ошибкой.

Нужный офис должен был иметь номера кабинетов, но на этом этаже их не было. И работники этого офиса сразу на него как-то странно посмотрели, будто быстро смекнули, что здесь ему не место.

Тут подошел молодой черноволосый парень. Достаточно молод для работы в таком месте. Похоже, родители пристроили, не иначе.

— Простите, вы не поможете? — Андрей опередил молодого человека, — Мне нужно пройти сюда...

Тот лишь на секунду взглянул на бумагу и тут же выдал ответ:

— Это этажом выше. Тут небольшая ошибка.

После чего он подошел к лифту и нажал на кнопку.

— Спасибо большое, дальше я сам...

— Там можно запутаться в коридорах, я покажу, на всякий случай. — настоял парень.

Странное это дело. Обычно офисные работники стремятся отвязаться ото всех, чтобы не мешали работать. Похоже, каждый зарабатывает здесь достаточно денег, чтобы быть вежливым.

Почему-то его собеседник избегал прямого взгляда. Или это потому что бывший следователь так пялится на всех остальных, будто каждый человек рядом — подозреваемый?

— Вам повезло получить работу в таком месте, — заметил Лавров.

Правда, с ним вопрос еще не решенный. Но выглядит все многообещающе.

— Думаете? — усмехнулся парень, но тут же поправился, — Да, вы правы.

Похоже, сидение перед компьютером весь день действительно сводит молодежь с ума.

У нужного кабинета они попрощались.

— Спасибо, — поблагодарил Андрей.

Ответом был лишь простой кивок. И лучше бы этот взгляд был просто безразличным, нежели настороженным...

ГЛАВА 5.

Убежище охотников. 25 июня. 2009 год.

Кэтрин.

В промозглой темной комнате за обшарпанной стеной капала вода из протекающей трубы. В спартанской обстановке привлекало внимание лишь разобранное оружие, лежавшее на деревянном, покосившемся от времени столе. А еще пакетик донорской крови, накрытый полотенцем, в тумбочке без дверцы, рядом с кроватью.

Свет отключен не в целях экономии электричества. Разрешалось использовать маломощные лампы хоть целый день — на ладан дышавшие бензиновые генераторы еще могли справиться с этой нагрузкой. Вентиляция же подключена к относительно новым, выпуска года девяностого. Все это место разваливалось.

И не то чтобы брюнетка собиралась отсрочить печальный конец. Просто с вампирским зрением ей не нужен был свет. Да и темнота словно стала неосязаемым другом, в котором можно раствориться, забыв обо всем.

Кроме жажды. Взгляд зеленых глаз вновь на секунду упал на злосчастный пакетик в тумбочке напротив. Хотелось броситься вперед, разорвать его зубами...

Нет, не сейчас.

Кэтрин лежала на кровати, большей частью времени глядя в потолок, пытаясь справиться с отвратительным чувством.

Клыки то и дело удлинялись. Горло мучило шершавое ощущение, и его не смыть обычной водой. А тело наполнено слабостью и леностью. Стоит попробовать в таком состоянии применить способности, как слабость смениться болью, а жажда — настоящим обезвоживанием. Так можно и убить себя.

Что иногда искренне хотелось сделать. А еще лучше забрать с собой нескольких особо рьяных сволочей, считающих себя высшим сортом лишь по тому, что являются людьми.

Но лишь одна причина удерживала девушку от этого. Равно, как от того, чтобы сбежать отсюда, несмотря на наличие множества возможностей.

Нельзя просто так бросить родного человека, который к тому же рискнул не только своим положением, чтобы сохранить ей жизнь. Хоть и дал лишь иллюзию, жалкую пародию.

Это не значит, что каждый, кто проходил мимо, плевал в спину. Были и те, в первую очередь охотницы, готовые нормально общаться. Но это слишком тяжело. Все время наблюдать взгляд, полный жалости... невыносимо.

И, словно борясь со своей сущностью, Кэтрин терпела до последнего. Словно глупое сопротивление способно исцелить проклятое тело.

Обычно вампирам нужно поллитра крови раз в несколько месяцев, чтобы нормально существовать. При условии, что не придется растрачивать запасы попусту, в том числе на сильные физические нагрузки. А если драться, то хорошее пополнение нужно после каждой битвы.

Вот и сейчас. Недавно пришлось валить особо ретивого оборотня в лесах, и снова жажда после боя. А он был знатным. Беглец едва не задрал этого контуженного придурка Шрама. Девушка не первый раз спасла ему жизнь, не получив ни простого спасибо, ни даже одобрительного кивка в ответ.

Впрочем, после недавнего бунта отношение охотника к брюнетке ухудшилось. И ведь раньше казалось, что дальше некуда... Теперь вообще не разговаривал, только в самых крайних случаях. Но вместе с тем стал терпеливее слушать ее болтовню и даже не огрызался. Хотя, в тоже время, девушка больше не пыталась злоупотреблять полученной возможностью. Ибо обязана им нагоняю от Мастера. А когда у контуженного вновь шарики за ролики заедут — тут любые предсказатели разводят руками.

Почему глава Ордена определил именно его в напарники? Странный выбор. Может, лишь по тому, что именно этот человек может защитить Кэтрин? Слишком поздно для защиты... да и если не смог защитить любимый человек, то что говорить о бессердечном Шраме?

Лес в двадцати километрах от Челябинска. 5 января. 2008 год.

— Не снимай с предохранителя раньше времени, — сделал замечание Хантер.

— Вампиры гораздо быстрее. Лучше всегда быть наготове, — твердо возразила Кэтрин, но все же поставила пистолет Стечкина на предохранитель.

Охотник усмехнулся и слегка хлопнул ее по плечу, словно неумелого салагу. Вот такой он был. Внимательный и мягкий, но все равно строгий.

— А если окажется ложная тревога, например, заяц, начнешь стрелять и спугнешь цель.

— Это не первая моя охота, — буркнула брюнетка и упрямо пошла вглубь леса.

Машина осталась на обочине лесной дороги.

— Я в курсе, — Хантер быстро нагнал, на ходу проверяя серебряные патроны в револьвер и пистолете-пулемете. — Но все равно не стоит пренебрегать простыми правилами. Иногда они не только спасают жизнь, но и способствуют успеху в охоте.

После чего добавил:

— И это твоя первая охота в главной роли. Так что не расслабляйся.

До этого девушку брали в группу, обычно составляющую пять человек и две собаки. Сейчас, с новым способом выслеживания нечисти, такая группа требовалась только для большой зачистки.

— Просто у тебя паранойя, — не уступала Кэтрин.

— Да, сейчас у меня паранойя. Потому что эти ноу-хау сведут Орден в могилу. Раньше охота была действительно охотой. С выслеживаем жертвы, изучением всех ее привычек и прочего... а теперь это лотерея. На кого попадем...

— Зато мы знаем точное место и время, где будет та или иная тварь. Удобно, — усмехнулась девушка.

Но Хантер не разделял этого мнения, много раз споря с Мастером. Пока не сдался.

Их путь пролегал глубже в чащу. Чем ближе становилось нужное место и подходило нужное время, тем медленнее двигались напарники, выбирая наименее заснеженный путь.

Первым цель увидела брюнетка и тут же сделала пару жестов, означающих боевую готовность. Охотник лишь коротко кивнул и, взяв пистолет-пулемет двумя руками, отошел немного вправо, целясь в серую фигуру.

Короткая очередь распорола грудную клетку жертве. Следующие же несколько выстрелов от Кэтрин заставили упасть на одно колено, пока пули продолжали застревать внутри проклятого тела.

— Вперед, добьем, — коротко скомандовал Хантер.

Все сработано без сучка, без задоринки. Но стоило им приблизиться к задыхающемуся от внутреннего кровотечения врагу, он вдруг задышал нормально и поднялся с колен, медленно оборачиваясь.

Голубые глаза, пепельные волосы, черты коренного европейца. Совершенно не похож на местное отребье, что встречалось в лесах и небольших городах.

Элегантный серый костюм с дорогим пальто поверх оказался безвозвратно испорчен. Разорвав все пуговицы, вампир проверил стремительно затягивающееся раны. Глаза охотника широко раскрылись, и он начал медленно отступать.

— Беги, — лишь коротко скомандовал он Кэтрин.

— Еще чего...

— Не спорь!

— Какая разница? — вмешался кровосос. — Ты же понимаешь, что вы оба мертвы, стоит мне этого захотеть.

Голос холодный, но в тоже время не лишен издевки. Он хорошо говорил по-русски, но не мог скрыть немецкий акцент. По крайней мере, даже не пытался.

Девушка не стала ждать, пока противник сделает первый шаг и выстрелила. Но тот словно предугадал движение и отклонил голову в сторону.

— Хорошо стреляешь...

После чего вампир бесследно исчез, растворившись белым туманом в воздухе. Охотники безрезультатно оглядывались по сторонам и даже начали отступать к машине.

— Что это за тварь? — прошептала брюнетка.

Да, ей было страшно. Такие раны смертельны. Сердце уже должно остановиться. Но он даже от пули уклонился! Даже в кошмарах не встречались бессмертные монстры

— Он сильный вампир... такие здесь редкость... — понимая, в какую ситуацию они вляпались, прошептал Хантер.

Сигнал бедствия уже отправил по спутниковому телефону. Но группа поддержки прибудет нескоро в такую глушь.

Отступление же продлилось недолго. Кровосос появился из ниоткуда. А потом еще один — точная копия.

Первый схватил охотника позади, крепко, до хруста ребер сжимая грудную клетку. А второй заломал девушке руку, при этом заставив отклонить голову назад, дернув завязанные в длинный хвост волосы.

Несмотря на боль, мужчина не растерялся и, бросив пистолет-пулемет, отвлекая противника, выстрелил в ногу копии, заставляя ее раствориться.

— Отпусти ее!

Вампир держал девушку так, чтобы охотник не смог прицелиться:

— Все-таки ваша часть Ордена на что-то сгодится. Я ждал оборотней, но пришли вы. Поразительная интуиция...

Он сильнее отвел в сторону руку, заставляя Кэтрин вскрикнуть от боли:

— Стреляй! Прямо через меня!

— Он не сможет, — ощущая полное превосходство, усмехнулся вампир. — Выстрелить в такое красивое лицо очень сложно... — тут он сделал паузу. — У вас ведь суровые законы? Не так ли?

Хантер понял, на что намекает нечисть, но ничего не сказал, продолжая целиться во врага. Выжидая один лишь только шанс...

И кровосос его предоставил. Впившись длинными клыками в сонную артерию девушки. Но не успел он насладиться свежей кровью, как во лбу появилась аккуратная дырка.

Оказавшись на свободе от лап нечисти, Кэтрин медленно осела от накатившей слабости.

Сейчас Хантеру было все равно. Несмотря на внешнее хладнокровие, внутри крутился поток противоречивых эмоций. Среди которых можно выделить одно главное и самое сильное: чувство вины...

Выпустив еще несколько пуль вампиру прямо в голову, мужчина подхватил брюнетку и побежал со всех ног к машине.

Он не уже не знал, действительно ли вновь оживший вампир появлялся перед глазами или это плод воображения.

Но охотник пришел в себя только когда вырулил на оживленное шоссе.

— Убей меня... — с мольбой прошептала Кэтрин, трогая две небольших ранки на шее, прекрасно понимая, чем все обернется.

— Все будет нормально, — убеждая больше себя, чем ее, ответил Хантер. — Мы разберемся с ситуацией. Главное, успокойся и не делай резких движений...

Словно она ранена... как же. Уже через минуту от следов укуса ничего не осталось, а девушка потеряла сознание.

Убежище охотников. 25 июня. 2009 год.

Так и закончилась карьера охотницы на нечисть, не успев толком начаться. В первое же полнолуние для Кэтрин все изменилось окончательно. До этого обострились чувства, появилась сила, превосходящая человеческую. А после полнолуния страшная жажда, с которой приходится жить.

По кодексу Ордена нужно пристрелить себя, если укушен. Потому что позже потеряешь все человеческое. И жажда жизни пересилит чувство долга.

Насчет второго чистая правда, но вот изменений в характере вампирша не чувствовала совершенно. Но любой фанатичный охотник назовет это ложью или самообманом.

Ее пощадили лишь по просьбе Мастера. Хантеру даже не пришлось долго его умолять. И после этого репутация обоих пошатнулась.

Все знали, что девушка приходится старику двоюродной внучкой. И понимали, что тот просто не мог на старости лет убить родную кровь. Тем более, когда больше никого не осталось.

Жена умерла от рака еще в пятидесятых. Через десять лет сын погиб на охоте от лап оборотней, даже тела не осталось, чтобы похоронить. Сестра, от которой родился отец Кэтрин, погибла во время Второй Мировой на тихоокеанском фронте, работая медсестрой в госпитале.

Семья так и продолжала жить в Штатах, в то время как двоюрдный дед продолжал войну с нечистью в России. Только никто об этом не знал. По военным сводкам он числился пропавшим без вести на Западном фронте в сорок четвертом.

О его существовании вампирша узнала только в двенадцать лет. Сразу после того, как родители случайно попали под горячую руку вампиров и лугару, которые решили устроить разборку в Лос-Анджелесе. Ей удалось спрятаться, но она видела их смерть... хоть и сейчас остались лишь расплывчатые воспоминания.

После чего Кэтрин едва ли не похитил незнакомый человек из приюта. Впрочем, ей тогда было совершенно все равно...

Первая встреча с двоюрдным дедом состоялась где-то в глубокой окраине Москвы. Он рассказал ей, что к чему и заявил, что будет о ней заботиться по мере сил.

Но девушка протянула только год, прежде чем сказала своему попечителю-охотнику в квартире столицы, который умер через несколько лет, что собирается стать такой же, как дедушка.

После долгих споров и уговоров, Кэтрин все же начала тренировки, параллельно продолжая изучать русский язык. Хотя, среди охотников спокойно ходил как английский, так и немецкий.

Именно поэтому сейчас вампирша находилась в статусе унтерменши. Именно это слово, означающее 'недочеловек' было использовано по отношению к нечисти, что служила в рядах Ордена. Девяностые стали самым тяжелым бременем для организации, поэтому даже укушенных не убивали. Но когда пара представителей решила выйти из игры и уйти на покой, Мастер приказал расправиться с ними со всеми.

Вот и сейчас другие охотники шептались о том, как старик решил войти второй раз в ту же самую реку. Девушке было невероятно жаль его, но они и до этого мало общались, а сейчас еще больше отстранились друг от друга. Точнее, отстранилась она сама, не желая еще сильнее вредить...

Большую часть ее жизни теперь занимал Хантер. После инцидента на охоте один из лучших охотников Ордена, казалось, разваливается на глазах. Долгое время он избегал Кэтрин. К соратникам также стал холоден. Вдобавок начал пить после каждой миссии. Хотя, до этого он казался девушке самым крепким в организации.

Когда их пути пересеклись, он уже заканчивал обучение. И участвовал в ее становлении, как охотницы. Видеть, как близкий человек постепенно разваливается на части... даже боль от вампирского существования не идет ни в какое сравнение.

В конце концов, подавив жалость к себе, Кэтрин решила помочь охотнику. Поначалу получалось не слишком. От совместных миссий тот отказывался. А между ними приходилось заниматься настоящей охотой, чтобы суметь отловить мужчину, а уж тем более, разговорить.

Так и шла жизнь, пока перед последней своей операцией Хантер не признался в своих настоящих чувствах, сказал, что не сможет никогда заслужить прощения. Не только перед ней, но и перед самим собой.

Девушка призналась в ответных чувствах. Совершенно искреннее, а не затем, чтобы лишь только поддержать...

В их последнюю ночь он сказал, что после последнего задания они убегут отсюда и начнут все заново. Тогда Кэтрин была готова пойти с ним хоть на край света, даже бросив родного деда, чего не решилась бы сделать сейчас.

Но он погиб. Убит двумя оборотнями. И лишь одного из них удалось найти. Но после страшной новости, от которой все внутри оборвалось, больше не было слез. Их хватило на родителей, на себя после обращения, но не для любимого...

Казалось, что ненависть к этим тварям отныне будет безграничной, но... тот волк помог ей сбежать, сражался против своих же собратьев. Да, потому что стаи враждуют, но ведь оборотню ничего не стоило просто сбежать, бросив девушку на произвол судьбы.

Поэтому вампирша не могла поступить иначе, как помочь в ответ. И теперь... похоже, жизнь не может обойтись без противоречивых ощущений. Стоило лишь взглянуть в глаза, чтобы понять — он такой же заключенный в собственной судьбе, как и сама Кэтрин. Выбрал судьбу, которая не по нраву, потому что чувство долга сильнее, чем эгоизм.

Хоть их дороги разошлись навсегда, осознание похожести их судеб придавало сил. Доказывало, что выбранный путь правильный.

Он сражается за своих собратьев, она будет сражаться за своего деда. Может, не вся нечисть плохая, но солидная часть все еще представляет угрозу для людей. Иначе бы Мастер не сражался столько времени из-за одних лишь предрассудков.

А чтобы сражаться придется принять себя такой, какой есть...

Пакетик с кровью моментально оказался в руках. Клыки разорвали хлипкий полиэтилен, добывая прекрасный нектар. Казалось, прошло мгновение, и теперь он совершенно пуст. Язык прошелся по окровавленным зубам, смакуя остатки трапезы. Обычно после такого мучил гнев из-за того, что пришлось поддаться слабости... но не сейчас.

Тело наполнялось силой, которую хотелось применить по назначению. Отныне так и будет. Больше нельзя прятаться от своей сущности.

Поднявшись с кровати и включив свет, девушка поправила черные волосы и завязала их в аккуратный хвост. На губах крови не осталось, хорошо. Только пришлось сконцентрироваться, чтобы покрасневшие зрачки вновь вернулись в норму. Пару раз она по неопытности умудрилась напугать парочку охотников. А один даже ударил ее, но получил жесткий нагоняй от Мастера.

Теперь Кэтрин собиралась попроситься на очередное задание.

Будет непросто. Расследование дела с предателем ничего не дало, лишь еще больше отдалило Мастера от остальных. Бунт пока не зрел, потому что основной костяк охотников понимал обстоятельства. Но еще пара таких тревожных звоночков, и все может закончится плачевно. В том числе для нее. После 'отставки' главы Ордена она станет первой жертвой нового порядка. Вот почему именно сейчас деду так важна ее поддержка. Уход ничего не даст, лишь усугубит ситуацию... таких разговоров за спиной она наслушалась.

Но стоило выйти из комнаты, как донесся другой шепоток.

— ...Бер говорит, что состояние близко к критическому... — нечеловеческий слух уловил разговор двух охотников в другом конце мрачного коридора убежища.

— И что дальше? — сказал второй голос. — Предлагаешь бежать?

— Нет, просто нужно быть готовым к последствиям... надеяться, что доктор знает, что делает.

Ладно, не ее дело. Игнорируя затихших сплетников, девушка отправилась куда планировала.

Москва. Башня Маркуса. 26 июня. 2009 год.

Маркус.

Вожак внимательно рассматривал расчерченную разными знаками и линиями подробную карту Москвы, развернутую на добрую половину стола для конференций.

Его помощник, отложив вечную папку с документами, с которой никогда не расставался, проводил толстым карандашом линию на западе, ограничивая Рублевку и солидную часть территории рядом.

— Вот такую придется организовать оборону, чтобы защититься от удара в спину, — отложив карандаш, заявил Семен.

— Я не согласен, — Глеб, стоявший напротив оборотней, перечеркнул линию помощника маленькими штрихами и отодвинул границу прямо к территории лугару. — Так у них не будет большого пространства для маневра. И мы сразу заметим, если они начнут доставать свою законсервированную технику.

Маркус покачал головой и отошел к окну. Его белый глаз, незримо для остальных, сверкнул небольшой вспышкой.

— Если мы выставим оборону прямо у них под носом, им это крайне не понравится...

— Мы здесь живем не для того, чтобы доставлять им удовольствие, — возразил здоровяк, хотя внутри тут же об этом пожалел

Но продолжал гнуть свою линию:

— Это наш город. И они должны это понять. Нельзя давать им волю...

— У нас договор Глеб, — слегка обернулся вожак. — Договор, который заключен после проигранной войны. Они сами любят нарушать поставленные условия, но не прощают, если это делают враги. А у нас и так мобилизуются вампиры и анархисты.

— Кое-в-чем Глеб прав, — вмешался Семен, забирая папку со стола. — Неизвестно, какую помощь окажут лугару формальным союзникам. Одни только инструкторы могут создать немало проблем.

Казалось, Маркус размышлял над ситуацией. Но на самом деле решение принято уже давно.

Война, к которой готовились враги, нужна для того, чтобы дестабилизировать обстановку в стране, а заодно лишить их поддержки правительства. Тогда и финансовая ситуация станет весьма неблагоприятной. А самые главные войны еще только предстоят...

— Контингент лугару составляет двести восемьдесят два человека. Возможно, кого-то заслали к анархистам, но в основном мы располагаем именно этой цифрой.

Разведка хорошо постаралась и еще давно выяснила более-менее точное число.

— Я так полагаю, Эдвард и другие командиры считают эту угрозу несущественной? — попробовал уловить мысль собрата Глеб.

— Нет, только Эдвард, — поправил вожак. — И я склонен согласиться. Дитрих, может и сорвиголова, но не такой дурак, чтобы лезть в пекло без причины. У них здесь совсем другая задача.

— Оборона Москвы — только моя задача.

— А твой коллега занимается всей европейской частью России. Так что тебе стоит прислушиваться к его советам...

Стремясь пресечь разгоревшийся спор, Семен приблизился к вожаку:

— Это не Мальком. Дитрих гораздо опаснее своего предшественника. Стоит ему почувствовать...

— И что? — обернулся Маркус. — Он выкатит Хамви и военные транспортники. Мы — танки. Дитрих опасается, что мы сразу к этому придем. Они не готовы к партизанской войне, как вампиры со своими шестерками анархистами. Да, кстати, как у Волка с оружием? — разговор неожиданно перешел к высшему командиру.

— Поставки продолжаются, — хмуро доложил тот. — Они стали умнее, постоянно перевозят боеприпасы с места на место. Стоит выцепить один грузовик, как тут же слетается целая банда. Среди оперативников есть потери... нужны солдаты.

— Солдаты будут нужны, когда станет жарко. Отзывай своих людей. Будем воевать с уже имеющейся расстановкой сил...

А в данный момент она выглядела не слишком радужной для оборотней. Американские вампиры располагались не только в столице, но и в других городах России. Тоже результат ужасных условий договора тысяча девятьсот девяносто четвертого года.

Мобилизация сил проходит и там. Но там хотя бы один фронт, а не два или три.

Самая главная проблема — максимально скрыть войну от людских глаз. Придумать объяснение. Впрочем, это проблема средств массовой информации.

В остальном вампиры тоже не идиоты, понимают, что секретность превыше всего. Хотя, некоторые могут наплевать на главное правило, и тогда уже на сцену выходят телепаты-лугару, способные промывать мозги людям. Не всем, но можно снизить риски.

Другие командиры настаивают на введении военного положения, пригнать танки и покончить с проблемой раз и навсегда. Он запретил.

Нет смысла стрелять по мухе из пулемета...

— Если по этому вопросу все, перейдем к следующему, — не дождавшись новых аргументов, Маркус сел в кресло во главе стола, расстегнув серый пиджак

Черная рубашка также была расстегнута на верхнюю пуговицу. Галстуки вожак никогда не любил.

Взгляд опять коснулся Глеба, и тот не выдержал, обратив взор на черный плазменный экран. В особенности тяжело смотреть на белый глаз без следа зрачка. Каждый из оборотней, видевших его, задавал вопрос — почему так?

У каждого собрата организм регенерирует до изначального состояния. Конечности, глаза — все со временем отрастает и принимает обычный вид. Поэтому нелюдям невозможно сделать пластическую операцию...

Но даже если вопрос задавали в открытую некоторые смельчаки, оборотень попросту не отвечал.

— Последние детали встречи с послами оборотней медведей и лисов, — Семен вытащил бумагу из папки и положил перед Маркусом.

Тот взял лист и быстро пробежал глазами по тексту.

— А посол лисов крайне привередлив...

— Англичане, что с них взять, — пожал плечами помощник.

— Ладно, будет, как они скажут. Встречаться с каждым по отдельности нет времени .

Война на носу.

— Глеб, как дела с безопасностью? — вернув бумагу, обратился вожак к высшему командиру.

— Никто ничего не заподозрит. Маршруты от аэропорта проложены по окраинам города. Несколько путей отхода. В самом комплексе поработали люди-разведчики. Потом лишь останется за час до встречи расставить людей.

— Хорошо, а прикрытие?

— Все готово. Инвесторы прибудут в назначенный срок, а потом просто уйдут через черный ход. Но все равно придется оставить нескольких наших бизнесменов со свитой для массовки. И замаскированных оперативников.

— Набери кого не жалко...

— Прошу прощения? — вдруг переспросил оборотень.

— Я говорю о бизнесменах.

— Конечно, — поняв свою оплошность, кивнул Глеб.

После небольшой паузы, Маркус поднялся с кресла:

— В таком случае закончим нашу встречу. Да, и насчет этого... — он указал на карту, где была прочерчена линия до Рублевки. — Увеличь пока число патрулей. Просто на всякий случай. Но на границе, предложенной Семеном...

Убежище охотников. 27 июня. 2009 год.

Шрам.

— Мы должны отключить ее, это слишком опасно!

Спор с Мастером возникал почти каждый день. С каждым из авторитетных охотников.

— Шрам, не стоит торопиться, — возразил Коготь, уже более-менее оправившийся от полученных трав. — Такие кризисы уже бывали.

— Зато доктор Бер говорит, что грядет кризис, который может нас уничтожить! Притаскивать эту тварь — главная ошибка Ордена. А вы как-то умудрились подладить ее под свои нужды!

Мастер стоял вместе с остальными в коридоре, ведущим в лабораторию, не вмешиваясь в спор. Казалось, что усталость на лице становилась все виднее по мере того, насколько дальше заходил спор.

— Хорошо, что ты хочешь сделать? — попытался воззвать к голосу разума Коготь. — Пойти туда и отключить ее? Погубишь всех нас, а так есть шанс.

— На что? — понизил голос охотник, но ожог на лице изредка продолжал дергаться. — Мы получаем цели, а на нас устраивают засады и убивают. Прекрасный расклад.

Но нападения на Орден все же прекратились. На месте либо ничего не находили, либо все проходило по маслу, даже на обратном пути. Если предатель и существует, то он затих и не дает о себе знать.

— Мы оставим все, как есть, — сказал свое слово старик. — Будем вести себя осторожно. Шрам, пойдем со мной.

Охотник последовал за главой Ордена. Когда они отдалились от остальных, тот быстро зашептал.

— У меня есть задание. Еще одно место в другом городе. Дикие оборотни. Возьми с собой Кэтрин...

Шрам остановился, недоверчиво глядя на Мастера.

— Вы хотите защитить ее? Значит, не уверены в своем решении?

— Нет, просто она просилась на досуге на миссию, а подходящей не было. Теперь есть. Это приказ.

Охотник притворно плюнул себе под ноги, но спорить не стал.

Москва. Недалеко от МКАД. 28 июня. 2009 год.

— ...да, хорошо там этим чертякам... — закончил Сивый, пока мы проезжали по МКАДУ.

Неподалеку располагался один из самых дорогих районов столицы, где инкогнито расположились лугару.

Там раньше ничего не было, но вскоре прошла застройка, и они перебрались поближе. Много слухов и домыслов ходит о том, чем они там занимаются. Впрочем, про Америку, где их родина — тоже.

Взаимная ненависть, как оказалось, в отношении этого виду будет поглубже, чем с вампирами. Открытых конфронтаций было не так много. Основные: Вьетнам и Афганистан. А вот противостояние другого рода в пору Холодной войны происходило на протяжении десятилетий.

Впрочем, это неизбежно. Кто-то же должен занять место главного врага после вампиров, когда те потерпели поражение во Второй Мировой.

Мне хотелось узнать историю нашего вида подробнее, но никаких архивов, как оказалось, не велось. Нельзя создавать лишние улики. Поэтому приходится полагаться на сведения более старших собратьев. Впрочем, зачем им врать?

Вообще, в плане секретности мы уделывали многие спецслужбы. Конечно, были и свои жертвы. Нельзя иметь какую-либо известность. Круг общения ограничен, нельзя заводить знакомства с кем попало.

Может, именно из-за этих рамок в душе пришлось пока поставить крест на то, чтобы заводить отношения. Нет, среди нашей стаи полно обаятельных девушек, но эта ограничение словно создавало иллюзию того, что любой неосторожный выбор может стоить всего.

Да и работа как-то не располагала к отдыху в объятиях прекрасной половины. Убийства взрывом склада и уничтожения логова анархистов не ограничились. Приходилось убирать даже зарвавшихся собратьев. Впрочем, никакой жалости к ним я не испытывал, окончательно ожесточившись. Каждый делает свой собственный выбор, и у каждого есть последствия.

— Ты бы хотел жить в таком доме? — уютно расположившись на переднем сиденье новенькой черной Вольво, я просто отдыхал, жмурясь от лучей полуденного солнца.

Патрули вокруг территории лугару — частое явление. Но нашу группу сюда забросили первый раз. Сивый даже пытался возмущаться, но приказ есть приказ. Придется ему ездить в любимые клубы издалека после работы.

Приходилось в них бывать. Но там пар выпускают те, кто любит шум и толпы народы. Сержант был солидарен со мной в плане тишины, хоть открыто и не заявлял.

— Там, справа, — вдруг он подал голос, указывая с заднего сиденья на какого-то мужика.

Тот тяжело дышал, вцепившись руками в капот автомобиля. Я напрягся и по привычке огляделся округ. Улица не столь многолюдна, от силы пара человек. Плюс те, кто может выглянуть в окно. Не худший вариант, но все равно плохое место для заварушки. Бригаде, занимающейся уборкой места преступления, придется попотеть.

— Ну и чо? — как всегда беззаботно хмыкнул светловолосый, но все-таки замедлил ход. — Просто поплохело с похмелья. Сам что ль никогда не нажирался?

Тут автомобиль, о который опирался незнакомец, вдруг подлетел в воздух и приземлился совсем рядом.

— Вот черт!

— Лугару... — прошептал Сержант.

— Валим? — предложил я наилучший для себя вариант, выхватывая пистолет из куртки.

— Спокойно...

Сивый заглушил мотор и аккуратно приоткрыл дверь.

— С ума сошел?! — моя рука инстинктивно ухватила оборотня за локоть.

Приходилось видеть, на что способен этот вид. Один из анархистов сжег собрата заживо. Тот даже приблизиться не успел.

К тому же здешние лугару совсем не как анархисты. Это обученные солдаты, которым оперативники — неровня.

Тут еще и люди начали сбегаться... ведь такое событие случилось.

Тем временем мужчина схватился за голову, закричав. От мощного удара телекинезом стекла окрестных машин полопались. Мы находились подальше, но все равно почувствовали мощную вибрацию. Вот теперь зеваки начали разбегаться. Это к лучшему.

— Ты прав, лучше валить, — согласился Сивый и быстро набрал экстренный номер. — Это патруль сорок два. У нас тут бешеный телепат рядом с МКАДом. Сейчас скажу улицу...

Ага, а меня все учить заставил. Да только вот перед лицом опасности знания куда-то подевались.

Заметив нас, лугару начал надвигаться. Продиктовав адрес, светловолосый начал медленно сдавать назад.

— Побежит — стреляем, — заключил Сержант, доставая из сумки пистолет-пулемет.

Хорошо иметь нужные корочки. Можно таскать с собой хоть автомат...

Словно его попросили, незнакомец резко рванул в нашу сторону с нечеловеческой скоростью. Даже в звероформе оборотни так не бегают!

Машину жалеть некогда, так что мы втроем открыли стрельбу прямо через лобовое стекло. Но пули отскакивали, не достигая цели.

— Щит выставил, сволочь!

Вот что делают чудовищные способности в области телекинеза. Вражеский вид способен не только ускорять себя, но еще и пули останавливает. И не стоит забывать, что они, к тому же, телепаты.

Но нашей группе повезло. Уже о самого автомобиля лугару схватил новый приступ, отчего он по инерции прокатился по земле и снес бампер.

— Раздави его, — предложил Сержант, перезаряжая опустевшую обойму.

— Он нас отбро... — стоило начать говорить, как Сивый уже сделал.

Все-таки мнению друга он весьма доверял...

Отъехав подальше, мы оглянулись. Даже после такого незнакомец пытался подняться. Чему не дано случится. Еще один удар задним бампером покончил с этим цирком.

— Готов, — с облегчение выдохнул я. — Надо его связать.

И в первую очередь завязать глаза. Будучи слепыми, лугару не способны толком пользоваться своими способностями. На слух наводиться сложно. По крайней мере, так говорят.

Пока мы с Сержантом заканчивали скручивать нарушителя спокойствия тросом из багажника, Сивый позвонил в штаб, да бы доложить о том, что все в порядке.

— Пакуем это чучело в багажник и везем в Башню, — резюмировал он.

— Он проснется, — выразил опасение брюнет.

Тогда светловолосый достал увесистый гаечный ключ и как следует приложил им незнакомца по голове, раскраивая череп.

— Совсем упал?! — я отскочил в сторону от брызг крови. — Он же сдохнет!

— Не сдохнет, живучий. Пакуем...

Вот уж чего никогда не одобрял, так это такого насилия. Даже стало жалко бессознательного мужчину. Хоть тот и враг...

Москва. Башня Маркуса. 28 июня. 2009 год.

Андрей.

Если раньше бывший следователь верил только в темные повороты судьбы, то сейчас был готов ударить себя из прошлого за слепоту.

С работой несказанно повезло. Странно, почему выбрали именно его. Похоже, бывший начальник все-таки смог похлопотать. Но откуда у подполковника такие связи? Тот даже не слыл завзятым коррупционером.

Поначалу оказалось сложно сориентироваться на новой работе. Все-таки он спец по уголовным делам. Но, оказалось, что именно такая консультация и нужна непосредственному начальству — крупному бизнесмену в области ценных бумаг и не только. Тонкости биржы Лавров не знал, но вот чем грозит та или иная махинация — вполне. Да и то, что он раньше учился на адвоката, до перевода на другую специальность, дало свои плоды.

А уж про зарплату можно только петь. В кратчайшие сроки он обновил не только вид обветшалой квартиры, но и поменял старую Волгу на иномарку, взяв ту в кредит.

Не раз возникало желание позвонить Ире, сказать, что все обернулось к лучшему... впрочем, она это и так выяснила, если вдруг стало интересно. Но каждый раз что-то останавливало...

Решая тяжелый вопрос, что именно, Андрей вышел из небоскреба, в котором работал. И тут заметил какое-то движение за углом...

Я попросил высадить меня у места работы. В офисе имелся запасной комплект одежды. Старую придется выбросить — вся в осколках стекла и каплях крови.

— Пока! — я махнул рукой, и Сивый поехал дальше на ближайшую подземную парковку, где нашего пленника должен забрать специальный конвой.

Что Глеб и Маркус собираются с ним делать — как-то не волновало. Наверняка просто посадят в карцер, чтобы больше не смог причинить кому-то вреда...

Стоило выйти за угол, как едва не столкнулся с высоким мужчиной с темными волосами в дорогом пальто. В руке дипломат, по запаху человек. Где-то его уже видел. Точно!

— Это вы заблудились тогда в нашем офисе, — выпалил я, прежде чем тот что-то сказал.

Теперь объясняй свой потрепанный вид...

— Верно, — дружелюбно ответил Андрей, продолжая подмечать странные детали. — Что произошло?

Игнорировать вопросы, и просто двигаться дальше. Все просто.

— Авария... маршрутка в легковушку влетела, — быстро придумал я убедительное оправдание. — Кое-кого ранило. Хорошо, что друзья рядом оказались, подбросили.

Нужно перевести дух и говорить спокойно. Еще один лишний стресс выдаст меня с потрохами. Хотя, может он в курсе?.. Даже если в курсе, первое правило — вести себя со всеми незнакомыми людьми одинаково.

— Эти водители вообще бешеные, — покачав головой, заявил Лавров. — Вам бы в больницу, а не на работу.

Этот уважительный тон просто сбивает с нужного ритма...

— Со мной все в порядке, только плечо ушиб. Покажусь врачу в медпункте...

— Тогда не буду задерживать. Удачи.

С чувством великого освобождения, я быстрым шагом направился внутрь здания, для вида сжав правое плечо рукой. Кажется, пронесло. Иногда ненавидишь эту обеспокоенность других людей...

Москва. Территория лугару. 30 июня. 2009 год.

Маркус.

Вожак стоял, примостившись к иномарке. Его помощник сидел на переднем сиденье, а Глеб стоял позади у грузовика. В переулке, освещенном фарами, было спокойно.

Глава местных лугару пришел пешком с небольшой свитой. Десять человек с армейскими винтовками M4. Без этого просто никак не обойтись...

— Где Гиллиан? — сходу спросил Дитрих.

Одетый в простую одежду, лугару ничем не выделялся. Разве что лысой головой и армейскими железными жетонами, что лежали поверх белой футболки.

— В грузовике, — флегматично ответил оборотень и скомандовал высшему командиру. — Выводи.

Но стоило тому открыть позади двери кузова, как кто-то спрыгнул на асфальт, бросив довольно вежливую фразу:

— Спасибо, я сам.

Как только мужчина в брюках цвета серого камуфляжа, в армейских ботинках и черной майке показался на глаза Дитриху, тот расслабился.

Впрочем, ненадолго. Вся голова лугару оказалась перевязана. Правая часть изрядно кровила, оставив яркий красный след на бинтах. Но двигался тот уверенно, без головокружения...

— Это еще что?

— Генерал, не стоит беспокоиться, — попытался предотвратить конфликт Гиллиан.

— Лейтенант, проводите полковника к нашим врачам.

Лугару не стал перечить старшему по званию и в сопровождении двух солдат отправился вглубь территории.

— Твоя шпана постаралась? — Дитрих подошел ближе к Маркусу.

— Оперативники.

Оба говорили на русском, но изредка генерал срывался на английский.

— Мне плевать. Думаешь, тебе это просто сойдет с рук?

— Сойдет, — уверенно заявил вожак. — Ваши люди оказались на моей территории. Я не против. Но они вели себя... достаточно неадекватно.

— У нас у всех была это проблема, и ты знаешь почему. И мы знаем, что в этом виноват ты. К тому же твои идиоты пристрелили троих солдат.

— На два убийства есть видеозапись, — не уступал оборотень. — Там чистая самооборона. Гиллиана же удалось вырубить.

Суровое лицо Дитриха стало совсем мрачным. Казалось, на всех немедленно обрушится буря. Да и, стоит признать, вокруг стало чуть жарче...

— Прекрати играть. Ты знаешь, что произошло.

— Хочешь еще раз обыскать всю Москву? Пожалуйста, — вожак поравнялся с оппонентом. — Можешь даже связаться с командованием. Пусть оно нас рассудит.

Лугару выдержал тяжелый взгляд оборотня. И даже усмехнулся.

— Я могу попросить подкрепление. Причин достаточно. Например, ты усилил патрули около нашей границы...

— Я усилил патрули по всей границе...

— Выбрал выгодный момент.

— Для чего?

— Твои неправомерные действия...

— Неправомерные? Я вновь предлагаю обратиться к твоему командованию, и пусть оно нас рассудит, — продолжал гнуть свою линию вожак, скрестив руки на груди. — А насчет подкрепления... после того, что случилось, посылать еще солдат — рискованно. Вас всех вновь может схватить приступ.

Лугару такой вид, что постоянно любит запугивать противника лишний раз. Даже того, кого запугать практически невозможно. Такова традиция.

Глеб, на всякий случай, держал руку на кобуре, да и подчиненные генерала нервничали. Скорее всего, от присутствия вожака.

— Вновь переиграл нас, да? — не оставлял свою точку зрения Дитрих. — Когда-нибудь твоя удача закончится. Во Вьетнаме мы тебя недооценили...

— И позорно бежали, — напомнил Маркус, нисколько не изменившись в лице. — В Афганистане, я так понимаю, вы меня тоже недооценили?

Не став продолжать бесполезный разговор, лугару бросил последний предупреждающий взгляд на собеседника и удалился со своими солдатами.

— Думаешь, они не будут ввязываться в конфликт? — спросил Семен, когда оборотень сел в машину.

— Они не дураки. По крайней мере, командование в Америке точно. Нам повезло, что их свалило наповал. Будут сидеть тише воды...

— Кстати, по поводу результатов того теста, — вдруг вспомнил помощник. — Неудовлетворительно. Хоть и не самый худший...

— Ты знаешь, что это может быть долгим процессом. Наберемся терпения. У нас важная встреча на носу, да и война не за горами, — закончив разговор, Маркус завел автомобиль.

Убежище охотников. 31 июня. 2009 год.

Кэтрин.

Настроение девушки в последние дни было ни к черту. Мало того, что все из-за этого кризиса ездили по ушам по любому поводу. Каждый, кто на взводе, не преминул сказать пару добрых слов. А некоторые, совершенно не скрывая, поговаривали, будто это вина вампирши. А кого же еще?

Отказ деда отправить на задании вполне понятен. Но вот отослать ее вместе с контуженным на какую-то плевую миссию — проверить подозрения насчет активности нечисти в лесу — это слишком. Конечно, там ничего не нашли. Только пару волков.

Кризис миновал, но стало ясно, что Мастер просто решил отослать Кэтрин подальше на случай, если все закончится плохо.

Не стоило этого делать. Контуженный, конечно, молчал, ибо не привык трепаться. Но многие охотники сразу все просекли. Упреки сыпались на старика со всех сторон, хоть никто в лицо их высказать не решался...

Сейчас проходило быстрое совещание. Ведущие охотники и глава лаборатории обсуждали сложившуюся ситуацию. Вампиршу, конечно, туда не пускали. Но это не значит, что ей нельзя использовать нечеловеческий слух рядом с хлипкой стеной...

— Доктор Бер, доложите ситуацию, — в приказной форме попросил глава Ордена.

— Состояние стабилизировалось, — ответил мягкий женский голос. — Если не будем давить, то в ближайшее время это не повторится. И мы сможем получать сведения в штатном порядке.

— А причины этих кризисов?

— Диверсия, — спокойно заявила доктор.

— Это уже слишком, — пробурчал Шрам. — Вы везде теперь видите предателей?

— Что же натолкнуло вас на столь пахабные мысли? — усмехнувшись, ерничал Коготь.

У него всегда были проблемы с гражданским персоналом убежища.

— Я со своей помощницей отлучаюсь в определенное время. Таков график моей работы, — не обращая внимание на отношение, женщина спокойно начала объяснять. — Вычислить время несложно. Есть моменты, когда в лаборатории никого не остается. И как-то раз стоило нам вернуться, и параметры приборов оказались переключены. И не просто в плане кнопок и рычажков. Пара кабелей оказалась не на месте. Пока выясняли, в чем причина, наступил кризис.

— Потрясающе... — присвистнул Коготь. — А раньше нельзя было об этом сказать?

— Раньше наше положение висело на волоске, если помните. Дополнительно подливать масло в огонь я не собиралась...

— Так, ладно, — прервал спор старик. — С этим все ясно. Попробуем с этим разобраться. Меня больше интересует, что творится в Москве. Наши наблюдатели сказали, что этот кризис повлиял на лугару.

— Еще бы не повлиял... — вновь вставил не к месту свои пять копеек Шрам.

— Я хочу сказать, — продолжил старик. — Что раз сюда никто не спустился, пока наше убежище осталось тайным. И я хочу, чтобы так и осталось. Поэтому мы пока заляжем на дно. Операции будут редко и....

Дальше Кэтрин слушать не стала и пошла дальше по коридорам. Хотелось самой пойти в лаборатории и положить этому конец. Может, тогда у всех мозги встанут на место?

Сидеть в этом темном сыром подвале невыносимо, хоть она и не страдала от недостатка света и простуды, как другие охотники.

Сложно жить, оторванным от всего остального мира. Словно он ограничивается этими обветшалыми стенами, а все, что позади них — дуракций обнадеживающий сон.

— Эй! — вампирша обернулась, когда ее окликнули.

И тут же недовольно выдохнула. Опять контуженный.

— Что? — как можно вежливее спросила она.

— Я проверил квартиру, в которой ты была.

— Когда?

— Не юли, — тут же разозлился Шрам.

Теперь Кэтрин поняла о чем тот говорит. Черт, нормальным языком сразу, похоже, нельзя сказать.

— И что?

— Ты была там не одна.

— Я не знала, что у тебя нюх, как у собаки, — попыталась перевести все в шутку брюнетка.

А потом вспомнила, с кем говорит.

— Там был волос. И он явно не твой, — со неприкрытой злобой ответил охотник. — Кого ты приводила? Теперь придется ликвидировать квартиру!

— Тебе какое дело? Ну, нашла парня. Я в монахини не записывалась...

Шрам не выдержал и замахнулся рукой. Но Кэтрин и ухом не повела. Слишком медленно. От такой оплеухи легко увернуться. Но все же мужчина не решился ее ударить.

— А ты в курсе, что это волос оборотня? Доктор Бер подтвердила это...

Черт. Вампирша как-то не подумала о таком раскладе. Казалось, приводя комнату в порядок, она ничего не упустила...

Вот почему он так зол. Но почему сейчас? Прошло столько времени... казалось, это было давно.

— И что ты рассказал Мастеру?

— Ничего. Хочу услышать твою версию.

Вот в чем дело. Не понимает, как вампир и оборотень могут находиться в одной квартире и не убить друг друга. На подобном заблуждении можно хорошо сыграть.

Девушка вдруг подошла почти вплотную к охотнику, отчего тот дернулся, но не отступил. А потом мягко прошептала на ухо.

— Ты не думал, что этот волос мог быть на одежде до того, как я вошла в квартиру?

Больше ничего не сказав, Кэтрин пошла дальше по коридору, оставляя Шрама размышлять над этой версией.

Москва. Гостиница Измайлово. 1 июля. 2009 год.

Известие о важном задании грянуло, как гром среди ясного неба. Расслабляясь в свой выходной в квартире за компьютером, я не ожидал звонка Сивого.

— У нас задание. Нужно купить нормальные костюмы.

— Кому? — слушая в полуха, сосредоточив внимание на мониторе, я задал глупый вопрос.

— Нам, дубина, — беззлобно буркнул светловолосый, тоже явно не слишком довольный срочным вызовов.

И все зав три часа до непосредственного действа. Хорошо, что даже поздно вечером приличные магазины одежды работали.

Черный неброский костюм с черным же галстуком без узора пришлось покупать за свой счет. Но денег, особенно за миссии, платили столько, что даже не знаешь, куда их потратить толком. Поэтому большую часть я откладывал. Капитал всегда пригодится.

Вскоре стало ясно, как тело отвыкло от столь официальной одежды. Несмотря на подходящий размер, пиджак и брюки то и дело жали. А ботинки, казалось, кардинально изменили походку.

По завершению, из дома меня подобрал напарник. Но один. Сержант сказал, что сам доберется.

Сивый приобрел себе бежевый костюм, подходящий по цвету волосам. Хотя выглядел он все равно неряшливо из-за неимения вкуса и чувства стиля.

— Куда мы так официально? — поинтересовался я.

— В Измайлово... там какая-то движуха серьезная намечается.

— А мы тогда зачем?

— Сказали для массовки, — пожал напарник плечами. — Оружие есть?

Я показал трофейный револьвер во внутреннем кармане.

— Круто. Но мне лично хочется расслабиться... так что ты будешь за всем наблюдать, как самый серьезный.

Мы немного посмеялись. Самый серьезный и собранный был Сержант, а Сивый не настолько раздолбай, чтобы терять бдительность на задании.

Андрей.

Бывший следователь не слишком удивился, когда начальник вызвал его в выходной. У бизнесмена много встреч вне зависимости от дня недели. И неизвестно когда может понадобиться адвокат.

Да и за такие деньги, что ему платили, вызывать могли хоть в два часа ночи. Так что Лавров подъехал к зданию на новом Рено в приподнятом настроении.

Почему в качестве места встречи выбрали гостиничный комплекс? Судя по количеству гостей, намечалась крупная встреча или даже благотворительный вечер. Странно, что он об этом узнал в последний момент. Обычно бизнесмен, на которого он работал, не привык резко менять планы. Впрочем, стоит ли вообще задаваться этими вопросами?

Главное, чтобы дело не затянулось до утра.

Проверив золотые часы, что показывали одиннадцать часов вечера, Андрей увидел знакомую синию Хонду.

Неужели Ира тоже здесь? Нет, вряд ли... просто совпадение.

Хотя, все же стоило проверить номер, не торопись он так.

Сдав пальто в гардероб, оставшись повседневном, но подходящем для такого вечера костюме, мужчина направился в главный зал на втором этаже, уже по дороге подмечая странности.

Слишком много охраны. И зачем автоматы с тяжелыми бронежилетами? Такая охрана подходит для встреч двух политиков, но никак не для простого вечера.

Вдобавок, слишком много охраны с места работы — парочку лиц удалось запомнить. Почему они здесь? Всем же должна заниматься гостиничная охрана.

Уже перед входом в зал Лавров увернулся и увидел знакомое лицо на входе. Опять тот самый парень...

После прошлой встречи адвокат долго размышлял... уж слишком странной была его версия насчет аварии. Что-то просто не сходилось, хоть и звучало вполне логично. Здесь уже следовательская жилка не давала покоя, но со временем все прошло. А теперь опять.

В окружении двух таких же молодых людей парень пошел в другую сторону.

Стараясь заглушить плохие предчувствие, Андрей шагнул в зал. Народу пока немного, все говорили о разном. Но особенно внимание привлекала троица в другом конце зала. К тому же в окружении четырех телохранителей. Похоже, какие-то крупные шишки.

Впрочем, не его дела. Перехватив бокал шампанского с подноса мимо проходяшего официанта, адвокат отправился искать начальника.

Маркус.

Нелегкое это дело — выполнять требования капризных послов. Вернее, одного из них. Сначала тайный конвой из аэропорта. Потом организовать торжественное мероприятие.

Которое, конечно, не должно никоим образом привлечь внимание.

Что ж, вожак приложил все усилия, чтобы эти требования выполнить, и вот теперь посол лисов здесь. И все равно недоволен. Небольшого роста, тощий, он смотрелся рядом с Маркусом ничтожным и жалким, если бы не цепкий пристальный взгляд и умение хорошо держаться. Как подобает настоящему английскому джентльмену с заурядной внешностью.

— Могли бы выбрать место получше, — оглядев средней, по его мнению, роскошности зал, заявил посол.

— Я предлагал вам кремлевский зал, но ваша паранойя сказал 'нет', — пожал плечами вожак, совершенно равнодушный к этим жалобам.

— Хватит тебе уже напрягаться, томми. Мы сюда разговаривать приехали, а не делиться мнениями о России. Все и так знают, что ты вместе с твоим хозяином Берчем ненавидишь ее всей душой, — добродушно усмехнулся третий участник встречи.

Уж по сравнению с этим подтянутым здоровяком лис вообще терялся. И, похоже, прекрасно это чувствовал.

— Зря я настоял на совместной встрече... — пробурчал тот.

— Взаимно...

— Господа, — устал от этой словесной перепалки Маркус. — Давайте вернемся к делу.

— Какому делу? — самодовольно фыркнул лис. — Ты хочешь, чтобы мы развязали никому не нужную войну. Которая тебе сыграет на руку...

— Я никого не просил развязывать войну. Мы здесь лишь собираемся заключить соглашение, — чуть подняв вверх ладонь, попросил не спешить с выводами оборотень. — Самаэль просто так не отступится от своей идеи. Его шестерка Юрий уже что-то говорит. Вы, англичане, любите статус-кво. Так помогите его сохранить. Нам нужны гарантии от вас, что если европейский клан вампиров перебросит свои войска на восток, вы их 'отговорите' от активных действий.

Наконец, добившись нужного внимания, вожак продолжил излагать свой план:

— Если североамериканские выбьют нас из России, то есть большая вероятность, что они сольются с европейским кланом и преумножат свое могущество. И станут самой серьезной силой на континенте. Вам это не выгодно. Берч это понимает, поэтому послал вас сюда.

— Допустим, — уклончиво ответил полос. — Но где гарантии, что вы не сдадитесь? А просто возьмете и допустите слияние кланов?

— Потому что их главарь Самаэль — убежденный в своей цели психопат. Это не просто очередная война за контроль и территорию. Это уже личное. Пока клан не займет Москву, его жизнь будет незавершенной. А насчет слияния... Димитриу вряд ли допустит возможность лишить единоличной власти над европейским кланом. Неясно, кто будет управлять этой объединенной толпой. Ведь Самаэль тоже непопулярен среди европейцев. Будет гражданская война внутри кланов. Так что слияние будет плавным. А чтобы оно было плавным, кланы должны соседствовать. И этого можно добиться только присвоив себе Россию.

Возникла пауза. Лис обдумывал услышанное.

— Хорошо, в твоих словах есть зерно истины. Но не думай, что мы будем тебе помогать материально. Стоит нам это сделать и европейский клан вступит в войну.

— Справедливо.

— А что насчет нас? — спросил медведь. — Какова роль нашего вида в грядущей войне?

— От вас тоже не жду помощи в виде войск и ресурсов, — честно признался Маркус. — Лугару будут давить на вас. Поэтому мне лишь нужна отсрочка. Создайте напряжение, чтобы замедлить их подготовку к войне.

— Мы и так это делаем, — пожал широченными плечами оборотень. — Лос-Анджелес сейчас и так пороховая бочка.

— Они транспортируют оружие в огромных количествах. Нужно прервать поставки вне города. Больше ничего не нужно.

— Это мы можем.

Первым делом наша группа отправилась в комнату охраны. Безопасность организована на высшем уровне. Все ради вожака? Или его гостей? Сложно сказать, да и не нашего ума дело.

Солдаты внутри были при полном обмундировании. С завистью приходилось смотреть на автоматы и бронежилеты. Нам же полагалась только радиостанция. Пришлось раздеваться, чтобы налепить проводки, ведущие от запястья, где находился микрофон, к уху, где находился незаметный передатчик.

— Слышно? — сказал в свой микрофон Сивый.

— Да, все нормально, — ответил я, надевая пиджак обратно.

— Главное не выделяйтесь, — сказал оборотень в бронежилете. — Стойте где-нибудь поодаль. Оружие есть?

— Есть.

— Без разрывных и бронебойных пуль?

— Шутишь, командир? — фыркнул светловолосый. — Мы не на войну приехали.

— Как знать...

— Отставить такие разговоры, — открылась дверь, и в комнату вошел высший командир Эдвард.

Тоже при костюме, но более дорогом, где выделялись даже золотые запонки. Но было видно, что такое одеяние собрат тоже более чем недолюбливает.

Я аж встал с кресла, когда появилась фигура такого масштаба.

— Вольно, — ободряюще сказал Эдвард и, пройдя мимо, похлопал меня по плечу.

Похоже, все еще помнит ту встречу. Знал бы командир местный охраны, что я пытался врезать высшему командиру...

Задержав взгляд на мониторах, оборотень спросил всех присутствующих.

— Где Глеб?

— Проверяет периметр, — быстро доложил, отдав честь, мужчина в бронежилете. — Мы его закрываем. Никого из опоздавших не пускать, как вы и приказали.

— Хорошо. Тогда мы пойдем вниз к гостям. Другие отряды оперативников на местах?

— Мы расположили их у всех критических точек. Командующий изменил лишь несколько позиций в связи с приказом вожака.

Эдвард недовольно цокнул языком. Похоже, ему не нравились эти перестановки в последний момент.

— Дай мне рацию на всякий случай. Я буду вдалеке от главного зала. Хочу быть в курсе событий.

— Разумеется, — начальник охраны отдал один из экземпляров небольшой карманной рации.

Высший командир беспокоится. Похоже, есть на то причины... это беспокойство передалось мне, и сложно это скрывать.

— Все будет нормально, — махнул рукой Сивый, когда мы вошли в лифт. — На важных встречах ожидать, что что-то пойдет не так — нормальное явление.

Тут в последний момент в лифт успел юркнуть Сержант.

— А ты где был? — удивился светловолосый.

— Глеб попросил проверить охрану на верхнем этаже, — коротко, словно докладывая, ответил тот.

Я же отвлекся, слушая радиопереговоры других безопасников. Пока все спокойно... стоит хоть немного расслабиться.

В зале все шло нормально — мы втроем примостились у ближайшего к дверям угла. За мои попытки высмотреть знакомых лиц напарник сделал замечание. Бери шампанской, стой и изображай светскую беседу. Больше ничего не нужно.

По крайней мере, первый пункт Сивый выполнял уже второй раз...

Юрий.

— Это ошибка, — заявил Павел, как только вновь представилась такая возможность.

Поверх делового костюма человек одел бронежилет, прежде чем ехать на завязывающиеся разборки.

— Да ты мне уже надоел. Повторяешь это как попугай уже целый день, — буркнул вампир. — Лучше момента не найти. Хорошо Маркус замаскировался. Не подкопаешься...

— Ты даже не знаешь, кто слил информацию. Это может быть ловушка...

— Тогда мы бы уже должны быть мертвы, — усмехнулся Юрий.

Гостиница возвышалась прямо на ними. Всего-то стоило нескольку десятков профессиональных убийц пройти со стороны Серебряно-Виноградного пруда и обезвредить охрану из автоматического оружия с глушителями не составило труда. На берег напротив Измайлово удалось пригнать артиллерийскую установку.

— Цельтесь в верхние этажи... — приказал Юрий по рации наводчикам, после чего обратился к подчиненным, что находились на этом берегу. — А вы — стреляйте по окнам, ведущим в зал.

Вперед вышли вампиры с шестизарядными гранатометами РГ-6.

— Юрий, остановись. Ты погубишь весь наш план, — поправив очки на носу, Павел повернулся к собеседнику, но тот его игнорировал. — Волк еще не готов. Наши люди не готовы. Лугару вышли из игры в связи с последними событиями. В других городах плохо с поставками крови и оружия. Сколько мне надо тебе еще объяснять?

— Ничего не нужно объяснять. Там вожак и два ближайших помощника. Убьем их, волчата будут сломлены, и мы победим...

— Ты забыл, что пытаешься убить легенду.

— Легендой он стал, имея за спиной армию. А лугару верить не стоит. Они известные параноики. Без армии, без танков и вертолетов Маркус настолько же смертен, как и любая мохнатая тварь, — достав из ящика тяжелый пулемет, вампир громко передернул затвор, приготовившись к бою.

— Огонь!

Андрей.

После небольшого разговора с начальником адвокат оказался предоставлен сам себе. Очень жаль, ибо подозрения какой-то подставы продолжали усиливаться. Здесь в зале не только охранники, но даже просто люди, работавшие с ним в одном здании. На имена память Лаврова не столь хороша, но вот на лица просто прекрасная.

Но от размышлений отвлекло знакомое темно-синее платье, промелькнувшее между людьми.

Аккуратно обходя присутствующих, он быстро нагнал женщину и аккуратно схватил ее за руку.

Ира обернулась, смерив бывшего следователя заинтересованным взглядом:

— Привет, я видела тебя издалека. Думала, ты не подойдешь...

— Почему?

— Ну... ты ведь злишься на меня, даже не выслушал. А теперь живешь припеваючи — зачем тебе лишние проблемы?

— Я... я знаю, что поступил ужасно, — чувствуя себя не лучшим образом, Андрей отвел взгляд. — Стоило во всем разобраться.

— Стоило. Но стал бы ты разбираться, если твоя жизнь не изменилась к лучшему? — ее рука мягко высвободилась из его слабой хватки.

Адвокат не знал, что ответить на этот вопрос. Может, да, может, нет. Но женщин такие ответы редко устраивают. Поэтому он не нашел ничего лучше, кроме как перевести разговор в другое русло.

— Ты здесь по работе?

Женщина разочарованно вздохнула, не дождавшись ответа на вопрос, но все же продолжила разговор:

— А разве этот вечер организован для отдыха?

Вопрос справедливый. Бывший следователь вновь огляделся для проформы и снова заметил того знакомого парня в углу.

— Я здесь с начальником и еще одним корреспондентом, — она указала в сторону двух людей. — Жаль только, что съемки запрещены. Извини, мне уже пора, нужно опросить пару важных людей...

— Подожди, — Андрей вдруг понял, что если сейчас ничего не сделает, то все закончится. — Я хотел сказать...

Но договорить не дал мощный взрыв, от которого затряслось все здание...

Кажется, я уже слишком расслабился. Умиротворяющая атмосфера заставила поверить, что все пройдет нормально. Сивый приговаривал уже третий бокал, пока Сержант следил за окружающей обстановкой.

Черт, опять вдалеке тот мужик... стоит попросить перевести его в какой-нибудь другой отдел. Хотя, это все паранойя, никто этот запрос не одобрит. Вообще, против него самого я ничего не имел, просто боялся облажаться со своим прикрытием. Опыта еще маловато, чтобы искусно врать.

Громкий выстрел, словно из пушки, грянул за мгновение до того, как раздался мощный взрыв на верхних этаж. Все здание затрясло так сильно, что люди упали, да и мне стоило усилий устоять на ногах.

— Нас ат...

Сивый не успел договорить, как через разбившиеся стекла полетели гранаты, убивая каждого, кто находился рядом. Вот здесь не остается никаких вариантов, кроме как упасть, закрыв голову руками. Тридцать шесть взрывов здесь и еще два мощных залпа по верхним этажам. Казалось, гостиницу бомбят со всех сторон, и нас просто похоронят под обломками.

Но все, наконец закончилось...

— Маркус! — громко позвал вожака незнакомый голос.

Я поднялся на ноги вместе с остальными, отряхивая костюм от белой штукатурки. Рука потянулась в карман за револьвером, но тут из дверей рядом появились боевики в масках и с американскими винтовками M4. Вампиры...

Сразу расходилось ссориться. Пристрелят не задумываясь.

Тогда я посмотрел вдаль. Толпа изрядно поредела, поэтому удалось увидеть вожака. Костюм обгорел в паре мест, лишился правого рукава, но кажется, на нем даже не царапины.

Впереди стоял ответственный за атаку — вампир с тяжелым пулеметом наперевес. Это и есть тот самый Юрий? А справа от него стоял Игорь....пусть во время той погони лицо кровососа рассмотреть не удалось толком, то здесь его удалось узнать сразу.

И еще двадцать человек с оружием стояли на другом конце зала позади лидеров.

Нас всех застали врасплох... но как? Столь охраны... По радио что-то говорили, но сейчас было не до этого. Гораздо важнее, что будет делать Маркус.

— Ты перешел черту Юрий, — оборотень вышел навстречу врагу.

А его уцелевшие телохранители встали по бокам.

— Что, теперь ты хочешь вести переговоры, да? — Юрий упивался своим господствующим положением. — Мои условия просты. Твоя смерть и полная сдача Москвы.

— Ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия.

— Да неужели?

Вожак не ответил. Его правый глаз сверкнул, и телохранители молниеносно бросились в атаку, выхватывая пистолеты.

Выжившие безоружные люди не знали куда деться. С другой стороны от бойни, что устроил вожак, их расстреливали вампиры.

Я прыгнул на пол, стреляя из револьвера. Над головой прошлись автоматные очереди. Целиться приходилось наверняка: в горло или голову. Кровосос — не обычный человек, которого можно обезвредить одной пулей, пусть она и серебряная. К тому же, в отличие от нас, они обладают способностью к ускоренной регенерации.

Удалось убить двоих прежде, чем опустела обойма. После чего пришлось перекатиться за один из трупов, в который тут же начали впиваться пули.

Один из противников вырвался вперед, опустив дуло винтовки M4 вниз. Резкий рывок, и ее удалось вырвать. Вампир телепортировался, но я предугадал, где тот материализуется. Очередь из трофейного оружия сделал свое дело.

Сивый и Сержант, тем временем, расправились с другими врагами, как и другие оперативники вместе с подбежавшими на помощь солдатами. Брюнета ранили в плечо, но тот держался стойко и игнорировал ноющую рану.

Телохранители Маркус погибли, но забрали с собой большую часть врагов. Вожак же медленно надвигался на Юрия, пока тот прицельно стрелял из тяжелого пулемета. Но тяжелые серебряные пули лишь рвали одежду, но не могли пробить тело. Даже очередь в голову заставила противника отклонить голову назад, не более.

Понимая, что дело плохо, глава московских вампиров указал Игорю разобраться с проблемой. А сам телепортировался прочь через разбитое окно куда-то наверх.

Но оборотень, казалось, даже не заметил лейтенанта Юрия. Один удар по лицу лишил вампира сознания.

Будто отследив, куда направился враг, Маркус сосредоточился и прыгнул наверх, пробивая толстый потолок, пропадая на следующем этаже. Даже в голове не укладывалось, как одно существо может обладать такой силой?

В уцелевшем радиопередатчике, что торчал в ухе, раздалась команда начальника охраны:

— Враг наступает с главного входа. Всем, кто на нижних этажах, занять оборонительную позицию.

— Ты его слышал, пошли, — кивнул в сторону выхода Сивый.

Перед уходом я огляделся вокруг. Остались лишь трупы и несколько раненых, что корчились в муках на полу. Но сейчас им не поможешь. Стоило проверить тело Игоря, но помочь собратьям важнее...

За дверями, выходящими из зала, шел отчетливый кровавый след по коридору к лестнице. Нет, сейчас нет на это времени.

По дороге удалось перезарядить револьвер. Несмотря на то, что при себе трофейная винтовка, я из нее никогда не стрелял. Даже оборотням нужна практика. А вот с трофейным револьвером рука, можно сказать, уже срослась.

В большом холле уже шла перестрелка. Наверху вновь раздался взрыв, после чего пушка, из которой обстреливали здание, затихла окончательно.

— Кидайте гранаты! — громко скомандовал один из солдат, стараясь перекричать автоматные очереди.

Вампиры наступали. Хоть у собратьев и оборонительная позиция, но те умели телепортироваться из стороны в сторону, отчего попасть по ним оказалось сложно. Число потерь росло с каждой секундой...

Найдя ящик с гранатами, который поставили рядом со стойкой ресепшена, я стрелял из винтовки очередями одной рукой практически не целясь.

Сержант обходил с другими врагов с фланга, а Сивый где-то затерялся во всем этом беспорядке.

Выдернуть две чеки зубами оказалось еще тем испытанием, едва не стоившим зубов. Это в кино ее так легко выдернуть... а в реальности невозможно для человека и очень трудно для оборотня. Отсчитав секунды, я швырнул их вверх так, чтобы осколки поразили как можно больше противников.

Оборотни вокруг увидели летящие подарки и успели пригнуться. От взрывов вниз упали массивные люстры.

Это уже настоящая война... не какая-то там жалкая миссия с одним-пятью трупами. Бойня, что разворачивалась вокруг, внушала ужас. Хотелось убежать как можно дальше отсюда, закрыв глаза и уши.

Единственное, что удерживало на месте и заставляло стрелять — это постоянный напор адреналина в организме. Теперь его стало так много, что ужас отошел на второй план, оставляя место кровавому угару. Перед глазами ничего, кроме всполохов стрельбы, дыма, крови и разорванных трупов. В какой-то момент мне показалось, что разум достиг нирваны. Будто все вокруг — абсолютно нормальная вещь. Более того — ей не грех наслаждаться. Убит не я. Убиты они. Сильный пожирает слабого. Таков закон природы, и мы, оборотни, ее непосредственная часть. Только если человек либо костенеет, либо ломается от всего этого, то мы... этим живем. Потому что зверь внутри всегда готов к битве за выживание...

— Они отступают! — с ликованием объявил Сивый на другом конце холла.

По радиопередатчику вновь раздались команды.

— Нужно проверить здание. Враг сейчас на верхних этажах. Требуется зачистка.

Как в комнате охраны умудряются координировать действия во всем этом хаосе? К тому же сколько уже камер уничтожено взрывами...

— Ты в норме, Макс? — подойдя, спросил светловолосый.

— Да... — неуверенно ответил я, проведя рукой по лицу, покрытом копотью.

На ладони остались кровавые следы — все же где-то поцарапался.

— Я в норме, — голос стал увереннее.

Теперь как-то стало все равно, что будет дальше. Все-таки это просто работу. К которой никто не принуждал. И нужно ее выполнять.

— Я останусь здесь, они еще вернутся, — сказал Сержант, перезаряжая автомат Калашникова.

— Хорошо, — не стал спорить Сивый и всучил мне автомат на замену винтовке с опустевшим магазином.

С нами пошли еще солдаты. Все-таки мы группа поддержки, а не регулярная армия.

Они планировали пойти по другой лестнице, разделяясь на каждом этаже. Но меня почему-то привлек тот кровавый след...

— Проверю эту лестницу, — самоуверенно заявил я. — Встретимся на этажах.

— Будь аккуратнее, — напутствовал собрат, так как спорить времени нет.

Какие мои шансы против солдата Юрия? Если повезет выстрелить первым и попасть, то стопроцентные. А вот в ближнем бою...

След обрывался за одной из дверей на верхний этаж.

Потом продолжала по испорченному ковру в коридоре. И скрывался за приоткрытой дверью. Нос только прочистился от запаха крови и дыма, после чего почувствовал знакомые нотки...

В гостиничном номере у кровати лежал старый знакомый. Две раны на животе не оставляли сомнений, что дело плохо...

Рядом с ним, не зная что делать, плакала молодая девушка. Но что она могла сделать? Только неумело зажимать окровавленные раны свернутыми гостиничными простынями....

— Помогите, Андрей умирает! — ее отчаянный крик вернул меня обратно в реальность.

— Тихо, — шикнул я, подходя ближе.

Черт, мое дело проверять коридоры, чтобы предупредить опасность для собратьев. А вместо этого пытаюсь спасти человека, имя которого узнал только что.

Его кожа отчетливо побледнела. Сознание потерял давно от болевого шока. Если еще не умер... присев рядом, я отложил автомат и проверил пульс на шее. Слабый, но есть. Черт, ну и крепкий же попался.

Нет, желание ему скорейшей смерти без мучений не было. Просто не хотелось быть здесь, в такой ситуации, где ты — последняя надежда.

Я аккуратно сдвинул в сторону окровавленные тряпки, бывшие раньше белоснежными простынями. После чего взглянул на девушку. Кажется, до нее дошло доходить, что мой возраст совсем не соответствует ситуации.

— Ты, что, из охраны?

Не стоит отвечать.

Внутренние органы превращены в кровавое месиво. Он на последнем издыхании.

— Я ничего не могу сделать...

Тут девушка вцепилась мне в плечи.

— Сделай хоть что-нибудь! Ты же можешь! — эти слова сначала я понял неправильно. — Вызови скорую! Позови врача! Кого-нибудь!

Как ей сказать, что скорая сюда приедет нескоро? А уж помощь окажет еще позже. Секретность прежде всего.

Сначала хотелось сбросить руки с плеч. Но мешали сомнения... ведь я могу его спасти. Действительно спасти, а не дать какой-то призрачный шанс. Жизнь, пусть и покидала тело Андрея, но одного укуса достаточно, чтобы...

Нет! Сейчас ситуация, как тогда с Ниной в лесу. Она попросила дар для себя, для защиты сестры. Но... что она об этом знала? Что я тогда об этом знал? Что знал о ней? Толком ничего.

А сейчас ситуация еще хуже. Меня поставили перед жестким выбором.

Вряд ли эти двое знают что-то о тайной войне, что ведется на протяжении веков. Стать ее частью даже будучи человеком — уже непростое решение. А в качестве оборотня вариантов еще меньше...

Но... тогда я отнял жизни ни в чем не повинных людей. Да, боль вновь дала о себе знать. Казалось, ее удалось похоронить глубоко внутри... но смерть Дмитрия лишь разбередила старую рану. А убийство Клима ничего не изменило. Ничего не изменила и кровь других жертв.

Теперь же мне вновь предоставляется шанс спасти кого-то. Или хотя бы попытаться это сделать. Пусть я не знаю, каким он был человеком, уже в моих руках то, каким он будет собратом...

— Хорошо! — через долю секунды я с небольшим нажимом убрал руки девушки. — Я смогу его спасти, только не мешай!

Не стоит так орать, когда вокруг могут быть враги... но все на нервах, невозможно успокоиться.

Пусть на глазах незнакомки умирает дорогой человек, но и для меня сейчас ситуация далеко не лучшая.

Пальцы подрагивали, распарывая белую рубашку. Пульс еще есть, теперь нужно выбрать место... нужно, чтобы процесс запустился сразу. Нащупав мягкое место близко к шее, я не решался долго. Сомнения только все испортят. Поэтому зубы тут же пронзили плоть.

— Что ты делаешь?! — девушка пыталась меня оттолкнуть, но куда там...

Кровь на вкус оказалась совсем неплохой, хоть это и яд для разума оборотня.

Секунд через десять мужчина задышал ровнее. Может, и раны начнут скоро затягиваться? Когда меня укусили, то след исчез через несколько мгновений — свидетели даже не поняли, что толком произошло.

Но прежде чем я смог объяснить девушке, что произошло, как позади раздался голос, от которого похолодело внутри.

— Вот, значит, что оборотни делают с ранеными...

Юрий.

Вампир бежал, думая про себя, что не отступает, а всего лишь ищет выгодную позицию. Его глупый план провалился. Если уж не удалось нашпиговать вожака серебром, то тут уже ничего не поможет.

Погоня закончилась уже на крыше. Юрий долетел туда в форме тумане и теперь тяжело дышал — даже таким сильным долгие полеты не обходятся просто так.

Оборотень же не стал пробивать каждый потолок, а просто забрался по стене, благо цепляться есть за что. Например, за разрушенные артиллерией стены.

— Думаешь, открытое пространство даст тебе возможность для маневра? — непринужденно поинтересовался Маркус, когда нагнал беглеца.

Бросив злобный взгляд на врага, Юрий гордо выпрямился, скрывая признаки усталости и жажды крови:

— Не стоит меня недооценивать. Даже у тебя есть слабые места...

Вот только какие? Чем убивать оборотня, кроме как серебром? А если оно не действует? Разве что взрывчаткой или огнем...

— Сейчас! — крикнул кровосос и прыгнул на землю, закрывая голову руками.

Раздался выстрел, и в крышу ударил снаряд запасной артиллерийской установки, расположенной с другой стороны.

Попадание практически прямое — он не зря взял с собой толковых артиллеристов.

Смеясь, вампир поднялся на ноги и тут же отпрянул назад, когда увидел в густом дыму силуэт.

Вожак надвигался на него, как ни в чем не бывало. Одежда еще больше обгорела, а тело отторгало впившиеся осколки. Последним зажил сильный ожог на щеке.

— Да что ты никак не сдохнешь!

— Ты думал, будь так все просто, почему лугару меня не прихлопнули? — играя со свой жертвой, Маркус издевательски скрестил руки на груди, вместо того, чтобы броситься и убить.

Тогда Юрий провел последнюю отчаянную попытку и вытянул вперед руку, напрягая все тело.

— Бесполезно. Думаю, твой хозяин об этом знает. Но для тебя все слишком поздно...

Враг продолжил идти вперед, но тут заметил справа еще одну фигуру. Но не успел толком разглядеть незнакомца, как в следующую секунду неведомая сила сбросила его с крыши вниз.

— Павел, твою... — выругался вампир. — Что ты здесь забыл?!

— Спасаю твою шкуру, — поправив очки, беззаботно ответил человек. — Нужно уходить. К оборотням прибыло подкрепление. Наши силы разбиты.

Несмотря на гнев, пришлось уступить. Дальше здесь воевать бесполезно. Покушение не состоялось, только зря потеряли людей. Но, хотя бы удалось усложнить переговоры оборотней. Вряд ли лисы теперь будут теперь столь открыты для диалога.

Но дальше предстоял еще неприятный разговор с Самаэлем. И Юрий не знал, что страшнее. Это или битва с вожаком?

Игорь стоял без оружия, но закрывал собой единственный выход из номера. Потянуться за автоматом? Нет, не успею. Револьвер? Слишком глубоко в кармане. Стоило взять нормальную кобуру.

Теперь удалось рассмотреть врага получше. Среднего роста, пострижен под ежик, но достаточно плотного телосложения. В общем, выглядел крайне опасно. Да и являлся таковым. Как шансы на победу, когда оружие недоступно? Особенно против лейтенанта вампиров...

— Я помню тебя, волчонок. Но сейчас тебе друзья не помогут...

Личная месть? Возможно, если бы нас с врагом разделяли добрые сто километров, это могло прельстить. Но не сейчас.

Нужно позвать помощь... только сейчас стало ясно, что радиопередатчик больше не работает после той перестрелки. Проклятье!

Игорь начал надвигаться. Девушка, совершенно не понимая, что происходит, старалась оттащить все еще бессознательного Андрея подальше.

Тут грянул еще один взрыв, отвлекший противника. Но даже так не хватило времени, чтобы выхватить револьвер. В мгновение ока вампир оказался рядом и схватил за горло, подняв в воздух.

Пара резких ударов в живот выбили воздух из легких. Игорь собирался покончить со всем быстро. Например, переломав шейные позвонки и добив...

Но мне удалось совершить отчаянный рывок и ударить врага ногами по подбородку. Тот отпустил меня и отстранился на несколько шагов, в то время как я сделал сальто назад и удачно приземлился на пол.

Нет, без звероформы не победить. Хоть в таких тесных помещениях и мало пространство для маневра. Трансформация под давлением протекала еще быстрее, чем тогда на крыше после убийства Дмитрия. Черные лакированные ботинки развалились, пиджак вместе с рубашкой лопнули и опали лохмотьями на бок, уступая место густой черной шерсти. Штаны порвались, но все же как-то удержались на поясе, хоть и стесняли движения.

Все закончилось под крик девушки, полный ужаса. Весь процесс проходил всего в шаге от нее. Тут немудрено сойти с ума...

— Не бежишь? — неожиданно удивился вампир. — Защищаешь их? Похвально...

Тут его отвлекла дорожка крови, что начала спускаться по виску. Нет, это сделал Маркус. Мой удар максимум разозлил кровососа.

Единственный шанс — это без перерыва атаковать. Но на крайний случай... сбежать тоже вариант. Главное, чтобы подонок помчался следом.

Пока он облизывал свою кровь, что стекала по лицу, я кинулся в атаку. Но враг ловко уклонился, подлезая под когтистую руку. Удар коленом в живот. За тем кулаком под колено, заставляя упасть. И локтем по затылку, отчего все мое двухметровое тело растянулось на полу. Вот и все сопротивление... вампиры обладают куда большим могуществом, чем кажется на первый взгляд.

— Все? — издевательски спросил лейтенант, бросая взгляд на девушку и Андрея.

От запаха крови глаза покраснели, а изо рта показались удлинившиеся клыки. Черт... у него же есть подпитка на случай опасности...

Но он слишком отвлекся. Мне удалось схватить когтями Игоря за ногу, не давая телепортироваться. А заодно и опрокинуть на пол.

К сожалению, взять вверх в бою не удалось. Следующий удар ногой пришелся прямо в чувствительный черный нос. Не в силах терпеть такую боль, я отпрянул, зажимая больное место когтистыми руками.

Вампир, в одно мгновение с помощью телепорта оказавшись на ногах, бросился на таран. Мы оба вылетели из номера через стену, пробитую рядом с дверью. Но следующий удар когтями по лицу заставил врага отпрянуть. А после сильного удара в живот нечеловеческой стопой тот полетел обратно в номер, пробивая стену в другом месте под аккомпанемент очередного крика девушки. Она уже просто накрыла своим телом Андрея, закрыв глаза, не в силах наблюдать за схваткой двух чудовищ.

Кровосос быстро оправился от атаки. Проверив следы когтей на доброй половине лица, Игорь 'добро' усмехнулся и исчез.

Следующая атака прошла сбоку — он ударил с воздух, выбив мне верхний клык. Вторая, с другой стороны, достигла волчьего уха.

Оглушенный, я просто махал когтями направо-налево, пытаясь хоть как-то зацепить противника. Но тот исчезал раз за разом, нападая со всех сторон.

Когда кулак достиг морды сверху-вниз, то ориентация в пространстве окончательно потерялась. Дальше лишь сыпался град ударов. Каждый не уступал хорошей оплеухе от Сивого на тренировках...

Вот я уже на коленях, а ухмыляющийся вампир сзади обхватил мою голову руками, намереваясь свернуть шею. Он устал, его выдавало дыхание. Но рядом есть пара жертв, которые восполнят потери.

Нет! Я не умру такой глупой смертью! Открыв свои желтые звериные глаза, я схватил противника за руки и перебросил через себя. После чего с рыком вцепился в бок под вопль кровососа.

Оказался крепок, подонок... пара чувствительных ударов по голове заставили разжать пасть, но больше Игорь не боец...

— Эй, вали его! — раздался голос напарника вдалеке.

Раздались выстрелы, но вампира уже и след простыл за ближайшим поворотом.

— Ты, как нормально? — Сивый склонился надо мной, но я встал сам.

Все тело адски болело, будто катком проехались. Может, какие-то кости даже сломаны, не говоря уже о внутреннем кровотечении.

— Он в порядке, догоним его! — убедившись в том, что выживу, светловолосый вместе с двумя другими оперативниками кинулся в погоню за кровососом.

Они даже не заметили двух людей в номере — настолько увлеклись. Пожалуй, это к лучшему.

Нужно как-то успокоиться, прийти в себя. И решить, что делать дальше. Может, и удалось пережить эту схватку, но это не избавляет от последствий.

— Не подходи! — девушка вжалась в стену, когда я начал приближаться, на ходу меняя облик.

Как будто это что-то изменит...

Окончательно став человеком, я просто присел рядом, проверяя пульс. Но тут Андрей пришел в себя. Не успел оглядеться, а уже начал задаваться вопросами:

— Ира? Что произошло?

Рукой он нащупал затянувшиеся раны, от которых остались только следы. Пули прошли навылет, так что новоявленному оборотню не стоит бояться последствий. Не то, что мне...

— Я... он... — Ира была в растерянности, и не знала, что сказать.

— Ушел, гад! — на горизонте вновь показался Сивый, на этот раз в одиночестве.

Увидев, как Андрей встает, спокойно сдирая с себя прилипшие окровавленные простыни, он неожиданно быстро все понял и кивнул в сторону коридора, вызывая на разговор.

— Побудьте тут, я все объясню позже, — бросил я напоследок, подбирая выпавший после трансформации револьвер.

Стоило отойти на расстояние, как напарник тут же дал по уху.

— Ай!

Прямо в том место, куда приложил Игорь.

— Ты долбанулся совсем или как?!

Стоя в этом коридоре, полуголый, я чувствовал себя совершенно беззащитным. Хотелось провалиться сквозь землю, но не слушать упреки...

— Он умирал, у меня не было выбор...

— Нет, дорогой друг, — не без цинизма возразил светловолосый. — Он у тебя был. И ты выбрал неправильно.

— Что происходит? — сзади подошел Сержант.

Даже плечо не перевязал, но, кажется, это не слишком его коробило.

— Да вот, наш друг кусает кого попало...

После небольшой паузы брюнет достал чудом уцелевший мобильный, набирая номер.

— Ты что делаешь? — Сивый попытался положить руку поверх телефона, но оборотень отдернул ее в сторону.

— Нужно доложить.

— Слушай, давай все-таки замнем пока. В другом месте все обсудим...

С одной стороны приятно, что по дружбе пытаются прикрыть. Но нельзя, чтобы из-за моей глупости им тоже влетело.

— Это все равно не скрыть, — вмешался я.

Поэтому Сержант продолжил набирать номер.

Маркус.

Падение длиной в тридцать этажей окончилось приземлением на крышу легкого автомобиля. После небольшой паузы вожак, как ни в чем не бывало, выбрался из продавленной крыши, оглядывая следы затихающей битвы.

Здание, несмотря на бомбежку, еще держалось. На парковке перед ним лежали трупы. Несмотря на достойный отпор, оборотни все равно понесли серьезные потери из-за внезапности атаки.

Мимо пролетел вертолет, остановился у крыши, а после полетел на север. Теперь Юрия уже не догнать...

— Что?! Ну, это ни в какие ворота! Упустили! — Эдвард шел к вожаку, увидев с другой стороны позорное отступление вампира.

Его костюм был изрядно потрепан. Он явно не остался в стороне в этой битве.

— Плевать, — спокойно ответил Маркус, разминая спину после падения. — Он пешка, на его место встанет кто-то другой.

Высший командир явно был не согласен с таким подходом. Взять в плен или убить вражеского генерала — это прямой удар по морали противника. А также такой поступок внесет неразбериху в иерархию командования и даст возможность нанести ответный удар.

— Как знаешь, — пожал плечами оборотень. — Но у нас теперь война.

— Да, я знаю...

— Значит, действуем по плану?

— Да, по плану, — подтвердил вожак.

Тут из гостиницы вышел Глеб. В совершенно чистой одежде, будто рядом не происходила бомбежка.

— Вот, с кем я хочу поговорить... — прошептал Эдвард.

И когда собрат подошел, тут же вцепился рукой в глотку. Но тот не остался в долг и схватил нападавшего за серые волосы, оттягивая назад.

— Хватит!

Одного легкого толчка хватило обоим, чтобы отойти друг от друга на метр.

— Из-за тебя сколько ребят полегло! Все твои дурацкие предложения! Убрать часовых с крыши, убрать часовых с острова. Молодец...

— Эдвард! — рявкнул Маркус. — Будете мне еще тут при всех разборки устраивать! Иди, разберись с последствиями. Я сам все улажу.

Раздраженно махнув на обоих рукой, оборотень развернулся и отправился выполнять приказ.

Глеб же, потирая пережатую шею, сдерживался, чтобы не броситься следом:

— Козел...

— Ты сам тоже хорош.

— Я? Ты одобрил мой приказ! — возмутился здоровяк.

— Который ты преподнес в последний момент ни с того, ни с сего. Я одобрил, а расхлебывать последствия все равно тебе.

Казалось, вожак просто над ним издевается. Или просто пытается прикрыть свою собственную ошибку.

Но у оборотня просто не нашлось слов, чтобы ответить. От полного конфуза его спас телефонный звонок.

— Да? — выслушав звонящего, высший командир устало выдохнул и полез за сигаретами. — Тащите их в башню, пусть специалисты разбираются...

— Что такое? — спокойно поинтересовался Маркус, будто предыдущего разговора и не было.

— Да так... — оборвав связь, ответил оборотень. — Один мальчишка взял и покусал кого не надо.

— Это кого?

— Да одного следока, которого пришлось выдворить с должности, потому что знал много.

— А что он там делал? — недоумевал вожак.

— Да его начальник слезно умолял взять на какую-нибудь должность. Мы взяли. Вот и результат... похоже, придется с мальчишкой по всей строгости поступить, а вот следока с его бабой грохнуть...

— Здесь не ты решение принимаешь, — скрестил руки на груди Маркус. — Мы и так потеряли много ребят. Никого не наказывай, просто действуй по обычной процедуре.

— Как прикажешь...

Башня Маркуса.

Хотелось, чтобы эта безумная ночь поскорее закончилась. Но не судьба...

Теперь меня, Андрея и Иру везли на машине в святая святых нашей стаи. Они ничего не понимали, что происходит, просто держались близко друг к другу.

Я же знал, что дело плохо. Не для них.

Поэтому, чтобы не усугубить ситуацию, лучше молчать.

Мне выдали новую одежду взамен испорченного костюма, а вот они остались в окровавленной одежде.

Уже в самой башне пути разделились. Предстоял неприятный разговор с Глебом. Даже не помощником, а с самим высшим командиром. Казалось, неужели проблема настолько серьезна? По меньшей мере, десять процентов популяции оборотней все равно составляют укушенные.

Но стоило увидеть суровое лицо оборотня, как стало ясно, что эта точка зрения даже не рассматривается.

— Садись...

Я послушно выполнил приказ, отведя взгляд куда-то в сторону и вниз. Глеб же, тем временем, закурил и откинулся на кресле.

— Мне еще этих проблем не хватало, так ты еще добавил... тебя как зовут, я забыл?

— Максим...

— Так вот! — не дав толком представиться, тут же перешел в наступление высший командир. — Ты можешь мне объяснить, о чем ты думал, когда решил выпустить клыки?

Странное выражение...

Но в целом сложно что-то ответить. Сейчас все прошлые умозаключения казались детскими и наивными. Нет, это не означает отказ от убеждений... просто это не искупает глупости поступка.

— Я... увидел, что он умирает. И решил спасти.

Конец истории, если вкратце. Иначе придется лезть в свое прошлое. Да и вряд ли поймут. Скорее отстранят от любой нормальной работы или что похуже...

Что именно хуже — я не знал. Только за самые тяжкие преступления — смерть. В более редких случаях — изгнание под угрозой смерти. А что же сейчас? Законы стаи суровы, но только благодаря им держится порядок и дисциплина.

— Вокруг умирали десятки твоих собратьев. У тебя были другие заботы, но вместо этого... — он сделал паузу, — я понимаю, что ты еще молод, но, если судить по твоему делу, излишняя импульсивность — не твоя черта.

Скорее полная пассивность. А стоило хоть раз ее перебороть и протянуть руку помощи человеку — это сразу стало грехом.

Двойные стандарты? Нет. Просто нужно смотреть на ситуацию с разных сторон...

— Все из-за того, что они не посвящены в нашу тайну? — осторожно спросил я. — Но ведь они уже и так были там. Наверняка видели слишком много...

— Всем запрещено было принимать звериный облик! Официальная версия событий — атака террористов. Сомневаюсь, что для непосвященных это будет выглядеть неубедительно.

Почему же тогда со мной разбираются на таком высоком уровне? Только два новых человека узнали правду. Хотя, мне ничего о них неизвестно...

— Что будет с ними?

— А за свою шкуру, значит, не боишься?

Я боялся, что скрывать. Но ее все равно спустят, так что, какая разница?

— Меня все равно ожидает наказание.

— С чего ты так решил? — вдруг Глеб стал мягче. — Твоим единственным наказанием будет — проследить, чтобы новый оборотень стал достойным членом нашего общества. А уж об остальном мы позаботимся.

Неожиданный поворот. Хотелось возразить, но... разве это несправедливо?

— Я не уверен, что именно от меня требуется...

— Ты был в лагере. А он мужик взрослый, разберется с большей частью сам. Свободен.

Пытаясь собраться с мыслями, я автоматически пошел к выходу из кабинета, но оборотень сказал вслед:

— И помни, что в следующий раз у тебя будут проблемы посерьезнее.

Следующего раза уже не будет. Только идиот не поймет все с первого раза.

Через пару коридоров, я столкнулся с Эдвардом. И уже хотел было пройти мимо, но высший командир задал вопрос:

— За что тебя он отчитал?

— Укусил кого не надо...

— Ага... — фыркнул оборотень. — А сам он, интересно, как таким стал? Не бери в голову.

Не стоило бы жаловаться фигуре такого масштаба, но после всех событий само вырвалось:

— Мне нужно проследить, чтобы тот, кого я укусил, не одичал... и не стал анархистом.

Второе гораздо сложнее. Если признаки превращения в дикого, как и любое безумие, весьма заметно, то вот изменение мировоззрения... если более опытный наставник Александр Дмитриевич совершал ошибки, то, что говорить про меня?

— То есть он тебя вот так подставить решил... ясно. Даже не придерешься, — хмыкнул Эдвард.

Понятное дело, что он сочувствовал. Но негласные законы стаи гласили, что каждый несет ответствовать за того, кому передал дар. Но кто-то погибает, кто бросает, и тогда ответственность несут другие.

В данном случае сложно придраться. Как полезный член стаи я состоялся. Психологи с Андреем будут и так беседовать. Но вот если что случится, то ответственность все равно будет на мне, как изменившем жизнь простого человека.

— Слушай, возьми мой номер, — высший командир дал визитку без имени, лишь с номером телефона. — Будут какие-то проблемы, звони. Попробую помочь.

Было крайне неловко, но глупо отказываться от такой помощи. И в такой-то ситуации.

— Спасибо...

— Я в Москве надолго, так что обращайся. В остальном, другие тебе тоже помогут советом, главное, не стесняйся спрашивать.

После чего он посмотрел на часы.

— Ладно, удачи, мне нужно еще с этим... поговорить...

Ругательство так и не было произнесено.

Воодушевленный такой поддержкой, я пошел к лифту. Груз ответственности на плечах стал полегче. Пропала необоснованная паника...

До момента, когда я вышел в холл башни. Оказалось, что Андрея и Иру не отправили домой после беседы со специалистами, а велели ждать моего прихода.

Мужчина выглядел спокойным, держался. Ира же сидела с отстраненным взглядом, но все равно прижавшись к нему боком.

Насколько они близки?..

Тут я понял, что предложил альтернативу смерти. Ибо горе — вещь проходящее. А вот дар оборотня — нет. Так что жизнь девушки никогда не станет прежней. Снова эта проклятая роль разрушителя!

— Простите, что так долго...

Стоит не за это извиняться в первую очередь. Но, кажется меня поняли и не стали сразу грузить вопросами и тяжелыми разговорами.

— Мою машину пригнали к входу, но охранники велели подождать тебя, — сказала Ира.

Кажется, она немного свыклась со звериной природой и вела себя вполне дружелюбно. Даже в глазах не было того ужаса, который едва не свел ее с ума в Измайлово.

— Да, а то мою просто взорвался, — нашел в себе силы пошутить Андрей.

Похоже, мое им сказали, так что я не стал представляться, пока мы шли до синей Хонды.

Улицы Москвы.

Позволить вести машину едва отошедшим от шока людям я не позволил. Хоть и за рулем чужого автомобиля всегда не покидало чувство не уюта. Всегда надо привыкать к новым колесам.

Но сейчас чувство вызывало совсем не это. Рядом сидело два человека, которым нужно дать ответ на непростые вопросы. Большую часть им уже объяснили, взяли росписи о неразглашении и провели прочую бюрократическую волокиту.

Похоже, Глеб хотел определенно сделать все по другому, да вот только никто не позволил это сделать. Но это не значит, что нужно облегчить мою жизнь. Наоборот, раз виноват, то можно и усложнить...

Стоило бы постараться отложить разговор назавтра, морально подготовиться, но вряд ли вопросов можно избежать по пути. Да отнекиваться тоже не вариант. Чтобы проследить за Андреем, нужно найти с ним контакт.

— Когда мы встретились тогда, у входа, ты был весь в крови... это ведь была не авария? — мужчина начал издалека.

Он и Ира расположились на заднем сиденье, причем его рука лежала на женской талии, прижимая к себе, словно защищая. Можно понять... такого мне не хватало во времена скитаний. Пожалуй, сестры были очень даже расположены к сочувствию и поддержке, да только страх все испортил. Нельзя допустить, чтобы он помешал вновь.

— Нет, один лугару сошел с ума... — честно ответил я. — Пришлось применить силу. Но никто не погиб...

Что теперь скрывать?

— Не знаю, как ты так можешь... ты еще так молод, а уже... сколько ты убил? — кажется, девушка все-таки сорвется.

Адреналин перестал циркулировать в теле. Скоро организм начнет отходить. В худшем случае, все закончится истерикой...

— Это мой выбор.

Сказано достаточно твердо, даже голос не дрогнул. Похвально. Но вот число убитых уже сложно подсчитать. Два десятка? Или уже перевалило за третьей?

— Ир, успокойся, — Андрей мягко провел рукой по ее волосам. — Но у вас все-таки странные законы...

— Теперь тебе тоже придется жить по ним...

Сказано слишком холодно, но лучше так, чем от нервов глотать слова.

— Мне так и не объяснили, зачем ты сделал... это... нам лишь сказали, что тебе грозило наказание.

— Грозит, если я что-то сделаю не так, — и снова правда без прикрас.

Пожалуй, стоит с этим завязывать. Да и дать новообращенному оборотню прийти в себя. Но с другой стороны, нельзя позволить ему строить иллюзии.

— Это что, например? — уцепился за эту фразу мужчина.

Но я проигнорировал и ответил на другой вопрос:

— А сделал я это по тому, что хотел спасти чужую жизнь... раньше все никак не получалось. Расскажу подробнее в следующий раз.

Мы приехали по адресу, который дала девушка. После чего скромно и быстро распрощались. До завтрашнего дня, как минимум. Полнолуние будет всего через неделю...

Квартира Ирины.

Андрей.

После того, как Лавров оказался в квартире Иры, то сразу повалился на диван от усталости. Только удалось стянуть с себя наиболее окровавленную одежду.

— Я и забыл, как выглядит квартира твоих родителей... — прикрыв глаза рукой, сказал он, когда девушка вышла из душа, одетая в халат.

Но все равно вряд ли вода может смыть последствия этой безумной ночи.

— Это уже моя квартира... — тихо ответила Ира, садясь на диван, рядом с мужчиной.

— Да, прости, я забыл...

— Скажи... ты ощущаешь что-нибудь? — она мягко коснулась его руки.

— Пока нет. Разве что сонливость... — адвокат убрал руку от лица.

А через секунду закрыл глаза, проваливаясь в глубокий сон.

Журналистка же продолжала поглаживать его руку, пока потом просто не легла рядом, засыпая вместе с мужчиной.

Москва. Гостиница Космос. 2 июля. 2009 год.

Юрий.

Высокий лугару в плотной черной кожаной куртке смотрел на главу московских вампиров, который просто сидел в коридоре на полу и выглядел совершенно жалко.

— Действительно план того стоил? — спросил Волк, отворачиваясь, пригладив непослушные каштановые волосы. — Думаешь, мои собратья не пытались его убить? Мы пытались на фронте, в Москве... постоянно. Бесполезно.

— Ты анархист, откуда тебе вообще знать, что твой собирался делать? — пьяным голосом спросил вампир.

— Ха... я знаю гораздо больше, чем ты думаешь. Ты дурак, Юрий. Атаковать в лоб... надеюсь, что вы забрали с собой больше оборотней, чем положили своих...

Тут Юрий не мог похвастаться. Они действительно потеряли гораздо больше.

— Ты понимаешь, что Маркус — не армия? — повернувшись обратно к собеседнику, лугару присел перед ним, глядя в глаза. — Он не может быть в нескольких местах одновременно? Нужно устранять его помощников, желательно ближайших. Мы же приготовили идеальное покушение!

— Ты сам тоже хорош! — взбрыкнулся вампир, пытаясь встать на ноги, опираясь на стену. — Решил охотиться за какими-то оперативниками после уничтожения складов!

— Это не то же самое! Это не угрожало общему делу!

— А если бы оборотни заключили союз?! — продолжил гнуть свою линию командир. — Тогда все наши планы пошли бы к черту! А теперь их послы убиты!

Но анархист лишь захохотал, вставая с корточек:

— Да как Самаэль вообще назначил тебя главным здесь? Какой союз?! О чем ты? Маркус, конечно, хороший дипломат, но не сможет убедить еще два вида действовать в своих интересах...

Наконец, Юрий смог встать. И хотел было броситься на союзника, но передумал.

— Если он бессмертный, так почему просто не придет и не прикончит всех нас?! — воскликнул он, подходя к Волку почти вплотную. — Что ему стоит это сделать?

— Потому что он не хочет настроить против себя весь мир. Он, в отличие от тебя, хороший стратег, мыслит глобально и прекрасно понимает, как нужно бороться против сильного врага. Нас он не убивает, потому что мы пешки в большой игре.

— В этом нет никакого смысла...

Пьяная голова совершенно отказывалась соображать.

— Для тебя нет. Но теперь нам нужно как-то выбираться из той ямы, куда ты нас затянул. Оттяни на себя основные силы вожака. А я ударю, как только буду готов...

Закончив разговор, анархист аккуратно обошел Юрия. В коридоре появился Павел. Проходя мимо, лугару и человек обменялись безразличными взглядами.

— Надеюсь, Волк вправил тебе мозги. Из всей своей шайки он один из немногих здравомыслящих людей, — мужчина поправил очки, глядя на главу московских вампиров.

Но тот просто молчал, подойдя к стене, уперевшись в нее рукой. Поэтому Павел продолжил:

— Наши силы готовы. Идет набор рекрутов. В других городах оборотни пока заняли выжидающую позицию. Так что пока без резких движений. Секретность прежде всего...

— Сворачивай операцию...

— Что? — удивленно переспросил человек.

— Я сказал, сворачивай операцию! Может, мне из тебя кровь выпить, чтобы ты получше стал слышать?! — взорвался Юрий.

— Это глупо...

— Нет, не глупо! Попросим мира! Подготовимся получше!

— Значит, ты испугался вожака...

— Никого я не испугался! — вампир резко толкнул мужчину в деловом костюме. — Просто это борьба сейчас не имеет смысла!

— Значит, решил пойти на попятную... — ухмыльнулся человек, поправляя помявшийся пиджак. — Но уже слишком поздно.

— Я решаю, когда поздно! Ты подчиняешься моим приказам! И если потребуется, я научу тебя им подчиняться!

Но стоило Юрию лишь замахнуться, как в следующую секунду он оказался в другой комнате, пробив стену насквозь.

Павел же спокойно вошел через дверь и присел рядом с обезвреженным главой вампиров:

— Ты отыграл свою роль, испортив последний номер. Так что отойди в сторону и позволь все сделать мне...

— Ты!..

Но человек лишь положил ладонь на грудь вампира, и тот оказался парализованным.

— Я знал, что в твоей поганой ауре что-то не так...

Павел проигнорировал это заявление и продолжил:

— Я говорил с Самаэлем. Он хотел тебя казнить за твой поступок, но мне удалось его отговорить и спасти тебе жизнь. Так что будет благодарен. А именно отдавай те приказы, которые требуются. То есть, пусть твои солдаты делают то, что скажу я. Под моим руководством ты очистишь свое имя.

Закончив, мужчина поднялся на ноги и покинул комнату, оставляя временно парализованного главу вампиров в бешенстве.

— А я пока отлучусь с Игорем к анархистам. Посмотрим, как у них идут дела...

Москва. Квартира Андрея. 4 июля. 2009 год.

— Знаешь, эти психологи те еще кадры, — усмехнулся Лавров, закуривая новую сигарету.

Мы сидели на кухне за небольшим столом. Он уже начинал курить четвертый раз, признавшись, что завязал раньше еще на первых курсах института. Видимо, это сейчас единственное, что хорошо успокаивало.

— Почему? — поинтересовался я.

В целях безопасности пришлось посоветовать адвокату оставаться в собственной квартире и не выходить на работу. И уж, тем более, встречаться с Ирой.

Но никакой злости и агрессии, а удивительное понимание ситуации.

— Да, потребовали сведений обо всем, даже в детство влезли. Ищут спящие маньячные наклонности, наверное...

Такая встреча происходила уже не в первый раз. Казалось, будет тяжело наблюдать за этим медленным, столь знакомым процессом. Но нет, забавно смотреть на все это со стороны. Ощущения, скорее всего, как наблюдать за ростом и развитием собственного ребенка. В некотором роде Андрей являлся моим творением, поэтому эта аналогия вполне уместна.

— Слушай, — после он резко перевел тему. — Я так и не поблагодарил тебя за то, что спас мне жизнь... ты ведь и своим положением рисковал, чтобы спасти незнакомого человека. Я бы так, наверное, не смог.

Лаврова до этого терзали сомнения, действительно ли новая жизнь стоит того, чтобы не умирать. Но, кажется, психологи смогли вправить мозги, и он принял ситуацию.

Хотелось бы сказать тоже самое про себя...

— Не нужно выставлять это, как акт героизма, — я покачал головой, взяв с тарелки кусок нарезанной колбасы, заготовленной для посиделок. — Сомневаюсь, что сделал это из лучших побуждений...

После такого признания вкус еды совершенно не чувствовался. Все стало каким-то пресным.

— А из каких же? — поинтересовался будущий оборотень, потушив докуренную сигарету в раскрытой пустой консерве, которая совсем не смотрелась в недавно отремонтированной по всем современным стандартам кухне.

Стоит ли сказать правду или все-таки утаить? Нет, эта правда может навредить только мне, так что какая разница?

— Из-за меня погибли невинные люди... я никому об этом не говорил. Погибло два собрата, которых не смог спасти... так что, может, это глупая попытка искупить вину.

— Перед кем?

— Перед собой.

Я уже давно смирился с поступками и их последствиями. Но от чувств убежать сложно. Каждый убитый враг доказывал, что жизнь прожита не зря, но вместе с тем чужие смерти не меняли дела. Может, боль можно унять, забыть, запереть в клетку. А каждый бой закалял, укрепляя эту клетку. Но в клетке бывают отверстия , через которые происходит прорыв.

И тут виден только один путь — утопить в крови каждого, кто встает на пути. Каждого, кто посягает на жизнь собратьев. Каждого, кто угрожает безопасности существования вида. Ну, и простых людей, хотя стая все равно превыше. Это нормальный порядок вещей. Человечество тоже защищает в первую очередь тех, кто им ближе и дороже.

— Макс?

— Что? — я вышел из задумчивости.

— Я говорю, что ты еще слишком молод, чтобы брать на себя такой моральный груз ответственности. Позже это просто раздавит тебя... а мне эти психологи сказали, что мы подвержены любой нервным расстройствам... хоть и смотрим на мир немного по другому.

А он быстро учится и смекает, что к чему. Правильно, старше лет на десять, не меньше. Гораздо лучше знает жизнь.

— Не все так просто, как кажется, — я покачал головой.

— Все просто, если есть желание. Поверь, моему горькому опыту...

— Ну, а ты поверь моему опыту, как пережившему не одну луну, — усмехнулся я.

Чересчур пафосно вышло. Но часто в стае рожденный от связи оборотня с оборотнем или оборотня с человеком, являлись более опытными, ибо несли дар в своей крови с самого начала. Впрочем, и укушенные считались по старшинству кто дольше пробыл в звериной шкуре.

— И все же. Ты нашел свое призвание в жизни, тебе есть ради кого сражаться, за родных, например...

Плохая тема.

— Мои родители не знают о том, кто я такой. Пришлось бежать давным-давно от охотников. Изредка переписываемся, не более того...

— Сочувствую, — Андрей почувствовал себя не лучшим образом, что поднял эту тему.

Тут зазвонил мобильный, сглаживая неловкость.

— Собирай манатки! — с ходу затараторил Сивый. — У нас нападения на восточные границы, Глеб направляет оперативников на помощь.

— Понял, сейчас буду...

Я быстро засобирался. Время шло к вечеру, это хорошо. В темноте проще сохранять секретность.

— Ты только не умри там сегодня. Удачи, — проводил меня будущий оборотень.

Да уж, не хотелось умирать раньше времени. Хоть это и стало бы освобождением от всех проблем...

Москва. Недалеко от тренировочного лагеря. 4 июля. 2009 год.

Добраться до нужного места удалось на метро. Следующие станции уже перекрыли. Я искренне надеялся, что это все из-за контратаки по вампирам. Но на самом деле, они вновь перешли в наступление, на этот раз вместе с анархистами, ударившими с востока. Основная часть солдат оказалась сосредоточена на севере, поэтому здесь сил не хватало.

— Ну, наконец... — фыркнул напарник, спрыгивая с багажника автомобиля.

Небольшой дворик, где расположились в ожидании Сивый и Сержант еще предстояло поискать.

— Что, все так серьезно? — сходу спросил я, проверяя патроны в револьвере.

Наконец-то приобрел нормальную кобуру, что хранил под курткой.

— Анархисты решили снять сливки с тренировочных лагерей, похитить новичков, — открывая багажник, начал объяснять светловолосый. — Некоторым уже не повезло...

Я помнил охрану в этих лагерях. Суровые солдаты с автоматами сменяли друг друга, охраняя покой целыми сутками. Сколько же врагов напало, что те не справились?..

— Каждому по кевлару и АК с доп обоймами. Экономим. Но если кончатся, то вот ножи.

Стоило надеть бронежилет, а поверх него кобуру, как мне протянули армейский нож с посеребренным лезвием. Стоило догадаться, что наша стая заказывает такие же. Все-таки эффективное оружие.

— А если туго с ножами?

— Воткнешь просто кому-нибудь в пасть, чтоб подавился, — Сивый сам сунул лезвие мне в специальное отделение поверх кевларовых пластин.

Автоматы АК-74М имел складной приклад и ремень, что достаточно удобно.

— Выдвигаемся, — сверяясь по телефону и подключаясь по рации на поясе на нужную частоту, светловолосый повел нас вперед.

Сержант же шел позади и следил за тылами.

— Если попадутся представители порядка, то показываем ксивы. Глеб заверил, что нас трогать не должны.

Весь оставшийся путь до лагеря пришлось проделать пешком. В машине легко попасть в засаду и оказаться по пулями. А так есть шанс рассредоточиться. Однако, дальше мы забрались на одну из крыш по пожарной лестнице, откуда с определенной точки открывался хороший вид аж на две улицы. Предполагается, что именно оттуда попрут анархисты. Только вот где наши солдаты?..

— Ложимся и отползаем! — быстро скомандовал Сержант.

Вампиры могут видеть ауру, так что даже выглянуть толком не получится, чтобы не спалиться.

— Ты их видел? — беря наизготовку автомат, поинтересовался светловолосый.

— Пятеро по правому краю левой улицы. А еще двое по другой, посередине.

— Просто глаз-алмаз... подождем, когда подойдут поближе.

— Втроем против семерых? Плохой расклад, — заключил я.

— Там одни сосунки... — ободрил брюнет.

Хорошая новость. Хотя, вопрос спорный. Гораздо проще стрелять во взрослых мужиков, прекрасно осознающих, за что они воюют, и которые в ответе за свой выбор. А вот мальчишкам просто промыли мозги, дали в руки оружие и выпустили, как пушечное мясо, чтобы измотать врага до прихода главных сил. Но разве... разве мы сейчас не те же самые мальчишки?

Правда, мои напарники прошли войну в августе две тысячи восьмого. Они гораздо лучше подготовлены ко всему этому. Однако, до еще несколько дней я сам самозабвенно закидывал гранатами врагов...

— Сержант на тебе те двое. Макс, ты и я разберемся с большой группой. Всех убивать не обязательно, они сами драпанут, когда жареным запахнет...

Я кивнул. Сивому, впрочем, хорошо, у него снайперская винтовка. Хоть и Драгунова старого образца, но с нечеловеческой реакцией это не проблема.

Мы подползли к краю пологой крыши. Враги в спортивных костюмах с масками и повязками на лицах носили на предплечье серую повязку с черным флагом, расположенном в круге. Опять же, традиционный символ анархистов...

Так даже лучше, не видно лиц. Только глаза со злобным ожесточенным взглядом. Звери. Бешеные псы. А бешеных псов, как правило, убивают. И неважно, кто перед нами сейчас — собрат, лугару или вампир. Псы равны вне зависимости от породы.

Первый выстрел сделал светловолосый оборотень, и один из врагов упал с простреленным сердцем. Я же стрелял короткими очередями, целясь в торс снизу вверх. Через пару очередей удалось попасть в одного из анархистов. А потом еще одному убегающему отстрелить ноги и добить на земле.

Сержант же быстро справился со своими и, перекатившись, помог огнем.

Лишь двое противников, один из которых был серьезно ранен, сумели ускользнуть. Казалось, победа, но возникла другая проблема — мирные жители начали выбегать из домов прочь. Не все, многие засели в квартирах, ожидая приезда милиции. Но если будет контратака, то анархистов придется выцеплять среди паникующих людей...

— Отряд номер сорок два. Ответьте, — раздалось шипение рации на поясе Сивого.

— Это сорок второй. Мы отразили атаку анархистов у сектора...

— К вам движутся большие силы. Уходите оттуда и идите в сторону лагеря.

Похоже, сюда будут стягивать силы посерьезнее. Хорошо, что не нужно 'приковывать себя к пулемету' и сдерживать наступление.

— Вы все слышали, пошли, — скомандовал напарник.

С крыши пятиэтажного дома прыгать со всем снаряжением оказалось нелегко. Я едва не свалился с ног после приземления, но Сержант меня удержал и помог подняться.

— Может, чем магазин пройдем? — мое внимание привлекло небольшое одноэтажное здание между двумя хрущевками.

— Вариант, — согласился светловолосый. — Так даже быстрее будет...

Предполагалось, что через строение удастся пройти по крыше, но Сержант что-то почувствовал и жестом указал, что лучше пойти через сам магазин.

Внутри ничего, кроме прилавков и стеллажей с едой и другим потребительским хламом. Но в служебных помещениях раздались шаги и чьи-то голоса. Может, продавцы не решились выйти наружу?

Мы вошли тихо, аккуратно прикрыв за собой дверь. Двигались на корточках с оружием наперевес. Черт, надо было перезарядить автомат по дороге... не слишком-то безопасности выходить против анархистов с половиной обоймы.

Но обратно возвращаться уже поздно. Я аккуратно выглянул и увидел врагов, которые шли колонной вместе с автомобилями по улице. И вскоре они уже вступили в бой с нашими. Если поможем своим, то нас просто зажмут с двух сторон.

Не стоило предлагать сюда идти... хотя, на крышах можно попасть в такую же ситуацию, причем на открытой местности без каких-либо укрытий.

Сделав несколько условных знаков, Сержант взял гранату, висевшую на бронежилете. Во всех операциях почему-то он брал ответственность за взрывчатку, а Сивый не возражал. Хотя, по слухам, он в ней ни разу не эксперт...

Я же занял позицию рядом, держа на мушке автомата дверь в служебные помещения. Стоило показаться чьей-то лысой голове и дулу пистолета, как выстрел из АК окрасил стену напротив красной палитрой. В ту же секунду напарник кинул гранату, заставляя ту отскочить от стены еще глубже в помещение. Раздался вопль, а следом взрыв, выбросивший в торговый зал несколько окровавленных кусков.

В желудке появились неприятные ощущения, но уже вошло в привычку их подавлять.

— Все, пошли... — Сивый указал вперед.

В задымленном помещении сложно ориентироваться, поэтому мы старались быстрее преодолеть этот участок.

На складах никого не оказалось, поэтому дальше путь пролегал через административные помещения. Как вдруг через тонкие стены прорвалось несколько оборотней в звероформе. Одного тут же упоили, но второй схватил Сержанта за ремень и, пользуясь преимуществом в силе, повалил на землю.

Мне же за спину телепортировался вампир, но своевременный отскок в сторону спас от дублета из обреза в голову. Не успевая навести автомат, я выхватил револьвер и выстрелил врагу несколько раз в лицо, пока брюнет успел скинуть с себя анархиста в звероформе и с хрустом сломать шею. А Сивый отскочил назад, снимая остальных врагов из винтовки.

— Уходим, ими уже кишит все вокруг... — скомандовал напарник.

— Нет, просто отбившаяся банда, — с твердой уверенностью заявил Сержант.

— Все равно здесь лучше не оставаться.

— Они даже не стесняются... — я пнул мохнатый труп в порванной одежде. — Им наплевать на секретность?

— Это неконтролируемое стадо. Чо ты хотел?

Да, здесь даже не поспоришь.

На соседней улице, которая показалась после магазина, виднелись следы перестрелки. А та битва, что шла позади, так и не стихала. Похоже, подъехали более обученные анархисты.

Дальше путь пролегал по улице с выбитыми стеклами в домах, машинами со следами пуль. Также попалась пара мертвых тел. Наших собратьев. Смерть не была легкой. Вместо одной милосердной пули враги выпустили по обойме, пока не удовлетворили свою звериную натуру.

Да, часто хотелось сделать тоже самое с ними, но оборотни в стае как-то умеют сдерживать низменные потребности в жестокости. Впрочем, что может ожидать от не организованной толпы малолетних и не только преступников? Волк взял по крыло ренегатов, промыл мозги и натравил на нас. Точнее, наверняка сделал это по приказу вампиров. Не просто так ведь идет война на двух фронтах...

— А вот и лагерь, — сказал я, когда мы уже подходили к знакомому месту.

Казалось, только вчера пришел сюда, чтобы влиться в стаю. Сколько было радости от того, что удалось найти собратьев. А сейчас... да, ожидания не оправдались, но все равно не о чем сожалеть.

В бетонном заборе проделали большую дыру, да и верхний этаж здания продолжал тихонько тлеть. Не говоря о множестве выстрелов, что оставили дырки на фасаде.

Перед самим лагерем поставили импровизированные баррикады из автомобилей.

И уже перед ними, к счастью, валялись трупы анархистов. Около десятка.

— Похоже, наши отбились, — облегченно выдохнул Сивый.

— Не стрелять, свои! — послышалась команда, стоило подойти к дыре в заборе.

Голос показался знакомым...

Это и правда оказался Александр Дмитриевич. Тоже в бронежилете, с тяжелым пулеметом в руках.

— Как обстановка? — поинтересовался светловолосый.

Кивнув мне отдельно в знак приветствия, наставник ответил:

— Молодняк эвакуировали, когда перебили основную шваль. Но они вернутся, чтобы сравнять здание с землей. Им плевать, что здесь осталось только несколько защитников...

— Тогда стоит уйти, чей... — пожал плечами напарник.

— У нас приказ держаться. К тому же эта шпана не настолько опасна. Даже гвардия не столь страшна. Так что выдержим.

— Мы тогда поможем, у нас был приказ направиться сюда, — неожиданно высказался в поддержку Сержант.

— Тогда двоим из вас лучше занять верхние этажи и следить за тылом. Они пробуют атаковать с разных сторон.

— Ладно, Макс, останься тогда здесь. Мне с винтовкой нужно место повыше...

Я кивнул. Вполне нормальный план. Защищать фасад здания проще, там лучше оборудованы укрытия. А перед входом вообще поставили мешки с песком, равно как и заложили ими окна, оставляя небольшое отверстие для оружия.

— Должен признать, я удивился, что ты пошел воевать, — сказал вдруг Александр Дмитриевич, когда мы с еще двумя оборотнями заняли позиции.

— Я тоже...

Но как-то не хотелось распространяться на эту тему. Поэтому высказал первую мысль, что пришла в голову:

— Я убил Клима.

Наставник промолчал несколько секунд, внимательно приглядываясь к окружающей обстановке за укрытиями.

— Хоть какие-то хорошие новости. Он мучился?

— Недолго.

— Жаль... тебе полегчало после его смерти?

— Нет... а должно? — меня удивил этот вопрос.

— Должно. Мразь, поднявшая руку на собрата, жизни недостойна.

— А если на это были причины? — вдруг спросил я. — Если, допустим, есть такая ситуация...

Нет, дело не в жалости к запутавшемуся в себе (как мне казалось) Климу. Жалости не было. Я действительно наслаждался секундами, когда из его тела утекала жизнь... но потом... ничего. Пустота. Поэтому, неясно, действительно ли чужая смерть и насилие выход? Может, для членов стаи, нет. Но вот остальные агрессоры видят только этот путь.

— Хм... только если очень веские. Если найдешь таковые, то сообщи, мне интересно.

Пожалуй, этот вопрос волновал гораздо меньше.

Ибо чем дальше, тем больше я углублялся туда, откуда нескоро смогу выйти сам. Кошмары после перестрелки в гостинице стали частым явлением. Ничего конкретного. Только кровавые образы, крики и выстрелы. Сегодняшние событие еще добавят цветов ночным мучениям... и это всего несколько дней войны. Что будет дальше?

Но спросить об этом более опытного вэ том вопросе наставника не удалось. Показалось чья-то лицо из-за забора, и оборотень полоснул очередью из пулемета. Но анархист успел уклониться.

Тут я вспомнил, что так и не перезарядился, поэтому решил не медлить. Правда, удалось только вставить новую обойму, прежде чем послышался какой-то шум за забором. Пару машин лугару откатили в сторону с помощью телекинеза. Дальше послышался рев мощного двигателя.

— Назад! — быстро среагировал Александр Дмитриевич, рванув вглубь здания.

Я, не оборачиваясь, поступил также.

Анархисты пригнали грузовик Урал и врезались на нем в стену, потеряв совсем немного скорости при повороте на территорию. Машина пробила бетон, но въехала не так уж далеко внутрь.

Водитель вместе с пассажиром оказались тут же расстреляны собратьями.

— Наверх, займем позицию на лестнице!

Стоило только последнему из нас скрыться на первом пролете, как в спину раздались выстрелы.

— За окнами! За окнами смотрите! — предусмотрительно скомандовал наставник.

В окна действительно пытались запрыгнуть вампиры и оборотни, но хватало одного выстрела в их сторону, чтобы заставить их упасть замертво, либо с ранами, либо просто со страху.

Сивый и Сержант держали тыл в другой части корпуса. Им там тоже несладко. Впрочем, на первом этаже там раздался взрыв. С обрушенной лестницей придется несладко даже нелюдям.

— Маленькая банда, справимся! — подбодрил всех один из собратьев.

В коридоре впереди из комнат показывались пробравшиеся внутрь враги. Но их тут же встречал шквальный огонь, подавляя любое сопротивление.

Так было, пока в окна не начали запрыгивать оборотни в звероформе. Пусть и более массивные, они двигались быстро. Одного из наших повалили и вцепились в плечо. С трудом удалось его упоить выстрелом из револьвера, и при этом не попасть в собрата.

Сивому неподалеку тоже приходилось несладко. На Сержанта бросился еще один оборотень, а он схлестнулся с лугару на ножах. Все закончилось несколькими порезами, пока враг не обжег лицо светловолосого с помощью пирокинеза. За что тут же поплатился перерезанным горлом.

Брюнет же расправился с превосходящим в вес врагом с филигранной легкостью. Уклон от когтей, сильный удар в сплетение, на краткий миг выбившее из оборотня дух. В следующую секунду Сержант сорвал чеку с еще одной гранаты, сунув в пасть противника, параллельно выталкивая его тушу из окна. Несчастного разорвало на кусочки еще до приземления.

— Ты как? — я подошел ближе к обожженному напарнику.

Тот просто отмахнулся.

Вся остальная шваль быстро отступила. Да, это не более профессиональные вампиры... умеют брать только числом на открытом пространстве.

Такая победа хоть и мало что значила для общего хода войны, но все равно воодушевила.

— Я ожидал чего-то более впечатляющего, — фыркнул наставник.

— Ага, а мне хватило... — саркастично ответил Сивый.

— Не ной. Мне как-то ногу оторвало... неделю валялся.

Эти слова заставили содрогнуться. Хорошо, что у анархистов дефицит гранат.

Снаружи раздался странный громкий свист.

Александр Дмитриевич аккуратно выглянул из окна, а после расслабился.

— Свои.

Подкрепление, наконец прибыло, обезопасив район. Пригнали даже несколько БТР. Теперь сюда анархисты точно не сунутся.

— Вы свободны, — сказал командир прибывшего отряда. — Дальше мы сами.

— Ну да, когда мы сделали всю грязную работу... — решил высказаться в очередном недовольстве Сивый, но его насильно потащил в сторону машины Сержант.

— Удачи, — примостив пулемет к стене, наставник обменялся со мной рукопожатиями. — Надеюсь, мы быстро победим в этой войне.

Я тоже на это очень сильно надеялся. Потому что жизнь после обещала наладиться...

Стоило спросить опытного оборотня насчет Андрея. Все-таки не спрашивать же об этом высшего командира, хоть тот и предложил помощь.

Но как-то в миг победы все забылось, отошло на второй план.

До автомобиля мы дошли пешком, не пряча оружия. Все равно в районе орудуют свои. Оказалось, что зря.

— Стоять! Бросай оружие!

Нам угрожал табельным пистолетом милиционер, но не в форме обычного патрульного.

— Все в порядке, у нас удостоверения... — я попытался залезть в нагрудный карман, где действительно лежала поддельная ксива.

— На землю! Лицом в землю, я сказал!

Маленький, пухловатый. Ничего не стоит вырубить. Но для таких ситуаций есть определенный протокол. А он предписывал лишь одно.

Мы аккуратно положили оружие и сели на колени, положив руки за спину, пока представитель закона в звании лейтенанта вызывал подкрепление.

— Нет, это за оцеплением. Пришлите, просто уже наряд!

— Да, полечил раны... — шепотом фыркнул напоследок светловолосый.

Москва. УВД. 4 июля. 2009 год.

Впервые приходилось сидеть в изоляторе. Не слишком приятное место. Хорошо, что сидели все вместе и недолго.

Для Сивого хотела позвать врача или вообще увести в медпункт, но тот наотрез отказался. Хотя, потом жалел, что не попросил обезболивающего. Да уж, самому тоже когда-то хватило ожога на груди... следов на теле, как обычно не осталось, но воспоминания все еще яркие.

— Сколько прошло, когда меня в последний раз забирали? Два месяца вроде...

— Тогда тебя за дело взяли, — напомнил я.

Нечего было слегка навеселе лихачить. И уж тем более не стоило врезаться в милицейскую машину. Хоть не сбил никого. Алкоголь, конечно, не так сильно на нас действует, как и наркотики, но все равно злоупотреблять не стоит. Доверием начальства, разумеется.

Тут в изолятор вошли лейтенант и подполковник.

— Эти ребята?

— Ага, с оружием в руках шли. Калаши со спиленными номерами. Ножи. У одного даже гранаты были...

— Револьвер еще... — не стесняясь, напомнил я.

Притворно задумавшись, подполковник изрек:

— Это ребята из самообороны.

— Какой еще самообороны, Сергей Геннадьевич? — лейтенант посмотрел на начальника, как на сумасшедшего.

— А ты видел, что на улицах творится? Думаешь, спецназ один порядок наводит? Спроси любого, если не веришь. У меня приказ сверху — отпускать. К тому же одному из них срочно надо в больницу...

— Он отказался от помощи, — недовольно пробурчал задержавший нас.

Еще бы. Такое дело уплывает из рук. По крайней мере за хранение и ношение запрещенного оружия без документов или как эта статья называется... точно светит срок.

Вот только для оборотня годы ничего не значат. Самому Маркусу, по слухам, чуть ли не сто лет. Что там какие-то семь-девять лет, если посадят? Да и не посадят. Слишком плотно держим местные начальства. Такое ощущение вседозволенности и безнаказанности опьяняло. Да, вот что чувствуют анархисты...

То же самое, что и я, когда приходил мимо лейтенанта, который едва сдерживал гнев.

Все вернули в нетронутом виде и, наконец, можно отправиться домой после такой славной битвы. Только через несколько часов она перестанет быть таковой для меня...

Москва. Полевой штаб. 5 июля. 2009 год.

Маркус.

— Потери?

— Сорок восемь солдат на северном и десять на восточном. Это лишь за четвертое июля, — доложил Глеб.

Раненых не учитывали. Потому что даже с серьезными ранениями оборотни через неделю-две максимум вернутся в строй.

— А со стороны врага?

— Немногим больше. Они тоже используют снайперов. Иногда гранатометы.

— Если кто так хорошо руководит войсками, то точно не Юрий. В девяносто восьмом он слил нам при численном перевесе, — сделал вывод вожак.

Штаб располагался неподалеку от северной границы между территориями.

— Сложно прикрыть эту войну, — вставил свои пять копеек Семен, проходясь по офису, где над обороной работали и другие командиры вместе с аналитиками. Вокруг шум и гвалт, но зато в центре событий.

— СМИ наши, но вот обычные свидетели... особенно анархисты не слишком секретничают... лугару, конечно, помогают промывать мозги, но с некоторыми приходится беседы. Слишком часто использовать наркотики — это слишком заметно...

— Не мы напали, — спокойно рассудил Маркус. — Мы потерпевшая сторона. Лугару, кстати, и так надавили на Юрия, что не собираются платить за последствия его маленькой победоносной войны....

— Тебе бы стоило явиться на поле боя. Поднять боевой дух, — вдруг предложил высший командир.

За что вновь удостоился тяжело взгляда белого глаза вожака.

— А ты оцениваешь наш боевой дух, как низкий?

— Нет, просто предложил...

— Ты сам хорошо работаешь в этом подспорье. Или тебе нужна моя помощь?

Глеб не нашелся, что ответить. Поэтому просто отдал честь и пошел проверять сводки с фронтов.

— За что ты с ним так жестко? — усмехнувшись, поинтересовался помощник, когда тот скрылся среди остальных оборотней. — В его предложении что-то есть...

— У нас еще одна война на очереди. Я не смогу поднимать боевой дух везде. Он должен быть изначально, если мы хотим победить....

— Ладно... кстати о нем. В Лос-Анджелесе все идет по плану.

А именно медведи нападают на грузы с оружием вампиров. А агенты, которых он направил, собирают информацию из первых рук.

— Лисы так и не ответили? — вспомнил о насущном вопросе Маркус.

— Нет.

После того покушения оба посла погибли. Медведи нормально отреагировали на происшествие, а вот лисы ожидаемо взъелись. Не только сами не звонили, но и игнорировали любые попытки с ними связаться. Высокомерные...

— Ты сейчас здесь? — вдруг спросил секретарь.

— Да, задумался... — оборотень устало протер глаза рукой.

— Лисы все-таки позвонили, — он протянул вожаку спутниковый телефон. — Это сам Берч...

Для разговора они вышли в другое помещение, где нет посторонних ушей.

— Надо же, снизошел, — фыркнул Маркус и ответил на звонок. — Да?

— Наблюдаю за твоей небольшой войной прямо со спутников, — раздалось в трубке.

— Все наблюдают. Но все равно польщен... соболезную гибели твоего посла.

— Смейся, смейся...

— Да мне как-то не смешно здесь, в России. Можешь приехать и убедиться.

— Это намек на союз? Нет, никакого союза не будет, — русский сильным акцентом, наконец, сорвался на английский. — Я звоню лишь по тому, что говорил с лугару. Сдайся, и я помогу обеспечить переговоры на выгодных для тебя условиях.

— Не знал, что ты так хочешь мощный клан вампиров у себя под боком. Соскучился по прошлым векам?

— Нет, мои интересы простираются куда дальше, так что давай не будем лишний раз раскалять обстановку. Ты же не хочешь довести ситуацию до Третьей Мировой...

Вожак тихо вздохнул. Такие аргументы ну просто никуда не годились.

— Если лугару не боятся, то с чего бояться мне?

— У тебя мало друзей, — Берч уже откровенно насмехался. — Следовало заводить побольше друзей в свое время. Теперь ты, считай, один. Медведи тебе не помощники...

Тут он прав. Конечно, не весь мир объединился против оборотней-волков, но ситуация все равно не радовала. Один из четырех кланов вампиров, лугару, теперь еще и лисы, нашедшие какие-то общие интересы вместе с остальными. Целый альянс.

— Твой предшественник пытался со мной подружиться, да только ты его нагло сместил, — напомнил Маркус.

— Его совершенно справедливо обвинил в измене...

Вожак оборвал связь. Совершенно бесполезный разговор.

— Двуличные сволочи, — покачал головой Семен, слышавший весь разговор.

— Хорошо, что они заявили о своих намерениях сразу, а не ударили ножом в спину в самый ответственный момент.

Тут Семен проверил завибрировавший мобильник.

— Намечается очередная атака. Анархисты вновь активизировались.

— Пока пушечное мясо не кончится, они все еще угроза, — вожак отдал спутниковый телефон и направился обратно в офис.

Параллельно прорабатывая в голове план, как можно разом избавиться от большой занозы, что позволит сконцентрироваться лишь на проблеме вампиров.

Москва. Квартира Андрея. 6 июля. 2009 год.

После позавчерашней бойни нашему отряду дали небольшой отдых. Но лучше бы поставили в патрули. Находиться одному в квартире, толком не зная, как идет сражение, было сложно. Новости можно узнать только там, где собираются непосредственно собратья. Но сейчас многие на фронте, поэтому главным местом остается башня Маркуса. И то все на уровне слухов.

— Я слышала, что на северном фронте дела идут не слишком, — сказала на моей второй работе коллега.

— Мы просто не контратакуем, а лишь защищаемся, — со знанием дела заявил стоявший в кафетерии оборотень. — Это нормальная тактика. Маркус правильно поступает.

При этом он говорил с таким знанием дела, будто сам там побывал. Но я не стал рушить его иллюзии, рассказывая о восточном фронте, где дела шли не намного лучше. Хвастаться перед другими, что воевал, а они нет — это низко.

— Во Владивостоке хуже всего ситуация, — вмешался в распространение сплетен еще один, более старший и опытный собрат. — Там наших слишком мало, а к вампирам прибыло подкрепление. Вдобавок, они начали незаконно обращать местных.

— Выйдет это им боком, — фыркнул я.

Это будет необученная неуправляемая толпа.

После работы хотелось как-то успокоиться, выпустить пар. Сивый развлекался для этого на полную катушку, а Сержант просто умел расслабляться в тишине. Но ни тот, ни другой путь не подходил.

Поэтому лучший вариант — это повозиться с оружием и пострелять в тире. Сегодня таких, как я, было несколько.

Но особое внимание привлек один мрачный тип. Он выглядели старее, чем большинство собратьев. Жилистые руки все время напряжены. Казалось, в них сконцентрировано столько силы, что он сможет разорвать любого голыми руками.

Никогда раньше не встречался с ним. Впрочем, мне рассказывали про элитные отряды, которые эффективно воюют в самых горячих точках.

Сегодня он тестировал оружие Запада, словно искал что-то получше для себя. Или это просто такое задание?

Уж спрашивать того, кто, казалось, может испепелить взглядом, как-то не хотелось.

После небольшого успокоения пора было навестить Андрея. Если не удавалось приходить, то мы все равно были на связи. Мне более знающие подсказали, что может произойти даже до первой трансформации. Но Глеб не собирался его изолировать, как назло. Да и для самого будущего оборотня это уж слишком...

А за помощью Эдварду я все еще не собирался обращаться. Пока все под контролем. Так, казалось...

Когда адвокат открыл дверь, сразу стало ясно по запаху, что он не один. Похоже, предупреждения ничего не значат. Ладно, не стоит раньше времени закатывать истерику. Все-таки сам до этого делал много глупостей.

— Привет, — вполне приветливо сказала Ира.

Я был не менее приветлив, но Андрей сам чувствовал, что оплошал. Видимо, хотел успеть расстаться с ней до моего визита. Удобно иногда приходить без предупреждения...

— Слушай, я знаю, что не должен был, просто встретились на полчаса.

— Все нормально.

Не все могут перенести это бремя в одиночку. Мне как-то удалось. Как потом выяснилось, потому что слишком был отстранен от реальной жизни, пребывая в каком-то своем маленьком мире, что выстроил вокруг. Поэтому пережить его крушение гораздо проще, чем когда сама реальность размывается вокруг, разрушая и тебя, и всю жизнь. Поэтому здесь адвокат пытался цепляться за то, что знакомо и понятно... в данном случае за девушку.

— В Москве ужас творится, — перевела тему Ира. — Это ведь вы воюете?

Она журналистка. Не стоит много рассказывать. Но, думаю, вряд ли репортаж о вампирах и оборотнях вдруг появится на государственном канале.

— Да, к сожалению. Вампиры, что напали в Измайлове, вновь перешли в наступление.

Не хотелось об этом говорить хотя бы здесь. Но при этом я понимал, что неведение гораздо хуже.

— Все плохо? — осторожно спросил Андрей.

Сидеть здесь, в гостиной беседовать на такую тему... выглядело почему-то сюрреалистично. Я даже не притронулся к предложенному чаю, совсем не то настроение.

— Мы держимся, но в других городах собратьям тоже приходится несладко.

— Скажи, а в чем причина войны? Что вы не поделили с вампирами?

Хороший вопрос. Никто не говорил веской причины. Ну, кроме той, что они хотят зачем-то вытурить нас из России. Ну, и кроме многовековой вражды, которая неизвестно с чего началась.

— Это война за контроль, — ответил я, пожав плечами. — Ничего больше. Никаких личных мотивов. Но главное, что в данном случае не мы агрессоры.

— Да, но война все равно идет... — вздохнула девушка. — И что будет с Андреем? Он тоже будет в нее втянут?

— Ира...

— Что? Я неправа?

— Он вправе выбирать, — мне остается только попытаться сгладить ситуацию.

Но ее это не сильно успокоило... видно заблестевшим глазам, что никак не удалось скрыть.

— Простите... — когда Ира удалилась в уборную, я уже тоже хотел было уйти, чувствуя себя крайне неловко.

Но остановил адвокат:

— Все в порядке. Она поймет...

Похоже, его мало что волновало. Хотя, нет, все скрывает. Только гораздо лучше, чем я.

— Недавно после боя меня с напарниками задержали и отвели в УВД, где ты работал... — в отчаянии хотелось перевести тему, хоть куда-нибудь.

— Хм... — Андрей задумался, а потом добро усмехнулся. — Занятная ирония. И за что?

— Ну, мы шли с автоматами по улице. Даже ксивы не помогли...

— Чем же все закончилось?

— Какой-то подполковник отпустил.

— Сергей Геннадьевич?

— Кажется, да, — припомнил я.

— По приказу ФСБ? Или где там ваши люди?

Голос адвоката зазвучал подозрительно. Из огня да в полымя. Зря напомнил... дурак... дурак. Дурак!

Мне же рассказали его историю. Глеб подчищал хвосты как-то, в результате Лавров лишился работы, получил новую, а после... ох, и конкретный зуб у него появится на стаю. Стоит кому-то сообщить, спросить совета...

— Он сам, — с трудом удалось выдавить из себя.

Похоже, это не слишком разозлило Андрея. Может, действительно все в порядке?

Тем временем вернулась Ира:

— Простите меня, — сев в кресло, вновь извинилась она. — Просто все это слишком...

— Я понимаю, — нужно попытаться как-то утешить. — Самому было сложно. Но насчет войны... я, правда, сам выбрал этот путь, никто не принуждал.

— Да, я не должна была... Андрей, что такое?

Оказалось, что адвокат разлегся в кресле, держась за голову, иногда делая болезненные гримасу.

— Не... знаю, что-то... — после этих слов он отключился.

Девушка кинулась к нему:

— Да он весь горит!

Я подошел и прощупал пульс. Все нормально, тоже самое когда-то происходило и со мной...

— Это нормально, его организм меняется. Скоро полнолуние.

Убежище охотников. 7 июля. 2012 год.

Кэтрин.

Пожалуй, стоит отдать охотникам должное — не каждый сможет выдержать здесь долго, а потом еще и исполнять свой долг. В основном все из-за того, что, как и Кэтрин, многие потеряли близких. Или просто ненавидели нечисть настолько, что готовы уничтожать заклятого врага любой ценой.

Но вампирша не чувствовала, что организация действительно на что-то влияет. По примерным данным на восьмидесятый год, неизвестно как полученным, в мире существует больше пяти миллионов оборотней, восьми миллионов вампиров и четырех миллионов лугару. А сколько их? Сто пятьдесят с чем-то человек. Конечно, есть еще западный Орден, но про него мало что известно.

Тем не менее, они продолжают за что-то сражаться. Ну, контуженный понятно, без войны вообще не может. А Мастер уже слишком стар, и просто не может отказаться от борьбы. А остальных держит только ненависть...

Даже в таком подземелье у Ордена имелась какая-никакая комната отдыха. Даже каким-то образом провели кабель для телевизора, который был, пожалуй, одним из немногих развлечений здесь.

Перекусывая перехваченной едой из сухпайка на ходу, Кэтрин вошла и увидела в пустой комнате за одним из столов главу Ордена, что рассматривал какую-то фотографию.

Сначала ей хотелось уйти, чтобы не мешать, но все же брюнетка пересилила себя и села рядом.

Старик поднял на секунду глаза, но ничего не сказал. Сколько же он руководит организацией? Самой старшей из них была доктор Бер, и она не помнит, когда именно он встал во главе. В конце шестидесятых? В семидесятых?

— Шрам больше с тобой не ссорится? — вдруг спросил Мастер.

Вампирша даже вздрогнула от неожиданности. Они так долго сидели в тишине, что удалось углубиться в собственные мысли.

— Эм... да нет, — пожала девушка плечами. — Да и мне тоже не слишком хочется с ним ссориться.

— Ну, и прекрасно. А то от последней вашей ссоры меня чуть инфаркт не хватил...

Кэтрин закусил губу. Неприятно тогда вышло. Но это он ее за горло схватил... впрочем, сама виновата. Слишком распоясалась.

— Прости... я не хотела, что до этого дошло.

Все-таки любопытство взяло вверх, и она украдкой посмотрела на черно-белую выцветшую фотографию. На ней был сфотографирован со спины молодой парень или уже мужчина. Его голова лишь слегка повернута налево, но лицо все равно не разглядеть толком.

— Это мой сын... — глава Ордена показал ей снимок полностью. — А фотографий жены вообще не осталось. Все пропало, когда пришлось срочно убегать из Сибири... тогда, мне кажется, все и рухнуло.

Брюнетке хотелось хоть как-то поддержать родного человека. Что-то сказать или сделать... но попросили бы что попроще. Поэтому она просто положила ему руку на плечо поверх старого серого пиджака.

— И ведь не только он погиб, — продолжил старик. — Столько хороших людей вокруг умерло ради этой борьбы...

— Уверена, что это все не зря. Рано или поздно люди смогут уничтожить эту заразу, — попыталась утешить девушка.

Можно было бы транслировать доказательства существования по всем каналам. Это была сенсация. А потом война... из которой человечество вряд ли выйдет победителем. Либо оно потеряет себя, когда нечисть всех перекусает. Либо мир в панике будет уничтожен оружием массового поражения. Третьего не дано.

— Да, в свое время мы хорошо наподдали оборотням, — Мастер грустно улыбнулся. — Но те времена давно прошли. У них сменился лидер. И как мы не пытались, ничего не смогли выяснить о нем. Даже посылали шпионов, которые пожертвовали своей человечностью ради Ордена... бесполезно. Но как-то он превратил стаю в сильную военную организацию. Ведь нечисть и раньше сотрудничала с государственными структурами... да вот только сейчас они заняли позицию еще прочнее, чем лугару на моей исторической родине... может, поэтому у Западного Ордена также нет успехов? Хм... что-то я заговорился.

Тем не менее, Кэтрин с интересом слушала. Давно они вот так не сидели, просто разговаривая. С тех пор, как ее жизнь изменилась навсегда...

— Все в порядке... я слышала, что в Москве сейчас идет война.

— Да... и это прекрасно.

Когда одна нечисть убивает другую нечисть — это всегда очень удобно. Им даже не нужно вмешиваться. Но тут мысли девушки вернулись к тому оборотню, который помог выбраться из той передряги... нет, ей не хотелось, чтобы он умер.

— Мы продолжим ждать?

А ждать брюнетке надоело уже давно. Хотелось действия. Да хоть выйти из чертового бункера хоть ненадолго...

— Продолжим, — насмотревшись, старик убрал фото в нагрудный карман пиджака. — Но если вдруг нам придет заманчивая информация... хм... — он потер задумчиво подбородок, — я подумаю над этим.

После чего он провел морщинистой рукой по щеке девушки, заставив ее отвести взгляд и даже слегка улыбнуться.

На этом разговор закончился.

Москва. 8 июля. 2009 год.

Эдвард.

Укрепления на северных границах пришлось возводить второпях. Первую и вторую линию обороны вампиры успели захватить, а вот на третьей их наступление захлебнулось. В основном помог элитный отряд, который подчинялся лично Маркусу. Их снайперы филигранно проредили ряды наступавших, а также разобрались с немногочисленной бронетехникой, состоящих из угнанных с военных частей БТРов.

Первая победа обошлась достаточно дешево. Дальше все перешло в вялые перестрелки. Ни оборотни, ни вампиры пока не решались идти в наступление, а прощупывали слабые точки друг друга.

По крайней мере, на это надеялся Эдвард. Ибо он не видел другого смысла в приказе вожака. Или это инициатива Глеба?

Хотя, с другой стороны, нужно еще как-то прикрыть эту войну. Все-таки столица страны, а происходят события похлеще, чем в девяностые. Хорошо, что из центра боевых действий удалось эвакуировать людей. Но чем дольше они тянут, тем больше у людей вопросов. Впрочем, это проблема Семена, а не высших командиров.

Эдвард шел мимо солдат, приветствую знакомых. А их было достаточно. Все-таки уже больше пятнадцати лет, как он занял столь высокий пост. Сначала лишь руководил обороной Москвы, а вот недавно поднялся до всей европейской части, а старое место занял Глеб. И не слишком оборотень был рад такой замене...

Вся теперешняя политика сводилась к закручиваю гаек, где только можно. Отряды оперативников, конечно, отличная идея. Но реализована... вернее, набирать среди молодых оборотней, а потом уже постепенно готовить их как солдат — хороший вариант. Только вот посылать их на убой не стоит. Когда пришли сводки потерь на восточном фронте, высший командир слабо верил в происходящее. Больше сотни убитых и в два раза больше раненых. Если бы не подоспевшие солдаты, то оперативников полегло бы еще больше.

Но в тоже время стоит отдать должное лидеру анархистов. Волк сумел хоть как-то организовать этот сброд для войны. И оказался гораздо серьезным соперником, чем они предполагали изначально.

Может, именно поэтому ему и Глебу поручили разработать операцию по ликвидации? Маркус настолько уверен, что ликвидация их верхушки действительно изменит ситуацию? Впрочем, нет смысла сомневаться в вожаке. Он правит стаей достаточно долго...

Коллега нашелся совсем недалеко от внешних баррикад. Разговаривал с одним из подчиненных, и при этом продолжал курить. Эдвард всегда не мог терпеть эту привычку. Если его нюх приспособился к запаху никотина, это не значит, что всем остальным он по нраву.

— Как идут дела? — спокойно поинтересовался высший командир.

Подчиненный, закончив свой доклад, отдал честь и удалился.

— В порядке, слава Фенриру...

Оборотень вспомнил, что глава обороны Москвы верующий старого позабытого культа, существовавший при вожака до Маркуса. Сейчас мало кого осталось, кто до сих пор поклоняется волку из скандинавских легенд. Похоже, Глебу это перешло от родителей, погибших во время рейда охотников в шестидесятые.

— В порядке, это без продвижений?

— У меня приказ Маркуса — не лезть на рожон. Лугару, к тому же, вновь активизировались у своих границ. Зачем рисковать? — пожал плечами здоровяк, бросив сигарету и раздавив подошвой тяжелого военного ботинка.

Камуфляжная форма на нем смотрелась гораздо лучше, чем костюм. Сам Эдвард не спешил облачаться в боевое одеяние. Слишком много дел по городу, в том числе и в гражданских структурах. Нечего привлекать к себе внимание. Хотя, он предпочел бы быть здесь, на фронте, среди обычных солдат, а не решать подобные вопросы... но это тоже ответственная должность, и кто-то должен выполнять даже такую работу.

— А что насчет восточного фронта? Ты знаешь, сколько там полегло молодых ребят? — оборотень поправил ворот куртки.

— Я глава безопасности этого города, — сердито ответил тот. — Сам-то как думаешь?

— Тебя же и я, и Маркус предупреждали, что анархисты могут вступить в войну. Сколько сведений разведка смогла найти для подтверждения, и все зря?

Казалось, что высшему командиру просто все равно. Люди есть — почему же их не тратить, как патроны?

— Вампиры напали первыми, — парировал Глеб. — Если бы не защитили север, то потеряли бы даже башню. И потом, по приказу вожака я должен был отправить помощь другим городам. Слышал, что во Владивостоке творится? Может, ты полетишь туда и сам разрешишь ситуацию? А потом уже будешь меня прессовать?

— Не переводи стрелки, — скрестил руки на груди Эдвард. — У Дальнего востока есть свой высший командир. Он опытный командир. И даже с тем контингентом они сумели удержаться. А здесь...

— Здесь острие атаки, если ты не заметил. Думаешь, мне самому легко читать сводки о потерях? Даже сводки превосходящих потерь врага совсем не облегчают ситуацию. Это война, черт возьми... тебе ли не знать?

Да, оборотень больше знал о войне, чем собрат. По крайней мере, так казалось.

— В любом случае, я пришел сюда не ссориться. Нужно разработать кое-какое план.

Но какой именно — лучше не говорить прилюдно. Благо Глеб его прекрасно понял.

— Да, да, я помню. Уже есть кое-какие мысли по этому поводу. Только сразу скажу, что будет непросто. Мы имеем дело не с простым солдатом.

Это верно, учитывая бурную биографию Волка...

Москва. 9 июля. 2009 год.

Сегодня ночью меня и Андрея ждало важное событие. Если до этого за изменениями было странно наблюдать, то сейчас ситуация достигла апогея. Чем дальше, тем больше я видел отражений собственной жизни. Последние два дня адвоката мучила полная апатия. Но хотя бы с обострившимися чувствами и физической мощью он вполне освоился.

— Скажи, это действительно настолько больно, как все говорят?

Мы стояли в подвале у бронированной двери. Это здание служило местом, где укушенные переживали первое полнолуние. Точнее, первые минуты безумия. Куда проще и безопаснее, чем вывозить в леса или вообще на любое открытое пространство.

— Это можно пережить... — единственное, что я мог ответить.

Та агония уже забылась, истлев в памяти настолько, что теперь просто казалась страшным сном. Но подавленному оборотню требовалось нечто большее.

— Зато здесь ты не сможешь натворить глупостей...

— Это каких?

— Никого не поранишь.

Мне бы такую камеру полгода назад... готов хоть целый день сидеть, если потребуется. Зато безопасно для остальных.

— Утешает, — хмыкнул Андрей.

Интересно, о каких возможных последствиях ему наговорили специалисты? Ведь имели место единичные случаи, когда новообращенный в полнолуние сразу деградировал в дикаря. Безумие и другие помутнения разума тоже не исключаются. Все-таки нужно не только пережить боль, но и не потерять после все человеческое... а такие испытания не всем даны.

В принципе, мое присутствие здесь не обязательно, да и сам адвокат тоже удивился, когда я сказал, что тоже пойду.

Но здесь не столько желание убедиться, что Глебу будет нечего предъявить в качестве обвинения. Точнее, сейчас на это стало совершенно наплевать.

Я вспомнил, что переживал тогда, в родном доме, когда некому раскрыть душу, и никто не знает о том, что на самом деле происходит. Да, я завидовал новообращенному. Ему помогает не только тот, кто обратил, но еще и близкий человек. Хоть между ними странные отношения, которые можно охарактеризовать, скорее, как дружеские...

