2018: Далёкое Отечество

— Что, и подписать сразу можно?

— Разумеется.

— Ладно, я согласен, — кивнув, профессор приложил большой палец к соответствующему полю и указательным изобразил рядом роспись. С этого года скан отпечатка пальца уже имел юридическую силу электронной или физической подписи, но от известной своим консерватизмом конторы он таких новшеств точно не ожидал.

— И здесь, пожалуйста, — произнёс Павлов, протягивая распечатку того же самого контракта и ручку.

Он и сам не очень понимал, зачем нужны все криптоалгоритмы и системы распознавания, если хоть ты тресни, но всё равно требуется материальная копия документа.

"Чтобы её могли положить в материальную папку, которую могли положить в охраняемое материальное хранилище, где через пару лет её могут сожрать материальные крысы..." — добавил он про себя, но вслух возмущаться причудами родной конторы не стал, разумеется.

— Хорошо, благодарю. Билеты до Хабаровска вам доставят в течение пары часов, а на месте вас уже встретят. Скорее всего, будет завтрашний рейс, постарайтесь утрясти все дела. Я понимаю, что времени для сборов мало, но сроки уже поджимают.

— Да, да, конечно... Конечно же я постараюсь успеть...

— Да, и предупредите всех о своей поездке.

— Предупредить? — удивился Анисимов. — А разве не наоборот? Если экспедиция будет в национальных интересах, наверное, никто не должен о ней знать?

— Не совсем, — объяснил Павлов. — Посторонние не должны знать лишь точное место раскопок и о роли силовых структур. А командировку в институте вам оформят официально, но надо будет предупредить и коллег в музее. Плюс друзья, знакомые. Сеть тоже. Оставьте сообщение в "Одноклассниках", "Фейсбуке", в вашем клане в "Мире кораблей". Куда вы едете и насколько, но без деталей. Пусть рассчитывают на месяц полного молчания, сами понимаете, сеть в ту тайгу не провели, и вы там будете без связи до возвращения в цивилизованные места. А это будет не ранее чем через три месяца, а то и больше — смотря как пойдут дела. В "Твиттер" писать не обязательно, три сообщения за два года, никто этот аккаунт не будет проверять.

— Но к чему это? "Одноклассники", а тем более в играх... — профессор даже слегка покраснел. Признаваться, что он в своём возрасте гоняет по монитору нарисованные линкоры и крейсера, было немного неудобно.

— Не будем давать никому поводов для подозрений, — туманно ответил фээсбэшник. — Но ноутбук вы с собой, конечно, возьмите. И желательно со всеми материалами по вашим старым исследованиям, это может пригодиться. Теперь вы, Юрий Степанович...

Ковалёва Елисеев вспомнил — ещё один потенциальный объект для разработки. Сразу не узнал, потому как в досье у него фотография была немного другой, где он напоминал не повзрослевшего Гарри Поттера, а скорее Паганеля из старого советского фильма.

Неженат, с родителями контакт поддерживает постольку поскольку, работает во всё том же Палеонтологическом музее, но специализируется на более древней фауне — на тем самых динозаврах. Точнее не на них, а на... Но тут капитан решил уже лишний раз не углубляться в тонкости классификации вымерших чудовищ.

— Предложение к вам примерно то же, — произнёс Павлов. — Участие в экспедиции. Ваше имя на научных трудах в случае успеха, компенсация за беспокойство в случае неудачи. Впрочем, вероятность неудачи крайне мала.

— Я понимаю, чем может быть полезен Родислав Аркадьевич, но я... — слегка замялся Юрий. — Моя область специализации — это, как бы, куда более древние виды...

— Большие вымершие ящеры, — кивнул фээсбэшник. — И это тоже востребовано. И даже в том же самом месте. В остальном — условия прежние.

— Я могу подписать контракт прямо сейчас? — решительно произнёс Юрий.

...На выходе из подъезда Елисеев спросил:

— Ну что, на вокзал?

