Пирсон начал с нарочитой внимательностью листать стопку подшитых бумаг. Поняв, что заместитель не настроен сейчас продолжать разговор, Эрик спокойно вышел в коридор, дошел до окна и остановился, чтобы решить, что делать дальше.
Подумать у него не получилось: чья-то рука с размахом опустилась на его плечо. Обернувшись, Эрик увидел Аттилу. Круглое лицо приятеля украшал свежий синяк под левым глазом.
— Что такое с тобой случилось?
— Это? — Аттила показал пальцем на лицо. — Ничего особенного. Гонялся за вором, налетел на шкаф. Представляешь, просыпаюсь я ночью и вижу, что по комнате кто-то ходит и во все углы заглядывает. Под рукой только фляжка была, я в него кинул, он побежал, а я за ним с табуреткой. Он шустрый был, куда-то по коридорам умчался, а я вот спросонья врезался. Зато пакет при мне остался.
— И дальше все в порядке было? — осторожно спросил Эрик.
— Ну, задание я выполнил. Правда, в филиал меня под конвоем доставили, но все обошлось, как видишь.
Лицо немца сияло от радости, а Эрик немного огорчился из-за того, что непутевый Аттила смог справиться с заданием. Дейзи в принципе была недоверчивой и совершенно не склонной к разговорам с незнакомцами, за нее можно было не беспокоиться. Что же касается Чака, то тому, кто захотел бы помешать шотландцу, можно было бы лишь посочувствовать. Ночной вор точно бы не отделался бы одним попаданием фляжки.
Аттила чуть ли не вприпрыжку отправился в кабинет Пирсона, а Эрик, не торопясь, побрел на первый этаж в столовую. В это время там было мало людей, он так и просидел один за столом, неспешно поедая жареных креветок и потягивая сидр.
Спустившись после завтрака в комнату, он не мог придумать, чем бы заняться. Эрик упорядочил книги на полке по алфавиту, еще дважды приготовил и выпил бурый чай, тщательно побрился и расчесал ставшие достаточно длинными волосы. Некоторое время он просто пролежал на кровати в полудреме. Странные мысли приходили в голову, вовсе не связанные с визитом к князю, да и со всем этим миром тоже. Вспоминались любимые песни, оставшиеся лишь в памяти, хоккейные команды, продолжающие вести свою вечную борьбу где-то невообразимо далеко, продавцы хот-догов, почтальоны и та милая девушка в очках, продававшая цветы недалеко от издательства, с вечно взъерошенными непослушными волосами.
Он даже заснул на некоторое время, но все же проснулся достаточно рано, чтобы переодеться в дорожный серый костюм, выглядевший лучше прочей одежды. Пирсон действительно уже ждал снизу. Заместитель тоже переоделся, теперь он был с ног до головы в черном. Эрику показалось, что этот цвет сильно старит Пирсона, выставляя на свет добрую половину от его ста лет. Возможно, что тот нарочно так одевался, чтобы выглядеть солиднее перед князем. Однако своей привычной манере общения заместитель не изменил:
— Нас повезет Киль. Я как раз на днях повысил его жалованье, так что ехать мы будем быстро. Впрочем, до дворца не особенно далеко. Пойдем.
Во дворе Эрик увидел роскошную легкую карету с затемненными стеклами, предназначенную специально для официальных визитов. Киль помахал ему своей здоровенной лапищей, и вскоре они уже катились по улицам вечернего Адена.
— Я обещал тебе рассказать немного о княжеском дворе, — произнес Пирсон, раскинувшись на своем диванчике внутри кареты. — Для начала запомни, что никакого особенного трепета перед князем Уимбри испытывать не стоит. Он человек достаточно умный, с чувством юмора, который хорошо понимает свою роль.
Понимаешь ли, хотя княжеская династия Адена уважается во всем городе, в самом районе князья давно лишь выполняют только представительские функции. Да, за князем сохраняется его дворец, не особенно большой и роскошный в сравнении с нашей штаб-квартирой. Совет гильдий Адена выплачивает определенную сумму на содержание двора, а монарх, в свою очередь, занимается разной бумажной работой. Подписывает указы, которые для него составляет Совет, общается иногда с приезжими монархами. Еще он дарует подданство и рыцарские звания, это одна из немногих княжеских привилегий.
— А кто же здесь собирает налоги?
— Для этого есть специальные конторы, подчиняющиеся непосредственно Совету. Деньги идут на поддержание в порядке улиц, а также на оплату труда врачей, ассенизаторов и некоторых других полезных людей вроде курьеров Службы.
— Армия, наверное, тоже подчиняется Совету, — предположил Эрик.
— Да нет в Адене никакой армии, — улыбнулся Пирсон. — Даже гвардии нет, как в Лафраде. Несколько княжеских охранников, и все тут. Войн здесь не было уже лет пятьсот; а если понадобится, купцы и ремесленники неплохо владеют луками и кинжалами.
— Есть какие-нибудь правила обращения при дворе?
