2.Линия сердца (любви)

Тем временем, магистр что-то еще говорил, но Летта, увлеченно рассматривающая теббов, услышала лишь окончание фразы:

— ...эти теббы — маги и отличные воины. Думаю, не хуже, чем твой телохранитель и спутник сая Алмара.

И только тут Летта обратила внимание, что народа в харчевне убавилось, и драка как-то сама собой затихла. Двое наемников, напавших на Ласточку, лежали у стены без признаков жизни, охотники стояли тесной кучкой и с азартом следили за боем между высоким беловолосым мужчиной в черном и бароном Вербахтом.

— Кто это такой? — поинтересовался мэтр у Алии.

— Это Габриэль, он телохранитель моего мужчины, — процедила женщина, кидая на Хейду неприязненный взгляд.

— Он человек?

— Не знаю, — пожала плечами Алия. — Сай Алмар говорил, что он кукла.

— Как интересно! — с азартом ученого воскликнул магистр Веррон. — Мне нужно обязательно обсудить этот вопрос с мэтром Алмаром. А не подскажешь ли, дорогая виконтесса....

Летта не слушала. Она заворожено следила за двумя бойцами, кружащимися по залу. Если барон Вербахт и уступал беловолосому, то только самую малость, и это было не в умении, это было в скорости. Телохранитель айта двигался настолько быстро, что девушке казалось, будто он исчезает в одном месте и появляется в другом, но все равно барон угадывал его перемещения, и полупрозрачные кинжалы блондина неизменно натыкались на меч воина. "Танец, — подумала про себя Летта, — завораживающий, смертоносный, прекрасный танец в исполнении двух обалденных мужчин". Летта смотрела и не узнавала Вербахта, она впервые видела на лице барона удовлетворение, он наслаждался боем, упивался риском и опасностью. Ему было безразлично, что смерть танцует на кончиках кривых кинжалов его соперника, он приветствовал ее, салютовал ей звенящей песнью своего меча. И Летта поняла, что только в такие моменты барон счастлив. "Адреналинщик", — прошептала она с восторгом, глядя на мужчину совершенно другим взглядом.

В отличие от барона, лицо его соперника не выражало ничего. Холодная сосредоточенность, легкое безразличие и скупые, отточенные до автоматизма движения. Лед и пламень, холод и жар. Габриэль сделал резкий выпад — и по рукаву светлой рубашки барона растеклось красное пятно. Летта вскрикнула и вскочила на ноги. Она готова была броситься к ненавистному барону на помощь. Ведь из-за ее опрометчивого поступка он сейчас рисковал жизнью.

— Мэтр, это нужно прекратить! — воскликнула девушка.

— Девочка моя, вмешаться в поединок столь искусных воинов — значит нанести им смертельное оскорбление, — спокойно произнес магистр.

И вдруг обстановка в зале резко изменилась. Теббы, до сих пор спокойно разговаривающие с саем Алмаром, выхвали клинки и без предупреждения атаковали айта.

— Заберрите девчонку! — услышала Летта рычащий голос старшего тебба.

Она оглянулась, чтобы посмотреть, какую девочку должны забрать теббы, и с ужасом поняла, что речь идет о ней! Один из воинов-ягуаров длинным нечеловеческим прыжком перемахнул через пол зала, перепрыгивая через столы, словно это были детские кубики, и оказался прямо перед избранной.

— Добррый день, сай, мое имя Своррк, — слегка поклонился он магистру. — Не возрражаете, если я похищу на врремя эту милую сатию, — он указал саблей на перепуганную Летту. — Сатия Виола, не бойся, тебе ничего не угррожает в моем обществе.

Он оскалился, по-видимому, выражая таким образом улыбку, и протянул девушке лапу. Летта готова была согласиться: все же приглашают вежливо, и опасности от воина она не ощущала. Вообще, происходило что-то странное, либо эмпатия не действовала на нелюдей, либо она ее потеряла. Летта попробовала прослушать Алию и ощутила ненависть, недовольство и злорадство, исходящие от женщины. Но магистр, Хейда, теббы и айты, как и барон Вербахт, были глухи в эмоциональном поле.

