Противостояние иллюзий

К концу четвертого месяца проснулся обещанный аппетит к прелюбодеянию. Дерек только диву давался, откуда в Стайлзе столько страсти. Нет, некромант и раньше был горяч, но теперь стал прямо-таки ненасытен.

На шестом месяце Дерек все-таки был вынужден признать, что в существовании семейного артефакта Стилински был свой резон. Стайлз в буквальном смысле слова не вылезал из постели, сделался раздражительным, постоянно ластился к нему чуть ли не на людях, поэтому ничего не оставалось, как держать его в королевских покоях и регулярно наведываться в течение дня. К тому времени, наконец, вскрылись все обстоятельства того давнего настойчивого желания леди Мартин выйти замуж за короля. Оказывается, девушка была неравнодушна к другой девушке. И, убедившись, что Дерека она интересует только как мать их со Стайлзом будущих детей, решила самым кардинальным образом избавиться от любых поползновений церковников, яро не одобряющих чисто женские союзы. Они и мужские-то до прихода к власти стаи Хейла не одобряли, но на женских их прямо-таки клинило. Как можно любить не венец природы — мужчину, рыцаря, добытчика, отца будущих детей, а такую же, как она сама, хрупкую на вид девушку? Избранницей Лидии оказалась Элисон Аржент, о чем Стайлз и сообщил Дереку аккурат на утро после первой брачной ночи. Вот ведь ухитрился подловить момент, паршивец! Так что Дерек уговорился куда быстрее, чем рассчитывал. Теперь Крис Аржент по личному приказу короля был предписан к гарнизону Приграничья в помощь старшему Стилински, о чем сам же и попросил, а его дочь Элисон переселилась в королевский замок и делила одни покои с леди Мартин. Лидия же и раньше играла ведущую роль в дворцовых интригах, но теперь окончательно развернулась, чувствуя за спиной надежные тылы. Со Стайлзом они представляли весьма существенную угрозу любой дипломатической миссии, которые регулярно направляли в королевство соседи. Сначала Дерек еще пытался ревновать Стилински к Мартин, но потом благоразумно устранился, представляя им обоим свободу маневров в дипломатических переговорах. Смотреть, как эти двое словами шинкуют противников на тонкие ленточки, было одно удовольствие, сам Дерек, несмотря на почти пятилетний срок правления, так и не научился настолько филигранно владеть языком.

Именно Элисон первой подняла тревогу, когда Стайлза вдруг не оказалось в королевских покоях, и Лидия пропала вместе с ним. Кто-то из дворян, вечно пасущихся в замке, тут же предположил, что эти двое сбежали. Дерек почувствовал, как волк внутри оскалил зубы и готовится кинуться на незадачливого пророка, как ему заступила дорогу Элисон, вооруженная арбалетом. Короткий обмен взглядами с дочерью пса господня закончился поражением оборотня, которого девушка осадила одной единственной фразой.

— Я Лидии верю, а ты Стайлзу?

Дерек верил, хоть волк внутри него и сомневался.

Сомнения были напрасны. Стайлза, действительно, похитили. Нося их еще нерожденную дочь, он располнел и стал менее маневренным, чем в обычном своем состоянии. Зато магия била из него через край. Еще на первых месяцах Стилински пояснил, что дети аерши не столько плоды любви, сколько плоды магии. Поэтому так важно для полноценного формирования магического потенциала будущего мага постоянно поддерживать связь со вторым родителем.

