В прозрачной воде можно было не закрывать глаз. Мимо проплыла сверкающая рыбка, махнув хвостом, но герцога интересовали теперь блестящие камни, что золотились среди прочих. Он уже потянулся к ним, намереваясь подхватить несколько, когда кто-то коснулся ног. Юноша дернулся и развернулся.

Легрэ не отставал, но дал немного форы королю и просто нырнул рядом.

Пока мальчик поворачивался, Фернандо успел чуть отплыть и слегка дернул за светлые волосы, плещущиеся в воде ангельский нимбом.

Похоже, Луиса решили подразнить. Король стремительно бросился прочь, в герцоге проснулся азарт.

Легрэ едва не захлебнулся от смеха и ему пришлось вынырнуть, чтобы хватить воздуха. Откинув с лица мокрые волосы, Кристиан улыбнулся небу и нырнул вслед за любимыми. Догнав Луиса, он тоже слегка дернул его за ногу и уклонился в сторону.

Эта игра затянулась надолго. Всем троим приходилось выныривать, чтобы подышать, но охота оказалась столь увлекательна, что, кажется, они забыли о времени. Да, герцог почти настиг Фернандо и даже думал, что поймает Легрэ, но эти акулы оказались хитрее.

В конце концов стало не важно, кто, кого, и сколько раз поймал. Спустя час все трое вышли на берег и улеглись на привезенную Кристианом заранее попону. Солнце миновало полдень и жара стала более легкой. Плечи Луиса немного покраснели и Легрэ настоял на том, чтобы он накинул на себя рубаху.

— И никакой рясы больше, — сказал он, обнимая сидящего на попоне Фернандо сзади. Руки Легрэ обвились вокруг плеч короля, а губы мягкими касаниями собирали с кожи капельки воды.

Тот с удовольствием отдавался ласке, слегка потягиваясь и смотря сквозь полуприкрытые веки на алмазный блеск озера.

— Никакой. Но сам понимаешь — это было нужно, — и вдруг ухмыльнулся, — хотя вы мне и в рясах тоже понравились.

Луис растянулся теперь и лежал расслабленно, жмурясь на солнце.

— А мне нравится голышом, — заметил с улыбкой, вспоминая подводные образы.

— И лично мне ты больше нравишься без ничего, — жарко выдохнул Легрэ с порядочной долей насмешки в голосе, и поцеловал короля в шею.

— Какое единодушие, — съязвил Фернандо, но в голосе не было издевки. — Может, мне и на троне посидеть прикажете без одежды? — от продолжающихся поцелуев дрожь сотнями мелких коготков пробирала тело.

— Это было бы любопытно, — продолжал жмурится довольным котом Луис.

— Хотя довольно безрассудно, — продолжил Легрэ, смеясь. — К тому же, я буду злиться, если все, кто не попадя, будут пялиться на тебя.

— Милый, может покажешь пример? — ласково глянул на мальчика король, а в голове уже рисовались очень заманчивая картина. Главный зал ведь и изнутри запереть можно. Интересно, корона герцогу подойдет или придется что-то придумать что-то другое? Новую, для Луиса, заказывать нельзя, даже в шутку — такое можно делать только после смерти или отречения царствующего монарха.

— Смеешься? Ты хочешь, чтобы придворные надо мной смеялись?

— А если придворными будем мы? — задумчиво бросил Фернандо, думая, что если Кристиан сейчас не отодвинется, скоро они отсюда точно не уйдут.

Луис покраснел. Он представил себя голым на троне и... совсем смутился, отворачиваясь спиной.

— Давайте завтра вечером, — порывисто поддержал короля Легрэ. — Я жажду это видеть.

— Вы... вы... Кристиан, — возмутился Луис и сорвался с места, чтобы скрыться в ближайшей роще от стыда. Нельзя так смеяться над властью.

— Этот мальчишка просто создан для любви. — Легрэ подмигнул Фернандо. — Ловим? — спросил он. — Ты берешь его первым. Я подержу.

Герцог уже достиг поля, когда понял, что убежал слишком далеко. Впереди колосилась пшеница. Зеленые ростки полнились силой, шумела листва над головой, а где-то далеко слышались голоса. Крестьян? Или?.. Юноша отступил назад, чтобы никто не заметил его в таком виде. Христианский мир строго карал хождение нагишом.

Легрэ выскочил на юношу из рощи и, сбив его с ног, повалил в рожь.