— Обращения вроде "ваше величество" тут нет. Князь — это достаточно почетный титул сам по себе, наподобие нашего "доктор". Так и говори: "Приветствую вас, князь Уимбри". Если князь стоит, нужно вставать. И во время ужина князь первым начинает трапезу. Это все правила, о которых я знаю.
— А задание предполагается сложным?
— Если бы оно было действительно сложным или опасным, не было бы никакой аудиенции и занимался им кто-нибудь вроде Даймонда. Такое поручение может быть весьма почетным, но проблемой может стать лишь чрезмерное число званых обедов.
— Хорошо, — промолвил Эрик и откинулся на спинку дивана. Он узнал все, что хотел, да и Пирсон почему-то был неразговорчив.
Вскоре Киль своим басом оповестил пассажиров о том, что они подъехали к княжескому дворцу. Здание выглядело довольно скромно даже по сравнению с соседними домами, не говоря уже о штаб-квартире. Четырехэтажный дворец был выстроен из белого камня, выделяясь этим среди окружающих зданий. Широкая арка открывала проезд во двор, где уже стояли две другие кареты. Стражник, явно уставший от тяжелой кольчуги и вынужденного безделья, не спеша отворил решетку и пропустил делегацию Службы во дворец.
Пирсон спрыгнул первым и уверенно направился к окованным бронзой дверям. Темный коридор привел их к каменной лестнице. Тускло горели факелы, закопченные низкие потолки напоминали о настоящем, земном средневековье. Густой запах жареного мяса стоял в воздухе.
Лестница заканчивалась небольшой площадкой, где сидел на высоком табурете второй стражник. Поздоровавшись с Пирсоном, стражник пропустил гостей в тронный зал.
Это помещение когда-то могло выглядеть роскошным, но многоцветные витражи поблекли, кое-где в них не хватало кусочков стекла, потрескались росписи на потолке, поистерся иссиня-черный паркет. Трон располагался в нише на возвышении вроде сцены, однако князя там не было. Князь Уимбри стоял около распахнутого окна рядом с накрытым столом и меланхолично смотрел на облака. Услышав звук открывающейся двери, монарх повернулся к вошедшим.
Он был еще довольно молод, хотя две резкие морщины на лбу придавали лицу зрелый вид. Аккуратная черная борода, мелкие черты лица и грустные ярко-синие глаза создавали образ человека вдумчивого, неглупого, но при этом не особенно счастливого.
— Здравствуйте, князь Уимбри, — деловито произнес Пирсон.
— Приветствую вас, князь, — вторил ему Эрик.
— Присаживайтесь, — промолвил правитель Адена, вздохнув. — Во время еды важные вопросы обсуждать приятнее.
Эрик подождал, пока князь Уимбри наконец дойдет до стола и сядет на мягкий стул с высокой спинкой, а затем занял место с другой стороны. Несколько мясных блюд, мелкая тушеная фасоль, свежие фрукты и вино составляли всю трапезу князя. Вокруг не было даже слуг, князь самолично накладывал себе еду на тарелку. Пирсон шепнул Эрику на ухо, что званые обеды проходят в другом зале и совершенно иначе, а это был всего лишь дружеский совместный ужин.
— Дело, благодаря которому мы здесь собрались, — проговорил князь Уимбри, пригубив вино из высокого кубка, — связано с большой печалью. Скончался мой верный союзник и друг, советник по внешней политике Ксанфельд. Долгие годы он служил мне и Адену, способствовал улучшению наших отношений со многими дворами и государствами. Надо сказать, что даже я не знал подробностей его биографии. Ксанфельд прибыл в Аден уже в немолодом возрасте, приобрел часть дома рядом с дворцом и мирно жил там, практически на чердаке, не распространяясь о своем богатстве и происхождении. После его смерти обнаружилось завещание. Достаточно большая сумма денег досталась княжескому двору, надеюсь, вскоре в здании наконец проведут необходимый ремонт. Однако было и еще кое-что поважнее денег.
Ксанфельд умолчал о своем титуле ярла Северного Файрдена. Некогда он покинул свое обширное владение к востоку от города, оставив наместником старшего сына. Я не знаю, что побудило его к этому поступку, но он еще долго скитался по городу, пока не обосновался при дворе в Адене.
В его сундуке был обнаружен запечатанный сверток. Из завещания стало ясно, что внутри него — корона владетелей объединенного Файрдена, древняя реликвия династии великих ярлов. Ксанфельд своей последней волей просит доставить корону на свою родину и вручить ее своему наследнику. Собственно, я позвал вас именно с целью выполнить просьбу моего почившего друга.
Не дожидаясь вопросов, князь принялся за еду, продемонстрировав хороший аппетит. Некоторое время собравшиеся в тронном зале посвятили молчаливому изучению достоинств княжеской кухни. Надо сказать, она того стоила.
Через несколько минут Пирсон, подливая себе вина, произнес:
— Я неплохо знал Ксанфельда. Это был человек непревзойденного ума и честности. Довольно странно, что он выбрал такую судьбу. Конечно, на дальнем востоке происходит всякое...
