— Но банда Бобрикова заказными убийствами не занимается. Специализируется на кражах на железной дороге.
— Не имеет значения. Бобриков может быть никак не связан с покушением, но его подставят, как организатора. Ведь именно его люди засветились с этой липовой слежкой. Признаю, хитрый ход. Версия для полиции достаточно убедительная. По крайней мере, направит следствие по ложному следу, и позволит выиграть время.
— И что делать будем?
— Сейчас спать. А утром еще один портрет рисовать. Этого самого незнакомца. Глядишь, где-нибудь и появится...
Но наутро заняться живописью не удалось. Ни свет ни заря меня разбудил Ганс, а затем раздался знакомый радостный голос, насколько может передавать радостные эмоции ментальная связь.
— Рота, подъем! Серж, ты где запропастился?
Я аж подпрыгнул спросонья.
— Женька?! Ты где?!
— Над Выборгом вместе с Катариной. Хотела тебя раньше разбудить, да Ганс отговорил. Сказал, что тельце у тебя сейчас очень нежное, и его поберечь надо. Вот я и подождала до подъема. Ты сейчас чью тушку занял?
— А я теперь Елизавета Вторая, российская императрица. Младшая дочь злодейски убитого императора Николая Павловича.
— Охренеть!!! Серж, так ты пол поменял?! Вот умора!!! И как оно так долго находиться в женской ипостаси?
— Ох, тяжко... Но деваться было некуда. Если бы мы с Гансом вовремя не вмешались, сейчас бы здесь такое творилось.
— Да уж, знаю. В Штабе Космофлота и МГБ охренели, когда Елизавета всех в стойло загнала. Были у меня подозрения, что это твоих шаловливых ручонок дело. Поскольку ты же у нас "пес режима", тебе всегда было за державу обидно. Но говорить об этом, естественно, никому не стала. Ты у нас до сих пор погибшим в результате несчастного случая числишься.
— Что, удалось спрятать все концы в воду?
— А ты думал! Забыл, с кем связался?
— Да я и не забывал. А тебе, значит, тоже несчастный случай устроили?
— Увы! Полковник МГБ Мальцева слишком много знала, и стала представлять угрозу для некоторых важных персон. Но я и тут напоследок сделала им пакость, заставив подергаться.
— Это как?
— То, что поступил приказ о моей ликвидации, я узнала заранее. Вот и опередила их. Во время полета на Фобос реактор моего служебного глайдера неожиданно пошел вразнос. Реакция стала неуправляемой, скачкообразно возросла мощность, и машина буквально испарилась в облаке плазмы. Это видела масса свидетелей. Ни у кого не возникло сомнений, что это диверсия. Реактор имеет пять уровней защиты от подобных случаев. В результате взрыва я испарилась вместе с машиной, поскольку за двадцать четыре секунды до этого разговаривала с диспетчером. И передача шла с борта глайдера, проверка это подтвердит.
— То есть, ты подбросила "дезу", что тебя убрала какая-то конкурирующая фирма?
— Вот именно. Пусть подергаются и поломают голову, к кому еще могли утечь известные мне секреты. А мы с Катариной за двадцать секунд до взрыва находились уже на приличном расстоянии от глайдера. И сразу же сюда к тебе. Не знала, чью ты тушку занял по прибытию. Но судя по тому, что Крымская война пошла совсем по другому сценарию, это тоже твоих рук дело?
— Каюсь, был грех. Я ведь "пес режима", и мне за державу обидно. Вот и вмешался, заняв тушку убитого мажора. Как у тебя с запасом энергии?
— Сто процентов. Пока Вы почивать изволили, Ваше Величество, мы с Катариной грозу нашли и подзарядились.
— Давай, двигай ко мне, в Петербург. Подойдешь ближе, Ганс даст пеленг Катарине...
Глава 32
Нам нужен мир. Желательно, весь...
