Русский бог. Второе пришествие

Часть первая. Террорист номер один.

28 сентября 1984 года. Рим. Ватикан.

Папа Римский Иоанн Павел II включил телевизор и переключил несколько каналов. Везде одно и то же. Сегодня все телекомпании с самого утра в прямом эфире вели трансляцию с площади Святого Петра.

А на площади, вместо привычного египетского обелиска, стоял деревянный крест. На кресте, лицом к Апостольскому Дворцу, распятый кованными трёхгранными гвоздями, размером с железнодорожные костыли, висел террорист номер один. Сам Мохаммед Асхам...

Тот самый, которого аятолла Хомейни совсем недавно признал Махди, Мессией мусульман. Тот самый, который совсем недавно организовал ядерные теракты в Саудовской Аравии. Причём американскими тактическими спецбоеприпасами. Это уже доказанный факт, и в этом американцы виноваты сами. Они попытались обвинить русских, а те в ответ предоставили неопровержимые доказательства в Совете Безопасности ООН. Это только для обывателей все ядерные взрывы одинаковы, для специалистов изотопный след столь же индивидуален, как отпечаток пальца. Русские заявили, что, в случае проведения подобного теракта на территории СССР, будут считать это агрессией, повысили уровень боеготовности своих Вооружённых Сил и сил союзников по Варшавскому договору. Тысячи танков в Европе взревели моторами, и угроза Третьей мировой войны стала самой актуальной темой даже для хиппи и прочих маргиналов.

Иоанн Павел II тяжело вздохнул. Откуда взялся крест, с распятым на нём Асхамом, и куда делся огромный обелиск, гадали не только телевизионщики. но и разведки всего мира, и Ватикана в том числе. После известных событий в Саудовской Аравии выяснилось, что американцы совершенно не контролируют свой ядерный арсенал. Экстренно проведённая проверка выявила исчезновение не то шести, не то девяти переносных тактических ядерных зарядов, но так и не выявила способа, которым они были похищены. Разведка Ватикана (которой официально не существует, а реально в ней служит каждый католический священник) выяснила, что применённые в Аравии заряды до этого числились за флотом (спецназ морской пехоты) и армией, соответственно вместе храниться они не могли. Это была демонстрация могущества, и она впечатлила всех посвящённых без исключения. В отличии от неведающих телевизионщиков, строящих различные конспирологические версии, для Папы и для всей Католической церкви уже было очевидно, что в нашем мире такое явление называется Чудо.

Крест обнаружили на рассвете. Святая католическая церковь организация не бедная и очень влиятельная, поэтому на системе безопасности Ватикана не экономили, она и так осуществлялась на самом высшем уровне мировых стандартов, а после известных событий пополнилась средствами, которых не было даже в Кремле и у Белого дома. Все границы Ватикана теперь круглосуточно снимались телекамерами как минимум с двух точек. Площадь Святого Петра попадала в фокус трёх. Не вся площадь, но обелиск попадал. И он вдруг исчез, сменившись в кадре крестом, с распятым на нём Асхамом.

Все три камеры зафиксировали одно и то же. Внезапную смену обелиска на крест. К кресту немедленно направили гвардейцев, но отправленные снять террориста с креста швейцарцы, не дойдя до него с полсотни метров, вдруг упали на колени и начали истово молиться. Та же участь постигла и группу карабинеров, а потом и спецназа ЦРУ. К девяти утра площадь заполнилась молящимися настолько плотно, что о проведении какой-либо силовой операции можно было забыть. Проредить молящуюся толпу не удавалось, все отправленные для этого силы вливались в неё, и уплотняли заслон. Ватикан уже находился в полном окружении десятков тысяч молящихся, а скора их будет сотни тысяч. Люди постоянно подходили, становились на колени, и начинали молиться. Связь работала, терактов не происходило.

До двух пополудни с площади не возвращался никто. Первым, кто пообщался с распятым Асхамом и вышел обратно был футболист Диего Марадона, которого естественно сразу взяли в оборот телевизионщики.

— Что вам сказал Мохаммед Асхам, сеньор Марадона?

— Он сказал — 'Иди тренируйся, Диего, всё будет хорошо. Ты обязательно будешь чемпионом'.

— Вы не опасались теракта? Все ожидают именно этого.

— Вы же тоже не опасаетесь, — хмыкнул Диего Марадона, — тут всего-то триста метров от эпицентра... Не бойтесь, Папу Он убивать не станет. Но ближе, на всякий случай, не подходите.

— Это сказал вам он?

— Он мне сказал только то, что я вам уже поведал, остальное я понял сам. Вам ничего не угрожает, чемпионом я смогу стать только в восемьдесят шестом, так что время у нас есть.

— Время для чего, сеньор Марадона?

— Не могу объяснить. Я всего лишь футболист, мне велено идти тренироваться. А вы гадайте, — Диего широко улыбнулся на камеру, — или подойдите и спросите.

— Никто, кроме вас, пока не вернулся. Все так и молятся там, все абсолютно, даже атеисты.

— Они что-то спросили и сейчас постигают. Видимо, они задали слишком сложные вопросы и получили такие-же сложные ответы. Чтобы всё понять, им нужно время. Я ничего такого не спрашивал, просто хотел убедиться, что Ему не нужна моя помощь.

— То есть, вы признаёте, что уже встречались с террористом и способны его опознать? — с сильно выраженным английским акцентом, вклинился в разговор один из силовиков в штатском.

— С террористом? — Диего заливисто рассмеялся в камеры, — Что же ты всё ещё тут стоишь? Иди и скорее арестуй его, супермен картонный, он сейчас совсем беззащитный, но всё ещё живой. Не смеши людей, гринго. Террористов лови у себя в Белом доме, а на кресте Спаситель.

После такого, силовиков без особого труда отжали, в прямом эфире у них не было шанса вмешаться, не устроив грандиозного скандала. Действительно ведь — террорист вон он висит, а цепляются почему-то к футболисту.

— Вы уверены, что это Спаситель, сеньор Марадона?

— Конечно. Я отлично понимаю, что меня сейчас слышит весь мир, и говорю только то, в чём уверен. Но Страшный суд начнётся не сегодня, раз у меня есть время стать чемпионом. Всё равно, готовиться к нему лучше начинать прямо сейчас. Сами понимаете, времени у нас осталось не так много.

Версию Второго Пришествия все телекомпании тщательно жевали с самого утра, в качестве одной из основных, но... Люди слишком сильно уверовали в технический прогресс и слишком долго не видели настоящих чудес, поэтому им требовались конспирологические альтернативы. Спрос рождает предложение, конспирологических версий вбросили уже немало — от инопланетян, до воздействующего на психику оружия массового поражения и вот... Как выяснилось — зря старались.

— И что теперь будет? — растерянно спросил один из корреспондентов, видимо, сторонник конспирологии.

— Он умрёт.

— Вы не выглядите опечаленным, сеньор Марадона.

— Он умрёт, а потом воскреснет. Печалиться мне сейчас некогда, мне ещё нужно успеть в аэропорт и улететь в Неаполь, пока Рим не блокировали паломники. Скоро они перегородят все улицы, так что я очень тороплюсь, сеньоры.

— Раз вы узнали Асхама, значит, встречались с ним раньше, — выкрикнул кто-то из задних рядов, снова с английским акцентом.

— Дурак ты, — Диего Марадона поморщился, как от внезапной зубной боли, — Я не встречался с Ним, это просто невозможно. Если он сам не захочет, ты пройдёшь сквозь него, так ничего и не заметив. Спаситель мне являлся, и это именно он подарил мне музыку.

Дуэт 'Диего и Ильич' в настоящий момент подбирался к неслыханному ранее рубежу — за этот год продано уже почти миллиард дисков, а он ещё не скоро закончится. Их композиции занимали семнадцать из двадцати мест в хит парадах всего мира. Это миллиарды долларов... Такой момент не заинтересовать журналистов не мог, несмотря на напряжённую обстановку.

— Вы сказали, что он подарил вам музыку. Как это происходило, сеньор Марадона?

— Я с утра проснулся и вдруг захотел поиграть на гитаре, которую до этого почти десять лет не брал в руки. Оказалось, что на гитаре я умею играть гораздо лучше, чем в футбол. А ещё я услышал музыку. Она звучала прямо у меня в голове. Музыка, песни, как по радио. Я только запоминал слова и подбирал аккорды.

— А ваш компаньон, Карлос-шакал, тоже слышит эту музыку?

— Не знаю я никаких шакалов.

— Ильич Рамирес Санчес. Его прозвище Карлос-шакал.

— Не знал. Нет. Ильич не слышит, ему даровано что-то другое. Но на гитаре он играет гораздо лучше меня, вы это наверняка заметили.

Ильич Рамирес Санчес, по прозвищу Карлос-шакал, до появления Асхама бывший террористом номер один на планете Земля, действительно оказался настоящим гитаристом-виртуозом. На своей гитаре он мог исполнить любое классическое произведение, хоть Моцарта, хоть Баха, хоть Бетховена. Причём так, что казалось будто играет не одна гитара, а как минимум три.

— Что конкретно даровал ему Спаситель, я не знаю, — продолжил Марадона, — но уверен, что он ещё сможет всех вас удивить. Очень сильно удивить. Как вот этот крест на площади Святого Петра.

— Почему ваш Спаситель одаривает террористов и футболистов? — снова вопрос с английским акцентом из задних рядов.

— Не знаю. Иди и спроси Его сам, вон Он висит, совсем рядом. Мне пора, извините сеньоры, хочу успеть на вечерний рейс в Неаполь, до свидания.

'Проводи его, Умар', — мысленно скомандовал один из 'журналистов', — 'До Неаполя. И побудь там с ним до Воскрешения Ворона. На всякий случай, народ сейчас нервничает, мало ли что...'

'Перестраховщик ты, Витя'. — так же мысленно отозвался неприметный человек, стоящий у Ватиканского музея.

'Параноик'. — хмыкнул третий у Ворот Пертуза.

'Отставить пререкания, товарищи майоры. Арсалиев — исполнять!'

'Есть, товарищ подполковник!'

Диего Марадона улетел, а его короткое интервью привлекло в Рим миллионы паломников. К вечеру вся центральная Италия стояла в пробках, сначала в ближних пригородах столицы, а потом всё дальше и дальше, люди просто бросали машины прямо на дорогах и шли к центру Вечного города пешком. Всё свободное пространство, в радиусе трёх километров от креста, уже заполнилось молящимися, а они всё прибывали и прибывали.

Не только Италия, весь западный мир 'стоял на ушах'. В США, с утра, начались массовые беспорядки на религиозной почве, толпа жгла синагоги, линчевала пойманных иудеев (ну а кого же ещё?) и устраивала бои с прибывающими на место происшествия полицейскими и национальными гвардейцами, которые, впрочем, большей частью переходили на сторону восставших. Страна оказалась парализована, самолёты не летали, поезда и автобусы не ездили, никто не работал, все искали иудеев. Беспорядки начались даже в армии и на флоте.

А Святая Католическая церковь до сих пор молчала. Сначала Папу и кардиналов экстренно эвакуировали из-за террористической угрозы. После блиц интервью Марадоны, они вернулись в Апостольский дворец и сели совещаться. Конклав разделился на два примерно равных лагеря — сторонников признания Второго пришествия и сторонников версии явления в этот мир Сатаны. Сторонники признания покивали на доводы сторонников явления, и предложили им попробовать Сатану из нашего мира изгнать.

Вызвались двое. Перед подвигом, они помолились, причастились и возвестили на весь мир о своих намерениях перед телекамерами. Он, кем бы Он не был, подпустил этих двух кардиналов поближе, и сейчас они истово молились между Ним, кем бы Он не был, и остальной толпой. Как раз перед объективами проклятых телевизионщиков. Что ж... Теперь настал его черёд. Его, Кароля Войтылы, Папы Иоанна-Павла Второго.

Ему уже давно всё было понятно, давно уже пора было встать и идти, но Папа сильно боялся сделать этот шаг. Но боялся он не теракта и даже не Сатаны. Он боялся встретиться Ним, явившимся Спасителем, взглядом — глаза в глаза. Конечно, Папа готовил себя к встрече с Господом, но когда-нибудь потом, когда наконец заслужит милость Его. Прямо сейчас на эту милость уповать было глупо. Пока точно не заслужил, и поэтому было страшно. Папа не мог заставить себя взглянуть в эти глаза даже на телеэкране. Это было для него намного страшнее, чем сама смерть.

Видимо эти чувства слишком явственно проступали на лице Его Святейшества и невольно передались окружающим. Поэтому на заявление, что он пойдёт один, даже личная охрана отреагировала облегчённо-одобрительно. Этот, кем бы он ни был, ну, который с креста, вряд ли представляет для Папы физическую угрозу, а для подвигов духовных сам Понтифик и есть первый Паладин Святой церкви. К тому-же, теперь уже все понимали, что Иоанну-Павлу Второму предстоит на площади не изгнание Дьявола, а признание Спасителя. Признание Второго пришествия, объявление о скором начале Страшного Суда. И это их всех пугало ещё больше, чем сам Сатана. К немедленному Страшному Суду никто из иерархов католической церкви оказался не готов. С Сатаной договориться им было бы проще.

Папа вышел из Апостольского дворца и, не поднимая глаз, зашагал в сторону центра площади. Толпа расступалась перед ним, как воды Красного моря перед Моисеем. Шёл он медленно, каждый шаг давался с большим трудом, будто двигался он не по ровной площади, а по грудь в воде против сильного течения. Наконец, упёрся взглядом в пробитые жуткими на вид трёхгранными гвоздями, кровоточащие ноги. До них оставалось метров десять.

Иоанн-Павел Второй невероятным усилием воли заставил себя поднять глаза. Сначала на набедренную повязку, потом на грудь с кровоточащей колотой раной, в районе сердца, потом на руки, пробитые теми же жуткими гвоздями, потом на скривлённые в понимающей брезгливой усмешке пересохшие губы и наконец на глаза.

В этих глазах понтифик не увидел адского огня, равно как и вселенской мудрости или милосердия. В этих глазах он увидел Вселенскую бездну, отражающую его самого. В отражении бездны, любой его самый ничтожный грех выглядел чудовищным преступлением, как предстаёт наблюдателю невидимая в быту бактерия под мощным микроскопом. А его гордыня так вообще казалась жутким монстром, способным устроить немедленный и заслуженный Апокалипсис. И этим монстром был он, именно он, Кароль Войтыла, Его Святейшество Папа Иоанн-Павел Второй. Из бездны пространства и времени, его Святейшество отражалось самым натуральным Нечистейшеством. Самым коварным и подлым бесом, ближайшим подручным самого Сатаны, подмявшего под себя человечество.

Папа обречённо упал на колени и начал истово молиться о спасении души, на спасение тела он уже не рассчитывал. Молился он на этот раз не ритуально, а истово и честно. Скорее, это была даже не молитва, а исповедь, покаяние, причём абсолютно искреннее, с выворачиванием всей души наизнанку. Видимо, именно это и хотел услышать Спаситель, иначе чем объяснить, что в начавших сгущаться сумерках, Папа Иоанн-Павел Второй вдруг услышал приказ (воспринял он это именно как приказ) 'подойди'?

— Моё тело отдай властям. Отдай кесарю кесарево и не зли его по пустякам, без тебя разберёмся. Каждому своё, террорист номер один пусть умрёт здесь. А с тобой мы ещё потом поговорим, я вернусь, возвести, молись и жди. Теперь всё, зови уже рабов кесаря, — уже не так брезгливо улыбнулся ему Асхам и обвис на этих жутких гвоздях. Кровь перестала сочиться из ран, одновременно с этим, молящаяся толпа на площади Святого Петра закончила молиться и начала недоумённо озираться.

'Всё, Алим' — сообщил 'журналист'.

'Я почувствовал' — отозвался человек от Ворот Пертуза.

'Присмотри за Папой. У психов сейчас начнётся обострение, так что ушами не хлопай'.

'Есть, не хлопать ушами, товарищ подполковник! А если его арестовать попытаются законные власти?'

'Какие ещё законные власти, Мансуров? Папа глава независимого государства. Если полезут — убивай всех'.

'Это — дело! Всех убью, один останусь'.

'Очень смешно. Тебе нужно клоуном работать, Алим'.

'Извини, Вить. Но ведь и правда смешно — глянь, что творится. У муслимов такого накала идиотизма не наблюдалось'.

'Приказ понятен, майор Мансуров?'

'Так точно! Сохранить Папу для Ворона'.

'Исполняй! А я присмотрю за телом, как бы его не сожгли сдуру'.

'Думаешь, такое возможно?'

'Да хрен его знает, но зачем-то же мы сюда притащились, бросив все дела. Работаем!'

Человек у Ворот Пертуза и 'журналист' исчезли, буквально растворившись в воздухе, но на это никто не обратил внимание.

— Доктора сюда, скорее! — буквально взревел Иоанн-Павел Второй, и толпа второй раз, словно воды Красного моря, расступилась уже перед каретой скорой помощи.

Минут через пятнадцать, с креста удалось снять остывающее тело. Средства реанимации не помогли. Асхам без сомнений умер, и его свежий труп продолжал остывать. Медики официально констатировали смерть.

— Что он вам сказал, ваше святейшество? — спросил человек в белом халате, из-под которого незримо но отчётливо просвечивались погоны с большими знаками различия.

— Он велел мне отдать тело вам. Сказал — кесарю кесарево. Остального сказать не могу — это тайна исповеди, сын мой. Тело забирайте и охраняйте лучше, чем это делал первосвященник Храма. Хотя, я и уверен, что у вас ничего не получится. Он воскреснет и устроит нам Страшный Суд.

— Вы правда так думаете... ваше Святейшество?

— Я не думаю, сын мой, а точно это знаю. И не спрашивайте — откуда. Я не смогу этого объяснить. Он воскреснет, даже если вы сейчас ударите по Площади Святого Петра самой мощной из своих атомных бомб. Забирайте тело, фараоновы слуги, а мне нужно помолиться, — Папа ссутулился, будто на него внезапно упал едва подъёмный груз, и с трудом переставляя ноги направился в свою молельню.

'А нетленный крест так и остался стоять, языческий обелиск на место не вернулся. И осознали вдруг лукавые кардиналы, что бизнес у них незаконный, и вот-вот подойдут к ним судебные приставы, и пошли они к Кресту, и молились Ему истово до самой смерти своей'. Евангелие от Алима.

* * *

Ближняя ретроспектива. Ахмад Шах Масуд. 12 апреля 1984 года. Афганистан. Провинция Панджшер. Грот у истока реки Панджшер.

— Ворон, клиент очухался.

Сказано было негромко, но язык шурави Ахмад Шах Масуд узнал. Он слегка пошевелился, проверяя тело на предмет повреждений. Вернее, попытался пошевелиться. Его тело словно набили ватой, вроде всё цело, болела только голова. Шурави? Странно, что они его даже не связали. Впрочем, какого-то смысла в этом и не было, Масуд даже глазными яблоками двигал с большим трудом. Рядом с ним находились двое, с виду натуральные моджахеды. Один из них, который скрутил с фляжки крышку и пытался его напоить, опытный воин лет тридцати-тридцати пяти; второй совсем юноша, сидел в странной позе, почти вплотную к Ахмад Шаху и, казалось, спал.

Спавший сидя в позе йога воин-шурави был очень молод, лет двадцати на вид, вряд ли больше. Он тихо ответил, не меняя позы и не открывая глаз.

— Палево, Алим. Я не хотел ему раскрываться так рано. Еще одно слово по-русски, и ты до конца жизни будешь охранять полигон на Новой Земле. Я не шучу.

Заговоривший первым хохотнул: — Мы все героически погибли в Бадабере, Ворон, а покойники полигонов не охраняют. Ты же сам закрыл мне доступ к связи.

— Закрыл. У меня миллиарды контактов и если открывать канал даже для того кто сидит рядом с тобой — вы даже меня с ума сведёте. Ещё слово по-русски, и я найду для тебя специальный полигон, для 'покойников'. Там, Новая Земля тебе Раем покажется.

Ахмад Шах не понимал по-русски, но для того, чтобы осознать, что он находится в плену, этого было и не нужно. Это было слишком очевидно. К его удивлению, первый шурави ответил на пушту.

— Виноват, амир!

Названный амиром открыл глаза и внимательно осмотрел Масуда.

— Проехали, я уже стараюсь это забыть, Алим. — ответил он по-русски, а потом тоже перешел на пушту, — Не уверен, что мы дотащим тебя живым, Ахмад Шах, ты получил слишком тяжёлую контузию не только головного мозга, но и всего тела, но в плен тебе лучше не попадать. Будет очень больно, но придётся потерпеть.

Амир нечестивых шурави был слишком молод. Слишком молод, для амира шурави. По возрасту он был 'срочником' и это представлялось очень странным, потому что второй точно был офицером, как минимум капитаном, а скорее майором. Юный амир оценивающе посмотрел на Масуда своими голубыми как весенний лед шапок Гиндукуша глазами, и добавил:

— Тебе лучше сейчас не тратить силы на разговоры, может быть именно они понадобятся для выживания. Тебя хочет видеть Мохаммед Асхам. Зря ты сразу не принял его приглашение.

Вот оно что. Шурави-муджаддиды... /ссылка 1: Обновители веры. Согласно одному из хадису пророка Мухаммеда, записанных в Коране, каждые сто лет среди мусульман будут появляться люди, которые будут обновлять ислам, называемые муджаддидами/.

Они появились в Афганистане около года назад. Внешне ничем не отличающиеся от обычных моджахедов и умеющие жить и воевать в горах, муджаддиды всего за полгода взяли под контроль весь Бадахшан, объявили о создании Бадахшанского Джамаата и... объявили Джихад Пакистану. И всё это они сделали без тяжелого вооружения и без поддержки с воздуха.

Будь Ахмат Шах Масуд более суеверным, он бы поискал в этом происки шайтана, но он был воином и оценивал происходящее без излишнего мракобесия. Просто шурави очень быстро учились. Они больше не лезли в горы с бронетехникой и автоколоннами. Муджаддиды работали пятёрками — командир, снайпер, два пулеметчика и 'тяжелый', с укладкой из двух новых русских 'шайтан-труб' — огнеметов 'Шмель'. Такая пятёрка в подходящем месте могла на сутки задержать целую роту моджахедов. А еще они роились, как осы, то рассыпаясь по схронам в ущельях, то собираясь в большие отряды для конкретных задач. А еще они привели в Бадахшан своих имамов. Сразу сотни имамов, которые организовали народную милицию и поддерживали идеальный порядок на территории. И лидером этих муджаддидов считался некий полумифический Мохаммед Асхам. Ахмад Шах Масуд не верил в его существование, он вообще в сказки не верил, а Асхам несомненно являлся персонажем из сказки. Так ему казалось тогда, поэтому он и не принял приглашение.

Сутки спустя.

— Ас-саламу алейка, доблестный Амир Ахмад Шах, по праву прозванный Счастливым. /ссылка 2: Масуд — Счастливый/.

— Ва-алейкум ас-салям ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух. Почему ты приветствуешь меня как гостя, шурави, и в чем мое счастье?

— Я не шурави, я русский, произнесший шахаду /ссылка 3: принявший ислам/, и здесь, сейчас — ты мой гость. Ты не пленник. Ты волен уйти прямо сейчас, даже не выслушивая меня. Если хочешь — уходи. Из моих тебя никто не тронет. Что касается счастья, то ты без единой царапины пережил корректируемый огонь двух гаубичных батарей, охотившихся именно на тебя. Это уже даже не счастье, а настоящее чудо.

— Ходить я пока не могу. Ты говорил, что отведёшь меня к Асхаму.

— Уже отвёл, — улыбнулся русский, — Меня зовут Мохаммед Асхам /ссылка 4: ворон (арабский)/. Я хочу, чтобы ты встретился с моим амиром, но решение принимать тебе. Настаивать не буду. Ты должен пойти на контакт добровольно.

Не врёт. Ахмад Шах Масуд оценивающим взглядом с большим интересом посмотрел на человека, за которого американцы объявили награду в миллион долларов. Да ему же едва лет двадцать. Эти идиоты даже не догадываются, что он шурави, считают его кем угодно — палестинцем, ливанцем, турком, но только не шурави. Да и сам Масуд, до недавних пор, считал его сказкой. 'Террорист номер один', словно прочитав его мысли, улыбнулся и кивнул в подтверждение. Вот же шайтан!

— Где мы?

— В надёжном месте. Ущелье уже полностью зачищено, но нас не нашли. Уйти теперь можно только на север, но один ты в таком состоянии через перевал не пройдешь. Уходить нужно как можно скорее, тебя ищут. Я тебе помогу, даже если ты не согласишься с моим предложением, поэтому пока думай.

— Почему?

— Почему тебя ищут?

— Нет, это понятно. Почему ты мне помогаешь?

— Не хочу, чтобы тебя убил придурок и алкоголик Кармаль. Если ты попадешься военным, то это обязательно случится. Панджшер для тебя временно потерян, настало твое время совершить Хиджру и призвать с собой народ.

— Кармаль придурок и алкоголик, которого вы навязали Афганистану.

Отпираться русский даже не подумал.

— Наделано уже много всяких глупостей, но часть из них еще можно исправить. Шурави не нужен Афганистан, шурави нужно, чтобы сюда не пришли американцы и фанатики-ваххабиты. Ты ведь тоже не хочешь их прихода?

— Не хочу.

— Как видишь, у нас уже есть общие интересы. К тому же, лично я поддерживаю твое стремление отделиться от пуштунов в независимом Северном Афганистане. И я знаю, как можно договориться с пуштунами по-хорошему.

— Шурави этого не допустят.

— Поживём-увидим. В скором времени нас всех ждут большие перемены, в том числе и шурави. Аллах вразумит их. Но до этого еще нужно дожить, и в этом я могу тебе помочь. Принимаешь ли ты мою помощь, Ахмад Шах?

— Уже принял. Куда вы идёте?

— В Бадахшан.

— Твой амир шурави?

— Шурави. Но другие шурави ничего про Асхама не знают, только он. Ему уже скоро понадобится умелый и удачливый командующий для доблестной и в будущем победоносной бадахшанской армии. Я хочу рекомендовать ему тебя. Мой амир считает Кармаля и прочих парчамистов /ссылка 5: Парчам — знамя. Фракция в НДПА/ никчемными бачабозами /ссылка 6: предпочитающие мальчиков/, но пока вынужден это скрывать.

— Почему?

— Потому что амир моего амира такой-же никчемный партийный бачабоз, как и Кармаль. У нас тоже много проблем, Ахмад Шах, но мы о них знаем и постараемся в скором времени решить.

— Теперь ты уверен, что я выживу?

— Теперь уверен. Боль ещё будет, но кризис уже миновал.

— Когда я смогу ходить?

— Думаю, через неделю.

— И вы будете ждать?

— Если ты решил идти с нами, мы тебя понесём.

— Я иду с вами, и я твой должник.

— Хорошо. Пока идем — я твой амир. Если скомандую залечь — сначала падай, потом думай. А пока спи. — Асхам положил ему руку на лоб и от неё по всему телу прошла какая-то расслабляющая волна.

— Да, Амир. — уже засыпая произнёс Ахмад Шах Масуд.

* * *

16 апреля 1984 года. Афганистан. Провинция Бадахшан. Северо-западная окраина долины Зибак.

Первых три дня пути Ахмад Шах Масуд почти не запомнил. Когда он приходил в себя, в глазах двоилось, а желудок то и дело выворачивался желчью, его поили, снова погружали в сон и продолжали путь. Боль во сне не чувствовалась, но от тряски душа время от времени покидала тело, чтобы поискать короткий и удобный путь к Аллаху, однако её что-то не отпускало. Что-то, что несомненно подчинялось Асхаму. А ещё Масуд видел сны. Вернее, один и тот-же сон, в котором доктор Асхам в белом халате одевал ему на голову какой-то явно медицинский прибор в виде мотоциклетного шлема. Окончательно в сознание Ахмад Шах вернулся, когда отряд встал на днёвку в одном из схронов. Видимо в нём имелся запас медикаментов, потому что проснувшись в небольшой пещере Ахмад Шах Масуд впервые почувствовал голод. В этой пещере, даже не пещере, а крытом карнизе под небольшим водопадом, могли бы разместиться человек десять, но кроме самого Асхама, больше никого не было.

— Ас-саламу алейка, счастливейший из воинов Аллаха.

— Ва-алейкум ас-салям ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух, Амир Асхам. Где мы?

— Уже за перевалом. Эта водичка бежит в Пяндж.

— Вы перетащили меня на руках через перевал?

— Аллах помог. Как твое самочувствие?

— Идти точно смогу.

Русский молча кивнул, вроде и не спеша, но очень быстро собрал свой пулемет, достал банку сладкого молока, со знакомой сине-белой этикеткой, проколол в ней две дырки и придвинул Масуду.

— Завтра пойдем. Засветло доберемся до Анжомана. Там ты снова получишь возможность уйти.

— Ты отпустишь меня?

— Да. Кроме того, я дам тебе оружие и столько припасов, сколько сможешь унести.

— Почему?

— Я не уверен, что ты сможешь договориться с моим Амиром.

— Ты не похож на того, кого можно заставить служить. Значит, ты служишь этому шурави добровольно?

— Так и есть, — кивнул Асхам, — мой Амир в сорок пятом, лейтенантом, брал Берлин. Знаешь что-нибудь о той войне?

— Кое-что знаю. Вы ведь печатаете книги на точики-фарси /ссылка 7: таджикский язык/, а я люблю читать.

Русский молча кивнул и снова принялся разбирать свой РПКМ. Похоже, ему нравился сам процесс чистки оружия. Масуд не спеша доел сладкое молоко, и выпил немного воды.

— Ты и правда убил Раббани?

— Не уверен, что лично я, но я там был амиром. С Раббани нам просто повезло. Аллах помог. Мы ведь шли не за ним и даже не за Хекматиаром. Нам был нужен американец.

Аллах ему помог! Ну и наглец! Хотя, если вдуматься, то возможно ли сделать такое без помощи Аллаха? Но почему Аллах помог шурави, а не правоверному Раббани? Из-за американца?

— Амир Асхам, а чем шурави лучше американцев?

— Ничем. Сейчас уже ничем. Такие же торгаши.

— Почему же ты им служишь?

— Я служу не им, а своему амиру. И Великой Империи, попавшей в смутные времена. Я волей Аллаха в этой жизни родился русским, им повезло. Шурави в России не навсегда, их время уже проходит.

— Правильно ли я тебя понял, что твой амир не потребует от меня поклониться ублюдку Кармалю?

— Правильно. Уверен, что он от тебя потребует быть самим собой. Это будет тайный союз. Во всяком случае до тех пор, пока не произойдут большие перемены.

— Зачем тогда мне идти к твоему амиру, я могу обо всём договориться с тобой. Поклянемся в ближайшей мечети именем Аллаха, как и подобает двум воинам, заключающим союз.

— Нет, Ахмад Шах. Я не могу заключить с тобой союз. Тебе будет нужна помощь, которую можно организовать только мой Амир. Народ в Бадахшане нужно кормить, а бойцов вооружать и снабжать боеприпасами. С тобой ведь переселятся многие.

— Твой амир большой человек, Асхам. Я готов обсудить с ним тайный союз.

— Если вы не договоритесь — тебя убьют.

— Иншалла!

* * *

26 апреля 1984 года. Афганистан, провинция Бадахшан. Город Ишкашим. Столица непризнанного Джамаата Бадахшан. ППД группы 'Ворон'.

— Ты нужен в Москве, Максим.

— Не сомневаюсь, что пригодился бы, Юрий Иванович, но вынужден отказать, вашему превосходительству. Вы должны сами спасти свою страну, и вы это можете. Вы брали Берлин, возьмёте и Москву, а я пока займусь спасением остального мира. Я, если вы помните, теперь Асхам, а прапорщик Воронов героически погиб за Родину в Бадабере. Зачем вам поднимать его труп? Или вы уже испугались?

Генерал-майор КГБ, заместитель начальника Первого Главного Управления и начальник Управления 'С' /ссылка 8: нелегальная разведка/ ПГУ КГБ СССР сейчас чувствовал себя как подросток, застигнутый с поличным на чем-то постыдном. Ворон спросил как всегда спокойно, без всяких эмоций, он всегда говорил так, словно зачитывал расписание движения поездов. 'Будьте осторожны и внимательны! Пригородный поезд Бердичев-Хацепетовка отправляется с третьего пути...' — 'Вы уже испугались?'

— Не хами, Максим.

— Извините, Юрий Иванович. Глагол я и правда выбрал неудачный. Для чего я вам нужен в Москве? У вас всё давно спланировано и моего участия не предусмотрено. Вам не хватает своих ухорезов? Хватает, так что это уже желание паразитировать на наших добрых личных отношениях.

Действительно незачем. Дома нет таких задач, которые нельзя решить без Воронова. Просто испугались, глагол этот, на самом деле, очень даже удачный. Генералу Дроздову от этого было неловко. В затеянной Вороном игре постоянно повышались ставки. Они уже давно превысили все пределы допустимого риска и это, похоже, только начало.

— За твою голову повысили награду.

— Уже слыхал. И что это меняет? А если и меняет, то даже к лучшему, Юрий Иванович. Через полгода они получат столько голов Асхама, что весь их поганый ЦРУ-МОССАД будет работать только на сортировке поступающих голов. Я и сам им с десяток подкину. Кто такой настоящий Асхам — знаете только вы. Это не причина прерывать игру, товарищ генерал. Или знаете не только вы?

Поезд Мухосранск-Бердичев прибывает ко второму пути... Как ему это удается? Чертов колдун...

— Об этом знает вся твоя группа, а теперь еще и Масуд. Которого ты хочешь привлечь к игре. Бобкову я тоже рассказал, он всё равно бы не поверил, что ты погиб. К тому-же, похоже, что у нас где-то 'течёт'. На том берегу Пянджа, ГРУшники организовали опорный пункт.

— Я это уже заметил. Но это тоже не причина. На тот берег мы не ходим, а на этот не пустим их. То есть, пустим, конечно, но под контролем. Филипп Денисович человек надёжный, а за своих я ручаюсь, в том числе и за Масуда.

— Максим, ты меня хоть слышишь? У нас похоже где-то 'течёт'.

— Нет, Юрий Иванович. Если бы у нас хоть чуть-чуть, хоть где-то, хоть что-то 'текло', вы бы уже рубили сучки на каком-нибудь далёком сибирском лесоповале. А то, что 'сапоги' что-то пронюхали..., ну, так работа у них такая, а они ведь далеко не лохи. Но и это, на самом деле, тоже хорошая новость. За них не волнуйтесь, информацией я их обеспечу. Мы постараемся с ними подружиться. Бадахшанский Джамаат ведь не воюет с Советским Союзом.

— Лохи... словечки эти твои блатные...

— В этой жизни я родился в Челябинске, — развёл руками Воронов, — местный челябинский язык там сложился задолго до меня.

— Ладно, с лохами верю, а в своих ты настолько уверен? Все-таки деньги огромные...

— Вы сейчас обижаете отличных парней, товарищ генерал. Мне ваше недоверие тоже очень неприятно. Я же сказал — уверен. Не насколько-то, а просто уверен.

— Не ты ли сам приравнял своих парней к Масуду, которого знаешь всего неделю?

Воронов хмыкнул.

— Извините, Юрий Иванович, хочу ответить вопросом на вопрос.

— Максим, сейчас не время заниматься еврейской риторикой.

— Не время, Юрий Иванович, но вопрос не об этом. Нужно копнуть глубже. Знаете, в чем главная беда русской разведки?

— Советской, Воронов.

— Так точно, товарищ генерал, сейчас Советской. Но беда осталась старая русская.

— И в чем же она?

— Вы не воспринимаете Восток всерьез. Ваш главный враг — Запад, а Восток считается чем-то вроде приза, который в итоге достанется победителю. Так ведь?

— Не настолько примитивно, но в общем так.

— Не настолько, — кивнул Воронов, — но я специально упрощаю. Точно так же считают и американцы. В этом вы очень похожи. Две самые юные цивилизации планеты, считающие свои цивилизационные ценности самыми правильными для всего человечества. При том что ваши цивилизации зародились, по историческим меркам, буквально вчера и совсем не факт, что они доживут до исторического завтра. На уровне подсознания вы это понимаете, поэтому пытаетесь все проблемы решить как можно скорее. Восток это отлично видит и выжидает. Восток стар, мудр и не любит спешить. Восток знает как вас победить без войны и не собирается быть ничьим призом.

— Ты серьезно? Они знают, как нас победить? Знают?

— Я абсолютно серьезно, Юрий Иванович. Востоку победить вас гораздо проще, чем проиграть. Чтобы победить, им достаточно просто жить и ждать. Плодиться и размножаться, что они делают с удовольствием, в отличии от вас и Запада. Вы слишком недооцениваете фактор Ислама, считая его отжившим свое мракобесием. Но именно благодаря своему мракобесию Восток вас и побеждает. Вы вводите налоги на бездетность, увеличиваете декретные отпуска, но это не помогает. Ваши цивилизации больны, а Восток получил прививку Ислама. Их мракобесие побеждает и вас, и Запад. Так вот, что касается моих людей и Масуда в том числе. Я в них абсолютно уверен. Они правильные мракобесы.

— Допустим. А Масуд теперь тоже твой человек? Стоит ли так рисковать? Может лучше...

Воронов улыбнулся и процитировал себя.

— 'Решить все проблемы как можно скорее'. Понимаю, Масуд сейчас проблема. Только завтра у нас возникнет проблема, которую сможет решить только Масуд, если, конечно, мы не решим его проблему сегодня.

— До завтра еще нужно дожить, Максим. Ты слишком рискуешь и не одним собой.

— А что нам еще остается, Юрий Иванович? Если не пересдать карты, то мы обязательно проиграем. Ни Западу, так Востоку. Мы, потому что я теперь тоже природный русский. Масуд нам очень нужен. Решить его проблему из-за тайны Асхама — это все равно, что забить гвоздь дорогим микроскопом. Асхам ненастоящий, Асхам — это просто игра. Асхам и нужен для того, чтобы вовлечь в игру таких, как Масуд. Он должен стать вашим человеком. Тогда и Асхам обретёт новый статус. Ставки нужно постоянно повышать. Если, конечно, мы хотим победить, а не по мелочи грабить караваны.

— 'По мелочи грабить караваны'. Это ты про предстоящее в Москве? Опять хамишь, Максим?

— Извините, Юрий Иванович, заговариваюсь. Я ведь теперь с генералами очень редко общаюсь, совсем одичал в этих горах, видимо это культурный шок.

— Асхам — это игра, чтобы привлечь таких, как Масуд. А я то и понятия не имел. Что еще нового я сегодня узнаю, Максим?

— Извините, Юрий Иванович. Я тоже, если честно, не рассчитывал, что Асхам выйдет на такой уровень так быстро, но раз уж нам выпал такой прикуп — нужно играть дальше. Масуд нам нужен. Сначала вам в Бадахшане и Пакистане, а потом мне. Мои дела ведь Афганистаном на Земле не заканчиваются, а только начинаются.

Генерал Дроздов тяжело вздохнул.

— Ладно, нужен, так нужен. И как ему только удалось выжить то...? Или это опять твои штучки?

Воронов кивнул

— Я держал над ним защитный купол. Осколки удержал, но контузило его всё равно очень сильно.

— Что за купол?

— Секрет фирмы, товарищ генерал. Пока сами за Кромку не сходите — не поймёте. Хотите понять?

— Это не к спеху. Купол и купол, подождёт пока. Не боишься, что Масуд будет тебе мстить за Раббани /ссылка 9: лидер партии Хезб-е Джамиат-е Ислами Афганистани, в высший совет которой входил Ахмад Шах Масуд. В этой истории убит в Бадабере/?

— Пусть попробует, — усмехнулся Максим, — Шучу! Мести я не боюсь. Они не родичи. Просто когда-то рядом ходили в политике. На Востоке за такое не мстят, Юрий Иванович. Масуду я спас жизнь, и это хорошее начало для развития отношений. Ваших отношений. А я буду гарантом выполнения договорённостей.

— Влез ему в голову? — понимающе усмехнулся генерал-майор Дроздов.

— Иначе, он бы не выжил. — пожал плечами Ворон, — Его сплющило двумя близкими взрывами гаубичных снарядов. Глубокая контузия всех тканей тела, его мозг превратился в одну большую гематому.

— А как-же твой купол?

— Да пока вот так. Что уж есть. Мы далековато засели, удалось только осколки задержать и немного ослабить ударную волну. Две батареи Д-30 — это сила! Реально горы дрожали.

— А родичи Раббани, которые обязательно соберутся около Масуда?

— Эти обязательно будут мстить. Для них это дело чести.

— И это тебя не беспокоит?

— Нисколько. Я собираюсь здесь наплодить столько кровников, что они станут сто тысяч пятыми в этой очереди. К тому-же, убить меня не так-то и просто, если я сам этого не хочу.

— Ладно, убедил. Как там вербуют этих мракобесов? Мне не придется делать для этого обрезание?

— Хитан. Обряд обрезания у мусульман называется Хитан. Делать его в Исламе не обязательно, я его не сделал и вам не придется. Игра эта наша, мы и диктуем в ней правила. Вы 'Белый Царь' принимающий Байю у своего нового Эмира. Приличия соблюсти, конечно, нужно, но они не такие сложные, завтра, с утра я вас научу.

* * *

27 апреля 1984 года. Город Ишкашим. Афганский Бадахшан.

— Ну, и для чего понадобилось устраивать весь этот цирк, Воронов?

Юрий Иванович Дроздов, начальник управления 'С' ПГУ КГБ СССР чувствовал совершенно по-идиотски. От сидения в непривычной позе ныла спина и затекли ноги, к тому же он был босиком. И происходило это не где-нибудь, а в Афганистане, пусть и на самой границе. Воронов же, сидящий в точно такой же позе, чувствовал себя вполне комфортно.

— Неудобно вам товарищ генерал, прилягте. Сюда никто не зайдет, пока мы не закончим. Чтобы убедить вас, что это не цирк — мне понадобится время.

Дроздов с облегчением оперся на левый локоть и вытянул ноги. Ковер под ними был постелен почти новый, поэтому чувства брезгливости не вызывал.

— Тебе удобно?

— Привычка, товарищ генерал.

Воронов разлил по пиалам еще по глотку очень крепкого чая. Дроздов закинул его в себя глотком, как если бы это был спирт.

— Времени у нас до утра, Воронов. Я тебя слушаю.

Вообще-то в мадафу /ссылка 10: пристройка к мечети. Гостевой дом, мусульманский 'клуб'/, как и в мечеть, любой правоверный мог войти в любое время, даже ночью, но только не сегодня в Ишкашиме. По Бадахшану уже давно не ходили чужие, а по столице самопровозглашённого Джамаата тем более. Своим же Аллах велел ночью спать.

— Понимаете, товарищ генерал, то, что вы назвали цирком, для Масуда им совсем не является. Для него — это Адат. То есть священный обычай.

— Ты хочешь сказать, что он поверил в то, что я принял Ислам?

— Нет, этого я не говорил. Масуд вам не поверил, он все увидел своими глазами. Вы ведь при нем произнесли Шахаду /ссылка 11: свидетельство Единобожия. Произнесение Шахады считается фактом принятия Ислама/. Теперь не Масудово дело судить о вашей искренности — только Аллах вам судья. Если вы мунафик /ссылка 12: лицемер/, то вас покарает Аллах, а Масуд теперь может рассчитывать на Шафаат /ссылка 13: заступничество Аллаха на 'Страшном суде'/. Вы позволили ему сохранить лицо, а на Востоке — это самое важное для мужчины-воина.

— Все так просто?

— Это очень не просто, товарищ генерал. Ислам вообще непростая религия, в нём куда больше ересей, чем в любой другой. В Исламе каждый, извините, мудак может начать толковать хадисы /ссылка 14: Хадис — рассказ, содержащий слова пророка Мухаммеда или описывающий его жизнь и деяния, переданный через цепочку учёных-мухаддисов/, а то и самые неоднозначные суры /ссылка 15: Сура — одна из 114 глав Корана/ Корана. Не каждый мудак, разумеется, рождает новую ересь, но сама возможность, согласитесь, говорит о многом. Даже у не мудаков, в голове у каждого свой Коран и свой Аллах. Исламу всего полтора тысячелетия от роду, а нынешней цивилизации Востока, уже больше шести тысяч. Когда Ислам добрался до Афганистана — это был уже сформировавшийся институт управления обществом. Удобный институт, вполне подходящий местной правящей элите. Здесь и сейчас, правящая элита — это вы, товарищ генерал. Для Масуда нет ничего удивительного, что Аллах вас призвал к себе на службу, как когда-то призвал его предков.

— Интересно. 'Любой мудак'... — генерал-майор Дроздов усмехнулся, — То есть, теперь и я тоже?

— Если захотите, товарищ генерал, то вы в полном праве. Только вряд ли это пойдет нам на пользу. Масуд и так ваш, он поклялся вам на Коране, а просто так сеять новые ереси нам ни к чему. Лучше оседлать самую удобную, из уже имеющихся...

Воронов отхлебнул из своей пиалы черного горького пойла и, как показалось Дроздову, получил от этого удовольствие. 'Вот ведь сила нечистая...'

— Да говори уже, Воронов, чего я из тебя клещами тяну. Наверняка ведь уже имеешь план.

— Так точно, планов громадье, товарищ генерал, но действовать мы будем по обстановке. Слона невозможно проглотить, его можно сожрать только кусочек за кусочком. И даже так слона невозможно сожрать одному — он просто протухнет. Нам нужны соратники, а сейчас мы их только начали собирать.

— Только начали? Сколько у тебя уже бойцов, Воронов?

— Верных и настоящих двое, вернее, теперь, с Масудом трое. Еще сотен пять можно условно считать бойцами. И еще тысяч семь 'пушечного мяса'. Но для того, чтобы сеять ересь — этого мало. Вернее, не так. Чтобы посеять ересь просто ради гордыни, этого вполне хватит, но для того, что я задумал — нет.

— И что же ты задумал?

— Мне не хватит одной ночи, чтобы все объяснить и обосновать, товарищ генерал. К тому-же, вы сейчас просто не проникнетесь идеей. Вы ведь сюда пришли потому, что алкаши из Политбюро ЦК приказали вам возвести на Афганский трон и защитить алкаша Кармаля. Вы даже собственных интересов здесь пока не понимаете.

— Хамишь, Максим?

— Есть немного, Юрий Иванович. Хамлю. Немного. Но ведь это — правда.

В СССР было не так много людей, способных осознать, что это и правда — правда, но генерал Дроздов был как раз из таких.

— Не нашего ума дело, Максим. Нам приказали, мы и влезли.

— Я вас очень уважаю, Юрий Иванович. За Берлин /ссылка 16: Дроздов лейтенантом брал Берлин/, за 'Вымпел' /ссылка 17: Группа 'Вымпел' на постоянной основе была создана его стараниями /... Но правильно оценить мою задумку вы пока просто не готовы. Вы совсем не знаете ни Ислама, ни Востока, ни, тем более, рожденного ими гибрида. Я намекну, а вы подумайте. Если уж и сеять новую ересь, то сразу самую главную. Во всяком случае такую, которая имеет шанс ей стать. Мы же не бандой сюда вторглись пограбить караваны, мы пришли сюда Властвовать. Поэтому наша ересь должна быть сразу высшего порядка, а это двенадцатый скрытый имам — Махди /ссылка 18: Мессия мусульман/. Подумайте об этом на досуге. Давайте уже приступим к главному? К тому, ради чего я и запросил контакт.

— Погоди-погоди, ты претендуешь на роль Махди?

— Претендую и с полным правом. Только не на роль. Я и есть Махди, в числе прочего. Это, скорее, одна из ступеней, и я до неё уже дорос. Так что, перейдём к главному?

— Разве ты вызвал меня не из-за Масуда?

— Из-за Масуда я вызвал уже вас лично. Контакт я запросил раньше, если помните.

Было дело... Совсем из головы вылетело. Старею...

— Ну, давай приступим. Про Махди буду думать. Заинтересовал.

Воронов кивнул, поднялся легко, будто и не сидел в этой дурацкой позе, выглянул из мадафы, чуть слышно свистнул, потом что-то пробормотал по-пуштунски. Через полминуты неподалеку затарахтел бензогенератор.

— Проходите сюда, товарищ генерал.

Позвал Воронов в один из закутков мадафы, отгороженный ковром. Такой же ковер на полу, но у стены видеомагнитофон и телевизор.

— Располагайтесь на полтора часа.

Воронов включил видеомагнитофон и исчез за ковром. Когда он вернулся с пиалами и заварочным чайником, у Дроздова уже появилось с сотню вопросов.

— Поставь на паузу, Максим.

— Сей же момент, ваше превосходительство.

Воронов неторопливо расставил пиалы, плеснул в каждую по глотку черной отравы, именуемой здесь чаем, нарочито медленно дотянулся до видеомагнитофона и нажал паузу.

— Кто это?

— Старший агент ЦРУ Самуэль Лидович. Помощник покойного Гейтса.

— Кто его допрашивает?

— Не узнали? Это Алим.

— Где он сейчас?

— Алим? На крыше дукана /ссылка 19: чайхана, лавка, торговое место/. Контролирует западный сектор.

— Не придуривайся, Максим. ЦРУшник этот где?

— Где-то в Пакистане. Это не наш трофей, нам только разрешили с ним побеседовать.

— Кто разрешил?

— Один очень хороший человек из ИСИ /ссылка 20: межведомственная разведслужба Пакистана/, который нам симпатизирует. Имени его не назову, товарищ генерал, хоть пытайте. Может, для начала досмотрите, а потом поговорим?

— Включай!

Все полтора часа 'исповеди' ЦРУшника, генерал-майор Дроздов буквально подпрыгивал на месте, если конечно это возможно — подпрыгивать из полулежачего положения. Даты, порты, номенклатура, имена... В одной упряжке — США, Израиль и Саудовская Аравия... Израиль и Саудовская Аравия!!! Все вполне проверяемо, кроме того, что-то уже и так проверено. Это бомба! Даже не атомная, а геополитическая! Когда видео закончилось, Воронов молча достал из видеомагнитофона кассету и протянул ее Дроздову.

— Всё, Юрий Иванович. Кину конец. Есть, чем отчитаться о командировке. Не разменяйте это на два куска говна, нам оно не так-то просто досталось...

— Где сейчас этот Лидович?

— Сейчас не знаю. Алим с ним в Пешаваре говорил.

— Его нам отдадут?

— Точно, что нет. Исключено. Его хотят продать тому, кто заплатит дороже. Кроме того, по моему личному мнению, он вам и не нужен. Вы с американцами уже вошли в 'клинч', и еще один удар тут уже ничего принципиально не решит. Это нужно 'слить' через третьи руки. Главное — получить максимальную огласку, поэтому рискну посоветовать действовать через индийцев. Пусть они покажут это по телевизору. Тогда такое уже никак не замнешь, во всяком случае для Израиля и Аравии...

— Подумаю. Американца этого сможешь сторговать?

— Даже пытаться не буду, он вам просто не нужен. Вы пока вынуждены играть не в свою игру, Юрий Иванович. Вам прикажут, вы и передадите Лидовича более компетентным товарищам, а потом инфаркт-инсульт и концы в воду. Вот для индийцев сторгую, им он гораздо нужнее. У них кровный интерес раздуть скандал до небес, чтобы отрезать от поставок Пакистан. Могу и запись им пристроить, если добро дадите. Если они получат её от вас, доверия будет гораздо меньше.

Генералу Дроздову это предложение сильно не понравилось, но в руках он себя удержал.

— Спасибо, Максим. Над этим тоже подумаю. Несколько дней у меня есть.

* * *

Заговорщики. 29 апреля 1984 года. Балашиха. База подготовки спецназа КГБ СССР.

Генерал-полковник КГБ СССР, начальник Пятого управления и заместитель Председателя 'Конторы', Филипп Денисович Бобков за последний год стал в Балашихе своим человеком. Офицеры 'Пятки' /ссылка 21: Пятое управление КГБ СССР. Охрана конституционного строя. 'Жандармы'/ с его подачи посменно проходили здесь курс подготовки, который приобщившиеся, в своём узком кругу, уже прозвали 'Ад и Израиль'. При чем тут Израиль, Филиппу Денисовичу было непонятно, но, как говорится, народу видней, народ у нас смышлёный. Через 'Ад и Израиль', который на самом деле официально именовался скромно 'Курс Выстрел', за пару лет планировалось прогнать весь офицерский состав КГБ, но начали почему-то именно с офицеров 'Пятки'. А Бобков постоянно наведывался, чтобы лично контролировать процесс.

Хотя программа подготовки 'Курса Выстрел' включала в себя едва десятую часть того, что полагалось 'Альфе', или 'Вымпелу', но даже такой трехмесячный курс давал очень многое. Самому Филиппу Денисовичу, которого подчиненные за глаза уже прозвали обергруппенфюрером, это давало возможность часто бывать в Балашихе, не вызывая даже тени повода для ненужных подозрений, а заодно получше узнать своих офицеров. Хотя 'Курс Выстрел' был всего лишь экспресс-подготовкой, на подготовку курсанта выдели всего четыре тысячи рублей /ссылка 22: На подготовку офицера 'Альфы' и 'Вымпела' тратилось до ста тысяч рублей в год/, результат был, на 'Курсе' вскрывался характер, а это давало генералу Бобкову возможность более вдумчиво работать с кадрами. А ведь 'Кадры решают все!'

— Тебе не понравилось что-то конкретно, Юра?

— Конкретно? Конкретно ничего. Но это, мать его, называется чуйка. Которой я доверяю даже больше, чем фактам. Этот пацан играет в свою игру, а мы для него лишь пешки и кони.

— Тоже мне удивил. Разумеется, он играет в свою игру, очень многоуровневую, и не доверяет нам до конца. Ты бы, на его месте, нам с тобой доверял?

— Я не на его месте и его потусторонних интересов не знаю. А если он хочет втравить нас в ядерную войну? Он не живет, он играет. По нашим меркам — он настоящий псих, очень опасный для общества.

— Согласен. Но не для нашего общества, Юра. Не знаю почему, но мы для него свои. Если бы он хотел нам навредить, объявился бы у американцев.

— Знаешь Филипп, он мне намекнул, что мы слишком зациклены на американцах.

— Он мне об этом прямо сказал, еще четыре года назад.

Четыре года назад, генерал-майор Дроздов еще понятия не имел об 'Инопланетянине'. И до сих пор не знал, как и когда Бобков его нашёл. Поэтому он, что называется, завёлся с пол оборота.

— Филипп, мы одно дело делаем?

— Не психуй, Юра. Я передал тебе своего самого ценного агента, может быть, самого ценного агента всех времен и народов в истории разведки. То, что он обладает сверхспособностями, я не скрывал. Не моя вина, что ты так и не научился с ним общаться. Он так и остался для тебя моим агентом 'Инопланетянином' и не стал человеком. А я с ним не общаюсь уже два года. Это только твоя вина и ничья больше. И давай без эмоций и страстей, мы все-таки не обыватели, а профессионалы. 'Инопланетянин' скрывает от тебя факты? Почему ты вдруг решил довериться чуйке?

— Нет, факты он не скрывает. Он эти факты постоянно создает и меня перед ними ставит. И так ставит, что у меня все время один выход — вставать по стойке смирно.

— Видимо, он опасается, что если тебе предложить два выхода, то ты можешь выбрать неправильный. Ты знал, кого к себе берешь, я тебя обо всём предупредил. Из-за чего у тебя взыграла 'бычка'?

— 'Бычка'? Это из его челябинского языка?

— Да.

— Ёмко... На Масуде шестнадцать моих парней.

— Не то, Юра. Это война, люди на ней гибнут. На твоих парнях крови в десять раз больше, в том числе и людей Масуда. Не играй мне тут в восточного кровника — не верю. Ты уже больше тридцати лет на войне, давно научился без эмоций оценивать потери. Ели мы с тобой делаем одно дело, говори прямо — что наболело, не крути.

— По моим оценкам, у Воронова уже семь-восемь тысяч бойцов. Все, как один, ветераны. Все, как один, мусульманские фанатики, поклявшиеся на Коране. Если прибавить к этому людей Масуда, то получится, как минимум, две дивизии полного состава. Это уже целая армия, Филипп. Армия Махди, мать его. Я не понимаю, как ему это удалось. Шииты и сунниты, таджики и пуштуны, уйгуры и арабы сделали Хиджру, чтобы присоединиться к нему. Знаешь, что такое Хиджра?

— Знаю. Это один из столпов Ислама. Преодоление второго искушения Шайтана. После Хиджры должен начаться Джихад. И что тебя волнует? Мальчик вырос и обзавёлся новыми игрушками.

— Армии — это не игрушки.

— Игрушки, просто более сложные. Думаешь, что эту армию он готовит против нас?

— Нет. Сейчас она не против нас. Но нам она не подконтрольна.

— Нам многое неподконтрольно, но это тебя почему-то не раздражает. Знаешь Юра, пожалуй, я тебе честно признаюсь. Это ведь, на самом деле, не я завербовал 'Инопланетянина' в восьмидесятом. Это он меня тогда завербовал, причём очень тонко. Информация из этого его 'Единого поля' бесценна, она подтверждалась всегда, хотя сам Воронов давал оценку вероятности в девяносто девять процентов. Я проверил тринадцать тысяч 'пророчеств', только одно не сбылось из перспективы в один год, на тот момент максимальной, на которой он соглашался работать. Одна ошибка из тринадцати тысяч. Это тогда, а ведь его возможности возрастают по экспоненте, он этого никогда не скрывал. Когда-то у меня были такие-же обиды, как и у тебя. Я ведь правда считал его чуть ли не родным сыном, а он меня просто использовал, чтобы попасть в 'Вымпел'. Потом я понял, что сынок то давно уже не просто взрослый, но и гораздо старше меня, и не на годы, а на многие эпохи. Он мимоходом сунул мне дешёвую игрушку, с которой я с упоением и азартом играл целых два года, а потом попросил отпустить его к новому командиру с целью развития возможностей.

— Почему ты назвал игрушку дешёвой, Филипп? Ты ведь наверняка не выигрышные номера Спортлото заказывал, а что-то более серьёзное.

— Ты прав, хотя и Спортлото тоже проверяли. А игрушка дешёвая для него, для нас она, конечно, бесценна. Представь себе разум, практически безошибочно прогнозирующий все ходы на год вперёд. Что для него тринадцать тысяч запросов? А больше мы просто не успевали обрабатывать. Благодаря его данным, я сейчас контролирую всю теневую экономику, а знаешь, сколько это?

— Думаю, много.

— Ты ошибся. Не много, а очень-очень много. Это почти треть бюджета всей страны. В полтора раза больше бюджета военного. Богаче меня сейчас в нашем мире человека нет. Ты себе даже не представляешь, в какие отбросы мы превратили страну, которая первой вышла в космос. Партия держала свои активы в Швейцарских банках, причём, в золоте, Юра.

— Держала?

— Держала, да не удержала. Все счета теперь я контролирую. Так что Спортлото мы проверили всего один раз. И всё это он выдал мне походя, в семнадцать неполных лет. Представляю, какие у него сейчас возможности. Его людей деньги точно не интересуют, пусть американцы хоть сто миллионов посулят. А его самого — тем более. Пользуйся каждой минутой, пока он тебе служит.

— Уже не служит. Воронов погиб, он теперь Асхам. Грядущий Махди мусульман.

— Но он тебе по-прежнему помогает. А ведь даже просто ответы на актуальные вопросы, уже великая ценность. Будущий Махди предложил тебе союз. Я бы за такое всё отдал, даже душу. А ты? На что ты его внимание потратил? На Звезду за Бадабер? Юра, ты обиделся за 'Испугались'? Но он ведь прав, по большому счету. И по малому тоже прав. Он раздал нам с тобой полные руки козырей, чтобы не пролюбить хотя-бы свою страну, но с козырями мы получили и ответственность. Он не зря вставил фразу о паразитировании на личных отношениях. Мы должны всё сделать сами, всё, что возможно, только в этом случае можно рассчитывать на помощь потусторонних сил. Давай будем исходить именно из этого. А армию Махди оставь ее создателю. Я больше чем уверен, что она нам как минимум не повредит, а как максимум — очень даже пригодится со временем. Нужно подумать, как её, втихаря от вояк, снабжать через эти горы. Пока даже не представляю, как это можно сделать. Спроси у Максима.

Генерал-полковник Бобков тяжело вздохнул и добавил:

— Вот так, Юра. Если ты думал, что 'Инопланетянин' действует под моим контролем — ты очень сильно ошибался.

— Ё.... х... п....! — Генерал-майор Дроздов очень замысловато выругался. — Как же ты с ним работал?

— Ты, наверное, не поверишь, но отлично работал. Я запрашивал направление, но копал всегда сам. И глубоко копал, не халтурил, ты меня знаешь. Так глубоко, что докопался до самого Ада. И он ни разу ни о чём меня не попросил. До самой армии так в студенческой общаге и жил, писал диссертации, отдыхать уезжал в лес.

— Ты сказал диссертации?

— Да. Докторскую он тоже написал, но защищать не стал. Не нужно это ему, ему здесь ничего не нужно, из того, что мы ценим. Так вот, отдыхать всегда уезжал в лес и всегда один, даже на Новый Год.

— А что ему нужно? Ты спрашивал?

Бобков вздохнул.

— Тебе надо отдохнуть, Юра. Конечно спрашивал. Он ответил, что сам пока этого не знает. Думаю, он говорил правду. Особенно теперь, когда ты рассказал мне про Махди и очередную ступеньку. Не знаю, что будет следующей ступенькой, но такой Махди нам точно не во вред, так что я пока не вижу причин перестать ему доверять. Но раз уж ты вернулся 'на эмоциях', значит, он специально тебя 'завёл'. Максим никогда ничего не делает просто так. Он наверняка просчитал, что свою обиду ты будешь высказывать мне. Так?

— Что тут просчитывать, все и так очевидно.

— Не так уж это и очевидно. Ты вполне мог решить, что я играю тебя в тёмную и замкнуться.

Генерал Дроздов скептически покачал головой.

— Мы уже слишком далеко зашли, Филипп. И Воронов это отлично понимает.

— Тем лучше. Значит он рассчитывает, что я сумею тебя убедить.

— Попробуй.

— Чайку хоть организуй, — снова вздохнул Бобков, — я ведь все-таки не на допросе.

— Сейчас. Извини!

Пока смутившийся Дроздов распоряжался насчет чая, получивший пару минут форы, генерал-полковник Филипп Денисович Бобков перебирал в памяти события четырёхлетней давности.

— Ну, слушай...

* * *

Дальняя ретроспектива. Максим Воронов. 3 мая 1980 года. Москва. Институт стран Азии и Африки ИСАА МГУ. Кабинет декана факультета истории Ближнего и Среднего Востока.

Руководитель дипломной работы Воронова, декан факультета ИБСВ, профессор Искандер Баходирович Закиров в своем кабинете находился не один. К тому-же, в присутствии этого посетителя, он заметно рефлексировал. Интеллигенция всегда, хоть внутренне, но фрондирует, поэтому опасается любой власти, чисто на животных рефлексах. А посетитель же, несомненно, был здесь Властью. Лет тридцать пять, особых примет нет. Капитан, или майор. Скорее майор.

— Здравствуйте, Искандер Баходирович. Я могу подождать. Или прийти попозже?

— Здравствуй, здравствуй, Максим. Проходи, садись. Вот это Виктор Иванович, он хочет с тобой поговорить.

Воронов молча кивнул своему дипломному руководителю, молча сел напротив 'Виктора Ивановича' и молча принялся его рассматривать. Профессор Закиров тоже молча и с видимым облегчением выскользнул из собственного кабинета. С минуту молча смотрели друг на друга. О стекло окна в кабинете громко билась муха. Молчали. Не бодались взглядами, нет, просто Воронову в этой игре достались 'чёрные', а 'Виктор Иванович' несколько смутился.

— Здравствуй Максим. Меня зовут Виктор.

— Иванович. Здравствуйте, Виктор Иванович.

— Я хочу поговорить о твоей дипломной работе.

— Я это уже понял, Виктор Иванович.

— И ты уже понял, кто я?

— Пока нет. Капитан? Или майор?

— Майор.

Воронов молча кивнул и снова подвесил неловкую паузу.

— Тема твоей дипломной работы... Ты её сам выбрал?

— Сам, товарищ майор. Тема сейчас актуальная.

— Более чем. Твоя работа засекречена. Публичной защиты не будет.

Воронов снова равнодушно пожал плечами. Такой расклад его явно не удивил.

— Ничего не хочешь сказать?

— Нет. Поговорить хотели вы, потому что вы меня знаете. Я вас не знаю. Говорите, товарищ майор.

Майор Андрейченко был опытным оперативником и отлично понимал, что его сейчас тупо разводят на эмоции. Он был обучен, как действовать в таких случаях, но сейчас перед ним сидел шестнадцатилетний пацан, а это ломало все привычные схемы работы.

— Публичной защиты не будет, а непубличная уже состоялась. Поздравляю с дипломом.

— Спасибо, товарищ майор.

Ему абсолютно наплевать на этот диплом. Поблагодарил, как за переданную в столовке солонку. Черт бы его побрал.

— Что собираешься делать дальше?

— Пока не знаю, завтра подумаю. У вас есть предложения?

— Скоро олимпиада. Хочешь поработать переводчиком?

— Нет.

— Почему? Платят хорошо, чеками /ссылка 23: Так называемый переводной рубль. Отоваривался в магазинах Внешторга. В восьмидесятом, курс чека к рублю был примерно один к шести — один к семи/

— Просто так ни за что хорошо не платят, товарищ майор. Вы меня вербуете?

Эх, как дать бы тебе по твоей наглой роже...

— Устанавливаю контакт, Максим.

— Контакт установлен, Виктор Иванович. В результате контакта, вы уже выяснили, что я готов к вербовке, но не за чеки.

В более дурацкую ситуацию, майор Андрейченко еще ни разу не попадал.

— Чего ты хочешь?

— Убедиться в том, что меня вербуют наши, а не ЦРУшники, или МАССАДовцы.

Опешивший Андрейченко достал из кармана и раскрыл служебное удостоверение. Воронов глянул на него равнодушно.

— Это не доказательство, просто бумага, оформленная в красивую красную корочку. Вы вполне можете быть двойным, или даже тройным агентом.

— Издеваешься, Воронов?

— Есть немного, товарищ майор. Но это лишь ответная любезность. Вы хотели меня купить за бусы, как тупого папуаса. Только бусы, даже ни единого слова про Родину, патриотизм и прочие идеалы. Это повергает меня в глубокую печаль. Для каких целей вы вербуете таких ублюдков, если не работаете на ЦРУ, или МАССАД?

— У меня есть подозрение, что это ты работаешь на ЦРУ и МАССАД. И хватает полномочий для твоего ареста.

— Мне шестнадцать лет.

— Я в курсе, но дело государственной важности.

— Круть! Ну, что же, 'dura lex, sed lex'. Если выбор только между чеками и крестом, однозначно выбираю крест. Веди меня, центурион, я готов.

Красиво! Майор Андрейченко вдруг оценил красоту, с которой его уделал этот щенок и непроизвольно улыбнулся.

— Как тебя убедить, что я не из ЦРУ?

— На слово поверю только начальнику управления. Пусть он меня к себе вызовет и прикажет с вами работать.

— Ну, ты и наглец. Ладно, жди...

12 августа 1980 года. Здание центрального аппарата КГБ СССР.

Филипп Денисович Бобков задумчиво смотрел на расходящихся с вечерней оперативки начальников отделов. Расходились они в хорошем настроении, но у начальника Пятого управления почему-то тревожно сосало под ложечкой. Несмотря на то, что ЦК КПСС оценил деятельность Комитета Государственной Безопасности во время подготовки и проведения Олимпийских игр на отлично, а значит скоро последуют и поощрения, но это его совершенно не радовало. Филипп Денисович был по факту одним из самых информированных людей в Советском Союзе, а потому оценивал прошедшую Олимпиаду трезво. С политической точки зрения — это был полный и оглушительный провал, который обязательно повлечет за собой цепь негативных последствий.

— Филипп Денисович?

Герой дня, начальник одиннадцатого отдела /ссылка 24: одиннадцатый отдел пятого управления, т.н. 'Олимпийский'/, генерал-майор Киселев, дойдя до выхода из кабинета, вернулся к столу начальника.

— Да, Паша. Что-то еще?

— Я по поводу вчерашнего доклада. Объект 'Инопланетянин'. Вы сказали, что примете его.

Было дело, сказал. Интересный паренёк. Судя по докладу и правда инопланетянин.

— Приму. Кто его, кстати, так окрестил?

— Майор Андрейченко. Он ждет.

— Кто, Андрейченко?

— Инопланетянин.

— Что, прямо сейчас ждет?

— Так точно.

— Где?

— В общественной приемной, как и положено.

Филипп Денисович очень устал. Казалось, что эта чертова Олимпиада пила из него жизненную силу, присосавшись прямо к... По каким там артериям течет жизненная сила? Но и с её окончанием легче не стало, будто она напоследок пустила яд. Но обещал, значит обещал. Тем более, что Киселев и правда — герой дня.

— Веди своего инопланетянина, Павел Николаевич.

— Пришлю. Он не мой инопланетянин и согласен говорить только с начальником управления. Я вчера докладывал.

Было дело, докладывал. Какой, однако, скромный этот инопланетянин. Был бы наглый — попросился к Брежневу. Филипп Денисович непроизвольно улыбнулся. Ладно, если даже полная пустышка, то отвлечься от накатившей хандры поможет.

— Присылай не своего инопланетянина, Паша. Самое время забыть о делах наших грешных и задуматься о вселенских. Расширить кругозор и немного отвлечься.

Киселев понял настроение начальника, молча кивнул и исчез за дверью. Филипп Денисович открыл ящик стола, в котором лежали срочные папки и достал оперативную справку на 'Инопланетянина'. Вчера его что-то в ней зацепило, сработало шестое чувство, но что конкретно, он пока сам так и не понял.

Умненький мальчик. В школу пошел в шесть лет, в двенадцать закончил с золотой медалью. Бывает. Среднее образование рассчитано на среднего, а этот явно выше уровнем. Таких немного, но он далеко не уникум. Без вступительного экзамена принят в ИСАА МГУ. Закончил за четыре года, с красным дипломом, защитился этой весной. Ага! Тема дипломной работы засекречена. 'Пуштунский национализм и фактор 'Линии Дюранда'. Влияние на процессы проникающего в регион Ваххабизма'. Видимо, занятная работа, раз её специалисты засекретили, но вникать в неё времени нет. Его дипломный руководитель, каким-то чудесным образом излечился от язвы желудка, лечащие врачи в недоумении, его как раз готовили к операции. Повезло профессору, такое тоже бывает. Медицина ещё далеко не совершенна, не всё они видят в свои микроскопы. Вызывающе вел себя при контакте с майором Андрейченко, но тот всё равно настоятельно рекомендует продолжить разработку объекта. Вот оно! По отдельности всё это в рамки вписывается, хоть и на верхнем пределе, но вместе уже никак. Так, майора Андрейченко тоже на заметку.

— Разрешите, товарищ генерал-лейтенант? Генерал-майор Киселев прислал посетителя. Говорит, что вы его ждёте.

— Жду, зови.

Вошедший юноша абсолютно не привлекал к себе внимания. Одет опрятно, но нарочито неброско, как будто и не произошло этой чертовой Олимпиады, которая принесла с собой культ на все западное. Серые брючки, не новые, но аккуратно поглаженные, серая, но чуть посветлее, рубашечка. Очевидно, производства фабрики 'Большевичка', но шили как будто на него. Короткая стрижка, стандартная 'Молодёжная' за сорок копеек. Волосы светлые, глаза голубые. Если объявлять такого в розыск, то даже зацепиться абсолютно не за что. Серое пятно, без особых примет. Разве что глаза. В них будто искорки мелькают, но разве это примета? Нет, просто сказывается усталость, никаких искорок быть не может.

— Максим Анатольевич Воронов, 1964 года рождения?

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант.

'Инопланетянин' отозвался с такой интонацией, будто по пять раз на дню общался с уже надоевшими генералами КГБ и ему это изрядно наскучило. И правда красавчик.

— Присаживайтесь, Максим.

Тот послушно присел на стул в третьем ряду стола совещаний, приставленного к рабочему столу Бобкова в виде ножки от буквы 'Т'. Молча взял из лежащей на столе стопки лист бумаги, из стоящего там-же стакана достал простой карандаш и начал что-то молча писать.

— Ты хотел со мной поговорить?

Не отрываясь от письма, 'Инопланетянин' отозвался немедленно.

— Никак нет, товарищ генерал-лейтенант. Я только хотел убедиться, что меня не вербует ЦРУ, или МАССАД. Человек, назвавшийся майором Андрейченко, не убедил меня в том, что он за наших. Вот я и проявил бдительность.

За время, пока была произнесена эта фраза, 'Инопланетянин' дописал, что хотел. Бесшумно соскользнул со стула и передал лист Бобкову.

'— 12 сентября произойдет успешный военный переворот в Турции, который возглавит генерал Кенан Эвренон.

— 22 сентября начнется Ирано-Иракская война.

Когда захотите это обсудить, подберите место, где можно будет говорить вслух'.

'Когда захотите'? То есть, он уверен. Псих? Бобков поднял глаза на 'инопланетянина'. Нет, не псих. Точно не псих. Глаза не бегают, скорее пытаются заглянуть прямо в мозг. Бобков кивнул и перевернул лист. Ладно, проверим.

— Такая бдительность похвальна. Несмотря на скепсис большинства наших граждан, враг действительно есть, и он не дремлет, а ваша дипломная работа представляет определённый интерес для многих наших врагов. Но майор Андрейченко на самом деле тот, за кого себя выдает. Он заботится о вашей безопасности.

— Я это уже понял, товарищ генерал-лейтенант. Готов принести майору Андрейченко свои извинения. Разрешите идти?

— Извинений не требуется, вы всё сделали правильно. Идите, Максим.

Очень хотелось срочно запросить видеозапись из общественной приёмной. Этот Максим ожидал там почти три часа, но такой запрос обязательно засветится. Ладно, отсмотрим запись через полтора месяца, если и правда начнётся Ирано-Иракская. Точнее, когда начнётся. Стоп! Почему такая уверенность, что она начнётся? Откуда она взялась? Этому Воронову очень хотелось поверить, какой-то он... Правильный? Надёжный? Откуда такие мысли? Но информацию наверх подать надо. Такое ляжет на стол Брежневу, это несомненно. А если война не начнётся? Страшного ничего не произойдёт, внешней разведкой его управление не занимается. Случайно обретённая, попутная информация? Если подтвердится, будет повод сформировать под майора Андрейченко целую группу, а если нет?

Тут понадобится хорошая легенда, чтобы этого Воронова не засветить. Если он и правда медиум, отберут и спасибо не скажут. Майор Андрейченко, похоже, паренёк смышлёный, тоже на этого Воронова поставил, хотя тот его явно провоцировал во время контакта. В голове неспроста взялась уверенность в достоверности информации, похоже, и у Андрейченко случилось нечто подобное. С ним обязательно нужно будет поговорить обстоятельно. 'Инопланетянина' ни в коем случае нельзя засветить.

* * *

27 сентября 1980 года. Завидово. Государственный научно-опытный заповедник.

Майор Андрейченко запарковал свою новенькую служебную Ниву на небольшой площади, прямо под окнами Завидовского сельского совета и заглушил мотор. Машина ему досталась вместе с новой должностью — заместителя начальника третьего отдела /ссылка 25: 3-й отдел — работа по линии студенческого обмена, студентов и преподавателей/ Пятого управления КГБ СССР. Должность была полковничья, поэтому не далее, как к 'Дню чекиста', его ожидало и повышение в звании, и спокойная служба минимум до полковника, персональной пенсии и парочки орденов. Эта должность в 'Конторе' считалась самой завидной и всегда являлась синекурой для самой волосатой лапы из Политбюро ЦК КПСС. До недавних пор так же считал и сам майор Андрейченко, но жизнь полна сюрпризов, на один из которых он наткнулся. Как старатель на огромный алмаз.

— Раньше приехали, подождем.

Дремавший (или медитировавший) Воронов открыл глаза и огляделся. Здание сельсовета, когда-то бывшее симпатичной усадьбой одного из сельских эксплуататоров, сейчас представляла из себя довольно жалкое зрелище. Уродливый бетонный идол вождя мирового пролетариата напротив входа, который должен олицетворять собой победу прогрессивных пролетариев над отсталыми эксплуататорами, в несколько слоев засрали голуби. Начинался дождь.

— Как скажете, Виктор Иванович.

Майор Андрейченко очень старался установить контакт с этим странным пареньком. Ведь столь неожиданное, но приятное повышение произошло именно в связи с тем, что он настоял на организации его встречи с начальником управления в этом сомнений не было, а значит и дальнейшая карьера теперь зависит от продуктивности его работы с 'Инопланетянином', но эти старания пока ничего не давали. Воронов больше не дерзил и не провоцировал, но очень умело держал дистанцию. Правильно держал, именно так, как хороший начальник должен держать дистанцию со своими подчиненными. Он здесь главный, а я просто водитель. Чертов инопланетянин...

— О чем задумался, Максим?

— Да так, ни о чем. Просто прикидываю — отмоет ли его до зимы.

Воронов кивнул на бетонного идола Вождя мирового пролетариата и снова замолчал. Майор Андрейченко посмотрел на уродливый бюст Ленина. Мелкий дождь размывал птичий помет, грязные струйки стекали по щекам и капали с узнаваемых бетонных усов и бородки.

— Кощунствуешь, Воронов?

— Никак нет, товарищ майор. Кощунствовать можно только в адрес чего-то святого. А это просто кусок бетона. Был бы это на самом деле Святой, вы не стали бы ждать, пока его отмоет дождем. Или не отмоет, тут уж как с погодой повезёт. Всем на это на самом деле наплевать, в том числе и вам.

Майор Андрейченко почувствовал, что если начнет возмущаться, или возражать, то 'Инопланетянин' предложит ему прямо сейчас доказать свои слова действием, выйти из тёплой машины под противный осенний дождь и омыть памятник святому Ильичу. Выходить из машины очень не хотелось. Правда что ли наплевать?

— Злой ты, Максим.

Хотел ли что-то ответить Воронов — осталось неизвестным. Рядом с Нивой затормозила старая 'Буханка' /ссылка 26: УАЗ-452/

— Это за тобой.

Инопланетянин кивнул, подхватил с заднего сидения свой полупустой рюкзак и молча вылез из машины. 'Буханка' уехала, а Николай Андрейченко еще с полчаса смотрел на капающие с бетонной бородки грязные капли. Он думал.

'И правда наплевать...' Майор выругался про себя, завел машину и поехал обратно в Москву.

* * *

Внутри непрезентабельной с виду 'Буханки' оказался вполне приличный салон. Генерал-лейтенант Бобков скользнул по Максиму цепким, будто хотел поцарапать, взглядом, и хлопнул по подлокотнику кресла рядом с собой. Кресло, похоже, от какого-то самолета. Шесть штук. Стоят поди дороже самого драндулета. Максим влез в машину, захлопнул за собой дверь, сунул рюкзак в проход и молча сел на указанное место. Бобков тоже молчал. С минуту провисела очень много за себя говорящая пауза. 'Хорошо молчим! Очень выразительно молчим. Словами лучше не скажешь...'. Красоту возникшей паузы не оценил водитель.

— Куда поедем, Филипп Денисович? Дождь... и, похоже, что это надолго.

— Если надолго, значит рыбалки, даже осенней, не будет. Рули сразу на 'Тройку'.

'Буханка' развернулась и поехала обратно в сторону Москвы. Нет, не простая машинка, мотор тоже не родной. Лошадок на сто пятьдесят, судя по динамике.

— Тебе что, твоя астрология насчет погоды не подсказывает? -генерал Бобков кивнул на кеды.

— Я сменку взял. Не люблю сапоги. Вдруг убегать придется...

Филипп Денисович усмехнулся: — Шутник. Здесь можно говорить.

— Можно, но лучше не здесь, товарищ генерал-лейтенант. Зря мы что ли в лес приехали?

* * *

Завидовский заповедник являлся особо охраняемым объектом, поэтому его охраной занималось Девятое управление, но объект 'Тройка' был личной 'вотчиной' Бобкова. Совсем небольшая лесная заимка, где содержались собаки для зимней охоты, в основном сибирские лайки.

— Привет, Сергеич.

Бобков сердечно обнял встречающего егеря, во время Великой войны бывшего его ротным командиром.

— Хотел сегодня блесну побросать на последнюю щуку, но дождь спутал все планы. Переждем у тебя, может закончится.

— Когда-нибудь обязательно закончится. К зиме то уж точно. Жди, если время есть. Газет привез?

Бобков покосился на водителя.

— Привезли, Сергей Сергеевич, но только вчерашние и раньше. Слишком рано сегодня выехали.

Вместо привычного ворчания старого друга, Филипп Денисович услышал совершенно неуместную тишину. Сергеич ошеломленно смотрел на вылезшего из 'Буханки' инопланетянина. Одна за другой, замолкали собаки. Реакции Сергеича удивился даже Завьялов, хоть и не понял, на что такая реакция.

— Сергей Сергеевич, я три журнала прихватил. Свежие совсем...

'Инопланетянин' глянул в небо, потом на собак, потом вдруг дружелюбно улыбнулся и кивнул Сергеичу. Невозмутимый и 'отмороженный на всю голову' Сергеич, способный послать 'по матери' самого Брежнева, будто оцепенел.

— ... 'Наука и жизнь', 'Огонек' и 'Роман-газета'. Последний номер, там вторая часть 'Победы' Чаковского...

Завьялов оправдывался, но Сергеич его явно не слышал. Ситуация, очевидно, складывалась дурацкая и генерал-лейтенант решил ее поломать командирским голосом.

— Завьялов, Воронов — разводить огонь.

Не 'въехавший' водитель растерялся.

— Так дождь же, Филипп Денисович.

— Завьялов, если ты меня считаешь слепым, или идиотом, продолжай возражать. А если ты не сможешь развести огонь через пять минут, будешь дослуживать на Чукотке. Пойдем, Сергей. Пока молодежь работает, помянем наших.

Конторой 'Третьего объекта' Завидовского заказника, а заодно и жильем самого Сергеича, был довольно старый, почти черный, сосновый сруб-пятистенок. Бобков, прилагая заметные усилия, завел Сергеича в горницу, усадил за стол и протянул ему фляжку.

— Что с тобой?

— Кого ты привез, Филя?

— Это мой агент. Что с тобой?

Обычно очень воздержанный на алкоголь, Сергеич жадно хватанул из фляжки второй раз.

— Да говори же, твою мать. Что с тобой?

Сергеич поморщился, вытер рукавом губы и вернул фляжку.

— Удивился я сильно, Филипп. Если он и правда твой агент, а не наоборот, то я тебя сейчас по-новому узнаю. Такого опасного существа я здесь еще не встречал. Такие даже за кромкой не многим показываются.

— Существа? Думаешь, он не человек?

— Я не думаю, я вижу.

— Он опасен?

— Если ты ему враг, то смертельно. Он ещё очень молод и не вошёл в свою истинную силу, но не думаю, что ты смог его завербовать. Это невозможно. Он пришёл из-за кромки, его невозможно не купить, не испугать. Он имеет невероятный потенциал. Я о таких знаю только из легенд и сплетен.

— Что значит не вошёл в свою силу, Сергей? Он предоставляет мне очень ценные сведения. На эти сведения, в Политбюро молиться готовы.

— Уж в этом-то не сомневаюсь, будь уверен. Для него это оплата твоей ответной услуги в будущем. Он даст тебе любые сведения, но когда-нибудь обязательно попросит тебя оказать ответную услугу. В тот момент, когда ты уже не сможешь отказать. Как ты его нашёл?

— Случайно.

Сергеич глянул на однополчанина с нескрываемым скепсисом.

— Так я и подумал. Значит, это он тебя нашел.

Бобков ненадолго задумался, потом кивнул.

