Абсолютно невозможно

Вообще не такая. Вообще не отсюда. Вообще всё с ней не так. Вообще не пойми что — это когда это в последний раз Дэрек Смит не мог решить, как он в принципе к человеку относится? Вот есть же на свете люди стоящие, которых по пальцам одной руки, есть уроды, которых дополна, и есть те, на кого наплевать, то есть все остальные земляне. А она? И не то, и не другое, и не третье... Проклятье.

А еще в таком виде расхаживает! Будто мало ему! Это прям как нарочно... Пожаловаться на ее вопиющее поведение Шону. Или не надо? Фиг поймешь. Голова кругом. От нее приятно пахло... не зря, что ли, отвалил хозяйке столько за сервис?

Фостер... ха, ее ведь наверняка еще как-то зовут. Пойти спросить. Очень ловко и естественно будет. В постели на Рэд-стрит. Познакомиться. Ладонь потом подать для рукопожатия или так сойдет? А насчёт постели — размечтался. Чёрта с два туда пустят вообще, придется коротать остаток ночи в кресле. Там и бухла еще чуть-чуть осталось, для уюта. Но, к сожалению, недостаточно, чтобы дохреначиться до отруба...

Придется осознавать соседство. И что на ней слишком мало тряпок, чтобы не думать о том, что на ней слишком мало тряпок. Придется торчать в кресле и изображать, что ему неважно, насколько у нее неплохая фигурка. Неплохая для копа, мать ее. И ведь по закону подлости можно ставить миллион, что как пить дать будет почему-то тянуть до нее дотронуться, до ее кожи, проверить, такая ли она нежная, как кажется на первый, второй и последующие сегодняшние взгляды... Всё, хватит!

Надо выкинуть всю эту ерунду из головы!

Дэрек внутренне собрался, поднял глаза и уперся взглядом в ее влажные трусики.

Тихо взвыв, саданул кулаком по стене, до крови разбив пальцы, подержал их под холодной водой и почувствовал себя лучше. Даже на ее обеспокоенное:

— Эй, ты ударился? — отвечать стоически не стал.

Минут десять спустя Дэрек нашел в себе силы шагнуть в комнату. Свет в ванной погасил сразу, зажмурился, чтобы глаза побыстрее привыкли к неоновому полумраку — вряд ли девчонка нападет, можно не опасаться, а вот ночное зрение штука полезная. Ну так, мало ли. Пригодится.

Она уже в постели, ну, естественно. Не стоило и надеяться, что она выберет кресло, да? Конечно же, вся под одеялом, до носа, зато почему-то не посередине, как ожидалось, а странным образом на краю. Будто оставляла за собой только половину территории. Ага, мечтай, отребье.

А на кресле ничего нету! Это что еще за новости?! Нет, он же точно туда кидал... и не промазал. Ага-а, спёрла?! Невероятно!

Дэрек шагнул к кровати, пригляделся. Мэри-Ли не ворохнулась.

Да где же... вот! Между подушек блеснуло отраженной заоконной рекламой толстое стекло. Припрятала. А вот фиг! Ему нужнее.

Набравшийся решительности Дэрек обошел широкий плацдарм, присел на другой край и потянулся к цели. Так осторожно он давно ничего ниоткуда не вытаскивал, даже когда Шон заставлял возиться с реальными минами.

Заметно оскудевшая посудинка оказалась, наконец, в руках у хозяина. Тот выдохнул, расслабился — всё тихо, не потревожил. Можно наградить себя остатками отвоеванного добра. Дэрек задумчиво глотнул, поколебавшись, всё-таки стянул с себя грязную майку, кинул приблизительно в сторону кресла. После душа в ней было неприятно, а стирать парень считал таким извратом, какого еще не видела Рэд-стрит. Сейчас он еще посидит и переберется на неудобное продавленное кре...

— О боже...

Он вздрогнул, пустая бутылка стукнулась о пол. Развернулся, инстинктивно сжимая кулаки — напротив в синеватом странном свете сидела невозможная совсем не спящая девчонка и пялилась на него в состоянии непонятного ужаса.

