Шаровая молния

Уже уходя, Румянцев, немного отставший от остальных, предупредил:

— На завтра нарком запланировал большой разговор с тобой.

— У меня завтра очередное испытание 'Катюши'. Кого вместо меня пошлёшь?

— Никого. После возвращения с полигона разговор и состоится. Вечером. И будет лучше, если испытания пройдут успешно.

Николай лишь развёл руками:

— Если бы это только от меня зависело...

На этот раз Аборенков едва ли не силой заставил Демьянова надеть валенки и тулуп.

— Меня со свету сживут, если инспектор из аппарата начальника ГУГБ после каждого выезда на полигон будет уходить на больничный с простудой, — объяснил он такую заботу.

По дороге успели обсудить странные кувырки ракеты, выписываемые в прошлый раз.

— Вы снова были правы: дело оказалось в нарушении геометрии.

— Почему 'снова'? Насколько я помню, это было моё единственное замечание.

— Не прибедняйтесь. Я видел бумаги с предложениями по изменению конструкции боевой машины и реактивных снарядов, и узнал ваш почерк. Не удивляюсь, что именно вас, Николай Николаевич, назначили куратором этого направления разработок НИИ от НКВД. Удивляюсь другому: как вы, человек со стороны, смогли так легко вникнуть в суть проблемы и подсказать решения, над которыми специалисты НИИ безуспешно бились несколько месяцев.

— Ничего странного: просто свежий, незамыленный взгляд.

— Как вы сказали? Незамыленный?

— Да. Есть такая особенность человеческой психики, особенно ярко проявляющаяся у тех, кто долго наблюдает за какой-то местностью. Если человек несколько дней смотрит на один и тот же объект, он перестаёт воспринимать привычные ему детали обстановки. Как это иногда называют, у него 'замыливается' взгляд. И иногда достаточно просто сменить этого человека новым, чтобы 'увидеть невидимое'.

— Интересный подход. Складывающиеся стабилизаторы — тоже из серии 'незамыленного взгляда'?

— В какой-то мере, — ушёл от прямого ответа Николай.

Ну, не рассказывать же ему о сложенных до момента вылета из контейнера крыльях 'Калибров' и 'Томагавков'!

Стреляли на этот раз одиночными ракетами с 'массо-габаритными макетами боевых частей'. А попросту — проверяли, на какую максимальную дальность полетят эрэсы с увеличенным запасом твёрдого топлива, и какое круговое вероятное отклонение получается при стрельбе на предельную дальность. Получалось неплохо, очень неплохо. 'Максималка' выросла почти до 8,5 километров, а рассеяние стало около 150 метров в глубину и порядка 350 метров — боковое. По сути, на уровне более поздней модификации, БМ-13Н. И это — с опытными, ещё не доведёнными образцами снарядов. Если последствия 'большого разговора' с Берией окажутся печальными, то одного того, что он ускорил работы по созданию 'Катюши' на несколько месяцев и улучшил её технические характеристики, достаточно, чтобы гордиться своим вкладом в будущую Победу.

Самая обыкновенная 'эмка' ждала Демьянова у проходной НИИ.

— Сдайте оружие, — распорядился старший лейтенант ГБ, которого Николай пару раз видел среди личных охранников Лаврентия Павловича. — И садитесь на заднее сиденье.

В темноте короткого зимнего дня всё произошло незаметно для окружающих. Да и кто будет пялиться на то, как встретившиеся чекисты, коротко о чём-то переговорив, набились в чёрную машину, немедленно сорвавшуюся с места, едва хлопнули двери? У каждого своя служба.

Приехали куда-то в район старого (для Демьянова) здания МГУ и втроём (старший лейтенант впереди, ещё одни охранник — позади Николая) поднялись по пустой лестнице на третий этаж. Судя по тому, как уверенно шагал старший лейтенант, он здесь явно не впервые. Фактически мгновенно после звонка распахнулась дверь, и за ней Николай увидел одного из тех, с кем Берия приходил на конспиративную встречу в прошлый раз. Обыскивали на этот раз куда более тщательно, в полном соответствии с подготовленными самим же Демьяновым рекомендациями. Учатся, однако!