— Ты таких приключений хочешь? — спросил он, прижимая мальчика к земле и озираясь. Слава богам, никого поблизости не было. Легрэ посмотрел на герцога сверху вниз. — Попался.

Не сразу поняв, кто это... Луис так испугался, не сразу осознав, что это барон, что отчаянно забился, пытаясь вырваться. Лишь голос успокоил и остановил от сопротивления, да и поздно уже было. Железная хватка не позволял даже шевельнуться.

— Не колет спину? — Кристиан жарко поцеловал юношу в губы, жадно, опасно как-то, а после подхватив на руки поволок в лес. — Ты попался, малыш, в руки разбойников... это так, к сведению.

— Что ты делаешь? Опусти меня, — герцог старался не шуметь, чтобы не привлечь внимания. Ветки ударяли по лицу, пока мужчина углублялся в чащу. — Пусти.

— Размечтался. — Легрэ шлепнул юношу по ягодице и остановился. Где-то поблизости должен был быть Фернандо, он не сильно отстал от Кристиана, но Легрэ завидя край рощи, хорошенько рванул вперед. Барон легко швырнул юношу на землю так, чтобы тот, разумеется, не поранился сильно, а потом увидел короля, бегущего к ним. — Когда бежишь от хищника, будь готов к тому, что тебя съедят, милый.

Подошедший король присел на корточки перед мальчиком, потом, не говоря ни слова, потянул с него рубашку.

Луис растерялся от происходившего — стремительная погоня закончилась столь же стремительным нападением. Пышная растительность скрывала их от посторонних глаз, но рядом все же где-то работали крестьяне.

— Не здесь, — умоляюще попросил герцог.

Легрэ наклонился и погладил юношу по волосам.

— Здесь... и сейчас, — сказал он безапелляционно. — Фернандо?

Луис попытался отползти, рискуя пораниться, но он отступал и намеревался снова броситься бежать.

— Тссс, — Фернандо приложил палец к губам мальчика, прижав его к земле, а потом, ехидно и чуть злорадно улыбнувшись, протянул коротко обломанную палку. Ее он успел подобрать по пути. — Зажми зубами. Быстро.

Луис позволил просунуть палку между зубами, опять дернулся под весом короля, тяжело дыша. Люди забьют, если увидят только нечто подобное, не спрося, кто перед ними.

Кристиан перехватил руки Луиса за запястья и прижал к земле.

— Умничка, — выдохнул он, улыбаясь в лицо юноше. — Хороший мальчик.

— А теперь молчи, — Фернандо широко развел бедра мальчика, открывая его полностью взгляду и действиям.

Юноша перевел взгляд на Легрэ. Он слышал голоса. Недалеко. Достаточно пройти сотню шагов, чтобы оказаться на кромке поля, где отдыхают после обеда. Деревья позволяют расположиться в тени, достать молоко и свежий хлеб, что выдают по утру хозяйки. Глаза умоляли, в них плескался дикий ужас.

Король расположился между ног мальчика и склонился к его лицу:

— Разве вам не нравится, ваше величество? — ласковые поглаживания по лицу в противовес хищной руке, сжавшей член.

Луис закрутил головой, крепко сжимая палку. Руки напряглись, вырываясь из захвата барона. Ноги дрожали от напряжения. Грудная клетка вздымалась. На лице была написана мольба, которая стала еще явственнее, когда невдалеке раздался смех.

Легрэ сильнее сжал пальцы и зашипел:

— Хочешь жить — не дергайся... Сам знаешь, что будет, если нас заметят, правда? Ножки шире раздвинь... — Кристиан поцеловал герцога в лоб. — Такой красивый... невозможно терпеть, правда, Фернандо?

Монарх не ответил, только хищно улыбнулся, разглядывая мальчика. А плоть под умелыми пальцами потихоньку твердела.

— Сожми зубы, сейчас будет хорошо, — жаркий шепот по коже шеи, которую целуют, прикусывают, посасывают, пока рука жадно ласкает пах, играет с яичками, ласкает член юноши.

Стараясь не всхлипывать, Луис тратил все силы на то, чтобы хоть как-то противиться растущему желанию, но Фернандо очень хорошо знал его тело. И играл на нем, как на настроенном инструменте, доводя до первых слез отчаянной похоти. Но и умолять юноша теперь не мог, лишь оперся пятками в мягкую землю, раздвигая ноги еще шире.

Кристиан склонился к его лицу и провел языком по губам, поверх палки, поцеловал подбородок.

