— Ну, уважаемые маги, если вы хотите, чтобы ларранские жители решили, что Академию такой понос пробрал, что академики с унитазов встать не могут... — подняла я бровь...
— Всё, всё.. — засмеялся Борден. — Сдаемся! Лиассин, я ж тебе сказал, что она еще хуже, чем была прабабка!
В итоге маги решили ехать в открытой колеснице с эмблемой Академии — трехлепестковым клевером на черенке-молнии — на дверцах повозки. И согласились по торжественному случаю обрядиться в мантии в цвет своих башен. Черноволосый Вэрис в красном муаре смотрелся настоящим драконом: прекрасен и опасен. Шелковая переливчатая мантия цвета весенней травы превратила высокого гибкого Лиассина в дивного лесного духа.
Ректор Барракш решил остаться верен Белой башне. Только ворот и обшлага рукавов были украшены затейливыми рунами. М-да. Импозантно выглядит. Может посоревноваться с Настоятелем Арисием, кто на свете всех белее?
Декан Белой башни Алвий Черный, понимая, что сейчас ему предложат, уставился на меня исподлобья. А я — на него. И кинула мысль Вэрису: "Помогай! Давно пора вернуть его к жизни, сколько можно траур носить!"
— Лорд Грасин, после того, что произошло три дня назад не стоит показывать людям то, что они сочтут мантией некроманта. А ехать вы должны. Вы ведь понимаете? Именно ваш факультет — надежда Империи.
— Алвий, давай уж! — поддержал меня Вэрис. — Как бы она обрадовалась за тебя сейчас, если бы видела. А, может, и видит... — лорд Раннкарр уставился на непонятно откуда упавший на плечо Алвия белоснежный яблоневый лепесток. Ветром принесло? Странно-то как... Вроде неоткуда.
Алвий Черный, увидев, что Вэрис уставился ему на плечо, скосился. И замер.
— Лисса больше всего любила яблоневый цвет... Вэрис, это не твои шутки?
— Клянусь, я ни при чем, — Раннкарр покачал черноволосой головой. Улыбнулся. Серые глаза блеснули. — Но я б сказал, что она хочет того же, что и мы. Возвращайся к жизни, пора уж! А начни со смены мантии — хватит народ пугать!
Алвий улыбнулся. И кивнул.
Я, пока он не передумал, потянулась и поцеловала лорда Грасина в щеку:
— Спасибо, Алвий! И я очень рада!
И пусть только попробует теперь дать задний ход!
Ну, с магами вроде всё... Всё? А покатится это четырехколесное лакированное диво как? Само по себе? Чудеса передовой магии, так сказать? Тогда уж лучше б летели — на орлах, лебедях и птеродактилях. А для кареты кони нужны... Хоть для виду. Покосилась на разноцветных магов. Ага, знаю! Сейчас будут им кони!
— Что-то задумали, принцесса? — заинтересовался Борден, посмотрев, как я потираю руки.
— Да! Давайте все сюда, поправляйте и помогайте! Сейчас сотворим коней — аватар четырех стихий! Начинаем с огненного!
Конь-огонь вышел на славу — тонконогий горячий жеребец с шеей дугой. Горящие угли глаз, рыжая шкура, под которой перекатывались волны пламени, дымные грива и хвост — красиво-то как! Подумав, добавила легкое марево раскаленного воздуха вокруг фигуры. Теперь она как бы плыла, создавая впечатление того, что конь и в самом деле горит.
Грива и хвост серебристо-голубого воплощения воды истекали дождем. Не долетая до земли, струи истончались, превращались в капель и исчезали. Влажные глаза-омуты казались бездонными.
Воздушный, как я и задумывала, напоминал эльфийца. Туманно-облачные пышные грива и хвост, крошечные смерчи, расцвечивающие круп, и небесно-голубые глаза.
Последним принялась за воплощение земли. Массивная стать, бурая шкура с рисунком трещин, как на рассохшейся земле, черные глаза, черные же грива и хвост. Нет, чего-то не хватает! Лиассин хмыкнул: "Можно мне?" Я кивнула. Эльф прищелкнул пальцами, сделав гриву и хвост зелеными и похожими на побеги молодой травы. Здорово! И теперь любой поймет, что за конь перед ним!
Поставив элементалей парами, огонь с воздухом, а за ними воду и землю, намагичила невесомую золотую упряжь. Вот теперь все увидят, что это — магия! Точнее даже, МАГИЯ! С очень большой буквы.
Уф, ну, с этим разобрались!
Так, что у нас еще?