Похитители опоили Стайлза, не заботясь о здоровье малышки. Лидию, заставшую их за этим делом, ударили по лицу, заткнули рот и уволокли с собой, чтобы не привела никого, и чтобы самим потом развлечься, девушка была дивно хороша собой, не просто так еще пять лет назад Стайлз называл ее любовью всей своей жизни. Но эти самоубийцы не учли сразу несколько жизненно важных для них моментов — распухшего магического потенциала Стилински, обманчивой беззащитности Мартин и внутренней связи между Дженимом и его "мамочкой". Малыш-оборотень привел в логово похитителей "папочку" как раз в тот момент, когда Стайлз, разъяренный и неистовый, сыпал некромантскими проклятиями направо и налево. В итоге, у одного из похитителей отсох член и тот с воем катался по полу, зажимая промежность обеими руками. Правильно, будет знать, как насильничать. Стайлз очнулся как раз в тот момент, когда трое только-только сумели придавить к полу расхристанную, но взбешенную до предела Лидию. Второй валялся мертвым, представляя собой поистине жуткое зрелище — голый череп, белый и неестественно гладкий, словно отполированный временем, и пока еще живые ткани шеи и остального тела, из которого буквально секунду назад окончательно вытекла жизнь. Третьего трепала Лидия, вцепившись в лицо ногтями. Рыжая валькирия была бесподобна и лишь досадливо поморщилась, когда ее жертву отобрала у нее метко пущенная стрела. Вытерла окровавленные пальцы о камзол поверженного врага и только тогда встретилась взглядом с невозмутимой Элисон, спустившей тетиву.

— Был четвертый, — коротко каркнул Стайлз, и Дерек огромным черным волком метнулся мимо него к потайному ходу.

Догнать беглеца не составило труда. Чужая убойная магия опалила оборотня, но скатилась с черной шерсти белыми искрами как с гуся вода. Стайлз постарался, защитил то, что имел право портить только он сам. Оборотень оскалился и прыгнул. Не убил, но звучно приложил о каменную стену. Предводитель похитителей сполз на пол бесформенным кулем мяса и костей. В казематы королевского замка его конвоировали уже беты, Дерек был слишком занят Стайлзом. Тот почти не пострадал, можно сказать, отделался легким испугом, но и без того невыносимый в последние недели характер окончательно испортился. Стайлз требовал ласки, да так, что Дереку только и оставалось лечь, расслабиться и получать удовольствие.

— Лежи... лежи... — бормотал Стилински, проталкивая в себя его член.

Дерек пытался придерживать парня за бедра, но тот с раздражением оттолкнул от себя его руки. Рыкнул что-то между "Не мешай!" и "Бог ты мой, как хорошо!". После чего закинул руки за голову и начал двигаться, жмурясь и постанывая. Звуки, которые он издавал, вынуждали волка метаться внутри грудной клетки и тихо поскуливать. Дерек сам от себя такого не ожидал. Сдавил пальцами гибкий стан молодого супруга, оставляя синяки и неглубокие царапинки от выползших наружу когтей, смотрел на гримасы подвижного лица, не отрываясь и наслаждаясь каждым вздохом и стоном. И так оно было хорошо, так правильно, что голова шла кругом. А уж когда Стайлз окончательно обезумел и принялся вытворять такое... такое! — парень выписывал бедрами восьмерки и срывался со стонов на жуткий, предсмертный хрип. Дерек от этих звуков окончательно лишился рассудка. Начал подкидывать бедра навстречу, не заботясь о том, что может поранить, сделать больно, навредить ребенку. А ведь раньше, несмотря на заверения Стайлза, что ему все нипочем, подсознательно осторожничал. Боялся переусердствовать. Но теперь, куда там!

Стайлз последний раз насадился, тонко вскрикнул, забрызгал спермой грудь и живот Дерека и почти мгновенно обмяк, рухнул на оборотня всем телом. Дерек принял его в крепкие объятья, зажмурился, излился и, загнанно дыша, расслабился. Внутри Стайлза остался узел, так что расцепиться все равно бы не получилось. Конечно, парень был не пушинкой, но Дереку была приятна его тяжесть. Он рассеянно пересчитывал чуткими подушечками пальцев выпуклые позвонки и лениво размышлял о том, что, несмотря на всю боль, жертвы были не напрасны ни с одной, ни с другой стороны. Пять лет мучений и вот оно, оплаченное ими счастье. В жизни всегда так — за все приходится платить. Болью. Самая приемлемая цена. Расплачиваться жизнью — как-то все же дороговато будет, даже если жизнь не своя. А боль — это всего лишь боль, вот она есть, а на завтра уже нет, только тепло, нежность и незамутненное в своей первозданности счастье.

Через неделю Дерек пришел в личные покои, чтобы в очередной раз взойти на ложе со своим ненасытным, жадным до ласки супругом и обнаружил Стайлза с мокрыми от кровавых слез глазами. Перепугался не на шутку, метнулся к разметавшемуся на огромной кровати некроманту, тот протянул к нему руки, обнял, завалил на себя, с неожиданной силой стиснул. Шепнул одно единственное слово:

— Началось!

