| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Оба бойца наращивал темп боя, и Лорк понимал, что на такой скорости они быстро выдохнутся, как бы велики не были пределы выносливости. И тогда кто-то из них ринется в рискованную атаку, из которой живым выйдет только один. Или никто. А пока клинок и жезл скрещивались удар за ударом, щедро поливая пол и стены безмерно древних подземелий разноцветными искрами, и две фигуры в ситских доспехах сходились и отскакивали, пытались накрыть друг друга снопом молний. Сходились среди полуобвалившихся проходов и коридоров, среди темных залов и анфилад, там, где ситхи и другие одаренные Силой сражались и уходили в Силу много веков и тысячелетий. И призраки древних лордов, наверняка, благожелательно взирали на угодное им зрелище.
Особенно сложная комбинация, которая почти удалась Лорку, отвлекла его внимание, и забрак запнулся на чьих-то покрытых истлевшим тряпьем костях, упал, откатился, лежа отразил длинный выброс Баррика, получил очень чувствительный пинок в грудь и... ухитрился выбить жезл из рук археолога. Отпрыгнувший назад лорд сорвался с пояса связку обычных на первый взгляд термальных детонаторов и метнул их так, чтобы металлические шары со стуком рассыпались вокруг не успевшего подняться Лорка. Интуиция вновь спасла забрака — стремительным движением он метнулся в какую-то щель под завалом в боковой нише, успел прокатиться под перекрещенными балками и вжаться за камень до того как за ним выплеснулось пламя и старые балки, подскочив, не сомкнулись, перекрывая путь к его так и не побежденному противнику.
*
— Влево 13. Выправить крен. Носовым — по батарее на 11 часов. Повреждения приняты. Аварийная партия "Альфа" — правый движок. Повреждения приняты. Поворот на месте на 7. Перенести огонь носовых на самоходки на 9 часов. Полный ход! — коммодор Куртц сыпал командами и, словно увлеченный музыкант, выбивая серии подтверждений на командирском пульте, управляя прекрасно обученным экипажем фрегата, ведущего непредусмотренный уставами Имперского флота бой.
— Приняты повреждения, игнорировать. Аварийная партия "Бета" — к правому двигателю. Генераторная — еще 20 процентов на кормовые дефлекторы. Кормовым орудиям — зачистить по батарее. 200 вниз.
Содрогающийся от частых попаданий огромный имперский корабль крутился на высоте, присущей атмосферным машинам, нащупывал огнем стационарные батареи, появляющиеся в ущельях подвижные ракетные установки и танки, вновь получал удары, сваливался на борт, прикрываясь от огня противника высокими пиками скал, перехватывал ракеты и вновь огрызался по поверхности частыми залпами.
Неумолимо сжимающееся защитное поле прижимало фрегат к земле, лишая маневра и до предела нагружая двигатели. В таких условиях корабли, обычно, садились на поверхность и принимали бой в качестве стационарного форта или шли на таран. Но "Лояльность" не могла идти на посадку — нужно было давить резервы ситхов, яростно атакущие десант генерала Дрега, и ждать, пока один единственный боец Империи отключит защитное поле и тяжелые ионные пушки, от залпов которых фрегату пока удавалось уходить, прижимаясь к поверхность.
— Восстановлен правый двигатель — принято. Аварийным партиям "Альфа" и "Бета" обеспечить работу орудий нижней полусферы. Резервный генератор на полную мощность!
Каждая команда Куртца старательно выполнялась его офицерами и техниками. Случалось так, что в динамиках вместо подтверждения приказа или доклада звучали крик и треск, но тут же с этого или ближнего поста раздавалось: "Пост принял. Докладываю..."
Для экипажа "Лояльности" просто не могло быть ситуации, в которой личный состав мог бы оставить посты без приказа. Пока реакторы имперского боевого корабля давали энергию на дефлекторы и лазерные орудия, пока элеваторы, завывая, подавали на пусковые новые и новые ракеты, а в отсеках оставались резервные аварийные партии, фрегат жил и наносил врагу урон.