В любом случае никто не должен переживать это в одиночку. Поэтому я здесь. А Ире запретил ехать с нами и велел дожидаться дома. Не стоит слышать то, что здесь творится в полнолуние...

— Время! — скомандовал смотритель камер.

— Удачи, — сказал я в качестве напутствия.

— Слушай, если что-то случится... — начал было мужчина, когда мы пожали руки.

— Хватит, встретимся через позже...

Тот кивнул и исчез за дверью, которая автоматически заблокировалась.

Еще несколько оборотней пришли сюда, чтобы пережить свою первую Луну. За такими плотно следили и, в случае нежелания сюда приходить (по каким бы то ни было причинам), затаскивали силой.

Каждое полнолуние для тех, кто занимается сокрытием тайны, является черным днем. Ведь это большой риск, что кто-то засветится перед камерами... тогда остается лишь прикрыть выложенные записи в Интернете. И как можно быстрее вычислить свидетелей. Даже знать, не хочется, что с ними делают, если не помогают ни уговоры, ни стирание памяти, ни наркотики...

Но я в эти моменты ощущал только то, как тело переполняло энергия. И неважно где ты стоишь. Что на открытом пространстве, что в помещении — воздействие одинаковое. Странный, необъяснимый феномен... Как болезненное действие серебра на организм оборотня. Жаль, никто не занимается изучением. А если и занимается, то не спешит делиться результатами.

Через десять минут, несмотря на бетонные стены, из камер донеслись вопли. Андрей держался до последнего, но небольшой крик перекрыло громкое рычание. Внутри все сжалось. Кажется, вот он, процесс, предусмотренный природой. Хоть и чудовищный с человеческой точки зрения. Но для меня это словно слушать крики умирающего собрата, когда того задело гранатой.

Вскоре все закончилось, и в камерах началось метание диких зверей. Еще одно напоминание того, кем может стать каждый из нас, если не будет осторожен.

На природе можно прожить в одиночку, если ты силен духом. Так сказали старшие. Но скитания по лесам едва не свели с ума. Это идеально показывало, насколько я был близок к животному состоянию, в котором сейчас пребывал новообращенный...

Наконец, внутри наступило затишье. На всякий случай местные охранники пронаблюдали, что все в порядке, с помощь маленьких видеокамер внутри, прежде чем открыть дверь.

Андрей, вернее, двухметровый огромный оборотень, сидел, прислонившись спиной к стене. Темная шерсть имела на груди несколько белых полос. А синие, горящие в темном помещении глаза, внимательно смотрели на руки с длинными когтями.

— Сколько прошло времени?

Я посмотрел на часы.

— Не больше тридцати минут...

— Это странное ощущение, — даже не приняв человеческий облик, адвокат полез за сигаретами в карман куртки, аккуратно сложенной рядом на полу. — Словно смотришь своими глазами, будучи в чужом теле...

Голос стал рычащим, гораздо более хриплым, чем у меня. Оборотень с трудом справился с зажигалкой, мешали когти. Зато приспособить сигарету между клыков удалось сразу... выглядела ситуация со стороны умилительно.

— Хорошо, что такое бывает один раз в жизни, — я позволил себе улыбку.

Похоже, что все прошло нормально. Конечно, будут еще проверки, но вроде сидеть в лагере не грозит. Ибо это моя обязанность проследить, чтобы он не стал анархистом.

— Ха... да уж, — оборотень сделал паузу, тряхнув мордой, вновь пытаясь втянуть дым пастью, но с непривычки получалось плохо. — Я-то думал, не смогу на себя смотреть в таком виде, а вроде даже нормально...

Похоже, разум действительно адаптируется ко всему. Обычно. Бывают и отклонения. Но сейчас их удалось избежать.

— Попробуй вернуться обратно в человеческий облик. Нужно для этого сосредоточиться...

Но, кажется, Андрей понял, как это сделать, еще до того, как я закончил. Уже через несколько мгновений он сидел в привычном облике. Только рельеф тела очертился лучше, да и рост наверняка стал чуть больше.

— Господа, закругляйтесь, — донеслось снаружи камеры. — Нужно провериться.

— И снова все за старое... — усмехнулся адвокат.

Москва. Квартира Ирины. 10 июля. 2009 год.

Андрей.

Казалось, Лавров уже успел забыть, что значит быть человеком. Последние дни казались сном. А годы до обращения вообще были жизнью другого человека.

Вся эта сила, чувства просто опьяняли. Хотелось свернуть горы. В голове роилось множество идей, как можно применить свои способности. Хотелось, чтобы во благо, хоть он и чудовище, которое создано убивать. Правда, чем дальше, тем больше разрушался этот стереотип...

Оборотни предоставил новую машину взамен взорванной. Очень щедро с их стороны. Правда, все равно его подвезли. Садиться за руль после пережитого.... нет, он бы не смог спокойно вести автомобиль.

Андрею казалось, что пройти последние тесты не удастся. Уж слишком подозрительно смотрели на него другие оборотни.

Да, теперь удавалось различать всех по запаху. Ему дали попробовать на нюх несколько обрывков одежды, чтобы отличать врагов от друзей.

Потом задавали простые вопросы, но гораздо дольше, чем нужно. Это начало выбешивать. Но, кажется, это и было целью. Посмотреть, насколько он сдержан. Да, хотелось рычать, встать и уйти. Но удалось угомонить пробудившегося зверя.

Наконец, проверяющие дали полную отмашку. Неужели все закончилось? Даже не верилось.

Жизнь неожиданно приобрела новые краски. Похоже, правильно говорят, что познаешь цену свободы только тогда, когда ее лишаешься...

Ночь все равно прошла беспокойно, несмотря на усталость. Кое-что беспокоило оборотня. Нужно проверить пару фактов, но не сейчас. Нужно подготовиться. А сегодня он хотел встретиться с Ирой...

— Давно я не был в твоей квартире, — оглядываясь, когда они уже сидели в гостиной, заметил Лавров. — Ничего не изменилось.

Все обставлено в стиле европейских домов двадцатого века. Никаких новомодных материалов, лишь приятная уютная старина.

— Да, я думала сделать капитальный ремонт, — пригубив вина, ответила девушка, оглядывая свою квартиру, будто в первый раз. — Но не смогла. Ограничилась лишь самым важным. Все-таки память о родителях...

Ее родители погибли в автокатастрофе за рубежом, куда часто ездили по работе, откуда и привозили все раритетные вещи.

— А как работа? Все-таки последние события... — перевел тему оборотень.

— На мне лично они почти не сказались, — улыбнулась журналистка. — Только приходится ездить в большой объезд в Останкино. Да и платят нам сейчас так, словно мы каждый день приносим по сенсации. Хотя, по телевизору обо всем молчок...

Ну, почти. Правительство огласило свою версию произошедшего. Придумало даже целую террористическую группировку ради такого. При этом любые дополнительные расследования моментально блокировались. Как ни крути, оборотни настолько плотно контролировали поток информации, что могли позволить себе войну на улицах города. Но с другой стороны убедить большинство не так уж и сложно... а заткнуть особо умных тоже ничего не мешает. Так работает машина пропаганды. И сейчас, будучи на стороне тех, кому нужно скрывать тайну существования, Андрей был рад ее наличию.

В разговоре он старательно избегал темы новых чувств и ощущений, хоть и знал, что Ира сама к ней обратится.

— Как... какого это все?

Это не праздное любопытство, а искреннее беспокойство и сочувствие. Поэтому Лавров не стал скрытничать и отнекиваться.

— Если честно, то чувствую себя просто прекрасно. Даже колено теперь полностью восстановилось...

Еще будучи подростком, играя в футбол, он получил трещину в колене. Служить в армии и в милиции это не помешало. Но в холодную пору боль иногда давала о себе знать. Хорошо, что пластин не ставили... иначе бы началось неприятное отторжение металла регенерирующим организмом. Собратья, с которыми довелось немного пообщаться, рассказывали разные истории. Иногда доходило до того, что некоторым новообращенным приходилось быстро вытаскивать кардиостимулятор из грудной клетки, пока не дошло до более серьезных последствий.

Подвигав ногой, будто собираясь доказать оглашенный факт, адвокат продолжил:

— В остальном лишь нужно привыкнуть к новым ощущениям и тому, что поворачивая ручку двери, можно ее напрочь оторвать...

Ибо печальный опыт уже имелся — дверь в спальню подтвердит.

— А как... твой новый облик?

Да, это сторона, которую он еще не слишком исследовал, будто чего-то боялся.

— Если честно, то не знаю, как он выглядит со стороны... для остальных...

— Покажи.

— Ты действительно...

— Покажи, — твердо потребовала журналистка.

Андрей немного помялся, но согласился:

— Занавесь окно...

Оставшись в одних брюках, мужчина глубоко вдохнул. Трансформация все еще была немного болезненной, но тело постепенно привыкало. Равно как и к новой походке в новом обличье.

Превращение, сопровождаемое треском костей, закончилось секунд через тридцать. Мужчине удалось устоять на изменившихся в строении ногах, хотя раньше падал на одно колено.

Ира наблюдала за всем, затаив дыхание и в конце не выдержала, сделав шаг назад. Но тут же вернулась в исходное положение, посчитав его предательским.

— Ну, как? — глухо прорычал оборотень, стараясь сделать это как можно нежнее.

Но получилось хотя бы не угрожающе...

Вместо ответа девушка подошла ближе и, протянув руку, коснулась пальцами полос белой шерсти на груди, а потом зарылась ладонью в густой мех.

Не сдержавшись, Андрей аккуратно накрыл ее руку своей когтистой. Окончательно осмелев, девушка посмотрела в его синие горящие глаза и провела свободной ладонью по морде, чуть задев торчащие из пасти клыки. С ее ростом ей пришлось чуть встать на цыпочки, ибо на доставала макушкой чуть ниже груди двухметрового оборотня.

— Может, Максим тогда и выглядел для меня чудовищем... но ты... нет, — призналась журналистка, прижимаясь крепче к мохнатому телу Лаврова.

Ему стало тепло на душе от этих слов. Сложно представить, как сложилось бы отношение к звериной сущности, не прими ее самый дорогой в жизни адвоката человек. Но теперь... почти не осталось вещей, что терзали и без того настрадавшуюся за последнее время душу.

— Знаешь, тогда я думала, что потеряю тебя... — продолжила Ира, прижавшись ухом к нему, в результате чего рыжие локоны, казалось, сплелись с темной шерстью. — И кое-что поняла. Все те глупые преграды, что мы ставили друг другу... это все пустое.

Андрей думал также, но не смог бы подобрать слов лучше. Вернее, все это ощущалось в глубине души и еще предстояло вытащить наружу. Но теперь можно и не ждать...

Не разрывая прикосновений, мужчина принял человеческое обличье и, прижав девушку к себе за талию, внимательно посмотрел в ее глаза.

— Я рад, что ты со мной... — прошептал он.

Хотелось сказать больше, в голове сочинялись целые дифирамбы, но все это ни к чему. Когда их губы соприкоснулись, слова оказались не нужны...

Москва. Восточный фронт. 11 июля. 2009 год.

Первые дни войны были полны кровопролития. Сейчас же все как-то перешло в затяжную конфронтацию. Редкие вылазки с обеих сторон не пеняли сложившейся ситуации. Но пока что обходилось без больших потерь.

Я не понимал, почему Маркус медлит. Проще покончить с врагом быстрее, а так будут продолжать погибать собратья. Да и то, что он вытворял в Измайлово... ничего не мешает вломиться в логово Юрия и Волка и положить конец войне.

Впрочем, слухи о проблемах в других городах давали хоть какую-то причину. Вряд ли после смерти лидера вампиры отступятся. Все-таки их главный лидер, Самаэль, находится в США. И наверняка пристально следит за ходом событий. Поэтому координировать действия наших солдат приходится по всем фронтам...

— Ну, и как поживает твой протеже? — спросил Сивый, сидя в укрытии на крыше со снайперской винтовкой.

Я, Сержант и еще несколько оборотней расположились чуть позади в таких же укрытия, сделанных из мешков с песком. Над нами изредка пролетали вертолеты. Видимо, следили за тем, чтобы посторонние случайно не сняли сверху происходящее.

— Нормально, а что? — меня вопрос не смутил.

Раньше казалось, что светловолосый сердится на мой поступок. Но, как оказалось, просто опасался проблем из-за Глеба. И совсем не в свой адрес, хоть и являлся командиром отряда.

Пусть оборотень до конца не понимал, почему я так поступил, но внутри одобрял этот выбор. Ибо сам когда-то также спас Сержанта...

Хорошо, что хоть из-за меня они не рассорились. Глеб бы все равно узнал, что произошло. Днем раньше, днем позже, но узнал.

— Да ничего, просто интересно, — пожал плечами напарник. — Вроде ты можешь теперь расслабиться, эт хорошо.

Да, часть груза с души исчезла. Но еще нужно выиграть эту войну для полного успокоения.

— А что он дальше планирует делать? — вдруг задал следующий вопрос Сивый.

— Не знаю... — озадаченно ответил я. — Не спрашивал. Да вряд ли захочет менять свою жизнь. Ему-то нет смысла...

— А тебе был большой смысл вступать в оперативники?

Хороший вопрос. Но я оставил его без ответа.

— Погодь... — вдруг поднял руку светловолосый и, прицелившись получше, выстрелил. — Достал!

Выглядывать нужно аккуратно. Снайперов у анархистов, конечно, практически нет. Но со способностями нелюдей можно и с Калаша очередь с большого расстояния поймать.

Впереди за углом валялся труп неудачно вышедшего на открытую улицу врага в повязке на лице. Некоторые носили маски. Похоже, боятся возмездия, вот и прячутся.

— Я говорил, что как минимум пятерых за день убиваю, — оборотень повернулся к одному из собратьев. — С тебя сотка, как договаривались.

Но тот лишь махнул рукой, мол, потом.

Вибрация мобильного заставила вздрогнуть от неожиданности. Брать телефон на поле битвы неразумно, да и со связью начались проблемы. Но приходилось, когда с Андреем не все ясно. А сейчас просто забыл вытащить из куртки...

Кстати, как раз он и звонил.

— Да? Что такое? — вместо приветствия быстро поинтересовался я, аккуратно отходя вглубь крыши, подальше от остальных.

Без меня атаку все равно не пропустят.

— Ты, на фронте? Прости, отвлекаю, позже позвоню, — смутился адвокат на другой стороне.

— Да ладно, говори уж.

— Скажи... тебе никогда не приходило в голову, что некоторые события в твоей жизни произошли не случайно?

Так, похоже, психологи что-то пропустили. Что это за глубокие копания?

— Нет, а что?

— Прости, глупый вопрос. Только потратил время.

После чего раздались короткие гудки. В полной прострации я вернулся обратно к остальным.

Квартира Ирины.

Андрей.

Бывший следователь оборвал вызов и убрал телефон в карман брюк. Он стоял на балконе, голый по пояс, глядя куда-то в одну точку.

И задумался настолько крепко, что не заметил, как женские руки обвили выделяющийся пресс. Ира прижалась к его спине, мягко коснувшись поцелуем плеча.

— Даже не знала, что в тебе живет такая дикость... — нежно прошептала она.

Улыбнувшись, мужчина обернулся и взял ее руки в свои.

— Прости, я тебя разбудил...

— Нет, уже давно пора вставать. Кажется, я пропустила работу, — усмехнулась журналистка, но после обеспокоенно спросила. — Тебя что-то гложет?

— Нет, — сорвал адвокат. — Просто... просто хочу кое-что выяснить. Надо сходить на старое место работы, пообщаться со старым начальником. А тебе лучше поторопиться на работу.

Поцеловав девушку напоследок, Лавров отправился собираться...

УВД.

Еще перед выходом начался ливень, поэтому Андрей был рад, что захватил одежду потеплее перед вчерашним походом.

Перед тем как зайти на старое место работы, он думал закурить напоследок. Но, принюхавшись получше, выкинул пачку в мусорку. Все-таки запах слишком отвратителен, а удовлетворения никакого.

Знакомый дежурный без лишних разговоров пропустил бывшего следователя. А уже у самого кабинета подполковника он столкнулся с лейтенантом, с которым поработал несколько лет.

— Лавр! Какими судьбами? Ты чего так нарядился?

Адвокат сменил весь старый гардероб. Новые дорогие рубашки, брюки хорошего покроя, а также шикарное полупальто. Деньги вскружили голову, хотелось того, что раньше было недоступно. Сейчас эйфория закончилась...

— Здорово, да я Геннадьевича проведать зашел, — ответив, мужчина поправил ворот полупальто, с которого уже стекла вода.

Будто стеснялся перед бывшим коллегой за свой дорогостоящий ненужный прикид.

— О, он не в духе, — не стал скрывать лейтенант.

— Еще бы... такое в городе творится.

— И не говори. ФСБ взяло дело под личный контроль сразу. Но мне вот интересно... слишком много на улицах дерутся без униформы, без опознавательных знаков. Кое-кто, правда. Знак анархистов носит, но это все... еще какие-то элитные группы подъезжают, вообще без нашивок и званий. Что думаешь об этом?

Андрей понял, что зря позволил развиться этому разговору. Он уже давно на другой стороне. Нельзя выдавать собратьев.

— По мне это все напоминает бандитские разборки девяностых...

Хоть Лавров и не застал эту эпоху, когда начал работать в органах.

— Да, но не в таком масштабе же! А, ладно, — махнул рукой следователь. — Не наша головная боль. Единственное, что... молодежь какая-то с автоматами бродит. Случайно вообще там оказался, потом туда заграждения уже передвинули... задержал аж троих. А их отпустили ни за что, ни про что... что такое? Ты бы раньше за это вцепился в начальство? Я пытался, да не вышло...

— Да я... — задумчиво протянул оборотень. — Просто. Безумие какое-то творится. К тому же на работе новой просто завал...

— Ну, это я вижу. Чтобы так хорошо одеваться, нужно и потрудиться.

Ох, если бы это было правдой. Режим на новом месте гораздо мягче, чем на старом. Но Андрей не привык хвастаться.

Они попрощались, и Лавров, постучавшись, приоткрыл дверь в кабинет бывшего начальника. Тот разговаривал по телефону, но сделал свободной рукой знак, разрешая войти.

— Нет, не мои проблемы... не мои! Все! — мягким движением Сергей Геннадьевич положил трубку. — Рад видеть тебя, Андрей...

— Взаимно, Сергей Геннадьевич. Надо было зайти раньше, да все времени не было...

— Да ладно, пустое. Рассказывай, как ты там?

Телефон вновь зазвонил, но подполковник поднял и опустил трубку.

— Работа очень хорошая, платят прилично, — не стал скрывать адвокат. — Как здесь дела? Похоже, все эта бойня и вас коснулась...

— Частично. Нас отстранили от большинства дел, да и то что-то происходит лишь на границе нашего района.

Теперь Андрей даже немного жалел, что не покурил перед приходом сюда. Задавать придется непростые вопросы. Да и получит ли он на них ответы? И чем это будет грозить для них обоих?

— ФСБ? — как бы невзначай спросил Лавров.

— Да не только... дело слишком серьезное, мне кажется, скоро начнут эвакуировать город и перебрасывать войска.

Адвокат надеялся, что до этого не найдет. Хотя, теперь, когда знаешь как причины, так и всю тяжесть конфликта...

— А что с моим делом? Больше не донимают?

Ведь могли не только уволить Андрея, но и остановить карьерный рост Сергея Геннадьевича. А то и тоже заставить покинуть свой пост.

— С чего бы? — бывшего начальника сильно удивил этот вопрос. — Кажется, мы со всем разобрались... хоть и такой ценой.

— Да я просто так спросил... — Лавров понял, что пора переходить в атаку, иначе ничего не выйдет. — Мне всегда было интересно, зачем было поднимать столько шума из-за какого-то капитана юстиции... ведь запись они изъяли.

— Кто знает, — развел руками подполковник. — Может, кто-то наверху решил выслужиться перед начальством. А, может, просто решили не рисковать...

— Рисковать? Чем это? — тут же уцепился бывший капитан.

Все-таки кое-какие навыки остались. Собеседник не ожидал такого визита, а уж, тем более, такого разговора. Дальше нужно аккуратно плести паутину из фактов, чтобы не дать ему пойти на попятную.

— Безопасность. Очень уж им не хочется огласки, — все же нашелся Сергей Геннадьевич.

Они сидели за одним столом, как в старые времена. Только сейчас не как коллеги, не как начальник и подчиненный. А как следователь и подозреваемый. Правда, нельзя, чтобы подполковник об этом догадался.

— Да, умеют они подчищать хвосты, — задумчиво потер подбородок Андрей. — Жаль, только, в Измайлово быстро не среагировали.

— Да, такую гостиницу разрушили...

— Я был там.

— Ох... надеюсь, тебя там не сильно задело? Там, говорят, просто бойня была.

Две пули в брюшину. Очень хотелось это ляпнуть. Но рано.

— Теперь я точно в порядке, — слегка улыбнулся Лавров. — Но там хорошо постаралась охрана. У них там настоящие профи.

Бывший начальник отвел взгляд. Похоже, удалось нащупать слабое место. Теперь нужно как следует надавить.

— Я знаю, что эти два дела связаны, — раскрыл мужчина все карты. — А вся эта бойня, что происходит сейчас... лишь конечный результат.

Подполковник молчал, переводя взгляд с одной вещи на столе к другой, но потом продолжил гнуть свою линию:

— И откуда у тебя такая информация?

— Нас прослушивают? — на всякий случай, поинтересовался Лавров.

— Нет. Откуда у тебя такая информация?

— Из первых рук...

— Тогда забудь обо всем. Это слишком опасная игра.

— Я уже в этом игре. По самые уши...

Сергей Геннадьевич сначала не понял пронзительного взгляда адвоката, но потом склонился над столом, закрыв лицо руками.

— Господи... как же тебя угораздило? Теперь ты...

— Да. Меня смертельно ранили вампиры. И спас один парень.

Бывший начальник сдвинул руки вниз, показывая глаза, в которых читалась неподдельная тревога.

— Прости меня... я просто попросил их, чтобы с тобой обошлись мягко... чтобы помогли обустроить жизнь. Не думал, что так получится...

В этот момент Андрей понял, что не сможет дальше играть хладнокровного, озлобленного и оскорбленного отставного капитана, которого обратили против воли. Все не так, ибо мир не сшит черно-белыми нитками, хоть многим так проще...

— Я понял, что не смогу о многом спросить собратьев. По крайней мере, не сейчас... вы единственный, к кому можно обратиться. Но не хотелось бы, чтобы этот разговор повредил нам обоим...

Он уже хотел уйти, но подполковник жестом остановил его. После чего запер кабинет и вернулся обратно на свое место.

— Здесь нет наблюдатель, я лишь докладываю Глебу о важных вещах, не более. Моя персона его мало интересует.

— Глеб? Один из ближайших командиров Маркуса?

— Да, один из главных. Ему подчинены все наши структуры в той или иной мере. Кто-то просто получает уведомления сверху, а кто-то работает в более тесном контакте, как я. То есть, посвящены в тайну...

Для Андрея это не стало большим откровением. Как еще можно скрыть правду, не подчинив все главные государственные структуры? Или, хотя бы, не договориться работать в общих интересах.

— Когда вы в первый раз узнали об их существовании?

— В октябре тысяча девятьсот девяносто третьего... тогда у оборотней были какие-то внутренние разборки. В общем, долгая история...

У Лаврова было подозрение, о каких события идет речь. Но все же он воздержался от вопроса.

— Почему вы им помогаете? Вас заставляют? Угрожают? Дают взятку?

Пожалуй, одна из главных вещей, которую хотелось выяснить. Ну не может подполковник, которого он знает столько лет...

— Потому что они единственные, кто способны защитить нашу страну.

Ответ поверг бывшего капитана в ступор:

— Объясните...

— Оборотни жили здесь с незапамятных времен. Они — неотделимая часть нашей истории.

— Из-за них здесь идет война... — процедил адвокат.

— Не все войны были из-за них. Например, война в Чечне, Грузии — это дело людей.

Лавров слегка скривился от упоминания о Чечне. Его отец, кадровый военный, погиб там в девяносто пятом...

— Это все равно не отменяет факта, что наша страна просто оккупирована.

Да, их психологи объясняли Андрею, почему происходит война. Не столько из-за кровной вражды, идеологических разногласий и прочего, но и за ресурсы и территорию. Только вот у люди редко стараются доводить до кровавой бойни...

Услышав последние слова, бывший начальник улыбнулся, а потом чуть засмеялся:

— Думаешь, такой лакомый кусок, как Россия, остался бы нетронутым? Все ведущие страны мира, так или иначе, находятся в тесном сотрудничестве либо с вампирами, либо с лугару, либо с оборотнями других видов... Причем сотрудничество взаимовыгодное.

Это тоже объясняли. Но другие страны мало интересовали адвоката. И, похоже, зря.

— Ты мне вот, что скажи, Андрей... ты испытываешь ненависть?.. За то, что тобой произошло? Или к себе...

— Нет. В том, что случилось, никто не виноват. Наоборот, я благодарен, что меня спасли... иначе... я бы так и не попросил прощения у Иры. И... — он запнулся и замолчал.

— Рад, что вы вместе. Она хорошая девушка, — каким-то образом бывший начальник неплохо знал ее, несмотря на то, что они вроде не пересекались, но это уже не вызывало вопросов. — А в остальном... в мире есть некий баланс, благодаря тому, что существуют те, кто превосходит людей. В принципе, он неизбежно должен был появиться...

Да, этот баланс заключается в простых правилах. Либо воюет только нелюди. Либо нелюди и простые солдаты по обе стороны баррикад. Причем война первых так и остается в тени...

Нарушение подобных негласных правил приравнивается к попытке раскрыть тайну существования. В результате чего напортачивший вид давят остальные, имея на это полное право.

— На самом деле, мне просто претит вся эта форма тотального контроля, манипулирования и всего остального... — Андрей отвел взгляд.

Да, причина абсолютно банальна. Но когда узнаешь, что многие теории заговоров, что бродят в умах людей, правда... от старого мира ничего не остается.

— У тебя есть предложение, как обойтись без этого? И ты думаешь, в других странах все иначе? И разве только нелюди занимаются подобным? Это свойственно любым структурам такого уровня...

Да, а он, чертов идеалист, думает, что можно поменять этот мир. Похоже, нет. Многие пытались и многие закончили путь в могиле.

— Значит, получается так, что воюя за оборотней, воюешь за свою страну...

Что бы на его месте сделал отец? Послал все к чертям? Вполне возможно. А, может, не изменил бы своим понятиям о патриотизме. В принципе, именно он научил Андрея приспосабливаться, да и всегда говорил, что политики и высшие чины только направляют, а историю все равно строят солдаты.

— Получается, так, — без лишних предисловий ответил Сергей Геннадьевич.

УВД Лавров покинул совершенно потерянным. Мало что нового прояснилось, но сложились старые паззлы мозаики, что мучила его на протяжении долгих дней.

Вокруг ходили встревоженные люди. С детьми старались выходить на улицу только по необходимости. Все они, так или иначе, причастны к этой войне. Только не могут ничего изменить. А вот Андрей может...

Рука потянулась за мобильным, но все же адвокат решил, что не стоит беспокоить Максима по пустякам. По крайней мере, пока тот на фронте. А он отсиживается здесь, будто это его не касается...

Москва. База анархистов. 29 июля. 2009 год.

Эдвард.

— Внимание, всем постам, наша цель в здании. Повторяю, цель в здании, — высший командир следил через бинокль с высокого здания за происходящим.

Это не логово врага — просто оперативная база, представляющая из себя недостроенный торговый центр. Но именно сегодня там должен быть Волк и еще кое-кто из верхушки вампиров. Сам Юрий, как говорит разведка, вообще почти не занимается войной, в отличие от его лейтенанта Игоря и еще одной персоны, о которой не удалось ничего выяснить.

Лидер анархистов же успешно держался в тени, руководя действиями своего сброда из неизвестного места. И только изредка покидал свою нору. Что осложнило подготовку к операции. Даже взятые в плен анархисты либо не сознавались до конца, либо просто мало что знали. Стоит отдать должное, подготовился их враг хорошо. Поэтому не стоит его недооценивать.

Что Глеб и делал, решив действовать грубой силой. Наверное, поэтому Маркус направил высшего командира для помощи коллеге. Всеми правдами и неправдами удалось внести корректировки в ненадежный план.

Теперь вокруг здания не просто привлекающее к себе внимание кольцо, которое ничего не стоит прорвать и вырваться наружу, а несколько больших оперативных групп. Достаточно мобильных, чтобы не только наступать, но и преследовать врага. Поэтому туда никто не пойдет с тяжелыми пулеметами и гранатометами. Только автоматы и дробовики для ближнего боя. В противном случае можно было бы просто пригнать десяток Градов и сравнять здание с землей. Но у них тут пока не полномасштабная война...

— Понял, Беркут, — донеслось из динамиков рации. — Мы на месте. Цель в зоне видимости второго отряда...

— Снять получится?

— Рискованно, но возможно.

Тут в динамики ворвался еще один голос. Это оказался Маркус.

— Кто находится рядом с Волком?

По этой частоте отозвался командир второго отряда:

— Лейтенант Игорь и неизвестный в деловом костюме. И очках...

— Убрать его первым. Это приказ.

Эдвард не видел в этом смысла. Гораздо лучше взять таинственную фигуру в плен и допросить. Тем более, как говорят разведданные, он просто человек...

Но все-таки высший командир не стал спорить. Но ему было интересно, как с ними связался Маркус. Это же закрытая частота. Неужели он сам где-то рядом?

Кэтрин.

После долгих дней заточения в подземелье выдалась возможность глотнуть свежего воздуха. И пустить кровь...

Первое боевое задание за долгое время оказалось весьма авантюрной операцией. Из их 'авторитетного' источника поступила информация, что есть шанс ликвидировать важных представителей нечисти. Прямо политическое убийство, не иначе.

Информация весьма подробна, не придерешься. Поэтому, получив весточку всего несколько дней, Мастер вместе с остальными разработал план. Но вампирше он не нравился. И дело не в страхе смерти. А в том, что им придется лезть под чужие пули, в то время как сами твари успешно друг друга перестреляют.

Хотя, стоит признать, они должны появиться под самый закат этой вечеринки.

— Помните, стреляем во все, что шевелится. Даже если там будут люди — они наши враги. Всем ясно? — объявил Шрам, но больше всего внимания уделил брюнетке.

Да, ведь она может увидеть ауры, а, значит, по мнению контуженного, замешкается, увидев человека... что ж, пусть думает.

Они сидели в джипе, наготове. Пригнали сюда двадцать человек, в каждой машине по четыре персоны. Кэтрин не хотелось думать о том, что жизнь может вот так просто оборваться в мгновение ока, окажись у врага хотя бы пара гранатометов... чертов дурацкий план. Наверняка, глава Ордена поддался уговорам контуженного...

— Ладно, раз всем все ясно... — охотник крепко вцепился в руль так, что ожог на лице начал чуть подрагивать, — ждем представления.

Я не думал, что окажусь в настоящей штурмовой группе. Но нескольким зарекомендовавшим себя отрядам было предложено поучаствовать в крайне важной операции. Правда, наша группа отличилась в основном числом убийств, за которые большей частью в ответе именно Сивый, ибо работал на дальних дистанциях.

Но как бы то ни было, теперь предстояло увидеть суровых солдат-оборотней в действии. Сие не означало, что мы останемся на задворках. Напарнику предложили стать одним из пяти снайперов, что собирались снять важные цели. В том числе, как выяснилось прямо перед операцией, Волка и Игоря. Даже пронял откровенная зависть... такая удача выпадает крайне редко, даже в жизни оборотня.

Операцией руководили Глеб и Эдвард и, говорят, Маркус за всем следит по рации, несмотря на то, что находится на северном фронте, где все гораздо жестче, чем здесь...

Командир обороны Москвы находился с третьим отрядом на другом конце района. А первый отряд немного поодаль. Таким образом, вокруг здания образован треугольник, который не должен дать врагу сбежать.

Еще несколько наблюдателей докладывают информацию о других передвижениях, так что все должно пройти гладко...

Большинство этих тонкостей обсуждалось на подробном брифинге в Башне. Все, как у серьезных военных. Каждому отводилась собственная роль. Впервые такие подробности. Обычно на войне давали команды отдельным отрядам, но никак не отдельным лицам.

Никаких телефонов и прочей мешающей мишуры. Только бронежилеты, автоматы и дробовики про запас. Ну, и пистолеты в качестве последнего решения проблемы.

Такая операция — большой риск. Но не хотелось писать прощальное письмо родителям или говорить об этих переживаниях Андрею. По крайней мере, появился человек, который точно передаст весточку в случае моей гибели. Ибо Сивый с Сержантом согласились сделать тоже самое, но у обоих настолько же опасная работа.

Хотя, адвокат в последние дни вел себя странно, а Ира так вообще ходит бледная, улыбаясь с трудом. Может, разлад?.. Впрочем, пока что не моего ума дело.

— Так, господа, — выслушав сообщение по рации, назначенный командиром второго отряда оборотень присел на одно колено рядом со снайперами. — Снимаем очкарика первым по команде, — после чего он начал следить через бинокль за происходящим.

Я пытался приглядеться, но даже со звериным зрением ничего не получалось. Слишком уж далеко находилась база. Зато не обнаружат до нужного момента.

Сержант, увидев эти бесплотные попытки, протянул бинокль.

— Спасибо...

Так гораздо лучше. Не слишком ли открытое место для встречи? Их всех видно через большой, не заделанный проем в стене. Не только три важных цели, но и другие солдаты-анархисты.

Похоже, Волк стал слишком самоуверен. Почему? Неужели война складывается в его пользу?

— Приготовились... — раздалась команда.

Вот так все просто. Будь ты опасный вампир, лугару, а уж, тем более, человек, все решит один выстрел. Который даже не увидишь... Подобная хрупкость несвойственна мифическим существам, но жизнь слишком жестока и правдива даже для нас.

— Огонь!

Казалось, время вокруг замедлилось, и можно было проследить полет смертоносных железных пчел в направлении ненавистных врагов.

Пули летели чуть наискось вниз, так как наша крыша находилась уровнем выше, чем место встречи союзников.

Но результат оказался непредсказуемым... тот очкарик так и остался стоять, а вот Волк упал, скрывшись с поля зрения прицелов за ближайшим столом и спинами подчиненных. Рикошет?..

— Черт! Работайте по всем! — командир быстро принял решение и доложил Эдварду. Беркут, это провал!

Снайперы начали стрелять по всем присутствующим, стараясь выделить шишек. Но очкарик быстро исчез из поля зрения. Равно как и Игорь. А вот Волка один из анархистов потащил вглубь здания.

— На штурм! Все на штурм! — раздался команда Глеба.

Все рванули с места. Сивый, как и остальные, бросил винтовку за ненадобностью, переключившись на дробовик.

Для любого постороннего наблюдателя зрелище со стороны способно внушить как страх, так и благоговение. Несколько десятков обвешанных оружием людей неслись со скоростью олимпийских спортсменов, перепрыгивая через высокие препятствия.

В рядах врага после неудавшегося покушения началась неразбериха. Поэтому первое сопротивление повстречалось уже после того, как удалось перескочить бетонный забор. При этом анархисты оказались быстро подавлены несколькими выстрелами из подствольных гранатометов солдат. Так что дальше приходилось прорываться через каменную пыль и дым.

Автомат не пригодился, пришлось брать в руки дробовик. Еще имелась граната для крайних случаев. Хорошо, что план здания был известен, ведь в этих серых коридорах с легкостью можно заплутать.

Стоило кому-то показаться в зоне видимости, как я, Сивый и еще двое прикрывающих солдат открывали шквальный огонь. Стоило заглянуть в один из боковых коридоров, как в атаку ринулся вампир. Но тут же обмяк, получив заряд серебряной дроби в грудь. Мелкая сошка, себя не залечит...

Впереди находилось большое открытое пространство, поэтому солдаты дали отмашку зачищать боковые помещения дальше, а сами приготовились вести бой на дальних дистанциях. Сержант к этому времени уже удалился в один из коридоров вместе с двумя другими оборотнями.

Повсюду эхом раздавались выстрелы и гремели взрывы. Сложно понять, откуда идет стрельба, но хотя бы шаги врагов удавалось зафиксировать более-менее точно.

Сделав несколько знаков, прижавшись спиной к стене, напарник направился внутрь следующего помещения. Что-то надвигалась, скрежеча по полу. Похоже, местные анархисты приняли звероформы. Ибо нашим соратникам придется постараться для этого. Все-таки бронежилет одет, который с трудом порвется, уступая стремительно растущей массе тела.

Одна из стен оказалась обмотанным пленкой перекрытием. Стоило раздаться каким-то звукам, как я выстрелил несколько раз, стараясь попасть по источнику шума. Чье-то тело грузно обмякло на полу.

— Отлично! — шепотом оценил Сивый и тут же резко развернулся.

У врагов кончились патроны, поэтому они старались втянуть нас в ближний бой. Мне и раньше приходилось видеть оборотней-девушек в звероформе, но вот убивать до этого не приходилось. У нас в оперативниках и даже в солдатах водились такие бой-бабы, но среди анархистов в основном водились слабовольные девушки, с которыми даже не знаешь, что делать, если столкнешься... даже не хотелось выяснять их судьбу.

Но здесь они нападали вместе с мужчинами со всей возможной яростью, проникая как через дверные проемы, так и полиэтиленовую перегородку.

Уклонившись от когтей, я перекатился в сторону, отстреливая ногу одному из противников, пока другой рукой за долю секунды достал револьвер из кобуры. Несколько выстрелов угомонили еще одну девушку-оборотня, в то время как светловолосый просто поливал серебром каждого анархиста в зоне видимости, прижавшись к стене, чтобы защитить тыл.

Последний выстрел из моего дробовика снес нижнюю челюсть оборотня, при этом часть дроби нашла путь через черепную коробку наружу. Теперь время перезарядиться, а то мы оказались почти на нуле. Благо патронные ленты поверх бронежилета облегчали эту задачу.

На секунду один из трупов напомнил Клима. Тогда была тяжелая схватка. Но сейчас... оборотень — не оборотень, главное у кого пушка...

Бои, тем временем, продолжались. Вскоре мы должны были выйти к одному из павильонов, но неподалеку послышались посторонние шаги. Наших тут быть не должно...

Однако, это оказался Эдвард. Один, без прикрытия.

— Волк пошел туда. Нужно его достать, — быстро объяснил он ситуацию, при этом подразумевая приказ идти следом.

Выстрелы вокруг постепенно стихали. Анархистов оставалось все меньше, ибо наши ребята не могут проиграть этому сброду.

— Это Беркут, преследуем Волка. Обеспечьте прикрытие с другой стороны от главного павильона...

Но в ответ раздалось лишь шипение рации. Похоже, местный бетон совсем не пропускает связь нормально.

Редкие кровавые капли говорили о том, что выбранный путь правильный. Наконец, вдалеке раздались голоса...

— Уходи!

— Нет...

— Я сказал, уходи! Для меня все кончено!

Я выглянул первым из-за угла и показал остальным два пальца. Истекающий кровью Волк стоял у стены. Отскочившие от очкарика пули пробили плечо в двух местах. А рядом его держал за плечо анархист. Лицо незнакомо, но вот глаза забыть невозможно...

Это тот лугару, который приказал Климу убить Дмитрия!

Порыв ярости закончился тем, что я резко выглянул из-за угла, открывая огонь из висящего на ремне автомата, так как дробь на таком расстоянии не сможет толком поранить.

— Стой! — только и успел сказать Эдвард, но слишком поздно.

Вот так поддался эмоциям, как какой-то новичок...

Стрельба по обоим анархистам ничего не дала. Лидер анархистов выставил телекинетический щит, прикрывая обоих.

— Беги! — после очередного приказа лугару все-таки побежал прочь.

— Я с ним разберусь, стойте здесь, — Эдвард вышел вперед.

— Хотя бы прикроем огнем, — проявил инициативу Сивый и, выйдя из-за угла, аккуратно открыл огонь из автомата от бедра.

Хоть и бесполезно, но позволит высшему командиру приблизиться. Иначе стрелять можно очень долго, пока у врага не закончатся силы. А, по слухам, он крайне сильный представитель своего вида...

Раненый противник выставил руки вперед. Через секунду мощная волна огня заполонила все помещение. От неожиданности светловолосый упал, но мне удалось затащить его за угол в последнее мгновение. Один раз он уже горел от огня лугару, хватит.

Эдвард же совершил мощный прыжок, оказываясь выше огненного вала, выхватывая посеребренный армейский нож в полете.

Волк попытался отбросить врага силовой волной, но оборотень успел приземлиться и воткнуть лезвие в бетонный пол, тем самым удержавшись на месте.

Следом резкий рывок. Лидер анархистов пытается снова ударить огнем, но ладонь оказывалась моментально проткнута. Следом вторая. Тогда противник сделал сальто назад, заставляя отступить высшего командира на пару шагов. Прямо в воздухе формируется несколько ледяных шипов, но мне удается расстрелять их из Калаша. Последняя отчаянная атака представляла из себя молнии, бьющие с кончиков пальцем. Эдвард отклонился в сторону, показывая молниеносную реакцию, после чего швырнул в ответ нож в здоровое плечо врага, в результате чего вторая рука безвольно повисла. Прыжок, лезвие покидает тело врага. Но лишь для того, чтобы полоснуть по груди, бедру и горлу. Техника владения ножом просто поражала...

Последний удар в сердце покончил с главой анархистов навсегда. Оборотень пнул ногой обмякшее тело, даже не утруждаясь вытаскивать холодное орудие.

— Спасибо, выручили, — победно улыбнувшись, Эдвард повернулся к нам.

Все-таки молнии сумели достать руку. Куртка пробита, из отверстий шел легкий дымок. Но, казалось, это высшего командира совсем не беспокоит.

— Эту тварь убить проще, чем я думал... — хмыкнул Сивый, решив слегка помародерствовать, ища в карманах трупа что-то, что можно взять в качестве трофея.

Я же просто смотрел, опустив дуло дробовика вниз. Может, это не главный кукловод. Но определенно одна из главных фигур в этой партии. И чем все закончилось? Он лежит мертвый вместе с остальными анархистами, ничем от них не отличаясь. Стало ли легче на душе? Возможно, да. Хотя, смерть беглеца-лугару определенно бы стала вишенкой на торте победе... ничего, далеко уйти не удастся. Вся организация после смерти главного развалится. Все будут преданы расстрелу. Так приказал Маркус. И я на сто процентов одобрял это решение. Бешеных собак нужно не лечить, а убивать...

— Ничо нет! — разочарованно фыркнул Сивый.

— Хватит, пошли, — Эдвард направился вперед, хлопнув его по плечу.

Впереди должны быть отряды Глеба, которые уже должны закончить зачистку. Выстрелов больше нигде не слышно. Кажется, все кончено...

— Это Беркут, Волк ликвидирован. Повторяю, Волк ликвидирован, — по мы шли вперед, докладывал по рации оборотень.

Но в ответ опять только шипение.

— Да что за хрень с этой штукой? — он в недоумении постучал по месту, где находились батарейки, после чего обратился к светловолосому. — Может, у тебя получится?

— У меня сгорела... — в ответ тот постучал по обгоревшему куску пластика, висевшему на бедре поверх почерневшей одежды.

Пришлось понадеяться, что нас услышали. Но выход уже скоро, остался последний павильон...

— Где все? — тихо спросил я, перехватывая автомат обеими руками поудобнее.

Никого. Только трупы анархистов и пары наших солдат.

Мы двигались вдоль одной из стен, как со второго яруса раздалась стрельба, вынуждая искать любое попавшееся укрытие.

— Прекратить огонь! — в эту же секунду раздался чей-то командный голос. — Я сказал, прекратить!

Неизвестные прекратили. Но я не спешил высовываться. Вряд ли свои ждали кого-то здесь в засаде.

Вперед вышли пять фигур с очками ночного видения на голове. Все-таки на дворе ночь, темнота хоть глаз выколи. Значит, это люди... охотники.

— Выйдите! Немедленно!

Ага, конечно. А нас просто так пристрелят... Впрочем, что им мешает нашпиговать строительные материалы, за которыми удалось скрыться от обстрела?

Эдвард же просто взял и вышел вперед, жестом призывая сделать тоже самое. Я и Сивый переглянулись, но спорить не стали. Какого черта он так легко сдался?..

Удивительно, но встреча с охотниками пробудила воспоминания о тех двух роковых случаях. Вновь пыталось взять вверх то самое чувство беспомощности, но его удалось подавить. Они всего лишь люди. Анархисты куда более опасные противники... даже необученные. По крайней мере, так легче себя убедить...

Но кого я не ожидал здесь увидеть, так это Кэтрин. Вампирша единственная не пользовалась приборами ночного видения. Поэтому, когда наши взгляды встретились, она удивилась не меньше. Но ничего не сказала, лишь перевела взгляд вместе с дулом автомата на Сивого.

Их лидер, лысый верзила со страшным ожогом на лице с автоматическим дробовиком, поднял очки ночного видения вверх, кажется, не менее удивленный данной встрече. Точнее, на нем вообще лица не было...

— Лейтенант, — первым начал диалог Эдвард.

Так они знакомы... вот почему охотники до сих пор нас не убили.

— Значит, живой...

— И ты живой... хотя во всех сводках числишься мертвым. Даже нашли кого вместо тебя похоронить...

Высший командир держался хладнокровно, но я понимал, что внутри него бушевали чувства. Равно как и в охотнике. Только у второго они еще более противоречивы.

— А ты просто пропал без вести! Теперь ясно почему... стал очередной тварью...

— Это все еще я, Сергей, — тихо ответил оборотень, отчего охотник вздрогнул.

— Чушь... но я все равно дам тебе уйти. По старой дружбе...

— Ты охренел? — возразил один из охотников.

— Заткнись!

— Мы уйдем все вместе.

Такое благородство, конечно, радует, но, кажется, он все давно решил.

— Нет, только ты. Тебе ничего не стоит бросить своих людей второй раз, капитан... — подняв дробовик, процедил охотник.

— Все было не так.

Напряжение продолжало нарастать. Любой готов спустить курок. И победителями нам не выйти. Трое против... тринадцати. Еще, может, кто в укрытии отсиживается... паршиво. Куда же делись остальные?

Тут на пол что-то приземлилось. Что-то небольшое, круглое...

— Граната! — крикнула Кэтрин, телепортируясь в сторону.

Мы же втроем отскочили за ближайшее бетонное перекрытие. Но граната и не думала взрываться. А вот те, что полетели, очень даже взорвались, издавая громкий, закладывающий уши хлопок и ослепляя ярким светом охотников. Дальше раздались одиночные выстрелы из снайперской винтовки. Но я этого уже не увидел, ибо убегал с остальными куда подальше. Выигранное неизвестным союзником время помогло скрыться. Лишь под самый конец пули начали врезаться в бетон за спиной.

Кажется, прийти в себя от волны адреналина удалось лишь в паре кварталов от базы анархистов.

Сивый привалился к стене боком:

— Повезло, конечно...

— Ребят, — Эдварду, казалось, все нипочем. — Я хочу вас попросить... об этой встрече, если и придется докладывать, то не говорите о подробностях. Хорошо?

— Без вопросов, — тут же пообещал я, а светловолосый просто кивнул.

В конце концов, это все для высшего командира.

Нам же остается праздновать как победу, так и дерзкий побег из засады охотников. Такое ощущение, что скоро все везение канет в лету...

Москва. Башня Маркуса. 30 июля. 2009 год.

Маркус.

— Ты меня подставил! — Глеб ударил ладонями по стеклянному столу для конференций в кабинете вожака. — Зачем ты приказал гнаться за этими одиночками?! Их никакого труда выловить после не составит! А теперь меня Эдвард заживо сожрет!

— Не сожрет... — вожак даже не обернулся, а продолжал смотреть в разбитое окно башни.

Парочка вампиров Юрия решила похулиганить и открыли стрельбу сегодня рядом с небоскребами из винтовок.

Одного удалось угробить, а вот второй сбежал...

Впрочем, то, что кабинет на такой высоте сильно продувало, совсем не смущало оборотня.

— Неужели ты меня прикроешь?

— Да, прикрою. Это все была проверка...

Здоровяк оказался сбит с толку. Настолько, что аж присел на ближайшее кресло.

— И что это была за проверка?

Маркус обернулся:

— Я проверяю всех своих людей тем или иным способом. Мне казалось, что ты самодур, не уважающий чужого мнения. Конфликты с Эдвардом это лишь подтверждали.

— Я не понимаю...

— И правильно. Главное, что ты готов выполнять мои приказы. А теперь иди.

Стараясь не смотреть на белый глаз вожака, высший командир поднялся и с написанным на лице непониманием покинул кабинет.

Через двадцать минут в кабинет ворвался Эдвард. Глеб успел рассчитать время и вовремя смыться.

— Я знаю, что ты хочешь, — не дал начать Маркус. — Но сразу нет. Глеб выполнял мой приказ. А тебя я не бросил, оставил людей на стреме.

— Ага, одного!

— Зато профессионала. Вы выбрались, остались живыми-здоровыми. Охотники, конечно, сбежали, жаль...

— Мы могли их всех схватить! — возразил оборотень.

— Чтобы ты обратил своего старого друга?

Тот осекся.

— Это твои проблемы, сам их решай. Вмешиваться не буду. Главное, чтобы это не помешало общей работе.

Больше претензий у Эдварда не осталось. Неизвестно, как вожак может повернуть этот разговор про старого друга. Поэтому стоит быть благодарным хотя бы за такое предложение.

— И еще главное, что Волк мертв. Можно поздравить тебя с победой.

На небе поблескивал рассвет. Но все равно солнце не желало показываться, скрываясь за проходящими облаками. Мощный ветер опять обдал обои оборотней. Высший командир даже сделал шаг назад.

— Мне помогали...

— Это хорошо. Мы сильны, потому что едины. А разногласия только усугубляют ситуацию.

Эдвард понимал, что вожак знает об этом как никто другой.

— Что будем делать дальше? — вздохнул высший командир.

— Дальше ждать... война складывается далеко не в пользу клана Самаэля. Скоро они залягут на дно, предав Юрия.

— Но мы ведь выбьем их из городов навсегда?

— Если те не заключат перемирия, конечно.

Оборотень поднял брови:

— О каком перемирии идет речь? Они сами начали войну. И теперь наш шанс выбить их из России навсегда.

— Они все равно вернутся вместе с остальным кланом. Поэтому нет смысла рисковать жизнью солдат, — вожак повернулся в кресле, закинув ногу на ногу.

— Чтобы они продолжали диверсии в тылу?

— Это неизбежно...

Весь план уже давно просчитан вместе с Семеном. И вносить какие-то коррективы не имеет смысла.

— Что-то еще? — спросил после паузы вожак.

Но Эдвард лишь покачал головой.

Москва. Гостиница Космос. 30 июля. 2009 год.

Юрий.

Вампир сидел в своем кабинете тише воды, ниже травы. Большая часть его приказов проходила уточнение у Павла и Игоря и доходила до личного состава в измененном виде. На совещаниях с лейтенантами приходилось угрюмо молчать где-то в углу. Лишь изредка дозволялось высказать какие-либо комментарии.

Единственное, что грело душу, так это то, что война шла не слишком хорошо. А в последние дни так вообще очень плохо. Даже не получилось дестабилизировать обстановку в стране. Каким-то образом оборотни сумели вывернуться. Ни экономического спада. Ни даже из хоть какого-то города выбить мохнатых не удалось. Хотя, Владивосток практически пал. Но теперь он потерян навсегда. Всех сородичей там перебили...

Глядя на весь этот цирк, европейский клан, наверняка, посмеивается. Что ж, это будет Самаэлю уроком. Нечего доверять человеку, да еще неизвестного происхождения, такую важную миссию. Провал самого Юрия ничего не стоит по сравнению с таким эпичным фиаско Павла.

Поэтому когда очкарик в потрепанном костюме переступил порог, он лишь улыбнулся, показав выросшие клыки.

— Ну, что? Вижу, встреча прошла продуктивно.

— Волк мертв... — ответил тот, поправив очки. — Его банда скоро разбежится.

— Тебя это почему-то радует.

— Почему нет? Самаэль все равно посчитал эту войну... полезной.

— Каким это образом? — напрягся Юрий.

— Благодаря твоему неудавшемуся покушению, ему стало ясно, что слухи о вожаке — правда. Ведь лугару очень не любят афишировать информацию о своих поражениях... следующий же плюс в том, что мы смогли оценить силы противника. Ваш вид не сражался с оборотнями в большом конфликте около семидесяти лет. А повелитель очень осторожен...

— Ну? И что будет дальше?

— Дальше? — Павел убрал руки за спину. — Мы все покинем Москву, осядем в Новосибирске. Заодно перевезем тайно обращенный молодняк, который будем тренировать. А после заключим перемирие с Маркусом.

— На каких же условиях? — фыркнул вампир. — Он нас так просто не отпустит.

— Тебя он не отпустит...

— Поясни, — Юрий медленно поднялся с кресла.

— Наши послы договорились с вожаком буквально в эти часы. Оборотням тоже не выгодна эта затяжная война. Мы заплатим некоторую контрибуцию. И отдадим тебя.

На вампира словно вылили ушат холодной воды. Просто не было слов... какую наглость еще готов выкинуть этот человечишка?!

— Это необходимо, а Самаэль одобрил. Маркусу нужно событие, которое поставит жирную точку в этом конфликте.

— Да пошел ты!

Но Павел лишь улыбнулся:

— Твой труп станет символом нашего поражения. Ты предан анафеме официально. Прощай...

— Ты не уйдешь отсюда живым, мразь!

— Хочешь еще раз попытать счастье? — человек выставил руку, и вампиру пришлось смириться.

Тому удалось выкинуть с крыши даже Маркуса. Он ему не ровня.

На этом встреча закончилась.

Простояв в ступоре несколько минут, Юрий взялся за телефон. Вскоре на другом конце ответил спокойный холодный голос с немецким акцентом:

— Павел еще не передал тебе послание?

Чтобы показать свое уважение, вампир начал говорить по-немецки:

— Мой повелитель, ведь это все чудовищная ложь, ведь так? — он нервно улыбнулся.

— Нет, все верно. Павел никогда не ошибается в формулировках...

— Но за что вы так со мной?! Я служу вам не один десяток лет!

— И забыл свое место, власовец. То, что я подобрал тебя в сорок четвертом, еще не значит, что я решил сделать тебя достойным членом нашего общества. Всегда нужен кто-то, кем можно пожертвовать во благо клана...

У Юрия дрожали руки, а зубы скрежетали так, что наверняка было слышно собеседнику.

— Я благодарю тебя за усердную службу... прощай.

Под аккомпанемент коротких гудков вампир разразился отчаянным воплем. Но в пустом здании его никто не услышал...

Убежище охотников. 30 июля. 2009 год.

Шрам.

— Ты понимаешь, что подставил всю группу?!

Мастер разговаривал с охотником наедине, в то время как Кэтрин, Коготь и еще несколько участвующих в операции слушали неприятный разговор за дверью. Погибло пять охотников. И даже пятнадцать убитых среди нечисти совсем не искупали потери. Такой результат лет двадцать-тридцать еще бы был приемлемым, но сейчас это просто позор...

— Я должен был убедиться! — твердо ответил Шрам.

— В чем?! — продолжал рвать и метать старик, тяжело дыша.

Казалось, его вот-вот хватит удар.

— В том, что это действительно тот человек...

— Это уже не человек!

— Я знаю!

— И ты все равно решил поиграть в благородство! Доигрался до трупов! Ладно... все могло быть еще хуже.

— Это больше не повторится, — пообещал охотник.

Но глава Ордена лишь хлопнул по столу ладонью:

— Что мне твои обещания?! Там не должно было остаться свидетелей, а теперь многие знают твое лицо, лицо Кэтрин, Когтя и остальных! И знают, что среди нас теперь есть не только люди! Впрочем, наверняка, знаю уже давно...

От этого девушка за дверью скривилась, в то время как Коготь не отреагировал никак. Хорошо, что хоть не назвал унтерменшей.

— Это мои проблемы, и они никак не затронут Орден.

— Уже затронули. Ты отстранен от охоты. Позже решу, что с тобой делать. А теперь позови Когтя, хочу послушать отчет об операции.

Это значило, что отчету охотника он больше не доверял.

Отдав честь, Шрам вышел в коридор. С каменным лицом, погруженный в свои мысли. Но, тем не менее, поманил Кэтрин за собой.

Вампирша до последнего момента не понимала, в чем дело, пока мужчина не прижал ее за хрупкие плечи к грязной обшарпанной стене бункера:

— Ты врала мне и продолжаешь врать!

— Чего тебе надо, контуженный?! — резко возмутилась брюнетка, но все-таки не рискнула вырываться.

Наверняка, боялась, что он сорвется и даст поддых. А удар для человека у него весьма силен...

— Я все-таки заметил, как ты смотрела на того оборотня... и когда он убегал, ты не выстрелила ему в спину, хотя у тебя были все шансы! Кто он такой?

— Не твое дело...

— Нет, как раз мое. Я тебя здесь прикрываю. Неизвестно, как отреагирует Мастер на твою маленькую интрижку... а уж остальные... — Шрам слегка склонил голову в сторону, продолжая вкрадчиво говорить.

— Ты сам облажался не меньше! А то и больше. Едва не всех не угробил. Из-за моих действий никто не погиб...

— Ага, кроме Хантера... — ляпнул охотник и тут же об этом пожалел.

Чисто по-человечески пожалел. А не потому что глаза Кэтрин налились красным, а хлесткий удар по щеке свалил навзничь. Сейчас она выглядела крайне опасной... казалось, вот-вот потеряет контроль.

— Не смей... так... говорить... — с придыханием процедила брюнетка.

— Не буду, — буркнул в ответ мужчина, поднимаясь и потирая щеку.

На извинения его все равно не хватит.

— Может, разойдемся миром в конце концов? — предложила девушка.

— Ладно...

Тут к обоим подошла доктор Бер. Старая женщина протянула Шраму какой-то листок:

— Весь день по этой частоте передается странный шифр. Раньше там было полное молчание, но теперь...

Охотник резко вырвал листок. Лысина покрылась испариной, а дыхание словно выбили ударом в живот.

— Так... — он быстро сжег записку зажигалкой. — Вы ничего не видели и не слышали. А то, что я куда-то ушел... вы об этом тоже не знали.

Шрам направился дальше по коридору. Кэтрин так и подмывало пойти к главе Ордена и все рассказать. Ведь сложить дважды два и понять, куда направился охотник, совсем не трудно...

Москва. Гостиница Космос. 31 июля. 2009 год.

Приказ вампиров об отступлении был встречен с ликованием. Никто не ожидал, что они так быстро сдадутся после убийства Волка. Но, похоже, дела кровососов оказались совсем плохо. Из Владивостока и многих других городов за Уралом их удалось выбить.

К сожалению, перемирие, которое заключили враги с вожаком, не подразумевал то, что они покинут страну. Впрочем, это и так уже большая победа.

Москва теперь практически свободна. Остались лишь лугару, но те продолжали сидеть тихо после той волны безумия.

Осталась последняя вещь... неизвестно, что произошло между Юрием и Самаэлем, но первый теперь остался не у дел и оказался брошен своими же людьми. Поговаривали, впавший в немилость пытался сбежать, но здание оцепили быстрее. Блокада шла довольно долго, но никаких действий приказано не предпринимать. Хоть и сторожили одну персону. Ведь больше в здании никого не было...

Вот нас и отправили на смену тем оборотням, что сторожили здание со вчерашнего дня. Первое, что бросалось в глаза, так это торчащий из окна 'белый флаг', сделанный, судя по всему, из простыни.

Большое здание гостиницы перекрыли, не заморачиваясь, легковыми автомобилями. А уж за этой импровизированной баррикадой располагались солдаты и оперативники.

— Так чего мы все ждем? — поинтересовался Сивый, когда мы заступили на пост.

Его даже не смутил Глеб, стоявший в десяти шагах, нервно куривший одну сигарету за другой. Я же старался держаться как можно незаметнее, вспоминая последний неприятный разговор. Хотя за свои действия на базе анархистов он, кажется, никак не ответил. Сержант даже удивился, когда узнал о действиях высшего командира... по его словам, никто из других отрядов не ожидал такого действия, ибо это противоречило изначальному плану.

— Говорят, ждем Маркуса. Он хочет лично покончить со всем этим.

Теперь, значит, он решил что-то сделать самостоятельно?..

Хотя, возможно, это все глупость. Все-таки мы выиграли войну. И каждый пожертвовал хоть чем-то во имя победы. Остается надеяться, что если и будет следующий конфликт, то очень нескоро...

Тут я заметил вдалеке знакомое лицо.

— Я отойду на пару секунду, — сказал я напарникам, но получил лишь утвердительный кивок.

Пару раз пришлось аккуратно приходить мимо собратьев, но, наконец, удалось достичь цели.

— Что ты здесь делаешь?

Андрей медленно повернулся, держа автомат Калашникова обеими руками.

— Привет, Макс... не знал, что ты тоже здесь.

Не знал или просто надеялся, что я вообще об этом не узнаю?

— Ты, что, в тайне прошел обучение?

— Ну... — замялся адвокат. — Как сказать, обучение... я служил в армии, так что азы известны.

А это сильно ускоряет обучение, по себе знаю.

— Значит, из-за этого Ира сама не своя?

— Она одобрила мой выбор.

Впрочем, чего я вообще прикопался? Это его дело, что делать со своей жизнью. И, учитывая, что оборотень стал достойным членом нашего общества, то можно вздохнуть с облегчением и быть уверенным, что дальше все будет в порядке.

— Какая встреча, — из любопытства к нам подошел Сивый и обменялся с Лавровым рукопожатиями. — Круто, когда в наших рядах прибавление... тебя куда определили?

— В солдаты, — без лишнего хвастовства ответил Андрей, что заставило светловолосого присвистнуть.

Тут народ вокруг зашептался, что несомненно привлекло внимание. Оказалось, что вожак идет по направлению к гостинице.

Маркус.

Часть солдат встретила его с не сдерживаемым ликованием, но оборотень поднял руку и толпа тут же замолчала. Белый флаг не вызвал никаких эмоций. Вожак знал, что это обманка. Снайперы следили за перемещениями Юрия через окна, пока тот не окончательно не закрыл весь вид занавесками. Перед этим они успели заметить, что он перетаскивает зеленые ящики с военной маркировкой. Никак решил воспользоваться оставшимися запасами, что прятали в гостинице.

На входе его встретили слова из громкоговорителя.

— Маркус, подожди, — голос вампира был слишком миролюбив. — Давай, договоримся. Я могу многие предложить за свою жизнь...

Но оборотень молча проигнорировал его слова и направился дальше.

— Если ты сделаешь еще шаг, то будут проблемы...

Под проблемами он подразумевал расположенные то тут, то там растяжки. И не с простыми гранатами, а мощной взрывчаткой.

Только вот проволоки для глаза оборотня были прекрасно видны. Поэтому Маркус аккуратно перешагнул через одну из них, потом наклонился, перелезая под другой.

Не выдержав этого зрелища через камеры наблюдения, Юрий нажал на кнопку детонатора. На первых трех этаж выбило стекла, заставляя солдат снаружи, что наблюдали за действом, спрятаться за машинами от осколков.

Половина фойе теперь требовало капитального ремонта, а вожак остался стоять на месте. Разве что костюм испортился.

Сверху раздались еще взрывы, после который начали падать кабины лифтов и обваливаться все лестницы. Вампир не терял времени даром. Будь больше взрывчатки, заминировал бы все здание...

Но Маркуса это не смутило. Найдя ближайшую разрушенную лестницу, он начал подниматься мощными прыжками по ее остаткам.

Бывший лидер успел отследить путь врага по камерам и добежать до нужного пролета, на ходу проверяя боезапас шестизарядного гранатомета. Но стрелять по разрушенному лестничному пролету оказалось не так просто. Либо снаряд разрывался где-то внизу. Либо оборотень попросту уклонялся.

Поняв, что дело плохо, вампир бросил оружие с неистраченным до конца боезапасом, телепортациями добравшись до своего кабинета. Дрожащие руки схватили детонатор от взрывчатки, которой была нашпигована вся комната.

— Стой! — крикнул он показавшемуся в коридоре вожаку. — Если ты подойдешь, я себя взорву!

Казалось, это подействовало. Маркус остановился и перед ответом вытащил пистолет Кольт 1911 из кобуры, видневшийся сквозь обгоревший пиджак.

От его взгляда Юрию было совсем не по себе.

— Давай, взрывай, — равнодушно пожал плечами оборотень.

— Ха! Это лишь гарантия! Теперь можем поговорить...

— Нам не о чем говорить с тобой, — оборотень продолжил приближаться, но вампир старался держаться.

— Это все этот придурок, Павел! Это он все затеял. Обвел вокруг пальца, как Самаэля, так и меня! Ему всегда была выгодна война, не мне! И он руководил всей этой бойней!

В ответ оборотень поднял оружие и прострелил оба врагу оба колена. Тот завопил от боли, падая, выронив детонатор. Стоило попытаться потянуться за кнопкой, как следующая пуля лишила нескольких пальцев.

Оглядев количество взрывчатки, войдя в комнату, оборотень все же раздавил устройство. Обрушится верхний и нижний этажи вдобавок, потом еще восстанавливать.

— Я много... многое знаю о клане... — дрожа от боли и страха, вампир даже не пытался заживлять раны.

Ибо Маркусу ничего не стоит добавить несколько новых.

— У тебя нет ничего того, что может меня удивить... — оборотень поставил ногу на горло врага и начал надавливать.

— Самаэль не простой вампир!

— Я знаю...

— Его возможности просто огромны!

— Можешь мне не рассказывать.

— Атака пойдет с севера! С севера, а не с востока...

Но после этих слов вожак надавил на шею Юрия так, что та хрустнула со смертельным для него исходом.

Пожалуй, для финального аккорда этой войны подошел бы красивый фейерверк. Но сойдет и труп ненавистному врага. К тому же, будет гораздо нагляднее...

Взрывы продолжали греметь в здании. Казалось, что оно вот-вот рухнет... пожалуй, теперь ясно, почему Маркус решил пойти сам, а не рисковать жизнями подчиненных.

Потом все затихло. Некоторые из нас ожидали худшего.

— Ему ведь, как я видел, побоку серебро... — констатировал Сивый, пока мы продолжала прятаться за машины с полопавшимися стеклами. — Но взрывы, наверное, нет...

— Тогда Юрий сдохнет самой мучительной смертью, — пожал я плечами.

Но все равно как-то не верилось, что такое могущественное существо может погибнуть от рук какого-то вампира.

И эта вера осталась непоколебима. Раздались выстрелы. А через минуту Маркус, хоть и потрепанный, вышел из фойе, таща за собой труп, когда-то при жизни олицетворявший всю эту бойню. Сделав еще с десяток шагов, оборотень отпустил шиворот куртки вампира, оставив его там лежать.

В то время как все встречали это зрелище овациями. Невольно внутри у меня тоже проснулось это чувство неподдельной гордостью. За вожака, за наш вид, за собратьев... неизвестно, чувствовал ли это Андрей, служивший всего ничего. Но точно должны ощущать Сержант и Сивый.

В кои-то веки появилась вера в то, что какой бы враг не подошел к нашим границам, он будет сокрушен. А его тело вот так прокатят по каменной плитке всем на обозрение...

Заброшенный полигон в Подмосковье. 31 июля. 2009 год.

Шрам.

Охотник бросил машину за полкилометра до места назначения. И после шел пешком, неся на плече тяжелую сумку с оружием. Искать Эдварда долго не пришлось. Тот стоял в небольшом поле рядом с проржавевшим остовом самолета.

— Я думал, мне придется ждать гораздо дольше... — сказал оборотень, медленно двинувшись навстречу.

В записке, зашифрованном старым шифром, который сейчас мало кому известен, было лишь сказано про полдень каждого дня. И о памятном месте для обоих.

Здесь они и познакомились, когда охотника перевели в другую часть во время службы в армии. А потом их обоих взяли в спецподразделение ГРУ... как же давно это было. Пожалуй, именно тот ржавый самолет идеально показывает, сколько воды с тех времен утекло.

— Твои шифровки всегда были ужасны, — фыркнул в ответ Шрам. — Слишком легко все рассекретить.

В ответ оборотень рассмеялся:

— Для посвященных, возможно...

Со стороны, казалось, что эта встреча двух старых закадычных друзей. Дальше они должны были обняться или хотя бы пожать руки, а потом делиться рассказами о жизни друг друга... но не сегодня.

Охотник бросил сумку на землю с редкими пробивавшимися травинками. Вокруг была полная тишина, свойственная такой лесной глуши.

— Может, расскажешь все-таки, что, черт побери, произошло тогда?! — сорвался он.

Спросить больше было некого. Все остальные погибли.

Афганистан. 31 июля. 1988 год.

Эдуард Покровский.

Небольшое подразделение продолжало пробираться по скалистой местности, обходя дороги. До цели требовалось добраться незамеченными. Поэтому никаких вертолетов.

— Лучше бы этому майору быть живым, когда мы его найдем... — раздалось бурчание позади Покровского.

— Отставить разговоры, лейтенант.

— Капитан, а ведь правда? — вдруг сказал один из рядовых. — Два дня назад же получили сигнал.

— Наша задача — вернуть полковника живым. Значит, вернем.

Он знал этого майора, который командовал в триста сорок пятом полку. Настоящий крепкий орешек. Просто так не расколется и точно не вызовет помощь прямо в ловушку. Скорее, воспользовавшись моментом, сбежит в горы. А если поймают, то убьет еще нескольких врагов, прежде чем отправится на тот свет. Поэтому сообщить точные координаты майор мог только при полной уверенности, что его смогут подобрать, не иначе.

Но, в то же время, моральный дух солдат такие доводы не слишком-то поднимают. Особенно в свете того, что Афганистан так и продолжал поглощать солдат, а победа все никак не наступала. Покровский уже давно понял, что чем дальше, чем хуже. Проблемы в стране это подтверждали. Но он все равно продолжал выполнять свой долг...

Их песчаная униформа, поверх которой располагалось все вооружение, вынесла на себе песчаные бури, взрывы и пролетающие пули духов. Но никакого патриотизма не хватит, чтобы до конца слепо нести этот крест, который возложило на плечи простых солдат государство. Остается надеяться, что все скоро закончиться. Хоть как-то.

— Привал, — скомандовал, наконец, капитан.

Солнце уже скрылось за горизонтом, и на горы опустилась тьма. Отряд примостился у ближайшей скалы, разводя несколько небольших костров, удаленных друг от друга. Были назначены часовые, которых сменят через несколько часов. Из ужина только армейский сухпаек и вода, которую следует строжайше экономить.

— Я все-таки думаю, что майору не выжить в таких условиях, — присел рядом с Покровским лейтенант, сложив на коленях Калашников, ибо не расставался с ним на операции ни на секунду. — Будь он в долине, еще можно поверить...

— Предлагаешь развернуться? — посмотрев на подчиненного, спросил тот.

— Нет, просто не хочется погибнуть за зря... ладно, отбить живого майора. За это можно голову положить...

— А за что еще? — улыбнулся капитан.

— За семью, конечно.

Раньше говорили: 'за Родину'. Но все меньше в Афганистане военнослужащих, для кого это не пустой звук.

— Как невеста? — не став развивать эту тему, поинтересовался командир отряда.

— Ждет на Украине вместе с моими родителями, что с ней станется... — пожал плечами лейтенант. — А ты так и продолжишь играть в холостяка? Все-таки, скоро третий десяток уже разменяешь...

— Я не настолько стар, — усмехнулся Покровский.

Ночью ветер продолжал завывать практически без перерыва. Капитан, казалось, давно привык к такому явлению, но все равно не мог заснуть. Так что подошедший часовой совсем не разбудил.

— Товарищ капитан, кажется, в той пещере кто-то есть...

Взяв бинокль, мужчина посмотрел в указанную сторону. Небо освещали звезды и убывающая Луна. А перед самым входом что-то померцало и исчезло.

— Не похоже на духов... Подъем! — все равно скомандовал Покровский. — Юсупов, Карпенко — за мной. Лейтенант, ты за главного.

— Есть, — буркнул тот в ответ, вскочив самым первым.

— Не хватало еще, чтобы на нас с тыла напали...

Самым странным было то, что пятеро солдат до этого проверил эту пещеру, а потом нагнали группу. Там никого не было. Значит, кто-то туда пришел. Но вряд ли большой отряд, иначе часовые с возвышения их бы заметили. А вот небольшая группа... хотя, может, это просто женщины, дети и старики, решившие переждать ночь. Но все равно стоит проверить.

Дорога заняла немного времени, да и двигались солдаты трусцой.

У небольшого возвышения, ведущего к пещере, стоял какой-то шест со странным набалдашником. Стоило подойти поближе, как стало ясно, что это человеческая голова.

— Держать позицию, — скомандовал Покровский, велев рядовым остаться за камнями, пока сам аккуратно направился вперед, имея на души дурное предчувствие.

— Майор...

Над головой пленника, насаженной на остроконечный шест, давно вились мухи. А глаза выклевали коршуны. Значит, все-таки ловушка?.. Хотя, при такой жаре сложно определить время разложения. Нужно посмотреть поближе...

Но этому не суждено было сбыться. Позади раздались два хлопка, отдавшимся небольшим эхом по округе.

Рядовые оказались мгновенно убиты невесть откуда взявшимися врагами. У каждого по автомату с глушителем. Но те не похожи на афганцев. Наемники? ЦРУ?..

— Брось пушку... — раздалось на английском. — Бросай...

Но Покровский только крепче взялся за автомат, уже прицеливаясь к тем, двоим убийцам.

— Как знаешь...

Враг среагировал быстрее и прострелил ему ногу повыше ступни. Пистолетная пуля раздробила всю кость. Знает, скотина, куда стрелять!

Крик сдержать от такой боли невозможно. Но это вызвало лишь бурю смеха у неизвестных. Сколько их здесь? Пятеро?

Капитана перевернул и разоружил мужчина в берете без опознавательных знаков. Но он узнал его...

— Майерс... — сквозь стиснутые от боли зубы процедил командир отряда.

— Джентльмены, а я становлюсь знаменитым! — эти слова только раззадорили врага. — Для тебя Ричард Майерс, агент ЦРУ.

— Хватит врать, тебя оттуда выкинули! — донесся голос со стороны.

— Заткнись, не позорь меня перед этим мусором!

Но в ответ лишь снова донесся смех.

— Я думал, вас придет гораздо больше... Мы хорошо подготовились. А тут такое разочарование. Даже скучно. Жаль, нет времени, чтобы тебя как следует разделать...

Да, все как в том досье. Эта американская сволочь, отринутая даже собственной страной, давно заинтересовала разведку. Его психологический портрет подходит под описание безумца, психопата и мясника, по которому плачет клиника для неизлечимо больных. От его рук погибло много советских солдат, а эта тварь все еще дышит...

Избавившись от оружия, которое подобрали напарники, Майерс поднял капитана и поставил на колени, заставив смотреть в сторону лагеря. Рука сжималась с силой на затылке, пока еще один враг связывал ему руки. А Ричард просто сидел на корточках рядом.

— Твой майор визжал как свинья, но не только отдал нам все нужные данные, но и согласился сотрудничать. И его ждала достойная награда...

Капитан окончательно убедился, что попал к настоящему больному, который готов распинаться о своей победе перед каждым. Но он не собирался делать ему приятное, а именно кричать и брыкаться. Не поможет, а ему только в радость.

— Что молчишь? Где же ваши крики о том, что вас бросили тут умирать? Отправили на убой? Или по-английски не говоришь?

— Пошел ты... — прорычал Покровский, доказывая, что знает язык.

— Грубовато, но рад, что ты подал голос... ладно, пора начинать. Твои ребята пойдут нас искать. Но мы уже нашли их...

В подтверждение его слов раздался гранатометный выстрел и взрыв. Потом еще и еще, причем с разных сторон. Потом пошли автоматные очереди. А капитану оставалось лишь в бессилии наблюдать за разворачивающейся бойней, тяжело дыша, с трудом проглатывая воздух. Похоже, он уже почти достиг лимита и вот-вот готов сломаться. Что угодно... хоть самые жестокие физические пытки... но не видеть, как погибают сослуживцы.

— Я подвел тебя, лейтенант... всех вас, ребята... — едва слышно прошептал он, но Майерс это проигнорировал. — Простите...

Вскоре все закончилось. Простреленная нога уже почти не чувствовалась, потому что в душе боль была гораздо сильнее.

— Браун, перевяжи ему рану, как умеешь...

Все ясно. Сейчас отведут в укромное место и будут пытать. Не потому что он что-то знает, а ради собственного удовольствия...

— Готово, — раздалось через пять минут.

Покровский поморщился лишь один раз, когда сдергивали сапог с ноги. В остальном не дождались даже стона.

— А теперь моли своего Маркса-Энгельса о скорой смерти... только они тебе все равно не ответят...

Капитан только успел обернуться, как лезвие ножа с выверенным ударом вошло в спину...

— Сколько он будет так подыхать? — услышал он последние слова врагов.

— От двух часов до двух дней... зависит от везения... пошли! А то вертолет без нас улетит!

У них было мало времени, поэтому с ним закончили быстро. Но как настоящие садисты, не могли закончить все быстро. И даже оставили сувенир в его теле, чтобы быстро не подох...

Заброшенный полигон в Подмосковье. 31 июля. 2009 год.

Эдвард.

— Майерс... — тихо сказал Шрам после того, как оборотень закончил рассказ, после чего в ярости пнул ногой землю. — И этот подонок сейчас глава Западного Ордена!

— К сожалению, да.

— И что было дальше?

— Не помню, сколько я лежал там, в горах, — Эдварду тяжело давались слова, но он старался не подавать виду. — Коршунов уже не настолько интересовала голова майора, сколько мое полуживое тело... пока не пришли оборотни и не спасли меня.

Он слукавил, не сказав, что это сделал сам Маркус. Не стоит выдавать лишние секреты.

— Мне сказали, что все были убиты в том нападении. Но ты тоже живой...

— И при этом человек, — заметил охотник. — Огонь был плотный, хватит на хорошую колонну. Меня спасла контузия и тело сержанта Стрельцова... эти твари даже не стали проверять наши тела. Судя по твоему рассказу, слишком торопились...

Оборотень сразу понял по ожогу, что та атака не прошла даром. Но как именно он его получил, спрашивать не хотелось.

— Почему ты не пошел к нашим? Вместо этого исчез без следа... — у Эдварда было гораздо больше вопросов, но приходилось задавать лишь самые главные.

Неизвестно, когда у собеседника закончится терпение. Все-таки в сумке явно не водка, чтобы отпраздновать воссоединение старых друзей.

— Потому что я видел бой между твоими сородичами и лугару, — скрестил руки на груди Шрам.

Похоже, события настолько часто прокручивались в его голове, что он теперь казался непробиваемым. Или это просто игра? Сложно сказать, он все меньше узнавал в нем лейтенанта, которого когда-то знал.

— И?

— Мне было этого достаточно, чтобы понять, что вся эта война... прихоть твоих чертовых вожаков!

— Все не так... — попытался переубедить высший командир.

— Нет! У Ордена тогда была отличная разведка! Они знали, кто и зачем начал воевать!

— Это все субъективно.

— Разумеется, субъективно. Ведь ты теперь уже не человек. И можешь мыслить только в интересах своей стаи... — нервно улыбнулся охотник.

— А вот это уже просто бред, Сергей, и ты это знаешь!

— Не называй меня так! — выкрикнул Шрам, стиснув кулаки.

Возникла тяжелая пауза. Которую нарушил оборотень, вздохнув:

— Я был на твоих похоронах... твои родители, твоя невеста... ты их всех бросил, и ради чего?

— И не смей говорить о них! Что ты знаешь обо всем этом, тварь?!

Тварь? Вот, значит, как... неужели доктрина Ордена настолько промыла ему мозги? Даже советская идеология не смогла в свое время добиться таких же успехов. Он всегда был бунтарем, даже в некоторых аспектах нонконформистом... а сейчас... сейчас охотник просто терял над собой контроль, поддаваясь противоречивым эмоциям.

— Достаточно. У меня семья. Жена, сын, — с горечью глядя на старого друга, сказал Эдвард. — А во что ты превратился, мне страшно смотреть...

— Твой сын будет таким же как ты...

— Тварью?

— Да! И во что я превратился? Ты отдал душу, стал чудовищем. А сохранил в себе человечность.

— Надеюсь, ты этим очень гордишься, — оборотень не смог удержаться от иронии.

— Все... этот разговор ни к чему не приведет. Я и так нарушил множество правил, — охотник скинул пальто, оставшись в черной футболке и армейских штанах, после чего полез в сумку.

— Зачем тогда было приходить на встречу?

— Хотел выяснить, сколько моего старого друга осталось... теперь понял, что нисколько. Ты лишь его тень...

Эдвард видел всю ситуацию совершенно наоборот. Казалось, Шрам вытащит огнестрел и тут же застрелить оборотня на месте. Но вместо этого он вытащил катану.

— Не смеши меня...

— Давай, перекидывайся, — потребовал охотник.

— Да ты совсем уже сбрендил?

— Отнюдь. Ты же помнишь, я учился этому с юности...

Оборотень покачал головой. Да, он помнил его увлечение японской культурой. Подчас доходило до фанатизма... тогда это лишь вызывало снисходительную улыбку. А сейчас...

— Только ответь на вопрос, прежде чем начнем, — взявшись за рукоять поудобнее, сказал охотник. — Зачем ты меня позвал? Чтобы обратить?

— Хотел выяснить, сколько моего старого друга осталось... — Эдвард зашагал навстречу, не думая ни перекидываться, ни бежать.

— Если ты попытаешься меня обратить, то я просто покончу с собой...

— ...ибо так гласит ваш кодекс. Можешь не рассказывать. Только я этого делать не собираюсь. Мы стараемся дать выбор каждому человеку.

Это вызвало у Шрама сначала нервный смешок, а потом взрыв хохота, от которого он даже потерял боевую стойку. Но тут же сконцентрировался.

— Все, хватит этого фарса...

— Если ты убьешь меня, ты не сбежишь от прошлого. И от правды... — тихо сказал оборотень.

Но, кажется, старый друг надеялся на совсем другой исход...

— Ладно, если не хочешь показывать своего зверя, я начну...

Рывок, несколько коротких взмахов рассекающего воздух лезвия, но Эдвард остался невредимым, ловко уклоняясь от атак.

Оценив его возможности, Шрам начал орудовать катаной быстрее. Уже давно стало ясно, что лезвие совсем не стальное и не предназначено для боя на мечах, а именно для кромсания плоти любой нечисти, что встанет на пути...

Еще несколько выпадов оставили пару надрезов на одежде и все же слегка зацепили плоть оборотня. А следующие так вообще располосовали грудь, зацепили лицо и едва не вспороли горло. Что ни говоря, а он был мастер своего дела...

— Ну как? — сделав паузу, чтобы восстановить дыхание, усмехнулся охотник.

— Умело... — стирая кровь с лица, ответил Эдвард. — Часто на охоту носишь?

— Сегодня первый раз.

— Ты всегда был мастером изучать то, что тебе не пригодится...

— Пригодилось же, — ухмыльнулся человек.

— Сомневаюсь, — оборотень скинул куртку и ботинки.

Его противник терпеливо ждал, пока закончится превращение. Оставалось надеяться, что здесь нет случайных свидетелей...

Шрам хладнокровно смотрел, как плоть старого друга меняется, а кости трещат. И теперь перед ним стояло двухметровое, а то и больше, чудище с густой серой шерстью и волчьей пастью.

— Ты хочешь меня видеть таким, да? — прорычал изменившимся голосом высший командир. — Потому что срубить голову другу не то же самое, что срубить голову такой твари, как, не так ли?

Вместо ответа охотник с боевым кличем кинулся в атаку. На этот раз удары теряли в точности, да и это было не нужно при такой массивной туше. Новые порезы быстро появились на теле, а кровь окрасила шерсть, заставляя неприятно прилипнуть к телу.

При этом Эдвард умудрялся контратаковать, благо длина когтистых рук позволяла. Но противник успевал уклоняться.

Последней каплей для оборотня стала ложный выпад, заставивший пригнуть голову, после которого катана срубила наискосок кусочек волчьего уха. Громко заскулив, высший командир пропустил еще один удар. Клинок вошел в предплечье, но это позволило перехватить лезвие, хоть то и сильно ранило ладонь, причиняя адскую боль. Шрам пытался выдернуть оружие, но бесполезно...

Наконец, катана проткнула плоть насквозь, что позволило Эдварду приблизиться на расстояние хорошего пинка, в результате которого противник отлетел на несколько метров. Заодно на животе остались следы когтей.

Клинок быстро покинул рану и оказался сломан пополам. Охотник не успел подняться, как оборотень накинулся на него, начав полосовать грудь когтями.

Все закончилось. Шрам лежал, еле дыша, пока из страшных на вид ран текла кровь...

Эдвард поднялся на ноги, приняв человеческий облик.

— Не смей меня кусать... — прохрипел охотник.

— Да кому ты нужен... — злобно процедил тот, трогая ухо, оставшееся без верхнего куска.

Рана в руке не слишком сильно волновала.

— Никуда не уходи...

Оборотень вернулся с заранее припрятанными бинтами, после чего разорвал футболку старого друга и принялся перевязывать раны.

— Нет... не смей меня спасать...

— Что? Не переживешь того, что тебя спасла тварь?

— Пошел к черту...

— Узнаю Сергея, — усмехнулся, будто ничего и не произошло, Эдвард. — Не знаю, на что ты надеялся, устроив эту театральщину... так... — он быстро общупал его карманы и нашел телефон. — Все-таки хотел, чтобы твой труп нашли, не так ли?

В книжке был один единственный не опознаваемый номер.

Охотнику же оставалось в бессилии стискивать зубы от злости. Все тело не слушалось. А хотелось хотя бы ударить его в морду...

— Подберите вашего друга. Он ранен и нуждается в помощи. Здесь никого не будет...

Шрам пытался прохрипеть что-то, но был слишком слаб. Похоже, вместе с получением новых, дали знать о себе старые раны...

ГЛАВА 6.

Башня Маркуса. 20 сентября. 2009 год.

После окончания войны все постепенно вернулось в норму. За исключением того, что в Москве не осталось больше никаких вампиров или анархистов — в последние месяцы удалось выловить всех до последнего. Да и об охотниках тоже в последнее время ничего не слышно. Так что оставались лишь сидящие тише воды, ниже травы лугару.

Теперь можно было не опасаться гулять по улицам Москвы...

Впрочем, из страны врага полностью прогнать не удалось. Кровососов выперли из множества городов, поэтому они сконцентрировались в одном городе где-то на юге. Видимо, Маркус не хотел больше жертв, хотел закончить войну, поэтому и оставил недобитых врагов. Все равно они мало что могут сделать.

Казалось, главная цель достигнута. Мирному существованию в стае ничего не мешало. С двух непыльных работ деньги текли рекой. Месяц назад я приобрел собственный автомобиль, обставил квартиру техникой по последнему слову. И даже успел съездить отдохнуть за рубеж.

Что, впрочем, не слишком помогло. Сложно сказать, как справлялись Сивый и Сержант, но мне после войны было нелегко. Будто, если нет боя, то и смысла жизни тоже нет.

Поиски разнообразия ничего не дали. Долгосрочные отношения с сестрами по крови не получались. А о том, чтобы создать семью и мыслей не было. Рано еще... я не был к этому готов морально. Да и чему хорошему может научить ребенка тот, у кого самое яркое в жизни событие — война?

Страшнее то, что война была необходимостью. И будет следующая. Вопрос только — с кем...

Сивый предложил средство от депрессии — алкоголь или даже наркотики. Ведь ни то, ни другое совсем не вредит организму оборотня. Соскочить — как нечего делать. И я практически согласился на это предложение.

К счастью, удалось представить себя со стороны во время неадекватного состояния, чтобы пришло отвращение.

Другие оборотни справлялись со всем проще. Либо потому что не заморачивались подобными вещами. Либо просто были слишком жизнерадостны и оптимистичны. Таким можно лишь завидовать настоящей черной завистью.

Может, чувство вины за отнятые жизни отступило, но скитания в лесах однозначно сказались на психике. Я и раньше не блистал активностью в любом коллективе, не всегда легко сходился с людьми. А сейчас жизнь затворника стала привлекательнее любого, даже самого приятного общества. Разве что из этого болота вытаскивали Андрей и Ира. Пожалуй, только с ними можно было быть на сто процентов открытым, быть собой. Сивый, конечно, тоже считался другом, но он другого склада, более простой и непосредственный. А Сержант... от него не добьешься никакой отдачи.

Последним решением было сходить к психологу. И не просто провериться, а пройти углубленный курс терапии.

Но я не успел. Вызвали в Башню по какому-то срочному делу.

Странное предчувствие заставило похолодеть руки. Вызывали не кабинет Глеба, а еще выше. Хотя, что там делать простому оперативнику?

Хорошо еще, что не опоздал. Встреча оказалась крайне важной. На полпути по коридору встретился Глеб. Стоило только вспомнить...

Неизвестно, как он относится ко мне теперь. Андрей оказался нормальным оборотнем, больше никаких претензий не предъявить. Но все равно такие поспешные поступки не забываются.

— Маркус хочет тебя видеть, пошли... — коротко сказал высший командир и направился дальше по коридору.

Я замер, решившись сделать шаг секундой позже. Не сразу удалось поверить в такое. Сам вожак требует встречи... Но гордости не дало вспорхнуть чувство тревоги.

— Могу я спросить, зачем? — не выдержав, идя вровень, спросил я.

Лучше пусть отчитает, чем двигаться в полном молчании.

— Он не сказал, — спокойно ответил оборотень. — Но если ты понадобился ему лично, значит, на то есть причины. Главное, не опозорь себя, да и меня заодно...

Ценный совет. Кроме шуток.

Стоило пересечь невидимую черту, как Глеб приложил палец к губам. Похоже, мы пересекли зону, где обитатели кабинета могут все услышать.

Впрочем, вопросы и так кончились.

Кабинета Маркуса, вопреки ожиданиям, совсем не блистал ни роскошью, ни размерами. Все обставлено с большим минимализмом, оставляя много свободного пространства. Единственной самой большой вещью был большой стеклянный стол для конференций, во главе которого и сидел вожак.

— Садись, — без лишних приветствий помощник, стоявший рядом, указал сесть напротив.

Я поспешно выполнил требование. Может, даже чересчур поспешно, стул неприятно скрипнул об пол. Глеб занял место неподалеку.

— Перейдем сразу к делу, — спокойно сказал Маркус, будто здесь происходит встреча в дружеской обстановке.

По крайней мере, под авторитетом вожака я этого не чувствовал, поэтому не мог расслабиться. Тем более, что никаких обнадеживающих слов, ни даже улыбки не последовало. Среди прожженных волков все предыдущие достижения казались смешными и жалкими. Оставалось только сидеть и помалкивать...

— Из десятков тысяч кандидатов, — продолжал оборотень, — мы отобрали несколько сотен для особой миссии. Война с вампирами далеко не окончена. Хотелось бы знать, что они замышляют. Для этого мы уже послали в Лос-Анджелес несколько зарекомендовавших себя кандидатов месяц назад. Но им сейчас нужна поддержка.

Лос-Анджелес... по сути, это как Москва, по крайней мере, до освобождения от вампиров. Оборотни-медведи, вампиры из клана Самаэля и лугару грызутся за эту территорию с конца семидесятых, как рассказывали старшие. После Вьетнама последние утратили контроль над западом, в результате чего медведи пришли со стороны Канады, а кровососы из Южной Америки, куда иммигрировали после поражения Германии в сорок пятом.

Конечно, там нет анархистов, город более спокойный. Но все равно считается в мире горячей точкой...

— Почему я? — вопрос не прозвучал робко, что хорошо. — Это дело для шпионов, а не для простого оперативника.

Глеб не стал бросать гневных взглядов. Будто сам хотел услышать ответ на этот вопрос.

— Все просто, — начал объяснять вожак. — От вас не требуется шпионской деятельности, просто наблюдение. Одиночки проживает во всем мире, вот и ты отправишься туда, как скиталец. Хотя, выбор есть в любом случае. Это опасная миссия, и не каждый на нее решится...

Словно проверяет на прочность. Но шанс отказаться действительно есть. Почему бы не отказаться? Есть кандидаты среди оперативников гораздо увереннее и компетентнее. Хотя, кажется, здесь роль больше играет то, что я как раз и выгляжу не слишком-то опасным.

Но в тоже время сам Маркус вызвал сюда, значит, возлагает определенные надежды. Незаменимых оборотней, конечно, нет. Но дальше по карьерной лестнице вряд ли удастся серьезно продвинуться...

Впрочем, а нужно ли это продвижение? Зачем я пришел сюда, в Москву? Чтобы жить нормально среди себе подобных, а вместо этого втянулся в конфликт, который изначально и не был моим. Просто укусили, и теперь являюсь врагом для других видов.

Но никто меня не тянул в оперативники. Как и не вытягивал клещами ответ:

— Я готов...

Нет, это даже не похоже на безволие. Я не чувствовал власти вожака надо мной. Да, он может приказать, как главный в стае. И приказ будет выполнен не потому что так хочет оборотень, а потому что этого хочу именно я.

Да, точно, иначе быть не может. Опасности притягивают. Каждый пережитый бой заставляет желать нового. А вносить вклад в общее дело, хоть и небольшой, само по себе награда. Вот и причина депрессии. Без этого я начал чувствовать себя ненужным. Даже самому себе.

Маркус остановился, прерванный на полуслове, а потом, как ни в чем не бывало, продолжил:

— Отлично. Тогда Семен позже предоставит все необходимые бумаги. Твоя операция начнется дней через десять, до этого несколько инструкторов объяснят кое-что подробнее.

Я кивнул и уже собрался уходить, как вожак остановил следующей фразой:

— И еще одно. Об этой операции никто не должен знать. Как и об этом разговоре. Для всех ты в командировке... решим после где именно.

После чего вожак достал из бумаг старую фотографию, на которой изображено лицо незнакомого мужчины:

— Последнее. В Лос-Анджелесе часто базируется группировка некоего Макарова. Он и его отряд волков для нас враги. Ни в коем случае не выходи с ними на контакт. Для твоего же блага...

— Я понял.

Стоило оказаться за дверьми кабинета, как тут же нахлынуло сожаление о принятом решении. Но не настолько сильное, чтобы вернуться и отказаться. Нужно просто перебороть...

Да и теперь слишком поздно. Даже не попросил день на раздумья. Настолько, похоже, силен боевой дух. Может, война с анархистами заставила поверить, что я бессмертный?

Хотелось посоветоваться с кем-то, получить поддержку перед предстоящим заданием. Но у кого?

Пальцы нащупали в кармане телефон Эдварда. Мы так и не виделись с той самой операции в логове анархистов. Правда, как-то удалось увидеть его издалека. Кажется, тогда у оборотня отсутствовал кусочек уха...

Была не была. Если пошлет, то придется обойтись своими силами.

Чтобы позвонить, я вернулся в свой офис, лишь жестами здороваясь с коллегами. Высший командир сразу узнал меня:

— Рассказывай, что случилось, — сразу потребовал он, стоило только представиться.

Похоже, по другим поводам обычно не звонят...

— Меня отправляют в одну важную командировку...

— В Америку?

Конечно... Эдвард же в курсе всех этих операций.

— Да. И я согласился...

Возникла достаточно долгая пауза. Настораживающе долгая.

— Приходи сегодня вечером ко мне, пообщаемся по этому поводу.

Запомнив адрес, я положил трубку. Это было... еще более странное, чем выбор моей кандидатуры Маркусом.

От мыслей отвлекла пожарная сирена, завывшая в коридорах. Но тут же раздалось объявление по громкоговорителю:

— В здании нарушитель. Работникам настоятельно рекомендуется не вмешиваться и не мешать охране. Нарушитель вооружен и крайне опасен.

Шпион? Вампир? Или кто?

Рука легла на кобуру револьвера под курткой. Может это и не касается обычных работников, но я-то оперативник.

— Вот он! — раздалось где-то на другом конце коридора.

Стоило двинуться вперед, как один из коллег схватил за руку:

— Спятил? Охрана же сказала, что разберется...

— Я вооружен, не волнуйся.

Никогда не было желания смотреть свысока на гражданских оборотней, но в данный момент хотелось пожелать коллеге заиметь хоть немного самоуважения, свойственного оборотням.

Кто-то приближался с огромной скоростью, сшибая все по пути. Оглянувшись, я увидел окно. Похоже, это и есть цель нарушителя. Не каждый собрат решится прыгнуть с такой же высоты. Не факт, что кости соберешь...

Из-за угла вынырнул человек в костюме работника техобслуживания с небольшим рюкзаком за плечами. Револьвер в моих руках ничуть его испугал. Стоило попробовать выстрелить по ногам, как за мгновение до этого враг отскочил в сторону, пробежал по стене и сшиб меня на пол мощным ударом.

Но оружие я не выронил и начал стрелять вслепую. Последняя пуля попала чуть выше пояса. Серебро, а не какой-то свинец. Нарушитель упал всего в метре от заветного окна. Однако стоило бежавшим следом охранникам кинуться его связывать, как он вскочил, будто не был ранен, раскидывая оборотней одного за другим, выкинув последнего из здания. Толстое стекло зазвенело осколками...

Придя в себя, я перекатился в сторону, хватая уцелевший осколок, после чего резанул зазевавшегося противника под коленом, а потом вонзил его в плечо, хоть при этом и сам разодрал ладонь.

Упавший на колени человек взвыл. Только теперь по запаху стало ясно, что имеем дело не с вампиром-шпионом, а собратом... какого?

Оборотень продолжал игнорировать раны. Удар локтем в живот, ребром ладони по сонной артерии, и я вновь валяюсь, едва не теряя сознания.

К счастью, выигранного времени хватило, чтобы охранники пришли в себя и нашпиговали ноги нарушителя серебром, лишая последней возможности сбежать.

Как только он упал, наши взгляды встретились. Столько ярости и боли давно не приходилось видеть. Впрочем, тут же лицо незнакомца окрасила торжествующая улыбка, стоило собратьям взять его за плечи и поднять.

Казалось, по всем законам жанра, должна сработать бомба в рюкзаке. К счастью, пронесло. Поэтому охранники без препятствий потащили куда-то оборотня, который оставлял четкий красный цвет на мраморном полу коридора.

— Ты как, нормально? — мне помогли встать, показали несколько пальцев, посветили в зрачки.

К счастью, все обошлось.

— Спасибо, что помог. Ты из оперов?

Так кратко называли оперативников.

Я кивнул.

— Отлично, скажем Глебу, что ты нам очень сильно помог.

Странно, но никаких ощущений, что мои действия внесли значимый вклад. Большую часть стремительного боя пришлось проваляться на полу...

— Это оборотень... — после я поправился, — наш собрат. Что он сделал?

Возможно, не стоило задавать этот вопрос. У стаи много секретов. И не каждому дано узнать все.

— Он нам не собрат, — фыркнул охранник. — Предателей повсюду полно.

Больше ничего добиться не удалось.

Убежище охотников. 20 сентября. 2009 год.

Мастер.

— Сбежала?! — громко спросил Коготь.

— Да, к сожалению, — Мастер был излишне спокоен для подобной ситуации.

Кэтрин исчезла из убежища незаметно, даже следов побега найти не удалось. Но о причинах никто не задумывался. Всем в отношении вампира важен лишь результат.

А то, что девушка засыхала без заданий, никого не волновало. Относительно успешная операция в одном из логов врага не подняла уверенности, что все устаканилось. Безрассудное поведение Шрама поставило всю организацию под угрозу, поэтому нельзя было рисковать всем.

Впрочем, нападения на редкие рейды охотников прекратились. Что позволяло Когтю строить самые сюрреалистичные теорию. Одну из которых он не преминул высказать сейчас, пока старик был один в кабинете:

— Картинка постепенно складывается. Сразу после госпитализации Шрама прекратились нападения. А тут же и Кэтрин исчезла. Зря вы поставили эту парочку вместе. Она совратила одного из лучших наших охотников. И стучала собратьям-кровососам. А он ей в этом помогал... как только...

— Хватит! Я не собираюсь выслушивать больше ни слова этого вздора! — стукнул кулаком по столу глава Ордена.

— Правда режет глаза, правда? — усмехнулся охотник. — Как только Шрам оправится от ран, я устрою с ним беседу с глазу на глаз. И вам лучше мне не препятствовать.

— Или что? — поднял бровь Мастер.

— Или я обвиню вас при всех в том, что вы не в состоянии более управлять Орденом. Сколько вам лет? Семьдесят? Восемьдесят? Не пора ли на покой?

Старик побагровел и поднялся с кресла, упираясь в стол руками:

— Не зарывайся мальчик. Если ты думаешь, что власть утекает из моих пальцев, то ты ошибаешься. У меня еще достаточно сторонников, чтобы вышвырнуть тебя вон. Так что начни говорить со мной уважительно или пожалеешь!

— Как скажите, Мастер, — все же умерил пыл Коготь. — Но беседу со Шрамом провести надо, и как можно скорее.

— Если это поможет тебе спокойно спать по ночам... — тихо засмеялся глава Ордена.

Охотник оказался сбит с толку вызывающим поведением старика. Казалось, последние месяцы он ходил подавленный, осунувшийся. Принимал пищу лишь один раз в день... а теперь... снова молодой душой, словно двадцать лет назад. Снова опасный, расчетливый противник, если перейдешь ему дорогу.

Поэтому Коготь сдался без боя и прекратил этот разговор, пока не стало хуже.

Квартира Эдварда. 20 сентября. 2009 год.

Я ожидал, что разговор просто пройдет один на один в домашней обстановке, потому что оборотню так удобно. Но, оказалось, что приглашение в себя включало ужин вместе с его семьей. Из всех способов, которыми можно смутить, высший командир выбрал самый неординарный.

В первые минуты знакомства беспокоило все. Начиная от самой ситуации и заканчивая тем, что умудрился в повседневной одежде. Впрочем, постепенно домашняя обстановка стерла неловкость.

Жена Инна и сын Алексей, казалось, совсем не похожи на мужа и отца оборотня, который яростно сражался с лидером анархистов, кто отстаивал перед охотниками право спасти не только свою, но и наши с Сивым жизни. Но в тоже время дома от опытного командира ничего не оставалось. Был лишь семьянин, без которого такой вечер был бы безвозвратно испорчен.

Самая большая особенность заключалась в том, что Инна была человеком. Такие союзы не редкость, но если оборотень живет долго, то рано или поздно второй половинке приходится делать трудный выбор — умирать или становиться одной из нас. Впрочем, пока молодой женщине это не грозило.

От такого брака рождались с большей долей вероятности оборотни, чем люди. Хотя, и второе случалось. Алексей же был собратом. Истинно рожденным. Ему сейчас пятнадцать, и как только достигнет шестнадцатилетия, или чуть позже, произойдет первое превращение. По слухам, совершенно безболезненное, в отличие от укушенных. Отчасти я ему завидовал...

Весь разговор за ужином шел непринужденно. Не приходилось придумывать какие-то ужимки или уходить от вопросов. Возможно, Эдвард предупредил о чем не стоит разговаривать. Впрочем, некоторые вопросы о прошлом все-таки были. Но то ли времени прошло достаточно, то ли нахлынули приятные ощущения давно забытого прошлого, но не было даже отголосков той боли, что приходилось нести в себе при каждом рассказе.

Возможно, впервые за долгое время удалось вспомнить дом, гораздо отчетливее, чем раньше. Не истлевшие в скитаниях образы, а именно ощущения. Словно потерянное можно будет когда-нибудь вернуть, главное, лишь выбрать правильный путь...

И что, как ни крути, жизнь не состоит из одной лишь боли, страха, гнева и ненависти. Да, я взвалил на себя ношу, что далеко не по плечу. По своей воле и не только. Но все обернулось к лучшему. Можно твердо заявить, что справился и пережил. Да и к тому же слишком молод, особенно по стандартам оборотней. Хоть и пришлось повзрослеть за последние месяцы на несколько лет.

Уже после окончания посиделок, я и Эдвард удалились к нему в кабинет. Большая квартира в престижном районе включала в себя не только стандартный набор для жизни, но и еще несколько дополнительных комнат. Что поделать, квартира должна соответствовать должности — слова оборотня.

Первым делом с уст сорвался давно мучивший вопрос, стоило скромно разместиться на ближайшем диване:

— А эта встреча никак не повредит операции?

Только свет, никаких открытых штор. Да и кабинет кабинетом не назовешь, скорее рабочая комната. Много бумаг, единственный стол, много свободных мест на случай, если придется заседать большому количеству людей. Видимо, часто приходится совмещать работу и семью.

— Мы уже давно выяснили, что даже лугару следят за моими перемещениями лишь по России, — усмехнулся высший командир, предлагая выпить, но я жестом отказался. — Вот за Маркусом следят едва ли не круглосуточно. А вампиры редко пользуются шпионами, особенно здесь.

— А что насчет других оборотней?

По крайней мере, лисы к нам точно совсем не дружественны, как рассказывали собратья.

— Этим совсем не до нас, — махнул рукой собрат. — Да и тебя отправляют просто собирать сведения, а не заниматься шпионажем. Видимо, твои подвиги в этой небольшой войне произвели впечатление...

Я лишь горько усмехнулся:

— Подвиги...

Воевать против плохо обученных анархистов каждый горазд. А потешаться, в отличие от Сивого, числом убитых и раненых как-то не к лицу.

— Неужели все кандидаты настолько молоды?

— Младшему восемнадцать, насколько я помню, — пожал плечами Эдвард. — Да и тебе по паспорту, судя по файлу, на два года больше...

В том-то и дело, что только по паспорту.

— Но, в целом, это стандартная практика. Таких же наблюдателей другие виды посылают и в другие страны, чтобы быть в курсе событий.

Логично. Шпионская деятельность крайне затратная вещь. А разнообразные общины живут на территориях формального врага. Не всегда, конечно, обходится без конфликтов, но все же это возможно.

— Сегодня в Башне произошел инцидент... — я перевел тему.

Может, если охранники ничего не сказали, то расскажет высший командир?

— Да, я слышал. Диверсант был хорошо подготовлен, проник к главному серверу. Но все-таки его засекли...

— Я помог его задержать. Он действительно хорошо подготовлен.

Гораздо лучше меня. В рукопашном бою точно профессионал.

— Это я тоже слышал, отличная работа, — похвалил оборотень.

— И он был нашим собратом...

Что самое страшное. Казалось, на кого можно надеяться в трудную минуту? Именно на стаю. Но даже там встречаются предатели.

— У нас много врагов среди собственных собратьев. Не всем нравится правление Маркуса. А некоторых вербуют лугару, чтобы навредить нам изнутри. Впрочем, нельзя сказать, что никогда не случалось обратного.

Чем дальше, тем сюрреалистичнее выглядела картина. Высший командир, в подчинении которого находятся десятки, если не сотни тысяч оборотней, просто беседует со мной в домашней обстановке. Почему? Простое желание помочь? Или что-то за этим скрывается? Нужна хоть какая-то правда, чтобы не сойти с ума.

— Должен сказать, что я до сих чувствую себя не в своей тарелке... как от задания... так и от того, что сижу здесь, отнимая чужое время, — фраза построена идеально по моему мнению, а вот реализация подвела.

Слишком много смущения в голосе. Но оборотень лишь усмехнулся:

— Я всегда был ближе к простым солдатам, которые выигрывают войны, нежели к высшему обществу. Возможно, потому что никогда не стремился занимать такой пост... — он не стал развивать этот разговор и быстро сменил позицию, — да и мы с тобой не чужие друг другу. И дело не в том, что собратья. Пожалуй, никто не пытался убить при первой встрече...

Такое напоминание заставило отвести взгляд. До сих пор стыдно за свое поведение.

— ...да и потом ты и Сивый знаете то, о чем я никому больше не рассказывал.

Сложно представить, что чувствовал Эдвард после той встречи. Я с напарником договорился никому об этом не рассказывать. Так что это осталось тайной. Вот только мне казалось, что кто-кто, а Маркусу точно об этом станет известно от самого высшего командира. Но все же он скрыл факт встречи от вожака...

Не стоило ворошить старую рану. Ведь можно же обойтись без глупых расспросов. Ведь оборотень не один десяток лет живет на свете. И понимает весьма многое. К тому же старается помочь из чистых побуждений. Последнее и вызывало поначалу отторжение по неизвестной причине. Словно, ожидался какой-то подвох...

Улицы Москвы.

Дальше разговор прошел в обычном русле. После обсуждения задания пришла уверенность, что все пройдет нормально. Сомнения исчезли окончательно.

Поэтому домой я шел в приподнятом настроении, не обращая внимания на окружение.

Впрочем, чуть позже появилось ощущение слежки. Оно редко покидало после того, как мне прострелили голову средь бела дня и похитили анархисты.

Слежка оказалась ни к черту. Какой-то смутно знакомый очкарик двигался следом, то и дело пытаясь прильнуть к столбу или стенам домов, будто может слиться с ними и стать незаметным.

В конце концов, этот дурдом надоел. Возможно, стоило просто рвануть и скрыться. Скорости хватит, чтобы убежать от олимпийского спортсмена, а уж от этого задохлика и подавно. Но любопытство взяло вверх. Как он не боится ходить в темную ночь по безлюдным улицам?

Я завернул за угол, а как только парень собрался выглянуть из-за угла, резко схватил за куртку и под его тихий вопль прижал к стене.

— Какого черта тебе нужно? — процеженные сквозь зубы слова определенно звучали угрожающе.

И тут пришло осознание. Где-то раньше уже приходилось встречаться...

Точно. Тот самый поход с Александром Дмитриевичем к свидетелю, которого нужно переубедить. Тот самый задохлик, которого оказалось крайне легко запугать. Что теперь ему нужно?!

— Не убивай... — в страхе побелел он.

— Да больно надо о тебя руки марать... — высокомерно усмехнулся я, — перестань за мной следить. Проваливай...

Оказавшись на свободе, парень вдруг бросил очки на землю. Линзы треснули с мелодичным звуком.

— Я знаю, как вы... я знаю, что вы вели войну... не знаю, только с кем... я хочу вам помочь. Правда! Я смогу! Только сделай меня таким же!

— Заткнись! — цыкнул я на него.

Разорался...

Вот чего не хватало. Еще тогда просил об этом, а теперь придумал 'вескую' причину. Ничего он не получит.

Стоит обратиться к кому-нибудь. Пусть зовут лугару и стирают память. С таким жалким существом работа пройдет как по маслу.

— Проваливай.

Пусть катится. Адрес известен, найти его не составит труда.

— Нет... — собрав все крохи храбрости, заявил парень.

Я лишь усмехнулся и пошел было дальше, но услышал взвод курка.

— Если ты этого не сделаешь, я не побоюсь выстрелить! А потом получу, что мне нужно!

В вытянутых руках, но при этом согнутых в локте, дрожал ржавый Макаров. Где он только откопал эту рухлядь? Взорвется ведь в руках.

— Удачи... — я едва не распахнул куртку, показывая готовность.

— Две пули серебряные! — предупредил дурак, заставляя насторожиться. — Не шути со мной!

— Опусти оружие...

По спине прошел неприятный холодок. С дрожащими руками так и в голову может попасть, целясь в ноги.

Оружия при себе не имелось. Разве в гости ходят с револьверами?

— Сделай то, что мне нужно!

— Черт, ну хорошо! — лживо поддался я. — Только оружие опусти, мне для этого нужно подойти...

— Нет, так не пойдет, — ухмыльнувшись, возразил задохлик.

После чего достал из куртки нож и кинул мне под ноги, по глупости попав по кроссовку. К счастью, ни себя, ни меня не поранил.

— Режь себе руку...

Теперь ясно, что он хочет. Взять мою кровь, поранить себя и заразиться таком образом. Черт, было бы лучше, происходи обращение только через слюну.

Определенно, парень долго готовился. А как иначе может быть при настоящей одержимости?

Вот только подыгрывать я не собирался. Впрочем, как и убивать...

Нож теперь в руках, можно начинать небольшой спектакль. Словно случайно лезвие выскользнуло из руки и отлетело обратно к ногам задохлика.

— Черт, что-то я совсем неловкий... — оставалось лишь виновато пожать плечами.

Скорчив неприятную гримасу, он потянулся вниз, при этом продолжая держать меня на мушке. Как ему, впрочем, казалось. Пистолет отклонился чуть в сторону, что позволило совершить резкий рывок и ударить парня с ноги по лицу. Но его палец дернулся, нажимая на курок. Пуля чиркнула плечу, поцарапав кожу и порвав новую джинсовую куртку, а вторая пролетела мимо.

Казалось, стоило остановиться. Разряженное оружие улетело далеко вверх. Но в порыве ярости я саданул задохлика по лицу отросшими когтями. После чего схватил себя за правую руку, делая усилие, чтобы остановить дальнейшую трансформацию. К счастью, переход к звероформе остановился...

— Ха... ха-ха-ха! — заржал раненый, как идиот, хотя до этого громко выл на всю улицу и едва ли не плакал от боли. — Я получил это! Получил! Да!

Похоже, подумал, что от когтей тоже передается ген оборотня. Но они же не ядовитые, в конце концов...

Я так и покинул переулке, пока парень хохотал как сумасшедший, надрывая живот... отвратительное зрелище. Если встретится еще раз, то точно сдам собратьям. А сейчас даже смотреть на это противно... до чего некоторые охочи до силы и мнимого могущества.

Хотя, чем бы я отличался от него, встань передо мной выбор? Это настоящее искушение, как ни крути.

Может, именно поэтому встреча вызвала такие негативные эмоции? Не из-за попытки покушения, сколько напоминания о старом себе. Жаждущего каких-то изменений... а как только они наступили, хотелось, чтобы все вернулось в круги своя. Да, пожалуй так.

Остается надеяться, что этот придурок поймет столь несложные вещи...

Лос-Анджелес. 30 сентября. 2009 год.

Кэтрин.

Даже сойдя с трапа самолета, вампирша не могла поверить в происходящее... свобода! Настолько долгожданная, что надышаться ей было физически невозможно.

Самой же большой сложностью оказалось не выбраться из убежища охотников, а вообще из страны. К счастью, аэропорт в одном из городов не охранялся оборотнями. В этом плане повезло. Но фальшивые документы, которых было навалом в Ордене, еще могли и не подойти. И тогда пришлось бы прорываться прочь силой. Ведь если оборотни настолько контролируют власть в стране, то выдавать себя никак нельзя.

Опять же, повезло. Без багажа, но с солидным кушем долларов в карманах пальто девушка покинула Россию.

Для надежности пришлось сделать пересадку в Европе. След охотников должен оборваться, если они всерьез кинутся в погоню.

Первое время, конечно, будет аврал. Будут обвинять во всем Мастера, будут бояться, что каждую секунду в убежище могут ворваться вампиры по ее наводке. Но нет, пошло оно все. Мстить за свое заточение Кэтрин не собиралась. И не только из-за старика. Там были хорошие люди, взять хотя бы доктор Бер. Некоторые не заслуживают смерти. Да и не было этой всепоглощающей ненависти, что съедала изнутри, пока она был в темной комнате убежища.

Все, что нужно, брюнетка уже получила. Сполна. А Орден пусть продолжает свою войну дальше.

А почему Лос-Анджелес? По донесениям разведки двадцатилетней давности там проживают вампиры. Хотя, и другие виды присутствуют. Главное найти себе подобных и узнать все, что нужно. А уже потом решать, что делать дальше.

Впрочем, найти кварталы, где проживают вампиры, оказалось совсем несложно. Но это не значит, что здесь Кэтрин ждут с распростертыми объятиями. Она здесь чужая, местные это прекрасно чувствуют. Нельзя просто так подойти к первому попавшемуся собрату и спросить, где здесь можно добыть кровь. Хотя, до своего побега девушка успела опустошить немногочисленные запасы Ордена. Так что еще полмесяца точно можно не беспокоиться о голоде. Главное, не вляпаться в неприятности...

В незнакомой стране это раз плюнуть. Хорошее знание английского не поможет. Единственным верным вариантом девушка видела в знакомстве с каким-нибудь вампиром, что придется по вкусу. А дальше как пойдет.

Только вот судьба распорядилась иначе.

Снимая номер в одной гостиниц, вампирша экономила деньги на остальном. Русские паспорт и виза не позволят с легкостью устроиться на работу, как и снять более-менее приличное жилье. Но еще нужно найти того, кто сможет подделать документы, а это еще та задача...

Поэтому девушка если и перекусывала, то в дешевых забегаловках. И в один из таких моментов за столик подсел странный тип.

Первым делом Кэтрин оглянулась, убедившись, что другие свободные места еще есть. Хотя, подноса с заказом у незнакомца не было, так что вряд ли он подсел по нужде.

— Простите, но я хотела бы побыть одна, — как можно вежливее попыталась отшить незваного гостя девушка.

И только сейчас обратила внимание на ауру. С одной стороны человеческая, а с другой... нет. Будто в ней имелись какие-то странные примеси. А еще этот незнакомец излучал странную энергию, но вампирша сочла подобные ощущения за паранойю.

Совершенно невзрачный мужчина в деловом костюме. Выделились только достаточно стильные и дорогие очки, которые он не преминул поправить двумя пальцами, прежде чем ответить:

— Вы ведь не здешняя, не так ли?

Кто он такой? Его послал Орден? Может, Западный Орден? Ведь ходили слухи об их бесчеловечных экспериментах...

Внутри девушки все похолодело. Хотелось разбить стекло и выскользнуть в форме тумана на улицу. Однако мужчина держал руки на столе, что внушало какую-никакую уверенность на возможность сопротивления. Стоило найти где-нибудь, где продают оружие, чтобы было безопаснее... но поздно.

— Какое вам дело?

— Из какого вы клана?

Ответы вопросом на вопрос всегда доводили девушку до белого каления. Хотя, сейчас хотелось сказать что-то остроумное и колкое. Вот только на ум ничего со словом 'клан' в качестве культурной отсылки не приходило.

— Поймите, я не желаю зла, — слегка улыбнувшись, незнакомец откинулся на лавке забегаловки, при этом продолжая держать руки на виду. — Вы очень выделяетесь. Некоторые начинают подозревать в вас шпиона.

— Какое вам дело? — повторила свой вопрос Кэтрин, сразу решив, что если не ответит, то просто встанет и уйдет.

— Мне? Никакого. Но я мог бы вам помочь. Имею небольшие связи в клане Самаэля...

Вот так вот, с бухты барахты? Вампирша не верила в простой альтруизм. Да и не читался он в расчетливых хитрых глазах этого типа.

— Может, представитесь для начала? — девушка скрестила руки.

— Павел. И можно на 'ты'.

— Русский?

— Вне наций, так скажем, — усмехнулся человек.

К тому же скрытный. Как можно хоть на йоту такому довериться?

— Я уже принадлежу клану, если вам это интересно, — сблефовала Кэтрин, после чего добавив. — Европейскому.

В Европе тоже есть вампиры, это известно каждому охотнику. Хотя, их может быть несколько десятков, поэтому девушка постаралась обобщить.

Но вся затея прогорела, потому что Павел что-то высказал то ли на французском, то ли на немецком.

В ответ брюнетка промолчала, продолжая смотреть на собеседника исподлобья, стараясь скрыть глаза под длинной челкой. Пару раз зрачки загорелись красным от нервов. Стоило держать себя в руках, иначе все закончится плохо...

— Значит, вы из Москвы... — все также обходительно заметил очкарик.

— А что если так?

— Много анархистов разбежалось после того, как убили Волка. Некоторых подобрали мы, некоторые выбирались сами. А остальных поймали и казнили. Вам повезло.

Похоже, ее приняли за вампиршу, что входит в какую-то из организаций.

— Я мало с ними общалась... — решила продолжить игру Кэтрин.

— Я это заметил. В вас гораздо больше воспитания, чем в том отребье. И все же... клан Самаэля принимает своих собратьев. Вместе гораздо лучше, признайте.

— Не признаю, — возразила она. — Какой вам интерес? Кто вы вообще для вампиров?

Точнее, кто он вообще такой? Точно не человек, но и не нечисть. От того и жутко.

— Опять же, интереса лично у меня никакого, — улыбнулся уголком губ Павел. — Просто я являюсь другом клана. Иногда ко мне приходят за советом, не более того... так что это просто безвозмездная услуга обеим сторонам — вашей и клана.

Кэтрин не верила ни единому слову. Но что оставалось делать? Пожалуй, стоит воспользоваться шансом, но только на ее условиях. Никуда девушка с этим типом не пойдет. Так что разговор еще предстоит долгий...

Лос-Анджелес. 1 октября. 2009 год.

Об инциденте с тем парнем я больше не вспоминал. Небольшая царапина на плече быстро зажила, что помогло избежать лишних вопросов. Хотя, будь рана серьезнее, просто так бы не отделался. Важная операция могла просто-напросто сорваться. Не вся, конечно, но я же согласился поехать в Америку... а тут такое... за десять дней бы не зажило.

Да и подготовка включала в себя не только теорию, уроки английского, который освежил в памяти школьный курс и сильно усовершенствовался благодаря хорошему инструктору.

Также пришлось запоминать карту города. Территории поделены так же, как и в Москве несколько назад. Есть даже нейтральная часть, только анархистов нет. К счастью, эта подлая организация была присуща только столице России.

В остальном, конечно, для друзей и напарников данная командировка оказалась неожиданностью. Но в целом, отнеслись буднично, потому что подробности нельзя рассказывать.

Чужая атмосфера в миг окутала меня, стоило сойти с трапа самолета, вызывая чувство тревоги. Все другое. Воздух, люди... и лугару на таможенном контроле. Но, вопреки ожиданию, пропустили не с плохо скрываемым презрением, а какой-то даже отрешенностью. Одним оборотнем больше, другим меньше — совершенно не важно. Хотелось бы верить, что такое безразличие свойственно всем в городе...

После приземления возникло желания прогуляться пешком, посмотреть на окружение, впитать атмосферу одного из самых известных городов Америки, но задание превыше всего. Поэтому пришлось брать такси. Адрес, конечно, дан другой, а не конкретного места назначения. Все как по инструкции.

Задача на данный момент проста — встретиться со связным, через которого и будет связываться Глеб, Маркус или кто там командует операцией. Уже этого достаточно, чтобы почувствовать себя в шпионской шкуре... в юношеских фантазиях это было куда приятнее, чем в реальности. Потому что в любой момент ожидаешь пули в голову. Только если в родной стране собратья рано или поздно смогли бы опознать труп, то здесь можно пропасть навсегда. К счастью, теперь есть кому сообщить родителям, что произошло, в случае чего...

От пессимистичных мыслей отвлекли красивые виды города. Жаркая калифорнийская погода к вечеру уже перешла просто в теплую. Но дышать все равно тяжело. Множество запахов, некоторые из которых совершенно незнакомы... и не слишком приятны. Поэтому я закрыл стекло автомобиля через пару минут и просто сосредоточился на созерцании.

Место назначения представляло из себя спальный район города, где дома перемежались различными барами, кафе, стоянками и прочей коммерческой шелухой. Свежие доллары оказались в руке таксиста, прежде чем я вышел из автомобиля. Денег осталось совсем немного — вся надежда на связиста. Приходится играть роль бедного оборотня, который прибыл в Америку в поисках лучшей жизни. Если дойдет до вопросов, то нужно позиционировать себя, как бывшего анархиста или просто того, кому не нравится режим Маркуса.

К счастью, примеров перед глазами прошло немеряно, так что отыграть подобное не составит труда. Единственное, что — приятного в таком занятии мало. Но кто сказал, что работа оперативника приятное занятие?

Нужный бар представлял из себя вполне приятное зрелище, что внутри, что снаружи. Скорее, это клуб. Найти его через яркую вывеску не составило труда. Внутри имелись как сидячие места, так и барная стойка, небольшой танцпол и сцена. Сивому бы здесь точно понравилось...

Я прибыл на несколько минут раньше назначенного времени, но все равно сел, как и требовалось за один из пустых столов, положив потрепанную спортивную сумку с вещами рядом, и заказал у официанта какое-то дешевое пойло, даже не интересуясь, что принесут. Потому что так надо.

Вообще мой внешний вид говорил сам за себя. Одежду на задание выдали поношенную. Заодно запретили мыться и бриться последние несколько дней. Да и стричься перед заданием. Нужно придерживаться роли в каждой мелочи.

Оружие же никакого при себе не было, даже ножа. Иначе были бы проблемы в аэропорту. Я отдал свой револьвер собратьям, которые тайно пришлют его вместе с остальным снаряжением через тайный канал. О котором знает только связной.

Слишком много надежды на этого человека, о котором мне вообще ничего неизвестно. Назначенное время пришло, а его все не было. Оставалось только ждать...

На сцене в данный момент шел небольшой концерт. Впрочем, желающих танцевать оказалось немного, да и музыка не слишком подходит. Блюз или что-то в этом роде.

Один из трех человек в музыкальной труппе наиболее выделялся. Чернокожий, в простой рубахе, брюках и старомодной шляпе, сдвинутой на голове немного на бок. Его пальцы ловко скользили по струнам старой гитары. Пожалуй, нужно долго учиться, чтобы овладеть таким мастерством.

Как только песня закончилась, артисты ушли со сцены, поэтому оставалось смотреть на прозрачную жидкость, что принесла официантка, чувствуя себя полным идиотом. Уже даже захотелось хотя бы пригубить, чтобы знать, за что отдал деньги... как, наконец, кто-то подсел.

Это и был тот чернокожий. Молодое лицо, очень-очень коротко стриженые волосы. Несмотря на хрупкое телосложение, от него прямо исходила сила. Может, дело в запахе? Напоминает оборотня, но точно не собрат. Значит, медведь... неужели мы все-таки сотрудничаем после того, что случилось в гостинице Измайлово?

— Такими темпами Маркус начнет посылать ко мне четырнадцатилетних... — без улыбки, но с озорной искоркой в глазах начал разговор собеседник.

Намеки на возраст ничуть не смутили. На правду не обижаются.

— Не начнет, если цель будет достигнута, — парировал я.

Провокации быть не должно. Это тот, кто мне нужен. Иначе чья-то смерть будет на совести тех, кто организовывал встречу...

Говорили по-английски, у меня был тяжелый акцент. Да и фразы строил неправильно, что греха таить. Главное, что друг друга понимали.

Во всяком случае, кажется, мой ответ связному понравился:

— Да, ваш вожак присылает только деловых, — после чего представился. — Рей. Большего тебе знать не нужно.

Он видел трудности языкового барьера, поэтому говорил четко и медленно.

— Макс, — представился я укороченным именем.

Хорошо, что в Америке это является сокращением от другого. Не придется придумывать еще один псевдоним.

— Значит, так... я сейчас уйду, а ты выходишь через пять минут, обходишь здание. Встречаемся у черного хода.

Черт знает, зачем такая конспирация, когда нас видели вместе, но что ж, не мне решать.

Попытка уловить слежку или других нелюдей по запаху провалилась. Для последнего в этом прокуренном помещении нужно подходить достаточно близко.

Стакан с алкоголем так и остался нетронутым, но все равно пришлось оставить несколько долларов, чтобы не иметь проблем с местными вышибалами.

Рей ждал меня переулке, который вопреки ожиданиям оказался достаточно уютен, не чета российским. Впрочем, и здесь найдутся не слишком приятные места, если постараться...

Медведь прихватил с собой гитару, которую теперь нес на плече:

— Квартира для тебя уже заготовлено. Будешь жить через дом от своей напарницы...

Стоп, напарницы?

— Мне сказали, что я не должен ни с кем контактировать в этой операции.

— Сам спрашивай своих, почему они вдруг решили все поменять...

Вот так раз. Остается надеяться, что решение не принято поспешно под давлением обстоятельств. Не хотелось, чтобы вся операция пошла к чертям сразу по прибытии.

— Каких районов здесь стоит опасаться? — поинтересовался я по дороге.

— Здесь, в Санта-Монике, можешь ходить свободно. А вот на Голливуд и окрестности не ходи. Там ваши и наши враги. Еще в Беверли Хиллз лучше не заявляться. Там лугару будут проверять документы, и неизвестно, чем это закончится. Да и на территорию моих собратьев лучше не заходить, чтобы не провоцировать...

Здорово... и как Маркус хочет, чтобы мы собирали информацию?

— Я думал, мы союзники...

— Союзники, но это не значит, что относимся благодушно к чужакам на собственной территории, — усмехнулся Рей.

— А зачем тогда вам мне помогать?

— Я просто стараюсь заработать денег всеми возможными способами. Да и не только деньги...

Даже не хочется знать, сколько наш вид платит оборотню, чтобы тот сейчас был здесь.

Хотелось задать еще вопросы, но медведь даже не дал открыть рот:

— На все остальные вопросы ответит твоя напарница.

Видимо, надоело каждый раз отвечать на одни и те же вопросы новичков...

Новая квартира не блистала чистотой и уютом, но после лесов жаловаться не приходится. Распрощавшись, Рей предупредил, что сегодня придется встретиться с сестрой по крови. Причем, именно она нанесет мне визит, обо всем уже договорено.

Поэтому оставалось только обживаться. Или даже принять душ...

Следующие два часа прошли за телевизором. Но на двух десятках каналов ничего не нашлось, и дело не в языковом барьере. Учитывая, что все СМИ в мире куплены, смотреть новости бесполезно. Там ничего серьезного лично для меня не произошло. Так что оставалось в основном скучать.

Определенно, моя будущая напарница сильно опаздывала. Будто специально. Проверяла на выносливость...

Наконец, раздался стук в дверь. Глазок в двери как назло отсутствовал, поэтому приходилось рисковать, открывая дверь.

На пороге стояла достаточно высокая молодая девушка с русыми волосами, завязанными в хвост. Стоило нам встретить взглядом, как карие глаза широко раскрылись.

В ноздри ударил смутно знакомый запах... пробуждая воспоминания о первом полнолунии. И о том, что было после бегства из лап охотников...

— Нет... — только и успел прошептать я, но волчица отреагировала быстрее.

Сбивая меня с ног, она запахнула дверь и, выхватив из-за пояса армейский нож, тут же приставила лезвие к горлу, пока я валялся на лопатках.

Вот тебе и натренированные рефлексы... обезоружен в мгновение ока.

— Я тебе говорила, что убью тебя, если мы встретимся еще раз? — с пугающим холодным спокойствие прошипела девушка.

— Я...

— Заткнись. Сейчас говорю я.

Она переменилась за это время, пусть и человеческий облик сестры по крови в свое время недолго пришлось созерцать. Каждое движения отточенное и уверенное. А глаза смотрели с ненавистью. Но никакой воли ярости. Точнее, даже не знаешь, остались ли вообще какие эмоции в этой снежной королеве...

— Не знаю, как ты здесь оказался. И мне неинтересно. Если тебя действительно послал Маркус, то убирайся отсюда первым же самолетом.

С ножом у горла даже хотелось выполнить этот приказ. Но так просто я сдаваться не собирался.

— У меня здесь задание... — прохрипел я, ища выход из сложившегося положения.

Но колени девушки сильно сжали мои бедра, а рука уперлась в грудь. Кажется, еще мгновение, и появится когти, что вопьются в плоть...

— У меня тоже... и я не собираюсь терпеть тебя рядом.

Хороший аргумент. Она-то думала, что мне просто вот так находиться с ней. Вновь приходится загонять обратно чувство вины. Возможно, еще полгода назад я побоялся бы смотреть в эти карие глаза. Но не сейчас... слишком много времени прошло. Пора перестать оплакивать жертвы и двигаться дальше. Как-нибудь...

— Ну, так скажи об этом Маркусу сама, — заявил я. — Или скажу я. Нам свели вместе, не зная о нашем прошлом... потому что я не раскололся. Да и ты тоже. Как думаешь, понравиться ли вожаку такой расклад? На наших руках кровь невинных...

— Только на твоих! — лезвие поцарапало до крови шею.

Но мне удалось задеть волчицу. Хорошо это или плохо — неизвестно. Но хотя бы удалось отыграться за сокрушительное поражение в этой короткой потасовке.

— Хорошо, на моих. Но от этого пострадает общее дело стаи. Если кто-то из нас соскочит, то это никак не окупит затраты на операцию...

Не мне считать чужие деньги. Но как еще взывать к голосу разума?

Девушка отвела взгляд, размышляя, а кровь продолжала течь по шее, неприятно щекоча кожу. Перевязать бы...

Наконец, будто осознав собственное бессилие, оборотень слезла и отошла вглубь комнаты, вытирая лезвие о постельное белье на кровати. Прекрасно... а как же конспирация?

Но стоило только подняться, как ее кулак расшиб нос. Не так жестко, как в свое время ломал на тренировках Сивый, но боль весьма неприятная...

— Да, так гораздо лучше...

— Да пошла ты! — в сердцах бросил я, сдерживаясь от ответных действий.

Все-таки, в чьих руках нож?

Определенно, за это время она стала весьма искусным бойцом. Стоило спросить адресок у учителя, если удастся найти хоть какой-то контакт...

Единственное, что оставалось, так это угрюмо пройти в ванную. В шкафчике над раковиной. К счастью, имелся пластырь.

Из носа текло прилично, а вот рана на шее почти не беспокоила, несмотря на то, что нож, разумеется, был серебряным.

Все-таки серебро — вещь весьма неприятная. Но маленькие ранения получалось игнорировать. Да и стреляли в меня серьезно всего лишь пару раз. В остальном даже другие оперативники называли везунчиком. Многим из них досталось прилично за время службы. А некоторые уже не смогут похвастаться ранениями...

В голове роились множество способов ответить на унижение как физически, так и морально. Но что-то ничего не подходило. Да и вообще бить девушек — это низко. Что, впрочем, не мешало в свое время стрелять анархисток... но тогда шла война.

Хотя, между нами сейчас не что иное, как война. Правда, только с ее стороны...

Волчица смотрела в окно, так и не сдвинувшись с места. Даже жутко.

— Теперь мы можем поговорить нормально? — то и дело прикладывая вату к кровоточащему носу, спросил я.

— Теперь да...

Класс! Почему сразу так нельзя?

— Тогда, может, сядем для начала? В ногах правды нет...

Оборотень лишь усмехнулась, но все же села на ближайший стул, пока я аккуратно расположился на краю кровати, выбрасывая в сторону уже бесполезный окровавленный кусок ваты.

— Я тебе уже все сказала, — прервала девушка несколько затянувшееся молчание. — Отказывайся от операции. Попросись работать в одиночку. Скажи, что запалился, в общем, сам придумаешь. С тобой все равно не сработаемся...

Опять? И долго придется так ходить кругами?

— Думаешь, мне было легко все это время? — перешел я к сути дела.

Если так хочет ворошить прошлое, пожалуйста.

— Тебе? — она вскинула брови. — Мне плевать, как было тебе.

И все же...

— Еще тогда я раскаялся во всем. Если ты думаешь, что я забыл о том, что тогда произошло, то ошибаешься. К тому же, жизнь уже наказала в ответ...

— Да что ты? — сделав снисходительное лицо, заметила волчица. — И как же это тебя жизнь наказала?

— Не только у тебя судьба забрала прошлую жизнь. Не только тебе пришлось скитаться и выживать. И не только на твоих глазах убивали собратьев.

Конечно, все догадки, но вряд ли оборотень оказалась здесь, не пережив тоже самое.

— Тебе есть еще с кем встречаться в твоей новой жизни... — не без горькой иронии заявила она.

— И ты думаешь, я хоть раз встретился с родителями после того, что произошло? Нет. Боюсь их потерять, поэтому держусь подальше. Что, по-твоему, хуже?

— Даже не смей это сравнивать...

Сколько яда и холода было в этих словах. Аж по спине пробежали мурашки. Передо мной не женщина, а настоящий хищник, прирученный только убивать.

В карих глазах читалась настоящая смертельная угроза. Если мне и удастся одолеть подобную бестию, то с огромным трудом.

— Хорошо, — не стал настаивать я. — Но в любом случае я не могу сделать, как ты хочешь...

— Что мешает? По тебе сразу видно, что здесь ты быть не хочешь.

— Я только приехал... — но попытка оправдаться не зашла.

— Может ты где-то повоевал на последней войне, но сюда посылают в основном самых отчаянных. И тех, кто проявил себя. И тех, кто не оставил в живых ни одного врага... — девушка отвела взгляд. — Во Владивостоке от нас не ушел никто...

Да, тогда городу сильно повезло с защитниками. Группировка вампиров превосходила в несколько раз число оперативников и солдат. Многие сразу считали, что Дальний Восток будет для стаи потерян, но нет. Собратья дрались с доблестью против сильного и многочисленного врага. Пожалуй, это не идет ни в какое сравнение с безопасным отстрелом слабо организованных анархистов.

— Я участвовал в ликвидации Волка и его верхушки, — единственное, чем можно похвастаться.

Похоже, это произвело какое-никакое впечатление на нее. А вот я начал чувствовать себя необстрелянным новичком, находясь с девушкой в одной комнате.

— Похвально...

— И, может, я быть здесь и не хочу, но вожак вызвал меня к себе и предложил отправиться на операцию. Я согласился. Думаешь, теперь смогу сказать 'нет'? Тогда ты не знаешь, что такое гордость.

Скорее, гордыня и глупость. Стоило согласиться на столь заманчивое предложение. Но, нет. Только не со стороны этой наглой волчицы, продолжающей жить прошлым.

— Ладно, — все же сдалась оборотень.

Неизвестно, какие мысли протекали в ее голове, но я им был весьма рад.

— Но если что-то пойдет не так, я сама заявлю о твоей профнепригодности. Плевать на последствия, но я избавлюсь от тебя.

— Мне ничего не мешает сделать тоже самое, — ситуация вынудила показать в ответ клыки.

Хотя, девушка определенно сочла это забавным:

— Тебя хоть как зовут-то теперь, Штирлиц?

Забавное сравнение, но давнее сравнение с известным паркурщиком от лица Сивого предпочтительнее. Хоть не столь обидное.

— Максим...

— Ольга, — представившись, девушка все-таки соизволила убрать нож, который до этого вертела в руках.

До сих пор не верилось, что удалось убедить столь неприступную особу. Но дальше самое сложное. С ее-то характером придется держать ухо в остро.

— Поговорим обо всем завтра. Мне нужно еще подумать, — заявила волчица и уверенным шагом покинула комнату.

Оставалось лишь проводить ее красивую фигуру взглядом. Как только хлопнула дверь, я рухнул спиной на кровать, закрыв лицо руками.

Вот так в один момент жизнь становится сложнее. И если во время разговора удавалось сдержать эмоции, то сейчас...

Нет, все еще слишком тяжело. Время лечит, но недостаточно быстро.

Впрочем, дело даже не в событиях почти годовой давности.

А в том, что мне до хладнокровия настоящего воина-оборотня, как отсюда до Москвы.

Но нельзя сейчас сдаваться. Если хочу что-то доказать, в первую очередь себе, то нужно отринуть последние эмоции, подавить боль. Все это делает слабым.

В конце концов сам выбрал такую жизнь и делал определенные ошибки. Так что нужно соответствовать выбранному пути, как бы ни было тяжело...

Москва. Башня Маркуса. 1 октября. 2009 год.

Маркус.

— Значит, говоришь, двоих наших разорвали? — потирая подбородок, обратился вожак к Семену.

— Именно, — секретарь достал из папки фотографии и разложил на столе.

На них были изображены разорванные в клочья тела. Кто-то повеселился на славу...

— Объявляй тревогу, заодно вели всем оборотням быть осторожными, — приказал Маркус. — Лугару не сообщай. Все равно все сами узнают... а если с кем-то из них расправятся, то нам же лучше.

— Приказать Глебу задействовать все ресурсы?

— Да. И координировать поимку буду я.

Оборотень кивнул и сложил фотографии обратно в папку. После чего раздался звонок с пульта охраны.

— Простите за беспокойство, — раздался голос охранника после нажатия вожаком кнопки. — Сюда пришел Дитрих. Пропустить?

— Пропустите, — Маркус задумчиво посмотрел на Семена. — Что-то рано. Неужели Самаэль уже готов к войне?

— Тогда следует ускорить операцию в Лос-Анджелесе.

— Это мало на что повлияет, но ускоряй. Посмотрим, что из этого получится. А теперь выйди.

Оборотень кивнул и покинул кабинет через другую дверь. Лугарские примадонны предпочитают беседы один на один. Так уж давно повелось.

Глава московских лугару соизволил надеть костюм, который, впрочем не слишком ему шел. Синий, да еще застегнутый на все пуговицы, хотя предпочтительно на одну. Привычка еще с американской формы...

Даже не поздоровавшись, лысый мужчина сел напротив Маркуса за стол для конференций.

— Чем обязан? — достаточно вежливо, несмотря на откровенное хамство гостя, спросил вожак.

— Перестань ломать комедию... — фыркнул на английском Дитрих. — Сколько агентов ты послал к нам за последний месяц? Хочешь знать, когда Самаэль нападет? Может, не стоит ждать нападения? Наши требования просты. Дай нам точку для переброски...

— Одна уже у вас есть. В Ульяновске, на сколько я помню, — спокойно заметил оборотень. — Вы нам за это неплохо платите.

— Ты знаешь, что я говорю об открытом пространстве для переброски наших войск, а не простых солдат США. У тебя нет никаких интересов в Афганистане...

— Не будь там ни у меня, ни у вас интересов, мы бы не воевали там целых десять лет.

Лугару надолго запомнили ту бойню. Как и Вьетнам. Что, однако, не мешает им хорохориться.

— Мы тогда победили...

— Из-за своих экономических ходов. Да и мы тогда оплошали. Но сейчас все по-другому.

— Самаэль раскатает твои жалкие войска в труху, — усмехнулся генерал.

— У него будет шанс, если вы продолжите их вооружать... но с чего ты решил, что выбив нас из России, он выполнит обещание? Все-таки вы воюете с африканским кланом в Ираке и Афганистане. А кровососы ценят межклановые узы гораздо сильнее, чем мы, оборотни.

Конечно, случались приятные для стаи исключения, но не суть.

Еще не стоит забывать, что североамериканский клан сможет, наконец, соединиться с европейским. Вот уж произойдет долгожданное воссоединение. Почти семьдесят лет прошло с тех пор, как клан раскололся на две части после Второй Мировой. Часть предпочла сбежать в Южную Америку, откуда после пробиралась вверх, пока не оказалась на юге Америки. А вторая, ставшая европейским кланом, осталась на территории восточной Европы, и долгое время подчинялась оборотням, пока не развалился СССР.

После развала вампиры уступили часть территорий, планируя вместо этого отхватить кусочки посочнее от территории лисов, занимавших весь запад Европы. Это обернулось войной на Балканах и конфликтах в других государством. Европейский клан обычно занимался терроризмом, опасаясь прямой военной конфронтации, которая может привести к союзу лисов и волков, в результате чего кровососы окажутся зажаты с двух сторон...

К сожалению, иногда лугару становятся слишком самоуверенны в вопросах внешней политики. Как и сейчас.

— Войска Самаэля тоже будут ослаблены, а лисы надавят на европейцев, чтобы те им не помогали. Поэтому я бы советовал сделать, как проще... — усмехнулся мужчина.

— Проще? — поднял бровь Маркус. — Если только для вас. И вообще с такими предложениями лучше отправлять кого-нибудь более толкового. Например, с Армстронгом. С тобой говорить — удовольствия мало, у тебя нет реальной власти, ты просто промежуточная фигура.

После этих слов лугару стиснул зубы, но проглотил оскорбление. А вожак, тем временем, продолжил:

— Передай своим хозяевам, что мы остаемся при своем мнении. Простого пути в Афганистан вы не получите. Он обойдется вам гораздо дороже. Если будет война, то мы к ней готовы...

— Не готовы, — фыркнул Дитрих. — Ваша победа над Юрием и Волком свершилась на чистейшем героизме. Ваши дела не столь радужны, насколько ты хочешь показать. Мы все-таки не зря сидим здесь и проводим разведку...

— Молодцы, — лживо похвалил Маркус, медленно поднявшись с кресла.

Его белый глаз продолжал сверлить собеседника.

— Это все?

Лугару хотел еще что-то сказать, но передумал и удалился из кабинета. Через некоторое время вернулся Семен, застав оборотня стоящим у окна.

Разумеется, помощник слышал весь разговор.

— Самоуверенно, как всегда... — заметил он.

— Кое в чем он прав. Чтобы победить в войне, нам потребуется нечто большее... я не смогу выиграть ее в одиночку.

— Поэтому ты так спешишь со всеми приготовлениями?

— Боюсь, один из козырей придется выбросить, потому что карта изначально оказалась бесполезной. Впрочем, время покажет.

— А что насчет других? — поинтересовался Семен.

— С другими тоже не все гладко. А вот насчет кое-каких проектов... мы уже достигли определенных успехов. Доложили только сегодня мне лично. Еще полгода тестирования, и у нас будет готовый результат.

— Значит, мне объявлять о наборе?

Оборотень кивнул, и на этом разговор закончился.

Лос-Анджелес. 1 октября. 2009 год.

Самаэль.

Два автомобиля встретились на темной улице, остановившись всего в полуметре друг от друга. Скрывать свою встречу никто не собирался. Да и никто не боялся за собственную шкуру.

Повелитель североамериканского клана Самаэль вышел из черного седана в неизменном пальто, с аккуратно зачесанными пепельными волосами. Голубые глаза внимательно наблюдали за водителем серого Хаммера, который не спешил выходить.

Первое время вампиру показалось, что тот ищет у себя в машине зонт, ибо на улице мелко накрапывал дождь и завывал прохладный ветер. Редкая погода для Калифорнии. Но все-таки приятное разнообразие от жары, которая подчас была просто удушлива. Даже для нечеловеческого организма. К тому же ветер морской, приятный для дыхания. Хотя, не сравнится с приятным немецким северным бризом...

Водитель Хаммера все-таки соизволил выйти. С тяжелым дробовиком. А под пальто нараспашку располагались в кобурах два Маузера конца девятнадцатого века.

— Можно было обойтись и без этого, Майерс... — вместо приветствия с усмешкой сказал вампир.

Охотник со светлыми густыми волосами лишь закинул оружие на плечо, второй рукой опираясь на пояс, словно позировал для фотографии:

— У нас в Ордене поговорка. Безопасный вампир — мертвый вампир.

Самаэль лишь хмыкнул на откровенный цинизм по отношению к своей персоне. Со своей репутацией Ричард имеет немного права так себя вести. К тому же, не стоит ссориться на такой важной встрече.

Теперь они стояли друг на друга. Повелитель держал руки в карманах, продумывая линию разговора. А разговаривать с главой Западного Ордена слишком непросто. Уже приходилось как-то общаться. А один раз даже драться, когда лугару решили немного проучить зарвавшегося по их мнению вампира, в то время как охотники не дураки пострелять за хорошее денежное вознаграждение.

— А для нас человек просто вкусная еда, — не собираясь соревноваться в остроумии, Самаэль перешел к делу. — Ты обдумал мое предложение?

Повернувшись, Майерс немного прошелся по дороге, при этом продолжая разговор:

— Твое предложение слишком уж расплывчатое.

— Что может быть более прямым, чем приглашение на охоту в Россию? — притворно удивился вампир.

— Предложение заманчиво, но мы не работаем бесплатно в отличие от жалких нищих с востока. А цели мы и сами себе сумеем найти...

Да, в отличие от Ордена в России, который все еще функционировал из идейных соображений, организация с приходом Майерса окончательно перешла на контрактную основу, в то время как предыдущий лидер вел дела более аккуратно и не брался за что попало. Для них же теперь вопрос только в цене.

— ...а твой клан, — продолжал человек, — сейчас тоже нищий. Потратили все золото, что смогли увести из Германии...

— Плохая привычка — считать чужие деньги.

— Плохая привычка — отказываться, даже не выслушав предложение полностью, — чуть сощурил глаза вампир, оставаясь недвижимой статуей, у которой даже ветер не колыхал ухоженные волосы.

Европейцы немного больше понимают в вежливости. Самаэль давно подмечал подобное. Приходилось терпеть наглые выходки и высказывания американцев. Нация варваров, что с них взять.

— Я и не отказывался выслушать, — пожал плечами Майерс. — Вот только заинтересовать действительно будет непросто. Россия далеко, а здесь нам тепло и хорошо.

— Но вам нужно рано или поздно расширяться, — рассудил собеседник. — После захвата власти в стране и вытеснения оттуда оборотней, мы обещаем как солидную компенсацию за услуги, так и возможность основать базы в любой удобной точке на территории. Возможно, даже договоримся с европейским кланом, и вы сможете базироваться на их территории.

А они не согласятся. Но переубедить можно, хоть и непросто. Повелитель был тесно знаком с лидером клана. Возможно, даже слишком тесно... поэтому договариваться с этой женщиной будет непросто.

— А если проиграете?

Самаэль нахмурился. Такое ощущение, что перед ним не воин, а настоящий торгаш. Да, он ненавидел этого человека, но в этот момент ему хотелось вспомнить далекое прошлое, когда он был простым офицером СС, молодым и неопытным вампиром...

— Если проиграем, то все награбленное в процессе — ваше. Вам гораздо проще будет договориться с Маркусом, чем нам...

— Кстати, насчет Маркуса... — поднял палец вверх Ричард, — точнее, это самая главная проблема.

— Я убью его, — пообещал вампир.

— Лугару уже пытались...

— Я убью его, — настоял повелитель клана.

Лос-Анджелес. 2 октября. 2009 год.

Клуб Рея.

Как и предполагалось, предприимчивый медведь владел заведением, куда вчера пришлось прийти на встречу. Оказывается, именно там он проводил все важные встречи. Я бы опасался делать подобное. Все-таки лишний риск для операции...

