"Я спросила, хорошо ли ты себя чувствуешь", — немного громче повторила Гермиона. — "Ты то краснеешь, то бледнеешь, Гарри, лицо у тебя какое-то опухшее. Ты не заболел?"
"Если даже и так, то Вольдеморт быстро вылечит меня от мигрени", — медленно сказал Гарри, с трудом просыпаясь от приятных воспоминаний.
"Ты странно улыбаешься, говоря о нем", — пристально сощурилась Гермиона, отмахнувшись от попыток Симуса всучить ей грязную тарелку. — "Может, это побочный эффект от вчерашнего зелья? Хотя нет, я уверена, что все сделала правильно... Или профессор Снейп сказал тебе что-то такое?"
"Ничего такого он мне не сказал", — тут же отрезал Гарри. — "А где Рон?" — он попытался перевести разговор на нейтральную тему.
"Не знаю", — тут же поджала губы Гермиона. — "Не видела его со вчерашнего вечера".
Тема была выбрана явно неудачно, и Гарри уже собрался открыть рот, чтобы ее сменить, как двери Большого зала открылись, и вошли Годрик Гриффиндор и сэр Кэдоген, за которыми Гарри заметил длинную и нескладную фигуру профессора Снейпа в сопровождении леди Рэйвенкло и мистрисс Хуффльпуфф. Гарри вскинул глаза на Снейпа, но профессор был по обыкновению мрачен и брезгливо поджимал губы точно так же, как и всегда. Годрик был чрезвычайно сосредоточен, покусывал нижнюю губу и задумчиво чесал пушистый затылок. Зато сэр Кэдоген весь лучился энергией.
"Эй, эй, любезные сэры, что за постные лица?" — радостно гоготнул он и похлопал руками в увесистых латных рукавицах ближайших к нему учеников, — это оказались Джастин и Эрни. — "Все это дело одной минуты! Думаю, что этот нечестивый пес сразу образумится, как только окажется на ристалище насупротив такого знаменитого воина и доблестного, благородного рыцаря, как ваш — хи-хи! — покорный слуга! О да, слава Герейнта Кэдогена, странствующего защитника справедливости, обиженных и угнетенных, вдов и сирот бежит далеко впереди его подвигов!" — тут он осекся под фирменным злобным взглядом Снейпа и торопливо закончил. — "Я уверен, что все сегодня будет просто отлично, и нашим благородным хозяевам не придется больше терпеть наглое вмешательство в свои дела этого недостойного осквернителя чужой собственности ", — сэр Кэдоген сияюще оглядел зал, точно надеялся встретить бурю восторгов в ответ на свою маленькую прочувствованную речь, но когда восторгов не последовало, он не особенно расстроился. Видимо, такая ситуация была для него обычной.
"Пора", — негромко сказал Годрик.
Все затихли.
"Я думаю, что вам не стоит напоминать о том, что никто не должен трогаться с места до того момента, когда... то есть, я хотел сказать, если на нас произведут нападение. Наш план таков: правый фланг будет за моим плечом, левый — за плечом сэра Северуса, если на нас нападут — объединяйтесь группами и старайтесь отбиваться вместе. Выходите из ворот за нами в таком порядке: сперва старшие, и те, кому уже довелось участвовать в сражениях, затем те, кому еще нет пятнадцати. Остальные — на свои посты возле бойниц. Лучники, будьте осторожнее и не забывайте, что вы тоже можете стать целью снаружи, арбалетов у нас совсем мало, а вот наши противники снабжены ими куда лучше! Связки со стрелами уже лежат на месте у каждого, стрелы экономить, цели выбирать точно. Если запас стрел начнет иссякать — посылайте синюю искру мистрисс Хельге, она будет отвечать за выдачу оружия и пошлет к вам кого-то из младших с пополнением. Работников, охраняющих ворота, не отвлекать воплями и дикими криками. Наличие всех на своих постах будет проверять леди Рэйвенкло, если случится что-то непредвиденное — обращайтесь к ней. При ранении посылать зеленую искру в сторону знахарской — там будут наготове леди Валери и старшие девушки. Ясно?"
Зал заколыхался от кивающих голов.
"Все должны ждать окончания обоих поединков. Если все решится в нашу пользу, мы сначала прикрываем сэра Кэдогена и сэра Гарри, а затем приступаем к заключению мирного договора на наших условиях. После этого отходим назад, причем, теперь младшие возглавляют колонну, а старшие прикрывают их с тыла. Ясно?" — скрипнул Годрик.
