Как завороженный смотрю на то, как ты снимаешь с себя одежду... Глаз отвести не могу.... От кожи, от тонкого рельефа тугих мышц....Дыхание сбивается, в горле комок... То ли страшно, то ли сладко? Страх мешается с истомой, ощущения огнем горящим разливаются по телу... Ты внимательно смотришь на меня, словно не можешь решить, что именно я сделаю дальше... Укушу? Поцелую? Не знаю.... Растаю... Точно растаю, если ты коснешься меня. А я не знаю — хочу ли таять под тобой.

Не верю и, все-таки, срываюсь.... Испуганно дергаюсь и сажусь на ложе, подтягивая колени к груди и обхватывая их руками.

— Не подходи.

Судья

У меня сердце в груди подлетает к горлу от восторга. Дикий-дикий-дикий — тысячи раз это про тебя повторю. Тебя невозможно приручить и я тебя за это... кажется, люблю... Я смеюсь... смех вырывается против воли... кажется, ты и так уже начал отогреваться. Как ты смотришь! Я за этот взгляд готов забыть все на свете! Ты же сам не знаешь, чего хочешь. И все же ты не убегаешь... по-настоящему... поджал колени... свернулся в настороженный комок... наверное, даже сам не понимаешь, что этим завлекаешь... играешь...

— Не подхожу, — усмехаюсь, укладываюсь рядом, но не касаюсь. Вытягиваюсь на боку во весь рост на шкурах, откидывая крылья за спину. Мой живот в каком-то дюйме от пальцев твоих ног, утопающих в пушистом ворсе волчьей шкуры, и мышцы моего пресса сладко поджимаются от предвкушения прикосновения. Нас освещает только огонь в камине, тени мечутся по стенам над твоей головой. Я смотрю на тебя, трусь щекой о мех, глажу его ладонью возле твоих ступней, мимолетно задевая самыми кончиками пальцев. Когти я втянул... лежу тут такой внешне безопасный и пожираю тебя глазами.

— Иди сюда, согрею... ничего не сделаю, пока сам не попросишь... только согрею... если сам подойдешь...

Адский Шут

Сам? Надейся!

Вот только, почему-то, надеюсь я...

В пляшущих тенях огня в камине твои взгляды, что бросаешь на меня — они материальны. Они опасны и полны чарующей чувственности. И обещаний...Я кожей чувствую их, угадывая где коснешься в следующий раз, где оставишь, как клеймо, свой эфемерный поцелуй.

Кончики пальцев, с хорошо продуманной случайностью, задевают мои ступни — а мне хочется, что бы ты вот так же осторожно коснулся еще и еще, чтобы провел пальцами по лодыжкам, нежно окружил косточки, погладил колени...

Но, я не посмею попросить... Пока еще нет...

А желание уже разливается в крови — пламенем, не горячим, а теплым-теплым, приятно ласкающим и совершенно не страшным... Телу, кажется, совсем нет тела до каких-то глупых сомнений... Да и честно, мне разве есть до них дело? Меня влечет к тебе, тебя, похоже, тоже — и это главное. Только... Я не хочу сдаваться сразу. А поэтому, просто сажусь ближе, так, что едва не касаюсь тебя и провожу рукой по твоей спине. Не кончиками пальцев, а всей ладонью, не отрываясь, от копчика и до шеи....

— Уговори меня...

Судья

Мне удалось подманить тебя на шаг ближе... ты сам меня касаешься, проводишь по спине, так что я невольно жмурюсь от удовольствия, чуть прогибаюсь назад, подвластный твоей ладони, трусь об нее шеей... Мне так хочется подмять тебя под себя, распластать на пушистых шкурах и целовать-целовать, пока не сдашься, но нет... сегодня другие правила игры.

— Уговори меня, — дразнишь, да?

Я ловлю твою ладонь — раз уж сам прикоснулся, значит, она уже моя. Целую, выбираю пальчик, облизываю, втягиваю в рот целиком, мои губы плотным кольцом скользят по нему, а я смотрю тебе в лицо, ловлю меняющееся выражение... У меня, конечно, не бывает такого шального взгляда, как у тебя, но в моих глазах обещание удовольствия и уверенность — ты сдашься мне сегодня, растаешь в моих руках — в этом нет никакого сомнения...