— На вокзал. Дальше — Вологда. Ботаник и энтомолог.

— Сразу двое, уже что-то хорошее, — вздохнул Елисеев. — Где ж начальство таких только отбирало — один другого краше? И один другого дальше. То ли специально выбрали самых ненужных и незаметных, то ли с ними хотят распил провернуть с поисками какой-нибудь Земли Санникова...

Павлов на не очень-то патриотичные предположения коллеги не ответил, но и перебивать не стал, хотя сам придерживался первого варианта.

В ситуации, когда публичным являются не только два десятка известных "светил" науки, а буквально каждый человек, зарегистрированный где-то в сети, даже с практически неизвестными деятелями приходится повозиться. Их паре даже придали в помощь одну из недавно созданных групп Сетевого обеспечения, как раз для проверки, где на помойках Интернета успел натоптать очередной клиент. Обычно таким прикрытием обеспечивались военные операции, а не какие-то выходы в тайгу за доисторическими костями, бабочками и ромашками. Тем более, были кое-какие намёки, что их группа "охотников за головами" не единственная и кандидатов на самом деле куда больше, чем им двоим поручено объехать. Однако срок службы в ФСБ и любой подобной конторе напрямую зависел от умения НЕ задавать лишние вопросы.

А значит надо переправить порученных им клиентов — всех этих экологов, зоологов, микологов и далее по списку в Хабаровск, а зачем, почему, и куда их оттуда дальше отправят — пусть у кого-то другого голова болит.

Сергей Вяземский.

Эрин издала радостный вопль и с разбега влетела в отведённую ей комнату, с размаха плюхнувшись на огромную постель с балдахином.

— Я не спать на такой кровати долго-долго! — изрекла перекатывающаяся по простыням апостол богини смерти. — Ужасающий истина!

Слуга, сопровождавший землян к отведённым им комнатам, тактично закрыл дверь в опочивальню чёрной жрицы, которая напоследок успела крикнуть "Спокойный сон!".

Сергей и бровью не повёл — к таким фокусам со стороны ведьмы Полуночных земель он уже начал привыкать. Особой она была, безусловно, эксцентричной...

— Забавная девчонка, — не удержался от смешка Вершинин быстро, но цепко осматривающий окружающую обстановку. — А неплохо живут господа империалисты.Даже и не скажешь, что Средневековье.

— В Средневековье местами только-только достигли уровня Античности и того же Древнего Рима, товарищ генерал, — несколько рассеянно произнёс Сергей. — Разрешите вопрос?

— Давим мы на них уж больно капитально — вот потому и остались заночевать, — Вершинин ответил ещё до того, как вопрос оказался задан. — Хоть какой-то жест доверия... Озлобленные имперцы нам совершенно ни к чему.

— Понял вас, товарищ генерал.

— Нормально справился, старлей, — хлопнул Вершинин разведчика по плечу. — Хорошая работа. Так и надо — вежливо, но твёрдо. В моём ведомстве такие как ты нужны.

— В вашем ведомстве?..

— Гарнизон на этой планете будем разворачивать как минимум в бригаду. Подчиняться будете напрямую Генштабу в лице меня. Невыездным и секретным ты теперь так и так будешь, но можешь вернуться во Владимирск, а можешь остаться здесь. Все надбавки, что только возможны, год за три и так далее. Через десять лет уже генералом будешь.

— Да я, как юный пионер, товарищ генерал — всегда готов...

Какой солдат не мечтает стать генералом? Хоть карьера — это ведь ещё не всё. Отнюдь не всё.

Да, третья звёздочка на погоны упала в минимально положенный срок, только карьеризм тут не при чём. Главное было просто выполнять свою работу. Старательно, дисциплинированно, на грани занудства — вот начальство и оценило. Кравченко сам проходивший до тридцати трёх лет в простых капитанах с подчинёнными действовал по справедливости, не жалея лишнего звания, если оно было заслужено. Всё-таки Вяземский не даром свой хлеб ел, а кроме командования своим взводом ещё и должность замкомандира роты занимал — должность откровенно собачью. Денежная надбавка небольшая, а работы — больше на порядок. Сплошная ответственность и никаких привилегий.