— Может быть и так. Скорее всего так. Странно всё как-то было, я после этой чёртовой олимпиады был задрочен почти до инфаркта, а вдруг раз, и начинаю ощущать, в какую сторону от этого инфаркта нужно уходить.

— Я понял. Ладно... В леднике косуля. Попалась вчера хромая. Вы тут отдыхайте, а мне надо кормушки заполнить.

— Да подожди ты, успеешь со своими кормушками. Как ты понял, что он не человек.

— Он же не скрывается, Филипп. Зрячие, да увидят. Попроси его не подходить к собакам.

— Почему?

— Он поймет.

— А я?

— А ты нет. Хотя, если он и правда твой агент, то может и поймешь, он сможет объяснить. Он точно знает гораздо больше, чем я. Вернусь затемно.

— Боишься?

— Нет. Я ему зла не делал. Убить ему меня сейчас — что котёнка раздавить. Он на такое способен, но ему это не нравится. Не забудь про собак. Я ушёл.

Проводив Сергеича, который совершенно сломал ему казалось бы очень хорошо продуманный план вербовки на дальнейшее сотрудничество, Филипп Денисович присел на крытом крылечке и, казалось, задремал с приоткрытыми глазами. Сергеича бывшие сослуживцы считали ненормальным и это имело под собой множество оснований, но у него было очень хорошо развито то, что в обиходе именуется 'чуйкой'. Заработала эта чуйка, когда Сергеич вдруг ожил на операционном столе полевого госпиталя, во время операции по извлечению осколка, засевшего под самым сердцем. Осколок имел сложную форму, и извлечь его в этих условиях возможным почти не представлялось, но это был полевой госпиталь, где взвешивать шансы было некогда, хирурги оперировали по двадцать часов в сутки. Сергеича положили на операционный стол, осколок достали и... Он умер. А минут через пять очнулся на носилках санитаров, оттаскивающих трупы. Тогда Сергеич обзавёлся своей легендарной чуйкой. Благодаря ей, тогда еще гвардии старшина Бобков однажды сохранил свою жизнь, и помнил он об этом очень хорошо. Но благодаря этой же самой чуйке-провидению Сергеич и стал изгоем.

Всё, что современная медицина не может рассмотреть в свои микроскопы, она считает опасным. Сергеича комиссовали майором, хотя нашей армии не хватает именно таких генералов и маршалов. Впрочем, Сергей по этому поводу совсем не расстраивался. Считал, что ему в жизни очень повезло с карьерой. Формально, майор КГБ, начальник одного из объектов, а по факту — сам себе хозяин и на полном гособеспечении.

Костер весело разгорался, скоро можно будет собрать угли в мангал. Учитывая вводную Сергеича, планировать разговор с Инопланетянином бесполезно, любой план он сломает. Значит надо отдать ему инициативу.

— Завьялов, спустись в ледник, нам Сергеич косулю подарил. Воронов, ко мне!

— Сей момент, ваше высокопревосходительство.

Подошёл он довольно бодро и неудовольствия не излучал. Либо, Филипп Денисович, этого излучения не чувствовал

— Присядь, Максим. Сергеич просил тебя не подходить к собакам. Сказал — ты поймешь.

Воронов присел на ступеньку ниже, задумался на пару секунд и кивнул.

— Я понял. Умный он муж, природный боярин, ему бы Комитет возглавлять, а он собачек пестует...

— Это не нам с тобой решать. Сергей сказал, что ты не человек.

Воронов равнодушно пожал плечами вместо комментария. Сказал, и сказал.

— Кто ты, Максим?

— Филипп Денисович, я уверен, что вы обо мне знаете уже больше, чем я сам смогу вспомнить.

— Из того что я знаю, никак не объясняется твои прогнозы. Ты человек?

— Что есть человек, Филипп Денисович? Двуногое без перьев и крыльев? В шестилетнем возрасте у меня проявились некоторые способности. Я тогда чуть не утонул. Или утонул, но ожил, не важно. С точки зрения исторического материализма, эти способности очень странные, поэтому я их скрываю.

— Сергеич что-то почуял.

— Я это уже понял. И именно поэтому он у вас и запрятан в лесу. Повезло боярину, вполне могли и в дурку упечь.

— Ты прав, могли.

— Именно поэтому я призываю вас использовать мои способности, не пытаясь их понять. Они у нас есть и это хорошо.

— У тебя они есть. У меня — нет. Где гарантия, что ты за нас?

— Ну какие в этом деле могут быть гарантии, Филипп Денисович? Я же у вас их не требую. Тем более, что я и правда не за вас. Мне, как говорил Верещагин, 'За Державу обидно'.

— С чего бы тебе за Державу печалиться. Живем не хуже других.

— В среднем живем не хуже, с этим согласен. Только если ничего не делать, жить нам так осталось совсем недолго.

— Знаешь, Максим. Когда я сюда ехал, у меня был готовый план разговора, но Сергеич мне его напрочь сломал. Он уверен, что не я тебя завербовал, а ты меня.

Воронов покачал подбородком. Чуть качнул туда-сюда, но укоризну обозначит очень отчётливо.

— Мне некуда вас вербовать, Филипп Денисович. Мне не нужны от вас сведения и даже содействие не слишком нужно. Лишним, конечно, не будет, но если что — я вполне смогу обойтись и без него. Сергей Сергеевич ошибся. Я добровольно подставился вам для вербовки. В подтверждение доброй воли, вот вам новый прогноз: в ноябре президентом США выберут голливудского актера Рональда Рейгана. Он нездоров психически, считает себя Мессией. Очень удобная кукла для настоящих хозяев Америки. При его администрации, получит мощную поддержку план ЦРУ 'Циклон'. Через пару лет /ссылка 27: организованное сопротивление СА началось в 82-ом году. До этого, Афган считался курортом/ в Афганистане появится организованные партизанские отряды хорошо подготовленных моджахедов со Стингерами /ссылка 28: американский переносной зенитно-ракетный комплекс/ и ПТРК /ссылка 29: противотанковый ракетный комплекс/. На Джихад в Афганистане начнут собираться исламские фанатики со всего мира. Это не будущее, но один из самых реальных его вариантов. Если вам не удастся сорвать воплощение плана 'Циклон' в Афганистане, вы с позором проиграете.

— Про этот 'Циклон' можешь сказать что-то еще? Имена, детали...?

— При Рейгане — это будет приоритетный проект ЦРУ. Курировать его будет лично директор — Уильям Кейси, но настоящим мотором станет некий специальный агент Роберт Гейтс. Причем, у них реально будут развязаны руки.

— Почему?

— Казалось бы смешно, но это юридический казус. Сам план подпишет еще нынешний президент Джонни Картер, а может и уже подписал, не суть важно, а реально деньгами его будут наполнять уже республиканцы при Рейгане. Причем бесконтрольно, демократы сами озаботились секретностью, поражения на выборах они не ожидали. Бюджет 'Циклона' — почти четыре миллиарда американских долларов на десять лет, но реально эта сумма может увеличиться и на порядок. Стингеры заземлят нашу авиацию, а моджахеды со всего мира тупо завалят нас трупами. Афганского позора СССР не переживет. Союзные республики разбегутся и станут послушными марионетками Запада. Экономика рухнет сильнее, чем после Великой Отечественной, начнётся новая смута. Русские снова будут воевать с русскими, как всегда во времена Великих смут.

— Ты сказал, что это ещё не будущее и его можно предотвратить.

— Если очень постараться, то можно. Но не всё. Что-то спасать уже поздно, например КПСС. Партия умерла в пятьдесят шестом, на Двадцатом съезде. С тех пор у социального организма русской цивилизации перебит хребет. Не разрублен, но сломан. Это мой диагноз, но вряд ли я ошибаюсь, перспектива уже довольно близкая для самых печальных прогнозов. Но шанс у больного пока есть. Если правильно лечить — выходить можно.

— Почему ты вышел на контакт именно со мной, Максим? Наверняка ведь мог выйти и на более высокий уровень.

— Скорее всего смог бы, но там просто не с кем устанавливать контакт. Вот вы, один из самых информированных людей в стране, занимаетесь защитой конституционного строя, но даже вы не понимаете, что главные противники этого строя, давно окопались в Политбюро и ЦК. Страну ведут на бойню, а вы контролируете поведение идущего на бойню стада-общества. Если вы меня не услышите, вернее, если не захотите переосмыслить то, что и без меня прекрасно знаете, то прогноз я вам уже дал. Время вы зря не потратили, в любом случае. Предотвращать такое будущее, или готовиться к нему — решать только вам. Во втором случае, ни я вам больше не нужен, ни вы мне. Просто разбежимся в разные стороны и забудем друг о друге.

Наглость, конечно, но предупреждение Сергеича крепко засело у Филиппа Денисовича в голове, поэтому обострять он не стал. Разбегаться очень не хотелось.

— Выбираю первый вариант. А почему Сергеич попросил тебя к собакам не подходить?

— Это его собаки.... Объяснить не смогу.... Могу показать.

— Покажи.

— Пойдёмте.

— Куда?

— Отойдём метров на триста, чтоб Завьялов не видел.

— Пойдём.

Минут пять шли по лесу, периодически меняя направление. Странно, но Филиппу Денисовичу показалось, что петляют они для того, чтобы 'Инопланетянин' не промочил ноги. Казалось, что он идёт по указанию какого-то радара. Остановились у края небольшой опушки.

— Стойте здесь, товарищ генерал. Ничему не удивляйтесь.

Воронов вышел на опушку, метрах в двадцати обернулся, улыбнулся и повторил.

— Ничему не удивляйтесь и ничего не бойтесь. Представьте, что вы в цирке.

Легко сказать не бойтесь, но когда мимо тебя пробегает огромный медведь... Однако медведь пробежал мимо и остановился напротив 'Инопланетянина'. Тот снова улыбнулся Бобкову и прокомментировал.

— Это местный хозяин. Сергеич с ним знаком, они заключили что-то вроде договора о ненападении.

Воронов почесал медведю за ухом, словно любимой собаке, потом запрыгнул ему на спину, оседлав как лошадь. Легко было сказать не удивляйтесь, но, когда медведь со всадником пошел по опушке по кругу, у Филиппа Денисовича реально отвисла челюсть. На третьем круге медведь остановился прямо перед Бобковым. Наездник спрыгнул и предложил.

— Не хотите прокатиться, товарищ генерал?

— Хочу. Но не буду. Отпусти его, Максим.

— Как скажете, товарищ генерал.

Воронов шлёпнул медведя по заднице, и тот косолапой рысцой побежал от людей в лес, довольно подрыкивая-подхрюкивая. С минуту постояли молча. Молчание нарушил Инопланетянин.

— Промокните, Филипп Денисович. Пойдёмте обратно?

— Как ты это делаешь, Максим? Этому есть научное объяснение?

— Наверняка есть. Только я ведь не физик. Мне прибор дали, я им пользуюсь, а на каких принципах он работает — мне всё равно. Пока всё равно. Я, если говорить понятными терминами, ещё расту.

— Прибор?

— Это я образно. Этот прибор часть меня. Он даёт мне некоторые возможности о обеспечивает зону контроля.

— Какие возможности?

— Разные, Филипп Денисович, — улыбнулся Воронов, — прогнозы могу давать с годичной перспективой и вероятностью девяносто девять процентов. В прошлом для меня тайн нет, поэтому, уже завербованных предателей, вам останется только арестовать, или использовать для оперативной игры.

Бобков представил себе перспективу и кровожадно усмехнулся. Инопланетянин сразу даёт очень многое, чтобы умолчать об остальных возможностях. Ну и чёрт с ними, того, что уже предложено — за глаза хватит на годы работы. Надёжных людей единицы, да и останутся ли они надёжными, узнав такую тайну — большой вопрос.

— А что значит зона контроля?

— Во времени — годичная перспектива для прогнозов высокой степени вероятности. В пространстве — в режиме радара, я сейчас контролирую радиус около пяти километров, а медведя могу взять под контроль за километр.

— А человека?

— Пока только при непосредственном контакте. Чем теснее контакт, тем быстрее воздействие. Рукопожатия вполне хватает.

— Ты на меня воздействовал?

— Только проверил состояние здоровья. Для страховки. Чтобы не довести вас до инфаркта. Всё-таки вы уже пожилой человек, а сведения всё-таки довольно волнительные.

— Я бы сказал — шокирующие. Ну, и как у меня здоровье?

— Лучше, чем я думал. Инфаркт вам в обозримом будущем не грозит.

— Ты не смог бы вылечить инфаркт?

— Ни разу не пробовал, лучше не рисковать. Вдруг не смогу?

— Почему-то я уверен, что сможешь.

— Смогу. — кивнул Воронов, — Но воздействие на таком уровне не останется только в виде излеченного инфаркта. Вы перестанете быть обычным человеком и станете таким, как Сергей Сергеевич. Будете потом от обычных людей в лесу прятаться.

— У тебя это заразное?

— Можно и так сказать. Для такого воздействия мне требуются ресурсы другого измерения. Того, что Сергеич называет 'за Кромкой'. Побывав за этой Кромкой, прежним вы уже не останетесь, часть вашей души продолжит жить там.

— Понятно, что ничего не понятно. У меня осталось два вопроса. Почему ты решил именно мне помогать и что за это потребуешь?

— На первый вопрос я уже отвечал. Вы тот человек, который способен это сделать. Создать организацию, которая перехватит Власть и вылечит общество. Прежде всего русский народ, конечно. Родной мне здесь народ.

— Для чего это нужно тебе?

Воронов на секунду задумался.

— Время нужно потратить с толком. Я себя ещё не полностью осознал, но кое-что уже сформировалось. Считайте меня русским патриотом. Страна меня вырастила и выучила чему могла, да ещё и стипендию платила, теперь я перед ней в долгу.

— Может быть советским патриотом?

— Может быть и так, — кивнул Воронов, — но только в той части, в которой это не противоречит патриотизму русскому. В прошлом для меня тайн нет, а ваше советское прошлое очень сильно разное. Я патриот периода с тридцать восьмого по пятьдесят третий. Нынешняя власть меня не устраивает, ни как русского, ни как советского. Да и вас, я думаю, тоже. Так ведь?

— Так. Ты на меня сейчас воздействуешь?

— Только в качестве оппонента. Возможности не применяю принципиально.

— Почему?

— Свобода воли. Вы должны сами захотеть спасти свою страну. Вы лучше всех информированы о состоянии дел, поэтому агитировать вас не считаю нужным. Хотите — спасайте, не хотите... Предателей я вам всё равно сдам.

— Агитировать меня не надо. Подскажи, что мне делать, Максим?

— Подсказал же уже. Готовить государственный переворот, Филипп Денисович. Время пока терпит, но лет через пять нужно быть полностью готовыми. А до того вам предстоит собрать организацию единомышленников. Партию, Орден, или другую секту. У вас есть для этого возможности (учитывая мои) с хорошими шансами на успех.

— По-твоему, Партия и секта — это одно и то же?

— Это не по-моему одно и то же, а по факту. Партия, родившая Веру для сотен миллионов — это уже новая церковь, со своей религией, а партия, зацикленная только на захват, или удержание Власти — это просто секта. Религию Коммунизма и церковь КПСС убил Хрущёв на Двадцатом съезде и вернуть Веру уже никак не получится. Хрущёв отверг главного Пророка, свернул с пути. КПСС впал в ересь и превратился в секту. Процесс необратим. Вам никто уже не верит, да вы и сами это знаете. И знаете, что это неверие справедливо, оно вполне по заслугам вашим. Аминь.

Воронов сидел вполоборота и вроде смотрел на хлопочущего около мангала Завьялова, но Бобков остро почувствовал нацеленный именно на него взгляд. Взгляд, который внимательно разглядывает каждую клеточку его мозга и контролирует в нем каждый импульс. Третий глаз? Прав Сергеич, это он меня завербовал. Ну и хрен с ним. Врать не имеет смысла.

— Знаю. Из кого формировать новую Партию?

— У вас десять тысяч подчиненных и под тысячу знакомых.

Да, это так. Но три четверти из них просто попутчики-карьеристы, которым нельзя доверять ничего важного. КГБ давно стал конторой, в которой многие просто делают себе карьеру. Чистки рядов не происходит, грязь копится. Стоящих людей мало, кадры, в основном, отбросы. Воронов услышал его мысли.

— Отбросов нет, Филипп Денисович, есть доступные ресурсы. Сталин умел правильно их использовать, и вам придётся этому научиться. На своём, правильном, месте, любой отброс может принести пользу. Вам понадобятся деньги, без них в вашем мире никак... Понадобятся миллионы, а может и миллиарды. Кто их будет собирать? Ведь деньги — это грязь. Для этого и пригодятся ваши отбросы. Которых потом будет не жалко. А людей нужно поставить только на контроль исполнения и финансовых потоков.

— Миллиарды? Максим? Ты шутишь?

— Нет, товарищ генерал. Почти треть экономики страны находится в теневом, то есть криминальном обороте. Треть, Филипп Денисович. С них и нужно получить необходимое вам без лишнего шума. Ценные кадры на это дело не поставишь, их мало, да и пачкать в этой грязи не желательно, а вот кадры из отбросов будут на своём месте.

— Воровать ведь будут.

— Конечно будут, на то они и отбросы. И это очень хорошо. Пусть воруют. Вам жалко этих дурацких бумажек? Зато они станут именно теми Злодеями, которых будет ненавидеть народ. Как бояр при Иоанне Четвёртом. Народ будет ликовать, когда их начнут садить на кол. Не нужно морщиться, товарищ генерал. Я ищу выход из тупика, в который вы сами себя загнали. Отбросы — это ресурсы. Прямо действовать вы ведь не сможете, вся теневая экономика контролируется очень большими партийными шишками, которые для вас неприкосновенны. Вам остаётся только воздействие через их холуёв — судейских, прокурорских, милицейских, которых предстоит поймать на горячем, завербовать, и сплести из них сеть. В этом процессе найдётся применение каждому отбросу.

Филипп Денисович идею оценил моментально. Теневая экономика для него, начальника Пятого управления КГБ СССР, была, что называется, не подмандатна. Там все высшие фигуранты лучшие друзья самого Дорогого Леонида Ильича. Но это если действовать в привычных рамках. А вот подобраться снизу и противодействовать соответствующим образом, с жёсткой вербовкой ключевых фигур, да под легендой передела сфер влияния, то отбросы не только обложат данью теневиков, но и попутно соберут массу полезной информации. Попутно соберут. Сами. Просто потому что она им самим будет жизненно необходима. Захоти он собрать такую информацию традиционными методами — не получил бы ничего, кроме проблем. А за отбросы в ответе служба внутренней безопасности, в которой все как один самые натуральные отбросы. Значит что? На это дело нужно отрядить самую хитрую и алчную сволочь, чтобы они для себя старались. А потом? У своих воровали, крысы!

— Это было бы неплохо. Только кто всё это будет контролировать?

— Вы, товарищ генерал. Казна — это дело такое... Кому попало её не доверишь. Вам предстоит добиться лояльности армии, а деньги — это неплохой инструмент. Из них можно сделать и намордник, и поводок.

Умеючи можно. За пять то лет и с миллиардами... Для такого паскудства можно те же отбросы задействовать. То есть, те же кадры отбросного назначения. Действительно — отбросов нет, даже такие ресурсы нужно экономить.

— Лояльность только армии? А МВД?

— Им придётся устроить показательную порку, Филипп Денисович. Поэтому никого из них лучше не вовлекать и не обнадёживать. Там всё насквозь прогнило. К тому же, это сблизит новую власть с народом. Для вас ведь не секрет, что в республиках Средней Азии и Закавказья чины в структурах МВД продаются и покупаются?

Не секрет. Но поделать с этим пока ничего нельзя. Своё же начальство работать не даст.

— Без переворота никак нельзя обойтись, Максим? Ты же наверняка знаешь всех предателей.

— Я знаю всех, кто уже предал. Знаю тех, кто предаст с вероятностью девяносто девять процентов. Но идеи коммунизма готовы предать больше половины граждан страны. Гораздо больше половины, примерно три четверти. Такой коммунизм им не нужен. Они хотят великих целей, а не потратить свою жизнь на партийную карьеру, чтобы заслужить допуск к спецраспределителям. Это низы, которые не хотят. Движущая сила вашей революции. Объедините их общей целью и победа в кармане.

— И какая у нас будет новая общая цель?

— Не знаю. Нельзя сразу поднимать флаг 'Россия всегда права', это породит реинкарнацию нацизма в новой причудливой форме, значит нужен промежуточный этап. Примерно такой, как сейчас у американцев — 'Может быть моя страна и не права, но это моя страна'. И начать придётся с исторического примирения. Без Рюриковичей и Романовых не состоятся бы и СССР. Без Сталина он бы не выжил. Они наши славные предки, мы живём в самой большой стране мира благодаря им, в том числе. Ведь даже Николай-Кровавый не только войны проигрывал, но и Транссиб построил. Из того, что мы сами обливаем грязью собственную историю, выгоду извлекают только враги, Нужна стройная идеология, надёжный хребет через всю историю Русской Цивилизации. Озадачьте этим Льва Николаевича Гумилёва, вам просто необходимо привлечь его на свою сторону.

— Гумилёв, который сын Ахматовой?

'Инопланетянин' молча кивнул.

— Значит, от социализма мы отказываемся?

— Социализм — это уже одна из важнейших народных скреп, от неё нельзя просто так отказаться. Это важная часть русской истории, которой нужно гордиться. Гордиться именно как частью истории, с её героическими свершениями, а не нынешним состоянием. Нет предела совершенству. КПСС не справился, а у вас может получиться.

— Надеюсь на это. Теперь второй вопрос. Что ты потребуешь от меня взамен?

— Не потребую, попрошу. Об услуге лично мне, в пределах ваших возможностей.

— Мои возможности в чём-то превышают твои?

— Я не хотел бы сейчас раскрывать свои возможности, Филипп Денисович, тем более что для вас это особого труда не составит. Когда меня призовут в армию, я хочу попасть служить в определённую воинскую часть.

— Какую?

— Она пока не сформирована. Номер части я вам сообщу, когда придёт время. До того ещё полтора года, вы уже успеете убедиться в моей полезности и в том, что я не собираюсь шпионить на врагов.

— В этом я уже убедился. Чем смогу — помогу. Я тоже не всесилен, тем более что воинская часть ещё не сформирована, кто знает, кого туда будут набирать. Может быть только членов Политбюро. В любом случае, обещаю приложить все усилия, но этого мало. Если это возможно, то труда не составит, а если нет...

— То на нет и суда нет, — охотно согласился Воронов, — я не требую от вас невозможного. Как раз сейчас происходит формирование группы специального назначения КГБ СССР 'Вымпел'. На базе того сборного отряда, который штурмовал Дворец Амина. Ответственный — начальник отдела 'С' Первого Главного Управления, генерал-майор Дроздов. Я хотел бы попасть служить именно туда, но есть сложность. Часть офицерская, как и 'Альфа', а призовут меня рядовым.

— Ты ценный специалист, МГУ с отличием, знаешь четыре языка в совершенстве, дипломная работа засекречена. Я смогу найти там для тебя место, тем более что время на подготовку есть. Но этого мало, проси ещё.

— Ещё? Извольте, ваше высокопревосходительство. Раз уж влезли в этот Афганистан. На среднем востоке, нам понадобятся наши имамы. Религия — это точно такой же инструмент, как и деньги, или вооружённые силы, будет очень глупо, если мы от него откажемся.

— Как я смогу определить, наш это имам, или нет?

— Никак не сможете, это определю уже я. А ваша задача — отсеять заведомо очевидных врагов, сэкономив тем самым моё время. Сейчас нам не нужны умные имамы, нам нужны только лояльные. Из них в процессе будем делать умных и влиятельных. И ещё одно, я буду контактировать только с одним вашим человеком. Следить за мной даже не пытайтесь, только сами себе навредите.

Воронова прервал Завьялов, снявший шашлыки с углей.

— Всё готово, товарищ генерал-лейтенант, прошу к столу.

Хотя ветерок и сносил дым в сторону, запах сбрызнутой уксусом жареной на углях косули доносился весьма отчётливо и аппетитно.

— Пообедаем, Максим?

— Приятного аппетита, Филипп Денисович, я не голоден. Прогуляюсь пока, с вашего разрешения. Люблю гулять по лесу. Меня не ждите, я сам до дома доберусь. Если возникнет что-то срочное, передам через Андрейченко. Или вы передавайте.

— Андрейченко надёжный?

— Если использовать его на своём месте, то да. Передавать он может всё без искажения. Потом придумаете для него должность. Приятного аппетита.

* * *

Дальняя ретроспектива. Подполковник Андрейченко. 6 марта 1981 года.

— Где мы?

Подполковник Андрейченко огляделся. Кругом была полная темнота, но прямо перед ним эта темнота сгущалась в настоящий Мрак. Мрак воспринимался как материальный и мало того... Он был живой! И при этом словно светился темнотой, постоянно меняя свою форму, будто бы играл какими-то причудливыми геометрическими фигурами. А ещё он внимательно смотрел на подполковника, смотрел прямо в мозг до самого позвоночника, смотрел прямо в память и ковырялся в ней. Это было довольно жутко, но в то же время почему-то захотелось слиться с этим Мраком, стать его частью. Андрейченко уже потянулся к нему рукой, но в это время с привычным звуком щёлкнул выключатель, осветив какую-то комнату, в центре которой стояло кресло, похожее на кресло из женской парикмахерской с феном-колпаком для сушки волос. И именно в этом колпаке от света спрятался Живой Мрак! Воронов внимательно посмотрел Андрейченко в глаза и понимающе усмехнулся.

— Именно там, куда вы и хотели попасть, товарищ подполковник.

— 'За Кромкой'?

— Если смотреть с той стороны, то можно и так назвать. На мой вкус мрачновато, но довольно романтично, вполне в духе Сергеича. Физики называют это пятым измерением, и существует оно для них только в теории.

— И от чего у Сергеича тут крыша поехала?

Воронов снова усмехнулся.

— Не знаю. Не интересовался. Наверное, ему свет не зажгли, а в темноте здесь можно всякого насмотреться. Так что вы без меня сюда лучше не ходите, товарищ подполковник.

Андрейченко вдруг понял, что теперь он сможет попадать сюда по собственному желанию, но ... Снова оказаться рядом с этой 'Тварью' в темноте совсем не хотелось, тем более в одиночку. Хотя, сейчас она ощущалась какой-то не то чтобы доброй, но вполне послушной и полезной, словно искушая.

— Я постараюсь, Максим.

Воронов равнодушно пожал плечами.

— Воля ваша. Будете потом как Сергеич от людей шарахаться. Садитесь, не зря же приходили. — кивнул он на кресло.

Андрейченко с некоторой опаской посмотрел на сидящий в колпаке Мрак.

— Что ты хочешь сделать?

— Что получится, Виктор Иванович. Будем экспериментировать, вы мой первый, хмм... пациент хомо сапиенс. Попробую кое-что залить вам в память, немного изменю организм, попутно почищу сосуды и выведу токсины. Уверен, результат вам понравится. Только теперь Он будет постоянно вас манить. — Воронов постучал пальцем по колпаку с Мраком внутри, — От этого я вас защитить не смогу, Он намного сильнее меня.

— А выглядит послушным.

— Играет. А как он, кстати, выглядит в этом измерении?

— Ты его не видишь?

— Я его вижу, скажем так, несколько более объёмно. Вы же увидели всего одну проекцию, изображение в одной плоскости этого измерения, это представляет определённый интерес.

— Описать не смогу, Максим. Он постоянно менял форму и светился мраком, если можно так сказать.

— Можно. А какие формы? Какие-нибудь чудовища?

— Очень сложные геометрические фигуры, я их названий не знаю. А ещё я уверен, что он живой!

— Уверены? Очень интересно.

— А ты не уверен?

— Я даже насчёт себя в этом не уверен. Хотя, что есть жизнь — это вопрос даже не риторический, а исключительно философский. Садитесь, Виктор Иванович.

Андрейченко сел в неожиданно удобное кресло и почти сразу задремал.

* * *

— А проснулся я, как и ложился, у себя в квартире, Филипп Денисович.

— То есть, он тебе как бы приснился?

— Так точно, товарищ генерал-полковник. Как бы приснился. Я ведь его только сегодня хотел об этом попросить. Но память у меня и правда изменилась. Я теперь на шести языках понимаю и, судя по всему, свободно на них говорю. А может и больше, чем на шести, нужно проверять.

— Неплохо сходил... Что ещё?

— Много чего, Филипп Денисович, я пока ещё и сам во всём не разобрался. География, причём на таком уровне, будто я всюду успел пожить по многу лет, в каждом городе, в каждом лесу, возле каждой речки, даже Антарктиду знаю, как свои пять пальцев. Да что там говорить, я о Москве очень много нового узнал, хотя всю жизнь здесь живу. Экономика, финансы, управление... Я пытался рапорт написать, но пока отложил. Его придётся лет десять писать, и то если без особых подробностей.

— Писать ничего не надо, Виктор. Сон и есть сон. А как изменилось твоё тело?

Ничего не сближает сильнее, чем общая тайна. Тем более такая тайна, которая может быть поважнее любых государственных совершенных секретов. Если это вообще уместно — сравнивать государственные секреты с Тайной Мироздания. Андрейченко пожал плечами.

— Что-то несомненно изменилось, Филипп Денисович. Во всяком случае, зубы новые, ни одной пломбы. В темноте вижу отлично. Во многих ощущениях ещё не разобрался. Ходить по воде, наверное, не смогу, но олимпиаду по плаванию выиграю почти наверняка. Пробовать надо.

Генерал-полковник Бобков в задумчивости отстучал пальцами по столешнице какой-то марш.

— Пробуй, но осторожно, не напугай никого. А к этому 'Единому информационному полю' подключиться можешь?

— Могу, но только к уже случившемуся. Будущее я не вижу. Для этого нужно сначала многому научиться.

— Значит, предателей ты теперь и сам выявлять сможешь?

— По факту смогу, но заранее, как Максим, нет.

— Этого достаточно. Подарок во истину божественный. Представляешь, какие у нас появятся возможности, если мы сразу будем брать под контроль агентуру противника? Причём, мягко и незаметно. Воронов сделал из тебя идеального разведчика, или контрразведчика, то есть именно то, что и требуется в данный момент. Допустил тебя к ежесекундно обновляемым архивам, чтобы самому по мелочам не отвлекаться.

— Я так же подумал, товарищ генерал-полковник.

— Ты теперь будь поосторожнее, Виктор. Если проколешься — запрут в клинику и даже я не смогу помочь. До конца жизни подопытным в клетке просидишь.

— Не запрут, Филипп Денисович. Та часть меня, что осталась с этим Мраком, как бы со стороны присматривает за мной четырёхмерным и предупреждает. Но и у меня никаких тайн от него нет и быть не может, та часть теперь главная. И она больше не считает моё тело особой ценностью. Здешний я для той моей части нечто вроде мотоцикла. Быстро, удобно, но обойтись без него вполне возможно.

— Понятно. Значит, думаешь, что теперь и сам сможешь туда попасть.

— Думаю, что смогу, Филипп Денисович, если сильно захочу. Только понравится ли моё вторжение этой... этому...? Я почему-то уверен, что Оно живое. Оно не доброе и не злое, Ему просто скучно. Оно всё знает и всё видело уже миллионы триллионов раз. Оно смотрело на меня как... как на жирафа в зоопарке, на которого смотрит каждый день уже много-много миллионов лет. Вроде и без злобы, но с некой досадой, что жирафы не летают, или хотя бы не охотятся на бегемотов, чтобы Его повеселить чем-нибудь новеньким.

— А Воронов может Его как-то развеселить?

— Мне показалось, что может. Хотя, не знаю. Он с Этим работает, как с машиной. Очень сложной, но всё-таки машиной. Всё, что обо мне знает Оно, знает и Воронов.

— Пусть знает. — махнул рукой Бобков, — Воронов точно не от мира сего, ему твои знания неинтересны. Лишь бы самого тебя не забрал.

— Не заберёт, Филипп Денисович. Таких как я, а то и лучше, он теперь может наделать тысячи. Я — первый эксперимент. Меня он подготовил специально, чтобы работать с вами.

— Откуда ты знаешь?

Андрейченко пожал плечами.

— Видимо, оттуда. Не знаю. Но я уверен. Разведка, контрразведка, экономика и финансы. Кого он из меня сделал — догадаться несложно, как и для чего.

— Это очень хорошо, Виктор. Когда в новых способностях разберёшься — сразу приходи. Вместе подумаем — для чего они тебе дадены. Воронов говорил мне, что случайно заразиться этим невозможно, значит заразил он тебя специально.

— Чем заразил, Филипп Денисович?

— Не знаю, но знать хочу. Вот ты и должен в этом разобраться. Сергеич об этом говорить отказывается категорически.

— Может просто прямо у Максима спросить?

— Спроси. Не уверен, что поймёшь его объяснения, но всё равно спроси.

* * *

Подполковник Андрейченко. 15 марта 1981 года.

Целую неделю потратил Виктор Андрейченко на изучение своих новых возможностей, но не успел изучить даже малой их части. Просто потому, что это было невозможно. Никак. Например, он был уверен в способности пилотировать все типы современных самолётов, в том числе и военных, в том числе и американских, но кто же ему даст самолёт, даже советский, даже гражданский? Однако то, что уже удалось попробовать внушало уверенность, что и с самолётом всё получится. Причём намного лучше, чем у самих лётчиков. Даже самых лучших.

— Неделю назад мне приснился сон, Максим. После этого сна я сильно изменился. Очень сильно. Я теперь совсем другой человек, если вообще человек. Уверен, что ты понимаешь, о чём я хочу поговорить.

Воронов улыбнулся.

— Я уверен, что вы сами не понимаете, о чём хотите поговорить. Расскажите мне сон, — попросил он и внимательно заглянул собеседнику в глаза.

Андрейченко показалось, что зрачки Воронова светятся темнотой живого Мрака из-за кромки, той самой светящейся темнотой. Той самой темнотой, которая проникает в мозг и копается там, как у себя в кармане. Бррр... Подполковник невольно вздрогнул и заговорил. Заговорил о том, как ему было жутко, но при этом и жутко интересно, что он при этом чувствовал, о чём думал и как уже сделал шаг, и протянул к Этому руку, чтобы потрогать, а может быть даже и слиться с Ним, но потом включился свет, а дальше..., однако дальнейший рассказ Воронова не заинтересовал.

— Хорошо, что вы не дотянулись, Виктор Иванович. Что же вам такого хотелось узнать у этого 'Мрака', что вы решились до него дотронуться?

— Ничего конкретного. Не знаю... Я тогда об этом не думал, я хотел понять живой ли Он.

— Зачем? — удивился Максим.

— Не знаю, но тогда мне очень хотелось это понять.

— А сейчас?

— Сейчас думаю, что понять этого не смогу, да и не важно это пока. Гораздо важнее -кто есть я и для чего я есть?

Воронов улыбнулся.

— Значит, всё получилось. Это радует. Вы помните Илиаду Гомера, Виктор Иванович?

Подполковник завис буквально на секунду.

— Помню. Наизусть. В том числе и в оригинале.

— Так вот, вы теперь некто вроде гомеровского Ахиллеса. Этот персонаж к вам ближе всего, из общеизвестных. Ещё не Бог, но Герой, отмеченный Богами. Воин, равных которому в этом мире нет. А для чего...? Чтобы взять свою Трою. Делайте, что можете и воздастся вам по заслугам вашим. Кому много дано, с того многое и спросится. А кто будет с вас спрашивать — вы теперь и сами знаете.

Андрейченко невольно поёжился.

— Знаю... Максим, а ты по воде ходить можешь?

Воронов улыбнулся.

— Конечно могу, Виктор Иванович. Могу даже по воздуху. Только недалеко и пока косолапо, но какие наши годы. Кстати, Ахиллес не должен был погибнуть в Трое, на него были другие планы, но... Он вёл себя слишком нагло, для такого ничтожества. Надеюсь, вы его ошибок не повторите.

— Постараюсь, Максим. Откровенно говоря, меня назначили твоей лабораторной мышью. Нет, нет, я об этом нисколько не жалею. — Андрейченко внутренне засуетился под удивлённым взглядом, — Более того, считаю, что мне очень повезло, но... У меня ведь есть начальство, а оно очень интересуется твоими планами. Мне придётся что-то доложить...

Воронов понимающе кивнул и улыбнулся.

— Доложите, что я собираюсь защитить кандидатскую, а через год рассчитываю получить протекцию для прохождения военной службы в группе 'Вымпел'. Мои планы ваше начальство знает. Они не изменились. Кстати, вам больше нет необходимости приезжать ко мне в общагу. Связь через пятое измерение вам доступна, — Воронов встал, подошёл сзади и положил ладони на затылок подполковника Андрейченко, — что наблюдаете, Виктор Иванович?

— Значки какие-то крутятся перед глазами. Рассмотреть их не успеваю.

— Отлично! — от ладоней по всему телу прошла какая-то волна, — А теперь?

— Выстроились квадратом в левом нижнем секторе обзора, примерно на шестнадцать тридцать, у самой нижней границы поля зрения. Но смотреть не мешают.

Подполковник почувствовал, что Воронов обрадовался, от его ладоней прошла ещё одна волна.

Остановилось сердце, но вместо него, качать кровь начала печень, потом почки, желудок и, наконец, сам мозг. Андрейченко чувствовал, что мозг пульсирует, обеспечивая артериальное давление сто двадцать два на семьдесят восемь, регулирует уровень эритроцитов и лейкоцитов в каждом канале до самого капилляра, обрабатывая триллионы математических действий в секунду, но на это задействовано едва-ли десятитысячная часть общего объёма работоспособности этого самого мозга. Сознание разделилось на восемь потоков, каждый из которых был способен работать над своей задачей, нужно было только её поставить. Семь потоков будут работать даже во сне, спать достаточно всего в одном. А потом заработало сердце и мир взорвался.

— Повезло мне с вами, товарищ подполковник, — Воронов уже сидел напротив и широко улыбался, — вы настолько не верите в сказки, что ничего не боитесь. До сих пор. Вот думаю, не изъять ли мне вас у этих жалких смертных для собственных исследований.

— Ты меня ещё не исследовал? — довольно мрачно оценил шутку Андрейченко.

— Исследования я как раз хотел поручить вам. У вас очень большой потенциал в науке.

— Извини, Максим, может позже. Или по совместительству. Думаю, Филипп Денисович возражать не станет.

— Возражать не станет, но доволен вряд ли будет. Вы ведь теперь для него самый ценный актив, флешь-рояль в рукаве. Ладно, с наукой пока придётся повременить. Впрочем то, что вам поручит Бобков, загрузит вас всего на четверть потенциала, при всей его фантазии, это займёт всего два слоя, из восьми вам доступных. В остальных пока можете учиться. Предлагаю начать с математики, физики пятого измерения, химии, биологии и биохимии. По мере изучения, вы будете находить ответы на свои вопросы и осознанно совершенствоваться.

— Я пока не разобрался в этих слоях.

— Ничего страшного. Чтобы включить телевизор, не нужно разбираться в его устройстве. Мысленно активируйте один из значков.

— Какой?

— Без разницы. Выберете сами.

Подполковник Андрейченко выбрал и активировал. 'Интеллектуальный интерфейс Боец 1.0. Доступные опции: биосканер высокого разрешения...' — зазвучал голос в голове, или не голос? Впрочем, это пока не важно. Была уверенность, что понимание придёт с изучением физики пятого измерения. '...сканер-дешифратор средств связи, сканер опасных веществ и излучений, интегрированные в оперативную боевую карту.' Подсветился ещё один значок, и подполковник его активировал. Интеллектуальный интерфейс замолчал, а перед глазами появилось объёмное изображение. Или не перед глазами? Конечно нет, это всё ассоциации из привычного четырёхмерного мира. Смотреть глазами эта карта не мешает. Карта... Сфера радиусом примерно три километра. 'Две тысячи восемьсот девяносто семь метров'. Услужливо возникла подсказка. Удобно, чёрт побери! Почти на три километра вокруг видно, вернее, не видно, но каким-то образом обнаруживаются и контролируются даже кошки. Все объекты помечены по степени опасности. Самый опасный уровень — жёлтый. 'Угроза криминальных действий. Для пользователя непосредственной угрозы не представляют'. Ладно, не до жуликов пока. Так, это минимальное разрешение. А максимальное? 'Вирусы и одноклеточные. Радиус контроля шестьдесят два метра восемнадцать сантиметров'. А миллиметров? 'Три целых. Радиус увеличивается на миллиметр за шестьдесят восемь часов двадцать шесть минут и семь секунд. При текущем состоянии пользователя'. Растёт — это хорошо, значит, состояние как минимум удовлетворительное, опасных вирусов тоже не видно. Кстати, и Воронова не видно.

Андрейченко вернул максимальное разрешение. Сидящего рядом Воронова на оперативной карте не было. Бактерии на его кресле можно было рассмотреть, а его самого нет. 'Объект идентифицировать невозможно'. Почему? 'Пользователю ограниченно доступна физика пяти измерений. Объект находится вне её пределов'. Понятно, что ничего непонятно. А почему физика пяти измерений доступна ограничено? 'Материал не изучен. У пользователя не сформирован даже понятийный аппарат'. Значит так, с изучением наук затягивать не будем. Интересно, в скольких измерениях существует 'объект Воронов'? 'Невозможно определить средствами пользователя'. Ну нет, так нет, поехали дальше.

Сканер контроля переговоров не только перехватывал, дешифровал и анализировал все радио и телефонные сигналы, но и разговоры людей, попадающих в зону контроля. Андрейченко детализировал один из каналов. Семейный скандал, мужик помечен жёлтым, значит, уже на грани. Сейчас он ей челюсть сломает. Ощущение присутствия в комнате было полным и Андрейченко даже дёрнулся на помощь женщине. 'Прямое воздействие невозможно. Рекомендую взорвать кинескоп работающего в соседней комнате телевизора'. В сознании запульсировал новый значок, какой-то иероглиф, и подполковник Андрейченко его активировал. Бабахнул кинескоп знатно, но в зоне поражения осколков никого не оказалось, телевизор никто не смотрел. А если бы? Ведь даже подумать не успел. Не нужно на такие ситуации реагировать, может этот мужик не так уж был и неправ. 'Установлена система двойного подтверждения на вмешательства такого уровня'. Отлично, дальше.

Режим регенерации. Доступен ограниченно. Идёт процесс преобразования организма, но суть этого процесса понять пока невозможно. Остаётся надеяться, что с изучением биологии и биохимии вопрос прояснится. Учиться надо! Срочно! Так, что ещё?

Боевой режим. Ограниченно доступен. Только автоматические настройки. Знаний катастрофически не хватает, не изучено ни одной боевой базы. Базы? 'Специальные базы данных, изучаются, как и другие науки'. Андрейченко активировал подсветившийся значок интеллектуального интерфейса и посмотрел список доступных баз. Опять ничего не понятно. Как можно теоретически изучить рукопашный бой? 'В базы данных входит информация о мышечной моторике, в том числе и мелкой, она осваивается в режиме регенерации автоматически'.

Красота! А что входит в автоматические настройки? 'Навыки управления всей существующей техникой на уровне лучшего специалиста. Навыки рукопашного боя очень посредственные. Даже против кинетического оружия современных скорострельных образцов, шансов крайне мало. До изучения баз, рекомендую избегать критических ситуаций'. Постараюсь, — пообещал Андрейченко и активировал последний значок верхнего уровня.

Телепорт. Управление невозможно. Срабатывает при неотвратимой угрозе жизни пользователя.

Страховка на крайний случай. Но по всему видать не стопроцентная, раз Ахиллес всё-таки погиб. Перешёл дорогу какому-то более 'многомерному чудищу' и привет, пишите Гомеры свои 'Илиады'. Но всё равно очень-очень впечатляет

— Да, уж. Не ожидал. Действительно, для одной Трои этого слишком. Не знаю, как тебя отблагодарить, Максим.

— Отблагодарите ещё, Виктор Иванович, случай обязательно представится. Ну что, учиться надумали?

— Конечно!

— Математика, физика пяти измерений, химия, биология и биохимия. — Воронов перечислял, а у Андрейченко загружались слои сознания, он заглянул в один из слоёв и обнаружил себя дремлющим под колпаком с Мраком в той самой комнате 'за Кромкой'. — Два слоя оставим для работы Филиппу Денисовичу, а в один вы можете выбрать сами.

— Боевые базы можно?

— Конечно.

— А что ты посоветуешь?

— Логику.

— Почему логику?

— Интеллектуальный интерфейс нужно усовершенствовать, сделать интуитивно понятным любому человеку. Интерфейс — не разум. Это устройство, которое собирает и анализирует данные, и на их основании даёт рекомендации, руководствуясь логикой.

Устройство внутри головы? Или снаружи? Опять ничего не понятно.

— Пусть будет логика. — вздохнул Андрейченко. Сейчас ему очень хотелось изучить рукопашный бой, в котором скорострельное кинетическое стрелковое оружие не представляет опасности для 'пользователя'.

* * *

Заговорщики. Продолжение от 29 апреля 1984 года. Балашиха. База подготовки спецназа КГБ СССР.

— Вот такие дела, Юра. Все мои успехи обеспечил один подполковник Андрейченко. Он уже сейчас более эффективен, чем весь Пятый отдел. А сколько таких сейчас у Воронова? А сколько их будет завтра? Это хорошо, что он собирает дивизии.

— Что же в этом хорошего, Филипп?

— Меньше появится таких как Андрейченко. Воронов либо не хочет, либо пока не может множить их сущности, иначе ему бы не понадобились дивизии. Роты хватило бы, или батальона, в крайнем случае. Всем хватило бы — и нам, и американцам. А простые дивизии — штука для нас понятная.

— Мне пока ничего не понятно.

— Асхам — это уже политическая фигура, Юра. Скоро в Бадахшане возникнет государство, а любому государству нужны собственные Вооружённые Силы.

— И Масуд будет главой Бадахшана...

— Твой личный вассал, между прочим. Который никогда тебя не предаст, — Бобков ткнул пальцем в кассету, торчащую из, уже выключенного, видеомагнитофона Электроника ВМ-18-С /ссылка 30: Спецтехника. Ручной сборки. Напоминала аналоги из ширпотреба только внешне. Зачастую превосходила по качеству лучшие зарубежные образцы/, — Вот это сами мы использовать не сможем. Да подожди ты, дай хоть мысль закончить. Сами мы не сможем использовать весь потенциал этого. Это, Юра, образно выражаясь, козырный, если и не туз, то как минимум король. Так вот, если мы его сами сейчас сыграем, то возьмем всего на одну взятку больше, но при этом остальные и вполне обоснованно, заметь, заподозрят нас в жульничестве. Держать это в сейфе тоже смысла нет. Какой смысл может быть в том, что всю игру прятать козырного короля. Раз уж мы жульничаем, то нужно делать это тонко, намного тоньше, чем сейчас. А тонко жульничать нам еще нужно учиться. 'Учиться, учиться и еще раз учиться.' В этом мы пока полные лапотники, Юра. Не спорь! Как есть лапотники с большим топором. С нами если и садятся поиграть, то только по копеечке и от отсутствия других партнеров. А вот если мы этого 'короля' подсунем тому, кто сможет его разыграть в наших интересах, то вместо надежной, но всего лишь копеечки, получим возможность поиграть за весь банк. Только в такой игре наш 'топор' сможет себя окупить. Нам нужно очень постараться, очень-очень, Юра, чтобы нас наконец впустили в эту большую игру. Как можно скорее. Мы больше не можем разменивать свои козыри по копеечке, мы на грани того, что скоро просто надорвемся под тяжестью собственного 'топора', так ни разу его и не использовав. Я не шучу. Мы правда на грани. Пора умнеть. Понимаешь?

Филипп Денисович Бобков глотком допил давно остывший чай и вдруг весело подмигнул Дроздову.

— И мы обязательно поумнеем, Юра. Скоро. Когда нам не придется прятаться от своих же. А пока мы вынуждены прятаться, предложи вариант лучше, чем у Воронова.

— Мы не знаем, чего он хочет.

— Не в данном случае, Юра. Он тоже хочет раздуть скандал и сможет это сделать гораздо лучше нас. Можно и самим попытаться. Через Италию, через Англию и даже в самих США можно это слить. Только за этим будут слишком очевидно торчать наши уши, а это как минимум вдвое обесценит результат. Что мы хотим добиться? 'Пакистан-гейта' для администрации Рейгана? Осуждения в ООН? Это те самые два куска говна. Вот ответь мне, в чем наш то интерес? Только ответь мне не как тридесятый человек в системе, который служит за медальку, а представь, что ты уже Царь.

— Представил. 'Аптека, улица, фонарь...' На нем в петле качался Царь. Шутить изволите, товарищ генерал-полковник?

— Нет, Юра, это не шутка. Пусть не Царь, но Верховный Правитель, назовись хоть Фараоном, важна сама суть этой функции — Власть. Высшая Власть. Представь себя этой функцией и прими решение.

Бобков говорил так серьезно, что что пробрало до самой печенки. Генерал Дроздов даже невольно поморщился.

— Мы так не договаривались, Филипп.

— Не договаривались, согласен. Мы эту тему всегда обходили. Я не слишком выйду за рамки пределов разумного, если заявлю, что договариваться о таком бессмысленно. Власть и правда от Бога, Власть — это Судьба. Нелегкая, часто незавидная, но это Судьба.

— И с чего ты взял, что это моя Судьба, а не твоя?

— Считай, что на меня снизошло озарение.

— Это уже далеко за рамками, Филипп. Давай конкретику.

— Конкретику не дам, но обосновать озарение попытаюсь. Только ты меня с мысли не сбивай. Договорились?

— Договорились.

— Начну с того, Юра, что положение у нас сейчас куда печальнее, чем было у Николая-Кровавого в семнадцатом. Не сомневайся, это уже не астрологический прогноз. Это я уже всё сам раскопал. В Партии у руля давно карьеристы, уже морально готовые передать его откровенным предателям. Народ устал от необъявленной войны, перестал верить, что враг — это враг. Нам это очевидно, но народ перестал нам верить. Не помню точно, но, когда в феврале семнадцатого, присутствие солдат на богослужениях стало добровольным, на них продолжили ходить примерно десять процентов нижних чинов и всего четверть господ офицеров. Русская армия и тогда была лучшей в мире, я в этом абсолютно уверен. Она была потенциально способна решить все задачи той войны, а может и больше. Той армией не то что Стамбул, ей можно было всю Османскую Империю покрыть, но не сложилось. Сила была, а Духа нет. Выдохся к тому времени Дух. Святой он был, или нет — вопрос открытый, но до того момента он нашу Державу как-то скреплял. Мало того, я считаю, что та идеология, которую мы поспешно списали в отжившее свое мракобесие, нашу Державу и создала. Это мое личное мнение, но сделало это наше казачество, которое по смыслу полностью соответствовали их крестоносцам, но по результату многократно их превзошло. Мы, по вполне понятным идеологическим причинам, объявили этот феномен несуществующим и пытаемся натянуть на глобус научный материализм, но как ты и сам заметил, это давно перестало получаться. Ситуация сейчас — точно, как в семнадцатом. Дух нашей идеологии выдохся, в него больше никто не верит. Государство — это довольно сложное устройство, но если его предельно упростить, то это плотина, сложенная из элиты и скрепленная идеологией. Плотиной, которая сдерживает воду. Пока она её сдерживает — вода спокойно накапливается в водохранилище и послушно крутит турбину экономики. Но как только прочности скрепы между камнями плотины перестает хватать — ее сносит несмотря на прочность отдельных камней. Хоть из стальных блоков её сложи, хоть из алмазов. Без скреп она развалится. Я пока держусь в рамках разумного?

— Вполне, но пока слишком далеко от моего вопроса.

— Не спеши, дойдем и до него. Хороша ли была та скрепа, на которой Держава держалась и расширялась до самого Николая-Кровавого, судить не нам. Это далеко выйдет за рамки разумных пределов. Только смытую в семнадцатом плотину мы восстановили лишь под Сталинградом, зимой сорок второго на сорок третий. Скрепляющая нас сейчас идеология родилась в Сталинграде. Именно в Сталинграде наш народ снова осознал свою мессианскую сущность, но стоило это нам сорока миллионов человек. Чудовищная жертва, но и она может оказаться напрасной, нашу плотину снова уже смывает. После такого русские уже не выживут, это будет уже перелом хребта. Организм русской нации после такого умрёт не сразу, но остаток жизни будет мучиться, если мы с тобой эту самую нацию не спасём. Мы сами, Воронов нам в этом помогать не будет.

— Почему?

— Не знаю, он не объяснял, просто отказался. Сказал: — 'искать новые скрепы — это ваше дело, если хотите спастись как нация'. Но к Америке у него точно есть свои претензии. Не пойму какие и откуда взялись, но они точно есть. Воронов вырос из твоего подчинённого до твоего союзника. И высказал дружелюбие. И Масуда тебе отдал, и плёнку. Так что альтернативы тебе в качестве Верховного правителя уже нет. С таким-то союзником...

— Почему не тот же Андрейченко?

— Андрейченко уже не от мира сего, здесь ему неинтересно, для него ничто материальное теперь не имеет ценности. Он уже не человек. Воронов готовит его для чего-то другого. Именно поэтому я не просил его об инициации, хоть и уверен, что отказа бы не получил. Возможности, конечно, впечатляют, но и пугают одновременно. Словом, выбор Воронова я одобряю и поддерживаю, ты — лучший кандидат. Ты свой и для наших, и для вояк, при этом абсолютно чужой для нынешнего ЦК. Ты сможешь сказать — 'Братья и сестры...' и 'Вставай страна огромная!', а я нет. Вернее, смогу, но мне не поверят. Я из 'жандармов' и ЦК КПСС. А ты у нас сейчас, даже если огласке придать минимум возможного — настоящий герой. Тебя признают вояки, добровольно признают. Нам самое главное — не допустить новой гражданской, а тихо-мирно начать строить новую плотину ниже по течению, постепенно спуская под нее воду. Постепенно, не взрывая старые плотины, наоборот, максимально усилив на них отряды противодиверсионной борьбы и ремонтные бригады. Воду, так, или иначе, спускать придется ниже, но это должно будет произойти только тогда, когда мы сами примем такое решение. Сначала подготовимся, надежно построим, чтобы не допустить стихийного бедствия, как в семнадцатом, а потом начнем понемногу сливать, одновременно укрепляя старые плотины выше по течению. Пусть следующей стихии противостоит целый каскад. Мне нужно время, чтобы это построить, а защитить мою стройку сможешь только ты.

— Твою стройку?

— А кому ты ещё её доверишь?

Начальник управления 'С' ПГУ КГБ СССР, генерал-майор Дроздов вдруг поймал себя на мысли, что перебирает подаренные Инопланетянином четки. Четки как-то оказались в руке сами, совершенно неосознанно, но это почему-то совсем не вызвало раздражения, скорее даже развеселило.

— Царь, говоришь? Маловато вводных, Филипп. Какую ты собираешься строить плотину? Какой идеологией ее скрепить? Куда будем девать ЦК КПСС? Без этих данных, функция Верховной власти у меня не включается.

Бобков понимающе кивнул.

— Про пролетариев всех стран и построение коммунизма нам придется забыть. Выдохся дух строителей коммунизма. Не резко, не сразу, но придется. А идеологию нам придется принять такую, которая не будет отторгаться большинством людей на Земле. Но это опять таки не сразу, сначала нам предстоит разыграть патриотическую карту — 'Отечество в опасности' и 'Вставай Страна огромная'. Сначала нам предстоит вернуть людям гордость за свою страну, привлечь на свою сторону пассионариев, а не карьеристов.

— Пассионариев?

— Это термин, Юра. Из 'Этногенеза и этносферы' Льва Гумилева. Интересная теория и сам мужик — кремень. Четыре ареста, две 'ходки', но не сломался, я его потом тебе обязательно представлю. А пассионарий — значит человек, способный на нечто большее, чем просто выжить и оставить потомство. Это очень упрощенно, завтра я тебе пришлю экземпляр, почитаешь сам. Не со всем я там согласен, но кое-что очень понравилось, так что душевно рекомендую ознакомиться.

— Гумилев? Это который сын Ахматовой?

— Он самый.

— И где он теперь?

— До позапрошлого года работал в Эрмитаже, а сейчас у меня, на 'Третьем объекте'. Занимается поиском глобальной идеологии и путей плавного к ней перехода из нашего нынешнего состояния 'нестояния'.

— Глобальной?

— Именно так. Подходящей для всего человечества. Только мы точно знаем о существовании других измерений и контактируем с высшими силами. Пусть и не с самыми Высшими, но всё-таки, остальные и этого не имеют. У нас есть шанс, и не воспользоваться им — грех. Воронов точно не будет помогать нам брать власть, а вот когда ты станешь с ним официальным союзником — всё может измениться.

— Союзником?

— Конечно. Асхам ведь решил возглавить мусульманский мир. И возглавит, в этом я не сомневаюсь. Махди — это очень значимый персонаж, в том числе и нашей Средней Азии. Мы ценим таких союзников и доверяем Воронову. Он сумеет взорвать эту информационную бомбу гораздо громче чем мы. И с большей для нас пользой. Прими решение как Государь.

— Я еще не согласился, Филипп. Польза для нас теперь — это война?

Бобков сделал печальное лицо и пожал плечами.

— Мир мы проигрываем, Юра. Нужна война всех со всеми, при нашем минимальном участии. И лучше всего — тайном. Хватит с нас идиотских лозунгов, осуждений и деклараций. Мы сели на раздачу и у нас в руках крапленая колода.

— Не у нас, Филипп, у Воронова.

— В этом случае, он за нас, Юра. Он сделает здесь своё дело и пойдёт дальше.

— А если его дело угробить всех нас? Спровоцировать ядерную войну?

— Её даже Андрейченко спровоцировать может. Захватит подводную лодку и жахнет, для него это труда не составит. На что способен сам Воронов — я даже не представляю, но для него это слишком мелко. Его цели предстоит выяснить тебе. Когда станешь союзником. Пока же мы просто заговорщики. И решение нужно принять сейчас.

— Ладно, Филипп, перевороту быть, начинай строить свою плотину. Кассету в печку, пусть её Воронов запускает.

— С кассетой не торопись. Информацию нужно подать наверх, за пару дней до того, как её покажут в Индии. За два дня вовне не утечёт, зато внутри мы её использовать сумеем. Готовься сменить Крючкова /ссылка 31: Начальник Первого главного управления КГБ СССР, первый заместитель Председателя КГБ СССР/.

* * *

Ильич Рамирес Санчес (Карлос Шакал). 3 мая 1983 года. Бейрут.

Террорист номер два стоял на коленях, со скованными за спиной руками, и разглядывал своих похитителей. Двое. В вязаных чёрных шапочках. Один примерно ровесник, а второй совсем пацан. Каким образом его похитили, он не понимал. Лёг спать, а проснулся уже в багажнике машины, в наручниках и с мешком на голове. Какой-то склад, рыбой воняет. Порт. Как такое могло произойти? В доме было два поста охраны и еще двое бодрствующих. Люди очень опытные, заснуть не могли. Заговорил молодой. По-русски заговорил /ссылка 32: Карлос Шакал учился в университете Патриса Лумумбы в Москве и отлично говорил по-русски/. С улыбкой заговорил. С доброй такой улыбкой, очень располагающей.

— Привет, Ильич. Твои люди пока живы и здоровы.

— Привет. Я рад.

— Освободи ему руки, Умар. Ильич хороший, он дурковать не будет.

Старший молча снял с него наручники и поднял на ноги. На лице ноль эмоций. Русские? Но какого чёрта? Они там между собой договориться не могут? /ссылка 33: Деятельность Шакала курировала 'Штази'/

— Кто вы?

— Мы твоё новое начальство. Теперь ты будешь выполнять только мои приказы. Если не согласен — Умар тебя не больно убьёт. Если согласишься, а потом решишь нас кинуть — живьём скормим свиньям. Что выбираешь, Ильич?

— Выбираю новое начальство.

— Я рад. Покажи ему, Умар.

Старший молча открыл зеленый ящик с американской военной маркировкой.

— Знаешь, что это такое?

— Стингеры.

— Правильно. Только это не просто стингеры, по всем документам, они сейчас находятся на вооружении армии Израиля. Поэтому они должны стрелять не куда попало, а туда куда мне нужно. Раз уж ты теперь работаешь на меня, будем поправлять твой имидж. Мне нужен новый Че Гевара, а не Джек Потрошитель. Эти ракеты должны сбить американские военно-транспортные самолёты в Европе, а пусковые должны первыми найти журналисты. После этого, ты переберёшься на Кубу, там тебя встретят.

— Объекты?

— На твой выбор. Но это обязательно должны быть американские военные транспортники.

— К журналистам должны попасть только улики?

— На твоё усмотрение. Требования можешь выдвинуть от себя. Можешь пригрозить им, что начнёшь сбивать гражданские самолёты. Можешь смело заявить, что у тебя тридцать ракет, тебе поверят.

— Срок?

— Две недели.

— Мне понадобятся документы.

— Будут. Умар останется с тобой. Он опытный воин и поможет тебе с планированием.

— Деньги?

— Не наглей, Ильич. Вот эти две игрушки стоят по семьдесят тысяч долларов каждая. К тому-же, я не возражаю, если ты получишь своё со 'Штази'.

— Им придётся объяснять, откуда я взял стингеры.

Русский снова улыбнулся, раскрутил свою чёрную шапочку в маску с прорезями для глаз и ответил на чистом арабском: — Это не секрет. Скажи им, что ракеты тебе подарил сам Мохаммед Асхам. И мы всё время говорили с тобой только по-арабски.

* * *

Максим Воронов. 12 мая 1984 года. Нью Дели. Официальная резиденция премьер-министра Индии.

— Откуда это у вас?

Премьер-министр Индии отложила последний лист показаний специального агента ЦРУ Самуэля Лидовича и подняла на посетителя глаза. Директор 'Отдела исследований и анализа' /ссылка 33: Служба внешней разведки Индии RAW/ Гириш Чандра Саксена, невозмутимый как английский сагиб с неподвижной верхней губой, легко прочитал в глазах Индиры Ганди охотничий азарт.

— От того, кто называет себя послом эмира Бадахшана, госпожа.

— Посол эмира Бадахшана? Это какая-то английская шутка?

— Если и шутка, то точно не английская, госпожа Премьер-министр. Афганский Бадахшан уже два года для нас Терра Инкогнита. Причем, не только для нас, но и для пакистанцев тоже. Достоверных данных никаких, только множество слухов, в их числе и самых невероятных.

— Например?

— Весь спектр, госпожа. От захвата Бадахшана Шайтаном, до пришествия в Бадахшан Мессии. Это очень тонкая игра, я даже не берусь предположить — кто её затеял.

— Русские?

— Исключить этого я не могу, но и подтвердить это нечем. Русские теперь не лезут в Бадахшан, но теперь туда вообще никто не лезет. Ни афганская армия, ни пакистанская, ни китайская. Если это и правда русские, то теперь это совсем другие русские, о которых мы абсолютно ничего не знаем.

Индира Ганди величаво кивнула и принялась снова перебирать распечатки показаний, перечитывая отдельные листы. Минут через пять она снова подняла глаза, на неподвижно сидящего Саксену.

— Насколько этому можно доверять?

— Из того, что нам уже удалось проверить — на все сто процентов, госпожа. Кроме того, этот господин не исключает возможности передачи нам самого американца.

— Даже так? И что он хочет получить взамен?

— Мне не сказал, госпожа. Только попросил устроить встречу с вами.

— Удалось о нём что-нибудь выяснить?

— Только то, что официально он в страну не въезжал, хотя в паспорте стоит подлинная отметка погранпоста аэропорта Калькутты. Паспорт ливанский, виза получена в Каире, генконсульство в Каире выдачу этой визы ливанскому этнографу Салиму Абаиду подтвердило.

— Ливанский этнограф... Похож он на ученого?

— Похож, госпожа, хоть и очень молод. По паспорту ему двадцать пять, но мне кажется, что он еще моложе.

— Совсем мальчик. И где он сейчас?

— Во внутренней тюрьме 'Отдела'.

— А в тюрьме то почему, если он сам пришел?

— Он сам об этом и попросил. Сказал, что в наших общих интересах не афишировать этот контакт.

— Умный мальчик. Я хочу на него поглядеть.

* * *

12 мая 1984 года. Поздний вечер. Нью-Дели. Кабинет директора 'Отдела исследований и анализа'.

Войдя в кабинет директора, Воронов с порога встретился глазами с... Наверное такие глаза бывают у львиц, старших львиц прайда, которые водят его на охоту. Максим изобразил почтительный поклон и замер в ожидании. Пару минут львица молча его рассматривала, словно оценивая в качестве возможной добычи, потом наконец кивнула и произнесла по-английски.

— Присаживайтесь, господин Абаид.

— Благодарю, за оказанную честь, госпожа премьер-министр.

Воронов присел за круглый чайный столик, дождался еще одного скупого кивка и начал.

— Эмир Бадахшана, славный Ахмад Шах Масуд поручил мне выразить вам глубочайшее почтение и поделиться имеющейся у него информацией.

При этих словах, Ганди и Саксена переглянулись, второй чуть заметно пожал плечами. С минуту провисела неловкая пауза.

— Вы нас очень удивили, господин Абаид. Если эмир Ахмад Шах, известный нам как Панджшерский лев, поручил вам поделиться информацией, значит он хочет чтобы мы в нее поверили. Не так-ли, господин посол?

— Несомненно, госпожа премьер-министр. Эмир Ахмад Шах Масуд хочет установить с вами доверительные и дружеские отношения, пусть поначалу и неофициальные. Я прислан как раз для того, чтобы рассеять ваши сомнения.

— Ну, что-же, начинайте рассеивать, господин посол. Как ваше настоящее имя?

Воронов улыбнулся ей глазами в ответ.

— Мое имя — Мохаммед Асхам, госпожа премьер-министр.

Даже если бы Воронов назвался марсианским шпионом-диверсантом и ему поверили, то это произвело бы гораздо меньший эффект. Объявленный террорист номер один и человек 1983 года по версии журнала 'Тайм', вместо фотографии которого впервые в истории поместили на обложку маску, снова одними глазами улыбнулся Индире Ганди. Саксена же при этих словах, казалось, впал в ступор. Снова подвисла неловкая пауза. Максим демонстративно медленно показал открытые ладони и положил руки на столик.

— Мы с вами не враги, госпожа.

Львица, рассматривающая возможную добычу, вдруг опознала в ней тиранозавра. И растерялась. Явно растерялась.

— Асхам... Вы, наверное, можете убить нас обоих прямо сейчас?

— Нет. Не могу, госпожа премьер-министр. Я не убийца, что бы по этому поводу не сочиняли бессовестные американцы. Я воин, к тому же сейчас я посол моего эмира. У нас с вами есть общие враги, а это хороший повод для взаимовыгодного диалога.

— Враги? Пакистан и...?

— И Китай, госпожа премьер-министр. Мой эмир считает, что пора перерезать пуповину между Китаем и Пакистаном. Мы уже готовы взять Каримобад и Гилгит, если вы нас поддержите с юга.

— Какая поддержка вам нужна?

— Прежде всего — моральная. Индия — это великая держава, и если она признает Бадахшан субъектом мировой политики, как когда-то признала Бангладеш, то мы уже окажемся вашими союзниками и должниками. Это вам зачтется, когда мы будем делить Пакистан. Мой эмир — человек чести. Он будто персонаж, сошедший в наш гнусный мир из средневековых рыцарских романов. Мне иногда кажется, что он и есть последний рыцарь навсегда уходящей эпохи, после него останутся только торгаши.

— А вы, господин Асхам?

— Я-то как раз и есть самый натуральный, беспринципный и циничный торгаш, госпожа премьер-министр, чья эпоха сейчас наступает. Истинное дитя Кали Юги. Но сейчас я здесь не сам по себе, а как посол. Я уполномочен передать вам видеозапись допроса Лидовича. Сначала получасовую нарезку, чтобы вы ее показали в прайм-тайм на 'Дурдаршане' /ссылка 34: Первый общедоступный телевизионный канал в Индии/, а после этого видеозапись всего допроса целиком. Обе кассеты уже здесь, в Нью-Дели. Копии в Сан-Пауло, Риме и Лондоне, их запустят в работу, если вы откажетесь.

Мальчик-тиранозавр, очевидно, не шутил. Если откажется Индия, то найдется немало желающих это показать. Индира Ганди оценивала мировые расклады очень трезво, возглавляемое ей государство имеет далеко не самый влиятельный голос. Да, он достаточно громкий, но один из тех, кто не влияет непосредственно на большую политику. Это голос сидящего в первом ряду зрителя, а не игрока. Чей-то довесок. И все-таки они пришли с этим в Индию. Кто они? Не может какой-то хоть и храбрый, но всё-таки дикарь Масуд устроить такое. Если Саксена ничего не знает о Бадахшане, то уровень контрразведки там совершенно несопоставимый с декларируемым статусом. И разведки тоже. И они пошли на контакт. Пока в тёмную, но это уже кое-что.

— Мы не откажемся, господин Асхам. 'Дурдаршан' покажет вашу нарезку и анонсирует фильм по полной версии. Вы исполнили свой долг посла, теперь будьте любезны ответить мне на пару 'личных вопросов'.

Воронов едва привстал, но при этом поклонился довольно галантно.

— Я теперь весь целиком к вашим услугам, госпожа премьер-министр.

— Кто ваш враг?

Ярко синие глаза посла Эмира Бадахшана блеснули очевидным одобрением.

— Мой личный враг — это Саудовская Аравия, госпожа. Поддерживаемый ей Ваххабизм — это совсем не то, что сейчас нужно Исламу. В Пакистане сейчас проходят подготовку тридцать тысяч этих фанатиков, а оплачивают всё это саудиты. Скоро из этих ваххабитов-фанатиков создадут настоящую армию. Первую в мире армию без государства. Эта армия вполне может пойти войной и на Индию. Вы всё-таки более лёгкая цель, чем Афганистан, при всём уважении. Лёгкая и богатая.

— Мы в курсе этой назревающей проблемы, господин Асхам. Можете заверить вашего эмира, что Индия признает независимый Бадахшан, как только вы возьмете под контроль Гилгит.

— Благодарю вас, госпожа премьер-министр. Позволите мне дать вам один совет?

— Попробуйте, господин Асхам.

— Отмените операцию 'Голубая звезда' /ссылка 35: Операция 'Голубая звезда' — военная операция индийской армии по уничтожению базы сикхских сепаратистов в Золотом храме (Амритсар) в июне 1984 года. Закончилась большими жертвами и привела в итоге к убийству Индиры Ганди собственными охранниками сикхами/. Или хотя бы перенесите сроки ее проведения, чтобы получше подготовиться. Прежде всего удалите из личной охраны всех сикхов.

Невозмутимый прежде Саксена аж подскочил.

— Откуда вы о ней знаете?

— Не важно откуда знаю я, господин директор. Важно только то, что о ней уже известно даже мне. Не штурмуйте Золотой храм, обложите его, возьмите в блокаду, отсекайте паломников и снабжение. В этом случае, сикхам придется идти на прорыв, или начинать переговоры. У меня все господа. С вашего позволения, я хотел бы уйти сегодня ночью.

* * *

Вице-президент США, Джордж Уолкер Буш. 22 мая 1984 года. Вашингтон.

В ситуационной комнате Белого дома царило уныние и для этого имелись серьёзные основания. Операция 'Циклон', которая должна была привести русских к поражению в Афганистане, с треском провалилась. Это ещё можно было бы пережить, тем более что нынешней администрации она досталась в наследство от демократов, но провал 'Циклона' похоже породил настоящую лавину. Которая не только смоет карьеры всех присутствующих, но и угробит Пакистан, вместе со всеми вложениями в него. А это миллиарды долларов, принадлежащие очень серьёзным людям. Серьёзным и суровым. Можно даже сказать — безжалостным. Которые не слушают оправдания неудачников. Не повезло? Значит ты неудачник. И козёл отпущения в придачу.

Начиналось всё очень неплохо. Роберту Гейтсу удалось объединить мятежных афганских дикарей в альянс, который получил название 'Пешаварской семёрки'. В 'Зоне племён', пуштунской части Пакистана, организовывались тренировочные лагеря, куда поехали инструкторы и советники, начались поставки оружия, а потом...

Гейтс решил лично поприсутствовать на церемонии передачи дикарям первой партии 'Стингеров' в одном из тренировочных лагерей. Поучаствовал, герой хренов. Сейчас трудно сказать, повлияли ли его фиглярские выходки на развитие ситуации, или мерзавцы всё знали заранее и действовали наверняка, расследование теперь провести невозможно, в 'Зоне племён' мятеж.

Чёртовы дикари! А может это всё-таки русские? Может ли так случайно совпасть, что операция русских по освобождению военнопленных из лагеря Бадабер, совпала по срокам с мятежом банды дикарей Юнуса Халеса? В принципе, может быть и такое, но вероятность этого составляет доли процента. Но как они смогли узнать о миссии Гейтса? Как успели приготовиться и скоординироваться, если окончательное решение по поводу его визита было принято буквально накануне. И сорока часов ведь не прошло. Предать в таком раскладе мог только сам Гейтс, но его ведь публично повесили. Повесили, да ещё и с табличкой 'Военный преступник' на шее. Или не повесили, а разыграли спектакль? Ведь кто-то же ещё сдал Лидовича...

Лидович с контейнером 'Стингеров' пропал прямо в Карачи. Нет, его не мог сдать Гейтс, просто потому что он ничего об этом не знал, решение было принято, когда тот уже был повешен. Или не повешен, но в любом случае изъят. Тогда выходит, сам Лидович предатель? Но ведь и он никак не мог сдать Гейтса. Чертовщина какая-то... Получается, что идеальный кандидат в предатели — это я, или Кейси, или сам Президент. Джордж Буш вздрогнул, когда в дверь ситуационной комнаты постучались. Опять какой-то экстренный случай.

Вошедший офицер связи передал президенту бланк правительственной связи. Рейган пробежал по нему глазами.

— Джентльмены, Самуэль Лидович получил статус политического беженца в Индии и собирается послезавтра выступить на пресс-конференции в Дели, поучаствовать в которой приглашены все желающие СМИ...

Желающие? Нежелающих сейчас в природе не существует, а это значит, что соберут самых влиятельных. Нас варят живьём, как омаров. Пока, вроде, не сильно припекает, но температура всё поднимается, кастрюля скоро закипит и всем конец!

Этот подонок решил спасти свою шкуру ценой предательства. Мерзавец! Не мог тихо сдохнуть за Родину, как Гейтс. Хотя и с Гейтсом теперь сомнения. Наверняка ведь его подвергли экспресс-допросу перед тем, как повесить. Повесить как какого-то нацистского гауляйтера времён прошлой войны...

— ...Нам конец, джентльмены.

Президент уставился на потолок и зашептал слова молитвы. Подвисла гнетущая пауза. Стало очевидно, что обсуждаемая до этого тема больше не актуальна. Присутствующие украдкой переглядывались, но брать слово никому не хотелось.

Как бы старика Ронни не хватил инфаркт, надо его отвлечь.

— Мы можем этому помешать?

Директор ЦРУ, Уильям Кейси пожал плечами.

— Можем попытаться. Но ценой этому будет война с Индией.

— Боюсь, что именно этого от нас и ждут. — отозвался советник по национальной безопасности, Роберт Макфарлейн, — чтобы мы действием подтвердили показания Лидовича. Он им больше не нужен, теперь его нам подставляют как приманку.

— Кому им, индийцам? — не понял министр обороны, Каспар Уайнбергер.

Уайнбергер не был допущен к 'Циклону', но теперь это уже не имело значения. Теперь это обсуждает весь мир. Джордж Буш посмотрел на президента, тот так и сидел, задрав шары в потолок и шевеля губами.

— Мы пока не знаем, кому им, Каспар. Не можем понять. Есть версия, что все события прошедшего года являются частью единого плана, но нет версии, кто бы смог за этим стоять.

— Русские?

Уильям Кейси отрицательно покачал головой.

— Я поднял на уши всю резидентуру. Русские о 'Циклоне' тоже всё узнали из телевизора и удивлены не меньше нашего. Хотя и приятно удивлены, в отличие от нас.

— Значит, Индия?

— Тоже нет. Мы бы об этом точно знали. Индию заиграли совсем недавно. Нам удалось выяснить, что десять дней назад Ганди с кем-то тайно встречалась. С кем встречалась и что обсуждали — неизвестно. На этой встрече присутствовали только она и Саксена, директор Внешней разведки Индии, не помню точно, как она называется. Только после этой встречи Индира Ганди вдруг заменила личную охрану и сразу же всплыл Лидович. Русские бы его индийцам точно не отдали.

— У вас же есть аналитики, Уильям. Которым, кстати, платят налогоплательщики. Что говорят эти дармоеды?

— Ничего вразумительного. По их расчётам, с вероятностью почти в семьдесят процентов, в игру вмешался некий Икс-фактор, природу которого мы пока не понимаем.

— Что значит не понимаем?

— То самое и значит. Фактором Икс могут оказаться как инопланетяне, так и другие высшие силы. Мы понятия не имеем кто нам противостоит и какие у него цели.

— Вот дьявол!

В сердцах выругался Каспер Уайнбергер, чем вывел президента из религиозной нирваны. Рейган перестал бормотать молитвы, оглядел присутствующих горящим взглядом фанатика и подвёл итог.

— Это точно Дьявол! Но тем почётнее наша миссия. Мы его заманим и уничтожим. Любой ценой. Даже если для этого нам придётся уничтожить всю планету. Готовьте план кампании, джентльмены.

Поздно вечером, после долгих раздумий, Джордж Уолкер Буш написал прошение об отставке по состоянию здоровья, но на этом дьявольские козни не закончились. Точно такие же прошения, в то же самое время, писали директор ЦРУ, министр обороны и советник по национальной безопасности.

* * *

Заговорщики. 21 июня 1984 года. Кабул. Оперативный штаб 40-й армии.

Начальник Генерального штаба, маршал Советского Союза, Сергей Федорович Ахромеев /ссылка 36: В этой истории утверждён в должности Андроповым в июне 1983 года/ и раньше довольно часто посещал Афганистан, а в связи с последними событиями и вовсе здесь 'прописался'. Разразившийся в конце мая, грандиозный политический скандал, поставивший мир на грань третьей мировой войны, начался именно в Афганистане. Вернее, в Пакистане, но в прямой связи с Афганистаном, поэтому Генштаб Советской Армии, в лице её начальника и группы обеспечения, временно переселился в Кабул.

Войны, как таковой, в самом Афганистане не случилось. Единственной пока масштабной операцией была зачистка Панджшерского ущелья, обошедшаяся практически без потерь, но при этом породившая независимый Бадахшанский Эмират, попасть в который можно только верхом на ишаке, даже БТР по этим тропам не проходит. Впрочем, хлопот ограниченному контингенту Советской армии в Афганистане сепаратисты-бадахшанцы не доставляли, воевали они только на своей территории и в северном Пакистане, включая пакистанскую зону контроля в штате Джамму и Кашмир. Причём, воевали довольно успешно. Очевидно что бадахшанцы не испытывали при этом трудностей со снабжением теми же боеприпасами.

Маршал Ахромеев прекрасно понимал, что такое возможно только в одном случае, в том случае, если Бадахшан — это гэбэшный проект. Понимать то понимал, но хотелось знать точно, поэтому он и распорядился отправить в эти чёртовы горы четыре лучшие группы спецназа ГРУ. Четыре независимые группы, по четырём разным маршрутам, ушли в Бадахшан десять дней назад, с заданием не устраивать войну, а понять — что за чертовщина там на самом деле происходит. Предусмотрена была и группа поддержки, но она так и не понадобилась. Через двое суток после выхода, все четыре группы одновременно пропали из эфира.

Авиаразведка ничего не дала, поэтому пришлось посылать начальника ГРУ, генерала армии Ивашутина на поклон к гэбэшникам. Не официально, разумеется, а с личной просьбой посодействовать в поисках. Своему /ссылка 37: Пётр Иванович Ивашутин десять лет был первым заместителем председателя КГБ СССР, а в 1961-ом в течении недели занимал должность исполняющего обязанности председателя/ гэбэшники не отказали, обещали помочь чем смогут.

Смогли, мать их. И помогли, мать их. Три дня назад, все четыре группы, объединённым отрядом, вышли на наш берег Пянджа в районе Зигара. Без потерь и с четырьмя пленными американцами.

— Как их повязали?

Начальник ГРУ тяжело вздохнул.

— Как детей, Серёжа. Их вели с самого начала и точно знали, где они встанут на ночёвку, там заранее и устроили засады. Стреляли иглами с какой-то химией, то ли из воздушек, то ли вообще из плевательных трубок. Двое говорят, что успели почувствовать будто укус слепня, а потом сразу темнота.

— Что за химия?

— Пока непонятно. Кровь сдали, но результатов анализа ещё нет. Если вообще что-то найдут.

— Ладно, не расстраивайся. Парни ни в чём не виноваты. Послали мы их в чужие горы принести то, чего не может быть. Представляй всех к наградам.

— За что?

— За успешный рейд и пленение американских шпионов. Задачу они выполнили. Теперь мы точно знаем, кто хороводит в этом Бадахшане.

— В том то и дело, что не знаем. Ни Чебриков, ни Крючков абсолютно точно не в курсе дел. И Дроздов попросил меня, чтобы пока всё так и оставалось. Я пообещал, что дальше тебя информация не уйдёт.

— Даже так... Самодеятельность... Интересно... Но раз уж ты пообещал, то не уйдёт. Тем более, что за нами теперь должок. Как я понял, американцев нам просто подарили?

— Подарили. Но они не шпионы, а инструкторы из пакистанских лагерей.

— Это они так говорят. Разве инструктор не может быть по совместительству шпионом? Ещё как может! Даже больше скажу — он просто не может им не быть. Так что всё честно. Чего ты такой хмурый?

— Нас играют втёмную, Сергей. Зачем-то запросто дарят подарки, которые тянут на Звезду Героя. Приняв их, мы становимся соучастниками.

— Думаешь, заговор затеяли?

— Почти уверен в этом.

Маршал Ахромеев ненадолго задумался, а потом улыбнулся.

— Честно тебе скажу, Пётр Иванович, заговор бы я и сам затеял, если бы умел. Хорошо, что нашлись умельцы. Мы их поддержим.

* * *

Аятолла Рухолла Мусави Хомейни. 2 июля 1984 года. Город Кум, Иран.

Несмотря на то, что Аятолла Хомейни обладал по факту высшей властью в Исламской Республике Иран, жил он очень скромно. Дом его ничем не выделялся среди соседских, а внутри не было никакой роскоши. Разве что ковры хорошего качества, но по иранским меркам и они были довольно скромными. Такие мог себе позволить любой дукандор /ссылка 38: торговец, бизнесмен/ в Куме.

Хомейни был уже стар и часто болел, поэтому свой дом теперь покидал только для совершения Джума-намаза /ссылка 39: Пятничный дневной намаз, обязательный коллективный намаз для мусульман/. Руководил страной он прямо из этой комнаты, в ней же и молился. Сегодня ему особенно нездоровилось, но услышав азан /ссылка 40: Призыв к намазу/, он скрипя суставами прошёл на середину ковра и начал совершать аль иша /ссылка 41: Ночная молитва/.

Во время чтения четвёртого раката, Хомейни сделал ритуальный саджа /ссылка 42: Земной поклон во время молитвы/, разогнулся, уже начав произносить слова Ташаххуда, поднял глаза на Киблу /ссылка 43: Знак, указывающий направление на Каабу/ и... Буквально оцепенел от неожиданности. У стены, прямо под Киблой кто-то сидел.

Человек. Чему-то улыбается. Как он мог здесь оказаться?

Не смотря на простоту быта, Аятолла Хомейни был одной из самых охраняемых персон планеты Земля. Весь квартал Кума, в котором находился его дом, был превращен практически в крепость, приготовленную к отражению даже массированного десанта. А этот тут сидит и улыбается. Молодой совсем.

— Шайтан!

Невольно вырвалось у Хомейни. Ночной гость хмыкнул, укоризненно покачал головой и перестал улыбаться.

— Ты разве к шайтану сейчас взывал, старик?

И действительно...

— Кто ты?

— Как видишь, человек. Моё земное имя Мохаммед Асхам.

