Возможно, эти двое являлись стражами, защищавшими этот светоч силы внутри. Пожалуй, самым разумным сейчас стало бы развернуться и уйти как можно дальше от этого странного места с его необычными обитателями. Викар уже хотел было предложить так и поступить, как тишину нарушил негромкий, но властный голос, исходящий от парящего куска ожившего базальта.
— Мое имя, Баал, я бывший авгур великого Кхулоса, из ковена Дхамы, а ныне слуга аватара, предвечного Вайлеко. Ответьте мне, смертные, почему ваши клинки оборвали нити жизней наших слуг?
Ял хотел было что-то сказать, но едкие слова угасли на языке, едва его взгляд зацепился за нетерпеливо дрожащие руки мародёра, будто бы только и ждущего повода броситься на них. Пришлось выкручиваться Вику, к сожалению, раз один из мутантов сбежал, то видимо обстоятельство их встречи и причина, почему они перебили отряд серолицего, на самом деле, великану с фламбергом уже известна.
— Зачем задавать вопрос, на который и так знаешь ответ? — такая дерзость явно не понравилась спутнику темнокожего, к тому же, Вика посетила внезапная смелость. Если уж драка неизбежна, то нужно хотя бы попытаться выяснить как можно больше. — Зачем вы натравили их на нас?
Если первая часть фразы вызвала неудовольствие, то вторая явно удивила стоявших на лестнице. Викариан заметил, что в отличии от взрыкивающего мутанта, в чернильных глазах Баала промелькнуло что-то, вроде понимания. Тот сощурился и не обратив внимания на явную непочтительность, проявленную к нему, заговорил снова:
— Наши намерения не касались ваших жизней, лишь поисков части Хроногресса, ибо мы служим высшим силам и не стремимся вникать в дела мирские. Хотя я могу поверить, что эти пресмыкающиеся действительно могли напасть на вас. — голова его спутника, закрытая костяной маской, дернулась, будто в судороге и наклонившись под странным углом, уставилась на авгура, кулаки мародёра сжались до хруста,. Он терял терпение, уже с трудом сдерживая безумие, накатывавшее на него, заставляя подвижные клыки скрежетать друг о друга. Баал отнял пару пальцев от черепа и осторожно положил на бугрящееся могучими мышцами плечо, будто бы успокаивая ловчего. — Но что же привело вас, в сию пору, в эти далекие от полисов земли?
Видя, что странная парочка не желает прикончить их на месте и возможно даже не причастна к первой "встрече", Викар позволил себе немного расслабиться и честно ответил:
— Мы здесь по той же причине, что и вы, выполняем волю Бога Вечной Переправы, посланные Измаилом и ...
— Иорлеей, девой лесов, спасённой вами из Кавенона? — задумчиво спросил Баал.
Молодой человек сглотнул подкативший к горлу ком:
— Да ... откуда тебе это известно?
— Я авгур, по крайне мере был им когда-то, я слушаю голоса в пустоте, что шепчут сквозь ветра времен, так говорят боги. В их гласе мне являлась истина. Двое изгнанников спасли избранную Пантеоном и это обратило взор предвечных к ним. К вам. — он вновь вернулся к поглаживанию черепа и уже было хотел опять заговорить, как из прохода за его спиной вывалилась целая процессия разномастного люда, среди которого, в том числе, был и тот самый сбежавший мутант. Он дико что-то верещал и тыкал в Вика с Ялазаром пальцем, рыская водянистыми глазками по лицам остальных, видимо ища в них одобрение.
Толпа, в отличии от авгура, вовсе не жаждала общения и видимо все это время напряженно вслушиваясь в разговор, окончательно потеряла терпение, жаждя крови наглецов, убивших их слуг.
— Баал, во имя Пантеона, почему ты разговариваешь с этим отребьем, убейте их наконец, у нас ещё столько нерешенных вопросов. — захлебываясь пеной, орал обмотанный в целые рулоны, исписанной рунами, ткани плешивый старик.
