— Да какая разница, если мы застряли здесь навсегда?
— Это мы ещё посмотрим! Между прочим, у тебя в Камии осталась Вереника. Ты же не собираешься бросить бедную девочку?
— Ника... Жаль, что вы не взяли её с собой... — мечтательно протянул Артём и облизнулся.
— Чтобы ты окончательно обосновался в Ланте? Не дождёшься!
Дмитрий поднял голову и с ненавистью взглянул на молочно-белый туман: "Нужно выбираться и как можно скорее". Но идей, как это осуществить, пока не было. Маг задумался и вздрогнул, когда ладонь Артёма легла ему на щёку.
— Да, ладно тебе, я просто сболтнул. Взгрустнулось...
И маги, не мигая, уставились друг на друга, словно вели мысленный разговор. Ричард покачал головой и отвернулся, а Солнечный Друг, поняв, что друзья напрочь забыли о рыдающем камийце, поднял мальчишку с колен, прижал к груди и успокаивающе погладил по спине.
— Сволочи! Ребёнок плачет, а вам наплевать!
Временной маг скривился, отстранился от друга, а Дмитрий, оторвав взгляд от шоколадных глаз, вздохнул, сжал плечо брата и мягко произнёс:
— Извини нас, пожалуйста.
Кевин всхлипнул и прижался щекой к его руке. Дима погладил юношу по волосам и вдруг резко повернулся к Ричарду: инмарец потеряно стоял посреди зала, а вокруг него скользили невидимые тонкие щупальца.
— Что это, Дима? Лабиринт решил-таки съесть и меня?
Щупальца раз за разом атаковали сознание воина, но наталкивались на преграду и с шипением исчезали. С минуту Дмитрий испытывающе разглядывал побратима, словно увидел его впервые, а потом ровным голосом произнёс:
— Лант разрушает наложенное на тебя заклинание.
— Какое к чёрту заклинание? — вскипел инмарец, отмахиваясь от призрачных щупалец, точно они были материальными. — Почему ты раньше не говорил о нём?
— Потому что не видел. Кто-то здорово потрудился, скрывая твою магическую природу.
Ричард обернулся и ошарашено посмотрел на побратима:
— Надеюсь, это просто дурацкая шутка.
— Увы... — протянул Дмитрий, хмуро наблюдая, как истончается прозрачная стена заклинания.
Инмарец зарычал, замахал руками с удвоенной скоростью, но это, естественно, не помогло — Лант победил. Расправившись со щитом, щупальца взмыли к потолку, втянулись в молочно-белое облако, а от центра зала, как круги по воде, разошлись вибрирующие энергетические потоки.
— Вот ты и маг, Ричи! — радостно подытожил землянин.
— Э, нет, я в эти игры не играю!
Ричард испуганно завертел головой. Он испытывал странные ощущения: мир вдруг стал выглядеть иначе, точно кто-то добавил яркости в краски и резкости в очертания предметов. А ещё инмарец чувствовал непонятные импульсы, исходящие от друзей, и слышал их мысли.
— Аккуратней, Ричи! — настойчиво попросил Артём. — Постарайся держать себя в руках.
— Если бы знать, как... У меня голова кругом. Валя, не думай так громко!
— Закройтесь! — скомандовал Дмитрий.
Маги выстроили щиты, и Ричард почувствовал безмерное облегчение. Он не представлял, как бы смог жить, слушая безостановочную болтовню друзей. Несколько мгновений Дима наблюдал за расслабившимся побратимом, прикидывая, вмешаться или пустить всё на самотёк. "А вдруг это единственный шанс объяснить ему хоть что-то?" — подумалось магу, и он скомандовал:
— Сядь в кресло, Ричи. Придётся устроить тебе блиц-курс по начальной магии.
— Зачем?
— Чтобы не получить ещё одного сумасшедшего мага.
Дима виновато покосился на Артёма, но тот лишь пожал плечами:
— Это в прошлом.
Дмитрий кивнул и перевёл взгляд на сгорбившегося в кресле инмарца:
— Итак, начнём! Кевин, подойди ближе. Тебе тоже будет полезно послушать!
Глава 10.
Ричард и магия.