— Проходите, товарищ Демьянов.

Берия уже был здесь. И, судя по пустой чайной чашке на круглом столе, стоящем посреди комнаты, довольно давно.

— Налей нам ещё чая, — приказал нарком.

Но пока охранник, исполнив приказ, не удалился на кухню, сосредоточенно читал свежую 'Правду'.

— Угощайтесь, — отложил он, наконец, газету и жестом указал на разложенные по вазочкам и тарелочкам закуски и сладости. — И давайте начинать.

— Спрашивайте, товарищ комиссар госбезопасности первого ранга.

— Для начала ответьте на вопрос, за что вы так не любите Хрущёва? — послышался за спиной, где, как заметил, входя в комнату, находилась дверь в соседнюю, голос с едва заметным грузинским акцентом.

Николай медленно поднялся со стула.

— Здравия желаю, товарищ Сталин!

— Садитесь, садитесь, — проговорил первый секретарь ЦК ВКП(б), пододвинул к столу ещё один стул и глянул на Берию.

— Антон! Ещё одну чашку чая! — крикнул тот охраннику.

— Собрались с мыслями? — отхлебнув первый глоток, в упор посмотрел на Демьянова Сталин. — Тогда рассказывайте.

— За то, что он натворил в моём прежнем мире.

— Признаться, я, как материалист, не до конца верю в эту историю с переселением душ.

— Я тоже не верил в возможность подобного, пока не оказался в этом времени в шкуре парня, пострадавшего от удара молнии. Но и не связываю мой случай с божественным или дьявольским вмешательством. С каким-либо явлением, не известным науке даже в первой четверти XXI века — вполне вероятно. Особенно — если знать, как далеко эта наука продвинулась в вопросе создания искусственного интеллекта.

— Думающие механизмы? — усмехнулся Иосиф Виссарионович. — Как у Герберта Уэллса?

— Не совсем механизмы. Программы... э... супермощных электрических счётных машин, работающих подобно человеческому мозгу. Ведь он — тоже своего рода счётная машина, использующая в своей деятельности электрические импульсы. И я могу представить, что в силу невероятного стечения обстоятельств электрические сигналы моего мозга оказались скопированы в мозг некоего Степана Макаровича Шеина. Но давайте всё-таки вернёмся к нашим... К нашему ныне украинскому первому секретарю ЦК. Если говорить о нём как об индивидууме, то, общем-то, он неплохой человек. Но, к сожалению, не существует такой должности 'хороший человек'.

Шутка Сталину, похоже, понравилась.

— А вот с работой в должности первого секретаря ЦК КПСС — не удивляйтесь, именно так вы переименовали ВКП(б) в октябре 1952 года на XIX съезде партии — не всё так гладко.

— Вы-ы ничего не путаете? Партийные съезды должны проводиться никак не реже одного раза в пять лет. А сейчас мы заняты подготовкой к XVIII съезду, который состоится в марте этого года.

— Не путаю. Проведение следующего съезда было отложено из-за начавшейся войны и последовавшего за этим восстановления разрушенного ею народного хозяйства.

— Почему вы говорите об этом в прошедшем времени? Ничего этого ещё не произошло.

— Надеюсь, многого из того, о чём я говорю, либо произойдёт иначе, либо не произойдёт вовсе. Но для меня, для мира, в котором я жил до 'переселения душ', как вы выразились, это всё в прошлом. И ваша смерть в марте 1953 года, и расстрел 'врага народа Берии' через несколько месяцев после этого, и правление Хрущёва, 'почтительно' прозванного в народе 'кукурузником', и многие последовавшие за этим события.

— Значит, у меня в запасе четырнадцать лет.