— Уже хорошо, правда? — мурлыкнул он, хищно щурясь.

Тихий всхлип послужил ему ответом. Луис зажмурился, сознавая, что неизбежно сейчас все произойдет, но продолжал держаться от того, чтобы издать хоть звук.

У короля сводило скулы от безмолвной мольбы мальчика. Не имело значения ничто — ни впившийся в ногу неизвестно откуда взявшийся корень, ни перекличка голосов. Хотя последнее только добавляло жара в окружающее и заставляло еще больше распалять Луиса.

Фернандо раздвинул ягодицы герцога и начал медленно входить в него, наклонившись к лицу брата, впиваясь в него поцелуем. Еще одно движение вперед и язык переходит лаской на губы мальчика. Еще движение — и опять Кристиан. Жаркое вхождение в рай.

Юноша выгнулся навстречу, почти теряя сознание. Перед глазами поплыли круги. Пространство перевернулось, кровь пульсировала бешено в висках. "Не надо, не здесь, нет", — умолял он про себя, но король не слышал и уже совершал первые фрикции, доводя до черты, когда темнеет даже в солнечный день.

Нервы Кристиана были натянуты как струна, он невольно прислушивался к чужим голосам, мысленно оценивая расстояние между ними и незваными гостями. Те, похоже, обосновались на опушке и остановились, о чем-то болтая и смеясь. Легрэ целовал короля и Луиса попеременно — это было слишком остро и так же прекрасно, как и опасно. Взгляды, прикосновения, вздохи — в них таилось невиданное понимание, и им троим не нужно было слов, чтобы сказать что-то друг другу.

"К дьяволу, все к дьяволу!" — в голове Фернандо билась только одна мысль. Он хотел любимых сейчас, здесь, такими. Движения становились все яростнее, как и поцелуй, скатываясь уже на почти укусы. Бешено не хватало голоса мальчика, но нельзя. И от осознания этого вело голову, замещая мир прекрасным маревом, в котором выпуклыми оставались только образы Луис и Кристиана. Оба... Желанные... Зверь проснулся, но старательно глушил себя, вознося безумие любви на недосягаемый пьедестал.

— Мой, — рукой сжать горло нежного, просто обозначить и не отпустить. — Мой, — тяжесть тела на маленьком и таком прекрасном в общем безумии. Голос шепотом проходится по телу, заставляя все ускоряться. Еще... — Мои.

Легрэ сглотнул и задохнулся от руки короля на своей шее и долгая чужая судорога прошла по ладони Фернандо. Кристиан едва не застонал. Он интуитивно потянул руки Луиса к своему восставшему естеству и, глядя в глаза короля, стиснул зубы.

Юноша чувствовал, как слезы льются по щекам, но мира совсем не видел. Лишь горячее марево двух тел и твердую плоть в руках, толкавшуюся в ладони. Обжигающий жар внутри становился яростным и злым. Шепот короля срывал душу с петель...

— Кричи, — Фернандо не убирал руки с горла мальчика. Пусть ничего не будет слышно — пальцы почувствуют. Губы жадно срывают горько-сладкие поцелуи Кристиана. А член таранит Луиса, терзая, подчиняя, умоляя.

Воздух уходил из тела, и то билось, пытаясь освободиться, вырваться из плена. Луис и хотел бы кричать, но даже выплюнуть не мог эту проклятую палку. Еще сильнее давили пальцы, заставляя конвульсивно сжиматься мышцы: слезы ручьем потекли из глаз.

Кристиан тихо прикусил губу короля, глухо застонал, оросив семенем нежные пальцы юноши. Дрожь пошла по телу сладкой удушливой волной.

— Твой, — шепнул Легрэ королю и погладил Луиса по волосам.

Фернандо содрогнулся — слова и голос переворачивали душу, выворачивали ее наизнанку. Ни с кем так было — только с братом и их светлым ангелом.

— Мой, — почти сытый отклик как печать на сердце. И сладострастность опустилась только на мальчика, опутывая жадными поцелуями, уже не заботясь о том, чтобы не было следов страсти. — Еще чуть, милый.

Юноша в последней попытке дышать дернулся в жадных объятиях дьявола, который дал глотнуть воздуха, ощущая, как теплое молоко растекается по животу.