Ричард был страшно зол: он родился фермером, хотел оставаться им, но стал принцем и долгие годы старался смириться со своим положением, а когда, наконец, свыкся с судьбой короля-воина, неожиданно превратился в мага. Для инмарца это был удар ниже пояса, он не представлял, как вернётся в Зару и посмотрит в глаза подданным. Мало того, что жену потерял, так ещё и магическим даром обзавёлся. Как после этого править Инмаром, где на троне никогда не сидели короли-маги? Хранительницы с их волшебным Ключом — да, но мужчины с даром — никогда! Ричард понимал, что побратиму Смерти не выскажут претензий открыто, но перешёптывания и возня за спиной.... Инмарец мысленно застонал, и едва Дима закончил урок, потребовал коньяка: на трезвую голову думать о будущем было невмоготу.
— Правильно, — одобрительно улыбнулся Артём, — нужно отметить твоё вступление в ряды магов!
— Молчи, создатель фиолетовых кобыл! Ляпнешь ещё что-нибудь в таком духе — убью!
— Сначала пройди курс молодого мага, — хихикнул принц Камии и показал другу язык. — Вот научишься, как Валя, бездонные бурдюки творить, тогда и к боевой магии приступить сможешь!
Дмитрий приглушённо вздохнул: его благое намерение "объяснить хоть что-то" кануло в Лету. Ричард был настолько шокирован внезапно обретённым даром, что пропустил урок мимо ушей. Теперь на руках у него, помимо малолетнего брата, оказался новоиспечённый, не желающий ни учиться, ни слушать голос разума маг. "Слабых мест всё больше, а я даже имени своего врага не знаю! Нужно возвращаться в Лайфгарм и трясти Витуса, пока не расколется!" Дима уже открыл рот, чтобы озвучить эту мысль, но тут подал голос Кевин.
— А кто у Вас был магом, сударь, мать или отец? — бесхитростно поинтересовался юноша, глядя на Ричарда так, словно у него неожиданно выросла вторая голова.
— Моя мать — лирийка, а лирийцы все немного маги, — проворчал инмарец и умоляюще взглянул на Солнечного Друга. — Хоть рюмку налей, гад!
— Видимо, твоя мать очень любила твоего отца, раз позволила высшему магу наложить на единственного сына столь мощное и чреватое весьма неприятными последствиями заклинание, — поспешно сказал Дмитрий, понимая, что ещё чуть-чуть, и друзья пустятся в очередной загул. — Думаю, здесь не обошлось без Роксаны или Михаила, ведь именно они живут в Инмаре.
— Плевать! Меня обманули, вот что обидно!
— Не просто обманули, Ричи. Дар мог убить тебя.
— Что?
— Скорее всего, твой дар спрятали ещё в младенчестве. Хитрое заклинание растворилось в сознании, заключив твою магию в своеобразную тюрьму. Дар рос и развивался вместе с тобой, а вместе с ним росли и крепли тюремные стены. Думаю, они действовали наподобие зеркального щита, отражая любопытные взгляды магов. Но магия всё равно жила внутри тебя. И, если бы твоей жизни угрожала реальная опасность, в попытке спасти своего носителя, магия стала бы рваться наружу и убила бы тебя, не сумев пробить щит.
Ричард произнёс что-то нечленораздельное и приподнялся из кресла:
— То есть, когда меня отравили в Камии, я воскрес сам?!
— Тебя отравили? — хихикнул Артём. — Это любимое оружие моих подданных. Они владеют им виртуозно!
— Да уж, — пробурчал инмарец, — прочёл письмишко и помер.
— Тебе крупно повезло, Ричи. — Дмитрий задумчиво качнул головой. — Если бы камийцы попытались, скажем, отрубить тебе голову, ты умер бы раньше, чем топор коснулся твоей шеи. А с ядом дар справился, ведь для этого не нужно было рваться сквозь щит. Он просто погрузил тебя в глубокий сон и очистил организм.
— Три раза подряд. Магия, значит... Видимо, поэтому я и похмельем не страдаю.
— Похмелье — ерунда, — отмахнулся Солнечный Друг. — С этим любой дурак справится. Я вот что не могу уразуметь, Ричи: когда твои родители позволили высшему магу колдовать над твоим сознанием, они не понимали, что делают, или общественное мнение было для них важнее судьбы сына?
— Слабаки! — припечатал Кевин, но, увидев, как наливается кровью лицо инмарца, поспешно добавил: — Впрочем, не всем же быть такими, как великий Олефир. Ну, оказались Ваши родителями сволочами — бывает. Наплюйте и забудьте!