— Оставь ее, сай, — услышала Летта низкий голос Вербахта.

Похоже, что появление третьей силы заставило мужчин заключить перемирие и даже объединить усилия. Беловолосый, прикрытый легким маревом, стоял рядом с Алмаром, держа в опущенных руках свои призрачные кинжалы и улыбался очень неприятной улыбкой, охотники, опрокинув столы и оттеснив громко ругающуюся Ласточку к стене, выставив мечи, молча, ждали приближения наемников сопровождающих теббов.

Своррк резко развернулся, швыряя в барона сгусток белого огня, но на его пути засверкал прозрачный золотистый щит.

— Амулет! Ну, что же посмотррим, как ты владеешь мечом, смерртный.

Вербахт криво усмехнулся и поманил тебба сжатыми пальцами левой руки. Со стороны, где сражался с теббами Алмар, вспыхнуло зеленое пламя, и раздался взрыв. Закричали люди, запричитал трактирщик. Маги обменялись первыми ударами. Летта от неожиданности завизжала, а магистр Веррон, взмахнув рукой, очертил сияющий круг и, ухватив Летту и Алию за руки, переместился в него, Хейда последовала за ними, не ожидая приглашения.

Алмар.

Встреча с саем Суррвоком не была неожиданностью. Таковы шутки богов. Стоит признать Охоту — как тебе будет послан соперник, и не важно, что изначально он явился сюда совершенно с другими целями, итог закономерен. Отныне ты участвуешь в честолюбивой гонке, приз в которой — власть, а в случае Алмара — еще и жизнь. Сай Суррвок был из тех, кто считал объединение двух народов глобальной ошибкой Властителя. Когда-то в приграничной стычке погиб его первенец, и хотя парень ушел в Источник на перерождение, тебб объявил кровную месть его убийце. Его Семья на протяжении нескольких лет истребляла айтов, участвовавших в нападении, и посчитала долг закрытым лишь когда последний представитель из рода командира отряда был отправлен в Источник. Сай Суррвок был фанатиком, твердо придерживающимся традиций, и если к власти придет он, то мира в Тании не будет никогда. Как не будет и Алмара, потому что у этого сая маг смерти стоял первым в списке на уничтожение. А принц слишком хорошо знал возможности и силы этой семьи чтобы надеяться ускользнуть от их мести, когда в руках их представителя окажется ритуальный кинжал.

— Сай Суррвок, — холодно кивнул Алмар. — Это внутренние дела Сан-Тании, они не касаются теббов.

— Отец, — наклонился к Суррвоку один из молодых теббов. — Мне доложили, что златоглазый хотел похитить девочку, но ее защитники не дали ему этого сделать.

Суррвок обвел прищуренным взглядом харчевню, на мгновение задержался на сражающихся воинах, перевел глаза на Веррона и на сидящих рядом с ним девушек.

— Так ты решил принять участие в Охоте? — интонация у теббов была весьма специфической, и Алмар не понял, чего больше прозвучало в вопросе, презрения или негодования. — Златоглазые всегда были лгунами! Но в этот раз их Владыка превзошел себя в коварстве, он сделал так, чтобы у его детенышей было преимущество! Аура избранной радикально отличается от заявленной на Охоту. Вижу, ты уже успел объявить ее своей добычей, но ты поспешил, златоглазый! В этот раз женщина приведет на платиновый трон одного из моего народа, — громко прорычал тебб, его сыновья угрожающе положили лапы на эфесы мечей.

Алмар понял, что объяснять что-либо глупо, он усилил и без того мощный щит, криво усмехнулся и без предупреждения метнул в теббов мощное витье паралича, которое Суррвок легко отбил.

— Уведи отсюда избранную, — негромко приказал тебб одному из сыновей, окутываясь защитным коконом. — Смотри, чтобы она не пострадала.

В этот момент к ним подскочил Габриэль и сразу же атаковал молодых воинов, они оба выхватили кривые сабли и вступили в бой с телохранителем.