Тот самый муджаддид, которого многие уже считают Махди. Фигура давно интересовавшая главу Ирана. Хомейни даже посылал своих людей в Бадахшан, но никто из них пока не вернулся.

— Как ты сюда проник?

Асхам снова улыбнулся.

— Аллах помог, разумеется. Азза ва-Джааль /ссылка 44: Всемогущий и Великий/. Завершай свой намаз, я подожду.

Издевается? Уселся под киблой и улыбается. Какой уж тут теперь намаз...

— Зачем ты пришёл ко мне?

— Ты ведь хотел меня увидеть. Иначе, зачем было посылать ко мне своих людей? Ты хотел, вот я и пришёл. Шайтан тут не при чём, шайтан давно растворился среди вас и живёт внутри каждого. Например, твой внутренний шайтан не так давно договаривался с 'Большим Сатаной' /ссылка 45: Определения самого Хомейни. Большой Сатана — США, малый сатана — СССР. Хомейни пошёл на сделку, которая вошла в историю благодаря делу 'Иран-Контрас'/ и получил от него помощь.

— Аллах допускает принятие Нусры /ссылка 46: Помощь, принимаемая мусульманином от неверного/ для благого дела.

Асхам понимающе кивнул.

— Допускает. Но благое ли это было дело — ты будешь доказывать ему сам. Я пришёл не для того, чтобы устраивать теологические дискуссии, а по делу.

— Я тебя слушаю, Мохаммед Асхам.

— Хорошо. Присядь поудобнее, не стой на коленях. Первое, что я хочу тебе сказать — ты слишком озабочен своей святостью. Это неплохо для простого дервиша, но непростительно для земного Владыки, которым тебя назначил Аллах, Азза ва-Джааль. Для Владыки, спасение своего народа, вверенного ему Аллахом, гораздо важнее, чем спасение собственной души. Понял, старик?

— Думаю, что понял.

— Опять хорошо. Тогда слушай второе. Если тебе объявил войну тагут /ссылка 47: Нечестивый правитель, узурпатор. Здесь — Саддам Хуссейн/, ты обязан в ней победить во имя Аллаха, и повергнуть поганого тагута. Любой ценой. А свой ахират /ссылка 48: Загробная жизнь/ доверь шафаату /ссылка 49: Заступничество Пророка на Страшном суде/, раз уж Аллах избрал тебя Правителем. Если согласен, то я готов оказать тебе помощь. Если продолжишь кривляться и корчить из себя святого — я этого не оценю и сочту тебя дураком, который не по праву занимает своё место.

— Ты меня убьёшь?

— Нет, конечно, ты хочешь для себя слишком много чести. Тебя убьют свои же. Причём убьют так, что твоя душа никогда не увидит Аллаха /ссылка 50: Мусульмане считают, что душа повешенного покидает тело через задницу, ну и соответственно.../. Впрочем, я почти уверен, что мы договоримся, я ведь и правда хочу тебе помочь.

— Чем ты мне можешь помочь, уважаемый Асхам?

— Всем, что понадобится для твоей победы, но ты для этого и сам должен постараться. Для начала, у меня есть шесть тысяч воинов Джихада. Настоящих воинов, а не тех декхан /ссылка 51: Землепашец, мужик/, которых ты поставил под ружьё. Мои, по сравнению с ними, как волки перед баранами, я их сам учил, а результат ты уже видишь в Бадахшане. Сейчас там затишье и я решил помочь тебе. 'Невоюющая армия превращается в бесполезную бюрократическую организацию'.

— Чьи это слова? Наполеона?

— Нет. Русского маршала Жукова, который брал Берлин.

Про Бадахшан и Асхама-Махди ходило множество слухов. В том числе самых невероятных.

— Ты за русских?

Ночной гость снова усмехнулся.

— Ты ведь уже понял, кто я. Я сам за себя, у меня здесь свои интересы. Я и за русских, и за вас, и даже в чём-то за американцев, против настоящего Сатаны. Вернее сказать — это вы за меня.

— Русские помогают тагуту Хуссейну.

— Скоро перестанут. Через восемь месяцев у них сменится власть и политические приоритеты. За это время ты должен будешь подготовить настоящую армию, мои люди станут инструкторами и военными советниками. Организуй лагеря в районе Заболя, нам понадобится для обучения техника, будем использовать ту, что русские уже поставили в Афганистан.

— Что от меня потребуют русские за свою помощь?

— Это пока рано обсуждать. Ты ведь даже пока не представляешь себе — что это будет за помощь и чего ты благодаря ей добьёшься. Но могу тебя уверить, что ничего унижающего твоё достоинство они не потребуют, за этим я прослежу. Ещё вопросы есть?

— Когда я умру?

— Это от тебя зависит. Если будешь делать так, как я говорю, то гарантирую, что доживёшь до победы. Ты будешь принимать парад в Багдаде.

— Ты точно не шайтан?

Асхам опять усмехнулся.

— Точно не знаю, а ты? Ты сам то не шайтан? Минуту тебе на раздумья, старик. Мне уже пора....

За эту минуту в голове у Хомейни успели проскочить тысячи мыслей.

— Ещё один вопрос. Твои люди правоверные?

— Не сомневайся, они не меньше правоверные, чем ты. Только они, в отличие от тебя, приняли на себя лучший из ибадатов — Джихад. И поэтому у них нет возможности по пять раз в день становиться раком на намаз. Воин не может жить по шариату просто потому, что он служит по уставу. Я жду твоего ответа, старик. Принимаешь ли ты мою помощь?

— Принимаю, уважаемый Асхам.

— Я рад, уважаемый Аятолла. Пошли своего человека в Тегеран, отель Тахриш, пусть найдёт там Алимджона-хаджи. Это мой названный брат и офицер связи. Пароль — 'жаркое лето', отзыв — 'скоро полегчает'. Очень бы хотелось, чтобы мне не пришлось вам за него мстить. До встречи после победы, старик!

И человек под киблой словно истаял в воздухе. Губы Хомейни сами собой зашептали продолжение Ташаххуда. Аллах услышал его!

* * *

Заговорщики. Маршал Ахромеев. База подготовки спецназа КГБ в Балашихе. 23 июля 1984 года.

Труднее всего начать разговор в ситуации 'ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь'. Если знаешь, что заговор существует, то отыскать его следы не так уж сложно, тем более, с возможностями начальника Генерального штаба ВС СССР. При том, что заговор этот уже серьёзно влияет на международную политику. На намёк, что им есть, что обсудить, генерал-лейтенант Дроздов пригласил Ахромеева с Ивашутиным посетить Балашиху для обмена опытом и оперативными данными. Проявил уважение, встретил лично, провёл по территории, ответил на все вопросы. Почему все в масках? Так ведь здесь не только база 'Вымпела', но и курс 'Выстрел', через который прогнали уже целую дивизию офицеров Комитета. В целях экономии средств, вот все и масках. Курс 'Выстрел' курирует генерал-полковник Бобков, он как раз у себя, приглашает нас на рюмку чая.

Бобков тоже был очень любезен, рассказал про свой 'Ад и Израиль', как он, не жалея своего здоровья, выбивал для него фонды, а в итоге заслужил прозвище 'обергруппенфюрер'.

'Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь далеко не всё' Интересно, политический кризис в Америке тоже они устроили? Начать разговор не просто... Но надо!

— Филипп Денисович, Юрий Иванович! Мы очень благодарны вам за помощь нашим ребятам в Бадахшане и весьма впечатлены вашими возможностями. Вы достаточно ясно намекнули на наличии у вас неких тайных планов выходящих далеко за рамки Афганистана. Мы хотели бы обсудить эти планы и понять, чем сможем быть вам полезны.

Отпираться Бобков и не подумал.

— Ну что же, вы люди информированные, поэтому не буду ходить вокруг да около. Есть у нас мнение, что революция назрела, а гражданская война крайне нежелательна. Мы предлагаем вам поучаствовать в первой и не допустить вторую.

Подобная откровенность говорила об одном: — 'Они уверены, что мы не откажемся'. Революция, не революция, но что-то такое определённо назрело. Дошло уже до того, что в мирное время ввели талоны на продовольствие. И это вместо обещанного коммунизма... Мы отказываться не собираемся, но и в тёмную играть не хотим.

— Нам интересно это обсудить. Кто ещё в курсе?

— Больше никого.

Врёт! Кого-то скрывает. Ивашутин тоже заметил, глазами стрельнул, а Дроздов сидит как памятник. Ладно, скрывает и скрывает, обострять не будем, это пока не критично. Значит планируется путч. Хунта. И кто же будет Пиночетом?

— Кто из вас вождь революции? Кто станет верховным главнокомандующим?

— Генерал-лейтенант Дроздов. Герой Советского Союза, легенда Афганистана, гений диверсионной войны и прочая, и прочая.

Неожиданно. Непонятно. Без непонятного третьего тут никак не обошлось. Интересно, кто же он такой? А Дроздов так и сидит как памятник, будто это не про него говорят. Такое впечатление, что его заставили. В принципе, кандидатура подходящая, компромиссная. Он хоть и гэбэшник, но свой, ветеран-фронтовик, да и в 'Конторе' войной занимался, а не всяческим паскудством. В армии его несомненно поддержат. Но политически — это бомба. Очевидная демонстрация агрессии. Ястреб из ястребов. Или я что-то не понимаю? Ивашутин кивнул одобрительно, хотя тоже не ожидал. Интересно, кто у них третий...?

— Признаюсь, несколько неожиданно, но возражений не имею. Юрий Иванович очень достойный человек и хорошо понимает нужды армии, но мне показалось, что он не горит желанием. Он не по своей воле подготовку к революции возглавил?

Генерал-лейтенант Дроздов внешних эмоций не проявил, но в глазах промелькнула какая-то искорка.

— По своей воле, Сергей Фёдорович. По своей, но честно признаюсь — я боюсь. Боюсь, что не справлюсь. Ведь это даже не из лейтенантов в полковники скакнуть, тут ведь не один полк под угрозой окажется из-за некомпетентного командования, а вся страна. От масштаба задачи мне несколько не по себе, но я постараюсь оправдать.

Да, желанием не горит, но его убедили. Не заставили, а именно убедили, что он лучший кандидат в этой ситуации. Интересно, кто у них третий, такой умный и убедительный? Ивашутин опять молча кивнул. Не он ли тот самый третий? А Дроздов — это компромисс, между ним и Бобковым? Это объяснило бы многое очевидное, было бы простым решением. Конечно, Пётр Иванович для гэбэшников, что называется, в доску свой, но он явно был не в курсе, когда случился Бадахшанский конфуз. Такие эмоции сыграть невозможно. Он точно был не в курсе, значит есть кто-то ещё.

— Полно вам, Юрий Иванович. Сталин закончил семинарию, а вы академию. С отличием, насколько я в курсе. Не боги горшки обжигают. Скажите, Ахмад Шах Масуд — это ваш человек?

Дроздов задумался. Не замешкался, а именно задумался, будто искал ответ для самого себя.

— Мой. Но он мой не как генерал-лейтенанта КГБ СССР, а как феодальный вассал для феодального сюзерена. Я могу его повести на войну, но не могу на неё послать. Но и я теперь тоже должен его защищать, как сюзерен своего вассала. Пока я от своих обязательств не откажусь — он мой. Он мне на Коране клялся. Я ведь теперь, де юре, по шариату, настоящий мусульманин, раз Шахаду произнёс, вот он мне на Коране и поклялся. А я клятву принял и тоже должен оказался. Теперь Масуда охраняют мои парни. И Юнуса Халеса тоже.

Генерал армии Ивашутин аж причмокнул от восхищения.

— Ты гений, Юра! То есть, Юрий Иванович... Значит ты, то есть вы, в Бадабере не только пленных забрали, но и стингеры?

— И стингеры, но не все, только свою долю. Военная добыча на Востоке — это дело святое. Мне положена доля, я её получил. Нарушить адат и забрать всё себе я не имел никакой возможности, Пётр Иванович.

— Изрядно, очень изрядно, Юрий Иванович. Я на самом деле в полном восхищении. А этот Самуэль Лидович тоже ваша добыча?

— В очень малой доле. Это была местная инициатива, мои люди в этом не участвовали. Американца я забрать не мог.

— И хорошо, что не смог. У тебя бы этот говнюк только на обмен сгодился, а у индийцев он взорвался мощнее любого спецбоеприпаса. Очень разумная местная инициатива. Очень разумная и очень результативная. Повезло тебе с вассалами. Скажи, а некий Мохаммед Асхам не твой человек?

— Нет.

Дроздов ответил уверенно и от души. Ответил правдиво, но слишком уж кратко. Слишком уверенно и слишком кратко, хотя и несомненно правду. Почему так кратко? Ведь правду говорить легко и приятно. Маршал Ахромеев, почувствовал запах искомого третьего, взглядом притормозил начальника ГРУ ГШ и направил вождя революции на лёгкий и приятный путь правды.

— Вы с ним взаимодействуете, Юрий Иванович?

— Взаимодействуем, но не контролируем.

'Взаимодействуем' Они всего лишь взаимодействуют, а в ГРУ ГШ пока нет даже единого мнения о Мохаммеде Асхаме — существует ли он реально, или это просто мистификация. Ещё одной загадкой меньше. Этот третий контролирует Асхама. Террориста номер один и мусульманского Мессию, которого признал даже Аятолла Хомейни, которому он, якобы, явился во время молитвы. Третий как-то связан с Хомейни? Способен так на него повлиять? Это из области фантастики. Ха! А то, что Халес и Масуд присягнули Дроздову, разве не из той же области?

— А в охране Хомейни ваших людей нет, Юрий Иванович?

— В охране нет, но при нём есть наш офицер связи. По факту, он сейчас один из главных советников Хомейни.

Невероятно, но факт — он не врёт. И душманы ему присягнули, и советник его у Аятоллы есть. И ключик ко всему этот самый Асхам....

— Товарищи! Афганистан, конечно, актуален, но это далеко не самая злободневная тема. — Перехватил инициативу генерал-полковник Бобков, — Напомню, что на повестке дня у нас революция. Нам вскоре предстоит взять Власть. Отнять её у партии и передать народу. Поменять конституцию, наконец, мы ведь не собираемся возвращать абсолютную монархию. В конституции нужно обозначить цель и доктрину, а вы про Афганистан завелись.

О таком маршал Ахромеев пока не задумывался. Взять Власть, устроить в партии чистку, но отстранять её от Власти совсем? Хотя, партия только считается единой, а по факту в ней десяток неофициальных фракций и каждый член Политбюро был чьим-то выдвиженцем. Да, пожалуй, такое уже не вычистишь. Народовластие, говоришь? Ну-ну, так я тебе и поверил.

— Значит, распускать КПСС мы не планируем?

— Только в самом крайнем случае. Отключим им спецсвязь, конфискуем незаконно нажитую на эксплуатации советского народа собственность, отменим льготы и пайки и пусть законно участвуют в политической жизни на общих основаниях. Создадим им конкурентов справа и слева. Державников, которым надоело братскую Африку кормить и Низкопоклонников, которые мечтают подружиться с Западом. Эта тройка полностью закроет текущий политический запрос общества.

— Мы сможем их контролировать?

— Конечно. Причём это будет намного дешевле, чем сейчас, когда приходится контролировать каждого гражданина в рамках 'Линии партии'.

План довольно проработанный и, на первый взгляд, выглядит логичным ответом на вызов времени. Африку кормить всем давно надоело, да и не в коня корм. Поневоле задумаешься, что проклятый Апартеид не так уж и неправ. Низкопоклонников тоже хватает, в том числе и в ЦК КПСС, их тоже лучше в подполье не загонять, пусть на виду останутся. Разумно. По существу возразить нечего. Интересно, давно они готовятся? Прямо наверняка не ответят.

— На первый взгляд толково. Не подвергаю ваши слава сомнениям, Филипп Денисович, и при этом не перестаю удивляться возможностям родной 'Конторы'. Но создать и контролировать две политические партии в противовес КПСС... Откровенно говоря, даже не предполагал, что такое возможно. Многопартийность, а значит откат к НЭПу? Впустим капиталистов?

— Может быть и впустим, но не сразу, не за просто так и не всюду. Для начала, отдадим частнику сферу обслуживания, это и наши местные кадры потянут. У нас сейчас почти треть экономики, примерно семьсот миллиардов рублей обращаются в теневом секторе. Бороться с этим силовыми методами бессмысленно. Люди сознательно шли на преступление ради денег даже тогда, когда за это четвертовали, или сажали на кол. В общем, пресечь мы это не способны. Пока деньги существует, существует проблема. А то, что не можешь пресечь — лучше самому организовать и возглавить. Будем растить капиталистов-патриотов, поставим частную инициативу стране на пользу. Пустим со временем и зарубежных буржуев, чего их бояться?

Семьсот миллиардов? Это же три военных бюджета! Это если сразу отобрать. А если заставить выйти из тени и платить налоги? Что это даст во внешней политике? Сначала к власти придёт Дроздов и одним своим появлением до усрачки напугает весь Запад, а потом такие реформы... Это не 'Союз-Аполлон' и 'Разрядка напряжённости', это куда круче, это отказ от той самой идеологии, которая сейчас шокирует западного обывателя. Общественное мнение — это ведь тоже капитал. Политический капитал. В этом случае внешнеполитический.

— Мы планируем дружить с Западом?

Дроздов многозначительно усмехнулся.

— Дружба всякая бывает, Сергей Фёдорович. Против Китая будем дружить, почему бы и нет. Если они сильно правильными словами той дружбы попросят.

— До такого может дойти?

— Очень даже может. Если мы выйдем из идеологического противостояния, то Китай останется для них единственным врагом на этом фронте.

— А Куба?

— Куба — это наш союзник, а Китай нет.

— Но Китай — это ядерная держава.

Дроздов равнодушно пожал плечами.

— Ружьё сорок лет висит на стене, рано, или поздно, но оно выстрелит. Китай не дотягивается до территории США, а Японией и Южной Кореей они вполне могут пожертвовать. Американцы, как и мы, слишком много вложили в Вооружённые Силы, им нужна добыча, чтобы всё это оправдать.

— А нам нужна добыча?

— В Китае нет. Раз уж мы теперь в шаге от Индийского океана, то нужно его сделать. Индия и Иран не будут возражать, если мы займём Белуджистан, они не горят желанием иметь общую границу.

— У вас уже и с Индией контакт установлен?

— Индия открыла посольство в Бадахшане. Я встречался там с Радживом Ганди и обсудил этот вопрос.

Белуджистан? Почему бы и нет, если никто не возражает? У Ивашутина вон тоже глаза загорелись.

— Товарищи! Не рано ли мы делим шкуру неубитого медведя? Нам сначала предстоит сделать революцию. Давайте обсудим план действий.

А Бобков всё-таки зануда... Маршал Ахромеев вздохнул.

— Давайте, Филипп Денисович.

* * *

Дальняя ретроспектива. Подполковник Андрейченко, Максим Воронов. 17 апреля 1982 года.

Виктор Иванович Андрейченко заместителем начальника Третьего отдела Пятого управления КГБ СССР только числился, по факту являясь личным порученцем генерал-полковника Бобкова. Это раздражало его начальника, генерал-майора Кривошеина, и вызывало зависть коллег, но подполковнику было наплевать, карьера в 'Конторе' его больше не интересовала.

Откровенно говоря, ему вообще хотелось уволиться, чтобы освободить ещё два слоя сознания для чего-нибудь более интересного, но Воронов этот план не одобрил.

'У нас с вами есть обязательства перед Бобковым, Виктор Иванович, сначала нужно их исполнить. Филипп Денисович занимается очень важным делом'.

'Хернёй он занимается. Зачем, Максим? Всё равно этой цивилизации конец'.

'Цивилизации конец'. — не стал спорить Воронов, — 'Но не людям. Во всяком случае — не всем. Многие переживут крах этой цивилизации и начнут строить новую. То, что делает Бобков, важно уже для них'.

Ну, важно, так важно. Андрейченко мотался по всей стране, выстраивая систему управления теневой экономикой, создавая, по сути, самую натуральную мафию, только в гэбэшных погонах. И, конечно, убивал тех, кто этому противился. Не правоохранителей, честно исполняющий свой долг, а теневиков и их подельников в органах власти. Без эмоций, без угрызений совести, как будто тараканов на кухне морил. Вчера он вернулся из Ташкента, где позавчера скоропостижно скончался от обширного инсульта Первый секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Узбекской ССР (узбекский Халиф) Шараф Рашидович Рашидов; и доложил Бобкову о взятии под полный контроль ещё одной республики.

— Чистая работа, Виктор, — похвалил Андрейченко шеф, — вскрытие показало, что у покойного буквально сварился мозг, медики уже назвали это феноменом, теперь гадают о причинах его возникновения.

— Не угадают, Филипп Денисович, — к похвале подполковник относился с полным безразличием, — да и не сварился он, скорее запёкся.

— Избавь меня от этих кулинарных подробностей, — усмехнулся генерал-полковник, — Завтра едем пристраивать Воронова в 'Вымпел'. Заберёшь его из общаги и уладишь дела в военкомате, в четырнадцать ноль-ноль встречаемся в Балашихе, перед КПП.

— Берут?

— Не знаю пока. Посмотреть я Дроздова уговорил. Надеюсь, что откажется.

— Не надейтесь зря, товарищ генерал. Кто же в здравом уме от такого откажется?

— Да понятно, — вздохнул Бобков, — это так, фигура речи.

В 'Вымпел' рядового Воронова приняли инструктором по специальной подготовке, никак не расшифровывая, в чём эта специальная подготовка заключается. Сначала, генералы целый час совещались, вернее ругались, но довольно корректно, не интересно было даже слушать. Выпускник ИСАА МГУ с красным дипломом? Кандидат наук? Ну так и пристрой его в Академию, зачем мне в офицерской группе спецназа сопливый пацан-срочник? Кем я его возьму? И так по кругу. Бобков, хоть и без огонька, но настаивать продолжал, честно выполняя договорённость, а они всё это время сидели у здания штаба на скамеечке в курилке рядом с обязательным пожарным щитом. Курилка была оборудована по стандартам воинских частей, но ей никто не пользовался, спецназ КГБ не курит. Наконец, генералы вышли.

— Рядовой Воронов?

— Я, товарищ генерал-майор! — вытянулся по стойке смирно Максим.

— Мне про тебя реально какие-то чудеса рассказали. Покажи, что умеешь.

— Всё умею, товарищ генерал. Что конкретно показать?

— Что-нибудь такое, чтобы я удивился.

— Прямо здесь, товарищ генерал?

— А чего далеко ходить?

— Умею определять неисправные огнетушители, — Воронов подошёл к пожарному щиту и демонстративно, мизинцем, пробил дно висящего на нём огнетушителя, из которого начала вытекать мутная жидкость, именно вытекать, а не пениться, — этот неисправный.

Дроздов удивлённо посмотрел на Бобкова, но тот только многозначительно усмехнулся.

— Впечатлил, — кивнул Юрий Иванович, — а учить такому умеешь?

— Я всё умею, товарищ генерал.

— А зачем тебе в армию, сынок, с такими-то умениями?

— Родину защищать, товарищ генерал. Врагов у неё хватает.

— Хватает, тут ты прав, — снова кивнул Дроздов и повернулся к Бобкову, — Беру!

— Кто бы сомневался. — слегка расстроенно буркнул Филипп Денисович Бобков, — Поблагодаришь потом, Юра. Поехали, Виктор. 'Есть у нас ещё дома дела...'. Врагов у нашей Родины и здесь хватает, хоть и не все это понимают.

Генерал-полковник КГБ СССР молча подошёл к Максиму, молча пожал рядовому Воронову руку и молча пошёл к машине, ни на кого больше не обращая внимание.

* * *

Личный состав группы 'Вымпел' размещался в кубриках по три человека. Соседями Максима оказались два капитана — Алимджон Мансуров и Умар Арсалиев, оба из вояк, оба выпускники Рязанского училища ВДВ, оба ещё старлеями поучаствовали в штурме Дворца Амина, в составе 'мусульманского батальона' ГРУ ГШ, оба награждены орденами Боевого Красного Знамени.

— Здравия желаю, товарищи капитаны!

— Здравия желаем, товарищ рядовой-инструктор по спецподготовке, — ответил за двоих капитан Мансуров, — проходи, располагайся, нам велено тебя не обижать.

— Я не обидчивый, но забота даже кактусу приятна.

— Хорошо сказал, а Умар?

— Лингвист, филолог, кандидат наук, говорить точно умеет. Сколько языков знаешь, рядовой? — спросил Арсалиев.

— Все знаю, товарищ капитан. Даже мёртвые.

— Во как! И на хрена ты сюда припёрся? Переводил бы древнеегипетские иероглифы, миллионером бы стал.

— Потом переведу. Пока людям не нужно знать, о чём там написано. Они ещё не готовы.

— Они? — хохотнул Мансуров, — А ты, стало быть, не человек и ко всему готов?

— Отчасти, — с серьёзным видом кивнул Воронов, — не человек. И готов ко всему, как сталинский пионер.

— Пионер, да ещё и необидчивый, — задумчиво произнёс Арсалиев, — а ремнём тебя давно не пороли, малыш?

— Очень давно, товарищ капитан. То есть, ремнём меня вообще никогда не пороли, но аналогично наказывали в последний раз ещё до образования Солнечной системы.

— То-то ты и обнаглел, — усмехнулся капитан Мансуров, — но это мы сейчас исправим.

— Потом исправите, — усмехнулся в ответ Воронов, — а сейчас спите. Ночка вам предстоит весёлая. Да и мне пока не до вас.

Арсалиев и Мансуров заснули сидя.

* * *

Ночью объявили тревогу. На всех шести постах, в том числе и на первом /ссылка 52: первый пост выставляется у знамени воинского подразделения/ караульные разводящие обнаружили связанных часовых. В караул в ППД группы 'Вымпел' заступали успевшие поучаствовать в боевых действиях матёрые офицеры-спецназовцы, поэтому допустить, что они просто заснули на посту, было невозможно. Даже кто-то один из них заснуть не мог, не то, что все шестеро сразу. Знамя диверсанты не тронули, не вскрыли артсклад, склад ГСМ и ангар с техникой, но везде извёсткой написали слово 'Мудаки'. Пробегали всю ночь, подняли на уши всю Балашиху, но диверсантов обнаружить не смогли.

К обеду следующего дня, на разбор ЧП прибыл генерал-майор Дроздов. Юрий Иванович, задумчиво кивая, выслушал доклады и распорядился вызвать к нему рядового Воронова.

— Твои проделки, солдат?

— Так точно, товарищ генерал, мои! — рядовой стоял по стойке смирно, выглядел при этом лихо и придурковато, как и требовалось от нижних чинов по уставу Петра Первого.

— Зачем?

— Спецподготовка, товарищ генерал. Личный состав группы 'Вымпел' пребывает в роскоши и безделии, от этого у них появляются дурные мысли о своей запредельной крутизне. Вам срочно нужно принимать новый план боевой подготовки, чтобы выбить всю дурь из голов подчинённых.

— Охуеть! — нецензурно восхитился наглостью Воронова Дроздов, — У тебя, наверное, и план уже есть.

— Так точно, товарищ генерал! План спецподготовки у меня есть. Сегодняшняя ночь прошла по плану.

— Ты издеваешься, Воронов?

— Никак нет, товарищ генерал! Настоящий спецназ в таких условиях подготовить невозможно. Так готовят спортсменов к соревнованиям, а не воинов для битвы. Ведь у вас есть отличные учебные пособия от Старинова и Судоплатова, а вы зачем-то курорт здесь организовали и всех лучших на него свезли. Я не подозреваю вас во вредительстве, это всё от недостатка опыта. Подчинённого куда не поцелуй, у него везде жопа, поэтому, план должен быть такой — дрючить, дрючить и ещё раз дрючить. Спецназ всегда на войне, даже если он располагается в тылу.

— Ладно, хоть во вредительстве пока не подозреваешь, — как-то устало-обречённо вздохнул Дроздов, — кто ты, Воронов?

— Инструктор по специальной подготовке войсковой части 14147, товарищ генерал.

— Максим, — впервые назвал подчинённого по имени начальник управления 'С', — о тревоге в расположении 'Вымпела' докладывают самому Андропову. Давай обойдёмся без этих штучек, а то нас всех ещё до войны инфаркт убьёт. Предложи мне другой план спецподготовки.

— Для начала я возьмусь подготовить двоих, а вы потом оцените — стоит ли овчинка выделки. Только не здесь. Тайга, тундра, пустыня — подойдёт любой вариант, лишь бы подальше от людей и благ вашей цивилизации.

— Нашей?

— Вашей, Юрий Иванович. — с серьёзным лицом кивнул Воронов, — Беру Арсалиева и Мансурова, транспорт не нужен, доберёмся сами. Вернёмся ровно через три месяца для экзамена. Такой вариант вас устраивает?

— Ты уверен, что капитаны Мансуров и Арсалиев будут тебе подчиняться?

— Так точно, товарищ генерал-майор. Уверен. Рапорта подавать?

— Нет! Ни строчки на бумагу! Оформим командировку в... в Ашхабад. Устраивает тебя тамошняя пустыня?

— Хорошая пустыня, товарищ генерал. Подойдёт.

* * *

Воду в пустыне, если у тебя в голове (или не в голове?) радар, сканирующий в том числе и нижнюю (подземную) полусферу — не сложно, сложно до неё докопаться с одним ножом, а кроме ножа Ворон ничего с собой брать не разрешил. Воды сегодня будет много, наткнулись на занесённый песком старый колодец.

'Сменить тебя, Алим?' — спросил Умар, вытягивая с восемнадцатиметровой глубины очередной мешок с песком.

'Не надо, докопаю быстрее, чем меняться будем. Подвяль мясо, пока солнце не село'.

Сегодня на ужин будет три блюда, как в лучших домах недобитых буржуев Парижа и Лондона. Арсалиеву, пока копали, удалось подманить барханного кота, суслика и пару довольно крупных ящериц. Копать ещё где-то час, возможно за это время подойдёт (вернее подползёт) и четвёртое блюдо — змей на севере Каракумской пустыни хватало, но подманивались они с большим трудом. Воды будет много, так что влагу в мясе, в ущерб вкусовым качествам, сегодня экономить не стоит.

К началу июля 1982 года, через два с половиной месяца путешествия по Каракумской пустыни с запада на восток, большой дугой по северной, самой суровой части, из Ашхабада в Бухару, товарищи капитаны к такой жизни привыкли и теперь чувствовали себя достаточно комфортно. Первый месяц, рядовой-инструктор Воронов опекал их довольно плотно, если и отлучался, то на день, максимум пару дней; на второй месяц, в головах офицеров-спецназовцев заработала какая-то неведомая хрень, составной частью которой был тот самый радар.

Мансурову тогда показалось, что от жары, жажды и постоянно скрипящего на зубах песка, он сошёл с ума, но обошлось. Максим объяснил, что эта хрень — и есть результат той самой специальной подготовки, которую предстоит пройти всему 'Вымпелу', а им выпала честь первыми её освоить и высказать пожелания по её усовершенствованию. Хрень называлась — Интеллектуальный интерфейс 'Боец 1.0', и этот интерфейс оказался чертовски удобной штукой, через которую можно было попасть в пятое измерение.

Восемь независимых слоёв сознания, в каждом из которых можно было решать отдельную задачу, радар, телепатическая связь с дальностью действия полевой рации, умение брать под контроль низкоуровневый разум и целая гора других возможностей, большинство из которых опробовать пока не удалось. Просто негде в пустыне взять вертолёт, или самолёт, чтобы попробовать на них полетать, но уверенность, что и это получится, у товарищей капитанов уже была.

В конце мая инструктор по спецподготовке перестал сопровождать их по пустыне, появлялся раз в неделю, ставил задачи и снова исчезал. Куда он девается в этой пустыне — понять было невозможно, Воронова радар не видел даже в метре, хотя в сфере с шестиметровым радиусом он уверенно засекал и опознавал даже одноклеточные организмы. Восемнадцатого июня Воронов являлся в крайний раз наяву, с тех пор прошло три недели. Этот странный инструктор теперь приходил во сне, в спящем слое сознания, дотошно интересовался впечатлениями, сообщал новости, отвечал на вопросы, вносил правки в интеллектуальный интерфейс и просил протестировать обновления. Вряд ли это было во сне, потому что двоим абсолютно одинаковые сны сниться не могут, но воспринималось это именно как сны.

Наконец-то! Пошёл мокрый песок, значит, поднять ещё четыре мешка, и воду можно будет черпать.

'Вылезай, Алим. Ворон пришёл'.

'..., ...!!!'

'Я всё слышу, товарищ капитан'. — встрял в разговор инструктор, — 'Активируйте новую пиктограмму в своём интерфейсе'.

'Это тот мигающий иероглиф?'

'Это не иероглиф'.

Раздосадованный (ещё бы, восемнадцать с четвертью кубов грунта зря откопал, да не лопатой, а ножом и руками) капитан Мансуров активировал этот мерцающий тускло-ярко зелёным цветом 'не иероглиф' и мгновенно оказался на поверхности. Многозначительно, но по-доброму улыбающийся Ворон первым протянул руку, и вся досада куда-то внезапно убралась.

— Что это было, Ворон? — обратиться к инструктору телепатически возможности не имелось, интеллектуальный интерфейс 'Боец 1.0' его даже в упор не видел.

— Телепорт, товарищ капитан. Но сами вы сможете ограниченно им пользоваться только на следующем уровне развития. Если до него доживёте, конечно. — улыбнулся рядовой, — вода из этой ямы нам сегодня не понадобится, я угощаю. Хотите что-нибудь на заказ?

— Бутылку холодного пива.

— Какого пива?

— А что, есть выбор?

— Ограниченный. Только из того, что производится сейчас вашей цивилизацией. Древнеегипетского в наличии нет.

— Да и хрен с ним. Меня вполне устроит чешское.

Посидели очень хорошо, оказывается, это был праздник выпускного для двоих 'Бойцов 1.0'. Воронов доставал из 'пространственного кармана' холодное пиво, дрова, живого барана, специи, овощи, фрукты — всё, что душа пожелает.

— Ворон, а зачем эта пустыня? Я так понимаю, что эту хреновину ты нам мог и в Балашихе установить.

— Мог. Только эта 'хреновина' ещё не обкатана, более того, она ещё даже не написана в окончательном варианте, то есть продукт сырой, а тестировать такие поделки на скорую руку лучше подальше от людей. Вас двоих в Балашихе я бы проконтролировал без труда, но скоро предстоит инициация сотен, а на их контроль уже понадобятся значительные ресурсы, которые можно использовать гораздо рациональнее. Мне намного проще загнать эти сотни в пустыню, тайгу, или тундру, это и им самим на пользу пойдёт, согласитесь, чем отвлекать мои ресурсы на контроль каждого их шага.

— Согласен, — кивнул Умар, — эта прогулка по пустыне мне столько дала, что я себя чувствую твоим вечным должником, Максим.

— Аналогично. Извини, Максим, что злился на тебя там, на дне ямы. Я, вроде, не совсем дурак, но иногда находит. Столько копал... И не зови нас больше товарищами капитанами. Я для тебя Алим, а он Умар. И мы хотели бы продолжить службу под твоим командованием, товарищ инструктор по спецподготовке.

— Будете служить, — как должному кивнул рядовой Воронов, — и вот ещё один аргумент, в пользу нашей пустынной Одиссеи — вы вернётесь в Балашиху теми-же капитанами, которыми из неё уходили. Окрепшими, но в рамках разумного, чтобы это не сочли магией...

— А это магия, Максим? — перебил Мансуров.

— Капитан Мансуров, перебивать начальство — верный способ закончить службу на полигоне Новой Земли, — строго посмотрел на него Максим, — по имени меня больше не зовите, я Ворон, и группа наша называется так же, это понятно?

— Так точно, Ворон.

— Это не магия, Алим. Это физика пятого измерения. Предельно упрощая: считайте, что я подключил вас к некой машине, которая умеет делать всякие такие штучки, о которых больше никому знать не нужно. Это вопрос вашей же личной безопасности. Меня то в клетку не посадят, а вас запросто. Помолчи, Алим, я знаю, что ты хочешь сказать. Запросто — это с моей колокольни, побегать им, конечно, придётся целыми армиями, но вечно бегать вы не сможете, да и глупо это. Мы спецназ, нам хватит работы и без этой дурацкой и никому не нужной беготни от своих же. Согласны?

— Командуй, Ворон. Ты командир, тебе виднее. Алим не подведёт, он только среди своих дурака валяет, работает он лучше меня, признаю.

— Завтра мы вылетаем из Ташкента в Чкаловский, в Балашихе я доложу Дроздову о досрочно завершившимся курсе спецподготовки, ввиду благоприятного влияния безлюдной местности. Там вы сдадите экзамен, а потом примете под командование по роте курсантов, их подготовка займёт примерно полгода, а потом... — Ворон хищно усмехнулся, — мы поедем нашей труппой на гастроли. Вопросы?

— Что за экзамен?

— А какая теперь нам разница, Умар, — хищно усмехнулся уже капитан Мансуров, — хоть Брежнева из Кремля похитить. В Ташкенте мы окажемся благодаря этой 'Машине'?

— Да.

— Вопросов нет, командир. — чуть качнул подбородком капитан Арсалиев.

— Лады. За то, что побыли моими подопытными и за полученный результат я вам задолжал по одному желанию. Просите. Обеспечу даже гурий, или валькирий, благо, здесь их никто не увидит.

— Обойдусь без валькирий, завтра нормальные бабы будут. На вопрос ответишь? — спросил Умар.

— Отвечу, но поймёшь ли ты ответ?

— Пойму. Ты бог?

— Да, Умар. Таких как я, люди называют богами. Только я пока бог очень низкого уровня. Пока. Я пока не могу вспомнить, зачем именно оказался в этом воплощении, с какой именно целью, но память и возможности постепенно возвращаются. Я ещё расту. Это самая понятная вам аналогия. А пока я расту, нам ничего не мешает похулиганить всякие безобразия группой 'Вымпел'. Ты удовлетворён?

— Да.

— Алим?

— Раз Умарчик своё желание на херню потратил, то и мне валькирий не надо. Давай ещё по пиву, Ворон, и в расчёте.

* * *

Диего Марадона. Неаполь. 3 августа 1984 года.

Чуть больше года назад, когда Диего, после первого и откровенно неудачного сезона в 'Барселоне', отдыхал от футбола в родном Буэнос-Айресе, ему приснился сон, который сделал из него совсем другого человека. Ему приснился Спаситель. Нимб у Спасителя светился так ярко, будто он загораживал своей головой восходящее солнце, поэтому лицо его оставалось в тени, но это несомненно был Он. Глаз Спасителя Диего рассмотреть не мог, но он чувствовал их заботливый как у матери взгляд. Спаситель поинтересовался у него планами на будущее, посоветовал навсегда завязать с кокаином и всерьёз заняться музыкой. 'Тянуть с этим не стоит, поэтому начать нужно завтра же. А 'форсаж' теперь и без кокаина включаться будет, по собственному твоему желанию и под полным контролем'.

Проснулся Диего от того, что ему нестерпимо захотелось сделать разминку. Форсаж теперь действительно включался по желанию, но появилось понимание, что в таком режиме он быстро сжигает отпущенное ему время жизни. С одной стороны наплевать, всё равно в старости жизнь однообразна и уныла, а с другой злоупотреблять этим действительно не стоит. Увлёкшись, он разминался до обеда и сам не заметил, как собрал вокруг себя восхищённую толпу. А потом позвонил некий сеньор Николас и спросил — не желает ли сеньор Марадона заняться музыкой...?

Кто такие Николас и Ильич, Диего не знал и узнавать даже не пытался, его слишком увлекла музыка. Он наслаждался даром Спасителя, играл на разных инструментах и пел. Снова и снова, и снова, в течении целой недели. Ильич оказался виртуозным гитаристом и отличным вокалистом, а Николас настоящим мастером на все руки, он не только смог за неделю смонтировать все песни так, что Диего в некоторых местах сам себе удивился, но и успел отснять материал для фильма. Словом, классные парни, а неделя та запомнилась как пока лучшая в жизни.

Песни пошли в радиоэфир через две недели по всей Латинской Америке одновременно, а ещё через неделю 'Cancion Del Mariachi' заняла первую строчку в хит-парадах по всему миру, а на Диего обрушилась Слава с большой буквы 'С'. А к Славе приложились сопутствующие проблемы. Всегда так случается.

Сначала его арестовали по запросу какого-то там интерпола, но до ночи он так и не досидел, взбунтовался Эль Капиталь /ссылка 53: Так аргентинцы называют Буэнос Айрес. Просто Столица/, пришлось успокаивать людей в телевизионном эфире. Друг Ильич оказался международным террористом номер один? Но Диего то об этом не знал, у него ведь на лбу ничего такого написано не было, а музыкант он классный и вообще отличный парень. Куда уехал неизвестно. Угрожает арест в Испании? Бог поможет!

Бог помог. В Мадриде его опять арестовали, но уже через сутки, на 'La 1' показали обращение его друга Ильича, подтверждающее показания Марадоны и призывающее его защитить. На этот раз взбунтовалась уже Испания, а Европа замерла на низком старте. Хорошо сказал Ильич. Душевно так: 'Пепел Че Гевары жжёт наши сердца, но пасаран!' В Мадриде Диего снова пришлось успокаивать народ.

В эфире 'La 1' Диего рассказал без утайки почти всю историю, умолчал только про сон, потом спел под гитару 'Hasta siempre, Comandante' и посетовал на то, что 'Барселона' даже не обозначила намерений его поддержать. Впрочем, теперь это неважно, главное — музыка, футбол — хобби, но контракт есть контракт, этот сезон он будет играть за каталонцев, однако надеется, что он станет для него последним в этом, слишком озабоченном своим имиджем, клубе, в котором футболисты всего лишь болтики и гаечки.

Несмотря на конфликт с руководством 'Барселоны', играл Диего блистательно. Хоть жилы и не рвал, он стал лучшим бомбардиром чемпионата Испании, однако продолжать выступления за клуб категорически отказался, пригрозив просто закончить футбольную карьеру. К весне 1984 года это было вполне реально, альбом дуэта 'Диего и Ильич' 'Hasta siempre, Comandante' уже стал 'платиновым' и уверенно двигался всё выше. Видимо, специально для него скоро придётся придумывать новое определение — 'алмазный', или 'бриллиантовый' (что там дороже? Диего в этом совсем не разбирался). Почему он выбрал именно предложение 'Наполи'? Заурядного середнячка итальянского чемпионата, который даже контракт предложил не самый лучший. Да кто же его знает, видимо судьба.

В Неаполе его встречал реально весь город. Кто-то как футболиста, кто-то как музыканта. Весь Неаполь ходил в футболках с его изображением. Марадона с мячом, с гитарой, с Ильичом, с Че Геварой и... даже с самим Спасителем! Опять, прямо в аэропорту, пришлось петь и уговаривать людей, чтобы разошлись, ведь если он всё время будет петь и уговаривать, то просто не сможет играть в футбол, а он приехал сюда именно для этого. Чтобы сделать Неаполь чемпионом и получить наконец скудетто на футболку! Да будет так! Ура-ура-ура! Ильич требует освободить свою жену? Не знал, что он женат, он мне про это никогда не рассказывал, мы с ним всё время говорили только о музыке и о футболе. Да, в футболе он отлично разбирается.

Первые три дня в Неаполе чуть не свели Диего с ума. Слава оказалась для него слишком тяжёлой ношей, она его буквально пожирала... Тренировка закончилась уже три часа назад, но ехать домой совсем не хотелось. Быть богом толпы — это, как оказалось, самая настоящая каторга. Хотел Славы? Вот и получил её сполна. Эта слава теперь замещает собою саму жизнь.

— Я рад, что ты это понял, Диего. Жизнь со Славой и до Славы — это две совсем разные жизни. Но! Прошлую жизнь уже всё равно не вернёшь, так что смирись, а в новой тебе надо решить — либо ты живёшь ради Славы и служишь ей инструментом, либо Слава служит тебе для достижения достойной Цели. Тебе нужна Цель, Диего! Поужинаем вместе, или ты на меня обижаешься?

Спаситель! Диего почувствовал себя неловко. Сидит немытый, в полутёмной раздевалке, воняет потом, обнимает мячик и распускает сопли. А Он смотрит как мама в детстве. Которая всё простит и всегда поможет. Спаситель по-доброму усмехнулся.

— Я приглашаю тебя поужинать. Мойся, я подожду.

Отказываться Диего, разумеется, не собирался. Он метнулся в душ, в темпе помылся и оделся, а потом послушно рулил туда, куда указывал Спаситель. Заехали в самые настоящие трущобы и остановились около совершенно невзрачной на вид траттории.

— Здесь лучшая кухня в Неаполе и точно не будет надоевших тебе зевак.

Это как раз то, что сейчас требовалось больше всего. Всеобщее внимание уже откровенно раздражало, чёртовы журналисты даже поесть спокойно давно не давали. Внутри траттории оказалось довольно мило, немногочисленные посетители собрались перед большим телевизором и смотрели трансляцию с олимпиады в Лос-Анжелесе, какой-то там дурацкий бокс. Устроились подальше от телевизора и поклонников этого дурацкого бокса.

— Сеньор Корвино /ссылка 54: Ворон по-итальянски/.

Вместо официанта подошёл суровый старик с пацанёнком лет десяти. Спаситель встал и пожал старику руку.

— Дон Джузеппе. Это ваш внук?

— Уже правнук, сеньор Корвино. И не самый старший, ведь дедом я стал в тридцать восемь. Извините, что побеспокоил, но не смог его сдержать. Нынешняя молодёжь никуда не годится, они больше не уважают старших. Делают вид, конечно, но по-настоящему не уважают.

Создатель усмехнулся.

— '...И каждый из них мечтает написать книгу.' /ссылка 55: Папирус Присса/. Этой беде уже многие тысячи лет, дон Джузеппе, но мы всё ещё так и не достигли духовного дна.

— Мы к нему уже близко, сеньор Корвино.

— Ненамного ближе, чем тысячи лет тому назад, дон Джузеппе. Мы погружаемся в бездну, а значит этот процесс бесконечен. Так чего же желает этот малолетний наглец и будущий писатель?

— Автограф сеньора Диего.

— Сеньор Диего подарит ему пластинку со своим автографом. Они начнут продаваться в Италии послезавтра. А если нас действительно вкусно покормят, то сеньор Диего обязательно будет сюда ещё заходить. Познакомься, Диего, это дон Джузеппе Алфьери, настоящий хозяин города Неаполя.

Диего пожал руку и старику, и пацану, заверил, что ещё не раз сюда придёт, подарит и пластинку, и мяч, и футболку. Дед пообещал хранить мяч и футболку как реликвии и предложил угощаться в любое время за счёт заведения. Расстались вполне довольные друг другом.

— Итак, я сделал тебя несчастным. Признаю свою вину, меру, степень, глубину. Мой долг тебя развлечь. Давай поболтаем запросто, как старые приятели. Как тебе новая команда?

— Нормально. Обороняться они уже умеют, а атаковать я их научу, — Спаситель улыбался и ждал продолжения, но о футболе говорить не хотелось, — Этот дон Джузеппе... В каком смысле он настоящий хозяин?

— Клан Алфьери сильнейший клан Коморры, а дон Джузеппе его глава. Эта траттория нечто вроде их штаба.

— Он главарь мафии?

— Я понимаю, что это кажется тебе странным, но уверяю тебя, что дон Джузеппе человек очень благородный. Не безгрешный, конечно, но на фоне прочих, почти святой. Я попросил его заботиться о тебе как о сыне.

— А Ильич?

— Разве он тебе не понравился? Разве тебе не хочется иметь такого друга? По закону, он, конечно, преступник, но можешь не сомневаться, что ваши законы пишут и принимают тоже самые настоящие преступники. В большинстве своём, все эти твари куда порочнее Ильича. Не думай, что мне легко среди вас выбирать. Имеем то, что имеем. Технический прогресс множит человеческие пороки, но таков уж замысел Создателя.

— Выбирать для чего?

— Для того-же, для чего Иисус подбирал себе апостолов — чтобы дать людям достойную Цель в этой жизни.

Спаситель сказал это как-то с холодком, словно не верил в успех своей Миссии, или не одобрял действия Христа, и Диего это почувствовал.

— Ты не одобряешь Христа?

— Он проиграл, Диего. Я не одобряю действия проигравших, даже если проиграли они красиво. К тому-же, его предали все апостолы, кроме Иуды Искариота, а это тот ещё показатель.

— Я думал — наоборот.

— Сейчас все думают наоборот, в этом и состоит величайшая хитрость Дьявола. Апостольская христианская церковь — это церковь предателей Христа.

Вот это новость! Но не верить ей не было никаких оснований, не явился же ему Спаситель, чтобы соврать. Кто для него Диего Марадона, чтобы морочить такому ничтожеству голову?

— Я тебя не предам! Что я должен сделать?

— Живи, жди. Когда от тебя потребуется действие — ты поймёшь. Слушай советы дона Джузеппе, он намного умнее и опытнее тебя

— Он знает? В смысле, знает кто ты на самом деле?

— Нет. Он знает ровно столько, сколько и должен знать. Он знает моё земное имя, этого более чем достаточно, чтобы поручать ему такие дела. Этого ему пока хватает, об остальном он только догадывается. Пусть пока так и будет.

— Я не знаю твоего земного имени.

— Дон Джузеппе знает меня как Мохаммеда Асхама. А вот и ужин. Играй в футбол, Диего. Стань лучшим, стань богом футбола, множь в мире красоту и не траться на философию, этих дармоедов философов и без тебя хватает с избытком.

Асхам? Это же какой-то кровожадный демон с востока... Что-то такое Диего слышал по телевизору. В новостях постоянно про этого демона вспоминали, поэтому ничего не услышать было трудно. Для этого нужно было быть не просто равнодушным, а абсолютно глухим. Глухим Диего Марадона не был.

— Я где-то слышал имя Асхам. Признаться, я политикой совсем не интересуюсь.

Спаситель понимающе усмехнулся.

— Я в курсе, Диего. Асхам — это тот самый террорист номер один, который сменил на этом пьедестале твоего друга Ильича. Так надо, ничему не удивляйся. Ваш мир уже слишком порочен для того, чтобы с благодарностью принимать тех, кто принёс добро, поэтому я принёс с собой силу. А не хочешь ли ты сыграть и спеть вместе со мной? Порадуем этих славных людей.

Спаситель достал из воздуха гитару для Диего (его же собственную гитару) и скрипку для себя.

— Обновим репертуар. Начинай.

Диего пробежался пальцами по струнам, чуть подкрутил колки и запел:

— Тенго ля камиса негра...

* * *

Аятолла Рухолла Мусави Хомейни. 2 сентября 1984 года.

— Ас-саламу алейка, Муджтахид /ссылка 56: Усердствующий — учёный, достигший уровня иджтихада/. С виду ты помолодел лет на двадцать, старик.

Уже две недели духовный лидер правоверных, (ведь только шииты являются настоящими правоверными) вставая на намаз, молил Аллаха об этой встрече. Он и правда чувствовал себя помолодевшим, недуги временно отступили и даже зрение значительно улучшилось, но взамен за этот Дар в его душе поселилось что-то непонятное. Какое-то острое чувство личной ответственности за всё происходящее, и он очень боялся ошибиться.

— Ва-алейкум ас-салям ва-рахмату-Лла́хи ва-баракятух, Расуль /ссылка 57: Посланник, пророк/ Махди. Очень рад тебя видеть. Я и правда чувствую себя отлично, для своих лет, ма-шаа-ллах.

— Ин-шаа-ллах! Давай сразу по делу, старик. Зачем ты меня звал?

— Тагут Хуссейн запросил у меня мира, Махди.

Асхам усмехнулся.

— Быстро же он спёкся, мы ещё и воевать то по-настоящему не начинали. Ты хочешь этого мира, старик?

— В этой войне правоверные убивают правоверных. Я хочу услышать Волю Аллаха, Махди.

— Я ведь тебе уже говорил, что ты слишком заботишься о своей святости. Правоверные убивают правоверных уже почти полторы тысячи лет, во славу Аллаху, — Асхам снова усмехнулся, — Все они стали шахидами и попали в Рай, а ведь вполне могли стать преступниками и негодяями. И, скорее всего, именно ими бы и стали. Сам понимаешь, контингент это довольно специфический. На Аллаха надейся, но верблюда всё равно привязывай. Собственная воля тебе на то и дана, чтобы не беспокоить по пустякам Аллаха. На тебя, Халиф Хомейни, вероломно напали подлые муртады /ссылка 58: отступники/, ты в полном праве их сурово покарать. Даже не так. Ты обязан их покарать. Хотя бы попытаться это сделать обязан. Разве дела твои так плохи, что ты усомнился в победе?

— Ты ведь знаешь, что американцы угрожают нам своим вмешательством на стороне Хуссейна. Они вполне могут устроить нам здесь радиоактивную пустыню...

— Знаю. Знаю и что они тебе предлагают за этот мир. Торговлю с шайтаном, если обойтись без лишних словоблудий. Тебе сейчас кажется, что это очень выгодная торговля, но это не так. Они дождутся, когда твои воины станут трусливыми торгашами, а потом обязательно тебя обманут и всё отберут. Сомневаешься в этом?

— В том, что попытаются — не сомневаюсь. Сомневаюсь, что у них это получится.

— Индейцы в Америке тоже в этом сомневались, а вот вьетнамцы нет. В итоге каждый получил своё. США ещё очень повезло, что у них нет сухопутной границы с Вьетнамом, иначе Хо Ши Мин бы уже давно сидел в Белом доме. Не так уж и страшен в бою этот шайтан, старик, но он смертельно опасен в мире.

— Вьетнаму помогали русские.

— А тебе помогаю я.

— Ты помог неверным уничтожить Пакистан.

— Пакистан был позором мусульманского мира, американской колонией. Ещё большим позором является Саудовская Аравия и я помогу тебе её уничтожить. А про Пакистан забудь. Был он когда-то Индией и снова ей стал. Уверяю тебя — при Ганди правоверные будут жить ничуть не хуже, чем при мунафике Зия-уль-Хаке.

Уничтожить Саудовскую Аравию... Именно об этом всегда мечтал Аятолла Хомейни, об этом он каждый день молил Аллаха. Забрать у этих диких кочевников арабов Мекку и Медину... Это стоит уступки Белуджистана русским и согласием на их условия по продаже нефти. Конечно, продавать нефть за рубли по началу будет не очень выгодно, но это только по началу. Очень скоро всему миру понадобятся рубли, а их к тому времени в Иране накопится немало. А Индия, что в этих раскладах Индия? С ней можно будет разобраться когда-нибудь потом, когда мусульмане станут единым народом. Стоит признать, что Пакистан был настоящим гадюшником, хоть и назывался землёй чистых /ссылка 59: Пакистан — земля чистых/. Бесы любят красивые названия. Любили. Нет больше Пакистана. И наплевать на него.

— Американцы уже завезли на свою базу в Дахране ядерные боеголовки.

— Я это знаю, старик. Не беспокойся об этом. Как завезли, так и обратно увезут. Я оставляю тебе видеокассету, нужно чтобы её послезавтра увидел весь мир. Оставь свои сомнения, и делай что должен — добивай дурака Хуссейна и уповай на Аллаха, Азза ва-Джалль.

— Джазака-Ллаху хайран /ссылка 60: Да воздаст тебе Аллах благом/, Расуль Махди. Прости мне моё малодушие.

— Прощаю. До встречи в Багдаде, Халиф правоверных!

Попрощаться Хомейни не успел. Асхам истаял в воздухе, а на полу под киблой лежала видеокассета.

* * *

3 сентября 1984 года. Подполковник Андрейченко. Дахран, Саудовская Аравия.

После призыва Воронова на службу, Виктор Андрейченко продолжил заниматься созданием мафии в погонах, поднимаясь всё выше и выше по уровням властной иерархической пирамиды, он, к августу восемьдесят третьего, добрался до ЦК КПСС, оборотни-коммунисты начали массово гибнуть в несчастных случаях. Они стреляли друг друга на охоте, тонули на рыбалке, падали с лестниц и попадали пьяными в дорожно-транспортные происшествия, последнее особенно часто. Оборотни с чего-то вдруг полюбили кататься по ночам пьяными и таранить опоры мостов на своих личных 'Волгах'.

В гибель Воронова и бойцов его группы, Андрейченко не поверил сразу, хоть интеллектуальный интерфейс и показывал невозможность связи с Максимом, о чём он и доложил Бобкову.

— Не может такого быть, Филипп Денисович. В Бадаберской операции погибло всего три человека, но эти трое — вся группа 'Ворон', и больше никто не получил ни царапины.

— Они оставались в заслоне, отходили последними, расстреляли их уже в зоне эвакуации, на глазах у двенадцати человек — двух вертолётчиков и двух прикрывающих 'Вымпеловских' пятёрок. Трупы удалось эвакуировать, они сейчас в морге кабульского госпиталя.

— Расстрелять Воронова из кинетического оружия невозможно, Филипп Денисович. Из него даже меня довольно сложно расстрелять. Это был спектакль для двенадцати зрителей. Погиб персонаж, но не актёр, я в этом абсолютно уверен.

— Но связи ведь у тебя с ним нет.

— Связи нет, — согласился подполковник Андрейченко, — он её отключил. Но загрузка баз данных продолжается, а ведётся она... Сложно объяснить... В общем, ведётся она по тому каналу, который мне создал Воронов. И это не кабель, который может пережить, проложившего его, электрика. Есть канал, есть и Максим. Уверен, что трупы из морга уже исчезли, или исчезнут в ближайшее время.

— Зачем ему это?

— Да кто-ж его знает, Филипп Денисович. Спрошу, как только выйдет на связь.

Виктор Андрейченко оказался прав, героически погибший в Бадабере прапорщик Воронов появился на связи через три дня после смерти, правда, зачем ему это, объяснять не стал, только попросил успокоить Бобкова. Не по поводу собственной смерти, а вообще по жизни: 'Всё, что мной не делается — всё к лучшему. Пусть сильно не нервничает'.

Останки Героев Советского Союза (посмертно), майоров Арсалиева и Мансурова и прапорщика Воронова, прибывшие в цинковых гробах из Кабула, торжественно захоронили в общей могиле на Новодевичьем кладбище, позднее там предполагалось поставить памятник, всё-таки три Героя в одной могиле захораниваются не часто. На похоронах присутствовало всё высшее руководство КГБ, включая Председателя Крючкова.

Дроздов, за Бадаберскую операцию по освобождению пленных советских военнослужащих, тоже получил Звезду Героя и повышение в звании, теперь он генерал-лейтенант. В ближайшее время его ожидало назначение на должность начальника Первого Главного Управления КГБ СССР. А тесный союз ПГУ и 'Пятки' — это уже де-факто полный контроль над 'Комитетом', построенный на горизонтальном уровне.

В октябре 1983 года впервые заявил о себе Мохаммед Асхам, устроивший акцию устрашения в Пешаваре, где были убиты Гульбеддин Хекматияр, Бурхануддин Раббани и Генеральный директор ISI генерал-адъютант Абдур Рахман Ахтар, личный друг и ближайший сподвижник президента Пакистана Зия-уль-Хака; и похищен Директор ЦРУ США Роберт Гейтс, который всего сутки спустя был повешен в Исламабаде, с табличкой 'Военный преступник' на груди, написанной по-английски и продублированной на трёх языках — иврите, арабском и китайском.

Как можно было повесить человека в центре Исламабада, записать видео казни и умудриться уйти незамеченными, начал гадать весь мир, но не Виктор Андрейченко. Подполковника больше заинтересовали языки послания. Логику он к тому времени уже успел изучить, и теперь в этом слое осваивались боевые базы, а логика тем временем настойчиво семафорила, что эти языки там неспроста 'Военный преступник' продублировали. И такой порядок 'субтитров' тоже неспроста.

В феврале 1984 года весь мир услышал об объявлении независимости Эмиратом Бадахшан и объявлении им Джихада Пакистану. Ещё бы он не услышал, в День Независимости Бадахшана в Пакистане погибли двести сорок шесть американских граждан — военных советников, инструкторов в лагерях подготовки моджахедов, и главный военный атташе их посольства в Исламабаде. Ни одного трупа бадахшанских диверсантов обнаружить не удалось. Из Пакистана начался исход американцев. Новых контрактов никто не заключал, старые не продлевал, а у кого была такая возможность — их расторгал. Все они были уверены, что в Бадахшан явился сам Сатана и хотели оказаться от него как можно дальше. Ведь чем дальше, тем больше шансов, что успеет вмешаться Господь, а жить то хочется даже инструкторам-наёмникам — в гробу ведь карманов нет, и с собой отсюда туда ничего не заберёшь.

В марте восемьдесят четвёртого, подполковник Андрейченко завершил изучение физики пятого измерения, сходил в первый самостоятельный рейд 'за Кромку' /ссылка 61: Chelyaber http://samlib.ru/editors/p/pantelej/chelyaber.shtml/, и получил на тестирование первую версию интеллектуального интерфейса 'Тактик 1.0'.

'Тактик' предоставлял на порядок больше возможностей, чем 'Боец'. Шестнадцать слоёв сознания могли не просто одновременно решать в них разные задачи, но и в разы ускорять решение в одних слоях за счёт других, используя их как мультипликаторы. Кроме того, стало доступно использование телепорта, что позволяло теперь уходить даже из эпицентров ядерных взрывов. Воронова на карте по-прежнему видно не было, зато появилась возможность координировать свои действия с другими 'Тактиками' — 'покойными' майорами из группы 'Ворон' — Умаром Арсалиевым и Алимджоном Мансуровым.

'И кто я теперь?' — спросил Андрейченко у Воронова.

'Тактик, Виктор Иванович. Старший из моих тактиков. Вы единственный, кроме меня, разумеется, кто уже встречался с настоящим врагом'.

'Я про аналогии. Раньше был героем Ахиллесом, а теперь?'

'Аналогии... Пожалуй, ближе всего этот уровень к Архангелу. Или к одному из Всадников Апокалипсиса, тут уж как пойдёт, не всё от меня зависит'.

Оставлять в распоряжении генерал-полковника Бобкова целого 'Тактика', да ещё и старшего, было слишком жирно.

— Виктор, мне ночью приснился Воронов и попросил тебя отпустить. — сильно расстроенным Филипп Денисович не выглядел, — Взамен он мне даёт сразу двоих. Вернее, он назвал имена, а заберу я их сам, это в моей власти.

— Подполковник Титов и капитан Линьков?

— Полковник Титов и майор Линьков.

— Достойная замена, товарищ генерал-полковник.

— Ты с ними знаком?

— В этом слое реальности — нет. В другом я с ними работал, отличные офицеры.

— Ох уж мне эти ваши слои... Куда тебя перевести? В ПГУ?

— Я бы лучше уволился, Филипп Денисович. Или, ещё лучше, 'погиб', как Арсалиев с Мансуровым.

— А как же семья? У тебя ведь сын.

— Сыну я и так помогу, а жена уже давно о разводе мечтает. Для неё, такое развитие событий, станет подарком.

— Что-ж, решать тебе. Спасибо, Виктор, за всё спасибо. Не забывай старика.

Подполковник Андрейченко погиб во время служебной командировки в Грузию, недалеко от села Цхалтбила его машину расстреляла группа (предположительно) турецких диверсантов, к сожалению, живыми из них не удалось взять никого. Бобков представил его к Герою посмертно, но ограничились награждением орденом Боевого Красного Знамени. Тоже неплохо, за такой-то дешёвый спектакль.

С апреля по август 1984 года Виктор Иванович дрессировал вооружённые силы Бадахшанского Джамаата и учился. Уровень 'Тактик' позволял осваивать более сложные уровни уже разученных баз, а Андрейченко очень хотелось понять, что за 'реликтовое поле' угробило его в другом слое реальности. В том, что с Иеговой скоро придётся встретиться снова, сомнений у него уже не осталось, значит к новой встрече нужно получше подготовиться. И вот Дахран, небольшой город (чуть больше десяти тысяч жителей, из которых половина американцы) на востоке Саудовской Аравии. Цель — штаб-квартира 'Arabian American Oil Company', средство — американский ранцевый ядерный фугас.

Зачем Воронов приказал ему прибыть в город за сутки, было непонятно, его логику просчитать невозможно.

'Рефлексируешь?' — поинтересовался Челябер, визуализированная программа управления интеллектуальным интерфейсом, которую Андрейченко написал сам для себя, а Максим придал ей образ и характер енота (соратника из другого слоя реальности); внутренний собеседник и настоящий друг, неспособный лгать и предавать, — 'Фиксирую падение концентрации ксилогамина в крови на четыре процента'.

'Вживаюсь в роль Всадника Апокалипсиса. Городов я ещё не уничтожал'.

'Тоже мне город. Да и не уничтожишь ты его двадцатью килотоннами'.

'Все строения нет, но города здесь больше не будет. Гадаю — зачем мы сюда за сутки прибыли'.

'Чтобы ты успел получше рассмотреть преступников, которых завтра будешь казнить'.

'Не все здесь преступники',

'Всё-таки рефлексируешь. Кто преступник — решать не тебе, ты здесь не судья'.

'Здесь я палач'. — согласился с Челябером Андрейченко.

'Ну и делай своё дело без этих глупых переживаний. Какой с палача спрос? На стабилизацию твоего гормонального фона у меня отвлекается слишком много ресурсов. Для этого уже пришлось задействовать два слоя сознания, темп изучения баз значительно снизился, а кто знает, когда они нам понадобятся?'

* * *

Заговорщики. Генерал-лейтенант Дроздов. 7 сентября 1984 года. Балашиха. База подготовки спецназа КГБ.

Ядерные взрывы в Саудовской Аравии, уничтожившие четвёртого сентября королевский дворец в Эр-Рияде и главный офис компании 'Arabian American Oil Company' /ссылка 62: Сейчас называется 'Saudi Aramco'/, повергли мир в шок и трепет. Цены на нефть сразу же подскочили почти в три раза, а биржевые индексы обвалились вдвое, но это было только начало. Американцы успели обвинить Советский Союз в утрате контроля за ядерным оружием и созвали экстренное заседание Совета Безопасности ООН, но провести его по своему сценарию им не удалось.

Пятого сентября, когда в Нью Йорке только начинался рабочий день, Аятолла Хомейни выступил по иранскому телевидению, обвинив США во лжи и представил в качестве доказательства видеозапись. Видео было любительским, освещение довольно тусклым, но рассмотреть на нём шесть американских изделий SADM /ссылка 63: Special Atomic Demolition Munition. Американский ранцевый ядерный фугас/ было вполне возможно, как и человека в вязаной шапочке-маске, который представился Мохаммедом Асхамом. Асхам объявил Джихад Саудовской Аравии и предостерёг США от опрометчивых действий, многозначительно похлопывая рукой по одному из зарядов.

К обеду эта запись уже тиражировалась по всему миру, а телекомпания NBC показала в прямом эфире полученную посылку, в которой находились поисковый маяк и радиовзрыватель от одного из спецбоеприпасов. Если после первой видеозаписи у кого-то ещё оставались сомнения, то после репортажа на NBC они полностью развеялись. На заседание Совета Безопасности ООН представитель США не явился, а СССР представил данные анализа изотопного следа, после чего все вопросы окончательно снялись. Шестого сентября нефть подорожала уже до шестидесяти долларов за бочку, а американский фондовый рынок просел до уровня времён Великой Депрессии.

— Не психуй, Юра. Изменить ты всё равно ничего не можешь, а нервные клетки не восстанавливаются. К тому же, ты ведь не знаешь точно, кто всё это устроил, доказательств у нас нет. Иранская запись вполне может быть фальсификацией.

— Я знаю! И ты знаешь.

— Догадываюсь. Мы с тобой оба догадываемся. И это очень хорошо! Мне было бы крайне неуютно, если бы я не догадывался, у кого в руках ещё четыре неиспользованных игрушки, — генерал-полковник Бобков достал из портфеля папку, — Сводки, самое горячее. Массовые демонстрации возле военных баз США по всему миру. В ход уже пошёл 'коктейль Молотова', есть погибшие, в том числе и у американцев. В самой Америке паника, массовый исход населения из больших городов, на улицах стреляют из автоматического оружия. Мои аналитики считают, что введение чрезвычайного положения только подольёт бензина в огонь. Так чем же конкретно ты недоволен?

Дроздов на минуту задумался, потом тяжело вздохнул.

— Это совсем не 'игрушки', Филипп, а ядерные боеприпасы. А недоволен я тем, что он ставит нас перед фактом, постоянно накаляя обстановку.

— Если бы он известил тебя заранее, ты смог бы помешать?

— Не смог бы.

— А нервничал бы меньше?

— Больше.

— Ну, вот видишь, ты сам себе и ответил. Именно поэтому он и ставит нас перед фактами. Где твои чётки? Они тебя успокаивают.

— В гараж отнёс, — зло буркнул Дроздов, покрутил в руках пустой стакан и вдруг с силой шарахнул его об пол, — А теперь меня всё время тянет в этот чёртов гараж. Тянет и тянет, и тянет...

— На счастье. — кивнул Бобков на осколки. — А в гараж лучше сходи, нервные клетки не восстанавливаются.

* * *

25 сентября 1984 года. Багдад.

Аятолла Рухолла Мусави Хомейни оказался отличным политиком, предоставленные ему шансы он использовал просто виртуозно. Сразу после взрывов в Эр-Рияде и Дахране, он собрал пресс-конференцию и возвестил мир о появлении в нём Махди, Мессии мусульман, под именем Мохаммеда Асхама, с чем и поздравил всех правоверных. Признал Вооружённые Силы Ирана частью армии Махди, которая включает в себя и армию Бадахшанского Джамаата, и других союзников, и уже готовится добить тагута и мунафика Саддама Хусейна малой кровью на чужой территории. Предостерёг американцев от вмешательства в эту войну, пообещав адекватные ответы по территории противника. Про ядерные боеприпасы он не упоминал, но про них все и так отлично помнили.

Хомейни одобрил действия Индии в Пакистане и выразил уверенность, что в большой Индии мусульманам будет жить лучше, чем в марионеточном американском квазигосударстве. На вопрос советского журналиста об Афганистане, Аятолла назвал Советский Союз важной и очень значительной частью исламского мира, несмотря на официально декларируемый атеизм. Как важная и значительная часть исламского мира, Советский Союз взял на себя ответственность за Афганистан. Нам не нравится Бабрак Кармаль, он идиот и алкоголик, но мы не собираемся вмешиваться во внутри афганские дела. Мы пересмотрели свои взгляды на коммунизм и считаем его религией, из которой в ислам должно перейти всё лучшее. Нам ведь тоже предстоит за десять лет пройти путь, который наши враги проходили пятьдесят, а вы уже показали, что это возможно. Не исключено, что социализм, а потом и коммунизм — это будущее ислама, но об этом подумаем уже после войны. Мы не собираемся нападать на Израиль. Мы и на Ирак не нападали, как вам всем хорошо известно. Израиль нацистская страна, где палестинцы загнаны в резервации или являются гражданами второго сорта. Мы это осуждаем, но война с Израилем станет бОльшим злом, в том числе и для самих палестинцев. На Израиль мы будем воздействовать исключительно морально и материально. А с Саддамом Хусейном мы поступим так же справедливо, как вы поступили с Гитлером. Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами! Иншалла!

Первыми отреагировали шииты. Их в иракской армии было восемьдесят процентов, как, впрочем, и в целом в Ираке, а командовали ими безбожники из БААС, в основном суннитского происхождения. Впрочем, безбожников не щадили, не разбираясь в происхождении, перебили всех до одного, пусть Аллах их сам сортирует. На этом война, по сути, была закончена. Саддам Хусейн сбежал в Америку, а в Багдаде иранскую армию встречали как освободительную. Редкие очаги сопротивления перебили походя, как мух мухобойкой. Американцы не вмешались, хотя силы у них имелись. Никто вслух не говорил, что Америка испугалась, но все это поняли. Америка испугалась Махди.

После этого заполыхал не только шиитский регион Персидского залива, но и весь остальной мусульманский мир. От Марокко до Индонезии люди праздновали победу армии Махди как свою собственную, а американцы сидели на своих базах на осадном положении. Изменить ситуацию в свою пользу силовыми методами они уже не могли, но и признать своё поражение были ещё не готовы. У них сохранялась надежда на ликвидацию ключевой консолидирующей фигуры, поэтому на поиски Асхама были брошены все возможные средства. Обещанная награда за его голову увеличилась до ста миллионов долларов.

— А ты орёл, Алим. Прямо как Жуков в сорок пятом.

Генерал-майор иранской армии Али Мансур, ещё год назад бывший майором ОСН КГБ СССР 'Вымпел' Алимджоном Мансуровым, ныне занимал должность начальника штаба армии Махди. А поскольку де-юре командовал лично Верховный Главнокомандующий ВС Ирана, сам Аятолла Рухолла Мусави Хомейни, который был ни разу не военным человеком, де-факто командовал вооружёнными силами именно начальник штаба.

Алим поднял глаза и улыбнулся.

— Почти как Жуков, только труба пониже и дым пожиже. Привет, Ворон. А ты всё продолжаешь дорожать.

Воронов усмехнулся.

— 'Абрамс' стоит почти миллион. Они меня оскорбили, оценив всего в сто танков.

— Это факт. Как там Умар, справляется?

— Справляется нормально.

— Завидую я ему. Танго, ром и доступные сисястые сеньориты... Настоящий рай для настоящего солдата, не знающего слов любви... А меня здесь всё женить норовят.

— Женись.

— Типун тебе на язык.

— Не женись.

— Всё равно типун. Мог бы меня отправить в Южную Америку, а Умарчика тут запрячь. Он стоик, ему всё равно, а меня эти мракобесы уже до печёнки достали. Дурной народ, ничего толкового они сделать не способны, только что раком на намазе стоять. Надеюсь, хоть от этого тебе польза есть.

— Мне — нет. А ты нытик, Алим. Нытик и пессимист.

— Ты меня загнал в эту дыру, а теперь ещё и оскорбляешь.

— Я тебя воодушевляю. Пессимистов в жизни ждут только приятные сюрпризы, в то время как оптимистов сплошные разочарования. Как тебе наша армия?

— Стадо фанатичных тупых баранов. Их можно посылать в психические атаки на пулемёты, как в фильме про Чапаева, но правильно воевать они не способны. За грязное оружие регулярно наказываем даже ветеранов. Удивительные люди.

— Все люди по-своему удивительны, Алим. Мне не нужно чтобы ты сделал из них настоящую армию, всего лишь нужно чтобы они смогли занять Аравийский полуостров. Пусть они ходят в психические атаки, не чистят оружие и курят шмаль на посту. Плевать! Умные научатся, дураков вырежут арабы, а бабы ещё нарожают, если потребуется. Планируй на начало ноября захват Мекки и Медины.

— Дед в курсе?

— Пока нет, но возражать он точно не будет.

— Это хорошо. Не хочется его обижать, он умный и добрый, как дедушка Ленин из детских книжек.

— Правильно понимаешь. Он и есть Ленин, Вождь Революции. При Ленине оружие тоже не чистили, только мечтали о всяком паскудстве, да пьянствовали беспробудно. Поэтому ты мне здесь и нужен. Здесь ты на своём месте. Я лишил тебя сисястых сеньорит, но будь уверен, что они надоедают так-же быстро, как и килька в томате. С голодухи пару банок сожрёшь в охотку, но потом с неё обязательно начнёт тошнить.

— Зачем сразу по две банки жрать? Можно же по паре килечек в день...

— О кильках позже, Алим. Армии нужна моя помощь?

— Нужна авиация. Моя уже при смерти. Моторесурс закончился ещё неделю назад, запчастей нет, летают теперь только добровольцы-смертники.

— Индия уже готовится передать нам восемьдесят пакистанских машин.

— Я тебя люблю, Ворон.

— За восемьдесят самолётов.

— Ага, за пакистанскую рухлядь. Пригодятся, конечно, но нет, не за них. Вернее, не только за них. Весело с тобой.

— Скоро будет ещё веселей.

— Ты что-то задумал?

— Хочу попробовать получить у американцев сто миллионов.

— Как?

— Скоро узнаешь. Ты понадобишься мне в Риме.

— Когда?

— Уже завтра.

— Зачем тебе деньги, Ворон?

— Странный вопрос. Например: за самолёты заплачу.

— Индийцы потребовали с тебя плату? — искренне удивился Мансуров.

— Нет, конечно. Но почему бы мне не порадовать хороших людей за счёт плохих?

* * *

25 сентября 1984 года. Лондон.

Около полудня в американское посольство на Гросвенор-сквер вошли два представительных джентльмена и попросили о встрече с послом по чрезвычайно важному делу. Вызвали личного секретаря посла. Джентльмены предъявили ему визитки и заверили, что дело у них на сто миллионов долларов. В визитках посетителей значилось — Член совета директоров юридической компании 'Linklaters', сэр Томас Дьюри и королевский нотариус Ричард Абрахам. С кем-нибудь другим разговаривать джентльмены отказались категорически, но любезно согласились подождать, пока посол освободится. Ждать пришлось почти два часа. Посол США в Великобритании Эдвард Кирчнер, вступивший в эту должность всего две недели тому назад, буквально разрывался между делами неотложными и очень важными.

События стремительно развивались от плохого к худшему — потерян Пакистан, потерян по вине США, а ведь в пакистанские активы испокон веков вложены старые английские капиталы. Потерян Ирак, Иран ведёт успешное наступление в Саудовской Аравии, цены на нефть приближаются у семидесяти долларам за бочку, на фондовом рынке обвал, грозящий банкротством и нищетой уже лично послу Эдварду Кирчнеру, поэтому он не скрывал своего раздражения, демонстрируя посетителям свою плебейскую натуру.

— Слушаю вас, джентльмены. У меня очень мало времени.

Сэр Томас Дьюри не смутился.

— Я уполномочен передать вам информацию о Мохаммеде Асхаме, сэр. А господин Абрахам здесь для того, чтобы этот факт засвидетельствовать.

— Кем вы уполномочены?

— Компанией 'Linklaters', сэр.

— И откуда у вас эта информация?

— От клиента, который хочет остаться неизвестным. По понятным причинам. За ним ведь будут охотиться миллионы мусульманских фанатиков.

— Если информация подтвердится.

— Он в этом настолько уверен, что авансом оплатил услуги нашей компании. Пять процентов от суммы иска, пять миллионов долларов.

— Сто миллионов обещаны не просто за информацию, а если она поможет в задержании, или ликвидации Асхама.

— Наш клиент уверен, что поможет, — Сэр Томас Дьюри залез во внутренний карман и извлёк из него фотографию, — Это Мохаммед Асхам. Вы найдёте его в Риме, завтра, двадцать седьмого сентября.

С фотографии на посла глядел светловолосый паренёк лет двадцати. Он был одет в футболку с конфедератским флагом на груди, потёртые джинсы и армейские ботинки, а на плече держал стингер. Вот тебе и Асхам... Он вполне может быть даже американцем...

Сэр Дьюри невозмутимо переждал игру эмоций на лице плебейского посла.

— Вы признаёте, что будете работать с этой информацией, сэр?

— Что? А, да, конечно. Мы будем с этим работать.

— Тогда желаю вам всяческих успехов, сэр. Надеюсь, мы ещё встретимся по приятному для всех нас поводу.

На выходе из приёмной посла одной из сверхдержав, сэр Дьюри позволил себе брезгливую гримасу. Если это человекообразное существо назначили послом, значит у республиканцев уже возникли серьёзные кадровые проблемы. Впрочем, выборы они уже точно проиграют.

* * *

Дальняя ретроспектива. 3 апреля 1981 года. Заповедник 'Завидово', 'Третий объект'. Генерал-полковник Бобков. (о чём он не рассказал Дроздову)

После инициации Вороновым Виктора Андрейченко, Бобков отвёз подполковника на осмотр к Сергеичу. В коллеге по походам 'за Кромку', Сергеич ничего опасного не увидел.

— Этот пока наш.

— Пока?

— Всё в этом мире пока, Филя, вечного ничего не бывает. Твой подпол 'за Кромкой' пока робкий и стеснительный гость, но со временем он там освоится. Лови момент, пока он от тебя не сбежал. Этот парень — очень мощное оружие, если его правильно использовать, можно многого добиться.

— А тот? С которым ты отказался говорить?

— Тот... Таких как он, люди зовут богами, Филипп. Он невероятно могущественный, только ещё не обрёл свою силу. Неудобно ему в материальном теле. Чем он сейчас занимается?

— Докторскую пишет.

— То есть, ничем. В колыбели лежит.

— Его дипломную работу и кандидатскую диссертацию уже засекретили.

— Лежит в колыбели и пускает пузыри, которые кажутся вам великими откровениями, — махнул рукой Сергеич, — и что, до сих пор никто этим вундеркиндом не заинтересовался?

— Дальше моего управления информация не разошлась.

— Не хочешь делиться?

— Поделился бы, да только ведь, если наверх доложить, его попытаются изъять и спугнут.

— Спугнут зайцы волка, — усмехнулся Сергеич, — но ход твоих мыслей я понял. Правильно, что не доложил, злить его точно не нужно, а то ещё призовёт каких-нибудь демонов. Сейчас он к тебе дружелюбно настроен, твой подпол — подарок воистину божественный. Он один ценнее всего твоего управления.

— Ты не преувеличиваешь?

— Скорее, наоборот. Он один ценнее всего Комитета, так будет ближе к истине. Чем отдариваться будешь?

— Не знаю пока. Расскажи мне про богов, Сергей.

— Зачем я тебе буду рассказывать свои домыслы, если с одним из них ты контактируешь напрямую? У него и спроси. Потом ещё и мне расскажешь.

Сутки спустя. Москва. Общежитие ИСАА МГУ.

С момента окончания института и перевода в аспирантуру, Воронов жил в комнате один, поэтому Бобков решил навестить его в общежитии. Службу внутренней безопасности можно было не опасаться, от них, если что, Андрейченко подстрахует с гарантией. В комнате бога царила неземная чистота, видимо, даже пыль опасалась здесь оседать, а воздух... Такой чистый воздух на Земле закончился лет двести тому назад.

— Здравствуй, Максим.

— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник.

— Гостей принимаешь?

— Гостей — нет. Но вы же не в гости, а по делу. Присаживайтесь, Филипп Денисович.

— Спасибо. У меня вопрос, Максим — чем я буду тебе за Андрейченко отдариваться?

— Начали с самого маловажного вопроса, — улыбнулся Воронов, — подполковника Андрейченко я вам не дарил, он же не крепостной. Виктор Иванович получил от меня некоторые дополнительные возможности, но и он мне ничего не должен. Мы с ним, некоторым образом, взаимовыгодно сотрудничаем. Ему — возможности, мне — опыт в работе над исправлением одной фундаментальной ошибки, совершённой при создании человека.

— Тобой совершённой?

— Нет. Меня к этому не подпускали. Я тогда был слишком далёк от науки. Я знаю, о чём вы говорили с Сергеем Сергеевичем, товарищ генерал, поэтому лучше нам сразу перейти к делу.

— Так даже проще. Ты бог?

— В вашем понимании — да. У вас и жалкая восьмимерная сущность, и Создатель Исходного Кода называются богами. Я занимаю место где-то между ними.

— С какой целью ты к нам явился?

— Нет ответа. Главная цель от меня пока скрыта.

— Кем?

— Скорее всего, мной же. Этот воплощение пока получило доступ не ко всем слоям сознания, а до шести лет я вообще был самым обычным ребёнком. Так что у меня здесь вполне настоящие мама, папа и сестра, я их именно так воспринимаю. Видимо, это должно как-то помочь в поиске фундаментальной ошибки. Но это точно не главная цель. Как пример — вы подбираете на улице бездомного, мокрого, больного котёнка, приносите домой, лечите, но его благополучие не станет для вас целью в жизни. Даже если вы очень полюбите этого кота, внимание ему всё равно будете уделять по остаточному принципу.

— Мокрый, больной котёнок... Доходчиво, — кивнул Бобков, — Ты сказал, что был далёк от науки. Вся эта чертовщина имеет научное объяснение?