— Ах ты, маленькая камийская дрянь! — дико сверкая глазами, проревел Ричард и, выхватив меч, бросился на мальчишку.
— Бумс!
Артём хлопнул в ладоши, и от меча осталась одна рукоять. Чертыхнувшись, инмарец отбросил её и завопил:
— Задушу гадёныша!
— За что? — отчаянно выкрикнул Кевин и нырнул за спину Димы.
— Отойди! — оказавшись нос к носу с побратимом, проревел Ричард, но Дмитрий отрицательно покачал головой:
— Кевин не хотел тебя обидеть. — Он протянул другу вожделенную бутылку коньяка: — Остынь. Мальчик прав: твои родители сглупили. Но теперь их мотивы не важны. Дело сделано. Ты маг и придётся с этим смириться, Ричи.
— Да уж... — Инмарец взял бутылку и сделал большой глоток. — Разменяв четвёртый десяток, не знать, кто ты есть. Согласись, это свинство!
— Знаешь, я не удивлюсь, если и сам Леонид обладал магическим даром. Всё-таки твой дар мощнее, чем у среднестатистического лирийца. Возможно, в Инмаре принято блокировать магию правителей, чтобы они соответствовали закону: "маги не могут править людьми". Это разумное объяснение, не так ли?
— Ложь, ложь и опять ложь! Как же я ненавижу все эти выкрутасы! — сквозь зубы процедил Ричард и снова приник к бутылке. — Вернусь, отменю, на хрен, все законы.
— Прямо-таки все? — усмехнулся Валечка, а временной маг уныло скривился:
— Чтобы что-то изменить...
— Только не говори, что из Лабиринта мы не выберемся! — перебил его инмарец. — Теперь это вопрос принципа! Ни за что не сдохну в Ланте! Мне ещё много чего сделать надо.
— Мы выберемся, Ричи, — твёрдо сказал Дмитрий. — У меня тоже остались незавершённые дела.
Инмарец понимающе кивнул и вновь приложился к бутылке. Поняв, что опасность миновала, Кевин осторожно выбрался из-за спины брата:
— Простите, пожалуйста, я не хотел Вас обидеть, Ваше величество.
— Да, ладно, чего уж там, — тяжело вздохнул Ричард и протянул юноше бутылку: — Мир!
Камиец с подозрением понюхал коньяк и сделал большой глоток. Из глаз брызнули слёзы, он закашлялся, едва не исторгнув выпитое на пол, и Валентин мигом оказался рядом.
— Запей.
Он сунул юноше стакан воды, и Кевин стал жадно пить, пытаясь унять бушующий в горле огонь. Артём ехидно взглянул на Солнечного Друга, бесшумно подобрался к Диме и зашептал ему на ухо:
— Присматривай за братом, а то эти алкоголики вмиг сделают его таким же, как они сами. — Временной маг усмехнулся и громким, мстительным голосом добавил: — Помню, в Кероне, ты никогда не разрешал мне выпить лишнего, Ричи, а мальчика спаиваешь без зазрения совести!
— Помолчи, Тёма. В отличие от тебя Кевин — спокойный, рассудительный молодой человек!
Ричард махнул в сторону камийца, и друзья разом уставились на "рассудительного молодого человека", который расплывшись в идиотской улыбке и крепко прижимая к груди полупустую бутылку, тихо мурлыкал какую-то пошлую песенку.
— Наклюкался! — радостно сообщил Солнечный Друг.
Кевин обернулся на знакомый голос, сфокусировал взгляд на землянине и просиял, словно после многолетней разлуки узрел родного человека. Бутылка полетела на пол, а в руках захмелевшего юноши появился бутерброд с сыром.
— На!
— Вот привязался, — проворчал землянин, отпихивая от себя руку, но Кевин был очень настырен.
Он совал магу бутерброд, что-то бессвязно лопоча, пока с губ не сорвалось одно, но внятное слово:
— Закуска.
— Сам и закусывай!
Юноша послушно кивнул и стал жевать бутерброд, преданно глядя на Солнечного Друга. Взгляд брата крайне не понравился Дмитрию. На ум пришли слова Витуса о готовности Кевина подчиниться сильному, и он угрожающе оскалился:
— Твоё воспитание, Валя?