— Заберрите девчонку! — громко рыкнул тебб, и Алмар увидел, как вздрогнула Летта и как один из теббов прыгнул в её сторону, виртуозно уходя из-под удара телохранителя.

"Дура! Беги!" — закричало распараллеленное сознание Алмаровским голосом.

" Зачем? Чем молодой тебб хуже тебя? Он хоть целоваться к ней сразу не полезет",— ответил ему голос Габриэля.

"Не знаю, что на меня нашло",— смущенно признался "первый" Алмар, в то время, как "второй" формировал "иглы смерти".

" Ты хоть показал девушке, на что способен? Или твой поцелуй можно отнести к разряду дежурных?" — голос Габриэля сочился весельем:" Давай попробуем свалить тебба сдвоенным ударом".

Алмар швырнул в наемников, ворвавшихся в зал, россыпь "игл", раздались крики, и четверо мужчин рухнули на пол, пронзенные черными короткими молниями, остальные ввязались в бой с охотниками. Тебб запустил в мага какой-то зеленой гадостью, от которой щит изрядно прогнулся, но выдержал. Габриэль метнул кинжал в одного из наемников, и оружие, чиркнув несчастного воина по шее, из которой тут же хлынула кровь, словно бумеранг вернулся к владельцу.

"Артерию перерезал", — удовлетворенно сообщило первое сознание, а второе начало вить заготовку одного из любимых заклинаний Алмара — "пепел", на случай, если придется уходить быстро.

" Кстати, старый маг увел девушек в портал",— не унимался голос Габриэля в голове: " Так что там, с поцелуем?"

" Отстань", — буркнул недовольно Алмар.

"Значит, поцелуй был не ахти", — сделал вывод телохранитель во всю веселясь: "Тебе придется долго доказывать, что умеешь лучше".

Раздался громкий смех, и айт в сердцах запустил в тебба мощным огненным шаром седьмого уровня, совсем не подумав, что находится в центре деревянного здания.

Ох, зря он это сделал. Алмар едва успел набросить щит на охотников, рубящихся с наемниками теббов, а Габриэль в молниеносном броске выхватить барона Вербахта из— под летящей на того балки и выпрыгнуть на улицу, когда рухнула большая люстра и обвалилась часть стены.

* * *

На Перекрестке был вечер, и все эмиссары знали, что у Хозяина сумеречное настроение. Наверное, поэтому сегодня было относительно тихо. Габриэль лежал на траве, закинув руки за голову, и, не мигая, смотрел в то, что заменяло здесь небо. В этой позе он провел последние три часа, и его вечная подруга знала, что трогать Хозяина в таком состоянии бесполезно, поэтому она расположилась рядом и дремала, по-собачьи уронив голову на передние лапы.

— Катсу, — позвал ее страж. — Что делает Ходок?

Катсу лениво махнула хвостом — и перед ней возникла овальная сфера с мельтешащими в ней фигурками. Драконица всмотрелась в картинку.

— Бегает.

— Просто бегает? — в голосе стража появилась легкое любопытство.

— Нет, вприпрыжку. За ним гоняется какой-то мужик с дрыном.

— А, наверное, опять муж не вовремя вернулся. Скучно, — страж замолчал, вглядываясь во что-то видимое только ему.

Катсу еще немного понаблюдала за Ходоком, а затем дунула на сферу, и картинка изменилась. На экране появилась долина Магов. Две женщина брели по тропинке запущенного сада, вот они вышли к небольшому заросшему пруду и остановились на его берегу. Драконица с любопытством "добавила звук".

— ... Хейда, отчего вы с магистром Верроном не вмешались в поединок сая Алмара и теббов?

— Нужно доверять своему мужчине и верить в его силы, госпожа виконтесса Алия, — с улыбкой на губах и презрением в глазах произнесла Хейда, — иначе найдется та, кто оценит его по достоинству.

— Видать, ТОЙ старухе девяти лет оказалось мало, чтобы понять, кто находится рядом с нею, — ядовито прошипела Алия.