Иду по набережной Мойки, никого не трогаю, радуюсь жизни. Наконец-то я снова Юрий Александрович Давыдов, граф, тайный советник, и прочая, и прочая, и прочая. Какое счастье после длинных платьев до пола с кучей нижних юбок снова облачиться в пиджак с брюками и свободно разгуливать по улицам российской столицы, помахивая тросточкой, в которой скрыт стальной клинок. Но это так, к слову...
С Женькой мы договорились быстро. С ее более чем столетним женским опытом, помноженным на опыт службы в МГБ, гораздо лучше занимать пост российской императрицы и рожать наследников престола. А я и дальше буду тем, кем у меня получалось быть лучше всего. "Псом режима", которому за державу обидно. Правда, Женька поставила категорическое условие. Рожать наследников престола она будет только от меня. А посему, господин тайный советник, извольте под венец! По поводу коронации на царствование — хрен Вам, а не коронация! Но статус законного супруга российской государыни императрицы получите, и будьте готовы соответствовать! То есть, то же самое, что я предлагал Ваньке, еще будучи Елизаветой Второй. Как говорится, инициатива имеет инициатора. Но я и не в претензии. Тем более, под венец мне идти не сейчас, а через год. А сейчас только помолвка, чтобы взбаламутить всех известных злопыхателей, и выявить доселе неизвестных. Полковник МГБ Евгения Мальцева мимо такой прекрасной возможности выяснить, "кто есть ху", не пройдет. Ну, а также... Кто будет целый год ждать?! Уж точно не мы с Женькой. По поводу наследников Катарина подсуетится, чтобы раньше времени не залететь. А то, некрасиво будет... Maman, конечно, повздыхала и посетовала, что нарушаются вековые традиции, но Женька — кремень! Повторила то же самое, что и я. Хватит с нас близкородственных браков, ведущих к вырождению династии. А господин Давыдов — жених, хоть куда! Умен, богат, молод, здоров и прочее. Тем более, он один из тех немногих, кто спас ей жизнь и посадил на трон. Да и любоффф тоже присутствует. Поэтому кандидатура господина Давыдова в качестве потенциального жениха российской императрицы гораздо предпочтительнее, чем кандидатуры всяких "светлостей" и "сиятельств", отсиживающихся по своим поместьям в дни мятежа, и все достоинства которых заключаются в их громких титулах. Но Maman и сама это понимала, поэтому ворчала больше для проформы. И перечить по поводу нашей помолвки не стала. Тем более, накануне разговора Петр Великий ее в очередной раз во сне посетил и дал на это благословление. Хе-хе...
Конечно, перед Ванькой неудобно получилось, что пришлось назад свою тушку забрать, а его обратно в АДМ к Гансу. Но он все прекрасно понимает и не обижается. Тем более, я пообещал подобрать ему подходящую тушку как можно скорее. Высокопоставленных мерзавцев хватает. А пока надо закрыть вопрос с моим неизвестным оппонентом — мистером Икс. Нет бы сидеть тихо, и не высовываться. Так нет же, опять за старое взялся. А раз так, "а ля гер ком а ля гер".
Начал с того, что кардинально поменял всю прежнюю схему. Чем ждать, когда преступник нанесет удар в неизвестный момент, лучше выманить его из тени и заставить действовать так, как нужно мне. С этой целью договорился с папенькой, чтобы он неожиданно "заболел". Сердце прихватило. Поэтому надо исключить любые душевные волнения. Пусть до окончания операции сидит дома и никуда не выходит, целее будет. А я послужу приманкой. Заставлю негодяев действовать в спешке и наделать ошибок.
