| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Он хотел, чтобы Фудзисима вернулся. Чувствовал себя таким одиноким. И так обрадовался, когда тот вернулся. А потом просто набросился на него с кулаками.
Тору сполз по стене и обхватил голову руками. Что делать? Как сбежать от тоски и вины?
У Фудзисимы остаток ночи было шумно. Тору слушал и представлял, как он приводит в порядок разгромленную комнату.
На следующий день Тору отправился в библиотеку — посмотреть старые газеты. Ему даже удалось найти статью об аварии шестилетней давности, но информации было мало. Никаких фотографий, только краткий обзор случившегося. Имя жертвы указали, имени Тору не было.
Затем Тору отпросился в школе и съездил в город, где жил раньше. В местном полицейском участке он попросил адрес погибшего парня, но ему отказали. Тогда он пошел к трассе, где все случилось. Ничего не откликнулось.
Он положил у края дороги цветы и посмотрел на разделительный барьер. Ветер от проносящихся мимо фур ерошил ему волосы. Как легко было бы броситься под машину... Но он не стал. Постоял, пока не начало садиться солнце, и ушел. Слишком уж холодным был ветер.
Вернулся Тору в районе десяти вечера. Сняв обувь, прошел по коридору прямиком к себе, лег и закрыл глаза. Прогулка выдалась долгой — он устал. Хотелось бы еще навестить семью погибшего и могилу...
Интересно, каким был тот парень? У него были родители, старшая сестра... В его жизни было больше людей, чем у Тору. Жаль, что нельзя с ним поговорить. Сказать, что, если бы можно было все изменить, Тору с радостью занял бы его место в могиле.
Тут в дверь постучали, и Тору сел на постели. Снова стук. Тору не отвечал.
— Тебе сегодня звонили, — тихо сообщил Фудзисима. — Сакагами-сан. Хотел узнать, почему тебя не было на занятиях.
Шаги начали отдаляться. Убедившись, что Фудзисима ушел, Тору открыл дверь. В коридоре было пусто.
С того вечера Тору старался избегать Фудзисимы. Слишком уж боялся, что в самом деле убьет его, если выпадет шанс. Наверное, лучшим выходом было бы съехать. Он столько раз прокручивал этот план в голове. Уехать — ради себя и Фудзисимы. Но сил разом оборвать все связи не находилось.
Остановившись возле комнаты Фудзисимы, Тору уставился на дверь. Комнату он разнес основательно, но так и не извинился. Про себя просил прощения тысячу раз, а слова не шли.
В конце концов он просто вернулся к себе, натянул одеяло на голову и закрыл глаза. В мыслях были только убитый им парень и Фудзисима.
Настал октябрь. Тору серьезно взялся за учебу, и заботы отвлекали от других, более неприятных мыслей.
Каждый месяц студенты выполняли проект. Учитель сказал Тору, что его мир слишком эгоцентричен: у работ хорошая композиция, но нет души. Услышав это впервые, Тору разозлился. Но учитель повторял то же самое так часто, что Тору привык и больше не расстраивался. Спорить с критикой он не пытался. Внутри было пусто. Так откуда же взяться душе в его фотографиях?
В начале ноября класс разбили на пары. Тема очередного проекта звучала как "свет и тень", и к Тору приставили девятнадцатилетнюю Эгучи. Тору хорошо давались неживые объекты, а Эгучи была лучшей в съемках людей. И теперь им предстояло решить, что взять за основу проекта.
Учебного времени не хватало, и они решили встречаться у кого-нибудь дома. Так как у Эгучи было много братьев и сестер и все время шумно, собирались они обычно у Тору. Определиться с главной идеей оказалось непросто. В результате они решили снимать животных, сделав упор на контраст между теми, которых люди содержали в качестве питомцев, и теми, которых разводили на еду. Назвать это все можно было бы "Инь и янь".
Проведя немало времени в размышлениях, как это лучше запечатлеть, Тору придумал сфотографировать морозильную камеру в мясном цехе и девочку с кроликом на руках. Выставленные рядом, эти фото производили ужасающее впечатление.
— Спасибо, что предложил защитить его завтра, Тору, — сказала Эгучи в коридоре.
