Лидович с контейнером 'Стингеров' пропал прямо в Карачи. Нет, его не мог сдать Гейтс, просто потому что он ничего об этом не знал, решение было принято, когда тот уже был повешен. Или не повешен, но в любом случае изъят. Тогда выходит, сам Лидович предатель? Но ведь и он никак не мог сдать Гейтса. Чертовщина какая-то... Получается, что идеальный кандидат в предатели — это я, или Кейси, или сам Президент. Джордж Буш вздрогнул, когда в дверь ситуационной комнаты постучались. Опять какой-то экстренный случай.

Вошедший офицер связи передал президенту бланк правительственной связи. Рейган пробежал по нему глазами.

— Джентльмены, Самуэль Лидович получил статус политического беженца в Индии и собирается послезавтра выступить на пресс-конференции в Дели, поучаствовать в которой приглашены все желающие СМИ...

Желающие? Нежелающих сейчас в природе не существует, а это значит, что соберут самых влиятельных. Нас варят живьём, как омаров. Пока, вроде, не сильно припекает, но температура всё поднимается, кастрюля скоро закипит и всем конец!

Этот подонок решил спасти свою шкуру ценой предательства. Мерзавец! Не мог тихо сдохнуть за Родину, как Гейтс. Хотя и с Гейтсом теперь сомнения. Наверняка ведь его подвергли экспресс-допросу перед тем, как повесить. Повесить как какого-то нацистского гауляйтера времён прошлой войны...

— ...Нам конец, джентльмены.

Президент уставился на потолок и зашептал слова молитвы. Подвисла гнетущая пауза. Стало очевидно, что обсуждаемая до этого тема больше не актуальна. Присутствующие украдкой переглядывались, но брать слово никому не хотелось.

Как бы старика Ронни не хватил инфаркт, надо его отвлечь.

— Мы можем этому помешать?

Директор ЦРУ, Уильям Кейси пожал плечами.

— Можем попытаться. Но ценой этому будет война с Индией.

— Боюсь, что именно этого от нас и ждут. — отозвался советник по национальной безопасности, Роберт Макфарлейн, — чтобы мы действием подтвердили показания Лидовича. Он им больше не нужен, теперь его нам подставляют как приманку.

— Кому им, индийцам? — не понял министр обороны, Каспар Уайнбергер.

Уайнбергер не был допущен к 'Циклону', но теперь это уже не имело значения. Теперь это обсуждает весь мир. Джордж Буш посмотрел на президента, тот так и сидел, задрав шары в потолок и шевеля губами.

— Мы пока не знаем, кому им, Каспар. Не можем понять. Есть версия, что все события прошедшего года являются частью единого плана, но нет версии, кто бы смог за этим стоять.

— Русские?

Уильям Кейси отрицательно покачал головой.

— Я поднял на уши всю резидентуру. Русские о 'Циклоне' тоже всё узнали из телевизора и удивлены не меньше нашего. Хотя и приятно удивлены, в отличие от нас.

— Значит, Индия?

— Тоже нет. Мы бы об этом точно знали. Индию заиграли совсем недавно. Нам удалось выяснить, что десять дней назад Ганди с кем-то тайно встречалась. С кем встречалась и что обсуждали — неизвестно. На этой встрече присутствовали только она и Саксена, директор Внешней разведки Индии, не помню точно, как она называется. Только после этой встречи Индира Ганди вдруг заменила личную охрану и сразу же всплыл Лидович. Русские бы его индийцам точно не отдали.

— У вас же есть аналитики, Уильям. Которым, кстати, платят налогоплательщики. Что говорят эти дармоеды?

— Ничего вразумительного. По их расчётам, с вероятностью почти в семьдесят процентов, в игру вмешался некий Икс-фактор, природу которого мы пока не понимаем.

— Что значит не понимаем?

— То самое и значит. Фактором Икс могут оказаться как инопланетяне, так и другие высшие силы. Мы понятия не имеем кто нам противостоит и какие у него цели.

— Вот дьявол!

В сердцах выругался Каспер Уайнбергер, чем вывел президента из религиозной нирваны. Рейган перестал бормотать молитвы, оглядел присутствующих горящим взглядом фанатика и подвёл итог.