Чтобы взбаламутить обстановку, слили полиции Дьяка, то есть господина Бобрикова. Благо, доказательств его криминальной деятельности хватало, мы с Гансом постарались. А взяв главаря, стали отлавливать членов его банды. Кого-то взяли, кому-то удалось сбежать. Но нужный эффект был достигнут. Человека, к которому обращался мистер Икс, в з я л и. А это значит, что он может рассказать о незнакомце, проявившем нездоровый интерес к промышленникам Давыдовым, и сможет его описать и опознать. А вот это мистеру Икс совершенно не нужно. Не исключено, что господина Бобрикова очень быстро уберут. И начнут форсировать акцию по устранению Давыдова-младшего, то есть меня любимого. Поскольку Давыдов-старший может и так не пережить гибели своего сына из-за проблем с сердцем. Пришлось поспорить с Бенкендорфом, который отстаивал свой план охранных мероприятий. Да, предложенные им действия могли предотвратить покушение, но они были хороши в качестве постоянной меры. А я не собираюсь долгие годы передвигаться по городу исключительно в компании агентов СИБ. Поэтому надо спровоцировать противника и заставить действовать по своему плану. Все же убедил жандарма и договорился, что его люди крутиться поблизости от меня не будут. Пусть наблюдают, но не отсвечивают и сохраняют дистанцию.
Иду неторопливой походкой человека, который никуда не спешит, и наслаждается теплым летним днем. Все знают, что Юрий Давыдов любит ходить пешком. И его маршрут в последнее время стал достаточно постоянный. Поэтому сегодня его будут убивать. Во всяком случае, попытаются. Лежка снайпера на чердаке дома, расположенного на другом берегу Мойки, уже обнаружена Гансом. Никаких сложностей с точки зрения киллера не предвидится. Выстрел будет произведен с противоположного берега Мойки, моста рядом нет, а моя охрана, даже если окажется поблизости, просто не успеет быстро добраться до места, откуда был произведен выстрел. Ганс каждый день мониторит ситуацию и выяснил, что сегодня киллер с утра занял позицию и ждет меня. Оружие — разборной двуствольный охотничий штуцер нашего завода. Ствол серьезный, с диоптрическим прицелом. Где и когда купили этот ствол, неизвестно, но сейчас это и неважно. А важно то, что человек, занявший позицию на чердаке, пришел по мою душу. Встречал я его вчера на улице. Причем тогда он выглядел, как весьма состоятельный господин, вхожий в "высшее общество". А сегодня вырядился, как мелкий лавочник. И где-то рядом должен быть еще как минимум один наблюдатель, который проконтролирует выполнение задания. Но вот кто именно, пока неясно. Все готово к тому, чтобы отправить Юрия Давыдова, оттоптавшего мозоли очень многим, к праотцам. Сбоя быть не должно. Во всяком случае, человек с охотничьим штуцером так считает. Но на его беду, на том же чердаке притаились Ганс с Ванькой, включив режим мимикрии. А Катарина патрулирует в воздухе над крышами домов, держа под наблюдением набережную Мойки на большом протяжении. Ловушка готова. Сегодня узнаем много интересного. Как минимум, посредника. А если очень повезет, то и заказчика.
Приближаюсь к точке выстрела. Киллер взял в руки штуцер и прицелился. Его намерения ясны и ждать больше нечего. Нелетальный импульс станнера лишает его сознания, и Ганс тут же подсаживает в его тело Ваньку. Я спокойно прохожу опасное место и иду дальше, не обращая внимания на окружающее. Когда удаляюсь достаточно далеко, какой-то обыватель неприметной наружности, подпиравший до этого стену, бросает взгляд на другой берег Мойки и быстро уходит. Дело сделано, Катарина зафиксировала наблюдателя. А теперь можно и поговорить.
— Ваня, как в новой тушке? Себе ее оставить не хочешь?
— Нет, Юра, не пойдет. Это конченный душегуб, на нем много крови. Как он еще полиции не попался, не знаю. Так что, как только выдоим его досуха, лучше обратно в АДМ к Гансу.
— Понятно. А кто его подрядил?
— Вот здесь, наконец-то, повезло. К нему обратился тот, кто обращался к Блаватскому. Но только никакой он не Владимир Андреевич, а Арнольд Георгиевич Гофман. Доверенное лицо графини Ягужинской. Они давно знакомы.
— Кого?!
— Графини Ягужинской. А что, ты ее знаешь?
— Оказывается, недостаточно хорошо знаю...