— Конечно. В основе всего лежит Изначальный Код Создателя, который управляет энергиями. То есть чистая математика. Этот код связал часть энергии в материю, часть растянул в пространство. Взаимодействие связанной и растянутой энергии происходит во времени. Это ваша четырёхмерная Вселенная. В других измерениях другая физика, но математика везде общая. Жизнь разумного — это его собственный код. Длинная строка цифр, не больше того. Чем меньше конфликтов собственного и Изначального кодов, тем больше у такой жизни возможностей. Человечеству заложили этот конфликт в момент создания. Крайне сомнительно, что это произошло случайно, создание разумной жизни неучам бы не доверили.

— Кто не доверил бы?

— Боги. У вас других слов для определения их сущностей не имеется. Боги-полковники не доверили бы богам-лейтенантам-неучам.

— А у тебя там какое звание?

— Нет ответа. Это мне пока не открылось. Но мой личный код позволяет растянуть в пространстве ещё одно, моё собственное энергетическое поле. К шести годам от рождения, оно растянулось на объём моего тела, когда мы с вами познакомились, я уже контролировал сферу радиусом в пятнадцать километров. Скорость распространения растёт по экспоненте, Солнечную систему я с запасом покрою в сентябре 1984 года, Галактику Млечный Путь в марте 1988-го. Если не получу дополнительных ускорений.

— А всю Вселенную?

— Нет ответа. Вселенная ведь тоже расширяется, а её текущий размер мне сейчас неизвестен.

— Я всегда думал, что пространство — это бесконечная пустота.

— Пустота, она и есть пустота. Если в ней ничего нет, то и её нет. Пространство — это объект, заполненный энергиями.

— То есть, оно конечно?

— Нет ответа. Энергия в этот мир поступает извне, и сколько её там, вовне, мне сейчас неизвестно. Возможно, что и бесконечное количество, но Создатель Изначального Кода может в любой момент перекрыть её подачу, а то и вовсе начать процесс обратной откачки. Его замыслы, как и цели мне неизвестны. Может, вам стоит посетить мой кабинет 'за Кромкой', Филипп Денисович? Все эти вопросы и множество других сразу снимутся.

— Спасибо, Максим, но это когда-нибудь потом. Я понимаю, что наша жизнь кажется тебе вознёй брошенных мокрых котят, но это моя жизнь, сначала нужно прожить её так, чтобы не было мучительно больно и всякое такое.

— Странно, но я вас понимаю и даже уважаю ваш выбор. Когда надумаете — обращайтесь.

* * *

29 сентября 1984 года. Балашиха.

Начальник ГРУ ГШ, генерал-армии Пётр Иванович Ивашутин, которого привели в Балашиху шокирующие новости из Рима, наблюдал на лицах соратников-заговорщиков абсолютно разные эмоции. Дроздов находился в плохо сдерживаемом бешенстве, а Бобков был спокоен и казалось всем доволен. Политесов Пётр Иванович разводить не стал, рубанул прямо, по-солдатски.

— Кто он? Нам не нравится, что вы это скрываете.

— Я сам только что узнал много нового, — чуть ли не прорычал Дроздов.

Генерал-полковник Бобков картинно-виновато развёл руками:

— Раньше бы вы не поверили. В некотором смысле он бог.

— Так бог, или в некотором смысле? — уточнил Ивашутин.

— Это ты уже сам решишь. Слушай.

Около часа генерал-полковник Бобков пересказывал увлекательную историю взаимодействия с Максимом Вороновым, на сей раз без всяких ремарок и недоговорок специально для Ивашутина.

— Эту его чистую изначальную энергию можно как-то исследовать?

— Если и можно, то не на нашем уровне развития. И вряд ли мы успеем такого уровня достичь раньше, чем Воронов станет вездесущим и всемогущим. Его энергия увеличивает скорость распространения по экспоненте и скоро покроет всю нашу галактику. Он создаёт своё собственное измерение, свой собственный слой реальности.

— Вряд ли такие возможности есть у тамошних полковников. — задумчиво произнёс генерал-армии Ивашутин.

— Согласен, — кивнул Бобков, — своей энергии у него здесь нет, значит, он делает своей чужую, ту самую изначальную сингулярность, или эфир, по определению Менделеева. А это уже уровень гораздо выше, чем надзор за неучами-лейтенантами. Так что есть возможность, что допущенную при нашем создании ошибку Максим сможет исправить.

— Или мгновенно убивать любого неугодного одним только желанием, — буркнул Дроздов.

Бобков снова кивнул, соглашаясь:

— Или так. Или это Второе пришествие и скоро начнётся Страшный суд. Ты всё правильно понимаешь, Юра. Но какой выбор у бездомного, больного, мокрого котёнка? Попытаться один раз укусить за палец руки, которая его лечит? Я не уверен, что мы способны даже на это. То есть, попытаться то способны, а вот укусить... И главное — чего ради?

— Это он затеял ваш заговор? — поинтересовался Ивашутин.

Бобков отрицательно качнул подбородком: — Ему на нашу возню наплевать. Нам повезло, что он родился русским и советским человеком и не отказывает в информационной поддержке. Заговор затеял я. Воронов здесь ловит какое-то многомерное чудовище

— Сколько лет у нас есть?

— Не знаю. После своей 'смерти' в Бадабере, он вспомнил основную цель своего прибытия в наш мир и стал Махди. После этого распятия вспомнит что-нибудь ещё.

Дроздов снова взревел раненым зверем.

— Почему ты мне только сегодня об этом рассказал, кукловод хренов? И зачем он затеял весь этот цирк в Риме?

— Сегодня стало невозможно это скрывать. — нисколько не смутился Филипп Денисович Бобков, — Не кипятись, Юра. Ты профессионал и всё отлично понимаешь. Зачем затеял — очевидно. Через процессы смерти и воскрешения своего материального воплощения, он переходит в новое качество. Смерть прапорщика ОСН 'Вымпел' Максима Воронова породила Мохаммеда Асхама, Махди мусульман; смерть Асхама породит кого-то ещё. Он об этом возвещает, демонстрирует мощь и бросает вызов тому, за кем сюда пришёл.

— Охота на Дьявола... — хищно усмехнулся Ивашутин, — мне нравится эта цель, товарищи генералы. Повезло нам её обрести на закате карьеры. Поддерживаю так, что лично я готов рискнуть своей жизнью в столь увлекательном процессе. Всё равно долго мне прожить. Правильно делал, что молчал, Филипп. Информацию нужно подавать вовремя. Расскажи ты это раньше — я бы тебя сумасшедшим посчитал, а сегодня все версии встали на место и сложились в стройную концепцию.

— Почему не прожить то, Пётр Иванович? Я тут Библию на досуге полистал. Библейские Патриархи по тысяче лет жили, или около того. У нас испорчен какой-то код, но его исправлением сейчас занимается сам бог-генерал. Один из их генералов. Я верю, что у него всё получится.

— А если американцы сожгут труп?

— Уверен, что ситуация у него под контролем. Но даже если и так, то в этом случае он восстанет из пепла, или что-то в этом роде. Но мне в такое не верится, не станут его сжигать, они ведь даже не представляют — с чем столкнулись, попытаются изучить этот феномен. Я бы на их месте обязательно попытался. Интересно же — откуда взялся крест, куда девался обелиск, а самое главное — когда? Площадь ведь была под круглосуточным наблюдением. А что происходило в это время с людьми? А как с этим бороться в случае рецидива? Пусть гадают. На наши планы это в любом случае не влияет, Воронова в них сразу не было.

— Почему, кстати?

— Он самоустранился. Помогает только информационно.

— Ну, раз помогает, это уже неплохо. Значит, котёнка он себе уже выбрал, значит, наше дело пока богоугодное и правое. А там, глядишь, ещё что-нибудь придумаем.

* * *

29-30 сентября 1984 года. Рим.

Генерал-полковник Бобков угадал. Труп Асхама не сожгли и даже не пытались. Предупреждённые американцы готовились поймать, или ликвидировать террориста номер один, а вместо этого получили мощи не то святого, не то Мессии. Никто не знал, что теперь с этими мощами делать и не желал принимать решение. Труп отвезли в морг госпиталя ВМС Италии и выставили вокруг здания оцепление. Директива из Вашингтона пришла, когда в Риме было уже далеко за полночь. Если вкратце: 'Ждать специалистов и не допустить побега ожившего трупа'.

Госпиталь эвакуировали к утру, заминировали морг так, чтобы в случае чего разнести там всё на молекулы и установили три телекамеры, изображение с которых получали пять независимых групп операторов, размещённых в разных зданиях по соседству. В каждой из групп был контролёр с полномочиями на активацию мины.

Весь день, сменяясь каждые два часа, пятнадцать агентов ЦРУ не отрывались от своих экранов, но ничего не происходило. Специалисты из Вашингтона задерживались. Аэропорт Рима не работал, самолет удалось посадить только на военной базе в Авиано, возле Вероны, разрешения на полёт военного вертолёта в Рим итальянцы не давали, а автострады оказались забиты брошенными автомобилями ещё в сорока километрах от столицы Италии.

Американцы были измотаны и задёрганы, поэтому естественно никто из них не смотрел общедоступное телевидение, все причастные контролировали картинку из морга и больше ни на что не обращали внимание, а зря. Без четверти двенадцать ночи, картинка с камер в морге пошла в прямой эфир по всей Италии, а на экранах оперативных групп повисло статичное изображение. Италия, по понятным причинам, находилась в центре всеобщего внимания, поэтому картинку перехватили все ведущие телекомпании мира. Ровно в полночь труп террориста номер один сел, зевнул и сладко потянулся. Посмотрел на телекамеры, улыбнулся и произнёс — 'Вот теперь повоюем', сделал из простыни набедренную повязку и спокойно вышел из морга. Истеричный звонок из Вашингтона раздался в оперативном штабе ЦРУ в Риме в ноль-ноль ноль-пять тридцатого октября, а в ноль-ноль ноль-шесть взорвался уже пустой морг госпиталя ВМС Италии.

Асхам воскрес!

* * *

Часть вторая. Охота на Дьявола.

30 сентября 1984 года. Ватикан. Максим Воронов, Папа Иоанн-Павел Второй, подполковник Андрейченко.

'Вот теперь повоюем', — услышал воскресшего Воронова Виктор Андрейченко.

'Здравствуй, Максим'.

'И вам не хворать, Виктор Иванович. Это вы зарядили кардиналов на последнюю молитву?'

'Нет. Такого приказа ты не отдавал. Я думал, что это твоя работа'.

'Не моя. Алим?'

'Привет, Ворон. Я не при делах, Папу страхую, никого не трогаю'.

'Умар?'

'Я вообще в Неаполе. Отсюда мне такого не организовать. Привет, Ворон'.

'Привет, привет. Странный феномен... Неужели в них совесть проснулась. Ладно, разберёмся. Виктор Иванович, кардинал-камерленго к утру отойдёт, скопируйте его память относительно Банка Ватикана, пока до смерти не замолился, это проще, чем копаться потом в Едином Информационном Поле. Новым камерленго я назначаю вас'.

'Исполняю'. — коротко ответил Андрейченко.

'Зачем нам банк, Ворон? Конец Света отменяется?'

'Конец Света я устраивать и не планировал, Алим, его может устроить только сам Создатель. Страшный Суд откладывается до поимки главного виновника творящихся безобразий. Возвращайся в Багдад, за Папой я сам присмотрю'.

'Слушаю и повинуюсь!' — отчётливо хмыкнул Мансуров, — 'Палестинцев поддерживать?'

Интифада началась всего сутки назад, но к настоящему моменту потомки двух колен Иакова уже полностью утратили контроль над ситуацией. Улицы городов Израиля, за исключением самых центральных, сейчас принадлежали взбесившейся толпе арабов, которые вели себя соответственно — как самые натуральные бесы.

'Нет. Сам в этом не пачкайся. Отпусти добровольцев, которых не жалко — системных залётчиков и самых упоротых фанатиков. Выдай им по одному боекомплекту и пусть зло воюет со злом, на радость добру'.

'Принял'. — доложил Алим и перенёсся в Багдад.

'Умар, ты тоже возвращайся. Диего ничего не угрожает. Действуй по плану'.

'Одному мне две Америки не проконтролировать, Ворон'.

'Ты не один. Расставляй 'маячки', я вмешаюсь, когда в этом возникнет необходимость'.

'Принял' — возбуждённая толпа в припортовом баре Неаполя, бурно обсуждавшая чудесное воскрешение Асхама, не заметила растворение в воздухе одного из посетителей, а такая-же толпа в баре Боготы не заметила его появления. С тех пор, как Ворон воскрес в морге госпиталя в Кабуле и покрыл своей энергией всю Землю, путешествовать стало очень удобно. Скоро его энергетическая сфера дотянется до окраин Солнечной системы и можно будет погулять уже в космосе. Умар Арсалиев в детстве, как и многие, мечтал стать космонавтом.

* * *

Сцену воскресения Асхама, Иоанн-Павел Второй смотрел в прямом эфире, поэтому когда почувствовал зов, сразу понял, от кого он исходит. Спаситель ждал его в Сикстинской капелле. Он рассматривал фреску Страшный суд на алтарной стене. Папа подошёл ближе и встал у Него за спиной в трёх шагах, задумавшись: — 'уместно ли называть Спасителем пришедшего творить Страшный Суд?' Наверное можно, ведь иногда и наказание может стать спасительным. Пришедший творить Суд повернулся и улыбнулся:

— Не впечатляет. Совсем. Как живописец Микеланджело очень сильно переоценён. Это натурально какой-то комикс. Ни характеров, ни эмоций, ни достоверности. Не удивительно, что Страшного Суда люди перестали бояться. Велите покрасить эту стену в чёрный цвет.

Иоанн-Павел Второй ожидал, что Спаситель будет ему приказывать, но более дурацкого первого приказа представить было невозможно. Папа невольно возмутился: — Это же культурное наследие человечества!

— Я в курсе. Чёрные квадраты Малевича тоже считаются культурным наследием. Их я покрашу белым. А стену красьте в чёрный. От этого унаследованные человечеством шедевры станут гораздо культурней.

— Я распоряжусь. Признаться, это очень странно. Неужели у Вас нет более важных забот.

— Это тоже очень важная забота, Ваше Святейшество. Чёрная стена придаст мне вдохновения при написании сценария Страшного Суда. Впрочем, вы правы, пока есть и другие, более насущные вопросы. Вам известно, где сейчас находится та штука, которую иудеи таскали по пустыне в золотом сундуке?

— Нет. Недостоверно известно, что Ковчег Завета нашли тамплиеры. Это всё.

— Жаль. От меня эта погань скрыта, и я не без оснований рассчитывал получить информацию от вас. Прямо скажем, Святая церковь меня пока только разочаровывает. Как можно упустить из виду самый важный объект вашей религии?

— Тамплиеров ограбили и уничтожили светские власти, а до того они находились в церкви на особом положении. С тех пор минуло больше шести веков, — развёл руками Папа.

— Отобрать такое невозможно. Вам известно, что это за штука?

— Скорее, нет.

— Что вам известно?

— Это какой-то могущественный артефакт, доверенный Моисею Богом.

— Верно. Этого пока достаточно. Заявите права на этот артефакт и потребуйте его выдачи. Не золотого сундука, это всего лишь примитивный источник питания, на скорую руку собранный из подручных материалов, а его содержимое. Прямо во время сегодняшней мессы и потребуйте. Ещё объявите Ватикан ядерной державой, чтобы все побыстрее думали. Мы объявим войну любому государству, которое будет нам препятствовать в этих поисках. И не делайте такие удивлённые глаза, милейший. Святая церковь — это не кормушка для дармоедов и паразитов, а моё оружие. Дерьмовое, конечно, но тут уж — что выросло, то выросло. Считайте этот артефакт самим дьяволом, и мы с ним по факту находимся в состоянии войны.

— Это и правда дьявол?

— Правда, хоть и не вся. Не хочу вас сильно расстраивать.

— Я хотел бы узнать всю правду. Клянусь, что буду молчать.

— Ну, молчать то я вас без проблем заставлю. Я просто не уверен, что вам это знание сейчас нужно. Впрочем, ладно, про 'Отец ваш — Дьявол', иудеям поведал ещё Иисус. Так что имя Дьявола вы знаете — Иегова. Это не единственное его имя, но вам он известен именно под ним. В том золотом сундуке таскали его четырёхмерное воплощение. Вернее, его останки. Но даже останки Иеговы оказались намного сильнее Христа. Бог иудеев Иегова, он же Святой Дух и Дьявол христиан путешествовал в том самом золотом сундуке. Эти останки до сих пор вполне дееспособны и довольно могущественны. Во всяком случае, способны прятаться от меня, а это уже внушает уважение к возможностям Врага. Их необходимо найти как можно скорее, поэтому ситуацию будем обострять и накалять до предела.

— Если это правда, то она погубит церковь.

— Вы чьи слова ставите под сомнение — Христа, или мои? — усмехнулся Воронов.

— Я неправильно выразился. Эта правда погубит церковь.

— Правда погубит церковь. Абсурдная ситуация, комедия положений. Это было бы очень смешно, если бы всё не было так печально. Но потенциал церкви нам действительно снижать не выгодно, поэтому о правде мы пока цинично умолчим, исключительно в военных интересах. На этом этапе придётся правду утаить, иначе ослабим свои же позиции.

— Где может находиться.... Эээ... Это.... Этот, из Ковчега Завета?

— Вероятнее всего, сейчас он находится где-то в США. Он лишён возможности пользоваться энергией Создателя, а для деятельности она ему необходима в огромных количествах. Причём, того суррогата, которое в виде электричества научилось вырабатывать человечество, ему требуется реально целая прорва. Только для контроля обстановки он потребляет энергии как целый город. Этот след ведёт нас в США, там самая развитая техносфера и ему там проще всего присосаться незаметно.

— Мы действительно собираемся воевать с США? Ватикан выступит против сильнейшей Сверхдержавы?

— Обязательно будем, если они нас вынудят.

— И какие у нас шансы?

— Хм... Христа такое не заботило. Ладно-ладно, не краснейте, Ваше Святейшество. Хотеть жить — это вполне нормально. У нас шансы гораздо выше, чем были у Иисуса. Во-первых, эта тварь сильно ослабла, она себя постоянно тратит, доступные источники пока не способны поддерживать ей даже нулевой энергетический баланс. А во-вторых, я ведь не шутил, говоря про ядерную державу Ватикан. Распятие оказалось чрезвычайно эффективной духовной практикой для этого воплощения, и мои возможности изрядно выросли. Теперь я способен взять под контроль все американские ракетные установки, и запускать их ракеты по американским же городам. Но надеюсь, что до этого не дойдёт, вы уж постарайтесь. Облеките всё это в подобающую форму и огласите во время сегодняшней мессы. Не жалейте красок в описании ужасов Страшного суда в отношении пособников. Проникнитесь важностью своей миссии — именно вы организуете Крестовый поход против самого Дьявола. Последний Крестовый поход, окончательный и победный.

— Я проникся, эээ... Как мне вас называть?

— Христос был иудейским царём, но люди запросто звали его просто Иисусом, или учителем. Не будем менять традиции. Вас я пока ничему не учил, поэтому зовите меня Максимом.

— Хорошо, Максим. Мне нужно время, чтобы составить проповедь.

— Мы уже почти закончили. Тварь из золотого сундука — это не единственная наша забота. А поскольку я буду занят её поисками, то дела церкви будет курировать мой человек.

Рядом с Максимом материализовался мужчина лет тридцати пяти.

Это Виктор, он будет говорить с вами от моего имени. Считайте его Архангелом. Виктор Иванович умеет работать деликатно и не бросаться в глаза. Он вообще много чего умеет, рядом с ним вы будете в полной безопасности.

— Здравствуйте, Виктор.

— Здравствуйте, Ваше Святейшество, — человек Бога говорил по-итальянски как урождённый римлянин.

— Виктор Иванович будет, кроме всего прочего, управлять банком Ватикана.

— Кардинал-камерленго не вернётся?

— Никто из них не вернётся, но не велика потеря. Сами ведь знаете — эти лживые лицемеры только прикидывались христианами и служили Мамоне. Пусть перед смертью отмолят хоть немного грехов. Их память скопирована, больше они мне не нужны.

— Виктор, вы будете новым камерленго?

— Нет, Ваше Святейшество. Во всяком случае, не сразу. Меня вполне устроит должность самого младшего из ваших секретарей-помощников. Я в совершенстве владею высокой латынью и древнегреческим, так что ваш выбор никого не удивит.

— Понял. Что мне в проповеди сказать о вас, Максим? Ведь будет странно, если я обойду это вниманием.

— Скажите, что я крайне разочарован людьми в целом, хотя некоторые из них мне нравятся. Из-за этих некоторых Страшный Суд откладывается на неопределённое время, до поимки главного виновника творящихся безобразий. Так что всё пока остаётся как и раньше — судьба конкретных людей по-прежнему в их собственных руках. И чем больше я встречу на своём пути хороших людей, тем выше будут ваши шансы на оправдательный, для части человечества, приговор. Обещаю, что буду судить справедливо.

— Я хотел услышать именно это. Спасибо, Господи!

Иоанн-Павел Второй перекрестился, низко поклонился и попытался поцеловать руку Бога. Максим поморщился.

— Никогда так больше не делайте, в силу полученного воспитания, мне это очень неприятно. До встречи, Ваше Святейшество, я буду навещать вас по мере необходимости. В следующий раз хочу увидеть здесь чёрную стену. К тому времени я как раз дозрею до набросков новой картины о Страшном суде.

— Сегодня же покрасим. До встречи, Максим.

Просто ответил Папа и просто пожал протянутую руку. Руку просто Максима. Просто бога в человеческом обличии.

* * *

9 марта 1985 года. Балашиха. Секретарь ЦК КПСС Григорий Васильевич Романов.

Григорий Васильевич Романов проснулся от странного звука, где-то неподалёку стреляли. Некоторое время он полежал не открывая глаз, надеясь, что стрельба ему просто снится, но она всё не прекращалась. Секретарь ЦК КПСС открыл глаза и осмотрелся. Это явно было не дача Политбюро ЦК на Куршской косе, где он в последний раз ложился спать. Небольшая комната, судя по небогатому убранству, какая-то ведомственная гостиница, а судя по звукам за окном, расположена она неподалёку от стрельбища. Григорий Васильевич нашёл возле кровати солдатские тапочки подходящего размера, надел их, встал и подошёл к окну. В двадцати метрах высокий бетонный забор с колючкой по верху, за забором лес. Судя по всему, его похитили. Дверь за спиной открылась, Романов обернулся. Страха он не испытывал, скорее любопытство.

Вошедший принёс собственный костюм Романова, видимо только из химчистки, а также его собственные рубашку, галстук, туфли и носки.

— Здравствуйте, Григорий Васильевич. Я майор Линьков. За той дверью санузел. Вас уже ожидают.

Майор Линьков был одет в штатское и дискомфорта при этом не испытывал. Повседневной формой одежды майора был именно гражданский костюм, и это многое о нём говорило.

— Здравствуйте, товарищ майор Линьков. Где мы? Что это за стрельба.

— Вас уже ожидают, чтобы всё объяснить, Григорий Васильевич. Я жду вас за дверью.

Давить на майора, очевидно, было бесполезно. Романов по-быстрому произвёл утренний моцион, оделся, обулся, вышел из комнаты и пошёл за неразговорчивым майором Линьковым. Прошли по коридору, спустились на первый этаж, похоже, что здание было абсолютно пустым. Ждали его в столовой. Начальника Генерального штаба, маршала Ахромеева и заместителя председателя КГБ Бобкова, Романов знал довольно близко, всё-таки все они были членами ЦК КПСС, третий, генерал-лейтенант Дроздов, герой Афганистана, был знакомым заочным. Друг про друга они знали, но лично пока не встречались. Странная компания о чём-то оживлённо общалась, но при появлении Романова с сопровождающим майором они мгновенно прервались.

— Прошу к столу, Григорий Васильевич, — маршал Ахромеев встал и протянул руку для рукопожатия. Его примеру последовали гэбэшные генералы. Романов сел за стол и вопросительно посмотрел на Ахромеева.

— Где мы, Сергей Фёдорович? Что там за стрельба?

Ответил ему Бобков.

— Мы в Балашихе, на стрельбище тренируются курсанты. Чаю, кофе? Линьков, организуй на всех и то и другое.

Молчаливый, но расторопный майор организовал всё через минуту, добавив к заказу бутерброды. Романов глотнул кофе и снова вопросительно посмотрел на Ахромеева.

— Судя по составу участников, вы затеяли заговор. В качестве кого здесь я? Вы меня похитили?

Ответил опять Бобков:

— Скорее, мы отбили вас у похитителей, Григорий Васильевич. Черненко умер три дня назад. Точнее умер его мозг, жизнедеятельность поддерживается искусственным образом, чтобы успеть подготовить правильный состав для внеочередного пленума политбюро ЦК. Именно поэтому вас отослали на Куршскую косу, а Щербицкого в США. Завтра к обеду Черненко планируют отключить от медицинской аппаратуры, а к вечеру уже собрать пленум и избрать нового генсека. Громыко предложит кандидатуру Горбачёва.

Романов недоверчиво покачал головой:

— Горбачёва никто не примет.

— Ошибаетесь, Григорий Васильевич. Горбачёва бы приняли, но мы собираемся этому помешать.

— Каким образом?

— Силовым, разумеется.

— И кого вы планируете выдвинуть в генсеки?

— Никого, Григорий Васильевич. Это не против Горбачёва заговор. Мы планируем избавить КПСС от роли руководящей и направляющей силы общества и отменить шестую главу конституции. Мы считаем, что она с некоторых пор противоречит статье второй, в которой говорится, что вся власть в СССР принадлежит народу.

— А вы, значит, и есть народ?

— Выходит, что так.

— И решили, что Партия противоречит?

— Именно так и решили. И то, что вас из этой Партии уже списали, Григорий Васильевич, только подтверждает правильность нашего решения. Народ будет ликовать, когда мы лишим партию пайков и льгот. Поверьте, я знаю о чём говорю. Партию народ тихо ненавидит.

— Вы все члены партии, а двое из вас вообще члены ЦК.

— Мы перешли на сторону народа и предлагаем вам к нам примкнуть.

— Вовремя предать, значит предвидеть?

— Пустое. Это уже давно не та партия, в которую мы все когда-то вступали.

— Коммунистов шесть миллионов. Не боитесь?

— Из них пайки и льготы имеют едва ли пять процентов, а остальные только взносы платят. Нет, не боимся. Мы давно готовимся и полностью контролируем ситуацию. Мы приостановим деятельность партии на месяц, а за это время проведём следствие на предмет финансовых и властных злоупотреблений. Поскольку мы знаем где и что нужно искать, найдём очень быстро, а потом будем договариваться. Грязное бельё ворошить нам самим не с руки, страну это не усилит. КПСС придётся смириться с ролью одной из партий. Мы планируем ввести многопартийную политическую систему.

— Неожиданно. И в качестве кого вам нужен я?

— В качестве Председателя Совета Министров. В силу ряда обстоятельств, в заговор вовлечены только армия и комитет, в наших рядах нет подходящей кандидатуры на этот пост. К тому же, в народном хозяйстве тоже многое придётся менять. Нам нужно возродить частное предпринимательство, как индивидуальное, так и артельное, которые запретил этот придурок Хрущёв. Коммунизм к восьмидесятому году мы так не построили, а вместо законного предпринимателя получили теневой рынок и организованную преступность. Ошибки пора признать и исправить. Мы думаем, что вы с этим справитесь, Григорий Васильевич.

— Может быть и справлюсь, но мне не хотелось бы вступать в игру в тёмную. Ознакомьте меня с планом.

— Завтра мы блокируем 'Четвёртый сектор' /ссылка 64: Четвёртый сектор общего отдела ЦК КПСС — служба шифрованной связи/ и арестуем всех прибывших на вечерний пленум Политбюро, по обвинению в убийстве Черненко и незаконной попытке захвата власти. Доказательная база хорошая, мы её давно собираем.

— Незаконно собираете.

Ничуть не смутившись, Бобков подтверждающе кивнул:

— Незаконно собираем. И незаконно контролируем 'Четвёртый сектор'. Благодаря этому Горбачёв, Лигачёв, Чазов и Чебриков точно не уйдут от наказания. Громыко под вопросом, но тут уже следствие покажет. А пока следствие идёт, законы уже поменяются и суд будет обязан принять наши доказательства. После ареста заговорщиков, блокируем ключевые точки, их очень много, перечислять не буду, я и сам не все помню, а утром выступаем по телевидению с обращением.

— Классическая хунта. И кто из вас Каудильо?

К немалому удивлению Романова, ответил генерал-лейтенант Дроздов:

— Я Каудильо. И собираюсь стать настоящим тираном, когда дорвусь до власти.

При этом Дроздов почему-то выразительно посмотрел на Бобкова, тот многозначительно усмехнулся и вместо ответа продемонстрировал открытые ладони. Григорий Васильевич был сильно удивлён, в том числе и этой пантомимой, но удивлён скорее приятно. К тому-же это было логично, ведь Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Дроздов не входит в партийную элиту. Человек он, с одной стороны, чистый и не публичный, но с другой достаточно известный, герой войны и всё такое. Неглупое решение.

— Пожалуй, это многое меняет. Настоящий тиран — это как раз то, что нам сейчас нужно. Мне можно узнать, почему вы не привлекли к заговору МВД?

Ответил опять Бобков:

— Сочли их недостойными. Сотрудничество с ними испачкает наш безупречно чистый образ. Народ ненавидит МВД почти также как Партию, поэтому их придётся принести в жертву. МВД предстоит публичная порка и серьёзная реорганизация.

— А КГБ народ, значит, любит?

Бобков усмехнулся:

— Комитета народ боится, а значит уважает. А уважение — это и есть высшая форма любви народа к власти.

— С этим можно поспорить, но вопрос несущественный. Мне придётся публично порвать с Партией?

— Нет, не придётся. В новом законе об исполнительной власти мы запишем положение, что занимающие высшие должности в руководстве страны, на время исполнения своих обязанностей становятся беспартийными. Это будет один из первых указов нашего злобного Тирана, а со временем он неизбежно обретёт силу закона. Внутриполитическая борьба будет заканчиваться в Верховном совете законодательной активностью. Исполнительная власть должна быть аполитична.

— В многопартийной системе? Это утопия.

— Это будет закон. Утопия, получившая силу закона, имеет хорошие шансы стать общепринятой нормой.

Маршал Ахромеев демонстративно посмотрел на часы.

— Хватит философствовать, Филипп Денисович. 'Дер Таг' минус сорок два часа, а у меня ещё навалом неотложных дел. Сегодня даже спать не придётся, так что не будем тратить время на болтовню. Вы согласны, Григорий Васильевич?

— У меня есть шансы вас отговорить?

— На это уже не осталось времени.

— Тогда согласен. — вздохнул Романов.

* * *

12 марта 1985 года. Москва. Здание ЦК КПСС на Старой площади.

— Здравствуйте, товарищи. Я собрал вас для того, чтобы предостеречь от опрометчивых поступков.

Юрий Иванович Дроздов в парадном мундире генерал-лейтенанта сидел на месте генерального секретаря и поочерёдно разглядывал участников последнего в истории пленума Политбюро ЦК КПСС. Растеряны, но не сломлены.

— Граждане Горбачёв, Лигачёв, Чазов и Чебриков взяты под стражу и уже дают показания. Громыко под домашним арестом, своё участие в заговоре 'Десятого марта' он пока отрицает. Следствие ведётся, с материалами его вас ознакомят. Также начаты следственные мероприятия в отношении злоупотреблений руководства Партии. Эти злоупотребления были — и финансовые, и властные, их было много и вам об этом прекрасно известно, люди вы информированные. Если вытащить всё это грязное бельё наружу, мы обольём грязью большой период своей собственной истории, что, безусловно, пойдёт стране только во вред. Я в душе по-прежнему коммунист и не хочу, чтобы Партия вошла в историю грязным пятном.

Самый старший из присутствующих, восьмидесятилетний Николай Александрович Тихонов хлопнул ладонью по столу.

— Да какой же вы после этого коммунист?

— Настоящий. Сталинист. А вы все недобитые троцкисты. Если вы меня вынудите, я пойду этим путём и добью троцкизм, крови не побоюсь. Будет вам реванш за пятьдесят третий год. Так что не стучи тут, крыса тыловая, а то вместо персональной пенсии пойдёшь к Горбачёву пособником. Продолжим. Я прошу вашей лояльности не потому, что нуждаюсь в вашей поддержке, а потому, что вы ещё можете принести пользу. Не мне пользу, а стране. То, что я вам сейчас скажу, это не мои фантазии, а прогнозы аналитиков — и наших, и армейских. В ближайший год, численность членов КПСС сократится до миллиона, причём это в основном будут пенсионеры. К тому же неизбежен новый раскол на большевиков и меньшевиков. Я хотел бы, чтобы обе партии осудили Двадцатый съезд, и вернули Сталину доброе имя. Тогда обе коммунистические партии будут допущены к политической жизни, а следствие кое на что закроет глаза. Народное добро придётся вернуть, — Дроздов развёл руками, намекая на Здание ЦК КПСС, — но все ваши заначки мы потрошить не будем. Тех же, кто захочет работать в народном хозяйстве — милости просим. По закону, на время исполнения должности, членство в политической партии автоматически приостанавливается. Страну ждут реформы, для специалистов вашего уровня работа найдётся. Вопросы?

Семидесятидвухлетний Динмухамед Ахмедович Кунаев был вторым по старшинству в возрасте, но одним из старейших /Ссылка 65: Кунаев, Гришин и Щербицкий члены Политбюро с 1971 года/ по стажу в Политбюро.

— Как нам вас величать, Юрий Иванович? По телевизору вы представились диктатором. Кстати, почему так вызывающе?

— Зовите меня просто товарищ Дроздов. Диктатор — это должность временная, вынужденная и чрезвычайная. Не вижу причин скрывать от народа истинную суть вещей.

— Понятно, товарищ Дроздов. У меня вопрос. Вы приостановили действие не только шестой, но и семьдесят второй статьи конституции. Хотите отменить право выхода республик из состава СССР?

— Хочу. Я считаю, что пора сплотить народы СССР в новое имперское ядро. Пусть весь СССР станет новой Метрополией для новой Империи. Этот вопрос будет вынесен на всенародный референдум и заранее обоснован в прессе. Не сомневаюсь, что решение будет положительное, его поддержат девяносто процентов граждан страны. Надежды на всемирный СССР и идеологическую победу не оправдались, значит нужно вернуться к проверенным историей методам, имперский наиболее надёжен.

— Все империи распались, — осторожно возразил Кунаев.

— Распались все, но по разным причинам. Британия имела шанс, но её метрополия оказалась слишком мала, слишком тонкая была их красная линия. Все причины мы проанализировали, ошибок постараемся избежать. В нашей внешней политике больше не будет идеологии, будет только циничная целесообразность. Если ЮАР со своим апартеидом захочет стать нашим доминионом, то мы и этим не побрезгуем, при определённых условиях. Во всяком случае, обсуждать будем.

— Отвратительная беспринципность! — не выдержал Соломенцев.

Дроздов пожал плечами.

— Мне наплевать на ваши оценки. То, что я вам предлагаю, называется компромиссом. Компромисс — это ситуация, которая достигается при равной неудовлетворённости договаривающихся сторон. Я отказываюсь от лёгкого пути — поставить вас всех к стенке за троцкизм и живу в постоянном ожидании пакостей, а вы в ответ будете публично поддерживать мою отвратительную беспринципность. Как ты, такой принципиальный, на своей должности /Ссылка 66: Соломенцев председатель контрольной партийной комиссии при ЦК КПСС. Аналог службы внутренней безопасности/ прохлопал ушами очевидного агента влияния Запада Горбачёва? Странно это. А может ты его не прохлопал? Может ты его и организовал? Я всё сказал товарищи, линия компромисса вам прочерчена. Оставьте эмоции и спрашивайте только по делу.

— Империя... — Это слово Романов произнёс словно взвешивая. Он хоть и дал согласие на сотрудничество, в детали пока посвящён не был, — Империя — это значит будут войны?

— Будут. Они будут в любом случае, если мы не собираемся добровольно капитулировать. Про план 'Циклон' вы все знаете, а это казус-белли. Готовьтесь. Ещё вопросы? Нет вопросов. Ну и отлично. Не буду вас обманывать, вы все под круглосуточным наблюдением. Это здание я у вас забираю, но Московский горком пока можете использовать для своих партийных нужд. Я вас больше не задерживаю, товарищи.

Выходя, опять не сдержался Тихонов.

— Винтовка рождает власть...

Товарищ Дроздов молча усмехнулся и достал из кармана чётки. Старый пень прав. Именно винтовка, а не божья воля.

* * *

Когда за спиной последнего из членов последнего Политбюро закрылась дверь, за спиной Дроздова раздался знакомый голос.

— Здравия желаю, товарищ генерал. Ловко у вас получилось. Они ожидали чего угодно, но не обвинений в троцкизме. Теперь они друг друга будут удерживать от 'опрометчивых поступков'.

Дроздов, хоть и сильно обрадовался, вида не подал. Он ответил не оборачиваясь.

— Здравствуй, Максим. Всё со спины подкрадываешься. Какими судьбами?

Воронов сел на место Тихонова.

— Такое событие я пропустить не мог, Юрий Иванович. Решил вас поздравить и пользуясь случаем заключить союз. Военный союз.

— С кем союз, с Ираном?

— Нет, за Иран пусть Хомейни сам решает и договаривается. Меня интересует официальный военный союз СССР и Ватикана, я ведь его по факту возглавил.

— Я слышал выступление Папы.

— Проповедь, Юрий Иванович. Со мной всё согласовано.

— Охота на Дьявола, значит... А если он не в США? Почему ты его не можешь обнаружить, если контролируешь почти всю Солнечную систему?

— Такая уж у него специфика, товарищ диктатор. Он вне Всеобщего, не использует изначальную энергию и не оставляет в нём следов. Сложно объяснить. Ему доступно какое-то реликтовое измерение, недоступное больше никому. В вашей земной мифологии — это Ад.

— И Земля — филиал Ада?

— Ещё не совсем, но человечество очень бодро движется к сатанизму. Сначала человечество уступило право монопольного общения с Всеобщим всяким церквям, а теперь и вовсе начинает отрицать его существование. Так что Земля ещё не филиал, но уже прихожая, предбанник.

— Ты его поймаешь?

— Постараюсь, Юрий Иванович. У меня теперь к нему дополнительные счёты за всё человечество, ведь я отчасти один из вас.

— Обойдёмся без ядерной войны?

— Без ударов взаимного уничтожения обойдёмся, я контролирую ядерные силы.

— И наши?

— Конечно. Теперь только я могу их применять.

— Собираешься?

— Не исключаю. Термоядерным взрывом нам его не уничтожить, но навредить можно. Он слишком зависим от здешних ресурсов, будет вынужден двигаться и оставлять косвенные следы. Рано или поздно я их обнаружу.

— У тебя есть личный интерес, Максим?

— Есть, Юрий Иванович. Есть интерес в неком подобии 'кровной мести', да и реликтовое измерение Дьявола — сокровище сказочное даже для меня. Вы такого оценить просто не способны.

— У вас тоже есть не Всеобщие ценности?

— Есть. И естественный отбор у нас продолжается. Изменение, которое вы называете 'Ад', мне очень пригодится. Дьявол та ещё погань, но он очень умён, этого не отнять. Некоторые его решения просто восхищают. Я бы поделился восторгами, но вы не оцените.

— Не оценю, не трать время. Вернись к нашему союзу с Ватиканом. Зачем он тебе нужен, если ядерные арсеналы уже под твоим контролем?

— Мне нужно, чтобы вы вошли в число победителей. На Страшном суде это зачтётся.

— Страшный суд неизбежен?

— Вы будете оправданы, товарищ генерал, — улыбнулся Воронов, — даже без учёта наших личных взаимоотношений, сами такой вердикт заслужили. Вас ожидают только бонусы.

— Я не за себя переживаю, Воронов.

— Не сердитесь, Юрий Иванович, это вроде шутка была. Неудачная, стоит признать. Страшный суд неизбежен, но решения суд ещё не выносил и на них можно повлиять. Вы этим интересовались?

— Этим. Что с нами будет, Максим? Чего нам ждать?

— Кому нам?

— Человечеству. Советскому Союзу. Русским. Бобкову, Ахромееву, Ивашутину и Романову. Ты понял мой вопрос, не крути.

— Начну издалека, если вы не торопитесь.

— Не тороплюсь, начинай.

— Начну с человечества в целом. Человечеству в целом на самом деле чуть больше трёх миллионов лет от роду и гробило свои цивилизации ваше человечество уже больше трёх сотен раз. Удивительный феномен. Больше трёх сотен раз в устройство человека вносились корректировки, но ничего не помогало. Люди очень быстро отказывались от развития многомерной сущности и через пару сотен поколений деградировали в разумных животных, запертых в четырёх измерениях. Очень разумных животных, за двадцать-тридцать тысяч лет вы всякий раз развивались в технологиях до рукотворного Апокалипсиса. Вашей нынешней эпохе как раз почти тридцать тысяч лет. Повторю, каждый раз люди уничтожали себя сами.

— Ты хочешь изменить эту традицию?

— Хочу. Я оценил человечество что называется изнутри и вижу в нём большой потенциал. Нужно только очистить его от биомусора.

— Сколько нас останется после такой чистки?

— Миллионов двести, из них под сто миллионов русских.

— За что нам такая благодать?

— Я родился в день космонавтики и мечтал стать космонавтом. До шести лет я был самым обычным человеческим советским ребёнком и воспоминания об этом детстве мне очень дороги. Вполне естественная мотивация вам подыграть. Вам просто повезло.

— Не ты ли утверждал, что случайно ничего не происходит?

— Я говорил. Для меня это случайно, это не мой выбор, я в этом смысле.

— Действительно повезло. И как ты собираешься зачищать человечество?

— Придумаю что-нибудь. У меня сейчас на повестке другой вопрос.

— То есть, мы зря старались с этой революцией?

— Почему-же зря? Теперь вы можете поддержать мою охоту, а я вас за это отблагодарю. Вас, Бобкова, Ахромеева, Ивашутина и Романова персонально. За то что ведёте богоспасаемый народ в правильную сторону. Всё теперь будет по-другому, но это ведь не повод ничего не делать. 'Делай что должен...'

— Мне придётся передать этот разговор товарищам, Максим. Такие решения мы должны принимать вместе.

— Вам решать. Мне всё равно, хоть в газетах публикуйте.

— 'Переговоры с богом', — усмехнулся диктатор Дроздов — может и опубликуем когда-нибудь. Какие шансы, что обойдёмся без применения ядерного оружия?

— Нулевые. Причём точки применения непредсказуемы, они могут оказаться на любой территории, в том числе и на вашей.

— И сколько может быть таких 'точек'?

— Я постараюсь минимизировать, но возможности противника очень впечатляют. 'Предбанник Ада' пострадает серьёзно. От двадцати до пятидесяти ударов — диапазон такой.

— Когда начнётся? Нам ведь нужно подготовиться.

— Как подготовитесь, так и начнём. В сентябре восемьдесят шестого.

— Посчитал за нас?

— Это разумный срок. Полностью подготовиться к последствиям крушения цивилизации всё равно невозможно.

* * *

12 марта 1985 года. Москва. Поздний вечер. Бывшее здание ЦК КПСС на Старой площади.

— Теперь я хочу услышать ваше мнение. — Этой фразой диктатор Юрий Иванович Дроздов закончил свой рассказ о встрече с Вороном. Рассказ получился длинным, для Романова пришлось начинать его с самого начала.

— Ты диктатор и полномочен принять любое решение, — генерал армии Ивашутин тактично предложил Дроздову высказаться первым, — бог позвал в команду тебя. Мы его и не видели, только по телевизору на кресте.

— Я приму решение, но сначала хочу выслушать вас. Ваши мнения будут учтены. Председатель КГБ, генерал-полковник Бобков с Вороновым знаком дольше меня.

— Бог позвал в команду тебя, Юра, — повторил за Ивашутиным председатель КГБ СССР, — хотя я бы не отказался прояснить вопрос с личными поощрениями. Как я понимаю, у новой цивилизации и система ценностей будет новая. Я бы вот уже не отказался от инициации. Теперь эта чертовщина становится более-менее понятной, просто неисследованная физика, невозможная в нашем материальном мире. За полтора года подготовиться успеем.

— Пехота, как я понимаю, ему не нужна? — уточнил министр обороны, маршал Ахромеев.

— Мобилизацию точно проводить не будем, но боеготовность нужно поднимать.

— Это понятно, это и так, и эдак нужно делать. Я тоже за инициацию. Насколько я понял, напрямую нами командовать ваш бог не собирается, а новые возможности очень впечатляют.

— Не собирается, — уверил Бобков, — даже если попросим — откажет. Разум должен обладать свободой воли — это заповедь самого Создателя. Кто её не соблюдает — становится изгоем, как наш местный Дьявол.

— Да чего тут думать, — председатель Совета Министров в тайну Воронова был посвящён последним, зато он получил уже структурированную информацию. Романов не испытывал эмоций и стрессов от процесса общения с самим богом, а будто прочитал методичку, — я за инициацию. Хоть ясность появится — в каком направлении нужно развивать народное хозяйство.

— Если его вообще нужно развивать, — хмыкнул Бобков, — мы ведь подключимся к источнику бесконечной изначальной энергии.

— Мы все? Всё человечество?

— Не знаю. Всё — вряд ли.

— Значит народное хозяйство нам точно понадобится. Причём с учётом наших личных возможностей. Возможности действительно потрясают, в том числе и по продолжительности жизни. Мне здесь нравится, особенно теперь, хочу задержаться подольше. Яблок с Марса дождаться. На воплощённый коммунизм посмотреть.

— Не будет никакого коммунизма в нашем понимании. Мы переоценим ценности и снова начнём накопление какого-нибудь ресурса в качестве капитала. Это наша человеческая природа и изменить её невозможно. Это не только моё мнение, как вы понимаете.

— Какого ещё ресурса, Филипп?

— Пока не знаю, но обязательно что-нибудь найдём, в этом я не сомневаюсь. Ладно, об этом потом. Сначала нам нужно пережить 'охоту на Дьявола'. Не исключаю ядерного удара даже по Москве.

— Да, работы много, — согласился Романов, — но сначала я бы прошёл инициацию. Нам ведь всем это предложено, правильно я понимаю, Юрий Иванович?

— Правильно, Григорий Васильевич. Предложено всем и давно.

— И почему вы до сих пор не инициировались?

— Я и сейчас сомневаюсь.

— В чём?

— Андрейченко, Мансуров, Арсалиев — они уже не люди. Не такие как мы. У них по шестнадцать слоёв сознания и по четырнадцать из них блуждают 'за Кромкой'.

— Ищут вход в Ад, — усмехнулся Бобков, — они уже не люди, это точно. Следующая ступень эволюции.

— Теория эволюции утратила актуальность.

— Только в плане случайности происходящего. Впрочем, скоро всё точно узнаем. Итак, за инициацию единогласно. Или ты против, Юра? Бросаешь нас одних 'за Кромку'?

— Единогласно, — подвёл итог Дроздов.

* * *

15 марта 1985 года.

Дональд Томас Риган, сорок первый президент США /Ссылка 67: в этой истории Рональд Рейган сошёл с ума, а вице-президент и государственный секретарь ушли в отставку, поэтому кабинет республиканцев возглавил министр финансов/, с треском проигравший свою избирательную кампанию демократу Уолтеру Мондейлу, совсем по этому поводу не расстраивался, наоборот. Теперь он пенсионер, пусть и оценённый соотечественниками как один из худших президентов в истории, зато успел уйти живым, хоть и провёл в должности чуть больше полугода, но всё время испытывал постоянный стресса и находился в предынфарктном состоянии.

В должность президента США Дональд Риган ступил в мая 1984 года, когда бедняга Рональд Рейган был помещён в комнату с мягкими стенами и под круглосуточный надзор врачей. Тогда же он согласился выдвинуть свою кандидатуру от республиканцев на новый срок, то есть проиграл Мондейлу пять месяцев предвыборной гонки и сразу угодил в заведомые аутсайдеры, а потом и вовсе начался настоящий кошмар. Не голливудский, а настоящий. В наш мир явился Сатана.

Или бог. Сейчас общественное мнение в Штатах разделилось примерно пополам, независимо от партийной принадлежности и социального положения, просто все пополам. Демократы пополам, республиканцы пополам, негры пополам и хиппи наверняка тоже, если они в курсе. Необъявленная гражданская война идёт уже полгода, национальная гвардия мобилизована, усилена техникой и армейскими специалистами, но и это не помогает. Каждый день где-нибудь в Соединённых Штатах происходят уличные бои. Не бандитские разборки, а именно бои, с применением пулемётов и гранатомётов. В мусор превратились накопления на старость, экономика разом сократилась вдвое, а фондовый рынок рухнул на самое дно. Акции из инвестиционного портфеля экс-президента Дональда Ригана обесценились в сорок раз и это ещё не конец. Экс-президенту же положено содержание и охрана, что очень важно по нынешним временам, но при этом всё худшее уже позади. То есть не всё, как сказал Римский Папа — всё только начинается и Страшный суд уже близок, но лучше наблюдать за всем этим в качестве зрителя. Слишком уж нервная сейчас должность — президент США, каждый день месяц жизни сжигает, так до Страшного суда можно и не дотянуть.

NBC вёл трансляцию из Иерусалима. Отважные ребята эти корреспонденты, практически с передовой репортаж, а бои там идут нешуточные. Все джихадисты, которых подготовили американцы для войны с неверными в Афганистане, нашли ещё более неверных врагов и не настолько опасных, как русские. Ни одно из государств не объявляло Израилю войну, а все соседи даже осуждали творящееся и призывали к поиску мирных решений, но поток джихадистов всё не иссякал. Не только арабов, не только мусульман, там и американцев с европейцами сейчас полно. У Израиля имеются ракеты с ядерными боеголовками, но где их в такой ситуации можно применить? В Секторе Газа? В Восточном Иерусалиме? В такой-же ситуации находятся США. Чудовищная военная мощь, способная уничтожить всё живое на планете, бессильна против беспорядков на своей территории.

Иран захватил весь Аравийский полуостров и теперь практически монопольно устанавливает цены на нефть. В рублях устанавливает. Курс рубля соответственно растёт, необеспеченные доллары коммунисты принимать отказались, только товарный эквивалент. Снова оборудование и специалистов по контракту, как в ту Великую депрессию, поэтому в долларах цена на нефть прёт вверх как ракета в космос.

Репортаж из Лондона. Корреспондент NBC пытается проверить запущенную таблоидами информацию об утрате Королевством Великобритания контроля над своим ядерным оружием. Может такое быть? Да запросто. Взорвали же американскими зарядами Саудовскую Аравию. Как они попали к террористам — до сих пор неизвестно.

Париж. Шестой месяц общенациональной забастовки. Горят машины, горят горы старых покрышек, вместо денег используются патроны. Самые ходовые, русские стандарты — 5,45/39 и 7,62/54.

Да, патроны русские. И оружие теперь используется в основном русское, надёжное, как кувалды и молотки, и такое-же простое. Автомат Калашникова любой идиот может освоить за несколько часов, да и боеприпасы у русских самые дешёвые. Оно и понятно — весь третий мир ими пользуется, и кое-кто даже производит. Качество не очень, конечно, но оказалось, что лучшего и не нужно, для городских боёв этого хватает с избытком.

Москва. Тишина и порядок, как на мемориальном кладбище. Коммунистическая диктатура во всей своей красе. И даже путч 11 марта ничего не изменил в жизни русских, кроме высшей власти. Удивительные люди эти русские. Военная хунта свергла коммунистической правительство, обвинив его в незаконной попытке захвата власти после смерти Черненко, и все поверили в этот абсурд. То есть, не все конечно, но и те, кто не поверил, переворот восприняли спокойно и даже с оптимизмом. Никаких демонстраций и протестов не происходит, а тем более уличных боёв. Машин на улицах не меньше чем обычно, цены на бензин у них не изменились, общественный транспорт работает, общественные мероприятия проводятся по расписанию. 'Как будто другая планета', — вздохнул Дональд Томас Риган.

— Чего опять вздыхаешь? — жена тоже на нервах, ей тоже будь здоров досталось.

— Этот бог за русских.

— С чего ты взял? Пока Иран и Индия впечатляют намного больше. Хомейни первым возвестил о встрече с Мессией.

— Первым возвестил — не значит первым встретил. Чертовщина началась раньше, в Пакистане.

— Где Пакистан и где русские?

— Русские в Афганистане.

— И с Пакистана они ничего не получили. Пакистан ведь разделили Индия и Бадахшанский Эмират.

— Да, именно Бадахшанский Эмират. В котором нет экономики, но есть Вооружённые Силы, вызывающие панику в Китае. Вооружённые Силы с авиацией и ПВО. Сто процентов — все специалисты там русские. Иран собирается продавать нефть только за рубли, так что всё указывает на русских, как на главных бенефициаров Второго Пришествия. А теперь ещё этот непонятный и пугающий союз русских с Ватиканом. Коммунисты и мракобесы объединились в охоте на Дьявола. Мне тревожно и тянет на ранчо в Монтане.

— Там ведь совсем маленький домик.

— Зато он наверняка останется цел после этой охоты.

* * *

— Что это за плакат, Юля?

— Это постер, мама. Мэйд ин Италия. Плакаты пролетарии на демонстрациях носят.

Юлии Вороновой шел шестнадцатый год от роду и была она девицей современной. То есть не девицей, конечно, с девственностью Юлька без каких-либо сожалений рассталась ещё в четырнадцать, но это не повод для осуждения. Юлия считала себя центром Вселенной и на отсталую от жизни мораль презрительно плевала. Она звезда и познаёт мир в различных его проявлениях и позах. Мир этим недоволен, поэтому личная жизнь пока не складывается. Сегодня Юльку обломали с вылазкой на майские, Савелий пригласил на свой день рождения Ленку Воркунову, сучку озабоченную кобелёк похотливый, а значит Юлия Воронова эту компанию теперь презирает. Настроение дрянь, теперь на майские придётся ехать на сраную 'дачу' и мучиться там с отсталыми предками.

'Плакат... бля, бесит эта деревня, Челябинск этот занюханный...'

— Постер, так постер, — согласилась мать, — откуда он у тебя?

— Купила.

— И где такие продают?

— В Шувакише на барахолке. Мне Ромка Царёв привёз. Не мог додуматься в рулон скрутить, козёл тупорылый, теперь сгибы, за шесть-то рублей...

— И кто это?

— Ну ты даёшь, мам... как можно жить такой отсталой? Это Мохаммед Асхам...

Разумеется, Ирина Олеговна такой отсталой не жила, про Асхама она была в курсе, как, впрочем, и все советские люди. В программе Время показали, а значит вся страна в курсе. Ирина Воронова на этом 'постере' узнала в Асхаме сына. Качественное изображение, хоть и с подрисованным терновым венцом, намного качественнее, чем по телевизору, да ещё и крупное. Это точно Максим.

Вечером сына опознал и вернувшийся со службы подполковник Воронов.

— Вы чокнулись, — поставила родителям диагноз Юлия, — рехнулись от горя. Это Махди, мусульманский Мессия. Суперкрутой чувак.

— И террорист номер один, — добавил Анатолий Леонидович, пребольно скрутив Юльке ухо, — и тем не менее — это Макс. Не дерзи, Юля, оторву.

Максим Воронов был гордостью родителей. Вундеркинд. За шесть лет закончил школу с золотой медалью, за четыре университет с красным дипломом. До призыва в армию успел защитить кандидатскую. В армии угодил в Афганистан, где героически погиб. Не формально героически, а общепризнанно. Посмертно получил Героя Советского Союза, а семья нехилые такие выплаты за его геройства. Неслабо он там басмачей наколбасил и выгодное это дело, оказывается. За Макса отец запросто ухо открутит. Оторвать не оторвёт, но на целую неделю сделает красным пельменем.

— Асхам воскрес, — задумчиво произнесла мать, — во всяком случае так утверждает Римский Папа.

— А мы вдруг объявили о военном союзе с Ватиканом, — продолжил Воронов-старший, — и на похоронах Макса Дроздов с Бобковым лично присутствовали. Кто они теперь?

— Бобков настаивал, чтобы мы лично к нему обращались с любой проблемой. У меня и домашний телефон его записан, и служебный.

— Нельзя такое по телефону.

— Почему?

— Ты хоть представляешь себе, какого уровня это тайна, если это и правда Макс? Террорист номер один — агент КГБ. Мы его не узнали. Поняла, Юлия, или для памяти поправить тебе второе ухо? Для памяти и симметрии.

— Поняла, не дура. И что, ничего не будем делать? А вдруг это и правда Макс? Съездили бы в Италию повидаться, видик бы привезли. К Штирлицу и то жену возили. Под самый нос к Гитлеру!

— Чушь, — отрезал отец, — и фильм не особо умный, но этот эпизод просто феерически идиотский. К Бобкову я съезжу лично, командировку оформлю и сгоняю. Юля! Повторяю — это не шутки. Если Макс там каким-то образом воскрес, то такой Игры никакому Штирлицу не снилось. На это работали даже не всем КГБ, а всей страной. Да и враги у него теперь... сами понимаете. За голову Асхама предлагали сто миллионов ещё тех долларов. Все разведки за этой информацией охотятся. Наши головы и бесплатно открутят, походя — вдруг чего-нибудь знаем?

'Вот он звёздный час! Предки не сошли с ума, с ума парами не сходят, они действительно Макса узнали. Ну, так они и видели его всего за год до смерти, а не тринадцатилетним, так что им можно верить. Класс! Это сколько же Макс уже заработал? Нужно только как-то добраться до Рима.

* * *

Звонок Юлии Вороновой Филипп Денисович Бобков принял на домашний телефон. Дурой Юлька себя ни в коем случае не считала. Более того, только себя она считала способной нормально договориться с Бобковым. Отец точно 'зассыт' требовать нашего законного. Ладно, не Рим, не встреча, но где это видано, чтобы люди, за которыми охотятся все разведки мира жили в занюханном Челябинске, как занюханные пролетарии? В общем, не разведок нужно бояться, а ложной скромности. Предки дремучи, особенно отец, он вполне способен сыграть в глупое благородство. За её, Юлькин счёт. А с разведками пусть КГБ борется. Если они такие крутые что в Риме всех нагибают, то успеют раньше всех разведок сообразить и как минимум переселить Вороновых в Москву. В Москву, в Москву! В трёшку в центре! И видик японский обязательно!

Найти домашний телефон председателя КГБ СССР было не сложно. Бумаги в их семье хранили открыто, найти записную книжку матери труда не составило, и вместо первого урока Юлька отправилась в гости к соседу по подъезду, презренному Савелию Заварухину, будущему сраному пролетарию, которому она больше никогда не даст, а за то, что давала, заставит отработать сполна. Для начала пусть послушает разговор, ничтожество. В Челябинске 8.20, в Москве 6.20, если дома, то уже не спит. Или спит? Нихрена ему не сделается: = 'Алё, здравствуйте Филипп Денисович, это Юля Воронова звонит'.

'Мда-а, эта девочка ещё себя проявит', — усмехнулся Бобков, заканчивая разговор, — 'Настоящая акула'.

Председатель КГБ СССР активировал в интеллектуальном интерфейсе список доступных контактов. Как всегда все, кроме Воронова. Сгодится Андрейченко.

'Здравствуй Виктор'.

'Здравия желаю, Филипп Денисович. Чем могу?'

'Оцени девицу', — Бобков отослал разговор — 'Только что пообщались'.

'Да, уж. Узнаю сестрицу Юленьку'.

'Ты с ней хорошо знаком?'

'Более чем. Я ведь в одной из реальностей был Максимом Вороновым'.

'Лихо закручен сюжет', — телепатически хмыкнул Бобков, — 'Я хоть и только начал осваивать загробный мир, но уже уверен, что скучно здесь точно не будет. Такие искромётные сюжеты никакому фантасту не снились'.

'Это было не слишком весело, к тому-же у меня осталась там дочь. Теперь вот изучаю вопрос — как её сюда переместить'.

'Ого. Ты уже сам почти бог'.

'Вы мне это приказали, Филипп Денисович'.

'Я разве в упрёк, Виктор? Это искреннее восхищение. Уверен, ты всегда поддержишь старика в трудную минуту'.

'Вы теперь снова в самом начале жизненного пути, товарищ генерал, поэтому про старика забудьте. В трудную минуту не сомневайтесь'.

'Я и не сомневался. Что думаешь по поводу опасности? Я не про разведки всего мира, а про многомерное чудище, на которое охотится Воронов'.

'Опасность вполне реальная. Их должен охранять один из тактиков'.

'Тактик сможет защитить их от Дьявола?'

'Замедлить сможет, а это даст возможность Ворону'.

'И что будет с тактиком?'

'Скорее всего будет героем. Здесь посмертно. Хотя не факт, у тактика возможностей намного больше, чем у бойца. Бойцом я его задержать не смог, но не хватило совсем чуть-чуть. След реликтового слоя реальности получили очень чёткий. Вороновых я прикрою, а вы готовьте квартиру в Москве и готовьтесь дружить с Юлькой. Эта ведьма теперь с вас не слезет'.

'Если жизнь только начинается, то с этой девочкой лучше дружить. У неё большое будущее. Кем она в той реальности стала?'

'Кинозвездой. Хозяйкой самого престижного клуба Голливуда. Мультимиллионершей. Циничной, развратной и хищной тварью... как самка богомола — это самая близкая аналогия'.

'Понял. Тем более нужно дружить', — подвёл итого Бобков.

* * *

Виктор Андрейченко известил Воронова о выходке сестры, но тот и так всё знал. Ему-то слоёв сознания хватает, чтобы приглядывать за близкими через информационное поле Всеобщего.

'Не нужно отвлекаться, Виктор Иванович. Они в безопасности'.

'И от людей в безопасности? Юлька ведь молчать не будет, сам знаешь. Звезданёт обязательно, шанса не упустит'.

'Пусть звездит. Она в нашем уравнении как случайная переменная. Может она случайно здесь моя сестра, а может и нет. Может именно на неё мы Иегову и поймаем'.

'Не перевозить их в Москву?'

'Где вы и где Москва? Пусть Бобков сам решает. А Юльку отец накажет'.

'Я их навещу. Не чужие всё-таки. Скажу, что ты на холоде. В общем-то и не совру'.

'Видик от меня подарите', — усмехнулся Воронов — 'А то ведь не простит'.

Юлька влюбилась.

Максов друган, кагэбэшный подполковник Виктор, реально Джеймс Бонд и не в дурацком кино, а в натуре. Наш Джеймс Бонд был одет в шикарный фирменный костюм, который бесподобно смотрелся несмотря на унылый тёмно-серый цвет, и стоил такой костюмчик не меньше самого крутого видика. Видик тоже присутствовал, его подпол-Джеймс Бонд держал в руках. Новьё в фирменной коробке из самого Рима, а не дохлятина из комиссионки. Ни пальто, ни куртки, на машине приехал, сразу видно — важная шишка из центра, такому Волгу с водителем во всех Мухосрансках выделяют без звука. Точно, туфли чистенькие, от остановки бы в таких не дошёл. Туфли тоже как видик стоят, продвинутый чувак. Староват, за тридцать уже, но зато, как выяснилось, не женат. Старый конь борозды не испортит, ха-ха, реально чумовой жених.

В общем, не ошиблись предки, Мохаммед Асхам — это и есть наш Макс. Крутой подпол-Джеймс Бонд в той офигенной постанове в Риме тоже участвовал, но как и что там реально творилось, и как удалось всех одурачить — не рассказал. Государственная тайна. На Юльку подпол смотрел как на ребёнка и это возбуждало её ещё сильнее. Человеческая суперсамка, взрастающая в Юлии, животной своей сутью почуяла выдающегося самца и непосредственно маткой вожделела от него потомства, а это и есть самая настоящая любовь. Всё остальное влажные фантазии под воздействием гормональных коктейлей. Юлия же была не просто самкой, а суперсамкой, поэтому одна только близость объекта вожделения уже доводила её до мокрых трусов частыми тихими оргазмами.

Отец за звонок Бобкову пребольно выдрал Юльку офицерским ремнём, прямо как во времена недоразвитого феодализма, аж синяки остались. Скотина неблагодарная. Сам бы мямлил, ссыкун, и всё просрал, нет чтобы поблагодарить... Видик уже вот он, 'Филипс' для Франции, ПАЛ-Секам, полный фарш, даже декодер к телевизору не нужен, в цвете и так пойдёт. Про такие в Союзе и не слышали, никто из Франции видики не везёт, дорого там, почти вдвое дороже, чем в Японии. Круть! Коробку нужно беречь, а то как бы мать какие-нибудь банки с огурцами в ней в гараж не отправила, глаз да глаз за этим отсталым пролетариатом.

В общем, выпорол отец Юльку, но в уныние не ввёл, только замотивировал ещё сильнее. Синяки заживут, шрамов не останется, а видик вот он уже. Да и с квартирой в Москве наверняка решится, родичи шушукаются, обсуждают, значит предложение получили. Только бы не отказались, одержимые дебильной пролетарской моралью, с них станется. А главное, сам Бобков теперь лично Юльке разрешил обращаться напрямую с любыми проблемами. Сам председатель КГБ СССР! Так что пусть предки телятся, без них в Москве будет даже лучше. Бобков и на Макса выведет, и на Джеймса Бонда-Виктора, а вы пропалывайте в выходные свои пролетарские грядки на 'даче-хуяче', и не мешайте жить нормальным людям.

* * *

Подполковник Анатолий Леонидович Воронов из сорока трёх прожитых лет прослужил в армии двадцать шесть, с семнадцатилетнего возраста, с первого курса Челябинского высшего авиационного командного училища штурманов. Выдающейся военной карьеры он не сделал, не представилось возможности себя проявить, но это скорее к счастью. Наша стратегическая авиация готовилась проявить себя в Третьей мировой, но до неё пока не дошло. В общем, обычный офицер мирного времени, с наградами только за выслугу.

Максим родился в шестьдесят четвёртом, когда Анатолий Воронов ещё учился на пятом курсе. Удивительный ребёнок, который никогда не болел и не капризничал. В детский сад он пошёл на Дальнем Востоке, в Комсомольске-на-Амуре, том ещё адском местечке, где даже взрослые, даже лётчики, с идеальным по общим меркам состоянием здоровья, болели по два раза в год, а дети так почти по полгода, но Макс ни разу не чихнул. Школа для него началась в Ульяновске, посредине третьего года учёбы, уже капитана Воронова перевели в Крым, а посредине шестого вернули в родной Челябинск, в родное училище начальником курса. У Ирины умерла мать, вот начальство и сделало финт ушами, чтобы квартиру в Севастополе не выделять. Казалось бы, такие встряски должны были помешать Максиму учиться, но получилось наоборот. Уже в тринадцать он учился в МГУ, а в семнадцать защитил кандидатскую.

Юлька — полная противоположность брата. Этакий перманентный залётчик, если провести аналогию с курсантами. Не дура, нет, но совершенно без тормозов. Что называется 'шило в жопе'. И дело даже не в этом её наглом звонке председателю КГБ, она по жизни такая звезда. Зажигает и похрен ей, что вокруг всё горит.

Однако стоит признать, что на этот раз всё обошлось как нельзя лучше. Слишком уж ценным кадром для КГБ оказался Макс. Подполковник Андрейченко появился вечером того-же дня, а судя по подарку — прямиком из Рима, а значит его привёз спецборт, как минимум из Москвы в Челябинск. Уровень впечатляет, точно не подполковничий.

Макс жив-здоров, чего и нам желает. Он и в самом деле Мохаммед Асхам, террорист номер один, устроивший ядерные теракты в Саудовской Аравии. Да, уж... Сколько там погибло? Понятно, что не он цели выбирал, но всё-таки... И ведь до сих пор остаётся в игре, да ещё и в главной роли непонятно кого. В чём смысл Римской акции? Ведь это какие-же ресурсы нужно было задействовать, чтобы переиграть американцев в Италии? Даже для дилетанта очевидно, что колоссальные, а ведь дилетант и половины не представляет. Зачем нам какой-то Ватикан?

Виктор Андрейченко сослался на подписку о неразглашении, но высказал личное мнение, что оно того стоило, раз начальство осталось довольно. Начальство сейчас 'ссыт кипятком' от счастья и этим нужно пользоваться. Предложил от имени Бобкова перевод в Москву, в центральный аппарат КГБ на полковничью должность и шикарную трёшку в 'генеральском' доме на Фрунзенской набережной. Чем заниматься? Формально числиться заместителем начальника одного из отделов 'Пятки', а реально порученцем самого Бобкова. Вот тебе и Юлька. Взошла звезда. Ох и коварная баба вырастет, попьёт же из кого-то кровушки...

Немного неловко было перед сослуживцами — внезапный перевод в КГБ (за два то года до пенсии) /Ссылка 68: подполковники выходили в запас в сорок пять, полковники уже в пятьдесят/, да ещё и в Москву (хорошо хоть про центральный аппарат не узнали), да ещё и на полковничью должность... Событие очень неординарное, мягко говоря, поэтому вопросов возникло множество, а отвечать было нечего. Повезло. Сынок заслужил.

На майские уже обживали новую квартиру. Формально трёшка, но фактически четырёхкомнатная — кухня восемнадцать метров, а ванная десять и с окном. Без окон только туалет, гардеробная и коридор, в комнатах по два, квартира в южном торце дома, солнышко заглядывает от восхода до заката. Обстановка импортная, дорогущая и новёхонькая, всё оплачено из специального премиального фонда 'Комитета'. Шикарно, что и говорить.

Существование специального фонда было первой комитетской тайной, за которую пришлось давать подписку, зато кроме мебели поощрили сберкнижкой на предъявителя. Двадцать тысяч рублей как с куста, даже расписаться нигде не попросили. Машина служебная, с водилой, так что и тратить-то такие деньги в общем-то некуда.

— Телек нормальный нужно купить, наш отстой стыдно людям показывать. Приличный японский ПАЛ-Секам в 'Берёзке' три тысячи на наши деревянные. Шмотки нужны приличные, а то мы в натуре как колхозники смотримся.

Проболтавшаяся Юльке Ирина виновато развела руками. Не выдержала распирающего счастья, поделилась с доченькой.

— Юля, ты сейчас напоминаешь старуху из 'Золотой рыбки'. Помнишь, чем там всё закончилось?

— И стереосистему нужно продвинутую. Вы не забывайте, какие к нам теперь будут ходить гости. Не нужно усугублять нашу провинциальную культурную отсталость ещё и жлобством, — проигнорировала Юлька укол отца, — я пригласила на новоселье Филиппа Денисовича, а он то точно знает, сколько ты получил.

— Ты пригласила?

— Я пригласила. Я что, не имею права на своих гостей? Я неполноценный член семьи?

'Вот ведь ведьма. Ещё замуж не вышла, а кровь пить уже начала'. Анатолий Леонидович тяжело вздохнул.

— Право тут не при чём, Юлия. Это называется человеческая наглость.

— Наглость — второе счастье, папа. Вот это всё, — Юлька картинно развела руками в стороны, — нам были должны. Иначе бы не дали.

Воронов-старший снова вздохнул.

— В кого-же ты вырастешь, маленькое циничное чудовище?

— Не пропаду, папа, не переживай. Макс неплохо пристроился, я по его стопам пойду, будет у нас семейная династия супершпионов.

— Макс закончил школу в тринадцать лет и с золотой медалью.

— И что? — хмыкнула Юлька, — стал он ботаном-учёным нобелевским лауреатом? Пригодилась террористу номер один та медаль? Чему нужно — меня индивидуально научат. Спецагентов готовят по спецпрограммам, это же азы.

— Ну у тебя и самомнение. Это так глупо.

— Просить нужно двугорбого верблюда, папа. Это жизненная мудрость, отвергнутая чуждой мне пролетарской моралью. Меня вполне устроит ВГИК и Мосфильм. Это достаточно скромный запрос?

— У тебя есть талант?

— В этом не сомневайся. Меня ещё в Голливуд уговаривать будут. Нужно только сразу получить заметную роль, а уж это-то я сумею. Нахлебницей не буду, не сомневайся.

— Причём тут нахлебничество? Я ведь тебя не деньгами попрекаю.

— А чем? — картинно искренне удивилась Юлька, — к чему ты старуху тогда приплёл? Чтобы обломать мои разумные запросы. Ходи позорься старуха в своём старом колхозном тряпье, а то тебя золотая рыбка накажет.

— Ты несколько извращённо всё понимаешь, Юля, — вмешалась мать, — папа совсем не это имел в виду.

— Он имел в виду, что я не имею право дружить с Бобковым, а я его имею. И буду дружить. Вы боитесь, а я нет. О вас же забочусь, чтобы как нормальные люди жили, а не лохи челябинские. Мы должны соответствовать статусу и не выглядеть деревенщинами.

— Охренеть... — восхитился Воронов-старший, — статусу... И какой у тебя сейчас статус? Дворянка столбовая?

— Ты правда не понимаешь, папа, или прикидываешься? Уже скоро все узнают, что я любимая родная сестра самого Мохаммеда Асхама. Я уже мировая звезда, только пока неоткрытая. Мне гарантированы главные роли в Голливуде. Диего и Ильич кореша Макса, так что я ещё и спою, а вы живите как хотите. Можете опять сраные челябинские ковры на стены прибить и в валенках по Красной площади погулять. Мне будет за вас стыдно, но я переживу.

— Ещё раз выпороть, что ли... — в третий раз вздохнул отец.

— Ну, да. Сила есть — ума не надо. Сказать то нечего. Это не я старуха, а ты Плюшкин.

— Прикуси язык, Юлия, — приказала мать. Мать имела право так приказывать, и Юлька подчинилась. Обращение Юлия от матери — это сурово, а мать умеет усложнять жизнь, куда там отцу. Но телек купили. И стереосистему купили. И шмотки не нищенские. Риск новой порки имелся, но риск дело благородное.

* * *

'Ты специально её подставляешь?'

На новоселье к Вороновым заявились Диего и Ильич с гитарами. Запросто, по-русски, зашли поздравить родных своего лучшего друга. Марадона подарил Юльке самую навороченную видеокамеру и они тут-же соорудили любительский домашний фильм-концерт. Очень интересный фильм, особенно рассказ Ильича о знакомстве с лучшим другом Асхамом и Умаром Арсалиевым в Бейруте. Хороший рассказчик Ильич, самокритичный и ироничный в самую меру, улыбнуло даже Андрейченко, народ до слёз ржать будет.

В общем, Мохаммед Асхам больше не инкогнито. Фильм пошёл в эфир по первому каналу центрального телевидения сразу после программы Время, с рассказом Ильича без купюр и усмехающимся Бобковым. Не попал только сам Виктор Андрейченко, в оптическом диапазоне он для видеокамер не существовал, слишком уж много их уже наставили по всему миру.

Новый статус Асхама усложнит жизнь политикам, но существенно уже ничего не изменит. Советский Союз и так готовится к войне с применением ядерного оружия, готовится целенаправленно и к конкретной дате, а остальные сделать ничего не могут, только протесты кудахтать. Съёмка любительская, а Бобков просто музыку любит, случайно там оказался — всё остальное ваши фантазии. А фантазии у людей, стоит признать, очень буйные. Юлька, разумеется, моментально стала суперзвездой. Ещё подросток, но уже очень сексуальный, она вполне ощутимо воздействовала своим (условно) 'блядским' полем даже на тактика, Диего же с Ильичом просто искрились от желания и старались услужить хоть чем-то, чтобы кайфануть в этом 'блядском' поле. Камера всё это фиксировала, и главная звезда определялась безошибочно. Диего и Ильич только что слюнями на эту мокрощелку не капали. И конечно Юльку пригласили летом в Рим на студийную запись её сольного альбома и сопутствующего фирменного фильма-концерта студии 'Диего и Ильич'. Голливуд встал в очередь. Звезда Юлии Вороновой не восходила, она ярко вспыхнула сразу в зените.

'Не без этого', — подтвердил Ворон, — 'Приманка дешёвая, но аппетитная. Только вряд ли. Так только в романах происходит — прекрасная дама между злодеем и героем. Дурных злодеев в жизни нет. Во всяком случае на таком уровне. Юлька проверит на прочность ваш патриархат. Я считаю, что человечеству, как разумному виду, это пойдёт только на пользу'.

'Ты в ней что-то изменил?'

'Это заметно?'

'Конечно'.

'На Юлии я тестирую тех симбионтов, что получит всё пережившее Страшный суд человечество. Она теперь просто абсолютно здорова. Идеальный организм, исправлены все дефекты, в том числе и скелета, но мерность её осталось той-же. 'Блядское' поле — это её природный дар, я тут не при чём. Это у неё эксклюзив от самого Создателя. Вас не волнует атака матриархата?'

'Меня ничуть. Свой личный патриархат я обеспечить сумею, а остальные пусть хлебнут, заслужили. Даже интересно, Юлька ведь и мне не чужой человек'.

'Пусть звездит, не мешайте. Она неосознанно стремится к мировому господству. В самки-матриархи всего человечества. Нам это нисколько не мешает и даже интересно'.

* * *

Бобков чудо! Настоящий волшебник, куда там сраному Гэндальфу. Сраный Гэндальф против Бобкова жалкий хоббит. Филипп Денисович организовал на Юлькину московскую 'прописку' Диего и Ильича. Мегазвёзд и мультимиллионеров лично! Классный старикан, Юлька с удовольствием бы ему отдалась, для коллекции ощущений, но здесь её чутьё подсказывало играть восторженного подростка и любимую приёмную внучку. Так выгоднее. Бобков — не игрушка, от него зависит слишком многое.

Юльке теперь шестнадцать и денег за фильм ей телевидение выплатило нехило, тридцать две тысячи рублей, этого хватит, чтобы жить в Риме не пролетарским уровнем. Ну, на первое время хватит, благо рубли теперь в Италии принимают с удовольствием, а в Риме уже не пропадём.

От Диего и Ильича же Юлька текла как прохудившаяся водопроводная труба в стене. К концу вечера её джинсы были мокрыми до колен, по всей внутренней поверхности бёдер. Присутствующие деликатно делали вид, что ничего не замечают, но именно эта пикантная деталь сейчас больше всего обсуждалась дрочерами-моралистами-телезрителями и только усиливала сияние Юльки-мегазвезды. Чего тут стесняться? Ну, текла. А кто бы не потёк в компании с Диего и Ильичом? Вот пусть и не судят, раз возможности не имеют. Кому многое дано, тому много и позволено, пусть завидуют. Прямо так в многочисленных интервью и отвечала, доводя до оргазмов уже корреспондентов.

Пусть завидуют, клуши озабоченные. Юлька ещё трахнет и Диего, и Ильича, и обоих сразу, да ещё и фильм об этом снимет. Без особой откровенности, до шестнадцати и старше, а не откровенное порно, но в Римский фильм-концерт горячих сцен обязательно нагрузим по самый край сраной пролетарской морали, лишь бы не запретили. В своей способности соблазнить Диего и Ильича и добиться изменения в сценарии Юлька нисколько не сомневалась. Сама она текла, но и парни кончали в трусы без помощи рук как кролики, и Юлька это чувствовала очень отчётливо, возбуждаясь ещё сильнее. Для неё групповое совокупление уже произошло, осталось только записать его дубль для фильма. Все сцены она уже пережила и прочувствовала, а кроме того откуда-то точно знала как это снять на камеру, чтобы довести до оргазма пролетариев целыми кинотеатрами и при этом не попасть под запрет цензуры. Сексуальное вожделение — это и есть любовь. Вот и любите, челябинские гномики и московские хоббиты. Макса бойтесь, а меня любите. Потом придумаю, что мне с этим выгоднее делать...

* * *

21 мая 1985 года. Вашингтон, Белый дом.

Сорок второй президент США Уолтер Мондейл находился в состоянии полной апатии. Полгода своего президентского срока он спал по четыре часа в сутки и перекусывал на ходу, пытаясь в ручном режиме предотвратить надвигающуюся катастрофу, но все его усилия оказались напрасны.

Мондейл посетил Лондон, Париж, Бонн, Мадрид, Анкару и Милан (новую столицу Итальянской республики), но везде все европейские союзники даже слышать не хотели о проведении силовой акции в Ватикане. Уолтер Мондейл верил аналитикам, что источник всех бед находится в Риме, и что ещё есть возможность покончить с Сатаной одним ударом, хоть бы и превратив Рим в щебёнку, это можно было сделать и конвенциональным вооружением, не устраивая радиационного загрязнения, как Дрезден в ту войну, но эти европейские амёбы решили сдаться без боя. Они даже избегали называть Сатану Сатаной, ограничиваясь обтекаемым Икс-фактором, и категорически отказали в приёме на своих территориях дополнительных сил ВВС США.

Применение ядерного оружия по территории одного из ключевых союзников в Европе, пусть и временно этому самому союзнику неподконтрольной, по началу представлялось немыслимым, а когда не осталось другого варианта, применить его стало попросту невозможно. То есть не попросту, а по непонятным причинам.

Ядерный арсенал одной из супердержав мира ей больше не контролировался. Выявить причину пока не удалось. Все тесты показывали полную исправность оборудования, но команды на запуск не проходили. Точнее, проходили, но не принимались к исполнению управляющим блоком. Замена блоков ничего не дала. На стенде всё работало отлично, а на изделии сразу переставало. Пока об этом известно очень ограниченному кругу, но это пока.

Что начнётся в Америке, когда граждане узнают, что их страна теперь беззащитна перед коммунистами — предугадать несложно. Вся та криминальная сволочь, что развлекается сейчас в крупных городах, рванёт из них в разных направлениях, окончательно прикончив Америку. По самым скромным подсчётам, бандитов четыре миллиона. Это тех, кому уже нечего терять, у кого уже набралось на пожизненное и больше. Блокировать их нечем, национальная гвардия едва справляется с защитой правительственных и критически важных объектов, вроде атомных электростанций, плотин, мостов и так далее.

Военных привлечь невозможно и вовсе не из-за законодательных ограничений. Было бы такое возможно, Сенат и Конгресс проголосовали бы единогласно, но армия сама просит помощи. Военные базы США по всему миру блокированы пикетами гражданских лиц, которые пропускают только гражданский транспорт местных поставщиков-подрядчиков. Полёты тоже запрещены, уже самими военными, на периметре навалом стингеров. Местные правительства разгонять эти 'гражданские' пикеты даже не планируют. Даже в Западной Германии, где на митингах регулярно появляется Карлос-шакал, Ильич Рамирес Санчес. Террорист номер два Шакал теперь открыто живёт в Риме и разъезжает по всей Европе, а США ничего не могут с этим поделать. Карлос-шакал герой европейской улицы, Че Гевара в квадрате, он ведь ещё и один из признанных апостолов Сатаны-Асхама.

В общем, военным нужна помощь, национальной гвардии нужна помощь, флоту нужна помощь, а на помощь никто не придёт, все будут атакованы одновременно, в этом уже нет никаких сомнений.

Инфляция под сто процентов, фондовый рынок на дне и всё продолжает это дно пробивать, запланированного бюджетного дефицита хватило всего на пять месяцев, на оставшиеся семь нужна вдвое большая сумма. Правительственный дефолт — вопрос максимум пары лет. Гиперинфляция разорит всех и точно разорвёт страну на отдельные Штаты. А теперь ещё и ядерного оружия нет, и русские об этом точно знают.

Слив информации о происхождении Мохаммеда Асхама — это очень толстый намёк на их особые отношения. Они знают, но всё равно продолжают подготовку к ядерной войне. Что они ещё знают, интересно? Откуда ждут атаки? Кто наш неизвестный возможный союзник? Где тот самый Дьявол из пророчества Папы?

Чёртов Папа тоже по всему миру мечется как угорелый, создаёт собственный противовес НАТО. Ватикан объявил себя ядерной державой, и создать собственный 'НАТО' теперь имеет основания. Вот и создаёт. СССР, Куба, Филиппины и Мексика союз уже подписали, в Южной Америке пока идёт чреда переворотов, но идёт она вся в пользу Сатанинского Папы. И ликвидировать его мерзавца не удаётся. Уже даже нескрытно не удаётся, в Мехико-сити отправляли целый отряд спецназа, но он просто сгинул бесследно. Аналитики сделали вывод о невозможности проведения тайных операций. Все наши ходы Сатане известны. В общем, ничего не добились, кроме разрыва дипломатических отношений с Мексикой. В Мексике теперь тоже некое подобие гражданской войны, но нам от этого не легче, кто бы там не победил — все они теперь против США. Даже бывшие наши лоббисты, они теперь самые ярые противники, как это обычно и бывает.