Иное дело — этот мир. И дело даже не в свободе, а в возможностях. Не в плане получить звание побыстрее, а жалованье побольше, а в плане того, что можно сделать.

Что ждало за ленточкой? Возвращение к рутинной службе, где приезд очередной проверяющей комиссии или дежурный набег комбрига — уже событие. Никаких лесов и полей иного мира, никаких эльфов и принцесс, никакой магии.

А тут — та самая пресловутая возможность встретить единорога в волшебном лесу.

Это много или мало?

Это ничто, если ты никогда его не встречал. И это всё, если ты встретил его хоть раз.

Честно говоря, в этом мире Вяземский остался бы хоть лейтенантом, хоть рядовым стрелком. Даже не выезжая за ворота базы, а просто зная — где-то рядом есть целый мир, в котором до сих огромное количество белых пятен. Где можно открыть и описать не просто какой-нибудь вид букашек, а настоящего дракона. Где до сих пор над землёй высятся непокорённые горы-семитысячники, а на краю мира плещутся пока что безымянные моря.

И что немаловажно — в этом мире ты не просто какой-то вольный стрелок-одиночка, а представитель целой страны. Великой державы, если вспомнить классификацию века девятнадцатого, когда весь мир был поделён между несколькими государствами. Это налагает серьёзные ограничения, но, в то же время, открывает невиданные перспективы. Что такое власть над несколькими людьми, если выпадает шанс решать судьбы земель, что побольше европейских стран будут?

— Господин, вот ваша комната, — слуга Фортосов указал на одну из дверей. — Сир Вяземский, ваша комната дальше.

— Отдыхай, старлей, завтра возвращаемся на базу, — Вершинин усмехнулся. — Это я с тобой сейчас добрый, а приедем — сделаю втык твоему майору, а он тебе. Лейтенанты — они не для генералов, а для майоров. Бывай.

На этой оптимистической ноте Сергей бы препровождён в отведённые ему покои.

Ну что о них можно было сказать? Примерно так в представлении Вяземского и должны были жить дворяне — комната, размером со всю однокомнатную квартиру старлея, явно дорогая деревянная мебель, ковры, гобелены, мраморные бюсты, комнатные цветы и позолоченные подсвечники.

— Неплохо живут империалисты, — усмехнулся разведчик, повторяя генеральские слова.

Оснащённая балдахином кровать, что по ширине была даже не двуспальной, а рассчитанной на полвзвода народа, энтузиазма у Вяземского не вызвала. Одним только своим видом она внушала опасения потеряться на бескрайних простынных просторах, если не иметь при себе навигатор ГЛОНАСа.

Обнаружившаяся за неприметной дверью небольшая умывальня порадовала больше. Не водопровод с горячей водой и душем, конечно, но конструкция умывальника оказалась интермировой и интуитивно понятной, как говорится.

Сергей умылся, вернулся в спальню и прошёлся к закрытому окну, забранному решётчатой рамой — производства больших листов стекла тут наверняка не знали.

Ночной Илион не поражал воображение от слова совсем, скорее напоминая большую сонную деревню, чем инопланетный по сути своей город. Ни кучи уличных фонарей, ни уж тем более всей этой иллюминации современных городов — только отдельные огни на башнях, в некоторых домах да фонари в руках патрулей. И что ещё непривычнее — никакого шума проезжающих мимо машин и освещающих дорогу потоков галогенового света.

Вяземский снял разгрузку и аккуратно повесил её на стул с более-менее прямой спинкой. Нож оставил на поясе, а вот пистолет из кобуры достал и положил на постель — доверие доверием, а пистолет под подушкой никогда лишним не бывает.