Хотя, кого обманываю? Мы тут не супершпионы, а так, мелкие сошки, поэтому вряд ли серьезно заинтересуем лугару или вампиров.

По крайней мере, Ольга вела себя весьма уверенно, когда состоялась встреча в пустом клубе в пять часов утра.

Разговор проходил, пока Рей настраивал гитару, что довольно раздражало. Казалось, что оборотню полностью безразлична ситуация. Возможно, волчица испытывала подобные чувства, но скрывала. Нужно было соответствовать.

— Пришло сообщение от Маркуса, — начал медведь. — Вампиры усиленно готовятся к войне. И ваш вожак хочет знать больше о поставках оружия.

— Его же им продают лугару, — фыркнула сидящая у барной стойки девушки.

— Если бы только лугару. Знаешь, нельзя так просто незаметно реквизировать тонну оружия и боеприпасов с армейских складов.

Об этом много ходило слухов среди оперативников. Впрочем, вампиры Юрия часто воевали далеко не с Калашниковыми. Лугару хотят чужими руками выиграть войну. Только какая им дальше выгода? Неважно. Нашему виду проигрывать нельзя. Помощи ждать неоткуда. А если вампиры захватят власть в России, то неизвестно, к каким последствиям это приведет. Вряд ли к хорошим...

— Значит, черный рынок? — предположил я.

— А какие еще варианты? — саркастично хмыкнула Ольга.

Похоже, ненависть прошла. Теперь началась моральная травля. Только стоит пытаться лучше, ибо после пережитого за долгие месяцы образовалась какая-никакая броня.

Которая, правда, вчера треснула, но с этим удалось справиться.

В то же время девушка явно уступила вчера, понимая, что не сможет помешать мне выполнить долг перед стаей. Скорее, сама уедет обратно с позором...

Медведю же было все равно на наши взаимоотношения.

— Да, именно. Но если рынки в других городах и странах отследить довольно просто, то местный остается загадкой. Оружие приходит по тайным каналам, лежит на складах, после чего попадает в руки вампиров. Надо признать, странная схема... да и оружие совсем не американское.

Значит, задача предстоит крайне непростая:

— А твою стаю эти поставщики не волнуют? — поинтересовался я.

— Нисколько, — честно ответил связной. — Даже палец о палец не ударят, чтобы это выяснить.

— Ну да, враг перевооружается под самым носом, а вашему виду наплевать, — высказала полное разочарование волчица. — Или вы ждете, пока волки сделают за вас всю грязную работу?

Рей добродушно улыбнулся:

— Мы не конфликтный вид.

— Это не мешало вам захватить солидную часть запада в свое время...

— Может, вернемся к делу? — скрестив руки на груди, предложил я.

Это уже начинает напоминать балаган. Хотя, возможно, просто представление о будущей операции совершенно не совпадали с реальностью. Видимо, ожидал этакой шпионской таинственности, разговоров исключительно по делу. Прямо как в кабинете Маркуса... а вместо этого получил напарницу, которая меня ненавидит. И связного, который очень странно относится к своим обязанностям...

— Согласен, — кивнул медведь. — Но я навел кое-какие справки. Кое-кто на улицах имеет очень длинный язык, который вампиры не успели укоротить. Полагаю, им можно нанести визит. А после помочь нашим врагам в зачистке хвостов...

Метро.

Промежуточным звеном в цепи передачи вооружений выступали люди. Бандиты, мафиози и просто организации, занимавшиеся черным бизнесом. Но часто посредники оказываются ненадежными.

Как и сейчас. Рей договорился о встрече с бандой, которая может что-то знать. Либо приторговывает тем, что 'потерялось' при перевозках, либо просто держит нос по ветру. К счастью, они чем-то обязаны медведю, поэтому развязывать языки не нужно. По крайней мере, по его заверениям...

— Как тебя занесло на Дальний Восток? — поинтересовался я после гробового молчания, что сопровождало всю дорогу.

Ольга явно неразговорчивый собеседник. Или это мне так повезло?

— Не твое дело.

Говорить приходилось тихим шепотом. И так полная конспирация. Куртки запахнуты, несмотря на теплую походу, а на головах капюшоны. Для Калифорнии весьма странный вид, что привлекало внимание прихожих.

Но сейчас в приоритете не дать нашим лицам попасть в камеры наблюдения рядом с местом будущего происшествия.

— Как скажешь... — сдался я в попытках наладить контакт.

За такой риск не доплачивают. У нее нож и пистолет, выданный Реем. Мой револьвер тоже прибыл в город по тайному каналу, и теперь прятался в кармане куртки.

Нужная станция метро выглядела не слишком привлекательно. Расписанные стены, повсюду мусор. За станциями в Москве следят гораздо лучше.

Теперь понятно, почему выбрано это место. Тут найти работающую камеру наблюдения все равно, что найти Святой Грааль.

— Без фокусов, говорить буду я, — самоуверенно заявила Ольга.

— Не знаю, в каком обществе ты крутилась, но я видел разный сброд, — вновь потянуло спорить. — Они просто поднимут тебя на смех, потому что...

— Потому что я девушка? — в ее голосе проскользнула сталь.

— Да, потому что ты девушка.

Достаточно знать, что бандиты ни во что почти не ставят женский пол в собственных бандах, что говорить про посторонних. Я, конечно, не эксперт в этом вопросе, но вполне могут быть исключения. Только в этот раз лучше не проверять.

— Отлично, валяй, — сдалась волчица.

Четверо бандитов сидело на лавочках напротив платформы в дальнем углу. Стоило дойти до середины, как один из них громко выругался в беседе и выкинул в сторону пивную бутылку, отчего та влетела в ближайшую колонну, разбившись вдребезги.

Но драки не случилось, потому что заметили нас.

Я честно ожидал увидеть татуированных панков, толстых байкеров или, на крайний случай, чернокожих в ярких цветах.

Чернокожий был, но один. Но бандиты были без опознавательных знаков, одетые в дешевый ширпотреб. У их, по-видимому, длинноволосого главаря в темных очках лишь виднелась татуировка в виде гидры на шее. Остальные бритоголовые.

У парочки подрагивали руки. Еще один регулярно сморкался, прижав одну из ноздрей пальцев, стараясь избавиться от зуда после вдыхания порошка. Чертовы наркоманы...

— Мы от хозяина клуба, — иносказательно заявил я.

Такой была просьба медведя.

Но, похоже, наркоманы забыли, что у них назначена встреча. Или уже успели настолько вмазаться, что вряд ли осознавали реальность.

— Деньги где? — спросил длинноволосый, доставая нож, рукоятка которого включала в себя и кастет.

— Твой английский настолько ужасен, что тебя вообще не понимают, — усмехнулась Ольга.

Я действительно начал чувствовать себя идиотом. Рей не дал никакого описания тех, с кем нужно встретиться. Нужно лишь сказать от кого...

Но раз они ошиблись, лучше уносить ноги.

— Похоже, мы ошиблись...

Я развернулся и хотел было уйти, как главарь указал на меня лезвием:

— Рей сказал, что расплатиться по долгам, а вы, две его малолетние шестерки должны были принести бабло!

Английское слово 'cash' он высказал с таким удовольствием, будто в эти короткие секунды достиг настоящего экстаза. Вот насколько сильно может быть предвкушение...

— Ни о каких деньгах он не говорил, — грубо останавливая меня за плечо, влезла в разговор Ольга.

— Тебя, женщина, вообще никто не спрашивает!

— Я же говорил... — прошептал я.

Равноправие полов точно не дошло до этих приматов...

Теперь чувство собственного идиотизма исчезла, сменившись гневом. Рей нас попросту подставил. Такими темпами можно ждать скорый рейд вампиров по нашу душу.

Банда, тем временем, вооружилась. Чернокожий взял приставленную к стене биту. Оставшиеся двое достали из-под курток монтировки. Это какой-то фарс... нас, похоже, изначально приготовились убивать.

— Может, они действительно что-то знают, — шепнула Ольга. — Все равно нам просто так не дадут уйти.

Конечно, можно сбежать, скорости хватит. Но носиться со скоростью олимпийцев на людях — это уже слишком.

Остается только разобраться с этими выродками. Без стрельбы. Впрочем, волчица все равно достала нож, поигрывая в руке с лезвием.

Будет приятная разминка...

Главарь кинулся без предупреждения на меня, считая более опасным противником. Но я ждал до последнего момента, держа руки в карманах В последний момент выскочила девушка, уклонилась от удара рукояткой-кастетом, после чего провела жирную кровавую линию по его телу от правого бока до левого плеча, перехватила нож второй рукой и ударила в живот, грудь и горло несколькими выверенными ударами.

Бандит упал, как подкошенный. Подобная казнь вызвала неподдельное чувство восхищения. Но не время ему предаваться. Стая, вопреки распространенному мнению, не разбежалась после смерти вожака.

Дальше мой выход. Выйдя вперед и остановив чернокожего на середине замаха битой, я ударил врага ногой в живот, потом второго, что решил подскочить с монтировкой на помощь.

Силы не жалел, внутренние органы если не разорвались от такого, то смертельное внутреннее кровотечение обеспечено. Даром, что обоих считай вырвало кровавыми сгустками.

Отпустив биту, я накинулся на третьего, выбивая из рук монтировку. Лицо, грудь, живот, все оказалось разбито шквалом легких ударов. А последний пинок в живот откинул человека к ближайшей стене, разбивая поблекший от времени кафель. После такого он точно мертв, дыхания не было слышно.

Мимо проехал поезд, даже не думая останавливаться на этой станции. Вряд ли на такой скорости пассажиры что-то увидели... но шум, по крайней мере, заглушил звук перерезаемых Ольгой глоток.

Оказалось, что главаря она пырнула не слишком глубоко. Да и удар в голову пришелся достаточно далеко от гортани, чтобы он мог говорить. Поэтому, схватив врага за длинные волосы, пока тот лежал на животе, девушка начала допрос:

— В городе появился новый поставщик оружия. Говори, что ты знаешь, и будешь жить.

Я остался прикрывать тылы, приглядывая за входом.

— Я не... — то ли вскрикнул, то ли взвизгнул главарь.

— Неправильный ответ, — волчица с холодным взглядом начала резать глотку.

— Аааа...

Дальше помчался следующий поезд. Но мало того, на станцию решила зайти группа молодых парней. Что они здесь забыли? Может, на побегушках у этой банды?

Увидев картину кровавой бойни, они рванули прочь.

— Нужно уходить, — декларировал я.

— Я уже все выяснила, — довольная собой, Ольга завершила начатое и вытерла лезвие о куртку бандита.

Мы заранее одели перчатки, так что следов остаться не должно. Но лугару ничего не стоит учуять запах.

Однако этот инцидент ничего не доказывает. Обдолбанные наркоманы могли напасть на того, кто им не по зубам.

— Уходим по туннелю, — решила она.

Хотелось предложить то же самое. Да и больше-то вариантов не было. Скоро сюда прибудет полиция, если, конечно, такая бойня редкость для местного района.

Следующий поезд застала нас уже в туннеле, заставив прижаться к его краям. Вскоре показалась развилка, и мы покинули основную ветку. Позади не было света фонарей. Значит, никто не гонится.

— Кажется, оторвались... — еще раз для полной уверенности обернулся я.

— Похоже на то, — подтвердила Ольга.

— Так что он сказал?

— Назвал адрес одного из складов. Остается, надеяться, что он не соврал.

Впрочем, вряд ли бандит сорвал. Это был единственный шанс на спасение. Мало ли кто им бы не воспользовался.

Возможно, с ножом у горла я бы тоже сломался... но пока судьба решила не проводить столь страшный тест.

— Но ты согласна, что Рей нас подставил?

— И что? — волчица посмотрела на меня со снисхождением. — Думаешь, даже если Маркус об этом узнает, он понесет заслуженное наказание?

Тут есть свой резон. Все-таки связной не обязан говорить правду и только правду. В его обязанности входит лишь обеспечить возможность выполнения возложенной миссии. И при этом стараться не допустить смерти 'шпионов' в процессе.

Так что обижаться на медведя глупо...

— Какая-то странная ветка туннеля... — заметила через десять минут пути девушка.

Мы шли медленно, не торопясь. Но больше поездов мимо не проезжало. Да и кое-где пути вообще были разобраны.

Тут либо ремонт, либо заброшенная ветка. Вот уж занесло...

— Главное найти выход, — решил я. — Может, удастся найти служебные помещения.

Впереди действительно виднелось ответвление, ведущие в подсобные коридоры. Вот только в ноздри ударил странный запах. Кровь, мертвая плоть... и еще что-то... сложно сказать, что, но вызывало отвращение на уровне нашатыря. К счастью, постепенно удалось привыкнуть...

— Похоже, впереди лежбище бомжей... — предположила Ольга.

Данный социальный слой был далеко не редкостью в Лос-Анджелесе. А еще говорят, что в России многие живут за чертой бедности.

Предположение, конечно, обнадеживало, да вот только человеку сложно жить в таких условиях, да и не видно никаких огней. Вообще ни следа факелов или фонарей... странно. Мы-то оборотни, прекрасно видели в темноте, как днем. А простой человек тут глаз выколет, да и вообще убьется, пока будет пытаться выбраться...

Из размышлений вывел нечеловеческий рык-вопль, от которого душа ушла в пятки. Даже для слуха оборотня не удалось определить откуда именно донеслось раскатистое эхо.

— Это что за?.. — с придыханием спросила волчица, вытаскивая нож и пистолет.

Я последовал ее примеру, держа револьвер двумя руками. Сердце, до этого мерно отстукивающее свой ритм, теперь готово было выпрыгнуть из груди. Вот тебе и могучие оборотни. Сами дрожим, будто находимся в фильме ужасов в роли незадачливых жертв чудовища или маньяка. Ничто не чуждо даже для сильных мира сего...

— Пойдем назад, — шепотом предложил я.

Но тут позади что-то металлическое звонко стукнулось о рельсу. И продолжило двигаться с громким лязгом и скрежетом. В нашу сторону.

— Поздно... — Ольга кивнула в сторону ответвления.

Возможно, стоило принять бой, усиливающийся чужеродный запах, на этот раз доносящийся не только оттуда, но и позади за поворотом, заставил быстро передумать.

В голове крутилось множество догадок о происходящем. От самых простых и логичных до самых сюрреалистичных.

Но правда оказалась куда страшнее...

Ответвление оказалось длинным коридор с парой заваленных мусором проходов. А еще с размазанной кровищей по стенам. По всем законам жанра у стены одиноко лежала оторванная рука с парой отгрызенных пальцев.

Дальше идти не хотелось. Вместо этого разум, нет, уже инстинкт, подсказывал бежать отсюда со всех ног. Напролом. Только это поможет избежать неминуемой и бесславной гибели.

Но приближающийся звук, прерывающийся лишь отсутствием рельс на путях, заставил пересмотреть абсурдное решение.

— Какой-то сумасшедший оборотень, только и всего... — прошептала девушка, пока мы двигались вперед боком, наблюдая за местом, откуда должен появиться неизвестный хозяин местных кровавых катакомб.

Нет, это не дикий... дикие не умеют издавать такие звуки. Может, другой вид. Не доводилось много слышать об умопомешательствах, так что оставалось только гадать...

Пока разгадка сама не пришла к нам.

В коридор медленно вошло жуткое существо, волоча за собой красный пожарный топор. Ноги полусогнуты с нечеловечески длинной стопой, каждый шаг которых будто давался с огромный трудом. На окровавленном теле то и дело проскакивали клоки грязной шерсти.

Однако самая жуть заключалась в 'лице'. Перекошенная дрожащая челюсть с длинными острыми зубами была вытянута, а нос то ли отсутствовал, то ли просто скрыт аномальной мутацией. В то время как выпирающие из орбит глаза без век не просто смотрели в разные стороны, но и вращались независимо друг от друга.

Стоило ли говорить в тот момент, какой панический ужас настиг двух тварей ночи из древних легенд? Хотелось бежать или выпускать обойму за обоймой из револьвера, пока существо не испустит дух окончательно.

Неизвестно, какие усилия удалось приложить, чтобы сохранить хладнокровие... а монстр все приближался.

Казалось, куда не сдвинься, эти жуткие черные глаза будут следовать постоянно.

Мы уже приготовились стрелять, но Ольга сделала знак подождать. Лучше пусть приблизится, чтобы уж наверняка...

Но потом и у меня возникли сомнения о целесообразности. Рей сегодня выдал не серебряные пули. Никто не предполагал, что придется драться с вампирами, лугару, а уж тем более с подобными отродьями.

К тому же тварь не подавала никаких признаков жизни, что хоть немного заинтересована в двух оборотнях. Догадка оказалось верной — оно было совершенно слепо. Остается слух и обоняние. Но вряд ли с таким жутким запахом можно учуять хоть кого-то постороннего...

Чудовище прошло мимо, а когда остановилось чуть дальше, я уже подумал, что все пиши пропало. К счастью, пронесло. Существо издало короткий вопль и пошло дальше, при этому бросив за ненадобностью топор в конце коридора.

Теперь можно было хоть немного выдохнуть. До этого пришлось практически не дышать, чтобы себя не выдать.

— Назад, — шепнула волчица.

Но тут где-то совсем близко прошел поезд.

— Нет, лучше туда... мы слишком далеко ушли по туннелю, а тут быстрее попадем на другую станцию...

Хоть и для этого придется последовать за этим существом.

Вздохнув, Ольга не стала лишний раз спорить, осознавая все серьезность ситуации.

Двигаться приходилось с ювелирной точностью, смотря внимательно под ноги, дабы не попалось даже каменной крошки. По дороге удалось неслышно забрать брошенный топор. С ним будет сподручнее, чем с бесполезными пулями. Ведь то, что мы имели дело с нечеловеческим созданием, более чем очевидно.

Вопреки ожиданиям, больше это существо не было слышно... а впереди виднелись рельсы, по которым недавно проехал поезд. Осталось пересечь всего одну комнату...

Которая представляла из себя настоящую бойню. Вот и причина невыносимого смрада. Запах твари смешивался с запахом нескольких десятков трупов. Бомжи, случайные прохожие, а также люди в черной униформе. Может, полицейские?

Пора бы уж привыкнуть, но нас обоих жутко мутило. Некоторые тела жутко изуродованы, часть обглоданы, повсюду валялись оторванные части. А парочку несчастных вообще насадили на торчащую арматуру...

Нужно скорее убираться отсюда!

Последние шаги растянулись на вечность. Казалось, заветный туннель играет, отдаляясь все дальше. Но тут Ольга остановилась. Предчувствуя неладное, я обернулся вместе с ней... оно стояло рядом!

Волчица не сдержала вскрика. Тварь протянула руки с длинными черными когтями, но получила револьверную пулю прямо в глаз. Он взорвался, обдав девушку какой-то белой гадостью.

Мутант вновь взвыл, в то время как оборотень сумела собраться и вонзить твари нож во второй глаз. Дальше пришлось отскочить и открыть огонь, но это, как и ожидалось, не принесло никакого результата.

Вместо этого я успел ударить тварь топором, стоило той кинуться в нашу сторону. Но лезвие застряло в жесткой плоти. Даже толком выдернуть не удалось...

Враг неожиданно телепортировался, словно вампир, сбоку от Ольги, и мощным ударом отправил ее в полет на рельсы.

Мне же пару раз удалось заблокироваться ценой нескольких трещин в костях. Сила этого существа просто умопомрачительна!

В конце концов, я оказался там же, где и напарница. Причем едва не коснулся 'третьего' рельса, по которому шел ток. Вот уж верная смерть...

Тем временем, впереди приближался поезд, но еще не показался в туннеле. Нужно было выиграть время...

Девушке, похоже, пришла в голову та же мысль.

Вот с двух сторон атаки тварь отражать не умела. Но приходилось вести себя осторожно, ибо телепортации продолжала приносить сюрпризы. Не говоря уже о волне неизвестной силы, отбросившей меня в сторону перед самым приходом состава.

К счастью, монстр кинулся следом и упал обратно на рельсы после мощного пинка. Подавляя отвращение, Ольга схватила тварь за голову, в то время как мне достались жилистые ноги...

Поезд проехал как надо, лишив существо конечностей и головы, даже толком и не заметив препятствия.

— Ааххх... — волчица с отвращением отпустила упавшую голову. — Валим отсюда...

Дважды уговаривать не пришлось. Мы рванули, будто за нами гнался сам дьявол. Отчасти так оно и было.

В конце пути раздался еще один вопль. Я уже испугался, что это еще одна тварь, но, скорее всего, просто подыхала старая.

Мы не успели опомниться, как оказались на станции. А потом и на поверхности. Дальше нужно было скрыться от посторонних глаз. Наверняка полиция уже ищет подозрительных личностей в местном районе.

Но ближайшая безлюдная улица оказалась не такой пустой, какой казалась на вид. Из ближайшего дома вышло четверо оборотней-волков. Одетых достаточно роскошно, в хорошие костюмы.

Разумеется, наш потрепанный вид сразу привлек внимание. Мы уже хотели развернуться, как один из них окликнул:

— Вы куда, молодежь?

Причем по-русски. Вот уж не повезло...

Пришлось остановиться.

Трое остались в сторонке, в то время как окликнувший медленно приближался. Суровое лицо с прищуренным взглядом не давало усомниться, что перед нами тот, кто шутить не любит.

Тут меня осенила догадка. Маркус предупреждал, что нельзя ни при каких обстоятельствах связываться с группировкой... как его... Макарова!

Что ж за день-то сегодня такой...

— Ну и вид у вас, — продолжил незнакомец, подмечая наше молчание. — Что молчите? И вам тоже Маркус запретил со мной общаться?

Да, это он. Проклятье... все, считай, операция провалена.

— Ладно... мне все равно, чем вы здесь занимаетесь. Главное не путайтесь у нас под ногами, волчата.

С этими словами оборотни ушли. Кто как, а я слабо понимал происходящее. Похоже, это все между вожаком и этим типом. И не моего ума дело.

Впрочем, насчет волчат мужчина оказался как нельзя прав. По собственной глупости пережили такие приключения, которые нескоро забудешь...

Москва. 7 октября. 2009 год.

Андрей.

Очередное тело было выпотрошено. Кровавые ошметки валялись по всей квартире. Казалось, просто страшное и необычное дело, работай мужчина следователем, как раньше. Но теперь, когда он вовлечен в тайну, дело считай раскрыто. Только вот страшная вещь осталась — убитая девушка являлась зарегистрированным оборотнем. Но не смогла оказать даже малейшего сопротивления.

По крайней мере, наметанный глаз следователя не заметил ничего подобного. Как и работавшие здесь криминалисты.

Сам же Лавров был здесь с Сивым и Сержантом в качестве дополнительной команды. В последнее время они патрулировали районы часов по десять, стремясь найти маньяка, на счету которого уже четвертая жертва.

Загвоздка заключалась в том, что запаха у преступника не было. Да и вообще практически никаких запахов, кроме трупного и крови. Либо он хорошо заметал следы. Но последняя версия рассыпалась с треском, учитывая беспорядок вокруг.

— Меня одно смущает, — стоя в прихожей вместе с напарниками, сказал Андрей. — Тело, как и в прошлый раз, обнаружили лишь на следующий день...

— Да не парься, — махнул рукой светловолосый. — Не наша забота.

Оборотень и не надеялся, что собрат также серьезно займется расследованием. Впрочем, и сам бывший следователь мог ориентироваться лишь на общие данные. Несмотря на просьбы, к самому делу его почему-то не пускали на пушечный выстрел. Ну, раз там все такие эксперты...

— Забота, может, и не наша, — возразил Лавров. — Да вот только мы не можем поймать убийцу с нашими ресурсами и возможностями. Одно дело, когда милиция не может выследить умного преступника. Но здесь у нас у всех общие интересы. Поэтому мирное население тоже более чем задействовано...

Предупреждения были разосланы всем московским оборотням, но вряд ли это поможет. Маньяк нападал неожиданно, соседи не слышали криков. Только шум борьбы... но при этом все равно не звонили в милицию. Парадокс.

Правда, некоторые все же звонили, но как показал опрос, в тот момент не было связи. Хотя, такое было лишь один раз. Возможно, совпадение. Возможно...

— Раз на раз не приходится, — пожал плечами Сивый. — Город большой, всех собратьев не упомнишь. К тому же это мог быть и лугару.

Да, у лугару тоже есть звероформа в виде громадного волка. Только вот одна проблема — мотив. Да и сей вид гораздо проще выследить, чем оборотня...

Квартиру покинул фотограф, запечатлевший каждый кровавый след. Скоро должны прибыть уборщики. Их работа здесь почти окончена, дальше нужно идти снова в патруль. Снова запланированный вечер с Ирой коту под хвост.

Но Андрей все равно не сожалел, что выбрал эту работу. Еще тогда в следовали он пошел практически случайно и не прогадал. А здесь занятие, конечно, другого профиля, однако мужчина внутренне чувствовал, что занимается важным делом. Перебирать бумажки богатого бизнесмена, конечно, безопасная профессия, но невероятно скучна. Впрочем, это он осознал только когда его перевели в солдаты. До этого имелся лишь сильный душевный порыв, который сначала пришелся его девушке совсем не по нраву. Даже поссорились на несколько дней.

Она не хотела повторения событий в Измайлово. Не хотела вновь беспомощно смотреть, как оборотень умирает. И Лавров это прекрасно понимал, но не мог изменить себе.

Но в конце концов, все наладилось... по крайней мере, десять часов патруля гораздо лучше, чем час работы с бумагами и разнообразными юридическими проволочками. Последнее раздражало еще во времена работы следователем.

— Слушай, если ты так беспокоишься за Иру, то уговори ее съездить куда-нибудь недели на две, пусть развеется, — после продолжительного молчания возобновил разговор Сивый.

Сержант же продолжал молчать. Эта особенность оборотня вызывала у Андрея смешанные чувства. С одной стороны сочувствие, а с другой стороны безучастный молчаливый взгляд вызывал смятение. Будто оперативник либо ничего не чувствует эмоционально, либо ему на все наплевать. Тем не менее, его друг не сильно переживал по этому поводу. Либо не показывал...

— Дело не в этом, — покачал головой Лавров.

Хотя, идея, стоит признать, хорошая. Но вряд ли девушка так легко согласится. Правда, сейчас они гораздо ближе друг к другу, чем были раньше. И это несмотря на то, что он оборотень, существо из древних легенд...

— А чо тогда? — беззаботно спросил Сивый.

Да, контингент в стае был разный. От настоящих интеллигентов до людей простых и приземленных. Но они едины, поэтому не возникало никаких конфликтов. С этими парнями Андрей начал общаться через Максима, потом благодаря этому делу их поставили в одну упряжку. Среди собратьев мужчина мало кого назвать действительно плохим и вызывающим неприязнь. В этом плане Маркусу и другим командирам удалось создать коллектив, способны на настоящую взаимовыручку. Пожалуй, этого крайне не хватает обычным людям...

— Если дело нечисто, то я это чувствую.

Лавров решил свернуть разговор. Возможно, к лучшему. А возможно нет, потому что от скуки достаточно болтливый светловолосый оборотень перешел к личному:

— Когда уже на свадьбу позовешь?

Пожалуй, молодой оборотень был один из немногих, кто может бестактно задать вопрос, и при этому ему не хочется со всей силы дать по наглой морде. Бывший следователь лишь усмехнулся:

— Не знаю, как у тебя принято, а я не привык торопиться в таких вещах.

— Ты уже больше десяти лет не торопишься, это слишком.

Но дальше он тему развивать не стал, хотя Андрей подозревал, что ему хотелось упомянуть о том, что в отличие от оборотней люди живут достаточно недолго. И рано или поздно Ирине придется сделать выбор, ибо за самого мужчину решение уже приняли в свое время.

Тут у криминалиста, закончившего на месте преступления, зазвонил телефон.

— Еще одно? Да вы издеваетесь? Где?..

После чего он обратился к стоящим в коридоре оборотням:

— Господа, едем на очередное место...

Андрей удивлялся, как ловко маньяк водит их за нос, а сам совершает уже какое убийство подряд. Причем за пределы этого района Москвы он пока не выходил... либо 'защищает' свою территорию от себе подобных, либо это его охотничьи угодья.

— А вот окажется, что это просто отряд охотников.... — разочарованно вздохнул Сивый, когда они вышли из квартиры.

Только вот охотники просто предпочитают пристрелить и сжечь, но никак не устраивают кровавую резню. Хотя, и среди них могут быть больные.

Лос-Анджелес. 8 октября. 2009 год.

Разумеется, Рей с ловкостью увильнул от всех обвинений, едва ли не нас выставив дураками. Ольга, которая еще несколько дней после того безумия в метро ходила зашуганная, даже достала нож, собираясь преподать связному урок, но мне удалось ее остановить.

Да, происшествие с мутантом оставила и в моем разуме отпечаток. Но никто не знал, что так получится. И ведь удалось выяснить все, что нужно. Так что игра стоила свеч.

Об инциденте с Макаровым мы промолчали и, раз нас еще не сняли операции, то больше никто про это не узнал.

От бандита волчице удалось узнать, что оружие часто перевозят храниться на один из складов в Санта-Монике. Даже есть примерный адрес.

Медведь сразу определил точное место по собственным каналам. Понятное дело, он принадлежит подставным лицам, а на самом деле организованной преступной группировке. Что удивительно, не местной мафии, а преступникам калибром поменьше. Ведь саму мафию контролируют лугару и не хотят лишней огласки.

— Маркус доволен вашими успехами. Поэтому хочет, чтобы вы нанесли вампирам удар, — торжествующе заявил нам чернокожий в одной из встреч в клубе.

Я и Ольга недоуменно переглянулись. А Рей, тем временем, продолжил:

— Там все равно нет вампиров. Они не слишком хорошо следят за поставками вооружений. Так что я выясню, когда будет поставка, а после там надо устроить хороший такой фейерверк.

— Это так принято у вас, америкосов, шутить? — быстро перешла на оскорбления девушка. — Нам после такого срочно придется валить из страны.

— Я канадец, — невозмутимо заявил медведь.

— Да хоть неандерталец, мне плевать, — вскипела волчица. — Наша задача — лишь разведка. Во Владивостоке я бы провела такую операцию, не задумываясь. У меня складывается ощущение, что...

— Мне кажется, что мы слишком мелкие сошки, чтобы нас можно было задорого продать, — возразил я.

Перечить острой на язык Ольге, которая меня ненавидит до сих пор всей душой, достаточно опасно. Хотя бы во время операций она берет свое настроение под полный контроль и никаких опасений не возникало.

Мало того, приходилось играть закадычных друзей для возможных шпионов, пока проводили разведывательные прогулки по местным районам, стараясь зацепить что-нибудь интересное. Но с местными не разговаривали, как и с другими собратьями, некоторое из которых тоже выполняли поручение вожака. В таком случае включали подозрительный взгляд и старались как можно скорее разойтись.

— Твой друг дело говорит, — указал на меня пальцем Рей.

— Он мне не друг, — фыркнула волчица, заставляя закатить глаза.

Пожалуй, стоило отказаться от операции. Даже неизвестно, что хуже — позор или постоянные нападки.

— Неважно. Надеюсь, вас учили, как правильно минировать здания? — поинтересовался медведь, достав из сумки рядом карту и развернув ее на столе.

— Нет... — честно признался я.

Разбираться с запалами да, но вот архитектурным особенностям не обучали. Да и в Америке все равно дома крайне отличаются.

— Да, — с нескрываемым удовольствием заявила девушка, вглядываясь в карту. — Из чего сделаны опорные балки?

— Железобетон.

— А здесь, значит, хранится оружие? — она указала на обведенный красным маркером участок в здании.

— Там только стволы или есть патроны с гранатами?

— Даже если и так, то взрывчатки все равно потребуется прилично, — вставил я свои пять копеек. — Оружия там наверняка немало.

Всяко больше, чем схроны анархистов, где максимум было два-три тяжелых ящика. Здесь ведь готовятся к серьезной войне...

— Один взрыв, и все хорошо полыхнет, — поспешила успокоить Ольга.

— Да, но если пожарные успеют потушить пламя, то вампирам достанется хотя бы часть груза.

Поэтому часто бывало, что схрон мы не взрывали, а вывозили. А потом получали обратно в виде патронов или даже ножей, смотря, что пригодилось. Не пропадать же добру.

А сейчас вражеские припасы находятся на чужой территории. Тоже добро пропадает, но его никак отсюда не вывезти.

— Я думаю, смогу найти столько, сколько нужно, — пообещал Рей.

Склад оружия.

Достаточно старое здание из коричневого кирпича с множеством больших окон стояло неподалеку от достаточно оживленной дороги. Но ночью трафик стремился к нулю, рядом стояли лишь несколько припаркованных автомобилей.

Медведь достал все, как обещал. Бронежилеты, пистолеты-пулеметы, рации и взрывчатку.

План атаки был заучен нами наизусть. Действовать в этот раз придется поодиночке, чтобы покрыть большую территорию.

Разведчики связного узнали, куда именно завозят нужные ящики, а вот куда их потом разносят — выяснить не удалось. Или Рей просто не стал заморачиваться, что тоже вариант.

— Помнишь план? — сидя на соседней крыше, вновь собирая оружие после проверки, спросила Ольга.

— Более чем, — ответил я, заряжая по одному патрону в револьвер.

В этот раз медведь соизволил достать серебро на всякий случай. Но использовать лишь в крайнем случае. Ведь все должно выглядеть, как атака конкурирующего синдиката. Пусть вампиры отвлекутся, пока мы заляжем временно на дно. А, может, придется вернуться обратно в Россию. Пожалуй, тоска по родине начала проявляться в этом чужом и враждебном городе с первых дней.

И вернусь домой с фобией метро после того случая с мутантом. Пожалуй, стоит рассказать хотя бы Андрею и Сивому с Сержантом о том, что произошло. Пусть знают, какие бывают на свете твари. Правда, о происхождении данного существа задумываться как-то не хотелось...

— Надеюсь, ты понимаешь, что если кто-то из нас погибнет или будет тяжело ранен, то возвращаться нельзя?

Это она скорее к тому, что ранят меня, а девушка не вернется, чтобы помочь. Хотя, может, и наоборот.

По крайней мере, это одно из условий для тайной операции, если придется работать с напарниками. Общее дело гораздо важнее жизни одного члена стаи. И я это прекрасно осознавал. Вот только умирать и правда не хотелось. Впрочем, видеть смерть Ольги, несмотря на неприятное общее прошлое и постоянные нападки, тоже. Может, последнее и делает оборотней людьми?

Как и вампиров, лугару... вряд ли они сильно от нас отличаются. Вот только некоторые собратья считают такие мысли крамольными. Ведь гораздо легче убивать безликого врага, чем того, кто такой же живой, как и ты.

Именно поэтому так легко было жать на курок, пока в прицеле находятся бандиты и анархисты. Но стоит иллюзии развеяться в сознании, как начнутся сложности. Поэтому многие напрямую тренируют хладнокровие, готовясь стрелять даже в мирных жителей, если того потребует ситуация. А некоторые не тренируются, а получают от любой бойни удовольствие. А в ком-то слишком сильна идея, причем настолько, что ослепляет.

Поэтому я никогда не понимал Сивого и Сержанта. Они, казалось, ни о чем не задумывались, да и наслаждались, когда от их пуль вновь падал враг. А Ольга была из хладнокровных. Но со своей головой на плечах.

— До этого не дойдет, — смело пообещал я, выходя из несоответствующих ситуации размышлений.

Сложно сказать, к какой категории солдат относить себя. Очень часто я ловил себя на мысли, что во время боев теряю себя, вхожу в раж, действуя одними инстинктами. А там, где требуется невероятное выживание, так вообще происходят провалы не только во времени и в пространстве. Секунда, а дальше уже лежит поверженный противник. Но, как сказали напарники, такое часто бывает при зашкаливающем адреналине. Возможно, это так...

— Не загадывай, — в этот раз без злобы усмехнулась волчица, передергивая затвор пистолета-пулемета, после чего спрятала тот под курткой.

Взрывчатка, сложенная в небольших рюкзаках, ничуть не стесняла движения.

— Сверим часы, — предложил я.

На всю операцию не больше трех минут. Проникнуть, заложить С4, убить тех, кто встанет на пути, и сбежать через окно.

— Поехали... — девушка спрыгнула с крыши вниз первой.

Вполне логично, ибо ей придется оббежать квартал, чтобы зайти с тыла. А мне предстояло войти в парадный вход.

Посторонних, кажется, не видно. А сквозь мутные стекла на вид заброшенного склада не слишком-то удобно разглядывать врагов. Так что придется пойти на слепой штурм.

Соскочив с крыши вниз, я остановился на исходной позиции. После чего резко рванул вперед, перебегая улицу. Прыжка в трехметровую высоту хватило, чтобы достичь окна на 'втором' этаже склада, который был соединен с первым в один большой зал.

Лишь на секунду пришлось прикрыть глаза от осколков стекла. Вопреки ожиданиям, рабочие оказались невооружены. Но не охранники в гражданской одежде.

Двоих удалось подстрелить еще в воздухе. Еще одного во время кувырка при приземлении. Четвертый оказался прижат подошвой кроссовка к ближайшей стойке с ящиками. Удерживая его в таком положении вытянутой ноги, я подстрелил еще одного выбежавшего противника и одним движением ноги переломил хрупкую человеческую шею.

Они все — враги. Работают с вампирами. Сами выбрали свою судьбу. И сейчас им не повезло. Но если в следующий раз повезет не мне, то придется это принять перед неминуемой гибелью. Все честно...

Неприятный запах ударил в ноздри. Вампиры бывали здесь. Один след даже очень свеж. Остается надеяться, что здесь только люди.

Но Рей этого не гарантировал. А время мы выбирали сами. Точнее, на этом настоял я, опасаясь очередной возможной подставы со стороны не слишком надежного медведя, считавшего, что можно скрыть пару нужных фактов. Возможно, действия опрометчивы, но Ольга поддержала такое решение.

В этой части склада все враги мертвы. Пришлось сдернуть пару тентов, прежде чем удалось найти зеленые ящики с армейскими маркировками. Действительно, черный рынок. Вампиры собираются пользоваться всем, что стреляет, собирая с миру по нитке. Не только европейское, но даже русское. Наверняка перекупленное из стран третьего мира, не иначе. Маркус бы не позволил продавать оружие собственным врагам.

Возможно, все пушки уничтожить не удастся, но вот без боеприпасов оно будет бесполезно. К счастью, бандиты хранили все в одном месте, чтобы легче было разгружать.

Раньше план состоял в том, чтобы обрушить здание, но даже эту рухлядь обрушить не так просто, поэтому придется ограничиться малым. Здание вряд ли можно будет потом использовать, а чтобы найти новое, потребуется время. Или увеличит риск, если преступная группировка решит размещать все поближе к себе.

В любом случае, все на руку нашему виду.

После минирования я дважды проверил взрывной механизм. Обидно будет, если не сработает. После чего связался по рации, что висела во внутреннем кармане куртки.

— Первый заложен, — со стороны Ольги выстрелов не звучало.

Видимо, там никого не было. На секунду возникли опасения, но волчица все же отозвалась:

— У меня тоже, продвигаемся.

Вскоре донеслось предупреждение:

— Прикрой лицо получше, дальше идут камеры.

Те, что снаружи удалось проскочить незамеченным. Но все же я поправил повязку, что закрывала нижнюю часть лица. Возможно, стоило достать какую-нибудь маску, но здесь все вопросы к Рею. Здесь была запрещена самодеятельность. Можно пользоваться только тем, что выдали. Опять же из соображений секретности, чтоб их...

Дальше враги уже поняли, что их атаковали. В следующем зале меня встретили автоматные очереди, заставляя спрятаться за погрузчик. Теперь времени осталось мало. Пистолет-пулемет был оснащен глушителем, а револьвером я не пользовался. Стрельба привлечет внимания мирных жителей, что вызовут полицию.

Может, автоматы, конечно, серьезное оружие, только вот стреляли из них не слишком хорошо, предпочитая поливать огнем без разбору вместо экономных и более точных коротких очередей.

Я выпрыгнул из-за укрытия, ранив парой выстрелов одного из стрелков, после чего, двигаясь в присядку, обходил пятерых противников с флангов.

К этому времени почти все ушли на перезарядку. Оставалось только выскочить из укрытия на ближайшую господствующую позицию с двумя пушками наперевес.

Двух из пятерых врагов потом пришлось добивать — слишком живучи оказались. Патроны в пистолете-пулемете закончились, поэтому я спокойно выкинул его. Все равно со спиленными номерами. А в револьвере еще оставались патроны.

Второй заряд установить не составило труда — никто не мешал.

— У меня все, — доложил я.

Но ответа не последовало. Нужно проверить, что случилось. Конечно, взрыватели были настроены на одну частоту, что снижало риски. Однако просто так нажимать на кнопку я не собирался.

В соседнем зале послышалась стрельба. Просто так бездумно рваться вперед не стоило. Поэтому после выбивания дверей, пришлось быстро искать укрытие. Двое последних бандитов стреляли из тяжелых автоматических дробовиков по тому месту, где скрывалась Ольга, в то время как третий заряжал четырехзарядный гранатомет Чайна-лейк.

Но, увидев меня, запаниковал и выронил последнюю гранату, чтобы выстрелить по мне. Взрыв оказался мощнее, чем ожидалось — меня приложило о ближайший металлический контейнер. В глазах как обычно поплыло, а в ушах стоял противный писк.

Следующий выстрел мог размазать мои ошметки по окрестностям, никакой бы дар оборотня не помог.

Но рука вовремя поймала цель и револьверная пуля пробила гранатометчику горлу. Выстрел был произведен вверх, отчего бандитов с дробовиками щедро осыпало каменной крошкой. А потом одного придавило отвалившейся металлической балкой насмерть. А с последним расправилась Ольга, выпустив пару очередей в грудь.

— Где-то здесь вампир! — предупредила она.

Вот черт...

Решив увеличить шансы, я убрал револьвер в кобуру и, подбежав, подобрал гранатомет. Как враг возник из ниоткуда и перехватил оружие. Но удар в живот не позволил довести начатое. Но вместе с тем его рука непроизвольно нажала на курок пистолета.

Весь бок пронзило множество игл... чертово серебро!

Рванув назад, я придумал ничего лучше, чем выстрелить практически наугад. Взрыв произошел достаточно близко — безвольное тело откинуло достаточно далеко.... а вот врага прямое попадание должно просто разорвать на части.

Но все равно, почти потеряв сознание, я услышал вдалеке еще одну очередь. Живучий попался гад... вот только взрывчатка и огонь сравнивают людей и нелюдей...

Нет! Ничего не закончилось. В дело включилось Ольга. Граната, конечно, потрепала кровососа, лишив красоты. Но не сильно сказалось на боевых качествах.

Бой уже происходил без пистолетов. Нож против кулаков, но волчица не выигрывала в этой схватке. Стоит ей лишиться оружия, как все будет кончено...

Накаркал... удар ногой с разворота не только выбил оружие, но и поверг девушку наземь. И тут все вокруг рвануло. Она приняла решение за нас обоих и нажала на детонатор. К счастью, мы оказались достаточно далеко от ящиков...

Вновь придя в себя, я понял, что горит рука по локоть. Но это неважно. Вампир уже приготовился покончить, с оставшейся в живых после взрыва Ольгой. Хоть и сам сильно обгорел, невольно прикрыв ее от волны пламени. Нам обоим сильно повезло.

А вот кровососу нет. Даже с горящей рукой я смог встать и нормально прицелиться из револьвера. Две пули в затылок наискось покончили с ним окончательно. Кровь забрызгала покрытое гарью лицо девушки. После чего она раздраженно скинула с себя обмякшее тело.

Кажется, это последнее четкое воспоминание...

Я очнулся и понял, что лежу на зеркальном полу, растянувшимся на многие и многие километры пустоты. Отражение было человеческое, но руки имели когти и были покрыты шерстью. Да и все остальное тело при дальнейшем исследовании оказалось в звероформе. Сюрреализм ситуации просто зашкаливал. Ощущение пустоты вокруг нещадно сдавливало грудную клетку, я начал задыхаться.

Позади кто-то кашлянул. Оборачиваться не хотелось, но чем дольше длилось сопротивление, тем сложнее дышать. Наконец, пришлось сдаться.

За спиной стояло человеческое 'я' с револьвером в руке. Но в зеркальном полу отражался оборотень. Бросив последний взгляд, человеческая сущность с ухмылкой на лице нажала на курок...

Клуб Рея.

— Держи его! Держи, говорю! — послышался знакомый голос.

— Силен, зараза! Попробуй сама удержи!

Очередной укол в бок, после которого разлилось приятное блаженство, остановил попытки вырваться. Наконец, взгляд прояснился.

Стоило увидеть окровавленный скальпель в руках медведя, как я вновь думал дернуться. Но попытку пресекли руки Ольги, одна из которых мягко отирала от гари лицо.

Да... сильно меня тогда потрепали. Окровавленный бронежилет лежал на соседнем столе. Все тело покрыто ожогами, а в боку с помощью хирургических инструментов продолжал копаться Рей. Он действительно понимает в медицине?

— Пуля вошла не глубоко, — опережая мой вопрос, сказал связной. — Жить будешь. А, может, и жизни радоваться сможешь.

Наконец, последний окровавленный кусочек ненавистного серебра покинул тело, падая в приготовленный заранее стакан. По-видимому из бара...

Не повезло, что пуля разлетелась на куски. Операция могла быть менее приятной.

— Мы тебе вкатили сильную дозу лекарств, не пойму, как ты еще в сознании и способен так отбиваться, — заметила Ольга.

В этот раз в глаза волчицы не было холода, а простое человеческое сочувствие. Может, она немного, но благодарна за то, что я спас ее шкуру?

— Мне приснился плохой сон, — голос все еще был слаб.

А задыхался в грезах по тому, что девушка не сразу смогла вытащить меня из горящего здания. Но сердиться за ее опрометчивое решение нажать на кнопку взрывателя не хотелось. Главное, задание выполнено, и сами живы остались.

— Что со складом?

Не задать этот вопрос нельзя. А вдруг что-то пошло не так?

— Могу сказать, что здание выгорело дотла. Где-то там еще оказались и бочки с топливом, — зашивая рану, ответил Рей.

Движения иглы сквозь плоть практически не ощущались. Похоже, рану достаточно обезболивали, даром, сколько шприцев рядом валялось.

Обрезав медицинскую нитку, медведь велел Ольге накрыть меня пледом, дабы ожоги не усугубили ситуацию. Похоже, хозяин клуба пожертвовал не только внешним видом клуба. Видимо, пришлось оперировать прямо здесь. Даже не стали переносить в другое убежище. Неужели не боятся, что нас найдут?

Эх... второй раз уже вытаскивают из огня девушки. Главное, чтобы не вошло в привычку...

— Я кое-что заметила, когда ставила взрывчатку, — помогая убирать последствия операции, сказала Ольга, пока меня все больше клонило в сон.

— Что именно? — Рей вдруг замер.

— На некоторых ящиках были плохо закрашенные маркировки. О таких рассказывали ребята во Владивостоке. Это оружие куплено у африканского клана.

— Надо же... — медведь старался сохранить лицо, но было видно, что он обеспокоен. — Мне казалось, что они порвали все связи между собой.

— Тем не менее, во Владивостоке было их оружие. Только там были чисто коммерческие каналы со стороны обоих кланов, без санкционирования Самаэля и лидера африканцев. Может, тоже самое и здесь, не знаю, могу ошибаться.

— Что ж, Маркусу это понравится...

На этих словах я окончательно отключился. Может, наконец, мы поедем домой?..

Склад.

Кэтрин.

Павел не обманул. При всех опасениях. Но это не значит, что девушка смогла начать доверять этому скользкому типу.

Ее приняли в клан. Дали работу, да и вообще отнеслись со всем возможным уважением. И это несмотря на происхождение. Немцы и нормандцы в клане пользовались гораздо большим авторитетом, нежели те, кто укушен или рожден под флагом другой страны.

Впрочем, за десятилетия изгнания из родной страны подобные драмы приутихли.

Да и ненависть к общему врагу всегда сплочает сильнее даже самого харизматичного лидера. Хотя, стоит сказать, Самаэль был далеко не глупым лидером.

Кэтрин ни разу не видела его вживую, но судя по рассказам собратьев, он вытащил их из нищеты, смог организовать желающий распасться еще больше клан. Так что вампиры считали его лидером, которого заслуживают.

А вот о претензиях говорить побаивались.

Брюнетка не заметила никакой тайной полиции, так что наверняка в клане просто нужно следить за языком. Как и в любом другом серьезном обществе. Ибо от репутации зависит все.

Поэтому девушка сидела очень тихо. Ее боевой опыт пришелся кстати для принятия в солдаты. Да и большего она делать не умела. Типичные женские призвания — не для нее. К счастью, с этим проблем не было. Служили все одинаково, даже детей с шестнадцати лет, а то и раньше при должном рвении вербовали. Не говоря уже об обучении с раннего возраста. Эта организация существует только для войны. Иначе просто не получается. Но не будь навыков мирной жизни, клан бы развалился под собственной тяжестью и внутренних распрей. Поэтому здесь имелся некий баланс, все тонкости которого постичь достаточно сложно.

Впрочем, Кэтрин все равно чувствовала себя в тарелке. На воле гораздо проще выполнять приказы. Даже убивать. Это и было первым заданием для пришлой. И хладнокровие, с которым была совершена расправа, начальство понравилось.

Так что девушку тут же прикрепили к боевому отряду, командир которого, а также еще несколько особо резвых напарников тут же попробовали подбивать клинья. Но так или иначе получил отказ. Нет, сейчас она не готова к подобному. Может, когда-нибудь потом... к счастью, обошлось без лишних проблем и затаенных обид.

— А тебе приходилось когда-нибудь пробовать настоящую европейскую кухню? — спросил в одной из бесед командир отряда, что сейчас находился за рулем автомобиля.

Она и еще двое напарников занимались разъездами по важным местам. Что-то сделать, кому-то помочь, кого-то покалечить. В целом, рутина. Каждому виду нечисти приходилось с ней столкнуться.

— Не приходилось, — мило улыбнувшись, призналась Кэтрин. — Ты подразумеваешь выпить кровь какого-нибудь француза?

Вампиры дружелюбно засмеялись.

— Нет, не это. Я про обычную еду.

— Не приходилось.

Зато американской уже напробовалась. Лучше уж сухпайки Ордена, чем местная еда. Уж лучше какие-то нейтральные рестораны, те же европейские. Тем более что с хорошей зарплатой можно там хоть каждый день обедать. Хотя, смысл? Пакеты с кровью выдавались каждому, поэтому о голоде можно вообще не вспоминать. Однако брюнетка держалась старой привычки и не накачивала себя этой проклятой субстанцией, как делали это напарники.

Да, она не готова на сто процентов к бою, но уж точно умеет экономить силы. Глядя на действия коллег по отряду, сразу понимаешь, как некоторые бывают расточительны. Порой, даже в машину телепортировались, когда никто не видел. До чего дошло...

— Ну, тогда ясно, куда завтра пойдем, — решил весь вопрос командир.

Через пару минут раздалась трель мобильного.

— Западный склад в Санта-Монике рванул, — услышала Кэтрин.

— Ясно, едем.

Насколько девушка знала, этот склад принадлежит далеко не Самаэлю, а какой-то группировке. Видела как-то карту на одном большом замечании. И хорошая фотографическая память помогла запомнить солидную ее часть.

Здание не разрушилось, но выгорело внутри. От трупов точно остался лишь пепел, а большая часть оружия пришла в негодность.

Часто на охоте приходилось сжигать улики. Квартиры, дома, тела. Так что вампирша прекрасно оценивала ситуацию. Без мощной взрывчатки тут не обошлось.

Пожарные уже закончили свою работу. Как и полиция, перегородив все, что можно, желтыми ленточками. Теперь же сюда приехали как бандиты-хозяева, так и вампиры. Причем первые, предчувствуя подсознательно опасность, держались в стороне.

— И зачем нас сюда вызвали? — вольготно сев на капот иномарки, поинтересовалась брюнетка.

Командир отряда хотел сделать замечание, но махнул рукой и просто ответил:

— Может, лейтенанту помощь понадобится, кто знает.

— Это которому?

— Вот этому, — вампир указал на красивого голубоглазого блондина, который беседовал с двумя другими командирами отрядов. — Его зовут Вильхем.

— Понятно... — девушка тут же потеряла интерес.

— Что? Даже не спросишь о его прошлом? Он тут вроде как знаменитость, — оскалился собеседник.

— Мне-то что? Я пришла сюда не изучать чужие скелеты в шкафу.

— Ну как знаешь.

Подумав немного и поняв, что торчать здесь предстоит черт знает сколько, Кэтрин поменяла мнение:

— Ладно, расскажи.

— Лет тридцать назад он попал в немилость к Самаэлю за что-то. Потом скитался по миру. Работал даже наемником. И до последнего времени работал на африканский клан. И именно его лидер порекомендовал нашем повелителю взять его обратно.

— Не знала, что между кланами процветает такая благодетель по отношению к другим, — фыркнула вампирша.

— Она лишь для избранных. Если честно, то африканцам никогда не доверял. Хотя, хуже них только австралийцы. Самые скользкие подонки... — пожал плечами командир.

Вильхем закончил обсуждение и хотел было войти в здание, как подъехала еще одна машина.

Стоило водительской двери открыться, как сердце девушки замерло, а потом забилось с бешеной скоростью. Страх медленно, но верно, окутал все тело, заставляя похолодеть руки.

Она поспешила прикрыть лицо челкой, склонив голову. А потом вообще прикрыла лицо рукой.

— Что это с тобой? Ты вся дрожишь, — вампир положил руку на ее плечо, но она отдернулась.

— Все нормально...

Повелитель клана Самаэль свистнул лейтенанта. После чего обратил внимание на сидящую на капоте вдалеке брюнетку. Поэтому проводя опрос Вильхема о произосшедшем, медленно двигался в ее сторону, заставляя ту все больше сжаться.

— Говорят, внутри погиб наш человек, — начал вампир, пригладив свои пепельные волосы.

— Да, Хайнрих, — кивнул блондин. — Но все улики уничтожило пламя. Кроме нескольких образцов крови, ведущих к угнанной на данный момент машины. Но они безнадежно испорчены. Диверсанты хорошо замели следы.

— Значит, оборотни...

— Как вы помните, я предлагал вам аккуратно избавиться от всех приезжих диверсантов.

— Я помню, — с нажимом сказал Самаэль, вставая почти рядом с Кэтрин, но глядя в другую сторону. — Но это ничего не решит. Ущерб минимален.

— Но не для военных тайн, — после паузы добавил Вильхем.

— Поясни.

— Эти идиоты не вывезли все ящики, которые удалось раздобыть мне...

Повелитель оглянулся в сторону бандитов и печально вздохнул:

— Я их предупреждал о последствиях. Разберись.

— Есть! — лейтенант вытянулся по струнке, а потом направился к хозяевам склада.

Оставшийся же вампир еще раз взглянул на брюнетку, которая продолжала скрывать свое лицо. И, ничего не сказав, вернулся в машину.

Кэтрин не сразу смогла взглянуть на то, что ее окружает. Тело продолжала бить дрожь, сложно было сдерживать слезы.

Это был тот неубиваемый вампир, что испоганил ее жизнь... и должен был тогда сдохнуть после пуль Хантера.

А теперь же живет и здравствует, да еще является повелителем клана, снижая шансы на месть до нулевых. Именно бессилие и стало причиной нервного срыва.

— Я... мне нехорошо, я приду завтра, — мертвым голосом прошептала она и, несмотря на протесты командира пошла прочь.

Но тот, видя ее состояние, не стал настаивать.

Прорвало вампиршу лишь через пару кварталов во дворе на баскетбольной площадке, огороженной сетчатым забором.

Если свидетели и были, то только бродячие домашние живности, да пьяный нищий, спавший далеко в углу...

Москва. 12 октября. 2009 год.

Андрей.

— ...да и вообще, если Самаэль решит к нам сунуться, то быстро убежит обратно зализывать раны, — самоуверенно заявил Сивый.

Во время патрулей на какие только темы не шли разговоры. Доходило и до 'политических' дебатов. Светловолосый часто уступал более умудренному жизненным опытом солдату, при этом часто скатываясь к простой фразе: 'мал ты еще как оборотень, все придет'.

На что Андрей лишь усмехался. О стае он успел выяснить достаточно много, ибо интересовался практически каждым аспектом. И прекрасно понимал, что победа не дастся оборотням так просто.

Слишком много факторов риска. Да и не говоря о том, что бывший следователь плохо представлял, как можно будет скрыть такую войну. Пожалуй, придется задействовать немало лугару, чтобы стирать память несчастным свидетелям. А что делать со множеством электронных устройств, на которые можно снимать? И нельзя забывать про Интернет... впрочем, не его головная боль. А вампирского клана, который собирается воевать за амбиции своего лидера, а проще говоря, совершенно призрачной и крайне общей цели. И главное, от этой угрозы никуда не деться. Наверняка дипломатия уже исчерпала себя.

Тут вдалеке из окна жилого здания вылетел окровавленный человек...

— Давай, туда! — скомандовал Андрей, и Сивый резко крутанул руль. — Сержант, мы зайдем спереди, а ты следи за фасадом здания.

Хотя, нарушить может выпрыгнуть из заднего окна... а, ладно, главное достичь этой квартиры.

— Я предупрежу Глеба, — кивнул брюнет, начав набирать номер.

Остановив машину, оборотни побежали к подъезду. Но железную дверь с домофоном можно только выломать. Доставать универсальные ключи некогда. Свидетели начали сбегаться со всего двора к трупу. Но оставшийся на стреме оборотень не вмешивался. Главное не дать им увидеть тварь...

Оперативник и солдат вскочили на навес над входом подъезд и пробили стекло, оказавшись сразу на пролете на второй этаж.

— Квартира какая? — спросил Сивый по дороге.

— Я покажу!

В бытность следователем Андрей прекрасно изучил строение многоэтажек, поэтому вычислить нужную квартиру не составило труда. Хотя, оперативник тоже бы должен уметь это делать...

То, что это искомый маньяк, они не сомневались. После, в общем сложности, семи убийств, он затих. И никаких веских улик не было. Убийца, словно, был невидимкой. Может, у следователей имелось больше информации... но почему тогда он до сих пор не пойман?

Дверь оказалась выломана и имела на себе следы когтей. Стоило войти, как раздался истошный вой. Но никто не выскочил в прихожую.

Двигаться приходилось осторожно, повсюду была кровь. Оборотни держали оружие наготове. Приказа стрелять на поражение не поступало, но это не значит, что они собирались дать себя разорвать вот так просто...

Стоило выйти из прихожей, как из-за дивана появилась косматая тварь и накинулась на шедшего позади Сивого. Андрей слишком резко повернулся, подскользнувшись крови на полу, которой было просто в изобилии.

Получив с пару десятков царапин, в то числе и шрам во все лицо, светловолосый выстрелил, но попал мимо. Однако, бывший следователь успел перегруппироваться на полу и выстрелил чудовищу в нижнюю лапу. Именно, что лапу.

Пуля пролетела насквозь и впилась во второю.

Снова истошный вой. Зверь упал, начав обратную трансформацию. Его звероформа была просто жалкой, но человеческий облик еще хуже. Худой, осунувшийся молодой парень с бешеным взглядом желтых глаз. Последний симптом того, что человек уже покидает этот разум, уступая зверю навсегда.

— Всего лишь дикий? — удивился Сивый, проверяя царапины на лице. — Ха... и вот это вот жалкое существо и есть наш неуловимый маньяк?

Он присел перед парнем, который тут же поспешил забиться в ближайший угол.

— Подожди. Почему ты это делал? — Андрей продолжал крепко сжимать оружие.

Мало ли еще какой фокус может выкинуть.

Тут в квартиру зашел Сержант.

— Подкрепление прибыло?

— Нет.

— Тогда зачем ты здесь? — спросил Сивый. — Занялся бы местными... — но потом махнул рукой.

У них здесь ситуация поинтереснее.

— Кто тебя обратил? — неожиданно вмешался брюнет в допрос.

Но полудикий продолжал смотреть на всех затравленным взглядом.

— Кто тебя обратил? — после второго раза оборотень уже поднял пистолет.

— Обойдемся без этого... — хотел было прикрыть маньяка Андрей, но Сержант мягко оттолкнул его и, склонившись, приставил дуло оружия прямо к голове допрашиваемого.

— Не надо! — наконец, пролепетал он.

— Я третий раз повторять не буду...

Сивый не узнавал поведение друга, но сделал знак солдату не вмешиваться.

— Это было... я не помню когда... один парень, который приходил ко мне когда-то... когда я увидел то, что не должен...

— Вот этот?

Неожиданно оборотень достал фото, где они все были в четвертом. Фото сделано практически после победы над Юрием. И его палец лежал над головой Максима....

— Да... — сдавленно прошептал полудикий и закрыл лицо руками, дрожа и подвывая от боли в простреленных конечностях.

— Какого черта?! — вмешался Андрей.

— Слушай, он же ни черта не соображает... — поддержал его Сивый.

— Поступил сигнал. Наш друг был под подозрением, — пожал плечами брюнет. — И подозрения подтвердились.

После чего он снял пистолет с предохранителя.

— Остановись! — бывший следователь попытался перехватить оружие, но хватка была железная. — Мы еще ничего не знаем...

— Он конченый, от него ничего больше не добьешься...

— Прекрати! — вновь вмешался светловолосый и наставил пистолет на друга. — Мы вытащим его и допросим самостоятельно.

— Наводишь на меня пистолет? — усмехнулся Сержант. — Прекрасно. И ради кого? Он уже второй раз нарушает правила...

— Этих показаний недостаточно! Это все фарс. Я как следователь тебе говорю.

Наконец, оборотню пришлось уступить и убрать оружие. Раненого взяли под руки и повели из окровавленной квартиры, где пришла бойня.

— И никому ни слова обо всем этом, пока не выясним все. — твердо наказал Андрей.

— Ничего не могу обещать... — цинично ответил брюнет.

На втором этаже, когда они проходили мимо разбитых окон, на крыше соседнего здания мелькнула вспышка. После которой маньяк еще больше обмяк и не подавал никаких признаков жизни.

— Снайпер! — Сивый бросил мертвое тело и припал к батарее с потрескавшейся краской.

Остальные последовали его примеру.

— Кто-нибудь может объяснить, что за бред здесь твориться? — процедил Андрей и аккуратно выглянул.

С крыши спорхнул какой-то мужчина в противогазе, потом быстро спустился по пожарной лестнице. Даже не бросил снайперскую винтовку, да гильзы, наверное, подобрал.

Ситуация просто не укладывалась в голове... если бы можно было предупредить Максима, чтобы он повременил возвращаться из командировки...

Лос-Анджелес. 12 октября. 2009 год.

Кэтрин.

Каждый час девушка ждала, что каждый из собратьев возьмет и поставит к стенке за шпионаж. Что ее убьют во сне. Или публично казнят. Но нет, шли дни, но ничего не изменилось. Даже бесило.

Приходилось вести себя так, будто ничего не произошло. Сложно выбрать, какая пытка тяжелее. Это или одиночество в застенках Ордена.

В конце концов, вампирша не выдержала. Лучше выяснить все сразу и покончить с этим. Даже если придется пойти на встречу с самим дьяволом.

А Павел на него ой как тянул. Скрытный, странный, с хитрым блеском в глазах. Проклятье... она сама не верила, что решила на подобное.

В среде вампиров на человека смотрели не только с подозрением, но и с неприязнью. Однако Самаэль и большинство лейтенантов его уважали. Говорят, что за хорошие мозги... а, может, потому что у этого скользкого типа столько разных контактов и связей, что закачаешься. Впрочем, если он вот так берет и помогает первым попавшимся вампиршам, это объясняет количество связей. Но обычно контакты должны быть полезны. Какая же польза от брюнетки?

— А, проходи, — раздалось с другой стоны двери, стоило постучать.

Павел снимал целое офисное здание, но кроме обслуживающего персонала тут никого не было. Похоже, любил размах, не иначе....

Кэтрин подумала, что мужчина ждет кого-то другого, и сильно удивилось, когда оказалось, что ошибки нет. Все-таки не зря у него другая аура...

Поправив очки на носу, скользкий тип продолжил работу, бросив на девушку лишь один взгляд. Повсюду лежали просто тонны различных папок, все заставлено ящиками с различной документацией. И все без каких-либо пометок или подписей.

— Ты о чем-то хотела поговорить? — встав из-за стола, держа в руках кипу бумаг, он подошел к большому шредеру и спокойно скормил все документы.

— Я, наверное, помешала...

— Вовсе нет, — Павел даже смог вежливо улыбнуться без присущей хитринки. — Это даже не работа, так, на разогрев...

— Ну... ладно, — после паузы вампирша смущенно села на ближайший свободный стул. — Я хочу сказать, что ценю вашу доброту по отношению ко мне. В моей жизни не было тех, кто просто так безвозмездно решил помочь...

Кроме Хантера. Но он ушел. Еще Мастер пытался помочь всеми силами. Но это все в прошлом. Теперь у нее новая жизнь.

— Что ж, до статуса мецената мне все равно очень далеко... — пожал плечами Павел.

— Но из-за меня у вас могут быть проблемы.

— Давай, на 'ты'.

— У тебя могут быть проблемы, — девушка подняла глаза.

— Я слушаю, — пролистывая с огромной скоростью папку, мужчина то и дело обращался взглядом к собеседнице.

— Самаэль знает меня. При не слишком приятных обстоятельствах.

— Он говорил.

Девушка напряглась. Что значит 'говорил'? Но вопрос задать не успела.

— Он не понимает, почему ты так боишься его.

— Боюсь? Я? — достаточно глупо усмехнулась Кэтрин.

А ведь действительно боится. От одного вида кровь стынет в жилах. И не помогает ненависть, которая росла месяцами от проклятий за искалеченную жизнь. Особенно в мгновения жажды. Нет, страх гораздо сильнее...

— Самаэль не против встретиться, ждет, когда ты будешь к этому готова.

Вот так раз.

— А как бы он понял, что я готова?

— Ты поделилась этим со мной, — пожал плечами собеседник. — Иначе бы я сам подошел с этим вопросом. Самаэль — джентльмен, видел, как тебе было тогда плохо, поэтому не стал давить.

Странные у них обоих характеры. Кэтрин совершенно не понимала того, что стояло за подобными мотивами.

— Я не хочу отвлекать повелителя клана по пустякам...

— Пустяк? — усмехнулся Павел. — То, что выпало на твою долю, пустяком не назовешь. Самаэль собирает таких людей вокруг себя — с непростой судьбой. Например, его лейтенанты...

— Я слышала историю Вильхема, — прервала брюнетка экскурс, который может затянуться надолго.

— Вряд ли всю. У него убили всю семью на западном фронте с сорок пятом. Уже хорошее начало. Таких Самаэль всегда подмечает. Поэтому и хочет встретиться. Но силой тебя никто не потащит...

— Хорошо, — выпалила девушка, понимая, что после этой фразы сильно побледнела. — Я согласна.

Москва. 13 октября. 2009 год.

Андрей.

Оборотень вернулся в квартиру Иры лишь под утро. Почти весь вечер и ночь он пытался добиться справедливости. Убеждал Сержанта не докладывать, потом говорил лично с Глебом, которому и было все доложено. Бесполезно...

Высший командир заявил, что пока не собирается давать делу ход. В любом случае, будет разбирательство. Но это не значит, что не будут собираться дополнительные улики.

Стоило аккуратно попросить связаться с Максимом, как собеседник посуровел и просто велел покинуть кабинет. А заодно пригрозил, что за оглашение результатов будут последствия.

Значит, все не должно выйти на публику? Почему? Разве нельзя выдернуть парня из командировки и доложить обо всем? Если только командировка не в пределах России... теперь Андрей начал понимать таинственное молчание друга. Отправили куда-то далеко. И не могут сейчас вернуть обратно. Иначе бы в ближайшие дни уже готовили судебное заседание...

— Что случилось?

Оборотень даже со своим слухом не заметил, как его девушка пришла на кухню. А он просто стоял у окна, оставаясь на ногах уже где-то час. В бесполезных размышлениях.

— Макс в беде... — коротко ответил бывший следователь и плюхнулся на стул, устало оперевшись локтем на стул. — Прости, что разбудил...

Он окинул взглядом рыжеволосую с растрепанными спросонья локонами. Поправив халат, журналистка начала заваривать кофе:

— Не разбудил, я сама проснулась. Что с ним произошло?

— Его могут обвинить в том, что он покусал того, кто и убивал в последнее время...

Ира замерла, пытаясь сопоставить факты. Получалось не очень.

— Это какой-то бред...

— Я о том же! — вдруг выпалил оборотень, отчего девушка слегка вздрогнуло. — Все это дело — один сплошной фарс. И снайпер совершенно не помогает делу. Точнее, о нем никто не хочет говорить...

Поняв, что журналистка ничего не понимает, мужчина рассказал все по порядку за чашкой кофе. Самые-самые подробности были опущены. Главное, что не ранен, разве что пришлось выкинуть старую одежду из-за того, что весь перемазался в крови.

— Тогда кто мог быть тем снайпером? — сделав очередной глоток, поинтересовалась Ира.

Возможно, не стоило с ней делиться всем этим, но больше не с кем. Да и она не попадает под круг лиц, которые могут хоть как-то воспользоваться этой информацией без вреда для здоровья.

— Сержант сказал, что город патрулировали ликвидаторы из спецотряда. И именно у них был приказ — стрелять на поражение. А у нас, что удивительно, нет.

Андрей так и не притронулся к кофе. Они сожительствовали с недавних пор, но виделись крайне редко из-за работы. Впрочем, после пережитого никто и не думал жаловаться на подобное. И стоило ценить вот такой момент, выпавший, наверное, первый раз за три дня.

Но, к сожалению, все затмили навалившиеся проблемы. Которые, казалось бы, и не его...

— Значит, он случайно подстрелил этого маньяка... — задумалась журналистка.

— Случайно? Да мы его вели несколько этажей!

Не говоря уже о том, что он явно заранее забрался на крышу, раз соскочил после и юркнул в машину.

— Но это версия наиболее правдоподобна. Ты всегда видел какие-то заговоры, еще на когда мы вместе учились.

Оборотень вздохнул. Отчасти это и так, но все равно на душе не все не возникало покоя:

— Все слишком странно, я чувствую, что здесь что-то не то, что-то противоестественное. Тот парень на убийцу совсем не похож... да и Макс вменяемый, в конце концов!

— Ну... — девушка хотела что-то сказать, но промолчала.

— Что?

— Ничего.

— Поздно, говори.

Рыжеволосая вздохнула и, отложив кружку, положила руку поверх ладони Андрея на столе.

— Не пойми превратно. Макс хороший парень. Мы оба обязаны ему своими жизнями. И навсегда останемся в неоплатном долгу. Но ведь он тебя укусил, потому что у него есть сердце. И он хотел помочь. Мы не знаем всех обстоятельств. Может, и тому парню он хотел помочь?

— Даже если и так... — мужчина передумал сердиться. — Сержанту не стоило его выдавать. Какой он после этого друг? Какой я после этого друг, когда не могу ничем помочь?

— Он нарушил правила. Ваши правила... — Ира отвела взгляд. — И только вам его судить. Но то, что его друг и напарник ставит правила выше личных отношений... отчасти... это правильно. Это можно понять.

— Такое происходит уже второй раз, — заметил Андрей. — Когда меня обратили, Сержант тут же сдал Макса. Это я прекрасно помню. И ты сама все видела... в любом случае, не могу просто сидеть, сложа руки.

— Что предпримешь? — девушка не стала давить, разубеждать.

Понимала, что бесполезно. Хоть и не хотела, чтобы он ввязывался.

— Подумаю... возможно, высший командир Эдвард поможет. Макс рассказывал перед отъездом, что встречался с ним... может, это что-то даст.

Лос-Анджелес. 13 октября. 2009 год.

Кэтрин.

Предполагалось, что повелитель клана вампиров будет жить в каком-нибудь особняке или роскошном пентхаусе. Но реальность оказалась менее помпезной — обычная квартира, хоть и большая и обставленная со вкусом, да и то не в лучшем районе города. Никакой охраны по дороге девушка не заметила. Неужели Самаэль не боится нападения? Или у него при себе собственный отряд невидимок?

Поначалу она приняла за охрану нескольких вампиров, что вышли из дома и уехали после на машине.

Перед входом брюнетка посмотрела на часы. Чтобы командовать кланом, нужно иметь поминутное расписание. Поэтому девушка не собиралась опаздывать или приходить пораньше.

Звонок в дверь был сделан секунда в секунду. Однако, доступ в квартиру, как оказалось, был полностью открыт. Видимо, повелитель действительно ничего не боится.

Коридор вел сразу в гостиную, где в центре комнаты стоял Самаэль, разглядывая две большие карты, повешенные на досках, задумчиво подперев подбородок рукой. Первая изображала карту мира с множеством пометок. А вторая — Лос-Анджелес.

Ей до сих пор не верилось, что решилась на это. Что решит подобная встреча? И какой интерес может быть у главы многотысячного клана именно к персоне Кэтрин? Разве что расспросить побольше про восточный Орден...

Но порывы страха удалось преодолеть. Даже когда жесткий голос с немецким акцентом произнес:

— Ты как раз вовремя. Садись.

Даже не скидывая пальто и обувь, девушка прошла и села на диван. Да и сам вампир стоял в высоких крепких ботинках. Да и одет не по домашнему, а словно готовится выйти на прогулку.

Зачеркнув одно из обозначений на карте черным маркером, Самаэль телепортировался в ближайшее кресло, заставив девушку вздрогнуть. Даже для нее это было очень быстро.

— Рад видеть тебя вновь...

Эти слова еще больше смутили Кэтрин. Даже ответа не нашлось. Ибо любой вариант прозвучит робко и с заиканием.

Видя это, повелитель слегка улыбнулся и продолжил:

— Много времени прошло с момента нашей последней встречи. Признаюсь, не ожидал увидеть тебя живой. Думал, что охотники придерживаются своих догм.

Если он и хотел задеть чувства девушки, то попытка вышла слабой. Но все же придала уверенности.

— Для меня сделали исключение, чему я не была рада.

— Понимаю. Отчасти, — тут же добавил вампир. — Меня обратили по моему согласию во время войны. Но я видел тех, кто был против. Некоторые даже совершали суицид или пытались дезертировать...

— Тогда что можно подчерпнуть нового от меня?

Вновь Кэтрин начал выдавать не идеальный английский. Слишком долго прожила с охотниками, которые в основном говорили на русском.

Весь этот разговор заставлял чувствовать себя не в своей тарелке. Доходило даже до проглатывания слов.

— У меня традиция — встречаться с каждым, кого я обратил, — скрестив пальцы, пояснил Самаэль. — Ибо таких крайне, крайне мало...

— Например, лейтенанты?

— Например, да. Хотя, нет, Вильхем исключение. Он истинный. Но не в этом суть. К каждому, кого я обратил, вопреки даже здравому смыслу, отношусь, как к собственным детям...

Которых у него не было. Это всем известно. Да и вообще девушка понимала, насколько одинок повелитель клана. Возможно, именно из-за того, что погрузился в борьбу с головой. Ибо картами тут все не ограничивалось. Конечно, не тонны бумаг, как у Павла, но, тем не менее, всяких коробок и стопок документов тоже хватало. Похоже, оба привыкли все делать сами, не отдавая в чужие руки, чтобы минимизировать ошибки.

— Никогда не думала, что буду ощущать себя брошенным ребенком, — позволила себе иронию Кэтрин.

И, казалось, вампир ее совсем не оценил, вместо этого сильно задумался. Оказалось, что просто о чем своем:

— Признаюсь, был уверен, что тебя убьют. Хотелось уязвить охотников, которые были чересчур самоуверенны.

— Ты поразил их в самое сердце, — не лукавя, сказала девушка.

Удивительно, но встреча с тем, кого она записала в заклятые враги, проходила весьма гладко. Ожидались новые эмоциональные всплески, но нет... ничего, пустота. Хотя, воображение много раз рисовало эту встречу. Но ни разу в относительно дружеской обстановке.

— Тем не менее, ты выжила и сбежала... и пришла сюда.

— Совершенно наугад, — ей не нравилось, куда клонил Самаэль. — После чего случайно наткнулась на Павла.

— Он очень хороший аналитик. И быстро догадался, кто ты и откуда. Вот только не сообщил... возможно, посчитал не слишком важным.

Вампирше было интересно, а рассказывал ли повелитель о своем путешествии? Наверное, рассказывал.

— Ну, вот я здесь, — решила перейти к делу брюнетка. — Что дальше?

— Я тоже самое хотел спросить у тебя. Ты ведь принесла оружие?

Он не ошибся. Пистолет прятался под одеждой. Последняя призрачная возможность защититься. Вот только вряд ли поможет... если Хантер не смог его убить, то и ей не под силу.

— Я не собираюсь мстить, — твердо заявила девушка.

Вампир долго и пристально смотрел ей в глаза. Однако взгляд Кэтрин удалось выдержать.

— Почему нет? Я бы отомстил... — с любопытством поинтересовался тот.

— Я — не вы. Не вижу смысла мстить. Я сама пошла на эту охоту. И столкнулась с тем, что невозможно остановить. Может, первое время и хотелось возмездия. Но больше хотелось все прекратить... сейчас же не осталось ничего.

— А говорят, смирение приходит лишь с годами, — усмехнулся собеседник. — Но твоя позиция мне нравится. Хоть и не вызывает уважение.

Вампирше было все равно, вызывает или нет. Заговаривать в зубы или лицемерить бесполезно — все равно раскусит.

— В любом случае ответ с моей стороны на вопрос, что дальше... ничего. Все остается как есть.

— Обычно я не люблю пораженцев, — заметил Самаэль. — Но в данный момент вижу именно рационализм. Этого не хватает многим современным вампирам. Некоторые просто потерянное поколение.

— Спасибо за комплимент, — благодарно чуть склонила голову Кэтрин.

Дальше, казалось, разговор окончен. Но повелитель продолжил:

— Пожалуй, из тебя выйдет толк. Хочешь стать частью моей команды?

— Какие обязанности?

— Убивать оборотней и всех, кто встанет на нашем пути.

— Почему нет? — после недолгих раздумий согласилась девушка.

Предложение достаточно щедрое. И вполне сходится с профилем ее бывшей работы. Да и кто в здравом уме откажется от протянутой руки одного из самых могущественных вампиров на планете?

Лос-Анджелес. 22 октября. 2009 год.

От ранений удалось оправиться уже через несколько дней. Ожоги зажили быстро, а вот бок то и дело давал о себе знать. К счастью, приказом Маркуса было сидеть и не высовываться. Даже с Ольгой виделись раз-два в неделю, пусть и жили недалеко друг от друга.

Рей же просто затаился, заявив, что сам нас вызовет.

Оставалось сидеть в четырех стенах, перемежая каторгу небольшими прогулками по ночам. Ощущения, конечно, паршивые. Теперь хотелось действа, неважно какого.

Но, стоило понимать, что работа, связанная со шпионажем, в основном и состоит из таких вот отсиживаний по темным углам.

И вот несколько дней назад медведь провел небольшой брифинг. Нам придется провести еще одну диверсию. На этот раз разобраться с грузом снаряжения, что будут перевозить в поезде. Для этого придется подорвать несколько вагонов на разгрузке. Сюда даже доставили взрывчатку... много взрывчатки.

Но день операции все пошло не так...

— Открывай! — раздался еще более настойчивый стук.

Я неохотно приоткрыл один глаз, после чего начал перекидываться обратно в человеческий облик. Перемена формы помогала расслабиться. Да и спать таким образом с закрытыми жалюзи не возбраняется.

Стоило подняться на ноги, как дверь слетела с петель, заставляя дернуться к револьверу. Но это оказалась всего лишь Ольга.

— Что случилось-то?

— Одевайся, надо валить из города и быстро!

Сделав предупреждение, девушка припала спиной к стене, чтобы перевести дух. Дело явно плохо. По надуманным мотивам здесь истерики не устраивают.

Да и после той операции на складе волчица начала относиться ко мне как-то сдержаннее... что ли. Возможно, потому что все-таки притерлись. Или из-за спасения жизни друг к другу.

Полминуты, и я уже был готов идти.

— В твоей квартире следов нет, — оглядела все помещения Ольга. — А вот мою лучше сжечь. Пойдем.

Небольшой марш бросок до соседнего дома толком не объяснил, что произошло, хотя жители города определенно были встревожены.

— Подожди снаружи, — попросила девушка, когда мы оказались в нужном коридоре.

Но все-таки я мельком заглянул внутрь квартиры. На столе рядом с ноутбуком лежало неплохое современное оборудование для зашифрованной связи. Компьютеры мы купили здесь, чтобы не помереть со скуки, а вот эту вещь явно прислали из дома.

— Зачем нам тогда Рей, если у тебя есть такая штуковина?

Оборотень замерла на несколько мгновение, после чего резко и быстро ответила:

— Это на всякий случай. И вообще следи за тылом...

— Ладно-ладно.

Коридор пустовал. А из помещения донесся запах бензина. Подобную канистру тоже приходилось держать в собственной квартире. Остается надеяться, что пожарная машина не успеет добраться, прежде чем все выгорит.

— Может, все-таки объяснишь, что произошло? — поинтересовался я, пока девушка поливала из канистры пол и стены.

А на оборудование обильно полила остатки.

— Что-то произошло на границе территорий вампиров и медведей. Не знаю, в общем... Рей сбежал, оставив лишь зашифрованную записку. Если я правильно ее поняла.

Вот черт... это означает настоящую войну. Повторяется Москва. Только конфликт еще более спонтанный. Остается надеяться, что лугару готовы скрыть тайну нашего существования.

Выйдя из квартиры, Ольга бросила внутрь зажигалку, закрывая после дверь. Внутри моментально вспыхнуло пламя.

— Значит, в аэропорт, — констатировал я, проверяя куртку на наличие документов и денег.

— Если получится... если нет, то просто сбежим из города. Выберемся, в общем, — ободряюще заявила волчица.

Правда, стоило только выйти на улицу, как уже в соседнем квартале раздались сначала одиночные выстрелы, а потом и автоматические очереди.

Мимо прошел американец, фиксирующий все вокруг с помощью видеокамеры. Не успел он и глазом моргнуть, как прибор оказался на тротуаре и тут же раздавлен. Так я внес свой вклад в сохранение тайны.

А уже девушке пришлось дать ему сильную пощечину, когда тот захотел возмутиться.

— Уходим...

В метро идти опасно — можно попасть в ловушку, из которой не будет выхода. Да и опять вспоминался случай с той тварью...

Наземный транспорт тоже исключался. Поэтому оставалось бежать напролом на своих двоих и надеяться, что не зацепит.

Но чем дальше, тем меньше в это верилось...

То тут, то там уже шел бой. Неизвестно, что произошло, но вампиры и оборотню разделились на множество мелких отрядов. Полный хаос и неразбериха. Еще осталось лугару ввести национальную гвардию до кучи...

А вот, кажется, и она. В небе появились американские десантные вертолеты. Как сказал Рей, недалеко от Лос-Анджелеса находится их большая база. Специально на случай такой ситуации... черт, и как медведь мог нас вот так вот бросить?

— Бег по крышам отменяется, — сразу поняла Ольга.

Еще подстрелят ненароком, приняв за врагов. Хотя, неизвестно, какой у военных приказ в такой ситуации.

— Нужно найти ближайший блокпост медведей, — подсознательно ощущая, что ситуация ухудшается с каждой секундой, предложил я.

— Ты думаешь, нам помогут?

Вопрос был задан без издевки. Действительно, неизвестно, станут ли возиться с двумя упавшими из ниоткуда волками. Союз союзом, но когда своих проблем хватает, не до чужих.

Аэропорт был далеко. Многие дороги перекрыты. Толпы людей не знали, куда податься. В конце концов пришлось сначала бежать проулками, а потом забраться на крыши.

Один раз даже забежали на территорию какой-то банды, вооруженной оружием. Но все обошлось, просто велели развернуться и валить.

Конечно, можно их было обезвредить или пробежать мимо. Но получить пулю, пусть и обычную, не слишком-то хотелось.

В конце концов показался один из блокпостов оборотней. Вампиры еще сюда не добрались. Как и национальная гвардия.

— Валите отсюда, нам не нужны здесь гражданские! — потрясая оружие, велел командир, одетый в городской камуфляж и бронежилет.

Остальные вооружены не хуже. Даже тяжелое вооружение держали при себе, вплоть до тяжелых гранатометов.

Повсюду слышались выстрелы и взрывы, будто ни одного безопасного места в городе больше не было.

— Мы от Маркуса! — подняв на всякий случай руки, заявил я.

— И что с того? Ищите укрытие!

— Где?! — с укором спросила Ольга.

Когда здесь закипит бой, то спрятаться не получится. Вампиры будут убивать оборотней без разбору — для них мы выглядим практически одинаково по ауре, как говорят.

Тут я увидел, как вдалеке к небоскребу подлетели два вертолета Апач, встав на исходную для стрельбы.

— А чьи там позиции?..

Но вопросе никто не услышал. Началась массированная атака ракетами. Кто бы не находился на крыше, точно не выжил.

Люди вокруг начали в панике кричать. Мы же хладнокровно смотрели на этот ужас. Да, сильно впечатляет, но война с вампирами притупила эмоции.

— Твою мать! — выругался один из медведей, приподнимая рукой каску на голове.

— Связи со штабом нет, — доложил второй, пытаясь настроить рацию.

— Черт, тогда уходим, — принял решение командир, после чего обратился к нам. — Зайдите сюда, у нас там схрон, подберите себе что-нибудь и выдвигаемся. Больше шансов прорваться.

Лучше варианта, разумеется, не было. Внутри в подвале под бакалейной лавкой имелся солидный арсенал. Руки сразу прицепились к ближайшему тяжелому пулемету.

— Ты хоть умеешь с ним обращаться? — скептически спросила волчица, вставляя обойму в M4.

— Не слишком... — признал я.

Точнее, вообще ни разу не пробовал.

— Ну так и не берись. У него отдача даже для нас хороша. А в звероформе воевать никто не собирается.

Логично.

Пришлось ограничиться автоматической винтовкой той же модели, бронежилетом и гранатами. Впрочем, как и касками. Хотя, даже оборотню сложно выжить от прямого попадания пулей — шейные позвонки все-таки не железные. Зато от осколков спасет.

— Ладно, выдвигаемся к пляжу. Там нас подберут катера. Или же сами доплывем, — решил командир.

— Пляж далеко, аэропорт ближе, — возразил я.

— Неужели? И что думаешь, полетит при такой погоде? — после чего медведь выругался и двинулся вперед.

Отчасти он прав. Но там должно быть спокойнее. Ведь он контролируется лугару.

Но, кажется, даже сами хозяева Америки начали терять контроль над ситуацией в этом хаосе.

Путь пролегал через опустевшие от гражданских улицы. Каждую секунду ожидалась атака. Сначала меня и Ольгу хотели поставить замыкающими, но потом поняли, что не могут доверить столь важную миссию волкам.

Ну и пожалуйста... в центре колонны как-то спокойнее.

— Что вообще произошло? — ближайший медведь нервничал, но все же ответил на мой вопрос.

— На границе с кровососами рванули бомбы. Не знаю, у нас или у них. Но после этого все началось... последний наш день в Лос-Анджелесе.

— Почему это? — вклинилась в разговор волчица.

Такая уверенность оптимизма не прибавляла.

— Мы думаем лишь о спасении жизней солдат, в то время как Самаэль не упустить возможности навсегда выгнать нас. По слухам, у лугару здесь дела тоже не очень, поэтому вампиры останутся править городом...

Здорово. И ничто не помешает им подготовиться к вторжению в Россию.

Из-за этих новостей меня взяла злость. Настолько, что пальцы оставили следы на рукояти оружия. Хорошо еще, что не сломал...

Идущий первым медведь остановился и поднял руку. Мы замерли, оглядываясь.

— Окна! — заметил движение командир и открыл огонь.

Я юркнул за ближайший почтовый ящик, в то время как Ольга нашла укрытие, пробив витрину ближайшего ресторана.

Вскоре от ответного шквального огня пришлось присоединиться к ней. Очередь прошла точно за моими пятками, чудом не задев.

Но разбежавшись по укрытиям, в то числе прячась за машинами, медведи ответили. Да еще как. Тяжелые пулеметы дырявили хлипкие стены ближайших домов, доставая кровососов даже в укрытии.

Дальше начался обмен выстрелами из гранатометов. Здесь началась игра — кто первым попадет. Взрывы автомобилей, за которыми прятались союзники, выводили из игры временно или навсегда одного-двух солдат.

Но шквальный огонь сделал свое дело — последний враг пал. Мне, кажется, удалось даже подстрелить одного в окне, израсходовав целую обойму. К счастью, подобрав в арсенале небольшие рюкзаки, мы загрузились под завязку.

Убитых пришлось бросить. Как и раненых, которые не могли идти. Но те прекрасно все понимали. Их лишь перетащили в подвал здания покрепче. Также с ними остался врач, чтобы в совершенно неподходящих условиях прооперировать раненых.

После чего в строю осталось двадцать солдат.

— Связи все еще нет, — доложил радист.

— Лугару все заглушили напрочь... бесполезно. У людей после таких глушилок будут волосы выпадать, — фыркнул командир.

Сложно сказать, как работают лугару в сохранении тайны нашего существования, но даже им скрыть такую войну будет крайне сложно. Конфликт начался неожиданно. Ни о какой подготовке речи не идет. Поэтому, возможно, это последний день 'мирной' жизни для нелюдей. Что начнется дальше, предсказать невозможно...

— Мы можем пройти через туннель, — предложил заместитель, указывая на развернутую на капоте карту.

— И окажемся в ловушке, если там окажется кто-нибудь. Не пойдет...

Но взрывы и выстрелы становились все ближе, так что выбирать не приходилось. Остается двигаться заранее выбранным маршрутом.

— Слушай, мы можем не выбраться, поэтому я должна тебе кое-что сказать... — в конце концов подала голос молчавшая до этого волчица.

— Не стоит, мы выберемся.

Звучит, конечно, клишированно. Да и сам не разделял такого мнения, хоть и оставался внешне спокоен.

Одна пуля или осколок могут оборвать жизнь...

— Нет, ты не понимаешь. Это касается не нас, а лично тебя.

— Ты про что? — не понял я.

— Помнишь, то оборудование в моей квартире?.. — Ольга начала издалека, с трудом подбирая слова, но потом передумала. — Ладно, неважно...

Дальше пришлось идти совершенно озадаченным. Правда, недолго. На дорогу выехал БТР, медленно поворачивая башню в нашу сторону. Один из медведей быстро выстрелил из гранатомета, но тяжелая машина лишь отъехала назад, поэтому снаряд взорвал находящийся позади автомобиль. Зато крупнокалиберные пули начали косить оборотней, отрывая конечности и оставляя в телах огромные отверстия.

Единственное, на что хватило, так это упасть на землю, каждый раз вздрагивая, когда пули пролетают над импровизированными укрытиями, и надеяться, что пронесет. Нам эту махину достать нечем.

В конце концов командир отряда принял звероформу. Настоящий огромный медведь, только с человеческими конечностями. С громким ревом зверь бросился вперед. Не такой маневренный, зато неимоверно сильный. Настолько, что пойдя на таран, смог перевернуть двадцатитонный БТР на бок. Стоило люку позади открыться, как оборотень уже стоял на изготовке. Внутри оказалось несколько гранат, после чего он вручную надавил на крышку, не давая врагам даже телепортироваться прочь.

Очередная битва закончилась. Командир повернулся к нам, и в следующую секунду снайперская пуля с перпендикулярной улицы сразила могучего воина наповал.

На крышах начали появляться кровососы один за другим. Медведи вместе с нами оказались в неудачном положении, а враги — на господствующей высоте.

Ольга пыталась подстрелить одного из них, но получила серебром в плечо. Мне же оставалось, держа оружие одной рукой, оттащить ее в сторону. Но сзади с крыши уже соскочили другие снайперы, прицеливаясь. После подошел еще один, говоря что-то по-немецки в рацию.

— Отставить, — раздалось в ответ на более-менее понятной речи.

Всех союзников перестреляли, как уток, а нас просто разоружили и даже сняли обмундирование. Стоило прежде достать револьвер и не позволить врагам взять в плен. Но поздно. Теперь держали под дулами автоматов, да еще и руки намертво связали крепкой проволокой. Запястий лишишься, пока будешь пытаться разорвать.

— Тварь... сволочь... — процеживала одно за другим ругательство в адрес вампиров.

Хотя бы по-русски, оставалось надеяться, что не поймут. Но после очередного оскорбления девушка получила пощечину. Значит, поняли...

Вместо страха пришло какое-то чувство обреченности. И так было ясно, чем все закончится. Попытать судьбу можно, но не стоит обижаться, если попытка окажется не слишком удачной.

Из плеча волчицы вытащила пулю и грубо прижгли рану зажигалкой. Значит, нужны живыми и относительно здоровыми.

Но повели нас куда-то где-то через час. А до этого велели сидеть, запрещая переговариваться. Идти пришлось, смотря прямо под ноги. Выше голову поднимать не давали — тут же жестко били прикладом.

В конце концов, враги поставили на колени, приставив к спине дуло автоматов. Я все же рискнул медленно поднять голову.

Блондин ушел, вместо него пришел высокий мужчина с пепельными волосами и темном плаще.

— Где Павел? — внимательно глядя на меня, спросил незнакомец у...

Кэтрин?!

Я с трудом верил своим глазам. Что вампирша делает здесь? Она позиционировала себя как одиночку, потом оказалась с охотниками, а теперь с ним?..

Голова шла кругом. Девушка тоже не ожидала увидеть меня, но так же, как и в прошлый раз отвела взгляд. Нам пора перестать встречаться при таких обстоятельствах.

— Куда-то ушел, — ответила девушка, после чего сменила тему. — Что-то не производят они впечатления... я охотилась на более солидные цели.

— Нет, это они, — утвердительно заявил вампир. — Думали, их деятельность останется незамеченной. Но я всегда настигаю своих врагов...

— Может, отпустим их? Пусть доставят своему вожаку послание. Расскажут, что мы сделали с их союзниками.

— Это хорошая идея, — отметил мужчина, подняв палец вверх. — Тогда нам нужен только один. Дай мне револьвер.

Кэтрин задержала взгляд на оружии. Внутри меня все упало. Если она с Орденом, а это оружие было у охотника...

Нет, к счастью, обошлось. Еще давно я поменял рукоятку, где имелись странного рода насечки. Возможно, по количеству убитых.

Вампир вооружился и разрядил почти все пули, кроме последней.

— Если вам нужен, то из меня плохой гонец, — подбирая как можно четче слова на английском, уверенно заявил я. — Поэтому я не подхожу...

— Заткнись, — процедила Ольга.

Но враг, кажется, сделал вид, что сам принял такое важное решение:

— Не люблю стрелять в девушек, поэтому она будет нашим посланником, — после чего обратился ко мне. — Прости, тебе не повезло. Но ты сам виноват. Не стоило сюда прилетать.

Я опустил голову, ожидая пули в лоб. Нет смысла пронизывать противника ненавистным взглядом. Девушка все расскажет, в том числе и друзьям. А от них все узнают родители. Поэтому... жаль, что все закончится так бездарно.

Волчицу куда-то увели, только и удалось последний раз пересечься взглядом.

А потом явился еще один гость на этой вечеринке победителей. Да, именно победителей. Вампиры уже вовсю праздновали победу, хоть война и продолжалась в городе.

— Я хочу с ним разобраться сама... мне кажется, я где-то давно видела этого оборотня. Личные счеты... — хотела было нормализовать ситуацию Кэтрин, но ее прервали.

Прилетел вертолет, не похожий на военный. А оттуда на тросе съехал еще один незнакомец в коричневом плаще, который часто встречался у охотников. Да еще и сопровождал его странный запах... вроде человек, а вроде как и нет.

— Ты опоздал, — забыв про Кэтрин, заявил вампир.

— Прости, нужно было подобрать одного лугару... — виновато пожал плечами новый гость, улыбаясь. — Это кто, из группировки Макарова?

— Нет, шпион Маркуса. Его в расход.

— Лучше отдай мне.

— Забирай.

Вот и все. Так моя жизнь приобрела хоть какую-то ценность. Для охотника. Ясно, что передо мной Ричард Майерс — глава западного Ордена. Лучше бы просто пристрелили там, чем отдали на потеху.

Я не смотрел на Кэтрин, но чувствовал ее сожаление. Впрочем, она и так сделала, что могла. Как бы потом не было проблем...

Охотник взял мое оружие, и теперь крутил в руках, как заправский ковбой. Черт, захотелось даже так научиться. Если удастся выбраться.

— Ты ведь знаешь, кто я?

Мы оказались на одной из крыш, откуда открывался апокалиптичный вид на некогда прекрасный и цветущий Лос-Анджелес. Теперь это, конечно, не руины, но мэру города придется приложить большие усилия, чтобы привести все в первозданный вид.

Один из прихвостней разрезал путы, но я не спешил вставать с колен и бросаться на врагов. Вместо этого спокойно размел окровавленные запястья, волком глядя на врага.

— Я предпочитаю диалог, а не монолог, — проверил боезапас Ричард. — Но если ты больше не хочешь жить...

— Я знаю, кто ты, — пришлось подать голос.

— Хороший волчонок, — похвалил охотник.

Вновь взяла злость. Он просто играет и наслаждается. А я продляю это удовольствие. Вернее, продляет собственное желание жить. Проклятье...

— И как давно охотники вот так заключают союз с вампирами? — неизвестно для чего, но я продолжал тянуть время.

Маркусу нужно узнать об этом, если он еще не знает. Ольга вряд ли об этом знает. А мне нужно выбраться отсюда живым...

— С тех пор, когда это стало крайне выгодно. Но к делу. Пока лугару не начали наводить тут порядок, можно немного поиграть. Здесь просто потрясающая площадка, не каждый день выдается такое, — он развернулся и указал на окружающее пространство, резко разведя руки в стороны.

Чертов романтик...

— Потрясающая, — вторил я.

— Хорошо, что ты понимаешь. Потому что по этим живописным ландшафтам ты будешь убегать, спасая собственную жизнь.

Не сразу дошло, что он имеет ввиду. Но после Ричард отдал два своих Маузера подчиненным, и те удалились.

— Тут одна пуля. Я дам тебе тридцать секунд форы. Вон туда бежать не советую — там позиции вампиров, — он указал мне за спину. — В остальном — полная свобода. Поверь, это очень щедрое положение...

Щедрее некуда. Я даже уверенно усмехнулся. Тридцати секунд хватит, чтобы скрыться прочь с глаз. Как Майерс надеется угнаться за оборотнем? Даже небольшая контузия, полученная в боях, не помешает.

— И беги со всех ног, волчонок, — видя мою уверенность, многообещающе улыбнулся охотник.

Улыбка настоящего психопата. Вот, в чем дело. Этому неуравновешенному просто скучно, вот он и решил придумать себе соревнование. А стоит мне повернуться спиной, как пуля вопьется в затылок. Обойдется...

— Время пошло...

Еще до того, как он досказал фразу, я за два прыжка достиг края крыша и спрыгнул вниз, в то время как Ричард остался стоять, глядя на наручные часы.

Второй раз так бездарно в плен не возьмут — пообещал себе. Трофейное оружие не жалко, куплю новое. Да и пора избавиться от прошлого...

От мыслей отвлек оклик с крыш:

— Советую тебе бежать быстрее!

Что?!

Майерс не отставил. Даже наоборот, чуть ли не перегонял, помахивая на ходу заряженным револьвером.

Черт, он что, олимпийский атлет?!

Я резко рванул в сторону, потом начал петлять по улочкам, сшибая редких гражданских, напуганных до смерти.

Дыхание уже начало сбоить, как передо мной вновь возник охотник. Едва удалось затормозить...

— Похоже, ты не понимаешь, — поцокав языком, потер подбородок охотник. — Чтобы убежать, тебе нужно стараться лучше. А то так не интересно. Что ж, я ввожу штрафной балл...

В барабан револьвера лег еще один патрон.

— Больше поблажек не будет... — заявил он, но меня уже и след простыл.

Давно не приходилось ощущать себя жертвой. Слишком давно. Но тогда я не осознавал свои силы, не было уверенности. А теперь... следом гонится тот, кто не уступает в способностях. Но запах... как такое возможно?!

Я заскочил на крышу, предположив, что так буду двигаться быстрее. Правда, стоило оглянуться, как вновь промелькнул плащ охотника.

Последний прыжок через окно в здание повыше спас от пули. Но, кажется, он промахнулся нарочно, чтобы подстегнуть.

Это не гонка, не охота, это просто издевательство. Я не спасаю собственную жизнь — все равно бесполезно. Просто стал частью игры извращенного разума охотника. А когда тому все надоест, то все закончится... другого варианта не дано.

Но я все равно бежал. Потому что оставалась последняя надежда. Хотелось, чтобы прилетел военный вертолет и уравнял нас в шансах, приняв обоих за врагов. Или наткнуться на отряд национальной гвардии... нет, последнее не стоит. Охотники, по слухам, слишком тесно сотрудничают с лугару.

Впереди находился один из городских небоскребов. Возможно, удастся укрыться там...

Прыжок туда с соседней крыши совершить невозможно. В человеческом облике.

Пришлось менять звероформу на ходу — такого еще делать не приходилось. Но я успел в последний момент, после чего оттолкнулся мощными ногами-лапами от поверхности.

Траекторию удалось просчитать почти правильно — приземлился на один из нижних этажей, пробив стекло.

Послышались вопли местного офисного планктона. Плевать, люди повсюду видели такое, что нельзя объяснить. Я ситуацию не ухудшу.

Майерс уже здесь — врезался в стекло неподалеку.

Дальше пришлось сносить офисные кабинки, выставив вперед плечо. Кого-то, конечно, зашиб, но уже неважно. Руководствуясь одними инстинктами, что гнали вперед ради спасения, я схватил когтями ближайший огромный принтер и швырнул назад. Но нагоняющий Майерс с легкостью поймал тяжелый прибор и аккуратно поставил на пол. Но я уже побежал дальше. Впереди была открытая кабинка лифта, в которую я по-звериному юркнул, прижимаясь к ближайшей стене, барабаня по всем кнопкам.

Ричард уже приготовился стрелять, но двери вовремя закрылись. Я вздохнул с облегчением, глухо рыкнув. Кажется, пронесло...

Где-то неподалеку есть здание, куда можно перескочить. А он пускай остается здесь. Лифт двигался достаточно медленно. Неужели не скоростной?..

Повезло, что вообще электричество осталось в здании. Видимо, этот район нужен лугару, поэтому не стали отрубать.

Мысли прервал звонкий сигнал о прибытии на этаж. Не самый высокий....

Двери открылись, а за ними меня поджидал охотник. Да как?!

Пуля уже готова была закончить этот фарс, но я резко рванул вперед, кусая руку с оружием. Револьвер выстрелил, но пуля срикошетила от задней стенки кабинки лифта, впившись в ладонь несколькими осколками. Казалось, Майерс совершенно не чувствует боли.

Удар ногой в живот едва не согнул меня пополам. А удар по морде заставил вернуться обратно в кабинку.

Если бы здесь был какой-нибудь другой враг, то я бы мысленно обвинил его в безумии. Драться с оборотнем в тесном пространстве — таких дураков еще поискать. Но Ричард оказался неприятным исключением.

Мощные удары сыпались градом, не позволяя ответить. Игорь бил, можно сказать, ласково.

Наконец, я смог перехватить инициативу и вжать врага в ближайшую стенку, пока лифт катался туда-сюда.

Двери открылись, и Майерс оказался снаружи после сильного пинка. Кабинка опять поехала наверх. Но нужно придумать что-то получше. По глазам врага видно, какое удовольствие ему доставляет эта игра...

Новый этаж, но Ричард не обнаружил никого внутри. Потому что мне удалось выбраться на крышу лифта, хоть и протиснуться через маленький люк удалось с трудом.

Однако охотник допустил ошибку, зайдя внутрь. Дверь закрылись, а когтистые руки, пусть и с приложением огромных усилий, отчего сильные нечеловеческие мускулы начали бугриться и едва не порвались, удалось порвать трос.

Кабинка полетела вниз, но, к счастью, аварийный тормоз не сработал.

Я же смог уцепиться за лестницу в шахте и перебраться к дверям. Рука, напичканная серебром, работала плохо. Но все-таки удалось раздвинуть створки.

Нужно добраться до крыши, а потом решить, что делать дальше...

Рана оставляла кровавые след. Если кто-то и попадался на пути, то просто игнорировался в упрямом следовании к цели.

Долгожданная крыша встретила освежающим ветром. Дойдя до вертолетной площадки, я рухнул на колени перевести дух.

Но тут дверь вновь открылась... нет...

Майерс стоял как ни в чем не бывало. Любого человека убьет падение с такой высоты. Неужели тоже успел уцепиться?

Охотник приближался, начав заряжать револьвер еще одной пулей, но потом передумал и отбросил оружие в сторону:

— Это было бы бездарно... ты хорошо меня развлек. Я всегда это уважаю, — разминая кисть, игнорируя укус, сказал Ричард.

— Я же укусил тебя, — со злобой прорычал я. — Теперь ты станешь оборотнем!

Но от такого заявления психопат расхохотался:

— Ох, волчонок... ты так ничего и не понял?

Нет, картинка уже давно сложилось. Но разум не желал принимать отвратительную правду.

— Да что ты такое?! — я вскочил, угрожающе зарычав на врага.

Это его ничуть не впечатлило.

— Я — будущее.

— Что за эксперименты вы проводите?..

А как иначе мог получиться такой мутант?

— Тебе лучше не знать. Но мне удалось получить силу оборотня, не становясь им, — похвастался Майерс.

— А странное существо в подземке? Тоже ваша работа? — вдруг вспомнил я.

— Так это ты причастен к пропаже моего питомца... — неожиданно озлобился охотник. — Что ж, теперь это личное, волчонок. Готовься.

Не в этот раз. Я бросился в атаку первым. Но Майерс уклонился. Как и от следующих выпадов когтями.

С раненой рукой дело шло плохо. Несколько ответных ударов попали точно в цель, выпивая длинные острые зубы. Едва еще челюсть не выбил...

Но вся ситуация с погоней просто довела до отчаяния. Уже неважно, удастся выжить или нет. Но охотник свое получит.

Стиснув раненую руку в кулак, на несколько секунд возвращая полный контроль, вопреки боли, я кинулся в самоубийственную атаку, игнорируя выпады противника.

Получив несколько приличных царапин, Ричард перескочил через мои плечи и оказался за спиной. Шею тут же сдавило цепким захватом. Потом раздался тихий, но подозрительный хруст. Еще чуть-чуть, и все кончено...

Дальше все произошло, как в тумане. Громкий рык, Майерс перелетает через меня обратно. Потом мощный пинок с разгону. И достаточно легкое тело охотника подлетает вверх... и дальше с крыши.

Я упал на одно колено, со свистом дыша из-за трещин в ребрах, с трудом переводя дух. Все закончилось... но точно ли закончилось в этот раз?

Стоило выглянуть аккуратно с края крыши. Ауч... охотник не просто упал с огромной высоты, но еще и упал животом прямо на столб с флагом, и теперь буквально насадился на него, медленно сползая вниз до основания. Остается надеяться, что сдох. Оборотень бы такое точно не пережил...

Нужно убираться отсюда, пока не пришел еще кто-нибудь, желающий смерти всем шпионам Маркуса...

Москва. Башня Маркуса. 25 октября. 2009 год.

Долгожданная Москва... казалось, прошли годы с тех пор, как пришлось уехать отсюда на важную миссию. Но сейчас все закончено.

Выбраться удалось с трудом. Сначала пришлось сдаться лугару в аэропорту, потом все-таки они соизволили связаться с Маркусом, люди которого решили все проволочки. Ольга уже выбралась, поэтому долго убеждать враждебный вид помочь не пришлось. Даже не хотелось думать, в какие уступки обойдется депортация обратно в Россию...

Грязь, боль и страх остались позади. Доклад вожак получит завтра, а сегодня....

Планы построить не удалось. Прямо у трапа самолета стоял Эдвард с несколькими людьми.

— Садись в машину, — без лишних приветствий велел высший командир.

Я подчинился, предчувствуя неладное. Вновь заныла раненая рука, наскоро перебинтованная. Голод, которым морили лугару со своим отвратительным сервисом последние два дня, как-то забылся.

— Что-то случилось?

Но ответа не последовало. Солдаты, сидящие по бокам, уверенности не прибавляли.

Как и ожидалось, машина прибыла к Башне Маркуса. Поездка в лифте на верхние этажи показалась вечностью.

Охранники остались у лифта, дальше мы с Эдвардом шли вдвоем.

Вожак действительно оказался не в лучшем настроении. Да еще и в кабинет пришлось ворваться без стука. Помимо неизмененного помощника Семена здесь также присутствовал Глеб. Кажется, попали прямо на важное совещание.

— Эдвард? Какого черта? Ты должен быть на Урале. — Маркус поднялся из-за стола.

Взгляд его белого глаза пронизывал насквозь, но с прибавленным гневом, казалось, еще и сжигал изнутри.

— Я пришел, чтобы правосудие восторжествовало, — заявил высший командир.

— Оно бы восторжествовало и без тебя. Зачем ты вмешался? — вожак медленно приближался, а мне хотелось спрятаться за спиной Эдварда, как за единственной защитой. — Нет, мне интересно другое. Откуда ты обо всем узнал?

Я совершенно не понимал, о чем идет речь.

— Я догадываюсь, — встрял в разговор Глеб, оставшись сидеть за столом для конференций. — Разберусь с этим немедленно...

Но вожак не обратил на это внимания, продолжая сверлить взглядом высшего командира. А потом просто ударил меня по лицу. Сокрушительный удар выбил несколько зубов и сразу поверг на пол.

Кровь потекла на красивый мраморный пол. В голове царил гул как после мощной контузии...

— Хватит, — попросил оборотень, но не стал лезть в драку. — Это ни к чему.

— Ни к чему? — фыркнул Маркус. — Хорошо, я покажу тебе, как ты ошибаешься. Семен, у тебя с собой дело?

— К счастью да, собирал последние данные, — секретарь подошел и протянул папку вожаку.

Тот быстро начал перелистывать достаточно объемное дело.

— Даже не знаю, с чего тут начать, — задумчиво побарабанил по бумаге вожак, после чего ударил меня ногой в живот так, что я подлетел, ударившись о стену, оставив вмятину в стене.

Внутренние органы готовы были просто разорваться.

— Ты притащил ко мне настоящую двуличную мразь Эдвард, — после чего мужчина отдал помощнику папку обратно. — Зачитай все обвинения по пунктам.

Прокашлявшись, Семен монотонно начал оглашать список:

— Начнем, с самого начала. Седьмое июня девятого года. Замечен в связах с некой вампиршей, которая... как показывают свидетельства с операции по ликвидации Волка, датированной двадцать девятого июля девятого, данная вампирша связана с Орденом. Непосредственно после их встречи охотниками была охотниками группа оперативников...

— Это притянутое обвинение, — Эдвард играл роль адвоката.

— Я... я ничего не говорил ей... — с трудом прохрипел я, пытаясь встать.

— Заткнись, — процедил Маркус, после чего обратился к Семену. — Давай дальше.

— Двадцатое сентября девятого года...

После этой даты все стало ясно. Ладно, насчет Кэтрин не сложно было заметить и спустить на тормозах. Но откуда они узнали про парня? Никого же не было вокруг...

— Я не кусал его!

— Да ну? — с издевкой спросил вожак. — Дай сюда фотографии.

Пачка полетела мне прямо в лицо. С трудом сфокусировав взгляд, я взял одно из фото, увидев окровавленный труп. Потом еще один. И еще...

От несправедливости горело все тело. Хотелось орать, выть, кусать... делать все, что сможет доказать мою невиновность. Но то были еще цветочки.

— Он стал оборотнем. После общения с тобой. А после убивал наших собратьев! — казалось, вожак с трудом сдерживается, чтобы не продолжить экзекуцию. — Только ты в этом виновен.

Теперь все встало на свои места. Те злосчастные капельки крови на асфальте. Этого хватило, чтобы он превратился. Все из-за меня... бедолага, как и предполагалось, не смог справиться с силой.

— Я до сих пор не могу понять, каким образом маньяк мог терроризировать Москву, — вновь вступился Эдвард, после чего посмотрел на Глеба. — Как целая гора оперативников, солдат и спецотряды не могли поймать полудикого оборотня?

— Мне предоставить полный отчет или ты все-таки поймешь, что это глупый вопрос? — ухмыльнулся оборотень.

У меня уже не было сил возражать. Я виновен в смерти этих оборотней. Они имеют права на обвинения по встрече с Кэтрин. Все кончено...

— Нравится? — Маркус присел рядом, пока я разглядывал пустым взглядом фотографии с трупами. — Это преступления, которые невозможно смыть. Но все равно главная вина лежит на мне.

Некоторые слайды испачкались в моей крови... но взгляд отвести невозможно.

Следующий удар прошел как-то незаметно, но хоть и выбил челюсть. Лицо встретилась с холодным мрамором.

— Я отправил предателя на важную операцию, — продолжал вожак. — Еще тогда стоило послушать предчувствия... но не после того, что случилось в Лос-Анджелесе.

Я вновь поднял взгляд, не понимая, о чем идет речь.

— Мы не знаем, что там произошло. Причем здесь он? — Эдвард загородил меня, дабы вожак больше не смог выместить злость.

— При том, что мы отправили туда взрывчатку. А она оказалась на позициях медведей и вампиров...

Рей! Это все Рей!

— Это мог сделать связной... который, как я слышал, пропал.

— Связной не мог этого сделать, потому что медведи подтвердили, что всю ночь до инцидента был с ними, — возразил Глеб. — А вот наш агент Ольга не может точно сказать, где был этот предатель в ту ночь.

Неужели это она заложила взрывчатку? Но как ей это удалось? А, главное, зачем?!

— У тебя есть еще аргументы Эдвард? — поинтересовался Маркус. — Мое терпение не безграничное. Предательство в наших рядах нельзя прощать.

— Не по натянутым обвинениям, — наставил на своем высший командир. — Ты даже не хочешь выслушать его точку зрения.

— Его точку зрения? Хорошо, — вожак оттолкнул оборотня, да так сильно, что тому пришлось слегка упасть на стол.

Меня подняли за грудки, после чего швырнули через весь зал к окну.

— Ты его даже не разоружил. Совсем спятил? — продолжался вдалеке скандал.

Но револьвер все еще остался в куртке. Похоже, от меня совсем не ощущают угрозы.

— Я-то не спятил. Я не готовлю собственным подчиненным тихую казнь в аэропорту!

— Ты сам выносил приговоры и за меньшее....

— Тогда не было белых ниток, которыми ты и сшил все это дело. Есть несколько исключительных обстоятельств, почему я не остался в стороне...

Но Маркус уже не слушал. Он шел ко мне, закончить начатое. Прямо на глазах у помощника и двух высших командиров.

Каждый шаг гулко отдавался в ушах. Ватное тело плохо слушалось, но, казалось, наливалось силой с каждой секундой, пока я вставал на ноги. А потом будто кто-то другой взял управление...

Вожак полетел обратно через весь кабинет. А я продавил стекло и нырнул вниз. Плевать, что один из последних этажей. Плевать, что внизу асфальт, от удара об который, казалось, не осталось ни одного целого позвонка.

Зато удалось рассмотреть ночное небо, на котором сияли звезды. Неожиданно ясный день для давно вступившей в свои права осени.

Маркус прыгнул следом, прямо в воздухе стреляя из пистолета. Но пули впились в асфальт — я бежал прямо на проезжающий мимо спорткар. Выкинуть водителя оказалось просто, а вот управлять вертлявой, непрактичной машиной — нет.

Последние пули вожака разбили заднее стекло, но вот и он остался позади. А впереди только дорога и двести километров в час, выжимаемые вдавленной до упора педалью.

В повороты приходилось входить резко с заносами и громким визгом тормозов. Куда летала машина? Неважно, главное подальше.

Но уже вскоре стало ясно, что так просто погоня не закончится.

Гул вертолета звучал гораздо медленнее обычного, будто все вокруг действительно замедлилось.

По шоссе пришлось гнать по встречке, уклоняясь от лобовых столкновений. Впереди выставили кордон и готовились открыть стрельбу. Но от пробитых колес спас ближайший въезд во двор. Пришлось замедлиться.

И этим воспользовался неизвестный преследователь, прыгнувший прямо на крышу автомобиля. Вилять не помогало, а вот он уверенно сдирал металл. Даже толком рассмотреть не удалось, кто это такой резвый? Неужели вожак?

В очередной раз мне повезло. Впереди находилась заправка. Втопив педаль до упора, я выпрыгнул из машины на огромной скорости, летая по асфальту, как безвольная кукла. А вот спорткар вместе с преследователем влетел прямо в грузовик с бензином. Под завесой мощного взрыва мне удалось скрыться и от вертолета...

Неизвестно, сколько прошло времени, и в какой точке пространства я находился. Вся прошлая будто не существовала, а была одним большим длинным сном.

Что ж... впереди находится река. Может, вода поможет проснуться?

Зайдя по шею, я окунулся и понял, что дальше сил просто не осталось. Сон закончился. Реальность вступила в свои права.

А реальность говорила о том, что даже обессиливший оборотень способен захлебнуться и утонуть.

ГЛАВА 7.

Москва. Башня Маркуса. 26 октября. 2009 год.

Маркус.

— Мы прочесали оставшиеся квадраты. Ничего, — доложил Семен, откладывая папку с бумагами на стол.

— Я это уже знаю, — стоящий у окна вожак открыл глаза, но не обернулся. — Наверное, уплыл.

— Вертолеты продолжают летать над реками...

— Пусть возвращаются. Бесполезно.

— Точно?

— Да, — раздраженно ответил оборотень. — Ты сам это прекрасно понимаешь.

Воцарилось гнетущее молчание. Казалось, Маркусу уже все равно, находится ли кто в кабинете или нет.

— Что будем делать дальше? — на всякий случай поинтересовался помощник.

— Тоже, что и всегда. Отдай приказ поисковым группам. Пусть ищут.

— Может, объявим в федеральный розыск?

— Нет, — вожак вернулся за стол и сел в кресло. — Все равно не поможет. Результат будет одинаков.

— Как скажешь. По твоему, он действительно был завербован?

— Не знаю... но рисковать было нельзя. Что насчет Эдварда? — перешел к следующему вопросу оборотень.

— Я бы сказал, что он зол. Но это достаточно слабая оценка...

— Перебесится. Главное, чтобы глупостей не наделал.

— Уже... рассказал все его ближайшим друзьям.

Маркус махнул рукой:

— Это ничего не изменит. У нас война на носу — Самаэль недвусмысленно на это намекнул. Медведи разбиты, теперь их ничто не держит.

— Кстати о медведях... — вспомнил секретарь.

— Можешь не рассказывать, я уже имел неприятный телефонный разговор. Конечно, до обвинений в том, что им придется вернуться обратно в Канаду из-за нас, не было... но им очень тогда нужна была помощь.

— Как интересно мы должны были тайно переправить хоть один батальон на другой материк еще до того, как все закончилось? — усмехнулся Семен.

— Не знаю, но они невероятно злы. Так что мы точно остались без союзников. Свою историческую родину они защищать не хотят. Может, будет пара десятков добровольцев, но не больше.

Помощник достал из папки пару фотографий и приблизил их к вожаку.

— Купленная информация все подтвердила. Западный Орден примкнул к Самаэлю. К тому же они набирают наемников.

— Откуда у них столько денег, выяснить не удалось? Золото нацистов давно уже должно кончиться, — Маркус требовательно посмотрел на собеседника.

— Ну, лугару подкинули им вооружений и бронетехники. А также дали множество кредитов, которые они должны покрыть после войны.

— Потрясающе... что ж, даже если Самаэль выиграет, долги ему будет отдать крайне сложно, — задумался вожак. — Возможно, даже европейский клан, чтобы не обнищать, не захочет с ними объединяться.

Семен протянул следующие фотографии:

— Вампиры на востоке активизировались. Готовятся. Осмелели настолько, что заняли несколько городов, где наша деятельность сведена к минимуму.

— Значит, они, наемники и охотники будут в авангарде. Будут пытаться устроить хаос, что не удалось Юрию. Передай всю информацию Глебу, пусть готовит контрмеры...

Москва. Квартира Ольги. 26 октября. 2009 год.

Андрей.

— Кто там? — раздался за дверью женский голос.

— Я... — оборотень замялся. — Друг Максима. Нужно поговорить.

— Мне нечего тебе сказать, — девушка за дверью собралась уходить, но бывший следователь вновь громко постучал.

— Это очень важно.

Все-таки Ольга сдалась и впустила гостя внутрь.

— Только быстро.

Было видно, что она собиралась куда-то. Вещи раскиданы по кровати.

— Убегаешь?

Оборотень злобно посмотрела на гостя:

— Меня переводят обратно во Владивосток. Но так как будет война, наверное, временно... тебе-то какое дело?

— Никакого... — Андрей поспешил перейти к делу, пока его не выгнали. — Макс сбежал.

Остановившись, девушка посмотрела на собеседника. В глазах мелькнули нотки радости, но после вновь вернулся тот самый холод.

— Рада за него...

— Маркус ведь допрашивал тебя? — оборотень подошел ближе. — Что ты сказала ему?

— Считаешь, что я сдала его? Предъявляй претензии своему дружку. Вот он точно сдал его.

— Мне просто нужно знать... это правда, что его кто-то завербовал и он ответственен за преступления в Америке? — он с надеждой посмотрел на Ольгу.

Та же лишь достала из тумбочки сначала нож, а потом пистолет.

— Я не знаю. Не знаю, где он был всю ночь. Может, у себя. Может, нет. Я так и сказала Маркусу, а выводы он сделал сам. На что ты вообще надеешься?

— Я... — бывший следователь замялся.

— Даже если ты снимешь с него часть вины, он все равно нарушил наши законы, — ответила девушка, уложив в сумку оружие. — Ему все равно грозила смерть.

— Тебе ведь не все равно... я вижу это, — оборотень скрестил руки на груди. — Он для тебя не никто.

— Возможно, — хмыкнула волчица. — И что с того?

— Я работал следователем. Я знаю, как шьются дела. Как умеют подставлять людей. А здесь слишком много вопросов....

— На которые ты ответов не найдешь. А я-то думала, что следаки — реалисты.

Поняв всю тщетность этого разговора, Андрей развернулся и ушел не попрощавшись. Уже в машине он вновь крепко задумался.

Эдвард рассказал, как все произошло. Как пытался помочь, но ничего не вышло. Теперь, похоже, его черед потерпеть неудачу.

Возможно, стоило найти друга. Но если его не могут найти лучшие ищейки вожака, то какие у него шансы? И даже если оборотень преуспеет в поисках, то может случайно вывести на него врагов.

Но и сдаваться просто так нельзя. Нельзя вот так в последний момент отвернуться от того, кому обязан жизнью.

Рука автоматически набрала телефон Иры.

— Как все прошло? — сразу прозвучал вопрос.

Да, она тоже волновалась. Правда, больше за самого Андрея.

— Никак, тупик...

— Ты сделал все, что мог...

— Видимо, не все.

— Поговорим вечером, — вздохнула девушка. — Сейчас много работы, почта просто разрывается...

— Тогда до вечера.

Положив трубку, оборотень завел мотор и резко надавил на педаль газа, резко выезжая на проезжую часть.

Где-то в лесах. 15 ноября. 2009 год.

Раны не заживали. Кости не срастались. Сколько длилась жизнь в полуживом состоянии — я не знал. Кажется, лишь пару дней назад легкие окончательно освободились от воды, которой наглотался в реке. Как повезло не задохнуться — не имел ни малейшего представления.

Если поиски и велись, то мне каким-то чудом удалось ускользнуть. Леса перемежались редкими дорогами. Города и поселки приходилось обходить.

Но все проходило в каком-то жутком тумане, словно меня накачали наркотиками. Пустоту внутри наполняла лишь боль.

Охотиться в таком состоянии то еще удовольствие. О быстрой дичи пришлось забыть, но, к счастью, попадалась покрупнее и помедленнее.

Куда и зачем я двигался? Ответа не было. Возможно, это лишь попытка убежать от себя, от того, что совершил.

Чувство времени давно исчезло. Могли пройти месяцы и даже годы, но события мелькали с такой скоростью, что почувствовать было невозможно. Порой казалось, что действиями руководить кто-то другой, кто-то более сильный и мудрый. Кто оберегал от преследователей и других неприятностей.

Этот защитник вытащил меня из лап Маркуса, когда я сам уже сдался и принял судьбу. Хотя, все, что не делал, получалось, что принимал судьбу. Попросился на службу в оперативники, потому что боялся мирной жизни, что старая жизнь потеряна безвозвратно. И вот к чему все привело. Выбор сделан. И теперь на руках ничего, кроме чужой крови. Если и до этого причина отнятой жизни была крайне спорной, то сейчас... и никакого чувства вины. Совесть молчала. Что случилось, то случилось. Но от этого не легче.

Кажется, в револьвере оставались пули. А, может, и нет. Несколько раз я вставал на колени и приставлял оружие к виску. Но не получалось. Защитник молчал, а моя воля слишком слаба...

Никакой цели у этого путешествия не было. Скорее, это и есть бегство. Но куда? На границу? Прочь из страны? Туда побежал бы тот, кто хочет выжить. А я себя к таким не причислял.

Но и выходить навстречу собратьям с нацеленным оружием не собирался.

Этот баланс — единственное, что заставляло двигаться вперед. Просто двигаться, неважно куда и несмотря ни на что.

Пару раз встречались стаи диких оборотней из двух-трех особей. Порой я даже останавливался и смотрел в их сторону. Но те почему-то не нападали. Наоборот, поджимали хвосты и убегали. Странно...

Ноги сами несли вперед, причем быстро. За день я преодолевал несколько десятков километров, если не всю сотню. И ложился спать только тогда, когда сам отрубался от усталости. Прямо на земле. Но и тогда спал настороженно, пусть и не без кошмаров, ни один из которых не удавалось вспомнить к утру.

Неизвестно как, но удалось прийти к родному городу. От видов родной Перми на глазах проступили слезы, а сердце болезненно сжалось. Как в день, ставший последним в родном гнезде.

Но слишком опасно возвращаться. Первым делом вожак выставит дозор у родного дома. Хотя, это было бы воистину оскорбление моего интеллекта. Впрочем, после историй с очкариков, Кэтрин и остальными... у него есть право так думать.

До этого, казалось, я посетил каждое место боевой славы.

Глазов, лес, где дрался с дикими оборотнями.

Где встретился с сестрами.

Подсознание привело меня сюда. С какой-то целью. Может, ностальгия по старым временам?

Казалось, нос все еще чувствовал их запах. Следы давнего костра природа растворила в своей первозданной красоте. А вот следы могилы, где закопали диких, еще проступали.

Даже забавно. Если бы в том бою повезло чуть меньше... или я бы скончался от ран... лежал бы среди них. Теперь уже грудой костей. И никто бы не узнал о...

Шорох заставил насторожиться. А потом выхватить оружие. Похоже, мой защитник уснул, и теперь кто-то подобрался слишком быстро. Возможно, стоило принять звероформу, но, кажется, теперь уже поздно.

Нет. Теперь все ясно. Я искал кого-то, кто мог бы выслушать. Кто сможет сохранить мою историю в своей памяти, как единственное доказательство, что такой оборотень действительно существовал.

Увидев вышедших на поляну сестер, я позволил себе слабую улыбку, прежде чем потерять сознание.

Лос-Анджелес. 16 ноября. 2009 год.

Кэтрин.

Первое время девушке показалось, что Самаэль приблизил ее из любопытства или забавы. Потом, что положил глаз. Но, как оказалось, да еще и с подсказки Павла, повелитель настолько сосредоточен на достижении одной единственной цели, забыв об остальном. Казалось, никакие земные блага вампира не интересовали. Скромный затворнический образ жизни порой совершенно не сочетался с занимаемой должностью.

Впрочем, брюнетка быстро убедилась, что будет ошибкой считать, что он сознательно удалился от управления кланом, передав солидную часть проблем на простого человека в очках и деловом костюме.

Куда не глянь, всюду его тень. Каждый вампир жил с именем повелителя на устах. Все дело в жесткой военной иерархии и строгих законах. И это при сохранении индивидуализма.

Хотя, стоило признать, не каждому хотелось вставать по стойке смирно в любой момент. Кэтрин разделяла подобные чувства, но слишком привыкла к подобному в Ордене. Да и там она вела себя порой нагло. Здесь же со всем строго. Инициатива приветствовалась, но только если она действительно пошла на пользу.

Если нет, то наказание жесткое. Вампирша видела, как одного из солдат, осмелившегося продавать за деньги кое-какие сведение медведям просто распяли и обескровили. А потом, полуживого, четвертовали. Кровь пропадать не должна — один из главных законов, как оказалось, любого клана. Единственный вид нечисти, имеющий подобного рода зависимость, не может по-другому. Как оборотни не могут питаться человеческим мясом, иначе быстро деградируют. Правда, девушка никогда не слышала о диких медведях или лисах...

— Лучшей позиции для высадке, чем в Архангельске, не будет, — заметил Павел на большом собрании.

— От Вильхема так и нет вестей?.. — невзначай спросил Самаэль, склоняясь над картой России.

— Боюсь, что нет.

Вампир действительно переживал из-за пропажи своего доверенного лейтенанта. По слухам, его видели в заварухе, что была в Техасе на днях. От нее, говорят, даже хозяева Америки содрогнулись и с трудом устояли, хотя никаких подробностей неизвестно.

Лугару определенно переживают сейчас не лучшие времена. Весь западный берег США оказался в руках вампиров. Медведей еще нужно выгнать до конца, но это дело времени.

Ничего не мешает обосноваться здесь на столетие вперед. Но Самаэль рвался в Россию.

Как-то у них был разговор на тему, почему повелитель так стремиться завоевать чужую страну, будто та когда-то была домом его предков. Что было, разумеется, не так.

На что вампир лишь усмехнулся:

— У твоей семьи было когда-нибудь призвание, передававшееся из поколение в поколение?

— Я мало знала свою семью, — отведя взгляд, ответила брюнетка.

— Прости. Соболезную. Хотя, обо мне можно сказать тоже самое. Я потерял почти всю свою семью во время Первой Мировой. Мне тогда было... я был почти ребенком. Но уже вампиром. Помню, собратья с трудом смогли достать тела всех тридцати. Некоторым было больше двухсот лет. Они помогли все в одной битве. Вместе. С оборотнями на восточном фронте. А еще до этого их предки погибали во время войны восемьсот двенадцатого года. И во многих других.

Кэтрин лишь могла молчать и слушала исповедь Самаэля. Теперь ясно, что он приближает к себе родственные души. Как Вильхема, что потерял семью во Вторую Мировую... и как раз к этой войне вампир и подходил:

— И вот я смотрел на тела своей семьи. Некоторых я даже впервые увидел. И уже тогда, в малом возрасте, задумывался... что мы делали не так. Почему проиграли? Почему мы проиграли во Второй Мировой, когда я был молодым офицером СС? Почему лугару проиграли во Вьетнаме и Афганистане? Дело не в Маркусе или вожаках, что были до него.

— В чем же тогда? — с искренним любопытством поинтересовалась Кэтрин.

— В людях, — улыбнулся вампир. — Большинство наших войн сопровождались войнами людей. Государства просили нас и наших врагов об участии в ней. Не всегда можно отказать... политики переменчивы. Как мы, так и оборотни, испытали это на себе. Но сейчас... мы не подчиняемся Франции, Германии или США. Это несет в себе определенные недостатки, но... мы свободны.

Девушка начала понимать, куда клонит вампир.

— Значит, мы можем воевать напрямую с оборотнями. Не будем зависеть от решений других государств...

— Именно так. Оборотни не смогут воспользоваться поддержкой людей — это будет вопреки негласным правилам. Кто нарушает эти правила — познает боль от войны на несколько фронтов. Европейский клан и лугару вцепятся в Маркуса, если он обратится за прямой поддержкой. Это грозит раскрытием всей нашей тайны... никто этого не допустит.

Верно. Когда люди воюют с людьми, нечисть ведет скрытую войну на своих фронтах. Так всегда и было. А Самаэль решил воспользоваться шансом, который выпадает нечасто.

— Но воевать напрямую с оборотнями также будет непросто, — заметила Кэтрин.

— Разумеется, — кивнул повелитель. — У них будет возможность пополнять ресурсы. Но есть одно 'но'. Солдат у него не бесконечное количество. А когда дело дойдет до вербовки с обеих сторон, то новые солдаты не будут залогом успеха. Главное сокрушить его основные силы, и тогда все закончится. Правительство само обратиться к нам со словами поддержки.

Это тоже часть правил. Правда, порой, правительства приходилось свергать.

— Кэтрин? — повторно позвал ее Самаэль.

Девушка пришла в себе и смущенно улыбнулась:

— Прошу прощения.

— Ничего страшного. Мне нужна твоя помощь в одном вопросе, — все присутствующие на большом собрании устремили взор на нее, едва не выбив из равновесия.

Некоторые из этих вампиров не одобряли ее присутствие на важных встречах, но ослушаться Павла, а уж, тем более, повелителя, не смели.

— Разумеется.

— Майерс сказал мне, что Ордену в свое время удалось забрать себе секретные туннели, пролегающие под Москвой. Это пригодится в будущем для диверсионных групп...

— Боюсь, эти туннели вам не помогут, — соврала Кэтрин. — В восьмидесятых, когда Орден начали сильно зажимать, его Мастер собирался перебраться туда, но... оборотни о них знают, поэтому взорвали их.

— А где же тогда прячутся охотники?

— Есть один секретный бункер в пятидесяти километрах от Москвы. Но я не смогу назвать точное место... мне не доверяли. На выходе всегда завязывали глаза.

К счастью, искренности в ее глазах хватило, чтобы убедить Самаэля. Пусть остальные не доверяют. Главное, что повелитель верит ей.

Где-то в лесу. 16 ноября. 2009 год.

В очередном кошмаре я устраивал кровавую резню. Знакомые и незнакомые лица были изуродованы моими когтями, пока вокруг не образовалась гора трупов, стремящаяся даже после смерти забрать меня с собой, похоронив под своей грудой...

С беззвучным криком я сел, тут же стиснув зубы от сильной боли. Черт, как же оказывается болят все раны... которые оказались перевязаны.

— Аккуратнее... — раздался знакомый голос, мягкие ладони провели по плечам и уложили на спальный мешок.

Это оказалась Анна. Когда я успел ее встретить?

— Знаешь, нам стоит перестать встречаться таким образом, Максим, — усмехнулась брюнетка, словно прочитав мои мысли. — Кто тебя так на этот раз? — теперь ее пальцы нежно скользнули по щеке, словно успокаивая.

— Я сам... — ответа лучше не нашлось.

— Он очнулся? — раздался еще один знакомый голос.

Надо мной склонилась Нина. Обе сестры не изменились, словно и чуть меньше года не прошло. Если бы и все остальное было таким же постоянным...

— Дадим ему отдохнуть, — решила Анна.

— Не надо... — я вновь попытался сесть, на этот раз действуя осторожнее.

Получилось гораздо лучше.

— Что же опять привело тебя в наши края? — блондинка села рядом.

Серые глаза блестели... черт... вспомнилось то, как девушка просила укусить ее. Неужели она не отказалась от этой глупой затеи? Тогда страх не дал сделать опрометчивый поступок. Сейчас же есть причины посерьезнее.

Остается надеяться, что Нина отказалась от своей глупой затеи.

— Я сбежал... — слова давались с трудом. — От правосудия.

Любопытные взгляды сестер не оставляли шансов. Придется рассказать всю историю с самого начала. Но... разве не это мне сейчас нужно? Как в прошлый раз.

Рассказ длился долго. За это время на костре уже был готов освежеванный кролик. Поэтому пришлось еще и прерваться на еду. Все манеры от жуткого голода оказались забыты.

После история пошла легче. Даже когда я дошел до самой горькой части... и понял, что пусть и тяжело, но никаких конкретных эмоций нет. Ни жалости, ни грусти. Ничего. Словно кто-то высосал их или подавил.

Поэтому когда прозвучала последняя фраза, я замолчал, долго прислушиваясь к ощущениям. Полегчало, скорее, по привычке, нежели на самом деле.

Больше не хотелось наложить на себя руки. Но и жить полной жизнью тоже. Казалось, что чего-то не хватает. Будто во всем ходе вещей пропала пара важных деталей, что мешало восприятию общей картины. Будто часть сущности считала себя... невиновной.

— Видишь, а мы себя невезучими считали, — грустно сказала Нина после долгой паузы. — И что будешь делать дальше?

— Я не знаю. Честно, — признался я. — За мной сейчас наверняка охота. Отсюда точно надо убираться. Совсем недалеко мой дом.

Если Маркус действительно объявил охоту, как на опасного преступника. Хотя вряд ли розыск будет на том же уровне, как за международными террористами.

— Если... — Анна задумалась. — Если тебе интересно, то мы собираемся уходить из этих мест. Начались проблемы с милицией. Думаем осесть в другой области. Можешь отправиться с нами...

— Нет, это слишком опасно. И так слишком много людей погибло из-за меня, — категорически отрезал я.

Разумеется, сестры были разочарованы отказом, хоть и старались этого не показывать. Но ясно, что дело совсем не в том, что моя персона поможет им чуть ли не разбогатеть. Для оборотня выследить добычу очень резко, не нужно тратить пули и на шкуре следов остается не так много.

Нет, здесь простое участие от почти посторонних людей. Нечасто такое встретишь. Поэтому я немного сменил позицию.

— Я... подумаю. Обещаю.

Москва. 17 ноября. 2009 год.

Андрей.

Небольшое расследование, которое последние несколько недель занимало голову оборотня, пришлось отложить. Результатов ноль. Главный свидетель, Ольга, говорить отказывалась. Поиски же странного снайпера-охотника, убившего сошедшего с ума парня, также не увенчались успехом. А до других данных его просто не допускали. Даже посмеивались.

Да и в последнее время работы оказалось не початый край. Маркус через высших командиров заявил четче некуда — будет война. С врагом, которому нужно все и только все. Никакие компромиссы невозможны.

Такая упертость бесила. Зато это снимает вину за убитых солдат врага. Они сами пришли на их родную землю. Сами объявили войну.

Правда, работа сейчас представляла из себя странную вещь. Будто вожак объявил войну людям. Приходилось приходить и зажимать крупные фирмы, подписывать какие-то бумаги. Порой приходилось навещать силовиков, как милиционеров, так и военных вместе с Глебом. Он специально набирал людей для массовки. Странно... не легче ли просто воздействовать на правительство? Видимо, оно не настолько консолидировано. Маркус хочет избежать разобщенности, которая была в девяностых. Это принесло много проблем как людям, так и их виду. А перед войной это вообще чревато.

Возвращаясь вечером с очередного задания, Андрей решил позвонить Ире, предупредить, что скоро будет. Но девушка не брала трубку. Наверное, занята.

Тут наперерез его машине выехал автомобиль Сивого.

— Какого черта? — достаточно спокойно спросил оборотень, приоткрыв стекло.

— Езжай за мной. Это важно, — сказал лишь светловолосый и поехал дальше.

Нехорошее предчувствие появилось не сразу.

— Так в чем дело? — спросил бывший следователь, позвонив собрату. — И почему ты без Сержанта?

— А тебе хочется его видеть после всего, что произошло?

На самом деле он не сильно злился на того, кто вот так без раздумий сдает всех. Все-таки правила есть правила...

Однако мужчина не удостоил собеседника ответом. Пусть все остается неопределенным.

— Не уклоняйся от ответа. Почему не позвонил?

— Слушай, мужик, мне просто не нужно, чтобы ты психовал и ехал за мной...

— Психовал? — до оборотня начало доходить. — Что с ней?

— Слушай...

— Что с ней?!

— Она не мучилась...

— Что значит, не мучилась?! Куда ехать?!

— Твою ж... через пару кварталов направо...

Отключив телефон, мужчина рванул руль в сторону и обогнал машину Сивого.

На месте аварии уже закончили работать пожарные. Припарковав машину прямо посреди улицы, Андрей выбежал, расталкивая людей и собратьев.

— Эй, держите его!

От ее синей Хонды остался лишь выгоревший остов. Скорая помощь уже готова была уезжать, но он подскочил и рванул двери Газели, сломав замок.

Врачи от неожиданности вжались в стены кузова. Бывший следователь замер, увидев тело в мешке для трупов. Похоже, ее пытались спасти до последнего...

Но стоило приоткрыть мешок... нет, ничего нельзя было различить. Тело сгорело до углей. Ее запах уничтожен...

Сивый, наконец, нагнал его и повел наружу, махнув врачам рукой уезжать.

— Ну ты как?

Но вместо ответа оборотень начал что-то искать, грубо убрав от себя руки собрата. Авария произошла случайно, погибший водитель тяжело грузовика не справился с управлением. Синюю Хонду Иры вынесло к столбу. Пробитый бензобак, искра...

— Она никогда не ездила здесь...

Немноголюдная улица, узкий перекресток, на котором такая авария не так уж и вероятна. На какой скорости они оба неслись?

— Что ты ищешь? — Сивый недоуменно следил за мечущимся Андреем.

— Это все не было случайностью... где ее вещи? — рявкнул он на милиционеров.

— Ты не нарывайся, а то... — не стерпел грубости один из них.

Но светловолосый тайком показал поддельное удостоверение, поэтому стражу порядка пришлось смягчиться.

— Все сгорело. Соболезную...

Оборотня это не успокоило.

— Поехали.

— Куда? — не понял Сивый.

— В Останкино...

По дороге оборотень сам едва не стал причиной нескольких аварий, мчась на огромной скорости.

— Свети охране своим удостоверением...

Андрей уже не знал — поехали ли у него крыша. Но сейчас это единственное, что удерживало неудержимую волну горя, сгибающую пополам.

— Может, соизволишь объяснить, что происходит? — светловолосый шел следом все неохотнее.

К рабочему месту Иры пришлось прорываться через несколько постов охраны. К счастью, удостоверения хватило.

— Простите, я могу вам помочь? — им навстречу ни с того, ни с сего вышел непосредственный начальник девушки.

Нет, с ним он общаться не собирался. А просто обошел, не обращая внимание на возмущение.

Компьютер журналистки запустился быстро. Первым делом проверить почту... пусто. Абсолютно пусто.

Теперь сам жесткий диск. Хоть что-нибудь. Ни одного запароленного файла. Все чисто.

Наконец, позвали охрану, которая уже хотела их выкинуть.

— Я сам уйду... — хмуро поднявшись со стула, сказал Андрей.

Уже снаружи он ударил собственный автомобиль по капоту, оставив достаточно глубокую вмятину.

Наконец, Сивый не выдержал и схватил его за куртку.

— Придя в себя в конце концов, мужик! Совсем уже охренел? Да нам Глеб за это башку открутит...

— Если только мне... — неожиданно мужчина успокоился.

Плохо. Скоро накатит...

— Она месяцами не чистила почту... и всегда держала некоторые файлы с паролями... а сейчас все чисто, словно там кто-то поработал.

— Мужик, у тебя паранойя... — Сивй отпустил собрата.

Но тот просто взял и сел рядом с машиной, закрыв лицо руками...

Где-то в лесу. 18 ноября. 2009 год.

Этим утром я решил, что уйду. Обещание подумать сдержал. Нет ни одной причины, по которой сестры должны подвергаться риску из-за меня. За такие преступления я сам открывал огонь на поражение. И здесь будет то же самое. Заодно их зацепят. Уж этого-то допускать нельзя...

Раны уже начали заживать. Не стоило злоупотреблять гостеприимством.

Однако стоило сесть, как во рту возник вкус крови. Нет, он был, просто только сейчас распробовал. Но никакой сырой пищи...

Сердце бешено заколотилось. Из-за дерева вышла Нина, вернувшись с новой порцией дров. И с перевязанной ладонью.

— Где ты поранила руку?

От неожиданности блондинка едва не выронила дрова, но через секунду нашлась:

— Отходила ночью, запнулась о корень...

Я втянул носом воздух получше.

— Правда?.. Тогда где-то должен был остаться след крови...

— Я всего лишь кожу ободрала, — фыркнула девушка и занялась костром.

Анна, до этого занимавшаяся вывешиваем очередной шкуры для просушки, обернулась.

— Ты сказала ночью, что хочешь проверить раны Максима...

— Так я и проверила.

— Покажи руку, — потребовал я.

— Да она не болит уже...

— Я знаю, что она не болит. Ибо раны уже нет.

Брюнетка подошла к сестре. Та упиралась поначалу, но потом опустила голову и сдалась.

Раны действительно не было.

— Но как это? — Анна посмотрела на меня.

И я не выдержал взгляд.

— Это не он, я сама... — призналась Нина.

Закрыв глаза, пряча в них боль, я отвернулся. Будто от этого признания легче. Кажется, ни одна совершенная ошибка не учит жизни. Вместо этого снова и снова наступаю на те же грабли.

— Это глупый поступок... — у брюнетки не было сил злиться.

— Это мой выбор! — возразила сестра.

— А мой выбор ничего значит? — я обернулся, сжав кулаки. — Еще тогда отказал, даже не зная, чем все может обернуться! Мне казалось, моя история убедит тебя не лезть во все это!

— Тогда? — Анна посмотрела на меня, но быстро все поняла. — Вот значит как...

— Чего вы двое взъелись? — хмуро оглядела нас обоих Нина. — Я не прошу вас брать ответственность за меня! — в первую очередь она обратилась к сестре. — Я уже не маленький ребенок. И теперь у меня появится возможность защитить тебя!

— Нина...

Но блондинка не слушала:

— А твое прошлое совершенно не касается меня. Я не тот малолетний идиот. Зачем он желал этого? Вспомни. Мне же это нужно ради благих целей. И ты сам говорил, что обратил двоих, и они оба были нормальные!

— Но риск все равно есть!

От бессилия хотелось принять звероформу и завыть. Несмотря на то, что сейчас утро и луны совсем не видно.

— Ну так рискую-то я.

— Прости, разреши нам поговорить наедине, — Анна повела сестру дальше в лес.

Я сел на землю, покрытую редким ноябрьским снегом. Но даже после десяти минут не нашел веских причин злиться, кроме надуманных. Похоже, страх и паника заглушили все разумные доводы. Хотя, стоит признать, мной просто нагло воспользовались...

Но с другой стороны она действительно не похожа на того очкарика. Да и сейчас нет смысла соблюдать правила стаи. Все равно не удастся вернуть расположение вожака и собратьев.

Даже странно... как быстро удалось добиться внутреннего одобрения.

Девушки вернулись через несколько часов. Судя по всему, обе плакали, пока говорили по душам.

Анна подошла ближе ко мне и села рядом.

— Я понимаю, что это все тяжело...

— Я не злюсь, — признание тоже далось крайне легко.

Брюнетка искренне удивилась, но после отвела взгляд, на мгновение слегка улыбнувшись:

— Ситуация действительно непростая... скажи, насколько это опасно?

Нина же стояла чуть поодаль и побаивалась говорить, будто любое неосторожное слово грозит страшными последствиями.

— Не знаю... все по-разному. Поэтому мы не обращали кого попало. Но...

После паузы я тяжело вздохнул.

— Зато у меня больше есть причина не отказываться от вашего приглашения. Раз уж так получилось, то я пойду с вами.

В этот раз под моим присмотром ничего плохого не случится.

Москва. Башня Маркуса. 18 ноября. 2009 год.

Маркус.

— Ты что устроил?! — вожак держал себя в руках, в голосе звучали лишь холод и сталь.

— Я заметал следы, — пожал плечами Глеб. — Все-таки я отвечаю за безопасность Москвы. Да и всего вида...

— Не перегибай, — хмуро заметил Семен. — У тебя были инструкции, а ты начал заниматься не пойми чем... столько 'несчастных' случаев за один день. Без проверки, безо всего...

— Сорок восемь жертв... — Маркус подошел ближе к подчиненному, который хотел потянуться было за сигаретами, но передумал.

Сейчас все присутствующие стояли. Ни о каком спокойном обсуждении проблем и речи не могло быть.

— Сорок девять, — поправил высший командир.

— Кто еще?

— Журналистка, то ли жена, то ли любовница одного из моих людей... самый опасный субъект.

— Превосходно... — оборотень поправил ворот рубахи.

Глеб приготовился принять удар по лицу, но у вожака были и другие методы для давления.

— Там были очень важные файлы, мы не могли рисковать. Все файлы о ваших проектах. Я нейтрализовал прямую угрозу, а вместо этого получаю выговор, — высший командир не боялся говорить правду в лицо Маркуса, пусть даже тот и сейчас чуть возвышался над ним благодаря росту.

— Этого бы не было, работай ты с тем диверсантом получше. Твои люди взяли и грохнули его...

Который взломал сервера и все-таки успел передать оттуда важные данные. Он долго готовился к операции, выбрал лишь нужное. И несколько месяцев бомба замедленного действия ждала своего часа. Пока в один прекрасный момент то ли с помощью написанной программы, то ли с помощью тайных помощников секретные сведения начали появляться на случайных компьютерах, включенных в сеть. В том числе и на компьютерах собратьев, что подчас опаснее.

Но ущерб мог оказаться сильнее. К счастью, все удалось остановиться вовремя. Вот только со свидетелями, видевшими все, стоило разбираться более тщательнее.

— Лес рубят, щепки летят... — мог лишь сказать в свое оправдание Глеб. — К тому же тот диверсант сам напросился.

— Ты тоже сам напросился. Собирай вещи. Ты отправляешься в Пермь.

— Зачем?

— Будешь там за всем наблюдать, твое место займет пока Эдвард.

Высший командир растерянно оглянулся, будто кого-то искал.

— Это шутка?

