Сын своего отца

— Эрг! — послышался вдруг настойчивый голос на лестнице, и дверь на сеновал отворилась.

Девушка испуганно отпрянула, пытаясь прикрыть обнажённую грудь.

— Эрг, ты мне нужен!

Бешеные глаза Кора застыли на его каменном лице.

— Нашёл же ты для неё время... — яростно выпалил он спустившемуся к нему командиру.

Эрг, смущённый случившимся, стыдливо попытался отшутиться:

— А я и не знал, что ты женоненавистник...

— Я терпеть не могу, когда цепляются за первую попавшую юбку вместо того, чтобы заботиться о деле, — отрезал Кор. — Ты ещё утром предлагал мне сменить меч на твой запасной. Да и с Бэди ты ничего не решил.

Бэди пёк в костерке землиху, когда Эрг его окликнул:

— Эй, приятель! У тебя нет желания примерить эту штуку?

— Ого, — подскочил восхищённый парень. — Настоящий! Вот это да! Неужели мне?

— Если обращаться с ним умеешь, то тебе.

— Да я в деревне на деревянных мечах всегда лучшим был! — чуть не подпрыгивал от восторга Бэди.

— Увидим, — коротко отметил Эрг, протягивая ему оружие на перевязи. — Да не забудь, что это — уже не деревяшка.

Довольным парень живо перекинул перевязь через плечо, охлопывая и поглаживая затейливо украшенный пояс. Налюбовавшись на себя вволю, он заговорщицки подмигнул Эргу:

— Что, хе-хе, не дали тебе молочка попить? Я говорил ему: не лезь! Да разве его, настырного, удержишь?..

Под утро Кор, сменившийся с караула, растолкал спавшего Эрга и, по-прежнему не глядя ему в глаза, завалился на тёплое ещё место между шумно сопящими товарищами.

— Это они! — возбуждённой скороговоркой шептал Бэди. — Тот, что у костра — это он меня по голове тяпнул. Я так и думал, что они здесь будут! Гляди, какое место удобное, скрытное!

— Да уймись ты! — простонал Эрг, наблюдая из-за высокого кустарника за лагерем. — Растрещался, как соронок!

Всё началось с оклика Кора, выехавшего на коне со стороны Глухой.

— Эй, человек!

— Рыцари! — заорал благим матом молодой разбойник и схватил лежащий неподалёку лук.

Но тут же со стоном повалился, так и не успев окончательно выпрямиться. Его обмякшее тело скатилась на дорогу. Второй из сидевших у дороги, почуяв неладное, метнулся прочь от тропы, но, не сделав и трёх шагов, зарылся носом в землю.

Чужой голос, крик караульного и послышавшиеся затем стоны взбудоражили лагерь. Бандиты, словно растревоженные пчёлы, разом выскочили из шалаша прямо под стрелы засевших в кустах юношей. Двое всё же успели скрыться за деревьями, надеясь уберечься от стрелков, но через несколько секунд со стороны, куда они убежали, послышались злые возгласы и звон металла, стихшие через полминуты.

Единственный уцелевший разбойник, раненый в бедро, с ненавистью глядел на вышедших из леса молодых людей.

— Кто ты такой и что здесь делаешь? — спросил его Риган, выбив у него из рук меч. Несмотря на направленный в живот клинок, бандит скривил рот:

— Да пошёл ты...

Его лихорадочно блестевшие глаза ни на мгновенье не останавливались, мечась, как испуганная птица. Но само выражение лица говорило, что этому человеку нет причин бояться чего-то. Скорее всего, он уже отбоялся своё, ища не столько спасения, сколько способ подороже продать свою жизнь. И стоило Ригану обернуться, чтобы передать кому-то поднятое с земли оружие разбойника, как тот резко метнулся к спине юноши, выхватив из-под полы спрятанный там широкий матросский нож.

Бит виновато опустил меч.

— Извини, Эрг. Живьём не удалось...

Он жалостливо улыбнулся белыми губами и, уронив вдруг оружие, опрометью бросился к ближайшим кустам, повинуясь подкатившему приступу рвоты.