— Какой кошмар, — выдохнула она и легким движением оказалась рядом, за плечом Дэрека, а взгляд ее был устремлен на его спину. — Неужели это...

Ну да, там шрамы. Понятное дело, ничего такого из ряда вон. Дэрек дернулся в сторону, но Мэри-Ли неожиданно сильным движением удержала его и невесомо провела пальцами по зарубцованным разводам на коже парня.

— Как же тебя били, господи... кто?

В ее голосе он, сам себе не веря, услышал сострадание. Не собираясь отвечать, почему-то ответил:

— Да много кто.

Не расскажешь же про каждую отметину. Экскурсия бы получилась: вот тут Южные гоняли, тут хозяева обворованных магазинов, здесь из машины выкинули на ходу, а там Шон однажды наказал. Пули, ножи, даже собачьи клыки. Путеводитель по насыщенной житухе уличного. Полицейским не понять.

— Дэрек... а это?

Наглая... касается вдоль позвоночника, от этого пробирает видимая дрожь. Не то память хлестнула холодным, не то ее пальцы будят чувствительность в мертвых уродливых тканях.

— Это я влип. Хребет повредил. Почти сдох.

Неужели ей правда нужны его ответы? Неужели ей правда интересно?

— Как же ты сумел... какой ты сильный, Дэрек.

А вот она знает, как его зовут.

Не имея ни малейшего понятия, что будет делать в следующий миг, парень повернулся к ней лицом. Не поднимавшая глаз Мэри-Ли снова закусила губу, ахнула при виде отголосков чужой давней боли:

— И тут... так жестоко... откуда?

Прохладная ладошка на неровном бугристом пятне посередине груди.

— Пуля. Коповская, — послушно хрипло ответил он, забыв обвинить ее и сказать "ваша". — Тоже долго провалялся. Шон меня клеем, знаешь...

Она подняла голову, но ничего не спросила. Казалось, она просто читает на его лице что-то, над чем Дэрек давно уже не властен.

— Не смей, — тихо сказал он, сам не зная о чем.

Она не обиделась. Мягко улыбнулась:

— Прости. Останови меня, если... — и медленно заскользила ладонями вверх, к его шее, прогнулась, подалась вперед...

Повинуясь импульсу, Дэрек схватил ее за руки. Оба тонких запястья уместились в его жесткой ладони. Между их лицами было не более нескольких сантиметров, и долгие секунды двое смотрели друг другу в глаза. Никто не отвел взгляда.

Со стоном Дэрек швырнул Мэри-Ли на середину кровати и последовал за ней. Он сгорал от желания и в то же время старался не причинить ей боли. Она нежно гладила его везде, где могла достать, и это сводило парня с ума. Ласки по отношению к себе он не видел ни разу в жизни, и потому просто задыхался.

В какой-то момент он с усилием оторвался от ее губ, приподнялся, неверяще прошептал:

— Это невозможно. Так, Фостер?

— Это абсолютно невозможно, Второй из Хоста, — мгновенно убежденно ответила она.

И оба вновь набросились друг на друга.

* * *

Утром, когда Смит открыл глаза, Мэри-Ли была уже полностью одета в слегка помятое, но сухое, и зашнуровывала последний ботинок. Парень тряхнул головой, пытаясь спросонья сообразить, с каких пор в заведениях Рэд-стрит такие нетипичные сотрудницы, чем именно он занимался вчера весь день в наркопритонах, почему он, собственно, голый в кровати, а не где-нибудь в более подходящем месте и, главное, виде, а самое основное — приснилось ли ему, или...

В ураганном смятении оглядев взрытую постель, Дэрек заледенел.

Прекрасно. Кажется, девушку он изнасиловал.

Пусть лучше она сама его пристрелит, чем Шон. И немедленно. Пистолет там валяется, ради такого дела он одолжит, пожалуйста...

Мэри-Ли бесстрашно улыбнулась стиснувшему одеяло в кулаках Дэреку.

— А машину правда не тронули.

— ...Ч-чего? — искренне не понял тот.