Хейда, недолго думая, размахнулась и коротко ударила соперницу по щеке, виконтесса с громким визгом попыталась вцепиться магине в волосы, но поскользнулась на мокрой прибрежной траве, и, резко взмахнув руками, рухнула в мутную илистую воду, успех схватить Хейду за платье. Магистр попыталась зацепиться каблуками за мягкую почву, но одна нога предательски подвернулась, и она шлепнулась следом за Алией, поднимая в воздух стаю комаров и тучу черных грязных брызг.

Драконица тихонько засмеялась. Эти людишки такие неуклюжие. Дальше Катсу смотреть не стала и вернула сферу в зал харчевни, по которому двигались маленькие фигурки. Некоторое время она с интересом следила за происходящими событиями, затем скосила на стража глаза и осторожно ткнула когтем в изображение большой деревянной люстры на цепях, которая украшала зал в том месте, где сейчас шел магический поединок, а потом с тихим скрежетом провела кончиком черного когтя по изображению боковой деревянной стены. После чего она с независимым видом отодвинулась от экрана, на котором виднелись всполохи цветных взрывов и мелькали фигурки людей, и повернула голову в сторону лежащего на траве Габриэля.

— Она в него влюбляется. Ты доволен, Кукольник? — ехидно спросила она.

— Нет. Все идет не так, и это меня огорчает. Откуда взялся этот барон? Он спутал мне все планы, она должна влюбиться в мальчишку, — недовольно произнес Габриэль.

— Должна! — с возмущением фыркнула драконица. — Ты думаешь, кому-либо по силам командовать чувствами этой девочки? Ты поэтому злишься? — выпустила тонкую струйку дыма Катсу.— Если бы я не знала тебя так хорошо, то решила бы что ты ревнуешь.

— Катсу, ты ведь знаешь, я забыл, как это делать.

— Ты все забыл, — недовольно пробурчала драконица, резким ударом хвоста отправляя сферу в небытие. — С тех пор, как ты выбросил все то, что тебе мешало оставаться холодной бесчувственной кук....

— Договаривай, что замолчала? — Габриэль все так же безучастно смотрел вверх. — Ты хотела сказать куклой?

— Прости, — виновато пряча глаза, тихо сказала драконица. — Я не хотела напоминать. Но я еще помню прежнего Габриэля, того кто умел любить, ненавидеть, дружить и ...бояться, — едва слышно добавила она.

— Ты же знаешь, — страж легко вскочил на ноги и моментально оказался возле драконицы, он обхватил ладонями ее морду и прижался лбом ко лбу подруги. — Я не уверен, что мой враг мертв. Ты всегда была рядом, ты знаешь, чем мы рискуем.

Катсу мягко отстранилась от стража.

— А еще я знаю, наступит момент, когда ты захочешь стать прежним. И тогда я тоже буду рядом, чтобы увидеть, как растут твои дети.

— Это драконье предвидение? — в притворном испуге замахал руками страж. — Катсу! Ты же вырастишь из них слишком правильных драконят! Я этого не переживу!

— Судя по тому, каким вырос ты, мне это вряд ли удастся, — насмешливо фыркнула Катсу, довольная, что меланхолия ее воспитанника не вылилась в многодневную хандру. Она подставила Габриэлю переднюю лапу, намекая, что пора немного полетать. Мужчина одним слитным движением взмыл вверх. — Давно мы с тобой не гуляли по далеким мирам. На этот раз я хочу облик славянской девушки!

Драконица взмахнула крыльями, поднимаясь в воздух, Хозяин Перекрестка склонился к ее шее.

— Катсу, ты права, я не смогу ее заставить полюбить того, кто нужен мне, поэтому давай ослабим нити и посмотрим, как справятся наши марионетки.

— Не боишься сам угодить в ловушку? — Катсу повернула голову в сторону всадника, в ее больших глазах мерцали всполохи едва сдерживаемого веселья.

— Это предчувствие? — улыбнулся Габриэль.

— Это предупреждение!

— Да будет так! Может быть, тогда наше существование приобретет смысл? — страж обнял шею драконицы.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

"Я знаю, — отозвался девичий голос у него в голове. — Я тоже люблю тебя, мой юный друг".