Не успела она взяться за ручку, как дверь открылась, и в проеме появился Фудзисима. Он только вернулся с работы, но пальто на нем не было — одна белая рубашка.
От удивления Фудзисима приоткрыл рот.
— Простите, — тихо сказал он.
— Ох, это мне надо извиняться. До встречи, Тору-кун.
Фудзисима проводил ее взглядом. Потом дверь закрылась, и они с Тору остались наедине. Тору быстро ретировался к себе.
На следующий день домой Тору вернулся в районе двух ночи. Сил не хватило даже принять душ, он просто рухнул на постель. Хотелось только спать, но тут постучали в дверь.
— Надо поговорить, — попросил Фудзисима.
Он уже давно не делал попыток пообщаться. Тору посмотрел на часы: четверть третьего — и слегка встревожился. Вряд ли Фудзисиме в такое время приспичило потрепаться о мелочах.
— Можешь не отвечать. Мне просто надо, чтобы ты послушал.
Тору поднялся и подошел к двери, чтобы лучше слышать.
— Ты уже год все помнишь. Я знаю, что ты здесь прижился, но, наверное, тебе надо съехать.
У Тору кровь в жилах превратилась в лед.
— У каждого из нас собственная жизнь. Мы и так, в сущности, живем по раздельности. Я, конечно, буду материально тебя поддерживать, пока ты не закончишь обучение.
Тору распахнул дверь, и Фудзисима, стоящий за ней в пижаме, отпрыгнул. Он явно был испуган, но в глазах светилось что-то еще — Тору пока не мог понять, что именно.
— Решил избавиться от обузы?
— Я вовсе не это имею в виду. Я буду тебе помогать. Мы просто больше не будем жить вместе.
Вместе... Не будут жить вместе, не будут разговаривать, не будут заниматься сексом. Не будут жить вместе.
— Я никуда не ухожу. Я здесь, — сказал Фудзисима, который, видно, заметил, что Тору не по себе. — Даже если мы начнем жить отдельно, я буду давать тебе деньги. Об этом не беспокойся.
Тору не думал, что Фудзисима совсем выбросит его из своей жизни. Даже если так, у него были деньги Садако. В сущности, в материальном плане от Фудзисимы он больше не зависел. Однако не собирался в этом признаваться.
— Я постараюсь устроить тебя как можно лучше.
Тору не знал, что сказать, как перевести разговор в нужную колею.
— Мы с тобой и раньше поднимали эту тему.
Тут Фудзисима замолк и нахмурился. Тору гадал, почему он озаботился этим вопросом именно сейчас. Даже когда Тору над ним измывался, Фудзисима не просил его уйти.
— Ты с кем-то встречаешься, да?
Тору удивленно взглянул на Фудзисиму. Тот слабо улыбался.
— Эта девушка... я видел, как она приходит.
И тут до Тору дошло, к чему он клонит.
— Ты о чем?
— Я знал, что рано или поздно ты кого-нибудь найдешь. А эта квартира не такая уж большая...
Тору слышал в этом лишь предлог.
— Я тебе больше не нужен, помимо денежного вопроса. Поэтому я и хочу, чтобы ты нашел себе квартиру. Пожалуйста, — Фудзисима поклонился. — Прости, что побеспокоил. Доброй ночи.
Тору догнал его, схватил за рукав и поволок обратно в комнату.
— Зачем...
Тору не стал отвечать. Он знал только, что вот так все оставлять нельзя. Толкая Фудзисиму перед собой, Тору вдыхал его запах, и сердце начинало биться быстрее.
— Т-тору...
Тору забрался на него сверху.
— Прекрати! У тебя же есть девушка!
Тору заткнул ему рот ладонью. Пусть перестанет говорить. Он понял: Фудзисима принял Эгучи за его девушку и приревновал. Потому и просил его съехать. В штанах затвердело. Он запустил руку Фудзисиме в штаны и сжал член.
— Стой!
Фудзисима безуспешно пытался его оттолкнуть. Скатился с кровати, попробовал уползти, но Тору прижал его к полу.
— Делай, как говорю, и больно не будет, — попытался Тору его утихомирить, однако Фудзисима продолжал дергаться.