— Кор, что ты об этом думаешь? — указал десятник на оброненный в траву нож.

— Такие носят матросы, — с сомнением пробормотал юноша. — А это ещё что?

Он ткнул ногой сапог, отделанный по верху мехом. Подошедший Тулс ощупал сапог и кивнул:

— Я такие видел. У нас в Кло их носят. Только у наших носки поуже будут. А эти — просто бахилы какие-то! Откуда они здесь, так далеко от Кло?

Эндрю, обыскивавший одного из убитых, окликнул товарищей.

— Да что вы гадаете?! Смотрите сюда!

Он ткнул пальцем в оголённое мощное предплечье бандита, на котором сквозь густую растительность проступал синий рисунок татуировки: два скелета с кривыми абордажными саблями держали якорь. Над их черепами сияла лучами роза ветров, обвитая лентой с надписью: 'Нордия'.

— Эй, Советник!.. Господин Отгар!..

Дюжий пират орал под окошком, видимо, надеясь своим голосиной обрушить крышу домишки на голову надоевшего своими порядками придворного.

— Ты что, заблудился? — недовольно рявкнул на него коренастый плотный человек с некогда рыжеватыми, а теперь седеющими волосами и круглым красным лицом.

— Да почём я знаю? Может, вы спите, — сделал наивное лицо моряк. — Там наши ребятки какого-то типа выловили. Оборванец оборванцем, а требует самого Советника и ведёт себя, будто принц наследный. Да вон, ведут его.

И верно. Подталкивая задержанного ножнами в спину, к дому направлялись ещё двое разбойников. Шагавший впереди них высокий жилистый мужчина примерно одного с Отгаром возраста не проявлял ни малейшего беспокойства, оглядывая расположение с хозяйским видом.

— Моё почтение господину Кейту Отгару, Советнику Его Величества короля Нордии, — с деланным почтением поклонился подошедший, не скрывая насмешки. — Здравствуй, Кейт!

— Ба, глазам не верю, — в тон ему ответил нордиец спустя несколько мгновений, в течение которых он пристально разглядывал невесть откуда объявившегося пришельца. — Милтон Рейли собственной персоной. Корявый, развяжи ему руки, я его знаю!

— Да, и вещички мои извольте вернуть, — настойчиво попросил Рейли своих конвоиров.

Тропинка, которую расхваливал Бэди, и впрямь оказалась удобной, так как вела на тот же Рыбий ручей, но более скрытно. Уже смеркалось, когда она вывела на опушку леса к луговине, полого спускавшейся до самой мирно струящейся реки. Эрг решил остановиться в ложбинке перед долиной.

Обходя свой небольшой лагерь, десятник приметил, что ребята держатся несколько скованно, особенно Бит. Его диковатый взгляд непрерывно блуждал по окружающим предметам, но едва касался меча, как лицо парня передёргивалось от отвращения. Командир присел с ним рядом и негромко заговорил:

— После нападения на караван с камнями я тоже не мог смотреть на свои руки. Но потом представил, что было бы, не вмешайся я в схватку. Думаю, я не смог бы жить, если бы из-за меня погибли близкие мне люди. Как же можно жить дальше с таким позором на совести? Ты не мог поступить иначе. Если бы ты не остановил этого пирата, нам пришлось бы хоронить вместе с врагами ещё и Ригана.

Всё это время десятник что-то помешивал в походной кружке. Наконец, доведя состав до нужной кондиции, он вылил его в закипающую похлёбку.

— Это вас немного успокоит. В ближайшее время мне в отряде нужны только психически нормальные бойцы, — пояснил он заинтересовавшемуся Биту.

— Всё в природе взаимосвязано.

Задумчивый голос Исповедника Пита говорил, что и ему самому не всё ещё известно об этом, что он постоянно размышляет, и эти размышления дают ему всё новые и новые выводы.