"Сэр, а если все решится не в нашу..." — начал Терри Бут и осекся, когда острый локоть Кларенса вонзился ему под лопатку.
Снейп поджал губы.
"В таком случае, боюсь, нам придется отстаивать исконные права хозяев нашего замка с оружием в руках, мистер Бут", — заметил он шелковым голосом, но Гарри заметил, как от гнева у профессора раздуваются ноздри. В мирное время после подобных замечаний со стороны Снейпа следовало что-то, вроде, "пятьдесят баллов с Рэйвенкло и неделя взысканий с применением тяжелого физического труда и без применения магии". Но сейчас декан Слизерина замолчал.
"Что ж", — прервал затянувшуюся паузу Годрик. — "Со мной в первых рядах пойдут мистер Макьюэн... Старший", — торопливо добавил он, видя, как радостно подскочил второклассник-гриффиндорец Гордон. — "Далее — мистер О'Линн, мистер Бальд, мистер Дэйвис, мистер Монтегю и мистер Кэмпбелл, а за ними — остальные. Господа Эгберты прикрывают с флангов. Сэр Северус?..."
"Мистер Уоррингтон", — хрипло сказал Снейп, и Десмонд с готовностью поднялся. — "Мистер Блаунт, мистер Норд, мистер Тойли, мистер Лонгботтом", — профессор осекся, его губы с сомнением искривились, и Невилл нахмурился, но Снейп тут же продолжил. — "И мистер Уизли. Мистер Финч-Флечли и мистер Бут — справа и слева. Все ясно? Вопросы? Нет вопросов? Тогда собирайтесь. Через полчаса мы ждем вас у главных ворот Хогвартса".
Час настал.
Гарри резко отодвинул лавку и встал, поймав на себе совершенно белые от ужаса глаза Парвати, стоявшей напротив. Он обратил внимание на то, как ее взгляд метнулся к Кларенсу и отвернулся, чтобы не показать, что он это заметил.
"Гарри, я могу тебе еще чем-то помочь?" — спросил его ровный голос Гермионы. Он обернулся. Гермиона стояла рядом и спокойно ждала ответа. Ни визгов, ни воплей, ни заламываний рук, в отличие от некоторых других девчонок, которые уже подняли плач в разных углах зала.
"Где тебе безопасней всего находиться во время боя?" — Гарри с трудом услышал свой голос среди шума, поднявшегося в зале. — "Ты сдержишь свое слово, Гермиона? Не сунешься на рожон?"
"Гарри, я же обещала не оставлять Джинни", — вздохнула Гермиона. Только ее сжатые кулаки выдавали крайнее волнение. — "Мы с ней будем внизу у профессора Эвергрин, самое безопасное место сейчас именно там. Гарри, ты зайдешь к мисс Эвергрин? Они очень нервничает..."
"Конечно, сейчас оденусь и спущусь. Рон обещал мне помочь надеть боевую кольчугу, эта штука такая тяжелая... Береги себя, Гермиона", — Гарри обнял ее. В этот момент ему показалось, что он когда-то уже прощался так с Гермионой, прощался навсегда и потом уже не вернулся. Холодок пробежал у него по спине: странное ощущение, будто он уже видел эти расширенные от страшного предчувствия близкой смерти глаза, преследовало его, сжимало, будто горячим ободком пламени.
"Со мной ничего не случится", — Гермиона подозрительно хлюпнула носом и решительно зажмурилась, изгоняя из глаз дрожь и страх, а когда Гарри отстранился, ее глаза уже смотрели твердо и ни в одном из них не было ни слезинки. — "Я сумею и за себя постоять, и защитить Джинни, а вот ты... И все остальные ребята", — ее глаза метались от одного одноклассника к другому. Напротив них Лаванда, рыдая, с такой силой обнимала Симуса, что ему, похоже, скоро могла понадобиться помощь после перелома ребер. Парвати и Кларенс тихо стояли друг перед другом и молчали, Дэйвис держал в своей цепкой мосластой длани бывалого квиддичного охотника смуглые пальчики Парвати и, похоже, не собирался их отпускать, на плече гарриной одноклассницы вздрагивали косы — Парвати мелко трясло.