Тору укусил его за шею. Фудзисима, ойкнув, на секунду замер, и Тору, воспользовавшись моментом, поцеловал место укуса. Мышцы под языком дрожали.
— Прошу... Пусти...
— Это ненадолго, — пообещал Тору ему на ухо.
Стянул штаны с себя и Фудзисимы и пристроился сзади.
— Не надо!
Тору толкнулся вперед, уверенный, что сейчас Фудзисима точно угомонится.
— Помоги... Помоги... Тору...
Голос был едва слышен. Тору замер. Он не ожидал, что Фудзисима продолжит брыкаться.
— То...Тору...
Имя звучало как чужое. Будто Фудзисима звал кого-то другого.
Воспользовавшись замешательством Тору, Фудзисима вывернулся из-под него, и спустя секунду его и след простыл. Тору уселся на пол. Между ног еще было неудобно.
Фудзисима звал на помощь. Звал Тору. Но не этого. Этот был ему не нужен.
А Тору думал, что нравится Фудзисиме.
Он встал и снова врезал кулаком в стену. Что бы он ни делал, Фудзисима был на его стороне, и Тору решил, что Фудзисима его любит. Фудзисима и вправду любил его. Только не того, что сейчас.
Он никому не был нужен, и осознание этого приводило его в ужас.
На следующий день Тору дождался, пока Фудзисима уйдет, и пошел к нему в комнату. Впервые с тех пор, как пронесся по ней ураганом.
Зеленые занавески и простыни сменились белыми, и комната стала выглядеть совсем иначе. Разорванные книги Фудзисима, должно быть, выбросил: полки были пустые. Практически никаких украшений на стенах. Мрачная обстановка.
Приблизившись к столу, Тору открыл ящик, вытащил снимки и альбом, сунул в пакет и спустил в мусоропровод. Как по заказу подъехал мусоровоз. Тору посмотрел, как машина отъезжает. Человек, которым он был шесть лет, исчез. И его ничто не вернет.
На работу Тору пришел позже. Когда он мыл посуду, его вдруг вызвал босс. Владельца бара нельзя было назвать милым человеком, так что Тору приготовился к очередному разносу, но оказалось, к нему кто-то пришел. На вопрос, кто именно, босс не ответил. Только сказал, что дело срочное.
Посетителем оказался Фудзисима. Он был в костюме, но без дипломата.
— Прости, что отрываю от работы, но надо кое-что спросить.
Фудзисима побледнел и едва выговаривал слова.
— Ты взял фотографии из моего стола. Верни их, пожалуйста.
Тору сморщил лоб.
— Понятия не имею, о чем ты бормочешь, — и развернулся, но Фудзисима поймал его за рукав.
— Никто кроме тебя не мог их взять! Пожалуйста... отдай.
— Да какая разница. Не закатывай истерик. Они вообще не твои. Что хочу, то и делаю.
Тору вырвал руку. Фудзисима упал на колени.
— Пожалуйста! Умоляю!
Лбом он почти касался асфальта. Тору не двигался. Пусть умоляет, пусть ползает, но вытребовать обратно грязные снимки это ему не поможет.
Люди начали обращать на них внимание. Устраивать тут представление Тору не хотелось, и он решил поскорее расставить точки над "i".
— Я их выбросил, — выплюнул он.
— Выбросил?..
— Да, и сегодня забрали мусор.
Фудзисима вскочил, сорвался с места и через несколько секунд скрылся из виду. Тору вернулся к тарелкам, но весь остаток смены не мог сосредоточиться. Получая заказы, писал какую-то чепуху. В оправдание объяснил, что неважно себя чувствует, однако когда его попытались отправить домой, отказался. Просто не хватало духа возвращаться в квартиру. В конце концов, он наворотил столько ошибок, что хочешь не хочешь, а пришлось идти домой.
В квартире было темно, и обувь Фудзисимы отсутствовала. Тору заглянул в комнаты, но Фудзисимы и правда не было. Он позвонил по оставленному Кусудой номеру и услышал звонок. Телефон Фудзисимы лежал на столе.
Куда он мог подеваться? Наверное, после встречи в кафе не стал заходить домой. Но он ведь ни слова не сказал, когда Тору разгромил ему комнату и разбил компьютер. О фотографиях, правда, спросил. Даже на работу явился. Ну куда же он мог уйти?