Израиль, похоже, доживает последние дни своей короткой новейшей истории. Джихад против евреев возглавил Осама бен Ладен, которого США готовили для войны с СССР. Его и всю его организацию. Хорошо подготовили, на совесть. Осама бен Ладен теперь звезда уровня Карлоса-шакала и на джихад под его знамёна народ идёт охотно. В том числе и немусульмане, немусульманских батальонов у бен Ладена уже десяток. Там и христианские крестоносцы, и атеисты-неонацисты, и просто наёмники. Бен Ладен нанимает всех, кто умеет хорошо воевать и убивать, все они угодны Аллаху на правильной стороне. Настоящий джихад, всеобщий и беспощадный. Евреи дорого продают свои жизни, но убить их желают слишком многие.

Официально Осаму бен Ладена все осуждают и призывают перейти к переговорам, но при этом оружие и боеприпасы у него не заканчиваются, как и деньги на наёмников. Источники финансирования выяснить не удаётся, а значит бен Ладена осуждают только на словах. На всякий случай — вдруг проиграет. Еврейское лобби Вашингтона давит на Мондейла, а что он может сделать? Не поможет Израилю авианосец, и два не помогут. Европейцы про Израиль тоже слышать не хотят — бен Ладен ваш, вот и разбирайтесь с ним сами. Европейцам сейчас главное на рынок Советского Союза залезть, нефть-то теперь за рубли продаётся, как и газ и прочее соседское сырьё. В Европе беснуются маргиналы: неонацисты, леваки, религиозные радикалы и прочие асоциальные элементы, но экономики там растут за счёт почти трёхсотмиллионного потребительского рынка русских. Спасительного для экономик Европы рынка, где живёт население с минимальным месячным доходом в шестьсот литров бензина. И это у стариков и инвалидов с минимальной пенсией, а в Европе сейчас за эквивалент оплаты в шестьсот литров бензина длинная очередь желающих поработать.

Русские готовятся к ядерной войне. Не к Третьей мировой, а к какой-то другой. Агентов в Советах у США не осталось, но и по открытым каналам информации поступает достаточно, чтобы аналитики пришли именно к такому выводу. Русские явно избыточно закупают продовольствие длительного хранения и строят сотни новых элеваторов. Внутренние войска осваивают лёгкую бронетехнику и ударные вертолёты, их численность постоянно повышается, за счёт сокращения присутствия в Восточной Европе. В ГДР, Польше, Чехословакии, Венгрии и Румынии контингент коммунистов сокращается до кадрированных частей, укомплектованных сверхсрочниками, практически калька с американского опыта — вооружения на дивизию по мобилизации охраняет и обслуживает бригада двухбатальонного состава, дёшево и сердито.

Русские закладывают на хранение сотни тысяч тонн стального проката и цемента, тысячи единиц строительной техники и всякое такое, что необходимо для быстрого строительства, значит уверены, что Апокалипсис переживут и стройки возобновятся. И уверены они не просто так. Прав был Дональд Риган, который шепнул перед инаугурацией, что русские главные бенефициары Страшного суда. Они уверены, что переживут и готовятся к этому заранее.

— Извините, Сэр — заглянул к боссу глава аппарата Белого дома, Брайан Скотт.

На президентском столе Овального кабинета, прямо на рабочих бумагах, по большей части совершенно секретных, лежали ноги Уолтера Фредерика Мондейла, пятьдесят второго президента США. Ноги не в привычных для политика такого ранга классических туфлях, а в реднекских мокасинах. В досягаемости его правой руки стояла на треть опустошённая бутылка джина, в левой он держал бокал. Ни содовой, ни колы. Он что неразбавленным наливается?

— Входите, Брайан, — Мондейл даже не подумал изменить позу.

Руководитель администрации Белого дома — по общему мнению совсем незначительный чиновник, но именно он контролирует исполнительную власть США по поручению лучших людей Америки. Эта должность — их креатура, так что о срыве Мондейла с катушек тайным хозяевам США станет известно уже сегодня, но теперь на них наплевать. Они теперь тоже беспомощны. И боятся они ещё сильней, крысы закулисные, ха-ха. Хоть что-то приятное.

Брайан Скотт занял стул напротив, и собственная правая нога перекрыла Мондейлу обзор. А чего на него смотреть? Всё кончено. Не для президента Уолтера Фредерика Мондейла, а для всей Америки. Президент США сделал большой глоток пятидесятиградусного вырвиглаза и не поморщился. Джин мягко зашёл на своё место и сделал этот мир чуть-чуть лучше — то, что нужно.

— Возможно вам это будет интересно, Сэр, — чрезвычайно тактично упрекнул Скотт своего официального босса, — подтвердились данные об утрате контроля над ядерным оружием в Китае.

Не интересно. После всего уже случившегося — не интересно. Интересно было в самом начале, когда это подтвердилось в Великобритании и Франции, а теперь то какая разница...

— Что у русских?

— Пока нет данных, Сэр.

— Пока у нас нет этих данных — всё остальное обсуждать бессмысленно, Брайан. Да и русские теперь — всего лишь одна из фигур на шахматной доске. Фигура мощная, но ей тоже играют.

— Скорее всего так, Сэр. Но они знают намного больше. Русские объявили о пересмотре своей космической программы и отменили все пуски до конца следующего года.

— Это может значить всё что угодно, Брайан. Может они переходят на новый технологический уровень, а может готовятся к откату цивилизации назад и перенаправляют ценные ресурсы на более насущные потребности. В любом случае, с нами русские информацией не делятся.

С русскими всё сложно. Дроздов возник из ниоткуда, обычный кагэбэшный генерал, руководитель нелегальной разведки, на него даже психологического портрета у ЦРУ не имелось, настолько секретная персона. Засветился нынешний диктатор в Пакистане — его наградили высшим орденом за операцию по освобождению пленных в лагере Бадабер. Блистательная операция и настолько многоуровневая, что эти уровне до сих пор вскрываются. Там же 'гибнет' его подчинённый Максим Воронов и на сцене появляется Мохаммед Асхам, Махди мусульман. Эту информацию теперь зачем-то сливают уже сами русские.

Дроздов не побоялся отстранить партию коммунистов от власти. Не формально, как Сталин, а фактически, с изменением конституции. Сейчас в Советском Союзе у власти беспартийная хунта, а коммунисты снова раскололись на большевиков и меньшевиков и заняты внутрипартийной борьбой прежде всего за собственность, не всё у них Дроздов национализировал, остатков хватает, чтобы занять коммунистов на долгие годы.

Отношения между США и СССР сейчас в самой нижней точке за всю историю, такого не было даже во времена Карибского кризиса и Корейской войны. Русские считают операцию 'Циклон' казусом белли

— Информация для нас сейчас жизненно важна, Сэр. Нужно договариваться с русскими, а через них с Асхамом. Очень многие влиятельные люди желают пережить Страшный суд.

— Значит, влиятельные люди теперь считают, что мы воюем с Богом, а не Сатаной, — пьяно хмыкнул Уолтер Мондейл, — признаться, меня такая забавная мысль тоже уже посетила. И они всё ещё считают, что с Ним можно договориться? Хотите джина, Брайан? Как можно не выпить за такое?

— В Москве выпьем, Сэр. Надеюсь, повод появится. С тоски пьют только неудачники.

* * *

Анатолий Леонидович Воронов переживал непростой период в жизни. За всеми благами он нагрузился информацией, которая ставила мир с ног на голову. Его личный мир, советского подполковника атеиста-материалиста Анатолия Воронова. Бог есть — это теперь доказанный факт. Богов много, и один из них Макс. Никакой операции КГБ в Риме не проводилось, всё это его личная инициатива в рамках охоты на Дьявола. Бог есть, Дьявол есть, Второе пришествие состоялось, распятие-воскресение, Мессию признали и мусульмане, и христиане. Будет и Страшный суд, будет и Апокалипсис. Ядерные удары по Москве рассматриваются как очень вероятный сценарий. Или будут, или нет — пятьдесят на пятьдесят.

Для уточнения сценария Апокалипсиса и создал председатель КГБ Семнадцатый отдел Пятого управления. По сути — личный штаб. Начальником штаба-отдела служил полковник Титов. Он и один из майоров, Линьков, оказались посвящёнными, как и Бобков с остальной хунтой. Возможности этих посвящённых потрясали. В информационном поле Всеобщего можно найти всё, если знаешь, что именно нужно искать. КГБ теперь не только всё знает, но и предсказывает события с очень высокой долей вероятности. В усиление этого отдела и приняли подполковника Воронова.

Расчёт Бобкова понятен, отцу Максим в инициации не откажет, а такие специалисты даже не на вес золота, они реально бесценны. Поэтому и полномочий у них больше, чем раньше было у членов Политбюро

Абсолютно чрезвычайные полномочия, личный мандат диктатора. Любого министра можно арестовать, а вот задержать Юльку — нет. Её статус — неприкасаемая и оберегаемая, практически святая. Юльке сделали загранпаспорт сразу со всеми европейскими визами, дали денег за любительский фильм и отправили в Рим. Охрана? Ей она точно не нужна. Какие-то ограничения? Ей уже шестнадцать, в Италии она совершеннолетняя, смиритесь, Анатолий Леонидович, выросла дочь. Она в нашем понимании и не человек вовсе, а богиня, пусть познаёт мир.

Макс ждал отца дома, на кухне. Кухня огромная, восемнадцать метров, с баром и угловым диваном. Сын-бог пил чай и общался с богоматерью. При появлении богоотца поставил чашку и поднялся обняться.

— Привет, папа.

— Решил, что будет невежливым лично повидаться?

— Именно так бы и было. Раз меня рассекретили, нам ничего не мешает встречаться. Мы семья.

— Очень странная семья.

— И тем не менее. Мама уже прошла инициацию.

— А Юлька?

— И Юлька тоже, только она об этом не знает. Её оболочка сейчас неуправляема, она её только защищает. Юле ещё рано познавать другие измерения, пусть сначала разовьёт свой дар в привычных условиях.

— Какой у неё дар? — заинтересовалась Ирина.

— Не могу сказать. Для меня это феномен, у неё дар самого Создателя. Слабенький пока, но надежда на развитие есть. Пусть познаёт этот мир. Она в безопасности.

— Ей ведь голову снесёт, Максим. И так наша Юлька не слишком крепка головой, а тут напрочь снесёт.

— Ты переоцениваешь важность головного мозга и рационального мышления. У Юльки уникально развит спинной мозг и большой внутренний резерв изначальной энергии. В четырёхмерной Вселенной это мощное преимущество. Её ведёт интуиция. Забудьте привычные мораль и этику, они неприменимы к многомерным сущностям. Мир уже изменился, меняйтесь и вы.

— Да, уж... Ладно, в любом случае, до инициации обсуждать нечего, многие вопросы должны сняться сами собой.

— И ещё больше появится. Я не возражаю, можешь спрашивать и для Бобкова. Зови, когда разберёшься с оболочкой.

Максим Воронов исчез, но это не шокировало. Ушёл телепортом. В принципе, сын не сильно изменился. А впечатляющие возможности уже демонстрировал Виктор Андрейченко, так что уже и не чудо. Сын мощнее, развит на немыслимый уровень, но в основе его человек. Максу на самом деле важны эти отношения с семьёй, а значит за Юльку действительно можно не беспокоиться.

Интеллектуальный интерфейс здорово облегчал жизнь, и Воронов-старший разобрался довольно быстро. Обучение устроил по методу Виктора Андрейченко, тот первым достиг уровня тактик, так что нечего тут мудрить. Юлькина точка на тактической карте Рима. Ого, доченька тоже тактик. Тактик на тактической карте. Макса нет, это ожидаемо, а вот Ирина, боец. И нехилый такой боец, прямо скажем, помимо того, что бесценный специалист...

— Думаю, тебе лучше пойти на службу в наш отдел. С людьми тебе теперь и поговорить не о чем.

— Я так же подумала. Ты представляешь, скоро встречи с Юлькой будет добиваться американский президент.

— Откуда ты знаешь?

— Максим мне показал где искать в информационном поле Всеобщего, теперь я у американского президента каждый шаг отслеживаю. Что и сказать, впечатления небывалые.

— Тебя не шокировала многомерность?

— Я математик, Толя. Математика везде одинаковая. Физика разная, но мою мировоззренческую основу это знание не разрушило. Повезло нам с детьми. Кстати, Юлька у нас тактик.

— Я уже оценил. Угроза обществу уровня локальный Армагеддон. Покажи мне, где за американцами подсматривать.

* * *

Рим! Прекрасный Рим, это теперь вторая столица мировой культуры после Голливуда. По всей Европе опять взбесились какие-то пролетарские подонки, Париж превратился в сраный Челябинск, если не того хуже. В Челябинске хоть не стреляют, несмотря на всю его срань.

В Риме тоже, к счастью, не стреляют, Итальянское правительство переехало в Милан, и бешеные пролетарии отвалили следом за ними на север. Скатертью дорога, убейтесь там об стены! В общем, в Риме остались только достойные люди. И очень много достойных в Рим понаехало. Не только французы, сраные пролетарии повсюду взбесились — и в Штатах, и в Англии, и в Германии с Испанией, а в Риме тишина и порядок. Приссали Макса местные пролетарии, старательно метут улицы и не лезут в непролетарские дела. Надо будет Макса попросить, чтобы в Париже тоже всех в стойло загнал. Хотя... нафиг теперь тот Париж, сразу в Голливуд нужно планировать. По сравнению с Голливудом, даже Рим — колхоз 'Красные шаровары'. А что Макс там разыскиваемый террорист номер один, так Юлька ведь за него не отвечает. Она то с пролетариями ничего общего не имеет, даже в комсомол не вступила. В пионерию загнали, ну так ведь ребёнком совсем. С ребёнка то какой спрос?

Так что в жопу ВГИК и Мосфильм, а тем более десятый класс. Какая теперь может быть школа, что это ещё за дичь? Фак ю органическая химия и прочая бесполезная пролетарская ахинея. Голливудской звезде вся эта срань не нужна.

В Римском аэропорту Фьюмичино, Юльку встретили Ильич и его жена Магдалена. Диего занят дебильным футболом, развлечением для пролетариев. Впрочем, Диего и есть натуральный пролетарий, только богатый, а вот Ильич крутой чувак.

Ильич как бы топит за пролетариев, но сам он нифига не пролетарий. Ильич живёт в роскошном особняке в центре Рима, катается на ламборджини и плевать хотел на дураков пролетариев, если бы не политика. Дураки Ильичу нужны, иначе ему американцы спокойно в Риме жить не дадут, придётся опять валить в какой-нибудь сраный Бейрут или Пешавар. В общем, у Ильича бизнес, а его пролетарии хоть и не у станка, но при деле. Конкретный чувак, реально не лох, у него и связей полно, хоть и террорист. Может устроить гражданство Панамы, а это уже безвиз в США. Вот и здравствуй Голливуд. Всё реально, но торопиться пока не стоит.

Во-первых, и в Риме ещё много интересного, а во-вторых, у Америки с Максом конкретные тёрки. Так что тут всё непросто. Если бы не эти Максовы тёрки с США, он не стал бы террористом номер один, и остался бы никому неинтересным террористическим пролетарием, а Голливуду-то ведь именно это нужно. Ему именно и бессомненно суперзлодеи интересны, а не всякие козявки. И она сама там пока нужна исключительно как любимая родная сестра суперзлодея, а это вторые роли, фу!

Макс суперзлодей конкретный, отжёг, так отжёг. Так отжёг, что от креста в Ватикане каждый день трупы вывозят, сумасшедшие фанатики до смерти замаливаются. Таких шизоидов замолилось уже больше сорока тысяч, больше, чем погибло в терактах, но накал мракобесия всё не снижается. Обалдеть, сколько в мире всяких шизиков, и ведь не только пролетарии, как это не странно...

В общем, мир не так прост, как это виделось из Челябинска. Чтобы не прозябать на вторых ролях, нужно отжечь что-нибудь самой. Пока никаких идей — что именно.

Магдалена Клопп, жена Ильича и сама по себе террористка номер один, оказалась классной тёлкой. Тридцатидвухлетняя высокая и стройная натуральная блондинка, симпотная, хоть и с типичной немецкой лошадиностью лица, когда не улыбается. Сначала она предложила Юльке пожить у них сколько захочется, как у себя дома, а потом затащила её в постель. В супружескую, конечно, сраная извращенка, её даже подталкивать к этому не пришлось, сама своего Ильича предложила попользовать. И не только в постели, но и при оплате всяческих покупок. Ильич не обеднеет, для него пара миллионов лир — карманные расходы, а мы теперь типа продвинутая семья. Семья, так семья, сдерживать себя в расходах Юлька не стала

Диего приняли в семью первого июня. Опять Юльке почти не пришлось Магдалену подталкивать, сама сообразила. Милый Диего такой дикарь, так очаровательно краснеет и так старается услужить... Зовёт замуж и согласен жить продвинутой семьёй, хоть в этом составе, хоть в любом другом. Втрескался по уши, тут к гадалке не ходи.

Юлька отвечала уклончиво, включая малолетнюю дурочку — мы и так уже семья, так нахрена ещё какой-то огород городить? Хороший вариант Диего Марадона? Смотря для чего. Юлька чувствовала своим совершенным спинным мозгом, что несмотря на всю свою звёздность и богатство, по сравнению с Виктором Андрейченко, он жалкий пролетарий. Дружить с таким можно выгодно и даже приятно во всех позах и во все отверстия, а вот рожать детей лучше от Виктора. И к тому-же, что ей даст статус законной жены? У Диего большая семья — целая куча отсталых пролетарских родственников, с которыми придётся мучиться-общаться, чтобы соблюсти их сраную пролетарскую мораль. Фильм и альбом Диего и Ильич и так профинансируют в любом бюджете, а родичей своих колхозных пусть сами развлекают.

К тому-же, её дебютный фильм уже снимался. Магдалену эта идея увлекла, а парней она уже сама застроила. И в самом деле, обычный музыкальный фильм, задуманный как добавка к сольному альбому, вполне реально сделать блокбастером даже на их Римской студии. Римские каникулы-2. Снимали, естественно, не только на траходроме в особняке Ильича и Магдалены. С траходрома то как раз много в фильм не вставишь, максимум грудь, да и то планом чуть сзади и сбоку, чтоб соском не светить. Не беда, зато лица можно сколько угодно крупным планом показывать, а по ним всё читается. Особенно во время одновременного оргазма участников в тройничке. Сильные сцены, её недоразвитыми сиськами такое великолепие только портить. На лицах — всё, особенно у неё — наслаждение богини. Магги считает, что Оскар для иностранцев мы получим стопудово, никакой музыкой это уже не испортишь, хоть похоронный марш за кадром пускай. И никакая политика этому не помешает. Кино вне политики!

Третьего июня 1985 года, в жизни Юлии Вороновой произошло важное событие, Юлька словила шизу. В голове у неё поселилась постороннее сознание, с собственным мнением. Мерзкая циничная сучка, но стоит признать — очень полезная. Однако выяснилось это не сразу, сначала Юлька чуть не обосралась от страха.

Она только что проснулась на их семейном траходроме. Вчера отожгли по-взрослому, все сцены пересняли ещё одним дублем, да и новые позы попробовали. Магги говорит, что с каждым разом получается всё лучше и лучше и что нет пределов совершенству. С ней никто и не спорил, стремиться к совершенству всем очень нравилось. Вот и стремились вчера до потери сознания... как засыпала — Юлька уже не помнила. Оргазм, оргазм, ещё оргазм и темнота. Судя по состоянию — вчера чуть не сдохла. Остальные-то живы?

— Живы, — в юлькином сознании возникла иллюзия того, что она слышит эту сучку-шизу ушами и видит глазами. Вилит, как она похотливо трётся о Диего, хотя это происходит за спиной. Юлия Воронова резко подскочила и развернулась. Диего лежал одиноким полутрупом, а сучка-шиза перебралась прямо к ней в голову. Похожа на саму Юльку, но только похожа и только внешне.

Это стало понятно вдруг. Эта хуйня здесь тоже у себя дома и уходить не собирается.

— Пиздец!

— Не ссы, оклемается, — ухмыльнулась сучка в голове, хотя отлично поняла, что пиздец сказан не про Диего, а про неё саму, — он модификант, а так бы сдох, конечно. Заебался до смерти, ха-ха.

— Что ещё за модификант? — почему она ухватилась именно за это слово, Юлька не понимала, чисто интуитивно это показалось важным.

— А я знаю? Он и сам этого пока не знает. У него спящая оболочка, включена только автоматическая защита. Ильич тоже спящий, но видно, что у него оболочка 'боец', с ним всё понятно, можно сравниваться потенциалами. Ты — 'тактик', причём 'тактик-плюс'.

— Охуеть не встать. Откуда я знаю про всех этих тактиков-бойцов? — тактик оказался раз в десять круче бойца. Откуда-то блядь оказался...

— Это информация из твоей оболочки.

— А ты что за хрень?

— Я интеллектуальный интерфейс твоей оболочки. В некотором смысле твоя совесть.

— Что значит в некотором смысле?

— Родная совесть у тебя слепоглухонемая и очень покладистая. Я молчать не собираюсь. Но я не ханжа, за это не беспокойся. Матери позвони, она за тебя переживает.

— Чем оболочки отличаются от обычной шизы? — к Юльке вернулась способность критического мышления. Матери позвонить надо, конечно, телефон круглые сутки доступен, а всё не до того. Блядь, только совести в качестве шизы и не хватало.

— Не волнуйся, я не шиза. Я действительно интеллектуальный интерфейс оболочки 'тактик-плюс'. Меня можно отключить.

— Как?

— Хочешь сразу выключить? Даже возможностей не выяснишь? Ты тактик! Снимись с тормоза сучка озабоченная.

— Тактик, говоришь... так... нихуясе продвинутые инопланетные технологии... ну, давай-ка телепорт в туалет, а то я сейчас обоссусь от впечатлений.

— Телепорт заблокирован. Для его использования нужно изучить физику пятого измерения. Но ты не обоссышься, это я гарантирую.

— Много там учить?

— Для разблокирования телепорта не очень. Пару лет, если постараться в паре слоёв сознания.

— Смешно, — буркнула Юлька отправилась на утренний моцион. Сучка-шиза прониклась собственным ничтожеством и убралась с глаз долой. То есть не с глаз, но сильно отсвечивать перестала, забившись в самый уголок. Вот там и сиди.

После утренних процедур, нестерпимо захотелось жрать. Первая моральная победа над сучкой-шизой и её покорный уход в стойло подействовали на Юльку благотворно.

— Эй, оболочка. Теликинез-то хоть доступен?

— Ограниченно.

— И чего ты можешь?

— А чего ты хочешь?

— А ты не знаешь?

Зашуршала сучка упаковками, захлопала дверцами шкафов и холодильника, зазвенела посудой и зашипела кофемашиной. Внутренний пролетариат морально сломлен и занялся делом. Юльке от этого стало хорошо-хорошо, и она начала разбираться со своими новыми возможностями. Ого, охуеть... так и зависла.

— Юля, что с тобой? — Магги смотрит в ужасе. Упс, увлеклась, не заметила. Магги понять можно, обнажённая Юлька зависла в позе лотоса в метре над полом и светится изнутри.

'Не могла предупредить, сучка?'

'Объект опасности не представляет, а автоматически идут только предупреждения об опасности'.

'И что ей теперь сказать?'

'В магию должна поверить. Вероятность восемьдесят процентов'.

'Разве врать это по совести?'

'Это не ложь. В четырёх измерениях это именно магия. Ну, или расскажи ей про физику пятого измерения, о которой сама не имеешь никакого понятия, коза дремучая'.

— Это магия, Магги. Во мне проснулся дар. Сначала думала — шиза, но оказалось — магия. Всё просто. Жрать хочешь?

— Больше, чем трахаться.

— Садись и смотри.

Внутренний пролетариат снова занялся своим делом, добавив для Магги ещё и яичницу.

— Пиздец! — прокомментировала подруга.

— Я с этого же начала, — хмыкнула Юлька, — а теперь разобралась и стало ништяк. На гитаре я теперь запилю не хуже Ильича и песни у меня свои. Готовься снимать второй фильм ко второму концерту. Теперь мы им дадим просраться, Голливуд сам сюда переедет. На брюхе приползёт.

— Второй фильм?

— У тебя другие планы?

— Нет у меня никаких чёртовых планов, просто неожиданно всё это.

— А меня то как тряхнуло, прикинь? Чуть не обосралась от ужаса. Но оно того стоило, Магги. Теперь нам никто не сможет отказать. Ни Бельмондо, ни Аль Пачино, ни оба сразу.

— Лучше второе.

— Я тоже так думаю. Кстати, твой Ильич тоже спящий маг.

— Даже не знаю, радоваться ли этому. А Диего?

— И он. Но они слабаки, Магги. Выдохлись уже, задохлики. Чуть я их не угробила по незнанию.

— Нам нужна большая семья.

— Вот и я так думаю. Только ты пока об этом никому, Магги. Неспроста вся эта фигня происходит. Пролетарии с ума посходили, ещё на костёр потащат. Чёрт, с братиком бы перетереть, он наверняка больше обо всей этой фигне знает. Я только сейчас начала понимать — насколько он крут со своими замутками. Уж он то физику пятого измерения точно наизусть выучил.

— Какую ещё физику?

— Не знаю, не учила ещё. Всю эту магию можно изучать, Магги, а Макс на всякой учёбе по жизни подорванный, он-то точно всё уже вызубрил, многое смог бы подсказать.

— Почему он не в Риме, кстати? Чем тут плохо? Нас с Ильичом никто не трогает.

— Хороший вопрос, Магги...

'Почему Макс не в Риме, оболочка?'

'Тебя видеть не хочет, вот и не в Риме. У него телепорт. Сама бы могла догадаться'.

'С чего вдруг он меня не хочет видеть?'

'Матери позвони, коза звезданутая'.

Позвонить матери Юлька так и не смогла. Не смогла и всё. И вроде надо, и вроде так правильно, и сучка-шиза настаивает, поэтому и не смогла. Причём тут вообще совесть? Что она плохого матери сделала, чтобы какой-то совестью мучиться? Просто этот звонок почему-то воспринимался как акт капитуляции и конец всех планов — посадят физику пятого измерения учить. От чего убежали, к тому и прибежали, а отец ещё и выпорет... Хрен вам! Обойдёмся без вторых ролей при Максе. Телепорт подождёт.

* * *

Сучка-шиза тварь вредная, но если ставить её пролетарской сущности только конкретные задачи, возможности выявлялись очень впечатляющие. Такое даже Магги лучше не знать, поэтому с сучкой общаться приходилось. Слово за слово, да так и научились мирно сосуществовать. Сучка ведь не сама по себе. Оказывается, это тоже Юлька, только её чистое сознание, очищенное от воздействия биохимии. Именно такое сознание считается разумом и может исследовать другие измерения. В общем, мало того, что физику учить, так ещё и стать вот такой фригидной рыбой. Чем больше слоёв сознания ты отвлекаешь на всякую сраную физику, тем меньше кайф от жизни. Ага, чтоб сама жизнь стала неинтересной. Что и требовалось доказать. Внутреннему пролетариату крыть стало нечем, и он начал покорно следовать планам нормального земного разума и его феноменально развитого спинного мозга. Юлькин феномен заключался в том, что в четырёх измерениях этот самый спинной мозг аж фонил собственным полем, провоцируя гормональные взрывы у окружающих. Самая настоящая магия любви, это и есть тот самый потенциал 'плюс' к 'тактику' и этот 'плюс' постоянно наращивал свою мощь. Юлька неосознанно нашла способ его прокачки, она в этом поле выкачивает из людей изначальную энергию, воздействуя как раз через биохимию. Чем сильнее бурлят гормоны, тем больше ей отдают. Оттого и секс, при таком контакте мужчины перед ней вообще беззащитны. К тому же такой контакт становится для них сродни наркотика. И уровень 'боец' Юлька покорила на одной интуиции, причём сразу парой и даже чуть не угробила по незнанию. Очень интересный феномен, о котором сама Юлька и не догадывалась.

Откуда ей было знать, что она не такая как все? Здоровье идеальное, и это главное. В случае опасности телепорт сработает автоматом, по этому поводу можно не париться, сучка-шиза караулит, в других измерениях ничего интересного. Чудо, ага, физика другая, охуеть не встать, и что с того? Оказывается, тех измерений бесконечное множество, и чем больше ты этой сраной физики учишь, тем больше тебе всякой такой хуйни открывается. Ты становишься мощнее и учишься ещё больше. Всё больше учишь всякой хуйни-срани, всё больше и больше, и тебя от этого типа прёт. Не дай бог стать такой ебанутой извращенкой.

Никакой блядь учёбы не будет, идите все в жопу. Вот тебе сучка один слой сознания, минеты телекинезом делать и на кухне шустрить. Ещё два слоя работают над сценарием в режиме мультипликатора. С расширением оболочки возможности чумовые, а все остальные тринадцать слоёв в том же режиме мультипликатора наслаждаются жизнью в Юлькином теле. Бельмондо и Аль Пачино влились в продвинутую Юлькину семью в конце июня. Шансов отказаться у них не было, хоть они сами и уверены, что победили-завоевали. Добились любви, ага.

Фактор плюс прокачивается удивительно быстро. Скоро Юлька сможет убивать любовью даже бесконтактно. И радиус сферы поражения будет постоянно расти. Использование возможностей тактика спинным мозгом никто предвидеть не мог. Феномен. Улыбка Создателя. Икс-фактор.

* * *

'Икс-фактор', — будто взвесил термин Виктор Андрейченко, — 'Это значит — всё, что угодно'

'Ну, некоторая определённость уже имеется. Физику феномена я со временем изучу. Готовьтесь, Виктор Иванович, Юлька решительно настроена родить потомство именно от вас. И это не какая-то гормональная любовь, блажь, которая проходит. Суперсамка в ней этого требует'.

'Кошмар. Ты можешь это как-то заблокировать, Максим?'

'Икс-фактор-то? Как только речь заходит о Юльке, вы здорово тормозите, Виктор Иванович'.

'Ведьма. Бедный Челябер извёлся, восстанавливая мне гормональный фон, и это под оболочкой тактика'.

'Вы и сами понимаете, что она не отступится. Рекомендую вам договориться на компромиссных условиях. Очень интересный ребёнок должен получиться'.

'Пока не представляю себе — как и о чём с ней можно договариваться'.

'Пока и не горит. Пока она увлечена карьерой кинозвезды и подавляет этим свою суперсамку. Подросток ищет славы. Год-полтора у вас есть, для обдумывания условий компромисса. Позже вас ждёт безоговорочная капитуляция. Уже через год она легко пробьёт вашу оболочку'.

'Не было печали...'

'Зато в нашей охоте Икс-фактор лишним точно не будет. Остальное — дело житейское'.

'Надеешься, что на неё клюнет?'

'Нет, на это шансов мало. Но применение я ей точно найду'.

Наконец-то достойные люди решили договориться, в Рим прибыл сам президент США Уолтер Мондейл. Мировые пролетарии смекнули что к чему, что их ждёт, когда достойные люди наконец договорятся, начали бедного президента США всячески обсирать.

Молчали бы в тряпочку, может Юлька и сдержалась бы, но история сослагательного наклонения не имеет. Юлька не сдержалась. Взбесили её сраные пролетарии, набежавшие в её милый Рим. Юлька уже полюбила Рим и сделать из него сраный Челябинск не позволила.

Юлия Воронова и Магдалена Клопп снизошли на сраный пролетарский антиамериканский митинг случайно, плана борьбы со взбесившимся пролетариатом не имелось, поэтому Юлька просто спустила с цепи уже дрессированную сучку-шизу. Пока добрались до трибуны с микрофоном, все сраные пролетарии стояли уже обосравшимися во всех смыслах. Сучка-шиза умела быть убедительной, поэтому в микрофон Юлька только скомандовала:

— Расходитесь засранцы!

Площадь опустела за минуту. Приказ беспрекословно выполнили даже карабинеры. Немного замешкались только телевизионщики со своим хозяйством.

— Ну ты дала, — восхитилась Магдалена, — я даже кончила, настолько чувствительным было воздействие.

— Магия у меня такая, — хмыкнула довольная собой Юлька, — вся площадь кончила, только по-разному. Чего этим сраным пролетариям не хватает, Магги? Им то уродам чем Америка мешает?

— Америка всем мешает. На меня, между прочим, американцы охотятся. Когда ты сюда свернула, я думала мы против США топить будем.

— Ещё чего. Кто мы, и кто эти пролетарии? Если мы и будем топить против США, то сами, а наш милый Рим я им поганить не позволю. Без сопливых разберёмся. Пошли.

— Куда?

— Разбираться. Какого хрена достойные люди ссорятся на радость всяким засранцам-пролетариям.

Нет, Юлька отлично понимала, что не её это ума дело и не в какую политику вмешиваться в общем-то не собиралась, политика — это тоже пролетарское занятие, но тут оказались задеты интересы семьи. Её, Юлькиной семьи. Если американцы договорятся с Папой, то Ильичу и Магги придётся валить в какой-нибудь сраный Челябинск. Спинной мозг требовал этого не допустить. Сучка-шиза замочить президента США готова. Такая вот, блядь, магическая совесть. Чистый, блядь, разум.

Рим-то мы, конечно, отобьём, но тогда Голливуд прощай навсегда. Прощай Оскар, прощай Грэмми, прощай будущее. Сиди в милом Риме и плесенью покрывайся, никто из достойных людей с тобой дел иметь не захочет.

'Слушай, оболочка. Нам всего-то и нужно, чтобы американцы от Магги и Ильича отъебались, других претензий к ним нет. Янки клёвые. Голливуд и все дела. Как-то это надо по-тихому уладить. Есть идеи?'

'Президент США имеет право на помилование. При личной встрече убедить сможем'.

'И где нам с ним лучше встретиться?'

'Где назначит, там и лучше. Нам всё равно'.

'А назначит?'

'Придуриваешься, или реально такая тупая? Они мечтают с тобой пообщаться. Только предложи'.

'Мечтают, говоришь? Тогда подождём, пока сами предложат, а я потребую личной встречи с президентом. Прокатит такой план, как думаешь?'

'Восемьдесят процентов'.

— Куда идём? — поинтересовалась Магги.

— Домой.

— На студии ждут.

— Из дома позвоним. Нам нужно срочно организовать съёмки на яхте, а это удобнее всего делать из дома.

— Съёмки чего?

— Всего, что там будет происходить. Каникулы у меня, или не каникулы? Сходим к островам, там классные виды. И отдохнём, и поснимаем.

— Так неожиданно. Опять магия сработала?

— Она самая. Восемьдесят процентов, что мне удастся затащить на яхту самого Уолтера Мондейла. Ну а уж там мы с тобой его трахнем без труда. Сразу трахнем самого главного в Америке. Он тебе не только помилование подпишет, но и звездой героя США наградит, с орденом Вашингтона в придачу. Свои проблемы уладим, а пролетарии пусть в Милане свинячат, нам тут этого не надо. Только ты нашим про Мондейла не говори, им это знать ни к чему.

— А не боишься, что нас попытаются захватить? В море это проще простого организовать, поверь профессионалу. Тебя из лабораторий живой не выпустят, американцы те ещё подонки.

— Да брось, Магги. Это всё сраная пролетарская пропаганда. В любом случае — им ничего не светит. Магия рулит! Договоримся, не ссы. Достойные люди должны договариваться, а то пролетарии вообще всё засвинячат — и Рим, и Голливуд.

Из-за неопределённой ситуации в Риме, президент США Уолтер Мондейл со всей делегацией разместился в здании посольства США на виа Витторио Венето, в километре восточнее Ватикана. Особой враждебности в Риме не встретили, после Мехико-сити ожидали много худшего приёма. Тем не менее аналитики настояли на визите именно в Рим, несмотря на ожидаемую враждебность и неслыханное унижение для президента Америки. В самих же США этот визит вызвал бурю негодования — заголосили кликуши о капитуляции перед Папой и беспрецедентном национальном позоре.

Но визита именно в Рим настойчиво требовали лучшие люди через руководителя администрации Белого дома и советника по национальной безопасности. Кстати, оба они перешли к нейтральному 'фактору-икс' при упоминании объекта главного интереса, а раз они, значит и над ними, они всего лишь персонал. Впрочем, и Уолтер Фредерик Мондейл тоже персонал. Настояли — и попёрся унижаться в Рим. Даже не столько с Папой договариваться, сколько пытаться понравиться шестнадцатилетней девочке.

Девочка совершенно точно обладает сверхъестественными способностями. Раньше это только аналитики утверждали, а теперь вот появилась запись.

Сегодня Юлия Воронова разогнала митинг леваков-анархистов, просто скомандовав 'Расходитесь, засранцы!' Засранцы даже не разошлись, а разбежались. Телерепортёр РАИ-1 тоже обосрался, но материал отснял, смонтировал и подал. Шустрый малый, успел хайпануть. Он с полными штанами снимал до последнего, до ухода с уже пустой площади Юлии Вороновой и Магдалены Клопп, теперь даёт интервью. Звезда дня. Вторая звезда, или даже третья, но на новую машину точно заработал.

Звезда номер один — Юлия Воронова, прямо с площади отправилась домой к Магдалене Клопп. Очень интересная мисс.

— Удалось выяснить, как проявлялось это воздействие? Что люди почувствовали?

— Сначала немыслимое наслаждение, а потом немыслимый ужас, с утратой контроля над сфинктером. С площади бежали в ужасе, но ярче всё равно запомнились наслаждения. Не могу себе представить, что они там такое испытывали, если большинство не прочь повторить. Мы не знаем, с чем вам придётся столкнуться, Сэр, но...

— От этой девочки зависит судьба Америки, я это отлично помню. На встречу с ней вы пойдёте со мной. И Говард тоже. Испытаем всё вместе.

— Я хотел об этом просить, Сэр.

— Не потребовалась, Брайан. Я уже приказал.

Разумеется, председатель КГБ СССР, генерал-полковник Филипп Денисович Бобков тоже внимательнейшим образом отслеживал ситуацию вокруг Юлии Вороновой.

Комитет в моменте безусловно был не только самой могущественной и влиятельной из мировых разведок, но и самой богатой организацией мира. Как контролировал КГБ всю теневую экономику Советского Союза при коммунистах, так и продолжил при диктатуре.

После инициации, вопрос доверия между всеми посвящёнными снялся сам собой, тем более что деньги — самый никчёмный сейчас ресурс. Какую-то экономику развивать не имеет смысла, новое начнётся после Апокалипсиса и уже на совсем другом технологическом уровне. Принципиально другом, с воздействием физики других измерений и совершенно точно без денег в их нынешнем виде. Какую-то условную единицу для учёта и расчётов использовать придётся, но нынешние деньги на те УЕ никак не обменяешь, поэтому тратили их не жалея. Наши, теперь свободно конвертируемые рубли.

Бобков мог бы купить для Юльки весь Голливуд, и даже рассматривал разные варианты помощи в карьере своей... наверное подруге, дружбу с Юлией Вороновой Филипп Денисович очень ценил, но Юля отлично справлялась сама.

Андрейченко доступен.

'Здравствуй, Виктор'.

'Здравия желаю, Филипп Денисович'.

'Как я понимаю, Уолтера Мондейла Юля подчинит без труда'.

'Точно так, товарищ генерал. Подчинит без труда, причём подчинит беспрекословно. У неё это вроде наркотика со стопроцентным привыканием и непреодолимой зависимостью'.

'Это часть какого-то плана?'

'Скорее импровизация вокруг Икс-фактора. Планировать ничего не может даже Ворон'.

'Но ему Юля не мешает?'

'Ему — нет. Даже забавляет и занимает. Она так изуродовала своего 'тактика', что даже его изумила'.

'То есть, нам следует готовиться к восхождению Юли на Американский трон? На Мондейле она ведь не остановится?'

'Ну, до трона добраться за год с небольшим она вряд ли успеет. Да и это теперь ничего уже не поменяет. В новейшей истории не будет никаких государств. Человечество разделится по другому принципу'.

'Точно разделится?'

'Сто процентов, Филипп Денисович. Ментально мы животные, и многомерность этого не отменяет. Конкуренция — смысл всей нашей жизни'.

'То есть, просветлёнными Буддами мы не станем?'

'Ворон далеко не Будда, Филипп Денисович. В базовом менталитете он нормальный человек. Он тоже конкурирует, только на другом уровне. За этим и к нам явился — конкурента извести'.

'Ты — тактик, Виктор. У тебя аналитические возможности на порядок выше. Как мы разделимся?'

'Самое вероятное — по интересам. Физика пятого измерения в нашей четырёхмерной Вселенной — самая настоящая магия. Магия станет главной наукой и источником ресурсов. Любых ресурсов, в том числе и техномагических артефактов. Самое вероятное — вокруг таких производств возникнут кланы'.

'Да сколько нас, тех магов... Неужели не договоримся об общих усилиях?'

'Спящих сорок тысяч, Филипп Денисович. Но дело даже не в этом. Мы уже не договоримся с Юлькой. Она всех нас хочет... того... как беднягу Мондейла'.

'Это ведь путь к единству, насколько я понимаю. Причём, очень приятный путь. Или нет?'

'Это единство безвольных наркоманов, Филипп Денисович. Это без меня'.

Вот и первый раскол. Среди самых близких Максиму людей. Да, уж, люди мы навсегда, многомерность ничего не изменила, а только усугубила — гордыня основной источник нашей конфликтности.

Максиму Юля как минимум не мешает, а значит слухи о её злобной природе сильно преувеличены. 'Безвольная наркомания', 'изуродовала тактика', хехе. И чего он так взъелся-то? Чего они в том слое реальности не поделили? У нас то ведь другая реальность, и Юля другая, и брат её другой. Но Виктор сразу назначил друзей Юли наркоманами. Пока не врагами, но уже близко к этому.

Андрейченко тактик, и его помощи будет очень не хватать, но ведь и Юля тактик. Причём 'тактик плюс', с жирным таким плюсом, который изумляет даже Максима. Учиться не хочет, но это ведь можно поправить. Это нужно поправить, это сейчас самая важная забота для всего человечества. Всех сорока тысяч 'спящих'. Мы этот Икс-фактор наркоманией не считаем. И шовинистами себя не считаем, пусть Юля командует.

Яхту нашли быстро. Магги в Италии знала почти всех, а её почти все уважали, поэтому даже выбор образовался. Выбрали, естественно, самую крутую, шестидесятиметровую, с бассейном и вертолётной площадкой. Бесплатно!

Отдохнуть и поснимать у себя на яхте их пригласил местный хорёк Сильвио Берлускони. Хорёк в хорошем смысле. Ценный мех и немного мяса, ха-ха. Правда, он пока этого не знает, оно и понятно, привык иметь дело с курами. Понятно, чего хорёк хочет, он и про альбом, и про фильм уже знает, Магги ищет промоутера и отправляла Берлускони материалы. Хорёк планирует повязать Юльку контрактом, но получит по наглой морде. Нет, потрахаться тоже получит, но уже за обратный контракт. В их с Магги семье главные женщины.

Вечером четвёртого июля, в Рим припёрся заботливый Бобков. Он типа визу сделал, а значит ответственность несёт. Нахрен бы его пролетарскую заботу, скоро сам Мондейл заботой окружит, но... Вернее, целых два но. Бобков теперь модификант, причём не спящий, а поболтать с таким очень интересно, он-то наверняка физику учит. А во-вторых, в Гэбню устроилась работать и мама, так что компромата на Юльку у Бобкова добавилось. Теперь вся семейка Вороновых, кроме самой Юльки, гэбэшники и террористы.

Юлька даже хотела завербовать Бобкова привычным способом — приняв в семью, но отсоветовала сучка-шиза.

'Почему? Модификация ему идёт. На вид теперь и сорока не дашь, да и умеет наверняка всякое, тоже маг всё-таки и не спящий'.

'Он и так полностью за тебя, а от этого потеряет очень большую долю своего влияния. Если ты не проявишь себя маньячкой, он за тебя идейно топить будет, да ещё и во всём белом останется'.

'Я не маньячу, а пользуюсь своей магией. Он же на яхту просится...'

'И чем он тебе помешает? Думаешь, подглядывать будет?'

'Ну ты и дура. Он же чёртов пролетарский гэбэшный генерал, да ещё и модификант. А ну как решит заработать сраный пролетарский орден и всё испортит. Я с Мондейлом собираюсь дружить и делать бизнес'.

'Возьми с Бобкова слово. Этого будет достаточно. Ты — тактик'.

'Рассказать ему весь план?'

'Конечно. Ты хоть и тактик, но тупая необразованная коза. Бобков тоже недавний неофит, но он по жизни ориентируется на порядок лучше тебя. Найми его в охрану. Если что-то пойдёт не так, посмотришь настоящего мага в работе'.

'А согласится? В охрану-то? Целый пролетарский председатель КГБ...'

'Восемьдесят процентов'.

'Почему всегда восемьдесят?'

'Двадцать скидка на твою тупость. Всегда что-то может пойти не так даже в стопроцентной ситуации'.

'Сучка!'

Филиппа Денисовича Бобкова Юлия Воронова сильно удивила. Прежде всего трезвостью. Девочка отлично знала чего хочет, и уверенно шла к своей цели. Другое дело, что цели эти сейчас довольно сомнительны, но Юле всего шестнадцать и ни в какой Апокалипсис верить не желает, и учиться всей этой хрени не желает, чтобы не расстраиваться. У неё и так всё хорошо, у неё и без физик магия отлично работает.

В себе Юля не сомневается, поэтому с президентом она договорится сама, и Бобков должен дать слово, что испохабить её отличный план пролетарскими выходками даже не попытается. В общем, в жопу КГБ, на яхту он может попасть только в качестве Юлькиного личного телохранителя. Такое не помешает, всё-таки боевой магией она не владеет, а экстренным телепортом уходить не выход — кто тогда Магги защитит?

План Юлии Вороновой Филипп Денисович Бобков принял легко, а чего бы не принять? Весь расчёт в плане исключительно на её 'Икс-фактор', физику которого пока не понимает даже Максим, но уже очень боится Андрейченко. Андрейченко тоже тактик, но у Юлии огромный 'плюс', и посмотреть этот самый плюс в действии очень интересно.

Конечно, Юля ещё совсем ребёнок и свой план 'с Мондейлом дружить и делать бизнес' разрабатывала на опыте кинематографа, но 'Икс-фактор' у неё уже будь здоров, поэтому сработает и киношный план.

Без сомнений, охрана Юле не понадобится, и Магдалену свою она способна защитить сама, и американцы планируют не силовой захват, а дружеский контакт с перспективой выхода на Максима, но участие в этой операции даже охранником Бобкову очень нужно. Доверие Юли нужно заслужить, а это не так просто. Несмотря на свой чудовищный потенциал, она обычный подросток, воюющий со всем миром, продолжающий жить в старой парадигме и считающий 'Оскаров' и 'Грэмми' главными трофеями. Через полтора года она сама всё переосмыслит и возьмётся за ум, просто не останется у неё другого выхода, слишком большие потрясения ожидают человечество, никакие Голливуды не устоят. Обесценятся Оскары, и Юля начнёт создавать свой клан. Она уже его создаёт, хоть и называет семьёй. Вот в этом ей Филипп Денисович мог оказать вполне реальную и существенную помощь.

Главное — не давить, не лезть с непрошенными советами, не провоцировать её на подростковый бунт, пусть сама спрашивает. В общем, нужно стать для неё ещё одной Магдаленой Клопп, которую Юля уважает. Охранником, так охранником, при Юлии Вороновой — и это почётная должность. И очень перспективная, уж она-то точно соберёт один из самых сильных кланов, а жизнь ведь только начинается.

О будущем сейчас думают все посвящённые. В штабе Бобкова таких пятеро, кроме него самого — чета Вороновых, полковник Титов и майор Линьков. Аналитический потенциал в половину тактика, но кое-что вырисовывается и у них. Все посвящённые разные, в смысле им доступны разные измерения в 'загробном мире', с разной физикой. Упрощённо говоря, у них у всех разная магия, а в новой реальности этот фактор станет решающим. Андрейченко только подтвердил сделанные уже выводы.

Для производства всякой техномагической хрени не нужны индустриализации, нужны маги, дополняющие и усиливающие друг друга. Центрами 'кристаллизации' магических кланов станут тактики (как самые сильные) и некие уникальные маги. Уникальность мы пока выявить не можем, все эти 'загробные' науки изучать только начали и уникальность доступных измерений оценить не способны, но такие будут, и это сто процентов.

Сорок тысяч пока спящие, но ведь Юлия как тактик спящих уже видит. Очень ценная опция, учитывая, что остальные тактики пока тянут 'срочную' у Максима, им не до строительства собственных кланов.

Да, Юле нужно обеспечить аудиторию. Для начала, Филипп Денисович предложил промоутером Юлии Вороновой собственную организацию. Не нужно никаких контрактов, не нужно даже устных обязательств, КГБ слишком много задолжал Максиму, так что это только начало. КГБ не комильфо в промоутерах? Наоборот — круто! Ты хоть представляешь себе, что такое Комитет, Юля? Мы весь Голливуд купить можем. Десяток Голливудов можем. А, ты в пролетарском смысле... так об этом ведь никто больше не узнает. От меня во всяком случае точно.

Бобков оказался офигенным модификантом. Он не только с виду лет на двадцать пять помолодел, но и с пролетарским прошлым порвал. Нахрен ему теперь те пролетарии с их орденами не сдались, он маг и мыслит теперь вообще суперкрутыми категориями. Значение для него теперь имеют только маги, в том числе и спящие, а пролетарии типа полезных животных. А раз Юлька тактик, то он готов послужить и охранником, для него и это честь. Вот так!

Секреты кагэбэшные Юльку не интересовали, а вот насчёт Макса поинтересовалась. Жив-здоров братец, с предками общается регулярно. Те его, конечно, сраной пролетарской моралью против Юльки подгружают, вот он к ней и не заходит. Ну и хрен теперь с ними со всеми, теперь весь их пролетарский КГБ ей, Юльке служит.

— Охренеть, — прокомментировала решение Бобкова Магги, — так ты теперь типа наследница-императрица?

— Не, нафиг. Нафиг их пролетарскую империю. Скоро мы в Голливуд переедем. На Беверли-Хиллз.

— Диего не поедет.

— Это да. Он хронический пролетарий, ему сраный футбол пока дороже нас. Но надежда есть, Бобков вон как сильно изменился, стал достойным человеком, сейчас ему на пролетариев плевать. И на их интересы, и на их сраную мораль.

— Ты уверена в его искренности?

— Что я, дура, по-твоему? Он генерал КГБ и маг, и у него, конечно, есть свои интересы, но маг он слабенький, я его статус в любой момент изменить смогу. Даже телепортом не сбежит, угрозы не почувствует, сам отдастся.

— А там или в семью войдёт, или до смерти затрахаем, — ухмыльнулась Магдалена.

— Если он задумал нас наебать — то сразу до смерти. Но скорее всего наши интересы совпадают.

— Скорее всего он тебя вербует.

— Пусть вербует. Посмотрим на его промоушен. Если ему и правда только спящие маги интересны...

* * *

Появление в окружении Юлии Вороновой председателя КГБ СССР Бобкова американцев озадачило. Нет, никто не надеялся, что КГБ о Юлии не знает, или не придаёт значения, скрыть от них планируемый контакт никто и не пытался, но прибытие самого Бобкова несколько запутывало ситуацию. Бобков ведь не просто гэбэшник, он один из пятёрки диктаторов — фигура политическая, и он явно обозначил настойчивое намерение присутствовать при контакте Юлии с американцами.

— Слишком большая ценность объекта. Бобков намекает именно на это. Он будет сопровождать мисс Воронову в круизе.

— Чем он нам может помешать? Захватывать Юлию мы ведь и не собирались, только поговорить. Пообщаться, как одни гости Сильвио Берлускони с другими его гостями.

— Мы не сможем без политических последствий игнорировать его присутствие. Придётся говорить и с ним.

— А мы не готовы к разговору с русскими?

— Это риторический вопрос, Сэр? Мы же нихрена не понимаем. Ни сути происходящего, ни его природы.

— Сомневаюсь, что Бобков собирается обсуждать что-то, кроме судьбы этой девочки. Организацию охраны, гарантии и так далее. Мы всё это можем пообещать. Зато у нас вопросов куча.

— Как бы нас не одурачили в ответах, Сэр.

— Мы примем их во внимание, а не к исполнению.

— Встреча главных геополитических противников почти в верхах на частной яхте и без предварительной огласки вызовет кучу вопросов в Америке, Сэр. Теперь и ваш визит в Ватикан будет выглядеть дымовой завесой. Государственный департамент ни сном ни духом. Демократы обязательно начнут расследование. Просто принять во внимание не получится, придётся как минимум обсуждать.

— Да, вы правы Брайан. На яхте навалом камер, они там собираются снимать фильм, так что утечка произойдёт молниеносно. Но зато это отвлечёт внимание от главной цели моего визита в Рим, не так-ли? Мне было бы сложнее оправдываться за встречу на частной яхте с шестнадцатилетней девочкой очень свободных нравов, мягко говоря. Вот тут уж точно никому ничего не докажешь. Бобков нам здорово подыграл. Надеюсь, мы получим от него что-нибудь и для Госдепа с Конгрессом.

Вечером шестого июля 1985 года, яхта итальянского медиамагната и мультимиллионера Сильвио Берлускони вышла из Генуи. Круиз с осмотром островов и съёмками фильма с участием Аль Пачино, Жана-Поля Бельмондо, Магдалены Клопп и Юлии Вороновой вызывал повышенное внимание прессы. Не только жёлтой, или богемной, которые обычно проявляют интерес к подобным событиям, на этот круиз обратили внимание все и во всём мире. Утром распространилась информация о планирующемся именно на этой яхте террористическом акте. На этот раз не Мохаммедом Асхамом, а Осамой бен Ладеном, лидером 'Всеобщего джихада'.

Бобков крутой промоутер, этого не отнять. И модификант ничего так. Магия у него совсем слабенькая, зато ламборджини водит, куда там тому Ильичу. Даже Юлька чуть разок не обосралась, хоть у неё и телепорт... бедная Магги. Он всё умеет водить, даже боевые самолёты, но и это фигня.

Только в Генуе Юлька поняла, зачем Бобков настоял приехать отдельно от остальных, на ламборджини и самыми последними. Это было круто! Они въехали прямо на пирс под прицелом шести телекамер. Они с Магги и их водитель-охранник Бобков. Оказывается, на них объявил охоту какой-то бармалейский пролетарский террорист Осама бен Ладен. Ну, не какой-то, слыхала Юлька про этого бармалея, где-то он там в жаркой пролетарской засрании прилично шороху наводит, так что злодей известный. Такому мирную яхту мочкануть — как два пальца обоссать. В общем, и так все поверили, а тут ещё и сам Бобков за рулём.

С оболочкой теперь конфликтовали редко. Сучка-шиза и без пятой физики офигенно умная, у неё в оболочке база на три университетских курса заложена, разучена и разжёвана, именно поэтому она такая фригидная сучка. Бесследно все эти органические химии и микробиологии для психики не проходят, именно с них и начинается шиза. Как же хорошо, что есть возможность держать свой разум в чистоте от этой сраной пролетарской науки и получать сразу готовые решения. В общем, сработались. Юлька главная, но иногда и сучке 'порулить' давала, у неё лучше получалось из Бобкова информацию извлекать.

'Чума! Вот это промоушен, вот это я понимаю. Остросюжетный политический триллер, развитие в прямом эфире. Это они ещё не знают про президента США'.

'Политико-порнографический триллер'.

'Завидуй молча, сучка фригидная. Почему я не могу связаться с Бобковым магической связью?'

'Активируй панель связи и связывайся'.

'Нет, тогда и мне все будут прямо в голову звонить, ну их нахрен. Сделай мне прямую магическую связь'.

Перед сучкой возник древний письменный стол самого гнусного пролетарского дизайна и такой-же телефон с ручкой-крутилкой и без наборного диска. 'Барышня-Смольный', ага. Сучка-шиза сняла нелепую трубку и взялась за ручку. Сучка с ручкой.

'Крути!'

Филипп Денисович Бобков услышал (или почувствовал?) в своей голове взрыв гранаты. Пусть не гранаты, осколков то не было, но здоровенного взрывпакета. Чуть крышка черепа в небо не улетела. Бобков ослеп, оглох и потерял ориентацию, с большим трудом удерживаясь на ногах — на одно это уходили сейчас ресурсы всех восьми слоёв его сознания.

'Алё, Филипп Денисович, здравствуйте... ещё раз, ха-ха... это Юля Воронова звонит'.

'Здравствуй ещё раз, Юля. Ты меня чуть не убила. Почему ты не связываешься как все нормальные люди?'

'Извините, я нечаянно. Все ваши нормальные люди пролетарские моралисты-задроты. Пусть поучают своих паучат, а у меня своя магия, без сопливых разберусь'.

'Ты кого-нибудь точно убьёшь такими экспериментами, Юля'

'Не, у меня оболочка в голове хоть и дырявая, но не настолько. Без команды убивать не будет. Она такой вызов поставила, чтобы вы точно ответили. В другой раз потише позвоню'.

'Такой вызов даже спящий услышит. Тебе нужно попробовать кого-нибудь разбудить. Ты чего звонила-то, Юля?'

'Просто так, поболтать. Типа здравствуйте, нам установили телефон, ха-ха... До свидания, Филипп Денисович, ха-ха...'

Сильвио Берлускони оказался спящим магом и конкретным хорьком. Хорёк понапрятал по всей яхте скрытых камер, в надежде снять собственную порнушку с президентом США в главной роли. Камеры очень легко вычислил Бобков и предложил кастрировать спящего мага-извращенца, а то проснётся и хлопот с ним затейником не оберёшься.

Нафиг он нам нужен кастрированный? Хороший получится муж, предприимчивый, и яхта у него ничего, в Лос-Анжелесе она нам точно пригодится, вместе со всеми спрятанными камерами. Но пока не будить в Сильвио мага Юлька согласилась. Лучше попробовать на ком-то более верном, на том-же Ильиче, например.

Ильич упорол в Анголу поддерживать пролетариев негров в борьбе за сраную пролетарскую свободу. Ангольские пролетарии настоящие орки Саурона, по сравнению с прочими пролетарскими гномами-хоббитами, их у Ильича целая армия, чтобы делать бизнес в Южной Африке, так что это надолго. В Южной Африке сейчас зима, не жарко, поэтому Ильич залипнет в свой бизнес на полгода минимум.

Диего в Буэнос-Айресе, развлекает колхозных родственников, а больше спящих Юлька пока не встречала. Бобков говорит, что их сорок тысяч, вроде много, но по улицам не мельтешат. Ладно, не к спеху. Сучка-шиза уверена, что разбудить получится, но вот нахрен нужно кого-то заранее будить? А ну как пробудишь в хорьке какого-нибудь динозавра? Не понятно пока ничего с этой магией.

Магги в восторге, припрятанные камеры засранца-хорька ей очень пригодятся, а она режиссёр всей этой затеи. Хорёк тоже ничего, ходит теперь виноватый, очень старается услужить. Хорька простили, он ведь не на Юльку хотел компромат получить, а на президента США. Для бизнеса. Своего маленького занюханного итальянского бизнеса, но всё-таки это не пролетарский интерес. Бизнес Юлька уважала. Да и не такой уж занюханный он у Сильвио.

Должность охранника предполагала полную информированность о текущей ситуации. Да и проводы в Генуе девочку очень впечатлили. Такое не один промоутер не устроит — ведь кроме видеозаписи Осамы бен Ладена будет и атака. До яхты террористы не доберутся, но американский эсминец повредят серьёзно.

— Ты приняла Берлускони в семью, Юля? —

— Мы с Магги. Он всё равно разводиться собирался, не подумайте...

Магдалена Клопп для Юлии сейчас главный авторитет. Не самый худший вариант. Магдалена 'романтики' хапнула по самое не балуй, сидеть бы ей пожизненное, кабы не Второе пришествие, поэтому она теперь что-то вроде тормоза, приспособления крайне необходимого.

— Я и не думаю, Юля. Изменился ли у него статус на яхте? Мне прекратить его контролировать? Неловко мне старику такое наблюдать.

— Да бросьте, Филипп Денисович, какой вы теперь старик. Магги вон постоянно на вас облизывается, так что если захотите — мы и вас с удовольствием в семью примем. Поэтому наблюдайте, не смущайтесь. Такая у меня магия, вам ведь именно она интересна?

Да, уж. Юлина магия действительно впечатляла. Чем более развратные и причудливо-акробатические формы она принимала, тем больше изначальной энергии пропускала через себя Юля. Бобков даже не пытался понять, что там происходит в физике пятого измерения, проводимость какая-то меняется, или ёмкость, в этом ещё сам Максим не разобрался, но Икс-фактор набирал силу прямо на глазах. Даже в отсутствии непосредственного воздействия, а Юля слово держала, Филипп Денисович Бобков постоянно испытывал неожиданные оргазмы. Да, это действительно сродни наркотику, так что и семью исключать нельзя.

А раз нельзя исключать, нужно к этому готовиться. Это не разврат, это магия такая. А вот Магдалене нужно найти противовес. Против третьей жены в их семье Юля не возражает, лишь бы не пролетарская ханжа и не лошадь страшная.

— Насчёт семьи я обязательно подумаю. А по какому принципу вы с Магдаленой её собираете?

— А хрен его знает, если честно. Просто достойные люди, не сраные пролетарии.

— Кстати, про пролетариев.

Кто вообще такой этот Уолтер Фредерик Мондейл, если разобраться? Наёмный работник. Высокопоставленный наёмный работник с контрактом на четыре года, из которых полгода уже прошли. Он полномочен подписать помилование и даже наверняка его подпишет, но этого ведь мало. Стоит ли Юле принимать в семью расового пролетария, пусть и временно высокопоставленного? Он ведь всего на четыре года высокопоставлен, скоро станет для семьи пенсионером-нахлебником.

Мир изменился. Главная ценность нового мира — это маги. Все проснувшиеся маги уже при деле. По сравнению с Юлькой они слабенькие, но по сравнению с 'пролетариями' настоящие боги. Спящих видят только тактики, но из четырёх тактиков только у Юли есть возможность заниматься вербовкой спящих магов, остальных Максим запряг на охоту за Дьяволом. Смекаешь?

Юля смекала, но ей шёл всего четвёртый месяц семнадцатого года жизни, поэтому оставшиеся три с половиной года президентского срока Мондейла для неё — целая эпоха. А цели по-прежнему — Голливуд, Оскар и Грэмми. Аль Пачино и Бельмондо тоже не маги, но они классные, точно не пролетарии. А на Мондейла ещё посмотрим, может он вообще нам не понравится.

Но Уолтер Фредерик Мондейл оказался спящим магом. Все американцы оказались спящими магами, все четверо 'гостей' Сильвио Берлускони. Сам президент, его советник по национальной безопасности Юджин Говард, руководитель администрации Белого дома Брайан Скотт и безымянный офицер, с пристёгнутым к руке наручником 'ядерным чемоданчиком'.

'Интересно, отстегнут ему кейс перед оргией?'. Именно этот вопрос почему-то первым пришёл в голову Бобкова, когда американцы выгрузились из вертолёта.

* * *

Филипп Денисович Бобков вернулся в Москву семнадцатого июля 1985 года.

Дроздов, как всегда, злился. Общались они регулярно, а во время переговоров с Уолтером Мондейлом Филипп Денисович подключал к телепатической конференции всю хунту, Дроздов всё равно злился, а злобе давал выход только при личной встрече.

— Что это вообще было, Филипп?

— Импровизация вокруг Икс-фактора, Юра. По-моему, довольно удачная.

— И в чём же твоя удача, Филипп?

— Мне удалось завоевать её доверие, Юра. Это только начало пути, но первый шаг уже сделан. Это наша общая удача.

— Для общества я пока ничего хорошего не вижу. Что-же ты не убедил её вернуться домой?

— Во-первых, это невозможно, а во-вторых и не нужно. Она занята и даже увлечена, теперь неприятностей с её стороны долго не будет. Надеюсь, до самого Конца света.

— Вся её жизнь — одна огромная неприятность.

— Для кого неприятность, Юра? Для меня она — надежда на будущее.

— Икс-фактор, ага... Разглядел надежду... Для нас пока вся 'загробная' физика спрошные икс-факторы, Филипп.

— Кроме икс-фактора, она уже тактик.

— Изуродованный тактик.

— Юра, слухи о злодейской сущности Юлии сильно преувеличены. Её Икс-фактор проявляет себя в несколько шокирующей нашу мораль форме, но никакого злодейства в этом нет. Такая уж у неё магия. Но она не маньячка, это я уже выяснил.

— Этого я и не говорил. Я про надежду на будущее. У нас есть три нормальных тактика.

— У кого у нас, Юра?

— У нас, Филипп, у людей.

— Боюсь, как бы не оказалось наоборот. Как бы мы не оказались у тактиков.

— Не бойся. Нашу хунту сменит триумвират тактиков и поведёт нас в будущее. В бесконечный космос. Они офицеры, в конце концов, присягу давали.

— Шутишь? Мы с тобой сами списали их в покойники. Всех троих. Их триумвирата-то я больше всего и боюсь, если честно. Формально старший из тактиков сейчас Андрейченко, но сам ведь знаешь — для Арсалиева и Мансурова он по жизни московский карьерист из центрального аппарата Комитета. Ведь 'Вымпел' хоть и комитетский отряд, но комплектуется он вояками. Лучше бы Максим одного главного назначил, сделал бы нам какого-нибудь стратега.

Да, 'Вымпел' в Комитете на особицу, а Арсалиев с Мансуровым друзья с курсантских времён, армейские десантники из армейского-же мусульманского батальона, они ещё до создания Вымпела ордена получить успели, за штурм дворца Амина. Андрейченко их не построит. Ворон этого не видит? Видит, конечно.

— Может и назначит.

— Сильно в этом сомневаюсь. Но даже если и назначит, то контролировать точно не будет. Соберёт здесь свои охотничьи трофеи и исчезнет не попрощавшись. Магов сорок тысяч. Чёртовы маги Мондейл с командой, теперь Юлиной командой, плюс у неё уже Берлускони, Шакал и Марадона. Все наши тактики будут собирать собственные кланы и хорошо, если они смогут конкурировать мирно.

— Откуда дровишки?

— Это прогноз моего аналитического отдела, а он у меня с половину тактика по мощности. Кроме того, в этом уверен Сергеич.

Сергеич во всяком 'загробном' и для Дроздова являлся очень уважаемым экспертом. Сергеич — это аргумент.

— Как он там в лесу?

— Счастлив. У него, как и у Юлии Вороновой, своя магия. Сергеич теперь провидец. Номера Спортлото уже угадывает безошибочно.

— Это он тебя на Юлию Воронову сориентировал?

— Нет, с Юлей он не встречался. Зато по Андрейченко выдал прогноз безошибочный. Благодаря этому я заранее оговорил с Максимом его замену и получил Титова с Линьковым.

— Свести бы их...

— Мечты, мечты... так вот, Юра, об этом не знают пока даже наши тактики. Юля может будить спящих магов. Она их видит и может будить. Не будила ещё, — опередил вопрос Бобков, — но точно может

— Может и остальные могут?

— Спроси.

Арсалиев и Мансуров своему бывшему командиру в консультациях никогда не отказывали. Дроздов 'завис' на пару минут, значит успел опросить обоих.

— Не могут, и не верят, что кто-то это может, кроме Ворона. Оболочка тактика может размазать спящего мага молекулярным слоем на сотни гектаров, но разбудить его не может.

— Мансуров сформулировал?

— Он.

— Ожидаемо. В сервисе интеллектуального интерфейса такой кнопки нет. Так вот, товарищ злобный Тиран, Юля не пользуется своей оболочкой. Точнее, не пользуется её удобным сервисом. Её подростковый максимализм проявился и вовнутрь. Юля нашла свой путь. Пока она выглядит глупо в своих усилиях, пока всё это выглядит как обыденный бунт сопливого недоросля, изуродовавшего отличную оболочку и теперь потерявшего процентов девяносто её возможностей, казалось бы так и есть, это всё на виду. Но Юля не потеряла эти возможности тактика, она их просто по-другому использует. Вернёмся к нашей удаче. Девочка вполне вменяемая и очень ответственная. За свою семью она кому угодно пасть порвёт. Её Икс-фактор пока оружие ближнего боя, но это уже вундерваффе, Юра.

— Плюс приязнь Ворона...

— Плюс базовая человеческая ментальность наших тактиков. Теперь многомерных альфа-самцов приматов. Плюс ничейные-неприсоединившиеся Хомейни, Ганди, Саксена и Шерали Хан. Вот взвесив все эти иксы, факторы и плюсы, я и решил подружиться с Юлей. Она нам как минимум не враг.

— А американцы? Если она их разбудит?

— Тем более. Тем более, если разбудит она.

— Ты предлагаешь нам всем войти в её семью?

— Ну, в такую семью я пока и сам не готов, — хмыкнул председатель КГБ СССР, — слишком уж раскрепощённая у нас нынче молодёжь, но в её будущий клан я уже кандидатский срок прохожу.

* * *

Уолтер Фредерик Мондейл, сорок второй президент США, вернулся в Вашингтон предельно замотивированным. Точнее говоря, вернулся он совсем другим человеком.

Совсем другим стало его сознание. Пятьдесят семь не старость? Да как сказать. Пик карьеры достигнут, перевыборы не светят, а жизнь экс-президента — это уже пенсия. К тому-же, этот самый пик карьеры достигнут в крайне неудачное время и Мондейлу грозило войти в историю худшим из президентов, угробившим Америку. Чушь, конечно, что он мог сделать? Но именно к этому всё шло до встречи на яхте.

Теперь понятно, почему председатель всемогущего кейджиби прислуживает этой девочке телохранителем. Она будущая императрица-матриарх всего человечества. По поводу морального аспекта Уолтер Мондейл не переживал совсем, хотя по идее должен был. Магический обряд, который императрица-матриарх провела с американцами, нынешней моралью оценивается как разврат категории три-икс, а сама магиня была на пять лет младше младшей дочери президента США. Но никаких угрызений совести, сожалений, или стыда он не испытывал.

Не испытывал и страха перед разоблачением, как и прочих неприятностей старого мира. То, что вчера казалось катастрофой, сегодня уже вчерашний день, старый мир и прошлая жизнь. Новая жизнь только началась. Он теперь тоже маг, хоть и спящий, а маги живут очень долго даже в нашем четырёхмерном мире. Практически сколько хотят, столько и живут, если их не убивают другие маги. В общем, лично Уолтер Фредерик Мондейл в лотерею Апокалипсиса уже выиграл, как и трое сопровождавших его американцев, даже майор Малтон.

Магия Юлии Вороновой сделала из приставленных 'лучшими людьми' Брайана Скотта и Юджина Говарда стопроцентно надёжных соратников. Соратников-магов, а четыре проснувшихся мага запросто поставят спящую Америку на уши. Разбудить же их может Юлия. Когда захочет.

Да Апокалипсис состоится, переживёт его процентов пять человечества, а технологическая цивилизация рухнет, но это не такая уж плохая новость. Учитывая то, что об этом заранее точно известно, русские готовятся именно к этому, к осени следующего года, оставшееся время нужно потратить с пользой, а не оправдываясь перед комиссией конгресса, в попытках избежать импичмента.

В общем, по прибытию в США, Уолтер Мондейл сам инициировал формирование в конгрессе комиссии, полномочной принять решение о засекречивании полученной от Бобкова информации. Всей, или частично — решайте сами. До Апокалипсиса остался год с небольшим. Умолчал только о подробностях магического обряда. На вопрос: — похож ли магический обряд на групповую сексуальную оргию? — отрезал: — это уже подробности.

Засекретили почти всё, прежде всего грядущий Апокалипсис. Организовать правительственную программу спасения невозможно. И не потому, что нет денег, эмиссия под конкретную программу даже оживила бы экономику. Невозможно это было из-за менталитета граждан. Американцы — не русские коммунисты-общинники, они — яркие индивидуалисты и пытаться выживать будут самостоятельно. Апокалипсис в Америке начнётся немедленно, а тогда и нормальные люди не успеют подготовиться.

Как готовиться? Прежде всего провериться на наличие спящей магии. Магия — выигрышный билет в новую жизнь, остальным — как повезёт.

Американцам объявили, что на переговорах Мондейла и Бобкова достигнуты хоть и предварительные, но беспрецедентные договорённости в области безопасности и мирного сотрудничества. Встреча в верхах в Риме согласована, на повестке: запрещение производства и постепенное уничтожение ядерного оружия, взаимное открытие рынков, в том числе и для инвестиций, культурный обмен и всё такое хорошее. Конгресс рукоплескал. Что-то от конгрессменов в комиссии засекретили, ну и Бог с ним, всем и так известно что именно. Но Мондейл своей договорённостью заслужил индульгенцию за любую аморалку. Русский рынок можно открыть уже со следующего года, а это широкий шаг к восстановлению экономической мощи Америки и активов американский конгрессменов в том числе. А Мондейл? Будем завидовать молча...

Доу Джонс взмыл ракетой, за три недели капитализация фондового рынка удвоилась, пошла активная торговля новой главной валютной парой рубль/доллар. Начался золотой век Америки. Последний век, короткий век, но по-настоящему золотой. Век Юлии Вороновой.

* * *

Мондейл крутой чувак. Маг пока спящий, но и без магии пролетариев строит только в путь. Магги и Ильичу не только полное помилование объявили, а с иммунитетом от исков частных лиц, и выдали им всем грин-карты.

Бобков тоже крутой чувак, ещё круче Мондейла. Его бармалейский террорист и правда устроил приличный бабах, чуть не утопив американский эсминец. Теперь все они герои. И американские пролетарии на эсминце, и конечно сама Юлька. Она ведь оказывается не просто так на яхте оказалась, а обеспечивала безопасность со стороны братика. Теперь все гадают, сам Осама бен Ладен решил Юльку замочить, или с Максом на пару.

В общем, промоушен Бобков сделал ураганский. Нет больше младшей сестры террориста номер один, есть героическая суперзвезда Юля Воронова и её непутёвый старший брат пролетарий. Не, ну а кто он ещё, если до сих пор так к Юльке и не зашёл? Моральный пролетарий и есть, тьфу!

Короче, от Макса не убудет от всех этих слухов, поэтому Юлька их не опровергала. Не подтверждала и не опровергала. Макс переучился пролетарским наукам и спятил, это уже очевидно. Оказывается, он в семнадцать лет ещё и докторскую диссертацию написал, да не успел защитить до армии. В семнадцать лет — это как Юльке сейчас. Ну, почти. Докторская диссертация! Охуеть не встать! Понятно, отчего крыша у братика съехала. Жаль, Макс вообще суперкрутой чувак, даже тактиками командует. Кроме Юльки, она в этот их пролетарский движняк не вступила. Это Бобков слил сучке-шизе.

Андрейченко тактик. Он бы Юлькину семью здорово своей магией усилил, у него и телепорт давно рабочий, и вообще... от Андрейченко Юльку пёрло до мокрых трусов, от одних воспоминаний. Но всё оказалось непросто, опять из-за долбаной магии. Непонятно как и почему, но тактик Виктор Андрейченко в какой-то реальности был Максимом Вороновым, и Юлька там его пролетарскую психику сильно травмировала. Вот такая дичь творится, настоящий сумасшедший дом.

Ещё два тактика непойми кто. Если террористы, то почему такие мегакрутые террористы молчат? Бесконечной физикой зачитались до состояния растений? Бобков не знает, что и где они мутят, но Юльке со стороны этих пролетарских тактиков вроде ничего не угрожает, и на том спасибо.

В общем, Филипп Денисович всех впечатлил и заслуженно обрёл статус друга семьи. Вошёл с семьёй в бизнес.

Американцев же сразу приняли в семью, всех четверых. Мондейл Магги не слишком понравился, но он маг, кадр очень ценный, после личного знакомства с Бобковым она это уже оценила. Как магия проснётся — так и помолодеет, зато мы практически сразу становимся первыми леди Америки. И ничего, что жёны неофициальные, главное — что любимые.

Диего переезжать с семьёй в Голливуд отказался. Ожидаемо, но всё равно неприятно. Юлька обиделась и не стала будить в нём мага. Перебьётся, пролетарий упоротый. Футбол Юлька считала постыдным занятием, тем более для мага.

Да и вообще — разбуди в муже мага и как он себя поведёт? Юлька то справится, а Магги? А как с остальными мужьями, если мужчины-маги считают немагов типа животными? А если самой не будить, то когда они проснутся? Что начнётся тогда?

Магги предложила первым разбудить Мондейла.

— Логично его старшим мужем назначить, раз в Америку переезжаем. Пусть на равных с Бобковым семейный бизнес ведёт.

— А Ильич?

— Что Ильич?

— Он же у нас первый, значит типа старший.

— Нахрен нам такой старший. На нас бен Ладен охотится, а где этого козла до сих пор носит? И вот этот то павлин уж точно остальных наших мужей обижать начнёт. Буди Мондейла и не сомневайся. Мы ведь его не навсегда старшим мужем назначаем. Не оправдает — низложим.

— Блин, как у тебя всё просто. А если на меня остальные тактики за это сагрятся? Андрейченко то ладно, этот ссыкун мне ничего сделать не посмеет, но есть ведь ещё два, басмачи какие-то. Головорезы из спецназа. Ильич — дело семейное, а вот Мондейл — уже сраная большая пролетарская политика, от которой нужно держаться как можно дальше.

— Я тебя умоляю, Юля, — хмыкнула Магдалена Клопп, — мы в неё вляпались уже по самое немогу. Если и сагрятся, то тебе поддержка не помешает. Это наш муж — хотим и будим, идите нахуй.

— Может с Бобковым посоветуемся?

— Юля, с Бобковым у нас бизнес. Он заинтересован прежде все в увеличении своего влияния. Он уклонился от вступления в семью и мутит своё. Сами решим. Согласна?

— Ага. Мондейл заодно и помолодеет. А вторым майора с чемоданчиком разбужу. Ответственный военный, надёжный.

Магги заливисто рассмеялась.

* * *

Америка любит своих героев, а Юлия Воронова сейчас даже не обычный герой, а настоящий супергерой из детских комиксов, симпатия к которому прошита в подкорке каждого настоящего американца. Юлия Воронова спасла Америку, об этом заявил президент Мондейл и представил её к награждению Медалью Почёта.

Чартер 'Панамерикэн' Рим — Вашингтон президент встречал лично. Ходили грязные слухи, что эта самая Юлия адская ведьма, околдовавшая президента на погибель Америке, но это такое... практически единичное и исключительно маргинальное, в целом Америка Юлю обожала.

На Беверли=Хиллз устроились вполне достойно. Люди Бобкова купили для них не самый выдающийся особняк, но и не пролетарский приют. В десятку ТОПа голливудской недвижимости входит, и то ладно. Не всё продаётся, даже в Голливуде. В любом случае, Римский особняк Ильича и Магги по сравнению с этим натуральный Челябинск.

— Класс! — оценила Магги, — бассейн почти олимпийский. Здесь можно по сто человек разом купать.

Как можно провести магический обряд сразу для ста человек, Юлька пока не представляла, так что недвижимость на вырост. Приличный такой вырост Юлькиной магии. Действительно — класс!

* * *

Пробуждение Юлей Мондейла ощутили все посвящённые. На этот раз Бобкову показалось, что взрывпакет взорвался не в голове, а в комнате. Да уж... такая вот у неё магия...

'Что это было, Филипп?'

'Мы услышали чью-то побудку, Юра. Случайно услышали. Можно сказать — подслушали'.

'Охуеть. Кто проснулся? Почему в сети новичков нет?'

'И не будет. У Юли своя сеть и свои оболочки. Пока нелепые и слабенькие, но уже свои. Вот и посмейся теперь над её убеждением, что всякие физики её магии только мешают. Думаю, разбудила она Мондейла'.

'Попроси её будить потише, Филипп'.

'Это уже тихо, Юра, но я попрошу'.

Максим Воронов и трое тактиков к пробуждению Мондейла готовились. Из того измерения, в котором они собрались, реликтовый след Иеговы виден даже тактикам. Находились в состоянии низкого старта, но среагировать не успели.

Максим натурально заржал, Андрейченко наблюдал у него такие эмоции впервые.

— Ни хуя себе побудка, — потряс головой Арсалиев, — меня будто осколком по шлему приложило, и нехилым таким осколком. Лютая у тебя сестрица.

— Аналогично. Приложило будь здоров, — доложил Мансуров.

— Представляю. Если уж у меня концентрация сбилась. Лютая, ты прав, Умар. Мои бойцовые оболочки рвёт как обезьяна газету.

— Мелькнул ведь след.

— То-то, что мелькнул. Это он от неожиданности. Это воспринимается им как пришествие могущественного многомерного. Я тоже не ждал, что такие ничтожества могут так шуметь, — Ворон снова заржал.

— Да, второй раз на эту наживку ловить бессмысленно. А ведь могли в этот раз успеть. Кстати, а почему у неё так люто инициации проходят? Всегда просто новый контакт добавлялся, без этих дурацких спецэффектов.

— До сих пор все инициации проходили в моём поле, даже моя собственная. Я попал сюда в виде 'искры Создателя', и постепенно создавал своё поле. Ваши оболочки в нём невидимы извне, но Юле они мешают. Она их ломает, у неё 'своя магия'. Ладно, прохлопали и прохлопали, не на кролика охотились. Второй раз Иегова не купится — это точно. Ещё одну точку получили, и то ладно. Сами виноваты.

— Тебя не беспокоит Юлина самодеятельность, Максим?

— Пока нет, Виктор Иванович. Икс-фактор очень интересный феномен, но мне помешать не может. Так, слегка отвлечь, как красивый цветок, но ведь это и есть радости разумной жизни. Хоть посмеялись.

— Ты посмеялся.

* * *

Пробуждение магии Мондейла Юльку сильно расстроило. Нет, маг в нём проснулся и помолодел он почти сразу, и сам Уолт доволен до усрачки, и чувствует он себя суперменом, но...

— Хуйня какая-то получилась...

— Ты о чём?

— Об Уолте.

— Отлично получилось, мне очень нравится. Всё у него работает в лучшем виде.

— Блин, Магги... Это снаружи нормально получилось, а внутри реально какая-то хуйня. Понимаешь... чёрт, долбаная магия, даже не знаю, как объяснить. Вот представь себе крутого фантастического робота с лазерами, бластерами и прочими плазмамётами — это будет Бобков. У меня получилась хуйня с одной клешнёй из детского конструктора. Магический, блядь, подъёмный кран.

— Тоже нужная хуйня, — утешила подруга, — нахрен нам бластеры с плазмамётами в старших мужьях не сдались.

— Да как ты не поймёшь, Магги? Один тактик сотню таких подъёмных кранов завалит.

— Значит нам нужны две сотни мужей. Или три. Да и может это 'первый блин комом'? Попробуй боевого робота сделать из Гарри-чемоданчика. Он спецназовец, у него мозги как раз под это заточены. Магия ведь мыслью управляется?

— Типа того. Типа мыслью, я ещё не во всём разобралась, но типа. Не попробуешь — не узнаешь. Ты не пошутила про три сотни мужей?

— От тебя зависит. Если для обеспечения нашей безопасности понадобится три сотни 'подъёмных кранов', то не пошутила.

— Тогда нам и жёны ещё понадобятся.

— Тогда и подумаем, буди Чемоданчика.

Гарри Милтон, по семейному прозвищу Чемоданчик получился намного удачнее. С ним Юлька работала по-другому. Когда обессиливший Чемоданчик вырубился, Юлька отправила сучку-шизу покопаться у него в голове. Типа присниться и во сне всё объяснить. У сучки про физики пятого измерения представления имелись приблизительные, но именно поэтому она могла объяснить всё на пальцах — то, что нужно новичку.