"Сьюзен тоже будет с тобой?" — напряженно спросил Гарри.
"Да, конечно", — Гермиона слабо улыбнулась. — "Гарри, я знаю, что ты и Сью... Ее не было вчера ночью... Так что я прошу и от нее тоже — вернись, пожалуйста. Вернись живым!"
"Я же Мальчик-Который-Выжил", — хмыкнул Гарри. — "Не впервой!"
Толпа разделила их. Среди суеты и нервных всхлипываний, царивших на лестницах Хогвартса, он почти незамеченным поднялся наверх и застал в своей комнате Рона, уже почти готового, и Дина, затягивающего на спине Рона последний шнурок.
"Туже не можешь?" — ворчал Рон, недовольно пропихивая мизинец между колечками кольчуги, чтобы почесать плечо. — "Слабак ты, Томас!"
"Я прекрасно осведомлен о своих физических возможностях, и именно поэтому не напрашивался в вашу компанию", — согласился Дин. Уперев колено в спину Рона он, наконец, закрепил последнюю застежку защитного средневекового металлического боевого пояса, который почему-то нужно было шнуровать сзади, как дамский корсет. — " К тому же, я неплохо стреляю. Симус, конечно, лучше, но и я могу сгодиться. Совершенно дурацкая конструкция, Рон, да еще и тяжелая. Ты не грянешься с лошади во всей этой амуниции?.. О, Гарри, ты вовремя! Рон, сможешь сам помочь ему надеть кольчугу? Мне уже пора на свой пост".
"Удачи", — буркнул Рон, извиваясь в неудобном доспехе.
"Не пуха ни пера", — откликнулся Дин уже от двери. — "И, Гарри... очень прошу, сделай, наконец, так, чтобы он нас больше не беспокоил. Я предпочел бы стать художником, а не солдатом".
"Я обдумаю твой заказ, Дин", — Гарри достал свой меч из-под подушки и осторожно развернул тряпицу. — "Посмотрим, что скажет на это Вольдеморт".
Дин еще секунду смотрел на них, а затем торопливо выскочил за дверь, Гарри понимал его, он тоже не любил долгих прощаний.
"Ну, что, будем примерять панталончики?" — Рон хмыкнул и вытащил из сундука возле кровати длиннющую тяжелую кольчугу. — "Неплохо выглядит, правда? Хотя весит она..."
"Фунтов двенадцать? Ничего, вытяну", — на занятиях с сэром Кэдогеном им уже приходилось таскать на себе эти железки. Поэтому Гарри не особенно нервничал из-за того, что кольчуга окажется тяжеловатой.
"Бери больше", — вздохнул Рон. Он распутал своенравные колечки и аккуратно закатал край, пока Гарри стаскивал с себя камзол и оставался в одной рубашке. Чистой рубашке. Той, что ему вчера принесла Сью. — "Но у твоей более удобные застежки у пояса. Любопытный фасончик, давай-ка примерим, только ту кожаную жилетку надеть не забудь".
Примерили. Фасончик оказался ничего, под мышками кольчуга не давила, шею вниз не тянула, и, в общем, в ней было даже удобно по сравнению с тем новомодными штуками, которые привозил показывать Годрик — отдельные куски доспеха, точно обломки черепашьего панциря, крепившиеся друг к другу тяжелыми винтами. Рон помог Гарри обмотать сильно округлившуюся фигуру кожаным поясом с тяжелыми креплениями, защищавшими бедра, и напялил на него кольчужный воротник с застежками для тяжелого шлема.
"Черт, что ты наделал, Рон? Чепчик сначала давай!" — прогудел Гарри, утонув в воротнике.
"Упс! Забыл-забыл..." — забеспокоился Рон, торопливо стягивая с Гарри рановато напяленные детали экипировки, и засуетился, разыскивая в сундуке подшлемник. Когда Рон отвернулся, гаррина рука молниеносно нырнула под подушку, и спустя секунду Гарри уже прятал под кольчугой бутылку из-под кока-колы. Когда Рон обернулся, подавая ему шелковый чепчик, точь-в-точь как те, что надевают на грудных младенцев, бутылка уже надежно сидела у Гарри за пазухой. Рон подождал, пока Гарри со вздохом нацепит очередную замечательную деталь рыцарского одеяния и закрепит завязки, а потом снова начал заталкивать гаррину голову в железную кастрюлю шлема. — "Не давит?"