— В смысле?
— Предупреждаю: сам хоть бочками коньяк глуши, но моему брату не наливай!
— Во-первых, налил ему Ричард, а, во-вторых, твой брат, между прочим, уже взрослый и может делать, что хочет. Сам разрешил! К тому же я как врач утверждаю: коньяк полезен для сосудов.
— Сейчас я тебя в такой сосуд запихну — не обрадуешься, — надвигаясь на землянина, прорычал Дмитрий, и его бело-голубые глаза яростно сверкнули.
Валентин гордо вскинул голову:
— А что ты, собственно, развоевался? Можно подумать, сам никогда не напивался! И не надо нам тут заливать про бокал вина! Видели мы этот бокал размером с цистерну! Крибле-крабле-бумс!
— Мне тогда было не семнадцать!
— Ну, и что? Ты был такой же бестолковый, как он, только старше!
— Теперь я понимаю, почему тебя хотят прибить, — язвительно произнёс Дмитрий. Злость пропала, точно её и не было, взгляд бело-голубых глаз потеплел и стал насмешливым. — Ты совершенно невыносим.
— Хочу заметить, что в списке я не единственный. Кевин упоминал ещё и Ричи с Артёмом.
— А меня-то за что? — набычился инмарец. — Хотя... я маг. — Он подобрал с пола чудом уцелевшую бутылку и залпом допил остатки коньяка. — Обидно... Такие заманчивые перспективы открылись и на тебе — какая-то сволочь тут же решает меня убить. Боится, наверное!
— Возможно, — кивнул Дмитрий, — но пока тебя не убили, научись защищаться.
— Ага. Валя! Коньяка!
— Сам делай. Раз ты маг — мой трубопровод закрыт!
— Повыделываться решил, да? Смотри, сейчас расслаблюсь и буду мысли твои читать! Впрочем, я уже и так кое-что слышал. Помню, была у тебя одна забавная мыслишка, про Беату. Рассказать?
— Завидуешь?! Да и остальные тоже. Вы подкаблучники по сути своей, а я — орёл! Я свободен от быта и необходимости отчитываться перед женой! — провозгласил Валентин и протянул инмарцу бутылку: — Так и быть, пока ты недоучка, буду о тебе заботиться.
— Вот спасибо, — осклабился король Инмара и приник к горлышку.
Дмитрий посмотрел, как жадно побратим глотает коньяк, и погрозил землянину кулаком:
— Хватит спаивать всех подряд!
— Сейчас никаких важных дел у нас вроде не намечается, — с искренним недоумением заметил Валентин, — а повод есть. Почему бы не выпить?
Дима безнадёжно вздохнул: спорить с Солнечным Другом было занятием бессмысленным. Махнув рукой, он обречённо кивнул, обернулся к Артёму, и временной маг громко прыснул: смирение на лице друга развеселило его сверх меры.
— Один-ноль в твою пользу, Валя!
Артём шагнул к Диме, чтобы обнять его, но замер: бело-голубые глаза вдруг потемнели, став иссиня-чёрными, как годарские скалы, а руки сжались в кулаки.
— Не может быть... — хрипло прошептал Дмитрий, опасно покачнулся, но не упал: Артём рванулся к другу, прижал его к груди и, взволнованно посмотрев в бледное, отрешённое лицо, с опаской спросил:
— Что ты увидел?
Дима не ответил. Он всё ещё смотрел на вздыбленные красные плиты, опрокинутую чашу и рубиновые осколки, покрытые тонким слоем инея. Но страшнее была серая, беспросветная пустота, расползающаяся по острову. От неё веяло могильным холодом и тленом. Пустота пожирала жизнь, и насытиться ей было не дано...
Несколько секунд прошли в настороженном молчании, а потом Дмитрий сглотнул комок в горле, провёл ладонью по лицу, словно отгоняя видение, и надтреснутым голосом произнёс:
— Нужно немедленно возвращаться в Лайфгарм!
— Это я и без тебя знаю, но как?
Временной маг отстранился и нервно повёл плечами. Он чувствовал, что друг находится на грани взрыва, но как предотвратить этот взрыв не знал. Да и, положа руку на сердце, не хотел предотвращать, где-то в глубине души надеясь, что если не Дима, то Смерть вытащат его из проклятого Лабиринта.