— Бумаги о твоем переводе уже подписаны, — с усмешкой отметил Семен.

Оборотень хотел было спросить что-то еще, но лишь хмыкнул. После чего развернулся и ушел.

— Давно стоило его отправить, — заметил секретарь, как только они остались вдвоем. — Да, и еще... тех, кого он не убил в этой зачистке, куда деть?

— А что мы делаем с живыми в таких случаях? — вернувшись в свое кресло, поинтересовался вожак.

— Понял, все будет сделано.

Новосибирская область. 29 января. 2010 год.

Олень бежал, подгоняемый страхом. На секунду он остановился, прислушиваясь к окружавшей тишине, прерываемой лишь ветром, от которого колыхались высокие сосны.

Небольшой шорох справа вновь спугнул, и животное помчалось в противоположную сторону. Но перед ним из ниоткуда возникло огромное существо со светлой шерстью.

Бедняга даже развернуться не успел, прежде чем я оказался позади и, обхватив шею, резко сломал, получив удовольствие от громкого хруста.

— Я могла и сама... — прорычала девушка-оборотень, принимая у меня из когтистых рук мертвую тушу.

— Он бы уже рванул в другую сторону, — пожал я плечами.

Полнолуние Нина пережила прекрасно, будучи не в себе лишь десять минут. Все это время я был рядом, внимательно следя за всем как до превращения, так и после.

Казалось, Анна не сразу привыкнет к таким переменам, поэтому сильно удивился, увидев обратное.

Поначалу казалось, что учитель из меня никакой, но после основных премудростей мы начали вместе тренироваться. Как с обращением с оружием, пусть его было всего два ружья и пистолет, так и с рукопашным боем.

Порой без хорошего спарринга весь день проходил зря.

При этом движение в другую сторону продолжалось. Мне приходилось ориентироваться на память, чтобы не наткнуться на посты собратьев.

Пару раз казалось, что за нами следили, но это были всего лишь другие охотники. Кажется, что если мою персону действительно разыскивают, то не так уж тщательно. Все-таки наш вид готовится к войне, поэтому я посоветовал идти на восток и юг, а не на запад. Если собратья проиграют, то придется уходить из страны.

По моей просьбе Анна, которая единственная ходила в города за всем необходимым, узнавала последние новости. Кое-что приходилось правильно интерпретировать, но одно ясно — когда настанет конфликт, скрыть такую войну будет невозможно. Даже вести о бойне в Лос-Анджелесе просочились, это просто невозможно скрыть. Другой вопрос, как эти новости будут подавать. Американцы заявили об атаке крупной террористической группировке. И, кажется, сработало. Даже стало интересно, какую отговорку придумает Маркус...

— Просто ты полный профан в охоте, — усмехнулась Нина.

— Ха... — я рыкнул в ответ, взваливая оленя на плечо.

Постепенно удалось не думать о плохом. Прошлого уже не вернуть. Остается лишь жить сегодняшним днем. И пока единственной целью было прожить как можно больше хороших дней.

— Хороший улов, — оценила Анна, начав свежевать принесенную тушу.

Ее сестра же отошла в палатку, чтобы принять человеческий облик и одеться. Я же сделал это прямо на поляне.

— Еще нужно или достаточно? — поинтересовался я.

— Нет, этого вполне достаточно. Сегодня вечером пойду в город.

— Этому барыге хоть можно доверять? — спросила из палатки Нина уже нормальным голосом.

— Надеюсь. Но на крайний случай знаю пару местных ребят. Переговорю сначала с ними.

У девушек повсюду были знакомые. О своем прошлом они не любили распространятся. Одно ясно, что жизнь у них была далеко не сахар. Возможно, именно это и послужило причиной практически постоянного житья на природе, кроме самых холодов.

В этих же краях холод был сильным даже для моей шкуры, но вскоре удалось привыкнуть.

— Главное, что в этом городе нет ни вампиров, ни оборотней... — отметил я.

Точнее, вампиры раньше были, но перед самым моим отъездом в командировку дошли сведение, что они переместились на север. Сейчас, наверное, перебираются на запад, поближе к Москве. Сколько их там осталось? Несколько сотен?

Но через несколько часов Анна не вернулась. Такое бывало нечасто.

— Я тебе говорю, что-то не так... — волновалась Нина.

И было из-за чего. Нужный адрес находился на окраине города. Неужели так долго идет спор о цене?

— Нужно проверить... — девушка чуть тронула мое плечо.

Идти опасно, но отпускать ее одну — тем более. Поэтому я накинул капюшон куртки и проверил боезапас револьвера. Как было две пули, так и осталось. Хоть что-то.

— Пойдем.

У самого города появилось неприятное предчувствие. Нет, пока рано бояться. Да, у них есть мой запах, но вряд ли каждый солдат или оперативник получил хоть один образец. Нет, получили лишь специальные группы.

В остальном я не вызывал подозрений. Ради такого дела стоило рискнуть. Правда, потом придется глубже залечь на дно...

В нужной квартире дверь оказалась на распашку. Оттуда вышел милиционер, запирая дверь.

— Вам чего?

Я уже хотел было придумать липовую историю, но Нина справилась гораздо лучше:

— Да тут хмырь один жил, нам сказали. У нас с ним личные счеты...

— Это какие? — не понял страж порядка.

— Не выплаченные долги. Он взял у нашей семьи в долг и уже несколько лет уклоняется его отдавать...

Мужчина в ответ лишь хмыкнул:

— Ну, можете сгонять, поговорить к нам. Мы его приняли сегодня. Вместе с какой-то бабой...

На этом разговор закончился.

— Проклятье... — выругалась блондинка, стоило отойти подальше.

— Что делать-то будем? Придется организовывать побег?

— Да ладно, не в первой, выкрутимся. Сначала сходим туда, узнаем, что нужно.

Да, пару раз девушек забирали под стражу, но удавалось договориться. Поэтому нужно было выяснить у Анны, что нужно сделать.

Нужное отделение милиции нашлось. Но уже внутри ждали проблемы посерьезнее...

Я почувствовал давно забытый запах. Мало того, что это был запах вампир, так еще и...

— Уходи отсюда, — еле слышано прошептал я оглядывающейся по сторонам Нине.

— Что?

— Просто уходи, здесь опасно...

Она, видимо, тоже почувствовала запах.

— А что ты?

— Я в случае чего отвлеку внимание. А ты просто не отсвечивай...

Я осторожно выглянул из-за угла и увидел вампира Игоря, говорившего с каким-то майором. Вот черт...

После чего он быстрым шагом направился в нашу сторону.

— Быстро! — скомандовал я и вышел навстречу.

Мы остановились одновременно, глядя друг на друга. Мое лицо, даже спрятанное под капюшоном, бывший лейтенант Юрия узнал без труда.

— Какие люди... — оскалился Игорь, жестом подозвав майора, который не стал ждать второго приглашения. — Задержать его.

Я не пытался бежать, надеясь, что Нине хватило времени выбраться незамеченной.

Иначе бы отвлек внимание, оказав сопротивление. Сейчас о собственной судьбе не думал, все равно технически уже мертвец. Это был лишь вопрос времени.

Сестры должны отсюда выбраться, пока неизвестно как появившиеся здесь вампиры смекнут что к чему.

На меня надели наручники, но, скорее, чисто для проформы.

— Сдаешься просто так, не сопротивляешься? — вампир нахмурился, а потом позвал по мобильному телефону подмогу.

После чего усмехнулся.

— Теперь будешь нашей приманкой...

— Ты действительно думаешь, мы пользуемся такими дешевыми методами? — я позволил себе небольшую улыбку. — Мы не анархисты...

Которые подставляли порой своих ради сомнительного тактического преимущества.

— Тогда какого черта сюда притащился?

— Были дела, никак не ожидал, что вы сюда явитесь...

Разумеется, он не поверил. Значит, буду пытать.

Его люди появились быстрее ветра. Четверо, с пистолетами-пулеметами. Милиция и слова не сказала.

Игорь повел меня наружу, и только сейчас взгляд приметил знакомый черный Хаммер. Даже после предыдущей уничтоженной машины Игорь не изменил своим вкусам.

На двух автомобилях мы прибыли к закрытому торговому центру. На улице ночь уже вступила в свои права.

Конвоиры вели себя серьезно, постоянно оглядывались по сторонам. У входа на склад нас встретил очкарик в деловом костюме — тот самый, который был с Самаэлем в Лос-Анджелесе.

— Поймали шпиона. А ты что здесь забыл, Павел? — усмехнулся Игорь.

— Да так, нужно было решить пару дел, — слегка улыбнулся в ответ человек. Мельком оглядев меня. — Но вынужден тебя разочаровать...

Он не договорил и пошел внутрь. Следом двинулись как бывший лейтенант Юрия, так и пара солдат. Дверь наглухо закрыли.

— Ставьте его на колени... — скомандовал Игорь.

Ну вот опять... Если сюда войдет Кэтрин, то это будет настоящее дежавю. Никакого страха не было. Хотя меня в любой момент могли пристрелить.

Точнее, возникло ощущение, что в любой момент могу расправиться с врагами. Как тогда с Маркусом... до сих пор ведь непонятно, как тогда вышло сбежать.

— Это будет лишним, — воспротивился Павел. — Это оборотень уже не работает на Маркуса...

Откуда ему это известно?..

— То есть как? — Игорь взглянул на меня. — Я слышал, он даже шпионил в Америке.

— Да, а позже вожак пытался его убить, но он сбежал.

— И что тогда будем делать?

— Я посоветуюсь с Самаэлем. Возможно, его удастся в будущем обменять на кого-нибудь ценного.

Вампир не стал возражать, после чего сделал знак рукой, и один из его подчиненных ударил меня рукоятью оружия по затылку...

Новосибирская область. 30 января. 2010 год.

С местом заточения заморачиваться не стали. Отвели один из складов, приковали крепкой цепью к толстой колонне и приставили двух охранников. Оглушили меня хорошо, провалялся несколько часов.

Потом пришел Павел и жестом велел вампирам уйти. После чего начал отстегивать мою руку.

— Не боишься, что я просто сломаю тебе шею? — без боязни поинтересовался я.

— Это было бы твоей самой большой ошибкой... — коротко ответил человек.

Снаружи послышались выстрелы. Сначала одиночными, потом пошли автоматные очереди.

— Что там творится?

— Мне откуда знать? Я же здесь. Уходи просто через другую дверь и беги из города...

— С какого... — не понял я, после чего мне в руки вручили отобранный револьвер.

Вдалеке в мыслях промелькнуло желание пристрелить скользкого типа...

— Не задавай вопросов или вновь будешь в цепях.

Еще одного приглашения я не стал ждать и помчался в указанном направлении. В голове укладывалась лишь одна теория — мне снова помогла Кэтрин. Похоже, девушке удалось добиться какого-никакого влияния в клане...

В одном из коридоров снова послышалась стрельба и звериной рычание. Аккуратно выглянув за угол, я увидел окончание боя. Вампир с разорванным горлом лежал под изрешеченной тушей дикого оборотня.

— Что за... — прошептал я, двигаясь вперед с револьвером наперевес.

В автомате Калашникова, принадлежавшего кровососу еще оставалось полрожка. Если в городе с какого-то перепугу завелись дикие, то без нормального оружия не обойтись.

Снаружи ухнул гранатомет. Похоже, дело приняло серьезный оборот. Остается надеяться, что сестры сумели выбраться.

Стоило открыть дверь на улицу, как на меня оскалились две звериных морды. Но потом дикие развернулись и побежали дальше. Какое-то безумие творится...С

Сбежать из города в темноте труда не составило. Вампиры слишком заняты разборками с дикими тварями. Неужели этот Павел ответственен за подобное? Кто он вообще такой? По запаху не слишком-то напоминает человека. Может, он как Майерс?

Перевести дух удалось лишь в глубине лесов. Найти след сестер оказалось достаточно просто. К счастью, обе оттуда выбрались. Нужно поскорее убираться отсюда, пока не началась облава.

Но уже на подходе к новому лагерю появилось чувство, будто что-то не так. Палатка уже стояла, хотя в таких ситуациях вряд ли кто-то из нас захотел бы остаться поблизости от Новосибирска.

Чутье подвело. Оглядываясь по сторонам, я совершенно забыл посмотреть в кроны высоких сосен. Пока у самого лагеря на груди не появилось несколько зеленых точек от лазерных прицелов.

С деревьев спустилось трое мужчин, не имевших запах. По крайней мере, его сложно было уловить. Лица были закрыты, на головах капюшоны, но глаза одного показались смутно знакомы.

— Выходите, — скомандовал их командир.

Этот голос...

Вот же проклятье... из одной беды в другую...

Из палатки вылезли сестры, стараясь сохранять спокойствие. Но Нине удавалось это с трудом. Главное, чтобы ей не захотелось перекинуться. Порой от эмоций у нее такое бывало...

Я же не упускал оружия. Сам сдохну, но заберу эту троицу с собой.

— Вы кто такие?

Явно не охотники. Автоматы новые, обвешанные по последнему слову.

— Максим Громов. По приказу вожака Маркуса ты арестован. Сложи оружие. Если откажешься, у нас приказ — стрелять на поражение, — декларировал командир.

— Я сложу, только отпустите их, — пообещал я.

Искренне.

— Боюсь, не получится, — собеседник посмотрел на сестер, которых держал на прицеле один из группы. — Твои преступления связаны с передачей нашего дара кому не надо. И ты опять за старое... тебе мало бы смертей?

— Это не обратил меня! — возразила Нина с вырвавшимся из горла рыком.

— Конечно, конечно, — мужчина даже не обернулся. — Расклад такой. Вы все будете задержаны. До выяснения всех обстоятельств. Возможно, твоих подруг освободят, если они не замешаны в преступлениях.

Я продолжал лихорадочно думать, держа врагов на прицеле. Можно ли им верить? Разумеется, нет. Но какой выбор? Нас всех собирались застрелить здесь, а это какой-никакой шанс...

— Вам нужен я, а не они. Маркусу нет дела до них.

— Это верно, — кивнул смутно знакомый собеседник. — Но до них есть дело мне. Наше общее дело гораздо важнее. Жаль, что ты этого так и не понял. Ты был крайне перспективным проектом...

О чем он?

Но тут у Нины сдали нервы. В одно мгновение девушка перекинулась и бросилась на державшего их на прицеле врага. Тот не успел ничего сделать против такой ярости.

Мне же оставалось рвануть в сторону, стреляя одиночным по противникам. Командир успел уклониться, а вот его подчиненный получил пулю в горло.

Заставляя меня спрятаться за дерево автоматной очередью, враг упал на снег и выхватил пистолет. Анна попыталась добраться до автомата, которого терзала, увлекшись, сестра, но вместо этого просто прикрыла ее от предназначавшейся пули...

Я успел осознать этот факт лишь после того, как одной очередью перебил ноги врага, а потом обезвредил одиночными в плечи. Жить будет... пока что.

Первым делом нужно было его разоружить. Проверка заняло достаточно много времени, ибо снаряжения у этих охотников за головами было порядком. А под теплой одеждой был еще и обтягивающий костюм. Вероятно, именно он и скрывал запах оборотня.

Черт, невероятно повезло одолеть всех троих...

— Ну ты и быстрый, тварь... — прохрипел, горько усмехнувшись, раненый враг.

В одном из карманов у него оказались наручники повышенной прочности. Такие непросто разорвать в человеческом облике. А для раненого и подавно хватит.

Увлекшись, обеспечивая безопасность, я подошел к сестрам и увидел, что уже поздно. Нина в порванной одежде прижимала к себе тело мертвой сестры...

— Если сдвинешься, сдохнешь... — угрожающе рыкнул я.

— А я и никуда не собираюсь... — хмыкнул оборотень, стойко терпя боль от серебра.

Каждый шаг на встречу давался с огромным трудом. Может, до этого все произошедшее — случайность. Но сейчас... похоже, меня кто-то проклял. Скорее всего, множество убитых врагов перед смертью.

— Я думала, что став сильной... — глотая слезы, Нина с трудом говорила, — смогу еще защитить... а она продолжала защищать меня...

После чего она взглянула на меня, вытерев рукой глаза:

— Но ты себя не должен винить... вот кто во всем виноват, — ее ненависть была направлена на раненого врага.

— У меня есть к нему пара вопросов, — глядя на ее мертвую сестру, прошептал я. — А после покончим с ним...

— Эй, я все слышал...

Это было последней каплей.

Бросив автомат я быстрым шагом направился к врагу, взяв по дороге горящую палку от костра.

— Сомневаюсь, что огонь поможет в беседе, — хмыкнул оборотень.

Но вместо того, чтобы ударить, я прижег каждую рану. Тот терпел также стойко, лишь сдавленно захрипев. Теперь не сдохнет раньше времени.

— Пошел!

Его отчасти пришлось тащить на себе подальше в лес. Нине не обязательно это все видеть. Да и нужно время, чтобы толком попрощаться с сестрой.

Нет, никакого чувства вины больше нет. Есть только озлобленность и ярость. Все человеческие эмоции уже давно убиты, не стоит строить иллюзий.

Но все равно смотреть на чужое горе нет никаких сил. Поэтому пришлось воспользоваться первым попавшимся поводом, чтобы уйти.

Отойдя подальше, я толкнул оборотня на снег и сдернул с него повязку. Закрывавшую лицо. И остолбенел...

Это оказался тот самый лейтенант Громов из моего родного города, который на самом деле был охотник. А теперь он мой собрат!

— Узнал? — усмехнулся тот, переворачиваясь на спину.

— Какого черта? Ты предал Орден? — я вытащил револьвер. — Или его двойной агент?

Все-таки Кэтрин использовали, как оружие. Почему бы охотникам не использовать оборотней?

Но 'Громов' громко захохотал.

— Заткнись! — не выдержал я, с силой пнув его в живот.

Закряхтев, оборотень перестал.

— Ты ведь все равно меня убьешь, какая разница... — спокойно глядя в глаза, сказал он.

— Я пока еще думаю...

— Ну, думай. Но после того, что я расскажу, вряд ли расклад изменится.

— Не заставляй меня тебя пытать, — для устрашения палец снял револьвер с предохранителя.

— Я тебя умоляю... пытками ты мало что добьешься, меня к ним готовили. Да и я так тебе расскажу. Заочно отомщу за свою смерть и смерть моих друзей.

Даже стало интересно. С чувством превосходства я встал у дерева неподалеку:

— И что такого ты можешь рассказать?

Хотя тревожное чувство появилось при мысли о родителях...

— Я никогда не был охотником. Еще будучи человеком, я был агентом Маркуса.

Трудно было удержать каменное лицо после такого откровения.

— Моей работой было — использовать отработанный материал... использовать психически больных, да и вообще слабых оборотней. Их все равно расстреливаем. А тут послужили хорошей цели — обращают молодых парней и девушек в будущих потенциальных солдат...

Если сначала еще были какие-то намеки на то, чтобы я поверил, то в конце нет.

— Большего бреда я не слышал...

— Бред? О, нет, мальчик. Это огромная, кропотливая работы. Отобрать подходящих кандидатов, выбрать нужного, провести операцию, потом следить, чтобы не натворил дел. В твоем случае было много нюансов. Ты все-таки натворил дел, но при этом главная цель не достигнута. Ты остался сидеть на месте. Большинство же, обретя силу, покидали родные дома... но не ты.

Не хотелось верить. Не хотелось даже думать обо всем. Но получалось иначе.

Да, меня укусил оборотень, что вел жалкое существование. Больше его никогда не видел. И укусил не чтобы подпитаться кровью, а именно обратить. Еще тогда ломал голову над загадкой, а ее предъявленное решение выглядит абсолютно дико...

— А потом... — продолжал 'Громов'. — Мне было поручено выкурить тебя из города. У нас несколько сценариев. Подставить перед милицией, лишить всего, что связывало, в общем, есть методы заставить начать закаляющее странствие. Специально поэтому работали в областях и городах, где нет наших крупных формирований...

Юг России, по сути, не занят людьми Маркуса. Нет смысла, не от кого там защищать. Разве что от лугару и вампиров в Афганистане, не более.

— Операцию разрабатывал лично. Можно сказать, занимался искусством...

После этих слов зубы заскрежетали. Да он просто гордится тем, что делал.

— Выдать себя и своих людей за охотников и как следует напугать — самый безболезненный вариант. Охотники и вправду иногда берут пленных. Только вот твои цепи были закреплены плохо, а транквилизатора дали, чтобы ты отрубился на полчаса... потом катались по безлюдному шоссе, пока не выбрался...

— Я хотел тогда убить вас. Что бы было, если бы попытался? — вопросов в голове роилось множество, но начинать надо с малого.

— Пристрелили бы как собаку... и такое бывало. А твоим родителям рассказали бы не правду, а обставили бы все, как несчастный случай...

— Это какую правду?

— Пришлось объяснить им, кто ты и что ты. И что после твоего обращения обеспечить твою безопасность можно лишь у нас. Посылали им изредка твои фото, а пока ты не объявился — поддельные письма. Все организовано...

Значит, вот как. Поэтому была такая спокойная реакция на мою пропажу.

— Даже если все это так... какой в этом смысл? — сдавленно спросил я.

— Этот проект назвали Естественный отбор. Он действует давно. Ты знаешь, как тяжело порой бывает с новообращенными. Недостойные не должны владеть такой силой... да и не смогут. Но солдаты нужны. И нужно много. Но не просто безвольные пешки, а сильные личности, но главное, лояльные. Людей в мире много, есть с чем экспериментировать.

Смириться с тем, что каждый твой шаг контролировался с самого начала невозможно. Не хотелось слушать эту правду дальше. Но не было и сил остановить оборотня.

— Таким образом, порой, наш вид получал до пяти сотен таких солдат. Гибло, конечно, при этом немало народу, но оно того стоит...

— Я только не понимаю... после Перми мой след потерян. Я мог сдохнуть, превратиться в дикого или сделать что-то еще, что может открыть нашу тайну... — палец все еще потирал курок пистолета.

— В этом вся суть. Ты выжил и сохранил трезвый ум. Хотя, я проспорил коллегам. Думал, не выдержишь. Слишком уж ты мягкотелый... а обернулась все вот как, — он усмехнулся. — Герой войны с анархистами, диверсант... а теперь один из главных врагов нашего вида. Тебе присвоили первый уровень угрозы. Не знаю за что, но у нас лишь десяток таких преступников.

Похоже, моя 'измена' в Лос-Анджелесе имела огромную цену для Маркуса. Ведь ту войну выиграли вампиры, медведи понесли потери, вид лишился союзника. Возможно, вожак бы даже посмеялся, узнай правду о тех событиях. Но правда похоронена под грудой разрушенного города, а поверх насыпали еще и ложные выводы...

Револьвер упал на землю, а руки сжались в кулаки. Масштабы преступлений вожака просто поражали. Все ради победу? К черту тогда такую победу. Сколько жизней было разрушено ради политических и военных амбиций? Сколько пешек, которыми можно пожертвовать в любую минуту, произвела эта ужасная машина?

— Теперь убей... — закончил рассказ 'Громов'. — Отведи злобу. Я все равно труп. Не оправдал надежд...

— Это каких? — сухо спросил я, медленно надвигаясь.

— Я хотел идти дальше, устал возиться с молодежью... в конце концов мне дали шанс. Дали силу, которой ты не смог правильно распорядиться. Как и я... проиграл какому-то щенку.

Больше враг ничего не успел сказать, задохнувшись после удара в живот. Дальше я схватил его за горло и начал бить по лицу.

Удар за ударом. Даже не понял, когда убийца испустил последний вздох. Но рука смогла лишь остановиться, когда его лицо превратилось в кашу из смятых костей и плоти. Пока боль из-за сломанных в процессе фаланг не стала невыносимой.

Я упал на бок прямо рядом с телом, стараясь ни о чем не думать. Правда сказана или нет, сейчас это не имеет никакого значения.

Главное, сейчас Анна отомщена... но не я.

Убежище охотников. 1 февраля. 2010 год.

Шрам.

Оправиться после ранений, нанесенных Эдвардом с устаревшим медицинским оборудованием оказалось непросто. Пару раз охотник был на грани смерти. Медики Ордена если и пророчили ему жизнь, то с последующей отставкой.

Но вопреки всем прогнозам, мужчина не только полностью выздоровел, но и после почти сразу приступил к восстановлению формы. Что не приветствовал Мастер, но вскоре смирился.

Уход Кэтрин, конечно, вывел из душевного равновесия, но ненадолго.

— Туда ей и дорога, пусть катится, — лишь хмыкнул он на эту новость.

Если организация до сих пор существует, у вампирши хватило совести не доносить. Или же она не выжила снаружи, что менее вероятно, как бы дико это не звучало.

На больничной койке было много времени обдумать происходящее. Особенно слова старого друга. При всей ненависти к его новой сущности это невозможно игнорировать...

Впрочем, к предательству Ордена Шрама не удалось придвинуть ни на шаг.

В операциях было затишье, поэтому долгие дни текли медленно и уныло. Оставалось бродить по окрестностям многочисленных туннелей. Хоть что-то, чем просто сидеть на месте.

Проходя в очередной раз наизусть заученные катакомбы, охотник почувствовал дуновение ветра. Но не спереди или сзади, как обычно, а справа.

Кирпичная стена широкого туннеля, по которому могла проехать бронетехника, была в плачевном состоянии. Орден как мог старался содержать важные коммуникации, но материалов и людских ресурсов не хватало. Поэтому часть обвалилась сама. А часть взорвали сами охотники после того, как обосновались здесь.

Новое дуновение ветра отбросило последние сомнения. Оказалось, что стена чуть 'приоткрыта', и за ней располагался вход в тайные помещения.

Погасив карманный фонарь, Шрам проникнул внутрь. В темноте пришлось ориентироваться недолго — чуть дальше горел тусклый свет.

Каждый шаг по каменному полу был крайне осторожен. Еще до того, как донеслись голоса.

— ...их операций в ближайшее время. Насчет королевы никаких новостей нет. Вас понял. Конец связи.

Войдя в комнату, охотник злобным взглядом посмотрел на предателя, которым оказался Коготь. Не так уж неожиданно.

— Как давно? — лишь спросил он.

Мужчина повернулся на старом кресле. Все оборудование в комнате было допотопным, дополненное лишь новыми образцами. Этого достаточно, чтобы связаться с поверхностью, а то и с Москвой.

Коготь молчал. Его пистолет висел на поясе. Но Шрам находился всего в паре метров. Был больше, массивнее. И опытнее.

— Когда мы вытащили тебя из той передряги во Владимире? Или еще раньше?

— Раньше. Владимир был для отвода глаз... — все же признался охотник.

— Сколько тебе заплатили?

Шрам тянул время, прорабатывая в голове варианты, которых было немного. Оружия в такие походы он с собой не носил. Но сил, чтобы справиться с предателем хватит...

— Дело не в деньгах, Шрам, — покачал головой Коготь. — Предыдущие шпионы да, работали исключительно за деньги. Последнего из них пришлось убрать мне, начал просить слишком много. Да и тот хотел свергнуть Мастера, а кое-кого его правление полностью устраивает...

— Это кого?

— Я и так сказал слишком много...

— И что теперь? — хмыкнул охотник. — Убьешь меня?

— А что мне остается?

— Сдаться...

— Ради пыток?

— Ради пыток.

— К черту такой расклад...

После чего тот попытался выхватить пистолет. Шрам тут же подскочил, с размаху ударив его кулаком по лицу. Коготь упал с кресла, но быстро сгруппировался. Сначала нападавший согнулся от резкой боли в колене, а потом получил по обожженной щеке. Предатель быстро оказался на ногах, больше не пытаясь дотянуться до пистолета. И, будучи гораздо проворнее здоровяка, сумел нанести несколько ударов, прежде чем лишился пары зубов от контратаки.

Схватив врага за затылок, охотник врезал еще и коленом, отправив его в небольшой нокаут. А уже потом схватил пистолет. Бой закончился, не успев начаться.

— Тебе еще учиться и учиться... — безэмоционально усмехнулся Шрам.

— Оххх... — Коготь еле пришел в себя. — Ты все равно ничего не добьешься... мы с тобой прошли одну и ту же школу. Меня не расколоть...

— Даже если так, за свои грехи ты будешь расплачиваться каждый день... — мужчина поднял поверженного врага и повел вперед, тыча оружием в спину.

Где-то в лесу. 3 февраля. 2010 год.

— Возможно, нам стоит идти на юг. Может, там будет безопаснее...

Вновь пыталась расшевелить меня Нина. С тех пор, как она нашла труп Громова, никаких слов не было сказано. Даже не дал перевязать руку с переломанными фалангами.

Тела оборотней просто сожгли, а Анну похоронили. Я до сих помнил, с каким остервенением рыл могилу.

Никаких крестов или других надгробий. Блондинка лишь вырезала рядом на дереве ножом знакомые лишь ей инициалы.

Дальше путь пролегал неизвестно куда и неизвестно зачем. Пару раз посещала мысль сбежать куда-то в одиночестве. Но вряд ли удастся незаметно скрыться от другого оборотня. А девушка определенно не хотела оставаться одна. Сложно ее винить...

Однако постоянные попытки завязать разговор, раздражали. В лучшем случае от меня можно было дождаться кивка, но не более.

— ...и вообще, может, стоит зайти в один из городов, пополнить кое-какие запасы. Я пойду аккуратно, твои собратья меня вряд ли тронут. А то питаться одной сырой дичью... как-то дико.

— Я так прожил около двух месяцев... — процедил я, — и вроде не сдох.

Наконец, Нине это надоело. Она подошла и резко дернула за плечо, заставляя повернуться.

— Что? — я даже не поднял взгляд.

— Не ты потерял сестру, а я. И смогла это пережить. Мне больно. Но боль не делает из меня кого-то другого!

— Рад за тебя...

Небольшая пощечина даже не почувствовалась.

— Приди уже в себя. Ты не тот угрюмый парень, которому на всех плевать. Иначе мы бы с тобой не связывались. И ты не виноват в том, что произошло... мне не стоило кидаться на них, ты бы смог договориться... или нас бы потом не тронули...

— Я не знаю, кто я... — мой шепот прервал сбивчивые объяснения Нины, которые ей давались с трудом.

После чего бросил трофейный автомат на снег, сев рядом.

— Вся моя чертова жизнь была с режиссирована...

Конечно, имелось ввиду, время после обращения. Но старой жизни я уже просто не помнил. Ни лиц родителей, ни родного дома, да даже город казался расплывчатым пятном. Так что тот этап можно признать несуществующим. А вот после... даже если мои решения на что-то влияли, то кукловоды просто подстраивались под обстоятельства.

Знал ли обо всем мой наставник Александр Дмитриевич? Наверняка. Чувствовалось какое-то особое отношение. А Эдвард? Он высший командир, может, даже напрямую участвовал во всем. Если вообще не организовывал проект вместе с Маркусом.

Тогда понятно, почему хотели убрать, после того, как не оправдал надежд...

— Это тот ублюдок тебе рассказал? — девушка села рядом, чуть приобняв.

— Слишком много совпадений, чтобы ему не верить...

— И что ты чувствуешь?

— Не знаю... ненависть, наверное, — я покачал головой. — Только не знаю, к кому... не знаю, кто за все в ответе.

Вожак может быть не виноват, может быть лишь заложником обстоятельств. Несмотря на собственное могущество. Если он и осудил заочно преступления, совершенные в Лос-Анджелесе, действовать по его примеру я не собирался.

Но кто-то однозначно должен ответить как за смерть Анны, так и за все остальное.

Мы просидели на этом месте в лесу до самой ночи, изредка перекидываясь редкими фразами. Пожалуй, впервые за несколько дней пришло хоть какое-то успокоение. Все-таки отчасти Нине удалось меня пристыдить.

Но, похоже, сидеть на месте было ошибкой.

— Дикие... — прошептал я, почуяв запах, что принес ветер издалека.

— Тогда бежим.

— Нет, их немного, — рука подобрала автомат, который слегка припорошило снегом. — Мне необходимо кого-то убить прямо сейчас. Они вполне сойдут...

Здесь не было кровожадности. Все равно это животные, к которым не нужно испытывать жалость.

Стоя на одном колене, я целился в лес. Вскоре тварей стало слышно. Но потом они почему-то замедлились.

Нина целилась из двустволки. Пусть не убьет, но определенно сможет покалечить одну из тварей. У них все равно не осталось разума, одни инстинкты. Да и братьями меньшими назвать такое язык не поворачивается...

Дикари совсем остановились, но по снегу все равно продолжал кто-то идти. Вскоре стало ясно, что человек.

— Прошу вас, не стреляйте! — дружелюбно попросили издалека.

В деревьях было какое-то движения, но что это именно, даже со зрением оборотня было сложно.

— Выходи, — переглянувшись с Ниной, велел я. — Медленно...

Пробравшись через бурьян, к нам, наконец, вышел старик в старой потрепанной одежде, опиравшийся при каждом шаг на палку с его рост. Длинные седые волосы завязаны в хвост. Глаза покрыты белой пленкой, но зрачки все же виднелись. Первой мыслью было, что он слепой...

Только вот двигался больно четко и плавно.

Однако как только удалось уловить его естественный запах, сразу все стало ясно. Почти.

Старик был оборотнем. Только слишком пропитался запахом дикарей.

— Ну вы и загоняли старика, — вытерев несуществующий пот со лба, незнакомец улыбнулся и сел на ближайший пенек.

Мы же сидели без движения, в напряжении следя за каждым движением.

Никогда не приходилось видеть старого оборотня. Даже Маркус, которому по слухам, чуть меньше сотни лет, выглядел совершенно молодым. Сколько же ему?..

— Вы шли за нами? — блондинка попыталась быть дружелюбной.

— От самого Новосибирска.

— Зачем? — следующий вопрос уже задал я.

Но вместо ответа старик кивнул на оружие.

— Рядом бродят дикие твари, да и доверять незнакомцам в нашем положении опасно.

— Дикие твари слушаются каждый моей команды. Но, уверен, что вы обчистили всех карателей, что шли по вашему и моему следу по приказу Маркуса. Это не меньше ста двадцати патронов, а после самоубийственной атаки на город, моих псов осталось меньше десятка. К тому же... думаете, не справитесь вдвоем со стариком? — на его лице заиграла довольная ухмылка.

Старый оборотень очертил весь расклад. Спорить не было смысла.

Я вновь сел на снег, но оставил автомат на коленях. Нина же убрала ружье в сторону.

— Вас тоже ищет Маркус? — уточняющий вопрос был задан с толикой скептицизма.

Уж больно не верилось, что старик может быть угрозой для вожака. Впрочем, как и моя персона.

— О да, уже лет пятьдесят, уже сбился со счета, — похвастался старик. — Но, признаюсь, я шел не за вами, юная леди, а за тобой, — его цепкий взгляд вперился в меня.

— Зачем?

— За тем же, зачем и спасал из лап подлых кровососов.

— То есть вы знаете некого Павла, который им прислуживает?

— Нет, — слишком уж гладко начал отрицать старик. — Я не знаю этого человека. Но если он помог тебе бежать, это прекрасно. Моей задачей было оттеснить вампиров и дать возможность для побега.

— Тогда почему вы не пошли дальше за нами? Может, моя сестра была бы жива... — Нина отвела взгляд.

— Я пытался, — вздохнул оборотень. — Но прыть уже не та. Слишком поздно нашел ваш след.

Не выдержав, девушка отошла в сторону, закрыв рукой глаза. Мне было не легче.

— Я зачем-то нужен, если стою такого риска? Вряд ли могу быть сильно полезен... — покачал я головой.

— Напротив. Но сначала я должен кое-что объяснить. Надеюсь, вы никуда не торопитесь, ибо разговор предстоит долгий...

Ответом старику было лишь молчание.

— Отлично. Во-первых, должен представиться... у меня было много имен, но вы можете звать меня Дункан. И я бывший вожак оборотней-волков...

Первой мыслью было упрекнуть нового знакомого во лжи. Но смысл? Нужно выслушать до конца и проанализировать факты. Хотя, по правде, пока во все верилось с трудом.

— И за это Маркус ищет вас? — поинтересовался я.

— Не только за это...

Нина обернулась на секунду, а потом просто продолжила слушать.

— Дело в том, что я должен вам рассказать, кто такой Маркус. Ты видел его лично.

— Видел, — незачем было это скрывать.

— И остался жив? Что ж, полагаю, тебе повезло... ведь он далеко не обычный оборотень, — Дункан усмехнулся.

— Это всем очевидно. Вся власть держится на его авторитете и силе.

— Боюсь, все гораздо сложнее... — он сделал паузу, стремясь узнать мое имя.

— Максим, — представился я, а после посмотрел на девушку. — Нина.

— Максим, — повторил старик. — Очень приятно. И рад познакомиться с вами, Нина.

Блондинка лишь кивнула, так и не оборачиваясь.

— Память уже не та, боюсь, как бы не забыть, — после чего оборотень кашлянул и продолжил. — Дело в том, что до прихода Маркуса нас вожаков было пятеро. Мы правили нашим видом около четырехсот лет, переживая все его изменения и подстраиваясь под них. Но наступил момент, когда стало ясно, что мы проигрываем.

— И когда же это случилось?

Дункан умел рассказывать. Мягкий старческий голос обволакивал, заставляя сосредоточить все внимание.

— После Второй Мировой. Мы разбили вампиров, но лугару ударили нам в спину. Да, мы пользовались поддержкой всего СССР, начиная с руководства... нужно было начать войну с ними, пока была возможность. Но потом появилось ядерное оружие. Раньше нас с людьми могло сравнять лишь серебро и огонь. Теперь же любое неосторожное действие, и вся планета будет разорвана на куски...

Пожалуй, для нелюдей нет ничего страшнее. У нас больше шансов выжить при атаке химией и бактериями. А вот ядерная энергия действительно делает нас равными с людьми. Только еще неизвестно, как оборотень выживает в зоне радиации.

— Это изменило всю войну. Крупных конфликтов больше не было, лишь локальные войны. А в них лугару вместе со Штатами показали себя просто прекрасно. К шестидесятым, когда еще и часть партии нас предала, спонсируя охотников, нам пришлось воевать на два фронта. Инициатива постепенно ускользала...

Удивительно, но в основном об этих временах можно было узнать лишь от оборотней-долгожителей. Но таких разыскать было непросто, да и не слишком они собирались рассказывать о прошлом, ибо считают прошлые времена позором для нашего вида. Правда, по слухам, не все...

— ...поэтому, когда Маркус оказался в наших рядах, нужно было еще немного времени, чтобы принять решение. Он должен был стать новым сильным вожаком вместо нас пятерых. Ведь мы сами отличались от наших собратьев. Были сильнее, быстрее, могли управлять дикими оборотнями. И у него был огромный потенциал, который можно было использовать в благих целях...

— Постойте, — перебил я. — Если вы создали Маркуса, то откуда появились вы? У вас от рождения такие способности?

Старик огладил длинную бороду и вновь широко улыбнулся, отчего на лице проступило раза в два больше морщин:

— Да, это правильный вопрос. Я совсем стал стар, начал заговариваться...

Нина настороженно проследила взглядом за слоняющимися вдалеке дикарями, но ничего не сказала. Они действительно слушались нового знакомого беспрекословно.

— Я родился в Англии больше пятисот лет назад... был оборотнем с рождения. Тогда на мою родину не пришли лисы, мы делили Францию и Германию вместе с проклятыми вампирами. А лугару заявили о себе лишь в восемнадцатом-девятнадцатом веке.

В его глазах проскользнула ностальгия по старым временам:

— Уже тогда я четверых соратников, с которыми мы и правили в будущем. Тогда оборотни делились на враждующие стаи, плохо сохраняли нашу тайну. Нужно было что-то, что сможет их объединить... и ответом стал один ученый. Гений. Не буду объяснять тонкости процесса... но он смог дать нам огромную силу. Толком было даже неясно, откуда он и откуда все это знает. Мы не спрашивали. Сами согласились на эксперименты. Но после нам удалось объединить всех собратьев в одну большую стаю...

Эта часть история показалась самой странной. Хотелось расспросить подробнее, но меня больше интересовала часть с Маркусом, поэтому Дункан продолжил:

— Нам нужна была страна, где еще не пустили свои корни наши враги. Раздираемая войной Европа подходила для этого меньше всего. Россия, пусть там в начале семнадцатого века было Смутное время, сразу приглянулась нам. Эту страну покинули медведи, уйдя далеко на восток, поэтому место оказалось нетронутым.

— Вам никогда не приходило в голову создать свое, пусть и небольшое государство? — включилась в разговор Нина, вновь сев рядом со мной. — Чтобы не мешать жить простым людям?

— На наше место кто-нибудь да пришел бы, — не стал скрывать старик. — Но да, была такая мысль... к сожалению такое государство нежизнеспособно. В те времена нас было слишком мало. Любая серьезная армия, даже состоящая из людей, используя пушки, уничтожила бы нас. Но и все время до прихода Маркуса мы жили в основном вдалеке от людей, в лесах.

Новый знакомый замолчал, словно что-то вспоминая.

СССР. Храм оборотней. 3 февраля. 1963 год.

Дункан.

В большом, освещенном огнем зале, который заканчивался пятью тронами, сидело пять фигур в черных одеяниях. Лица закрывали капюшоны.

— Это все ошибка, — процедила одна из них. — И дело не в том, что мы рано или поздно лишимся власти. Лишимся. Но наш вид пойдет по темному пути.

— К сожалению, наш светлый путь не слишком эффективен, Годфри, — возразил Дункан.

— Нам нужно быть прагматичными, — заявила третья. — Мы проигрываем войну. Лугару наступают с востока. Как долго вампиры в ГДР, Румынии, Польше и других странах, будут лояльны, когда узнают, что мы на самом деле слабы? А лисы, наши драгоценные 'союзники', только и ждут, момента, чтобы нас подавить и отобрать всю оставшуюся Европу.

Но Годфри не сдавался так просто:

— Я еще раз говорю, что это страшная ошибка. Постепенно мы потеряем власть и даже перестанем быть советниками. Более того... мы не можем доверить бывшему...

— Хватит, — отрезал Дункан. — Вы все знаете, что у нас просто нет выбора. И знаете, какие будут последствия, поступи мы по-другому. Поэтому сделаем все сегодня. После чего покинем этот храм. Охотники сильно прижимают наши позиции, медлить больше нельзя...

— Он прав, — согласилась четвертая фигура. — Донесения с фронта неутешительные. Авиация работает по нашим позициям каждый день.

— Теперь мы оставляем нашу главную святыню... — фыркнул Годфри. — Мы так далеко пойдем. Скоро забудем все, что делает нас оборотнями...

— Здесь для нас уже ничего не останется, — возразила пятая. — Это всего лишь развалины.

— Делайте, что хотите. Мы все об этом пожалеем, — сдался оборотень.

— Он уже здесь... — прислушавшись, прошептал Дункан.

Фигуры смолкли. В зал четким шагом вошел молодой парень в расстегнутом дуплете и камуфляжных брюках. В черных волосах остался до сих пор не растаявший снег.

— Майк... — хотел было поприветствовать вошедшего вожак, но тот не дал договорить.

— Маркус.

Голос парня был тверд и решителен. Равно как и взгляд.

— Как идут дела снаружи? — поинтересовался Годфри.

— Очень плохо, — отчеканил Маркус. — Наши гибнут десятками. Диверсанты обезвредили ПВО, поэтому наши позиции рассекли несколькими атаками. Большинство отступило к храму, часть готовит эвакуацию, как вы и приказывали.

— Мы ждали слишком долго... больше нельзя, — Дункан чуть наклонился вперед и внимательно посмотрел собрата, которому не нравилась их будущая затея.

После чего поднялся с трона:

— Пойдем с нами.

Во взгляде черноволосого оборотня промелькнула заинтересованность. Путь шел в помещения за троном, откуда вел проход далеко вниз вглубь горы, в которой и находился храм.

— Значит, меня выбрали в качестве подопытной крысы? — усмехнулся Маркус, позволив себе улыбку.

— О нет, — покачал головой Дункан, сняв капюшон, что скрывал длинную светлую шевелюру волос. — Мы были в свое время подопытными крысами, но сейчас весь процесс отработан. Скажи, какой цели ты служишь?

— Я служу лишь стае и...

— Нет, не это, — усмехнулся вожак. — О таком и спрашивать не нужно. Какая для тебя конечная цель?

— Сохранить этот мир, — без раздумий ответил оборотень.

Дункан закончил разговор, утвердительно кивнув.

В конце пути Маркус все же спросил:

— Почему все-таки я?

— У тебя потенциал, которого не было ни у кого из нас в твои годы. Ты прекрасный воин, знаешь стратегию, быстро учишься. Ты заменишь всех нас со временем, — вожак на всякий случай посмотрел на Годфри, но тот молчал.

— Вы в отчаянии? — проявил наглость черноволосый оборотень.

— Весь мир в отчаянии, .юноша, — заявила другая фигура. — Наши враги тоже не хотят, чтобы он стал ядерным пеплом. Но все может пойти наперекосяк в любую минуту.

— Я не смогу остановить ядерный армагеддон, — засомневался Маркус.

— Ты лишь должен его предотвратить. Но не ценой поражения нашего вида, — уточнил Дункан.

Парень вздохнул, но согласился. Процессия оказалась в небольшом квадратном зале. Из него вело еще несколько выходов. В туннелях этой горы можно с легкостью заплутать. Но больше всего поражало не то, что их смогли выкопать давным-давно. А то, из какого материала были сделаны стены. Темно-синий невероятно гладкий камень напоминал сапфир. Даже Дункан с собратьями не знал, из чего он сделан. Да и вообще избегал лишних вопросов об этом месте.

В центре зала на полу располагался железный круг, а вокруг не меньше десяти небольших постаментов.

— Что это за место? — Маркусу было не по себе от всей этой таинственности.

— Очень давно мы обнаружили этот храм. Очень похож на тот, что был в Германии... — вожак понял, что говорит слишком много, поэтому осекся. — Здесь мы сможем передать тебе нашу силу.

— Это единственный способ? — все же с опаской поинтересовался оборотень.

— Есть еще один, не связанный с подобными процессами... но он... сопряжен с большими трудностями.

Больше не став спорить, парень скинул верхнюю одежду и встал в центр круга. А потом сел на колени.

Вожаки удивленно переглянулись на такую инициативу, но потом заняли место у постаментов, нажав на кнопки. Теперь никто не должен мешать, двигаться нельзя.

Вот только врагов это совершенно не волновало. Своды храма слегка затряслись. Несмотря на то, что они спускались вглубь горы, это помещение находилось совсем не так глубоко под землей. Охотники наступали на пятки...

Дункан чувствовалась, как утекает энергия. Не жизненные силы, а именно то, что делало их вожаками. Никакой боли или страданий.

Маркусу приходилось хуже. Он долго терпел боль, но потом не смог сдержать крика. Белая энергия окутала круг, в котором находился парень. Но перед этим было видно, как его глаза засияли ярким белым светом.

Крики становились все громче и протяженее...

— Надо было по одному! Его разорвет на куски! — крикнул один из вожаков.

— Заткнись и не прерывай концентрацию! — прикрикнул на него Дункан.

Постепенно белый поток стабилизировался, но внутри не было ничего видно. Крики смолкли.

Своды тряслись все чаще.

— Нужно заканчивать! — призвал Годфри.

— Нет, еще не все!

— Я пуст, ты сам этого не ощущаешь?

Дункану пришлось согласиться. Ничего не было. Только пустота. Вожаки отдернули руки одновременно. Белый свет тут же потух. Маркус лежал на боку без сознания.

— Живой... — усмехнулся оборотень, беря парня и кладя того на плечо.

Как же тяжел он стал.

По лестнице кто-то бежал навстречу. Это оказалась парочка солдат в окровавленных бронежилетах.

— Прошу прощения, — тяжело дыша, сказал один из них. — Нам нужно уходить! Охотники вот-вот прорвутся в тронный зал...

— Я их задержу, — Дункан передал тело парня собрату и кивнул солдатам. — Покажем этим охотникам, что значит бороться с настоящими волками...

Казалось, уже отчаявшихся бойцов воодушевили слова вожака.

— Годфри, проверь другой путь на всякий случай, остальные пусть уходят через запасной туннель. Удачи.

Выбраться наружу не составило труда, другой туннель не понадобился. Вожаки оказались у подножия горы, которую сверху бомбила авиация.

— Уходим дальше, — решил Годфри.

— Нужно подождать Дункана... — возразил один из собратьев.

— Он нас сам догонит. Мы не знаем, сколько этих охотников. Если нас окружат, будет сложно пробиться.

Тут Маркус начал подавать признаки жизни.

— Положите его...

Парень открыл глаза. Правый стал белым, совершенно без зрачка.

— Спокойно, все в порядке, — тихо сказал один из вожаков, но тут же захрипел от передавленной глотки.

Оборотень стремительно вскочил на ноги, продолжая одной рукой удерживать 'врага', пока тот тщетно пытался вырваться.

— Отпусти его, — велел Годфри, однако не рискуя атаковать.

Но вот его собрат решил иначе и попытался освободить друга.

В мгновение ока сломав удерживаемой жертве шею, Маркус нанес несколько сокрушительный ударов следующему оборотню, повалив на землю. После чего наступил тому на голову, раздавив к кровавую кашу.

Третий вожак рискнул наброситься со спины, но тут же оказался сброшен на снег, а его грудная клетка оказалась продырявлена насквозь в районе сердца.

Парень обернулся к Годфри, глядя на него безумным взглядом.

Вожак же смотрел хладнокровно и не пытался бежать. Все равно бесполезно. Но следующей атаки не произошло. Стоило только Маркусу кинуться вперед, как он вдруг отключился.

А из туннеля, тем временем, вышел Дункан с простреленным плечом, зажимая в руке детонатор. Взрывы начали протекать по всей горе, где находились входы в храм. Монструозные своды внутри рушились, создавая огромные завалы, которые крайне сложно раскопать. Если внутри и остались охотники, то они умрут внутри мучительной смертью.

Вожак успел прихватить все детонаторы, поэтому взрывы продолжались один за другим по мере нажатия кнопок.

Увиденная картина кровавой бойни поразила Дункана. Но он даже не стал подходить к телам, лишь сочувственно оглядел каждого погибшего собрата.

— Это все он? — зная ответ, все же спросил он.

— Да, — Годфри аккуратно подошел к Маркусу и пощупал пульс. — Выпотрошил, как щенков.

— Мы стали слабы...

— Но не настолько, чтобы нельзя было оказать даже какое-то сопротивление... мы создали монстра.

— Который на нашей стороне, — заметил вожак.

— Это тебе лучше знать. Сам его понесешь. После этой выходки мне вообще страшно рядом с ним находиться...

Посмотрев вслед упрямому собрату, Дункан лишь вздохнул. Сегодня они потеряли почти все. Оставалось лишь надеяться, что жертва не напрасна...

Где-то в лесу. 3 февраля. 2010 год.

— Но все же жертва была напрасной... — сделала вывод Нина.

— Отнюдь, — покачал головой старый вожак. — Он превзошел все наши ожидания. Во время войны во Вьетнаме лугару бросили все, что тогда имели. Порой казалось, что они решатся бомбить нейтральную страну боеголовками, но они оказались умнее и сдались. Но я и Годфри не дождались окончания войны. После процесса старение разобралось с остатками нашего былого могущества...

Значит, вот в чем дело. Не создай вожаки Маркуса, до сих пор были бы молодыми. Как же долго могут жить оборотни...

— Он прогнал вас? — поинтересовался я.

— Нет, нам пришлось бежать, — с грустью поведал Дункан. — Он переместил всю стаю в города, начал активно вмешиваться в политику государства. Это обеспечило стабильность на какое-то время, но потом аукнулось в девяностые, когда само государство начало распадаться... раньше мы были менее зависимы от него. Он принял много спорных решений, которые работали, да... но мы не могли простить ему две вещи, — он поднял глаза. — Первое — проект Естественный отбор...

— Как давно он появился? — этот момент был крайне важен.

— Не так давно, в конце девяностых. Один из моих диверсантов узнал все подробности, пробрался недавно в его штаб-квартиру, но сам погиб...

— Это я помог остановить его... — взгляд опустился на снег.

Тот, кто проникнул в Башню, был агентом вожака и из-за меня его поймали...

— Ты не знал. Никто не знал, — Дункан ничуть не сердился. — Нам с Годфри пришлось разделиться, наверняка он уже погиб или пойман вожаком. Поэтому моей последней надеждой являются те, кого Маркус выкинул за борт своего корабля. Обычно такие не выживают, здесь он крайне жесток...

— Что за вторая вещь? — поторопила рассказчика девушка.

— Это будет непросто объяснить... дело в том, что наша мощь, объединенная в одном теле, да еще с огромным потенциалом, дала то, чего и представить нельзя. Маркус может контролировать не только диких оборотней. Но и обычных...

Эта новость не нашла никакого отклика в душе. Казалось слишком не реальным. Такое нельзя скрыть.

— Он может контролировать каждого из нас? — с опаской спросил я.

— Нет, нет. Определенный тип. Которые слабы духом и не обладают должной силой воли. Они даже сами не чувствуют, когда их берут под контроль. Каждый процесс в их теле контролируется Маркусом. Наверное, ты встречал таких... замкнутые, неразговорчивые, много типажей. Но каждого из них он способен превратить в смертоносное оружие.

Сержант... единственный, кто приходит в голову. Порой его поведение на поле боя было безрассудным. Порой он вытворял вещи, которые мне и Сивому были не под силу. Например, спас одного из собратьев, которого придавило перевернутым грузовиком. Мы подбежать не успели, а он смог приподнять тяжелую махину, даже не переходят в звероформу.

— Он контролирует каждое движение, видит их глазами. Он признавался, что за раз мог контролировать до двадцати марионеток. Сейчас, наверняка больше, потому что совершенствовал свои способности...

— Как же вы это допустили?! — не сдержалась Нина. — Это же живые люди! — она не стала поправляться. — Просто чудовищно...

— Мы не могли простить это преступление. Но тогда по-другому было нельзя. Войска под его командованием превращали врагов в прах. Лугару пытались дважды, теперь вампиры хотят обломать зубы.

Теперь понятно. Маркус всегда присутствовал рядом. Незримо наблюдал за мной. За Сивым. За всеми нами. От этой мысли стало по-настоящему жутко...

— Сколько собратьев подвержено этому влиянию? — с трудом выдавливая из себя слова, я задал следующий вопрос.

— Сложно сказать... — вздохнул старый вожак. — Но сейчас их точно не меньше тысячи. Чтобы скрыть этот факт, он рассредоточил их по всей стране. Может, сейчас может видеть глазами каждого, но вот чтобы взять под полный контроль, марионетка должна быть достаточно близко — в пределах города...

Вспомнилась одна история, о которой Сивый как-то во Владимире услышал от Эдварда. Маркус каким-то образом узнал о небольшом деле, которое высший командир стремился замять. Не вышло. Там присутствовал Сержант. Значит, все-таки чужими глазами он видит прекрасно.

Тут в голове промелькнула мысль, что в поисковой группе Громова могла быть одна из марионеток. Значит, о Нине им известно...

— А что насчет диких? Он не может видеть их глазами? — с опаской поинтересовался, взглянув в сторону одной из зверюшек, лежавшей вдалеке на снегу.

— Тогда меня бы уже давно вычислили и ликвидировали, — усмехнулся Дункан. — Нет, у дикарей нет разума, за который можно уцепиться. Я не вижу их глазами, мы никогда не могли этого делать. И Маркус не мог, пытался. Они умеют лишь выполнять команды, понимают их. Но ни о каком полном контроле речи не идет...

Немного отлегло от сердца. Однако мысли про команду Громова не покидали голову.

— И вы следовали за нами, чтобы рассказать все это? — подняла бровь блондинка.

— Не только, не только, — очередной порыв ветра заставил оборотня чуть поежиться. — Мои питомцы разорвали один из поисковых отрядов Маркуса. Не в первой. И нашел среди трупов новое описание. Твое, — проницательный взгляд вперился в меня. — Тот, кто попадает в этот список, совершил какое-то серьезное преступление не против вида — с этими разбирается трибунал, а против самого вожака. Что такого ты совершил?

После небольшой паузы я все же ответил:

— Из-за меня погибли собратья, много... и еще он подозревал меня в диверсии в Америки, к которой я не имел никакого отношения.

Старик ненадолго задумался:

— Скажи... а тебе никогда не казалось, что за тобой наблюдали?

— Нет... — чуть растерянно ответил я, но разум продолжал искать зацепки.

Встреча с Кэтрин. Откуда о ней известно Маркусу? И если ему стало известно уже тогда, почему не было никакого трибунала?

А что с очкариком? Если видели, что именно я его укусил, то почему не остановили бойню? Почему сразу не привели в лагерь? Какая-то чушь...

— Даже если так, то какой в этом смысл? — посмотрев на меня, сказала Нина.

— Потому что он прямая угроза, — объяснил оборотень. — Вернее, может ей стать.

Из груди вырвался нервный смешок. Угроза? Я?

— То есть Маркус считает меня избранным?

— Вовсе нет. Таких как ты совсем немного. Дело в том, что современный мир запирает зверя внутри наших человеческих сущностей. Это процесс начался задолго до моего рождения, и был вполне естественным. Раньше практически все оборотни вели себя не лучше этих дикарей.

Теперь стало ясно, что все легенды и средневековые суеверия имели под собой вполне реальную основу.

— Так при чем здесь я?

Как-то неудобно от всей этой ситуации.

— Ты один из немногих, кто может пробудить в себе звериную сущность, — перешел к делу Дункан. — Маркус сразу чувствует этот потенциал. Он экспериментировал с собратьями, кто на это способен... проклятье, порой вампиры-нацисты были более милостивы.

— Что же даст... пробуждение? — от нервов аж ладони похолодели.

— Силу, могущество. Достаточное, чтобы Маркус считал тебя прямой угрозой, Максим. Может, ты замечал что-то необычное в себе?

Сложно сказать. Никогда не выделялся какими-то качествами. Разве что получалось выживать.

Но потом вспомнилось, как удалось отбросить вожака в другой конец комнаты. Его, обладающего небывалой мощью. И сбежать вопреки всем законам реальности. До этого повезло с Майерсом. И в других тяжелых боях, где подобный мне молодняк точно бы погиб.

Однако непросто поверить в собственную исключительность. Да и гордиться здесь особо нечем. Ничего хорошего, по видимому, мне это в жизни не принесло.

— Бывало что-то такое. Но я не понимаю, что за этим скрывается... — я отвел взгляд.

Нина обеспокоенно тронула за плечо, но никакой реакции не последовало, — даже если во мне что-то есть, то откуда это?

— Никогда не слушал чертовых генетиков... настоящая лженаука, — фыркнул Дункан. — Но у них самое логичное объяснение. У некоторых оборотней есть предрасположенность к этому. Зверь в тебе силен, Максим. Только нужно научиться призывать его на помощь.

— Зачем мне это?

Казалось, что старый вожак возмутится. Станет взывать к моей чести и еще каким-то возвышенным вещам. Но все оказалось более приземленным.

— Маркус не оставит тебя в покое. Сейчас он занят войной, поэтому поиски стали менее тщательны, ему не до этого. Да, можно сбежать за границу, но поверь моему опыту, нас там ничего не ждет. А если вампиры или лугару прознают о твоих... возможностях... то не будет для тебя покоя.

— Какие же тогда варианты? — пожал я плечами.

Перспективы действительно не радовали. То, что вожак взялся за меня всерьез — сомневаться не приходилось. Но направление разговора не внушало оптимизма.

— Маркус должен перестать двигать наш вид во тьму. Он должен исчезнуть со страниц истории, и как можно скорее...

— Кто же тогда будет править? — усмехнулся я.

— Подождите, подождите, — Нина настороженно посмотрела на старика. — Вы предлагаете ему пойти войной на вожака? В одиночку? Вы рехнулись или совсем впали в маразм?

Порой у девушки вырывалась невоспитанность, которую ее сестра старалась искоренить как могла.

Дункан лишь добродушно посмеялся:

— Боюсь, у нас нет выбора, дитя. Вернее, решать, разумеется, только Максиму. Вы оба можете встать и уйти. Я не буду вас преследовать, да и не смогу.

Но этот спор ничего не даст.

— Я выслушаю его.

— Нет, — возразила блондинка, поднимаясь на ноги. — Это не твоя война...

— Она стала его с момента обращения дитя, — не без грусти заметил старый вожак. — Многим из нас приходится жить с тем, что дает нам жизнь. А порой выбора-то она как раз не дает.

— Отлично... — Нина забрала рюкзак и оружие, — приходи, как закончишь. Не дай заманить себя в этот капкан.

Я проигнорировал ее предупреждение. И даже не проводил взглядом.

— Она молода, — вздохнул Дункан, огладив бороду. — Я тоже был молод и не смотрел на проблемы глобально, без эмоций. Но этот путь ведет лишь в пропасть.

— Так кто должен возглавить наш вид? — повторил я свой вопрос. — Вы?

— Нет, нет, — покачал головой старик. — Моя песенка уже спета. К тому же у старых вожаков осталось мало сторонников — Маркус об этом позаботился. Избавился от всех революционеров, а остальных убедил в своей правоте. Но я уверен, что наш вид сам может выбрать себе справедливого вожака.

Эдвард мог им быть... он высший командир. Справедливый. Пытался спасти мою шкуру, саботировав приказ самого Маркуса. Про остальных мне известно, особенно про Глеба.

— Допустим, есть такой. Но это означает, что нужно убить и других высших командиров, — размышляя, предположил я.

С такой непринужденностью, будто собираюсь охотиться на оленя. Похоже, последние остатки человеческого из меня выжгло признание 'лейтенанта Громова'. Нужно было куда-то направить ненависть. И теперь после рассказа Дункана вожак стал подходящим кандидатом.

— Возможно. Но есть еще одна проблема — война с вампирами. Они ведь собираются напасть, это все не слухи?

— Я сам видел их главаря. Они собираются выбить нас отсюда, — сообщил я.

— Какой же это раз? Четвертый, наверное...

Да, можно было бы позлорадствовать, но ситуация гораздо серьезнее.

— Они объединились с Западным Орденом охотников. И технику с оружием они копили на протяжении десятилетий. Наши действия в Лос-Анджелесе по уничтожению складов были каплей в море... даже в океана.

— Западники всегда были продажными... продались лугару, поэтому не разделили судьбу местного Ордена, — посетовал старик, поднимаясь с пня, неприятно хрустнув коленными чашечками.

После чего направился чуть ближе ко мне, отчего я тоже встал со снега. Собеседник подошел весьма близко, и теперь мы смотрели друг другу прямо в глаза.

— Так что ты решил? Я могу помочь тебе найти баланс между человеком и зверем. У тебя будет возможность провернуть все это. Но решать все равно тебе, — в глазах Дункана не было мольбы, что сыграло в его пользу.

— То есть я последняя надежда нашего вида? — на полном серьезе спросил я.

— Нет, просто если мы проиграем, то тирания Маркуса продолжится. Со всеми ее плюсами и минусами. Время подумать еще есть, Максим, не торопись, — старик чуть коснулся моего плеча и направился к своим питомцам.

Нина ушла недалеко. Я застал ее, с остервенением потрошащей тушу недавно пойманного на ужин зайца. А еще до прихода старого вожака хотелось предложить съесть его сырым, чтобы не останавливаться.

— Ну как, запудрил он тебе мозги? — блондинка подняла на меня недоверчивый взгляд.

— Не говори так...

— Запудрил, значит. Что тебя подцепило? Слова о могуществе? Ты не такой.

— Будь у меня это могущество, твоя сестра бы не погибла! — вырвалось у меня, о чем тут же пожалел.

Но девушка среагировала сдержанно, после чего воткнула охотничий нож в отрезанную голову зайца. После чего неторопливо облизала пальцы от крови.

— Что случилось, то случилось. Важно то, что будет дальше. Пойдя с этим маразматиком, мечтающим об утерянных временах, ты погибнешь. С могуществом или без, но тот Максим, которого я знаю, умрет.

— Какая теперь разница? — я раскинул руки, совершенно не понимая, к чему эта проповедь.

Вместо ответа Нина подошла, сопровождая каждый шаг укоризненным взором. Ее руки нежно обняли, отчего я резко вздрогнул, но не вырвался.

Ее поцелуй был неожиданным. Чуть неумелым. Но приятным. После всей пережитой боли это была одна из немногих хороших вещей...

Но все же руки, очень нехотя, но все же отстранили блондинку.

— Нет, ничего не выйдет...

— Перестань, — Нина провела рукой по моей щеке, захотелось прижаться теснее и закрыть глаза, но борьба с успехом продолжалась.

— Нет, — твердо сказал я. — Ты достойна лучшей жизни, чем жить со мной в бегах и постоянной опасности. А туда, куда отправляюсь я, по-другому не будет.

— Ты просто боишься, — девушка вновь попыталась приблизиться. — Но мы можем погибнуть и порознь. И перед смертью будем жалеть, что...

— Не будем, — с болью вырвалось у меня, и взгляд ушел в сторону. — Я не буду. Потому что уже ходячий мертвец. А ты свободна, можешь начать новую жизнь. Подальше от всего этого...

— Я не хочу этого...

— Я этого не спрашиваю, — каждое слово давалось с трудом.

Всегда сложно кого-то отталкивать, особенно кого-то дорогого. Но порой другого выбора нет...

В голове регулярно мелькал холодный труп девушки. Стало ясно, что это будет последнее, что я увижу, прежде чем окончательно тронусь рассудком.

Казалось, все закончится пощечиной. Но Нина сдержалась и с грустным видом отстранилась, начав собираться:

— Знай, что если ты опять окажешься весь израненный в лесах, я тебе помогу. Всегда.

Последние слова добили окончательно. Хотелось броситься, остановить девушку. Признаться, что веду себя как настоящий идиот.

Но благородный поступок перекрыли слова 'лейтенанта Громова'. Мягкотелый, значит... мягкотелый совершил бы очередную ошибку и подвел бы Нину к смертной черте. Как многих собратьев до этого. Ибо уже достаточно испоганил жизнь девушке, которая лишилась сестры. Прямо как Ольге, которая по моей вине лишалась родителей.

Все эти грехи уже в прошлом. Но новые, если и будут, то во имя чего-то большего.

Когда я вернулся, Дункан даже не просиял. Казалось, он был твердо уверен в моем выборе. Или старый вожак слишком хороший актер...

— Ты поступил правильно. Несчастной девочке больше не к чему страдать...

— Она не девочка, — не зная зачем, но вступился я.

— Конечно, конечно... — старик подошел ближе. — Я должен предупредить тебя, что процесс... нужный для внутренний трансформации... крайне опасен.

— Опаснее, чем идти на бой с Маркусом?

— Гораздо.

Москва. 3 февраля. 2010 год.

Андрей.

Последние месяцы жизни оборотня проходили в постоянном поиске. Поиске ответов, к которым он даже порой не знал вопроса.

Гибель Иры, обвинение Максима, странная смерть маньяка... не давали покоя.

Работать в таких обстоятельствах можно было лишь в одном направлении. Сославшись на подорванное психическое здоровье, мужчина ушел в бессрочный отпуск.

Обычно в таких обстоятельствах многие начинают беспробудно пить. Даже оборотни, пусть им и тяжелее достичь нужной кондиции.

Но после первых двух дней подобного лечения бывший следователь почувствовал отвращения и бросил это безблагодатное занятие.

Разум продолжал без перерыва собирать воедино мозаику, но ее черты даже толком не начали прослеживаться.

Задавать вопросы напрямую было нельзя. Еще неизвестно, следят ли за ним из-за дружеских отношений с Максимом. И как за обращенным преступником... видел он таких пару раз. Даже самые близкие друзья порой настороженно поглядывали.

Но, к счастью, Сивый оказался слишком простым парнем, чтобы иметь подобные предрассудки. Светловолосый тоже верил в невиновность их общего друга, но все равно не копался в ситуации, предпочитая отдать это в руки людей поумнее. Хотя бы не мешается под ногами.

А вот его друга Сержанта Андрей опасался. Любой неосторожный жест, и обо всем узнает Глеб. Оборотень не считал собрата стукачем, тот просто был очень правильный, не делающий исключений из правил. С точки зрения стаи — он герой. А вот как человек... впрочем, разве тут ситуация, когда кого-то волнуют подобные мелочи?

Мысль провести собственное расследование настолько засела в голове, что Андрей купил гараж в пригородах, однако наведывался туда нечасто. Кроме замка были и небольшие меры предосторожности. Даже самый осторожный оборотень не сможет проникнуть туда, сохранив свой визит в тайне. Дело не ограничилось лишь бумажками в дверях. Множество мелких ловушек, начиная от малозаметной паутины, заканчивая более крупными вещами. За весь месяц туда никто не зашел.

Все материалы лежали в небольшом столике под простым замком. Хотелось поставить простейшую огненную ловушку, но слишком большой риск спалить здесь все дотла. А материалы абсолютно безобидны. Под категорию 'шпионаж' точно не попадут.

Но, оказалось, оборотень сумел заставить беспокоиться кого нужно. Во-первых, когда тайно протащил криминалиста, знакомого еще по работе в УВД, чтобы тот сам осмотрел машину и сделал фотографии.

После консультаций с другими службами нашлись расхождения с официальной версией. По ней девушка выехала навстречу грузовику. Но след удара показывал, что Ира стояла на месте, когда все это произошло. Точнее, улики весьма косвенны, по обгоревшему остову определить сложно...

Но в целях предосторожности Андрей велел уничтожить снимки и велел старому знакомому обо всем забыть.

Вторым открытием стало общение с одним из городских охотников, которые и занимаются отстрелом сошедших с ума оборотней и других нежелательных элементов. Точнее, большинство из них часто сидело в одном из клубов.

Смутное описание того охотника, что пристрелил маньяка, которого обратил Максим, ничего не дало. Разглядеть удалось мало чего. Да и тот был в маске...

И как выяснилось, эти охотники свои лица не слишком-то скрывают. Умеют исчезать из нужного места и без этих дешевых приемов. Все-таки они воины скрытого фронта, а не передовой, где оборотням свои лица порой лучше не показывать, в первую очередь, людям.

Это все означало, что убийца вряд ли был ходоком в этот закрытый клуб. Неужели кто-то из спецлужб вожака постарался? Но ради чего все это?

О третьем же открытии оборотня узнал лишь один человек. Поэтому, когда Андрей вошел в гараж и понял, что, несмотря на все ловушки, находится здесь не один.

Его не пасли, его здесь ждали. Занавеска, за которой скрывался стол, отодвинулась, за ней оказался высший командир Эдвард, непринужденно сидевший на стуле, прижав к колену пистолет.

— Закрой дверь, чужие глаза ни к чему...

— Если так надо, то делай все быстро, — отчасти смирился с судьбой Андрей, параллельно ища выход из сложившейся ситуации.

— Я пришел тебе помочь, а не убивать. В ГРУ меня научили убивать жертву так, чтобы она даже после смерти не поняла, что мертва. Думаешь, мне нужна какая-то театральщина, чтобы тебя убрать?

После недолгих раздумий оборотень обернулся и закрыл железную дверь на засов.

— Думаю, не нужна...

— Садись, — нежданный гость кивнул на соседний стул.

Бывший следователь двигался медленно, будто боялся спровоцировать выстрел. Но страха не было. Скорее непонимание...

— Я думаю, ты знаешь, что тебя пасут, не так ли? — положил начало беседе Эдвард.

— Догадывался, но ни разу не заметил слежки.

— А им не нужно за тобой следовать. Несколько тысяч наблюдателей в одной только Москве докладывают ежечасно обо всем. Сам участвовал в разработке этой методики в девяностых...

— Чтобы следить за каждым нашим шагом? — в голосе Андрея скользнуло презрение.

— Для безопасности. Тогда такое творилось, что по другому никак. Да и сейчас не обойтись. Враги повсюду, нельзя просто взять и остановить их какой-либо границей.

Взгляд оборотня то и дело возвращался к пистолету высшего командира. С глушителем. В закрытом гараже никто ничего не услышит.

— Это не для тебя, — повертев в руке пистолетом, 'успокоил' собеседник. — Это для того, кто действительно решит тебя грохнуть по приказу Глеба.

— Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то умер, — твердо заявил бывший следователь.

— Я тоже. Это лишь крайняя мера.

Андрей сжал руки в кулаки. Такой тип личности встретишь нечасто. Такой выдержки и манеры держаться можно достигнуть, лишь убив почти все эмоции. А Эдвард точно их испытывает, хоть и тщательно скрывает.

Фигура не его масштаба. Если Маркус главнее этого оборотня, то страшно представить, что конкретно представляет из себя вожак.

— Я лишь пытался узнать правду, — понимая, к чему весь этот разговор, сказал бывший следователь.

Не оправдываясь. Для тех, кому он перешел дорогу, это не оправдание, а приговор.

Но Эдвард, казалось, специально уходил от сути дела.

— Маркус поделился со мной кое-чем однажды. Когда произошла та бойня в Измайлово... Глеб, который и так облажался при организации безопасности, хотел тебя прикончить. И Максима заодно. Он часто пользуется такими методами, да только мне и Маркусу удается держать эту зарвавшуюся свинью в узде.

— Что вы хотите этим сказать? — не понял Андрей.

На душе появилось неприятное ощущение. Его судьбу решали уже там... и не только его, но и несчастного парня, который собирался помочь.

— Я не верю, что Максим виновен в том, что произошло. Может, он даже и обратил того парня, случайно. Я встречался с ним не раз, прекрасно видел, кто он такой...

Оборотень отвел взгляд на секунду, словно о чем-то задумался:

— ...поэтому не дал убийцам Глеба с ним покончить в аэропорту сразу по возвращению. Я повел его к Маркусу, думая, что это не его личный приказ, а инициатива этого недокомандующего...

Эдвард не мог подобрать к коллеге даже нейтральных слов.

— Вы пытались обеспечить ему правосудие, не так ли? — уточнил Андрей, проникаясь волей неволей уважением к собрату.

— Да... но нужно было вывезти парня подальше от Москвы и отпустить на все четыре стороны. А Маркусу сказать, что он мертв, можно было даже подбросить улики. Пусть это и грозило трибуналом... но так было бы правильно. И моя семья бы поняла меня.

Последнее было сказано с полной уверенностью.

— Но он все равно где-то там, наверное, уже покинул страну, — пожал плечами Андрей.

Казалось, Эдвард хотел было сообщить какие-то подробности, но после отмахнулся и подвел разговор к нужной мысли.

— Я делал много вещей, о которых жалею. Но делал их, потому что знал, что это не только на благо моей семьи, моих собратьев, а, возможно, и мира.

Бывший следователь на секунду задумался над этим заявлением. При чем здесь весь мир?

— Дело в том, что в любой войне есть свои жертвы. Порой приходится жертвовать ресурсами, порой солдатами. А порой... делать то, что нормальному человеку в голову не придет. Потому что правила у этого мира просты — не мы, так они. Поэтому если Маркус считает Максима опасным для вида, да будет так. Я лишь ратую за то, чтобы его оставили в покое.

Тут оборотень не смог сдержаться и встал со стула:

— Да все дело против него было сфабриковано! Чем больше я узнаю обо всем этом, тем больше вопросов! Из него просто сделали козла отпущения, чтобы Маркус смог свалить на кого-нибудь последствия своих ошибок! А кто не подойдет лучше, чем тот, кто спасает людей, не спросив об этом разрешения у старших?!

Но легкая улыбка Эдварда заставила его замолчать и снова сесть.

— Боюсь, здесь нечто большее. О чем знают лишь сам Маркус, да его правая рука Семен. У него много таких секретов. Я посвящен лишь в малую часть. И вот до этой малой доли докопался и ты... поэтому мы сейчас здесь.

Андрей понял, о чем говорит высший командир. На днях он смог случайно разузнать о слухе, будто по городу прокатилась целая волна хакерских атак. Только вот это оказались не атаки, почти отдельных компьютеров просто забрасывались копиями каких-то сообщений.

В другой момент бывший следователь не обратил на подобную чушь внимание, если бы не вспомнил, как с компьютера Иры было все удалено подчистую. А в тайнике в ее квартире была флешка, которая тоже оказалось пуста. Однако оборотень заметил, что это лишь идентичная копия. Те, кто заметали следы, не стали всматриваться, насколько та будет новее старой.

Слух же был слухом по той причине, что найти людей, которым пришли файлы, оказалось непросто. Особенно при скудных ресурсах, что имелись у Андрея. Пока удача не решила хоть ненадолго улыбнуться.

— Что вы сделали с тем мужчиной? — настороженно спросил оборотень.

— Совершенно ничего, — хмыкнул Эдвард. — Глеб даже не стал его толком пасти, лишь удалил файлы. Он же психически не здоров, кто ему поверит?

Это правда. Бывший следователь не верил. Наткнулся на этого типа случайно, знакомый следователь подсказал, случайно услышав историю от давней подруги, которая и приглядывает за больным мужчиной. Тридцать лет. Тяжелый психологический диагноз. Разве что в психушке держать нельзя.

Добиться чего-то конкретного оказалось непросто. Больной не был идиотом, но в потоке бессвязного порой бреда он уходил куда-то далеко. Но пару зерен извлечь удалось. Как ни странно, пользоваться компьютером он умел и только сидя за ним становился нормальным. Странный метод психологической терапии, надо признать, но Андрей не собирался судить опекунов.

Ему сначала пришли странные сообщения, потом была вирусная атака. Пришлось вызывать мастеров, которые явились почему-то незамедлительно.

Кажется, больной ничего не понял из этих сообщений.

— Он лишь сказал о каких-то проектах, о каком-то отборе, о какой-то сыворотке...

В голове уже давно сложилось подозрение, что смерть Иры была не случайна. И что все из-за этих чертовых файлов. То, что это провернули именно люди Глеба — сомнений не было. Друг в ФСБ рассказал, что делается в этом и во многих других случаях.

— Хорошо, что он не запомнил подробностей, — кивнул Эдварл.

— Скажите мне лишь одно... смерть Иры не была случайностью?

Долгое молчание уже стало для Андрея ответом, но все же высший командир сделал попытку разубедить:

— Если даже ей что-то пришло на компьютер, инцидент произошел раньше, чем люди Глеба успели бы что-нибудь предпринять.

— То есть она была бы обречена?

— Я спас несколько десятков тех, кому пришли сообщения. Дал многим новую жизнь, подальше отсюда... — оборотень вздохнул. — Маркус порой не знает, как важна каждая человеческая жизнь. Я не говорю, что она священна и неприкосновенна. Нет, убивать не грех. Просто каждая жизнь важна. С каждой смертью мир теряет что-то — хорошее и плохое. И подобные чистки, как правильно, уничтожают больше хорошего...

— И что дальше? — в этот раз Андрей вскочил так, что стул упал назад. — Забыть обо всем?! Сбежать, поджав хвост и сделать вид, что ничего не произошло?

— А ты хочешь бороться против системы, революционер? — с небольшой долей ехидства заметил Эдвард, но после сказал уже серьезно. — Сейчас нельзя расшатывать ситуацию. Вампиры на подходе, а наша армия не столь сильна, как раньше. У нас не так много ресурсов для войны без помощи людей, в то время как вампиры только и делали, что готовились к войне, жили войной. Каждый день. Вставали и тренировались убивать нас.

Бывший следователь разжал кулаки, а потом просто засмеялся, чем сильно обеспокоил оборотня.

— Это ваш ответ? Вы ничем не лучше Маркуса. Вы потакаете его преступлениям...

— Я обязан ему... всем.

— Например?

— Тем же, чем ты обязан Максиму.

После этого Андрей осекся и не сразу нашелся, что сказать.

— Без него я бы не смог по-настоящему сражаться за то, во что верю. У меня не было бы семьи... но если я кажусь тебе слабым, то в тебе просто говорят эмоции. Без них нельзя, но и нельзя терять головы.

— Нет, я понимаю, — поднял ладонь бывший следователь. — Вы готовы закрыть глаза на все жертвы, пока это не коснется лично вас.

Эдвард бросил гневный взгляд на собеседника, но вскоре отвел, если и не признав правоту, то точно задумавшись.

— Я могу идти? — услышав все, что нужно, спросил оборотень.

— Куда же ты пойдешь?

— Найду Максима. Даже если потребуется перерыть всю страну, он один не останется. Хватит с меня отсиживаться на пустом месте...

Андрей направился к выходу, но высший командир окликнул его в последний момент:

— Я хочу помочь тебе, Андрей. Я не смог помочь ему. Ты тоже не сможешь. Но тебе не стоит выкидывать свою жизнь на помойку...

— Моя жизнь уже уничтожена, ничего не осталось... — не оборачиваясь, процедил мужчина, будучи уверенным, что ему в спину теперь смотрит дуло пистолета. — Вы же свою жизнь и выкинули на помойку, став послушной пешкой.

После ухода железная дверь громко хлопнула, прокатившись звуковым резонансом по ночной тишине.

Где-то в лесу. 4 февраля. 2010 год.

Несмотря на мою просьбу, Дункан не собирался начинать 'обучение' немедленно. После долгого преследования старику требовался отдых. Да и мне нужно было обдумать все произошедшее...

Казалось, этого не должно было произойти так скоро, но Нины действительно не хватало. Возникла шальная мысль вскочить и догнать ее по свежим следам. Однако все заглушали другие негативные эмоции. И некое чувство долга. Если не перед собратьями, так перед самим собой.

Хотя, определить досконально, какие чувства крутились в голове, невозможно. Все-таки вся эта ноша, начиная с момента обращения, оказалась не по мне. Вот Сивый, Сержант, даже Андрей и Ольга — воины. Эдвард же — настоящий справедливый лидер. Кто я по сравнению с этими людьми?

Не будь небольшой особенности, Маркус не обратил бы на меня внимания. Не держал бы ближе к себе...

Все испортило желание быть кем-то большим, значимым. Но теперь будет шанс все исправить. Есть шанс добиться справедливости...

Рано утром Дункан больновато ткнул меня палкой в живот, заставляя проснуться.

— Не будем откладывать, — посвежевший старый вожак был полон энтузиазма. — Раздевайся до пояса.

— Нужно позавтракать... — аккуратно предложил я. — Поймаю кого-нибудь и пожарю...

— На пустой желудок этим заниматься сподручнее. А питаться лучше сырым мясом.

Черт, давно этого не делал. Вкус не разонравился, просто это привычка более диких оборотней. Похоже, придется вспоминать самое начало долгого пути.

Раздевшись, я положил руки на пояс и начал ждать следующей команды. Как вообще старик планирует все это провернуть?

Задумавшись о чем-то, оборотень бродил вокруг, пока не подошел сбоку. Блеснуло лезвие небольшого кинжала, а потом резкая боль пронзила бедро.

От неожиданности с криком я упал на снег, заливая его кровью. Практически задел артерию, еще повезло. Чертово серебро...

— Какого черта?! Что это вообще такое?!

— Посмотри на меня! — командным голосом оборвал мои негодующие крики старик.

Я поднял полный ярости взгляд, но увидел в глазах наставника разочарование.

— Нет, зверь где-то глубоко. Его не сможет пробудить боль, даже очень сильная.

— А зверь разве не пробуждается через инстинкты? — потянувшись за бинтами в рюкзаке, поинтересовался я.

— Да, через них. Но через инстинкты размножения и голода пойти не получится. Первое слишком слабая вещь для наших нужд. А второе... если начнешь есть человечину... — меня передернуло от этих слов, — то грань между человеком и зверем перейдешь крайне быстро, заметить это невозможно. Даже ты можешь превратиться в дикого, к сожалению...

— А чего же я должен достичь? — стискивая зубы от боли, я разделся и начал перевязывать рану.

— Достичь этой тонкой грани и остаться там. Ты сохранишь свой разум, но пробудишь дремлющую силу.

— И сколько оборотней способно на такое? Вряд ли я тот, кто вам нужен... — у меня все еще были сомнения по этому поводу.

— Теоретически на это способен каждый. Но уже ни я, ни мой пропавший без вести последний соратник... мы уже пошли по другому пути.

— Так почему именно я?

— Как я уже говорил, ты ближе, чем остальные. Таких, как ты, гораздо меньше. Десять-двадцать на одно человеческое поколение. Но современный мир не даст им выпустить зверя даже при опасном образе жизни. Лишь поспособствует выживанию. Маркус собирал таких ребят, но большинство прикончил...

— Почему? — рассказ о новом преступлении вожака уже не вызвал эмоций.

— Потому что не мог им доверять. Каждый из них — потенциальная угроза. Не только может потягаться с ним, но и может объявить войну за титул вожака.

— Мне не нужен никакой титул... все эта слежка.... все это было лишним, — закончив перевязку, я отвел взгляд. — Я никогда не смог бы никого вести за собой, не смог бы противостоять сильным врагам...

— Пока нет, — пообещал Дункан. — Тебе придется быстро учиться, если ты хочешь достичь успеха в этом нелегком деле.

— Я не хочу править... — сказал я после раздумий.

— Никто и не просит. Убей вожака и его командиров. Обеспечь правление достойного. И ты спасешь наш вид от порабощения... а теперь можешь идти завтракать. Мне нужно подумать, какой процесс использовать для твоей трансформации...

Я поднялся на ноющую ногу. Ну, спасибо. Охотиться в таком состоянии... просто прекрасно.

Убежище охотников. 7 февраля. 2010 год.

Шрам.

Охотник вышел из комнаты для допросов, вытирая окровавленной тряпкой руки. Закаленные костяшки даже после десятка крепких ударов оказались абсолютно целы. А вот лицо Когтя нет.

— Ничего? — решил все же удостовериться ожидавший на выходе Мастер.

— Ничего. Наша школа, — фыркнул мужчина, стараясь унять чуть дергающийся ожог на лице, после чего резко захлопнул железную дверь, оставляя внутри измученного заключенного.

— Среди нас еще могут быть предатели, но связаться с врагами им будет проблематично... — заметил старик.

— Он работал в одиночку. Как на охоте, так и здесь, — покосился на дверь Шрам.

— Уверен?

— Уверен. Меня больше беспокоит другое... оборотни точно знают о нашем большом секрете. Они могли приказать Когтю саботировать оборудование несколько месяцев назад.

Глава Ордена взглянул на подчиненного посвежевшим взглядом. После раскрытия предателя можно было не бояться за своих людей.

— Но если наши враги, кто бы они не были, знают, что мы держим здесь... почему они просто не прикончат нас?

— Меня это тоже беспокоит, — согласился охотник. — Как и многое другое. Коготь — одиночка. Он не ведает страха, его научили умирать и страдать. Чем его подкупили? Деньгами? Сомневаюсь, тут должно быть что-то посильнее... и он не хочет сдавать тех, кто его курирует. Странная преданность.

— Коллаборационисты были всегда, Шрам, — вздохнул, чуть прикрыв глаза, Мастер. — То, что мы сражаемся за человечество еще не значит, что никто не пожелает перейти на сторону врага. После шестидесятых дезертировало не меньше полутысячи наших лучших солдат. Поэтому нам пришлось покинуть Сибирь, слишком уж было опасно...

После чего старик усмехнулся, вспомнив давний разговор:

— А ведь этот молокосос думал на меня наезжать... сказал, что позаботится о моей отставке. Из-за Кэтрин...

Шрам не сразу ответил, будто собирался с мыслями:

— Она действительно сбежала? Или вы ей помогли?

— Какая теперь разница? — с иронией взглянул на подчиненного глава Ордена.

— Мне без разницы, она была опасной для нас. Могла погубить нас, но не сделала этого. Это... заслуживает толику уважения.

Тут уже настал черед Мастера удивляться. От самого преданного делу охотнику он совсем не ждал таких слов. И, казалось, это уже подпадало под крамолу, но тут не было причин не соглашаться.

— Я думал, ты встанешь на сторону Когтя... что повлияло на твое мировоззрение?

Этот вопрос был задан далеко не из праздного любопытства. Поэтому Шрам старался подобраться ответ тщательнее.

— Вы руководили этим Орденом долгое время, Мастер. Без вас мы бы все погибли...

Но при этом его мысли то и дело возвращались к потерянному другу.

— ...или ты бы прямо сейчас пристрелил бы последнего оборотня, — пожал плечами старик и направился дальше по коридору.

Где-то в лесу. 8 февраля. 2010 год.

Времени на размышления Дункану понадобилось немало. Даже казалось, что старик просто издевается, испытывает терпение. Словно это тоже своего рода некая тренировка, как бывало в фильмах. Но, похоже, оборотень действительно не знал, как поступить.

Чтобы убить время, я вернулся к тренировкам, которые давно забросил. Рукопашный бой, бой в звероформе, бег с препятствиями. Все, чему учат каждого оперативника. Правда, со стрельбами ничего бы не вышло — мало патронов, да и лишнее внимание. Поэтому приходилось убивать воображаемых противников, вспоминая детство. И тренироваться в передвижениях с экипировкой.

— Сколько раз вы так делали? — наконец, мое терпение лопнуло.

— Ни разу, — признался старый вожак, после чего пришлось подавлять порыв ярости.

— Тогда откуда вам знать, что сработает?

Собеседник загадочно улыбнулся, но все же ответил:

— Потому что мы убили одного такого оборотня... он был очень, очень силен, мы впятером не могли справиться, только с маленькой армией.

От таких слов пробрала дрожь.

— За что вы его убили?

— Он пришел к нам в разгар войны с Наполеоном. Потребовал, чтобы стая подчинялась ему. По праву сильного. Мы не могли тратить силы на войну с вампирами и с ним, поэтому действовать пришлось быстро, ибо переговоры ничего не дали... этот оборотень мог бы стать ценным союзником...

Цокнув языком, Дункан вернулся к размышлениям.

На следующее утро старый вожак разбудил меня и поделился новым планом:

— Боюсь, что варианта лучше у нас не будет. Нужно, чтобы ты был на грани смерти и... 'воззвал' к своему зверю.

— И как же мы это сделаем? — я вспомнил про свой револьвер. — Наставите на меня пушку?

— Нет. Вряд ли поможет, — пригладил длинную бороду Дункан, после чего к нам приблизился один из его ручных зверьков.

Долгое время не удавалось заснуть, зная, что рядом бродят эти громадные 'волки'. Пусть они и под контролем...

Воспоминания о том бое в лесу с дикарями до сих пор были сильны.

— И что дальше? — переводя взгляд с одного оборотня на другого, спросил я.

— Посмотрим, как это сработает...

Тут тварь кинулась на меня. От неожиданности удалось выставить руку, но зверь ее проигнорировал, повали меня на снег. Клыки оказались прямо у горла и начали медленно сжиматься.

— Сконцентрируйся... — будто успокаивающим голосом сказал старый вожак.

Я схватил врага за морду, но тот сжал челюсти сильнее, впиваясь клыками глубже. Оставалось лишь временно признать поражение... черт... так же можно артерии напрочь лишиться.

Еще две твари просто взялся и 'оттащили' зубами мои руки, не давая вырваться.

Дункан же просто ходил вокруг, внимательно наблюдая.

— Ты злишься? Ярость поможет...

Новая волна бешенства накатила неожиданно. Запах псины заглушал все остальные запахи, а челюсти продолжали сжиматься. Текла кровь... если не перевязать...

Кажется, сознание отключилось. Но удар палкой, на которую опирался старый вожак, тут же это исправил. Судорожно глотая воздух, я сел, хватаясь за окровавленное горло.

— Работает... — торжествующе прошептал Дункан.

— Я ничего... кха... не чувствую... — я пополз было на четвереньках за бинтами, но старик ударил по руке, веля оставаться на месте. — Можно... было и предупредить обо всем...

— В элементе неожиданности было преимущество. Теперь оно потеряно, — пожал плечами оборотень. — Но главное, чтобы тебе удалось нащупать нужное состояние. Буквально перед тем, как ты потерял сознание, ты его достиг... значит, будем упираться в практику.

Здесь уже в пору громко и далеко послать старого вожака, но потом я вспомнил, почему остался. И чего хочу добиться. Если по-другому никак... то нужно найти в себе силы.

Ибо предстоит битва, которая будет в разы хуже подобных тренировок. Стоит опустить руки сейчас, дальше можно и не пытаться.

Хоть я и понимал, что выйти оттуда победителем будет сложно. Убивать собратьев будет... отвратительно. Хотелось бы обойтись без этого. Но еще проблемой остаются вампиры. Остается надеяться, что не придется драться с Кэтрин. Из всех существ, живущих в этом мире, она одна из немногих, кто действительно понимает меня. И уже два раза спасла. Но кто знает, как повернется судьба...

Недолго думая, я не стал лезть за бинтами, а лег обратно на снег, приготовившись к новому этапу.

Шестой флот США. 24 февраля. 2010 год.

Кэтрин.

Громадный американский авианосец стоял на воде, пока грузовые вертолеты подвозили все новую и новую технику, с которой клан собирается воевать с оборотнями. Все, что накоплено за несколько десятков лет. Танки, вертолеты, припасы и снаряды. Даже о запасах крови позаботились, но пополнять их все равно придется на месте.

Большинство солдат расположились на кораблях. Меньшая часть отправилась в Новосибирск, чтобы соединиться с силами уехавшего туда Павла. Дополнительный козырь не помешает.

Кроме вампиров здесь также находились охотники. С помощью них, в основном, и удалось договориться лугару и правительством о том, что войска Самаэля доставят прямо к Архангельску. Российский флот же не будет иметь права вмешиваться, иначе начнется война посерьезнее. Которая не нужна ни одной из стороной.

— Нет ничего лучше вида марширующей на территорию врага армии... — тихо сказал стоявший рядом Самаэль.

Темное длинное пальто развевалось на ветру, создаваемом лопастями садящихся и взлетающих вертолетов.

— Даже вид поверженного врага? — глядя на развернувшееся зрелище, поинтересовалась Кэтрин.

Повелитель клана улыбнулся.

— Да. Ибо твой враг будет уничтожен. Армии нужно будет найти новую цель или распрощаться с ней навсегда. А последнее смерти подобно...

Разговор закончился и, не зная, что делать, девушка уже сунула руки в карманы и собралась уходить. В последнее время ее обязанности заключались в проверке разных вещей, начиная от людей, заканчивая ресурсами. До этого она была в прямом подчинении у Павла, который и подучил ее многим вещам. Да и кое-какой талант благо имелся.

Но с Самаэлем приходилось пересекаться довольно часто, именно поэтому брюнетка осталась здесь, а не отправилась в Новосибирск. Оттуда давно не было вестей, кроме доклада о каком-то странном происшествии с дикими оборотнями. Павел отчитался лишь о потерях — не менее пятнадцати вампиров. И это от диких оборотней? Какой-то нонсенс... но этими размышлениями с повелителем она пока не делилась.

— И какой же будет следующая цель? — вновь проявила вампирша свое любопытство, остановившись на втором шаге.

— Найдем, — клятвенно пообещал собрат. — Этот мир не стоит на месте, войны вспыхивают одна за другой. Пока мы не разорвем этот мир на куски, ничего не измениться.

Эти слова поставили в тупик. После пары взглядов Кэтрин все же решилась закончить начатое.

— Почему же мы должны участвовать в том, что может уничтожить всю планету?

Вампир ответил незамедлительно:

— Потому что в каждой войне мы становимся сильнее. И это повышает шансы для нашего клана поставить в этом противостоянии последнюю точку.

Порой девушка затруднялась решить для себя — одна или две личности живут в этом вампире. Определенно одна, разная в нужных ситуациях. Сейчас же он показывал себя настоящего, не таясь. И пугал гораздо больше, чем в облике всемогущего повелителя клана. Тот хотя бы отдает полный отчет в своих мыслях и действиях. Или, по крайней мере, хорошо умеет это внушать...

Кэтрин вспомнила слова Павла. Как-то она спросила, зачем он следует за этим вампиром. Ответ был прост: нужно следовать за будущим.

Но какое будущее может быть здесь?

Вежливо кивнув, прощаясь, все с таким же каменным лицом, брюнетка оставила Самаэля любоваться видами марширующих армий.

Ее нагло толкнул в плечо один из вампиров, хотя можно было сделать шаг в сторону и отойти. Радужки глаз резко покраснели, но лишь на мгновение. Не стоит отвлекаться на какую-то падаль.

Многие из клана считали девушку не только чужой, но и выскочкой, которая ничего не сделала, а уже завоевала расположение повелителя, ради которого некоторые годами бросаются в пекло.

Но после добровольной тюрьмы, организованной в убежище охотников, это нисколько не беспокоило. Высокомерные взгляды и 'колкие' слова в спину можно пережить. Главное, чтобы не было покушений. Впрочем, вампиры, подчиняющиеся Самаэлю, славились дисциплинированностью. Хотя, как заявил Павел, им далеко до европейского. Здешние слегка 'разбалованы'.

— Эй! — тут же окликнул ее тот, кто толкнул в плечо.

Неужели, чтобы извиниться?

— Чего надо? — огрызнулась Кэтрин.

— Тебя Гений на разговор вызывает. Туда, в рубку! — он махнул рукой и пошел дальше.

Прозвище 'Гений' принадлежало Павлу. И всегда произносилось с нескрываемым пренебрежением. Разумеется, за спиной.

Вампирша не стала медлить. Если человек звонил в одну из радиорубок авианосца, а не на мобильный, значит, разговор крайне важен. Но обычно такой чести девушка не удостаивалась, поэтому сильно смутилась.

Экипаж, состоящий целиком из лугару вежливо подсказал куда идти. Хотя, казалось бы, кто должен проявлять вежливость взамен оказанной милости находиться на этом судне...

Стоило переступить порог, как один из лугару закрыл крепкую дверь, закрутив вентиль.

— Не хочу, чтобы нас подслушивали, — раздался голос Павла в одном из динамиков.

Видеоизображение было отключено.

— У тебя выключен мобильный? — спросил он.

— Да, а надо было включить? — пожала плечами Кэтрин.

Он предупредил ее, что при таких контактах телефон нужно обязательно выключать. Давно было заметно, насколько мужчина был параноиком, но порой это переходило любые границы. Но приходилось подчиняться. Все-таки девушка много обязана этому скользкому типу...

— Нет, все в порядке, — после чего Павел перешел к делу.

Вампирша буквально почувствовала, как на другом материке он поправляет очки, что было излюбленной привычкой.

— Майерс уже вылетел от вас?

После той погони в Лос-Анджелесе охотник вернулся с огромной дырой в животе. Увидев тело на каталке краем глаза, девушка сначала подумала, что затеянная игра окончилась фатально. А потом одна из фигур, что загораживала вид, отошла в сторону. Ричард был живой, несмотря на смертельное ранение. По слухам, упал с огромной высоты на что-то острое.

Но главное, Максим остался жив. Ибо от самого Павла она узнала, что глава Западного Ордена уже долгое время пребывает в состоянии плохо контролируемой ярости. От него редко уходит добыча, поэтому подобный удар по самолюбию такое эго пережить никак не могло.

— Да, его в России встречают лугару из ЦРУ.

Самаэль об этом как-то обмолвился. И еще кое о чем.

— Это хорошо, — до следующей новости человек говорил ровным голосом.

— Только он изменил маршрут в последний момент. И с вами соединяться не планирует...

— Вот как... — впервые за все время знакомства Павел оказался озадачен, — я полагаю, про новый маршрут никто ничего не знает?

— Нет, не знает. Даже Самаэль.

— Значит, пробить не удастся. Но я догадываюсь, куда он направился. Спасибо тебе, Кэтрин. Продолжай наблюдение.

Связь оборвалась. Такое ощущение, что он оставил ее в качестве стукача, а не потому что повелитель клана решил так. Ощущение, надо сказать, неприятное.

Вокруг разворачивалась странная невидимая игра, постичь границы которой брюнетке было нереально...

Жизнь повернулась слишком резко и, пожалуй, только сейчас девушка решила оглянуться назад. Нет, лучше не смотреть назад. Иначе не будет никакого спокойствия...

Глубоко в лесу. 28 февраля. 2010 год.

День за днем проходили в движении к расплывчатой цели. Успехи были незначительны. Мне удалось почувствовать нужное состояние, но удержать... нет... порой казалось, что это самообман, внушение. Не раз хотелось все бросить. Вот только после этого варианта не было никакого четкого плана. В то время как при частых беседах с Дунканом убийство Маркуса обрастало новыми деталями.

— Сложно сказать, будет ли он прятаться за спиной собственной армии. Он горд, но не дурак. Не станет рисковать собой без необходимости. Но если застать его врасплох, то он не сбежит с поля боя. Опять же, из-за гордости, — рассказывал старый вожак. — Да и еще одна важная вещь... не стоит пытаться убивать его в полнолуние.

— Почему это? — не понял я.

— Тебе кто-нибудь рассказывал, как вожак выглядит в звероформе?

— Хм... нет.

— Потому что он не может принимать ее, кроме как в этой фазе Луны. Процесс изменил его. Теперь он, можно сказать, не совсем даже оборотень... так что мы действительно создали чудовище.

— Что ж. Зато будет больше шансов, — решил я.

— Именно. Но в остальном тебе придется надеяться на себя. Я научу тебя всему, что знаю сам, пока мы не добьемся результата. А в Москве смотри на ситуацию сам, решай, когда нанести удар. Слишком много целей нужно уничтожить, и момент должен быть подходящим. Стая должна быстро перейти под контроль другого вожака, а вампиры должны отступить из России навсегда, иначе эта война затянется надолго.

— Неужели они побегут после смерти Самаэля? — сомнения не отпускали ни на секунду по многим вопросам, но по этому особенно.

— Не все разделяют его политику. Многие предпочли бы остаться в Северной Америке, где уже наладили жизнь...

И правда, это было бы лучшим вариантом. После Лос-Анджелеса в их руках оказалось все западное побережье. Пришедшие давным-давно из России оборотни-медведи, осевшие в Канаде, пытались наложить лапу после Вьетнама на земли лугару, но теперь с этими амбициями покончено.

Покалеченная часть европейского клана, осевшая в Южной Америке, нашла в себе силы, чтобы пробиться на север. А теперь жажда крови и убийств перекинется сюда...

И, похоже, я буду очередным агентом старика, который должен исправить положение. Тут как получится. Но есть большая вероятность, что последую за остальными провалившимися.

Много времени еще приходилось уделять остальной подготовке. Солидная часть деревьев вокруг лишилась коры, пока я отрабатывал удары. Дункан подсказал немало как для рукопашного боя, так и во многих других аспектах, хоть и объяснял все на пальцах, будучи не в состоянии сделать нужные трюки самостоятельно.

Но даже после таких упражнений невозможно ощутить себя готовым к такому испытанию. Нужно быть просто другим человеком, который умеет без страха смотреть в глаза опасности. Старый вожак это видел. Успокаивал, что после завершения процесса мои взгляды поменяются. Что ж, наверное, его ждет разочарование...

Архангельск. 24 март. 2010 год.

Маркус.

Через бинокль можно было увидеть солидную часть флота. Ближе американские корабли подходит не рискнули, несмотря на то, что солидная часть северного берега была освобождена от любых флота и авиации. Надо признать, что в плане сохранения секретности все виды готовы работать сообща без каких-либо подстав. Иначе можно потопить всех.

— У них все-таки будет авиация, не так ли? — убрав бинокль, поинтересовался Семен.

Вожак же смотрел на горизонт без этого благодаря превосходящему зрению.

— Вертолеты, может десять-двадцать самолетов. Посмотрим... лугару могли продать им в последний момент все, что угодно.

Им выгодна эта война вне зависимости от кого, кто проиграет. Проиграют вампиры — стая будет обескровлена и можно будет диктовать новые условия. Проиграет стая — договор с вампирами останется в силе. И тогда лугару тоже получат все, что хотят. Хотя, казалось, это будет крайне невыгодно африканскому клану, который дерется с американцами уже долгие годы. Но Самаэль никого не спрашивал. И не слушал чьих-либо советов, кроме как от собственных агрессивных генералов.

— Весь этот план... не знаю, — вновь высказал сомнения секретарь.

Кроме них на пирсе никого не было, лишь неподалеку стояла машина. К счастью, вампиры были не настолько глупы, чтобы пускать по ним ракету. Лишь решили поехать на разведку на небольшой разведывательном корабле.

— Что ты не знаешь? Мы десять раз все обсудили, — огрызнулся Маркус, сделав шаг вперед к приближающейся лодке.

— Мы не готовы, они прибыли раньше...

— Прорвемся. Во Вьетнаме все было гораздо хуже.

— Во Вьетнаме и Афганистане мы не дрались на собственной территории. Боюсь, даже лугару не знают, какой ящик пандоры открыли. Мы не сможем все это скрыть...

У оборотня же было другое мнение. Если весь мир будет заявлять одну и ту же версию происходящего, можно будет легко отловить самых пронырливых искателей правды. Все схвачено, просто требует очень много ресурсов, которые пригодились бы на войне.

— Если ты боишься форс-мажора, то на войне без него никак. Будем прорываться, как сможем, ибо других вариантов нет.

— Эту войну можно закончить одним хорошим залпом ядерной ракеты, — с сожалением вздохнул Семен.

Маркус разделял его мысли. Если ударят по шестому флоту, который перевозит вампиров, одной проблемой будет меньше. Но будет война не только с лугару, но и со всей Америкой и Европой. Все закончится тем, что стая либо будет уничтожена, либо получит удобного для остальных вожака. Не слишком радужная перспектива.

— Благо у нас есть силы, чтобы противостоять врагу, — вожак направился к машине, но на секунду остановился, приложив два пальца к виску.

Несколько фигур вдалеке исчезли с крыши одного из зданий.

— Вот только хватит ли у тебя этих сил? — почти шепотом спросил секретарь, зная, что вожак все равно услышит.

Но этот разговор так и не развился...

Глава 8.

Глубоко в лесу. 21 марта. 2010 год.

Война пришла в Россию. Но средства массовой информации об этом молчали. По крайней мере, так было с газетами, что продавались в маленьких ларьках.

В большие города я не рисковал заглядывать, ограничивался поселками. Дункан поделился бесценным опытом, который помогал ему скрываться столько лет. Приходилось часто перемещаться, ибо нельзя долго задерживаться на одном месте.

Такими темпами попытался лишь один поисковый отряд Маркуса, но нам удалось быстро уйти. Дикие оборотни, которые пополнялись одним-двумя несчастными жертвами собственных ошибок в месяц, использовались для отвлечения внимания. А их запах передался мне, равно как и старому вожаку уже давно, поэтому вычислить именно нас не представлялось возможным. А за дикарями люди заклятого врага не охотились.

Но газеты — это не люди. Порой удавалось услышать обрывки фраз. Что-то происходило на севере. Официальная версия — учения. Пока эта не внушающая доверия отмазка работала...

Да и Дункан подслушивал через диких, которым удалось подобраться ближе к людям Маркуса, и выяснял обстановку. Вампиры действительно здесь. И, кажется, ситуация складывается не в пользу оборотней.

— Как можно скрыть такую войну? — не понимал я. — Целая армия вторглась в страну, но всем как будто наплевать....

Реакция простых людей порой поражала.

— Это ты знаешь о нашем существовании. А для них мир... лежит в одной плоскости, — объяснил старик, пока мы двигались дальше. — Они верят тому, что говорят им власти. Сейчас, пока человека лично не касается это война, если прилавки магазинов не опустеют, а цены не вырастут, для него не поменяется ровным счетом ничего. Лишь люди с активной гражданской позицией будут что-то пытаться изменить... а таких отловить легко.

— Такое невозможно долго скрывать, — возразил я, потирая незаживающие от постоянных тренировок шрамы на шее. — Я видел, что творилось в Москве... в Лос-Анджелесе... здесь все будет гораздо серьезнее.

— Вампиры не дураки, Максим, — улыбнулся Дункан, глядя вперед. — И лугару тоже. Для мира людей будет существовать одна и только одна версия происходящего. И куча специально нагнанных домыслов. Именно так мы работали с давних пор. Это то, в чем наши виды едины. Мы не можем отказаться от войны. Никто из нас. Поэтому существуют единые правила. Скажем так, конвенции... но эти конвенции каждый обязан соблюдать, если не хочет быть уничтожен.

— Вся эта манипуляция... — с трудом удалось снять с лица выражение презрения, — по сути, так действуют Маркус с собратьями...

— Отчасти, но здесь это необходимая жертва, чтобы мы могли жить. К тому же правительства людей действуют точно также. Так устроен, и не в наших силах... точнее, нет, мы просто не вправе его менять. По крайней мере, не сейчас.

— А когда?

— Не знаю, — Дункан задумался. — Когда-то считалось, что ни один из наших видов не будет на грани уничтожения. И не появится новых, мир в какое-то время стал постоянным. Но теперь... оборотни-пантеры почти вымерли, если еще это не сделали. И на арене появились лугару.

— Оборотни-пантеры? — не понял я.

Есть еще какой-то вид оборотней? Проклятье, сколько же еще неизвестного в этом мире...

— Да, они живут в Африке... или жили, — вновь поправился старый вожак. — Многое посодействовало их истреблению, в особенности африканский клан. Мы поддерживали их как могли, несмотря на расстояние... но Маркус просто взял и свернул всю помощь, посчитав, что нам самим и так тяжело. Может, он и оказался прав, но это было предательством. Они были нашим авангардом в тех землях...

За время, проведенное с наставником, пришлось многое узнать о том, как устроен мир вокруг. И как был устроен задолго до моего рождения. Раньше медведи жили в России, а оборотни на территории современной Германии, откуда и пошло второе название — вервольф. Потом появились вампиры из Румынии... хотя, может, история видов началась гораздо раньше, но записей об этом не сохранилось.

Древние собратья расселились по Западной Европе, но тамошний хаос постоянно приводил к междоусобицам. Особенно среди вожаков, которые приобрели силу по моему методу. Хотя, их способности больше открывались случайно. Это сейчас спешка...

Потом началось Смутное время в России, медведи были вынуждены покинуть страну, постепенно уходя на восток, через несколько десятилетий не переплыли на Аляску, в дальнейшем расселившись по территории Канады.

К тому времени Дункан и остальные вожаки приобрели силу, с помощью которой объединили враждующие кланы оборотней и двинулись в Россию, плотно там обосновавшись.

Миграция нелюдей по планете вообще оказалась весьма интересной темой. Картина мира вокруг выросла до огромных масштабов. Но от этого поставленная цель не изменилась. Наш вид заслуживает лучшего правителя. Который не будет обращаться с каждым из нас, как вещью, которой можно пользоваться, а потом, за ненадобностью, выкинуть. И больше не будет разрушенных жизней, как у меня, Ольги, Нины... все это закончится. Может, не сразу, но начало справедливости будет положено.

Тем не менее, жизнь дала много тяжелых уроков. Поэтому полного доверия к наставнику у меня не было. При такой откровенности он точно должен что-то скрывать. По некоторым вопросам он действительно отмалчивался или уходил в сторону. Например, что в действительности произошло с другим выжившим вожаком? При упоминании других на лице старика была написана скорбь, а здесь...

Но в любом случае, мы нужны друг другу. Он хочет загладить вину перед миром за созданное чудовище. Или тут другая причина, если перестать идеализировать. Но разницы нет, наши цели схожи.

Впрочем, постепенно весь этот процесс обучения терял свою привлекательность. Вернее, нет ничего приятного в том, что тебе регулярно пытаются перегрызть глотку. Но, уже который месяц нет никакого результата. Порой, он чувствовался, однако это легко можно списать на воображение. Лишь пару раз действительно удалось приблизиться к продиктованной стариком границы. И оба раза казалось, что еще чуть-чуть, и внутри меня не останется ничего человеческого, ибо пробуждалась всепоглощающая ярость. На диких, что держали шею и запястья клыками. На Дункана, который все это затеял. На Маркуса. И на себя, что ничего не получается. Может, так и суждено остаться неудачником даже среди редкого подвида оборотней?

Порой правда хотелось все бросить и уйти. Неважно куда. Отправиться следом за Ниной. Покинуть страну. Или вообще вернуться к стае и потребовать справедливого суда. Но что-то подсказывало, что до последнего я не доживу. Даже при поддержке Эдварда, единственного из высшего руководства, кто пытался добиться правосудия. Если Дункан прав, то одно лишь мое существование для вожака угроза.

А я знал, как он разбирается с угрозами. Юрий оказался уничтожен. Волк тоже. А до этого лугару дважды потерпели поражение.

Быть угрозой такого уровня даже немного лестно. Но как бы не дошло до взятия заложников, чтобы выманить меня. Например, родителей. Дункан, однако, заверил, что Маркус не работает такими методами. Даже у чудовища имелись какие-никакие, но принципы.

Я же склонялся к тому, что в крайнем случае он решится на подобное. Но ничего сделать нельзя и попросить о помощи некого. Придется надеяться только на себя...

Россия. В 70 километрах от Перми. 23 марта. 2010 год.

Андрей.

О начале военных действий оборотень узнал от Сивого, с которым продолжал поддерживать контакт во время своего путешествия по стране. Рискованно, конечно. Но сколько он не колесил, не искал слежку за собой, ничего подобного не обнаружил. Возможно, Маркус и Глеб, охотясь за Максимом, даже не рассматривали вариант, что Андрей может привести их к нему.

Впрочем, вожаку и другим высшим командирам сейчас не до беглецов. Судя по сводкам, полученных от собрата, дела у войск вожака шли не лучшим образом, приходилось постоянно отступать. Однако оба противника находились в одинаковых условиях в плане логистики.

Города никто не разрушал, армии спокойно заходили, а потом выходили, сражаясь в поле. Никому не нужны были лишние жертвы и разрушения. Ведь нужно сохранить как можно больше в той стране, которую будет контролировать тот или иной вид.

Жуткая манипуляция, в первую очередь людьми, но Лавров решил для себя, что так будет лучше для людей...

Работу же служб, обеспечивающих информационное прикрытие, можно только поаплодировать. Любые СМИ, что русские, что зарубежные, транслировали единую картину. Учения? Скоро пойдут на террористические атаки. А потом придумают гражданскую войну. Заткнуть небольшую горстку инакомыслящих будет легко.

После того, что произошло с Ирой... Андрей мог отнести себя только лишь к этим горсткам инакомыслящих. И только после понял, что с ними делает вожак.

Да, были недовольные его приказы. Да, существовали те, кому не нравились правила. Но никто не выступал против Маркуса в открытую. По крайней мере, так, чтобы об этом знали остальные. Что с ними происходит? Если убирают даже случайных свидетелей, то о врагах и говорить не приходится.

Ведь вожак просто вошел в здании гостиницы, где окопался Юрий и просто уничтожил врага. Не стал брать в плен, выяснять сведения о враге. Даже не предоставил права на суд. Впрочем, после войны, после стольких убитых оборотней и людей он заслуживал лишь смерть. И вот такое молчаливое одобрение большинства пугало. Дальше врагом объявили Максима. Потом маховик 'защиты безопасности' затронул Иру...

Бывший следователь просто не мог смириться с тем, что одобрял раньше подобное. Закрыл глаза на все, что происходило, пока беда не пришла к нему самому. Может, ранее прозрение ничего бы и не дало. Вряд ли бы Андрей решился пожертвовать всем, чтобы бороться против системы, пожирающей неугодных. Но тогда совесть, возможно, была бы чище...

Окрестности Москвы в качестве начала поисков Андрей отвергнул сразу. На запад тоже не имело смысла отправляться. Там из-за близости европейского клана вампиров за буферной зоной из стран Восточной Европы, сосредоточены достаточные силы оборотней. Поэтому оставался слабо защищенный из-за унизительных договоров с лугару в девяностые юг. И необъятный восток.

Начать, пусть и совершенно бесполезное мероприятие, мужчина решил с родного города Максима, аккуратно проверяя по дороге города и окрестности.

Казалось, что никто толком не занимается поисками того, кто так серьезно преступил закон. Но это лишь на первый взгляд. То, что в оперативных сводках милиции ничего не имелось, ровно как и тамошние оперативники-собратья не знали ничего, максимум лишь что-то слышали краем уха, еще ничего не значило.

В Иванове Лавров наткнулся на небольшую группу оборотней, по виду настоящие тренированные бойцы. Держались странно. Стоило подойти, как вежливо попросили удалиться и не мешать.

Мол, дело государственной важности...

Дабы не вызывать подозрений, бывший следователь решил не искушать судьбу. Попытки тайно проследить также окончились неудачей. Какой-то спецназ, не иначе.

А потом удалось случайно наткнуться на их машину, выезжающую из леса. Чтобы не привлекать внимания, Андрей сделал вид, что копается в бардачке автомобиля, скрывая лицо. Но неизвестно, сработало ли.

Единственное, что приходило в голову — какая-то поисковая группа. Но такие крепкие сильные солдаты нужны на передовой. Что забыли в такой глуши? Может, Маркус опасается диверсантов? Или это группа по поиску Максима и других отступников? А, может, и то и другое.

Но раз эта группа здесь, то искать в этой области бесполезно. Любой, прошедший подготовку наставников стаи, умеет скрываться в лесах. Вроде как даже многие мирные обучаются такому полезному навыку. Сейчас, в случае непредсказуемой войны это будет как нельзя актуально.

Если основные силы буду рассеяны, придется переходить на партизанскую войну. Или же покидать страну навсегда. Других вариантов нет.

Только вот куда ехать? Оборотням сложно добиться политического убежище в хороших странах. Да и вряд ли каким-либо государствам нужны проблемы, если начнут принимать у себя нелюдей. Так и до возвращения целостной стаи недалеко. Остается надеяться, что у высшего руководства есть запасной план и на этот случай...

После случая со 'спецназом' дальнейшие поиски зашли в тупик. Беготня по лесам оказалась пустой тратой времени. Порой казалось, что все тщетно. Может, Максима уже давно настигли и пристрелили, похоронив глубоко в дебрях... ничего не указывало на то, что он нужен вожаку живым. Почему такая жестокость в отношении обычного рядового оборотня? Андрей не мог понять именно этого.

Дорога пролегала по заснеженному шоссе, обрамленному бесконечными рядами лесных массивов. Как здесь вести поиски? Бесполезность данного предприятия всегда очевидна, но наследственное упрямство не позволяло резко развернуть автомобиль и отправиться обратно в Москву, где не ждет ничего хорошо. Не раньше, чем он узнает правду, иначе возвращаться не имеет смысла.

После смерти девушки бывший следователь вновь вернулся к пагубной привычке, начав курить. И прямо сейчас, будучи за рулем несколько часов, смолил уже вторую пачку, не боясь за собственное здоровье. Холодный мороз врывался через открытое окно, но это лучше, чем задымить всю машину.

Радио отключено, полная тишина, только мерное гудение двигателя и свист редких проезжающих мимо машин.

Еще будучи далеко, Андрей увидел голосующую блондинку с походным рюкзаком за спиной.

— Какого черта... — вдруг спросил он себя и, проехав на десять метров дальше, остановился и дал задний ход.

Если не удалось никому помочь тогда, может, удастся сейчас. Да просто кого-то подбросить, уже на душе полегчает.

Девушка была молодой. Как ее вообще занесло в такую глушь? Сейчас явно не сезон для турпоходов.

Стоило двери перед пассажирским сиденьем открыться, как их взгляды встретились. Перед этим наметанный глаз Лаврова заметил подпалины на куртке. Единственный вариант, приходящий в голову — это от сушки на костре... а за спиной оказалась охотничья вертикалка.

И тут в нос ударил ее запах. А девушка почувствовала запах в салоне, поэтому быстро закрыла дверь и направилась обратно в лес.

Заглушив мотор, оставив машину наполовину на шоссе, Андрей вышел на улицу.

— Эй! Подожди!

Блондинка его проигнорировала, продолжая ловко идти по собственным следам в сугробах. Бывшему же следователю неудобно было ее догонять.

Наконец, дойдя до кромки леса, незнакомка развернулась и сняла со спины ружье.

— Только сделай еще шаг...

Андрей приподнял руки.

— Все, я стою. Просто хотел узнать, в чем дело...

— Какая тебе разница? — фыркнула блондинка. — Тачка мне твоя не понравилась, накурено там. Ненавижу никотинщиков...

Андрей не выдержал и усмехнулся.

— Это все? А мне, кажется, прячешься от кого...

— Следак что ли? — раздраженно спросила оборотень, делая медленные шаги назад, не опуская оружие.

Впрочем, Лавров сильно сомневался, что в патронах имеется хоть грамм серебра.

— Угадала. Бывший...

Но, судя по реакции, представителей власти она определенно не любит.

— ...и сейчас просто оборотень, — продолжил мужчина, — который блуждает в бесплотных поисках...

— Поисках чего?

— Порой сам не знаю... — вздохнул Андрей.

То, что он ищет Максима понятно. Но зачем? Ради дружбы или ради мизерного шанса на искупление?

— То есть ты не с Маркусом? — зачем-то спросила блондинка.

— Пожалуй, теперь уже нет.

После недолгих раздумий, ружье все же вновь оказалось за плечом.

— Ладно, подбросишь до ближайшего города, а дальше разойдемся, как в море корабли. Только безо всяких там... — она не уточнила чего именно, — и курить не вздумай.

— Да без проблем, — чуть посмеялся Лавров, даже не думая возникать по поводу того, что в его собственной машине собираются ввести какие-то правила.

Почему-то вдруг эта небольшая перепалка подняла настроение, хотя депрессия долгое время не отпускали, то и дело накатывая большими волнами. Некий бунтарский дух, присущий данной девушке, совпадал с теперешним мировоззрением бывшего следователя.

Девушка убрала все вещи на заднее сиденье и села спереди, продолжая держать правую руку в кармане куртки. Андрей был уверен, что у нее там охотничий нож, поэтому приглядывал за новой попутчицей краем глаза.

— Как тебя зовут? — спросил он и нажал на газ.

Колеса, чуть пробуксовав на всей еще заледенелой дороге, крепко вцепились в нее зимней резиной и понесли автомобиль вперед.

— Какая разница? Хочешь узнать, с кого потом спрашивать деньги?

Судя по всему, ловить попутку девушка планировала исключительно с помощью своего обаяния, которого, пожалуй, не была лишена. Лавров же не имел по этому поводу претензий.

— Нет, просто любопытство, — честно признался бывший следователь.

— Нина. Будете дальше продолжать допрос, товарищ начальник? — саркастично хмыкнула оборотень.

— Андрей, — представился в ответ мужчина. — Нет, я же сказал, что бросил эту работу...

— Бывший следователей не бывает. Почему бросил?

— Укусили, — ответ был коротким, но емким, объясняющим все.

Ведь такая радикальная перемена в жизни. И уход с предыдущей работы — это меньшее, что предстоит. Конечно, Андрей немного слукавил. Но и Нина вряд ли будет образцом честности.

Уж не от тех отрядов 'спецназа' она скрывается?

Нет, слишком уж проста. Не видно большой выучки. Впрочем, дорога до Перми долгая, может, и удастся что-нибудь да выяснить...

Глубоко в лесу. 25 марта. 2010 год.

Упорные тренировки продолжались, хотя напоминали больше попытки разбить собственную голову о камень. Постепенно пришло полное смирение, но Дункану оно было не нужно. Смирение только мешало, нужна была борьба, ярость. Тогда он велел вспоминать обо всем плохом, что происходило после того, как моя судьба оказалась связана с даром оборотня.

Вот только даром ли? Эта мысль помогала наравне с другими. Даже когда не хотелось ничего вспоминать, в голове возникали образы Ольги, убившей своих родителей. Парня из Глазова, которому не удалось помочь. Смерть Дмитрия, Анны... и много чего другого. В больше части случаев за этими образами стояла мрачная фигура Маркуса. А порой и во всех случаях...

— Были ли в истории раньше такие случае? Когда удавалось свергнуть диктатора? — спросил я как-то старого вожака, ища мудрости, дабы не совершить ошибок.

— Чтобы все было настолько плохо, нет, — честно признался наставник. — Мы пришли, когда не было сильных лидеров среди оборотней, и собратья пошли за нами, потому что у нас была конкретная цель. Маркусу же было свергнуть нас крайне просто...

— А что насчет других видов?

Этот разговор проходил на окраине одного из лесов, пока я свежевал свежую тушу принесенного дикими оборотнями оленя. Дункан уже не мог охотиться самостоятельно, ибо ходил тяжело, опираясь на палку. Спрашивать о звероформе было более чем глупо...

Пожалуй, невероятно тяжело вот так вот потерять силу. Я даже подумал, насколько бы беспомощным почувствовал себя, лишившись всех способностей...

— Другие виды не делятся своими летописями, — усмехнулся Дункан, сидя на ближайшем пеньке. — Могу сказать, что у лисов была целая история в Англии. Перевороты, интриги и все остальное. Но не могу даже сказать, кто ими правит. У медведей все проходило мирно, без лишних споров и конфликтов. Вампиры устраивали междоусобицы не только между кланами, но и самые сильные вампиры сражались насмерть, чтобы стать повелителями. Но не думай, что все это проходит быстро... многие сильные лидеры держались ничуть не меньше нас. Например, вампир Франц, погибший в войне тысяча восемьсот двенадцатого... до этого правил тогда еще единым европейским кланом больше шестисот лет.

— Кто его убил? — полюбопытствовал я.

— Твой покорный слуга, — усмехнулся старый вожак. — Не один, конечно. Мы всегда действовали вместе, разделяясь лишь тогда, когда требовалось поддержать несколько слабых фронтов.

— А что насчет лугару? Известно ли о них что-нибудь?

— Боюсь, что крайне мало. Их лидеров никто не знает. То ли они тщательно скрываются, либо просто кто-то из лугару негласно им является. Маркус захватил нескольких офицеров и допросил их во Вьетнаме... ими правят неизвестные на протяжении сотен лет, но никто их никогда не видел, кроме самых приближенных. Все приказы появляются, можно сказать, из ниоткуда...

Удивительно, как эта система вообще работает. Но этот опасный вид имеет, пожалуй, одну из доминирующих сил на планете. База в Москве — лишь небольшой авангард в тылу врага. А таких у них десятки.

Маркус единственный, кто смог нанести им поражения, но слишком большой ценой для вида. Потом пошли неудачи, позволившие лугару сосредоточиться на других врагах. Например, на африканском клане, который в качестве расширения территории проник в Ирак и Афганистан.

Слизав с лезвия охотничьего ножа свежую кровь, я вытер остатки о снег. Дальше требовалось развести костер. Сырое мясо, конечно, неплохо, но добраться до зверя внутри мне никак не поможет.

— Остается надеяться, что после этой войны лидеры других видов не будут больше говорить с нами языком, — предположил я.

На что старик лишь улыбнулся:

— К сожалению, этот мир понимает лишь этот язык. Победив в сорок пятом, мы доказали, что способны разгромить один из самых могущественных кланов. Показали лугару, вступившим в войну лишь для галочки, что способны противостоять их стремительно растущему могуществу. Да, тогда мы были крайне наивны...

— Ядерный паритет не помог.

— Именно. Вампиры больше не мешали нам бодаться друг с другом на всех фронтах. И лугару оказались гораздо хитрее. Например, начали финансировать стремительно образовавшийся Орден охотников. Где бы они были без денежных вливаний из США? Потом к ним присоединились предатели в рядах КПСС. После чего организация, состоящая из отбросов и дезертиров, смогла нанести поражение нам! Нам, победившим в самой жестокой мясорубке, что видел этот мир.

Но потом Орден 'Чистоты', как они его называли, начал слабеть. Сначала произошел раскол на две половины. Потом Маркус всерьез взялся за эту проблему в перерывах между Вьетнамом и Афганистаном. И смог нивелировать проблему до той степени, в которой она предстает в настоящий момент. Почему же Орден до сих пор существует? Двадцать лет настоящей партизанской войны, но такое ощущение, что проблемой не занимаются вплотную. А оборотни, тем временем, продолжают гибнуть. Причем порой мучительной смертью.

Другие оперативники рассказывали, что порой члены ордена сжигали собратьев целыми семьями заживо. Даже с детьми...

Сложно сказать, почему даже Кэтрин не испытывала к ним открытую ненависть. Ведь покинув организацию, перейдя к вампирам, могла с легкостью дать сведения кому нужно, и от Ордена ничего бы не осталось.

— Вы знали об экспериментах Западного Ордена? — поинтересовался я, переводя разговор для несколько сникшего старика, в другое русло.

— Да, до нас доходили слухи о том, что наших собратьев исследуют, равно как и вампиров с лугару. Но вряд ли они добились чего-то существенного...

— Добились, — сухо 'обрадовал' я. — Я дрался с теперешним лидером западников. Он обладал силой, скоростью и регенерацией оборотня. Но был человеком. Только запах странный...

Даже для Дункана, получившего свои возможности с помощью как минимум науки, подобное стало большим открытием.

— Он точно был укушен, — уверенно заявил оборотень. — Ни один человек не выдержит подобных издевательств. Если только... они не изобрели сыворотку, которая поможет добиться такого результата...

— Почему именно сыворотку? — подобное предположение вызвало неподдельный интерес.

Неужели старый вожак что-то об этом знает?

— Мы тоже были любознательны, наши ученые изучали наш вид. Мы... да, мы пытались сделать собратьев сильнее, чем они были. Но ничего не вышло, есть потолок, через который нельзя перескочить.

— Исследования могли как-то попасть к охотникам?

Старик серьезно задумался, прикрыв глаза. Казалось, что он задремал. Я даже успел развести костер.

— Вполне могли, — наконец, сказал он. — Но уже после моего побега.

— Еще был один, не только Майерс... от него веет лугару, но он им не является. Мне кажется, он тоже из этой же партии, пусть и всегда, насколько я знаю, работал на вампиров...

Еще очень много тайн в этом мире, и Дункан лишь приоткрыл завесу. И от предвкушения уже поселился страх в душе...

Россия. В ста километрах от Вологды. 29 марта. 2010 год.

Кэтрин.

— За что этих? — поинтересовалась вампирша, открывая пакетик с кровью, сидя башне Абрамса.

Наблюдавший за тем, как пятерых собратьев поставили к 'стенке', которой служил другой танк, Самаэль обернулся и хмыкнул:

— Опять чертовы мародеры.

Командир расстрельного отряда оглянулся на повелителя и, получив утвердительный кивок, дал отмашку. Пятеро автоматчиков сделали по выстрелу в голову каждому из провинившихся, несмотря на бесплотные мольбы через кляп и попытки разорвать крепкие цепи за спиной. Заодно им сунули серебряные иглы в плечи, не давая телепортироваться.

После прибытия вампир дал четкий приказ — никаких неправомерных действий по отношению к местному населению, если придется вступать с ним в контакт. А вступать приходилось, уже слишком большой была армия вампиров. И слишком широк был фронт. К счастью, обходилось без серьезных столкновений.

Самаэль как-то сказал, что их предыдущей ошибкой было настраивание против себя мирного населения, что сильно увеличивало потери. А сейчас другая тактика работала успешно, беспокоили лишь диверсионные группы оборотней.

— Неужели не могут потерпеть до победы? — сделав несколько глоткой, усевшись поудобнее на башке, поинтересовалась вампирша.

После победы, по обещаниям повелителя, можно почти все. Если в меру. Но некоторым не терпелось. Особенно молодняку, даже если ему тридцать сорок лет. Они не помнили предыдущей войны, но готовились воевать в том числе и с обычным населением, чувствуя полную безнаказанность. Грабежи, издевательства и изнасилования лишь вершина айсберга, случались и убийства. В последнем случае казнили всех соучастников.

Среди вампиров старой школы такое почти не случилось. Разве что личной гвардии Самаэля при прямом участии Кэтрин удалось остановить одного ветерана Второй Мировой, который решил отомстить семье одного советского солдата, проживавшей в Архангельске после войны. Как выяснилось, вампира метко подбили танковым выстрелом и взяли в плен люди, от которых он с легкостью сбежал. Эдакий способ смыть с себя позор прошлого. В крайне извращенном понимании.

— Наша война не для всех является восстановлением справедливости, — повелитель, понаблюдав за тем, как трупы провинившихся солдат уносят в полевой крематорий, расположенный в одном из грузовиков, телепортировался прямо на Абрамс, устроившись на длинном дуле, закинув ногу на ногу. — Кто-то ищет славы, кто-то просто любит убивать. Действительно идейных в любой армии всегда меньшинство, ибо порокам гораздо проще потакать.

А Самаэль был представителем возвышенных идей. Брюнетка давно это заметила. Отчасти вампир был даже романтичен и сентиментален. Но вовсе не идеалист, иначе бы долго не продержался на таком опасном посту с большой конкуренцией. Любой сильный вампир, почувствовав в себе достаточно сил, может бросить вызов повелителю. Но такое случается крайне редко и есть много лазеек, как избежать такого боя.

Будучи еще молодым офицером СС, мужчина после падения европейского клана и сокрушительного раскола, подался вместе с бегущей его частью в Аргентину. А через пять лет вызвал на бой тогдашнего повелителя. По его мнению, одного из виновных в расколе, генерала Вермахта. Никакие отговорки не помогли, Самаэль завоевывал все большую и большую поддержку. А когда дошло до прямого покушения на его жизнь, генерал окончательно дискредитировал себя. Оставалось лишь уйти или драться до смерти... но против невероятно сильного вампира он продержался не больше двадцати минут.

— А к кому ты отнесешь меня? — осторожно поинтересовалась Кэтрин.

— Тебе все еще чужда наша борьба, но это только плюс, — усмехнулся повелитель. — Твой разум не затуманен, открыт для других точек зрения. А в спорах и конфликтах всегда рождается истина. Поэтому Павел сделал правильный выбор, когда приблизил тебя.

Чуть смутившись, вампирша отвела взгляд и замолчала. Но после сменила тему разговора:

— Что ты о нем вообще знаешь? — она взглянула на собрата. — О Павле.

— Загадочная личность, этого не отнять. Я пытался выяснить о нем побольше. Но даже лугару ничего о нем не знают.

Это многое значит. Ибо у этого вида самая развитая информационная сеть, а архивы хранят гигабайты засекреченной информации.

— Единственную информацию удалось получить от Майерса, — продолжил вампир.

— Неожиданно... — хмыкнула девушка.

— Более чем, — согласился собеседник. — Оказалось, что он попал в Западный Орден, быстро продвинулся там по карьерной лестнице. А потом первым согласился лечь под нож, когда начались эксперименты над людьми. Это был успех... но после повторить его удалось лишь самому Майерсу, все остальные умерли.

По спине вампирши пробежали мурашки. Она давно знала, что Павел не человек. И что он крайне опасен в первую очередь из-за своего острого ума и умением выходить победителем из любой сложной ситуации. Но вот про обладание силой приходилось лишь догадываться. Об экспериментах над Ричардом ходило много баек среди вампиров. Особенно после того, как на их глазах лугару самолично спиливали флагшток, на который он напоролся животом, упав с большой высоты...

А тело Максима так и не нашли, что грело душу...

Вновь тема стала не слишком приятной. Новая попытка.

— Майерс задерживается. Мне кажется, он может предать наш союз.

— И лишить себя возможности убить Маркуса? — посмеялся Самаэль. — Нет, он на это не пойдет. Скорее всего, он уже где-то в России. Пока он будет действовать своими силами отдельно, но соберет их в кулак, когда придет время...

Тут вдалеке раздалась канонада.

— Артиллерия, — быстро понял повелитель. — Уходим, пока не накрыло.

И вампиры приняли форму тумана и успели уйти за несколько мгновений до того, как дождь из снарядов накрыл весь квадрат, сжигая все живое...

Россия. Глубоко в лесу. 2 апреля. 2010 год.

Порой изолированность от мира действовала на нервы. Казалось, что я попал в черную дыру, в которой время остановилось. А вокруг происходит столько событий... казалось, что можно не успеть к окончанию войны.

Но Дункан был спокоен, приходилось доверять чутью старого волка, искушенного в войнах и конфликтах.

— Такие противостояния не решаются за несколько месяцев. Это может растянуться на год, а то и на два. Хотя... с отсутствием снабжения вампиры будут переть напролом. Да и у Маркуса силы ограничены по сравнению с Афганистаном. Поэтому во многом это война не на уничтожение армий, а тест на выносливость для противоположной стороны.

— Мы на своей территории, — заметил я, готовясь к новому витку тренировок.

— Да, это дает преимущество. Но не думай, что правительство России будет спокойно спонсировать оборотней даже продовольствием, как бы оно не было заинтересовано в победе Маркуса. Разумеется, тайные поставки будут, но на большую помощь рассчитывать не стоит. Да и вожак не станет перекладывать бремя войны на государство — это не в его интересах...

Но при этом я видел, что у старика были сомнения в том, насколько далеко готово зайти его детище, которое он уже давно разучился понимать.

И оттого ощущение потерянности внутри меня становилось сильнее. Без регулярного потока информации, идущей в мою голову от других людей, телевидения и другой пропаганды, образовывался вакуум, который заполняли разнообразные мысли.

Такое уже бывало во время первых скитаний по лесам. Но тогда не было никакой определенной цели. И впереди открывался целый мир, и никто не подгонял.

А сейчас нужен был результат... с каждым днем только усиливалось бешенство. Из-за постоянной боли, неудач и циркулирующих в разуме неприятных воспоминаний.

Но старый вожак не пытался меня успокоить. Но и не провоцировал лишний раз.

— Почему я не предлагаю тебе жрать человеческое мясо? — объяснял Дункан после того, как челюсти дикого на шее вновь разжались. — Ты должен достичь зверя, но не дать ему подавить себя... если пойти по этому методу, то ты просто не успеешь достичь нужной границы и впадешь в безумие. Поэтому у нас мало вариантов.

Да и я бы никогда не стал уподобляться тому несчастному очкарику, которого случайно превратил в монстра. Лучше смерть, чем это...

— Еще раз, — по-звериному прорычал я, но получалось достаточно слабо из-за следов на горле.

Челюсть вновь резко сомкнулись. Концентрация достигла предела. Если бы кто-то попробовал меня атаковать в этот момент, то битва не сможет затянуться. Даже Майерс падет под градом ударов. Нет, даже Маркус.

Мысли об этом грели душу. Даже слишком, казалось, отвлекая. Чистейшая ярость вызвала невиданную доселе мощную волну эйфории.

Боль ушла на второй, нет, на пятый план. А тело налилось неизвестной доселе силой. Мир, казалось, стал чем-то большим, чем трехмерным. Добавилось что-то новое, что-то бесследное, осязаемое лишь на подсознательном уровне...

И в этот момент такой я проснулся. Сон был абсолютно реален. Разговор с Дунканом был точь-в-точь, как днем. Но сейчас ночь...

Словно отключился прямо под челюстями и привиделся этот сон. Но память рассказала об оставшихся событиях за сегодняшний день. Что же изменилось?

— Снова кошмары? — раздался справа голос наставника.

Я обернулся и увидел его, стоящим совсем неподалеку. Он что, наблюдает за моим сном?

— Ты вел себя несколько странно... — пояснил Дункан. — Выгибался, двигался неестественно для того, кто спит.

— Мне приснилось.... что я обрел силу.... — не стал скрывать я. — Но не просто убивал своих врагов, а испытывал ощущения, как по-настоящему...

Белые глаза старого вожака загорелись.

— В таком случае, мы уже очень близко.

Россия. Ярославская область. В пятидесяти километрах от Рыбинского водохранилища. 5 апреля. 2010 год.

Маркус.

Вожак шел вдоль шеренги вытянувшись по стойке 'смирно' солдат, находящихся в закрытом амбаре на давно заброшенном фермерском хозяйстве. Большинство воинов выглядело ужасно. Оторванные конечности, вспоротые грудные клетки. Но те, у кого было на чем стоять, делали это, не умирая вопреки всем законам. Да и вообще не показывали каких-либо эмоций.

Дверь амбара приоткрылась и сквозь нее протиснулся Семен. Снаружи стояла охрана из таких же безэмоциональных солдат.

— Сколько? — сходу спросил помощник.

Оборотень же сосредоточился и сверкнул белым глазом. Один солдат без руки в заднем ряду сделал несколько шагов, придерживая вываливающиеся из живота внутренности. Но большую часть диагноза Маркус составил через собственные ощущения.

— Семнадцать из двадцати восьми может воевать, остальных в госпитали.

Запомнив цифры, Семен кивнул. А, тем временем, марионетки разошлись на две группы. Вернее, ушли 'здоровые', а остальные остались стоять.

— Хорошо, выпишем новых, как раз в ближайшем батальоне столько и найдется.

— Прекрасно...

Тут помощник заметил, что вся военная форма вожака заляпана кровью.

— Диверсанты? Здесь, в тылу?

— Ты не слышал? Самаэль убедил австралийский клан послать один из отрядов на эту войну. Теперь они не вернутся обратно.

В прямой бой Маркус вступал редко, предпочитая командовать из штаба. Либо выходил на фронт, поддерживать его наиболее слабые участки. Это гораздо эффективнее, чем убивать собственноручно тысячи и тысячи вампиров. Урок оказался усвоен еще во Вьетнаме.

Семен хмыкнул:

— Значит, Самаэль нарушил правила игры.

— Ничего это не даст. Скажи спасибо, что нас не долбят фосфором, например, — махнул рукой вожак, устало вытерев лоб.

Австралийский клан обладал навыками скрытности, недоступный никакому другому виду. Поэтому отряд оказался неожиданностью даже для оборотня. Вот только никакой подрывной деятельности на одной из их основных опорных баз им провернуть не удалось.

— Зато европейский клан может взять и сорваться с цепи... — высказал опасение помощник.

— Лисам не будет выгоден наш проигрыш. А вампиры не потянут войну в тылу. Поэтому их мобилизация и ночные марши в полях — это лишь показуха, не более.

— Надеюсь, ты прав, — кивнул оборотень, после чего вспомнил. — Да, по твоему особому приказу...

— Проблем не возникло?

— Нет, оба подопытных ликвидированы... а Максим...

— Прекрасно. Впредь так и будем поступать. Хватит игр, ты был прав тогда, — признал Маркус, не желая больше подробно говорить на эту тему.

Семен не стал настаивать. Лишь подошел ближе.

— Тогда послушай меня еще раз. Эта война... вряд ли ты выдержишь такую нагрузку. Раньше у нас были преимущества, но и тогда ты был на пределе. А сейчас...

— Есть новости от Глеба? — отвернувшись, скрестив руки на груди, вновь ушел от разговора оборотень.

Они обсуждали это сотню раз. Другого пути нет, придется действовать по обстановке.

— Нет, — вздохнул Семен. — Ну, кроме того, что сильно просится обратно.

— Еще бы... — вожак даже позволил себе усмешку. — Ничего, придет время. А что начет Эдварда? Он закончил со своей подрывной деятельностью?

— Он ничего такого не сделал, небольшие фокусы можно простить. Сейчас у него на первом месте защита страны от вампиров. Вот после войны...

— После войны и поговорим по этому поводу.

На этом короткий брифинг закончился.

Россия. Пермь. 5 апреля. 2010 год.

Андрей.

Подбросив Нину до города, бывший следователь попрощался с новой знакомой и отправился на поиски. Для начала он издалека проследил за квартирой Максима. Никого, кроме его родни. Парень действительно был не дурак и прятался где-то в другом месте. А в том, что он жив, Лавров запретил себе сомневаться.

Поиски вокруг тоже ничего не дали. Зато удалось выяснить презабавную вещь. Андрей слышал, что Глеб где-то на востоке. Но никак не думал, что он именно в этом городе. Что главный по обороне Москвы делает здесь? Наверняка, Эдвард временно занял его место, не иначе.

Но попадаться ему на глаза не хотелось. Судьба, впрочем, распорядилась иначе.

Уже перед самым отъездом мужчина получил странную СМС. Ему советовали приехать на определенную улицу как можно быстрее.

С одной стороны в душе затеплилась надежда, что это Максим. Однако, скорее всего ловушка, которую могли расставить люди Маркуса, найдя остатки следов его маленького расследования, которые не смог замести высший командир.

Потом пришло сообщение проехать немного дальше, чем требовалось ранее. И тогда Андрей увидел идущую по улице Нину. А за ней следовал оборотень... Сержант?

Нет, в этот раз он не допустит того, чтобы что-то случилось.

Резко крутанув руль, Лавров выехал наперерез оборотню. Тот остановился вовремя, иначе бы врезался в машину.

— Залезай в машину, — выбравшись наружу, велел бывший следователь блондинке.

— Какого черта?! — не поняла Нина.

Одна. Похоже, без оружия. И чего Сержанту от нее нужно?

— Уйди с дороги, — процедил брюнет, медленно обходя автомобиль.

— Нет... — твердо сказал Андрей. — Ты сдал моего друга, больше ты никому вреда не причинишь.

— Ты сам причинил себе больше вреда...

Что-то он больно разговорчив для молчуна. Лавров в который раз убедился, что собрат всегда был крайне непрост. Что-то было в нем странное... неестественное порой. Максим на это лишь пожимал плечами, Сивый возмущался даже от попытки задать вопрос касательного своего друга, а следовательское чутье то и дело било тревогу.

— Правда, что ли? — рыкнул оборотень, громко хлопнув дверью и вставая на пути у Сержанта.

Нина же отошла чуть в сторону, готовясь в любой момент бежать.

— Тому, кто погубил наших собратьев, ты уже не поможешь. Как и своей мертвой подруге, — несмотря на огромное количество яда, что лилось изо рта теперь уже заклятого врага, Андрей сдерживался, не поддаваясь на глупые и очевидные провокации. — А теперь роешь себе могилу. Ты хороший солдат, это единственное, что удерживает меня...

— Боишься?

— Наш вид от этого ничего не выиграет, — также в ответ прорычал брюнет, делая еще шаг.

Тут рядом тормознула еще одна машина, и из нее вышел Глеб, скомандовав:

— Отставить! Оба! — после чего он оглянулся и увидел вдалеке двоих зевак. — Чего уставились? Пошли оба отсюда.

Грозного вида высшего командира хватило, чтобы два мужика резко передумали связываться. Хотя, может, еще дело во второй машине со охраной, из которой вполне могли показать пару стволов для нужного эффекта...

Закурив, оборотень медленно подошел к конфликтующим. И даже будучи ниже обоих высоких мужчина почти на голову, все равно умудрялся над ними возвышаться.

— Итак... — хмыкнул Глеб, выпуская густой сигаретный дым, заставляя Андрея поморщиться, несмотря на то, что тот в последние месяцы курил сам. — Сержант, чего ты привязался к бедной девушке?

Брюнет бросил на командира удивленный взгляд, но потом хмуро вновь посмотрел на бывшего следователя, промолчав. Вот и фамильная черта вернулась ни с того, ни с сего.

— А ты что здесь забыл? Ищешь кого?

Взгляд старшего оборотня тяжело было выдержать даже закаленному Лаврову. Определенно, перед ним личность, приближенная к Маркусу, а, значит, чрезвычайна опасная.

— Даже если и так, что с того? — не стал скрывать Андрей.

— Не забывайся. Я все еще твой командир.

В этом оборотень сомневался, учитывая, что Глеб здесь, а не в Москве. Но не стоит об этом говорить и усугублять ситуацию.

— Если ищешь своего друга, что, конечно, не запрещено нашими законами, то его здесь нет, можешь не стараться.

Об этом Лавров уже догадался, но все равно нужно было убедиться. И хорошо, что он остался, иначе бы Нина попала в серьезные неприятности. Определенно, все было с санкций Глеба, просто он решил пойти на попятную. По какой-то причине.

Скорее всего, решил оставить бывшего следователя гулять в качестве наживки.

— Я приехал сюда в отпуск. Нужно было развеяться, — все же сорвал Андрей.

— Конечно, — притворно согласился высший командир. — А теперь, будь добр, съезди повидать другие края. У нас тут боевая операция. Еще заденем случайно...

Намек более чем понятен. Кивнув в стороны машины, приглашая Нину, бывший следователь сел за руль.

Оба с облегчением выдохнули, когда враждебные оборотни остались позади.

— За что он преследовал тебя?

Блондинка молчала.

— Я спас тебя. Думаешь, это какая-то игра?

— Я уже ничему не верю, — отрезала девушка. — Просто тебя это не касается.

Тут раздался еще слышный голос.

— Его это касается...

От неожиданности Андрей едва не врезался в едущую впереди машину. Но никого нет и не могло быть. Ни в салоне, ни снаружи.

— Что это такое?! — вспоминая, где пистолет — в бардачке или кармане, возмутился мужчина.

— Ну, так и разбирайся сам! — рыкнула Нина. — У меня нет никакого желания участвовать в ваших играх!

Вкрадчивый тихий голос продолжил.

— Продолжайте ехать дальше, там и встретимся.

— В мою машину, что, жучок поставили? — не унимался бывший следователь.

— Да... меня, — после девушка не реагировала ни на какие расспросы.

Путь продолжался за окраину города. Пока на дороге не показалась фигура в куртке с большим капюшоном, скрывающим все лицо. Выход на проезжую часть доказал, что они приехали куда надо.

— Останься, — садясь на заднее сиденье, велел незнакомец, когда Нина хотела покинуть машину.

Немного поколебавшись, блондинка все же захлопнула дверь. И тогда Андрей понял, насколько опасен этот человек, от которого веяло оборотнем. Она боится его. Глеб точно не произвел на нее такого впечатления, а ведь высший командир...

— Рад с вами познакомиться, Андрей, — продолжил мужчина вежливым спокойным голосом.

Обернувшись, Лавров все же сумел зацепить нижнюю часть лица неизвестного. Небольшая ухоженная бородка, больше никаких примет.

— С кем имею честь говорить?

— Пока это неважно. Езжайте. Ваши бывшие друзья пока от вас поотстали.

После чего незнакомец спокойно разлегся позади на сиденьях. Оборотень совершенно был сбит столку. Кто-то из подразделений Маркуса ведет двойную игру? Или разведки соревнуются друг с другом? Ведь все под единым командованием...

— Кто-нибудь из вас ответит на мои вопросы? — в конце концов на выдержал Андрей.

— Позже. Не выезжайте за пределы города, двигайтесь по окраинам.

Так и приходилось колесить где-то с час. Подобное Лаврова уже начало выбешивать, Нина и незнакомец держались, в свою очередь, совершенно спокойно.

При этом на заднем сиденье оборотень копался в каком-то небольшой приборе, напоминающим айпад.