Я прерываю свое волнующее занятие, выпускаю твое запястье из своей ладони, удерживаясь, чтобы не дернуть тебя к себе.

— Что-нибудь еще дашь мне погреть? — голос чуть хриплый, облизываю губы, жду, что ты будешь делать дальше.

Адский Шут

Меня колотит от каждого прикосновения... Зажмуриваюсь, не в силах выносить твой взгляд... И тут же вновь распахиваю глаза — не смотреть не могу. Сколько же в тебе жарких обещаний... Сколько не прикрытой ни чем уверенности в нужном тебе исходе, что вновь хочу отпрянуть... А потом прижаться... Играться... До исступленья доводить... Дрожать... Ласкаться... Изводить...

— Что-нибудь еще дашь мне погреть? — такая открытая провокация, что просто неимоверно сильно хочется тут же вцепиться в твою ладонь зубами! Но себе на диво сдерживаюсь. Вместо этого пальцами касаюсь твоих губ и опускаю руку тебе на плечо, заставляя опуститься на спину... Лежишь передо мной, опираясь на согнутые в локтях руки, на твоем лице отражаются блики пламени, и пламя же бушует в черных озерах глаз... Наклоняюсь над тобой... Низко-низко... Так, что мои волосы темным медным пологом рассыпаются по твоей груди и, шалея от твоей близости, от запаха, от взгляда выдыхаю в твои губы...

— А что не побоишься взять?

Судья

Я помню, как ты любишь целоваться — так, что сулишь исполнять любые желания... но я также помню и про яд в твоих устах... а ты сейчас такой дикий и, кажется, до сих пор меня не узнаешь... Мне хочется вновь попробовать твоего горького меда и твоя опасность подогревает мне кровь... но я Судья, а ты темный лорд... Откидываюсь совсем на спину, отстраняясь от безумно желанных губ, зарываюсь пальцами в твои волосы, отвожу их от твоего лица, пропуская сквозь пальцы, в их шелковом потоке соскальзываю на твои плечи, веду по бокам, крепче сжимаю гибкую талию и подтягиваю тебя выше, чтобы добраться до твоей груди, жадными поцелуями очертить твое сердце, подразнить языком затвердевшие соски, чуть прикусить их, заставив тебя выгнуться. А руки шарят по твоим бедрам, гладят нежную кожу на внутренней поверхности, подкрадываются все выше, в то время, как я сползаю все ниже под тобой.

Адский Шут

Ты не хочешь меня целовать?! Эта мысль столь резка и очевидна, что я даже замираю... Безропотно позволяю гладить мои волосы, плечи, бока... Бросаю на тебя быстрый взгляд из-под завесы волос и даже решаюсь спросить почему — но ты прикусываешь мне сосок и я выгибаюсь от сладкой боли... Не могу сдержать стон, открываюсь твоим рукам, а в висках болью жжется "Почему..." Тянешь меня выше, продолжая целовать живот, и от этих поцелуев мешаются мысли...

Но, ты не хочешь меня целовать! Вдруг осознаю — я не помню, кто я, не знаю где я и совершенно не имею понятия кто этот демон с черными крыльями и глазами, которому готов сейчас отдаться... Меня охватывает паника. В страшных сказках именно так забирают души у глупых и доверчивых... Сердце уходит в пятки. Вновь становится страшно и холодно... Ты — несомненно демон... Я — несомненно имею душу....

Что я могу сделать? А ничего... Ничего не могу... Ты сильней. Вдыхаю глубже и прикусываю себе губу. Лишь бы... не долго...

Судья

Ты отчего-то напрягаешься — опять у тебя скачет настроение. Я целую тебя нежнее, трусь щекою о твой живот, трепетно касаюсь кончиком языка. Но что-то явно не так, хоть ты и не вырываешься.. вот именно — и не стонешь и не вырываешься — не похоже на тебя.

Я бережно опрокидываю тебя на шкуры, на бок, устраиваюсь рядом — смотрю глаза в глаза, глажу по голове, убираю растрепавшиеся прядки от лица. У тебя такой потерянный и даже испуганный взгляд. Обнимаю крепче, целую в висок, скулу, щеку.