— Третье правое бортовое, перенести огонь...
— Управление башней уничтожено. Горим. Ведем огонь по последнему наведению.
— Третье правое бортовое. Уходите. Аварийную партию "Дельта". Срочно. На артиллерийскую галерею правого борта .
— Люки заклинены. Горим. Ведем огонь до конца... Мир и порядок....
— Мир и порядок. Аварийной партии "Дельта". Перекрыть галерею, вернутся к охладителям. Всей нижней полусфере — огонь по колонне на 16 часов.
Склонившийся над пультом Куртц принимал сообщения о гибели своих людей и отправлял на смерть следующих, чтобы жил и боролся огромный корабль. Он даже не мог сказать своим погибающим офицерам ничего большего, чем уставное "Мир и порядок" — каждая секунда внимания командира стоила жизней его людей и смертей врагов там внизу.
Это потом, когда закончится бой, ряды офицеров, гвардейцев и техников застынут на полированных бронеплитах ангара, провожая в черноту космоса накрытые имперским знаменем капсулы с телами павших или их парадной формой, если на разбитых боевых постах и в орудийных башнях не оставалось ничего кроме пепла. А бортовые орудия корабля вместе с последними звуками Имперского гимна будут отдавать уходящим в вечность имперским бойцам последние почести, распыляя их в бездне Галактики... а пока бой, и коммодор Куртц отвечает "Мир и порядок" на последние доклады зажатых в полыхающих постах или истекающих кровью в пробитых боевых скафандрах бойцов, отдает новые и новые команды и направляет удары еще вполне боеспособного фрегата на ситские машины и солдат, все реже появляющих из подземных ангаров.
— Поле снято. Связь с "Явином" — идут на помощь! — доложил связист.
— Принято. 600 вверх. Вправо 15. Орудиям нижней полусферы — огонь по движению внизу.
— "Явин" подходит. Наведение от десанта принято!
— Разворот 90 градусов. Курс на космопорт. Всем аварийным партиям — к заклиненным отсекам. Перехватчикам — посадка в ангары 1 и 3.
Матовый купол, прижимавший "Лояльность" к поверхности, наконец, исчез, и сверху в атмосферу стремительно снижалась, полыхая ракетными и лазерными башнями, громада республиканского крейсера в окружении эскадрилий крестокрылов. Поврежденные имперские перехватчики скрывались в уцелевших ангарах имперского корабля, а сам фрегат, побитый, но по прежнему боеспособный, латающий на ходу опасные раны усилиями аварийных партий, смещался к накрытому первыми ударами же космопорту, чтобы взять под контроль попытки ситхов поднять в атмосферу что-то из уцелевших кораблей для бегства.
Там внизу совместный десант перешел в контратаку, перемалывая последние наземные силы "истинных ситхов", а панцергренадеры Дрега и тяжелые десантники мятежников уже зачищали верхние уровни ситской цитадели, прорываясь к центрам управления орудиями и внутренним помещениям базы.
— Господин коммодор! Прошу принять официальный доклад!
Командир "Лояльности" резко повернул голову к одному из мониторов внутрикорабельной связи, на котором высветилась сигнатура командира аварийной партии "Бета".
Это что еще такое — офицер подчеркивает официальность доклада, т.е. его фиксацию как важного документа в бортовом журнале. Обычно такое делают, когда вопрос может стать предметом разбирательства высшего командования, офицерского суда чести или вмешательства СИБ. Что же такого неординарного могло произойти в аварийных отсеках фрегата?
— Коммодор Куртц на связи. Принимаю!
Боевой режим на борту "Лояльности" был заменен на тревожный, и офицер рапортовал уже не отрывистыми боевыми фразами.
