| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Собирайся. Через полчаса выдвигаемся. Я им устрою, блин, алкоголики хреновы. Они у меня в трезвенники пожизненные запишутся, уроды!
. Через тридцать минут в небольшом коридорчике стояли две пожилые леди, лет шестидесяти. Одна в юбке, блузке и тапочках, вторая в халате, с бигудями в волосах и скалкой наперевес. Синхронно поправив большие круглые очки, в роговой оправе, Фрося и Ксю вышли из квартиры, улыбаясь самыми многообещающими улыбками, на какие были способны.
Спустившись по чёрному входу на первый этаж, они вызвали такси. Водитель если и удивился, то не особо, упырь со стажем и не такие чудеса видывал, а проработав в городском таксопарке, так вообще с чистой совестью мог сказать, что удивляться уже в принципе нечему. Выслушав адрес, он поправил фуражку и выжал педаль газа, интуитивно чувствуя исходящую от старушек ауру враждебности.
* * *
Дом Горюновых, улица Парковая, 45.
Семья Горюновых обитала в скромном (по меркам людей) двухэтажном особняке в черте города. Небольшое здание, окружённое высоким каменным забором под два с лишним метра и обладающее мощной охранной системой, включающей в себя видеонаблюдение и сигнализацию с детекторами движения, построенное в классическом стиле и без особых изысков. Лепнина и фонтан с золотым херувимчиком в центре заднего двора — не считаются.
В этот милый мартовский день, именуемый никем иным, как понедельником, ничто, как говориться, не предвещало беды. Самуил Игнатьевич Горюнов, глава рода, спокойно допивал третью по счёту чашку кофе, закусывая свежими эклерами, когда в дверь особняка раздался настойчивый и требовательный стук.
Что, несомненно, было уже само по себе весьма подозрительно. Ворота-то никто не открывал, домофон не сработал, а у остальных обитателей дома имелись собственные ключи, так что помощь в открытии замков никому не понадобилась бы.
Недоумённо покосившись на проём ведущий в коридор, мужчина поправил очки и снова вернулся к чтению свежей прессы, решив, что ему, скорее всего, показалось. Перед тем, как окунуться в светские сплетни, Самуил Игнатьевич скользнул взглядом по обстановке комнаты. Небольшая столовая, обставленная в стиле века восемнадцатого или девятнадцатого, со стилизованной мебелью. Два кресла возле небольшого столика рядом с коном, овальный обеденный стол, с аккуратно придвинутыми к нему стульями с высокой спинкой, лепнина на потолке, картины русских художников-авангардистов на стенах.
Отметив про себя, что пора бы сменить цветовую гамму и уйти от порядком поднадоевшего зелёного, мужчина перевернул страницу и снова потянулся за пироженным. С таким дополнением обыденное скучное утро становилось более радужным и приятным.
Старший Горюнов опасно расслабился, не обратив внимания на некоторые знаки, что сама Судьба ниспослала до него. К примеру, такие, как то, что болонка по кличке Страус, жившая в этой семье уже кто его знает какое десятилетие, повела носом и испуганно забилась под диван. Или то, что птички в саду резко умолкли, как будто их пение выключили при помощи дистанционного пульта.
Кто-кто, а они ещё издалека почуяли грядущие неприятности, и попасть под раздачу им совсем не улыбалось. Если Самуил Игнатьевич имел хоть какой-то призрачный шанс на выживание, то у мелкой живности его не было просто по определению. Затопчут и не заметят.
Между тем, стук повторился, отвлекая и раздражая. Мужчина был вынужден признать, что если это не члены семьи, то открыть дверь кроме него банально некому. И то верно, учитывая, что София Адольфовна, его дорогая мамочка, ещё со вчерашнего вечера отдыхает в каком-то загородном пансионате, нервишки пролечивает. Остап уехал за родственницей, а их жёны после недолгих раздумий отправились опустошать банковские счета собственных мужей. Мальчишки уже довольно давно жили в отдельной квартире, предпочитая не посещать персональный сумасшедший дом, окромя как ввиду срочной необходимости.