— Это точно Дьявол! Но тем почётнее наша миссия. Мы его заманим и уничтожим. Любой ценой. Даже если для этого нам придётся уничтожить всю планету. Готовьте план кампании, джентльмены.

Поздно вечером, после долгих раздумий, Джордж Уолкер Буш написал прошение об отставке по состоянию здоровья, но на этом дьявольские козни не закончились. Точно такие же прошения, в то же самое время, писали директор ЦРУ, министр обороны и советник по национальной безопасности.

* * *

Заговорщики. 21 июня 1984 года. Кабул. Оперативный штаб 40-й армии.

Начальник Генерального штаба, маршал Советского Союза, Сергей Федорович Ахромеев /ссылка 36: В этой истории утверждён в должности Андроповым в июне 1983 года/ и раньше довольно часто посещал Афганистан, а в связи с последними событиями и вовсе здесь 'прописался'. Разразившийся в конце мая, грандиозный политический скандал, поставивший мир на грань третьей мировой войны, начался именно в Афганистане. Вернее, в Пакистане, но в прямой связи с Афганистаном, поэтому Генштаб Советской Армии, в лице её начальника и группы обеспечения, временно переселился в Кабул.

Войны, как таковой, в самом Афганистане не случилось. Единственной пока масштабной операцией была зачистка Панджшерского ущелья, обошедшаяся практически без потерь, но при этом породившая независимый Бадахшанский Эмират, попасть в который можно только верхом на ишаке, даже БТР по этим тропам не проходит. Впрочем, хлопот ограниченному контингенту Советской армии в Афганистане сепаратисты-бадахшанцы не доставляли, воевали они только на своей территории и в северном Пакистане, включая пакистанскую зону контроля в штате Джамму и Кашмир. Причём, воевали довольно успешно. Очевидно что бадахшанцы не испытывали при этом трудностей со снабжением теми же боеприпасами.

Маршал Ахромеев прекрасно понимал, что такое возможно только в одном случае, в том случае, если Бадахшан — это гэбэшный проект. Понимать то понимал, но хотелось знать точно, поэтому он и распорядился отправить в эти чёртовы горы четыре лучшие группы спецназа ГРУ. Четыре независимые группы, по четырём разным маршрутам, ушли в Бадахшан десять дней назад, с заданием не устраивать войну, а понять — что за чертовщина там на самом деле происходит. Предусмотрена была и группа поддержки, но она так и не понадобилась. Через двое суток после выхода, все четыре группы одновременно пропали из эфира.

Авиаразведка ничего не дала, поэтому пришлось посылать начальника ГРУ, генерала армии Ивашутина на поклон к гэбэшникам. Не официально, разумеется, а с личной просьбой посодействовать в поисках. Своему /ссылка 37: Пётр Иванович Ивашутин десять лет был первым заместителем председателя КГБ СССР, а в 1961-ом в течении недели занимал должность исполняющего обязанности председателя/ гэбэшники не отказали, обещали помочь чем смогут.

Смогли, мать их. И помогли, мать их. Три дня назад, все четыре группы, объединённым отрядом, вышли на наш берег Пянджа в районе Зигара. Без потерь и с четырьмя пленными американцами.

— Как их повязали?

Начальник ГРУ тяжело вздохнул.

— Как детей, Серёжа. Их вели с самого начала и точно знали, где они встанут на ночёвку, там заранее и устроили засады. Стреляли иглами с какой-то химией, то ли из воздушек, то ли вообще из плевательных трубок. Двое говорят, что успели почувствовать будто укус слепня, а потом сразу темнота.

— Что за химия?

— Пока непонятно. Кровь сдали, но результатов анализа ещё нет. Если вообще что-то найдут.

— Ладно, не расстраивайся. Парни ни в чём не виноваты. Послали мы их в чужие горы принести то, чего не может быть. Представляй всех к наградам.

— За что?

— За успешный рейд и пленение американских шпионов. Задачу они выполнили. Теперь мы точно знаем, кто хороводит в этом Бадахшане.