Девушка прошла мимо него к окну, убедилась:

— Твой джип стоит внизу, у нас по-прежнему есть транспорт. — Сгребла оружие, сунула за пояс. — Я возьму, вдруг чего... куплю поесть и буду ждать тебя внизу.

Растерянный Дэрек еле выдавил:

— Но...

У самого порога Мэри-Ли обернулась чуть резче, чем надо:

— Что-то не так?

...И он не ответил. Он понял, что она хотела сказать, что она предлагала.

Эта шальная ночь нереальна. Что-то нашло на них обоих, дурман сбил с толку, затуманил рассудок, толкнул к таким поступкам, в которые трудно поверить. Похоже, случившееся было важным, особым, вероятно, даже лучшим и в его жизни, и в ее, но... это невыносимо трудно принять и осмыслить.

И лучше будет делать вид, что ничего не было. Не стереть, стереть не выйдет, если тела звенят от еле сдерживаемого восторга и пережитого наслаждения, если в памяти живо каждое касание, каждый стон... Но можно попробовать оставить эту ночь за скобками. Диким, невероятным, счастливым исключением из накатанной реальной жизни, которая у них двоих фатально разная.

У них ведь не было правильного романа и логичного выхода на интим, у них не было ни одного свидания, ни одного нормального разговора, если на то пошло, они только искренне заочно ненавидели и боялись друг друга, у них нет ничего, господи, ничего общего! Это не тот случай, когда контакт можно назвать отношениями. Это тот случай, когда контакт можно назвать коротким замыканием, всплеском, неожиданным для всех пиком на линии графика, который резко падает к обычному уровню.

Замыкание — оно короткое.

Было, но... как дальше жить с учетом этого? Как?

А если никак, то остается лишь одно — жить без учета этого. Пожать плечами и притвориться, что ничего ни для кого ничуть не изменилось. Вставать, одеваться и делать дела. Продолжать.

Никто не запрещает помнить. Но если идущие по равнине люди неожиданно натыкаются на преградившую путь гору, ради освоения которой надо чертовски сильно поменять привычный стиль движения, то неужели не естественным выходом будет обойти проклятую гору по той же привычной ровности, да плюс к тому для пущего спокойствия еще и с разных сторон?

Ну ладно. Может, когда-нибудь кто-нибудь и созреет для восхождений, но определенно не сейчас.

Дэрек потянулся к джинсам, достал ключи от машины и кинул ей. Мэри-Ли точным движением поймала и вышла, а парень еще полновесных минут пять смотрел ей вслед.

Странная девчонка. Удивительная. Уместить в одни сутки столько всего: выбесить Дэрека Смита не раз и не два, молча рассчитывать на его помощь и так же ненавязчиво спасать его шкуру, стерпеть его нрав и вытащить из него что-то такое сумасшедшее... раскрутить Дэрека Смита на откровенности и подарить ему такую ночь на Рэд-стрит, какой там ни у кого никогда не бывало и не будет. Господи, как же ее зовут?!

Дэрек присоединился к Мэри-Ли через полчаса. Она успела и закупиться, и уничтожить свою порцию, а также переволноваться, сбегать наверх к пустой комнате, нарваться на нелюбезную хозяйку, вернуться в машину в надежде, что хоть тут-то Дэрек в конце концов появится... При виде собранного, очень официального Смита Мэри-Ли открыла рот, чтобы гневно осведомиться, где его носило, дьявол побери, так долго, но он успел сказать:

— Есть шанс.

И машина рванула с места.

— Ты о чем?!

— Сделал пару звонков. Нашел кое-кого.

— Почему не со мной?!

— Далась ты мне, под ногами путаться... сам не справлюсь? Мои контакты.

— Вот как? — стиснула зубы Мэри-Ли. — Боишься мне засветить?

— Ничего я не боюсь, дура. Я просто дело делаю. А ты свое? — Она несколько растерялась, и парень сварливо пояснил: — Жратва моя где? Или ты пожадничала?

Мэри-Ли молча положила перед ним на приборную доску сверток, отвернулась и уставилась в окно.

Подробностей про шанс от Смита в таком настроении она, кажется, не получит. Такое настроение — его стандартный, кажется, фон. И это с одной стороны даже неплохо, потому что у них двоих, кажется, всё как вчера. Он понял. Он согласен. Хорошо.