— Голову с плеч ересиархам! — вторила ему дурным голосом баба с такими же двумя красными полосами поперек морды, какие были нанесены на маску мародера. — Смерть тем, кто мешает воле богов! Разве ты не видишь, они водят тебя за нос.
Громче всех заливался умалишенный, обряженный в добротные, хотя и сильно запачканные грязью пурпурные одежды. У него была настоящая, железная насека и такой же малый наруч-щит, а голову покрывал полный, конусовидный головной убор. Горло его видимо было повреждено и что конкретно он сипел, разобрать оказалось почти не возможно, но та дикая ярость фанатика, с которой он пронесся мимо все ещё неподвижно стоявших привратников и ринулся вниз на парней, заставило последних отступить, потянув из ножен оружие. Последнее лишь ещё больше разъярило безумца.
Ситуация, что ещё секунду назад не предвещала никаких неприятностей, внезапно перевернулась с ног на голову, грозя низвергнуться в кровавую бойню, исход который, к сожалению, предугадать было несложно. Более того, практически все вновь появившиеся являлись неслабыми колдунами. Единственное, что спасло Яла с Виком от расправы над ними, ещё когда вся ватага выбегала, это то, что из-за разошедшейся Небесной Горы, сколдовать хоть что-то не представлялось возможным. Впрочем, с таким численным перевесом, нападавшим и не требовалось прибегать к магии.
К немалому удивлению Викара, Баал предпринимал попытки утихомирить толпу, при этом все ещё сдерживая рвущегося в драку мародёра. Как последнее ему удавалось, для молодого человека оставалось тайной, но остальные его и не думали слушать, полностью поддавшись религиозному амоку. Было видно, что для чернокожего гиганта происходящее стало абсолютной неожиданностью. Складывалось впечатление, словно кто-то специально натравил на них эту ватагу, причем поддались этому состоянию лишь те, кто был внутри.
Раздались приглушенные удары оружия, однако кто сражался видно не было. Успевшие отскочить от лестницы парни, хоть и достали клинки, ещё не успели скрестить их с нападавшими, а значит битва происходила где-то в другом месте. Дергающийся в приступи ярости мародер внезапно выпрямился и застыл, будто к чему-то прислушиваясь, став похожим на искусно высеченную статую. Мгновение спустя, вой метели перекрыл отчаянный вопль, раздавшийся из-под костяной маски номада, он смял тонкий мир, словно ветхий от старости пергамент, выжигая в нем до багрового пепла все течения силы. Разметав, словно осенние листья тех, кто попался у него на пути, давя и калеча не успевших увернуться, мародер рванулся обратно в мрачное строение.
Психически вопль мутанта разметал остатки наваждения с тут же оцепеневшей толпы, уже почти добравшейся до принявшегося крутить мечом защитные восьмерки повелителя костей. Люди и нелюди ошалело озирались, словно внезапно проснулись и не понимали, что с ними и где они.
Баал то понял все первым и походя помогая подняться одному из отброшенных, поспешил внутрь массивного бельведера. В след за ним потянулись остальные, абсолютно позабыв про парней, которых едва не растерзали.
Ял в Викаром переглянулись. С одной стороны, стоило как можно быстрее покинуть данное место, пока местные обитатели не решили вернуться к линчеванию убийц их "слуг". С другой, владелец фламберга явно не желал им зла, скорее даже наоборот, раз пытался остановить потерявшую разум толпу. К тому же было интересно, кто же оказался настолько искусен, чтобы суметь сплести заклятия во время такого магического шторма, заставляя людей потерять разум.
Повелитель костей, судя по его виду, как всегда не шибко переживал, что их могут лишить жизни и потому Вик, не убирая оружия, двинулся к лестнице. Ял последовал за ним, на всякий случай оглянувшись, не привлекло ли все произошедшее чьего-то нежелательного внимания, но пустоши безмолвствовали.