Выругавшись, Тору выскочил из квартиры. Он понятия не имел, куда мог пойти Фудзисима, но твердо вознамерился его разыскать. Он оббегал улицы, на которых никогда раньше не был, и обыскал переулки. Бегал, пока не выдохся. И когда остановился перевести дух, обнаружил, что стоит возле парка, разбитого недалеко от дома. А Фудзисиму до сих пор не нашел. Тору устало побрел через парк. Часы в центре показывали два ночи. Вокруг, разумеется, было пусто.
Под ногами шуршали сухие листья, ветер был по-осеннему холодный. Тору вспотел и мерз еще больше. Пройдя большую часть парка, он услышал подозрительные звуки справа. Кто-то был на детской площадке — небольшой силуэт, почти детский. Тору медленно подошел к качелям, на которых сидел Фудзисима. Он тихо раскачивался туда-сюда, и качели поскрипывали.
Тору встал прямо перед ним, но Фудзисима не поднимал головы, хотя наверняка заметил.
— Иди домой, — пробормотал Фудзисима, и звук его голоса пробрал Тору почище ветра. — Я позже приду. Хочу побыть один.
Тору схватил его за руки и сдернул с качелей, но Фудзисима не собирался ему помогать. Просто сел на землю, да и все. Тору ухватил его за шиворот, думая доволочь до дома волоком, однако тащить полностью расслабленное тело было ему не под силу. В замешательстве Тору отпустил его и шагнул назад, и Фудзисима тут же воспользовался шансом, чтобы задать стрекача. Если сбежит, снова можно и не найти. Тору припустил за ним. Он мчался изо всех сил, но расстояние между ними не уменьшалось. Тору никак не мог его поймать. Но через некоторое время Фудзисима сбавил ход и остановился. Не двинулся, когда Тору настиг его и снова схватил за руки. Когда Тору прижал его к стволу дерева, сорвал галстук и рубашку. Когда сдернул с него штаны и заставил раздвинуть ноги. Фудзисима и не думал сопротивляться.
Почувствовав Тору в себе, Фудзисима только громко сглотнул. Закрыл лицо ладонью, но не издавал ни звука.
— Нравится, а?
Он сильнее заработал бедрами.
— Я знаю, нравится... потому что я... тебе нравлюсь.
Тору не был уверен, к кому обращается. Так или иначе, ответа ему все равно не требовалось.
— Тебе нравится... со мной трахаться... отсасывать мне.
Между пальцев Фудзисимы текли слезы.
— Как мы трахались? Какая поза тебе нравится? Вот так? Ты любишь быть сверху? Или тебе нравится, когда тебя берут сзади? Любишь пожестче? Или нежно?
Фудзисима не отвечал.
— А так? — в голосе нарастало отчаяние.
Тору сменил угол.
Тишина.
— Не молчи! Я же пытаюсь сделать тебе хорошо! Отвечай! Скажи что-нибудь!
Он кончил неожиданно для самого себя и высвободился. По ногам Фудзисимы потекло. Тору упал на колени и взял в рот его вялый член, весь, целиком. И когда Фудзисима кончил, проглотил.
— Я хочу сделать тебе приятно.
Фудзисима отворачивался.
— Я хороший, да? Тебе понравилось?
Фудзисима покачал головой — сперва медленно, потом с ожесточением.
— Какого черта? Почему? У тебя же встал! Чего головой мотаешь?
— Мне не нравится заниматься с тобой сексом. Но если ты этого хочешь, я сделаю.
Ветер пробирался под кожу. Фудзисима смотрел в сторону. Видно, не мог смотреть. Фудзисиме не нравился человек, которым Тору стал. Он любил другого, прошлого. Милого Тору Такахису, который явился на шесть лет. Который пек пирожные, которого все любили.
Все, абсолютно все проводили черту между той его личностью, которая показалась на шесть лет, и той, которой он являлся на самом деле. Только Фудзисима этого не делал. Должно быть, потому, что ему было все равно. А с другой стороны, Фудзисима, наверное, больше всех скучал по тому, прежнему.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