— Докладывает лейтенант Примм, командир аварийной партии "Бета". В ходе ликвидации аварии на правом двигателе погиб специальный пассажир борта полковник Итаив. Он находился в резервном узле связи в районе ликвидации аварии и возглавил одну из групп аварийной партии, после разгерметизации и пожара в секторе. Энсин, командовавший группой, погиб, а старшина не смог убедить специального пассажира покинуть аварийную зону. Полковник предъявил карту полной квалификации старшего офицера борта и старшего офицера аварийной партии. Группа Итаива предотвратила взрыв системы выпрямителя и полный выход из строя двигателя. Когда моя группа проникла в двигательный отсек, специальный пассажир уже погиб — прорыв плазмы. Смерть специального пассажира в ходе ликвидации аварии зафиксирована мною, лейтенантом Приммом, старшиной Лорски и энсином медслужбы Ариттой.
— Принято! — мертвенным тоном откликнулся Куртц, — Тело полковника в криокамеру, медслужбе подготовить полный комплект документов, вам и старшине по окончанию боя подать подробные рапорта. К вам никаких претензий. Возвращайтесь к выполнению своих обязанностей.
Продолжая отслеживать доклады служб наблюдения, выискивающих движение в разгромленном космопорте над которым завис фрегат, и рапорты аварийных партий, устранявших последствия боя, Куртц потер пальцами виски. За гибель специального пассажира, чья безопасность на борту гарантировалась словом главкома, спросят с него. Конечно, командование понимает, что на корабле, ведущего бой, да еще и прикрытие десанта, полностью безопасных мест нет. Экипаж фрегата в этом сражении уже потерял погибшими и пропавшими без вести 6 офицеров и 34 бойца рядового состава (хотя есть надежда, что кого-то еще вытащат живым из нескольких заклиненных отсеков). Но если за погибших членов экипажа капитан будет спрашивать с командиров боевых частей — все ли сделано для спасения тех, кого можно было спасти, то за специального пассажира спросят с самого капитана фрегата.
Да и кто мешал Итаиву оставаться во внутренних помещениях корабля, где располагался, в том числе, и брифинг-зал, используемый во время боя как штабное помещение, где собиралась и дублировалась на мостик вся информация. Там полковник мятежников мог контролировать действия фрегата, коль он не доверял временным союзникам, или по выделенному каналу держать связь с собственным крейсером, хотя через защитное поле пробивались только обрывки сообщений. Наконец, полковник мог обратиться к самому Куртцу и истребовать право находится на мостике как посредник... но представителя республиканской разведки, прекрасно разбиравшегося в имперской технике, понесло в аварийные отсеки ликвидировать наибольшую угрозу. С точки зрения имперского офицера поступок был безупречен, и командиру корабля оставалось только отдать павшему должные почести, а вот с точки зрения дипломатии... каково будет убедить СИБ и командование, которым придется отдуваться перед мятежниками, что экипаж "Лояльности" в горячке боя не ликвидировал специального пассажира. А, прежде всего, придется убедить в этом Маару Шейд, если она сама не сложила голову в космическом бою.
Коммодор Куртц подавил вздох и вернулся к экранам. Отчеты и доклады будут потом, сейчас фрегат продолжал висеть над полем боя, и от внимательности и скорости реакции капитана зависело очень многое, если не все.
*
Корвет мастер-лорда Совражества истинных ситхов Даэр Джарма стремительно покинул ангар, выскользнув из проема в наклонной стене одного из ситских зиккуратов. Какое-то время до этого Джарм не позволял ученикам поднять космический корабль, чувствуя их старательно скрываемое удивление и волнение. Сам же владыка "истинных ситхов" с растущим неудовольствием отслеживал ход боя. На орбите республиканский крейсер и объединившиеся эскадрильи двух прежде враждующих сторон бездарных брали верх над остатками его штурмовиков и сильно поврежденным дредноутом. На поверхности вражеский десант отбил атаки наземных сил, контролируемых Аймик, и ворвался во внутренние помещений..