Пройдя под покосившимися сводами осевшей арки, некогда действительно являвшейся входом, парни оказались в хорошо освещенном амфитеатре, истертыми ступенями уходившего вниз. В глубине находился центральный круг-помост, на котором был разведен походный костер. Свет огня не проникал за толстые стены и монолит крепкого, несмотря на прошедшие века, потолка.
В самом низу Викар заметил четыре фигуры, одной из которых был уже знакомый им мародёр с красными полосами на маске, второй оказался худой, поджарый человек с точно такой же полосатой татуировкой, сейчас захлёбывающийся кровью из-за вспоротой грудной клетки. В углу удалось заметить сжавшегося в комок парнишку, так же украшенного алым орнаментом, видимо говорившем о принадлежности всех их к некому единому сообществу, вот только он, в отличии от остальных, был буквально измалеван этими красными полосками, видимо являясь некой важной шишкой. Последним же Викариан заметил недвижимый, расчлененный взбешенным номадом труп, в котором уже сложно было разобрать что-то, кроме перерубленного в фарш мяса и костей.
— Похоже, кто-то решил воспользоваться моментом и пока все бросились нас четвертовать, захотел прирезать мальчишку. — тихо шепнул Вик, боясь нарушать воцарившуюся тишину. Он вспомнил реакцию авгура, не ожидавшего нападения, добавив. — Хотя может этот "кто-то" как раз и натравил на нас толпу, дабы остаться с жертвой наедине, но видимо не на всех подействовали его чары.
— Очень может быть. — так же тихо ответил Ялазар, прищурившись оглядывая выхваченные светом костра лица. — Смотри, тут четверо с этими красными полосками, у кого на морде, у кого на теле или броне, ещё один уже не жилец, судя по ране в груди, пробиты легкие. А остальные пятеро, в том числе и парящий уголек, просто какой-то калейдоскоп разнообразия, но они держатся более ли менее вместе. Видимо тут две группы. Вот только не понятно, что их связывает и почему они ещё не выпустили друг другу кишки.
Люди постепенно приходили в себя и недобро поглядывая на Вика с Ялом, стали расходиться по ярусам амфитеатра. Только мародёр, на удивление преданный для подобных ему, оставался около мелко дрожащего паренька и умирающего у его ног соратника. Бивни-клыки яростно стучали, разбрызгивая целые пригоршни зловонного яда, голова номада металась из стороны в сторону, будто у сторожевого пса, охранявшего раненого хозяина от своры дьяволков. Даже его собственные товарищи не решались сейчас подойти к нему, предпочитая переждать в сторонке.
— Ну что ж, брат, ещё один отправился через Вечную Переправу к богам. — услышал Вик совсем рядом.
Это сказал крепко сбитый парень в полностью закрывающем его лицо капюшоне-саване с удивительными татуировками, сплетенными из тонких нитей расплавленного серебра. Он обращался к парящему неподалеку Баалу. Именно ему авгур помог встать, когда направился вслед за мародером на шум битвы внутрь.
— Истинно так, друг мой, звезды жизней гаснут, а тьма тайн и загадок окутывает нас все сильнее. Почему Ютар пошел на это? Он всегда ходил по самому краю безумия. Неужели боги выбрали момент, чтобы забрать его разум так не вовремя?
Крепыш неопределенно хмыкнул, отходя в сторону. Темнокожий же обернувшись, обратился к Викару:
— После произошедшего наши умы будут заняты тяжкими думами, но воля богов должна быть исполнена, Хроногресс должен быть восстановлен, несмотря на то, что слуги подвели нас. — он хотел что-то добавить, но промолчал. Его пальцы перебирали череп, словно ножки паука-сенокосца, одним из них авгур указал чуть в сторону, предлагая отойти подальше, чтобы их не могли услышать. Однако тот самый псих в пурпуре и стальной насекой все же расслышал его слова и снова взбеленился:
— В своем ли ты уме, Баал! Они убили тех, кто должен был помочь нам исполнить волю предвечных. Они враги, предатели, лжецы!