Мэри-Ли незаметно вздохнула. Так, она успеет обсудить с собой собственное поведение, когда убедится, что с Кирком всё нормально. Боже, братик, неужели недолго осталось? Скоро свидимся? Дэрек зря не сказал бы, он наверняка накопал что-то верное. Где ты, Кирк, как ты там? Подожди еще совсем немного, мы скоро...

— Мэри-Ли?..

От неожиданности она вздрогнула. Дэрек смотрел только вперед, исключительно на дорогу, пакет с едой был лишь слегка надорван и лежал почти на прежнем месте.

— Ты не это... — туманно пробормотал парень. — Ты на меня не того. В смысле, не обижайся, поняла? Я зря обозвался.

Погруженная в свои тревоги Мэри-Ли нахмурилась:

— Ты про что?

— Ни про что, — тут же воспрял Смит, по-видимому, неправильно истолковавший ее молчание. — Я вообще прознал, что твой мелкий с большой вероятностью валяется тут в одной конуре совсем неподалеку. Да живой, живой, так сказали, по крайней мере. Вот, уже приехали, — прервал Дэрек лавину ее вопросов и договорил, заворачивая в тупиковый проулок: — А имя у тебя всё равно дурацкое.

Кирк Фостер нашелся в подвальном кабинете Освальда в состоянии неглубокой наркотической комы.

Бывший врач, нынешний неразборчивый в средствах спец по кримабортам, изредка предоставлял свой "офис" и другим пациентам — основная суть была в потенциальной выгоде. Освальд мог снизойти и применить свое отточенное мастерство на любом подопытном материале, вроде тел с колотыми и ножевыми ранами, да с чем угодно — лишь бы пахло от этих тел тем, что за них кто-нибудь заплатит. Освальд с охотой взялся бы штопать распаханного сверху донизу бандита из местных кодл, но прошел бы мимо одинокого бродяги с вывихнутой рукой, не моргнув. Возня с откровенным человеческим мусором не окупится, а вот за боевика при удачном стечении обстоятельств можно слупить с его дружков круглую сумму. Главное, взятки гладки в любом случае — помрет, так Освальд за словом в карман не полезет. Видали, какая была рана? Господь бог умыл бы руки. А Освальд пытался, ресурсы тратил, столько в реанимацию вгрохал... Среди тех самых дружков иногда попадались совестливые.

А от мальчишки в недешевых цивильных шмотках за версту разило легалом и домашним духом. Тяга к приключениям завела очередного городского мажорчика в Underworld? Прекрасно, велики шансы, что за ним придут. Есть смысл слегка вложиться: нож из левого бока вынуть, прочистить, насколько удастся, вместо всяких изысков для снятия абстинентного синдрома просто ширнуть его мутной "мертвой водичкой", чтобы не особо вякал и лежал спокойненько. А с тех двоих, что явились — угадал! — потребовать возмещения убытков и гонорара за услуги.

Дэрек сдержался, чтобы не заплатить Освальду пулей, исключительно потому, что Мэри-Ли мертвой хваткой вцепилась в пистолет Хостовского.

— Не отдам! А ты дай, сколько он просит! Чёрт его знает, кто может оказаться во власти этого коновала завтра? А он пальцем не шевельнет? Пожалуйста, Дэрек, я тебе должна буду, я верну!

— Мать твою... — тихо прорычал парень, швыряя деньги на грязный пол. — И чего несешь, ненормальная, сама не ловишь.

Кирка изначально нельзя было искать силами закона, теперь же Кирка в таком состоянии нельзя было лечить силами официальной медицины. Мэри-Ли в растерянности скорчилась на заднем сиденье джипа рядом с распростертым еле живым братом, а Дэрек, дотащивший его дотуда из подвала на руках, молча сел за руль и газанул в определенном, хорошо ему известном направлении.

Она опомнилась лишь почти у самой цели, прошептала:

— Куда ты нас?..

Неподконтрольный отмахнулся:

— Да вот, засвечиваю тебе всё, что только можно.