Но больше всего мастер-лорда охватывала дикая ярость и глубоко таившийся страх, в котором он никогда бы не признался себе, от мысли об уничтожении генераторов.
Кто предал его? Может это заговор? Почему его никчемные последователи не могут раздавить меньшие по численности силы врага? Расслабились? Привыкли к легким победам? А, может, специально саботируют приказы своего повелителя, чтобы добраться до власти?
Мастер-лорд попытался выплеснуть свой безграничный гнев на пару крестокрылов, спускавшихся в атмосферу навстречу ситскому кораблю, но... колоссальная энергия рассеялась без вреда для врага, которого он даже не смог увидеть в Силе.
Ну что ж. Жестко и быстро войдя в сознание своих канониров, Джарм нащупал вражеские истребители длинными очередями лазерных орудий и отправил парочку бездарей, ставших у него на пути, к поверхности планеты-гробницы в виде обломков.
Сейчас он покажет всем — и наглым чужакам, посягнувшим на его резиденцию, и ничтожным последователям, неспособным победить слабейшего врага или предавшим своего владыку!
Джарм передал командиру корвета приказ атаковать крейсер каламари и готовиться, после этого, к гиперпрыжку. Он намеревался уничтожить сильнейшего противника и, оставив уцелевших защитников Коррибана добивать крестокрылы и истребители имперцев, отправиться за основными силами своего флота, которые сейчас поспешно стягивались из проводимых рейдов к одной из резервных баз Совражества — безымянному астероиду в системе когда-то взорвавшегося солнца. Оттуда он вернется, чтобы покарать врагов, если, к своему счастью, с вторженцами не справятся его приближенные. А потом, — ноздри Джарма затрепетали, — он будет карать всех, кто вызвал его неудовольствие в этот день.
Отмахнувшись от попыток остававшихся в живых лордов обратится к своему властителю, Джарм стал посылать команды в сознания связистов.
Неожиданно он почувствовал встречный ментальный вызов из рубки корабля — просьбу одного из своих приближенных учеников, не рвавшегося в высшие лорды, но неизменно сопровождавшего повелителя в качестве ближайшего порученца, пройти в покои мастер-лорда.
Высокий наутолан Дорс Гирерра в однотонно-серых доспехах с собранными в пучок черной лентой головными щупальцами вошел и опустился на одно колено, ожидая позволения говорить.
— Что еще?
— Мой повелитель, передать приказ об эвакуации лордам? — спросил ученик.
— Разве я отдавал тебе такой приказ? — раздраженно бросил Джарм.
— Простите, повелитель, я получил сообщение пилотов, что мы уходим из системы и собираем флот. Вы всегда учили меня помогать вам в управлении Совражеством. Следует ли предупредить высших лордов там внизу, чтобы они прибыли на флагман, готовили свои корабли, или предупредить о нашем уходе и отдать приказ сконцентрировать войска в обороне до возвращения наших сил?
— Жалкий глупец! — взревел Джарм и ударом Силы отбросил коленопреклоненного Гирерру к стене, так, что лента лопнула, и растущие из затылка щупальца распластались по полу, — Может быть ты не ситх, а джедай, хнычущий над каждой травинкой? Ты усомнился в моей мудрости? Возомнил себя полководцем? Тебе жаль эти отбросы, неспособные победить чужаков? Этих предателей? Или ты посчитал себя достаточно сильным, чтобы бросить мне вызов? Я, а не эта кучка рабов и прихвостней, есть Совражество!
— Мой повелитель, я никогда не усомнюсь в вас и не брошу вам вызов! — Гирерра, старательно подавляющий болезненную гримасу, вновь оказался в коленопреклоненной позе у ног мастер-лорда, — Я хотел лишь сохранить ваши войска и ваших сподвижников. Позвольте мне остаться и уничтожить врагов или погибнуть в бою, защищая базу.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