Голос авгура не изменился, оставаясь все таким же негромким и властным, как и прежде, лишь легкая тень чего-то потустороннего, явившегося будто бы из-за пределов мира, появилась в нем:
— Причин полагаться на них, у меня не меньше, чем на любого из вас. Да и будь они тем, кем ты хочешь их видеть, Альманзор ... гораздо больше мудрости в доверии слову врага, добровольно открывшему свое лицо, чем брата, прячущему в рукаве кинжал и лишь ждущему момент, чтобы вонзить его тебе в спину. — он едва заметно кивнул в сторону кровавой каши под ногами мародёра, намекая на то, что даже среди них самих есть предатели. Довод возымел действие и хотя присутствующие все ещё бросали на парней недоверчивые, презрительные, а иногда откровенно враждебные взгляды, возразить Баалу никто не посмел. Видимо, несмотря на то, что он и не был сильнейшим из них, темноглазый толкователь воли Пантеона пользовался авторитетом.
У этих странников были свои секреты и они, как и все происходящее с Виком за последнее время, так или иначе были связаны с Хроногрессом. В подобные совпадения верилось с трудом, но свой путь они уже выбрали и сворачивать с него из-за одной нежданной встречи стало бы глупостью.
Втроем они молча отошли почти к самому входу и лишь там, убедившись что никто их не подслушивает, продолжили разговор:
— Твой путь пролегал через град порока, где ты спас посланницу Мевы Возносящейся, Иорлею. О том мне было рассказано. — авгур на секунду запнулся, будто бы опасаясь произнести нечто вслух. — Как и наша с тобой встреча, это было предрешено.
— Так все таки по твоему приказу эти горбатые уроды ждали нас возле Бассейна Пепельных Огней? — неприязненно глядя в смолянистые омуты глаз слышавшего богов, прямо спросил Ял. Ему не нравилось, что его пытались водить за нос с самого начала, ибо ничто не помешает лжецу попытаться проделать это вновь.
Однако Баал отрицательно покачал головой:
— Ты ошибаешься, брат-сержант. — от произнесённого, волосы у повелителя костей стали дыбом и он с опаской глянул на свой, укрытый плащом, наплечник. Вытравленные слова оставались сокрыты, было непонятно, как авгур узнал о том, кто он есть на самом деле. Тот же казалось лишь ещё больше уверился в чем-то ведомом лишь ему одному, продолжая говорить. — Им было велено совсем иное, но я знал, что они нарушат наш с ними уговор и нападут на изгнанников, ключника и подавителя, странствующих вместе.
Вика насторожило, что его назвали ключником. Уж не известно ли его собеседнику о золотистой пластинке, охватывающей его запястье. Впрочем, если тому и было что-то ведомо, он не проявлял к этому никакого интереса, Ял же поморщившись, буркнул:
— Я больше не принадлежу ордену.
— Тогда почему ты до сих пор следуешь по пути своих братьев? Отрицание того, кто ты есть, не сделает тебя кем-то иным. Что же до клятвы, которые ты давал, то лишь слова, они пусты и цены не больше той, что ты сам готов дать за них. Дела, единственное что показывает сделанный тобой выбор. Но давай оставим эти разговоры, мы здесь не для того и боги свели нас на дорогах бесконечно возможных реальностей не ради праздной прихоти. Я слышал, что уготовано вам и помогу найти осколок древней машины, а так же уйти с этих гиблых земель безопасной тропой, но мне так же понадобится кое-что от вас.
Он вновь обернулся удостовериться, что никто не подслушивает и парень окончательно уверился: авгур, минуту назад пристыдивший Альманзора в наличии тайных умыслов, сам не чужд секретов. Баал умел манипулировать и Вику очень не хотелось стать одной из его марионеток, потому готовился очень внимательно обдумать грядущее предложение.