Судорожный вздох и искрящийся полупрозрачный свет на светлой коже мальчика — Фернандо не сдержал довольного стона. Еще чуть... Он навис над Луисом, тяжело, рвано дыша. Короткие черные пряди прилипли ко лбу, глаза лихорадочно блестели, впитывая безумную картину — лес, прошлогодние листья и хвоя на земле, редкая пробивающаяся трава, разорванная рубашка, которая когда-то была белой, чудесный в почти невменяемом состоянии Луис, белые волосы, сидящий рядом Кристиан, синие глаза... Дьявол опять довольно застонал, отпуская мальчика, и одаряя поцелуями его и нежного.

Кристиан любил своих двух демонов, за которых и умереть не жалко. Ничего не жалко. Он словно завороженный смотрел на любимых, а тем временем голоса крестьян стали приближаться.

Фернандо прислушался и, не говоря ни слова, подхватил мальчика, попутно закутав его в рубаху. Любовно улыбнувшись брату, пошел по направлению к их импровизированному лагерю на берегу озера. Шаги пока давались с трудом, но это было счастье — держать на руках Луиса и чувствовать рядом Кристиана.

Юноша пока слабо понимал, куда они направились, но послушно прижался к королю и закрыл глаза. Лишь бы только продолжать упиваться слабостью и восторгом...

Кристиан немного задержался, чтобы убедиться, что за ними никто не следит. На этот раз обошлось и они вернулись благополучно к озеру, а потом и в замок. Въезжая в широкие ворота все трое выглядели очень уставшими, но счастливыми.

* * *

Кристиан и сам не знал, зачем шел туда — в покои юной королевы, но чувствовал, что должен поговорить с ней, попытаться хотя бы хоть как-то уладить то, что произошло. Он знал, что Фернандо это не понравится, а Луису тем более, потому пришел в покои королевы днем, когда Фернандо и герцог — как его новый секретарь, были заняты государственными делами. Накануне Кристиан даже помылся и оделся соответствующе своему положению барона. Стражники без возражений пропустили его.

— Ваше величество, — войдя, Легрэ слегка поклонился, — позвольте переговорить с вами с глазу на глаз.

Анника, что сидела на подоконнике, резко спустилась вниз и выпрямилась стрелой. Она была бледна и совершенно не причесана. Длинные волосы вились по плечам, ниспадая на темное платье. Никакого узора, никаких вольностей.

— Что вам угодно?

Легрэ слабо улыбнулся и закрыл дверь. Он долго смотрел на королеву, не зная, с чего начать, потом сделал два шага вперед.

— Я хотел осведомиться о вашем самочувствии.

— Все хорошо, барон. Не стоит вашей заботы, — девушка держалась очень стойко. Хотя давалось ей это с явным трудом. — Если вы за этим, то благодарю. И извините, я хотела бы остаться одна.

— Хорошо, — кивнул Легрэ, повернувшись к двери, но потом словно вспомнив о чем-то, остановился. Он подошел к Аннике на расстояние вытянутой руки, внимательно вглядываясь в ее бледное осунувшееся лицо. — Почему вы не послушали меня? Я же предупреждал вас.

— Уходите. И оставим этот разговор, — отозвалась королева спокойно. Ее светлые глаза мешали в себе яд и затравленность отчаявшегося зверя.

Легрэ усмехнулся, но без издевки.

— Герцог Сильвурсонни рассказал королю правду... Поздновато конечно, но все же правду. Не знаю, имеет ли это еще значение, но я вот что хотел вам сказать. Мне, безусловно плевать на вашу судьбу, Анника, с точки зрения королевского фаворита, разумеется, и из положения брата короля, но вот чисто по-человечески... — Легрэ вздохнул, заглядывая за плечо королевы и замечая двух диких голубей, что ворковали на подоконнике. Не почтовые. Хорошо, что не почтовые. — Кристиан снова взглянул на королеву, замечая, что невольно оказался совсем рядом с ней. — Я не набиваюсь к вам в друзья, вы и сами понимаете, что после того, что произошло между нами, ни о какой дружбе речи быть не может. Вы ненавидите меня, ненавидьте дальше. Но все же я кое-что скажу вам сейчас, и видит бог, получу за свой визит от Фернандо хорошую трепку, и за свой совет тоже. — Легрэ взглянул в глаза королевы. — Помиритесь с Фернандо и постарайтесь договориться с герцогом. Он вам зла не желал, так получилось. Я прошу у вас милости для него, потому что он вам не враг. И чем лучше будут ваши отношения с герцогом, тем больше будет шансов у вас в этом замке на статус жены короля, а не пленницы.