"Нет, не очень", — прогудел Гарри из недр своей амуниции. — "Душновато только".
"Видишь нормально?" — Рон захлопнул металлическую пластинку-забрало и посмотрел в узкие щелочки, через которые виднелись зеленые глаза.
"Ага".
"Поверти головой".
Гарри осторожно подвигал шеей. Если поворачиваться всем торсом, то получалось очень даже ничего, но повернуть только голову, без остального тела было проблематично. Он отстегнул шлем и привесил его сбоку, где тот печально покачивался, как большой пустой горшок.
Он решил не говорить Рону, что решил подстраховаться, взяв с собой Джима. И Джиму тоже решил об этом не сообщать. Незачем пугать джинна, он только психанет очередной раз и устроит истерику, хотя, возможно, его помощь и не понадобится, потому что уже будет поздно. К тому же Гарри не хотел, чтобы Рон считал его перестраховщиком. Поэтому он сделал вид, что ничего не произошло, и он просто проверяет надежность кольчужного воротника, а сам нащупывал бутылку и обдумывал, не разобьется ли она, если он вдруг грянется с коня на землю.
"Крепко сидит, сойдет. Можно поножи", — Гарри выставил ногу в сапоге из вороха колечек, и Рон, присев, аккуратно закрепил на них металлические пластины для защиты ног.
"Шпоры потом прямо на лошади пристегнешь. До чего ж они неудобные — сразу видно, недавно их изобрели... Ну что, на мой вкус очень даже неплохо выглядишь!"
"У тебя дурной вкус, Рон. Слава Мерлину, что мы все время так не ходим, ведь даже почесаться проблематично!" — Гарри аккуратно поднял меч, протер его тряпицей и пристегнул к поясу. — "Жаль, ножен нет".
"У меня тоже нет", — утешающе заметил Рон. — "Но это даже лучше, меньше возни".
Гарри навесил щит и повернулся к Рону.
"Ну, как, круто выгляжу? Достаточно устрашающе? Вольдеморт может испугаться меня и смыться, отказавшись от поединка?"
Рон долго молчал.
"Странное ощущение", — наконец, произнес он, обходя Гарри и рассматривая его со всех сторон. — "Глупо говорить, конечно, но у меня такое чувство, будто я тебя уже во всем этом видел. Ты так естественно выглядишь во всем этом, почти как когда на метле летишь со снитчем в руке".
"Не говори ерунды, Рон", — Гарри поднял отягощенную латной перчаткой руку и поправил колючки нагрудной пластины. — "Ты же много раз меня видел на уроках у сэра Кэдогена".
"Не в полном облачении же. А что, ты неплохо смотришься! Настоящий средневековый рыцарь — как там сэр Кэдоген выразился? — защитник обиженных и угнетенных, оплот справедливости", — лицо Рона вдруг осунулось, но он крепко сжал блеснувшую рукоять своего меча и упрямо пробормотал. — "Знаешь, я почему-то верю, что тебе действительно суждено уничтожить его".
"Ты говоришь, как старуха Трелани, когда ей в очередной раз примерещивается что-то в куче чайных листьев!" — фыркнул Гарри, оглядываясь, чтобы проверить, не забыл ли он чего.
"Если бы старуха Трелани могла бы увидеть то, что видел я, когда уснул на Инисавале, она бы сочла себя реинкарнацией Кассандры", — задумчиво заметил Рон и довольно легко поднял свой совсем не легкий щит. — "Ну? Идем?.."
"Д-да. Наверное, пора", — Гарри в последний раз оглядел комнату, в которой прожил больше полугода. Странно. Ему все время казалось, что дни тянутся так медленно, все вокруг казалось чужим и неудобным, а теперь кажется, что он никогда раньше так не любил средневековый Хогвартс, как сейчас. Даже свой уродливый глиняный ночной горшок.
Гарри больше не боялся того, что скоро может стать убийцей, зато ощутил, что никогда еще ему так не хотелось выжить. И от этого ему стало еще страшней: он почувствовал, как внутри него потихоньку начинает предательски бурлить животный инстинкт самосохранения. Ему вдруг стало страшно: он испугался, что может все потерять — Рона и их дружбу, Гермиону, ее ум и советы. Сьюзен и ее любовь. А смерть перечеркнет сразу все.