Магия и в самом деле управляется мыслью, а мыслил Чемоданчик как и подобает спецназовскому головорезу, так что результат даже превысил ожидания. Майора Гарри Милтона Юлька оценила примерно в половину Бобкова.

— Поздравляю, — обрадовалась Магги, — мужей понадобится гораздо меньше.

— Ага. Уже меньше сотни, даже если отбиваться от всех тактиков сразу.

— Это не учитывая тебя, — заметила Магги, — я уверена, что ты стоишь любого тактика, так что ещё меньше. Значительно меньше, всего полсотни.

— Всё равно нужна ещё одна жена. А то и две.

— И жён ещё будем искать, и ты своих роботов совершенствуй. Может им прикрутить ещё что-нибудь удастся, а может они и саморазвиваться начнут. Ты их силу одиночками считаешь?

— Ага. А как их ещё считать?

— Одиночками не работают даже ёбнутые на всю голову шахиды, даже их кто-то наводит. Если поодиночке на тактика требуется двадцать Чемоданчиков, то в команде всего десять, поверь профессионалу. Но ещё жён искать будем в любом случае. И жён, и мужей. Нам нужна такая семья, чтобы даже думать о пакостях боялись. У нас и без тех басмаческих тактиков скоро от врагов не протолкнуться будет.

— С чего вдруг?

— Юля, магия ведь досталась не всем. Мне она не досталась, поэтому я об этом думаю. Наш Уолт сейчас здесь главный, но ему теперь жутко завидуют все остальные влиятельные люди.

— Уолту ещё три с половиной года командовать.

— Для нас это не гарантия. Американцы — общество горизонтальных связей.

— Что ещё за пролетарская фигня?

— Эта не пролетарская фигня, а дип-стейт, теневое правительство. Сенаторы и конгрессмены договариваются с генералами и адмиралами в закрытых даже для президента США клубах.

— Сраная пролетарская конспирология. Только сраные пролетарии договариваются о делах в банях, а про других гадости рассказывают, не верь в эту дичь, Магги. Но большая семья — это классно. Кого следующего будить?

— Всех буди, Юля. Пусть занимаются боевым слаживанием. Что-то мне тревожно, подруга. Мы вляпались в нечто куда большее, чем просто политика. Скоро начнётся...

* * *

Майор Чемоданчик потребовал обеспечить группу мужей, задействованных в обеспечении безопасности семьи, связью. Чем больше связи — тем лучше: прямые каналы, резервные каналы, всеобщее оповещение, и так далее. Связи, как и боеприпасов, на войне много не бывает, а оставить подразделение без связи — равно как оставить без боеприпасов, если не того хуже.

Сучка-шиза побухтела, попыхтела, поскрипела, но из обломков оболочек разбуженных мужей собрала коммутатор гнусно пролетарского дизайна. Прикиньте себе коммутатор из подручного хлама, где в ход пошли обломки оболочек, детали первого телефона 'Барышня-Смольный' и даже доски от гнуснопролетарского письменного стола стали деталями этой уродливой конструкции... До такого киберпанка ни один фантаст бы не додумался, однако ЭТО работало.

Через ЭТО маги-мужья получили возможность учиться физикам пятого измерения. И через ЭТО стало возможно проводить какую-то мультипликацию слоёв сознания. Какая-то охрененная вундервафля, способная усиливать друг друга доступными магическими ресурсами. И мужья могли друг друга поддерживать, причём в самых причудливых тактических схемах, где даже первый магический уродец Уолт Мондейл со своей дурацкой, но очень мощной клешнёй становился грозным оружием. А уж если своими слоями делилась сама Юлька...

На испытании Чемоданчик в пыль разнёс железобетонную конструкцию цеха какого-то древнего пролетарского завода в Оклахоме, теперь полигона защитников Юлькиной семьи. Реально в пыль, вместе с углублёнными почти на два метра в грунт сваями фундамента, а сама Юлька в это время находилась дома на Беверли Хиллз.

Передавать свои слои сознания было очень неприятно и даже болезненно, у Юльки сложилось ощущение, что при передаче Чемоданчику четырнадцати слоёв сознания, её клитор по чувствительности стал сравним примерно с ногтями. И так оно и было на самом деле для существа, которое привыкло жить многомерным созданием в одном теле — когда даже просто пописать — это кайф, который запросто может убить остротой ощущений любого немага. А тут вдруг раз, и ты просто человек. Бесчувственный сраный пролетарий. Жуткая жуть! И как они с этим живут?

Но оно того стоило. Сучка-шиза выдала вердикт — с такой мультипликацией слоёв, Чемоданчик способен задержать тактика даже в одиночку. Не победить, но задержать и прилично ослабить. С такой мультипликацией, на тактика хватало всего пяти мужей, шестой его уже приканчивал надёжно — даже осиновым колом.

Но расставаться со слоями сознания было действительно очень болезненно, крайне болезненно, прежде всего психологически. После испытаний, Юлька на неделю потеряла всякий интерес к жизни. Внешне это выглядело именно так. Вернувшиеся от Чемоданчика слои никак не хотели укладываться в привычную форму, и вместо одной сучки-шизы в голове их возникло целых шестнадцать. Да-да, шестнадцать, не считая базового Юлькиного. Сучка-шиза, оболочка дырявая, пока шлялась в голове Чемоданчика подхватила ещё одно сознание. По первым ощущениям — тот ещё триппер. Это образно, конечно, триппером Юлька никогда не болела и сравнивать ей было не с чем, но новый слой сознания почему-то навеял именно такую ассоциацию. Триппер. Это неприятно, но антибиотиками лечится. Сучка-шиза получила за такое блядство по ушам, а ещё пятнадцать сучек, всего за полчаса охуевших в голове Чемоданчика, Юльке пришлось строить целую неделю и даже отменить из-за этого концерт в Сан-Франциско.

Раньше Юлька никогда не болела, поэтому Магги испугалась очень сильно, всю неделю не отходила от неё ни на шаг, а на мужей рычала как тигрица, особенно на бедного Гарри-чемоданчика.

— Завязывай, Магги. Мне уже полегчало. Да и не виноват он. Моя дырявая оболочка подхватила ещё один слой сознания.

— Ого. А это нормально, Юля?

— Да кто бы знал, спросить то не у кого. Ладно, проехали. Неприятно было, даже очень неприятно, но я уже вылечилась. Сегодня устроим праздник любви нашим мужьям.

'Трофейный' семнадцатый 'трипперный' слой Юлька отдала сучке-шизе, под обязательство переделать гнуснопролетарский коммутатор во что-то более продвинутое. Ну и сраную физику учить, куда же теперь без этой срани.

А в целом = жить хорошо!

* * *

Лучшие люди Америки не публичны. После президентства Тедди Рузвельта и образования Федеральной Резервной Системы США, у них наконец сложился консенсус. Лучшие люди Америки больше не конкурировали в политике, теперь их управление страной больше напоминало управление акционерной компанией. Компания АО США общая и её процветание — стремление всех акционеров, но... Лучшие люди потому и лучшие, что никогда не упускают возможности увеличить свои пакеты за счёт других лучших людей. Ничего личного, только бизнес. Это Америка, это мораль доллара.

И вот выяснилось, что всему конец. Конец богу-доллару, конец акционерному обществу США, конец всей технологической цивилизации планеты Земля и девяносто пяти процентам живущих сейчас на ней людей. Лучшие люди Америки проверились на спящую магию, для этого они организовали Юлии Вороновой концерт в Карнеги Холле. Неслыханное святотатство над главным храмом классической музыки, но не на стадион же идти лучшим людям.

Однако, конфуз получился эпический. Нет, концерт послушали отличный, хоть музыка и плебейская, но Юлия Воронова действительно феномен, весь зал Айзека Стерна, все две тысячи восемьсот четыре зрителя на её выступлении получили самые настоящие сексуальные оргазмы, а большинство не единожды, хотя Юлия только пела и внешне всё выглядело очень целомудренно. Юлия получила шикарную рекламу и пятнадцать миллионов долларов за один этот концерт, но спящих магов среди лучших людей не выявила.

А ведь магия — не сказки. Мондейл помолодел почти мгновенно, лет на двадцать пять. Брайан Скотт и Юджин Говард по виду сбросили меньше, но они и помоложе. Они теперь маги, а лучшие люди Америки для них вроде животных. Нет, никто так пока открыто не заявляет, но понять всё можно и без слов. Мондейл потерял интерес к лучшим людям, а Скотт и Говард просто перестали отвечать на их звонки.

Наёмный управляющий распустил совет директоров и фактически захватил акционерное общество США. А ведь лучшим людям нужно готовиться к Апокалипсису. Теперь подготовка в нему ещё актуальнее, раз счастливых билетов никому из них не досталось. За год нужно успеть зарыться как можно глубже в землю, да не с пустыми руками. Тем, кто выживет, после Апокалипсиса придётся начинать всё сначала, а значит нужно 'закапывать' и специалистов — всяких учёных, инженеров, медиков и так далее. Без работяг и пехоты ведь тоже никуда, 'закапывать' придётся миллионы людей.

Нет, Мондейл пока ничем не мешал, акционерное общество США даже прибыль при нём даст гораздо большую, но кому теперь нужна эта прибыль? Пришло время делить совсем другие активы и ресурсы — поголовье ценных специалистов и стратегические запасы, но в рамках существующей законности такой раздел провести невозможно, а нарушать закон Мондейл никому не позволит, об этом он уже заявил. Ему для собственной подготовки к Апокалипсису нужны мир и спокойствие, а значит процветание. Всем магам это нужно.

— А мы теперь кто? — задался риторическим вопросом один из джентльменов, — даже если выживем.

— Сначала нужно выжить, а потом философствовать.

— У меня другой подход. Стоит ли вообще стараться выживать, понимая, что ты отставшее в эволюции существо, способное в лучшем случае убирать навоз на конюшнях у магов. Как по мне, то в первую очередь нужно избавляться от этих самых магов, пока не поздно. Пока нас много, а их мало.

— Мы ничего не знаем об их возможностях.

— И тем не менее. Раз им необходимы спокойствие и порядок, значит они уязвимы. Тянуть не стоит. Когда эта ведьма разбудит сотни мутантов, мы до неё уже не доберёмся.

— Мутанты? Американцы готовы молиться на Юлию Воронову. Как и на Мондейла, впрочем.

— Эту идиллию мы им разрушим. Пресса пока наша. Свободная пресса. По закону мы в праве.

— Хотите стартануть Апокалипсис раньше?

— Хочу. Да погромче-пожарче. С кострами стихийной инквизиции. Нам порядок не нужен, наше совместное предприятие доживает последние дни, джентльмены. Этот актив нужно списывать как можно быстрее и не позволить никому нажиться на его банкротстве, кроме нас самих, конечно.

* * *

Савелий Заварухин даже представить себе не мог, что именно он стал причиной, по которой в СССР отменили отсрочку от армии для студентов.

После Юлькиного звонка председателю КГБ СССР Филиппу Денисовичу Бобкову, Савелия сначала задержали для дачи показаний, а потом отправили прямиком в армию, и началась у бывшего студента-первокурсника Челябинского политеха новая жизнь.

Призвали его в пограничные войска, в воинскую часть 14147, в батальон охраны и противодиверсионной борьбы, в котором и начал свою службу Савелий.

ВЧ 14147 на самом деле — Центр подготовки спецназа КГБ 'Вымпел' и курсов повышения квалификации офицеров 'Выстрел', располагалась в подмосковной Балашихе, от Москвы всего час на электричке, но для рядового Заварухина она находилось всё равно что на другой планете.

Не хотелось Савелию в Москву, совсем не хотелось, ему постоянно хотелось спать. Долбанные спецназовцы, в рамках своей долбанной подготовки, постоянно дрючили собственный батальон охраны, и общие тревоги случались практически через день. За время пяти месяцев своей службы, в среднем в сутки Савелий нормально спал чуть больше трёх часов, поэтому он научился спать сидя с открытыми глазами — на политзанятиях и просмотрах программы Время. Деды говорили, что к концу срочной он научится и стоя спать, а может даже и на ходу в строю, случались и такие феномены, но пока это умение не пришло и ему приходилось очень тяжело.

Нахрена этим садистам в чёрных масках ещё и охрана — Савелий решительно не понимал. Очередная военная дурость, не иначе. Какой враг полезет устраивать диверсию на объекте, где размещаются тысячи этих отморозков головорезов? От них убегать нужно как можно дальше, а не самим к ним лезть. Вот и получается, что их батальон — это просто груша для битья, другой пользы от него нет.

В принципе, всё не так уж всё и плохо, как могло быть. Из редких писем, полученных от приятелей-сокурсников, которые успел прочитать Савелий, выяснялось, что на той-же Чукотке дрючат всего чуть меньше, но в плане климата и цивилизации там вообще атас. Лето с адскими комарами и мошкой начинается в июле и в июле же заканчивается, а всей цивилизации — магазин военторга с беломором, поморином, вонючим индийским мылом Махарани и яблочным повидлом, из гражданских товаров.

Военторг в ВЧ 14147 — настоящий универсам, причём здоровенный и с офигенным снабжением. Какое там яблочное повидло, своих отморозков-головорезов страна кормила-снабжала как членов Политбюро. То есть, теперь диктатуры, но не суть. Верных своих псов они всегда кормят очень хорошо, не то что связистов на Чукотке.

Хотя, стоит признать, что при Диктатуре снабжение стало гораздо лучше по всей стране. Связистам на Чукотке просто не повезло, их снабжают вертолётом, а значит только самым необходимым. В целом же, в магазинах появилось всё — и жратва, и шмотки, и техника. Всего теперь навалом и дефицита никакого нет, да и зарплаты с пенсиями всем увеличили.

Военным тоже здорово подняли содержание. При коммунистах рядовому платили семь рублей, а теперь двенадцать и в этой пропорции до самого министра обороны. Парни, которые поступили в институт уже после армейки, сейчас получают 'стёпу' семьдесят пять рублей, и осталось их там по одному на десяток тёлок, эх...

Когда рядового Заварухина 'нахлобучило', он облизывался в военторге на кассетный плеер SONY. Такие на барахолке в Шувакише ещё зимой 'улетали' по три сотни, а сейчас вот стоит свободно за семьдесят рублей и вполне реально накопить на него даже рядовому. Всего за год, по шесть рублей откладывать вполне реально... И в этот момент мир вокруг Савелия неистово содрогнулся и свет погас.

Очнулся рядовой Заварухин уже в санчасти, от резко ударившего в мозг запаха нашатыря.

— Как ты себя чувствуешь, рядовой?

— Да вроде ничего, товарищ старший лейтенант.

— Ничего не чувствуют трупы. Смотри на палец. Зрачки тоже в норме. Пульс, давление — всё в норме. Странно.

— Это разве плохо, товарищ старший лейтенант?

— Всё, что странно, может быть плохо.

— И что в этом такого странного?

— Ты раньше сознание терял, солдат?

— Нет. Но раньше я никогда так мало не спал.

— Если бы ты был один такой — на это бы всё и списали, но вас трое. И двое совсем не срочники с недосыпом. Странно. Попробуй описать — что ты почувствовал.

— Ничего я не успел почувствовать. Бах, и свет погас.

— Кто бах, чем бах? Что за бах? На что было похоже?

— Ни на что, товарищ старший лейтенант. Бах — это я так, никакого баха не было.

— А что было?

— Не знаю. Как будто весь мир сотрясло. Не землю, а именно мир. Очень резко тряхнуло. Мир тряхануло и свет погас.

Савелий понятия не имел, что он объект с каким-то семизначным номером, и что пометка об этом находится даже в его медицинской карте, поэтому удивился, что старший лейтенант Давиденко допрашивал его ещё целый час. Мир трясло, а тебя? То есть, ты находился вне мира, или его трясло прямо сквозь тебя? И тому подобная ахинея, да по кругу и не по одному. Старлей надоел до колик, но в итоге он Савелия госпитализировал. Рядовой Заварухин проспал сорок два часа из следующих двух суток, прерываясь только на оправление естественных надобностей, приём пищи и короткие медицинские осмотры.

Объект с семизначным номером разрабатывался уже пять месяцев Семнадцатым отделом Пятого управления КГБ СССР — личным штабом председателя. Сначала юношу просто спрятали, он, как говорится, слишком много знал, а чтобы не болтал — выматывали на службе до предела. Однако после анализа информации о появлении Икс-фактора, взяли в разработку и не прогадали. Именно по реакции Савелия Заварухина на инициацию Мондейла, с большой долей вероятности определили в нём спящего мага. Не будь его, прохлопали бы этот момент — мало ли кому и почему внезапно поплохело, каждую минуту такое с кем-нибудь происходит, но на этот раз Бобкову повезло, не подвела аналитическая группа, опиравшаяся на Ирину Олеговну Воронову. След спящих магов взять удалось. Конечно, не все обращались за помощью, но и таких очень много.

— Зачем их собирать, Филипп? Думаешь, Юля всех разбудит?

— Это сильно вряд ли. Но они ведь когда-то проснутся, Юра. Тысячи магов. Страшная сила... С ними нужно заранее работать.

— Не знаю... — протянул Дроздов, — вся эта долбанная магия пока слишком непредсказуема. А ну как сработает у них какое-нибудь коллективное магическое бессознательное в толпе? Скажешь, не может быть такого? И чем подавлять мятеж этих чёртовых тысяч магов? Их и поодиночке то хрен передавишь.

— Риск есть, — согласился Бобков, — но я бы рискнул. Хоть психологические портреты соберём.

— Думаешь, они не изменятся?

— Не так сильно. Мы с тобой вполне узнаваемы, Ахромеев, Ивашутин, Романов тоже. Да и Андрейченко остался собой, только с поправкой на должность большого начальника. Арсалиев с Мансуровым?

— С той-же поправкой.

— Ну, вот видишь, польза будет. Завяжем отношения, пока они обычные люди и у нас хватает специалистов для работы с каждым.

— И где ты их хочешь собрать?

— В Завидово, у Сергеича.

— Он согласен? — удивился диктатор.

— Уговорю, — пообещал председатель КГБ, — если ты согласен.

— Уговаривай.

* * *

Жалко, конечно, было вырубать заповедник, но покидать свою избушку Сергеич отказался категорически. Хорошо хоть приглядывать за потенциально опасным контингентом согласился. Не командовать, а именно приглядывать. Место под посёлок определил в пяти километрах от своей заимки — уверил, что здесь у него всё будет под полным контролем.

Сборные щитовые финские домики ленинградского производства, дорожки и площадь-плац настелили из сырого леса — сырые брёвна зашили по верху сырыми же досками, протянули ЛЭП на два мегаватта и вуаля, готов магический ГУЛАГ. До Апокалипсиса простоит точно, а природа восстановится, когда людей станет в двадцать раз меньше. Сейчас не до заповедной природы, с этим даже упоротый природолюб Сергеич в итоге согласился.

Людей, то есть спящих магов, изымали незаконно. Выявляли, вызывали в больницу на повторное обследование, госпитализировали, помещали в карантин и вывозили в магический ГУЛАГ. Никакой паники не возникло. Объявили, что вирус распространяется только через кровь, поэтому родственникам и близким не мешает провериться, а остальным ничего не грозит. Больных вылечим, вакцину создавать уже начали.

Спящим магом оказался академик Анатолий Петрович Александров. Вот кому повезло, так повезло, восемьдесят два года человеку.

С Александровым Бобков пообщался лично, довольно подробно рассказав хронику событий — с момента знакомства Максима Воронова и Виктора Андрейченко по настоящий день. Потом показал пару фокусов — подержал изначальную энергию сферой из другого измерения, получился шарик мягкого тёплого света, дал подержать его Александрову — на ощупь тёплый и вполне материальный. Развеял шарик, поднял телекинезом кресло с Александровым на метр вверх. Как смог, объяснил физику процессов, но признался, что находится в самом начале вступительного курса и учёба даётся с большим трудом. У всех инициированных с трудом, у всех сейчас горячая пора и нет возможности выделять большие ресурсы на учёбу.

Но это у них, у нынешних магов, людей государевых, а академик Александров может посвятить учёбе всего себя, при полной поддержке Комитета и даже больше того — всей страны. Всех тех, кто переживёт Апокалипсис. Апокалипсис точно случится, это не предсказания кликуш, а достоверная информация. Достоверная — значит по плану подготовки к нему уже работает вся страна, для этого и диктатуру городили, собственно говоря.

Вербовать Александрова Бобков не пытался. Анатолий Петрович русский и советский патриот и будет работать на благо своего народа, но есть один нюанс. Икс-фактор, ага.

— Вы думаете, эта девочка захочет принять меня в свою 'семью', Филипп Денисович?

— Я не исключаю такого варианта, Анатолий Петрович. Мне она предлагала.

— Конечно я откажусь, как вы только могли подумать такое...

— Это и плохо. Лично я взял время на раздумья, но не отказывался. Она почувствует ваш негатив в своём отношении. Не торопитесь, Анатолий Петрович. Постарайтесь понять, что девочка не делает ничего плохого. Это ведь просто физика пятого измерения, хоть и неизученный пока Икс-фактор. Она феномен и тайна мироздания, подумайте об этом. Полюбите её за это, или хотя бы искренне зауважайте. Она вам нужна, не вы ей. Она сейчас самый мощный из магов на нашей планете.

— Да-да, конечно, вы правы, Филипп Денисович. Мыслил я недостойно мага, — улыбнулся академик Александров, — а как импотент с двадцатилетним стажем. Это всё от зависти. Никакого негатива к этой девочке я не испытываю и тоже попрошу время на раздумья.

— Очень вам признателен. Я её обязательно попрошу вам такого не предлагать, но подстраховаться не мешает. Мою просьбу она может отклонить, но принуждать вас точно не станет.

* * *

Из санчасти ВЧ 14147, рядового Савелия Заварухина перевели не куда-нибудь, а в центральный клинический госпиталь КГБ СССР, в котором по определению не имелось отдельных палат для рядовых. Да и рядовых там до Савелия никогда не лечили, поэтому госпитальный статус у него был как у всех пациентов, офицеров-гэбэшников.

Что за фигню у него обнаружили, старший лейтенант Давиденко и капитан Кайбышев, Савелию не довели, но раз в госпитале не назначили постельный режим, а тем более интенсивную терапию, или реанимацию, то всё не так страшно.

Отоспался рядовой Заварухин ещё в санчасти в Балашихе, поэтому оказавшись в Москве, он начал сокращать отставание от действительности, навёрстывая полгода, проведённые в состоянии практически лунатика.

Юлька Воронова свой шанс не упустила. Макса Савелий помнил плохо, тот уехал учиться в Москву, когда ему было всего десять лет, а вот с Юлькой у них был настоящий роман, причём Савелий оказался у Юльки первым, чем она потом хвасталась своим подружкам и не подружкам. Последним — чтобы завидовали. Завидовали, было дело, именно Савелий 'топтал шишку' в пятьдесят восьмой школе весь десятый класс. Любовь продлилась целый год, а трещинами пошла, когда Савелий поступил в политех. Детство закончилось, стали интересны другие компании, да и вообще... не жениться же в восемнадцать-то неполных лет. Дело шло к полному разрыву, и он состоялся, однако совсем не так, как планировал сам Савелий.

Вороновы переехали в Москву, а их Юлька ещё дальше — сначала в Рим, а потом и вовсе в Лос-Анжелес, Савелий же загремел в весенний призыв, вместе с остальными студентами. Теперь Юлька голливудская и эстрадная суперзвезда. Её первый концерт 'Roma' Мгновенно взлетел в ТОПы хит-парадов по всему миру, оттеснив сразу на двенадцатую позицию 'Камису негру' 'Диего и Ильича'. Впрочем, и Диего и Ильич к Юлькиному взлёту причастны непосредственно — своими гитарами они подняли начальный ажиотаж, а дальше взлетело уже у самой Юльки. И правда классный музон, а голос вообще улётный. Вроде и знакомый, но уже совсем другой. Видимо, звукооператоры что-то мутят и получается у них отлично.

'Римские каникулы-2' в Советском Союзе и ещё не начали показывать, но в Америке и Европе он уже ставит рекорды, в том числе и кассовых сборов. Юлька уже мультимиллионерша, а ведь у неё уже записан второй альбом, да и 'Римские каникулы-3' уже отсняты и монтируются, об этом оказывается вся Москва знает. Вся Москва, весь Советский Союз теперь фанатеют от Вороновой. В общем всё. Теперь никто не поверит, что Савелий Заварухин даже просто с ней знаком, не то что это самое... ага.

Восьмого октября 1985 года рядового Заварухина прямо в госпитальной пижаме, халате и тапочках загрузили в УАЗик с номерами Министерства Обороны и куда-то повезли. Савелий думал, что обратно в Балашиху, поэтому в дороге дремал впрок, но ошибся. Приехали в какой-то лес. Заимка не то лесничего, не то егеря, старый потемневший сруб из брёвен, маленькие окна, низкие двери — проходя в проёмы приходится нагибаться. Что ещё за херня здесь творится?

В принципе, его дело маленькое — прикажут служить в этом лесу — будет служить. Здесь даже быстрее на плеер накопить получится.

Председателя КГБ СССР, генерал-полковника Филиппа Денисовича Бобкова Савелий не узнал, хотя его портреты и в газетах постоянно мелькали, и в ротной Ленинской комнате такой висел, но, во-первых, одному из диктаторов, по мнению Заварухина, совершенно незачем встречаться в этой дыре с каким-то рядовым, а во-вторых Бобков здорово помолодел, на вид лет тридцать пять-тридцать семь, не больше.

— Этого пробуй, — 'лесник-егерь' только скользнул по Савелию взглядом и повернулся к собеседнику, — чистый лист, пиши что хочешь.

Тот кивнул и обратился уже к Савелию:

— Не узнал меня рядовой?

— Никак нет, товарищ...

— Просто Филипп Денисович. А он Сергей Сергеевич. Строевая служба для тебя закончилась, солдат, но не служба вообще.

На заимке странного 'егеря-лесника', который называет всемогущего председателя КГБ на ты и Филей, Савелий Заварухин прожил неделю. От нечего делать (нелюдимый Сергеич задач ему не нарезал, а сам постоянно рыскал по лесам), Савелий принялся собирать по округе бурелом, пилить и колоть дрова. В лесу он чувствовал себя комфортно. Ещё в девятом классе Савелий стал перворазрядником по спортивному ориентированию — и летнему и зимнему, так что заблудиться он не боялся. Нашёл он и строящийся магический ГУЛАГ. Мудрено было не найти, шумела 'стройка Века' на всю округу, да и тропа туда вела вполне отчётливая. Не натоптанная, но Савелий её отлично видел, опыт сказывался.

Заварухин обошёл по большой дуге строительство, нашёл убитую дорогу, проходимую только для гусеничной техники, или Уралов, и по ней вышел к Завидово. Зачем? Да просто так, из любопытства. Теперь хоть стала понятна география — Москва на юго-востоке. От заимки Сергеича дорога уходила на северо-запад, в самую глухомань, и тем не менее другой дороги не имелось. Странно. Это же петля километров тридцать получается. Хотя... пешком ведь они не ходят.

— Куда собрался, рядовой Заварухин? Дезертировать решил?

Поинтересовался 'случайный прохожий'. Лет тридцать с небольшим. Капитан или майор.

— Никак нет, товарищ майор. Просто гуляю.

— Сообразительный, — усмехнулся 'случайный прохожий', — по азимуту двадцать два километра за два часа сорок две минуты просто прогулки.

— У меня первый разряд по ориентированию, товарищ майор.

— Я в курсе. Молодец, форму не потерял. А я ведь за тобой приехал, солдат. Только машина у Сергеича осталась, придётся возвращаться. Напрямую выйти сможешь?

— Смогу, товарищ майор. Если оврагов и завалов нет.

— Нет там непроходимых участков. Веди, Сусанин, да не плутай, нас вечером в Москве ждут.

* * *

Юлька кайфовала. Она заставила этот мир говорить о себе, даже больше того — этот мир теперь в основном говорит о Юлии Вороновой, она главная новость.

Америка узнала про магию. Подача шла в негативном ключе, типа — мутанты чёртовы на погибель человечества, шла настойчиво сразу по всем каналам и во всех газетах, очевидный наезд 'обиженных' магией засранцев из Дип-стейт, как их называет Магги.

Магги оказалась права, Америка тоже испоганена пролетариями и Дип-стейт — это реальная реальность. Вот же срань, никому нельзя верить.

Юльку обильно поливали грязью, грязью поливали всю её семью, но эффект эта гнусность дала обратный, теперь американские пролетарии Юльку обожают и даже молятся на неё. Юлька отвечает им ответной любовью, собирая на концертах стотысячные стадионы и щедро одаривая многочисленными оргазмами даже импотентов и климаксичек.

Сучка-шиза приноровилась с этих концертных оргий получать какою-то ценную магическую фигню, и теперь вскрывает новые слои сознания чуть не каждую неделю. Теперь только сраную физику у неё учат четыре трофея. Такими темпами, до телепорта меньше года осталось, а уж как вырастет боевая мощь семьи в целом... В общем, со своей дырявой оболочкой Юлька уже почти подружилась.

Толковая тёлка оказалась и не такая уж сучка. Коммутатор теперь имеет фантастически-космический дизайн, да и вообще в голове полный порядок, больше никакого пролетарского срача, теперь не противно в собственную голову заглядывать — сразу видно, что в ней полный порядок.

В общем, Юлькина мощь крепла, и оболочки мужей-защитников постоянно совершенствовались. Копился опыт — и у мужей, и у сучки-шизы. Хоть сучка и ныла, что индивидуальная работа с каждой оболочкой занятие ресурсно-затратное, да и вообще это не по уму. Даже спецназовцев готовят по шаблонам, но Юлька от пролетарской стандартизации отказалась категорически. Все её мужья должны быть индивидуально прекрасны магически, в этом красота и смысл жизни. А боевая эффективность? Как-нибудь отобьемся.

Несмотря на всю грязь в прессе и на телевидении, американцы стали относиться гораздо лучше и к президенту Уолтеру Фредерику Мондейлу. Маг он, или мутант, но ведь жизнь то реально становится лучше. И не только в плане экономики, порядок наводится, причём быстро и эффективно. Юлия Воронова даёт концерты в самых неблагополучных в плане криминалитета городах, городах-миллионниках практически захваченных бандами различных отморозков, и отморозки из городов от её магии бегут. Не все, кто-то идёт на концерт и становится фанатом-адептом, а остальные бегут с грязными штанами.

Тоже не подарок, конечно, кочующие банды отпетых душегубов, но в поле — это не в городской крепости сидеть, в поле полюют охотники с вертолётами и бронетехникой, так что кочевники далеко не уйдут, если не рассеются. Пресса и телевидение обвиняют Мондейла в кровожадности по отношению к американским гражданам, которым не оставляют шансов на законное правосудие, но обществу именно это нравится. Вышли из города группой и с оружием, значит там точно уже на каждом на десяток пожизненных, или смертную казнь, в зависимости от Штата, так что это и есть законное правосудие. Немедленное и экономичное.

А насчёт того, что мутант-Мондейл якобы силы черпает в шабашах-оргиях с мутантками ведьмами, то тут и комментировать нечего. Повезло человеку, что тут ещё скажешь? И нам повезло, что у нас такой президент.

Так что все попытки поганцев-неудачников из Дип-стейт попить Юлькиной крови привели пока только к погрому в офисах некоторых особо гнусных телеканалов и трём судам Линча над самыми мерзкими телеведущими. В общем, войну за Америку Юлька и её семья у неполноценных обиженок пока сокрушительно выигрывали.

* * *

Ирина Олеговна Воронова к переменам в жизни отнеслась философски. Всё перевернулось с ног на голову, но оказывается и в таком состоянии можно жить. Математик по складу ума, образованию и профессии, она довольно быстро настроила для себя новую систему координат. Да, жизнь другая, но всё так же вполне логичная. Различные измерения с различными физиками при единой математике. Этих физик бесконечное количество, а значит обязательно имеются математические закономерности и выявлять их безумно интересно.

В Семнадцатом отделе Ирина Воронова возглавила аналитический ресурс магической группы, в которой каждый отрабатывал хоть одним из своих слоёв сознания. В каком-то смысле она стала начальницей Бобкова и возложенные надежды пока оправдывала.

Именно Ирина вывела Филиппа Денисовича сначала на Савелия Заварухина, в потом и на Катарину Витт. Немку вообще нашли через другой слой реальности, где она была женой Максима и лучшей подругой Юли Вороновых, ну а про Заварухина и так всё понятно. Икс-фактор кому попало свою девственность не пожертвует. В том, что именно Юлька была в этой паре активной стороной, Ирина Олеговна не сомневалась.

С поведением Юльки, родителей примирил Максим. Макс стал совсем другим, но в то же время остался тем-же самым, Ирина и Анатолий по-прежнему без проблем воспринимали его сыном. Ну, многомерный, так ведь и они теперь многомерные. Да, сын очень многомерный, но всё равно ведь родной.

— Ничего такого, — пожал плечами Максим, — всего лишь лёгкое отклонение от нынешней морали. Даже разврата особого не нахожу, не то что извращений. Гетеросексуальная полигамная семья — вполне естественное объединение людей, и множество раз в человеческой истории это было нормой. И матриархат, в общем-то, тоже норма. Вы просто считаете именно себя эталоном нравственности. Люди вообще склонны к преувеличению собственной добродетели и морализаторству, задумайтесь об этом. Юлькина семья очень перспективна, между нами говоря. Со временем она станет очень мощным и влиятельным кланом, при этом это самая настоящая семья с очень тёплыми отношениями. Они все действительно любят друг друга. Такая вот у нашей Юли магия.

— Кланы — это неизбежность? — спросила Ирина.

— Скажем так — высокая вероятность. Очень высокая.

— И воевать эти кланы между собой будут?

— Не сразу, но вероятность тоже очень высокая.

— А ты, Максим?

— Что я, мама?

— У тебя свой клан будет?

— Обязательно будет. В него войдут все разумные четырёхмерной Вселенной. Когда-нибудь, когда вы станете достаточно разумны, — улыбнулся Максим

— То есть, ты нас бросишь?

— Звучит упрёком. Вы уже не малые дети, мама. Из колыбели вылезли, а собственную жизнь нужно жить самому.

— Извини. Это не упрёк, конечно. И в какой клан нам с отцом вступать? Или лучше собственный организовать?

— Бобков планирует войти в Юлькин клан, да и Дроздов не против.

— Обалдеть — прокомментировала новость Ирина — чего мы ещё не знаем про Юлю, Максим?

— Про Икс-фактор вы знаете, а как он себя в итоге проявит — не знаю я.

— Но ты знаешь больше.

— Узнаю по факту и не перестаю изумляться. Она уже вскрывает слои сознания и наращивает многомерность. С восхитительной лёгкостью. Вам этого не оценить, но мне приходилось условно в тысячу раз труднее.

— То есть, она когда-нибудь станет сильнее тебя?

— Если продолжит развиваться такими темпами, то многомернее станет наверняка. Лет так через сто миллионов. Этот Икс-фактор и для меня — самая настоящая магия. Гордитесь дочерью.

— Магия магией, но мы ведь среди людей живём, Максим, — Анатолий Воронов тяжело вживался в многомерность. Все его навыки обесценились, и ему, что называется, снова пришлось идти в первый раз в первый класс.

— И будете жить. Людей станет поменьше, но они останутся. Повторюсь, Икс-фактор — это магия даже для меня.

— Но выпячивать то этот долбанный фактор зачем? Порнофильмы эти проклятые ведь весь Союз увидит.

— Отличные фильмы. Никакой порнографии в них нет, чуть-четь эротики, самая малая доза. Могли и вообще без неё обойтись, но на 'дети до шестнадцати не допускаются' зритель идёт охотнее. Сцена маркетинговая, но вполне уместная и даже очень эстетичная.

Да, основная эротическая сцена фильма — это волейбол в бассейне, когда с Юльки и Магдалены периодически слетали топы купальников. Очень мило сыграно, с визгами и прикрыванием руками. В целом, отличная музыкальная комедия, с шикарными саундтреками. Именно Анатолию Воронову предстояло выдать фильму прокатное удостоверение. Ну, а кому-же ещё? Ты её породил, ты и мучайся. Бобков тот ещё юморист.

— Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю, Макс. Там всё понятно по ситуациям, теням на стенах, а про лица и говорить нечего.

— Кому там всё понятно, если даже я ничего не понимаю? Это магия отец, третий раз повторяю. Играет юная богиня. Наиграется. Всё проходит, и это пройдёт, не сомневайся. Обходится пока без жертв и разрушений, и то ладно.

К прокату 'Римские каникулы-2' Анатолий Воронов допустил. Согласился, что лучше так и продолжать — без жертв и разрушений. А люди пусть себе думают что хотят, даже бывшие сослуживцы. Люди от магов так-же далеки, как лошади от людей. Лошади тоже что-то думают, но людям на это наплевать

Без жертв и разрушений Юля обходилась до сегодняшнего дня. На сегодня двадцать первого октября 1985 года это обязательно случится. Ирина Олеговна вызвала сына.

'Она что не видит всех этих приготовлений, Максим?'

'Значит, не видит'.

'Но почему? Информационное поле Всеобщего ведь доступно каждому магу?'

Магов и магию в обиход ввела именно Юлька и ведь прижилось.

'Доступна бесконечность, мама. В бесконечности что-то найти не так просто и очень ресурсозатратно'.

'Не сказала бы'.

'Ты математик. Ты видишь закономерности и связи, это значительно облегчает работу с большими массивами информации. Юле это не дано. Твою работу она делать способна, но почти на пределе сил, ей для этого требуется на порядок больше ресурсов, она экономит их для другого. Неосознанно. Она вообще об этом не думает, но действует скорее всего правильно'.

'Она хоть не пострадает?'

'Разве что морально. Я присмотрю, не волнуйся'.

* * *

21 октября 1985 года. Чикаго.

Первое американское турне Юлии Вороновой подходило к концу. Вчера состоялся концерт в Чикаго, остался Нью-Йорк. В Нью-Йорке, в Карнеги-Холле это турне началось, в Карнеги Холле и завершится. Горизонтальные правители Америки снова собрали полный зал дальних родственников, на этот раз уже по десять тысяч долларов за входной билет. Неофициально, конечно, это коммерческая тайна, Юльке за этот концерт заплатили тридцать миллионов, так что получается даже больше десятки с носа. Сучка-шиза уверенно прогнозировала ловушку, Гарри-чемоданчик придерживался такого-же мнения, но Юлька ловушки не боялась. Ну какую ловушку могут подстроить ей эти неполноценные обиженки? Атомную бомбу в Карнеги Холле взорвут? Так бомбу она издалека заметит, засечёт сразу, как только бомба начнёт представлять опасность.

'Или нет?'

'Установленную мину заметим'.

'А чего не заметим?'

'Много чего. Точнее заметим, но уже на подлёте. Самолёты, управляемые планирующие бомбы, ракеты'.

'Какие ещё ракеты?'

'Баллистические, тактические класса земля-земля и воздух-земля. Тебя интересуют наименования и характеристики?'

'Чё ты гонишь, оболочка дырявая? Какие ещё блядь баллистические ракеты? Это центр Нью-Йорка! Их же собственного Нью-Йорка'.

'Ты первая про ядерную мину подумала. Я просто продлила список'.

'Это я так, к примеру. В атомную мину я тоже не верю, Чемоданчик тоже гонит, это ведь Нью-Йорк, а не сраная Хиросима, а у этих неудачников телепортов нет'.

В этом турне Юльку охраняли Гарри Милтон и Сильвио Берлускони. Чемоданчик только охранял, а Хорёк ещё и администрировал. Неизменно сопровождала Юлю и Магдалена Клопп. Ильич всё ещё зависал в Южной Африке по бизнесу, а Диего так и пинал свой дурацкий пролетарский мячик. Альфредо /Ссылка 69: Аль Пачино/ и Жан-Поль принимали хозяйство выкупленного 'Парамаунт Пикчерс', который и запустит в прокат 'Римские каникулы-3'. Стартует прокат в Рождественскую неделю и уже точно побьёт все рекорды.

Уолт (Мондейл), Брайан (Скотт) и Юджин (Говард) занимаются обеспечением глобальной безопасности семьи: то есть всей Америкой, в том числе и выявленными спящими магами, которых Юля нашла уже хорошо за четыре сотни.

Нет, в семью их всех конечно, никто принимать не собирался, нафиг они все не нужны, даже магами, магические пролетарии, но и оставлять без внимания такой ценный ресурс тоже глупо. Со спящими магами работали и работали очень технично. Когда Юльке понадобятся солдаты — отбоя в добровольцах точно не будет. Вернее, если они понадобятся.

Бобкову информацию о спящих тоже давали и полную, это обязательство в совместном бизнесе Юлька выполняла очень пунктуально. Бобков конкретно топил за совместный бизнес, перевыполняя каждое взятое на себя обязательство и Юля отвечала ему тем-же.

Бобков только обновлял свои списки после каждого концерта, никого из американских спящих не вербовал, только брал на учёт, но всё равно был очень доволен. Концерты организовывались им на высшем уровне — от быта в чужом городе, до полных трибун стадионов.

Зачем Бобкову информация о спящих американских магах? Да нам-то какая разница? Пусть хоть списки на ликвидацию готовит — это его дело. Нам эти спящие пролетарские маги не родня.

Юлька ошибалась насчёт намерений неудачников. Если бы у лучших людей Америки была возможность использовать ядерный фугас — они бы это сделали и не только в Нью-Йорке, но эта возможность оказалась блокирована неизвестным физическим явлением. Даже ранцевые заряды оказались заблокированы, не то что стратегические.

Лучшие люди Америки изучали возможности магов, а многочисленные неудачные покушения на Аятоллу Хомейни и Римского Папу материал для анализа дали богатый. Заманить мутантов на мины невозможно, они их чуют. Оставались ракеты с неядерными боеголовками — кассетными, фугасными и даже химическими. Последних официально не имелось, но это официально. Военно-промышленный комплекс Америки действительно лучший в мире и в нужном количестве всё произвели быстро. Армия США готовилась спасать Америку от мутантов, в том числе и мутанта Мондейла. Но первая цель — мутантская матка, которая их плодит, остальных позже добьём.

Довольно быстро выяснили, что психологические портреты у магов после инициации не изменились. То есть, как была главная ведьма малолетней дурой — так ей и осталась, несмотря на всю свою поганую магию.

Аэропорт О'Хара расположен в 27 километрах от центра Чикаго, а в городе у многих из Юлькиной труппы имелись родственники, друзья, или просто знакомые, поэтому общий сбор назначили в терминале аэропорта, обслуживающего чартерные рейсы в десять часов утра, и, разумеется, информация утекла. Собственно, её никто и не скрывал.

План лучших людей предусматривал три варианта развития Событий: уничтожение самолёта в воздухе ракетами ПВО с земли и истребителей; массированная ракетная атака аэропорта О'Хара опять же с земли и воздуха; ну а если ведьма каким-то чудом долетит до Нью-Йорка, то этот удар будет нанесён уже по аэропорту Джона Кеннеди в момент посадки. Мутантов Мондейла, Скотта и Говарда ведут всеми средствами военной разведки и по ракете каждый из них точно словит, но это уже в случае ракетных атак аэропортов. Если план сработает и удастся уничтожить мутантскую матку в воздухе, то и без ракет можно будет обойтись — вертолётными пушками, или чем-то подобным.

Править Америкой после путча планировалось военной хунтой, как в Советском Союзе, править без каких-либо дурацких конституций и поправок, руководствуясь исключительно целью собственного выживания, а цель оправдывает средства. Ничего личного, только бизнес, военные тоже хотели выжить и выжить в мире без господства мутантов.

Юлька уже шла к трапу, как неожиданно остановилась. Неожиданно для самой себя. Тормознула их тело сучка-шиза.

'Что это ещё за самодеятельность?'

'В самолёте бомба'.

'Вот гандоны, не живётся ведь им спокойно'.

В этот момент Чемоданчик доложил уже из кабины: 'Диспетчер запретил подготовку к взлёту. На радаре шесть отметок с выключенными транспондерами. Ты их видишь, Юля?'

Ответила Шиза: 'Вижу. Шесть Ф-16 с ракетами воздух-земля. Головки наведения пока не активны'.

Круто сучка свои возможности прокачала, головки наведения уже видит. Чемоданчик доложил, что бомба детская, такую даже Бельмондо снимет, если заметит.

'Снимай бомбу, Гарри. По земле нам не уйти' — скомандовала Юлька.

'В воздухе чем лучше?' — скептически поинтересовалась шиза, — 'У истребителей кроме ракет ещё и пушки есть'.

'И что? Снаряды из пушек ты телекинезом отобьёшь. Отобьёшь ведь?'

'Пушки нейтрализую с большой вероятностью. Но это ведь не последние самолёты у ВВС США'.

'Не вся же армия взбесилась. Подадим сигнал СОС и всякое такой. От ракет ведь нам не уйти? Я и Магги имею в виду?'

'Можно попытаться выйти ох под удара врассыпную, но всем с гарантией не уйти'.

'Тогда чего тут вообще думать?'

'Бегом в самолёт!' — скомандовала Юлька, перехватывая управление телом у обнаглевшей сучки-шизы, и добавила специально для неё: — 'Из самолёта я смогу вытащить Магги телекинезом'.

Остальная команда при этом погибнет, но куда теперь деваться. Мужья, по идее, должны спастись, но тоже по идее, типа почему-то должны. По щучьему велению, не иначе. Юлька им никаких спасительных телепортов не устанавливала, но Бобков был уверен, что у мага это сработает. Почему и как — не знал, но был уверен. Так что главная и единственная сейчас забота — это Магги. Остальные — как получится, но драться будем за всех.

Головки наведения у ракет на истребителях активировались, когда Юлька уже влетела в кабину пилотов. Боинг 757 уже подвывая свистел двигателями, летуны читали 'молитву' регламента.

'Нахуй этих! Гарри — за штурвал первого пилота, Сильвио — второго!'

Пилотов 'ПанАм' выдернули из кресел и отправили в салон, а занявшие их места Чемоданчик и Хорёк сразу начали движение самолёта к началу взлётной полосы. Им предполётную подготовку делать не нужно, они всё уже контролируют — и состояние техники, и качество топлива, и направление и силу ветра.

Так в аэропорту О'Хара самолёты на взлётку ещё не выруливали, Чемоданчик начал набирать скорость ещё до выхода на прямую, поэтому вираж перед ВПП получился как у автомобиля Формулы-1, с жирными следами чёрной резины, оставшейся на асфальте. Люди так не могут. Чемоданчик управлял не самолётом в целом, он напрямую управлял своей магией каждым гидравлическим клапаном, каждой форсункой, контролировал состояние каждой заклёпки фюзеляжа и деталей стоек шасси, выжимая максимум из этой хлипкой конструкции. Взлетели. Головки наведения ракет на истребителях перешли в неактивное состояние, а сами самолёты взяли курс на северо-восток.

Оповещение об угрозе Юлии, Уолтер Мондейл, Брайан Скотт и Юджин Говард получили немедленно, а потом отслеживали ситуацию в режиме реального времени и одновременно пытались определить нахождение управляющего центра военного мятежа. Юлькины мужья-маги в чём-то даже превосходили стандартные оболочки 'Боец', но только индивидуально и только в силовом контакте. Этакие магические красавцы-атлеты чемпионы ближнего боя, но почти слепые и глухие. Они не пользовались единым информационным полем Всеобщего, поэтому наткнуться на бойца могли только случайно. Случайно для себя, конечно.

Внимание военной разведки все трое на себе чувствовали отлично и давно срисовали схему работы наблюдателей, но ситуация ими прокачивалась медленно. У Юльки каждый сам себе аналитик, а обмен мнениями вёлся по старинке, разве что только при помощи продвинутой телепатической связи. Никакого аналитического центра объединённых слоёв сознания с мультипликацией возможностей.

Нет, по сравнению с обычными людьми работали они очень быстро и эффективно, но людей им сейчас противостояло очень много и готовились они к этому давно.

Сучка-шиза отклонила три ракеты воздух-воздух и даже сбила один из Ф-16, но потом в нижней полусфере взорвалась здоровенная чушка ракеты земля-воздух, рассыпавшись на тысячу мелких угроз. Маленьких, но очень быстрых поражающих элементов из твёрдого сплава, и шиза прохлопала ещё одну ракету, уже в передней полусфере. Телепорт сработал в момент соприкосновения поражающих элементов с фюзеляжем. Юлька покинула кабину самолёта за мгновение до неминуемой смерти, но радоваться было нечему — Магги погибла, а главный калибр в бой так и не вступил. Сучка-шиза с неправильной Юлькиной магией работать не умела, а Юлька просто не успевала. Тормознутая тупая коза...

Юлька глубоко вздохнула, горестно со стоном выдохнула и разрыдалась. Ревела долго и самозабвенно, с полной самоотдачей всех своих тринадцати бездельных слоёв сознания, в данном случае занятых мультипликацией душевных терзаний. Сучка-шиза смотрела на Юльку как на шизу и подконтрольными ей слоями предпочитала Юльку даже не касаться, чтобы типа не заразиться, а потом в гости к сучке-шизе пришёл Макс.

Макс пришёл в голову к Юльке, но на ревущую Юльку внимание не обратил, тоже сочтя её шизой, а настоящую шизу Юлькой. В Юлькиной голове Макс устроился по-хозяйски, а сучка и не возражала, рада-радёшенька — чего изволите, милый братец, всемогущий и всемудрейший?

Нет, Макс, конечно, крут запредельно, вот так в чужую голову вломиться в момент телепорта, но ты же коза тупая сейчас Юлькой представляешься, хрен ли так стелиться то? Палево ведь конкретное, сразу видно, что это не настоящая Юлька, а какая-то похожая сучка. Сейчас Макс сучку разоблачит, а настоящую Юльку узнает. Сучка ещё и схлопочет.

Но Макс нифига фишку не просёк и принялся общаться с сучкой. Много расспрашивал, хвалил, отчего сучка бурно кончала, чёртова извращенка, потом что-то объяснял и показывал иллюзии, советовал, опять хвалил, сучка-извращенка опять не по-детски торчала, а на Юлькино горе им обоим было наплевать. Они что, без неё решили за неё порешать?

А сучка-то как цветёт... Оказывается, её трофейный 'трипперный' слой сознания — это какое-то немыслимо крутое магическое достижение, и что если бы сучка-шиза постоянно управляла каким-то Икс-фактором, а не Юлька, то было-бы вообще ого-го!

То, что Юлька при этом стала бы фригидной даже не рыбой, а почти окаменелостью — для них ого-го. Рожать сможет, и ладно, чего ещё от бабы нужно? Зато сучка-шиза реально круто выступит магически и чуть ли не всех тактиков сможет разом нагнуть и трахнуть. А потом бороздить на ебучих космических кораблях безбрежные просторы пролетарского Большого театра, ага. Добрались через Шизу пролетарии и до Юльки.

Юлька уже хотела влезть в беседу, но у неё всё никак не получалось. На любой вопрос она получала ответ до того, как успевала его задать. Сучка-шиза уже всё знала, а как только Юлька проявляла к чему-то интерес, сразу узнавала и она. Эта фигня у них общая.

Короче дела такие. Находится Юлька сейчас в кармане времени. Оболочку тактика она раскурочила и все установки обнулила, вот телепорт её просто и подвесил вне времени, в неком кармане. Так что пока мы тут рыдали и с братиком общались — там ещё никто не погиб. Поэтому чисто теоретически, всех ещё можно спасти. Макс бы спас, мог бы, но это не его дело, однако Юльке он помочь готов. По-братски, как старший брат, то есть помочь научиться ей самой.

И это на самом деле бесценный подарок. По его словам — держать трёхмерное тело Юльки во временном кармане довольно затратно даже для него, но он готов проявить эту неслыханную щедрость. Естественно, не просто так. Юлькина магия — феномен не изученный никакой физикой и Макс хочет этот Икс-фактор изучать. То есть и опыты ставить, когда придумает — какие. Ага, Юльке придётся всем этим сраным физикам учиться самой, а не посредством сучки-шизы, и это вроде как офигенная награда, за которую нужно радостно соглашаться даже на опыты.

— Ну ты и козёл, Макс, — вопросов Юльке больше в голову не приходило, пришла злость.

— Здравствуй, Юля. Я тоже рад тебя видеть.

— Значит, согласен, что козёл?

— Ничего не имею против козлов, — улыбнулся Макс — тем более, что в твоём определении — это все нормальные мужчины, которые тебе неподконтрольны.

— Ты — не нормальный мужчина, а мой старший брат и обязан мне помогать.

— Именно это я и делаю. Помогаю тебе как старший брат.

— Братья должны помогать бесплатно.

— Чушь. Ахинея. Пролетарская блажь. Нахрен эту сраную пролетарскую мораль, дорогая сестрица, — Макс подмигнул сучке-шизе, — это бизнес, Юля, ничего личного. Твой Икс-фактор я и без твоего согласия изучу. Ты и не поймёшь, что я тебя изучаю. Я готов тебе помогать, но это уже бизнес, так что давай договариваться как достойные люди, а не бычить как сраные пролетарии. Сраные малолетние сопливые безграмотные пролетарии.

— И что у нас будет за бизнес?

— Семейный бизнес, Юля. Вороновы без компании. Я главный акционер и управляющий директор, а ты мой младший партнёр.

— По терроризму?

— В терроризме меня обвиняют те-же люди, которые охотятся на тебя сейчас. Они даже не многомерные. Не маги. Охреневшие пролетарии, — снова подмигнул сучке Макс, — на самом деле я учёный. Очень учёный, ты такой учёности себе даже представить не можешь.

— У тебя учёный бизнес, звучит круто, ага. А мне что с того?

— Много чего. Всё, что ты можешь сейчас хотеть — возьмёшь сама, когда мы изучим Икс-фактор.

— Не, Макс, в такой бизнес ищи партнёром лоха. Потом, сама и когда изучим. Если изучим. Обещай, что спасёшь Магги.

— Если ты сама не сможешь — обещаю. Не только её, но и всех твоих мужей, всех в самолёте и аэропорту Кеннеди. Но ты сможешь, не сомневайся. Не спеши, у нас действительно семейный бизнес. Ты пока сама не знаешь, что тебе действительно нужно, но я не хочу этим пользоваться.

Учиться Юльке было не то чтобы прям мучительно, но по началу крайне неприятно. Тело пришлось покидать всеми слоями сознания, погрузив его в дзен-транс, и всем идти в 'школу'. Понятно, что всё это лишь картинки Юлькиного же воображения, но выглядело это всё именно так: школа, уроки, одноклассницы, а базовое Юлькино сознание самое тупое и тормознутое. Так что помимо сраной учёбы приходилось ещё строить охуевших в такой обстановки шиз, особенно сучку-шизу — та распоясалась не по-детски и звездела в полный рост.

Сколько времени так прошло по Юлькиным ощущениям? Сложно сказать. Примерно через три месяца она дошла до понимания телепорта и осознала жопу своего ничтожества. Телепорт — это оказывается вообще братикова магия.

Юльке досталась оболочка тактика, но инициацию 'изуродовал' Икс-фактор. Сначала Юлька словила глюк, и сама же себе устроила шизу — наделив визуального помощника интеллектуального интерфейса той частью сознания, которую она выделила от щедрот своей магически-пролетарской прислуге. Удобно же. Полный магический сервис и никаких проблем с унылой многомерностью и поганой многомерной физикой. Шиза потихоньку учится, а Юлька кайфует, торопиться ей некуда. Тогда казалось, что некуда, и сучка-шиза в единственном, но теперь уже полностью собственным слое сознания бороздила просторы многомерности пятнадцати измерений и потихоньку училась, а Юлька всеми наличными силами из пятнадцати слоёв прокачивала свой Икс-фактор. В общем, Юлька наделила Шизу личностью, сама, добровольно и даже охотно. Дальше в ход пошла доступная магия, для Юльки настоящее 'по щучьему велению, по моему хотению'. Никаких золотых рыбок, сучка шиза для неё обычная прислуга. Магическая прислуга, но тем не менее... да выёбывалась иногда, но все приказы выполняла, Максову оболочку 'тактика' она сломала случайно, когда делала свою пролетарскую связь с Бобковым.

Оболочка — это такая сложная фигня, что какую-то одну лишнюю фигню в ней обнулить невозможно, она вся осыпается, вместе с этим чёртовым телепортом.

Так вот про телепорт. Это нифига не такая магия, которой пользуются, когда лень идти поссать. Это охеренно мегакрутая магическая конструкция, а Юлька доучилась только до общего понимания физики процесса. То есть, до условного умения нажимать кнопку работающего телепорта у целой оболочки, и это, по ощущениям, месяца за три. Только кнопку нажимать, а не ремонтировать и уж тем более не создавать свои.

Чемоданчик и Хорёк бы тоже погибли. Точнее, ушли бы из этой реальности, потеряв три мерности нашего пространства вместе со своими материальными телами. Три мерности из восьми. И где искать их оставшиеся пять — хрен его знает, да и зачем их вообще там искать? Некрофилией заниматься? Сраной хиромантией?

А уж чтобы создать такой шедевр как оболочка тактика, нафаршированная всякими просто невозможными для таких низкоуровневых магов магическими приблудами — это хрен его знает насколько высокий класс и сколько для этого нужно учиться.

Юлькин коммутатор связи фантастически-космического дизайна — оказывается такое примитивное уродство, что теперь даже стыдно.

В общем, пришлось учиться ремонтировать оболочку. Потом учиться встраивать в неё свои приблуды. Отказываться от собственной связи Юлька не собиралась, у неё оказывается тоже офигенный ноу-хау получился. Точнее у Шизы, но ведь под Юлькиным руководством и по её приказу. Крутая связь не для всех, к которой автоматом подключаются разбуженные Юлькой маги-неофиты. Автоматически, ведь она этой связью их и будит. Правда взламывая оболочки Макса... ладно, чего уж теперь. Кому надо оболочки бойцов мы починим, раз уж тактика починить удалось. Дело не в этом.

Юлька осознала своё ничтожество. Даже не из-за сложности магических приблуд оболочек, раз ремонтировать их научились, значит и создавать подобные когда-нибудь научимся, но в том-то и дело, что подобные. Копии, даже скорее имитации. Вся конструкция телепортов на основе собственного и уникального измерения Макса, которое он растит из нашей четырёхмерной Вселенной. Сколько Макс разрешит, столько и будем пользоваться. Без него — никуда.

Теоретически и до таких высот дорасти можно. Высокомерным разумным существам... (сказала бы магам, но теперь знала, что среди них и нелюди есть, разумную планету разве можно считать магом?) под силу создание личного телепорта. Но насколько высокомерным нужно быть, чтобы создать даже не собственный телепорт, а построить целую телепортовую компанию на сорок тысяч клиентов? Не охуеть ли и не встать? А ведь телепортация — это только часть возможностей этого поля. Очень малая его часть. Великолепный Юлькин Икс-фактор теперь казался самой-же Юльке ничтожным бизнес-активом, а себя она осознала полным говном в качестве реального бизнес-партнёра собственного брата.

Но Юлька не была бы Юлькой, если бы не попыталась извлечь выгоду даже из этого своего ничтожества. У неё фигня маленькая и слабенькая, но у других и такой нет. Это для Макса фигня, которую он в микроскоп изучает, а она в этой модернизированной оболочке 'тактик-плюс' теперь запросто даст просраться даже двум тактикам. Троих вряд ли вывезет, но это пока, какие наши годы.

Боеспособный модернизированный 'тактик-плюс' выпустил коллективный разум в информационное поле Всеобщего и это был следующий пиздец. Сознания разбредались по бесконечности как тупые козы и искали всякую хуйню, от следов там самого Создателя Всеобщего, до технологий постройки злоебучих космических кораблей, как будто Юльке больше делать нехуй, что только и строить космические корабли на радость мировому пролетариату. Чтобы унять приступ активности шизофрении множественного сознания, Юльке пришлось учить математику и логику. Потом управление потоками, оптимизацию и всякую такую магическую фигню для работы с информационным полем Всеобщего. Потом работа с самим полем, вычисление алгоритмов поиска, поиск, анализ, оптимизация анализа, и при этом козы постоянно разбредались в поисках сраных космических кораблей по Большому театру.

Сколько прошло времени? Да фиг его знает. Пять, или десять лет, теперь это уже без разницы. Макс проставился круто, сейчас Юлька это отлично понимала и даже по-своему ценила. Раньше она была типа глухой и слепой и вдруг бабах — и прозрела, и обрела слух. Ощущения невероятные, ради такого кайфа стоило постараться и всё это вытерпеть.

Сучка шиза тоже козырно прокачалась, теперь, с её наводкой, Юлькин Икс-фактор становится настоящей вундервафлей,

Собственно говоря, теперь даже Шиза не возражала против возвращения в тот злополучный Боинг. Теперь им всего хватает с запасом. Юлька гарантированно спасёт самолёт, свою семью, аэропорт Кеннеди и вообще Америку от заговора неудачников и военных. Теперь всё как на ладони, а рабочий телепорт позволит уладить конфликтную ситуацию минут за пять.

— Я готова!

Макс появился немедленно. Опять прямо в голове. Юлька и Шиза теперь выглядели абсолютно одинаково.

— Ммм... да. Так вы скоро подерётесь, девочки-сестрички.

— Зато не скучно.

— С этим не спорю. Очень интересный феномен, его ещё изучать и изучать.

— Раздвоение сознания — это феномен? Всё давно изучено, — блеснула образованностью Юлька.

— Если бы сознания... Не всё так просто, Юленька. Вы практически разделили ресурсы мозга — на спинной и головной. Взаимодействия между ними — чуть. Интенсивность даже ниже, чем у обычного человека, а должно быть выше на три порядка.

— И чё теперь? Самолёт то мы спасём?

— Самолёт наверняка, там задача пролетарская, такое вы затащите.

— Мы готовились к чему-то большему? — поинтересовалась Шиза.

— Прежде всего — выжить. В самолёте не последняя угроза, все тактики примут участие в охоте на Дьявола. А у вас... так стало даже хуже.

— Ты хочешь сказать — мы хуже стандартного тактика? Три раза ха! Мы и поодиночке лучше.

— Поодиночке вы стали лучше, а вместе ещё хуже. Теперь вы точно будете друг другу мешать.

— Спорим?

Макс исчез, карман времени развернулся пространством, и перед Юлькой внезапно возникло чудовище. Адская мегакрыса, размером с небольшого слона. Именно внезапно и мгновенно, ни Юлька, ни Шиза даже сообразить ничего не успели, как мегакрыса откусила им голову. Такое вот западло...

— Так не честно, Макс!

— А честно и не будет, Юля. Нормальный тактик успел бы среагировать. Так себе уровень противника, кстати, на самом деле будет ещё сложнее.

— И чё теперь? Опять учиться? Толку-то?

— Толк в учении есть, но здесь оно, к сожалению, не поможет. У вас даже физиология теперь разная, в одном-то теле. Мне потребуется помощь... одного бизнес-партнёра.

Карман времени развернулся новым пространством. Наверное, такой была земля до того, как пролетарии научились убирать лопатами навоз.

— Асгард. Отсюда пешком.

Возвестил Макс, и они оказались на площади перед... нет, это даже не колхоз. Это вкопано в наполовину в землю, а на крыше растёт трава и пасутся овцы. Пасутся и срут, конечно. На этой площади похоже у всех местных скотов общественный скотский туалет, насрали все, да не в один слой — лошади, коровы, овцы, гуси, куры, а Максу пофиг.

— Дворец Одина, — распахнул Макс дверь в... блядь, это даже не землянка, а натуральная нора. Длинная нора, перегороженная завесами из шкур.

— Пиздец-дворец. Даже не пролетарский, натуральный бомжатник.

Нет, Юлька уже секла, что место здесь непростое, и с остальной четырёхмерной Вселенной никакой связи не имеет, это собственная Вселенная Максова бизнес-партнёра, а значит он безмерно крут, а значит всё окружающее свинство оттого, что он сам свинья и есть. В каком-то базовом сознании. Прошли через две выгородки шкурами. Во дворце-пиздеце тоже кое-где оказалось насрано курами.

— Здравствуй, Один.

Юлька правильно угадала. Максов бизнес-партнёр оказался той ещё свиньёй. Пьяный как свинья (как это вообще возможно при такой высокомерности?), страшный и одноглазый. Отсек в норе, в третьей выгородке, это видимо тронный зал одноглазой скотины. Если бы не возможности тактика, Юлька бы в этой норе вообще ничего не разглядела. Тронный зал освещался двумя рыбами. Рыбами, блядь, с воткнутыми в них фитилями, а не какими-то золотыми рыбками. Рыбы-свечки света почти не давали, зато воняли похуже чем говно.

Высокомерный разумный с базовым сознанием свинтуса сидел на уродливом троне, кое-как вырубленном из пенька каменным топором. Один скользнул по ним взглядом и присосался к кубку размером с трёхлитровую банку. Что он там лакает определить не удалось, но точно не рассол.

— Пиздец не только дворец, но и твой партнёр.

На это отреагировал уже сам пиздец-партнёр.

— Что за злобная и наглая сучка с тобой притащилась, дружище Хугин?

Макс ответить не успел.

'Можешь протрезвить этого ушлёпка?' — спросила Юлька у сучки.

'Шутишь? Я едва шевелюсь. Как муха в сиропе'.

'Блядь... Он что, нас слышит?'

'Конечно!'

'Да и похуй!' — приняла решение Юлька и потянулась протрезвлять одноглазую скотину Икс-фактором. Если обосрётся вдобавок — так ещё и лучше. Один не обосрался. Вместо этого, в самую нежную и чувствительную Юлькину плоть, в саму маленькую пуговку клитора, укрытого половыми губами и дырявой блядь оболочкой 'тактик-плюс' вцепились магические плоскогубцы. Юлька пискнула почти ультразвуком и рефлекторно прикрыла промежность руками. Никаких плоскогубцев нет, но они есть. Долбанная магия.

— Вижу, вы уже успели познакомиться. Она тебе это обязательно припомнит, Один.

— Не сомневаюсь, дружище Хугин...

Плоскогубцы дёрнули плоть и разжались. Клитор противно чпокнул о половые губы. Унизительный такой получился чпок, но в этот момент адская боль у Юльки сменилась адским же оргазмом.

— ...она ведь ещё и мазохистка, а я как раз садист, — одноглазое высокомерное животное заржало реально по-конски.

— Можешь ей помочь?

— Слить их в боевом трансе несложно, если ты об этом.

— Именно об этом. Это тебе несложно. Я не смог.

— Да, они этого не хотят, причём осознанно. Интересный случай. Берсерки тяжело выходят из транса, учить нужно главным образом этому, а тут будет всё наоборот.

— Будет?

— А куда оно денется? Я тебе должен, Хугин.

А потом Юлька выпила, наверное, трёхлитровку противного мухоморного отвара. Жадно выпила, взахлёб, проглатывая противные мухоморные кусочки не жуя. Чёртова магия, как же плохо быть такой слабенькой магиней.

Мухоморово зелье вдарило по мозгам и ей и Шизе. Понимание — что нужно делать пришло к обеим одновременно. Магическая конструкция слияния сложна невероятно, но как ей пользоваться — понятно интуитивно. Этот Один действительно запредельно крут, не надо было сразу на него бычить. Юлька и Шиза сделали по шагу друг к другу, и друг в друга вошли. Поёрзали, полностью совмещаясь и...

Адская крыса на этот раз не застала Юльку врасплох, она успела уйти кувырком назад и в сторону, соорудить телекинезом подобие меча и рубануть по поганой крысиной морде, отсекая той влажный чёрный нос. Адская крыса заверещала и сдристнула в свой поганый Ад.

Это было действительно круто, но при этом не слишком приятно. Не мучительно, и даже не больно, но конкретно неприятно. В слиянии с Шизой у Юльки будто всё зудело, и у Шизы тоже. Когда рядом адская крыса — понятно, было не до чесаний, а вот после... 'Разлиплись' они в целом вполне довольные друг другом. Полезная фигня, пригодится обязательно.

— Спасибо, — искренне поблагодарила одноглазого Юлька, — и извините. Я нечаянно затупила и больше так не буду.

— Пустое, детка. В Рагнарёке мы с тобой будем соратниками, так что это и мне выгодно. Увидимся в Вальхалле.

— Маме позвонить не забудь, — добавил Макс, и Юлька очутилась в кабине Боинга 757.

Блядь, ну у них и шуточки... Только ведь хотела про Рагнарёк и Вальхаллу поинтересоваться... Однако слияние в боевой транс произошло мгновенно и, уже коснувшиеся обшивки, поражающие элементы растворились в другом измерении.

В этот-же самый момент Юлька смахнула ещё шесть ракет и три самолёта, одновременно с этим объединила по одному слою сознания своих мужей-магов в аналитическую группу и 'качнула' в неё подробный анализ ситуации. Нельзя сказать, что полный, так глубоко копать Юльке не хотелось, а и зачем? До Апокалипсиса остался год, главную гнусь сейчас повывести — и этого с гарантией хватит для спокойной жизни.

Год спокойной жизни теперь очень нужен прежде всего самой Юльке. Жизнь после Апокалипсиса станет совсем другой, а готовиться к ней лучше в спокойной Америке. Теперь Юлькиной Америке. Теперь она и юридически (через Уолта) здесь хозяйка, и магически свою территорию защитить сможет.

Сучка-шиза с восстановлением оболочек 'бойцов' провозилась дольше, чем Юлька впихивала мужьям информацию объёмом примерно в университетский семестр лекций прилежного студента. Только самое основное, только суть, самый необходимый минимум, да и то пришлось перехватывать управление самолётом, 'поплыл' даже 'титановый' Чемоданчик. Ничего, пусть 'поплавают', всё тщательно рассчитано, мозги ни у кого не вскипят.

'Нет угрожающей активности', — Шиза не только оболочки ремонтирует, но и оглядываться не забывает. Обиженные неполноценные прогнозируемо взяли паузу. Самолёт больше не тронут до самого Нью-Йорка. Первым очухался Чемоданчик.

— Что это было Юля? — ага, оболочка Макса заработала, Чемоданчик спросил по-русски и без дурацкого 'Юльйа'.

— Это моя новая магия, Гарри. Самолёт держишь?

— За каждую заклёпку.

— Увидимся ближе к Нью-Йорку.

Магги ничего не грозит, пора начинать танец боевого транса, танец берсерка. Красивый танец, но как-же всё чешется... Юлька очаровательно тяжело вздохнула. Это Чемоданчику показалось, что очаровательно, перед тем как она исчезла из кабины Боинга.

* * *

Отследить в едином информационном поле Всеобщего шаги более высокомерного разума практически невозможно, разве что случайно на них наткнуться, именно поэтому никто до сих пор не нашёл следов самого Создателя Всеобщего. Это правильно и логично с точки зрения математики, следы высокомерных существ настолько сложны, что мы и следами то их не воспринимаем. Другое дело, когда высокомерный разум — твоя собственная дочь, о которой ты и так имеешь полную информацию, чтобы привязаться в информационном поле к четырёхмерным маркерам вокруг неё. Главным маркером Ирины Вороновой на Юльку была Магдалена Клопп, с ней что-нибудь случится только если Юлька совсем обессилит. В аэропорту О'Хара перед вылетом возникла напряженность, Магдалене вслед за Юлькой пришлось бегом занимать место в самолёте, но картины она не видела и успокоилась довольно быстро, несмотря на очень нештатный взлёт. Успокоилась и задремала, сучка немецкая. Кобыла ленивая. Так и долетела до Нью-Йорка.

Глубже копать Ирина Олеговна полезла позже, когда информацию из США уже принесли 'холодные' агенты, обычные люди. Позорище... тоже мне магический аналитический отдел, надежда всей страны.

Филипп Денисович Бобков изучал отчёт магического аналитического отдела, всё ещё пополняемого новыми данными, но в целом картина в нём уже сложилась.

Ирина Воронова — аналитик от Бога. Впрочем, здесь это даже не комплиментарная красочная метафора, а обычная констатация факта. Ирина Олеговна нашла даже последние воспоминания потерпевших-покойников — хрупкая девушка появляется прямо внутри закрытых и тщательно охраняемых помещений ситуационных комнат рассредоточенного штаба мятежников, взмахивает рукой — голова негодяя слетает с плеч, из обрубка шеи бьёт фонтан крови, смещение, ещё взмах, ещё одна негодяйская голова. Реже — три, или четыре. Вряд ли даже сами наблюдатели понимали — что происходит и что именно они видят, реальность это, или галлюцинация, но Ирина Олеговна замеченное ими в едином информационном поле Всеобщего отыскала.

Пять минут и шестьдесят девять укороченных на голову негодяев — все главные 'жабы' 'вашингтонского болота'. Так-то Америка уже давно не представляла опасности, но именно к этим 'жабам' у Бобкова не было и тени сочувствия. Да какое там сочувствие... Филипп Денисович и сам бы с удовольствием помахал этим невидимым мечом, причём отрубая не только головы, но и сначала поганые руки. Все шестьдесят девять негодяев этого несомненно заслужили своими прошлыми делами. И все они имели шанс пережить Апокалипсис. Обычными людьми, но они и такого шанса недостойны. Справедливость восторжествовала, слава Юлии Вороновой!

Юля изменилась очень сильно. Филипп Денисович вернулся к иллюзии уже покойного наблюдателя, который заглянул своей смерти в глаза. Смерть смотрела на него как на навозную муху, одновременно с отвращением и азартом — наконец догнала, наконец-то она прихлопнет эту надоевшую гадость мухобойкой. Смертью она себя не считает, как не считает убийством уничтожение надоевших навозных мух. Юля провела санитарную обработку личного пространства. Похоже, именно так она всё это воспринимает.

А ещё у неё заработал телепорт. А ещё её Икс-фактор стал оружием чудовищной мощи.

'Это уже не Юля', — прокомментировал Бобков эту картину.

'А кто?' — удивилась Ирина Воронова.

'Юлия Анатольевна. Не исключаю, что она теперь старше нас с вами, Ирина Олеговна. Может быть даже вместе взятых'.

'Вы про телепорт, Филипп Денисович?'

'Нет. Телепорт — чужая для неё магия. Хотя и для пользования им нужно учиться, но это не так долго с Юлиными возможностями. Как и всем прочим возможностям оболочки 'тактика', а она у неё теперь рабочая, судя по обновлению в нашей сети. Я про её Икс-фактор, который теперь запросто сбивает ракеты и самолёты. И про глаза... Эти глаза видели уже слишком многое'.

'Я спрошу Максима — что с ней случилось'.

'Очень обяжете, Ирина Олеговна'.

* * *

Маме Юлька так и не смогла позвонить. Что-то не давало ей это сделать, какая-то долбанная магия, не иначе. И звонить-то сейчас не нужно — только изъяви желание пообщаться, и телепатическая связь сама установится, но вот желания-то как раз и не возникало. Долг имелся, а желания — нет. Ощущался именно долг — и это Юльку бесило. С чего вдруг возникло такое ощущение, что она должна? Что конкретно должна и кому? Просто общаться с мамой? О чём? Сраный Челябинск вспоминать, ностальгировать? Новую Юлькину жизнь мама наверняка осуждает, а старую пролетарскую даже вспоминать было противно. Да и вообще, разве только Юлька маме должна, а мама Юльке нет? Она ведь тоже не звонит... Звонила ещё в Рим и всего-то пару раз. Юльку тогда не застала, но могла ведь и ещё перезвонить. Юлька закрутилась-забыла, но мама то точно нет — чего сразу в обиженную позу-то вставать? В общем — так. Не смогла позвонить и всё тут. Магия у неё такая, во всём долбанная магия виновата.

После акции наведения конституционного порядка в США прошла уже неделя. Та самая комиссия Конгресса, посвящённая в тайну Апокалипсиса, занимается расследованием, поэтому Америка пока ничего не знает. Ходят слухи про воздушный бой над Питтсбургом, но именно что слухи. Кто-то слышал взрывы, кто-то наблюдал пуски ракет, но никаких комментариев военные не дали, разу засекретив всю информацию об этом инциденте. То ли НЛО на нас напало, то ли мы на НЛО — версии теперь строились примерно в этом диапазоне допуска вероятностей.

Ещё у военных разбился транспортный самолёт, погибло шестьдесят девять гражданских, свои потери военные засекретили. Разбилась какая-то комиссия по вооружениям, сплошь представители корпораций-подрядчиков Министерства Обороны. Лучшие люди? Не, об этом никто не знает. Они ведь сами это тщательно скрывали. Самолёт летел на Багамы и рухнул в море — концы в воду. Не знали ничего американцы, и не нужно им это знать. Жить подавляющему большинству осталось всего год, вот и пусть проживут его на позитиве, наслаждаясь Юлькиной музыкой и фильмами

Оболочка тактика видела спящих магов, так что и проблема поиска снялась сама собой. Бобков получил полную информацию, но из бизнеса не вышел, так и продолжил делать Юльке промоушен, теперь вообще бесплатно. Клёвый чувак, наверное, тоже соратником в Рагнарёке будет, то есть за наших, то есть за Юльку.

Лишь два обстоятельства отравляли Юлькину жизнь — сиськи и Магги. С сиськами беда. После долбанного кармана времени, Юлька перестала расти своим трёхмерным человеческим телом. И ладно бы только в длину, метр шестьдесят девять уже нормально, но и сиськи тоже перестали расти. Прошла всего неделя, но Юлька уже точно знала — эти сиськи у неё навсегда, их уже ни магией, ни хирургией не исправить. Магически не даст Икс-фактор, а хирургически симбионты. Вот это нихрена себе поучилась сраным физикам-математикам...

Да, Магги ценой этой жертвы Юлька спасла, но надолго ли? Апокалипсис через год, но даже если она его и переживёт, то всё равно ненадолго. Люди вообще долго не живут. Юлька думала о Магги уже с полным пониманием приближающихся процессов. Лет до ста Юлька ей дотянуть поможет, но именно что дотянуть, продлить старость. Блин, всяким ушлёпкам спящая магия досталась, а милой Магги нифига. Кто устроил эту свинскую несправедливость?

Сиськи и Магги — вот две настоящие печали, а Апокалипсис... Многое он конечно изменит, но в принципе всё останется по-прежнему и даже лучше. Юлька теперь станет звездой не только для пролетариев, но и для магов. В обожании поклонников прокачивается её Икс-фактор — это уже научный факт и Макс исследует именно его. Магов, конечно, стадионы не соберёшь, их всего сорок тысяч, но с них и 'надой' куда выше. Естественно, половина как обычно окажутся пролетариями, но и для нормальной тусовки народу хватит. Двадцать тысяч — это реально много. Полный Мэдисон-Сквер-Гарден. Но и это теперь фигня.

Есть ещё Вальхалла, где тусуются суперкрутые высокомерные чуваки, и у Юльки теперь и там имеются знакомые, помимо Макса. Макс брат и бизнес-партнёр, но это ведь не значит, что бизнес можно делать только с ним. Юлька теперь к Одину и сама может сходить, телепорт на ту-же площадь перед дворцом-пиздецом доставит в любой момент, но торопиться пока не стоит. Одноглазый не Бобков, он действительно ещё тот садист. Может Юлька и мазохистка, но точно не настолько, чтобы одной соваться к этой высокомерной пьяной скотине с идиотским чувством юмора. Ему-то может и смешно...

Карьеру звезды Вальхаллы планировать пока рано. Поспешишь — людей насмешишь. Сначала нужно всё возможное собрать здесь — и энергию для Икс-фактора, и побольше информации про эту самую Вальхаллу.

В общем, если бы не сиськи и Магги, Юлька в моменте была бы полностью счастлива. Бедная Магги... от неё теперь приходится многое скрывать. Она даже про Апокалипсис пока не знает, зачем её расстраивать, всё равно от неё ничего не зависит.

* * *

'Сколько лет Юля этому училась, Максим?'

'В годах нисколько, но я понял, что тебя интересует. Она не повзрослела, и уже никогда не повзрослеет. Её Икс-фактор счёл текущее состояние идеальным и этот идеал теперь будет хранить, вместе со всей юношеской биохимией. Сама свою учёбу она годами тоже не измеряет — типа магия такая неприятная. 'Настоящей жизни' не было, значит и не было ничего. Я ответил на твой вопрос?'

'Как всегда исчерпывающе. Она продолжает развивать свою многомерность?'

'И очень успешно. Мерность для её феномена вообще не проблема. Наша Юля живёт сразу в двух мирах. Юль у нас на самом деле две, и та, которая живёт вне четырёхмерной текущей реальности, в прогулках по измерениям особой сложности не испытывает, это её родная среда. Условно — горы, моря, реки и поля. Даже если она пойдёт только по легко доступным условным полям — это очень много'.

'Она когда-нибудь станет сильнее тебя?'

'Ничего нельзя исключать, но скорее всего нет. У нашей четырёхмерной Юльки развитие ограничено. Оно сейчас очень бурное, её спинной мозг развивается во все скелетные костные полости и создаёт новые слои сознания, но скоро этот рост остановится. Икс-фактор ограничен объёмом. До этого уровня разовьётся и та её личность'.

'Почему не больше?'

'Наша здешняя Юлька этого не позволит. Она главная. Пока так. После рождения её первенца — узнаем значительно больше'.

'Думаешь, Икс-фактор может стать наследственным?'

'В этом я почти уверен. Наша Юля имеет шанс стать прародительницей новой расы'.

'А твоя магия разве не наследственная?'

'Ты сейчас про ваши оболочки, или про мерность? Мерность останется с вами и будет наследственной, а оболочки я обнулю. Магию вам придётся изобретать самим'.

'Почему?'

'Оболочки — это костыли. Они были нужны, чтобы сделать первые шаги. Дальше вы должны идти сами. Человечество довольно изобретательно и наверняка придумает много интересного, но в вашей многомерности ничего уникального нет. Она давно отлично изучена, в отличие от Икс-фактора. Вот он может принять самые причудливые формы и всех удивить. Очень сильно удивить, даже меня'.

'То есть, Юлькин Икс-фактор сам остановит её развитие?'

'Да. Это уже можно прогнозировать уверенно. Она никогда не станет по-настоящему высокомерной, Икс-фактор её якорь здесь. У Юли есть предел роста, но этот предел ещё довольно далёк'.

'Слетать к ней, что ли? Раз она всё ещё подросток... Да и связь у неё уже своя'.

'Хорошая идея, мама'.

* * *

Полная картина рассредоточения спящих магов оказалась довольно интересной. В Советском Союзе их проживало чуть больше четырёх тысяч, из которых почти три уже находились в Завидовском магическом ГУЛАГе. Впрочем, заключённому контингенту этого ГУЛАГа за условия содержания позавидовало бы большинство граждан СССР, если бы оно об этом узнало, конечно. Маги-зэки жили в четырёхкомнатных коттеджах, по одному в комнате. Всех забот — три часа в день процедуры и беседы с психологами, а сервис как в санаториях Политбюро ЦК КПСС, земля ему пухом. Да и больничные всем пообещали бессрочные, если карантин затянется. Студентам, соответственно, стипендии, а военным денежное довольствие. Из тех-же сборных щитовых конструкций магам-зэкам построили Дом Культуры, одноэтажный, но просторный, с кинотеатром, библиотекой, биллиардом, настольным теннисом и так далее, где 'психологи' работали уже в неформальной обстановке. Гарантировать лояльность зэка после пробуждения магических возможностей нельзя, но на такие гарантии никто и не рассчитывал. Лояльность будет потом оговариваться с каждым конкретно, обязательства будут взаимными, а условия у каждого индивидуальные, но договариваться всегда легче с благожелательно настроенными людьми, вот их соответственно и настраивали.

Ещё тысяча с небольшим советских спящих магов рассеяна по огромной стране одинокими точками — по тайге, заполярью, горам. В основном по крошечным посёлкам, в 'цивилизации' Комитет собрал почти всех.

Европа на спящую магию оказалась почти пустынной (меньше тысячи на всех), в США тоже совсем не оазис, меньше двух тысяч, почти четыре тысячи в Британском Содружестве (королевстве Великобритания и Северная Ирландия, Канаде, Австралии, Новой Зеландии и на прочих заморских территориях типа Белиза) Вот и весь 'цивилизованный' мир, и первый, и второй. Меньше одиннадцати тысяч на всех в цивилизованных технократических обществах.