— Отлично, — хмыкнул, наконец, мужчина, повернув голову, спрятанную в капюшоне, в сторону водительского сиденья. — Остановитесь в каком-нибудь глухом месте, пожалуйста.

Андрей резко крутанул руль, сразу заприметив 'глухое' место. Проулок между старым заброшенным зданием и бетонным забором, невесть для чего возведенным, вполне подходил.

— А теперь слушайте внимательно. Направленные микрофоны расставлены в нужных секторах, и наши уважаемые господа встречаются как раз в радиусе действия одного из них.

— Приятно быть приманкой... — недовольно буркнула Нина.

Незнакомец проигнорировал это замечание, продолжая настраивать прибор. Вскоре из динамиков раздались сначала шаги по весеннему снегу, а потом визг тормозов. После чего дверь машины открылась, и раздался голос Глеба:

— Здравствуй, Ричард. Я Глеб, командир...

— Я знаю, кто ты, шестерка Маркуса, — раздалась русская речь с сильным акцентом.

Кто-то из них сделал несколько шагов вперед.

— Раз так, то я знаю, куда ты направляешься, — продолжил высший командир. — Там его нет.

— Мне плевать. Тогда просто перебью всю его родню...

Лаврову хватило лишь несколько секунд, чтобы сложить два плюс два.

— Я запрещаю! — повелительным тоном велел незнакомец, когда мужчина завел двигатель.

— Кто же защитит этих людей? Глеб?!

— Просто слушай...

Нехотя, Андрей подчинился. Но был готов рвануть в сторону дома Максима в любой момент.

Тем временем, разговор продолжался.

— ...у тебя есть шанс добраться до своей главной цели...

— Убить сломленную жертву гораздо приятнее... — от того, как это было сказано, даже повидавшего немало бывшего следователя пробрало.

— Ты кое-чего не знаешь, Майерс. Но если не хочешь слушать, то просто разворачивайся и уходи. Но еще шаг вперед, и Маркус пересмотрит свое отношение к тебе...

Какие дела могут быть у вожака с главой Западного Ордена? Ладно Глеб, та еще двуличная змея, но глава стаи враждует с охотниками уже очень давно.

— Твой вожак считает себя самым умным? — хмыкнул Ричард. — Думает, что победит в этой войне, и поэтому уже заранее может диктовать условия?

Глеб не ответил на вопросы, а продолжил вести переговоры:

— А если еще ты сделаешь для нас одну вещь, то после этой войны гарантируем тебе жизнь при любом раскладе.

— Даже если я пойду убивать вожака? — начал ерничать охотник.

— Поедешь обратно в Америку в кандалах.

— Да, вы действительно верите в свою победу...

Но высший командир не стал вдаваться в бесполезный разговор:

— Оставим это, а? Мое предложение будет тебе крайне выгодно. Ты совершишь свою месть. И не поедешь домой в цинковом гробу. Конечно, от шальной пули никто не застрахован. Но специально тебя никто пальцем не тронет...

Дальше было молчание, прерываемое лишь редкими посторонними шумами.

— Я слушаю, — согласился все же Майерс.

— Это его последняя фотография, — то, что показал Глеб, осталось скрыто для тех, кто слушал разговор в автомобиле. — Он скрывается в лесах, но по нашим сведениям рано или поздно придет в Москву. Ты же собираешься туда гораздо раньше Самаэля. Можешь пришить его как угодно и где угодно. Главное результат.

— У меня есть еще одно условие, — обнаглел Ричард.

— Какое?

— Эдвард тоже сдохнет от моей руки.

После этих слов Андрей сжал кулаки. А после следующей фразы ударил по приборной панели машины, сильно ее повредив.

— Без вопросов, можешь убить и его, — великодушно разрешил оборотень. — Но главное не трогай эту вот семью. Иначе твоя месть может стать... еще более проблематичной.

— Ты что-то не договариваешь, лохматый, — процедил Ричард.

— Это все, что тебе нужно знать.

— Зря ты еще не стал выторговывать свою жизнь, — после следующего многообещающего заявления охотника, разговор начал подходить к концу.

— Можете спокойно ехать в Москву, дорога свободна, — пообещал высший командир. — Поехали, Сержант...

Но напоследок он обратился еще к кому-то.

— Передай своим собратьям-лугару, что мы не несем ответственности за смерть ваших инструкторов в тылах вампиров.

Но неизвестный собеседник на это ничего не ответил. Слушатели прождали в полной тишине несколько минут, но так не добились ничего нового.

Тогда незнакомец убрал прибор и принял сидячее положение.

— Вы ответите хоть на один вопрос? — со слепой надеждой спросил Андрей. — У нас в стае, что, есть игры спецслужб?

Казалось, что все ведь централизованно. Все подчиняются вожаку и высшим командирам. Может, его послал Эдвард? Такая мысль уже мелькнула несколько раз в голове бывшего следователя. Да вот только в этом мужчине было что-то не то... что-то потустороннее или пугающее. Может, дело в запахе, но никаких видимых отличий Андрей не ощущал.

Казалось, что таинственный собеседник ухмыляется, наслаждаясь непониманием оборотня.

— Я не имею никакого отношения к стае Маркуса. Иначе бы Нина не стала иметь со мной никаких дел.

— Это не значит, что я поверила до конца, — проворчала блондинка.

— Вы, что, группировка ренегатов? — задал глупый вопрос Лавров, совершенно сбитый с толку.

Разумеется, должны быть недовольные властью вожака. Такие уезжают из страны и живут либо в одиночестве, либо небольшими общинами. Но чтобы активно выступать против... впрочем, кто-то же должен был рано или поздно появиться.

— Люди твоего вожака просто-напросто убили мою сестру, — коротко объяснила свою мотивацию Нина и отвернулась, скрывая появившиеся на лице эмоции.

Андрей вовсе и не собирался защищать главу стаи. Были и свои причины сомневаться в правильности курса, которым двигалось их общество.

— Боюсь, тоже самое произошло и с твоей девушкой, Андрей. Или ты еще сомневаешься?

Вопреки ожиданиям, внутри не возникло никаких вспышек гнева. Он это давно знал. Но все еще поддерживал презумпцию невиновности, несмотря на множество фактов. Верил, что запятнаны руководители среднего звена. Ну или, максимум, Глеб. После услышанного недавно это только подтвердилось. Вот так просто, разрешить убить ближайшего соратника... вряд ли это просто бравада или какой-то хитрый ход, нет.

— Нет, — коротко ответил мужчина, после чего вспомнил про возникший в голове вопрос. — Какой смысл Максиму возвращаться в Москву?

Девушка хотела ответить, но незнакомец жестом ей запретил.

— Об этом ты узнаешь со временем. А пока возвращайся туда. Когда он придет, ему потребуется любая поддержка.

— Для чего?

Но оборотень уже закончил разговор:

— Нина, пойдем со мной.

Блондинка не стала возражать. Да и неизвестный говорил, можно сказать, ласково.

— Куда ты ее забираешь? — не мог остаться равнодушным к ее судьбе Лавров.

— Ей нужно исчезнуть из страны. Поверь, с ней все будет в порядке. Возвращайся в Москву, — повторил незнакомец, напоследок, закрывая дверь. — И поменяй салон в машине, если не хочешь проблем.

После того, как оба оборотня исчезли за углом, Андрей на несколько секунд прикрыл лицо кулаками и издал тяжкий вздох. Голова шла кругом от происходящего.

Нельзя слепо верить тому, кто даже свое лицо не показывает. Но после услышанного лично от Глеба... может, по другому с несправедливостью и нельзя бороться? Только анонимность порой спасет от неминуемой расправы....

Как бы то ни было, его поиски закончены. Пора возвращаться в Москву.

Глубоко в лесу. 11 апреля. 2010 год.

Новая волна боли пронзила шею, но после челюсти на ней и руках расжались. Разочарованный, я вновь сел на землю, очистившуюся от снега.

— Ничего не выходит... — прошептал я, а после ударил землю кулаком, оставив небольшой след.

Дункан, наблюдавшись за процессом, прислонившись к дереву, вздохнул:

— Предлагаешь просто отступить?

— Нет... — вновь отказался я.

Такой разговор протекал не раз.

— Просто я уверен, что делаю что-то не так.

Хриплый голос постепенно вернулся в норму. Стоит перевязать раны, похоже, кровь течет сильнее, чем обычно.

— Может, и так, — с неким равнодушием предположил старый вожак.

После чего направился куда-то в сторону.

— Пожалуй, я ошибся, наверное, придется прекратить бесплотную борьбу...

Что все это значит? У Дункана кончилось терпение?

Ватные ноги плохо слушались, подняться удалось с трудом.

— И это все?! — крикнул я вслед.

— Да, ты свободен... — небрежно бросил старик, продолжая идти, опираясь на полку.

Недоумение сменилось полным опустошением. Таким потерянным я не ощущал себя давно.

Но в следующий момент послышалось передвижение диких. И их почему-то стало больше. Стоило только обернуться, как шесть огромных тварей накинулись на меня, повалив на землю.

На остатки снега брызнула кровь... в этот раз челюсти не сжимали плоть, опасаясь серьезных повреждений. Нет, ее просто разрывали на части, порой откусывая целые куски. Глаза покрыла кровавая пелена, все попытки защититься были бесполезны. Было видно лишь удаляющийся силуэт Дункана, подтверждающий, что это конец...

Мои глаза закрылись.

Прошло лишь мгновение между прошлым и настоящим. Никто больше не наслаждался свежей плотью. Дикие лежали по всей поляне, разорванные на части голыми руками.

А старик продолжал уходить, но его совсем не стоило труда догнать. Он обернулся лишь в последний момент, сказав:

— Можешь убить меня, но обещай, что после ты не забудешь убить Маркуса...

Эти слова неожиданно протрезвили, и я остановился с занесенной рукой. Все вокруг словно поменялось. Пришло то ощущение из моего сна, но оно было неуловимым, как само воспоминание о сновидении. Ибо было настолько естественным, словно дано с рождения.

— Зачем было так делать? — процедил я, стараясь успокоиться.

Удивительно, но оказалось достаточно сложно.

— Потому что это сработало, — улыбнулся старик.

И только сейчас удалось понять, что раны от укусов дикарей уже практически зажили. Даже солидный откусанный кусок сзади на боку успешно зарастал.

Но пока я пытался заглянуть назад, чтобы увидеть все воочию, Дункан сделал еще один сюрприз. Достал серебряный кинжал и просто так пырнул в живот, вновь провоцируя приступ ярости.

— Как и предполагалось... никакой реакции на серебро.

Да, никакой адской боли не возникло. Будто удар обычным ножом.

Когда лезвие покинуло тело, рана не стала заживать сразу, но дискомфорт оказался минимальным. Такое открытие поражало. Ибо старый вожак ничего не рассказывал о подобном. Но подобное преимущество будет крайне полезно в борьбе...

— Почему сейчас? — только и пришел в голову этот вопрос. — Если это сработало...

— Тогда ты не был готов, тебя загрызли бы.

— А если не получилось?

— Я бы постарался остановить их вовремя, — усмехнулся старик.

Ответом стал недовольный взгляд. Чертовы игры...

— Да, — вдруг вспомнил собеседник и протер лезвие кинжала. — Есть еще одно изменение.

— Какое? — не понял я.

Старик указал на реку вдалеке. Новое место для тренировки было не слишком скрыто, это достаточно опасно. Похоже, в этот раз Дункан собирался покончить с этим окончательно — тем или иным способом. Что-то внутри заставляло поменять отношение к нему на крайне отрицательно. Но я переборол подобное желание, вспоминая, кто является наставником, давшим действительно важную цель жизни.

А теперь еще и помог найти силу.

Не терпелось испытать свои новые возможности в деле. В теле бурлила энергия, а чувства, казалось, обострились в пару раз. Нужно все как следует изучить...

И начать изучения я решил, последовав совету старого вожака.

Сначала отражение в воде заставило вздрогнуть от неожиданности. Будто началась трансформация. Глаза изменили цвет на желтый, но больше ничего не происходило. Зубы не удлинялись, тело не бугрилось мышцами...

— Это навсегда? — спросил я, вернувшись, впрочем, уже зная ответ.

Глаза стали как в звероформе. При человеческом обличье смотрелось дико и отталкивающе. Но по мне, так малая жертва.

— Отличительная черта тех, кто прошел через подобное, — поведал старик.

Какие еще секреты скрывает этот хитрый лис? Похоже, что немало. Вся предыдущая откровенность — не более, чем ширма. У каждого есть секреты, особенно у таких личностей.

— Я должен о чем-то еще знать? — прозвучало несколько угрожающе, но уж как есть.

Да... еда как раз бы не помешала. Даже трупы дикарей уже не вызывали брезгливости. К счастью, от порочных мыслей отвлекли слова Дункана.

— Только то, что тело Маркуса нужно уничтожить после его смерти. Оно не должно попасть в руки ни следующему вожаку, ни кому бы то ни было еще. В первую очередь, лугару.

Кивнув, я прошел мимо старика и подобрал свою куртку. И прекрасно слышал, как он задержал дыхание, всерьез опасаясь за свою жизнь.

Нет. Точно не сейчас.

Мой путь теперь был кристально ясен, дальше сам по себе. И это даже нравилось.

Поэтому я поспешил поскорее уйти, даже не попрощавшись с бывшим наставником.

Убежище охотников. 18 апреля. 2010 год.

Шрам.

Сведения о развернувшейся войне нечисти из оставшихся информационных каналов приходили достаточно противоречивые. Мастер сделал вывод, что некоторые информаторы их предали, либо сами получают такую информацию. Единственное, что удалось понять точно, так это, что вампиры движутся в сторону Москвы. Но основная их цель — разгромить отступающие силы оборотней.

И ситуация вокруг ухудшается с каждой минутой. Что же решил глава Ордена? Не делать ровным счетом ничего.

Шрам ненавидел сидеть на месте, хоть и не мог согласиться с тем, что приятно, когда нечисть убивает нечисть без вмешательства охотников. Но наверняка продолжают гибнуть люди. Тем или иным способом. В том числе превращаясь, теряя все человеческое. Такое нельзя просто так спускать с рук.

Поэтому мужчина с обожженным лицом подчинился приказу сидеть на месте. Но каждый день ходил в лабораторию, надеясь, что будет важное задание, которое вынудит Мастера отменить приказ.

Ведь после предательства Когтя он остался единственным главным охотником. Остальные погибли.

Предатель же после стольких пыток не раскололся, но его все еще держали живым. Может, он все-таки сдастся и укажет на возможных сообщников. Хотя, даже сам Шрам никогда не лелеял такую надежду.

— Есть что новое? — Шрам нашел доктор Бер на рабочем месте.

Пожилая женщина возилась со старым допотопным оборудованием, изредка чередующееся с тем, что поновее, которое редко, но удавалось достать.

— Нет, — буднично ответила доктор.

Но потом все же выложила на ближайший стол свежую папку. Остальными же были доверху забиты полки в одной из стен.

— Как же, есть тут по оборотням, — заметил охотник, пролистывая страницы.

— По оборотням всегда есть. Но ведь нужно что-то поважнее...

Все-таки пусть Бер была несколько не от мира сего, в уме ей не откажешь. Все-таки содержать целую лабораторию с парой непостоянных помощников, да еще проводить какие-то исследования в таких ужасных условиях... даже охотник такой судьбе не завидовал.

Но тут взгляд мужчины наткнулся на предпоследнюю запись. Ожог на щеке задергался. Оборотень... Глазов... тот же адрес.

Шрам резко захлопнул папку.

— Если Мастер будет спрашивать, я отправился мстить.

— Сомневаюсь, что это тот же оборотень. Скорее всего, совпадение.

— Я слишком давно живу, чтобы верить в совпадения! — рыкнул напоследок, уже почти покинув помещения, Шрам.

Россия. Глазов. 20 апреля. 2010 год.

Снова это место... больше года прошло с тех пор, как я стоял на этой крыше. А потом лежал, истекая кровью. Жалкое зрелище...

И в конце даже спас собрата. Правда, тот не воспользовался шансом, поэтому был убит.

На поверхности уже давно растаял снег, поэтому не составило большого труда найти небольшие следы крови, которые через линзы темных очков выглядели черными.

Чья именно это кровь — охотника или оборотня... кто знает. Сейчас это уже неважно. Пройденный этап.

Я пришел сюда, будто прощаясь со старой жизнью. Как в свое время попрощался с еще одной, где родной дом и любимые родители.

Но возвращаться в Пермь, значит, поступить глупо. Там наверняка есть хоть какие-то наблюдатели, которые точно настучат Маркусу.

А здесь удалось найти новую одежду и очки, чтобы скрыть звериные глаза. Теперь можно двигаться дальше, последнее дело в этом городе сделано.

Но как только я повернулся, со стороны стены что-то врезалось в каменную кладку. После чего раздалось шнурование электронной лебедки.

Что? Неужели опять?

Я положил руку на револьвер на поясе, готовясь стрелять в любой момент. Но поднимающийся охотник показал лишь голову... и дуло дробовика.

Первые два выстрела я устоял. На третьем упал на одно колено. А последний пришелся прямо в лицо, уродуя черты, разрывая щеки и пробивая лоб. Темные очки разлетелись в мелкую труху.

И все средь бела дня. Вдалеке раздались панические крики.

Оказавшись на крыше, враг разрядил в мое лежавшее тело остатки обоймы, пока его SPAS-15 не щелкнул несколько раз пустотой боезапаса.

— Тварь... значит, это был ты все это время... — рыкнул мужчина с обожженным лицом.

Я вспомнил его теперь. Он был тогда на главной базе анархистов вместе с Кэтрин. Бывший друг Эдварда... трогательная тогда произошла встреча.

Высказав все, что хотел, враг поспешно направился к краю крыши, не оборачиваясь ко мне спиной, словно боялся, что воскресну.

И не зря.

Подниматься, пока тело медленно, но верно исторгает из себя серебряную дробь — то еще удовольствие. Кровь текла из залитых ран, но небольшими ручейками. Однако все равно выглядело крайне жутко.

Увидев подобное, охотник не растерялся и начал перезаряжать дробовик. Но я успел подскочить быстрее и подставил револьвер ему к подбородку, прижимая его собственное оружие к груди.

— Все равно бесполезно...

— Что ты за тварь?.. — процедил противник, держась хладнокровно.

Даже не побоялся встретиться взглядом. Определенно, между ним и Эдвардом много общего.

— Тот, кто убьет вожака оборотней, если ты мне поможешь.

Сейчас я импровизировал. Визит охотника был неожиданным. Теперь же хотелось переманить заклятого врага на свою сторону. Сейчас как никогда нужны союзники.

Удивившись, мужчина ослабил хватку на собственном оружии, а потом пару раз нервно засмеялся:

— Ты держишь меня за идиота?!

— Нет. За того, кто ненавидит нечисть и не побрезгует нанести ей удар побольнее.

Хоть и слово нечисть даже из собственных уст резануло слух, заставляя еще больше проникнуться ненавистью к этому расисту, который только и живет тем, что убивает моих собратьев.

Но сейчас... у нас общие интересы. С этим не поспоришь. Вот только как вбить в его голову столь полезную мысль?

— Нужно уходить, пока милиция не нагрянула, — хмыкнул я, предвкушая скорый вой сирен.

Район не слишком людный людный, но на стрельбу из крупного калибра все же съедутся быстро.

— Где твоя машина? — следующий вопрос оказался задан совсем невинно, сбивая врага с толку.

Как и то, что я убрал револьвер обратно за пояс.

— Ты украл его оружие... хранишь, как трофей, да?! — рыкнул охотник, но после чего моя рука просто взяла его за шкирку коричневого пальто, и мы вместе 'спустились' на землю.

— Нужно сваливать отсюда, разберемся со всем потом! — снова попытка вправить мозги.

В этот раз, кажется, успешнее.

Черный, явно перекрашенный недавно внедорожник оказался припаркован совсем рядом. Остатки лебедки так и остались торчать из крыши, а от пояса мужчина уже успел избавиться.

Сначала он попытался удрать, что наверняка назовет тактическим отступлением при докладе. Но эту попытку я даже не заметил, успев открыть дверь и запрыгнуть внутрь на переднее сиденье.

Выехать удалось без проблем, равно как и оторваться от возможной погони. Номера наверняка все равно липовые, имеются запасные. Просто иначе охотников ловила бы простая милиция.

Мужчина явно нервничал, сидя рядом с окровавленным оборотнем. Да и самому как-то не комфортно сидеть в такой одежде. О дроби уже речи не идет. Если и осталась где-то в теле, то совершенно не мешает, и можно разобраться потом.

Как сейчас охотник наверняка ищет в голове другие способы меня убить. Порой даже оглядывался, наверное, искал, куда получше вписаться на машине, чтобы прикончить. Но пристегнутый ремень разрушил половину вариантов.

Остались бензоколонки, но вывернуть руль в случае чего не составит труда.

— Отдай оружие Хантера, оно не твое, — хмуро потребовал друг Эдварда.

Я показал, словно дразня, револьвер, причем специально держа его за дуло.

— Что, так похож? Боюсь, я кое-что в нем поменял.

Хотя, похоже, придется еще менять, ибо давно не чистил. Даже возникли сомнения, что вообще выстрелит без осечек после солидного времени, проведенного в лесу.

— К тому же есть вещи поважнее, — отрезал я.

Порой это холодное спокойствие пугало. Разговаривать с тем, кто хотел тебя убить, с такой вот превосходящей позиции... это нечто новое.

— Что? Взял меня в заложники теперь? — хмыкнул собеседник. — Из этого ничего не выйдет, тварь... или мутант. Не знаю, кто ты там.

Казалось, он не до конца верил в том, что это сейчас происходит. И его не в чем винить. Неуязвимость Маркуса в свое время тоже сильно поражала. Однако и он не бессмертен. То, как удалось тогда его отбросить в Башне, а после сбежать, прекрасно это доказывает. Но это не значит, что можно расслабиться. Между мной и заклятым врагом целая армия. Потребуются серьезные усилия, чтобы добиться цели.

И Орден должен стать первым звеном. Остается надеяться, что подобная импровизация не выйдет потом боком.

— Можешь остановиться и уйти, — оставалось лишь пожать плечами.

Впрочем, машина охотника даже задаром не нужна. Путь лежал в Москву, а туда нужно добраться незаметно. Может, новый знакомый в этом поможет...

Казалось, что тот все же решился пожертвовать своей жизнью, чтобы убить мутанта. Поэтому, стоило лишь мужчине повернуть руль не туда, как я мгновенно это пресек.

— Меня ты не убьешь, а твоя смерть будет бессмысленна.

На самом деле не было уверенности, что удастся пережить мощный взрыв и всепоглощающее пламя. Проверять без необходимости не хотелось.

В конце концов охотник сдался.

— Что тебе от меня нужно? — процедил он, продолжая гнать за пределы города.

— Помощь. Как я уже сказал, хочу убить вожака оборотней.

Мужчина удержался от насмешливого взгляда. На его глазах только что воскрес нашпигованный смертельным серебром оборотень. Какие уж тут шутки?

— Иначе что? Убьешь меня?

Страха смерти в этом псе войны не было.

— Нет. Просто разойдемся. Пусть мы по разные стороны, но из уважения к Эдварду и Кэтрин я тебя убивать не собираюсь.

Хотя, опасный свидетель, видевший мои способности. Это может быть опасно. Но не настолько по сравнению с главной целью.

— Они оба для меня никто, — прорычал охотник, тем самым опровергая собственные слова. — Что ты вообще о них знаешь?!

— Оба спасали мою жизнь. И не один раз, — я пристально посмотрел на собеседника, надеясь, что удастся его убедить.

— А вожак чем тебе не угодил?

— Он делает такое, что тебе и не снилось... к тому же разрушал чужие жизни, в том числе и мою.

— Как и вся нечисть в целом, — с акцентом на последнее, усмехнулся тот.

— Нет. По сравнению с Маркусом вся нечисть просто ангелы...

На этом разговор закончился. Дальше была лишь долгая дорога, во время которой охотник лишь назвал свою кличку. И дал переодеться в запасное пальто, чтобы хоть как-то скрыть плачевное состояние, в котором побывало тело всего несколько часов назад.

Россия. Фронт под Ярославлем. 22 апреля. 2010 год.

Маркус.

Оборотни продолжали медленно, но верно, отступать, хоть и не проигрывали в огневой мощи армии Самаэля. Продвижение же врагов замедлялось любыми средствами. Но в первую очередь их трепали диверсионные группы.

Однако повелитель оказался готов к такому ходу. Поэтом в тылах действовали охотники Майерса, тайно прибывшие в страну. И еще несколько сотен наемников-оборотней, нанятых, видимо, лугару. Для моральной, так сказать, поддержки.

Так же в их армии присутствовали инструкторы, оказавшиеся там, разумеется, по зову сердца, не иначе. Дабы помочь доблестным вампирам занять Россию, что соответствовало напрямую их теперешним интересам в конфликте с африканским кланом в Афганистане.

Гоняясь за своими амбициями, вернувшееся из сороковых годов воинство не понимает, как сильно подкашивает весь мировой порядок, причем отнюдь не в пользу кланов.

Маркус знал, что у Самаэля есть свой хитрый план, вот только перехитрить лугару еще сложнее, чем оборотней-лисов. Поэтому единственное, что будет греть душу при проигрыше — враг тоже не выиграет ровным счетом ничего. Лишь исполнит давнюю мечту, не более того.

Именно об этом он собирался переговорить на небольшой встрече.

Два полка больших и мощных армий стояли друг напротив друга. Оборотни заняли позиции в лесу, в то время как у вампиров было небольшое преимущество в виде холма. Но высшие командиры планировали отбросить вампиров обратно к реке, которую они недавно с большим трудом пересекли. Любые их попытки перебросить танки и пехоту по воздуху в тылы или фланги обычно заканчивались провалом, поэтому подобное прекратилось еще в первый месяц войны.

Ситуация складывалась практически равнозначная. Лесополосу или холм в любом случае будет штурмовать нелегко. Но обе армии ждали сигнала.

Встреча лидеров проходила в километре на нейтральной территории. Также в лесу.

— Ты пришел не один, — появился из ниоткуда Самаэль.

Продолжавший все также ходить в черном пальто, выделяясь среди камуфлированных солдат. Да еще наколол себе нацисткий крест на грудь. Впрочем, подобным занимались многие ветераны, прошедшие Вторую Мировую. Часть элитной гвардии вампира вообще ходила полностью в серой или черной форме. Или в ее отдельных элементах. Приверженность традициям, как ни крути.

— Ты тоже, — повернулся, наблюдавший за колыханием листвы, вожак.

Зеленый камуфляж смотрелся более уместно. Глава стаи никогда не гнался за зрелищностью в любом виде, всегда предпочитая эффективность. И снисходительно смотрел на романтиков.

— Рад, что мы мыслим одинаково, несмотря на огромную между нами разницу. И огромную силу, что немаловажно, — хмыкнул вампир.

— Не льсти себе, — скрестил руки на груди Маркус, сверкнув белизной правого глаза.

Самаэль краем уха услышал движение далеко в листве.

— Ты позвал меня обменяться любезностями? Или все-таки примешь щедрое предложение о капитуляции?

Щедрое... оборотень не сдержал усмешки. Уйти всем собратьям из страны. До единого. Даже тем, кто не относится к стае.

Но сам вожак при этом должен остаться. Вероятно, для бесславной гибели. Лугару подсказали, не иначе.

— Нет, я надеюсь, ты примешь мое предложение о капитуляции, — спокойно ответил Маркус.

Он его еще не посылал с парламентером. Ждал подходящего момента.

Самаэль слушал собеседника сдержанно, хотя любому очевидно, что внутри вампир уязвлен. Такова их натура.

Однако он продолжил проявлять арийское спокойствие:

— Даже старые вожаки не имели подобной наглости. Сражались до конца, без этой драматургии.

— Я не старые вожаки.

Которые закидывали врагов огромным количеством пехоты. Даже люди дрались более умело, нежели то мясо, которое предыдущие лидеры плодили в промышленных количествах, позволяя обращать всех добровольцев.

Разумеется, вампиры сейчас тоже пополняют силы в городах, через которые прошли. И использовали новообращенных по назначению — отправляя на смерть под пули, предназначенные для более закаленных собратьев.

— Это я давно заметил. Ты еще глупее, — хмыкнул Самаэль. — То, что ты одолел лугару два раза, не делает тебя богом или еще кем-то. Мы сдерживали их натиск очень долго на Западном фронте, победить их не так сложно.

— Тогда вы были большим сильным кланом, — напомнил Маркус. — А сейчас на нас нападает один из осколков.

— Позади вас тоже нет мощной империи людей...

— Я не об этом, — прервал демагогию вожак, подходя ближе.

Определенно, это заставило нервничать охрану повелителя.

— Весь этот конфликт спланирован, — продолжил оборотень. — Ты можешь мнить себя новым фюрером, отправившим одним лишь жестом целый клан на войну. Но кто бы тебе позволил, не будь это выгодно лугару...

Взгляд Самаэля оставался холодным. Вывести лидера клана из себя крайне сложно.

— Мы все в чьих-то планах. И, похоже, ты не доволен, что твоя роль в этом плане крайне незавидна.

— Мне плевать на мою роль. Я все равно ее не придерживаюсь. Но ты должен понять, сняв розовые очки, что в следующий раз тебе пропишут такую же незавидную участь.

Вампир не выдержал и засмеялся:

— И это твое предложение о капитуляции? Пустые угрозы?

— Нет, предупреждение, — возразил Маркус, заведя руки за спину.

Они были одного роста, смотрели друг другу прямо в глаза. Несмотря на неформальную обстановку, это были что ни на есть серьезные переговоры. Без лишней бумажной волокиты.

— Благодарю за него, — кивнул повелитель клана. — Но если ты считаешь меня пешкой, то ты ошибаешься.

— Мы все пешки. Величина нашего самомнения этого не изменит. Еще во Вьетнаме я разговаривал с одним генералом лугару. Теперь говорю об этом с тобой, надеясь, что ты окажешься благоразумнее.

— И в чем же заключается 'благоразумие'?

— В том, что если война не прекратится, будут далеко идущие последствия. Не для тебя, не для меня, не для наших народов. А для всего мира. Думаешь, твои собратья в Афганистане воюют просто так, потому что им это нравится?

— Аааа, так они тебя послали договориться? — сделал неверный вывод Самаэль. — Что ж, умно. Поговорить лично со мной, значит, гордость не позволяет? Что ж, можешь передать, что после моей победы, лугару не получат свободный проход через Россию.

Вожак покачал головой. Собеседник настолько ослеплен жаждой победы, что не способен увидеть простейшие вещи.

— Говоря простым языком, нас разводят. И не только лугару. Я предлагаю тебе выход из этого общего плана, который нам навязали. Остановимся сейчас, и у нас всех будет шанс устоять.

Но Маркус видел по глазам врага, что это бесполезно. Как тогда во Вьетнаме. Вот только тот генерал, как показывает практика, усвоил урок. Самаэль же до него просто не доживет.

— У тебя странный подход к мольбе о пощаде. Боюсь, я уже не в силах остановить то, что было начато. Даже если бы захотел, — развел руками повелитель. — Я понимаю, что ты предлагаешь. Играть в интересах некоего мира, который ты, якобы, отстаиваешь. Но есть кое-что поважнее. Нашему клану нужно восстановить честь...

— Тогда мы все обречены, — бесстрастно подвел итог Маркус.

После чего лидеры уже собрались расходиться, когда со стороны оборотней начала стрелять артиллерия.

— Это такой способ попрощаться? — поднял бровь Самаэль.

Посмотрев в сторону, Маркус стиснул зубы. Эдвард...

Если до этого и оставалась надежда поселить в противнике зерно сомнений, то теперь можно на это не рассчитывать. Сколько уничтожит этот залп? От двух десятков до полсотни вампиров. Считай, война объявлена во второй раз. Конец дипломатии. Нельзя доказать, что никто из сопровождения не передал сигнал артиллеристам.

И сейчас повелитель точно не упустит момент для конфронтации. Его телепортация все равно оказалась быстрее, нежели рука выхватила Кольт.. Но Взгляд оборотня смог проследить траекторию тумана и, стоило врагу снова принять материальную форму, как он получил пулю в голову.

В ответ со стороны вампиров раздалась гранатометная стрельба. При двух взрывах вожак устоял, третий заставил сделать несколько шагов назад, и только три последних отбросили назад к дереву.

Тут раздалась ответная стрельба из снайперских винтовок. Гвардия Самаэля тут же потеряла несколько солдат — крупнокалиберные пули сносили черепные коробки, не оставляя никаких шансов.

Повелитель же поднялся, как ни в чем не бывало. Раны на голове уже не было.

Придя в себя после обстрела из гранатометов, Маркус кинулся на врага, но тот начал уходить в сторону, позволяя солдатам из собственного сопровождения разобраться с оставшимися оборотнями.

Подкрепление ни для одной из сторон не планировалось. Все нужны на фронте, который быстро превращался в ад. Вампиры сделали ставку на танковое наступление под прикрытием авиации. Их враги — на артиллерию с обороной с минимумом техники. Кроме закопанных танков и САУ еще имелся резерв.

В остальном этот участок фронта считался второстепенным, в то время как командование решило вбить клин, перебросив дополнительные войска. Маркус же такую роскошь сейчас себе позволить не мог.

Но вот попробовать обезглавить врага — вполне.

В данный момент вампир показал не такую уж необычную живучесть. Но вот скорость действительно поражала. Самаэль практически все время двигался в тумане, принимая материальную форму лишь для стремительного удара. Вожак блокировал все удары лишь за счет реакции. Но после позволил ударить себя пару раз в живот, дабы успеть перехватить противника.

Это удалось практически идеально. Кулак врезался в скулу повелителя, и тот отлетел на несколько метров, прокатившись по земле. Казалось, весь бой для него большая игра, что доказывал несколько даже истеричный смех, сопровождавший подъем противника на ноги. Скула оказалась сломана, даже, казалось, продавлена. Но лицо снова вернуло свои привлекательные черты в считанные секунды.

Оборотню лишь оставалось оценить запас сил Самаэля. После подобных фокусов большинство его собратьев просто выдохнется без дополнительной подпитки. Именно поэтому против них не идут в бой даже в звероформе — те так и норовят присосаться.

Вдалеке вспыхнул лес. Оборотни ударили зажигательными снарядами. Видимо, по отступающим вампирам, судя по траектории. Однако пламя продолжало распространяться, гонимое ветром в сторону участников поединка лидеров видов.

Дальше произошло то, что заставило даже Маркуса изогнуть бровь. Вокруг повелителя начал образовываться туман, который после разделился на четыре части, которые приняли образ его самого.

— Впечатляет, — хмыкнул оборотень.

В свое время старые вожаки рассказывали о подобном, но немного. Такое умение редкость даже среди самых сильных вампиров. Похоже, теперь ясно, какими фокусами Самаэлю удалось удивить остальных членов клана.

— Меня учили лучшие, — похвастался вампир и стал медленно приближаться.

Вместе со своими копиями.

Зрение оборотня уловило движение полосок тумана между пятью фигурами. Значит, центральная уже настоящей не является.

Решив проверить одну теорию, он быстро выхватил пистолет и выстрелил каждому клону в сердце, и заодно истратил последний патрон на среднюю. Вампир перемещался между копиями слишком быстро. Битва определенно обещает быть сложной...

Не став ждать атаки, Маркус ринулся вперед, двигаясь быстрее, нежели ранее. Копии либо отбивали удары, будучи абсолютно материальными, либо превращались в туман, чтобы переместиться и застать противника врасплох.

Вожак чувствовал болезненные удары, но не прогибался. Лишь три копии, ударив в грудь ногами в прыжке, смогли заставить его отшатнуться и кашлянуть кровью.

— Давай, чего ты ждешь?! — рыкнул повелитель. — Покажи свою звериную морду!

— Еще не время, — вытерев губы, хмыкнул оборотень и продолжил идти вперед с упорством танка.

Дальнейшее же действо было достаточно сложно отследить обычным человеческим взглядом со стороны. Оба двигались слишком быстро, каждое движение казалось отрепетированным. Тут одна из копий была проткнута ладонью Маркуса насквозь. И, вместо того, чтобы потерять физическую оболочку, просто исчезла.

Вампир вместе с копиями остолбенел на несколько мгновений, и это позволило уничтожить еще две. После чего Самаэль отступил, поняв, что после такого хода просто не может сконцентрироваться, чтобы сохранить клона целым.

Остальные двойники исчезли за ненадобностью, но повелитель и не думал сдаваться. Вокруг него начала подниматься красная аура, глаза загорелись ярким кровавым светом. Оборотень снова не стал ждать хода врага, подошел к ближайшему вспыхнувшеей в пожаре сосне, на верхушку которой перекинулись мощное пламя, пожирающее лес метр за метром.

Небольшое, по меркам главы стаи, усилие, и огромное 'копье' полетело в сторону противника. Но тот не стал телепортироваться, а побежал навстречу, перехватывая горящее дерево и откидывая его в сторону.

Кулаки противников встретились в синхронном ударе, и Маркус почувствовал, что Самаэль ему почти не уступает.

Дальше оба просто обменивались ударами, проверяя выдержку. После десятого обмена вампир отвел верхнюю часть тела в сторону, что хватило вожаку еще для двух оплеух, откинувшись врага далеко назад.

А потом деревья вокруг начали падать, образуя сплошную стену огня. Так и не залечив разбитое лицо с помощью способностей, повелитель вскочил, но даже с нечеловеческим зрением не смог разглядеть вожака. Тот просто испарился.

Но причина побега оказалась достаточно веской...

Вампиры продолжали теснить войска Эдварда, перегруппировавшись после удара артиллерии. В этот раз Самаэль приказал своим генералам идти до конца, стремясь рассеять одну из самых крупных группировок оборотней. С падением Ярославля наступление на Москву остается делом времени.

В бой двинулись элитные войска, заставив оборотней дрогнуть.

— Стоять на месте! — рычал один из сержантов, находясь в звероформе.

Отдача пулемета в этом облике почти не чувствовалась. Каска давно была где-то потеряна, то тут, то там на серой шерсти виднелись следы кровоподтеков, из тела торчали осколки. Но солдат Маркуса упрямо продолжал бой, мотивируя остальных бойцов не покидать позиции.

Один из рядовых в человеческом облике выстрелил из противотанкового орудия в несущийся прямо на окоп БТР. С подбитым колесом тяжелая махина по инерции несколько раз перевернулась, и из нее высыпали вампиры, попадая тут же под очереди из пулемета.

Двоих от смерти спасла своевременная телепортация, но с ними разобрался умелый снайпер со второй линии окопов. Но на его позицию тут же пришелся выстрел танка.

Отряхнувшись от земли, сержант увидел стоящего на БТРе кровососа в расстегнутом сером немецком кителе, накинутом поверх бронежилета.

Стоило ему выставить руку, как оборотень юркнул в окоп, затянув с собой когтями двух рядовых. Замешкавшийся же третий тут же погиб. Вампир заставил его голову взорваться, от чего земля вокруг оказалась забрызгана кровью и ошметками.

Одного из новобранцев, который оказался на передовой волей случая, не выдержал подобного зрелища, и его вырвало в окопе в лежачем положении.

— Тварь! — рыкнул сержант, выныривая из окопа.

Но вражеский ветеран оказался готов к этому, несмотря на поддержку первой линии из двух дотов позади. Телепортируясь из стороны в сторону, он выстрелил в оборотня из пистолета пулемета. Та пропорола руку и плечо, сломав ключицу в нескольких местах. Остальное ушло в бронежилет, что тесно сжимал массивное тело. Громкое рычание заглушил грохот новых снарядов.

Раненая рука безвольно повисла, но сержант продолжал стрелять. Три пулемета так и не смогли достать сильного кровососа. К тому же одному вскоре пришлось переключиться налево, где другие противники прорвали первую линию, добивая солдат Маркуса в окопах.

Теперь уже вопрос времени, когда враги доберутся сюда — ветеран хорошо поработал на отвлечение, и теперь собрался брать остаток сети окопов в одиночку, где это возможно.

Но, откуда ни возьмись, в тылу появилось две метких минометчика. От двух снарядов вампир уклонился. Третий повредил ногу. А два последних разорвали вампира на части.

Белый глаз наблюдавшего за всем Маркуса погас, минометчики отправились на другой участок фронта уже без контроля.

Выигранного времени пришедшим в себя рядовым хватило, чтобы вытащить раненого сержанта, вошедшего в кровавый раж. Когда у него кончились патроны в пулемете, то он выхватил пистолет и продолжил стрелять в сторону наступающих вампиров, которые продолжали бить отступающих ко второй линии, которой теперь приходилось несладко. Скоро придется отступать, инициатива в обороне потеряна.

Сражение, которое планировалось затянуть хотя бы на пару дней, уже проиграно. Вопрос решенный, времени осталось немного...

Вожак вошел в палатку, где один из высших командиров кричал команды в рацию офицерам среднего звена. А Эдвард с другим обсуждали сложившуюся ситуацию, глядя на карту. Потрепанный вид лидера их ничуть не смутил — давно привыкли.

— Сворачиваемся, — скомандовал Маркус прямо с порога.

— Сейчас нельзя, второй резерв ударит вампиров с фланга, и мы перехватим инициативу, — возразил оборотень.

— Мы и так потеряли слишком много людей из-за твоей ошибки! — рыкнул вожак. — Ты ослушался моего прямого приказа! А вы все это допустили! — досталось и остальным.

— Его план изменился, действительно мог сработать. Мы сберегли бы много людей... — попытался высказаться в защиту другой собрат, пока последний командовал по рации приказ об отступлении, желая запоздало исправить свою оплошность.

— Тебе повезло, что столь важные переговоры не увенчались успехом, — процедил вожак.

— Они бы и не увенчались, — уверенно заявил Эдвард. — Ты дал час, он прошел. А вампиры встали так, что не разнести их на холме было бы упущением...

— Зато теперь у них открыта дорогу на Москву. Вот ты и займешься ее обороной, а командовать центральным фронтом будет другой.

— И кто же? — высший командир вышел оборотню навстречу. — Неужели этот подонок Глеб?

Взрывы и выстрелы становились все ближе. Маркусу было что сказать своему подчиненному. Это далеко не первая трещина в их отношениях, но вполне может стать последней. По крайней мере, вожак до последнего времени не расценивал ситуацию, как открытую вражду.

— Глеб понимает больше тебя в стратегии, — коротко объяснил свое решение вожак, звсем видом показывая, что приказ обсуждению не подлежит.

Эдварду оставалось лишь смириться...

Кэтрин.

Большую часть войны брюнетка держалась в тылу, хотя порой руки чесались взять автомат. Но удавалось лишь поучаствовать лишь в редких зачистках. Или отбивая нападение диверсионных групп оборотней. И каждый раз курок нажимался с запозданием, словно девушка пыталась не пристрелить того волка, который ее спас... ведь тот смог удрать от Майерса...

Но подобное бездействие на свежем воздухе гораздо лучше, нежели в подземельях охотников. Тем более, у нее было задание от Павла — быть его глазами. Вот и приходилось наблюдать.

В этом бою ситуация достигла критической отметки — девушку едва не накрыло артиллерийским залпом. Повезло, что она была на границе, двигаясь глубже в тыл.

Но все равно выглядела она не менее потрепанной, чем Самаэль, когда тот вернулся после переговоров с Маркусом. Хотя нет, с битвы.

— Мы тесним их, они отступают! — доложил один из генералов и отдал честь, после чего удалился.

Повелитель, будучи немного не в себе, попросил у ближайшего солдата не крови, а простой воды. После чего сел у колеса ближайшего Хаммера, полив голову из врученной походной фляжки.

После чего он вдруг засмеялся, смутив стоявшую рядом Кэтрин еще больше.

— Первый раз сталкиваюсь с этим... — признался вампир.

Девушка решилась спросить, что он имеет ввиду, только через несколько секунд.

— С чем?

— С тем, что легенды не врут. Обычно это лишь приукрашенная действительность. Или наоборот, лживая пропаганда... с Маркусом же все не так. Лугару говорили правду.

Однако ни страха, ни разочарования не было. Скорее, азарт. Хотя, то ли еще будет, когда последние волны адреналина успокоятся в теле...

— Что же делать, если его нельзя убить? — осторожно поинтересовалась брюнетка.

— Любого можно убить, — с неким упрямством возразил повелитель. — Вопрос лишь в огневой мощи.

И словно подтверждая эти слова, над их головами пролетел со звуковой скоростью вражеский истребитель.

Заработали несколько подготовленных заранее пушек ПВО. Но на перехват было некого отправлять, поэтому моментально его сбить не получилось. Впрочем, Кэтрин не ощущала от него большой опасности.

— Павел велел передать, что скоро прибудет... — машинально передала новость девушка, выглядывая самолет, когда тот зайдет на новый вираж.

Самаэль поднялся, пригладив мокрые волосы:

— Ты ему доверяешь?

Вопрос поставил в тупик, оказавшись совершенно неожиданным.

— Он... помог мне...

— Я не об этом. Ты ему доверяешь?

Брюнетка же решила выкрутиться:

— Я доверяю только себе.

— Умно, — оценил вампир, проходя мимо, и в этот момент по ее спине пробежал холод. — Приглядывай за ним.

Это не просьба, это четкий приказ. Значит, что -то произошло между двумя важными фигурами. Или всегда так было, просто не приходилось замечать.

Следующий круг для истребителя оказался неудачным. Но, скорее всего, ему удалось передать данные разведки по рации, прежде чем ракета врезалась в заднюю часть самолета, и тот рухнул прямо в лагерь вампиров, снеся несколько палаток и проехавшись дальше брюхом по земле, врезавшись в ближайший танк. Последний, впрочем, не пострадал.

Разорванный на части истребитель охватило пламя, но из чудом уцелевшей кабины, пробив стекло, смог выбраться пилот. Его форму охватил огонь, плоть плавилась, но он спрыгнул на землю и продолжил идти прямо к Самаэлю. После чего резко вытащил пистолет из кобуры и попытался пристрелить Кэтрин. Но та успела раствориться раньше, поэтому потерпевший крушение переключился на того, кто похож на высокопоставленного офицера. Но не успел, его со всех сторон начали нашпиговывать пулями, пока изуродованное тело не упало, продолжая медленно догорать.

Повелительно медленно подошел и потрогал носком ботинка свободную от огня область.

— Уже который раз встречаются такие оборотни. Откуда Маркус их берет? — хмыкнул вампир.

Кэтрин видела такую стойкость раньше. Двое оборотней упали замертво только после того, как получили три десятка серебряных пуль. Шрам бы, наверное, посмеялся, услышав такое. А то и вообще удар хватит, если увидит подобное.

Тем временем битва закончилась в пользу вампиров. Их враги потерпели не сокрушительное поражение, но все же это должно сильно пошатнуть их мораль. Не говоря о том, что теперь войска смогут продвинуться еще дальше вглубь территории. И вожаку останется либо сдать Москву, либо отчаянно готовиться к битве.

Самаэль наверняка надеялся на второе...

Россия. Граница Московской области. 22 апреля. 2010 год.

Заброшенный железнодорожный вокзал на несуществующем боле ответвлении рельс был холодным и промозглым. Все окна давно выбита, лишь некоторые забиты досками. Вокруг точно не души.

Судя по запахам, это даже не перевалочный пункт охотников. Просто место для укрытия в экстремальной ситуации, не более.

Шрам не стал рисковать. Знал, что я не отстану, поэтому отвез ближе к Москве, умело обходя возможные кордоны. Опыт подобного у охотника был более предостаточный.

Дальше в тихом месте нужно было ждать. По защищенному каналу он вызвал кого-то из убежища. Видимо, хочет убедить их. Или помочь себе не пасть под ложными мыслями.

Что ж, меня такой подход вполне устраивал. Правда, тяжело сидеть на одном месте без дела. А Шрам оказался не лучшим собеседником. Жаль... хотелось больше узнать об истории Ордена, и как вообще люди смогли до такого докатиться.

Разве что при упоминании о Майерсе он чуть расшевелился, но все закончилось лишь высказываем пары нелестных слов.

Делегация прибыла лишь через пять часов. Охотник заранее связал мне руки за спиной найденной где-то цепью.

— Тебе так будет спокойнее? — хмыкнул я.

— Да, — хмуро сказал тот.

После чего ткнул мне дробовиком в шею, принуждая встать на колени. Хотелось разорваться ничего не значащие путы, после чего разбить лысую голову его же оружием. Но нужно помнить, зачем все это.

Только если ничего не получится, тогда и можно всех убить. Если вообще рука поднимется на это жалкое сборище.

Скрипучая, держащаяся на честном слове дверь открылась, и в здание вошел старик в темных очках, старой военной форме, которую раньше приходилось где-то видеть. Какая-то зарубежная, наверное. А следом у входа встали еще два мордоворота с автоматами.

— Что это значит, Шрам? — с ходу спросил он.

Я молчал, предоставив возможность выпутываться охотника. Через кодовые фразы по связи он, кажется, вызвал лидера Ордена. Или его заместителя, хотя вряд ли...

— Это тот, кто ненавидит вожака стаи оборотней Маркуса, Мастер. Он может быть полезен...

— И ты вызвал меня ради этого?! — возмутился старик. — Что помешало притащить его к нам?

Уже подозревает засаду, не иначе. Однако стоит продолжать гнуть намеченную линию.

— В этом как раз проблема... я не хотел рисковать. Его невозможно убить.

— Что еще за бред? — Мастер оказался в замешательстве, но все же решился подойти поближе.

Окровавленная одежда тоже не добавляла ясности в ситуацию.

— Я покажу....

Только охотник это сказал, как я приготовился к новой волне боли. Выстрел пришелся в спину, вынося остатки сердца через вместе с дробью из грудной клетки.

— Сволочь! — прорычал я, дергаясь в конвульсиях, успешно разорвав путы.

Но нападать не стал, просто попытался сесть, надеясь, что рана заживет. Каким-то образом организм продолжал жить и восстанавливаться, несмотря на отсутствие перегонки крови. Хотя, определенно, кожа стала бледнее и голова чуть кружилась...

Что по сравнению с дырой в груди лишь мелкий дискомфорт. Боль перестала чувствоваться так остро после преображения. Но, проклятье, мало кому доведется испытывать долго подобное, да еще потом рассказать кому-то об ощущениях.

Я поднял взгляд на главу Ордена и его телохранителей. Один из них, увидев взгляд желтых звериных глаз, отшатнулся.

— Пристрели его.... — с широко раскрытыми глазами приказал Шраму Мастер. — Стреляй в голову...

— Я пробовал, — перезарядив дробовик, пожал плечами тот. — Я бы не вызвал вас, убил бы себя, но не дал ему найти нас. Но... он вполне может нам помочь...

Мастер оборвал его жестом, не желая ничего слышать. Пора включаться в игру.

— Кэтрин передает вам всем привет.

Но, кажется, не слишком помогло.

— Это все подстава оборотней! — отрезал старик.

— Коготь передал им все, что знал о нас, но оборотни так и не пришли, — возразил охотник.

Про Эдварда он избегал упоминать. Странно...

— Может, послушаете меня? — напомнил я о своем существовании.

Рана медленно затягивалось, формировалось новое сердце, отрастали ребра, и дыра затягивалась плотью. Сей процесс выглядел завораживающе и приковывал чужие взгляды.

— Единственное, что мне от вас нужно — это тайно переправить меня в Москву. Дальше я собираюсь уничтожить Маркуса. И после вы меня никогда не увидите.

Ну, если только новый вожак не захочет избавиться от надоедливых мух.

— Что-то мне слабо верится в это. Вы все преданы вожаку для гроба, — скептически заметил Мастер.

— А все могут выжить после выстрела в сердце? — я со злобой взглянул на Шрама, и тот все же сделал шаг назад, опустив дробовик. — Но это неважно.... вожак совершает преступления не только по отношению к нашему виду, но и всему человечеству.

Двое охотников за спиной старика заржали, как идиоты.

— Скажи мне то, чего я не знаю.... — чуть склонил голову в сторону глава Ордена.

Интересно, зачем ему вообще очки... кажется, что вроде не слепой.

— Он разрушает жизни, — продолжил я, хоть и знал, что вряд ли эта информация произведет фурор. — Разрушил мою. Его люди, в том числе и подобные вам, делают так, чтобы какого-то молодого парня или девчонку укусил слабый оборотень. Или проводят другой сценарий. Но суть в том, что потом устраивают аттракцион из испытаний, дабы потом получить сильных лояльных особей... этот проект он назвал Естественный отбор.

Неужели их разведка действительно ничего не знает о подобном? Даже на уровне слухов...

— Интересная новость, — оценил старик.

— Одно дело обращать по согласию или ради спасения... но мало кто из нечисти делает это насильно, — признал Шрам.

Хорошо, что хоть кто-то из них понимает законы нашего общества. Видимо, рассказал кто-то из собратьев под пытками давным-давно.

— Такое даже в похмельную голову не придет... почему мы должны тебе верить хоть в чем-то, оборотень? Особенно, когда ты представляешь такую угрозу....

— Я тот, кто может убить вожака, — повторил я свой предыдущий тезис. — И он ненавидит меня за это. Хотел уничтожить, но удалось уйти. А потом я узнал, что он делает от его доверенного человека. В будущем я могу добыть столько доказательств, сколько потребуется. Но сейчас... вокруг Москвы кордоны, потому что наступление вампиров продолжается. Туда просто так не проникнуть, а я должен быть там.

Судя по разговору, в их рядах был предатель. Так какого черта им теперь терять?

Определенно, этот разговор заставил волевого главу охотников колебаться. Достаточно приятное зрелище.

Казалось, это неправильно — судить других и пытаться манипулировать. Последнее ненавистно больше всего. Но ведь они враги. Угроза стаи.

Поэтому последняя мысль о нравственности, промелькнувшая в сознании, тут же улетела куда-то глубоко.

— Мы можем доставить тебя в Москву, — все-таки решился глава Ордена. — Но сначала ты расскажешь, откуда знаешь Кэтрин. Что ты вообще есть. И еще то, что знаешь о вожаке. В том числе как он выглядит.

Реакция на последнюю фразу оказалась бурной.

— Заткнись... — пригрозил Шрам, но его слова потонули в новом потоке хохота.

Охотники за столько лет не смогли определить, как выглядит Маркус. На что они вообще надеются?

Никакого больше смущения или скромности не осталось. Даже намека. Эта шайка заслуживала насмешек.

— Вам облик Маркуса ничем не поможет. Многие пытались его убить, выйдет только у меня. А больше рассказывать о нашем виде нечего. Я был оперативником, занимал низшую ступеньку в наших силовых структурах.

Хотя, как-то бывал разговор о том, чтобы я создал собственный отряд, благо новобранцы были всегда. В том числе и благодаря 'отбору'...

Тогда такого счастья точно не нужно было, а сейчас не отказался бы хоть от пары ребят, на которых можно положиться.

После я бросил взгляд желтых глаз на Мастера. Тот ничего не сказал, лишь кивнул Шраму.

— Я могу вытянуть из него больше, если нужно, — пообещал охотник.

— Я бы посмотрел, как у тебя это получится... — хмыкнул напоследок Мастер.

Дальше предстоял обратный путь в город, откуда пришлось бежать на всех порах...

Россия. Москва. 24 апреля. 2010 год.

Андрей.

По возвращению огромный мегаполис окончательно стал чужим, хотя его предки жили здесь как минимум с конца девятнадцатого века. Неужели Москва всегда была под контролем оборотней? А Россия? Кто знает. Никаких свидетельств нет, лишь на уровне преданий и легенд.

Но сейчас, прямо здесь, творилось не слишком радостное настоящее. Незачем думать о прошлом.

По возвращению оборотень долго думал, рассказать ли обо всем Сивому. Но потом плюнул и решил позвонить Эдварду, благо тот оставил номер после их памятной встрече в гараже. Как выяснилось, он сгорел через два дня... пожалуй, к лучшему.

Взял трубку не один из заместителей или помощников, а сам высший командир. И, как оказалось, он в Москве, а не на фронте, да и голос у него был крайне нерадостный.

Но все же собрат согласился встретиться. Даже пригласил Лаврова к себе в квартиру, которая пустовала после отъезда его семьи.

— Я отправил их подальше отсюда, — разлив по стаканам хорошего коньяка, Эдвард развалился в кресле. — В Аргентину. Подальше от всего этого... пусть сын и скоро станет оборотнем. Но я не хочу, чтобы он жил рядом со стаей.

Было странно видеть ранее настолько патриотично настроенного оборотня таким подавленным. Андрей поспешил осушить бокал наполовину, понимая, что разговор будет малоприятным.

— Что произошло? — бывший следователь решил пока не делится своей историей.

— Я пытался исправить то, на что закрывал глаза... так следовало раньше поступить с 'Естественным отбором'... — высший командир залпом опрокинул порцию спиртного, но даже не поморщился, — пока не стало слишком поздно. Но уже стало.

Андрей молчал, давая собеседнику собраться с мыслями.

— Вожак потерял все границы дозволенного. Одно дело убивать ради благополучия собратьев, страны... можно даже шантажировать, разрушать чужие жизни, заниматься финансовыми авантюрами, грабя тысячи людей... все ради победы. Но это.... у всего есть границы.

Вторая порция тут же оказалась выпита, но после Эдвард к бутылке не притронулся. Знал меру.

— О чем идет речь?

— Тебе лучше не знать. Меня не уберут, я слишком ценен. Тебя же пустят в расход, не раздумывая. 'Отбор' тебе, может, и простят... но вот это точно нет.

Лавров не стал настаивать. Старшему оборотню точно виднее.

— А потом, — продолжил он, — я пытался доказать, что мы можем победить вампиров и без этого. Сможем... как в старые времена. Простой тактикой сможет перехитрить бывший Вермахт... как же наивно было так думать.

Мужчина закрыл рукой глаза на мгновение, а потом провел по короткостриженым серым волосам, отведя взгляд:

— Под Ярославлем была катастрофа. План вожака мог ее предотвратить, а моя авантюра позволила лишь слегка проредить ряды кровососов.

Андрей заметил, что высший командир не называет своего начальника Маркусом. Похоже, их отношения окончательно испортились.

— По мне лучше попытаться, — попытался приободрить бывший следователь. — Последствия, конечно, могут быть чудовищны, но шанс выиграть войну стоит таких рисков. По крайней мере, мой отец готов бы был пойти на такой.

— У нашего с тобой отца одна школа, — чуть усмехнулся Эдвард.

И это, пожалуй, было правдой.

— Значит, теперь только оборона Москвы? — рассудил Лавров.

— Да, и дел здесь предостаточно. Глеб оставил много проблем перед своим отъездом, которые никто не решал. Не было бы беспредела, который сейчас устраивает Майерс...

От того, как оборотень произнес фамилию заклятого врага, у Андрея мурашки по спине пробежали. Столько ненависти, да еще с таким спокойствием...

А ненавидеть главу Западного Ордена было за что. Как только объявилась в городе его банда, начались террористические атаки, беспорядки и беспредел на улицах. Это была попытка дистабилизировать обстановку. Но Самаэль наверняка рассматривал это лишь как запасной вариант, поэтому, по слухам, не оказывал никакой поддержки союзнику. Но и этого хватало с лихвой. Оперативники и солдаты гибли на улицах, но больше всего гибло мирных жителей. СМИ же издевались, подавая чудовищную ложь, однако никто не мог найти ей опровержения, кроме непосредственных свидетелей. Но частично с ними работали московские лугару. Хоть какая-то помощь от 'серых' кардиналов этой войны.

— А что после войны? — вдруг спросил Андрей.

— В смысле? — не понял собеседник.

— Оставим все как есть? С Маркусом...

Высший командир серьезно задумался. Если эта мысль и приходила ему в голову, точного ответа не было до сих пор.

— Ничего.

Такой ответ вызвал внутри бывшего следователя мощную вспышку негодования. Такое всегда случалось, когда глаза видели вопиющую несправедливость.

— Как ничего? После всего...

— У меня семья, Андрей, — пронзительно посмотрел на него Эдвард. — А ты на своей шкуре знаешь, что бывает, когда переходишь дорогу вожаку...

Тут мужчина не мог поспорить. Вторая волна негодования не поднялась, несмотря на тяжелые слова.

— Мы будем не одни в этой войне... — откинувшись на диване, Лавров опустил голову.

— Ты о ком? О Максиме?

— Нет, его не нашел. Но знаю, что он скоро будет в городе, и ему потребуется помощь.

— Полегче с такими заявлениями. Я до сих пор не уверен, что мне действительно не поставили жучков, мог пропустить где-нибудь, — предупредил высший командир.

Но какая теперь разница?

— Есть те, кто знает о вожаке и его деяниях. И они хотят помочь...

Но тут сероволосый оборотень поднял ладонь, заставляя прерваться.

— Я знаю о ком ты. Точнее, догадываюсь... и я тебе скажу одно — они нам не союзники. Вернее, он.

— Кто?

После этого вопроса Эдвард вновь усмехнулся:

— Видишь, ты даже не знаешь, с кем разговаривал. О каком доверии тут может идти речь?

— Это были меры предосторожности, — попытался оправдать незнакомца Андрей. — Он помог услышать разговор Глеба с Майерсом и каким-то лугару. Он в сговоре с нашими врагами, пусть и говорит от лица Маркуса! Он заказал охотнику Максима. Как такое можно упускать?!

В этот раз высший командир все выслушал внимательно, но быстро сделал выводы:

— Про такую гниду, как Глеб, мне все известно давно. Но играй он на другую сторону слишком активно, вожак бы давно с ним разобрался.

— Но его поведение тогда в гостинице Космос и на базе анархистов!..

— Все было с дозволения вожака, — пояснил оборотень. — Поэтому выкинь из головы всю эту революционную борьбу. Это не нашего с тобой уровня игра. И только вожак может помочь нам выиграть войну, какой бы он мерзостью не занимался... а если выживу, то уйду в отставку и уеду к семье. Можешь думать обо мне что хочешь... называть мразью и трусом... но я так и остался солдатом, командиром подразделения, которое когда-то потерял, — Эдвард поднялся с кресла и подошел к окну, а потом повернулся к шкафу, где за стеклом в неприметном месте находилась рамка с тусклой черно-белой фотографией, на которой изображены три десятка солдат...

Андрей был поражен такой речью, но не нашелся, что возразить. Отчасти он мог понять высшего командира. Но согласиться — нет.

Не прощаясь, оборотень собрался покинуть квартиру, но собеседник окликнул его:

— Будь осторожен. В город вернулась Ольга. После той операции в Америке она перешла в службу безопасности вожака. Считай, стала шпионом. Хороший карьерный рост...

— Она придет за мной? — уточнил Андрей.

— Все может быть, — пространно пожал плечами Эдвард, после чего отвернулся от фотографии.

Россия. Москва. 26 апреля. 2010 год.

Нетерпение все больше и больше давало о себе знать. Хотелось действовать. Любая же задержка, пусть и связанная с конспирацией во время пути, раздражала. Зато вновь оказалось предостаточно времени, чтобы продумать дальнейшие действия.

Мастер, видимо, рассудил, что ссориться с неубиваемым оборотнем себе дороже. Поэтому решил просто избавиться от него, как от лишней головной боли. Что ж, вполне устраивало. Но помощь охотников еще может пригодиться, и потребуется нечто большее, дабы убедить их ее предоставить. Будет непросто. Но вся моя миссия крайне непроста.

По дороге тайными тропами, то и дело уходящими под землю, Шрам расспрашивал о Кэтрин и обо всем остальном. Ответил то, что знал, почти не таясь. Не было в этом смысла.

Охотник хотел вытянуть побольше, не прибегая к пыткам, что закончилось бы провалом. Умело играл словами, пытался запутать. Один раз почти получилось. Но разум быстро подсказывал, как нужно поступать.

Поэтому после мужчина стал окончательно угрюм, и больше не заводил попыток разговора.

Расставаться пришлось в подземных коммуникациях метро. Такие тайные пути захочешь — никогда не найдешь. Я даже не был уверен, что смогу повторить весь путь обратно, а Шрам здесь ориентировался просто прекрасно.

— Мне нужен телефон, — перед расставанием попросил я. — И хоть какие-то контакты. Может, удастся выяснить что-нибудь полезное.

— С чего тебе нам помогать? — насупился охотник. — Ты получил, что хотел своим шантажом...

Шантаж? Я предлагал лишь сотрудничество. Или наличие силы уже является шантажом? Узколобые дураки.

— С того, что перед Маркусом будет стоять целая армия, и мне потребуется любая помощь, чтобы до него добраться, — рассудительно ответил я.

— И ты думаешь, мы сможем в этом помочь?

— Я не говорил, что вы должны быть пушечным мясом.

Хотя, желательно.

Поразмыслив, охотник все же сдался. Но перед этим сделал неприятную гримасу, от которой ожог стал выглядеть наиболее уродливо. И как такое приметное лицо не удалось поймать?

Телефон оказался старой модели, неприметным, в него вбит неопределенный номер.

— Вздумаешь привести засаду, пожалеешь. Не стоит нас недооценивать, — предупредил напоследок добрый самаритянин.

Стоило больших усилий, чтобы удержаться от снисходительного кивка.

— Запасной аккумулятор не забудь, — напомнил я, заставив Шрама заскрипеть зубами.

Но желаемое все же оказалось получено.

— И второй телефон с непаленой симкой тоже не повредить. Нужно кое-кому позвонить, не хочется светить этот телефон.

— Этот телефон никому больше и не даст позвонить, — пробурчал охотник, роясь в багажнике.

Теперь есть все, что нужно. Не придется тратить накопленные в городах по пути сбережения на старых добрых грабежах банкоматов, покупая краденые телефоны у сомнительных личностей на окраине Москвы.

Мнимо отдав честь, прощаясь, я отправился дальше по туннелю в указанном направлении.

То, что планировалось дальше, кроме как авантюрой назвать нельзя. Но с чего-то нужно начать. Вопрос времени, когда появятся слухи, что я появился в городе. Разведка Маркуса не зря ест свой хлеб, хоть и отвлечена войной с вампирами. Но когда все закончится — начнется настоящая охота, а не какая-то поисковая операция в лесах с небольшими отрядами.

Да и в самом городе сейчас складывалась не слишком приятная ситуация. Люди шарахались от каждого постороннего шума. Один раз вдалеке удалось напороться на один из взрывов. Издалека удалось понять, что подорвали один из милицейских блокпостов. Но если память не изменяла, там всегда были собратья...

Война уже пришла сюда. Но Маркус сейчас точно на передовой. Время для подготовки и планирования еще есть.

Эдвард взял трубку не сразу. Даже хотелось бросить, дабы не выдавать себя. Но наверняка после этого разговора уничтожит телефон.

— Если ты действительно в Москве, то я прошу тебя уйти.

Вот как... сразу догадался, кто звонит. Опыт — вещь воистину могущественная.

— Я не могу, — мой ответ был короток и ясен.

Высший командир вздохнул:

— Я не буду помогать тебе в твоих делах. И Андрея не смей в это втягивать. Просто уезжай из города. Если вопрос в деньгах...

— Нет, в идее.

Конечно, помощь оборотня такого ранга необходима как воздух, но я не вправе его принуждать. У него семья, в конце концов. Да и у Андрея любимая девушка. Никого из них не хотелось впутывать. Но ведь Эдвард может позволить себе хотя бы символическую помощь, разве нет?

Новый вздох был еще более горестным. Что случилось с солдатом, командиром, которого я когда-то знал? Он на перепутье. Кого защищает? Свою семью или Маркуса?

Да и как-то странно, что он тут же разобрался в моих мотивах... тут что-то нечисто.

— Я не настаиваю, — продолжил я, переходя к делу. — Найдите мне телефон Ольги. Той, которая работала со мной в Америке...

— Она сейчас в спецслужбе. Позвонишь ей — немедленно угодишь в лапы вожака.

— Сомневаюсь. Дайте номер, может, вам даже дадут награду за поимку опасного преступника...

Определенно эти слова отзовутся болью в душе собеседника, но возвращение в этот город свершилось не за тем, чтобы миндальничать с каждым. Даже если в свое время пришлось преломлять с этим человеком хлеб, и тот пытался спасти от расправы, пытаясь добиться справедливости.

Возможно, это вопиющая неблагодарность. Но на нее оказалось решиться довольно просто. В конце концов, ни одно грехопадение не сделает меня хуже Маркуса...

Номер пришел на телефон несколькими минутами позже...

Встреча проходила в людном месте, в торговом центре. Глубокий капюшон скрывал лицо от большей части ракурсов камер слежения. Да и обостренное зрение и рефлексы замечали все датчики и помогали их с легкостью обходить.

Встреча оказалась назначена в большом отделе строительных материалов. Там точно никому не придет в голову искать.

Ожидая в отдалении, я примеривал в руку тот или иной инструмент, часто меняя место дислокации, словно клиент, мучимый самым серьезным выбором в его жизни.

Ольга пришла одна, с открывающегося горизонта на моей позиции это прекрасно отслеживалось. Может, кто-то есть снаружи, может, вообще оцепили все огромное здание. Но все запасные выходы мне известны. Да и рядом находится промзона, где можно затеряться.

Привлекать внимание девушки не пришлось — та шла по следу.

Вертя в руке один из молотков, я не обернулся, когда она встала ко мне спина к спине, рассматривая сваленные в корзине лампы.

— С повышением тебя, — начал я разговор.

Но поздравление действительно было искренним. Такой карьерный скачок... не будь я таким особенным, возможно, за задание в Америке тоже получил бы подобное повышение. Может быть. Равно как и возможна другая жизнь, не получи дар в виде обращения... дар ли? Для своих врагов точно вряд ли.

Впрочем, оборотень все равно восприняла подобное, как колкость:

— Ты позвонил мне ради поздравления? Я видела в своей жизни глупости, но подобное... тебя ищет каждый спец, который не на задании.

— Я знаю, кто меня ищет, — отрезал я. — Скажи, ты действительно веришь в мою виновность? Что ты тогда сказала Маркусу? Ты же знаешь, что я был в свое доме. И не мог спровоцировать войну между медведями и вампирами...

— Это дело прошлое, — попыталась уйти от темы волчица.

Явно неприятной.

И все по тому, что мы теперь квиты. Она лишались по моей вине родителей, а я частично по ее вине лишился старой жизни. Это если вычеркнуть момент, что Маркус в любом случае хочет моей смерти. Однако никому подобное знать не нужно.

— Если все дело прошлое, то ты пришла бы сюда арестовать меня по делу настоящему.

Молчание длилось долго. Кажется, попал в точку.

— Твое дело засекречено, даже у моего начальника нет допуска. Но и до этого было ясно, что с тобой что-то не так...

Это уже интересно. Ольгу действительно привело сюда любопытство. На том и стоит сыграть.

— И что же было ясно?

— Маркус велел следить за тобой. Записывать разговоры, наблюдать за каждым шагом... — признание давалось собеседнице крайне нелегко. — Я думала, что пришлют какого-то нелояльного оборотня... вместо этого прислали тебя.

Казалось, сожаление уже должно кончиться, скоро вернется та самая холодная волчица, которая не сомневается в принятых решениях. Но, похоже у каждого есть предел, потом наступает перелом. Мой наступал легко и часто... до последнего момента.

— Ты тогда, когда мы думали, что погибнем... хотела в этом признаться? — пришлось усилием воли подавить горечь предательства.

В конце концов, она лишь выполняла задание. И этим заданием был тот, кого девушка ненавидит.

— Да... потому что не видела смысла в такой подозрительности.

Отговорка. Наверняка, просто исчезла ненависть. И Ольга старалась найти новую причину, чтобы оправдать ее.

— А теперь? — каждый вопрос задавался крайне осторожно, чтобы не спугнуть.

— Теперь... не знаю, что происходит. Да и не до этого сейчас. У нас война идет...

Что ж. Удалось узнать все, что нужно. Стоит сворачивать встречу, пока не поздно.

— За тобой нет хвоста? — поинтересовался я.

— Нет, — раздраженно ответила волчица, словно я поставил под сомнения ее способности.

— А это не твои ребята? — мой взгляд скользнул в сторону касса, через которые прошла организованная группа из шести человек. Во главе с коренастым лысым мужчиной.

— Это Дитрих... — оглянувшись на новых гостей, удивилась оборотень.

Лидер московских лугару? Какого черта он здесь забыл? Неужели пришел за инструментами...

— Иди через запасной выход, — шепнул я и направился делегации на встречу.

То, что приехали за мной, сразу сказал заинтересованный взгляд Дитриха.

Ольга не стала спорить и скрылась за следующим рядом полок. Лугару же не проявили к девушке почти никакого интереса.

— Такое ощущение, словно ждешь нас, — хмыкнул лидер, у которого был слегка заметен акцент. — Что? Не будешь даже бежать?

Они знают обо мне. Уже успели проверить. Это точно.

Бежать? Но куда? Да и непонятно, как меня вообще вычислили. И почему заинтересовала моя персона. Потому что ренегат? Нужно выяснить побольше. но сделать это можно лишь согласившись на "сотрудничество".

— А смысл бежать от могущественного вида? — лживо подхалимничал я.

Вмешательство лугару не входило в планы Дункана. Даже не рассматривал подобный вариант. Неужели вся история закончится так бездарно?

— Тебе нечего бояться, мы лишь хотим поговорить, — вполне искренне усмехнулся Дитрих, после чего жестом предложил следовать за ним.

Конечно, всего лишь поговорить... но вряд ли у них получится быстро вырубить меня.

Никакого опыта борьбы с лугару почти не имелось. Слабенькие анархисты не в счет. Здесь профессионалы своего дела, с которыми боятся связываться даже закаленные в боях собратья.

Однако если таким врагам удастся меня одолеть, то против Маркуса даже не стоит пытаться выходить. Нужна проверка собственных возможностей на практике.

— Только никто не должен меня видеть, — огласил я просьбу-требование.

— Разумеется, — пообещал лидер.

Это ведь в его интересах.

Рублевка.

Никогда раньше не приходилось бывать так глубоко на территории лугару. Обычно лишь патрулировать на границе. Один такой патруль как раз пришелся на момент их умопомешательства, которое до сих пор никто не может толком объяснить. Даже, по слухам, сами представители вида слабо представляют, что произошло.

Богатые дома шли один за другим. Многие о таких мечтают, но для меня всегда конечным идеалом являлся многоквартирный дом по каким-то причинам. Возможно, потому что здесь на триста шестьдесят градусов окружен лишь заборчиком, через который перепрыгнет любой тренированный оборотень или другой представителей нелюдей.

Сейчас же тянуло больше в лес. Гораздо сильнее, чем раньше. Хотелось покинуть этот душный город,. Даже выезд в этот район практически ничего не изменил. Возможно, это и станет моей дальнейшей судьбой. После смерти Маркуса быть отшельником, как Дункан. Потому что вряд ли после всего, что произошло, можно спокойно вернуться на службу стае. Стоило гораздо раньше понять, что сунулся не в ту стезю. Вся эта служба ради какой-то высшей цели... а на самом деле служили лишь преступным интересам вожака, направленных лишь на удержание собственной власти. Именно это желание власти и должно быть объяснением всех этих преступлений. Подобное нельзя оправдать тем, что все делается на благо вида...

В машине мне, на всякий случай, натянули на голову мешок, хоть и стекла с боков были тонированы. В тщательном подходе лугару точно не откажешь. Да и заехал внедорожник на небольшую подземную парковку, расположенную под одним из больших домов.

И только тогда сняли мешок, в котором оказалось несколько неудобно дышать.

— Пойдем, — весьма миролюбиво позвал сидящий рядом Дитрих.

Ожидалось, что вырубят прямо здесь и сейчас, потом отведут в допросную, где привяжут к стулу. И мучили раздумья — на каком этапе помешать этому плану...

Однако вместо холодного помещения без окон и дверей, меня отвели в просторный дорогой кабинет .

— Напитки? — продолжал показывать ненужное гостеприимство лугару.

Сев в кресло напротив, я покачал головой.

Остальные солдаты разошлись по помещениям, в кабинете остался лишь помощник лидера, не иначе. Его лицо показалось смутно знакомым. Да... точно. Это именно его вырубили тогда с Сивым и Сержантом, когда лугару потеряли над собой контроль. Голова зажила. Да и вряд ли он помнил, что тогда произошло. Так что никаких обид. Да и голову разбил напарник...

— Я не понимаю, чем смог вас заинтересовать, — держась вполне уверенно, перешел я к делу.

— Для начала тем, что любой лугару может тебя почувствовать, — спокойно признался Дитрих.

Видимо, осознавая, что рано или поздно догадаюсь. Или кто другой шепнет.

От этих слов белоснежные зубы прикусили губу во рту до крови. Дункан не мог об этом знать... мало кто мог. Насколько далеко простираются изменения в моем теле?

— Обычно такое было только в присутствии Маркуса, — продолжил собеседник. — Но он-то до сих пор на фронте, вот мои ребята в патруле и забеспокоились.

Дружелюбие показное, да. Но не ради того, чтобы усыпить бдительность. Чутье подсказывало другое. Хотят предложить сотрудничество.

— Ну, вот, я здесь, — оглянулся на помощника, стоявшего с военной выправкой чуть позади кресла. — Неужели я заинтересовал вас только этой особенностью?

Дитрих усмехнулся и поправил ворот пиджака:

— Не только. Мы знаем, что Маркус выкинул тебя со своей Башни...

— Я выпрыгнул сам.

Лугару не выдержал и засмеялся. Но спорить не стал.

— Что ж, тогда могу только дать награду за смелость. Да и погоня потом была что надо.

Кажется, становится ясно, к чему он клонит.

— То, что Маркус меня разыскивает...

— Важный фактор, да, — кивнул лидер. — А вкупе с твоим полем, которое чувствуют даже слабые лугару... пожалуй, нам есть о чем поговорить.

Спросить бы про радиус этого поля...

— Враг моего врага — мой друг? — хмыкнул я.

Раз уж говорим начистоту.

— Нет, здесь речь идет не о союзе, а о взаимовыгодном сотрудничестве.

Да уж, лугару родом из Америки понимают это как никто другой. Вот только мой отказ повлечет за собой не понимание, а открытую агрессию. Поэтому здесь речь пойдет о настоящем шантаже.

— Вы не знаете, чего я хочу. Кто даст гарантии, что я не шпион Маркуса, а весь этот спектакль разыгран для наших врагов...

Молчаливый помощник за спиной сильно напрягал. Несуществующий в человеческом облике загривок становился от этого дыбом.

— Наша разведка не зря ест свой хлеб, — ухмыльнулся Дитрих.

На мгновение показалось, что лугару знают и о Дункане... хотя, могут ведь узнать, если залезут мне в голову. Однако не рисковали. Вот только сейчас удалось почувствовать слабые попытки вторжения, чтобы прочувствовать оборону. Бесполезно, они это знают. Иначе разговор был бы гораздо короче.

— Тогда смысл этой встречи? У меня еще есть дела...

— Хочешь навредить Маркусу? — стоило попытаться подняться с кресла, как лидер быстро нашелся, чтобы привлечь внимание.

— Насколько сильно?

Возможно, такая заинтересованность являлась ошибкой. Дитрих поднялся и принес папку, видимо, с секретными файлами.

На нескольких фотографиях высокого качества были изображен корабль посреди воды, но рядом с городом. Да это же Химкинское водохранилище... интересно.

— Этот корабль появился здесь неделю назад. На судах поменьше что-то перевозят. Но не похоже на военный груз. Охрана круглосуточная. С берега тоже охраняется. В общем, берегут, как будто от этого зависит исход войны. Правда, с пришествием Майерса это гораздо сложнее.

— Ну так и пусть Майерс этим займется. Он в первую очередь ваша собачка, а потом уже Самаэля, — выпад оказался достаточно резким, но лугару оказались непрошибаемы для подобного.

Конечно, слухи о связи Западного Ордена с могущественным видом нечисти оставались слухами. А их объединение с вампирами — досадная неловкость, которую все стараются замять, как только об этом заходит речь.

— Боюсь, Майерс плохо контролируем, — спокойно признался Дитрих. — А у тебя что ни на есть прямой интерес. Поэтому я и говорю о сотрудничестве.

— А если я откажусь?

— Ты волен уйти, — указал в сторону двери лидер.

Но я не поверил. И лживое обещание их тоже не устроит. А скрыться удастся только покинув город. Что крайне сильно осложнит и без того безумную миссию.

Поэтому с такими врагами лучше дружить, пусть они преследуют свои цели. Потом ничего не помешает не дать этих целей добиться.

— Мне потребуется ваша помощь, — спокойно заявил я, пожав плечами. — И не только в этом деле.

Дитрих явно скрывал улыбку, предвкушая победу.

— Что тебе нужно? Деньги? Оружие? Информации больше предоставить не можем, сами задействовали все серьезные каналы.

— Информации более чем достаточно. Нужно убежище, телефон с защищенной линией без какой-либо прослушки. И право свободного перемещения по городу без "телохранителей" за спиной.

Слишком самоуверенно и нагло все звучит. Так можно говорить с каким-то анархистом. Или простым человеком, который мне сильно обязан. Такие же серьезные личности вряд ли потерпят столь грубые проявления изменившегося за время скитаний характера.

Но лугару это проглотили. Значит, выгода для них гораздо важнее, чем закипающие эмоции.

— Это все? — заботливо поинтересовался лидер.

— Это для начала...

Москва. Башня Маркуса. 27 апреля. 2010 год.

Андрей.

Бывший следователь чувствовал себя разбитым. Также, как после смерти Иры. Хотя, нет, сейчас он еще мог есть, спать и даже смотреть телевизор, если там не показывали лживые новости с постоянной пропагандой и смещением акцентов к тому, что все на самом деле хорошо и так надо.

При том, что на улицах продолжал разрастаться хаос, с которым не справлялись даже оборотни. Охотники хорошо постарались. В профессионализме по террору им точно не откажешь. А вот в боях, как говорили другие оперативники и солдаты, те не слишком уж храбры. Предпочитают ударить, нанести максимальный ущерб и убежать. Тактика шакалов.

В таких ситуациях невозможно оставаться в стороне, рано или поздно докатится. Многие оборотни покинули город, равно как его начали покидать люди. Впрочем, эвакуация определенно входит в планы Маркуса. Хотя, казалось, невозможно просто так взять и выселить в короткий срок больше двенадцати миллионов человек. Но страх — мощное оружие. Да и все, как оказалось, заготовлено заранее.

Словно вожак изначально планировал устроить генеральное сражение под столицей, потому что знал, что вампиров, которые не уступают ни в чем, а кое-где даже превосходят стаю, невозможно сдержать без катастрофических потерь.

Да и вообще сводки о потерях оказались чрезвычайно занижены. Стоило походить, поузнавать, сколько на самом деле погибло, да только вот оборотни безвылазно воюют, только на фронт подвозят новых солдат на замену. Интересная стратегия...

Дабы забыться и начать приносить пользу, Андрей вышел из бессрочного отпуска и вернулся на прежнюю работу. В ожидании, когда раздастся долгожданный звонок по телефону. Ведь незнакомец предупредил о скором возвращении Максима...

Но того все не было, поэтому Лавров сосредоточился на проблеме Глеба. Начал общаться с его окружением, ближайшими отрядами, которыми он доверял. Благо по долгу службы приходилось даже вместе ликвидировать пару террористов.

Но ничего важного особо выяснить не удалось. Только то, что высший командир крайне нелюдим, никто не знает даже толком, где тот живет. Предполагали, что все-таки он прикарманивает солидную часть денег, идущих на нужды отдела оперативников, к примеру. А также проводит другие махинации. Других причин для подобного собратья не видели.

В общем, личность оказалась достаточно мутной. Как раз на роль "серого" кардинала. Или даже предателя...

Эдвард, несмотря на личную неприязнь, не собирался идти против него. Лишь выполнял свою работу по обороне Москвы. Потому что считал, что идя сейчас против высшего командира, пойдет против вожака. А сейчас, во время войны, раскол никому не нужен.

Однако, несмотря на объективные причины, Андрей не мог принять такую позицию.

Просто так сидеть и ждать у моря погоды? Вряд ли это принесет что-то хорошее, кроме очередного шторма. Конечно, может, стоило поговорить с самим Маркусом, попытаться выяснить все. Но после такого... его вполне могут расстрелять как шпиона. Ведь ему придется упомянуть о незнакомце. А если оставят в живых, то его убьют в первую же очередь соратники того странного оборотня, который умудрился поставить микрофон на самого высшего командира стаи. У них есть сильное финансирование, значит, есть люди внутри. Без этого ни один шпионаж не помогает.

Лавров никак не ожидал, что окажется в таком водовороте событий. Хотя, казалось, быть укушенным — это уже предел вовлеченности в мировые события. Сейчас же есть реальная возможность что-то изменить. Вот только нужно найти правильный путь и не наделать глупых ошибок. Поэтому бывший следователь старался действовать осторожно.

Ходить в данный момент приходилось в бронежилете под курткой и с пистолетом. На самом же задании выдавали сразу автоматы, а порой еще что посерьезнее. Церемониться с охотниками приказа не было — только расстрел на месте, даже если попытаются сдаться. И здесь, учитывая, как вели себя террористы, другого просто не оставалось...

Встреча с Сивым была назначена в холле. Без Сержанта его вскоре подключили к отряду солдат, потому что в такой ситуации, даже с огромным количеством живой силы на фронте, людей категорически не хватало.

Многие мелкие проблемы стая уже была не в состоянии решать или перепоручать кому-то. Поэтому приходилось жертвовать всем ради победы. Вот только чьей?..

— Наконец-то свиделись, — усмехнулся светловолосый оборотень, похлопав Андрею по плечу. — Кажется, отпуск пошел тебе на пользу.

Если бы это было правдой...

Похоже, собрат ни разу не верил в затею с поисками Максима. Что ж, его можно понять. Найти что-то там, где не преуспела разведка Маркуса, невозможно. Но наверняка дать более объективную цель ему можно. Ибо Сивый вряд ли испытывает большую любовь к Глебу. Единственная проблема — в Сержанте. Своего друга он в обиду не за что не даст. Даже если противопоставить его Максиму, который тоже вроде как друг. Но определенно не настолько, хоть и раньше Андрей не мог даже помыслить, что настоящая дружба может хоть как-то измеряться. В разных ситуациях очень даже может...

Нельзя просто так объяснить, что Сержант находится не на той стороне. Даже если светловолосый оборотень в это поверит, то попытается его вытащить оттуда. А это, значит, никакой помощи ждать не стоит.

Лавров, прекрасно понимая возможные переживания, предполагал, что проще предоставить друга Сивого судьбе, чем попытаться спасти. Вряд ли он заложил Максима потому что его шантажировали. Здесь настоящая лояльность.

Вполне может оказаться так, что на самом деле все дело далеко не в Маркусе. Слишком много белых пятен, чтобы обвинять вожака. Может, и незнакомец лишь хочет блага для стаи, поэтому они собираются очистить ее от высших командиров-врагов. Кто знает...

Никому нельзя доверять на сто процентов.

— У нас есть проблемы. У нас стаи проблемы, — издалека начал Андрей.

Вокруг сновали оборотни и люди. Вряд ли им было дело до говоривших. Но выкладывать в этом месте всю правду он не собирался.

— Неужто? — хмыкнул Сивый. — Да, Самаэль одна большая проблема...

— Нет, есть еще одна. Глеб...

— А что Глеб? Он провалился, оберегая наш тыл с востока. Терь полно террарюг повсюду, — процедил оборотень. — Теперь провалится и на фронте. Зря Маркус отстранил Эдварда и поставил его сюда...

Да, зря. Но идут интриги, в которых высшему командиру лучше находиться подальше.

— Он пропустил Майерса сюда. Это для начала, — быстро и едва слышно поведал Андрей.

— Чего?.. Это откуда... — хотел было уточнить собеседник, но Лавров приложил палец к губам, веля ему быть потише.

А потом пошел куда-то в сторону.

Ольга, одетая в женский деловой костюм, вышла из лифта и направилась к выходу из небоскреба, но бывший следователь успел ее быстро перехватить, встав на пути.

— Что ты здесь делаешь? — его глаза сузились, казалось, пронизывая насквозь.

Но холодная волчица оказалась не лыком шита и отреагировала на подобное совершенно отрешенно:

— Работаю. Чего и тебе желаю...

Она попыталась обойти, но Андрей не дал. Да еще и скрестил руки на груди, доказывая, что этот разговор просто так не кончится.

О девушке оборотень услышал от сослуживцев, когда разговор зашел о привлекательных дамах. У парочки текли слюни, особенно после того, как их жестко отшили. Но главное подчерпнуть удалось.

— Тебе дали хорошую должность. Я знал, что их продают за предательство собратьев. Особенно Глеб...

Возможно, не стоило так откровенно наезжать на отсутствующего высшего командира второй раз подряд. Но сейчас нельзя просто так пускать все на самотек.

Андрей знал, что не один в этой борьбе. И это единственный шанс все изменить. И все пострадавшие от руки высшего командира должны быть реабилитированы.

То, что Ира погибла в его командование городом только доказывало методы, по которым он действовал. Раньше, пока ситуация не коснулась Лаврова лично, он даже поддерживал такую 'идею' порядка. Но сейчас... нужно все прекратить.

— Причем тут Глеб? — подняла бровь волчица. — Я работаю лично на Маркуса. Поэтому если не хочешь проблем, уйди с моей дороги...

— В чем вообще проблема? — вмешался в разговор подошедший Сивый. — Что пристал, к девушке?

Потом хотел еще что-то ляпнуть, но вовремя прикусил язык.

Тем временем, Ольге кто-то позвонил, отчего ее лицо стало крайне обеспокоенным. Но лишь на пару мгновений.

Ничего не сказав, волчица направилась дальше к выходу. Задумавшийся Андрей ей не препятствовал. Что-то здесь не сходилось. Лично на Маркуса? Но разве отдел разведки в Москве не подчинен до сих пор Глебу, несмотря на его отсутствие? Ведь вся разведка занималась непосредственно войной с Самаэлем, игнорируя приказы и запросы Эдварда, кроме тех, что несложно выполнить.

Ликвидировать и выслеживать террористов, в свою очередь, поручили именно силовым структурам, а не разведке.

Хотя, здесь опять же отсутствуют кусочки мозаики. Нужно потом вновь поговорить с высшим командиром.

— Чо ты к ней пристал? — проводив заинтересованным взглядом девушку, особенно глядя в область пониже спины, повторил свой вопрос Сивый.

— Она сдала Макса, дала против него показания, — коротко объяснил Андрей и отвел взгляд.

Ведь он не рассказывал собрату о разговоре, который произошел в ее квартире сразу после побега друга.

— Сука... — пожалел о своей преждевременной заинтересованности оборотень. — Какая ей-то с этого выгода?

— Карьерная, в первую очередь. Да и зуб у нее был на него. Хотя, казалось бы, откуда...

Парень же был совершенно неконфликтным. Как ему вообще удалось попасть в такую ситуацию? И, похоже, водоворот вокруг него становится все больше и больше. Другие оборотни решили втянуть его в игру, из которой уже нет выхода. Остается надеяться, что ради благого дела.

— Я лишь хочу сказать, что за кулисами происходит кое-что поинтереснее основного театра действий, — но тут Андрей понял, что говорит слишком заумно. — Короче, мне может потребоваться твоя помощь в каком-нибудь сложном деле. Поможешь?

— Да чем смогу. Конечно, — тут же согласился светловолосый оборотень.

Хоть какое-то облегчение.

Разговор на этом не должен был закончиться, но тут все местные солдаты схватились за автоматы и кинулись к выходу.

Сивый и Лавров тут же присоединились к ним.

На другом берегу реки террористы сумели откуда-то пригнать Камазы с установленными в кузовах малокалиберными автоматическими пушками.

Оборотни открыли огонь прямо с другого берега, не выходя из здания, разбивая стекло. Хоть и шанс попадания был не высок.

К несчастью, охотники успели открыть огонь по небоскребу, поливая огнем сверху вниз. Огромное количество стекла падало на асфальт, не давая выбежать наружу.

— Пойдем через запасной выход! — потянул друга в сторону Андрей.

Им удалось скрыться в коридорах как раз в тот момент, когда одна из пушек начала мощную стрельбу по холлу. Нескольких защитников разорвало на части крупным калибром, остальные попытались спрятаться за чем можно. Число раненых росло с каждом минутой.

Но и с черного хода оказалось несладко. Собратья заняли оборону, повалив всю возможную утварь. Диверсионные группы пытались сзади пробиться в здание. Наверняка, кто-то из экстремалов решит лезть по стене. Уже приходилось сталкиваться с этими обезьянами с тросами вместо лиан...

Коридор с выходом в конце превратился в настоящий ад, заполненный дымом и пылью от простреливаемых стен и укрытий. Обе стороны успевали лишь перезаряжать оружие. Но все закончилось, когда охотники, ценой жизни одного бойца, умудрились зашвырнуть внутрь связку гранат.

Андрей и Сивый, прятавшихся в самом конце коридора, успели прыгнуть за угол с еще одним счастливчиком. Но того через секунду добили продвигающиеся вперед охотники.

Они оба понимали, что если враги прорвутся, то собратьям в холле придется еще хуже. Ибо пушка снаружи не замолкала. Даже когда послышался рокот вертолетных винтов. Все-таки военные группы быстрого реагирования имелись. Но лучше бы здешняя разведка поработала и не допустила, в первую очередь, хищения тяжелого оружия. А во-вторых, его провоза по городу...

Сделав пару знаков светловолосому, Андрей взял солидный кусок отпавшего от стены стройматериала и швырнул в коридор, на мгновения отвлекая врагов.

Те то ли были на взводе, то ли приняли наркотиков, что бывало часто. Остановившись, охотники принялись палить по коридору. Но бывший следователь успел перекатиться в другую часть перпендикулярного коридора, а Сивый ловко высунулся и пристрелил двоих впереди стоящих. Остальные враги спрятались за хлипкими укрытиями, но под подавляющим огнем пистолета и автомата, который подобрал у мертвого собрата Лавров, им удалось оттеснить охотников обратно к выходу.

Тут как раз подоспело подкрепление, уже со своей стороны закидывая их гранатами. А вскоре смолкли и автоматические пушки...

Можно было перевести дух.

В такие моменты Андрею казалось, что стоит бросить эту затею с противодействием Глебу. Все-таки, может, Эдвард и прав. Война не просто на пороге, а уже вошла в их дом. А устраивать разборки во время такого смерти подобно...

Эдвард.

Обстрел застал высшего командира на верхних этажах, где как раз проводилось совещание по безопасности города. И, как оказалось, с ней полный швах из-за перегонки множества ресурсов на нужды фронта.

Но это война, здесь всегда приходится чем-то жертвовать.

Пришлось быстро прятаться в коридоре, да и передвигаться, пригнувшись, чтобы зацепило.

Серьезного вооружения на данном этаже имелось немного, слишком уж высоко, чтобы была такая необходимость.

— Вызовите ударные вертолеты! Запретить милиции сюда приезжать! Нечего рисковать их жизнями! — командовал на ходу оборотень.

Командиры заместители были с такими же крепкими нервами, поэтому отправились выполнять приказания.

Сам же Эдвард рискнул спуститься на лифте. Вся эта атака — лишь акт запугивания. То, что пострадала главная обитель стаи, должно пошатнуть ее боевой дух. Вот только оборотень слышал рассказы об уничтожении множества важных для собратьев мест. И ни разу это ничей дух не сломило.

Да и обычных людей запугать вряд ли получится еще больше. Особенно на фоне хаоса, что творился на улицах города.

На крыше уже находился боевой вертолет, в то время как его напарник держался позади здания, дабы не попасть под раздачу. Запрыгнув на место пилота, Эдвард нацепил наушники и взял управление на себя, уходя в первую очередь от вражеского огня, как только оторвался от земли.

После чего начался заход вертолетов МИ-28Н с двух сторон. Пушки не успели среагировать вовремя и повернуться, прежде чем оказались уничтожены ракетами. В ближайших домах выбило все стекла. Остается надеяться, что гражданские успели разбежаться...

— Ракета! — предупредил по связи пилот второго вертолета.

Маневр уклонения против одного из выпущенных снарядов сработал, и тот врезался в часть комплекса Башни поменьше.

А вот вторая ракета уничтожила хвост вертолета и тот, бешено крутясь, рухнул в реку. Прекрасно видя ракетчиков на крышах, Эдвард нажал на гашетку пулемета, уходя в бок. Пули прорезали одного врага за другим, но один из них оказался чересчур ловким, способным уклоняться от целых очередей. Но все-таки врагу пришлось покинуть крышу под шквальным огнем.

Однако в последний момент высший командир заметил, кто это такой. Сложно было не дать жажде мести взять контроль над разумом. Но нельзя дать Майерсу сбежать. Особенно когда Андрей, пытаясь вновь достучаться до оборотня, рассказал, как Глеб великодушно позволил охотнику содрать с него шкуру.

Эдвард решил, что тот может попытаться.

Посадить вертолет на разрушенной крыше оказалось непросто, но здание выдержало. В это время собратья разбирались с засевшими внизу охотниками.

Нужно было найти Ричарда, который как обычно трусливо скрылся. Выследить его на вертолете не получится, нужен нюх. Или сравнять с землей весь квартал, но тут мало огневой мощи, не говоря о том, что может погибнуть еще больше людей.

Спрыгнув вниз, высший командир отправился вперед. Но оказалось, что враг мнимо покинул крышу, на самом деле зацепившись за стену, скрываясь под длинным карнизом.

Но Эдвард шестым чувством ощутил угрозу и успел откатиться в сторону. Майерс приземлился на асфальт, оставив кулаком глубокую вмятину.

И тут же оказался повален оборотнем, жаждущим мести. После короткого обмена ударами противники отскочили друг от друга, после чего Ричард попытался выхватить личный Маузер, полностью модернизированный для борьбы с нечистью.

Но высший командир успел заблокировать руку противника, но тут оказался в захвате. И они оба повалились на землю, в то время как охотник пытался задушить оборотня.

Хватка у Майерса была воистину нечеловеческой.

— Не только ты стал сильнее с тех пор... — с безумным оскалом прорычал Ричард, сдавливая хватку рукой еще сильнее.

Эдвард сначала попытался подняться — не вышло. Равно как и придавить охотника собственным телом. Точно не человек, что подтверждал странный запах...

Но вот после четвертого сильного удара локтем мужчина вынужден был отпустить врага.

Ярость в этой битве питала обоих. Месть против азарта охоты.

— Я буду убивать тебя медленно... — высший командир даже удивился собственной кровожадности. — За каждого убитого тобой друга.

— В свою очередь, я расправлюсь с тобой быстро, — пообещал Майерс.

После чего посмотрел куда-то вверх, а после побежал прочь.

Эдвард резко обернулся, а потом побежал в сторону, в прыжке пробивая окно. Еще через несколько секунд всю улицу охватило пламя...

Андрей.

Врач шел по пятам, пытаясь как-то облегчить боль от ожогов. Но оборотень просто шел вперед, игнорируя увечья. Потом собрат, пытавшийся помочь, просто плюнул и воткнул ему в спину обезболивающее, после чего отправился на помощь другим.

— Кто приказал бомбить улицу?! — громко крикнул Эдвард, обращаясь к Семену, который у входа в разрушенный холл получал все новые и новые донесения.

Но помощник Маркуса игнорировал беснующегося высшего командира до последнего. По дороге тот увидел, что из холла вышли в запыленной одежде, помятые, но живые Андрей и Сивый. Оборотень осторожно махнул им рукой, призывая удалиться от греха подальше. Однако те остались стоять, наблюдая.

— Майерс должен был быть уничтожен! — вырвался из хватки Эдварда Семен, когда его насильно развернули. — Это не мой приказ! Разговаривай с Маркусом!

На этом разговор закончился. Высший командир почувствовал, что раны сказываются, поэтому отправился к ближайшей карете скорой помощи, чтобы перевести дух.

— Наверняка солдаты не знали, что он там... — быстро догадался обо всем Сивый.

Лавров же не знал, чем верить.

А тем временем, чудом уцелевший вертолет на крыше начал взлетать. И, судя по реакции собратьев, прибывших на другую сторону, его просто-напросто угнали...

Достойное завершение боевого дня.

Москва. Химкинское водохранилище. 29 апреля. 2010 год.

Лугару оказались гостеприимны. По крайней мере, после месяцев жизни в лесах казалось роскошью обычный обед и не слишком мягкая кровать в одном из подвалов. Все эти преимущества человеческой цивилизации казались настолько дикими... такого раньше точно не было.

Насчет еды, может, сие и объяснимо, но вот ворочаться в кровати, не в состоянии заснуть — это странно. Особенно когда ложишься на пол и засыпаешь тут же, как убитый.

Оружие Дитрих велел вернуть на третий день. Видимо, убедившись, что я не являюсь психом.

Вообще, поведение лугару вызывало много вопросов. Но все сводилось к тому, что им нужно любым способом испортить жизнь Маркусу. Желательно чужими руками. Лучшего объяснения не имелось.

Впрочем, это стандартная практика — вербовать тех, кто враждует с твоим врагом. Только вот большинство подобных предателей заканчивали плохо. Либо от рук своего вида. Либо сами пригревшие расправлялись с ними, когда те становились не нужны.

Я же не планировал столь горькую судьбу. По крайней мере, лугару могут попытаться ее организовать, но не более того.

Цель, которая занимала большую часть разума, нельзя осуществить легко и быстро. Требуется долгая и тщательная подготовка. А начинать всегда приходится с малого.

Главное, что главный бой Маркус собирается дать вампирам под Москвой, остальное не волнует. Все закончится здесь. Так или иначе...

После того, что произошло за последние полтора года, я уже перестал думать о смерти, как о чем-то, что стоит избегать любыми способами. Инстинкт самосохранения работал прекрасно, просто изменилось отношение. Да и сама грань смерти казалась размытой. Это ли ощущение бессмертия? Но обольщаться не стоит. Огонь и взрывчатка работают на моем теле прекрасно.

Как должно быть и с вожаком.

Однажды ко мне в комнату вошел помощник Дитриха. Сначала показалось, чтобы дать по лицу за то, как с ним обошлись во время вспышки безумия. Но тот действительно не помнил ничего.

— Полковник Гиллиан, — коротко представился вошедший, убрав руки за спину, стоя как подобает кадровому военному офицеру из американских фильмов где-то на плацу.

Да и вообще по лицевому профилю подходил на роль просто идеально. Суровые черты, короткие светлые волосы, серые глаза. Чем-то напоминал Эдварда, только из другой оперы. Этот точно со своими подчиненными невероятно строг и холоден. Видно по отточенным движениям и взгляду.

А также четко поставленной речи, не позволяющей ничего лишнего. Машина. Машина смерти. Как и я, только его тренировали для этого, а мне подобное досталось с генами или чем там еще объяснить такую особенность...

— Макс, — коротко представился я в ответ, сидя на полу, поджав ноги.

Даже не соизволил встать и подать руки для приветствия. Но гость не обиделся.

— Дитрих просил что-то передать? — будто специально заглянув ему чуть за спину, словно надеясь увидеть что-то еще, кроме плотно закрытой двери.

— Для этого он бы послал кого-нибудь пониже рангом.

Оскорбился? Не слишком похоже. Гиллиан казался совершенно непробиваем. Зависть к его выдержке теперь уже била ключом.

— Такое ощущение, что вам он не слишком нравится, — я решил поиграть в психолога, опять наугад.

Но в прошлый раз со Шрамом удалось найти нужные ключи, предоставив все интуиции.

— Он мой командир, не больше, не меньше. Вы тоже когда-то служили в стае Маркуса, понимаете, о чем речь.

Такое уважительное отношение... или это лишь воспитание? Нет, по рассказам, с пленными или с другими, кто им не слишком нравится, лугару обычно не церемонятся. Считают это ниже собственного достоинства. Что ж, в самомнении могут поспорить даже с анархистами.

— Понимаю.

Не все командиры вызывали симпатию. В особенности, Глеб.

— Если вам интересно мое мнение, — продолжил разговор полковник. — То все эти игры Дитриху не по зубам. Он военный, как я. Это нужно оставить нашим генералом.

— Хотите вышибить мне мозги? — откинувшись спиной о кровать, я вопросительно поднял бровь.

— Нет, — не раздумывая, признался собеседник. — Маркус наш враг, как ни крути. А желать смерти врага — это в порядке вещей. Поэтому вашу цель считаю благородной.

— Потому что хочу убить вашего врага?

— Своего. То, что он и наш враг — это уже десятый вопрос, — Гиллиан на некоторое время погрузился в раздумья. — Но даже само наличие врага не означает, что его нужно стремиться уничтожить. Последствия всегда важнее.

— То есть Маркус должен жить?

— Может, и нет, — пожал плечами полковник. — Но наше руководство, пусть и в лице Дитриха, проявляет редкую недальновидность.

— Используя меня?

Лугару оказался интересным собеседником. Чем-то напоминал Дункан, но слишком отдаленно. В его суждениях много рационализма, хоть и казалось по первости, что мысли противоречат друг другу.

— Не только. Мы совершили много ошибок в двадцатом веке, и продолжаем их совершать в двадцать первом. И в первую очередь из-за того, что постоянно играем с огнем.

То, что меня сравнивали с огнем, считая серьезной угрозой, конечно, льстило...

— Разве не ошибка — говорить мне такое? — на лице заиграла усмешка, но не высокомерная.

Гиллиан был по характеру весьма прямым, но явно способен на обман и двойную игру. Но здесь ничего подобного.

— Нет. Я пришел удостовериться, что Дитрих совершает ошибку. Дальше дело за Вашингтоном.

Звучало, как предупреждение. После чего, не прощаясь, лугару покинул комнату, оставив за собой вопросы.

То, что моя вербовка была согласована с высшим командованием — ожидаемо. Но неясно, что конкретно они решили.

Впрочем, это не значит, что такая неопределенность заставит расторгнуть сделку. Маркус не получит такого подарка...

Следующий разговор с Ольгой состоялся двадцать восьмого числа. Сначала она бросала трубку. Потом отказывалась говорить, ссылаясь на то, что сейчас не время. И то, что по ту сторону слышались выстрелы и взрывы, явно это подтверждало.

В конце концов удалось связаться ближе к вечеру. Я находился на окраине города, в достаточно укромном месте. Лугару, как и обещали, не преследовали. То ли верили, что вернусь, то ли моя персона не настолько их интересовала, как разворачивающийся на границах Москвы конфликт.

Впрочем, до города вампирам еще достаточно далеко. И чем дальше они продвигались вглубь, тем ожесточеннее становилось сопротивление. Собратья возводили все новые и новые оборонительные сооружения. Пригоняли новую технику и солдат, однако держали ее на окраинах, дабы не создавать панику. С панику прекрасно создавали охотники Майерса, которые творили уже полный беспредел.

Однако первая сотня убитых слегка поумерила пыл Ордена. Но все равно эффект был достаточным, чтобы город успешно готовили к эвакуации. То, что люди здесь оказались, грубо говоря, за бортом, лишь пешками в игре между оборотнями и вампирами, ничуть не трогало. На всех беспокойства не хватит.

Кто-то мог сказать, что в этом городе могли жить мои родители. Да, могли. Да только не живут. А так увез бы от опасности. Равно как и держусь подальше от родного города, дабы оградить...

Разговор с волчицей начался с вопроса, в котором действительно была обеспокоенность, а не только любопытство:

— Что хотели от тебя лугару?

— Ничего особенного.

Я не боялся говорить, линия должна быть защищена, а уж о своей защите Ольга должна обеспокоиться сама. Иначе не стоило вообще брать трубку, а сменить вместо этого номер.

— Звонишь тоже просто так, поболтать? — не получив четкого ответа, перешла в наступление оборотень.

— Нет, мне нужно как можно больше информации о судне в Химках. Не пропустишь, какое...

— Ясно, значит, лугару подбили тебя на диверсию, — быстро раскусила девушка. — И ты полагаешь, что я помогу тебе? Может, тогда в Америке ты действительно ничего не делал. Но сейчас...

— Я ничего и не делал в Америке! — я неожиданно для себя сорвался на рык. — Просто так совпали обстоятельства. Сейчас другая ситуация, которая касается и тебя лично.

— Хочешь меня шантажировать?

— Нет, рассказать правду.

Этот разговор долго репетировался в голове, но все равно все пошло по накатанной, не так, как ожидалось. Приходилось импровизировать на ходу.

Предполагалось, что все будет спокойнее. Но по металлическим ноткам я чувствовал, что Ольга готова вот-вот бросить трубку.

— Какую еще правду? Что это изменит? Ты хочешь навредить своим собратьям, о чем мы вообще говорим?

— Нет, я не хочу навредить лишь Маркусу...

— Из мести?

— Ради справедливости. Он уничтожил наши с тобой жизни.

— С моей жизнью... — не поняла поначалу волчица.

— Наши старые жизни.

— Ты бредишь...

Но сомнения в ее голосе все же были. Девушка не была глупой, да и женскую интуицию нельзя сбрасывать со счетов. И наши глаза созданы для того, чтобы смотреть и осознавать. Подозрения часто закрадываются, когда их не ожидаешь. Как глупые мысли, которые быстро отбрасываешь. И сейчас нужно было доказать, что именно эти мысли отнюдь не глупые...

Это мои глаза были слепы долгое время, не говоря об осознании.

— Я рассказывал тебе, как меня укусили? Какой-то случайный оборотень в человеческом облике... Не слишком ли странно? А как насчет других историй? Кого-то покусали совершенно случайно в лесу, — на слово "случайно" делался основной упор. — А какой-то сирота просыпается в один прекрасный момент и чувствует, как начинает превращаться во что-то другое...

Про эту схему как-то обмолвился Дункан. С сиротами гораздо проще работать. Можно выдать все за то, что все досталось от рождения, ведь родители у таких часто неизвестны. Именно так проект "Естественный отбор" и начинался. Уже потом начали обращать тех, кто перспективен, но имеет вполне нормальную человеческую жизнь.

— Последний пример — неудачный, — заметила Ольга.

— Неужели? Я уже ни в чем не сомневаюсь. Тот оборотень, что укусил меня — был подослан. Потом за мной следили от начала и до конца. И как только поняли, что я не собираюсь уходить из города, организовали спектакль с охотниками. Мне это сказал один из людей Маркуса, который и курировал все это.

— Имя? — вопрос задан с нескрываемой издевкой, заставляя заскрипеть зубами.

— Мне он представился как лейтенант Громов. Ищи пропавшие группы разведчиков, направленных на странные поиски в леса.

Вряд ли непосвященные знают о том, что они разыскивали именно Дункана и меня.

— То есть, ты признаешь в убийстве?

— Это была самооборона. И они убили... кое-кого, кто был мне крайне важен.

Но даже если спросит, кого именно, я отвечать не собирался, чтобы не выдать случайно Нину.

— Я выясню. Но лучше тебе не врать, — пригрозила волчица.

Но как быть, если она просто не найдет правды, ибо та засекречена?

— Поговори с высшим командиром Эдварда, он дал мне твой номер. Ему можно верить, он поможет, — подсказал я.

Уж лучше так, чем волчица будет лезть в опасную игру, и ее просто уберут, как досадную помеху.

— Зачем тебе этот корабль? — перешла к делу Ольга. — Лугару хотят, чтобы ты его взорвал?

— Нет, лишь выяснил, что с ним не так, — сорвал я. — Слишком уж подозрительно выглядит.

Наверняка, они не сказали многого. Но раз это судно действительно беспокоит этот вид, то там явно есть что-то крайне секретное.

— И что нужно?

— Мне нужно знать, сколько солдат охраняет его снаружи. Если есть график смены патруля или еще что-то — тоже будет полезно. Люди или оборотни охраняют.

Сам я лишь наблюдал издалека, опасаясь подходить ближе. Но даже с обостренным зрением сложно было подметить все необходимые детали.

Лугару же отказались шпионить за объектом, чтобы не привлекать лишнее внимание. Вполне разумно.

— Я подумаю.

— У меня не так много времени, — ненавязчиво поторопил я.

Девушка неожиданно отнеслась с пониманием. Больше пока никаких звонков. Лишь передача сообщений в условных местах...

Разумеется, привлекать Ольгу, подвергая тем самым опасности, не слишком удачное решение. Но другого не имелось. Не хотелось попасть по незнанию в настоящую ловушку. Тогда вся афера с охотниками и лугару не будет иметь никакого смысла.

К тому же, волчица сама согласилась, ибо хочет выяснить правду. И только у меня есть информация. Поэтому обмен действительно равноценный. Оба крайне рискуем. Правда, ей все еще есть что терять...

Информация пришла через несколько дней. Пришлось забирать лично в условленном месте. Но, вопреки ожиданиям, никакой засады.

И сведений оказалось более чем достаточно. Патрули на берегах, их состав и время, когда происходит смена. Осталось лишь выбрать подходящий момент.

Лугару не торопили, прекрасно зная, как готовятся подобные операции. Даже предложили свое участие в планировании, в частности Гиллиан, несмотря на несогласие с политикой Дитриха. Но я решил, что чем меньше они знают, тем лучше.

К тому же ничего сверхестественного не требовалось. Никаких глупых отвлекающих маневров, которые, наоборот, поднимут тревогу.

Хотя, нападение охотников пришлось бы как раз кстати. К несчастью, нельзя позвонить западному Ордену и вежливо попросить их атаковать определенный кусочек суши.

Нет, придется действовать весьма прямолинейно. Но по способностям.

Наблюдения за кораблем издалека помогли составить план. Безумный, но для того, у кого всего одна попытка, а смерть может наступить в первые секунды. Главное, успеть все сделать быстро.

Топить корабль в мои планы не входило. Можно сослаться на то, что не удалось провернуть столь рискованную операцию. Да и убивать кого-либо тоже не стоит. Никто из оборотней там не должен быть моим врагом. Маркус слишком сильная фигура, чтобы ему перечить. Разумеется, у этих собратьев имелся выбор, в отличие от меня. Но кто сказал, что второй вариант является наиболее приемлимым?..

Наконец, настало нужный час. Погода оказалась на моей стороне рано утром. Прошел сильный дождь, а после над водохранилищем спустился густой туман.

Медлить больше нельзя. Нырнув с безопасного места в холодную воду, я поплыл сначала вглубь, дабы не оказаться замеченным. Полуголый, с босыми ногами и серебряным ножом. Весь арсенал для такой секретной операции.

Раньше бы, из-за тяжелых воспоминаний о смерти Дмитрия, не взял такое оружие. Но сейчас все изменилось. Лугару удалось достать образец, что имелся у анархистов. Так что хоть чье-то прикрытие будет стопроцентным.

Кроме погоды судьба продолжала делать подарки. В определенное время к кораблю приставал большой катер, привозивший разного рода припасы. И сейчас, после разгрузки, водители не спешили покидать судно.

Поэтому на борту никого не оказалось. Хотя, как минимум требовалось бы оглушить перевозчиков. А так задача упрощалась наполовину.

Дальше требовалось запрыгнуть на палубу корабля. Высоко, даже для оборотня. Но не с такими способностями.

Даже чуть перестарался, продолжая зажимать нож зубами. Зато, прежде чем пальцы как можно бесшумнее схватились за борт, удалось увидеть пару патрульных.

Туман не настолько густой, все равно заметят. Но зато стекающая после ныряния вода окажется незаметной на фоне прошедшего дождя.

Благо, кроме расписания патрулей, Ольга прислала примерную схему судна. Может, не конкретно этого, но хотя бы примерно той же модели.

Поэтому я выскочил в нужный момент и нырнул в ближайшее укрытие, скрывавшее от взора правого охранника. В то время как левый уже заворачивал за угол.

Еще на палубе повыше ходило несколько, но никто пока не думал заглянуть вниз. Дальше предстояло проникнуть внутрь. Однако на пару десятков секунд отвлек разговор патруля.

— ...весь холодильник забит трупами. Скоро придется в воду кидать, — пожаловался один из оборотней.

— Не говори... а как морозильник сломался на сутки, так теперь вонь — не войдешь.

— А говорят, новых привезут. Камеры и так все забиты — старых надо забрать.

— Их и заберут. Или сами уже отправимся. Бардак сверху полный. А эти, в трюме, только создают еще больше проблем...

Дальше разговор перешел на матерные выражения, хотя и до этого не блистал интеллигентностью.

Больше здесь делать нечего. Одна из дверей внутрь корабля была закрыта, но вентиль откручиваться не пришлось. Значит, часто ходят. Но внутри, повезло, никого не оказалось. Но не дальше. Приходилось прятаться где только можно. И лишь в одном из укромных углов, пробравшись еще глубже в корабль, удалось привлечь внимание одного из охранников.

Неожиданный прыжок с потолка, захват шеи и зажатый рот. Конвульсии до потери сознания продолжались недолго.

Одежда, пусть и великоватая, сослужит свою службу, как и автомат. Нож же оставался на крайний случай.

Времени оставалось немного. То, что бессознательного солдата найдут под одной из кроватей в пустой казарме и так ясно, но проблема оставалась в незнакомом запахе, который обнаружит чувствительный нюх охранников. Хотя, в половине помещений пахло более чем странно, какими-то сильными химикатами, отчего откровенно хотелось чихать. Если здесь так все плохо, то времени ощутимо прибавляется.

Дальше все шло по плану. Дорога вглубь продолжалась. Избегать собратьев становилось все сложнее, особенно приходилось обходить тесные коридоры без каких-либо ответвлений. Кое-где, конечно, примерные чертежи Ольги не совпадали с планировкой корабля. Явно переделан под другие нужды.

Иногда следом пытались увязаться солдаты. Бессознательные тела приходилось прятать в пустых комнатах. Камер не было установлено на верхних частях, они появились гораздо ниже. И неясно, куда идет сигнал — в местную ли рубку охраны или мостик, либо транслируется куда-то дальше на сушу, где при в любой момент могут заподозрить неладное и послать подкрепление.

Поэтому двигаться приходилось крайне осторожно и гораздо медленнее обычного. Хоть это и не давало гарантии по отводу подозрений.

Сами солдаты не ожидали диверсии со стороны оборотней. По крайней мере, Маркус наверняка сомневается, вернусь ли я вообще в город, не говоря уж о таком. Для охотников это не слишком лакомая цель. А лугару устранились полностью после войны с анархистами и Юрием — сидят тише воды. Да и тот случай с умопомешательством нельзя скидывать со счетов...

Наверху уже наверняка поднялась тревога. Но ничего особенного пока на судне не обнаружилось. Только пару складов, откуда и доносился ужасный запах. А тот морозильник, о котором шла речь ранее, даже не захотелось заглядывать. Нужно найти начало это конвейера смерти и узнать, зачем тот нужен. Почему лугару не упомянули, что сюда не подвозят людей? Вряд ли ничего не заметили. Полевые агенты и американские спутники в легкую могут отследить подобное. Значит, просто не посчитали нужным. Все равно мне сюда предстояло проникнуть...

Зато теперь ясна первопричина, почему корабль привлек их внимание в первую очередь. Осталось лишь выяснить правду, от которой заранее стало не по себе, несмотря на пережитое ранее. С какой только чертовщиной не приходилось сталкиваться, взять хотя бы ту тварь в тоннеле.

На третьем уровне коридоры перестали разветвляться, появились новые, недавно приделанные таблички. Видимо, для новоприбывших новичков, чтобы быстрее адаптировались.

Тяжелый выбор между "Тюрьмой" и "Лабораторией" закончился первым. Колбы и пробирки не факт, что дадут ответ на накопившиеся вопросы. А вот выжившие в тюрьме вполне смогут на них ответить.

С парой охранников внутри удалось справиться, быстро. Чертова камера, к сожалению, уже все засекла, поэтому времени крайне мало.

Впереди находились блоки с серьезными дверьми, которые даже оборотню выломать сложно. Но сначала шли "особые" камеры, которые оказались менее просторными и еще более накрепко закрыты. В одной из них был совершенно голый молодой мужчина, в то время как остальные были пусты. Все удалось разглядеть через небольшой глазок. Остальные же двери оказались задраены напрочь. Значит, здесь держат особых гостей.

Пусть у охранников и имелся ключ, это не помешало мне просто-напросто выломать замок рукой, дабы проверить собственную силу. Достаточно неплохо.

— Кто ты такой?! — резко вскочил пленник, даже не прикрываясь руками.

Весь покрытый запекшейся кровью, но без единого синяка, он выглядел жалко, несмотря на грозный вид. Я приложил палец к губам, веля быть потише. А после оглянулся, держа автомат наготове. Скоро придется стрелять по рукам и ногам... хотя, все меньше хотелось церемониться.

— Кто ты? Что здесь происходит? — коротко прозвучали вопросы.

Благо оборотень, пусть и с несколько странным запахом, понял, что пришла если не помощь, то точно не тот, кто продолжит его страдания.

— Я Костя. Из спецназа... меня с ребятами пригнали сюда две недели назад. Говорили, спецзадание... а здесь была настоящая фабрика смерти! — он сорвался на рык и, не ожидая такого, зажал рот руками, после чего продолжил. — Я не знаю, сколько нас осталось, но мало... меня они хотели убить, а остальных куда-то отправить. Кажется, я слышал, как одного из рядовых другого подразделения, вели в лабораторию.

— Значит, все там, да? — риторически спросил я, шире открывая дверь.

— Да...

— Одевайся, бери оружие. Освобождай остальных. Я отвлеку охрану на себя.

— Как мы вообще выберемся? Мы на чертовом корабле!

Я уже не ответил, а направился дальше, беря наизготовку автомат. Вновь развилка между коридором и лабораторией. Предсказуема полетела граната, заставляя отпрыгнуть. Дым еще не исчез, поэтому скрыл мой трюк, подсмотренным в одном из кинофильмов.

Сделав "колесо", упираясь одной рукой в пол, а другой держа Калашников, стреляя по врагам, я оказался в следующее ответвлении. После взрыва сработали пожарные краны, завыла запоздало сирена. Видимо, не хотели заранее дать возможность подготовиться к отражению атаки. Поэтому медлили, предпочитая застать врасплох. Значит, именно в тюрьме и сработала тревога после разборок с охраной, не раньше.

— Сдавайся, тебе некуда бежать! — рыкнул один из собратьев.

Остальные двое мертвы, один ранен и нее сможет сражаться. Сколько их еще... на слух, кажется, трое. И это только начало. Времени в обрез.

К счастью, совершая акробатический трюк, я убедился, что кнопка, которую удалось заметить раньше, должна закрывать переборки, которые поставили, видимо, на случай побега заключенных.

Пришлось выйти, достреливая остаток рожка. Пули впивались в тело, разрывая висящую в нескольких местах военную форму. Одна из пуль даже сбила фуражку с голову, оставив кровоточащую рану и виска.

Но разобраться в этот раз удалось со всеми. Теперь корчилось уже двое раненых, остальные мертвы. После того, как стало ясно, что они охраняют хороших ребят, да еще и измывались над ними, то никакой пощади. Жестко, но справедливо.

Переборка после нажатия кнопки закрылась почти мгновенно, лишь в последний момент удалось проскользнуть в свободном пространстве.

Раны постепенно затягивались, теперь, без оружия, в дело вновь пойдет нож. Только вот с ним практически не было тренировок. Поэтому подготовившиеся к атаке охранники лаборатории были порезаны на десять секунд дольше положенного.

Можно, конечно, принять звероформу, но неизвестно, какого размера еще будут впереди коридоры. Да и при больших габаритах увеличивается шанс схватить пулю, что все-таки неприятно.

Главное, что странные оборотни в безопасности. Спасательная операция точно не планировалась, возможно, стоило их оставить. Но не позволила совесть. Да и меня многие спасали, кто я такой, чтобы после оставлять кого-то позади? Однако подобное не мешало убивать других. Но здесь совесть молчала.

Вообще, все шло на одной импровизации. Ощущения, как тогда, во время побега Маркуса, только сейчас больше личного присутствия. Определенно, именно тогда впервые зверь и человек соединились воедино на короткое время, чтобы выжить.

Хотя, может, оно было и раньше, ведь в стольких передрягах приходилось бывать...

Лаборатория оказалась за звуконепроницаемой дверью. Внутри горели красные лампы, предупреждающие об опасности, но, кажется, тамошних ученых это не волновало.

Проходя комнату дезинфекции, я увидел, как четверо, один из которых точно оборотень, вкололи какое-то вещество большим шприцом привязанному к операционному столу молодому парню. Тот извивался, но стоявший в звероформе собрат, на котором несколько нелепо смотрелся белый халат, прижимал того когтистыми руками к поверхности.

Когда дверь открылась, я выхватил нож и подскочил к одному из ученых, приставляя тому к горлу нож. У охранников лаборатории оказались только пистолеты, но вполне сойдет для того, чтобы взять троих оставшихся на мушку.

— Не двигаться!

— Это он... — вдруг сказал один из них, низкорослый человек.

Странно ученые, но вообще никто очки не носит. Только окровавленные халаты говорили о принадлежности их к подобной касте.

— Что здесь вообще творится? Что вы ему вкололи?! — я не собирался повторять дважды.

Третий ученый умиротворяюще поднял ладони вверх:

— Не нужно насилия...

— Да что ты с ним говоришь?! — возмутился низкорослый. — Сам же читал про него отчет Семена!

Семена? Помощника Маркуса?

Своим языком человек заслужил пулю в ногу. Упав, он заорал, пытаясь справиться с сильной болью. Похоже, перестарался и прострелил слишком болезненную точку.

Тем временем, парень, которому сделали укол, некоторое время непонимающе озирался, так и не понимая, спасать его пришли или убивать, тут же резко изогнулся от боли. Крик, отразившись от стен, с большой силой дал по ушам. Мучения, что разворачивались на глазах, в разы превосходило то, что испытывало мое тело при первом превращении.

Глупо просить их это прекратить, вколоть противоядие или еще что-то. Слишком поздно — дальше все в руках судьбы. Но наблюдать за процессом нет времени.

— Я еще раз повторять не буду, мрази, буду отстреливать по одному! — прорычал я.

Глаза не прятались за солнцезащитными очками, поэтому подобное зрелище определенно производило впечатление.

— Что вы здесь создаете?!

— Сыворотку... — тихо сказал ученый, который предлагал мирное урегулирование конфликта.

Тем времен из глаз, рта, ушей и носа подопытного, у которого уже не было сил кричать, полилась кровь. Потом кровь пошла уже из каждой поры на коже, из-за чего несчастный представлял из себя жуткое зрелище.

— Она превращает в оборотней, — продолжил тот. — Нам удалось добиться успеха...

— Не рассказывай ему! — вновь крикнул низкорослый, после чего следующая пуля ушла ему в лоб.

— Зачем? — я оказался сбит столку. — Зачем такие сложности?

И все эти мучения и смерть... большей глупости в жизни не слышал.

Со стороны двери, где проходит дезинфекция, раздались мощные удары, и та упала под натиском на пол. В лабораторию вошел здоровый оборотень с серой шерстью, а следом выскочило двое заключенных с автоматами. И, без лишних разговоров сначала пристрелили того, кого держал я, а потом остальных.

Прикрыть своим телом ценного свидетеля не удалось, вместо этого получил еще две пули в бок.

Хотелось просто принять звероформу и разорвать их всех за эту глупость. Откусить каждому голову, а потом вывесить тела на главной палубе.

Да, ученых все равно в расход за все совершенные преступления. Но прежде нужно было выяснить, ради чего... ради чего все это!

Словно почувствовав скорые последствия, пока я выпрямлялся, придерживая рукой раненный бок, пленные посторонились назад, вновь подняв автоматы. После чего вперед вышел Костя. Его небольшой отряд сумел не только взять автоматы и пистолеты с трупов, но также слегка приоделся.

А последний подопытный теперь уже мертвых ученых оброс клочками бурой шерсти, лицо вытянулось в морду, но лишь до середины, глаза изменили цвет, но взгляд остался крайне тусклым. Потом конечности начало выворачивать под неестественным углом, насколько позволяли путы, пока все не прекратилось с последним хрипом...

— Они ломают переборку, — Костю передернуло от взгляда на умершего.

После чего он пытался призвать к разуму.

— Нужно выбираться отсюда. Вполне сможем... — он снова посмотрел на мою заживающую рану, — пробиться...

— Убьем всех, кто на корабле, а потом придут собратья, которые не имеют с этим ничего общего, — рычащих голосом, пытаясь успокоить мощные всплески ярости, возразил я.

— И что? — опустив автомат, опрометчиво задал глупый вопрос один из расстрельной команды.

— А то, что убьешь еще одного оборотня — сдохнешь!

Давно не приходилось так срываться. Да и приходилось ли срываться именно так? Что ведь произошло? Погиб не дорогой сердцу человек, а четверо бездушных ублюдков, ставивших опыты над ни в чем не повинными людьми. Но больше коробило, что именно они создавали. Весь это процесс, что приходилось наблюдать... было омерзительно, противоестественно настолько, что хотелось взорвать атомную бомбу, лишь бы уничтожить все следы существования подобного. К счастью для пленных, эта ненависть на них, созданных таким извращенным путем, не распространялась.

— Тогда что будем делать? — вновь призывал к логике Костя.

Разум вновь начал работу над поиском решения. Первым делом нужно было взять образцы сыворотки. Те были аккуратно уложены в специальные чемоданчики. Лучше не придумаешь.

Да, подобное нужно уничтожить, но в голове уже родился план, в котором подобное вещество может пригодиться.

А что делать с этими... сложно сказать. Желание убить все еще осталось, но понять несчастных отчасти можно. Страх и ненависть по отношению к мучителям заставит сделать и не такое. Когда-то я был таким же, если не хуже. У них хотя бы хватило смелости нажать на курок.

Да и соратники всегда нужны. Их пятеро — более чем неплохо для начала. Осталось лишь вытащить всех живыми. И для этого потребуется проделать солидную дырку в корабле. Остается надеяться, что все умеют плавать...

Переход в звероформу был быстрым, после чего я кинулся к стене, собираясь проделать дыру в другой отсек. Между ними стены оказались не такими толстыми, как в самой обшивке судна, которую придется долго ковырять. А наши друзья за стеной точно не ожидают такого хода.

Если повезет, то Эдвард может и задержать прибытие подкрепления, если действительно подумает, что подобное моих рук дела. Хотя, вряд ли эти солдаты ему подчиняются... но надежда умирает последней.

Новообращенные оборотни оказались поражены такой демонстрацией силы, когда после нескольких ударов накрепко сваренные стены прогнулись и вскоре образовали достаточный проход, чтобы протиснуться по одному.

Я же кинулся вперед, нападая на ничего не подозревающих солдат, что находились здесь. А также нескольких ученых в белых халатах. Похоже, здесь было нечто вроде кафетерия...

Тревога сработала, охранники готовились защищать мыслительный потенциал, принадлежавший Маркусу, но ничего не могли сделать. Даже когда пара пуль попали в нижнюю челюсть и пасть, заставляя на секунду замешаться. Но тут поддержали огнем протиснувшиеся соратники, облегчая задачу по очистке помещения.

— Нужно взорвать корабль, — прорычал я. — Отвлеку всех на себя, а вы прыгайте за борт и плывите как можно глубже...

— Я знаю одно укромное место в Москве, — решил показаться более полезным Костя.

— Где?

— В метро. Там есть заброшенные помещения, можно попытать счастья там. Ищи в подсобных помещениях на Курской...

— Далековато вам бежать. Придется делать фейерверк по ярче, — заключил я, выбивая ближайшую дверь ногой.

Пистолет все еще был в моей когтистой руке, дабы достать оборотней на дальней дистанции.

Солдаты вскоре поняли, что их обошли через новую дыру, поэтому перестали штурмовать переборку. А вот после их скоропостижной смерти взрывчатка, которую они принесли, вместо того, чтобы пытаться совладать со сломанным мной замком, вполне может пойти в дело.

Машинное отделение не работает, но находится рядом с лабораторией по планировке. А еще успешно примыкает в обшивке. Таким образом удастся убить двух зайцев сразу — затопить фабрику смерти, а также уничтожить результаты подобных научных изысканий. И все же...

Идти по изувеченным трупам собратьев, оставляя после окровавленные следы было... странно. Теперь же я хочу затопить корабль вместе с ними и оставшимися в живых. И велика вероятность, что их семьи никогда не получат даже тела тех, кто не выжил. Оборотни-то, может, и покинут корабль, а вот люди будут, в большинстве своем, обречены, если их не спасут.

Впрочем, стоило с этим смириться уже давно, как только согласился на шантаж лугару. И перешагнул через своих собратьев, тем самым невольно доказывая правоту вожака насчет того, как я опасен.

Но без больших жертв не добиться большой победы. Это то, чем научил Дункан. Пришлось отказаться от всего, чтобы стать тем, кем являюсь сейчас. Пришлось стать настоящим предателем. Но не собственной стаи, а Маркуса и его идеологии. Вот и вся разница. Поэтому и шаги через трупы оказались столь... уверенными.

В машинном отделении оборотни предприняли новую атаку, но уже пытаясь попасть из гранатомета, совершенно не заботясь боле о целостности корабля или оборудования. Главное уничтожить врага — доминирующая директива.

И они шли в бой с верой в идеалы, которые навязали за десятилетия правления. Может, кто-то из-за денег. А может, кто-то вдохновленный героизмом других собратьев. Но теперь все они умирали, и очень быстро. Лишь после третьего подкрепления солдаты поняли, с кем связались и отступили. Оставалось надеяться, что выигранного времени было достаточно для Кости и остальных, чтобы уйти. Ибо пришлось им доверить чемоданчики и гадким содержимым... и, судя по их лицам, бросить подобное им мешал лишь страх, который удалось внушать эффектностью собственных действий.

От взрывов, однако, оказалось достаточно просто увернуться, ибо гранаты летели медленнее пуль, а отскочить не составляло труда. Лишь один раз схватила легкая контузия, которая, впрочем, быстро прошла.

Пока новых врагов не появлялось, я успел установить взрывчатку, вычислив взглядом наиболее подходящую точку. Хоть и не был точно уверен, что это именно нужное место. Но двух мощных зарядов должно хватить. Главное отойти подальше.

Увидев в моей руке детонатор, выглянувшие из укрытий собратья кинулись прочь. Остался лишь один, которого раньше видеть не приходилось. Со снайперской винтовкой и противогазом на лице для неизвестных целей. Несколько выстрелов в руку не заставили выпустить детонатор. Но еще две крупнокалиберных пули этой самой руки лишили... сыграла излишняя самоуверенность.

Бесстрастно глядя на конечность, зажавшую устройство мертвой хваткой, я вытянул здоровую руку с трофейным автоматом и несколькими очередями заставил противника спрятаться за укрытием. После чего поднял ногу и резко надавил на собственную конечности. Надавить удалось правильно, кнопка смогла сработать..

Взрыв отбросил в противоположную стену. Сознание померкло на пару мгновений. К счастью, таинственный агент Маркуса исчез вместе с остальными под громкие звуки сирен, символизирующих, что кораблю пришел конец. Вода хлынула в машинное отделение, постепенно туша возникший пожар.

Но я не спешил вставить. Лишь вдохнул кислороду побольше, принимая человеческий облик.

Плыть на одной руке оказалось не слишком удобно, поэтому, в основном, работали в ноги. К счастью, протиснуться внутрь образовавшейся в обшивке дыры не составило труда.

По дороге удалось заметить, что дыра образовалась и в помещение с лабораторией, которую просто размыло. Следовало не полениться и заложить бомбу и там. Но глядя на тамошний ущерб, появились сомнения, что оттуда хоть что-то можно восстановить. Однако не стоит сомневаться, что у вожака как минимум несколько таких лабораторий. Но это уже маленькая победа. Жаль, что не удастся увидеть его лицо в момент, когда станет известно об этой новости. Если еще не известно...

Россия. Границы Московской области. 29 апреля. 2010 год.

Кэтрин.

Победа под Ярославлем, пусть и досталась ценой больших потерь среди вампиров и оставшихся ресурсов, но, судя по данным разведки, оборотни оказались далеко не в лучшей форме. Если до этого число потерь менялось то в одну, то в другую сторону в зависимости от случае, то сейчас, после удачного наступления, удалось развить успех, от того и враги потеряли слишком много, чтобы организовать еще одну линию обороны на границе области. Маркус явно собирался сделать ставку на битву под Москвой. Возможно, заманивал в ловушку. А, может, просто не имел выхода. После захвата столицы у Самаэля будут все рычаги давления, даже при эвакуированном в Петербург правительстве страны. Дальше начнется выжимание оборотней с территории. Но это при условии, если удастся сокрушить основные силы.

А шансы на это, конечно, велики, но не отнюдь не гарантированны. Впрочем, повелитель как обычно уверен в победе, тем самым вселяя уверенность в других.

— Должен поблагодарить тебя за твои исчерпывающие отчеты, — услышав голос позади, брюнетка подпрыгнула от неожиданности, а после обернулась с помощью телепортации.

В ее палатку умудрился бесшумно войти Павел, а также еще один незнакомый вампир с густой щетиной, да и вообще выглядящий не слишком презентабельно, скорее, как какой-то криминальный авторитет, не более.

Хотя, первое впечатление порой бывает обманчиво...

— Нечего так пугать, — сев на раскладной стул, огрызнулась вампирша.

— Прости, порой мне недостает такта, — более чем учтиво извинился человек, поправив очки. — Познакомься, Игорь, бывший лейтенант Юрия, а также теперешний командир всех остатков его войск.

Его спутник лишь кивнул, видимо, прекрасно зная, что Кэтрин из себя представляет. Тем лучше. Девушка не любила все эти знакомства и представления. А Игорь вел себя... никак. Многие из вампиров при взгляде на нее слюни пускали, хотя тут было полно женщин на фронте. Равно как и с другой стороны. Никаких половых разграничений, лишь видовое.

Присутствие Павла, прибывшего только что на фронт, с одной стороны, успокаивало. Ибо покровительство Самаэля есть покровительство Самаэля. Все равно приходится надеяться только на себя. Особенно среди 'конкурентов', которые сами себя в них записали, а потом начали пытаться выслужиться перед повелителем. Точнее, так было всегда, но в войну подобное усилилось до предела. Да еще и поощрялось, порой в ущерб общему делу. Хотя, по виду вампира совершенно не волновали подобные вопросы. Мало на кого действительно сходила неземная благодать. Видимо, ради нее и старались. Может, и правильный подход в данной ситуации, но Кэтрин не была уверена, что подобное всегда эффективно.

— Тебя ждали еще две недели назад. Пришлось отвечать на неприятные вопросы и высасывать из пальца объяснения, — почти игнорируя спутника Павла, девушка сосредоточила все внимание на нем.

Она не стеснялась говорить такое своему благодетелю и непосредственному работодателю. По-другому описать человека в деловом костюме и очках не представлялось возможным. Ибо все мысли и разговоры только о деле, в отличие от Самаэля, который умудрялся уходить в пространные объяснения и исторические параллели. И все вперемешку с редкой сентиментальностью, при которой порой становилось непонятно, как ему удается удерживаться в целостности целый вампирский клан, где у каждого есть свои определенные амбиции. Но потом, при знакомстве с карающей дланью повелителя, все вопросы отпадали сами собой...

— И подождали бы столько, сколько потребовалось бы для дела. Ведь я пришел не с пустыми руками, а с большим количеством проанализированных данных.

Говоря это, тем не менее, человек не светился от счастья и распираемой гордости. А скорее, звучало сие с пренебрежением, будто столь 'легкое' задание не стоит ни одной потраченной драгоценной секунды.

Порой даже казалось, что интеллект мужчины намного превышает норму. Столько расчетов, вычислений, все в уме без калькулятора...

О его прошлом Кэтрин побаивалась спрашивать, особенно на фоне сказанного Самаэлем про их конфликт с Майерсом. Охотник как раз сейчас здесь, с отборным матом чинит угнанный из города вертолет, в то время как его Орден проводит активную работу в тылу.

Да... после демонстрации их возможностей вампирша окончательно уверилась, что осколком является именно их Орден во главе с Мастером. Деградировавшие в организации, отставшие от жизни старики. Вот кто они. Даже молодые охотники смотрят на все старым взглядом.

Но все же это лучше, чем быть лугарской подстилкой и сотрудничать с вампирами. У брюнетки было оправдание заниматься вторым — она ничем от них не отличались. А вот эти люди, да еще вставшие в авангарде обороны человечества от заразы, что несет за собой нечисть... чертовы лицемеры, вот кто они. Хорошо, что тогда в музее им помешали неизвестные. Хлебнули бы больше горя, связавшись с предателями.

Но мстить как-то охотникам девушка не собиралась. Ибо не причисляла себя больше к Ордену...

— Да и еще... — вдруг вспомнил Павел, чуть улыбнувшись.

Именно когда он показывал эмоции, Кэтрин становилось еще страшнее. Все-таки никто не нагонял на девушку такой жути, как он. Все казалось, пусть и настоящим, но настолько противоестественным для него, что порой хотелось выбежать из помещения.

Объяснить подобное невозможно. Однако, все же, с ним спокойнее, а все остальное она скидывала на свои женские заморочки. Игорь вон, ведет себя совершенно хладнокровно, хотя ясно, что тоже один из близких агентов Павла.

— ...я слышал о том артударе. Рад, что с тобой все в порядке. Но, впредь будь осторожнее, ты мне нужна.

— С-спасибо, — натянув улыбку, поблагодарила вампирша.

— А теперь к делу, — не дав толком осознать собственную реакцию на подобное участие, девушка была вынуждена сосредоточить все внимание на человеке. — Несмотря на усилия Майерса, оборотни более чем готовы к обороне. И играя от нее, они имеют немалое преимущество. Самаэль, конечно, будет пытаться что-то изобразить с заходов с флангов, с тыла, с обманными тактическими маневрами, но они сэкономят одну-две тысячи солдат...

— Уже неплохо... — решила высказать свое мнение Кэтрин, показывая свое участие.

На что молчаливый Игорь лишь хмыкнул.

— Неплохо, — согласился Павел. — Вот только погоды не сделает. Наша армия, на данный момент составляет шестьдесят три тысячи восемьсот двадцать пять человек. Это воины, не считая обслуживающего персонала. У оборотней на двадцать тысяч больше, к тому же они смогут поставить под ружье еще десять тысяч при необходимости. И при их игре от обороны, даже если удастся обратить их в бегство и рассеять, потеряем больше половины. Этого не хватит для дальнейшего удержания страны. Конечно, лугару помогут, но скорее это будет оккупация, а не помощь.

— Ты всегда был оптимистом, — напомнила девушка, слегка улыбнувшись.

Пересекать рамки дозволенного опасно, благо в общении ей удалось понять, насколько они широки.

— Я реалист. Потери оборотней в этой войне несравнимо меньше. Здесь и стратегический гений Маркуса и его командиров. Даже с учетом сокрушительного фиаско под Ярославлем... потом качество его солдат. У нас хорошие убийцы, профессионалы своего дела, мотивированы убивать давних врагов. У оборотней мотивация не хуже — защищают свой дом и семьи. Здесь мы наравне. Минус же для нас, что мы на чужой территории, где все рычаги все равно у Маркуса.

— Но тогда почему Самаэль вообще сюда полез, если все изначально не в нашу пользу? — этого Кэтрин не понимала с самого начала, так и до сих пор не смогла понять.

Столь откровенный разговор мог кто-то услышать. Но уже давно известно, что если Павел говорит столь свободно, значит, доступны любые темы.

— Потому что я подробно расписал ему весь план, когда он обратился ко мне за помощью. Подвел Юрий, который должен был сейчас нанести удар, а вместо этого пришлось долго готовить с Игорем ему замену. И замена вышла, мягко говоря, не слишком достойная. Поэтому имеем, что имеем. Но ничего. Планов нет только тогда, когда тебя лишают головы...

Его любимая присказка. Даже не поспоришь с подобным. Вот только сейчас Самаэль вел клан на верную гибель, пусть и с гарантиями Павла на победу.

Но Кэтрин не испытывала страха или волнения из-за подобного. Все эти месяцы, прожитые в клане, так и не позволили к нему привязаться, назвать своим. Развившаяся социопатия дала о себе знать...

— К чему мне нужно быть готовой? — спросила вампирша.

Именно ради этого и затевался весь разговор. Ее посвящали в важные детали, которые потребуется в будущем. Вернее, все велось к одной, но несомненно главной. Остальное — лишь небольшой экскурс.

— Ко всему, — спокойно пообещал Павел.

И вновь от его взгляда через очки пробрала дрожь.

Россия. Москва. Химкинское водохранилище. 30 апреля. 2010 год.

Маркус.

Вожак стоял на набережной, оперевшись локтями об ограждение, бесстрастно наблюдая за тем, как рассекали военные катера, и работали собратья, разбираясь с кораблем, одна восьмая которого торчала из-под воды.

Но главный доклад Семена он получил еще вчера. Лаборатория уничтожена. Оборотень приехал сюда, чтобы увидеть все своими глазами. Даже не снял военный камуфляж, лишь накинул черное пальто для хоть какого-то городского вида.

Его помощник же сейчас все важные дела, занимаясь последними приготовлениями к обороне, совместно с Глебом. Эдвард же выполнил свою задачу. Город хотя бы не в руинах, уже не хорошо. В остальном Маркус был более чем недоволен.

И сейчас как раз был повод это недовольство высказать, благо на ловца и зверь бежит.

Высший командир вышел из машины и направился прямо к оборотню. Телохранители не стали мешать, наоборот, ушли еще дальше.

— Серьезно? Глеб твой главный протеже на данный момент? — с ходу начал Эдвард. — Почему не Каминский? Не Орлов? Да, черт побери, позвал бы Виктора, он нужен сейчас, как никогда...

— Эти двое вместе с Долоховым вообще не представляют, как заниматься подобными вещами, — не поворачиваясь, коротко пояснил Маркус.

Хотя, в общем-то, не считал себя обязанным объяснять собственные решения. Но в этот раз это повод поставить на место зарвавшегося подчиненного.

— Как и ты... — чуть повернул голову вожак.

— Винишь меня в этом? — хмыкнул собеседник. — Что ж, вполне заслуженно... подчиняйся твои элитные отряды мне, ни один бы не ступил и шагу на этот корабль. Никто бы не погиб, а эта мерзость заслуживала уничтожения...

— Так вот в чем дело. Пожалуй, не стоило давать тебе совать нос в мои дела, — оборотень медленно повернулся и оперся на ограждение. — Но посвятить тебя рано или поздно нужно было. Глеб, в отличие от тебя, все прекрасно понял. Понял необходимость...

— Необходимость?! Ты называешь это необходимостью?!

— Да! — взорвался в ответ Маркус, ничуть не стесняясь свидетелей.

Они стояли в нескольких шагах друг от друга, а взгляды каждого сверлили, словно пытались проделать дырку.

— Мы проигрываем чертову войну! А если не ее, так следующую! Ты никогда не мог мыслить в масштабах целого вида, Эдвард. Хоть и знаешь, что такое необходимая жертва.

— Необходимая жертва — это героическая смерть солдата на поле боя. Или отца, защитившего своих детей от смертельной опасности. А не то, чем ты занимаешься на досуге! Ладно рушить жизни людей, это еще хоть как-то можно понять! Как-то! — повторил оборотень. — Но в чем был смысл этих экспериментов?!

— А ты погромче покричи... — процедил вожак. — Хотя, уже без разницы. Лугару науськали того, кого ты так старательно защищал. Он поубивал и собратьев. И потопил корабль.

— Это твои догадки...

— Мне тебе видео показать?! — Маркус сделал пару шагов, доказывая серьезность собственных слов. — Пойдем, покажу, полюбуешься!

— Причем здесь лугару? — все-таки стоял на своем Эдвард.

— А притом... что никто кроме тебя не мог слить ему информацию. Ты ведь знал, что он вернулся в город, но все равно молчал. Но ты был благоразумен, ведь так? Посоветовал ему убраться подальше?

От этого оборотню стало слегка не по себе, но на лице бывшего спеца не дрогнул ни один мускул.

— И поэтому не сказал ему ничего о корабле. Или о том, что он был объектом 'Отбора'... хотя, это уж он наверняка должен узнать, иначе бы не вернулся. И тут связь лугару, которые давно пристально следят за кораблем... не слишком ли много совпадений?

У высшего командира не нашлось ни одного аргумента против.

— Итак, у нас есть опасный враг, коллаборант, шпион. Что, я был не прав, когда решил его казнить? — Маркус продолжал давить на подчиненного. — А то, как он раскидал всех солдат... просто загляденье. Уверен, что он связался и с другими нашими врагами. Все взаимосвязано...

— И что дальше? — не желая слушать дальше, с болью в глазах спросил оборотень.

— А дальше... — вожак задумался на мгновение. — Ты убьешь его. Или он убьет тебя. Или я убью вас обоих. Другого варианта нет.

Он видел колебания Эдварда, отчасти наслаждаясь ими. Давно знал, что больше всего он боится за семью, чем за собственную жизнь. И действительно боится, что в случае отказа могут пойти угрозы и пострашнее...

Бункер под метро. 2 мая. 2010 год.

Найти убежище, о котором говорил Костя, оказалось совсем непросто даже для меня. Это был какой-то старый бункер, скрытый в бесчисленных побочных туннелях и чередой нескольких ржавых люков, которые открыть без подручных средств может только оборотень.

Зато точно никто нарочно не найдет. После такого дерзкого теракта нельзя спокойно пройти по поверхности ни днем, ни ночью. Хоть у Маркуса сейчас и много проблем с охотниками и надвигающимися вампирами, но после такого он сил точно не пожалеет.

Поэтому с Эдвардом и Ольгой никакой связи. Пока что. А вот Шраму и остальным нужно показать то, что удалось найти на корабле, благо новые соратники смогли унести шприцы.

— Мы здесь долго не протянем, — заметил Костя.

Я тоже оценил скудную обстановку. Хотя бы имелись металлические кровати и старые матрасы в одном из помещений. Но вот с едой и оружием проблемы. Да и оборотни пока просто приходили в себя после плена, им было не до каких-то вопросов о борьбе и остальном. А давить в данный момент чревато.

Первое удавалось перебиваться моими редкими вылазками. К лугару пока идти не хотелось, равно как и просить их о помощи. Но то, что они не пришли до сих пор, скорее всего, означает ограниченность их способностей. Под толщей земли даже им невозможно никого почувствовать. Хоть какое-то облегчение.