Стянул ботинки, поставив их около кровати. Избавился от самого своего смертоносного оружия на текущий момент — носков, и с наслаждением прошёлся по мягкому ковру. Удовольствие,понятное лишь тем, кто сутками вынужден не вылезать из тяжёлой глухой обуви. Снял ратниковский комбинезон, который хоть и по паспорту не горел и защищал от лёгких осколков, но по факту оказался немного жарковатым — в плане удобства старлей предпочёл бы старый-добрый летний маскхалат.

Немного размялся, поотжимался, припомнил кое-что из навыков рукопашного боя и тхэквондо, которым занимался когда-то и не получил чёрный пояс лишь потому, что нормальные занятия спортом оказались не слишком совместимы с учёбой в выпускных классах...

Неожиданно в дверь постучали, что удивило Сергея. Кому это он понадобился-то?

Немного подумав, всё-таки натянул в рамках приличия комбез, завязав верхнюю часть вокруг пояса. Генерала-то "форма одежды номер раз" вряд ли бы смутила, а вдруг кто-то из имперцев? Ну и пистолет с собой взял — так, на всякий случай.

Предчувствие Вяземского не обмануло — за дверью обнаружилась давешняя медноволосая девица из свиты принцессы. Старлей вспомнил, что Афина вроде говорила, что пришлёт её приносить извине...

Мысль разведчик додумать не смог. Потому как извинения амазонка изволила принести, отчего-то вырядившись в полупрозрачный шёлковый халат, не столько скрывающий, сколько подчёркивающий очертания фигуры. Довольно соблазнительные очертания, чего уж греха таить.

Взгляд девушка старательно прятала, а цвет лица был чем-то средним между мертвенно-бледным и пунцовым — черничный пирог просто, а не лицо.

Сергей начал подозревать, что за две тысячи лет в Новориме могло серьёзно измениться значение слова "извинения". Или что за оскорбления послов тут можно ответить более чем серьёзно...

— Чем... могу помочь? — тщательно выговаривая слова, спокойно поинтересовался Вяземский. И даже, кажется, хоть и с акцентом, но правильно.

— Ааа... я... и... мнэээ...

Речь воительницы расшифровке не поддавалась и точнее всего описывалась словом мямленье.

Неожиданно девушка на удивление быстро рванула мимо старлея, вбежала в комнату, достигла кровати, глубоко вздохнула и подрубленным деревом рухнула на неё. Воительница легла на спину, вытянула руки по швам, крепко зажмурилась, а её лицо приняло запредельно скорбный вид, будто она только что добровольно взошла на эшафот для казни.

Вяземскому стало смешно, хотя на самом деле ситуация к смеху не располагала.

Было ясно, что грозная принцесса слишком уж застращала свою амазонку, отчего та решилась на радикальные меры в деле улаживания межгосударственного конфликта.

Как альтернатива — это был местный вариант "медовой ловушки", в которую попадал господин посол Федерации и вынужден был пойти на сотрудничество с Империей, дабы эта история не была предана огласке... Маловероятно, но и такой возможности исключать нельзя.

В любом случае вставал вопрос — что конкретно теперь делать? Нет, в принципе Вяземский к падениям в его постель симпатичных девушек относился вполне положительно (да и эта бравая, хотя и не слишком тактичная амазонка страшилой отнюдь не была), и при других обстоятельствах...

А вдруг уже произошедшего и так достаточно для того, чтобы, например, Вяземскому пришлось жениться на этой девице? Вот это вообще фокус будет...

В тишине послышался хруст и аппетитное чавканье.

— Что ты стоишь? Ну, вот что ты стоишь? Не видишь, что ли — девушке неудобно и одиноко так лежать. Обнимай её, целуй, хватай за сиську и действуй!

Старлей медленно повернулся к окну и к источнику голоса — да не просто голоса, а говорящего на чистейшем русском языке женского голоса.