Двадцать девять тысяч магов — представители третьего мира, а из этих двадцати девяти двенадцать с лишним тысяч довольно плотно концентрировались в центральной тропической Африке.

— Мне это кажется, или наша цивилизация душила магию? — спросил Дроздов.

— Похоже на то. Не только душила, но и сжигала, топила и тратила в войнах. Теперь нас едва четверть.

— Но у нас четыре тактика.

— У нас с тобой — ни одного, — возразил Бобков, — пока ни одного. К тому-же, тактики — это костыли. Ты ознакомился?

— Конечно. После охоты на Дьявола подразделение демобилизуется в дембельских парадках с орденами и без предписаний.

— Не все только с одними орденами. Кое-кто прихватит со службы исправные средства связи и именное оружие.

— Не нужно меня агитировать, Филипп. Девочка действительно впечатляет. Икс-фактор — надежда человечества, новая раса и всё такое. Только она теперь вечный подросток, а это всё сильно усложняет.

— Вечный подросток только в плане биохимии организма, Юра.

— Может и только, а может — это и есть самое существенное.

— Она ещё не рожала.

— И это я тоже помню. Надежда есть, но и опасений хватает. В любом случае, Юле пока не до нас. Так?

— Пока не до нас, — согласился Бобков, — но я работаю. Результат уже есть.

Результат действительно есть, другие тактики информацией о спящих магах с бывшим начальством не делились. Они теперь сами начальство, и информацию до нижестоящих доводят только в необходимом объёме. Другой вопрос — что с этой информацией теперь делать? Вот уж действительно: многие знания — многие печали. Африка — родина магии, мать её, почти треть долбанных магов, как раз в самом центре, где после смерти Бокассо идёт гражданская война всех со всеми. Есть вероятность, что с пробуждением магии та-же война продолжится и всё это не выйдет за географические пределы нынешнего конфликта, но это такая себе вероятность. Или выйдет, или нет. Готовиться нужно к худшему — что выйдет из центральной Африки целая дивизия чёртовых магов.

— Результат есть, — согласился Дроздов, — пока не очень понятно — что с этим делать, но лучше знать заранее.

— Будет ещё. Я готовлю Юле подарок.

— Ты про немку-фигуристку?

— Да. Здесь она — спящая магичка. Серьёзная барышня, вроде и ненамного совсем старше Юли, а мыслит очень прагматично.

— Мыслит как немка. Рассчитываешь на её лояльность?

— Рассчитываю на конструктивное дружелюбие. И на то, что её голос в Юлиной семье будет весомым. Магдалена Клопп разъединяла Юлию и Ирину Вороновых, а Катарина Витт будет их объединять.

— Ирину нужно в состав высшего руководства Диктатуры вводить.

— Её, и Александрова. Клану 'Диктатура' срочно нужно развивать магическую науку. Чёртово африканское Вуду нам придётся отбивать уже без оболочек Максима.

— Клан 'Диктатура', говоришь... Если страну удержим, то людей у нас будет под сто миллионов.

— Пока непонятно — на что будут пригодны люди.

— Рядовыми в пехоту пригодны. Лишними точно не будут.

— Тоже верно.

* * *

Катарина Витт уже полтора месяца ловила себя на мысли, что происходящее вокруг происходит не на самом деле, а ей снится, стоит только проснуться и... но этот странный сон всё не заканчивался и не заканчивался.

Первого октября олимпийская чемпионка Сараево потеряла сознание прямо во время тренировки. В себя пришла довольно быстро и медицинское обследование в Берлинском центре спортивной медицины никаких отклонений не выявило, но через неделю Катарину вызвали на повторное обследование и это перевернуло всю её жизнь. Да что там жизнь, это перевернуло всю привычную картину самого мироздания. Не сразу, конечно, но к настоящему моменту уже перевернуло.

В Берлинской клинике её встретил лично один из русских диктаторов, председатель всесильного КГБ СССР Филипп Денисович Бобков. Бобков был первым чудом, шестидесятилетний, он выглядел лет на тридцать пять и находился в идеальной физической форме, а по-немецки разговаривал как уроженец Берлина, да ещё и с университетским филологическим образованием. Впрочем, это ерунда, Филипп оказался самым настоящим магом, а говорить он мог на всех языках, даже вымерших.

Итак, в наш мир вернулась магия. Бобков сказал, что вернулась, а какой смысл ему дурачить какую-то фигуристку, пусть и олимпийскую чемпионку?

Апокалипсис состоится и довольно скоро, но с очень высокой долей вероятности, Катарина Витт является спящей магичкой, а потому лично ей Апокалипсис только на пользу пойдёт. Хочет ли Катарина провериться у специалиста и пробудить дар? На таких-то условиях... Он ещё спрашивает...

Годичный контракт на два миллиона русских рублей (или три миллиона долларов США) с американской продюсерской компанией (понятно, что кагэбэшной, но какая в этом случае разница?), все нужные документы оформили ещё до вечера, все указания Бобкова в ГДР исполнялись исключительно бегом, а уже следующим утром Катарина обживалась в Москве, в комнате той самой мегазвезды Юлии Вороновой.

Ирина и Анатолий Вороновы тоже оказались магами, теперь офицерами КГБ, а по сути членами русского магического правительства. У русских правительство уже магическое и готовит свою страну к Апокалипсису, не поднимая лишнего шума. Разве это не государственная тайна? Конечно тайна, но не от Катарины.

Оказывается, в каком-то непонятном слое другой реальности, Катарина была женой Максима Воронова, родила Ирине и Анатолию внучку, а значит она им близкая родня. Кроме того, лучшей подругой Катарины 'там' (где бы это не происходило) была как раз мегазвезда Юлия Воронова.

В общем, есть заключение магической аналитической группы, что Катарина с Юлькой снова отлично поладят, а тогда Юлия Воронова и магию у подруги разбудит. Сама, даже просить не придётся. А дальше? А дальше просто помнить — что мы семья и Юле об этом периодически напоминать. Она самая сильная магичка на земле, но этот дар навсегда затормозил её в подростковой фазе развития. Теперь ей по жизни шестнадцать, ну и соответственно... А так — контракт у тебя на год, как раз до Апокалипсиса, дальше будет видно. Даже если с Юлей не подружишься, ты всё равно наша. Мать внучки — такая же дочь, а магия у тебя и сама проснётся.

И вот самолёт, Ирина Воронова летит проведать дочь. Здоровенный ИЛ-62 везёт всего шесть пассажиров. Кроме Ирины: Юрий Линьков, тоже маг и соответственно её коллега, и ещё трое предположительно спящих магов — очень пожилой академик Александров и два студента, Савелий и Вячеслав /Ссылка 70: под Вячеславом Рабиновичем скрыт Григорий Перельман/. Савелий сосед Вороновых в Челябинске и ученик Ирины, а Слава подающий большие надежды математик. Русские ищут возможность научного прорыва. Магия — это оказывается множественная физика и вполне себе изучаемая наука, вся на основе математики, вот они и решили ускорить развитие математического вундеркинда.

Американцы тоже знают про Апокалипсис, их президент Уолтер Мондейл оказывается на самом деле маг и один из Юлиных мужей, точнее, один из их общих с Магдаленой Клопп мужей. Магдалена не магичка, поэтому уже довольно скоро весь этот мужской магический гарем останется одной Юлии. Или... Катарина ловила себя на мысли, что ничего против такой семьи в принципе не имеет.

В общем, американские власти тоже всё знают, но к Апокалипсису как русские не готовятся. Америка страна на самом деле сумасшедшая, поэтому есть обоснованные опасения, что американцы впадут в массовую шизофрению и поубивают друг друга ещё до Апокалипсиса. Поубивают тех, кто мог бы выжить. В Америке готовятся только немногочисленные посвящённые, а остальных, кому суждено — Бог спасёт.

Знают о грядущем глава Ирана аятолла Хомейни, премьер-министр Индии Индира Ганди, эмир Бадахшана Ахмад Шах Масуд и Римский Папа Иоанн-Павел Второй. Папа и аятолла Страшный суд и Апокалипсис пророчат регулярно, но кто в современном мире обращает внимание на пророчества всяких мракобесов? Тем более, что пророчат те уже больше года, и всем порядком надоели. Поначалу это вызывало реакцию очень бурную реакцию даже у нормальных людей, но сейчас уже посмеиваются и самые дремучие мракобесы. Конспирологи ищут заговор теневого мирового правительства, версии выдвигаются самые разные, но большинство сейчас придерживается версии — нас дурачат (коммунисты, евреи, масоны, инопланетяне — нужное подчеркнуть).

В общем, Катарина Витт вполне обоснованно считала, что ей повезло. В любом случае повезло — будет Апокалипсис, или нет (а такое тоже вполне допустимо в рамках мирового заговора инопланетян с коммунистами) контракт уже в кармане, а после этого контракта можно будет больше вообще ничего не делать — положить деньги в швейцарский банк и жить на проценты где-нибудь в Майами, или Санта-Барбаре. Не слишком роскошно жить, но это если вообще ничего не делать, а ленивой Катарина не была. Проснётся ли в ней магия — ещё вилами по воде писано, Бобков и сам признал, что её признак сто процентов гарантии не даёт, а деньги теперь останутся в любом случае, как и виза США, с правом оформления вида на жительство, как и Юлина комната в московской квартире Вороновых.

В кресле рядом задремала Ирина. Она никогда не упускает возможности 'уйти в дзен', её восемь слоёв сознания постоянно перегружены учёбой и аналитической работой. Спать не хотелось, Катарина осторожно, чтобы не потревожить свою вторую маму, выбралась из кресла и отправилась в конец салона пообщаться с мужчинами.

Как и все маги, Юрий Линьков отлично говорил по-немецки.

— Не помешаю? Ирина заснула.

— Присаживайся, Катарина. С удовольствием тебя развлеку, нечасто мне с настоящими звёздами пообщаться доводится.

Вроде и дежурный комплимент, но магия штука такая... Катарина Витт и покраснела, и одновременно расплылась в улыбке.

— Да какая я звезда...

— Восходящая, но настоящая, — вернул улыбку майор Линьков, — какие твои годы.

— Так ведь не будет больше фигурного катания.

— Будет что-нибудь другое. У тебя появятся новые возможности для раскрытия таланта, и я уверен, что эти возможности ты обязательно реализуешь. А фигурное катание... ну, сколько бы ты ещё так каталась? Ещё одну олимпиаду, много — две. Не жалей.

— Да вроде как уже и не жалею, просто новой цели пока не вижу. Почему Ирина и Анатолий избегают разговоров о сыне?

— Мне это неизвестно, Катарина. Максим Воронов — самая большая тайна нашего мира.

— Он у вас самый главный?

— Он самый высокомерный, из известных мне, если ты об этом. Главный он для тактиков, на нас внимание не обращает, снисходит теперь только к родителям и сестре.

— Ирина говорила, что Юлия тоже тактик.

— Так и есть. Причём 'тактик-плюс'.

Вороновы об этом рассказывали, но даже у них двоих мнения о дочери расходились.

— Большой у неё плюс?

— Мне судить сложно. Этот её плюс — неизученный феномен и чем он в итоге окажется — никто не знает. Если брать конкретные проявления, то в воздушном бою над Питтсбургом Юля превзошла возможности стандартной оболочки 'тактик' более чем вдвое.

— Ирина говорит, что эти ваши оболочки — ненастоящая магия.

— Не совсем так. Магия самая настоящая, то есть манипуляция возможностями других измерений, только оболочки для нас как экипировка. Нам всё дали, как в армии — вооружения, технику, связь, обмундирование и так далее. Нам дали, мы пользуемся, своего ничего не изобретаем. Пока не изобретаем.

— А Юлия изобретает?

— Не знаю. Нестандартные возможности она применяет, а вот изобретает ли их сама — нам неизвестно. Может Ирине удастся что-нибудь узнать.

— Вы знаете ту историю, в которой я породнилась с Вороновыми?

— Без особых подробностей.

— Там я была женой Максима.

— Это знаю.

— Но ведь это два разных Максима Воронова, там и здесь.

— Биологически один и тот-же, — снова улыбнулся Линьков, — мы ведь биологическое родство признаём, а не какое-то непонятное многомерное. Но история и правда запутанная.

— Почему это не тайна?

— Не знаю. Если и тайна, то самих Вороновых, а они не скрывают. Это общая информация, ты скоро получишь к ней доступ.

— Если насчёт моей спящей магии не ошиблись.

— Вероятность такой ошибки меньше одного процента. Отдыхай, не волнуйся.

Магия — это круто! Катарине Витт вдруг стало так удобно в самолётном кресле, что шевелиться совсем не хотелось. Проснулась она уже в Нью-Йорке.

* * *

Рядовой Савелий Заварухин в Москве был доставлен не куда-нибудь, а в приёмную уже знакомого председателя КГБ СССР. Филипп Денисович велел в его присутствии подписать целую пачку обязательств о неразглашении и сотрудничеству. Именно велел, потому что в случае отказа, путь рядового Заварухина лежал в Завидовский ГУЛАГ, ведь у него тоже обнаружен некий страшный вирус. Соглашаясь же сотрудничать, Савелий обзаводился личным делом в секретном архиве КГБ, с присвоением лейтенантского звания. В восемнадцать с половиной лет, ага, да после полугодичного дрючева в Балашихе. Сам Бобков предложил ему стать типа нашим агентом 007. В ответ требовалась преданность до последней капли крови, с обязательством пожертвовать и самой жизнью, если это послужит интересам Советского Союза, правительства и народа, читай самого Бобкова.

Но это если наличие магического вируса подтвердится, а если нет — обратно в Балашиху. Комитету Джеймсы Бонды без магии не нужны, так что ты уж постарайся, рядовой. Шутка. Не ссы, солдат, подписывай, Комитет наугад не работает.

Мог ли председатель КГБ, всемогущий диктатор Бобков дурачить какого-то рядового? Савелий счёл этот вариант ещё более сказочным, чем действительное существование магии. Быть магом-суперагентом точно чертовски круто, ну а риск — благородное дело.

В Москве новоиспечённый секретный агент поселился в квартире своего куратора майора Линькова, в доме на Фрунзенской набережной, этажом выше Вороновых. Совсем как в Челябинске, только вместо Юльки с Вороновыми теперь живёт Катарина Витт, олимпийская чемпионка из ГДР. Немецкий Савелий знал из фильмов про войну, поэтому с немкой сразу удалось наладить контакт — ржала до слёз. Она тоже подписала какой-то 'контракт' и особо этого не скрывала. Савелий представился студентом. Он как раз прибарахлился на подъёмные в соответствующий суперагенту прикид — фирменные аляску, джинсы и кроссовки адидас, и вполне обоснованно чувствовал себя неотразимым. Но на более близкое знакомство не хватило уже и школьного английского, а жаль. Клёвая тёлка. Углубить бы знакомство, но как его углубишь, если говоришь как папуас, а для понятности дополняешь смысл жестами. Поржать — нормально, а вот углубить уже проблема.

Впрочем, Савелий расстроился не сильно. Карьера суперагента у него только начинается, и языки он ещё выучит, и тёлок встретит сотни. Вороновы теперь тоже гэбэшники, да ещё и постарше майора Линькова, а может и всегда гэбэшниками были, просто раньше под легендой работали, как готовится Савелий. Старшей в группе кураторов оказалась Ирина Олеговна, преподававшая Заварухину математику и астрономию в девятом и десятом классах. Математика Савелию давалась легко, плюс он по-соседски добросовестно исполнял обязанности старосты класса, так что у классной руководительницы был на хорошем счету.

Про его роман с Юлькой Вороновы знали, но зла не держали. Мало того, именно поэтому Ирина Олеговна рекомендовала Бобкову взять Заварухина под наблюдение, что в итоге и привело его в секретные агенты КГБ. Каким-то образом вся эта магическая фигня вертится вокруг Юльки, а сама она теперь суперкрутая магичка, способная пробудить в Савелии магию, или превратить его в жабу. В жабу — это образно, но в реале как бы и не того хуже, какое уж у неё настроение будет. Но ты, Савелий, типа присягу давал, обязательства подписывал и аванс уже потратил, да ещё и комсомолец, так что проверять Юлькино настроение будем на тебе, зато отработаешь аванс секретного агента первым же заданием, да ещё и премию получишь. А может и квартиру в Москве, посмотрим по результатам всей группы. Если группа оправдает возлагаемые на неё надежды, то может быть и такое.

И вот самолёт. В их группе четверо 'спящих', кроме самого секретного агента Заварухина: немка-фигуристка-олимпийская чемпионка, академик Анатолий Петрович Александров, трижды герой соцтруда, успевший повоевать ещё в Гражданскую, причём за Врангеля, и студент мехмата МГУ Слава Рабинович. Славик под 'мобилизацию' студентов не попал. То ли по здоровью, то ли отмазали вундеркинда преподы, он и сам не знает.

В общем, всё понятно, Славик — тоже надежда человечества, а секретный агент Заварухин — расходный материал. Люто Юлька выступает, даже Ирина Олеговна за неё гарантировать ничего не может. Но Савелий почему-то не боялся. Их с Юлькой роман заканчивался по обоюдному в общем-то желанию, оба уже искали благовидные предлоги, а закончился он и вовсе волей Диктатуры, забрившей бедного студента в армию, не дав ему даже устроить проводы и попрощаться с друзьями.

Но любовь-то ведь была, точно была, причём для обоих первая настоящая. Так с чего бы Юльке на Савелия злиться? Не она ведь в армию залетела, у неё-то как раз всё ништяк, так что договоримся.

Немка немного потрепалась с Линьковым и блаженно заснула. Савелию никто магию не подстелил, но у него уже имелся опыт военных лишений в Балашихе и умение спать впрок даже сидя. Даже на заднем сидении прыгающего по ухабам УАЗика, не то что в отличном самолётном кресле. Проснулся подопытный секретный агент Заварухин тоже уже в Нью-Йорке.

* * *

Юлька встречала маму. Вся Юлькина семья встречала Юлькину маму. Юлька знала, что летит мама не одна, летит в общем-то по делу, то есть делать нормальный бизнес, а не тупить про пролетарскую нравственность. Мама едет заключать с Юлькой союз, а частью этого союза потом станет договор Дроздова-Мондейла в Риме. Теперь вот так, теперь магия рулит, а политика ей подчиняется.

Дела у Юльки шли просто офигенно. Полные стадионы она теперь собирала каждую неделю, и почти каждую неделю трофеила ещё один слой сознания. Ну, ладно, каждые две недели и 'надои' постоянно снижаются, но у остальных то и такого нет. Остальным что Макс дал — то и дал, они даже не рыпаются. Тактики рассчитывают 'подняться' в охоте на Дьявола, но ведь Юлька тоже тактик, её Макс тоже не обнесёт наградой. Кстати, вопрос о наградах хорошо бы заранее обсудить, это бизнес, или где? Юлька супертактик, у неё одной слоёв сознания будет больше, чем у всех троих остальных вместе взятых. Про мерность и говорить не стоит, Шиза вскрывает измерения без проблем — по необходимости. Проблема не в мерности, а в скорости изучения — и вот эта скорость постоянно падает. Каждое новое измерение — это новая физика. Новые возможности, но их ещё нужно научиться использовать, то есть привязать к уже имеющейся магии, и чем многомерней твоя магия, тем сложнее процесс этой привязки.

Шиза требует усиления научного потенциала, но что-либо гарантировать эта сучка оказывается. Типа: наука — сама по себе ценность. Иди ка ты нахуй с такими пролетарскими ценностями. Слои сознания добываются не в сраной многомерности, а в обожании публики на стадионах, вот этот потенциал и нужно усиливать — даже дураку ведь очевидно.

Во, блин. В реале мама выглядит моложе Магги и без всякой косметики...

— Привет, мамуль. Очумело выглядишь — реально фотомодель.

— Привет, Юльчик. Зачем ты привела президента? Боялась, что покусаю? — усмехнулась Ирина Воронова.

— А ты бы не покусала?

— Значит, сознаёшь, хоть и ошибаешься насчёт меня. Было, конечно, немного обидно, что ты стесняешься нас, пролетариев, но я тобой очень горжусь. И отец — в этом не сомневайся.

— Ничего я вас не стесняюсь, — возмутилась сбитая с толку Юлька и с визгом бросилась матери на шею.

Дела у Юлькиной семьи шли блистательно не только магически, но и финансово, так что принимала она пролетарских гостей в собственном особняке в Верхнем Манхэттене. С историей особняк, законный трофей с подавления мятежа. Нет, официально-то он куплен, да только такие особняки ведь никогда не продаются. Этот особняк — скальп, который Юлька подняла на шесте.

— ...вот и пусть боятся. Боятся — значит уважают...

Разделяться со своей пролетарской командой Ирина отказалась категорически, пришлось Юльке принимать весь табор, вместе с засранцем Заварухиным. Этот тупица возомнил себя Джеймсом Бондом, а на деле он — мышь лабораторная. Тот самый пролетарский маг, на котором не жалко испытывать всякие новые магические конструкции собственного пролетарского производства. Но всё равно неплохо пристроился везучий засранец, вскипятят ли ему мозги пролетарской магической наукой — ещё неизвестно, а Апокалипсис уже точно переживёт. А насчёт Магги ничего не понятно

Старый гений-академик и студент вундеркинд-математик очень заинтересовали Шизу, на предмет покопаться в 'устройствах их мозгов' и подсмотреть что-нибудь полезное по части гениальности, а вот Катарина Витт сильно заинтересовала саму Юльку. Та самая немецкая фигуристка, что была там женой Макса-самозванца (пролетарского тактика Андрейченко) и лучшей Юлькиной подругой. Икс-фактор на немку среагировал очень положительно, и к тому-же Катарина здесь магичка, то есть отличное усиление для семьи, но...

Хитрожопый Юлькин бизнес-партнёр Бобков уже подписал с фигуристкой контракт до самого Апокалипсиса. И сейчас сторону Бобкова в общем бизнесе представляет мама. Вот ведь засада, на маму не наедешь.

— ...А чем у тебя будет заниматься Катарина, мам?

— Странно слышать такой вопрос от тебя. Чтобы магу да занятия в клане не нашлось? Чем конкретно — решим, когда выясним её способности. Она мне теперь тоже дочь, мать внучки, так что за неё не волнуйся.

— Да я не волнуюсь. Просто думаю — раз мы там дружили, то и здесь должны.

— Дружите, кто же вам мешает, вы же почти сёстры. У тебя телепорт — заходи домой в любое время, это по-прежнему и твой дом.

Ага, домой. Сраный Челябинск на кухне вспоминать...

— Зачем же с ней контракт подписали?

— Была ведь вероятность, что насчёт магии мы ошиблись. Контракт то подписали до того, как ты тактика себе восстановила, точно ещё не знали. А теперь фигурное катание потеряло какой-либо смысл и для самой Катарины. Нужно строить новую жизнь, а в сильном клане строить её намного лучше, если ты не тактик-плюс с Икс-фактором, конечно.

— Мам, давай я для тебя кого-нибудь другого разбужу? Хватает же у вас всяких ботаников, нафига гробить карьеру звезды? Целый год ведь у неё ещё.

— Пустое всё это. Наш аналитический отдел даёт высокую вероятность взаимного интереса Катарины и одного из тактиков. Такое усиление — в интересах клана, сама понимаешь.

— Андрейченко... там ведь они развелись?

— Но сначала женились и родили дочь. Развелись они во многом из-за тебя, так что здесь всё может быть и по-другому.

— Вы что, как девку крепостную её замуж выдадите? Ну вы вообще...

— Всех девок так замуж выдавали, и крепостных, и императорских дочек, так что оставь свои упрёки. Ты — охреневший Икс-фактор, Юля. Феномен и возможная прародительница новой расы. Мы это уважаем, но тоже хотим жить. Мы — старое человечество, которое станет классически пролетарски многомерным, без всяких плюсов. Катарина — наш актив, нашего клана. Не пытайся развести меня как цыганка, дочь, а то обижусь.

Какой бы крутой магичкой не была Юлька, а делать бизнес с матерью ей оказалось слабо. Мама соглашалась отпустить Катарину только с тем условием, что совместный бизнес Юлькиной семьи и их пролетарского клана будет вести Шиза. Союзник должен быть предсказуемым, и они придумали — как это сделать — лишить Юльку части полномочий в пользу Шизы. Это было обидно, но проглотить пришлось. Мама умеет заставить глотать.

Готова ли Юля-звезда и надежда человечества в одиночку противостоять африканской магии? В Африке ведь тоже своя магия, их древний боевой Вуду и этих чёртовых вуду-магов там почти двенадцать тысяч. Тут всем вместе бы от них отбиться, без оболочек-то. Нам срочно нужно хоть что-то боевое начинать разрабатывать. Чем мощнее и дальнобойнее — тем лучше.

В общем, Катарину у пролетариев отбить удалось, но Юлька теперь не сама по себе, она ответственный союзник пролетарского клана мамы и в этом качестве находится в подчинении у Шизы. И будить маминых магов Юлька теперь обязана в рамках союзнических обязательств. Как и раз в неделю вспоминать на их московской кухне проклятое пролетарское прошлое, то есть пить чай и наслаждаться живым общением с родителями, то есть душевным мазохизмом, причём Юльке, а не Шизе. Счастье никогда не бывает полным, ага.

* * *

Какие чувства возникают при пробуждении магии? Восьмидесяти двухлетнему академику Анатолию Петровичу Александрову ярче всех запомнился давно забытый оргазм пещеристого тела с поллюцией в момент пробуждения. Воспоминания недостойные гениального учёного? А вы переживите такое сами, потом судите.

Нет, и другие ощущения были впечатляющими, первое же подключение академика к единому информационному полу Всеобщего едва не привело его организм к истощению в условиях изобилия продуктов питания, но вот так внезапно вернувшаяся молодость — это область за пределами любых оценок и сравнений. Всё-таки мы прежде всего люди, а уже потом разум. Животное в нас первично — это Анатолию Петровичу теперь известно точно.

Разум — очень интересная штука, порождаемая Искрой Создателя, но носитель разума определяет его развитие. Люди — это животные по природе, и выходя (или возвращаясь) в многомерность, от своей животности не избавляются, а как бы и не наоборот.

Разобраться с оболочкой 'боец' академик Александров смог довольно быстро, он заранее получил представление с чем придётся столкнуться, поэтому никакого психического дискомфорта в момент инициации не испытал. Ему приснилась Юлия Воронова, но сон был совсем не эротическим, а очень даже деловым. Юля запустила слияние семи слоёв сознания 'бойца' с базовым сознанием Александрова и установила ему свою 'фирменную' связь: — 'Эту Макс не обнулит, фирма веников не вяжет'. А вот после её ухода, сон перенёс академика в ещё дореволюционную юность и начался самый настоящий разврат

Юлия чудесная девочка, а её познание 'классической' четырёхмерной физики намного превосходили познания самого Анатолия Петровича, так что капризным подростком Юля Воронова ну никак не воспринималась. Да, ей наплевать на все нынешние моральные установки, но она ведь уже не обычный человек. У женщин-магов даже физиология другая, у них нет обычных женских циклов, созревшая яйцеклетка занимает своё место в матке и ждёт оплодотворения, а не нового цикла. Сколько требуется, столько и ждёт, то есть у магичек-женщин всегда фаза середины цикла и соответствующий тонус. А у Юли ещё и Икс-фактор...

Вся наша жизнь изменится, да так, что Юлин образ жизни ещё вполне может стать образцом высокой нравственности. Семья у неё нетрадиционная, но это настоящая семья, а вот до чего в итоге додумаются остальные магички — пока большой вопрос. В общем, академик Анатолий Петрович Александров испытывал к Юлии Вороновой искреннее уважение, и Юля это отношение точно почувствовала. Только Александров получил Юлину связь в полном формате, как член её семьи. Для изучения, конечно. А ещё с этой связью он получил возможность использовать шесть слоёв сознания Савелия Заварухина, для мультипликации собственных и тем самым ускорения своего обучения.

— Это ведь магическое рабство, Юля.

— Ага. Заварухин дурак, ему в рабстве самое место. Вам нужно учиться как можно скорее, Анатолий Петрович.

— Как-то мне неловко из-за этого.

— Да бросьте. Дураку Савелию двух слоёв за глаза хватит. Я сначала так и хотела его пробудить, пятимерным и с двумя слоями сознания — евнуху бы хватило. Так что всё честно, не сомневайтесь, эти слои мои законные рабы. Я их ему на яйца обменяла.

— Разве мага возможно кастрировать? А как-же регенерация?

— Мне ничего не мешает повторять операцию, по мере регенерации, Анатолий Петрович, — хмыкнула Юлька, — у меня ведь телепорт. Так что смело чувствуйте себя спасителем этого дурака, а не рабовладельцем. Ваш клан союзный, мне выгодно научить вас использовать магические ресурсы не по-пролетарски. Дурак бы всё равно целый год протупил, играя в суперагента, а вы может какую-нибудь полезную пушку придумаете.

— А тебе самой разве не нужно учиться?

— Тоже нужно, но сама я этим козлом пользоваться брезгую по личным причинам.

* * *

Особняк Вороновой в Нью-Йорке привёл секретного суперагента Заварухина в состояние полного офигевания. Даже не богатством, и так понятно, что поп и кинозвёзды не бедствуют, а Юлька как не крути настоящая суперзвезда. Юлькин особняк был буквально напичкан всякой магией. Савелий в магии пока ничего не понимал, и сложность магических конструкций, например фонтана, который создаёт из воды огромные цветы, целый букет огромных и прекрасных водяных цветов, но по реакции Ирины Олеговны и майора Линькова было видно, что магическая фишка этого фонтана реально крута как Гималайские горы. 'Оживающие' под взглядом наблюдателя статуи и скульптуры, сами собой открывающиеся и закрывающиеся двери, зажигающийся и гаснущий свет — сказочный замок сказочной волшебницы

Воздействие Икс-фактора ощущалось постоянно, хоть и не так возбуждающе, как на концертах — абсолютно нейтральный фон для самой Юлии, но и он стимулировал у окружающих постоянную игру гормонов удовольствия. Непроизвольно хотелось улыбаться, кроме всего прочего. Кое-чего в рифму тоже хотелось, но где этого самого искать в Нью-Йорке Савелий даже не представлял. Кроме Катарины Витт вариантов не имелось, но немку постоянно опекала Ирина Олеговна.

Савелия и Вячеслава Рабиновича поселили в комнатах для прислуги в северном флигеле. То есть, прислуги бывших хозяев особняка, сама Воронова прислугу не держала, нафиг ей прислуга, когда всё по щучьему велению. Классные комнаты с цветными телеками на полсотни кабельных каналов, в том числе и для взрослых.

Потрепались со Славиком. Вундеркинд по жизни парень не очень-то общительный, но в сказочном дворце и его на поболтать пробило. Обо всём и ни о чём, просто знакомились поближе, вот Савелий и проболтался про себя и Юльку. Да с таким подтекстом — что не стала из армии ждать блядина звездатая. А вечером, суперагент Заварухин решил заняться сексом с воображаемой Катариной Витт при помощи правой руки.

— Дрочишь, ничтожный извращенец — хмыкнула Юлька. Чёртова ведьма материализовалась в комнате прямо из воздуха. Испугала чуть не до энуреза, Савелий пискнул фальцетом нечленораздельный звук и стыдливо прикрылся руками — не прячь, это тебя не спасёт. Быть тебе Заварухин евнухом, болтаешь ты побольше любой бабы, так что яйца у тебя только по природному недоразумению, и я эту мутацию исправлю.

Тестикулы суперагента начало сжимать физикой другого измерения. Неспешно, но неотвратимо. Дёргаться бесполезно, прикрываться тоже.

— Юленька, прости подлеца-негодяя! Я исправлюсь, искуплю.

— Хорошо хоть гэбнёй меня стращать не начал, лейтенант засранный. Ты в гэбне — мышь подопытная, Заварухин, а не то, что себе навоображал. Так и быть, не трону пока твою мутацию, сейчас у меня не слишком больно получится тебя кастрировать, нужно изобрести специальную магию для наказания трепливых и лицемерных извращенцев. Про прощение и не думай, но искупить попытайся, время у тебя есть — пока я специальную магию изобретаю.

В итоге, шесть слоёв сознания мага-суперагента Савелия Заварухина назначили отрабатывать боярыне Вороновой барщину, для начала мультипликаторами академику Александрову для обеспечения научного прорыва. Три четверти всего потенциала многомерного Савелия Заварухина работали 'на дядю', то есть в данном случае тётю-барыню, но и того, что осталось, Савелию с лихвой хватало для полного наслаждения жизнью.

Возможности оболочки 'боец' потрясали воображение, даже с таким 'кастрированным' сознанием, бывший рядовой Заварухин запросто покуражится в Балашихе над самими садистами-головорезами в масках, про родной батальон охраны и говорить нечего.

Кроме того, 'боец' — это ещё и знания. Оказывается, теперь маг-суперагент Савелий Заварухин служит магическому клану 'Диктатура', который готовит СССР и Бадахшанский Эмират к Апокалипсису, который состоится уже меньше чем через год. Сценарий грядущего Конца Света пока неизвестен, поэтому готовятся сразу ко всему — от ядерной войны и пандемии нового смертельно опасного вируса, до удара астероида, тектонической и вулканической активности. Охренеть, не встать, а люди то и не в курсе.

В общем, цивилизация скоро всё. Когда-то вожделенный плеер уже нафиг не нужен, а скоро вообще всё производимое по нынешним технологиям будет нафиг никому не нужно. Именно этим наш славный клан 'Диктатура' сейчас и озабочен больше всего. Для тех, кто переживёт Апокалипсис, вся фигня только начнётся, и эта фигня вряд ли будет мирной фигнёй. Спящих магов сорок тысяч, и кто кем проснётся пока непонятно, но точно, что пацифистов много не будет, особенно в центральной Африке.

Клан 'Диктатура' Юльке союзный, ещё бы ведь в нём и Ирина Олеговна, и Анатолий Леонидович, да и Макс, судя по всему, где-то там рядом, так что пристроился Савелий неплохо, по крайней мере пока интересы у Юльки и их клана совпадают, поэтому особо изворачиваться секретному агенту не требуется, просто служить, где старшие прикажут.

* * *

В Москву Анатолий Петрович Александров вернулся уже с готовым планом использования магических ресурсов 'не по-пролетарски'.

Оболочка 'боец' содержала всю необходимую информацию, чтобы быстро и глубоко оценить текущую ситуацию. До Апокалипсиса осталось меньше года, но вмешательства академика в подготовку страны к этому событию не требовалось. Аналитическая группа объединённых слоёв сознания магического правительства составила план подготовки и педантично его исполняла.

Формально, диктаторы отвечали за свои участки, как то: Дроздов за верховное руководство, гарантии конституции и внешнюю политику; Бобков за Комитет и правоохранителей; Ахромеев за армию, Ивашутин тоже за армию, но уже внутреннюю; а Романов за экономику; но это напоказ, для телевидения и газет, для непосвящённых. Реально же всё управление осуществлялось действительно коллективным разумом.

Производительная экономика сворачивалась и первыми под секвестр отправили очень дорогостоящие ракетную космическую и ядерную программы. С ними всё понятно, эта отрасль точно будет развиваться на совсем других физических принципах, а пока это пустая трата ресурсов. Диктатура поставила главной целью — сохранение людей, переживших Апокалипсис, а цель оправдывает средства. Советская экономика теперь производит рубли и скупает всё необходимое по всему миру. Рубли принимают с удовольствием, ведь они всем нужны для покупки нефти. Долго такая экономика существовать не может, но долго и не нужно, так что этот ход самый оптимальный.

Общество завалили импортом, да ещё и зарплаты повысили, поэтому советский народ идёт к Апокалипсису в отличном настроении. Слухи о магии ходят, как без этого, если все диктаторы хунты выглядят тридцатипятилетними, хотя на деле им всем от шестидесяти и больше, да и из Америки информация приходит постоянно. Везут видеокассеты и тиражируют, теперь этого никто не пресекает.

Зачем? В Америке магию приняли восторженно, для них магия — это мокрые трусы от оргазмов на концертах Юлии Вороновой, то есть концентрированный чистый кайф, которого хочется ещё и ещё. Зависимость сродни наркотической? Изучаем, поэтому с этими концертами и не торопимся. Теперь народ в массе требует с магией поторопиться. Чтобы всё как в Америке, на это и был сделан расчёт. На Римской встрече Дроздова-Мондейла объявят в том числе и о совместной программе по изучению магии. Как обычно, с целью — осчастливить всё человечество.

Сегодня, третьего ноября 1985 года, советским гражданам были представлены ещё два диктатора: диктатор Внешних дел Ирина Олеговна Воронова и диктатор Науки Анатолий Петрович Александров. Точнее, представлены пулу журналистов и телеведущих, советских и иностранных, допущенных в штаб Диктатуры на Старой площади. Вопросов задали очень много, но в итоге лишь получили подтверждение части устоявшихся слухов высшим руководством страны, которые отрицать уже невозможно. Да, феномен магии официально зарегистрирован и начал изучаться. Вот, академик Александров начал изучать на себе, он и продолжит. Первые результаты уже есть, но они зачастую противоречивые и требуют тщательных исследований на побочные эффекты. Противиться гастролям Юлии Вороновой никто не будет, если она изъявит такое желание, но пока не изъявляет, как видите. Никакой политики в этом искать не надо, до свидания, господа-товарищи журналисты. Снова вся магия свелась к Юлии Вороновой и её магическим концертам, которые якобы саботирует злая Диктатура. Ирина Олеговна этому заблуждению тонко подыграла, так что тема для всеобщего обсуждения на повестку поставлена — развлекайтесь, господа-товарищи, ищите новые тайные заговоры коммунистов с инопланетянами

— Товарищи... — после окончания пресс-конференции задержались пообщаться вживую. Телепатическая связь очень удобна, но живое общение всё-таки полноценно не заменяет. При живом общении люди испытывают совсем другие эмоции. Это сознавали все маги-диктаторы, поэтому именно на живую эмоцию обсуждались этические вопросы, а вопрос магического рабства слоёв сознания был именно этическим. Ведь если по Заварухину приняла решение Юлия Воронова, то по магическому Завидовскому ГУЛАГу принимать решение предстоит уже внутри клана, — ...использование сторонних слоёв сознания в качестве мультипликаторов в некоторых процессах позволит нам совершить качественный рывок в развитии магической науки, но не создадим ли мы в этом рывке ещё большую проблему самим себе в будущем?

Опасение понятно. Любой 'контракт', заключенный до пробуждения магии, впоследствии будет восприниматься как навязанное рабство. Все уже пробуждались, все прошли через это, поэтому реакцию неофитов мог смоделировать каждый — девяносто пять процентов сочтут это обманным несправедливым принуждением. Терпеть будут до тех пор, пока будут принуждаемы терпеть, может и весь срок 'контракта', но в итоге затаят обязательно. А это уже гарантированные диссиденты и потенциальные системные враги клана. Найдут к кому примкнуть, чтобы вредить, хоть бы и по мелочи. Жизненные горизонты новые, а проблемы старые:

— ...для рывка нужна мобилизация магов и их поражение в правах.

— Права магов мы ещё не определяли, Анатолий Петрович, как и обязанности. Нужды в этом не было, но вот она возникла. Итак, товарищи, магию мы сегодня официально признали, следующий шаг — закон о магах. Прав без обязанностей не бывает. Магическая срочная служба — это почётная обязанность каждого мага. Не рядовыми в пехоте, так лейтенантами в Семнадцатом отделе, как Заварухин.

— Служба кому, Юрий Иванович? Это ведь уже не Родине служба, а клану. Феодализм в чистом виде. Сейчас наш клан правящий, но сохранится ли так и в будущем? Мы ведь не знаем планов даже тактиков.

— Зато они точно знают наши планы, Анатолий Петрович. Для высокомерных мы как на ладони. Если мы нарушим какую-нибудь высшую магическую мораль, нас поправят, но не тактики. Не настолько они высокомерны, чтобы нам указывать.

Тактики своих постапокалиптических планов пока не обозначили. То ли от нижестоящих скрывают, то ли друг от друга, но такое положение не может не настораживать тех самых нижестоящих, то есть низкомерных, вот они и решили играть самостоятельно. Решение вынужденное, но оно уже принято и назад дороги нет.

Полковник Владимир Титов уже в центральной Африке, изучает феномен такой высокой концентрации спящих магов в регионе и степень исходящей от них угрозы, подполковник Анатолий Воронов в Лондоне, готовится извлечь максимальную для клана пользу от инициации английской королевы Елизаветы Второй. В Британском Содружестве почему-то тоже магов выше среднего по миру, вдвое больше, чем в США. Конечно, не все они сохранят лояльность своей королеве после инициации, но она несомненно ключевая фигура, способная сплотить большинство.

— Это не отменяет факт беззакония. Нам придётся менять саму конституцию.

— Придётся, так придётся. Всё равно бы пришлось, так что тянуть не будем. Вот и повод Юлины концерты устроить — в поддержку Первой магической конституции СССР.

* * *

Тактики своих постапокалиптических планов не озвучивали, за неимением таковых. У них было общее движение к некой цели, заданной Вороном, но больше ничего общего не имелось.

Точнее, много общего связывало между собой Умара Арсалиева и Алимджона Мансурова, друзей ещё с курсантской казармы в Рязанском десантном, и эта общность ещё больше разделяла их с Виктором Андрейченко, расовым москвичом-мажором, выпускником юрфака МГУ и карьеристом из центрального аппарата КГБ СССР. Тактики стали многомерными, но при этом остались животными-альфа-самцами.

Тактики верили в удачную охоту на Дьявола и рассчитывали на награды, а планировать что-либо до того считали излишним. Как вообще можно что-то планировать, не имея большинства вводных? Когда даже не знаешь, что окажется важным для, скажем, сорокамерного разума?

'Деды' замутили магический клан для сохранения Советского Союза, 'деды' всё ещё живут прошлым и многомерность этого не изменила. 'Деды' прошли Великую Отечественную и для них Советский Союз сам по себе высшая ценность, но ценность эта теперь такая себе. Как доставшийся по наследству домик в деревне для городского жителя. Это память, а человек — животное сентиментальное, в ущерб рациональности.

Рационально сейчас — не строить никаких планов и соответственно не брать обязательств. Все три тактика от вхождения в клан 'дедов' вежливо отказались. Все трое сочли рациональным не тратить свои ресурсы на спасение 'домика в деревне', все ресурсы сейчас направлялись ими на разработку собственных оболочек, собственной магии, с учётом особенностей доступных измерений. Оболочки Ворона — шедевр многомерной архитектуры, они ценны тем, что 'налезают' на всех подряд, но они и усредняют возможности. До какого-то уровня — это преимущество, а вот дальше...

Дальше стандартный 'тактик' не налез на Юлин Икс-фактор и в мир явилась магия. Юля ничего скрывать не собиралась, какие-то общие высшие интересы её не интересовали, только свои собственные, а Икс-фактор оказался тем ещё плюсом. Он выделил всё рациональное в отдельную подчинённую разумную личность и принялся наслаждаться жизнью.

Юля начала инициировать спящих магов. Сначала своих гражданских мужей, в том числе и президента США, а после без затей вырезала старых хозяев Америки. 'Деды' ситуацию прокачали мгновенно, и воспользовались ей виртуозно. Красавцы, ничего не скажешь. Старая школа, ещё Сталинская, этих учили работать с тем, что есть...

Клан 'дедов' стал кланом 'Диктатура' и заключил союз с Юлиной семьёй. Клан Диктатура собрал три четверти спящих советских магов в магический ГУЛАГ, клан Диктатура официально признал существование магии и начал разработку новой конституции СССР. Конституции магической республики будущего.

Ворон отказался давать оценки: 'Икс-фактор — феномен, его изучение только началось',

У него всё теперь сводится к Икс-фактору и каким-то запредельно высшим смыслам, вроде поиска замысла самого Создателя Всеобщего, а нам с этим жить...

Расчёты на спящих магов в будущем имели все тактики. Ценность кадров понимали все, но работать с ними лучше умели 'деды'. Ничего нового они придумывать не стали — либо священный долг службы лейтенантом КГБ, либо магический ГУЛАГ, опять-же в формате Сталинской шарашки. И ведь получится у них даже лучше, чем у Сталина, контроль-то теперь можно установить тотальный.

Теперь клан Диктатура озаботился правильным 'пробуждением' английской королевы Елизаветы Второй. Тоже перспективно, тоже молодцы. Прошлые разногласие и обиды теперь вспоминать просто глупо, а с чистого листа объединение бывших технологических цивилизаций вполне возможно, культурный код у них общий, общие ценности обязательно найдутся, а общий интерес уже есть — совместная защита от африканского Вуду и прочих внешних угроз, то есть и от тактиков в том числе, если до такого дойдёт.

Вечный вопрос — 'Что делать?' — снова стал самым актуальным. 'Кто виноват?' — уже понятно. Икс-фактор проклятый, конечно, имён называть не будем.

— Они в своём праве, — Андрейченко сначала юрист, — только этот магический ГУЛАГ обязательно аукнется и очень громко.

— Когда-нибудь обязательно, — согласился Мансуров, — только нам-то с того какая польза? Революцию поддержим?

— Они в своём праве, — Арсалиев тоже согласился, но с первой частью, — нам всем предлагали войти в клан и даже возглавить его. В другой раз сшути поумнее, Алим.

— Виноват, был неправ.

— У нас такие-же возможности, — продолжил Умар Арсалиев, — кроме Икс-фактора. Под нашим контролем достаточно спящих, чтобы спокойно работать на своих делянах.

Деляны имелись и примерно равные. Андрейченко курировал Римского Папу, а через него всю Латинскую Америку и юг Италии; Мансуров через аятоллу Хомейни весь исламский Ближний Восток и Северную Африку; а Арсалиев через Индиру Ганди — Индию (с большей частью Пакистана и Бангладеш. По числу населения и экономическому потенциалу территории не равные, но это уходящие ценности. Спящих магов примерно по три тысячи у каждого, только что с ними делать? У Диктатуры ведь одна страна с железным порядком — конституцию магической Республики примут и вуаля. Примут обязательно, простые советские граждане не потерпят чтобы какие-то обнаглевшие маги от службы Родине уклонялись. А вот у остальных совершенно неуправляемые территории. Собственно говоря, управлять ими никто и не пытался до сегодняшнего дня. Зачем? Ресурсы нужнее в другом месте.

— Кроме Икс-фактора ничем спящих не разбудишь, а без 'бойцов' не организуешь нужный законный порядок на своих делянах.

Бойцов у тактиков — ровно на пальцах одной руки пересчитать: Римский Папа, аятолла Хомейни, Индира Ганди, Гириш Чандра Саксена (глава Индийской разведки) и Шерали Хан (бывший полковник разведки Пакистана). Двое у Арсалиева, двое у Мансурова и всего один у Андрейченко.

— Нужно договариваться, — сказал Умар, — в итоге с Икс-фактором, но начать лучше с 'дедов'. Раз Ворон не против, пусть будут кланы.

— У каждого свой? — спросил Виктор Андрейченко.

— Триумвирата у нас не получится.

— 'Что ж, если в Портленд нет возврата — поделим золото как братья...' — хмыкнул Алим Мансуров — а на 'ничейных' территориях будет зона свободной охоты на спящих?

— Об этом лучше договариваться уже всем вместе. Без 'боярыни' это бессмысленно обсуждать.

Магическое рабство суперагента Савелия Заварухина факт общеизвестный, так что Юлю теперь иначе как 'боярыней' не называли.

— Надеешься на её договороспособность?

— 'Деды' договорились. Бобков с Юлей подружился раньше, чем в дело вошла Ирина, и почти сразу получил карт-бланш от Дроздова.

— А Ирина и вовсе Юлю взнуздала.

— Только бизнес, ничего пролетарского, — хмыкнул Алим, — но я-то пролетарский басмач-головорез. Бизнес делать не умею.

— Я тоже басмач, зато Витя у нас юрист, Вороновым не чужой, да и с Бобковым близок, а это точно его игра.

* * *

'Здравствуйте, Филипп Денисович'.

'Здравствуй, Виктор. Надеюсь, ты не глашатай начала Апокалипсиса, мы ещё не готовы'.

'Не глашатай. Я бы зашёл, если вы не заняты'.

'Заходи, не занят. 'Обергруппенфюрер' заинтригован твоим вниманием'.

'Правильный тактик' и борец с 'наркоманией Икс-фактора' предстал в костюме от английского портного ценой с автомобиль среднего класса, и с бутылкой пятидесятилетнего 'Камю', ценой в мотоцикл. Всё-таки тактики — обычные люди. Юля права, они в зеркало больше девочек смотреться любят. Образно, конечно, магам для самолюбования внешностью зеркал не требуется.

По глоточку Камю под язык — из желудка алкоголь уже не всосётся в кровь, раньше расщепиться успеет.

— Мы приняли решение создать собственные кланы.

— Все тактики собственные, или Арсалиев с Мансуровым вместе?

— Формально — раздельно.

— А фактически — вместе, — кивнул Бобков — и надеются, что ты договоришься за них с Юлей.

— Не договорюсь?

— Смотря о чём. Я бы на твоём месте много обязательств на себя не брал. Помнишь, в 'Крёстном отце': — 'Ты просишь меня об услуге, но делаешь это без уважения'. Юля ни в чём не нуждается, вам нечего ей предложить, кроме уважения.

— В чём оно должно проявляться, Филипп Денисович?

— Оно не проявляться должно, а быть, Виктор. Впрочем, вам, высокомерным, может быть виднее. Мы можем попросить Юлю присутствовать на встрече в Риме. Создание кланов тактиков — важное событие и мы заинтересованы его обсудить. Заинтересованы в полном многостороннем формате и Юле это предложим. Устраивает тебя такой вариант?

— Буду должен, Филипп Денисович.

— Мы в этом заинтересованы, Виктор. Я сейчас за весь наш клан говорю, в том числе и за Ирину с Анатолием.

* * *

На встречу в Риме Юлька согласилась легко. Во-первых, телепорт приблуда офигенная, позволяет порешать пролетарские дела, не нарушая священный концертный график, а во-вторых, об этом попросила мама.

Мама теперь диктатор по Внешним делам Советского Союза и говорит от имени всех пролетариев клана Диктатура. Пролетариев Юлька с некоторых пор зауважала. Пролетарии — люди дикие, и нравы у них соответственно дикие пролетарские, но работать они умеют. Делать с ними бизнес — одно удовольствие. Всех пролетарских запросов пока — пробуждение шести лейтенантов КГБ и установка им фирменной Юлькиной связи, с распределением слоёв сознания мультипликаторами по заявке Анатолия Петровича. Заниматься таким на кухне у мамы — одно удовольствие. Это намного интереснее, чем ритуально ностальгировать по проклятому пролетарскому прошлому в Челябинске.

Сопливые лейтенанты все из студентов, забритых хунтой на срочную, считали себя избранными, а магическую барщину — счастьем. Барщина происходит где-то там, в других измерениях, они её не ощущают, зато в настоящей жизни попёрло не по-детски. Сопляков приняли в магический клан, правящий клан Советского Союза и сюзерен Бадахшанского Эмирата. Сам Дроздов пожал им руки — пролетарского счастья полные штаны.

В Америке такое не прокатит, американцы умеют делать бизнес и отрабатывать барщину их хрен заставишь. Точнее, заставить-то можно, но тогда придётся только своим ГУЛАГом и заниматься, а зачем?

В сраные космические дали Юлька не просто не торопится, они ей вообще нафиг не нужны. Вот когда их пролетарии заселят, обживут, понастроят концертных залов и стадионов — тогда может быть, а пока... Пока Юльку полностью устраивает семья, и никакого собственного клана она создавать не планирует. Пусть будут в Америке другие семьи, пусть возникнет высшее общество для нормальной жизни, нафиг нам пролетарские диктатуры с колхозами не сдались, Америка — страна свободных, навязывать свою волю американским магам Юлька не собиралась. Сами пусть конституцию придумывают, если она им вообще будет нужна. Юлька никаких конституций никогда не признавала, не признаёт и признавать не собирается — пишите, что хотите.

Африканская угроза? Даже если таковая и правда появится, что далеко не факт, то это угроза сначала пролетарским тактикам, а только потом союзному пролетарскому клану Диктатура, не ломанутся же эти негры сразу за океан, правильно? Даже если они вообще куда-то ломанутся (для этого ведь ещё объединиться нужно), то до Юлькиной семьи точно не доберутся. Да и в чудо-Вуду Юлька не верила. Всё это гипотезы, а реально Титов пока ничего не обнаружил — копошатся какие-то жалкие заморыши, недоразвитые даже до пролетариев. Но хотите обсуждать — давайте обсудим. Зовите, когда все соберётесь.

* * *

С появлением в мире магии, всякие дипломатические протоколы потеряли значение. Маги телепаты, так что прямые переговоры они могли затеять в любой момент и обмен мнениями вёлся постоянно, поэтому классическая дипломатия со свитами советников, экспертов, аналитиков, переводчиков, охранников и прочих поваров канула в лету. О чём договорились маги — знают только сами маги, а остальные довольствуются официальной версией и строят конспирологические теории.

Все дипломатические протоколы потеряли значение, но королева входит последней — это не пролетарский протокол, а фактический факт. Кого все ждут — та и королева. Юлька хмыкнула и перешла в Сикстинскую капеллу с чёрной стеной, на месте фрески Микеланджело 'Страшный суд'.

Вместе с Юлькой вошёл её Икс-фактор. Пассивный Икс-фактор, но и на него мгновенно среагировали оболочки тактиков, переводя трёхмерные тела в дзен-транс, для них это боевой-транс, им слияние берсерков не требуется. Лица тактиков окаменели, а глаза остекленели.

— Деревянные солдаты Урфина Джуса, — усмехнулась Юлька, — чего сагрились-то, боевые буратины? Я ничего плохого не делаю.

— Юлия!

— Чего сразу Юлия-то, мама? Сама не видишь, что они на боевой взвод встали?

— Мы не видим этого у тактиков Юля, — Дроздов у пролетариев главный, маму сразу задвинул, — это правда, Умар?

— Это непроизвольно, Юрий Иванович.

— Алим?

— Само сработало.

— У меня тоже, — не стал дожидаться вопроса Андрейченко, — это на воздействие Икс-фактора.

— Брехуны, — отрезала Юлька, — никакого воздействия я на них не оказывала, Юрий Иванович. У меня муж рядом, да и при маме я стесняюсь. Это у них реакция на собственные влажные фантазии, от моей магии их оболочки не защитили бы.

— Это не агрессия, Юля, — попытался объяснить Андрейченко, — реакция защитная, пусть воздействие Икс-фактора и пассивное, но оно есть. Это не должно помешать обсуждению наших проблем.

— Ваших пролетарских проблем, Виктор Андрейченко. У меня никаких проблем нет. Оставайтесь деревяшками, мне по-барабану, только тогда давайте короче о своих проблемах, удовольствия от такого общения я не испытываю.

— Проблема у нас общая, — попытался разрядить обстановку президент США.

— Я не верю в сказку про враждебное чудо-Вуду, Уолт. Они предъявили доказательства?

— У нас нет доказательств.

— У вас нет доказательств, — кивнула Юлька, — вы на меня агритесь, как боевые роботы, вы решили собрать собственные кланы отморозков-басмачей. У такого рискованного бизнеса должна быть супердоходность, чтобы моя семья в него вошла.

— Почему сразу отморозков басмачей?

— Ну а кого ещё-то? Вам же остальных магов придётся принуждать на свои кланы работать, вот вы и озаботились пробуждением отморозков. Я не права?

— Это не деловой подход, Юля, — ага, уже Юля, — в этом формально и нас можно обвинить.

— Формально можно, мама. Но у вас древняя пролетарская традиция всяких ГУЛАГов, и самим пролетариям она по кайфу, я же вижу. Пролетарии счастливы вкалывать на Родину за почётные грамоты ради кислых пролетарских яблок с Марса. Это ненормально, но пролетарии хоть против шоу-бизнеса не возражают, а этим зачем собственные кланы? Почему не один на всех? Кто они вообще такие? Лично я ни на какой клан не претендую, у нас всё по закону.

— По какому закону, Юля? Ты вырезала всю элиту в США.

— По законному праву и вырезала, — не смутилась Юлька, — по праву самозащиты. А теперь владею по праву победительницы, как правящая семья законно избранного президента. Порабощать Америку я не собираюсь. Так зачем вам кланы? Тоже планируете отвалить в космические дали? Почему не втроём, а по раздельности? Ваш клан эти вопросы не заботят, Юрий Иванович?

— Заботят, Юля. Поэтому мы и хотим заранее договориться. Какая должна быть супердоходность у этого бизнеса, чтобы тебя заинтересовать?

— Не стоит даже озвучивать. Такое может обеспечить только Макс.

— И всё-таки, Юля? Я попробую обсудить это с Максимом.

— Три оболочки 'боец' для моей семьи, в счёт их доли добычи с охоты на Дьявола.

— И всё?

— Из супердоходности — всё. Дальше будем вести обычный честный бизнес, ничего личного.

* * *

С супердоходностью уладили быстро. В совместной просьбе трём тактикам и пролетарскому клану Диктатура (собственной матери) Макс не отказал. Он бы и Юльке скорее всего не отказал, но тогда уже точно отказал бы в чём-нибудь другом, а так — бизнес идёт, Шиза отчитывается, Макс доволен, а Юлькины дивиденды копятся. При этом за счёт деревянных тактиков магией уже обеспечена вся Юлькина семья. Спящий пока Диего, лезть к нему в голову Шизе запретил Макс, но и без Диего их уже одиннадцать, считая Юльку за простую единицу.

Дальше пошёл бизнес. Итак, вы втроём решили сразу захапать почти четверть всех будущих магов в диких пролетарских засраниях и на этом точно не остановитесь. Хрен с вами, но Юлька требует зону комфорта и свободы от всего пролетарского: в США и Европе — там как раз три тысячи спящих, как у всех, так что из Рима и Южной Италии Виктор Андрейченко давай до свидания, наберёшь себе замену в диких землях, на Филиппинах каких-нибудь. Британскую королеву Елизавету уже тоже можно считать главой клана, британских магов она объединить сможет, так что это тоже свободный мир. Англия слегка отсталая, но точно не пролетарская, тоже руки прочь. Дикий мир делите с кланом Диктатура, хоть сразу поимённо.

Так и сделали. Разделили поимённо, как каких-то крепостных, а Юлькиных пометили свободными. Пометили по паспортам (гражданству-подданству), поэтому часть свободных оказалась рассеяна по диким землям, в том числе и на военных базах. Этих Уолт отзовёт в первую очередь, но там и обычные люди, невоенные, будьте любезны гарантировать их права на свободу.

Разбудить — разбужу, хоть всех сразу, но при нештатной побудке осыплются Максовы оболочки, а вот за индивидуальную работу вам придётся платить слоями сознания ваших басмачей. В Диктатуре магов обязывают шестью слоями на три года, я хочу половину. Я против рабства, но кроме рабского магического труда вы мне больше ничего предложить не можете. Я вас осуждаю, но вхожу в ваше бедственное буратинское положение.

Ах, да. Для пользования фирменным мультипликатором, вам придётся пустить меня под оболочку для установки фирменной связи. Качество вам подтвердит Анатолий Петрович Александров. Фирма веников не вяжет, моя связь не обнулится вместе с Максовой оболочкой. Обойдётесь своей пролетарской? Ну и флаг вам в руки, и барабан на шею.

* * *

Разумеется, Юлькины мужья занимались не только прокачкой её Икс-фактора в групповых магических ритуалах. Гарри Милтон по прозвищу Чемоданчик в основном занимался обеспечением тактической безопасности семьи, а значит и разведкой. Чудо-Вуду пока гипотеза, но гипотеза состоятельная, даже их собственный семейный аналитический центр даёт девяносто процентов, что эта магическая аномалия в центральной Африке неспроста, и с этим соглашалась даже Юля, но Юля во-первых была не уверена, что это враждебная их семье аномалия, в во-вторых была уверена, что если даже и враждебная, то для них в последнюю очередь. Изучать? Обязательно будем, только ради того, чтобы нам всякие басмачи-пролетарии лапшу на уши не вешали.

Изучали Африканский магический феномен вдвоём с Ильичом. Африка ничейная территория, а после смерти Бокассо и распада его империи там идёт перманентная гражданская война всех со всеми, так что вдвоём спокойнее, да и солиднее. Сразу два 'белых демона' отбивали желание повыпендриваться у воинов целого племени 'настоящих людей'. Белых демонов в центральной Африке уже знали — и тактики успели в силовых контактах отметиться, и русские, так что без нужды их теперь не задирают, вот и не нужно доводить до нужды, соблазняя кажущейся слабостью. Миссия в Африке у семьи научная, а не силовая.

После встречи Дроздова-Мондейла в Риме, а если точнее встречи самых высокомерных и влиятельных магов, Юлина семья получила значительное усиление. Магами стали Жан-Поль Бельмондо, Аль Пачино и Магдалена Клопп, то есть теперь все были в состоянии позаботиться о своей безопасности самостоятельно, а это развязало Чемоданчику руки.

В семье решают девочки, но разумные инициативы ими никогда не отвергаются, так что хоть Юля и отказалась от формального создания собственного клана, горизонтальные связи с потенциально сильными семьями Америки будущего устанавливались и укреплялись по возможности. Клан-не клан, а некое подобие тайного магического ордена в перспективе выглядело очень многообещающим проектом. Добровольное объединение усилий в общем бизнесе может дать гораздо лучший результат, чем магический ГУЛАГ Диктатуры, или феодальные структуры тактиков. Точнее, с тактиками уже всё понятно, половина их ресурсов уже служат семье, а вторая половина в основном 'нагревает атмосферу', со своих же собственных магических рабов они получают едва треть, по сравнению с семьёй. Не пригодна пролетарская связь для эффективной магической эксплуатации.

У пролетарского клана Диктатура с этим всё обстоит намного лучше, их неофиты служить за идею и светлое будущее готовы, но это тоже пока. Пока это самое будущее не настало, а вот у семьи всё по-другому. Семья не тратит ресурсов на ненадёжную экспансию, семья сама прокачивается ресурсами с экспансии других. И неслабо так прокачивается уже почти шестьюстами слоями-мультипликаторами, которыми тактики оплатили услуги Юли. Сейчас каждый член Юлиной семьи получает разгон почти на уровне академика Александрова, так что их семью уже смело можно называть академической.

Вот и негры-маги представляют исключительно академический научный интерес. Чемоданчик и Ильич искали хоть что-то выделяющееся из общего унылого ряда отморозков с калашами. Нужен был какой-нибудь шаман, жрец, или кто там это чудо-Вуду знание может хранить. А ещё лучше великий шаман вместе с главным алтарём, но пока встречается сплошь тупая пехота, ни одного религиозного деятеля местных культов.

Вслепую тыкались неделю, предлагали награду за информацию, оружием и патронами, конечно, но указанные шаманы не являлись спящими магами. Они были ловкими дельцами от религии и конченными торчками, но не магами.

— Хватит метаться, — Ильич Рамирес Санчес Африку знал намного лучше Гарри Милтона, — свой интерес мы обозначили, теперь нужно где-нибудь осесть и ждать контактёра.

— Сколько ждать?

— Информация здесь распространяется медленнее, но всё равно достаточно быстро. Неделю подождём. Если это их заинтересует, то недели точно хватит.

— А если нет?

— Тогда и решим, а пока вызови вертолёт с подарками, тут и осядем.

Одно из племён народа Мундари, которому испокон веков принадлежит земля в восточной части Африканской магической аномалии к подаркам отнеслось благожелательно. Спящими магами в этом племени оказались тридцать девять сопливых пацанов семнадцати-двадцати лет, и девятнадцать девок с ещё не обвисшими сиськами, никаким авторитетом пока не обладающие, а вождь и все старшие воины были простым мясом, которое вряд ли переживёт Апокалипсис. Ещё одна странность местной аномалии, помимо возраста — полное отсутствие магов среди элиты племён.

Впрочем, вождь хоть и дикарь-дикарём, бизнесу оказался не чужд. За ещё один борт подарков он был готов организовать корешам Ильичу и Гарри встречу с великим шаманом людей. Людьми мундари считали только свой союз племён, но и это уже приличная религиозная шишка. Только вот проблема, белым демонам придётся пройти обряд посвящения в воины, с сопутствующей очисткой от злых духов. Великий шаман говорит только с воинами мундари.

— Антисептика. Кожных паразитов в Африке навалом, а моча — антисептик.

Обряд посвящения в воины мундари — это омовение струёй коровьей мочи. Эти буйволицы не совсем коровы и не каждая годится для священного ритуала посвящения воина, только чисто белая, но... Ильич говорил очевидную вещь, но в итоге нужно позволить обоссать себя корове, да ещё и тщательно омыться этим. И от семьи ведь это не утаишь.

— Нами девочки брезговать будут.

— Наоборот. Только мы будем настоящими воинами мундари, остальные так и останутся пастухами, — усмехнулся Ильич, — но если тебе невмоготу такое претерпеть, я один с этим шаманом поговорю

— Тогда это будет нечестно по отношению к тебе.

— У меня нет твоих душевных метаний. Новый опыт и новый статус, ничего позорного в этом не вижу. Но твой отказ может осложнить переговоры с великим шаманом.

— Ещё неизвестно — маг ли он.

— А не маг, так ещё лучше.

— Чем это может быть лучше? — опешил Чемоданчик от такой странной логики.

— Только в этом племени пятьдесят восемь магов, а таких племён у мундари сорок два. Как воины, мы можем претендовать и на места вождей и шаманов.

— Семья ничего такого не планировала, Ильич.

— Как хочешь. Скажу шаману, что тебе жена не разрешила стать воином, он поймёт, — ухмыльнулся бывший террорист номер один Карлос-шакал.

В итоге всё сложилось в лучшем виде, вдвоем вступили в братство воинов Мундари, и великий шаман оказался спящим магом. Точнее, не полностью спящим, великий Одингба был настоящим шаманом и физикой пятого измерения, сиречь магией, владел. Какой-то собственной связью с единым информационным полем Всеобщего. Вот вам и готовый пророк. После обнуления оболочек все останутся без этой чудесной возможности, а этому хоть бы что, очень ценный кадр.

Великому Одингбе шёл пятьдесят третий год, он был высок, сложен как баскетбольный форвард и желтоволос /Ссылка 71: особенность африканского народа Мундари/.

'Я не нахожу его следов в едином поле. Хотя вот он, рядом, самый верхний слой'.

'Я тоже не вижу. Похоже, духи предков следы за ним тщательно заметают'.

'Конкретный злодей может вырасти'.

'И это первый-же настоящий шаман, которого мы встретили. Он ведь не один такой. Это мы с тобой удачно мочой помылись, Гарри'.

— Я знаю — кто вы, демоны.

— Мы воины Мундари, — уклонился Ильич, — нам нужен совет шамана.

— Вы воины мундари, — согласился шаман, — теперь лучшие воины народа, даже лучше меня, но вы всё равно демоны.

— И тем не менее ты с нами общаешься. А если мы тебя похитим?

— Я знаю — кто вы, демоны, — со вздохом повторил шаман, — ты слишком глуп для демона, майор Гарри Милтон, но ты меня не похитишь, тебе жена не разрешит.

— А ты не терял времени, шаман.

— Духи предков этого не любят, Ильич Рамирес Санчес. Ты не стал бы спрашивать разрешения жены, но тоже не будешь меня похищать.

— Ты знаешь, зачем мы тебя искали?

— Ты слишком глуп для демона, майор Гарри Милтон, — повторил шаман уже с усмешкой, — конечно, я это знаю — вы хотите делать бизнес. И Духам моих предков это интересно, я готов договариваться с Великой Матерью.

Фишка с 'Духами Предков' Юльку очень заинтересовала. Единое информационное поле Всеобщего сейчас доступно человеческим магам через собственное измерение Макса и только до обнуления его оболочек, а древнее чудо-Вуду эту фишку уже точно имеет. Единственная ли она у них — теперь главный вопрос.

Воздействие Икс-фактора на полную, телепорт на Чемоданчика. Пришествие Великой Матери ощутило всё племя.

— Привет, мальчики. Какая экзотика, это даже не дикая пролетарская окраина, они реально всё ещё голыми ходят и ни одного моего концерта не слышали. Ты — Одингба, — Юлька перешла на местный диалект дикарского наречия — совершенный дикарь и жуткий шовинист. Блин, у вас дикарей шовинист как похвала от меня звучит, я не это имела в виду, ну ты понял.

— Понял, Великая Мать, — дикаря аж трясло бедного, силился сдержать оргазм. Уважает.

— Зови меня Юля, а я буду звать тебя Диком. Не сдерживайся, Дик, всё равно не получится, расслабься и получи удовольствие. В мужьях мне мудак-шовинист не нужен, но бизнес мы с тобой сделаем. Из тебя получится отличный альфа-мудак, на 'радость' остальным мудакам. Ладно, потом поймёшь, когда нормальные языки понимать начнёшь. Давай, запускай сеанс связи с Духами Предков. А вы пока соберите всех местных магичек, мальчики.

Дик всосал с литр какого-то компота, расширяющего сознанию горизонты и выпал в дзен. При максимальном воздействии Икс-фактора, Шиза всё равно копалась с чудо-Вуду связью почти два часа.

'Данные сняты, будем изучать', — доложила наконец Шиза, — 'Может это и не феномен, но мне такого пока не повторить'.

'И что? Больше никакой пользы с этого мудака не поиметь?'

'У него просыпается одиннадцать слоёв сознания, да разгоним мультипликацией его-же соплеменников — такой поисковик получится, мама не горюй'.

'Чужой поисковик. И как ты впихнула одиннадцать слоёв в стандартного бойца?'

'Кое-как налез. Четыре слоя вкрутила в нашу связь и его собственную уникальную опцию. Поисковик чужой, но разгон ему обеспечиваем мы, так что обоюдный интерес для бизнеса имеется'.

'Ладно, бизнес, так бизнес. Ты ещё не закончила? Чего он буратиной сидит?'

'Изучает интерфейс бойца и испытывает культурный шок'.

— Хватит прикидываться ветошью, Дик, я и так потратила на тебя слишком много времени. Про шовиниста альфа-мудака ты уже правильно понимаешь, а остальное позже изучишь.

— Это божественный подарок, Великая Мать Юля.

— Это не подарок, Дик, оболочка не навсегда, ей осталось меньше года, как и большинству твоих диких негров.

— Это я уже успел изучить. Как и про твою 'фирменную' связь с 'фирменным' мультипликатором.

— Это тоже не подарок, а услуга, за которую ты будешь платить ответной услугой предоставления связи с Духами Предков...

— ...Когда обнулятся божественные подарки-оболочки, — закончил Великий шаман народа Мундари.

— Сечёшь. Ты уже способен оценить перспективу этого взаимовыгодного бизнеса, Дик?

— Я знаю, что не уникальный, есть и другие, сильнее меня, поэтому способен оценить даже лучше, чем ты думаешь. Я очень высоко ценю твоё предложение и с благодарностью соглашаюсь.

— Значит так, Дик. Раз мои мужья теперь воины мундари, то мы с тобой близкая родня. Парни останутся с тобой, ты теперь слишком ценный актив нашего бизнеса в этой аномальной, а значит опасной жаркой засрании. Гарри и Ильич великие воины, их сыновья тоже станут великими воинами и магами, поэтому сыновья останутся с кланом Мундари, а девочек наша семья заберёт, нашим дочерям ваша мудацкая дикость всё равно не понравится. Как тебе такой бизнес?

— У народа Мундари много спящих магичек девиц.

— Здесь их всего девятнадцать. Племён у вас сорок два, а мужей у меня девять. То есть, восемь мужей и один футболист, он пока не в счёт. После десятого племени обсудим смену Гарри и Ильичу. Но будущие матери наших детей должны сразу получить особый статус. Тебе ведь понадобится верная гвардия, Дик? Оболочки бойцов ещё почти год прослужат, а к тому времени мы успеем подготовить девочкам что-нибудь взамен.

— Матери воинов-демонов Мундари заслуживают особого статуса, Великая Мать Юля.

— Ну, вот и поладили, не такой уж ты мудак, Дик, настоящий грозный альфа. Объявляй о создании своего клана и помечай всю дикую аномалию своей собственностью. Сам разберёшься — что и как, а я нашими девочками займусь.

* * *

Появление в сети сразу двадцати новых магов из таинственной Африканской аномалии, заставило всех прилично задёргаться. Ресурсы с научных и исследовательских слоёв перенаправлялись на поиск и анализ информации, а у тактиков на посконной пролетарской связи ещё и КПД был как у первого парового двигателя.

Как и ожидалось, спецназовские басмачи-головорезы, истинные отморозки Алимджон Мансуров и Умар Арсалиев свои ресурсы втихаря объединили, но и у них мало что получалось. Высокомерную Юльку они отследить не могли, аномального магического мутанта Одингбу-Дика, самозванного главу клана Воинов-демонов Мундари тоже не могли, а из следов Чемоданчика и Шакала нашли только самый яркий — омовение душем мочи белых буйволиц. Рядом с аномальным самозванным главой клана и их следы тоже терялись. Терялись на том месте, где они ещё не уверены — маг ли вообще этот африканский шаман.

Выяснилось — маг, и очень непростой. С очень ценной опцией невидимости в информационном поле Всеобщего, а в обозримой перспективе монопольным правом это самое поле возделывать. Может быть и не монопольным, даже скорее всего, раз следы этого чудо-Вуду привычными методами не обнаруживаются, но этот ценный специалист уже точно вошёл с Юлей в бизнес.

Прогнозировать дальнейшее развитие событий можно уже без всякой аналитики. Юля решила наложить лапу на всю аномалию. В поддержку Одингбе-Дику Юля разбудила девятнадцать 'девочек', то есть поставила того перед фактом — другой опоры у самозванного главы клана Воинов-демонов Мундари ещё долго не будет.

— Она ему не доверяет...

— Боярыня негру? Конечно, не доверяет. Конченный отморозок, который всю жизнь воюет, а женщин считает полезной скотиной, да ещё и стелс-вуду. Боярыне междоусобная бойня в аномалии нахрен не нужна, ей нужны ценные специалисты для бизнеса, а для негра они прямые конкуренты.

— Это-то понятно. Почему она его Икс-фактором 'на иглу' не посадила? Безотказный ведь метод, как принято считать.

— Принято считать с подачи того, кто сам не пробовал. А не поговорить ли нам с академиком Александровым, Алим?

— Сам хотел это предложить, брат. Сначала с ним, а потом попробуем с негром.

Диктатор по Науке, академик Анатолий Петрович Александров, хоть внешне и выглядел ровесником обоим тактикам, но то, что он старше их обоих вместе взятых, легко читалось в его взгляде. Понимающем взгляде профессора на пока малоразумных студентов, пусть и многомерных, но всё ещё сопливых.

— Фирменная Юлина связь — не связь в чистом виде, товарищи. Обычная связь — одна из функций очень сложной многомерной конструкции призванной передавать слои собственного Юлиного сознания для усиления боевых возможностей её мужей.

— Это когда у неё тактик осыпался?

— Совершенно верно. Конструкция заработала и даже повысила Юлину многомерность, но разделять таким образом своё сознание для неё оказалось довольно неприятной, можно даже сказать болезненной процедурой, да и телепорт тактика сделал эту опцию ненужной. Однако возможности передачи слоёв сознания остались. Вот они и задействуются мультипликаторами в разгоняемых процессах: научных, исследовательских, изобретательских, аналитических и так далее.

— И конструкция эта в основе, конечно же, имеет уникальный Икс-фактор... Как вы думаете, Анатолий Петрович, всякие чудо-Вуду способности тоже можно так разгонять?

— Не сомневаюсь. Любые уже функционирующие чудо-способности усилить можно.

— А значит и изучить.

— Со временем — конечно. Изучить и перенять. Так и должен развиваться многомерный разум.

— Грядёт бабье царство, — констатировал Мансуров.

— Не думаю, что при такой высокомерности пол имеет решающее значение. Да и не стремится Юля на престол.

— И нам ничего не мешает самим развиваться, Алим. Вселенная бесконечна, места в ней всем нам хватит. Спасибо, Анатолий Петрович, будем думать.

Думать, собственно говоря, было нечего. Договариваться с боярыней нужно, без её связи на этом этапе никак не обойтись. Чтобы разработать свою, придётся воспользоваться чужой. И как средством разгона, и как образцом для вдумчивого изучения. Икс-фактор эксклюзивен, но это не значит, что он незаменим именно для связи. Какой-то модуль из нескольких измерений соорудить наверняка будет можно. Пусть и эрзац, с некоторой потерей возможностей, но уже свой.

— Негра будем искать?

— Какой теперь смысл? Он не может знать больше Александрова.

— Насчёт связи он знает меньше, а насчёт Африки больше. Не откажется же он обсудить ситуацию с главами двух кланов.

— Которые его первыми признали и навестили со всем уважением?

— Ну, признание мы ещё обсудим с ним самим, а в целом с уважением, конечно. У него может планы какие имеются, которые с бабьём не реализуешь. Найдём общий язык, Умар. Где только самого негра искать? Боярыня ведь ему нашу связь отключила.

— У Ильича связь рабочая. Мне он не откажет.

Ильич своему 'крёстному' не отказал, навёл.

— Привет, Ильич.

— Привет Умар, здравствуй, Алим. Это Гарри.

— Надеюсь, нам не придётся омываться мочой белых буйволиц?

— Не придётся. Дик теперь глава клана и политик. Он очень быстро учится.

— И переосмысляет бытие, в окружении бабьей гвардии.

— И это тоже, — согласился Ильич, — мы с этой гвардией уже роднимся.

— Мы не возражаем, Ильич. И первенство ваше признаём. Это визит вежливости, не более того. Дипломатия кланов.

Одингба учился очень быстро, а самое главное — учился первым делом нужному в настоящее время, в космические дали не заглядывал, как академик Александров, время не тратил. Он уже отлично представлял расклад сил, а их вектора приложения теперь выяснял у Духов Предков. Пятьдесят семь мультипликаторов девятнадцати его телохранительниц и двенадцать собственных слоёв сознания открыли перед главой клана Воинов-демонов Мундари немыслимые ранее возможности провидения.

— Я знаю — кто вы, демоны. Вы майоры Арсалиев и Мансуров, из погибшей и похороненной группы Ворон. Всадники Апокалипсиса.

— Нихуя себе, — опешил тактик Алимджон Мансуров, — и тебе не страшно жить с таким знанием?

— Не страшно, демон. Это пустое знание, оно никому не нужно. Ты себя сильно переоцениваешь. Никому нет дела до вашей Охоты, да и сами вы о ней ничего не знаете, как и подобает охотничьим псам.

— Ты прав, — вынужденно встрял Умар, — мы ничего не знаем о самой Охоте, но верим, что она будет удачной.

— Духи Предков тоже так считают.

— Значит, нам есть смысл подумать о совместном бизнесе.

— Я о нём думаю, демон. Бизнес — дело хорошее, но с Великой Матерью мы бизнес уже делаем, и я этот бизнес ценю.

— Тебя уже бабьём обложили, бизнесмен. И командует этим бабьём сопливая тёлка.

— Не нагнетай, Алим. Эта тёлка и нашими людьми теперь командует, если ты имел в виду её фирменную связь. Нас интересует бизнес, Одингба. Аномалия большая, подумай об этом. Мы можем признать твой клан и тебя главой всей аномалии, если войдём в твой бизнес, а можем признать кого-нибудь другого, и делать бизнес с ним.

— Аномалия большая, — согласился Дик, — поэтому скоро сюда придут все остальные, демон Умар — и Диктатура, и третий тактик. Вы берётесь защищать наш бизнес от них?

— Они обязательно придут и тебе придётся выделить им долю. Аномалия — слишком интересный бизнес и в монополии его никому не удержать. Мы поможем тебе удержать бОльшую часть. БОльшую, чем вы удержите вдвоём с Юлей. Кроме того, ты станешь настоящим главой клана, а не как сейчас. В этом мы тоже заинтересованы.

— Ты не глуп, демон Умар, но ты совсем не знаешь жизни. Вы — как два брата льва, изгнанные из прайда вожаком. Вы уже матёрые и свирепые, но всё ещё котята, у которых нет своего прайда. Я же давно вожак. Мой прайд станет ядром клана, а временно спятившее бабьё — моим гаремом. Это и будет их особый статус, — усмехнулся глава клана Воинов-демонов Мундари, — Великую Мать это устроит.

— Почему ты так думаешь?

— Ты глуп, демон Алим. Матери воинов-демонов сами ведь остаются мундари, а для женщин-мундари высший статус — жена вождя. Со мной они и возвысятся, и вернутся к нормальной человеческой жизни. Вы — не люди, вам трудно понять — насколько это важно для людей. Они будут счастливы и Великую Мать это устроит, так считают Духи Предков.

— Эти бабы тебя ещё сильно удивят.

— Не удивят. Не удивят и те, которые уйдут к демонам, и те, которые останутся жить с людьми. Уйдут немногие, в этом не сомневайся. Но бизнес мы с вами сделать сможем, если вы тоже станете демонами-воинами Мундари. У меня много девок со спящим даром, они родят от вас сыновей для клана. Так вы станете родичами и мне, и Великой Матери. Если какие-то из ваших жён захотят уйти с вами — я их отпущу, но остаться их должно больше. Отпущу одну из десяти — это честный бизнес.

— Нам нужно подумать.

* * *

Ожидаемая возня тактиков возле её африканского актива Юльку полностью удовлетворила. Альфа-мудак Дик для того ей и был нужен, чтобы увлечь остальных мудаков-шовинистов в сраную африканскую аномалию делить сраных магических мутантов. Не самой же ей сортировать это мудачьё на сорта. Максу этот движ по-барабану, поэтому без Юлькиной помощи всё равно не обойдутся, так что все ценные экспонаты отсортируют и предъявят для пробуждения и изучения, а большего и не требуется. Устраивать и гарантировать свободу сраной Африканской аномалии Юлька не собиралась. Собрать научные данные, забрать своих девочек, а мудакам-тактикам уступить бизнес Ильича и Гарри, по осеменению кланового гарема Мундари. Не просто так уступить, конечно, но...

— Хреново жить без баксов, девочки.

— Фрау-очевидность. Ты над этим так долго думала?

— Да нет, Магги, я не в том смысле, а в принципе. Как мы вообще будем жить без денег? Ладно, наш Африканский бизнес ещё пристроим как-нибудь за ответные услуги, но это же просто жопа какая-то получается, а не жизнь.

— Деньги обязательно появятся, — уверила Катарина Витт, — кто-нибудь обязательно придумает, к чему стоимость этих условных единиц привязать.

— Юля уже придумала, Катти. Я права, Юльчик?

— Слои-мультипликаторы нужны будут всем и всегда. Сраная многомерная наука бесконечна, как и сама сраная многомерность, поэтому научная гонка у нас навсегда. Да ещё и проекты всякие начнутся, по освоению сраных космических далей и прочие пролетарские забавы, так что мультипликаторы — это теперь точно навсегда. Закончатся служебно-барщинные, начнётся честный частный найм. Причём, не только магов. Обычных людей тоже можно посменно погружать в дзен на несколько часов, так что к чему привязаться уже есть. Только нужно всем договориться, банк какой-нибудь учредить...

— Юля, а про обычных людей уже все знают?

— Теоретически это возможно — это знают все.

— Юлька! Я сейчас тебя укушу. Мы можем это организовать практически?

— А нам-то это нафига, с пролетариатом возиться? Мы что нищие?

— То есть, можем?

— Ну, сможем, наверное. Пробовать нужно, лабораторные испытания проводить для подтверждения расчётов. Потом клинические, потом исследования на побочку, введение коррективы и по новой, по кругу.

— И сколько таких кругов?

— Три. Может быть четыре.

— И как быстро их можно пробежать, если сильно постараться?

— Нафиг нам стараться-корячиться ради сраного пролетариата, Магги? Ты какая-то странная сегодня...

— Юлька — ты величайший тормоз! Что это за магическое устройство, которое ты сможешь вкрутить обычному пролетарию?

— Оно не совсем магическое, слоёв сознания не добавит и мерность не увеличит. Симбионт, который сможет поддерживать нашу связь, погружать в дзен, ну и по мелочи. Сеть можно зафигачить — музыку там слушать, фильмы смотреть. Кстати, да...