Карета мягко покачивается на рессорах, и за окнами проплывают знакомые пейзажи. Давно я здесь был. Вернее, не я, а Юрий Давыдов, еще до моего "прибытия". Предыдущий мой визит в поместье Ягужинских в 1850 году закончился жутким скандалом. Мне велели убираться вон и забыть сюда дорогу. Впрочем, в какой-то мере Юрий Давыдов был сам виноват. Хотя, чего еще было ожидать от обнаглевшего и потерявшего берега мажора, на самом деле ничего из себя не представляющего? Я и подумать не мог, что эта семейка способна зайти так далеко. Но теперь об этом говорить поздно. Карты сданы, игра подходит к финалу. Победитель и проигравший уже определились, остался последний кон. Мне непонятно только одно — з а ч е м все это затеяно? Только лишь из-за одного желания отомстить? Нет, слишком просто. В любом случае, скоро я это узнаю. Граф Ягужинский уже почил в бозе, его не спросишь. Да и сомневаюсь, что этот игрок и кутила, промотавший свое состояние, являлся организатором охоты на меня. Уровень интеллекта недостаточный. Зато его женушка...
Меня сопровождают два взвода конных егерей из нашей службы охраны со штатным вооружением. Не потому, что я собираюсь начать военные действия, а для охлаждения излишне горячих голов в поместье, если таковые там найдутся. И чтобы разные глупые мысли в эти головы не приходили. Целее будут.
Ганс находится во внутреннем кармане моего пиджака и обеспечивает "последнюю линию обороны". А Катарина барражирует в воздухе, ведя наблюдение за окружающей обстановкой на большом расстоянии. Умные "железяки" постоянно обмениваются информацией, и картинка передается мне через Ганса. Но вокруг все спокойно. Засады по пути нет, сбежать из поместья никто не пытается. Возможно, информация о сорвавшемся покушении сюда еще не дошла. А возможно, уверены, что не оставили никаких улик, и все обвинения в суде рассыпятся. Да только в суд я не пойду. Поэтому наличие, или отсутствие улик меня нисколько не волнует. Правила игры изменились. И изменились очень сильно.
Если раньше я рассчитывал подключить к расследованию СИБ, то теперь делать это ни в коем случае нельзя. Наоборот, надо всячески скрыть истинного виновника. В идеале представить все так, что якобы он сам отказался от своих планов по ликвидации Давыдовых, предпочтя остаться неизвестным. Поэтому информация о киллере никуда не ушла, а самого киллера пришлось аккуратно зачистить, представив все, как несчастный случай. Ванька "доставил" киллера в подходящее безлюдное место, после чего Ганс забрал Ваню в АДМ, вернув душегуба в его тушку, и дал летальный импульс станнера. Падение с сильным ударом головой о ступеньки лестницы получилось очень даже натуральным. Увы, не повезло "мелкому лавочнику"... А штуцер забрали с чердака "самураи", чтобы не оставлять улик.
Приехали. Конечно, усадьба знала и лучшие времена, но следы былого великолепия еще остались. Дворня засуетилась и поглядывает с опаской на незваных вооруженных гостей. Перед входом меня встречает дворецкий. Здоровается, и вежливо интересуется кто я такой, и что вообще тут забыл. Но спорить с челядью у меня нет ни времени, ни желания.
— Тайный советник, граф Давыдов. Прибыл по важному делу.
— Прошу простить, Ваше сиятельство, но барыня не принимают. Занедужили и велели не беспокоить.
— Любезнейший, я не спрашиваю, принимает барыня, или нет. Либо Вы проводите меня к ней, либо я пройду сам. Но только, Вам это не понравится.
По бокам у меня стоят Ерофеев и Сосновский. Причем всем видны револьверы в кобурах. Егеря рассредоточились вокруг дома, держа оружие на изготовку, и приглядывают за дворней. Если и были здесь какие-то "пассионарии", то предпочли сидеть тихо и помалкивать. Дворецкий все это видит, но хоть и струхнул, все же спрашивает.
— Ваше сиятельство, простите, но что все это значит?!
— Это значит, что меня хотят убить. Вот я и прибыл сюда со своей охраной. Так Вы проводите меня к госпоже Ягужинской, или мне приказать моим людям убрать Вас с дороги?