— Ты согрелся? Хочешь, просто будем спать, ммм? — шепчу ему, а сам тянусь за шкурами, укрываю сверху. Что-то с тобой все-таки случилось плохое, лишь ненадолго выглянул знакомый солнечный лучик и вновь спрятался в незнакомом, испуганном существе. Но ты и такой вызываешь во мне бездну нежности. Не знаю, что делать со своими чувствами... ты же темный лорд...

Адский Шут

Нежничаешь теперь... Уложил меня рядом... А мне все, почему-то, ядом... Страшно и как-то пусто... До слез, горьких слез... Так грустно... Я боюсь тебя. И этот страх растет в груди, мешает... Мне плохо от него... А ты меня опять в висок целуешь. Вновь так нежно-нежно... Вот что со мною? Я маюсь... Плавится мой страх в груди, перетекает в ... нежность? я сумасшедший? Я тебя не знаю! Ты — демон! Шепчешь, укрываешь... Пахнешь морем... До одуренья... Я не могу... Смотрю тебе в глаза... Долго... Не смея даже дыханье перевести. И... И резко вжимаюсь в тебя, обнимаю руками и ногами, прячу голову у тебя на груди. Замираю опять... и ты замер и молчишь — видно я тебя озадачил.

Шепчу тебе свой вопрос — такой глупый и такой важный для меня.

— Почему ты меня не поцеловал? Ты душу мою заберешь, да?

Судья

Ты совсем больной и потерянный, я чувствую, как тебе плохо. Ну что ж мне делать? Что же я не так сделал... ведь ты вроде бы уже отогрелся, стал прежним и вдруг — такое. Хочу позвать тебя по имени... но я даже имени твоего не знаю... и от этого осознания внутри тоже становится холодно и пусто.

— Ну что ты? Что с тобой случилось? — глажу по плечам, целую в макушку, говорю, как с ребенком. — Твои поцелуи для меня ядовиты, мой хороший. Пока сознательно не скажешь, что не отравишь, я не могу тебя поцеловать. Прости. Я тебя не обижу, ну что ты? Ты совсем меня не помнишь? Я Амалей. Это ты мою душу забрать можешь, а я твою... только любить... — зачем это говорю, не знаю, совсем с ума сошел. Только мне сейчас так жутко внутри — кто и что с тобой сделал? И не забрал ли кто уже твою душу?!

— Я ничего-ничего не сделаю, что ты не захочешь. Ты всегда играешь со мной, думал, что и сейчас тоже. Не бойся, все хорошо... хорошо... — шепчу и сам не верю.

Адский Шут

Каждая твоя ласка — огненной черточкой по коже... Каждое твое слово — огненным вихрем мне в душу...

Каждое твое признание — огненным мотыльком остается в моей сердце... Они порхают... И от их крыльев занимается пламя... Оно сжигает меня изнутри, течет по венам, выводит огненные узоры перед глазами... Я дрожу, сильнее прижимаюсь к тебе... До боли... Что б даже и вдохнуть было невозможно...

Нет, не таю... Переплавляюсь... Во что-то другое? Огненное, яркое, безумное, бесстрашное... Но — твое. Пламя по венам — не кровь... Рукой завожу твои растрепанные волосы тебе за ухо, провожу кончиками пальцев по скуле, губам, любуясь твоими чертами, твоим ошеломленным взглядом... Еще бы, настроение мое так скачет, что сам себе удивляюсь... И тихо-тихо...

— Меня звать Август... Священный, волшебный, огненный... Любой. Твой, Амалей, теперь так точно твой...

Судья

Я смотрю в твои глаза, и они вновь зажигаются знакомым пламенем и моя душа взлетает к небесам от восторга и облегчения. Мне все-таки удалось растопить ледяную корку, в которую тебя заковали. Ты называешь свое имя... значит, все вспомнил... Ох, ты ведь ИМЯ мне свое назвал — не знаю, что это для тебя значит, но сладко поет сердце. Шепчешь, что ты мой... ах, как хочется поверить... Целую тебя в губы, нежно раскрываю их бутон, проникаю языком, пью твой горький мед... Это я твой, а ты огонь, который нельзя приручить — лишь ненадолго погреться, пока ты позволяешь... пока не вспомнишь о мятной тьме...