Прислугу Горюновы никогда не держали, не доверяя содержание дома чужим рукам. Да и если брать в расчёт неблагоприятную криминогенную обстановку, бережённого, как говориться, бог бережёт.
С сожалением, мужчина поставил полупустую чашку на стол, сложил газету и, засунув её подмышку, направился к двери, попутно поправляя пояс домашнего халата, так и норовивший развязаться в самый неподходящий момент. По случаю внепланового выходного, устроенного им для себя любимого, Самуил пренебрёг обычным официозом и сейчас щеголял в безразмерном махровом монстре, делавшим его и без того не особо стройную фигуру ещё более огромной.
К тому моменту, как хозяин дома добрался до двери, та тряслась так, как будто кто-то имел совершенно определённые намерения в плане её вынесения, к чертям собачим под хвост. Самуил Игнатьевич даже стал всерьёз опасаться, что металлическая конструкция рухнет, погребя его под собой.
— Иду, иду уже, — раздражённо бросил Горюнов, снимая цепочку и отпирая замки. В душе медленно, но верно расползалось раздражение, готовясь обрушиться на нежданного гостя.
Распахнув дверь, раскрыл, было, рот, для гневной отповеди, да так и застыл на пороге с рассматривая пожаловавшую делегацию в трёх лицах: двух несомненно главных и в несчастном актёре второго плана. Упыря заставили тащить поклажу заехавших по пути в магазин бабулек. И теперь это несчастный представитель нежити напоминал новогоднюю ёлку, на которую случайно вытряхнули всё содержимое пакета с украшениями.
Правда, возражать он не особо пытался, сразу смекнув, что несмотря на довольно смешной наряд, женщины представляли собой отнюдь не смешную угрозу.
— Вы, наверное, ошиблись, да? — с затаённой надеждой поинтересовался мужчина, неосознанно пытаясь закрыть собой проход. — Пансионат "Светлячок" находиться в тридцати километрах на северо-запад. Если хотите, я даже показать могу. На карте.
Раздражение в душе сменила сначала растерянность, а затем и паника, подхлёстываемая инстинктом самосохранения, сейчас просто таки вопившем о том, что перед ним стоит прямая угроза его драгоценной жизни.
Одна из нежданных визитёров, невысокая, миловидная бабуся, в юбке и блузке, поджала тонкие губы и прищурилась, внимательно рассматривая его насмешливо-ехидным взглядом.
Это заставило нервничать ещё сильнее, так как казалось, что тебя просвечивают сквозь рентген, как минимум. Или разбирают на атомы, причём при помощи одного только недоброго взора, что всё-таки внушало уважение. Слегка.
Поёжившись, поведя плечами и загасив начинавшую подбираться к мозгу панику, перевёл взгляд на вторую. Та была в махровом халате, с тигрятами и старых, разношенных галошах. Ярко-розовые бигуди, на которых были накручены седые пряди, дополняли общую картину, удивительным образом сочетаясь с пушистыми розовыми тапками первой пожилой дамы.
— Да нет, милок. Не ошиблись, — бабушка-рентген, как условно определил её Самуил, говорила приятным, мелодичным голосом, с лёгкой хрипотцой. К тому же, он оказался неожиданно низок для женщины, что заставляло хмуриться, гадая, кто она такая.
Ко всему прочему, в её внешности скользили знакомые черты, что только укрепляло позиции разыгравшейся паранойи, уже подкидывающей картинки из подсознания, попавшие туда в результате просмотре передачи "Их разыскивает полиция".
Её спутница, усмехнулась и распахнула объятия, проговорив елейным голосом, с долей издевательских интонаций:
— Ну что стоим, как не родные? Не рады видеть свою любимую бабулю и её товарку?!
Возникшая немая сцена вполне была достойна Гоголевского "Ревизора". Хозяин дома, застывший с крайне удивлённым лицом, две ехидно улыбающиеся и в тоже время выглядевшие не очень довольными, бабули и несчастный таксист уже пожалевший о том, что надумал срезать путь по дороге к стоянке.