— Я знаю, у кого попросить помощи. Мне нужен лишь день.

Собратья не стали спорить, но я все равно отвел Костю в сторону, как наиболее подходящего кандидата.

— Никого не выпускай. От любого могут быть проблемы, — на безопасном расстоянии было дано предупреждение. — Если потребуется — стреляй...

— Но... — пытался возразить он.

— Человек от страха и чувства неизвестности способен на все, поверь мне... — я доверительно посмотрел ему в глаза, — к тому же, ты сам понимаешь, как изменилось ваше сознание. Это имеет определенные последствия, порой не всегда благоприятные...

Пугать не слишком хотелось. Равно как и миндальничать. Поэтому было сказано, как есть.

Убежище охотников.

Шрам ответил на звонок тут же, как будто ждал заранее:

— Чего тебе?

— Слышал о затонувшем корабле в Химках? Есть важный разговор.

Пауза была довольно долгой:

— Хочешь похвастаться подвигами?

— Нет, кое-что показать. Это более чем важно...

И если охотник при встрече ждал подвоха, да и вообще был насторожен, то я лишь предвкушал удовольствие.

— Мне нужен подопытный. Один человек. Подойдет любой ненужный... — заявил я при встрече в одном из туннелей.

Такая просьба явно оскорбила мужчину с обожженным лицом, ожидались новые недовольные возгласы. Но потом он лишь ворчливо заявил:

— Есть такой.

После чего повел меня дальше по туннелю, освещая путь фонарем. Все страхи туннелей, появившиеся от встречи с той тварью в Лос-Анджелесе, уже давно испарились. Теперь сила все равно на моей стороне, и ничто это не изменит.

— Куда мы идем в таком случае? — поинтересовался я лишь для проформы.

— Мастер хочет видеть тебя. Заодно посмотрим, что за шприцы ты там притащил.

Еще до похода он тщательно навел шмон в сумке, но не нашел ничего подозрительного. Оружия же при себе не было. Даже револьвера, который Шрам так вожделел забрать.

Все-таки стоило выяснить эту давнюю проблему...

— Я не убивал твоего друга, — начало разговора не лучшее, но хоть какое-то.

Охотник в ответ молчал.

— Я был не один тогда, был еще один парень. Вот он и сумел цапнуть его. И тогда твой друг, понимая, что не сможет добить нас, сбросился со здания...

— Ага... — иронично хмыкнул Шрам. — А потом вы сожрали его труп...

Что за стереотипы?

— Нам противопоказано человеческое мясо, если ты не знал... и к тому же мне неизвестно, что произошло с телом.

Может, тот и сожрал. Вспоминая очкарика и то, как он деградировал, больше нечему удивляться.

— Но я слышал, что вы его достали. Может, это и к лучшему.

Шрам лишь фыркнул, на этом разговор закончился. Поверил или нет — как-то неважно. Главное, что нужные слова сказаны. Оружие своего друга он больше не требовал, видимо, понял, что бесполезно.

Само убежище было далеко от Москвы, соединилось малоизвестным глубоким туннелем, где мог проехать даже грузовик. И состояние было соответствующим. Старые лампы давно не светили, кое-где с потолка капали грунтовые воды. Имелись и небольшие обвалы. Но критичные места все равно поддерживали. В паре мест удалось даже приметить свежий цемент.

Вот, значит, как охотники могли спокойно пробираться в Москву, если даже их объявляли в розыск. Где-то еще должен быть лифт для автомобилей, но по дороге не попался.

База же представляла из себя бункер, накрепко запертый гермозатворами. Жить внутри, оторванным от солнца, достаточно тяжело. Поэтому вполне можно понять Кэтрин и ее одиночество. Особенно среди этих людей. То, что я оборотень, поняли сразу, видя, насколько насторожен был Шрам. Так и подмывало снять темные очки и показать им настоящий звериный взгляд...

Все члены Ордена вооружились. И, похоже, с современным оружием у них большие проблемы. Плохо, оружие нам тоже нужно, что ж, придется обойтись тем, какое есть... хотя, не стоит заранее делить шкуру убитого медведя.

— Нечисть... — прошипел один из охотников, водя пальцем по лезвию ножа, стоило пройти мимо.

В голове тут же промелькнула картина, как тело принимает звероформу, а клыки впиваются в горло, в мгновение ока откусывая голову. Нет... нужно держать себя в руках.

Дальше шли менее лестные оскорбления, но удавалось сдерживаться. Охотники ждали подвоха в любой момент. Или готовы выполнить любой абсурдный приказ Мастера.

Наконец, мы оказались в комнате, которая заменяла Ордену тюрьму. В углу сидел в неудобной позе изуродованный мужчина. Отсутствующие пальцы, зубы, глаза... жуткое зрелище.

— Надеюсь, он заслужил подобное, — лишь констатировал я.

— Более чем. Сливал информацию, — хмыкнул Шрам.

Крыса... значит, более чем заслуживает.

— Мастер подойдет? — поинтересовался я. — Ему нужно это видеть.

— Придет он и наш ученый. И имей больше уважения, — зачем-то предупредил он.

Вообще, похоже, мои слова воспринимали всерьез, даже слишком серьезно. Неужели Мастер действительно понял, что мне можно доверять? Вряд ли. Скорее. сильная необходимость. Дела у организации идут совершенно неважно. Даже смешно, что мы всерьез опасались этой угрозы. Да, здесь много отчаянных бойцов, но их мало, смогут оказать лишь незначительное произведение.

Вскоре пришли старик и пожилая женщина в белом халате. Под взглядом ученой даже мне стало слегка не по себе. Уж слишком было... изучающе. Словно смотрит не на живое существо, а на вещество под микроскопом. У таких семьи точно нет. По другому редко бывает.

Хотя, у таких, как я, тоже так. Вечное одиночество будет обеспечено. Не то, чтобы это сильно волновало...

Шрам предупредил по дороге главу Ордена о визите, но неизвестно, что конкретно он им рассказал. Поэтому я заранее достал шприц с неизвестным содержимым странного красноватого цвета.

— Вот это было на корабле Маркуса, который мне удалось потопить.

— Это биологическое оружие? — тут же заинтересовалась ученый.

— Это доктор Бер, — представил ее старик. — Что в этом шприце?

— Отчасти это и есть биологическое оружие... но лучше мне продемонстрировать, — я кивнул в сторону изувеченного пленника.

Вряд ли это возымеет эффект, не факт, что он вообще выживет. Но то, как подобная штука действует, точно произведет впечатление.

— Не терпится изучить содержимое... — хмыкнул Бер.

И никого не волнует судьба этого заключенного. Ну и ладно.

Тот при надвигающихся шагах, попытался куда-то уклониться, я но лишь с легкостью поднял его за горло, прижимая к стене, заставив полностью выпрямиться на исхудавших слабых ногах. После чего воткнул шприц прямо в сердце и надавил пальцем, вводя жидкость прямо в его организм.

После чего отступил и сделал пару шагов назад, выкинув бесполезную иглу.

— Нужно подождать... не думал, кстати, что мне пойдут навстречу. Что изменилось? — я оглянулся в сторону стоявшей троицы.

— Война, причем серьезная. Нужны еще причины? — вышел вперед Мастер. — Например, наши бывшие союзники предали нас, связавшись с нечистью...

Кто же в этом, интересно, виноват? Вряд ли только лишь Майерс.

— Но все же довериться оборотню...

Который может перебить их всех. Но последнюю фразу я не сказал.

Глава Ордена хотел что-то ответить, но тут подействовало "лекарство". У пленника не было сил кричать, лишь глухо стонать. Даже конвульсии слабые... хотя, становились все сильнее. Наверняка организм не переживет такого. Слишком истощен.

То и дело мой взгляд останавливался на присутствующих, пока кровь текла из подопытного. Бер смотрела с хладнокровным интересом. Шрам не понимал, то ли наслаждаться мучениями предателя, то ли ужасаться тому, что происходит. Мастер же пытался сохранить самообладание.

Когда начала пробиваться бежевая шерсть, я ожидал, что скоро наступит смерть и стоит прекратить бесполезные мучения, ведь главное уже показано. Но когда лицо начало вытягиваться, вместе с этим начали отрастать вырванные глаза и отрезанные уши, тут же перемещаясь выше по голове и заостряясь, появилась вера в успех.

Мышцы вздувались, лицо превратилось в волчью морду, а новые глаза загорелись красным огнем. Смертоносные клыки громко клацали, а черные когти впились в каменную стену, оставляя глубокие борозды.

Предчувствуя опасность, я приготовился. Мастер оказался на линии огня. Как и Шрам с ученой. Осталось лишь изобразить временную слабость, и он их разорвет... какой глупый трагический конец для верхушки Ордена.

Но, нет. Они мне не просто нужны. Необходимы. Дункан готовил к тому, что придется полагаться лишь на себя и временных союзников.

Поэтому, когда ничего не понимающий новообращенный оборотень кинулся на присутствующих, я врезался в него в ответ, обхватывая за талию, после чего с такой силой ударив его о стену, что из пасти брызнула кровь.

Но подобное лишь разозлило. Громогласный рык резко прервался, превратившись в жалобный скулеж. Несколько ударов по болевым точкам заставили зверя отступить, после чего массивное тело медленно обмякло, пока разум подопытного пытался осознать, кто он и что с ним происходит.

— Биологическое оружие, если убивает, — хмыкнул я, даже не запыхавшись, оборачиваясь к остолбеневшим охотникам.

Мастер успел выхватить пистолет, но вряд ли бы успел им воспользоваться. А Шрам где-то оставил свой дробовик.

— А если не убивает... то убивает лишь человека, рождая зверя.

Что просто прекрасно, если бы не столь противоестественный способ.

Да и давить на больную мозоль для охотников нужно как можно сильнее. Ведь они искренне считают, что после трансформации человек умирает, а вся старая личность — лишь имитация. Именно поэтому стреляют себе в голову или прыгают с высоких зданий. Однако даже Шраму тяжело принять такую правду. Были видны колебания, когда он увидел Эдварда после стольких лет. Что поделать... когда дело касается тех, кто дорог, сложно следовать принципам. Похоже, именно поэтому Кэтрин не только пощадили, но и дали работу в Ордене. Наверняка приходится Мастеру внучкой или еще кем, не иначе.

— Это... разрабатывает вожак? — продолжая смотреть на превратившегося на его глазах пленника, с трудом вымолвил старик.

Вкупе с необычайной бледностью казалось, что он вот-вот хлопнется в обморок. А то еще и инфаркт хватит... хотя, все-таки он крепкий орешек, иначе бы не управлял на старости лет пусть и такой чахлой, но все же организацией.

— Да... но мне не удалось выяснить, зачем. По мне так проще укусить...

Может, это лишь побочная разработка. Может, Маркус лелеет мысль о суперсолдатах. "Отбор" подразумевал нечто подобное, но там шло давление на психику и моральное состояние, дабы добиться нужного результата. А тут физическое воздействие. Но почему тесты проводят на людях?..

Что-то не сходилось.

— Я должна исследовать состав, — попросила доктор Бер, и я тут же отдал ей сумку с оставшимися образцами.

Хранить у себя такую гадость я не собирался. Равно как и отдавать ее лугару. А вот Орден мало что сможет с этим сделать. В первую очередь, потому что не захочет. А вот что ждать от враждебного вида...

Придется придумать отговорку. Но эти проблемы можно решить и позже.

Ученая покинула комнату, а Мастер пришел в себя и решил пристрелить обращенного предателя.

— Нет, — я перехватил оружие и твердо посмотрел в глаза старику.

Стоило снять очки для эффекта, но все же обошелся без столь дешевых приемов.

— Мы узнали, что хотели, на большее он не расколется. Шрам уже пытался... Больше он не пригодится.

— Мне пригодится.

Нужны солдаты. Если этот предатель окажется бесполезен, тут же пойдет в расход. Однако попытаться стоило — каждый человек сейчас на счету. Ведь толком разговора с бежавшими с корабля не сложилось. Неизвестно, что творится в их головах. Так что одним больше, одним меньше, ситуация толком не изменится.

— Я мог отдать эту штуку обратно Маркусу, лугару или даже Западному Ордену. Но отдал вам. Предоставил сведения. Кто еще из нечисти делал вам такой щедрый подарок?

— Не смей нас шантажировать, — процедил Шрам.

— Я не шантажирую. Мы, в конце концов, союзники...

— Союзники? — прорычал охотник, сделав шаг вперед.

Но Мастер поднял руку, призывая к спокойствию. А после убрал пистолет обратно в карман старого пиджака.

— Мы ценим твою помощь.

— Оцените ее еще в оружии и продовольствии. У меня появился небольшой отряд, — вот здесь я уже не боялся наглеть. — Плюс еще дополнительное снаряжение. Для начала немного, человек на десять. Что-то ведь должно заваляться...

Подобное вновь выбесило охотника с ожогом на лице, но приходилось мириться. Хорошо, что старик до сих пор глава организации. Хотя бы договороспособен...

— Мы можем предоставить подобное. В обмен на дальнейшее сотрудничество и... небольшое исследование.

— Какого плана? — насторожился я.

— Доктор Бер наслышана о твоих... способностях. И ты интересен ей не меньше, чем это вещество. Впрочем, как и нам.

Я лишь усмехнулся:

— Если это все, тогда мне нужны все припасы через час, машина, чтобы подвезти все поближе к выходу из туннелей. И его не забудьте, — палец указал в сторону пришедшего в себя оборотня. — Если же будет упираться, можно ему и ноги прострелить, целым он пригодится попозже...

— Я не буду сопротивляться... — глухо прорычал новообращенный.

Умное решение. Понял, что это его единственный шанс выбраться из этого чертового подземелья.

Лаборатория представляла из себя странное зрелище. Никаких ассистентов, только сама доктор Бер. Оборудование было совершенно разным. От настоящей древности шестидесятых до пары-тройки более-менее современных приборов. А рядом еще находилась сейфовая огромная дверь, а рядом, из стены, шли провода к прибору, который изображал разные показатели, в том числе и пульс. Кого там, черт возьми, держат?..

По запаху определить не удалось. Слишком уж стерильное помещение, несмотря на то, что нет никакой системы очистки и дезинфекции.

— Проходи, — сухим, но, как показалось, все же гостеприимным тоном пригласила ученая, ставя образец под микроскоп.

— Это оно? — я расположился, прислонившись к наиболее свободному от склянок и пробирок столу.

— Да. И уже есть результаты...

Мне не слишком хотелось знать про подобную штуку еще больше. Но, может, удастся выяснить, хотя бы ради чего все затевалось.

После моего молчания Бер продолжила. Видимо, ей не слишком нужен диалог для поддержания беседы:

— В составе много клеток, присущих твоему виду. Но не все, набор не полный. Так как в этих условиях невозможно определить точно, какая за что отвечает, не берусь судить о конечном результате. По сути этот препарат равен укусу оборотня, но слишком много разных неизвестных примесей. Уверена, что именно они отвечают за такую быструю трансформацию... и ведь ее не каждый выдержит. Надо будет сравнить с конечным результатом, а именно с кровью Когтя...

— Когтя?

— Предателя, — коротко пояснила доктор. — И вот еще что интересно... часть оставшихся клеток имеет аномалию, словно раньше они должны были выполнять другую функцию. Возможно, даже противоположную... но, скорее всего, это лишь побочный эффект.

Достаточно запутанное объяснение, которое все равно ничего не дало, поэтому я поспешил об этом забыть, сосредоточившись на более важном.

— Кто за той стеной?

— Не советую туда вламываться, — сразу предупредила Бер. — Нас обоих разнесет на мелкие кусочки. Меры предосторожности.

Предупреждение, конечно, своевременное. Только вот вламываться даже желания не возникло.

— Значит, там что-то настолько секретное... или опасное... — предположил я.

— Догадаться несложно, — хмыкнула Бер, окончательно отложив образец сыворотки и переключая все внимание на меня.

Казалось, ответа получить не удастся. Но все же доктор 'проговорилась':

— Там лугару. Чрезвычайно могущественная.

Стоило догадаться. Вся эта комната пропитана чем-то... эфемерным. Ощущалось некое противоестественное давление. Такое люди, да и многие обычные оборотни почувствовать не смогут. Нужно обладать настолько обостренными чувствами, чтобы обнаружит подобную аномалия.

Ученая была слишком умна. Догадалась, даже не проведя толком исследований, что скрывать правду бесполезно.

— Хороший трофей, — оценил я.

Но зачем им лугару? Исследования? И ищут ли ее те собратья, что находятся в Москве? Мутная история. Хотя, если взять в расчет неожиданные появления охотников... в том же Глазове целых два нападения, хотя ничто не указывало на то, что на злосчастной крыше окажется хоть кто-то.

А на базе анархистов? Операция разрабатывалась в строжайшем секрете. Поразительно, что охотники смогли заполучит такое могущественное существо и как-то заставить послужить себе на пользу. Все-таки они гораздо опаснее, чем кажется на первый взгляд. Отчаяние порой заставляет совершать невозможные вещи...

Тем временем, доктор подошла ближе и попросила снять солнцезащитные очки. А потом сесть. После чего достаточно грубо положила руку на мое лицо и начала вертеть голову, потом поднимала веки и светила фонариком.

— Хм... ничем не отличается... не приходится прикладывать усилия, чтобы сделать глаза такими?

— Нет...

Я помнил, что глаза — это первая часть трансформации. Некоторые оборотни умели делать звериный взгляд, равно как и глаза у вампиров могли краснеть в определенные моменты.

Дальше пришлось раздеться до пояса. Определенно, ученая раньше работала больше с трупами, нежели с живыми. Разумеется, исследования дошли и до порезов.

— Мне нужна твоя мышечная ткань, — под конец, беря скальпель, заявила она.

Можно было зарычать и послать ее куда подальше. Но любопытство было все же сильнее. К тому же подобное ничего мне не стоило.

Уже после всех исследований доктор решила зачитать мне диагноз.

— И сколько мне осталось? — шутка стара, как мир, однако подходила в данной ситуации.

Такую скурпулезность стоит еще поискать. К счастью, не пришлось еще вытаскивать себе органы или глазные яблоки. Хватило того, что глава Ордена лишил при первой встрече глаза, который заживал достаточно долго и болезненно.

— Пара веков как минимум, — совершенно серьезно ответила Бер. — А, учитывая твою уникальность, может и больше. Хотя, может, вы, оборотни, вообще бессмертны. Тебе об этом лучше знать.

Да и у нас мало кто знал о подобном. Маркусу, по слухам, не больше сотни лет. Были оборотни и старше, видевшие старших вожаков. Но стариков-оборотней точно никто не видел. Может, мало кто распространяется о своем возрасте. Или более старшие живут обособленно... никогда не интересовался подобной темой. Но то, что старые вожаки жили столько веков, весьма впечатляло.

— Но больше всего мне интересна твоя устойчивость к серебру.

Кто бы сомневался...

— И что, это видно под микроскопом?

— Это видно по реакции клеток, — перебирая инструменты, то и дело дополняя записи, продолжила доктор. — У простых оборотней, как и у другой нечисти, — она говорила это слово как научный термин, без лишней ненависти, — природой генетически запрограммировано реагировать болезненно на серебро.

— Запрограммировано? Интересно, зачем?

Достаточно интересная теория.

— Наверняка как фактор сдерживания. Но подобных регуляторов у природы больше не встречалось. Впрочем, ваше существование — тоже удар против всей теории эволюции. Никто не знает и не может объяснить, откуда вы появились. И от кого произошло. Скорее всего, от простых людей. Но что послужило катализатором первой мутации? Каким образом ваш... "дар"... может передавать при укусе, словно вирус? И какую роль в качестве катализатора окончательной трансформации играет Луна? Есть лишь голые теории, которые нельзя проверить фактами и исследованиями. Так что это всего лишь предположения...

Слушать откровения такого пытливого ума было завораживающе. И интересно. Равно как с Дунканом, пусть тот и задавался несколько другими вопросами.

— То есть, вопрос моего существования — лишь вершина айсберга, — заключил я.

— Именно. Твои гены необычны. Я бы сказала, что в сравнении с тем, что есть у простых оборотней, твоя цепочка... завершена. Может, что-то послужило причиной твоей мутации?

Мутации? Вот как это называется по научному... никакого поэтичного нахождения моста между человеком и зверем.

— Страх смерти, — коротко ответил я.

Получше объяснить не получится.

— Поразительно, — в голове Бер, видимо, родилась новая теория, и она быстро начала заполнять бумаги. — Это перевернет вашу науку...

— Насколько мне известно, подобное мало кто может сделать. Скорее умрет или деградирует до уровня дикаря.

— Кто бы сомневался, — на мгновение отвлекшись, отметила собеседница.

Стоило уже запомнить, что она схватывает все налету и не требуется дополнительных пояснений.

— Значит, Маркус, чтобы держать власть над видом, имеет такие же способности, как ты?

— Нет... — я колебался, не зная, говорить ли правду, — он просто другой. Еще более уникален.

— Еще более уникален? Мне пока достаточно твоих образцов. Твоя регенерация выше. Мышечные волокна гораздо тверже. Но это все лишь на поверхности. Изменения, что произошли в твоем организме, гораздо глубже, это именно на генетическом уровне.

Я лишь пожал плечами:

— Главное, что это поможет мне одолеть Маркуса, остальное не так важно.

Говорить про то, что Маркус имеет контроль над марионетками, все же не стоило. Неизвестно, какую реакцию это вызовет. Не стоит форсировать события...

— Не соглашусь, — Бер обернулась. — Сложно даже представить все последствия того, что с тобой произошло и может произойти.

— А что? Есть опасность? — я поднял бровь.

— Не исключена.

Предупреждение, конечно, не радовало. Но все равно лучше себя никогда чувствовать не приходилось. Все изменения уже закончились. И ничто не помешает добиться цели...

— Вы что-нибудь знаете об экспериментах Западного Ордена? — поспешил я сменить тему.

Рассказ о Майерсе и его силах был достаточно подробным, Шрам должен был все передать Бер. Но, может, им известно больше.

— Чего бы не добились отступники, это за гранью нашего понимания.

— Они создали тварь, которая объединяет в себе способности всех трех видов, — вспоминать об этих вращающихся глазах до сих пор не слишком приятно.

— Мы безнадежно от них отстали. Все проекты либо увезли, либо Мастер их закрыл. Но если найдется образец, я обязательно его исследую...

Перед уходом я бросил последний взгляд на дверь, за которой скрывалась лугару. Пусть лучше останется в руках охотников, чем ее получат наши главные враги.

Орден выполнил все обещания в полном объема. Внедорожник с заполненным оружием багажником был припаркован в туннеле. Шрам все равно не хотел отпускать Когтя, но Мастер настоял. Похоже, действительно ценит союз со мной. Да и мне не стоит так легко этим разбрасываться...

— Мы подумаем, как помочь тебе в твоей битве, — тихо сказал напоследок старик, что решил проводить нас, на что я лишь кивнул и сел в машину.

Первые минуты пути по мрачному туннелю, освещаемому фарами, в машине царило молчание. Наконец, мужчина, который пришел в норму, посмотрел в мою сторону.

— Зачем было спасать? Смерть ведь была так близко...

Хотелось после такого ударить по лицу. Взрослый матерый мужик. Который выдержал, судя по тогдашнему виду, несколько месяцев пыток. А ноет... как я когда-то.

Я достал револьвер из-за пояса и протянул рукоятку собрату:

— Можешь закончить все здесь и сейчас. А так мне пока нужен кто-то, кто может сумки донести. А там дальше посмотрим.

Бросив один взгляд на оружие, Коготь отвел взгляд

— И тебя не смущает, что я предал охотников? Думаешь, это обеспечит мою лояльность тебе? Да, ты силен, даже очень...

Он говорил отстраненно, будто ситуация его никак не касается. Определенно, пытки и жестокое превращение в зверя не могли пройти даром. Следует держать ухо в остро.

— Когда все закончится, можешь идти хоть на все четыре стороны. А пока ты принадлежишь мне. Не будешь лоялен, отправишься обратно, уверен, Бер с радостью вскроет твой труп...

Конечно, угрозы не лучший способ расположить себе. Но из головы все не выходили слова доктора о последствиях изменений. Тряхнув головой, я решил избавиться от назойливых мыслей, от которых становилось не по себе.

— Намек понят. Хотя, мне уже все равно, — хмыкнул оборотень. — Свою задачу я выполнил.

— И на кого ты работал? Точно не на лугару, иначе бы давно раскрыл маленький секрет Ордена... вампирам тоже не с руки иметь дело с охотниками. Остается Маркус. Я прав? А из тебя выбивали подтверждение, — вряд ли из меня получится хороший детектив, поэтому предположения шли от одной лишь интуиции.

Коготь усмехнулся и, уперевшись локтем в боковое стекло, подпер голову:

— Это все предположения, о которых рассказал Мастер? Что-то маловато... но да. Нет больше смысла скрывать, я работал на Маркуса. Меня завербовали после неудачной операции... даже обеспечили алиби. И связь была тайной.

— Чем же Маркусу удается соблазнять вас, фанатиков? — усмехнулся я.

Члены Ордена действительно весьма фанатичны, обратить их на свою сторону практически невозможно. Скорее убьют себя. чем станут оружием в руках врага. Разумеется, везде есть исключения. Новообращенный собрат как раз таким и являлся.

— Я... перешел сам. Даже толком предложения не поступило. И дело не в собственной шкуре. На нее как раз плевать. Дело было в принципе... Орден, его догмы и все остальное... давно прогнило. Если раньше эта организация имело хоть какое-то чувство собственного достоинства, то эти времена давно ушли в прошлое. Я не видел смысла в жестоких убийствах. Многие охотники просто отводили душу. Обливали целые семьи оборотней бензином и поджигали. Играли в русскую рулетку... и делали много других вещей. Я бывший спец, но для меня это было слишком...

После такой исповеди больше как-то не хотелось острить. Большей частью. Небольшая доля сознания считала, что Коготь все равно жалости не заслуживает.

— А теперь я один из вас. Тварей, которых ненавидел всей душой... но гораздо больше ненавидел охотников. Стоило просто уйти, когда была возможность... зато теперь хотя бы оправдываю свое прозвище.

Да уж... ибо имя называть мужчина отказывался.

— И что? Ты передавал все сведения Ордена?

— Нет. Люди Маркуса спрашивали лишь о том, когда планируются следующие операции. Порой они успевали убраться. Или готовились к засаде. А порой не делали ничего — люди спокойно возвращались с операции, несмотря на мое предупреждение...

Что за игру вожак вел с Орденом охотников? Зачем все это?

— ...а один раз заставили совершить диверсию. Маркус знает, что за лугару у нас взаперти. Уж не знаю откуда. Но нужно было добавить кое-каких наркотиков в ее каждодневный рацион. Как результат — каждому лугару в городе стало нехорошо.

Так вот что это было. Тогда я, Сивый и Сержант едва не сдохли. Хотя, нет, не стоит забывать, что Сержант на самом деле Маркус.

Он все равно знал обо всем. Операция планировалась. После того приступа безумия лугару засели на своей базе. Наверняка догадывались, что являлось причиной, но не знали, где искать. Это вывело их из игры во время войны с Юрием.

Все это доказывает, что главная опасность вожака не столько в мощи, сколько в умении плести интриги. В любой момент можно ожидать хода, который перевернет весь ход не только сражения за Москву, но и всей войны. А то и всего мира. В лучшую или худшую сторону, нельзя предугадать. Но то, что в его интересах, можно не сомневаться. Нельзя тешить себя какими-то иллюзиями, даже если Маркус делает что-то хорошее. Крови, страданий и разрушенных жизней на его руках более чем достаточно для смертного приговора.

— Интересно, почему тебя сразу не убили, когда раскрыли, — после раздумий сказал я.

— Мне тоже... — безразлично подтвердил Коготь. — Это было бы заслуженно. И хорошее окончание карьеры. А вместо этого... я не смог наложить на себя руки. Даже если бы укусили, не смог бы. И сейчас не собираюсь. Так что я плохой охотник.

— Посмотрим, каким будешь оборотнем.

— Мне уже все равно, что делать дальше. Хотя, развязаться с этим загнивающим гнойником было крайне приятно... когда я пришел, организация представляла из себя жалкое зрелище. Но такой уровень никто раньше представить не мог.

— Просто вас перестали финансировать извне, — хмыкнул я. — Вы стали не нужны.

— Я догадывался. Мастер еще тот хитрец. Говорил, что мы не ведем дела с нечистью. Никогда... вместо этого брал деньги от любого, кто предложит, прикрываясь сочувствующим российским правительством. Но те времена прошли уже давно, в семидесятых... а вот Западный Орден спонсируют. Когда Майерс попытался связаться с нами, то лишь для того, чтобы иметь своих людей перед тем, как придет сюда с войной. Мне было очевидно, что нас используют и перестреляют после. Мастеру же нет. Поэтому сдать место встречи было даже приятно. Я рад, что Маркус воспользовался этим шансом... жаль только, что эта кровопийца тогда не сдохла...

Он говорил о Кэтрин. Как и ожидалось, ее ненавидела вся организация. Но тему с девушкой развивать не хотелось.

— Почему вообще распался Орден? — поинтересовался я.

— Ну... Мастер пытался выдумать красивую сказочку, но Бер знала правду от родителей...

СССР. База охотников. 20 января. 1963 год.

Мастер.

— Мы вплотную подходим к главному поселению оборотней. Они долго его скрывали, но нам удалось получить точные сведения о его расположении.

Помощник заменил слайд. Проектор в темном помещении показал высокую городу. Фотография не лучшего качества, но это все, что удалось заснять с безопасного расстояния.

Стоявший рядом с белым экраном глава Ордена в перешитой американской форме времен Второй Мировой продолжил:

— Таким образом, уже завтра мы сможем нанести главный удар по их позициям. Штурмовать придется сложные укрепления, но с авиацией все получится.

Благо спонсоры выделили не только деньги, но и снаряды с бронетехникой. И вполне даже новую, а не как раньше, списанную со склада.

— План штурма составлен, вечером обсудим последние детали. Все свободны.

Говорить приходилось на русском. Пусть они были американцами, немцами и другими, а русские составляли лишь половину от общего числа охотников, они были в этой стране, где говорят по-русски. Практика требовалась постоянная.

Свет включился. Командиры начали расходиться. На стуле остался сидеть лишь Фрэнк, один из самых авторитетных командиров. Поражения оборотней на Дальнем Востоке и Средней Азии — его личная заслуга.

Теперь они, вместе с другой элитой Ордена, собирались окончательно уничтожить логово нечисти в Сибири.

— Тебе есть, что добавить? — поинтересовался Мастер, когда все ушли.

Мужчина с английскими чертами и трехдневной щетиной достал папиросу и неторопливо закурил. Весь его вид доказывал, что разговор будет тяжелым.

У них и раньше возникали споры. Порой горячие. Порой это мешало общему делу. Но глава Ордена закрывал глаза на многие посторонние дела подчиненного, поэтому пока сохранялся некий нейтралитет.

Но то, что они друг друга не любили, было заметно всем и каждому. Уважение было, да. Однако порой его недостаточно.

— Есть... кроме того, что ты положишь весь цвет нашего Ордена под этой горой, план просто прекрасен.

Мастер тяжело вздохнул, после чего сел на стул, находившийся на сцене для брифингов:

— Это наш шанс окончательно разгромить оборотней. Тогда все сомневающиеся в других государствах воспрянут духом, будут создаваться...

— Не будут, если лугару этого не захотят. Думаешь, мне ничего неизвестно?

Глава Ордена боялся, что их подслушивают. Но пришлось понадеяться на уверенность Фрэнка. Ведь последствия гнева подчиненных коснуться и его.

— Это твой шанс на месть, не более того, — продолжил соратник. — Отомстить за своего сына, вот чего ты хочешь, а не разгромить оборотней. Почувствовав отмщение...

— Я не предам нашу идею.

— Ты просто ничего этим не добьешься. Ты пытаешься мыслить глобально, но просчитываешь лишь на один-два хода. В многоходовке переиграть тебя не составит труда.

Мастер понял, что действительно ненавидит эту прагматическую черту Фрэнка — все сводить к вездесущим шахматам. Жизнь гораздо сложнее, жизнь каждого бойца — это не жизнь безликой пешки на шахматном столе.

— А ты, значит, гроссмейстер, знаешь, что делать дальше?

— Нужно продолжать давить на весь вид. Не уничтожить его, а заставить распасться под влиянием внутренних проблем. А они там более чем накопились. Когда все оборотни поймут, что при теперешних вожаках они не смогут справиться с людьми, начнется цепная реакция...

— Это лугару тебе подсказали? — прервал эти идеалистические размышления Мастер.

— Именно так, Леон. Они знают, как все будет. А к тому времени я могу добиться успеха в своих исследованиях .

— Я закрываю твои бесчеловечные проекты, — в порыве эмоций глава Ордена поднялся и озвучил поспешное решение.

В этот момент было видно, насколько он состарился после пропажи сына. В пятьдесят лет ему можно было дать почти шестьдесят. Спасали только военная выправка и живые, не наполненные старостью и усталостью глаза.

— Что? — Фрэнк поднялся в ответ и скрестил руки на груди.

— Ты немедленно уничтожишь все исследования. Я долго терпел твой концлагерь... не ради этого мы с тобой боролись в сорок четвертом.

— Мы боролись ради мира. Но мира не будет, пока мы не сможем вычистить эту заразу с лица нашей планеты. Но это нельзя сделать твоими методами...

— Якшаясь с врагами, ты тоже ничего не добьешься! Равно как и попытками модифицировать человека! Ты сделаешь нас такими же монстрами!

— Я сделаю нас воинами! — Фрэнк пнул стоявшие перед ним стулья, в ярости сжав кулаки. — Воинами, способными защитить человечество! И ты сам пошел в контакт с нашими заклятыми врагами! Так что не смей обвинять меня в том, что ты начал!

— Тогда это было необходимо! — Мастер чувствовал, что уступает в битве, аргументы заканчиваются.

— Сейчас это необходимо еще больше! Но ты не оставляешь мне выбора...

Глава Ордена чувствовал, что его рука тянется к Кольту 1911, что висел в кобуре на поясе.

— ... у нас разные пути, Леон, — продолжил охотник. — Мне даже будет интересно, как ты сможешь выкрутиться. Но я ухожу. Думал, удастся отложить это решение. Но я и мои люди возвращаемся в Америку. Пора нам вернуться домой.

Рука Мастера дрогнула и ослабла после ознаменованного решения.

— Убирайся, — лишь коротко бросил он.

Никогда не приходилось чувствовать себя таким слабым и униженным. Фрэнк был прав тогда, он сломался. Лишь желание отомстить оборотням двигало его вперед, как командира. И просто так от своей цели он отступить не мог. Хотя, следовало все же достать пистолет и прекратить эту бесконечную агонию.

— Я не хочу, чтобы мы расставались врагами... — соратник ушел не сразу, — мы все равно будем братьями, пусть и на разных континентах...

— Убирайся!

После этого Фрэнк окончательно покинул его, убеждаясь, что предыдущего главы Ордена, который поднял из ничего целую организацию, объединив множество наций под единой идеей, больше нет...

Москва. Рублевка. 3 мая. 2010 год.

История Когтя, конечно, оставила свое впечатление. Но ничего не изменила. Сейчас Мастер контролирует небольшую группу лояльных людей, из которых и состояла вся организация. А я выдрал один из последних гнойников, разъедавших его, забрав новообращенного. Теперь они будут умирать сами, без чужого участия....

Западный же Орден контролирует Майерс. И лучшая характеристика, которую ему мог дать новый соратник — психопат. Как тут не согласиться...

Оборотни в бункере встретили нас с распростертыми объятиями, как только увидели сумки с провизией. Сухпайки в основном, но для голодающих это было пищей богов. Коготь же забился в дальний угол, стараясь взаимодействовать с остальными как можно меньше. Костя сразу пообещал следить за ним в оба.

— Мне нужно кое-куда сходить, после чего мы определился с дальнейшим планом, — я не стеснялся командовать, пусть каждый из присутствующих был старше меня по меньшей мере лет на семь.

— Я хочу уйти, — заявил один из них. — Твоя война меня не касается.

— Заткнись! — зарычал на него Костя, в это время осваивавшийся со звериными обликом.

Конечно, громила, покрытый бурой шерстью с выразительными зелеными глазами производил впечатление. Поэтому оборотень поспешил заткнуться и продолжил уминать сухпаек.

— Мы все решим сразу, как я вернусь.

И это не пустое обещание.

Лугару встретили меня также спокойно. Даже довезли на машине до дома Дитриха. С мешком на голове. А сняли его уже в кабинете. Как гостеприимно.

Окна были занавешены. Да и солдаты в соседних комнатах, которых прекрасно было слышно через тонкие стены по дороге, говорили, что разговор будет серьезным.

Сам кабинет звукоизолирован, но видеокамера в углу красноречиво говорила, что все разговоры записываются...

Оружия я не взял, опасаясь, что вновь разоружат.

— Что ж, — проведя рукой по лысине, Дитрих сел в кресло.

Полковник Гиллиан в этот раз отсутствовал. Видимо, опять не сошлись мнениями. Или он на боевом задании.

— Отличная работа, стоит признать, — хмыкнул лугару.

— Было несложно, — соврал я.

— Так что было на том корабле? Зачем туда раз за разом завозили все новых и новых солдат?

Значит, о солдатах они все же знали... хитрые сволочи.

— Я не знаю, — коротко ответил я.

— Что, значит, не знаешь? — достаточно сурово спросил Дитрих, сжав пальцы на столе.

— Я проник на корабль и взорвал его. Не было времени его исследовать...

— Ты был там, по меньшей мере, полчаса...

Значит, все же следили.

— А как иначе разбираться с охраной и подкреплением?

Похоже, лугару понял, что от меня ничего не добиться. По крайней мере, без пыток.

— В любом случае, это неважно. Главное, что Маркус по возвращении получил удар в спину...

О, еще как важно. Вожак никогда не делает что-то просто так. И план, который он затеял, несет в себе мало приятного. Но разубеждать врага совершенно не хотелось.

— Что будет дальше? — перешел я к делу.

— Дальше? — Дитрих притворно задумался, на секунду посмотрев в точку куда-то позади.

Внутреннее чутье зубило тревогу. И стоило лугару сделать малозаметный жест, как я мощным ударом ноги толкнул стол в сторону занавешенного окна и упал с креслом на пол.

Враг вылетел из окна со столом, оставив большую дыру.

Сверху просвистели пули. Стреляли из пистолета с глушителем. С двух сторон, чтобы наверняка. И целились точно в голову...

Совершив кувырок назад, я оказался на ногах и выбил дверь, пока Дитрих не пришел в себя.

Стоило предусмотреть такой исход событий. Лугару получили что хотели, а теперь решили убрать. Вот только с чего они решили, что то, что не удалось моим собратьям, выйдет у них?

Как только дверь упала, в меня полетели огненные шары. Несколько десятков, если быть точным.

И только пяти хватило, чтобы я вспыхнул, как спичка. Но, как и в случае с серебром, боль оказалась сильно притуплена. Я продолжал соображать, поэтому не стал лихорадочно себя тушить, а побежал в сторону, пробивая дверь.

Кожа обуглилась и продолжала лопаться, пламя принялось за плоть. Одежда же оказалась уничтожена в секунду.

За спиной появились всполохи молний. Это что-то новенькое... хотя, собратья рассказывали, что этот вид может и не такое.

Стена оказалась достаточно хлипкой для меня. Пришлось сшибить по дороге еще парочку врагов, прежде чем влететь в очередное препятствие. И вылететь уже из здания прямо в бассейн. Как раз кстати...

Лугару приготовились к битве и собирались окончательно меня ликвидировать. Бассейн тут же начали решетить из всевозможного оружия, но я успел выпрыгнуть из воды и перемахнуть через забор.

В остатках одежды каким-то образом уцелел обуглившийся мобильник с расплавившимися пластиковыми клавишами. Звонка больше не было, но вибрация кое-как работала.

Стоило взять трубку, как очередная порция серебра пробила грудь. На этот раз снайперская пуля... я хорошо запомнил, как они входят в тело. Еще с того раза, когда Клим решил захватить меня для забавы...

— Твою ж... — я остановился на мгновение, сплевывая кровь вперемешку с пеплом, после чего кинулся бежать дальше. — Я сейчас занят!

— Ты в курсе, что те, с кем ты сбежал с корабля, сейчас направляются к Маркусу?

Лугару следовали по пятам, сейчас было не до этого. Лишь после того, как удалось угнать машину, которой тут же прострелили колеса, я осознал полностью оглашенную Ольгой новость.

Нужно уничтожить этот телефон после звонка.

— Откуда тебе это известно? — выруливая на оживленную магистраль, чтобы оторваться от погони, спросил я.

Почему девушка позвонила именно сейчас?

— Потому что Глеб здесь прыгает от радости, когда ему сообщили эту новость. Твои оборотни сдались первому же патрулю, теперь их... что? Подожди...

Проклятье! Пока была пауза, я ударил по рулю так, что едва не разбил весь механизм. Как это могло произойти? Какого черта Костя за всем смотрел? Или же он, наоборот, побежал с остальными? Может, во всем замешан Коготь?

Столько вопросов, а на хвосте все лугару Москвы. Нужно оторваться.

— На патруль, который их сопровождал, напали. Завязалась перестрелка, — доложила Ольга, вернувшись. — Сейчас они недалеко от МКАД.

Адрес я знал прекрасно. Совсем недалеко была стычка с Гиллианом. Это недалеко. Нужно что-то, что отвлечет вражеский вид...

И я не придумал ничего лучше, кроме как погнать на угнанной иномарке, выдавив педаль газа до упора. Впереди находилось КПП собратьев, которые притворялись обычными военными. Оборона организована, что надо. В том числе и противотаранный барьер. К счастью, достаточно низкий, состоящий из трех симметрично расположенных частей, покрашенных в желто-черный цвет.

Именно на них и налетела дорогая машина, подлетев в воздух.

Подушки безопасности сработали, но в них не было нужды. Еще перед ударом лобовое стекло пробили пули, а потом в машину стреляли в воздухе. Пара пуль попала в спину и бок. Не страшно...

После падения покореженное транспортное средство проехалось на капоте добрый десяток метров. Как раз хватило, чтобы отстегнуться и перекусить зубами ненужные подушки, выпуская воздух.

Собратья же отправили троих в мою сторону, а сами занялись лугару, которым пришлось резко тормознуть. Межвидовой скандал спровоцирован на отлично... теперь есть немного времени, чтобы разобраться с главной проблемой.

Если жертвы экспериментов расскажут про укрытие Маркусу, это будет огромный шаг назад. Придется бежать из Москвы. Наверное, к охотникам, раз лугару мне тоже не слишком рады...

Пока улицы проносились мимо, а потом и крыши, я спокойно размышлял о том, как сломаю каждому предателю шею собственными руками. Без лишних слов и нотаций. Будет лишь тихий хруст и ничего боле.

Я успел вовремя. Этот квартал, похоже, не находился в интересах Маркуса, поэтому единственный патруль оказался перебит во дворе серых хрущевок. Скоро прибудет подкрепление, следовало действовать быстро.

Оказалось, что Коготь и Костя взяли на прицел оружия, что дали охотники, сбежавших предателей. Те умоляли о пощаде, скатившись в слюни и сопли.

— Отвратительно выглядишь, — оценил бывший охотник.

Впервые за все время знакомства удалось увидеть игравшую на его устах усмешку. Все-таки воля прекрасное целительное средство.

— Я не заметил, как они ушли. Дежурный заснул... я подвел всех нас, — вздохнул Костя.

— Уже неважно, — я принялся исполнять свое желание.

Вскоре оба предателя валялись со свернутыми шеями. Последний кричал, умоляя, но это нисколько не тронуло. Холодный гнев затмевал все. День и так не задался, а здесь еще и это.

— Бегите, скоро здесь будет жарко.

Я все же забрал у Когтя автомат. Из чего-то же нужно стрелять. Теперь Маркусу нужна лишь моя персона. Равно как и лугару. Нужно лишь подождать, кто придет первым.

И для большего обозрения я забрался на крышу девятиэтажки, откуда открывался прекрасный вид.

Послышался шум винтов вертолета. Больно уж быстро.

Но потом оказалось, что это боевой МИ-28Н. Вряд ли... нет, оказалось, что все же за мной.

Громкоговоритель, установленный в летательном средстве, затрещал, а после оттуда послышался голос Майерса:

— Волчонок! Стой на месте!

Кричать что-то в ответ бесполезно — заглушит шум винтов. Да и не собирался я вступать в перепалку с этим маньяком. Поэтому попытался сбежать...

Однако две очереди из крупнокалиберного пулемета просто срубили наповал.

— А я предупреждал!.. Думал, сначала поговорить, но ты сам решил, что это бесполезно! Это за Лос-Анджелес!

Сначала я думал, что он продолжит стрелять, пока я пытаюсь соскрести с крыши внутренности. Но Ричард поступил иначе. В ход пошли ракеты, стоило вертолету отлететь подальше.

Казалось, две-три достаточно, но шел уже третий десяток, а я продолжал куда-то падать... наверное, по разрушающемуся зданию девятиэтажки...

Время и пространство перестали иметь значение. Если это смерть, то это самое прекрасное место. Где ничего не имеет значения. Прошлое казалось каким-то блеклым и будто происходило не со мной.

Боль давно исчезла, а разум обрел покой. Кажется, левая рука, на которой еще осталось пару пальцев, еще могла шевелиться. Вот только ее придавило обломками.

В глаза ударил ослепительный свет, но как только он погас, я все равно ничего не видел. И слышал что-то, похожее на голоса. Почему-то сразу возникли образы Сержанта и Майерса. Если это они, то с ними еще кто-то... смутно знакомый...

Казалось, разговор продолжался вечность... а потом началась война, длившаяся пару-тройку столетий...

Прямо на меня свалился чей-то труп. И остатки зубов инстинктивно впились в сочную человеческую плоть... если уж помирать, то ничего не понимающим дикарем....

Пробуждение было крайне приятным. Боль была просто адская. Каждая кость, каждая клеточка кожи и плоти... словно разобрали на молекулы, а потом переделали заново. И не в том сочетании, в котором все находилось изначально.

Вокруг все выглядело не лучшим образом. Одни руины и трупы... обглоданные трупы... стоило осознать во рту вкус крови, как желудок вывернуло наизнанку.

Левый глаз все еще ничего не видел, а прикосновение к незажившей плоти отозвалось новой волной боли.

Это отвлекло от ужасных мыслей. Выяснять, что здесь произошло, совершенно не хотелось. Да и последние воспоминания были как в тумане. Вот, кажется, мы прощаемся с Дунканом. Дальше крыша в Глазове... смутные воспоминания о разговоре со Шрамом... черт, как же меня занесло в эту компанию?

Я осознавал эти решения и их последствия, но все казалось странным, неестественным... сложно объяснить. Но ясно, что дорога, которую выбрал, не слишком хороша. Вот к чему все привело.

Но пока нужно выбраться. Остальные проблемы должны отойти на второй план. Пришлось преодолеть брезгливость и стянуть одежду с трупов.

За завалами продолжались всполохи выстрелов. Но, к счастью, из подъезда, в котором очутился я, шла лестница вниз в подвал. А уже оттуда удалось выбраться через маленькую решетку, проход через которую существенно расширился из-за бомбежки Майерса.

С этой стороны улицы вокруг было спокойно. И на глаза тут же попалась военная машина Тигр собратьев. Не БТР, но сойдет, чтобы прорваться поближе к метро. А там стоит затеряться в многочисленных туннелях, и погоня прекратится. Придется, конечно, запутывать следы, но Маркус в такой серьезной обстановке с охотниками не бросит против меня все имеющиеся силы.

Рядом лежали трупы оборотней, застреленных в затылок. Чья была засада? Лугару или охотников? Хотя, уже неважно...

Стоило желудку екнуть в странном предвкушении при взгляде на тела, как я резко заскочил в Тигр и резко дал назад.

Рация оказалась повреждена, но радиочастоты все равно удалось прослушать. Дела шли неважно, конфликт с лугару перешел в серьезную стадию. Похоже, бои идут, пока Дитрих с Маркусом пытаются договориться. И все под общую кровавую баню...

Казалось, что удалось оторваться от врагов, вряд ли мое транспортное средство должно привлечь серьезное внимание. Но, к сожалению, добраться до столь лакомой добычи хотелось всем и каждому.

Сначала началась стрельба по корпусу занявших позицию на дороге собратьев. Следом присоединились черные внедорожники лугару. На такие уже порядком удалось насмотреться еще во время мирных патрулей.

А еще где-то вдалеке послышался знакомый шум вертолетных винтов.

Поэтому приходилось петлять между улицами , не давая попасться на глаза крылатой машине, а еще не позволяя лугару захватить Тигр с помощью телекинеза. Среди них был один сильный представитель, однако и он промахивался, то и дело поднимая в воздух другие попадавшиеся автомобили. Один раз ему почти удалось зацепить меня, но резкий рывок руля в сторону помог предотвратить катастрофу.

Впереди появился знак метрополитена, поэтому я поддал газу. В салоне нашлась оставленная одним из солдат граната. Как раз пригодится для небольшой диверсии. Народ, видя погоню, уже давно разбежался. Множество взрывов и других происшествий научили жителей Москвы, что при любом таком раскладе нужно прятаться.

Поэтому у самой лестницы я резко развернул машину на ходу и выпрыгнул, оставив гранату в салоне...

Тяжелый транспорт перегородил переход и, вскоре, взорвался, позволяя выиграть драгоценные секунды.

В этот раз все шло осмысленно, не как при побеге от Маркуса. Каждое движение выверено и отточено, каждый следующий шаг просчитывался на ходу.

Лугару уже спустились с другого перехода, но я уже ворвался в само метро, ломая двери и раскидывая охранников.

Дальше предстоял длинный спуск по эскалатору, что удалось преодолеть парой длинных прыжков. Сейчас нет времени волноваться о сохранении тайны, раз даже сами противники уже не слишком об этом беспокоятся.

Все как-нибудь разрулится... как-нибудь...

Вновь засвистели пули, парочка из них пробила спину, но этого мало, чтобы остановить меня. Вертолет Майерса позволил проверить границы дозволенного. Это едва не стоило жизни, но послужило хорошим уроком. Я далеко не бессмертен... остается надеяться, что и Маркус тоже.

Поезд метро как раз уже начал отходить. Ноги несли вперед с бешеной скоростью, но все равно пришлось запрыгивать в пустой последний вагон, разбивая стекло.

Состав наверняка остановят, но когда тот уже будет в туннелях. Хотя бы полминуты покоя есть...

Не став оценивать ущерб своему телу, я просто сел на лавку и закрыл лицо руками. Кажется, из ран сочилась кровь, но это не важно. Мысли путались, то и дело возвращаясь к обглоданным трупам... может, они просто обгорели? Или просто их разорвало взрывом? Но ведь кости не обуглены... вдруг вспомнился привкус металла во рту. Порой попадались серебряные пули...

Я вновь отогнал противоестественные мысли. Нужно сосредоточиться на миссии. Это единственное, что сейчас важно. Единственное, что не дает сломаться. Ведь если забыть про миссию, то что останется? Ничего... только боль и пустота. Все было отдано, даже когда еще что-то оставалось. Уйти с Ниной тогда не дал долг. Или страх, что ее постигнет судьба Анны. А, может, желание стать героем и помочь своему виду, потому что действительно не плевать на собратьев...

Кто знает. Сейчас все настолько запуталось, став по-настоящему сложным. Пару часов назад казалось, что можно справиться со всем. И пока справлялся. Нужно продолжать в том же духе.

Вздохнув, я откинулся на спинку лавки и открыл глаза. В это время поезд остановился. Память подсказывала, что он проехал несколько станций, даже не останавливаясь. Странно...

Может, оно и к лучшему. Теперь ничто не помешает спуститься в туннели.

Двери гостеприимно открылись, выпуская на станцию. Но стоило выйти, как глаз зацепился на надвигающуюся черноволосую фигуру. На мгновение показалось, что это Маркус. Но нет... Сержант. Так что почти одно и тоже.

Вожак все же выследил меня. Скоро оцепят всю станцию и будут выкуривать. Но зачем посылать только бывшего напарника? Потому что был рядом?..

— Стой, — спокойно потребовал оборотень.

— Ты сам по себе или нет? — решил я все же убедиться.

Может, в метро тоже нет такой связи, равно как и лугару не могут засечь меня под землей. Но надежды оказались тщетны.

— Дункан многое тебе рассказал, не так ли. Или это был Годфри?

— Не знаю я ни о каком Годфри, — вопрос поставил в тупик.

Может, имеется в виду последний пропавший старый вожак? Дункан вполне мог что-нибудь да соврать насчет него.

— Значит, все же старик, — усмехнулся Сержант, сделав пару шагов вперед.

— Хватит, — рыкнул я. — Я буду разговаривать только с тобой, а не так...

Хотя, какой разговор с врагами? Чего хотелось добиться? Нет, перед смертью вожак услышит все, что накопилось за все время.

— Разговаривая со своим другом, ты говоришь со мной напрямую, — заявил "Маркус". — Но твоя готовность к диалогу радует. Хоть какие-то остатки человеческого еще остались... думал, придется разговаривать с существом, которое мыслит лишь инстинктами.

Пытается запутать. Главное не поддаваться.

— Я знаю, что это бесполезно. Я говорил это бесчисленное множество раз многим, в том числе и Самаэлю, — продолжил собеседник. — Не будь марионеткой в чужих руках. Ты видишь, что было после того, как лугару использовали тебя. Думаешь, Дункан преследует благородную цель? И те, кто за ним стоит...

— Никто за ним не стоит, — возразил я.

Старый вожак, конечно, тот еще хитрец и явно не безгрешен, но кому стоять за ним?

— Ну, конечно... оборотень, проигравший все, что можно, действует самостоятельно...

— Значит, будет лучше, если я буду твоей марионеткой, да? — оставалось лишь парировать. — Равно как ты используешь моего друга...

— Он никогда не считал тебя своим другом, для начала, — Маркус словно во всем искал способ меня поддеть. — Твой побег из Башни был неожиданностью, это была моя ошибка. Но твоя ошибка в том, что ты сюда вернулся. Ради чего? Ты преступник...

— Ты сам все подстроил! — зарычал я в ярости от такого заявления.

Захотелось принять звероформу и разорвать бывшего напарника, лишь заткнуть голос вожака. Почему-то в последнее время такое решение проблем казалось наиболее эффективным...

— Я? — Сержант указал на себя. — Мне даже никаких усилий предлагать не пришлось. Да и я позволил тебе гораздо больше, чем остальным тебе подобным. Но Лос-Анджелес был последней каплей...

— Я ничего там не делал!

— Если не ты, то твоя вторая половина сделала, для меня разницы нет! — таким же тоном ответил вожак.

И если раньше такое заставило бы душу сжаться в тугой комок, сейчас лишь разозлило еще больше. Он больше не имеет никакой власти надо мной, как бы не пытался.

— Нет никакой второй половины!

— Может, пока нет.

Маркус темнил, не хотел говорить в подробностях обо всем, лишь бросался голословными обвинениями.

— Но других преступлений более чем достаточно...

— Ты совершил гораздо больше! То, что ты делаешь с нашими собратьями... и то, что ты сделал со мной... твой "Громов" все мне рассказал!

Сержант лишь пожал плечами.

— А я думал тебе об этом рассказал твой сердобольный друг Эдвард. Он годами спокойно наблюдал за этим и ни разу не сказал "Отбору" нет. Потому что программа была эффективна...

Вот в чем все дело. В эффективности программы, а не в сотнях загубленных жизней. И после этого меня считают монстром, достойным уничтожения? Нет. Мои преступления на его фоне практически не значимы. Пора это окончательно понять и идти дальше.

А Эдвард... может, он знал и о том, что Маркус пристально за мной наблюдает? Именно поэтому после заварухи на базе анархистов пригласил к себе? Чтобы понять, зачем? Больше нет никаких теорий. Хотелось задать высшему командиру все вопросы. Если еще придется...

— Мне больше нечего сказать, — я развернулся и направился дальше к туннелю.

Этот разговор бесполезен. Нет ничего, чтобы заставило меня простить вожака. А тот, в свою очередь, не даст мне уйти живым, потому что я живая помеха.

Однако после первый десяти шагов Сержант сдвинулся с места.

Оказалось, что за мгновение он принял зверформу, а потом бросился в атаку. Я ожидал, что удастся с легкостью перехватить противника и отбросить, но его сила...

Мы просто покатились вперед по перрону, пока не удалось отбросить Сержанта подальше. Перевоплотиться тоже пришлось очень быстро, но все равно гораздо медленнее по сравнению с врагом. Даже не хотелось знать, какую боль он при этом испытывал.

Однако, как говорил Дункан, марионетки все равно не чувствуют боли — вожак блокирует все рецепторы.

Не давая вновь сцепиться со мной, я уклонялся от когтей Сержанта. Издалека нас невозможно было отличить из-за одинакового окраса. Даже цвет глаз оказался похож, только у него чуть тускнее.

Под контролем Маркуса оборотень действительно гораздо сильнее. Но все равно не чета мне. Вот только под чутким управлением схватить себя он не давал. Либо выворачивался под неестественным углом, то просто предугадывал мои действия.

А бои в звероформе так и оставались слабым местом. Сейчас добавилось больше рефлексов, однако опыта все равно не хватало. Сержант же действовал виртуозно. Вскоре на теле осталось несколько глубоких, но быстро заживающих царапин.

В конце концов удалось перехватить обе руки противника и ударить его своей головой. Оборотень отстранился, держась за верхнюю часть груди. Без перелома ребер точно не обошлось....

Но неожиданно послышался хруст, после которого противник выпрямился, как ни в чем не бывало. Проклятье...

Очередной стремительный бросок закончился тем, что я резко ударил когтистой ладонью врага в грудь. И совершенно не рассчитывал силы. Казалось, что собственная рука сломается от такого, но место этого удалось пробить грудную клетку Сержанта, просто-напросто выбив сердце и кусок легкого.

Меня охватил шок. Бывший напарник ничего не сказал, лишь закашлялся кровью. И прежде чем его глаза закрылись, в них промелькнула благодарность...

Когда он обмяк, я вытащил руку и отшатнулся. Нет... я не хотел его убивать, лишь обезвредить и сбежать. Все получилось случайно... все-таки Сержант не виноват... его контролировали...

В бессилии я опустился на колени и неизвестно, сколько так просидел, глядя на мертвое тело. Потом пришел Сивый. То ли узнал, что его друг здесь, то ли шел в авангарде подкрепление. Виноватый взгляд не поможет. Равно как и слова...

Светловолосый медленно подошел к телу друга и, сев рядом попытался его поднять, пока тот не уткнулся мордой ему в грудь. Это напомнило мне смерть Анны... все тоже самое, только другие обстоятельства.

Убивать тех, кого не знаешь, просто. Даже слишком. Считаешь их лишь врагами. И Маркус решил сыграть на другом, послав именно его, а не какую-нибудь другую марионетку. Хочет, чтобы я сломался раньше, чем добрался до него...

— Я не хотел... — встав, тихо сказал я.

Оборотень проигнорировал эти слова, закрыв лицо рукой, всхлипывая все громче. Стоило обойти и положить когтистую руку на плечо, как он крикнул так, что отдалось по всему перрону.

— Уйди к черту!

Больше ничего говорить не нужно. Я медленно развернулся и пошел прочь, принимая человеческий облик. Наверх, а не вниз. Словно искал наказания, которое должно очистить все мои грехи. Но наверху нашел лишь Ольгу, которая, видя, что я совсем не тороплюсь уходить, насильно потащила к своей машине.

— Идем же, быстрее! Сюда движется целая армада!

— Плевать, — первые секунды было действительно наплевать.

— Твою мать, просто иди! — рыкнул волчица, перед этим дав пощечину.

Не отрезвила, но больше я не сопротивлялся.

Все мысли возвращались в одну точку. Дункан выбрал не того для этой опасной миссии. Или поторопился отправлять в самое пекло...

Как бы то ни было, дорога до вожака будет устлана трупами всех, кого я знаю...

Глава 9

Москва. Башня Маркуса. 6 мая. 2010 год.

Маркус.

Вожак распорядился не делать ремонт в своем кабинете после дерзкой атаки охотников. Не видел смысла. Всего в трех десятках километров от города стояла армия Самаэля.

А еще на несколько десятков километров были растянуты резервы, которые медленно, но верно подтягивались. Огонь прекратился, даже мелких стычек не возникало. А разведывательно-диверсионные группы свернули свою деятельность практически до минимума. Стороны готовились к решающему сражению. Даже охотники затихли, попрятавшись в Москве или за ее пределами. Лугару же после последних событий игнорировали все попытки переговоров, расконсервировали спрятанную технику. После чего основали базу за пределами жилого сектора.

Маркус махнул на них рукой. Несколько сотен солдат, пусть и не зеленые салаги, но на общий ход битвы серьезного влияния оказать не смогут. А договор они нарушили, лишь вмешавшись в его дела. Но там вмешались и охотники, да и вообще ситуация была крайне спорной. Что не мешало отчитать обоих высших командиров, что занимались обороной до приезда остальных трех командиров.

— Значит, после всего, что произошло, ваши поиски не увенчались успехом?.. — риторически спросил Маркус, садясь за стол в небольшом, по сравнению со своим, кабинете.

Глебу и Эдварду даже не предложено было сесть, поэтому они стояли под стать военной выправке, бесстрастно глядя вперед. Однако ко второму это относилось в меньшей степени. Усталость, грусть и боль смешались в одно, вызывая единственное желание — отправиться на войну и уничтожать врагов.

Это вожак прекрасно видел и не мог не воспользоваться подобным. Однако просто так взять и довериться высшему командиру, который подвел его столько раз...

Вздохнув, он пригладил свои черные волосы и оперся головой о кулак:

— Насчет Эдварда я не удивлен, он хочет взять ренегата, который убивает наших собратьев, живьем. Но, Глеб... может, объяснишь свой провал?

Он не собирался унижать своего подчиненного, лишь хотел услышать что-то более вразумительное, чем "мне помешали".

— Записи погони есть на многих видеокамерах города, — ответил оборотень. — Может, если бы я был там, ситуация была бы другой. Но ведь мне протрубили "отбой", сказав, что убийца мертв... — он медленно повернул голову в сторону собрата.

Эдвард некоторое время молчал, но после отчеканил:

— Один из оперативников доложил мне о смерти. А также сделал пару фотографий того, что осталось от тела.

Здесь Маркусу нечего было добавить. Действительно было так. Высший командир рвался на помощь, нужно было что-то, что могло его остановить, пока велись переговоры с лугару и Майерсом. Иначе фронту пришлось бы нелегко из-за одной совершенно бездарной смерти...

Когда приходится контролировать слабое звено подобными манипуляциями... то что-то определенно не так. Однако все совершают ошибки, никто не идеален. Среди солдат порой ходит брожение умов, что у Самаэля все лучше и с командованием, и со снабжением, да и вообще немцы, американцы и другие европейцы способны на многое. А кто-то говорит, что дело в звериной крови оборотней. У более человечных вампиров, которые, впрочем, обязаны пить кровь, якобы проблем меньше.

Однако отчеты разведки показывают, что и там, и там бардак, как на любой войне, ибо ее невозможно упорядочить. Хотя, аналитики утверждают, что кое-кто в армии вампиров пытается это сделать. С переменным успехом, но результаты видны. Организация многотысячной армии действительно вызывала уважение, особенно если этим занимается небольшая группа людей, а не целый штаб, как было у вожака.

Реальность же такова, что цифры остаются на бумаге, а на самом деле все может обернуться куда более плачевным образом.

— Но теперь он сбежал, наши люди снова мертвы. И никаких следов ни ренегата, ни подопытных...

— Это не подопытные. Это такие же люди... собратья... я не знаю, как сказать, но после всего пережитого они подобного не заслуживают, — процедил Эдвард.

— Разумеется. Вот только теперь под его влиянием они захотят нас прикончить. Двое попытались выбраться из этого капкана, — напомнил Глеб. — И что с ними стало? Твой любимчик просто свернул им шеи. И после этого ты хочешь защищать его?

Высший командир промолчал, однако вожак догадывался, о чем тут думает. Как тут можно обвинять ренегата в том, что он казнил предателей? С этой точки зрения оборотень готов была даже согласиться. Вот только другая точка зрения здесь не имеет право на существование. Особенно, когда близок решающий момент и дальнейшая развязка. Должно быть единство, плохой мир лучше хорошей войны. Маркусу оставалось надеяться, что он не единственный, кто это понимает.

— ...видел, что он сделал со своим бывший другом и соратником? — продолжал моральную пытку высший командир.

Однако его собрат не зря проходил серьезную подготовку, поэтому сохранял спокойствие.

— Видел. При такой травле я бы сделал и не такое. Но это сказано не в его защиту, — быстро поправился Эдвард. — Просто мы получили единственно возможный результат от наших действий.

Вожак внимательно оглядел обоих оборотней, а потом скомандовал:

— Глеб оставь нас.

Тот отдал честь и покинул кабинет.

— Значит... — Маркус поднялся с кресла и подошел к подчиненному сбоку, стоя достаточно близко, словно хотел, чтобы последние слова дошли наиболее полно и понятно, — все это моя вина?

— Да.

— Хотя бы честно...

Эдвард краем глаза заметил, что на лице вожака промелькнула ухмылка. Хотя, это могло показать. Ибо за все двадцать с лишним лет, что он знал Маркуса, тот никогда не улыбался, даже если случались самые радостные события. И причину этого мало кто знал, и уж тем более не говорил.

— Скажи, наш вид хоть немного выигрывает от его действий? — вожак начал гнуть свою линию, загоняя подчиненного в капкан.

Тот задумался, однако после нашелся, что ответить:

— Нет. Но с потерей корабля смерти наш вид точно не проиграл. У нас появился шанс остановиться, подумать и не брать лишний грех на душу. У нас и так их полно... то, что наши враги не стесняются это делать — не наша забота. Мы должны думать о том, кем мы станем на пути к даже самой благородной цели.

Вожак задумался, скрестив руки на груди. Даже сделал вид, что проникся.

— А теперь иди и скажи это Самаэлю, лугару, кому угодно, кто против нас. Уверен, они оценят твою искренность. Я предлагаю тебе быть реалистом...

— У меня есть принципы, через которые я не могу переступить. Можешь пытать меня... бесполезно.

Оборотень покачал головой. Пытать идеалиста все равно бесполезно. Хотя, тот боится не этого. А, например, того, что случится с его семьей в Аргентине...

— Но ты знаешь и умеешь убивать врагов. Теперь наш общий друг, науськанный множеством наших врагов, будет убивать любого, кто встанет на пути, чтобы добраться до меня.

— Так вызови его на бой. Один на один. Это позволит покончить со всем этим фарсом, — Эдвард отвел взгляд.

— Думаешь, он придет? Не поверит, даже если я честно выйду в поле, а вокруг никого не будет на многие километры. И он попытается ударить со спины. К тому же... боюсь, что мы имеем дело с существом, которое в скором времени себя потеряет. Поверь... мне известны некоторые тайны. Ты не захочешь об этом слышать. Либо не поверишь... либо принципы не позволят понять ситуацию, в которой мы все оказались.

Он видел, что высший командир постепенно сдается под натиском. Еще немного, и его точка зрения окончательно надломится...

— Предлагаешь мне отказаться от попыток прекратить вашу глупую вражду? — оборотень обернулся к вожаку. — Пусть продолжают гибнуть невинные?

— Невинные перестанут гибнуть, когда проблема будет окончательно ликвидирована. Возможно, я ее создал, я готов это признать, — пожал плечами Маркус. — Но создал я ее, позволив этому парню жить. После ты повторил мою ошибку, и теперь мы все за нее расплачиваемся...

— Ты позволил ему жить для своих целей, не более! — повысил тон подчиненный. — Да, у нас война, вечная война, а на ней гибнут солдаты! Но они должны гибнуть в битве, а не в твоих интригах...

— Мои интриги позволили сохранить наш вид в течении последнего полувека — сверкнул правым белоснежным глазом вожак. — Твои действия же помогли приблизить его к краху. Исправь ошибку, что допустил месяцы назад. Или сходи к семьям наших погибших собратьев, объясни, как и почему все произошло...

— А ты сходишь к семьям молодых парней и девушек, что погубил твой 'Отбор'? Даже если они остались живы? А к семьям добровольцев, который ты использовал как подопытных?

Но в ответ вместо ярости, гнева или презрения Эдвард увидел лишь снисхождение во взгляде главы стаи, что вызвало эти эмоции уже в его душе.

— Первое дало нам солдат, в которых мы нуждаемся. А второе позволит когда-нибудь прекратить всю эту глупую войну, что длится тысячелетия... но что я тебе рассказываю... — словно опомнился Маркус, — ты должен лишь знать, что за последствиями твоих действий не кроется ничего, кроме боли и чужих страданий. И жертвы были совершенно напрасны. Поэтому я спрошу лишь один раз. Ты выполнишь мой приказ?

Высший командир понимал, что настал момент истины. Либо согласиться на аморальное действие, либо произойдет все, что угодно. Вплоть до того, что вожак может убить его на месте, хоть и в спокойном взгляде было лишь тоже отвратительное снисхождение...

— Выполню, — взвесив все 'за' и 'против', Эдвард отдал честь и покинул кабинет вслед за Глебом.

Вместо него вошел ожидавший за дверью Семен.

— Прошло не слишком гладко, — отметил секретарь. — Но результат есть результат.

— Одной проблемой меньше, — согласился Маркус. — Ренегат прячется где-то в туннелях, не иначе. Но у нас нет свободных людей, чтобы его найти. Значит, будет выживать. Может, что-нибудь удастся выяснить о том, кто может стоять за всей этой ситуацией.

— А, что, много вариантов? — хмыкнул собрат.

— Немного. Но каждый из них требует проработки, на которую нет ни сил, ни времени. Пусть Глеб свернет поисковые группы, они нужны в других местах. Будем ждать, пока вылезет сам, а там прикончим.

Москва. Секретные коммуникации метро. 11 мая. 2010 год.

Память о произошедших событиях постепенно возвращалась. Первый шок прошел, но потом осталась лишь гнетущая пустота. Что это было? Амнезия после взрыва? Но урывками я помнил все основные события. Однако не хотел брать ни за одно из них ответственность. Многое было сделано правильно, многое нет, а многое вообще не укладывалось в голове, как удалось решиться на подобное.

Нет, скорее всего дело в пережитой смерти. Следовало просто успокоиться и прийти в себя. Не каждый день кого-то берут и разрывают на части. Остается надеяться, что Маркус испытает не меньшее... черт, похоже, все постепенно возвращается в норму.

В этих молчаливых размышлениях я провел несколько дней, лежа на ржавой кровати в полном молчании.

Костя, Ольгу и остальные пытались расшевелить, но потом поняли, что бесполезно. Это верно. Кроме непонимания самого себя было тяжело смириться со смертью Сержанта. Да, другого выбора не было. Зато теперь он свободен... но он был моим другом, по крайней мере, в это хотелось верить. И еще был другом Сивого, который теперь будет ненавидеть меня до конца своих дней...

Однако после всего совершенного... не имеет смысла больше переживать, сомневаться или что-то еще. Я уже давно проклятый, и ничего это не изменит. Остается сделать то, зачем пришел в этот город, а потом... о потом можно будет думать, если выживу.

— Значит, ты оставила все позади? — сев на кровати, спросил я Ольгу.

Та, удивленная тем, что я подал голос, закрыла ноутбук и отложила его в сторону.

Электроэнергия была еще большим дефицитом, чем еда и вооружения, которые хоть какие-то, но еще имелись. К счастью, перед уходом девушка заготовила не только мощные аккумуляторы, но и другое снаряжение, в том числе и гражданскую одежду на всякий случай. Поэтому редкие вылазки в город стали возможными, когда на поверхности снимали комендантский час.

— Я сходила к Эдварду, — быстро нашлась девушка. — Из него пришлось тащить все клещами, однако он рассказал...

Я чуть усмехнулся. Определенно, высший командир хотел поделиться этой информацией, просто сомневался до последнего.

— ...но стоило признаться, насколько мы с тобой связаны, как это решило проблему.

— Значит, просто так мне нельзя было поверить?

Хотя, глупый вопрос. Как можно легко поверить убийце и предателю? Маркусу даже не пришлось больше поливать меня грязью. Самому удалось заклеймить себя очень надолго...

— Я должна была убедиться, — пожала плечами волчица.

Так до сих пор никакой сильной эмоции. Трудности сделали из нее сильную личность и профессионала. А вот меня, несмотря на всю имеющуюся мощь, нет. Нужно срочно исправляться, иначе никогда не победить вожака. Но что-то Дункан не слишком озаботился этим аспектом. То ли не догадался, то ли ожидал, что сделал правильный выбор... кто знает, сейчас его не спросишь. Да и бежать за советом не имеет смысла. Моя задача и пути ее выполнения ничуть не изменились. Главное подавить в себе все старое, все человеческое. Это война, пусть и с благородными целями. Человечностью, жалостью и состраданием вожака не победить. Равно как и не переманишь тех, кто идет за ним.

Это знаю по себе. Не будь моих особенностей, конфликта с Маркусом и остального, то я был бы готов, возможно, даже закрыть его от пули. Настолько сильно действовала пропаганда на слепой неокрепший разум. Может, кто-то устойчивее, но нет столько времени завоевывать зрительские симпатии.

Пусть и с таким маленьким отрядом даже прорваться к вожаку маловероятно...

— Значит, теперь ты с нами? — на всякий случай уточнил я.

— Нет смысла действовать поодиночке, — спокойно ответила Ольга. — Мы преследуем одну цель. Но не будь тебя, я бы все равно рано или поздно узнала бы тайну. И тогда вожак получил бы еще одного врага. Медленно, методично, но моя месть была бы приведена в исполнение.

Еще полгода назад от этих слов пробежал бы холодок по коже. Оборотень говорила уверенно, не таясь, словно беседа шла о погоде. Определенно не стоит переходить ей дорогу.

— Я один из немногих, кто способен убить вожака, — я посмотрел на нее взглядом своих желтых глаз.

И она его выдержала, пусть и с трудом.

— Не стану с этим спорить. Но когда Эдвард получил сообщение, что ты погиб, мне показалось, что все кончено... тебе повезло, что ты остался жив после встречи с Майерсом.

— Если бы ты знала, что он сделал со мной, ты бы не считала это простым везением, — в свою защиту ответил я, но не стал рассказывать подробностей.

Да, тогда действительно повезло. Что между охотниками, лугару и людьми вожака разгорелся конфликт. Вот только что произошло, когда все здание вновь обвалилось... вновь передернуло от воспоминаний об обглоданных трупах. Нет, наверняка лишь совпадение, не более того.

Как бы то ни было, я был рад, что остался не один.

Однако пауза в разговоре затянулась настолько, что появилось гнетущее ощущение.

— Ты не жалеешь о своем выборе?

— Нет, — твердо ответила волчица. — Ни ты, ни я не виноваты в том, что мои родители мертвы. Всегда нужно искать первопричину. Все остальное здесь — неудачно сложившееся обстоятельства. Маркус же устроил все это... к тому же, наш вид борется за нормальную жизнь против всех врагов. Как внешних, так и внутренних. И вожак воспользовался своей властью, поэтому он наш новый внутренний враг. К сожалению, мало кто это понимает.

Я бы не смог объяснить лучше...

— Но я могу уйти, — она отвела взгляд. — Мое предательство непростительно...

— Перестань, я рад, что ты с нами, — позволив себе слабую улыбку, я поднялся на ноги.

Тут в темную комнату, освещенную лишь небольшой настольной лампой, вошел Костя.

— Ну, наконец-то... — фыркнул он. — Я уж думал, придется бить тебе морду.

Я усмехнулся. Хотелось бы посмотреть, как он попытается. Однако приятно осознавать, что он и другие собратья не ушли куда глаза глядят. Хотя, если бы ушли, выслеживать их как предателей больше не имело бы смысла. Тех двоих нужно было убить, дабы обезопасить убежище вместе с остальными.

— Все на месте? — нужно было уточнить на всякий случай.

— Да, даже твой бывший охотник, как он себя называет.

Значит, все-таки Коготь разговорился и поделился своим прошлым. Но то, что он остался, удивило. Скорее, нет, удивительно, что член ордена не прикончил себя, как заведено. У кого-то собственная жизнь все-таки стоит выше, нежели придуманные в интересах организации догмы...

В любом случае, осталось узнать оставшиеся новости, в особенности с поверхности Москвы. Благо у Ольги была пара знакомых, с которыми она связывалась через сеть, благо в базе данных стаи девушка числилась пропавшей без вести. А связаться с кем-то инкогнито после обучения в разведке труда не составляло. Но и злоупотреблять волчица не собиралась. Если хоть один раз люди вожака заинтересуются, то беды не избежать.

Для обсуждения новостей и выработки нового плана мы собрались все вместе в одной из комнат. Коготь, неожиданно, выглядел более оживленным, чем раньше. Постоянно хохмил, то и дело вставляя куда ни попадя свои комментарии. Нет, определенно, бывший охотник нравился мне больше в своем угрюмом состоянии. Но следовало понимать, что это вполне мог быть один из методов борьбы с внутренними демонами. Которые определенно должны появиться после насильственного превращения в оборотня. Или же просто это черта его характера, тогда он просто идиот, несмотря на всю свою выучку.

— Даже не знаю, какого черта вы планируете делать, — хмыкнул Коготь. — Я немного знаю о Маркусе и его возможностях. Но горстка солдат не сможет прорубиться сквозь целую армию.

— Спасибо, мы в курсе, — настраивая подробную карту на ноутбуке, с сарказмом поблагодарила Ольга. — Вот. Это прислали мои знакомые...

— А им можно доверять? — в этот раз высказался Костя.

— Я говорила, что да...

— Но ведь их могли поймать и заставить прислать нам дезу...

Девушка подняла бровь:

— Я объезжала строящуюся линию фронта, а также многие другие объекты, что есть на карте. Еще есть тупые вопросы?

— У меня, — паскудно улыбнувшись, заявил Коготь, вертя в руках армейский нож — Ну, есть у нас эта карта, — он пригляделся. — О, какой хороший масштаб... в общем... каждая эта точка содержит в себе по меньше мере двадцать человек. Вернее, оборотней. Если наш лидер у нас непробиваемый, возьмет на себя солдат десять. И мы десять как-нибудь из засады перестреляем. Но если их будет больше... к тому же орден дал вам далеко не самое лучшее, что есть у них в арсеналах.

Этого следовало ожидать, но ничего не поделаешь. Езжать обратно на их базу, выставлять претензии... нет времени. Ольга сказала, что наступление Самаэля начнется в ближайшее время. Поэтому нам нужно, во что бы то ни стало, начать действовать. И как можно быстрее.

— Значит, нам нужно добыть вооружение получше, — тут же нашел решение Костя. — Есть ли склады, которые слабо охраняются?

— Здесь, — волчица указала на небольшую пометку.

На окраине города, можно выбраться из какого-нибудь туннеля. И вокруг почти нет блокпостов. На солидном участке нет ни одного блок-поста. Конечно, он находится на юго-западе, а вампиры наступают с северо-востока. Но все равно достаточно рискованно. Нельзя ведь списывать со счетом охотников Майерса. Да и лугару, отошедшие на запад...

Впрочем, раз Маркус и его командиры делают нам такой подарок, почему бы им не воспользоваться.

— Допустим, мы найдем хорошее вооружение, — все равно сомневался Коготь. — Даже гранатометы. Что дальше? Один вертолет сделал из тебя котлету, а на вооружении он наверняка далеко не один...

— Есть еще истребители, бомбардировщики, артиллерия, не говоря уже о танках, — поддакнула девушка.

Видимо, ей тоже было интересно, как планируется все провернуть.

— Мы будем ждать удобного случая, — решил я. — Это война, а Маркус не будет все время отсиживаться в штабе. У нас наверняка будет лишь одна попытка...

— Не план, а дерьмо. Мы слушаем пацана, которых в боевых действиях-то крупных не был...

— Будто ты был, — засомневался Костя.

— Был, в Чечне. А ты где был?! — возмутился бывший охотник. — И вообще, — он взглянул на присутствующих, в том числе и на Ольгу. — Не знаю, в какой вас там спецуре учили, но опыта вам не хватает...

— Так предлагай, раз такой умный, — рыкнул волчица.

— А что я тут могу предложить? Хотите самоубиться, ну, пожалуйста, вперед. Я бы предпочел ничего не делать, пока идет война. Потом, с такими возможностями по поиску информации, можно будет заняться покушениями, пока не доберемся до самого вожака...

— Вожака нельзя просто так убить. Его не берет даже серебро, — я откинулся на скрипящем стуле, который, казалось, вот-вот развалится.

Возникла зловещая пауза, после которой, казалось, все просто встанут и уйдут.

— Брехня... — махнул рукой бывший охотник.

— Просто так вожаками не становятся, — заметил Костя.

— Боюсь, я склонна в это поверить, — заключила Ольга. — Недавно мы прорабатывали бывшего лейтенанта Юрия — некоего Игоря...

— Приходилось встречаться, — припомнил я.

Две неприятных встречи надолго отложились в памяти.

— ...мы просматривали все имеющиеся с ним видеозаписи. В том числе и из гостиницы Измайлово, когда Юрий начал войну. Такое не может выдержать оборотень. И даже самый сильный вампир. Ну, кроме, может быть, Самаэля.

Да, главного вампира тоже не стоило сбрасывать со счетов. Тщетно думать, что армия вампиров тут же разбежится после смерти лидеров. Но это сильно должно подкосить моральный дух. Придется идти по лезвию ножа, спасая не только собственные жизнь, и но судьбу нашего вида. Оба лидера должны умереть, но вампиры должны оказаться разгромлены. Сложная ситуация, если вдумываться все больше и больше, то хочется сразу опустить руки, подобно Когтю.

— Значит, мы должны пройти целую армию к не убиваемому лидеру. Очень хорошо... -хмыкнул оборотень, тут же дав о себе знать.

— Лучше попытаться, чем ждать, пока он сам нас найдет и уничтожит, — возразил Костя.

— Я за вас свечку поставлю...

Внутри вновь пробудилась та самая ярость. Словно кто-то подталкивал остановить этот балаган. Резкий удар по хрупкому столу заставил его сложиться на полу. Ольга лишь успела спасти ноутбук, схватив его руками.

— Хватит! Мы будем действовать по обстоятельствам. Все на это подписались, по тем или иным причинам.

После моего голоса волчица вздрогнула и отвела взгляд. Тут же захотелось извиниться, однако нужно было показывать твердость.

— У нас есть наметки для плана. С этого и начнем.

Этого выпада, конечно, недостаточно, чтобы расположить к себе всех и каждого. Но за не имением лучшей альтернативы никто возражать не стал.

Линия фронта. 20 мая. 2010 года.

Кэтрин.

Без затишья перед бурей не обошлось. Самаэль настаивал на немедленной атаке, и имел для этого свои причины. Например, не дать Маркусу получше подготовиться к обороне. Однако Павел предоставил цифры, которые одобрили его лейтенанты. Если идти в атаку, не останавливаясь, то есть риск остаться без снабжения, а потом несколько ответных рассекающих ударов смогут расколоть несколько крупных группировок войск на более мелкие, после чего те будут разгромлены.

За это время вампирам удалось подтянуть все имеющиеся ресурсы, что снизит риски в одном из финальных рывков в этой весьма затянувшейся войне.

Кэтрин же не знала, как относиться к будущей победе. Или поражению. Вся эта война... идеологически была от нее далека. Все эти приветствия, марши, торжественные речи о величии... это все было слишком чуждо, хотя в данный момент нет семьи роднее, чем вампирская. Молодежь, которую подбирали в России, проходя через города, быстро проникалась идеями клана, готовясь лечь за них костьми в землю. Поэтому их удобно было использоваться, как пушечное мясо. Оборотни в этом плане были несколько бережливы. Спасали даже самых бесполезных, на первый взгляд. Может, все дело было в узах между каждым из них? Кто знает, ей не довелось спросить об этом Максима. Остается надеяться, что он не погиб от пули одного из собратьев брюнетки. Было бы очень грустно...

— Самаэль просил Игоря зайти к себе, но я нигде не могу его найти, — девушка зашла в палатку к Павлу.

Тот внимательно расчерчивал карту, на которой имелись все нужные подробности. Учитывая, что рядом лежало еще несколько экземпляров, было ясно, что он готовит последние планы атаки. До наступления всего несколько часов, а аналитик умудряется подлаживать последние пришедшие данные. Такому упорству мало кто может позавидовать.

Некоторые вампиры вообще сомневались в тактическом гении Самаэля, прекрасно видя, что человек играет большую роль в каждом заседании штаба.

Однако чего они не договаривали, так это то, с какой порой яростью повелитель клана рвал его карты. И потом оказывался прав. На что Павел лишь поправлял очки и говорил, что не может всего предусмотреть. Да и все равно решение может быть принято только главой клана, и никак иначе. Никакой демократии, особенно в военное время. Привыкшие жить так многие века вампиры ничуть не возражали против подобного. Да и вряд ли у кого из видов дела обстоят по-другому.

— Игорь отправился на одно задание, — не отрываясь, ответил Павел. — Но я об этом скажу повелителю сам, на всякий случай.

Этот вампир Игорь, которого человек привел с собой, быстро заслужил доверие главы клана, но и стремительно зарабатывал себе авторитет на войне, сражаясь с яростью, неведомой даже многим ветеранам Второй Мировой. Некоторые называли его безумцем, некоторые самоубийцей. Однако приближенная к Павлу Кэтрин знала, что собрат был чем-то другим. Большим. Яростный в бою, но совершенно хладнокровный в остальном. Между ними установились нейтральные отношения, каждый просто делал свое дело на общее благо.

Но мельком вампирша ознакомилась с делом таинственного Игоря. Тот не блистал такими способностями во время войны с Маркусом. Не мог даже переломить ситуацию в кварталах, что были под его юрисдикцией. С чего такая перемена? Однако, учитывая, что девушка не смогла разгадать загадку с аурой Павла, то об этом и вообще заикаться не стоит. Это тайны не ее уровня. И ради собственной безопасности стоит лишь безропотно молчать и выполнять приказания. Павел не Шрам или Мастер, которые, сами того не ведая, сами позволяли Кэтрин блистать склочным после превращения в кровососущую тварь характером.

В любом случае, Игорь уже вскоре мог стать одним из доверенных лейтенантов, чем вызвал неудовольствие одного из ветеранов, который метил на это место. Но с ним произошел несчастный случай. Артиллерийский, на который он вздумал сесть и насладиться свежей донорской кровью, рванул прямо под ним. Осталась лишь верхняя часть туловища с головой, но и та долго не прожила. Сначала Кэтрин, как и остальные, была уверена, что это лишь случайность. Однако улыбка Павла, которой тот сопроводил весть о смерти неугодного вампира, быстро заставила поменять решение. И доказала, в какой серьезный переплет девушка сама позволила себя вовлечь. Поэтому ни одного лишнего слова или действия. От этого может зависеть жизнь...

— Надеюсь, нас не отправят на передовую, — сев неподалеку на складной стул, вслух пожелала Кэтрин.

Трусость не была ее чертой. Однако пусть воюют на фронте готовые для этого солдаты. У нее же несколько другая выучка. Пусть и за месяцы борьбы приходилось отсиживаться под бомбежками. И даже пару раз обкатали вражеские танки в окопе, к одному из которых она умудрилась прицепить взрывчатку.

— Не отправят, если только Самаэль не решит бороться до последнего солдата, — закончив с одной картой, Павел тут же приступил ко второй. — Но не думаю, что до этого дойдет, иначе наша победа не будет иметь смысла. Сюда просто придут лугару...

— А что вообще будет дальше, если мы победим?

Девушка часто задумывалась над этим вопросом. Но ее интересовали не те дифирамбы, что пели Самаэль и его лейтенанты. О своей земле, об исполненной давней мечте и будущей прекрасной жизни. И шансе объединить кланы, которые долгое время были разделены. Все это девушку мало интересовало. Больше волновала практическая сторона вопроса — как им этого всего удастся добиться.

— Боюсь, нам придется пойти на уступки лугару. Они очень много вложили в нас денег. Африканский же клан навсегда останется нашим врагом, но, к счастью, он далеко.

Лугару воевали долгое время с африканцами в Кувейте, Ираке и Афганистане. И тамошние вампиры никогда не примут союзников своего давнего врага. Значит, придется рассориться с ними навсегда. Что и подтвердили слова человека.

— Нам придется сделать многое, в том числе отдать им ресурсы. А также обеспечить безопасный транзит их военных мощностей в Афганистан. И еще много, много чего. Они будут обирать нас до нитки. По-другому их вид не умеет.

— Не слишком радостная перспектива... — отведя взгляд, отметила Кэтрин.

— Да, но раз уж мы пошли этим путем, то ничего не остается, — без какой-либо обреченности сказал Павел. — В любом случае, нам остается лишь выжить в этой войне. Потому что если оборотни победят, то вряд ли дадут нам спокойно уйти из страны.

Если бы не принципы, вампирша рискнула бы свалить подальше из горячей точки. Но от этого никому лучше не будет, в первую очередь для нее.

— Но главное не это, мой дорогой помощник.

После этих слов брюнетка напряглась, и это невозможно было скрыть.

— Главное то, что в ближайшие дни может произойти все что угодно. Ситуация может поменяться кардинально несколько раз... у меня такое предчувствие. Мне нужно, чтобы ты была на моей стороне, чего бы это не стоило.

— Или что? — процедила Кэтрин.

— Ничего. Просто по статистике я остаюсь в выигрыше чаще остальных. Поэтому, если хочешь быть рядом в моменты, когда все остальные будут гореть и умирать мучительной смертью, то нужно беспрекословно выполнять мои поручения, чего бы это не стоило, — Павел вновь ободряюще улыбнулся, но в этот раз не помогло, к сожалению.

Видимо, это он говорил Игорю, поэтому тот соглашался на самые самоубийственные поручения. Но тот все-таки гораздо сильнее и живучее... но в то же время человек не делал ничего зря. Поэтому остается надеяться, что он действительно останется на выигравшей стороне.

Убежище охотников. 20 мая. 2010 год.

Шрам.

— От них все еще нет вестей? — поинтересовался Мастер у Шрама, который практиковался на стрельбище.

О ком шла речь, можно было не упоминать.

— Нет, — отвлекся от стрельбы из Калашникова охотник. — Да и выяснить что-то у информаторов не получилось. Многие покинули город во время эвакуации, и продолжают покидать. Да и вообще там творится черт знает что. Их вообще уже могли ликвидировать.

Уж слишком слабо верилось в успех их предприятия. Хотя, Когтя было не жалко, пусть сдохнет поскорее. А вот насчет их... предводителя... эмоции были весьма противоречивы. Скорее, некое отторжение. Существа такой силы не должны существовать. Пусть одно такое оно держат в подвале и стараются обратить себе на пользу.

— Я получил отчет относительно продвижения войск вампиров, — задумался глава Ордена.

Закончив с последним рожком, Шрам отложил оружие. А сам старик подошел к оружейному столу, начав привычными движениями снаряжать пистолеты.

— Если они победят, то рано или поздно могут найти нас, так как будут зачищать все норы от последних следов оборотней, — сделал все выводы мужчина, огладив ожог лице.

— Именно. Нужно думать о запасном плане.

— А что тут думать? Я послал ребят проверить бункер далеко на востоке. Будем перебираться небольшими группами, пока война и эйфория победителей не закончились, — охотник пожал плечами.

Мастер наверняка знал, что другого выбора не осталось. Слишком большой риск, особенно имея на руках столь опасную тварь. Вообще, держать ее здесь всегда было большим риском, но приходилось на него идти, иначе дела Ордена шли бы еще более паршиво.

Снаружи в коридоре послышался какой-то шум, но собеседники проигнорировали его. Шрам хотел сказать что-то еще, но в проеме промелькнула чья-то темная фигура. Старик, вопреки представлениям о своем возрасте, быстро все смекнул и жестом велел идти следом, по дороге нажав малозаметную кнопку тревогу, установленную в каждом помещении.

Кто бы не проник в убежище, двигался он не человечески быстро. А также весьма сильно задергался, увидев мигающие лампы.

По дороге охотникам попались трупы соратников. Кто-то свернул им шеи прежде, чем те успели что-то осознать. За очередным поворотом мелькнул всполох тумана. Вампир. И он знал, что за ним идут... но не хотел размениваться по мелочам.

Вскоре к ним присоединился еще один охотник, увидевший тревогу.

— Вернитесь к себе в кабинет, мы со всем разберемся, — прошептал Шрам.

— Не нарушай субординацию, — цыкнул на подчиненного старик. — Это моя база, и я буду защищать ее до конца, а не отсиживаться в тылу.

— Он идет в лабораторию... — быстро заключил после нескольких поворотов их новый спутник.

Значит, на жертвы можно не размениваться. Главное остановить врага.

У доктор Бер были камеры видеонаблюдения, но пожилая женщина всегда была настолько сосредоточена на работе, что редко поглядывала на экраны. А бункерные двери, что перекрывали помещение лаборатории, давно не работали, да и пройдет минута, прежде чем те закроются хоть наполовину.

По пути Шрам пытался прикинуть, как вампир смог сюда проникнуть. И кто именно их предал. В это убежище нельзя просто так прийти, сработали бы множество датчиков движения, если о них не знать. А Коготь знал... значит, вся группа наверняка попала в плен вампирам. И тот, чтобы спасти свою жизнь, сдал всех. Вполне ожидаемо...

В лаборатории оказалось пусто. Только нарушитель в черном взламывал код железной двери с помощью портативного устройства.

Не став что-то выкрикивать, охотники просто-напросто открыли огонь. Вампир в последний момент заметил противников и успел ускользнуть в сторону, бросив прибор. После чего выхватил из кобуры пистолет-пулемет, начав поливать огнем окружающее пространство, вынуждая всех спрятаться за укрытиями.

Стрелять в ответ приходилось вслепую, из укрытия. В конце концов, охотникам удалось заставить противника спрятаться.

— У него работает взломщик! Он откроет дверь! — выкрикнула из дальнего укрытия доктор Бер, успевшая спрятаться еще до прихода вампира.

Шрам попытался выглянуть, дабы найти прибор, но очередная очередь едва не снесла ухо. После чего враг решил пойти напролом, телепортируясь от одного рабочего стола к другому. Охотник не успел уклониться и был застрелен на месте. Шрам и Мастер же выскочили вместе и открыли шквальный огонь. Старик, несмотря на возраст, умудрялся владеть двумя пистолетами.

Несколько серебряных пуль попали в бронежилет вампира, заставляя его упасть навзничь со стола, чтобы не получить еще. Воспользовавшись этим моментом, Шрам попытался из автомата попасть по лежащему у двери взломщику. Но тот лишь отлетел подальше, что не помешало двери через пару секунд начать открываться.

Еще несколько телепортаций, и вампир оказался рядом главой Ордена, что находился ближе. Оставшись без патронов, он решил прибегнуть к ближнему бою. Хотя с ожогом на лице не понимал, почему он просто не возьмет и не прибегнет к самой страшной вампирской способности...

Однако старик и здесь показал бывшую военную выучку, увернувшись от кулака, что должен был размозжить его голову. Вместо этого враг оставил глубокую вмятину в стене. Мгновения хватило Мастеру, чтобы выхватить нож из-за пояса вампира и воткнуть его в бедро. А Шраму удалось отогнать юркого вампира от главы Ордена, хоть и риск случайно зацепить его очередью был максимальным.

Дверь, тем временем, уже успела полностью открыться, более не скрывая темного помещения, в котором лишь слабо горели лампы на медицинских приборах. Вампир отскочил в сторону, в воздухе выдирая нож. Еще несколько телепортаций внутрь, и он выскочил оттуда с бессознательной девушкой в робе на плече, напоминавшей больничную. И по дороге умудрился вколоть шприцом какой-то препарат.

Охотники пытались подстрелить незваного гостя, но ничего не вышло, опять лишь попали в бронежилет.

— Шрам, собирай людей, и давай за ним! На ней полно жучков, еще не все потеряно! — быстро командовал глава Ордена.

Но Шрам уже побежал дальше по коридору, едва не столкнувшись с запоздавшим подкреплением.

— Доктор Бер! — позвал старик.

Пожилая женщина осторожно выглянула из-за стола, а потом, как ни в чем не бывало, выпрямилась и оправила полы халата.

— Мне следовало взорвать комнату. Но никто из нас бы не выжил... — она потупила взгляд, чувствуя себя виноватой.

— Не факт, что взрывчатка бы сработала, — пытался прийти в себя Мастер, после чего сел на ближайший стол, тяжко вздохнув.

Оружие выпало из рук, а доктор Бер обеспокоенно начала осматривать главу Ордена, но тот отмахнулся.

— Нет, с сердцем все в порядке... мне нужно лишь пару минут... и воды...

Через минуту действительно полегчало.

— Не взорвав себя, получили шанс вернуть то, что у нас украли. Хотя бы это мы можем себе позволить...

Линия фронта. Штаб Маркус. 20 мая. 2010 год.

Маркус.

— Все готово? — поинтересовался вожак, сидя перед несколькими камерами.

Никакого фона позади, лишь стул и штабная палатка вокруг. Для обращения ко всем собратьям большего и не нужно.

— Да, — коротко ответил Семен, что-то записывая в один из блокнотов.

От каких-либо гримов и прочих театральных хитростей они отказались с самого начала. На войне не требовалось ничего такого.

Тут в палатку ворвался Глеб.

— Вампиры зашевелились.

— Точно по расписанию... — хмыкнул оборотень. — Отправляйся на запад, возглавишь второй резерв...

— Но... — высший командир не ожидал такого поворота. — По плану...

— Планы изменились. Я передумал удерживать пятый и шестой блокпосты дольше, чем требуется. Только людей потеряем зря.

После паузы оборотень пожал плечами:

— Как знаешь...

— Почему даже я не знаю об этих планах? — заметил помощник, когда подчиненный покинул палатку.

— К хорошему решению не всегда приходишь сразу. Порой найдется что-нибудь получше.

— Получше? После потери этих блокпостов кровососам ничего не будет стоить прорваться в город.

— Где их потери возрастут.

— Но у них будет возможность создать плацдарм для дальнейшего наступления, — вновь возражал секретарь.

— Только ценой большой крови.

— Что ж, тогда рад, что у тебя все продумано. Времени мало, нужно начинать.

Оборотень включил одну за другой камеры, после чего вожак с ходу начал свою речь, которую ни разу не репетировал, предпочитая говорить от сердца, чем по заученной бумажке.

Линия фронта. Передовая.

Сержант Язов.

Массивный оборотень, уже давно приняв звероформу, проверял затвор пулемета. Тогда под Ярославлем его еле вытащили из окопа. Не хотелось уходить, лучше было умереть, чем дать врагу прорваться. Но теперь был шанс поквитаться за убитых товарищей.

Рядом сидел черношерстый оборотень, одетый в бронежилет поверх голого тела, отчего на груди виднелось несколько толстых белых полос.

— Я не видел тебя раньше, — сказал рычащим голосом сержант. — Ты из другого отряда? Где воевал?

— Я был в тылу, — коротко ответил тот, а после представился. — Андрей.

Еще несколько сидящих в блиндаже собратьев слушали разговор, нервничая перед боем. Кто скрежетал когтями в звероформе, кто в человеческом облике перебирал талисманы. На передовой никто не надеялся выжить.

— Ты из оперативников что ли? Хорошо сражался против этих отморозков Майерса? — настаивал на расспросах Язов.

Ему хотелось знать, с кем придется воевать плечом к плечу.

— Нет, я изначально был солдатом... просто... мою девушку убили, и я был не в состоянии. Теперь пора вернуть долги.

— И ты поэтому напросился добровольцем сюда? — хмыкнул оборотень. — Или это твое наказание?

— Нет, — также коротко, не глядя никому в глаза, ответил Андрей. — Но с наказанием это отчасти верно. Просто уже ничего не имеет смысла.

Тут в блиндаж вошел лейтенант. В человеческом облике. Офицера в нем выдавала лишь небольшая нашивка на плече бронежилета, не более.

— Вожак говорит свое последнее слово перед битвой. Послушаем.

Он достал из-за пояса небольшое портативное радио и сел вместе с остальными. От взгляда сержанта Язова, как солдата, повидавшего многое, не укрылось то, что после этого новичок в их отряде еще больше помрачнел.

Юго-запад Москвы.

Наш отряд расположился в брошенной после эвакуации хрущевки. Решено было не дожидаться главного действа, а потом уже вылезать из душных нор.

Все равно в этом районе было достаточно тихо и спокойно. И, согласно карте Ольги, ни одного патруля, словно Маркуса действительно совершенно не интересовал этот участок.

Я смотрел из окна туда, где вдалеке возвышалась Башня вожака. Сейчас он наверняка не там. Параллельно на ноутбуке проигрывалась его речь в прямом эфире.

И чем дальше шло все это лицемерие о братстве и единстве, тем сильнее пальцы сжимали подоконник, глубоко впиваясь в некачественный пластик.

А под самый конец речи руки вырвался его вместе с окном и бросили на пол.

— Да... точно... — быстро оценил ситуацию в своей манере Коготь, — мы все надеемся на элемент неожиданности. И делаем все, чтобы нас не заметили...

Но я проигнорировал его ехидство. Новая порция первобытной ярости заполняла душу. Постепенно это удалось научиться контролировать, но в настоящей битве все может пойти как угодно.

Все предыдущие дни проходили в тренировках. Стрельбы пришлось отложить до самой битвы, а вот рукопашный бой, а также в звероформе, были единственными занятиями, позволявшими скоротать время в томительном ожидании.

Каждый из нас учился чему-то у другого, мы притирались и пытались работать в команде. От этого зависело все.

Бывший охотник, несмотря на свой характер, оказался весьма полезен, оказавшись кладезью знаний, что так были необходимы. Пока что наш самый опытный боец, поэтому все понимали, что без него придется туго.

— Нечего больше там слушать, — процедил я, после чего сидящая за столом Ольга закрыла компьютер. — Перед смертью он будет говорить много сладких вещей, он в этом мастер.

Умолять о пощаде не будет, но точно будет пытаться обратить ситуацию в свою пользу и выжить. По крайней мере, мне бы действительно хотелось посмотреть на эту попытку...

Наш отряд оделся в городской камуфляж. Бронежилетов удалось достать лишь несколько, их Костя отдал своим сослуживцам, у которых было гораздо меньше реального боевого опыта.

Пролежавшие слишком долго на складе Калашниковы пришлось готовить к действию пару дней. Но теперь они сияли, словно новенькие. Для первого штурма должно хватить.

Ожидание, как ни крути, было тягостным. Это должна быть последняя битва. Последняя и единственная попытка. В случае неудачи остается только застрелить. Если, конечно, получится.

Сигналом к действию послужил гром с небес. Который один из собратьев принял за грозу. Но потом оказалась, что это работает бомбардировщик высоко в небе. На земле тоже громко заухали пушки. ПВО Маркуса.

— Выдвигаемся, — взяв прислоненный к стене автомат, скомандовал я.

Путь по пустым улицам располагался вдоль домов, а не в середине улицы, исключая возможность перекрестного огня. Казалось, что Маркусу каким-то образом удалось эвакуировать весь город, освободив его для боя. Значит, дела у вида идут совсем плохо. Задача усложнялась с каждой минутой, а ведь и до этого все было не слишком радужно.

Перестрелки между землей и воздухом продолжались. Где-то вдалеке появились дымовые столбы с редкими заревами пожара. ПВО удалось подбить несколько самолетов, которые спланировали вниз на город или за его пределы. А то и просто взрываясь в воздухе, оседая множеством обломков.

— Все еще хуже, чем в Лос-Анджелесе... — в своей мрачной манере заключила Ольга, стоя позади меня, пока я разведывал обстановку.

И она была права. В Америке в действие в основном шло стрелковое оружие, а здесь настоящая война на уничтожение с применением всех доступных средств массового поражения. Как бы не дошло до чего более серьезного. Ведь неизвестно, насколько сильно Маркус будет бороться за то, чтобы остаться у власти.

Когда мы подошли уже достаточно близко к цели, я поднял вверх кулак и начал оглядываться. Повсюду были гулы самолетов и взрывы. Вот только сейчас все было слишком близко... к несчастью, нельзя ничего разглядеть за низкими тучами.

— В сторону! — Коготь понял все еще быстрее, и мы кинулись врассыпную.

Тяжелый военный самолет знал о складе оружия, поэтому залетел так далеко и пытался подбить. Самоубийственная атака, но у вампиров там, наверху, гораздо больше шансов выжить. А оставшись без оружия и патронов, оборотням придется туго.

Гнев с небес прошелся по двум параллельным улицам. Работали одновременно тяжелые пушки, не оставляющие порой от небольших домов камня на камня, с пулеметами, прошивающими даже бетон.

Но, если следить по траектории, то склад не должно было задеть. Хотя, если бы взорвались боеприпасы, мы бы это точно услышали.

— У нас есть немного времени, если он захочет вернуться! — выбираясь из ближайшего подъезда, протирая ухо, со знающим видом заявил Коготь.

Однако несколько залпов откуда-то с башни Маркуса положили конец птичьему господству.

Я невольно засмотрелся на зрелище того, как погибает тот, кто несколько десятков секунд назад не превратил нас в фарш.

Тяжелый военный самолет горел и падал. Пилоты пытались вывернуть штурвал для мягкой посадки... хотя, это было ошибочное предположение. Экипаж направил свою махину прямо на Башню, а уже потом наверняка покинул самолет. Но желаемого эффекта не получилось. Такой удар мог бы разрушить всю современную постройку, но взрыв в воздухе, пусть и рядом, оказался не столь эффективен. Обломки снесли часть крыши, от ударной волны повыбивало солидную часть стекол. Но в остальном этот монумент власти цел и будет жить. Учитывая, сколько там всего произошло, давно появилось стойкое желание его снести.

— Неважно, — сказал про свои прошлые слова бывший охотник. — Кто раненый есть?

— Слегка зацепило, — один из собратьев показал, что от плеча оторвало небольшой кусок плоти.

Костя достал бинт и принялся за перевязку.

— Быстрее, у нас нет времени, — огляделся я. — И кто-то приближается...

— Я ничего не слышу, — подняла автомат Ольга.

— Да, потому что так далеко слышу только я....

Хвастаться не хотелось, но порой упрямство некоторых могло зашкаливать. Впрочем, уже через полминуты и мои соратники услышали приближение врага. Бежали в звероформе. Казалось, даже на четырех лапах, напоминая... диких?

— Надо занять круговую оборону... — закончив перевязку, сделал вывод Костя.

Первый враг прыгнул с крыши прямо на меня. Перехват и удар мокрым носом об асфальт закончился парой пуль в затылок. Их было не больше десятка, какой-то особый отряд что ли? Даже бронежилетов не имелось...

Нападали парно или по одиночке, словно искали слабые места и вырабатывали тактику. Но дальше нас ждал сюрприз...

Даже тот оборотень, которому я прострелил затылок, поднялся и бросился в атаку, не говоря об остальных.

Наше кольцо быстро разбили и рассредоточили. Раненому солдату не повезло больше всех — на него набросили трое и разорвали в мгновение ока. Еще до его смерти Костя швырнул гранату в троицу, отпрыгивая в сторону. Взрыв разбросал оборотней, оторвав парочке конечности.

Ольга и Коготь шквальным огнем повалили еще двоих, но ситуация требовала решительных действий. Не заботясь о сохранности камуфляжа, я принял звероформу и громко рыкнул. Странные собратья неожиданно замерли, а потом склонили морды, глядя в землю.

Удивленный, я рыкнул еще раз, на этот раз грозно. Те подобрали своих еще живых собратьев и поспешили убраться куда подальше.

Возникла неловкая пауза. Мы все приходили в себя.

— Какого черта ты не сделал это раньше?! Пока Дима был жив, а?! — ринулся на меня Костя, ударив кулаками в грудь.

Надо бы разозлиться, но знакомое имя, равно как и ситуация, больно резанули по живому. Но, к сожалению или к счастью, воспоминания слишком поблекли, поэтому через пару мгновений все исчезло.

— Я не знал, что так будет... — тихо прорычал я. — Я вообще не знаю, что это за твари и откуда Маркус их притащил...

— Я тоже не знаю, это какое-то секретное оружие, — подтвердила Ольга.

— Ты сказал, что только вожака и тебя не берут пули, — вмешался Коготь, перезаряжая автомат. — Но теперь у нас появились дикие твари, которых тоже не берет серебро. Вот почему они совсем не обороняют этот сектор. Продлись битва на пару мгновений дольше, нас бы эти твари просто порвали... ты уверен, что больше нет таких необычных?..

— Да мне-то откуда знать?! — громко зарычал я. — Хочешь свалить?! Вали! Хочешь сдохнуть побыстрее?! Да без проблем, застрелись!

— Я лишь волнуюсь о нашем общем деле! — повысил голос бывший охотник. — Поэтому не надо на меня рычать, мальчик!

Теперь же очень хотелось полоснуть его по лицу когтями. Но нужно беречь ярость для настоящий врагов.

— Пошли... нечего здесь стоять...

Пусть последнее слово останется за ним. Сейчас не время для глупых споров.

Руки со впушенными когтями были сжаты в кулаки на всем дальнейшем пути. Свой автомат я остановил на той улице, решив, что вполне обойдусь двумя пистолетами поясе. Остается надеяться, что услышав стрельбу, на складе не попросили подкрепления.

И когда мы оказались на месте, то выяснилось, что действительно не вызвали, несмотря на размеры скромного гарнизона. У входа стоял танк в полной боевой готовности. Мешки с песком, укрепления, все как нужно.

— Что будем делать? — собрались мы за одним из домов после осмотра склада с разных ракурсов.

— Могло быть и хуже, — пожал я плечами. — Это граница, которую доверили охранять этим тварям. Но стоит напасть на склад, вызовут подкрепление.

Судя по грохоту взрывов, обстановка повсюду складывалась не самая лучшая. Но рано или поздно подкрепление придет. А учитывая важность сохранности боеприпасов в тылу, то может прийти довольно быстро.

— Если на вертолетах, то на все про все не больше пятнадцати минут, — хмыкнул Коготь. — В самом-самом лучшем случае. За это время нужно перебить всех... а что с танком-то делать? Машина-зверь, гранатами просто так не возьмешь, нужна целая связка.

— Танк я беру на себя. Займите позицию, отвлеките пехоту, перестреляйте всех, если сможете. Остальное беру на себя...

— Плохой план, — возразил Костя. — В тебя стреляли хоть раз из танка? Разорвет на куски...

— Вот и проверим, — хмыкнул я и уверенным шагам двинулся к цели.

Нужно вселять уверенность в других, без этого никак.

— Что если ничего не выйдет? Какой запасной план? — на всякий случай поинтересовалась Ольга, двинувшись следом.

— Бежать без оглядки, лучшего плана нет...

Линия фронта. Передовая.

Эдвард.

Очередное понижение от вожака заключалось в том, что высшему командиру поручили руководство лишь одним участком фронта, отстранив от планирования оборонительной операции. Но все-таки оборотень был этому рад. Чем ближе к полю битве, тем роднее была стихия войны.

Обращение Маркуса он не слушал, полностью сосредоточившись на бинокле, через который были видны позиции вампиров. Атаке предшествовал гул самолетов. Низкая густая облачность мешала их увидеть, но стало ясно, с чем Самаэль решил начать эту битву.

Истребители оборотней уже давно должны были выйти на перехват. Но, судя по взрывам и стрекотам пулеметов высоко в небе, самолеты вампиров шли с сопровождением. А как только те прорвались близко к городу, истребители отступили и в ход пошло ПВО. Взметнулись ракеты и заработали тяжелые пушки.

А, тем временем, войска вампиров перешли в наступление. Их было гораздо больше, чем под Ярославлем. Огромная серо-черная орда с американской бронетехникой.

— Идут напролом, будут пробиваться, — сразу решил Эдвард, убирая бинокль за пояс, после чего посмотрел на заместителя. — Сосредоточиться огонь на их флангах, центр будет давить, как только подойдут ближе.

Все здания частного сектора были снесены на несколько километров вперед, осталось лишь открытое поле, четверть которого была заминирована. И первый мины, на которых подрывались танки и пехота, не вызвали паники в рядах врага. Наоборот, раздался яростный крик, который подхватило большинство бойцов.

Оборотни ответили им тем же, правда получился больше громкогласный рык, от которого у обычного человека кровь застынет в жилах. Была бы темная ночь, а не раннее утро, некоторые точно не сдержались бы и завыли.

Артиллерия вампиров ударила несколько позже, не давая оборотням спрятаться в блиндажах. В некоторых окопах творился настоящий ад, кое-где было прямое попадание. Ответный удар из города не заставил себя долго ждать. Вычислить, откуда били, труда не составило. Десяток систем залпового огня 'Град' ударил одновременно.

— В этот раз решили обойтись без вертолетов, — отметил заместитель, не прекращая раздавать приказы.

Эдвард поправил бронежилет и каску. Он выглядел как обычный солдат, не собираясь лишний раз отсвечивать. Его лицо наверняка известно офицерам вампиров, а также многим солдатам, поэтому следовало быть осторожным.

Заставив собрата повторить, ибо заложило после взрывов левое ухо, высший командир быстро сделал выводы. Не хотят рисковать вертолетами, пока расчистят плацдарм для штурма города.

— Дай рацию! — попросил он, после чего быстро связался со штабом. — Это пятый блокпост! Нам нужно несколько птичек!

— Отрицательно. Нам запрещено посылать серьезные подкрепления. Новый приказ — уходите, когда ситуация выйдет из-под контроля...

— Что?.. — связь оборвалась. — Что за бред? Нельзя дать им пройти к городу! — возмущению оборотня не было предела.

Однако заместитель его совершенно не разделял:

— В городской черте у нас будет больше шансов...

— Мы на стратегически выгодной позиции, — перехватывая автомат получше, процедил Эдвард.

А потом закрыл голову от очередного залпа.

До города тянулась целая сеть окопов и блиндажей. Этой подготовкой занимались почти с начала вторжения, когда определился путь, от которого Самаэль ни на йоту не отступал.

— А шестой и третий блокпост нет! Их снесут быстро, а нас зажмут в тиски! — сквозь шум возразил собрат.

Это правда. Но при должных подкреплениях и переброске ресурсов можно было сделать эту позицию могилой для солидной части врагов. Значит, у Маркуса и Глеба все же другое мнение относительно ситуации...

Юго-запад Москвы.

Двигаясь в сторону вражеских укреплений, я не стал сдирать с себя остатки камуфляжа. Может, удастся решить все миром, кто знает?

— Стой! — велел один из собратьев в человеческом облике, видимо, командир. — Из какого ты отряда?

— Наш патруль попал в засаду охотников, — рычать приходилось как можно более мирно. — Выжил только я.

— Здесь вокруг нет патрулей... — начали перешептываться другие.

— Это уловка...

— Нет, это тот предатель, о котором все говорят...

— Огонь! — отдал приказ командир.

Ну, попробовать стоило.

Танк не стал стрелять сразу, сначала мое продвижение пытались остановить стрельбой из автоматов и пулеметов. Десятки пуль впивались в тело, порой попадая в голову, заставляя упасть. Однако это не помогало, хоть и боль была адская.

Убивать оборотней до сих пор было неприятно, у многих наверняка есть семьи. Но это все чертова война, по-другому не получится.

Экипаж танка, почувствовав нужный момент, навел пушку. Но я успел отпрыгнуть в сторону раньше за мгновение до взрыва.

В этот момент мои соратники подключились к действу, заняв позиции на крыше противоположного здания, и в окнах. Только бы в этот раз не погиб никто. Нас и так слишком мало.

Но для этого нужно было занять остальных. Выхватив один из пистолетов, я прыгнул в сторону врагов, оказавшись прямо под дулом танка, крепко вцепившись когтями в броню. Тот, разумеется, тут же попытался похоронить меня под гусеницами, но не смог сдвинуться с места. Ценой большого напряжения удалось его обездвижить, при этом продолжая стрелять по солдатам, игнорируя жалящие, словно осы, пули.

Прибывшее со склада подкрепление сразу переключилось на мою группу поддержки. В то время как Костя, Ольга и остальные подавляли их огнем, Коготь действовал ювелирно, выбирая момент и стреляя одиночными в голову, прекрасно приноровившись к новым способностям.

Массивные двери склада открылись, а за ними показался БТР с тяжелой автоматической пушкой. Как будто до этого нам было мало...

Танк же, поняв тщетность своих действий, начал поворачиваться башню в сторону дома, где засели соратники.

Если добить пехоту дело времени, то с этими двумя махинами будут сложности. Тяжелая пушка бронетранспортера запросто конечности оторвет, и тогда всей самоубийственной операции конец.

Дальнейшие действия были словно по наитию. На мгновение казалось, что возвращается то странное чувство, когда я будто-то бы терял контроль и действовал по чьей-то указке. Но нет, здесь просто направляли, я мог сопротивляться и действовать по своему усмотрению. Чего же мне не сказал Дункан? Он не мог не знать об этом... или все же мог...

Дальше произошло то, во что поверить сложно. С громким рыком взявшись за днище танка, я сумел перевернуть многотонную махину. Да так, что та упала прямо на БТР, отчего ни одна из них больше не могла двигаться.

Такое усилие сильно вымотало, заставляя упасть на колени. К счастью, соратники не прекращали огонь и разобрались с оставшимися врагами. Даже с теми, что вылезли из покореженной техники.

— В жизни не видел ничего подобного... — оглядывая мою работу, хмыкнул Коготь.

— Ты в порядке? — Ольга проявила заботу и помогла подняться.

Я кивнул, но несколько шагов все равно дались тяжело и едва не закончились падением. Казалось, все мышцы и связки, что были задействованы в таком усилии, просто-напросто порвались.

Хотело воды... а, может, чего другого. Но я отогнал эти мысли. Запаса прочности должно хватить и подольше.

— Неплохое все же начало, — воодушевленно заявил Костя, входя внутрь.

— Не слишком обнадеживай себя. Мы действительно выбрали слишком легкую цель, — мрачно заметила волчица.

— Слушай, она всегда такой была? — еле слышно шепнул собрат мне, но после моего угнетающего взгляда поспешил перейти к выбору оружию.

А выбирать было из чего. Не только автоматы Калашникова, но и еще и Гроза, а также много других образцов. Винтовки, гранатометы, пистолеты. Но первым делом были бронежилеты. Имелись даже побольше размером, как раз для звероформы. Ибо я решил остаться пока в ней, ибо раны заживают быстрее.

Коготь, казалось, собирался стать небольшой армией, не стесняясь себя перегружать, каким-то образом умудрившись навесить на себя автомат, винтовку и до кучи гранатомет. Разумеется, приняв звериный облик для увеличения возможностей.

Я ограничился Грозой и новыми пистолетами ГШ-18. Оставшиеся взяли что поприличнее. Разве что Ольга, как и Костя, навесили подствольники и набрали гранат.

— Теперь можно и повоевать, — хмыкнул Коготь. — Что дальше, предводитель?

— Дальше... — у меня уже были наметки плана, но, похоже, мы прокопались слишком уж долго.

— Прорывайтесь через заднюю дверь, я отвлеку оставшихся, — быстро скомандовал я и направился к выходу.

Парадную дверь на склад закрыл последний собрат, заходивший внутрь, на всякий случай. И за ней уже столпились враги, собираясь открыть.

Я терпеливо ждал, целясь из автомата, а заодно зарядив в подствольный гранатомет подарок, который им точно должен понравиться.

Сюрприз должен был получиться с моей стороны. Но оказалось наоборот. Двери открылись, а за ними оказался небольшой отряд лугару во главе с Дитрихом. Лысый мужчина был снаряжен по высшему стандарту. Бронежилет и накладки защищали все уязвимые места. Голова в тяжелой каске, которая шла в комплекте с крепкой маской. Однако глаза, что видны сквозь линзы, тяжело было не узнать.

— Ты действительно умом не блещешь, как мне и говорили, — не торопясь пользоваться гранатометом с обоймой, напоминающей револьверный барабан, хмыкнул он.

Гиллиана рядом не было. Может, это и к лучшему. Из всего этого вида он единственный, кто по-настоящему нравился, а не потому что временно сотрудничал.

— Уйди с дороги. Я собираюсь убить Маркуса, чем сделаю вам большое одолжение... — прорычал я, но чувствовал, что без конфликта не обойдется.

Что ж. С моей стороны вновь было сделано все, что можно. Даже после их предыдущей попытки убийства это весьма щедро протянуть руку для примирения.

Позади стрельбы не раздалось. Значит, лугару их отпустили. Потому что не окружить здание они не могли, по-другому не работают.

Через маску голос Дитриха звучал глухо и зловеще:

— Похвальное рвение, но у меня есть приказ с самого верха. У меня нет права ослушаться...

Сказано совершенно без сожаления в глазах.

Значит, мной заинтересовалась сама верхушка вида. Которую никто не видел, по слухам, даже из своих. То есть это не инициатива Дитриха или какого-нибудь генерала...

— То есть лучше уж упустить выгодного союзника, который действует в ваших же интересах? Это такая новая политика у вашего вида?

Я пытался заговорить в зубы. Хоть и не знал толком, с какой целью. Наверное, все же по тому, что проблем и так навалом. Хотелось бы вычеркнуть одну из них.

— Неужели у вас нет собственной инициативы? Своих мозгов, чтобы думать? — не уступал я.

— Я солдат, волчонок, — это обращение резко резануло слух. — И знаю, что такое приказ.

Теперь все переговоры могут пойти к черту. Я отпрыгнул назад, уклоняясь от гранаты. Но та пролетела прямо над моей мордой назад, в сторону ящиков с боеприпасами. Ответный же выстрел из подствольника лугару перехватили телекинезом и позволили взорваться, окружив силовыми полями.

Дальше в ход пошли огненные шары и новые гранаты, усиливающие еще больше цепную реакцию, начавшуюся после первого взрыва.

Находиться в этом помещение было крайне опасно, но еще опаснее бежать через него напролом. Как и напролом в сторону врагов. Поэтому оставалось лишь сцепить острые зубы и завидовать их способностям.

Но, ничего... ко всем найдется свой подход.

И он нашелся на ближайшей полке. Лугару не торопились заходить, предпочитая либо выкурить из опасного места, либо похоронить в нем. И не слишком-то боялись массовой детонации, которую не придется долго ждать.

Никогда раньше не приходилось снаряжать автоматические станковые гранатометы, но постепенно руки нашли правильный алгоритм. Тренога для остановки не требовалось, силы когтистых рук вполне хватило для того, чтобы удержать оружие при такой отдаче.

Отойдя немного от угла, я начал стрелять в ближайший видимый сектор. Сорокамиллиметровый боеприпас задел одного из лугару, заставляя остальных выставить щиты. А, значит, никакой больше сдачи ждать не придется. Их погубила собственная самоуверенность.

Пока одна граната летела за другой, я выходил из-за укрытия, постепенно заставив противников разбежаться за укрытия. А двоих даже прикончил, когда их способностей не хватило для отражения такого шквала ударных волн.

По сути, этого достаточно, чтобы открылась война между видами. Но, с другой стороны, у них приказ убить оборотня. А с другой стороны, оборотня-предателя, за которого никто из своих не вступится. Кроме таких же 'предателей'. То, что он оказал сопротивление, и его не смогли убить — это уже на совести нападавших.

Мощный рывок, и я оказался на улице. Взрыва позади еще не произошло, что к лучшему.

В этот момент разум не обращал ни на что внимания. Были лишь враги, которые стояли на пути. Ни ненависти, ни ярости, ни жалости. Просто холодный расчет.

Дитрих попытался вызвать подкрепление, но потерял концентрацию на защите, и очередной взрыв отбросил его к одному из Хамви, на которых лугару и прибыли.

Отбросив хорошо послужившее оружие после того, как почти никого не осталось на ногах, я кинулся на их командира, повалив на асфальт. Удары кулаками один за другим разбивали крепкую маску, пока не оставили лицо открытым. Но больше такого обращения Дитрих терпеть не стал и отбросил меня в сторону мощной волной телекинеза. Перехватив в полете висевшую на плече Грозу, после жесткого приземления я перестрелял двух оставшихся лугару.

Но надолго мы один на один не остались. Подкрепление Маркуса все же прибыло на помощь. Однако Хамви вражеского вида несколько сбили их с толку, отчего командир, наблюдавший за ситуацией, высунувшись из башни БТРа во главе колонны, не решался открывать огонь.

Дитрих же вытер ладонью в перчатке с лица кровь. Вернее, еще больше размазал.

— Да ты знаешь, кто я такой?! Ты мне не ровня! За десятки лет я убивал и не таких, как ты!

То, что удалось довести до срыва командира такого уровня, несколько грело душу. Вот только дальше мне хотели еще насмерть согреть и тело.

Дитрих резко вспыхнул, как спичка. Все тело обволокло пламя, уничтожая одежду, но не причиняя вреда коже. При этом он менялся, и крайне быстро.

Через мгновение передо мной стоял огромный огненный волк. Громкое рычание быстро перекрылось несколькими выстрелами. Но пули ничего не сделали. Просто вспыхнули и испарились, так и не достигнув плоти врага. Пустая трата серебра...

Оценив свои шансы, я рванул назад, чем спровоцировал на действие стоявших вдалеке оборотней. Они открыли огонь, пытаясь подстрелить меня. Значит, всем подразделениям уже отдан четкий приказ...

Один снаряд крупнокалиберной пушки взорвался рядом с лугару, что сильно его разозлило. Враг отвлекся на новые помехи, пока я улепетывал в сторону склада, где продолжались взрывы. План состоял в том, чтобы запрыгнуть на крышу и догнать соратников. Но мощный взрыв поймал меня в воздухе и отбросил назад.

Как раз в этот момент Дитрих закончил расправу над собратьями, обращая их в бегство. Всего несколько образовывавшихся в воздухе огненных шаров раскидали бронетехнику. А солдаты так вообще вспыхивали, как спички.

Теперь я знал, что все рассказы о возможностях некоторых представителей этого странного вида совсем не преувеличены.

Повернувшись на мощных лапах ко мне, лугару вновь зарычал. Непроницаемая огненная волна, наподобие той, что делал когда-то Волк перед своей скорой смертью, только более впечатляющая, рванула с огромной скоростью от огненного тела.

Перепрыгнуть ее не получилось, пришлось встречаться лицом к лицу, закрыв морду когтистыми руками. Шерсть вспыхнула в нескольких местах, как и остатки одежды. Все-таки эта вещь оказалась не настолько сильно, как казалось.

А вот следующие формирующиеся огненные шары заставили побежать в сторону, пока руки продолжали прибивать пламя на теле. Запах паленой шерсти вытеснил все остальное.

Каждый из снарядов прижигал пятки, а последний врезался в Хамви, ставший моим новым укрытием. И уже моим снарядом. Не сгибаясь под тяжестью махины, я поднял ее в воздух и швырнул прямо во врага. Тот уклонился, но этого времени мне хватило, чтобы подскочить и ударить его прямо по морде. Руку нестерпимо обожгло, практически полностью лишив шерсти. Но и для Дитриха такой удар не прошел даром. Пошатнувшись и запутавшись в собственных лапах, большой волк на мгновение упал. Но этого хватило, чтобы схватить его за передние лапы, игнорируя новую порцию экстремальных температур, а после зашвырнуть в сторону грохающего склада...

Боевой раж немного сошел на нет, и теперь раны дали о себе знать. Начиная с обугленных ладоней и других ожогов. И заканчивая осколками, торчащими то тут, то там. Все-таки взрывы боеприпасов рядом — это не шутки.

Но расслабляться было рано. Изнутри раздался громкий рык. Прихрамывая, на улицу вышел израненный волк. Пламя погасло, из пасти обильно текла кровь. Но ярость и сила в запасе еще имелись.

Поэтому я выхватил пистолеты прежде, чем он начнет ответные действия. Вместо того, чтобы выставить щит от пуль, Дитрих попытался вновь воспламениться, что стало роковой ошибкой. Пули вошли в тело, а неровное пламя проникло в рану, плавя металл. Меня аж передернуло от нарисованной воображением боли, который испытывал враг. Мало кто такого заслуживает, и лугару при всех своих недостатках был точно не из их числа.

Взрыв, командир упал на бок, продолжая биться в конвульсиях. Убрав один пистолет, не сводя прицела, я начал приближаться, ожидая любой подлости.

Постепенно Дитрих начал затихать, раздавалось лишь хриплое дыхание. Оглядев свою работу, я понял, что он не жилец. Застывшее после охлаждения серебро нанесло такой ущерб в области грудной клетки, что... бесполезно что-то делать.

На секунду разум почувствовал попытку вторжения. Но легкую, словно он просто пытался тщетно связаться телепатически и что-то сказать. К сожалению, со мной такой фокус не проходил, поэтому лугару умер в полном молчании.

Я опустил пистолет и медленно пошел прочь. Сделано то, что пришлось сделать, не более того. Сержанта еще можно было попытаться спасти, а здесь враг, не заслуживающий жалости.

Уже собираясь обходить здание, я услышал вдалеке гул мотора. И, аккуратно выглянув, увидел легкую американскую машину. Кугуар, кажется. Значит, подкрепление лугару...

Но из открывшейся водительской двери выглянул Костя, заставляя вздохнуть с облегчением. Встретить их сейчас было лучшим событием, случившимся за день.

— Нам пришлось разобраться с небольшим отрядом, зато захватили трофей, — похвастался собрат, а потом помрачнел. — Только вот Володю потеряли. Они его молниями сожгли... чертовыми молниями!

— Что там произошло? — забравшись зачем-то на крышу трофейной машины, поинтересовался Коготь.

— Там был лидер лугару Дитрих...

— Был? — округлила глаза Ольга.

— Да. Не оставил мне выбора.

И теперь неизвестно, какими будут последствия. Поубивать простых солдат одно, а вот Дитрих был не последней персоной в своем виде. Осталось лишь надеяться на лучшее. И двигаться дальше.

Линия фронта. Передовая.

Андрей.

Вампиры атаковали со всей яростью, напоминая рой. Тактику в их действиях осуществляли полевые командиры. Вот только в горячке боя было сложно координировать действия. Все происходило нечеловечески стремительно, невозможно было уследить за ходом действа.

Но первый час оборотни держались все, как один. Сержант Язов стрелял из пулемета, сидя в блиндаже, пока остальные, в том числе и бывший следователь прикрывали его.

Обращение Маркуса не разожогло в Андрее огня, скорее ввергло в большое уныние. Но не настолько, чтобы взять и сбежать, как сделали два паникера из соседнего отряда. Их товарищу один из сильных вампиров взорвал голову своей чудовищной способностью. Та лопнула, как арбуз, слышно было даже через непрекращающуюся канонаду. Двоих просто стошнило, а третий запаниковал и побежал прочь, спровоцировав на это побледневшего четвертого. Обоим прострелили ноги, потом после ротации их утащили прочь.

Но постепенно становилось ясно, что ситуация выходит из-под контроля. С эмоциональной отрешенностью оборотень этого не замечал, а продолжал стрелять, глухо рыча, только успевая менять один рожок за другим. Порой один из собратьев затаскивал его в окоп, когда прилетали артиллерийские снаряды.

— Уходим! — рыкнул сержант остальным.

К ним подъезжали прорвавшиеся танки, а за ними двигалась пехота. Первая линия обороны на шестом блокпосту была потеряна.

— Где чертово подкрепление?! — спрашивал у связиста Андрей, что Язов молча одобрял, разделяя эту точку зрения.

Собрат ответил только прослушав сообщение полностью.

— Подкрепления не будет... велено отступать, если не можем держаться.

— Потрясающе... — хмыкнул Сержант, забросив пулемет на плечо. — А следом и пятого блокпоста лишимся.

Снаружи блиндажа все продолжало греметь. Перед новым штурмом кровососы вновь решили провести артподготовку.

— Похоже, самолеты доставили больше проблем, чем мы думали, — заметил еще один солдат.

После ответной атаки ПВО, особенно когда развернули против них ракеты, тяжелая авиация спешно отступила. Кто успел, разумеется...

Но тут в блиндаж вошел Эдвард собственной персоной, а следом за ним запыхавшийся солдат из другого отряда, весь в крови. Коротко кивнув Андрею в знак приветствия, он помог сесть собрату и успокоиться, положив руку на плечо.

— Где командир подразделения?

— Его... — прошептал только что вошедший, — его нет... его взорвали...

— Проклятье, — процедил высший командир. — Ладно. У вас, как и у нас приказ отступать, но объединив усилия, мы сможем продержаться чуть дольше.

— Против всей армады? — криво усмехнулся Язов.

— Против всей армады, — подтвердил собрат.

— Попробуем.

— Я не смогу... я не смогу... — покрытый кровь оборотень закрыл лицо руками.

— Так, этого обратно в тыл, пусть придет в себя, — велел Эдвард.

Но только он хотел раздать остальные приказания, как в блиндаж после очередной канонады ворвался тяжело дышавший Сивый.

В полусогнутом состоянии отдав честь, он выдавал из себя через силу.

— Вожак требует вас в штабе...

Андрей отвернулся от собрата, словно не хотел, чтобы тот его узнал.

— Подождет. Или свяжется сам...

— Вот он и пытался связаться... Я бежал с самого девятого блокпоста передать это сообщение!

Значит, вампиры или охотники начали обеспечивать проблемы с узлами связи. Хорошее начало, а они еще даже не прорвались к городу.

— Мой заместитель останется здесь, — быстро, но с тяжелым сердцем решил высшей командир.

Приходилось нарушить уже данное обещание.

— Андрей, пошли, твоя помощь может быть полезна.

Бывший следователь обернулся. Неужели у собрата какое-то предчувствие?

— Мое место здесь, на фронте.

Хотя, на самом деле ему просто не хотелось встречаться лицом к лицу с Сивым, не говоря о том, чтобы работать с ним.

Тот, с поблекшим мрачным взглядом, наверняка, тоже.

— Иди давай, когда командир требует, — требовательно толкнул в его сторону сержант Язов. — Мы тут и без тебя повоюем. Все равно все скоро побежим, только пятки будут сверкать.

Невольно, но все же пришлось подчиниться.

Линия фронта. Обзорная площадка.

Маркус.

Вожак наблюдал за происходящим с крыше одной из высоток. Вернее, его наблюдение простиралось на пятьдесят пар глаз собственных марионеток. Марионеток-снайперов. В первый час битвы счет шел на сотни убитых. Вампиры не понимали, откуда стреляют. Наводили артиллерию, их снайперы пытались вычислить врага. И порой получалось. Но после смерти другой занимал место убитого.

Конечно, его действия лишь капля в море, но все равно гораздо эффективнее, чем пытаться изменить ситуацию на поле боя. Стоит выйти, и вся армия способна сконцентрировать огонь. Не слишком повоююешь.

Рядом на крыше была установлена рация. Время от времени оборотень давал марионеткам действовать самостаятельно и отдавал приказания. По второй же шла сводка от Семена, который также занимался наблюдением и командованием. Высшие командиры докладывали ему напрямую, и лишь в крайнем случае самому вожаку.

Как было двадцать минут назад...

— Это Виктор, прием.

Вытерев пот со лба, сидя на крыше, Маркус дотянулся до рации и ответил одному из ближайших соратников. Если Семен переключил его сюда, значит, что-то действительно серьезное.

— Я слушаю.

— На юго-западе твой зверинец порвал пару десятков лугару, а также пяток охотников. И небольшой отряд диверсантов-вампиров. Но от проблем это не уберегло...

— Ближе к делу, — прервал он неторопливую речь собрата.

Тот, находясь в тылу, чувствовал себя более расслабленно.

— Твой парень убил Дитриха. При этом от руки лугару погиб десяток наших, если это важно...

Первые несколько секунд вожак молчал. Новость он переварил в первое мгновение. Но нужно было подавить первые же порывы ярости.

— Собери трупы лугару и доставь к ним.

— Пусть тогда твой зоопарк уйдет, у нас с ними проблемы... сейчас на нас скалятся.

Маркус оборвал связь, так и не ответив. Вместо этого он быстро переключил частоту.

— Лугару еще не давали о себе знать?

Семен ответил быстро:

— Пока никаких требований и претензий не поступало. С нами связался лишь заместитель Дитриха — полковник Гиллиан. Извинился за действия его вида и попросил прекратить огонь.

— Как мило...

После чего Маркус вздохнул:

— Но это заходит слишком далеко. Мне нужен Эдвард, его участок все равно скоро развалится. Пусть идет в штаб.

— Есть.

Восточная граница Москвы.

Шрам.

— След потерялся, — доложил один из охотников, когда собаки закончили прочесывать большой двор богатого дома, брошенного при эвакуации.

Шрам внимательно оглядел молодую весеннюю траву.

— Улетели на вертолете... проклятье! — после чего он резко пнул разложенный вдалеке мангал.

Связь была не лучшей. Оборудование старое, да и продолжавшийся вдалеке бой тоже не помогал качеству.

— Они увезли ее на вертолете. Можно отследить куда? — сразу начала с вопросов мужчина с ожогом на лице.

— Мы пытались с вами связаться. Они сняли половину жучков с ее тела, остальные работают со сбоями... — доложила Бер. — Перевезли ее далеко на юг.

Охотник быстро прикинул. Летели низко, обогнули город. Наверняка вертолет гражданский, поэтому оборотни, которые всяко бродят вокруг, не стали рисковать и сбивать.

Или они сделали еще больший крюк... но тогда пилот просто ас. Что неудивительно для нечисти.

— Что в таком случае будем делать? — поинтересовался Шрам насчет дальнейших приказов.

Ему ответил уже Мастер:

— Нам остается только попытаться ее отобрать. И еще связаться с нашим новым союзником. Может, они нам помогут, если все хорошенько объяснить.

— Им нельзя доверять. Особенно Когтю.

— Оставь это Шрам! У нас нет времени для этих распрей! Если мы не сделаем что-то сейчас, неизвестно, что может потом произойти...

Прав был Коготь, когда, пусть и несколько лицемерно, заявлял о своем желании прикончить лугару, обладающую столь разрушительной силой. Нельзя было ее тогда забить. Нужно было прикончить.

Но нет, сигнал от старого друга Мастера нельзя было игнорировать. Тем более, что доктор Бер настояла на том, что должна исследовать столь интересный образец. И все произошло через пару недель, как эта тварь прибыла в Москву. Слишком много совпадений, бывший разведчик внутри бил тревогу постоянно. Но приказ есть приказ.

После небольшого 'исследования' следовало уничтожить ее, но оказалось, что можно было достичь результата, нужного организации. И Орден продал душу дьяволу. За возможность выслеживать нечисть. Оно того не стоило, и сейчас они осознают это в полной мере...

— Хорошо, я попытаюсь. Мы выдвиг...

Его слова прервала яркая вспышка...

Линия фронта. Штаб.

Эдвард.

Высший командир явился раньше, чем вернулся Маркус. Андрей и Сивый остались снаружи штабной палатки вместе с его небольшим отрядом сопровождения.

— У нас идет война, а ты вызываешь меня в ответственный момент?! — не сдержался оборотень, когда вожак вошел внутрь.

Тот не стал долго думать и одним ударом отправил собрата в нокдаун, едва не раздробив его челюсть на мелкие кусочки.

— У меня нет на это времени, — процедил глава стаи.

Семен же бесстрастно наблюдал за происходящим. Он действительно пытался успокоить Эдварда перед его приходом, но тщетно. Поэтому считал свой долг исполненным.

Оборотень чувствовал, что его словно огрели кузнечным молотом, что применяется в тяжелой промышленности. Он попытался встать, но это получилось не с первого раза. Вожак же неожиданно смилостивился и помог подняться, усадив на ближайший стул. Семен же достал холодной воды из холодильника и помог прислонить бутылку рукой к больному месту.

— Дитрих убит, — не стал извиняться Маркус и перешел к делу. — Твоим любимчиком. Лугару пока молчат, но им потребуется труп того, кто это сделал. И еще Майерс шалит в тылу. Поэтому у тебя будет задание — заняться его полной очисткой.

— Пусть Виктор занимается, — сплюнув кровь, возразил высший командир.

Однако уже готовый подчиниться. Другого выбора нет. Такими темпами он начнет угрожать его семье. И ведь понимает, что когда война закончится, то их пути разойдутся навсегда. И готов отпустить. Если вообще отпустит живым с такими знаниями...

— Виктор не потянет это дело в одиночку, а проблема должна быть устранена немедленно. Обе проблемы. Твой фронт все равно разваливается. Глеб займется остальным...

— Глеб не действует в интересах вида. Ему нельзя доверять. А я бы устроил вампирам настоящую позиционную войну! Они бы и Верден вспомнили!

Вожак закатил глаза и, казалось, ударит его еще раз, но потом все же спокойно возразил:

— Я не доверяю Глебу. Вернее, я доверяю ему не больше, чем тебе. Но сейчас мне нужны его тактические навыки. Как и твои. Ради победы. Твой план хорош, но он не сработает. Моему тоже могут помешать...

— Кто интересно? Ты всех подавил... любой голос против... теперь голос врага, — не без иронии усмехнулся высший командир.

— Во благо твоей семьи тебе лучше не знать, кто и зачем. Выполняй приказ, — Маркус отвернулся, показывая, что разговор окончен.

Бросив последний взгляд на него и его помощника, оборотень пригладил серые волосы и покинул палатку, бросив отслужившую бутылку на пол.

Андрей стоял поодаль от Сивого, даже не собираясь на него смотреть. Но все же он подозвал их обоих. Придется на время забыть обо всех противоречиях.

— Мы отправляемся на охоту. Ситуация серьезная.

— За ним, значит... — быстро все понял Андрей.

— Отлично, — с безумным блеском в глазах Сивый передернул затвор снайперской винтовки. — Пора уже прикончить его...

— Нет, — возразил Эдвард. — Сначала мы все выясним. А кого точно прикончим, так это Майерса.

— Какого черта?! — возмутился было светловолосый.

Но тут к ним подошел оборотень выдающегося роста и телосложения. Лысую голову украшал аккуратный короткий ирокез.

— Майор Долохов. Вожак приказал оказать вам содействие в поимке....

— В этом нет необходимости, — покачал головой высший командир, его слегка смутил пустой взгляд солдата. — Ваша помощь будет полезнее на фронте, я и мои люди справимся.

— У меня приказ, вы должны понять.

Эдвард посмотрел в сторону палатки. Когда это вожак успел отдать такой приказ? Наверное, еще до его прихода, вот и задержался. Давал инструкции. Не доверяет. Хочет убедиться в смерти врагов своими глазами. А также в том, что высший командир его не предаст. И поставил к нему верного соглядатая.

— Что ж, похоже у меня нет выбора... идем.

Оставалось надеяться, что вновь замороженный конфликт между Сивым и Андреем не даст о себе знать в самый ответственный момент. И все-таки со вторым проблем будет больше. Никто не дает гарантии, что он не дезертирует сразу, как только увидит Максима. Он не сбежал раньше, а пошел на передовую ведомый либо чувством долга, либо отчаяния... у них не было возможности поговорить, и об этом Эдвард сильно жалел.

Маркус.

— Он не справится, — коротко отметил Семен, когда высший командир ушел.

— Знаю. Мне нужно, чтобы он их нашел, а потом я все сделаю сам.

Секретарь скептическим посмотрел на друга:

— Стоит ли так распыляться?

Ему откровенно не нравилось лицо вожака. Слишком бледное и изможденное. И словно в подтверждение после утверждающего кивка он зашатался и оперся на стол.

— Все нормально! — он вытянул руку в сторону, не давая собрату подойти близко. — Я справлюсь. Другого выбора нет.

Семен лишь промолчал, как и делал всегда в таких ситуациях. Не обладая такой силой, ему оставалось лишь принимать слова Маркуса на веру.

— Наши потери пока приемлемые. Лугару молчат. Пока все идет по плану. Но я все еще жду вмешательство третьей...

Через прорези палатки внутрь проник ослепительно яркий свет. Вожак быстро рванул в выходу и отодвинул тент в сторону, тут же закрыв глаза рукой.

Землю затрясло, а шквалистый ветер, казалось, снесет все вокруг. Семен, равно как и Маркус в первые секунды, подумал на ядерную бомбу, поэтому поспешил упасть, закрыв голову руками. Хоть какой-то шанс пережить подобное у оборотня имелся...

— Нет... это лугару... — перестав жмуриться от яркой вспышки, вожак стал смотреть вперед, совершенно не жалею сетчатки глаз.

Землю трясло совершенно не случайно. Три глубоких и широких борозды оставлял на земле разделившийся огненный вал, словно шрамы от сильных порезов.

Потом от яркой вспышки начали исходить десятки полос. Оборотень сразу понял, что направлены они далеко, за линию фронта. На позиции вампиров.

И вопреки ситуации у него вдруг отлегло от сердца.

— Вставай! — резко велел он Семену, и тот поспешно это сделал.

— Я и не подозревал, что у нее такая мощь! — с некоторым восхищением высказался тот.

— Я тоже... — честно признался вожак, с каменным лицом наблюдая за стремительно развивающейся ситуацией. — Собирай информацию об ущербе. И сиди на отдельной частоте. Я скажу тебе, где забрать эту тварь...

— Стой, только не говори, что ты...

— И не только, — пообещал Маркус. — Командование будет на тебе. Все ждут, что я остановлю эту тварь. И я это сделаю.

Линия фронта. Лагерь вампиров.

Кэтрин.

Девушка в жизни не видела ничего подобного. Все бомбежки, все разорванные трупы, собрав которые, можно построить огромный город... все это оказалось пустым по сравнению с огненным шоу, устроенным неизвестной тварью.

Она, Самаэль и остальные лейтенанты стояли под щитом, что успел выставить Павел. Пламя, напоминавшее лазеры из фантастических фильмов, двигалось по фронту и по тылу, выжигая всех и вся.

Когда один из этих смертельных лучей прошелся по щиту, девушка не выдержала и упала колени, закрыв голову руками. К счастью, она была не одна такая. Даже повелитель клан нет-нет, да дрогнул.

— Что это такое? — спросил он у Павла, стараясь говорить твердым голосом, сдерживая потоки ярости.

Наступление, которое так прекрасно развивалось, при минимальных потерях, могло развалиться на глазах. Девушка прекрасно ощущала, что если вампир совсем обезумит, то их тела превратятся в кровавое месиво в одно мгновение.

Павел же не убирал щит и продолжал считать в уме.

— Мы потеряли лишь авангард. И солидную часть резервов, это да. Но говорить о потерях еще рано. Вы сами видели, что творится в самом городе. У оборотней сейчас не лучшие времена. Сейчас надо додавить их линию обороны на входе в город, и победа нам будет обеспечена.

Один из лейтенантов в немецкой форме Второй Мировой, всегда невозмутимый, даже при таких обстоятельствах, достал рацию и, несмотря на сильные помехи, начал связываться с командирами подразделений. За это время вспышка вдалеке перестала быть такой яркой, уничтожение армии вампиров не прекратилось. Лейтенанты отправились усмирять убегающие в панике отделения.

Один из докладов Самаэлю не понравился.

— Что, значит, испорчены запасы крови? — переспросил он, пока они двигались вперед к месту, от которого не столь веяло подгоревшей плотью.

Вампирша, идя чуть поодаль, старалась не смотреть на скрюченные обгоревшие трупы. На их навсегда застывшие гримасы боли, что усиливали пустые выгоревшие глазницы.

Ее уже давно перестало тошнить от подобных вещей. Но даже сейчас ком то и дело подкатывал к горлу. Некоторые же солдаты вообще не стеснялись, многих из них рвало выпитой кровью. Павел называл такое бесполезной тратой ценных ресурсов...

И сам поручил ей то, что обеспечит настоящую растрату.

— Мы потеряли часть грузовиков с ней от взрывов. Солдаты пытаются собрать, что уцелело, — доложил лейтенант.

— Каких еще взрывов? — с серьезным видом поинтересовался Павел.

— Диверсия. Однако никто ничего не может вразумительно ответить.

— Начальников караула ко мне, и быстро, — потребовал Самаэль, после чего обратился к человеку. — Готовь новый план. Он требуется в короткие сроки.

— Он уже почти готов, — уверенно заявил тот, поправив очки, после чего кивнул Кэтрин. — Пойдем, нужно решить накопившиеся проблемы.

Девушка пошла за ним, чувствуя, что идет на эшафот. Рано или поздно все вскроется, и ее голова отправится на плаху. Наверняка это и был план великого комбинатора Павла. Только вот брюнетка никак не могла понять, в чем он заключается. Но не собиралась быть безвольной куклой в его играх.

Но то, что ее возможности гораздо скромнее, чем у Игоря, шансы на выживание стремительно снижались...

Запад Москвы.

Первым делом мы планировали укрыться на время, пока все не уляжется. Захваченный трофейный бронетранспортер оказался крайне полезен. Часть мест для перевозки была пожертвована для целого узла радиосвязи, с которым Костя сразу начал возиться, стоило только разобраться с интерфейсом.

Но на таком заметном транспорте нельзя долго разъезжать. После смерти высокопоставленного лугару и его подчиненных должна начаться настоящая охота. Хотя бы Коготь неожиданно разобрался, где стоит прибор, позволяющий отслеживать местонахождение бронетраспортера. И не стал церемониться, просто выдрал панель неподалеку от руля.

— Это не даст никакой гарантии. Нас могут засечь по сигналу. Хотя, в таком хаосе это проблематично...

С таким же успехом вражескому виду проще засечь меня. Что они успешно и сделали. Только недостаточно быстро. Похоже, происходящее вокруг тоже немало влияет на их способности, скрывая немного мою чересчур заметную ауру.

— Попробуем подземную парковку, послушаем, о чем говорят вокруг. Это возможно? — поинтересовался я у Кости.