— Возможно, больше. Всё-таки ответственность за страну, стоявшую на грани гибели, и личные переживания не лучшим образом влияют на здоровье. Да и к обстоятельствам смерти Иосифа Виссарионовича Сталина даже спустя семьдесят лет после неё оставалось немало вопросов.

— Об этом позже, — принял решение первый секретарь. — Вернёмся всё-таки к Хрущёву.

— Не могу сказать, что в его правлении были сплошные минусы. Например, именно при нём началось массовое строительство доступного жилья, позволившее пятидесяти миллионам советских граждан получить отдельные квартиры. Неказистые, тесные, с массой недостатков, но отдельные. Прозванные, кстати, 'хрущёвками'. Или ввод в сельскохозяйственный оборот целинных и залежных земель Северного Казахстана и Южной Сибири. Пусть и сделано было, простите, товарищ Сталин, через жопу, но позволило насытить советскую страну хлебом. На какое-то время.

— Что? Почему лишь на некоторое?

— Спасибо политике дорогого Никиты Сергеевича! В 1962 году он, насмотревшись на американских фермеров, приказал засеять 37 миллионов гектаров кукурузой вместо пшеницы и ржи, а вызрела эта 'царица полей' лишь на 7 миллионах гектаров. Ситуацию усугубило затеянное им разделение обкомов на 'промышленные' и 'сельскохозяйственные', а также начатые тремя годами ранее политика гонений на личные подсобные хозяйства. Горожанам и жителям рабочих посёлков он вообще запретил держать скот, а для колхозников резко ограничил его численность на подворьях и обложил 'излишки' такими налогами, что они сами пустили под нож скотину. Моя бабушка, державшая козу, называла её 'хрущёвской коровой'. Результат — продуктовый дефицит. В промышленности — полная ликвидация артелей и кооперативов, которая привела к дефициту товаров народного потребления. В армии — единовременное увольнение со службы десятков тысяч профессиональных военных, не оправдавшаяся ставка на ракетную технику и уничтожение тысяч самолётов и танков как 'ненужных', 'не соответствующих современным военным концепциям'.

— А на самом деле они были нужны?

— Конечно! Ни один из наших противников такой дури не сотворил, и нам пришлось напрягаться, тратить огромные средства, чтобы восполнить уничтоженное, и при помощи огромных усилий ликвидировать образовавшееся отставание. Именно с него началась политика заваливания африканских и азиатских постколониальных режимов — Европа лишилась своих колоний в 1950-60-е годы — 'братской помощью' лишь за обещание встать на путь социалистического развития. Без всякой надежды на возврат переданных им средств. А после получения помощи можно было действовать как в анекдоте: 'Ты же обещал на мне жениться!'. 'Мало ли, что я на тебе обещал'. Именно это надорвало экономику СССР и, в конечном итоге, стало одной из экономических причин — о политических причинах я скажу позже — краха социалистической системы.

— Что? — в гневе вскочил со стула Сталин.

24

Если не слишком широко шагать, то от окошка камеры-одиночки до двери с врезанным в неё 'волчком' можно сделать целых пять шагов. Пять шагов туда, разворот, пять шагов обратно, разворот... Время течёт монотонно: подъём, завтрак, пять шагов туда, пять шагов обратно... Обед, пять шагов туда, пять шагов обратно... Ужин, отбой. Подъём, завтрак... Газеты не дают.

Единственное 'развлечение' — допросы. Но тоже всё идёт по накатанной. Не говорил. Не утверждал. Не знаком. Да, знаком, но связей не поддерживал. Нет. Не говорил. Настаиваю на очной ставке с ним. Да, настаиваю. Мной прочитано, с моих слов записано верно. Только дата под подписью меняется.

Сколько ещё дней до суда, которым грозится следователь? Сколько ещё дней мерять шагами камеру внутренней тюрьмы Главного управления государственной безопасности?

Шаги по коридору. Прошуршал поворачиваемый глазок и звякнул, опустившись на положенное ему место. Зазвенели ключи на связке. Неужели всё-таки за ним? Скрипнула дверь: видимо, её подвесы смазывали довольно давно.