Однако, не смотря на то, что по календарю давно уже началась весна, тепла от этого как-то не прибавилось. От морозного воздуха и ледяного ветра, скользнувшего по босым ногам мужчины, стоявшего на пороге дома в одних лишь шлёпанцах-вьетнамках, Самуил сумел выйти из ступора и произнести одно единственное слово, схватившись при этом за сердце:
— Ик!
Такое глубокомысленное замечание никто не оценил. Упыря ждали другие клиенты, гостьям же хотелось побыстрее прочистить мозги родственникам, что бы взять, наконец, ситуацию под контроль. Посему бабушки только переглянулись и синхронно возвели очи к небу, издав страдальческий вздох. Ефросинья, поправив норовившую сползти с плеча блузку, решительно толкнула собственного родственника в грудь, заставляя освободить путь в гнездо семьи. Продефилировав мимо него в столовую прямо в тапочках на босу ногу, она дождалась Аксинью, и они на пару устроились в тех самых мягких креслах у окна, синхронно закинув ногу на ногу.
Упырь же, сгрудив все покупки прямо под ноги Самуилу Игнатьевичу, поспешил откланяться, отговариваясь тем, что у него столько дел, столько дел... Не зря же говорят, что крысы первыми бегут с тонущего корабля. Так и тут таксист предпочёл всем золотым кущам безопасную дорогу до собственного склепа. А то кто этих чересчур активных пожилых леди знает? Зашибут случайно и не заметят.
Горюнов проводил удаляющегося представителя нежити пустым взглядом. Перевёл его на свёртки с покупками. Затем посмотрел в сторону арки, ведущей в столовую. Что-то в его голове щёлкнуло и кусочки пазла стремительно встали наместо, создавая отнюдь не радостную в плане перспективы картинку. Никто, окромя той самой Ефросиньи Сергеевны Горюновой не мог вот таким наглым образом заявиться в родовой особняк, даже не заметив систему охраны и видеонаблюдения. Надо будет отметить в личном дневнике, что против такого возраста и опыта, данные новароты никуда не годятся.
Обречённо вздохнув, Самуил опустил голову и поплёлся на собственную казнь, мимоходом отметив, что вчерашний поход на кладбище был в общем-то в тему. Присмотрел себе новое место жительства, так сказать.
Стоило войти в столовую, как в него тут же вперились два взгляда, не сулящих ничего хорошего. Ефросинья скрестила руки и спокойно, даже несколько лениво поинтересовалась:
— Ну?
— Эм... Ефросинья Сергеевна? — чуть замявшись, задал уточняющий вопрос Самуил Игнатьевич, тяжело опустившись на стул, оказавшийся ближе всего к нему в данный момент.
— Угу, — Фрося поправила сползающую с плеч блузку, продолжая следить за каждым даже мимолётным движением родственником. Ксю же занималась маникюром, лишь изредка бросая на потеющего от волнения и страха мужчину насмешливо-сочувствующие взгляды.
— А... А почему вы здесь? — не найдя более подходящего выхода из сложившейся ситуации, Горюнов предпочёл притвориться ничего не знающим и не понимающим. Возможно, ему повезёт, и он сможет дожить до прихода кого-нибудь из домашних. А в большем количестве противостоять подавляющем ауре силы, исходившей от маленькой, хрупкой пожилой женщины, как-то проще.
Ефросинья же чувствовала, что нынешний глава рода может не дожить до конца дня. не то, что бы она настолько обиделась после пресловутого звонка пьяного остолопа, но вот то, что сидящий перед ними муж чина старательно пытается придумать, как от неё избавиться или ещё того лучше — исчезнуть из её поля зрения, слегка раздражало.
А то, что вечером ей предстоит оказаться на месте Самуила, откровенно выводило из себя. Хотя, в отличии от него, ей разборок не избежать при в сём желании.