И Дерека накрыла неведомая ранее паника. Куда бежать, кого звать?

— Просто... будь рядом, — через силу пробормотал Стайлз, оттолкнул, сбросил с себя одеяло и развел в стороны колени.

Дерек выпрямился между ними, сел на пятки, не зная, куда девать глаза и руки.

— Все будет хорошо, — слабо пробормотал Стайлз, не спуская с лица оборотня глаз, — я знаю, что делать.

— Но я-то нет! — С рыком воскликнул его величество.

Стайлз только вздохнул.

— Дай мне руку.

Дерек придвинулся, переплел их пальцы. Так получилось, что ладони встретились как раз над неестественно круглым животом. И тогда начались роды. От солнечного сплетения до основания члена медленно поползла кровавая полоса. Внутренности Дерека опалил страх, но он приложил все усилия, чтобы никак не показать своего смятения. Стайлз рвано выдохнул, выгнулся в дугу, голову запрокинул и вдруг закричал. Жутко, нечеловечески. Пальцы сдавили ладонь Дерека до боли, но оборотень этого даже не заметил. А потом кровавый надрез вспыхнул белым, магическим светом, разверзся и в воздух всплыло крохотное тельце младенца. Крик оборвался, Стайлз обмяк на мокрых от пота простынях. У парня все лицо было в крови от слез. У Дерека сердце сжалось. Но ребенок, поддерживаемый в воздухе магией, плавно опустился Стайлзу на грудь. И когда тело малышки соприкоснулось с обнаженной кожей отца, кровавый надрез, пересекающий его тело надвое, затянулся, а младенец сделал первый вдох и тут же, сморщившись, заревел в полный голос. Дерек от облегчения рассмеялся истерическим, злым смехом. А потом, сместившись чтобы не придавить ненароком новорожденную Ирину, наклонился к обессиленному, но явно до безобразия довольному собой Стайлзу и поцеловал в уголок губ.

— Можешь начинать думать о новом пополнении. Уверен, что смогу еще не единожды через такой пройти.

— Волчара! — И почему это грубое, в чем-то даже ироничное обращение вдруг прозвучало, как "любимый"?

В подарок новорожденной Эрика, Лидия и примкнувшая к ним Элисон неожиданно преподнесли костюмчик волчонка. Сами сшили, гордо объявила единственная в их компании полноценная волчица, которая к тому времени тоже была на сносях. На вырост, сказали они, улыбаясь так, что Дерек хоть и пытался рычать, ничего не смог сделать. А Стайлз только воодушевился.

Через полгода малышка достаточно подросла, костюмчик стал в пору, но спать отдельно от родителей ей все еще не рекомендовалось. Аерши не выкармливали своих детей молоком, первый год жизни малыши питались магией мира, заботливо пропущенной через силовые линии в теле родителя — "мамочки". Поэтому и спала Ирина между Дереком и Стайлзом. Маленькая и до неприличия очаровательная в сером костюмчике и в капюшоне с волчьими ушками. Такой вот маленький волчонок, который когда-нибудь вырастет в сильнейшего мага современности, на что Стайлз втайне от Дерека начал надеется еще на первых месяцах беременности.

— У нас проблема, — заявил Стайлз два года спустя.

Дерек оторвался от срочной депеши. Даже объявление войны меркло перед подобным заявлением в исполнении его ненаглядного супруга.

— Что? — Едва ли не поседев от одного взгляда на лицо некроманта, выдохнул король.

Стайлз замялся.

— Ну, знаешь, я давно думал, что можно было бы... — он вздохнул, взъерошил волосы на затылке и выдал, — короче, я вчера после донесения о возможной войне, в процессе подумал, что хорошо бы сделать это до того, как ты ускачешь воевать в неведомые дали. Но как-то не смог определиться, кого хочу на этот раз и...

— Стайлз, — надтреснуто прервал его Дерек, — коротко и простыми словами, пожалуйста.

— Короче, будет двойня. Твоя задача выиграть войну до того, как мне снова рожать, волчара!