— Всё взаимосвязано. Иногда связь можно легко разглядеть или предугадать. Иногда же твоё неосторожное, едва заметное деяние откликается совсем не там, где ты ожидаешь. Или не в то время. Если речь идёт о неживой материи или дикой природе, то здесь вероятность самостоятельного затухания последствий твоего вмешательства весьма велика. При малых воздействиях природа, способна справиться с их последствиями самостоятельно. Куда хуже, если дело касается человека, людей. Любая твоя попытка вмешаться в естественный процесс отразится на них. Да и на тебе самом. Плохо ли, хорошо ли, это вопрос следующий. Но отразится. Ничто не возникает из ничего и ничто никуда не исчезает бесследно.

Старик замолчал, прихлёбывая кипяток из своей глиняной кружки.

— Эта мудрость в старые времена, в ТОЙ жизни, была законом техники. Но тогдашние мудрецы не предполагали, что она справедлива для любых сил, для любой сущности мира, природы, для любой формы существования энергии. Ведь человек — частица природы, микрокосмос в видимом нами объёме. И на него распространяются все законы природы. Нельзя произвольно улучшить или ухудшить что-то в человеке. Изменилось одно — меняется другое. Там, где есть положительный результат, там и отрицательный.

Эрг дёрнул плечами, выражая сомнение, но дождался, когда наставник закончит свою мысль.

— Но, Учитель, а как же болезни? Не происходят же они от хорошей жизни! Скорее, наоборот. Чем хуже живётся человеку, тем чаще он болеет, тем менее развит его духовный мир. Да и лечение... Если помочь выздоровлению, то, значит, это повредит человеку в чём-то другом?

Исповедник улыбнулся.

— Я всегда говорил, что у тебя пытливый ум. Обычно сказанному мной верят на слово. И лишь потом мне приходится опровергать собственные утверждения, чтобы показать, как непрост этот вопрос. Любое воздействие, не успевшее уравновеситься противоположным, накапливается. И наступает момент, когда количество этих воздействий достигает критического уровня и переходит в новое качество.

— Понимаю, — улыбнулся пятнадцатилетний юноша. — Чтобы получить новое качество, нужно выбрать такой метод, при котором отрицательный эффект не окажется связанным с действием слишком уж крепкой и короткой верёвочкой. И не отступать ни на шаг!

Перед разведкой на Бэди напялили стальную кольчугу, снятую утром с одного из пиратов. И поэтому, когда привычные к подобному по урокам в Школе юные рыцари достаточно легко одолели самое глубокое место, парень изрядно нахлебался водицы, пытаясь одолеть те три-четыре метра потока, где его длинные ноги никак не могли достать дна Рыбьего ручья.

Из всего десятка Эрг выбрал их двоих. Без Бэди ночью трудно было ориентироваться в здешних местах, которые тот знал, как собственный карман. А Кор считался общепризнанным специалистом по маскировке и подкрадыванию. Кроме того, он более спокойно пережил смерть врагов от его руки.

Несмотря на настойчивые попытки проводника свернуть к деревушке напрямую, десятник упорно тянул южнее.

— Так же дальше, — возмущался Бэди.

— Зато безопаснее, — разъяснил командир.

Сделав приличный крюк, трое лазутчиков подобрались к домам у брода с юго-запада, осторожно перебежав через дорогу.

— Здесь старик Вэн с сыновьями обитает, — кивнул Бэди на четыре домишки, прилепившиеся к дороге. — Гляди-ка, не спят. Вон, огонёк светится. Может, я схожу, расспрошу их, что почём?

— Лежи! — еле успел поймать уже дёрнувшегося проводника Эрг. — Во-первых, я глубоко сомневаюсь, что твой Вэн всё ещё здесь, а во-вторых, от твоей кольчуги столько звону, что ты уже весь лес переполошил. Пойдём мы с Кором, а ты останешься здесь. Если шум поднимется, рви в лагерь и передай Эндрю, чтобы часа через полтора, не дожидаясь нас, напал на них с юга. Оттуда они его ждать не будут.

— Долго мы ещё будем здесь сидеть? Все, что от нас требовалось, мы сделали: вход в реку нашли, глубины промеряли. До порогов добрались, выяснили, что к Оде на корабле не подняться. Пленников — полные трюмы, барахла — тоже. Пора бы и сваливать, а то, не дай Всевышний, нагрянет с сотню рыцарей. Куда тогда кинемся? Парень-то по твоей милости ушёл...