— Я попробую. Будь наш узел, дело бы быстрее пошло.

Ольга же просматривала информацию на разряжающемся ноутбуке:

— Скоро нам еще и доступ закроют. Маркус засуетился, закрывает все бреши и здесь.

— Значит, будет настоящая охота, — заключил я.

При этом чувствуя себя несколько отрешенным. Волнение не давало нормально размышлять. Все предыдущие мысли казались глупыми, а новые на их место приходили крайне редко.

Уже с самого начала все пошло наперекосяк, и нужно было импровизировать. Это война, ничего не поделать. Но в предыдущих конфликтах я был лишь исполнителем, за меня думали другие. К счастью, было с кем посоветоваться в своих решениях.

— Сомневаюсь, что Маркус выйдет на честный бой. Пошлет тучу своих марионеток, — заметила волчица, но потом осеклась, увидев мой взгляд. — Как еще предлагаешь их называть?

— Жертвами... — пожал плечами последний оставшийся в живых собрат, переживший насильственную трансформацию.

Кроме Кости, конечно.

— Но суть ты понял, — отрезала девушка. — Нам придется убить каждого, кого он выставит против нас, пока у него совсем не останется бойцов или ему это не надоест. И после мы так замараем себя кровью, что никогда не отмоемся. И даже когда все закончится, не будет для нас в мире спокойного места...

— А какой еще ценой ты хочешь отомстить за родных? — огрызнулся я, хоть и понимая, Что Ольга права.

— Я не хочу отомстить, я хочу справедливости. И не только для себя. А твои мотивы мне до сих пор не ясны...

Новый тяжелый взгляд волчица стойко выдержала. Как она еще может спрашивать о мотивах? Их более чем достаточно.

Неожиданно землю затрясло, а позади что-то ослепительно загорелось.

— Это еще что такое?! — Костя прикрыл глаза рукой, явно жалея, что нет шторок для стекол.

Коготь же среагировал достаточно быстро.

— Черт! Черт! Они, что, ее выпустили!

Он дал по газам, лавируя по пустым улицам, порой задевая брошенные при эвакуации машины.

— Кого ее?! — уронив ноутбук после очередного резкого поворота, девушка вцепилась в ручки рядом с сиденьем.

Но я тоже понял о ком речь. Та, кто будет пострашнее ядерной бомбы...

Бронетранспортер подпрыгивал то и дело от локального землетрясения. Каждый из нас просто желал, чтобы все закончилось. Неважно, каким способом, лишь бы навсегда. В каждом есть страх перед непреодолимой силой, и даже с моими возможностями он не исчез.

То и дело глядя в зеркало заднего вида, силясь там что-то увидеть, Коготь разглядел приближающийся огненный вал. И, зная Москву, принял решение уйти от нее направо. И сразу наткнулся на один из блокпостов оборотней. Но находящийся там личный состав попрятался и не обратил внимания на вражескую машину.

В последний момент перед поворотом, я увидел, как его вместе с окружающими зданиями поглотила ужасная стихия...

Остается надеяться, что для невезучих солдат все произошло в одно мгновение...

В конце концов Коготь остановился прямо посередине дороге, посчитав, что мы относительной безопасности. Я почти не дышал, Ольга, Костя и собрат из его отряда были белы, как мел. А бывший охотник сидел, крепко вцепившись в руль, словно в спасательный круг.

— Она же только умеет выслеживать нас, оборотней... — немного придя в себя, бросил я, выходя из бронетранспортера.

Хотелось подышать свежим воздухом, но не сложилось, в меню оказались только пепел и копоть.

— Тогда ее бы не защищали так лугару... — ответил вслед бывший охотник. — Мы потеряли много людей, пока похищали...

Вопрос, откуда орден вообще про нее узнал, остается открытым. Но сейчас совершенно не до этого.

— Может, объясните, о чем речь? — отвлекся от оборудования Костя.

— Нам нужно уходить, — без паникерства заявила Ольга. — Ситуация приняла совсем другой оборот, нужно составить новый план.

— Нет, — возразил я. — Другого шанса не будет.

— Какого другого шанса? — Костя тоже вылез наружу. — Ты видел, что... что вот ЭТО сделало? Может, ты и бессмертный, но мы-то нет! Одно дело попытаться убить одного ублюдка! Причем во время войны... но это слишком!

— Тебя никто не держит, — процедил я, хотя рычание вышло угрожающим.

Конфликт, впрочем, оказался быстро заморожен, когда послышался шум вертолетных винтов. Вскоре между домами появился боевой вертолет МИ-28Н.

— Твою... — выругался Коготь. — Давайте внутрь!

Он начал заводить заново двигатель, но в этот раз машина не слишком хотела поддаваться.

— Стой смирно, волчонок, и этот раз все закончится быстро!

Майерс...

Я быстро впихнул Костю внутрь.

— Гони! Ему нужен только я!

После чего рванул в сторону ближайшего здания. Очередь из пулемета действительно последовала за мной. Но потом вертолет пустил ракету в уезжающий бронетранспортер. К счастью, Когтю удалось славировать в сторону, а потом за угол. Поэтому машина лишь слегка подпрыгнула от сильного взрыва.

При себе ничего не было, кроме пистолетов, автомат остался внутри салона. Значит, нужно подобраться к смертельно опасной машине поближе. Внутри промелькнула надежда, что померкнувшее свечение возьмет, да и собьет Ричарда. Но, казалось, судьба любила иронию только в моем отношении...

Однако в этот раз все произошло спонтанно, у охотника было меньше времени подготовиться к атаке.

Поэтому в этот раз совсем врасплох застать меня не получилось. Так что повторить свой 'подвиг' у Майерса точно не выйдет.

Добежать до высокого здания без проблем не вышло. Пулеметная очередь прошла рядом, пробив голень, вырывая часть мышцы. Упав, я резко подскочил на руках вперед, пока автомобиль рядом не разнесло ракетой.

Лавировать на такой малой высоте между домов было непростым делом, но охотник оказался асом в своем деле. Наклонившись вперед, он начал поливать ракетами всю улицу. Остаться здесь — самоубийство. Благо нога постепенно заживала...

Но и внутри здания меня ждал сюрприз. На другой стороне на чем попало приехали его лакеи, начав обстрел дома из гранатомета и пулеметов, стремясь выкурить. Любая граната могла напрочь обездвижить, поэтому лучшим решением оказалось бежать наверх. Пока лучшим... лестница оказалась моментально взорвана ракетой, едва удалось не попасть под завал. Противник готов был похоронить меня вместе со своими людьми, если придется.

Ричард опустился еще ниже на мой этаж и двинул штурвал в сторону, следуя по пятам, пока тяжелый пулемет пробивал даже тяжелый бетон.

В этом здании не везде был сплошной коридор, поэтому приходилось пробивать тонкие стены, по счастью оказавшихся достаточно тонкими. Позади же оглушительно стрекотали пули, а из динамиков, установленных в птичке, то и дело раздавался смех маньяка. Однако это только подогревало разгорающийся внутри гнев.

Только вот под таким обстрелом выплеснуть его не получалось.

Уже на этаже выше Майерс оставил бесплотные попытки подстрелить меня из пулемета и, отлетев чуть назад так, что задний вид едва не касался дома позади, он вновь вернулся к ракетам, из которых пара застала врасплох, взорвавшись спереди и сзади. Две одновременных ударных волны едва не смяли кости. Контузия была такой силы, что оставалось лишь упасть на колени и надеяться, что меня не вырвет собственными легкими.

И как раз в этот момент сверху накрыло обломками этажа выше. Казалось, все здание готово обвалиться в любой момент...

Сопротивление тщетно. Куда не двигайся, всюду окажется тот, кто хитрее. Но проиграть не страшно даже Маркусу, а вот этому психопату... ни за что.

Сбросив с себя бетонную плиту, я выхватил пистолет и начал стрелять в бронированную кабину настолько быстро, насколько позволял когтистый палец. Несмотря на небольшие отклонения, пули одна за другой впивались в бронированное стекло практически в одну точку, пока предпоследняя в обойме не пробила его и не впилась Майерсу в горло. МИ-28 отклонился назад, потом задел задним винтом здание, после чего машину слегка закрутило.

Вскоре охотник справился с управлением и начал подниматься выше. Все-таки ранение для модифицированного тела оказалось не настолько серьезным.

Пора было заканчивать. Определенно, врагу тоже надоела эта затянувшаяся игра в кошки-мышки.

И, действительно, оправившись, он обрушил всю мощь, на что был способен вертолет. Даже толком целясь, он палил из всех орудий, пытаясь сравнять дом с землей. Возможно, следовало бы выпрыгнуть из окна и побежать прочь.... но ситуация просто повторится вновь. Ибо охотники внизу никуда не делись, а с такой воздушной поддержкой их ни за что не перебить.

Крыша, как открытое пространство, была крайне опасным местом. Но мне нужно было лишь пару мгновений. Очередной взрыв ракеты едва не отправил вниз. Один сильный прыжок, и я смогу уцепиться за хвост МИ-28, который поднялся выше и начал резво крутиться, пытаясь спросить. Длинные черные когти впивались в броню, не давая слететь, в том числе и на винты, которые порубят в мелкий винегрет. Если удастся схватиться с вожаком, это стоит взять на заметку...

Сначала прыжок на крыло с боекомплектом, а потом я оказался напротив бокового стекла кабины и начал бить кулаком, порой слегка слетая назад от кульбитов, что пытался выполнять Майерс. Когда стекло практически разбилось, он сам уничтожил его окончательно, выхватив Маузер из кармана плаща и открыл беспорядочный огонь.

Несмотря на пробитое горло и легкое я почти смог выковырять врага из вертолета, пока тот продолжал кружиться высоко в воздухе, стреляя во все стороны. Как по нему еще ПВО не шарахнуло...

Но стоило об этом подумать, как его шарахнули ракетой с земли, выпустив ее неподалеку с крыши. Хвостовой винт был уничтожен, но машина продолжала держаться в воздухе.

Ричард же окончательно отпустил штурвал и вступил в схватку. На лице ничего, кроме улыбки... даже в такой ситуации.

В конце концов еще одна ракета ударила в бок. В этот раз удержаться не получилось, и я полетел вниз прямо на асфальт. В то время как вертолет охотника завалился в воздухе на бок и упал в ближайшее высокое здание, наконец-то взрываясь...

Новое падение было ничем не хуже того, что было при побеге от Маркуса. Только в этот раз можно было насладиться прекрасным фейерверком.

Восток Москвы.

Шрам.

Один из охотников, засмотревшихся на яркое излучение, временно ослеп, поэтому его друг отправился с ним обратно в убежище. Двадцать человек в поисковой группе для таких целей слишком мало. То, что продело три огромных разреза, не остановить одними лишь автоматами.

Охотник стоял на краю одного из таких. Полсотни метров в ширину, двадцать в глубину, не меньше. Отовсюду торчали обрывки коммуникаций, виднелся один из обрушившихся туннелей метро.

При этом новое образование не остыло после, а продолжало гореть во многих местах. А там, где не было пожара, поверхность была раскалена до предела.

— Долго обходить... — закинув дробовик на плечо, отметил для себя мужчина с ожогом на лице.

Остальным членам отряда было не по себе, поэтому они старались держаться подальше. Шраму же было впору держаться вообще еще дальше по стой страшной бомбежки в Афганистане.

Но та скорее убила все чувства, нежели пробудила новые фобии.

— Идем дальше, — скомандовал охотник. — Попробуем обойти и подобраться к этой твари поближе.

Рано или поздно у твари должна закончиться энергии, подпитываться ей нечем.

По дороге попадались не только выжженные огненными лучами дома, но и уничтоженная техника с трупами. Вероятно, оборотни.

А потом впереди попались живые.

Сделав несколько знаков, призывая рассредоточиться по остаткам частного сектора, Шрам остался на месте рядом с одним из снайперов.

Небольшой отряд зализывал раны на выжженом поле. Тех, кто не мог больше сражаться, отправили прочь из города на уцелевшем транспорте. Все это время их командир, плотного телосложения мужчина продолжал почти без перерыва кричать в рацию.

— Он требует у какого-то Семена подкрепление... — снайпер успешно читал по губам.

Охотники находились вдалеке и не высовывались, ожидая команды. А снайперы расположились в местах, где даже глазу оборотня тяжело их заметить.

— Нет, вертолет, — поправился человек после. — Требует забрать его отсюда...

— Похоже, неудачно, — сделал вывод Шрам, глядя в бинокль.

— Утверждает, что без него на у фронта нет никаких шансов. Снова отказ...

Последнее можно было не упоминать. Оборотень содрал с головы наушники и бросил их на землю.

— Значит, важная шишка. Превосходно. У меня накопились вопросы.

Плевать, что их... кхм... союзник также является оборотнем. Он не в ладах с верхушкой власти со своей стаей. Может, они даже окажут ему услугу. В конце концов, это война, случиться может всякое.

— Огонь по команде, — охотник убрал бинокль и поудобнее взялся за дробовик.

Но командир вдалеке достал другую рацию, вернее, спутниковый телефон. И, оглядевшись, отвернулся от сидящих в засаде, мешая прочитать по губам. А радиста с оборудованием для перехвата частот они не успели взять, что заставило Шрама стиснуть зубы от негодования.

Нехорошее предчувствие появилось еще до того, как оборотень повернулся. А потом окликнул солдат и, вытянув руку, быстрыми движениями указал двумя пальцами в их сторону.

— Нас засекли, покинуть позиции! — велел Шрам, отказываясь назад.

Пару охотников тут же срубил шквальный огонь.

Снайпер, лежавший в засаде, остался на месте и открыл огонь, рискуя жизнью.

Первая же пуля пробила легкое командира, заставляя упасть. С серебром теперь далеко не убежит.

Оборотни искали укрытие за полурасплавленными танками и другой техникой, пока личная охрана командира пыталась за руку оттащить его куда подальше. Но снайпер прострелил обоим животы, обезвреживая.

Наступление охотников было быстрым. Дальше пошла позиционная перестрелка. У врагов было преимущество в силе, поэтому им удавалось закидывать гранаты гораздо дальше, выкуривая людей.

Но со стороны нечисти было как раз больше открытых пространств. После того, как Шрам жестами попросил его прикрыть, соратники с его фланга открыли шквальный огонь.

Пара перебежек, и вот один из увлекшихся пальбой оборотней был открыт. Пара выстрелов из дробовика его упокоили, а потом было просто наступление с непрекращающейся стрельбой, пока вся обойма не опустила.

От дроби врагам за укрытием не было спрятаться.

Постепенно поддержка снайперов начала затихать. Понимая, что бежать с открытого пространства некуда, оборотни рисковали жизнью, чтобы подавить их точки одну за другой, не давая сменить позицию.

Но постепенно, нечисть начала уступать под натиском отряда охотников, который показывал все, на что способен. Словно напоминал, что когда-то давно они были серьезной угрозой. И сейчас эти отголоски не оставляли оборотням и шанса.

Закидав еще две позиции гранатами и подстрелив тех, кто выбежал, охотник со шрамом двигался к раненому командиру, который отполз за БТР и продолжал просить помощи по рации, несмотря на пробитое легкое.

— У тебя там стрельба, Глеб? — глухо раздалось сквозь громкие выстрелы из рации, за другой стороны занимаемого укрытия.

Даже отсюда Шрам понял, что тон был издевательским.

— Да, твою мать! Где чертов вертолет?!

— Я никого к тебе не посылал...

— Сволочь! За что такое предательство?! — искренне недоумевал оборотень.

— Не я предал тебя, Глеб... думаешь, Маркус ничего не видел и не слышал?

Возникла небольшая пауза, во время которой охотник думал атаковать, пока напарники все еще держались.

— Мы все думали, как тебя по-тихому убрать, а теперь кто-то оказывает нам большую услугу...

Судя по дальнейшим звукам, раненый командир разбил свою рацию. В этот момент Шрам перескочил через покореженный бронетранспортер и мгновенно оказался над лежащим командиром. Оказывается, его рука, прибинтованная к телу, попросту отсутствовала по локоть. Видимо, выжжена огнем, как небольшая часть затылка.

Что не помешало ему бороться за жизнь по последнего. Глеб ударил противника по ногам, потом выбил из рук дробовик, параллельно вскакивая, и все без помощи уцелевшей руки.

Охотник выхватил нож, блокируя удары, пока не смог схватить оборотня за голень и сделать глубокий надрез в бедре серебряным клинком.

И тут же весь дух едва не выбил сильнейший удар по голове, из-за которого мужчина даже совершил вынужденный кувырок.

После акробатического пируэта противник, словно кот, приземлился на руки. И, выхватив пистолет, хотел добить Шрама, но передумал и начал стрелять по наступающим охотникам, которые перебили почти всех подчиненных.

Но в ответ в тело впилось несколько десятков пуль, однако даже при этом Глеб остался стоять.

Сплюнув кровь, будто это пустяковая рана, он начал медленно отступать к пылающему разрезу.

— Не стрелять! — зажимая разбитую голову, поздно велел лысый охотник.

И, подбирая дробовик, направился следом, пока остальные бойцы прикрывали.

— Стой!

— Иди к черту! — прохрипел оборотень, уже стоя на самом краю.

— Я не собираюсь оказывать услугу Маркусу, я не работаю на него... отойди от края, нам есть что обсудить.

Говорить это пришлось сквозь стиснутые зубы. Похоже, он заразился этим от Мастера, что начал нянчиться с нечистью. Сначала этот неубиваемый парень, а теперь один из высокопоставленных командиров.

— Значит... меня погубила чертова случайность... ирония... — упал на одно колено Глеб.

А после аккуратно посмотрел вниз.

Шрам же удивлялся, как он еще не подох. Поэтому и пытался договориться.

— ...но кто ты такой, чтобы брать меня в плен? — вдруг засмеялся враг, заставляя охотника поднять оружие в ожидание очередной подлости.

— Ты даже не знаешь, кого убил... и лучше тебе не знать. Может, так ты останешься жив, — с этими словами высший командир рухнул вниз, как подкошенный.

При соприкосновении с горящей поверхностью его тело тут же вспыхнуло и мгновенно испарилось.

Запад Москвы.

Андрей.

Вспышка застала оборотней в вертолете. Каждый из них судорожно решал, спрыгнуть ли вниз, либо остаться, пока машину сильно трясло. Хорошо еще, что двигатель не отключился, а пилот оказался достаточно профессиональным, чтобы лететь в таких экстремальных условиях.

Даже Эдвард закрыл глаза и сжал автомат так сильно, что на деревянной рукояти остался заметный след от пальцев. Особенно в тот момент, когда один из немногих огненных лучей, что попал в сам город, едва не задел их транспортный вертолет.

Один из людей высшего командира молился, держа крестик в когтистой руке, а другой просто свернулся, насколько позволяли сиденье, мечтая, чтобы все это закончилось.

Бывший следователь, старавшийся сохранять хладнокровие, тоже был практически на грани. Одно дело погибнуть в бою, а другое, вот так бездарно, от странной напасти.

Но в конце концов все закончилось, хотя никто в это не верил. Все ожидали нового удара.

— Держись ниже! — велел Эдвард пилоту.

— Что это вообще такое было?! — с опаской поглядывая на свечение, с трудом расцепил дрожащие от напряжения пальцы Сивый.

Андрей видел по глазам высшего командира, что тот знает правду. Но молчал. Молчал и бывший следователь, напряженно размышляя о том, что ему вряд ли удастся постичь. Мозаика в голове не складывалась, все его способности оказались просто бесполезны перед такой задачей.

— Так и будешь молчать? — обратился к нему пришедший в себя светловолосый оборотень.

Вертолет в это время летел, выглядывая свечение.

Майор Долохов же сидел все время, даже не шелохнувшись, слушая рацию, откуда приходили сообщения от поисковых групп. Даже после такой напасти они быстро вернулись к поискам, пересидев в безопасном месте.

Но больше всего поражало безразличие приставленной к ним Маркусом няньки. Будто если он погибнет, то ничего страшного не произойдет. Фанатик.

— Мне кажется, мы все выяснили, — Лавров медленно перевел взгляд синих глаз на собрата.

Разговор был очень неприятным, дошел до драки. Андрей всеми силами пытался заставить Сивого смотреть на все более широким взглядом. Пытался рассказать о подлости Глеба, о том, как он спокойно договаривался с Майерсом о чужих убийствах. А, значит, смерть Сержанта не была случайностью, и Максим в этом не виноват. Все это чей-то большой план, вот только чей...

Только светловолосый не стал его слушать, опьяненный горем. Сейчас, кажется, все же отошел. То ли сам, то ли от войны. Но как бы то ни было, сейчас уже поздно что-либо менять.

Андрей после этого разговора понял, что устал сражаться с тьмой вокруг, особенно когда нет подходящего оружия. И поэтому пошел сразу на передовую. Это было предательством по отношению ко всем, в первую очередь к самому себе.

Но никаких способов помочь другу он больше не видел, поэтому решил помочь своей стае. Единственное, что действительно можно сделать. И нужно сделать, иначе вся эта борьба за справедливость потеряет весь изначальный смысл.

Однако обстоятельства снова утягивают в эту бездну интриг и предательств. Бежать от судьбы бесполезно.

— Только то, что ты шизанулся после смерти Иры, — в свою очередь отвел взгляд Сивый.

Клацнув острыми белоснежными зубы, бывший следователь крепко их стиснул. То ли он собирается вывести его из себя, чтобы доказать свою правоту, то ли преследует какую-то другую цель. Вот только второе ему несколько не по мозгам.

— На себя посмотри.

— Мне нечего на себя смотреть. У меня хотя бы все ясно, даже видео есть.

Ах да, эта знаменитая запись с видеокамеры в метро, где Максим кроваво расправляется с Сержантом. Только вот там есть только пять секунд, где был нанесен последний удар. Ничего из того, что было до этого, камера зафиксировать не могла, угла не хватало. Для того, кто работал в следственных органах и кто серьезно относился к своей работе, этого было недостаточно. До последних секунд могло произойти все, что угодно. Хотя, если говорить о самообороне, то она точно превышена.

Вот только ничего другого ожидать не стоит от того, за кем ведется настоящая охота.

— Значит, нам действительно не о чем разговаривать...

Вертолет продолжал кружить над западом Москвы. Вдалеке Андрей увидел, как неадекватный пилот МИ-28Н пытается разнести целый квартал по неизвестной причине.

— Нам, случаем, не туда? — указал в сторону иллюминатора оборотень.

Долохов же посмотрел на него, как на самую низшую ступень эволюции. После чего продолжил слушать рацию.

У Андрея же было предчувствие, что им нужно как раз туда. В любом случае, нужно было помочь соратникам. Дело не только в этой.... охоте... но и в самой войне. Ее нужно выиграть, без вариантов. Хотя, пусть об этом больше голова болит у Маркуса. Свой солдатский долг Лавров собирался выполнить без лишних сомнений.

— Снижаемся, — велел майор пилоту, вставая и подходя ближе к кабине. — Давай, вот туда, перекрой дорогу этой машине!

К чему такая спешка? Неужели нельзя дать предупредительный залп, на транспортном вертолете установлен же пулемет....

Пилоту пришлось непросто, но все же он смог усадить машину с длинным радиусом винтов на широкую улицу.

Американский бронетранспортер мог только резко затормозить. При этом машину едва не перевернуло при резком заносе.

Мягко оттолкнув Долохова, Эдвард вышел первым. Скорее всего, догадывался, кто находится внутри.

— Никому не стрелять! Мы не желаем вам зла! — стараясь перекричать затихающие винты, высший командир поднял руки, в одной из которых был автомат.

Лобовое стекло машины разбилось, и теперь на оборотней смотрело дуло гранатомета. В случае выстрела мало не покажется всем.

Небольшие переговоры внутри быстро закончились в пользу женской стороны, и двери позади открылись.

Андрей округлил глаза, увидев среди незнакомых собратьев Ольгу. Какого черта она здесь забыла?

И если девушка доверяла и опустила оружие, то другие оборотни нет. Равно как и Сивый, который быстро все понял.

— Так и знал... — неожиданно процедил он, на что волчица даже ухом не повела, лишь одарила пристальным взглядом.

— Что теперь? — коротко спросила девушка, обведя присутствующих взглядом.

Отряд Эдварда превышал их числом более чем в два раза.

— Хотя, если Маркус послал сюда одного из своих специальных агентов, шансов у нас немного, верно?

Лавров посмотрел в сторону Долохова. Тот держал руку на оружии в кобуре. Пришлось сделать вид что он меняет позицию и медленно подобраться так, чтобы можно было перехватить пистолет в нужный момент.

— Я здесь решаю, как все будет, — холодно заявил Эдвард, оглянувшись и внимательно посмотрев на майора.

Тот молчал, оставаясь бесстрастным.

Но Андрей чувствовал, как накаляется ситуация. Вдалеке МИ-28Н продолжал борьбу. И получил откуда-то ракетой. И все на фоне продолжающего сиять нечто. Поэтичная картина, ничего не скажешь.

— Так что это будет? — повторила свой вопрос Ольга.

— Перестреляют нас, вот что это будет... — проворчал один из оборотней, а другой кивком поддержал его.

А вот водитель оставался совершенно хладнокровным, даже расслабленным. Лавров отметил, что Долохов надолго задержал на нем взгляд по неизвестной причине. Может, знакомый?

— Они не нужны, нам нужен убийца... — прошипел Сивый, целясь в волчицу из винтовки. — Скажи, где он!

— Отставить! — скомандовал Эдвард.

Но тут вмешался майор.

— Эдвард, ты не можешь выполнить даже самую простую работу...

Лаврову показалось, что он услышал в его голосе чужие интонации. Порой такое бывало и с Сержантом... он даже не знал, почему вспомнил об этом именно сейчас.

Но неважно. Главное, что он успел впиться острыми черными когтями в руку оборотня, не давая выхватить оружие. Но оказался резко отброшен назад, к вертолету, и больно ударился спиной о корпус.

— Какого черта?! — высший командир понял, что сейчас произойдет, поэтому успел оттолкнуть Сивого в сторону и отпрыгнуть вместе с ним, прежде чем водитель бронетранспортера выстрелил из гранатомета. Остальные с трудом успели отскочить от маломощного взрыва, который Долохов принял прямо на грудь.

Но как только небольшая дымка рассеялась, оказалось, что это ему не причинило практически никакого вреда.

Ситуация быстро вышла из-под контроля. Все произошло в одно мгновение, и на эмоциях. Андрей медленно пришел в себя после удара. Майор стоял к нему спиной. Это шанс.

Ведь он не подчиняется Эдварду, хотел убить всех без суда и следствия. Да, они сделали много простых вещей, как и Максим. Но бывший следователь просто не мог остаться в стороне, после того, что видел и слышал. После того, что произошло. Что доказало, насколько неоднозначна ситуация, которую рисовали им вожак, Глеб и другие...

Поэтому, сидя, прижавшись спиной к вертолету, оборотень вытянул руку с автоматом и дал очередь агенту Маркуса прямо в голову. Тот рухнул, как подкошенный, но все еще живой.

Вскочивший Сивый вновь попытался найти в прицел Ольгу и остальных, но те спрятались за бронетранспортером и другими брошенными машинами. И тут он увидел последствия действия Лаврова, после чего его вопросительный взгляд сопровождался совсем нелестным вопросом. Но тот не мог этого слышать из-за отвратительного писка в ушах после раздавшегося рядом взрыва.

Долохов, вопреки всем законам природы, если к оборотням они применимы, поднялся на ноги, совершенно не испытывая дискомфорта.

— Эдвард! — раздался из-за укрытия голос волчицы. — Маркус его контролирует! Как и Сержант! Он убьет всех нас!

Высший командир не понял, о чем она говорит, но понял серьезность намерений Долохова. Потому что знал Маркуса, и что тот не прощает предательства. Вот только порой записывает в предатели поспешно. И порой не тех.

— Нейтрализовать его! — оборотень оставался верен себе, поэтому пришедшие в себя подчиненные начали стрелять в ноги.

Но противник даже не падал, а меткими выстрелами уничтожал их одного за другого. После чего повернулся и хотел было отомстить Андрею, но тот упал в сторону, а потом начал перекатываться, схлопотав лишь несколько пуль в бронежилет.

Тут на майора напрыгнул Эдвард, пытаясь повалить. Но выглядело все так, будто он прыгнул на приваренное к земле изваяние. Долохов одной рукой схватил высшего командира за шиворот и перекинул через себя. И уже когда тот оказался на асфальте ударил в грудь, ломая ребра.

К битве присоединились Ольга вместе с остальными, жахнув из подствольников, заставляя врага отступить от раненого оборотня в сторону.

Дальше пошел перекрестный огонь с трех сторон. Андрей стрелял прицельно, целясь больше в голову или сердце. Последней пулей в рожке удалось повредить глаз, сбив контактную линзу.

Увидев красный звериный глаз под ней, девушка замерла на мгновение.

В конце концов это до смерти надоело майору, и он принял звероформу, настолько быстро, что к крови от стремительно заживающих ран прибавилось еще от рвущихся растущих мышц.

После трансформации он представлял из себя страшное зрелище. Мускулы на руках и груди были во многом непропорциональны, но огромны. И все это крепилось на крепких уродливых ногах.

Вместо обычной пышной гривы. присущей обычно оборотням, вверх торчала только часть имевшегося в человеческом облике короткого ирокеза.

— Черт возьми... — только и мог округлить синие глаза Андрей.

Сивый не удержался и от более крепкого словца, оттаскивая нейтрализованного высшего командира в сторону.

Больше всех не повезло одному из соратников Ольги. "Долохов" отбросил в сторону стоявшее перед ним укрытие и в мгновение ока разорвал пополам, не оставляя шансов. Произошедшее заставила сердца присутствующих замереть от ужаса.

Но не успела странная тварь пойти в новую атаку, как ее голова взорвалась, словно от перенапряжения. После чего монструозное тело гулко упало на асфальт.

Лавров оглянулся. По разным крышам расселись снайперы с крупнокалиберными винтовками. Такой синхронности невозможно просто так достичь. Это были лугару...

К ним вскоре спустился военный в форме американского офицера.

— Полковник Гиллиан, — отдав честь, представился он присутствующим. — Уберите оружие, я пришел сюда не ради драки.

— Пошел ты... — бесстрашно вышла вперед Ольга. — Понаставили снайперов повсюду, пытались нас убить до этого...

Она подошла к оборотню, который присел рядом с разорванным телом собрата, и коснулась пальцами плеча:

— Костя...

Но тот промолчал, стиснув зубы.

— Вы не знаете всей ситуации, — совершенно спокойно ответил лугару.

— Разумеется, все так резко поменялось! — волчица была на взводе.

Все были.

— Странный у вас способ объявить войну Маркусу, — вклинился в разговор Андрей.

— У нас война с ним на протяжении многих десятилетий... но сейчас дело не в этом. Мое командование столкнулось с... отсутствием единого мнения по вопросу вашего друга, и от того было совершено несколько вероломных нападений. Я был против, и в них не участвовал, вопреки прямому приказу...

— Оправдания! — ткнула пальцем в грудь Гиллиана волчица.

Но тот лишь посмотрел на нее и завел руки за спину.

— Почему вы нам помогли? — подал голос Эдвард, сидевший у колеса американского бронетранспортера, держась за грудь.

При каждом его вдохе раздавался отчетливый свист.

— Мы внимательно следим за ситуацией. Внимательней, чем вы думаете. Поэтому сразу поняли, к кому здесь нужно прийти на помощь. Нам не в первой встречаться с... творениями вожака.

Все оглянулись в сторону обезглавленного тела.

— Он точно не встанет? — опасливо поинтересовался Сивый.

— Если только это не какой-но новый вид. Но мои солдаты сожгут тело дотла, на всякий случай, — коротко отрапортовал лугару.. — А вам лучше поскорее помочь вашему другу. Уверен, что сейчас он не в меньше опасности.

Встреча с асфальтом вновь оказалась неприятной. Но не так, как при 'побеге', вернее, полете из Башни Маркуса.

МИ-28Н застрял в одном из высоких домов, взорвавшись. Улицу впереди осыпало деталями и каменными осколками.

Взрыв оказался настолько мощным, что рядом в асфальт вонзилась лопасть вертолета...

Это был шанс перевести дух. Но потом я вспомнил, что у моих друзей могут возникнуть проблемы с охотниками... точнее, вообще с кем угодно. Все вокруг обратилось в полный хаос.

При подъеме на когтистые ноги, все кости громко захрустели. Но это не омрачало плохо скрываемое торжество. На морде играл высокомерный оскал.

Если такой позитивный прилив появился после смерти Майерса, то каким же он будет после уничтожения Маркуса?

Но победу омрачило появление нового врага. Еще более давнего.

Впереди появился Игорь. Бывший лейтенант Юрия. После встречи в Новосибирске он ничуть не изменился. Все такой же надменный взгляд.

Он встал прямо над свисающими обломками горящего вертолета, совершенно не опасаясь его падения.

Я же вышел навстречу, приготовившись к бою. Бежать к Ольге и остальным на хвосте с этим уродом не имеет смысла. Пора закончить то, что началось еще давно, во время взрыва склада анархистов, и не удалось в Измайлово.

— Впечатляет... — оглянувшись наверх, заметил вампир.

— Твоя работа? — поинтересовался я про прилетевшие с земли ракеты.

— Нет, мне нет смысла тебе помогать. Хотя, у меня есть четкий приказ тебя не трогать, в этой войне может случиться всякое...

Слишком уверен в себе, полностью открыл свои намерения. Значит, вампиры знают обо мне? Может, он теперь подчиняется Кэтрин, ведь та была близко к Самаэлю? Или все дело в том очкарике со странным запахом? Сложно сказать. Ясно то, что живым мстительный вампир отпускать меня не хочет, вопреки приказу сверху.

Тем хуже для него. Прошли те времена, когда он был опасным для меня вампиром.

Будет только сложно его поймать...

Однако стоило сделать шаг, как Игорь выхватил пистолет из ниоткуда и выпустил пять пуль прямо в лоб, попав еще в глаза и морду.

Я упал, как подкошенный, с трудом осознавая, где теперь нахожусь и что вообще происходит. Постепенно поврежденные мозговые функции возвращались по мере регенерации клеток, но ощущения все равно крайне странные. При этом наружу пытался пробиться кто-то еще, однако от противостояния спасла скорость заживления.

— Все? — только и усмехнулся вампир, чувствуя эйфорию от победы.

И уже собрался уходить, но тут же резко замер, хоть и до этого я не подавал никаких признаков жизни.

— Какого...

В следующую секунду бывший лейтенант отлетел в сторону здания, над которым продолжал догорать вертолет Майерса. Пули выходили под давлением заживающих ран крайне болезненно.

Пистолет вампир выронил из рук от неожиданности, позволяя мне им воспользоваться. Но выстрелы прошли насквозь. Но при этом враг не превратился в туман, как обычный кровосос. Вместо этого появилось две точных копии. Такого еще видеть не приходилось...

Копии набросились на меня, и невозможно было определить, кто из них настоящий. Удары сыпались с трех сторон. Он стал гораздо сильнее. Неизвестно как, но мне было с чем сравнивать.

— Эй! — раздалось со стороны.

Три Игоря прекратили форменное избиение, оставив меня сидеть на одном колене и выплевать кровь из пасти, которая оставалась на белоснежных клыках. Мне требовалась это передышка, теперь можно собраться с силами. На самом деле его можно победить.

Вот только пришел тот, кто давно должен был сдохнуть...

Майерс оказался цел и невредим, в основном. Только лишился правого рукава пальто.

— Это моя добыча! Волчонок только мой! — потребовал охотник.

— Оставь, мне рассказали, как ты упустил его в прошлый раз... — вампир оскалил отросшие во рту клыки.

Ричард, казалось, что-то заметил и, подойдя ближе, толкнул соперника в сторону. Тот рыкнул и уже хотел было высказать все, что думает, но в этот момент снайперская пуля, что должна была снести вампиру голову, пролетела мимо и оставила след в побитом асфальте.

Игорь среагировал мгновенно. Я уже пришел в себя и собрался атаковать, но враг успел телепортироваться за спину и впиться клыками в плечо. Хотел пополнить силы.

Вместо того, чтобы тянуться к нему когтистыми руками, я со всего размаху прыгнул на спину, пока посматривающий в сторону снайпера охотник выпускал в меня пулю за пулей из Маузера

Кровосос растворился в туман, поэтому удар об асфальт оказался не слишком приятным.

Ричард же, казалось, мог предугадывать траекторию и направление выстрела, совершенно не думая о том, что нужно убраться прочь с открытого пространства.

Неизвестно, кто меня так прикрывал, но, скорее всего, мои соратники. Стоит их теплее поблагодарить за такое. Нужно лишь выбраться...

Игорь пошел в новую атаку, вновь создав копии после пополнения сил. Кровь после его укуса продолжала течь из плеча, которое заживало медленнее, чем раны от серебра.

Но в этот раз от моего глаза не укрылся один важный момент. Копии не слишком отчетливо пахли. Поэтому вычислить оригинал оказалось проще простого.

Противник не ожидал столь резкого прыжка. Майерс продолжал самозабвенно стрелять меня в спину, целясь ближе к голове, пока мои клыки впивались в плечо вампира, ближе к шеи. Кусок мяса вырвать не удалось, но проглоченная кровь, что била потоком... от нее помутнело сознание.

Я разжал челюсти. Игорь уже испарился. Но даже тряхнуть мордой пару раз не помогало. Разум словно уходил куда-то. Такое уже бывало во время тренировок с Дунканом. В этот момент дикий, сжимавший клыками горло, должен был ослабить хватку...

Майерс, тем временем, выхватил солидных размеров нож, когда закончились патроны и направился прямо в мою сторону. Но именно в этот момент разбитый вертолет соскользнул вниз, падая прямо на замешкавшегося охотника, придавив ему ноги.

Но я уже не обращал на него внимания. Оно было сосредоточено на улепетывающем вампире, который понял, что здесь ничего не светит, кроме смерти.

Игорь бежал так, словно у него выросли крылья, а за ним гнался сам дьявол. Частые телепорты выматывали, но слишком хотелось жить. Поэтому побег продолжался. Враг принимал форму тумана даже на крутых поворотах.

И вот, на очередном перекрестке он оказался в зоне досягаемости. Сильные ноги совершили один из самых выдающихся прыжков в жизни. Когти уже почти коснулись плеч вымотавшегося вампира...

Как невероятно мощный удар отбросил в каменную стену дома напротив. И внутри мое безвольное тело пробило еще одну стену, а на третьей оставило глубокую вмятину. А вампир, тем временем, испарился, лишь оглянувшись на мгновение. Его спас американский бронетранспортер, что несся на полной скорости по улице...

Андрей.

Гиллиан не сорвал, это не было ловушкой, которая оказалась бы в стиле лугару. Военный оказался человеком, для которого слово значит достаточно много.

Для поиска Максима они разделились. Уцелевший вертолет отправился наблюдать за всем с воздуха, Ольга и оборотень, назвавшийся Когтем, отправились патрулировать ближайшие улицы на бронетранспортере. А бывший следователь, Эдвард, пришедший в себя после поврежденных ребер, и их новый знакомый Костя отправились к месту, куда упал МИ-28Н, устраивавший до этого интересное представление в воздухе.

Оборотень двигался по крышам и успел заметить, вдалеке снайпера в темно-сером плаще и противогазе, скрывавшим лицо. Шестым чувством тот смог заметить Андрея позади, поэтому поспешил ретироваться с позиции, откуда идеально просматривался разворачивающийся на улице бой между Максимом и двумя другими участники. Он лишь сделал, практически не целясь, несколько выстрелов, и вертолет, что свисал со здания, с тихим воем металла свалился вниз после уничтожения последней подпорки крупным калибром.

Но тот придавил только одного участника, оборотень и второй враг спешно покинули поле битвы.

Бывший следователь узнал эту смутно знакомую фигуру. Тот самый снайпер, пристреливший дикого маньяка, которого случайно обратил Максим. Значит, он работает на Маркуса. Но почему помогает сейчас? Да и помогает ли?

Андрей был в замешательстве. Стекла противогаза внимательно смотрели на него, а потом неизвестный покинул крышу.

В это время к месту уже подоспели Эдвард и Костя. Вскоре оборотень к ним спустился.

— Ах, черт... — то ли ругался, то ли усмехнулся человек, пытаясь выбраться из-под обломков.

Каким-то чудом ему удалось их приподнять и вылезти.

И его голос Андрей, обладавший прекрасной памятью, запомнил на отлично. Это был Майерс, именно его голос был слышан через жучок, поставленный незнакомцем в Глазове.

Что ж, его охота на Максима закончилась окончательно.

— Вы думаете, что сможете убить меня? — медленно поднимаясь на ноги, поинтересовался охотник.

Эдвард, в глазах которого пылала ненависть, даже не стал с ним разговаривать, а просто открыл огонь из автомата.

Юг Москвы.

Маркус.

Путь до другого конца города занял дольше времени, чем планировалось. То тут, то там попадались диверсанты, кое-где нужно было вызвать помощь раненым после выброса королевы лугару. Все-таки им нужно выиграть войну, сейчас каждый солдат на счету.

Единственное, что утешало, так это то, что на подзарядку для второго такого удара у нее уйдет еще много времени. И вампиры, как и стая, лишились пока возможности эффективно вести наступательные операции.

Именно поэтому стоило воспользоваться выигранным временем.

Канонада продолжала разноситься с линии фронта. Артиллерия продолжала работать с обоих сторон, изредка вступала в бой авиация, но в основном все затухло, не успев толком начаться.

Оно и к лучшему. Чем дольше длится сражение, тем больше резервов вампиров будет истощено. В целом все пока шло согласно плану. И все было под контролем.

Кроме неудачи с Эдвардом. Но сейчас не до него.

Посте потери марионетки от вероломного нападения снайперов, вожак окончательно освободил свой разум, чтобы подготовиться к одной из опаснейших битв.

По мере приближения яркий свет становился все более и более невыносимым.

Та, что излучала яркий свет, парила высоко в воздухе, образовав после выброса небольшую воронку под собой.

Вожак упрямо шел вперед, чувствуя с каждой секундой все более и более сильное давление. Некоторые предметы, даже большие части машин и разных стройматериалов, погибли в воздухе, словно вокруг была собственная гравитация.

Обычного оборотня уже давно бы вырвало наизнанку от подобного, и он бы приложил все усилия, чтобы покинуть аномальную зону. Однако на вожака это практически не действовало, разве что шаги давались тяжелее.

По дороге он выбросил свои рацию и Кольт. Все равно даже ракеты практически бесполезны против этой твари.

Яркое свечение продолжало бить по глазам, но он терпел, сетчатка заживала быстрее, чем ей причинялся ущерб.

— Кто держит тебя под контролем?

Никакого ответа не последовало. Лишь раздалось тихое пронзительное шипение, будто вопрос не вызвал ничего, кроме раздражения.

Разговаривать с этим существом бесполезно... вместо этого его пытались схватить и поднять в воздух. Но его глаза сверкнули белой вспышкой, и эти бесплотные попытки прекратились.

Маркус сделал еще шаг вперед, и вокруг закрутился вихрь разнообразного мусора. Пересечь его было просто, лишь немного посекло одежду и плоть. Тогда королева лугару подняла стоявшие вокруг автомобили, в том числе огромный грузовик и швырнула во врага.

Однако тот одним ударом отбил в сторону первую, перепрыгнул через вторую и прошел сквозь две стены фуры насквозь, и уже был на грани того, чтобы приблизиться к яркому свечению. Но оказался отброшен в ближайшее полуразрушенное здание.

Вслед полетела техника, оставшаяся вдалеке от одного из уничтоженных южных резервов.

Сначала потело два вертолета, а затем три танка, после чего шаткое здание обрушилось окончательно. Лугару собиралась окончательно похоронить вожака под обломками, после чего ударила таким же огненным, выжигающим все лучом, только более мощным и концентрированным, выжигая не менее огромную воронку.

Но тут раздался свист с другой стороны. Оборотень оказался уже на крыше здания напротив. И тут после очередного раздражительного шипения почувствовал атаки на свой разум. Что заставило лишь хмыкнуть, ибо в следующую секунду шипение вылилось в пронзительный вой, и шипение поколебалось. Слишком сильная атака отразилась прямо в эту тварь, и этой ей определенно не понравилось.

Тогда в Маркуса полетело все, что было вокруг. Этого хватило, чтобы уничтожить целый полк солдат, но ему удалось избежать практически всего, атаку за атакой, а в остальном раны заживали быстро. Даже то, что все чередовалось огненными лучами и молниями, не делало погоды, что еще больше выводило королеву из себя.

Последний брошенный танк оборотень перехватил за дуло и, быстро раскрутив, швырнул обратно, тут же прыгая следом.

Танк оказался не перехвачен, а расплавлен. Но этих секунд хватило вожаку, чтобы достичь цели, а не быть откинутым в очередной раз.

Возникла еще одна яркая вспышка, а потом все затухло.

В воронку спрыгнул человек с обожженной до плоти, а в некоторых местах и до костей, кожей с медленно восстанавливающими глазными яблоками. На руках он держал обнаженную девушку, находящуюся без сознания.

— И это тебя они хотели использовать, как оружие... — разочарованно отметил Маркус, рассматривая свой трофей получше.

Совершенно безволосая, с подпалинами на коже, исхудалая она производила тягостное впечатление. Сложно поверить, что такая с виду невинность является угрозой мирового масштаба.

Но неожиданно она открыла глаза.

— Сегодня... тебя... настигнет смерть... но... — она не договорила, не было больше сил.

Вожак никак не отреагировал на ее слова, а лишь, продолжая обрастать плотью, приближался к рации.

— Хватит с тебя твоих пророчеств, — сухо отметил Маркус, как только гортань достаточно восстановилась для подобного.

Бросив девушку, словно какую-то вещь, на асфальт, вожак сам упал в бессилии на колени перед рацией и связался с Семеном.

— Забери тварь, накачай чем сможешь. У нас появился козырь...

— Ты серьезно?

— Да, я серьезно! А мне пока нужно кое-кого навестить... как дела на фронте?

— Затишье.

— Вот и отлично.

И после, словно почувствовав, спросил:

— Что еще?

Секретарь помедлил с ответом:

— Глеб мертв. Кто-то с ним разобрался.

— Одной проблемой меньше, — холодно ответил вожак.

— А вдруг он действительно не скурвился? Вдруг...

— Никаких вдруг. Мне надоело иметь дело с его двуличием. Если кто-то разберется и с предателем Эдвардом, день будет просто прекрасным.

На этом он отрубил связь.

Вдалеке у уничтоженного резерва на более-менее уцелевшем трупе нашлась подходящая одежда. При этом вожак задержался, ища улику, которые могут пролить свет на тайну появления твари. Но тщетно.

Он исчез лишь когда увидел летевший впереди транспортный вертолет, на котором прибыли собратья.

Линия фронта.

Сержант Язов.

Свечение вдалеке померкло, и все оборотни сначала приготовились к худшему, например, к еще одному подобному удару. А потом постепенно расслабились. Вскоре произошла ротация, и сержант со своим отрядом обедал в тылу в и импровизированных палатках на полевом столе. Все приняли человеческий облик, ибо есть в зверином можно нормально только свежую добычу, но никак не обычную человеческую пищу.

— Домашев погиб на третьей линии. Это что-то выжгло его... — огласил новость один из рядовых, подсевших к остальным за стол позже.

Они знали убитого, служил в их отряде еще до войны. Сейчас их осталось четверо, плюс двое новеньких, которых перевели перед самой битвой. Другой рядовой погиб — разорвало пополам точным попаданием снаряда. А два ефрейтора погибли от рук прорвавших вампиров. У одного взорвалась голова, а второй оказался расстрелян в упор.

Поэтому ближе к вечеру многие были подавлены тем, что произошло. К счастью, вампиры наверняка тоже себя не лучше чувствуют. Даже неохотно отвечали на артиллерийские обстрелы.

— Мало у нас шансов против такой армады... — развел сопли еще один оборотень.

— Отставить, — рыкнул Язов. — Сейчас не до панических настроений. Мне рассказывали, что творилось в сороковых годах, это не идет ни в какое сравнение.

Пристыженный собрат прикусил язык.

— Наверняка они тоже сейчас вот так сидят, обсуждают погибших и то, что произошло. И тоже не могут понять, зачем эта чертова война... — вяло ковырялся вилкой в мясе подсевший последним.

Сержант сурово посмотрел на очередного любителя поговорить о ненужных темах.

— Они звери. Да, может среди них есть хорошие и достойные. Но грош им цена, если они пошли за остальной кровожадной толпой ради амбиций лидера клана.

— А мы здесь ради амбиций вожака...

Захотелось отправить этого пораженца подальше, рыть новые окопы. В асфальте. Да подольше.

— Когда твою семью будет убивать кровососная шваль, ты поймешь ради чьих амбиций стоишь здесь, на передовой.

Громко бросив вилку, оборотень оставил половину еды и вышел из палатки.

Один из рядовых дал говорливому подзатыльник.

Захотелось курить, но Язов берег драгоценные на фронте сигареты. Вместо этого он принял звериный облик и начал вдыхать воздух, пропитанный дымом и смертью.

Вдалеке у штабной палатки проходила встреча помощника вожака с одним из командиров, блондином среднего роста с чуть отпущенными волосами. Странный, не в камуфляже, в гражданском пальто, словно не воюет здесь. И имеет при себе ручного волка, который Семен не преминул погладить. Да, точно, оборотня звали Виктор, предпочитает работать в тылу, но, по слухам, живет больше двухсот лет. Один из редких долгожителей, старше самого вожака...

Но потом внимание отвлек мощный залп орудий с другой стороны фронта. Здание вдалеке приняло на себя удар. Чего они добиваются транжиря боеприпасы? Наверное пытаются сравнять с землей как можно больше возможных позиция для обороны.

После того, как пали пятые и шестые блокпосты, кровососы были готовы ринуться в город, но их остановило чертово свечение. Однако моральный дух подкосило и тем, и тем. Поэтому сейчас они были в совершенно равном положении...

Восток Москвы.

Шрам.

Никаких возможностей посмотреть на ситуацию со спутника не было. Те либо были отключены, либо оказывались совершенно в другом месте, отличном от запрашиваемом. Нечисть определенно маскировала свою деятельность. Наверняка ловит вне периметра, отведенного на битву, каждого случайного прохожего, чтобы тот случайно чего не разболтал. Оно и к лучшему. Паника среди мирного населения будет только мешать, это решили еще давно, при основании Ордена.

Разлом нужно было как-то пересечь, однако охотников сбило с толку погасшее свечение. Лугару куда-то исчезла. Или, что маловероятно, ее обезвредили. Все равно это нужно было выяснить.

На машинах было сложно передвигаться параллельно разлому, поэтому двигались пешком, да и привлекали так меньше внимания. Все равно кто-то захочет отомстить за смерть командира оборотней, поэтому следовало быть осторожными.

Мужчины и пара женщин-охотниц шли молча, не переговариваясь лишний раз, да и посматривали по сторонам, опасаясь попасть в засаду. Четкого плана не имелось, им нужно было лишь исправить то, что нужно исправить. Любой ценой. Остальное было совсем не важно.

Однако на середине пути они сделали небольшой привал. Еще до этого пришлось отправить часть отряда вместе с ранеными обратно. Теперь их осталось не больше дюжины. Маловато для того, чтобы одолеть тварь, которая способна нанести такой ущерб. Или отбить у того, кто ее захватит и решит использовать для своих безумных целей.

Уже смеркалось, скоро придется браться за приборы ночного видения. Которые были не у всех, да и заряда на долгое время не хватит. Что поделать, у Ордена не было столь щедрого финансирования...

Впрочем, цепкого взгляда опытного охотника хватило заметить небольшую точку на другом конце разреза. Шрам выхватил бинокль у соратника и быстро поймал в линзы нужное место.

Высокий черноволосый мужчина в камуфляже добежал до края разреза и, совершенно не напрягаясь, его преодолел.

— Рацию! — быстро среагировал охотник с ожогом на лице.

Радист быстро передал прибор.

На связи находился напрямую Мастер, не желавший упускать контроль над ситуацией.

— На восток движется весьма сильный оборотень. Похож на нашего парня...

Старик долго не отвечал, Шрам даже подумал, что связь прервалась.

— Не смейте сюда возвращаться, и точка, — наконец, заявил он.

— О чем это вы?

— Просто не смей...

После чего связь оборвалась.

Остальные охотники выглядели настолько же растерянными.

— Возвращаемся... — решил мужчина.

— Но ведь Мастер сказал...

— Мастер решил спасти наши жизни, но враг направляется в наш дом. Потеряв его, мы останемся последними представителями Ордена. То есть, считай вымрем.

— А что с лугару? — поинтересовался другой соратник.

— Я догадываюсь, почему свечение исчезло. И боюсь, при таком раскладе мы ее не отобьем. За дело взялся вожак...

Линия фронта. Лагерь вампиров.

Кэтрин.

После того, что произошло, пара собратьев на глазах девушки просто тронулись умом. Один подорвал себя гранатой, забрав двоих нежелающих умирать сослуживцев. А другой напоминал психа, которого следует поместить в помещение с мягкими стенами, дабы не нанес вред окружающим.

Да и сама брюнетка чувствовала себя не слишком хорошо. Особенно в этой сложной ситуации. Действительно, между молотом и наковальней, по-другому и не скажешь.

Она проходила мимо костра, разведенного из подручных материалов. Там сидел один из ветеранов Второй Мировой в своей старой серой форме, а также двое вампиров помоложе, одетых в обычные камуфляжи и бронежилеты.

— ...и вот тогда мы прорывали их линию обороны, сметая все на своем пути, — мечтательного вспоминал старый. — Ударили по ним всей нашей мощью, и они не устояли, начали отступать. Сейчас же оборотни начали отступать сразу, следовало дожимать их сильнее, а теперь они укрепились в этом проклятом городе... не говоря о появлении этой твари. Но ничего, в сорок пятом все было гораздо хуже.

— А в пятьдесят пятом и подавно, — буркнул тот, что помоложе.

— Ты тогда еще не родился, — заметил его сослуживец.

— А вот и родился, мой отец жив, спроси его.

— Он же послал весь клан. Струсил идти на войну.

— Это еще почему? — с подозрением поинтересовался старший.

— Считает, что новая война не принесет клану ничего хорошего, — неохотно, плохо скрывая чувство стыда, признался вампир.

На лице вампира, да и его молодого собрата тоже резко заиграло осуждение.

— Но я послал его к черту, и пошел воевать, хотя никогда до этого не воевал, был гражданским. Отец специально не обучал военному делу, чтобы я не пошел по его стопам.

Старший резко изменил свое отношение и громко засмеялся, приложившись к своей небольшой фляге, которая была явно не с водой. После чего похлопал мужчину по плечу:

— Когда мы победим, то твой отец будет гордиться тобой и испытывать за себя стыд, что сидел, как крыса в тылу, пока мы клали свои кости здесь!

Кэтрин, стоявшая вдалеке, фыркнула и пошла дальше.

Она никогда не поймет, как можно отречься от семьи ради каких-то убеждений. Видя войну с разных сторон, вампирша поняла, что оно того не стоит совершенно. Хотя сама отнюдь не чуралась идти в бой и убивать. Дело было в совершенно в другом. Ей приходилось изведать, какого это быть одной. И этот вампир, если выживет, будет одинок еще очень долго...

Вдалеке в лагере было какое-то движение, и брюнетка, наблюдавшая за происходящим по просьбе Павла, немедленно двинулась туда.

Солдаты столпились вокруг медиков, что несли в носилках израненного Игоря, что был едва живой.

Лечение у них было простым — дать побольше крови, да лекарств, чтобы заглушить боль. И ждать, когда все заживет. В ближайшие дни солдат уже был готов вновь идти в бой.

Оборотни со своей регенерацией похвастаться этим не могли, поэтому всегда при случае старались стрелять в голову.

— Здесь Игорь, серьезно ранен, — доложила она Павлу по рации.

Тот прибежал в лазарет очень быстро, словно от этого зависело не столько победа или поражение в войне, сколько его жизнь.

— Что произошло? — с заботой в глазах поинтересовался человек, подойдя ближе к койке.

Накаченный кровью и лекарствами Игорь ответил не сразу.

Тут в палатку вошел Самаэль, и его взгляд стал резко обеспокоенным, в то время как Павел вел себя совершенно непринужденно.

Девушка отошла чуть в сторону, чтобы не мешать "взрослому" разговору.

— Когда они прибыл сюда, едва не умер от истощения, — констатировал врач. — Дело не в ранах...

Но повелитель жестом заставил его замолчать и удалиться.

— Сколько их было?

Ему было интересно, кто мог отделать столь перспективного лейтенанта.

— Один... — прохрипел вампир, настороженно глядя на Самаэля, опасаясь худшего.

Однако Павел стоял рядом и не менее внимательно смотрел на повелителя клана, ожидая любого фокуса.

— Один? — поднял бровь брюнет. — Это был Маркус? И или кто-то из его верхушки?

Хотя, на силу последних он смотрел скептически. Вожак набирал больше тех, кто умел хорошо организовывать и планировать, а потом уже качественно воевать самим.

— Это был тот... парень, которого вы отдали Майерсу в Лос-Анджелесе...

Конечно, эта история с неудачной охотой быстро разлетелась по нужным кругам. Оттого Ричард так был одержим местью и жаждал реванша.

— Интересно, — потер подбородок вампир. — Он ушел от Майерса, как мне доложили, позже от Маркуса. Полагаю, он обладает либо невероятным везением...

От всей этой истории девушка резко насторожилась, однако потом всеми силами постаралась показать не заинтересованный вид.

— Он зверь... вот он кто, — в последнем напряжении прохрипел лейтенант и медленно отключился.

— Похоже, у нас появилась еще одна проблема. Павел, разберись, потом доложишь о результатах.

После чего повелитель покинул их.

— Всенепременно... — кинул ему вслед человек, поправив очки.

От тона, которым были сказаны слова, внутри девушки все похолодело.

Убежище охотников.

Маркус.

— Остановите его!

— Тащите гранатомет!

— Не стреляй в этом туннеле!

Но было поздно. Раздался взрыв, и коридор завалило. Но через несколько мощных ударов с другой стороны от завала не осталось и следа. Вылетевшие камни зашибли нескольких охотников.

Новые автоматные очереди сотрясли тесное помещение громким эхом, но все было бесполезно. В ответ раздавались лишь одиночные выстрелы из Кольта, каждый из которых находил свою цель. Подстреленные охотники либо падали замертво, либо умирали через секунды после смертельной раны.

Полагаясь на свое чутье, Маркус безошибочно шел вперед, подавляя остатки сопротивления.

Когда закончились патроны, оборотень перешел в рукопашный бой, двигаясь быстро по сломанным грудным клетка и шеям.

Пока не дошел до лаборатории, в которой скрывались Мастер и доктор Бер. Мягко вырубив женщину одним ударом, он подошел к старику практически вплотную, дыша равно и спокойно.

Они пристально смотрели друг другу в глаза, но молчание длилось недолго.

— Майкл... — тихо сказал старик.

— Маркус, — резко поправил его мужчина. — Я тебе говорил об этом давно...

После чего вожак огляделся внимательнее.

— На старости лет у тебя возникли весьма интересные амбиции... похоже, что укус вампира сказался. Что ты себе вколол, чтобы окончательно не превратиться?

Мастер побледнел. Но потом понял, что их все равно никто не слышит. Кто мог защищать убежище, уже мертвы.

— Об этом не было никому известно...

— У меня были долгие годы, чтобы подумать об этом, — хмыкнул оборотень. — Значит, ты использовал старые разработки Фрэнка. Удивительно, что они сработали, после стольких лет. Только побочные эффекты все равно есть. Силу и молодость тебе это не дало, зато долголетие... сколько тебе сейчас? Сто десять? Сто пятнадцать лет?

— Сто пять... — признался глава Ордена, садясь на ближайший стул.

Было видно, что ему очень тяжело давался этот разговор, он то и дело клал руку на бешено колотящееся сердце.

— Выглядишь при этом на шестьдесят-семьдесят, — отметил Маркус. — Но вернемся к твоим интригам. Приспособил лугару к работе на благо Ордена, пощадил свою двоюрдную внучку, хотя еще тридцать лет назад велел казнить всех унтерменшей и больше их не принимать, считая, что это они предали свою организацию...

— Хватит...

Но вожак остался холоден и продолжал эту моральную пытку.

— ... и заодно решил объединиться под шумок с Западным Орденом, чтобы попытаться окончательно меня добить. Не слишком ли много зла ты желаешь мне, отец?

Старик медленно поднял взгляд, полный боли. Казалось, он состарился еще лет на десять-пятнадцать с момента этой встречи, морщины стали проступать еще более явно, а руки тряслись, словно резко обострились проблемы с мозжечком.

— Ты делаешь страшные вещи. На какие даже оборотни не способны. Я знаю все... в том числе и про твои сыворотки.

Оборотень скрестил руки на груди и оперся о ближайший лабораторный стол, высокомерно глядя на отца.

— Значит, я был прав... ты связался еще и с оборотнем. Вот только ты сам не знаешь, с чем играешь. Как и с лугару. Ты слеп.

— А ты смотришь на все открытыми глазами? — перешел в атаку Мастер. — Ты бы тогда сразу понял, что творишь...

— Я творю? — Маркус отвел взгляд в сторону. — Похоже, ты ничего так и не понял с шестидесятых годов...

СССР. Тайная база охотников. 20 января. 1961 год.

Майкл.

Сибирский климат был суров. Особенно для американцев и европейцев, что состояли в Ордене. Но каждый из них привык за десятилетие борьбы с нечистью. Оборотни были выбраны первой целью для полного уничтожения. Равно как и Ордена инквизиции в древние времена, современные охотники собирались истребить все виды, один за другим. Чтобы не было больше мировых войн с участием нечисти. Тогда, по общему замыслу, число войн таких войн должно сократиться.

К тому же изобретение ядерного оружия, особенно если оно попадет в руки тварей, изменит весьма баланс сил. Они могут рано или поздно объявить о себе в открытую и попытаться подчинить себе человечество. Безумно, но вполне в их стиле. После кровавой бани двух Мировых Войн, и множества других конфликтов, можно ожидать чего угодно.

Цели организации были благородны, в этом нет сомнений. Да и методы были гораздо мягче. В то время как нечисть часто пряталась среди мирного населения, притворяясь людьми, они старались не втягивать их в свой конфликт, лишь аккуратно набирали рекрутов, не более.

Открывать сейчас тайну существования неразумно. Ядерное оружие в руках людей, и страх может оказаться сильнее разума. Все изменило это чертово открытие, раньше войны велись гораздо честнее.

Хотя, молодой не застал этих времен. Ему недавно исполнилось лишь двадцать лет. Но он слушал рассказы отца, а также его соратников. Именно они вдохновляли на подвиги все годы обучения.

В пятнадцать парень убил первого оборотня. И, вопреки ожиданиям, не почувствовал совершенно ничего. Ни положительного, ни отрицательного. А все от осознания, что на место убитого встанут три других. К тому же век людей ограничен, в то время как нечисть всегда умирала от чужой руки, а не от старости.

От этого он тайно интересовался научными разработками Фрэнка, соратника отца. Тот занимался многим, но больше интересовали вещи, которые помогут человеку сражаться наравне с нечистью. Это гораздо эффективнее. Да, кому-то придется пожертвовать собой, но все равно победы. Максимализма в те годы Майклу было не занимать.

Собрав рюкзак для очередной вылазки, черноволосый парень проверил автомат и пистолет, прежде чем отправиться в путь. И в коридоре столкнулся с тридцатилетним мужчиной.

— Готов? — спросил тот.

— Да, Сем, пошли, — кивнул тот. — Шульц запаздывает.

— Это мы запаздываем, он уже ждет нас у ворот.

Вскоре они вышли на просторную военную базу, что скрывалась в заснеженных горах. Непрерывно работали в нарядах лопатами в эту вьюгу. Но если спуститься ниже в леса, такого мрака не застанешь. Именно поэтому после очередной непогоды решено было отправить патрули вокруг базу. То и дело здесь встречались твари, либо дикие, либо показывали свой черный нос их умные собратья, занимавшиеся разведкой.

В этом неприступном месте проживали охотники со своими семьями. Поэтому изредка встречались не только женщины-солдаты, но и просто жены, даже с детьми.

— Бер, осторожнее! — по-немецки воспитательным тоном сказала одна из матерей, поднимая из снега упавшую от сильного порыва ветра маленькую девочку.

Майкл аккуратно обошел ее, на мгновение взглянув на ее счастливое лицо, что почти пряталось под капюшоном теплой куртки.

Да, именно за их будущее они борются сейчас.

Худощавый немец, мерзнувший от каждого порыва ветра, слегка подпрыгивал на одной ноге. Он был немногим старше Майкла, но выглядел все же старее своего реального возраста.

— Надоело вас уже ждать, — с акцентом буркнул он.

В Ордене изучали все основные языки хотя бы на базовом уровне, но старались общаться на языке той страны, где находились в данный момент. То есть большей частью по-русски.

Лучше так, с постепенно исчезающим акцентом, чем с иностранной речью вызывать недоверие у местного населения.

— Прости, — извинился парень. — Зашел бы в караулку погреться.

— Там твой отец греется, стыдно мне, — растер ладони в перчатках немец.

Тут дверь караулки открылась, и оттуда вышел пятидесятилетний мужчина среднего роста. Бушлат был расстегнут, а под ним была видна старая американская военная форма.

Несмотря на мороз, Мастер практически не чувствовал холода. Это же качество передалось Майклу.

Седина пробивалась на его висках под беретом, но в остальном это был все такой же живой и энергичный морпех, который и основал данную организацию с несколькими соратниками, а также дезертирами из армий других стран-участниц Второй Мировой.

Общим решением он стал первым Мастером нового Ордена. Военная структура с небольшой примесью устройства древних организаций, как дань традициям.

Все трое отдали чести, равно как и проходящие мимо солдаты. Здесь всегда была суета, работа кипела каждое мгновение...

— Вам сообщили, что маршрут изменился? — поинтересовался глава Ордена.

Троица переглянулась.

— Все понятно... пришло донесение час назад, что сошла лавина и ваш сектор перекрыт. Пойдете на юго-запад, в квадрат восемь. Но учтите, что там высока вероятность присутствия противника.

Майкл теперь понял, что Мастер как всегда все спланировал. Хотел сообщить все самостоятельно. И матери, которая работала радистом в башне, наверняка ничего не сказал. Что ж, оно к лучшему.

— Есть!

Отец и сын переглянулись лишь на мгновение. Большего было и не нужно.

Внизу, к общему облегчению отряда охотников, вьюга действительно стихла. Двигались они налегке, даже патронов много не брали. Даже с огромными складами боеприпасов в Ордене приучали к бережливости. В любой момент ситуация на враждебной территории может поменяться.

Путь указывали мало заметные метки, оставленные на деревьях предыдущими патрулями. Будь то надломанная ветка. Или небольшое отслоение коры. Поэтому заблудиться было достаточно сложно.

Последний раз карта покидала рюкзак Майкла час назад.

В основном мужчины двигались молча, вслушиваясь в каждый шорох леса. Однако в конце концов молчание нарушил Шульц:

— Как думаешь, Майкл, когда Мастер передаст тебе бразды правления? — немец тут же получил хороший подзатыльник от Семена.

— Совсем что ли дурак, немчура? — проворчал тот. — Давай, рассказывай все на весь лес.

— Да нет тут никого... — отбивая руку и потирая ушибленное место, прошипел Шульц. — Только эта ваша природа... зачем мы вообще сюда пошли воевать тогда...

— У оборотней, хороший слух, не забывай...

Майкл же остановился после этого вопроса и внимательно посмотрел на напарника:

— О чем ты вообще говоришь?

— Я говорю о том, что Мастер не вечен. И кому-то придется занять его место.

Парень лишь фыркнул и, развернувшись, пошел дальше.

— Нет, правда, — настаивал немец, понимая, что уже терять нечего. — Кто еще достоин быть главой Ордена?

— Я не достоин. Фрэнк моложе, и у него гораздо больше шансов на это. Мне же не нужна власть, — возразил Майкл. — Я предпочитаю работать здесь, в поле.

— Ну, это ты сейчас так говоришь...

— Хватит! — прервал их Семен, будучи самый старшим. — Нечего трепаться, закончим патруль, и потом будет еще время.

Молодые люди прислушались к мужчине. Несмотря на низкий ранг, он уже успел себя зарекомендовать, как охотник. Все-таки в двенадцать лет уже отправился воевать с немцами, а потом насмотрелся в одной из битв на действие нечисти. Потом его подобрали родители Шульца, еле живого, но оставшегося человеком.

У каждого из них была своя история, но каждая заканчивалась тем, что члены Ордена были замотивированы сражаться с нечистью до последнего. По крайней мере, так каждый храбрился, в битве порой все выходило несколько иначе. Но на то они и люди, а не твари, в которых не осталось ничего человеческого.

Вдалеке послышался треск веток. Потом еще и еще. Что-то приближалось, причем быстро.

— Дикие, стая, — быстро показал знаками Майкл, выходя вперед и занимая позицию у ближайшего дерева, присев на одно колено.

Семен последовал его примеру, а Шульц приглядывал за тылом. Порой у такой стаи оказывался умный вожак, и они были способны на тактические ухищрения. Поэтому диких оборотней никто не собирался недооценивать. Однажды стая разорвала целый отряд подготовленных охотников-ветеранов. Почти все твари полегли, но это была пиррова победа. Из выживших все были заражены. Двое пустили пулю в лоб, а последний остался служить в Ордене в качестве унтерменши, презираемый всеми. Такая судьба может быть похуже смерти...

Завидев первого врага, Майкл открыл огонь одиночными, целясь в оскаленные морды. В этот раз твари оказались тупыми, перли напролом, не боясь ничего.

Только вот их было не меньше двух десятков, охотникам пришлось быстро отступать.

В обойме как назло кончились патроны, поэтому парень выхватил пистолет, а последнюю бросившуюся тварь пропустил мимо себя и, схватив за шкирку, вонзил лезвие ножа, который успел достать из сапога, прямо в макушку.

Уже мертвая тварь потянула его следом на окровавленный снег. Бой закончился в их пользу.

— Хорошая охота, — оценил Семен. — Вот только стая для таких краев слишком большая. Людей тут вокруг не так много.

— Уверен, что оборотни превращают тех, кто им не подходит... вот в это... — Шульц с неприкрытой ненавистью пнул мертвое животное.

А потом ему показалось, что оно еще живо, поэтому трупу достался контрольный из автомата.

— Байки, — хмыкнул Семен, вытирая нож, которым тоже пришлось воспользоваться, о шкуру другого дикого.

Хоронить их никто не собирался. Сгниют к лету, а через несколько лет и от костей ничего интересного не останется. Мало кто в такую глушь забредает, да еще собирает старые кости.

— Квадрат почти закончился, вернемся обратно, — оглядевшись, предложил Майкл.

Всех диких с округи они перестреляли. Хорошо, что по каким-то причинам они не могут плодиться, не придется искать и взрывать их норы. В таком снегу это была бы та еще задача.

— Точно, нечего тут больше делать, — махнул рукой Семен.

Всем хотелось оказаться побыстрее дома, рассказать о небольшом приключении. Конечно, это не массовое побоище, как в пятьдесят седьмом, когда десять охотников смогли уничтожить целый конвой с оборотнями. Не меньше семидесяти трупов. Правда, в этом рассказе есть пара нюансов.

Двадцать из этих трупов были женщины и дети. И двое из семи выживших вскоре покончили жизнь самоубийством, не выдержав груза вина. А еще один намертво спился. Остальные держались, но предпочитали не вспоминать о своем подвиге. Хоть им и многие говорили, что это были не люди, и в будущем этих детей все равно придется убить.

Сам Майкл не знал, как к этому относиться. С одной стороны жертвы среди невинных... но если ты нечисть, разве ты можешь быть невинных? Они сражаются за простых людей, за будущее их детей. Это вполне искупает грех, который охотники берут на себя в этой неравной борьбе.

— Почему тебя так волнует, кто возглавит Орден? — вдруг вспомнил о том разговоре парень.

Шульц несколько пугливо оглянулся, а потом посмотрел на Семена. Но тот молчал.

— Многие считают политику твоего отца слишком мягкой. Можно было бы вести боевые действия гораздо эффективнее, а не заниматься патрулями около нашей базы. Да и вообще опасно долго находиться на одном месте...

— У тебя есть предложения получше? — осведомился русский.

— Я лишь передаю то, что слышал...

— Это все кодла Брайена, — фыркнул Семен. — Вечно им все не нравится.

— Я одобряю его политику, если ты об этом, — ответил Майкл. — Ни к чему такие разговоры. Мы тесним этих тварей, и в ближайшие годы, если повезет, закончим эту войну...

— Если повезет, да... — сначала парень подумал, что это Семен, что шел позади.

Уж очень похожи интонации.

Но тот сам обернулся вместе с остальными.

Между деревьев к ним приближалась фигура в темном плаще, ступая в точности по их следам.

— Это еще кто... — вскинул автомат Шульц. — Назови себя!

Стрелять сразу можно лишь при угрозе. А этот мужчина был безоружен. Даже если оборотень, подойти не успеет.

— Дункан. Вожак оборотней. Если вам это интересно.

Охотники вздрогнули. Наверняка ложь, что делать вожаку здесь.... Они всегда прятались в тылу, как крысы.

Откуда ни возьмись, выпрыгнуло еще двое волков в звероформе. Один укусил немца в плечо, но тут же пал от очереди, выпушенной Майклом. А второй подхватил вырывающегося Семена и исчез в несколько прыжков из поля зрения.

Парень же перешел к фигуре и открыл огонь, пока его соратник бился в агонии от болезненной раны.

Очередь за очередью, но фигура не хотела падать. Может, бронежилет...

Но и выстрелы в голову не помогали. Потом пришлось переключиться на пистолет, а следом и на нож. Однако фигура в уже порядком потрепанных одеждах, продолжала надвигаться.

Майкл показал все мастерство владения клинком, но не смог даже порезать врага. А тому вскоре надоела эта игра, лезвие улетело в снег, а рука парня оказалась мгновенно сломана. И от плеча человеческие зубы оторвали небольшой кусок плоти, порвав одежду.

Пнув охотника, отправив в ближайшее дерево, вожак выплюнул одежду с мясом и вытер губы от крови.

— Теперь вам нет смысла сопротивляться.

Но Майкл кинулся к выброшенному пистолету, лихорадочно заряжая обойму. Кровь стучала в висках, нужно было скорее покончить со всем, пока не поздно.

Он бросил взгляд на Шульца, но тот быстро начал качать головой. Не готов... его дело.

В следующее мгновение парень не навел пистолет на оборотня, а приставил ствол себе к виску.

Враг же смотрел на происходящее спокойно. Даже с любопытством. А потом, пока время продолжало тянуться, с насмешкой.

Словно желая доказать, что он не прав, охотник попытался сконцентрироваться. Палец дрожал на курке, а зубы были стиснуты так, что в любой момент готовы были сломаться.

Ему незачем больше жить. Влачить жалкое существование в Ордене? Или примкнуть к этим тварям? Нет, нужно покончить со всем, пока не появилось желание жить. Именно это и делает нечистью, убивая остатки человеческого. А собой нужно уметь жертвовать во имя благой цели, иначе нельзя. Мир должен быть избавлен от еще одного оборотня...

Еще секунда...

Еще...

Ну же!

В конце концов Майкл с криком отбросил пистолет и ударил несколько раз кулаком снег. Парня сильно трясло, а в голове не осталось никаких мыслей. Все бесполезно...

Усмешка, впрочем, исчезла с лица Дункана.

— Что ж, это к лучшему.

Он медленно подошел к мертвому собрату, от которого стремился отползти Шульц.

Тут на поляну прибыл оборотень, что унес Семена. На клыках в его пасти остались следы крови.

Но не успел вожак отдать последние почести мертвому, как из рукава немца появился небольшой пистолет малого калибра. Небольшая серебряная пуля пролетела мимо, пробив голову оборотню в звероформе, стоящему чуть позади. И тот рухнул, как подкошенный.

— Варвар... — процедил Дункан.

А потом бросил еще один внимательный взгляд.

— Нет, ты будешь бесполезен. Вали в свой орден, пока я тебя не прикончил.

Шульцу дважды повторять не пришлось.

Майкл с ненавистью проводил бывшего соратника взглядом. Наверняка скажет, что все мертвы. Что ему пришлось бежать, отбиваясь от врагов. Что он никого не бросал. Трус...

Парень был уверен, что немец будет до последнего скрывать свое состояние. Отлучится в первое полнолуние... хотя, нет, скорее всего, просто сбежит. И тогда его найдут и прикончат.

— Уверен, он был бы обузой, не так ли? — мимоходом отметил вожак, присев рядом с телами собратьев и что-то прошептав, коснувшись плеча каждого, словно отправляя их в последний путь.

Парень же не знал, что делать. Бежать следом? Куда? Попытаться еще раз убить? После стольких выпущенных пуль... это бесполезно. Можно сколько угодно биться о стену, но невозможно пройти сквозь нее.

— Иди к черту... — лишь прорычал он.

— Очаровательно, — отметил вожак, подходя ближе. — Значит, ты сын Мастера. Скажи... твой отец отдаст за тебя всех пленников, что томятся у вас в плену?

Перевернувшись на спину, словно смирившись со своей судьбой, Майкл улыбнулся, а потом засмеялся, все громче и громче.

Но Дункан терпеливо ждал.

— Всех пленников убивают. Рано или поздно... и мой отец никогда не пойдет с тобой на сделку.

— Тем лучше, я бы хотел видеть тебя в наших рядах, ты показал себя достойно. И пытался до последнего исполнить свой долг, как охотника. Но есть вещи, которые сильнее нас...

Майкл вновь почувствовал запах псины, и медленно поднялся на ноги.

Рядом с оборотнем стояло двое диких. Тот спокойно погладил их макушки, словно это были два послушных пса... хотя, так оно и было в действительности.

— Ты... — новый приступ ярости захлестнул Майкла.

Он управлял ими. Натравил целую стаю. Играл... проверял? В голове все путалось.

Парень упал на колени, держась за голову. Взгляд Дункан стал по-настоящему обеспокоенным.

— Я... не стану... одним из вас!

И тут один из дикарей укусил вожака за ногу. А другой накинулся со спины, пытаясь укусить за шею.

Оборотень от удивления среагировал не сразу. Но потом сбросил тварь за спины и сбил вторую о ближайшее дерево. В следующую секунду оба оборотня отлетели в сторону со свернутыми шеями.

Ничего не говоря, Дункан медленно подошел к Майклу, и помог ему подняться, ведя куда-то вперед. Тот не сопротивлялся, а просто безвольно смотрел себе под ноги...

Тайное логово оборотней. 22 января. 1961 год.

Майкл.

По дороге укушенный парень отключился. Поэтому не помнил, как оказался в темной сухой камере, в которой было постелено лишь два матраса, а из маленького зарешетченного окошка, чем через которое невозможно пролезть, били лунный свет.

— Очнулся? — услышал охотник знакомый голос, и тут же посмотрел направо, вскочив на ноги.

— Семен! Я думал, тебя прикончили...

Напарник сидел в углу, поджав колени, безвольно свесив с них ладони. И неохотно поднял взгляд вверх.

— Лучше бы прикончили, — хмыкнул мужчина, размяв плечо.

Только сейчас Майкл заметил, что там не хватает солидного куска камуфляжной материи. Тогда он бросил взгляд на окошко.

— Сегодня. И скоро...

— Значит, сегодня... двадцать второе? Но как...

Парень был в полной растерянности. После чего сел точно также, как и Семен, но в противоположном углу.

— Мы должны выполнить наш последний долг... — без уверенности в голосе сказа парень.

— Я не собираюсь себя убивать. И тебя тоже. Не стоит оно того. Дурацкие законы...

Если бы их не укусили, то сказавший такое получил бы в морду от обоих. А сейчас, оказавшись в такой ситуации...

Он прислушивался к ощущениям. Словно, ничего необычного не происходило. Хотя те, кто превращался, рассказывали, что их бросило в жар, потом была эйфория. Чувства обострялись, да. Комната казалась совсем не такой темной. Чувствовались запахи. Но в такой комнате мало что было слышно вокруг, кроме завывания метели.

Похоже, он проспал все превращение. А теперь моментально привыкал ко всему. Но Семен не чувствовал себя также, то и дело принюхивался, словно проверял что-то. Было видно по лицу, что это все огромный дискомфорт.

Вновь возникли воспоминания о том, что произошло в лесу. Почему дикие атаковали своего хозяина? Да, он хотел этого. И хотел больше всего на свете. Но это не объяснение...

С Семеном же Майкл решил пока не обсуждать подобное. Тому и так хватает неприятных мыслей.

Вскоре железная дверь их небольшой клетки открылась, и внутрь протиснулись два оборотня в звероформе. При этом в одежде и бронежилетах с автоматами. Жалкая попытка походить на людей...

— На выход, ваше время подходит...

Семен выругался грубо, и из это охранник его насильно поднял. В будущем оборотне уже была новая сила, но ее было недостаточно против такой махины. У Майкла же все вышло несколько лучше. Мощный толчок. и его собрат от неожиданности врезался в противоположную стену. Это было плохое решение. Поняв, что дело будет нелегким, враг бил в полную силу. Поэтому в одиночную камеру с еще более крепкой дверью парень попал сильно избитый. Видимо, рассчитывали на его нечеловеческую регенерацию. И правильно делали. Синяки и отбитые внутренности заживали аномально быстро, даже для нечисти. Это пугало еще больше, чем то, что должно было произойти дальше.

Попытки вырваться наружу были тщетны. Костяшки пальцев дробились о железно, оставались небольшие вмятины наравне с многочисленными следами когтей, но никакого серьезного результата.

А охранники снаружи его совершенно игнорировали. Это была их комната для первой трансформации, когда никто не помнит себя в первые минуты, впадая в настоящее безумие после того, как Луна сделает свое черное дело. И прятаться от нее было бесполезно.

Ученые долги изучали, почему именно лунные цикли являются катализатором изменений, но ничего не добились.

Впрочем, сейчас Майкла совершенно не волновали подобные мелочи. Даже когда из тела исчезла боль, он продолжал безвольно лежать на полу, практически смирившись с судьбой. На данный момент. Потом он собирался приложить все усилия, чтобы бороться, сохранить человечность, не забыть себя, как остальные обратившиеся... хоть и понимал, что это вряд ли кому-то удавалось.

Превращение началось неожиданно. Охотник осознал происходящее только когда почувствовал странный зуд на руке. Стоило ее поднять, как глаза резко округлились. Ладонь увеличивались, покрываясь шерсть. Ногти потемнели и начали вытягиваться в смертоносные когти. Изменения шли дальше, поднимаясь выше, проходя бицепс, что начал резко бугриться, стремительно набирая мощь...

Никакой боли, лишь небольшой дискомфорт то тут, то там. Также пришлось содрать с себя остатки рвущейся одежды, что не составило труда с такими орудиями смерти на пальцах.

Бывший человек пытался подняться на изменившихся ногах, но не вышло. Лицо вытянулось, став волчьей мордой с заостренными волчьими ушами.

Майкл не понимал, что происходит. Его одновременно пугали и завораживали изменение. И было действительно страшно от не понимания, почему он еще не потерял разум... хотя, нет, кое в чем он не смог воспротивиться новой внутренней природе.

Оборотень с серой шерстью поднял морду вверх и громко, протяжно завыл. Словно показывая миру свое рождение.

Дальше новые инстинкты продолжали подчиняться человеческому разуму. И первым желанием, обретя такую мощь, было сбежать или покарать тех, кто сотворил с ним это. Нет... теперь он точно решил, не прикончит себя. Пока не сможет отомстить. В первую очередь этому вожаку Дункану.

Охранники в коридоре совершенно не ожидали, что такую дверь, рассчитанную на самых громадных собратьев, удастся не только снести, но и придавить одного из них почти насмерть.

Не дав опомниться, Майкл перехватил автомат следующего врага и с силой сжал руку, приводя его в негодность. Дальше несколько ударов когтями, и оборотень повалился навзничь.

Новообращенный рванул дальше по коридора, ища выход.

Но баз явно была где-то в горах, поэтому сие оказалось непростой задачей.

Еще нужно было найти Семена, однако его запах так и не удалось почувствовать.

Зато других — легко. Но что сбивало с толку, так это то, что остальная часть базы была пуста, а нечисть словно убегала от него.

Выход оказался за крепкой железной дверью, замаскированной в скале. Майкл случайно перестарался, и таким образом оторвал вентиль, что открывал запоры. Потом просто рыкнул и ударил ногой, снося ее с петель.

Фигура серого оборотня мелькнула в темноте, прыгая куда-то далеко вперед и пропадая в снегопаде.

Сугробы оказались неглубокими. Но бывший охотник все равно остановился, задумавшись. Эйфория все еще била ключом, но нужно что-то решать. Взгляд остановился на когтистых руках.

Вернуться обратно к своим? Нет, это не выход. Лучше вести тайную войну. Нечисть еще пожалеет, что породила монстра. Он станет их кошмаром.

И с твердым решением волк решил отправиться в лес, чтобы выработать план. Первым пунктом которого было вызволить Семена. А также остальных охотников, которые пали жертвой этого проклятья.

Дальше рождались планы более эпического масштаба. Которым, однако, не суждено было сбыться.

Сзади кто-то приземлился и начал приближаться. Стоило мельком увидеть фигуру в черном, как голубые неяркие глаза оборотня вспыхнули неконтролируемым бешенством.

— Сдохни!

Он уже рычал на родном английском. Не было смысла скрываться.

Дункан даже не пытался уклониться. А просто выставил руку, чтобы поймать в нее когтистую руку оборотня. Его нога прошлась по всему телу Майкла десятком ударов, а следующий удар в прыжке отбросил на пару метров.

Вот это уже было больно. Кости треснули, но не сломались. Однако драться прямо сейчас хорошо не получится.

Вожак одолел его, как щенка. Вся эта сила... может, это все было уловкой? Игрой? Те охранники вообще были новички, а дверь оказалась не столь крепкой.

— Потрясающий потенциал... — оборотень приближался, разминая ноющую руку, которой он блокировал бывшего охотника.

— Я убью тебя... убью... — пытался подняться Майкла.

Но очередной легкий удар отправил его на снег. Да он просто играл с ним!

— Сейчас не время для этого. Похоже, ты даже не можешь взять в толк, что ты особенный. Контролировать дикого оборотня, а теперь еще и это... пришлось увести всех, чтобы ты кого еще не покалечил.

Пришлось временно смириться с поражением. Не зря Дункан являлся вожаком стаи. Точно, у них здесь все решается по праву сильного.

— Я все равно перебью вас всех до одного... — серый оборотень медленно поднялся, но больше не бросился, выжидая момент для атаки.

Снег продолжал валить, изредка проявляли себя сильные порывы ветра, превращая все в буран. Но с таким прекрасным слухом собеседники прекрасно слышали друг друга.

Тучи то и дело расходились, и когда светила Луна, казалось, ее лучи обогревали спину.

— И чего ты добьешься? — скрестив руки на груди, поинтересовался вожак.

В его голосе звучало выбешивающее умиление.

— Мы просто пойдем дальше, — прорычал Майкл.

На что собеседник засмеялся. Искренне и громко. В этот момент бывший охотник готов был броситься на ненавистного врага.

— Куда? Вас тут же уничтожат, когда вы выполните свою миссию.

— Миссию?

Это все ложь. Попытка запутать, склонить на свою сторону. Дункан упомянул о потенциале. Большее его и не интересует.

— Ты действительно думаешь, что вас спонсирует пара-тройка идиотов из Политбюро? Достает оружие? Приводит людей? Не говоря просто о деньгах...

Майкл и до этого сомневался, что несколько предателей в верхушки власти Советского союза после пятьдесят третьего года, которые не любили нечисть, виня ее во всех бедах государства, смогут финансировать в течении долгого времени такую организацию. Сколько они уже воюют? Долго. Очень долго.

Разумеется, были дополнительные источники. Но некоторые охотники уезжали в другие страны. И парня это вполне устраивало, как объяснение.

— Мы сами...

Но тут же был прерван.

— Сами? Сами бы вы не протянули и года. Уверяю. Быстро бы забились в подвалы, лишь изредка нас атакуя. Мы живем хоть и не в городах, но хорошо прячемся. Вы же... находите наши убежища, нападаете на маршруты передвижений. Что, у вас так развита шпионская сеть?

Майкл не нашелся что ответить на это. Да, шпионы имелись, особенно из немецких или советских разведок. Но для масштаба планируемых операций их было маловато. Но казалось, что все дело в стратегическом гении Фрэнка. Он действительно хороший стратег и тактик. Много чему можно было поучиться...

— Тебе недостаточно? — поднял бровь Дункан. — Я развею туман в твоей голове, мальчик, — после этого слова раздался рык, который он проигнорировал. — Вас с самого начала финансировали лугару. Для войны с нами. Никакой войны за очищение. Поэтому даже название вашего Ордена — это ложь.

Майкл опустил морду вниз, пытаясь переварить информацию. Все это никак не вязалось. Вернее, он просто не хотел верить. Это было возможно, но...

— Твой отец вместе со своими соратниками был завербован еще после войны. Не знаю, промывали ли им мозги лугару, действительно ли они так сильно ненавидят нечисть... скорее всего они прикинулись людьми. Так и появился ваш Орден.

Прикинуться человеком для лугару было просто. Не стали бы охотники, в самом деле, проверять того, кто действительно хотел помочь убивать ненавистную нечисть.

— А вы сами лучше? — рыкнул оборотень, решив перевести тяжелый разговор в другое русло. — Мировые войны? Обращение людей? Не говоря о том, что вы твари, которые противоречат самой природе...

— Самой природе? — задумчиво произнес вожак. — Тут ты ошибаешься, — он указал пальцем Луну. — Это — природа. Она создала нас, дает нам сил. Ты ведь чувствуешь это. Гораздо сильнее, чем другие.

Хотелось возразить, заявить, что это ложь. Но как можно возражать против очевидного?

— Людей мы обращаем нечасто. Даже тех, кто страстно этого жаждет, — продолжал, тем временем, Дункан. — Вы наверняка тоже берете не всех желающих. В солдаты уж точно, переводите их в качестве подобных ресурсов. Мы же людей даже так не используем, предпочитаем обходиться собственными силами. Только поддерживаем нужные связи, не более.

У Майкла заканчивались аргументы. Вожак умел говорить убедительно. Следовало убежать прочь, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля.

— А насчет Мировых войн... в первой сыграли амбиции вампиров. А во второй ни мы, ни они не желали этого. Войну развязали люди, мы же начали воевать по инерции. Когда сами вампиры вступили в бой, потому что другого выбора не оставалось. Таковы наши негласные законы. Любого, кто от них отступит, будет уничтожен незамедлительно.

Ложь... чертова ложь. Пыль в глаза. Просто он умеет говорить. Другие же оборотни ничего не знали и говорить не умели. Все на самом деле по-другому. Не может быть весь мир устроен настолько безумно...

— Но лугару нашли лазейку. С изобретением ядерного оружия эра больших конфликтов прошла. Теперь будут небольшие войны. Вот лугару и организовали одну, зная, что мы ничего не сможем им предъявить. Никто не запрещает науськивать людей против нас. Мы можем делать тоже самое. Вот только наши ресурсы несколько... ограничены.

После чего оборотень подошел ближе к запутавшемуся бывшему охотнику.

— Ты хочешь продолжить быть марионеткой в руках нечисти? Или воспользоваться шансом и сделать все правильно?

Тут серый волк навострил уши и поднял взгляд на собеседника.

— Воспользуюсь, — его тон звучал слишком уверенно.

Нотка подозрительности мелькнула во взгляде Дункана.

Убежище охотников. 20 мая. 2010 год.

Маркус.

— Когда мы встретились в семьдесят первом, я ничего не сказал тебе насчет твоей продажной шкуры, — процедил Маркус. — Мое предложение было простым и понятным. Но ты из-за своего упрямства отказался со мной сотрудничать, проклял меня и сказал, что у тебя больше нет сына... помнишь? Или все-таки память начала подводить?

— И теперь ты ревнуешь, что я решил положить конец твоему темному правлению, связавшись с другим оборотнем? — натянуто улыбнулся Мастер, стремясь поддеть вожака.

— Нет, ты мог хоть сам стать оборотнем и вести против меня войну. Ты высказался тогда предельно ясно. Наплевав на здравый смысл... оставшись таким же слепым дураком.

Несмотря на спокойный внешний вид, внутри Маркуса кипели эмоции. Усталость после битвы с королевой лугару сказывалась. Да и встреча сейчас была не из приятных.

— Я не знаю, ради каких целей ты делаешь все это. Особенно разработав эту мерзость... — он указал взглядом на один из пустых шприцов, в которых было странное вещество, способное превратить оборотня в человека в считанные минуты.

Или убить...

— Поэтому ничуть не жалею, что тогда не поддался на твои дьявольские уловки... — глава Ордена твердо смотрел на сына.

— Как я тебя сказал тогда, я делаю это все ради мира. И сыворотка лишь побочная часть плана. Исследования же дали много пищи для размышлений.

Например, что ни один из выживших, даже потенциально слабых, почему не поддавался ментальному контролю. Это... интересный опыт, парни отдали свои жизни не зря.

— И ты не вправе предъявлять мне что-то. Если ты думаешь, что у меня были проблемы с тем, чтобы вас уничтожить... ты сильно ошибаешься. Сейчас я в одиночку уничтожил почти весь ваш Орден. До этого твоя неэффективная организация чахла, особенно когда лугару прекратили финансирование, признав этот проект бесперспективным. Им больше понравился уехавший в Америку Фрэнк.

Это вызвало новый приступ злости у Мастера, и Маркус оказался доволен результатом.

Лугару действительно окончательно отказались после окончания войны во Вьетнаме от Ордена в России. Потерпев поражение от вожака, нечисть в Америке столкнулась с сильной конкуренцией от набравшись силу оборотней-медведей и вампиров. Те отхватили у них все западное побережье, и начали грызню друг с другом. И отколовшийся от основной организации Орден был обласкан, снаряжен и отправлен на бой против тех и других. Так они решили солидную часть проблем лугару, и те смогли закрепить плацдарм хотя бы в Лос-Анджелесе, и вернуть общий контроль на побережьем. Но выбить оттуда другие виды так и не получилось. До событий последних лет, когда медведи оказались разбиты после короткой битвы, а вампиры отправились на войну в Россию. И для гарантии они даже отправили свое детище под командованием Майерса. Великие комбинаторы.

— И зачем ты оставил нас в живых? — без любопытства поинтересовался старик.

— Вы продолжали свою миссию, порой я вербовал ваших агентов, чтобы направлять. А когда вы взяли лугару, это пригодилось для моего "Естественного отбора". Позволяло еще лучше регулировать вашу деятельность. Хотя, сначала я думал нанести визит и убить тварь. Это было моей ошибкой.

Он видел, как Мастер был поражен чудовищностью этих слов. И тем, насколько спокойно и расчетливо все было сказано.

— Я был прав... Майкл умер. Уже давно.

— Он умер еще до того, как стал оборотнем, — поправил Маркус. — Просто был слеп. А ты так и продолжал мыслить поверхностно.

После чего вожак решил свернуть надоевший разговор.

— Я пришел сюда не уничтожать Орден. Так получилось. Я пришел задать лишь один вопрос. Кто взял ее?

Старик поднял глаза.

— Все... из-за этого?

— Они сами сопротивлялись, а времени на переговоры у меня нет. Сам понимаешь, война идет, а я сижу здесь с тобой, вспоминая прошлое.

— Ее взял вампир... — без раздумий ответил Мастер, окончательно сдавшись.

Его сломило окончательно то, что он услышал.

— Лицо? — сверкнув правым белом глазом, задал следующий вопрос Маркус.

— Скрыто капюшоном. Но очень сильный... а теперь уходи. Нет сил смотреть на тебя.

Проверив внутренние ощущения, вожак все же убедился, что старик не врет. Не имеет смысла. Уходя, он остановился и тихо бросил:

— Спасибо за помощь, отец...

Но глава разрушенного Ордена ответил лишь молчанием.

Запад Москвы.

Пробуждение, вопреки последним запомнившимся событием, было даже приятным. Раны зажили, а во всем теле была привычная легкость.

Последние воспоминания нахлынули резко, заставляя взяться за голову. Снова это ощущение, что управлял кто-то другой. Но не так, как при побеге от Маркуса. А так, как было от Глазова до рокового удара Майерса.

Сейчас катализатором послужила кровь и плоть Игоря... или это произошло еще до этого? Не мог же я просто так взять и кинуться на вампира с целью сожрать. Пусть и кровь Кэтрин, в свое время, помогла исцелить практически смертельные раны. Это никогда не было поводом, чтобы...

От внутренних ощущений начало мутить. Я испытывал удовольствие, когда совершал этот... поступок. Отвратительно.

Снаружи послышались голоса. Оказалось, что меня оставили лежать на сиденьях внутри бронетранспортера в одиночестве. Даже на водительском сиденье никого не было.

Медленно я вышел к остальным, потирая затылок когтистой рукой.

Эдвард? Здесь? И полковник Гиллиан?

Солнце уже зашло. Что вообще произошло за это время?

Потерянность быстро сменилась тяжелым чувством. Костя активно спорил с высшим командиром.

— ...я не подписывался на это! Нас обманули! Вы обманули! Какая разница, ты или Маркус?! Ты потакал ему в этом! То, что вожак решил от тебя избавиться в конце концов, не снимает с тебя ответственность!

Лицо Кости было перевязано справа. Но было видно, что глаз отсутствует. А лицо Эдварда оказалось покрыто глубокими шрамами. Кто-то сильно их потрепал...

— Я ничего не знал, — твердо и спокойно повторил оборотень.

— Конечно... — не поверил парень, уже принявший человеческий облик, после чего повернулся ко мне. — Я остался один, Макс. Все мои друзья погибли. Ради твоей войны.

— Это и твоя война, ты сам хотел отомстить, — холодно ответил я, будучи совершенно не в настроении.

Но это было чистая правда.

Неизвестно, что стало резкой переменой настроя Кости. То ли ранение, то ли смерть всех товарищей, то ли... то, что мой план действительно представлял из себя полный идиотизм. Переть против целой армии, полагаясь на случай. Без разведки, без поддержки, своими силами.

И уже сразу пришлось столкнуться с тварями, которых никогда не видел раньше. Неизвестно, что еще припрятано в рукаве у вожака. И собрат прекрасно понял ситуацию, приняв единственно правильное решение .

— Я навещу ваши могилы, если Маркус просто не развеет вас по ветру...

— Проваливай, — рыкнул в его сторону Коготь, натачивая серебряное лезвие.

Ольга лишь хмыкнула, оторвавшись от компьютера, включенного в общую подзарядку с компьютерами лугару.

Первое время присутствие враждебного вида напрягало, но соратники держались вольготно. Что-то кардинально переменилось здесь, будто это все странная иллюзия.

Костя ушел, не оглядываясь. Отпускать его нужно было с легким сердцем, но нет. Стоило сказать всем, что справлюсь сам. Пусть это и будет ложью. Но так было бы правильнее.

Сейчас же придется идти дальше, отступать поздно. Неизвестно, сколько еще погибнет тех, кто пойдет за мной. Если пойдут.

— Что здесь произошло? — наконец, отвлекшись от размышлений, спросил я.

Эдвард вкратце рассказал, что случилось. Больше рассказа о чудовищной марионетке Маркуса, с которой оказалось невозможно справиться без подоспевших на помощь лугару, впечатлила история о том, как Андрей, Эдвард и Костя пытались уничтожить Майерса.

Но охотник справился с ними тремя. Они недооценили противника. В результате чего оборотни пострадали, а Лавров так вообще пропал без вести. И пока поиски, начатые лугару, ни к чему не привели.

Скрестив когтистые руки на груди, я отвел взгляд в сторону, размышляя.

— Почему лугару решили нам помочь?

— Спроси их сам, — махнул рукой в сторону Эдвард. — Но прежде... объясни одну вещь. Ты хочешь убить Маркуса?

Он перешел на тихий шепот, чтобы нас никто не услышал. Пришлось последовать его примеру.

— Да, — не стал скрывать я.

— Это будет ошибкой. Он слишком много сделал для стаи, нельзя просто так взять и убить его. Просто нужно как-то достучаться до него, переубедить...

— Нет! — рык услышали все и резко обернулся. — Такого не будет... — после чего вновь пришлось вернуться к тихому разговору, — его преступлениям нет числа. Я убью его, и не нужно мне мешать.

Это будет самым большим преступлением. После всех жертв, чужих страданий... позволить ему жить? Нет.

— Я не идиот вставать между тобой и вожаком, — серьезно ответил высший оборотень. — Но наша стая будет слаба после этой войны, а убив его, ты лишишь нас лидера. Кто возглавит стаю? Ты? По праву сильного? Будет трудно убедить других, что ты пришел к власти законным путем, в обход всех остальных...

— Править будешь ты, — заявил я тоном, не терпящим возражений.

Оборотень искренне посмеялся.

— Какой из меня правитель, Максим? Я просто солдат.

— Но у тебя есть право.

Хотя, на самом деле, тут все очень спорно. Маркус получил свою власть как названный наследник старых вожаков. У Маркуса наверняка остались люди, которые должны заменить его во власти, случишь что с ними. Их тоже предстоит убрать. Слишком много работы и слишком мало сил возможностей... впрочем, они еще не уничтожили вожака, поэтому рано строить такие планы.

— Натянутое. Маркус вряд ли объявит меня предателем прямо посреди битвы, это подорвет боевой дух. Особенно после смерти Глеба... этот черт как-то сумел заработать популярность среди солдат.

Глеб мертв? Одной проблемой меньше.

— А другие командиры?

— Еще один погиб в бою, а другой от рук королевы лугару. Остался я и еще один. И его я тронуть не позволю.

— Если он отойдет в сторону, проблем не будет, — сверкнув желтыми глазами, хмыкнул я.

Сейчас нельзя было показывать внутренние слабость и смятение. Никак. Но все же собственные слова порой продолжали пугать. Неужели за последние годы моя душа настолько ожесточилась, что я теперь способен решать за чужие жизни, как то делает Маркус? Это не тоже самое, что нажать на курок, совсем не то...

Но то, что я делаю сейчас, необходимо. Придется с этим смириться. Всем.

— Я не дал своего согласия, — возразил высший командир.

— Тогда я найду другой способ... — показывая, что разговор окончен, я направился к Гиллиану.

— В точности, как сын Маркуса... — уже достаточно громко раздалось вслед, заставляя застыть на мгновение.

Неважно. Нужно возвращаться к делам. Итак много времени потеряно.

Полковник привычно отдал честь, хоть я не имел воинского звания, и никак не относился к его войскам. Это проявление уважения.

— Что заставило вас нам помогать, полковник?

— Думаю, это лучше объяснят мои непосредственные командиры.

Он подошел к высокотехнологичной рации. Ясное дело, ловит сигнал со спутников лугару, что сейчас наблюдают за нами. В этом даже сомневаться не стоит.

Высший командир, хоть и не хотя после неприятного разговора, но подошел. А Ольга оторвалась от своего занятия. Даже подошла и мельком осмотрела меня на предмет ранений. Такое внимание оказалось несколько... странным. И дело не в наших сложных отношениях. Давно уже пора понять, что убить меня теперь сложновато.

— Это полковник Гиллиан. Со мной... — он виновато взглянул на меня, — Дикий и высший командир Эдвард.

Почему Дикий, спрашивать нечего. за каждым позывным, за каждым названием операции у лугару скрывается целая история. Да и ждать от враждебного вида. что меня будут называть по имени, слишком опрометчиво.

— Приветствуем вас, — раздался измененный до неузнаваемости программой голос.

Появилось такое ощущение, что с нами разговаривают инопланетяне.

— То есть мы должны поверить, что с нами разговаривает верхушка лугару, которую никто никогда не видел? — скептически спросил Эдвард.

— Мы понимаем ваши сомнения, вы не найдете никого, чьи полномочия выше наших.

Говорили они на английском, но основную суть понять было легко. Высший командир вторил им практически без акцента.

— Ладно, придется поверить на слово, — он посмотрел на Гиллиана, но тот остался беспристрастен.

В полковнике сложно сомневаться, он был лишен привычной лугару скрытности, был прям и честен. Редкое качество в наши дни. Даже мне приходится врать и увиливать, чтобы добиться целей.

— Зачем приказали убить меня? — спросил я.

Вкратце мне пересказали объяснение Гиллиана, но хотелось услышать это от самой верхушки.

— Один из наших генералов позволил себе слишком много. Но теперь он отстранен от командования, а его люди в Москве либо мертвы, либо отозваны.

Про мертвых, это они про Дитриха? Неужели мне так легко сойдет с рук его убийство?

Никаких извинений, впрочем. Зато явно хотят договориться.

— Чего вы хотите? — нужно было действовать прямолинейно.

Они любят болтать, нельзя дать себя запутать.

— У нас одна общая цель — нейтрализация Маркуса как вожака. Он представляет угрозу для всего мира.

— Сомневаюсь, — вмешался Эдвард. — Скорее, он препятствие на пути ваших амбиций.

— Вам, как высшему командиру, должно быть виднее, что он далеко не святой... тем более, когда вас отстранили от командования и решили убрать. Годы верной службы не должны оплачиваться так...

— На меня не действуют такие примитивные приемы, — резко ответил оборотень. — Знаю я ваше предложение. Вы нам поможете "нейтрализовать" Маркуса, а взамен мы должны пойти на все уступки...

— Нет.

Тихий спокойный ответ стал для нас неожиданностью. Когда это лугару занялись благотворительностью?

— Маркус должен перестать быть вожаком стаи. Нам все равно, как это будет сделано. С помощью убийства или развенчанием его культа личности. Взамен мы не будем предпринимать никаких враждебных действий. Даже исчезнем из России полностью. Единственное, что вы должны обещать, что не будете вмешиваться в наши дела ни под каким предлогом.

Сыр в мышеловке. Единственное, что приходит на ум. При всей неопытности в политике мне это было более чем ясно. Но нужно было договаривать и брать быка за рога.

— Условия приемлемые, — заявил я и, игнорируя возмущение высшего командира продолжим. — Но убрать вожака — не слишком простое дело. Потребуется любая помощь.

— Полковник Гиллиан с его людьми окажут вам полную поддержку, — пообещал голос.— Большего мы дать не можем, это спровоцирует еще одну войну. Мы рады, что достигнуто согласие. После войны мы пошлем своих представителей, чтобы обсудить последние детали договора.

После чего связь оборвалась.

— Что это вообще значит? — Эдвард резко развернул меня к себе. — Ты думаешь, лугару выполнят хоть какое-то из своих обещаний? Особенно, когда мы будем ослаблены!

— Нет, не выполнят, — я обернулся к полковнику. — Ведь так?

Гиллиан помолчал, но ответил с энтузиазмом:

— Не выполнят. Будут требовать все что угодно с позиции силы. Маркус — единственное, что удерживает их от более активных действий. После Вьетнама и Афганистана они его боятся до смерти.

— И? — непонимающе хмыкнул высший командир. — Это только подтверждает мои слова.

— С чего тогда мы должны будем выполнять какой-то договор? — развил я свою мысль. — Сейчас мы получили людей и оружие. С этим у нас появится шанс одолеть вожака. Если мы сделаем то, что не смогли сами лугару, то они дважды подумают, прежде чем нападать в открытую.

— В этом есть смысл, — поддержал меня полковник.

— Нет в этом смысла! Это план "на авось". Точнее, это даже не план, не стратегия, а лишь пара действий.

— Напротив, — покачал головой Гиллиан. — Мы не так сильны и могущественны, как о нас говорят. Мы втянуты в войну с африканским кланом, а также во множество других мелких конфликтов. Решили откусить больше в своем время, чем можем проглотить. И до сих пор расплачиваемся за это. Сейчас командование не надеется наивно, что вы поспешите выполнять договор. Будет давление, но в серьезную конфронтацию, пока не закончится война в Афганистане и Ираке, можно не рассчитывать. Это будет крахом нашего вида.

Это заставило Эдварда задуматься. И тогда я перешел в наступление.

— Маркус уверен, что без него наш вид падет, и внушил это всем остальным. Но это ложь...

Кого я пытался больше убедить? Сложно сказать. Оглядываясь на ситуацию, это действительно спорное утверждение.

— И это позволило ему почувствовать свою безнаказанность. Моя жизнь, жизнь Ольги, Андрея, Сивого... и других... — в первую очередь Нины и Анны, — были разрушены. По его вины. Эти жертвы увеличили силу вида?

Эдвард не нашелся, что ответить.

— Все равно убийство это не выход, — в конце концов возразил он. — Маркус упрям, но его можно убедить. Мне нужна лишь попытка...

Я ответил честно:

— Я ничего не могу обещать.

Оборотню оставалось только вздохнуть. Против нас он идти не собирался, особенно после того, как вожак выписал ему смертный приговор. Можно было лишь смириться с ситуацией и играть с теми картами, что были на руках.

— Как лугару вы меня сильно удивляете полковник, — неожиданно сменил Эдвард тему. — Мало кто из вас работает против своего вида.

— Я работаю не против своего вида, а против лжи. Эта ложь за столетия принесла слишком много смертей. Сейчас моих людей поставили в шаткое положение. С одной стороны мы должны выполнить приказ. Помочь с проблемой Маркуса. И каждый из нас рад сделать это всем сердцем. Многие потеряли родных от его руки во время предыдущих войн. Никто из нас не сможет примириться с ним. Потому что мы солдаты и привыкли придерживаться своих принципов. Но политики — совсем другое дело. Если наше присутствие раскроют, взяв в плен и обвинив наш вид в разжигании войны ,то командование от нас просто откажется. И сейчас мы решили отказаться от него первыми. Вне зависимости от успеха мы останемся здесь и будем сражаться даже со своими собратьями, если придется. На вашей стороне. С нас хватит...

Полковник говорил зачаровывающе, хоть и речь звучала несколько пафосно и помпезно. А его решение... сбивало столку.

— К чему такое радикальное решение? — не меньше удивился Эдвард.

— Я десятки лет смотрю на тем, что происходит с нашим видом. И все больше убеждаюсь, что так мы ни к чему не придем. Мы воюем против Маркуса, но не против вашего вида. Мы враги, безусловно. Но мало кто разделяет точку зрения, что должна быть война на истребление. То, что будет дальше, вполне может вылиться в эту войну. И вы можете повторить судьбу оборотней-пантер.

Крайне малочисленный вид в Африке. Не слишком радостная перспектива.

— Впервые за долгое время нужно хоть раз поступить так, как правильно.

Хорошо, когда можешь точно определить это правильное решение. Я искреннее завидовал Гиллиану.

После этого разговора Эдвард ушел в еще большем смятении, чем был до этого. Недавно доложила группа поиска. Никаких следов Андрея. Впрочем, в этом хаосе пропадают целые подразделения, немудрено...

Скоро нужно было сниматься с этого лагеря, пока какой-нибудь из патрулей, неважно чей, нас не обнаружил.

Я и Ольга молча сидели у трапа бронетранспортера, собираясь с мыслями. Коготь же вел себя странно. Обычно нелюдимый, способный лишь на постоянные споры и ехидство, он много общался с местными лугару, также хорошо зная английский. Следовало не бросать после Америки изучение языка, чувствуется отсутствие практики. Но кто знал, что неожиданно враждебный вид временно окажется в союзниках? Вряд ли даже Дункан предполагал такой оборот событий. Да и предполагал ли что-нибудь из того, что произошло?

Мне доверились, это грело душу. Доверили убийство самого опасного оборотня всей планеты. Но с другой стороны все больше казалось, что доверились совершенно зря. На этом месте должен быть кто-то другой, настоящий воин. Который не будет размениваться на размышление, а просто сделает то, что требуется.

Некоторые скажут, что жизнь гораздо сложнее, что не все так просто. И нельзя все сделать также просто, как в кино. На самом деле можно. Просто убить вожака будет сложно. А в остальном нужно лишь отринуть все сомнения. Хотя ради этого придется порой отречься от очевидного, на что пытался натолкнуть меня Эдвард...

Но вместо этого нам удалось посеять зерно сомнения в высшего командира. Сейчас, отправляясь собирать по городу верных людей, оборотень чувствует еще большее смятение, чем я, узнав правду о спектакле, что устроил для меня Громов со своей шайкой.

— Не сомневайся, мы поступаем правильно, — словно прочитала волчица мои мысли.

Говорят, что между укушенным и укусившим есть некая связь, но это где-то в области метафизики. По легенде самая сильнейшая у вампиров, слабейшая у лугару, да и последним с их телепатией оно практически ненужно.

Но мне в это не слишком верилось. Просто обращенная мной девушка была очень умна. Но не настолько, чтобы бросить ради глупой затеи всю свою жизнь. И пойти за тем, кто якобы может совершить месть за них обоих.

В моем случае просто не было другого выбора. Ну, кроме как просто сбежать куда подальше и надеяться, что Маркус бросит поиски рано или поздно, если забиться в самую глубокую нору.

— Мне сказали, что Сивый был здесь... — перевел я тему. — Хочу с ним поговорить.

Вернее, нужно поговорить. Разговор предстоит тяжелый.

— Он сидит на той крыше, — кивнула девушка в сторону невысокого здания. — По крайней мере, последние полчаса был там. Но все же...

Все-таки этой темы не избежать.

— ...на секунду мне показалось, что в один прекрасный момент ты был готов уступить.

— Ничего подобного, — я повернул морду в сторону.

— Просто я разговаривала с Маркусом. Он объяснял мне задание лично, а не Семен или Глеб. Мы смотрели друг другу в глаза и... я даже не могла подумать, что то, о чем меня просят, гадко. Потому что это работа, и не такое приходилось делать...

— Я не злюсь на тебя, — мягко прорычал я.

— Не перебивай, я не об этом.

— Ладно... — пришлось с неохотой согласиться.

— Он может убедить практически любого. Не знаю, может эта та же самая сила, что позволяет ему управлять марионетками или личными качествами... но рядом с ним, в его присутствии, ощущаешь себя ничем. И рано или поздно сдаешься в любых своих убеждениях.

Это заставило задуматься. Теперь ясно, что имела ввиду Ольга. Она справедливо опасается, что я передумаю, сверну свою войну, стоит встретиться лицом к лицу с вожаком.

— То есть ты можешь обратиться против меня, если вновь с ним встретишься? — посмотрел на волчицу.

— Нет... больше нет, — покачала та головой. — Если мы встретимся, я не стану его слушать, а постараюсь выцарапать его лживые глаза... даже если после свернет мне шею.

Горечь за близких и жажда мести были в ней гораздо сильнее. А что насчет меня? Похоже, я не настолько готов отомстить за свою жизнь, за страдания остальных. Это не пробудившаяся после совесть, что придется совершить убийство, пусть и ради блага. Скорее, попытки подумать о том, что будет дальше. Хотя что-то сильное внутри меня желало просто действовать, несмотря ни на что.

— Я тоже не собираюсь его слушать, — спокойно заявил я. — Я иду сводить счеты, а не разговаривать.

Ибо время разговоров с вожаком уже прошло. Если у него и были хоть какие-то мизерные шансы, то сейчас... после смерти Сержанта нет никаких вариантов.

Я посмотрел в сторону крыши, куда указала Ольга.

Больше никаких компромиссов.

Сивый сидел наверху, подогнув колени и опустив вниз голову. На мои шаги даже не обернулся, но ощутимо напрягся, стоило почувствовать запах.

— Че те надо? — в своей манере спросил он.

— Я не хотел убивать Сержанта... это...

Не лучшее начало. Но мыслей получше в голове не было, поэтому пришлось идти напрямую. Хоть это и опасно, по себе знал, что Сивый недалек от того, чтобы сломаться окончательно.

— ...видел я эту тварь сегодня. И че? Неужели Маркус его правда все время контролировал? Не может такого быть...

Он спрашивал, прекрасно зная ответ. Но все равно отказываясь верить в происходящее.

Мне тоже не хотелось верить в правду, которую открывал Громов, но в глубине души знал, что так оно и есть...

— Дело даже не в нем... — я отвел взгляд в сторону.

Может, не стоило этого говорить, но нет смысла скрывать правду.

— ...все из-за меня. С самого начало было так. Маркус следил именно за мной. И когда я вернулся, отправил Сержанта остановить меня. Контролируя его, дрался сам...

Тут Сивый резко поднялся и подошел почти вплотную.

— Ответь только на один вопрос... всего один....

Я молчал, пока светловолосый оборотень скалил обычные человеческие зубы, собираясь с мыслями.

— Ты все это знал и прекрасно видел... ты же мог обезвредить его... переломать руки-ноги, но оставить в живых?! Ведь мог?!

Его кулаки были сжаты, он был готов почти взорваться.

Но что можно было сказать? Эти слова обжигали внутри. Но только по тому, что я являлись горькой правдой.

— Мог... но не получилось, — сдавленно сказал я, отведя взгляд.

Или не хотел. Может, пытался доказать Маркусу, что его марионетки мне не ровня, забылся в горячке боя, и...

Последний удар, прорвавший грудную клетку Сержанта, был на одних лишь инстинктах.

— Но он хотел освобождения, я видел это в его глазах... — это было сказано уже тверже, глаза в глаза.

Хоть и звучало как глупое оправдание. Однако это единственное, что давало хоть какой-то покой по ночам, не давая окончательно сойти с ума от тяжести груза на душе.

Сивый тяжело дышал от кипящего гнева, словно только пробежал убийственный даже для оборотня марафон. Потом моего лица коснулся кулак, но даже удар толком и не почувствовался. Собрат просто не нашел в себе силы.

Я открыл глаза и увидел, что тот стоит неподалеку.

— Когда доберемся до Маркуса, тот ответит за все... — только и сказал Сивый, не оборачиваясь.

Больше и не нужно говорить.

Вожак заработал врагов больше, чем может себе представит. Многие, в том числе и Эдвард, уверяют в его дальновидности. Однако ситуация с другой стороны баррикад совершенно обратная.

Остается лишь заставить заклятого врага увидеть горькую правду. Я даже надеялся на шок, равный своему, однако Маркус любой ценой попытается сохранить лицо, как истинный лицемер...

Башня Маркуса.

Маркус.

Вожак услышал шаги в темном коридоре, но не обернулся. Лунный свет освещал частично разрушенный от падения самолета кабинет. Обычного света в здании не было, да и не было нужды и времени чинить его сейчас.

А вместо привычного вида ночного города, сияющего огнями, впереди расстилалось зарево пожара войны. До сих пор горели подпаленные лугару районы. И не только.

Продолжались артиллерийские дуэли. Из центра города ударили ракетами уцелевшие ракетные системы залпового огня. На это вампирам пока нечего было ответить. Но до победы еще слишком далеко.

— Что ты здесь делаешь? — спросил подошедший помощник. — Мы все давно ждем тебя в штабе.

— Война ведь еще не проиграна? — хрипло поинтересовался вожак.

— Нет...

— Отлично. А я пришел сюда подумать, — после чего оборотень сцепил руки сзади.

Обойдя его, Семен увидел бледного Маркуса, все тело покрыто холодным потом, хоть и на таком этаже без стекол продувало весьма сильно.

— Проклятье! Тебе нужно отдохнуть!

— Некогда... — покачал головой вожак.

— Хотя бы сядь!

— Это можно, — Маркус пошел в сторону своего поваленного кресла, и тут же упал на пол, но еще не потерял сознание.

Семен быстро подбежал и помог подняться. После вожак уже сам сел на кресло, максимально откинувшись на мягкую спинку.

Откинув рацию и чуть поправив ворот камуфляжа, собрат сел на пол неподалеку.

— Ты рискуешь убить себя. Мы выстоим, сами выиграем эту войну...

— И какой ценой? — голос оборотня постепенно становился увереннее. — Потом мы не сможем даже блефом пригрозить лугару, а дальше наша песенка будет спета. Но ты это все прекрасно знаешь сам...

— Мы можем воевать в подполье, но стае нужен лидер.

— Это верно. Но в тоже время проигрыш — не вариант. Мы никогда не сможем восстановиться, если проиграем сейчас... просто... нужно придумать новый план.

Семен удивленно посмотрел на вожака:

— Так какого черта ты делаешь здесь? Ведь штаб...

— Эти планы не для чужих ушей, Сем.

Помощник моментально понял, о чем речь. После чего вздохнул:

— Хочешь сказать, что за нас взялись всерьез?

— Более чем. Все, что было до этого, детские игры. Я перестал их устраивать, и кто знает, что стало последней каплей, — Маркус говорил несколько отстраненно, будто это его не касалось.

— Значит, и королева лугару не случайность... Кто ее выпустил?

— Кто-то из рядов вампиров. Но и он там двойной агент. Простой исполнитель, за ним стоит еще кто-то, и кажется я догадываюсь, кто... но сейчас это неважно. Мы до них не можем добраться, они — до нас. Зато они пытаются раскрутить парня на полную... их главный козырь.

Секретарь поднялся с пола и обеспокоенно взглянул:

— Ты справишься с ним?

— Не знаю... если бы один вожак не поскупился и отдал свою силу, как сделали остальные, я был бы уверен. Но сейчас... нужно придумать план, Семен. Здесь, сейчас.

Собрату оставалось лишь еще раз вздохнуть.

Убежище охотников.

Шрам.

Охотнику вместе с остальными удалось вернуться лишь глубокой ночью. И сразу у входа в бункер их встретили трупы товарищей. Некоторые пытались отступать, но были застрелены в спину. Никаких следов клыков и когтей. Да и нападавших было немного. Или даже... один.

У Шрама начали закрадываться подозрения, кто это мог быть. Однако те все равно не подтверждались. Оставалось надеяться, что Мастер жив...

И это действительно оказалось так. Доктор Бер выхаживала полуобнаженного старика на хирургическом столе.

— Шрам... — впервые за долгое время мужчина увидел в глазах пожилой женщины настоящие эмоции.

Но ее голос до сих пор оставался совершенно бесстрастным.

— Оставьте нас, — бросил охотник остальным вооруженным соратникам.

Те хотели возразить, но суровый взгляд заставил подчиниться.

— Что он еще сделал? — крепко сжав рукоять дробовика в руке, сдавленно прошептал мужчина с ожогом на лице.

— Это был не Максим, если... — хотела было пояснить доктор Бер.

— Я это понял... я на другом конце рации чувствовал, как вы побледнели, Мастер.

Не хотелось давить на старика, к сердцу которого были подключены датчики. Но разговор обещал быть непростым.

Глава Ордена молчал и смотрел куда-то в сторону. Казалось, он был совершенно не здесь.

— Это был... Майкл... — говорила за него пожилая женщина, — сын Мастера...

Однако бывший спец не верил в простые совпадения.

— Значит, он вожак стаи... ведь никто другой не обладает такой силой. Маркус и Майкл одно и тоже лицо... и когда вы намеревались сообщить это?

— Какое это имеет значение? — осадила Шрама Бер. — Он боролся против стаи дольше, чем кто-либо из нас...

— Это из-за тех сывороток, что делает Западный Орден, не так ли? Я изучал вашу биографию, собирал по кусочкам из любопытства... вы большой долгожитель. И рассказ Максима о Майерсе поставил многое на свои места...

Мастер позволил себе слабую улыбку:

— Ты... во всем прав, Шрам. Я... врал всем вам. Десятилетиями. Обо всем. И получил свое наказание... мой сын... стал монстром именно сейчас... а не когда я прогнал его, словно тот нес смертельную заразу...

СССР. Глубоко в лесу. 10 апреля. 1969 год.

Мастер.

Глава Ордена прибыл на место встречи вовремя. А вот другая сторона опаздывала. Он привел сюда небольшую армию, будучи готовым к битве. Хоть и знал, что протянет в ней мало. Старика то и дело одолевал кашель, небольшая простуда в одно время вылилась в тяжелый бронхит. Чертовы русские морозы...

С тех пор о какой-либо серьезной охоте можно было забыть. Оставалось лишь руководить Орденом, дела которого шли все хуже и хуже.

Кашель вновь одолел старика, сгибая едва ли не пополам. В этой части страны было теплее, но ситуацию это не улучшало, ибо шел небольшой дождь, а ветер пробирал до костей даже в теплой куртке.

Наконец, он увидел впереди фигуру. И тут же вытащил пистолет.

Это был Майкл...

— Достаточно, — хрипло велел Мастер, когда тот подошел достаточно близко.

— Думаешь, меня остановит пистолет? А армия твоих людей позади? Я, как и обещал, пришел в одиночку. Если я даю слово, то всегда держу его...

— Да, всегда, — усмехнулся собеседник. — Нарушил нашу клятву, Майкл, предал нашу идею, предал человечество...

— Майкл мертв, старик. Теперь есть только Маркус, — хмуро ответил оборотень, не чувствуя весеннего холода, несмотря на легкую одежду. — Но ты не прав, старая сущность не умирает, лишь трансформируется в нечто новое. От своей старой личности я отказался сам... ибо с волками жить... сам понимаешь. Ты ведь сам ведешь себя, как того от тебя требуют лугару...

— Какую еще ложь тебе рассказали твои новые... собратья? — осведомился старик.

— Не увиливай, отец. Я общался с лугару лично. Приходилось воевать, и я доказал им, что со мной стоит считаться.

— То есть десятки убитых лугару должны меня впечатлить?

— Сотни... — поправил главу Ордена Маркуса, — но это не имеет значения. Как и то, у кого ты брал деньги, и чьи интересы отстаивал. Сейчас это финансирование скоро прекратиться, и сокрушить остатки твоих сил ничего не стоит.

— Ты вызвал меня, чтобы похвастаться? — процедил Мастер.

Ему было тяжело видеть своего сына, слышать его, да еще и говорить на такие чудовищные темы. Но нужно было это пережить, после все закончится.

— Нет, пришел поговорить... но сначала... расскажешь, как поживает... — с трудом начал Маркус.

— Она умерла год назад.

Вожак отвел взгляд, и глава Ордена не увидел горечи. Вряд ли эти твари умеют испытывать подобные чувства.

— Когда я рассказал тебе о том, что жив, — догадался оборотень и сжал кулаки. — Я велел тебе не говорить... но ты все равно это сделал. Убил ее...

— Она моя жена, она имела право знать и... — Мастер не ожидал таких нападок, оттого опешил.

— Ты все равно убил ее. Знал, что она не выдержит правды.

— Я не знал...

— Хватит, — процедил Маркус, не желая слушать новые доводы. — Перейдем к делу.

Глава Ордена не хотел оставлять последнее слово за нечистью после таких беспочвенных обвинений.

— Что, будешь уговаривать нас сдаться? Мы еще можем вам показать... — начал было браваду Мастер.

Но Маркус поднял ладонь вверх.

— Не сомневаюсь, однако можно избежать ненужных жертв с обеих сторон. И сконцентрироваться на истинном враге.

— Хочешь, чтобы мы помогли твоему виду в борьбе с лугару? — не сдержал усмешки старик, после чего закашлялся.

Однако понимал, что его сын точно не так прост. Так повелось еще с давних времен.

— Не с лугару. А с теми, кто стоит позади всех войн. Позади появления нечисти. Мы все лишь пешки, отец. И это нужно прекратить любой ценой, пока наш мир не превратился... я даже не знаю во что.

Глава Ордена совершенно не понимал, о чем идет речь. И в глазах оборотня появилось сильное разочарование.

— Я не могу доказать тебе их существование, отец, — каждый раз это обращение отдавалось в душе Мастера болью. — Никто не может. Но слишком много совпадений, что весь мир не крутится вокруг людей и нечисти...

Он так спокойно называл себя тварью, чего не делали другие оборотни, слишком влюбленные в свою сущность. В душе старика затеплилась надежда, но он прогнал ее.

— И какого же цель... этих? — верить в эту глупость не стоило.

Ясно, что Маркус надеется на союз. Но ему стоило придумать что-то получше... этих.

— Я не знаю. Но такое ощущение, что мы просто большое поле для исследования. Вожаки стаи оказались лишь разменной монетой, я занял их место...

— Занял их место? Вот как...

Значит, все кончено. Майкл действительно мертв. Осталось лишь это существо, имевшее когда-то человеческую оболочку его сына.

— Нам больше не о чем разговаривать, — старик развернулся. — Убей меня, если считаешь нужным. Но я не вижу никакой борьбы в тебе сын, лишь полное принятие.

— Ты слепой дурак... — Маркус вновь сжал кулаки, на этот раз в бессилии. — Каждый из вас не хочет видеть дальше своего носа, что ж...

Он развернулся и пошел в другую сторону.

— Похоже, правда для вас — это слишком...

Мастер лишь тихо усмехнулся в ответ. Однако это была лишь защита от нервного срыва. Сердце больно щемило. Стоило вернуться к своим людям, как он просто упал, схватив второй за несколько лет сердечный приступ...

Убежище охотников. 20 мая. 2010 год.

Шрам.

— ...и только теперь я начинаю понимать... — тихо говорил Мастер. — Что если мой сын и прав, то пошел по пути своих же врагов... нас всех переиграли. Но именно я загубил все, своими руками, пытаясь доказать ему, что он неправ...

— Не стоит об этом больше говорить, — прервал исповедь старика охотник. — Нужно разобраться во всем этом бардаке. Вожак представляет из себя угрозу, которую нужно уничтожить.

— Нужно... — голос главы Ордена продолжал слабеть, — нужно связаться с Максимом... нужно помочь ему одолеть... вожака. Это единственный способ.

Шрам сомневался, что это хорошее решение, но лучшего варианта не видел. Учитывая силу Маркуса, только он мог подавить королеву лугару, что смогла оставить столь чудовищные разрушения.

И сейчас, когда весь мир вокруг рушился, а от организации остался лишь пепел, из которого она вряд ли сможет восстать вновь, нужно сделать хоть что-то правильное. Хотя, это всего лишь попытка разгрести бардак, который даже не Шрам устроил.

— И еще... если найдешь Кэтрин... проследи, чтобы с ней было... все хорошо... — глава Ордена окончательно ослабел и закрыл глаза.

Но был еще жив.

— Новый сердечный приступ был слишком сильным, боюсь, осталось лишь несколько часов, — отойдя в сторону, скрестив руки, констатировала Бер.

Шрам повесил ружье за спину и отошел от стола следом.

— Я и остальные сделаем то, что должны... — решил охотник. — Но если не вернемся... на складе должна остаться взрывчатка, похорони это место.

Правда, он не был уверен, что доктор Бер не останется здесь при взрыве. Пожилая женшина всю жизнь прожила с Орденом, и вряд ли представляет другую жизнь. И пусть даже она сможет со своим умом в него вписаться. Только вряд ли видит в этом смысл....

— Удачи, Сергей, — только и выдавила из себя ученая.

Юго-запад Москвы. 21 мая. 2010 год.

Андрей.

Последние секунды боя промелькнули в голове перед холодным пробуждением. Ричард Майерс оказался невероятно ловок. Трое оборотней должны были с легкостью с ним расправиться. Однако даже с прибывшим подкреплением битва закончилась не в их пользу.

Битва переходила то на крышу, то на улицу. Перестрелка вновь превращалась в рукопашную. Каждый использовал свои способности на полную катушку, но казалось, что они дрались с неубиваемым зверем.

Охотник же будто получал от этого невероятный кайф...

Последнее, что оборотень помнил, так это то, как оглушенный после множества сильных ударов, свалился с крыши.

Вероятно, остальные отступили, нужно лишь до них добраться...

Только кажется, он висел вниз головой.

Стоило открыть глаза, как выяснилось, что так оно и есть. Руки с наполовину переломанными когтями безвольно свисали вниз, равно как и морда. А впереди сидел, собирая обратно Маузер, Майерс.

Еще и костер развел. Рядом к тому же валялись пакеты от сухпайка. Запах остатков еды проник в ноздри, раздражая. Уже давно спустилась ночь, оборотня мучил сильный голод. Может, поэтому все так плохо заживает? Или же враг покалечил его еще раз недавно?

Давать ему еще возможность Лавров не собирался. И резко рванул вверх, планируя освободиться.

Но тут же громко зарычал, разгибаясь обратно. Что-то глубоко торчало в спине, не давая освободиться. Как-то даже не заметил из-за боли во всем теле.

— Я бы не советовал тебе это делать. Если не хочешь лишиться позвоночника. Равно как и вытаскивать мой гарпун самостаятельно. Опасно.

Эта штука, что торчала в спине, была привязана к веревке, державшей ноги. Проклятье...

— Какого черта тебе нужно?!

Охотник молчал, пока не вставил пустую обойму обратно в пистолет. Дальше несколько шагов навстречу и вновь эта улыбка психопата.

— Я хотел кое-что спросить... видишь ли, твоя морда мне знакома. Глазов, помнишь?

Андрей едва не удержался, чтобы не стиснуть зубы от злости. Как он его узнал?

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Вечное ваше полицейское упрямство. Глеб согласился все про тебя выложить, стоило сделать небольшой запрос. Видишь ли, в Глазове недалеко от места нашего разговора. Стояла твоя машина. Там еще была какая-то блондиночка и некая персона на заднем сиденье.

Значит, он был не один... имел группу прикрытия. Тот незнакомец сильно его подставил. Но не так, как Глеб. Если бы Ира была жива, этот псих наверняка бы попробовал ей угрожать.

— Иди к черту второй раз... и у нас милиция, а не полиция...

Но в ответ на дерзость бывший следователь получил коленом по клыкам. Кажется, Майерсу удалось выбить нижний...

— Не испытывай мое терпение. Я не тот психопат, которым меня хотят видеть. И которого я играю для отвлечения внимания. Иначе бы как я оказался во главе такой организации?

Раз он говорит такое, то потом в живых точно не оставит. Можно не надеяться. Но сейчас нет смысла бояться смерти. Разве что не удастся исправить всю несправедливость, что охватила этот мир...

— Но калечить и убивать я все же очень люблю, — Ричард присел, оказавшись на одном уровне с глазами оборотня. — Поэтому просто ответь на вопросы, у меня еще много дел. И так пришлось ждать, пока ты очнешься.

— Почему тебя так интересует все это? — Лавров тянул время.

Правда, неизвестно зачем.

— Потому что лугару незачем меня прослушивать, равно как и вампирам. Я их союзник, зачем такая сложная схема? А Глеб в это время был со мной. Так кому могло понадобиться подобное? Ума не приложу. То ли Глеб не лоялен Маркусу до конца, то ли здесь замешена еще одна сторона...

Майерс все больше удивлял. Одно дело так драться, а другое — аналитически мыслить. Андрей чувствовал полную беспомощность, и не только из-за своего положения. Вступать в дискуссию с таким врагом опасно. Каждое слово может стать последним.

— Ты не ответил на вопрос...

— Здесь их задаю я, волк, — напомнил Ричард.

— Но что изменится для тебя? — оборотень аккуратно сплюнул кровь на землю.

Он только сейчас мельком огляделся и заметил, что повешен на крепкой трубе между двух многоэтажек, находящихся достаточно близко друг к другу.

— Я собираюсь выйти из этого конфликта победителем, только и всего. Не хочу неожиданных ударов в спину. Достаточная причина?

К сожалению, вполне. На большую откровенность Майерса раскрутить не удастся.

— Я не знаю, кто это был. Ни та девушка не знает. Нас завербовали, когда мы были в городе...

— Как и предполагалось, говорили, у тебя был потерянный вид, — поверил Ричард. — Но ведь он был оборотнем, не так ли?

— Да...

Не было смысла оттягивать неизбежное. К пыткам Андрей готов не был. Все равно нет-нет, да он его сломает. Такие пораженческие мысли давно посещали голову, упорно подчиняя себе разум. Ибо аналитический ум ничего не мог им противопоставить, сказать что-то в противовес. Это было самое страшное.

— Спасибо за помощь, — Майерс поднялся и обошел висящего оборотня.

Лавров приготовился к смертельному удару, но вместо этого охотник просто вытащил гарпун, заставив почувствовать невероятное облегчение.

И просто пошел прочь.

Почему он оставил его вживых?! Это очередная игра?

— Советую бежать, тут часто пробегают сумасшедшие оборотни. Для меня ты не тянешь на добычу, а для них вполне подойдешь как закуска...

О ком это он говорил? Впрочем, неважно. Стоило Ричарду исчезнуть за углом, как Андрей быстро потянулся вверх .

Освободиться оказалось просто. Но вот идти после долгих часов перевернутого положения, да еще с железной штукой в спине оказалось непросто.

Глухо порыкивая, бывший следователь приспособился к своему состоянию. Сооринтероваться удалось не сразу, только выйдя на большой проспект. Нужно как-то найти остальных... если вообще удастся.

Наверняка его, Эдварда и остальных объявили вне закона. Значит, будут открывать огонь, как по дезертирам.

Через некоторое время где-то позади раздался вой. В ярком свете почти полной Луны на одной из крыш промелькнул силуэт оборотня.

Такое ощущение, что собратья перешли на новые сигналы. Однако подобные звуки точно никто из них не понимает. И, по слухам, уже давно.

Значит, просто кто-то завет на помощь. Или это сигнал, что его обнаружили...

Постепенно восстановилась возможность не только нормально ходить, но и бегать. Но для нормального боя оборотень был все же не в форме.

Впереди, к счастью, была развороченная машина с вооруженными трупами вокруг. Кажется, охотники.

Пистолет, светошумовые и обычные гранаты и автомат с серебряными патронами оказались ценными находками. До сих пор оставалось лишь удивляться, сколько серебра собрали противоборствующие стороны...

Тем временем, Лавров чувствовал, что за ним кинулись в погоню. Нутром чуя, что на него выпустили дикого зверя.

И это оказалось недалеко от правды. Когда появился первый оборотень, выдержав целую очередь в грудь,

Удивительно, как Майерсу вообще удавалось лавировать между этими тварями. Определенно, он все просчитал и сейчас упивался своим превосходством...

Или просто потерял к охоте всякий интерес.

Сейчас это было совершенно неважно. Оборотень в звероформе с простреленной грудью кинулся на Лаврова, как ни в чем не бывало. Попытки его перехватить оказались плохой идеей. Силы у врага было не занимать. А когти с легкостью разрывали бронежилет и впивались в шерсть. С трудом удалось перебросить его через себя и отскочить назад, кидая светошумовую гранату.

Только сейчас удалось осознать, что против него дерется волчица, что априори должна быть чуть слабее.

Глаза удалось закрыть вовремя, а вот уши заложило. Противный писк стоял в ушах, еще хуже, чем после контузии.

Драться с превосходящим по силе противником было глупо.

Но и убежать оказалось весьма непросто. Этот оборотень напоминал дикарей, которых, впрочем, Андрею никогда видеть не приходилось. Никакой тактики и стратегии, голые инстинкты. Диктовавшие убивать любого, кто попадется на глаза.

Словно кто-то выделил им эту территорию...

Неужели Маркус способен приручать подобных зверей?

Однако поразмыслить в погоне, от которой зависит собственная жизнь, не удавалось.

Скачки по крышам, срезы через окна квартир, ничего не помогало. Но потом, показалось, что преследовательница поотстала. Оборотень остановился перевести дух. И зазевался, пропустив прямой наскок выскочившей из-за угла твари.

Удалось лишь выставить когтистую руку, в которую тут же крепко вцепились клыки. Лавров зарычал, его синие глаза на секунду вспыхнули чуть больше. В бок тут же вцепились когти, не давая никаких шансов вырваться.

В этот взгляде почти человеческих глаз было что-то знакомое. Что привлекло внимание даже сквозь сильную боль. Нет, этого не могло быть...

Лавров считал, что сходит с ума. Что достиг последней точки...

— Ира... — хриплое рычание не возымело действия, оборотень все равно пыталась загрызть его.

Пока в ее спину не вонзилось несколько игл, впрыскивающих неизвестное вещество. Волчица оторвалась от Андрея и резко обернулась к новому врагу. Но тут же получила еще несколько снарядов в грудь, один попал в еще не зажившую рану. Рывок в сторону неизвестного получился слабым, она рухнула навзничь в середине полета.

Бывший следователь резко вскочил и упал рядом, проверяя пульс на мощной мохнатой шее. Прощупывался... значит, транквилизатор.

— Сильные, ничего не скажешь... эта доза способна убить слона... — раздалось откуда-то со стороны.

Андрей огляделся. Вскоре к нему спустился из окна ближайшего дома мужчина в полном обмундировании и противогазе на лице. За плечом винтовка, а в руках странный пистолет, напичканный транквилизатором.

Его тяжело не узнать. Именно этот оборотень стрелял по Майерсу. Это их уже третья встреча.

— Кто ты такой? — настороженно спросил Лавров.

— Бывший агент Маркуса, — его голос был глухим, а через линзы противогаза были видны холодные глаза.

— Бывший?

— Бывший, — подтвердил незнакомец. — Иначе бы я не стал помогать.

— Не думаю, что мое спасение будет означать, что ты выступил против вожака...

Все, что сейчас волновало бывшего следователя, это Ира. Может, ему показалось... может, это все глупость и попытки цепляться за прошлое. Но он же не видел тело. А эти глаза невозможно не узнать...

— Я спас тебя, чтобы ты привел меня к Максиму, — высказался начистоту агент.

Мягко огладил шерсть серой волчицы на загривке, оборотень поднялся на ноги, глядя на собрата.

— Привел? И что дальше?

— Мне нужно с ним поговорить. Передать важную информацию. Но опасаюсь, что после всего, что произошло, он может не послушать. Пусть даже я не раз спасал ему жизнь, я ее и разрушил. А потом пытался убить... но сейчас все изменилось.

Лавров поколебался, но недолго. В его словах был смысл, а противоречивые действия не давали обвинить незнакомца в чем-то.

— Я должен вытащить ее... я думаю, что это... — он посмотрел на мирно спавшую волчицу.

— Это твоя женщина, можешь не сомневаться...

— Откуда тебе это известно?.. — внутри Андрея все упало.

Он и правда не ошибся... она жива... но какой ценой?..

— Я участвовал в зачистке, когда произошла утечка информации. Мне нужно было замести следы, как и другим агентам. И мне досталось инсценировать гибель твоей женщины... и доставить ее в лабораторию...

Бывший следователь изо всех сил пытался сдерживаться. Но он просто так сообщает ему это! С таким спокойным голосом!

Андрей хотел просто взять его за грудки и поднять в воздух, однако противником агент оказался еще тем. На мгновение Лавров вновь почувствовал себя в бою с Майерсом. Даже не успел понять как оказался на спине на грязном асфальте, в то время как собрат вывернул руку и уперся сапогом в плечо. Если и удастся вырваться, то ценой серьезного перелома...

— Я сожалею, — признался агент. — Как и обо всем другом....

— Да где было раньше твое сожаление? — пусть и успокоившись, все же прорычал Андрей.

Но собрат не ответил, лишь отпустил руку.

Линия фронта.

Сержант Язов.

Артиллерия, в лучшем случае, стихала лишь на час. Бомбардировщики вампиров больше не поднимались в воздух.

Били часто мимо позиций фронта, пытаясь зацепить еще и тыл. Но при этом разрушали жилые дома, памятники и все остальное. Что вызывало еще большую озлобленность оборотней, которые жили в этом городе. Многие с рождения. В ответ работали реактивные системы, но вампиры часто меняли место дислокации. Тем не менее, ощутимые потери имелись с обеих сторон.

Ворочая между клыков сигарету, огромный оборотень, повесив пулемет на плечо, наблюдал за вчерашним полем битвы. Там остались неубранные трупы и горящие остовы танков и другой техники.

После потери блокопостов, им пришлось отступить в город. Здесь позиции были потверже, однако с таким напором лишь вопрос времени, когда вампиры ворвутся в Москву. Но ничего, уличные бои позволят сравнять счет.

К сержанту подошел один из бойцов, что был в отряде. Многим не спалось, хотя минутой затишья стоило воспользоваться.

— Тревожные слухи ходят... говорят, что Эдвард за что-то попал в немилость, — доложил тот.

— Что еще за глупости? — рыкнул Язов.

— В третьем и пятом взводе такие слухи, не я придумал.

— Слушай больше...

— Тогда почему его нет? Куда он пропал? Неужели погиб, как Глеб?

— Вот еще, — усмехнулся оборотень. — Глеб был лживой скотиной, которая часто подставляла своих. А мне, когда брали анархов, Эдвард жизнь спас. У многих он вызывает такие же чувства. Я уважаю вожака, но этот командир точно не относится к нам, как к расходному материалу. Маркусу повезло, что у него такой командир. Еще вопросы?

— Никак нет... — собрат чувствовал себя пристыженным, — но другие солдаты волнуются, в том числе в отряде.

— Я бы волновался, как бы эта хрень на другом конце города не пробудилась... — покачал головой Язов, оглянувшись на то место, где днем было нестерпимое свечение.

Вампиры тоже от этого пострадали, тоже опасаются. Но жажда победы затмевает все. А чего еще ожидать от тех, кто приходит на чужую землю?

— Зато есть хорошие новости. Например, кто-то шлепнул Дитриха, — перешел к более приятным новостям подчиненный.

Сначала это вызвало у сержанта оскал, а потом он искренне засмеялся, хрипло и порыкивая. Это вызвало непонимание у караульных неподалеку, но они ничего не сказали.

— Вот уж не ожидал, что этот хитрый пройдоха сыграет в ящик... неужели неизвестно имя героя?

— Нет. Предполагают, что его даже убило это свечение.

— Потрясающе, слов нет. Что ж, надо будет помянуть гада. Больше пятнадцати лет глаза мозолил...

Теперь на место гнетущей пустоты перед битвой пришла новая волна воодушевления. Пусть лугару и не был их прямым врагом, но косвенным оставался. Оттого его смерть не могла не вызвать радость. Хоть и на его место обязательно встанет кто-то другой.

Но это будет уже другая история...

— Что там? — вдруг отвлекся Язов, глядя вперед.

Звериные глаза прекрасно видели в темноте, но он все равно прищурился, чтобы убедиться.

— Опять в наступление пошли. Макар, поднимай всех! — рядовой побежал вглубь укреплений.

Теперь артподготовка пошла по всей сдвинутой линии фронта. Господствующая позиция оборотней оказалась слабее, чем предполагалось. Вампиры собрались с силами, ударив плотно сомкнутым кулаком. При минимальных потерях, словно кто-то придумал план атаки не для каждого отдельного взвода, а для каждого бойца...

Запад Москвы.

Сидеть на месте не было никаких сил. Особенно после столь тяжелых разговоров. Хотелось развеяться, собраться с мыслями перед финальным рывком. Если, конечно, сегодняшние события будут финальными.

О моем исчезновении знала только Ольга, которая отговаривала меня от бессмысленного похода. Для кого-то может и бессмысленный...

Но мне нужно было увидеть еще раз логово заклятого врага. Хотя, больше хотелось разрушить его до основания. Жаль, что это не будет достаточным вызовом на честный поединок. Но какого было удивление, когда наблюдение с одной из далеких крыш за кабинетом Маркуса дало столько интересные результаты.

Вожак был там. Через прихваченный заранее бинокль удалось хорошо его разглядеть.

То, что он был там, а не в штабе, настораживало...

Несмотря на то, что цель была так близка, я решил не лезть на рожон. Тем более, что имелись в свободном доступе ресурсы московских лугару. Недооценивать врага нельзя, он может быть под охраной огромного количества марионеток. А с ним сражаться достаточно опасно. Хотя что-то внутри продолжало пытаться диктовать свою волю. Предлагало напасть сейчас, не медлить. Словно нетерпение получило собственную силу воли и разум.

Но с этим можно разобраться потом, когда все закончится...

— Маркус находится там, вокруг символическая охрана, нужно действовать, — рассказал я всем на рассвете, что увидел.

Полковник Гиллиан тут же принялся проверять информацию и готовить план атаки. Упускать такую возможность было нельзя.

Эдвард же еще давно отправился на встречу с верными людьми, куда-то ближе к одному из разломов. Нет времени его дожидаться. Как и поиски Андрея придется свернуть. Цель была важнее...

Нет, кажется, все же тогда я совсем потерял голову. Но сопротивляться порыву было физически невозможно.

— Это может быть ловушкой, — задумалась Ольга. — Думаешь, у Маркуса не может быть двойников? Уверена, что есть...

— Зачем двойник тому, кого хрен убьешь? — возразил Сивый.

Оборотень участвовал в общем собрании, но старался не пересекаться со мной взглядом.

— Может, Маркус не рассматривает нас как угрозу, — предположил Гиллиан. — Он ведь не видел вас?

Взгляд полковника обратился ко мне. И ответить с полной уверенностью я не мог. Один раз показалось, что взгляд вожака просто пронзил насквозь..

— Может, и не видел.

Вскоре пришли данные со спутника. А также донесения от отправленных разведчиков. Сил вокруг действительно было мало. Скорее даже охрана была просто символической. И это странно, учитывая, что в тылу продолжали работать диверсионные группы вампиров и охотников, вытеснив оборотней на обороняемые рубежи.

За ночь пришлось три раза сменить дислокацию.

— Не нужно идти туда всем, — предложила Ольга. — По крайней мере, не сразу. Сейчас идет битва, и она надолго. Лучше небольшому авангарду выдвинуться вперед, чтобы убедиться, что это не ловушка. И тебе лучше остаться здесь и прибыть чуть позже. Может, это поможет застать вожака врасплох.

Хотелось в первые секунды возразить, но мне удалось сдержать эти глупые порывы. В этом плане был смысл. Идти напролом глупо, после вчерашних потерь нужно беречь каждого.

Все-таки уход Кости был предательством, пусть у него и были причины. В такой момент требуется помощь каждого...

Я совершал преступления, но точно не сбегал вот так вот. Хотя, то, что я бросил в Глазове собрата... нет, там он сделал свой выбор. От него зависело лишь собственное выживание.

— Тогда полковник Гиллиан, Сивый и я остаемся здесь, ждем возвращения Эдварда. А Ольга и Коготь отправятся вперед, — мое предложение приняли благосклонно.