— Август... Август... яркий мой, разве можешь ты быть темным? — волосы твои вновь теплыми потоками в моих пальцах — яркий, пламенный, медовый. — Я тебя никогда удерживать не буду... летай, где хочешь... лю... — осекаюсь, не хочу даже произносить, вновь целую тебя, подыскивая другое слово, — Согревай, кого хочешь... только ко мне возвращайся, я всегда тебя буду ждать, слышишь? Даже если мне и нельзя... все равно буду... даже если запрещу себе, не смогу...

Адский Шут

Сладки... Твои поцелуи... Скольжу языком по твоим губам, целую в уголок... Улыбаюсь, дую тебе на виски, пропускаю твои черные пряди между пальцами... Так хочется... А почему-бы и нет? Беру волосы в горсть, сжимаю, и оттягиваю. Заставляя тебя откинуться назад и открыть мне свою шею... Рисую языком по коже — сладкой-сладкой, горячей... А у тебя дыханье срывается... И сердце стучит так быстро... Я слышу его стук

— Не нужно мне обещаний... Делай что хочешь... Просто позволь к тебе возвращаться. Когда мне плохо, когда мне хорошо, когда я горю, когда я мерзну... Когда мне хочется вернуться.

Веду рукам по твоей спине, окруживая позвонки...

— Когда... захочешь меня... увидеть...

Не могу говорить... Вновь срываюсь на поцелуи... Какой ты сладкий...

— Не во сне — сны твои и так мои навеки! — наяву... Позови меня... По имени. Где-бы я не был, с кем бы я не был... Я вернусь к тебе.

Беру твое лицо в ладони, смотрю в глаза — пристально, словно пытаюсь отыскать истину в их глубине... Кто я для тебя... Ты чуть не сказал, что любишь... Оговорился? Или побоялся сказать? Страшно любить безумного темного Лорда с огнем в крови... Страшно и мне любить Демона тьмы с судейской мантией на плечах... Ты со мной нежен и ласков. Но не зря тебя боится даже Князь... Есть в тебе и много неведомого мне, то, что ты не показываешь пока. и все же...

— Я сказал тебе свое имя... Я назвался твоим. я не играю с тобой... Я схожу по тебе с ума.

Судья

Твои прикосновения, твои поцелуи, страсть разгорается с новой силой, закручивается внутри в огненные спирали и огонь тянется к огню.

— А я уже... сошел... с ума... — шепчу, опрокидываю тебя на шкуры, прижимаю своим весом, начинаю целовать всего, везде... опускаюсь все ниже, сдираю когтями остатки одежды — страстно, но осторожно, чтобы не царапнуть кожу. — Не верь нежности черных демонов, мой хороший, я себя сдерживаю... Но я никогда тебя не обижу... Я хочу, чтобы ты возвращался... И не отказывайся от моих обещаний. Я знаю, почему их даю, а ты нет. — Говорю и глажу твои бедра, ныряю пальцами под колени, ласкаю нежную кожу в сгибах, развожу твои ноги шире, — И спасибо за твой подарок, Август, он для меня бесценен, — склоняюсь, вбираю твое желание губами. Ты и здесь медовый... мед и полынь... Август...

Знаешь ли ты, почему Судья так часто приходил к твоей Хранительнице, чтобы проконтролировать у нее дела? Ну конечно — ведь ей доверено два темных лорда, она нуждается в поддержке... все правильно... Только неправильно, когда взгляд черных, погасивших свое пламя глаз задерживался на кукле в маске и шутовском колпаке с маленькими серебряными бубенчиками. А потом снова на крыше собора, присесть на парапет и каменной статуей смотреть на зарождающийся рассвет и его яркие краски напомнят о том, о чем Судье думать нельзя...

Адский Шут

Я знаю, мой нежный, что верить черным демонам опасно... Но, я поверю...Тебе поверю.

Бесстыдно выгибаюсь тебе на встречу... Как же хорошо... Вцепляюсь в твои плечи, кусаю свои губы. Глаза открыты, а ничего не вижу — по стенам, по темным теням лишь огонь... Не могу больше... Просто не могу — так тебя хочу. Вновь собираю твои волосы в ладонь и тяну вверх. Так, что б ты лег на меня... Чтобы чувствовать твою тяжесть на себе... Вновь очертить изгиб спины, сжать ягодицы и нежно провести кончиками пальцев вдоль позвоночника...