— И это опять на основе твоего Икс-фактора?

— Конечно. Симбионт программируется из стволовой клетки моего костного мозга. Он вырастит нейросеть уже на месте из местных клеток примерно за месяц.

— То есть, на всё примерно три-четыре месяца.

— Нифига. Шустрая ты какая. Полгода минимум, если обсираться ради этого от натуги.

— А если не обсираться, но просто стараться, то где-то к Апокалипсису?

— Где-то так, ага.

— Юлька, ты гений! Ни с кем мы договариваться не будем. Для денег больше не нужны банки, даже наличные не нужны. Я запросто потяну всю расчётную систему с нынешним разгоном.

— Блин, Магги, ты так и осталась террористкой. Ты хоть представляешь, как все на нас сагрятся? Даже в Диктатуре сраные лейтенанты охренеют от такого долга своей любимой пролетарской Родине, а уж у тактиков басмачи и вовсе озвереют.

— Ладно, насчёт Диктатуры ещё подумаем, время есть. Может они и сократят сроки обязательной службы — это их дело, сами пусть считают, а вот на проблемы тактиков мне точно наплевать. Мочой омытые патриархи.

— Ильич и Гарри тоже воины-мундари, Магги.

— Не путай, Юля. Наши омылись, когда шли на разведку, а басмачи-отморозки чтобы мародёрить. Обоссанные осеменители чужих гаремов. Позорники, тьфу!

— Это точно, ха-ха!

* * *

На переговоры по уступке части своего Африканского бизнеса, Юлька пришла с Икс-фактором в активном режиме. Появление Великой Матери снова почувствовало всё племя, мундари радостно завопили и бросились размножаться. Не сдержали удара и оболочки тактиков.

— Вам понравилась моя магия, демоны-воины Мундари? — хихикнула Юлька, — Не ссыте, могучие демоны, нет никакой наркотической зависимости, вся зависимость легко снимается правой рукой.

— Прекращай, Юля. Пожалуйста.

— О! Уже снизошли до пожалуйста, могучие демоны. Так и научимся уважать бизнес-интересы друг друга, — Юлька перевела Икс-фактор в пассив, — какого хрена вы тут мутите? Мало в Африке негров?

— Странный вопрос. Глава клана здесь пока один, Юля. Зашли познакомиться.

— Ну да, зашли познакомиться и заодно решили сразу отжать мой бизнес, чтоб два раза не заходить.

— Не отжать, а войти компаньонами и сильно расширить.

— Мне не нравятся ваши методы, деревянные солдаты. Вы решили войти в мой бизнес компаньонами и вошли, поставив меня перед фактом. Для меня это равнозначно отжали.

— Можно подумать, ты раньше не могла вмешаться.

— Можно подумать, у меня только и дел, что за тобой приглядывать, басмач-отморозок Мансуров. Ты только кажешься себе неотразимым, нарцисс хренов. Нашёл отмазку.

— Может не будем нагнетать, Юля? Ничего плохого мы не сделали, ничего непоправимого не случилось. Почему бы нам не обсудить всё спокойно, по-деловому?

Договорились, конечно. Актив 'глава клана Воинов-демонов Мундари Дик-Одингба' признавался неделимым и полностью отходил Юльке в отдельный бизнес поисковика по единому информационному полю Всеобщего и как объект для исследований, наезжать на Дика запрещается, гвардейские девочки за этим проследят. И Ильич пока останется, раз уж вы кореша. За остальное я жду предложение компенсации, совместный бизнес с вами в этой засрании меня не интересует, здесь каждый так и норовит обнести и отжать.

Торговались пролетарские тактики без особого энтузиазма, не успели ещё оценить слои мультипликаторов по достоинству, а уж тем более не представляли, что это теперь и есть деньги. И хапнуть этих денег на халяву можно только один раз, подключаясь к пробужденному магу. Впрочем, тактики могут наплевать на договоры со своими басмачами и ввести пожизненную барщину — это их дело. Как хотят, так пусть и крутятся, должок уже обозначен, а за услуги связи всё по старым тарифам.

После установки Юлиной связи, ничего страшного не произошло, никакой наркотической зависимости правой рукой снимать не пришлось. Юля не вызывала у Арсалиева и Мансурова сексуального влечения, как слониха у львов. Львы, получив трёпку, слониху теперь уважали по праву сильного, но никакой любви, или даже симпатии и в помине не возникло. Обоюдно, ага. Среди мундари вам самое место, могучие демоны.

Стоит отметить, что работали тактики действительно профессионально и довольно быстро научились отслеживать мутантов-стелсеров по движущемуся пятну пустоты, во время соприкосновения с другими спящими, да и Дик прокачался в настоящего ясновидца, так что дело пошло. Стелсеров нашли много, но до сегодняшнего дня никто из них Дика не превосходил мерностью и не отличался магической мутацией — все поисковики-невидимки, а нафиг их в клане несколько содержать? И поработить такую погань непросто. Пока двое тактиков охотятся на одного спящего мутанта, не подозревающего об этом — одно дело, и совсем другое — когда мутант уже пробудился, упаковался в оболочку бойца и теперь точно знает — чего нужно опасаться. И этих мутантов на руках бизнесменов-тактиков уже полтора десятка. Это даже не флаг в руки, а настоящий пиздец.

Они ведь, эти чёртовы Вуду-мутанты, ещё и друг друга постоянно норовят замочить, и Дик совсем не прочь помножить на ноль конкурентов, хоть и без энтузиазма. Замочить то не замочат, спасительный телепорт оболочки 'боец' до самого Апокалипсиса послужит всем магам ангелом-хранителем друг от друга, и они это теперь знают, но... Кипеш шёл постоянный, градус поднимался, и басмаческие тактики изрядно издёргались.

Нет, перебить эту нечистую силу они могли без проблем, спасительный телепорт 'бойца' 'тактик' блокировать способен, но это уже такое... Магов ещё никто не убивал, и как на это отреагирует общество — было понятно без всякой аналитики. Очень плохо отреагируют все, кроме мутанта Дика-Одингбы. Дику на всех наплевать, кроме Юльки, а ей наплевать на мутантов, стелсер-поисковик у неё уже имеется. Ей наплевать — если их замочит Дик, конечно, а вот если это сделают тактики — то это сразу станет неслыханным злодейством. Логика? А зачем тут какая-то логика, это ведь бизнес.

Бизнес тактиков в Африканской аномалии столкнулся с проблемой затоваривания. Спора нет, товар у них редкий и очень ценный, но рынок как таковой ещё не сформирован, а товар этот очень проблемный в 'хранении'. Бартер? Юле такие специалисты больше не нужны, тем более, что они слабее Дика, а Андрейченко и 'деды'... ну, возьмут они по одному на опыты — проблему затоваривания это всё равно не снимет.

Кому ещё нужны такие специалисты? Английская королева Елизавета Вторая пробудилась, но о создании собственного клана ещё не объявила. Когда объявит, и что с неё можно будет получить по бартеру — пока непонятно, но допустим ещё минус один. В перспективе, такие специалисты понадобятся самым влиятельным независимым семьям свободного мира, но их пока в природе не существует, только в аналитических расчётах. Когда-нибудь, таких семей должно появиться десятка полтора-два. Когда? Естественным путём лет через пять после Апокалипсиса и пробуждения стихийной магии, не структурированной оболочками.

— Нахрена мы всем мутантам оболочки 'бойцов' оплатили, Умар?

— И не говори. Затупили мы не по-детски, впредь будем умнее. Ты для нас мутанта выбрал?

— Парочку десятимерных нужно оставить.

— Зачем двоих?

— А как их проверять, Умар, мутантов чёртовых? Двоих — это минимум.

— Тоже проблема. Захотят наебать — договорятся.

— Я самых лютых кровников отобрал. Что с остальными будем делать?

— Мы теперь воины Мундари, Алим, — усмехнулся Умар Арсалиев, — отдадим их главе клана.

— Всех? 'Дедам' и Витьку никого не подарим?

— Ещё наловим, если попросят. Умеючи это недолго.

— Быстро ты бизнесу учишься, уважаю. Пошли к Дику?

Мутант Одингба их уже ждал и смотрел именно в ту точку, где они появились телепортом. Юля уже прокачала его в натурального монстра провидения. И ведь не опасается, значит уверена, что контролировать сможет.

— Вы можете заблокировать нелюдям спасительный телепорт, демоны. Готовы ли вы это сделать? Моим девочкам нужно научиться убивать.

— Ты не собираешься консультироваться с другим своим бизнес-партнёром?

— Нет, не собираюсь, демон Алим. Нашего бизнеса с Великой Матерью это не касается. Это дело моего клана. Так что насчёт блокирования телепорта?

— Можно обсудить. Это дополнительная услуга в нашем бизнесе.

— Вы — воины Мундари, демоны.

— Это точно, — хмыкнул Алим, — мы — лучшие воины Мундари, вон сколько мутантов тебе наловили. Но это уже за пределами нашего бизнеса.

— Значит, наш бизнес нужно расширять, демоны, либо это форс-мажор. Вы оставили себе двоих, остальные не нужны. Я слышу Духов Предков, ваши рабы слышат, а в сохранении этого статус-кво и есть наш расширенный бизнес. Остальные не нужны, убивайте их прямо на месте. И этих нужно убить. Нужно чтобы их убили мои девочки. А вы — воины Мундари, просто не дадите нелюдям сбежать. Или дадите. Вы ещё сами этого не знаете.

— Мне кажется, или ты пытаешься повязать Юлю?

— Ты глуп, демон Алим, Великая Мать вышла из этого бизнеса, об этом все знают. У меня есть интерес, чтобы это сделали именно мои 'гвардейские девочки', я хочу повязать их с собой. У Великой Матери концерт начнётся через сорок пять минут. Из-за такой ерунды концерт она срывать не будет, так считают Духи Предков. Начинать нужно через час. Через час наш бизнес должен расшириться, либо наступит форс-мажор из-за наделанных вами глупостей.

'Красиво разводит, красавчик. Типа монополию на общение с Духами Предков хапнули и теперь мочите всех. В чём подвох, Умар?'

'Если эта мутация здесь единственная, то резон есть, а вот если...'

— Ты ведь знаешь, что мы ищем специалистов с уникальными возможностями, Одингба. Если уж расширять наш бизнес, то ты должен нам таких указать заранее.

— Ничего уникального, кроме голоса Духов Предков вы здесь не найдёте, демоны. Есть нелюди, умеющие телепортироваться, но по сравнению с вашими, их возможности ничтожны — запрыгнуть за спину видимому врагу, и только-то. Есть телекинетики, но тоже слабенькие — в воздухе ненадолго зависнуть, да камни небольшие покидать, моим девочкам это не угроза, а вам тем более.

— И всё?

— Остальное и вовсе ерунда — только фокусы показывать. Огнём поиграть, водой, песком, людей лечить, или скотину, такое многие умеют.

— Помечай всех необычных мутантов, Одингба. С ними будем работать вдумчиво. Будем, если...

— ...наш бизнес станет закрытым акционерным обществом. Я не против, демоны. Я помечу вам всё интересное, но всех нелюдей, которых вы оставите в живых, должны будете забрать из Африки навсегда.

— Большой список у тебя на ликвидацию, Одингба?

— Ровно шестьсот шестьдесят шесть нелюдей, демон Алим, — усмехнулся глава клана Мундари, — из которых сорок девять будут помечены как возможные ценные специалисты.

'Духи Предков' подсказали Дику лучшее время. 'Первый магический забой' начался на семнадцатой минуте концерта в Далласе, как раз в тот самый момент, когда Юлька 'словила' очередной слой сознания с повышением мерности, и испытывала одновременно дискомфорт и эйфорию, да ещё и срывать концерт, на который собралось почти сто тысяч фанатов, из-за каких-то сраных аномальных мутантов — такой себе бизнес.

Шиза бросилась трезвонить Дику, но чёрная скотина нагло игнорировала вызовы, а после концерта было уже поздно.

— Что за хуйню вы здесь устроили, ёбнутые отморозки?

— Мы немного расширили наш бизнес с главой клана Воинов-демонов Мундари, Юля, — Умар Арсалиев действительно очень быстро учился и бизнесу в том числе. Не быстрее самой Юльки, точнее Шизы, но уже быстрее академика Александрова, — нам непонятны твои претензии. Они что, этического плана?

— Отвали, басмач, не у тебя спросила. Что за хуйню ты тут устроил, Дик? Где Ильич?

— Ильич готовится принимать тебя в другом племени, Великая Мать Юля, там больше всех девок со спящим даром, целых двадцать семь штук. Нелюдей мы отправили в Край вечной охоты, так будет лучше всем нам.

— Ты что, сам не мог убить этих нелюдей, скотина? Девочек то зачем было заставлять?

— Других бойцов у меня пока нет, — пожал плечами Дик, — я глава клана людей. У людей глава приказывает, подчинённые исполняют. Всегда так было, всегда так будет. Ты сама сделала девочек бойцами, а я дал им опыт.

— Пленных убивать... хороший опыт, ага.

— Очень опасных нелюдей с магическим даром, Великая Мать Юля. Они не дали бы нам спокойно заниматься бизнесом.

— Юля, разве ты сама не так же решила свои проблемы в Америке?

— Ты сравнил жопу с пальцем, Умар Арсалиев.

— Так у тебя претензии всё-таки этического плана? Тогда скажи — куда нам девать прочих опасных мутантов, их ещё шестьсот пятьдесят три особи по пампасам в стелсе бегают. Точнее, шестьсот четыре просто опасных и сорок девять тоже опасных, но интересных для науки.

— Ну, не убивать же их...

— Они враги, Великая Мать Юля. Нелюди враги и нам, людям, и вам, демонам. Мы убьём шесть сотен, но этим спасём несколько тысяч, которые смогут жить с людьми.

— В твоей любимой Америке всех индейцев вырезали, — напомнил Алимджон Мансуров, — ты ведь вышла из этого бизнеса, Юля, теперь это внутреннее дело клана Мундари, а ты вся в белом. Тебя никто не подставил, не обманул, твой бизнес не пострадал и даже избавился от опасных конкурентов. К чему эти наезды, вообще? Тебе просто поскандалить в кайф?

— Ты всё прекрасно понимаешь, Мансуров, не придуривайся. Сейчас вокруг этого настоящая жопа начнётся. Не было печали...

— Жопа вокруг аномалии всё равно начнётся, Юля, — снова подхватил Арсалиев, — ни Диктатура, ни Андрейченко права твоего Дика пока не признали, только мы с Алимом.

— Этот козёл не мой. Не больше мой, чем ты, или Мансуров.

— Тем более — в чём проблема-то? На нелюдей тебе наплевать, свою долю за побудку получать продолжишь.

Юлька с чувством сплюнула и ушла не прощаясь. Внешне злая, но очень довольная собой. На негров-мутантов и правда наплевать, а вот басмачи вляпались, увязли в аномалии по самое не балуй, да ещё и с Андрейченко обязательно закусятся. И Диктатура свои отношения с такими отморозками обязательно пересмотрит. Кто на самом деле убивал магов — всем хорошо известно, тут фуфло про злодейский клан Мундари никому не впаришь.

* * *

Этическую проблему диктаторы снова собрались обсудить лично. Осуждать, а тем более останавливать двух своих тактиков Максим Воронов не собирался. Матери он ответил: — 'Естественный отбор стартовал немного раньше из-за вмешательства Икс-фактора, но он всё равно был неизбежен. Если вам нужны морально-этические нормы — устанавливайте их сами, от меня никаких заповедей человечеству не будет'.

— Не такой уж и естественный этот отбор, раз его проводят тактики в своих интересах, — открыл заседание диктатор по Науке, — но это только с нашей точки зрения, конечно.

— Два тактика из четырёх, так что всё в рамках, если включить в отбор и самих тактиков. Юля уже поругалась с Мансуровым и Арсалиевым, — расширил рамки естественного магического отбора Бобков, — из-за своих девятнадцати девочек, на остальных негров-мутантов ей наплевать. Но нам то ведь и на девочек наплевать, если честно. Не нахожу, что мы можем здесь осудить.

— Какая-нибудь военная этика? — предположила Ирина Воронова, — пленных не убивать и всякое такое.

— Нет, Ирина. Они не наступающая армия, а диверсанты. Спецназ пленных не берёт и живого противника за спиной не оставляет. Негра они признали, заключили с ним союз и работают как привыкли. Их базовое сознание — офицеры Вымпела. Совесть их мучить не будет, на это не надейтесь, мы их готовили и к проведению диверсий с применением ядерных ранцевых боеприпасов в крупных городах. Тогда нам это было необходимо, для национальной безопасности, — будто извиняясь, развёл руками Дроздов.

— Тактиков не вы выбирали, Юрий Иванович, — сняла неловкость Ирина, — значит, для дела Максиму нужны именно такие. Интересное у нас получится человечество.

— Интересное, — согласился Верховный диктатор, — особенно если именно эти два тактика полностью подомнут аномалию, а настроены они решительно.

— Их решительный настрой прежде всего вносит раскол в ряды самих тактиков, — заметил Ивашутин, — вряд ли это повредит будущей Охоте, иначе Максим бы распри пресёк, поэтому можно считать, что будущее для нас уже наступило. Осудить мы можем только то, что Арсалиев и Мансуров не хотят делиться со своим бывшим командиром. Если они не хотят, конечно. Что нам нужно в этой аномалии? Уж точно не представительство нашего клана.

— Нам нужны уникальные специалисты, порождённые этой аномалией.

— Вот это уже конкретика. Поделятся с тобой бывшие подчинённые, Юра?

Дроздов на пару минут 'завис'.

— Поделятся. Витиевато, через наши установленные отношения с кланом Воинов-демонов Мундари, но поделятся. Навещать дикаря не обязательно, Анатолий Петрович может заключить с ним отношения по Юлиной связи.

— Интересно... — протянул Ивашутин, — как они собираются этого мутанта контролировать, если не контролируют его связь? И вообще, товарищи, пора нам уже начинать с Юлей переговоры о всеобщей 'телефонизации'. Когда обнулятся наши оболочки — будет уже поздно. Или мы успеем что-нибудь своё создать, Анатолий Петрович?

— Даже пытаться не будем. Юлина связь — настоящий магический шедевр. Нам такое ещё очень долго будет не по силам. Разумнее направлять наши ресурсы на другие разработки, чем пытаться создать плохую копию. С Юлей у нас союз и этот союз должен стать нерушимым. Это тоже путь для человечества.

* * *

— Я знаю, кто ты, демон. Ты Виктор Андрейченко, первый всадник Апокалипсиса.

Андрейченко шагнул в аномалию почти наугад, в тёмное пятно, и точно не ожидал сразу встретиться взглядом с главой клана Воинов-демонов Мундари, признанного уже всеми, кроме него самого. Мутант удивил, но в замешательство не ввёл. Тактики готовились к встрече с существом намного более опасным, в том числе и в различных симуляторах.

— Вот и познакомились, Одингба, великий шаман народа Мундари.

— Ты первый всадник и главный из псов в предстоящей вам охоте, — продолжил глава клана Воинов-демонов Мундари, не обратив внимания на завуалированное хамство первого тактика, — но твой клан будет самым слабым. Если хочешь делать со мной бизнес — учитывай это, одинокий демон.

— Мой клан будет даже слабее твоего? — усмехнулся Андрейченко.

— Мой клан будет сильнее твоего, — подтвердил Одингба, — мой клан объединит людей и вставших на человеческий путь нелюдей. Почти двенадцать тысяч одарённых, а тебе объединять некого, одинокий демон. Да и незачем тебе это, ведь у тебя нет цели в будущем. Я не буду делать с тобой бизнес, но готов платить тебе дань.

— Почему?

— Что почему, одинокий демон? Я знаю, что ты пришёл требовать дань и готов её платить. Требуй.

— Почему ты так легко соглашаешься?

— Я не соглашаюсь, могучий демон, а приглашаю тебя поторговаться о размерах дани в нелюдях. Мой клан в бизнесе с остальными Всадниками, связан с ними взаимными обязательствами, поэтому, при всём уважении... Злить их мне тоже не хочется, сам понимаешь...

И что самое поганое, в этих переговорах Виктор Андрейченко не видел мутанта в едином информационном поле Всеобщего даже в упор. Взять аномальных спецов в качестве дани и отвалить? Именно к этому чёртов негр-стелсер и подталкивает.

— А ведь тебе сильно нужно именно моё признание, Одингба. Точнее, всеобщее признание, но остался только я.

— Это очевидно, демон. Мне нужно всеобщее признание, и чтобы всех опасных нелюдей вывезли из Африки. Всех до одного. Поэтому торгуйся настойчиво, а я буду тебе уступать, ведь тебе нужно именно это. Рабы для опытов. И мне тоже.

Юлька наслаждалась жизнью. Пролетарские тактики, как и положено всем ебанутым пролетарским отморозкам, рванули покорять сраную Африканскую аномалию, и полностью вскрыли свою звериную сущность всему цивилизованному миру. Относительно цивилизованному, конечно, ведь речь идёт о расовых пролетариях клана Диктатура, но пока никого цивилизованнее в этом диком мире нет. Пролетарии хоть шоу-бизнес не запрещают — это уже зачатки настоящей цивилизации, самые её истоки, так сказать, так что пролетариев Юлька теперь числила в списке исправимых и даже подающих определённые надежды, а вот могучие демоны-тактики — зверьё зверьём. Рычат друг на друга как древние тиранозавры и могучими хвостами бьют.

Нет, Андрейченко, конечно, красавчик писаный. Шустро в обстановке разобрался и на басмачей наехал конкретно. Альфа-мудак Дик своё ускорение уже полностью отработал. Именно он просчитал, что Андрейченко войдёт именно так. Не в бизнес, а как английский лендлорд со своим отрядом.

Нет, конечно, до Апокалипсиса воевать они между собой не начнут, но теперь уже точно свои ресурсы общей целью не объединят. Теперь все делают бизнес с Юлькой и конкурируют между собой внутри этого бизнеса. Все установили себе фирменную связь и пользуются мультипликаторами, и теперь уже вряд ли когда-нибудь перейдут на свои убогие поделки — ведь скоро фирма начнёт проводить взаиморасчёты этими самыми мультипликаторами, а после появятся и условные единицы на их основе, то есть магические баксы.

Юлькины баксы с удовольствием примет Диктатура, ведь у неё должно остаться после Апокалипсиса под сто миллионов пролетариев без магического дара, которых только фирменной связью можно включить в единую экономику. Для пролетариев вообще почти коммунизм наступит: вместо работы — медитация, в удобное для каждого время. Никаких фабричных-заводских гудков, станков и рабочих смен. Никакого начальства, трудовых коллективов и паразитов-профсоюзов — просто медитируй дома и тем зарабатывай на жизнь магические баксы.

Диктатура сейчас ломает голову — чем занять пролетариат в мире будущего, а у Юльки уже есть решение. Первые симбионты уже выращивают нейросети у пролетарских добровольцев, и пока всё идёт отлично. Параметры нейросети программируются ещё в Юлькину донорскую стволовую клетку, поэтому работа над архитектурой нейросетей будет идти постоянно, но сам принцип уже точно рабочий. Симбионты свою программу успешно выполняют, так что будут после Апокалипсиса и концерты, и фильмы, да ещё и с аудиторией в миллионы. В сети ведь народ собирать намного легче, чем на стадионах, устраивать такие массовые гормональные 'приходы' тоже не проблема, а вот будет ли с этого продолжаться прирост мерности — пока непонятно. По идее — должен, но пока не попробуешь — точно не узнаешь. Но даже если нет — магические баксы всё равно на эти концерты тратить будут, то есть отрабатывать мультипликаторами. Зе шоу маст гоу он, ага. Не хлебом единым, так что теперь точно не пропадём.

* * *

Секретный агент Савелий Заварухин уже успел оценить — сколько он отдаёт любимой Родине на службе лейтенантом КГБ СССР. Единственный слой сознания, который ему оставили для собственного развития, за три месяца закончил изучение примерно половины университетского курса, если проводить аналогии по объёму изученного. Аналогия не слишком уместная: во-первых, такие науки ни в одном из университетов мира не преподают, а во-вторых, качество обучения совсем другое. Тут уж если выучил, то наизусть и навсегда, да ещё и с опытом практического применения. Лабораторного, но всё-таки практического — круть! А ведь шесть слоёв в рабстве у Юльки точно не бездельничают, кто-то на них уже три университета закончил. Точнее, понятно кто — диктатор по Науке, академик Анатолий Петрович Александров, только с ним у Савелия установлена нештатная Юлькина связь.

Анатолий Петрович теперь непосредственный начальник лейтенанта Заварухина, а сам Савелий старший лейтенант. Не по званию, но по должности. Он первый из магических лейтенантов-срочников, да и не без его участия это пополнение попало на службу магической науке и вообще в клан Диктатура. Особые отношения Савелия с Юлькой ни для кого из магов не тайна, поэтому нынешнее рабское состояние Заварухина служило ему источником непререкаемого авторитета среди магов-сослуживцев. Маги-лейтенанты уже познакомились с Юлей в московской квартире Вороновых, понимали, насколько она крута, помимо всем известной суперзвёздности, и теперь отчаянно завидовали Савелию, хоть и считалось, что в рабство тот угодил бессрочно.

В январе 1986 года в СССР приняли новую конституцию, и магический ГУЛАГ в Завидово стал первым магическим Наукоградом. Насильно больше никого не удерживали — у магов, помимо обязанностей, появились и права. Причём права в зависимости от мерности, как и обязанности — источником права в СССР остался советский народ, но маги теперь получили кратный избирательный голос. Магов мало, и на выборы они повлиять не способны даже кратными голосами, но зато статус. С таким статусом на выборах не голосуют, а избираются — это и без конституции всем понятно, это сам здравый смысл.

Магическое руководство клана Диктатура советские граждане одобряли почти единодушно. Даже забритые в армию студенты и отправленные на переподготовку работники самых передовых предприятий ракетной космической и ядерной отраслей. Свободы при Диктатуре стало даже меньше, чем при коммунистах, но зато снабжение стало получше чем в ихних Нью-Йорках и Римах. Да и свобода — палка о двух концах. С пробуждением в мире магии, посходили с ума миллионы, причём очень буйно посходили — банды захватывали и облагали данью целые города, в итоге порядок удалось навести только взаимодействием магии и вооружённых сил. У нас такого не было. Первым делом Диктатура 'нахлобучила' ментов, магическими методами выявив всех оборотней в погонах, поэтому порядок теперь поддерживался действительно законный и это всех устраивало. Вот и приняли новую конституцию очень быстро и почти единогласно.

Теперь все маги обязаны встать на учёт и пройти обследование после пробуждения дара — для определения кратности прав и обязанностей. Когда способности пробудятся сами по себе — никто не знает, поэтому кандидатов в лейтенанты КГБ теперь навалом, никого агитировать больше не нужно, все хотят поскорее узнать — что это такое, а все неофиты пополняют ряды клана Диктатура. Когда у остальных пробудится дар, Диктатура будет уже незыблемой у власти в СССР, а ведь Савелий далеко не последний человек в клане. Точнее, один их первых, в первой десятке, как раз десятым. Он стал магом даже раньше своего начальника — академика Александрова.

Анатолий Петрович Александров познакомился с главой нового клана из Африки и теперь в эту самую Африку собирался лично. Впечатлил его чем-то африканский мутант. Так сильно впечатлил, что всё текущее и запланированное отложилось на потом, как менее важное, ну а куда шеф, туда и Савелий, во главе десятка лейтенантов-'бойцов'.

— Я знаю кто ты, демон.

Аномальный мутант глава клана Воинов-демонов Мундари всех белых магов называл демонами, а негров не мундари — нелюдями.

— Меня все маги знают, Дик.

— Знают, но не все так хорошо, как я, демон. Не буду скрывать — я в тебе очень заинтересован.

— Это я уже понял, — шеф с остальными лейтенантами и подопытными мутантами в количестве семи штук улетели вчера, а Савелия диктатор по Науке оставил. Сказал: — 'Глава клана Мундари попросил оставить тебя постоянным представителем. Именно тебя, так что это приказ', — только если ты надеешься на... В общем, мы с Юлькой сейчас в полных контрах.

— Это я знаю, демон. Я знаю намного больше, но, к сожалению, не могу тебе ничего рассказать, прошу просто довериться, как бы странно эта просьба не звучала.

— Почему не можешь рассказать?

— Я мутант-стелсер, демон. То, что знаю я — знают только Духи Предков, а то, что знаешь ты — знают все демоны. Если я тебе расскажу — ничего у нас не получится, появится слишком много желающих помешать. Но я гарантирую, что очень быстро избавлю тебя от рабства Великой Матери Юле.

— Я вообще-то на службе в Комитете.

— Служи, демон-лейтенант, кто-же против? Ты ведь секретный агент, вот и внедряйся в мой клан. Там выслуга, здесь выслуга, довольствие и там, и здесь. Твой клан это уже одобрил, так что слово за тобой.

— Кто одобрил?

— Тот, кто тебя оставил, демон. С остальными демонами-диктаторами он сам договорится.

— И все будут знать.

— Это пусть знают. Это пустое знание.

— Мутный ты какой-то, Дик.

— Ты уже сам понимаешь реалии нового мира, демон. Пока не обнулятся ваши оболочки — тебе самому лучше ничего не знать. Давай начнём без взаимных обязательств, а доверие появится в процессе. Или не появится, но от рабства я тебя всё равно избавлю. Правда — ценой посвящения в воины-демоны Мундари.

Тот ещё ритуал, но стрёмно на него решиться было только первым. Теперь воины-демоны Мундари два Юлькиных мужа и два тактика, так что над Савелием прикалываться точно не будут. В аномалии свои законы, обычаи и обряды, на то она и аномалия. Освободить шесть слоёв сознания того стоит. Особенно учитывая то, что на срочную лейтенантскую службу их уже не призовут. Не у десятого в порядковом списке магов Диктатуры. Ну, что он, в натуре, теряет, кроме своих рабских цепей?

— Давай попробуем, глава клана. Должен я принести тебе какую-то присягу?

— Нет, демон. Просто пройди ритуал посвящения в воины. Слова не имеют значения.

* * *

Юлька появилась на третий день после посвящения Савелия в воины. В четвёртом племени народа Мундари ей нужно было разбудить всего тринадцать девочек, при нынешнем разгоне почти тремя сотнями мультипликаторов, работы Шизе минут на пять, можно даже не садиться.

Долина, в которой дикое африканское кочевое племя устроило стойбище, располагалась на самом экваторе, поэтому зима от лета здесь отличалась только направлением движения солнца по небосклону — летом по часовой стрелке, через север, а зимой против, через юг. Сейчас зима, поэтому 'дворец' Дика (американская палатка полевого госпиталя) установлена входом на юг, чтобы с теневой стороны в очередной пиздец-дворец не лезли вредные Духи Предков всяких нелюдей. И ведь теперь не скажешь, что это пустые дикие суеверия, в долбанной аномалии всё не как у людей, может и правда лезут.

Духи Предков народа Мундари совершенно точно существуют не только в воображении Дика, это на самом деле нечто разумное, поэтому и поиск они ведут осмысленно, и следы самого Дика прячут, и подсказывают ему иногда. Значит и Духи Нелюдей тоже деятельные. Не такие шустрые, как у Дика, раз басмачи-тактики вырезают их адептов-потомков без особых проблем, но всё равно ну их нафиг. Они теперь и Юльке враждебные, потому как Шиза пытается подружиться с Духами Предков Мундари.

Такая вот магическая фигня с собственным интеллектом — к ней пароль не подберёшь.

— Приветствую тебя, Великая Мать Юля, — Дика, как всегда, удивить не удалось, он со своими Духами дружит не разлей вода.

На негра Юлька злилась только при посторонних. Аномальный мутант хоть и та ещё хитрожопая скотина, но пользы от него очень много. Сейчас во дворце-пиздеце посторонних не было, ни прислуга, ни охрана главе клана не требовались.

— Привет, Дик. Где девочки?

— Ждут, Великая Мать Юля. Прошу тебя уделить мне немного времени.

— Опять мутишь, партнёр хренов. Нафиг тебе сдался этот мудак Заварухин?

— О нём я и хотел поговорить. Духи Предков просят тебя за него.

— Вот я и говорю — мутишь. Какое может быть дело вашим Духам до сраного пролетарского демона?

— Он теперь воин Мундари.

— Его обоссала белая корова, Дик. Воином он от этого не стал, только обоссанным мудаком.

— Не всё сразу, Великая Мать Юля. Он нравится Духам Предков, а значит ещё станет великим воином Мундари.

— Хочешь сказать, Духи Предков готовы с ним общаться?

— Я знаю, что твоя вторая личность, которую ты зовёшь Шиза, уже пытается подружиться с Духами Предков. Пусть она сама у них спросит.

— Они не слишком общительные, Дик.

— На этот вопрос ответят.

'Ответили?'

'Ответили! Класс! Теперь точно известно, куда нужно обращаться с запросами'.

'Что ответили-то?'

'Прости Заварухина. Он очень важен для Мундари. Пока Духи с ним напрямую не общаются, но когда-нибудь обязательно будут'.

'Опять повезло мудаку. До чего же везучий поганец, и я его прощу, и стелс с поисковиком получит. С нами-то эти Духи общаться продолжат?'

'Контакт установлен, надежда есть'.

— Ладно, Дик. Это, конечно, всё очень странно, но мудак Заварухин действительно нужен Мундари, а мы вроде как союзники, хоть и тайные.

— От Духов Предков нет тайн, Великая Мать Юля. Мы с тобой больше, чем просто союзники. Духи Предков уже считают тебя роднёй.

— Почему же они со мной не общаются?

— Ты обращаешься к ним без уважения. Только одной своей половиной, причём той, которая у тебя подчинённая.

— Я по-другому не умею.

— Умеешь, Великая Мать Юля. Войди в слияние берсерка и Духи Предков тебе обязательно ответят.

— Блин... В берсерке хрен с кем побеседуешь, там всё так... В общем, не люблю я это дело. Ладно, пока не к спеху, когда-нибудь потом, когда вынудят, заодно и спрошу. Но учти, что первым делом я у них спрошу — где ты мне врал и зачем.

— Ты останешься мной довольна, Великая Мать Юля. Главная забота главы клана Воинов-демонов Мундари сейчас — это искоренение одарённых нелюдей. Ты уже знаешь, что эта война идёт ТАМ, поэтому мир здесь заключить невозможно. Это и моя главная забота, и твоя, хоть ты пока так и не считаешь. Эта война древнее той, что уже заканчивает твой брат Гор.

— Моего брата называли Хугин. Про Гора я ещё не слышала.

— У него много имён. Он очень древний, но всё равно не древнее Духов.

— Он заканчивает свою войну?

— Духи Предков Мундари считают, что да. На этот раз он уничтожит Сета. Твой брат учёл допущенную ошибку и на этот раз зашёл правильно. Он закончит своё дело и опять уйдёт в поиск, а мы останемся с Духами и их древней войной.

— И с тактиками, которые с нелюдями спутались. Гор, Сет, Осирис... В едином информационном поле Всеобщего они никаких следов не оставили, только мифы.

— Оставили, конечно, Великая Мать Юля, но ты ещё недостаточно высокомерна, чтобы отыскать их без помощи Духов Предков.

— Ладно, хрен с ними, со следами, тоже потом.

— Мне искать будет гораздо сложнее, несмотря на помощь Духов, но к следующему твоему визиту я соберу информацию. И подумаю — как научить тебя общению без слияния. Возможно, с этой твоей личностью Духи подружатся.

— Мутишь опять, Дик. Чую — мутишь, но вроде как пока всё на пользу... ладно... Зови Заварухина и девочек.

* * *

Испытания симбионта-нейросети, пролетарского аналога Юлькиной связи, выявили явные ошибки в программировании архитектуры самой нейросети, но в первом эксперименте не это было главным. Фигня прорастала точно по заданной программе у всех опытных образцов, ни у кого не отторгалась и даже положительно влияла на здоровье. Скорее стабилизировала гормональный фон, а ведь у большинства он перекошен в ущерб гормонам дофаминовой группы /Ссылка 72: C₈H₁₁NO₂/, так что за улучшение здоровья могла восприниматься добавка в кровь изрядной порции нейромедиаторов, всё ещё нужно тщательно исследовать, но даже это уже неплохо. Добровольцы довольны, симбионт в дзен-транс погружает успешно, мультипликатор получается вполне стандартный, а архитектура нейросети будет совершенствоваться постоянно, ибо нет пределов совершенству.

Шизу Макс похвалил так, что та от восторга притянула ещё одну мерность. Нет, приятно, конечно, но как бы эта сучка опять не зазналась.

— Макс, а почему Диего нельзя будить?

— Ты не сумеешь это правильно сделать. Запрограммируй нейросети на растворение, Юля.

— Нафига? Я диверсий не планирую, у меня респектабельный бизнес.

— Нейросети у тебя будут получаться всё лучше и лучше, многие захотят обновить, вот и облегчи им задачу. А диверсии — это всего лишь опция. Очень полезная, кстати.

— Ладно, убедил. Макс, а правда, что аномалия древнее тебя?

— Правда.

— Как так может быть, если ты старше Солнечной системы?

— Странно слышать такой вопрос от тебя. Это не местная аномалия. Она вообще не четырёхмерная и старше всей Вселенной. Я младше Вселенной и начинал уже в ней, — опередил Макс Юлькин вопрос.

— За что Шиза награду получила?

— За заслуги. У неё намного больше возможностей в изучении Икс-фактора, чем у меня. Она — незаменимый специалист. Береги мою девочку, Юля.

* * *

Принятие в СССР новой конституции, придавшей отношениям магов и общества силу закона, стало главным событием недавно наступившего 1986 года во всём мире, и добавило изрядное количество новых проблем прежде всего троим тактикам.

Клан Диктатура обнародовал список советских спящих магов в центральных газетах, а это породило множество вопросов у пока находящихся у власти правительств — где такие списки можно раздобыть, чтобы тоже хоть как-то взять своих будущих магов под контроль.

Такие списки сразу нашлись у правительства США, кто-бы сомневался, и они были опубликованы в специальных выпусках ведущих американских газет двадцать первого января. Примерно через неделю, почти все спящие маги в мире уже знали свой статус и задавались вопросом — что с этим теперь делать. Теперь к ним на кривой козе не подъедешь — типа: 'Давай-ка я попробую тебя сделать магом, за верную службу басмачом и барщину в придачу'. Магов теперь приглашают все: в США, им обещают грин-карты, а в СССР и вовсе сразу гражданство, и что могут этому противопоставить тактики?

Территории тактиков — множество государств Третьего мира, там не то что единую конституцию не примешь, хоть сколько-нибудь согласованных действий от правительств добиться невозможно. Они ведь до сих пор считают себя независимыми и с каждым козлом во власти нужно договариваться персонально. Особенно в Латинской Америке от Мексики до Чили и Аргентины, там ведь тоже свободный мир, причём свободный порой до анархического абсурда, а влияние Папы Римского и Римской Католической церкви хоть и существенное, но далеко не решающее. Папа Иоанн-Павел Второй после известных Римских событий и последующим за этим политическим кризисом, чуть не закончившимся Третьей мировой войной, обрёл солидный политический вес, но пробудить спящую магию сам не может, а значит он обычный посредник.

Немногим лучше обстояли дела у Арсалиева с Мансуровым. Индия захватила Пакистан и Бангладеш, а Иран — Ирак и Саудовскую Аравию, но сунниты ведь никуда не делись. Да, о пришествии в мир Махди первым возвестил шиитский духовный лидер аятолла Хомейни, но теперь-то точно известно, что ещё раньше Махди являлся Ахмаду Шаху Масуду, вполне себе правоверному сунниту. Суннит Осама бен Ладен тоже спящий маг, и у него во 'Всеобщем Джихаде' спящих магов-суннитов пятьдесят восемь, и не суннитов сорок четыре. Даже неверные маги встают под его знамёна — чем не показатель благоволения Аллаха? Ахмад Шах Масуд воюет с Китаем в Тибете и Синьцзяне, бен Ладен уничтожает проклятый Израиль, а Хомейни нефтяные регионы суннитов захватил и остановился. Влияние на мусульман у него теперь снижается с каждым днём, ведь он остановился, а остальные идут, продолжают совершать подвиги против неверных. Хомейни даже военные базы американцев до сих пор продолжает на своей территории терпеть.

С большой Индией ещё хуже. Всё, что связывало эту огромную и густонаселённую территорию в одну страну — ушло вместе с Британской Империей. Остались мусульмане-сунниты и множество языческих народов, говорящих на разных языках и верующих в различных древних богов. В общем, большая Индия — это полная жопа, а не государство. Маги в ней если и будут объединяться, то по этническому, или религиозному принципам — ситхи с ситхами, тамилы с тамилами, маратхи с маратхами, а кришнаиты с кришнаитами, но не с Индирой Ганди и её Национальным конгрессом. Магия всё только усугубила в этом плане, а теперь о ней к тому-же все знают.

В общем, уже можно было констатировать, что идея раздела мира магии по договорённости между крупными кланами (Диктатуры и тактиков) явила полную несостоятельность. Отныне никакой раздел стал попросту невозможен, спящие узнали свой статус и теперь сами будут выбирать себе клан. Или не выбирать, а переезжать на территорию свободного магического мира, где у них появится возможность продать свои услуги подороже, а то и вовсе создать семью и начать собственный бизнес.

Впрочем, теперь и на местах магический сепаратизм расцветёт буйным цветом. Ведь тех же Римского Папу, аятоллу Хомейни и Индиру Ганди тактики в свои кланы включили без их на то согласия. Кого курировали, того и включили. Сначала их подопечным это казалось само собой разумеющимся, но время шло и приходило понимание — что это просто узурпация по праву силы. По сути — магический колониализм, да ещё и в махрово-феодальном исполнении. О бунте против тактиков пока никто из разбуженных магов не помышляет, но именно что пока. Кланы скреплены только оболочками тактиков с телепортом. Обнулятся оболочки — взбунтуются и кланы.

— Что-то мы не то делаем, Умар. Сами себе всё больше и больше проблем создаём.

— Мы решаем сегодняшние проблемы, и это нормально. Мы — не стратеги, а тактики, действуем рефлексивно, но эффективно. Наша научная программа теперь отстаёт только от Юлиной, мы даже 'дедов' опережаем. Проблемы будущего в будущем и решим, у нас ведь тоже возможности растут.

— Возможности наши до сих пор росли на вербовке ничего не знающих спящих.

— Негры и сейчас ничего не знают. Нелюди ещё не в курсе, что их оптом отписали Юлиному мутанту Дику, вряд ли они этому обрадуются брат.

— Думаешь, Юля будет таких будить?

— Мы обещали Дику вывезти своих специалистов из Африки, Алим, количество мутантов не оговаривали. Пока мы не добили самых опасных нелюдей — ссориться он не будет, а значит и Юле возразить будет нечего. Надо бы нам свой магический Наукоград основать на каком-нибудь острове. Легче будет присматривать за нашими 'басмачами'.

— Всех туда свезём?

— Кого-то пригласим, — усмехнулся Арсалиев, — вежливо, но очень настойчиво. А за помощь разрешим Хомейни и Ганди основать свои кланы. Чем они хуже английской королевы? Пусть правят своими землями, нам одного острова хватит за глаза.

— Сокотра подойдёт?

— Более чем.

* * *

Информацию от Дика Юлька по возможности проверяла у Макса, встревая в его учёные беседы с Шизой.

— Правда, что этот Дьявол всего лишь пятимерный?

— Правда. Теперь он 'всего лишь' пятимерный, хоть и не всегда таким был.

— И чего ты с таким ничтожеством так долго возишься?

— Он тоже своего рода аномалия, Юля. Его пятым измерением является одно из четырёх реликтовых, в которых создана эта четырёхмерная Вселенная.

— Как оно может быть для него пятым, если оно одно из четырёх?

— Пока не знаю — как, но очень хочу это узнать, именно для этого я всё и затеял. Враг очень опасен, Юля, поэтому не расслабляй себя излишней бравадой. Аномалия знает много, но ответы такого древнего разума ещё нужно правильно понимать. Твой Дик на это не способен.

— Он сказал, что Аномалия готова общаться со мной напрямую.

— С твоим Икс-фактором.

— Икс-фактор — это я и есть.

— Одна из моих гипотез именно такая, — согласился Макс, — но ты вполне можешь быть всего лишь малой частью чего-то большего. Это не в обиду тебе сказано, а как-бы не наоборот. Твой Икс-фактор уже изменил сценарий Апокалипсиса

— То есть, ты не против моего общения с этой Аномалией?

— Я не против Аномалии, Юля. Не против Мундари, не против нелюдей, которые в свою очередь нелюдями считают Мундари, а себя настоящими людьми. Меня не касается их древняя война, а им нет дела до моей Охоты. Ты взрослая девочка, у тебя уже девять мужей, так что ты в полном праве общаться с кем хочешь. Общение с таким древним разумом — очень интересный опыт.

— Древний разум — штаны на лямках. Миллиарды лет в войну играет, как Заварухин в секретного агента.

— Отчасти ты права. Древний разум действительно играет, и ему нужны пешки.

— Пешки проходят в ферзи.

— Бывает и такое, — улыбнулся Макс, — далеко не все и не в каждой партии, но это не чудо. Только пешки никогда не становятся игроками.

— В этой игре ещё не было пешек с Икс-фактором, Макс.

— И это я помню, Юля. Твой Икс-фактор явление пока непознанное, но следы он оставляет уже эпохальные. Нейросети на его основе вполне могут стать признаком новой расы. Клетка твоего Икс-фактора не только строит нейросеть, она уже влияет на работу спинного мозга у всех без исключения добровольцев первой группы. Выводы делать рано, но странных фактов накапливается всё больше. Многое покажет потомство первых реципиентов. Мы как раз это обсуждали, когда ты про мерность Иеговы спросила.

— Мне пофиг пролетарии и их потомство. Новая раса тоже пофиг, я о них даже не думала.

— Я знаю. Тебя сейчас интересуют только баксы.

— Ой, только не надо грузить меня сраной пролетарской пропагандой, Макс. Если ты такой убеждённый пролетарий — возьми и раздели свою мерность на всех любимых пролетариев поровну. Меня не только баксы интересуют, и ты это знаешь. Я, конечно, понимаю, что ты мне не завидуешь, вот и не завидуй дальше.

— Постараюсь. Ты помнишь мою гипотезу насчёт ребёнка?

Юлька, конечно, помнила это, сам Икс-фактор не давал ей этого забыть и даже требовал этого-самого настойчиво и постоянно, но забеременеть от законных девяти мужей у неё никак не получалось. Магги уже на втором месяце, Катарина на втором, и только Юлькин Икс-фактор всё никак не хотел 'залетать'. Долбанная магия, что уж тут поделаешь.

— Помню. Только пока нифига не получается. Я поэтому Диего и хотела разбудить — вдруг — он.

— Раз со спящим не получается, то и побудка ничего не изменит. Твоему Икс-фактору важен не текущий магический статус отца.

— А что?

— Это к тебе вопрос, твой ведь Икс-фактор.

— Аномалия может это знать?

— Всё может быть, Юленька. Аномалия может быть древнее твоего феномена и точно знать, может быть Икс-фактор — порождение самой Аномалии, а может и сам Икс-фактор играть в свою игру, ты ведь его не контролируешь. То есть, контролируешь, но очень отчасти. В весьма незначительной части, если уже столкнулась с такой проблемой.

— Тоже мне проблема.

— И тем не менее, она есть.

* * *

Савелий Заварухин, секретный агент КГБ СССР и воин-демон Мундари, списочный номер десять в клане Диктатура и командир гвардейской полусотни 'матерей' клана Воинов-демонов Мундари. Гвардейских полусотен у главы клана имелось семь, но тремя командовали демоны чужаки-осеменители: тактики Алимджон Мансуров и Умар Арсалиев и один из Юлькиных мужей — Ильич Рамирес Санчес, в прошлом террорист номер один Карлос-шакал, а ещё тремя (уже осеменёнными) сам Дик, то есть Савелий де-факто стал вторым номером в очень динамично развивающемся клане аномального мутанта, а его полусотня — его-же жёнами.

За успешное выполнение задания, на Родине секретного агента лейтенанта Заварухина представили к повышению в звании и ордену Октябрьской революции. Уходящие ценности? Да как сказать. Клан Диктатура планирует сохранение СССР как государства и в постапокалиптическом магическом мире, поэтому такие ценности списывать рано, тем более что награждает Диктатура очень редко.

Заслужил ли Савелий эти награды? Академик Александров посчитал так. За лейтенанта Заварухина он получил семь очень ценных аномальных мутантов из народа людей-мундари, причём настроенных на плодотворное сотрудничество самим главой клана. Негров приняли в клан, магическая наука Диктатуры получила очень серьёзное ускорение, а союз кланов Диктатура и Мундари очень прочную скрепу.

Теперь гвардия Дика 'скачет' на вертолётах, а вооружением и экипировкой 'упакована' на уровне лучших цивилизованных спецназов, благо умение со всем этим обращаться 'бойцы' получают вместе с оболочкой, и не важно, девочки это, или парни. Оболочки скоро обнулятся, а умения останутся, как и техника с вооружением, что очень пригодится на первое время после Апокалипсиса.

К тому-же, секретный агент Заварухин избавился от рабства и получил нехилый разгон мультипликаторами своей полусотни жён-бойцов и теперь учился с сумасшедшей скоростью. В десятку самых 'разогнанных' он не входил, и даже во вторую не входил, но вот в третью попадал уже точно. В третью десятку в мире! Поэтому старший лейтенант Савелий Заварухин в моменте был очень своей жизнью доволен.

Дик два раза пытался научить Савелия общению с Духами Предков, оба раза безуспешно поил какими-то наркокомпотами, но всё равно остался доволен. Пока безрезультатно, но точно не безнадёжно, просто Савелий пока тупит.

В двенадцатом племени народа Мундари Юлька появилась двадцать первого марта 1986 года. Во дворце-пиздеце Дика, палатке американского полевого госпиталя, на этот раз установленной входом на восток. Равноденствие, очень важный день в году.

— Здравствуй, Великая Мать Юля!

— Привет, Дик, привет Ильич. Что здесь делает этот везучий мудак Заварухин?

— Здравствуй, Юля, — от Савелия не убудет. Секретные агенты на фигню не ведутся, от ехидного 'Великая Мать' он удержался.

— Здравствуй-здравствуй блуд мордастый. Гаремом, значит, обзавёлся, а меня осуждал лицемер проклятый?

— Ты же меня за это уже простила.

— Ладно, живи пока. Чего вы здесь собрались и где девочки? Опять что-то мутишь, партнёр хитрожопый?

— Конечно, Великая Мать Юля. Я был вынужден 'мутить' из-за оболочек твоего высокомерного брата Гора, но сегодня ты всё узнаешь. Сегодня уже можно.

— С чего бы вдруг? Завтра оболочки обнулятся?

— Нет, Великая-Мать Юля, оболочки Гора послужат людям и демонам ещё полгода. Сегодня вы втроём станете 'стелсерами' и получите возможность обращаться за советами к Духам Предков Мундари. Или вы откажетесь от этого, а тогда вся прошлая муть станет пустым знанием.

— Ты про свой компот, что даже Заварухина не вштыривает?

— Сегодня 'вштырит', сегодня правильный день. Тебе придётся принять тот факт, что Савелий — ключ к твоему Икс-фактору в части которой у тебя сейчас проблемы, о которых тебе говорил Гор.

— Ты что, и за ним шпионить можешь?

— Нет, конечно, Великая Мать Юля. Ты ведь рассказывала об этом своим подругам, а они это обсуждали.

— Блин... Ладно, значит ты утверждаешь, что знаешь про мой Икс-фактор больше Макса?

— Нет Великая Мать Юля, знаю я намного меньше, но знаю я другое, то, что пока не известно ему, и сегодня готов этим знанием с вами поделиться.

— Почему с нами, а не со мной?

— Савелий — ключ, без него ничего не получится, а Ильич — твоя плата Духам Предков. Он останется с Мундари.

— Останешься?

— Останусь. Чем дальше, тем меньше мне хочется возвращаться в мир суетливых демонов, Юля. Здесь мне больше нравится.

— Но девочек твоих я всё равно заберу, Ильич.

— Забирай. Из твоей семьи я не выхожу, если сама не выгонишь, но немецкое бабьё мне больше указывать не будет.

— Ладно. Ты мой первый муж, а значит и семья без тебя не семья, я попрошу девочек чтобы не доставали тебя. Давай Дик, про Икс-фактор, ты сказал, что что-то знаешь.

— Я знаю, что он очень юн, твой ровесник. Он пришёл в этот мир с новой искрой Создателя. Он очень важен для людей и Духи Предков нашли для тебя ключ к решению текущей проблемы. В этом компоте главное не химия, как и в том, что ты выпила в Асгарде.

— И про это знаешь...

— Только рецепт компота, — ухмыльнулся хитрожопый мутант, — обычный высокомерный бизнес. Духам Предков есть что предложить таким как Один.

— Убедил. А ты значит, Заварухин-Ключ, у которого иммунитет к зависимости от Икс-фактора? Блин, почти ведь на поверхности всё лежало.

— Ты злилась, Великая Мать Юля.

— Не злилась, а воспитывала брехливого засранца. Ладно, Дик, давай свой компот. Макс говорил, что общение с таким Древним Разумом — это очень интересный опыт.

— Ты — не пешка, Великая Мать Юля. Ты — один их будущих 'игроков', но твой разум пока слишком юн, чтобы понимать настолько древние смыслы, однако опыт действительно очень интересный. Ты очень быстро научишься и превзойдёшь меня.

Закинулись Диковым компотом по рецепту высокомерного садиста с базовым сознанием какого-то кровожадного древнего свинтуса. Дик зажёг две воняющие похуже говна свечки из рыб и в этот момент Икс-фактор взял управление Юлькиным телом под свой контроль. Точнее говоря, произошло первое осмысленное слияние Юльки со своим Икс-фактором, в котором Икс-фактор пока был главным. Именно, что пока, просто пока сама Юлька не знала, что именно нужно сейчас делать и полностью доверилась своему 'магическому автопилоту', она как бы наблюдала процесс со стороны и училась.

Не детей училась делать, конечно, а общаться с Духами Предков Мундари. Для Юльки словно открылась та дверь, в замочную скважину которой раньше подглядывала Шиза, и глаза просто разбегались по необъятности доступного ей теперь. Она увидела, именно увидела, как Ключ Заварухина сработал на рассвете наступающего дня равноденствия, когда Духи Предков Мундари приходят к своим потомкам с востока, а потом её тело сотрясло небывалым оргазмом, от которого Юлькино сознание погасло.

'Опачки... что это ты тут без меня мутишь, сучка?'

Очнулась она через полтора часа и застала Шизу за работой над оболочкой Дика. Оказывается, вырубились все, но Юлька очнулась первой.

'Прикинь, наш аномальный мутант хапнул сразу четыре слоя сознания. По мерности он теперь тактик. Неплохо так свечки подержал'.

'И что ты делаешь? Пытаешься собрать ему оболочку тактика, не спросив у меня разрешения?'

У самой Юльки добавилось всего три слоя-измерения и это было немного обидно. Нет, понятно, что свой главный приз она получит через девять месяцев, но всё равно, она ведь и сегодня была главной звездой.

'Пока пытаюсь понять — возможно ли это вообще'.

'Ещё не поняла?'

'Контрафактную оболочку собрать могу, только без Макса телепорт не активируется'.

С телепортами проблема общая. Все они завязаны на собственное энергополе Макса, не являющееся классическим измерением. Физика этого поля Шизе уже известна, но мало создать рабочее устройство, его ещё нужно подключить к сети.

У редких мутантов встречался дар Аномалии, но он был откровенно слабым. Телепортироваться они могли только в пределах прямой видимости, да и то только накачавшись наркокомпотом до бессознательного состояния, некого аналога берсерк-транса. С пробуждением общей магии, наркокомпоты перестали этих убогих 'вставлять' и запустить свою аномальную фигню теперь никто их них не может. Сама фигня не пропала, пропали 'коды доступа' к ней. Вопрос изучается, но 'коды Аномалии' не проще Максовых, а как бы не наоборот.

У самой Юльки имелся нештатный телепорт в Асгард, собранный Максом уже из её собственных измерений, но и эту конструкцию усовершенствовать пока не получается, слишком уж она сложная, скрученная в один узел с карманом времени, да ещё и ведущая в другую четырёхмерную Вселенную. Эта фигня вне оболочки, она не обнулится, но когда удастся довести её до ума, Шиза не берётся даже прогнозировать. Не раньше понимания всех процессов в конструкции кармана времени.

'Хрен с ним, с телепортом. В сети ведь все увидят изменение статуса Дика?'

'Если ему общую связь разблокировать, то конечно'.

'Разблокируй. Басмачи и Андрейченко кирпичами высрутся. Сразу Максу жаловаться бросятся, могучие демоны, ха-ха'.

Провозилась Шиза почти два часа. Сегодня все получили подарки от Духов Предков Мундари, помимо поисковиков и стелсов. Ильич прирос одной мерностью, а Савелий сразу двумя, так что стандартные оболочки бойцов обоим стали тесноваты, но у Шизы уже имелось — чем их расширить. Вот и пригодилась работа над индивидуальной магической архитектурой оболочек каждого из членов Юлиной семьи. Образно говоря, то, что у остальных являлось оружием последнего шанса, вроде пистолета скрытого ношения, у Ильича начало долбить очередями с нехилой убойностью, а у секретного агента Заварухина ещё и со снайперской точностью.

Дик очнулся первым.

— Поздравляю, Великая Мать Юля!

— Ага, и тебя. Все уже увидели в сети нового тактика. Только это обманка, конечно. Телепорт у тебя нерабочий, без Макса его никак не подключить. Теперь — колись, Дик. Что ты такого натворил? Почему тебя так щедро одарили?

— В твоём чреве зачат великий вождь людей, Духи Предков возлагают на него большие надежды.

— Людей, то есть мундари? Думаешь, мой сын будет африканским дикарём?

— В каком-то смысле именно так. Теперь здесь его место силы, так что новая раса людей зародилась среди Мундари, на нашей древней земле. Благодаря мне. По заслугам и награда, Великая Мать Юля.

— В чём заслуга, если тебе всё подсказывают Духи?

— Я задавал правильные вопросы, — пожал плечами Дик.

В принципе, на Духов Мундари обижаться грех, Юльке они тоже отсыпали немало, а кроме того, без каких-либо обязательств — в Древней войне Юлька так и осталась сторонним наблюдателем, она даже не попыталась вникнуть в её суть, а Духи на этом не настаивали. Все плюшки ей перепали за будущего великого вождя людей, а сбудется ли такое будущее — ещё вилами по воде писано.

— Молодец... это я так... Дальше то что?

— Что ты и планировала, Великая Мать Юля. Древняя магия Мундари перед тобой — изучай и используй.

— Да дохленькая она у вас, кроме связи с Духами ничего стоящего. Время только тратить.

— Дохленькая она у дохленьких, Великая Мать Юля.

— Посмотрим. Ладно, Дик, зови девочек, да пойду я. Сейчас там самое интересное начнётся.

* * *

Секретный агент Савелий Заварухин очнулся последним, уже после ухода Великой Матери. Очнулся самым высокомерным магом клана Диктатура, настоящим суперагентом, с оболочкой 'боец-плюс два' и стелсером в едином информационном поле Всеобщего в придачу. То, что он при этом ввязался в какую-то древнюю войну, не беспокоило его вообще нисколько. Война, так война, интересная работа и оплачивается отлично.

Обновление сети: плюс семнадцать девочек и...

— Ого, ты уже тактик.

— Не настоящий. Мундирчик чужой, просто по размеру подошёл.

— А тебе идёт.

— Не многие с тобой согласятся. Ты как, в себя пришёл?

— Вроде да. Непривычно пока, но всё уже понятно, а навык придёт.

— В дороге придёт. Теперь вы сами стелсеры и сидеть вам возле меня не обязательно. Пора клану Людей начинать свою научную программу.

— Ты переименовал наш клан?

— Воины-демоны Мундари — это и есть люди будущего, так что переименовывать наш клан не нужно, он правильно называется, клан Людей — это краткая форма для внутреннего употребления. Нам нужна своя научная программа, если вы с первого раза не поняли.

— Нужна, так нужна, ты глава клана, тебе виднее, — согласился Ильич за себя и Савелия, пресекая порожнюю болтовню, — от нас-то что требуется?

— Берите самолёт и летите в Каир. Там разделитесь, после этого получите списки нужных нам демонов.

— Для чего эти 'тайны Мадридского двора', если мы теперь стелсеры?

— Мы отдали тактикам одарённых нелюдей, демон Савелий. Не такие уж вы стелсеры, чтобы не соблюдать элементарных норм конспирации.

— Ты их отдал, глава.

— Я отдал. И ты бы отдал на моём месте. Сейчас это несколько осложняет нам жизнь, но это уже окупилось, раз уж мы планируем развитие собственной научной программы клана Людей. Я отдал демонам только то, что они взяли бы и так, без спроса. Я их этим сильно замедлил, но времени всё равно терять не стоит. Скоро демоны-тактики поймут, что мы знаем больше, а нужные нам специалисты находятся на их территориях. Забудьте про свой стелс, воины-демоны Мундари, про него все узнают уже завтра и направят отслеживать вас простых оперативников, которым наплевать на вашу магию. Ты знаешь, как работать в таких условиях, Ильич, а Савелия обучишь уже на борту. Валите, не телитесь, вам нужно уйти как можно дальше, пока остальные не узнали про ваш стелс.

— Ты собираешься воевать с остальными тактиками?

— Пока не собираюсь, поэтому и прошу вас всё сделать тихо.

* * *

Появление в сети нового тактика (бутафорского, как выяснилось позже) и начавшийся после этого переполох немало позабавили председателя КГБ СССР Филиппа Денисовича Бобкова. Высокомерные тактики (все трое) разнервничались и проявили себя, мягко говоря, очень недалёкими политиками, а ещё точнее, избалованными подростками пубертатного возраста. Пока разобрались, что Дик-Одингба ненастоящий тактик, а Юлина шутка, они чуть не устроили первую войну кланов.

Аномальному мутанту, главе клана Воинов-демонов Мундари повезло. Его телепорт, хоть и ограниченный в функционале, оболочками тактиков уже не блокировался и штатно сработал спасителем в критической ситуации, а потом на выручку союзнику пришла Юля.

До войны не дошло, вмешался Максим, ситуация прояснилась, но осадок остался. Особенно в клане Диктатура, тоже союзным с кланом Мундари.

Произошедшее собрались обсудить на личной встрече. Теперь у Диктатуры имелся собственный стелсер-поисковик, младший дальний родственник Одингбы, поэтому обсуждение самых важных клановых вопросов теперь безопаснее (с точки зрения сохранения секретности) стало проводить именно на личных встречах в присутствии аномального стелсера Вонгунги. Семнадцатилетний аномальный мутант только начинал своё общение с Духами Предков Мундари и в качестве поисковика пока не превосходил Ирину Воронову с её аналитическим отделом, но будущее разведки-контрразведки клана Диктатура именно за ним, это понимали все, поэтому паренька принялись 'прокачивать' очень интенсивно.

Война кланов не началась, но исключительно Высшей волей в своих собственных Высших интересах. Когда Максим Воронов закончит свою локальную миссию и предоставит землян самим себе, останавливать внутренние распри будет некому.

Это они для Максима внутренние, а для клана Диктатура тактики давно перешли в разряд внешних сил, а теперь ещё и сил потенциального противника. Все тактики. Жизнь показала, что общие интересы у Андрейченко и 'басмачей' имеются и о совместных действиях в этих случаях договариваются они очень быстро.

Арсалиев и Мансуров (действительно басмачи-отморозки, права Юля) затеяли перебазирование своего клана на остров Сокотра в Индийском океане. На 'подмандатных' территориях Ближнего Востока и большой Индии они теперь планируют организацию сразу трёх вассальных кланов, во главе с аятоллой Хомейни, Индирой Ганди и Шерали Ханом (бывшим полковником Пакистанской разведки ИСИ). Простая феодально-магическая общественная конструкция, где каждый из вассалов (шииты, язычники и сунниты) враждебен остальным и вынужден поддерживать своего сюзерена. Жизнеспособность этой конструкции проверит время, но пока идёт её вполне успешное экстенсивное развитие.

Андрейченко выбрал другой путь — маги его клана идут во власть во всех странах Латинской Америки и происходит это довольно быстро. Уже к маю можно ожидать образование нового супергосударства от южной границы США до мыса Горн, с конституцией, прописывающей магию в законы. Точной кальки с советской у него не получится, в виду латиноамериканской ментальной специфики, но магов она обяжет, а значит появится и 'призывной контингент'. 'Уклонистов' у него будет гораздо больше, чем в СССР, но и патриоты собственного латиноамериканского пути магического развития появятся обязательно.

Клан Диктатура в моменте отставал в научном разгоне от кланов тактиков, а тем более Юлиной семьи. Юля будила спящих советских магов бесплатно, а потому по остаточному принципу, гораздо меньше, чем по бизнесу с тактиками, к тому-же слишком много ресурсов пока тратилось на администрирование государства в период подготовки к Апокалипсису, но это отставание компенсировалось ростом потенциала, который раскроется уже после.

Теперь уже понятно, что люди, даже без магического дара — это очень ценный актив. Понятно это пока только руководству клана Диктатура, благодаря личной дружбе Юли Вороновой (точнее её 'Шизы') и диктатора по Науке, академика Анатолия Петровича Александрова. Магический экономический потенциал неодарённых невелик, в двадцать один раз ниже, чем у самых низкомерных (на сегодня) восьмимерных магов (разбуженных и спящих), но магов в СССР всего четыре тысячи сто двадцать семь, а неодарённых должно выжить сто миллионов, вот и считайте. Сразу после Апокалипсиса, все они получат Юлиных симбионтов, а это потенциал уже способный создать и поддерживать работоспособность орбитального лифта. Во всяком случае, математическая модель это прогнозирует уверенно.

Главный союзник клана Диктатура — Юля Воронова по-прежнему чудит своими подростковыми гормонами, но каждая её новая 'чудесатость' получается намного более многоуровневой и...

И? Драматургичной, пожалуй, это пока самое подходящее слово.

Филипп Денисович Бобков происходящим просто наслаждался. Именно наслаждался, ведь именно он был демиургом этой драмы. Нет, Филипп Денисович не стал магом-нарциссом, как 'великие демоны'-тактики, он даже допускал, что все шаги ему были подсказаны Свыше, у высокомерных такие возможности есть, манипулируют низкомерными разумами они почти как кукловоды тряпичными куклами, но и в этом случае он сыграл своей куклой одну из главных ролей, а этим уже можно вполне обоснованно наслаждаться-гордиться.

Ведь Филипп Денисович Бобков с Юлей тоже дружил. Причём дружил он не с её подчинённой Шизой, умницей-разумницей, но в этой паре не главной, а с самой Юлей. И эту дружбу с вечным подростком председатель КГБ ССР считал своим самым ценным на этот момент активом. Оценка активов, в моменте, когда мир становится с ног на голову — та ещё задача, но у Бобкова имелся туз в рукаве.

Сергеич /Ссылка 73: Сергей Сергеевич Сиротин, майор КГБ СССР, взводный командир сержанта Филиппа Бобкова в Великой Отечественной/ тоже оказался аномалией. Пусть и не с большой буквы, как Древняя в Африке, и не такой значительной, как новорожденный Юлин Икс-фактор, но вполне себе автономной от общего для всех личного поля Максима Воронова. Дохленькая у Сергеича магия, но своя. Тоже своеобразный икс-фактор, тоже с маленькой буквы. Там, где Юля гуляет слонихой-матриархом, Сергеич порхает крохотной птичкой, но он тоже там. Слониха огромна, пока лапу переставит, птичка под ней два раза пролететь успеет. Не так буквально, конечно, но типа того.

Сергеич поставил на слониху. Просто потому, что слоны баранов не едят, а люди в этой метафоре — именно бараны и есть. Слониха может потоптать самую неосторожную баранину в период очередного всплеска эмоций, но все тактики для простого барана гораздо хуже — для них баранина самая доступная еда и есть, только слониху они немного опасаются. Уж очень нервно она реагирует на нарушение своего 'приваси', тем и нужно барашкам воспользоваться.

Юля тоже создаёт общество свободных магических семей. Её семья не только учится, изобретает и уже даже испытывает (тех же симбионтов), все Юлины мужья, кроме Диего Марадоны, мотаются по США и Европе и проводят переговоры с перспективными спящими. Как они определяют перспективных — 'секрет фирмы', всех Юлиных возможностей не знает никто, даже её брат, но в том, что определяют они правильно, Филипп Денисович Бобков не сомневался. Свободных магов Юля пробуждает бесплатно и бесплатно же подключает к своей сети связи. Юлина связь постоянно совершенствуется, теперь в ней стала доступна информация по загрузке абонента мультипликаторами. Сразу стало видно, кто и сколько 'капитала' будущего уже нахапал, а кто батрачит на барщине. Жаль, что скрыты 'доходы' Юлиной семьи и главы клана Мундари, но общий объём их мультипликаторов известен, не известно только распределение внутри круга скрытых.

Впрочем, распределение не так уж и важно. Даже если половина этого потока у них расходуется на создание фонтанов-цветов и прочих никчёмных красивостей, а это сильно вряд ли, то и в этом случае разгонный научный потенциал семьи выше, чем у программы Диктатуры. По сути, чем Юля делится с академиком Александровым, тем и пока и живём, что самому Икс-фактору не пригодилось

Тактики стараются пробудить до Апокалипсиса, и тем обязать как можно больше своих 'подданных' и половину 'барщины' забирает в свою пользу Юля, но для них это всё равно получается выгодный бизнес.

Это Диктатуре торопиться некуда — все спящие маги: мужчины и женщины, старики и подростки уже получили приписные свидетельства, и подавляющее их большинство явится на регистрацию после пробуждения дара и своё отслужит. Со всеми ними ведётся разъяснительная и патриотическая работа, составляются психологические портреты, да и деваться им сразу после Апокалипсиса будет особо некуда. Найдутся, конечно, искатели приключений, которые рванут во все тяжкие, но таких будет совсем немного. В отличие от 'подданных' и 'подмандатных' спящих у бешеных тактиков. Всё-таки наших в этом ключе воспитывали с детства, а базовое сознание мага остаётся человеческим, наследует его устремления и пристрастия, симпатии и антипатии, понятия о добре и зле. Повезло Диктатуре с людьми, да и советским людям с Диктатурой повезло не меньше.

— Ты не заснул, Филипп?

— Не заснул. Ждал, пока все выскажутся.

Диктаторов в клане уже одиннадцать, не считая Вонгунгу, который присутствует, обеспечивая секретность, но права голоса пока не имеет. Добавились полковник Владимир Титов, подполковник Анатолий Воронов и майор Юрий Линьков. Семнадцатый 'магический' отдел Пятого управления КГБ СССР стал настоящей кузницей кадров высшего руководства клана, а значит и Советского Союза.

В новой конституции СССР не прописаны регламенты руководящих органов, на выборах к власти приходит один из кланов (которых кроме Диктатуры пока не существует), а дальше они управляют согласно внутренней иерархии. Магам нет никакого смысла делить 'портфели министров'. Любой диктатор мог исполнять любую должность в подходящий момент в нужном месте. Любой говорил за весь клан с полным на то основанием, в Диктатуре клановое руководство объединилось слоями сознания в единый аналитический центр, принимающий решения, так что полномочия делегировались мгновенно.

Стоит отметить, это очень интересный опыт коллективного руководства. Ответственность за изначально нарезанные задачи так и осталась, во внутренние дела Комитета другие диктаторы не вмешивались, но информацию о них имели полную. Получали по необходимости, никто себя лишним не перегружал, ресурсы сознания у всех используются рационально. Так же и сам Бобков был полностью в курсе дел и планов всего клана. Наверное, это и есть настоящий коммунизм.

Общий негатив в адрес тактиков понятен, наглость их действий, причём совместных действий, всем очень не понравилась. Главная задача сейчас — не допустить создания устойчивого Тройственного союза 'могучих демонов', а толкового плана так никто и не предложил.

— Теперь мы тебя ждём.

— Не нужно нам ничего заявлять, товарищи. Слова обяжут только нас самих, поэтому предлагаю действовать молча. Пора нам справедливо оценить слои-мультипликаторы в рублях и объявить контрактный найм во всём мире. Пока ещё рубли хоть кому-то нужны, вот и будем этим пользоваться.

* * *

Пролетарии-диктаторы фишку просекли быстро, ну да на то и делался расчёт. Магги уже была готова запускать в обращение магические баксы и слила информацию об этом Бобкову. Типа по дружбе-любви, чтобы пролетарские рубли частично в будущее вложить, а на деле — сагрить отморозков-тактиков на саму Диктатуру.

Какая разница, кто первый оценит слои-мультипликаторы? Какая разница, в чём их оценят? В рублях, так в рублях, 'крепостные маги' и в рублях запросто член к носу прикинут, а виновата в этом будет Диктатура, к ней и претензии. Наш 'магический бакс' привяжется уже к рублю, а после Апокалипсиса, когда магическая финансовая система пополнится сотней миллионов неодарённых пролетариев — рубль отомрёт сам по себе, он просто станет лишним. В такой системе Диктатура больше всех будет заинтересована в стабильности общей магической валюты, ведь у них окажется самый большой ресурс, производящий мультипликацию, то есть магический аналог 'золотого запаса'.

На Юлькину семью эти ебанутые на всю голову басмачи и так уже злые, поэтому переключить их внимание лишним не будет. Саму-то Юльку эти отморозки не достанут, но твари они злобные, коварные и очень изобретательные насчёт всяческих гадостей. Дополнительно привлекать к семье их враждебное внимание — ну его нафиг, мало ли что здесь начнётся, когда Макс не попрощавшись отвалит выслеживать очередную подлую тварь, так что фас Диктатуру, бешеные псы войны. Диктатура союзник? А зачем ещё нужны союзники? Да и нехило пролетарии на своих отмирающих рублях могут навариться — им есть ради чего отморозков лишний раз позлить. Да и вообще — они эту бешеную троицу породили, плоть от плоти пролетарской, вот пусть сами с ними и мучаются.

Юльке же есть чем заняться, кроме войны со взбесившимися пролетарскими басмачами. Свободный магический мир потихоньку пробуждается и ему на первых порах нужны спокойствие и забота, а долбанный Британский Союз оказался тем ещё геморроем этого самого прекрасного свободного мира. Никакого клана у Елизаветы собрать не получится — это уже факт. Большинство из трёх тысяч восьмисот семидесяти одного спящего мага с подданством английской королевы (гражданствами государств Британского Союза) — сраные пролетарии в бывших колониях: Канаде, Австралии, Новой Зеландии и прочих Ямайках, Белизах и Тринидадах-и-Тобаго. Причём, большая часть сраных британских магических пролетариев натуральные люмпены — потенциальные сепаратисты-экстремисты, и противостоять им из фиктивной метрополии просто некому и нечем.

Юлька тогда повелась на пролетарский заказ, который от имени Диктатуры 'оформил' её родной отец, и разбудила в Лондоне сразу трёх 'девочек': Элизабет Александру Мери Виндзор, то есть саму королеву, её невестку Диану Фрэнсис Спенсер, и Маргарет Хильду Тэтчер, премьер-министра этой отсталой от остального свободного мира страны. Отец-то нужное получил, дружеские отношения заключил и включил североморскую нефть в рублёвую торговлю, то есть статус рубля, как резервной валюты, на Британский Союз расширил, а вот 'девочки' сразу разосрались не по-детски.

Усугубилось всё тем, что сын и внуки Елизаветы Второй спящими магами не являлись, а значит если им и суждено пережить Апокалипсис, то ненадолго, подолгу неодарённые вообще не живут, то есть никто из них корону никогда не получит. Стало быть, в новой реальности никто из них правящему дому Виндзор-Саксен-Кобург-Готских не нужен, как и принцесса Диана.

Елизавета теперь снова способна сама родить одарённого наследника, когда он ей понадобится. Когда устанет от этой четырёхмерной Вселенной и решит перейти в многомерное энергетическое состояние жизни разума. Если когда-нибудь вообще устанет, конечно. В теории — все когда-то должны устать и уйти, но на практике у землян такого ещё не случалось.

Юлька попыталась вправить английским сучкам мозги, приводя в пример свою семью, в которой девочки дружат не разлей вода и всё у них поэтому получается, но бесполезно. Сучкам по кайфу только портить друг другу настроение, дебильными британскими приколами, которых никто кроме них самих не понимал, и никакого бизнеса с огромной территорией у Юльки пока вести не получалось. Более того, эти сучки уже и с бешеными тактиками перезнакомились, неблагодарные бледные поганки. У Британии, видите ли, вообще нет постоянных друзей, только постоянные интересы, а у сучек в частности ещё и личные интересы имеются, насколько эти дуры их понимают.

Та ещё срань, это самая Британия, на самом деле. Оказывается, хоть Елизавета и числится везде королевой, на самом деле она там типа декорации, у них везде выборное пролетарское самоуправление, и пролетарские правительства в полном праве слать свою королеву нахрен, если она полезет в их пролетарские дела. Даже в самой Англии! Ну и дичь!

В общем, свободный магический мир проще будет построить без сраной Англии, где добровольно и в охотку, как лошади, жрут овёс, и замутить бизнес напрямую с их заморскими территориями, так называемым Содружеством. Даже с басмачами-отморозками работать легче, чем с этими фригидными английскими полукобылами.

— Зря мы отказались от создания своего клана. Басмачи уже настоящую клановую пирамиду строят, Андрейченко тоже нечто подобное мутит.

— Им это ещё аукнется, Магги.

— Наверняка аукнется, — согласилась Магдалена Клопп, — только к тому времени они точно успеют подготовиться. С таким разгоном они скоро Звезду Смерти /Ссылка 74: Death Star — вымышленная боевая космическая станция — астросооружение из вселенной 'Звёздных войн'. Оснащена сверхмощным энергетическим лазерным оружием чрезвычайно разрушительной силы, способным уничтожать целые планеты/ спроектируют.

— Может и спроектируют, только её ещё построить нужно, а им слабо.

— Звезду Смерти может и слабо, но какую-нибудь злоебучую гадость они обязательно построят.

— Пусть хернёй занимаются, нам-то что? Всё, что сейчас кажется страшно злоебучим, через год окажется крохотным фаллоимитатором, только мышей пугать. Но идея устроить парады независимостей от Английской короны мне нравится. Это мы и без клана организовать сможем.

— Зачем? Надеешься на благодарность 'свободного мира'?

— Блин, Катти, не настолько же я наивная. Причём здесь какая-то благодарность вообще, это же бизнес. Все занимаются бизнесом на свой страх и риск, но все работают нам на пользу — вот что такое свободный мир в моём понимании. Может плановая пролетарская экономика и эффективнее рынка свободной конкуренции, а может и нет. Это и раньше было неочевидно, а теперь и подавно. В магии слишком много творчества, её на конвейер не поставишь. Клан — это ответственность за чужих людей, которые и оказавшись в клане благодарнее не станут. Семья надёжнее любого клана, а тем более клановой пирамиды.

— Надёжнее, но слабее.

— Сама по себе, наверное, слабее, пока слабее, но у нас ведь есть союзники. Есть кому строить ответные злоебучие гадости, пока наша семья набирает силу. И пролетарии, и аномальные мутанты этим обязательно займутся — не сомневайтесь. Будет кому отморозков развлечь, нам незачем в это влезать. Деньги — вне политики, ха-ха.

* * *

Аномальный мутант Дик-Одингба, глава клана Воинов-демонов Мундари, всю жизнь жил войной и ради войны. Древней войной, которая началась ещё до сотворения Вселенной, поэтому всякие новые вводные, вроде Второго пришествия Гора за 'скальпом' недобитого Сета и сопутствующим Апокалипсисом старого мира, принципиально ничего не изменили.

Добавились на стороне нелюдей одарённые Гором демоны-Всадники Апокалипсиса, но ведь и люди Мундари подкрепление получили. Четвёртый Всадник Апокалипсиса встал на сторону людей, и имя этому Всаднику — Жизнь. Новая жизнь новой расы многомерных людей-Мундари. Великой матери не нужно самой вступать в Древнюю войну, достаточно просто поддерживать Жизнь, но на выручку Дику она пришла немедленно.

Шутка создателя — наша Великая Мать — вечный подросток максималист. Нет, разумом то она ещё превзойдёт всё человечество, но поступки всё равно будет совершать подросток. Великая Мать никогда не станет достаточно циничной, чтобы действовать исключительно рационально.

Милая, добрая девочка, которая умеет дружить по-настоящему. Она ведь не знала, что Дику ничего не грозит, с увеличением мерности, Духи Предков наградили его и собственным спасительным телепортом, ими же и управляемым. Одингба стал перспективной проходной пешкой в этой древней войне-игре и получил соответствующую защиту.

Вмешалась Великая Мать Юля очень решительно, поэтому ненужный конфликт пришлось гасить самому Гору. Он, конечно, увидел новые возможности Одингбы, но своим 'псам' ничего не довёл — не стал вмешиваться. Древняя война для него чужая, у него своих хватает. А Всадники Апокалипсиса, 'псы войны'? У них свобода воли, если так хотят влезть в чужую войну, пусть лезут, но только после Дела. Велик и мудр древний Бог, его главная Цель далеко за пределами даже не Вселенной, а вообще Мыслимого и о ней ничего не знают даже Духи Предков. 'Псы' ему не безразличны, но на воле они будут сами по себе, а вот Великая мать Юля в забвении точно не останется. Её феномен может стать ключом к чему угодно, и Гор продолжит его изучать пока всё не выяснит. Об этом вождь клана Воинов-демонов Мундари Дик-Одингба поведал вернувшемуся из 'командировки' Савелию, будущему отцу великого вождя Людей.

Савелий привёз двоих, оба глубокие старики, один из Эквадора, второй из Мексики, с Юкатана. С тактиками проблем не возникло, но пришлось разрулить кровные долги мексиканца. Старикан жил бодрой и насыщенной жизнью, поэтому кровно задолжали ему многие служители закона, но, к счастью, спящих одарённых среди них не оказалось и всё удалось уладить, не привлекая внимания. Относительно, конечно, но не выделяясь из общего ряда мафиозных разборок, так что вряд ли кто-то будет копать глубоко, а на поверхности стелсеры следов не оставляют.

Макса Савелий помнил плохо. То есть хорошо, и даже отлично, память у магов абсолютная, но помнил он десятилетним тринадцатилетнего, а в таком возрасте три года разницы — это огромная пропасть. Великий и мудрый древний Бог, поставивший целью Немыслимое? Такого Савелий точно не помнил. Учился отлично и школу всего за шесть лет закончил, но и это не рекорд, как тогда говорили. Хорошо играл в футбол и хоккей, но именно что хорошо на дворовом уровне, тоже ничего выдающегося. Уехал Макс учиться в Москву, и забыли его во дворе через полгода. Хитро этот Гор зашёл, практически беззащитным, но при этом почти невидимкой.

Старшие Заварухины с Вороновыми 'дружили домами', мама Савелия и Ирина Олеговна почти ровесницы и с детства жили в одном доме, правда сдружились они уже после возвращения Вороновых из гарнизонных скитаний, когда Воронов и Заварухин старшие вместе строили в отпуске гаражи в кооперативе 'На Холодильнике', всего в пятнадцати минутах ходьбы от дома, за путями локомотивного депо. Потом вместе праздновали Новые годы и приглашали друг друга на дни рождения, и родители, и дети. Так что в постапокалиптическое Евангелие, если такое кто-нибудь напишет, Савелий точно попадёт. С Гором-Максом он знаком с самого раннего детства, а для Великой Матери Юли вообще оказался магическим ключом.

Впрочем, какое сейчас может быть Евангелие, кому оно нужно при абсолютной памяти. Все маги и так будут помнить-знать, а остальные теперь... Кто они теперь, кстати? Те же родители, младшая сестра и прочие родственники. Никто из родственников секретного агента, ключа самого Создателя и будущего отца будущего вождя Людей спящим даром мага не обременён.

///