Бывший охотник выглядел странно. Обычно было не заткнуть, а сейчас всю ночь промолчал и оживал в своей привычной манере, стоило его затормошить. Но после получаса неформального общения этой ночью я не заметил ничего необычного. Все-таки эта безумная война может на любом сказаться...

Эдвард за прошедшее время так и не вернулся. Равно как и не отвечал по рации. Остается надеяться, что лишь из мер предосторожности. Поиски Андрея также не дали результата.

Пока другие продвигались внутрь, я сам осмотрел пару квадратов, начиная от поля битвы с Майерсом и его вертолетом. Ничего... как сквозь землю.

Равно как и удалось недалеко выследить Ричарда. Охотник сбил след. Что ж... не очень-то и хотелось.

— Мы закрепились в полкилометре от Башни Маркуса. Пока никаких признаков патрулей, — доложилась Ольга по рации.

— Отлично, выдвигаюсь, — я кивнул остальным и направился в сторону плацдарма.

Вторая часть нашего отряда выдвинется позже, когда все будет готово. Им нужно будет зайти с другой стороны, чтобы частично окружить Башню.

При этом по рации мы связывались по одной частоте, чтобы не было никаких сюрпризов. Лугару обещали полную шифровку.

— Какое-то движение, — доложила Ольга. — Впереди... нет... уже справа... какого?

У меня появилось плохое предчувствия, поэтому я ускорился.

— Туда! На десять часов! — раздался крик солдата-лугару.

Послышалась стрельба. А потом чей-то истошный прик. Маркус их заметил и послал марионетку.

— Ольга, что у вас происходит?! — вмешался в эфир Сивый. — Мы выдвигаемся на подмогу!

Глупо было надеяться, что Маркуса так легко застать врасплох. Но ведь лугару знают, как убивать сильных марионеток. Просто нужно успеть добраться... я смогу переломить ход битвы!

— Это еще кто?! Его Эдвард послал? — вновь раздался голос светловолосого по рации.

А потом раздались сплошные очереди.

Я резко остановился. Нас переиграли. Переиграли как детей... но Гиллиан же был уверен, что план сработает. Лугару должны быть готовы к битве.

— Сколько их?! Скажите, сколько?! — нужно было определиться, кому помочь.

Я был чуть ближе к Ольге, но еще не поздно вернуться.

— Один... — прохрипела, без перерыва стреляя, Ольга.

— Один! — крикнул Сивый.

Проклятье... он послал самих сильных, что у него есть?!

— Его пули не берут!

— Да стой ты на месте! Не попасть!

— Да как так! В голову же попал!

Дело плохо...

— Ольга, отходите, как можете! — велел я.

Нужно хоть что-то решать.

— Удачи мне с этим! — саркастично хмыкнула, несмотря на ситуацию, волчица.

Значит, не выйдет.

— Макс, иди к ним, мы справимся! — заявил Сивый.

— Сомневаюсь, — холодно и расчетливо добавил Гиллиан.

— Ну так отступайте, а я его задержу!

Проклятье, он хочет поиграть в героя!

— Не смей, только я могу его убить!

— Черта с два... я хочу кое-что спросить у этой мрази, если его действительно контролирует Маркус...

— Не глупи!

— Иди к черту, Макс! Иди к ним!

— Главный отряд важнее! Мы лишь авангард, — волчица пыталась мыслить рационально.

Дальше пулемет вновь помешал разговору, но ненадолго. Было ясно, что на другой стороне умирают подготовленные бойцы, не в силах что-либо противопоставить. В ход пошли даже ракетные установки. И, судя по всему, ничего не помогало.

Сжав рацию, оставив вмятины, я горестно выдохнул и помчался на помощь Ольге. Внутри бушевали эмоции, пробуждая ярость. Все больше и больше...

Кто-то внизу на улице меня засек, пока несся по крышам, но это совершенно не трогало. Даже когда начали стрелять...

Впереди на нужной улице разворачивалась настоящая резня. По другому не назвать...

Странная девушка, то и дело пользуясь дымовыми шашками, с помощью двух катан и пистолета-пулемета умудрялись уничтожить почти весь отряд лугару.

Коготь лежал с простренными конечностями, а Ольга медленно шла, согнувшись едва ли не пополам, зажимая глубокую рану на боку от катаны.

С громким рыком я бросился вперед, прыгая с крыши и стреляя из автомата. Но новая дымовая шашка помешала попасть. Предчувствуя, что враг кинется добивать волчицу, я встал на пути и тут же получил катаной в живот.

К счастью. Хотя бы одной рукой удалось перехватить рукоять, не давая вытащить. А второй перехватить уже занесенное на уровень шеи лезвие.

Девушка оказалась сильна. Как и любая другая марионетка. Но запах... запах был странным. Похож на оборотня, но отличия, как у медведей...

— Уходите! — прорычал я соратникам.

— Еще... чего... — поднимаясь, прохрипела Ольга.

Но постепенно ей пришлось смириться. Пока удавалось удерживать врага в этом крайне болезненном противостоянии, волчица подняла Когтя и помогла уйти. Вскоре к ним присоединились лугару, которые отошли в сторону для разведки и помогли отступить.

Рация на груди в кармане бронежилета продолжала работать. Где-то далеко лугару и Сивый продолжали сражаться с другой марионеткой.

— Тебе нужен был я... я здесь, — прорычал я, игнорируя боль, пока лезвие продолжало скользить в противостоянии на несколько миллиметров туда-сюда. — Давай сюда свою вторую марионетку, я их всех уничтожу... освобожу от твоего контроля...

Девушка смотрела холодно и отстраненно, будто была не здесь. Но потом в ее глазах мелькнул зловещий блеск, что бывал только у Маркуса.

— Ты ничего не сможешь сделать, — заявила противница. — Все, кого ты привел, умрут. Я выставил против них лучших. В прошлый раз им просто повезло убить одно из моих творений...

Новая волна боли. Из пасти потекла кровь. Нужно держаться, чтобы Ольга и Коготь смогли уйти.

— Не впечатляют они как-то... освободи людей.

— Думаешь, они все имеют собственное мышление? Ты ошибаешься. Это слабые разумом люди, Луна превращает их в таких после превращения. Если не сразу, то постепенно. У этой лисы-оборотня разум просто был мертв, но это уже моих рук дело. А вот тот, кто сейчас убивает твоих друзей... он был такой же, как ты...

Нельзя было слушать Маркуса. Ольга говорила правильно. Меня ждала новая порция лжи. Вожак не хотел встречаться лицом к лицу, и теперь пытался уболтать...

Но оказалось, что не я сдерживал лису, а она меня, не давая как можно более безболезненно вырваться.

Кто кого еще заключил в ловушку...

— ...он мог обрести такие же способности, но тоже был слаб... убивать его было расточительно. Как и убивать тебя, но ты не оставил выбора.

— Я ничего не делал, в чем меня обвиняли!

— Даже если не делал, ты так глубоко влип, что смерть для тебя — лучшая судьба...

Тем временем, на другой стороне продолжался бой.

— Твой друг решил поиграть в героя. Несмотря на то, что убил его самого близкого человека... — продолжал свои провокации вожак, говоря женским голосом. — Отступись. Или они все умрут.

— Иди к черту!

Он врет, шантажирует. И не сдержит обещание.

— Я всегда держу слово...

— Еще раз, иди к черту! — рыкнул я еще громче.

Возможно, это глупо. Но боль и тяжелая ситуация не давали мыслить здраво. Тоже мне... командир отряда смертников...

— Дункан не сказал тебе еще одну вещь. Тот способ, которым ты получил силу... нашел связь с внутренним зверем. Никто не может выдержать дальнейшей деградации. Тебе остался от силы год. Даже не пытайся возражать, я видел это десятки раз. Не ты первый, не ты последний... рано или поздно вы все становитесь дикарями.

Я рванулся вперед прямо на лезвие, не сдерживая ярость, но девушка чуть отскочила назад, отпустив катаны. А потом пнула обеими ногами в живот, совершила сальто и приземлилась на ноги, тут же вернув себе катаны.

Дальше пришлось уворачиваться от лезвий, игнорируя боль от старых и новых порезов, что раз за разом появлялись на теле.

Бронежилет оказался срезан. Но чудом уцелевшая рация продолжала передавать происходящее с Сивый и Гиллианом.

Она слишком быстрая. Слишком. Глаз с трудом поспевал за движениями, а уж уклоняться от длинных лезвий оказалось еще сложнее.

Послышался крик собрата... от этого внутри все упало, и в следующее мгновение лезвие катаны наполовину вошло в предплечье.

Хотелось вырваться, но вторая катана угрожающе появилась с другой стороны, не давая этого сделать. У моих ног лежала моя полученная от лугару винтовка M4. Одно мгновение, и с помощью когтистой ноги оружие оказалось в свободной руке, упираясь в грудь лисе.

Но та лишь продолжала хладнокровно смотреть, удерживая в неприятном положении. Она, вернее, он хочет, чтобы я слушал... оставалось лишь от злости скалить белоснежные клыки.

Судя по звукам, Сивый был ранен и оказался зажат в углу. Выхватил пистолет... стрелял, пока не опустела обойма...

Потом раздался голос врага.

— Твой друг не хочет уходить, чтобы спасти тебя. Ему плевать на всех вас, до него лишь главное убить вожака стаи. И ты сражаешься ради него?

— Я знаю... — прокашлялся собрат, а потом приложил все усилия, чтобы сделать голос громче, — я знаю, что это ты, Маркус! Ты сделал... тоже самое... с моим лучшим другом! Даже... даже если мы все проиграем, Макс доберется до тебя и уничтожит!

Ответом было молчание.

— Что?! Тебе нечего сказать?!

— Я не вижу смысла говорить с фанатиками, — возразила марионетка.

— Тогда и мне нечего добавить...

Раздался хрип, а после слабый звук, напоминавший... чеку от гранаты. Мощный взрыв... и тишина.

Я дрожал всем телом, пытаясь сохранить разум. Чувствуя ровно также, как ходил по грани во время тренировок с Дунканом. Но мне же удалось найти связь с внутренним зверем... почему все так?!

Лиса словно угадала мои мысли.

— Именно так, ты слабеешь. Твой разум слабеет... сколько еще потрясений тебе нужно, чтобы это понять?

Холодный голос. Вожак не хладнокровен, он просто бездушная машина.

Ярость затмила все. Стоило открыть огонь из автомата, пробивая солидные пять дырок в груди врага, как катаны резко лишили меня правой руки.

Игнорируя боль, я выпустил всю обойму, а потом кинулся на лису. Катаны вонзились в грудь, вошли по рукоять, однако только это и было нужно...

Еще немного, и клыки вопьются прямо в ненавистное горло!

Но противника вновь отпрыгнула и, выхватив пистолет пулемет из кобуры, что держалась на камуфляжных штанах, выстрелила несколько раз в голову.

Пуля пробила переносицу, войдя глубоко... казалось даже коснулась мозга. Еще одна оставила глубокую борозду на черепе. Но на этом все козыри кончились. Сейчас я оказался быстрее...

Да и раны сильно сказались на марионетке. Последним козырем стал нож, что вонзился в левый глаз. Но боли уже не было...

Несколько десятков ударов когтями, и она упала, как безвольная кукла. Хотелось откусить голову... почувствовать вкус крови... и плоти?..

Я резко остановился. Нет, нельзя!

Вернулись те самые ощущения, давно забытые. Как когда-то давно было искушения испробовать человеческое мясо. Еще вначале пути, полного лишь боли и страданий...

Поэтому голова марионетки была отсечена вытащенной катаной. А вторая оказалась в сердце. И перед смертью Маркус ничего мне не сказал... почему?

Но и того, что сказано, было достаточно, чтобы сломать. Я держался лишь из чувства долга. Внутреннего упрямства.

Я не тот, кто должен быть здесь. Дункан ошибся в выборе...

Но тут взор уцелевшего глаза упал на Башню вожака. Так близко. И он там. Наверняка ждет. А с ним еще маленькая армия самых верных солдат, которые никогда не подведут, потому что он их контролирует... плевать. Лучше смерть от их рук, чем это.

Однако стоило подняться на дрожащие ноги и пойти вперед, как меня перехватили руки. Я зарычал, пытаясь вырваться, но вскоре обмяк, почувствовав дружественный запах.

— Постой, не нужно туда идти, — тихо сказал Эдвард. — Прости... я опоздал.

После чего он отпустил меня, и я вновь упал на колени.

— Я должен... — только и вырвалось.

Вместе с всхлипом... или стоном. Неважно, но вид сейчас был жалким. Кровь продолжала течь, но сладкое забвение как раньше, не наступала. А когда высший командир перетянул культю шгутом, на него можно было не надеяться.

Тогда вспомнил о лезвии, что торчало в глазу. Вытащить оказалось непросто, невероятно болезненно. Кровавая пелена застилала глаза. Я надеялся отключиться... я хотел отключиться. Пусть это и не способ решить навалившиеся проблемы...

Стоило избавиться от ножа, как собрат помог подняться закинул мою руку себе на плечо.

— Ольга и Коготь в безопасности... — он решил хоть как-то меня ободрить.

Но сейчас могла ободрить только смерть заклятого врага.

Линия фронта.

Кэтрин.

Битва перед рассветом началась с новой силой. Девушка сама участвовала в организации построений. Сначала ее не слушали, но стоило поставить на место местного штурманнфюрера, показав ему всю выучку из Ордена охотников, как батальон, вернее, его остатки, тут же построился и приготовился.

Разумеется, этот вампир потом попытается как-то отомстить, но сейчас война, они все в одной лодке.

Сначала собранные после тяжелых потерь от огня оборотней и странного свечения войска двигались аккуратно ,но постепенно осмелели. Больше не было бешеного огня снайперов, косившего всю пехоту. Да и в целом оборона оборотней хоть и была глухой, против наступления лучших вампирских сил, которые долго держались под пулями, и даже отращивали конечности после попадания снаряда, продержаться долго не смогла.

Клан вошел в городскую периферию, завязались уличные бои. Враги явно отступали организованно под его натиском. Поначалу казалось, что это ловушка. Но штаб, организованный в одном из подвалов крепкого здания, не могли достать даже реактивные системы.

— Павел, ты уверен, что Маркус не хочет запереть нас в этом городе? — поднял бровь Самаэль.

Девушка же стояла поодаль, чтобы не попасть под горячую руку. Разочарованный потерями, глава клана хоть и винил отчасти в них Павла, не хотел портить с лучшим своим аналитиком отношения. Однако явное недовольство лейтенантов, командующих войсками, да и общая ситуация заставляла его более вдумчиво относиться к планам человека.

Тот лишь невозмутимо поправил очки.

— Если бы он не держался за Москву, мы бы встретили сопротивление еще слабее, чем под Ярославлем. Сейчас же оборотни сражаются отчаянно. Их войска тоже потрепаны, я заметил первые резервы, в то время как наши еще не затронуты...

— Мы эти резервы собирали по кусочкам, — оскалившись, заметил один из лейтенантов.

— Разумеется, Гюнтер, — чуть поклонившись, кивнув Павел, явно наслаждаясь собой и ситуацией. — Однако, потеряв этот город, оборотни окажутся не в лучшем положении. Терпение людей и так на пределе, экономика страны падает. Правительство пойдет с нами на любую сделку, лишь бы сохранить какую-никакую стабильность. В том числе и откажутся от поддержки оборотней. И тогда мы будем признаны единственной легитимной силой. Восстановим город, позволим жителям вернуться. А Маркусу придется либо смириться с нашим соседством, либо покинуть Россию...

— Без смерти Маркуса это будет бесполезно, — мрачно возразил Самаэль. — Нам придется снова налаживать все связи. Мы укреплялись десяток лет в Лос-Анджелесе, а здесь мы на вражеской территории, даже при поддержке правительства. Его армия должна быть уничтожена, так и он сам. После этого оборотни уйдут, стоит поставить им жесткие условия.

Однако Павел не собирался сдаваться так просто:

— У нас договор с лугару, который развяжет нам руки. Они окажут нужную поддержку, чтобы добиться своих целей. Маркус не рискнет начать даже партизанскую войну. Им придется отступить либо на юг России, либо в Китай. Но рано или поздно от величия его вида останется лишь пепел. Он останется вожаком, но вожаком руин и усталых обездоленных волков.

Глава клана усмехнулся, а потом взял карандаш, собираясь несколько переправить нарисованную человеком карту.

— Перспектива заманчива. Но я не собираюсь быть пешкой лугару, которые смогут вить из меня веревки. Равно как и никто в нашем клане. Я смогу вновь сделать единое целое из когда-то разделенного клана только когда в России не останется оборотней. И тогда лугару, застрявшие в войне с африканцами трижды подумают, прежде чем связываться со столь огромной силой.

Кэтрин надеялась, что местные кураторы, посланные верхушкой лугару, не услышат об этом плане. Иначе кто-то будет сильно расстроен. Но, тем не менее, если повелитель говорит обо всем так уверенно, то можно не беспокоиться.

— Я бы все же не рекомендовал откусывать больше, чем мы сможем проглотить... — в мягкой форме посоветовал человек и потянулся рукой вперед на мгновение, словно желая остановить Самаэля от исправления карты.

Тот решил снять целую бригаду с фронта, а также солидную часть резервов. И перебросить их на юг и юго-запад.

— Наших сил не хватит, чтобы образовать полноценную блокаду города, — констатировал глава клана. — Но мы можем сильно проредить остатки их армии после разгрома. Если Маркус сбежит, то это заметят. Его и сейчас нет на фронте, как докладывают разведчики, это подрывает моральный дух. Еще он тайно предал одного из своих командиров, популярных среди солдат, анафеме. А остальные почти все погибли. Стоит вожаку сбежать, как от него многие отвернутся. Поэтому он не сбежит. И тогда я убью его.

Если бы кто-то спросил мнение вампирши, она бы пошла лучше по плану Самаэля. Лучше рискнуть, чем надеяться на какие-то абстрактные идеи Павла. Конечно, тот редко ошибался, однако...

Павел огляделся и не увидел в глазах лейтенантов поддержки. После чего спокойно улыбнулся.

— Что ж, тогда я просчитаю все варианты нового плана. Думаю, новой южной группировкой стоит назначить лейтенанта Игоря. Он уже почти оправился от ран, да и не придется отрывать других лейтенантов от командования.

Никто не стал с этим спорить. Но девушка все равно незаметно покинула собрание. Все рушилось. Причем стремительно. А умирать бездарно не хотелось.

Она слышала, как через десяток палаток ее окрикнул Павел. Но не обернулась. А когда почувствовала мягкое прикосновение к локтю, резко развернулась и ударила человека по лицу. Тот не упал и не согнулся. Лишь повернулась голова и слетели очки.

А так же костяшки рассекли скулу.

— Что ж, уверен, это было заслуженно... — он невозмутимо поднял очки с разбившейся линзой, а потом платком стер кровь с лица. — Ты уходишь, — после констатировал он.

— Ухожу... — выдохнула со злостью Кэтрин.

Ей было все равно, что их могут услышать. Если Павлу так важно, выставит как обычно свой щит, что не пропускает звуков.

— Куда?

— Куда подальше... ты втянул меня в такой водоворот, откуда сам не выплывешь. Ты проиграл, у тебя нет поддержки. После войны от тебя тайно избавятся, когда станешь не нужен. А я не хочу быть рядом...

На лице аналитика вновь играла улыбку, за которую хотелось впиться когтями в глотку, разодрать ее, а потом напиться крови. Наверняка ее глаза стали красными, как иначе?

— И когда же ты "сломалась"? — став чуть более серьезным, скрестил собеседник руки на груди.

— Когда увидела это! — она указала в сторону, откуда было свечение. — Думаешь, я ничего не вижу?! Если тебе нужна была идиотка работать с бумажками, то ты ошибся! К черту твои интриги! К черту тебя! Я долго была пассивной, потому что была потеряна после ухода из Ордена! Ты дал цель, но это не то, с чем я хочу иметь дело!

Она выплеснула весь негатив, что скопился за последние месяцы. Поговорить было не с кем, но в отличие от Ордена, были вещи, чтобы отвести душу. Напиться крови, побалагурить с собратьями, которые, в отличие от лидеров, ничем не отличались от обычных людей. С ними было просто хорошо общаться, плевать, что они были ненавистной нечистью. Это были просто люди, которых тоже втянули в войну, как и ее. Разными методами. Но с девушкой поступили наиболее изощренно.

После всплеска Кэтрин продолжила говорить с ненавистью, но тише:

— Можешь выстрелить мне в спину, можешь выставить меня предательницей перед Самаэлем, можешь просто натравить весь клан... мне плевать!

— Ты всегда была храброй. Одна из причин, почему ты вообще меня заинтересовала, — признался Павел. — Я ничего не буду делать, если ты уйдешь. Однако ты нужна мне. В очень важном деле. Которое без тебя вряд ли получится. Не могу рассказать в чем дело, но уверен, ты будешь более чем рада его исполнить...

— Я не понимаю, — твердо потребовала объяснений брюнетка.

Она прекрасно знала, как человек умеет запудривать мозги. Порой его речь была причудлива и витиевато. Но сейчас девушка просто законно требовала объяснений.

— Поймешь. И в награду ты не только останешься в живых, но и приобретешь то, о чем даже не смела мечтать. Я прошу лишь довериться мне на один день.

Слишком сладко говорит, чертов дъявол... хотя, порой он тянул лишь на его прислугу. Тем не менее, Павел всегда держал слово. Даже когда это было ему невыгодно.

Может, если сейчас Кэтрин дезертирует, он действительно ничего не сделает. Но сделает Самаэль. Если победит в этой войне, рано или поздно найдет. Дезертир для него был хуже внутреннего вредителя...

— Один день, — жестко сказала девушка.

— Один день, — вновь улыбнулся Павел, заставляя тут же пожалеть о своем решении.

Запад Москвы.

Вопреки собственным ожиданиям, смерть Сивого, десятков лугару, а также проваленный напрочь план, не вызвали привычной апатии. Скорее, появилось некое безразличие, чтобы вновь и вновь не пережить эти эмоции от поражения и потерь. Разум защищал себя как мог. А бояться показаться бездушным в первую очередь для самого себя? Кому какая теперь разница.

Хотелось идти в бой. Ради самого боя, как единственной возможности раствориться в мраке боли и смерти. Поэтому время, пока отрастала рука, тянулось бесконечно долго. Организм требовал энергии, поэтому есть приходилось почти без перерыва.

При этом я совершенно не интересовался происходящим. Эдвард беседовал с Гиллианом, прорабатывал какие-то планы. Наплевать. Остальные лишь затягивают развязку. И бездарно гибнут ни за что. Не нужно никаких прикрытий и всего остального. Дункан отправил меня одного разобраться со всем. Так и стоило поступить с самого начала. Выманить каким-нибудь образом Маркуса, устроить охоту на его марионеток, а также всех остальных, кого он пошлет против меня. Утопить собственный вид в крови, если потребуется, но потом добраться до вожака и прекратить это все. Все равно после того, как все закончится, не будет нормальной жизни среди своих.

Но Маркус бы понял перед смертью, что пожертвовал слишком многим, чтобы остановить меня.

Вместо этого были какие-то шпионские игры... интриги... и к чему это привело? Больше никаких полумер.

Так диктовал внутренний голос, который я старательно игнорировал из-за каких-то мнимых моральных норм и принципов. Я не обычный оборотень, законы нашего вида писаны не для меня. За это вожак хочет уничтожить. Идет ва-банк, действует до конца, не гнушается ничем, в том числе убийством каждого, кто мне дорог...

Я вспомнил о родителях. Рано или поздно он решит, что добраться до меня можно через них. Похитить, будет пытать, возможно, убьет. Это будет в его духе.

Так почему я должен размениваться на что-то? Поступать по справедливости? Делать войну честной? Не уподобляться своему заклятого врагу? Все это глупости.

Нужно было слушать себя, свою природу. Сопротивляться ей нет смысла...

При этом из головы не выходили слова марионетки. Год... нет, это чушь. Попытка запутать, сбить с пути, заставить отступить.

А убийство Сивого было лишь за тем, чтобы сломать меня. Убил бы остальных, если бы я позволил.

Стоило отдать должное стойкости лугару. Они так и не смогли убить столь мощную марионетку, потеряли много солдат, но их боевой дух все еще был высок.

И я собирался соответствовать...

Ольга же вновь увидела то, что другие заметили не сразу. Когда силы постепенно восстановились, она, до этого благоразумно не трогая, все же решилась на непростой разговор.

Девушка продолжала придерживать раненый бок. Коготь уже мог ходить хоть и с трудом, но не слишком переживал по этому поводу. Возможно, даже рад, что во многом избежал того, что вновь заставят лезть в пекло.

— Ты готовишься к битве, — констатировала волчица.

— Да... и что? — я даже не взглянул на нее, прислонившись плечом и вычерчивая на ближайшей стене дома когтем странные, ничего не значащие символы.

Просто изображения, которые приходили в голову, позволяя отвлечься хоть немного от неприятных мыслей.

— Я знаю этот взгляд. Такой же был у меня... когда-то... когда я винила тебя в смерти родителей. И хотела отомстить.

— Хватит напоминать об этой истории, — злобно рыкнул я.

Новых ран хватает, незачем бередить старые.

Прикосновение к здоровому плечу вызвало новую порцию раздражения.

— Если ты пойдешь сейчас, то просто умрешь.

— Плевать...

— Именно. Тебе плевать. Но для остальных ты стал символом сопротивления вожаку, хочешь ты того или нет. Я и остальные готовы отдать жизнь ради этой цели. Все мы пожертвовали слишком многим, чтобы отступать сейчас. Ты не можешь просто так выкинуть собственную жизнь...

Да, она была права. Но эту правду сложно принять. И еще сложнее ей следовать. Да и я был не обязан. Поэтому даже не смог посмотреть в ее глаза.

Зато взгляд привлекло другое. К нашему лагерю надвигалась фигура с поднятыми руками. Андрей?..

— Не стреляйте! Эдвард! — окликнул он высшего командира, которого увидел издалека.

Его появление вселило некую надежду. И почти отбило желание бездарно броситься в неравный бой... почти.

Приветствия были теплыми, но оборотень явно торопился:

— Макс, мне нужно, чтобы ты пошел со мной. Один.

— Почему? — насторожился Эдвард.

— Это не займет много времени. Я объясню все позже, просто так надо.

После приятной новости вновь пришло некоторое безразличие к ситуации. Отчасти разбавленное любопытством. Но сейчас чувства после произошедшего казались притупленными...

— Раз надо... — согласился я.

То, что Андрей может вести меня в ловушку, говорила темная сторона сознания. Но как-то неохотно. Будто можешь делать что хочешь, главное останься в живых.

Но с другой стороны мне даже хотелось, чтобы странное поведение собрата оправдалось, и там действительно окажутся люди Маркуса.

Руки, точнее когти, уже чесались...

Из оружия имелся только тот самый трофейный револьвер. Я долго им не пользовался. Его хранила Ольга, а после утери новых трофеев в прошлых битвах, отдала обратно. И теперь он болтался в кобуре на поясе. Поэтому не только когти, но и семь пуль из РСА сделают свое дело.

Однако на полпути мне стало стыдно, что я так плохо думаю о том, кого сам спас, кто никогда не подводил. Эдвард мельком рассказал, что Андрей рискнул своей жизнью и отправился искать меня...

— Я видел Нину. Ты же знаешь ее? — поделился новостью бывший следователь.

— Да... — искренне удивился я. — Как вы пересеклись?

После рассказанной истории когти впились в ладони до крови...

— Я велел ей уходить... держаться подальше от всего этого... и что теперь? — даже неизвестно, понял ли Лавров хоть слово из того, что удалось процедить сквозь сквозь сомкнутые клыки.

Все вокруг рушилось, и не хотело становиться лучше. Если за судьбу Нины, казалось, не приходилось переживать, никаких нитей, связывающих со мной, не было... все равно та, что потеряла из-за меня сестру, оказалась в этом чертовом переплете. Из которого нет выхода...

Но сейчас это неважно. Она далеко. А я сейчас здесь. Нужно решить первоочередные проблемы.

При этом я был настолько ими поглощен, что не интересовался почти ничем, что произошло с Андреем. Друг, называется...

Наконец, мы пришли в один глубокий подвал. Кажется, здесь находился один из центров подготовки для собратьев. По крайней мере, стрельбище и спортзал присутствовали. Издалека то и дело раздавался рык. Какая-то волчица, если судить по запаху... какого черта здесь творится?

Навстречу из другого помещения вышел тот, кто заставил принять боевую стойку. Ловушка! Наконец-то!

Но Андрей аккуратно положил руку на плечо.

— Постой, он наш союзник!

Какое разочарование...

— Я помню тебя, — не стремясь расслабляться, рыкнул я. — Тогда, на корабле...

— И не только там, — прервала меня фигура в противогазе.

Мужчина снял с плеча винтовку, положив ее к стене. После чего медленно открыл свое лицо. Но и до этого, по холодным глазам сквозь линзы у меня закрылось подозрение.

— Нет... — только и мог я выдохнуть.

Передо мной стоял тот самый охотник из Глазова. Что должен был умереть. Разорванная глотка, падение с большой высоты...

— Понимаю твое удивление, — подняв стул, лежавший рядом, охотник, чье тело было напряжено, как туго натянутая струна, неожиданно вольготно расположился на нем.

После чего он внимательно посмотрел на Андрея.

— Вам есть о чем поговорить. Но после и у меня есть пара слов, — после чего бывший следователь отправился в комнату, откуда продолжали доноситься порыкивания.

Одни тайны, загадки и неожиданные воскрешения. Судьба решила посмеяться надо мной. И, кажется, охотников можно записывать как отдельный биологический вид.. Неубиваемые.

Но теперь тот, кого Шрам называл Хантером, был оборотнем. Как и полагалось. И был агентом Маркуса. За что его нужно убить. Если его послал вожак, то парламентер крайне неудачный.

— Как тебе удалось выжить?

Глупый вопрос, но мне действительно было любопытно.

— Везение, — коротко охарактеризовал агент. — Твой друг еще пытался меня утопить. Вернее, хотел избавиться от тела, не подозревая, что я еще жив.

Проклятье... неужели он запомнил то, чему я его научил? Чему, по сути, учился сам по ходу делу. Может, все-таки парню просто не повезло?

Однако это было так давно, что не хотелось вновь задуматься о таких вещах. Но теперь бывший охотник был живым напоминанием того, что произошло на той роковой крыше...

— И ты тут же побежал работать к Маркусу?

Удара по самолюбию не получилось.

— Нет... я потерял память. Но оборотни знали кто я, когда нашли, многих из них убил когда-то. Поэтому и ношу маску, чтобы некоторые не узнали, теперь я понимаю ее назначение. Меня быстро взяли в оборот, склонили на свою сторону. Не имея другой цели в жизни, я согласился выполнять грязную работу.

Отчасти это было отражением моей собственной истории. Только я не терял память. Но тоже был без цели. И стая дала мне ее... вернее, Маркус решил дать. Тоже 'взял в оборот'.

— Мне приходилось убивать своих собратьев по Ордену. Например, Маркусу потребовалось сделать так, чтобы договора между нашим Орденом и Майерсом не состоялся. Делегацию в музее Великой отечественной войны было легко уничтожить...

Это все было похоже на исповедь. Я молчал, не прерывая. Слишком много параллелей между нашим жизнями... слишком много.

Будь я также полезен вожаку, мог бы с легкостью занять место Хантера и выполнять ту же грязную работу. Быть лишь машиной смерти без собственной воли. Но теперь он тоже собирается освободиться из-под его контроля...

— Но когда я увидел тебя в первый раз... моя память начала медленно пробуждаться. Это было на базе Анархистов, когда убили Волка. Без моего прикрытия вы бы не выбрались. Я убивал своих соратников, видел их лица, но не мог вспомнить никого. Не могу вспомнить до сих пор. Но почему-то помню тебя.

А казалось, что только мне запомнилась эта встреча в Глазове...

— Значит, ты был тем снайпером, — припомнил я. — Думаю, стоит сказать 'спасибо'...

Но бывший охотник поднял ладонь, прерывая.

— Я делал лишь то, что мне сказали. Когда мне сказали, что тебя нужно ликвидировать, причем сначала в глазах других, я согласился без колебаний. Хоть и знал, что ты ключ к моему прошлому. И еще меня мучило любопытство, почему именно к тебе агенты Маркуса проявляли столь огромный интерес... Но я привык выполнять приказы. И когда нужно было замести следы, например, убить оборотня, которого ты обратил, я сделал это без колебаний.

Значит, снайпером, убившим очкарика, как выяснилось из рассказа соратников, был он.

— И тогда, на корабле, когда произошла наша новая встреча, я вспомнил многое из того, что произошло. Поэтому отступил... иначе бы дрался до смерти.

Значит, он хочет поединка один на один... но не стоило спешить с выводами.

— Что же изменилось? — осторожно поинтересовался я.

— Со мной связались, предложили кое-какие выгодные условия. И теперь я помогаю тебе в твоей благородной миссии. Например, помог в стычке с Майерсом. И спас твоего друга, Андрея...

— Кто с тобой связался? Лугару?

— Нет...

— Тогда кто? — я не собирался так просто соскакивать с этой темы.

— Я не могу сказать. Да и, по сути, мне нечего сказать. Я делаю это все ради себя, не более того.

— Теперь я здесь. Вся эта исповедь была, чтобы убедить меня в том, что ты мой союзник?

Тогда разговор поставлен неудачно. Не стоило говорить о том, что он приложил руку к разрушению моей жизни. За это хотелось порвать Хантера на части, и плевать, что тот пришел, вроде как, с миром. Оставалось лишь успокоиться и продолжать убеждать себя, что мы теперь квиты.

— Нет. В том, что у меня есть план, и для его исполнения нужен ты.

Вновь быть лишь элементом в чужих планах? К черту. Но... после всей этой исповеди ясно, что бывший охотник против Маркуса. По крайней мере стоит выслушать этот план.

— И какова его цель?

— Убрать правую руку Маркуса. Семена. После смерти почти всех высших командиров и 'предательства' Эдварда он останется без личного управленческого аппарата. Твой друг хочет захватить его и допросить. Я не против, если это получится, конечно.

— А что потом? — поинтересовался я.

— Потом у нас будет больше шансов уничтожить Маркуса, — заключил Хантер.

— Мне не нужны все эти сложные планы. Они никуда не приводят... только к чужой смерти. Поэтому я не собираюсь тебе помогать.

Оборотень, казалось, не ожидал такого поворота событий. Однако сдаваться так просто не собирался.

— Маркус причинил тебе много боли. И ты упустишь возможность ответить ему тем?

Заманчиво звучит... но нельзя так просто поддаваться.

— Семен — его самый ближайший соратник с давних времен. После потери собственной семьи у него совершенно никого не осталось. Свести с ума такую сильную личность будет недостаточно. Но выбить из колеи — вполне.

Хантер явно преследовал свои цели. Похоже, именно помощник Маркуса курировал его деятельность. И теперь, не в силах отомстить главе стаи, он идет по нарастающей. Может, даже убрал хотя бы одного высшего командира, кто знает...

— Я подумаю.

Не стоит торопиться с решением. Но на этом разговор окончен, Хантер не пытался больше остановить или переубедить.

В другой комнате Андрей сидел рядом со связанной и прикованной к полу девушке-оборотню в звероформе. Я узнал ее. Она была из тех 'дикарей', что были на юго-западе Москвы.

Бывший следователь выглядел сломленным, когда смотрел на ее попытки вырваться из толстых крепких цепей.

Интуиция подсказала, кто она, но вариант выглядел слишком фантастично. Но Лавров сам развеял все сомнения:

— Маркус не убил ее, когда к ней попали его файлы... вместо этого превратил ее вот в это.

Если и раньше любая деятельность вызывала омерзение, то теперь оно перешло на новый уровень. Я помнил эту жизнерадостную рыжеволосую девушку, которая попросила спасти самого дорогого ей человека... вспомнил, как не мог отказаться...

Это было давно, словно в другой жизни. И теперь мы здесь, в этом подвале. Она зверь, да и я не лучше.

— Ты уверен? — на всякий случай спросил я.

Но эти серые глаза были столь похожи, что сомневаться не приходится. Да и при моем обостренном обонянии удалось засечь знакомые нотки ее запаха.

— Да... именно поэтому мне нравится план Хантера. И я предложил взять Семена в плен. Уж если кто и знает, как вернуть ей нормальное состояние, так это он...

Конечно, это далеко не факт, и вариантов масса. Но Андрею нужна была любая надежда.

Если все это одна большая игра бывшего охотника, то разыграна она слишком хорошо... придется выслушать его план.

Башня Маркуса.

Маркус.

— План слишком рискованный, — констатировал Семен.

Они продолжали беседу в кабинете вожака, он даже не отлучался на фронт, лишь отдавал нужные команды.

Все нужные люди знали, что нужно постепенно отступать. Но теперь вся картина менялась. План Маркуса по слому выродка не сработал. Теперь придется импровизировать еще больше.

И порой вожак видел, что его соратник порой сомневается, что тот может мыслить грамотно при такой потере сил. Но, несмотря на утомление, разум оборотня был более чем продуктивен.

— Если наши враги хотят разыграть этот спектакль по нотам, нужно убрать несколько ненужных актов.

Они все равно собирались отступать. Пока потери солдат были еще приемлимыми. Но не стоит упрямо тянуть игру, которая идет не по их правилам. У него еще осталась пара козырей в рукаве.

— Труби войскам отход и уходи сам, — велел вожак, глядя куда-то в сторону.

Его изможденный вид для непосвященного мог сказать лишь о том, что он умирает. Однако это было далеко не так...

Семену не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Переубедить вожака за эти часы не удалось.

Линия фронта.

Сержант Язов.

Покос кровососов продолжался. Однако в городской черте это было сделать гораздо сложнее. Из позиционных бои перешли в уличные. Потери с обеих сторон были большие. Однако к оборотням из тыла все время прибывало подкрепление, а вампиры с трудом обходились тем, что есть. То ли берегли резервы, то ли это 'тактический гений' Самаэля...

Из его отряда погибло три оборотня. Еще один едва не дезертировал от страха, но несколько ударов по морде хорошо отрезвили.

Этот город они ни за что не уступят. Только не чертовым вампирам!

— Мы отступаем! Всем отступать! — раздалось где-то вдалеке.

— Черта с два! — рыкнул сержант, продолжая строчить из пулемета, как проклятый.

Постепенно его схватили и начали оттаскивать. Как тогда под Ярославлем. Но сейчас враги не наступали на пятки, а сидели в своих укрытиях, сами невероятно удивленные тем, что оборотни, занимавшие более выгодные позиции, все побросали и начали отступать.

— Приказ Маркуса! — кричали прямо в ухо собратья, но Язов продолжал вырываться.

— Да плевал я на чертов приказ! Мы должны их всех перестрелять! Всех! Мы не можем им сдать город! Он наш! Вожак не может отдать такой приказ!

Оборотень чувствовал, что его предали. Потому что за такими уступками пойдет еще более унизительный мир, чем в девяносто четвертом. И сержант не знал, сможет ли пережить новый позор для собственного вида.

Запад Москвы.

План Хантера заключался в использовании меня в качестве приманки. Стоило догадаться. Но вожаку была нужна моя смерть, а не пленение. Поэтому придется притвориться мертвым.

Гиллиан и Эдвард сошлись во мнении, что в такой операции лояльным высшему командиру оборотням нечего делать. Пока солдаты знали лишь то, что обвинения против него ложные. Но выступать против своих — это серьезное испытание.

Поэтому тот отправился обеспечивать плацдарм для подхода к Башне. Как раз один из таких заняла крайне крупная группировка охотников Майерса, ожидавшая приказа своего командира.

Меня не оставляли сомнения, что Маркус может просто напросто покинуть Башню. Но даже Эдвард был уверен, что если что, он пойдет на дно со своим кораблем...

В остальном план был, как обычно, переусложнен. Все пришлось пересказывать мне и Андрею, ибо Хантер отказался присутствовать на разговоре лично. Да и попросил поделиться планом лишь с ограниченным кругом, сразу выслав на нужные позиции Ольгу и Когтя. Те протестовали, но, к счастью, недолго.

Все это отдаляло от истинной цели. И казалось все более бессмысленным. Но если уж взялся, то нужно доводить дело до конца.

Хоть и убеждать упрямых Эдварда и Гиллиана, особенно последнего, не желающих попасть в ловушку, пришлось достаточно долго. Почти потерял терпение...

Дальше была расстановка сил. Определенно, Хантер планировал все не один. Его тайный покровитель правил балом, и делал это так, словно готовился не меньше месяца к столь изощренной операции.

И при этом располагал информацией, сравнимой с видением будущего, не иначе.

Было известно все, вплоть до того, куда полетят вертолеты, в одном из которых будет находиться Семен. Вот только каком... это еще тот вопрос.

К тому же дело усложняется объявленным отступлением из войск Маркуса из Москвы. Наверняка вампиры ликуют, считая, что разгромили оборотней. Может, так оно и было. Это война, все что угодно может произойти.

Если сначала самым логичным вариантом для эвакуации было южное направление, то после появления там крупной группировки вампиров, было выбрано как раз западное, но тоже ближе к югу.

Поэтому перехватить врагов удастся на небольшом участке, неподалеку от одного из размолов, который сделала королева лугару.

— Маркус может послать любую свою марионетку, чтобы проверить эту информацию, — вновь высказал я новые сомнения.

— Разумеется. В боевом вертолете, не иначе, — заметил бывший охотник.

Да, тот был холодным профессионалом, однако веры совершенно не осталось. Особенно в такую операцию, что та может увенчаться успехом.

Но, в любом случае, мы уже были на позициях. Гиллиан и Андрей должны сдерживать с лугару основную группировку, пока я и Хантер ждали в обозначенном месте.

Внутри бывшего охотника умирал настоящий гример. Крови, кусков оторванной плоти даже в таком тихом районе было предостаточно. А дальше пошло дело техники.

И фотография моего 'трупа' отправилась напрямую к Семену. Дальше оставалось только ждать, лежа в неудобной позе на животе.

Ибо не должно быть никаких подозрений, когда подойдут первые разведчики. А потом меня заберет основная группировка.

Большой двор в жилом массиве был не лучшим местом для встречи, однако здесь, опять же, было решать Хантеру, как вести боевые действия. Повсюду были расположены его нычки с арсеналом на все случае жизни.

— Это я, — ответил на звонок агент. — Он лежит рядом. Координаты верные.

С другой стороны трубки Семен с кем-то что-то обсуждал.

— Жду, — стиснув зубы, проскрежетал в ответ Хантер. — Твою мать!

— Что? — лежа в крови и грязи, тихо отозвался я.

— Семен сам летит сюда. Не ожидал от него такой смелости...

Новые приказы по рации вызвали у спокойного Гиллиана сильное возмущение. Он предполагал такое, но Хантер отказался слушать, посчитав, что достаточно все просчитал.

— Маркус будет присутствовать здесь. Не выдавай себя до последнего, — после чего бывший охотник обратился ко всем по рации. — Новый план!

Андрей матерился в эфире. Ему больше всех хотелось поймать секретаря и допросить его как следует.

Когда послышался рокот вертолетов, я подавил желание вскочить и побежать прочь. Уж слишком свежи воспоминания о битве с Майерсом. В остальном лишь надеяться, что весь этот фарс будет того стоить.

Транспортный вертолет появился в сопровождении двух МИ-24. Потрепанных в боях, да и не первой свежести. Маркусу пришлось бросить все резервы.

Охрана осталась в воздухе, в то время как МИ-8 сел во дворе вдалеке от нас с Хантером.

Оттуда вышел высокий мужчина, но достаточно хлипкого телосложения. С тяжелым пулеметом на плече.

Светлые, будто седые волосы. И звериные красные глаза. Никогда раньше не приходилось его видеть...

Черный плотный костюм не выглядел прочным, даже бронежилета не носит. Неужели это тот, о ком говорил вожак? Такой же, как я...

И тот, кто убил Сивого!

Пришлось приложить огромные усилия, чтобы выдержать искушение броситься на врага. Семен же остался в вертолете, лишь наполовину высунулся, опасаясь засады. И правильно делал.

Лугару расположились в домах вокруг. Маркус полагал, что пилоты боевых вертолетов могут справиться с любой угрозой. Особенно такой малочисленной...

— Кто убил его? — подойдя, спросила марионетка.

Голос был совершенно бесстрастен. Но интонации узнаваемы. Маркус уже здесь.

— Я, — соврал Хантер. — Еще помог Майерс, хотел получить тело, но пришлось поумерить его аппетиты.

'Вожак' переводил взгляд то на мой 'труп', то на агента.

Ничто не могло выдать. Не дышать получалось долго, а каждая мышца была расслаблена до предела, готовая в любой момент натянуться в тугую струну.

А потом просто направил пулемет прямо на Хантера. Нас раскрыли...

В следующие мгновение я бросился на врага, но тот отмахнулся оружием. Полет получился длинным. И высоким...

Приземление на покореженный асфальт пришлось затылком. А потом и макушку врезала в бетонный бордюр, расколов секцию пополам.

Это, конечно, не бронетранспортер, несущийся на полной скорости, но удар, тем не менее, оказался приличным. Вывел из строя на несколько секунд.

Бывший охотник не растерялся. И, игнорируя опасное существо, выхватил винтовку и выстрелил Семену в плечо. Вскрикнув, тот выпал из вертолета, что начал быстро взлетать.

Высокий прыжок тоже не удался. Второй выстрел перебил пальцы помощника, не давая ухватиться за машину.

МИ-24 начали поливать землю пулеметным огнем, но из окон домов высунулись гранатометчики лугару. По пять ракет на каждый боевой вертолет хватило с лихвой. Но то, что оттуда повыскакивало перед неминуемым крушением они недооценили. Также из МИ-8 спрыгнула еще парочка марионеток, помчавшаяся к домам, где скрывались лугару.

А Семен воспользовался моментом и побежал к ближайшему углу, стреляя из пистолета в здоровой руке по Хантеру, заставляя того спрятаться в укрытие.

— Андрей, он бежит к вам! Задержите его!

Тут на бывшего охотника накинулся оборотень, быстро принявший звероформу. Быстрый и ловкий. Но рефлексы и выучка не подвели и позволили уклониться и броситься сзади.

Я же сцепился с красноглазым, который оказался под два метра ростом. И который не стремился принимать звероформу, видимо, считая, что потеряет в скорости.

Солнце скрылось за дождевыми облаками. Гремел гром и сверкали молнии. Но только сейчас пошел дождь, превращая пыль, накопившуюся от боевых действий, в грязь.

Противник оказался силен. Очень силен...

Я не давал ему пользоваться оружием, то и дело пытался выхватить собственный револьвер, чтобы выстрелить в голову и обезвредить. Но не получалось, приходилось прыгать и крутиться вокруг. Раны от когтей заживали на теле врага слишком быстро, как у меня.

Битва обещала быть непростой.

Андрей.

Услышав сообщение, Лавров кивнул Гиллиану и отправился с небольшим отрядом вперед. Полковник же пошел на встречу своим людям, которые отступали под натиском других марионеток.

— Стой! — рыкнул Андрей, наставив автомат на выскочившего на улицу Семена.

Раненый оборотень тут же бросил пистолет на землю и сел на колени, заведя руки за голову.

— Ложись на землю! Мордой в асфальт! — вспомнил старую привычку бывший следователь, подходя еще ближе.

Пару раз удавалось присутствовать на задержании, однако это не шло ни в какое сравнение.

Удивительно, но помощник Маркуса подчинился. Разум и логика все-таки ему не чужды. Знает, что нужен живым...

Однако стоило подойти, как Семен совершил нечеловеческий рывок вперед, делая сальто и хватая ногами ближайшего лугару, сворачивая тому шею. И это при том, что во время этого трюка началась трансформация, рвущая ботинки и дорогое пальто.

— Не стрелять, он нужен живым! — заставил опустить оружие ближайшего соратника Андрей.

Второй солдат среагировал быстрее и ударил волной телекинеза, заставляя отскочить собрата напротив. Оборотень отлетел в ближайшую стену, но сдаваться просто так не собирался.

Мало того, ему на помощь прибыла одна из марионеток. На этот раз молодой парень в камуфляже, на которого посмотришь в строю, и тут же забудешь...

Ольга.

Ольга нервничала, сидя с рацией в руке у трапа бронетранспортера, пока Коготь гнетуще молчал на водительском сиденье. Наконец, она услышала шипение, а потом стрельбу.

— Мы почти взяли Семена! — говорил Андрей. — Квадрат...

Взять Семена? Помощника Маркуса?! Почему ей ничего не сказали?!

Но волчица не успела дослушать, где разворачивается основное действо. Сзади раздался щелчок предохранителя, и она почувствовала холодное прикосновение пистолета к затылку.

Вот почему ничего не сказали... кто бы не владел информацией о ситуации, он подозревал, что Коготь может оказаться предателем. Или же...

— Вызови сюда помощь. Не говори причину, просто созови всех, кого сможешь. И можешь быть свободна...

Маркус. Коготь оказался марионеткой. Когда это случилось?! Может, когда они боролись с тем переростком? То-то они смотрели странно друг на друга...

Все это время он был с ними. Слушал, наблюдал. И они пришли прямо в его ловушку, которая едва не стоила им всем жизни.

— Можешь убить меня. После всего я уже все равно мертва, — спокойной сказала девушка, мысленно все же не смирившись. — Из-за тебя погибла моя семья. И после у меня был шанс начать все заново, но... будь ты проклят, вожак.

— Твой выбор, — констатировал оборотень и нажал на курок.

Хантер был вынужден отступить. Марионетка, которой был закоренелый вояка, разобралась с одним из двух отрядом лугару и бросилась на бывшего охотника. Несомненно, каждую из них ведет вожак. Без этого они слабо организованны и мало способности на инициативы.

У Сержанта случались такие провалы. Он мог воевать, и делать это отлично. Но вот со своей инициативой имелись проблемы...

Теперь же я остался один на один с марионеткой, убившей Сивого. Пока вокруг гремели взрывы и выстрелы. И был невероятно рад подобному исходу. Хорошая разминка перед боем с вожаком.

То, что марионетка не собиралась отвязываться от собственного пулемета, да к тому же закрепленного на левой руке, одновременно давало преимущество и сильно мешало. Быстрые удары когтями еще можно наносить. А вот о серьезной атаке говорить не приходилось. Слишком увертливым оказался красноглазый. И в любой момент бой мог моментально закончиться одной лишь очередью, что разнесет голову.

С этой штукой я точно пойду прямо на Башню. Андрей получит Семена, и тот пусть ответит ему на все вопросы. Хантер же будет прислуживать своим новым хозяевам дальше. А мое дело малое.

— Скажи мне... — произнес в бою 'Маркус', размахнувшись оружием.

Я присел, уклонившись, а потом сделал резкий вывод, подрезая ногу противника под коленом. Но тот даже не согнулся.

— ...какого быть марионеткой?

— Спроси у тех, кого ты поработил! — прорычал я, опасаясь, что новый взрыв мог заглушить такой гордый ответ.

— Между вами есть небольшая разница. У тебя есть своя воля. Но твои действия ничуть не отличаются, — говорил спокойно 'вожак', продолжая смертельный поединок. — Как и раньше ты выполняешь чужую волю. Раньше мою, и теперь Дункана. Лугару. И тех, о ком ты даже не знаешь... наверняка ощущаешь невероятную гордость.

Эти слова разозлили еще сильнее. Резкий рывок, толчок плечом в грудь. И я оказался поверх марионетки, начав разбивать ее голову кулаками, надеясь превратить ту в кровавое месиво. Но несколько метких ударов по чувствительным местам, и мое безвольное тело скатилось в грязь...

Андрей.

Враг надвигался, игнорируя пули. Лугару начали применять способности, но от них марионетка быстро уворачивалась.

Лавров же занимался Семеном, стремясь обезвредить опытного бойца, хоть и раненого. Противники обменивались ударами, оценивали друг друга, использовали броски. Андрей мог противопоставить лишь собственную решимость. Тяжело было сосредоточиться на битве, когда даже могучие лугару не могут толком противостоять собратьям, которыми управляет вожак.

В конце концов придется идти против принципов ради высшей цели. Тем более, эта мразь другого обращения с собой не заслуживает.

Бывший следователь выхватил пистолет и направил на помощника Маркуса. Тот попытался схватить его и вырвать из рук, но Лавров оказался быстрее. Одна секунда, и вот он уже зажал шею секретаря, приставив дуло к виску.

— Остановись! — потребовал Андрей.

Марионетка резко остановилась.

Бывший следователь сам не знал, сможет ли исполнить угрозу. Семен был слишком нужен. Но ведь эти лугару рискуют ради их целей своими жизнями, они заслуживают большего. Да и когда с ними будет покончено, судьба Лаврова тоже будет незавидна.

Но угроза действовала. Маркус не знал, в каком состоянии им нужен его помощник.

Выигранных секунд трем выжившим союзникам хватило, чтобы перезарядить свои американские винтовки и перегруппироваться.

— Ты действительно хочешь этого? — аккуратно проговорил 'вожак'. — Я, кажется, помню тебя. Ты тот, кого спас выр... — он осекся и после продолжил, — кто выжил в Измайлово. Глеб хотел убить тебя, когда узнал, что тебя обратили... я отказал ему в этом.

— Я не в долгу у тебя, Маркус, — сильнее сдавил рукоять оборотень. — Может, ты и позволил мне жить, твои действия отняли у меня старую жизнь...

Но нельзя сказать, что он об этом жалел. Следовало применить весь свой талант следователя. И поработать обвинителем. Привести доказательства и выставить их на суд.

Пусть считает, что Андрей жалеет о том, кем стал, что узнал об этом мире... но главное сожаление было не в этом.

— ...и ты отнял у меня самое дорогое, что было в этой жизни... ты отнял у меня Иру. Только за то, что ей случайно попали секретные файлы... думаешь, это можно забыть?!

Семен благоразумно не дергался, понимая, что мало что решает в подобной ситуации. То, что его удерживает в заложниках тот, кому терять уже нечего.

— Но ты не дал ей быструю смерть... ты заставил ее страдать и превратил в монстра!

На лице марионетки не отразилось ничего. Но Маркус в своей Башне должен понять, что ему сейчас нечего предложить в обмен на жизнь своего ближайшего соратника.

— Хорошо, чего ты хочешь?

Лугару также благоразумно не вмешивались в переговоры. Некоторые не слишком хорошо знали язык. Но зато прекрасно понимали ситуацию.

Но Андрей все равно чувствовал себя отвратительно. Потому что приходится это делать. Потому что пока его друзья сражаются и умирают, он перешел в дебаты с заклятым врагом... но другого выхода пока не видел.

— Пусть нам дадут уйти. Отзови всех своих марионеток...

Впрочем, через мгновение в голову Лаврова пришла идея получше. Если сам Маркус теперь в 'его власти', то можно вить какие угодно веревки.

— ... и расскажи, как сделать Иру нормальной. Тогда мы договоримся, и твой помощник уйдет отсюда невредимым.

Но как можно поверить тому, кто может с легкостью их уничтожить при должном упорстве? Остается надеяться, что выигранного времени и отвлеченного внимания будет достаточно для остальных. Ведь такой серьезный разговор должен отвлечь вожака от остальных.

Ольга.

Выстрел угодил Когтю прямо в бедро, рядом с причинным местом. Девушка, сидевшая, скрестив руки, по счастливой случайности держала свой пистолет, направленный как раз на врага. Пришлось пожертвовать куском собственной плоти, через который сразу прошла пуля, но это мелочи.

Коротко вскрикнув от боли, волчица скатилась с трапа на асфальт и поспешила убраться от ответного огня.

Бывший охотник не вызывал у нее никакой симпатии, но сражаться против того, с кем сражалась бок о бок было крайне неприятно. При всем ее хладнокровии...

Просто раньше пока как-то не повезло оказаться в бою с теми, кого когда-то знала раньше больше, чем пару мимолетных встреч.

Но на курок девушка нажала совершенно спокойно. И готова была сделать это снова. Коготь, не Коготь, сейчас им владеет Маркус. Который не пожалеет. Особенно после отказа выполнить его требования.

— Мне всегда было интересно... — раздался изнутри бронетранспортера голос бывшего соратника.

Но потом он оказался снаружи. Вероятно, теперь с другой стороны. Почему не нападает? Ведь превосходит ее по силе. Да и рана на боку еще не зажила. Битвы с лисой оказалось достаточно, чтобы понять всю полноту картины с марионетками и их силой.

Дальше была пауза, но Ольга молчала, внимательно вслушиваясь в то, что происходит на другой стороне тяжелой машины.

— ...что тебя связывает с выродком? Явно не только одно общее задание. Ты не та, кто может проникнуть чувствами к объекту наблюдения.

— Нет у меня никаких чувств! — рыкнула Ольга, думая, принимать звероформу или нет. — Он просто открыл мне глаза на правду!

— Ты говорила о семье. Но ты заявила, что сирота... никто не стал проверять твою биографию. Значит, это он тебя обратил. Забавно...

Копошаясь в ее прошлом, Маркус пытался выбить ее из колеи. Все-таки считает опасной, не рискует зря. Коготь ему нужен. Рация в его руках, он может вертеть ситуацию, как хочет... нужно было обезвредить бывшего охотника! Или устранить...

Это уже как получится.

— Но так как мои люди не трогают обычных людей, кроме самых крайних случаев... ты сама, возможно, убила их в полнолуние. Наверняка винила своего любимого выродка. А потом услышала 'правду' и решила обрушить всю свою ненависть на меня... за всей этой ненавистью скрывается лишь нежелание признавать собственные ошибки.

— Я признала их!

Ольга отскочила от стены бронетранспортера и, держа двумя руками пистолет, игнорируя слабое кровотечение из раны, прицелилась. Враг мог появиться с любой стороны.

— Если бы не было 'Отбора', не пострадали бы ни Макс, ни я! И у тебя бы сейчас не было столько врагов! Сам виноват в своих проблемах!

Она потеряла самообладание. Сама говорила Максу, что нельзя говорить с дъяволом. Он всегда найдет слова, чтобы обратить их в свою пользу. Это было ясно еще с первых встреч. Пусть даже он был в другом облике, это все равно был тот же больной изворотливый разум.

— Видишь, тебе, в отличие от других идеалистов, плевать на судьбу стаи. Тебе плевать на судьбу остальных... главное, что они помогут тебе совершить твою месть.

Волчица стиснула зубы, глухо зарычав. Он выворачивал ее душу наизнанку. Копался в ней, как вздумается!

Тут раздался новый выстрел, и девушка едва не упала. Коготь стрелял из-под колес машины, найдя достаточный просвет. Ее просчет... заговорилась.

Но стоило бы упасть, как ее жизнь бы тут же оборвалась.

Пришлось рвануть вперед, игнорируя рану от прошедшей навылет пуле в голеностопе.

Прыжок на крышу, и девушка тут же оказалась сбита обратно мощным ударом. К несчастью, для марионетки в тот же самый момент раздалась автоматная очередь со стороны.

Красноглазый действительно был таким, как я. Сильным, ловким. Сильнее любого, с кем приходилось до этого сталкиваться.

И я воевал не просто против 'себя'. Против меня работала вся выучка вожака. А уж опыта в боях ему не заниматься.

Правда, он привык решать все проблемы с позиции превосходящей силы за долгие годы. В то время как мне приходилось долгое время жить с собственной 'хрупкостью'. Это помогало продержаться и атаковать в ответ.

Вот только в конце концов 'Маркус' смог прижать меня к стене, сильно надавив дулом тяжелого пулемета в грудь. Район сердца, подняться к голове не составит труда. Оставалось лишь замереть и судорожно придумывать план.

— Свяжись по рации с остальными, — потребовала марионетка. — Пусть отпустят Семена и уйдут. Скажи, что так надо. Или Ольга и Коготь сдохнут как твой светловолосый дружок...

Рация висела на поясе. Но проверять, блефует ли вожак, не было смысла. Он знает состав нашей маленькой запасной команды. Оба его бывшие агенты в конце концов.

— А, что, меня ты уже не отпустишь? — игнорируя текущую из пасти и разбитого черного носа кровь, не отказал я в себе удовольствие съерничать.

— Ты не так сильно ценишь свою жизнь. Разве нет? Раз пришел сюда...

Аргумент.

Но главное, что они держат в заложниках Семена. Вполне пойдет на разменную монету.

— Меняю всех на всех, — аккуратно доставая рацию с пояса, тихо сказал я.

Больше никакой злости или ярости от ужасной ситуации.

Вожак снова нас переиграл. Но и мы нанесли ущерб. Да и стоит признать, он кинул против нас не целую армию, а лишь марионеток и тех, кто посвящен в его страшные секреты. Остальным же собратьям лучше не видеть того, что здесь творится...

В любом случае, хорошая партия.

— Андрей, Гиллиан, быстрее! На помощь Ольг!..

Дальше ничего сказать не получалось. Загрохотал пулемет. Грудная клетка в одно мгновение оказалась разорвана, образовалась огромная дыра, через которую прошло оружие, и я медленно сполз по нему чуть вниз, оказавшись словно на шампуре...

Андрей.

Сообщение, переданное по рации, оказалось так невовремя. Казалось, только удалось договориться с Маркусом. Хоть тот и молчал, в глазах Лавров увидел согласие с условиями.

Но теперь все поменялось. Значит, у Ольги проблемы...

— Да ведь ты не собирался нас отпускать, — заключил Андрей. — Или молчал, пока не появились условия торга получше?!

Тут марионетка словно ожила.

Сообщение Макса оказалось прервано пулеметной стрельбой. Это можно интрепретировать как угодно.

— Все отменяется, мы уходим, — Лавров медленно повел Семена назад.

Лугару медленно последовали шаг в шаг.

— Свяжемся после, когда все прояснится. Наш разговор еще не окончен...

Неизвестно, что с остальными, но нужно хотя бы обеспечить себя козырем, который поможет в будущем.

Хотя, Андрей вглубине души признавал, что у него гораздо больше здесь личных мотивов...

Тут Семен, понимая, что ситуация обернется для него в любом случае плачевно, решил пойти на последний отчаянный поступок.

Он схватил пистолет Лаврова, не давая затвору отойти назад. Да и бывший следователь не рискнул бы выстрелить.

Перебросив противника через себя, помощник вожака выстрелил несколько раз в его грудь и бросился наутек. А судьба трех лугару в бою с марионеткой оказалась предрешена.

Пробуждение было медленным и неприятным. Впрочем, как и 'засыпать' в прошлый раз. Эти бесполезные дегенераты умудрились сбить его на машине. Какой позор. А что было дальше, так вообще не хочется вспоминать.

Все эти бесполезные смерти, сопли по их утрате, все эти дурацкие интриги и планы, хотя всю войну уже давно можно закончить...

Все было закончено. Теперь я не сдамся так легко.

Больно...

Как можно умудриться снова вляпаться в такие неприятности? Надоело разгребать весь бардак за этим сопляком.

Я медленно поднял морду, взглянув в красные глаза марионетки Маркуса. Это лучшее, что он может предложить? Не смешите мои окровавленные когти.

Пулемет оказался переломан пополам. Я даже не избавился от передней части, что застряла внутри, а уже кинулся на врага.

Тот выставил руку с остатками пристегнутого оружия, и та оказалась моментально откушена. Невероятно питательная кровь решила проблему сильной жажды, а плоть позволит заживить эту громадную дыру.

Несколько больших укусов хватило, а после я отбросил бесполезный отросток в сторону.

'Маркус' попытался решить проблему с культей. Однако хлещущая кровь не только перестала течь, но и быстро свернулась. Мне бы так...

Рана на груди медленно затягивалась после 'подпитки'. Марионетка это заметила, и больше не собиралась давать себя кусать.

Но против моей ярости было не устоять. 'Вожак' оказался прижат к стене. Сначала я просто смаковал ситуацию, избивая пытавшегося вырваться противника. Дальше в ход пошли когти. А потом и клыки...

Идущий дождь не мог смыть кровавое месиво, что образовалось на месте развлечения. Откусанная голова с единственным уцелевшим красным глазом откатилась в конце в сторону, пока я отбросил остатки тела и цепился когтями в окровавленную стену, шумно выдыхая и порыкивая. Нос раздражал притягательный запах... но хорошего понемножку.

Пока достаточно того, что хваленая марионетка оказалась уничтожена.

— Я знаю, ты меня еще слышишь... я иду за тобой, — рыкнул я и надавил на голову когтистой ногой, пока та не лопнула, как арбуз...

Андрей.

Пули не пробили бронежилет, но в ребрах явно образовалась трещина от стрельбы в упор. Недооценивать офисных клерков, которые являютсяо оборотнями, себе дороже. Особенно, когда знаешь, что они приближены к одному из самых опасных существ в мире...

Марионетка расправилась с лугару, пока Лавров пытался прийти в себя. Нужно бежать за Семеном, пока тот не сбежал. Но только не с марионеткой на хвосте.

Для таких случаев каждый в отряде припас гранату. Вот только воспользоваться не успели, да и не хотели так сильно рисковать.

Но делать как Сивый, забирая марионетку с собой, Лавров не собирался. Да и у погибшего собрата это не получилось, как рассказали остальные.

Тем не менее, чека оказалась выдернута, но до детонации еще рано.

Бывший следователь твердым шагом направился навстречу марионетке.

— Прочь с дороги, — только и успел сказать парень.

И даже не пытался защититься. Какой бы ни была причина, это оказалось ошибкой. Громко рыкнув, оборотень воткнул неотлетевший рычаг гранаты Ф1 в грудь противника. А потом отпрыгнул в сторону. Взрыв вызвал сильную контузию, но даже сквозь нее Лавров увидел, как врагу оторвало голову...

И даже толком не придя в себя, кинулся по следам Семена. Запах то и дело прерывался, скорее всего из-за плохого состояния.

Но все-таки ему удалось найти его...

Хантер уже успел догнать помощника и вырубить. А теперь стоял над ним, целясь из винтовки.

Андрей кричал ему остановиться, даже не слыша собственного голоса. И неизвестно, возымело ли это какое-то действие...

Ольга.

Девушка, упав на асфальт, отбив обе лопатки, потянулась за вылетившим из руки пистолетом, наблюдая, как Коготь падает как подкошенный с крыши бронетранспортера. Больше пяти пуль попали в его профиль, начиная от ноги и заканчивая основанием шеи. Стрелял Костя. Невесть как оказавшийся здесь.

Он подбежал к бывшему охотнику и заодно ударил его несколько раз, пока тот окончательно не отключился.

— Какого черта ты тут делаешь? — пытаясь подняться

— Это вместо спасибо? — ответил Костя, вернувшись из бронетранспортера с аптечкой.

Сначала осмотрел раны Когтя, но не увидел ничего смертельного, лишь извлек серебро. И лишь потом занялся волчицей, благо та перетянула жгутом голень.

— Он теперь марионетка Маркуса, не стоит его жалеть, — не ответила она на вопрос, переведя тему.

— Он наш союзник, если для это значит хоть что-то...

— Не вытайся выслужиться перед Максом, — огрызнулась девушка. — Ушел по глупым причинам, и теперь вернулся. Совесть замучила?

— Да, — он серьезно посмотрел на нее свои уцелевшим глазом. — Теперь позволишь помочь мне? У тебя тут как бы рана.

Ольга махнула рукой. Пусть делает, что хочет.

Нужно выяснить, что с остальными, но рация сломана.

— У меня рации нет, выкинул, — ответил Костя на ее вопрос.

— Черт... тогда пошли в этот драндулет, поедем искать остальных.

Сердиться на них, что отправили ее прочь да еще с потенциальной марионеткой... не было сил.

— Зачем искать? — Костя посмотрел назад. — Вон, Макс идет...

Девушка резко обернулась.

Вопреки первоначальному плану, я не пошел к Башне Маркуса. Кровь разорванной жертвы придала не только сил. Мозг работал на пределе своих возможностей.

Если Маркус до сих пор никуда не сбежал, то его что-то здесь держит. А, значит, отступит разве что вместе с собственной армией. Время еще есть. Если придется убить вожака прямо на глазах тысяч солдат, так даже будет лучше. Они пойдут за сильным. Просто обязаны. Так было и всегда будет. Так работает волчья стая, к которой они себя причисляют.

Мой путь пролегал на юго-запад. Туда, где были мои более дикие, но весьма сильные собратья. Я собирался устроить вожаку сюрприз. Пусть попробует на вкус когти собственного оружия.

Бег по крышам пришлось чередовать со спокойным шагом на улицах. Не нужно лишнее внимание. Другие враги лишь задержат, никакого удовольствия от их смерти все равно не будет. Хотя, добраться до Майерса и Игоря после Маркуса определенно стоит....

По дороге мне попались на глаза "союзники". Незамеченным уйти не удалось. Но и наплевать. Этот небольшой проулок станет их могилой, если те окажутся настоящей помехой.

— Эй! — окликнули они меня один за другим.

Но я продолжал упрямо идти дальше, игнорируя все призывы.

Пока девушка не смогла доковылять в быстром темпе, игнорируя боль. И не схватила за плечо...

Глухо зарычав, я резко обернулся и сомкнул когтистые руки на ее горле, прижав к ближайшей стене.

— Какого ты творишь?! — Костя накинулся позади меня, но одно сильное движение плечом, и он отлетел прочь.

— Не смейте больше стоять у меня на пути, — Ольга держалась хладнокровно, но стоило нашим взглядам встретиться, как ее пронзил парализующий страх.

Греющий душу, стоит признать.

— Я помню тебя... — вдруг резко сменил я тему. — Тогда, давно в лесу... к сожалению, нас прервали...

Морда была очень близко, чтобы вкрадчивый рычащий шепот доходил как можно лучше. А черный нос втягивал приятный запах...

— Но когда все закончится, нам следует продолжить знакомство... — шершавый язык прошелся по ее уху, и по телу волчицы прошла крупная дрожь.

Потеряв весь интерес к Ольге, я мягко отбросил ее в сторону, как тряпичную куклу и направился дальше. Костя уже хотел было вновь напасть, даже толком не зная, чего собираясь добиться.

Но девушка успела окликнуть его, поднимаясь на ноги.

— Он не в духе что ли? Или контуженный? — парень был в полном непонимании.

— Это... не он... — только и смогла выдавить из себя волчица, стараясь вернуть самообладание.

— Что значит не он?

— Если мы последуем за ним, он нас убьет, — быстро сделала она выводы, после чего решила ответить на вопрос. — Я видела этот взгляд лишь однажды... не думала, что еще раз когда-нибудь увижу...

Башня Маркуса.

Маркус.

Вожак тяжело дышал, пытаясь сконцентрироваться. Постепенно из оставшихся пяти марионеток он утратил контроль еще над тремя. И еще две продолжали поиск. Но предатель успешно заметал следы, забирая с собой его единственного друга...

То, что он не жилец, понятно даже дураку. Все его просчет. Казалось, все было учтено, но импровизировать в таком состоянии опасно не только для себя.

Маркус сжал кулак в бессилии и упал с кресла, начав разбивать слабыми ударами мраморный пол. При этом его лицо оставалось бесстрастным, и не было ни одного звука, кроме тяжелого напряженного дыхания.

Это война, такое бывает. Но не так бездарно. Не так, когда он был столь близок к победе. Осталось немного, нужно лишь продержаться до полнолуния, и тогда все закончится.

Для всех.

— Прости, — нанеся последний удар, вожак в бессилии завалился на бок. — Но по-другому бы никак не получилось...

Это не было необходимой жертвой. Но если не эти, так другие действия точно бы привели к подобному исходу. Ибо наступил момент истины — за них всех взялись серьезно.

С огромной тяжестью на душе оборотень потерял сознание, напоследок сверкнув правым белым глазом.

Вьетнам. 28 октября. 1967 год.

Семен.

Ветер продолжал завывать, пытаясь забрать с собой крепкую большую палатку. В то время как капли тропического дождя пытались ее смыть.

Такое было часто во Вьетнаме. Словно сама природа бунтовала против войны, что шла на этой прекрасной земле.

Маркус вернулся поздно. Ушел один и вернулся один. Такое часто бывало. Порой казалось, что он не ведет войну против лугару, а устраивает личную охоту.

Семен в глубине души слегка завидовал другу. Ему не повезло иметь такие же выдающиеся способности. Да и способности к организации оказались гораздо выше, чем боевые. Развить первые в Ордене не удалось, здесь же была свобода выбора. Если считать их насильное обращение свободой, разумеется.

— Как прошла встреча? — буднично поинтересовался бывший охотник, когда Маркус вошел в палатку.

Камуфляж прилип к его телу от дождя. Вид у него был не потрепанный, но усталый, что случалось редко.

— Я считал, что генерал Армстронг разумный лидер... но ошибался, — оборотень бессильно рухнул на ближайший стул. — Мы говорили двадцать шесть часов, а он все равно стоял на своем. Разве что подтвердил то, что мы с тобой накопали. Но в остальном... считает, что знает путь борьбы с ними.

Семен молчал, ожидая, что собеседник продолжит. Но тот молчал. Ибо сказано более чем достаточно.

— Значит, ни вожаки, ни лугару не остановятся, — констатировал бывший охотник. — Может, стоит попытаться поговорить с Мастером?

— Я пока думаю об этом. Но все больше мне кажется, что наша с тобой затея ведет в никуда. Человечество в этой войне проиграет в любом случае...

Все на это указывало, не поспоришь. Но сейчас нельзя было останавливаться.

— Мы прошли долгий путь, и сейчас уже нельзя останавливаться, — заметил Семен. — Ты получил огромные возможности, чтобы действительно что-то изменить. И в наших силах хотя бы попытаться это сделать...

На это Маркус лишь усмехнулся и отвел взгляд. Его мысли были, в общем-то, понятны.

— Если ты решишь уйти, это твое решение. Я не буду считать это предательством... — после чего оборотень решил сменить тему на более приятную для будущего вожака. — Как давно ты не виделся с ней?

— Полгода... слишком долго. Сына так вообще не видел...

Вожаки были обеспокоены этой 'проблемой' также, как и Семен. Вот только он никогда не заставил бы своего друга выбирать между семьей и высшей целью...

В двух километрах от Башни Маркуса. 21 мая. 2010 год.

Эдвард.

Соратники сделали все тихо. Около сотни оборотней покинули свои позиции, откликнувшись на призыв высшего командира. Разумеется, сразу были вопросы, в чем же, собственно, дело. Почему Маркус так поступил?

Но отвечать оборотень не собирался. По крайней мере, не сейчас. Нельзя просто так вываливать всю правду. Даже на тех, у кого симпатии к Эдварду выше, чем к вожаку, нельзя просто так говорить, что вскоре планируется военный переворот.

А то, что без него не обойтись, было ясно.

Высший командир слишком хорошо знал вожака. Тот не простит. Не умел прощать. Врагов уж точно. А он теперь враг, попытка убить сказала об этом более чем красноречиво.

Поэтому требовались решительные действия. За свою жизнь Эдвард не боялся, а вот жизнь его семьи в Аргентине была под угрозой. Рано или поздно они окажутся разменной монетой в игре вожака. Пусть он и не поступал так низко раньше, после приоткрывшейся завесы тайн оборотень уже не был уверен ни в чем. Казалось, что у Маркуса совершенно не осталось каких-либо принципов.

Пока все, что им нужно было знать, так это то, что их небольшой, но храбрый отряд должен выбить охотников, что обосновались недалеко от Башни. Все-таки лояльные источники информации в армии вожака еще остались. Равно как и удалось получить маршруты отхода войск.

Сам отход стал неожиданностью для Эдварда. Но он не знал, что толком творилось на фронте. А вампиры весьма достойные противники, хоть и пришли сюда как завоеватели с наклонностями стервятников.

Вряд ли им удастся построить быстро что-то хорошее. С потерей Москвы война не закончится. По крайней мере, в душах каждого из собратьев, кто сражается за будущее своих семей и свое собственное.

Плацдарм охотников был организован Майерсом для подлого удара в тыл, когда начнут отступать войска. А также отсюда будет очень удобного добраться до Башни, когда начнется финальное наступление. Вот только это наступление будет явно не со стороны Западного Ордена.

Когда все заняли позиции, высший командир приготовился сделать первый выстрел. Охотники, не ожидавшие нападения с тыла, оставили несколько заданий за лагерем без внимания.

Но потом случилось нечто странное. Охотники сами начали стрелять друг в друга. Сначала собрались в центре лагеря, что-то яростно обсуждая, а потом схватились за оружие. Похоже с дисциплиной у подчиненных Ричарда большие проблемы...

Люди уничтожали друг друга настолько же безжалостно, как и любую нечисть.

Эдвард подивился такой удаче, и решил подождать до момента, когда пройдет горячая фаза боя охотников с охотниками, чтобы с наименьшими потерями добить всех. Ибо он знал, насколько эти парни отморожены, особенно под руководством Майерса. Сражаются, как звери и ведут себя как зверя без чего-либо человеческого. И еще говорят, что в нечисти умерло все человеческое...

Эдвард меткой очередью подстрелил первого охотника, и вскоре к нему присоединились все собратья. Не ожидая такого подлого удара, охотники из группы номер два, как обозвал их мысленно высший командир, оказались зажаты между двумя сторонами конфликта, и вскоре были уничтожены.

Оборотни пробирались вперед между палаток, проводя полную зачистку. Высший командир двумя меткими выстрелами из Калашникова отправил к праотцам двух сцепившихся охотников, а после приник к ближайшему укрытию, уклоняясь от обстрела.

С дальних позиций раздался минометный выстрел. Прилетевший подарок убил двоих собратьев в пяти метрах.

Дальнейшие продвижение было затруднено. Лишившись второй противоборствующей стороны, охотники, что оказались большинством, решили разобраться с оборотнями.

Загромахывало еще два миномета, вынуждая нападавших временно отступить.

Тогда Эдвард вместе с парой соратников направился в тыл, чтобы подавить расчеты. Предстояло обогнуть основные силы противника неподалеку от одного из провалов, который сделала королева лугару.

— Держись, черт возьми! — громко шепнул мужчина, удерживая собрата от падения, пока они пробирались за одной из палаток.

Расположили лагерь, называется...

Высший командир с трудом удержал большого оборотня, находясь в человеческом облике. Обычно в бою он делал ставку на маневренность.

Минометы оказались совсем недалеко. Оборотни прикрутили глушители, и начали расстрел, благо расположение других больших палаток скрывало их местоположение.

Какого черта охотники вообще расположились здесь? Здесь их накрыть артиллерией — самое оно. Видимо, считали, что близкость Башни заставит дважды подумать над этой затеей.

Дождь разошелся с новой силой. Громыхал гром, мешая воюющим сторонам правильно определять звуки выстрелов.

Минометы оказались зачищены. Время обратить их против охотников.

— Заряжай, — скомандовал Эдвард. — Целься!

Он поднял руку, ожидая пока собратья на глаз смогут определить траекторию. Придется работать без наводчиков, но здесь все равно стрелять недалеко.

— Ог... — но еще раньше, чем он это произнес, по лагерю прошла серия мощных взрывов. Взорвалась практически каждая палатка благодаря заранее заготовленной цепной реакции.

Высший командир не смог ничего сделать...

К шрамам на лице добавились еще и сильные ожоги. Отлетев к краю разлома, Эдвард с трудом успел ухватиться за уцелевший край асфальта, но не удержался и упал вниз. Спасительной оказалась труба, что торчала на боковой поверхности.

Несмотря на время и прошедший дождь, провал оставался крайне горячим. Труп собрата не вспыхнул как спичка, но ощутимо тлел...

Оборотень мысленно похвалил себя, что не стал принимать звероформу, иначе бы точно свалился.

Вот только до спасительной поверхности два метра, которые нужно как-то преодолеть.

По счастью, было за что зацепиться...

Игнорируя боль как от ран, так и от других раскаленных вещей, за которые можно цепляться, Эдвард продолжил карабкаться. Но вот предпоследняя труба неожиданно вылетела, заставляя упереться ногами в 'стену', моментально обжигая и их через быстро погибшую защиту в виде ботинок.

Глухо вскрикнув, оборотень на одном адреналине быстро забрался вверх и быстро перекатился как можно дальше по спасительному куску суши, стараясь справиться с болью. И тут же услышал щелчок предохранителя.

— Снова ты выжил. Похоже, мы обречены с тобой сражаться вечно, — хмыкнул знакомый голос.

Маейрс...

Эдвард, стискивая зубы, поднял глаза вверх, так и оставшись лежать.

Охотник, раны которого уже зажили после их последнего поединка, прицелился в высшего командира из Маузера.

— Ты... ты убил своих людей?

Даже по меркам Ричарда это было слишком отморожено.

— Здесь уже не было моих людей, — спокойно заключил охотник.

— И как ты планируешь выиграть и добиться целей? В одиночку? Почти весь твой Орден полег здесь...

Майерс, смаковавший каждую секунду ситуации, расхохотался.

— Весь? Ты даже не имеешь понятия, сколько нас. И на что мы способны.

Услышав звук неподалеку, он резко развернулся. Позади стоял охотник со Шрамом на лице.

— Сергей... — тихо позвал Эдвард.

Бывший сослуживец направил дробовик на них обоих. И молчал, думая, в кого из них стрелять первым.

— Ты из восточного Ордена? — хмыкнул Майерс, отходя чуть в сторону, держа нового участника разговора на прицеле Маузера, согнув руку в локте. — Как поживает Мастер?

— Мертв, — коротко ответил Шрам.

— Очень жаль... но у нас бы все равно не вышло сотрудничества. Ты ищешь работу? Мне бы пригодились новые люди, особенно после разногласий со старыми...

— Сергей! Это он напал на нас тогда в Афганистане...

— Тогда я не был охотником, а просто выполнял приказы...

— Лжешь, ты уже тогда не работал, ни на армию, ни на лугару, а выполнял частные заказы!

Лысый охотник направил дуло дробовика на бывшего командира. Майерс чуть расслабился, чувствуя превосходство. Это оказалось ошибкой. Быстро перенаправив дуло SPAS, Шрам выстрелил, снеся Ричарду полголовы. Тот покачнулся и, выронив Маузер, сделал несколько шагов назад. Поднял руку, пытаясь что-то сказать, но не успел, так и рухнув прямо в пылающий разлом.

Охотник подошел и помог подняться бывшему соратнику.

— Я думал, ты и правда меня убьешь, — усмехнулся Эдвад, крепко пожав руку старому другу.

Тот отреагировал сдержанно.

— Из вас двоих он был более мерзким. К тому же я ненавижу быть в долгу... и еще есть дело. Где Максим?

— Если бы я знал...

Юго-Запад Москвы.

Вот это место. Я чувствовал моих собратьев. У них был дан приказ лично Маркусом — убивать каждого, кто пересечет определенные границы. Это сказали мне глаза одного из них. Потом оборотень сбежал, чувствуя, что не может совладать с угрозой.

Они не должны бояться. Их рабство закончилось. Теперь их служба будет иметь лишь благородные цели.

Остановившись в центре улицы, я поднял морду вверх, завыв громко и протяжно. Это был призыв, их слабый разум не может ему сопротивляться. Все команды, что дал заклятый враг, должны стереться из их разума. Потому что природа сильнее всех его ухищрений по ее подчинению. Нельзя приручить зверя до конца. Этот урок будет для Маркуса последним.

Вскоре их набралось тридцать штук. Все? Что-то мало. Но и с этой армией можно идти в бой. Они были послушны, а главное готовы умереть. Не то что другие "соратники", постоянно занятые всякими дилеммами.

Дункан, каким бы он не был жалким, ничего не говорил о том, что мне нужны союзники. По крайней мере, обычные. Они только замедляют. Моя стая должна строиться с послушных собратьев. Только тогда можно добиться успеха.

— Мы уничтожим вожака, — рычал я, двигаясь вперед, пока остальные молчали. — И начнется новое правление. Честное и справедливое!

Ты убил — будешь убит. Украл — будешь убит.

Мы не должны жить в этих каменных джунглях. Мы — дети природы, не подворотные шавки. Маркус загнал нас в эти резервации, заодно проводил свои мерзкие эксперименты.

Рано или поздно все виды склонятся перед нами. Сначала падут вампиры, потом лугару. И все остальные, кто посмеет встать на нашем пути. Пора прекращать этот, растянувшийся на столетия, цирк. Даже вожаку не хватало смелости совершить подобное. А то, что это возможно, я был совершенно уверен. В голове роилось огромное количество планов.

Мы получим силу из людского рода. Они — сырьевой материал. Которым могут воспользоваться все, кто угодно. Нужно не дать возможность воспользоваться столь лакомым куском остальным видам.

Теперь, когда больше никто не мешает, можно двигаться к этим прекрасным целям, не оглядываясь ни на что и ни на кого.

Избежать конфликтов, к счастью, не удалось. Отступавшая трусливая армия вожака в виде небольшого отряда, двигалась прямо на пути. Обходить не было смысла, да и пора испытать мою маленькую армию в деле.

Но, может удастся заставить их примкнуть?

— Кто ты? — вышел вперед капитан.

— Я будущий вожак стаи и всех оборотней. Склонитесь, — угрожающе заявил я.

Услышав это, все остальные засмеялись.

— Да он контуженный! — заявил один из сержантов.

— Заткнись, Язов! — рыкнул на него капитан.

Видимо, единственный из всех, кто отнесся серьезно.

— Не знаю, что ты о себе возомнил, но лучше уходи, — твердо заявил он. — У нас есть общие враги, вампиры, сейчас наступают на пятки. И мои ребята сейчас на взводе, поэтому лучше оставь эти шутки вместе... со своими друзьями.

Мне это надоело... опять разглагольствования.

— Убить! — громко рыкнул я и кинулся следом за бросившимися в атаку собратьями.

Началась настоящая резня. Оборотни, сделавшие свой выбор в пользу Маркуса, должны умереть.

Все просто, не нужно ничего усложнять.

Пули прошибали наши тела, повсюду летели гранаты и раздавались взрывы. Пара союзников погибла быстро. Но остальные активно уничтожали врагов. Кидались на бронетехнику, переворачивая ее. Потрошили каждого, до кого дотягивались.

Один из противников вызвал подмогу. Это он зря. Подскочив, я моментально оторвал ему голову когтями. Послышался вдалеке рокот вертолета.

Придется воспользоваться чертовым человеческим оружием. Без него и дальше никак, особенно на дальних дистанциях. Но потом это оружие должно уйти в прошлое, как и серебряные пули. Тот, кто убивает лишь пулей, воином никогда не станет. А мне не нужны слабаки.

Схватив два автоматических гранатомета, я запрыгнул на крышу и начал поливать одну птичку за другой, игнорируя пулеметные очереди. И подпрыгнул в воздух, стоило двум машинам выпустить ракеты по крыше.

Стоило приземлиться, как последний подбитый вертолет рухнул вниз.

Вдалеке убегал сержант, посмевший нелестно высказаться обо мне. К черту его. Громкий рык привлек внимание моих собратьев, и мы двинулись дальше, как только они закончили трапезу, заживляя раны. Я тоже присоединился на несколько минут к ним. Все-таки перед встречей с вожаком нужно быть в отличной форме...

Сержант Язов.

За свой век, который достигал уже полтинник, оборотень успел повидать всякое. Но не такое, черт побери, когда людей вокруг просто разрывают на части!

Один раз давным-давно при охоте на диких в лесах он видел последствия их трапезы. Все равно не идет ни в какое сравнение!

Сержант не любил бегать от врагов. Черт, да его даже постоянно вытаскивали с поля боя. Сейчас ноги сами несли прочь... какой позор.Даже оружия потерял. И не было времени остановиться., чтобы обратить кровоточащие укусы. Никогда не приходилось, даже в дружеских спарринг, испытывать на себе такой крепкий захват чужих челюстей.

Что ж, все бывает в первый раз.

Кто был тот молодой оборотень, что заправлял ими? И кто были эти твари?

Вопросы продолжали роиться в голове, но ни одного ответа. Лишь ясно, что в этом парне чувствовалась огромная сила, порожденная невероятной, первобытной яростью. Это можно прочитать по глазам.

Сперва они не оценили угрозу, и теперь расплачивались собственными жизнями. Даже поддержка из вертолетов оказалась перебита. Больше на помощь никто не придет, посчитают сектор полностью потерянным, раз дан приказ уходить из города.

К счастью, его не преследовали. Но куда направлялась эта стая с лидером, чье эго было невероятно завышено? Остается надеяться, что не убивать других, кто откажется "подчиниться".

Нужно было предупредить остальных...

Другой отряд удалось найти лишь на выходе из города.

Но и там сержант не успел доложить обо всем по форме. Марширующая армия наткнулась на большой заградительный отряд вампиров.

Что больше поразило, они не собирались открывать огонь. Наоборот, к ним вышел их командир и заговорил на чистейшем русском.

— У меня был дан приказ убить каждого, кто выйдет из города. Но ни я, ни мои люди воевать не хотят. Просто уходите, — проговорил он.

Язов узнал этого вампира. Был лейтенантом Юрия во время небольшой войны где-то год назад. Какого черта он все это затеял?

Навстречу вампиру вышел блондин в пальто, а не в военной форме. Рядом с ним шел ручной волк.

— Каковы гарантии, что это не ловушка?

Вопрос не был задан наивно. Это был Виктор, один из бывших высших командиров. И от него точно не укроется ложь. Тем более сказанная вампиром достаточно низшего ранга. Не на того напали...

— Сто процентные, — глядя прямо в глаза, ответил Игорь. — Мои солдаты не хотят воевать с теми, кто покидает поле боя.

— Благородно, — цокнул языком Виктор, а после объявил всем по рации. — Всем войскам двинуться вперед, игнорируйте вампиров, что встретятся вас по пути. Кто откроет огонь — того пристрелить на месте.

И, словно потеряв весь интерес к лейтенанту, двинулся первым вперед. Помешкав, за ним пошли остальные. В том числе и Язов.

Они покидали Москву, оставляя ее на растерзание вампирам. Остается надеяться, что тот оборотень с манией величия будет застрелен вместе со своей сворой их врагами. Порой правило врага моего врага — мой друг, работало просто отлично.

Запад Москвы

Андрей.

Бывший следователь достаточно ревностно оберегал связанного Семена, ведя его собственноручно, пока Хантер шел позади. Контузия постепенно прошла, а марионетки их не преследовали до самого убежища. Казалось, все складывалось очень даже хорошо.

Вот только бывший охотник сразу сказал, что работает на кого-то другого, а, значит, не на себя. И таким образом неясно, когда он решит прикончить помощника вожака. То, что это произойдет, ясно как никогда.

Если бы Лавров не мешался. его бы прикончили еще тогда на улице. Кому-то следовало быть благодарным за дополнительные часы жизни...

— Я не стану вашим предметом для торга, — заявил Семен, придя в себя после пережитого.

Рану ему перевязали, а в остальном он был в полном порядке.

— Ты не нужен для торга, — прорычал Андрей, ведя его в комнату к Ире. — Мне нужно, чтобы ты ответил на один простой вопрос...

Он затолкал помощника внутрь и ударил под колено, заставляя сесть неподалеку от брыкающейся волчице. Чудо, что с такой силой ей еще не удалось сбежать. Но Хантер определенно знал, как вязать узлы.

— ...что Маркус с ней сделал и как это исправить?! — он крепко взял Семена за затылок, чуть впиваясь когтями в его голову, заставляя смотреть на несчастную девушку.

— Спроси, что твой друг Хантер с ней сделал... — усмехнулся оборотень.

— Мне плевать, что он сделал! Он лишь выполнял приказ! И он точно не ставил над ней опыты!

— Скажи мне... Андрей, правильно? — он старался говорить рассудительно, Лавров обычно одобрял такой подход, но сейчас это лишь еще больше злило. — Скажи мне, ты оборотень, она была человеком. Ее век гораздо короче, лет через двадцать ее красота начала увядать... чтобы ты сделал?

— Какое это имеет отношение к делу?

— Самое что ни на есть прямое...

Не понимая, к чему клонит собеседник, Лавров все же серьезно задумался над этим вопросом.

— Я... предложил бы ей...

— ...укусить ее? Я так и думал... тогда знай одну вещь, Андрей. Как оборотень она имела такой же потенциал, как твой друг Максим. Рано или поздно обрела бы такую же силу и сопутствующие ей проклятия. Если бы не случайность, она бы все равно попала под наших взор. Все, все эти оборотни — они такие же, как Максим. Все рано или поздно так заканчивают, даже если мы ничего с ними не делаем, они становятся лишь ненамного выше диких оборотней по развитию. Зато хотя бы подчиняются Маркусу, как вожаку...

Лавров удерживал дрожь в своем могучем теле. Не хотелось признавать, что эта правда. Но какой черт ему сейчас врать? Пусть он пытается оправдаться, но это не похоже на выдуманную на коленке версию происходящего.

Словно Семен понимал, что судьба его незавидна, поэтому решил не плевать своим похитителям в лицо и строить из себя крутого парня. Особенно, когда доказательства их с вожаком преступных действий на лицо. Рычат здесь, на полу. И пытаются вырваться.

— Это не отменяет того факта, что вы насильно превратили ее в оборотня! Мучили! Если тебе важно хоть какое-то искупление, скажи как вернуть все обратно!

На что помощник вожака лишь горько усмехнулся.

В это время сверху кто-то приближался.

— Похоже, это твои друзья, — заглянул в комнату Хантер, натягивая противогаз. — Обо мне никто не должен знать.

Лугару же знали о его существовании, но вряд ли поняли, кем он является.

После чего бывший охотник поспешил убраться через черный ход.

Внутрь вошла потрепанная Ольга, поддерживаемая Костей. А следом Гиллиан, тащивший связанного бессознательно Когтя.

— Какого черта произошло? Где Макс? — спросил Лавров.

Как они вообще нашли это место, спрашивать не нужно. Определенно, люди полковника следили за ними. И сейчас наверняка отправятся следить за Хантером дальше. Вот только не на того напали. Его профессионализм зашкаливал, обведет бывалых солдат вокруг пальца.

— Мы не знаем. Никто не знает. У Эдварда тоже неприятности... — несколько потерянно заявила Ольга.

— Главное, что цель достигнута, — оглядев продолжавшего молчать Семена, заявил Гиллиан.

Лугару обошел Семена вокруг, а потом присел перед ним, оказавшись взглядом на одном уровне, совершенно игнорируя брыкающуюся позади волчицу. Он даже не взглянул на нее дважды. Это равнодушие в какой-то мере оскорбило Андрея, однако решил через секунду, что не все вращается вокруг его проблем.

— Значит, вот как выглядит один из главных помощников Маркуса. В первый раз удается посмотреть вблизи...

— Разочарован? — поднял бровь Семен.

— Напротив, я в полном восхищении. Вас с Маркусом всегда было сложно переиграть. Но всему когда-то приходит конец.

На что помощник засмеялся ему прямо в лицо, но через мгновение принял серьезный вид:

— Вы? Вы все переиграли нас? Это просто смешно...

Перестав опираться на Костю, Ольга прихромала к Семену.

— Какого хрена происходит с Максом? — заняла она место Гиллиана, хватая оборотня за ворот рубашки. — Откуда в нем это раздвоение личности? Я видела...

— Глаза зверя? — догадался помощник. — А что ты хотела?

— О чем идет речь? — раздалось со стороны.

Лавров обернулся и увидел ковыляющего Эдварда. Рядом с ним был какой-то незнакомый лысый мужик с ожогом почти на пол лица. Да еще и с дробовиком. Человек?

— Как обстановка с плацдармом? — поинтересовался Гиллиан.

— Все плохо... моих людей осталось не больше десятка, половина серьезно ранены. Майерс взорвал собственные позиции, потому что часть его охотников подняли бунт. Поэтому плацдарма, считай, нет...

Полковник разочарованно вздохнул.

— Займусь новым планом.

— Каким планом? — посмотрела на него Ольга. — Макс больше не с нами... вернее, не он, а... в общем, он пошел штурмовать Башню в одиночку, если я правильно понимаю.

— Только что-то он не туда пошел, — заметил Костя, — может, сбежать решил...

— Это ты только у нас бегаешь...

— Эй, я уже извинился! И к тому же жизнь спас, когда Маркус начал Когтя контролировать!

Он подошел к бывшему охотнику и пару раз его пихнул ногой, чтобы проверить, точно ли тот спит. Мужчина с ожогом лишь брезгливо посмотрел в сторону лежащего.

Андрей же слабо понимал, что происходит. Да и он еще не успел выяснить важный для себя вопрос, как с Семеном захотел побеседовать их новый гость и Эдвард.

Волчице пришлось потесниться, что она сделала крайне неохотно.

— Значит, вот какие они были, охотники прошлого, — хмыкнул незнакомец.

Семен медленно поднял взгляд.

— А ты, кажется, Шрам? Тебя стоило ликвидировать в музее, да на базе анархистов. Жаль, не сложилось...

После чего он буднично вздохнул:

— Как поживет Мастер?

— Хватит поясничать, — процедил Шрам.

— Нет, мне правда интересно... я ведь помню его.

— Мертв. Благодаря твоему дрожайшему Маркусу, — охотник крепче сжал дробовик. — Вы оба предатели и заслуживаете смерти за то, что совершили.

Помощник вожака притворно закивал:

— А ты после убийства десятков наших собратьев, значит, заслуживаешь жизни, так что ли? Эдвард, скажи ему. Или ты вдруг решил совершенно поменять идеологию? Ты можешь не любить Маркуса, на вид тебе не плевать...

— Это вам обоим плевать на наш вид, — прорычал высший командир.

Андрею никогда не приходилось слышать в его голосе такую злость.

Все обернулись, не понимая, о чем он говорит.

— Вы предали всех, и своих, и чужих, — продолжил Эдвард. — Да, я знал, что среди нас есть бывшие охотники. Но именно вы ответственны за многое. Вся эта сыворотка... она должна была уничтожить нас, не так ли?

Костя отвлекся от Когтя и медленно подошел ближе:

— Что ты имеешь ввиду?

— Наш ученый исследовала вашу отраву, — взял слово Шрам. — И недавно передала мне результаты. Эта штука должна была давать людям иммунитет для укусов, не так ли? Вживляла антитела, сделанные на основе генов оборотня. Но вместо этого вы создали чертов вирус для мутации!

— И даже не пытайся перекинуть на Маркуса всю ответственность... — продолжил обвинение Эдвард.

Лавров почувствовал себя на суде, только вот у помощника вожака адвоката не было. Слишком тяжелы преступления, чтобы кто-то взял на себя столь непривлекательную роль.

— Я и не собираюсь... — пожал плечами Семен.

— Вы вместе совершали преступления как против людей, так и против оборотней, — высший командир вошел в раш. — Чего только 'Отбор' стоит... но теперь вы решили поиграть в богов? Изменить все? Да кто вас просил?

— Не могу сказать, что вариант с вакциной для меня плохой вариант, но все должно быть точно не так, — высказался Шрам. — И это не стоит тысяч невинных жизней...

— Да когда ваш Орден волновали чужие жизни?! — взорвался помощник Маркуса. — Вы начали как сборище шлюх, готовые лечь под любого, кто больше заплатит! А потом, не в силах смириться с собственным поражением, убивали целые семьи! А ты! — он перевел взгляд на Эдварда. — Хренов идеалист! Послушай, что я тебе скажу! Ты молча одобрял все! Думая, что это во блага вида! Так вот, слушай! Это было во благо всего человечества! Вы нихрена не понимаете, что творится в мире! Пусть человечества шесть миллиардов, оно проиграло! При текущем раскладе это вопрос времени! Сыворотка была последним шансом! Обратить все к нулю! Человечество имеет недостатки, не прекратит войны! Но оно останется собой! А господствующими видами это лишь вопрос времени, когда человек прекратит свое существование! Тебе плевать, Эдвард! — от такой пламенной речи Семен закашлялся, а после продолжить говорить чуть спокойнее. — Ты у нас патриот. И ничего не видешь дальше своих розовых очков... но ты, — он перевел взгляд на Шрама, — ты воюешь за человечество, за чистоту, в этом весь смысл вашей идеологии. И мы ей следовали. Всегда следовали, несмотря ни на что, несмотря на вещи, которые творили. Я не жду прощения, я не жду понимая. Вы все вокруг выродки и твари, с которыми сложно вести нормальный человеческий диалог. Вы так гордитесь внутри своей силой, что она только мысль измениться обратно вас пугает... да, даже тебя, объект пять, — игнорируя появившееся из носа кровотечение, оборотень посмотрел на Костю. — Ты уже свыкся, не хочешь быть простым слабым человеком. Почувствовал мощь, не так ли? Ничего, скоро почувствуешь и другую... ты ведь...

Но собрат не успел договорить. Андрею надоел этот фарс. Он встал напротив Семена и схватил его за горло. Так, чтобы не мешало говорить.

— Хватит, надоело слушать! Скажи, как сделать Иру нормальной! Были же исследования! Ты за человечество, так скажи мне, как сделать ее снова человеком!

— Никак! — вновь завелся помощник вожака. — Да, мы проводили исследования! Думаешь, мы не хотели целую армию таких, как ваш Максим?! Не этих вот тварей, а настоящих, сильных солдат, которые обеспечат быструю победу в войнах, чтобы не отвлекать нас от более высших целей. Хотели, очень даже. 'Отбор' действовал не только как поиск перспективных кадров, но и подобных оборотней, которые могут обладать силой. И раз за разом мы терпели неудачу. Почти смогли вывести сыворотку, но та дала совершенно обратный эффект. Оборотня убивала, а человека делала оборотнем с небольшим шансом. Тоже, считай, убивала...

После чего он горько усмехнулся и продолжил:

— Можешь сказать спасибо своему другу. Он уничтожил одну из наших ведущих лабораторий. Отбросил нас на пару лет назад. Когда и так не было результатов. Сыворотка могла вернуть ей человеческое сознание. Другого способа нет и никогда не было. Маркус пробовал все. И психологию, и насилие, ничего, они просто пустышки на инстинктах! Считай, мозг твоей подруги мертв...

После этих слов Андрей в ярости ударил Семена когтями наотмашь, едва не сломав ему шею. Эдварду, приняв звероформу, с трудом удалось оттащить его.

— Я убью тебя! А потом Маркуса! Всех вас! Всех, кто к этому причастен! — бывший следователь окончательно потерял связь с реальностью от горю.

Но потом в одно мгновение обмяк в крепком захвате, не заметив, как по волчьей морде потекли слезы.

— Сейчас убьем, — пообещал Шрам, передернув затвор дробовика. — Он должен умереть, как предатель.

— Стой, — холодно потребовала Ольга, на всякий случай достав револьвер.

Как она рассказала позже, тот выпал из кобуры Максима, когда он прижал ее к стене. Тот даже не заметил.

Взгляд охотника хмуро остановился на оружии.

Волчица медленно подошла к Семену:

— Что сейчас... задумал Максим? Вы же изучали их психологию...

— У них несколько архетипов поведения, — с полным безразличием в голосе ответил Семен. — Большая часть заключается в поиске спутницы жизни, стаи, а также появлялись огромные амбиции. Если это случилось с ним, он определенно пошел свергать Маркуса. Особенно, учитывая, какую он испытывает к нему ненависть... а теперь давайте просто покончим с этим.

Он смирился со своей судьбой. Но не раскаивался ни на йоту.

— Это ненужно, — рассудительно предложил Гиллиан. — Он — невероятная кладезь информации. Может многое рассказать. Особенно при такой готовности сотрудничать...

— Идиот... я ничего не сказал из того, что мало кому известно, и до чего нельзя догадаться самому, сложив дважды два. Большего вы от меня не получите.

— О королеве лугару не хочешь рассказать? — отведя взгляд от револьвера, спросил Шрам. — Где она сейчас? Сомневаюсь, что вы, мастера интриги, ликвидировали ее. К тому же неисследовали...

— Данные исследований, полученные от предателя, — он взглянул на Когтя, — более чем полные. Но ты прав, не ликвидировали. Мне опять вам указать очевидное направление?

— Башня, — заключил Эдвард.

— Эврика! А теперь покончим с этим... я, в отличие от вас, умру свободным человеком. Вы же продолжите жить в рамках, которые сами для себя создали. Вас всех развели, обманули, а вот только и рады услышать команду 'фас', и броситься в атаку... — Семен выговорился и замолчал, опустив голову, словно на эшафоте.

На этом допрос был закончен. Шрам и Ольга хладнокровно выпустили всю обойму оружия в помощника Маркуса. Эдвард, отпустив Андрея, отвел взгляд.

Костя скалился с невероятно счастливым видом.

Гиллиан лишь бросил разочарованный взгляд.

Андрею же было просто все равно. Вряд ли Семен врал. Да и жизнь — это не кино, где происходят разные чудеса и прекрасные исцеления.

Лавров понял, что ничего не сможет больше сделать для игры, кроме одного, самого лучшего, что может подарить ей в этой поганой жизни при отсутствии других вариантов.

— Надо идти за Максом, — она подошла к бывшему следователю и положила руку ему на плечо.

Большей поддержки она, в силу характера, предложить не могла.

— Идите, я вас догоню. У меня есть еще дела, — только и мог выдавить из себя Андрей.

Он бросил новый взгляд на свою любовь, которую совершенно не волновало, что ее судьба уже предрешена...

Башня Маркуса.

Постепенно наступил поздний вечер. Прорыв к логову врага оказался непростым. Со мной осталось лишь пять собратьев. Оказалось, что Маркус собрал целую кучу марионеток, которых сам неконтролировал.

Теперь больше никакой жалости к судьбе этих ничтожеств. Они слабы, были слабы всегда. А слабым не место в стае, здесь выживают только сильнейшие. По другому этот мир работать отказываться, только зачем-то добавляют огромную долю лицемерия, которое лишь немного мешает природе выполнять свою функцию.

Любое промедление вызывало новые и новые порции ярости. Вожак слишком долго оставался безнаказанным, и пора было заканчивать этот затянувшийся фарс.

И, вот, наконец, перед моим глазами предстала набережная. После этого я отпустил собратьев на волю. Свою роль они исполнили, могут быть свободны. Позади осталось еще много трупов, и вряд ли они откажут себе в удовольствии подкрепиться.

Я же преодолел разрушенный мост и направился к частично пострадавшим от невзгод войны небоскребов. Все эти здания были отвратительны. Почему человечество гордиться этой... архитектурой? В ней нет ничего величественного, лишь набор стекла, металла и камня, собранные воедино по чьим-то представлениям. Даже пахнут, по сути. ничем, кроме отвратительной краски.

Ожидалось, что мне придется искать Маркуса. Но нет, он спокойно сидел у входа в самую высокую часть своей башни. Именно на том месте, откуда я как-то вылетел из окна его кабинета. Расплата за это наступит... неминуемо.

— Ты пришел... — заметил вожак, поднимаясь с асфальта.

Мой взгляд затмило разочарование. Бледный, осунувшийся, он, кажется, даже постарел на добрый десяток лет. Движения медленные и неуверенные. Это все могущество Маркуса? Нужно было догадаться, что долгое злоупотребление марионетками сказывается.

Но внутри разгорелось торжество, пасть раздвинулась в злорадном оскале сама.

— ...только с кем из двоих имею честь говорить?

Пытается заболтать. Что ж, пускай. Удовольствие можно растянуть.

Нет, не удовольствие, а именно наслаждение.

— Уж точно не с тем неудачником, — заявил я.

— Прекрасно, так даже проще. Пришел меня свергать? — оборотень скрестил руки на груди.

— Именно.

— Очаровательно. Только учти один небольшой факт. Я задержал тебя настолько, чтобы успел подойти Самаэль. Как я и думал, он не сможет удержаться от искушения нанести мне личный визит.

Предчувствие не подвело.

Я резко обернулся и тут же получил несколько выстрелов в грудь. Тяжелый пистолет. Дезерт Игл. Ненавижу...

Но тело даже не шелохнулось, лишь пришлось отвести когтистую ногу назад, чтобы упереться в асфальт.

Повелитель вампиров пришел не один. Рядом с ним были Игорь и Павел. Эта парочка успела мне порядком поднадоесть...

От обоих веяло вампиршей Кэтрин. Может, она с ними? Все-таки из всего этого поганого племени она была достаточно неплохой, хоть и была бывшей охотницей.

А еще за их спинами стоял с десяток вампиров. Явно не рядовые. Некоторые в серой форме со старыми орденами. Да еще в фуражках. Шуты.

— Что это? — поинтересовался Самаэль у вожака. — Твое последнее оружие?

— Можно и так сказать, — уклончиво ответил Маркус.

Вот уж! Пошел к черту!

Я кинулся на ненавистного врага. И не заметил, как оказался на земле. Потом еще раз. И еще. Он даже не бил меня, издевался! Оказалось, что он еще не такой слабый, как выглядел.

— Похоже, предохранитель у оружия ни к черту, — хмыкнул Самаэль, и ему вторил хохот подчиненных.

Это взбесило еще больше.

— Ты ведь хочешь убить нашего общего врага. Он ведь есть в твоем маленьком списке. А я никуда не денусь. Если ты не сможешь одолеть вампира, нам не о чем даже разговаривать.

После чего он в последний раз оттолкнул меня.

Я громко зарычал, едва случайно не призвав остатки своей стаи. Но в чем-то вожак был прав. Будем с ним драться, и вампир воспользуется и убьет нас со своей толпой. Не бывать этому.

Маркус же слаб, чтобы убить меня. Сплошные плюсы...

Я резко обернулся к Самаэлю и указал на него когтем.

— Только и я и ты, кровосос. Один на один.

Повелитель вампиров не сдержал улыбки. Его стадо же вторило смехом. Серьезными оставалась лишь сладкая парочка. Только от человека всегда веяло как-то.... не-почеловечески. Чем-то напоминал Майерса, если так посудить...

— Мне нужна драка с твоими щенками, вожак. Мне нужна только твоя капитуляция.

— Только через мой труп, — спокойно ответил тот.

— Как скажешь, — вампир двинулся вперед.

Я кинулся на него, тот телепортировался, но я отследил траекторию движения тумана, и смог схватить его за плечо, вцепившись когтями и перебросив через себя.

Его приземление на асфальт было крайне неприятными. Но еще более неприятными должны были стать когти на горле, но несколько ударов ногами предотвратили этот благоприятный исход.

Поняв, что я, как противник, весьма непрост, Самаэль ударил всем, что было. Появились клоны. Пока оригинал стрелял из пистолета обойму за обоймой, остальные избивали меня.

Конечно, он был раза в два сильнее, чем Игорь. Но ненависть была сильнее любой боли. Да и сами клоны были несколько слабее. Настолько, что постепенно я смог игнорировать их потуги и сосредоточиться на оригинале. Главное измотать этого вампира, а дальше он будет настолько же слаб, как и все остальные из проклятого на вечное выпивание крови вида.

— Я отправлю тебя по частям твоему чертовому клану, чтобы они даже не смели больше думать! — я вжал Самаэля в ближайшую стену, впиваясь когтями в грудь, а кулаком второй руки жестко избивая. — О том! Чтобы! Еще раз! Приходить! На мою! Территорию!

После чего повелитель клана оказался отброшен на другую часть "арены", где происходила схватка.

— Чертова собака... — процедил он что-то на родном языке, но мне было плевать, что он говорит.

Главное, что я побеждал, и эта победа внесет весомый вклад в...

Когда ослабленный вампир кинулся на меня, я недооценил его. Сначала появилось теплое ощущение. Ясно, что пытается подогреть кровь. Вот только на сильных такой фокус не пройдет. Но это было лишь отводом глаз.

Небольшой удар, и сердце оказалось снаружи моего организма. Тот самый удар, который я когда-то применил против слабака Хантера... черт...

Сердце упало где-то позади. Я упал сначала на колени, а потом ощупал дыру в груди. И через мгновение упал мордой на асфальт, глядя остекляневшим взглядом на вожака и повелителя клана.

— Для сведения... ты его еще не добил, — сделал ремарку Маркус.

Повелитель клана лишь сплюнул кровь, медленно надвигаясь.

— Ты можешь сколько угодно пытаться отсрочить неминуемое, но тебе не...

Одна за другой в повелителя вампиров начали бить крупнокалиберные снайперские пули. С обеих сторон. Его тело пыталось заживлять раны. Но урон становился все больше и больше, пока он стал катастрофическим.

— Павел! — в отчаяние крикнул вампир остальными. — Что стоите, убейте снайперов!

Я с трудом смог повернуть голову.

Очкарик даже не шелохнулся, а спутники Самаэля, сами не понимая, что происходит, медленно поднялись в воздух. По мановению его руки... два метра, три... пытались вырваться, а потом взорвались, самого Павла и Игоря мощных кровавым дождем. Даже ошметков не осталось.

Лейтенант лишь невозмутимо стер с губ кровь пальцами и попробовал ее на вкус.

С еще большим трудом удалось посмотреть на глав обоих видов. Если Маркус просто выглядел удивленным, то Самаэль был просто в ужасе.

— Предатели! Вы оба чертовы предатели!

В этот момент очередная пуля, сделавшая большую дыру во лбу, стала для повелителя клана последней.

— Как я и обещал, Игорь. Клан теперь твой, — игнорируя свой окровавленный вид, Павел направился прочь, совершенно игнорируя Маркуса.

Вампир же, недолго думая, последовал за ним. Он еще наверняка помнил предыдущий опыт схватки с вожаком.

Меня же волновало совсем другое. Я слабел... не мог пошевелиться.

Но не умирал. Лишь терял хватку... только не снова, только не опять!

Неизвестно где.

Пробуждение было страшным. Все воспоминания о том, что произошло, нахлынули разом. Ольга... черт... да как можно было так поступать?!

Находясь в кромешной тьме, я упал на колени, глядя на свои человеческие руки. Нет, это был не я. Кто угодно, но не я. И все остальные действия... это... это было какое-то помешательство. Что со мной происходило?

Даже то, что произошло у Башни, как-то вылетело из головы, перестало быть таким уж важным.

Как отсюда выбраться? Вокруг только тьма, холод и смрад. Смрад смерти. И крови. Я чувствовал кровь каждого, кого убил. И не только за сегодня, а вообще за всю жизнь. Преследование прошлого продолжалось, от него никуда не укрыться.

Но больше пугало другое преследование. Повсюду виделись эти желтые звериные глаза, которые я теперь видел, каждый раз глядя в зеркало.

Однако, когда они появились на самом деле где-то вдалеке, по телу даже не прошла дрожь. Эта встреча была неминуема.

Сон это или нет, но раньше сны сталкивали обе моих сущности лбами. Теперь предстояло встретиться в последнем, решающем поединке.

Я медленно поднялся с колен и сжал кулаки. Уж лучше встретить смерть стоя, хоть не так позорно будет.

Впервые пугал собственный звериный облик. Хотя, больше пугал тот, кто был внутри этого могучего тела.

— Тебе всегда так хочется мне мешать? — поинтересовался оборотень.

— Это не твое тело, и не твоя жизнь... — начал было сбивчиво объяснять я.

— Это все мое! — рыкнул собеседник, и у меня аж поджилки затряслись. — После первого полнолуния я родился вместе с первым лучом прекрасной Луны! Начал свою первую охоту, а потом ты лишил меня всего, загнав в эту... — он огляделся, — тюрьму!

Вот, значит, что чувствуют звериные сущности в каждом из оборотней. Проклятье... и лишь некоторые могут их высвободить. Но с такими последствиями? Нет, уж лучше порой убить себя.

— Но даже отсюда я помогал тебе! Спасал твою жалкую шкуру, и не раз! Это было больно, невероятно больно, но жизнь обоих зависела от этого! И когда ты, подбирая сопли, побежал прочь от Маркуса, из лап которого вытащил тебя именно я, ты вновь воззвал ко мне! Тебе нужна была сила, и ты ее получил! И теперь говоришь, что это не мое тело, и не моя жизнь?! Я — это ты!

Он вцепился в мою куртку и поднял в воздух. Все попытки вырваться закончились ничем. Я снова почувствовал себя таким же слабым и беспомощным, как до первого полнолуния.

— И чего ты добился? Добился ли ты успеха?! — набравшись смелости, парировал я. — Мы лежим, истекая кровью перед логовом нашего общего врага. И сейчас он готов с нами покончить...

— Это верно, — согласилась моя звериная сущность. — И поэтому ты не должен мне мешать!

— Иди к черту. Лучше сдохнем вместе, чем ты еще раз попытаешься сделать все по своему.

Оборотень зарычал. Но ничего не мог противопоставить.

— Твое убийство будет означать мой скорый конец, — признал он. — Я не собираюсь деградировать в очередную пародию на оборотня. Но и ты сам не добьешься успеха, ты только задерживаешь меня. Я за последние часы сделал то, на что у тебя ушли бы дни.

— С вожаком я церемониться не собираюсь, — расслабившись, чувствуя себя в безопасности, заявил я.

— Когда-нибудь... я найду способ переломить эти дурацкие законы с двумя сущностями. И тогда конец. Запомни это.

Москва. Башня Маркуса. 21 мая. 2010 год.

Вожак медленно подошел и перевернул меня, чтобы покончить со всем этим. Но в последний момент я "ожил" и схватил его за руку, намеревавшуюся оторвать мне голову.

Противостояние было неравным, несмотря на то, что он сильно ослабел, мощи ему было не занимать.

Взгляд оборотня был таким же безразличием. Все удивление после кровавой расправы Павла над своими союзниками и одного из самых быстрых переворотов в истории, моментально спало.

Его правый глаз то и дело пульсировал белыми отблесками, словно Маркус пытался сделать что-то еще.

Но тут по одной из разрушенных дорог пронеслось несколько бронетранспортеров лугару, и один из них забрался прямо на возвышенность, где длилось наше противостояние.

Эдвард, Ольга, Андрей, Гиллиан, и даже Костя вылезли наружу, наставив на главу стаи оружие. С ними оказался еще и Шрам, который не горел больше желанием убить высшего командира.

— Отпусти его, Маркус. Все кончено, — Эдвард взглянул на труп Самаэля. — Теперь точно все. Война закончена.

— Семен мертв? — продолжая пытаться убить меня, спросил вожак.

Высший командир бросил укоризненный взгляд на других. Значит, все-таки убили...

Ольга же не стала ждать и открыла огонь из револьвера. Оборотень игнорировал пули, пока последняя не попала в голову. слегка пробив висок. Вот и закончилась его хваленая неуязвимость.

Я попытался атаковать, когда Маркус свалился с меня. Но глава стаи оказался не столь прост. Вытащив пару осколков раздробленной пули, он ударил меня по лицу, а потом кинулся на остальных. Телекинетическая волна Гиллиана ничего не дала.

Моих друзей раскидывали, как щенков. Больше всех досталось Косте. Вожак ударил его так, что тот врезался в бронетранспортер, продавив его телом по контуру. Машина, не поставленная на ручник, поехала вниз, врезаясь в остальные.

Шрам, зная, что любой удар для него будет смертелен, выбрал тактическое отступление. Ольга с перевязанной ногой после апперкота улетела в сторону набережной, прямо в мутную воду реки Москва. Гиллиан, которому оказалось не плевать, побежал к воде и прыгнул за ней.

Эдвард оказался намного более достойным противников для вожака. В конце концов, Маркус упал на асфальт после очередного удара когтями.

— Хватит, Маркус! Остановись, ты проиграл! Нам не нужно больше смертей, хватит!.

— Вот этом... — прокашлявшись из-за перебитой диафрагмы, прохрипел вожак, — в этом твоя главная проблема, Эдвард... ты слеп, как и все остальные.

Раны оборотня медленно заживали, пока он поднимался на ноги. Но чтобы противостоять чуть потрепанному, но полному сил бывшему подчиненному не было.

— Говори за себя, Эдвард, он заслуживает смерти за то, что сделал, — яростно прорычав, Андрей вновь атаковал.

Но через мгновение упал на асфальт с переломанным позвоночником.

А вожак молча, как побитый пес, направился в Башню.

— Стой! — Эдвард направился следом.

Шрам к нему присоединился.

Гиллиан, вытащив Ольгу из воды, вернулся обратно и помог раненому Кости выбраться из бронетранспортера и уложил на землю, давая его ребрам и тазу хоть как-то срастись.

Ольга же прихромала ко мне и положила мою голову себе на колени, осматривая заживающую дыру в груди.

— Я... — хотелось что-то сказать, но после запнулся и закашлялся, разбавляя ситуацию.

Казалось, жить без сердца будет невозможно, но организм постепенно восстанавливался. Конечно, требовалась подпитка энергией, но стоило лишь вспомнить, как я пожирал трупы... как это грозило очередной порцией расставания с остатками этой энергии.

— Не нужно ничего говорить, — погладила меня по волосам девушка. — Ты не виноват, в том, что произошло... как и во всем остальном...

Если бы только это было правдой.

В Башне раздались выстрелы. Шесть пуль... может, это Кольт Маркуса. Ибо Эдвард зашел внутрь совершенно безоружным.

Полковник не стал мешкать и направился следом.

Ночь уже спустилась на город. Дождь прекратился, но от этого легче не стало. Наоборот, мне хотелось, чтобы он продолжал смывать всю ту кровь, что теперь будет сопровождать меня до конца. Хоть это и невозможно...

Запад Москвы.

Кэтрин.

План Павла совершенно сбивал с толку. Было неясно, что он хочет, и каковы цели. Но когда стало ясно, что целью является Самаэль, девушка больше не задавала вопросов. Крупнокалиберная винтовка — это слишком мало для повелителя клана. Да и вычислит он ее быстро. Всего-лишь окно дома на другой стороне набережной.

Поэтому приходилось ждать сигнала.

Самаэль дрался с Максимом... как же этот оборотень все время умудряется быть в центре внимания? Но когда вампир выдрал ему сердца, Кэтрин судорожно выдохнула и пропустила первую команду о том, что надо стрелять.

Быстро целясь, она выпускала обойму за обоймой, пока повелитель клана, наконец, не упал. Дальше Павел устроил настоящее шоу из убийств. Такой адской силы никогда не приходилось видеть.

— Добей его... — прозвучало шепотом в наушнике.

И она выпустила последнюю пулю. Хотя, в действительности хотелось покончить с человеком, как с самым опасным существом в городе. Но с таким могуществом это совершенно бесполезно...

Дальше их ничего не интересовало. Парень, кажется, выжил, хоть у него и проблемы с Маркусом. Но тут к нему пришла группа поддержки, все с ними будет в порядке.

Сейчас Кэтрин больше волновала собственная судьба. И ей было до сих пор непонятно, что произошло. Да еще было видно, что был еще один стрелок. Разумеется, такой планировщик не оставит такое важное дело без гарантии и подстраховки. Но как бы сейчас этот второй снайпер не целился в нее, убирая важного свидетеля.

И в условленном месте встречи брюнетка уже не пыталась кидаться на Павла, а уж, тем более. бить его. Себе дороже...

Кровь, что покрывала обоих мужчин несколько мешала разговору, вызывая небольшую жажду. Но постепенно эти чувства удалось подавить.

— Что это вообще все значит? — лишь осторожно спросила она.

Игорь же горделиво прошел мимо нее, даже не взглянув. Нахохлился еще к тому же.

— Игорь теперь глава клана. Все другие лейтенанты мертвы. Ты же, надеюсь, не хочешь отобрать у него заслуженное место? — Павел недвусмысленно взглянул на нее, поправив очки.

— Нет, — процедила Кэтрин. — Вот еще.... но зачем был весь этот фарс? Ты мог сам прийти и закончить войну.

— Не мог, как видишь. Не хочу посвящать тебя в утомительные подробности моего плана. Скажем так, война закончилась исключительно в нашу пользу, теперь мы можем уходить из этой страны. И ты теперь свободна, если у тебя нет желания работать на меня дальше.

После он добавил.

— Впрочем, после этой встречи, оно вряд ли появится....

После чего человек покинул ее, увидев, что к ним приближается незнакомец. По ауре оборотень. Он двигался медленно, потом скинул винтовку с плеча и снял противогаз. Глаза девушки округлились и быстро наполнились слезами, моментально брызнувшими, стоило ей бросится навстречу.

— Хантер!

Они крепко обнялись, а потом слились в поцелуе, которого ждали так долго, но вместе с тем не верившие, что это когда-нибудь случится.

— Но... как? — плача, выдавила она.

— Я все расскажу. Но сначала нам нужно уйти отсюда, — прошептал мужчина.

Вампирша нисколько не собиралась с ним спорить.

Башня Маркуса.

Я с нетерпением ждал момента, когда перевязанная Ольгой рана хоть немного затянется, и можно будет встать.

Беседа с моим внутренним "я" прояснило многое. В том числе и о мотивах собственных действий. Нужно исправить все ошибки. Но что обязательно нужно сделать, так это покончить с Маркусом.

Гиллиан вылетел из окна, пробив еще целое после войны стекло. И упал с высоты нескольких десятков этажей, из последних сил пытаясь сгладить телекинезом приземление. Получилось не очень, все равно сломал плечо в нескольких местах после неудачной встречи с асфальтом. Из всех нас боеспособных почти не осталось. А остальные лугару, если остались в живых, видимо, держали периметр.

— Эдвард там... — поднимаясь, игнорируя боль, рассказал полковник. — Раненый, но живой. А Маркус слишком силен....

Пора было с этим заканчивать.

Ольга отвлеклась на раненого Гиллиана, в то время как потрепанный отряд больше не делал попыток атаковать Маркуса.

Я же поднялся и медленно пошел в сторону здания. Волчица, осмотрев руку лугару, резво подскочила и встала на пути. Сложно даже представить, что сделала бы моя вторая сущность с ней в этот момент.

— Что ты хочешь сделать? Он едва не убил тебя. Мы все соберемся с силами, если он не сбежит, и...

— Нет, — покачал я головой. — Здесь я должен идти. Я заварил все это с самого начала, теперь нужно разобраться со всем самому. А вам лучше уехать подальше. Иначе все может закончиться плохо...

Как с Сивым. И как в этой худо-бедно выигранной операции по захвату Семена.

Ольга поняла, что переубедить меня не получится. Отведя взгляд, она отошла в сторону, лишь коснувшись плеча и вручив трофейный револьвер Хантера с половиной обоймы.

— Главное не поддайся ему... ты гораздо сильнее, чем он.

— Не поддамся, — пообещал я.

Тут меня окликнул Андрей, который не мог подняться.

— Макс... отомсти ему за всех нас.

Оглянувшись, я увидел боль в глазах друга. Большего и рассказывать не требовалось. Спасти Иру не удалось, и он сделал то, что должен сделать...

Я сжал руки в кулаки и медленно направился вперед.

Лифты не работали, остались лишь лестницы.

На одной из них я обнаружил раненого Эдварда и Шрама, который пострадал не сильно, в основном лишь лишился дробовика.

— Черт, как же я ошибался насчет него... — лишь смог выдавить из себя оборотень, стараясь игнорировать боль от целой выпущенной в грудь обоймы. К счастью, ни один из выстрелов смертельным не оказался.

Дальше оба рассказали мне последние подробности.

И следующие ступени преодолевались без каких-либо сомнений в каждом шаге. Если даже Эдвард уверен, что Маркус заслуживает кары за свои преступления, хоть и все равно пытался обойтись без его смерти, то теперь не стоило даже задумываться о том, чтобы дать ему уйти от возмездия.

Вожак нашелся в своем офисе. На стуле сидела осунувшаяся девушка некрасивой наружности. Королева лугару...

А вокруг были расклеены десятки, если не сотня свежеотпечатанных фотографий того самого очкарика, который организовал массовое убийство.

Если бы этот офис принадлежал другому, я бы подумал на одержимость. Но здесь был только холодный расчет.

Маркус направил на меня пистолет, не давая приблизиться.

— Я не советую тебе приближаться. Я зарядил пистолет пулей, которая тебе точно не понравится.

Что за чушь?

— Не веришь? Есть кое-что гораздо хуже серебра. Только я еще думаю, на кого из вас тратить драгоценную пулю, — бред, возможно, он сошел с ума, но раньше вожак словами просто так не бросался.

Я вновь посмотрел на фотографии.

— Ты хочешь, чтобы она убила его для тебя? Но он же выиграл для тебя войну...

Вожак лишь блеснул белоснежным правым глазом.

— Ты так ничего и не понял. Как я и ожидал...

После чего он схватил лугару за подбородок и заставил посмотреть на себя:

— Мы сидим здесь уже часы. Работай...

Когда мужчина ее отпустил, девушка безвольно опустила голову. Позади начал формироваться огромный огненный шар.

Который продолжал расти, расти и расти, пока не стал размером, наверное, с чертову Башню!

Остается надеяться, что остальные успели убраться подальше.

Но, вопреки ожидания, огромное слепящее полотно огня не взорвалось, выжигая все, что находится рядом, а быстро полетело куда-то в сторону.

И готово было рухнуть на землю, испепеляя все, но резко замерло у самой земли. А потом... просто распалось...

Не сразу, но постепенно дошло происходящее. Маркус хотел убить очкарика, устроившего переворот в клане.

— Бесполезная тварь... — вожак пнул стул со связанной девушкой и выстрелил ей прямо в голову. После чего бросил пистолет и пошел куда-то прочь.

Я выхватил револьвер и выстрелил вслед. Но тот лишь проигнорировал рану, скрывшись в другом помещении.

За последний час удалось повидать много жути. Что-то на уровне стихийного бедствия, которого невозможно избежать и невозможно противостоять, если оно направлено на тебя.

Но это не должно отвлекать от главной цели. Вожак ни в коем роде бедствие не стихийное, хоть и явно хочет таким казаться...

Быстрым шагом двинувшись вперед, через мгновение я резко остановился, увидев, что королева лугару еще жива. И что-то пытается сказать.

Несмотря на возможность опасность, была сделана попытка это услышать. Ради этого пришлось сесть на колени рядом.

Слова отчасти не имели смысла... но все вместе было... странным пророчеством... предостережением... и одновременно не значило ничего. Не может ничего такого произойти.

После она умерла. Еще одна мировая угроза устранена. Не мной... стоило задуматься, что я вообще здесь делаю. Но поздно уже сейчас останавливаться.

Сверху раздался шум лопастей вертолета. Я прибавил шагу и обнаружил вожака, быстрым шагом уходящего в сторону взлетающего МИ-8. Последние два выстрела в спину он также проигнорировал.

Отбросив револьвер в сторону, я побежал вперед, готовясь прыгать... как вертолет разорвало на куски, отбросив нас обоих назад.

— Разве ты не видишь? — услышал я через секунды, как прошла контузия.

Вожака потрепало не меньше меня. Сейчас мы оба были слабы, и вряд ли бы справились друг с другом. Требовалась передышка.

— Что я должен увидеть?

Ноги, стоило на них подняться, едва удержали вес моего собственного тела. О какой драке могла идти речь?

— Что весь этот спектакль был ради того, чтобы убить меня и Самаэля. И тем самым вновь вернуть в наш мир статус-кво. Мы все пешки, если ты этого еще не понял. Дункан завербовал тебя по чьему-то поручению, это точно. Только его время прошло, и надеюсь, он понимает, что он расходный материал...

— Это не имеет никакого отношения к тому, что ты сделал. Со всеми нами...

— Я слышал этих твоих "всех". Послушал слезливую историю Ольги, этого принципиального Андрея... но больше всех своей слепотой меня поражает Эдвард. Впрочем, я пытался вразумить тех, кто гораздо умнее его, поэтому не удивительно, — вожак говорил с невероятным пренебрежением. — И что я слышу... каждый хочет отомстить, в большинстве своем, за личные обиды.

— Я пришел, чтобы добиться справедливости! Чтобы никто больше не страдал от "Отбора"! И твоя чертова сыворотка!..

— Должна была помочь человечеству! Семен наверняка перед смертью пытался убедить всех вас... вы ни черта не понимаете. Думаете лишь только о себе, о своих проблемах. Пытаетесь перестроить мир по своим личным представлениям, совершенно потеряв связь с реальностью! — Маркус сделал шаг вперед, говоря на повышенных тонах, а я, на всякий случай, отступил на шаг. — Ты пришел убить меня. Тебе плевать на вид, на человечество, на мир, тебе плевать даже на своих друзей. Все это отразится на их жизни. Ты, ведомый желанием мести, придумал себе какие-то возвышенные цели... или стремишься оправдать свою вторую сущность...

Я стиснул зубы, когда он завел об этом разговор. Что ему она наплела, когда они встретились... проклятие....

И, к сожалению, Маркус был прав. Я пришел ради мести, и только ради нее. Потому что не мог простить, не мог смириться. Моя жизнь, Ольги, Андрея, Анны, Сержанта... перечислять можно бесконечно... но думал больше о своей. И использовал других, чтобы добраться до заветной цели. Здесь моя вторая сущность была гораздо честнее. Хоть чему-то следовало поучиться.

— Ты сам создал себе врага, Маркус, — не желая продолжать эту тему, я увел разговор в сторону. — Сам настроил меня против себя...

Вожак лишь покачал головой:

— Думаешь, у меня не было причин? Если ты такой тупой, я все разъясню тебе по пунктам... я давно изучаю таких, как ты. Вижу их, стоит взглянуть даже на фотографию. В "Отбор" ты, как и остальные, попал совершенно случайно. Потом случайно попался мне на глаза. Я перевел тебя к себе ближе. наблюдал. Ты казался перспективным. Нося с собой зверя внутри, ты выгодно отличался от остальных кандидатов. Таких, как ты, было немного, но с каждым я потерпел неудачи. На твои маленькие грешки я закрывал глаза, но постепенно чаша весов переполнялась... твоим испытанием была Америка.

Стерев копоть с лица, глава стаи скрестил руки на груди.

— Мне плевать, что там произошло. Даже если тебя не завербовали, я не мог рисковать. Поэтому приказал сделать все по-тихому. Ты бы ничего не почувствовал. Но решил вмешаться Эдвард, потребовал справедливого суда. Скажи, ты действительно считаешь, что обратив того парня, ты не подписал себе смертный приговор? Разве ты сам считаешь эти законы неправильными?

Здесь я не нашелся, что ответить. За одно это меня следовало расстрелять. Никаких изгнаний или помилований. Только смерть. Из-за меня погибли другие. В очередной раз... Маркус был здесь не причем.

Но вот в остальном...

— У тебя был шанс, тогда я уже смирился со своей судьбой, — я посмотрел на врага суровым взглядом желтых глаз. — Но потом, когда мне удалось сбежать, я встретил одного из твоих лейтенантов, который устроил для меня спектакль во время "Отбора", Одно это перекрывает все мои долги перед стаей и тобой. А потом эти манипуляции... потом то, что я видел на корабле...

— Придержи коней, — слегка выставил ладонь вожак. — Ты ничего не говоришь о том, что тебя завербовал Дункан. Скажешь, ты по своей воле сюда пришел?

— Это не имеет ник...

— Имеет! Твое появление — одна большая игра. Посмотрим мне в глаза и скажи честно, что не было ни одного момента помощи со стороны. Я не говорю о лугару или сочувствующих тебе собратьях. И я более чем уверен, что Павла ты встречаешь не в первый раз...

Не в первый. Но надеялся, что в последний. Вновь Маркус не дождался от меня ответа.

Сначала помощь в Новосибирске, еще до встречи с Дунканом. Потом помощь Хантера с его странными планами. Меня использовали, как расходный материал... я ослабил Самаэля, поучаствовал в ослаблении вожака...

— И пока ты двигался вперед, перебил много своих собратьев. И после этого пытаешься сказать мне, что воюешь за вид?

— Ты тоже говоришь, что воюешь за вид, а сам... — попытался я перевести стрелки, не в силах признать правду вслух.

— Я всегда говорил, что воюю за весь мир. Что интересами вида порой можно пренебречь. Но вы все слышите только то, что хотите слышать. Ваши принципы и ваш патриотизм не дает вам видеть всю картину. Но теперь... ты знаешь, что ты и я, Дункан и Самаэль... всех нас обыграли и обвели вокруг пальца. Ты сейчас стоишь передо мной, потому что так захотели неизвестные тебе сущности. И должен убить меня, потому что так хотят они. И хочешь ты сам, безусловно. Но не устал ли ты быть марионеткой? Я их устраивал очень долгое время, но стоило мне сделать что-то радикальное, взять все под свой контроль, как они всполошились...

Ольга была права. Он говорил хорошо, даже слишком. Но сейчас уже слишком поздно. Слова не помогут.

— Марионетками управляешь только ты... — выдохнул я. — Я сделаю то, что должен, ради себя, а не ради кого-то. Можешь не умолять о пощаде...

— Я не умоляю.

Вожак смотрел твердо. И стало ясно, что было бы, если из моих уст прозвучало согласие. Он предложил бы встать на колени и умереть во благо вида. Нет, всего человечества и мира.

Потому что, как говорил Эдвард, Маркус никогда не прощает. Не простит убитых, не простит потери, расстроенные планы. И не простит Семена. А я не смогу простить его. Нам не по пути в этом мире.

Удивительно, но целая планета стала тесной для нас обоих.

— Когда-нибудь, скорее всего, перед смертью, ты поймешь, как сильно ошибался, — добавил вожак, обращая взгляд в небо.

Сквозь редеющие облака на нас смотрела полная Луна.

— Наконец-то....

Эти слова были произнесены с таким облегчением, что мне это сразу не понравилось.

Прошло много времени, спустилась глубокая ночь. Всем обращенным пора превращаться... но какое это отношение это имеет....

Я не успел додумать, как вожак начал трансформироваться, и следовало взять с него пример. Вот только его габариты оказалсь несоизмеримо больше. Если Эдвард казался громадным и массивным, то по сравнению с главой стаи он не шел ни в какое сравнение.

Он оказался на метр выше меня, гораздо шире в плечах. Мышцы так и бугрились на теле. Оба глаза стали белыми, без зрачков. Длинная грива развевалась на ветру. А пасть заполнена длинными белоснежными клыками, в которых, казалось, можно увидеть свое отражение.

— Я ненавижу это форму. Ты не представляешь, что это такое — просыпаться каждый день в ненавистном теле.

И тут вспомнились запоздало слова Дункана о том, что Маркус не может просто так принимать звероформу. Некий блокиратор его силы...

Но чего я не заметил, как после трансформации рана на груди быстро затянулась. И это без всякой подпитки в виде человеческой плоти.

— Не спеши радоваться, — прочитал мои мысли вожак. — Луна тоже помогает тебе. Но твое тело долго не протянет, да и все закончится быстро...

— А как долго протянет твое тело? — прицениваясь к огромной машине смерти, храбрился я.

— Достаточно...

Переговоры были окончены. Началась кровавая схватка.

Я знал, что бой с вожаком будет не похож ни на что, с чем приходилось сталкиваться ранее. Но даже предыдущие битвы не смогли меня подготовить к подобному.

Маркус в этой форме оказался несколько неповоротлив. Но каждый его удар отбрасывал.

После очередного полета, я оказался на краю горящей крыши. Глубокая рана от когтей на груди затянулась быстро, но противник не собирался давать поблажек. Перекат в сторону. Уже на ногах. Прыжок и попытка свалить вожака вниз с крыши. Однако тот устойчиво стоял на сильных когтистых лапах.

Длинные когти впились в плечо, и сбросили вниз уже меня.

С трудом удалось зацепиться за край десятком этажей ниже. Но враг не собирался меня так просто отпускать и прыгнул следом. Тактика отступления и быстрых нападений пока работала. Мы скакали между этажами, Маркус делал это, в основном, с легкостью пробивая потолок.

К сожалению, атаки особо результата не приносили, его раны заживали моментально, и не было никаких признаков усталости. Порой казалось, что столь толстую шкуру пробить невозможно.

И вот в один прекрасный момент я оплошал и получил сокрушительный удар ногой в грудь. Ребра затрещали, а мое тело безвольно полетело через стены, пока не вылетело из небоскреба. Вожак, как и тогда давно, ринулся следом. Только в этот раз догнав по приземлению, врезавшись всей массой и со всей скоростью мне в грудь, дробя ребра в мелкую труху и сминая легкие, сердце... травмы, казалось, совершенно несовместимые с жизнью.

Но я все еще мог двигаться, уже не чувствуя боли, потому что рецепторы уже отказывались передать в разум нужные импульсы. Глаза застилала мутная пелена адреналина. Не было слышно ничего, кроме нашего рычания.

Уклон от смертельного удара, новые удары когтями, повалить, располосовать горло...

Снова отбросили, на этот раз в брошенный грузовик.

Тогда я швырнул тяжелую махину прямо в вожака. Но тот поймал и бросил в ответ, пришлось уклоняться. Один острый железобетонный обломок оказался как нельзя кстати. Тяжелые прутья оказались внутри живота противника. А он вдавлен в стену здания, что было неподалеку от Башни.

Уже не помня ничего вокруг, я просто бил кулаками по любому месту, до которого мог дотянуться, игнорируя редкие попытки вожака спихнуть меня.

Сколько прошло времени? Час? Два? Сутки?

Битва продолжалась, Луна лишь продляла нашу агонию. Равно как и взаимная ненависть. Казалось, что Маркус то и дело уступает в битве, но очередные тяжелые ранения заставляли посмеяться над наивностью этих мыслей.

Но вот очередной удар в живот главы стаи когтями, отказался заживать. Он перехватил меня за руку, выдергивая из раны ценой оставшихся внутри двух когтей, а потом переломил кость в районе локтя сильный ударом ребра ладони.

Новый пинок, и я оказался внутри бетонной стены.

В голове слышался надменный хриплый смех второй сущности. Если зверь действительно жаждал победы, то выбрал самый лучший способ, чтобы подбодрить.

Я собирался доказать ему и всем остальным, что вся неуверенность, вся слабость... все осталось в прошлом. Навсегда.

Вскоре в бою мои раны тоже перестали заживать. Мы оба истекали кровью, слабели. Наконец, на тактические ухищрения нас перестало хватать. Я и Маркус просто били друг друга когтями, почти не уклоняясь, ожидая, кто первый упадет. И последним ударом оказался мой, прямо по глазам, срезая с них солидный кусок, делая нежизнеспособными...

Но вожак больше не мог сопротивляться и упал как подкошенный с громким рыком.

Маркус медленно принял человеческий облик. Я сделал тоже самое, рухнув на колени рядом. Все израненное тело дрожало, казалось, что умираю. И лучше бы умер, но придется дальше терпеть эту агонию...

Единственное, что удерживало от отключки, это торжество над поверженным врагом. Вожак оказался на последнем издыхании.

— Надеюсь... ты горд собой... — прохрипел Маркус. — Скажи... что будешь дальше?

Не хотелось отвечать. Но и просто так оставлять его без ответа было бы признаком слабости.

— Ничего... все кончилось. Дальше будет править Эдвард...

— Эдвард не протянет и года... ты уничтожил вид, за который так рьяно боролся.... как мой сын когда-то сделал практически успешную попытку...

Эта тема всегда была запретной. По неизвестным причинам. Были лишь слухи, не более того. Но было видно, что вожак ненавидит собственную плоть и кровь...

— Ты бы сам его уничтожил... рано или поздно, — парировал я, отведя взгляд.

— Но и ты не выиграл... и уйти в сторону у тебя теперь не получится. Доживая свой короткий век, ты вечно будешь мишенью, никто не оставит тебя в покое... теперь ты самое опасное существо на планете... не считая более высших сил. Теперь лугару объявят на тебя охоту...

— Каких сил? Нет никаких сил, — резко возразил я.

Вожак сам пытался убедить себя в том, что не существует. Наверняка этот Павел работал на лугару, вот и весь сказ. Не нужно ничего выдумывать.

Но Маркус лишь хрипло усмехнулся. Впервые на моей памяти.

А стоило посмотреть вновь в его сторону, как я увидел, что тот не дышит.

Пора уже было уходить. Неважно куда.

Стоило подняться на ноги, как вокруг тела Маркуса сформировался огромный белый луч, отбросивший меня в сторону....

Эпилог.

Мальта. 30 июня. 2010 год.

Кэтрин.

Первый луч солнца вызвал раздражение у спящей обнаженной девушки. Комната в отеле была частично порушена из-за бурной ночи.

Поморщив носик, брюнетка медленно повернулась и никого не нащупала рукой рядом. Первые секунды она не придала этому значения, но никого в номере больше не было. Чутье и интуиция резко завопили об опасности.

Вскочив, вампирша едва успела хоть как-то одеться, и выпрыгнула с балкона их с Хантером шикарного номера. Тот нашелся быстро, шел куда-то в сторону безлюдной набережной.

— Стой!

Оборотень ускорил шаг. И остановился только когда девушка на нем повисла.

— Прости... мне следовало тебе сказать, — тихо сказал он, повернувшись.

И получил пощечину.

— Это заслуженно...

— Ты снова решил меня бросить?!

— Я не бросаю тебя, а выполняю долг перед...

— Перед Орденом, которого больше нет, — процедила Кэтрин, одарив любимого еще одной хлесткой пощечиной.

— Перед собой...

— Чушь. Немедленно выкинь это из головы. Я не могу без тебя...

— Сможешь. А моя жизнь слишком опасна.

Тут она взяла его за горло, притягивая к себе.

— Ты не представляешь, что мне пришлось пережить. Я уже ничего не боюсь. Особенно, когда ты рядом...

— Я шел не убивать себя, если ты это подумала, — заметил бывший охотник. — Идет война, о которой мы не знаем, ты сама это видела. Я хочу докопаться до правды. Ты видела, что может делать Павел... и куда я собираюсь влезть.

— Мне плевать, — прошептала она в его губы и страстно поцеловала.

Где-то в лесу. 31 июня. 2010 год.

Дункан лежал в заброшенной хижине на неопрятной кровати. Он был невероятно слаб. Дикие оборотни лежали на территории вокруг, охраняя покой старика. И склоняли морды, стоило пройти мимо.

Увидев меня на пороге, наставник усмехнулся:

— Похоже, все увенчалось успехом...

Разумеется, ему обо всем доложили. Мой визит был лишним. Но я все равно собирался его нанести. Чтобы посмотреть в глаза Дункана в последний раз. Увидеть в этом разваливающемся оплоте некогда огромной мощи и харизмы хоть что-то, что могло напомнить о прошлых временах.

Пододвинув трухлявый стул, я аккуратно сел рядом с кроватью.

— Какого это, умирать вот так, старик?

Он не удивился моему вопросу.

— Отвратительно... оборотень умирает от старости... лугару умрут сами со смеху с такого анекдота... когда... нет, все не так... — порой его мысли путались, — когда у тебя есть силы, молодость, ты можешь жить сотни лет... пусть ради одной цели... но чувствуешь себя живым. Но когда... приходит старость, даже дело твоей жизни может показать отвратительным.... особенно, когда осознаешь, что не можешь больше им заниматься.... но под конец... мне удалось... сделать хоть что-то...

— Как и твоим хозяевам.

Тут Дункан загадочно улыбнулся.

— У нас нет хозяев. Больше нет....

— Мне следовало догадаться, — хрустнув пальцами, хмыкнул я. — Но кое-что не предусмотрели ни вы, ни ваши бывшие хозяева. И зря это сказал оборотню, которому якобы остался всего лишь год жизни...

Я медленно поднялся со стула и навис прямо над стариком, сняв темные очки.

Хижину и окрестности огласил надрывный истерический хохот умирающего вожака...

Неизвестно где. 31 июля. 2011 год.

Представитель засекреченной верхушки лугару.

— Как будем теперь вести нашу политику? Похоже, смерть Маркуса не дала нам того, что требуется. Оборотни могут оказаться более серьезной проблемой. А мы не имеем права распылять наши силы.

Переговоры шли по цифровой связи, но изображения на экране не было. Да и голоса для безопасности каждого участника конференции были изменены.

— Эдвард не сможет удержать власть, не соответствует его способностям по психологическому портрету.

— У них есть козырь, — осторожно заметил еще один участник. — Оборотень убил самого Маркуса, это стоит многого.

— Не стоит, — возразил другой. — Маркус был в первую очередь лидером, а уже потом существом с огромными способностями. Что есть за спиной этого сопляка? Ничего, совершенно.

— Боюсь, тут вы ошибаетесь.

— Нет, я устал от этих бредней. Этот оборотень обречен! Продолжаем действовать по намеченному плану.

Москва. Башня Маркуса. 10 августа. 2010 год.

Жизнь медленно возвращалась в норму. Хотя, что может быть нормой после пережитого. Каждый из нас изменился. Кто-то лишь более кардинально, чем остальные.

Город продолжали активно восстанавливать. В ближайшие месяцы в него начнут возвращаться мирные жители.

Эдвард собрал воедино всю отступившую из города армию. Выдумывать трагическую и героическую историю гибели вожака долго не пришлось. Ольга и Костя были сторонниками мнения, что нужно обнародовать все грязные секреты. Но Андрей и Гиллиан выступили против, рассудив, что после войны это будет тяжкий удар по нашему обществу. Я большей частью отмалчивался от всего, стараясь отстраниться.

Но все из нас заняли разные должности, в том числе Шрам, доктор Бер с остатками охотников павшего Ордена, а также Гиллиан с выжившими солдатами. Лишь парочку из них он расстрелял лично за попытку измены. Может, показуха, кто знает...

Тем не менее, клан вампиров под командованием Игоря уже покинул Россию, отплывая на американских авианосцах в неизвестном направлении.

Лугару же таинственно молчали. Затишье перед бурей.

Я стоял в кабинете наполовину отремонтированной Башни, глядя на происходящее повсюду строительство из окна, когда вошла Ольга.

— Мы получили донесения об оставшихся вампирах-дезертирах, которые продолжают вести войну против нас. Думаем отправиться на охоту.

— Я воздержусь.

Не слишком хотелось бегать по разрушенным туннелям метро и канализации. Есть дела поважнее. И мысли, которые нужно обдумать еще несколько раз.

Будто вспомнив о чем-то, я поспешно одел темные очки.

На поясе висел револьвер Хантера, а в кобуре на груди Кольт Маркуса.

— Скажи, если тебе нужно время, чтобы....

— Нет, не нужно, — в очередной раз на подобный вопрос возразил я, не оборачиваясь.

— У меня все под контролем... — тихо прошептал я.

И в моих звериных желтых глазах промелькнула белая вспышка.

Продолжение следует...