— Действительно, чего ожидать от людей, живущих за пределами города, — произнес князь, обгладывая ногу какой-то птицы. — Однако Файрден — хорошо известное, сильное и богатое государство, пусть и разделенное надвое из-за династических распрей. Более того, ярлы имеют отдаленное родство с княжеским домом Адена.
— Я не хотел потревожить память о покойном. Дело в другом, — невозмутимо продолжал Пирсон. — Наши люди регулярно путешествуют в восточные пределы, в том числе и в Файрден. Я должен был бы знать о любых серьезных происшествиях, но на востоке было тихо и спокойно последние пятьдесят лет.
— Быть может, я тоже захочу уйти на покой через несколько десятилетий, — промолвил князь Уимбри. — Возьмете меня к себе? Мне часто хочется повидать мир.
— Вы отлично знаете, князь, почему это невозможно, — вежливо отвечал заместитель. — Наша работа основана на непричастности к любой власти. И даже сейчас мы с вами разговариваем, как друг с другом и покупатель с купцом, но не как князь и его подданный.
— Все время ты меня ставишь на место, Найджел, — в голосе князя чувствовалась неподдельная грусть. — Из нас двоих ты — настоящий властитель, а не я.
Эрик слушал этот диалог, все более и более изумляясь. Ему не раз говорили о том, что Пирсон — весьма могущественный человек, держащий под своим контролем всю разветвленную сеть Службы. Однако услышать подтверждение этих слов от правителя одного из самых влиятельных районов города было достаточно неожиданно. Впрочем, князь Уимбри совсем не напоминал настоящих монархов, как их представлял себе Эрик. Разве что какой-никакой дворец у него был, да тяжелый трон, обитый серебром, тускло блестел на возвышении, напоминая о временах, когда князи держали в своих руках всю власть в округе.
— До Файрдена неблизко, — вновь заговорил князь Уимбри. — Неделя пути, если повезет.
— Торопиться некуда, — заметил Пирсон. — Наследники ждали тридцать лет, подождут и еще месяц, если будет нужно.
Эрик знал, почему дорога была столь длинной. Восточный тракт шел напрямик к границе города, однако на этом пути лежали недружелюбные земли. Выжженные пустоши Схарта, где медленно отстраивались высокие черные башни среди пепелищ прежних войн. Запретный Иртис, через который могли пройти лишь немногие, прошедшие долгий допрос и особые испытания. Другие районы, где разгуливали бандиты и работорговцы, а купцы могли путешествовать разве что с ротой солдат. Приходилось делать изрядный крюк к северу, теряя много времени.
Эрик вспомнил, что Аттила возвращался как раз откуда-то с востока, стоило расспросить немца хотя бы о первых этапах пути. Сейчас же он задал единственный вопрос:
— А где сейчас этот сверток с короной?
— Да вот же, лежит на подоконнике, — беззаботно ответил князь. — Я не знал, где его оставить, забрал с собой. Постарайся пореже говорить вслух, что находится там внутри.
— Ага, — добавил Пирсон. — Ты удивишься, сколько людей в мире испытывают нездоровый интерес к древним коронам. При этом многие из них даже никогда не слышали о Файрдене и его ярлах. Возьмешь сверток с собой, в штаб-квартире он будет в безопасности.
Князь опять погрузился в размышления. Последний луч заходящего солнца коснулся его бокала, и эта вспышка словно бы привела монарха в чувство.
— Найджел говорил мне, что ты только-только начинаешь свою работу, — произнес князь Уимбри, делая до странности большие паузы между словами. — Как видишь, мы не поручаем тебе ничего сложного. Это не секретные письма, от свертка не зависят чьи-то судьбы... по крайней мере, непосредственно. Мы посылаем тебя, потому что твое лицо еще не примелькалось внимательным людям.
— Не знаю, говорил ли об этом сэр Альфред, — дополнил Пирсон, — но в последнее время все больше разного народу интересуется нашими делами. Постарайся остаться незамеченным, если это возможно.
— Да, и еще, — вновь перебил Пирсона князь. — Не называй мест и имен. Я не хочу вдаваться в подробности, но по ряду причин было бы нежелательно как-то связывать Аден и Северный Файрден.
— Вы все еще поддерживаете южан, князь Уимбри?
— Не будем об этом говорить, Найджел. Не говори, откуда у тебя корона и где Ксанфельд провел последние годы жизни. В крайнем случае, скажешь, что прибыл с северных островов, это будет воспринято нейтрально.
— Я приму к сведению, — кивнул Эрик. — Не хочу ввязываться в политику.
— Я вот тоже не хочу, — буркнул князь. — Только у меня, в отличие от тебя, нет никакого выбора. Мне платят, лишь пока я занимаюсь тем, что выгодно всем этим деловым людям Адена.
— По-моему, князь, вы преувеличиваете, — осторожно произнес Эрик.
— Не обращай внимания, — ответил правитель Адена, методично очищая здоровенную кисть черного винограда от тугих ягод. — Знаешь, у князей все-таки есть одно преимущество, хотя и не всегда уместное. Все, что я говорю, воспринимается всерьез, даже если это очевидная глупость. Угощайся, пока здесь еще много еды.