Глубоко вздохнув, Фрося потёрла лоб, переглянулась с Аксиньей и, вернув своё внимание Самуилу, терпеливо пояснила:
— Милок, я чегой-то не догоняю, — задумчиво протянув, она почесала бровь и продолжила. — Вы меня с пенсии моей выдернули на какой, звиняюсь, хер?
— Не злись, дорогая, — Ксю успокаивающе похлопала подругу по руке, состроив самую высокомерную мину, на которую была способна. — В нашем возрасте вредно волноваться.
— В нашем возрасте вредно жить, имея таких вот родственников — отмахнулась от неё Фрося, сцепив руки на коленях в замок, переплетя пальцы. — Так что вернёмся к нашим баранам, то бишь к моим любимым потомкам. Вы какого ёжика драного сцепились с Бабушкиными? Других невест найти никак что ли?
— Но брачный договор был заключён... — начала, было, Самуил, но был беспощадно прерван нетерпеливым взмахом Фроси.
— Да засуньте вы этот договор знаете куда? — фыркнула бабуля и передёрнула плечами. Сделав пару глубоких вздохов, она постаралась успокоиться. Скандалить завтра будет, перед более крупными представителями волшебного мир.
Снова вздохнув, Ефросинья убедилась, что желание придушить всех на месте притупилось, и уже более спокойно заговорила:
— О том, что Остап где-то пьянствует, вместо того, что бы встретить меня, поговорим позднее. Сейчас меня интересует вопрос, что ты планируешь противопоставить вполне законным требованиям о возмещении ущерба в суде с Бабушкиными.
— Ну... — Самуил потёр затылок, вытащил из кармана платок и промокнул лоб. — Мамочка хотела перетянуть на нашу сторону Костяновых. Однако те ясно дали понять, что не намерены принимать чью-то сторону. Теперь лично я считаю, что стоит попробовать договориться миром... Наверное.
— Миром договариваться надо в досудебном порядке, — покачала головой Фрося, печально вздохнув. — Или обращаться к медиаторам. А когда за дело берётся Магический Совет, ты меня прости за такие слова, но договориться миром не проще, чем сесть жопой голой на ежа. Если хочешь, можешь поэкспериментировать, но осторожно. Гринпис он, знаешь ли, не дремлет.
— Ефросинья Сергеевна, ну что вы так... — жалобно вздохнул Самуил, допив залпом остывший кофе. — Афлиса Людиявиковна весьма вменяемая особа и я думаю, что наши шансы не настолько безнадёжны, как вы описали.
— Молодой человек, вы с Магическим Советом Мира встречались или только слышали о существовании такового? — хихикнула Ксю, порядком забавляясь развернувшимся перед ней действом. Попутно она общалась со старой знакомой в аське и обсуждала с Сарочкой место для небольшого сабантуя в честь их с Фросечкой возвращения.
Последняя, правда, на празднике вряд ли появиться сможет, что особо Аксинью не расстраивало. Главное, что есть повод. А количество участников как-нибудь сравняется без помощи Горюновой.
— Я много раз общался с секретарём Магического Совета, госпожой Шейзенгер, — обидевшись, ответил Самуил Игнатьевич, скрестив руки на груди и вскинув подбородок.
— То есть в живую ты никого из этой воистину незабываемой компании не видел? — уточнила бабушка и ласково улыбнулась. — Милый, поверь моему немаленькому опыту. Магический Совет Мира вам из принципа не даст договориться миром. Они представляют собой квинтэссенцию старческого маразма, гордыни, себялюбия и эгоизма, а так же непоколебимой веры в собственную непогрешимость и в то, что остальные должны им преклоняться.
— Короче, мужик, это компания существ, которым скучно. И вы подкинули такое развлечение, что они уже слюной исходят от желания посмотреть на концерт, который вы с Бабушкиной устроите в зале заседания, — внесла свою лепту в разговор Ксю, пожав плечами и усмехнувшись. — В общем, как зверьков в цирке смотреть будут. Понятно?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