— С вещами на выход!

Долгий путь по коридору с короткими остановками перед перегораживающими его решётками и железными дверями, которые смазывают намного регулярнее. Наконец, кабинет, в котором сидят двое: у одного в петлицах три 'шпалы', у второго, явно приезжего, одна.

— По вашему приказанию арестованный доставлен.

Ну, да. Заключённым человека можно называть лишь после решения суда. Которого ещё не было.

Капитан молча смотрит на приезжего, как бы передавая ему слово, и тот встаёт, чтобы зачитать какие-то бумаги. Но что он говорит? Освободить в связи с прекращением дела? Восстановить в партии и должности? Что это? Очередная провокация как с теми 'расстрелами' холостыми патронами?

— Поздравляю, Константин Ксаверьевич, — улыбается лейтенант. — Мне поручено сопроводить вас в Москву, к вашей семье. Но выедем туда мы с вами только послезавтра, а сегодня займёмся приведением в порядок вашего внешнего вида.

25

Знал бы, что придётся ехать в Ленинград, не стал бы торопить Киру. Хотя... В Ковров к окончанию отпуска она бы тогда не успела.

Дальнейший разговор со Сталиным и Берией получился непростой. Слишком уж шокирующей оказалась для них новость о том, что спустя полвека все их труды пойдут прахом по вине партийной верхушки, выведенной из-под контроля чекистов именно Хрущёвым. Какой план в отношении 'кукурузника' избрали 'два главных тирана', Демьянов не знает. Но никаких сообщений об отстранении от должности первого секретаря ЦК компартии Украины ещё не публиковалось.

Казалось даже, что Берия забыл о Николае: Демьянов встретил жену, через несколько дней молодые отправились 'в свадебное путешествие' на завод Дегтярёва. Предъявленное свидетельство о браке даже помогло им поселиться в одной комнате. Но ненадолго: Кире нужно было 'добить' дела с увольнением, а Демьянов, одобрив доработанное противотанковое ружьё молодых конструкторов и 'пятизарядку' Симонова, укатил обратно в Москву, готовить полноценные испытания образцов 'для вооружения пограничных и внутренних войск'.

Именно под этой легендой он и 'подкатил' к военинженеру третьего ранга Алексею Судаеву, год назад в качестве дипломного проекта сконструировавшему ручной пулемёт.

— Советским пограничникам позарез нужно скорострельное личное оружие.

— Но их же уже начали вооружать пистолетом-пулемётом Дегтярёва, — возразил молодой конструктор.

— Начали. Но их выпускают мизерное количество. По моим данным, с 1934 по конец прошлого года произведено менее четырёх тысяч единиц. И в первую очередь из-за сложности изготовления и высокой себестоимости. Да и 'потребительских' недостатков у дегтярёвской 'машинки' более чем достаточно. И самая главная из них — большой вес. Нам нужен конструктивно простой и предельно технологичный пистолет-пулемёт, собираемый из штампованных деталей путём сварки и клёпки. Возможно, с немного увеличенным по вместимости, в сравнении с ППД, коробчатым магазином. Скажем, на тридцать или чуть больше патронов. Возможно, с простейшим складывающимся прикладом. Ну, что-нибудь похожее вот на это, — грубо нарисовал Николай судаевский же пистолет-пулемёт, который появился в блокадном Ленинграде лишь в 1942 году.

— Уродство какое-то, — не сдержался Алексей Иванович, глядя на набросок.

— Как умею, так и нарисовал, — развёл руками Демьянов. — Нас не столько красота волнует, сколько технические параметры, технологическая простота и удобство в использовании. А с подобным оружием будет удобно и в тесных окопах воевать, и экипажам боевых машин обращаться. Я понимаю, что вы сейчас загружены разработкой упрощённой зенитной установки, но, как мне кажется, отыщете время и для пистолета-пулемёта: он не менее нужен, чем зенитка.