— В том то и дело, что не знаем. Ни Чебриков, ни Крючков абсолютно точно не в курсе дел. И Дроздов попросил меня, чтобы пока всё так и оставалось. Я пообещал, что дальше тебя информация не уйдёт.

— Даже так... Самодеятельность... Интересно... Но раз уж ты пообещал, то не уйдёт. Тем более, что за нами теперь должок. Как я понял, американцев нам просто подарили?

— Подарили. Но они не шпионы, а инструкторы из пакистанских лагерей.

— Это они так говорят. Разве инструктор не может быть по совместительству шпионом? Ещё как может! Даже больше скажу — он просто не может им не быть. Так что всё честно. Чего ты такой хмурый?

— Нас играют втёмную, Сергей. Зачем-то запросто дарят подарки, которые тянут на Звезду Героя. Приняв их, мы становимся соучастниками.

— Думаешь, заговор затеяли?

— Почти уверен в этом.

Маршал Ахромеев ненадолго задумался, а потом улыбнулся.

— Честно тебе скажу, Пётр Иванович, заговор бы я и сам затеял, если бы умел. Хорошо, что нашлись умельцы. Мы их поддержим.

* * *

Аятолла Рухолла Мусави Хомейни. 2 июля 1984 года. Город Кум, Иран.

Несмотря на то, что Аятолла Хомейни обладал по факту высшей властью в Исламской Республике Иран, жил он очень скромно. Дом его ничем не выделялся среди соседских, а внутри не было никакой роскоши. Разве что ковры хорошего качества, но по иранским меркам и они были довольно скромными. Такие мог себе позволить любой дукандор /ссылка 38: торговец, бизнесмен/ в Куме.

Хомейни был уже стар и часто болел, поэтому свой дом теперь покидал только для совершения Джума-намаза /ссылка 39: Пятничный дневной намаз, обязательный коллективный намаз для мусульман/. Руководил страной он прямо из этой комнаты, в ней же и молился. Сегодня ему особенно нездоровилось, но услышав азан /ссылка 40: Призыв к намазу/, он скрипя суставами прошёл на середину ковра и начал совершать аль иша /ссылка 41: Ночная молитва/.

Во время чтения четвёртого раката, Хомейни сделал ритуальный саджа /ссылка 42: Земной поклон во время молитвы/, разогнулся, уже начав произносить слова Ташаххуда, поднял глаза на Киблу /ссылка 43: Знак, указывающий направление на Каабу/ и... Буквально оцепенел от неожиданности. У стены, прямо под Киблой кто-то сидел.

Человек. Чему-то улыбается. Как он мог здесь оказаться?

Не смотря на простоту быта, Аятолла Хомейни был одной из самых охраняемых персон планеты Земля. Весь квартал Кума, в котором находился его дом, был превращен практически в крепость, приготовленную к отражению даже массированного десанта. А этот тут сидит и улыбается. Молодой совсем.

— Шайтан!

Невольно вырвалось у Хомейни. Ночной гость хмыкнул, укоризненно покачал головой и перестал улыбаться.

— Ты разве к шайтану сейчас взывал, старик?

И действительно...

— Кто ты?

— Как видишь, человек. Моё земное имя Мохаммед Асхам.

Тот самый муджаддид, которого многие уже считают Махди. Фигура давно интересовавшая главу Ирана. Хомейни даже посылал своих людей в Бадахшан, но никто из них пока не вернулся.

— Как ты сюда проник?

Асхам снова улыбнулся.

— Аллах помог, разумеется. Азза ва-Джааль /ссылка 44: Всемогущий и Великий/. Завершай свой намаз, я подожду.

Издевается? Уселся под киблой и улыбается. Какой уж тут теперь намаз...

— Зачем ты пришёл ко мне?

— Ты ведь хотел меня увидеть. Иначе, зачем было посылать ко мне своих людей? Ты хотел, вот я и пришёл. Шайтан тут не при чём, шайтан давно растворился среди вас и живёт внутри каждого. Например, твой внутренний шайтан не так давно договаривался с 'Большим Сатаной' /ссылка 45: Определения самого Хомейни. Большой Сатана — США, малый сатана — СССР. Хомейни пошёл на сделку, которая вошла в историю благодаря делу 'Иран-Контрас'/ и получил от него помощь.