Слова говорившего звучали как-то непривычно. Некоторые казались исковерканными за счёт неверного произношения звуков, в других изменены ударения, хотя человек говорил явно не рисуясь, привычно и размеренно.

— Не волнуйся, капитан, сотни рыцарей не будет, — ответил второй голос, более мягкий, но с такими же характерными дефектами.

— Рейли говорит, что наши люди уже позаботились. Пришлют десяток каких-нибудь простофиль. Я с этим человеком из Расса лично имел дело два года назад. Да и Барц в письме подтверждает, что все наши договорённости остались в силе. Того парня я велел не задерживать, чтобы подать нашему сотнику сигнал к действию. Мы же должны ещё подбросить кое-какие бумаги, компрометирующие здешнего герцога.

— А что, Рейли их в Расс отвезти не может?

Послышавшийся смех принадлежал третьему, сидевшему до сих пор молча:

— Скажи, капитан: тебе поверят, если ты придёшь в городскую стражу Норда с известием о предателях?

— Хм. Я думаю, они вначале глазам своим не поверят. А когда протрут их, то вздёрнут меня на первом же суку.

Замершие под окном юноши не шевелились, опасаясь привлечь внимание часового, топчущегося у крыльца и время от времени покашливающего. Его тень маячила всего в нескольких метрах.

— А меня даже вешать не будут, на месте прибьют. И ко всем моим художествам припишут клевету на герцога, с которым мы да-авние враги.

— Верно, Милтон. Врать нужно правдоподобно. Нужно, чтобы наш человек получил их при свидетелях после нашего бегства. Поэтому сначала отсюда в Расс за подмогой умчатся, поджав хвост, остатки от первого, хилого десятка.

— А нам-то какая от всего этого польза?

Шаги и покашливание приближались с противоположной от места, где часовой стоял пять минут назад, стороны. Похоже, он решил обойти дом кругом. Затаившийся Эрг бесшумно, как кошка, прыгнул ему сзади на спину и воткнул свой нож между лопаток. Тот как-то неестественно хлюпнул и молча осел.

— Эй, Бранд. Это ты? — послышалось из дома, и чья-то тень легла на окно.

Эрг, подражая часовому, закашлялся.

— Польза большая. А называется она — Расс! — осклабился Рейли.

— Закати губу, а то споткнёшься! — недоверчиво съязвил капитан.

— Он прав, кэп. Когда наш человек поднимет большой шум из-за этих документов, под который герцогу перережут горло, нам останется лишь ввести сюда свои войска. А до тех пор этот сотник будет здешним диктатором.

— Понятно, зачем мы фарватер мерили...

Капитан задумался на несколько секунд, затем раздался его хриплый голос:

— Эй, Бранд! Ты чего притих?

Дверь распахнулась, и мощный коренастый мужчина шагнул на крыльцо. Секунду-другую, пока глаза привыкали к темноте, он безуспешно пытался что-то разглядеть. Наконец, он заметил валяющееся тело Бранда, и с его губ невольно сорвалось:

— О, дьявол!

Спустя мгновенье он, так и не успев выхватить меч, схватился за горло и стал валиться с громким хрипом, сражённый метательной звездой Эрга. Тяжёлое тело загремело о доски крыльца. В тот же миг лампа в доме погасла, послышался звон выбиваемого стекла, и кто-то вывалился из окна с противоположной от лазутчиков стороны.

— К оружию! Всем сюда!

На истошные вопли Отгара из соседних домов стали выскакивать, гремя железом, люди.

Пользуясь суматохой и темнотой. Эрг ещё пару раз прицельно метнул свои смертоносные звёзды. На дороге, едва освещаемой восходящей малой луной, навстречу убегающим из кустов выбежали трое.

— Скорее, сюда! — орал один из них. — Они здесь, их всего двое!

И Эрг, и Кор легко могли драться даже в полной темноте. Крики мелкого подвижного человечка, секунд десять успешно уворачивавшегося от десятника, сменились протяжным стонам. К тому времени Кор уже расправился с двумя напавшими на него верзилами, не ожидавшими столь серьёзного оборота.