— Аллах допускает принятие Нусры /ссылка 46: Помощь, принимаемая мусульманином от неверного/ для благого дела.

Асхам понимающе кивнул.

— Допускает. Но благое ли это было дело — ты будешь доказывать ему сам. Я пришёл не для того, чтобы устраивать теологические дискуссии, а по делу.

— Я тебя слушаю, Мохаммед Асхам.

— Хорошо. Присядь поудобнее, не стой на коленях. Первое, что я хочу тебе сказать — ты слишком озабочен своей святостью. Это неплохо для простого дервиша, но непростительно для земного Владыки, которым тебя назначил Аллах, Азза ва-Джааль. Для Владыки, спасение своего народа, вверенного ему Аллахом, гораздо важнее, чем спасение собственной души. Понял, старик?

— Думаю, что понял.

— Опять хорошо. Тогда слушай второе. Если тебе объявил войну тагут /ссылка 47: Нечестивый правитель, узурпатор. Здесь — Саддам Хуссейн/, ты обязан в ней победить во имя Аллаха, и повергнуть поганого тагута. Любой ценой. А свой ахират /ссылка 48: Загробная жизнь/ доверь шафаату /ссылка 49: Заступничество Пророка на Страшном суде/, раз уж Аллах избрал тебя Правителем. Если согласен, то я готов оказать тебе помощь. Если продолжишь кривляться и корчить из себя святого — я этого не оценю и сочту тебя дураком, который не по праву занимает своё место.

— Ты меня убьёшь?

— Нет, конечно, ты хочешь для себя слишком много чести. Тебя убьют свои же. Причём убьют так, что твоя душа никогда не увидит Аллаха /ссылка 50: Мусульмане считают, что душа повешенного покидает тело через задницу, ну и соответственно.../. Впрочем, я почти уверен, что мы договоримся, я ведь и правда хочу тебе помочь.

— Чем ты мне можешь помочь, уважаемый Асхам?

— Всем, что понадобится для твоей победы, но ты для этого и сам должен постараться. Для начала, у меня есть шесть тысяч воинов Джихада. Настоящих воинов, а не тех декхан /ссылка 51: Землепашец, мужик/, которых ты поставил под ружьё. Мои, по сравнению с ними, как волки перед баранами, я их сам учил, а результат ты уже видишь в Бадахшане. Сейчас там затишье и я решил помочь тебе. 'Невоюющая армия превращается в бесполезную бюрократическую организацию'.

— Чьи это слова? Наполеона?

— Нет. Русского маршала Жукова, который брал Берлин.

Про Бадахшан и Асхама-Махди ходило множество слухов. В том числе самых невероятных.

— Ты за русских?

Ночной гость снова усмехнулся.

— Ты ведь уже понял, кто я. Я сам за себя, у меня здесь свои интересы. Я и за русских, и за вас, и даже в чём-то за американцев, против настоящего Сатаны. Вернее сказать — это вы за меня.

— Русские помогают тагуту Хуссейну.

— Скоро перестанут. Через восемь месяцев у них сменится власть и политические приоритеты. За это время ты должен будешь подготовить настоящую армию, мои люди станут инструкторами и военными советниками. Организуй лагеря в районе Заболя, нам понадобится для обучения техника, будем использовать ту, что русские уже поставили в Афганистан.

— Что от меня потребуют русские за свою помощь?

— Это пока рано обсуждать. Ты ведь даже пока не представляешь себе — что это будет за помощь и чего ты благодаря ей добьёшься. Но могу тебя уверить, что ничего унижающего твоё достоинство они не потребуют, за этим я прослежу. Ещё вопросы есть?

— Когда я умру?

— Это от тебя зависит. Если будешь делать так, как я говорю, то гарантирую, что доживёшь до победы. Ты будешь принимать парад в Багдаде.

— Ты точно не шайтан?

Асхам опять усмехнулся.

— Точно не знаю, а ты? Ты сам то не шайтан? Минуту тебе на раздумья, старик. Мне уже пора....